Лука варвар бесплатное чтение

Глава 1

Лука Потемкин шёл с кладбища и был совсем один. Всё отняли. Всё уничтожили. Всё осквернили. Ему было тяжело, словно приходилось нести большой камень. Только вот что давило? Быть может, боль от потер близких, или то, что зло осквернило праведность?

Вернувшись из армии, где он служил вполне добросовестно, проливая кровь за отечество, Лука застал всю свою семью мёртвой. Их убили обычные бандиты, который пришли в дом, чтобы поживиться. Отца Фёдора и мать Викторию, двух сестер Анну и Василису, и маленького брата Гавриила; также в доме была его подруга Катя Меншикова. Пришли воры и убили невиновных, осквернив невинность и надругавшись над праведностью.

Лука шёл тихо и задумчиво. Была ночь, но слышалось карканье ворон. Он миновал магазин, направляясь в свой пустой дом, где некогда жила его большая, дружная и православная семья. Трое парней попросили у Луки сигарет, но так как он не курил, то вынужден был им отказать; сделал он это вежливо. В душе всё болело, рвало и хотелось закрыться от всех навсегда. Вороны продолжали летать, где-то каркая.

Те парни в свою очередь, не отставали, но шли за Лукой вслед. По виду эти трое явно нигде не работали, явно не служили и не собирались служить в армии, явно кроме порнографии ничего в жизни не видели, и явно что в учебных заведениях учились отвратительно. Им захотелось позабавиться, не беря во внимание даже того, что человек пред ними потерял слишком много.

Когда Лука приблизился к своему дому, в глазах у него померкло, и голова закружилась, но он смог взять себя в руки и не упасть на дорогу. В груди рвало. Тьма надвигалась, густой мрак чувствовался в воздухе. Листья словно перестали издавать свой сказочный шелест, а кошки озверели словно, перестав быть уютными и скрываться; вся живность будто умерла, оставив после себя лишь заплесневелое болото в кругу сухих деревьев, поваленных ветром из-за слабых корней.

Лука почуял что сзади него стоя, он оглянулся, а то оказались те люди, возле магазина которых он встретил. Он не видел, как они за ним шли. Один из них ударил его в спину ногой. В спину – как когда то Милорадовича пулей; благо, то была вовсе не офицерская пуля, а здесь был удар вовсе не мужчины. Лука был от природы весьма сильным, как быть может Самсон или даже царь Давид. Когда они нагло полезли к нему в карманы за деньгами, Лука в этот миг встал и ударил каждого по лицу несколько раз кулаком. Все упали, истекая кровью. Приблизившись с окровавленными кулаками к первому, кто лежал поблизости, Лука приподнял этого молодого человека, взялся за его голову и свернул этому человеку шею, как леопард антилопе или русский артиллерист бандеровской твари. То же Лука совершил по отношению к остальным двум парням. Всех трёх он убил, свернув им шеи. Безжалостно, бесстрашно, с холодным и окаменелым сердцем.

Отныне, это был кто-то другой, иной человек, но не тот Лука «светлый луч добра», которого примерно учился в школе и всегда ходил в храм божий.

Лука занёс тела во двор и просто бросил их под берёзой в огороде; несколько кустов красной и чёрной рябины их прикрывали. Лука не старался спрятать или что-то скрыть, вовсе нет; он об этом не думал. Не было сейчас и ни малейшего сожаления о сделанном. Он также не думал о полиции, о бесчинствах и о законе; горе от потери семьи застало его не вовремя, слишком многое он потерял разом, решившись теперь на отчаянные поступки, не имеющие никакого смысла. Ведь чужим горем своего не заглушить и не утешить.

Войдя в дом, небо было хоть и тёмным, чёрным, с белыми звёздами, но казалось багровым; казалось, словно небо залилось покрасневшими осенними листьями. Образно говоря: красное, красное, красное небо!

Лука шёл по дому, где были убиты все. Он смотрел на стул, где часто сидела мама; он подошёл к креслу, где отец читал часто и очень умно шутил, так что все смеялись; чуть дальше пройдя, Лука коснулся рукой и приоткрылась дверь комнаты, где жили Василиса и Анна, и в этот миг у него полились слёзы, холодные и отчаянные, а жалости в глаза не было вовсе. Он смотрел на святые иконы в комнате, – где сейчас было холодно и сыро из-за открытых окон, – на жития святых и сказки Пушкина, которые Аня очень любила. Слёзы текли не прекращаясь. Лука, весь бледный, упал на кровать прямо в одежде.

