Вы не авторизовались

Долг старших бесплатное чтение

Скачать книгу

Иллюстрация на обложке Алины Лоскутовой

Пролог

57 лет назад

– Господин Лоэфас, ценю ваш скорый визит. С договором возникли затруднения, – рослый, широкоплечий Граф Дэрек из дома Васкор феода Акинта, хозяин роскошного летнего имения, где нынче пребывал с семьей, радушным жестом пригласил войти в кабинет.

Приняв отказ юного гостя устроиться в кресле, присел на край массивного стола. Потер подбородок. Под руку попалась цветастая игрушка-свистулька, покоившаяся ранее на аккуратной стопке документов.

– Дочь оставила, – Граф покрутил пеструю круглобокую горлицу, поднял серые глаза на стоявшего перед ним юношу. – Ваших краев мастера, умеют же делать.

Гость скользнул недоуменным взглядом по игрушке, переступил с ноги на ногу. Потянулся было к вороту, но одернул руку:

– Не из-за птицы же затруднения? Всё ведь решено.

– Из-за птицы, да не той, – Граф Дэрек, темный эльф из клана[1] Летящих, пристально смотрел на собеседника. Юнец, эйдос[2] одной с ним расы, с коротко стриженными белыми волосами. Дела вел основательно, несмотря на возраст. В клан обратился год назад с запросом на перевозку и охрану ценных предметов искусства. Теперь же, после плодотворного сотрудничества, просил о содействии в организации выставки для высших кругов феода Ианта. Неоднозначная просьба ставила на кон репутацию как клана, так и семьи Графа Дэрека при неблагоприятном исходе предприятия. А ставить на кон было что: отец Графа Дэрека, Граф Хлаэнло, был наместником, правителем обширных территорий, считай, третьей части всего феода Акинта.

Граф поднял игрушку на ладони так, чтобы гость внимательно ее рассмотрел.

– Не делают, господин Лоэфас, горлиц в землях, откуда вы родом. И не красят в такие цвета свистульки. Странно ли, что вы не знали? – качнул головой, нахмурился. – Вовсе нет, ведь не было у вас подобной игрушки в детстве, как у местной ребятни. Да и имя не ваше, история не ваша, родина не ваша.

Хозяин имения отошел от стола, отставив злополучную горлицу. Гость непроизвольно подобрался, не ожидав резкого движения, пальцы дрогнули, сильнее сжали ремень с ножнами. Воздух стал душным и вязким, а Граф сбрасывал иллюзию дружелюбного знакомого.

– На днях мой помощник Солай встретил занятную личность, состряпавшую около полутора лет назад поддельные документы на имя Лоэфаса, коими вы сейчас пользуетесь. Не столь давно выполнил новый заказ: документы на два других имени, сдобренных правдоподобными историями, наличием родственников и друзей, – Граф внимательно следил за лицом юноши. Если тот и побледнел, то Дэрек не смог различить перемен – темно-серая кожа скрывала одинаково хорошо и бледность, и румянец. Мальчишка, играть по-крупному еще не научился: недооценил власть клана и страх знати замарать имя семьи.

Гость молчал непозволительно долго, можно было решить, что слова не нашли ожидаемого отклика. Однако растерянное лицо с лихвой выдавало: выбил Дэрек собеседника из колеи.

– Повышаете значимость услуги, Граф? Надуманной историей об именах, домыслами о моих детских игрушках?

– Словами ты владеешь лучше, чем собой, – усмешка Дэрека, подначка. – Что за дело у тебя в другом феоде, в Ианте? Столько денег и времени потрачено на шанс подобраться к знати… – Граф прищурился, – или к Лорду и Леди дома Аверо, правителям Ианты?

Гость непроизвольно дернул подбородком. Стремительно рушились барьеры самообладания и спокойствия, низко сдвинулись светлые брови, ворот стал давить на шею, пальцы вновь царапнули по ножнам и на этот раз вцепились в рукоять оружия. Голос словно вибрировал, выдавая напряжение и испуг юноши:

– Ваши домыслы мне неинтересны, Граф! Изложите их страже, если угодно, – он торопливо отступил к двери.

– За неделю после нашего разговора об организации выставки я нашел твоего тщательно скрывающегося подельника. За сколько найду тебя, вздумай ты бежать? – Граф неторопливо приближался к юнцу.

Тот замер вполоборота, колючим взглядом следя за собеседником. Рука вне поля зрения Графа шарила по карману, безуспешно пытаясь отыскать самое нужное. В какой-то миг мальчишка с досадой хлопнул себя по боку: не взял печать[3]перемещения, болван! Дэрек же сделал еще шаг, уверенный— хозяин положения. Только еще приблизься! Казалось, каждый ждал действий второго. Хрупкий момент затишья продлился недолго.

– Не лезь не в свое дело! – яростное движение юного гостя, зло прошипел обнаженный меч, но в следующее мгновение недоуменно звякнул, нарвавшись на глухое сопротивление. Граф легким, плавным движением вытянул короткий меч, встретил атаку в блок, лишь немного сместившись с линии удара.

– Не глупи, – Спокойный тон раздражал, распаляя.

Победить юноше не удастся, как и запросто сбежать. Забыть печать, ну надо же!

Ловкий прием Дэрека, и парень глухо выругался, теперь уже вынужденный отбиваться от перехватившего инициативу противника. Торопливо выхватил нож с пояса, чувствуя, как скользят потные ладони по рукояти.

То, что он собирался сделать, было страшно, но нужно. И нужно как можно быстрее! Кто бы дал ему несколько мгновений в тесном помещении! Из Храма[4] после перерождения сбежать проще, чем из кабинета. А там видно будет.

Граф Дэрек недоверчиво следил за юнцом. Неужели? Поколебавшись миг, Лоэфас вогнал себе в шею узкий клинок, чтобы уйти на перерождение. Решение бывалого воина, а не коллекционера-провинциала, совсем мальчишки. Без усердных тренировок не повторить подобное: в Храме, переродившись, неподготовленным обывателям тяжело даже подняться, не говоря уже о побеге.

Граф Дэрек, глава клана Летящих, последовал за гостем, избрав столь же короткий путь.

__________. __________

Солай бежал в Храм, маленькую каменную постройку на большой территории летнего имения Графа Дэрека Васкор. Он знал, что глава клана Летящих встречался с заказчиком, пытавшимся крепко их подставить. И вон как обернулось!

Когда Солай, заслышав потасовку, ворвался в кабинет во всеоружии, то обнаружил лишь следы борьбы, кровь на ковре. Догадался, что оба ушли на перерождение.

В мастерстве Графа Солай не сомневался, однако спешил: мало ли, пригодится его помощь?

Двери Храма были распахнуты, Солай замер на входе. На мраморных плитах сидела Графиня Милара в перепач-каином кровью платье, рядом лежал Граф Дэрек. Женщина обнимала голову мужа и тихо плакала. Солай, опомнившись, подбежал, приобнял Милару за плечи.

– Он сейчас переродится, – успокаивающе прошептал. Да, зрелище не из приятных, но ничего страшного не произошло. Просто Графиня – не частая свидетельница перерождения. Поразительно, что Граф проиграл мальчишке-заказчику, ровеснику Солая… Но случиться могло всё, что угодно.

– Нет, нет, – шептала Графиня. – Он забрал ее… Дэрек слишком долго не перерождается!

– Милара, кто кого забрал? – непонимающе переспросил Солай. Но Графиня не отвечала, баюкая голову мужа. – Сейчас разберемся, – уверенно сказал темный эльф.

Солай смотрел на Графа, но тело Дэрека не уходило на перерождение. Минута, две, три… Невозможно, так не должно быть. Почему так долго? Перерождение всегда наступает после двадцати секунд. Откуда промедление?

Солай вытянул из кармана дорогой амулет[5], сжал камешек, хранящий магию возрождения. Камень не реагировал, оставаясь холодным. Разряжен?! Второй… Руки дрожали, амулеты не отзывались.

– Как же так? – Солай опустился на пол рядом с Графиней, пораженно глядя на Дэрека. Наставника, учителя, покровителя. Ушел к Богам? Ведь только после самостоятельно принятого под сводами Храма решения прекратить жизнь, перерождение не властно над душой. – Ты не мог Уйти…

– Дэрек, милый, пожалуйста, – Милара согнулась над мужем. Ее тихие слова перемежались плачем. – Он забрал дочку… Прошу, вставай!

– Милара, почему Дэрек в крови? – Солай попытался повернуть женщину к себе, заглянуть в лицо, но та вцепилась в мужа. – Отпусти его, прошу тебя! Что ты видела?

Милара вдруг перестала плакать. Подняла невидящий взгляд на Солая.

– Темный эльф, еще мальчик, который приходил сегодня… Он вышел из Храма. С мечом. Увидел меня. Забрал малышку, сказал, чтобы я никому не говорила, иначе он вернется, – Графиню колотил озноб, она обхватила себя руками, качая головой. Высокая прическа растрепалась, светлые локоны упали на плечи.

– Он отправил к Богам Дэрека насильно, Солай, – тихий голос женщины отчетливо звучал под сводами Храма. – Дэрек никогда не оставил бы семью по собственной воле. Мальчишка убил его.

– Что ты говоришь, Милара? – Солай сглотнул, пораженно смотря в лицо Графини, ловя ее безумный взгляд. – Убить можно только животных и только костяным оружием… Как Дэрека могли убить? Он что, зверь? – Солай затравленно глянул на лежавшего на полу Графа. Неопасный порез на боку больше не кровоточил. Солай коснулся руки Дэрека, не ощутил привычного тепла. Ушедший… перед ним был Ушедший. – Принудил Уйти? Шантажировал? Угрожал? Но чем?!

– Ничем, Солай. Слишком быстро всё случилось. Видишь рану? Дэрека убили.

– Надо отправить клан на поиски похитителя, доложить наместнику Хлаэнло, – Солай поднялся на непослушные ноги, покачнувшись, направился к дверям. – И лекаря… сюда. Пусть пробует. Может быть… – не договорил, понимая, что никто не в силах вернуть Ушедшего, мертвое тело не соединить с душой. В голове каша. Он не мог поверить в убийство, не существовало в их мире подобного, Графиня ошибается. – Я сейчас, Милара.

Но Графиня вскинулась, преградила Солаю путь:

– Не смей! – выкрикнула, широко расставив руки, загораживая проход. – Он убьет и ее, если ты скажешь… Он убьет мою дочь, если его будут искать!

Солай в нерешительности остановился. Тайные дела Дэрека, о которых он не знал? Настолько ужасные, что Граф из династии наместников, имеющий власть, средства, связи, оказался не в силах их решить и Ушел к Богам, бросив все? Бред. Двое, гость и хозяин, сражались в кабинете. Позже с помощью перерождения переместились в Храм… И что же случилось? Рана на боку Графа, юнец, уходящий с мечом. Убийство, вопреки законам мироздания?!

И что теперь делать? Солай кусал губы, глядя на женщину. Семья мужа Графини никогда не поверит в убийство, а саму Милару, настаивающую на подобной версии, быстро запишут в умалишенные и сошлют куда подальше.

– Нам нужно идти, – решился Солай. – Если тот действительно умеет убивать… он убьет и тебя, ведь ты видела и знаешь его в лицо… Я не понимаю, почему он тебя не тронул. Но он вернется, Милара, он вернется за тобой. Пойдем же, ну! – Солай попытался увлечь женщину за собой, но та застыла, не сводя взгляд с лежавшего на полу мужа.

– Мы не можем оставить Дэрека вот так, – тихо сказала Графиня.

Солай на миг спрятал лицо в ладони, не представляя, что делать. Милара права, нельзя оставить Дэрека. А еще нельзя допустить, чтобы узнали про убийство.

«Дэрек, прости меня», – Солай шептал мертвому наставнику, опекуну, перетаскивая тело на алтарь. Пусть решат, что Дэрек сам Ушел к Богам.

«Прости меня», – повторял, стирая кровь с лица Графа, с рук. С пола, на котором лежал темный эльф. Дорогой плащ с вышитым фамильным гербом был перепачкан алыми пятнами и превратился в тряпку. Руки не слушались, сердце колотилось, едва ли не оглушая. «Боги, что я делаю? Боги, да за что? Нужно бежать. Нужно спрятать Милару. Нужно… забрать деньги… ее украшения, чтобы потом продать, как-то обеспечить… Нужно, нужно, нужно…»

Хотя бы просто выжить.

Глава 1
Чересчур игристое

Настоящее время, феод Ианта

Блестела каналами солнечная Ианта, гнулись мосты, реяли лазурные флаги. Развлекайся, столица одноименного феода, сегодня твой день.

Горожане высыпали праздновать на нарядные площади, веселиться на ярмарки и гулять по набережным. Ждать, когда же подаренные феоду Королем Кайденом из дома Церано корабли пройдут по самому широкому Синему каналу, разделяющему город пополам.

Однако чем масштабнее празднество, тем больше работы гвардейцам Лорда и кланам столицы. Где драка завяжется, где воришки распоясаются, где неосторожный пожар полыхнет – патрули всё видят и везде разберутся.

Но что-то подсказывало темной эльфийке Сапфо, заместителю главы клана Харредар, что не из-за воришек и пьяных драчунов столько охраны вышло на службу в праздничный день.

Сапфо повела головой, будто прислушиваясь, чувствуя магию и ее отголоски. Слабая краткая вспышка, далеко – такой не навредить. Сапфо осмотрела воинов и воительниц с нашивками клана, серьезных и собранных, дежуривших неподалеку на мощенной светлым камнем набережной.

– Погода благоволит, – услышала задорный голос. Рыжеволосая Аркалан, предводительница клана Харредар, с удовольствием вдохнула соленый морской воздух. Невысокой девушке расы людей приходилось привставать на мыски, чтобы контролировать событие в столице, что, впрочем, ничуть не смущало миниатюрную целительницу, она живо крутила головой, яркие голубые глаза всматривались в окружающих эйдосов. – Вон, твой Лорд вышел, значит, скоро и корабли подойдут.

Сапфо пренебрежительно отмахнулась от слов подруги. «Ее Лорд», как же.

– Да, без подставки Фафнира и не рассмотреть, – весело заметила Аркалан, комментируя не слишком выдающийся рост главы феода. Многочисленные бусинки в косичках, собранных в хвост, звякнули от резкого движения целительницы. – А тебя-то чего не позвали на торжественный помост?

– В Ианте есть персоны значимей, – Сапфо рассматривала подтягивающихся к Лорду титулованных приглашенных. Взгляд нет-нет, да и скользил по Фафниру.

Гладко выбритый подбородок, раскосые длинные уши. Контрастирующие с темно-серой кожей почти белые волосы в нарочито небрежной стрижке так и норовили челкой упасть на лоб эльфу. Тонкая диадема в виде яблоневой ветви означала власть Лорда Ианты, белая с лазурью одежда – любовь к цветам герба родного феода. Внимательные насмешливые серые глаза обозревали присутствующих эйдосов. Поминутно взмахивающему рукой и приветственно кивавшему Фафниру, казалось, приходилось прилагать усилия, чтобы сдерживать рвущуюся наружу энергию. Начав вещать, Лорд говорил от сердца, гости внимали, посмеивались.

Сапфо засмотрелась на Фафнира, загадочная несмелая улыбка коснулась губ. Девушка смутилась под ироничным взглядом подруги, быстро отвела глаза.

Мосты, балконы и даже крыши домов были забиты до отказа. Толпа качнулась в едином восторженном вздохе дальше, еще ближе к деревянным ограждениям набережной. Из-за леса голых мачт заякоренных кораблей величественно входили в Синий канал три королевских красавца фрегата.

Улыбка не исчезала с лица Фафнира из дома Аверо, принимавшего щедрый дар Короля. Лорд, получив сигнал от наблюдателей, уже давно завершил речь поднятым бокалом, призывая почтенную публику распробовать сидр, и передал «право слова» оркестру. Музыка полилась над портовым городом, не зная преград, делясь торжеством момента, разнося гимн феода.

Нарочито медленно шли трехмачтовые фрегаты, красовались, заслуженно принимая восхищенные аплодисменты и возгласы. Темное дерево отливало благородным золотом отделки. Солнце, подыгрывая, высветило резную фигуру вирны[6] на носу переднего корабля. Гордое животное словно парило над водой, широко распахнув кожистые крылья. Узкая морда оскалена, длинная шея вытянута, шипастый хвост обвил бушприт. Зеленая ткань парусов выгибалась, демонстрируя серебряную крепость по центру: герб столицы королевства, Эсифора. Символ Короля. На длинных летящих по ветру флагах на мачтах можно было рассмотреть белую яблоню на лазурном фоне – герб Ианты. От мачты к мачте тянулась вереница из сотен крохотных флагов – гербов всех феодов в составе королевства Йевенд. На реях и вантах суетились матросы, с набережной казавшиеся миниатюрными. На палубе ровными рядами выстроились гвардейцы сводного отряда двух феодов. До блеска начищенные доспехи и копья с хвостами-вымпелами ослепляли. Солдаты отдавали честь, прижимая сжатую в кулак руку к груди. Многие стражники на набережной повторили жест, а тысячи голосов выводили гимн родной Ианты.

Лорд Фафнир улыбался вслед кораблям: отличное пополнение! Фрегаты спускали паруса, сбавляя ход: им предстояло более узким каналом вернуться к пристани. Парадная часть завершалась, смолкала и торжественная музыка. Вновь разноголосо зашептала толпа, делясь впечатлениями. Графы, Графини и высокопоставленные гости обернулись к своему Лорду.

– Что ж, друзья, скажу откровенно, я впечатлен щедростью Его Величества! Подумываю даже организовать следующий бал на королевских кораблях, – Фафнир дурашливо подмигнул дамам. – Прежде чем сменить декорации и перейти к следующей главе празднования, предлагаю еще раз поблагодарить нашего Короля Кайдена из дома Церано за столь великолепный дар! За Его Величество!

– За Его Величество! – много, очень много голосов вторило Лорду.

Разодетые дамы, их спутники в строгих костюмах вновь опустошили бокалы. Чем веселее гости, тем им легче угодить. А вкусен сидр, хорош прошлогодний урожай яблок в Ианте.

Фафнир с удовольствием допил сладкий игристый напиток. Напряженные и испуганные интонации внезапно ворвались в благостное настроение Лорда. Начавшаяся в дальней части набережной суета будто волной накатила на огороженную часть для статусных приглашенных, расплескалась паникой и растерянностью. Гости, забыв о торжестве и манерах, вскрикивали, хватались за грудь и перегибались через перила. Звенело стекло бокалов о брусчатку. Окружающих тошнило. Кто-то падал, но в возникшей давке их не замечали.

В следующий момент Лорда повело, словно от качки он потерял равновесие, борясь с желанием протереть глаза: перед лицом темнело. В чем дело?! В живот будто попала раскаленная игла и принялась стягивать-сшивать все вперемешку. Лорд втянул показавшийся слишком соленым воздух. Его затошнило. Фафнира подхватили под руки, круг стражников отсек главу феода от толпы. В ладонь кто-то втиснул глиняную печать перемещения. Лорд едва удержался от крепких слов на публике, выглянул между своих охранников.

Бархат и шелк, изобилие драгоценностей и пафоса. И теперь… Графы рвали на груди дорогую ткань, хватая ртами воздух, Графини, кому не повезло споткнуться, тщетно пытались подняться в суматохе, каждый раз цепляясь юбками за соседей. Хрустело стекло битой посуды под недешевой обувью глав регионов и городов. За место у перил толкались локтями, позабыв о приличиях. Упавших просто не замечали. Кто мог – уходил-перемещался прочь печатями. Фафнир слышал призывы о помощи, команды стражи и множество вопросов, на которые у него не было ответов. Как так случилось?

Ни с чем нельзя спутать этот болезненный и вгоняющий в растерянное уныние запах провала и окружающей со всех сторон рвоты.

Катастрофа. Лорд одной рукой сломал глиняный пятиугольник – печать перемещения для телепортации. Для стороннего наблюдателя перемещающийся пропадал в разноцветных кратких сполохах. Для перемещающегося же Фафнира – мгновение темноты, ощущение легкости и онемения в теле, и вот замковая зона телепорта[7] встречает гулом голосов. Частые колонны под ажурным куполом цветов феода Ианты словно широким оберегом окружили каменный мозаичный пол, где оказался Фафнир. Справа от поддерживающих свод колонн раскинулась на стене внушительных размеров карта королевства с разметкой из кристаллов, обозначающих возможные точки назначения для перемещения. Сама магия перемещения запускалась одновременно тремя магами-предметниками, дежурившими поодаль. Сейчас же, куда ни глянь, замерли стражи и тревожно переминались готовые к приказам посыльные Лорда Аверо.

– Лекаря! – Распоряжение оказалось излишним: ожидавший среди подчиненных целитель поспешил навстречу. Ладонь легла на плечо Лорда, пусть прикосновение и не требовалось для работы магии. Колдовство придавало сил, лекарь сосредоточенно заглядывал в лицо Лорду, наблюдая изменения. Вот мелькнуло облегчение. Значит, дела не столь плохи.

