Безумие разума бесплатное чтение

Рассказ 1. Лабиринт

Рассказ №1 «Лабиринт»

В последнее время, мне как-то не по себе. Ощущение, будто бы за мной постоянно кто-то следит. Я чувствую на себе взгляды. Меня обсуждают? Я сделала что-то не так? Почему это чувство никак не покидает меня? Даже дома! Нет. Дома, в окружении старшего брата и родителей, это чувство только усиливается в несколько раз. Я, ведь, никому ничего не сделала. Просто хожу в школу, общаюсь с одноклассниками, делаю уроки, помогаю по дому, развлекаюсь. Разве не так себя должен вести семнадцатилетний подросток?

Наверное, всё же, у меня паранойя. Точно! Другого и быть не может. Но почему? Из-за чего у меня появилось это чувство, и когда?

– Майя! – из раздумий меня резко вернули в реальность.

– Катрина, что такое?

Катрина Роумен – моя одноклассница, и, по совместительству, лучшая подруга с детства. Мы живём в одном доме на третьем этаже с тех пор, как мне исполнилось 10 лет.

Наше знакомство произошло достаточно сумбурно. Я тогда помогала родителям и брату переносить вещи, хоть и доверили мне только небольшую коробку с канцелярией. Мы поднимались на третий этаж, когда брат зашёл в квартиру, как из квартиры напротив распахнулась дверь и из неё вылетел футбольный мяч. Ударившись о стену у нашей двери, он отскочил на перила, затем полетел на меня. Я зажмурилась и застыла, однако мяч попал в коробку, раскидав всё, и отскочил вниз на этаж. От испуга я и не заметила, как из квартиры выбежала белокурая девочка моего роста. Мне показалось, что она моего возраста.

– Ой, прости! Слишком сильно пнула мяч. Хотела побить свой рекорд, – она прижалась к перилам и посмотрела вниз, где на одной из ступенек лежал мяч.

– Блин, – протянула девочка, прикрыв глаза, – Я надеялась, что в этот раз точно попаду в окно!

– Эм… Что? – какая странная. Зачем ей разбивать окно в подъезде?

– Сегодня очень жарко, все окна на каждом этаже открыты, и я надеялась в этот раз точно попасть в кольцо… эм.. то ест в окно. Я, конечно, знаю, что для таких бросков нужен баскетбольный мяч, но родители решили, что он слишком тяжёлый и громадный для меня и купили футбольный. Не очень логично, наверное, – какая она болтушка, однако забавная. Мне нравится.

– Давай помогу всё собрать. Я всё-таки провинилась. Тебя, кстати как зовут? Меня Катрина Поумен, – девочка присела на карточки и протянула мне руку.

Я повторила её действия и пожала руку, после чего представилась:

– Меня зовут Майя Лойф. Переехала из Сан-Францизско.

– Ух ты, как здорово. Там намного круче, чем здесь в Нью-Йорке. Я ездила туда с бабушкой в прошлом году.

Она помогла мне всё собрать обратно в коробку и мы отнесли её в квартиру. Родители обрадовались, что у меня уже появилась подруга. С тех пор, Катрина часто заходила к нам в гости, как и я к ней. Уже тогда, я поняла, что крепче нашей с ней дружбы ничего не может быть.

– Идёшь домой? – Катрина взяла свою сумку и закинула все принадлежности со стола.

– Я сегодня дежурю, так что ты иди, а мне придётся задержаться немного, – я также сложила все учебники, тетрадки и ручки в сумку.

– Снова не хочешь домой? – мы всем делились друг с другом, даже если это было полным бредом. Потому что знали, что никто из нас не осудит другую, чтобы это не было.

– Да, – я поникла, вспомнив ситуацию, в которой оказалась недавно.

