Янтарь рассеивает тьму. Мелодия демона бесплатное чтение

Арт-иллюстрации на вклейках

Imaginary Canvas, Babayka Lesnaya

Иллюстрации на форзацах Люциды Аквилы

Комикс создан иллюстратором aseillle

© Люцида Аквила, 2024

© ООО «Издательство «Эксмо», 2024

Глава 72

Возвращение домой

Часть первая

Варнан Лиссуа был возвращен в свою деревню. Покинув Асдэм, он будто пробудился от страшного сна и забыл почти все, что в нем видел. За прошедшее время его чувства к любимой не остыли, а жестоко подавлялись демонической тьмой. Люциан сочувствовал мужчине. Он отдал ему одну из заколок, которые прикупил для Амели, чтобы тот преподнес ее в качестве свадебного подарка, ведь именно за ним Варнан отправился в Несуществующий город.

Лавелла была счастлива увидеть жениха, как и он был рад ей.

Пообещав, что заедут на свадьбу, заклинатели отправились в резиденцию клана Луны, которую покинули несколько месяцев назад. По пути Абрам и Сетх не переставая расспрашивали Эриаса и Люциана о произошедшем в Асдэме. После краткого пересказа двух минувших недель владыка Луны еще долго пытался заманить насторожившихся товарищей в свой «монастырь», убеждал, что Кай не опасен и демонический город стоит оставить в покое. Абрам и Сетх сопротивлялись его влиянию, но потом в разговор вступил Эриас и заверил, что Люциан вовсе не спятил и им действительно стоит унять беспокойство. Люций поразился поддержке лучшего друга в таком вопросе, ведь тот, казалось, был не прочь уничтожить и демонический город, и Кая заодно. Но вместо этого поддержал и помог угомонить чужой пыл, вынудив Абрама и Сетха принять их сторону.

Что касается Хаски, превратившегося в Лиона, то он быстро втерся в доверие к заклинателям. Абрам и Сетх радушно приняли чужеземного бессмертного и не приставали к нему от слова совсем. Бог Обмана оказался до ужаса убедителен: он наврал, что является заклинателем и на годы застрял в Асдэме, а Люциан и Эриас помогли ему выбраться. Он так безмерно благодарен им, что готов предоставить помощь в любом вопросе. Звучал рассказ настолько правдиво, что даже Люциан и Эриас почти поверили. Поверх и так громадной лжи Хаски добавил еще пару деталей о том, что потерял очень много времени в Несуществующем городе, и поэтому адепты его клана могут не вспомнить, кто он такой, а он не вспомнит их. Эта ложь выдалась столь же правдоподобной, как и предыдущая. Абрам и Сетх прониклись и пообещали прикрыть уважаемого бессмертного, если тот попадет в неприятную ситуацию с теми, кого не помнит.

До резиденции они добрались почти без происшествий – за исключением мелкого дельца о бессознательном мертвеце – и прибыли в клан Луны раньше, чем Люциан снова заболел. Адепты встретили их радостными возгласами: они стали свидетелями редчайшего события – возвращения людей оттуда, откуда не возвращаются. Даже младшие ученики знали о поездке Люциана в Асдэм, потому что Абрам и Сетх, оставшиеся вне города, две недели слали лунных филинов с письмами, в которых рассказывали о положении дел.

Вернувшимся не дали времени на отдых. Советники сразу облепили их и потребовали у Люциана созвать собрание, чтобы узнать обо всем произошедшем. Стоя посреди оживленной улицы в кругу сотни своих людей, владыка Луны долго ругался со стариками – он не хотел утомлять Эриаса и остальных еще больше, поэтому настоял не беспокоить их один день, а совет назначил на завтра. Заклинатели были возмущены, но взгляд их владыки обратился в такой нестерпимо холодный лед, что мог бы отморозить их вздернутые носы. Подчиненные вынужденно отступили, пропуская отряд из пяти человек в сторону главного дома, где жили Люциан и Эриас. Туда же должны были поселить и Лиона с Абрамом и Сетхом.

– Люциан!

Амели встретила его в чайной комнате, едва сдерживая слезы, заставившие ее сапфировые глаза блестеть. Она бросилась к нему, бранясь и не скрывая обиды, но обняла так крепко и тепло, словно этой обиды не было вовсе.

Люциан хоть и был уставшим, но пошел к ней сразу после того, как расселил товарищей и переоделся. Он думал, что ему будет тяжело вести очередной диалог, но ошибся: при виде Амели усталость отступила и сменилась искренней радостью.

– Тише, – шепнул он и успокаивающе провел ладонью по ее волосам цвета воронова крыла, когда Амели обняла тонкими руками его за талию. Она была облачена в серебристые клановые одежды и пахла сиренью. Люциан чмокнул ее в макушку и тоже обнял, чувствуя заполняющее душу тепло.

В Асдэме он этого не замечал, только сейчас осознал, насколько скучал по миру живых, по своему клану и близким. Он будто бы приехал в родительский дом, который ранее вынужденно покинул.

– Ты обещал вернуться после охоты в Валар, так почему же вместо этого уехал невесть куда? – пробурчала Амели, прильнув щекой к его крепкой груди.

– У меня не было возможности заехать в резиденцию, чтобы поставить всех в известность. – Голос Люциана звучал спокойно и ласкал слух, как летний ветерок кожу. – Пожалуйста, не сердись на меня. Давай выпьем чаю и поговорим.

Амели кивнула и, разомкнув объятия лишь через минуту, нехотя отошла от него. Взяла Люциана за руку, словно боялась, что в следующий миг он снова ускользнет от нее, и повела к чайному столику. Когда они устроились на подушках напротив друг друга, Амели принялась разливать ароматный травяной напиток.

– У тебя есть время поведать мне обо всем, что случилось? – спросила она. – Как ты смог добраться до Асдэма и что пережил, пока находился там?

Люциан протянул руку, принимая от Амели наполненную чаем пиалу.

– Думаю, да. Сегодня я свободен, расскажу, что успею.

Конечно, он не собирался врать о своем путешествии, но предпочел не говорить, что Морион и Кай – одно лицо. Вдруг один из заклинателей наткнется на него в мире живых? Будет весьма непочтительно, если демона попытаются убить, особенно учитывая, что когда Кай блокировал силы, то слабел и его можно было легко ранить. Люциан и сам видел одну из таких ран – они явно не были безболезненны и безопасны.

Он уклончиво поведал Амели о том, что какой-то бессмертный помог им добраться до Асдэма, но потом они с ним разминулись и самостоятельно отыскали владыку демонов, который на самом деле оказался владыкой тьмы. Также пояснил, что эти двое могущественных разные сущности: одна из них вершит злодеяния, происходящие в мире, а другая желает прекратить это. О своих снах и янтаре Люциан упоминать не стал – и не собирался вовсе. В целом, он сильно сократил рассказ: умолчал о походах в трапезные и питейные заведения, о попадании в Царство Теней, о знакомстве с богами и о подробностях общения с демонами. Лишь сообщил, что видел, слышал, говорил, – все то, что помогло бы составить целостную картину происходящего.

– Владыка тьмы рассказал тебе о владыке демонов? У нас есть шанс его найти? – поинтересовалась Амели.

– Рассказал. Если верить его словам, отыскать врага мы не сможем. – И Люциан поведал обо всем, что знал о Ксандре, или Сяогоу. Эти сведения он не утаивал: они имели отношения к тому, кого нужно поймать, а не сберечь.

– Сяогоу… – задумчиво протянула Амели, будто смакуя каждый слог. – Интересно. Ты наверняка пытался призвать его? – Она была умной и дальновидной. Пусть она давно не охотилась на тварей, а шла по пути врачевания, все равно помнила, как нужно ловить демонов, и сразу зацепилась за истинное имя.

– Лично я не пытался его призвать, поручил это дело Абраму и Сетху, но у них ничего не вышло. Они повторили ритуал дважды, но, как и предупреждал владыка тьмы, демон не отозвался.

– Как демон может не отозваться? Имя имеет небывалую власть, не важно, могущественный или сошка, – манящий круг притянет любого.

– Он не обычный демон, – подметил Люциан.

– Я помню, – Амели выпрямила спину, – но помесь бога и демона звучит слишком неправдоподобно.

– Знаю, но не стоит забывать, в каком мире мы живем.

Амели вздохнула, безмолвно соглашаясь с ним.

В их мире люди умирали и возрождались, они могли стать богами или демонами, могли обрести бессмертие. Помимо мира живых, были еще мир мертвых, мир грез, Царство Теней, а среди заклинателей рождались фаулы – гибриды от последователей темного и светлого путей; и хотя они умирали еще во младенчестве, факт их существования оставался. Если гибриды имелись среди заклинателей, то почему они не могли появиться и среди других существ вроде богов и демонов?

Амели налила в пиалу еще чая.

– Если мы не можем отыскать владыку демонов, как будем бороться с ним?

– Нам остается только ждать, – хмуро ответил Люциан. – Если владыка тьмы отыщет владыку демонов, то сообщит нам, а если его отыщем мы, то сообщим ему.

Амели распахнула глаза.

– Сообщит нам? Сообщим ему? – повторила она. – Ты поддерживаешь связь с владыкой тьмы? Прямо сейчас? – В ее голосе звенело беспокойство.

– Нет, – успокоил ее Люциан, пару раз повторив это слово. – После того как покинул Асдэм, мы с ним не связывались.

– И как тогда мы узнаем о его находках?

Люциан почесал кончик носа и подумал о Хаски. Он был уверен, что тот отправился с ними в качестве связующего, а не просто из истинного желания, поэтому, если что-то произойдет, будет через кого передать новости. К сожалению, рассказать Амели о том, что бессмертный из клана Солнца на самом деле был Богом Обмана и напрямую связан с Каем, Люциан не мог. Он размыто ответил:

– Учитывая способности владыки тьмы, думаю, не стоит переживать о том, что информация не поступит или не дойдет до него в срок.

Амели поджала губы, всем своим видом показывая, что осталась неудовлетворена его ответом. Ей наверняка не нравился тот факт, что владыка тьмы мог в любой момент дотянуться до них.

– Ты настолько доверяешь ему? – тихо спросила она. – Он ведь могущественный демон, правитель Асдэма. Что, если все это время он врал о себе и на деле является владыкой демонов?

Люциан неловко хохотнул.

Абрам и Сетх столько раз спрашивали его об этом по пути в клан, что вопрос даже приелся. К сожалению, нормального ответа Люциан так и не придумал, а рассказывать Амели о том, что видел сны с Каем и потому верит ему, не хотелось. Это осталось в прошлом.

– Я пробыл подле него две недели, у меня было время убедиться в истинности его намерений. Владыка тьмы не врет, – наконец произнес он.

Амели, нахмурившись, посмотрела на него. Взгляд ее был пытливым, но Люциан притворился, что не чувствует давления, и спокойно продолжил пить чай.

– Ладно, – после короткой паузы выдохнула невеста. – Как та, кто знает тебя очень давно, я прислушаюсь к твоим суждениям и не стану настаивать на своем. Если ты считаешь владыку тьмы достойным доверия, значит, так тому и быть. Если говоришь, что Асдэм не угроза нашему миру, – хорошо. Я в это поверю, но вот насчет членов совета сомневаюсь.

Люциан улыбнулся.

– Я найду к ним подход.

Амели промолчала, но, судя по дернувшимся векам, хотела закатить глаза в ответ на его слепую самоуверенность.

– Ты собираешься рассказать остальным кланам? Или ограничишься просвещением только наших людей? – Она взяла с круглого блюда печенье и разломила его.

– Я думаю созвать владык кланов, но позже. Для начала поговорю с советниками.

– Может, мне завтра отправить письма владыкам? Пока они получат их, пока будут ехать, пройдет не меньше недели.

– Я собирался поручить это Эриасу, а не тебе. У тебя наверняка много дел.

– Не так много, чтобы не нашлось времени составить письма. Ты ведь знаешь, я лучше всех оформляю их.

Люциан улыбнулся, приподняв уголки губ.

Амели была очень начитанной; лучшей, особенно когда дело касалось важных обращений или мотивирующих речей. Люциан иногда сомневался, что врачевание подходит ей больше, чем политическая деятельность. Амели была прирожденным лидером, вот только находиться в центре внимания не любила.

– Хорошо. – Он кивнул. – Я доверяю тебе отправку писем. – И сделал глоток чая.

Когда за окном опустился вечер, а история о приключениях в Асдэме была рассказана, Люциан пригласил Амели прогуляться в сад белых снегов. С его занятостью было неизвестно, появится ли у них время еще раз свидеться и поболтать, так что прощаться сразу после небольшого разговора не хотелось.

В саду было тихо. Белые бутоны клонили головы к земле, будто пытались спрятать свой аромат за сложенными лепестками. Солнце уже не грело выложенную галькой тропинку, но, благодаря теплому времени года, пребывать на свежем воздухе было приятно. Сад белых снегов представлял собой место покоя как во времена прошлой жизни Кая, так и сейчас.

Пока они проходили между пышными цветочными клумбами, Люциан держал Амели под руку. Он был облачен в светло-серое, а Амели в более темный оттенок. Она была черноволосой миниатюрной прелестницей, а он – стройным высоким красавцем с длинными вьющимися светлыми локонами и глазами словно из чистого золота. Их пара выглядела прекрасной, слегка контрастной, но не настолько, как если бы Люциан сейчас шел рядом с Каем; они источали ауру спокойствия и взаимопонимания, словно эти двое были семьей уже много лет.

– Мы увидимся завтра? – спросила Амели, глядя на носки своих сапог.

– Завтра запланирован совет, но я постараюсь освободиться к ужину, правда, ненадолго – хочу тем же вечером отправиться в божественный источник.

– В божественный источник? Зачем так рано? Ты ведь не истощен и не заражен тьмой.

Амели не знала правду о болезни Люциана, так что для нее, как и для всех остальных, его пристрастие запираться в божественном источнике было странным.

– Я пробыл две недели в городе, наполненном демонами. Мне нужно очиститься.

Амели закусила губу, видимо, от досады. Она понимала важность похода в божественный источник, но все равно была недовольна возникшей ситуацией. Ее можно было понять. Влюбленные обычно стремились к друг другу и проводили вместе все имеющееся время, их же пара бо́льшую часть жизни находилась порознь. Люциан никогда не ставил романтические отношения превыше владыческих дел, а Амели не смела и пытаться изменить его поведение. Пусть она грустила из-за происходящего, но никогда не осуждала его решения. Как правитель, Люциан не мог ради нее пренебрегать благополучием сотен тысяч людей в Лунных землях, которое зависело не только от его деяний, но и здоровья.

– В таком случае, прошу, постарайся успеть завтра на ужин. Я буду рада увидеть тебя перед тем, как мы снова расстанемся, – мягко произнесла Амели, глядя на любимого снизу вверх.

Люциан улыбнулся и накрыл ее ладонь своей.

– Постараюсь.

Они свернули на ближайшую тропинку и направились к озеру, у которого росла серебряная ива – такая же, как в Асдэме, где Бог Войны рисовал портрет владыки Луны.

Рядом с Амели мрак в душе Люциана, накопленный за время путешествия, начал медленно рассеиваться, а он сам окунулся в комфортную среду, где никто не выводил его из себя, не провоцировал и не переступал границы дозволенного. Только подумав об этом, он мысленно выругался на Кая за то, что тот родился таким бессовестным, постоянно лукавил, недоговаривал и игрался с ним в Асдэме, вместо того чтобы вести себя прилежно и пытаться подружиться. Никто в этом мире не мог сравниться с этим демоном, и, сбежав от него, Люциан облегченно выдохнул. Теперь он перестанет испытывать ту лавину непривычных чувств, которые пробуждал в нем владыка тьмы. Вновь станет спокойным, холодным и собранным. Таким, каким был всегда.

– Расскажи лучше, чем ты занималась в мое отсутствие, – поинтересовался Люциан, помогая Амели присесть на короткую лавочку, стоявшую на берегу озера.

– Мне особо нечем делиться. – Амели скромно пожала плечами. – После твоего отъезда я помогала в лазарете клана, а немногим позже, когда ты прислал письмо о продолжении путешествия, решила последовать твоему примеру и тоже покинула резиденцию. Добралась до крайних земель, обошла там несколько деревень – помогала с больными. Благо набегов темных тварей не было, иначе я бы не успела вернуться к твоему приезду.

– Я знаю, что за время моего отъезда произошло нападение в Безымянных землях, находящихся под контролем клана Реликтов, – сказал Люциан, откинувшись на спинку лавки.

– Как ты узнал? – Амели вскинула брови. – Ты ведь был так далеко. Или тебе рассказали по приезде?

– Нет. Владыка тьмы поведал, пока мы были в Асдэме.

– Владыка тьмы? Откуда он… – Амели обо всем догадалась и, прищурившись, спросила: – Он наблюдает за нападениями?

– Да. И заинтересован в поимке владыки демонов не меньше нас, поэтому старается застать все набеги темных тварей.

– Это подозрительно, – выдержав паузу, неуверенно пробормотала она.

– Думаешь, он может быть причастен к нападениям? Поэтому спешит на каждое из них?

– Да, – буркнула Амели, а после спешно замахала рукой. – Прости, знаю, ты считаешь владыку тьмы невиновным, но он ведь могущественный демон, я все никак не могу проникнуться к нему доверием.

– Я понимаю. Но он правда пошел туда, чтобы во всем разобраться, а не помогать совершать убийства.

– Почему ты так в этом уверен?

– Во время того нападения он схватил собирателя душ и привел его, чтобы допросить.

– Собирателя душ? Это какие-то темные маги?

– Нет. Это демоны, которые способны манипулировать душами. Как объяснил владыка тьмы, они могут менять души местами, изымать их и даже отправлять в лимб.

Амели свела брови к переносице.

– В лимб? Но это невозможно…

– Почему? Заклинатели клана Солнца способны отправить душу в лимб, если решат выжечь ее своей саблей.

– Д-да, н-но… – Амели замялась, не в силах подобрать нужных аргументов. Она выдержала короткую паузу, после чего вздохнула и продолжила: – Ты правда уверен, что все это не является выдумкой владыки тьмы? Мы ведь никогда не слышали о собирателях душ, хотя о демонах знаем очень многое.

– Я уверен, что это не выдумка, потому что видел его собственными глазами. – И пусть Люциан понятия не имел, был ли тот демон собирателем душ или же обычной сошкой, сомневаться в истинности суждений Кая даже не думал. – Исходя из всего, что мне удалось узнать, владыка демонов действительно организует нападения, во время которых собирает души, но как он планирует их использовать – загадка.

– Этот владыка демонов… – сказала Амели почти шепотом. – Если все именно так, как ты рассказал, то он очень опасен. Конечно, я знала, что могущественные демоны рождаются из падших душ, жажда мести которых настолько велика, что даже силы мира мертвых не способны завлечь их к себе, но за последние сотни лет подобных злодеяний никто не совершал. Этот демон… неужели он ненавидит весь мир?

– Я не знаю, – честно ответил Люциан. – Его действия ужасны, но, основываясь на информации о нем, смею думать, что он имеет причину так поступать.

– Каждый имеет причину, – хмыкнула Амели, – но я не могу представить ту, которая приводит к разрушению целого мира. Этот демон, вероятно, помутился рассудком из-за отравленной ци.

Люциан не стал отвечать – не хотел развивать тему, почему некоторые встают на кривую дорожку. Кроме того, этот вопрос казался сложным, а его обсуждение могло вызвать волну недопонимания.

Словно почувствовав перемену его настроения, Амели протянула руку и переплела их пальцы, после чего перевела разговор. Они обсудили начало романтических отношений их общих знакомых, зародившиеся в отсутствие Люциана; экономические и политические успехи клана, которые были достигнуты и к которым еще нужно было стремиться; и даже улучшившуюся погоду – она обещала хороший урожай в грядущих двух сезонах.

В главный дом они вернулись ближе к ночи. Люциан сопроводил Амели в покои, коротко поцеловал в лоб, словно задевшая крыльями бабочка, и пожелал крепких снов. Затем прошел чуть дальше по коридору и зашел к себе. Закрыв за собой дверь и прижавшись к ней спиной, Люциан тяжело вздохнул. Завтра предстояло нелегкое дело – объяснить все советникам так, чтобы те не ополчились против Кая и сосредоточились лишь на поимке владыки демонов.

– Кай… – прошептал Люциан, невольно запустив руку в поясной мешочек. Он достал алый пион, подаренный демоном в день его отъезда из Асдэма.

Цветок пробыл у него чуть больше месяца и ни капли не помялся, даже не завял. Напротив, благоухал так, словно его только что сорвали с куста. Лепестки были ярко-алыми, мягкими и бархатными на ощупь; они так и манили, что он не удержался и ткнулся носом в бутон, вбирая в легкие насыщенный аромат.

Отойдя от двери, он снял с полки вазу и поставил в нее цветок, после чего перенес на прикроватную тумбу, поближе к себе.

Глава 73

Возвращение домой

Часть вторая

Зал совета следующим днем оказался почти полон. Все двенадцать стульев вокруг стола были заняты, и некоторые высокопоставленные чины решили постоять у стены, только бы стать свидетелями происходящего. Люциан не стал прогонять лишних людей – все они были адептами клана и, как и он сам, несли ответственность за всеобщую безопасность.

– Значит, могущественный демон, правящий Асдэмом, называет себя владыкой тьмы? А демон, который нападает на беззащитные селения, – владыкой демонов? – уточнил молодой советник с черными, собранными в хвост волосами после того, как выслушал рассказ Люциана. Он поведал им чуть меньше, чем Амели. – И вы, даже не встречаясь с владыкой демонов, уверены, что двое этих могущественных – разные сущности?

Люциан снисходительно улыбнулся.

– Вижу, каждый из вас допускает возможность обмана со стороны градоправителя Асдэма, и я бы тоже допустил эту возможность, если бы не пробыл подле него две недели.

– Простите за бестактность, Ваше Владычество, – пожилой советник кашлянул, – но как вы можете быть уверены в том, что, находясь подле градоправителя Асдэма, не подверглись влиянию его отравленной ци и не помутились рассудком?

– Вы видите в моей душе тьму? – Люциан перевел на него спокойный взгляд.

– Нет, но необязательно иметь в душе тьму, чтобы поддаться демону. Возможно, это был гипноз.

Вариант с гипнозом звучал вполне логично, и, если бы не его сны, слова Бога Обмана и знакомство с Богом Войны, Люциан бы поверил, что Кай обвел его вокруг пальца. На самом деле даже сейчас у него в душе присутствовала капля сомнения, но она была мизерной.

– Это был не гипноз. Эриас находился в Асдэме почти столько же, сколько и я, он способен подтвердить мои слова.

– Все так, – вступился сидящий рядом страж. – Владыка Луны не находится под гипнозом, я могу это гарантировать.

– Хорошо, – хмыкнул советник. – Ну а гарантировать то, что под гипнозом не находитесь вы, можете?

Эриас обомлел. Вопрос звучал веско и в какой-то мере бестактно, но имел место и вынудил всех замолчать. Оспорить его тоже оказалось сложно.

Лион, стоящий возле стены с другими зрителями и наблюдающий за ситуацией, решил вступиться. Будучи приглашенным бессмертным, он имел право высказываться на совете так, словно был адептом клана, и к нему могли как прислушаться, так и проигнорировать. Сделав шаг вперед, он сказал:

– Достопочтенные советники, прошу простить меня за то, что вмешиваюсь, но не могу и дальше оставаться в стороне. Хочу напомнить, что этот бессмертный находился в Асдэме вместе с владыкой Луны и его стражем, но в отличие от них у меня было больше времени изучить город и его жителей. Так что могу заверить: местные демоны хоть и способны накладывать дурман на людей, но этот дурман – не гипноз. Чтобы попасть во власть демона, нужно сношаться с ним или же принимать асдэмскую пищу и питье, только тогда отрава попадет в организм и поразит разум. Владыка Луны и его страж не ели и не предавались плотским утехам, а если бы сделали это, то никогда бы не вернулись и меня не вытащили. Они оба чисты и, могу заверить, не находятся под влиянием демонической ци. – Слова Бога Обмана, какими бы они ни были, легко слетали с его уст и хранили в себе скрытую силу.

Выслушав его, советники даже дополнительных вопросов не задали, сразу поверили, будто зачарованные. Никто не проявил бдительности, хотя Хаски находился в Несуществующем городе вместе с Люцианом и Эриасом, соответственно, и внимания к нему требовалось проявить столько же.

Лион незаметно подмигнул обернувшемуся на него Люциану, который едва удержался, чтобы не выказать удивления от произошедшего, после чего вновь прильнул к стене и самодовольно ухмыльнулся как победитель – в красноречии с ним явно никто не мог тягаться.

– Ваше Владычество, – позвал один из молодых советников, – вы сказали, что владыку демонов зовут Сяогоу, а владыку тьмы? Он назвал свое имя?

– У него их несколько. Я не могу знать, какое из них истинное. – И Люциан не врал; у Кая на самом деле было два имени от рождения, и какое из них влияло на его сущность больше, оставалось загадкой.

– Вы хотите призвать его? – спросил один советник у другого.

– Подумываю об этом. Знание имени помогло бы не только отловить его, но и убить. – Он посмотрел на Люциана. – Вы не могли бы назвать нам все имена градоправителя Асдэма?

Люциан нахмурился. Конечно, желание советников отловить Кая ему не понравилось, но если он смолчит, то сильно подорвет их доверие. Его и так уже подозревали в том, что он пребывает под влиянием демонической ци.