На утро, он не мог поверить, но пели соловьи, а небо сменило свой багровый свод на голубой. Рядом сидели на стульях, взятых с веранды, двое его друзей Александр и Андрей.

– Кто такие лежат у тебя в огороде? – спросил угрюмо Александр. Лука привстал, измученный, и поглядел на друзей, после чего глубоко, но мужественно вздохнул и сказал:

– Какие-то хорошие люди. Их я не знаю, и имён тоже.

– Зачем ты их убил? – спросил подозрительно Андрей, в чёрной кожаной куртке и джинсах.

– Всё то тебе знать хочется, верно? Увидев насилье, желаем поскорее новостей, побольше зрелищ, так ведь? Упиваемся, упиваемся страданиями других, слезами тех, кто в муках.

– Да что ты говоришь такое? – испуганно спрашивал Андрей.

– А что? Вы ведь все такие, я вас насквозь вижу. Каждого! – Говорил Лука, весь как бы изменившись видом, став грозным как море в своей стихии; грозным, как облака и ветер в самую непогоду, когда все деревья трещат; как Малюта Скуратов, задушивший святителя Филиппа своими руками в его келье Тверского Отроча монастыря.

Саша и Андрей чувствовали в его голосе страшную боль, но только вот никакой сентиментальности или жалости не было. Была какая-то целеустремлённая месть, целеустремлённая алчность в глазах Луки.

– Поможете мне с этими тремя? – спросил Лука с некой угрюмой горечью в сердце, словно каждое слово отныне обливалось кровью в его сердце.

Друзья его тем временем растерялись от сказанного. Встав, Лука молча направился во двор и положил трупы в багажник машины, которая некогда принадлежала его отцу. Саша и Андрей вышли к нему и помогли. Отныне они соучастники и подписали кровавый договор, который не смыть никакой водой и не сжечь никаким земным огнём. Закрыв багажник, Лука подошёл к стене дома и сел на деревянную скамеечку; он смотрел на цветы, которые посадила его мама, Виктория. Слёзы вновь не покидали его глаз, когда он смотрел на цветы. Тёплый ветер покачивал ветви летних деревьев; только вот, отчего то было очень холодно.

Лука смотрел на те цветы в саду дома, которыми занималась его мама Виктория, которая выращивала и растила их. Лука созерцал эту прекрасную красоту тюльпанов, лилий, роз, ирис, пиона и чудесной сирени. Пышный цветочный сад окружал дом Потемкиных.

«Напрасно я бегу к сионским высотам,

Грех алчный гонится за мною по пятам…» – тихо говорил Лука словами великого русского поэта. Встав, не спеша, со скамьи, Лука вместе с товарищами отправился на автомобиле вершить тёмные дела и совершать зло. Ехали они не быстро, внимание им было ни к чему. Где-то в густом лесу возле древнего женского монастыря: в сырое болото, в окружении жаб, плесени и пауков, – они скинули тела в болота. Сев в машину, Лука сказал адрес, куда нужно было ехать: то оказалась некая взрослая женщина, безобидно торговавшая самогоном и проворачивавшая какие-то «мутные операции» с абортами. За всё это она имела не плохой капитал… что и нужно было Луке.

Прибыв к дому, все трое вышли из машины и были готовы лить кровь. Во дворе чужого дома начался лай овчарок. Отвратительный жар был мерзок, солнце не радовало Луку.

Войдя в дом, они застали тут женщину, одетую весьма нескромно и с таким же не скромным пёстрым макияжем; с ней было ещё трое мужчин, которые то ли помогали ей, то ли что-то покупать собирались. Бороды мужчин были аккуратно выбриты, что выглядело довольно отвратительно; но при этом они ещё были вполне пышными и густыми, от этого вдвойне выглядели они неприятно для Луки. «Одеты смазливо, как обсосы, – подумал Лука, – и цепи никчёмные. Да кого они строят из себя, эти черти?»

Посмотрев на незваных гостей, хозяйка поняла, что начнутся проблемы.

– Прошу вас, присядем – обратился Лука ко всем четверым, пригласив сесть на диван. Сам он сел на стул рядом и продолжил: – Вы нам продадите кое-что, и мы уйдём.

– Что хотели? – спросила женщина.

– Вас как зовут? – спросил любезно Лука.