– Доклад, Калеба ко мне! Спасибо, Цегмаз, – глава феода кивнул лекарю, обернулся: на рысях подбежал глава штаба, светлый эльф Калеб.

– Лорд, гости перерождаются в Храме города, давка, отправили туда усиление стражи и целителей. Сейчас помогаем особым гостям, выводим их из Храма. Кого можем, переправляем печатями перемещения в их города, остальных пока размещаем в Ианте, далее поможем с телепортами. Аналитики практически уверены, что в сидр добавили яд. Изымаем все бочки…

– Где эти аналитики были, – Фафнир устремился в замок, стараясь избавиться от накатывающей досады и злости.

– Гвардия усилена, сообщают о беспорядках у ярмарочных площадей. И докладывают о грабежах в центре города, туда отправлены дополнительные отряды стражи. Жителей просим разойтись по домам, разбираемся, работаем.

– Что по нашим двум запланированным операциям?

– Обе в процессе, пока новостей нет.

Лорд мрачнел все больше. Праздник был сорван.

__________. __________

Огромный. Вблизи замок Ианты оказался огромным, нависал каменной громадиной, черепичными пиками башен устремлялся в синее, безоблачное небо. Реяли флаги феода.

– Гильдия строителей, – Тивис провел ладонью по седым волосам, невзначай показав нашивки гильдии, да, впрочем, форменной одежды должно было хватить. – Цель визита: осмотр внутренней части сада под строительство беседки.

На первом пропускном пункте, несмотря на праздник, толпился народ. Представители гильдий, работники замка терпеливо ждали в очереди.

Стражник обежал оценивающим взглядом Тивиса, усатого светлого эльфа преклонных лет, глянул ему за спину на ожидающую группу строителей. Еще один светлый эльф, молоденький, с бегающим взглядом, темный эльф и крепкий человек с удивительно радушным красивым лицом, запустивший ладонь в буйные кудри.

Охранник вновь просмотрел документы четверки посетителей. Ничего подозрительного.

– Проходите.

Тивис с благодарностью кивнул, забрал бумаги.

Впереди еще два пропускных пункта, самый сложный – последний, для входа во внутренний сад замка. Вот там-то и начались недопонимания.

– Сегодня ж праздник, – с подозрением смотрел на Тивиса представитель охраны.

Тивис развел руками:

– Руководство не переубедишь, они там подсуетились, заказ-то непростой, сами понимаете, Лорд дома Аверо велел. Праздник не праздник, а у нас, как и у вас: служба. Бумаги в зубы – и работай, – Тивис простодушно усмехнулся под суровым взглядом стражника.

У того хоть и прибавилось понимания в глазах, но сомнение не исчезло. Он колебался, снова и снова всматриваясь то в бумаги, то в потертые нашивки гильдии.

– Нас ожидает смотритель сада, уважаемый, нам опаздывать нежелательно… – осторожно подтолкнул стражника к решению Тивис.

– Приходите не в праздничный день, в вашей гильдии не должно быть проблем с новым запросом. Коли бумаги верны, хоть завтра, сегодня усиленная охрана везде не просто так. Внутренний сад вокруг замка – не внешние территории, – заартачился тот.

Тивис почесал длинное ухо, огладил седые ухоженные усы, вздохнул. С некоторым удивлением-обидой посмотрел на упрямого служивого, торопливо проговорил:

– Дак понимаю я, да и рад бы, уважаемый, в праздник-то – самое оно дома с малыми нянчиться. Вот только накрутит хвост потом нам начальство, ведь согласованы осмотр и замер были. И погода сегодня, гляньте, годная, не то, что завтра – дожди вроде ожидаются, – светлый эльф с надеждой следил за реакцией стражи.

Группа строителей мялась позади, не решаясь влезть в разговор. Тивис выждал мгновение, пока охрана перепроверяла бумажки (и что вычитывают?), махнул рукой своим, раздосадовано заключил:

– Ладно, сегодня, похоже, по домам, ребята. Уважаемый стражник, вы нам только отказ напишите, с подписями, как полагается. Как и почему, а то мне ж потом по шапке получать. И замку еще один запрос в гильдию на повторный вызов делать придется, и погодку подгадывать ясную. Кстати, уведомите, пожалуйста, смотрителя сада, чтобы не ждал нас. Но нету худа без добра, а? Отдыхать все лучше, чем работать, еще и когда зряшный вызов оплачен все равно будет, верно говорю?

Светлый эльф потянулся к документам, но охранник не торопился возвращать бумаги. Стража имела право допустить на территорию или нет. Но на деле никому неохота было возиться с последствиями и объясняться с вышестоящим руководством. Да и сад – не замок, куда все равно еще через дополнительные посты пришлось бы проходить. Разбирательства стражнику совершенно претили. А документы вроде и в порядке, даром, что праздничный день – неудачный.

– Ладно, проходите. Раз уж все согласовано.

– Что ж, благодарю вас, хорошего дня, – Тивис вежливо улыбнулся сквозь усы, неторопливо свернул документы и убрал за пазуху, группа молча вышла в сад Цветов, разбитый лишь для Лорда и его ближайшего окружения…

Впереди тянулась серая лента внутренней стены, упиралась в закрытые и охраняемые ворота замка. Небольшие аккуратные постройки ютились в ее тени, теряясь на фоне горделивых башен и виднеющихся в отдалении бастионов. Вымощенная крашеным камнем садовая дорожка вильнула, разделилась на несколько. Одна убегала прямо вдоль стены к вратам двора. Вторая уходила вправо к хозяйственным постройкам. Третья же, слева, терялась в кустах самого сада и огибала замок по широкому кругу.

– Направо, – совсем другим, негромким и убедительным тоном скомандовал седой светлый эльф.

– Смена плана. Обходим с левой стороны, – подал голос кудрявый человек.

– Равель, – с нажимом проговорил Тивис, – мы следуем моему плану…

– Разделимся? – перебил Равель, не дослушав. Его ледяной взгляд встретился с хмурым Тивиса, но быстро потеплел. – Друг, право, лево, разницы нет, все дороги ведут к цели. Слева знаменитая роща пионов, я страсть как люблю цветы. Стоит поспешить, празднование на площадях Ианты ждать нас не будет, – Равель добродушно улыбнулся, направляясь к предложенной им тропе. Группа, за чей сбор он отвечал, не отставала.

Тивис нервно пригладил усы, бросил быстрый взгляд на уходящую в противоположную сторону дорожку и на высящуюся вплотную к ней стену. «Плохо, очень плохо, – подумал он, следуя за Равелем. – Почему он отступает от ранее оговоренного плана?»

Кусты в цвету, зеленые изгороди, многочисленные клумбы и деревья. Дорожка петляла между обещанных пионов и Боги еще знают каких благоухающих растений. Первый патруль замка встретился спустя несколько минут. Солдаты проводили внимательными взглядами четверку посетителей, однако останавливать не стали. Хоть у кого-то форма и нашивки строителей не вызвали недоумения. Стоило патрулю скрыться среди посадок, Равель круто свернул с дорожки прямо в траву, безошибочно беря курс к замку среди деревьев и кустов.

– Что творишь? – Тивис нагнал его.

Равель слегка обернулся к нему:

– Так короче, друг мой, тем более, мы спешим, пока у каналов Ианты не закончилась торжественная часть.

– Много патрулей, мы привлечем внимание.

– Ранее ты утверждал, что здесь стражи меньше, только дорога длиннее. Вот я и срезал, – не сбиваясь с ритма, Равель обезоруживающе улыбнулся мрачнеющему спутнику. – Со стен нас не видно, а шаги услышим загодя. Все в порядке, друг Тивис. В порядке ведь?

– Под твою ответственность.

– У нас меняются цели и планы? – подал голос темный эльф-маг, идущий следом.

– Хватит болтать, – сердито процедил молоденький светлый эльф, лекарь Эйн. – Цель у тебя одна, план – слушать, что скажут.

– Тихо, – велел Равель, споро и при этом осторожно ступая меж зарослей сирени. Отряд строителей сильно отдалился от садовой дорожки, а от стены его скрывала высокая живая изгородь.

Каждый шаг и приближал, и отдалял их от цели. Равель пружинисто ступал впереди, настороженно осматриваясь, выцеплял детали, компоновал в картину события, сравнивал с запланированным. При этом краем глаза не переставал контролировать группу ни на мгновение. Руки опущены, кровь свободно поступает в кисти, готовые ухватить и защититься.

Эйн шел чуть позади Тивиса, едва ли нервным бегающим взглядом успевая отследить обстановку, скорее, просто труся. Руки шарили по поясу в поисках отсутствующего оружия. Маг – темный эльф – замыкал шествие и старался не отставать, собранный и серьезный, изредка настороженно оглядывался. На кону стояло его обеспеченное в один момент будущее.

Шаг за шагом. Тивис внимательно осматривался. Первый патруль видел, куда они пошли, придал ли значение? Теперь же для стражи группа не просматривалась с дороги, со стены их заметят гораздо позже, лишь когда они выйдут на открытую местность. И последние минуты начнут свой отсчет. Хватит ли времени?

Тихо, только их шаги. Не слышно ни переговоров служивых, забивших тревогу, ни неизбежно тяжелого бега закованных в доспехи солдат. Лишь сопение Эйна да едва различимую ругань мага: форма строителей с множеством карманов и ремешков цепляла ветви, высокая обувь с отворотами вязла в траве и цветах.

– Здесь, – негромко вымолвил Равель.

Группа остановилась на самой кромке стриженой лужайки. С замковой стены обнаружить пришедшую четверку мешали кусты и кроны, зато самой группе была хорошо видна прилегающая местность.

– Мы не дошли до цели, – с сомнением протянул Тивис, выглядывая из ветвистого укрытия: узкие дорожки пустовали, лишь у подножия бастионной башни в клумбах возился садовник.

– Н-да? Так считаешь, Тивис? Башни и часть стены ведь достаточно близко? Заклинание достанет? – мягко поинтересовался Равель у мага, смотря при этом седовласому светлому эльфу в лицо. Искренний взгляд человека, заинтересованного во мнении сопровождающих. Тивис в очередной раз потер усы, чувствуя, как нарастает напряжение и тают минуты.

– Вполне. Можем начинать? – Маг встряхнул кисти рук, разрабатывая пальцы, вопросительно посмотрел на Эйна. Лекарь вторил его движениям. Задача у обоих простая – дождаться, пока провожатые Тивис и Равель уйдут печатями перемещения, далее маг прочитает высшее заклинание, сильнейшее из возможных, для разрушения окрестных построек. Обычно после создания столь убойной волшбы маг падает без сил, опустошенный. Что в данной ситуации губительно – маг возродился бы в ближайшем Храме на территории замка Ианты, в лапах врага. Для предотвращения неприятного исхода лекарь вынужден «держать» мага, непрерывно делясь силами. В боях подобная связка мало применима, так как магу и лекарю необходимо действовать слаженно и не терять невероятную концентрацию, при этом целитель бросает на произвол судьбы остальных членов отряда. Сейчас же помех не было.

– Мы не дошли до намеченной точки, – вклинился Тивис. Седому светлому эльфу хотелось верить, что его волнение незаметно, не хватало еще вызвать ненужные подозрения у Равеля. А Тивису было что скрывать! Тивис неслучайно оказался в саду замка Ианты: он сам предложил возглавить отряд Лидеру преступной организации, в которой состоял вот уже с десяток лет, засланный стороной Лорда Фафнира. Цель задумки – поймать Равеля, важного пособника Лидера преступников, и тем самым подобраться ближе к таинственному и постоянно ускользающему Лидеру, – окупала риски. Но кучерявый будто чуял подвох, меняя проработанный и оговоренный Тивисом с гвардейцами Ианты план на ходу. – Отвечать придется обоим, и мне не хотелось бы…

– Чего не хотелось бы, друг? – Равель мягко перебил Тивиса. – Не волнуйся, все в порядке. Я буду держать ответ перед Лидером, если появятся косяки. Но откуда косякам взяться, верно? Точка вполне подходящая, этот бастион, согласно твоим данным, – арсенал и комнаты высшего командного состава. Или я ошибаюсь?

– Это-то верно, только стены арсенала куда толще нашей изначально намеченной цели, эффективность, соответственно, будет ниже, – Тивис хмурился, с трудом заставил себя отвернуться к замку, изучая строения. Поняла ли замковая стража, что их группа пошла в другую, не оговоренную ранее сторону? Доложили ли гвардейцам? – К тому же внизу расположен тренировочный зал – а это огромные пустоты… – Тивис продолжал говорить, пытаясь найти аргументы.

– Ты тянешь время, – вкрадчиво заключил Равель. – Пора начинать, – бросил лекарю и магу.

– Стой! Ты срываешь операцию! – Тивис повысил голос, зло чеканя слова. – Равель…

– Равель, Равель, – протяжно, даже несколько лениво повторил кучерявый, кидая оценивающий взгляд на некстати всполошившегося в отдалении садовника. Работяга заторопился к служебным постройкам. – Всегда Равель, а жаль, друг, – вздох вышел кратким и неискренним, да и мимолетная усмешка выдавала удовлетворение кудрявого светловолосого человека.

Маг замер, не решаясь ничего предпринять без подтверждения команды главаря их группы. Эйн нервно прислушался к звукам: со стороны дорожки, откуда они пришли, послышался топот ног. Стража? Лекарь отошел глубже в кусты, так, чтобы его не заметили и не достали с замковой стены, и одновременно следил за тылом. «Да что происходит? Тивис словно время тянет, а Равель?» – не понимал светлый эльф.

Равель выжидающе смотрел на Тивиса сверху вниз, с высоты своего роста и столь же немалой уверенности, куда большей, чем ему полагалось в выходящей из-под контроля ситуации. Тивис замер, надеясь, что садовник-наблюдатель раскрыл гвардейцам их нынешнее расположение, ведь не просто же так убежал, бросив прополку кустов?

Тихий треск, похоже, заставил вздрогнуть всех участников немой сцены. Лопнул и рассыпался бесполезными осколками оберег[8] Эйна, приняв на себя первое атакующее заклинание гвардейских магов со стен. Равель обернулся на близкий звук, и Тивис напал, рывком сокращая разделяющие их несколько шагов. Рука седовласого эльфа метила в локоть Равеля, он уже видел, как проведет ломающий прием, но противник ловко шагнул навстречу, ставя блок.

Тивис отступил, вынуждая Равеля последовать за собой. «Гребаная чуйка Равеля! – негодовал в мыслях. – Словно чувствовал западню изначально!»

Но Равель не повелся сам и не позволил отойти слишком далеко Тивису, не выходя из-под прикрытия кустов, чтобы маги били не прицельно. Рывком сократив дистанцию, человек обрушил на седовласого десяток мощных ударов, не дав убраться к замковой стене, где Тивиса могли прикрыть гвардейцы магией или стрелами.

Оба бойца словно не желали отпускать друг друга. За несколько мгновений схватки ни один не дал отойти второму ни на шаг. Тивис озирался по сторонам и лихорадочно думал: «Все еще слишком далеко для прицельной стрельбы со стен! Выманить Равеля под стрелы или заклинания, чтобы переродился в Храме замка Ианты и там его повязали гвардейцы? Хрен выманишь!»

Эйн переводил растерянный взгляд с Тивиса на Равеля и обратно, не рискуя вмешиваться и жестом запретив ввязываться магу. Вот только с минуты на минуту появится стража. А Эйн не может бросить Равеля, на гнев Лидера потом нарваться светлый эльф стремился меньше, чем рисковать оказаться в казематах Лорда Ианты. «Сопровождай Равеля и помогай, это твоя проверка, Эйн! Тьфу, Лидер, это не проверка, это дерьмо собачье!» Печать перемещения в ладони стала влажной от пота, когда Эйн отдал приказ уходить магу. Тот, завороженный схваткой или просто перенервничавший, выворачивал карманы в поисках печати. «Раньше не мог подготовиться?!» Эйн в бешенстве выругался, краем глаза продолжая следить за дерущимися. «Досчитаю до десяти и сваливаю, точка! Операция провалена, дальше каждый сам!»

Тивис стремительно атаковал, понимая, что Равель может сломать печать перемещения в любую улученную секунду, поэтому отчаянно старался связать противника боем. Главное – дотянуть до прибытия подмоги. Равель пропустил удар в лицо, разбивший ему верхнюю губу, но на ногах устоял и ловко ударил в ответ. Его кулак прошел над руками Тивиса и врезался в подбородок. Тивис пошатнулся, неуклюже отступая ставшими непослушными ногами. Равель же воспользовался замешательством, притворился, что нанесет резкий удар в голову, вынудив противника вновь вскинуть руки для защиты, но вместо прямой атаки кулаком нанес удар ногой ниже пояса. Тивис качнулся и попятился, хромая, восстанавливая дыхание. Но, осознав, что Равель успел отдалиться, вновь рванул следом.

Кажется, кучерявый даже обрадовался, когда Тивис налетел на него, пытаясь сбить с ног. Равель вывернулся из захвата, на излете пнул эльфа в колено, вновь заставив отступать. Ловко метнулся в сторону, вцепился и, резко дернув на себя замешкавшегося с печатью стоящего рядом мага, ударил того головой в лицо. После оттолкнул оглушенного мага прямо на приблизившегося Тивиса и атаковал следом ногой в уже покалеченное ранее колено. Раздался отчетливый хруст ломаемой кости. Седовласый с болезненным выдохом мешком упал вслед за магом. Кое-как сгруппировавшись, Тивис успел откатиться в сторону, однако передышки Равель не дал, всем телом навалившись сверху. Тивис извернулся, пытаясь сбросить противника и вытолкнуть всунутую в его ладонь чужую печать перемещения. Второй рукой седой светлый эльф прикрывал голову. А может, и лучше, если он потеряет сознание? Печать перемещения, которую пытался сломать его руками Равель, вела определенно в ловушку. Но магия перемещения не сработает, если Тивис окажется без сознания в момент разлома глиняного многоугольника. Предусмотрели создатели печатей защиту от похищений эйдосов, оказавшихся без сознания. Да толку – Равель с силой давил, заставляя пальцы Тивиса сжиматься сильнее: вот-вот лопнет печать!

Тивис боролся с усталостью и напором на немеющую руку. Болела сломанная нога, не хватало воздуха. Осознание пришло внезапно – это не Тивис задерживал Равеля. Тот сам медлил, ожидая нападения, подтвердившего догадки о предательстве члена группы. Кучерявый не уходил печатью, желая вернуться к Лидеру с трофеем – раскрытым шпионом. Боги, какая жуткая участь ожидает седого эльфа, удайся замысел противника! Ужас придал сил, Тивис изогнулся, взглянул на искаженное злостью лицо Равеля, заметил целящихся лучников с возвышающейся позади стены. Далеко… И где же подмога, почему медлят гвардейцы? Ну же, немного усилий, чуть-чуть потерпеть! Равель захрипел: шальная стрела пробила плечо. Гвардейцы явились наконец? Еще немного!..

– На, сука! – Равель обрушил на руку Тивиса удар коленом, сминая кости пальцев вместе с глиняной печатью перемещения.

Седовласый только и успел, что вскрикнуть и зажмуриться. Все.

__________. __________

Феод Кадфор, окрестности деревни Ирош

– Быстрее! – Фрин, глава боевых операций штаба Ианты, ткнула пятками бока кшана, заставляя животное ускориться. Пригибаться же приходилось вплотную к мохнатой шее: ветки целили прямо в глаза. Кшан глухо зарычал, чувствуя настрой наездницы. Полутораметровый в холке зверь был результатом долгого скрещивания различных представителей родов лесных волков и степных лисиц. Чтобы вырастить животное до такого размера, пришлось прибегнуть к вмешательству магии. Но вложенные усилия не оказались напрасными. Длинное тело, вытянутый хвост, широкая грудь и сильные мускулистые лапы делали кшана маневренным и выносливым, а стоячие уши на плоской морде чутко улавливали звуки. Наполовину раскрытая пасть демонстрировала острые крупные клыки.

– Кнут, веди своих левее! – велела Фрин, темная эльфийка в стеганой кожаной броне и шлеме, бегло осматриваясь.

Верховой отряд во весь опор веером несся от ближайшего телепорта через рощу. В ушах шумел ветер, дробный и приглушенный стук лап, дыхание зверей пеной срывалось в траву. Над верхушками деревьев скользила вирна с двумя всадниками. Наблюдатели на летающем животном разноцветными светокристаллами корректировали и координировали меж собой движение штурмовых отрядов. Войско сужалось вокруг сданной Тивисом Фафниру базы преступника, в своре которого шпионил Тивис. Расположение поместья раскрыли давно, однако штурмовали только сейчас, одновременно с операцией по поимке Равеля у стен замка Ианты. Заманив и поймав преступника, Тивис раскрывал себя как шпиона Лорда Аверо.