Раздался звук битого стекла, и все советники обернулись, посмотрев на осколки вазы у ног бессмертного клана Солнца. Лион виновато посмотрел на Люциана и неловко произнес:

– Все в порядке. Владыке Луны не о чем переживать.

Его слова относились вовсе не к вазе.

Люциан кивнул в знак благодарности. Он повернулся к советникам и спокойно сказал:

– Владыку тьмы именуют Кай или ᙢâлæкиай. – Он чуть не сломал язык, когда произносил второе имя темного принца. Ужасное имя, созданное не для человеческой речи.

Присутствующие зашептались, а кто-то даже записал имена, десять раз переспросив.

– Владыка Луны, – подал голос сидящий напротив светловолосый советник средних лет, – а что насчет владыки демонов? Ваши подчиненные не смогли призвать его даже со второго раза, вы уверены, что владыка тьмы не соврал о его истинном имени?

– Уверен. Единственное, он мог ошибиться, сам того не зная, – выкрутился Люциан. Он не хотел объяснять, что Сяогоу сочетал в себе и бога, и демона, поэтому призвать его не было шансов. Заклинатели и без того с подозрением относились к новой информации, и если хотя бы на каплю сделать ее более абсурдной, чем есть сейчас, то от сомнений уже будет не избавиться. Даже Амели с трудом верила в происходящее, а она редко сомневалась в суждениях своего владыки.

.

Советники остались недовольны его ответом, но давить не стали: Люциан хоть и вел себя мягко, но перегибать палку в общении с ним не стоило.

– Значит, вы предлагаете просто сидеть и ждать изменений в мире, вместо того чтобы пытаться найти владыку демонов? – уточнил один из наблюдателей, стоявших у стены.

– Не совсем, – ответил Люциан. – Мы продолжим делать то, что делали. Нападения на селения не прекратятся, так что нельзя терять бдительность. Я подумываю договориться с владычицей Неба и попросить у нее несколько адептов нам в помощь.

– Зачем?

– Я проанализировал ситуацию с нападениями темных тварей в других кланах и пришел к выводу, что в клане Неба дела обстоят лучше – на них почти не нападают. Думаю, все дело в скорости реагирования. Умение летать помогает поднебесникам добираться до пораженной области прежде, чем твари все разнесут, и я хочу, чтобы у нас тоже был отряд, который быстро поможет с обороной.

– Сомневаюсь, что владычица Неба согласится рисковать своими людьми ради наших. Если вы попросите ее об этом в открытую, другие кланы пожелают того же.

Люциан сверкнул золотистыми радужками.

– Я сделаю это не в открытую.

Услышав его ответ, Лион вскинул брови. Он, видимо, настолько привык наблюдать за владыкой Луны честное и бесхитростное поведение, что наверняка даже не думал, что тот мог действовать лукаво и исподтишка. Прямо как Кай.

В отличие от Бога Обмана, никто из членов совета удивления не выказал, они лишь переглянулись и один за другим начали соглашаться:

– В таком случае это неплохая идея.

– Клан Неба и впрямь способен оказать помощь, но они определенно потребуют что-то взамен. Их владычица давно положила на вас глаз и много раз предлагала объединить наши кланы, вы не думаете, что она может запросить то, что вы не выполните?

– Не спешите говорить о цене, пока предложение не озвучено, – спокойно ответил Люциан, тем самым закрывая тему женитьбы.

Совет затянулся до позднего вечера, но никто не ушел даже среди тех, кто стоял возле стен. А все потому, что разразилось бурное обсуждение тактики реагирования на существование Асдэма. Позиция Люциана: «Мы не станем трогать Несуществующий город» мало кому пришлась по душе. Многие начали агитировать его пойти войной на Асдэм, увещевая, что если на одного могущественного станет меньше, то это никому не навредит, лишь поможет.

Люциан же не мог объяснить соклановцам, что Кай – темное начало, а не могущественный демон, и его смерть не только не поможет, а, наоборот, усугубит положение в мире. Защищать его, утаивая эту часть информации, было сложно. Тот факт, что могущественный демон – сущее зло, среди заклинателей устоялся настолько, что поверить в обратное было почти немыслимо. Люциан не мог поведать и о началах, потому что тогда пришлось бы рассказывать и о себе, и о своих снах, – вообще пуститься в бредни сумасшедшего, ведь не будь он замешан в этом больше остальных, сам бы в такое не поверил.

– Вы не можете вестись на слова владыки тьмы о его мирной позиции по отношению к смертным и заклинателям. Могущественные демоны непредсказуемы: сегодня они хотят одно, завтра другое. Верить на слово – абсурд! Нужно убить владыку тьмы, даже если он не является владыкой демонов.

– Кто сказал, что я верю его словам? – Голос Люциана звучал как шелест ветра перед бурей. – Я делаю выводы исходя из собственных наблюдений, а не опираясь на чужие заверения. Не вижу смысла идти войной на Асдэм. Даже если мы достигнем успеха и пройдем через барьер, убить владыку тьмы не сможем.

– Это еще почему? Если собрать отряд магистров из нескольких кланов, призвать бессмертных, то, каким бы старым ни был могущественный демон, мы его изловим и запрем на века.

Люциан бесшумно вздохнул. Ему не хотелось раскрывать чужие секреты, но у него не осталось другого выхода. Поскольку он не мог рассказать о началах, то мог хотя бы поведать о демонической сущности Кая, в которую все советники с легкостью бы поверили. Требовалось раз и навсегда отвести внимание от Асдэма и его правителя, ведь то, что советники сосредоточились на более досягаемом злодее, не шло на пользу. К тому же это был не главный антагонист их истории.

– Даже если пойдем на владыку тьмы четырьмя кланами, все равно не изловим его. – Люциан начал издалека и расплывчато. – Всем известно, что могущественные демоны опасны не только потому, что они сильны и их сложно убить, но и из-за своей основной способности, дарованной после перерождения. Владыка демонов может перевоплощаться, Тоска – манипулировать людскими чувствами, Мрачный шепот – сеять интриги и слухи, а владыка тьмы – поглощать хаос, порождаемый этим миром. Наблюдая за ним, я понял, что демонов хаоса можно отнести к высшим демонам. Любое нападение, скандал, даже разбитая ваза порождают хаос, который является основой силы владыки тьмы. Когда он находится в Асдэме – городе, где всегда царит безумие, – его темная аура начинает застилать землю, как ковер осенних листьев, демонстрируя мощь своего хозяина. Я видел, как он поглощает разрушительную энергию хаоса, так что его способность реальна и очень опасна.

Слова Люциана вынудили всех замолчать и погрузиться в раздумья. Тень недоверия не покинула лиц советников, но значительно потускнела, показывая, что они начинали прислушиваться к нему.

– Пожиратель хаоса? Это значит, что если начнется битва… – Один советник посмотрел на другого.

– Он будет становиться только сильнее. – Его сосед кивнул.

– Владыка… а вы точно ничего не напутали? – осторожно спросил мужчина, стоящий у стены. – Могущественные демоны питаются душами, с каких пор они начали поглощать нечто другое?

– Они всегда могли поглощать нечто другое, просто вы об этом не знали, – со смешком произнес Лион. За прошедшие полдня он так обжился в зале совета, что сейчас расселся на тумбе, пока остальные стояли, и даже дерзнул ответить вместо Люциана. – Я живу сотни лет и столько же наблюдаю за демонами, уж поверьте, их возможности обширнее, чем кажется на первый взгляд.

После его слов кто-то испуганно ахнул, но бо́льшая часть осталась стоять с холодными каменными масками на лицах. Задавший вопрос мужчина лишь хмуро покосился на бессмертного. То ли осуждал его за вмешательство, то ли просто не оценил слов, но в любом случае не стал упрекать за то, что ответил вместо Люциана. В зале, куда набилось не меньше ста человек, – да и в самом клане Луны – Лион был единственным долгожителем. Таким заклинателям дозволялось многое, за исключением вечного правления, конечно, но это не значило, что их никто не мог осадить. Просто Люциан не стал этого делать, потому что Лион играл ему на руку.

Один из советников посмотрел на Люциана.

– И вы готовы смириться с тем, что в нашем мире существует настолько сильная тварь?

– Он не в нашем мире, – спокойно напомнил владыка Луны. – Асдэм находится на пересечении двух миров.

– Это отговорка, – отмахнулся советник. – Если из Асдэма можно попасть в наш мир, то считайте, что владыка тьмы существует здесь.

– Владыка тьмы ограничен в передвижениях, – снова прозвучал голос Лиона. – Он не способен вынести свою мощь за пределы Несуществующего города, я понял это, пока жил в Асдэме. Слышал, божества наложили на него ограничение, из-за которого в мире живых он становится почти бессильным. Его даже можно убить. – Лион злобно ухмыльнулся. Он сидел, расставив ноги и уперев ладонь в колено, его поза напоминала позу бандита, собирающего головорезов на очередной набег.

– Почти бессильным? – Советники заинтересованно зашептались и начали один за другим оборачиваться к Лиону. – Он часто покидает Асдэм? Его можно убить в таком состоянии? – спрашивали они.

– Он часто покидает Асдэм, и его можно убить, – уверенно ответил Лион.

Не зная, врет он сейчас или нет, Люциан кинул вопросительный взгляд на Эриаса. Тот лишь хмыкнул в ответ и согласно моргнул, подтверждая, что Хаски просто заговаривал зубы.

– Вы знаете, как он выглядит? И где чаще всего появляется? – не унимались советники.

Лион пожал плечами.

– Где появляется, не знаю, а вот выглядит весьма примечательно: высокий, широкоплечий, с черными волосами, черными глазами, бледной, как у трупа, кожей и настолько надменным лицом, что удавиться хочется при взгляде на него. Абсолютно непривлекательный, характер отвратительный, любит носить черное, потому что только этот цвет подходит его вредной душонке; не снимает перчаток, владеет серебряным мечом, носит стрелу в ухе, – Лион постучал указательным пальцем по хрящу, – и алую ленту на запястье.

Люциан едва удержался от потрясенного вздоха. Хаски сдал своего друга с потрохами! Еще бы рассказал, какую еду он предпочитает, в какое время ложится спать и в чем заключена его жизненная сила! Люциан никак не мог понять, была ли это защита или же усложнение чужой жизни?

«Но если так подумать, то истинное воплощение Кая, которое описал Хаски, можно узреть лишь в Асдэме. В мир живых он приходит, принимая другой, более уязвимый облик, о котором Бог Обмана умолчал».

Советники продолжали расспрашивать Лиона, а он продолжал скармливать им ложь и правду, поданные под одним соусом. Он был настолько талантлив, что через десять минут угомонил всех и наконец закрыл тему войны с Асдэмом. Неизвестно, к чему пришли советники в результате этой беседы, но, казалось, выводов сделали несколько и каждый принял индивидуальное решение для себя. Возможно, кто-то останется сидеть на месте, а кто-то уже завтра отправится в путь, силясь отыскать владыку тьмы и его город, или вовсе попытается призвать его. Но как бы кто ни поступил, главное, что все отстали от Люциана, иначе эта беседа затянулась бы навечно и заставила его достать все скелеты из шкафа.

Когда советники начали покидать залу, Лион подошел к Люциану и Эриасу и шепотом сказал:

– Владыка Луны был на высоте. Я даже не думал, что вы такой умелый политик. Достойно для человека, которому всего девятнадцать.

– Благодарю, – на выдохе ответил Люциан, кивая прощающимся с ним советникам. – Без вас я бы не достиг успеха. Надеюсь, мы своими словами никому не навредили.

– Не переживайте. Раскрытие слабостей никак не отразится на благополучии этого демона. Он не только сильный, но и сообразительный, поймать его непросто.

Люциан вздохнул и устало потер лоб. Он понимал, о чем говорил Хаски, понимал, что они сделали то, что должны, но все равно чувствовал себя предателем. Он был слишком добр и всегда волновался за других, даже если один из этих «других» непобедим.

– Тебе разве не нужно к Амели? – спросил Эриас, напоминая ему о том, что они договаривались поужинать вместе.

– Ох! – Люциан словно очнулся от сна. Он взглянул в сторону окна и отметил, что вечер уже близился к ночи. – Ты прав. Мне нужно спешить.

– Так поспеши, – проворчал Эриас в спину. – Я встречу тебя через три часа.

Люциан притормозил у дверей и бросил через плечо:

– Я же говорил, что меня не нужно провожать в божественный источник. Мы на территории резиденции клана, во время медитации никто не нападет.

– Напасть могут где угодно, – сухо хмыкнул Эриас. – Я должен проверить все, прежде чем запереть тебя там.

Люциан, как и всегда, остался недоволен опекой, но промолчал и сохранил на лице спокойное выражение. Лишь в его глазах блеснул намек на истинные чувства, о которых Эриасу было хорошо известно.

– Снова липнешь к нему, – шепнул Лион за спиной, когда Люциан открыл дверь, чтобы уйти.

– Я защищаю его, – огрызнулся Эриас в тот момент, когда дверь закрылась.

Амели ждала его в своих покоях. Не то чтобы Люциан считал правильным захаживать в женские покои, но тут все обстояло в рамках приличий: комната Амели делилась на спальню и приемную, где она и проводила чайные церемонии, собирала гостей и изредка осматривала захворавших. Здесь находился небольшой стол на четыре персоны, софа, два кресла, несколько книжных полок, растянувшихся вдоль стены, тумба, зеркало и прочие мелочи, благодаря которым приглашенным гостям было где разместиться и чем скрасить досуг.

Получив разрешение войти, Люциан переступил порог и увидел заставленный кушаньями стол. Амели с улыбкой подошла к нему и, поклонившись, тепло поприветствовала его. Она не гневалась за опоздание, хотя он задержался на два часа.

– Честно признаться, я почти потеряла надежду увидеть тебя сегодня, – со смешком произнесла Амели, привстав на носочки и обхватив руками Люциана за шею. – Совет продлился дольше, чем ты рассчитывал?

– Да, – выдохнул он, заключая ее в объятия. – Это было непросто. – Он устало уткнулся лбом ей в плечо. Совет его вымотал. Защита Кая вымотала. Он потратил на это слишком много энергии, потому что не мог подвергнуть демона опасности.

– Расскажешь, почему все усложнилось? – Амели отстранилась, чтобы посмотреть Люциану в лицо.

– Пришлось убеждать всех в том, что Асдэм не опасен и нам стоит направить внимание на владыку демонов, а не тьмы.

– Получилось?

– Не без чужой помощи, но да. – Он кивнул в сторону стола, жестом предлагая присесть.

Амели опустилась на коричневые подушки, подогнув под себя ноги.

– Эриас помог тебе?

– Не совсем. – Люциан сел напротив нее. – Это был Лион. Он дольше меня находился в Асдэме, многое изучил, поэтому его доводы вызвали больше доверия.

– М-м… – Амели положила салат ему в тарелку. – Видимо, господин Лион проникся к тебе уважением, раз пытался оказать помощь. Обычно бессмертные не участвуют в решении чужих конфликтов, особенно если они касаются политики. Хочу с ним познакомиться, но у меня никак не найдется времени.

– Не переживай. Лион еще долго пробудет здесь.

– Вот только я здесь ненадолго. – С этими словами Амели начала разливать чай. – В центре Лунных земель смертные подхватили лихорадку, так что мне нужно отправиться туда и оказать помощь. Я подумала, что это неплохое решение, учитывая, что ты собираешься уйти в медитацию и мы все равно не увидимся. – Она придвинула к Люциану пиалу. – Познакомишь нас, когда я вернусь.

Он поблагодарил ее за чай, хотя к напитку не притронулся. Вместо этого попробовал салат, а потом сказал:

– Мне не нравится, что ты так занята, но я рад слышать, что не оставляю тебя одну скучать.

– Не беспокойся обо мне. Я понимаю, в каком ты положении, и не могу требовать больше внимания. Ты должен заботиться обо всех нас, и здесь нет места эгоизму.

Люциан благодарно посмотрел на Амели. Он знал, что она хочет быть рядом дольше, чем удается сейчас, хочет обнимать его каждый день, прогуливаться по саду и проводить совместные трапезы, однако, вместо того чтобы требовать близости, она оставалась чуткой и внимательной к его возможностям и личному времени. Амели была идеальной невестой для такого занятого человека, как владыка Луны, и за это он ее безмерно ценил.

Тепло улыбнувшись, Люций достал из поясного мешочка бархатную коробочку.

– Я хотел вручить тебе подарок еще по приезде, но тогда он не был соответствующе упакован. Сейчас я лишь хочу сказать, что очень дорожу нашими отношениями и благодарен тебе за то, что ты терпишь мое неидеальное поведение. – Он передал Амели коробочку. – Надеюсь, ты примешь подарок, и он придется тебе по душе.

Амели заинтересованно приподняла брови и начала разглядывать коробку, перевязанную гладкой серебристой лентой.

– От тебя я готова принять все что угодно, – тихо сказала она и открыла подарок.

Внутри лежала заколка из черного нефрита, которая прекрасно подходила под цвет волос Амели, а ее заостренным кончиком можно было даже убить в случае напасти. Люциан объяснил, что это изящное украшение привезено из Асдэма, а нефрит, из которого оно создано, прочнее металла и легче пера.

– Из Асдэма? – Амели ахнула, рассматривая аксессуар. Она держала заколку в руках так бережно, словно хрустальный лепесток редчайшего цветка. – Удивительно! Я и не знала, что там можно купить что-то настолько невинное. – Она посмотрела на Люциана. – Твоя заколка тоже оттуда?

Он скромно улыбнулся и, вспомнив про подарок Кая, невольно коснулся подушечками пальцев затылка.

– Верно.

– Тебе идет. На ней руны или какой-то узор?

– Не могу знать. – Люциан пожал плечами. – Рисунок напоминает руну, да, но я таких никогда не встречал. Скорее всего, это просто узор.

Амели вздохнула, возвращая подарок обратно в коробку.

– Жаль, я не знала, что ты не против носить что-то помимо серебряной ленты. Так бы подготовила украшение в ответ.

– Не думай об этом. Ты всегда сможешь подарить мне что-то в будущем, и я с радостью приму это, – заверил Люциан, доедая салат. Амели предусмотрительно приготовила холодные блюда, словно знала, что ужин начнется с опозданием; даже чай, который они собрались пить, подавался уже остывшим.

Она снова взглянула на украшение.

– Мне очень нравится заколка. Она подойдет и на торжество, и для повседневной носки. – Амели улыбнулась уголками губ и отложила коробочку в сторону. – Я обязательно буду носить ее. – Ее голос звучал с теплотой и признательностью.

Люциан только кивнул в ответ – не собирался говорить с набитым ртом. В душе он с облегчением выдохнул и мысленно поблагодарил Хаски за то, что верно подобрал украшение, когда сам Люциан хотел взять совсем другое.

– Как тебе еда? – спросила Амели, с любопытством наблюдая за чужой трапезой. – Я готовила по твоему рецепту.

– Мне нравится. Ты чудесно справилась. – Люциан говорил слишком бесстрастно для человека, который расточал искреннюю похвалу. Он должен был чувствовать радость, ведь салат и правда был вкусным, а обстановка сложилась прелестная, однако настроение его испортилось, стоило вспомнить, как Кай приготовил для них юан-шен[1].

«Я так и не узнал, почему единственное блюдо, которое он научился готовить, был именно юан-шен», – мрачно подумал Люциан, пытаясь скрыть чувства за маской спокойствия, чтобы Амели не заметила его переменившегося настроения. Тогда на его вопрос Кай ответил: «Всему свое время», а потом они больше не говорили о его любимом салате, но эта тема камнем легла на душу Люциана.

Отодвинув пустую тарелку в сторону, он взялся за чай и паровые булочки со сладкой бобовой пастой. Амели начала рассказывать о том, как прошел ее день, пока он был на совете, и это помогло отвлечься от мыслей, связанных с небезызвестным демоном. Люциан внимал, не перебивая, девичьей трели, которую Амели мало кому исполняла. Она была девушкой тихой, любила слушать, а не говорить, и никому не открывалась. Люциан был единственным исключением, с кем Амели могла болтать без умолку.

Началось это задолго до предложения пожениться. Еще когда они были друзьями, она начала доверять ему больше, чем кому-либо, и Люциан ни тогда, ни сейчас толком не понимал, почему удостоился такой чести. На его вопросы Амели лишь пожимала плечами и загадочно улыбалась, заставляя его гадать, но поскольку с фантазией у него дела обстояли так же, как с проявлением нежных чувств – то есть никак, – он был лишен всяких теорий.

Закончив с ужином и дослушав Амели, Люциан вынужденно попрощался и перед уходом обнял ее.

– Я буду скучать. Возвращайся скорее. Владыки кланов прибудут на совет в течение недели, письма к ним я уже разослала, – сказала Амели, нехотя отстраняясь.

– Спасибо, Эриас уведомит меня об их приезде, поэтому я вернусь вовремя. – Люциан отступил, чтобы открыть дверь. – Береги себя и будь осторожна с больными.

Амели кивнула.

Прежде чем отвернуться, Люциан заметил в ее голубых глазах безграничную преданность, понимание, веру и… подавляемую досаду. Расставания никогда не радовали, но деться от них было некуда.

Глава 74

Бессмертный город

Люциан покинул покои невесты и вышел из главного дома. На крыльце его уже ждал Эриас, чтобы сопроводить в божественный источник, расположенный под землей на юге резиденции. Вход в него находился под торжественным залом, в здании, которое использовалось для проведения масштабных мероприятий.

– Мне потребуется «будить» тебя? – спросил Эриас, осматриваясь в просторной пещере со сводчатым потолком.

Люциан устроился, скрестив ноги перед собой, на циновке подле светящейся голубой воды и ответил:

– Будь добр. Я не стану уходить в глубокий транс, оповести меня, когда владыки других кланов будут в сборе.

– Хорошо. Как прошел ужин?

– Мне понравилось.

– Пришлось разогревать блюда по второму кругу? – усмехнулся Эриас.

– Нет. Амели приготовила холодное.

Эриас цокнул языком:

– Она, как всегда, дальновидна, а ты, как всегда, неучтив.

Люциан сохранил бесстрастное выражение лица, но в душе фыркнул, словно ощутив невидимый тычок под ребра.

Эриас считал Амели достойной партией для своего владыки, поэтому, когда речь заходила об их отношениях, постоянно корил друга и всячески поддерживал подругу. Не сказать, что он был не прав в своих осуждениях: Люциан и сам прекрасно понимал, что из раза в раз ведет себя недостойно и причиняет Амели боль, бросая ее ради своих дел, но ничего не мог с этим поделать. В первую очередь владыка Луны должен действовать во благо народа, а уже потом во благо себе самому. Люциан никогда не чувствовал, что должен поступать иначе. Он вообще мало что испытывал в последние полтора года, кроме чувства долга.

– Можешь идти. – Люциан махнул рукой, освобождая Эриаса от своего общества, но так как страж был слишком ответственным (или непослушным), то вместо незамедлительного повиновения еще раз обошел помещение, проверил соседствующие пещеры и только потом оставил своего владыку.

Когда чужие шаги стихли, Люциан выдохнул и потянулся пальцами к воротнику. Он снял с шеи подаренный Каем голубой кристалл, о котором никому не рассказывал, и уставился на прозрачную каплю, сила которой иссякла. Владыка Луны начал размышлять, можно ли восстановить ее свойства. Он наклонился и опустил украшение в воду. «Возможно, удастся напитать его энергией», – подумал он, после чего выпрямился и положил ладони на колени.

Люциан погрузился в транс и провел в божественном источнике неделю, а в сознание вернулся, когда Эриас пробудил его, мягко коснувшись плеча.

– Владыки кланов уже прибыли? – после приветствия спросил Люциан, приоткрыв один глаз.

– Двое здесь. Владыка Реликтов приехать не смог, вместо него ожидаем бессмертного Шу. Как нам стало известно, он уже подходит к резиденции, поэтому я решил разбудить тебя, чтобы ты подготовился.

– Спасибо. – Люциан открыл второй глаз и встал на ноги. – Амели еще в отъезде?

– Да. Оповестить ее, что ты вышел из медитации?

– Не уверен, что будет разумно отвлекать ее от дел. Она уехала на важное задание.

– Как знаешь, – хмыкнул Эриас и направился к выходу из источника.

Прежде чем пойти следом, Люциан незаметно вытащил из воды подарок. Судя по магической энергии, кристалл все-таки впитал силу божественных вод, вот только эта сила была несопоставима с изначальной. «На крайний случай хватит», – подумал он и спрятал украшение в поясной мешочек.

– Как самочувствие у владыки Луны? – поинтересовался Лион, проходя в покои Люциана, который стоял перед зеркалом и оправлял серебряные одежды, пока Эриас сидел в кресле и читал книгу.

– Все хорошо. Спасибо за беспокойство. – Люциан начал расчесывать волосы. – Прошу прощения у Бога Обмана за то, что пришлось оставить вас без моего внимания. Надеюсь, вы не заскучали здесь?

– Конечно, нет. – Лион вырвал книгу из рук Эриаса и принялся рассматривать обложку, пока страж буравил его обжигающим взглядом. – Когда напрашивался с вами, то не рассчитывал, что владыка Луны будет меня опекать. К одиночеству я был готов и без труда нашел, чем скрасить скуку. – Он улыбнулся Люциану и не глядя вернул Эриасу книгу. Тот забрал ее с шумным сопением, тем самым выражая свое возмущение.

Увидев, как Люциан пытается закрепить заколку на своих золотистых локонах, Лион услужливо предложил:

– Давайте помогу.

