Красавчики. Художники XX века. Истории, которые потрясли мир бесплатное чтение

1. Рождение легенды

Итак, начать свою книгу о художниках-красавчиках XX века я бы очень хотела с художника по имени Поль Сезанн. И тут многие из вас могут начать говорить: «Полюсик, ты чего, Поль Сезанн, конечно, красавчик, одна борода чего стоит, но он красавчик XIX века. Посмотри, когда он родился и когда он умер».

Я скажу, что вы правы. Если смотреть исключительно на даты, то Поль Сезанн является скорее художником второй половины XIX века. Но дело в том, что в искусстве понятие времени не совсем такое, как мы привыкли. Сразу, конечно, возникает образ текущих часов Сальвадора Дали, в которых время идет по своим, совершенно другим законам. Но в этом действительно что-то есть. Потому что время – это вообще такое понятие, которое переносит переосмысление на протяжении уже более ста лет. С тех пор, как Альберт Эйнштейн выдвинул свою теорию относительности. Если почитать его труды, то становится ясно, что время гораздо сложнее, чем нам кажется.

Если вы видели фильм «Интерстеллар», вы помните, что один час на планете Миллер был равен 7 годам на Земле. А день на Марсе, например, длится почти на 40 минут больше, чем на Земле. Ну вы поняли – в вопросе времени все относительно.

Вот с искусством что-то вроде того получается. Потому что

время в искусстве не идет по тем строгим законам, по которым оно идет в нашей с вами жизни.

Ведь искусство – это полет фантазии, нечто субъективное. Ему даже положено нарушать эти сухие законы физики.

Вот, например, мы с вами знаем такое понятие «Пушкинская эпоха»[1], но вместе с тем мы также знаем, что Пушкин жил недолго, а понятие «эпоха» предполагает довольно длительный период. Но он оказал настолько существенное влияние на литературу, да и вообще на художественную культуру своего времени, что можно действительно говорить «эпоха Пушкина» о всем том времени, на протяжении которого ощущается его глубокое влияние и масштаб его личности.

Или, скажем, когда мы говорим об эпохе Возрождения. Если вы сейчас загуглите «эпоха Возрождения», вы не увидите там точной датировки. То есть мы с вами знаем, что XX век начался 1 января 1901 года, а XXI 1 января 2001 года. Соответственно, у нас есть четкие рамки. Но у такого явления, как искусство Возрождения, нет таких рамок. В то время, когда в Северной Европе все еще жили в суровом Средневековье, в Италии уже вовсю наслаждались прекрасным Ренессансом. И чуть позже он стал приходить в другие места и потом сменяться следующими эпохами. И так далее. Поэтому в искусстве не существует строгих временных рамок эпох. Их продолжительность, начало и конец скорее связаны с влиянием человека, или группы лиц, или исторических событий.

Таким образом, Поль Сезанн, о котором я хочу вам рассказать, – это вообще потрясающая фигура. Он оказал влияние и на искусство XIX века, и на искусство XX века. Ну и, справедливости ради, шесть лет в XX веке он тоже прожил, засветился на этой вечеринке, так сказать.

Интересный эксперимент. Попробуйте прямо сейчас, не задумываясь, назвать топ-3, или даже топ-5, самых известных художников в истории. Сомневаюсь, что Поль Сезанн попадет в этот рейтинг. Но тем не менее Поль Сезанн – один из самых часто упоминаемых художников в искусствоведческих статьях.

Многие говорят о нем как о представителе импрессионизма, реализма, символизма, кубизма, даже фовизма. Но удивительно то, что Сезанна, в принципе, нельзя однозначно отнести к какому-то из этих направлений. Нельзя сказать, что Сезанн – это классический импрессионист или фовист. И ни в коем случае даже не кубист. Он сделал очень много для развития этих направлений. Он искал себя, но вместе с тем в своих письмах к сыну говорил:

«…Основой моей работы являются ощущения, поэтому, я думаю, мне трудно подражать»[2].

Так кто же он тогда? Только представьте себе масштаб влияния Сезанна на искусство и его самобытность, если в искусствознании появился такой термин – «Сезаннизм»[3].

Известный художник Поль Гоген, который вдохновлялся Сезанном, очень уважал его и покупал его работы. Известно выражение Гогена: «Идемте делать Сезанна!»[4]. Это означало, что все идем писать картины в стиле Поля Сезанна. Кстати, говоря о Гогене, к постипрессоинистам Сезанна тоже относили.