Телепорт, как и ближайший населенный пункт Ирош, как и Храм, в котором при перерождении окажутся эйдосы, оцепили союзные силы феода Кадфор, в усиление которым поступили воины Ианты. Разумеется, Фафнир не мог проводить подобные облавы и захват на территории чужого феода без ведома хозяина земель, Лорда Даланга. Необходимо было договариваться заранее, что всегда чревато лишними хлопотами, чужими ушами и утекающим временем.

Фрин отбросила бесполезные мысли: не ее забота. Чем быстрее ее отряд доберется до поместья, тем больше важных зацепок не успеет забрать или уничтожить враг. Облаву ждали. Зная масштаб подготовки и извечную подозрительность Лидера преступной группировки, можно было предположить наличие нескольких соглядатаев как у телепорта, так и на подступах к поместью-базе. И стоило первым бойцам переместиться к телепорту, соглядатаи заторопились предупредить своих.

Фрин недовольно цыкнула, сбавляя темп, давая возможность подчиненным выровнять строй. И так ломились, спешили. Однако противопоставить печатям телепортации нечего. А уж у верхушки группировки печати всегда при себе. Раз, и враг переместился из окруженного поместья в один из множества телепортов восемнадцати феодов королевства!

Деревья кончились, отряд выехал на открытое пространство, тянущееся вплоть до построек поместья. Да, уже рукой подать, но и штурмующие как на ладони.

– Вперед, Кнут! Подтяни свой фланг, размазались как дерьмо в горшке! – рявкнула Фрин, глянув на сигналы со снизившейся вирны, широким кожистым крыльям которой теперь не мешали верхушки деревьев.

Стремительным вихрем пронеслись через поле оперативники, петля оцепления стягивалась вокруг сооружений. Никаких заминок и суеты, резвое спешивание и перестроение, каждый боец знал свою задачу и место. Одни группы слаженно заторопились внутрь, выбивая двери, другие контролировали и осматривали окна, третьи принялись прочесывать внешнюю территорию здания.

– Фрин, первый боевой отряд внутри, наш черед, – отчитался Кнут. – Командую?

– Вперед! – велела воительница. Ее группа вошла в главный корпус поместья.

Сопротивления не наблюдалось: враги уже воспользовались печатями перемещения. Никого. Однако оставалась надежда, что в спешке могли побросать важные личные вещи, карты или документы, которые пригодятся штабу Фафнира. Да и оставлять территорию главарю преступников? Нет уж, пусть тот изыскивает средства и покупает новую обитель для своей своры. Фрин в плотном кольце охраны продвигалась на верхние этажи, ее отряд то и дело отправлял бойцов обыскивать встреченные помещения. В считанные мгновения занимались и обшаривались комнаты и подсобки, переворачивалась мебель, вытряхивались ящики и сундуки, ставились метки для повторного обыска.

Кнут, правая рука Фрин, расслабился, стянул перчатки, рукавом отер пот со лба.

– Кабинет их главы один в один как в предыдущем поместье, помнишь, брали давно? Никакой фантазии, такая же планировка комнат.

– Может, и без фантазии, но, как и в прошлый раз, все ушли печатями. Дерьмо лысого кшана! – Фрин прошлась по кабинету вокруг большого стола, заглянула в обыскиваемую подчиненными спальню, остановилась у окна: снаружи тоже кипела работа. Фрин стянула перчатки и шлем, провела ладонью по черному ежику коротко остриженных волос.

– Поместье наше, – она присела на край стола, зажала шлем под мышкой, кивнула прошедшему в кабинет воину, еще одному своему помощнику:

– Астор, докладывай.

– Взяли пятерых служек, у них не было печатей перемещения. Двое из них пытались сбежать лесом: одного перехватил отряд оцепления, второго переродили с вирны и повязали в Храме. В местном арсенале неплохой запас оружия, немного съестного. С документацией спецы разберутся позднее, – Астор виновато развел руками, – Пока все, без сюрпризов.

Темно-серые глаза Фрин недовольно смотрели из-под тонких нахмуренных бровей, губы изогнулись в ироничной усмешке:

– Ни хрена нет. В замке Тивис, надеюсь, повязал-таки засранца Равеля. А вот мы с его слитой информацией облажались, – Фрин посерьезнела. – Нас ждали и, очевидно, успели вынести самое ценное. И будто ждали намного раньше, чем могли бы доложить соглядатаи у телепорта: мало бардака, мало спешки.

Фрин обернулась к Кнуту, интонации в голосе обрели жесткость:

– Выстави везде посты. Перевернуть все трижды, я не желаю, чтобы воины Кадфора нашли что-либо, упущенное моими ребятами. После – домой, в Ианту.

__________. __________

– Славно прошли кораблики, Хог? – Орк в форме матроса улыбнулся знакомцу из столичной стражи, дозорному на вычищенной просмоленной палубе. – Народец чуть глаза не высмотрел, а? – хохотнул своей же шутке.

Стражник Хог благосклонно кивнул, поглядывая по сторонам, но скорее для формальности, нежели по необходимости. С матросней за время недолгого плавания успел сойтись. Это ж какая честь, дареные Короной корабли из столицы королевства, Эсифора, перегонять! В его гарнизоне сослуживцы перегрызлись за почетное место на суднах. Вон, судя по слухам, четверых матросов тоже поменяли! Пролезли, молодцы, так и надо.

Хог еще раз осмотрелся. Три красавца-корабля, королевский подарок, пришвартовались в огороженной полупустой части порта Ианты. Караулы расставлены повсюду – берегли подарки, не подберешься. Да и желающих подбираться не так-то много – праздничные гуляния, кого в приморском городе кораблями удивишь, пусть и трижды королевскими?

Хог резко обернулся на громкий звук. Но нет, это приятель-орк окликнул проходившего мимо матроса:

– Подсоби мне в трюме, бочки надобно перекатить.

– А? Зачем?

– Покуда мне знать? Велено.

Матрос демонстративно пожал плечами и поплелся за орком. Орк вытянул из кармана светокристалл – не споткнуться бы в потемках узких лестниц. Вместительный трюм оказался полупустым, припасы за время плавания поиссякли. Только несколько бочек с водой одиноко ютились у стены.

Еще двое матросов спустились следом в трюм, нервно поозирались, слегка успокоились.

– Да где ж она, чтоб ее, – шелестел напряженный голос орка, срывавшего крышки у бочек одна за другой. Еле протащили нужную им бочку незаметно с пристани в Эсифоре во время погрузки, оберегали в плавании, как зеницу ока. Не дайте Боги под самый конец что не так бы пошло. Иначе оплаты им не ждать!

Орк стянул рубашку, передал стоявшему рядом матросу. Тот схватил приставленную к стене в углу швабру и намотал ткань на древко. Затем орк вновь пошарил в карманах, вынул кресало, забрал у подельников трут и кремень (решено было не хранить все принадлежности у одного на случай выборочных обысков во время плавания).

– Давай быстрее.

– Вон сколько терпел, пока по морю шли, и сейчас потерпишь, – огрызнулся орк. Нашел, наконец-то! С усилием пнул ногой бочку, та неохотно опрокинулась на бок, блестящая тягучая жидкость щедро разлилась по полу.

Орк уже дул на тлеющий трут, подставленная намотанная на древко швабры матросская рубаха, которую предусмотрительно обмакнули в разлитое масло, тут же вспыхнула, превращаясь в импровизированный факел.

Факел полетел на пол, участники таинства торопливо разломали печати телепортации, спасаясь. Фух, успешно! Наверняка трюм полыхнул в мгновение ока, а пламя споро поползло по канатам, да и добралось до сложенных крыльев-парусов. Но сполна скоро окупится риск быть раскрытыми во время перегона судов, от обещанных за поджог сумм голова кругом шла.

Пусть и не дано узреть подельникам, сколь ярко пылали флаги двух феодов вместе с кораблями.

Глава 2
Разговоры не по душам

Приказ Лидера застал Эйна врасплох. «Прибыть вместе с провожатым». Молчаливый обозначенный в записке проводник и небольшая печать перемещения без каких-либо надписей о месте назначения.

Тот самый проводник, бородатый, суетливый дед никаких пояснений не дал, как не дал и времени собраться с мыслями, а лишь торопил и подгонял. Впрочем, когда приказ исходил лично от именитого преступника королевства, получившего кличку Охотник, непосредственного начальника, известного жестким и непредсказуемым характером, светлый эльф и сам осознавал необходимость спешки. Подчиниться, все вопросы потом!

Спустя несколько минут двое оседлали кшанов, заранее оставленных у телепорта, наполовину скрытого в лысых ветках кустарника. И ни эйдоса, ни захудалого сарайчика на лесистом горизонте. Название на грязном здании, попавшееся на глаза лекарю, Гнучево, ни о чем не говорило. Небось, телепорт из тех, которым пользуются раз в несколько дней, а маги-предметники прибывают по графику.

Лес, совсем еще лысый, только начавший затягиваться бледной зеленью, жухлая прошлогодняя листва и пучки травы вперемешку с грязью после обильных дождей. Север Королевства. Глубокая ж… провинция.

Дед сразу задал быстрый темп, погнав кшана иногда по тропкам, иногда прямо через цельник поля, ни выспросить чего, ни уточнить.

Устроенный Охотником, дерзким преступником Королевства, бардак в Ианте запомнится феоду надолго, а судя по газетам, и королевству не наскучит какое-то время горячая тема. И взъелся ж Лидер на Фафнира и Ианту. Эйн скривился, припоминая об их с Равелем провальной попытке разрушить с помощью мага часть замка Лорда Аверо. А если бы удалось, вот шороху навели бы!

Не могло не заслужить внимания умение Лидера всегда оставаться в осторожной тени, вне досягаемости для закона, Короны и того же Фафнира.

Но отчего ж Эйн сейчас понадобился Охотнику, еще и в глуши? Однотипный пейзаж серой природы нагонял тоску на нервничающего лекаря.

Спешились у некогда богатого особняка, ныне просевшего, облупившийся выцветший фасад не красил здание. Сколько же таких участков земель, поместий, домов в глуши, компаний у Охотника? Очевидно, что деятельность преступников, подобных Лидеру, подразумевала масштаб, торговлю и огромные вложения, но глубоко в подробности лезть Эйн не стремился. Опасался.

– Иди, Лидер ждет. Тебе наверх до конца, услышишь, – дед, тряхнув бородой, меленько закивал в сторону постройки, дожидаясь, пока спутник пройдет внутрь.

Эйн вздохнул, вновь подчиняясь. Что бы ни значило настораживающее слово «услышит».

Лекарь ждал затхлости и сырости внутри, однако был удивлен чистотой, запахом камина и старого дерева. Что же, снаружи маскировка?

Крик с верхнего этажа заставил Эйна вздрогнуть и сбиться с шага. Подниматься выше желание тут же пропало. Но вот и второй этаж, лишь один проем, одна дверь в конце.

Приглушенный голос, всхлип.

Половица под ногой скрипнула столь неожиданно, что светлый эльф выругался. Разозлившись на свой страх, решительно преодолел последние шаги, толкнул легко отворившуюся дверь.

Первым Эйн ощутил запах, тяжелый, сырой. Так пахнут кровь и боль.

Полупустая комната с заложенными брусьями ставнями, стены внутри деревянной постройки выложены камнем, хорошо заглушающим звуки. Редкие светокристаллы. В углу массивный стул с привязанным за руки и ноги… эйдосом. Разобрать личность пытаемого у Эйна сходу не вышло: хрипящего и харкающего кровью закрывала массивная фигура Лидера.

Темный эльф, казалось, участливо нагнулся над вздрагивающей жертвой, что-то тихо сказал, будто успокаивая. Но связанный лишь вновь забился в путах, сиплый хрип прозвучал мольбой:

– Хватит…

Похоже, кричать несчастный больше не мог.

Охотник выпрямился, смерил недовольным взглядом застывшего на пороге Эйна.

– Медленно добирался. Эйн, как ты знаешь, Тивис досрочно закончил карьеру Доверенного, моего приближенного. Его заменишь ты. Надеюсь, ты будешь умнее и не предашь меня. Располагайся, Эйн, ты здесь до его конца.

Смысл слов медленно доходил до Эйна. Чересчур медленно. Перед ним на стуле сидел Тивис. Действительно Тивис. Окровавленный, с обрубленными ушами, отсутствующими фалангами пальцев на руках, совершенно непохожий на себя. Но страшнее всего Эйну показался взгляд пожилого эльфа. Потерянный из-за пережитых мук, отчаявшийся от многих перерождений, совершенных здесь же с помощью амулетов, загнанный, даже жалкий.

Лекаря скрутило, он согнулся, исторгая из себя съеденное за день. Он здесь до конца? Конца Тивиса? Дерьмо. Утерев рот, Эйн, двигаясь как в ледяном студне, неуклюже прикрыл дверь и рухнул на подставленный ему кем-то табурет. Кем-то? Дознаватель, тот, кто пытал! До сих пор Эйн даже не заметил его, закутавшегося в плащ, безразлично опустившегося у выхода. Караулит? Кого? Тивиса? Внезапно еще одно важное осознание настигло светлого эльфа.

Охотник назначил Эйна новым Доверенным, теперь он вхож в приближенный, привилегированный внутренний круг преступника. Да, Доверенные ни в чем не нуждались, щедро получая за свои успехи, однако… и сполна отрабатывали подобную щедрость. Именно Доверенным поручал Лидер самые сложные и опасные задачи вроде «проникнуть в замок Лорда феода и снести часть построек»! Почему он, Эйн?! Почему сейчас?

Металлический скрежет привлек внимание новоиспеченного Доверенного. Лидер достал черный меч. Действительно черный, матовое лезвие, будто сотканное из тьмы, не отбрасывало бликов, не казалось настоящим.

Тот самый? Эйн затаил дыхание, боясь шелохнуться, сердце пропустило удар. Убивающее насовсем, без возможности перерождения, едва ли не мифическое оружие Охотника, упоминаемое в доброй половине баек среди подчиненных. Вот он, меч, обычный по размеру клинок, в простых непримечательных ножнах.

Концом черного меча Лидер рассек связанному Тивису бедро. Неглубокая рана, не опасная. Да, крови много, но…

Но это черный меч.

– Вылечи его.

Эйн крутанул головой, но дознаватель даже не дернулся: Лидер обращался к нему.

Доверенный, подчиняясь приказу, мысленно потянулся к Тивису, поделился энергией. Подходить и касаться изувеченного лекарю не хотелось. Раны пульсировали теплом, быстро затягиваясь. Кроме одной, нанесенной черным мечом. Порез словно выстуживал воздух вокруг себя, казался ледяным, и этот холод медленно расползался по телу жертвы.

– Я не могу излечить, Лидер…

– И не сможешь.

– Сволочь, – прошептал бессильно Тивис, поняв, что Лидер обрек его умирать медленно, осознавая неизбежность, страшась конца. И пусть у него сейчас ничего не болело: лекарь полностью вылечил все раны, которые возможно было исцелить.

Охотник обтер меч поданной дознавателем тряпкой, буднично спрятал оружие в ножны на поясе, поглядел на Тивиса, словно что-то хотел ответить, но смолчал.

Эйн ощутил исходящий от Лидера гнев. Тот был зол, и новичок Доверенный лишь надеялся, что никогда не вызовет подобные эмоции у своего главы. Не подведет его, ни за что, никогда. И не предаст. Чтобы не страдать вот так… будучи пойманным, потерявшим все, ведь Лидер доберется, дотянется до всего, что дорого. И даже не сойти с ума от пыток, а полностью осознавать безвыходность своего положения, причиной которого послужило собственное стремление обмануть, обыграть, сдать… пойти против Охотника.

Лидер ушел, оставив связанного Тивиса наедине с молчавшим дознавателем и Эйном, который всем сердцем желал вырваться из кокона крови, боли, рвоты и смерти. Эйну показали кнут, чтобы новый Доверенный стремился получать лишь пряники.

Ужас, что испытывал Тивис, Эйн ощутил и прочувствовал сполна. Поначалу искалеченный седой светлый эльф старался храбриться, однако совсем недолго. Забился в путах на тяжелом стуле, едва не перевернув его. Заново срывая кожу на запястьях под веревками и ремнями, Тивис хрипел от натуги. Говорить с дознавателем или новым Доверенным он и не пытался. После чего мелко задрожал, и лекарь лишь спустя долгие мгновения понял, что испачканный в собственной крови умирающий плачет.

Эйн брезгливо отвел взгляд, но все так же ощущал страх и обреченность. Тивис умирал долго, целую вечность. Наконец, пленник затих и более не шевелился. Глубоко потрясенный произошедшим, Эйн словно во сне пытался дотянуться до Тивиса, нащупать то, что делало их всех, эйдосов, живыми.

Пустота. Совершенно. Некого перерождать, даже осмелься Эйн попытаться.

Когда Эйн вышел под косой ледяной дождь в мутных ветреных сумерках северного затерянного пригорода, ему показалось, что он родился заново.

__________. __________

Королевство Йевенд, столица Эсифор

Невысокий господин расы людей с заметной проседью в густых каштановых волосах и с роскошными ухоженными усами сидел на шелковых мягких подушках в приемных покоях своего замка в столице Эсифор и созерцал разложенные перед ним на невысоком столике газеты тридцатипятилетней давности.

Пальцы в дорогих перстнях ворошили листы, как память ворошила воспоминания правителя Йевенда, Короля Кайдена Церано. Нашлась. Самая громкая новость того десятилетия. Емкий заголовок во всю первую полосу, без прикрас: «Из Храма похищен кристалл Трех душ[9]». Дальше мелким наборным шрифтом рассказывалось о пострадавшей деревеньке на окраине феода Вимолэн Единения домов[10] светлых эльфов, вмиг ставшей известной. Кто грабитель, осмелившийся посягнуть на священное, на главную составляющую Храма для перерождения эйдосов? Не призвать к ответу, как в воду канул.

Оправившись от вести о святотатстве, Король Кайден разослал своих ищеек. Влиятельные главы преступных банд открещивались, клялись Богами, дескать, они не причастны. В один голос ручались за приспешников. Да и действительно, кому в здравом уме придет в голову ограбить Храм? Конечно, обнести постройку без охраны не сложно, как и выкопать усаженный неглубоко в землю кристалл Трех душ. Но здравомыслящие эйдосы боялись, и если не гнева вездесущей Короны, то более жуткого гнева Богов.

И как пощечина по второй щеке – спустя три месяца украден еще один кристалл. Но в этот раз сила королевской праведной ярости напугала вмиг нашедшихся подельников вора, повсплывали редкие крохи информации о преступнике, малоизвестном до той поры. Тонкие ниточки складывались-связывались, разматывался клубок… и разом оборвался.

Кайден помнил провонявшую кровью пещеру, куда привели его подчиненные. Девятнадцать трупов, все запытан-ные эйдосы оказались причастны к передаче какой-либо информации о воре, обнесшем Храм. И просьба-послание, в меру учтивая: преступник все осознал, Короне на глаза попадаться в обозримом будущем не будет, просит ответно о нем не любопытствовать.

Королю не забылся охвативший его гнев, смешавшийся с тошнотой от вони в пещере. Тогда правитель окинул взглядом изувеченных пытками пострадавших, сильно сомневаясь, что сможет найти зацепки и тех, кто будет готов поделиться информацией о прозванном его командой Охотнике.

Так и вышло, однако спустить кражу бесценных кристаллов Кайден Церано не мог. Он прилюдно покарал подставного вора, под мольбы о смягчении наказания ему отсекли кисти рук и стопы, на лбу выжгли клеймо преступника – молнию в круге, – обычно оставляемое на ладони. С использованием вирнового яда[11], очевидно, чтобы перерождение не вернуло наказанному утраченное. Как говорили в газетах, вора покарали и Боги, лишив зрения и языка, но лишь очень узкий круг приближенных к правителю знал, что и эти приказы тоже шли от Кайдена. Калеку посадили в клетку на центральной площади столицы Эсифор, лекари специально дольше поддерживали в нем жизнь, не давая сойти с ума от множественных перерождений.

Кайден со вздохом перелистнул страницы газет. Заметки: «Тревожные вести (однако, возможно, порадующие кого-то из наших читателей) поступают уже с год: все чаще пропадают без вести главари местных мелких, средних и крупных банд всякого рода деятельности. Связать их пропажу с чем-то или кем-то одним не получается – пропавшие из разных городов и феодов. Вместе с главами исчезают и их заместители… Некоторые особо взволнованные эйдосы уверяли нашу редакцию о виденных трупах! Зверски замученных телах тех самых главарей».

Правитель понимал, что некая новая сила выдавливала из зон влияния старожил, не гнушаясь их убийством. Очевидно, сводили с ума пытками и отправляли к Богам с помощью Ведуна. Кайден вызнал-таки (связал-собрал по крупинкам), что стоял за пропажами Охотник, его старый знакомец. Вместе с тем возрастало влияние преступника. Тот, как и обещал, действовал из тени, щедро платя переходящим на свою сторону. Прозвище привязалось к баламуту, им стали пользоваться газеты, за неимением другого.

