Четыре медальона бесплатное чтение

Колокольня

– Э-ге-гей! – Павел отпустил на волю восторженный крик. Великолепный вид, открывшийся с колокольни, не мог остаться без одобрительного возгласа. Его спутники переглянулись – Семён снисходительно улыбнулся, а Катя прыснула в кулачок…

Каникулы, последние на тернистом школьном пути, подходили к концу. Павла, не слишком и сопротивлявшегося, заботливые родители отправили, на пару недель, в деревню, к родной сестре мамы. Тётка, вырастившая своих детей, и которые уже покинули отчий дом, с радостью приняла племянника. И принялась его откармливать, словно он был одним из поросёнков, бегавших в её хлеву. Дядя, не слишком досаждавший просьбами помощью по хозяйству, познакомил племянника с его сверстниками, детьми его приятелей, – Семёном и Катей.

Семен, коренастый, с накаченными бицепсами, с короткой спортивной причёской, поначалу настороженно встретил Павла. Видимо опасаясь, что городской парень будет вести себя высокомерно по отношению к деревенским жителям. Но постепенно холодок между ними растаял, – Павел оказался свойским парнем.

Катя, напротив, сразу приняла в свою компанию городского жителя. Хохотушка, с толстой русой косой, слегка полноватой, на вкус Павла, и любительницей джинсов и футболок. Она сразу же набросилась с расспросами о жизни Павла, и, не дослушав ответ на очередной вопрос, задавала новый. Семен, увидев, что гость ошарашен таким обилием вопросов, решительно оборвал Катю, и повел гостя по деревне, чтобы тот огляделся вокруг, и «освоился на местности».

Время летело незаметно. Сельские ребята, несмотря на летние крестьянские заботы, старались сделать досуг гостя интересным и нескучным: познакомили со своими семьями нового приятеля, чуть не уморивших его своими пирогами; участвовал, в спортивных играх – футболу и волейболу; организовывали дальние прогулки на велосипедах по окрестностям; организовали купание в озере – Павел с удовольствием, впоследствии, разглядывал свой ровный загар. Был и поход за грибами, в которых он не разбирался. И который закончился неожиданно – когда все разбрелись по лесу, Павел попал в какую-то яму. Оступившись на краю ямы, который зарос густой травой, он оказался по пояс в воде. Он попытался выбраться сам, но его ноги прочно увязли в иле. «Ну вот и отдохнул! – от страха у него вспотел лоб. – Сейчас засосёт…». Он вцепился в траву и закричал: «Сюда, сюда! Тону!». Вскоре около него стояли приятели и, посмеиваясь, стали помогать ему выбраться из ямы.

– Человек тонет – а они смеются, – высказался недовольный Павел. – И спасибо…

– У нас здесь болот нет, – спокойно ответила Катя. – Только родники. Вот ты в такой родник и попал.

– Наверняка поэтому вы и называетесь Родники, – уже мирно поделился своим предположением Павел.

– У нас даже есть святой источник – Феофанов ключ. Но он находится в глуши. Туда трудно добраться. Поэтому в годы гонений на церковь местный игумен и спрятался там. – Катя махнула в сторону густого леса рукой.

– Снимай кроссовки, – приказал Семён. – Подсохнут, тогда пойдём домой…

По грибы они больше не ходили, но как-то раз собрались на рыбалку, – наловить рыбки, завялить, и отвезти как гостинец в город. Клёв не удался и превратился в пикник на природе, с рассказами о забавных происшествиях из своих жизней. Недалеко от них купалась ватага пацанов, галдевших от души.

– Хорошо вам, деревенским, – лёжа на траве и глядя в небо сказал Павел. – Сделал два шага и ты уже в воде.

– А мы не деревенские, – возразил Семён, – мы сельчане!

– А какая разница, что деревня, что село – всё едино. Одноэтажные домики, огороды, поля…

– В селе есть церковь, а в деревне – нет.

– Что-то я у вас церкви не видел. Превратили её в дом культуры?

– Вообще-то она есть, только заброшенная уже давно. – Семён встал во весь рост и рукой показал в ту сторону, за озеро, где находились развалины. – Отсюда только макушку колокольни видно.

Павел тоже встал и посмотрел куда указывал товарищ. Действительно, среди деревьев виднелся какой-то остроконечный купол.

– Далековато от села построили, не находишь? – спросил Павел.

