Сквозь туман меня не видно бесплатное чтение

© Надя Сова, текст, 2024

© Макет, оформление. ООО «РОСМЭН», 2024

НЕ ПОТЕРЯЙ ВЕРУ В ТУМАНЕ,

ДА И СЕБЯ НЕ ПОТЕРЯЙ!

СМЫСЛОВЫЕ ГАЛЛЮЦИНАЦИИ. ТУМАН

Глава 1

Поезд приходит в шесть пятнадцать

Снять маску, чтобы спасти медведя.

Снять шкуру, чтобы вернуть человека.

Так начиналась одна из местных легенд, которую полушепотом рассказывал дед с соседнего места. Он сидел на нижней боковой полке, заняв собой весь проход, и тихо басил. Вагон молчал, прислушиваясь, даже самые голодные перестали чавкать.

– Вот только не пошла спасать своего суженого девушка. Не стала защищать его от злобного соседа. – Голос деда стал совсем тихим.

– И он остался навсегда медведем? – в ужасе спросила маленькая девочка.

– Погиб в лесу? – эхом повторила за ней подруга.

– Никто не знает, что именно стало с ним после того, как местные бандиты его избили. С гор пришел туман.

– Тот самый?!

– Да, тот самый туман, что забирает с собой в другой мир. – Дед выдержал драматическую паузу. – Он накрыл собой и лежавшего без сознания бедолагу, и тех, кто не успел убежать.

– Забрал… – В голосе девочки послышались слезы.

– Не все так просто, – улыбнулся дед. – На следующее утро окна гостиницы были открыты и посетителей встречал наш человек.

– То есть туман его не забрал? – непонимающе спросила вторая девочка. – Раз он вернулся домой и даже работать пошел?

– Не все так просто, – снова повторил дед. – Люди из тумана не возвращаются.

– Он вернулся медведем, – в тихом восторге проговорила первая девочка.

– А он будет мстить? – серьезно уточнила ее подруга.

– Месть разъедает, – покачал головой дед. – Он превратился в неприятное напоминание для своей возлюбленной. Изменился, стал сильнее, мудрее. И совсем перестал обращать на нее внимание. А ничто так сильно не ранит женщину, как пренебрежение. Она пыталась извиниться, объяснить, что ошиблась. Но он не мог простить предательства.

– Я бы тоже не простила, – насупилась девочка.

– А что теперь? – Вторая хотела услышать продолжение.

– Легенды не рассказывают, что случилось дальше. Теперь жизнь. – Дед откинулся на свое место, освобождая проход.

Пассажиры снова зашевелились.

– Но он как-то живет эту жизнь? – не унималась девочка.

– Это ты можешь придумать сама. – Дед улыбнулся, снова наклонившись вперед.

– Извините, можно я все-таки пройду. – Девушка стояла возле говоривших больше пятнадцати минут и очень хотела вернуться на свое место.

Дед поспешил убрать из прохода ноги.

– Агата! – С другого конца вагона махала подруга. – Чего застряла? Заслушалась?

– Ага. – Девушка быстро проскочила на свое место и села. – Он так раскинулся – не обойти, не объехать. Но, надо признать, историю рассказывал что надо.

– В горы не пойдем? – хитро улыбнулась подруга.

– В смысле? – Агата сделала огромные глаза. – Рина, ты в своем уме? А зачем мы тогда едем?

– Я думала, на море, на пляже раскисать, – пожала плечами Рина.

– Весь отпуск?

– Ты всегда так говоришь. Кучу планов настроишь, а потом мы никуда не идем, – возразила Рина.

– Не начинай, – махнула рукой Агата. – У нас до фига времени.

– И не очень много денег, – напомнила подруга.

На это возразить было нечего.

Дорога змеилась, убегала вперед. Деревья сменяли деревни, деревни – озера и реки. Агата сидела, прислонившись лбом к стеклу, и смотрела на бесконечные бегущие поля. Показались горы, а рядом с ними блеснуло на солнце море. Дарина тоже прильнула к окну.

Мимо прошлепал дед, посмотрел на девушек, улыбнулся чему-то своему. Дарина нахмурилась и сразу уткнулась в телефон, словно тот окутывал коконом, за которым ничего не видно. Агата не обратила внимания, продолжая смотреть, как море забирает все больше и больше пейзажа.

– Я никогда не была на море, – сказала она Рине.

Та оторвалась от телефона и улыбнулась:

– Я тоже, даже нервничаю немного сейчас.

Она положила телефон на стол и стала расчесывать волосы. Проводник сказал, что поезд прибудет через два часа, пора было собирать вещи.

– Ты же предупредила гостиницу, что мы будем поздно? – спросила Дарина, пропуская через расческу длинные, песочного цвета пряди. Волосы легко проскальзывали между зубцами и почти касались пола.

Агата кивнула, машинально коснувшись своей прически. Перед самой поездкой она постриглась и никак не могла привыкнуть, что теперь у нее прямые пряди всего лишь до плеч.

– Как думаешь, какой у нас будет номер? – Дарина смотрела куда-то далеко за горизонт, представляя огромную кровать с белым, пахнущим кондиционером бельем. После суток в поезде кровать казалась самым желанным, что только может быть в номере. Агата ждала душ. Хотя бы просто лейку из стены, чтобы можно было ополоснуться.

Начало сентября выдалось жарким, а чем ближе они подъезжали к морю, тем невыносимее становилось в вагоне. Вентиляция не вывозила количество выдыхающих пассажиров, и воздух давно перестал обновляться.

– Уважаемые пассажиры, будьте внимательнее, поезд приходит в шесть пятнадцать. – Проводник ловко лавировал между тюками.

– О, значит, мы раньше приедем! – обрадовалась Агата.

– В шесть пятнадцать утра, – уточнил проводник уже с другого конца вагона.

– Ладно. – Дарина собрала волосы, чтобы убрать в высокую прическу. – Хорошо, что мы предупредили гостиницу.

Агата заерзала. Ее что-то беспокоило, но сказать об этом подруге сейчас она не решалась. Может, само образуется и не будет проблем. Никаких.

В этот отпуск не должно быть проблем. Они так долго его планировали, строили маршруты, меняли и отменяли. В этот раз все обязательно должно получиться так, как надо.

Агата вспомнила, как они пытались полгода назад съездить в Карелию. Уже все забронировали, со всеми договорились. И тут Агата заболела. Обидно было невозможно. Дарина возмущалась, что каждый раз, когда они что-то планируют вместе, все идет наперекосяк. Каждый чертов раз.

Но не теперь. Агата свято верила, что эти две недели пройдут так, как они обе хотели и мечтали. И пусть их планы немного различались и Дарину тянуло в клубы познакомиться и развеяться, а Агату – в горы, они все это смогут уместить в одну поездку.

– Главное, не начать тратить деньги, как только выйдем из поезда, – заметила Дарина, в очередной раз проверяя, сколько взяла с собой наличных, а сколько лежит на карте.

– Намек понят, – усмехнулась подруга. – Но я все равно купила бы какую-нибудь мелочь, когда сойдем с поезда. Чтобы напоминала о поездке.

– Успеешь еще накупить напоминалок. – Дарина не поднимала головы, третий раз сбиваясь со счета. – А утром, я надеюсь, ничего не работает. Поезд приедет в шесть пятнадцать.

– А если работает, то обязательно надо будет посмотреть, что там, – мечтательно произнесла Агата.

– Не отвлекай, – отмахнулась Дарина.

Проводник ходил туда-сюда по вагону, разнося заказанный чай, всевозможные сладости и прочую ерунду.

Агата подумала, что здорово было бы заказать лапшу, заварить ее кипятком и съесть, обжигаясь. Мама всегда запрещала есть подобное. Даже сейчас, когда Агата уже несколько лет как окончила школу, работает в кофейне и сама зарабатывает себе на жизнь, мама все равно продолжает контролировать каждый шаг дочери.

Словно подтверждая эти мысли, на телефон пришло уведомление. Пробилась эсэмэска от мамы:

«Приедешь, позвони».

– Господи, да зачем? – Агата скинула уведомление и положила телефон экраном вниз. – Ни дня без контроля.

Дарина грустно поджала губы. Ее так не контролировали. Родители раз написали перед поездом и попросили отписаться, когда подруги заселятся.

Агата смотрела в окно, темнело.

– Поспать бы, – задумчиво проговорила она.

– В гостинице поспим, – ответила Дарина.

Ей сложнее было раньше встать, чем вообще не ложиться. Агата отчасти с этим была согласна, но от монотонного стука колес тянуло в сон. И рядом сладко храпел дед. И дети наконец угомонились.

– Не знаю, как ты, а я спать. – Агата не выдержала. – Разбуди меня, как будем подъезжать.

Все лежало на своих местах.

В помятых лоточках – стекляшки с поцарапанными краями. На высокой сетке – прицепленные на скрепки отрезы ткани с хитрым рисунком. На другом конце стола – фигурные свечи с разными ароматами, там же бусы и карты таро.

«Гадание от полутора тысяч рублей» – написанная от руки табличка покосилась.

В центре стола стояла корзина, полная кривых игрушечных зверят. От них густо пахло опилками. Бисерные глазки следили за проходящими мимо покупателями, но никак их не привлекали. За прилавком сидела девушка и скучающе наматывала длинный дред на палец. Ее палатка стояла возле самого вокзала. Спустился с лестницы – и можно тратить отпускные. Но то ли внешний вид торговки, то ли соседняя палатка заставляли туристов менять маршрут, и они, весело пробегая мимо, облепляли прилавки соседей. Девушку это ничуть не беспокоило, она знала, что ее посетители к ней в любом случае придут. Покопаются в свечках, прикинут, какой вопрос можно задать колоде, возможно, даже что-нибудь купят и будут потом с удивлением находить эту мелочь в своих вещах.

Дред запутался в узелок, пришлось взять иглу и аккуратно его расправить, чтобы потом откинуть за спину и больше не трогать.

Поднималось солнце, яркое, уже не горячее летнее, а мягкое, сентябрьское. Оно коснулось палатки, смахнуло с крыши вокзала стаю чаек и воцарилось в небе. Между ночным и утренним поездами был перерыв в два часа, но в этот раз поезд задерживался. Торговка зевнула, кляня ранние подъемы и железные дороги. Что на этот раз послужило сбоем в движении поездов? Или машинисты наслушались местных легенд и решили переждать туман? От этой мысли стало забавно. Легенда о тумане с каждым годом обрастала новыми подробностями, и особенно приятно было самой добавлять в нее новые детали.

Торговка зевнула, потянулась и зажгла ароматическую палочку.

– Чтобы день прошел хорошо, – прошептала она еле тлеющему угольку на самом кончике.

Тот согласно мигнул и продолжил тлеть дальше.

Если поддерживать огонек в тлеющем состоянии, то палочки хватает на целый день. Она еле чадит, приятно пахнет пряностями, при этом не раздражает.

– Как торговля? – Голос раздался совсем рядом еще до того, как появился высокий и худой, как швабра, парень.

– В шесть утра? – уточнила торговка.

– Именно, – улыбнулся он. – Надо же разобраться, зачем ты таскаешься сюда буквально с рассветом.

– Поезд приходит в шесть пятнадцать, – был ответ.

– Думаешь, там найдется твой клиент?

– В каждом поезде есть мой клиент.

Парень многозначительно хмыкнул, потрогав на столе связку трав. Аккуратно сложенная кучка тут же развалилась.

– Мангуст! – возмутилась торговка. – Тебе что надо вообще?

Мангуст быстро кинулся подбирать упавшие травы, чуть не свернув весь стол, на землю полетели бусы. Удалось поймать только колоду карт и корзину с игрушками.

– Я это целый час раскладывала! – Девушка была в ярости.

– Мира, давай мира. – Мангуст поднял обе руки. – Я вообще кофе принес.

– А параллельно разнес мне весь прилавок! – Мира тряхнула головой, от чего украшения в дредах зазвенели. – А расческу принес? Я забыла челку в порядок привести.

Мангуст кивнул и достал из кармана деревянный гребешок.

Пока Мира расчесывала волосы, поправляла дреды и любовалась собой, другие продавцы тоже разложили свои товары и лениво обмахивались веерами. Солнце уже давно не жарило, но это отработанное за сезон движение стало уже неотъемлемой частью каждого, кто размещался с той стороны прилавка.

– Почему не вся голова?

– Что?

Мира непонимающе посмотрела на Мангуста.

– Почему не всю голову решила заплести?

Мангуст наблюдал, как цеплялись за дреды звенящие бубенцы, колечки и резные бусины. Светлая длинная челка слегка пушилась, Мира укладывала ее на две стороны, аккуратно расчесывая гребнем. Волосы смешивались с заплетенными дредами, спускались ниже плеч, укрывая девушку, словно шерстяное пончо.

– Так чувствую, – ответила Мира.

Мангуст покачал головой. Было непонятно, согласен он или хотел бы расшифровки, но разговор продолжать не стал.

Мира снова аккуратно разложила на столе свечи, камушки, бесполезные побрякушки и ароматические палочки. Корзина с игрушками гордо встала в самый центр. Мангуст вытащил странного, кривого медвежонка.

– Это кто-нибудь покупает? – спросил он с жалостью.

– Покупает, – буркнула Мира и забрала у него медвежонка.

– Он же страшненький, – не отставал Мангуст.

– Ты страшненький! – вспылила Мира. – А он – крафтовый.

Мангуст на секунду завис, потом заржал на всю улицу.

– Хендмейд, еще скажи, – веселился он, нарочно коверкая слова.

Мира не сводила с него гневного взгляда.

– Ты вроде кофе принес, – бесцветным голосом напомнила она.

Мангуст потянулся к рюкзаку и достал оттуда термос. Старый, металлический, местами облупившийся. Зато с помощью этого термоса можно было и от нападения отбиться, и целую роту накормить. Мира с трудом подняла его и перетащила под стол.

– На неделю запас, – проворчала девушка. Она все еще злилась.

– На пару часов хватит, – махнул рукой Мангуст.

– А тебя разве не ждут на работе? – Наливать кофе было жутко неудобно, но просить помощи не хотелось.

– Сказали, что можно после обеда приходить. – Мангуст все-таки взял у нее термос и налил кофе. – В это время все, кто не попал в «Белое небо», пойдут искать что попроще, вот я и понадоблюсь.

– Мне казалось, что ты должен быть там заранее, чтобы все подготовить. – Мира отхлебнула из кружки. Запах свежесваренного напитка успокаивал, обволакивал. Не хотелось ругаться, выяснять отношения, доказывать свое. Как и сидеть за прилавком…

– А толку? – усмехнулся Мангуст. – Это же «Горка», там все живет своей жизнью. Где работает душ, может внезапно случиться протечка. Или дверь, которая никогда не запиралась, вдруг захлопнется, и все, не откроется.

Мира улыбнулась чему-то своему.