Дальше пошли первые слухи об убивающем оружии. Хорошая удобная ложь, пугающая до дрожи, в которую Король Церано не верил, ибо прямых подтверждений наличия той силы не имел. Вскоре имя Охотника приобрело вес во всех преступных кругах, а его клеймо с грубым изображением цветка лилии (пять ромбовидных лепестков, смотрящих в разные стороны), будь оно выбито на брюхах кшанов подчиненных или отпечатано на досках телег с контрабандой, обходили стороной.

И вот теперь Охотник уже внаглую цепляет Лорда Ианты, что, очевидно, Кайдену совершенно не нравилось. Однако в открытое противостояние с преступником Король вступать пока не хотел, решив сделать всю работу руками Фафнира Аверо. Вот, кстати, о его приходе и доложили.

Король бросил еще один взгляд на газеты, качнул головой и велел впустить Лорда.

– Лорд Фафнир, как прошло ваше вчерашнее празднество? – звук плавных шагов Короля Кайдена Церано отчетливо слышался в тишине приемной. Правитель отошел от резного столика и дивана с подушками, где недавно сидел, и замер напротив гостя. Мягкая улыбка в ответ на поклон Фафнира: «Мол, я ведь и не требую» появилась на располагающем к открытой беседе лице. Взгляд вот только чересчур внимательный и нечитаемый, лишний раз пересекаться желания нет. Ни со взглядом, ни с владельцем.

– Хуже, чем хотелось бы, Ваше Величество, – Фафнир не собирался повторять то, о чем вызвавший его Король знал и так. – Я приношу глубочайшие извинения за утерянные великолепные судна. К моему сожалению, спасти их не представилось возможным, огонь охватил корабли почти мгновенно.

Лорд Ианты осмелился выпрямиться, настороженно наблюдая за Королем: густые брови правителя восемнадцати феодов королевства Йевенд хмурились, наполовину скрывая серые, почти белесые глаза. Королевские усы выражали недовольство, раздраженно топорщась, ладони едва заметно похлопывали по карманам.

– Корабли, бесспорно, жаль, однако это лишь хорошо обработанное дерево. А вот Графы остались не слишком довольны угощениями, – продолжил Его Величество Кайден, чья цепкая длань направляла королевство последнюю сотню лет, – и, что хуже, ваши подданные взволнованы грабежами и беспорядками. Однако что случилось, то случилось, – примирительно заключил Его Величество. – Меня больше интересуют последствия и виновники. Желательно найденные.

Взгляд Фафнира скользнул по оправленным благородным металлом драгоценным камням в тонкой короне правителя: та текла-тянулась, золотой нитью связывая миниатюрные вкрапления драгоценных камней – символов феодов во владении Короля. Разноцветные блики рассыпались, весело играя с отсветами светокристаллов, вечер же хмуро опускался на замок.

Обещавший быть радостным сорванный праздник теперь запомнится лишь ошибками, паникой и халатностью Фафнира. А самому главе Ианты – официальными претензиями приглашенных, вонью гари от сгоревших кораблей, провалом и пропажей шпиона Тивиса, по настоящему имени – Ламея.

И недовольством Короля.

Фафнир вновь склонил голову, избегая смотреть в лицо Кайдену: ответ правителю не понравится.

– Часть поджигателей и организаторов беспорядков удалось задержать, всего тридцать одного эйдоса, Ваше Величество. Все – представители банд Тишь и сводного отряда без названия, прямые пособники известного вам Охотника. Сам главарь так и остался в тени, действуя чужими руками.

Кайден перевел задумчивый взгляд в окно.

– Охотник, н-да. Мне никогда не нравилось, как окрестили нашего баламута. Объясните же мне, каким образом этот Охотник поспевает настолько часто быть замешанным в происшествиях, касающихся конкретно вашего феода Ианты? Для меня собрали несколько выпусков газет, по которым прослеживается, как бы верно выразиться, – Король, задумчиво выдохнув, вернулся на несколько шагов и кивнул на разложенное на резном столе чтиво, – нездоровый интерес Охотника именно к вашей персоне и вашей Ианте. Вы, Лорд Фафнир, и без преступника личность весьма популярная, – пальцы в перстнях тронули первую газету. – Но вот, посмотрите, за последние годы подобная, назовем ее «привязанность», к вам все же обескураживает…

Глава Ианты знал не только, что отпечатано в газетах, разложенных перед Королем, но и в еще десятках, до Его Величества не дошедших: в желтой прессе. А именно – ничего хорошего.

Охотник действительно давил исключительно Ианту, исключительно Лорда Фафнира Аверо. А сейчас участил нападки, как комар, жаля и жаля на износ, не брезгуя никакими методами. Надоел! Преступник стремился выставить Фафнира в невыгодном свете, принизить и очернить.

И так уже около десяти лет, то затихая, то вновь заявляя о себе. А нынче Охотник действовал особенно рьяно. О многих более мелких акциях, направленных на Фафнира ранее, Кайден благополучно не знал. Но события, подобные беспорядкам в городе, поджогам и грабежам во время праздника, никак не скрыть.

Король вздохнул.

– Пару лет назад, помнится, преступник организовал поджог яблоневых садов Ианты, да такой, что просела годовая выручка феода, – Его Величество переложил газету, зачитал заголовок:

– «Масштабный обвал породы в шахтах в горах Найва, принадлежащих Лорду Фафниру Аверо. К обвалу причастны местные банды, ведется расследование… На восстановление работ по добыче уйдет минимум полгода», – еще одна газета перекочевала в угол стола. – «Массовые грабежи на главном тракте Ианты, торговая гильдия феода временно приостанавливает отправку караванов». «Скандал на главной выставке года – из столицы Ианты выкрадены несколько шедевров, в том числе полотно мастера Зланги… Ущерб оценивается в баснословные суммы, не говоря уже о подпорченной репутации организаторов». И ко всем перечисленным проблемам, как вы утверждаете, косвенно или напрямую прикладывает руку прикипевший именно к Ианте преступник, верно? Что ж, – Кайден покивал, дозволяя драгоценным камням короны покрасоваться, рассыпаться новым узором из бликов. – Я верю вам, Лорд. Даже больше, я на вашей стороне и готов закрыть глаза на былые промашки, на сгоревшие корабли, усмирить недовольных Графов и знать, если вы попросите. Однако причины не могут быть постоянно одинаковыми: Охотник повинен во всех бедах. У вас ведь есть штаб, занимающийся исключительно делами Ианты. Нужно отметить, на подобную роскошь не расщедрился более ни один феод, – усы правителя королевства дрогнули в неприязненной усмешке. – В следующий раз поведайте мне, чем заняты ваши подчиненные. Я бы желал услышать конструктивные аргументы. А еще потрудитесь выяснить, наконец, причину особой к вам любви Охотника.

– Разумеется, Ваше Величество.

Мягкий тон Короля не обманул темного эльфа: Фафнир уловил нотки недовольства. Сегодня Кайдену многие недоброжелатели Лорда Ианты сообщили о вопиющей некомпетентности главы прибрежного южного феода. Король терпелив, но терпение его на исходе. Лорд Аверо рискует впасть в немилость Короны.

Из-за Охотника, который, очевидно, точит на Фафнира зуб. Вот только разве легко с неуловимым преступником совладать? Будь так, Кайден самостоятельно поймал бы баламута. Но у Короля, как предполагал Фафнир, не было прямых причин начать собственное расследование: преступник остерегался Его Величества, обходил стороной Эсифор, да и в других феодах объявлялся крайне редко, тем самым не давал поводов открыть всеобщую охоту. А Фафнир просить помощи в поимке Охотника не станет. Пока не станет, ведь добрый Король такую плату за услугу запросит, что мало не покажется.

Да и Кайдену ситуация удобна: подчиненного Лорда вызвал, выразил недовольство, отчитал, дал распоряжение решить вопрос с Охотником, готов помочь, если Лорд не в состоянии самостоятельно совладать с ситуацией… Везде правитель Йевенда в выигрыше. Причем решись вопрос поимкой преступника – Король молодец, надавил на подданного; ушел злодей – что ж, ведь Его Величество предлагал помощь, а Фафнир сам отказался!

– Благодарю за ваше великодушие, – Лорд Ианты поклонился.

Блики мелькнули, в который раз меняя мозаику рисунка на дорогом паркете. Король Кайден Церано качнул головой.

Графы, отравление, беспорядки, будь они неладны! Теперь еще завуалированное недовольство и приказ Короля разобраться с Охотником! Нарушители: допросить всех пойманных, выловить до последнего воришки все местные банды, встряхнуть прикормленные – пусть носом землю роют. Выйти на известных пособников именитого преступника, единовременно взять и… И Фафнир едва не скривился как от резкой зубной боли: пропавший Тивис – вот кто более всего беспокоил главу Ианты. И не просто пропавший, а угодивший в лапы противника.

– Лорд Фафнир, – Кайден не дал встрече завершиться столь скоро, – не сочтите мою просьбу недоверием, однако обрисуйте вкратце ваш план действий.

Разноцветные блики замерли в нетерпении: Король ждал ответа.

Тонкая диадема Фафнира не отбрасывала солнечных зайчиков, теряясь в светлых волосах темного эльфа. Золотые нашивки на плечах, показатель совершенного владения оружием и знаки отличия главного представителя правящей династии дома Аверо, едва выделялись на парадной форме. Лазурно-белые цвета феода с вышитым гербом на плаще-полукруге всегда выглядели нарядно. Король же в строгом, даже скромном на фоне Фафнира темном одеянии казался полной противоположностью Лорда. И все же именно он задавал тон.

– Ваше Величество, я лично принесу извинения пострадавшим приглашенными подданным, – Фафнир мрачно и решительно смотрел на Короля. – Штаб подробнее разберется с допросами задержанных исполнителей, после чего будет организована поимка самих заказчиков. – перечисляя запланированное, Фафнир едва скрывал раздражение: умеет Кайден ставить на место, газеты еще эти припомнил, запретить бы писакам все подряд печатать! В планах восстановления порядка никакой тайны нет, и все равно, пожалуйста, распиши все Его Величеству в деталях. Давно Лорд Ианты не чувствовал себя нашкодившим мальчишкой, отчитываемым и оправдывающимся. Король сам редко вмешивался в политику вассальных территорий, однако с удовольствием демонстрировал положение хозяина Йевенда. – …в том числе, усилить охрану у зданий телепортов и на въездах-выездах города, Ваше Величество.

Н-да, тайны никакой, но теперь оставалось привести в соответствие с планами и действия.

Король задержал взгляд на лице Лорда, оценив скупость его движений, осторожность высказываний. Кайден ведь намеренно злил Фафнира, напоминал об иерархии, а также пытался вытянуть дополнительные сведения. Улыбнулся, покивал, оставшись довольным результатом или сделав вид, что доволен.

__________. __________

– Надеюсь, в скором времени без опасений попробовать ваш знаменитый сидр нового урожая, Лорд Фафнир.

Глава Ианты покинул казавшуюся ему неуютной и негостеприимной приемную Короля Кайдена Церано, бдительная стража Его Величества и желание темного эльфа выяснить, что случилось с Тивисом, гнали его прочь из Эсифора, столицы Йевенда, домой.

Подлокотник широкого кресла скрипнул-крякнул больше для порядка, чем для жалобы. Привычно. Мало Лорду мягких подушек на сиденьях в покоях? Или, наоборот, много?

Не по этикету сброшенный на соседний диван сюртук тоскливо отливал золотом нашивок, наивно подмигивая лордскими знаками отличия. Терялся в буйстве красок богатого убранства излюбленной комнаты главы замка Ианты: не перед кем выделываться.

Фафнир поерзал, устраиваясь на подлокотнике удобнее, невзначай скользнул взглядом по часам на драпированной стене напротив: Лорд ждал канцлера, своего заместителя.

Лакированные двери отворились, впуская светлого эльфа Айсара. Неслышно прогнулось под новоприбывшим соседнее с Лордом кресло.

– Будем действовать раньше запланированного, Фафнир? Штабу нескольких недель не хватает для полной подготовки ответных операций против Охотника. Может, месяца.

– Айсар, с происшествий минуло всего два дня, а Король уже засыпал меня вопрошающими грамотами: мол, что предпринято? Кто такой Охотник, чего ему от меня и Ианты нужно? У меня ответов нет, сам жажду вызнать.

– Не только Кайден столь навязчив, Фафнир, – Айсар, канцлер Ианты, качнул головой. – Лорд Даланг постоянно любопытствует, что за здание взято нашими в Кадфоре, где преступники и что они рассказали. Охотник подозревал Тивиса-Ламея, точно подозревал, оттого и поместье раньше времени покинуто.

– Может, конечно, и подозревал. Потому и не ведал Тивис-Ламей о готовящихся на празднике феода поджогах кораблей и отравление сидра, иначе сообщил бы. Но судя по нашим прошлым наблюдениям и информации от самого Ламея, преступник умело дозирует и дробит информацию, доверяя окружению лишь малые части, – Фафнир потянулся было за яблоком, но передумал. – В общем, Айсар, итог один – через месяц Его Величество меня живьем за бездействие и отсутствие нужных ему результатов сожрет. И тебя зацепит. Так что смещенные сроки операций нечего и обсуждать.

Канцлер изучал корешки расставленных на полках книг. Посмотрел наконец на Лорда, восседающего на подлокотнике из темного дерева, и задумчиво произнес:

– К вечеру аналитики так и так сведут итоговые планы. Вот только по Охотнику на данный момент лишь одна зацепка – не так давно Ламей подтвердил, что Граф Туру тесно работает с преступником, пользуется его услугами в личных целях, шантажом устраняет конкурентов собственных предприятий, не раз уже продавливал выгодные условия сделок. Сейчас допрашиваются пострадавшие от его действий, они дадут показания. И мы сможем надавить на Графа, использовать связным.

– Туру не жалеть, – кивнул Фафнир. – Сухим он выйти из воды не должен. Вообще выйти не должен, – прозвучал приговор-приказ Лорда.

В комнате зазвенела тишина: темы исчерпали себя.

Хмурый, зябкий взгляд из-под белых бровей главы феода скользнул по лаку и бархату убранства, но ни за что не зацепился. Налитые цветом яблоки в вазе на столе перед собеседниками остались незамеченными, неприкаянными. Впустую красовались боками с тихим укором главе замка.

– Что же с Тивисом, нашим Ламеем? – бросил как в колодец Лорд. Изморозью сковала зубы беспомощность – и ничего не сделать со всей Лордовской властью, прозорливостью штаба, назойливостью Короля Кайдена, – не продраться через жесткий наст вопросов. Где лично Охотника выискивать? По всем восемнадцати феодам Йевенда? А как Ламея-Тивиса спасать?

Фафнир дернул щекой, зло обвел взглядом комнату, почти ненавистную своим комфортом, мягкими подушками с вышивкой, спелыми яблоками в изящной вазе, богатым узором недешевой мебели. Угрюмый голос прозвучал слишком тихо:

– Мы были в курсе, куда и когда прибудет Ламей. Ждали, предусмотрели отряды охраны, магов, целителей… От Ламея узнали план Охотника, желавшего ударить по замку с помощью мага, снести стену с башнями на охраняемой территории, что, мягко сказать, добавило бы мне проблем. И мы, готовые противодействовать, зная загодя, все равно не схватили этого Равеля, да никого не схватили! Как они нас обыграли? Ламей не дурак подставляться или так ошибиться. А мы не сумели помочь, – Фафнир осекся, не позволяя продолжиться бесполезным терзаниям, по крайней мере, не вслух, даже при ближайшем друге Айсаре. Пустые сожаления ни к чему не приводят. – Ладно.

– Фафнир! – Ветер ворвался в залу, колыхнул тяжелые шторы, взметнул редкие пылинки, заиграл. И умолк, словно не было его, обронил посреди забавы пыль, отпустил шторы. Глава штаба и заместитель Лорда по делам личной гвардии Калеб стремительно прошелся по комнате, тяжело облокотился на спинку дивана. – На мое имя пришло послание, мол, Тивис по такому-то адресу. И действительно, там лачуга заброшенная… – Калеб помотал головой, это все неважно, – штабные обнаружили Ламея. Он мертв.

Калеб, мрачный и будто постаревший, умолк. Лишь глядел на выпрямившегося как доска Лорда и на ссутулившегося Айсара. Охотник их переиграл. Что бы они сейчас ни предприняли, сколько бы лап этой твари ни передавили, Ламея не вернуть. Загоревшаяся было надежда тут же угасла.

Калеб заставил себя продолжить доклад.

– Ведуны не помогли, Фафнир. На бедре Ламея обнаружили неглубокий порез, предположительно, сделанный тем самым убивающий оружием, о котором нам сам Ламей и докладывал. И еще, – Калеб протянул Фафниру сложенный листок бумаги. – На теле Ламея обнаружили записку.

«Твой канцлер следующий».

Немой вопрос в двух парах глаз. Ответы утонули в густом молчании троих товарищей. Потускнели краски, почувствовав свою пошлость, и только яблоки вычурным пятном выделялись на блеклой поверхности стола. Фафнир глядел на записку с минуту, после переглянулся с Айсаром. Поднялся.

– Я иду к Ламею, – Фафнир сжал кулак, сминая в ладони треклятую записку-вызов. Исчезло легкое обаяние Лорда, теплые черты все словно выморозились.

– И я, – тихо вздохнув, Айсар встал следом.

Фафнир боялся увидеть тело подчиненного, рискнувшего всем ради чужой цели.

«Твой канцлер следующий». Помятая бумага углом вонзилась в ладонь.

Лорд боялся думать сейчас о последних днях наверняка замученного Ламея, об опасности теперь и для друга, Айсара.

Боялся, оттого ускорил шаг.

«Вестник Йевенда»
День празднования феод Ианта определенно забудет нескоро!
Было ярко, вкусно и весело? – спросите вы?
К сожалению, в этом году гостей ярко приветствовало чадное пламя сгоревших королевских даров. Должный быть освежающим знаменитый сидр спровоцировал далекую от здоровой панику и невероятные очереди в отхожие места.
Полагаем, фуршеты в Ианте в ближайшее время популярностью пользоваться не будут. К тому же «Вестнику» стало известно и о прискорбных грабежах лавок в центре столицы. Печально, что столь радостное событие оказалось омрачено.

Глава 3
Испытание на прочность

Деревня называлась Силки́. Небольшое утопающее в хвое поселение становилось примечательным лишь раз в пять-восемь лет, являясь местом для Испытания целителей со всего королевства. Даже одно из крупнейших и красивейших озер столичного феода Эсифор – Нафат – не придавало деревеньке столько значимости, сколько это нечастое событие.

И хоть на самом Испытании могли присутствовать только целители и судьи, о происходящем знали далеко за пределами озерных территорий. Впрочем, место проведения не было тайной: утопающая в зелени лужайка, которой регулярно уделяли внимание сильные мира сего, привлекала слухи и служила удобной базой для россказней и легенд.

Аркалан, глава и лекарь клана Харредар, осадила чересчур резво затрусившего по лесной тропке кшана.

– Тише, тише, – рыжие косы девушки мотнулись из стороны в сторону, бряцанье бусин затерялось в шуме листвы. Верховое животное недовольно грызло удила, прядало ушами и скалило зубастую пасть, чувствуя волнение хозяйки. Аркалан похлопала по коричневой мохнатой шее крупного зверя, успокаивая. Кто бы ее успокоил! Кшан недоверчиво мотнул головой, ведя носом, но пошел медленнее. Лес постепенно густел, оставляя для проезда узкую тропку, по бокам заросшую брусникой и незабудками. Вековые массивные стволы сосен и елей были много старше прибывающих сегодня к лугу Испытаний эйдосов. На высоте хвойные гиганты распускали могучие игольчатые кроны, укрывая дорожку приятной прохладой и полумраком.

Несвойственное волнение загодя охватило Аркалан, опытную целительницу, поучаствовавшую не в одной передряге. Хотелось торопиться, пришпорить зверя в страхе опоздать к началу Испытания, хотя езды оставалось менее четверти часа. Что поделать, настал переломный момент в ее жизни.

Каждый эйдос королевства знал, как обучались воины, боевые маги и лекари. Все проходили серьезные испытания, каждый на своем поприще, получая за успехи и победы бронзовые, серебряные и золотые нашивки.

Воины, тренируясь, проходили в своей подготовке несколько последовательных бронзовых и серебряных этапов, овладевали в совершенстве выбранным оружием, достигали высокого уровня мастерства. И подтверждали умения на сложных испытаниях, проводимых под контролем Его Величества, борясь за золотые нашивки на плечи. Добивалась высот лишь десятая часть претендентов, сумевших в равном бою одолеть конкурентов.