– Нет нужды, я справлюсь, – пропыхтел Люций, почти заламывая руки за спину. Проблемой стало то, что он решил сменить классическую прическу на более аккуратную, собрав волосы у висков в косички, из-за чего скреплять пряди было сложнее. Кое-как, но ему все же удалось застегнуть украшение.

Стук в дверь отвлек их и вынудил как один обернуться. При виде посторонних в покоях владыки Луны застывший на пороге слуга вскинул брови, но манеры сохранил и вежливо поприветствовал каждого из гостей. Передав письмо, он еще раз поклонился и удалился.

Люциан развернул оригами журавля, пробежался взглядом по строкам и кратко пересказал содержание:

– Бессмертный Шу задерживается. Прибудет завтра утром. Просит устроить совет сразу по приезде.

– Бессмертный Шу? – переспросил Лион. – Это клан Неба?

– Нет. Клан Реликтов. – С помощью талисмана Люциан уничтожил письмо, обратив его в пыль.

– А почему прислали журавля? Это ведь техника отправки писем клана Неба.

– До клана Реликтов бессмертный Шу был адептом клана Неба, – ответил Эриас вместо Люциана. – Его изгнали оттуда за допущенную при нападении на могущественного демона ошибку, которая привела к спасению твари. Это случилось больше двух сотен лет назад. Теперь он относится к клану Реликтов, но сам не признает этого – заявляет, что просто помощник, а не адепт. Клан Реликтов еще не отладил собственную систему отправки писем, поэтому бессмертный Шу каждый раз использует привычный для него способ.

– Он очень благороден, – добавил Люциан, – и прекрасно осознает, что после совершенной ошибки не имеет права состоять в каком-либо клане, дабы не навлечь на него позор. Однако его персона слишком ценна, и мир заклинателей не способен от него отвернуться. Бессмертный Шу все еще жив и участвует в делах только потому, что принес много пользы.

– Настолько много, что никого не смущает его былое пособничество злодею? – язвительно спросил Лион.

– Он рунописец, думаю, это и помогло ему избежать казни, – спокойно ответил Люциан.

Рунописцами считались заклинатели со способностью придумывать руны и, соответственно, новые заклинания, которые состояли из них. Таких людей в мире было не больше, чем пальцев на двух руках, поэтому им многое прощалось.

– А что до пособничества демону, то это случилось давно, еще до рождения моего отца, и вопрос решенный. – Люциан пожал плечами. – Я не сужу людей по их прошлому и предпочитаю опираться на знания из настоящего. Бессмертный Шу знаком мне как человек, возможно, не совсем честный, но точно не желающий гибели этому миру, поэтому я доверяю ему несмотря ни на что.

– На какого могущественного демона он тогда охотился? – полюбопытствовал Лион.

– На мастера над марионетками.

– Тварь, некогда причастная к войне между кланами и убийству сотен людей, – добавил Эриас, чуть не сплюнув на пол. В отличие от Люциана, он бессмертному Шу не симпатизировал из-за его прошлого.

Мастер над марионетками, или Многоликий, был существом, заработавшим славу на века. Даже сейчас его приводили в пример на вводных уроках демонологии, объясняя, насколько могущественные демоны могут быть кровожадными и опасными. В свое время эта тварь изменила жизнь каждого и сожрала десятки тысяч душ. Они с владыкой демонов считались самыми кошмарными сущностями в истории заклинательского мира.

«Будь Кай так же плох, то стал бы третьей бестией в этой неприятной компании», – подумал Люциан, а потом обратился к Эриасу:

– Раз клан Реликтов сегодня не прибудет, вели созвать совет к завтрашнему обеду и организуй мне встречу с владычицей Неба.

Эриас отложил книгу и покорно поднялся с места.

– Только с владычицей Неба? Приветственный ужин для владык не планируешь? – спросил он, подходя к двери.

– Нет. Собирать их по отдельности неразумно, когда приедет бессмертный Шу, придется повторять одну и ту же информацию дважды. Сейчас для меня важнее поговорить с владычицей Неба с глазу на глаз.

Эриас кивнул и открыл дверь, бросив предупреждающий взгляд на Лиона.

– Ты тоже уходишь.

– Вообще-то я хотел побеседовать с владыкой Луны, быть может, сыграть с ним партию в шин-шин. – Лион с лукавым прищуром покосился на Люциана.

– Ты ведь плохо играешь в шин-шин, – пробурчал Эриас себе под нос.

– Вы ведь не откажете мне? – игнорируя чужие слова, спросил Лион.

Люциан неловко почесал щеку и, решив, что должен уважить гостя, ответил:

– Не откажу. – Он посмотрел на Эриаса. – Когда все уладишь, приходи в чайную комнату.

Страж цокнул языком:

– Ладно, – и нехотя повиновался, выходя за порог. Он остался явно недоволен тем, что коварный Бог Обмана задержится подле его дражайшего владыки.

– Где ваша невеста? – поинтересовался Лион, расставляя на деревянной доске плоские фишки двух цветов: черные для противника и белые для себя. Они разместились за столом в комнате, которая походила на приемную в покоях Амели и находилась по соседству со спальней Люция. – Со дня нашего приезда я так и не смог с ней повидаться, а мне очень любопытно посмотреть на ту, кто завоевал сердце владыки Луны.

Люциан тем временем разлил красный чай, чтобы партия проходила в более уютной атмосфере.

– Амели в отъезде. Она специализируется на врачевании, поэтому часто отсутствует, помогая в мире.

– Достойный труд. Вас это устраивает? Учитывая, что вы тоже постоянно в разъездах, полагаю, видитесь вы нечасто. Это, должно быть, тяжело. – Лион жестом показал делать первый ход.

Люциан немного подумал, глядя на доску, а затем передвинул черную фишку к центру.

– Таков наш долг, ее и мой, а любой долг имеет вес и заставляет чем-то жертвовать.

– Вы планируете задержаться в резиденции или сразу после совета владык отправитесь в очередное путешествие? – Лион сделал ответный ход, и активная игра началась, сопровождаясь беседой.

– М-м, после совета я планировал погрузиться в медитацию за закрытыми дверьми. Или Бог Обмана желает куда-то отправиться?

– Я бы не возражал, но и обязывать вас сопровождать меня не стану. Раз вам нужно восстановить силы, мое желание путешествовать подождет. Да и в клане Луны тоже можно найти много интересного.

– Например?

– Например, ваши ученики. – Лион хохотнул, видимо, что-то вспомнив. – Позавчера я застал одного из наставников, когда тот отчитывал трех мальчишек. Мне стало интересно, и я спросил, в чем провинились юнцы. Наставник ответил, что адепты распространяли рисунки с неприличным содержанием. – Лион, не сдержавшись, залился смехом. Он отвлекся от игры и вытащил из поясного мешочка пару смятых листов, затем развернул их и спросил: – Ну разве за такое наказывают?

Люциан задержал подушечку пальца на своей фишке, когда увидел изображение предающейся страсти пары. Женщина находилась в странной позе с задранными ногами, а мужчина… Люциан отвел взгляд, не желая в это всматриваться.

– Кхм. – Его рука дрогнула, и он неуверенно сдвинул фишку. – Я понимаю, что, живя в Асдэме, Бог Обмана привык видеть это на каждом шагу, но у нас в клане так не принято. Похоть относится к эмоциям, которые питают тьму, и не должна распаляться в сердцах светлых магов. Если ее будет много, они смогут воспользоваться ею при порождении магии, а это навредит душе. Юные ученики к таким деталям не относятся серьезно, и поэтому, чтобы донести до них суть, старшим приходится прибегать к наказаниям.

– О-о… Конечно, я знал, что у контроля над эмоциями светлых магов есть свои особенности, но не думал, что все настолько тяжело. Как тогда ваши люди встают на тропу парного совершенствования, если им запрещено распаляться?

– Тропа парного совершенствования – это другое. В этом случае светлые маги осуществляют самый мощный обмен духовной энергией, и тот партнер, что сильнее, помогает развиться более слабому. Тропа парного совершенствования не равна простой страсти. Если говорить о страсти и похоти, то это разрешено с восемнадцати лет – когда у адепта появляется четкое разграничение, на чем можно, а на чем нельзя базировать силы. Жесткий контроль применяется только к юным ученикам, которые еще не сформировали моральные устои и не возымели полную власть над телом и духом. Старших почти не контролируют; они выходят на одиночную охоту, поэтому знают все нюансы и могут охладить собственный пыл.

– А, теперь понял. – Лион довольно улыбнулся и поглотил своей белой фишкой чужую. – Если бы вы не разъяснили все, я бы, наверное, и не разобрался никогда, ведь при взгляде на владыку Луны кажется, что все в вашем клане обязаны блюсти обет целомудрия.

С губ Люциана сорвался тихий смешок.

– Вовсе нет. Я не ограничиваю страсть тех, кто способен совладать с ней.

– Но если ограничивать страсть нужно только до восемнадцати лет, почему тогда владыка Луны до сих пор сдерживает себя? Вам уже почти двадцать. Или это из-за юного возраста вашей невесты?

– Не совсем, – спокойно ответил Люциан. За прошедшее время он настолько сдружился с Хаски, что был готов говорить с ним откровенно. – Благодаря условию самосовершенствования, предполагающему воздержание, у меня хорошо развит контроль тела и духа. Я могу в течение вечности не испытывать плотских желаний, и моему существованию это никак не помешает.

– И вы собираетесь сдерживать себя целую вечность?

– Нет. Условие можно нарушить в любой момент, но тогда мощь моих духовных сил при самосовершенствовании перестанет увеличиваться с той же скоростью, с какой это происходит сейчас. Процесс замедлится примерно наполовину, поэтому я пока не спешу.

– О-о… – протянул Лион. – Довольно серьезное упущение. Но после свадьбы вы, наверное, вынужденно откажетесь от этого условия?

Люциан кивнул и поглотил белую фишку своей, поставив «армии» противников в равное положение.

– Владыка Луны удивительный, – сказал Лион, то ли комментируя услышанное, то ли происходящее на доске. – Вы способны сдерживать желание, когда обнимаете и целуете свою любовь, и все из-за какого-то условия самосовершенствования. При таком раскладе даже я бы не смог проявить подобный самоконтроль, хотя уровень божественных сил позволяет мне сдерживать многое. Если я встречаю объект любовного интереса – искреннего интереса, – то контролировать себя подле него становится сложно.

Люциан вскинул брови.

– Бог Обмана обрел любовный интерес?

Лион загадочно улыбнулся и расплывчато ответил:

– Я пока не разобрался.

– Это кто-то из адептов моего клана? – не сдержал Люциан своего любопытства, но в то же время и насторожился. – Помнится, в Асдэме вы говорили, что хотели бы однажды полюбить, а значит, ваше сердце было свободно, – подметил он.

– Относительно свободно, – поправил Лион. – Тогда я уже проникся симпатией к одному человеку. – Он посмотрел в глаза Люциану столь пристально, что стало некомфортно.

– Разве божество может быть со смертным? – в недоумении пробормотал Люциан и опустил взгляд на доску.

– Божество может быть со смертным, но не имеет права вмешиваться в его жизнь. Если вдруг мой любовный интерес окажется на границе пропасти, я не смогу протянуть ему руку, чтобы спасти.

– Эти отношения кажутся весьма затруднительными. Даже заклинатели хрупкие создания, мы можем умереть в любой момент, попав на неудачную охоту.

– Согласен, – выдохнул Лион. – Но с чувствами поделать ничего не могу. Я ведь объяснял вам, как любят боги, – теперь мое сердце навсегда отдано тому человеку.

Люциан не сдержал улыбку.

– Странно слышать подобное от того, кто прожил тысячи лет и видел, как растут горы и иссыхают моря. Любовь для такого, как вы, кажется лишь детской забавой.

– Любовь слишком жестока, чтобы называть ее лишь детской забавой, – невесело усмехнулся Лион и наконец отвел взгляд от чужого лица. Люциан даже мысленно выдохнул; пока они говорили о чувствах, черные глаза иного воплощения Хаски буквально пожирали его.

Владыка Луны сделал ход черной фишкой, молча продолжая игру, но вскоре их отвлек шорох открывшейся двери. Вошел Эриас и сразу же придирчивым взглядом осмотрел мужчин за столом, но, увидев, что расстояние между ними весьма приличное, смягчился в лице. Поприветствовав бога и своего владыку, он прошел к подушкам и сел подле Люциана. Хмуро поглядел на доску, где черных фишек почти не осталось и победитель был определен, а потом на Хаски.

– Ты быстро управился, – похвалил Люциан и налил Эриасу уже остывший рубиновый чай. – Все уладил?

– Да. – Эриас принял пиалу из рук своего владыки. – Совет назначен на завтра в час, надеюсь, бессмертный Шу прибудет к тому времени. А что касается встречи с владычицей Неба, она желает видеть тебя за завтраком в тот же день.

– Она интересовалась темой нашей беседы?

– Не особо, но, думаю, она поняла, что ты хочешь встретиться с ней не потому, что соскучился, – усмехнулся Эриас.

– Какие отношения связывают владыку Луны и владычицу Неба? – Лион заинтересованно переводил взгляд с одного на другого.

– Никакие, – хмыкнул Эриас и покосился на Люциана. – Владычица Неба влюблена в него с детства.

Лион хохотнул.

– У тебя очень странное понятие слова «никакие». Сколько же лет владычице Неба, раз она влюблена в нашего владыку Луны? Неужели она моложе?

– Нет, старше. Ей двадцать три. Они познакомились, когда Люциану было шесть.

Лион приподнял брови с насмешливой улыбкой.

– Еще в юном возрасте владыка Луны умудрился покорить сердце десятилетней девочки? Я вас недооценивал.

– Если честно, я не понимаю, как так вышло. – Люциан недоуменно почесал щеку.

Думать об этом, не смущаясь, у него не получалось. В детстве Лаванда Скай ходила за ним по пятам, а однажды даже угрожала мечом, требуя взять ее в жены, хотя он еще оружие держать не умел. Об их странных отношениях знали все, включая Амели, которая, на удивление, не злилась, лишь сочувствовала – знала, что владычица Неба никогда не получит желаемого.

– И все эти годы она пытается заполучить ваше сердце?

– Не то чтобы пытается. Я думаю, сейчас ей просто нравится дразнить меня.

– Адепты Неба нынче не те, – проворчал Эриас в пиалу с чаем. – Раньше они славились благородством, чистотой души и сдержанностью, а сейчас их владычица не стесняется тянуть руки в сторону нашего владыки.

– Я бы не сказал, что с культурой клана Неба есть какие-то проблемы. Лаванда благородна и воспитанна, просто со мной ведет себя чуть свободнее из-за нашей давней дружбы.

– В таком случае она должна согласиться оказать помощь клану Луны, – подметил Лион, и Люциан в ответ покачал головой.

– Дружба не гарантирует того, что владычица Неба направит своих людей на защиту другого клана. Для любого владыки первостепенной задачей является забота о своих адептах, и если Лаванда сочтет мою затею опасной тратой ресурсов, то уговорить ее не получится.

– Почему не получится? Предложение руки и сердца вполне может мотивировать к сотрудничеству, – съязвил Эриас.

– Этот вариант не рассматривается, – сухо отрезал Люциан.

Лион согнул ногу в колене и небрежно поставил на него локоть.

– А если бы у владыки Луны не было возлюбленной, вы бы рассмотрели этот вариант?

– Сомневаюсь.

– Почему? – Лион перевел взгляд на Эриаса, потому что тот говорил более откровенно. – Или владычица Неба не красавица?

– Для тебя важна только внешность? – фыркнул страж.

– Конечно. Разве любить красоту – это грех? – спросил Лион, глядя на Люциана в ожидании услышать его мнение.

– Не грех. Думаю, каждый имеет право выбирать человека, опираясь на его внешние данные, но в конце концов уживешься ты лишь с тем, кто подходит духовно.

– Владычица Неба не подходит вам духовно?

– В какой-то мере да.

– М-м… а кто тогда подходит? Такая, как Амели?

– Конечно, – вмешался Эриас, посмотрев на Лиона как на глупца. – Они уже состоят в романтических отношениях, очевидно, что такие девушки, как Амели, ему подходят.

– Не факт, – заявил Бог Обмана, вздернув нос. – Людские сердца сложные, им свойственно заблуждаться. Они часто желают не то, в чем на самом деле нуждаются, и отталкивают то, что им нужнее всего.

– Чушь. – Эриас одарил болтливое божество предостерегающим взглядом, неприкрыто намекая, что его речи звучат неуместно.

В отличие от стража, Люциан остался бесстрастен. Общаясь с Каем, он привык к бестактности, и поэтому многое пропускал мимо ушей.

Недолгое время Лион и Эриас смотрели друг на друга так, словно мысленно уже боролись на кулаках, после чего первый недовольно выдохнул и, отведя взгляд в сторону, заговорил на нейтральную тему.

За повторно завязавшейся беседой совместное времяпровождение прошло мирно. Новую партию шин-шин они начинать не стали и вскоре, допив чай, разошлись. Поскольку Люциан не мог и дальше откладывать десятки нерешенных дел, он прихватил с собой Эриаса и попрощался с Лионом, перед этим извинившись перед ним и посоветовав, чем занять себя в клане. В ответ тот поблагодарил за рекомендации, сообщил, что извинений не требуется, и добавил:

– Я понимаю, какой груз ответственности лежит на ваших плечах, не стоит беспокоиться о моих чувствах. – Лион махнул рукой, жестом указывая спокойно уходить, и поднялся с подушек, чтобы не оставаться одному в пустой комнате.

Они вместе покинули чайную, но в коридоре разошлись по своим делам. Люциан поспешил в кабинет, где его ждали кипы бумаг, требующие внимания после слишком долгого отсутствия. «Хорошо, что я взял с собой Эриаса», – подумал он и переглянулся со стражем, но тот, судя по выражению его лица, был в ужасе от количества работы.

Разбор бумаг занял у них весь день, и они закончили лишь к позднему вечеру. Перед сном зашли в общую купальню, где обсуждали дела больше, чем омывались, и как итог простились только под утро.

Вернувшись в свои покои и забравшись в постель, Люциан долго ворочался с боку на бок – мысли о нерешенных вопросах не покидали его голову. Благо с момента смерти Элеоноры он перестал видеть чужую жизнь, благодаря чему чувствовал себя прекрасно даже после двух часов сна и мог не переживать о недосыпе. Вертясь под одеялом, он смиренно ждал, когда мир грез откроет перед ним свои двери и позволит нырнуть в пустоту, а очнуться уже утром, но ожидаемый сценарий не сыграл.

Вместо того чтобы потонуть в небытии, Люциан оказался на вершине колокольной башни, с которой открывался вид на неописуемой красоты город внизу. Он был большим, но совершенно безлюдным и, несмотря на свое величие, навевал грустные чувства. Белые здания, украшенные позолотой, в свете сумерек казались серыми, широкие мощеные улицы пустовали, а в окнах домов не горел свет.

Люциан не знал, что это за место, не мог вспомнить, видел ли его когда-нибудь в жизни.

– Это Бессмертный город, – пояснил низкий голос за спиной, вынудив сердце Люциана замереть.

Глава 75

Темный принц – мой кошмар

Люциан не успел даже обернуться, как чужие ладони легли на талию и потянули назад, вынуждая отступить от края открытой площадки. Спиной он почувствовал холод и твердость мышц, а потом услышал возле уха предупреждение:

– Будь осторожен, ты мог упасть. Эта башня самая высокая в городе.

– Как ты здесь оказался? – мрачно спросил Люциан.

– Я ведь хожу по снам.

Люциан недоверчиво прищурил глаза, глядя на город, а потом вдруг вспомнил, как Кай несколько раз упоминал, что способен проникать в чужие сновидения, но в его никогда не заходил из-за Элеоноры.

– Ясно, – безрадостно выдохнул Люциан, мысленно хороня свой неудавшийся сон.

Он надеялся выспаться! Выс-пать-ся, а не вести очередные беседы. Даже если бы в этот сон проникла его мать, он бы выпроводил ее, потому что ему нужно было набраться сил: завтра его ждет встреча с владыками кланов, на которой придется снова защищать Кая. А поскольку совет владык закрытое мероприятие, Хаски туда не пустят, и помочь Люциану будет некому. Невыспавшийся, он не сможет быстро соображать и рискует не успеть подобрать аргументы в защиту демона, если собеседники вдруг начнут напирать. И все закончится тем, что на Кая пойдут с мечами и талисманами, чего Люциан не мог допустить.

– Зачем пришел? – проворчал он, а сам подумал: «Мне защищать тебя весь следующий день, дай поспать!»

– Мы не виделись почти два месяца, захотел тебя навестить.

«Он захотел меня навестить. – Люциан едва не закатил глаза. – Так и запишем в причине смерти».

– Не преувеличивай, мы не виделись чуть больше месяца, – сухо произнес он.

С губ Кая сорвался смешок.

– У такого холодного человека, как ты, стакан всегда наполовину пуст, да? – Его безжизненное дыхание обволокло ухо.

Люциан фыркнул и отвернул голову.

Кай поставил подбородок на чужое плечо и, уставившись на тонущий в сумерках город, сказал:

– Помнишь, когда башня проклятий попросила назвать заветное желание, я ответил «Бессмертный город»? Так я представляю его. Место, где будут жить боги.

Люциан вскинул брови, глядя на простирающийся под ногами мир: огромный, наверняка безумно сияющий в солнечных лучах и с красивыми высокими зданиями. Он вдруг вспомнил, что Кай обещал рассказать ему об идее Бессмертного города, но не думал, что это произойдет так и в такое время.

– Неужели в мире столько богов, что для них нужен целый город?

– У каждого бога есть подчиненные, которые следуют за ним. Если бог придет сюда, то и его помощникам понадобится крыша над головой, а в маленьком замке они все не уместятся.

– Никогда не слышал, чтобы у богов были помощники.

– Насколько мне известно, до Асдэма ты и богов никогда не видал, так что это не удивительно, – усмехнулся Кай. – Помощников их называют покровителями, и не потому, что они покровительствуют богам, а потому, что покровительствуют виду деятельности, которому соответствует бог. К примеру, покровитель земли закреплен за Богом Ветров, который в основном принимает молитвы об урожае, перегоняя дожди и влияя на погоду, а вот покровители морского дела – за Богом Воды. У кого-то может быть лишь один покровитель, а у кого-то – сотни.

– И где ты хочешь возвести для них город?

– В небе.

Люциан обернулся и с недоверием посмотрел на Кая.

– Для нача́л создать город в небесах несложно. Светлое умеет строить, темное – разрушать, а объединившись, они способны управлять материей.

Услышав про начала, Люциан резко отвернулся. «Обязательно было их вспоминать?» – подумал он, чувствуя, как начинает болеть голова от недосыпа, а также мыслей о грядущем совете и мистическом предназначении, о котором вовсе не хотелось вспоминать. В последнее время он жил так прекрасно, даже не задумывался о том, что Кай напророчил ему перед отъездом из Асдэма, позабыл все свои беспокойства на сей счет, а тут на тебе! Они снова вернулись к этой ужасной теме.

«Пойду-ка я отсюда».

Зная, что разговоры с демоном губительны для его душевного равновесия и лучше освободить себя от чужого общества, Люциан прикрыл глаза в попытке забрать контроль над сном и начал уходить в глубины подсознания. Мир грез ощущался как сотканная из нитей картина, и он попробовал подцепить одну из них, чтобы распустить пошитый Каем шедевр, но демон отвлек его, сжав пальцы и слегка уколов острыми когтями бок.

– Не своевольничай. Мои путы слишком сильны, не сбежишь – только увязнешь.

– Ты пленил меня?

Кай цокнул языком.

– Ты очень дурного мнения обо мне. Я правда хотел увидеться и не виноват в том, что мои заклятия сложно разрушить. – Он убрал руки за спину и развернулся. – Пойдем, расскажешь, как проводишь время в родном клане, мне любопытно, смог ли ты со всем разобраться. – Его голос звучал так, словно он обращался к кому-то близкому, к тому, чьей жизнью искренне интересовался и о чьем благополучии беспокоился.

Люциан не смог проигнорировать этот мягкий тон, совершенно несвойственный Каю, и, потерев пальцами пульсирующие виски, с чувством усталости неохотно последовал за демоном. Местность сменилась сама по себе, и они оказались в гостевой комнате замка Сладострастия, которая выглядела так же, как и в последнюю их трапезу. Столик был заставлен блюдами, на полу лежали мягкие подушки, а на тумбе догорали палочки благовоний. Сквозь открытые бамбуковые двери проникал ветерок, приносящий с собой аромат садовых цветов.

– Я расскажу тебе, что со мной произошло за последнее время, но только быстро, – сказал Люциан, подходя к столу, за которым уже устроился Кай. – Завтра ответственный день, и мне нужно поспать.

– Разве заклинатели зависимы от сна?

– От-вет-ствен-ный день, – по слогам повторил Люциан, и демон, посмотрев на него, нахмурился.

– Что случилось? – спросил Кай, материализуя в руке курительную трубку.

– Совет владык.

– М-м… – Услышав про владык, демон слегка расслабился и начал забивать табак. – Будете обсуждать меня?

– Не только, но ты одна из основных тем.

– Ты уже многое успел рассказать своим людям про меня? С советниками наверняка поговорил сразу по возвращении. Их испугала информация обо мне? – Кай предложил Люциану рис с маринованным сладким перцем, чтобы тот не сидел без дела.

