Вы не авторизовались

Е.Н. Отт и Ехидна бесплатное чтение

Скачать книгу

Глава 1

Ехидна встретила енота.
Енот печально ждал чего-то,
А как ехидну увидал,
Воскликнул: «Это я попал!»
(народное творчество)

Рамира. Е. Н. Отт

– Эжен, зачем тебе нужна эта бледная моль? Она же совсем не в твоем вкусе?

– Для коллекции, разумеется. Бабочка, стрекоза, моль…

– Не знаю. Какая-то она страшная. И волосы серые, и груди нет, и ноги небось кривые!

– Настоящие мужчины трудностей не боятся!

– Если что – обращайся, я такое зелье знаю – все трудности преодолеет!

Мужчина расхохотался, толкнул своего кузена в плечо:

– Хорошо, Марк! Но я верю в свои силы!

И даже не заметил, как кузен скривился и отвернулся. Евгений Н. Отт мало обращал внимания на чувства окружающих. Зато имел все основания быть довольным собой. Он молод, он красив, он богат и знатен! И чего вам ещё надо?

От отца он унаследовал высокий, почти два метра, рост и мускулистое телосложение, от матери – голубые глаза и золотые кудри. И от деда – громадное состояние, которое родители не успели растратить на гулянки и любовников обоего пола. Хотя и очень старались.

Ему всего-то тридцать шесть лет, ему ещё лет десять погулять можно, потом, конечно, он найдёт себе подходящую девушку для продолжения рода, женится и заведёт ребёнка. А лучше – двоих-троих. Будет их воспитывать, как дед его воспитал, будет учить, передавать опыт. Но это потом, потом…

А пока можно отдыхать и развлекаться. Дела идут, его присутствия пока не требуется, управляющие воруют в меру, приглядывая друг за другом, и можно ненадолго забыть обо всём.

Вот оно, поместье друга. Вот целый цветник прекрасных дам. Ну и эта…

Нельзя назвать Марину Линдли красавицей. Действительно – и невысокая, и страшненькая, неприметная вся, волосы в гульку стянуты, глаза не пойми какого цвета, но захотелось вот! Потянуло на селёдочку после тортика.

И то… последняя любовница Эжена, милейшая и достойнейшая Кларинда Алмазини, отличалась потрясающим темпераментом. В постели он, конечно, Евгения устраивал. Но когда дама рядом с тобой за час шесть раз переходит от счастья к слезам?

О нет! Такое не скрасит даже восхитительная пышная грудь и умелый во всех отношениях ротик.

А вот эта Марина может подарить ему новые впечатления.

Скромница, не красавица, ну так что же? В любой приличной коллекции бабочек должна быть моль!

С тем Евгений и направился к девушке, собираясь начать с комплиментов. И был перехвачен хозяйкой дома, милейшей литтой Рейнард.

– Эжен, мальчик мой! Удели минуту старушке!

Ага, старушке! Яна Рейнард, несмотря на свои восемьдесят лет, растерзала бы любого намекнувшего на её возраст. Ей можно строить из себя слабую и немощную старушку. А всем остальным лучше не злить бабушку, а то ведь сожрёт без соли и перца.

– Яна, скажите, кому надо уделить внимание, и я обязательно займусь почтенной литтой. А вы мне ещё вальс должны. – Эжен призвал на помощь всё своё очарование, но глаза у Яны остались серьёзными и грустными.

Почему?

– Эжен, я заметила твой интерес к Марине Линдли. Я настоятельно прошу тебя прекратить все – ВСЕ поползновения в её сторону.

Эжен поднял брови:

– Яна?!

Литта[1] Рейнард всегда считала, что молодые должны делать глупости. А дело старших – проконтролировать, чтобы не было непоправимых последствий. И пусть учатся на собственном опыте.

И побольнее, пожалуйста!

И вдруг такие слова?

– Эжен, Марина очень… своеобразная девушка. Я знаю твоё отношение к женщинам и к браку, поэтому прошу тебя – не надо.

– У неё влиятельная родня?

– Ммммм… пожалуй, нет. Эжен, тебе мало моей просьбы?

Эжен только плечами пожал:

– Хорошо, Яна. Только ради вас.

Яна Рейнард только головой покачала. В восемьдесят лет уже не хочется быть дурой, да и не получится.

– Мне был дорог твой дед. Если что – приходи. Постараюсь помочь.

Эжен поцеловал пожилой литте руку – и откланялся. Любопытство разгорелось ещё сильнее, и отказывать себе ни в чём он не собирался. Интересно же!

Итак, Марина Линдли, литта, восемнадцати лет от роду… устоишь ли ты передо мной?

Эжен прикинул силы и сроки. Да, пожалуй, две недели будет достаточно. Может быть, три, но не более.

И, забегая вперёд, он угадал. Марина Линдли пала в его кровать ровно через две с половиной недели осады[2].

Марина В. Линдли совершенно искренне считала себя девушкой практичной.

Да-да, главным своим достоинством дева почитала именно здравый смысл. Она не красавица, это просто надо сказать себе один раз, принять, смириться и жить дальше. Безусловно, косметическая магия может сделать красотку из кого угодно, но она же неустойчива, так же легко её можно развеять или исказить. Сделаешь себе золотые локоны, а соперница чуточку постарается – и будет у тебя на голове зелёная пакля. Бывали случаи.

Магия дело тонкое, с ней надо быть осторожной. Так что… не будет у Марины груди пятого размера. И шикарных локонов тоже.

А вот здравый смысл – вполне.

И гласит он, что девушке надо удачно выйти замуж. Особенно если талантов у неё нет, а бабка-ведьма есть.

И вовсе это не метафора даже.

Да, бабушка, да, ведьма, род у них такой, регулярно в нём ведьмы рождаются, ничего нового, ничего необычного. Талант такой. Кто-то ушами шевелит, кто-то пятизначные числа в уме перемножает, а у них ведьмы в семье. Правда, не каждое поколение, но зато сильные. Бабка вот ведьма очень сильная, мать и Марина не ведьмы, но, может, в следующем поколении кто-то и появится?

А вот от кого это следующее поколение рожать – важный вопрос.

Марине нужен был муж.

Старше её, понятно, мужчины и гуляют дольше, и взрослеют позже. И исключения тут только подтверждают правило.

Богатый муж, конечно. Цену деньгам Марина хорошо знала. Сиротой она осталась в девять лет, в результате несчастного случая. Никто не виноват, просто так получилось, случайный сбой портала – и люди навсегда ушли в небытие. В том числе и родители Марины, которые вместе с группой других путешественников переправлялись через портал. Хорошо ещё, Марина на тот момент была у бабушки, там её и нашла страшная весть. Всех, кто был в портале во время сбоя, признали мёртвыми, выплатили семьям компенсацию, а Марину и ещё нескольких детей, которые остались сиротами, устроили в хорошие пансионы, с полной оплатой из казны. Даже дворянство дали. Король был щедр.

Такое случается, увы. Магия бывает капризна и непредсказуема и регулярно уносит чьи-то жизни. Никакие, даже самые большие деньги не смягчат боль от потери близких, но что-то король для пострадавших сделать может. И делает.

Так что росла Марина в очень приличном обществе, заводила знакомства на будущее, казалась всем этакой серой мышкой без амбиций. А оказалась – крысой.

Бабушка к ней, кстати, приезжала достаточно часто. К себе она внучку взять не могла, работа не позволяла, с ведьмами могут жить только ведьмы, зато помогала, учила, и она же добавила к списку достоинств будущего мужа ещё одно. Муж обязан быть достаточно мягкотелым, чтобы им можно было управлять. Ласково, незаметно, аккуратно… нет-нет, лезть в дела мужа Марина не собиралась.

Всё равно она не разбирается в делах, просто мужчина не должен быть тираном. Дома главная жена, за пределами дома главный муж. Этого Марине будет достаточно.

Остальное для неё значения не имело. Внешность, родственники, что там ещё может быть у мужчины? Это всё неважно!

Пусть он будет богат и достаточно управляем, а дальше…

Ума хватит у Марины, а зелий у бабушки.

Пансион, в котором она училась, действительно был лучшим. И детей туда направляли даже аристократы, так что Марина приглядывалась, заводила знакомства, прощупывала почву.

Аристократы стараются не родниться с ведьмами, силы разные, но что поделать, если власть и деньги в руках у аристократии?

Да Марина и не ведьма. А что там дети-внуки, какие силы они наследуют… вот когда они будут, тогда и будем думать. Сейчас-то чего дёргаться?

Марина огляделась по сторонам и остановилась на Маркусе Отте.

Марк подходил ей по всем статьям: возраст, определённое состояние, управляемость – что ещё надо? И девушка начала планомерную осаду.

Всё шло хорошо, бабушка передала внучке пару зелий… нет-нет, не приворотное, вы что! Просто чуточку повышает внушаемость, помогает снять рамки ограничений, ну и для постели, конечно.

Девственность никогда не была обязательным условием брака.

Маркус потихоньку дозревал до предложения руки и сердца, Марина шла к своей цели, и тут!

Марина!!! – возопило здравомыслие.

Оно понятно, Евгений Отт – завидная добыча! Старше Маркуса на несколько лет, но… важен не возраст, а готовность к свадьбе.

Аристократ, красавец, богач и заинтересовался Мариной! И как тут было устоять?

Здравый смысл жалобно пищал, что синица-то, она куда как лучше: и в руках она, и не клюнет больно, и шею ей свернуть можно ежели что. А журавль в небесах – птица сложная. И не достанешь, а и достанешь, так клюнет…[3]

Марина решила, что синица – она никуда не денется, а вот журавль… определённо надо попробовать! А вдруг получится?

Тем более что Евгений предпочитал приватность. На людях она с ним не показывается, никуда не ездит, сплетничать о них не будут, и вообще – надо сделать упор не на светские развлечения, а на другое.

Природа, пикники, естественность, спокойствие и домашний уют…

Марина – не для развлечений, она домашняя, она семью хочет, детей…

Конечно, она съездила к бабушке. И конечно, бабушка со здравым смыслом вздохнули дуэтом.

Но…

Кто и когда слушал подобные глупости? Это у других всё было мимо, а у Марины получится! И вообще… если Евгений обратил на неё внимание, то это не просто так! У каждого мужчины наступает такой возраст «оседлости». Вот тянет его жениться, семью и детей завести, пора приходит, у кого раньше, у кого позже… и если ему подвернуться в этот момент – обязательно женится. А дальше уж всё от Марины зависит.

Бабушка головой покачала, но зелья внучке выдала в двойном размере. Чтобы хватило на весь «птичник». И то сказать, Маришка не ведьма, а в жизни ей устраиваться как-то надо. Бабушка не вечная, ей бы преемницу дождаться, а там и помирать можно. А преемницу только Марина родить может, и лучше бы в законном браке. Плохо, что девчонка на аристократов нацелилась, но сама-то она не ведьма, может, и сойдёт, если аристократ слабый. Не из магов.

Марина бодренько начала осуществлять свой план.

Домашняя, тихая, спокойная, готовит хорошо, всё сама, всё своими руками, заодно и зелья подлить проще…

Евгений оценил и радовался, Маркус тоже с крючка не срывался, жизнь была прекрасна… но через какое-то время Марина решила, что надо бы усилить и активизировать.

Она ещё не получила ни одного предложения! Это как-то неправильно, зря, что ли, она тут старается? Почему бы ей не забеременеть?

Тогда Евгений точно на ней женится, своего ребёнка он не оставит!

Только вот забеременеть по заказу ещё ни у кого не получалось. Но для ведьмы это не проблема, если ведьма сильная, то и для ведьминой внучки – тоже.

Это зелье бабушка бы Марине не дала, еще и отругала бы за глупость. Но… читать Марина умела. Пусть не ведьма, но разобраться с надписями на склянках? Вполне-вполне.

Здравый смысл намекал, что так можно и одной остаться, и с ребёнком на руках, но Марина только рукой на него махнула! Ах, право же, какие глупости!

Не один, так другой, кто-то на ней да женится! И вообще… она умная, она всё рассчитала и отлично справляется, а здравый смысл просто из породы перестраховщиков.

Плохие истории всегда пишутся о ком-то другом, не так ли?

Маркус, хоть и считала его Марина удобной и ничем не примечательной синицей, дураком не был.

Собирался ли он жениться?

Да. Он-то как раз для женитьбы созрел, и семью завести думал, и детей побольше. Трёх или четырёх, почему нет? Денег у него хватит. И ухаживал он честно, и предложение думал сделать. По его меркам, из Марины должна была получиться идеальная жена.

Сирота, литта, с отличным воспитанием, с небольшим приданым (король тогда ещё и компенсацию выделил, которую положили в банк и получили неплохую сумму на выходе), с достаточно невзрачной внешностью. Разве плохо?

Добавим, она о своей внешности знает и иллюзий не питает. То есть будет благодарна. Почти идеальный брак. Сделать пару-тройку детей, потом спокойно жить своей жизнью, а супруга… ну, пусть тоже живёт, если кто-то на неё польстится.

К примеру, Евгений Отт.

Он пошел в атаку, Марина не устояла, и Маркус с грустью понял, что Марина встречается и с ним, и с Евгением. После чего все мысли о свадьбе из его головы улетучились.

Нет-нет, кузена он честно попробовал отговорить. Впрямую он о них с Мариной ничего не сказал, постарался просто принизить Марину в глазах Евгения, насколько смог. Было в этом что-то от мазохизма, наверное.

Маркус понимал: если он скажет прямо, мол, люблю, хочу жениться, детей завести – Евгений от Марины откажется. А Марина от Евгения – тоже? Бросит, откажется, перестанет о нём думать или просто согласится на предложенное Маркусом? По принципу всё той же «синицы в руках»?

Вот чем сейчас всё хорошо – они с Мариной ничем не связаны! Ни клятвами, ни детьми, вообще ничем! Сейчас её можно легко оставить и пойти себе дальше куда глаза глядят. А потом?

Когда дети родятся, когда они в браке поживут? Есть гарантия, что потом Марина никем не соблазнится? Вот сейчас Маркус же видит, что она хвостом крутить начала!

А потом что будет?

Может, лучше сейчас разочароваться, когда это не понесёт никаких материальных убытков?

И Маркус решил понаблюдать.

Если бы Марина отказала Евгению! Если бы дала ему пощёчину, отказалась от всех знаков внимания, если бы хоть как-то показала, что кузен ей неприятен, Маркус, наверное, тотчас женился бы на ней. Такие женщины встречаются крайне редко, их ценить надо!

Что уж там…

Если сравнивать Евгения и Маркуса Отт, то Маркус проигрывает по всем фронтам.

Начать можно с внешности. Евгений выглядит как принц, просто ожившая девичья мечта с голубыми глазами. Маркус не урод, нет, он даже симпатичен внешне, у него серые глаза, тёмные волосы, средний рост, худощавое телосложение – вполне себе приятный мужчина. Но поставь его в толпу – и он просто затеряется там.

А если поставить его рядом с Евгением, то сгодится только на фон для картинки. Увы и ещё раз увы.

Евгений к тому же потомок старшей ветви рода и наследник Отт, а Маркус… он условно Отт, он принадлежит к этой фамилии и к роду. Но он всего лишь потомок третьего сына, пятого сына… родовой крови там капли.

Магией они оба не одарены. Хоть это радует. Но всё же Евгений допущен к алтарю, а Маркус – нет. Евгения алтарь признал главой рода, а Маркусу едва откликнулся. Только и того чести, что фамилия.

Состояние?

И тут Маркус проигрывал Евгению. Примерно раз в двадцать или тридцать, точного размера состояния Евгения никто не знал. Догадывались, потому что содержать громадное поместье, дом, штат слуг – это недёшево. Опять же заводы, рудники – фактически семье Отт принадлежал весь цикл производства, от добычи руды до выплавки готовых изделий. И реализации их, конечно, через свои магазины.

В военную промышленность Отт не лез, занимался всякой скобяной мелочью, ложками и плошками, ручками и прочей фурнитурой, пуговицами и заколками, гвоздями и подковами… вы представляете, сколько там можно получать с оборота?

Маркус даже не представлял. А хотелось…

Увы, контрольный пакет акций принадлежал главной ветви семейства, и далеко не пятьдесят один процент, а около восьмидесяти. Ещё дед Евгения начал выкупать акции и сосредоточил максимум в одних руках. Но даже те двадцать процентов, которые были разбросаны по семейству Отт… о, это был более чем отличный доход!

У родителей Маркуса был целый процент, и этого им хватало для спокойной и беззаботной жизни.

Но – ОДИН!

А если сто процентов?

То-то и оно… Маркус понимал, что и сам он против Евгения как этот самый один процент против ста. И ждал результата. Если бы Марина отказалась от Евгения, если бы хоть намекнула ему, если бы хоть ресницами пошевелила – Маркус бы её на руках носил. Такими женщинами не бросаются. Дуры? Да сами вы дуры продажные! А женщина, которая способна любить не за размер кошелька и цвет глаз, а за сердце и душу, – она на вес золота. Потому что настоящая, потому что такой спину доверить можно. Только вот Марина молчала… и снова молчала, и сведения доходили из других источников, от слуг, от знакомых – это только кажется, что вас никто не видел. Не в диких горах живёте.

Измене Марины Маркус даже не удивился, тому, что женщина стала крутить одновременно и с ним, и с Евгением – тоже. Ждал развития событий.

Просто ждал.

Любви к Евгению ему почему-то происходящее тоже не прибавило. Странный выверт сознания, но Марину он не особенно и винил. Где уж ей устоять? Да, он в ней разочаровался, но насколько она виновата? Сложный вопрос. Если положить на видное место кольцо с бриллиантом и отойти – какой по счёту человек его сворует? Сколько сможет противостоять искушению?

А вот Евгений в глазах Маркуса был виноват намного больше Марины.

Не был бы он таким, не начал бы все это, Марина б и не соблазнилась, правда же?

Чистая правда!

Очаровательный вечер.

Тепло, солнышко, уединенная беседка, увитая цветами, девушка за столом, мужчина, который достаёт из кармана футляр и кладёт его на стол перед девушкой.

Та протягивает к нему руки, открывает… на личике разочарование.

Нет, не кольцо. Браслет.

Дорогой, щедро украшенный драгоценными камнями браслет. И – улыбка.

– Марина, я думаю, нам надо расстаться.

– ЧТО?!

– Нам надо расстаться.

Девичьи глаза наполняются слезами.

– Эжен, но почему?! Я что-то сделала не так? Почему ты меня разлюбил?

Вот эту часть пьесы Эжен не любил больше всего. Когда женщина начинает становиться обузой… ну, было! И что? Им же два месяца хорошо было вместе! Потом надоело, понятно, в мире столько прекрасных женщин, а он должен остановиться на одной?

Смешно даже!

– Марина, нам было хорошо вместе, но вечного в мире нет. Давай расстанемся друзьями? Я с радостью помогу тебе, если что-то понадобится…

Марина дослушивать всякие глупости не стала. Ей не подачка была нужна, а ВСЁ! Здесь, сразу и побольше, побольше! Так что главный сюрприз вечера она легко перебила своим заявлением:

– Эжен, я беременна!

– Да неужели? От меня, дорогуша?

Марина побелела, как свежевыпавший снег.

– Зачем ты так?!

– Я – так?! Посмотри сюда, Марина. Родовое кольцо семьи Отт, – Эжен крутанул на пальце перстень со здоровущим изумрудом-кабошоном, – гарантирует законность моих потомков. Я могу огулять хоть целый женский монастырь, но ребёнок у меня появится только от той женщины, у которой на пальце будет его пара. Так чей у тебя ребёнок, милочка?

– Я…

– Подумай, Марина, хорошо подумай. Потому что родовая магия, если что, очень плохо относится к подделкам. Меня ты обмануть можешь, но не магию, перед которой тебе придётся держать ответ. А ежели родовой алтарь Оттов выжжет у тебя ребёнка прямо в животе?!

Марина вскочила из-за стола и скрылась в кустах.

Евгений прослушал доносящиеся оттуда звуки и вздохнул.

Кажись, и правда беременна.

Ну что за народ эти бабы?! Почему они считают всех мужчин дураками?! Просто – почему?!

Марина вернулась через десять минут, побелевшая, с яростно сверкающими глазами и стиснутыми кулачками. Правда, впечатление слегка портил сильный запах рвоты. Но Евгению же с ней не целоваться? Теперь?

Можно и потерпеть чуточку.

– Эжен, я… я действительно беременна. И готова даже к проверке алтарем.

– Марина, я еще раз повторюсь, давай расстанемся друзьями. Мы хорошо провели время вместе, мне было приятно и легко с тобой. К чему оставлять о себе плохое впечатление?

– Ты уже присмотрел себе новую любовницу?

Эжен даже не смутился. И что?

И присмотрел. Брюнеточку, симпатичную такую, уже и свидание назначено.

– Марина, я тебе уже всё сказал. Если случится чудо, ты дойдёшь лично до короля и его величество одобрит твоё прошение и настоит на проверке, я проведу её. Но даже тогда я на тебе не женюсь. Даже если случилось величайшее чудо, сбой родовой магии… всё равно. Край – я дам тебе денег на содержание ребенка или вообще заберу его себе, если он тебе будет не нужен. Но ты – ты сама мне не нужна.

– Я не подхожу в жены литту Отт? Только побаловаться?

– Марина, не хочешь услышать жестоких ответов – не задавай ненужных вопросов.

Марина побледнела ещё сильнее.

– Игрушка на два дня? Развлечение?

– Хочу напомнить – когда мы оказались в постели, девушкой ты не была. Так что не надо строить из себя соблазнённую добродетель.

– Эжен… женись на мне! Я буду тебе хорошей женой, правда.

– Нет.

И так это было сказано… всё. Последние осколки розовых очков, печально звеня, осыпались в пропасть. Марина поднялась из-за стола.

– Хорошо же! Как бы тебе не пожалеть потом!

Ответом ей стал вполне аристократический зевок. С закрытым ртом.

Прости, дорогуша, но я столько уже угроз слышал… присылали б хоть на карточках, я бы ими уборную обклеил. Или альбом завёл, чтобы в старости перебирать и вспоминать.

Марина всё поняла, развернулась и удалилась, едва не снеся с петель дверцу беседки.

Эжен пожал плечами и распорядился подавать горячее. Кормят-то здесь хорошо, несмотря на всю романтику, а потому – мясо на углях, пожалуйста.

Хорошо!

Бывает такое состояние общего расслабленного удовольствия. Когда ты вкусно поел, провёл приятный вечер, завершил его бурной ночью любви, потом дама ушла к себе, а Евгений остался в своей спальне.

Валялся на кровати, раздумывая – уснуть или пойти перекусить? Кушать хотелось, столько сил потратил! Ненасытная эта Беатриче, всего измотала!

Наконец Эжен принял решение пойти поесть и поднялся с кровати как был, голый. А кого ему стесняться? Слуги в доме и не такое видели!

Минуту?

А это ещё что?

Дверь спальни стукнула о стену.

Вошедшая внутрь женщина огляделась. Презрительно фыркнула в сторону изящных панталончиков на прикроватном столике, нашла взглядом Эжена.

– Вам чего надо?

– Мне?

Для женщины лучше всего подходило определение: «старая гадина». Такая отъявленно-чешуйчатая и заматеревшая. Идеально прямая спина, седые, коротко остриженные волосы, скромное платье. И при этом ярко-жёлтые глаза и кривая улыбка.

Улыбка, которая показывает выглядывающий изо рта клык.

– Вам. – Эжен рванул с кровати покрывало… хоть что бы прикрыть! Вот не понравился ему взгляд, которым окинули его… достоинства. – Вы кто такая вообще и что здесь делаете?

– А я, мил-человек, бабушка Марины Линдли. Знакома тебе такая?

– Д-да… – Голый и расслабленный человек вообще легко теряется, Евгений тоже не оказался исключением. Надолго этой растерянности не хватит, но ведьма тут и не собиралась вести научные диспуты.

– А жениться ты на ней не хочешь.

– А должен?

– Обязан. Ребёночка-то сделал…

– Откуда я знаю, кто ей ребенка сделал?! Пусть к его отцу и идёт!

– Даже так?

Эжен расправил плечи. Растерянность кончилась.

– Бабушка… ты бы внучку расспросила про её мужчин? С розгами? Я там не первый в очереди и не последний, а рога носить не хочу.