– Все хотят в «Белое небо». – Мангуст смотрел, как на станции готовятся встречать дальний поезд. – И все страшно бесятся, если что-то идет не так. Ругают «Горку», как единственную альтернативу. Зато если снова возвращаются в наш город, то выбирают именно «Горку».

– Ты мне зачем ее рекламируешь? – Мира покосилась на друга.

– Вдруг ты захочешь туда сходить?

– Боюсь, владелец этого не захочет. – Пустая чашка крышкой легла на термос.

– Столько лет прошло, – нахмурился Мангуст. – Думаешь, он до сих пор держит на тебя обиду?

– Кто знает этих медведей, – загадочно произнесла Мира, поправляя в корзине игрушку.

Суета в вагоне раздражала. Поезд еще не подъехал к станции, а люди уже толпились у выхода, нервно перекладывая сумки из руки в руку.

– Это же конечная, – произнесла в пустоту Дарина. – Поезд никуда не уедет, пока все не выйдут.

– А может, они знают что-то, чего не знаем мы?

– Ага, например, что у всех есть две секунды на выход, а кто не успел, тот уезжает обратно.

– Или последнего съедает проводник, и его дух навсегда остается тут. – Агата проверяла, все ли убрала в сумку. – Хотя уехать обратно страшнее, чем остаться тут навсегда.

Дарина отрешенно угукнула. Она мысленно уже бродила по пляжу, представляла, как зависает в клубе и не думает об учебе. Вообще ни о чем не думает. Разве что о каком-нибудь симпатичном бармене. Агата о симпатичном бармене и не помышляла, ее бармены вообще пугали, словно черти. Как и работа, учеба, а также оставшаяся дома мать. Девушка никак не могла поверить, что ей удалось договориться, уехать на две недели, сбежать от ежечасного контроля и постоянных вопросов и претензий.

– Что-то потеряла? – Дарина заметила, что подруга третий раз заново собирает сумку.

– Ты представляешь, – Агата посмотрела на Дарину, – у нас получилось! Получилось вдвоем поехать, как мы всегда мечтали.

Дарина улыбнулась.

– Мама, правда, каждый день обещала звонить. – Агата нахмурилась.

– А если не отвечать?

– Сама знаешь, что будет. – Телефон, вдруг показавшийся невыносимо тяжелым, лег на стол. – И даже если сейчас я избегу истерики, то дома будет скандал весь месяц, проще сбежать.

Дарина покачала головой. Сбежать – не выход, и обе девушки это знали. Агата все равно вернется домой, но чувство вины, которое она сама на себя повесит, станет невыносимым.

Поезд замедлился, полз через лес, давая рассмотреть едва тронутые желтизной деревья и густые синие ели. Толпа на выходе стала плотнее. Агате на мгновение почудилось, что еще немного – и кто-нибудь не выдержит, рванет стоп-кран и побежит поскорее к морю или в горы. Проводник продирался через толпу, собирая постельное белье. Он уже не пытался договориться посадить всех на места, просто смирился с ситуацией и бесконечным желанием людей создавать очередь.

Наконец показалась станция. Агата ожидала увидеть огромный перрон, а рядом с ним – здание вокзала. На деле же это была длинная платформа с маленькой будкой возле лестницы.

– Спасибо, что не надо прыгать с поезда в лесу, – проворчала Дарина. Она тоже ожидала большего размаха и была немного разочарована.

В своих мечтах Дарина фотографировалась на фоне огромных привокзальных часов и писала к фото комментарий: «Отпуск начался, не беспокоить две недели». От платформы вдаль убегали рыночные ряды, где-то среди палаток виднелись желтые бока такси. А из-за деревьев поднималось огромное здание гостинцы. Стекло и белый камень буквально светились на солнце.

– «Белое небо», – мечтательно проговорила Дарина. – Ровно как я представляла.

– И от вокзала недалеко, – согласилась Агата.

– Если это вообще вокзал. – Дарина окинула проплывавшую мимо станцию.

– Город маленький, думаю, для них это самый настоящий вокзал.

Подруги вышли из поезда последними, толпа уже успела рассредоточиться по рынку и расхватать половину такси. Зато теперь появилась возможность оглядеться. Перед самой станцией стояла маленькая, аккуратная палатка.

Дарина пробежала мимо, высматривая машину, а Агата застряла, рассматривая свечи, перебирая камушки, руны и бусы. За прилавком сидела девушка с серыми, почти белыми глазами. Агата скользнула взглядом по ее дредам и мысленно отметила, что мать ее с такой прической на порог бы не пустила, а еще лучше – наголо побрила бы. Девушка поправила челку, пышный рукав немного вздернулся и оголил татуировку. Растительный узор начинался от кисти и убегал далеко под одежду. В голове сразу возник образ матери с пемзой в руках.

– Это все ручная работа, – сказала девушка.

Агата улыбнулась. Она ожидала услышать хриплый голос, прокуренный до самой глубины, а оказалось, что девушка говорит мелодично и тихо.

– А свечи в какую цену?

Девушка посмотрела на баночку.

– Тысячу, маленькие – восемьсот.

– Цены как в столице, – хихикнула Агата.

– Материалы везде не дешевые, – пожала плечами торговка.

Агата согласно кивнула.

– Ты где застряла? – послышался за спиной нетерпеливой голос Дарины. – Все машины расхватали, представляешь!

– После поезда всегда так. – Торговка поправила товар на прилавке. – Через час все обратно приедут, тут расстояния маленькие. Вообще, не очень понимаю смысла в такси у нас, разве что бабла состричь побольше.

– А долго до «Белого неба» идти? – спросила Дарина.

– Минут пятнадцать максимум, – прикинула торговка. – И это если вы каждый куст будете фотографировать, там дорога через парк. А такси вокруг парка объезжает, полчаса получается.

Агата тем временем сунула нос в корзинку с игрушками и быстро достала оттуда белочку, медведя и лисичку.

– Какие кривые, – ужаснулась Дарина.

– Это ручная работа, – повторила Агата слова торговки. – Смотри, какие забавные.

Дарина покачала головой, рассматривая бусы и браслеты. Розовые камни блестели на солнце, фиолетовые будто поглощали все вокруг себя, подминая даже черные.

– А это агаты. – Торговка показала на россыпь разноцветных камней.

– А разве такие бывают? – засомневалась Дарина.

– Всякие разновидности бывают, – был ответ.

– А этот сколько? – Агата остановилась на косоватом медвежонке, остальные игрушки вернула в корзину. – Ну, нормально.

– Она же не ответила. – Дарина уставилась на подругу как на поехавшую.

– Ответила, – моргнула Агата и посмотрела на торговку.

Та кивнула.

– Обязательно в первый же день покупать какую-то дурь? – закатила глаза Дарина, все еще уверенная, что цены она не слышала.

– Эта дурь будет у меня всю поездку ассоциироваться с исполнившейся мечтой. – Агата не спешила доставать деньги, но торговка уже заворачивала медвежонка в газетку.

Дарина смотрела, как кулек перекочевал в сумку, а деньги к торговке – нет.

– Погодите. – Дарина смотрела на торговку во все глаза. – А лисичка сколько?

Торговка улыбнулась и упаковала лисичку.

– Нормальная цена, – проговорила Дарина, а мозг лихорадочно пытался найти подвох.

Цену вообще говорили? Сколько стоят зверята?

Держа кулек в руках, Дарина шла в сторону гостиницы и не могла совладать с мыслями. Отчего-то тошнило, внутри все кричало, что что-то не так. Рядом вприпрыжку скакала Агата, она была в восторге, что теперь у них обеих есть по зверьку.

– Прям как тотем, – сказала она, пихнув Дарину.

– Чего? – отвлеклась от своих мыслей подруга.

– Звери у нас прям как тотем.

Дарина тяжело вздохнула. Сколько стоила лиса?

Но стоило увидеть «Белое небо», как эта история забылась. Гостиница поражала. Она выбивалась из общего облика города, при этом удивительно органично вписывалась в окружающий парк и горы на заднем плане.

Огромные стеклянные двери бесшумно раскрывались, пропуская туристов, сверкали на солнце и так же бесшумно закрывались. В холле было просторно, стеклянные кабины лифтов по обе стороны от ресепшена ездили без остановки. Потолок терялся далеко наверху, среди каскадных люстр.

– Она идеальная. – Дарина смотрела наверх, задрав голову.

В ее мечтах они брали люкс в этой гостинице. На деле денег хватило на небольшой двухместный номер с видом на лес. Но Дарине и этого было достаточно. Она будет жить в «Белом небе», каждый день проходить через этот стеклянный холл, смотреть на аккуратных швейцаров, а может, даже познакомится с каким-нибудь состоятельным молодым человеком.

– Сказали, что до гостиницы идти пятнадцать минут, а уже почти обед, – проворчала Дарина, посмотрев на экран телефона.

– Это мы столько времени на рынке провели? – ужаснулась Агата.

Подруга пожала плечами, следовало поспешить в гостиницу.

Очередь на ресепшене была огромной, впереди ругались, спорили, скандалили. Агата прислушалась. Говорили, что случился сбой в системе и часть брони слетела, а гостиница переполнена.

– Ты слышала? – занервничала девушка.

– А? – Дарина оторвалась от изучения потолка.

– Говорят, что сбой в системе, брони слетели, а мест нет.

Дарина побледнела:

– Надеюсь, наша бронь в порядке?

– Вот сейчас мы это узнаем.

– В смысле?! – Дарина не мигая уставилась на Агату. – Ты же подтверждала нашу бронь?

– Да. – Агата быстро отвела взгляд. – Но тут говорят, что у многих все равно слетела.

– Агата, – понизила голос Дарина, – если из-за тебя мы не заселимся в эту гостиницу, я с тобой больше никуда не поеду.

Агата зло посмотрела на подругу:

– Ты хочешь сказать, что в сбое программы виновата я?

– Если ты не подтвердила бронь, то да!

– Ты дурная? – Агата стала закипать. – У нас сутки не было связи, дома я все уточняла.

Дарина не ответила, она нервно смотрела, как приближается их очередь. В голове рушились воздушные замки. Агата смотрела, как недовольные отдыхающие отходят от стойки ресепшена, освобождая место следующим. С заселением пожилой пары проблем не было. И с семьей, которая заполонила своим ором весь огромный холл, тоже. Пришла наконец очередь девушек.

Агата достала паспорт:

– Здравствуйте! На фамилию Лесова, пожалуйста.

Дежурная за стойкой вежливо улыбнулась и быстро застучала по клавиатуре.

– К сожалению, на такую фамилию брони нет.

Внутри что-то перевернулось и упало, Агата покосилась на Дарину.

– А вы можете проверить еще раз? – Ее колотило. – Мы бронировали недавно и подтверждали перед тем, как на поезд сесть.

Девушка еще раз постучала по клавиатуре и отрицательно покачала головой:

– Увы, но ничего.

– Да как так? – Дарина переводила злой взгляд с сотрудницы самой классной в этом городе гостиницы на подругу.

– Скажите, – все так же вежливо улыбаясь, спросила дежурная, – а вы вносили предоплату за бронь?

Подруги переглянулись.

– У вас было написано, что можно по факту оплатить. – Агата достала телефон, открыла сайт гостиницы.

– Из-за технических работ, – голос девушки звучал до отвращения ласково, – слетели все брони без предоплаты. Мы об этом писали всем забронировавшим.

Дарина посмотрела на Агату.

– Мне ничего не приходило, – испуганно пробормотала та, открывая почту.

Среди непрочитанных висело письмо от гостиницы. Просили позвонить для подтверждения брони: если в течение суток звонка не будет, бронь аннулируется.

– Ты же сказала, что предупредила! – Дарина буквально шипела.

– Я им написала. – Агата чуть не ревела, пытаясь найти письмо.

– А позвонить?

– Я подумала, что в переписке надежнее…

– Я же просила тебя позвонить им! Ты все звонки так избегаешь? – Дарина почти орала. – Это катастрофа! И что нам теперь делать? На улице жить будем?

– Погода хорошая.

– АГАТА?!

– Ну, может, мы сейчас найдем номер.

Агата с надеждой посмотрела на дежурную, та поджала губы и покачала головой.

– Пусто, нет номеров, вообще никаких! – Дарина распалялась все больше.

Агата смотрела на телефон и на непрочитанное письмо.

– А есть поблизости еще гостиницы? – упавшим голосом спросила она.

– К сожалению, я не знаю, – был ответ.

За спиной с грохотом упали чемоданы с каталки. Так рухнули все мечты Дарины провести две недели в идеальном месте.

Девушки отошли от ресепшена, лихорадочно соображая, что делать. Агата почти ревела, а Дарина зло ходила вокруг.

– Потрясающе отпуск начался. – Дарина ругнулась и тоже достала телефон.

Агата шмыгнула носом и открыла приложение карты.

– Тут рядом есть какая-то гостиница «Горка». – Она испуганно посмотрела на подругу. – Совсем немного пройти.

Дарина не отреагировала, с сожалением наблюдая, как очередная счастливая семья удаляется в свой идеальный номер.

– Пойдем? – позвала Агата.

Дарина молча взяла вещи и пошла к выходу.

Идеальный отпуск в «Белом небе» так и остался несбывшейся мечтой.

– Зато можно будет потом сюда вернуться и взять самый классный номер, – попробовала разрядить обстановку Агата.

– Ты лучше не делаешь, – ругнулась Дарина.

Дороги до «Горки» как таковой не было. Просто протоптанная тропка мимо забора, хозяйственных строений и гор мусора. Дарина с каждым шагом мрачнела все больше.

– Она вообще существует? – хмуро бросила она, когда очередная постройка оказалась сараем.

– Да, – отозвалась Агата, сверяясь с картой. – Мы почти дошли, тут буквально за холмом.

Дарина споткнулась, выматерилась, но все равно шла дальше.

«Горка» вынырнула из кустов приятной треугольной крышей.

– Ой, симпатично, – сказала Агата, которой деревянные домики нравились куда больше стеклянных коробок.

Дарина фыркнула:

– Еще непонятно, как она внутри выглядит.

– Надеюсь, так же очаровательно.

Большое деревянное крыльцо с плетеными качелями, деревянные беседки и окошки с белыми шторами. Агата любовалась и мысленно молила Бога, чтобы в этом уголке нашлись свободные номера.

Со всех сторон «Горку» обступали деревья. Густые зеленые ели, нежные березки и яркие стволы сосен. Пахло хвоей, нагретым деревом и чем-то сдобным.

Агата заметила, как оттаивает Дарина. Тишина и спокойствие очаровывали и убирали неприятные воспоминания о «Белом небе».

Ресепшен был маленький – стоечка с ячейками для ключей возле самой двери.

– Здравствуйте! – Агата глубоко вдохнула. – А у вас есть номер на двоих?

Из-за стойки поднялся высокий бородатый мужчина. Агата отпрянула, на мгновение ей показалось, что на нее смотрит медведь.