– Не знаю, – честно отозвался он и взял палочки. – Я не пытался пугать их твоим могуществом, напротив, хотел показать, что для мира живых ты не опасен.

– И как? – насмешливо спросил Кай, прикладываясь губами к мундштуку. – Сработало?

– Не без труда, но да.

– Расскажи подробнее, как все прошло, – попросил демон.

Люциан вздохнул. Понимал, что беседа затянется, но все равно ответил, не в силах отвертеться:

– Они хотели пойти войной на Асдэм и… на тебя.

– Пха! – Кай выдохнул дым вместе со смешком.

– Я тоже так подумал! – поддержал Люциан, всплеснув одной рукой. – Поэтому начал отговаривать их, убеждать, что у тебя нет цели воевать с миром живых, но советники не поверили. Они не отступали, что бы я ни говорил, и тогда в беседу вмешался Хаски: его аргументы не вызвали споров, и ему удалось быстро отвести внимание от тебя.

Кай закатил глаза.

– О, ну хоть какой-то прок от того, что он увязался с вами. Надеюсь, этот бог не распускал руки?

– Нет. Такое бесстыдство свойственно только владыке тьмы. – Люциан произнес эти слова так буднично и спокойно, из-за чего укор в них чувствовался сильнее.

Кай рассмеялся. Он был настолько наглым и самовлюбленным, что любое замечание воспринимал как похвалу. Сколько бы ни думал об этом, Люциан все не мог понять, как можно было уродиться таким толстокожим? Неужели достаточно просто быть демоном или же для этого нужно быть Каем?

– Не злись на мои действия. – Владыка тьмы обезоруживающе улыбнулся, когда Люциан попробовал рис. – Ты ведь знаешь, что я не могу не дразнить тебя.

Люциан фыркнул, едва не сплюнув пережеванные зерна на стол, и демон добавил:

– Но если тебе не нравится, ты всегда можешь попросить меня прекратить.

– И ты прекратишь? – В вопросе звучал скептицизм.

– Да.

– Тогда прекрати меня дразнить.

Кай покачал головой.

– Ты просишь неискренне.

От ответа у Люциана чуть брови не уткнулись в небосвод.

– Как ты определил, искренне я прошу или нет?

– Я ведь демон, мы чувствуем людские эмоции. Ты неискренен, да и тебя, судя по энергетике, почти все устраивает. Пробыв рядом две недели, могу точно сказать, что ты принимаешь меня таким, какой я есть, хоть и осознаешь мои недостатки и не благоволишь им.

Не удержавшись, Люциан снова фыркнул.

«Выдумывай дальше», – подумал он, будучи уверенным, что вовсе не принимает Кая таким наглецом, каким он есть на самом деле.

– Расскажи мне, как вы добрались до резиденции клана. – Кай снова приложился к мундштуку. – Не возникло проблем? Вернули того смертного в его деревню?

– Да. Поездка прошла почти без происшествий. Варнана мы передали семье, а потом отправились домой, по дороге даже разрешили одно дело с бессознательным мертвецом.

Кай выпустил дым.

– Что за дело?

– Ничего интересного, что стоило бы упоминания. Просто мертвец ворошил могилы. Он оказался первым мужем недавно умершей женщины, которую похоронили не с ним, а со вторым мужем. Вот он и пробудился, чтобы откопать ее тело и закопать подле себя.

В черных глазах демона блеснуло любопытство.

– Сколько же он, лежа в земле, ждал ее смерти?

– Около двадцати лет.

– Хах. Боюсь даже представить, как он выглядел спустя столько времени. Человеческие души удивляют меня, порой их посмертные желания доходят до абсурда. Вы уничтожили мертвеца или организовали перезахоронение?

Люциан неловко кашлянул.

– Мы организовали перезахоронение. Но родственникам сказали, что уничтожили мертвеца.

– Не захотели изгонять его душу в лимб?

– Да. Из-за владыки демонов неизвестно, что скрывает это измерение и надежно ли сдерживает своих заключенных. – Люциан внимательно посмотрел на Кая. – За эти полтора месяца ты ничего не узнал про местоположение и планы Ксандра?

– Нет, – бросил Кай, словно его спросили о чем-то незначительном.

Люциан нахмурился. За все это время он так и не понял, как на самом деле градоправитель Асдэма относится к насущной проблеме: он то вел себя так, как будто его это волнует, то делал вид, что все это чушь.

Тем не менее Люциан решил не зацикливаться на том, к чему не в силах подобрать ответ, даже если вопрос стоял важный. Да и сейчас он был слишком усталым, чтобы пытаться разобраться, поэтому сосредоточился на рисе в попытке облегчить себе жизнь и удивился тому, как отчетливо чувствовался вкус. Обычно в демонических снах ароматы и вкусы отсутствовали, но сейчас мир казался проработанным до мелочей. Люциан даже распознал запах благовоний, исходящий от тлеющих в углу палочек.

– Ты научился создавать сны благодаря тому, что поглотил Мо́рока? – поинтересовался он.

– И да и нет. Уровень духовных сил влияет на качество иллюзии сильнее, чем знания о том, как ее создать. А у меня очень много духовных сил.

– Теперь ты всегда будешь вторгаться в мои сны?

Кай лукаво улыбнулся.

– Если владыка Луны пожелает, то я буду вторгаться к вам каждую ночь.

Люциан покачал головой, спокойно отвечая:

– Избавь меня от этого. Мне такое не нравится.

– Могу понять, – хмыкнул Кай, – я все-таки проник к тебе в голову. Наверняка это не очень удобно, но неужели ты не хочешь видеться со мной и иногда болтать? Неизвестно, как скоро мы встретимся в мире живых, так почему бы не воспользоваться миром грез?

– Я не хочу встречаться в мире грез, я хочу нормально отдохнуть, мне это необходимо. Особенно сейчас, когда на носу совет, – проворчал Люциан, отставляя пустую тарелку. – И мне не нравится, что ты используешь мой разум, не спросив разрешения. Я в течение шести лет не мог нормально спать, только недавно вспомнил, каково это, так что не вынуждай меня снова окунаться в это безумие. – Голос его звучал надтреснуто, и из этой трещины повеяло страданием.

Люциан и сам не понял, как продемонстрировал эмоции, поток которых не урегулировал из-за переутомления. Осознал это, только когда увидел, как брови Кая сошлись на переносице, делая его лицо мрачнее, чем смысл слова «мрак». Демон впервые отвел взгляд, словно ему стало тяжело смотреть в чужое лицо.

Пауза, которую он выдержал, была долгой и гнетущей, потом Кай медленно отложил курительную трубку в сторону и сказал:

– Прости. Я не подумал об этом. Не буду больше досаждать тебе. – В его словах слышалось все и ничего одновременно.

Кай взмахнул рукой, и в следующий миг воображаемый мир исчез.

Глава 76

Три владыки и бессмертный

Люциан проснулся резко, словно от кошмара. Солнце уже взошло и своими лучами согревало комнату. Чувства бодрости после сна не наблюдалось, как и удовлетворенности от того, что его освободили от демонического присутствия. Кай выбросил его из мира грез, сделав ровно то, о чем просили, но Люциану почему-то это не принесло счастья. Он повел себя импульсивно и грубо, оттолкнул того, кто не хотел зла и был искренен. Он сразу почувствовал вину и пожелал вновь вернуться в сон, чтобы принести извинения, но уснуть уже не смог. Теперь Кай был вне его досягаемости, а учитывая то, как быстро тот прислушался к просьбе не вторгаться в его разум, больше они в мире грез не встретятся.

Досадливо вздохнув, Люциан откинул одеяла и выбрался из постели, чтобы начать собираться.

На завтрак с владычицей Неба он отправился в плохом расположении духа.

Гостевая комната в главном доме клана Луны была выполнена в темных тонах. Стены, пол и некоторая мебель были из древесины черного дуба. Светло-серый тюль медленно колыхался на открытых окнах, сквозь которые в помещение проникал свежий утренний ветерок. Низкий широкий стол был обложен подушками, на которых сидела Лаванда Скай – владычица клана Неба, темноволосая голубоглазая воительница. Ее фигура была стройной, осанка – изящной, а пальцы – тонкими и длинными. Легкая улыбка на нежно-розовых губах услаждала взор. Лаванда казалась мягким и терпеливым человеком, поэтому мало кто знал, что она обладает жестким и своенравным характером.

Она встала из-за стола и, поклонившись, поприветствовала Люциана.

– Я рада, что ты пригласил меня на завтрак, – сказала она после того, как он тоже поклонился, – но наверняка сделал это не просто так?

– Я искренне хотел с тобой повидаться, но, к сожалению, обстоятельства вынудили меня совместить личную встречу и деловой разговор, – без обиняков ответил Люциан. В переговорах он предпочитал прямолинейность и честность.

Лаванда вздохнула так, словно хотела сказать «чего и следовало ожидать», и вернулась за стол. Люциан подошел и, оправив серебряные одеяния, опустился на подушки напротив владычицы Неба. Завтрак перед ним стоял весьма скромный – паровые булочки да горячий чай – и больше походил на перекус.

– Надеюсь, я не обидел тебя своим решением?

Лаванда улыбнулась уголками губ и, разлив молочный улун, ответила:

– Нет. Какой бы темы ни коснулась наша беседа, я уже рада, что мы ведем ее наедине. Что ты от меня хочешь?

– Ты знаешь, что я две недели пробыл в Асдэме. На сегодняшнем совете речь пойдет об этом городе, а также о том, кто организует нападения темных тварей. И я пригласил тебя не для того, чтобы ввести в курс дела, а ради иной просьбы. – Люциан принял предложенную пиалу с чаем. – Я хочу попросить у тебя четыре десятка твоих адептов не ниже второй заклинательской ступени в свое пользование.

Лаванда сохранила бесстрастное выражение лица и выдержала небольшую паузу, глядя на напиток в чаше. Медленно подняв на Люциана прохладный голубой взгляд, она сказала:

– Объясни, для чего тебе это.

– За прошедший год в твоем клане твари нападали не больше трех раз, тогда как в других землях набеги случались в три или пять раз чаще. Я предположил, что причина этого в том, что твои адепты добираются до поля битвы раньше темных тварей и подавляют опасность еще на этапе зарождения. Ваша способность летать обеспечивает быстрое реагирование, которого клану Луны не хватает.

– Тебе нужно всего сорок человек? Ты заставишь их сражаться, защищая Лунные земли?

– Да, мне нужно сорок человек, и нет, я не стану просить их биться. Мне достаточно того, чтобы они прибыли на место и поставили защитное заклинание, даже могут не доставать мечи. Благодаря смотровым башням, проблем с быстрым информированием об опасности не будет, так что и воздушный патруль от них не потребуется. А на территории клана я обеспечу комфортные условия, жить они будут в отдельном доме. Можно сказать, твои люди будут здесь отдыхать, пока нет нападений.

Лаванда растянула губы в хитрой улыбке. Она поставила локти на стол, скрестив пальцы, и уперлась в них подбородком, в упор глядя на Люциана.

– И что я получу взамен того, что мои люди девяносто процентов времени будут у тебя прохлаждаться?

– А чего ты хочешь? – Люциан с равнодушным видом сделал глоток чая.

– Взять меня в жены ты все еще не согласен?

– К сожалению.

– Тогда свидание. Можешь считать это дружеской прогулкой, чтобы не смущать невесту, но ты должен сопроводить меня на какое-то мероприятие за стенами резиденции. Не сейчас, а через месяц-другой. В данный момент у меня много дел.

Это предложение не понравилось Люциану. «Дружеской прогулкой? – скептично подумал он. – Пусть мы знакомы с детства и это нужно для благого дела, но по отношению к Амели это все кажется неправильным».

Он в упор посмотрел на Лаванду, но та лишь продолжала улыбаться, взглядом говоря: «Либо это, либо ничего», и от этого в душе Люциана воцарился мрак.

«Мне нужны ее адепты», – подумал он и, едва не скрипнув зубами, сказал:

– Хорошо, я свожу тебя на дружескую прогулку через два месяца. Мы встретимся в назначенном месте или в резиденции моего клана? – Его голос звучал сухо и по-деловому.

– В резиденции. Хочу от тебя сюрприз, поэтому встретиться в назначенном месте мне не подходит. – Лаванда убрала локти со стола и села ровно. – Адептов выделю тебе завтра, – добавила она, довольная свершенной сделкой.

Люциан же остался не очень рад, но мысленно поблагодарил подругу за то, что не стала просить нечто похуже. Да, «дружеская прогулка» не была тяжким грехом, но затея все равно казалась предательством по отношению к Амели. Кроме того, Лаванда была не просто давней подругой, а той, кто желал выйти за Люциана, и об этом знали многие. Он сомневался, что она любила его столь же искренне, как демонстрировала свое желание пожениться, но намекать на создание союза не переставала, и из-за этого доверия его лишалась.

– Может быть, расскажешь мне, что узнал в Асдэме и что планируешь сообщить на совете? – полюбопытствовала Лаванда.

– Это займет немало времени, и я не желаю трижды повторять одну и ту же информацию, поэтому прошу тебя потерпеть, – спокойно ответил Люциан. – До совета осталось всего ничего.

– Ты пробыл две недели подле могущественного демона, правителя Асдэма, и правда теперь защищаешь его?

Люциан вздохнул, не особо удивившись вопросу.

– Слухи уже ползут, да?

– Было бы странно, если бы не ползли. – Лаванда пожала плечами. – Ты и твои адепты – первые заклинатели, которые вернулись из Асдэма и могут рассказать, что там творится. Молва об этом почти сразу дошла до владык, и каждый из нас примерно представляет, о чем ты будешь говорить.

– И каждый имеет предвзятое мнение… – догадался Люциан.

– Именно. Мы с владыкой Солнца прибыли почти в одно время. Пока ты находился в медитации, я успела поболтать с Вергилианом; он сказал, что твоя позиция не трогать Асдэм ему не нравится, а бессмертный клана Солнца, прибывший оттуда вместе с вами, и вовсе ему не знаком. – Лаванда прищурилась. – Люциан, уверен, что ты не под влиянием демона?

– Уверен. Мне уже не раз задавали этот вопрос. Я пробыл в божественном источнике больше недели, даже если демоническая ци была, то теперь она рассеялась. Что касается господина Лиона, то он пробыл в Асдэме долгое время, потому неудивительно, что Вергилиан его не знает. Возможно, Лион оказался в Несуществующем городе задолго до его рождения.

Лаванда нахмурилась, но от комментариев воздержалась. Видимо, сочла его доводы допустимыми.

– Позиция владыки Солнца по отношению к правителю Асдэма меня не удивляет, – продолжил Люциан. – Его мать погибла от одержимости, и он явно не встанет на мою сторону и захочет уничтожить Несуществующий город, но что насчет тебя? Ты тоже считаешь, что нам нужно развязать войну с асдэмскими демонами?

– Я пока не спешу делать выводы. – Лаванда пожала плечами. – Дождусь твоих объяснений на совете.

Люциан кивнул.

Поскольку совет был назначен на обеденное время, после завтрака они разошлись по делам. Хотя Лаванда пыталась уговорить его скоротать время вместе, у Люциана была кипа бумаг, которую им с Эриасом не удалось разобрать прошлым вечером.

Когда пришло время встречи, зал совета оказался почти пуст. Это был закрытый сбор, носящий название «Тайный круг», куда не пускали даже стражей, и в просторном помещении присутствовали только владыки четырех кланов. Владычица Неба, владыка Солнца и заместитель владыки клана Реликтов сидели за столом в ожидании Люциана. Войдя в зал, он на ходу принес извинения за задержку.

– Надеюсь, я не заставил вас ждать, – добавил он, присаживаясь на высокий стул.

– Владыке Луны не стоит беспокоиться, мы собрались лишь несколько минут назад, – мягко сказал бессмертный Шу, заместитель владыки клана Реликтов, мужчина с длинными волосами цвета снега, серыми глазами и в одеждах белее, чем цветы яблони.

– Люций, расскажи нам все, – нетерпеливо потребовал владыка Солнца. – Что случилось в Асдэме и как ты попал туда?

Беззвучно вздохнув, Люциан окинул задумчивым взглядом Вергилиана, правителя клана Солнца двадцати восьми лет. Он отличался густой каштановой шевелюрой и смуглым лицом, а характером и поведением напоминал дикого жеребца из бескрайних прерий – жесткого, нетерпеливого и своевольного. Поэтому совершенно неудивительно, что он опустил вежливые речи и сразу перешел к делу.

Люциану пришлось поведать Тайному кругу то же самое, что и советникам, однако вопросов возникло куда больше, и беседа завязалась оживленная.

– Значит, туда тебя проводил бессмертный, а ты вызволил оттуда другого бессмертного? – недоверчиво переспросил Вергилиан. – Что-то много бессмертных ты встретил за одну поездку, тем более настолько сведущих об Асдэме и демонах. – Он посмотрел на бессмертного Шу. – Вот вы, например, знаете, где находится Асдэм?

Заместитель владыки клана Реликтов покачал головой.

Вернув внимание к Люциану, Вергилиан подметил:

– Все это похоже на ловушку, ты не думаешь? Куда делся тот бессмертный, который привел вас в Асдэм? Ты больше его не видел?

– Нет. Морион никогда не стремился сблизиться с нами, так что наша разлука после прихода в Асдэм не была чем-то неожиданным. Я его не искал. – Люциан закинул ногу на ногу и расслабился. – Ты знаешь меня, я не привык подозревать людей в чем бы то ни было. Возможно, вся эта поездка была ловушкой, но направлена она лишь на то, чтобы я познакомился с владыкой тьмы.

– И зачем ему знакомиться с тобой?

Люциан хотел было придумать что-нибудь убедительное, но вместо этого ответил небрежно:

– Думаю, ему было скучно. – Это и правда походило на Кая, однако владыке Солнца такой ответ не понравился.

– Скучно? – вспылил Вергилиан. – И ты считаешь нормальным так шутливо отзываться о могущественном демоне, чья сила способна уничтожить миллионы жизней? Эта темная тварь держит под контролем целый город, повелевает хаосом и оравой таких же злобных созданий, как он сам, а ты описываешь все так, словно гостил у друга, а не чудовища.

– Я бы не сказал, что мы друзья, но наше общение получилось вполне… дружеским, – сказал Люциан, выглядя спокойным и отстраненным. Он понимал, что если немного даст слабину и покажет эмоции, то Вергилиан его разгромит.

– Дружеским? – выплюнул тот. – Могущественный демон не может быть твоим другом! Эта тварь рождена из человеческих пороков, холода и жажды до чужой крови. Мы должны уничтожить его, – решительно заявил он. – Говори, где находится Асдэм.

– Это не имеет смысла. – Люциан медленно покачал головой. – Я понимаю, что ты собираешься делать. Я уже объяснял, как работает барьер Асдэма и насколько силен владыка тьмы, но скажу прямо: клан Солнца его не победит. Это самоубийство.

– Почему только клан Солнца? – Вергилиан посмотрел на Лаванду, а потом на бессмертного Шу. – Мне кажется, кланы Неба и Реликтов тоже заинтересованы в уничтожении владыки тьмы и его логова, не правда ли?

Лаванда окинула Люциана задумчивым взглядом. Хотя она была к нему неравнодушна и обычно старалась не порождать конфликты, родные земли стояли превыше всего. Поэтому она кивнула, соглашаясь с Вергилианом и подтверждая, что клан Неба заинтересован в уничтожении всех могущественных демонов.

Выдержав небольшую паузу, бессмертный Шу подал голос, невозмутимый, как море во время штиля:

– Пожалуй, клан Реликтов останется в стороне. Я не думаю, что в данный момент стоит заострять внимание на владыке тьмы. Заклинатели не убивают тварей только потому, что те – порождения темных сил. Мы всегда обращаем внимание на то, что именно делает та или иная сущность. Конечно, могущественных демонов принято считать однозначно опасными, но за пять сотен прожитых мною лет мир сильно переменился; не исключено, что среди тварей начали появляться те, у кого нет страсти к разрушению. Судя по рассказу владыки Луны, владыка тьмы не испытывает жажды крови и даже не покидает Асдэм, а если все-таки покидает, то лишается части сил – значит, творить бесчинства не может. Несуществующий город защищен барьером, через который демоны не пройдут, так зачем нам пытаться его завоевать, когда есть проблемы поважнее?

– Потому что нельзя пускать все на самотек! Асдэм всегда был для нас угрозой, которую мы не могли устранить, но сейчас можем! – уверенно заявил Вергилиан, уже настроившийся на кровопролитие.

Бессмертный Шу не согласился:

– Неразумно собирать силы четырех кланов для такой битвы. На наши земли то и дело нападают организованные отряды темных тварей, и сейчас нужно решить проблему, созданную владыкой демонов и его подручными, а уже потом обсуждать владыку тьмы и его город. Первый могущественный принес миру больше смертей, чем второй.

– Почему вы в этом уверены? Да, так считает Люциан, но он получил информацию о владыке демонов от владыки тьмы, мы не можем вестись на его утверждения. Может быть, эти двое могущественных заодно и просто дурят нас? Верить им глупо.

– Я согласна с Вергилианом, – подала голос Лаванда, – но с бессмертным Шу тоже. Асдэм опасен и доверия к могущественным демонам у меня нет, но от города меньше проблем, чем от нападений темных тварей. Я считаю, что первым делом нужно обеспечить безопасность жителям наших земель, а после организовать массовый поход в логово демонов.

– Клан Луны не пойдет на Асдэм, – ледяным тоном отрезал Люциан.

– Что? – тут же воспылал Вергилиан. Уголки его губ нервно дернулись, он прищурился и презрительно спросил: – Ты защищаешь владыку тьмы, я правильно понял?

– Понимай как хочешь, – отмахнулся Люциан. – Я говорю, что не нападаю на тех, кто не причиняет вреда внешнему миру.

– Ха! – прыснул владыка Солнца, шлепнув ладонью по столу. – Отличная позиция, Люций! Будешь ждать, пока твари Асдэма сами выползут из города и начнут убивать? Не думаешь, что тогда спасать будет некого?

– Я не знаю, что произойдет в обозримом будущем, и предполагать не могу, потому что не провидец. Однако, если решишь пойти войной на Асдэм, с тем же успехом можешь направить войска и на мой клан. Вдруг однажды заклинатели клана Луны начнут убивать.

– Не путай заклинателей с демонами! Демоны с самого начала магической эры убивали и разрушали. От столетия к столетию они не меняются.

– Заклинатели тоже убивали. Мой клан берет начало из рода убийц, на истории клана Солнца так же много кровавых пятен, но все это осталось в прошлом. Мы изменились и живем в мире, в котором, как сказал бессмертный Шу, ничто не стоит на месте, даже демоны. Я согласен, Асдэм несет угрозу миру живых, но этот город со своей средой обитания все равно что независимый остров, и пока он находится за барьером, то не создает проблем. Асдэм не затягивает всех подряд, попасть туда можно лишь с одобрения высших сил, а застрять из-за потакания собственным порокам. Те, кто пропадают в нем, не являются случайными жертвами, все это – воля небес, которой мы не смеем противиться.

Вергилиан зло ухмыльнулся:

– Значит, и ты попал туда не случайно, да? Видимо, владыка тьмы выбрал самого наивного из нас, чтобы сделать своей марионеткой.

Стиснув зубы, Люциан посмотрел на владыку Солнца. Его горящие глаза вдруг стали обжигающе холодными, как золото во льду, а выражение лица – угрожающим, как у пришедшего по чужую душу призрака.

– Ты перегибаешь. – Лаванда предостерегающе коснулась сжатой в кулак руки Вергилиана, лежащей на столе, но Люциан одарил ее тяжелым взором, намекая не вмешиваться.

– Владыке Солнца стоит быть осторожнее со словами, – низким голосом сказал Люциан.

– Или что? – язвительно хмыкнул тот. – Вызовешь на бой или же пожалуешься своему новому демоническому дружку? Натравишь его на меня и повелишь убить так же, как когда-то демоны убили мою мать? – Он вскочил на ноги так резко, что стул чуть не упал.

Владычица Неба и бессмертный Шу вздрогнули и удивленно воззрились на владыку Солнца – его выпад был резким и абсолютно бестактным.

Люциан молча наблюдал за ними и даже не шелохнулся. Мышцы на лице занемели, словно у статуи. Он смотрел на Вергилиана долго и пристально, его взгляд полнился силой осуждения, под давлением которой владыка Солнца развернулся и, не говоря ни слова, покинул зал совета, как поруганный ученик.

Входная дверь с треском захлопнулась.

– Он ведет себя как ребенок, – устало сказала Лаванда, выходя из-за стола. – Я поговорю с ним.

Люциан не стал ее отговаривать, вместо этого взмахнул рукой, давая свое разрешение. После ее ухода он откинулся на спинку стула и удрученно вздохнул.

– Владыке Луны не стоит переживать, – подал голос бессмертный Шу. – Ненависть владыки Солнца объяснима, и с этим ничего не поделать. Просто не говорите ему месторасположение Асдэма, и тогда он не сможет поступить опрометчиво.

Люциан посмотрел на него.

– Не говорить? В таком случае вы все останетесь в неведении. Бессмертного Шу и клан Реликтов разве не интересует Несуществующий город и его богатства?

– Меня мало что интересует, но за весь клан Реликтов говорить не буду. К счастью для вас, на совет прибыл я, и решения принимать мне, а не правителю Реликтов, чье мнение могло бы отличаться. Я не сомневаюсь в ваших суждениях о владыке тьмы и Асдэме, верю, что он не опасен, однако его желание поквитаться с владыкой демонов вызывает вопросы. Обычно эти существа не воюют между собой – им нет до этого ни дела, ни выгоды. Вам известно, почему они недолюбливают друг друга?