– А раньше село было рядом с церковью. В годы коллективизации его, село, перенесли на то место где мы сейчас живём. В связи, по-моему, с мелира… – Семён запнулся, – короче что-то осушить хотели.

Ребята опять опустились на траву.

– Давай сходим туда, Катю возьмём…

– Она сама кого хочешь возьмёт, между прочим, – запальчиво воскликнул Семён. Немного помолчав, он добавил, – только сходим днём.

– Это почему? Там водятся привидения? – Павел развернулся к приятелю.

– Привидения – белые. Да и водятся они на кладбище, если только они есть. А этот, – Семён сделал паузу, – он сидит в церкви и весь чёрный…

Ребята замолчали. Павел – чтобы переварить услышанное, Семён – что-то вспоминая.

– А ты его сам видел? – выдавил из себя Павел.

– Как тебя, только издалека.

– Давай, рассказывай! – гость сел на траву и уставился на приятеля.

– Да видел я его только один разок, – Семён тоже сел и повернулся к собеседнику, – ещё в седьмом классе. Как-то мой приятель подслушал разговор двух бабок, якобы в церкви обитает какой-то монах, который служил в ней ещё до революции. И иногда люди видят его. Этот приятель подбил меня и ещё одного пацана поехать посмотреть на него. Если нам повезёт. Дождались полнолуния, предупредили родителей, что задержимся друг у друга и на велосипедах, по хорошо освещённой луной тропинке, покатились к церкви. Подъезжать прямо к церкви не стали, побоялись. Спрятались за пригорком, метрах в десяти, и стали наблюдать. Свет от луны ярко, как-будто специально для нас, освещал внутренние помещения, через разобранную крышу и оконные проёмы. Мы полежали немного, но никто не появлялся. Стали перешёптываться о том, о сём. Через полчаса я перевернулся на спину и стал рассматривать звёзды на небе. И, устав ждать, я уже собирался встать и позвать приятелей отправиться домой, как в мою руку вцепился приятель. И через мгновение мои спутники уже сползали вниз по пригорку. Я резко перевернулся на живот и посмотрел в сторону церкви – в дверном проёме стоял чёрный силуэт. Я пополз за товарищами, которые уже в полный рост бежали к велосипедам. И мы не оглядываясь, молча, помчались домой, только спицы сверкали. Когда заехали в село молча разъехались по своим домам. Я сразу отправился спать и от возбуждения не смог сразу уснуть. Долго ворочался и вдруг почувствовал слабое дуновение ветерка, словно кто-то открыл окно. Я открыл глаза – у окна стоял кто-то чёрный. Только волосы и борода были словно серебристыми в свете луны. Я натянул одеяло на голову и лежал так, пока не уснул. И вот что странно. На следующий день мы все трое встретились, чтобы обменяться впечатлениями. И оказалось, что мои товарищи тоже ночью видели этого монаха. Представляешь?

– Жуть, даже мурашки по коже пошли, – признался Павел. – А вы ещё раз туда ходили?

– Ночью нет. Один раз только, в дневное время, залезали на колокольню.

– Ну, теперь мне точно надо побывать там! Давай завтра?

– Хорошо. Только днём. Хватит с меня одного раза…

На следующий день маленькая компания отправилась, ближе к полудню, к старой церкви. Заняв один велосипед у приятеля Семёна, ватага недолго добиралась до нужного места. Ребята, спешившись у церкви, осмотрелись. Церковь стояла на холме, окружённая со всех сторон высокими соснами. Окон и дверей она давно лишилась, но стены, хотя и изрядно покрошившиеся, тянулись до самой крыши. От крыши же остались только несколько стропил. Но, как ни странно, колокольня стояла почти целая.

– Смотри-ка, даже железо уцелело на колокольне, – сказал Павел, и всё посмотрели наверх.

– Говорят, что несколько человек покалечилось, в разное время, когда попытались снять железо с неё, – сообщила Катя. – И вроде бы всё как надо подготавливали, но ни одна попытка не удалась. Так и отстали от неё. Мы можем забраться на верхнюю площадку, посмотреть на окрестности…

– Э-ге-гей! – Павел повторил и прислушался, как купол колокольни повторяет его крик.

