Черновик славянской магии. Записная книжка Велеса бесплатное чтение

От протославян до римской империи

Век Киевской Руси, с IX по XII века, был, во-первых, местом зарождения трех братских народов – русских, украинцев и белорусов – как нации, а во-вторых, был родиной этнического и национального образования западных стран.

Одна из крупнейших держав средневековой Европы, сыгравшая важную роль в ее исторической судьбе востока и крайнего севера.

Россия вырастает из сравнительно небольшого объединения славянских племен в Среднем Поднепровье (зарождение этого объединения относится ко временам Геродота) в великую державу, объединяющую все восточнославянские племена и многие прибалтийские, финно-угорские племена в северо-восточной Европе.

Образование Российского государства не сопровождалось подавлением или истреблением лесных племен, с которыми воины киевских князей соприкасались во время дани тысячу лет назад: литовцев и карел, мордвы и латышей, эстонцев и чуваши – все они являются равноправными членами нашего советского семейного этноса и когда-то были вовлечены в важный процесс крупной феодализации в системе Киевской Руси.

Зародившееся в начале 9 века молодое Русское государство быстро приобрело известность во всем Старом Свете.

Короли Англии, Норвегии и Франции попытались установить брачные отношения с великим князем Киевским.

Византийская империя была постоянным торговым партнером России, и на восток русские купцы плыли через Хорезм (Каспийское море) в верблюжьих караванах, достигая Багдада и Балха (современный Афганистан).

Варяги, шведские авантюристы, пытались вторгнуться на Русь и принять участие в русских походах за границу или служить киевским князьям.

В своей вневременной исторической книге «Повести временных времен» русский летописец Нестор демонстрирует доскональное знание мира своего времени, от Англии на западе до Китая на востоке, от браминов Индии и даже Индонезии.

Народы Киевской Руси быстро усваивали византийскую и западноевропейскую культуру, а русский город был вовлечен в создание общеевропейского романского художественного стиля.

К середине XII века обширное Русское государство созрело и дало начало 12 независимым княжествам, соответствующим крупнейшим королевствам Западной Европы.

Этот процесс можно сравнить с развитием большой семьи, где сын, о котором заботится семья, в какой-то момент становится взрослым и готов к самостоятельной жизни.

Номинально «матерью русских городов» оставался Киев, как называли его летописцы, но в то же время города Чернигов, Владимир Волынский, Галич, Новгород, Смоленск, Владимир Суздаль, Ростов, Полоцк, Рязань, Туров и т. д.

В городах появились ремесла, появились свои школы искусств и литературы, возводились великолепные здания.

Они были построены с умелыми расчетами, просуществовали 700—800 лет, выдержали разрушительное воздействие времени и открыли нашу советскую эпоху.

К началу XIII века сухопутная территория Руси достигла уровня развитых стран Европы, но только порабощение Золотой Ордой и длительное иго иностранных государств сдерживали Россию, замедляя ее развитие на два-три века.

Важность и необходимость изучения Киевской Руси как первого государственного образования, объединившего десятки племен и народов и поднявшего их от первобытно-первобытного государства до высокоорганизованной феодальной власти, уже полностью осозналась нашими предками.

Образованные люди царской России изучали и знали историю княжеских династий, их войн, деятельность епископов и патриархов, законы и постановления царского правительства.

Киевская Русь датируется 9—12 веками.

Веками была огромным феодальным государством, простиравшимся от Балтийского моря до Черного моря и от Западного Буга до Волги.

Географы Арабского Халифата опросили капитанов и караванных поездов о далеком Киеве и внесли ценные сведения о землях Руси, маршрутах туда и городах в книги мировой географии. Эпоха Киевской Руси стала переломным моментом практически для всех народов Восточной Европы. Классовое общество на протяжении веков было географически ограничено узкой прибрежной территорией в Причерноморье, где после мифических экспедиций аргонавтов возникли греческие метрополии: Ольвия, Херсонес, Босфор, Танаис, Фанагория и др.

К северу от этого пояса располагались бескрайние луга и бескрайние леса, населенные сотнями различных племен, живущих на примитивном уровне. Недаром Цицерон говорил, что древние города были не чем иным, как «узорчатыми границами варварской одежды».

Если воспользоваться этой аналогией, то эпоха Киевской Руси, наступившая через тысячу лет после Цицерона, была временем, когда варвары Восточной Европы сбрасывали старую одежду и облачались в новую, где формировались «узорные границы» цивилизации.