– Есть с видом на помойку и на лес, – проговорил мужчина, листая журнал. – С видом на море нет.

– Здесь же моря не видно. – Дарина скептически посмотрела на мужчину.

– Поэтому и нет, – ответил он. – Какой брать будете?

– На лес, конечно же, – быстро сказала Агата.

– Как хотите, – лениво отозвался Медведь. – Помойка интереснее.

Он покопался в ячейках, достал маленький ключ на веревочке.

– По лестнице на третий этаж, до конца коридора. – Он махнул на деревянные ступеньки рядом с ресепшеном.

Дарина не стала ждать продолжения, подхватила вещи и быстро пошла на лестницу.

– Помойка же воняет.

Агата посмотрела на мужчину, тот поднял на нее глаза.

– Не чувствовал запаха. – Он пожал плечами и ушел.

Агата поспешила за подругой. Вновь вернулось ощущение, что отпуск пройдет так, как надо. Пусть не в самой крутой гостинице, зато в очень спокойном и красивом месте.

Дарина была уже в номере и даже заняла кровать возле окна. Агата спорить не стала, она еще чувствовала вину за слетевшую бронь. Номер был небольшой, но такой же уютный, как вся гостиница. Деревянные стены. Деревянные кровати и тумбочки. Белые ажурные шторки и елки, заглядывающие прямо в окно. Агата улыбнулась и села на пустую кровать.

– В душ и в клуб! – скомандовала Дарина.

Агате не хотелось никуда идти, после поезда и нервов было желание только лечь на кровать и не выходить из номера хотя бы пару дней. Дарина тем временем распаковала вещи, взяла банные принадлежности и ушла в душевую комнату.

– А я маме позвоню. – Агата достала телефон и набрала мамин номер. Трубку взяли сразу. – Да, мам, прости, что сразу не позвонила. Да, все в порядке, никаких проблем не было. Тут очень хорошо.

В этот момент из душа раздался вопль Дарины.

Глава 2

Что имеем, не храним

Дарина стояла в самом углу, замотавшись в полотенце. Ярко-рыжая ледяная вода хлестала из шланга, поливая все вокруг себя.

– Все было хорошо, – запинаясь, проговорила девушка. – Я уже вылезала, но забыла, в какую сторону выключается. Крутанула кран, а он…

Агата попыталась схватить шланг и направить ржавую струю в другую сторону. Вода окатила ее с ног до головы.

– Холодно! – Визжать Агата не планировала, само вышло.

– Не представляю, как это получилось. – Дарина ловила шланг вместе с подругой. – Держу!

– Я попробую воду перекрыть. – Агата стала крутить краны во все стороны, но никакого эффекта это не возымело. – Да чтоб тебя!

Она ударила рукой по стене, и вода резко перестала хлестать, шланг обвис бесполезной веревкой.

– И что теперь делать? – Дарина вытерла краем полотенца лицо.

– Пойду поищу этого бородатого. – Агата встала, поправляя на себе мокрую футболку. – Может, он решит проблему.

Подруга кивнула.

У ресепшена было пусто, дверь за стойкой, которую Агата в первый раз не заметила, оказалась закрыта. Складывалось впечатление, что в гостинице вообще больше никого нет. Ни уборщиков, ни поваров. Агата осмотрела холл и решила пройти по коридору на первом этаже. Он начинался сразу под лестницей и уходил далеко вперед. В конце светилось приоткрытое окно. Возле окна была дверь во двор, и первое, что бросалось в глаза, – огромная куча строительного мусора. Бородач стоял почти на самом верху кучи и что-то разглядывал. Агата не сразу заметила, что рядом копошится какой-то незнакомый парень.

– Сам выкинул, сам ищи. – Равнодушный голос бородатого разнесся по всему двору.

– Не я это выкидывал, – пробурчали в ответ. – Само пропало. Нету.

Агата смотрела, как парень мечется по куче, откидывая ненужные обломки.

– Все, сгинуло, Ярик.

Бородатый тяжело вздохнул и поднял глаза.

– Вы что-то хотели?

Агата обернулась и только потом сообразила, что обращались к ней.

– Да. – Она потянула за мокрую футболку. – У нас шланг сорвало. И горячей воды нет.

– Украли горячую воду, – проворчал парень. – Вот найти не можем.

Агата не поняла, что значит – воду украли. Трубу прорвало или ключ какой потерялся?

– Ну, может, можно как-то решить проблему? – Девушка посмотрела на бородатого Ярика. – У нас вся ванная рыжая от ржавчины. И полотенца теперь тоже.

– Мангуст, – обратился Ярик к парню, который не терял надежды что-то найти, – разберись, что там случилось с душем.

Мангуст с сожалением вздохнул и спустился с кучи.

– Идем посмотрим. – Он постоял в дверях, пропуская Агату вперед, а сам тем временем пытался что-то разглядеть.

– Что-то потеряли?

Агата еще не решила для себя, любопытство это или простая вежливость.

– Ерунда, – махнул рукой Мангуст. – Смысл жизни обронил.

Девушка скептически покачала головой. Уже второй человек в этой гостинице странно и несмешно шутит. Одному мусорка лучше телевизора, второй в этой самой мусорке смысл жизни потерял. Невольно вспомнишь роскошный холл «Белого неба». От мысли о неудавшемся заселении Агату отвлек звонок.

– Да, мам. Все хорошо. Кричала? Не, не я, это у Дарины вода горячая пропала. Все хорошо, да, к нам сейчас придут. Да-да, мы в той самой, ага, которая самая классная тут.

Мангуст посмотрел на Агату и хитро улыбнулся.

– Брони слетели? – уточнил он, когда девушка положила трубку. Агата кивнула. – Это у них частое явление, не могут жадность свою побороть и набирают постояльцев больше, чем способны уместить.

– Нам от этого не легче, – проворчала Агата, останавливаясь у двери своего номера.

– А зачем вас сюда поселили? – Мангуст искренне удивился.

– Ну, у нас спросили, куда нам окна лучше, мы с видом на лес выбрали.

– Вот из леса всякое и лезет. – Мангуст цокнул языком и направился в ванную комнату.

Дарина сидела в номере на кровати, разбирала вещи.

– Говорят, сейчас починят, – сказала Агата.

– Вранье, – донесся голос Мангуста. – Я сказал, что посмотрю. А починится оно или нет, я не знаю.

– Но вы же сантехник, – напряженно сказала Дарина.

– А это делу никак не поможет, – отозвался тот, звеня металлом о кафель.

– Можно подумать, у вас там сила какая живет. – Дарина снова начала злиться.

– Можно подумать, вы не знали, в какой город ехали.

Мангуста не смущало, что приезжая постепенно становилась похожа на ядовитую змею, готовую всех заплевать своим ядом.

– Мы ехали к морю, в маленький уютный городок, – тихо и зло ответила Дарина, – где не будет проблем с сантехникой, пробок и длинных очередей.

Мангуст хохотнул:

– Это вам в лес надо, там ни пробок, ни очередей. А из проблем только мошка. Заживо сжирает. – Он поковырял стену, постучал кулаком у основания смесителя, накрутил обратно лейку и проверил воду. – Все работает, немного похулиганило и ушло.

– Что ушло? – спросила Агата.

– А черт его знает. – Мангуст пожал плечами, собирая инструмент. – Вонялочку какую-нибудь принесите в комнату, тогда не вернется.

Агата с Дариной переглянулись, но уточнять, что именно не должно вернуться, не стали. Дарине резко стало очень холодно, вспомнилась торговка возле вокзала, взгляд, с которым она паковала лисичку. По-прежнему категорически отказывалась вспоминаться цена.

Косенькая игрушка лежала на тумбочке, наполовину выглядывая из бумаги. Глазки – черные бусинки, нос облез, хвост длинный и такие же длинные лапы. Дарина успела нащупать в тельце какие-то тяжелые шарики.

– Погнал я. – Парень махнул рукой и быстро свалил.

Агата плюхнулась на кровать, ссутулилась и тяжело вздохнула. Расслабляться было страшно. Казалось, стоит сейчас отпустить контроль, как что-то резко вылезет и испортит долгожданную тишину. Такой ожидаемый отпуск, где все должно было быть идеально.

– Надо выпить, – вдруг выдала Дарина. – Пока мы шли мимо пляжа через парк, я видела барную стойку и причал с яхтами. Пойдем туда.

Агата кивнула, хотя в бар идти вообще не хотелось. Но надо было дать подруге возможность развлечься и восстановить настрой, который так грубо разрушили.

– Одевайся. – Дарина снова ушла в душ и крикнула уже оттуда: – Или ты в этом пойдешь?

Агата кивнула, не особо заботясь, что подруга ее уже не видит, и стала разбирать гардероб, который взяла с собой.

Дома коротенькие топики казались отличной идеей – не жарко, минимум одежды, еще и красиво. Но сейчас, когда все вещи были разложены на кровати, они выглядели до ужаса вульгарно. В таком не то что в бар, выйти из номера было страшно. Чемодан помогала собирать Дарина, мать за такой выбор давно бы огрела полотенцем, а потом несколько дней читала бы нотации.

Среди топов и шортиков нашлась простая льняная рубаха и длинный, почти в пол, сарафан.

– Ты в храм собралась? – услышала Агата возмущенный голос за спиной. – Шорты надевай и вот это.

В нее полетели две тряпочки на тоненьких завязках.

– Я в этом никуда не пойду! – возмутилась Агата.

– Рубашку свою сверху накинешь, – был ответ.

Пришлось переодеваться, заодно тоже сходить в душ. Когда Агата вышла, Дарина была уже при макияже и в коротком платье с оборочками. Волосы она распустила, и те длинными прядями спускались ниже ягодиц.

– Я бы ленточкой собрала, мешать будут, – сказала Агата.

На удивление, Дарина согласилась и заплела мальвинку.

– А теперь ничего не хочу слышать, у нас отпуск! – С этими словами она вышла из комнаты и зашагала в сторону лестницы на первый этаж.

Агата слушала, как удаляется стук дешевых босоножек, и думала, что не хочет в бар. Она сама не понимала, откуда взялось это нежелание – из-за постоянных нападок матери или собственных мыслей. Мать никогда не упускала случая напомнить, что если Агата будет ходить по всяким питейным заведениям, то станет алкоголиком и сопьется, как ее отец. Жить надо благоразумно и скромно. Никаких сложных вещей в гардеробе, никаких украшений, а о проколотых ушах вообще следует забыть.

Агата уже собиралась встать и пойти за Дариной, как зазвонил телефон.

– Да, мам. – Девушка старалась говорить так, чтобы голос звучал ровно.

– Агафья… – Тон матери не предвещал ничего хорошего. – Я приеду, не нравятся мне ваши приключения. Говори адрес гостиницы.

– Не надо! – тут Агата не смогла сдержать эмоций и страха. – Не надо к нам приезжать, все хорошо, правда! И не называй меня Агафьей. Я Агата.

– Свои забугорные заскоки оставь для дружков. – Мать явно обиделась. – Я назвала свою дочь Агафьей, а не какой-то Агатой.

– Но это то же самое имя, просто в другой форме, другой транскрипции, – постаралась оправдаться Агата.

– В паспорте у тебя написано: «Агафья»! Не спорь с матерью. Лучше скажи, когда вы спать собираетесь, я позвоню.

– Мам, не надо, – взмолилась Агата. – Мы еще не скоро ляжем, тут даже не стемнело пока. Мы гулять хотим пойти.

– Куда гулять так поздно?

Агата поздно сообразила, что зря сказала про прогулку, лучше бы придумала что-нибудь нейтральное.

– Мам… – вдох-выдох, – сейчас не поздно, тут на два часа раньше по часам, до темноты еще много времени. И мы рядом с гостиницей походим. Все будет хорошо.

– Не надо было тебя отпускать в эту поездку, – проворчала мать. – Пустая трата времени, а море можно и на даче найти.

– Там речка – уже нашей ванны, – заметила Агата.

– В жару ножки помочить – самое оно. – Мать это не смутило. – Конечно, лучше тратить деньги бешеные на не пойми что.

– Это мои деньги, я их сама заработала. – Агата подавила желание бросить телефон. – Мам, меня Дарина ждет, я пошла.

– Чтобы перед сном позвонила! – был ответ.

Девушка тяжело вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. Разговор с матерью всегда был тем еще испытанием. Чудо, что сейчас все не закончилось истерикой, хотя та сторона пыталась манипулировать.

Дарина нетерпеливо ждала у ресепшена, разглядывая холл гостиницы.

– Такая дыра, – горько произнесла она. – О, наконец-то! Тебя не дождешься.

– Мама звонила, – ответила Агата, слетая с лестницы. – Уже третий раз.

– Третий?! – Дарина сделала большие глаза.

– Технически второй. – Агата пошла вперед, толкнула тяжелую деревянную дверь. – В первый раз я ей позвонила, когда ты в душ пошла, и она вопли услышала.

Дарина закатила глаза:

– Поняла, можешь дальше не рассказывать. – Она осмотрела территорию гостиницы и сочла ее приемлемой. – В ближайшее время у нас будет радиомост с твоей маман.

– Пожалуйста, не каркай! – содрогнулась Агата. – Она и так хотела к нам приехать.

– Совсем дурная?

Дарина быстро пересекла небольшой, но опрятный садик, снова вышла на тропинку, ведущую к «Белому небу», и бодро зашагала в сторону пляжа.

– Ты знаешь, какая она.

Агату покоробило то, как Дарина отозвалась о маме. Да, она вела себя порой очень странно, манипулировала и всячески опекала, но так говорить было неуместно. Неприемлемо.

Дарина уже махнула рукой. Ее волновало сейчас только одно – восстановить в голове и реальности картинку идеального отпуска. Можно представить, что они вышли не из какой-то чудаковатой «Горки», а из огромного «Белого неба», тем более что тропинка вилась мимо главной гостиницы города. Дарина с сожалением посмотрела, как проходят сквозь крутящиеся стеклянные двери счастливые отдыхающие.

– Говорят, у них на территории есть бассейн, – мечтательно произнесла она.

– Зачем бассейн, если рядом море? – не поняла Агата.

Дарина смерила ее усталым взглядом и двинулась дальше.

Море Агата увидела раньше, чем пляж. Спокойное, уходящее далеко за горизонт, принимающее в свои объятия закатное солнце. Где-то вдалеке белел парус яхты, слышались голоса отдыхающих, смех детей и радостные визги. Агата покосилась на подругу. Дарина смотрела на море и улыбалась. Кажется, сейчас ожидание и реальность совпали.

Барная стойка была украшена гирляндами из листьев, цветов и лампочек. За стойкой суетился очаровательный загорелый мальчик, рассыпавшийся перед каждым в комплиментах. Рядом зажигал толпу диджей, миксуя популярные треки и всеми любимую классику. В золотом свете солнца все выглядело так, словно идеальный сценарий из кино удалось натянуть на реальную жизнь.