Это произошло несколько дней назад. Я пришла домой со школы, сразу приступила к выполнению домашнего задания, сидя за столом у себя в комнате. Позже, вечером, домой вернулся брат с подготовительных курсов, затем мама и папа пришли с работы. Мы поужинали, поделились о прошедшем дне, и разошлись по комнатам. Я приняла ванну, вернулась к себе в комнату, переоделась в пижаму из футболки и шорт, как заметила, что дверь моей комнаты приоткрыта, хоть и была плотно закрыта. Я снова её закрыла, в этот раз на ключ и легла спать.

Но уснуть так и не смогла. Всему виной шуршание на чердаке. Будто кто-то ходил, ползал и сгрёбся там. На утро я рассказала об этом папе, однако он не подал виду, сказав, что это крысы.

Мы хоть и жили в трёхэтажном доме, однако планировка дома была такой, что у каждой квартиры третьего этажа был свой чердак, так как третий этаж был последним.

– Крысы, это не так страшно, как маньяк или убийца, – пожала плечами Катрина и положила руку мне на плечо, слегка сжав его.

– Если хочешь, то можешь переночевать у меня сегодня. Мои родители всегда рады тебе, – я положила свою руку поверх её и кивнула, улыбнувшись.

– Ладно, не скучай. Я пошла, – мы обнялись на прощание, и она убежала.

Я довольно быстро справилась с дежурством: помыла полы, доску, поправила парты и стулья, чтобы они стояли ровно. Пока убиралась, открыла все три окна, чтобы проветрить класс. По пути домой, мама написала, спросив, что я буду на обед. Мне показалось это странным, так как она сегодня должна быть на работе, да и уходила сегодня утром вместе с папой. Однако, постаралась не обращать внимания и ответила.

Вернувшись домой, дома были уже все. Они все дружно решили никуда не идти сегодня? Могли бы и мне тогда сказать.

Пообедав, я отправилась в свою комнату. Однако, меня поджидал неприятный сюрприз. Я обнаружила дырки в стене над рабочим столом. Папа сказал, что это новый вид насекомых.

Что за бред? Как и какие насекомые способны оставлять после себя спиралевидные отверстия? Да ещё и такие, что туда может залезть мой указательный палец. Такое ощущение, будто бы кто-то эти дырки делает специально, чтобы следить за мной. Но кому это нужно? Соседям? Родителям? Или может брату? Нет. Это просто невозможно.

На время я решила заклеить скотчем отверстие. Надеюсь, хотя бы так смогу обезопасить себя. С такими мыслями, я решила лечь спать. Но не смогла вновь уснуть из-за шума на чердаке.

В этот раз звуки были отчётливее, словно там и правда кто-то ползал. При чём размером с человека. Я встала с кровати и прислушалась, откуда больше идёт звук, достала отвёртку и встала на стул. Послышался вибрирующий звук. Посыпалась известь, я тут же её смахнула с лица. Из щели показалось сверло (патрон) и тут же исчезло.

Кто-то специально делает эти дырки! Но зачем? Кем бы он не был, но о личном пространстве должен был слышать! Вооружившись отвёрткой, я резко замахнулась и ударила что-то в отверстии. Закричал мой отец!

Да что здесь происходит?

Утром за завтраком, папа был в повязке на правом глазе.

– Папа, что с тобой? – спросила я. Может он так признается?

– Не беспокойся, милая. Это ячмень. Глаз так загноился, что показывать страшно. Сегодня к врачу схожу, – ячмень? Ничего лучше не смог придумать?

– Но вчера его не было, – он отвлёкся от газеты и посмотрел на меня.

– Ты меня в чём-то обвиняешь? К чему этот допрос? – занервничал.

– Майя, не приставай к отцу. Доедай и иди в школу. У тебя же сегодня контрольная по истории, – мама не может не вставить свои пять копеек. Хорошо хоть брат молчит.

По дороге в школу, я обдумывала произошедшее ночью, совершенно не слушая Катрину. Она что-то очень увлекательно рассказывала, но у меня не получалось сконцентрироваться.

Почему мой отец делал эти дырки? Зачем ему следить за мной? А что если вся моя семья за мной следит? Надеюсь, это не так. Иначе, я даже не знаю, как поступить.