В XII веке Киевская Русь достигла высокого уровня развития и со временем заложила основы 12 независимых суверенных феодальных государств, подобных королевствам Западной Европы. Крупнейшими являются Владимирское, Рязанское, Киевское, Черниговское, Смоленское, Галицко-Волынское, Полоцкое княжества, а также Новгородская и Псковская феодальные республики.

Но нашествия Батыя и Ордынское иго смыли русскую культуру и нарушили единство древнерусского народа, но успехи, достигнутые в эпоху Киевской Руси, позволили им сохранить прочную культурную основу и преодолеть последствия завоеваний. Историческое значение Киевской Руси вытекает из того, что летописи, описывающие жизнь Киевского государства, хранились несколькими поколениями летописцев, завершены знаменитым Нестором и воспроизведены в русских городах на протяжении пяти столетий.

В смутную эпоху иностранного господства «Сказания из прошлого» были не только напоминанием о силе прошлого, но и примером национального единства и патриотического противостояния воинственным степным народам, раскинувшимся на тысячи миль. В конце XV века, когда десятки русских княжеств преодолели феодальные разногласия и объединились вокруг Москвы под началом великого князя Московского Ивана III. Полвека спустя всероссийский царь Иван Грозный еще раз напомнил о своих исторических связях с Киевской Русью. В том году престол в Успенском соборе в Москве был помещен под шатер, вырезанный скульптором Басеном. Рельеф, изображающий подвиги Владимира Мономаха. Но, пожалуй, самым главным свидетельством живой связи с Киевской Русью являются русские народные былины. В середине 19 века исследователи обнаружили сказителя древнего эпоса на крайнем севере Архангельска. И Владимир Святославич (980—1015), и Владимир Мономах (1113—1125) знали из устного предания, в котором они объединили свои народы.

В героических былинах известны князья, которые «много пота отерли за землю Русскую», защищая народ от набегов печенегов и половцев. Не остались в памяти народа и многие другие князья, прославленные придворными летописцами. Хотя Святослав в былине не назван, киевляне обвиняли его в том, что он «эксплуатирует свою землю, ища чужую». Нет Ярослава Мудрого, зачинщика конфликтов, нанявшего жестоких варягов для борьбы со своим отцом. Нет Юрия Долгорукого, штурмовавшего Киев с боем вместе со своими племянниками, нет другого князя, забывшего об общерусских интересах в разгар кровавой гражданской войны.

Говоря об основании Киевской Руси нормандскими варягами, обычно в качестве аналогий приводят основание норманских королевств на севере Франции, в Ломбардии и на побережье Сицилии. Норманны (шведы, датчане, норвежцы) были прекрасными мореплавателями и фактически покоряли прибрежное население, но взгляд на карту Европы показывает, что в приморских странах Средиземноморья и Великой Русской равнине ситуация прямо противоположная.

Чтобы достичь славянских земель, варягам пришлось вторгнуться в Финский залив на востоке, где их взводы можно было увидеть с берега (подтверждено летописью 1240 г.). Нет сомнений в том, что это произошло внезапно. На всем протяжении маршрута норманнские лодки могли быть обстреляны местными жителями с обоих берегов. В конце этого пути моряки столкнулись с двумя водоразделами: Балтийское море-Ладожское море и Балтийское море-Черное море. Пришлось выкатить лодку на сушу, подтащить ее к вершине водораздела и тащить по суше. Моряки-победители теперь стали беспомощны и беззащитны.

Они отбуксировали свой флот в Смоленск, чтобы пройти первым прямым маршрутом до Киева (осталось около 500 километров), но даже здесь, на Днепре, их было легко обнаружить и сделать уязвимыми. Варяги появились в Восточной Европе в то время, когда уже складывалось Киевское государство, и их торговые экспедиции на восток включали длительные обходы по рекам Мета, Шексна и с северо-востока Верхней Волги, проходя через территорию Киевского государства.

Ареал фактического вторжения на славяно-финские земли отрядов Варяго-шведской армии ограничивается тремя северными озерами: Чутским озером, озером Ильмень и озером Белое Озеро.

Лишь за все Средневековье предводитель варийского отряда вместе с северными славянами обманным путем, под видом владельца торгового каравана, захватил на время власть в Киеве и решил убить законного князя. Этот вождь Олег был объявлен основателем и строителем Русского государства (его воины назывались «русскими» только по прибытии в Киев, Русь), в 907 г.

