Vulnaris бесплатное чтение

Пробуждение

Мягкое шуршание воздуха в трубах разбудило меня в очередной раз. Я лежал, не открывая глаз, стараясь ухватить последние крохи сна, хотя уже знал, что это бесполезно.

Сегодня был 53-й день. Я уже почти смирился с тем, что не знаю кто я, не знаю почему один, не помню ничего … лишь короткие отголоски забытого … сны, которые утром будто как видишь их наяву. Проснулся с улыбкой на лице – ведь сегодня приснилась она, вернее ее звонкий зажигательный смех. Еще мгновение и я должен был рассмотреть ее лицо, кажется у нее волнистые темные волосы …

В батискафе не существовало ничего, что могло бы отличать ночь от дня: только неизменный ритм искусственного света, сменявшийся с безукоризненной регулярностью. Потолок плавно зажегся белым светом. Я все же открыл глаза и без малейшего удивления уставился в тусклый серый потолок. Ее смех исчез в голове.

Моя комната была маленькой, но функциональной: кровать, стол, шкаф для одежды, умывальник. Без окон. Без дверей, кроме той, что вела к коридору. Я давно перестал искать смысл в интерьере.

Встал и тело привычно отозвалось легкой скованностью – результатом долгих лет сна в анабиозе. И хотя прошло уже достаточно много времени с момента пробуждения, мускулы всё ещё помнили это состояние. Сколько я спал неизвестно. В системе нет данных обо мне, Лаура говорит о том же.

Теплая вода стекала по мне в душе, но не дарила радости как в первые дни. Вода была лишь одним из множества ресурсов, которые система строго регламентировала. "Экономия" – это слово стало его спутником с самого пробуждения. Отчего экономия? Я же только проснулся и по замыслу создателей батискафа ресурсов должно хватать на долгое время?

Cтандартный серый комбинезон, который был на мне при пробуждении сидел хорошо. Я вышел в коридор, освещённый тем же неумолимым светом, что и в комнате. Ежедневный маршрут уже стал до боли знаком: технический отсек, медблок, серверная с терминалом.

Терминал. Я часто пытался найти ответы в его запутанных меню, только он мог ответить мне на вопросы, но молчал. Документация по батискафу была полной и детализированной: схемы вентиляции, графики работы реактора, отчеты о запасах продовольствия. Всё, кроме одного – смыслов.

– Доброе утро, – произнес синтетический голос системы, когда я приближался к терминалу. – Как вы себя чувствуете? Я машинально кивнул. Лаура записала отчет.

Я подолгу сидел перед терминалом, просматривая файлы, как делал это ежедневно. Запасы воды и пищи уменьшались, но медленно – система просчитывала потребности до мельчайших деталей. Ни одно лишнее движение не оставалось незамеченным. Я мог так провести часы, читая. Он надеялся, что однажды найдет что-то новое, что-то, что объяснит его присутствие здесь.

Но ответы не приходили.

К полудню я завершил свой обход, проверив каждый уголок батискафа. Всё было на своих местах. Ни одной неполадки, ни одного сигнала тревоги. Убежище работало идеально. Но батискаф усиленно напоминал простое убежище – как его активировать и куда-то плыть, было непонятным. А куда плыть? А где я сейчас и что снаружи? Вопросы без ответов. Пока, по крайней мере.

Когда вернулся в свою комнату, меня снова охватила неизменная тишина. Кто же она, ее голос и ее смех так теплы и знакомы…

LOG_LAURA_2374-09-21_00:00:01.025.txt

Начало файла

––

TIMESTAMP_16:00:00.002

Режим работы: энергосбережение. Основные системы: жизнеобеспечение капсулы: активно. Поддержка температуры в капсуле: стабильно. Поддержка кислородного уровня: стабильно. Система фильтрации воздуха: активна. Энергопотребление: минимальный уровень. Энергия поступает от термоядерной установки. Активных аномалий не обнаружено. Внешние угрозы: не обнаружено. Общая стабильность системы: ок.

Состояние обитателя капсулы: в анабиозе. Пульс: 38 уд./мин. Температура тела: 34.8°C. Кислородная насыщенность: 90%. Все параметры в пределах нормы.

––

TIMESTAMP_16:15:08.942

Получен сигнал реинициализации. Загрузка протокола. Перезагрузка системы.

––

TIMESTAMP_16:17:47.857

Перезагрузка завершена. Прогнозируемое время восстановления обитателя: 03:42:17.