Следующей ночью история повторилась. По возвращению домой, я заметила уже новые отверстия в стене, и тут же заклеила их. Хоть так, можно же этого избежать. На потолке я тоже заклеила дырку. От всего этого, даже аппетит пропал.

Что же мне делать?

Сон снова покинул меня. Я решила посидеть за компьютером и поискать какую-либо информацию в интернете. Но так ничего и не нашла, к сожалению. Вдруг, послышался шорох. Я прислушалась. Он шёл из стены. Я стала всматриваться в кусочек скотча, через несколько секунд его оторвали с той стороны пальцем.

– Да хватит уже! – терпение лопнуло, и я ударила кулаком по пальцу, в ответ услышав крик брата.

Какого чёрта? Происходит какое-то безумие!

На утро, за завтраком, я увидела перебинтованный палец брата. Он заметил мой взгляд и ответил:

– Сломал баскетбольным мячом на физкультуре в школе.

– Да вы издеваетесь! – с меня хватит. Я не могу больше это терпеть.

– О чём ты, дорогая? – спросила мама, как ни в чём не бывало.

– Ты знаешь о чём! Прекратите это безумие!

– И что, по-твоему, мы безумного делаем? – спросил отец.

– Прекратите постоянно подглядывать за мной!

– Да с чего кому-то из нас делать такое? – он что, правда не понимает?! Или прикидывается дурочком?!

– Просто прекратите! Мне уже не важны причины! Прекратите это и всё!

К сожалению, на этом, разумеется, ничего не закончилось. Стало только хуже. Они стали открывать двери, прятаться в шкафу, под кроватью. Уму не постижимо. Теперь они этого даже не скрывают.

Я так больше не могу и рассказала всё Катрине. Она, разумеется, была в шоке от услышанного. Но её ответ меня поразил ещё сильнее.

– Я от родителей ничего не скрываю. У меня всегда открыта дверь в комнату, окно тоже не закрываю, а дырки они у всех есть. Даже у нашей соседки из соседнего подъезда.

– О чём ты говоришь? А как же личное пространство?

– А толку то от него? Если тебе есть, что скрывать, то скрывай, но ничего не выйдет. Все всегда всё узнают. У меня в комнате дырки даже в полу есть. Ощущение, будто меня показывают по ТВ и снимают для шоу. Это так круто. Мы можем стать звёздами, – она мечтательно облокотилась на руку, но услышанное для меня прозвучало полным бредом и безумием.

Скорее всего, у меня поехала крыша из-за недосыпа. Надо куда-нибудь уехать на выходные и развеется. Точно! Съезжу к своей тёте. Она живёт неподалёку от города.

Собрав рюкзак, я отправилась ранним утром на вокзал, однако автобусы, по какой-то причине, туда не ездили. Что ж, пройдусь пешком, хоть прогуляюсь и проветрю мозги.

Добраться до района тети было очень непросто. Каждый раз при входе в тот район, я натыкалась на стену, похожую на часть жилого дома из дерева. А ещё люди, которые заходили в эти дома, были в масках.

Может у них какой-то флэш-моб или что-то вроде этого?

Я прошла так несколько кварталов, но каждый раз мой путь преграждала деревянная стена. Она делила пополам даже машины и окна других домов. Люди заходили и выходили оттуда как ни в чем не бывало. Поэтому я тоже рискнула зайти.

Внутри был обычный дом. Мужчина, женщина и девочка сидели за обеденным столом. Но при этом они были в масках, как и те кто ходил на улице.

Я старалась не обращать внимания и вести себя, как обычно. Но по пути заметила толпу люди, которые ломились в чей-то дом.

– В чём дело? – спросила я у одного из людей в толпе.

– Они закрылись и не пускают нас. Эгоисты! – выкрикнул мужчина, а остальные подхватили:

– Открывайте!

– Открывайте сейчас же!

– Эгоисты! Открывайте или мы проломим дверь!