– Владыка демонов предал владыку тьмы. При его жизни он притворился другом и стал причиной уничтожения его семьи и близких.

Бессмертный Шу вскинул брови.

– Но почему он пошел на это? Владыка демонов за что-то мстил, раз убил родных?

– Нет. Я думаю, он желал зла всем адептам клана Ночи, а владыку тьмы просто использовал, чтобы подобраться к ним ближе.

Бессмертный Шу нахмурился, словно слова Люциана навели его на определенные мысли, но высказать их не успел.

Вергилиан ворвался в залу.

– Ты должен назвать их имена!

Следом за ним вошла Лаванда и тяжело вздохнула. Видимо, полностью успокоить владыку Солнца у нее не вышло.

– Раз не желаешь говорить, где живет твой дружок, назови мне истинные имена этих ублюдков, я сам их найду! – Вергилиан положил ладони на стол, встав напротив Люциана. – Мне сказали, ты знаешь, как зовут этих двоих, так что не думай лукавить!

Люциан поджал губы, подумав: «И кто успел ему все это разболтать? Неужели за то время, что бесился, он поколотил одного из моих советников и заполучил информацию?»

– Хорошо, я назову имена, – сказал он, отогнав тревожные мысли. Вергилиан являлся живым воплощением фразы «как кость в горле», даже Кай был меньшей проблемой, поэтому отмахнуться от владыки Солнца было почти невозможно. – Но скажу сразу: вы не сможете призвать ни одного, ни второго. Владыка тьмы под защитой Асдэма, – и он почти не соврал, – а владыка демонов… Возможно, это даже не его истинное имя.

– Без разницы, – фыркнул Вергилиан и отодвинул стул, чтобы сесть. – Называй имена, хватит ходить вокруг да около.

– Владыка тьмы носит два имени: Кай или ậлǣкиай. А владыку демонов зовут Сяогоу.

Бессмертный Шу навострил уши.

– Сяо гоу?

– Да.

– Вы что-то знаете? – спросил Вергилиан, вперив хищный взгляд в заместителя владыки клана Реликтов.

– М-м… нет, – отмахнулся бессмертный Шу. – Я спросил лишь потому, что имя созвучно со словом «сяо гоу», что на старом языке Безымянных земель значит «щенок». Это показалось мне несколько странным.

Люциан на мгновение погрузился в воспоминания, в тот момент, когда Кай назвал ему имя владыки демонов. «Он ведь сказал Сяогоу? Не Сяо Гоу же? На слух правильность произношения сложно разобрать. Нет, думаю, все же Сяогоу, он ведь уроженец клана Ночи и жил в Темных глубинах, ему не могли дать имя на языке безымянных земель».

Вергилиан нахмурился, внимательно глядя на безучастное выражение лица бессмертного Шу, но ничего не сказал – видимо, не хватило наглости цепляться к пятисотлетнему заклинателю.

– Предлагаю закрыть тему Асдэма, – спокойно произнесла Лаванда, присаживаясь за стол. – Лучше обсудим, что делать дальше. – Она посмотрела на Люциана. – Ты упоминал, что у владыки тьмы есть теория касательно плана владыки демонов. Предлагаю выслушать ее.

Вергилиан недовольно фыркнул. Он не считал разумным слушать теории о планах одного демона из уст другого, но в конце концов, повинуясь мнению большинства, сел на стул и выжидающе уставился на Люциана.

Следующие полчаса владыка Луны рассказывал обо всех предположениях, которые они с Каем обсуждали, когда пытались понять Ксандра и его мотивы. Многое казалось неправдивым и, естественно, вызвало очередную волну вопросов.

– Какие еще собиратели душ? – скептично переспросил Вергилиан. – Что за выдумки?

Люциан только открыл рот, чтобы ответить, но бессмертный Шу перебил его:

– Это не выдумки. Я слышал про этот вид демонов. Они достаточно редки и почти не заинтересованы в людских душах, поэтому заклинатели с ним не сталкиваются, а если и сталкиваются, то принимают за других демонов.

Вергилиан к его ответу отнесся так же скептично, как и к словам Люциана, но спорить не стал.

– Собиратели душ отличаются тем, что подчиняются другим демонам, чтобы питаться их энергией, – продолжил бессмертный Шу. – Неудивительно, что они повинуются владыке демонов, не зная толком деталей его плана.

– Судя по рассказам Люциана, все демоны подчиняются владыке демонов, не зная толком деталей его плана, им известна лишь его общая мотивация – возвеличивание расы демонов над остальными, – сказала Лаванда себе под нос.

Вергилиан посмотрел на Люциана.

– Хочешь сказать, что во время нападений нужно обращать внимание не только на тех демонов, которые мечутся перед глазами, но и искать одержимого среди смертных?

– Да. – Люциан кивнул. – Насколько я понял, собиратели душ могут долго скрываться в рядах пострадавших селян и покидают чужое тело только после того, как заклинатели сделают всю работу и уйдут. – Он поставил локти на подлокотники стула с высокой резной спинкой и скрестил пальцы перед собой. – Раньше мы не пытались осматривать смертных на признак одержимости, но теперь стоит делать это после каждого нападения.

– Если найдем лазутчика, что дальше? Можем ли мы спасти собранные собирателем души?

– Этого я не знаю. Как сказал владыка тьмы, в зависимости от действий демона на сосуде души появляется соответствующая печать, по которой можно определить суть свершенного злодеяния и, соответственно, понять, как вернуть человека к жизни.

– Владыка тьмы показал тебе, как выглядят печати собирателей душ? – поинтересовалась Лаванда, и Люциан покачал головой.

– Если собирателя все-таки удастся поймать, значит, остается его только убить? – спросил Вергилиан. – Мы не умеем говорить на дамонианском, выяснить у него что-то все равно не получится, даже если возьмем в плен.

– Я немного понимаю дамонианский, – скромно сказал бессмертный Шу. – Поэтому, если демон будет у нас, могу попробовать установить контакт, но положительный результат не гарантирую. Если верить словам владыки Луны, собиратели могут и вовсе ничего не знать.

– Они могут ничего не знать, если владыка тьмы не соврал, – подметил Вергилиан. – Наш владыка Луны ведь не понимал слов двух демонов, когда те разговаривали в пыточной, возможно, там было нечто, что могло бы пригодиться, но правитель Асдэма решил утаить правду и просто сказал, что собиратели не ведают о чужом плане. Лучше бессмертному Шу выяснить подробности на своей стороне, если удастся поймать и поговорить с демонами.

Люциан промолчал. Рассуждения Вергилиана не были лишены смысла – Кай вполне мог что-то скрыть. Демон никогда не врал, но любил увиливать и недоговаривать, и если ты не задал ему вопрос вовремя, то мог остаться в неведении до конца жизни.

Обсуждение продолжилось, плавно перейдя к стратегии и тактике реагирования. Совет завершился мирно; Вергилиан излил свое возмущение в первой половине дня, и к вечеру включился в диалог как здравомыслящий правитель. Они приняли решение в первую очередь взяться за поимку владыки демонов, а владыку тьмы и Асдэм пока оставить в покое.

Договорившись, владыки трех кланов и бессмертный Шу начали расходиться. Вергилиан этим вечером должен был попасть на корабль, чтобы вернуться в Солнечные земли, и на правах старого друга Лаванда вызвалась проводить его. Хотя Люциан тоже был ему другом, он обошелся лишь вежливым прощанием – видеть его дольше положенного не хотелось.

– Мне тоже пора, – сообщил бессмертный Шу, когда они остались вдвоем в пустой зале.

– Может быть, задержитесь? – Люциан посмотрел на него. – Вы же только прибыли.

Бессмертный Шу покачал головой.

– К сожалению, мне нужно возвращаться в клан. Дел невпроворот, вот почему Гуан Синь не смог приехать. К слову сказать, я забыл принести извинения за то, что вынудил вас подстраиваться под меня; это ведь я просил созвать совет в день моего прибытия, не раньше, не позже, и вы это сделали. Спасибо.

Он спрятал ладони в широкие рукава белого одеяния – правую в левый, левую в правый – и отвесил поясной поклон.

– Не стоит! – Люциан замахал руками. – Это не вызвало у меня затруднений. Все в порядке. Позвольте проводить вас до ворот? Мне бы не помешало послушать, как обстоят дела в клане Реликтов.

– Хорошо, – со скромной улыбкой сказал бессмертный Шу, выпрямившись в спине. – Буду рад побеседовать с вами. – И развернулся к дверям вместе с Люцианом.

Стоило им выйти на улицу, как теплый ветер подул в лицо. Погода в клане Луны сегодня стояла спокойная и приятная, словно песня, звучанием которой только наслаждаешься. Сквозь серые облака на небе пробивались нежные солнечные лучи, одаривающие теплом золотые волосы Люциана и снежные бессмертного Шу.

Люциан завел руки за спину и осмотрел выложенную серым кирпичом улицу, вдоль которой тянулись такого же цвета дома. Почти каждое здание украшали цветы в горшках под окнами или клумбы у входа, разбавляющие однотонное оформление клана.

– Из-за нападений темных тварей в Безымянных землях беспокойно, – поделился бессмертный Шу, шагая рядом. – Если бы не градоправитель Асдэма, который помог нам в последний раз, я бы не успел всех спасти.

Приподняв брови, Люциан обернулся на собеседника. В его золотых глазах таилось что-то такое, что вынудило бессмертного Шу добавить успокаивающим тоном:

– Никто не знает, что тем беловолосым юношей был он. Я встречал его в прошлой жизни, когда приезжал в клан Неба на коронацию его дяди. Даже спустя сотни лет трудно забыть мальчика с белыми волосами.

– Это поистине редкий цвет, – пробормотал Люциан, переводя взгляд на дорогу. – С такими волосами я знаю только вас и его.

– Слава богам, я тоже, – отозвался бессмертный Шу, и хотя слова звучали немного странно, словно в цвете крылось что-то ужасное, Люциан не стал его расспрашивать.

– Если клану Реликтов понадобится помощь клана Луны в борьбе с нападениями… – начал Люциан, но ему не дали закончить.

– Не думайте об этом. В наших землях беспокойно, но не настолько, чтобы просить о помощи. Не стоит вам разбрасываться ресурсами, сейчас все кланы в затруднительном положении, разве что клану Неба приходится чуть легче.

– Вы размышляли над тем, почему так?

– Да. Подозреваю, это из-за того, что поднебесники слишком быстро реагируют на нападения и не дают пламени разгореться. Гуан Синь предлагал попросить у них помощи, поскольку их земли меньше терроризируют, но я решил, что это небезопасно.

– Если ослабить их оборону, то можно навлечь на них беду, – закончил Люциан чужую мысль.

– Именно. – Бессмертный Шу улыбнулся. – Владыка Луны уже обдумывал это, верно?

Люций кивнул. Конечно, он все хорошо обдумал еще перед тем, как просить поддержки у Лаванды.

– Но разве вам не тяжело защищать Безымянные земли без чужой помощи? Я слышал, вы пытаетесь сберечь и Темные глубины тоже, причем заходите намного глубже клана Луны.

– Да. И этот момент нам не помешало бы обсудить в будущем. Пока что нападения происходят в разное время, и мы успеваем разбираться с ними на обеих территориях, но если однажды твари нападут в одно мгновение, то клан Реликтов сможет спасти только Безымянные земли.

– Я понимаю, – сказал Люциан. – Пусть Гуан Синь пошлет письмо моим советникам для обсуждения этого вопроса и разработки совместного решения проблемы. Клану Луны давно пора начать заботиться о Темных глубинах наряду с кланом Реликтов.

Бессмертный Шу коротко кивнул.

– Благодарю за отзывчивость.

Они перешли к обсуждению развития торговли на территории Безымянных земель, и Люциан узнал, что у клана Реликтов дела тоже шли неплохо. Несмотря на неудачное расположение в землях, которые столетиями считались опасными и непригодными для жизни, их экономика процветала, потому что владыке Реликтов удалось привлечь в города ремесленников и торговцев высокого уровня. Но успех этот был достигнут не из-за его способностей к переговорам, а благодаря защите и вековой мудрости бессмертного Шу. Люциан слегка завидовал и даже подумывал обзавестись своим бессмертным помощником с огромным багажом знаний. К сожалению, приближенными к нему бессмертными были лишь Бог Обмана да великая темная сущность, которые для роли советников явно не годятся: один не может помогать смертным, а второй насоветует такого, что глаза на лоб полезут.

На подходе к главным воротам Люциан заметил знакомую фигуру и улыбнулся. Амели прекрасно подгадала время для своего возвращения, поэтому они пересеклись аккурат в момент логического завершения беседы и прогулки с бессмертным Шу. Мужчины остановились, чтобы попрощаться, и Амели осторожно подошла к ним, точнее к Люциану.

– Приветствую, – учтиво произнесла она, поклонившись обоим.

– Заместитель владыки клана Реликтов, вы ведь еще не знакомы с моей невестой. Позвольте представить вас друг другу, – объявил Люциан и протянул руку, чтобы Амели подошла ближе. Она с улыбкой вложила свою ладонь в его и одарила вниманием бессмертного Шу.

Он со сдержанной заинтересованностью посмотрел на нее в ответ. Взгляд его серых глаз пробежался вниз, от макушки темных, собранных в высокий хвост волос и до запылившихся темно-серых сапог, выглядывающих из-под полов серебристых одежд.

– Прошу прощения, владыка Луны, я был так занят, что даже не слышал о вашей помолвке, – виновато произнес бессмертный Шу после того, как отдал Амели ответное приветствие. – Я очень рад за вас, надеюсь, свадьба пройдет отлично, – улыбнулся он.

Амели запоздало кивнула. Она разглядывала заместителя владыки клана Реликтов, словно диковинку, с того момента, как подошла. Люциан понимал, что она впервые видит долгожителя, но подобное внимание выглядело невежественным, поэтому он неловко кашлянул и одновременно сжал ее руку, пытаясь привести в чувство.

– Ничего страшного, – ответил бессмертному Шу Люциан. – Вы всего себя отдаете клану и защите Безымянных земель, я это понимаю и не сержусь на вашу неосведомленность о моей личной жизни.

– При следующей встрече этот бессмертный обязательно принесет подарок к свадьбе. Такое событие значимо для клана Луны и особенно для вас.

– Мы будем признательны, – сказал Люциан; он не видел смысла отговаривать его от желания проявить учтивость.

Бессмертный Шу поклонился в знак прощания и направился к раскрытым воротам.

Когда они проводили его взглядами, Люциан, покосившись на Амели, мягким шепотом спросил:

– Что с тобой? Ты глаз с него не сводила. Он напугал тебя?

– Прости. – Амели тряхнула головой. – Он такой сильный, а внешность его столь необычна, что я просто не смогла отвести взгляд. Это было некрасиво, я виновата.

– Все хорошо, – сказал Люциан, надеясь на то, что они никого не смутили. – Думаю, бессмертный Шу привык к вниманию, вызванному его интересной внешностью.

Заместитель владыки клана Реликтов и правда являлся обладателем необычной красоты: молочная кожа, холодные серые глаза и платиновые волосы, которые резко контрастировали с бровями и ресницами – темными и насыщенными. Лицо его имело изящные, но угловатые черты. Несмотря на реальный возраст, внешне ему можно было дать не больше тридцати. Бессмертный Шу был высоким и стройным мужчиной, он носил белые одежды с высоким горлом и длинными широкими рукавами, прикрывая максимум тела, из-за чего напоминал сделанную из мрамора холодную статую монаха. Он действительно был достоин внимания. Увидев его впервые, Люциан тоже долго смотрел на него в удивлении, даже подумал, что они с Каем родственники, но когда Абраму довелось спросить его об этом, темный принц ответил отрицательно.

– Ты вовремя вернулась. – Люциан направился к главному дому, ведя за собой Амели. – Я думал, прибудешь позже.

– Мне удалось закончить все дела раньше, и я решила поспешить в резиденцию, чтобы повидаться с тобой. – Амели вздохнула. – Правда, я так устала, что теперь мне хочется лишь отдохнуть в теплой воде и перевести дух.

Люциан приобнял ее за плечи, ободряюще сжав длинными пальцами.

– Ужинать сегодня не будешь?

Амели с улыбкой покосилась на его руку.

– На это я силы найду, иначе следующий наш ужин состоится нескоро: чувствую, ты снова собираешься уйти в медитацию.

– Да. – Люциан убрал руку и продолжил идти рядом.

– Надолго?

– Пару месяцев.

Амели поджала губы, и ее брови сошлись на переносице. Она все понимала, но понимать – не значит каждый раз смиренно относиться к этому.

– Раз ты собираешься в медитацию, повторного сбора Тайного круга не намечается? Могу предположить, что первый прошел успешно? Ты донес владыкам все, что хотел?

– Мгм, – согласился Люциан и завел руки за спину.

С губ Амели сорвался смешок.

– Вергилиан ворчал?

– Еще как, – улыбнувшись, ответил Люций. Сейчас это воспоминание позабавило его. – Он закатил истерику, но Лаванда успокоила его.

– Она всегда на него хорошо влияла, – подметила Амели.

В юности нынешние владыки четырех кланов неплохо общались между собой, поэтому сейчас, несмотря на редкое взаимодействие, имели некоторое влияние друг на друга. И влияние Лаванды на владыку Солнца оказалось сильнее, чем у остальных. Она, можно сказать, была единственной, кого он слушал без споров и криков. Конечно, Люциан допускал мысль, что Вергилиан неравнодушен к владычице Неба, но, к несчастью, она избрала в качестве любовного интереса совсем не его.

– К какому решению вы пришли на совете? – поинтересовалась Амели, взяв Люциана за руку. Когда они свернули на узкую немноголюдную улицу, ведущую к главному дому, она заговорила тише: – Оставите Асдэм в покое и сосредоточитесь на владыке демонов?

Люциан кивнул.

– Тебя наверняка просили выдать местоположение Несуществующего города?

Люциан снова кивнул и сухо добавил:

– Я не сказал.

Амели осуждающе посмотрела на него. Для пущей демонстрации недовольства ей стоило еще цокнуть языком, но она была не такой дерзкой.

– Тебе стоит осторожнее защищать владыку тьмы. – В ее голосе слышалось ненавязчивое предостережение. – Ты утаиваешь информацию о могущественном демоне. Я доверилась твоим суждениям насчет него, но остальные этого никогда не поймут.

– Знаю, – ответил Люциан. – Я веду себя осторожно, насколько могу.

Он все понимал; по заклинательским законам сокрытие информации о могущественном демоне являлось преступлением. Хотя он рассказал окружающим более чем достаточно, это была лишь половина того, что он знал о Кае. Доселе его никто не осудил за одиночную игру только потому, что Люциан обладал высоким статусом и заслужил доверие, но это не значит, что он мог постоянно нарушать эти границы. Осторожность никогда не помешает, и именно об этом неустанно твердила Амели.

Она вздохнула, явно сетуя на дружелюбие жениха, которое распространялось даже на темных тварей, но не стала пытаться образумить его и тактично закрыла тему.

Люциан поинтересовался, как прошла ее неделя, и Амели рассказала о том, скольких людей успела излечить вне стен резиденции. Ее навыки врачевания и стремление помогать восхищали его. Она быстро улучшала свои способности и всегда была готова рискнуть собой ради спасения других – в этом они с Люцианом походили друг на друга. На этом и сошлись.

Когда они дошли до главного дома, Амели отправилась в свои покои, а Люциан – в свой кабинет, где его, как оказалось, поджидал Лион в компании Эриаса. Бог Обмана оживленно жаловался на что-то глупое и не относящееся к насущным проблемам, но Эриас его не слушал – задумчиво смотрел в открытое окно.

– Встретил Амели? – спросил он у Люциана, как только тот переступил порог, тем самым прерывая ворчание Лиона. – Я видел вас, но решил не отвлекать.

Эриас стоял, сложив руки на груди и опираясь спиной на край стола. Лион расположился напротив; он не сразу сообразил, какого демона его перебили, а когда все понял, тоже уставился на Люциана.

Люциан закрыл за собой дверь.

– Встретил. Заодно познакомил ее с бессмертным Шу.

– А со мной почему не познакомили? – Лион в недоумении наклонил голову набок, и несколько длинных черных прядей упали ему на правую щеку.

– Амели устала после поездки, я рассчитываю на понимание со стороны Бога Обмана.

Лион досадливо скривил губы, но смолчал, видимо, проявляя прошенное понимание.

– Как прошел совет? – спросил Эриас.

– Хорошо. – Люциан устроился на роскошном деревянном стуле из черного дуба, стоящем за столом.

– Я видел, как Лаванда успокаивала Вергилиана. – Эриас развернулся лицом к своему владыке. – Он взорвался из-за градоправителя Асдэма, которого ты яро защищаешь, да?

– Да. Ему не понравилось, что я скрываю местоположение города и убеждаю всех охотиться лишь за одним могущественным демоном, а не двумя.

– Это опасно, – предостерег его Эриас, размышляя так же, как Амели.

– Знаю.

– Зачем рискуешь своим положением из-за владыки тьмы? Его вряд ли смогут убить, а Асдэм – найти. Даже зная местоположение города, посторонний просто не увидит его из-за барьера.

– Я знаю, но если выдам всю правду о владыке тьмы, то кем тогда буду? Разве это не похоже на предательство?

– Предательство? – фыркнул Эриас. – Да владыке тьмы плевать, что именно ты скажешь. Он демон, и ему нет дела ни до тебя, ни до твоих слов, ни до нашего мира. Он просто развлекался со всеми нами, не более, нет смысла защищать его, рискуя собственной шкурой. В отличие от владыки тьмы, тебе есть что терять.

– Киайю тоже есть что терять, – подал голос Лион, занявший угловое кресло. – И он по достоинству оценит защиту владыки Луны. Демоны не такие, как люди, это правда; их многое не волнует, но они ценят чужую доброту. Особенно в условиях всеобщего гнета.

Эриас предостерегающе взглянул на Бога Обмана, но он лишь показал ему язык и продолжил, глядя на Люциана:

– Владыка Луны поступает правильно. Не слушайте наставления других, делайте, как велит сердце.

– Спасибо, – ответил Люций, когда у него в голове пронеслось: «Хоть кто-то не считает мое поведение ошибочным».

Скрипнув зубами, Эриас развернулся и прошел к свободному креслу в другом углу.

– И что дальше? – спросил он с ноткой раздражения в голосе. – Запланированные советы окончены, поставленные цели достигнуты, каков твой следующий план действий?

– Сегодня я уйду в медитацию за закрытыми дверьми, – сухо сообщил Люциан, положив руки на стол и скрестив пальцы перед собой.

– Надолго?

– Около двух месяцев.

– Передаешь мне бразды правления?

– Да, и контроль над адептами Неба, которых чуть позже пришлет Лаванда; их надо будет проинструктировать относительно того, как контактировать с дозорными на вышках и реагировать, если свершится нападение на Лунные земли. Надеюсь, ты согласен заняться этим.

Эриас нахмурился, взяв паузу для раздумий.

– А разве так можно? – Лион посмотрел сначала на одного, а потом на другого. – Взять и поставить на место владыки стража? Так просто?

– Это не просто, – проворчал тот самый страж. – Такое решение Люциана каждый раз вызывает ропот недовольства, с которым иметь дело приходится мне. Совет и так встревожен новостями о владыке тьмы, владыке демонов и Асдэме, а мы, осуществив временную смену власти, еще больше подогреем их возмущение. – Он посмотрел на Люциана. – Ты уверен, что нужно делать это именно сейчас?

– У меня нет выбора, – мрачно ответил Люциан. – Ты же знаешь, что с лечением лучше не затягивать, особенно в условиях повышенной опасности в связи с нападениями на наши земли. В последний раз, когда я вышел из медитации, на нас сразу накинулись темные твари. За время путешествия в Асдэм и обратно в Лунных землях было тихо, и это сильно беспокоит меня. Я чувствую: новая беда не за горами.

Эриас ничего не ответил. Он откинулся на спинку кресла и с задумчивым видом приложил палец к губам.

– Не слушайте его предостережений, – бодро заявил Лион. – Я смогу угомонить ваших людей, если они поднимут шум. Можете уйти в медитацию и полноценно восстановить силы, что, как я понял, для вас очень важно.

Люциан посмотрел на него, не скрывая своего удивления. Он и не думал, что Лион предложит помощь, – даже несмотря на то, что однажды он уже помог, когда облапошил советников. Не рассчитывал и на то, что Бог Обмана не станет расспрашивать о причинах его вынужденной медитации.

– Вас и правда не затруднит оказать мне содействие? – скептично уточнил Люциан. – Правило невмешательства разве не распространяется на Бога Обмана?

– Пока силы мои запечатаны, я могу делать все, что пожелаю. Думаете, в мире живых я обманываю людей, используя божественные способности? Вовсе нет. До сих пор я не задействовал ни капли магии. Люди сами верят мне, поэтому вы в безопасности.

Люциан благодарно улыбнулся в ответ. Несмотря на все предостережения Кая, Хаски изо дня в день помогал ему и ничего не требовал взамен. Конечно, можно допустить, что однажды он стребует плату в несоизмеримом размере, но Люциан даже не мыслил о таком, не чувствовал в Боге Обмана коварства, как бы нелепо это ни звучало. И пока только благодарил судьбу за то, что та позволила им подружиться.

