Магическая академия Ильсарры 1 бесплатное чтение

Глава 1

– Наконец-то! – выдохнула, загасив ладонью рвущийся вопль радости при виде белоснежного конверта на секретере. – Я уж думала, не дождусь приглашения.

Дрожащими руками подхватила невесомый кусок бумаги, бережно развернула и пробежалась глазами по содержимому.

«Приветствую тебя, будущий маг!

Если ты читаешь эти строки, значит, ты – избранный, и у тебя есть шанс стать адептом Магической академии Ильсарры. Если ты готов изменить собственную жизнь и пройти опасное испытание, возьми с собой то, что способен унести, и трижды прочти вслух заклинание переноса. В случае неудачи, ты просто вернешься домой, к прежнему скучному существованию. Поверь в себя и в собственные уникальные способности, и тогда перед тобой откроется удивительный мир, полный приключений, тайн и загадок. И да помогут тебе священные звезды Ильсарры!»

Ниже шли слова заклинания, читать которые я не отважилась даже мысленно, опасаясь спугнуть удачу и перенестись раньше времени.

– Священные звезды! – покатала на языке это выражение, отдающее привкусом горечи. – Нет никого более равнодушного к судьбам ильсарцев, чем далекие холодные звезды.

Я подошла к зарешеченному окну, вглядываясь в ночное небо, и вымученно улыбнулась. В мерцающей мрачной синеве проступали полупрозрачные очертания круглых планет. Они появлялись из центра Огненной туманности, образовавшейся сотни тысяч лет назад в результате гибели планеты-близнеца Ильсарры. Название погибшего мира люди давно утратили, а в древних легендах сохранилось лишь упоминание о великой битве могущественных волшебников, которые разрушили собственный дом. Сила взрыва была такова, что разнесла обломки планеты по Вселенной вместе с частичками самих магов. Возможно, именно они послужили зарождением новой жизни в далеком и неизведанном космосе. Иначе почему на протяжении тысячелетий аномалия стремится собрать потерянные части воедино и притягивает звезды, где непременно обнаруживаются искры Ильсарры?

Раз в год, когда аномалия накапливает достаточно магических сил, открываются портальные врата, через которые в нашу часть Вселенной попадают другие планеты. Они совершают один оборот вокруг Ильсарры и возвращаются к себе. На жизненный цикл миров-путешественников перемещение не оказывает влияния. Оно меняет судьбы лишь тех избранных, кто обладает магической искрой.

Таких счастливчиков прежде выбрасывало в разных уголках Ильсарры. Будущим магам приходилось выживать и приспосабливаться, осваивать способности на ходу. Сильнейшие становились лидерами, подминали под себя власть, основывали империи. Сейчас не найти правителя, в предках которого не затесались переселенцы из других миров. Маги множились, учились на собственных ошибках, воевали и совершенствовались. Некоторые искали пути домой, чтобы вернуться к семьям, другие оставались. Они же и основали Магическую академию, чтобы упорядочить появление новичков. И продумали систему испытаний, проверяя, что за человек к ним пожаловал и достоин ли тех знаний, которыми маги готовы поделиться.

Однако даже самая отлаженная система иногда дает сбой. Случается, что искра Ильсарры обнаруживается во враждебных формах жизни. И такие порождения чужих миров маги заключают в пространственном безвременье, чтобы они никому не причинили вреда. Но прежде, чем люди научились ловить таких тварей, сколько их проникло через портал и распространилось по Ильсарре? Поимка чудовищ легла на плечи местных жителей и тех одаренных, что исправно рождала Ильсарра.

Я попала в этот мир девять лет назад и совсем не тем способом, что остальные везунчики. Да я бы только обрадовалась, получи такое письмо! Мне же не повезло умереть в тот момент, когда Земля совершала оборот вокруг Ильсарры, а у местного патриция Прокула Иувеналия Ромелина слегла с лихорадкой младшая дочь Фелиция. Случись беда в любой другой год, и патриций не пошел бы на поклон к темным магам Иершаля. Прокул Ромелин только сговорил брак старшей дочери Ювеналии с сыном консула Вильгроссой, когда девушка получила приглашение из академии. Ювеналия не раздумывала ни минуты и прочла заклинание переноса, так хотела поскорее попасть на испытание вместе с Октавианом. Попала! Да так, что навсегда осталась в безвременье Ильсарриона. Такого не случалось добрую сотню лет: не прошедшие испытание молодые люди всегда возвращались домой, но не в тот раз. Ювеналию объявили погибшей, а Октавиану в жены отдали младшую сестру Ромелин.

Видно, звезды так сошлись, раз уж темные маги вместо младшей дочери патриция поместили в тело Фелиции мою душу. Не знаю, каким чудом я не раскрыла себя в первые дни после перемещения. Наверное, повезло, что долго восстанавливалась после болезни и меня не донимали расспросами. Да и темные маги предупредили, что Грань оставит отпечаток, и я уже не буду прежней. Но на этом везение закончилось. Для отца Фелиции было крайне важным сохранить теперь уже единственную дочь в целости и сохранности до совершеннолетия, чтобы выдать замуж за сына Вильгроссы. Поэтому затворничество, круглосуточный присмотр и бесконечная учеба стали моим горьким уделом.

Патриций Ромелин обладал абсолютной властью над членами семьи, и ослушаться его считалось немыслимым преступлением. Удел женщины в Ильмере – полное подчинение домовладыке. Выросшая в свободном мире, я не желала повторить судьбу матроны Кесарии, биологической матери моего нового тела. Матрона хоть и командовала слугами в доме, вела хозяйство, получала подарки и принимала гостей, но шагу лишнего не могла ступить без ведома супруга. Увивалась вокруг него, всячески угождала и потакала любым прихотям, лишь бы он был доволен и не надумал развестись, отправив надоевшую супругу родителям.

Девять лет я мечтала о том, как получу заветное письмо и обрету свободу. И вот этот великий день настал! Теперь только от меня зависит, исполнится ли заветное желание, или же я вернусь в золотую клетку. Иллюзий насчет будущего супруга я не испытывала. Консул Вильгросса был желанным гостем в доме, и отец частенько звал меня прислуживать за трапезой. Более наглого и самодовольного типа я не встречала. Если сынок в него уродился, то несладко мне придется в замужестве.

– Но ничего, я пройду это чертово испытание, стану адепткой Магической академии и выберусь из золотой клетки!

Благодаря учебе в академии, я получу желанную отсрочку от вступления в брачный союз на целых пять лет. За это время найду способ попасть на Землю, или на любую другую развитую планету. Маги везде нужны, как-нибудь устроюсь. Но никакая сила не заставит меня вернуться в Ильмеру.

Я подошла к двери и прислушалась, спит ли служанка, присматривающая за мной по ночам. Лисида привыкла, что я не доставляю проблем и покорно выполняю задания, что выдает Алоизиус – учитель риторики и словесности. Патриций Прокул решил, что примерной жене будущего консула крайне необходимо знать историю и литературу Ильсарры, овладеть древнеильмерским в совершенстве. Собственно, мне ничего не оставалось, как прилежно заниматься. Иначе со скуки на стенку бы полезла. В конце концов, риторика оказалась очень даже полезной наукой, позволившей убедить отца в необходимости физических занятий и умения пользоваться оружием. Придомовые владения семьи Ромелин раскинулись вдоль Ильсейского моря, где водились опасные хищники. Несмотря на многочисленную охрану, твари иногда пробирались на территорию домуса и учиняли беспорядки. Так что, умение постоять за себя мне уже не раз пригождалось.

Убедившись, что никто не помешает побегу, я облачилась в легкий доспех для тренировок. Триарий Мамерк, обучающий меня воинскому искусству, заказал его четыре года назад. Хамату – кольчужную безрукавку заставлял носить постоянно, даже спать в ней, чтобы привыкнуть к весу и не замечать её в бою. Со временем так и вышло: я носила хамату под одеждой, не испытывая дискомфорта. Важным атрибутом воина считался цигулум – пояс, украшенный металлическими пластинами. К нему крепился короткий обоюдоострый меч и птеруги, образующие защитный фартук и закрывающие бедра кожаными ремешками с металлическими заклепками. Дополнительно шли поножи и маники – наручи. В заплечном мешке, который я сама сшила из старого плаща и прятала под кроватью, хранился запас сухарей, мешочки с крупой и специями, походная посуда, иголка с ниткой и кухонный нож. Место в мешке еще оставалось, поэтому я прихватила одежду, пару любимых книжек и письменные принадлежности. Украшениями, что дарил отец на праздники, тоже не побрезговала. При первой же возможности продам, ведь с наличностью у меня проблема. Зачем молодой девушке деньги, когда она и так живет на всем готовом?

В последний раз я обвела глазами комнату, где прошли девять лет жизни, и поняла, что не буду скучать. Тянуть дольше не стала, приладила рюкзак за спину, присела на дорожку, собираясь с мыслями, после чего твердым голосом трижды прочла заклинание.

Вспыхнувшая рамка портала перенесла меня в Ильсаррион – зал испытаний. Вернее, в его начало – место выбора магического пути. Под ногами медленно угасали пылающие линии пентаграммы переноса, а по кругу – куда ни посмотри, виднелись исполинские арки, затянутые туманом. Каждая из них определяла дальнейший путь адепта и направление магии, которое тот будет осваивать в течение следующих пяти лет. Мне предстоял важный выбор.

Я вышла за пределы пентаграммы и приблизилась к первой арке. От нее пахнуло могильным холодом и сыростью. Брр! Факультет некромантии и темных сил точно – не мое. Направилась к следующей арке, намереваясь обойти все, чтобы выбрать ту самую, единственно-верную. Вторая арка никак себя не проявила, я только почувствовала небольшой прилив сил. После тяжелой давящей атмосферы темного факультета стало легче дышать. Другие три двери тоже ничем особенным не привлекли мое внимание. Разве что у пятой по счету наблюдался бурный рост вьющегося кустарника с белыми цветами. Здесь они цвели и источали приятный аромат. В глубине шестой арки вдруг почудились оскаленные морды страшных тварей. Нет, этим меня не возьмешь! Я избавилась от наваждения, зажмурившись и вновь распахнув глаза. Это клубящийся туман создал причудливые узоры, за которыми виделись чудовища. От седьмой арки повеяло морским воздухом и влагой, осевшей на лице мельчайшими брызгами. Все ясно – факультет стихии воды. Неплохой вариант, но не мой. Восьмую, девятую и десятую арки прошла со странным чувством дежавю и ощущением того, что кто-то нагло пытается пролезть в мою голову. Мысленно возвела неприступную стену вокруг себя, вроде помогло. Одиннадцатая неожиданно хлестнула по лицу яростным порывом ветра. Вот уж не думала, что эта стихия проявит враждебность. Зато двенадцатая, будто бы извиняясь за действия соседки, неведомым образом привела мои растрепавшиеся волосы в порядок. Одежда на мне разгладилась сама собой, металлические заклепки на доспехах засверкали, будто бы их только что отполировали. Пожалуй, стоит походить на факультатив по бытовой магии, чтобы научиться без лишних усилий поддерживать чистоту.