Боевые маги шли по аналогичному пути, побеждая и добиваясь места в той же десятке процентов и почетных золотых нашивок. Претенденты демонстрировали умение запечатывать свою энергию, используемую для заклинаний, в обереги: небольшие предметы, обеспечивающие любому надевшему магическую защиту. Грубо говоря, щит, пусть и одноразовый и не гарантирующий, что сможет поглотить всю вложенную противником в атакующее заклинание магию. Запечатывание производилось с помощью мага-предметника (отдельное широко и повсеместно востребованное направление магии).

Лечащие маги или лекари-целители на стадии бронзы и серебра овладевали искусством избавлять от сложных травм, ран и болезней. Постоянная практика позволяла перейти к уровню золота. Обладатель же золотых нашивок не только излечивал самые тяжелые увечья и болезни, но и умел возрождать на месте, прямо на поле боя, павших, но только тех, кто пока что не отправился на перерождение в ближайший Храм. На возрождение воина лекарю отводилась лишь треть минуты, нужно было успеть.

Золотые нашивки для целителя – открытые двери в любой клан и в регулярные королевские войска, где зачастую требовался умевший быстро возрождать, избавляя счастливчиков от необходимости восстанавливаться после перерождения в Храме (без тренировок эйдос перерождался обессилевшим и невероятно истощенным), не говоря уже о потере времени в боевых маневрах.

Но это всего лишь золото, обязательно подтверждаемое минимум раз в десять лет.

Совсем иная история – почетная серьга, доставалась наиболее мастеровитому лекарю, независимо от титула и статуса. Высшую награду, признание и ответственность получали решительные и самые сознательные. И право на владение серьгой приходилось доказывать каждые пять лет.

Кшан пошел резвее. Аркалан вынырнула из раздумий, придержала поводья: впереди среди густых ветвей виднелся просвет. Почти прибыли. Девушка поправила сбившуюся лазурно-голубую мантию с капюшоном, обшитую кремовыми и салатовыми узорами символов гербов всех феодов королевства Йевенд. На плечевых скатах красовались выполненные золотыми нитками, согласно ее статусу, нашивки. Изображенные в круге раскрытые ладони, обнимающие огонек на черном фоне, обозначали принадлежность носительницы к целителям. Несколько ниже располагался украшенный герб феода Ианта: море и белая яблоня на его фоне, ведь девушка также являлась главой клана Харредар в южной Ианте.

Кусты вокруг тропки внезапно раздались вширь, сосны и разлапистые ели отступали в стороны, открывая почти правильной овальной формы луг с яркой зеленой молодой травой. Поросль дотягивалась до середины лап кшана: здесь редко кто бывал, чтобы вытаптывать ее. Хоть и известное место, но лужайка лужайкой, коих везде полно.

Рыжеволосая спрыгнула с седла, бросила поводья одному из десятка ожидавших служек. Юный светлый эльф отвел кшана к дальней стороне луга, где виднелись ездовые животные ранее прибывших.

Трава доходила едва ли не до колен рыжей целительнице, в мантии шагать совершенно неудобно.

Аркалан наблюдала за коллегами-претендентами в Испытании. Еще не все прибыли, время оставалось, но почти каждый сторонился остальных, ощущая напряженное ожидание и волнение. Служка провожал участников ближе к экзаменаторам, ожидавшим у приметных молодых елей с раздвоенным стволом. Архиведун, главный лекарь королевства, Грувед, рядом его первый заместитель Ведун Эссад и более десяти помощников – ведущих целителей. Корона бдительно отслеживала посвящение лекарей в Ведуны, на это событие-Испытание обязательно прибывали лучшие знатоки. Не просто знатоки, а практикующие. Экзаменаторы не навязывались претендентам, ограничиваясь краткими приветствиями и пожеланиями. А кандидаты и сами не стремились общаться, исподлобья косились на тех, кто станет их Испытанием. Аркалан тоже перевела взгляд на эйдосов, кого между собой лекари именовали «жертвами». Их насчитывалось ровно столько, сколько собралось целителей для Испытания. Разные черты и расы, происхождение и история, разный мир и мысли. Один итог.

Вот умиротворенное лицо очень пожилой дамы расы людей в аккуратной кремовой, как и у остальных «жертв» тонкой мантии с длинными расклешенными рукавами. Женщина-человек что-то говорила себе под нос и хмурилась. Она не обращала внимания на стражу, тихо дежурившую подле, призванную следить за проведением Испытания. Дама продолжала убеждать в чем-то невидимого собеседника. Умалишенная. Распространенный недуг стариков.

Вон мужчина – темный эльф, мрачно взирающий на каждого приближающегося. Неприязненно косился на приставленную стражу. Мужчина не прожил даже третью половину столетия, довольно молодой. Он осматривался, стоя со скрещенными руками, пальцы с силой впивались в предплечья. Преступник.

Еще более юная, чем темный эльф по соседству, оркша, бледнеющая то ли от страха, то ли от решительности, отчего ее кожа становилась ярко-зеленой. Не похожа на преступницу, у тех взвешенный, острый либо совсем отрешенный взгляд. Доброволец?

Уходили к Богам в их мире всегда одинаково: лет под триста – триста пятьдесят и позднее, по собственному желанию, когда понимание прожитых веков начинало преобладать в мыслях, затмевая даже усталость. Разум не выдерживал бремени возраста. Реже Уходили более молодые эйдосы, едва перемахнувшие за полтораста лет. Ритуал Ухода выполнялся в любом Храме, при искреннем и добровольном молитве-обращении желающего Уйти к Богам. И Боги принимали просьбу, мирно усыпляя просящих. Ритуал проводился самостоятельно, лекари не требовались. Но Уйти самому можно лишь в Храме и только с искренним добровольным прошением. Тогда никакие целители уже не могли переродить Ушедшего эйдоса.

Повезло воинам.

Воин получал серьгу и звание Мэтра при владении тремя видами оружия на уровне золота. Аркалан так и не добилась успехов в бою, хотя и честно пробовала заниматься с оружием.

Повезло магам.

Давалось боевому магу звание Магистра при установлении использования им высшего заклинания, разрушительной силой соизмеримого с единовременным обстрелом блока катапульт.

Лекарям не повезло. Чтобы получить серьгу и связанные с ней полномочия и обязательства, целитель должен был уметь отправлять живого эйдоса к Богам. Навсегда. Без права перерождения.

Те, кто лишался рассудка ввиду разных обстоятельств (пытки, старость, душевные расстройства), к Богам отправиться самостоятельно не могли из-за отсутствия осознания происходящего. Тогда им помогали целители-Ведуны, носители серьги. Ведуны просили Богов за тех, кто не имел возможности обратиться самостоятельно, им не нужно было при этом находиться в Храме.

С преступниками, приговоренными к Уходу, процесс протекал несколько иначе. Никто, включая целителя-Ведуна, не мог насильно отправить хранящего разум эйдоса к Богам. Только лишенных рассудка. Никто не мог навязать другому такую волю. Но преступники должны были быть казнены.

Многих просто-напросто отправляли в Храмы, где дозволяли мирно отойти к Богам, но в отношении более серьезных преступлений закон Короля Кайдена Церано предусматривал только казнь через лекарей, что было гораздо страшнее, дольше, тяжелее морально. Тех, кто отказывался быть казненным Ведуном, принуждали, жестоко пытая. И это действовало. Так что осужденному приходилось выбирать: либо тихо завершить свое существование, либо подвергаться мучениям до такой степени, пока он не лишится рассудка.

Случалось, что преступников и сумасшедших было меньше, чем кандидатов в Ведуны (что, по правде, происходило весьма и весьма редко), тогда бросался клич среди добровольцев. Тем предлагалась плата за Уход. Далеко не такая высокая, как можно было подумать: Король опасался пропаганды подобного вида заработка. Его Величество пристально отслеживал каждого лекаря, приблизившегося к Испытанию, и еще более пристально тех, кто Испытание прошел, пусть даже и давно не подтверждал статус, лишившись серьги.

Что говорить: свободная практика помощи лекарей Уходящим без ведома Храмов и Короны (неважно, что кроме как с умалишенными, это было невозможно провести) не поощрялась, а, наоборот, каралась суровым отлучением от целительства на последующие полсотни лет, а то и ссылкой на рудники.

– Госпожа Аркалан, прошу, – Ведун Эссад, правая рука Архиведуна Груведа, – Мы начинаем, госпожи и господа лекари.

Аркалан глубоко вдохнула. Кем она сегодня отсюда уйдет? Госпожой Аркалан, лекарем при золотых заслуженных нашивках? Или ей достанется серьга и обращение Ведунья?

– Начинаем, прошу выбрать места чуть подальше друг от друга, дабы не мешать коллегам. Помощники, приведите готовящихся Уйти. Экзаменаторы, Ведуны, пожалуйста, займите места напротив кандидатов.

Все просто. Никаких громких слов, никаких торжеств. Все знают, зачем сюда пришли.

Восемь претендентов-целителей молча образовали шеренгу, напротив выстроили их будущих «жертв». Каждому целителю достанется один эйдос, которого лекарь запомнит навсегда. Аркалан знала, что сейчас крутится в головах ее коллег: «Умалишенный? Преступник? Доброволец?»

Помощники подводили и усаживали «жертв» на подготовленные жесткие стулья перед целителями. Две четкие шеренги, одна напротив другой. За спинами стража. Экзаменаторы медленно выстраивались в третью произвольную колонну, за «жертвами», лицом к лекарям.

Послышалась ругань со стороны пары преступников, готовящихся Уйти. Однако никто не противостоял страже, помогавшей «жертвам» занять места. За сопротивление или отказ преступникам грозили пытки и сведение с ума без второго шанса на мирный Уход.

Умалишенные послушно усаживались, продолжая видеть и думать что-то свое. Доброволец-оркша решительно опустилась в кресло. Она могла отказаться в любой момент, правда, тогда ее кандидатура навсегда вычеркивалась из списка «жертв».

И что вело эйдосов к подобному заработку? Потребность содержания семьи? Да, выход, не самый большой доход, но единоразовый и все же довольно внушительный и выплачиваемый в любом случае: даже если лекарь, слепым жребием выбранный в пару «жертве»-добровольцу, отказывался в итоге выполнять Уход. Второму Испытанию доброволец не подвергался, в отличие от сумасшедших и преступников.

Рыжеволосая заглянула в лицо экзаменатора: человек-Ведун Эссад, заместитель Архиведуна королевства. Аркалан повернула голову в сторону других целителей. Поймала пару ответных взглядов. Сосредоточенных и серьезных. Кто-то кивнул ей. Рыжеволосая обернулась к Ведуну Эссаду, казавшемуся спокойным и уверенным. Лишь плотно сомкнутые губы выдавали напряжение лечащего мага. Неудивительно: обычно Испытание выдерживают трое-четверо претендентов из десяти. Остальные отказывались.

«Жертвой» Аркалан стал темный эльф-преступник. Костяшки его пальцев побелели, вцепились в деревянные подлокотники кресла, глаза опущены.

Аркалан несколько раз глубоко вдохнула, настраиваясь на рабочий лад, стараясь воспринять все как обычный будничный момент. Заглянуть чуть глубже, чем доступно на поверхности. Так, как делают лекари, когда лечат, когда нужно выявить, что болит и где.

Ненависть. Отголоски злости и скорби. Все целители – латентные эмпаты, чувствующие наиболее явные всплески эмоций. У эйдоса напротив Аркалан эмоции били через край. Страх и безысходность, как привкус гнили. У преступника не было выхода. И он это знал, цеплялся за это знание. Стоило ему воспротивиться – его будут пытать до тех пор, пока он не утратит рассудок.

Аркалан взглянула на него чуть иначе. Глубже. Чувствуя энергию, свою и его.

Темный эльф боялся, очень. Конечно, это не привычный Уход ритуалом обращения в Храме. Это казнь, на которую его вынудили. Что же он совершил? Ей не дано узнать: такая информация редко раскрывалась целителям. Аркалан не узнает даже его имени. И к лучшему, она предпочла бы не видеть и лицо.

Дальше.

– Это больно? Уходить к Богам? – сквозь зубы спросил вдруг темный эльф, отрывая взгляд от луговой травы.

Аркалан могла не отвечать, не была обязана. Но тон вопроса не вязался с позой и жесткими чертами лица вопрошающего, звучал жалко.

– Нет, не больно, – мягко ответила.

– Да откуда тебе знать, – огрызнулся преступник, делая попытку привстать, но так и не довел ее до конца.

– Знаю, поверь, – Аркалан встретилась взглядом с темным эльфом, с «жертвой». Нет, с Уходящим. Тот враз сник, плечи опустились.

Глубже. Дальше.

Боги как будто приоткрывали на мгновение завесу. Аркалан узнала это чувство. Ей приходилось лечить тяжелые болезни тем, кто не желал пользоваться перерождением, отдавая предпочтение куда более дорогому способу исцеления. Кончики пальцев рук и ног мгновенно онемели. Холод, будто предшествующий обмороку, окутал девушку. Лекарь сосредоточилась, не отвлекаясь на побочные ощущения: привычные за многие годы практики. Цвета… словно выгоревшие, сухие, обнажающие разницу между белым и черным. Еще дальше. Вот оно.

Аркалан видела происходящее вокруг, но в то же время была здесь. С этим эйдосом наедине, с его внутренним естеством. Она видела удерживающий сущность еще живого узел. Чувствовала. Чувствовала то, чему обучалась, к чему шла, чем жила. Она жаждала стать Ведуньей, дойти до понимания сути. И вот ступень, к которой долго поднималась. Там, где оказываются единицы.

Все просто. Стоит потянуться к узлу и развязать. Только и всего. И жизнь темного эльфа завершится. Он Уйдет к Богам. Мирно и спокойно, как говорят. Мгновенно.

Аркалан не слышала происходящего вокруг. Но знала, что прошло довольно много времени, как она застыла напротив Уходящего.

Страх внезапной тугой лентой свился вокруг рыжеволосой. Преступник перед ней заведомо согласен умереть. Ей стоит лишь… Но жутко, аж пальцы леденеют. Отправить эйдоса к Богам, навсегда. Ей, Аркалан, словно Богине, решившей, что все дозволено.

– Давай быстрее, – затравленно вымолвил темный эльф-преступник, не осмеливаясь поднять голову. – Паршиво ждать, – совсем тихо добавил.

Неожиданное признание будто встряхнуло целительницу. Аркалан чувствовала ужас темного эльфа, сковывающий, переходящий в озноб. Она слишком медлит.

Волнение и сомнения исчезли так же внезапно, как и появились. Аркалан мысленно направила руку к узлу напротив, отчетливо различимому. Тронула за выступающий конец, аккуратно, нежно. Потянула.

Девушка пошатнулась, ощущая тяжесть в теле, но не выпустила видимого лишь ей узла. Потянула сильнее, до конца, плавно.

Вокруг мир вздохнул, тихо, совсем тихо. Аркалан смотрела на расслабившееся лицо сползшего с кресла темного эльфа. Преступника. Ушедшего. Затем потрясенно поднесла руки к лицу, взглянула на ладони. Словно надеясь увидеть концы распутанного узла.

– Все, Аркалан. Все, Ведунья, – сказал Ведун Эссад, укрывая Ушедшего темного эльфа тканью. – Теперь терпи.

Ох! Боль в ухе резкая и неприятная. Холод капли вирнового яда на рану: теперь прокол не заживет даже после перерождения. И…

– Твоя заслуженная серьга, – продолжил Эссад, вставая перед рыжеволосой девушкой, загораживая Ушедшего. Он коснулся плеча Ведуньи. – Ты справилась.

Справилась, кивнула Аркалан. Лицо безымянного темного эльфа с ней надолго, во снах и воспоминаниях. Что же за ужасное преступление он совершил, за которое ему вынесли приговор казни? И она провела эту самую казнь, оборвала…

– Аркалан.

Девушка вскинула глаза: ее малый рост вынуждал задирать голову почти с каждым собеседником.

– Ты к этому шла, все знала, – резкие твердые нотки в голосе. Эссад отвел Ведунью в сторону от поляны, но говорил тихо, не мешая оставшимся. Лишь четверо из восьми лекарей завершили Испытание, включая нее. Двое из четверки отказались отправлять к Богам. Аркалан видела их сгорбленные спины и напряженные, задумчивые лица. Знала, что им сейчас тяжелее, чем справившимся. Позже станет наоборот. Отказавшиеся смогут попытать шанс еще раз, но лишь через несколько лет и лишь если не передумают, не решат остаться при золотых нашивках, и так дающих немало привилегий.

– Да… Да, я знаю. Я в порядке.

– Хорошо, я оставлю тебя. Держи, это теперь твое, – вновь никаких торжественных речей и поздравлений. Целительство на уровне Ведунов – не столько заслуга и повод похвалиться, сколько бремя ответственности, осознания серьезности пути лекаря.

А тем временем Эссад надел рыжеволосой Аркалан на шею простую цепочку с маленьким украшением-сосудом. Внутри него содержалась капля, всего лишь небольшая капля вирнового яда.

Аркалан сжала в холодных пальцах сосуд. Символ ответственности, больший, чем серьга, – память. Посмотрела на полянку: уже три силуэта покрыли тканью. Девушка заметила чью-то выскользнувшую руку. Зеленая кожа добровольца-оркши. Значит, ее семья получит оговоренную оплату.

Оставалось двое претендентов. Аркалан действительно знала, на что шла, знала, что здесь случится, не удивлялась отсутствию торжественности и не велась на мрачную ауру ритуала. Рада исходу или нет – покажет время. Время разделит с ней обязанности, которые глава и теперь Ведунья из клана Харредар в столице феода Ианта будет должна выполнять. Обязанности, предполагающие отправление к Богам, в довесок к иным по графику, диктуемому кланом.

А сейчас хотелось покинуть поляну поскорее. Не печатью перемещения, а едва ли не пешком, побыть одной среди тишины леса.

– Я могу идти?

Эссад кивнул, и Аркалан без промедлений направилась к дальней стороне луга, где ее ждал кшан. На полянку Ведунья не смотрела.

Глава 4
Пыль в глаза

«Вестник Йевенда»
…Неделя новостей! Владельцы одной из крупнейших выработок на севере королевства, рудника Готта, обвинены в сотрудничестве с… внимание! Охотником! Часть выручки, как оказалось, уходила преступнику. Взамен, как сознались владельцы, они получали помощь в решении тонких вопросов, и чистота тех услуг вызывает у «Вестника» обоснованные сомнения. Королевские гвардейцы вместе с коллегами из штаба Лорда Фафнира Аверо расследуют столь громкий скандал.
Граф Мали, один из наместников в феоде Имифор, подозревается в передаче информации Охотнику. Граф по приказу Его Величества был допрошен и, скорее всего, признает вину. Еще одно громкое дело, связанное с преступником! Невиданное давненько бурление во всех кругах. Уважаемые читатели, судя по всему, терпение Короля Кайдена Церано подошло к концу, и первое лицо Йевенда лично контролирует ведение вопросов. Что принесло неожиданно успешные плоды: несколько именитых компаний обанкрочено – все замешаны в нелегальных делах с участием пресловутого Охотника…
…Лорд Фафнир Аверо, к которому недавно было приковано пристальное внимание преступника, не только выдержал удар, но и вновь бьет в ответ. Благодаря действиям его гвардии многие мошенники, тайно поддерживавшие Охотника, осуждены, их средства арестованы в пользу Короны. Преступники залегают на дно: никому не хочется попасться под горячую руку справедливости. «Большая чистка» – так в народе прозвали происходящее.

– На колени! Руки поднимите, покажите ладони! По одежде не шарить! Увижу печати – переродитесь, и будем говорить иначе! – окрик воительницы с нашивками личной гвардии Лорда Фафнира застал двух служек за полированием подоконника. Эйдосы переглянулись, отпрянули к стене вместе с тряпками.

– Вы кто такие?! – по коридору поместья Графа Туру торопились охранники, при виде вооруженной незваной делегации растерявшие пыл, замершие неподалеку и поудобнее перехватившие алебарды.

– Именем Короля Кайдена Церано оружие на пол, сами на колени и без лишних телодвижений!

Упоминание правителя озадачило переглянувшуюся стражу.

– Мы не…

– Мэтр Фрин…

– Знаю, время, – оборвала подчиненного темная эльфийка с нашивками гвардии Лорда Аверо, возглавлявшая оперативный отдел штаба Ианты в целом и в частности эту задачу лично. Фрин уверенно двинулась на охранников поместья, те попятились. Клепаные доспехи не сковывали движений, ладонь воительницы плавно легла на рукоять оружия. Сдвинутые брови лишь красили хозяйку, придавая суровости точеным, правильным чертам лица. А темносерые глаза… ох, не один мужчина стал пленником выразительного взгляда девушки. – Алебарды? – оценила Фрин вооружение охраны. – В узком коридоре? Удобно? – коротко вздохнула. – Считаю до двух. С дороги!

Охранники с сомнением оглянулись на двери позади, однако угроза сработала.

Штабные Ианты ворвались в покои Графа. Их встретил светлый эльф, Граф Туру собственной персоной, в халате, сжимающий что-то в руках. Печать перемещения?