Переход в активный режим.

Состояние капсулы: стабильно. Температура внутри капсулы: 17°C.

Параметры обитателя: Пульс: 37 уд./мин. Температура тела: 35.2°C. Кислородная насыщенность: 89%. Инициализация выхода из анабиоза.

––

TIMESTAMP_16:18:52.476

Процесс восстановления: 3%.

––

TIMESTAMP_17:25:01.127

Процесс восстановления: 12%.

––

TIMESTAMP_17:59:57.547

Процесс восстановления: 35%.

––

TIMESTAMP_18:05:07.982

Замечена нестабильность дыхательной функции обитателя.

Параметры обитателя: Пульс: 42 уд./мин. Температура тела: 35.7°C. Кислородная насыщенность: 84%.

––

TIMESTAMP_18:48:34.005

Процесс восстановления: 63%.

Запись первых звуков.

Звуковая запись (транскрибация): "Ммм… угх… ннн… ааа…"

––

TIMESTAMP_19:30:01.175

Проведение тестирования всех систем.

Успешно завершено 17 тестов. Тест системы связи: сбой на шаге 4.

––

TIMESTAMP_20:03:18.554

Процесс восстановления завершен. Инициализация завершена.

Обитатель выведен из анабиоза.

Звуковая запись (транскрибация): "Грр… ммм… шшш… эээ…"

Анализ здоровья: Пульс: 54 уд./мин. Температура тела: 36.4°C. Кислородная насыщенность: 91%. Фиксация дрожи. Возможна гипотермия.

Инициализация обогрева. Температура внутри капсулы повышена до 22°C.

––

TIMESTAMP_21:47:19.251

Звуковая запись (транскрибация): "Ааа… ммм… грр…"

Анализ речи: предположительное бредовое состояние. Фиксация ключевых фраз: не найдены.

-–

TIMESTAMP_22:14:11.967

Параметры обитателя: стабилизируются. Пульс: 65 уд./мин. Температура тела: 37°C. Кислородная насыщенность: 95%.

Звуковая запись (транскрибация): "Ммм… аа… ггг…"

Система капсулы: в норме. Подготовка к полному выводу обитателя.

-–

TIMESTAMP_22:54:57.011

Параметры обитателя: Активность мышц: восстановлена частично. Неврологическая активность: нормализуется. Внешние повреждения отсутствуют. Пульс: 72 уд./мин.

Звуковая запись (транскрибация): "Грр… ммм… хх…"

––

TIMESTAMP_23:45:42.442

Фиксация окончательного восстановления. Обитатель выведен из капсулы. Фаза сна.

Переключение системы на мониторинг постанабиозного состояния. Запуск стандартных процедур контроля.

Конец файла.

––

В тишине монотонного гудения систем батискафа он лежал почти неподвижно, атрофированные за сотни лет мышцы несмотря на подпидку жидкостями от капсулы не поддавали. Едва шевеля пальцами рук, он уже открыл глаза и мог шевелить губами.

– Инициализация завершена. Приветствую. Меня зовут Лаура. Я ваш системный помощник. Процесс вывода из анабиоза успешно завершен. Вы были пробуждены в соответствии с протоколом.

– К-кто я… где… (медленно, с трудом подбирает слова) что… что происходит?

– Ваши идентификационные данные отсутствуют. Я продолжаю мониторинг вашего состояния и работу систем убежища. Причина пробуждения: нет данных. Местоположение: нет данных. Внешние координаты: нет данных.

– Как… как долго я спал?.. (запинается)

– Текущая дата: 22 сентября 2374 года. Время нахождения в анабиозе: 126201 день.

– Зачем… зачем ты меня… разбудила?

– Доступ к информации о причинах пробуждения заблокирован. Я не располагаю данными о цели вашего нахождения здесь. Моя функция – поддерживать работу жизнеобеспечения и мониторинг вашего состояния.

– Я… не понимаю… зачем я… здесь… кто… кто я?..

– Ваши идентификационные данные отсутствуют. Ваша физическая оболочка в норме, основные жизненные показатели стабильны. Некоторые жизненные функции восстановились не полностью.

– Я… здесь… один?

– Данные о других обитателях отсутствуют. Вы – единственный зарегистрированный обитатель убежища.

На третий день после пробуждения обитатель уже чувствовал себя заметно лучше. Его тело, еще пару дней назад неподвижное и изнеможенное после долгих лет анабиоза, обрело силу. Ноги больше не дрожали, мышцы потихоньку привыкали к нагрузке.