К тринадцатой арке я даже близко подходить не стала, обошла по дуге, сразу направляясь к следующей. Суеверия из прошлого? Пожалуй. К ведьмам я всегда относилась настороженно. У четырнадцатой арки я напряженно замерла, чувствуя некое родство. Насторожил только еле различимый лязг оружия в ушах и задрожавший под рукой гладиус. Привычка, выработанная на тренировках триарием Мамерком, заставила невольно схватиться за меч. Боевой факультет – постоянные битвы, схватки, сражения. Хотела ли я этого? Вот уж точно нет, мне бы поспокойнее вариант. К пятнадцатой арке я приближалась с пониманием, что это – оно! По телу прошлась горячая волна. Не обжигающая, но волнительно-будоражащая. Я зажмурилась и задрала голову вверх, представляя, что это жаркие солнечные лучи ласкают кожу на лице. Приятно! В груди шевельнулся теплый комочек, похожий на пушистого рыжего котенка, пробуждающегося ото сна, потягивающегося, перебирающего лапками и выпускающего острые коготки.

Неужели, это моя стихия? Огонь? – Я вздрогнула из-за всплывшего в памяти воспоминания. – Кажется, я уже догадываюсь, что за испытание мне предстоит.

Встряхнувшись, с тоской посмотрела на последнюю арку. Даже проверять не стоит. Ни одно из направлений не вызвало такого бурного отклика в теле. Да, я чувствовала магию, но ни с какой другой стихией не ощутила столь близкого сродства, как с огненной. Стало быть, вот он – мой путь. Я на секунду замешкалась, пока эти мысли промелькнули в голове, а после решительно шагнула в туманную дымку. Пространство вокруг вспыхнуло огнем.

Я встревоженно заозиралась, чтобы понять, куда угодила. Будто в насмешку, за спиной оранжевыми бликами пламени расцвел прямоугольник двери. Из тумана постепенно проступали очертания комнаты, объятой огнем, послышался звон битого стекла. Это не выдержали и обрушились под собственным весом стеклянные дверцы шкафа.

Девять лет назад я проснулась из-за криков соседей по общежитию и едкого дыма, от которого слезились глаза и было трудно дышать. Меня хватило только на то, чтобы дико испугаться и доползти до окна. В прошлый раз оно неудачно лопнуло, обдавая брызгами стекла и таким порывом огня, что я тут же вспыхнула факелом. Больно было всего лишь мгновение, после чего я провалилась в темноту и очнулась уже в теле маленькой Фелиции Ромелин.

Сейчас мне предстояло вновь пережить тот ужас и найти выход из огненной ловушки. Наверное, в этом суть испытания? Преодолеть собственные страхи? Я справлюсь! Да, живот скручивает в тугой узел от одной только мысли, что придется посмотреть в глаза ночному кошмару. Однако инстинкты выживания заставляют действовать и быстро, потому что счет идет на секунды. Сколько их нужно, чтобы не задохнуться от дыма?

Первым делом я кинулась к вазе с цветами. Выкинув увядшие соцветия, смочила платок в мутной жидкости с запахом болотной тины, который тут же приложила к лицу. Остальную воду вылила себе на голову, уповая, что это поможет продержаться. Затем огляделась в поисках возможного выхода. Часть стены и дверь, через которую вошла, горели открытым огнем – не подступиться. Вдобавок, обвалились перекрытия, и упавшая балка напрочь отрезала обратный путь. Других выходов в помещении не было, только окно. Но и до него, чтобы добраться, следовало пройти через полыхающую комнату по огненной дорожке, в которую превратился пушистый ковер.

Надеюсь, доспех выдержит! – Глубоко вздохнув и задержав дыхание, я бросилась вперед.

Так быстро никогда не бегала, да и не было у меня такого, чтобы земля под ногами горела. Жаркий воздух опалил ресницы и брови. Во рту пересохло от жара, влажные волосы уже начали тлеть, когда я достигла края комнаты и, сгруппировавшись, прыгнула в окно наудачу. Вместе с клубом огня, вырвавшегося наружу, я выпала на улицу и покатилась по жесткой земле. Падение обошлось мне в пару царапин и синяков. Однако расслабляться не стоило, я по-прежнему находилась внутри Ильсарриона, значит, испытание еще не закончилось.

Вновь оглядевшись по сторонам, я увидела серый туман и часть дороги, на которой оказалась. Слева догорало здание, в котором уже провалилась крыша и обрушились перекрытия. Справа наблюдались заросли темного леса, в глубине которого тут и там вспыхивали яркие оранжевые точки. Я на миг замерла, прислушиваясь к собственным ощущениям. В лес мне точно не надо – оттуда веяло жутью и смертельной опасностью. Обратного пути тоже не было, оставалась только дорога, по которой я и затрусила рысцой. Не знаю, сколько часов я бежала, периодически переходя на шаг, но туманная дымка вокруг посветлела, будто бы в безвременье наступил рассвет.

Видимость улучшилась, но ненамного. Утрамбованная тропа по-прежнему скрывалась в тумане и максимум, что я видела, это ближайшие метров пятьдесят. Зато отчетливо проступали верхушки темно-зеленых сосен по правую и левую сторону от дороги со стелящейся по низу белесой дымкой. Я рискнула сойти с тропы и забраться на дерево. Вдруг увижу что-то поверх этого странного тумана?

Выбрав для этой цели высокое и сучковатое дерево, я ловко вскарабкалась на вершину и осмотрелась. Куда ни глянь, волновалось зеленое море, сквозь которое серой туманной поземкой вилась лента дороги. Зато в глубине леса я заметила шпили средневекового замка, в башнях которого горели огни. Академия? Или мираж? Во всяком случае, стоило рискнуть и добраться туда через зеленую чащобу.

Спустившись, я выпила пару глотков воды, что хранилась в рюкзаке, и сжевала черствый сухарик. Затем обнажила гладиус и углубилась в чащу, попутно отмечая путь зарубками на стволах. Периодически я забиралась на деревья, чтобы проверить, не ушла ли с маршрута. В лесу запросто можно ходить кругами, поэтому всегда нужно иметь ориентиры и двигаться четко по ним.

До замка оставалось меньше километра, шпили башен проглядывали сквозь прямые стволы сосен. Я уже привыкла к неестественной тишине, царящей вокруг, намеренно игнорировала кустарники с ягодами, грибные полянки и заросли ежевики. Быть может, они были съедобными и полезными, но я не хотела рисковать. В безвременье Ильсарриона даже безобидное растение может оказаться смертельно ядовитым. Вдобавок, меня подстегивал страх перед мерцающими в туманной дымке оранжевыми точками. Они то приближались, пугая хрустом веток, то удалялись, мелькая среди стволов.

Я уже понадеялась, что не придется встретиться с обладателем горящих глаз, когда на поляну выскочила страшная тварь с зубастой мордой и горящими глазами. Она передвигалась на двух лапах, помогая себе кожистыми крыльями с острыми наростами когтей на сгибах и длинным, змеиным хвостом с острым жалом на конце. То ли ящер, то ли недодракон размером со здоровенного быка.

Тварь угрожающе зарычала и, распахнув клыкастую пасть, плюнула сгустком огня. Только благодаря занятиям с триарием Мамерком, я успела увернуться и откатиться в сторону. Монстр, наверное, рассчитывающий на легкий завтрак, издал утробный разочарованный рев и кинулся на меня, растопырив крылья и размахивая хвостом, будто копьем.

Вот уж не ожидала, что на испытании предстоит сразиться с чудовищем! Но деваться-то некуда! Убежать от крылатой твари проблематично. Она оказалась на редкость шустрой, хотя и слегка неповоротливой. Я металась между деревьями, которые затрудняли передвижение хищника, а он сшибал преграды на своем пути, перерубая вековые стволы хвостом или того хуже, прожигая их ядовитой воспламеняющейся жидкостью. Мда, а у меня при себе только короткий меч, который используется в ближнем бою. Меня в дрожь бросало от мысли, что окажусь поблизости от оскаленной морды или попаду под огненный плевок.

Виверна! – вспомнила правильное название твари.

Об этих иномирных существах рассказывали в легендах и называли младшими собратьями драконов, так похожи они были внешне. А еще кровожадны, туповаты и непобедимы. Выбрав жертву, они преследовали ее до тех пор, пока не загоняли в угол и не сжирали, предварительно зажарив до хрустящей корочки. Особенно грешили этим молодые особи, грязно-серого окраса с оранжевым цветом пламени. Судя по всему, мне попалась как раз такая тварь. И теперь либо она мной полакомится, либо я ее убью.

Виверна уже два часа гнала меня по лесу. Обидно, что мы уходили в сторону от академии, где я могла бы позвать на помощь. Интересно, это всем адептам такие гонки на выживание достались, или только мне повезло? Что-то я не заметила поблизости других претендентов. Конечно, пространство Ильсарриона столь велико, что можно неделями бродить и не встретить живой души. Точнее, разумной души, тогда как тварей тут на каждый квадратный километр развелось предостаточно.

Ломанувшись от приставучей виверны через валежник, я обмерла со страху, когда в ноги кинулся визжащий бочонок шерсти. Едва увернулась от него, чтобы не сшиб на пути. Пятнистый кабанчик с острыми клыками сначала сам испугался и бросился прочь. Однако, сообразив, что его никто не преследует, развернулся и нацелился на мою несчастную тушку явно с гастрономическим интересом. Казалось бы, что страшного в упитанном диком поросеночке? Ничего, кроме выпирающих резцов, хитиновой пластины на лбу, сильных копыт и привычки передвигаться выводком. Только с одной тварью управишься, как нагрянет десяток таких же, которые затопчут, задавят количеством и сожрут, не оставив косточек.

Услышав повизгивание других особей и шевеление кустов в ближайшем овражке, не придумала ничего лучше, как взобраться на толстенный дуб диаметром в три обхвата и затаиться в его ветвях. Виверна-то никуда не делась. Ее тень уже мелькнула над верхушками и накрыла собой поляну. Не сумев добраться до «легкой» добычи, тварь сходу напала на кабанчика, поджарив перед употреблением метким плевком огня. Жариться поросенок не хотел, о чем оповестил таким пронзительным визгом, что у меня заложило уши. Впрочем, визг быстро оборвался, а вместо него на весь лес раздалось чавканье, утробное рычание и хруст костей.