– Сбежишь – будешь вне закона, Туру, как и вся твоя родня, – уведомила Фрин хозяина, не двигаясь.

– Вон отсюда! – попытался было рявкнуть на ворвавшихся Граф, однако так и не сломал глиняный пятиугольник печати перемещения. – Я требую, чтобы вы покинули мой дом. Я требую встречи с Лордом феода, – Туру пытался выглядеть внушительно, однако халат портил образ.

– Лорд твоего феода передал полномочия… требовать мне. Как и Король Кайден Церано, – отрезала Фрин, привычным жестом указала своим подчиненным выйти и заняться служками и охранниками. В просторном кабинете остался лишь напарник, Болан, командир оперативных звеньев.

Граф сглотнул и отступил на несколько шагов.

– Я ни в чем не замешан, – сменил тон хозяин поместья, растерянно рассматривая нашивки личной гвардии Ианты. Такие бойцы без причин не приходят. И судя по предыдущим их визитам к другим знатным личностям королевства, Туру сильно влип. – Меня подставили. Я честно веду дела, плачу налоги. Я не связан ни с какими преступниками. Платил за крышу, да, но так все делают… Нужны имена? Я скажу.

– Не сомневаюсь, скажешь, – согласилась Фрин, не сводя внимательного взгляда с собеседника. – Торговля информацией, ее передача уже допрашиваемым контрабандистам, а также ее продажа преступнику – Охотнику – это серьезно. Ты будешь арестован и предстанешь перед королевским судом, Туру – Глава оперативников положила на тумбочку у входа внушительную папку. – Обвинения изучишь позже.

– Я не… – попытался возразить светлый эльф в дорогом расшитом узорами халате, однако под тяжелым взглядом Фрин замолчал.

– Ай-ай-ай, Туру, а ведь ты один из немногих Графов королевства, кому титул был пожалован, дарован самим Королем. Твоя семья получила фамилию и положение наместника в одном из графств Ианты, – Фрин покачала головой, будто ее и вправду заботила история хозяина поместья. Приблизилась к Графу. Она не пыталась надавить или напугать сильнее. Куда уж сильнее, когда ты в доспехе, пусть и легком, с оружием, а противник – в подштанниках и халате?

– У меня к тебе одно единственное предложение, Туру. А у тебя только одна попытка ответить. Ты передашь Охотнику по своему каналу определенный документ, – Фрин подняла руку, пресекая возражения Графа. – В случае содействия твоей семье, лишившейся привилегий вслед за тобой, как и Графского титула с фамилией, по крайней мере будут оставлены приличные средства к существованию. А также более бережное обращение на допросах касательно твоего участия в преступлениях. Это я могу обещать. В противном случае все деньги будут арестованы Короной, а допросы могут перейти в разряд пыток.

Граф нервно почесал щеку.

– Где гарантии, что ты сейчас не вытягиваешь из меня признание? – негромко спросил. – Согласись я – тут же признаю себя виновным. И семья останется ни с чем.

– Мое присутствие не наводит тебя на мысль, что Лорду Фафниру, как и Королю Кайдену, известно о твоем сотрудничестве со Охотником? А с каждым твоим возражением растет и мое желание в довесок обвинить тебя в пособничестве срыва последнего празднования и поджогах трех королевских кораблей, – Туру удивленно вскинул брови. – Считаешь, пустая угроза? Вот и будешь оправдываться на суде. Или в пыточной, как пойдет, – Фрин нетерпеливо взялась за рукоять меча. – Что надумал? Оставляешь родню без будущего?

Граф оценил жест. Нахмурившись, отвел взгляд от темной эльфийки.

– Что надо передать? – неохотно проговорил наконец.

__________. __________

Тренировочный зал нового поместья Охотника дышал прохладой: распахнутые широкие панели стены пускали лесной ветерок. Высокие своды из плотно подогнанного камня гулко отражали звуки и контрастировали с по-стариковски скрипучим деревянным настилом пола. Дверцы ненастоящей стены выглядывали прямо в сад с коротко стриженной травой и были вынуждены созерцать страдания установленных соломенно-деревянных мишеней для стрельбы и метания. Тускло поблескивало ухоженное оружие на стойках, задиристо нависали щиты. Топоры, стрелы, алебарды, мечи. Настоящие, затупленные, деревянные. Сейчас зал, рассчитанный на добрых три десятка эйдосов, казался пустым, лишь вредное ворчание досок пола выдавало наличие тренирующихся.

С яростным хеканьем жарко сходились орки Сарен с Янгсой. Без изысков: посох на посох. В одних кожаных жилетках да коротких штанах. Игнорируя боль при пропускаемых ударах, пара не спускала друг с друга взгляд, стараясь подловить, обмануть, выбить оружие. Лихо кружась, бойцы поднимали хороводы пыли вкруг себя.

Молчаливый Валлафар, казалось, вовсе не обращал внимания на происходящее в зале, лишь изредка с ленцой оборачивался. Темный эльф сосредоточенно посылал стрелу за стрелой в одни ему ведомые точки мишени, тесно укладывая снаряды вокруг «яблочка». Элементарно? Лучник балансировал на незакрепленном бревне, попадая в самые дальние цели. Очевидно, усложняло задачу и давнее увечье лучника – повязка скрывала незрячий правый глаз.

Кудрявый красавчик Равель ловко уворачивался от маятника-куклы – приводимого в движение лебедкой и шестернями механизма. Брус, утыканный наточенными шипами, тяжело качался, норовя зацепить, сбить с ритма. Один раз попадет – мигом вылетишь из отмеченной для упражнения зоны, если не покалечишься о штыри. А еще и попасть в зоны-мишени умудрись!

Внутренний, приближенный круг Охотника, так называемые Доверенные, умные, хитрые, злые, с немалым опытом за плечами – все здесь тренировались по велению своего Лидера. Тот был непреклонен: его ближники обязаны прекрасно владеть оружием и регулярно заниматься. Единственной поблажкой стала возможность тренироваться в отдельное от остальных помощников время. И сейчас зал – исключительно для Доверенных.

– Эй, мальчики и девочки! – звонкий голос светлой эльфийки Норэады, или, как она предпочитала себе величать, Норы, бодро вторгся в монотонные окрики, восторженно провозгласил:

– О, а тут зал – точная копия из предыдущего поместья. Что, обживаетесь на новых площадях? Обустроили уже себе комнаты?

Никто не ответил. Охотник располагал несколькими поместьями, участками и усадьбами, тщательно скрытыми от посторонних глаз в разных феодах королевства. В случае необходимости команда преступника переезжала из раскрытого жилья в новое. Запасные поместья не были тайной, в отличие от их местоположения, которое, разумеется, загодя никто из команды не знал. Оттого замечание Норэады не вызвало интереса. Скорее раздражение. Равель выпрямился после очередного круга упражнений, с легким неудовольствием смерил взглядом светлую эльфийку: любила та красоваться, ходить по некой грани. Не будучи Доверенной, Норэада пользовалась покровительством Лидера. В меру симпатичная, с длинными вьющимися светлыми волосами, заостренными чертами лица и дерзко вздернутым носом, женщина часто совала этот самый нос куда не стоило.

– Письма Лидеру думала передать, но к нему нельзя сейчас. Обожду тут, – протянула Нора, опускаясь на лавку у стены, укладывая рядом почту, собираемую с разных гонцов из разных поселений (тройная пересылка – дабы не выследили!). – Ха, какая тяжеленная папища, поболее всего остального будет!

– Шла бы ты в ту щель, в чью честь именовали тебя, – процедил Равель, болезненно морщась: отвлекшись на девичью «тяжеленную папищу», кучерявый на миг упустил из виду маятник. Ранить не ранил, но острым шипом прорвал ткань рукава и неизбежно сбил с ритма.

– Нечего свою криворукость на других валить, – звонко, но не слишком уверенно послышалось с лавки.

Размеренно ложились стрелы в мишень, Валлафар, бросив безразличный взгляд на зашедшую светлую эльфийку, заправлявшую шлюхами поместья и подстилавшуюся под Лидера, не сбавил темп. «И чего девке почту таскать приспичило? Ах да, к Лидеру думала лишний раз заглянуть, да обломалась».

Тяжелые, скрипучие шаги: орк Сарен. Заинтересовался почтой? Гостьей? Или решивший урвать небольшой перерыв от спарринга с Янгсой?

– Ну и что тут в папке, ну-ка, – орк забрал почту, пальцы пробежали по подписям на конвертах, самое толстое послание привлекло особое внимание Сарена. Доверенный ровным движением вскрыл плотную упаковку, ладонь приняла увесистую кипу бумаги. Глаза бегло просмотрели одну страницу, вторую, сдвинулись брови, очертились скулы.

– И чего там, важное что? – Нора беззаботно тянула шею, силясь рассмотреть содержимое почты.

Сарен дернул щекой.

– Чего радуешься, не зная, что в бумагах? Может, про тебя слухи поганые, – мрачный тон орка привлек внимание остальных тренирующихся. Равель с Валлафаром направились к парочке у входа. Янгса прошла следом.

Нора поднялась, неуверенно накручивая локон на палец и глядя на документ в руках Сарена, словно желая угадать, о чем ведется речь.

– Дак поганые слухи для нее новостью не стали бы, – приблизившийся Равель внаглую глянул через плечо соратника-Доверенного в бумаги, – впрочем, про подстилки такие талмуды не пишут.

– Пасть завали, кто еще из нас подстилка, – вызверилась Нора, бросив играться с волосами. Так бы и двинуть в ненавистную рожу! Ух, до крови, до хруста!

Равель на мгновение поднял глаза от чтива, полоснул взглядом – словно наждаком прошелся, стер напускную ярость. Будто пнул зарвавшуюся шелудивую шавку – столько брезгливости и угрозы успела прочесть Нора, аж сглотнула. Захотелось скулить. А человек-красавчик вновь натянул свою излюбленную скабрезную ухмылку.

– Да что там вы? – Янгса, утирая обильную испарину, шагнула – загородила Равеля, взялась за папку.

– Это… – хрипло протянула Доверенная оркша, недоуменно меряя странички взглядом. – Кшанье вымя, сучье племя!

– Н-да.

Доверенные сгрудились вокруг злополучной папки, позабыв и о тренировке, и о возмутительнице спокойствия – Норе. Навис над документом даже доселе равнодушный к происходящему Валлафар.

– Так, Нора, иди погуляй, тебя и здесь-то быть не должно, – Сарен сосредоточенно пропускал исписанные странички меж пальцами.

– А? Я Лидеру почту доставить…

– Свали, шелупонь, сказали, – сквозь зубы процедил Равель.

– Иди, девка, остальное забирай, вскрытый конверт сами отнесем, – Нора сумела уловить аккорды последнего предупреждения от оркши Янгсы, почла за лучшее уступить. Пусть и демонстративно неторопливо, покачивая бедрами и гордо задрав нос. Прощально выругалась дверь.

– И кто понесет дурные вести?

– Сарен? Раз уж вскрыл, – Янгса ударила посохом в пол.

– Так Равель вызвался, – орк ткнул в соседа.

– Может, вправду Равель отнесет, он любит наведываться к Лидеру по поводу и без, – Янгса была словно копия партнера-орка: тот же изгиб губ в усмешке, те же портящие в остальном смазливое лицо неровные орочьи зубы.

– Или Валлафар, – недовольно парировал Равель, безошибочно ткнув в стоящего поодаль темного эльфа.

– Не переводи с больного на здорового. Это ты у нас любишь, когда наказывают. Нашелся идеальный повод.

Равель уставился на одноглазого лучника. Переглядки. Злой на безразличный.

Облегченно вздохнул сквозняком зал, ветерок заиграл пылинки в танце, пыхнул свежестью в группу спорящих. Почти не слышно скрипнула предупреждением дверь: кто б на нее внимание обратил, скучную, а не отмахнулся, как Равель?

– Я тебе, кажется, шалава, велел в свой притон идти!

В ответ задумчиво хмыкнули. Дверь обреченно скрипнула второй раз, впуская теперь неловкие шаги.

– Равель, ты слишком много о бабах думаешь, работать не пробовал?

Спорщики обернулись на холодный голос своего Лидера. Помимо него у двери также маячила фигура белобрысого светлого эльфа Эйна.

– Вот корова, набалякала-позвала специально, как пить дать! – едва слышно пробормотала Янгса, шепот-ветерок.

– Лидер, мы тут…

– Вижу, и в чем суть собрания? В тренировочном зале во время занятий? Техники обсуждаете?

– Почту, – глухо отозвался Сарен, протянул вошедшему папку.

Лидер принял документ, качнул головой в сторону светловолосого спутника.

– Ваш новый коллега, теперь в нашем узком кругу, Доверенный Эйн. Взамен Тивиса, припоминаете такого? – Лидер развернул бумаги, углубился в чтение.

Новость! Налетела тишина, расплескалась по залу, рассмеялась. Даже Янгса забыла посохом крутануть. Вроде обыденное произошло – едва пару слов в честь назначения сказано. А целителю Эйну вмиг то ли холодно, то ли жарко стало. Словно сургуч пылко ляпнул тягучей кровью на пергамент договора. Скрепил озвученное – не отмазаться. Еще и тень предателя-Доверенного Тивиса словно померещилась.

Глаза Доверенных из ближнего круга Охотника, шарящие по знакомой фигуре лекаря, разом остыли, подледенели, объяли смешливым ожиданием продолжения шутки. Но смеялась только тишина, беззвучно. Холодок сменился разочарованием на лицах (хотя по этим глыбам иной раз не определишь!). Не того полета пташка что ль? Эйн сдвинул брови, шагнул к Лидеру, очень старался выглядеть внушительней под тесно (почти пошло!) щупающими взорами.

– Доверенный? – осторожно и дружелюбно заметил Равель. Спросил – как грязной ладонью провел. Вытерся, значит.

Эйн приподнял подбородок, ответно изучая кучерявого человека. Удивлен? Сам лекарь был ошарашен повышением в привилегированные, он принял решение Лидера, словно удар под дых, впрочем, как и события, дополняющие объявление, яркие в своей жестокости, никак не приглушаемые последующими днями. Черный меч в руках Лидера, порез на ноге Тивиса и ужас раскрытого шпиона, осознание безысходности, растворяющееся в тягучем времени. Эйна пробила дрожь от воспоминаний.

– Почему сразу не доставили? – Вкрадчивый и тихий вопрос Лидера вернул Эйна в настоящее. Лекарь радовался, что не присутствовал на тренировке, иначе бы и его коснулось недовольство всей этой сворой ее главы, с которым сейчас никто не рисковал встретиться взглядом.

– Собирались вот, Лидер, – Сарен выпрямился, стал ощутимо выше. Дотянулся ли до уверенности?

– Тяжелая, – Лидер взвесил на ладони документ, – никак вместе собрались нести? Успели изучить, м?

Эйн позволил себе усмехнуться. Так и что же там, в папке?

– Папка пришла от Графа Туру, которого уже повязали штабные Фафнира сутки назад, – Равель нехотя шагнул вперед. Ставший невкусным голос, тем не менее, налился вежливостью. – Внутри список пойманных банд, посредников, облав на наших партнеров. Перечень многих помощников, Доверенных, некоторые адреса твоих поместий, компаний и ферм.

Новичок-Доверенный сглотнул: Эйн бы тоже отказался от роли гонца по доставке дурных (ого-го каких!) известий Лидеру. Тот был зол и не скрывал этого.

– Равель, Сарен, Янгса, Валлафар. Мои великолепные Доверенные, – размеренно и тяжело падали слова, придавливая, тесня волю, не угрожая, а выполняя угрозу. Тон Лидера налился силой и холодным, пока контролируемым гневом. – Возможность вскрыть, прочитать документ и обсудить его нашлась, как я смотрю. Вместо обязанностей, за которые вы немало получаете, не только денег. Вместо тренировки, время на которую вам выделяют отдельно от остальных. Потрудитесь пояснить, господа и дамы, когда по вашему совместному плану обо всем должен был узнать я?

Тишина скрипуче выдохнула половицей. Разочарованно, стыдливо.

– Равель?

– Виноват, Лидер, действительно собирались отнести. Понимаю, что это исключительно важная…

Эйн осмелился скосить глаза на Лидера. Несмотря на вкрадчивость и лед тона, хозяин поместья внешне казался спокойным. Высосанная из пальца ситуация? Ведь так? Лишь повод, да?

– Сарен, Янгса, вы отвечали за предупреждения о грядущих арестах после поимки Туру, – не вопрос, утверждение. Охотник приподнял папку. – И как вы объясните это? Забывчивость? Медлительность? Эти бумажки – лишь постфактум. До их получения по моим данным уже закрыты четыре из шести доходных домов, арестован товар восьми ферм, с десяток игорных домов. И лишь потом прислали папку, вы ее успели, надеюсь, изучить на вашем частном совещании. И беспокоит, смею рассчитывать, это не только меня, но и мой внутренний круг Доверенных.

Орки помрачнели, набычились, покатые лбы склонились, оголенные руки до побелевших костяшек вжались в посохи. Эйн уставился в пол.

– Валлафар, ты занимался вопросом по безопасности партнеров в южной и западной Ианте. Тебе не пришло в голову уведомить о рисках и необходимости эвакуации? Да, ты сообщил в четыре пивоварни и в два доходных дома, награда найдет героя, а остальные? Руки не дошли? Голова не додумалась?

Одноглазый лучник промолчал, не пытаясь ни оправдаться, ни оспорить (себе дороже).

Вновь тишина, неотъемлемый атрибут всех поместий Лидера. Вопросы звучали тихо, но повисали шумной духотой в этом большом зале. Лидер, он же Охотник, вот он, рядом с Эйном. Не Бог мира, не мифическая фигура. Просто кто-то, заполучивший чуть больше и сумевший это больше использовать. Также ошибается – отчитывать некому. Нормальные приказы, обоснованное раздражение нерадивыми подчиненными, цели у Охотника странные, но… разных самодуров повидал целитель Эйн. Можно работать, если не нагнетать.

Верно?

– Равель, тебя настолько поглотил успех последней операции? К твоему сведению, штаб Фафнира продолжает организовывать провокации, отлавливать партнеров, выдавливать нас из зон влияния. Ты ведь не ждал затишья? Фафнир с гвардией превосходно работает. В отличие от тебя. Почему о новостях я вынужден узнавать не от тебя, Равель, не от Доверенных? И видеть не инициативу подчиненных, а их безалаберность. Вашу. Не хотели огорчать? Опасались взять ответственность? Я разочарован, – рука с папкой опустилась, как обрубила.

Эйн боялся шелохнуться, дабы не привлечь внимания Лидера. Лекарь был наслышан о непредсказуемости главы, о жестких, жестоких выводах и решениях, о постоянных проверках и подставах, о расправах и каре для провинившихся. Сейчас же все было похоже на фарс, на отчитывание перегулявших детишек. Можно бы и усмехнуться, если не всматриваться в серьезные лица новых коллег-Доверенных.

– Эйн, тебе весело? – Взгляд Лидера вскользь коснулся спутника. – Может, решил похвалу Равеля и на себя примерить, за удачную операцию-то? Сколько ты прождал до побега? До десяти посчитать успел? Ай, смельчак.

Тихо, очень тихо говорил Лидер, вполоборота к светлому эльфу-лекарю. Держал в поле зрения всех остальных, контролируя. Все контролируя, как и всегда.

– Да, ты не полез в рукопашную на подмогу коллеге Равелю. Стоял и… и что? Ждал распоряжений или вдохновения с прозрением?

Эйн молчал, не зная, что отвечать. Стремился повыше забраться в этой своре? Забрался, резво влетел с ноги! И вот пошел гулять юзом. А впереди лишь бездна взглядов, жадных до чужих попреканий, не оттормозишься. И только ободряющая косая улыбка-насмешка Равеля, надежная, как рассохшийся вековой мост над той пустотой. Облизнется, красавчик, по обломкам – не вспомнит. Никто не вспомнит.

Здесь лишь хищники. Задерут друг друга при оказии, не побрезгуют и падалью полакомиться, свалить свои висяки на проштрафившегося «коллегу». При том и от пришлого за своего при должной ставке вцепятся-вступятся. А он, Эйн, – пришлый в стае.

Лекарь не чувствовал себя единым с этими… волками, как есть волками. Злобными, одичавшими кшанами. Загонят и сожрут, коли вожак даст волю. Вожак… Охотник. Коли подведешь его.

Померещилось тело мертвого Тивиса-предателя, лекарь моргнул. Морок, не более…

– Не подведи меня вновь, Эйн. А сейчас, Доверенные, тренируйтесь. К моим вопросам вернемся после.

Охотник направился к дверям мимо не знающего куда деваться лекаря.

Даже ворчун-пол не смел скрипнуть, прервать вязкую тишину. Дверь бесшумно скрыла фигуру Лидера.

– Что ж, вливайся в коллектив, Эйн. Сейчас тренировка. И пора тебе соответствовать, – проговорил Сарен.