– Жанна, – ответила женщина, приятно удивлённая этой любезности.

– Жанна, давайте так: вы нам скажите, где деньги, и мы просто уйдём. Всё нам отдадите их?

– Нет, – сказала Жанна.

Лука встал со стула и взял её за волосы, остальных трёх мужчин насмерть зарезали ножами Саша и Андрей. Жанна тем временем, будучи полностью в руках Луки, смотрела на происходящее. Она стояла на коленях, а её волосы и голову Лука держал, крепко сжав в своей ладони. Она выглядела очень ущербно и, быть может, впервые в своей жизни выглядела не только ущербно, но и в диком, животном страхе.

– Дрожишь как лист осиновый, – глядя сверху вниз на неё, сказал Лука; та приподняла слегка голову и попыталась рассмотреть того, кто её держал, трусливо хлопая глазами. Лука вновь спросил: – Где они?

– Кто? – рыдая, спросила Жанна. Но Лука не стал повторять дважды. Жанна так и не ответила ему ничего. Лука достал кинжал Бебут и перерезал горло своей сопернице. Дыхание остановилось. Лука опустил аккуратно тело на пол. Пуговицы были расстёгнуты на блузке Жанны, но Лука их застегнул.

Саша, Андрей и Лука поискали и нашли крупную сумму денег. Всю забрали себе. Дом подожгли, а тела оставили внутри дома. Лука сел в машину; ему было не хорошо и плохо он себя чувствовал. За рулём был Андрей. «Вот настоящий бурят!» – подумал Лука в машине об Андрее.

Отвернувшись к окну, Лука закрыл глаза. Неожиданно на заднем сиденье Саша сказал: «Разочаровываться из-за падений не нужно, но вместо этого должно радоваться зелёному лету и свежему утру!» Лука впервые за весь день улыбнулся. В машине играла музыка, какой-то английский рок. Позади, откуда они ехали, шёл густой чёрным дым от горящего жёлтым пламенем дома, где когда-то совершались аборты и готовился самогон для продажи.

– Куда мы теперь? – спросил Андрей.

– Едем в бар, – ответил Лука. Когда же они прибыли в сие заведение, то просто тут тратили деньги и отдыхали. Все трое пили алкоголь. Лука встретил тут дивную красивую девушку и начал с ней общение. Та была с ним любезна, но сразу дала понять, что «ничего не будет» и никаких отношений не ищет. Впрочем, когда Лука купил ей угощения, та не отказалась. «Видимо любит лёгкую жизнь, – подумал Лука, – только вот жизнь лёгких людей не любит».

Звали девушку Марина. Лука попросил Марину позволить ему довезти её домой, на что она с воодушевлением дала согласие. Лука был пьян, поэтому взял такси и вместе с Мариной они поехали к ней. Та была рада, что платить не нужно. Впрочем, не это ли долг мужчины, платить и угощать? Лука считал, что это его долг, делиться и угощать. Только вот пьян он был…

Приехав к дому Марины, оба вышли из такси.

– Ты живёшь в квартире? – с презрением спросил Лука.

– Да, а что в этом плохого? – спросила в ответ Марина, испугавшись его ненависти, худая и высокая, с бледным лицом и чёрными волосами.

– А где работаешь?

– Лечу травмы людей в психиатрической больнице.

– И как, получается? – улыбнулся Лука, представляя её заплату.

– Да, хотим помочь людям выздороветь, – по-доброму сказала Марины.

Лука не хотел больше говорить об этом мире, это его сейчас не интересовало; его интересовала лишь холодная осень, нижнее бельё Марины и её большая грудь и попа. Он взял за руку Марину и нежно её поцеловал. Лука никогда не был груб с женщинами, не считая Жанны, конечно. После поцелуя, они поднялись к Марине в квартиру и, остались лишь вдвоём.

Тут Лука поил и Марину, и сам много пил. Надо сказать, что пьянел он очень с трудом, так как был как шкаф, как Голиаф огромный.

Когда он был сверху на ней, то Марине было очень тяжело и больно, она буквально плакала от боли при их сексе. Ему также, этому больному человеку, нравилось придушивать Марину в постели и, когда он делал это, то она попросту боялась, что этот Голиаф её задушить, будучи пьяным. Лука был неистов и агрессивен, бил и душил Марину, не до побоев, но как бы играя с ней. Только вот Марине такие игры не нравились, и она кричала и плакала, материлась и оскорбляла Луку. В какой-то момент с бутылкой вина, Марина включила музыку группы «Король и шут», после чего начала сама уже Луку бить и быть очень агрессивной в сексе. Она громко плакала и смеялась одновременно, стонав от боли и удовольствия чёрного.