Улыбка женщины ему решительно не понравилась.

– Рога не хочешь? Посмотрим, что у тебя получится!

Откуда в её руке появился посох, которым старуха и пристукнула по полу?

Да кто ж его знает! Евгений отшатнулся, в лицо ему словно волна ударила, тёплая, тягучая… воздух сгустился, руки почти не поднимались…

Вспыхнул зеленью родовой изумруд.

– Не хотел по-хорошему? Ну, так будь по-моему! Побегай-ка ты в звериной шкуре! И будешь ты в ней бегать, пока не полюбишь больше жизни и собой для любимых не пожертвуешь!

Эжен сделал шаг назад. Второй.

Сейчас он откроет портал к алтарю, вот уже сейчас…

Ещё ярче вспыхнул изумруд.

Ведьма, а это явно была она, напряглась… из посоха били лучи желтого света, такие же, как её глаза, сплетались, давили… Эжен видел, что его тело пока защищает что-то вроде зелёной стены, но надолго ли той хватит… уйти!

Уйти, сбежать!

А уж потом вернуться сюда со стражей и разобраться как следует!

Эжен из последних сил воззвал к родовой магии.

Если сейчас всё будет хорошо, он окажется у алтаря. А там уж… туда ни одна ведьма не сунется!

Ан нет?

Набалдашник посоха раскалился ещё сильнее.

– Кровью твоей заклинаю! И будь слово мое крепко!

Портал всё же открылся, но вместо родового алтаря Эжен летел куда-то во мрак, мрак, мрак…

Россия

– Мама, писять хочу.

Соня посмотрела на своего ребёныша.

Рыбёныша, как она ласково называла Марту. А как ещё можно назвать девочку, которая родилась в марте и по гороскопу – рыбка?

– Сейчас, маленькая. Подожди… до кустиков потерпишь?

– Да, мама.

Четыре года. Вполне серьёзный возраст, чтобы проситься на горшок. А вот на ручки брать уже тяжело, крупненькая у неё девочка.

Соня огляделась.

Ага, вот подходящие кустики… шаг, второй… как раз и от камер закрывают. Теперь помочь Марте снять колготочки и трусики и поддержать немного.

– Мама, я всё.

Соня кивнула и принялась одевать малышку. Хоть и лето, но вечер уже, прохладно, а им еще идти минут десять до дома. Поэтому и колготочки, и кофточка…

Приступ боли в спине скрутил, как всегда, неожиданно. Соня ахнула, застыла на месте.

Марта тоже ждала рядом. Умненькая девочка, она знала, что с мамой такое случается. Надо просто подождать пару минут, потом всё пройдёт и мама опять займётся малышкой.

Но ведь скучно же стоять просто так?

Надо осмотреться. А вот там, на кустике, что-то интересное… цветочек! И пахнет вкусно!

Марта сделала шаг, второй…

– Мама, инот!

Соня даже не сразу сообразила, что происходит. Но её ребёныш со счастливыми глазами тащил за хвост из-под куста здоровущего… енота?![4]

Животное висело тряпкой и не сопротивлялось ничему. У Сони аж горло перехватило.

Крикнуть бы… а если криком напугаешь животное – и оно кинется? И боль не проходит…

Марта, нет!!!

– Мама, смотри какой! Давай его себе возьмём?

Из портала Евгений вывалился крайне неудачно. Не в тихом и уютном месте, в котором никто бы не потревожил несчастного.

О нет!

Вывалился он аккурат на проезжей трассе, на высоте примерно три метра, на крышу очень невезучему джипу.

Вывалился – и тут же понял, что он не человек.

Увесистая тушка бухнулась на крышу, когти вцепились в какие-то перекладины (джип был крутым и на крыше были крепления для багажника), освоение нового тела и его рефлексов прошло с утроенной скоростью.

Когда уж тут переживать?

Особенно когда машину мотнуло к бордюру, она остановилась и из неё вылетел разъяренный хозяин. И увидел на крыше этакое зоологическое дополнение.

– Ах ты, гадина!!! Я тебя сейчас!!!

Повод орать у него был. Евгений ободрал когтями половину крыши, так что на ремонт владелец джипа точно попадёт.

Рука, которая показалась Евгению просто громадной, протянулась к нему… Евгений взвыл – и рванул куда-то… ну, как смог, так и рванул. Загребая когтями по несчастной крыше, с пробуксовкой и, простите, неожиданно напавшей «медвежьей болезнью».

Прыжок вышел таким, что хозяин джипа понял – не догонит.

Был бы при нем пистолет, пристрелил бы мохнатого гада! А ногами – точно не догонит.

Оставалось только смотреть то в сгущающиеся сумерки, то на крышу джипа, которая выглядела так, словно на ней стадо медведей выгуливали, и печально материться.

Откуда только эта дрянь взялась? И во сколько ему обойдется ремонт?

Хозяин джипа подозревал, что это не страховой случай. Полную страховку он не оформлял, а в обязательную животные вот ни разу не входят. Как это вообще сформулировать? Падение на крышу енота, обсёр и обдёр крыши?

Хорошо ещё коровы не летают…

Евгений рысью пронесся по какой-то поверхности… асфальт он не узнал, конечно, на Рамире им просто не пользовались, а мостовые делали из камня, где победнее – щебёнку насыпали.

Бежал он на четвереньках, но даже сначала этого не понял. Тут удрать бы!

И только забившись в какие-то кусты, плюхнувшись на землю и отряхнув лапы, он позволил себе оглядеться. И – взвыл.

Тихо, но отчётливо.

Громко орать было страшно. И места были незнакомыми, и повозка эта… кареты делают из металла?

Нет, в крайнем случае кареты могут отделать металлом, но и только. Невыгодно это, они нагреваются, в них тяжело даже дышать. А повозка была металлическая. Евгений даже коготь о неё сломал.

Коготь… мысли у лита Отт были крайне печальными и непечатными.

Наверное, бывает хуже.

Но… вы уверены? Я вот уже нет.

Сижу, о… о… шерстневаю. Потому как правда покрыт шерстью. И лапы у меня такие… звериные. И хвост есть.

Ведьма, б…!!!

Доберусь я до тебя!!!

Ох как доберусь!

Может, от шока, может, ещё от чего, голова у Евгения работала отлично, и что с ним произошло он понял практически сразу.

Были случаи, знаете ли. Ведьмы – бабы пакостные, в своё время такими проклятиями разбрасывались, что память и по сей день жива. Не думал вот, что они остались ещё, а ты поди ж?

Родовые алтари – безусловно существуют.

Магия?

Есть, конечно, правда, не всем она доступна.

Но ведьмовство? Оно, конечно, есть, но это-то проклятие не из рядовых, это серьёзной ведьмой быть надо, не на порчи размениваться, сила там должна быть огромная!

Откуда ты только выползла, гадина?! И не это ли имела в виду Яна, предостерегая Евгения от связи с Мариной?

Может, и это.

Ладно, теперь надо решать, что делать. Из плюсов – он жив. И если добраться до литты Яны, та поможет. Или хотя бы до родового алтаря. Наверное, ведьма портал сбила… защита держалась, сколько могла, но если у ведьмы была его кровь… могла?

Да ещё как! Маринка небось и раздобыла!

С-самка собаки! И тебе хвост накрутим!

Из минусов – он жив, но где он? И кто он?

Вокруг кусты, неподалёку… что?! Дома?! Что это вообще за коробки такие громадные?! И другие коробки? И воняет тут…

Что это вообще за место?

Евгений не успел даже ничего толком обдумать, как чьи-то маленькие цепкие ручки ухватили его за хвост.

Ай! Больно же!

– Мама, инот!

Че-го?!

Приличные женщины в таком не ходят. Это Евгений подумал сразу.

Приличные литты так не выглядят, скорее, служанки.

И вообще ему эта женщина не нравится.

К выбору любовниц Евгений относился придирчиво, абы на кого не кидался, был разборчив и привередлив. И эта женщина точно не привлекла бы его внимания.

Средних лет. Среднего роста. Средней полноты, которую не скрывали грубые синие штаны вроде матросских и какая-то страшная верхняя одежда. Что-то такое, розовое, с жутковатой мордой рогатой лошади. И с блестяшками.

Ни одна приличная литта такого не наденет. Хотя… фигуру подчёркивает эта одежда неплохо. И некоторые достоинства у женщины есть.

Увлекшись разглядыванием розовой майки с единорогом, Евгений прозевал другую опасность. И когда его перехватили поперёк туловища, а потом стиснули так, что глаза из орбит полезли, он даже выдохнуть не смог.

– Мама, пушистик!

Я?!

Остальное, что мог бы сказать Евгений, было крайне непечатно. Но еноты не умеют говорить по-человечески, потому из его горла вырвался то ли стрекот, то ли цвирканье, которое всё равно никто не понял. Но ребёнок же! Кусать его… её нельзя. Это уж вовсе не правильно – пришлось терпеть.

Зато голос прорезался у женщины:

– Марта, брось каку!

Это он – КАКА?! Да ты… да ты…

Выразить свое возмущение сильнее Эжен не успел, его стиснули ещё крепче.

– Неть!

Соня кое-как поднялась с колен.

Спина еще побаливала, но основной приступ острой боли прошёл, и по опыту она знала, что часа два в запасе есть. Теперь надо дойти домой, накормить и уложить дочку, а потом повисеть на брусе. Или полежать на полу, он твердый и жёсткий, чтобы спина хоть чуть-чуть выровнялась.

Иначе…

Завтра придётся пить обезболивающие.

Или терпеть. Нельзя, конечно, увлекаться таблетками, но и выбора-то нет. Вообще нет. Ей работать надо, а как ты будешь работать, если даже сидеть сложно?

Хорошо, что ничего страшного не случилось, а ведь ещё как могло! Когда Соня представила, сколько всего могло произойти, пока она тут тряпочкой стекала, не в силах разогнуться, её замутило.

Енот мог укусить ребенка, оцарапать, тогда пришлось бы срочно ехать в инфекционную больницу, делать уколы, а они и взрослым-то неполезны, не то что малышке.

Но страшный дикий зверь енот даже и не дёргается, висит, словно тряпка. Только цвиркает тихонько и смотрит так умоляюще[5].

Домашний, что ли?

– Марта, милая…

– Мама, он хороший!

С этим спорить было сложно. Для хищника енот вёл себя на редкость прилично[6].

Соня знала дюжину собак, которые после таких объятий могли бы укусить её ребенка, а енот ведет себя словно плюшевая игрушка. А может, он больной?

Бешеный?

Да нет… это как раз вряд ли. Может, просто больной?

– Марта, милая, отпусти его? Нам домой пора.

– Неть!

– Мар-та.

– Хочу инота!

– Марта…

– МА-МА…

Голос у дочери был такой, что Соне вспомнился один из любимых героев и его неподражаемое: «Чует моё сердце, шо мы накануне грандиозного шухера».

И ведь не поспоришь! Потому и классика![7]

– Марта, он может быть больной.

– Неть!

– Марта…

Ребенок понял, что мама сдаётся, и начал дожимать:

– Мама, он в Розиной кроватке спать будет!

Соня тихо застонала. Кажется, енот тоже.

В Розиной кроватке?!

Гррррррр!

Евгений молчал только потому, что мозги-то у него остались человеческие. И эти мозги говорили, что ночевать на улице в незнакомом месте и человеку, и еноту – это хороший способ самоубийства. Быстрого и мучительного. С гарантией.

А жить хотелось.

И если эти две женщины… ладно-ладно, если женщина и ребёнок заберут его с собой, он сможет хотя бы осмотреться, узнать, где находится, дать весточку родным, а не ждать, пока его пустят на шкурку!

Жить Евгению хотелось, вот и пришлось стерпеть даже Розину кроватку, кем бы ни была эта Роза. Зато женщина вздохнула, подошла ближе и присела рядом.

– Марта, отпусти его. Мне надо его осмотреть.

Детёныш почти послушался. Евгения отпустили, и тут же маленькие цепкие ручки перехватили его за хвост. Да с такой силой, что вырваться можно было теперь только без хвоста.

Пальцы с короткими ногтями и без колец дотронулись до его шкурки. Потом до носа.

Цапнуть бы… нельзя! Терпи, Эжен! Надо!

И… кушать хочется! Сил-то он потратил много, а поесть не успел. И в желудке урчит. И вообще…

– Шерсть чистая, нос холодный, глаза ясные, чистые… ты не ручной, часом?

Соня и не удивилась особо, когда енот цвиркнул и подставил ухо под её пальцы. Чеши, давай!

Точно, ручной.

Ах вы, сволочи!

Ругалась Соня не просто так, да, её город – не Москва, но крупный областной центр. И в нём тоже водятся богатые люди. И – любители экзотов.

Да-да.

И пираний в реку выпускали, правда, они подохли в первую же зиму, и крокодила обнаруживали эмчеэсовцы – несчастное животное с наступлением заморозков решило спасать свою жизнь.

Ага, на ближайшем дворе. Как уж деревенский житель был счастлив, обнаружив у себя в курятнике крокодила и уменьшившееся поголовье куриц – словами не передать. Речь его местный канал скромно заменил вежливым писком.

Про красноухих черепах, попугаев, обезьян, змей и прочую радость, которая берётся под девизом: «ой, ну какая ж лапочка» или «ваще как круто!» – Соня тоже знала.

Сначала она лапочка, а потом выясняется, что и кормить лапочку надо, и уход ей нужен, и характер у неё есть, и вообще с метровым крокодилом дома неудобно как-то… да и крокодил не дрессируется. Это единственное животное, которое точно знает, что человек – пища, а пища командовать не должна. Хотя, говорят, крокодилы умные.

Уж всяко умнее тех сволочей, которые заводят беззащитную живность, а потом пытаются её сплавить хоть куда и в результате выкидывают на улицу. Где та и подыхает.

Соне оставалось только вздохнуть.

– Ошейника нет. И что теперь с тобой делать?

Енот уселся на задние лапы и выглядел так, что хоть икону с него рисуй. Сплошное енотоблаголепие. Соня представила, как пытается сначала оторвать Марту от енота, потом дотащить её до дома, а потом и успокоить… и спину начало сводить снова.

– Ладно… Марта, мы его возьмем домой. Сегодня.

– УРРРРААААА!!!

Истошный визг травмировал уши енота. Евгений едва удержался, чтобы не закрыть их лапами. Может, и закрыл бы, да еноты так не делают, нет у них таких рефлексов, вот и не получилось сразу.

– Завтра пятница, на выходных посмотрим, куда его можно пристроить.

– Мама, он будет спать в кроватке Розы?

– Нет, Марта.

– МАМА!!!

– Или он будет спать на кухне, или останется здесь.

Евгений облизнулся.

Кухня – это звучало приятно.

Ребёнок, понимая, что битва выиграна, чуточку ослабил руку на хвосте, и Евгений наконец-то встал на четыре лапы.

Передвигаться таким образом было непривычно, но тело енота само знало, что и как делать. Перебирая лапами, Евгений пошёл рядом с девочкой.

Соня поглядывала на животное, которое уверенно топало рядом.

Точно, домашний. Небось привезли, выкинули, сволочи, из машины, вон он какой чистенький, шёрстка блестящая, ухоженный весь, пузико смешное… Марта от него вообще в восторге.

А енот явно привык к детям. Словно так и надо.

Но спать он всё равно будет на кухне. И дверь Соня закроет. Может, ему ночью кошмар приснится и он тут всех перекусает?

А чем их вообще кормят?

Соня вспомнила содержимое холодильника. Курица. Да, вчера она запекла в духовке курицу, Марте нравится. Такую, на бутылке. Едят ли еноты мясо?

Кажется, да. Енот, енотовидная собака… собака же? Или это не то?

Ладно, в интернете посмотрит. А пока – домой.

Спина начала напоминать о себе короткими острыми уколами.

Рамира

Литта Яна проснулась от укола острой боли.

Охнула, схватилась за сердце.

Что происходит?! Что вообще случилось?!

Волнами накатывал холод… нет, это не просто так. Связь с родовым алтарем волновалась, покалывала… литте Яне не потребовалось много времени, чтобы найти ответ.

Нарушение клятвы.

Откат.

В мире магии приходится тщательно следить не только за своими действиями, но и за словами не потому, что тебя могут привлечь по закону. Нет, дело не только в законе.

Простолюдинов это никак не касается, они отвечают только за себя.

А вот литты…

Аристократы связаны с силовыми линиями мира, с родовыми алтарями и соответственно с магией. А магия…

Что это такое? Ученые спорят и разговаривают об этом уже не один век, а литта Яна для себя вывела формулу. Магия – полуразумное существо, закон и порядок. Право и обязанность. Нарушаешь закон – тебе прилетает откат. И хорошо, если не слишком сильный…

Вот как сейчас…

Что-то случилось. Где-то она нарушила своё слово… где?

Яна медленно перебирала события. Но с родными вроде бы всё было в порядке. Или нет?

Это не внутри рода, ощущалось бы иначе. Это за пределами рода.

А с кем она связана обязательствами?

Яна сосредоточенно размышляла, но долго думать ей не пришлось.

Евгений Отт…

Мальчишка, который так похож на своего деда. Мальчишка, который дорог ей, несмотря ни на что. С ним что-то случилось?

Или не с ним, но из-за него?

Надо завтра же узнать, всё ли с ним в порядке.

Россия

Пока они шли, Евгений озирался по сторонам. И ему не нравилось увиденное.

Рамира?

Непохоже.

Что-то совсем другое. Высокие коробки домов, странные фонари, какие-то непонятные рычащие повозки, которые несутся мимо. И запах… еноты ощущают запахи намного лучше людей. Этот – странный, резкий, противный и ни на что не похожий[8].

Непонятно.

Причём – всё и сразу. Где он, куда его занесло, почему он не чует магию?.. Кажется, он попал.

Да, на это очень похоже. Осталось выяснить все обстоятельства. А пока – переждать.

Евгений был сибаритом и эгоистом, но вот дураком? О нет! Дураком он не был. Определенно надо переждать. И он шёл рядом с людьми и не дёргался.

Шёл до поворота в арку.

Пришёл…

– Гранд! СТОЙ!!!

Может, и не стал бы Евгений ни во что ввязываться. Но… когда из арки на тебя вылетает здоровущая собака с лаем и ребенок пищит и лезет на руки к матери…

Он что – вообще полный енот?!

Рефлексы сработали раньше ума. Евгений кинулся на собаку так быстро, что та даже тявкнуть не успела. Кинулся, ударил в бок, кусать, правда, не стал. Просто опрокинул и грозно заорал, показывая, что сейчас порвёт! Вообще в клочья!

Но – не понадобилось.

Потому что вслед за собакой из арки вылетел её хозяин:

– ГРАНД!!! СТОЙ!!!

Ага, остановится тебе молодой боксер, которого только что посреди веселой игры «напугай всех на километр вокруг» сбили с ног енотом и наорали!

Просто – ЩАЗЗЗЗЗ!

Перехватить свою собаку хозяин не успел. Боксёр Гранд кинулся вперёд, нацеливаясь схватить енота за шею пастью.

Ага, так тебе и дали.

Фехтованием Евгений занимался с раннего детства и сдаваться никому не собирался. Уйти в сторону и всё-таки пустить в ход зубы. И крепко, до крови, цапнуть собаку за заднюю лапу.

Тьфу, какая гадость! Эту собаку хоть когда-то купали?!

Фррррррр![9]

Соня дико испугалась и за себя, и за Марту. Собака, да ещё достаточно крупная, и агрессивная, и без намордника, поводка… ошейник есть, но что толку?!

Он же сейчас… он и Марту достать сможет, и её сбить… Соня подхватила дочку на руки и развернулась, пригибаясь, закрывая малышку собой. Пусть лучше её… Господи, да что ж за вечер такой-то?!

Но вместо укуса раздался возмущённый визг собаки – и крик… енота?!

Енота?!

Соня развернулась.

Енот, которого она подобрала и откровенно не знала, что с ним делать, стоял прямо перед ней. На четвереньках, распушившись, грозно подняв хвост, который стал похож по размерам на щётку. И цвирчал. Или рычал так?

Соня точно поняла, что их защищают.

А собаку, которая с визгом поджимала заднюю лапу, перехватывал её хозяин.

И тут же поступил как все виноватые. Наехал на Соню:

– Вы… вы мне за всё ответите! Я вашу скотину усыплю! Он мне собаку покалечил! Он у вас вообще бешеный!!!

Соня ахнула от возмущения. И сказала бы, наверное, что-то. Но – не успела.

Енот заорал еще громче. А в доме открылось окно.

Мир не погибнет, пока живы – ОНИ! Откуда берутся эти бабушки – науке неизвестно, но в каждом доме случается хоть одна такая особь.

Они всеведущи и вездесущи. Они точно знают, кто и когда пришёл, ушёл, к кому, зачем и сколько раз, они заткнут за пояс любую разведку мира, они способны переорать паровоз… собственно, последнее и произошло.

– Сонька!!! Ты чего стоишь! А ну, марш домой и вызывай полицию! Я сейчас им все видео скину, и своё, и с камеры! А ты, гад, стой! Я твой номер записала, уедешь – я тебя на другом конце города найду, вместе с твоей шавкой! Ты чего это выдумал – женщину с ребёнком собакой травить?! Да я тебя самого на усыпление отдам!!! Это ж надо, люди добрые! Он бойцовского кобеля с поводка спустил, да без намордника! Да ты, гад, такой штраф получишь, что должен будешь, как земля колхозу!!! Да я…

В Сонином доме такая бабушка тоже была.

Звали её Ника Вячеславовна. И было у неё ещё одно положительное качество.

Именно она называла Соню «разведёнкой» и предсказывала, что одинокая баба начнёт водить к себе мужиков.

Именно она выговаривала Соне за шум в семь вечера и след от босоножек на лестнице.

Именно она ругалась на Марту, когда та полезла на дерево.

Но – ОНА!

Её дом, её королевство, её подданные.

Кто-то смеет посягнуть на её территорию и право казнить и миловать?!

И Ника Вячеславовна пошла в атаку.

Голос её, пронзительный и громкий, эхом разносился над районом. Летел, звенел, переливался богатством оборотов и обещаний.

Евгений чуть не заслушался.

Потом подумал и решил, что сейчас очень удобное время. И вообще… если он енот, то и ЭТО надо как-то делать? Правда же? Вот и попробует!

Подошёл поближе к мужчине, который стоял в ступоре от полученного «грома небесного», и задрал хвост. И получилось же! С первого раза!

Правда, большая часть попала на собаку, которая взвыла по такому случаю и цапнула хозяина, но тут уж – сам виноват. Енот первым не начнёт, это уж точно!

Енот закончит.

Соня тряхнула головой, словно очнувшись от кошмара, и бочком-бочком протиснулась к подъезду.

Лифт в очередной раз не работал.

Подумаешь, многоэтажка! Всего-то двенадцать этажей, граждане, тренируйте ноги и спину! И вообще бег по лестницам спасает от инфарктов. Побегаешь десять раз на дню туда-сюда, вниз-вверх – и инфаркта не будет. Точно. Вам не нравится бегать? Тогда для вас в запасе есть и второй вариант.

Найти «неуловимых мстителей», то есть мастеров из ЖЭКа, и уговорить их сделать свою работу. За которую им ещё и зарплату платят.

Можно попробовать, но только если вы – Ника Вячеславовна. Вот она может и найти, и добиться, и даже добить, а у Сони никогда на это сил не хватало. Ладно, раньше она тут не жила и ей не надо было, а потом, когда понадобилось, просто не было сил.

Вообще. Никаких.

Но после пережитого сегодня пятый этаж Соня даже и не заметила. Даёшь адреналин!

И только влетев домой, захлопнув за собой дверь и крепко прижав к груди испуганную дочку, Соня позволила себе выдохнуть.

Сбоку прильнуло что-то тёплое, зацвирчало.

Енот?

Соня сползла на пол и выдохнула.

Жива.

Просто – жива. И не покусана. И вообще… получается, что енот их спас. Если бы не он… может, собака и не покусала бы. Но могла сбить с ног. Могла и цапнуть. И когтями пройтись, да-да, у собак тоже когти есть, а что они тупые, так от этого только царапины хуже. И Марта…

Соня представила, как падает на асфальт, закрывая собой ребёнка, и её аж всю затрясло. Марта бы точно пострадала.