Помимо варягов, в этой успешной операции участвовали силы девяти славянских племен и двух финно-угорских племен (марийцев и эстонцев). Поведение Олега после получения компенсации от греков весьма странно и никак не соответствует облику строителя власти – он просто исчез с российского горизонта: «Олег в Новгород Вскоре после похода «Иди и оттуда». Двести лет спустя, могилу Олега обнаружили под Киевом. Этот вымышленный основатель не оставил потомков в России.

Варяги существовали в X – XI веках. И зачастую использовались как наемное подразделение в России. Князь Игорь «пригласил варягов переправиться за море в 942 году и пойти войной на греков». Когда в 980 году наемники предъявили Владимиру слишком высокие требования, князь изгнал наемников из Руси и предупредил византийского императора: Чтобы не натворить беды, как здесь, князь отослал варягов, не держите в своем городе. Но разбросайте их и «ни одного человека не пускайте» сюда (в Россию). Варьяны зарезали князя Ярополка в городе Родне. Варяги убили князя Глеба.

Если пытаться признать варян основателями славянской нации, то чрезвычайно трудно будет объяснить тот факт, что официальным языком Руси был русский, а не шведский.

Договор с Византией был заключен в X веке посольством киевского князя, причем в посольстве служили и варяне на русском языке, но договор был составлен только на двух языках: греческом и русском, не оставив никаких следов договора. Кроме того, в шведских средневековых текстах сбор дани обозначается словом «польдье» (порта), заимствованным варянами из русского языка, что, несомненно, указывает на то, что ранняя государственная деятельность, такая как дань, была связана со славянами.

Летописец Нестор, живший во времена Мономаха, применял эти слова не к своим современникам, а к славянам гораздо более ранней эпохи (до нашествия хазар в VII веке), и он не говорил обо всех славянах. Но только о лесных племенах, которые действительно сохранили в своей жизни немало первобытных обычаев. Летописец противопоставил этим лесным народам «мудрых и значимых рубежей», которые были истинными создателями своего народа. Рассматривая предвзятый аргумент, выбранный норманнами, следует иметь в виду, что этот предвзятый подход уже присутствовал в источниках, восходящих к былому сказанию о Несторе. Чтобы оценить дух этих перемен, необходимо ознакомиться с ситуацией в Киеве в XI и начале XII веков.

В 1093 году умер великий князь Всеволод, младший сын Ярослава Мудрого. В последние годы его правления Россией фактически правил сын Всеволода Владимир Мономах, который был болен. Мономах, прекрасный полководец, мудрый правитель и образованный писатель, хотел сохранить киевский престол в своих руках после смерти отца, но киевское дворянство, недовольное зависимостью Владимира от своих подданных и военных кадров, пригласило следующих представителей: Великое дворянство Киева – князь Святополк Изаславич, высшая ветвь Ярославичей.

Между двумя двоюродными братьями, Святополком и Владимиром, начинается 20-летний конфликт. Нестор был придворным летописцем Святополка и писал в Печерской лавре в Киеве. После смерти Святополка в 1113 году крупная киевская знать (не обращая внимания на династическое старшинство) во время народного восстания пригласила Владимира Мономаха на престол великого князя. Будучи избранным великим князем Киевским, Мономах принял от Нестора историю страны.

Его вывезли из Печерского монастыря и перенесли в придворный монастырь Владимира Мономаха-Выдубицкого, где игумен Сильвестр внес изменения и оставил его описание в летописях под 1116 годом. Видимо, эта редакция не удовлетворила Мономаха, и он поручил окончательное завершение «Истории Руси», завершившейся около 1118 года, своему старшему сыну Мстиславу. Переработка труда Нестора происходила в двух направлениях. Во-первых, нынешняя часть летописи была составлена в духе Мономаха, описывая обстоятельства Святополка и события минувших десятилетий, а во-вторых, было составлено введение в историю. История прошлого была тщательно переработана. Нестор жил в Киеве и основывал свои исследования на темах, связанных со славянским югом, Киевом и польско-российским Приднепровьем, уделяя особое внимание V и VI векам. Последним и самым решительным ее редактором был князь Мстислав, внук короля Англии и зять короля Швеции. С ранних лет он воспитывался у новгородского боярина (и во втором браке женился на новгородском боярине). Для него эпическое сказание о призвании князя было привычным заговором, применённым к истории различных северных королевств.