Глава 2

На следующий день было обычное утро: не было того, благодатного рассвета как раньше в детстве. Лука выходил из подъезда Марины; в свою очередь она чуть ли не бежала за ним, умоляя его остаться с ней и не уходить. Она просила в слезах, но он вёл себя бессердечно, по-хамски оскорбляя её матами. Она отдала ему своё сердце, а он ей нет.

– Уйди женщина, – восклицал Лука. – У нас много работы!

Марина прекратила идти за ним. Придя к себе домой, Лука начал убираться; стал наводить обычный уютный порядок. Хотелось видеть дом убранным. В полдень пришли Саша и Андрей; оба заварил чай и покушали. Лука угощал, денег пока хватало. В какой-то миг Лука понял, что порядок есть, а уюта нет: словно природа отреклась от него, а небеса забыли его имя.

– Есть у нас одна идея, – начал Саша, – только место опасное.

– Опасность нас никогда не пугает, – сказал Лука, велев Саше продолжать.

– Место есть, где опиум. Там деньги большие у этих людей, не законные, конечно.

– Были незаконные, станут законными: были их, будут нашими. – Поглядев на друзей с улыбкой, говорил полный отчаяния и безрассудства Лука.

– А цена всему кровь, – с юмором и таким же отчаянием как у Луки, сказал Андрей. Заварив себе маленькую чашку горячего кофе, Андрей пил его медленно и говорил: «Всё, что выше меры – от демонов; но хорошее, всё же, пусть будет вдоволь!»

Лука согласился с Андреем. Заточив свои два клинка и один кинжал, ребята постепенно выдвигались. Спешки у них не было, а оружие было и только русское.

На машине они прибыли к тем, кто вовсе не жил в большой скудости, трудах и лишениях. Лука пребывал в «раскалённом состоянии» и сердце в нём кипело; и этот кипяток явно, словно из чаши в чашу, переливался и передавался в его соратников Александра и Андрея.

Лука шёл впереди. Минуя забор, они вошли в дом чужих людей. Здесь из опиума изготавливали всякие одурманивающие вещества, которые отравляли кровь и сердце. «Здесь живут бешеные, лукавые авантюристы!» – утверждал своим товарищам Лука. «Как в былое время пала Казань, падут и эти», – уверенно заключал Александр.

У Луки лишь кинжал, а у его товарищей по клинку, ещё были Калашниковы, современной модификации. Отворив дверь и войдя в дом, бой начался мгновенно. Лука и Саша в прихожей, ударами в зубы и голову, ножами, убили первых двух; далее пройдя внутри, убили в кухне ещё двоих, вонзив ножи в грудь; остальных трёх Андрей избил кулаками по лицу до страшных синяков. Их взяли в плен.

Посадив пленников в зале на ковёр, Лука и Андрей проводили обход дома. Здесь они обнаружили лабораторию и иные элементы, связанные с опиумом.

– Вы знаете, где находитесь и что вам будет за ваши дела? – сказал, один из тех, кто сидел на полу.

– Нет и не хочу знать, – ответил Лука, обходя книжные полки этих людей, приметив тут полное собрание сочинений Ленина.

– От чего не хочешь? – скрежеща зубами и с ненавистью, говорил сидящий на полу.

– От того, что ты мертвец! – твёрдо ответил Лука, разглядывая книги на полке и стоя к собеседнику спиной из-за презрения.

– Давайте договариваться?! – сказал другой пленник, дрожа от страха. Но Лука не за этим пришёл, они нашли то что хотели. Бережно положив книгу на место, Лука достал кинжал и подошёл к трём пленникам, сидящим на полу; каждому, без издевательств, но с хладнокровием, он вонзил нож в шею и перерезал горло, так что человек падал бездыханно в лужу своей крови. Все трое умерли от руки Луки. Сегодня он убил пять человек. Всего от их рук погибло семь человек. Лука с товарищами забрал лишь деньги, наркотики они сожгли вместе с домом.

Вновь отходя тем же путём, Лука с товарищами сели в машину и отправились восвояси. В машине играла песня какого-то музыканта с псевдонимом «три дня дождя», Луку зацепила эта грустная песня; наверно композитор тоже грустил; после этого играла песня группы «порнофильмы». Лука назвал все песни этой группы «гавном», кроме одной, которую группа записала на российской земле.