Видно, кабанчик был чрезвычайно дорог пятнистой семье, раз на полянку скоро выскочил дикий выводок в восемь голов, сопровождаемый разъяренным матерым папашей. Скорый на расправу, кабан помчался в атаку, изрыв копытами пласты земли.

Я только порадовалась, что предусмотрительно забралась на дерево, и что оно выстоит в пылу сражения. Это хорошо, что твари между собой схлестнулись. Хоть противники друг другу по силе равноценные попались. Дури у кабана не занимать, как и зачатков разума. Здоровый, как буйвол, глава семейства кидался на виверну, не давая ей взлететь. А в это время молодежь окружила добычу с разных сторон и атаковала, нанося раны. Не смертельные, но довольно болезненные и многочисленные, из-за которых можно запросто истечь кровью, ослабеть и проиграть. В какой-то момент я даже пожалела бедную виверну. Ей повредили крыло, и теперь старательно загоняли в угол, чтобы добить. Причем, загоняли к дереву, на котором я затаилась.

Врагов летающая тварь не щадила, молодняк вывела из строя, затоптала или сожгла огнем. А вот со взрослым секачом справиться не смогла. Кабан давил массой, свирепостью и мощным напором. Разогнавшись, зверь поддел клыками виверну в менее защищенное подбрюшье и прижал к стволу дерева. Противница уже не плевалась огнем и молча билась, не желая сдаваться на милость врагу. А я смотрела на прежде сильного хищника и боролась с желанием помочь.

Да, это виверна загнала меня на дерево и хотела убить, но что-то внутри противилось здравому смыслу не вмешиваться и дождаться, пока твари разберутся между собой. Я видела несправедливость в том, когда нападают толпой. В битве один на один со свежими силами шансов у секача не осталось бы.

Кабана следовало поразить одним ударом, и я уже наметила точку над ухом, когда виверна задрала морду и уставилась прямо на меня. Ей было больно, в глазах уже появилось предчувствие скорой смерти. Она не просила пощады, а хотела лишь поскорее прервать мучения.

Ну, извини! Ты бы меня не пожалела. А так, неизвестно, удастся ли потом уйти от секача, или так и просижу тут, на ветке, пока не состарюсь.

Сгруппировавшись, я прыгнула, всаживая гладиус по рукоять. Кабан взбрыкнул, отчего я кубарем покатилась на землю, после забился в судороге и затих. Виверна тихонько сползла по стволу дуба и замерла. Постанывая из-за ушибленной спины, я поднялась и доковыляла до поверженного хищника. Победа не принесла радости, ведь я уничтожила живое существо, напав со спины, когда зверь того не ожидал. С трудом вытащила меч и вытерла лезвие об траву. Не поленилась подойти и проверить, в каком состоянии находится другой противник. Ноги изранены и переломаны в нескольких местах, левое крыло висит плетью, брюшина вспорота кабаньими клыками. Тварь умирала. Мне даже делать ничего не пришлось, чтобы этому поспособствовать. Противно это, да и не стану я никого добивать. Однако хищница смотрела с такой мольбой во взгляде, что внутри все переворачивалось. Оранжевые зрачки неотрывно следили за каждым движением. Даже показалось, что в них блеснули слезы.

– Вот только попробуй на меня зарычать! – пригрозила виверне, со вздохом стаскивая со спины рюкзак.

Мне предстояла другая, не менее противная работа, ради которой стоило испачкаться. В овражке, где обитала кабанья семейка, протекал ручей. Туда я и наведалась, когда распотрошила секача и достала камень силы. Отмыла кровь с рук и одежды, наполнила чистой водой фляжку и принесла попить зверю, набрав жидкости в котелок. Вообще-то, намеревалась сварить похлебку, ведь мяса вокруг было полно. Но увидев жалобный взгляд Царапки – назвала ее так потому, что сплошь была покрыта царапинами, напоила виверну. Потом сбегала еще десяток раз, пока промыла и обработала раны животного. После этого они затянулись на глазах. Видно, в кабаньей слюне содержался яд, не дающий зверю регенерировать. Еще эта раненая нахалка выклянчила печень секача, проглотив лакомство практически не жуя. Хотя, отдать должное, отгрызла кусочек и поделилась со мной. Заверещала, когда я отказалась и хотела выбросить, как и намеревалась поступить с внутренностями изначально. Но это хитрая морда выплюнула кусок на лапу и легонько дыхнула огнем, обжаривая его с разных сторон.

И это тупая тварь? Как бы не так! Я интуитивно почувствовала, что это жест благодарности и отказаться не имею права. Да и голод – не тетка, запах жареного мяса вызвал обильное слюноотделение. Стоило только надкусить, как я проглотила весь кусок и захотела добавки.

После приема пищи я почувствовала невероятный прилив сил и с удивлением заметила, как исчезли раны, полученные за время испытания. Выходит, печень кабана обладает целебными свойствами? А что еще она может? Ответа я не получила, а Царапка не позволила больше ничего съесть. И сама ни к чему не притронулась. Почему так, ощутила позже, когда над поляной поплыл мерзкий запах тухлятины. Видно, лечебные свойства сохранялись, пока мясо было свежее.

Хм, камень-накопитель и ручная виверна – превосходный результат испытаний.

Я читала в академии есть место, где содержатся питомцы и различные твари. Возможно, Царапку удастся туда пристроить? Ведь оставить ее на воле, хромающую и не способную летать, значит, бросить на погибель.

Глава 2

До академии мы доковыляли к закату. Могли бы и раньше успеть, но кое-кто слишком часто отвлекался на пробегающую мимо дичь и охотился, набивая желудок впрок. Хотя польза тут тоже имелась – чего уж там! В крупных измененных тварях мы находили магические накопители. Я так подозреваю, это источники силы, которые в момент гибели животного обращались в камень. Горсточку я набрала, собираясь выменять добычу на место для Царапки и ее содержание в вольере.

В академию я въехала верхом на виверне через ворота, служившие одновременно магическим барьером и пропуском в новую жизнь. Судя по тому, что очутились мы в зале перед приемной комиссией, со стороны Ильсарриона участникам демонстрировалась иллюзия.

– Добрый вечер! – поздоровалась с единственным человеком, сидящим за длинной, преподавательской кафедрой.

– Приветствую тебя, будущий адепт Магической академии Ильсарры! – без запинки произнес перебравший стероидов качок в белой майке. – Поздравляю, ты прошла испытания и зачислена на факультет, соответствующий твоей стихии.

– Зачислена? – Я вздрогнула, когда передо мной возник красный кристалл, так похожий на те, что я насобирала по дороге сюда. – А на какой факультет?

– А ты разве не догадываешься? – хмыкнул незнакомец. – Вон, даже камень подсказывает, что твоя стихия – огонь. Да и виверна просто так не подчинилась бы! Так что, добро пожаловать на огненный факультет, адептка…

– Фелиция Августина Ромелин, – представилась, правильно оценив паузу, возникшую в речи встречающего.

– Адептка Фелиция Августина Ромелин, – повторил преподаватель. – Меня зовут магистр Эвандер Тиго – декан факультета боевиков. Сегодня я встречаю тех, кто прошел испытание. Идемте, провожу вас в башню огненного факультета. Кстати, зверя намереваетесь при себе оставить?

– Д-да, если можно.

– Можно, отчего же нельзя? Тогда сначала наведаемся в питомник, разместим зверюшку. Следуйте за мной.

Возражений или вопросов после этих слов не подразумевалось, так что я похлопала Царапку по шее, направляя в сторону выхода. Запомнить дорогу в череде коридоров, спусков и поворотов я даже не пыталась. Старалась только не упустить из виду могучую спину декана, под белой футболкой которого так и бугрились мышцы при каждом движении. Теперь у меня не возникало сомнений, что могучее телосложение магистра – результат постоянных тренировок. С таким не забалуешь – строгий дядька. Но по мне, так и должен выглядеть человек, обучающий боевым наукам. Я бы не отказалась походить к нему на занятия. Что-то подсказывало, встреться он с триарием Мамерком, у них нашлись бы общие темы для разговоров.

Подстегнув виверну, которая еле плелась, цокая когтями по полу, нагнала магистра и задала интересующий вопрос.

– До начала занятий еще неделя, адептка Ромелин, – ответил магистр. – Как только определитесь с расписанием и дополнительными предметами, загляните на кафедру боевиков. На огненном факультете обязательна физическая подготовка, а в программу входят базовые приемы владения огнем. Возможно, этого будет достаточно. Ну, а если нет, оставите заявку, включу вас в группу.

– Благодарю! Я обязательно приду! – пообещала мужчине, на что он только скептически хмыкнул.

Питомник расположился в башне темного факультета в подвальном помещении с толстыми стенами и загонами, где содержались животные. Мне повезло попасть сюда с сопровождающим, иначе сама бы не скоро разобралась в нагромождении коридоров с загонами, террариумами и клетками. Нам следовало пройти в отделение для одомашненных хищников. Там Царапке выделили теплую, сухую камеру с лежанкой из лавового камня, охапкой свежей соломы, собственной поилкой и решеткой во всю стену. Прежде чем заселить виверну, я подписала договор, согласно которому на содержание животинки уходила вся моя будущая стипендия, а также два золотых из подъемных, что выдавались каждому при зачислении. Соответствующую бумагу следовало предъявить коменданту общежития огневиков и, собственно, попрощаться с наличностью на ближайшие пять лет. Чтобы животное не застаивалось, его следовало выгуливать каждое утро. Для этой цели мне выдали пропуск и всучили методичку с кричащей надписью: «Правила выгула домашнего монстра».

– Увидимся утром! – попрощалась с виверной, напоследок погладив ее по шершавой морде.

В ответ меня обдали смрадным дыханием и лизнули в нос, оставив на лице липкую слизь.

– Фу, Царапка! Тебе срочно нужно почистить зубы. Может, добавить в рацион мяту, чтобы не так воняло? Или гвоздику, как считаешь?

– Пфф! – виверна выпустила пар из ноздрей.

Демонстративно отвернувшись, она потопала вглубь камеры, покрутилась на месте, прежде чем улечься, свернулась клубочком на лежанке и спрятала морду под крылом, будто ее тут и не было.

– Какие мы нежные фиалки! – фыркнула про себя и, закрыв клетку, подошла к магистру Тиго, терпеливо ожидающему, пока я попрощаюсь с тварюшкой.

– Надеюсь, сегодня больше никого не принесет! – пробурчал магистр, оставляя меня у дверей огненного факультета. – Счастливо оставаться, адептка Ромелин. Дальше вам к коменданту. Он расскажет о правилах, заселит в комнату и выдаст необходимые вещи, – проинструктировал напоследок.

Я поблагодарила магистра за помощь, мысленно пожелав, чтобы и на моем курсе попался столь рассудительный и спокойный декан. О том, как мне здесь рады, ворчливо пояснил комендант – ушастый серо-зеленый гоблин в деловом костюме с галстучком.