Безусловно, без Поля Сезанна не обходится ни одна книга или статья о кубизме. Собственно, даже в этой книге именно Сезанн предшествует главе о Пикассо, который долгое время работал в кубизме и прославил его. При этом самого Сезанна снова нельзя отнести к кубистам.

На протяжении своей жизни он постоянно находился в творческом поиске. Его часто и жестко критиковали, не признавали, чем глубоко ранили его. Но вместе с тем еще при жизни им восхищались многие авторитетные люди, покупали его работы и мечтали творить, как он. Давайте же поговорим о том, как и где происходило становление гения.

Поль Сезанн родился 19 января 1839 года в небольшом городке Экс-де-Прованс во Франции в богатой семье. Это были далеко не потомственные аристократы, а простые люди, добившиеся всего своим трудом. Я очень хочу рассказать вам о родителях художника, потому что они оба окажут колоссальное влияние на его личность и судьбу.

Отец, Луи-Огюст Сезанн, был человеком, очевидно, довольно предприимчивым. Потому что, не имея высшего образования, не имея связей, возможностей, смог обрести весомый капитал. Сам Луи родился в бедной семье иммигрантов из Италии. Собственно, фамилия Сезанн происходит от названия итальянского городка Чезенна, откуда родом предки Поля по линии отца. Луи всегда очень стремился вырваться из нищеты. Сначала разводил кроликов, хотя принято считать, что кроликам для размножения посторонняя помощь не нужна. Возможно, именно поэтому он сменил вектор деятельности, прошел обучение в Париже, стал торговать фетром для шляп и стал крупнейшим поставщиком своего региона. Что принесло ему большой коммерческий успех, и когда банк в Эксе разорился, Луи-Огюст открыл свой банк, став одним из богатейших жителей Экса.

Сегодня мы бы назвали Сезанна-старшего self-made, то есть сделавшим себя самостоятельно, благодаря исключительно своему трудолюбию и стремлению изменить жизнь.

Наверняка тот путь, который он проделал, закалил характер Луи, и он был человеком жестким, своенравным и бескомпромиссным.

Очевидно, с матерью Поля Сезанна, Анн-Элизабет Онорин Обер, их связала работа, потому что она была мастерицей по изготовлению шляп. В отличие от строгого отца, Анн-Элизабет была очень нежной женщиной, которая всегда поддерживала своего сына во всех его начинаниях. Для нее было в первую очередь важно, чтобы ребенок был счастлив. Поль Сезанн не много рассказывал о своем детстве, но друзья говорят, что он с трепетом вспоминал о том, как мама подарила ему первую коробку красок и кисти.

Поль стал первым ребенком в семье. Мало того, что первенец, еще и сын, наследник – естественно, родители были счастливы. Отец Сезанна впервые стал родителем в 41 год и, конечно, был просто очарован тем, что у него родился мальчик. В будущем в семье будет трое детей – Поль Сезанн и две его сестры – Мари и Роза. С сестрой Мари всю свою жизнь Поль будет очень плотно связан. Она, как и мать, поддержит его в творческом пути, а на старости лет будет вести дела брата.

Так вот представьте, отец долго и усердно шел к успеху, как ему было непросто доказать всем, что он что-то из себя представляет, с нуля выстроить бизнес и заработать капитал. Конечно, он хотел, чтобы его сын тоже жил хорошо, получил образование, был обеспечен достойной работой и деньгами. Он рассчитывал, что наследник продолжит дело отца и ни в чем не будет нуждаться. Как и любой родитель, Луи хотел для своего ребенка, очевидно, самого лучшего. Но он не учел одного. Иногда, хочет того родитель или нет, у него рождается не просто ребенок, у него рождается художник. Перебить творческое начало человека очень и очень трудно. Творчество – это живучий росток в душе человека. И если для него есть благодатная почва, то он пробьется сквозь любые «серьезные» профессии, какими бы красными ни были дипломы. Наверняка у вас вызывали теплые чувства зеленые ростки, пробивающиеся сквозь жесткий асфальт. Жизнь побеждает. И творческий росток пробьется непременно. Я это вам как деятель искусств с дипломом радиофизика говорю!

Сезанн в детстве не мечтал стать художником, он пришел к этому постепенно. У него не было богатой насмотренности, ведь родители не прививали ему любовь к искусству. Отец не считал искусство за серьезную профессию, был весьма расчетлив и прагматичен. Примерно так мог говорить маленькому Полю его отец с высоты своего опыта.