Для него Новгород и северные варяги были естественной средой обитания, а киевское боярство, не признававшее его отца в течение 20 лет, враждебной силой. Князь Мстислав, по-своему переписывая русскую историю, искусственно ставит на первое место Новгород, затмевает Киев, ошибочно помещает зарождение Русского государства на крайнем севере, а Варя-завоевателя и Варяна включает в историю осователя. Внося в русскую историю легенду о самопроизвольном созыве варяг северными славяно-финскими племенами отца Мстислава («эпоха возникновения родов в роды»), мы находим отголоски событий 1113 года.

Владимир Мономах был приглашен в Киев из другой страны во время восстания и мятежа. «Норманская» редакция сильно исказила текст Нестора и вставила в его «Былины» множество грубых вставок, не соответствующих исходному тексту. Так возникла генеалогическая нелепость, в которой старец Игорь (которого автор считал родоначальником киевской династии середины XI века) стал сыном Рюрика, привезенного в Киев еще младенцем. Поэтому в летописях появился сомнительный список славянских племен, якобы завоеванных Олегом. Таким образом, возникла нелепая идентификация варяг и Руси. Это было не что иное, как то, что варяне служили России, когда находились в Киеве, столице Руси, и считались русами и были приняты русским народом.

Дальше в лес

Современная историография не удовлетворяется простым извлечением слов и фраз из материалов и произвольными и предвзятыми интерпретациями. Необходима комплексная система, основанная, во-первых, на тщательном анализе всех видов источников информации, во-вторых, на историческом синтезе всех полученных данных. В-третьих, совершенно необходим исключительно широкий хронологический охват исследования.

Для примитивного понимания процесса возникновения государства как воли воинского класса было бы достаточно хронологической части летописи (российская история началась в 850-860-е гг.), В этом случае нуждается в понимании тысячелетнего процесса созревания первобытнообщинного строя и закономерного перехода его к классовым отношениям (рабству или феодализму)), независимо от того, имело ли место грабеж со стороны третьего лица.

Древняя судьба славян.

В целом нормандскую позицию можно свести к двум тезисам.

Во-первых, по их мнению, славянское государство было основано не славянами, а европейскими варами, а во-вторых, возникновение исконного славянского государства произошло в южной части Киевской лесостепи и в болотистых местностях Северного Новгорода, в бесплодных местностях этого не произошло. Ошибочность исходного тезиса впервые была доказана путем анализа документальных источников XI и XII веков. А в одном из направлений редакционной работы «Повести временных лет» обнаружилась явно выраженная предвзятость.

Причем степень достоверности проваразийской тенденции можно проверить на основе всего объема материалов, документирующих длительный процесс развития славянской первобытности вплоть до образования Киевской Руси.

Второй тезис о более прогрессивном развитии Севера по сравнению с Югом использует одинаковое количество объективного материала по экономическому развитию, общественным отношениям, пропорциям темпов общественного развития в различных природных условиях и т. д.

Наконец, о конкретных связях разных частей огромного славянского мира с другими народами и государствами древности.

Оба текста в равной степени требуют знания того, какие территории были заняты славянскими племенами в догосударственные времена, а также когда и как изменились славянские поселения.

Установив это, мы располагаем богатым археологическим материалом, раскрывающим общие черты, региональные различия и уровень наиболее развитых регионов, где славянские государства должны были впервые естественным образом возникнуть.

Короче говоря, первый вопрос, без которого мы не можем начать анализ процесса превращения первобытного общества в классовое, заключается в вопросе о происхождении славян в его географическом и территориальном аспектах.

Населено «славянами», какие этнос были их соседями, каковы были природные условия, по какому пути шло дальнейшее расселение славянских племен и славян.

Древняя индоевропейская языковая семья включала славянские народы, в том числе немцев, балтов (литовско-латышей), римлян, греков, кельтов, иранцев и индийцев («ариев»). Регион простирается от Атлантического океана до Индийского океана и от Северного Ледовитого океана до Средиземного моря. Четыре-пять тысяч лет назад индоевропейцы еще не заселили всю Европу и не поселились в Индостане. Приблизительным геометрическим центром первоначального Индоевропейского массива была северо-восточная часть Балкан и Малой Азии. Племена, образовавшие в результате постепенной интеграции «протославян», жили севернее горного хребта, разделяющего южную и северную Европу и простирающегося на восток от Альп, почти на окраине Индоевропейского региона и заканчивается в Карпатах на востоке.