Ой, мамочки…

Женщину затрясло, и быть бы истерике, но…

На руке осторожно сомкнулись острые зубки. Чуть-чуть прикусили так, чтобы не поранить.

– Виррррр!

– Мама?

Если и было на свете то, ради чего Соня горы бы свернула, так это её рыбёныш. Женщина собралась и поднялась с пола.

– Так. Марта – мыть руки. Енот – мыть лапы. Бегом!

Марта послушно сняла сандалики и направилась в ванную. За ней, подняв и горделиво распушив хвост, шёл енот. Соня невольно проводила его взглядом.

Самец.

Ну и ладно. Всё в доме прибыточек.

Соня вздохнула, сняла кроссовки и отправилась на кухню, разогревать курицу. Надо ещё кости выбрать… сил смотреть что-то в интернете у нее не было, но она точно знала, что какие-то кости собакам давать нельзя. Помрут[10].

Еноту, наверное, тоже? Сегодня она переберёт курицу и для дочки, и для енота, а завтра разберётся, чем его правильно кормить. Выкинуть на улицу этого зверя Соня уже не могла. Спаситель как-никак.

И Соня решительно достала из холодильника контейнер с курицей. Иногда лучше делать, чем думать. Хотя бы трясти её перестанет.

В ванной комнате Евгений лишний раз убедился, что это НЕ Рамира. Вот никак не родной мир. Или такой его захолустный уголок, что дальше некуда?

Нет, непохоже. Скорее всего, и правда другой мир.

Кран, с забавными рогульками, под которым маленькая Марта, встав на специальную табуреточку, помыла руки. Потом сошла с неё и уступила место еноту.

Евгений послушно вскарабкался на подставку, встал на задние лапы и сунул передние под воду.

Уууууу, чистое удовольствие! Кажется, какие-то рефлексы енота в этом теле есть.

Мужчина спрыгнул вниз – и снова рефлексы. Встряхнулся, распушив хвост. Марта погладила его по шерстке.

– Ты не бойся, – говорила она не слишком чётко, но Евгений понимал. И ему всё чаще казалось, что это не его родной язык. – Я маму попрошу, она хорошая. Она тебя не выкинет, правда.

Евгений согласно цвиркнул.

Не надо его выгонять. Ему ещё осмотреться надо.

Куда его эта зараза закинула?!

На кухне Соня разогрела курицу. Нога себе, грудка Марте, а еноту… что? Шейка, наверное. Шейку точно можно. И вторая нога? Только кости выбрать, а хрящи можно и оставить?

Что она и сделала.

Марта пришла довольная, за ней на двух лапах шел енот. Передние, мокрые лапы он держал перед собой, и выглядело это так уморительно…

Соня хихикнула. Потом задумалась.

Кухня в её панельной многоэтажке была маленькая, может, шесть квадратных метров. Как раз вмещаются холодильник, раковина, плита, рабочая поверхность и обеденный стол.

А вот где кормить енота?

Впрочем, этот вопрос зверь решил сам, вспрыгнув на третий стул. Одним боком стол был придвинут к стене, так что за ним умещалось ровно три стула. Для Марты – с единорожкой. Для Сони – деревянный, с жёсткой спинкой, чтобы можно было на неё откинуться и расслабиться, и третий, как оказалось, для енота. Который сам вытащил его из-под стола и сам легко вспрыгнул на сиденье.

С Мартой они оказались примерно на равных.

Соня махнула рукой – и поставила перед обоими умниками тарелки. Пусть его! Какой-то сегодня день размагниченный в хлам, то ли бури, то ли дури… пусть едят! Она потом всё уберет.

Бешенства у енота точно нет, а блохи? Или глисты?

Так, об этом она завтра подумает! И вообще, если сравнивать енота и Сеню…

Соня подумала, что енот ест намного аккуратнее.

Зверь изящно, чуть ли не двумя пальцами подвижных передних лап брал с тарелки маленькие кусочки мяса и отправлял в рот. Жевал, глотал, тянулся за следующим. И выходило у него это так аристократично… хоть ты снимай и ролик на ютубе запиливай.

Точно, домашний.

Вот ведь выкинули какие-то сволочи!

Евгений думал в этот момент, что мясо – это хорошо. Да, ему далеко до того, что готовит повар самого Евгения, но это свежее, достаточно диетическое, и тело енота его принимает. Вряд ли зверь смог бы съесть изысканный соус или приправу, на которые так был горазд его личный повар.

Девочка тоже ела, а вот её мать едва отщипнула кусочек мяса. Раньше Евгений и не обратил бы на это внимания, а вот сейчас…

Кажется, ей плохо.

И как прикажете с этим справляться? Так-то он знал средство от женских истерик. Пощёчина, спиртное, ночь любви, ювелирный магазин – смотря что проще предоставить в данный момент. Проблема в другом.

Енот на всё это не способен. Разве что за ногу её укусить? Но… не хочется. И так едва от той шавки отплевался!

Ладно-ладно, ей теперь веселее придется! Собаке, а не Соне, если Евгений что-то понимает в женщинах! И Евгений был совершенно прав.

В данный момент исполненная праведного гнева Ника Вячеславовна активно науськивала на хозяина Гранда местного участкового. Разве что «ФАС» не командовала. А протокол так уже и составляли.

Против двух видеозаписей не попрёшь, против Ники Вячеславовны… теоретически участковый мог отказаться. А практически – ему тут ещё жить. И жить-то хочется! А она ведь изведёт!

Так что… сам ты, парень, собаку завёл, сам и отдувайся. А то ведь Ника Вячеславовна – это не безобидный боксёрчик. Она-то и может загрызть. И тебя, и собаку, и кого хочешь.

Хозяин собаки даже в этом не сомневался.

Уже не пытался качать права или отбиваться, вместо этого он подписывал протокол и слушал кровожадные прогнозы по усыплению его собаки, его самого, а заодно и всех его родственников! А то нет? Вот не воспитали ребеночка – выросла скотина. И завела другую скотину. И тоже воспитать не смогла! Вывод?

Усыпляем всех. А там уж апостол Петр пусть разбирается, кто из них не виноват.

– Мама, я буду с Еней спать!

– С кем?

– Енот. Еня, – разъяснило умное дитятко – и привычно вцепилось в пушистый хвост.

Вздохнули оба. И Соня, и енот. Марта потянула его со стула, и пришлось спрыгивать.

– Еня! Идем!

Переодеваться, чистить зубки, спать. Нет, Марта, енот не должен спать в кукольной кроватке, он туда не влезет. Точно-точно, у него туда разве что хвост поместится.

И в ночную рубашку его одевать не надо. Да, я знаю, что ты ему самую лучшую даёшь, с розовыми цветочками, но не надо. У него своя шкурка есть. И – нет. Она не снимается.

Евгений честно лежал рядом с девочкой. Лежал, ждал, пока она уснёт, не шевелился даже. Ладно уж, малышка, пусть её… заодно есть время подумать.

Сейчас, когда он оказался в тепле, безопасности и сытости, в голову Евгения полезли неприятные мысли.

На Рамире есть ведьмы. И есть магия, да. Так это разделяется. Родовая магия аристократов – это, скорее, подключение к лей-линиям мира. Лей-линии, силовые линии. Вот алтари аристократов стоят как раз на пересечениях и сильно связаны с родом. Чем больше и сильнее род, тем сильнее алтарь. И каждый из рода обязательно приходит к алтарю, подпитывает его своей кровью, силой… как-то алтари разгоняют силы по линиям. Она и сама циркулирует неплохо, но так – лучше. И им, и миру.

Что в обмен?

Здоровье, долголетие, магия. Лей-линии дают магический эфир, эфир окутывает планету, потом на нём как-то работают механизмы, заводы, производства. Точнее Евгений не знал, но наука его никогда не интересовала.

Главу рода так же выбирает алтарь. Не обязательно самого старшего, или сильного, или по прямой линии. Никто не знает, по каким критериям вообще выбирается глава рода, почему им был дед Евгения, а не отец, почему после смерти деда главой рода стал восемнадцатилетний тогда Евгений…

Ученые пишут кучу обоснований, но прочитать их не может никто, кроме самих авторов. От вида этих трактатов мухи на лету дохнут.

И – сразу. Убийца главы рода будет сожжён самим алтарем. Причем неважно, подтолкнул ты, планировал, задумал, осуществил через третьи руки – магия такое не прощает. Случаев было много, случаи были неприятные.

Много полезного в Рамире держится на родовой магии, те же порталы, та же промышленность, оттого аристократию берегут.

Но если есть плюс, то есть и минус. А именно – ведьмы. Обратная сторона магии, можно сказать. Природной, травной, знахарской, почти шаманской. Ведьма не откроет портал, но нашлёт и снимет проклятие, порчу, приворот… да много чего! Но вот именно по мелочи.

Если так поделить – аристократы многое могут, вплоть до сдвига тектонических плит. Нужно вам подвинуть гору? Обращайтесь! Они оперируют мощными сильными потоками магии.

А ведьмы мелкими и слабыми. Они не справятся с мощными потоками, а аристократы просто не увидят тех жилочек, которые доступны ведьмам.

Магия аристократов направлена вовне, она воздействует на объекты мира.

Магия ведьм направлена внутрь, она действует на человека.

Надо вам вылечить зуб? Идите к ведьме. Отлично справится, или старый заговорит, или новый вырастить поможет.

Можно и наоборот попробовать, попросить ведьму подвинуть гору, а аристократа – вылечить вам головную боль, но лучше не надо, последствия могут быть непредсказуемы.

Вот и получается, что нужны и те и эти. И друг без друга им обойтись не получается.

А что у ведьм характер пакостный, так это всем известно. Если ведьма правильная, она очень старается не делать зла. А если срывается в зло, получается из ведьмы – колдунья.

Оборот в животное?

И тоже – по ведьминской части. Есть и такие сведения в летописях, сильные ведьмы могли не превратить человека в животное, а, скорее, проявить его натуру. Каждый, если покопается в себе, скажет, на какого зверя он похож. Говорят, давным-давно ведьмы и перекидываться умели по своей воле. Правда, Евгений никогда не думал, что станет енотом!

Волком, медведем, рысью… но енот?!

Издевательство![11]

Ещё бы в болонку его перекинуло или другого собакотаракана! Тьфу!

Итак, если бы его просто перекинуло в животное, Евгений не паниковал бы так. Да, это неприятно. Жутко неприятно. Но – бывает! Случалось такое, и последний судебный процесс над ведьмой был, кстати, всего лет тридцать назад. Муж от неё загулял, ну и стал… ведьма клялась, что не виновата, так сработало! Суть человека непредсказуема, кто бы мог подумать, что красавец и дамский угодник обернется гигантским морским слизнем и попросту сдохнет прежде, чем она его устроит как надо!

Обидно, но мужа-то не вернёшь?

Ладно, Евгений добрался бы до литты Яны или до кого-то из друзей, и ведьму отловили бы. А потом и заставили его расколдовать. Могли бы и другую ведьму найти.

А сейчас что?

А сейчас печально. Евгений пытался уйти через портал, но заклинание ведьмы посбивало настройки. Где он в итоге оказался – неясно. Как тут выживать – тоже.

Как дать о себе знать?

Если это… другой мир? А на то похоже.

Евгений сосредоточился. Если… если это другой мир, ему нужна местная лей-линия. Но рядом её нет, он бы почувствовал. Вообще лей-линии тут явно неразвиты, магия почти не чувствуется. Да и не сможет он её использовать – енотом.

Но если доберется до лей-линии, попробует прощупать местность и дать о себе знать. Для этого и капли крови хватит.

А пока что ему остается? Да только спокойно ждать подходящего случая. Осваиваться, оглядываться, принюхиваться… ему сегодня очень повезло. Здесь он более-менее устроен, обладает свободой передвижения, и лучше бы ему тут и задержаться. Ребёнок заснул, и Евгений высвободил свой хвост из её ручек. Тихо фыркнул, прошёл на кухню. Женщина, Соня, сидела там.

Сидела прямо на полу, прислонившись спиной к тумбочке, обхватила себя руками за плечи. И выглядела она так, что Евгений даже головой покачал.

Устала, вон вся серая, под глазами круги, уголки губ опущены… да, такое бы он себе даже посудомойкой не взял. Но сейчас хорошо бы её успокоить, чтобы в истерику не впала. Эх, спиртное бы сюда, но нету. И намекать не надо, слишком разумное животное вызовет подозрения. На Рамире так точно. Сначала подозревать будут, а вот что с ним потом сделают… зависит от везения. Бывали случаи, и в цирк могли продать, и шантажировать могли, и попросту шею свернуть…

Лучше помолчать.

А что с женщиной-то делать? Если она сейчас орать и кусаться начнет?

Соня решила сама. Похлопала рукой по полу рядом с собой:

– Еня… посидишь со мной, енот?

Ну, раз приглашают… хотя с выпивкой было бы лучше. Но это ж бабы, какое у них понимание?

Енот Еня прошёл по кухне, фыркнул и опустился рядом с Соней. И даже не сопротивлялся, когда его притянули поближе и принялись гладить. Ладно уж, потерпит он.

И когда его прижали ещё теснее – тоже. А что, грудь тут очень даже ничего себе. Такая… упругая! И большая, как Евгению всегда нравилось.

А вот что на затылок слезы капали – уже не очень. Но бабы же… Придётся потерпеть.

Рамира

– Марк, милый, я беременна!

Что такое дежавю – на Рамире не знали. Оно само выходило так, без названия. Маркус воззрился на Марину насмешливым взглядом:

– От меня? Или от Евгения?

Женщина аж заикаться начала:

– Я… а… ты… ик?!.

Маркус только головой покачал:

– Марина, я знаю, что Евгений и ты… прости, я не знаю, как мне принять твою измену и твоё признание! Наверное, ты не тому сообщаешь?

Марина хлюпнула носом.

– Марк… он меня заставил! Почти изнасиловал!

Маркус вздохнул. Да-да, жестоко принудил бриллиантами. Изнасиловал дорогущими нарядами. И приневолил угрозой уйти и найти другую.

Ага-ага, а лопоухий Марк во всё поверит.

Синицы, если что, – далеко не идиотки. И самцы синиц – тоже.

– Марина, так от кого ты беременна?

Марина топнула ногой.

– Марк… скорее всего, от тебя. Евгений сказал, что на нём родовое кольцо, так что от него забеременеть я не могла. Наверное.

Марк поднял брови:

– Родовое кольцо? Такое?

Да, у него был не изумруд, а берилл, но свойства были одни и те же. Разве что у Марка сил поменьше, защита похуже, но принцип тот же. И без второго кольца от него бы тоже никто не забеременел.

Но ребёнок-то есть?

Есть!

Значит…

– Да, такое, – вздохнула Марина.

– Тогда или тебя хватало на трёх мужчин, дорогая, или изволь все внятно объяснить.

Марина посопела немного, но… куда деваться? Сейчас вообще останешься без единой птицы, только в навозе по уши! Так что она начала признаваться:

– Марк, только не пугайся, но бабушка у меня – ведьма.

Марк и не испугался. Присвистнул, словно и не аристократ вовсе, и задумался.

Так-то это многое объясняло. Если сравнивать, то магия аристократов и магия ведьм – это как река и болото. Сила течет по лей-линиям, сила пропитывает мир. Первой силой пользуются аристократы, второй – ведьмы. Ну и лекари немного.

Вроде бы и одна сила, а вот как-то используют её по-разному. Аристократы, скорее, работают с канатами, ведьмы с ниточками. И какую уж там ниточку они подправят, как извернутся?

Не угадаешь. Но забеременеть Марина и правда могла.

– Тебе бабушка помогла? Дала зелье плодородия?

Есть и такое. Правда, готовится оно долго, чуть ли не три-четыре года настаивается, ингредиенты под него достаточно редкие, и приготовить ведьма может только первую фазу зелья. А потом его еще надо будет настраивать и зачаровывать под конкретную клиентку. Нужны будут капля крови самой клиентки, заговор, ещё кое-что… в массовое производство такое не пустишь.

Да и побочные эффекты от него могут быть. К примеру, ребёнок будет болеть чаще, или мать его будет себя плохо чувствовать, или роды будут тяжёлые…

Маркус это знал. Марина это тоже знала, потому и кивнула:

– Пила я его… в общем, это, скорее всего, твой ребёнок.

– Не факт, – покачал головой Маркус. – Когда наша ветвь выделялась, прапрадед, или кто он там, решил, что плодить бастардов не будет. Пунктик у него на этом был, так что именно на это у меня защита сильнее, чем у Эжена.

– По срокам…

– Марина…

Получилось так укоризненно, что Марина только фыркнула. Ну да, вот совсем идиотом тебя и считают, дорогой Марк! И что?! Идиотки всех и всегда считают идиотами, судьба у них такая.

Несколько минут оба собеседника молчали. Потом Марк решился:

– Марина, есть ли возможность до родов узнать, чей это ребёнок?

– Нет.

Все верно, кровь рода Отт в нём будет в любом случае. А точнее только после родов, увы.

– Тогда я предлагаю тебе подождать до родов. А потом… потом будет видно. К Евгению ты уже ходила?

Марина опустила глаза.

Марк ухмыльнулся.

– Ничего мне рассказать не хочешь?

Сложно ли вытянуть из беременной женщины то, о чём она говорить не желает?

Нет, не слишком. У неё сейчас в организме главное не мозги, а гормоны, поэтому Марк справился. И услышал потрясающую новость.

– Как – пропал?!

– Вот так… бабушка хотела его просто обернуть, она за меня разозлилась. А он куда-то делся.

– В кого Эжен превратился?

– Бабушка не поняла, что-то такое серое и пушистое вроде собаки.

Марк взвыл. Вот просто – взвыл.

– Марина, ты понимаешь, что за это с вами сделают?!

– Ничего, – парировала женщина. – Никто не узнает.

Марк взвыл вторично.

Ага, никто!

Как минимум – уже ЧЕТЫРЕ человека! Бабка-ведьма, Марина, он и Евгений. А еще те, кому расскажет сам Евгений. Он же не умер? Нет?

Аккурат половина Рамиры знать будет! И до короля дойдет, и до палача потом дело дойдет. Беременных у нас не казнят, ну так родить-то тебе дадут. А потом не обессудь.

– Узнают.

– И что? Евгению не причинили никакого вреда, его превращение – это месть, на которую я имела законное право, и вообще я ношу его наследника!

Марк задумался.

Ну… так-то всё верно.

– А еще это может быть твой ребёнок.

Марк взъерошил волосы.

– Марина, мне надо подумать. Уж прости, но всё это настолько неожиданно, что я не могу тебе ничего сказать. Мне надо подумать…

Марина поджала губы, но в данной ситуации лучше было не возмущаться.

– Марк, подумай, конечно, а я к тебе завра приду.

– Хорошо, Марина.

Женщина действительно ушла, а Марк упал в кровать.

Что же делать, что делать?!

Россия

Соня гладила пушистого зверька и думала, что ей… повезло?

Сегодня и она, и дочка остались целы. А ведь и дочку могли покусать… нет, не енот, она уже поняла, что он безобидный. А вот собака – могла.

И её могли. А как тогда работать? А укол от бешенства? Соне тоже не надо бы, она не так давно в себя пришла, год-полтора, как начала походить не на призрака, а на человека. И какие от него могут быть последствия?

Теплое тельце крепко прижалось к ней, грело, успокаивало. Слезы сами полились потоком. Давно она не плакала, может, год? Или нет, больше.

– Енот по имени Еня…

– Цвиррр.

– Еня… ладно. Завтра посмотрю, может, про тебя кто пишет в интернете? Если ты потерялся? Но не похоже, ошейника нет, ничего нет… или на енотов ошейники не надевают? Но не просто ж так ты в кустах оказался? Ох, Еня…

Енот молчал.

Разве что прижимался крепче, и Соне становилось чуточку полегче. Животное? А как так получается, что животные бывают человечнее людей? А люди хуже всякой скотины?

Нет ответа.

Слезы закончились, и пошли сухие тоскливые всхлипы. Соня кое-как высморкалась, умылась и направилась к Марте. Расстелила спальный мешок прямо на полу.

Спина болит, на жёстком спать легче, вот и появился вытащенный с антресолей спальник. И дочке лучше, мама рядом. На диване спать можно, но потом точно будет приступ, а кровать с хорошим матрасом – это дорого. Очень дорого. А денег сейчас нет. Может, когда-нибудь потом?

Енот посмотрел на это, фыркнул и устроился на кресле. Растёкся пушистой чёрно-серой тряпочкой, раскинул в стороны лапы… запирать его на кухне, как хотела, Соня не стала. Не покусает.

С мужем ей не повезло. Зато енот хороший попался.

Рамира

В поместье рода Отт происходило что-то неладное.

Только происходило оно так тихо, что никто ничего не видел и не слышал. Да и кому бы?

Слуги?

Они, конечно, давно живут в поместье, они почти члены семьи, но… чувствительности к родовой магии у них нет. Вообще.

Потому никто и не знал, что алтарь рода Отт начал пульсировать и светиться.

Он звал Евгения.

Он искал человека, которого выбрал для себя проводником. И – не находил.

Вибрировали лей-линии, проходящие через алтарь, дрожь передавалась от одного алтаря к другому, от одного сгустка магии к следующему, по цепочке, и словно паучки, сидящие в разных углах громадной паутины, они напрягали все нити.

Евгений Отт?

Его нет здесь… но и там его тоже нет. Паутина его просто не видела.

Но в то же время он жив. Алтарь это чувствовал, расстояние тут неважно. Смерть каждого из членов рода отпечатывалась на нём мгновенно.

Евгения нет на Рамире.

Его не могут найти алтари, он не может отозваться, его нет в зоне досягаемости лей-линий, а они пронизывают весь мир. Его нет нигде.

Алтари мыслят не так, как люди, но какие-то зародыши ощущений у них есть. Наверняка.

Потому что алтарь полыхнул гневной вспышкой.

Он выбрал себе Евгения!

Он не согласен ни на кого другого!

Он будет ждать Евгения!

Вспышка белого света озарила комнату, пробежала по всем углам, высветив каждую завитушку на стенах, каждую пылинку, которые оседают в завитушках.

Вспышка прошлась по контурам двери, наглухо запечатывая её.

Никто не войдет в алтарный зал, пока сюда не придет Евгений Отт.

Никто не коснётся алтаря рода!

Никто!

Слуги этого не почувствовали, да и члены рода Отт пока тоже. А решение алтаря было достаточно жестоким.

На алтаре заключаются браки. Не светские, нет. Там-то что? Праздник для людей, считай, завитушки и крендельки, а настоящие, алтарные браки заключаются именно на алтаре. На алтарь проливается кровь, на алтаре даются клятвы…

Нет доступа к алтарю?

Новых членов рода тоже не будет. На алтаре нарекают имена детям, с его помощью подпитывают силой больных и немощных, на алтаре даются самые важные клятвы – его функциям несть числа.

Лиши род их сердца – и род угаснет.

Алтарь не хотел подпускать к себе никого, кроме Евгения, и закрылся. Отныне у рода Отт был свободный выбор – или поиск главы рода, или постепенное вымирание, если алтарь не сменит гнев на милость.

А сменит ли?

Алтарь – не человек, ему можно хоть целый день приводить разные доводы, ему все будет безразлично. Это овеществлённый сгусток магии. И он принял своё решение.

Глава 2

Слух и нюх у енота острые. Так что будильник он услышал. Тот жужжал тихо, но вполне отчётливо. Соня пошевелилась в спальном мешке, принялась из него вылезать. Евгений окинул женщину оценивающим взглядом. Вчера не рассмотрел как следует все виды и возвышенности, не до того ему было. Сегодня… почему бы и не посмотреть, если показывают?

Такая пышечка.

Рост средний, грудь полная, талия… талия условная. Видно, что животик есть, средний такой. Пышная попка, аккуратные ножки.

Симпатичная.

Лицо? Там тоже нормально. Вчера как-то и не посмотрел, а сегодня смог оценить: волосы прямые, русые, глаза карие, не слишком большие, но и не маленькие, средние, вообще всё лицо среднее. Пропорциональное, аккуратный нос, высокий лоб, хорошие скулы, но какое-то всё серое, словно стёртое, смазанное. Нет в ней ярких черт.