Он почтительно склонил голову.

– Спасибо. Я буду очень признателен, если вы поможете.

Все это время Эриас был молчалив, однако участие Хаски в их делах не приносило ему радости. Недоволен он остался скорее из принципа, нежели из-за того, что Бог Обмана был лишним. Все-таки его содействие и правда подсобит в стабилизации ситуации.

– Хорошо, – произнес Эриас, и Люциан перевел на него взгляд. – Я приму венец правителя, похоже, с покровительством нашего достопочтенного божества все и впрямь должно пройти гладко. – Он покосился на Лиона, и тот ответил ему неприязненной улыбкой – слова «достопочтенное божество» были произнесены слишком уж неуважительно.

Люциан кивнул и мысленно отдал молитву, чтобы во время его отсутствия Хаски и Эриас не съели друг друга, потому что отношения между этими двумя складывались неоднозначные. Эриас не хотел прибить Бога Обмана с такой же жестокостью, как Кая, но это не исключало того, что он был готов подсыпать в его еду средство, расслабляющее кишечник. Во всяком случае, положиться Люциан мог только на них, поэтому нехотя отбросил переживания.

Обсудив еще несколько важных вопросов, он оставил неоднозначных друзей в кабинете и поспешил к Амели, чтобы снова не опоздать на ужин.

Хотя лучше бы опоздал.

Глава 77

Горячий ужин и его продолжение

Амели не успела привести себя в порядок и встретила Люциана на пороге комнаты, полуминутой ранее выйдя из умывальни. Мокрые волосы струились по ее плечам и спине, а серебристый халат укрывал тело, подчеркивая соблазнительные изгибы. Амели была стройной, длинноногой, хоть и невысокой, с осиной талией и красивой грудью с торчащими из-под шелковой ткани сосками.

Люциан от шока чуть не закашлялся. Он тут же отвернулся и торопливо сказал:

– Прости. Я подожду, пока ты оденешься.

Амели рассмеялась и игриво потянула его за руку.

– Это ты меня прости. Я позволила себе немного расслабиться, подумав, что ты, как обычно, задержишься, вот и не успела собраться. – Она втянула Люциана в комнату и закрыла за ним дверь. – Не переживай. Мы ведь почти женаты. У меня двойные покои, посидишь в гостевой зоне, пока я переодеваюсь.

– Я могу подождать за дверью, чтобы не смущать тебя, – попытался увильнуть Люциан.

– Боюсь, если оставлю своего владыку за дверью, какой-нибудь советник уведет тебя решать дела, – со смешком произнесла Амели. – И тогда наш ужин никогда не свершится. – Она отпустила его руку и подошла к шкафу, чтобы взять одежду.

Люциан пытался не смотреть на свою соблазнительную невесту, считая это нарушением личных границ. Словно неловкий подросток, разглядывал стену, пока Амели выбирала вещи. Узоры на черном дереве казались ему очень интересными.

Закончив с поисками, Амели предложила ему присесть и скрылась за второй дверью со сложенной одеждой в руках. Люциан разместился за чайным столиком, а затем благодаря острому слуху услышал, как за стенкой Амели сняла халат, как он соскользнул к ее стопам, но был подхвачен в нескольких сантиметрах от пола. Услышал, как Амели босыми ногами прошлась по теплому полу и остановилась возле ширмы, перекинув через нее халат. Казалось, Люциан мог даже представить контуры обнаженного женского тела.

Он тряхнул головой.

«Не слушай. Не слушай».

Люциан уже хотел заесть неловкость, но из кушаний перед ним были лишь рисовые пирожные со сладкой начинкой и чай. Видимо, Амели повелела подготовить горячую пищу, которая еще находилась на кухнях.

Амели вышла к Люциану только в штанах да светлой рубашке, не став полностью облачаться в клановые одежды. Ее волосы по-прежнему были влажными, а потому плечи покрывало полотенце. Стоило ей устроиться напротив него, как им подали ужин – скромный, но весьма сытный. Люциан, как всегда, выбрал овощи и рис, а вот Амели не удержалась от мяса.

– Ты останешься в клане на время моей медитации? – спросил он, взяв палочки.

– Планировала, но ты ведь понимаешь, что если кому-то за стенами потребуется помощь, то я не смогу остаться в стороне.

– Понимаю. – Люциан попробовал еду. – Просто хочу, чтобы ты хорошо отдохнула перед очередной поездкой.

– Не переживай за меня, я ведь лекарь – смогу уследить за собственным здоровьем.

Люциан кивнул. Хотя это не уняло его беспокойство, он понимал, что Амели не маленькая и может за себя постоять. Как бы ему ни хотелось сберечь ее, заперев в клане и приставив десяток слуг и защитников, он уважал ее независимость и поэтому давал ей полную свободу так же, как она ему.

– Сегодня меня спросили о нашей свадьбе, – пробормотала Амели в пиалу с чаем. – Скоро мне восемнадцать, и люди начинают интересоваться… Что отвечать? Мы ведь даже ничего не планируем.

– Можешь так и говорить, что мы пока ничего не планируем, – ровным тоном произнес Люциан после того, как прожевал порцию овощей. – Ни к чему врать и что-то выдумывать. Наши традиции слишком закостенелые: каждая владыческая свадьба проходит по одному сценарию, так что нет смысла торопиться с организацией. Единственное, над чем стоит подумать, – это список блюд и игр для гостей, но с этим можно разобраться и накануне, примерно за месяц.

Амели посмотрела на Люциана, как на дурака.

– Что?.. – не понял он.

– Ты хочешь спланировать свадьбу за месяц? – Она скептично вздернула бровь. – Пусть даже сценарий предопределен, но я должна подобрать платье, прическу, скатерти, цвет магических фонарей, оформление для сада белых снегов, составить список гостей, письма, приглашения…

– Я понял, – мягко прервал ее Люциан, осознав, что дальше пойдет бесконечное перечисление того, от чего он был далек. – Когда хочешь начать?

– Когда ты выйдешь из медитации.

Он подавился едой. «Это почти за четыре месяца до ее восемнадцатилетия! Зачем так рано?»

– Учитывая твою чрезмерную занятость, мы как раз успеем все обсудить, – добавила Амели, опустив взгляд в тарелку.

Справившись с кашлем, Люциан немного подумал и счел ее слова вполне разумными. Из-за его нескончаемых дел они не смогут видеться каждый день, поэтому четыре месяца – приемлемый срок, чтобы спланировать торжество.

– Хорошо. – Он отодвинул пустую тарелку, покончив с основным блюдом. – Начнем обсуждать свадьбу, как только я выйду из медитации.

После его слов Амели расслабила плечи, и только тогда Люциан заметил, что она волновалась. Его невеста была скромной и терпеливой девушкой; она не любила настаивать и предпочитала стоять за чужой спиной, пока кто-то другой решал проблемы, но сейчас она переступила через себя и впервые отстояла свои желания.

Люциан почувствовал себя неловко. Он вообще не думал о женитьбе как о чем-то знаковом, поэтому мог не моргнув глазом дотянуть до последнего. Даже предложение Амели своего сердца не было для него чем-то… важным, не таким, как для остальных. В тот момент он нуждался в ней, да и престолу по традиции требовалась владычица. Амели была его подругой, она единственная смогла заполнить пустоту внутри него, и тогда Люциан решил, что они смогут построить семейную жизнь без склок и споров.

Отбросив тягостные мысли, он перевел тему:

– Ты выбрала двух лекарей, которые отправятся на дополнительное обучение в этом году?

Оно проводилось раз в год и длилось в течение полугода. Адепты трех кланов съезжались в четвертый, чтобы получить новые знания и изучить непривычные техники. Из года в год принимающий клан менялся по очередности. А на обучение отправлялись только молодые заклинатели второй ступени и выше, самые достойные из всех.

Поскольку Амели выступала одним из лучших лекарей клана Луны – она обладала дарованным богами талантом и в свои семнадцать уже обучала учеников, – ей предстояло выбрать, кто из адептов будет представлять клан от лица лекарей на чужих территориях.

– Я уже приметила двух адептов, но один из них хочет отказаться, чтобы продолжить участвовать со мной в выездах за стены.

Люциан хмыкнул:

– Риан?

Это был настырный юноша, которого обучала Амели. Он постоянно держался подле нее и был предан настолько, что это беспокоило даже Люциана. Он был всего на год младше, поэтому они с Амели хорошо ладили и приходились друг другу почти друзьями; если бы не статус учитель/ученик, то точно ими бы стали.

– Да, Риан. Он уверен, что полгода рядом со мной принесут ему куда больше пользы, чем дополнительное обучение в другом клане, поэтому не хочет ехать.

Люциан задумчиво хмыкнул.

На самом деле Риан был не только умен, но и очень трудолюбив, а поскольку Амели являлась лучшей из лучших, естественно, пользы от ее уроков будет больше. Люциан не сомневался, что в клане Неба имеются блестящие наставники по врачеванию, но они все равно не дотягивали до ее уровня. Поэтому он понимал стремление Риана остаться здесь, но не планировал дозволять ему это.

– Он уже бывал на дополнительном обучении? – бесцветно поинтересовался Люциан и взял с широкого блюда рисовое пирожное.

– Ни разу. Он только в прошлом году достиг второй заклинательской ступени. Тогда ему не хватало умений.

– Значит, пусть отправляется на обучение в этом году. Я согласен, что подле тебя он сможет многому обучиться, но социализация важнее. Риану комфортно здесь, среди адептов родного клана и под крылом наставника, который всегда поможет решить любую проблему. От этого его нужно отучать. Заклинатель может остаться один против всех, поэтому с малых лет мы взращиваем независимость и самостоятельность. Прикажи ему ехать.

– Он довольно упрямый, – пробормотала Амели.

Люциан поднял на нее холодный взгляд глаз цвета золотого металла.

– Это не оправдание, – сухо сказал он. – Ты его учитель, и он обязан подчиняться тебе, иначе в дело вмешаюсь я, и тогда он уедет отсюда с не самыми приятными чувствами.

Амели приподняла брови, глядя на него.

– Я тебя поняла, – тихо ответила она и допила чай. – Сделаю так, как советует мой владыка. – Ее голос был полон послушания, но недолго. Немного помолчав, Амели усмехнулась в свою чашу и исподлобья посмотрела на Люциана. – Каждый раз краснею, когда ты так командуешь.

Люциан поперхнулся пирожным.

«На вид хороший мальчик, а в душе та еще проблема?» – невольно подумал он, озвучив мысль голосом Кая. Люциан даже не помнил, где слышал эту фразу, но был уверен, что она когда-то звучала и, возможно, била прямо в цель, описывая его характер. Возможно.

Он вздохнул и налил себе чай. «Свадьба… вот это да».

Внезапно он вспомнил, как Кай спрашивал о том, позовет ли он его на свадьбу, и на душе отчего-то стало тоскливо.

После ужина, который закончился, как обычно, мирно и уютно, Люциан помог Амели прибраться на столе, а затем обнял на прощание.

– Удачи, – сказала она, уткнувшись носом ему в грудь.

– Тебе тоже, – выдохнул он ей в макушку, потом отпрянул и развернулся, чтобы уйти.

Люциан отправился в купальню, чтобы омыться и сменить официальные клановые одежды на подходящие для медитации рубашку и штаны, после чего в сопровождении Эриаса пошел в божественный источник. Впереди его ждала медитация длиною в несколько месяцев. Сил, которых Люциан наберется за это время, хватит на остаток года – при условии, если его не запрут в заполненном тьмой месте, которое поглотит весь его свет.

Эриас недолго пробыл подле него в божественном источнике. Он по привычке прошерстил каждый угол, выискивая признаки притаившейся угрозы, и ушел править их кланом, что делал уже третий раз после восхождения Люциана на престол.

Точных сроков медитации вплоть до секунд у Люциана не было. Он погружался в транс на примерный промежуток с разницей в одну-две недели, и когда выходил из него, понятия не имел, какое сегодня число. Для него время протекало столь же быстро, как ночной сон.

В тот день, когда Люциан покинул божественный источник, ощущения длительного отсутствия не было. Когда он, жмурясь, вышел на белый свет, караульный поприветствовал его:

– Ваше Владычество! Рад вашему возвращению. – Адепт поклонился, и его взгляд скользнул по владыке, пытаясь оценить состояние здоровья. – Медитация прошла успешно?

Люциан вежливо поприветствовал его и поблагодарил за внимание, сообщив, что все хорошо. Он мельком взглянул на улицу через чужое плечо и, не заметив в родной резиденции внешних изменений, мысленно выдохнул и спросил:

– Есть новости?

– Неделю назад вам пришло письмо из Лиссуа. Конверт принадлежит резиденции, поэтому я придержал его, чтобы отдать вам сразу в руки. Это наверняка что-то важное. – Адепт протянул запечатанное сообщение.

Люциан узнал конверт. Он самолично вручил его Лавелле Лиссуа, когда та захотела пригласить его на свою свадьбу с Варнаном. Люциан думал, что из-за медитации не сможет посетить торжество, но, прочитав письмо, узнал, что время еще есть. Он обменялся с караульным еще парой фраз, поблагодарил его за службу и направился в сторону главного дома.

День был в самом разгаре, и толпы учеников заполонили улицы: одни спешили на занятия, другие – на тренировку, а некоторые просто прохлаждались на воздухе. Вокруг кипела жизнь, силу которой не умаляли даже скучные серые фасады зданий. Безостановочный поток голосов, топот ног, доносящийся с тренировочных полей звон скрещенных мечей, а и иногда взрывы – все это наполняло красками резиденцию клана в рабочее время.

Люциан шел неспешно и периодически останавливался, чтобы поприветствовать то одного адепта, то другого: каждый встречный считал своим долгом заговорить с ним, как только он выходил из медитации.

За несколько коротких бесед он узнал, что прошли намеченные два месяца и что за время его отсутствия случилось лишь одно нападение темных тварей, но оно было вовремя подавлено прибывшими адептами клана Неба. Они успели вывезти большую часть жителей и задержать бестий до прибытия основного отряда из клана Луны. Услышав эту новость, Люциан с облегчением выдохнул. Он обрадовался, что решение призвать поднебесников на помощь было верным, и мысленно поблагодарил Лаванду за то, что оказала содействие.

Люциан также узнал от прохожих, что в резиденцию заезжал отец Эриаса, который не бывал здесь больше трех лет. Эта новость обеспокоила его; после смерти матери Эриас не встречался с отцом без Люциана, потому что их встречи всегда завершались в шаге от драки.

– Ваше Владычество, не переживайте, – сказал адепт. – Страж Эриас даже не вышел к господину Тайрону. Сначала он проводил совет, потом был на встрече с купеческой гильдией, которую из-за вашего отсутствия переносили уже несколько раз, и к тому времени, когда он освободился, господин Тайрон уехал. Как вы знаете, он никогда больше чем на пару часов не задерживается.

– Ох, – выдохнул Люциан, прикрывая лицо ладонью.

То, что отец и сын не встретились, было еще хуже, чем если бы они увиделись. Отношения у Эриаса с единственным живым родителем складывались напряженные, и Люциан, честно признаться, не знал, в чем причина. Им нужно было хоть иногда встречаться, иначе долгая разлука делала из Эриаса неумолимого опекуна для своего владыки.

– Мне сегодня везет!

Звонкий девичий голос ударил по ушам, изгоняя из головы все мысли, и Люциан резко обернулся. Адепт, с которым он разговаривал, ретировался прочь, чтобы не мешать беседе правителей.

Своим появлением его удивила Лаванда, которую он совсем недавно вспоминал. Они поклонились друг другу в знак приветствия, и Люциан спросил:

– Как давно ты прибыла?

– Пару дней назад. Как знала, что ты очнешься к моему приезду. – Лаванда широко улыбнулась, сверкнув белыми зубами, и остановилась напротив него, тряхнув широкими рукавами небесного цвета одежд. Сегодня она была при параде и явно не собиралась использовать меч, потому что в обычное время адепты Неба заправляли рукава в кожаные наручи.

– Занята?

– Нет. – Лаванда лукаво прищурилась. – Приглашаешь прогуляться?

– Как минимум до главного дома. – Люциан кивнул на свои простые одежды, которые стоило скорее сменить. – А дальше, если захочешь, можно выйти еще куда-нибудь. – За время прогулки он узнал, что Амели в клане отсутствует – отправилась провожать учеников на дополнительное обучение, – а Эриас был на очередном совете и не мог отвлечься. Поскольку двух основных претендентов для приглашения на встречу не было, он решил, что никто не будет в обиде, если позовет Лаванду.

Владычица Неба с радостью приняла приглашение, и они вместе направились вверх по улице. По пути Люциан справился о делах в клане Неба, которые шли хорошо, уточнил, не случалось ли там нападений (не случалось), а также поблагодарил за адептов, которые буквально на днях помогли сберечь малую часть Лунных земель.

– Я рада, что мои люди оказались небесполезны, – усмехнулась Лаванда, взглянув на светло-серое небо. – Как скоро ты отплатишь мне за помощь?

– Как раз хотел об этом поговорить, – сказал Люциан, понизив голос, чтобы прохожие его не услышали. – Мы спасли одного смертного, застрявшего в Асдэме, и вернули в родную деревню, где его ждала невеста. Она была так сердечно благодарна нам за помощь, что позвала меня и моих товарищей на свадьбу. Знаю, это не светское мероприятие, но, думаю, официальные приемы давно потеряли для тебя ценность, посему спрошу: хочешь развлечься на деревенском торжестве?

Лаванда приподняла бровь, подивившись его предложению. Она задумчиво что-то промычала, выдерживая небольшую паузу, явно размышляя над тем, насколько эта идея заманчива, а потом со смешком сказала:

– Не такого предложения я ожидала, но, если подумать, ты никогда не разделял людей на богатых и бедных. Конечно, ночевать в старых постоялых дворах мне не нравится, но деревенская свадьба точно окажется веселее, чем любое вылизанное торжество, так что я согласна. Когда отправляемся? – Лаванда любопытно посмотрела на Люциана.

– Послезавтра, – сообщил тот.

Глава 78

Отправимся на свидание

– Деревенская свадьба, серьезно? – фыркнул Эриас, держа лошадь за поводья. – Мне кажется, ты просто не нашел другого способа покинуть клан и снова отправиться в путь. Тебе не жаль Амели? Вы не виделись два месяца, а ты собираешься увеличить этот срок.

Люциан затягивал ремни на седле своего коня под ворчание стража, который не умолкал уже десять минут. Сначала Эриас возмущался из-за того, что Люциан провел полдня с Лавандой, а не с ним; потом ругался на то, что он отправился выяснять подробности недавнего нападения у ближнего окружения, а не у него. Теперь дошел до Амели.

– Она поймет. Если я потрачу время на ожидание, то не успею прибыть на свадьбу. Я должен отплатить Лаванде за оказанную услугу, а это самый удобный для меня вариант. Тихо, быстро и безопасно.

– Тихо и быстро? Тебе не стыдно? – Эриас прищурил глаза. – Звучит как измена.

Люциан посмотрел на него таким уничтожающим взглядом, что мороз окутал конюшню от пола до потолка. Он вел себя смиренно и послушно только до тех пор, пока окружающие действовали в его интересах, если же его интересы не соблюдались, а границы дозволенного пересекались, мягкотелый Люциан превращался в сурового правителя, и тогда находиться подле него становилось невыносимо. Это же путешествие было лишь для дела, и он не потерпит пустых осуждений – особенно от близкого друга.

Эриас понял намек, почувствовав мурашки на коже, поэтому поджал губы и охладил свой пыл.

– Прошу прощения. – Он склонил голову, и ему на лоб упали короткие пряди, выбившиеся из небольшого хвоста. – Я не должен был так говорить.

– Не должен, – сухо подметил Люциан, после чего взял лошадь под уздцы и повел к выходу из конюшни.

На самом деле он понимал, что его действия могли выглядеть нечестно по отношению к Амели, но он обязательно все расскажет ей при следующей встрече. Люциан не собирался переходить черту в отношениях с Лавандой (упасите боги) и не желал отдохнуть от невесты в компании другой женщины – он просто хотел выплатить долг. Он ненавидел быть должником.

Вместе с владыками кланов и Эриасом в эту поездку отправились Лион со своим тигром, Абрам, Сетх и два адепта из клана Неба. Компания получилась больше той, которую ожидали на свадьбе, поэтому по пути они закупились хорошими подарками, чтобы облегчить хозяевам бремя подкормки лишних ртов.

Деревня Лиссуа находилась в двух днях пути от резиденции клана Луны, но ввиду того, что с ними ехали владычица Неба и уважаемое божество, ночевки под открытым небом свели к минимуму и останавливались в основном на постоялых дворах или перевалочных пунктах. Не сказать, что Лаванда была не приспособлена к полевым условиям, но поездка задумывалась в уплату долга, и из соображений совести Люциан старался обеспечить ей максимальные удобства. Он не хотел, чтобы она осталась недовольна и потом вручила ему список дополнительных условий, без выполнения которых не отпустит его.

В Лиссуа заклинатели прибыли к началу торжества, день в день, если быть точнее. Они издали прочувствовали атмосферу праздника и всеобщего счастья: деревня стояла на ушах так, что, казалось, даже землю близ нее потряхивало. Всюду раздавались возгласы, хохот, музыка, грохот, люди носились по улицам, а колеса телег гремели, наезжая на ухабы. В воздухе прозрачным полотном висел кисло-сладкий аромат яблок, из которых готовилась большая часть блюд, потому что здесь цвел огромный яблоневый сад. Лиссуа была небольшой деревней, поэтому в празднестве участвовали даже прадеды, и приготовления к торжеству были всеобщими.

– О-ох… – вдохновенно протянул Абрам, останавливая лошадь посреди широкой улицы. Местные жители бегали как тараканы, не создавая толпы, но образуя неустанную текучку. – Сегодня я вдоволь наемся пирогов и напьюсь вина!

Сетх выдохнул и шепнул Эриасу:

– Хорошо, что он не сказал: «Сегодня я нажрусь и отымею половину деревни».

Эриас прыснул в кулак, и Лаванда одарила их насмешливым взглядом.

Люциан же неловко кашлянул, но решил не извиняться перед владычицей Неба, дабы не акцентировать внимание на чужих речах.

– Уважаемые заклинатели! – поприветствовала их селянка, спешащая навстречу.

Люциан узнал ее; это была Вилия, подруга Лавеллы, – очень милая девушка, с которой они беседовали, когда только прибыли в Лиссуа перед поездкой в Асдэм. Эриас тогда пошел прогуляться с ней на озеро, чем остался недоволен.

– Я так рада снова вас видеть! – Вилия улыбнулась, остановившись напротив заклинателей, восседающих в седлах. – Вас прибыло больше?

Люциан спешился.

– Да. Наши друзья тоже изъявили желание поздравить брачующихся, но времени сообщить об изменении планов у меня не нашлось. В качестве извинений мы привезли еды, напитков и подарки.

– Так заботливо с вашей стороны! Вы не обязаны утруждать себя этим. Думаю, для каждого смертного большая честь видеть заклинателей на своем торжестве, и не важно, в каком количестве.

Люциан мягко улыбнулся.

– И все же мы не пользуемся своим положением и предпочитаем действовать согласно этикету. Не могли бы вы показать, где нам можно оставить лошадей и подарки, кому отдать еду и чем нам занять себя до начала торжества, если оно еще не началось?

– Пока нет. Давайте я провожу вас в гостевой дом, там и разберемся с поклажей. – Вилия развернулась, отчего колокольчики на заколке в ее волосах мелодично звякнули. – Вот только мы ожидали четверых заклинателей, поэтому выделили жилище с четырьмя комнатами. Я надеюсь, вас не сильно обидит то, что придется спать не по одному, а по двое? Все дома в деревне заняты, мы не сможем найти более подходящее место.

– Все хорошо. То, что вы освободили для нас целый дом, – уже большой труд, за который мы благодарны. Надеюсь, наша компания никого не потеснила? – Люциан махнул рукой, подавая знак заклинателям, и направился за девушкой, ведя за собой коня.

– Не беспокойтесь о тесноте, мы устроились так, чтобы было удобно и нам, и вам. Торжество начнется через три часа, у уважаемых заклинателей есть время спокойно отдохнуть.

Дом, который освободили для заклинателей, находился на окраине деревни и был окружен тишиной как снаружи, так и внутри; столь отдаленное расположение избрали на случай, если высокопоставленные гости захотят отойти ко сну раньше, чем окончится шумная свадьба. Строение было небольшим и скромным, но уютно обставленным. Деревянные стены имели приятный теплый оттенок, а пол немного скрипел под ногами. Из коридора можно было попасть сразу на кухню, в гостиную и другие жилые комнаты. Мебели было немного, но вполне достаточно для хорошей жизни. Каждая комната была украшена цветочными горшками, на полках стояли самодельные глиняные статуэтки, а на стенах висели простенькие картины, написанные тушью.

Когда заклинатели осмотрелись и начали расселяться, у них возникла проблема: Эриас не хотел оставлять Люциана, а Люциан не мог бросить Хаски, при этом в каждой комнате было лишь две кровати. Люциан считал, что раз о сущности уважаемого божества знали только два человека из их компании, то одному из них лучше остаться подле него. Он предложил Эриасу стать соседом Хаски (все-таки они уживались в Асдэме), но тот наотрез отказался. Тогда Люциан предложил свою кандидатуру, но и этот вариант Эриаса не устроил.

– Страж не должен отходить от своего подопечного, – сказал он.