– Чего-ить по ночам шаста-ите? Неужели дня мало-ить?

– Простите, уважаемый. Так уж получилось. В Ильсаррион я попала на рассвете, а выбралась только к вечеру.

– Тю! Это еще мало! Нашенские бывай-ить неделями бродюй-ить! Редко кому из огненных удается-ить быстро обернуться-ить. Ладно, идем-ить за мной!

Проследовав за гоблином к двери склада, я оказалась в предбанничке, отгороженном от остального помещения высокой стойкой с широкой столешницей. Гоблин умудрился прошмыгнуть в низкую дверцу и оказаться по ту сторону так ловко, что я и не заметила этого сначала и заозиралась, не понимая, куда это он делся.

– Да ты не крутийсь-ить! – Раздалось из-за перегородки. – Сядь и подождий-ить, когда я соберуй-ить необходимое.

Заметив в углу приземистую табуреточку, присела и с наслаждением вытянула гудящие от усталости ноги. Слева, как раз на уровне глаз, висела табличка с именем коменданта и перечнем правил, с которыми следовало ознакомиться. Звали гоблина Урфин Сныйть из племени Ить-Камай планеты Камайдор. Обращаться к коменданту следовало только уважаемый господин Сныйть. В нерабочее время – не беспокой-ить! А также не шумей-ить, девушкам гостей мужского пола не водий-ить, как и парням – подружек, мебель не портий-ить, выданную одежду в целости сохраняй-ить. А то на нас, бездарей магических, не напасешься-ить!

Собственно, ничего нового я не узнала. Прилежно учиться я и без него собиралась. И с одеждой придется бережно обходиться, а то ведь лишних денег не предвидится. Но ничего, вот узнаю, где тут можно-ить… тьфу!

Вот прилипло-то! И главное, как быстро!

Разговаривал гоблин с легким посвистыванием, что со стороны смотрелось забавно. Но я слишком вымоталась, чтобы удивляться. И мне даже в голову не пришло насмехаться над потешным видом лопоухого зеленого карлика в костюмчике. Во-первых, это невежливо и вряд ли понравится самому Сныйтю. Он ведь ожидал чего-то подобного вначале разговора, но, убедившись, что я отношусь к коменданту серьезно, тут же смягчился. А, во-вторых, логично же, что в академию попадают существа из разных миров. Что толку насмехаться над тем, как нелепо кто-то выглядит? Для них, быть может, я самое странное существо на свете. Это же не повод хамить и нарываться? Нет, я еще в прошлом усвоила, что с хозяйственниками и комендантами общежитий лучше дружить. Успела вкусить студенческой жизни перед тем, как умереть и попасть в другой мир.

– Ты уснулай-ить, что ли? – вырвал меня из сонливой задумчивости свистящий голос гоблина. – Вставай-ить, принимай-ить положенное по описи.

Подскочив с табуретки, я ошалело вытаращилась на гору всевозможного добра, что стопочками разложил на столешнице комендант. Он оставил свободным крошечный кусочек стола, на котором высилась пачка формуляров. Я мысленно взвыла, представив, сколько времени уйдет, чтобы их заполнить.

– Ты не переживай-ить, – успокоил Урфин. – Нужно заполний-ить вот эту анкету. – Выдернул из серединки ничем не примечательный листок и положил сверху. – Остальные по образу и подобию скопируются-ить.

– Спасибо вам огромное! Вы добрейшей человек. Ой, то есть, гоблин, конечно, – от души поблагодарила Сныйтя, отчего тот довольно хмыкнул.

Пока я старательно выводила имя на бланке, комендант еще пару раз метнулся на склад и заменил парочку прежде принесенных потрепанных вещиц на новые. Я же говорила, работает!

– Готово, уважаемый господин Сныйть!

Гоблин деловито забрал бланк и вчитался в содержимое. Я заметила, как у него глаз дернулся, и сам он сделался бледно-зеленым.

– Я что-то не так сделала, уважаемый господин Сныйть?

– Нет! Все так, как и должной-ить быть, – поспешно заверил комендант, но я отчего-то не поверила.

Впрочем, я безумно устала, чтобы вникать в нюансы. Молча расписалась на заполненных магическим способом формулярах. Я перед этим бегло просмотрела их – ничего крамольного. Только анкета для личного дела, заявление декану о зачислении на факультет, опись вещей, наряд на комнату в общежитии, пропуск в библиотеку, заявление на перечисление стипендии в питомник, талон на бесплатное питание в столовой и жетон адепта с эмблемой академии и названием факультета.

Господин Сныйть оказался настолько любезен, что помог донести мое добро до комнаты. Конечно, он не на себе груз тащил, а при помощи магии, что выглядело впечатляюще. Я пару раз оглядывалась, поражаясь, как вещи сами собой плывут следом, будто привязанные. Только с комнатой заминка вышла. Память у меня цепкая, я сразу запомнила номер, указанный на бланке. Пятнадцать четырнадцать, одиночная, уровень комфорт. Однако же мы остановились у двери с номером пятнадцать пятьдесят один с золотым тиснением на табличке.

– А вы не ошиблись, уважаемый господин Сныйть? Мне вроде другая комната предназначалась? – на всякий случай уточнила у гоблина, чтобы впоследствии не возникло путаницы.

– Что вы, адептка Ромелин, не сомневайтесь-ить! Именной-ить этот номер! Пятнадцать пятьдесят один! Прошуй-ить, приложитей-ить к выемке жетон, чтобы замок настроился-ить на ауру жильца.

Я пожала плечами и выполнила, что просил комендант. Замок полыхнул магическим сиянием, когда соприкоснулся с жетоном, после чего двери приветливо распахнулись.

– Ого! – Я шагнула внутрь первой и невольно застыла на пороге. – Это для меня одной?

Это не комната – апартаменты, как в благородном домусе Ильмеры или люксе пятизвездочного отеля. Прихожая совмещалась с гостиной, заставленной дорогой мебелью. Тут тебе и камин с креслом-качалкой и низеньким журнальным столиком, и угловой диванчик с подушечками и пуфами для компании, и зона для занятий с письменным столом у панорамного окна. Из гостиной белоснежная дверца с золотым кантом и стеклянными вставками вела в спальню с мебельным гарнитуром, состоящим из просторной кровати, двух тумб, комода и туалетного столика. Окна занавешивали плотные шторы, за которыми виднелся выход на балкон. Также к спальне примыкала отдельная ванная с туалетом и гардеробная.

– Нравиться-ить? – поинтересовался Урфин.

– Не то слово! – произнесла восторженно. – Здесь точно никакой ошибки? Я ведь не принцесса какая-нибудь, чтобы в подобной роскоши жить. Не знаю даже, как вас отблагодарить.

– Не стой-ить! – отмахнулся гоблин. – Там, – указал на винтажный сервант со стеклянными дверцами, где на полочке виднелся фарфоровый чайный набор. – Плитка магическая есть-ить, а еще запас чая и печенья. Столовая уже закрытай-ить, а на ужин вы опоздалий-ить.

– Уважаемый господин Сныйть, да вы волшебник! Позвольте подарить вам маленький сувенир на память? – Я полезла в рюкзак и достала камешек, что раздобыла Царапка. – Это вам! Примите, пожалуйста, со всем почтением и уважением! – Протянула накопитель гоблину.

– О! – Красноватые глаза гоблина загорелись восторгом. Он жадно сглотнул и вытер запотевшие ладошки о пиджак, прежде чем взять подарок. – Спасибо! Я принимай-ить этот ценный дар с почтением и радостью, уважаемая госпожа Ромелин.

Расставшись с комендантом добрыми друзьями, я набрала себе ванную и провела там час, отмокнув в ароматной водичке и до скрипа отскоблив кожу от въевшейся пыли и гари. Невероятное блаженство после блужданий по лесу и пережитых волнений.

После заварила себе чай из смеси трав и, пока он настаивался, разложила по полочкам вещи. На деле их оказалось не так уж и много. Двойной комплект униформы, восемь пар обуви – по две на каждый сезон, носочки. Из верхней одежды меховой полушубок, осенне-весенняя курточка и драповое пальто. В дополнение шли головные уборы и шарфики, нижнее белье, две пижамы, набор полотенец и шило-мыльные принадлежности. Отдельной стопкой дожидались своего часа канцтовары. Их я собиралась разобрать утром

Фасоны казенной одежды вышли из ильмерийской моды пять лет назад, зато все чистое, с фабричными бирками. С удовольствием наделала новенькую хлопчатобумажную пижаму, которая идеально села по фигуре – свободная, и в то же время приятно облегающая тело.

Прихватив заварник и методичку, выданную в питомнике, вышла на балкон, чтобы подышать свежим воздухом перед сном и заодно полюбоваться ночными звездами. Наверное, специально для этой цели на балконе установили лавочку с мягким сиденьем и приготовили плед. А еще предусмотрительно разместили маленькие магические светильники в виде звезд, которые освещали пространство мягким, приглушенным светом.

Пролистав правила, я только горько вздохнула, констатируя, что даже у хищников в неволе и то больше свободы, чем было у меня последние девять лет. Что тут поделаешь? Нужно радоваться, что я вырвалась из золотой клетки.

На сон оставалось не так уж много времени, поэтому ночные посиделки закончились вместе с последней страницей инструкции. Отчаянно зевая, я разобрала кровать и прилегла. По-детски подложив ладошки под щеку, заснула с довольной улыбкой на губах.

Я сделала это! Прошла испытания и стала адепткой академии Ильсарры. Скоро я овладею магическим даром и стану по-настоящему свободной! Как же долго я ждала этого дня!

Глава 3

Проснувшись на рассвете, я быстренько освежилась в душе и заварила чай. Затем облачилась в бордово-красную униформу, с гордостью прикрепила на лацкан эмблему адепта, накинула сверху мантию и отправилась в питомник. Раз уж взяла на себя заботу о виверне, то следовало ухаживать за зверюшкой, вовремя выгуливать и чистить загон. Можно, конечно, нанять служку, но на это требовались деньги, которых не было. Единственный оставшийся золотой я намеревалась беречь и потратить на неотложные нужды, которые обязательно появятся в будущем.

По дороге я почти никого не встретила. Почти – это сонные зевающие адепты, медленно бредущие в направлении комнат. Еще столкнулась нос к носу с парочкой чудиков в розовых мантиях, спешащих так, будто за ними гонятся монстры Ильсарриона. Пару раз свернув не туда, я все-таки вышла к питомнику, где уверенно проследовала в направлении загонов для одомашненных хищников.

– Эй, куда собралась? – Дорогу неожиданно перегородил рослый парень в розовой мантии.