До самого горизонта простиралось невообразимое лесное море, в которое ныряла тропинка, продолжившая свой путь. Зелёное море словно колыхалось на волнах, повторяя изгибы холмов, на которых оно лежало. Был и остров – вдали виднелась шелковистая и ходившая ходуном поверхность пшеничного поля.

Насмотревшись на природу Павел огляделся. Колоколов, конечно же, уже не было. Осталась только центральная балка с железными болтами, на которые, видимо, крепился колокол. Показалось странным, что на колокольне был потолок, но не успел Павел поинтересоваться такой особенностью архитектуры, как он увидел, что балка дёрнулась ему навстречу, и ему в грудь и лицо словно ударил поток воздуха. От неожиданности он закрыл глаза и отступил к стене.

– Что случилось? – услышал он встревоженный голос Кати. – Голова закружилась?

Павел открыл глаза и посмотрел на балку – она была на своём месте!

«Наверно показалось» – подумал он и поспешил успокоить Катю, что с ним всё в порядке. Немного ещё постояв, путешественники стали спускаться. Уже в самом низу, идущий последним Павел, споткнулся обо что-то на ступеньке и, падая, ударился локтем об стену. Чертыхнувшись и потирая ушибленную руку он заметил, что штукатурка в стене, в том месте, где он приложился локтем, разломалась на кусочки. Большая часть обломков упала на пол, открыв небольшую прямоугольную нишу, заполненную какой-то паклей. Павел вынул паклю и, отбросив её в угол, заглянул вглубь ниши – там явно что-то находилось. Вернулись ребята, обеспокоенные отсутствием гостя:

– Ты чего застрял? – крикнул от дверного проёма Семён.

– Идите сюда – я клад нашёл! – голос Павла дрожал от волнения.

Спутники бросились назад. Предмет лежащий в нише, все по очереди вгляделись в неё, был похож на плоскую шкатулку.

– Ну доставай, ведь ты нашёл его, – поторопила Павла Катя.

Павел не без труда вытащил предмет из ниши и все увидели, что это была не шкатулка, а книга. Довольно увесистый том со странной обложкой – кожаный переплёт была украшен четырьмя металлическими гнёздами, которые были пусты. Все гнёзда были разной формы и соединялись между собой металлической вязью, соединяя всю конструкцию в равносторонний крест. Корешок без какой-либо надписи, из золотистой тисненой ткани, перфорированной мелкими отверстиями в середине, крепко скреплял обложки.

– Вот это находка, – удивлённо сказала Катя…

Лунный свет

Павел открыл калитку, постоял несколько секунд, оглядел двор и, увидев родителей, направился к ним. Отец ремонтировал лавку в беседке, мать возилась неподалёку на грядках.

– Мам, пап! – Остановившись около беседки он торжественно произнёс, – всё! Летняя сессия кончилась – сдал последний экзамен.

Родители вежливо улыбнулись. Сомневаться, что их сын успешно сдаст все экзамены, не приходилось. Прошло уже четыре семестра и в зачётке было только несколько четвёрок.

– Поздравляю! – отец подошёл к Павлу и пожал ему руку. – Сегодня приезжает дядя Саша с женой, и мы собираемся устроить торжественный ужин. Отметим и твою успешную сессию.

Спросив у отца, не нужна ли помощь и получив отрицательный ответ, Павел пошёл на кухню. Плотно пообедав, борщ и котлеты были как всегда великолепны, привычно помыл посуду за собой и направился в свою комнату. Переодевшись в домашнюю одежду, Павел с наслаждением развалился на кровати и вскоре заснул.

…Уже начинало темнеть, когда гости появились на пороге дома.

– Попали в пробку, – доложил дядя Саша. – Пока перевернувшийся грузовик убирали, автомобилей набралось на пару километров.

У хозяйки дома уже всё почти было готово – осталось доварить кавардак. Но салаты уже были расставлены на столе, поэтому все дружно направились в освещенную яркой лампой беседку. Хозяин дома сложил зонтик из кружевного материала, накрывавшую еду, и разлил по бокалам домашнюю наливку. Дождавшись, когда все наполнили закусками свои тарелки, произнёс тост:

– За встречу! – все дружно подняли бокалы…

Застолье затянулось, давно не видевшиеся родственники вспоминали всё новые и новые случаи из их жизни, не забывая вспомнить и людей встречавшихся им в прошлом. Павел устал и уже собирался идти отдыхать, как дядя Саша обратил всех внимание на луну, поднявшуюся над горизонтом.