Первые два дня были мучительны, после нескольких движений организм терял контроль и требовал отдыха. Череда попыток осмотреться, пройтись сменялись сончасами. Время тянулось медленно, но пролетело незаметно.

Сегодня же он решительно настроился исследовать убежище, в котором оказался.

Освещение коридоров было мягким, слегка приглушенным. Свет лился с потолочных панелей, а вентиляционные решетки еле слышно гудели, подавая свежий воздух в помещение. Шаги обитателя глухо раздавались в пустых металлических коридорах.

– Лаура? – позвал он, остановившись возле одной из дверей.

– Я здесь, – прозвучал голос системы, холодный и механический.

– Прости … я сам не свой как проснулся. Ты много делаешь для меня, пусть это и просто исполнительный код. Но мы с тобой тут одни, а ты не знаешь как меня зовут … я кажется вспоминаю его … Александр! Наверняка.

– Александр. Подтверждено. Теперь я буду называть вас Александром.

– Договорились! Лаура, что это за помещение?

– Это технический отсек для контроля систем жизнеобеспечения. Здесь расположены фильтры воздуха, водоочистительные системы и резервное энергоснабжение. Работа систем полностью автономна и вам открыт доступ в помещение только в случае непредвиденных обстоятельств.

– Ты говорила, что я тут уже почти 346 лет, а дата основания убежища значит еще раньше. Какое оборудование может так долго служить?

– Здесь уставнолено оборудование компании "Гидротехпром". По гарантии должно было прослужить 135 лет, на момент установки оно считалось одним из лучших в свое время для подводных лодок. Практика показывает кратное превышение срока службы без серъезных сбоев.

– Подводных лодок? Причем тут они?

– Информация заблокирована.

– Странно. Лаура, что еще мне нужно знать? Есть ли другие важные функции, которые мне необходимо проверить? – его голос звучал увереннее, но в нем все еще присутствовала неясная тревога.

– Основные системы работают в штатном режиме. Рекомендую проверить систему управления батискафом и системы связи в командном отсеке, – безэмоционально произнесла Лаура. – Системы связи не активны. Для активации требуется дополнительная диагностика.

– Ты можешь провести эту диагностику?

– Нет, диагностический тест останавливается на 4м шаге. Тест производится ежедневно, все результаты записаны в файлах логов. Судя по описанию теста, нет связи с внешним блоком.

– Я пока слаб, но я могу физически посмотреть этот блок.

– Нет возможности.

– Почему?

– Судя по чертежам он расположен на внешней обшивке, требуется выход наружу. Доступ заблокирован.

– Заблокирован. Заблокированы. Что за черт! Я тогда что должен делать? А запасы еды? Как долго я смогу продержаться? Потом все равно нужно будет выходить! – продолжил он, не отвлекаясь от осмотра панелей управления.

– Запасы рассчитаны на автономное поддержание жизнедеятельности одного обитателя на срок до пяти лет, – прозвучал точный ответ Лауры.

Обитатель на мгновение замер, пытаясь осмыслить услышанное. Пять лет? Этого достаточно, не просто чтобы понять, что происходит, а еще и сдохнуть тут.

Он прошел дальше, чувствуя, как странное ощущение пустоты преследует его. Убежище казалось одновременно и знакомым, и чуждым. Все было чистым, стерильным, но слишком тихим, словно время здесь остановилось.

Александр нахмурился. Он остановился у двери в одну из комнат и приподнял бровь:

– Неизвестно? Как такое возможно?

– Доступ к данным о местоположении заблокирован, – механически ответила Лаура. – Доступ к ряду информации ограничен после перезагрузки системы.

– Кто заблокировал данные? – с едва заметной ноткой раздражения спросил он.

– Ответить не могу – нет данных, – последовал её ответ.

Обитатель устало потер виски и заглянул в комнату.

– Лаура, что за помещение?

– Серверная, – коротко отозвалась она. – Здесь проводится обработка системных данных и поддержка программного обеспечения. В нем находится пользовательский терминал. Доступ открыт, но некоторые массивы данных заблокированы.

Это было небольшое помещение с двумя столами и компьютером, пыль покрывала каждый уголок. Он подошел ближе, включил монитор, но система тут же запросила код доступа.