Говоря о происхождении того или иного народа, мы сталкиваемся со множеством предположений, легенд и гипотез. Медленный процесс был далеким во времени и почти незаметным для нас. Однако некоторые вопросы все же необходимо задать: Во-первых, происходило ли формирование народа путем воспроизводства и расселения племен с незначительных ареалов, или путем объединения родственных соседних племен? Образовался ли он?

Второй вопрос: Какой общий (в данном случае общеевропейское) событие могло вызвать изоляцию многих племен от паниндоевропейского массива и их масштабную интеграцию?

Ответ на первый вопрос состоит в том, что решающей силой был прежде всего добровольный союз более или менее родственных племен. Но, конечно, имело место и естественное воспроизводство, трайбализм, колонизация новых пространств. Потомки племен уплотняли этнический массив, преодолевали разрыв между древними «материнскими племенами» и, конечно, способствовали укреплению этого массива, но не воспроизводство одного племени создало народ.

Что касается общеевропейских событий, то ситуация была следующей: На рубеже 3-го и 2-го тыс. до н. э. В северной половине Европы (от Рейна до Днепра) усилилось скотоводство, быстро развивалось имущественное и социальное неравенство. Коровы становятся символами богатства (на древнерусском языке «скотница» означает сокровищница), что повышает вероятность маргинализации стад, что приводит к войнам и неравенству между племенами и их лидерами.

Первоначальное равенство нарушено

Открытие меди и бронзы привело к межплеменной торговле и усилило процессы внутренней дифференциации. Археологически этот период известен как «культура боле-амфоры» и сильно отличается от предшествовавших ему примитивных культур. Начавшаяся повсеместно борьба за стада и пастбища привела к повсеместному расселению пастушеских племен («шнуровая товарная культура») не только в Центральной, но и в Восточной Европе, вплоть до Среднего Поволжья. Все это произошло с племенами, являющимися предками балтов, славян и германцев.

Переселение осуществлялось отдельными племенами, действовавшими самостоятельно. Об этом можно судить по необычайному разнообразию и полосатости пастырской терминологии в Восточной Европе. На момент заселения, в первой половине 11 тысячелетия, ни славянских, ни германских, ни балтийских общин не существовало. По мере медленного движения все племена смешивались и меняли соседей. Примерно в 15 веке до нашей эры. Поселение прекратилось в 1 веке до нашей эры. Все лиственные леса и лесостепи Европы были заселены индоевропейскими племенами с разными бывшими поселениями. Началась новая жизнь, уже устоявшаяся, и постепенно первое место в экономике заняло сельское хозяйство.

В новом географическом контексте новые соседи начали устанавливать связи, уравнивая черты племенных диалектов и создавая впервые на больших территориях новые взаимосвязанные языки, их называли германскими, части славянские, а северо-восточная часть латышско-литовские. Название народа возникло позже, в этот период крупной консолидации родственных племен вокруг трёх разных центров: западного (германского), восточного (прибалтийского) и центрального (славянского).

Лингвисты впервые установили, что раскол между протославянскими племенами и родственными им соседними индоевропейскими племенами произошел примерно 4000—3500 лет назад, в начале или середине второго тысячелетия до нашей эры. По этим данным, лингвисты полагают, что соседями индоевропейских славян являются германцы, балты, иранцы, дако-фракийцы, иллирийцы, италики и кельты.

Судя по названиям элементов ландшафта, общим для всех славянских народов, протославяне жили в лиственных лесах и лесостепных зонах с полянами, озерами и заболоченными местами, но моря не было. Были холмы, долины и водоразделы, но не было высоких гор. Однако природные территории, соответствующие этим лингвистическим определениям, более широко распространены в Европе, чем можно было бы предположить по прародине славян.

Протославяне занимали лишь часть этого пространства, что отразилось в их древнем диалекте. У учёных было два варианта определения местонахождения своих предков. Одни исследователи считали, что основной территорией протославян были лесостепи и леса Среднего Поднепровья с Киевом на его вершине, другие полагают, что местонахождение их предков было в районе реки Вислы, к западу от реки Одер. Этот подвид можно условно назвать Висло-Одерским подвидом.

Чтобы сделать выбор между двумя предложенными гипотезами, необходимо было искать дополнительные данные. Родина славянских предков в разгар бронзового века, вероятно, располагалась на обширной территории Центральной и Восточной Европы.