– Владыка Луны, давайте ночевать вместе, – вмешалась в их тихий конфликт Лаванда, стоя возле двери в комнату.

Среди заклинателей считалось нормальным представителям разных полов спать в одних покоях. Конечно, ради приличия они старались избегать подобных случаев, но когда ситуация вынуждала, выбирать не приходилось. Кроме того, Лаванда находилась в компании семи мужчин, поэтому, куда бы ни пошла, спать все равно будет в одном помещении с юношей, так чего стесняться?

– Ваше Владычество, это неразумно, – прошептал ей на ухо один из адептов Неба, на чей взгляд ей лучше было остаться с ними, а не с правителем соседних земель.

Но Лаванда всегда действовала лишь в своих интересах.

– Почему неразумно? Очевидно, что бессмертный Лион и страж Эриас не могут поделить владыку Луны, поэтому я предлагаю решение. – Она протянула руку к Люциану.

В этот момент Лион чуть не уронил челюсть из-за того, что его выставили дележником, хотя он ни слова не сказал и все это время просто стоял рядом, игнорируя спор.

– Люциан, живи со мной, а уважаемый бессмертный и страж пусть ночуют вместе. Я так понимаю, ваша троица достаточно дружна и подобное распределение стерпит. – Лаванда улыбнулась и вкрадчиво добавила: – К тому же вместе нам будет не скучно, и это поможет тебе всецело исполнить обещание.

Люциан мысленно приподнял брови, глядя в ухмыляющееся женское лицо, но намек Лаванды понял. Для всех остальных она не оставила ему выбора, ткнув носом в их договор, но на самом деле попыталась разрешить конфликт: выставила себя как неизбежное обстоятельство, которому нельзя воспротивиться. Но благодаря этой совместной ночевке и она сама получила выгоду: собственные адепты жаждали защищать ее так же, как Эриас защищал Люциана – на каждом шагу, – и если Люций к такому привык, то Лаванда, не имевшая никогда официального стража, негодовала от чрезмерной опеки и хотела хоть ненадолго избавиться от нее с того момента, как они покинули резиденцию.

– Хорошо. Я принимаю ваше предложение. – Люциан кивнул со смиренным видом. – Вам придется ночевать вдвоем, – сказал он Хаски и Эриасу. Первый ответил насмешливой улыбкой, а второй хоть и не открыл рта, но мысленно точно пробил челюстью пол.

– Отлично! – Лаванда хлопнула в ладоши. – Тогда пойдемте раскладывать вещи. – Она схватила Люциана за руку и уверенно втащила в комнату.

Эриас ошалело уставился на Абрама и Сетха, которые одними губами сказали: «Не надо». Не надо вмешиваться и акцентировать внимание на том, что он вообразил в своей голове. Ничего непристойного с владыкой Луны Лаванда делать не собиралась.

В полупустой комнате, выполненной в древесных красных тонах, владыки кланов в тишине разложили вещи, а потом заварили чай и разместились за столом на циновках, не стремясь возвращаться к остальным раньше начала свадебной церемонии.

– Боги, и зачем я только взяла их с собой? – пробормотала Лаванда, потирая пальцами лоб и одновременно отхлебывая травяной напиток. – Ты видел, какие они занудные? «Ваше Владычество, это неразумно», – ворчливо спародировала она недавнюю фразу адепта. – Не надо было тащить их сюда. Твоих подручных хватит для защиты нас обоих, особенно учитывая, что по силе я одна из первых в этой компании.

– Тогда тебя советники клана загрызли бы, даже невзирая на твою силу. Ты это знаешь, потому и поступила так.

– Пф, я жалуюсь не для того, чтобы слушать очередные занудные речи. Не можешь посочувствовать? Мы бы вместе посетовали на закостенелые правила…

– Прошу прощения, в следующий раз постараюсь поддержать тебя. Наверное, – со смешком сказал Люциан, и Лаванда укоризненно прищелкнула языком.

– Весело тебе? – проворчала она. – Неужели ты настолько привыкший? Эриас ходит за тобой хвостом, сейчас чуть ли не силком хотел затащить в одну комнату, ты совсем не устаешь от этого?

– Иногда… Но по большей части мне все равно.

Они с Лавандой были совершенно разными. Она была бойкой и эмоциональной, Люциан – рациональным и холодным, из-за чего они порой не понимали друг друга, но это не мешало им из года в год хранить теплые дружеские отношения.

С нынешними владыками других кланов Люциан подружился еще в отрочестве, когда встретил их на дополнительном обучении в клане Луны. Полгода они жили в одном доме и проводили время на одном тренировочном поле, что и поспособствовало укреплению отношений. Тогда Люциан был более чувственный и ранимый, а потому найти с ним общий язык и стать ему ближе ни у кого не составляло труда. Лишь после потери семьи он зачерствел душой, словно обратился статуей, к которой никак не подступиться, однако даже появившаяся холодность не разрушила давно установившуюся связь. На этом веку правящие стороны оставались дружны при любых обстоятельствах. Они могли не соблюдать формальности в общении, говорить откровенно и прямо. Последний раз такое было во времена темного принца Кая, когда все четыре трона занимали члены его семьи.

Лаванда и Люциан поговорили еще немного и, допив чай, начали собираться на торжество. Их комната единственная имела смежную умывальню, поэтому они оба смогли омыться перед тем, как сменить одежды. Люциан отправился принимать водные процедуры после Лаванды, но когда закончил, то обнаружил, что она все еще была в халате и пудрила свое и так красивое лицо.

– Хочешь, я и тебя накрашу? – хихикнула она, обернувшись на Люциана. Он уже был одет в штаны и рубашку, а его мокрые золотистые волосы струились по плечам.

Он посмотрел на нее как на дите, сморозившее глупость, и Лаванда звонко рассмеялась в ответ, возвращая внимание к отражению.

– Ну, не хочешь как хочешь.

Взяв сухое полотенце, Люциан просушил волосы, а затем достал нарядные прогулочные одежды и скрылся за ширмой. Для свадебного торжества он выбрал светло-серебристое одеяние, которое казалось практически белым и было украшено золотой вышивкой в цвет глаз и волос. Оно также имело непривычные для заклинателей клана Луны широкие рукава, в которые можно было что-нибудь спрятать.

Когда он вышел из-за ширмы, Лаванда занималась прической. Люциан с сочувствием посмотрел на то, как она заламывает руки в попытке заплести волосы, и предложил свою помощь. Взамен она помогла ему: собрала несколько прядей у него со лба, заплела их в тонкие косы и закрепила на затылке заколкой – той самой, которую ему подарил темный принц.

– Какое интересное украшение, – подметила Лаванда. – Эта заколка что-то значит? Ее форма напоминает какую-то руну.

– Сомневаюсь.

Люциан отошел к чайному столику. Учитывая, что он уже собрался, а Лаванда нет, ему придется провести время в ожидании, которое комфортнее пережить сидя, а не стоя.

Владычица Неба смекнула, что ее таким образом торопят, и поспешила скрыться за ширмой. Она облачилась в белые штаны и рубашку, поверх которой накинула голубую тунику с вышитыми облаками, а ноги обула в сапоги из кожи бларга роскошного молочного цвета. Образ был подобран сдержанный, можно сказать, скромный, но все же выдавал богатство. Одни сапоги чего стоили!

Лаванда посмотрела на себя в зеркало.

– Нам уже пора или мы успеем поболтать?

– Думаю, нам пора, – ответил Люциан, покосившись на окно, за которым солнце уже норовило спрятаться за горизонт.

– Ну ладно. – Она поправила манжеты рукавов, полюбовалась своим внешним видом, после чего развернулась на низких каблучках и зашагала к двери. – Тогда пошли.

С этими словами Лаванда вышла из комнаты.

Уже в коридоре она постучалась в двери к своим людям, а Люциан – к своим. Стражи Лаванды тут же выскочили наружу, а вот у владыки Луны компания собралась неполная: Абрама, Сетха и Лиона он не увидел. Первые двое, как сообщил Эриас, ушли на кухни полтора часа назад.

– На кухнях требовались помощники? – чуть ли не ахнул Люциан, явно загоревшись желанием оказать непрошеную помощь.

– Не то чтобы… – протянул Эриас, закатив глаза. – К нам заглянули кухарки, чтобы забрать привезенную в дар провизию. Они были пышногрудыми, в фартуках с большими вырезами, так что Абрам просто не смог удержаться от «помощи». Я с ним не пошел, поэтому отправился Сетх.

– А Лион?

– Ему захотелось прогуляться. Не знаю, где он прохлаждается, ушел два часа назад.

Люциан уставился на него. Конечно, он понимал, что Эриас не рад ночевать с Хаски и в принципе находиться подле него, но не думал, что он поступит настолько неразумно и отпустит Бога Обмана на четыре стороны.

– Вы идите на торжество, – сказал Люциан, обращаясь к Лаванде и ее стражам, – а мы найдем остальных и присоединимся к вам чуть позже.

Уперев руку в бок, Лаванда недовольно хмыкнула:

– Обещай, что вы ненадолго. Если придешь к концу гулянья, когда все соберутся спать, я не засчитаю такое свидание в уплату долга.

Люциан снисходительно улыбнулся.

– Мы недолго, владычице Неба не о чем переживать. Этим вечером я составлю вам компанию, как и обещал, – сказал он, и они разошлись.

Глава 79

Погуляем же на свадьбе!

– Тебя это не раздражает? – спросил Эриас, когда они с Люцианом покинули дом и направились на поиски Бога Обмана.

– Что именно?

– Поведение Лаванды. Ты словно на побегушках у нее. Разве это вежливо? И правильно ли называть вашу прогулку свиданием? Что, если эти слова дойдут до Амели?

– Даже если и дойдет, мне нечего скрывать от Амели, я потом ей все объясню. А что касается поведения Лаванды, то я ей должен, и она хочет вернуть долг сейчас, а не через два или более месяцев, потому и ведет себя напористо.

Эриас ничего не сказал, лишь посмотрел на Люциана взглядом, говорящим: «Ты, как всегда, бесконечно добр и великодушен».

Хаски они нашли быстро. Высокий мужчина в золотых одеждах выглядел слишком примечательно, поэтому хватило опросить всего парочку прохожих, и местоположение Бога Обмана было обозначено – он забрел в Храм Бога Ветров.

Храмы для этого божества возводились почти в каждой деревне: Зефир отвечал не только за ветер, но и за дожди, а дожди – одна из основ плодородного урожая. Вычурность и помпезность сооружения зависели от количества и статусов прихожан, но Лиссуа была маленькой скромной деревенькой, и божественный дом стоял здесь чуть хуже среднего – небольшой, но ухоженный. Внутри было прибрано, повсюду тлели благовония, а смотритель в одиночестве стирал пыль со скромной глиняной статуи бога, держащего веер в руках.

Лион сидел на лавке у стены и болтал с каким-то стариком.

– …послушай, если он не принимает тебя настоящего, то кем бы ни притворялся, все равно ему не понравишься. Если же он принимает тебя настоящего, то вы будете… – Старик речь не закончил; отвлекся на посторонних и вопросительно посмотрел на Люциана.

Владыка Луны уставился на него в ответ.

Старик был одет в белый и слишком роскошный для жителей этой деревни халат, подпоясанный широким тканевым поясом с голубой вышивкой. Он не источал магической ауры, но в то же время не был простым смертным. Его лицо было сухим, морщинистым и напоминало залежавшуюся на солнце сливу, однако в холодном взгляде голубых глаз ощущалась настоящая сила.

Люциан узнал старика.

«Это… это… названый дядя Кая?» Мужчина из его прошлых снов. Тот, кто первым прознал о связи Кая и Элеоноры. Тот, кто застал их на поляне, где они убили кроликов и ранили Ксандра. Тот, кто сразу заметил неладное в их силах.

Люциан не верил своим глазам. Он несколько раз моргнул, чтобы прозреть, но картинка перед ним не изменилась.

«Этот человек бессмертный? Но что он здесь делает? Кай знает о том, что он жив? Неужели и его тоже пригласили на свадьбу?»

– Прошу прощения, что помешали вашей беседе. – Люциан с трудом сохранил маску спокойствия на лице, желая убраться отсюда да побыстрее. – Наверно, мы пойдем.

– Отлично, – тихо буркнул Эриас и уже развернулся, чтобы уйти.

– Все в порядке, не уходите, – остановил его Лион. – Мы уже закончили. Владыка Луны и его страж наверняка пришли позвать меня на торжество?

Эриас сразу скрылся в тени, словно его здесь вовсе не было. Ни старик, ни Лион его не интересовали. Люциан же подошел к ним ближе, чтобы не кричать через весь храм, и кивнул незнакомцу в знак приветствия.

– Да. Оно скоро начнется.

Старик тоже поприветствовал Люциана и представился Фенгом, а на вопрос, гость ли он на свадьбе, ответил отрицательно.

«Значит, его позвал Хаски? Или Кай?»

Люциан на мгновение оцепенел, но задать эти вопросы вслух не решился. Он едва сдержал порыв обернуться, успокоив себя тем, что будь Кай рядом даже в обличье Мориона, то он бы заметил.

Лион перекинулся с Фенгом парой коротких фраз, кивнул ему на прощание и поднялся с лавки. Старик остался сидеть, видимо, уходить пока не собирался.

– Поговорим в следующий раз, – напоследок бросил Лион, прежде чем покинуть храм в компании двух заклинателей.

– Конечно, – проскрипел Фенг ему вслед.

Люциан снова с трудом сдержал желание обернуться. Ему одновременно и хотелось, и не хотелось посмотреть на названого дядю. Приглядеться к нему, запомнить облик в реальном мире, а не во снах.

– Владыка Луны узнал этого человека? – со смешком спросил Лион, выйдя на улицу и явно подметив его реакцию.

Люциан на секунду усомнился, но все же кивнул и спросил:

– Зачем он здесь? Что-то произошло?

– Нет, – беззаботно сказал Лион. – Зефир часто посещает свои храмы для сбора молитв, мы встретились случайно.

– В смысле, Зефир? – в унисон спросили Эриас и Люциан, но челюсть упала только у первого. – Хочешь сказать, что это Бог Ветров? – растерянно добавил Эриас, и в его голосе прозвучало полнейшее неверие.

Лион цокнул языком и лукаво улыбнулся. Он прижал указательный палец к губам, жестом показывая это не обсуждать.

Ахнув, Эриас обернулся на Люциана, чтобы обсудить услышанное, но тот даже не открыл рот. Хотя владыка Луны был шокирован не меньше стража, он давно знал, что родня Кая состояла из божеств, и уже примирился с новостью об очередном могущественном дяде. Люциан лишь покачал головой и тоже повелел Эриасу хранить молчание. Не стоило обсуждать человеческие обличья божеств и их присутствие среди живых. Не для того они надевали маски, и Люциан уважал это.

Они отправились за Абрамом и Сетхом, но на кухнях, куда их ранее отвели селянки, никого не нашли, зато узнали, что эти двое полчаса назад ушли на торжество.

– Наверняка уже напились, – проворчал Эриас, шагая подле Люциана в сторону поляны, где уже собрался народ.

– Тебе тоже рекомендую так поступить, чтобы не быть занудой, – съязвил Лион, следующий за ними.

Эриас предупредительно зыркнул на него, но в ответ получил лишь дразнящую улыбку.

Свадебная церемония проходила в центре деревни. На примятой зеленой траве располагались столы и стулья, уже занятые гостями. Там же находилась украшенная алыми пионами арка из прутьев, а под ней стояли алтарь, настоятель храма Богини Брака и брачующиеся. В воздухе витали, носясь между людьми как шаловливый ребенок, ароматы счастья и семейного тепла. Бумажные фонари, выпущенные из рук гостей, плавали в небе и связывали этот смертный союз с небесами.

Люциан восхитился красотой этого места. Поныне ему не приходилось присутствовать на сельских свадьбах, и сейчас он мог сказать, что эти торжества были по-своему впечатляющими.

Лаванда и ее стражи уже заняли места за столом. Когда Люциан, Эриас и Лион вошли на поляну, она заметила их и помахала рукой, указывая на два места справа от себя.

Люциан окинул гостей беглым взглядом и, заприметив Абрама с Сетхом, приказал Эриасу:

– Садись рядом с ними, а мы с Лионом останемся подле Лаванды.

– Почему я должен идти к этим двоим? Я твой страж, а не их.

– Потому что за ними нужен надзор, а Лион этим заниматься не будет, – пояснил Люциан и мягко подтолкнул его в нужную сторону.

Эриас ушел с негодующим выражением лица, но Люциан не обратил на это внимания – уже привык, а вот Бог Обмана хоть и был обеспокоен чужой реакцией, но тоже ничего не сказал.

– Мы не опоздали? – учтиво поинтересовался Люциан, присев подле Лаванды.

– Нет, – весело отозвалась она, явно успев пригубить местных хмельных напитков. – Церемония начнется через пару минут, а во время ожидания разрешено только пить. Специально для нас поставили особо крепкие настойки, ежевичная очень вкусная, попробуете? – Она взяла кувшин, из которого тянулся кисло-сладкий аромат ягод.

Сперва Люциан поинтересовался у Лиона, будет ли он настойку, и, получив ответ, ответил владычице Неба согласием. Лаванда не жадничала – налила полные чаши, невзирая на просьбу Люциана остановиться на одной трети.

– Да ладно тебе. Когда мы в последний раз веселились? – беззаботно отмахнулась она. – После церемонии обещают конкурсы и танцы, ты должен расслабиться, чтобы пережить это с улыбкой на лице!

– Я могу улыбаться и будучи трезвым, – ответил Люциан, глядя на фиолетовый напиток в чаше. – Но ты, видимо, хочешь погулять от души?

– Конечно! Ты ведь позвал меня на торжество, а не на совет, не в моих интересах упускать шанс замечательно провести вечер. Как правительница клана, подобным бездельем я в последний раз страдала когда-то никогда.

Лаванда подняла пиалу и ударила ею о чужую. Люциан повторил за ней. Владычица Неба также чокнулась с Лионом и своими стражами, которые решили пригубить сидр, чтобы остаться в сознании.

Церемония бракосочетания у смертных отличалась от ритуалов в заклинательском мире, где влюбленные читали клятву, скрепляя ее поцелуем, и повязывали друг другу на пальцы золотую нить. Кроме того, в каждой деревне свадебный обряд проходил по-своему – все зависело от местных обычаев и верований. В некоторых поселениях церемонии проходили как в резиденции клана, а в других – нет, и именно по этой причине заклинатели сейчас с интересом наблюдали за тем, как невесту в белом подводят к жениху, облаченному в красный, и осыпают их лепестками алых пионов – символом любви и пылких чувств.

Родители новобрачных по очереди запели клятвы веры и преданности, а молодые повторяли за ними. Потом Варнан надел на голову невесты венок из тонких прутьев с вплетенными в него алыми лепестками, а Лавелла осторожно вытянула из волос атласную ленту и повязала на запястье жениху. Лента эта символизировала свободу, которую девушка отдавала своему возлюбленному, согласно традициям в Лиссуа. Молодожены скрепили узы брака нежными поцелуями в щеки и лоб, и настало время преподносить подарки.

Глядя на то, как гости по очереди стали подходить к новобрачным, Лион неловко кашлянул и тихо спросил у Люциана:

– Могу я вручить подарок вместе с вами? У меня нет своего.

– Конечно, – ответил Люций. – Подойдем вместе.

– Благодарю. Я не осведомлен об обычаях и не придал значения, когда вы закупались по пути сюда. Думал, мы просто оставим дары, а не будем вверять по отдельности.

Люциан усмехнулся:

– На самом деле я тоже так думал, а отдельно прикупил подарок просто на всякий случай. Достопочтенному бессмертному не о чем беспокоиться, лучше ответьте, как вам торжество? Не заскучали? Мне бы не хотелось подвергать вас скуке.

– О, нет. Мне здесь нравится. Я раньше никогда не бывал на подобных мероприятиях, – прошептал Лион, потому что его слова не предназначались для чужих ушей. – Да и вообще мало интересовался людской жизнью, пока вы не пришли в Асдэм. Конечно, я общался с людьми, но лишь поверхностно, не придавая значения их интересам, традициям и привычкам, так что, можно сказать, не знаю вас толком. Торжество меня увлекает, оно обещает быть интересным, с играми и танцами, как я люблю, – заговорил Лион уже обычным голосом. – Владыка Луны может расслабиться и отдохнуть. Если вы оставите меня, я не потеряюсь и не заскучаю. Пусть этот день станет выходным для всех нас. – Его слова прозвучали как тост, и он поднял свою чашу, предлагая Люциану тоже выпить.

За этот вечер они опрокинули уже десять чаш ежевичной настойки, и захмелевший Люциан наконец-то расслабился. Ему захотелось отречься от мирских сует и побыть простым гостем, поэтому отказываться от алкоголя он не собирался. И хотя это решение казалось опрометчивым, он мог позволить себе эту вольность – еще в дороге они сговорились, что Эриас вместе с сопровождающими Лаванды будет присматривать за ними.

Когда очередь дарить подарки дошла до них, Лион и Люциан встали из-за стола и неспешно приблизились к новобрачным.

– Я так рада видеть вас, – с воодушевлением произнесла Лавелла, взяв Люциана за руки. В ее глазах словно плескалось море признательности, в котором он чуть не утонул. – Если бы не вы, этой свадьбы бы не было.

– Рад, что смог помочь, – ответил Люциан мягко, но сухо.

Варнан тоже поблагодарил его за вызволение из Асдэма, а потом поприветствовал бессмертного клана Солнца, с которым они вместе покидали Несуществующий город. Лион был открыт и дружелюбен – они с Варнаном неплохо сдружились по пути в Лиссуа, и между ними не возникало неловкости в разговоре.

Они перекинулись парой слов, а потом Люциан преподнес их с Лионом общий подарок, дал парочку напутствий и, чтобы не задерживать очередь, вернулся за стол.

– Мне вот любопытно, – сказал Лион, когда они заняли места. – В Асдэме пребывает много смертных, у которых есть своя жизнь, свои семьи, но из-за дурмана они не могут вернуться к ним. Владыка Луны спас одного заложника, но что насчет остальных? Вам не хочется, глядя на эту свадьбу, убить Киайя и уничтожить Несуществующий город, чтобы даровать свободу всем невинным?

Этот вопрос звучал из уст многих людей и в разной форме. Об убийстве Кая и уничтожении Асдэма Люциана спрашивали все кому не лень, но Бог Обмана – впервые. Видимо, наблюдая за невинным счастьем и радостью влюбленных, он осознал, как много боли Асдэм причинял простым людям.

– Я не хочу убивать Кая и не планирую уничтожать его город. Разумеется, мне не по душе то, что там происходит с людьми, и то, что их вообще забирают из семей, но мы оба знаем, что все это не случайно. Если человек не хочет и не должен попасть в Асдэм, то он не попадет. Все начинается с собственного выбора, с осознанного шага, сделанного в сторону темного мира. Заклинатели не ограничивают людей в их свободе, поэтому идти в Асдэм или нет, это их право. Они сами обрекают себя на такое будущее.

– Но ведь заклинатели должны защищать людей от темных тварей, а Асдэм кишит ими. Разве его уничтожение не в ваших интересах?

– Это сложный вопрос, – вздохнул Люциан и сделал глоток настойки. – Ответ был бы очевиден, если бы в Асдэме жили кровожадные твари вроде курлык, саблезубых псов, алифалтов или кого-то другого, которые созданы сеять хаос и убивать, но вместо них там живут те, кто способен мыслить, чувствовать и принимать разумные решения. Нарцисса отпустила Варнана, доказав, что она не чудовище, которое можно просто прирезать. Асдэм – мир со своими законами, и пока он обособлен от нашего, то имеет право на существование.

Лион посмотрел на него с неприкрытым восхищением. Для такого человека, как Люциан, который был одним из основных защитников мира живых, подобная точка зрения выглядела спорной. Однако, невзирая на слепой долг оберегать людей от темных сил, он не был лишен мудрости и милосердия, что позволяло принимать нестандартные решения и удивлять ими даже божеств.

Лион с довольной улыбкой предложил Люциану еще выпить.

Когда Лаванда, вручив подарки, вернулась к ним, тоже предложила выпить.

Стоило ли говорить, что к началу игр и конкурсов владыки двух древнейших кланов и бессмертное божество напились не хуже сельских сапожников? Конечно, Люциан не шатался, но на ногах стоял неуверенно и говорил неразборчиво. Во хмелю он становился излишне активным и требовательным до развлечений, поэтому в конкурсы и игры он затащил Лиона и Лаванду, а не они его.

Абрам и Сетх тоже напились и сейчас скакали по поляне, как две блохи на дворовой псине. Какое-то время они веселились вместе с Люцианом и остальными, но потом ушли в компании пышногрудых дев.

Стражи Лаванды и Эриас разбрелись по разным сторонам, чтобы следить за нерадивыми подопечными. Эриас выглядел сосредоточенным и мрачным, взгляд его темных глаз не отрывался от Люциана, но тот совершенно не чувствовал пристального внимания.

Когда начались танцы, Лаванда увлекла за собой владыку Луны, бесстыдно бросив Лиона одного. Ему пришлось искать себе пару самостоятельно, и он, что удивительно, нашел. Неизвестно, в какой момент и каким образом, но Лиону удалось затащить на танцевальную площадку Эриаса, хотя он, судя по непрекращающемуся ворчанию, согласился на это не добровольно. Совсем не добровольно. Возможно, даже насильно. Во всяком случае они с Лионом больше бодались, чем танцевали, и этим отогнали всех потенциальных партнерш. Люциан и Лаванда тем временем беззаботно кружились на поляне, как снежинки на тихом ветру, игнорируя все – даже музыку.