При всей его свирепости и полыхающих отблесках пламени в глазах, выглядел он комично. Растрепанные рыжие волосы, голубые глаза, россыпь конопушек на сосредоточенном лице. Розовый ему не шел от слова совсем.

– По делу пришла. А что, нельзя? – бросила, гордо вскинув голову.

– Нельзя, если пропуска нет! – огрызнулся незнакомец, и я, к своему стыду, осознала, что оставила злосчастный кусок картона в комнате.

– Забыла! – Вытаращилась на него растерянно. – Торопилась к Царапке, мы прибыли вчера вечером, и я еще не запомнила правил.

– Вот и отправляйся за пропуском! – равнодушно ответил парень. – Заодно и правила повторишь!

– Но я…

– Иди, иди, пошевеливайся! – Подхватив меня за плечи, старшекурсник грубо развернул на сто восемьдесят градусов и вознамерился придать ускорения для лучшего хода.

Ага, не тут-то было! – Я схватилась за чужое запястье, пригнулась, выворачиваясь из захвата и заломив руку соперника на болевой, и от души приложилась коленом в филейную часть.

Не ожидавший такой прыти, адепт плашмя рухнул на каменный пол.

– Ах, ты, зараза мерзопакостная! – взвыл от боли, в конце срываясь на фальцет. – Да я тебя!

– А-а-а! – Еле увернулась от летящего в мою сторону огненного шарика.

Что-то подсказывало, мне придется несладко, если попадет. Вот сумасшедший! Убьет же! Парень разразился чередой пульсаров, от которых я с трудом ушла. И все же последний зацепил, прожигая дыру на рукаве. Я вскрикнула и схватилась за обожженную руку. В глубине питомника раздался грозный рык, на который только я обратила внимание, узнав голос Царапки.

– Усвоила урок? – самодовольно заявил нахал, зажимая разбитый нос, из которого текла кровь. – В следующий раз так поджарю, что в лазарет отправишься. Пошла отсюда!

Я опешила от грубого обращения. Неужели в академии допустимо подобное? Не читала, чтобы старшим курсам дозволялось калечить новичков. Нет, таким придуркам нельзя давать спуску, иначе потом заклюют.

– Сам пошел! – зло выплюнула ответ. – Трус! Больше ни на что не способен, как швыряться пульсарами в тех, кто не успел еще ничему научиться. Слабо на мечах сразиться, без использования магии?

– А вот и нет! – парень, не ожидавший отпора, еще больше распалился.

Интересно, кто его с утра взбесил, что он на людей начал кидаться? Я ведь ничем его не провоцировала, и это он искал повод для драки. Уж не розовая ли мантия тому виной?

Я опомниться не успела, как незнакомец метнулся в кладовую и раздобыл тренировочные мечи. Кинул мне один без предупреждения. Хорошо, хоть быстро среагировала и поймала. Надеюсь, уроки выживания триария Мамерка не пропали даром. Судя по тому, как уверенно соперник держал меч и сразу встал в боевую стойку, ему не привыкать обращаться с оружием. Атаковал он без предупреждения, разразившись серией выпадов. Сначала я уворачивалась и держалась на расстоянии, не желая вступать в ближний бой. Повезло, что пульсаром левую руку задело, а не то пришлось бы туго.

Удар, еще удар! Уйти в скольжение. Отразить выпад. И самое время провернуть хитрый прием, которому я обучилась на тренировках. Бумс, и меч противника отлетел на землю. Острие моего оружия уперлось в подбородок парня.

– Туше! – Я торжествующе ухмыльнулась, глядя на побелевшее лицо неудачника. – Ты проиграл. А дурацкий пропуск я сейчас принесу.

Меч я откинула в сторону и, развернувшись, направилась к выходу. Опасность ощутила слишком поздно, когда этот неуравновешенный тип запустил пульсаром в спину. Однако меня лишь обдало жаром, отчего скрутились жгутиками кончики волос, сам удар пришелся в выставленный кем-то щит.

– Научитесь проигрывать, адепт Аврелиус! – процедил кто-то поучительным тоном. – О вашем поступке я доложу ректору и буду настаивать на отчислении.

Обернувшись, я увидела светловолосого молодого человека в красном мундире и преподавательской мантии.

– Ты не посмеешь! Знаешь, кто мой отец? – прошипел старшекурсник, побагровев от злости.

– Знаю, Марк! – Мужчина небрежно пожал плечами. – И это только усугубляет вину. Никто не смеет позорить достойное имя Аврелиусов.

– О! – невольно вырвалось, когда я сообразила, что имею дело с младшим отпрыском Тиберия Гая Аврелиуса – императора Ильмеры. – Вот угораздило-то!

– Это ты – позор семьи! – огрызнулся Марк. – Посмотрим, кому поверит ректор. Мне или плебейке из захудалого мирка и ее покровителю. И за испорченные мантии вы еще все ответите!

Гордо тряхнув рыжей шевелюрой, ильмериец направился к выходу. Мой спаситель крикнул вдогонку, что, вообще-то, его направили в питомник на отработку. На это Марк только презрительно фыркнул, и даже не обернулся. Ага, так бы гад и ушел безнаказанным, но тут из загона вырвалась Царапка.

Виверна преградила путь императорскому сыночку и угрожающе зарычала. Однако Марк не внял предупреждению и наотмашь полоснул мечом по крылу моей питомицы. Царапка жалобно пискнула и тут же плюнула в нахала сгустком огня. Удар парень принял на сверкнувший щит и пошел дальше. Виверна возмущенно заклекотала и снова безуспешно атаковала противника. Выпад в свою сторону я бы простила, но, когда обижают тех, за кого я в ответе…

Сама не поняла, как в груди зажглось что-то нестерпимо горячее, жаждущее испепелить врага на месте. После полыхнуло так ярко, что глаза на миг ослепли, а в сторону Аврелиуса полетел огненный диск.

– Это тебе за Царапку! – крикнула, предупреждая об опасности. Я не какая-нибудь там, чтобы бить в спину!

Беды не случилось только благодаря преподавателю, который снова вмешался в схватку, но теперь защищал соперника. Мой диск в итоге пробил щит и слегка подпалил старшекурсника, заверещавшего противным голосом. Он грозился обрушить на наши головы кары небесные, а из мерзкой твари, посмевшей на него напасть, набить чучело и поставить во дворце, чтобы пугать детишек.

Ну, все, теперь мне точно нет возврата в Ильмеру! За нападение на члена императорской семьи грозила смертная казнь. Но ведь он первый начал! И Царапку ни за что обидел.

Я проводила императорского отпрыска горьким вздохом и направилась к виверне, чтобы осмотреть крыло. Вроде без переломов обошлось, и на том спасибо. Где я возьму свежей печени кабана для лечения? Обняла зверюшку за шею, погладила ласково, успокаивая.

– Как ваше имя, адептка? – Над нами нависла тень преподавателя. – Вы только прибыли? Что-то не припомню среди учеников столь отважных девушек с воинственным питомцем. Царапка, правильно? Как вам удалось ее приручить?

– А вы?.. – Подняв голову, посмотрела на мужчину снизу-вверх, непроизвольно отмечая мускулистые бедра, мозолистые руки человека, привыкшего иметь дело с мечом, и гордый профиль ильмерийца.

Для полной картины недоставало золотых доспехов и обоюдоострой спаты на поясе. Оружие дозволялось использовать только на тренировочных полигонах. Хотя, адепты здесь сами по себе ходячие бомбы. Никогда не узнаешь, когда и отчего рванет.

– Простите, не представился, – по тонким губам, сжатым в узкую полоску, скользнула улыбка. – Декан огненного факультета, магистр Октавиан Тит Вильгросса.

Я испуганно отшатнулась, во все глаза рассматривая ильмерийца, за которого должна выйти замуж. По спине скатилась холодная капля пота. Ну, почему мне не повезло попасть на факультет именно к нему? Почему не к магистру Тиго, встретившему меня после испытания?

– В чем дело, адептка? Я ведь все равно узнаю ваше имя, как только попаду в деканат.

– Меня зовут… – Я гулко сглотнула, облизав вмиг пересохшие губы, и выпалила на одном дыхании, – Фелиция Августина Ромелин. И я немедленно подаю заявление о переводе на боевой факультет. – Посчитав, что на этом разговор закончен, развернулась к виверне и увлекла ее к загонам. – Идем, Царапка, отведу тебя обратно. Мы вечером наверстаем, хорошо?

– Адептка Ромелин, я вас не отпускал! – раздался угрожающий рык в спину.

Я остановилась, развернулась, уставив руки в бока, одарила мужчину недобрым взглядом.

– Магистр, вы что-то еще хотели?

– Адептка Ро… – Очевидно, знакомству женишок обрадовался еще меньше моего. Вон, еле сдержался, чтобы не закричать. – Фелиция, патрицию Прокулу известно о вашем местонахождении?

– Нет! Но не думаю, что это надолго останется тайной. – Выразительно посмотрела на Вильгроссу, не сомневаясь, кто раскроет секрет.

– Вы правы! Я обязан сообщить семье. Между прочим, я сутки участвовал в ваших поисках. В домусе Ромелин случился пожар. Привлеченные жаром, на берег полезли твари, и воинам пришлось отражать нападение. Поднялась суета, суматоха, в которой немудрено потеряться. Вашего тела среди погибших не нашли. Патриций Ромелин объявил награду за информацию о вашем местонахождении.

– Прекрасно! Можете забрать себе. Вы ведь, в конечном итоге, меня нашли. И даже спасли. Xм, спасибо, что закрыли щитом, иначе у Марка получилось бы то, с чем не справилась Царапка.

При всей моей неприязни к магистру, он действительно помог, и этот факт я не могла игнорировать.

На мои слова о вознаграждении Октавиан лишь скрипнул зубами, воспринял благодарность, как должное, а вот на последней фразе напрягся.

– В каком смысле, получилось? Виверна на тебя… на вас напала? Постойте, вас бросили против хищника один на один? – ужаснулся декан.

– Почему, один на один? Еще секач с выводком участвовал. Мне повезло, что сначала он напал на Царапку, которая мужественно отбивалась и сумела перебить молодняк. Однако кабан зажал бедняжку в угол и почти убил. Если бы я не вмешалась, то виверна не выжила бы. Так мы и подружились. Теперь она меня защищает.

В подтверждение слов Царапка зарычала и воинственно захлопала крыльями. Я не ожидала такой активной поддержки, поэтому непроизвольно отшатнулась и зашипела от боли, потревожив рану на руке.

– Фелиция, ты ранена? – Проявил сочувствие отчего-то побледневший декан. – Идем, я провожу до лазарета.

Я, как представила, что столкнусь там с рыжим недоразумением в розовой мантии, так и скривилась, будто лимон съела. У Вильгроссы от моей реакции лицо закаменело и желваки заходили.