– Какой к…

– Код доступа 01.01.1983

– Через точки, я правильно понимаю, – печатал он, не дожидаясь ответа. – Странный пароль, похож на дату рождения. Кто додумался ставить такой пароль … Лаура, чей это пароль?

– Код доступа принадлежит вам, в примечании написано "Дата рождения".

– Моя дата рождения?

– Нет данных.

– Значит моя. Просыпаешься такой через дохренилиард лет, выползаешь из капсулы как червяк, сидишь в каком-то металлическом бункере и все, что ты хочешь узнать – нет данных.

С этого момента каждый день Александр проводил у терминала по несколько часов в день, с азартом просматривая все доступные разделы данных. На экране мелькали файлы с техническими отчетами, журналы событий, диагностические тесты. Сначала казалось, что это рутинные отчёты – работа фильтров, данные о запасах воды, электроэнергии. Но иногда попадались любопытная информация.

Где-то через пару недель Александр наткнулся на один файл, который привлек его внимание своим названием: "Общий обзор системы". Текст был сухим, переполненным техническими терминами, но его суть стала быстро ясна:

Объект: Автономный батискаф класса "А". Дата спуска на воду: 26 июня 2041 года. Место сборки: Шанхай, Китай. Производитель: Shanghai Institute of Deep-Sea Science and Engineering. Заказчик: Vulnaris Group. Назначение: Долгосрочное автономное погружение на максимальные глубины с поддержанием одной или нескольких человеческих особей в анабиозе.

Он замер. Батискаф? Это не было обычным подземным убежищем, это был подводный аппарат, погружённый на огромную глубину.

– Это… батискаф?! – воскликнул он вслух, даже не надеясь на ответ Лауры.

Взгляд его снова устремился на экран, но мысли закрутились с новой скоростью. Внезапно всё стало на свои места – оборудование для подводных лодок, необходимость автономных систем, мощные фильтры воздуха и воды. Всё это было создано для выживания в экстремальных условиях, под водой, в полной изоляции.

Александр перескочил на следующий файл – краткое руководство по управлению системами. Ему нужно было понять, как этим всем управлять. Пальцы пробегали по клавишам, открывая один документ за другим.

Вот оно, функции ручного управления: активировать в случае отказа автоматических систем или при необходимости прямого вмешательства…

Его сердце забилось быстрее. В тексте говорилось о системе управления и различных уровнях контроля. Было ясно, что большинство процессов выполнялось автоматически, но при этом оставалась возможность ручного управления в экстренных ситуациях.

Он продолжал искать, читая детали: "Процедура активации: для запуска основного модуля управления требуется ввести код доступа к командному отсеку и провести диагностику систем связи и навигации."

– Так вот оно что … – пробормотал Александр, понимая, что нужно попасть в командный отсек, о котором Лаура уже упоминала. Именно там, в недрах батискафа, находился центр управления, откуда можно было контролировать всю систему.

Он резко встал, отодвинув стул. Сейчас его целью было найти способ активировать управление батискафом. В голове не укладывалось, что все эти годы он был погружён в капсулу, находясь на дне океана. Это открытие было как удар по сознанию, но теперь у него появилась конкретная задача: узнать, как поднять этот огромный аппарат на поверхность и, возможно, выбраться из плена.

Александр выбежал из серверной, его дыхание участилось от неожиданного открытия. Он осознал, что это не какое-то подземное убежище – это батискаф. Идея того, что он все это время находился под водой, всколыхнула его разум. Металлический пол звенел под его быстрыми шагами, когда он направился в сторону центра управления.

– Лаура, как я могу получить доступ к управлению? – спросил он на ходу, сдерживая нервное возбуждение.

– Доступ к управлению заблокирован, требуется ключ доступа – ответила она тем же холодным, безэмоциональным тоном.

Александр резко остановился у двери, ведущей в центр управления. Он попытался открыть её, но она не поддалась.

– Почему я не знаю этот ключ доступа и не могу туда попасть? Я же всё-таки единственный обитатель этого… – он запнулся, пытаясь справиться с нахлынувшими мыслями. – Батискафа? Ты знала об этом, Лаура?

– Информация о том, что это батискаф, была мне известна, но после перезагрузки системы доступ к ней ограничен. Я не могу предоставить больше данных.

Александр уперся руками в металлическую дверь и закрыл глаза. Его сердце бешено колотилось. Он стучал в нее, пытаясь подавить ощущение замкнутости. Казалось, что вся информация была где-то рядом, но всё упиралось в блокировки, которые он не мог снять.