Брови и ресницы тоже невыразительные, серенькие. Да, пожалуй, грудь – это её главное достоинство. Хотя Евгений на нее внимания не обратил бы, не в его вкусе. Очень средняя женщина. Этакая серенькая воробьишка. Но, кстати, симпатичнее той же Марины. Марина была вся мелкая, как будто мышь очеловечилась, а Соня просто не старается себя подчеркнуть. Она на себя словно бы рукой махнула, неухоженность в облике чувствуется, заброшенность.

Марта намного симпатичнее матери. Золотистые кудряшки, карие выразительные глазки, чёрные бровки и реснички, обаятельная улыбка. Наверное, отец девочки был красивым. Интересно, что с ним стало? Он умер? Давно?

Следов или запаха мужчины в этом жилище не было. Даже приходящих мужчин не было, и Евгения это порадовало. Женщины более сострадательны, а вот он… лично он бы енота за хвост выкинул. Если бы его любовница такое в дом притащила да ему показала – точно не позволил бы оставить. Ну… или держала бы она зверя там, где он енота не увидит. М-да…

Квартиру Евгений ночью тоже обследовал, заодно разобрался, для чего нужен унитаз. Порадовался пластиковому кругу, иначе б не удержался. Скользко же! Человеку в самый раз, а у енота размеры не те. А на пол гадить тоже как-то не очень… хотя большую часть он на собачьего хозяина вылил.

Мало ещё дураку досталось!

Квартира была не слишком большой, двухкомнатной. Длинный коридор, из него справа налево комната большая, в которой Соня и устроила спальню, комната поменьше, она почти напротив входа, в ней явно гостиная, и отнорок слева. В нем кладовка, туалет, ванная, и завершается он кухней. Размеры?

У него конюхи лучше жили! А тут женщина, с ребёнком… пока Евгений судить ни о чём не собирался. Слишком он мало знает об этом мире.

Фотографий не было, газет он не нашел. Компьютер видел, но что это такое – не догадался. Соня встала, прошла на кухню, зашуршала там. Достала из холодильника несколько яиц, три разбила в омлет, ещё одно протянула еноту. Евгений послушно взял его, дальше сработали рефлексы. Прокусить яйцо, выпить его, скорлупу кинуть в ведро с мусором – и тут же получить второе яйцо.

Трех яиц телу енота оказалось достаточно. Евгений невольно облизнулся и принялся наблюдать за Соней. Та смешала яйца с молоком, вылила на сковороду, накрыла её крышкой и поставила на маленький огонь. Сама отправилась в ванную комнату и включила там воду.

Сходить?

Евгений решил, что сходить надо. Заодно оценит свою спасительницу в натуральном виде… ничего так. Видно, что это полнота, но такое бывает после родов. И вся она такая… кость широкая, нет в ней аристократизма. Крепенькая, сбитенькая, плотненькая, очень даже аппетитная.

А это что такое?

Шрам в самом низу живота уже выцвел, но енот его отлично видел. Её зачем-то резали? А зачем? Или кто-то ранил? Что вообще с ней случилось? Как бы это выяснить?

Соня брызнула в енота водичкой и улыбнулась при виде недовольной моськи.

– А нечего тут подглядывать.

– Цвирррр! – в тон ей отозвался Евгений.

А нечего тут голой ходить! Что тебе енот – не человек, что ли?

Дальше всё шло по плану.

Проснулась Марта и тут же была накормлена и переодета в красивое платьице. Заодно хотели переодеть и енота, но удалось вовремя залезть за диван. А, нет.

Не удалось.

Как-то Евгений забыл про хвост, за который его и потащили из укрытия. Пришлось вылезти и даже позволить надеть на себя шляпку от куклы.

Нет, не идет она еноту. Или цветочков много, или цвет не тот, слишком розовый.

– Мама, а Еню в садик можно?

Соня представила лицо милейшей заведующей садиком – и едва омлетом не поперхнулась. Ага, можно! У неё бродячие коты и собаки-то истерику вызывают! Это ж инфекция – грязь – чума – блохи – аллергия… подумать немного, что садик стоит в зоне частной застройки, там есть сараи, и в этих сараях полно мышей и крыс? Не-не, мыши и крысы – это нестрашно! Коты намного страшнее! На кошек у детей аллергия есть, а на крыс и мышей точно нет. Никто ж о ней не говорит! А что тут скажешь? Вот в Эрмитаже котов держат, как раз от мышей и крыс. А в садиках и школах котов для этих целей держать нельзя. А то дети от них что-то подцепят. Непонятно что, но факт.

И вот не надо про аллергию!

Соня отлично знала, что у детей, которые тесно общаются с животными, держат дома собак и кошек, хомяков и птиц, аллергий на порядок меньше, чем у детей, которых растят в обстановке повышенной стерильности. Но разве докажешь это сумасшедшим родителям? Нет, нереально[12].

– Марточка, Еню в садик не разрешат.

– А ты меня тогда заберёшь пораньше?

Соня кивнула. Поглядела в записную книжку на смартфоне.

– Да. У меня сегодня три клиента, так что я смогу уйти пораньше. И за тобой прибегу сразу после сна. Хорошо?

– Да, мама.

– Пойдем гулять в парк?

– С Еней?

И что оставалось сказать Соне?

– Да, рыбёныш. С Еней. Я ему только шлейку куплю сегодня, чтобы никто не цеплялся и чтобы он не убежал.

– Он не убежит. Я его подержу!

Евгений нервным движением подобрал под себя хвост. Ну уж – нет! Лучше давайте шлейку!

– Сонька, ты чего вся зелёная?

Инна, парикмахер, как раз смотрела бодро и весело. Да и что ей унывать?

Проблем никаких, муж – дом – дети, всё хорошо и спокойно. Даже завидовать иногда начинаешь… ну бывает же так?! Вот когда всё в семье хорошо и все друг друга любят! Это просто Соне не повезло!

– День вчера тяжелый выдался.

Соня работала в салоне красоты мастером по маникюру и педикюру, место было тихое, клиентура своя, устоявшаяся, коллеги приятные, а для неё сейчас это было важно. Работа несла только положительные эмоции, да и деньги неплохие. Но главное – тишина и спокойствие. Слишком дорого ей дались последние несколько лет…

– Что случилось? Марта ночью бесилась? Может, на смену погоды?

Соня хмыкнула. Нет, на погоду, природу и прочее её дочка не реагировала, вообще не представляла, что так бывает. А вот другое…

– Инна, я вчера енота подобрала.

– Че-го?! – Глаза у подруги стали круглыми и неверящими. – Рассказывай!

Соня послушно выложила всё, что произошло за вчерашний вечер. Инна внимательно слушала, потом побарабанила пальцами по столу для маникюра.

– Сонь, а тебе в полицию надо, наверное.

– А зачем?

– А что ты будешь с енотом делать?

– Эээээ… – Так далеко Соня ещё не загадывала. Понятно, на улицу его выкинуть не получится, он её вчера, считай, спас. Но оставлять себе? Это не хомячок вообще-то! – Не знаю.

– Давай думать вместе. Про кошек и собак я знаю, наверное, это и для енотов действует, и для любого найденыша. Если ты находишь животное, то идёшь к участковому, пишешь заявление, и в течение полугода может объявиться законный владелец. Тогда ты ему вернёшь зверя, а он тебе возместит ущерб. Так что чеки на питание сохранять надо.

– Ещё какие варианты есть?

– Не знаю… ты его хочешь себе оставить?

– Инна, я правда пока не знаю, как поступить. А если его выкинули?

– Тогда ты ничем не рискуешь.

– А если он сбежал? Со зверофермы?

– У нас такие есть?

– Есть. – Соня полистала странички в телефоне. – Вот, смотри, думаешь, енотовые шубы и воротники делают из зверушек, которые от старости умерли?

Инна поморщилась.

– М-да…

– А есть еще развод. Если он племенной, к примеру.

– А он не кастрированный?

– Инна, прости, под хвост я ему не заглядывала. Но кажется, его – не того.

– Зря. Он же тебе полквартиры загадить может. Вот, смотри. – Теперь странички в телефоне листала уже Инна. – Они могут всё открыть, везде залезть, всё перегрызть…

Соня только глазами захлопала. Как-то она не подозревала таких талантов в еноте.

– А… он бы уже тогда всё сделал, что хотел. Я же его на ночь не закрывала.

– И он не перегрыз все провода разом? Никуда не влез? Ничего не рассыпал? Не… – Инна с большим интересом просматривала в интернете ролик с енотом.

– Нет…

– А он точно не дохлый? И не больной?

– Нет…

– Значит, чей-то и дрессированный.

Соня вздохнула.

– Ладно. Схожу к участковому, пусть примет заявление.

– Если енот ещё не разобрал на части весь дом.

– Я уходила, и всё стояло.

– А ты ему хоть туалет поставила? Хоть какой?

– Н-нет…

– Ну и будешь убирать за ним. Это ж не кошка, не собака, они терпеть не могут, где приспичило, там и нагадит.

– Кажется, я дура.

– Если тебе так кажется, то тебе так не кажется.

– Тьфу на тебя.

Над дверью звякнул колокольчик. К Соне пришёл первый клиент.

Евгений прошёлся по квартире.

Раз, второй… ага, книги! Размечтался, наивный енот! Может, устный местный ты и понимаешь, а вот читать не можешь. Картинки оставались картинками, буквы – непонятными червячками.

Что такое компьютер и телевизор, Евгений не знал, так что и не полез к ним.

Оставалось выйти на лоджию и смотреть в окно. Лоджия открывалась из гостиной, то есть из маленькой комнаты, и шла дальше по стене панельки, выход на неё был ещё и из кухни.

Евгений легко открыл ручку ловкими енотовыми руками, осмотрел свои пальцы и решил, что вполне. Могло быть и хуже, окажись он, к примеру, ослом. Копытами ручку не покрутишь и даже за ухом себя не почешешь, копытами-то. Опять же маленьких и пушистых гладят и чешут, а на больших и копытных предпочитают пахать. Да и не берут люди ослов к себе домой.

Евгений смотрел сверху вниз на улицу, слушал людей, вдыхал запахи большого города.

Скучно ему не было. Но… это точно не Рамира. А где это и что это? Ну хоть какие бы привязки?

Как и все аристократы, он знал о множественности миров и не удивлялся их существованию. Творец может устроить Вселенную, как ему нравится, а люди не всегда могут осознать его замысел. Это нормально. Но…

А дальше-то ему как?

Ему надо домой возвращаться. А если тут…

Евгений развернулся с балкона и отправился обратно на кресло. Так… задача-максимум: вернуться домой. Человеком. И оторвать проклятой ведьме голову.

Это много. Потому задача-минимум. По ступенькам.

Ему надо остаться в этом доме. Здесь кормят и достаточно безопасно, на улице, судя по тому, что он видит сверху, он может и не выжить. Да и искать себе еду по помойкам неприятно, разум-то человеческий. И сомнения одолевают – вдруг здесь есть хищники, которые едят енотов? Лучше не рисковать.

Итак, у него есть крыша над головой и еда. Это надо не потерять. Это первое.

Ему надо выучить местную письменность и ознакомиться с историей. Это второе.

Ему надо найти местных магов или ведьм. И договориться. Это третье.

Сколько времени может занять эта задача?

Хорошо бы уже завтра отправиться домой, но вряд ли получится. Если в месяц он уложится, будет замечательно. Енот ведь не может говорить, а ведьме или колдуну надо будет ещё объяснить, что произошло. Соответственно если сказать он не сможет, то написать – вполне. Но для этого надо выполнить пункт второй своего плана.

Итак, местный язык, письменность, потом окрестности, выживание…

Пожалуй, ему повезло с этой женщиной. Со-ня…

Ладно, она не в его вкусе. Но когда Евгений отправится домой, он найдёт способ её отблагодарить. Отт никогда не были неблагодарным быдлом!

Да, и поставить себе это тоже в план. Узнать, что здесь сколько стоит. А то поди договорись с кем-то, если даже и цен не представляешь?

Ничего! Е. Н. Отт работы и дома не боялся, и здесь справится.

Рамира

Лариса В. Никс, она же страшная ведьма, с которой и столкнулся Евгений Н. Отт, чувствовала себя отлично. Она готовила завтрак. Сегодня ведьме захотелось оладушек с яблоками, и она, мурлыкая под нос какую-то весёленькую мелодию, натирала фрукты в тесто.

Глядя со стороны, никто бы и не подумал, что эта милая старушка – ведьма. Халатик с цветочками, растрёпанные седые волосы, беззаботная улыбка, светлая аккуратная кухонька… нет-нет!

Никаких лапок жабы и крыльев летучей мыши!

Не надо путать кухню с лабораторией, а то результат никому не понравится. Лаборатория у ведьмы была, как и положено, в пристройке, в подвале. Мало ли что рванёт? Хотя бы дом уцелеет.

А кухня у неё светленькая, в беззаботных розовых тонах и с ромашками. Нравились ведьме эти цветочки, вот нравились – и всё тут. Даже фартучек на ней был с ромашками.

Воспоминания о вчерашнем ей тоже настроения не портили.

Евгений Отт?

Ну и что?

Вот ЧТО она такого сделала, если задуматься?

Ни-че-го.

Ведьмовство, понятно, наказуемо, но только в том случае, если поймают и докажут. А тут ещё и Маринкина беременность, и отказ этого самого Евгения от ребёнка, и его жестокие слова.

Были? Еще как были, и девочку чуть ли не шлюхой в лицо назвал, и бабушке её сказал то же самое… и кто тебе виноват? Законы Лариса знала.

Даже если Евгению захочется идти с жалобами и делать из себя посмешище, ничего кроме штрафа ей не присудят. И то разойдутся взаимозачётом, скорее всего.

Она не убивала, она просто прокляла, перекинула в животное, а куда уж он сам там провалился… Хотел-то к родовому алтарю, но вмешалась она очень удачно и вовремя, вот и засбоил портал. Это Лариса тоже выяснила. Первым делом. И результат ей понравился.

Судя по всему, Евгения никто больше не увидит. Можно расслабиться и жить спокойно.

А еще поговорить с Мариной. Когда родится ребёнок, ей надо будет подавать на определение отцовства, введение ребёнка в род и привязку к алтарю. Это же наследник Отт! И до его двадцати лет Маринка будет жить спокойно.

Деньги будут. А там и замуж выйдет, почему бы нет?

Даже если родится девчонка, ничего страшного. Её тоже можно к алтарю привязать, и наследницей женщина может быть, чай, сейчас не старые времена.

Всё складывается просто отлично!

Так Лариса и думала, пока к завтраку не заявилась внучка. Так-то она у бабушки не оставалась, нельзя ей рядом с действующей ведьмой быть, ни к чему. Но на денёк и иногда – можно.

Может, потому и враньё сработало? Не знали бабушка и внучка друг друга как следует, вот и получилось не то, что надо.

– Доброе утро, бабушка.

– Доброе, Мариша. Садись кушать, оладьи сейчас готовы будут.

– Оладьи?

– Да.

Марина послушно села за стол, но особого аппетита не показывала. Наоборот…

– Бабушка, а нам ничего не будет? Ну… за Евгения? Я тогда не подумала, а вот сейчас мне страшно.

Лучше поздно, чем никогда. Но к себе Лариса эту мысль тоже применяла, не ей и Маринку осуждать.

Да, внучка дура, примчалась и ревела тут, и сопли бахромой, и истерика, и чуть не обморок. Но и она – дура. Могла бы и потерпеть пару дней, месть обдумать, все варианты прикинуть, ан нет, вспылила, разгневалась и помчалась мстить. А подождала бы немного, так и передумала бы или ещё что сообразила. Вот говорила ей наставница: ты, Ларка, сначала делаешь, а потом думаешь, вляпалась или нет. Авось возраст глупость поправит, да надежды мало.

Не поправил. Так-то Лариса была и разумной, и рассудительной, только не там, где дело касалось её семьи. Дочь она любила и внучку любила, последние росточки рода, считай. Воспитывать сама не могла, а любить – запросто, вот любовь и подвела. Но теперь уж пролитого не поднимешь, плакать смысла нет. Так что Лариса махнула рукой:

– Нет, Мариша, всё будет хорошо. Не переживай.

– Но ты же…

– Ничего с ним не сделала. Я даже сил не слишком много вложила в заклинание, может, на месяц его и хватит. Или пока он к алтарю не придёт… ладно, условие я поставила зверское, Евгению твоему отродясь его не выполнить. Но спесь с него чуточку собьётся. Погуляет, подумает о хорошем и плохом… а может, и вообще не вернётся. Кто ж его знает?

– Бабушка?

– Я проверила сегодня по карте, у меня пара капель его крови оставалась, ты мне приносила. Вот я их на поиск и потратила.

– И?

– Евгений Н. Отт ушел через портал неведомо куда. И найти его по карте не получается.

– И что это означает?

– Что портал зашвырнул его в другой мир. Скорее всего. На Рамире твоего обидчика нет.

Марина кивнула, задумчиво погладила живот.

– Но он ведь не умер? Сейчас это было бы некстати.

– Он определённо не умер. И перекинулся во что-то некрупное, я не знаю точно.

– Ты не видела, в кого он превратился? Разве так может быть?

Ведьма поморщилась.

– Марина, откуда такой интерес к его участи? Не знаю я, кем он стал, что-то такое пушистое и не слишком крупное… кошка, собака… не знаю! Портал ослепил… хвост у него точно был.

– Он все же не чужой и мне, и моему ребёнку. И ребёнка кто-то признать должен.

– Это понятно, но чем дольше его не будет, тем тебе лучше. Подашь прошение об установлении отцовства и признании твоего малыша наследником. Может, к тому моменту, как Евгений вернется, у него будет только один выход – жениться на тебе да и жить долго и счастливо.

– Подам…

Ведьма пристально поглядела на внучку:

– А откуда такая неуверенность? Марина? Ты ведь мне сказала, что беременна от Отта?

Внучка потупилась. Ведьма привычно взялась за половник. Надо бы за сердце, но половник выглядел доходчивее.

– Мар-рина?!

Внучка потупилась.

– Ну…

– Ну?!

– Это может быть ребёнок Евгения, а может и Маркуса.

Ведьма положила половник и опустилась на табурет. От греха. Некоторые новости лучше выслушивать сидя. Или лёжа.

– При чем тут Маркус Отт?

– Он… и я… он мне нравился, и я ему, а потом Евгений… в общем…

Врать ведьме – занятие бесполезное. Можно недоговорить. Но если уж ведьма настроена вытряхнуть из тебя правду, она это сделает. Даже вместе со слезами, соплями и хитрыми замыслами.

– Я надеялась, а он… а я…

Ведьма слушала и мрачнела. Картина ухудшалась на глазах. Внучка действительно не соврала ей, но она сама не знала, от кого беременна. Пока Евгений за ней ухаживал, Маркуса она тоже не упускала. И да, у них всё было. И с Евгением тоже. И примерно в одно и то же время.

Более того, вчера Марина пыталась заставить Маркуса на себе жениться. Но тот узнал про кузена, жениться отказался и задал тот же вопрос, что и бабушка. Чей ребёночек-то?

А Марина и сама не знает до конца.

По крови этот ребёнок – Отт. Стопроцентно. Ни с кем третьим Марина не спала. А вот от старшей ветви или от третьей младшей – неизвестно. Скорее даже от Марка, потому что Евгений своё отцовство отрицал резко. Но он мог и соврать.

Но и Марк говорит, что защита от внебрачных детей у него лучше, чем у Евгения. Дескать, кто-то из предков этим сильно озаботился. И тоже может соврать.

А вот алтарь…

Алтарь не станет ни врать, ни хитрить. Кровь Оттов он почует и Марину в живых оставит. Но наследником этот ребёнок может и не стать. А может и стать. И до родов этого не узнать, не определить.

Ведьма только вздохнула.

– В кого ты такая дура?! Марина?!

– Бабушка, я думала…

– Нет, дорогуша! Когда думают, не бывает такого идиотского результата. Теперь тебе придётся ждать до родов… ещё месяцев семь, верно?

– Плюс-минус.

– Вот. Потом звать к алтарю Евгения и Марка, сразу на месте у ребёнка определять отцовство… сама понимаешь, алтарь шутить не умеет, это застывшая магия, стихия. Он и тебя убьёт, и ребёнка, если что. Или тебя через ребёнка. Младенец невинен, а вот ты по определению – нет. Ты об этом не знала?

– Ну…

– Ты не можешь знать кто отец твоего ребенка. Отт, верно, но если не Евгений, то ты становишься клятвопреступницей. А на алтаре шутить не выйдет, и с королем ты тоже хвостом не крутанёшь. Все формулировки отточены веками. Если ты просто приходишь к алтарю и после родов мужчины определяют, чей ребёнок, и признают его – это одно. Тут ты невиновна. А если ты сейчас поклянешься, а потом отправишься к алтарю… тут тебя и накроет.

– Бабушка, а нельзя как-то это подправить? С клятвой?

– Нельзя, Марина. Никак нельзя. Поумнее тебя пробовали провести алтари и попались. Потом их аккуратно так веничком из перьев сметали, чтобы алтарь не поцарапать. И выкидывали на совочке.

– Но Марк сказал, что алтарь можно обмануть. Бывали случаи.

– Так-так?! Он в курсе твоей игры?!

Марина потупилась.

– Чего я ещё не знаю?! Ты… дуррррррра!!!

Рык у ведьмы получился вдохновенный, со страху бы описался даже тигр.

– Марк сказал, если я ношу его малыша, он признает ребёнка. И женится.

– Ты ему вчера всё рассказала? И про меня тоже?! И про Евгения?!

– Д-да…

– Дура. А ко мне ты своим умом жаловаться кинулась?! Или Марк подсказал?!

– Сама! Мне так обидно было! Евгений… он даже слушать меня не стал! И вообще…

– Был прав.

Лариса мрачно посмотрела на половник, сунула его в кастрюлю с тестом и пошла заваривать успокоительное. Кажется, ей оно сейчас понадобится.

Какие там оладьи и хорошее настроение? Всё как корова языком слизала!

Маринка, дура!!!

– Бабушка, ты за меня – или за него?!

– За то, чтобы тебя, дуру, на родовом алтаре не казнили! Хотя и могут…

– За что?!

– За шкирку! И меня вместе с тобой! Король разбираться не станет, обида у тебя там, или дурость, или хитрость. Сначала тебя на алтарь кинут, а потом сметут в совочек что осталось, и в речку.

Марина взвыла уж вовсе жалобно:

– Бабушка, но ведь ребёнок же!!!

– Ребёнок-то может и уцелеть, в нём кровь Отт. А в тебе её и рядом не было, и близко не будет!

– Я же не хотела… я думала, он женится! А он!!! Это Евгений во всём виноват!!!

Ведьма покачала головой, поморщилась. Сунула внучке отвар. Чего уж там, внучка дура, но и она, старая, не умнее оказалась. Дура-то Маринка дура, а рассказала всё так, что бабушка и разозлилась, и с обидчиком внучки пошла разбираться всерьёз. Вот и результат.

Положим, заклинание проявки сущности не новость. Ведьма так и планировала, побегает Евгений пару месяцев… кем он там стал, что-то некрупное, вроде собаки, да и образумится. Она заклятие наложила, она его и снять может. Женился б на Маринке, зажили спокойно… кто ж знал, что этот светский щёголь вздумает так яростно сопротивляться?! И удрать сумеет?!

Где он теперь может быть?

Где угодно. Слишком много миров, слишком много вероятностей. Искать в каждом? Тут божественная сила нужна, а не ведьминская. Таких знаний у Ларисы не было и таких возможностей тоже. Король распорядится – искать начнут, но это ж надо дойти до короля! И ситуацию представить так, чтобы самим не попасть под раздачу.

А как?

За дурость не карают, если при этом не нарушены законы. Теоретически она закон не нарушала, а практически – Маринке прилетит в любом случае.

Подстрекательство.

Да-да, такая статья есть, и карают за неё достаточно жестоко. Прецеденты были.

Лариса получается клинком, который нанёс удар, а Марина – рукой. И руку эту отрубят, даже не задумаются. Евгений Отт, глава рода, и сирота, литта в первом поколении? Вообще не задумаются. И о несправедливости говорить тоже не стоит, какая же тут несправедливость?