Пока они ехали, на заднем сидении Саша смотрел на русские луга в окно машины и говорил тихо: «ах ты степь широкая, русская степь… прости меня, степь русская…» И закрыв глаза, Саша плакал. Андрей рулил, а про себя шептал одно и то же, словно полоумный: «побеждаю, но не мщу… побеждаю, но не мщу… побеждаю…»

– Я взял кое-какие координаты, – обратился к товарищам Лука, когда они подъехали к его дому и вышли из машины: – Завтра утром жду вас, друзья. – После этих слов, которые Лука произнёс, он молча ушёл в дом со строгим лицом и грозными очами.

Взяв телефон, Лука увидел сообщение от Марины: «Я хочу к тебе!» – Лука пригласил её к себе, раз та хотела и была не против. Она примчалась через полчаса, Лука успел покушать и умыться в душе. До сих пор в нём сохранялась армейская дисциплина, не смотря на падения, которые происходили в его жизни. Ведь когда у человека в душе боль и страдания, ему не в радость жить дальше, но у Луки подобного не было.

– Давай поедим, я очень проголодалась, – говорила возбуждённая и улыбающаяся Марина.

– Я не хочу, – ответил Лука, не посмотрев на неё.

– От чего ты грустишь? – спросила Марина, подойдя к Луке и взяв его за руку.

– От того, что у меня нет телевизора. Съезди, купи мне его.

– Ты серьёзно, хочешь, чтобы я сейчас поехала и купила тебе телевизор. А твой куда подевался?

– Рожа твоя мне нравится, симпатичная, – улыбаясь звериным оскалом, сказал ей Лука и протягивая чуть больше трёхсот тысяч.

– У тебя тоже, – сказала Марина, – а куда столько денег?

– Возьми тысяч за двести, остальные копейки себе оставь, нищета.

– Почему ты так груб со мной? Ты мне очень нравишься, понимаешь?..

– Я тебя не люблю, вот и груб.

– Я это заметила. Не люби. Просто не будь груб, хорошо милый?

После слова «милый» Лука словно увидел тень прошлого. Он мигом вспомнил тех, кто так его когда-то называл из друзей и семьи. Он словно ожил. Взяв деньги, Марина ушла покупать телевизор. Лука остался один, лёг на кровать и задремал. Когда же она вернулась, то оказалось, что без телевизора, так как магазины уже закрыты.

Когда Марина приготовила еду и они поели, Лука на мгновение даже забыл о своих злодеяниях. Уже позже, когда оба оказались в спальне, Лука открыл книгу «Макбет» Шекспира и повелел Марине читать некий отрывок, когда она была совершенно раздетой:

Да, ты гламисский и кавдорский тан

И будешь тем, что рок сулил, но слишком

Пропитан молоком сердечных чувств,

Чтоб действовать. Ты полон честолюбья.

Но ты б хотел, не замаравши рук,

Возвыситься и согрешить безгрешно.

Мошенничать не станешь ты в игре,

Но выигрыш бесчестный ты присвоишь.

И ты колеблешься не потому,

Что ты противник зла, а потому, что

Боишься сделать зло своей рукой.

Спеши домой! Я неотступно в уши

Начну тебе о мужестве трубить

И языком разрушу все преграды

Между тобой и золотым венцом,

Который на тебя возложен свыше

Как бы заранее.

Марина всё это читала, занимаясь сексом в темноте, где лишь луна освящали своим слабым светом их спальню. Она громко стонала, но заставляла себя читать внятно и чётно, как повелел ей её парень. Их тела сливались воедино в этом акте блуда и разврата изощрённого. Иногда Лука брал горящую свечу, которую его родители приносили из церкви когда-то, и выливал горячий воск на тело Марины. Вся семья Луки погибла от рук каких-то иммигрантов и тюремных бандитов. Остались лишь свечи, дом и воспоминания от них.

Тела Луки и Марины были потными; он сжимал её волосы и целовал до посинения её губы, словно ища какого-то утешения. Когда она говорила «мне больно», Лука не придавал этим словам никакого внимания.

На их постели лежала трагедия Макбет, уже помятая от того, что они вертелись и ворочались в постели. Марина громко кричала, когда Лука сжимал её потную грудь. Иногда она начинала бить Луку в живот, так давая понять, что ей сильно больно; Лука в свою очередь плевал в неё слюнями.