Этот пояс протяженностью примерно 400 километров с севера на юг и примерно 1500 километров с запада на восток располагался следующим образом: Его западная половина поддерживалась с юга европейскими горами (Судеты, Татры, Карпаты), а на севере почти доходил до Балтийского моря. Восточная половина протославянского государства ограничивалась Припятью на севере и бассейном Рось, истоком рек Днестр и Южный Буг на юге. Восточная граница менее ясна.

Славяне жили в небольших деревнях, разделенных на два сословия. Основу экономики составляли четыре сектора: сельское хозяйство, животноводство, рыболовство и охота. Такие инструменты, как топоры, ножи и серпы, также делались из камня. Бронза носила преимущественно декоративный характер и применялась только для изготовления бытовых приборов и стамесок, необходимых для деревянного строительства. Погребальные обряды были связаны с идеей перевоплощения души. Тела умерших были помещены в позу эмбриона, как бы готовя умерших ко второму рождению. Самым богатым регионом (иногда называемым особой комаровской культурой) был район Карпат, где в доисторические времена находились залежи соли, имевшие большое значение.

Археологические памятники тшинецко-комаровской культуры образуют несколько отдельных групп, которые, возможно, были землями союза соседних славянских племен. О связях славянских племен мы знаем от Нестора, упоминаемые им в «Истории» «племена» – это не крупные племена, как показал советский учёный (П. Н. Третьяков), а скорее конфедерация нескольких безымянных племен: полян, радимичей, вистрийцев и т. д.

Написание названий этих племенных конфедераций широко варьируется в зависимости от их географического положения: Все племенные конфедерации в пределах указанной прародины имеют такие названия, как «Поляне», «Мазовшане», или архаичные названия. Названий территории прародины впринципе нет. На рубеже нашей эры, славяне начали переселяться со своей прародины. И теперь новые территории, колонизированные славянами, имеют еще одну новую форму названия, основанную на отчествах. «Радимичи» («потомок Радима», «подчиненный Радиму»), «Вятичи», «Бодричи» и т. д.

Оно может быть связано, но как уже говорилось ранее, на всей обширной территории славянской прародины (и только на ней!) форм прозвищ не существует, и это полностью подтверждает правильность отождествления прародины с территорией Тшинецкой культуры 15 в.

В начале I тысячелетия до нашей эры славянские племена среднего Поднепровья начали свое историческое существование, отстаивая свою независимость, строя первые укрепления, впервые сталкиваясь с враждебной киммерийской степной конницей, и это время следует считать, когда Япония с честью вышла победителем из оборонительного боя. Неудивительно, что к этому периоду можно отнести появление прообраза славянского героического эпоса, продолжавшегося до начала XX в.

К моменту прибытия скифов VII века до нашей эры в степи Южной Руси в IV веке до нашей эры славяне Среднего Поднепровья уже прошли большой исторический путь, имеющий археологические материалы, мифы и героев. Мифы, сохранившиеся в русских, белорусских и украинских сказках (и впервые записанные «отцом истории» Геродотом в V веке до нашей эры), говорят о трёх царствах, одно из которых – Золотое Царство и Король-Солнце (вспомните Владимира).

Большое значение для нас имеют сведения, сообщенные Геродотом о Скифии. Под Скифией этот осторожный писатель и путешественник подразумевал обширное и в чем-то традиционное пространство Восточной Европы, которое он определял, как квадрат, каждая сторона которого была размером в 20-дневный путь (приблизительно 700×700 километров).

Южная сторона площади выходила на Черное море. Это пространство населено различными племенами, говорящими на разных языках, ведущими разные отрасли промышленности и не подчиняющимися одному королю или племени-гегемону. В самом деле, скифы, давшие всему этому месту традиционное название, описываются Геродотом как степные скотоводы, передвигавшиеся на конных повозках, не знакомые с земледелием и не знавшие населенных мест. Они противопоставляются жителям лесостепного региона среднего течения Днепра, земледельцам, которые вывозят зерно в Ольвию и отмечают праздник священного плуга, который каждую весну дарит народу Бог Небесный. Об этих «днепровских борисфенитах» Геродот делает ценное наблюдение, утверждая, что греки ошибочно причислили их к скифам и «отрезали» им собственное имя.