– Вот это у вас луна, просто огромная! – он протянул руки вперёд, словно пытаясь схватить её. – У нас никогда такой не бывает!

Всё повернулись к луне. Было полнолуние, и размеры ночного спутника действительно вызывали удивление.

– Действительно, – подтвердил хозяин дома. – Но только ничего необычного, хотя это явление и очень редкое. Просто сегодня крупнейшее суперлуние. Луна приблизилась на минимальное расстояние к Земле за последние тридцать лет. Да ещё прибавилась лунная иллюзия. Это когда луна над горизонтом кажется гораздо больше чем в зените.

Поохав ещё немного взрослые вернулись к разговорам, а Павел, сославшись на усталость, что было чистой правдой, отправился в свою комнату. Открыв дверь он слегка зажмурился – прямо в глаза ему светила огромная луна. Решив, что свет можно не зажигать, в комнате действительно было достаточно светло, он направился к креслу, намереваясь зажечь торшер, стоявший рядом с ним, и что-нибудь почитать. Но на полпути что-то остановило его. Он стал оглядываться и увидел, что на книжной полке, висевшей на стене напротив окна, что-то слегка светится. Подойдя поближе к полке, он увидел, что за корешком одной из книг отсвечивал в лучах луны какой-то серебристый предмет. Павел взял книгу с полки и прошел с ней к креслу. Почти сразу он узнал эту книгу и, включив торшер, убедился в этом – эта была та книга, которую он с приятелями нашёл на старой колокольне…

… Каждый повертел книгу в руках, прежде чем Семён протянул её Павлу.

– Открывай! Ты её нашел – тебе и стать первооткрывателем.

Павел, почему-то волнуясь, раскрыл книгу. Титульный лист был пустым! Пролистав несколько страниц он и его приятели увидели, что все страницы были чистыми. Даже не было ни малейшего намёка на то, что в книге когда-то были буквы.

– Может это книга каких-нибудь революционеров? Они умели писать тайные письма молоком, – предположила Катя.

– И зачем-то спрятали её в церкви, чтобы бог, что ли, её охранял? – усмехнулся Семён. – Скорее это книга каких-нибудь сектантов. А текст исчез со временем, выцвел…

Павел захлопнул книгу.

– Если вы не против я возьму её в город и поспрашиваю там у специалистов. Может отец знает кого-нибудь.

Катя развязала платок у себя на шее и протянула его Павлу.

– Заверни книгу. Чтобы не поцарапалась…

Приехав в город, Павел поставил книгу на полку, решив заняться ею попозже. Но набежали неотложные дела, и постепенно интерес к книге растворился во времени…

И вот теперь она напомнила о себе таким необычным способом.

Павел опустился в кресло и стал внимательно изучать корешок. Середина корешка оказалась в маленьких отверстиях, расположенных по спирали. Павел прощупал это место, и ему показалось, что за корешком находится какой-то диск. Выключив торшер он повернул книгу корешком к лунному свету. В маленьких отверстиях снова появился отсвет. «Почему я раньше не замечал этот свет? – подумал Павел, – может что-то за корешком реагирует только на суперлуние?». Он встал, подошёл к выключателю, включил верхний свет в комнате и направился к письменному столу. Положив книгу на стол он постоял некоторое время в раздумье. Затем отправился в мастерскую отца и принёс длинный пинцет. Просунув пинцет под корешок, Павел стал медленно проталкивать его вглубь корешка, пока, наконец, пинцет не упёрся во что-то твёрдоё. Слегка постучав пинцетом по предмету и прислушавшись, он понял, что предмет сделан из металла. Тогда Павел постарался подтолкнуть диск и, на радость ему, он сдвинулся с места. Дотолкав его, насколько это было возможно, к противоположному концу корешка. Вынув пинцет он перевернул книгу и, подцепив диск инструментом, стал медленно тянуть его на себя. Затаив дыхание, словно боясь задуть диск обратно в глубину корешка, он сделал что хотел – пинцет вытащил таинственный предмет. Он был похоже на монету, с рифлёным бортиком, с царским двуглавым орлом и номиналом – один рубль, на одной стороне, и отчеканенным рисунком полумесяца с другой.