Глава 3

На следующее утро прибыли Андрей и Александр, каждый из них вчера вечером был у своей пассии. Увидев дома у Луки девушку, оба были вежливы как английские джентльмены и, совсем не произносили при ней сквернословных матов.

– Едем? – спросил Саша.

– Да, но заедем для начал в одно место, – ответил Лука. Он надел чёрную кофту и тёмно-синий шарф. Перед отъездом Марина крепко поцеловала Луку. Все трое сели в машину и отправились покупать новую, более пригодную для их нужд машину. Взяли «вольво» последнюю модель за тридцать шесть миллионов рублей. После покупки, три товарища отправились в дом к чиновнику местному, так сказать, представителю современной российской элиты. Прибыв к большому особняку, ребята вышли из машины и вошли в дом. Здесь проходило, что-то вроде застолья и было восемь человек.

– Простите, что потревожили вас? Праздник по всей видимости отмечаете, церковный наверное… ну, да ладно, всё в порядке. Сидите-сидите, я тоже присяду. – Сказал Лука, обратившись ко всем присутствовавшим. Он взял стул и сел рядом со всеми; обуви не снимал, что конечно же смутило хозяев дома. Вёл себя Лука максимально по-хамски, плюя прямо в их доме на ковёр и бросая здесь же окурки.

– Кто стоит за вами? – спросил Виктор, один из помощников губернатора.

– Воля, энергия и способности! – воскликнул злобно и яростно Александр.

Эти люди быстро оценили физические способности незваных гостей, поэтому предпринимать что-либо пока не решались.

– Позвольте мне сказать, – с улыбкой на устах спокойно говорил Лука: – Вы нам отдаёте все те деньги, которые тут собрали, на этом мероприятии и, мы уходим также тихо, как и пришли. Идёт?

– Нет! – сказал очень полный чиновник городского собрания, имевший ещё два хлебных завода.

– Пустые лизоблюды и каратели! Ни крупных администраторов, ни великих полководцев! Вы лишь тираните народ и тяните из него деньги, сами ничем при этом не занимаетесь должным! Никчёмные руководители! Бездельничаете чиновники и проводите время в праздности. Берёте взятки и дети ваши… Ничтожная и подлая современная российская элита! – Восклицал яростно Андрей.

– А кто хорош тогда? – спросил депутат.

– Великие полководцы и администраторы Старомосковской эпохи, – ответил Андрей.

– Стоп, – прервал их Лука, – хватит. Что же вы, любезные. Мы тут не за этим. Готовы пожертвовать эти деньги на войну великой России с врагами подлыми?

– Ни копейки, – ответил Виктор, унылым и злым, трусливым голосом. «Да будет так!» – тихо про себя сказал Лука, после чего достал кинжал Бебут и вонзил первому, кто сидел к нему ближе всего, прямо в сердце, и так несколько раз вынимая-вставляя, яростно и мощно, так что превратил сердце противника в кашу. Вынув нож, кровь лилась рекой. Лука положил человека на пол, стараясь сделать это с достоинством. Саша и Андрей пока лишь стояли молча, готовые к любой ситуации и ожидая команды Луки.

– И что, все также упёрты? – оглянув взором остальных сидящих, спросил Лука. Те в свою очередь встали из-за стола и начали сопротивляться. Оказалось, что бесполезно. Лука быстро перешёл к действиям и вновь применил кинжал, нанеся смертельные удары ещё двум противникам. С другими расправились его товарищи. Забрали они все деньги, которые присутствовавшие российские чиновники собрали для постройки какого-то громадно торгового центра, нарушая при этом закон. Деньги были взять у налогоплательщиков нелегально и незаконно.

Они прибыл домой, друзья довезли его. Марина, как оказалось, встретила Луку тепло и уютно: приготовила для него покушать и прибралась в доме.

Перед приездом домой, Лука заехал в магазин парфюмерии и купил для неё духи. Сделал он это потому, что тогда «грубо» с ней обошёлся и, таким образом хотел «возместить ущерб».

– Ты рада? – спросил у неё Лука, от которого пахло кровью как от солдата.

– Да, – растерявшись от столь дорогого и богатого подарка, ответила Марина; ей столь дорогие вещи никогда не дарили.