Три царства, образовавшиеся в среднем Днепре и прилегающей лесостепной области (все в границах прародового местонахождения древних славян), – это три царства, которые украинские археологи выделили среди древностей скифского периода.

Основные группы

Археологические материалы объясняют ошибку греческих купцов, которые перенесли общее название скифы на славян. Многие скифские черты можно обнаружить в материальной культуре славянских крестьян («скифских земледельцев»). Длительная близость этого славянского региона к скифо-сарматскому иранскому миру также повлияла на его язык. В восточнославянских языках много слов скифского происхождения. Например: «топор» (от славянского слова «топор»), «собака» (от славянского слова «собака») и т. д.

Общественный строй славян среднего течения Днепра находился на пороге становления государственности за 1500 лет до Киевской Руси. Это видно не только в упоминании Геродотом о скоротском «царстве» и «царе», но и в конных чертах погребенных воинов, в огромных «царских» курганах в Киевской области, и в привозных. О чем свидетельствуют предметы роскоши.

Славяне среднего Днепра, вероятно, жили в дружеских отношениях с царскими скифами Причерноморья, что позволяло им торговать с приморскими городами и перенимать многие черты быта скифских кочевников. Славяне могут гордиться тем, что их уголок славянского мира, Среднее Днепр, был описан «отцом истории» Геродотом, вероятно, на основе личных впечатлений.

Борисофенитские славяне Ольвии точно знали размеры земли борисфенитов (11-дневное путешествие по Днепру), знали вкус воды в верховьях малых рек, животных лесостепь Он знал фазу и записал историю о трех братьях и трех царствах, содержащуюся в волшебном героическом сказании, дошедшем до наших дней. Он даже записал имена своих мифических и героических предков, которые также переданы в восточнославянском фольклоре. Славяне скифского периода не были едины, и ни одной своей «археологической униформы» не обнаружено.

Если славянские племена лесостепей Скороти-Днепра получили многие черты скифской культуры, то в лесных районах самой северной части прародины славян рядом с ними жили балты (латышско-литовские племена).

«Нуры» Геродота (археологическая культура Милограда) во многом уступали своим южным соседям – «скифским земледельцам». Как указывал Нестор, контраст между уровнем жизни на «жизненных полянах» и их лесных соседей, «ведущих животный образ жизни», возник еще в скифское время.

В 4 веке до н.э. скифская держава в степях пала под натиском более примитивных иранских кочевников-сарматов. Скифы были разделены на две части новыми кочевым потоком, часть из них двинулась на юг, в Крым, а часть на север, в лесостепь, где были ассимилированы славянами (вероятно, в то время скифами).

Новые хозяева степи сарматы вели себя совершенно иначе, чем скифы. Если славяне жили со скифами более или менее мирно в течение 500 лет, то при отсутствии данных о действиях серьезного противника сарматы действовали агрессивно. Они отрезали торговые пути, разрушали греческие города, нападали на славян, оттесняли земледельческие поселения на север. Археологически славяне сарматского периода представлены так называемой «зарбинецкой» культурой, достаточно примитивная культура.

Географически он включает не только центральное Приднепровье, но и более северные районы лесной зоны, колонизированные славянами. На рубеже нашей эры сарматы расселились по тысячеверстной причерноморской степи. Набеги сарматов и захват земледельческого населения, возможно, были вдохновлены Римской империей. В своих масштабных завоеваниях (от Шотландии до Месопотамии) Римская империя нуждалась в больших армиях рабов для самых разных целей – от пахарей до гребцов.

Новая эпоха славян

Новая и очень яркая эпоха в истории славян связана как с постепенным преодолением последствий сарматских набегов, так и с новыми событиями в истории Европы первых веков нашей эры. Большая часть этого периода истории Старого Света связана с растущей мощью Римской империи. Рим имел сильное влияние на германские племена и части западнославянских народов по рекам Рейн, Эльба и Одер. Римские легионы захватывали греческие города в северном Причерноморье и использовали их как рынки для покупки местного хлеба и рыбы. Отношения между Римом и народами Восточной Европы начались при императоре Марке Ульпии Траяне (98—117 гг. н.э.), когда римляне завоевали всю Дакию и заставили население говорить на латинском языке, «римском».

Империя стала непосредственным соседом славянских стран, и благодаря этой близости многократно возрождалось экспортное сельское хозяйство в больших масштабах.

По общепринятой системе

БОГИ МИРА «ПРАВЬ»