Марина крутила с двумя мужчинами? Да, было дело. Маркуса Отта тряхнут, и он преотлично всё подтвердит. Вот и получается корыстная подлая баба, которая рассчитывала на богатый куш, не получила его и решила подставить своего любовника. Не нравится? А судьям на это плевать будет. И рассказы про молодость – неопытность – беременность тоже не пройдут, потому как зелье плодородия. А делается оно с трудом, и настраивать его тоже сложно… на первой стадии нужна ведьма, на второй, когда идет настройка, может справиться любая женщина, но это дело не одной минуты. Есть возможность опомниться и передумать.

Кстати, применение зелья плодородия к аристократам тоже законодательно запрещено. Только с официального согласия, зафиксированного на бумаге. Зелье – магия ведьм, и она с магией аристократов плохо сочетается, какие там ещё последствия будут у ребенка? Обычно-то его применяют, когда другого выхода вообще нет, и с большой оглядкой, а Маринка…

Понятно, что она дура. Но – увы. Совершеннолетняя дура, хитрая, расчётливая и даже подлая. Да-да, судьи тоже аристократы, как правило, и дети у всех есть, и каждый может представить, как его сын попадает в лапы такой вот «умнице»… по такому раскладу Маринке грозит или казнь, или тюремное заключение. И признание не поможет, ещё и проблем добавит. Раскаялась? Осознала? Вот и прекрасно, в следующем перерождении тебе это обязательно поможет, а нынешнее – закончилось. И на плаху.

Что теперь делать?

Вот это самое и делать, что она Маринке сказала. Спокойно сидеть, ждать, рожать ребенка. Потом по родной крови, если она родная, можно будет найти Евгения, если он ещё будет жив, на это как раз и ведьма способна. Или его тело. Какой вариант больше устроит ведьму – зависит от настроя самого Евгения. От ситуации, в которой он окажется.

Если Евгений будет рад, благодарен и доволен тем, что его спасли, ведьма сможет взять с него клятву о непричинении вреда. Даже взаимном. И они мирно расходятся. Но надежды на это мало. Я тебе сперва устрою неприятности, а потом из них спасу, и не забудь меня поблагодарить? Что-то Лариса сомневалась в таком подходе. С ней бы он точно не сработал, и пробовать не стоит, и с другими вряд ли прокатит. Так что надо заранее готовиться к худшему варианту.

Маринка, дура! Научила её на свою голову! Но играть словами могут и ведьмы. Потому всё зависит от ситуации. Надо думать, серьёзно думать.

Какие есть варианты?

Первый – Евгений возвращается сам. Он зол, он может причинить кучу неприятностей, но будет ли он связываться с матерью своего ребёнка? Потом ведь это и по ребёнку ударит, и сильно. И по роду Отт – тоже. Нравится тебе мать ребенка, не нравится, а за малыша ты ответственность нести будешь, без вариантов. Или – ответишь перед магией.

Чтобы купировать неприятности в этом случае, о ребенке должны знать все. И о ситуации, правда, без зелья плодородия и без Маринкиных расчётов. Скажем, молодая дура, запуталась в своих чувствах, как получилось, так и получилось… дура, да! А что – все вокруг умные? Ну-ну… тут посплетничают, конечно, и грязью покидаются всласть, и осуждать будут, но поймут. У самих в семье не без греха.

Второй вариант – Евгений не возвращается. Или с ним что-то случается ДО вмешательства Ларисы или… не хочется об этом думать, но или – возможно. Ведьма понимала, что убийство наследника фамилии Отт не пройдёт ей даром. Но если он помрёт в другом мире?

Опять же, не обязательно убивать своими руками, хватит и несчастного случая или ещё чего… подстроить можно.

Во втором случае все тоже должны знать, что Марина носит ребенка от Евгения. И погромче обо всём орать, погромче… и девчонка будет находиться до родов в хороших условиях, и ребёнка род признает… или Маркус, смотря от кого окажется малыш. В любом случае шум Ларисе выгоден. Но хорошо бы и обзавестись союзниками.

И корректировать ситуацию и отслеживать всё. То есть шум обязательно, когда обсуждают что-то крупное и заметное, не станут обращать внимания на частности, а ведь в них-то и скрывается всё самое интересное!

– Маркуса своего сюда пригласи!

– Зачем?

– Поговорю с ним. Ты понимаешь, что если Евгения начнут искать до родов, то ты первая попадёшь под удар? Он тебя бросил последней, и бабка у тебя ведьма…

– Бабушка…

– И побыстрее, дурища!

Марина захлюпала носом, но бабушка была неумолима. Надо же как-то спасать эту идиотку?

Надо. А как хочется самой добить! Вот ведь… засада!

В поместье Отт с утра был переполох. Туда нагрянула литта Яна Рейнард.

Слуги забегали бешеными зайчиками.

Литта Яна желала и изволила видеть Евгения. Немедленно! Или хотя бы знать, где он находится. А как ей откажешь?

Это кому-то другому отказать можно, но не членам семьи. И не людям, которые лично Евгением к ним были приравнены. Петер, дворецкий, отлично помнил, как получил свое место. Предыдущий дворецкий имел наглость сказать при Евгении что-то недоброе про литту Яну. И вылетел из дома вперёд своего возмущения.

И потом литта Яна частенько навещала Евгения, и мужчина всегда был ей рад и время находил, даже если приходилось выставлять любовниц или приятелей…

Литта Яна была на первом месте, и Петер отлично знал почему.

В свое время род Рейнард и род Отт даже породниться хотели и Евгений тесно дружил с внучкой литты Яны, Фелицией.

Не срослось.

Девушка предпочла другого, причём Евгений им и помог пожениться. И друзьями они остались до этого дня, и гостили Вираны и Рейнарды у Евгения, даже несмотря на гнев его деда. Впрочем, не слишком сильный, погневался литт Михаил, да и простил внука. Сердцу-то не прикажешь!

А вот о чём не подозревал Петер, так это о том тепле и той нежности, которые получал Евгений. Литта Яна его искренне любила, и баловала, как могла, и поддерживала. И Евгений её тоже любил.

Были на то и у Яны свои причины.

Так что…

Хозяина принялись искать. И быстро обнаружилось, что хозяина нет, доступа к алтарю тоже нет, любовница есть, но она ничего не знает.

Да, у них с Евгением всё было, но потом она ушла к себе, а он остался у себя. И всё.

Никуда хозяин не уходил, не уезжал, на территории поместья его нет… что происходит?!

Непонятно, но ясно, что дело плохо. Литте Яне чуть дурно не стало, но от лекаря она отказалась и принялась раздавать указания.

– Петер, я вас прошу срочно дать знать всем Оттам… ах да! Кто поблизости есть из рода?

– Маркус Отт. Он живёт в гостевом доме, это не так далеко отсюда.

– Прошу пригласить его сюда как можно скорее.

Петер поклонился и принялся действовать.

До телефона на Рамире не додумались, но световая связь была, аналог телеграфа был, и в поместье он был в том числе. Не слишком быстро, но связаться можно было с кем угодно.

Маркус Отт явился быстро. А литта Яна уже знала, что Евгения нет в городе.

А в столице?

Надо ждать ответа чуть дольше.

– Литта, – поклонился Маркус.

– Литт, – вежливо ответила ему Яна. – Я благодарна, что вы откликнулись на просьбу старухи…

– Литта Яна! Как вам не стыдно! Какая вы старуха, вы ещё нас всех за пояс заткнете! Если бы вы только разрешили, у ваших дверей мужчины с цветами дежурили бы денно и нощно!

Яна только усмехнулась и перешла к делу. Надо бы больше времени уделить этикету, но сердце нехорошо покалывало, и это не просто так.

– Литт Маркус, я прошу вас поискать Евгения через алтарь.

Конечно, это был не единственно возможный способ поиска, но самый быстрый и надёжный. Маркус удивился, но спорить не стал, только подумал, что это наверняка связано с визитом Марины.

Вот точно!

Но…

В алтарную комнату он спускался даже с некоторым душевным трепетом, но… напрасно.

Дверь не подалась.

Ни простым усилиям, ни на кровь… литта Яна покачала головой.

– Алтарь закрылся.

– Литта?

– Благодарю вас, литт Маркус.

– Литта Яна, что это может значить?

– Боюсь, что для рода Отт это не слишком хорошо, Маркус. Я обещаю, всё это останется между нами, пока я не поговорю с его величеством.

– Хорошо, литта Яна.

– Я бы просила и вас пока никого не оповещать.

Маркус и не собирался. Тем более что некоторые вещи знали все аристократы на уровне: «само собой разумеется».

– Обещаю, литта Яна.

Литта приняла обещание и откланялась. Король – это не первый встречный, к нему на приём так просто не попадёшь. А сердце всё равно покалывает… что же происходит?! Что случилось?!

Надо срочно разбираться. А то пожить ещё хочется.

Россия

Работа немного не задалась. Соня переживала из-за енота. А правда – вдруг?! Если Инна говорит, значит, еноты могут сделать что угодно с домом. Допустим, этот конкретный енот, которого она подобрала, не опасен. Но если он перекусит провод? Или выдернет розетку? Или откроет воду?

Ой, мамочки… только б соседи не пострадали! Она ж потом не расплатится! И ремонт делать сейчас не сможет, и… Господи, спаси, а? Не виноватая я, я просто дура жалостливая! Но как после вчерашних приключений было оставить беззащитное животное на улице?

Или стоило больше переживать за сохранность улицы, а не за енота?

Инка, как назло, прокрутила Соне несколько роликов с рутуба про енотов, и женщина едва не взвыла.

Милое животное?

Запустите зверушку к врагу, а потом сметите ошметочки врага в совок и живите спокойно. Этого врага у вас больше не будет.

А она его дома оставила, да так спокойно…

Дура она, что тут сказать? И жизнь её не учит!

Так что за Мартой Соня летела бегом и домой – тоже, словно на крыльях. По двору они пронеслись ураганом, на пятый этаж взлетели без всякого лифта. Марта хотела быстрее увидеть Еню, а Соня боялась, что половины дома уже нет. Но вроде бы стояла многоэтажка, не пошатывалась и не дымилась? И вода из окон ещё не лилась? Мамочки, страшно-то как!

Дверь она открывала дрожащими руками.

Квартира была цела.

Евгений даже лоджию закрыл, справедливо рассудив, что не нужны его женщине такие знания. Пусть думает, что он обычное животное, разве что к унитазу приученное и к миске.

Простите, но жрать с пола и гадить в лоток он не согласен! Вообще!

Енот преспокойно вышел в прихожую, чуть не вразвалочку, и тут же был пойман Мартой за хвост.

– Еня!!!

Соня вихрем концентрированного ужаса пролетела по квартире, обнаружила вмятину на кресле, на котором спал енот, съеденную курицу, кости в ведре и с уважением посмотрела на енота.

Точно, дрессированный. Нигде не нагадил, всё хорошо, всё в порядке… Слава богу!

– Еня… умничка, Еня!

Не то чтобы Евгению нравилось это имя, но Еня – Женя, хоть что-то созвучное. И вообще, чего ждать от баб? Спасибо, что Пупсиком или Кукусиком не назвали, уже счастье! А то он и похуже прозвища слышал от своих подружек. Нет-нет, его не обзывали, а вот животных – запросто.

Масюсик – нравится? Или Нюнюшечка? Вот и животным не нравилось наверняка, редкостные сволочи были, хоть и мелкие.

– Мама, Еня милый!

– Марточка, солнышко, бери Еню и иди мыть руки.

– Да, мама.

Заняться ужином, состоящим из картофельного пюре и копчёной скумбрии, Соня не успела. Только-только достала из холодильника кастрюлю, как в дверь позвонили.

– Мама?

Почему-то дети и животные мгновенно оказываются у входных дверей. Телепортируются?

– Марта, бери Еню и иди к себе.

Соня выдохнула, посмотрела в глазок и открыла дверь уже спокойно. Можно не бояться, это не скандалить, наверное…

– Павел Семёнович, здравствуйте!

– Здравствуйте, Соня. Рад вас видеть.

Местного участкового Соня знала и в лицо, и по имени. И поди не знай его, когда рядом с тобой живёт Ника Вячеславовна! Поневоле выучишь, видя бедолагу по пять раз в неделю!

– Соня… я вас не отвлекаю сейчас?

– Нет, Павел Семёнович. А что случилось?

– Тут с вами человек поговорить хочет, вы уж не отказывайте, пожалуйста.

Павел Семенович отступил в сторону, и Соня удивлённо посмотрела на мужчину лет сорока от роду. Вполне приличного, в очках…

– Простите? Что-то случилось?!

Ясность внёс енот.

Еня, который каким-то чудом вырвался у Марты, раздулся, став вдвое больше, грозно зацвиркал – и двинулся на врага. Соня едва успела поймать его за хвост.

– Еня, стоять!

– Вот, – Павел Семёнович улыбнулся. – Я же говорил, енот гражданочки дрессированный, сами видите, не кидается, не огрызается, а что на вас сердит, так это и понятно. Ну что, гражданин, будете дело миром улаживать?

Мужчина потупился.

– Софья Алексеевна… вы извините меня, пожалуйста, за вчерашнее. Я в вашем дворе гость, к другу приехал. А его дома нет, я Гранда прогулять решил, а он молодой ещё, дурной, вот и сорвался…

Теперь до Сони дошло. И очень захотелось разжать руку. Пусть бы Еня этого типа укусил за всё вчерашнее… можно больно.

– Вы?!

– Я. Простите, пожалуйста, что я вчера так сорвался…

Соня подняла брови.

Каким-то образом енотовый хвост в руке придавал боевой дух. Или сам енот, который выглядел так, что вот сейчас кинется – и сожрёт?

– Скажите, а если бы ваша собака нас вчера покусала?

– Он не стал бы.

– Моего енота он порвать хотел. Если бы не Еня, вчера могли бы пострадать и я, и дочка. А вы… я правильно понимаю, Павел Семёнович, гражданин не раскаивается, а просто старается уладить дело миром, пока Ника Вячеславовна его вместе с собакой на живодёрню не загнала?

Потупились оба. И участковый, и его спутник. Потом слово взял участковый.

– Если так-то подумать… Софья Алексеевна, может, и правда помиритесь? Мне спокойнее, делу ход не давать, вам спокойнее – вы ж зверьё любите, не станете грех на душу брать. Ведь и правда убьют собаку, а он живая душа, жалко его. Мужчине вот спокойнее…

– Виррррррр!!!

Еноту спокойно не было. Он явно старался вырвать у Сони хвост и пойти на разборки. Мужчина посмотрел на него с опаской.

– Простите… а вы не могли бы придержать своего зверя? А то он вчера мне штаны испортил, и ботинки только на выброс.

Соня невольно фыркнула. Кажется, Еня был настроен по-боевому и сегодня.

– Допустим, я заберу заявление. И?

– А я вам – деньги. – Мужчина был само очарование. Хоть ты с него второго енота рисуй. – Скажем, тысяч пятьдесят? Не торгуясь?

Соня качнула головой.

– Мне кажется, это слишком много.

– Цвиррррр!!!

Еноту явно так не казалось.

– Софья Алексеевна, я не стану врать. У меня хорошая должность, и для меня важна репутация. Я плачу и за прекращение дела, и за вашу плохую память. Вы согласитесь забыть обо всём случившемся за названную сумму?

Участковый кивнул.

Соня подумала, что ему тоже перепадёт от щедрот бизнесменовых, или кто там этот тип. А, неважно! Ей какая разница?

Но…

– У меня будет еще одно условие.

– Какое?!

– Павел Семёнович проконтролирует, чтобы вы с собакой отправились к кинологу и прошли полный курс обучения. Есть же у нас такие при полиции?

– Есть, Софья Алексеевна. Вы согласны, гражданин?

– Да.

Софья медленно кивнула:

– Хорошо. Переводите деньги, и мы обо всем забываем!

– Назовите мне номер счета?

– Вирррр!!! ВИРРРРР!!!

Енот явно был чем-то недоволен. Мужчина пошарил рядом.

– А это – вашему защитнику. Лично от меня.

Кусок мяса из пакета мог бы подкупить любое животное. Но Еня даже прикасаться к нему не собирался. Дернул хвост так, что вырвался у Сони, оставив ей пучок шерсти, повернулся задними лапами…

На площадке плохо запахло. Правда, на этот раз Еня целился в пакет с мясом.

Повисла неловкая пауза.

Она что – ДУРА?!

Евгений просто не понимал этих баб! Стоят двое, врут ей в глаза, пытаются замять дело, платят какой-то мизер – и она всему верит!!!

Ладно, он и сам не без греха. Но… он платил больше!

Хотя, судя по Соне, для неё это крупная сумма. И все равно… гады!

И мясо это… человек бы не учуял! А вот енот точно знал, что там какая-то гадость. И человек этот – гад! Погоди ж ты у меня!

Развернуться хвостом – и вперёд!

Да, еноты могут метить территорию, так что эти рефлексы у Евгения были. И метил он чётко в принесённую отраву. Не хватал зубами, не пытался с ним что-то сделать. Просто вонючая струя ударила в пакет.

– Б…!!!

Мужчина отбросил его и выругался. На него не попало, разве что пару капель, рикошетом. Но пакет только выбросить.

Соня прищурилась на мясо, на енота, который активно рычал на мясо и закапывал его, всем своим видом показывая, что это несъедобно. И что-то щелкнуло в мозгу.

– Чем мясо обработано?!

– А?..

Замерли все. Первым опомнился участковый.

– Николай Иванович, вы что? Хотели енотика отравить?

Конечно, мужчина владел собой. Но и Соне, и участковому хватило дрогнувшего взгляда.

– Ах ты…

Соня невольно потянулась за вазой, стоящей на тумбочке. Давненько с ней такого не было, а поди ж ты! Не забылось! Стоило кому-то поднять руку на её близких… и в милой женщине просыпался бронетранспортёр. И мчался по трупам врага, поблескивая изящным маникюром на гусеницах.

– Так! – Павел Семёнович взял себя в руки первым. – Двести тысяч. Пятьдесят за примирение и еще сто пятьдесят за попытку отравления. Не то я сейчас ещё один протокол составлю! Софья Алексеевна, поставьте вазу и уймите животное.

– Если я… – рык, который издала Соня, напугал даже её саму, – если я ещё раз увижу вас или вашу собаку в этом дворе, я на вас енота спускать не стану. Сама порву!

И прозвучало это так… поверили все. Включая енота.

Николай Иванович молча перевёл на тот же счёт еще сто пятьдесят тысяч рублей и развернулся к лестнице.

– Мясо заберрррите!

Когда женщина говорит таким тоном, с ней лучше не спорить. Тогда, может, и уцелеть удастся. Николай Иванович и не стал. Поднял вонючий пакет, с которого тут же закапало на его дорогущие туфли, и двинулся к лестнице словно сомнамбула.

Павел Семёнович подмигнул Соне.

– Я с ним сейчас ещё поговорю. И не переживайте, не обедняет.

– Цвиррррр!

– Вот ты прав, хвостатый. Он именно это самое.

– ЦВИРРРРРР!

– Хороший у вас защитник, Софья Алексеевна. А раньше вроде не было?

Тут бы и сказать Соне про находку. Тут бы и составить протокол.

А только мысли пролетели с такой скоростью, что спасовал бы даже фотон.

У Николая Ивановича есть деньги – он обижен на Еню – он может найти какого-то типа, который представится его хозяином – он может забрать енота и обидеть!

И режим БТРа с маникюром активизировался вторично.

– Еня? Это подарок. Работал в цирке, потом получил травму, возить его с собой просто так накладно, а убить рука не поднялась, мне продали чуть не за копейки. Сами видите, он как собака, ручной, меня защищает… показать документы?

Павел Семёнович посмотрел на енота, который уже стоял рядом с ногой Сони и свирепо скалился. Но не кидался, не рычал… если так подумать, мог он цапнуть?

Мог. Не сделал. И даже чётко пометил отравленный продукт.

Может, и правда, дрессура такая? А что? Вон чего в цирке тигры выделывают, а еноты, говорят, умнее тигров?[13]

– А какую травму-то?

– У него что-то с сетчаткой глаза получилось вследствие травмы головы, – соврала Соня, храбро скрестив пальцы за спиной. – То ли отслойка, то ли помутнение… у людей такое лечат, а енотам, сами понимаете, операцию в глазной больнице никак не провести. А от слепого зверя в цирке пользы нет. Это как постепенная слепота, не сразу, а за год-два.

– А-а…

О таком Павел Семёнович слышал, правда, у людей, не у енотов, но бывает ведь! И никуда от этого не денешься! И даже у людей такое лечится долго и дорого.

– А живут они по двадцать лет.

Теперь участковому стало всё понятно. Что ж, не самый обычный зверь, но явно умный и дрессированный. И циркачи греха на душу не взяли, и вон какой… герой! Если б не енот, у него бы на участке втрое больше проблем было.

Собака покусала женщину, может, и ребёнка, вот тут бы он за всё получил с добавкой. Еще бы и во все соцсети попал, а начальство это знаете как любит? Одной банкой с вазелином не обойдёшься! Есть от енота польза, это точно!

– Вы его без поводка не выгуливайте, Софья Алексеевна. Всего хорошего.

Мужчина козырнул – и развернулся.

Соня закрыла дверь и без сил опустилась на коврик у порога.

– Еня, кажется, обошлось?

– Кррррр!

Соня посмотрела на телефон.

Двести тысяч грели душу.

– Еня… мы богаты? Надо купить Марте пианино, она давно просит. А тебе… а что покупают енотам?

– Крррр!

– А тебе я куплю, что сам захочешь, и много-много мяса. Идёт?

– Кррррр!

Вот это Евгений одобрил. Кушать хотелось. И если уж он оказался в гостях у этой женщины, нечего её объедать! Заработать енот не может?

Это еще как сказать! Надо будет ещё подумать о заработке.

– И надо тебя вечером выгулять, наверное. Я тебе шлейку купила…

– Кррррр!

Вот еще шлейки не хватало! Но если здесь так принято?

– Мама, всё хорошо?

Марта осторожно высунулась из комнаты. Личико у ребенка было испуганным.

– Вррррррр! – Евгений вздохнул и направился утешать мелочь. Ладно уж! Потерпит он немного детские ручки на хвосте! Пусть малышка порадуется…

Рамира

Лариса оглядывала возможного внучатого зятя (а как ещё назвать потенциального мужа внучки?), как третьегодняшнюю колбасу.

Съесть-то её можно. А вы уверены, что нужно? Что вас потом не вытошнит, что она нормально хранилась, что туда не тухлятина попала?

Вот и Лариса ни в чём не была уверена.

Пока Маркус ей не слишком нравился, и поговорить она с ним предпочла без Маринки. Ещё беременной дуры ей не хватало, с её истериками и соплями!

Из внучки она что смогла вытрясла, теперь надо трясти зятька.

– Скажи-ка мне, Маркус, ты знал, что Марина с Евгением шашни крутит?

Маркус и врать не стал.

– Знал. Надеялся, что она не поддастся, а потом просто… не сразу решился разорвать отношения. Да и прятались они, я не сразу узнал.

– Понятно.

– Евгений мне о своих намерениях сказал почти сразу, как Мариной заинтересовался. Но я думал, она… она перед ним не прогнётся. Ну и проверить хотел тоже.

Лариса досадливо фыркнула.

Не прогнётся! Эх, Маринка, если бы ты не думала, что можешь усидеть на двух стульях! Бог дал человеку одну задницу, чтобы тот выбирал что-то одно. А не всё сразу.

Впрочем, в этой истории и сама Лариса не умнее оказалась. Так что выпутываться надо всем.

– Марина может быть беременна от тебя.

– Может. Или от Евгения. Даже скорее от Евгения, его дед был тем еще параноиком, поэтому родовой перстень Евгения настроен, скорее, на защиту. Только не от беременности, а от опасности. Бастарды – что, ими род прибавляется, жизнь важнее. Но всё сразу получить нельзя, поэтому противозачаточные функции у линии Евгения проседали, а вот защита жизни – наоборот, преобладала.

Лариса вспомнила, как не могла её продавить, и невольно кивнула.

– Вот. А мой предок больше всего не хотел бастардов. Была у него неприятная история, стоившая ему части состояния, вот и подстраховался дважды и трижды. Потому я и считаю, что это не мой ребёнок. Но Марина пила зелье плодородия, и я не уверен полностью, придётся ждать рождения ребенка, а потом смотреть.