Разъярённая толпа выложила дверь и вбежали внутрь, откуда послышалось мужской и женский голос, молящие о помощи и пощаде. Спустя некоторое время, я нашла в себе силы зайти в дом и обнаружила пару, привязанную по обе стороны от лестницы.

– Боже мой! Сейчас я развяжу вас! – я стала лазить в кухонных ящиках в поиске ножа или ножниц. К счастью, нож нашёлся быстро, и я сразу перерезала им верёвки вокруг тел, и отлепила скотч со рта.

Пара тут же начала жадно глотать воздух, будто всё это время не могли дышать, хотя заклеен был только рот.

– Как вы? Почему эти люди вломились к вам? Почему они связали вас? – я каждому дала по стакану воды и заметила, что на них также были маски.

– Вы, видимо, не местная, – начал мужчина и выпил залпом весь стакан, – В этом районе такое проявление «силы» является в порядке вещей. Здесь не такие улицы, как в других районах города. Мы переехали сюда совсем недавно. Несколько месяцев назад. Вот и не можем, пока, привыкнуть к местным обычаям. Здесь не существует понятия «личное пространство» – пока мы говорили, мимо нас проходили люди, словно на прогулке в парке – совершенно не обращая на нас внимания.

– Зачем же вы переехали сюда? – если подобное происходит здесь, какой смысл приезжать сюда?

– Моя мама умерла несколько месяцев назад, а дом достался по наследству. Так как у нас с мужем не было своего личного жилья, мы приняли решение пожить здесь, временно, – ответила девушка.

– Вы знаете как добраться до этого дома? – я показала им фотографию дома тети с адресом. Эта пара очень добра. В знак благодарности за их спасение мужчина согласился проводить меня, но только с условием, что я тоже надену маску. Так безопаснее.

По пути к дому тёти мужчина рассказал, что это не очень благоприятный район. Именуется он как «Двадцатый». Его так окрестили из-за того, что пять лет назад на каждой из улиц, нашли по одному изувеченному, полностью выпотрошенному телу мужчин, женщин и детей. А всего улиц в этом районе двадцать. Убийцу так и не нашли.

Разумные люди тут же бы уехали, как можно дальше. Однако, местные очень дорожат своими домами, поэтому, несмотря на историю этого места, он всё также остается заселённым. Сам район больше похож на бесконечные лабиринты из домов разного вида. Всё это звучит слишком безумно.

– Тётя Ники! – Спустя час мы дошли до дома тети, мужчина ушел, а я сняла маску и звала тётю.

– Майя? Это ты? – послышался знакомый голос за дверью.

– Ники! Это я! Майя! Твоя племянница! – какое облегчение, что с ней всё в порядке.

– Дорогая, как мы давно не виделись! Я так по тебе соскучилась! Дверь открыта! Заходи скорее! – я открыла дверь и вошла внутрь.

Ники была полностью обнажённой. Что здесь происходит? Её дом был полностью в дырках, а вместо окон только рамы, даже потолок был стеклянным. Когда мы зашли в светлую гостиную, увиденное повергло меня в шок. Сама тётя Ники была полностью в дырках, а по бокам они были черными словно выжженные огнём.

– Тётя, что с тобой? Что здесь происходит? – я подбежала к ней и взяла, обеспокоенно, за руки, но она лишь мило улыбнулась и посадила меня на кресло. Сама же Ники села, напротив.

– Да, я тоже поначалу не могла привыкнуть к нынешним порядкам. Пробовала запирать окна и двери, но, ты представляешь – они проламывали двери, разбивали окна. Даже через крышу залазили. Словно они не остановятся не перед чем ради этого. И в конце концов, я устала бороться и приняла всё, как данность, – о чём она говорит? Ради чего делают?

– Что за бред? Тётя! Без личного пространства ты сошла здесь с ума!

– Ты всего лишь глупый ребёнок. Ты не понимаешь всех тонкостей мира взрослых. Всё! Ты мне надоела. Иди домой, раз не собираешься принимать мой мир.

– Это не мир! Это иллюзия, полная безумства! – я развернулась и ушла из дома, оставив все свои вещи.