– Идем сразу к бару! – заявила Дарина и, расталкивая толпу, направилась прямиком к мальчику.

Агата еле поспевала за ней.

– Дамы! – Мальчик сразу выцепил взглядом Дарину. – Я здесь, чтобы сделать ваш вечер незабываемым. Чего вам хочется сегодня?

– Освежающего и чтобы забыть, что утром у нас все полетело к чертям. – Звонкий голос Дарины без проблем перекрыл орущую музыку.

– Не поминай черта всуе, – хитро улыбнулся бармен, сверкнув карими глазами. – А то еще прицепится.

Дарина улыбнулась и расположилась ровно напротив мальчика, сместив со стула какую-то возмущенную особу. Агата аккуратно притулилась рядом.

– А вам?

– Мне что-нибудь легкое.

Девушка боялась сказать, что не хочет алкоголя вообще, Дарина опять начнет косо смотреть и порицающе вздыхать.

Бармен понимающе улыбнулся и принялся колдовать над шейкером и бокалами. Руки летали от бутылки к бутылке, Агата уже успела забыть, что было налито в бокал первым. Вода окрашивалась в ярко-алый, пахла фруктами и цветами. Буквально через пару мгновений перед девушками стояло два бокала на тонких ножках.

– Пробуйте, дамы, – радостно сказал бармен и переключился на других посетителей.

Дарина, прежде чем попробовать напиток, сфотографировала его со всех сторон, потом аккуратно взяла за ножку и пригубила.

– Мм, смородиной пахнет. – Девушка удовлетворенно вздохнула. – Сладенький.

Агата не стала возиться с телефоном, не хватало еще найти сообщение от матери.

– А у меня будто банан. – Коктейль оказался очень нежным, и совсем не чувствовался алкоголь. – Даже что-то сливочное есть.

Дарина осушила бокал и попросила добавки.

– Ты, главное, не напивайся, – осторожно посоветовала Агата.

– Не нуди, – отмахнулась подруга. – Я здесь, чтобы отдыхать, а не слушать нравоучения, мне дома достаточно.

Возле диджея стало шумно, Дарина смотрела в ту сторону, словно примериваясь, как поудачнее влиться на танцпол и раствориться в музыке.

– Дама, ваш второй коктейль. – Бармен поставил новый бокал на стойку. Дарина отвлеклась от танцев, очаровательно улыбнулась и перекинула за спину мешающие волосы. – А вам повторить?

Агата замотала головой, она не выпила и половины того, что ей налили.

– Я еще не придумала, что хотела бы. – Почти не соврала.

Бармен кивнул и снова переключился на других гостей.

– Симпатичный мальчик. – Дарина смотрела, как красивые мускулистые руки смешивают напитки, колют лед. – Как думаешь, время для легкого курортного романа пришло?

Агата в ужасе уставилась на подругу:

– Ты же его совсем не знаешь!

– Ой, не нуди. – Дарина поджала губы. – В этом и прикол, познакомиться с кем-нибудь новым, узнать его, узнать себя. Зачем еще такие романы заводят?

– Я не думаю, что нам стоит. – Агата сжала ножку своего бокала. – Это может быть опасно.

– Слушай, мне уже не пятнадцать и я могу за себя постоять! – Алкоголь захватил сознание Дарины, которая попросила уже третий бокал. – При первой возможности переедем в «Белое небо». Жить две недели в этом гадюшнике я не хочу.

– У меня нет денег, чтобы заплатить еще раз за номер, – отозвалась Агата.

– У тебя никогда нет денег! – взъелась Дарина. – Хрень всякую покупаешь и не следишь, что у тебя куда уходит. Что тебя черт дернул соваться в эту палатку на вокзале?

– Цена маленькой игрушки несопоставима с ценой номера в главной гостинице города, – холодно отозвалась Агата.

– Это пример, – не сбавляла оборотов Дарина. – Я приехала отдыхать, а вместо этого нянчусь с тобой. Еще по твоей вине вынуждена клопов кормить.

– Да это я с тобой нянчусь, – не выдержала Агата. – Дарина хочет в шикарный номер, давай его искать. Ой, давай заплатим, когда приедем, так дешевле будет, чем переводом. Ой, я хочу вот здесь ехать, мне тут больше нравится, скажи соседу, что он слишком храпит. Каким образом ты душ свернула, я вообще не хочу думать!

– Ну да, конечно, давай делать все так, как ты хочешь. – Аргументы Дарину не проняли, а лишь сильнее разозлили. – Кто к морю хотел?

– Ты хотела! – заорала Агата, перекрикивая музыку. – А я в горы хотела. В итоге мы выбрали компромисс, и я более чем уверена, что до гор мы не дойдем. Так и буду на них из окна смотреть!

Голос охрип, спор ходил по кругу, сыпались обвинения вперемешку с оскорблениями. Тяжелый день вылился в свару. Дарина схватила бокал, залпом осушила третий коктейль и убежала на танцпол.

– Повторить?

Агата посмотрела на бармена и кивнула.

– Как в прошлый раз?

– Да, было вкусно. – Агату трясло.

Она старалась избегать ссор и споров, но те каждый раз настигали и выпивали все силы. Дарина бесила. Бесила умением перекладывать ответственность, бесила непосредственностью и внутренней свободой. Но в то же время именно поэтому Агату и тянуло к подруге. Хотелось быть такой же, а не тонуть в собственных комплексах и страхах.

Солнце давно село, лампочки на баре теперь были самым ярким источником света. Горячие тела плясали, ходили по пляжу и остужали себя в море. Где-то среди них была Дарина. Агата давно потеряла подругу из виду и сидела возле бара, рассматривая отдыхающих. В углу, за толпой, она заметила торговку с рынка. Девушка стояла, завернувшись в полупрозрачную накидку, и о чем-то разговаривала с двумя мужчинами. Один был как с картинки и легко мог посоперничать с барменом за звание «самый красивый парень на пляже». Второй – низенький, полненький – слушал торговку и серьезно кивал.

От скуки Агата стала фантазировать, что эти люди что-то замышляют, пользуясь шумом и всеобщей расслабленностью. Вот торговка указывает на кого-то в толпе. Мужчина-бог кивает и уходит в ту сторону, а толстяк продолжает что-то говорить. Торговка качает головой и хмурится, будто ей не понравилось его предложение.

– Ваш коктейль.

Агата уже успела забыть, что она что-то еще заказывала, да и голос был другой.

Напиток протянул худенький парень с редкой бородкой.

– У Тулупа смена закончилась, – пояснил он.

– У кого? – не поняла Агата.

– У Тулупа, – пояснил новый бармен.

Не сразу, но до Агаты дошло, что Тулупом звали того симпатичного бармена, который встретил их с Дариной в начале вечера.

Агата еще немного посидела, потом взяла свой бокал и вышла на пляж, подальше от орущей музыки. Прямо от бара тянулись в море подсвеченными дорожками мостки. Рядом покачивались на волнах две белые яхты. Агата невольно залюбовалась ими. С яхт доносился смех и какие-то разговоры, на мгновение показалось, что там сидит Дарина. Немного потоптавшись, Агата решила проверить. Близко подходить она не рискнула, присела на кромке, где мостки касались воды, оставляя пляж. Голоса здесь слышались четче. Можно было разобрать даже некоторые фразы из разговора.

– И вот мы приходим на ресепшен, а нам говорят, что наша бронь аннулирована…

Точно, Дарина. Она жалобно рассказывала слушателям, как рухнули ее воздушные замки и мечты.

– И где вы в итоге остановились? – Второй голос принадлежал бармену Тулупу, Агата готова была поклясться.

– В какой-то «Горке».

Агата представила, как Дарина махнула рукой.

– Нашли где останавливаться, – хохотнул третий, уже незнакомый человек. – Лучше уж снять хату у кого, чем в тот свинарник идти.

– Я тоже так думаю. – Голос Дарины стал немного глуше. – Но я же не одна приехала, пришлось согласиться с решением Агаты.

– То есть, – уточнил Тулуп, – за тебя подруга решила, где лучше жить?

Агата напряглась, притупившаяся обида снова вылезла голодной коброй.

– Она нашла у них свободный номер, – ответила Дарина. – А я была такая уставшая, еще и с чемоданами, что не стала спорить. Ей вообще в принципе нравится все такое, деревенское.

– Думаешь? – Третий голос немного удалился, словно что-то брал.

– Да у нее мать очень консервативная, религиозная. Я даже удивилась, что она вообще ее со мной отпустила. Думала, одна поеду.

– А она сейчас здесь?

– Небось уже спать пошла, она вообще тепличная. Мы когда в школе учились, Агата никогда во двор гулять не ходила. Сейчас с институтом проще. Она даже на работу в какое-то кафе устроилась.

– А у тебя?

– Что у меня?

– Родители строгие?

– Ой, да вообще нет, просят отзваниваться иногда, а так они мне доверяют.

Агата слушала этот бессмысленный разговор и думала, что сдать билет и купить на ближайшую дату новый – не такая уж и плохая идея. Отпуск с лучшей подругой оказался совсем не таким, каким она его себе представляла.

– Поехали кататься?

Агата не поняла, кто это сказал, но на яхте радостно загомонили. Послышался звук запускаемого мотора. Под мостками заволновалась вода, и яхта плавно заскользила в море.

Агате стало не по себе. Дарина была одна, с двумя незнакомыми парнями, подвыпившая. Все страхи матери выросли в один миг в душе черной тварью. А если что-то случится?

Глуша в себе тревогу, Агата понесла пустой бокал к барной стойке. Народ рассасывался, диджей собирал пульты.

– Извините, – обратилась к бармену Агата. – А Тулуп – хороший человек?

– Не понял? – Бармен улыбнулся вежливо, но устало.

– Моя подруга поехала с ним кататься, – пояснила Агата. – Я переживаю.

Лицо парня нехорошо дернулось, но он сразу взял себя в руки.

– Не стоит волноваться. – Он быстро забрал бокал. – До рассвета покатаются и вернутся. Ему на смену выходить.

Агата кивнула, но ответ ее не успокоил. Черная тварь, полная страха, засела внутри и не давала вдохнуть. Сначала девушка хотела ждать до рассвета на пляже, но пьяные компании, вальяжно разгуливавшие вокруг, пугали не меньше. Пришлось возвращаться в номер.

Дорога до «Горки» оказалась короче, чем помнила Агата. Не пришлось проходить через территорию «Белого неба». Достаточно было свернуть с аккуратной дорожки в лес и пересечь кучу строительного мусора.

Возле крыльца курил Ярик.

– Одна? – Это был не вопрос, а констатация факта.

– Дарина должна вернуться утром. – Агата пыталась заставить себя в это поверить.

Бородач ничего не ответил, лишь затянулся еще раз, глядя куда-то в темноту.

В номере пахло деревом и стиральным порошком, явно приходила уборщица, убрала весь бардак, который возник в ванной из-за ржавой воды. Принесла чистые полотенца и даже оставила на столе какой-то сладкий комплимент в виде печенья с изображением кошачьей лапки.

Агата улыбнулась, глядя на рисунок. Разделась, заставила себя сходить в душ, а после завернулась в одеяло и заснула. Снов не было, до самого утра она проспала в абсолютной черноте.

Утром Дарина не вернулась.

Глава 3

Потерявши плачем

Паника захлестывала, душила в своих объятиях и мешала нормально думать. Что делать? Звонить родителям?

Нет, это должно быть самым последним пунктом. Не дай бог, они узнают, что случилось. Тогда вечная опека обеспечена. В первую очередь от родной матери. А еще натянутые отношения с родителями Дарины. Ее отец, который так любил проводить время с девочками, наверняка больше не сможет смотреть на Агату так же, как прежде.

Может, Дарина еще не пропала? Просто решила продлить приятную прогулку? Это же Дарина. Она не может так глупо попасться.

Сколько должно пройти времени, чтобы начать считать человека пропавшим?

Агата носилась по комнате, лихорадочно соображая, что делать. Взгляд упал на плюшевую лисичку. Глазки-бусинки следили за беготней Агаты с укором. Нельзя ждать, надо действовать, потом будет поздно. Даже если подруга просто задержалась, пусть уж лучше она ругается, что Агата опять себе что-то надумала, чем ее бездыханное тело найдут где-то в канаве.

От вставшей перед глазами картинки стало дурно, воздух пропал, а легкие забыли, какую функцию они выполняют. Агата замерла посреди комнаты, не в силах заставить себя что-то сделать. Паника душила. Огромный черный зверь внутри выдавливал остатки самообладания. Тошнило.

– Нет-нет-нет. – Агата схватила себя за голову. – Этого не случилось, не случится!

Она посмотрела на деревья и мысленно попросила все известные ей силы о помощи. Но что-то все равно надо было делать. Вспомнился Тулуп. Его напарник сказал, что у бармена утром смена. Значит, надо бежать на пляж в бар, чтобы выяснить, где Дарина.

Агата не стала думать, что надеть. Влезла в первый попавшийся сарафан, накинула вчерашнюю рубаху и выскочила из номера. В гостинице висела тишина. Неужели в ней нет больше никаких постояльцев? Думать об этом было некогда, Агата слетела с лестницы, на ходу бросив приветствие копавшемуся в светильниках Мангусту, и выскочила на улицу. До бара она буквально бежала. Почти задохнулась с непривычки к такой нагрузке. Надо было срочно найти подругу. Не дать страху снова завладеть разумом.

Море неспокойно плескалось. Барашки тревожили тяжелую воду, словно повторяя настроение Агаты. Яхт у мостков не было. Людей на пляже тоже, даже случайных отдыхающих. По сравнению с ночным праздником пляж выглядел вымершим. За барной стойкой лениво протирал стаканы вчерашний бармен.

– А Тулупа нет? – Агата даже забыла поздороваться.

Парень устало посмотрел на нее и качнул головой:

– Должен был выйти на смену час назад, но, видимо, решил продлить себе ночное приключение.

Агату передернуло.

– А где его можно найти? – Она еще не теряла надежды докопаться до Тулупа.

– Честно, понятия не имею. – Парень подавил зевок. – С родными он посрался, ютится по всяким впискам. Связался с какой-то сектой. Короче, не представляю, где его найти сейчас. Под кустами посмотри, там тоже может быть.

Едва зародившаяся надежда рухнула под гнетом реальности. Тулупа нет, Дарины нет, где искать – непонятно.

– А тебе он на что нужен-то? – Появление Агаты было единственным интересным событием за это утро.

– Подруга пропала, – глухо ответила девушка.

Бармен перестал вытирать бокалы и странно посмотрел на Агату.

– Она с Тулупом ночью кататься уехала, до сих пор не вернулась.

Агата надеялась, что бармен все же подскажет, где искать, но тот лишь покачал головой.

– Я надеюсь, она найдется. – В его словах не было ни капли уверенности.

– Тулуп – моя единственная зацепка. – Агата обвела рукой пляж. – А где его искать, я вообще не знаю. Кажется, надо идти в полицию.