Из музеев он посещал только художественную галерею в Эксе, которая была очень небольшой и не могла похвастаться полотнами выдающихся мастеров. Но зато Поль получил превосходное образование.

После средней школы он обучался в школе Святого Иосифа, учился очень хорошо, и у маленького Поля было три любимых предмета. Как вы думаете, было ли среди них рисование? А вот и нет!

Больше всего нашего юного красавчика увлекали математика, греческий и латинский языки, которыми он овладел превосходно.

В 13 лет Поль поступил в Колледж Бурбон, где происходит судьбоносное знакомство. В колледж также поступает мальчик по имени Эмиль Золя.

Эмиль Золя – известный писатель и драматург. Уверена, даже если вы не читали его книг, это имя вам знакомо. А еще, не хочется спойлерить, но после прочтения этой главы вас наверняка заинтересует роман Золя «Творчество».

Их дружба, можно сказать, началась из-за скандала. Когда Эмиль пришел в колледж, был новеньким учеником, его очень грубо приняли другие дети. Юный Эмиль происходил из бедной семьи, был очень застенчив, ужасно шепелявил. Его жестоко дразнили, и единственным, кто вступился за Золя, оказался наш красавчик – Поль Сезанн. На следующий день Эмиль пришел в колледж с корзиной яблок и подарил ее Сезанну в знак своей признательности. Не яблоко раздора, а яблоко дружбы, получается. Принято считать, что это событие, которое положило начало дружбе двух талантов, оказало сильнейшее влияние на Сезанна и является одной из причин того, что в будущем в натюрмортах Сезанн чаще всего будет изображать именно яблоки.

Однажды Сезанн скажет:

«Я покорю Париж яблоками!»,

имея в виду яблоки на своих натюрмортах. Он будто использует старый прием, чтобы подружиться с Парижем – принести ему условную корзину с яблоками. Только уже на холсте.

Сезанн и Золя станут близкими друзьями, и долгое время их будут связывать добрые взаимоотношения. Сохранилась переписка Поля и Эмиля, читая которую можно будто сериал посмотреть о том, как менялись их отношения.

Они были хоть и талантливыми, но все же обычными мальчишками. Которые после уроков не могли сразу расстаться, много гуляли вместе, купались в речке, мечтали о том, как встретят свою любовь, ходили друг к другу в гости и увлекались литературой. Оба очень любили писать стихи и иногда даже в переписке общались стихами.

Интересный парадокс в колледже им, конечно, преподавали рисование, но у будущего красавчика-художника не наблюдалось какого-то большого успеха в этом предмете. В отличие от Эмиля Золя, который один раз даже был удостоен первой премии по рисованию. То есть Золя рисовал круче Сезанна (во всяком случае, по версии учителя по рисованию). Однако в написании стихов Сезанн был более изыскан. Во-первых, в отличие от Золя, он восхитительно владел латынью. Помним, что он очень любил этот предмет. И он на латыни мог написать целые поэмы. Золя этим восхищался и признавал то, что Поль здесь его превосходит. В своем письме от 1 августа 1860 года он писал:

Все дело в том, что я пишу умом, а ты пишешь сердцем.

https://is.eksmo.ru/is/great-artists/sezann/1.jpg

То есть будущий художник в колледже делал бо́льшие успехи в литературе, чем писатель. А писатель, в свою очередь, был более успешен в рисовании.

Вообще о том, как писал Поль Сезанн свои стихи, а позже – и свои картины, действительно можно сказать, что он писал их сердцем, своей душой. Помните, как он говорил своему сыну о том, что ему трудно подражать, так как он пишет свои ощущения? Действительно, ведь никто не мог ощутить мир так, как он. Ведь чувства всегда уникальны для каждого человека. И, возвращаясь к детству, возвращаясь к тому, что многие выдающиеся художники варились в правильном культурном «бульоне», а он нет, стоит сказать, что вот, возможно, в чем причина того, что Поль Сезанн был «свой среди чужих и чужой среди своих». Вспомним, его причисляли и к импрессионистам, и к реалистам, и к символистам, и к абстракционистам, и к кубистам, конечно же. Но при этом его нельзя однозначно назвать представителем ни одного из этих направлений. Потому что во всех этих направлениях он добавлял свою особенную секретную специю – свое ощущение. Возможно причиной тому, что он сформировал свой собственный «Сезаннизм», явилось как раз таки то, что в отличие от многих других художников у Сезанна не было насмотренности, ему не было на кого оглядываться, на кого равняться очень-очень долго.