– Не нужно. Царапина. Само заживет. У вас еще остались ко мне вопросы?

– Я настаиваю, адептка Ромелин. Вам необходима медицинская помощь, чтобы в дальнейшем подтвердить факт нападения. Адепт Аврелиус вполне способен подать жалобу ректору и обвинить вас или виверну в причинении физического вреда.

– Хорошо! – Я признала приведенный аргумент достойным внимания. – Я только отведу Царапку в загон. После этого, так и быть, прогуляюсь до лазарета.

До лекарского факультета, при котором обустроили лазарет, мы добирались молча. Я злилась на собственную невезучесть и, кажется, поняла, отчего мне досталась самая роскошная комната в общежитии. Глубокоуважаемый господин Сныйть, очевидно, знал трагическую историю с пропажей Ювеналии Ромелин, вот и постарался сделать мое пребывание здесь комфортным. Только не уверена, что ему известно о моем статусе невесты сенаторского сыночка. Но факт, что на испытание сестра отправилась вместе с Октавианом, а вернулся он один, невольно бросает тень на магистра, как на преподавателя. Да и сам Вильгросса не похож на человека, выставляющего личную жизнь на обозрение общественности.

В приемном отделении нас встретила яркая брюнетка лет двадцати пяти с голубыми глазами и пухлыми губками. Я сначала опешила, соображая, не ошиблись ли мы кабинетом. Однако с первых же слов стало ясно, что кукольный вид – это фасад, за которым прячется умная и взрослая женщина.

– О! Судя по всему, обидчики пожаловали! – Встретила она ехидным изучающим взглядом. – И кто из вас дикая, бешеная тварь, нападающая на беззащитных адептов?

– Очевидно, что я, – ответила в тон незнакомке язвительно. – Но это на меня напали, я всего лишь защищалась.

– Доброе утро, магистр Браунс, – сухо поздоровался Октавиан. – Подтверждаю слова адептки Ромелин, что она действовала в пределах необходимой самозащиты.

– Адептка Ромелин? – У брюнетки удивленно взметнулись брови. – Надо же! Идите сюда. Вижу, у вас работы на пару минут, так и быть, сама подлечу и не буду отправлять к дежурной смене. Обычно меня вызывают на серьезные случаи, но тут даже я усомнилась, что адепту Аврелиусу нужен лекарь, а не психолог. Кричал тут, сыпал угрозами, запугал учеников до икоты. Вот теперь пусть наслаждается лечением в их исполнении.

Я прыснула со смеху, как элегантно магистр Браунс поставила на место зарвавшегося выскочку. По настоянию лекаря, я стянула мундир и закатала рукав рубашки, с сожалением отмечая, что один комплект униформы испорчен. А ведь учебный год еще не начался! Надо будет одолжить у коменданта ниток с иголками и заштопать дырки. Или, может, заплатку нашить? А что, в этом я знала толк, еще на Земле отучившись на швею.

– Как тебя зовут, деточка? – спросила магистр, ловко управляясь с раной.

Лекарь, как заправский кукловод, перебирала светящимися нитями силы, направляя их к месту повреждения и стягивая края. Было немного щекотно и вокруг раны разливалось приятное тепло.

– Фелиция Августина Ромелин, магистр Браунс.

– Фелиция, значит. – Я заметила, как брюнетка бросила пытливый взгляд на невозмутимого декана огненного факультета.

Он по ее просьбе отвернулся и теперь стоял, гордо подняв голову и рассматривая график дежурств, вывешенный на стене. Увлекательное чтиво, наверное.

– Мне вдруг стало любопытно, чем ты так разозлила этого заносчивого засранца Аврелиуса? Расскажешь?

А я что? Мне скрывать нечего, без прикрас и хвастовства описала события, не забыв указать, что магистр Октавиан был предельно лоялен к нам обоим и прикрыл каждого, когда грозила реальная опасность.

– Хм, вот, даже как! – Брюнетка зло прищурилась. – Ну, что же, полагаю с вашим появлением адепт Аврелиус станет частым гостем в лазарете. Шепну ребятам, что не буду возражать, если они захотят испробовать экспериментальные методы лечения.

– Спасибо! – С благодарностью посмотрела на магистра. – У вас волшебные ручки, даже шрама не осталось.

– На здоровье, Фелиция. Я с уважением отношусь к тем, кто не боится постоять за себя и заступиться за слабого. Заглядывай почаще в гости, тебе всегда здесь будут рады. К счастью или нет, но адепты боевого и огненного факультетов – постоянные клиенты лазарета.

Из лекарской башни я направилась прямиком на боевой факультет, чтобы написать заявление о переводе. Однако в деканате я лбом уперлась в запертые двери приемной и, вдобавок, едва не напоролась на Марка! Услышав издалека его противный голос, юркнула за декоративную колонну и дождалась, пока пройдет мимо. Я не боялась с ним столкнуться, просто не хотела лишний раз попадаться на глаза и тратить личное время на бессмысленные препирания. Да и желудок давно намекал, что не мешало бы его чем-нибудь наполнить.

Я позавтракала в столовой огненного факультета. В одиночестве, как привыкла за последние годы. Девять лет изоляции от общества давали о себе знать и выработали определенные привычки. Во-первых, бессмысленная болтовня отвлекала меня от приема пищи, в процессе которого я обычно продумывала список дел на предстоящий день. А, во-вторых, что толку заводить дружбу с огневиками, если я собралась переводиться на боевой факультет? Ну, и в-третьих, огненные подростки – шумные до невозможности, энергичные и в большинстве рыжеволосые. Последний пункт особенно раздражал, напоминая об утреннем инциденте.

Сразу после столовой я заглянула к себе и рассовала по карманам пропуски и талоны, что выдал уважаемый господин Сныйть. Такой уж у меня характер, если один раз допустила ошибку, впредь приложу все усилия, чтобы ее не повторить.

Путь мой лежал в библиотеку, где, помимо учебной литературы, я намеревалась подыскать методички о правилах академии и последних нововведениях. В тех буклетах, что предоставил комендант, содержалась информация, касающаяся расположения башен факультетов и общих правил поведения. Но там ничего не написали о переводе на другую специальность и об урегулировании конфликтов между адептами. Последнее не помешает, учитывая мстительность Аврелиуса. Если мне не изменяет память, ученики равны между собой, но на деле некоторые оказались ровнее. Не идти же к ректору с разборками, которые решаются на уровне деканов или дежурных преподавателей?

К сожалению, кроме общих методичек, библиотекарь огненного факультета предложить ничего не смог и направил меня в центральную башню к хранителю запретных знаний. Хранителем оказался худощавый и длинный, как жердь, старикашка. При этом одевался он с иголочки, сочетая оливковые расцветки безупречно отглаженного костюма с яркими аксессуарами в оранжевых тонах.

– Уважаемый господин Торус… – Положительный опыт с комендантом подсказывал, что вежливое и учтивое обращение к работникам академии и честность положительно влияют на результат. – Мне крайне необходимы сведения, как правильно и без последствий перевестись на другой факультет. Поверьте, есть веская причина, чтобы оспорить выбор Ильсарриона. Я не так уж сильно собираюсь менять направление обучения. Согласитесь, огненный факультет давно пора объединить с боевым направлением, ведь маги огня – разрушители и в мирных профессиях слабо востребованы. А мне бы хотелось найти применение обретенному дару и в дальнейшем отыскать собственный путь мага, а не стать безвольным придатком при тиране-муже. Уверена, что и серьезное испытание в Ильсаррионе мне выдали неспроста. Я готова пройти еще одно такое, чтобы избежать нежеланного замужества.

– Ваше желание обрести собственное предназначение похвально. – Библиотекарь степенно кивнул. – Однако я бы не рекомендовал оспаривать выбор Ильсарриона, который, посылая трудности, не только испытывает вас на прочность, но и читает душу. Быть может, ваша судьба крепко связана с факультетом огня и то, что вы бежите от трудностей, не делает вам чести?

– Как же так? Уважаемый господин Торус, я выбралась из горящего дома, что было самым страшным детским кошмаром, нашла способ расправиться с опасными хищниками Ильсарриона, виверной и кабаньим выводком под предводительством матерого секача. И после этого вы сомневаетесь в серьезности моих намерений?

– Если вы противопоставляете детский кошмар и хищников академии жениху, то да, сомневаюсь. Редко кому достаются столь сложные экзамены. Поверьте, большинство адептов не подозревает о существовании монстров. На испытании случилось то, чего вы подсознательно боялись и ожидали. Но у вас хватило сил преодолеть собственные страхи, так, почему теперь вы страшитесь человека, выбранного в пару родителями? Неужели, они так не любят собственную дочь, что выдали бы за бесчувственного зверя?

– Но я… не могу утверждать этого наверняка. – Впервые усомнилась, что ошиблась в выводах относительно Вильгроссы. Я основывалась на впечатлениях, что произвел отец Октавиана. А о нем самом я ничего не знала до сегодняшнего дня.

– Информацию я предоставлю, это не тайна за семью печатями. Однако настаиваю, чтобы вы приняли взвешенное решение. Иной раз нет смысла противиться выбору судьбы. Возможно, высшие силы лучше знают, что вам нужно?

– Сомневаюсь! – хмыкнула скептически. – Но спасибо за понимание. Вы заставили задуматься над этим вопросом.

Ответ удовлетворил библиотекаря, хотя не уверена, что он почувствовал в словах сарказм. Я имела в виду, что не стану бояться Вильгроссы, который слеплен из той породы, что сами идут наперекор навязанным решениям. Его обязали заключить помолвку с девчонкой, которая на тот момент только в куклы играла и не помышляла о свадьбе. Октавиану невдомек, кто занял место послушной дочери патриция. Но, клянусь, он скоро узнает, как я «рада» этому обстоятельству, и первый откажется от брачных обязательств. Надо только выбрать подходящий момент и поговорить по душам.

Старый «Свод правил» я изучила за пару часов, устроившись в читальном зале. Книги выносить из библиотеки запрещалось, но мне этого и не требовалось. Главное – я получила доступ к информации, и сразу после библиотеки направилась в башню боевого факультета.

На этот раз магистр Эвандер Тиго оказался на месте. Однако на просьбу о переводе ответил решительным отказом. Вернее, завуалировал его требованием, чтобы на заявлении стояла подпись декана огненного факультета. Рассчитывать, что Вильгросса согласится на перевод, не приходилось. Я, конечно, попробовала получить подпись, передав копию заявления в деканат огневиков, но мне уже к вечеру пришел отрицательный ответ. Дураку понятно, Вильгросса меня не отпустит. Ну, и ладно! В чем-то господин Торус прав, судьба не дает испытаний, с которыми мы не в состоянии справиться. Значит, Октавиан Тит Вильгросса – тот враг, которого мне предстоит победить.