Лука покушал и отправился в душ; Марина хотела пойти с ним, но он запретил ей. Искупавшись, он вновь повелел ей открыть «Макбета» Шекспира и, когда Марина разделась полностью и легла вместе с ним, и, они начала блудить, то заставил её читать следующий отрывок из бессмертной трагедии английского драматурга:

С зубцов стены

О роковом прибытии Дункана

Охрипший ворон громко возвестил.

Сюда, ко мне, злодейские наитья,

В меня вселитесь, бесы, духи тьмы!

Пусть женщина умрет во мне. Пусть буду

Я лютою жестокостью полна.

Сгустите кровь мою и преградите

Путь жалости, чтоб жизни голоса

Не колебали страшного решенья

И твердости его. Сюда, ко мне,

Невидимые гении убийства,

И вместо молока мне желчью грудь

Наполните. Оденься дымом ада,

Глухая ночь, чтоб нож не видел ран,

Которые он нанесет, и небо

Напомнить не могло: «Остановись!»

Убрав книгу в сторону, раздетая в постели Марина сказала Луке:

– Отчего я читаю этот ужас?

– Разве это ужас? – сказал Лука, вспоминая свои злодеяния, от чего стыд и совесть кипели в нём, взор потух, а голова закружилась. Марина обняла его крепко и пыталась успокоить, но Лука был в страшном исступлении, всё в нём взбунтовалось и звучало злобой. Он оттолкнул Марину, ударя её ладонью по щеке и, начав насиловать и осквернять.

После своих злодеяний, Лука сидел голым на диване, а Марина лежала на полу и громко плакала. Он взял её за руки и начал обнимать, успокаивать, но она отталкивала его. Лука настаивал, держал крепко за руки, хоть она и отталкивалась от него; приблизив же к себе, он её целовал в губы и, по началу она сопротивлялась сильно, но после сдалась и отдалась.

– Ублюдок, хочешь меня, – говорила, при этом сильно матерясь, Марина, вся взбудораженная и лукаво злая. – Давай, сукин сын, хочешь эти ноги как у Афродиты, или эту грудь как у Екатерины Великой? Бери, сукин сын, подлый сын тьмы, бери же, если осмелишься.

Лука взял.

Глава 4

Три товарища отправились в Сочи, где было одно казино, весьма влиятельное. Прибыв в город три товарища, сразу направились в казино; здесь было как в Лас-Вегасе. Внутри всё было шикарно и богемно. Лука не играл в эти «тупые игры для неудачников несчастных» Поднявшись на последний этаж, где был офис владельца казино, здесь оказалось два охранника, сам владелец и его секретарша. Андрей убил клинком двух охранников. Лука сел энергично и в агонии рядом с директором по имени Маврикий.

– Вы безумцы, не туда пришли, – говорил Маврикий, явно имея опыт подобных ситуаций, когда его, например, шантажировали или пугали.

– Давай, переводи деньги вот сюда, на этот счёт.

– Не стану, – ответил самоуверенно Маврикий.

– Как же, – сказал Лука, после чего велел подвести к нему секретаршу директора, которую звали Настя. Схватив её руку и насильно положив на стол, Лука достал кинжал и дал понять Маврикию, что отрежет ей, для начала, пальцы.

– Режь, она никто мне.

Лука не стал резать ей руку, поняв темперамент этого человека, и отпустил Настю. Потом он взял руку уже самого Маврикия и отрезал ему два пальца. Он громко кричал, кровь стекала ему на штаны.

– Готов перевести деньги? – спросил Лука, взяв в свою руку отрезанные пальцы Маврикия.

– Да, сукины дети, дайте компьютер.

– Он перед тобой, – сказал Лука, подвинув отрезанными пальцами к нему клавиатуру. Маврикий перевёл очень большую сумму денег от прибыли казино на счёт Луки. После этого три товарища ушли, секретарша уволилась, а охранников похоронили.

Когда Лука вернулся домой к Марине, то вновь занимался лишь сексом и пил много вина. Когда она лежала с раздвинутыми ногами голой на кровати, Лука во время секса совал ей в вагину отрезанные пальцы Маврикия.