Сезанн пришел к осознанному потреблению искусства самостоятельно уже в достаточно взрослом возрасте. То есть его поиски в рисовании начинались на абсолютно интуитивном уровне. И это, кстати, может отсылать нас к кубистам. Не только то, что он в будущем будет ставить форму во главу всего, а то, что, подобно кубистам, да и, собственно, абстракционистам он будто бы, сам того не ведая, создавал искусство на интуитивном уровне. Другие художники, как бы, «испорченные» академической школой, специально учились работать без оглядки на многовековой опыт человечества в живописи, работать интуитивно, подобно древнему человеку, вдохновляясь первобытным искусством. А у Поля Сезанна не было выбора. Он в принципе учился писать интуитивно, писать сердцем. Так что, может, и хорошо, что у Сезанна долго не было авторитета в живописи и он формировал свой стиль своим видением. И создал что-то совершенно новое и вдохновляющее многих выдающихся авангардистов.

2. Становление художника

Вернемся же к истории жизни Сезанна. Это, конечно, не бразильский сериал, как у Пикассо например (см. следующую главу), но тоже кое-что любопытное в ней было. Когда Поль Сезанн и Эмиль Золя окончили колледж, Эмиль уехал в Париж, а Поль, прямо скажем, не по доброй воле поступил учиться на юриста, как велел отец. Не то чтобы ему это занятие нравилось. Ему нравилось рисовать. Его это очень увлекало. Отец, видимо, понимая, что совсем запрещать нельзя, так и быть, позволил ему расписать стены в их поместье Жа де Буффан в Эксе и даже сам иногда позировал сыну. Но слушать о том, что Поль Сезанн хочет работать художником… Дело даже не в том, что Луи-Огюст не хотел этого, дело в том, что он в принципе не понимал, как можно работать художником.

Как вот эти каляки-маляки можно назвать серьезным делом.

Он, как человек работящий, из простой семьи, привыкший трудиться и выгрызать у жизни успех, не понимал таких эфемерных вещей, как искусство. Поэтому и слышать о подобных глупостях не хотел.

https://is.eksmo.ru/is/great-artists/sezann/2.jpg

Полю Сезанну было морально непросто от такого давления, и, обучаясь на юриста, на полях своих тетрадей он продолжал что-то рисовать, расписывать стены своего дома, чтобы хоть как-то реализовывать свою мечту, свою творческую потребность.

Вместе с тем все это время ему постоянно из Парижа писал Эмиль Золя. Эмиль рассказывал, как ему нравится в Париже, как он ходит по разным ресторанам и кафе, где проводят время выдающиеся журналисты и писатели, как он заводит нужные знакомства, которые способствуют изданию его статей в газетах, а в будущем – и книг. То есть Золя изо всех сил стремился реализовать себя в писательстве и обрести успех. К чему склонял и друга Поля, постоянно приглашая его бросить все и поехать в Париж.

Сезанн, конечно, тоже хотел успеха. Стремления друзей в чем-то будут похожи. И их взгляды на искусство будут одно время похожи. Но вот в чем разница – Эмиль Золя очень хотел добиться славы и материального благосостояния своим творчеством.

А Поль Сезанн хотел своим творчеством добиться совершенства, какого-то своего особенного взгляда, видения искусства.

Для него главной целью было найти новое в искусстве и достичь в нем совершенства.

Золя в письмах Сезанну говорил, что Поль должен уже определиться, кто он. Если юрист – хорошо, пусть сидит в своем Эксе и работает на радость семьи. Но если все же художник, коим считал его сам Золя, то Поль не должен бояться отца и обязан доказать, что он станет художником.

Дело в том, что Эмиль прекрасно понимал, что его друг боится авторитета папы, потому что отец у Сезанна был, судя по воспоминаниям современников и друзей, очень строгий, местами даже грубоватый и бескомпромиссный. И поэтому идти против него было, прямо скажем, не так уж просто. Ведь Сезанн полностью зависел от своего отца. Ему было нелегко решиться и сказать – все, я устал, я ухожу. Но Золя настаивал. Он говорил: «Ты должен попробовать, ты должен приехать в Париж». Он понимал, что сам Поль не осмелится принять такое решение, и его нужно подталкивать.