– Попробуй, – пожал плечами бармен. – Сейчас сезон почти закончился, народу поменьше стало, – может, они смогут найти.

Он хотел добавить что-то еще, но не стал, углубился в работу. Агата поняла, что ловить тут больше нечего, и поспешила в город искать отделение полиции. Запоздало она подумала, что можно было спросить дорогу у бармена, но возвращаться не хотелось.

Карта в телефоне – лучший друг.

Солнце светило прямо в глаза. Голова болела, а во рту было ощущение, словно кошки нассали. Странно, вроде выпила не так много, а похмелье – словно бочку опустошила. Дарина поморщилась и села.

Номер не был похож на тот, где они с Агатой остановились. Огромная двуспальная кровать стояла посреди комнаты. Окно в пол, наглухо закрытое, с белой полупрозрачной шторой, небольшой зеркальный столик с какими-то пузырьками. Напротив кровати не телевизор, как обычно бывает в гостиницах, а шкаф с дверцами.

Сквозь штору проглядывало неспокойное море, тянулись облака. Было тихо. Не слышно гомона чаек, звуков открывающихся дверей или голосов. Всего, что делало здание жилым. Дарина поерзала на кровати и заметила, что одежды на ней нет. Она лежала на простынях абсолютно голая. В голове заскакали картинки, которые не хотели складываться в нормальное воспоминание. Вот она в баре, ругается с Агатой, уходит танцевать, там знакомится с каким-то красивым парнем. Имени, конечно же, не помнит. Потом – яхта, тот парень и бармен. Все хорошо, красиво, как в кино. А еще до невозможности легко. Не было чувства опьянения, зато ощущение безопасности и свободы буквально захлестывало. Дарина была уверена, что парни не причинят ей вреда, с ними можно и кататься, и гулять, и… А что было еще, она не могла вспомнить. Куда пропали вещи, чей это номер, как она сюда попала?

– Блин, Агата с ума, наверное, сходит. – Дарина обхватила голову руками. – Какое гадство!

Завернувшись в одеяло, она сползла с кровати, осмотрела все вокруг в поисках своей одежды, задержалась взглядом на море за окном. Вчера она все отдала бы, чтобы любоваться этим видом, а сегодня сознание лихорадочно металось в поисках ответов.

Вещи нашлись в шкафу, правда не ее. Уютные свитера, джинсы, легкие рубашки и коктейльное платье. Дарина покопалась в вещах, но так и не смогла заставить себя надеть что-нибудь из этого. Ее вещей не было и в ванной комнате, это пугало и напрягало. Куда все делось?

Щелкнул замок, и в номер зашел вчерашний бармен.

– Здравствуй, красавица, уже проснулась? – Он ласково улыбался, держа в руках поднос.

– Где я? – Дарина не знала, какой вопрос задать первым, решила остановиться на этом.

– В гостинице «Белое небо»! – радостно заявил парень. – Ты же очень хотела сюда попасть, я и решил это устроить. Номер на самом верхнем этаже, а вид! – Он подошел к окну и отдернул штору. Облака заволокли почти все небо, скрывая солнце. – Это самая высокая точка в городе. – Бармен повернулся к Дарине. – В подобные номера так просто не попасть.

– И как я попала?

Дарине было неприятно его общество. Холеный, с дежурной улыбкой, почему ночью он казался таким безопасным?

– Я дружу с владельцем гостиницы, все устроил. – Улыбка стала еще шире. – Ты так устала под конец, что я решил сделать тебе маленький подарок. Что скажешь?

– Где моя одежда? – Голос Дарины резко сел.

– Ты платье порвала, когда сходила с яхты, пришлось выкинуть, – беззаботно сказал он.

– Платье ок. – Дарина металась взглядом по комнате. – А остальное?

Бармен продолжал улыбаться.

– Ты меня, что… – Дарина в ужасе прижала руки к груди.

– Нет, конечно! – воскликнул парень. – Упаси Великое древо, я человек порядочный. Но раздеть тебя пришлось, – добавил он, немного помолчав. – В шкафу есть новые шмотки, бери, что нравится.

– Чьи это вещи? – Новая мысль заставила содрогнуться.

– Просто новые вещи, для разных целей купленные. – Парень подошел к шкафу, открыл дверцы и завис, рассматривая туалеты. – Советую одеваться теплее, скоро в городе похолодает.

– Почему? – Дарина отвлеклась от недобрых мыслей. – По прогнозу должно быть жарко еще недели полторы.

– А ты на море посмотри. – Парень кивнул в сторону окна. – Верный признак, что погода портится, холода грядут.

С этими словами он достал легкий свитер, джинсы, запакованный комплект белья и кроссовки. Дарина даже не обратила внимания, что внизу в шкафу стояла обувь.

– Одевайся, я скоро приду, будем знакомиться, а то ты точно не помнишь, как меня зовут. – Он хохотнул и вышел.

Хлопнула дверь, и Дарина осталась одна со своими мыслями.

– Надо одеваться и срочно валить отсюда, – сказала она себе.

Вещи подошли по размеру, джинсы идеально сели на талии, кроссовки словно шились по ноге.

– Ага, всегда тут висят, так я и поверила. – Дарина посмотрела на себя в зеркало в ванной. Сняла с волос ленточку и заплела косичку. – Теперь можно валить отсюда.

Она подошла к двери, дернула за ручку, но та не поддалась.

– Не поняла. – Дарина нахмурилась.

Ручка двигалась, но дверь не открывалась ни вперед, ни назад. Замок был кодовый, изнутри открывался кнопкой, но кнопка тоже не реагировала.

– Эй, але! – Дарина забарабанила в дверь руками. – Выпустите меня! Срочно выпустите! Вы знаете, кто мой отец?!

Ответа не последовало.

– Ага, никто, – тихо пробормотала Дарина. – Даже если бы был кем-нибудь, как я с ним свяжусь сейчас?

Она повернулась спиной к двери и стала долбить ногой.

– Быстро выпустили меня! Или я весь номер разнесу!

Идея показалась идеальной. Дарина отошла от двери и стала думать, что ей уничтожить в первую очередь: идеально белые шторы, аккуратные светильники у изголовья или кровать? Решила, что лучше начать со штор, – сорвать их с карниза и потоптать от души. Она уже готова была исполнить свою угрозу, как щелкнул замок. Зашел бармен в компании какого-то толстого мужика.

– Зачем вы так надрываетесь? – спросил толстяк. – Тут звукоизоляция, вас никто не услышит.

Дарина испуганно смотрела на них и молчала.

– А вещи портить не стоит, – продолжал толстяк. – Вот разломаете вы кровать, а спать где будете? Вам тут еще жить, милочка.

– Долго? – Голос получился жалобным, совсем не таким, каким его хотела слышать Дарина.

– Пока время не придет, – пожал плечами толстяк.

– А может, вы меня просто отпустите? – взмолилась Дарина. – Меня искать будут.

– Да кому ты нужна, – хохотнул бармен, за что получил пинок от толстяка.

– Нет, отпустить тебя мы не можем, придется ждать, когда придет время.

– Какое время? – Дарина чуть не плакала. – Зачем я вам нужна? У меня нет ни денег, ни связей, я простая студентка.

Толстяк не ответил, лишь тяжело вздохнул.

– Отпустите. – Дарина попыталась сказать так, чтобы голос звучал жестко. – Вам же хуже будет!

Толстяк посмотрел внимательно на девушку.

– Но ты же с ним сама поехала, – сказал он тихо. – Добровольно.

– Этот черт меня опоил! – возмутилась Дарина.

– Меня зовут Тулуп, – проворчал бармен.

– Да хоть пуховик! – взорвалась Дарина. – Отпустите меня! Подмешиваете всякую дрянь в бокалы, а потом пользуетесь беспомощностью девушки! Выпустите меня!

Дарина набросилась на Тулупа, трогать толстяка она боялась. Что-то в нем было неправильное, словно заразное. Тулуп быстро скрутил Дарину и завалил на кровать. Та визжала, брыкалась, но вырваться из крепких мужских рук не получалось. В итоге она затихла и просто заревела.

– Моя фамилия Акулов, и я владелец «Белого неба», моя цель – создать максимально комфортные условия для того, кто послужит великой цели. – Толстяк никак не отреагировал на истерику. – А кроме вашей замарашки, никто вас искать не будет.

– Агата не замарашка! – возмутилась Дарина. – Не все люди должны соответствовать вашим представлениям о моде и стиле.

Тулуп фыркнул.

– В любом случае, – продолжил Акулов, – я бы не рассчитывал, что откуда-нибудь придет помощь.

– Вы не поняли? – Дарина села. – Агата зануда и душнила, и именно этих качеств вам надо опасаться. Она мертвого из могилы поднимет. Поверьте, у нее есть опыт. Вы ее мать еще не видели.

– Если это так, – улыбнулся Акулов, – то я буду приятно удивлен. А пока отдыхайте, я распоряжусь, чтобы вам принесли обед.

С этими словами Акулов и Тулуп ушли, а Дарина осталась одна переваривать услышанное.

Ее похитили, в этом нет никаких сомнений. Но зачем? Какая великая цель может стоять за похищением человека? Девушка сползла с кровати, стащила с ног кроссовки. Что толку в обуви, если выйти все равно нельзя.

– Боже, мама!

Осознание сдавило виски тяжелой болью, в груди стало тесно, хотелось выть, бросаться на стены, ломать и крушить все вокруг себя. Разбить стекло и вылезти в окно. Пусть придется спускаться по отвесной стеклянной стене, как угодно, лишь бы сбежать отсюда, вернуться к Агате, вернуться домой.

Дарина лежала на полу и захлебывалась слезами. Ее похитили. Обвели вокруг пальца, как дуру.

– Агата была права, – всхлипнула Дарина. – Прости меня, дорогая.

Девушка забылась на полу и не слышала, как приходили уборщицы, приносили обед и ужин, убирали беспорядок, который она устроила во время разговора. Дарина проснулась, только когда луна выглянула из-за облаков и повисла прямо над морем. Она была ярче солнца и так близко, что можно было разглядеть кратеры.

– Боже, помоги.

Дарина смотрела на луну и не могла даже думать о еде, но поесть надо было. Она решила не оставлять попыток сбежать. Главное было – продумать, как это лучше сделать.

Принесенный ужин давно остыл, но даже холодная еда оказалась очень вкусной.

– Бойся своих желаний, они имеют обыкновение исполняться, – сказала сама себе Дарина.

Мечтала жить в гостинице «Белое небо» – живет теперь, правда не по своей воле и выйти из этой роскошной тюрьмы не может.

– Агата, найди меня, – прошептала Дарина, глядя на луну.

Агата шла по городу, сверяясь с картой. В целом, заблудиться тут было практически невозможно. Низкие пятиэтажки, продуктовые, каким-то чудом оказавшийся здесь сетевой магазин косметики и школа – вот и весь город. Спальный район имел вид гораздо более обшарпанный, чем парк рядом с гостиницей и пляж. Стены облупились, оконные рамы потемнели, газовые трубы желтыми рукавами обвивали дома. Мимо пробежали дети, размахивая палками, как мечами. И на контрасте шагала по дороге компания ребят в модных наушниках, шортах бермудах и футболках, в которые можно было засунуть еще десяток таких же ребят.

Агата отвлеклась, глядя, как мелкие стайкой обступили старших и что-то лихорадочно рассказывали, размахивая руками.

– Никогда так не говори, – послышался серьезный голос кого-то из взрослых. – А то придут за тобой ведомые и заберут в туман.

При этих словах дети сжались и тихо ушли куда-то во дворы.

Агату заинтересовала местная пугалка: не бабайка, не леший, а ведомые, вот что могло испугать местных детей настолько, чтобы они забыли об игре.

Наконец из-за поворота появился полицейский участок самого отталкивающего вида. Тяжелая металлическая дверь, которая давно забыла, что такое краска, толстые железные прутья на окнах первых этажей и несколько облезлых старых машин с голубыми полосами на боках. Агату затрясло, почему-то это здание вызвало неконтролируемый страх, хотя шла она туда за помощью.

«Дарина пропала, – напомнила Агата самой себе. – И лучше полиции мне никто не поможет».

Дверь проходной открылась со скрежетом, дорогу преградил турникет.

– Вам чего? – спросил вместо приветствия хмурый дежурный.

– Подруга пропала, – сипло выдавила Агата.

– Погуляет и вернется, – пожал плечами мужчина.

– Это на нее не похоже, – покачала головой Агата.

Полицейский окинул ее ленивым взглядом и, видимо, решил, что действительно не похоже. Длинный сарафан и льняная рубаха не производили впечатления тусовщицы; скорее, девушка только вышла из читального зала.

– Паспорт, – протянул руку дежурный.

Агата торопливо откопала в сумочке документ и сунула полицейскому.

Он выписал на желтой бумажке пропуск с датой и временем посещения.

– До конца и направо, железная дверь, там напишите заявление. – Дежурный нарисовал в воздухе маршрут и перестал обращать внимание на Агату.

– Извините… – Она сама не знала зачем, но спросить хотелось.

– Что? – В вопросе не было нетерпения, скорее, скука.

– А ее найдут?

– Следователь разберется.

Двор выглядел ухоженным: аккуратно подметенная парковка, оборудованная курилка, над которой даже построили навес. У дорожки торчал выцветший плакат, который давно потерял свою функциональность. Такая же металлическая дверь с неудобной ручкой, такой же скрежет – и Агата оказалась в помещении, размером напоминающем проходную. Впереди – огромное стекло, за которым сидел другой дежурный и что-то говорил по телефону. На стене были прикреплены ориентировки – преступники, пропавшие граждане, какие-то объявления с фамилиями и данными.

– Девушка, вам чего? – Дежурный смотрел прямо на нее, держа у уха трубку.

– Подруга пропала, – ответила Агата.

– Так погуляет и вернется. – Он сказал это с той же интонацией, что и полицейский на проходной.

– Она уже давно должна была вернуться, – хмуро буркнула Агата.

Дежурный почесал трубкой затылок, нажал какую-то кнопку на телефоне и сказал:

– Сань, тут человек пропал, примешь заявление? – На том конце что-то хрюкнули. – Ждите, сейчас следователь подойдет.

Последняя фраза была обращена к Агате. Та кивнула и отошла к стене. В дежурную ввалились две женщины.

– Не крала я коляску! – вопила одна.

– А куда она делась? Сама из подъезда укатилась? – возмущалась вторая.

Дежурный рявкнул на женщин, они сразу притихли и стали оправдываться:

– Оставила в подъезде, малого в квартиру занесли, у нас маленькая квартира, не развернешься; выхожу, а коляски нет, только эта торчит у лестницы.

– Я с вами в одном подъезде уже десять лет живу, на три этажа выше. Зачем мне вашу коляску красть?

– А кто мог ее увести?

– А то мало у нас умельцев живет!