Глава 4

К вечерней прогулке с Царапкой я тщательно подготовилась, чтобы исключить неприятности, произошедшие утром. Теперь-то я знала причину необоснованной злости Марка. Одна ведьмочка что-то не поделила с парнем и отомстила, перекрасив все мантии боевого факультета в розовый цвет. Если бы я случайно не пострадала от этой мести, то только поаплодировала бы девчонке, сбившей спесь с некоторых самодовольных болванов. Мне урок на будущее: от экспериментаторов и их жертв стоит держаться подальше.

К виверне я отправилась после ужина, завернув с собой в салфетку парочку котлеток, которые сама не осилила. Кормили в столовой вкусно, подавали большие порции, рассчитанные на взрослого мужчину. В меня столько при всем желании не влезет. Добродушная повариха только улыбнулась в ответ на отговорки.

– Это ты сейчас так думаешь, а вот выложишься на полигоне, сразу аппетит появится. Еще и за добавкой придешь.

Царапка обрадовалась моему появлению, захлопала крыльями, заклекотала, всполошив соседних обитателей. За день работники питомника поставили новую решетку, которую виверна расплавила и вышибла с разбегу. Я заметила и свежую солому, и полную поилку питьевой воды. Ухаживали за животными на совесть, что меня порадовало.

– Ну, как ты тут, моя хорошая? Скучала? Держи вкусняшку! – Скормила котлетки, которые Царапка заглотила, не жуя, и посмотрела обиженно: что так мало? – Пойдем гулять? А что с крылом? Зажило вроде. Может, попробуешь полетать?

Поглаживая зверя по морде, выпустила его из загона и повела в обход башни факультета Темных сил, где располагался вход в Заповедник. Меня предупредили, чтобы не перепутала двери и не попала в Запредельник для выгула нежити из темного бестиария. Заповедник создали специально, чтобы животные из питомника полетали вволю, побегали и поохотились. Живности там водилось с избытком и сам он делился на климатические зоны. Помимо этого, в лесах росли необходимые травникам растения, которые не приживались в искусственной среде. Здесь же обитали жучки и паучки, редкие бабочки, необходимые алхимикам и ведьмам для составления зелий.

Разумеется, доступ в Заповедник оформлялся магическим пропуском, фиксирующим время пребывания внутри. Так что оставаться дольше отведенного срока там не стоило. На поиски пропажи сразу выдвигалась дежурная группа, и если вызов оказывался ложным, то адепт такого пропуска лишался. Краткая инструкция по «Выгулу домашних монстров» гласила, что выводить питомцев на прогулку следует один-два раза в сутки, утром и вечером, соответственно. Общее время нахождения внутри не более четырех часов в день. Маленькая поправка, что внутри Ильсарриона время текло иначе. Два часа там равнялись двум минутам здесь, поэтому прогулки никак не сказывались на личном времени адептов. Наоборот, ученики использовали его, чтобы поспать пару лишних часов или выполнить домашние задания.

Но с моей Царапкой покой мне только снился. Не успела она оказаться на природе, как огромными скачками удрала в лесную чащу. Я с тоской проводила ее взглядом. У меня в запасе четыре неизрасходованных часа, чтобы отыскать беглянку. Следы виверна оставила заметные, по ним и углубилась в лес, не забывая оглядываться по сторонам. Очень уж не хотелось стать чьим-то обедом.

Спустя пару часов блужданий по лесу, когда я напоролась на голодных каракалов, совершила забег, разозлилась и в итоге каким-то чудом подпалила диким кошкам шерсть, настроение упало до нуля. Бессовестная нахалка нарочно нарезала круги по лесу, попутно охотилась и даже не подозревала, что мое терпение скоро лопнет. Оставлю ее в Заповеднике, будет знать! На ничейного монстра тут же найдутся более опасные хищники – адепты.

Услышав издалека треск веток и грозное рычание, я затаилась. Если дикие твари сцепились, лучше от них держаться подальше. Однако, распознав воинственный клекот Царапки, поняла, что бессовестная зараза вляпалась в неприятности, и поспешила на помощь. Выскочив на полянку, вытоптанную громадным зверем, я резко притормозила и дала обратный ход, укрывшись за ближайшим кустом. Перед виверной стоял и грозно скалился, выворачивая мощными лапами пласты земли, реликтовый раптор. Бордового окраса, с синими полосами на спине и ярко-желтым гребнем, идущим от середины головы и до основания длинной шеи. Дальше гребень переходил в костяные наросты вдоль позвоночника и заканчивался острым набалдашником на кончике хвоста. Ударит таким, и запросто череп проломит. Против него Царапка – детеныш, хотя и похожий на него внешне.

Пока что монстры только рычали друг на друга, выясняя, кто тут главный. Ладно, зубастый зверь, он размером больше и набор клыков в пасти внушительный, но куда с ним виверне тягаться? Или на мою помощь рассчитывает? Так, я вряд ли пробью толстую шкуру зверя. А моя расхрабрившаяся мелочь нарочно нарывалась: кидалась на противника, плевалась огнем, громко хлопала крыльями. Виверна нагло провоцировала противника. Вот только зачем? Ему же достаточно лапой двинуть…

– Эй! А, ну, не смей ее трогать! – Я выскочила на поляну, чувствуя, как в груди разгорается жар магической искры. – Нельзя маленьких обижать!

Монстр не выдержал и отмахнулся от Царапки, которая с жалобным писком раз пять кувыркнулась по земле и затихла. Эх, мне бы научиться контролировать магические выбросы. Жахнула по ящеру так, что в глазах моментально потемнело от слабости. Так и осела кулем на землю.

Ну, хоть не почувствую, как меня сожрут, – мелькнула в голове циничная мыслишка перед тем, как сознание выключилось.

Я очнулась с ощущением того, что лежу на чем-то мягком и размеренно покачиваюсь. Приоткрыв глаза, напоролась на внимательный взгляд декана Вильгроссы. Секундой позже осознала, что так удобно мне оттого, что нахожусь у него на руках.

Вот, попала! – Чувствуя, как к щекам прилила краска, резко отпрянула, неуклюже взмахнула руками и едва не свалилась на землю.

– Мамочки! – взвизгнула, когда увидела, что падать, оказывается, высоко.

Вместе с Октавианом я ехала на спине раптора. Декан одной рукой удерживал поводья, а второй – мою безвольную тушку, и явно не ожидал такой прыти. В последний момент схватил меня за пояс и рывком дернул к себе. С размаху я подлетела, впечаталась в мужчину и… – честное слово, я не хотела! – приложилась губами к его губам. У меня глаза округлились, как чайные блюдца. Вильгросса, остановив мой незапланированный полет, перехватил рукой за спину и теперь крепко прижимал к себе, не давая отстраниться. Не надо мне такого счастья!

Я уперлась руками в грудь мужчины и процедила, не разжимая губ: «Пустите!»

– А я не держу! – ответил он сухо и отстранился, ослабив хватку, из-за чего я снова едва не сверзилась с ящера.

Упасть и разбиться мне виделось большим злом, чем объятия Вильгроссы, поэтому я намертво вцепилась в его камзол. Конструкция седла не предусматривала третьего пассажира, а декан не зря так крепко прижимал к себе – это для того, чтобы не свалилась по дороге. Место второго наездника занимала Царапка, безвольной тушкой перекинутая через седло. Однако, зараза такая, нагло притворялась. Я заметила, как виверна внимательно наблюдает за нами из-под приоткрытых глаз. Я же говорю – прохиндейка! Нет, чтобы ножками в академию возвращаться, так она на победителе катается.

– Что произошло? – задала самый умный вопрос, который на этот момент пришел в голову.

– Вы напали на моего ящера и не рассчитали силу. Везу вас в лазарет, чтобы отлежались пару дней.

– Но я… в порядке вроде. Руки-ноги целы. А что с виверной?

– Целы, конечно. Кош хорошо воспитан, и без команды не нападет, за исключением прямой угрозы жизни. А вот вашего питомца необходимо научить дисциплине!

– Царапка не виновата! – Бросилась защищать своего зверя.

– Адептка Ромелин! – Октавиан осуждающе покачал головой. – Я был там и вмешался в последний момент, когда вы чуть не спалили Коша. У него спокойный характер, однако всякому терпению есть предел.

– Но она же пострадала! Где я теперь возьму денег на лечение?

– У виверн отменная живучесть и регенерация. Они и сами прекрасно справляются с ранами, – поучительно произнес декан и добавил с ехидцей. – Кроме ущемленной гордости, других травм я не заметил. А вот у вас явное магическое истощение. Магистр Браунс точнее поставит диагноз и определит степень угрозы. Но я часто наблюдал обмороки у адептов, не рассчитавших сил и оказавшихся на грани. Симптомы налицо. Вы понимаете, что едва не лишились магии? Так не терпится вернуться домой и выскочить замуж? Вынужден огорчить: уловка не сработает. Впредь не нужно портить жизнь ни мне, и себе.

– Я и не собиралась! Замуж, в смысле, – пробурчала, уязвленная наглым подозрением, что мне нужен этот… этот…

Гусь самодовольный! – еле нашла подходящее слово, чтобы мысленно обозвать декана. – Ишь, чего о себе возомнил!

– Это вам приспичило жениться, а меня под замок посадили на девять лет. Это вы мне жизнь испортили!

– Решение о помолвке принято нашими отцами. Мне лично не нужна жена, которая еще в игрушки не наигралась.

– Что?! – возмутилась до глубины души, потому что как раз игрушек у меня и не было.

Если бы не книги, свихнулась бы от одиночества и бесконечной зубрежки древних языков, истории и других предметов. Будь на моем месте прежняя Фелиция…, впрочем, не берусь утверждать, как бы она себя повела. Вполне возможно, что, как послушная ильмерийка, вышла бы замуж по указке главы семейства.

– А мне не нужен муж, который будет помыкать мной, как вещью. Так и знайте, свадьбы не будет!

– Рад слышать, потому что и не собирался на вас жениться, – хмыкнул Вильгросса. – И раз уж мы выяснили этот вопрос, и делить нам нечего, предлагаю заключить соглашение.

– Какое соглашение? – С подозрением посмотрела на Октавиана.

Глухое раздражение, которое он вызывал самим фактом существования, потихоньку сошло на нет. Если обе стороны не желают этого брака, то стоит выслушать, что там за предложение.

– Мы будем играть роль пары, если того потребуют обстоятельства. У вас будет статус невесты и моя защита при необходимости. Но в остальном не будем выходить за рамки отношений преподавателя и адепта. Никаких поблажек в учебе и прочих поощрений. Никакой огласки. К сожалению, пропажа вашей сестры привлекла в прошлом слишком много внимания. Большинство магистров знают об этой истории, потому что участвовали в поисках Ювеналии. Однако все они будут держать язык за зубами. От вас прошу того же. Личные отношения в академии запрещены правилами, вот и не будем нарушать их.