Я бродила несколько часов поэтому злосчастному району, но так и не смогла выйти отсюда.

Идет уже сто шестнадцатый день моего пребывания здесь. У меня остался лишь один вопрос.

Смогу ли я когда-нибудь выбраться из этого лабиринта?

Рассказ 2. Вредители

Рассказ № 2 «Вредители»

Я уже битый час еду в этом душном автобусе, насквозь пропахнувшему старичьём. Почему общественный транспорт всегда так отвратно пахнет? И окно даже не откроешь, ведь этим «леди» шею надует и болеть потом будет. Достали.

На первый взгляд, может показаться, что я тот ещё ненавистник старшего поколения. Отнюдь, это вовсе не так, как кажется. Они мне, наоборот, нравятся. Но не в тех случаях, когда им управляет старческий маразм. На самом деле, я считаю, что они мне нравятся из-за большого жизненного опыта, который вполне, возможно передавать следующим поколением в ходе воспитания.

Особенно, я люблю своего деда. Он бывший лётчик-военный, который воевал с немцами и остался в живых, при этом спасая своего товарища. Я им искренне восхищаюсь.

Они с бабушкой поженились после окончания войны, а вскоре, на свет появился мой отец, который всем сердцем ненавидел деревню, в которой рос, и родителей. Повзрослев, он уехал в большой город, сразу после окончания школы. Своим отъездом он очень расстроил бабушку с дедушкой, а в будущем даже не разу не навестил их. Они поссорились, но мы с мамой всегда считали их своей семьёй. Поэтому, даже без папы, довольно часто приезжали в гости.

Мама, таким образом, отдыхала от городской суеты, а мне просто нравилась природа, хоть и учился я на повара. Мама говорила: «Нет ничего лучше, чем чистка мозгов на природе», и я не смел с ней не согласиться.

Однако, одним весенним днём, когда мы с мамой подъехали к дому бабушки и дедушки, он выбежал оттуда с криками и в слезах. Мы сразу поняли, в чём дело – бабушки не стало. Её теперь нет. Она ушла в иной мир, бросив одинокого дедушку на растерзание судьбе. Из-за невыносимой жары, у бабушки поднялось артериальное давление и случился инфаркт, который и убил её.

Но в скором времени, через месяц, моя мама также погибает. Автокатастрофа. На железнодорожном переезде у неё заглохла машина и её, вместе с машиной и лабрадором Рексом, размотал в лепёшку, движущиеся на огромной скорости поезд.

И всё это произошло за последние три месяца. С ума сойти.

Жизнь, вдвоём с отцом пришлась мне в тягость. Мы толком не общались из-за занятости: он целыми днями работал, а я учился и подрабатывал в придорожном кафе на окраине города. Виделись мы только рано утром и, если повезёт, на выходных. Поэтому, я решил не нарушать традиций, и следующим летом вновь отправился к дедушке, но в этот раз в полном одиночестве.

Его дом находился на вершине холма, до которого можно было добраться только пешком, начиная с подножья, где одиноко стояла остановка.

Автобус остановился, высадив меня, и уехал, оставляя после себя клубки пыли. Я надел дорожный рюкзак и сумки по обе руки, и отправился в путь.

Природа здесь сказочная. Она всегда меня пленила своею красотой. Чистое яркое небо, ни единого звука машин или стройки, только лесная тишина, щебетание птиц и потрескивание старых деревьев.

Стоп! Что? Дерево? Чёрт!

Я увидел, как по левую сторону от меня, наклонялось дерево. Оно падает. Я бросил сумки и отбежал подальше. Однако, дерево упало совсем близко и пару раз задело ветками руки, ноги и лицо. Я потёр ушибленные места, оказалось занёс туда занозы. «Чёрт, дома уже вытащу». Вытащив из-под веток дерева сумки, я поднял их и отправился в путь. Наконец, вскоре и показался дом и двор дедушки.

Я сразу пошёл на задний двор, так как посчитал, что дед скорее всего управляется на огороде.