На другой день, трезвым, Лука с товарищами направился в Москву к богатым блогерам. Они прибыли в Москва-Сити, где была тусовка блогеров; было человек пятнадцать. Заплатив охранникам, Лука попросил их войти к блогерам в апартаменты и выгнать десять человек, оставив лишь пятерых, которые ему были нужны: охрана, войдя внутрь, избили многих выведя вон. Как было нужно, в апартаментах остались те пятеро, которые были нужны. Те пятеро были самые сливки среди шоу-бизнеса блогерской и стендап сферы: кто-то сжигал машины и издевался над простыми людьми снимая всё это на камеру; другие оскорбляли российских военных, глумясь над ними и унижая родную страну; ещё кто-то просто снимал тупые ток-шоу и выкладывал их на ютуб, чтобы российский дети глупели и осатаневали. На всём этом блогеры заработали сотни миллионов рублей, Лука же пришёл их забрать.

– Встаньте на колени, чтобы не маячить у меня перед глазами, – попросил их спокойно Лука.

– Что вам нужно, отпустите нас, мы вам зла не делали, – говорили хором все пятеро, стоя на коленях, паникуя и трясясь как листья осиновые.

– Да хоть бы и сделали, что ж теперь, все мы грешные. Я не за извинения пришёл. Пожалуйста, войдите в онлайн-банк со своих телефонов и переведите ваши деньги на этот счёт.

– Мы их честно заработали, – сказал один парень, с сотнями миллионов просмотров в интернете.

– Я знаю, – сказал Лука. Из-за колебаний и сомнений этих блогеров, Лука велел Саше избить одного парня по имени Фёдор, который ездил на золотом мерседесе и рекламировал азартные игры в своём ютубе. Две девушки, очень популярные и знаменитые, громко кричали и плакали, умоляя прекратить это зло. «Достаточно», – сказал Лука Саше, попросив его остановиться. Блогера поддались на уговори и перевели свои деньги на счет Луки.

– Теперь вы совершенно нищие, – улыбаясь, говорил блогерам Лука, – но не страшно, заработаете ещё, у вас ведь столько просмотров. Гордитесь этим.

После этого Лука с товарищами ушёл, пощадив блогеров и сохранив им жизнь из жалости. Побитый парень Фёдор лежал в собственной моче на полу, но никто из его друзей-блогеров не помог Фёдору даже подняться. Все четверо убежали, даже не спросив у Фёдора, как он себя чувствует.

Спустившись по лифту Москвы-Сити, Лука встретил одного проходимца, который часто обманывал таксистов тем, что не оплачивал их услуг. В Москву этот человек приехал без профессии, желая тоже стать толи блогером, толи депутатом. Лука увидел у этого проходимца сумку на плече, где было много денег; схватив его, Лука перерезал ему грудь и живот, после чего забрал все деньги.

После Москвы три товарища отправились в город Суздаль. Здесь они прибыли в православный мужской монастырь и пожертвовали большие деньги, чтобы отстроили величественные стены вокруг обители. После этого Лука, Саша и Андрей вкусили монастырскую трапезу с игуменом святой обители. Игумен благословил их и отпустил с любовью.

Из Суздаля ребята направились в Ростов Великий, древний русский город. Здесь была большая больница, куда стекались женщины со всей области совершать аборты. Войдя в клинику, здесь было чисто, везде светло, а врачи весело улыбались в белых халатах. Как ни в чём не бывало простая сотрудница больницы сидела при входе и отвечала на звонки. Саша спросил у неё, где кабинет главного врача.

– Выйдите, – сказал Лука посетительнице, которая пришла на приём делать аборт, войдя с товарищами в кабинет главного врача Елены. Женщина вышла и осталась лишь Елена с тремя мужчинами.

– Что вам, какое право вы имеете? – сказал гордо и нагло Елена, задрав голову в красивых очках и белом халате, как в морге.

– Переводи на этот счёт все деньги и всё из сейфа вынимай, – сказал строго Лука, взирая грозными очами.

– А ещё что сделать? – смеясь, спросила Елена. – Вы никто и звать вас никак. Я всё по закону делаю, государственная дума, парламент и совет федерации не против моей деятельности, так сказать. Пожалуйста отправляйтесь на все четыре стороны, ибо ваша это есть пустой звук. Я же совершаю дело!

– Дело? – грозно спросил Лука в гневе. Он достал кинжал и вонзил Елене в грудь с яростью, несколько раз, так что халат навсегда стал красным залившись кровью. Саша сам сел за компьютер и совершил нужную операцию, выведя все деньги. На сейф время не тратили, так как и той суммы в двадцать пять миллионов евро было достаточно им. Взяв тело Елены, они сбросили его в окно, после чего забрали и отвезли на машине в глухой лес, бросив её тело в тихий омут.