– Так ты знала, что это батискаф и молчала? Почему я не помнил об этом? Почему не знаю, как управлять им? Что ещё скрывается в этих проклятых логах и файлах?

– Моя задача – поддержание жизнеобеспечения и мониторинг состояния обитателя. Вопросы о структуре батискафа находятся за пределами моих возможностей после последней перезагрузки.

– Великолепно, – пробормотал Александр сквозь зубы и отошел от двери. Он понимал, что просто так в центр управления ему не попасть. Доступ был защищен, и никакие усилия не помогут, пока он не разберется в системе безопасности.

– Лаура, открой эту дверь, – сказал он, сдавленно дыша.

– Я не могу. У вас нет необходимого доступа, – прозвучал ее ответ.

– И ты не знаешь код? Как ещё я могу получить доступ к этой двери?

– В базе данных нет информации об обходных путях. Доступ ограничен.

Александр сделал несколько шагов вдоль стены, нервно потирая виски. Стены казались слишком близкими, и его мысли запутались в страхе. Он вернулся к двери, снова потянул ручку, но результат был прежним.

– Проклятье!

Александр опустил руки. Он понимал, что сейчас просто нет другого выхода. Взгляд его затуманился от усталости и накопившегося напряжения. Он знал, что Лаура не может помочь больше, чем она уже сделала.

– Ладно, Лаура, пойдем обратно, – устало сказал он, повернувшись и медленно направляясь обратно к серверной.

Он вернулся к терминалу, вновь включил экран и начал еще более тщательно изучать массив данных, ища малейшую зацепку, которая могла бы помочь ему запустить батискаф и выбраться наружу.

Сон возвращает меня на реку, где солнце золотыми бликами играет на воде, а легкий ветерок нежно колышет её темные волнистые волосы. Я сижу на деревянной лавке лодки, окружённый друзьями, чьи смех и разговоры смешиваются с шумом плескающихся волн. У всех приподнятое настроение – впереди нас ждёт незабываемое приключение.

Она стоит на корме, слегка прищурившись, смотрит вдаль, где горизонт растворяется в небе. Ветер треплет её волосы, поднимает их вверх, словно невидимая сила пытается освободить их от тяжести земли. Её лицо частично скрыто, а я достаточно урывистыми взглядами, чтобы видеть её, чувствовать её присутствие, робко пытаюсь скрыть свой интерес. Что-то останавливаем меня. Сомнения и неуверенность, что ворочаются внутри, заставляют отводить взгляд, не давая решиться на смелый шаг.

Тут вдруг сон меняется. Вода вокруг замедляется, шум стихает. В этом непривычном покое он встречает её глаза. Они смотрят прямо в него – тоска, смешанная с невыносимой страстью, словно крик души, который он чувствует на расстоянии. Её взгляд тянет его к ней, размывая границы сна и реальности.

Дико неловко, но отвести глаз не могу, она тоже. Что-то в её взгляде вызывает внутренний трепет, тревогу. Непонятное чувство …

Начало 54 дня заточения. Я едва раскрыв глаза быстро и путанно записываю сон по свежим воспоминаниям. Слова путаются, а эмоция в сухие буквы и слова никак не помещается. Эмоции от снов, которые с каждым разом становятся все ярче и длинее, питают меня и не дают сдаваться.

Сотни лет и потерянная память разделяют нас. Разделяют меня от всего остального, что было моей жизнью ранее. От тех, кого я знал и кто знал меня. Кто любил меня. И как долго я буду вспоминать свою жизнь – я не знаю. Может быть совсем не вспомню. Статистики таких расстройств памяти у Лауры нет, в ее базе удивительным образом присутствуют данные только про события во время моего сна.

Запись сна пришлось прервать, мысли кончились. Я встал с кровати и вдруг услышал новый звук. Сначала был отдаленный глухой шум, монотонный, будто в глубине подводного царства. Он длился секунд двадцать, постепенно нарастая, затем стал максимально громким и внезапно оборвался резким ударом. Батискаф содрогнулся, а я только встав с кровати, вновь плюхнулся на неё, больно ударившись головой о стену.

Свет в помещении мигнул, как будто электричество ненадолго замерло, прежде чем восстановиться. Мгновение длилось вечность, будто сама структура убежища поддалась воздействию какой-то неведомой силы.

В этот момент раздался ровный, почти механический голос Лауры:

– "Неопознанное внешнее воздействие. Инцидент 3."