Павел устало откинулся на спинку стула, рассматривая монету то с одной стороны, то с другой. Ничего не придумав, зачем она была помещена внутрь корешка, он бросил её на обложку книги. Диск мягко стукнулся об обложку и остановился посередине металлического креста. И тут Павел заметил, что одно гнездо, прямо над лежащим диском, было таких же размеров и формы, как и сама монета.

– Давай не дрейфь, – подбодрил себя вдруг заволновавшийся Павел, внезапно почувствовав, что сейчас случится что-то необычное.

Диск идеально подошёл по размеру гнезда и вошёл в него с легким щелчком. И тут же Павла окатила волна воздуха, словно исходившая от книги. «Что-то похожее было когда-то» – подумал он и почти сразу же вспомнил похожий случай – порыв ветра на колокольне, перед тем как он нашёл книгу. Он откинулся на спинку стула и уставился на книгу. «Что-то изменилось. И наверняка это связано с книгой» – наконец он пришёл к определённому решению и взялся книгу. Павел медленно раскрыл книгу и чуть не выронил её – на титульном листе появилась, он точно помнил, что там ничего не было, надпись!

Текст, который был написан дореволюционным шрифтом, гласил: «Свистулька». Павел перевернул страницу и, посмотрев на буквы, старательно выведенные чей-то рукой, подумал, что не сможет осилить такой текст. Но любопытство взяло вверх и он, выключив верхний свет, примостился под торшер в кресло. Запинаясь и спотыкаясь, он начал читать рассказ, но незаметно для себя образы в его голове приобрели чёткий образ, и он углубился в чтение…

«Свистулька»

Костя сидел у окна и смотрел, как соседские ребята играют в бабки. Даже он, простой наблюдатель, переживал, если кто-нибудь из ребят не попадал битком, кость в которую был залит свинец для тяжести, в цель. Что уж говорить об участниках игры, которые и советовали, и покрикивали друг на друга, и даже, иногда, сходились в рукопашную с противником. Игра была в самом разгаре, когда в комнату вошёл отец и, встав за спиной у сына, немного понаблюдал за игрой.

– А ты что сидишь тут? Пошёл бы, поиграл с ребятами, – Владимир Петрович потрепал сына по голове.

– Да что-то не хочется, – отвернувшись от окна сказал Костя.

На самом деле ему очень хотелось поучаствовать в игре. Но какая-то ниточка в душе не давала сделать это. То ли оттого, что он не хотел выглядеть неуклюжим в игре и чтобы ребята не обзывали его. То ли просто боязнь получить битком и испытать боль. А может, потому что он боялся, что ребята будут смеяться над ним. Как они смеялись над его соседом по парте в гимназии, неуклюжим толстым мальчиком. И ниточка дёргала его: «Не ходи! Тебе будет плохо!».

– Когда мне было двенадцать, я целыми днями пропадал на улице, не загонишь, – сказал отец, продолжая наблюдать за игрой. – Эх, мазила! – Кому-то из играющих ребят попенял он и отошёл от окна. – Пойдём обедать, сын.

В полдень Владимир Петрович, главный инженер литейного завода, принадлежащего одному из племянников самого царя, всегда приходил домой на обед. За обедом он похвастался, что наконец-то наладили новую линию и теперь у него будет больше свободного времени для семьи.

– Может теперь и сыном займёшься, – со вздохом сказала ему жена. – Каникулы, а сына не выгонишь на улицу. Только и делает, что книжки читает и в окошко глядит.

– Книжки это хорошо, – отец посмотрел на Костю. – А вот то что ты дома сидишь… А друзья у тебя есть?

Костя молча возил ложкой по тарелке. В гимназии никто не хотел дружить с «Тихоней». Да и сам Костя не навязывал никому свою дружбу.

– Это неправильно. Без друзей никакое дело не сделаешь. Да и вообще – с друзьями-то жить веселей. – Отец задумался на некоторое время и обратился к жене, – возьму-ка я его, Анна Ивановна, для начала к себе на завод. Пусть посмотрит, как люди работают, друг другу помогают.

Через некоторое время, выбрав день посвободнее от производственных дел, Владимир Петрович, пообедав, забрал с собой Костю. Анна Ивановна строго наказала мужу и сыну быть осторожными, с тревогой смотрела им вслед. На заводе Владимир Петрович показал, как работают служащие в конторе, инженеры в бюро, телефонистки на коммутаторе. Предупрежденные о визите сына главного инженера все старательно изображали коллективную взаимопомощь, потихоньку посмеиваясь над застенчивым гостем.