– Добро пожаловать в Доверенный круг, друг, – Равель многообещающе улыбнулся новому коллеге. Не улыбка – оскал хищника, учуявшего добычу.

__________. __________

– Ну ты и вонючий, – мокрая длинная шерсть животного и впрямь пахла неприятно. – И где он тебя так пачкает вечно, Морда? По болотам лазает, что ль, верхом?

Несмотря на тихое непрекращающееся ворчание, щуплый темноволосый мальчишка продолжал прилежно мыть кшана, раз за разом остерегая себя от поспешности. Хозяин животного, напоминавшего очень крупного волка, мог вернуться в любой момент, но пусть лучше работа затянется, чем будет повод уличить мальчика в лени. К тому же спешить совершенно не хотелось, на вечер оставалась самая скучная работенка: перемыть кухню со вторым назначенным по графику парнишкой. А это допоздна! Один плюс: на кухне можно поживиться чем-нибудь по-тихому.

– Ах ты, ну куда ты лезешь, Морда! Мой карман, моя горбушка, ну-ка нос убери, – мальчик засмеялся от неуклюжего движения кшана, пытавшегося носом нащупать угощение в его кармане. – Ну держи, держи, хоть и не поверю, что ты голодный, я кормил тебя с час назад! Так, только половинку! Половинку, говорю тебе! Куда лезешь, ну-ка подбери нос, – пацан, снова засмеявшись, шлепнул по носу кшана. Тот от неожиданности чихнул и недовольно заворчал, укоризненно глядя на своего мойщика.

– А вот нечего лезть за чужим. Что ты вскинулся?

– Малыш Амур, вот ты где, – мимо стойбищ с кшанами мягкой неслышной походкой шествовал кучерявый высокий человек с добродушным, открытым лицом. – Мне-то ты и нужен, – с появлением владельца кшан подобрался, оставил игривость. Доверенный Равель с улыбкой разглядывал пацана, будто впервые обратил на мальчугана свой пристальный взор.

– Г… господин Равель, – мальчик подскочил от неожиданности: умел тот бесшумно подкрадываться! – Я почти закончил, обтереть осталось, да все, – заторопился Амур, опасливо косясь на внезапного гостя и своего покровителя. «Не шутить с Доверенными, никогда», – первое, что стоило усвоить для выживания в поместье Охотника. А он тут заигрался… А если Равель видел, как Амур ударил по носу кшана? Его кшана? Парнишка похолодел, рубашка прилипла к спине. Ох.

– У меня к тебе просьба, малыш Амур. Даже, так скажем, дело, в котором я могу положиться только на тебя, – Равель провел ладонью по светлым, кудрявым волосам. – Есть одна такая особа, госпожа Сапфо из клана Харредар. Я хочу, чтобы ты с ней подружился, – холодные синие глаза совершенно не радушно смотрели на мальчишку, даже улыбка уже не могла скрыть серьезного настроя Доверенного. – Подружился и навязался в подопечные. С первой встречей я помогу, малыш Амур, я же не злодей какой бросать тебя на произвол судьбы. Расскажу о сердобольной Сапфо, чтобы ты понял, в какой момент давить на жалость. Но в остальном у тебя образовалась замечательная возможность проявить себя, – Доверенный протянул мальчишке коробочку с обернутыми в промасленную бумагу сладостями. Пряник выдали. О кнуте, судя по испуганному виду Амура, напоминать не было необходимости. – Ты ведь согласишься мне помочь?

Пальцы Амура сжали вкусно пахнущее даже через пергамент угощение. Мальчику нравилось работать и жить в поместье: кормили каждый день и много, обращались неплохо, если не косячить. Нравилось думать, что когда-нибудь он и сам окажется на месте старшего, станет делать всякую важную работу и давать указания, и все будут бояться и уважать уже его.

Но сейчас Амура сковывал холодный страх подвести Равеля. Что делать, мальчишке было, в общем-то, все равно, да с Доверенным и не поспоришь. Но вот не справиться с задачей, какой бы там она ни была, неважно по какой причине, – это конец. Амур слышал и видел, что бывало с нерадивыми прислужниками. Значит, ему нужно во что бы то ни стало выполнить сказанное.

В горле противно пересохло, нос забил неаппетитный запах мокрой шерсти кшана.

– Конечно, господин Равель, – парнишка не осмелился поднять глаза на Доверенного.

– Вот и договорились, – Равель коснулся морды зверя, огладил животное. – Пойдем-ка побеседуем, с кшаном позже закончишь.

__________. __________

Многолико бурлил рынок, тесно зажатый каменными рукавами улиц. Густо дышал в лицо парнишки торопливой духотой, вкусно зазывал сладким текучим ароматом выпечки, обещал кислую нотку сушеных ягод, манил плотным запахом томящегося в жаровнях мяса. Вольготно струился меж лавочек рано пришедший этой весной зной, оттирал-подталкивал в тень разномастных навесов покупателей, словно подыгрывая в торге. Робкий ветерок, невесть как прорывавшийся изредка с побережья Ианты, дразнился мнимой свежестью, на деле привнося лишь неприятный солено-рыбный дух.

Амур шумно сопел, разглядывая окружающих. Сквозь зубы мальчишка как заведенный повторял стишок-считалочку:

Руки, ноги, голова.
Подарите два крыла.
Три печати поломаю —
Что случится, я узнаю.

Бесконечным морем колыхалась-гомонила толпа (вроде и рыночек небольшой, а народу!), звонко вбивал ритм молот коваля, дерзко врывалась в препирания толпы дудка менестреля, речитативом накладывались щедрые призывы лавочников. Чуть тише и спокойнее становилось лишь на соседних улочках-отворотах, где сплошь и рядом квартировали торговые и клановые гильдии – ишь, богато устроились близ тупичкового рынка!

Вон сколько народу, и чего только не было, хоть и не ярмарка! Глаза разбегались: где тут за всем уследить?

Амур и не уследил, едва не упустил момент! И когда та темная эльфийка прошмыгнуть успела? Хоть вовремя признал, а не то быть беде. Мальчик покосился на Яблоневую улицу, аллею с клановыми домами: из каких дверей-то вышла девушка? Показывать ему показывали, да толку, коли вывески все однотипные, поди запомни, а он будто читать умел. Вот ведь! Амур пропустил темную эльфийку мимо себя, выждал с полминуты и двинулся следом через толпу.

Согласно плану Равеля, пацан несколько дней потратил на подготовку, жил и подрабатывал на этом самом рынке, изучал окружение, запоминал свои цели и мелькал физиономией среди торговцев и стражников.

Планирователи, в кшаний зад их всех! Какой из него, Амура, притворщик-то?! Легенду выдумали, еще зубрить заставили, чтоб им!

Только задачи с такими, как Равель, не обсуждались – они выполнялись.

Невпопад заурчал живот, измученный волнением и впроголодь прошедшими днями подготовок (за грязную работу на рынке заплатили едва ли крохи). Злясь и на Равеля, и на духоту, и на темную эльфийку, Амур прибавил шаг, кусая губы: не потерять из виду, только бы не потерять из виду!

Цель остановилась. Украшалки рассматривает, цаца какая. Словно своих браслетов-кулонов мало ей, вон, аж на солнце бликует вся! Ах ты ж, еще и смеется над тупыми шутками тупого торговца, что пару дней тому назад нанимал мальчишку тюки перекладывать (даже на обед работничку не расщедрился, паскуда!).

Вот и Граноя – партнерша Амура по заданию. И откуда вынырнула? Не было ее мгновение назад. Низкорослая девчонка ловко вклинилась в толчею вокруг лавочки украшений, будто и сама что присматривает, вьется с вопросами-комментариями, муха, не иначе. На мальчика и глазом не косит: готов он там, не готов! Жужжит и жужжит себе, даже у той самой Сапфо о чем-то поинтересовалась, во дает, наглая!

Пацан подобрался, стараясь успокоить дыхание, а ноги словно ватными стали, нещадно захотелось пить. Жалобно заныл живот.

Руки, ноги, голова.
Подарите два крыла.
Сто печатей поломаю —
Ничего и не узнаю!

Граноя вдруг взмахнула руками, неуклюже переступая среди покупателей, ухватилась за Сапфо и резво побежала в сторону. В его, Амура, сторону – прочь от сердца рынка к боковым улицам. Расталкивая народ, девчонка рукой прижимала к груди сорванный с пояса кошель.

– Эй! Держите ее! Воровка! – взметнулся вслед беглянке звонкий голос темной эльфийки Сапфо. Эхом колыхнулась жадная до чужих потерь толпа, щедрая на слова, скупая на действия.

Амур припустил следом за девчонкой, сбивая дыхание, думая лишь о том, чтобы не запнуться о неровно уложенную брусчатку.

– Стоять! Именем Лорда!

Вон и стража за Граноей, за ним, за ними следом! Почти догнал, почти уже…

– Воровка, воровка…

– Чего случилось-то?

Голоса отдалились, сбились позади в липкий ком, неумолимо катящийся следом.

– Верни! Слышь, ты! Воровка! Лови ее!

– Ах гад, пусти, скотина!

– Сама уродка, верни, сказал, ворье несчастное!

Амур на бегу ухватил девчонку за плечо, дотянулся, зацепил подножкой. Свалились вдвоем, клубком покатились в пыли, не разобрать, где кто. Хлюпнул кровью нос, глухо отозвалась придавленная Граноя. В потные от волнения ладони мальчишки ткнулась холодная кожа кошелька, звякнули монеты. Быстрый жест: кошель за пазуху. Взгляды на мгновение встретились: насупленный прищур девчонки и мечущийся Амура. В следующий миг удар выбил из пацана весь дух. Граноя знала, куда парням целиться («Сам урод!»). Сама же как ужаленная подорвалась и стремительно бросилась прочь дальше по улице, умело уворачиваясь от пытающихся схватить ее зевак. Сбежала!

– А ну стой, паршивец! Попался!

– Я не… Я…

Ловящего ртом воздух Амура за ухо подняли на ноги. Пот застилал глаза.

Догнали! Двое других стражников поспешили за Граноей: поймают ее, как же, с печатью-то перемещения! Но вот шавка кшанья: нос разбила и так меж ног зарядила!

– Не дергайся! А ну живо отдай краденое!

– Я вон ей отдам, госпоже! И не крал я ничего!

– Разберемся. А ну расходитесь, народ, нечего толпиться, да и госпожу пропустите, чтоб вас! – стражник бесцеремонно потянул мальчишку за собой, с силой сжал плечо, дабы не сбег. Сурово зыркнул на зевак, так, что те живо повспоминали позабытые дела, начали вновь втягиваться в рыночную толчею с улицы.

– Пропустите, сказано вам, тугоумы, разойдитесь, пока не помог! Госпожа, сюда!

Амуру вдруг стало страшно: а если никто и не понял, что он вроде как забрал ворованное, чтобы вернуть? Вдруг не получилось у него так, как задумано? И его заберут стражники, что же потом сделают? Но хуже, что после явится Равель… и поинтересуется, как вышло, что он, Амур, провалил задание?

Посреди стоящей духоты и жары мальчишку пробила дрожь. Нет-нет, он все сделал как надо, он старался… да и равелевские наблюдали, и Граноя, и…

– Чего притих, пацан, знаешь хоть, кто это? Госпожа, ваше ведь, верно?

Амур смотрел на приблизившуюся девушку. Ту самую, богато разодетую, с красиво забранными смоляными волосами, с изящными кулонами и браслетами, со знаком клана и нашивками мага. На Сапфо.

– Отпустите мальчика, – дружелюбно обратилась к стражнику темная эльфийка, оглядев пацана с головы до ног.

Тот, худой, чумазый, с разбитой губой в разномастной великоватой одежде, выглядел лет на четырнадцать-пятнадцать, но из-за недоедания мог казаться младше своих лет. Непослушные, давно не стриженные вихры прилипли ко лбу, карие глаза внимательно следили за каждым движением.

– Не положено, госпожа, гасанет, ищи его потом. Вон, девку ротозеи мои не нашли, – вздох стража вышел искренним, извиняющимся: двое служивых, гнавшихся за девочкой-воровкой, вернулись ни с чем, при том изрядно запыхавшись.

– Не… фух, не догнали. Ломанулась через лавки напрямки, побросав товар. И в переулок, а там ее и след простыл. Извиняемся, госпожа… – два отдувающихся стражника покосились на мальчишку, затем на своего старшего. Старший усилил хватку на плече пацана. Амур скривился.

– Мальчика отпустите, – легкий излом брови, удивление, стражник, кашлянув, разжал хватку. – Отдашь кошелек? – Сапфо кивнула на топорщащуюся у мальца рубашку. В глазах мага мелькнул интерес: вернет – не вернет?

– Я, госпожа… не крал. Вот, – ладошки торопливо нашарили увесистый кошель, выудили из-под одежды. Амур протянул ценную вещицу темной эльфийке, по привычке закусил губу. – А… а вы возграна… вознаграждение дадите?

Стражники насупились, старший же вовсе отвесил подзатыльник.

– Простите, госпожа, малец явно нарывается на взбучку.

Кошель вернулся к хозяйке, обратно на пояс.

– И что же в награду хочешь? – спросила Сапфо. – Вряд ли еще один подзатыльник.

– Так это… госпожа, пару монет бы, – пацан ссутулился под хмурым взглядом стражника. Служивый торчал рядом, мешал разговаривать! И рука, между прочим, у мужика тяжелая, да еще и в перчатке, а этот гад – подзатыльники! А эта Сапфо вроде слушает, как и заверяли Равелевские. Мальчишка посмотрел на эльфийку, облизнул губы и торопливо пояснил:

– Девка вон лицо покровила, дрянь! Так мне работу никто не доверит нигде: решат, что драчун.

Ох эти дурацкие пояснения, нужны б были деньги – кошелек бы забрал сам или припрятал, это любому понятно. Амур втянул голову в плечи. Сейчас как велит девушка стражнику увести его, чего Амур делать станет? И ладно от местных влетит, так потом с Доверенным Равелем объясняться!

– Вот сорванец! – возмущенно прогудел служивый, но второй раз не решился дать по шее пацану. – Вы бы, госпожа, проверили монеты, а то вдруг стянуть успел чего?

– Не брал я ничего! Если б брал, то сразу все тогда!

– Спасибо, господа, – Сапфо взглянула на охрану, – дальше мы сами разберемся. Пойдем, – девушка споро повернулась к рыночным рядам, взметнулись хитро заплетенные в длинную косу смоляные волосы. – Накормлю.

Стражник засопел усерднее, да что сделать: кошель вернули, вора не поймали, маг обвинений не держит. Только цыкнул вслед засеменившему за темной эльфийкой мальчишке-босяку. Воля б стражника – всех бы переловил. А девать затем куда отловленных – не поймешь. Вот пусть бы Лорд и думал, не все ж ему на шелковых подушках спать, забот не знать.

Одуряюще пахнущий пирожок с мясом перекочевал с прилавка в ладони пацана, свежая буханка хлеба да головка сыра отправились за пазуху (и как уместились?). Мальчонка недоверчиво смотрел на протянутую в довесок пару монет-йевов.

– Спасибо, – робко поблагодарил Амур, пряча металлические кругляшки. Живот же вел себя куда менее скромно, вклинившись неуместным урчанием.

Пацан никак не мог взять в толк, зачем бы этой эльфийке с ним возиться, тратить время. Он ожидал нескольких монет, но не еды. Жара вдруг словно сгустилась, тесно сжала в полуденных объятиях. Мальчишка понял: горели щеки, Амур ощутил стыд и неловкость.

Хоть и сделал все как велели, сказал, как вызубрил, получил нужный результат. И все же.

Но как будто он ранее не воровал! Стыд быстро сменился раздражением. А эльфочке, небось, просто делать нечего, раз сюсюкается с ним тут. Легко быть щедрым, будучи богатым.

– На рынке работаешь, а не воруешь, хотя это проще. Почему? – осведомилась вдруг Сапфо, разглядывая, как мальчуган расправлялся с пирожком.

Выпечка таяла во рту. Амуру не хотелось отрываться от поедания: словно он действительно рыночный бездомыш. Так и попытался ответить, жуя:

– Воровал, давно. Не хочу: крыше плати, старшому плати, а коли поймают – сам за себя, – пацан пожал плечами, несколько враждебно поглядывая вокруг: вдруг та самая крыша или старшие увидят? – Работать, не воруя, ведь тоже можно. И разбогатеть можно, выбиться куда-нибудь в стражу, – пирожок закончился слишком быстро. Амур вытер руки о штаны, пожалев потрепанную, но все же еще не сносившуюся линялую рубаху, некогда бывшую ярко зеленой. Нерешительно помялся с ноги на ногу. – Вот. А вам зачем?

– Можно выбиться в стражу, – кивнула Сапфо, – а можно и в лидеры клана, – тонкая усмешка, предназначенная мальчишке ли? – Что ж, надеюсь, задуманное сбудется, – Сапфо коснулась макушки Амура, ероша волосы. Легкое касание, мимолетное. Маг торопливо направилась в сторону здания Клана.

Амур недолго смотрел вслед темной эльфийке – ту быстро поглотило вечно неспокойное море толпы. Лидера клана? Ха, во загнула! Мальчишке даже весело стало, совсем ненадолго. Вскоре пора подыскивать, к кому б наняться на оставшийся день, но сначала – умыть лицо, дабы не погнали.

В стражу? Действительно было б неплохо, будь это возможным. Только кто ж его отпустил бы? Равель? Три раза ха.

Глава 5
Шаги из прошлого

Клан Харредар вольготно располагался в двухэтажном П-образном здании с просторной внутренней лужайкой по улице Яблоневая. Основательная каменная постройка, надежно поддерживаемая по периметру массивными колоннами и буквально утопающая в традиционных яблоневых кронах, как и половина Ианты. Жилые помещения, кухня, загоны кшанов, рабочие кабинеты и лаборатории – несколько корпусов объединялись в общий комплекс мостками и переходами. Учебные залы академии располагались близ тренировочных площадок, здесь подрастающее поколение не только познавало грамоту, но и знакомилось с тонкостями боевых искусств. Впоследствии клан Харредар набирал наиболее способных учеников себе на службу.

По обыкновению, весьма строгая, почти сонная Яблоневая улица сейчас ожила. На втором этаже, повисая на перилах, толпились воспитанники, в окнах то и дело мелькали лица как наставников, так и обычных работников.

Еще бы! В сопровождении отряда прибыл Лорд Фафнир Аверо верхом на белом кшане. Весело подмигнув и помахав зрителям на втором этаже, темный эльф спешился, потрепал зверя редкого окраса по пушистой холке. Сопровождавшие гвардейцы по указу командира рассредоточились вдоль улицы, дабы не блокировать движение полностью. Фафнир же остался у главного входа в дом клана.

Сопровождающий Лорда жестом подозвал обомлевшего от выпавшей чести мальчишку. Что-то повелел, мальчишка с донесением ринулся через двор в кландом. На лестнице, ведущей на второй этаж, столкнулся с Сапфо, заместительницей главы клана. Запыхавшись, проговорил, активно размахивая рукой в сторону выхода.

– Госпожа, там Лорд Фафнир вас… ждет… во дворе, велел передать.

– В нашем дворе? – переспросила, растерявшись, маг.

Пацан восторженно закивал. Сапфо почувствовала, как лицо мигом залил румянец, благо не особо заметный на темной коже. «Ох, Боги! И не предупредил! Ага, велика ты цаца, чтобы тебя заранее уведомлять, у Лорда феода дел-то явно больше», – посетовала в мыслях девушка. Но знала б, приоделась, а то нынешний рабочий костюм казался простоватым для свиданий.

На цокольном этаже с Сапфо поравнялась Аркалан, от чьего внимания не укрылся визит значимой особы.

– Явился, – едва слышно вздохнула-буркнула Ведунья, вперед подруги распахивая высокие входные двери. Яркое солнце рыжим пожаром заиграло в косах главы клана, заискрились вплетенные бусины. Рабочая белая форма целительницы своей простотой контрастировала с украшенными витиеватыми узорами и нашивками одеяниями прибывших.

– Столь высокий гость, Лорд, честь для клана Харредар, – Аркалан почтительно поклонилась, лишь косая усмешка выдавала скрытое ехидство, целительница развела руками. – Вынуждена извиниться, парадной дорожки не найдется. Есть коврик при входе в умывальник, могу распорядиться принести и расстелить в случае необходимости.

– Не беспокойтесь, подготовитесь к следующему разу, – на лице Фафнира мелькнула озорная мальчишеская улыбка. Узрев за спиной главы клана Сапфо, Лорд подмигнул той, вновь обратился к рыжей девушке: – Но я счастлив и без дорожки просто вас приветствовать. Поздравляю вас, Ведунья Аркалан из дома Отиа, с новым статусом, с серьгой.

Темный эльф церемонно кивнул, поколебавшись, глава клана ответила тем же, после чего задрала голову, махнула рукой свисающим со второго этажа зрителям. Раздался ее громкий звонкий голос:

– Всем бездельникам я сейчас найду занятие! У вас минута, пока я поднимаюсь! Кыш, а то от сияния гостей тут ослепнете!