Лариса кивнула.

Будь Маринка обычной женщиной, было бы проще. Но она происходит от ведьм.

Вот за это аристократы и не любили связываться с ведьмами. Конфликтуют их виды магии, просто не сходятся, перекрывают друг друга. Это как одну рыбину в четыре руки чистить. Грязи много, пользы мало. Нужны-то и те и эти, понятно, и давно уж не изводят ведьм просто так, только за нарушения закона. Но за преступления и аристократам отвечать приходится, всё справедливо.

Если Маринку сейчас проверить родовой магией, ничего она не покажет. Хоть внучка и не ведьма, но… кровь-то в ней чистая, ведьмовская. Кроме резонанса никакой пользы не будет.

Лариса мрачно посмотрела на Марка:

– И почему, зная столько всего интересного, ты ещё не побежал жаловаться?

Маркус вздохнул.

Вчера он думал о том же самом. И ответ знал, и ответ этот ему не нравился, потому как сволочью Маркус получался, распоследней. А кому ж такое про себя узнать понравится?

Но и искушение было очень уж сильным.

– Потому что пользы я могу получить больше, чем вреда. Евгений достаточно популярен, так что… думаю, искать его начнут через неделю. Может, через две, больше времени выиграть не получится. А пока его будут искать… кое-что я могу поправить в свою пользу.

Маркус понимал, что много не выгадает, но даже то, что он может получить, провернув пару сделок, это больше его пятилетнего дохода. О закрывшемся алтарном зале он пока молчал. Потом это и без него известно станет, да и не спрашивали его ни о чём таком, родовом. Да, неделя или две, больше Маркус не выгадает, но и это уже замечательно!

Про литту Яну он тоже не упоминал, это сейчас ни на что не влияло. Да, она попадет к королю, да, начнутся поиски, но при запертом алтарном зале они и так бы начались достаточно быстро. Плюс-минус день, вот и всё. Корона тоже не сразу раскачается и соберется. Так что Маркус изначально рассчитывал на пару недель. А потом Евгения найдут… или НЕ найдут?

Лариса, наоборот, довольно заулыбалась.

Вот с бессребреником она бы дело иметь не стала, если человеку ничего не нужно, кроме его оскорбленных чувств, хорошим это не закончится. А если мужчина ищет, где выгоду получить… тут они и договорятся, пожалуй. И для начала доверит она ему маленький кусочек важной информации.

– Евгения нет на Рамире.

– Как – нет?! – ошалел мужчина.

– Молча. Вообще нет. Нигде.

– Марина вчера упомянула, что он провалился в портал…

– Всё верно. Но куда открылся портал, я не знаю. Итак, на Рамире его нет.

– А можно его найти – там, где он сейчас оказался?

Лариса уже думала над этим вопросом, поэтому ответила практически сразу:

– Теоретически. Если я правильно помню, наш мир соседствует с восемью другими мирами, то есть Евгений может быть в любом из них. Или в каком-то из вторичных, дальше вряд ли получится, мощность не та. То есть надо проверить всего каких-то семьдесят с лишним миров. Отсюда – не получится. В каждый из них надо открыть портал, в каждом провести ритуал. При этом, заметь, насыщенность миров силой может быть разной. То есть слабому магу там делать нечего, а сильному или жертву приносить, или накопителями обвешиваться, или он там на год останется. Можно поиск провести по родной крови, но крови-то и нет! Во всяком случае – пока.

Маркус задумался.

М-да… теоретически это можно было сделать. А вот практически – сложно. Открывать порталы могут достаточно сильные маги. Проводить поисковые ритуалы – тоже. Подробно Маркус эту тему не изучал, но общие принципы верны.

– То есть речь не о двух неделях?

– Нет.

– Допустим, он снимет ваше проклятие и даст о себе знать?

– Допускай. Но это сложнее. Пару месяцев оно бы точно продержалось, потом… с помощью алтаря он бы порвал его быстрее, но алтаря-то в другом мире и нет. И насыщенность магией у миров разная. Если как у нашего – тогда месяца два-три. Потом он начнёт иногда принимать человеческую форму. Если мир бедный энергетически, а такие тоже есть, то даже больше. Полгода-год.

Маркус потёр руки:

– Это же… прекрасно!

– Добавь ещё, что он провалился в форме… зверя. Не знаю какого, вчера и темновато было в комнате, и портал этот… не разглядела толком! Ладно! Животное, сам понимаешь, к магии не способно. А вот проблем себе на хвост легко найдёт и бездомная собака, и кошка…

– Евгений может и погибнуть, не дождавшись помощи?

– Вполне.

Маркус задумался.

– А что могу для него сделать Я?!

Последнее слово мужчина и выделил, и подчеркнул голосом. Здесь и сейчас это был основной вопрос, от которого сильно зависели последствия. Да и его действия тоже.

– Размышляешь, не уничтожит ли тебя родовой алтарь?

– Ну…

– Теоретически не должен. Твое знание об этой ситуации СЕЙЧАС уже ничего не меняет. ДО того ты знал только о Маринкиной измене. О её планах ты был не в курсе, о моих действиях тоже узнал ПОСЛЕ.

– Ага.

– Ребёнок тоже ни в чем не виноват перед магией рода. Маринка его делала, чтобы поймать мужа, за это максимум – бесплодие, и то для неё. Ребёнка за это не покарают, он решений не принимал и вообще сам – жертва.

– Ага.

– Перед магией рода отвечает Маринка. За враньё, которое привело к смерти Евгения. Или к проблемам… тут зависит именно от результата. Но получается, что виноваты будем и она, и я. Она больше, потому что лгала осознанно, я меньше, потому что имею право на месть. Это учитывается.

Маркус потёр лоб.

Да, у магии свои законы. Но разбираться в них…

Просто – ЫТЬ! Можно и похлеще сказать, да цензура не пропустит.

– Так что ты получаешься невиновен. Именно перед магией, именно перед родом. А что касается воровства, о котором ты мечтаешь, за это магия карать не будет. Алтарь решает другие вопросы: наследование, привязка к роду…

Маркус засиял ясным солнышком.

Перспективы в таком разрезе выглядели намного приятнее. За полгода-год это ж он как развернётся, да как свернётся, да как всё для себя наладит!

Всё спереть не получится, но хоть что-то скрысить и уволочь к себе в норку! А Эжен – что?! Сам виноват! Мог бы и не лезть в чужое счастье!

Маркус для себя первый Марину приглядел! Вообще! Евгений мог её и не трогать, найти себе кого-то другого для развлечений, вон как ту брюнетку, Беатриче, или как там её?

Неважно!

Это сейчас Маркуса не интересовало!

А вот кое-что другое уточнить стоило.

– Вы ведь мне не просто так всё это рассказали?

Бескорыстная ведьма? Положите в кунсткамеру, сразу же за честным чиновником и непорочной актрисой. Верю-верю, и не в такие сказочки верю. В них и поинтереснее чудеса встречаются, к примеру, рыбы говорят и коровы летают!

Лариса усмехнулась:

– Абсолютно точно. Мыслей у тебя только о крошках состояния. А если получится загрести – всё?!

Маркус подавился воздухом.

– А… гхрррр! Е…?!

– Объясняю. Тут получается определённый риск. Но если ребёнок не от тебя…

– Скорее всего.

– Вот. Если это твой ребёнок, он рождается, ты определяешь отцовство, это будет возможно, и вы с Маринкой женитесь. Захочешь – потом разведётесь. Зато ребёнок будет из рода Отт, признан отцом и к тебе у алтаря претензий не будет. Какую выгоду получаешь ты? Это просто. Пока Евгения нет, я помогу тебе, чем смогу, и половину полученного с моей помощью ты отдашь Марине. Устроит?

– Допустим. Но это может быть не мой ребёнок.

– А если это ребёнок Евгения, то ты все равно определяешь отцовство и женишься на Марине. И становишься его опекуном. И получаешь полный доступ ко всем счетам. Если парень – до двадцати лет, если девушка – до восемнадцати. Хороший план?

– Вполне. А почему я не могу жениться на Марине сейчас? Чтобы ребёнок родился в законном браке?

– Потому что алтарь. Если ты сейчас берёшь Маринку в жены, что ты должен сделать?

– Привести её к алтарю, ввести в род…

– Ага. С ребёнком от другого мужчины.

Маркус вторично подавился слюной.

– Но… он же тоже будет Отт!

– Но тогда ты его усыновишь ещё в утробе, с помощью свадебного ритуала. Или удочеришь, и это не будет наследник Евгения Н. Отт. Если я правильно помню ваши заморочки, женившись на беременной и зная, что ребёнок может быть не твоим, ты его принимаешь в род как СВОЕГО.

Аргумент получился неотразимым. Маркус действительно не подумал о такой мелочи. Если бы даже Марина была беременна вообще неизвестно от кого, да хоть от грузчика портового, заключая алтарный брак и признавая её ребенка своим на алтаре, Маркус получал действительно родного ребёнка. Алтарь это мог. Это и с усыновлением работало, только усилий требовалось гораздо больше, а уж на зародыше-то – всегда!

– Согласен.

Лариса криво усмехнулась.

– Тогда иди, поговори с Маришкой, а то она нервничает. Думаю, ты найдёшь что ей поведать… в правильном ключе.

– Как скажете… бабушка.

Лариса проводила Маркуса насмешливой улыбкой.

– Бабушка, что случилось?

Фелиция Виран свою бабушку любила и ценила. Уважала и старалась не расстраивать.

С родителями у неё как-то не сложилось, не было между ними такой близости, а вот с литтой Яной получилось. Почему-то прикипели они друг к другу. Вроде и не одна внучка у литты Яны, и даже не две, всего их восемь, но Фелицию она любила больше всего. Бывает так… старалась-то она относиться ко всем одинаково, но сердцу не прикажешь.

Неудивительно, что сейчас литта Яна решила посоветоваться именно с ней.

– Фели, у меня действительно беда.

– Бабушка?

Фелиция села прямее, всем видом демонстрируя, что не сдвинется с места, пока бабушка всё не расскажет, а Фели всё не решит.

Яна вздохнула.

– Я ходила сегодня к алтарю, Фели. И он показал, что на мне нарушенное обязательство.

– Какое? То есть… что именно нарушено?

Литта Яна потерла лицо руками.

– А вот этого алтарь не показывает. Вообще.

– Но как это может быть?

Фелиция знала, о чём говорила. Аристократы вообще старались не клясться лишний раз, но если уж давали слово, это отмечалось на алтаре. Клянешься кровью, потом проливаешь кровь на алтарь, алтарь запоминает твою клятву. Если ты её нарушил – тебе об этом напомнят. И какую клятву, и когда – не увильнёшь. Особенность магии.

Магия – это сила и право, какое тебе может быть право, если ты за себя не отвечаешь? Если твои слова пустой звук, если твои поступки как пыль на ветру, куда дунет, туда и полетишь, чего ты стоишь? Оттого и спрос с аристократов был куда как жёстче обычного. И за словами они строго следили.

– Может, – литта Яна поморщилась, – если я могла что-то предотвратить – и не сделала, не проследила. Понимаешь?

Фелиция понимала.

Это еще не полноценное нарушение, нет. Но близко к тому.

– Мне надо срочно в этом разобраться. Я не молодею, а после моей смерти пострадают мои дети, потом внуки и правнуки. Я не хочу этого.

Фелиция тоже не хотела, чтобы бабушка умирала. И уж тем более с каким-то долгом за душой…

– Бабушка, а что ТЫ чувствуешь?

– Я сегодня была в поместье Отт.

Фелиции дальше объяснять не потребовалось. Самые страшные клятвы те, которые мы даём сами себе.

– Евгений?

– Вполне возможно. Его нигде нет, а алтарный зал закрылся.

Фелиция принялась разминать пальцы, пощёлкивая при этом суставами. Совершенно не аристократично, но в её профессии гибкость пальцев – всё, и к гимнастике она привыкла с юности. Сейчас её просто успокаивали привычные движения.

– Бабушка, я наведу справки. Но ты уже что-то сделала, верно?

– Я отправлюсь к его величеству и буду просить начать поиски.

– Не к Оттам?

– Если алтарный зал закрылся, кто-то из них может быть причастен.

– Но может и не быть… ладно! Я поняла. Бабушка, начнем с этого, а я тоже попробую навести справки, проконсультируюсь со специалистами. Разрешаешь?

– Да.

Фелиция поцеловала литту Яну в щеку.

– Мы справимся. Обещаю. Мы семья, мы обязательно справимся.

Литта Яна улыбнулась, широко и искренне, от всей души.

Семья…

Как же ей повезло в жизни!

– Марк, ты согласен?!

– Конечно, дорогая! Ты у меня замечательная, самая-самая лучшая, ты моё чудо…

Марина слушала и млела.

Маркус Отт тем временем прикидывал ситуацию.

Евгений пропал. Это очень хорошо.

Евгений может вернуться. Это плохо. Судя по алтарю, он пока еще жив. Это тоже плохо. Но может, ещё и помрёт, особенно без помощи? К животным в разных мирах относятся по-разному, так что из его кузена уже завтра могут набить чучело. И тогда…

Тогда открываются интересные перспективы.

Главное сейчас – выяснить, от кого беременна эта дура. Если от Марка – плохо. Тогда… тогда надо будет как-то разобраться с её бабкой, сама Марина ни на что не способна, ни ведьмовства у неё нет, ни мозгов, если так-то прикинуть. Выродок в семье, иначе и не скажешь.

Если она от Евгения залетела – мало ли что он говорил про заклинания?

Раз в год и палка стреляет! А уж сбоев случается… если это ребёнок Евгения, то его можно и наследником признать, и деньги получить, и опекуном стать… при этом ребёночек совершенно не обязательно должен дожить до совершеннолетия. А что такого?

Дети – существа хрупкие.

Марине об этом говорить совершенно не обязательно, так что Марк продолжил шептать ласковые благоглупости. И снова и снова повторял, что он на всё согласен, а вопрос с браком… да женится он! Но после рождения ребенка! Потому что если он от Евгения, то Марк будет слыть рогоносцем. Если от Марка, то они просто поженятся по-тихому, он заплатит за документ с более ранней датой, вот и всё. И ребёнок не будет незаконным.

А если он от Евгения, то они сначала правильно оформят все документы на наследство и прочее… если Евгений не вернётся, конечно. А потом все равно поженятся.

Марина млела и кивала, соглашалась и радовалась.

Какой её Марк умный!

Просто потрясающе!

А Марк думал ещё об одном интересном пункте плана.

Если ребёнок действительно окажется от Евгения, можно будет найти кузена по родственной крови. Да-да, такая оговорка магии. Магия вообще больше всего похожа на Уголовный кодекс – к каждой статье сорок примечаний и четыреста разъяснений.

Поиск внутри мира можно вести по любой родственной крови, алтарь показывает всех Отт этого мира. Но в другие-то миры он заглянуть не может! И чтобы вести поиск там, без поддержки алтаря, нужна кровь САМЫХ близких родственников. А именно – дети или родители. Живая кровь. Родители Евгения умерли. Дети… его это ребёнок – или нет?

Даже бабушки и дедушки уже не подходят. Слишком большой разброс получается.

Так что…

Если Марк не будет полным дураком, то через год он будет намного богаче, чем сейчас. А жена…

А жена – совершенно не стена. Даже с бабушкой-ведьмой, которой может и не оказаться рядом. И мужчина довольно заулыбался.

Оставшись одна, ведьма побарабанила пальцами по столу.

Гнида у нее зятёк будет?

Однозначно. Лариса насквозь видела и Маркуса Отт, и его трусливую, подлую душонку. Да и чего там видеть? Шакал, как он есть.

И где у Маринки глаза были? Чем она думала, когда с этой пакостью в кровать ложилась? Евгений какой-то зверь, а это… это даже не зверь, это тварь ядовитая и скользкая. Как такое можно не увидеть?

Хотя тут тоже все ясно, молодо-зелено-самонадеянно, вот и получается неладно. И переиграть бы, но ребёнок уже есть, с этим ничего не поделаешь.

Стравить плод? Казалось бы, самое простое решение, особенно на раннем сроке, только вот в нём подводных камней больше, чем в ином течении. Это обычному человеку можно по простому пути идти, и то потом жизнь мстить начинает, то родить баба не может, то болезнь какая цепляется, а ведьме такое вообще заповедано. Может и род прерваться.

Не ведьма Маринка? Оно так, а все же кровь в ней ведьминская, и наказание будет полным. Иногда и сама баба о своей крови не знает, а плод травит и наказание получает. А Маринка-то всё знает… нет, нельзя им так. А вот как можно, подумать надо.

Допустим, Маринка рожает и отдаёт ребенка бабушке. А сама принимается устраивать личную жизнь. Это можно. Но… деньги.

Маринка уже не получает помощь от государства как сирота, содержать её никто не будет, Лариса поможет, но сколько может заработать сама Лариса? Достаточно много, но увы – нерегулярно. Услуги ведьмы дороги, но постоянно они практически никому не нужны, так что экономия и опять экономия. А с ребёнком так не получится.

Вечный и неизбывный вопрос денег, увы.

Ларисе нужны деньги, Марине нужны деньги, Маркусу они тоже нужны и, если так уж совпало, их можно забрать у Евгения, скажем, как компенсацию за его поступок. Он ведь отказался от Маришки и ребёнка?

Отказался!

Вот и пусть теперь платит.

Да, понятно, погорячились они обе, но надо теперь из этого свинства получить хоть кусочек колбаски для себя.

Денег хотелось, и больших денег, а подобраться к ним легче всего будет через Маркуса. Ибо глуп, жаден, управляем… а Лариса с ним легко справится.

В крайнем случае его и отравить можно будет, и то же самое заклинание, что на Евгения, набросить можно… будет бояться и защищаться?

Так тут же главное что?

Правильно, ударить первой. И побыстрее, и посильнее, а с этим у Ларисы проблем не будет.

Ведьма вздохнула…

Эх, и так ведь хорошо жила себе, спокойно, тихо, уютно! А теперь бегать придётся, суетиться, нервничать чего-то… нет-нет, ей это не нравится. Но ведь и выхода у неё нет?

Внучка же.

И правнук или правнучка. И их тоже надо как-то обеспечивать. Да, ведьмы много получают за свои услуги, но ведь и расходы у них большие, и сил много уходит, и всякие редкости ей нужны… аристократам проще. Присосались как пиявки к своим леям и сосут из них силу и кровь. И не делятся.

Что ж, Маркус Отт.

Ты – попал. А дальше будет видно, куда и как. В любом случае с его помощью будет проще всё это сделать. И прошение подать, и с делами рода Отт разобраться, и деньги себе откусить так, чтобы Евгений, даже если вернётся, их у малыша не отнял, вот всё это делать надо!

И лучше… да-да, намного лучше, если этим будет заниматься не ведьма, а аристократ. А уж потом и с аристократом разберёмся.

Глава 3

Россия

– Еня, не ругайся. Тебе нужен медосмотр, прививки и документы.

Насчет документов Евгений не возражал. А вот два других пункта у него вызывали закономерные опасения. И место, в котором отчаянно воняло не пойми чем, – тоже.

И… это что? Собака?

Существо, похожее на волосатого таракана, которое вскочило на руках у хозяйки и истошно… завизжало? Назвать этот звук лаем Евгений не смог.

Впрочем, хозяйка завизжала еще громче своего аксессуара:

– ВЫ ЧТО?! СЮДА НЕЛЬЗЯ!!! СО ЗВЕРЯМИ НЕЛЬЗЯ!!!

– А я думала, что это ветклиника. – Соня кое-как втащила внутрь Еню и, не обращая больше внимания на склочницу, развернулась к администратору: – Девушка, мы на пятнадцать тридцать записаны.

– Ага. Енот Еня. Да?

– Да.

– Енот же! Он дикий! Опасный! Мася нервничает!!!

– Дайте Масе валерьянки, – посоветовала Соня. Женщина задохнулась от возмущения и временно замолчала, зато Мася старался за двоих, прямо-таки захлебываясь своим визгом.

Соня переглянулась с администратором, и обе они выразительно вздохнули. Если высказать вслух, что они обе думают, мало не покажется, да и нельзя девушке, на неё потом ругаться будут. Это ж Клиент, существо ценное и неприкосновенное, оно деньги приносит!

А по-хорошему, даже таких мелкотравчатых собачонок воспитывать надо. Чтобы они знали команды: голос и молчать, нельзя и место. Ей-ей, они сами от этого только счастливее станут, это всё же собака, и создана она, чтобы служить человеку. А не чтобы человек ей прислуживал.

– Сейчас специалист вас примет. Возраст какой?

– Не знаю… сказали, года два, но это не точно.

По размышлении Соня решила не говорить никому, что енот – найдёныш. А зачем?

Если бы она себе заводила домашнее животное, вот такое она бы и выбрала. Умный, аккуратный, интеллигентный, другого слова и не подберёшь, и с ним явно случилось что-то плохое.

Просто так зверьё на дороге не оказывается, нигде ни объявлений, ни каких-то сообщений – ничего не было. Хотя Соня и каналы мониторила, и соцсети, и даже объявления на столбах читала.

Молчание енотов.

Ну и ладно, пусть у них дома остается Еня! Авось не обедняет она! И заработать Соня может, и не объест её енот. Рацион у него тот же, что у Сони и Марты, террариума или каких-то особых услуг ему не надо – пусть живет!

Только вот документы… Вот Соня и отправилась в ветклинику.

– Ветпаспорт оформлять будем?

– Конечно, девушка.

Еня сидел рядом, всем видом показывая, что он вполне себе домашний. Кстати, дама с её собакотараканом выглядела куда как более дикой. Ворчала себе под нос, сопела, но крыть было нечем.

Это ветклиника, енот себя ведёт великолепно, а вот ваша скотинка орёт так, словно с неё шкуру дерут на муфту. Вот чего оно разоряется? Может, это вас вывести?

Камера, установленная в углу, тоже действовала отрезвляюще. Это раньше можно было качать права, обвиняя во всём оппонентов. В век видео сие чревато мгновенным разоблачением. Так наврёшь, а потом посмотришь видюшку с собой в главной роли, и будет обидно. Тебе.

А полиции ещё и работы меньше.

Ветеринар выглянул из кабинета.

– О, какой красавец! И воспитанный какой! Как зовут мальчика?

– Еня.

– Енот Еня…

– То есть Евгений, – вывернулась Соня.

– Вирррр! – согласился Евгений.

– Ладно, Еня, иди сюда, – ветеринар протянул вперёд руки.

Евгений демонстративно задрал хвост и направился в кабинет. Вот ещё не хватало, на ручки к мужикам залезать! Фу!

Ветеринар похлопал рукой по смотровому столу:

– А сюда влезет?

Наивный.

Если есть время и желание, енот залезет куда угодно. Что Евгений и сделал. Перекладина, потом лапами ухватиться за край стола, подтянуться – и уместить на нём свои окорочка.

– Красавец! Ну, давай тебя осмотрим!

Евгений стоически терпел, когда ему лезли в пасть и уши, осматривали шерсть, взвешивали, светили фонариком… воспротивился только один раз. И справедливо! Это людям меряют температуру во рту! А енотам – под хвостом!

Увы, избежать экзекуции не удалось, ветеринар оказался опытнее и енота к столу придавил профессионально, тот и дёрнуться не успел, не то что цапнуть.

– Прости, приятель. Я тебя понимаю, но так надо.

Евгений такое не понимал. И рычал вполне грозно. Даже когда ему предложили что-то вроде сушёного сырого мяса, демонстративно отказался его брать. Это ещё что? Вы бы ему ещё червяка предложили! Или чем там еноты питаются в природе? Лягушку?

Фу!

– Могу вам сказать, девушка, что ваш енот молод, ему, может, года три, а живут они лет двадцать. Он полностью здоров, клейма нет, чипа нет, так что прививочку от бешенства давайте ему сделаем.

– Хорошо.

– Держись, приятель.

Иголка была острой, а лекарство болючим, но Евгений не возражал. Смысл прививки он понял. Здесь и сейчас он енот, а у местных могут быть болезни. Глупо будет помереть не пойми от чего.

– Шикарный зверь! Просто великолепный! Сильно шкодит?