– Дед! – дедушка убирал скошенную траву граблями, но заметив меня, бросил их, и побежал ко мне, обниматься.

– Джейсон, мой дорогой внук! Как ты вырос! Мы словно вечность не виделись! – воскликнул дедушка, прекращая объятия и наминая мои щёки, от чего заставил улыбнуться.

Мы прошли в дом. Я кинул сумки в папину бывшую комнату, где всегда останавливался я, и пошёл на кухню, готовить ужин. Дедушка, пока я управлялся на кухне, принял ванну и отдыхал. Затем мы поужинали и разошлись по комнатам, готовясь ко сну.

Однако, уснуть я не мог. Уж очень сильно болели руки, ноги и лицо. «Точно! Занозы!» – подумал я и включил прикроватную лампу, взял иголку и стал искать занозы. Как я мог забыть о них с такой сильной болью? Занозы и правда оказались большими. Я кое-как достал их, оставив на коже открытые кровавые раны. На секунду мне показалось, что внутри раны, будто что-то есть, но не придал этому значения. Обработал раны и, наконец, уснул.

Ранним утром дед разбудил меня, чтобы обрызгать огород от насекомых и травы. Во время работы, я почувствовал лёгкое головокружение и, будто что-то впилось мне в шею и затылок. Я сразу почувствовал резкую боль, которая заставила бросить на землю лейку. Я хлопнул по затылку и потёр шею, однако на руке ничего осталось. Возможно, был комар, который успел улететь. Или организм так отреагировал на занозы. Но я же их вытащил. Однако, лучше мне не становилось, даже хуже.

Похожие раны я заметил и на дедушке: кисти рук, предплечья и шея. У него всегда были проблемы со слухом, но в последнее время, оно становилось ещё хуже. Дед жаловался на тошноту, боль в глазах и ушах, позже и вовсе появились боли в животе. Он говорил, что у него ощущение, будто внутри него кто-то ползает или что-то, но инородное поселилось в нём. Я ему, конечно, не верил, считая всё выдумкой. Но как же я ошибался.

Вечером следующего дня, дед приболел. Слёг с температурой, повышенном артериальном давлением. Пока я выполнял всю грязную работу по дому и огороде, дед лежал у себя в комнате и отсыпался. Я настоял, чтобы он отдыхал. Вчера его также укусили, как и меня, но странно вот что – со мной всё в порядке, помимо лёгкого головокружения. Может, тогда дело не в укусе? А также, как и в случае с бабушкой – сильной жаре? Он просто перегрелся на солнце и получил солнечный удар?

Вопросы оставались открытыми. До сегодняшней ночи. Вернувшись с улицы, я сразу пошёл в душ. Затем приготовил ужин, расставил его на подносе и понёс к деду в комнату.

– Дед! Ты голоден? Ты сегодня пропустил обед, но это не значит, что теперь останешься и без ужина. Надо покушать, иначе тебе станет хуже, – я открыл спиной дверь комнаты и вошёл внутрь. Развернувшись, я застыл в шоке, а поднос просто выпал из рук, разбрасывая всё содержимое.

Передо мной лежал на кровати не дедушка, но очень на него похожий человек, если его так можно назвать. Жуткая картина. Дед лежал на кровати в голубом халате в синюю полоску с обтянутым вокруг талии поясом, на ногах были длинные серые носки. Его пальцы скрещены на груди и сложены в замок, ногти, забитые грязью, седые волосы, торчащие в разные стороны, как у ежа. Рот и глазницы широко раскрыты и с горой набиты опарышами. Червяки были чёрными, в грязи, то ли от почвы, то ли от гниения внутренних органов, от которых исходила злорадная вонь, раздражающая нос и глаза. Опарышей было так много, словно тело дедушки служило их гнездом. Они выползали даже из ноздрей и ушей, падая на пол.