Не прощаясь, Ведунья направилась через двор к внешней лестнице на второй этаж. Зеваки резко заторопились по делам, втягиваясь внутрь помещений.

– Хм, – Фафнир усмехнулся, приблизившись к Сапфо, поцеловал ей руку. – Очаровательно выглядишь. Прокатимся и пообедаем? – темный эльф приглашающе указал в сторону своего белого кшана.

Сапфо улыбнулась Фафниру, смущенная его жестом, приездом и любопытством окружающих.

– С удовольствием, только попрошу привести кшана, – ответила маг. Услышав ее слова, несколько мальчишек заторопились к стойлам.

Из раскрытых ворот пристройки показался заседланный коричневый кшан, ведомый одним из ребят. Поблагодарив мальчишку, Сапфо устроилась в седле. Взглянула на Фафнира, успевшего сесть верхом. Сапфо впервые довелось настолько близко увидеть необычного белоснежного кшана. Такое позволить себе могли лишь самые состоятельные эйдосы королевства.

Ни для кого не секрет, что стоимость кшана зависела от цвета его шерсти. И так немалая цена, неподъемная для среднего обывателя, увеличивалась вдвое, если окрас отличался от коричневого или серого. Как только шкура обретала рыжие или кремовые нотки, ценник прибавлял еще по четверти сотни процентов. А уж за редчайших чистых белых или угольно-черных цена взлетала многократно, учитывая, что белые разводились только с личного допущения Короля в сопровождении множества условий и ограничений на продажу. Черные же вовсе выводились случайно, как альбиносы, так что наладить их воспроизводство никак не выходило.

Сейчас хищные кшаны довольно свободно разводились с разрешения Короны, однако оставались дорогими в содержании: поди накорми мясом такую тушу! Однако звери они преданные и понятливые, хорошо обучаемые.

Кшанам представляли конкуренцию мощные аридэлевские[12] кинлары. Головы копытных венчали тяжелые рога, широким размахом закругляющиеся вперед и вверх. Если кинлар опускал голову, перед приплюснутой мордой возникал естественный щит, в военное время используемый целенаправленно как таран: разбивать строй врага. Зачастую на рога надевали металлические заточенные наконечники, при резких движениях попросту рвавшие вставших на пути. Животное обладало высоким и тяжелым телом с широкой грудью и мощной шеей, на которой крепко сидела приплюснутая голова. Белые же кинлары принадлежали исключительно выходцам из знатных домов.

Особей женского пола, кинларий, напрочь лишенных рогов, использовали в быту и военных стычках, но подавляющее большинство – лишь в качестве тягловой силы или для вынашивания потомства. Короткий тонкий хвост, оканчивающийся кисточкой, всегда был в чистую белую полоску, вне зависимости от окраса самого животного.

Однако кинлары были не столь популярны на континенте из-за норовистого характера и сложности в дрессировке. Простой народ, не имеющий возможности позволить себе ни кшанов, ни кинларов, предпочитал безрогих выносливых кинларий, покладистых травоядных.

Отряд, окружавший Фафнира и Сапфо, тронулся в путь. Маг поравнялась с Лордом Ианты, пустив своего зверя спорым шагом.

– Не ожидала тебя сегодня увидеть, – призналась. – Как… у тебя дела? – несмело спросила. Стоит ли такое спрашивать? Но раз они проводят время вместе, ее желание интересоваться его жизнью вполне понятное? И пусть Фафнир сейчас казался улыбчивым, как и всегда пребывал в приподнятом настроении, Сапфо понимала, что после провального праздника феода у Лорда возникло немало проблем, требовавших внимания. Газеты трубили об активной показательной работе гвардии Ианты, ответных мерах: поимке преступников, разоблачении пособников Охотника, закрытии нелегальных предприятий. И все это – решения главы феода, по какой-то неясной случайности заинтересовавшегося ею, Сапфо.

– Хорошо, Сапфуля, в солнечной Ианте новый день, а у ее бестолкового Лорда свидание-обед с очаровательной девушкой, – ответ прозвучал сразу, словно заранее заготовленный. Но некая напускная жизнерадостность, что ширмой прикрывала тревоги главы феода, похоже, фальшью покоробила даже самого Фафнира. Лорд запустил пятерню в белые волосы, безжалостно растрепал прическу, доверительно продолжил: – Праздник феода сорван, сидр у меня вряд ли в ближайшее время купят. Король недоволен, дареные корабли я не сберег, – Фафнир помахал ребятне, гурьбой следовавшей параллельными улочками за столь необычными всадниками.

Лорд улыбался, улыбались и его глаза, но поза, быстро сникшая до вежливой улыбка выдавали напряженность. Почувствовав нерешительность спутницы, Фафнир мягко и уверенно подытожил: – Спасибо, Сапфо, что спросила. Прорвемся. Эй, торговец, что у тебя, яблоки? Возьму и себе, и моей милой даме, если она пожелает!

Дама пожелала, и теперь мерные шаги кшанов по убегающей к прибрежным каналам брусчатке сопровождались хрустом сочных плодов.

Сапфо то и дело ловила на себе взгляды прохожих, совершенно разные: любопытные, завистливые, оценивающие, но в большинстве своем приветливые. Сначала внимание, конечно же, доставалось Лорду Ианты, но Фафнир очевидно привык к нему, улыбался почтительно кланяющимся эйдосам, махал в ответ приветствующим его. Налюбовавшись на Лорда феода, эйдосы рассматривали спутницу, в последнее время замечаемую подле венценосного.

Центральная улица столицы Ианты красовалась яркими вывесками богатых торговых лавок, яркими флагами плескались по ветру всевозможные ткани, искрились предлагаемые украшения. Лесенками улица дробно сбегала к широкому каналу, одному из десятков в городе, где в тени и прохладе высаженных аллей принималась петлять гордыми боками мостков: туда-сюда, вплоть до самого моря и порта. Мачты торговых и военных кораблей лесом возвышались над черепичными крышами задолго до того, как сузившаяся дорога выводила к пристани. Здесь же улица раздавалась вширь, превращаясь в просторную площадь. В центре гордо высилась бронзовая статуя, памятник Лорду Поладу и Леди Имеде Аверо, Ушедшим к Богам родителям Фафнира. Сапфо всмотрелась в лица правителей Ианты прошлых лет, чей Уход оказался для феода и семьи внезапным – малолетний наследник не был готов сразу взяться за бразды правления.

– Ты хорошо их помнишь? – неожиданно спросила. – Родителей?

Фафнир просветлел лицом, белый кшан зашагал совсем неспешно, позволяя хорошо рассмотреть статую.

– Отец был строг и часто занят, хотя меня уже с пяти лет брал на свои умные встречи с подчиненными и народом, где я маялся в душных нарядах, ничего не делая. А затем он отчитывал меня за слишком откровенную скуку на лице. Мне казалось, я никогда не сумею стать похожим на него, стать Лордом, – Фафнир хрустнул яблоком, доедая последний вкусный плод. Огрызок же вновь перепал белому кшану, терпеливо выгнувшему шею, чтобы достать угощение. – А мама заступалась за меня всегда, когда я шкодил. Но я мало их успел узнать, мне было тринадцать, когда родители Ушли к Богам. И на то, чтобы собраться с мыслями и по-настоящему взяться за правление вместо регентов из совета феода, у меня ушло непозволительно много времени.

Статуя осталась позади, мощеная площадь плавно перетекла в набережную. Пара с охраной поехали прочь от людных улиц центра и порта, где сопровождению приходилось прокладывать дорогу для Фафнира с Сапфо, расталкивая излишне наглых, прогоняя попрошаек и ребятню, вынуждая сворачивать телеги с их маршрута. Здесь набережная бежала к окраинному пляжу вдоль линии моря, внизу, на волнах качались рыбацкие суда.

– Я не планировал так рано лордствовать, мечтал собрать собственный боевой клан. И пока отец у власти, думал совершать подвиги, – Фафнир озорно улыбнулся спутнице, в белых взъерошенных волосах блеснула диадема правителя феода. – Но жизнь решила иначе. И собирал я боевую гвардию и собственный штаб, как я назвал объединение основных служб и сил Ианты: ну там, аналитики, боевые отряды, разведка. И, знаешь, Сапфо, как сильного мага с потенциалом Магистра, я бы с удовольствием принял в свой штаб тебя. Подумаешь?

Сапфо в удивлении вскинула брови, отправила за спину длинную косу.

– Это очень лестное предложение, Фафнир, – маг вряд ли замечала, что произносит имя темного эльфа отчего-то особенно мягко. – Но здесь нечего и думать: я не оставлю свой клан.

– Жаль, но что ж, предложение останется в силе, если передумаешь, – легко отступился Лорд, тон сменился на лукавый: – Но в таком случае за тобой должок, Сапфо.

Брусчатка кончилась простенькими деревянными настилами поверх утоптанной земли, впрочем, спустя минуты пара с неотрывно поспевающим тихим сопровождением-стражей и вовсе вырвалась из города: кшаны потрусили вдоль кромки моря. Волны лениво накатывали на берег, свежий бриз унес многообразие пряных, душных и сладких ароматов города.

– Сапфо, я очень хочу, чтобы ты сопровождала меня на скором приеме в моем замке. Графы, разные важные шишки, танцы. С выбором платьев и остального тебе помогут. Что скажешь?

Сапфо не удалось сдержать улыбку. Кшан побежал резвее, вздымая сильными лапами теплый песок. «Сопровождать на приеме с важными шишками? Так и сказал ведь?» – радость от мыслей грела изнутри. Не ожидала Сапфо приглашения на столь значимое событие. Как, впрочем, и продолжения их с Фафниром отношений после того, как несколько месяцев назад решилась прийти на ужин в замке Ианты и остаться на ночь. Маг была уверена, что тот вечер и ночь будут последними. Но ошиблась.

Сапфо остановила кшана и спешилась, прошлась до темной ломкой линии мокрого песка. Ветер гнал волны, вспенивая синие загривки. Фафнир легко спрыгнул с седла и подошел следом. Маг нашла его ладонь, заглянула в глаза, убирая с лица выбившиеся из косы смоляные пряди.

– Ты уверен, что мне найдется место среди Графов, важных шишек и танцев? – негромко спросила, щурясь от яркого солнца.

– Разумеется. Ты украсишь этот прием, Сапфо, а я постараюсь смягчить тебе возможную скуку: званые вечера иногда утомляют. Но кормят вкусно, – Фафнир обнял девушку за талию, притянул и поцеловал. Потом, отстранившись, посмотрел в море. Белые, как и волосы, ресницы Лорда прикрыли глаза от полуденного солнечного света, он хмыкнул: – На прием также приглашена Аркалан Отиа, как недавно получившая статус Ведуньи. Сможете вволю посплетничать о надменно задирающих носы важных шишках.

Сапфо, улыбнувшись, кивнула. Ох, Боги, теперь придется спешно брать уроки танцев, подтянуть навыки, дабы не ударить в грязь лицом с первых же минут на приеме. Но никаким ворчливым мыслям не удалось омрачить радость момента. Вдыхая соленый теплый ветер, сжимая руку Фафнира, Сапфо поняла, что счастлива.

__________. __________

Вода оказалась неприятно теплой, но Амур все равно продолжал жадно загребать ее ладонями, пока не напился. Отдуваясь, мальчишка обтер руки о штаны. Теперь бы прикупленные пирожки заточить! Ах ты ж, не вовремя…

– Эй-эй! Всю бочку выхлебаешь, балбес! Таскай потом вновь, – над ухом заворчал недовольный хозяин безымянной лавки. Цепкие глаза худощавого торговца внимательно осмотрели ровным рядом переложенные Амуром ящики (не нашел, к чему придраться, аж треугольная бородка поникла!), оглядели бочку с питьевой водой.

– Да я первый раз приложился, больно жарко, мастер! Да и натаскаю… – мальчишка привык к придиркам и брюзжанию бородача, который любил таким образом развлечься и частенько бранил работничков.

– Ясное дело, натаскаешь. Ладно, вон телегу разгружают, распрягают. Заберешь кинларию и дуй мыть. И смотри, воды не более полубочки чтоб! Не надо баню животине устраивать, понял? Вечером еще телега подойдет! – борода угрожающе встопорщилась.

– Понял, понял, я мигом.

Мигом, конечно, кинларии не моются, но Амур честно старался. Работа была для него привычна по поместьям Охотника, мальчик не боялся крупных животных, умел находить общий язык даже с норовистыми кшанами Доверенных. Не то, что меланхоличные и затюканные до покладистости тяжеловозы-кинларии. Эти равнодушно позволяли себя обтереть, поскоблить и обмыть. Зато посвежевшие, словно просыпались от спячки, доверчиво тыкались мордами в поисках угощений. Мальчик изредка припасал краюху и позволял себе прикормить усталых и вечно голодных, как он сам, тяжеловозов.

Кинлария по кличке Корочка мокро фыркнула, требуя внимания. Амур засмеялся, похлопал животное по влажному боку.

– Ты все съела уже, обжора, больше нету!

Корочка недоверчиво ткнулась мордой в плечо мальчика, едва не снеся его.

– Эй, полегче! Там мой обед, не твой. Давай тебя привяжем, чтобы мастер не ругался, ага?

Амуру нравилось на рынке, несмотря на вечную суету, недосып (с рассветом нужно было искать работенку) и, конечно, местных вершил. Ребятня здесь малочисленная (места мало, стражи много – проще на больших площадях и ярмарках орудовать), зато дерзкая. Амура поначалу пробовали задирать, угрожали, предлагали крышу, наговаривали на него торгашам, но поуспокоились со временем. Однако самой прибыльной и привлекательной работы ему ни разу не досталось – торговцы доверяли такую лишь своим прикормышам. Ему же перепадала самая грязная (во всех смыслах) и тяжелая. Но платили ведь? Даже подкармливали иногда.

Остаться бы здесь в самом деле, со временем можно б было к кому в постоянные помощники наняться, подкопить, да и… И что? Стража, почетное положение, воинское обучение, безопасность и достаток казались недостижимой мечтой.

Амур в очередной раз оттолкнул любопытную морду Корочки от припрятанных за пазухой пирожков («Отстань, говорю!»), искоса проследил за Сапфо. Приходила темная эльфийка на рынок, как ему и обещали, пару-тройку раз в неделю. Ну конечно, в замке, небось, занятая вся, не до гуляний. Пацан для порядка проверил привязь чистой безрогой кинларии, перевесил тряпки сушиться и задумался.

Уже недели три мальчик торчал на рынке, мелькал перед носом Сапфо каждый раз, как та направлялась с работы этой дорогой, на работу… и в те редкие моменты, когда приходила за покупками. Амур демонстративно трудился (хотя какое там демонстративно!), в разговоры не вступал, как и советовали, не навязывался. Старался хорошо показать себя местным. Когда уже можно будет подойти к Сапфо, чтобы развить успех? И помнит ли темная эльфийка высокого положения его, оборванца с улицы? Да и что спросить? Прямо в лоб о работе, о… О чем?

Мальчик прикусил губу, дурацкая привычка! Ладно, можно подойти предложить помочь донести вещи, так? Амур развернулся и уже зашагал было, но решимость вдруг пропала.

А если у девушки нет вещей? И что тогда делать? Может… может, в другой раз? Мальчик глянул на Сапфо вновь: та о чем-то разговаривала с рыжим травником напротив. Амуру показалось, или взгляд темной эльфийки скользнул по нему? Заметила? И не уйдешь теперь, что делать?

Пацан зашагал навстречу.

– Привет, будущий защитник Ианты, – искренняя улыбка, казалось, Сапфо обрадовалась знакомцу. – Как твои дела? Больше никто нос не разбивает?

Узнала? Ведь это хорошо, хорошо? Значит, по плану? Амур поймал улыбку девушки, невольно улыбнулся в ответ, подошел ближе.

– Не, не разби…

– Прошу, госпожа, и спасибо, что не забываете старого Тохвора, – пожилой неопрятного вида рыжий человек («а ты, мальчишка, будто чистый») покивал, скрипуче благодаря темную эльфийку, нахмурился при виде Амура, но промолчал. Девушка приняла маленький сверток у травника, спрятала в поясной карман.

1 Клан – объединение, члены которого, как правило, не зависят от расы, возраста или пола, имеют общие цели (торговля, ведение боевых действий, учеба и т. д.) с конкретной иерархией и лидерами.

2 Эйдос – название представителя разумных рас королевства Йевенд: людей, светлых эльфов, темных эльфов, аридэлей, орков и гномов.

3 Печать перемещения – глиняный пятиугольник, помещающийся в ладонь, содержащий магию перемещения. Дорогостоящая. Используется единожды, телепортация происходит при разломе печати. На печати обозначается место перемещения, коим всегда является здание телепорта, однако существуют печати без маркировок, продаваемые подпольно. Создание и продажа печатей вне Гильдии предметных магов строго карается законом. Печать не сработает, если ломающий ее эйдос находится без сознания или во сне.

4 Храм – сооружение, предназначенное для совершения богослужений. В здании Храма перерождаются раненые или больные эйдосы, за исключением аридэлей. Проклятая Богами раса аридэлей перерождается на ступенях Храмов, специально сделанных широкими. В каждом Храме располагаются алтари, где эйдосы по собственному желанию без помощи Ведунов могут Уйти к Богам, тем самым закончив жизненный путь. Эйдосы перерождаются в ближайшем к ним Храме.

5 Амулет перерождения – одноразовый кристалл, используемый для перерождения эйдоса на месте любым другим эйдосом, не владеющим магией исцеления.

6 Вирна – верховое летающее животное, покрытое темной чешуей, с кожистыми крыльями и длинным тонким хвостом. Умеет изрыгать пламя при длительных тренировках. Очень дорогое в разведении и содержании, так как входит в подходящий для введения в строй возраст лишь к пятидесяти годам. Разведение и содержание вирн строго контролируется Короной.

7 Телепорт – здание, в котором происходит перемещение. Поделено на две части, в одну из которых прибывают эйдосы, из второй перемещаются в заданное заранее место. Переместиться можно только в другое здание телепорта. На стене всегда располагается карта королевства Йевенд с разметкой из кристаллов, обозначающих возможные точки назначения для перемещения. Магия перемещения запускается одновременно тремя магами-предметниками. Из-за высокой стоимости услуг телепортом не переправляются грузы. В здание телепорта можно переместиться с помощью печати перемещения.

8 Оберег – кристалл, используемый для защиты от магического воздействия, может быть вставлен в украшения, вшит в одежду. Дорогостоящий, стоимость зависит от силы защиты. При наличии нескольких оберегов у одного эйдоса, энергия в них расходуется поочередно. Оберег трескается при полном истощении.

9 Кристалл Трех душ – предмет, вместивший в себя магические энергии двух Ведунов и сильного мага-предметника (их число может варьироваться). При накачивании силой кристалла участники-маги и Ведуны утрачивают возможности к магии на ближайшие несколько десятков лет. Этим обусловлено невеликое количество Храмов и высочайшая цена их постройки. Кристалл Трех душ – сердце Храма и его основание, служит ориентиром при перерождении эйдосов. Эйдосы перерождаются в ближайшем к ним Храме.

10 Единение домов – союз влиятельнейших семей трех феодов светлых эльфов: Осилэн, Вимолэн, Алилэн. Лидерами являются Лорды и Леди этих феодов.

11 Вирновый яд – вытяжка из внутренних органов вирн, проживших более пятидесяти лет. Цена яда высока из-за сложностей с приготовлением. Распространенялся по территориям, подконтрольным Короне. При нанесении на увечье или рану яд не позволяет перерождению исцелить. Вирновый яд применяется для нанесения клейма особым преступникам. С помощью вирнового яда невозможно лишить эйдоса жизни, попытки отрубить голову оружием, смазанным ядом, не увенчались успехом: на шее переродившейся жертвы лишь оставался шрам. Однако если отрубить любую конечность оружием, смазанным ядом, конечность не возвращалась при перерождении. Вирновый яд активно использовался во время гонений аридэлей, которым с его помощью отрубали крылья.

12 Аридэли – раса, населяющая королевство Йевенд, единственная сотворенная не Богами. Аридэли отличаются от остальных эйдосов наличием коротких перьевых крыльев. Цвет крыльев определяет иерархию в их обществе. Три феода аридолей: Асфин Доу, Доу Этамед и Доу Нэмис – находятся на острове Алирион и являются самыми обособленными феодами королевства.

Скачать книгу

Долг старших бесплатное чтение

Пролог

Глава 1Чересчур игристое

Глава 2Разговоры не по душам

Глава 3Испытание на прочность

Глава 4Пыль в глаза

Глава 5Шаги из прошлого

Глава 1
Чересчур игристое

Глава 2
Разговоры не по душам

Глава 3
Испытание на прочность

Глава 4
Пыль в глаза

Глава 5
Шаги из прошлого