– Нет… а должен?

– Хмммм… – врач задумался. – Вообще еноты очень активны. Везде залезут, всё достанут, перегрызут что захотят, остальное сожрут…

– У нас такого не было.

– Агрессии не проявлял?

– Пару раз. Меня защищал.

– Потрясающее воспитание. Девушка, скажите, а вы его на развод отдавать не будете?

– На развод?

– Ну… мальчик у вас шикарный, не кастрированный, кстати. Не метит?

– Н-нет…

– Но девочку-то он рано или поздно захочет.

Евгений едва не взвыл.

Девочку он УЖЕ хотел. Но подозревал, что Соня поймёт неправильно. И вообще… он человек! Еще ему енотих не хватало!

– Вот видите, – неправильно истолковал возмущённый вопль ветеринар. – Захочет-захочет, не сомневайтесь. Возьмите визиточку, это енотоферма. Надо будет – созвонитесь, да и свозите его к самочкам. Чего такому добру пропадать?

– Спасибо, – с сомнением поблагодарила Соня. Купила Евгению подходящий ошейник, шлейку – и пошла на выход.

Евгений задержался. Недолго, всего на пару минут.

Всё он понимал. И работа такая, и врач сам по себе человек неплохой. Но термометр требовал отмщения.

Кусать провода Евгений не стал, он же не дикарь какой, и про ток уже узнал. А вот повыдёргивать их все из компьютера – секундное дело, вроде и ущерба никакого, и месть. Ну хоть какая! А то так и подобреть недолго!

На улице Соня огляделась.

– Еня, побежали на автобус. Нам бы за Мартой успеть!

Евгений не возражал. И пробежался, и в автобус успел влететь за Соней. И едва уши не зажал от дикого визга водителя. Даже еноты ТАК орать не умеют, как женщины за рулем.

– Это ещё что такое? Куда с животным?!

Соня упала на сиденье.

– Он воспитанный! И у меня на руках!

– Переноску покупай! А если насрёт?!

– Сама всё уберу!

– Это вы говорите только так! А ну, выходи отсюда, вместе со своей зверюгой!

Соня хлюпнула носом.

По какому принципу выбирается место для ветклиники? Чем тяжелее туда добираться, тем лучше. Эта исключением не была, и ходил сюда только один автобус. Пока еще дождёшься…

А на такси дорого.

Евгений понял, что надо брать дело в свои руки.

Спрыгнул с Сониных колен, встал на задние лапы и поклонился. Потом сложил передние лапки, как это делала Марта, когда что-то просила, и уставился на водителя.

Женщина невольно заулыбалась, пассажиры захихикали, очкастая моська производила неповторимо умилительное впечатление на окружающих. А тут ещё и жесты, и поклон…

– Он что – дрессированный?

– Цирковой, – тут же соврала Соня. – Вы же знаете, в цирке животные на арене терпят!

Смягчились все.

– А, ну ладно. Но убирать сама будешь, если что.

Соня закивала. В своего енота она верила твердо – не нагадит.

Евгений проследил за закрывающимися дверями и ещё раз поклонился. Вспрыгнул к Соне на коленки и прижался покрепче.

А что? Очень даже аппетитные округлости.

– Мама!

– Софья Алексеевна, вы куда?! С диким зверем?!

– Он не дикий! – Соня задрала нос. – И вообще, вот его ветпаспорт! Это, скорее, он на территории садика может что-то подцепить!

Сторож пожал плечами.

– Если что – я вас предупредил. Может, оставите его здесь?

– Нет, – отказалась Соня.

– Вирррр! – Евгению тоже не понравился взгляд сторожа. Такой что хочешь сделает за бутылку, сразу видно, ещё и на живодерню сдаст. А Соне и наврёт потом, не постесняется.

В детских садиках Евгений раньше не был и смотрел по сторонам с немалым интересом.

Все яркое, красочное, дети… да, дети – это самое страшное. И почему им всем нравятся еноты?

Евгений дисциплинированно шёл рядом с Соней и не отставал ни на шаг. Было подозрение, что детки его могут на части разобрать.

Вот и Марта. Вылетела навстречу с радостным визгом, повисла на маме, поцеловала Еню в нос.

– Можно домой?

– Иди, зайка, – воспитательница посмотрела на енота. – Софья Алексеевна, это ваш?

– Да.

– Ручной?

– Абсолютно.

– Надо же… можно его погладить?

– Еня?

Евгений со вздохом подошёл к воспитательнице и протянул ей лапу.

– Ой! Он дрессированный?

– Да.

– И такой умница…

Из садика они сегодня ушли чуть позже. Евгений впервые задумался, что у енотов тоже бывает нервный тик. Наверное.

А дети были в диком восторге. Енота они натискали так, что он аж искрил!

Енот же!

А енот – это счастье!

Рамира

– Магия! Только не это!

Литта Яна не знала, за что хвататься, за сердце или за голову.

Несносный мальчишка!

Болван!!!

Она же говорила, она предупреждала… ну почему он её не послушался? Зачем ему вообще понадобилась эта Марина?

Посланный на разведку доверенный человек потратил несколько дней на сбор фактов, а потом явился пред очи литты Яны с докладом.

Всё было не просто плохо, а очень плохо. Понятно, почему её магия последнее время не слишком стабильна… ладно, в этом возрасте у неё магии практически и нет, всё уходит на поддержание здоровья. И что получается?

Ей плохо…

И правильно!

Она обещала позаботиться о Марине Линдли. А эта самая Марина беременна! И похоже, от Евгения, во всяком случае, последние пару месяцев она встречалась именно с ним, а Евгений не из тех, кто будет делить любовницу с другими.

И что у нас получается?

Литта Яна ещё не нарушила ничего. Но… кое-что она обещала.

Евгений ей просто как родной. Марина… тут свои договора и расчёты, о которых не хотелось вспоминать, но и забыть не получалось. Вроде как на ней и нет этого обещания, но себе-то не соврёшь. И тем более не соврёшь родовому алтарю.

Родовой алтарь – это вам не просто так себе камешек, это практически сердце рода, в постоянном движении. Рядом с ним заключаются браки, рядом с ним рожают детей, на алтаре им дают имена и принимают в род, на алтарь они проливают кровь по достижении совершеннолетия, более того, на алтаре надо проводить обряды, чтобы разгонять силу по лей-линиям.

Не будете этого делать?

Род в итоге вымрет.

Или уступит своё место другим, тем, кого примет алтарь… застывшая магия. Концентрированная сила. Полуразумная, стихийная и соблюдающая равновесие.

Литта Яна его нарушила. Она ещё не виновата, она ещё не клятвопреступница, но она перешла грань.

Условно – что она могла сделать? Евгений взрослый, Марина тоже, они прекрасно могли договориться и без неё.

Но познакомились они на её территории. Именно она, вместо того чтобы отговорить и остановить молодежь, как-то подействовать… да, она поговорила с обоими, она нашла для Евгения любовницу, но этого, видимо, было слишком мало?

Или…

Речь о действии или о его последствиях?

Вот тут литта Яна задумалась серьёзно.

Остановить двух взрослых людей нереально. Она не успела. А вот что реально? Что зависит от неё?

Найти Евгения, который сейчас неизвестно где?

Помочь беременной Марине?

Яна потёрла лицо руками.

Надо бы узнать всё поточнее, а уж потом она будет предпринимать какие-то шаги. Не то наворотит она такого, что век не расхлебать и ей, и всему роду. В том-то и беда, она старая, она умрёт – не жалко. Но по кому ударит откат за её дела?

Это ведь только так говорится, что ребёнок не в ответе за родителей. А на деле – шалишь!

Ещё как в ответе, и спрашивают строго, и увильнуть не удаётся. Если ты в роду, ты в ответе за все родовые дела. И за собой тоже следи, потому что и твой грех упадёт на всех. Глава рода за всех может отречься, отказаться от того, кто нарушил клятву… как правило, это влечет за собой смерть клятвопреступника. Если дело будет более серьёзным, литта Яна и на это была готова. Она пойдёт к алтарю и откажется от рода, чтобы никто не пострадал, она уже согласна.

А все остальные Рейнарды?

Увы, литта Яна знала ответ. Они никогда не позволят ей отказаться от рода и никогда не выгонят, еще и упираться будут, и ответственность на себя перекинуть попробуют. Её любят. Но ведь и она их любит? Значит, она должна сделать всё, чтобы её родные не пострадали. Фелиция ей поможет, обязательно. А пока – литта Яна позвала секретаря и принялась диктовать всё, что могло понадобиться в ближайшее время.

Слуги забегали, а литта Яна сидела, держалась за виски – голова разламывалась – и думала, думала…

Она просто пообещала позаботиться. За это может быть такой откат? Или нет?

Пока она не узнает всех подробностей, она не сможет дать ответа.

Магия! Хоть бы совершенная ей в юности глупость не отозвалась на её семье!

Россия

– Ой, Инна, еноты – это сокровище!

– Серьёзно?

– Да. У меня Марта с ним читать учится! Ты представляешь? Сидит рядом с ней, серьёзный, в азбуку смотрит, будто понимает что-то, а если Марта начинает отвлекаться – фырчит, ворчит, ругается на неё так забавно… мультфильмы с ней обучающие смотрит. Даже книги листает!

– А ничего не сломал? Не погрыз?

– Вообще ничего! Даже не нагадил нигде! Или пользуется унитазом, или ждёт нас и гуляет рядом с Мартой. От нас ни на шаг! Представляешь?

– Слушай, ты так о нём рассказываешь! Я даже завидовать начинаю!

– Ой, Инна, я сама себе завидую! Никогда не думала, что еноты такие умные! И чистоплотный такой! С пола есть ничего не станет, лапы постоянно моет, полоскается…

– А соседи не против?

– Пока молчат.

– Ну, не знаю даже. Всё-таки это не комнатное животное – енот!

– Я тоже раньше так думала. А сейчас… Еня – чудо! Ты представляешь, вчера смотрю – хлеба нет. Ты же знаешь, Марту дома одну не оставишь, у неё крик, писк, чуть не истерика. А тут – иди, мама, за хлебушком, мы с Еней мультик смотрим! На кассе очередь, я чуть не полчаса, даже больше простояла, пока туда-сюда… прибегаю вся в мыле, а эти двое сидят и на меня смотрят с одинаковым видом. Мол, чего ты, мамочка, так летела? Могла бы и ещё погулять!

– Ты уверена, что у тебя дома живой енот?

– Инна?

– Судя по твоему описанию, у тебя поселился ангел. Крылышков нет?

– Да ну тебя!

Женщины рассмеялись и открыли дверь для первого клиента.

Смех смехом, но Соня почти мгновенно привыкла к еноту. Животное оказалось на редкость умным и воспитанным. Он и правда ничего не драл и не грыз, не метил и не орал попусту. А если сидел рядом с Мартой, то довольны были оба.

Соня объяснила дочке, что не надо надевать на енота платьица или засовывать его в кукольную кроватку, Марта согласилась – и они играли вполне мирно[14].

Гулять Еня тоже выходил спокойно. Хотя и смотрел с опаской по сторонам, и принюхивался ко всему вокруг, но реагировал спокойно. Не орал, не лез на голову, не задирался с собаками и кошками, не охотился на птиц и не кидался на людей. Так что был легко принят на площадке для выгула собак.

Рабочий день прошёл спокойно, и Соня отправилась забирать Марту из детского сада.

Потом домой, поужинать – и на прогулку. Да, с енотом.

Вот с Еней Марта гуляла в удовольствие. Енот брезгливо обходил песочницы, в которых отмечалось не одно поколение бродячих собак и кошек, послушно лазил по детскому городку и терпел гладивших его и тискающих восторженных детей. Ворчал только на тех, у кого были грязные или липкие руки.

Вот и сейчас…

– Еня?

Голубая (Марта, милая, он же мальчик) шлейка со стразами (Мама, он красивый мальчик!) пришлась еноту впору. Соня застегнула её, и они втроем вышли из подъезда.

Прошлись по двору, потом решили зайти на детскую площадку…

– Софья! Что это за мерзость?!

Голос взрезал вечернюю тишину, словно скальпель хирурга.

Соня дёрнулась.

– Ой… Любовь Николаевна, здравствуйте.

– Что ещё за деревенское ойканье? И как вы одеты? Нет, сколько тебя ни учи, а деревню из девушки не вытравишь!

Соня обречённо ссутулилась.

– Любовь Николаевна, давайте не будем сейчас выяснять отношения?

Но остановить Любовь Николаевну добрым словом было нереально, вот если бы ещё пистолет добавить или хотя бы сковородку – дело другое.

– Что это с вами за гадость? Она дикая? Ты что – завела хищника?!

– Кррррр! – высказался Еня, с любопытством разглядывая прибывшую даму.

О да. Летним вечером, в обычном дворе Любовь Николаевна была уместна примерно как новогодняя елка. В элегантном светло-зелёном костюме, который подчёркивал её худощавую фигуру, в туфлях на шпильках, с укладкой и даже с бриллиантами. После шести вечера – можно! И неважно где! Хоть в метро!

– ФУ! – ответила ему Любовь Николаевна. – Софья, изволь уделить мне внимание!

Соня только вздохнула.

– Марточка, детка, поиграй, пожалуйста, с Еней? Я сейчас, буквально минуту…

– Еня?

Енот послушно развернулся к детской площадке.

– Крррр!

– Фу, – ещё раз поморщилась ему вслед Любовь Николаевна. – Надо быть вовсе дурой, чтобы завести такую пакость! Но речь сейчас не об этом! Софья, мой сын собирается жениться…

Евгений навострил уши, прислушиваясь к разговору.

В этом мире он жил уже больше десяти дней и считал, что время проводит достаточно удачно. Марта училась читать, и он вместе с ней смотрел обучающие и развивающие мультики. Понял, что такое компьютер и телевизор, научился их включать и слушал новости. Когда Соня уходила на работу, а Марта в садик, играть с другими детьми, он брал детские книги и старался осваивать местный язык. Читать пока получалось плохо, писать тоже, но Евгений не сдавался. Ему ещё точно надо дней десять. А потом надо будет начинать искать ведьму. Или мага. Или… ну кто-то тут у них водится?

Евгений и здешнее мироустройство не особенно понимал. Вроде как и ведьмы тут есть, и колдуны… пишут ведь о них? И мультфильмы снимают, не стали бы люди писать о несуществующем? Только как их найти?

Непонятно пока…

Ничего, со временем он во всем разберётся, сейчас было интереснее, что это за зараза такая прицепилась к Соне.

Судя по внешнему виду – дура и стерва. Таких Евгений и в своем мире видел регулярно, на раутах и в салонах их несчётное количество, в любую сторону плюнь, в такое и попадёшь. Правда, с ним такие дамочки были всегда любезны.

Наследник Отт!

Молод, богат, красив, прекрасный объект или для собственной охоты, или для какой-нибудь племянницы – дочки – внучки – жучки. А вот с Соней эта выдра разговаривала достаточно жестко.

Послушать бы, но Марта рядом. Ребёнка-то не бросишь и незаметно с ним не подкрадёшься.

А выдра явно давит.

И Соня опускает плечи, и глаза у неё грустнеют. Евгений это видел.

Кое-что о своей домовладелице и спасительнице он уже понял. За других она может порвать. А вот за себя лишнего слова не выговорит, всё будет сомневаться, размышлять, права она или нет, стараться никого не обидеть. Не умеет она отстаивать свои интересы, только чужие. И то не всегда получается. Соня легко может растеряться, испугаться, а перед этой грымзой и вообще выглядит блёкло. Её явно на что-то пытаются подвигнуть, и, судя по морде дамы, серьёзное и неприятное для Сони. Тетка уверена, что её продавит, Соня сопротивляется, но как-то вяло, таких «зелёных» надо сразу в морду или с матюгами да за волосы.

– НЕТ! Вы с ума сошли?!

Опа?! Это что же такое ей предложили?!

Зелёная дама опять заговорила. Евгений огляделся вокруг.

Ладно-ладно, будь ты хоть какой зеленухой, а обижать Соню он никому не позволит. Укусить или нагадить на вредную бабу нельзя, столько-то он понимает. Но… что у нас тут рядом? Помойка?

Обычно Евгений держался от неё подальше и Марту близко не подпускал. Вот ещё не хватало! А сегодня решил изменить себе.

– Еня?

– Виррррр!

Марта (вот умный ребёнок) послушно шла рядом, держась за шлейку. И даже молчала.

Евгений хозяйским взглядом оглядел помойку. Где тот мусор, который они сегодня выкинули? Вот пакет! Берём! Гадость, конечно, но он потерпит! Для хорошего дела!

– Крррррр!

Марта только глазами захлопала, глядя, как её личный, чистоплотный и аккуратный енот одним прыжком взлетает на мусорный бак и добывает из него какую-то стеклянную банку. А потом аккуратно спрыгивает вниз и тянет девочку за собой.

– Вррррр!!!

– …подумай и прими правильное решение!

Любовь Николаевна смерила взглядом эту простушку.

Да уж, женился сын! Вот ещё гадость какая! Ну, теперь-то всё хорошо будет, а мелкие шероховатости она мальчику поможет подчистить!

И женщина развернулась на каблуке.

– Ой…

Земля оказалась неожиданно скользкой. Крутанулась, ушла из-под ног, и роскошная светская львица (именно так про себя Любовь Николаевна и думала, такой себя и ощущала) вульгарно приземлилась… нет-нет, не на все четыре лапы, а на копчик.

– Ай, б…!!!

Соня смотрела на это, открыв рот.

А минутой раньше на то, как её личный енот, заботливо, иначе и не скажешь, разлил что-то за спиной Любови Николаевны.

– Крррррр!

Кажется, она его задела? Сумкой? Марту он подальше оттащил, а сам не успел, попался! Енечка!

Соня, не обращая внимания на ругающуюся свекровь, ощупала енота.

– Енечка, Еня… цел? Ну-ка, дай лапу прощупаю, вот умничка моя, солнышко золотое…

– Мамочка, а что такое б…?

Марта с интересом смотрела на поверженную «львицу». Соня ахнула.

– Дочка, это плохое слово. Не надо так говорить. Идём отсюда.

– Ты… Немедленно помоги мне подняться!!! – завизжала Любовь Николаевна.

– Простите, но мне надо кормить ребенка ужином и укладывать его, – отрезала Соня. – И енота надо сводить к ветеринару, он у меня приличный, к матюгам не приученный. Животное не должно подвергаться моральным травмам.

– Ах ты…

Может, и хотела бы «львица» встать. Но перевернуться в позу льва, то есть на четвереньки, и встать не позволяло самомнение, а просто встать на ноги без опоры… мало того, что скользили ноги в дизайнерских туфлях, так ещё и рука попала во что-то невыразимо вонючее.

– Это еще что такое?! Б…!!!

«Это» было масло из-под шпрот. Ну и сами шпроты. Накануне Соня, которая любила этих незатейливых рыбок, купила их, но – в банке. Да-да, они сейчас и так выпускаются, не в консервной банке, а в стеклянной[15].

И жутко расстроилась.

Открыла шпроты, а это не рыба, а злобная прибалтийская мстя, другого слова и не найдешь. То ли технологический процесс нарушен, то ли шпроты попались не те… воняло от этой рыбы так, что Еня, расположившийся за столом, расчихался и спрыгнул вниз. Конечно, есть это было нельзя.

Соня подумала, потом закрыла банку обратно – и кинула в мусорное ведро.

Таким и врага не угостишь! Не отравится! Сбежит раньше, чем до стола дойдёт! Даже вытряхивать шпроты и мыть банку – и то не хотелось! От одного запаха глаза слезились.

Вот эту банку и выкопал из помойки её личный енот. И вылил всё содержимое аккурат за спиной Любовь Николаевны, пока та выгрызала мозг бывшей невестке.

Банку он заботливо донёс до мусорки, поставил рядом, а потом вернулся обратно.

Соня взяла за руку Марту, другой рукой подхватила шлейку и развернулась.

– ТЫ!!! ВЕРНИСЬ НЕМЕДЛЕННО!!!

– Позвоните Сене. Он поможет, – отозвалась Соня, покидая поле боя.

– ТЫ!!!..

– Это что тут ещё за визг такой?! – раздался во дворе грозный голос Ники Вячеславовны. – Это что за быдло тут рот разевает?! А вот я сейчас полицию вызову да сдам тебя на пятнадцать суток! Ишь ты, а ещё костюму надела! Нажрутся тут и буянят! Здесь тебе не на родной помойке, здесь тебе приличное место!

Зная свою бывшую свекровь… в этом раунде Соня поставила бы на команду из Ники Вячеславовны и банки шпрот. Но визг по двору разносился ещё до-олго, аккурат до приезда скорой помощи. А надо было психбригаду вызвать. Две для верности.

Вечером, когда Марта уснула, Соня сидела на кухне.

Сидела, прислонившись спиной к ножке стола, и гладила енота. И рассказывала.

Выговориться хотелось.

– Еня, ты знаешь, зачем сегодня моя бывшая свекровь приходила? Оказывается, Сенечка нашел себе «подходящую партию», но ребёнок ему не нужен. И алименты он платить не хочет. Так что Любовь Николаевна хотела, чтобы я созналась в своей измене. Как-то там это правильно… я признаю, что Марту родила не от Сени, он больше не отец, алименты тоже не платит… свободен и счастлив. Как сопля в полёте! Сволочи они!

– Кррррр!

Енот против определения не возражал. Гладил Соню по руке своими лапками и заглядывал в глаза. Предлагал продолжать.

– Как-то так неудачно у меня сложилось с браком… вот правду говорят, что хорошее дело браком не назовут. Хотя у родителей-то всё хорошо, мама с папой поженились, меня родили, а потом – сам видишь, квартира маленькая, тесно в ней, мамина родня из деревни, отец туда не хотел, там сложно вообще всё. А папина бабушка тоже маму не слишком любила, так родители на Камчатку уехали, там заработать можно. А я там болеть начала, что ни день, то бронхит. Мама мучилась, а потом с бабушкой договорилась, и меня к ней, сюда, отправили. Тут я хоть болеть перестала. Ты не думай, бабушка Вера хорошая была, и меня любила, и воспитывала, как могла, и квартиру мне оставила, дарственной. А Любовь Николаевна – её знакомая. Раньше они вровень были, потом у свекрови муж разбогател, они с бабушкой почти не общались. Но на похороны она пришла. С сыном.

А потом Сеня меня после работы встретил, так всё и началось. После бабушкиной смерти у меня денег много не было. Родители особенно не помогали нам никогда, у них на Камчатке там свои заботы, у меня два брата есть, вот родители ими занимаются. Решили там остаться, думают, где лучше квартиру купить, деньги откладывают… мама за баб-Верину квартиру обиделась. Сказала, что им она сейчас нужнее… когда я замуж вышла, мама предлагала на неё квартиру переписать. А что такого? Я же замужем, меня должен муж обеспечивать! Но тут уже Сеня был против. Сказал, чтобы я квартиру сдала, а жить будем с его мамой. Как же! Сдашь ты её с Никой Вячеславовной под боком! Она на любых квартирантов кидается… раз скандал устроила, два… Сеня понял, что толку не будет, и квартиру мы просто закрыли. Мы тогда хорошо жили, знаешь? Меня даже Любовь Николаевна сильно не грызла. Дом большой, готовит кухарка, убирает повар… я мастером по маникюру работала, но Сеня был против. Да и его мать тоже – моветон. Да-да, работать – это плохо. Вдруг кто из их знакомых ко мне заявится? Невестка Кучеровых – и маникюрша! Визгу было – в Африке, наверное, слышали. Устроили меня на искусствоведческий факультет, хотя я там чуть на лекциях со скуки не подыхала. Не моё это, понимаешь? Вот медицина мне нравится, биология, химия, на косметолога я бы учиться побежала, а картины-дворцы… брррр! Не моё это, вообще никак не моё! Чтобы вовсе с тоски не помереть, начала однокурсницам ноготки делать, часть лекций прогуливали, а в этой квартире я и работала. Никто и не знал, девочки так, между собой шептались… даже без денег, просто для практики. Сеня не жадный, мои расходы он не проверял. Первое время.

– Вррррр!