И вот, с одной стороны, на него давит отец своим авторитетом, а Эмиль Золя со своей стороны старается настаивать на своем и давать уверенность Сезанну в том, что он должен заниматься живописью. В итоге Золя побеждает в этой неравной схватке, в такой неофициальной дуэли, потому что Поль Сезанн год с горем пополам отучился на юриста, после чего заявил Луи-Огюсту, что он не намерен это продолжать, что он хочет уехать в Париж и заниматься искусством.

Для отца это был удар, потому что в его системе ценностей это решение – полная глупость, абсолютная ерунда и блажь. Луи-Огюст страшно злился и говорил: «Это он его сманивает! Этот бездельник, эта рвань без гроша в кармане. Он думает, что когда Поль окажется в Париже, я буду кормить заодно с сыном и всех его дружков?»[5]

О, знал бы Луи-Огюст тогда, что совсем скоро Золя станет очень богат, купит поместье и будет регулярно высылать деньги его сыну Полю…

Тем не менее хоть Поль и не пошел по следам папы в бизнесе, кое-что он все же унаследовал от родителя. А именно, упрямство и настойчивость. Плюс на сторону Поля стали его мама и сестра Мари, которые, справедливости ради, тоже не понимали ничего в искусстве, но всегда поддерживали начинания сына и брата. Для них было главным, чтобы он был счастлив, а чем он для этого хочет заниматься – не так уж важно. Вместе они смогли дожать Сезанна-старшего, он горько вздохнул и согласился.

В Париж Луи-Огюст отвез сына лично, чтобы снять для него жилье и прикинуть, сколько денег потребуется ребенку в месяц, чтобы не нуждаться, но и чтобы он не начал содержать своих неудачников-дружков. В итоге было назначено содержание в 150 франков в месяц, чего молодому холостяку было вполне достаточно.

Поль, надо сказать, не просто погулять в Париж приехал. У него было несколько целей – поступить в Школу изящных искусств и выставлять свои картины в Парижском салоне – ежегодной престижной выставке, куда мечтали попасть все французские художники. Поскольку вступительные экзамены в Школу были строгими, Сезанн начал активную подготовку, посещая в Париже мастерскую Сюиса, где молодые начинающие художники за относительно небольшие деньги могли получить возможность писать с натуры. Каждый день галерея открывалась в восемь утра, и особенно старательные ученики приходили раньше, чтобы занять лучшие места для рисования. Среди них был и наш красавчик Поль, который всегда отличался своим трудолюбием в живописи.

В Париже Сезанн наконец дорывается до настоящего высокого искусства. Часами он сидит в Лувре, перерисовывая шедевры творцов разных стран и эпох.

Безусловно, он много времени проводил и с Эмилем Золя, с которым они будут видеться практически каждый день, будут очень рады воссоединению своего союза в столице и решат, что больше никогда в жизни не расстанутся. Ох уж эти наивные мысли молодости. В основном они будут проводить время в парке, где иногда Поля Сезанна можно было обнаружить спящим на лавочке, подложив ботинки под голову, будто подушку, опасаясь что их кто-то украдет, благодаря чему

обрел среди местного населения имидж городского сумасшедшего.

Золя все пытался привлечь Сезанна в свою богемную «тусовку». Он считал, что Сезанну ничего не добиться без нужных знакомств. Он все время хотел таскать замкнутого друга с собой по всем кафе и клубам, чтобы он обзаводился связями. Но для нелюдимого Сезанна все эти «тусовки» были скорее стрессом. Он не умел себя вести и часто производил впечатление, прямо скажем, не очень любезного человека, чем многих отталкивал.

Поль Сезанн проведет год в Париже, будет ходить в мастерскую, в Лувр, готовиться к поступлению в Школу искусств, но провалит экзамены. А поскольку Сезанн был человек очень ранимый, то любой отказ, любая критика воспринималась очень болезненно. Поэтому, не поступив в Школу, он разочаровывается и решает уехать домой.

Знаете, как сейчас многие уезжают на Бали на зимовку или в принципе переезжают туда, если есть возможность работать удаленно, и потом говорят «остров меня не принял» или «остров меня принял», в зависимости от тех обстоятельств, которые у людей там сложились. Так вот, в XIX–XX веках вообще все представители художественной культуры, будь то изобразительное искусство, музыка, да мода, что угодно, – все мечтали об этой Мекке – о Париже. Переехать в Париж, жить там, работать, общаться, развиваться. Но если кому-то удавалось там зацепиться, то кому-то удача улыбалась в меньшей степени. В общем, если бы у людей в те времена были социальные сети, они бы писали у себя в «статусе» «Париж меня принял» или «Париж меня не принял».