Когда отец с сыном спустились в цех, Костя сразу почти оглох от грохота различных механизмов. Владимир Петрович крепко держал сына за руку, пока они проходили через цех. В сизом воздухе цеха чувствовались какие-то неприятные запахи. Почти на самом выходе к Владимиру Петровичу обратился мастер и он, оставив сына у конторки, пообещав через минуту вернуться, зашёл в стеклянную будку просмотреть бумаги.

Костя послушно стоял, прислонившись спиной к тёплой стенке, как вдруг увидел, что несколько рабочих засуетились у больших труб, идущих куда-то вверх. Но видимо не успели что-то исправить, как одна из труб треснула по шву, оттуда вырвалось серое облако и быстро расползлось по цеху. «Бежим!» – разнеслось по цеху и рабочие бросились к выходу. Костя смотрел, как к нему стремительно приближалось серая туча, но оставался на месте, завороженный этим зрелищем, пока она не накрыла его. Едкий запах заполнил его ноздри. От неожиданности он глубоко вдохнул и стал терять сознание. Тут его подхватили крепкие руки и куда-то потащили.

Открыл глаза Костя уже в своей кровати. Вокруг стояли родители и прислуга. Над ним сразу же склонился их домашний доктор. Он ободряюще улыбнулся Косте, сдвинул вниз одеяло и, приподняв рубашку, стал прослушивать стетоскопом лёгкие. Закончив осмотр он опять улыбнулся мальчику, и пригласил родителей в соседнюю комнату.

– По-видимому, у вашего сына химический ожог лёгких, – доложил он, но сразу же успокоил собравшуюся заплакать мать, – но в лёгкой форме. Назначим микстуры и он поправится. Правда не знаю, сколько это займёт времени, но обязательно он будет здоров. Будет носиться как прежде. А пока покой и ещё раз покой. Свежий воздух, молоко, хорошее питание и, непременно, принимать все лекарства, которые я выпишу!

…Костя с обречённым видом смотрел на ночное небо в открытое окно. Уже прошла неделя, но улучшения, впрочем, как и ухудшения, состояния здоровья он не чувствовал. Если лечение и помогало то очень незаметно, хотя доктор регулярно прослушивал его и успокаивал родителей что всё идет как надо. Почти всё время мальчик лежал, лишь изредка вставал по необходимости или для приёма пищи. Много ходить Анна Ивановна сыну не разрешала, заметив, что после таких прогулок он долго тяжело дышит. Скуку разгоняли лишь книжки, которые или он сам читал, или мама. Да азартные крики ребят за окном, которых поначалу отец хотел прогнать, но Костя попросил не делать этого.

Владимир Петрович, который каждый день корил себя за случившееся с сыном, каждый вечер старался посидеть с сыном, рассказывая ему разные истории из своего детства. Вот и сейчас, он сидел в кресле с высокой спинкой и рассказывал, как он ходил с соседскими ребятами на рыбалку. Постепенно его голос стал слабеть и Владимир Петрович уснул, уронив голову на грудь, не выпуская руку сына из своей.

Костя, не желая беспокоить уставшего отца, уставился в окошко. Но какое-то движение в комнате заставило его повернуть голову, и он увидел, что из-за кресла появился мальчик, по виду его ровесник. Гость подошёл к больному и, склонив к нему свою голову с серебристыми волосами, спросил:

– Здравствуй. Хочешь быстрее поправиться?

– Хочу, – удивлённый появлением незнакомца ответил мальчик. – Но только ты не похож на доктора.

– А я и не доктор. Я твой же дух, которого ты не очень любишь. Поэтому я и решил показаться тебе. Я знаю, как тебе помочь.

– Я что-то должен буду сделать? – почему-то ему стало жалко себя, и непрошенные слезинки уже готовы были выкатиться из глаз, но дух положил руку ему на плечо и они мгновенно исчезли.

– Тебе нужно будет найти свистульку, которая поможет тебе вылечить твоё тело. Родители захотят сами купить тебе игрушку, чтобы ты не мучил себя походами по магазинам. Но ты сам должен будешь выбрать свистульку, которая тебе приглянется. Свистеть в неё ты будешь только тогда, когда сам поймёшь что это тебе необходимо. А теперь прощай!