– Вот, ты понимаешь. А потом я забеременела… беременность легко проходила, а потом восьмой месяц, роды на носу, надо с врачом договариваться, чтобы в роддоме всё нормально было, чтобы присмотрели за тобой, а у меня знакомых и нет. Зато у свекрови полно, она и с главврачом знакома, и ещё много с кем, ей надо было просто трубку поднять и позвонить. Я Сеню попросила, Сеня с мамой поговорил и сказал, что всё в порядке. Всё оговорено. Я и не спросила как, что, к кому, дура была, молодая, влюблённая идиотка… Роды у меня вечером начинаются, Сени с мамой дома нет, у них дела, я ему позвонила, Сеня сказал, чтобы я скорую вызвала. Я и вызвала. Приехали, в роддом меня привезли, в тот самый, который и планировали, с которым якобы свекровь договорилась – думаешь, обо мне там кто-то слышал? Нет, Еня! Ни с кем моя свекровка не разговаривала, и не думала даже! У меня схватки идут, мне рожать надо, а полночь, ну, мне вкололи какую-то пакость, и в палату. Врачу возиться было неохота. Я до утра себя и не помню особо, помню, что больно было. А с утра главврач пришел, он меня в лицо знал, тут всем досталось, а меня потащили на кесарево, резать. Что уж мне там дали, чем накололи? Не знаю. Не поверишь, месяц ходила – падала, Марту взять боялась. Просто со стула встаю – и падаю лицом вниз. И живот болит, и шов, и голова как чумная… я спрашиваю, говорила его мама с кем или нет, ну и получила в ответ. И мама занята, и ничего страшного не случилось, и вообще – чего тебе? Ты ж жива осталась? Вот и радуйся, и вообще раньше в поле рожали, а я неправильная, раз сама не справилась, я ж не объясню, что и вякнуть не успела. Хорошо ещё, мне кухарка помогала, сама-то Любовь Николаевна готовить не любит, ну и наняла тетю Зину. Она меня очень выручала, и подсказала многое, и научила. Сеня первое время с дочкой возился, это было. Ему интересно было с ней, как со зверьком каким, а потом его мамочка в оборот взяла. Ну и меня, им наследник нужен, продолжатель рода, а тут девчонка. И я получаюсь порченая. После кесарева же надо года три ждать, чтобы всё поджило нормально, и самой родить мне никто теперь не даст. Только операция, не дай бог, шов разойдется. Ну и началось… капля камень точит, а у меня и сил ни на что не было. Марта еще у меня капризюшка такая была, всё рядом с человеком, всё внимание ей. Чуть что не так – в крик. Марте два года было, когда Сеня на развод подал. Делить нам нечего, у меня квартира до брака получена, да ещё договор ренты, у него ничего нет, всё на маму оформлено. У него одна зарплата – минимальная. Алименты с неё копеечные, так что я взялась уже ногти пилить всерьёз, в салон устроилась, по деньгам у меня нормально выходит. И однокурсницы ходят, и подруг привели, и знакомых, клиентура приличная. Можно бы и на дому работать, но тут Ника Вячеславовна, да и ребёнок… не хочу чужих в доме. Марта в садик, я на работу, потом домой… Вроде налаживаться начало, а тут новая радость! Сеня с ребёнком, чтоб ты знал, вообще не видится, может, раз в месяц явится, что-то привезёт, вроде копеечного чупса, Марта его и не ждёт уже. А он личную жизнь устраивает, новую производительницу себе ищет. Вот, нашел, видимо, кого-то. И свекровь заявилась. Представляешь? Я должна заявить, что проститутка, что от мужа гуляла и дочь нагуляла, это чтобы Марта потом претендовать ни на что не могла и Сеня был вольным и свободным! Сволочи они, Еня! Твари!!!

Енот согласно курлыкал и похрюкивал, гладя Соню по руке и заглядывая ей в глаза. И становилось как-то полегче. Ну что поделать, если самый приличный человек рядом с тобой – это енот? Да ничего! Радоваться, что он есть![16]

Евгений не мог сказать, что услышал нечто новое.

Случается… подобное было в практике у аристократов. Не все, конечно, разводились, но… бывало. И болезни, с которыми даже алтарь не справлялся, не то что ведьмы, тоже случались.

Но ребёнок тут при чём?

Хотя…

Евгений видел, как Соня и Марта любят друг друга, как девочка лезет к маме на ручки… а если бы её отобрали? Как на Рамире?

Соню бы это добило. Она бы просто жить не смогла без дочери. А вот сколько времени пройдёт прежде, чем этот бывше-гад решит её шантажировать дочерью?

Евгений был уверен, что это вопрос пары дней. И, словно отвечая его невеселым мыслям, зазвонил Сонин телефон. Завибрировал – ночь, Марта спит.

– Алло? Сеня?

Орал бывший муж так, что слышно было, наверное, даже на улице. Соня даже сразу не поняла, в чём смысл. Сообразила только через пару минут.

– Что-что сломала? Копчик? Со смещением?

Визг был ей ответом.

Евгений с интересом прислушивался. Надо же, а он и не знал, что это ТАК лечится!

Какие шпроты удачные попались![17]

Наконец визг успокоился, и Соня смогла вставить пару слов:

– Сеня, я твою маму не била, не толкала, ничего ей не ломала. Она сама поскользнулась и упала. Это бывает в её возрасте и на таких шпильках.

– Мама говорит, что это ты!

Видимо, Сеня тоже выдохся и перешёл от крика к обвинениям.

– Я – что? Я с ней разговаривала и одновременно раскладывала у неё под ногами шпроты? Что я с ней такого сделала?

Ладно-ладно, главный виновник торжества на данный момент сидел рядом с довольной очкастой моськой. Но не выдавать же приличное животное на расправу?

– Если бы она к тебе не поехала…

– А если бы Бог не создал Землю, то и Адама с Евой бы не было, – не выдержала Соня. – Знаешь что, иди-ка ты… к маме в травму!

Сбросила вызов и выключила телефон. До утра.

Подмигнула еноту.

– Ну, ты и диверсант! А вообще, это были самые лучшие шпроты в моей жизни!

Евгений был с этим полностью согласен.

Любовь Николаевна лежала в палате, и было ей больно и обидно. Болел копчик. Врачи ей, конечно, и вкололи обезболивающее, и таблеточку дали, а всё равно – ныло.

И лежать придется на боку и на специальной резиновой подушке, и подниматься пока нельзя, и даже в туалет…

М-да.

Последнее – самое сложное[18].

И лежать ей так, пока не срастётся. А возраст уже не детский, чтобы за две недели переломы проходили, это минимум месяц, а то, может, и два. И это если проблем не будет, если штыри вставлять не потребуется, если…

И самое обидное, что даже в дорогой швейцарской или там израильской клинике скажут то же самое. Уж столько-то Любовь Николаевна понимала.

Не была она полной дурой. Стервой – безусловно, заразой, которая зациклилась на своём великосветском образе жизни – тоже, но практичность у неё была всегда. Как бы печально это ни звучало, вот та самая крестьянская сметка. Такая житейско-хитрованско-хуторская.

На два шага вперёд Любовь Николаевна видела всегда, а просчитать дальнейшие последствия… нет, это для неё уже было слишком сложно. Этим занимался сначала муж, а потом и сын. У мужа получалось лучше, у сына хуже, но…

Сына Любовь Николаевна, соответствуя своему имени, любила. Даже – ЛЮБИЛА.

Обожала, сдувала пылинки и соринки, готова была носить на руках и не дышать рядом…

Это же СЕНЕЧКА!!!

Её чудесный, самый замечательный, лучший, восхитительный сыночек!

Кто-то думает иначе? Переехать трактором и завалить навозом! Не обсуждать, выполнять!

И конечно, Сенечка был достоин самого лучшего! Самого лучшего дома, машины, фирмы, девушки… вот с девушками возникла небольшая заминка. Крохотная такая…

Любовь Николаевна точно знала, что мальчику нужна девочка. Это физиология. Но… не подбирать же ради физиологии на улице всякое не такое?!

А вдруг попадётся какая-то Дунька из деревни, вцепится в мальчика, начнет скандалить, ругаться, опять же, а каких детей может нарожать такая… особа?

Фу!

А Сенечка богат, и всякие дуньки с маньками вокруг него так и вертятся… не вытерпит мальчик, соблазнится, а потом сколько будет проблем, нет-нет, так нельзя! Надо самой и срочно найти для Сенечки подходящую девушку.

Тут-то и подвернулась Любови Николаевне Соня.

С Сониной бабушкой она действительно дружила по-соседски, раньше, давно ещё. Потом уж разругались они, когда та, на правах старшей и более умной, начала учить Любовь Николаевну уму-разуму.

Какое она право имеет?!

И вообще… вот не надо говорить, что Любови Николаевне ещё бы трёх детей, а то одного она портит своей любовью, и про деньги не надо! Верка просто их сама заработать не может, вот и вредничает…

Разругались они тогда, а через десять лет Любовь Николаевна и на похороны к подруге пришла. Кто ж знал, что у неё сердце больное?

Там-то Любовь Николаевна с Соней и познакомилась. И довольно потёрла руки.

А что?

Вот она – идеальная жена для Сенечки!

Родители есть, но где-то там, далеко, так что у мальчика, считай, ни тестя, ни тёщи и не будет! Красота!

Сама девушка хозяйственная, ну это, конечно, ни к чему, хозяйством есть кому заняться. Но пусть будет. Неглупая вроде, образования, правда, нет, но это её и пристроить куда-то можно, работает… ладно! Бросит!

Есть и другие плюсы, Соня молоденькая, как ей Сеня скажет, так и будет. И слушаться она будет, и любить его, и ценить, и первый он у неё будет, то есть девушка чистенькая, ничего мальчик не подцепит.

Внешность? Тут тоже плюсик. Соня неяркая, и такого… чуточку деревенского типа. Мышь среднерусская ширококостная. Но это тоже хорошо. Она и не балованная, и Сеню ценить будет, Сеня-то намного красивее Сони, и опять же, никто на неё заглядываться не будет. Она перед мужиками хвостом вертеть не станет!

Можно брать.

А потом… поживёт она с Сеней три-четыре года, видно будет. Конечно, эта девица недостойна его Сенечки, но вот беда – принцесс в город не завезли, придётся подождать чуточку.

Так и произошло.

Правда, кое-что Любовь Николаевна не просчитала. Нет-нет, она невестку честь по чести отвела к своему гинекологу на осмотр, сама приказала подобрать ей таблетки… куда им ещё детей?

Молодые же, пусть пока нагуляются! Соне образование получить надо… вот, к примеру, искусствовед. Очень элегантно, утонченно, и разговор эта дурища поддержать сможет, и Моне от Мане отличать будет!

Что там сама Соня думает по этому поводу? Вот уж это Любовь Николаевну не интересовало вовсе. Соня что-то вякала на тему медицины и косметологии, но это уж вовсе глупости! Чтобы невестка Кучеровых кому-то ногти пилила или морду шлифовала? Нет-нет, это недопустимо. Ей что потом – свой салон покупать?

Да она ж дура, она прогорит мгновенно! А убытки – всей семье!

Пусть учится на искусствоведа.

Беременность Сони стала первым досадным просчётом. Но кто ж мог подумать?

Простыла дура, а у неё экзамен, ну она и напилась разной дряни от гриппа. Кто ж знал, что она так сработает? Что откажут противозачаточные и что Сонька сразу же залетит?

Внуки?!

Любовь Николаевна и слышать-то этого слова не хотела: она еще молода, очаровательна, она ещё шесть раз замуж может выйти… за кого? А вдруг принц Чарльз в их город приедет? А что? Она-то любую английскую страшилу за пояс заткнет! Там все бабы, как овсянка, посмотришь – и подавишься! Куда им до Любови Николаевны!

Она бы Соньку на аборт отправила, и плевать на все её возмущения-хотения, но…

Ох уж это «но»! Соня ходила легко, её не тошнило, а строение такое… чуть не до пятого месяца было непонятно. Она и сама не поняла, дура такая.

Критические дни?

А Соня искренне думала, что это из-за таблеток! Сказано же, могут влиять на цикл? Вот, наверное, и повлияли! Она и не сообразила сразу…

А потом и поздно было. Взяла эта дура, да и в обморок упала, прямо на сессии, тут, конечно, и медсестра прибежала, и скорую вызвали, мигом беременность определили… и что тут сделаешь?

Ничего уже не получится. Только рожать.

Любовь Николаевна злилась, негодовала, сверкала глазами, но выбора у неё не было. А Сонина просьба про врачей, роддом и какие-то договоренности…

Положа руку на сердце, она просто забыла о ней, как и обо всём неприятном в своей жизни. И обвинение Сони возмутило её до глубины души.

Эту дрянь в дом взяли, считай, из милости, Сеня до неё снизошел, а эта деревня, нет бы ноги его матери целовать от счастья, ещё претензии высказывает! С ума сошла девка! Точно!

И имя это для ребёнка…

Подумаешь, в марте она родилась!

Любовь Николаевна точно знала, как надо назвать её внучку.

Диана.

В честь той самой, потрясающей леди Дианы Спенсер. А что судьба у этой леди трагичная, ну так что же? Кого это волнует?

Соня, кстати, об этом знала. Сеню просить она не стала, понимала, что муж запишет ребенка так, как скажет Любовь Николаевна. А сама Соня всё же была чуточку суеверна.

Кому ж захочется, чтобы твой ребёнок – и так же вляпался?

А потому…

Да-да, «Госуслуги» – наше всё!

Соня туда зашла прямо с телефона и послала заявление. Заранее заполнила.

А потом вошла в Сенин личный кабинет – и ответила на уведомление, согласовав Марту Семёновну Кучерову. Код она знала, чего там не знать? Сеня ко всем своим кабинетам давал доступ мамочке, поэтому везде устанавливал одинаковые логины и пароли, ну и на «Госуслугах» тоже. Логин – номер телефона, пароль – дата рождения мамочки.

Любовь Николаевна об этом так и не узнала и жутко злилась потом на сына.

Небось он не прочитал, чего Сонька выдумала! А она и рада, дорвалась, деревня!

Марта!

Фу!!!

Впрочем, к внучке Любовь Николаевна не испытывала ровным счетом ничего. И вообще…

Как говорят в интернете, эта жена сломалась, несите следующую.

Соня должна была виться вокруг мужа, обожать его, угождать, ценить и любить, а она переключила всё внимание на этот гадкий хныкающий свёрток. Опять же… и вид у неё после родов стал ужасный. То Любовь Николаевна её хоть в салоны водила, а сейчас… задница толстая, грудь… вот это всё молоко, вены эти, противно так, она-то Сенечку не кормила, и ничего! И Марту можно было бы на искусственное вскармливание, а Соньке себя в порядок приводить, хоть в какой!

А главное – что?

Кесарево сечение!

То есть Сонька мало того, что полгода не могла свои обязанности выполнять, так ещё и потом… а она сможет второго ребенка родить? Если так подумать?

После кесарева сечения там ограничения есть, да и Сенечка маме признался, что Соня стала не такой, как раньше, не нравится она мальчику. Приговор был скор и справедлив (с точки зрения мадам Кучеровой). Соня получила развод и отправилась к себе, в свою добрачную квартирку.

Ребёнок?

Ну… не Любови Николаевне же с ним возиться? Нужна Соньке эта личинка, пусть она с ней и мучается![19]

Имущества у Сенечки никакого нет, алименты ему платить только с официальной зарплаты, Сонька даже и не вякнула ничего! И поделом!

И всё было хорошо и спокойно примерно полтора года. А потом Сенечка встретил Илону.

Любовь Николаевна сразу поняла – это ОНА! Та самая девушка, которая нужна Сене!

Модная, элегантная, утончённая, к тому же за ней дают хорошее приданое, она из богатой семьи, у неё отличное образование, не то что у Соньки…

Сенечка начал встречаться с Илоной, и всё у них было хорошо, но… в дело вмешался отец Илоны.

Именно Борис Михайлович с язвительной усмешкой поинтересовался у Сени, как поживают его первая жена и ребёнок. И мальчик растерялся! Понятно же… Сеня просто сказал первое, что на ум пришло. Что эта женщина и её ребёнок не имеют к нему никакого отношения. И рассказал всё… ну, почти честно.

Что на Соне он женился из жалости. Что узнал о её изменах, когда та уже была беременна, она до последнего не говорила ему ничего даже про ребёнка, наверное, надеялась от него избавиться, так что как только стало можно, он развёлся! А ребёнок не его!

Откуда ж он знает, чей там ребёнок?

Он ТАК страдал!

Илона, конечно, расчувствовалась, но отец у неё оказался из другого теста. И вообще отвратительно недоверчивым. И поинтересовался – сделан ли анализ ДНК, подписан ли отказ от родительских прав и прочие малоприятные документы?

Нет-нет, он не настаивает, но и вы поймите правильно, такие дети приравниваются в правах с законными детьми. Вот ему бы не хотелось, чтобы вышла Илоночка замуж, жила-поживала, добра наживала, а потом появилась какая-то левая дочка да и кусок оттяпала.

Положа руку на сердце, Любовь Николаева его понимала. Что ж, дело было за малым, поговорить с Сонькой. Она же дура!

Мягкотелая, наивная дура! Пусть подпишет пакет документов, и все будут довольны. И Сенечка с Илоной поженятся… это же хорошо, правда?

Но внезапно заартачилась Сонька.

Казалось бы, какая ей разница?

Алименты она всё равно получает копеечные, на наследство она может даже не рассчитывать, ну… ладно! Любовь Николаевна даже готова ей была выплатить некоторую сумму, не слишком большую, только бы не возиться с дурищей.

И надо же!

Эта дрянь деревенская – ОТКАЗАЛАСЬ!

Заявила, что не поступит так с ребёнком… да какая ей разница?! Девчонке?! Илона обязательно Сене родит сына, а лучше двух или трёх.

А Сонька – дура! Она не гулящая, она не хочет, чтобы Марту называли дочерью проститутки… Любовь Николаевна обязательно бы её дожала! Но какая сволочь разлила эту гадость на асфальте?!

Теперь приходится лежать и лечиться. И всё пущено на самотек! Отвратительно просто!

Но ничего не потеряно! Она поговорит и с Сеней, и с Илоной, объяснит мальчику, как ему побеседовать с Сонькой, а Илону просто уговорит не бросать мальчика. Хотя та и сама понимает, где она ещё может найти такое сокровище, как её Сенечка?

Второго такого на Земле нет, это точно!

С детьми она разберётся, а пока… пока надо объяснить Соньке, что её место на помойке! Со шпротами!!!

Рамира

Маркус Отт не терял времени даром. Он как раз наведался к дяде Юрею.

Выбран объект был не просто так.

Дядя Юрей был глуп, как пробка, но мнил себя пупом земли, не иначе. Ему надо было просто льстить и поддакивать, а всё остальное, что надо для целей Маркуса, Юрей Отт додумает сам.

– Дядюшка, как ваши дела? Как супруга? Как ваша очаровательная дочурка?

– Благодарствую. У меня всё хорошо.

Вот кто бы сомневался.

– А литта Ревея?

– К сожалению, она приболела. Все жалуется и жалуется на свои идиотские мигрени, – нахмурился дядя. Маркус сочувственно вздохнул, даже напрягаться не потребовалось.

– Представляю, как это тяжело!

Ещё бы!

Постоянно выносить такого напыщенного идиота! Да Ревее за вредность надо было не молоко, а целую ферму давать! И посреди той фермы закопать дядюшку, который изначально и Отт не был! Так, пришей-прихлебай. Внешность у Ревеи подкачала, больше всего тетушка напоминала кобылу на скачках. Тут и стати, и морда… грива, правда, подкачала, три волосинки, но есть же лошади почти без гривы? Определённо!

– Да… слуги просто распоясываются без хозяйской руки, – надулся дядюшка, минут на десять заводя речь о своей нелёгкой доле.

Вы только подумайте!

Он любит прожаренный хлеб, а ему подают светло-золотистый!

Он уважает яйца в мешочек, а у поварихи ничего не получается! Другое дело, когда Ревея лично стоит над кастрюлькой с секундомером! И вообще…

– А как поживает ваша милейшая дочь? Кладия?

Юрей почти трагически вздохнул.

– Ты не представляешь, как тяжело сейчас найти достойного жениха для девочки! Ты не подходишь, ты сам из рода Отт, увы…

Маркус кивнул с подобающим трагизмом. И скромно умолчал о том, что Кладия… сомнительный клад, надо сказать. Даже самые лучшие маги, увы, не смогли избавить Ревею от мигреней, а Кладию от энуреза. Хотя Маркус бы взялся… прибить дядюшку, прикопать, и мигом у женщин все проблемы пройдут. С таким жить – это никакого здоровья не хватит!

– Я верю, найдётся тот, кто оценит Кладию по достоинству, – с должным пафосом произнёс Маркус.

– Я тоже надеюсь, – вздохнул Юрей, – есть один мужчина, но… обстоятельства, увы, не благоприятствуют!

– Я могу чем-то помочь?

– Да чем тут поможешь, если у него ни кола ни двора. Бесприданник – и только.

Маркус хмыкнул.

Дядюшка благополучно забыл, что у него самого в кармане была вошь на аркане, а из имущества – только старый матушкин дом. И из дома того, не выдержав доброго и ласкового характера хозяйки, а также замечательных условий жизни, сбежали даже крысы и тараканы.

– Дядя, я уверен, вы найдёте для Кладии подходящего мужа.

– Уж лет пять ищу…

Маркус подумал, что именно поэтому Кладия в тридцать полных лет сидит в девках. При взгляде на её родителей инстинкт самосохранения включался примерно у половины мужчин. Вторая половина его включала после первого же разговора и срочно уезжала хоть куда, но подальше.

Жить хотелось.

– Дядя, я в вас верю. А если вы станете главой рода, то, безусловно, и жених для Кладии найдётся куда как быстрее.

– Я? Главой рода?!

– Ну… я сейчас живу в поместье Евгения, вы знаете, он меня пригласил в гости.

Дядя Юрей сдвинул брови.

Он знал. И пытался подсунуть Евгению свою дочурку, или хотя бы пусть она пока поживет у тебя в гостях, познакомь девочку хоть с кем-то…

Евгений мгновенно отпихался от предложенной чести. Дядя, я бы согласен, но проживание у меня бросит тень на репутацию Кладии, вам ли не знать, как опасны длинные языки.

1 Обращения на Рамире. К аристократам литт, литта, к простолюдинам – тилл, тилла. – Здесь и далее – примечания автора.

2 Неделя на Рамире – 10 дней.

3 Если что, милая птичка даже волка отогнать может.

4 60 см енот плюс 30 см хвост енота. Вес до 16 кг, если что.

5 Кому интересно – послушайте, как говорят еноты. Очень забавно.

6 И хищник, и вообще редкая экологическая катастрофа. Сожрёт всё, до чего дотянется, а до остального тоже дотянется и сожрёт.

7 «Свадьба в Малиновке». Попандопуло.

8 Ранее Евгений не знал, что такое «выхлопные газы».

9 Боксёры вообще умные и игривые, но если хозяин собаку не воспитывает… тут и болонка окажется похуже любого бультерьера.

10 Кости свиней и птиц. Но там много оговорок. Если собаке давать кости с детства и грамотно, она их будет грызть, а если кормить только специальным кормом, то надо быть осторожнее, неспециалисту сразу и не разобраться.

11 Биологию Е. Н. Отт знает плохо, иначе считал бы свою звериную ипостась комплиментом.

12 Медики проводили исследования, чистая правда. Но прежде чем заводить ребёнку восемь кошек, пять собак и бананоеда, советую сходить и сдать анализы. И у ветеринара, и у аллерголога, на всякий случай.

13 Считается, что тигры умнее и лучше поддаются дрессировке. Но автор лично не сравнивала, так что всё на совести учёных.

14 Советую мои слова к обычным енотам не применять. Они как раз способны разобрать на атомы даже космический корабль. И кусаются. И бешенство переносят, если дикие.

15 Есть такое, лично купила. И так же попала.

16 История Сони реальна. Записано с её согласия, только имя я изменила.

17 Есть такая травма. А болеть перелом начинает не сразу, не в ту же секунду, час-полтора обычно проходит ДО боли и опухоли.

18 С переломом копчика там действительно человек получает кучу проблем, расписывать подробно не буду, но всё очень неприятно.

19 Лично знаю такую свекровь.

Скачать книгу