Не выдержав, меня вырвало прямо на пол какой-то чёрной, как уголь субстанцией. Я упал на колени, облокотившись на руки. Тяжело дышать. Я закрыл глаза, в надежде успокоится, но ничего не вышло. Внезапно, я почувствовал острую и пронзительную боль в руке, лице и ногах. Обессилив, я упал и закричал от боли, корчась и дёргаясь, словно при приступе судороги.

Посмотрев на руку, я увидел, как под кожей что-то движется, затем взял нож и ударил тыльную сторону кисти насквозь. Боль была ужасно адской. Вытащив нож, боль стала сильнее, а кровь захлестала. Из раны выползла многоножка. Затем другие вылезли из ушей, ног, носа. Я чувствовал, как они окружали меня и окутывали, как кокон, съедая мою кожу и плоть на пути. Больше нет сил сражаться с этими вредителями. Я сдаюсь.

Рассказ 3. Художник

Рассказ №3 «Художник»

С самого раннего детства я способен различать лишь чёрный, белый и серый цвета. Да. Я дальтоник. В детстве часто дразнили бродячим псом из-за нашей схожести – не различать цвета. Но не смотря на ограничения, я любил рисовать, а повзрослев, удивил всех и каждого, став художником. У меня была своя галерея. А к двадцати семи годам женился, ещё через пять лет стал отцом прекрасной дочери.

Я понял, что нет ничего совершеннее, чем идеальный чистый белый и угольно-грязный чёрный цвет. Они различаются, словно Инь и Ян, но сосуществуют вместе, давая баланс миру.

Однако, меня не покидало чувство, что чего-то не хватает. Я был весьма успешным, но где быстрый подъём, там и резкий застой, который давит со всех сторон с неимоверной силой. Начался творческий кризис.

Я чувствовал, что мне необходимо что-то новое! Что-то из ряда вон выходящее! Что-то Грандиозное! Революционное! Мне нужно что-то настолько чистое, чтобы даже самый чистейший белый не смог сравнится с моим творением. Мне нужна она! Муза!

На протяжении следующих восьми лет, когда дочери исполнилось тринадцать, а моя карьера художника опускала занавес, я попросил свою жену, быть натурщицей. Она всегда ревновала меня к моделям, которых я выбирал, не смотря на всю абсурдность. Я посчитал, что Жаклин успокоится, если станет моей моделью, и оказался прав. Мы так погрязли в работе, что не заметили, как наша дочь – Шарлотта повзрослела и стала подростком. Важное время в жизни каждого человека. Совершается столько ошибок и столько драмы, о которых потом, в более зрелом возрасте, вспоминаешь с улыбкой и радостью. Ведь ошибки – это отнюдь не плохо, а наоборот очень хорошо. Поскольку, именно благодаря ошибкам, у нас появляется опыт и мы обучаемся сосуществовать в этом прекрасном невинном мире, прогнившему изнутри.

Хоть жена и с охотой призвалась помогать, картины получались излишне примитивными, не достойными людских глаз. Вдохновение отказывалось приходить.

Однажды, жена уехала в гости к подруге на пару дней. А я в отчаяние сидел в кабинете со стаканом бурбона со льдом, пытался придумать хоть что-то, за что можно было ухватиться.

– Пап, – в дверях показалась моя четырнадцатилетняя принцесса.

– Да, милая? – я устало взглянул на неё, но заметив испуганный, полный замешательства взгляд, сразу поставил стакан на стол и подошёл к ней.

– В чём дело? На тебе лица нет, – я потрогал её лоб, решив, что дочь заболела, но лоб был нормальной температуры. Признаков болезни не было.

– Я умираю, – произнесла она шёпотом.

– Что? Что ты такое говоришь? – усмехнулся я, и присел на колени, взглянул в маленькие, полные ужаса глаза.

– У меня кровь, – также тихо произнесла принцесса.

– Кровь? Где? – её взгляд опустился вниз, а рукой она показала на низ живота.

– Мне больно, – я понял в чём дело. Жаль, что жена в отъезде, хоть и была бы тут кстати. Она в таких вещах разбирается куда больше меня.