В общем, вы поняли, что с первой попытки Париж Поля Сезанна не принимает, и он вынужден вернуться обратно в Экс и, на радость отца, заняться «серьезной профессией». Но очень скоро он утверждается в своем мнении о том, что все-таки его призвание – это искусство. Ему было скучно, и он даже написал следующее двустишие:

Потому что любое свое свободное время он тратил на рисование, поскольку очень рано понял, что для него время, потраченное не на рисование, – это время, потраченное впустую.

Своими рисунками он заполонял поля документов.

Кстати, знаете ли вы, что рисунки на полях были очень популярны в Средневековье и назывались «маргиналии» – от латинского слова marginalis – «находящийся на краю»? Причем в Средние века можно было встретить очень скабрезные сцены на полях, и именно от них произошли такие слова, как «маргинал» или «маргинальное поведение», означающие нечто непристойное. Вот вам несколько примеров.

Средневековые маргиналии

https://is.eksmo.ru/is/great-artists/sezann/3.1.jpg

https://is.eksmo.ru/is/great-artists/sezann/3.2.jpg

https://is.eksmo.ru/is/great-artists/sezann/3.3.jpg

https://is.eksmo.ru/is/great-artists/sezann/3.4.jpg

https://is.eksmo.ru/is/great-artists/sezann/3.5.jpg

Вернувшись домой, попытавшись снова стать на путь истины, каким считал его отец, и поработав в конторе, Поль Сезанн еще больше понимает, что все познается в сравнении. Да, в Париже непросто, да, у него не получилось с первого раза поступить в Школу изящных искусств, но все равно, попробовав такую жизнь и другую жизнь – профессию серьезную и профессию любимую, он осознает, что, несмотря на всю сложность, он все-таки выбирает именно творческие поиски. Отец окончательно смиряется с иным путем сына и снова отпускает его покорять столицу и писать картины.

Поль отправляется в Париж, снова начинает работать в мастерской Сюиса[7], по наказу отца пытается снова поступить в Школу изящных искусств. Знакомится с тогда еще малоизвестными и пока непризнанными Клодом Моне, Камилем Писсарро, Огюстом Ренуаром и другими художниками, находившимися в активном поиске нового в искусстве. Здесь важно понимать, что вообще царило в то время в Школе и в Парижском салоне, а царил академизм – искусство сына маминой подруги. И когда появляются эти молодые, другие, «неправильные» хулиганы вроде Клода Моне, Эдуарда Мане, того же Поля Сезанна, которые предлагали нечто совершенно другое, их искусство посчитали наглым и недостойным.

И когда Сезанн, Ренуар, Моне, Мане и многие другие «бунтари» предлагают выставить в Парижском салоне свои работы, их всех отвергают и не допускают к выставке. Это был 1863 год, который запомнится всем в истории искусств как год «Салона Отверженных». Потому что произошло удивительное!

Эти самые непринятые художники обратились к Наполеону III, и тот выпускает распоряжение – устроить выставку работ отверженных художников.

В том же здании, где и Парижский салон, только с другой стороны. И это было потрясающее событие! В итоге внимания к «Салону Отверженных» было больше, чем к Парижскому салону. Однако обольщаться не стоит. Это было сделано в большей степени для того, чтобы сбить спесь с этих возомнивших о себе молодых художников: придут люди, посмотрят на все это безобразие и щедро наградят насмешками. Такой срежиссированный буллинг молодых художников.

Да, представьте себе, были времена, когда так любимый многими сегодня Моне подвергался критике. Выдающийся художник Илья Репин говорил о Моне и Дега, что они дилетанты и все, что они делают, они делают только для финансовой выгоды. А теперь подумайте, что мы чаще всего слышим о представителях современного искусства? Что они дилетанты и все делают исключительно ради денег. Все-таки как же циклична история.

https://is.eksmo.ru/is/great-artists/sezann/4.jpg

После «Салона отверженных» Сезанн тяжело переносил критику и снова уехал к родителям в Экс. С тех пор он будет периодически наведываться в Париж, но никогда этот город не станет для него главным пристанищем. Но отныне Поль будет заниматься только живописью. В Эксе он с большим энтузиазмом писал пейзажи, о которых мы еще поговорим, а также много портретов. Давайте посмотрим на портрет Луи-Огюста Сезанна с газетой. Об этом портрете есть любопытный факт. Обратите внимание, что за газета в руках у Луи-Огюста. Это либеральное издание L’Evenement