– Сейчас следователь разберется, – сказал дежурный, которому неохота было слушать эти препирательства.

– Скажи еще, что кикимора взяла покататься! – Одна из женщин никак не могла остановиться, но под хмурым взглядом дежурного неохотно замолчала.

Агата мысленно пожалела следователя, которому придется разбираться в воплях двух соседок.

Рядом с загородкой дежурного открылась дверь, и появился коренастый мужичок с пивным животиком. По его виду Агата ни за что бы не сказала, что он работает в органах.

– У кого пропажа человека? – спросил Саня.

– Я! – Агата быстро подскочила к следователю.

Тот посмотрел на нее, забрал паспорт и повел в глубь участка.

Первое, что почувствовала Агата, – невыносимый запах сортира. Пробирающий до самых костей и вызывающий рвотные позывы.

Кабинет следователя находился возле самого отхожего места. Агата мысленно попросила, чтобы это все побыстрее закончилось.

В самом кабинете, на удивление, пахло приятно – на столе стояла тоненькая ароматическая палочка.

– Помогает расслабиться, – сказал следователь, сдвигая аромапалочку на край стола. – Так, значит, Агафья Лесова.

– Агата, – не задумываясь поправила девушка.

– В паспорте написано «Агафья». – Следователь еще раз сверился с документом.

– Агата!

– Агата так Агата. – Он решил не спорить. – Так что у вас стряслось?

– Вчера вечером подруга уехала кататься на яхте и не вернулась.

Лицо следователя дернулось и застыло маской. Словно случилось что-то, чего он очень боялся услышать.

– Вы видели, с кем уехала ваша подруга? – Вопрос он задал чисто по привычке.

– Да, одного я точно знаю, – оживилась Агата. – Он бармен по имени Тулуп, работал в ту ночь на пляже.

– Пишите все, что помните, – следователь протянул лист бумаги и ручку, – а я посмотрю. Где-то слышал уже это имя. Или прозвище…

Он забормотал себе под нос, копаясь в папках.

– Скажите… – Агата закончила писать и положила ручку. – Дарину найдут?

От этого вопроса Саня дернулся:

– Мы сделаем все возможное. – Выражение лица говорило об обратном. – Сейчас легче, народу меньше.

– Не поняла. – Агата смотрела на следователя во все глаза.

– Вот это, – мужчина показал на коробку с делами, – пропавшие за несколько последних месяцев люди, животные и вещи. О ком-то заявили спустя неделю, что-то через три дня искать начали. Вы пришли почти сразу, и благодаря этому есть шанс найти вашу подругу. Но я не могу обещать. Пока мы никого и ничего не нашли. Деда вот только нашли, в лесу заблудился.

Агата чувствовала, как угасает все, что держало последние часы. Надежды, ожидания, догадки и попытки сделать что-либо самой – все разбилось о реальность.

– Неужели нет никаких спасательных групп?

– Девушка, все есть, – устало и грустно проговорил следователь. – Я даже вышестоящему руководству хотел писать, чтобы нам увеличили штат. Но включился владелец «Белого неба» и свои ресурсы дал. Даже их не хватило. Словно их туман забрал.

Агата зацепилась за последнюю фразу:

– А что за туман?

Следователь моргнул и нахмурился. Агата видела, как он боролся с собой, желая рассказать и одновременно боясь это сделать.

– Местная легенда, она к делу отношения не имеет, – буркнул он наконец. – Вы все написали?

Агата кивнула, передавая лист. Следователь быстро проглядел текст, мрачнея на глазах.

– Номер телефона свой оставьте. – Он вернул лист. – Дату и подпись. Спасибо. С вами свяжутся, если… – Полицейский замялся. – В любом случае вам позвонят, – договорил он, достал чистую картонную папку и убрал в нее заявление.

– Спасибо большое!

Агата поднялась, ей хотелось задать еще много вопросов, отвести следователя к бару, показать место, откуда ушла яхта. Дать хоть какую-то подсказку, чтобы найти Дарину. Но лицо Сани говорило, что лучше молча уйти. Все, что можно было сделать, сделано.

Ее проводили до ворот, что-то еще хотели сказать, но только махнули рукой. Настроение было – гаже не придумаешь. Хотелось выть, бегать кругами по полу и стенам. Хотелось, чтобы вот сейчас из-за угла вышла Дарина и снова сказала, какой ужасный сарафан нацепила Агата. Хотелось позвонить маме и сообщить, что сегодня они весь день провели на пляже, пока погода позволяла. Хотелось гулять по парку, потягивая из стаканчиков лимонад, тратить деньги на местном рынке и есть фрукты. Жить хотелось.

– Дарина, найдись, – прошептала Агата, глядя на небо.

Погода отражала то, что она чувствовала.

Тяжелые облака затянули небо, темнело. Время в участке пролетело незаметно. Солнце спряталось, воздух стал холоднее, словно сентябрь вспомнил, что он – месяц осенний и пора понижать температуру.

Перед тем как вернуться в номер, Агата решила снова заглянуть в бар, уточнить насчет Тулупа.

На пляже почти никого не было, море волновалось еще больше, сильнее накатывало на берег, вымывая из песка забытые сланцы и детские формочки. Носились подхваченные ветром чайки. Бар был подсвечен со стороны стойки, среди бутылок суетился третий бармен. Какой-то одинокий турист сидел за столиком и пил пиво.

– Извините. – Агата прислонилась к стойке, привлекая внимание. – А Тулуп выходил на смену?

– Кто? – Новенький перестал переставлять бокалы и непонимающе посмотрел на девушку.

– Ну, Тулуп. – Агата нахмурилась. – Парень, который тут вчера разливал коктейли, его потом сменили около полуночи.

– У нас никаких Тулупов не было, – покачал головой бармен.

– В смысле не было?

– Я смены составляю, знаю всех своих поименно. – Бармен достал из-под стойки липкий блокнот. – До полуночи работал другой человек. Даже роспись его стоит.

– Но погодите. – Агата пыталась восстановить реальную картину, та не поддавалась. – Он стоял вот тут, где вы сейчас. Сделал нам с подругой коктейли со смородиной и бананом.

– Девушка, – бармен старался говорить помягче, – у нас никогда не работал никто по имени Тулуп. И мы не используем смородину в коктейлях, это принцип владельца бара.

Агата отступила, оглянулась на туриста, тот никак не реагировал на происходящее.

– Извините, – тихо проговорила она.

– Ничего, – махнул рукой бармен и вернулся к работе.

Агата шла к гостинице «Горка» и думала, что делать дальше. Единственная ниточка, которая у нее была, с треском лопнула. Человек, ответственный за исчезновение Дарины, не существовал.

Глава 4

Не учи ученого

Десять лет назад

Дверь хлопнула так, что штукатурка посыпалась с потолка на облупившуюся лестницу. Громкий крик прорывался сквозь закрытые двери – за стенкой продолжала разоряться мать. Пусть орет, в эту квартиру больше ни ногой! Никогда! Лучше жить у Мангуста, у него хотя бы родители нормальные.

У подъезда сидели три неизменные бабки, отпускали в спину свои мерзкие комментарии.

– Опять пошла шляться по помойкам, – сказала одна и сплюнула.

Далеко не получилось, плевок угодил прямо на калошу, пришлось сделать вид, что никакого плевка не было.

– Дошляется, что заберет ее туман, – протянула вторая.

Она пропустила, кто прошел мимо, но решила не отставать от товарки.

Пусть заберет хоть туман, хоть ведьма. Что угодно, лишь бы не жить в этом городе, где каждый знает точное количество носков у соседа и обязательно поделится этим знанием с окружающими, хотя это никого не касается. Сунуть нос в чужую жизнь – святое!

– Мира! – Из-за дома показался Мангуст, и девочка облегченно выдохнула. – Что случилось?

Друг всегда появлялся тогда, когда был нужен больше всего, словно чувствовал, что пора.

– Опять с матерью поругалась, – махнула рукой Мира. – Такой ор устроила.

– Из-за чего?

Мира закатала рукав и показала свежую, немного красную и вспухшую татуировку. Тонкие побеги травы обвивали кисть руки браслетом и поднимались к локтю.

– Сосед по лестничной клетке купил машинку для тату, предложил набить. – Мира натянула рукав, пряча татуировку. – Больно было, капец, но у него так классно получилось!

Она гордилась и татуировкой, и собственной смелостью – рискнула, сделала.

Мангуст внимательно смотрел на подругу и молчал.

– Что? – нахмурилась Мира.

– Ничего, – поднял обе руки Мангуст. – Просто не кажется тебе, что это немного небезопасно?

– Тебя мать моя покусала? – закатила глаза Мира. Голос разума она сейчас не слушала. – Это же бесплатно, а сосед опыта набирается. До этого он у других машинку брал, тренировался, а теперь свою наконец купил.

Мира говорила с придыханием, вспоминая, как ловко орудовал машинкой сосед. Его не отвлекало ни жужжание аппарата, ни тихое попискивание Миры. Будто весь мир сошелся там, где на коже вырастала осока.

– Набила свою любимую траву! – Мира снова закатала рукав, демонстрируя рисунок. – А мать увидела, так истерила, что, мне кажется, у пляжа слышали. Грозилась взять пемзу и содрать все до кости.

Мира знала, что мать этого никогда не сделает, но даже слышать такую угрозу было неприятно.

– А тебе не надоест? – Мангуст старался говорить осторожно, зная взрывной характер подруги. – Ты вроде недавно выкрасила волосы в синий цвет, а через неделю пыталась его вывести.

– Синий – не мое, – возразила девочка. – Мне не понравилось, какой цвет приобретает при этом кожа. Решила перекрыть красным. Говорят, может вообще какой угодно цвет вылезти при таком сочетании.

Мангуст слушал молча, свое мнение он уже сказал, и спорить дальше было бессмысленно. Он, может, тоже хотел бы сделать татуировку у соседа, но не обладал смелостью и решительностью Миры. Он знал, что родители ругаться не будут, мать просто посмотрит на тату, спросит что-нибудь для приличия и больше не будет доставать. Отец вообще не отреагирует. Родители доверяли ему, зная, что сын не сделает что-то из ряда вон.

– Он скоро в столицу уезжает, – говорила тем временем Мира, ожидая реакции. – Говорит, студию там свою откроет.

– Кто? – Мангуст уже потерял нить разговора.

– Ставр. – Мира закатила глаза. – Сосед мой.

– А. – Он знал, что подруга мечтала уехать из этого города. Вот окончит школу, и, как исполнится восемнадцать, ее тогда ничто не остановит. – Он совсем переезжает?

– Ага, – грустно сказала девочка. – Но обещает, что будет ждать меня, даже работу даст, если смогу приехать.

– Тоже татухи бить будешь? – Мангуст удивленно посмотрел на подругу.

– Не знаю, – призналась она, – я вообще еще не думала, что будет, когда уеду отсюда. Лишь бы свалить.

Она нахмурилась – у соседних домов показалась компания ребят.

– К счастью, – Мира посмотрела на свежую татуировку, – осталось всего три года, и я буду сама отвечать за свою жизнь!

Мангуст улыбнулся. Он не разделял нелюбовь Миры к родному городу, но спорить не стал.

– Пойдем отсюда?

Не дожидаясь ответа, она быстро пошла со двора. Мангуст еле поспевал за ней.

– Ты избегаешь одноклассников? – не понял он.

– Не хочу с ними пересекаться, – коротко отрезала подруга.

– Почему? Они тебя достают?

– Нет, просто не хочу.

Мира и Мангуст учились в разных школах, обоим повезло с одноклассниками: никто не травил, не пытался самоутвердиться за счет другого. Но и близких друзей особо не было.

Мира со всеми держалась отстраненно, а Мангуст не мог ни с кем найти общий язык. Им обоим был чужд мир быстрых трендов, гаджетов и брендов.

– Не хочу ни с кем сближаться, – говорила Мира. – Как окончу школу и исполнится восемнадцать, так сразу уеду. А если с кем-то сближусь, то будет сложнее.

Мангуст грустно смотрел на подругу, качая головой.

– А ты со мной поедешь. – Она говорила так, будто все уже давно решено и уже прошел выпускной.

Друг на это ничего не отвечал. Он вообще не думал о том, что будет после выпуска. Еще несколько лет до этого. Дожить надо.

Если пойти в одну сторону, там были море и пляж. Они притягивали туристов и любителей красивых фотографий для блога. В другой стороне – лес и горы. Туда мало ходили, боялись заблудиться, а местные еще боялись ведьмы – женщины, которая смогла отстоять свой родовой дом и осталась жить на самой границе леса. Мире нравилось тайком приходить смотреть на старые стены и наличники, увитые диким виноградом. На то, как поднимается и опускается в колодец ведро, придерживаемое сильными руками.

Девочка старалась наблюдать так, чтобы ее не видели, пряталась в кустах, за забором. Но ощущение, что о ее присутствии знают, не отпускало.

– В ней нет ничего ведьмовского, – с уверенностью говорила Мира Мангусту. – Для нас любой человек, который умеет кур душить, – колдун. Я так точно не смогу.

– Рассказывают, она уходит в лес и там колдует! – не сдавался тот.

– Ты сам это видел?

– Нет, но есть те, кто видел, как ведьма уходила в лес с кем-то, а возвращалась одна, как ей волки приносили какие-то кульки!

– А медведь на балалайке играл, ага, – хохотнула Мира. – Сколько раз я там сидела, ничего подобного не видела.

– Это потому, что ведьма знала, что ты там, – не сдавался Мангуст.

– Говори что хочешь, но мне там нравится.

Упрямству Миры можно было позавидовать, как и умению выбираться из неприятностей и втягивать в эти неприятности Мангуста. Он только успел забыть, как удирал с частной яхты, чуть не накормив собак своими пятками, как Мира придумала что-то новое.

Она направилась прямо к стройке, рабочие там только недавно вырыли котлован под будущую гостиницу. Место выбрали удачное, не самый центр города, но возле вокзала и до моря всего ничего. Эта гостиница должна была стать главным украшением города. И конкурентом любой другой гостинице.

– Говорят, благодаря этой махине город расцветет, – сказал Мангуст, глядя на паспорт объекта.

На баннере изобразили макет со счастливыми людьми вокруг огромного стеклянного здания.

– Или наоборот, – пожала плечами Мира. Ей не нравилось, что из-за стройки в городе стало шумно и очень пыльно. – Идем посмотрим, что там?

– Где? – не понял Мангуст.

Мира кивнула на котлован. Из-за заграждений не было видно, что на самом дне, и от этого становилось только интереснее.

– Да ты чего?! Туда нельзя!

Мира лишь хитро улыбнулась и пролезла между ограждениями. На стройке никого не было, даже охраны, наверное, ушли на обед. Девочка аккуратно, стараясь не споткнуться о стройматериалы, пробиралась к котловану, сзади крался, трясясь от страха, Мангуст.