– О! – Я боялась вздохнуть, пока Вильгросса говорил. – Я только за! Вы мне абсолютно не нравитесь как мужчина. И поверьте, на будущее у меня собственные планы.

– В таком случае, договор? – Октавиан протянул раскрытую ладонь.

– Договор! – Смело вложила в нее свою ладонь и сжала крепким рукопожатием.

А жизнь-то, похоже, налаживается!

Перед выходом из Заповедника, декан ссадил меня с Коша и осторожно поставил на твердую поверхность. Царапке повезло меньше. Вредный ящер встряхнулся, отчего виверна соскользнула с седла и с писком плюхнулась на землю. И куда только делся тот грозный монстр, который гонял меня по лесу во время испытания? Наверное, я со страху не разглядела, насколько Царапка еще молодая и несмышленая.

Рано я обрадовалась тому, что выходка питомца обошлась без последствий. Вильгросса не только сдал меня магистру Браунс, так еще и лишил пропуска в Заповедник на неделю.

– За несоблюдение техники безопасности! – огорошил заявлением.

– А как же Царапка? Ей же необходимы прогулки?! – Посмотрела на декана с обидой.

– Об этом раньше нужно было думать. Посидит под замком и ничего с ней не случится. Кормом работники питомника обеспечат, согласно договору, а в остальном ей тоже будет урок, – категорично заявил декан.

Я в отчаянии посмотрела на целительницу, но та лишь пожала плечами.

– Таковы правила. Вы поставили жизнь и здоровье под угрозу, а отвечать за это кому? Я официально подтверждаю магическое истощение и запрещаю использовать магию в течение семи дней. Рекомендую усиленное питание и постельный режим. Последнюю рекомендацию адепты обычно игнорируют, а зря. Вначале учебного года истощение – самый популярный диагноз у первого курса. А запрет на магию во время занятий влечет гарантированные проблемы со сдачей экзаменов в конце полугодия. Если не хотите вылететь после первой сессии, прислушайтесь к советам. Вам при поступлении выдали кристалл-накопитель?

– Э… да, – припомнила, что такой появился, когда выбралась из Ильсарриона.

– Как только состояние здоровья позволит, каждый вечер сливайте в него излишки магии. С утра не стоит этого делать, чтобы не остаться пустой на практическом занятии. Носите накопитель при себе, и камень послужит страховкой на непредвиденный случай.

– Благодарю за совет. Обещаю, что не буду больше нарушать правила. Магическая искра впервые проявилась только сегодня, вот я и наделала ошибок по незнанию. – Женщина уже набрала в грудь воздуха для ответа, как я поспешно выпалила. – Я понимаю, что незнание не освобождает от ответственности. Сегодня я на собственном опыте убедилась в этом и сожалею, что так вышло.

– Похвально! – Шумно выдохнула магистр Браунс. – В таком случае, не смею задерживать.

Разумеется, в общежитие провожать меня никто не стал. Вильгросса мог бы промолчать и не раздувать из мухи слона, но с другой стороны, он обещал, что никаких поблажек. Получите и распишитесь! Сама виновата. Вернее, виновата Царапка, но теперь я за нее в ответе, вот и выходит так, что заслужила наказание.

Возвращалась я уже в предобеденное время, и адептов в коридорах прибавилось.

Каких только странных личностей не повстречаешь в стенах академии! Красноглазые, ушастые, лохматые и конопатые – парни и девушки прибыли из разных миров. Молодежь разительно отличалась от тех, кто окружал меня последнее время, поэтому я невольно сторонилась их общества. Мне и в прошлом не удавалось легко завести друзей, а после девяти лет уединенной жизни и подавно.

– Ха! Кого я вижу? – Дорогу внезапно перегородил Марк в компании еще двоих парней в розовых мантиях. – Ты почему не приветствуешь будущего императора? Одно слово отцу, и патриций Ромелин впадет в немилость.

Я устало вздохнула и посмотрела в бесстыжие глаза нарывающегося нахала. Некоторые адепты, спешащие мимо, нарочно притормозили, ожидая, что будет дальше. И что делать? Ответить резко, значит, нарваться на новое столкновение. Как показал печальный опыт, Аврелиус не признает поражений и готов на любые подлости ради победы. А мне никак нельзя сейчас использовать магию. Но и без ответа вызов не оставить. Ну, что же, сам напросился. Я вытянула правую руку вперед, щелкнула каблучками сапог и громко прокричала:

– Аве, шестой сын императора Марк Аврелиус! Та, которую ты подло ударил в спину после поражения в честной битве, приветствует тебя!

Затем спокойно развернулась на сто восемьдесят градусов и, гордо расправив плечи, направилась в сторону от огненной башни, до которой оставался десяток метров. Судя по ухмылкам идущих навстречу адептов, выходка удалась. Пусть теперь Марк попробует ударить сзади или представиться будущим императором. Известно, наследник может быть только один. Вряд ли эта честь выпадет младшему отпрыску, ведь впереди еще пять претендентов, которые старше, опытнее, злее.

Задумавшись, я резко повернула за угол и едва не врезалась в худощавого эльфа в старинном камзоле. Но он за секунду до столкновения ушел в сторону и исполнил танцевальное па, завершив его театральным поклоном. Это было так неожиданно, что я машинально ответила реверансом, положенным со стороны девушки в данном случае.

– О! Mon cher ami – мой дорогой друг! Приятно встретить столь превосходное воспитание. Огневик? Первый курс? – Протянул мне руку, будто приглашал на танец. – Вы знакомы с гальярдой? Прошу, исполните «salti del fiocco».

В полном недоумении от происходящего, я робко кивнула, соглашаясь исполнить прыжок из танца, и меня тут же подхватили за талию и подбросили в воздух. Еле успела развернуться на сто восемьдесят градусов и ногой лягнуть воображаемую кисточку, подвешенную на высоте выше колена и ниже талии. Опустившись на пол, завершила движение позировкой из четырех шагов.

– Брависсимо! – Захлопал в ладоши преподаватель. – Магистр Лаваэль Магнифер к вашим услугам, леди…

– Фелиция Августина Ромелин, – представилась чудаковатому типу с острыми ушками и длинными светлыми волосами, ниспадающими на спину тугими кудрями.

– Фелиция, буду рад видеть вас на факультативе. Башня боевиков, зал для танцев и физической культуры. О! – Магистр бесцеремонно сцапал мою ладошку и развернул внутренней стороной кверху. От меча там остались характерные мозоли, которые я безуспешно пыталась свести кремами и примочками. Вот мозоли-то Магнифер и разглядел. – Каким оружием владеете? Впрочем, неважно. Если надумаете заниматься, возьмите с собой. Жду завтра в семь тридцать утра! – выпалив это, преподаватель изобразил легкий полупоклон, тряхнув блондинистой шевелюрой, и торопливым шагом отправился дальше.

Я осталась стоять на месте, ошеломленная и непонимающая, как ловко меня подписали на уроки танцев. Зачем они нужны, если вряд ли пригодятся в будущем?

Тем не менее, встреча с магистром Магнифером избавила от преследования Аврелиуса и позволила спокойно добраться до башни огненного факультета.

Оставшиеся до начала учебного года дни я провела в уединении с книгами, набор которых выдали в библиотеке. Башня огневиков постепенно наполнялась адептами, прибывающими после испытаний Ильсарриона. С несколькими я познакомилась и даже садилась за один столик в столовой, с другими только здоровалась, сталкиваясь в коридоре. Однако подружиться ни с кем не получилось. В шумных компаниях, которые собирались вечерами, я чувствовала себя неловко. Это для меня уважаемый господин Сныйть выделил персональные хоромы, а остальные адепты селились по четверо в комнате. Оттого и сближались быстрее, и даже ссорились – не без этого. Но я не жаловалась. Комфортное личное пространство, где я могла спокойно заниматься и отдыхать, намного важнее вечерних посиделок.

К Лаваэлю Магниферу я все же сходила на тренировку, несмотря на постельный режим, предписанный магистром Браунс. Магичить я не собиралась, а физические нагрузки быстрее помогут восстановиться, чтобы там ни говорили.

Преподаватель танцев гонял ничуть не хуже триария Мамерка. И фехтовальщиком он оказался виртуозным, обучал адептов различным техниками боя. Уже за одно это ему прощались странные предпочтения в одежде и щепетильное отношение к волосам. Не каждая девушка будет так ухаживать за шевелюрой, как это делал Магнифер.

Вильгросса, к примеру, тоже носил волосы длиной до плеч, но лишь потому, что так принято среди аристократии Ильмеры. Я уже приноровилась издалека высматривать высокую фигуру и выстраивать маршрут таким образом, чтобы наши пути не пересекались. Пока это удавалось, я верила, что с началом занятий ничего не изменится. Чем меньше будем общаться, тем проще выполнить соглашение. Декан вел боевую подготовку у старших курсов, а с первогодками возились другие преподаватели. Их нам представили на торжественном ужине, организованном в день осеннего равноденствия.

Оповещение, что завтра при полном параде надлежало явиться в центральный зал торжеств, пришло магическим вестником вечером. Я успела потренироваться с утра и навестить Царапку, грустно скулящую при каждом визите. Она хваталась зубами за одежду и тянулась к выходу, намекая, что не прочь размять лапы, а я в сотый раз объясняла, почему нельзя никуда выходить. Осталось потерпеть три дня, и мы нагуляемся вволю. Не помогали даже вкусняшки, которые я с трудом добывала в столовой. Как и предупреждала повариха, с началом интенсивных занятий аппетит вырос. Не знаю, куда там помещалось, но кушала я наравне с парнями и уже подумывала над тем, чтобы брать двойные порции.

В назначенный час я вместе с другими адептами огненного факультета стояла в величественном зале со сводчатым, расписным потолком и похожими на диковинные цветы хрустальными люстрами, свисающими до пола. Не возьмусь определить, сколько адептов собралось в помещении, но только на нашем факультете насчитывалось десять разновозрастных групп по двадцать пять – тридцать человек. Умножить это количество на шестнадцать факультетов, и цифра получалась внушительная. И это, не считая преподавательского состава и обслуживающего персонала академии.

Ректор – импозантный сереброволосый мужчина – говорил более часа. Причем слушали его, наверное, только первые пять минут. Затем внимание адептов переключилось на другие важные вопросы. Старшекурсники обсуждали каникулы и собирались отметить начало учебного года в обход правил академии. Парни заигрывали с девчонками, девчонки сплетничали, обсуждали розовые мантии боевиков и попутно строили им глазки. У нас в соседях оказались самые видные женихи с факультета темных сил, которые своего не упустят и чужое прихватят.