– Мы сейчас быстро глянем и уйдем! – заверила его Мира.

Ей самой было страшно, да и свежая татуировка вдруг начала чесаться.

Первыми стали видны металлические прутья, они торчали из ямы, вызывая неприятные ассоциации. Если туда упасть, то живым уже не выбраться.

– Странно пахнет, – сказала Мира, потянув носом воздух.

– Словно что-то сгнило, – согласился Мангуст.

Мира подошла ближе к краю и заглянула в котлован.

– Что там? – Мангуст не решался сдвинуться с места и постоянно озирался.

Девочка побледнела и посмотрела на друга.

– Как думаешь, а наша ведьма может помогать при стройке?

– Чего? – не понял Мангуст и, шагнув вперед, тоже заглянул в яму.

Дно было залито серым бетоном, влажным и мягким на вид. И по этой вязкой субстанции яркими всполохами были рассыпаны белые перья и алели лужицы, очень похожие на кровь. На дне котлована, медленно погружаясь в еще жидкий бетон, лежали дохлые куры.

– Вы что тут забыли?!

Голос вырвал их из транса. Оба вздрогнули. Со стороны ворот ковылял охранник, припадая на одну ногу.

– Бежим!

Мира бросилась прочь, Мангуст что есть силы ломанулся следом.

Забор остался далеко позади, как и крики охранника, но ребята все не могли остановиться. Спотыкаясь о собственные ноги, они влетели в лес, завалились под густые лапы ели и только тогда перевели дух.

– Ты это видел?! – Горло саднило, но поделиться эмоциями хотелось больше, чем ждать, когда перестанет болеть.

– Зачем им топить в бетоне столько кур? – Мангуст, тяжело дыша, лежал на спине. – Кто вообще такое делает?

– Это жертва, – уверенно сказала Мира. – Они в бетоне замуровывают жертву.

– Зачем?

– Я не знаю, – выдохнула Мира, – но тут явно замешана ведьма.

– А я говорил, что она ведьма! – торжествующе выпалил Мангуст.

– Теперь мы получили доказательство, – согласно кивнула Мира.

Под елью было хорошо и спокойно, и ребята задремали. Запоздало Мира попыталась сообразить, насколько далеко отсюда стоит дом ведьмы. Хорошо бы к нему пока не приближаться.

Миру разбудили голоса. Мужчина спорил с женщиной, что-то пытался ей доказать, она отвечала ровно, в ее картине мире ничего не произошло, мужчине не стоило волноваться. Собеседник же распалялся, говорил все громче и в конце концов совсем разбудил Миру.

– Если это дальше уйдет, репутации конец! – В его голосе послышалась угроза.

– Мы с вами заранее обговорили все риски. – Женщина не изменила тон. – О репутации переживать не стоит, у нас легко замять любое дело еще до того, как о нем узнает общественность. А если и узнает, то заставить забыть тоже не составит особого труда.

Мужчина молчал, видимо, что-то обдумывая.

– Скорость жизни увеличивается, – продолжила женщина. – Любая тема живет не больше суток и быстро заменяется другой. А в вашем случае, как вы сказали, это увидели дети. Им верят куда меньше, чем взрослым. Тем более когда они выдают такие небылицы.

– Да, вы правы. – Мужчина успокоился. – Но я все равно хочу попросить вас найти этих детей и заставить их забыть, что они видели. Это для нашей общей безопасности.

– Безусловно. – По голосу было слышно, что женщина улыбается.

Мира боялась дышать. У владельца стройки какой-то договор с ведьмой, причем такой, о котором никто не должен знать! Зачем тогда надо было оставлять это все при свете дня? Не могли ночью провести ритуал?

– Жду вас завтра в гости. – Кажется, теперь улыбался мужчина. – Нам еще многое надо обсудить.

– Обязательно буду, – был ответ.

Хлопнула дверь машины, еле слышно завелся двигатель, зашуршали колеса по земле, и все стихло.

И только сейчас до Миры дошло, что они лежали под елками возле того самого злополучного домика.

– Важно ведь не то, что делается, а как и какие последствия у этого будут. – Мира была уверена, что рядом с женщиной больше никого нет, что эта фраза обращена к ней. – А еще важно правильно на вопросы отвечать, тогда многое можно скрыть.

Зашуршала трава, Мира затаила дыхание, словно только оно могло выдать их местонахождение. Мангуст крепко спал рядом.

Звук шагов приближался к елке. Казалось, что сейчас ведьма заглянет в их убежище, и… Обязательно случится что-то очень страшное и незаконное. Но никто не заглядывал. Мира чувствовала, что женщина стоит совсем рядом, словно ждет, когда они сами вылезут, сдадутся. Мира не сдавалась.

– Достичь цели проще, чем тебе кажется, – сказала ведьма. – Достаточно просто смотреть в нужную сторону.

И она удалилась. Не стала стоять над душой, ждать или читать лекции. Просто сказала что-то странное, но интригующее и ушла.

Мира лежала тихо, прислушиваясь, но больше ничего не происходило.

– На фиг. – Девочка выглянула из-под ели. Дом стоял совсем рядом. И как они его не заметили?! – Надо валить отсюда. Вася, Вася! – Мангуст не просыпался. – ВАСЯ!

– Что случилось?

Мира никогда не называла его настоящим именем, значит, что-то было действительно страшное.

– Пошли отсюда, быстро! – Подружка шептала громко, почти срываясь на крик. – Пока она не вернулась.

– Кто? Что? – Вася осоловело хлопал глазами, пытаясь вспомнить, где он и что случилось.

– Потом проснешься, – резко сказала Мира. – Валим, сейчас!

Она чуть ли не силком вытащила друга из-под ели, и они кустами, шарахаясь от каждого звука, помчались в город, прочь от леса и домика ведьмы.

– Что-то было? – Мангуст уже проснулся и тер глаза. – Меня так сморило после этой гонки.

– Было, – буркнула Мира, – дома расскажу.

– У тебя же там мать лютует, – вспомнил он о татуировке.

– С тобой она так орать не будет.

Мира уже смирилась с тем, что домой вернуться все-таки придется, не ночевать же под елкой возле дома ведьмы, да и жутко оставаться на улице, зная, что именно замуровали в бетоне.

Бабок возле подъезда не было, дома мать занималась уборкой. Не обратила внимания или проигнорировала, когда дочь тихо прошла в свою комнату, а за ней так же тихо прошел Мангуст.

– Надо будет о еде позаботиться. – Вася уселся в кресло в углу комнаты.

– Сначала я расскажу, что было, пока ты спал. – Мира присела на кровать.

Мангуст слушал, не перебивая и не переспрашивая, лишь с каждой фразой бледнел все сильнее.

– Она знала, что мы там? – Его голос стал сиплым.

– Да, она будто ждала, что мы сами вылезем. – Мира обняла подушку. – Но почему не тронула, я не знаю.

– Может, у нее какой-то план на нас есть?

– Какой? – Пришла очередь побледнеть Мире.

– Ну, раз мы стали свидетелями какого-то ритуала, – может, она решила, что от нас можно будет избавиться в следующем ритуале.

Мира швырнула в друга подушку:

– Прекрати пугать! И так до сих пор перед глазами эти дохлые куры. И голос какого-то мужика: «Сделай так, чтобы они забыли». – Девочка поежилась.

– Я просто предположил. – Мангуст оставил подушку у себя, уютно устроившись в кресле. – Вообще, я бы отсиделся и никуда не лез в ближайшие дни.

Мира кивнула. Это была здравая мысль. Если не привлекать внимания и затаиться, может, ведьма про них забудет? Или вообще решит, что ей показалось.

– Пойду я домой. – Вася бросил подушку обратно на кровать и направился к двери. – Дома мама ждет, да и твоя косо смотрела, когда мы пришли.

Мира не стала спорить, молча пошла провожать, в голове зашумело.

Мать стояла в коридоре и что-то спрашивала, Мангуст ответил с улыбкой, но что именно, Мира не услышала. В ушах зазвенело, глаза словно подернулись туманной дымкой.

Она не помнила, как попрощалась с другом, как вернулась в комнату и легла на кровать. Все вокруг кружилось. Мама что-то спросила, получила дежурное «угу» и больше не трогала. Про татуировку тоже ничего не сказала. Перед глазами плясали картинки.

Вставало солнце, на стройку привезли клетки с курами, их пересчитали несколько раз, чтобы точно знать число. Рядом с клетками ходила молодая, но потерявшая привлекательность женщина. На поясе у нее висели кожаные ножны, потертые, в сальных пятнах и царапинах. К женщине подошел низенький, пухленький мужчина, он что-то говорил, явно переживая. Но женщина его успокоила, пообещала исполнение задуманного. Мира никак не могла разобрать слов, они словно через закрытую дверь доносились, приглушенные, гулкие.

Кур вынимали по одной, женщина ловким отточенным движением сносила им головы и кидала в яму. Рядом крутилась бочка бетономешалки.

«Какой-то артхаус», – сказал бы Мангуст, если бы это все видел. Зачем отправлять в бетон столько кур?

Вместе с курами ведьма бросала в котлован слова – злые, резкие. Мира слышала их, но не понимала смысла, подсознание подсказывало, что лучше и не понимать. Не для нее предназначались эти слова.

Все закончилось быстро, голова перестала болеть, зрение прояснилось, стало слышно, как ворчит мать за стенкой. Зато стало ощущаться чужое присутствие.

– Найти тебя – та еще задачка. – От незнакомого голоса в комнате Мира подпрыгнула. – Умеешь прятаться.

В кресле, где совсем недавно сидел Вася, теперь расположилась женщина. По общепринятым меркам ее можно было назвать страшной, но если приглядеться, то сквозь дымку проглядывало нежное девичье лицо.

– Вот вроде ничего не знаешь, а лезет из тебя со всех сторон. – Женщина говорила тихо, хрипловатым низким голосом.

– Вы как сюда попали? – Мира больше разозлилась, чем испугалась. Даже дом больше не был безопасным местом. – Я сейчас возьму швабру!

– И выметешь меня, как сор, – улыбнулась ведьма. – Молодец, но успеется, я к тебе с предложением.

– Ничего мне от вас не надо. – Мира шарила глазами, искала, куда она сунула эту несчастную швабру, которую ей недавно вручила мать. Сунула и забыла.

Ведьма смотрела не мигая. От этого становилось жутко, в груди все сжималось, руки потели и теряли силу. Скорее бы найти швабру, пока вся решимость не улетучилась.

– Возле моего дома да и на стройке вам тоже ничего не надо было.

В комнате стало очень холодно, по оконному стеклу поползли морозные узоры.

Мира почувствовала, как смерзается все в носу, вдыхать воздух становится все больнее.

– Зачем таскалась ко мне? Следила за тем, что делаю?

– Интересно было, – призналась Мира.

– Интересно мое дело?

– Нет. – Это же не мороз, это наваждение! – Интересно, правда ли про вас люди говорили, что вы жертвы приносите и людей в лесу губите.

– И что, правда? – прищурилась ведьма.

– Правда то, что не по закону делаете. – Мира удивилась самой себе, спорить с матерью слов не хватало, а против незваной гостьи фразы сами вылетали, хлестая, словно лошадиный кнут. – Людей морочите, запугиваете.

– Чьему закону? Людскому? – Ведьма хохотнула, продолжение она словно не услышала.

– Уходите.

Мира встала, до швабры – всего руку протянуть, стоит возле стола.

– Иди ко мне учиться.

Это было неожиданно. Год назад Мира все отдала бы за то, чтобы услышать такое предложение. Она мечтала, чтобы легенды и сказки о местной колдунье оказались правдой, но после сегодняшнего приключения хотелось держаться подальше от всех легенд.

– Иди ко мне. – Голос звучал мягко, словно мама обнимала, рассказывала сказку. – И тогда не будет тебя больше никто пугать. И тогда ты сможешь сама выбирать, где жить.

– Купить меня хотите? – Гордость не давала быстро сдаться.

– Только если ты позволишь.

Мира задумалась. Если она согласится, то сможет вырваться из этого города, уедет в столицу, начнет жить свободно. И пусть ей три года придется учиться у ведьмы, может, что и полезного узнает.

Зоркое подсознание подсказывало, что за этим предложением кроется что-то еще.

– Ты чувствуешь и слышишь этот мир. – Ведьма стояла совсем рядом, можно было протянуть руку и потрогать ее старый, выцветший халат. – Тебе надо только научиться понимать, что он тебе говорит.

Мира перевела взгляд на швабру, потом снова посмотрела на ведьму. Лицо той расплывалось, меняло очертания. Ведьма не хотела, чтобы ее запомнили, голос тоже менялся, менялась одежда, все плыло перед глазами, перетекая одно в другое.

– Какая вам выгода от того, что я буду у вас учиться? – Это был правильный вопрос.

Ведьма выпрямилась:

– Если плохо будешь учиться, я заберу твою силу, а если хорошо – поделюсь своей.

Ответ Мире не понравился, она снова услышала в нем какое-то двойное дно.

– Знаете что, – девочка глубоко вдохнула, в комнате больше не было холодно, – выметайтесь и больше сюда не возвращайтесь!

Ведьма молчала, обдумывая слова Миры, потом глухо сказала:

– Я вернусь и снова задам свой вопрос. – Мира фыркнула. – И ты ответишь положительно. Тебе придется так ответить.

Последнее предложение она проговорила совсем тихо, почти шепотом, отчего Мире стало не по себе.

– Уходите. – Девочка повторила интонацию ведьмы.

Та ничего не сказала, вдруг кинулась на Миру, повалила ее на пол, придавив всем своим весом, выбивая воздух из легких. А потом пропала.

Мира лежала на полу, тяжело дыша, пытаясь унять гулко бьющееся сердце. Надо было срочно рассказать Мангусту, что случилось. Обязательно!

Она перекатилась на бок, забыв о свеженабитой татуировке, зашипела и посмотрела на рисунок. Показалось, что трава на руке двигается, меняет положение, выкладывается тропкой от запястья до локтя. Мира моргнула, и все прекратилось. Татуировка спокойно заживала под защитной пленкой, но место теперь выбрала новое.

– Надеюсь, мать не запомнила, как выглядела та, – пробормотала Мира.

Глава 5

Если бы да кабы

Как здорово было бы – открыла глаза, а рядом Дарина. Расчесывает длинные волосы, выбирает, какой макияж сделать сегодня, и сетует, что погода испортилась. Приехали на море продлить себе лето, а оно только на один день задержалось.

Но не было рядом Дарины, а в окно хлестал дождь. Словно опять смеситель сорвало, только на этот раз не внутри дома, а снаружи.

Ветки деревьев гнулись к самой земле, почти ложились. Агата сидела на кровати и наблюдала за этой древесной йогой. Вот дерево выгнулось дугой, должно было треснуть, но выдержало. Вот пронесло какой-то пакет, блестящий от воды. Послышался чей-то приглушенный вой. Агата представила, что это воет она. От безысходности, непонимания, что делать и куда бежать. Казалось, вчера она перепробовала уже все возможные варианты. Значит, надо только ждать. А ждать тошно. Тошно сидеть одной в номере на двоих, смотреть на вещи подруги, на маленькую плюшевую лисичку. Лисичку, которая всегда будет напоминать Дарину.

За окном что-то треснуло, дерево все-таки не выдержало, обломилось и упало на кусты. Дождь с новой силой забарабанил по стеклу, крыше, дорожкам в саду.

Агата собрала волю в кулак и вышла из номера. Надо было позавтракать, хотя есть вообще не хотелось. Но, может, в столовой, в другой обстановке, найдется новое решение. Или она услышит какой-нибудь полезный разговор.

Визуально снаружи дом был меньше, чем изнутри. От лестницы Дарина пошла прямо, открыла дверь, которая, на первый взгляд, должна была вести на улицу, а оказалась дверью в столовую. Там почти никого не было, только хозяин гостиницы сидел возле самого окна и медленно потягивал кофе.

Агата прошла вдоль витрины, выбрала себе творог с фруктами и какие-то вафли, налила какао и села рядом с Медведем.

Почему с ним, сама не поняла. А когда садилась, было ощущение, что это не человек. Ярослав удивленно посмотрел на нее.

– Не могу быть одна, – тихо прошептала Агата, опуская лицо к чашке. Почему она решила, что садится рядом с Медведем? – Дарина вчера пропала.

Агата посмотрела на мужчину, тот катал в чашке остатки кофе.

– Сходите в полицию, – буднично произнес он.

– Я ходила, – горько сказала Агата. – Они ничего не обещают.

Медведь пожал плечами, поставил чашку на стол и посмотрел на рукав рубашки. Агата готова была поклясться, что видит на отворотах не отстиранные следы кошачьих лап.

– Значит, надо ждать.

Человек все больше походил на медведя. Борода густо покрывала лицо, над глазами нависли мохнатые брови. Удивительно светлые глаза, голубые с серым. Агата вспомнила, что такой же трепет она испытала, когда смотрела в глаза торговки на рынке.

Отвлеклась на творог, снова посмотрела на Медведя, но ничего даже слабо напоминающего огромного зверя в нем уже не было. Аккуратно постриженная рыжая борода, волосы зачесаны, как это модно. И брови вовсе не выглядели мохнатыми. Самые обычные.

«Это все стресс», – мысленно сказала себе Агата.

– Ярик!

Появился второй сотрудник гостиницы, Агата уже успела забыть, как его зовут. Подлетев к столу, он нерешительно остановился, посмотрел на Агату, потом перевел взгляд на Ярослава:

– А вы?..

– Завтракаем, – буднично ответил Ярослав, продолжая цедить кофе.

– А, приятного! – Парень с грохотом подставил стул и сел рядом. – Я все выяснил!

– Подружка твоя помогла? – холодно спросил Медведь.

– Она-то тут при чем? – напрягся парень.

– Ее же заботами. – Ярослав поставил на стол пустую чашку и посмотрел в окно.

– Мира тут ни при чем. – От радостного настроения парня не осталось и следа. – Я сам накопал и узнал.

– Пойдем в кабинет, расскажешь. – Медведь грузно поднялся, отнес чашку на кухню и медленно вышел из столовой. Парень побежал за ним, не поставив стул на место.

Агата осталась сидеть одна. Что она ожидала от Ярослава? Узнать местонахождение Дарины? Поисково-спасательную команду, которая через час уже найдет и подругу, и загадочного Тулупа?

– Все бред.

Агата охватила голову руками. Образ мужчины расплывался перед глазами, то он сидел красивым молодым человеком, уверенным в себе, то вместо него оказывался бурый медведь со светлыми глазами.

Хмарь за окном угнетала. Агата мысленно молилась, чтобы Дарина не оказалась на улице в этот день. Еще лучше, чтобы полицейский нашел подругу.

Мысли метались по кругу, накручивая все больше и больше тревоги, сомнений и страхов. Почему-то не звонила мама. А ведь грозилась, что будет звонить каждый день. Еле-еле удалось уговорить, чтобы не каждый час. Но телефон лежал беззвучный второй день.

Агата схватила мобильник, выбрала в контактах номер Дарины и позвонила. А вдруг?

Механический голос объявил, что аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети. Агата передразнила робота, выключила телефон и тяжело вздохнула.

– Ну и что теперь делать?

Взгляд упал на дверь, за которой минут десять назад скрылся Ярослав со своим подчиненным. А что, если они могут как-то помочь? Все-таки местные, знают, что тут к чему. Да и «Горка» находится недалеко от пляжа, вдруг они вообще знакомы с владельцем бара или с Тулупом.

Агата быстро затолкала в себя остатки завтрака, отнесла грязную посуду и побежала к кабинету. Ворвалась почти без стука и замерла на пороге.

Мужчины ползали на коленях по полу, оттирая грязные следы кошачьих лап.

– Тварь мохнатая, – ругался Ярослав, – по всем документам прошел!

– А ты его вообще хоть раз видел? – Напарник пытался оттереть влажной салфеткой кожаное кресло.

– Если бы увидел, то побрил бы наголо! – огрызнулся Ярослав.

Он вернулся к столу, взял табличку с надписью «Я. Буров» и переложил на полку.

– Главное, раньше раз в год такой беспорядок устраивал, а теперь каждый день повадился пакостить!

Он еще не заметил Агату, которая стояла в дверях, переминаясь с ноги на ногу.

На мгновение девушке показалось, что со шкафа, прямо из-под потолка смотрит огромный рыжий кот. Моргнула – пусто, лишь грязные следы лап по всей комнате.

– Тебе чего?

Агата не сразу поняла, что к ней обращаются.

Буров рылся в испорченных документах, помощник сгребал в кучу грязные влажные салфетки, не отрывая взгляда от Агаты.

– Мне поговорить. – Решимость куда-то пропала. Ну разве могут они знать, куда пропала подруга?

– Вакансий нет. – Ярослав даже не поднял взгляда от документов, продолжая тихо ругаться под нос.

– Я не за этим, – мотнула головой Агата.

– С поиском подруги – к полиции, – с той же интонацией сказал Буров.

– Ярик, погоди. – Так обидно, этот парень готов помочь, в отличие от равнодушного Медведя, а Агата его имя забыла. – Может, мы что подсказать сможем.

– Отделение полиции прямо по улице, – махнул рукой Буров.

– С вами все в порядке? – огрызнулась Агата. – Мне пойти некуда, а вы меня отпинываете туда, где я уже была. И ничего они мне не сказали, кроме того, что Дарина – не единственная и что тут до фига девушек пропало.

Ярослав оторвался от документов и посмотрел на Агату:

– Думаешь, Дарина по той же причине пропала?

– Я готова любые варианты рассмотреть. – Кажется, сейчас на самом деле готова.

– Ну хорошо. – Ярослав отложил бумаги в сторону. – Мангуст, принеси гостье стул, послушаем.

Последнее слово он выделил так, будто одолжение делал. Мол, время его очень дорого и сейчас он буквально дарит миллионы своих минут неизвестно кому неизвестно зачем.

Мангуст быстро вышел из комнаты и вернулся со складным стулом с ресепшена. Агата села и почувствовала себя сразу гораздо ниже этих двоих. Приходилось вытягивать голову, чтобы увидеть Бурова за нагромождением на столе.

– Рассказывай. – Тот лениво перекладывал бумажки.

– Почему вы такой грубый?

– Это начало рассказа про подругу?

Брови стали гуще, борода вымахала до самой груди, руки покрылись шерстью. На Агату снова смотрел Медведь.

– Ярик, – предостерегающе позвал Мангуст.

Тот откинулся на стуле и пригладил длинные, зачесанные назад волосы.

– Мне клещами рассказ вытаскивать?

Агата посмотрела на Мангуста, он улыбнулся и ободряюще кивнул.

– Мы приехали позавчера, – начала девушка.

– Чот быстро попали в приключение, – прокомментировал Буров.

– Ярик, давай дослушаем, – осадил его Мангуст.

– У нас, если честно, с самого начала все не так пошло, – пожаловалась Агата. – Поезд приехал позже, бронь в гостинице слетела. Тут душ сорвало.

– Поездка удалась, – резюмировал Буров.

– Когда Дарина пропала?

Мангуст не стал в очередной раз просить Ярослава быть помягче, решил взять инициативу в свои руки.

– В ночь, когда мы приехали.

– Почти сразу сбежала девка, нормально, – хохотнул Буров.

– Ее похитили! – возмутилась Агата.

– Вы так горланили, что я более чем уверен – сама сбежала, – не моргнув глазом сказал Медведь.

– Мы ссоримся по три раза в неделю. – Это звучало так буднично, словно ссоры входят в обязательное расписание всех подруг. – Не знаю, что должно было случиться, чтобы она сбежала и второй день трубку не брала.

– Здесь связь иногда барахлит. – Ярослав снова посмотрел на испорченные документы и недовольно цокнул. – Особенно когда туман с гор приходит.

– Но сейчас дождь, какой туман? – не поняла Агата.

– Этому туману безразличны погодные условия. – Буров сгреб документы в кучу и швырнул в мусорку.

– Аномалия какая-то, – нахмурилась девушка.

– Она самая, – кивнул Медведь.

– Каким образом она пропала?

Кажется, только Мангуста на самом деле волновала судьба Дарины. Буров даже не пытался делать вид, что ему интересно. Достал мобильный – Агата отметила последнюю модель тех самых модных телефонов, на которые ей никогда не хватало денег, а подарить никто не мог. Да и некому было дарить такие вещи. Мать считала, что телефон должен звонить, а все остальные свистелки-дуделки ему ни к чему.

– Мы в бар пошли. – Агата выстраивала в голове цепочку того самого дня. – Познакомились там с каким-то парнем, Дарина с ним на яхте кататься поехала. И больше я ее не видела.

– Что за парень?

– Красивый такой. – Агата пыталась вспомнить, как выглядел Тулуп, но образ ускользал. – Он сделал нам коктейль со смородиной.

– С чем? – Мангуст напрягся.

– Ну, со смородиной, – повторила Агата. – Еще что-то сливочное, банановое, кажется, было.

– Погоди. – Мангуст поднял руку и повернулся к Ярославу. – Ты разве не говорил, что у твоего друга принцип после того случая, он не переносит эту ягоду?

– Говорил. – В глазах Медведя появился интерес.

– А кому коктейль со смородиной делали? – Мангуст снова повернулся к Агате.

– Дарине.

– Понятно. – Мангуст нахмурился и вздохнул.

– Что? – Эти двое явно что-то знали, но Агата не могла понять что. – Какое это имеет отношение к тому, что она пропала?

– Непосредственное, – сказал Буров. – Как звали того парня?

– Тулуп. – Имя засело в памяти занозой.

Мангуст неприятно хохотнул и посмотрел на Медведя.

– Все еще не хочешь помогать?

Буров сидел мрачнее тучи, погода за окном могла показаться погожим днем по сравнению с выражением лица, которое проступало сквозь бороду и брови.

– Тут еще странное было. – Агате не хотелось это говорить, но слова пошли сами. – Я сегодня приходила в бар, искала его. Мне сказали, что такой бармен у них не работает.

– Ну еще бы! – воскликнул Мангуст. – Он вообще никакого отношения к бару не имеет.

– Но он стоял за стойкой, готовил для нас, – жалобно проговорила Агата.

– Поговоришь с ним? – Мангуст снова посмотрел на Бурова, тот кивнул.

– Очень интересно, почему в его баре работает не пойми кто. – Медведь, развалившись в кресле, смотрел прямо перед собой.

Агате показалось, что на его плече сидит огромный кот.

– О ком речь? – спросила она, и наваждение пропало.

– Ты не знаешь. – Мангуст отмахнулся, что-то обдумывая. – Вообще интересно получается. А если эти исчезновения связаны все?

– Думаешь, они опять его ищут?

Они говорили загадками, обсуждая что-то свое.

– Можно это выяснить, – покивал Мангуст. – Тем более что у нас уже есть некоторые зацепки. Смородина та же. Будто пытались максимально к нему приблизить.

– Какая же чушь, – покачал головой Буров.

– Это мы с тобой понимаем, а для них – ссы в глаза, все божья роса.

– Да о чем речь вообще? – нервно спросила Агата.

– Сначала кое-что выясним, потом расскажем, – ответил Мангуст. – Нам нужно время. Пойдем, я тебя в бассейн провожу, отвлечешься.

– Здесь есть бассейн? – удивилась Агата.

– Здесь нет, он у «Белого неба», а мы туда дорожки знаем укромные.

Мангуст прошел к двери, открыл ее, пропуская Агату вперед.

– Если мы правы, то тогда ясно, почему полиция ничего найти не может.

Лучше бы Мангуст этого не говорил. Агата удивленно посмотрел на него, пытаясь понять, какая из ее догадок верна.

Он не обратил на это внимания, вел по длинному коридору прочь из гостиницы «Горка», что-то насвистывая себе под нос. Буров остался в кабинете бороться со следами кошачьих лап.

– Мы разве не пойдем на улицу? – удивилась Агата, когда Мангуст свернул за угол, а коридор не кончался.

– Там же дождь, – сказал он не оборачиваясь.

– Но до гостиницы идти не пять метров. – Логика пыталась пробиться в реальность.

Мангуст хитро улыбнулся, открыл дверь и оказался в коридоре «Белого неба».

– Если внимательно смотреть, то много чего интересного можно увидеть, – довольно сказал он.

– Я без купальника, – спохватилась Агата, пытаясь вспомнить, есть ли какие-нибудь здания между «Горкой» и «Белым небом».

– Коридор сразу за столовой начинается, сама найдешь? – Девушка неуверенно кивнула. – Ну и хорошо.

Мангуст уже собирался уходить, но Агата его остановила:

– Ты говорил про «внимательно смотреть». – Она запнулась. – Почему я постоянно на месте Ярослава вижу медведя?

Мангуст остановился, уставился на Агату, помолчал немного, потом спросил:

– Он всегда медведь или становится человеком?

От плача болела голова, а внутри было пусто. Не осталось ничего, за что можно было уцепиться хотя бы эмоционально. Вещи выброшены, телефон там же, осталась только ленточка, которой она завязала волосы. Единственное, что связывало с прошлой жизнью. Дарина лежала на кровати, бесцельно глядя в потолок. Прошли сутки. Приходили уборщицы, приносили еду, молча вытирали и без того чистую мебель и уходили. Они не говорили, даже не смотрели в сторону Дарины, словно той в комнате вообще не было. Тулуп не приходил, как и Акулов, владелец этой уже ненавистной тюрьмы. Делать было нечего. Дарина изучила окна, попыталась открыть дверь изнутри, ничего не получилось. Перебрала все вещи в шкафу, свалила их в кучу. Уборщицы все аккуратно развесили.