В какой-то момент Люциан услышал напряженный разговор Эриаса и Лиона, но сути его не понял. Беседа явно выбила Эриаса из колеи; он резко отмахнулся от Лиона и ушел. Ушел, напрочь позабыв о своем владыке! Лион сразу последовал за ним, а немного погодя и Люциан, бессовестно бросив Лаванду, направился в сторону, где они оба скрылись. Даже будучи пьяным он понимал, что Эриас никогда бы добровольно не оставил его, а значит, случилось нечто невозможное, повергающее в шок. Учитывая, какие отношения складывались у стража и достопочтенного божества, эти двое явно ушли не веселиться, а убивать друг друга. А уж если Эриас забыл про Люциана, вероятность того, что он был взбешен, повышалась многократно. Захмелевший разум уже в красках представил кровавое месиво и грядущую катастрофу, заставляя быстрее идти по чужим следам, чтобы помешать.

На мир уже опустилась ночь, и стоило покинуть поляну, как вокруг сгустилась тьма, которую рассеивал лишь свет звезд и полной луны. Люциан не заметил, как вернулся в их дом, даже не задумался о том, почему Эриас и Хаски решили драться именно здесь. Он почувствовал их присутствие и пересек коридор, держась за стенку, потому что голова сильно кружилась. Остановившись возле нужной комнаты, кое-как открыл двери и уже приготовился разнимать товарищей, но представшая перед глазами картина заставила его замереть на месте и перестать дышать.

Их положение вполне могло сойти за начало драки – Хаски был прижат к стене, а Эриас сжимал пальцами его горло, – вот только лица их были слишком близко к друг другу.

Глаза Люциана расширились. Опьянение словно смыло водой. Он тут же ушел, закрыв за собой дверь так же бесшумно, как перо приземляется на землю. Пораженный увиденным, он влетел в свою комнату и замер посреди полупустого помещения, не зная, что делать дальше. Мысли путались и мешали ему осознать случившееся и придумать этому логическое объяснение.

Люциан шумно выдохнул и устало потер лоб. Лунный луч, пробиваясь сквозь не зашторенное окно, освещал его лицо. Он даже не услышал, как дверь позади него скрипнула, впуская постороннего. Кто-то подошел к нему и обнял за талию, а прохладные губы почти коснулись его разгоряченной шеи, но Люциан быстро выскользнул из чужих объятий и отскочил в сторону. Его движения были столь быстрыми и бесшумными, что Лаванда даже растерялась и не сразу сообразила, куда испарился объект ее влечения. Она пошарила руками в пустоте, а потом огляделась и наконец заметила Люциана в углу.

Владычица Неба глупо улыбнулась ему и, шагнув навстречу, кокетливо произнесла:

– Ты обещал мне свидание, а в конце каждого свидания причитается поцелуй.

– Это не входило в условия сделки.

– Это входит в условия каждого свидания, – хихикнула Лаванда и снова протянула руки, пытаясь схватить Люциана за ворот, но тот перехватил ее маленькие ладони и удержал на расстоянии.

– Не пытайся меня поцеловать, этого не случится, – строго сказал он.

– Если я хочу, чтобы что-то случилось, это случается.

Лаванда вырвалась из его хватки. Она была шустрой, а ее навыки совершенствования – впечатляющими, и они с Люцианом обменялись сотней ударов, прежде чем снова заговорить.

– Ты пьяна и не ведаешь, что творишь, – сказал он между защитой и нападением.

– Я пьяна и поступаю так, как велит сердце.

Лаванда подскочила к нему, пытаясь прильнуть своими губами к его, и они снова начали противостоять друг другу. Со стороны это напоминало танец, в котором партнеры взмахивали ладонями и изящно кружились, но на самом деле один из них хотел завладеть другим, а другой – не убить в попытке защититься.

Они истоптали весь пол, но не издали ни единого скрипа – даже мыши двигались громче. В конце концов Люциан поразил несколько акупунктурных точек на женском теле, отчего Лаванда погрузилась в сон. Она упала в его объятия, и он уложил ее в кровать, укрыв одеялом.

Эта короткая потасовка и недавно пережитый шок настолько вымотали Люция, что он не удержался и тоже рухнул в постель, даже не скинув сапог. Не успел он закрыть глаза, как почувствовал прикосновение к губам. Медленное, нежное, влажное. Полное сдерживаемого желания. Настолько, что воздух будто искрился от напряжения.

Кровать вдруг показалась тесной. Слишком. Она была одноместной, но почему на ней сейчас лежат двое? На грудь что-то давило, а прохладная ладонь скользила под серебряными одеждами, бесстыдно исследуя изгибы его тела. Чужие пальцы своевольно касались крепкой груди, словно их сюда пригласили и предложили освоиться, гладили твердые мышцы на плоском животе, даруя наслаждение, а иногда докрасна стискивали нежную кожу на боках.

В этот момент чьи-то мягкие губы захватили рот Люциана в плен – голодно и бесстыдно. Сковали его шею словно металлической цепью из поцелуев, которую накинули еще и на плечи. Металл был холодным, как и человек сверху, но от соприкосновений с ним становилось так жарко и хорошо, что хотелось остаться в этом плену навек.

Губы снова вернулись к губам, а нахальная рука спустилась ниже, туда, куда забираться считалось верхом неприличия – под ткань штанов. Длинные пальцы сомкнулись в кольцо, и Люциан издал стон. Стоило ему только приоткрыть рот, как чужой язык, юркий и прохладный, без приглашения проскользнул внутрь. Он хозяйничал там, подминая язык Люциана под себя, разверзая между ними войну, а потом, видимо, устав от конфликта, предложил примирительный танец – жаркий, заставляющий одного льнуть к другому. Чужой рот глотал неприличные звуки, которые дарил ему владыка Луны, целовавшийся второй раз за жизнь.

Вокруг витал чарующий аромат чужой кожи, сплетался с запахом Люциана, напоминающим смесь ванили и корицы. Сердце его тяжело билось о грудную клетку, словно норовило проломить ребра. Оно жаждало вырваться на свободу, прыгнуть в объятья развращающих душу рук, одна из которых двигалась там. Дыхание Люциана сбилось из-за переплетений всех этих ароматов и тел или из-за ускорившихся движений руки, которые заставили его податься бедрами вперед и всецело отдаться процессу, сильнее прижаться к чужой груди, чтобы стать еще ближе.

С его уст снова сорвался низкий стон, потонувший в чужом рту, который принял его с довольным мычанием. Тело Люциана молило о большем, но большего получить не могло. Лишь болезненно тлело в пламени страсти, в котором ему сгореть не дано, пока чужие губы ласкали, а руки мучили.

– Я люблю тебя. Я скучаю. – Слова прозвучали хрипло и тяжело; они словно сдерживали сотни диких и необузданных чувств, которым не давали свободы веками.

От этих слов у Люциана заболело сердце, будто на нем скрывалась глубокая рана, которая со временем затянулась, покрылась коркой, но сейчас разошлась, возродив прошлую боль. Он всхлипнул, не в силах дать ответ, который от него ждали. Душу захлестнуло сожаление, но оно было связано не с настоящим, а, казалось, с далеким прошлым. Неведомое чувство разлуки заполнило его, как вода заполняет пустой сосуд, до краев. Дрожь резко пронзила тело до костей, затылок обожгло, и Люциан распахнул глаза, желая посмотреть на чужое лицо, но вместо него увидел лишь потолок комнаты.

Сквозь окно проникал свет, а в воздухе лениво кружились пылинки. Лаванда сопела в щеку, перекинув руку через его грудь. Люциан не помнил, как они оказались в одной постели, но мысленно взмолился, чтобы странный сон не оказался явью. Он все еще чувствовал боль, чувствовал, как сердце в груди ускоренно бьется, а в штанах было влажно. Еще чуть-чуть, и там стало бы влажно настолько, что пришлось бы стирать одежды и мыться.

«Боги… я чуть не нарушил условие самосовершенствования. Что за демонщина? Что за фантазия? Почему… почему я так ею проникся?»

Он медленно выдохнул, вкладывая в это действие все свое смирение, а потом осторожно, чтобы не потревожить Лаванду, поднялся с кровати. То, что он пережил, казалось чем-то неестественным. Он даже думать об этом спокойно не мог – и предпочел просто забыть. Игнорировать странные сны было для него чем-то привычным.

Глава 80

Трагедия Эриаса

Хаски раздражал его. Хотя божок этот напился со всеми и скакал подле Люциана целый вечер, он умудрился посмотреть на Эриаса сотню раз и прожечь в его теле столько же дыр.

Эриас на дух не переносил Бога Обмана, и после двух недель в Асдэме их отношения не то что не улучшились, они еще больше испортились. А все потому, что Хаски лез не в свое дело. Они были как два сапога пара. Эриас видел Бога Обмана насквозь и мог безошибочно определить, когда тот врет, а Бог Обмана видел насквозь Эриаса и постоянно задевал струны души, которые никому не дозволялось трогать. На каждой из этих струн было выгравировано: «Люциан – семья».

Эриас был сломлен, но сам этого не осознавал – так ему изо дня в день говорил Хаски, обязательно добавляя к утверждению, что он просто желает помочь. Вот только на помощь его действия никак не походили, он, скорее, ворошил осиное гнездо, когда расспрашивал о том, как началась дружба владыки Луны и его стража, как погибла мать Эриаса, почему он не видится с отцом и предками, почему не приезжает в клан Неба, чтобы пообщаться с родственниками матери. Почему отгородился ото всех родных по крови и прилип к Люциану, который был всего лишь его подопечным?

Как только Хаски начинал настолько глубоко копать, Эриас хотел его прирезать. Однажды он пытался – когда они еще были в Асдэме, – но Бог Обмана уложил его на лопатки раньше, чем тот успел достать нож. Тогда Хаски даже не использовал магию и сделал все голыми руками, что пробудило в Эриасе намек на страх. Он перестал пытаться применить силу к божеству и вместо этого постиг смирение, которое сейчас пошло трещинами.

Когда Хаски вытащил его танцевать в круг хмельных и вспотевших тел, Эриас сразу стал раздражаться из-за того, что ему сложно следить за благополучием Люциана.

Бог Обмана подразнил его:

– Владыке Луны комфортно без тебя. Смотри, как он веселится, даже не вспоминает о существовании собственного стража, ха. – В его словах не слышалось язвительности, лишь сухая констатация факта, которая лишь вынудила Эриаса вскипеть и начать ругаться.

Они долго спорили о том, что кое-кому не помешало бы стать независимой и самостоятельной личностью, а другому отстать и не лезть в чужую жизнь. В конце концов Эриас вырвался из хватки Хаски и, подав знак стражам Лаванды, пошел прочь, чтобы перевести дух. Он был уверен, что в ином случае они просто подерутся друг с другом, и поспешил оказаться как можно дальше. Но Хаски направился следом.

– Хватит идти за мной! – рявкнул Эриас, ворвавшись в свою комнату.

– Ну чего ты так разобиделся? – со смешком поинтересовался Бог Обмана, закрывая за ними дверь. – Я всего лишь вытащил тебя потанцевать, а то ты стоял там вдали и скучал.

– Я не скучал, а наблюдал. – Эриас остановился посреди помещения и бросил на него уничтожающий взгляд. – И ты не вытащил меня танцевать, а вынудил!

Хаски пожал плечами, встав перед Эриасом.

– Я же не виноват, что монетка выпала той стороной, которую я загадал.

– Не лги. Какую бы сторону ни загадал, ты бы все равно выиграл.

– Ну и что? Разве нам было так плохо? – Хаски склонил голову набок. – Потанцевали, поговорили. Тебе ведь надо быть причастным к чему-то, ты ненавидишь одиночество, ненавидишь, когда о тебе не вспоминают, поэтому ты должен благодарить меня за то, что я втянул тебя во всеобщее веселье.

Эриас помрачнел, глядя на собеседника. В свете лунных лучей фальшивое лицо Хаски, принадлежащее бессмертному клана Солнца, выглядело особенно жутким, и походил он не на человека, а скорее на чудовище, влезшее к тебе ночью в окно, чтобы сожрать.

– Не говори так, будто знаешь меня, – процедил Эриас.

Хаски усмехнулся и сделал шаг навстречу, остановившись не в метре, а в сантиметрах от него. Он приблизил свое лицо к чужому и прошептал:

– Но я тебя знаю, мышонок без семьи и тех, кто его приласкает. – Он практически прорычал слово «мышонок», а его голос звучал низко, как у запертой в пещере древности. – Ты вцепился в бедного владыку Луны, потому что он дает тебе ощущение единения и причастности к чему-то большему, чем есть сейчас. Ты отталкиваешь остальных, потому что боишься боли, ты проявляешь агрессию, чтобы отпугнуть, но при этом отчаянно привязан к одному человеку и ради этой привязанности готов умереть. Я не прав? Описание ведь твое.

– Прекрати, – огрызнулся Эриас и отвернулся, чтобы не чувствовать чужое пропитанное вином дыхание, касавшееся лица.

– Прекратить? – Хаски вскинул брови. – Я бы лучше продолжил, потому что тебе пора перестать бежать и принять реальность такой, какая она есть. – Он сжал пальцами щеки Эриаса, заставляя посмотреть в свое лицо. – Раньше я был мягок и действовал осторожно, но теперь скажу прямо: хватит опекать Люциана. Я вдоволь наобщался с тобой, чтобы понять, что ты сошелся с ним только потому, что не способен единолично выстраивать здоровые отношения с людьми. Потерянный, брошенный мальчик, который годами не видел отца и предков, лишился матери и даже попрощаться с ней не успел, прежде чем она покинула мир живых. Ты сломлен. Ты вынужден защищать Люциана, но на самом деле ты защищаешь самого себя, свое чувство спокойствия и безопасности. Ты считаешь, что если владыки Луны не будет рядом, то ты просто не выживешь, и поэтому отчаянно душишь его своим присутствием и опекой, чтобы вы умирали вместе. Но ему это не нужно, он хочет жить.

– Заткнись! – Эриас резко бросился на Хаски и вдавил его в стену. Он сжал пальцы на его шее и посмотрел прямо в черные глаза. – Не смей копаться у меня в душе.

– Каждый смеет копаться у тебя в душе, если ему хочется, мышонок, – нагло сказал Хаски. – Ты не можешь запретить этого. – Речь лилась с его губ с такой легкостью, словно шею ничего не сдавливало. – Твоя агрессия только подтверждает мои слова: в глубине души ты согласен со мной и боишься того, что это может значить, – усмехнулся он. – Никому не нужный мышонок… как долго ты собираешься продолжать это? Рожденный из чрева заклинательницы Неба, возлюбившей заклинателя Луны, ты вынужден был жить вне клана, прежде чем оказаться заточенным в этих серых стенах. Твои бабушки и дедушки живы, но не интересуются тобой, отец – странник, облик которого ты толком даже и не помнишь. Они все тебя бросили, а Люциан стал последней надеждой, за которую ты уцепился, вот только и он в конце концов оставит тебя.

– Замолкни! – Эриас крепче стиснул пальцы и приблизился к чужому лицу. – Не желаю тебя слушать! Еще одно слово, и я убью тебя. – В его глотке клокотала ярость.

– Думаешь, сдавленное горло лишит меня жизни? – Хаски рассмеялся. – Не глупи. Ты ведь давно понял, что не превзойдешь мою силу и рукоприкладство здесь бесполезно. Я пытаюсь помочь, а не уничтожить. Тебе нужно избавиться от привязанности к владыке Луны, потому что совсем скоро он уйдет, как ушли все остальные, и тогда ты сломаешься.

В глазах Эриаса отразился ужас.

– Он не уйдет от меня! – Он вдавил Бога Обмана в стену с такой неистовой силой, что его пальцы хрустнули, а шее божества ничего не стало. – Он не оставит…

– Уже оставляет, – сухо отрезал Хаски. – Если будешь и дальше держаться за него, тебя до смерти сожрет отчаяние; ты уже висишь над пропастью, а владыка Луны – крошащийся выступ, с которого медленно соскальзывают твои пальцы. Ты не думал, что случится, когда он остепенится и заведет семью? Это сейчас он сосредоточен на странствиях и друзьях, но в будущем его приоритеты сменятся. Что ты тогда будешь делать?

Лицо Эриаса исказилось от боли. Слова Хаски били по его голове не хуже молотка, отчего в ушах появился шум. Бог Обмана уже давно мучил его, изо дня в день говоря одно и то же, но если раньше Эриас не позволял ему пробить свою броню, то сегодня сдался. Он даже не услышал, как скрипнула дверь и кто-то вошел. Он сморгнул, чувствуя, как слезы увлажнили глаза, а потом отпустил шею божества и обессиленно уткнулся лбом ему в плечо.

Зарыдал.

Выпустил со слезами всю ту боль и страдания, что сковывали душу.

Дверь закрылась, и Хаски приобнял его, мягко похлопав по спине.

– Эй, – шепотом позвал он, обдавая его ухо человеческим теплом. – Я сказал все это не для того, чтобы довести тебя до слез. Я правда хочу помочь.

– Каким образом? – всхлипнул Эриас.

– Отныне я буду оберегать тебя. И обещаю оставаться рядом.

Глава 81

Похищение в руинах

К тому времени, когда Лаванда проснулась, Люциан уже привел себя в порядок, поэтому им не пришлось собираться одновременно и переживать, что кто-то увидит лишнего. Об окончании вчерашнего вечера он размышлять не осмелился и за завтраком вел себя непринужденно и ни на кого не косился.

Трапезничали заклинатели всей компанией в большой столовой их дома, где три сельские девушки накрыли стол на восемь персон. Кушанья были свежими, только что приготовленными, поэтому ели все с большим наслаждением.

Дерзкая и решительная Лаванда старалась не смотреть на Люциана, видимо, помнила вчерашние попытки совершить непотребство и стыдилась. Всем известно, что Люциан одной ногой женат, потому недавнее поведение владычицы Неба являлось верхом неприличия. Ей повезло, что он предпочел умолчать о случившемся и вести себя как ни в чем не бывало, ведь ситуация эта могла окончательно разрушить их отношения. Пусть они и приходились друг другу друзьями, а напор Лаванды воспринимался не более чем шалостью, свойственной женскому характеру, попытка соблазнения – не то, что можно легко спустить с рук. После такого Лаванде стоило вести себя очень осторожно.

– Мы останемся в Лиссуа еще на какое-то время или вернемся в клан? – спросил Абрам, пережевав пирожок с пастой из красной фасоли.

– Вернемся в клан, – отозвался сидящий напротив Люциан. – Вот только не сразу, перед этим хочу заехать в несколько деревень.

Заклинатели быстро догадались, что имел в виду их владыка.

– Опя-ять крю-юк? – вопросили они, припомнив, чем в прошлый раз закончилась такая поездка.

Заточением в Асдэме.

– Люций, ты серьезно? – Эриас исподлобья посмотрел на него.

– Да.

Абрам и Сетх вздохнули так, словно им на плечи взвалили непосильный груз; они то ли расстроились из-за того, что не скоро вернутся домой, то ли огорчились из-за грядущих проблем, которые однозначно нагрянут, ведь путешествия с Люцианом никогда не проходили легко. Он притягивал к себе неудачи, словно был их Богом.

– Владычица Неба тоже отправится с нами? – Эриас перевел взгляд на Лаванду.

Та недолго подумала, подув на горячий чай, а потом ответила:

– Благодарю за приглашение, боюсь, у меня не найдется времени на еще одну поездку. Я бы с радостью окунулась в культуру Лунных земель, но не тогда, когда в любой момент на мои земли могут совершить нападения темные твари. Надеюсь, в следующий раз мне удастся побыть с вами подольше, но сейчас нам придется разделиться, к тому же я нагулялась. – Лаванда бросила на Люциана извиняющийся взгляд, но он был весьма неоднозначный. Неясно, просила ли она прощение за свою полуночную ошибку, за отказ поехать с ними или же за все сразу.

– Владычице Неба не о чем переживать, – бесцветно отозвался Люций. – Все в этой комнате понимают, насколько вы заняты. Рад, что вчера вам удалось хорошо отдохнуть. Если нужен дополнительный сопровождающий на обратную дорогу, я могу выделить одного из своих людей.

Абрам, Сетх и Эриас в удивлении приподняли брови. В их глазах Люциан сейчас совершал не жест доброй воли, а пытался избавиться от излишней опеки. Хотя сам он ни о чем таком не думал, лишь привычно проявил заботу о ближнем.

– Нет нужды добавлять хлопот вашим людям. Мне достаточно и своих сопровождающих, тем более мы не собираемся возвращаться домой по земле.

– О, – выдохнул Люциан и улыбнулся. – В таком случае вам и правда не требуются сопровождающие.

«К тому же полет на мече облегчит им путь и обеспечит безопасность. На территории моих земель крылатых тварей мало и нарваться на них – редкость, чего не скажешь о Ветряных землях, но там Лаванда сама сориентируется».

– Мы выдвигаемся сегодня? – спросил Сетх, когда владыки кланов замолчали.

– Да. – Люциан отставил пустую тарелку и принялся за чай. – После завтрака собираем вещи, закупаемся на рынке провизией и уезжаем.

Абрам и Сетх снова вздохнули, сейчас они совершенно не желали двигаться дальше, поскольку вернулись со свадьбы только под утро.

– В какую деревню направимся? – весело спросил Лион, уперевшись локтями в стол и положив подбородок на сцепленные пальцы. Из всей их компании он выражал больше всего участия.

– В Фаэллу.

Фаэлла располагалась в неделе пути от Лиссуа. Люциан предпочел начать с конца, чтобы при посещении следующих деревень приближаться к резиденции клана, а не удаляться от нее. С Лавандой и ее сопровождающими они распрощались мирно, после чего сказали селянам об отъезде и, несмотря на их тщетные уговоры остаться, покинули деревню.

Быстрее всего в Фаэллу можно было попасть через лес и равнину, поэтому всю дорогу заклинатели провели в полевых условиях. Атмосфера в компании не изменилась, только Эриас и Лион стали меньше лаяться и больше сторониться друг друга. О том, что послужило тому причиной, Люциан пытался не думать, ведь если начнет, то невольно вспомнит роковую ночь, когда его лучший друг… плакал.

Ночь или целую жизнь, когда он не мог ему помочь.

Люциан был способен сочувствовать, даже не понимая чужой боли, но ему нельзя помогать Эриасу справиться с этой проблемой, ведь он сам являлся ее частью, а может быть, даже основой. Его поддержка, объятия или любая близость могли лишь усугубить ситуацию, поэтому между ними должен был стоять кто-то третий. Понимая это, Люциан запрятал тревожные мысли поглубже и запечатал желание протянуть руку к собственному стражу. Это был тот несправедливый момент, когда оставалось лишь со стороны наблюдать за тем, как близкий человек страдает, чтобы стать сильнее.

Потому что страдал он из-за тебя…

Небольшая деревенька Фаэлла стояла близ города Ламмон, разрушенного демонической резней, которая случилась более двух сотен лет назад и повлекла за собой запустение многих соседствующих с ним населенных пунктов. В один из дней настоящее полчище демонов налетело на людские земли, забрав многие жизни и разрушив целые города, и ушло восвояси. Люциан читал заметки тогдашнего владыки клана Луны и по совместительству старшего дяди Кая: он писал, что нападение это было организовано ради наращивания сил одного могущественного демона, но подтверждений этому в записях других заклинателей Люций не нашел, потому не сильно верил.

После демонической резни Фаэлла изменилась. Раньше она выступала перевалочным пунктом для купцов и приезжих, но после трагедии пришла в запустение. Долгое время ее считали вымершей, пока дедушка Люциана не организовал перезаселение и буквально не возродил это место из пыли и пепла. Теперь, благодаря помощи резиденции Луны, деревня была одним из центров по добыче древесины, она благоденствовала и расширяла границы.

Стоит ли объяснять, почему жители Фаэллы относились к заклинателям Луны с особой приветливостью и теплотой?

Люциана и его компанию встретили с распростертыми объятиями. Найти здесь комфортный постоялый двор тоже не составило труда, потому что для заклинателей был построен отдельный гостевой дом, где всегда – на случай их внезапного прибытия – пустовал второй этаж. Абрам был только рад, что не придется спать на земле, потому, пересекая улицы верхом на гнедом коне, дарил улыбку каждой селянке.

Когда они остановились в общем зале, ожидая свои комнаты, Люциан сказал:

– Вы пока размещайтесь, я пойду поговорю со старостой.

– Я с тобой, – тут же заявил Эриас.

– Я тоже, – подхватил Лион с дерзкой улыбкой.

Абрам и Сетх переглянулись. Первый сморщил нос и сказал:

– Ну, и мы не будем отставать.

Люциан вскинул раскрытую ладонь, останавливая их.

– Спасибо за энтузиазм, но не стоит. Я возьму Эриаса как своего стража. Вдвоем поговорить со старостой проще, чем давить на него большой толпой. В наше отсутствие разберитесь с жильем, оплатите комнаты и разложите вещи, – повелел он Абраму и Сетху. – Думаю, мы быстро управимся. – Люциан бросил извиняющийся взгляд в сторону Лиона. Конечно, ему было неудобно оставлять Бога Обмана без внимания, но множить толпу тоже не хотелось. Кроме того, учитывая последние события, втроем им было бы неловко. – Простите, но так будет лучше.

– Хорошо, – спокойно, не показывая особых эмоций, сказал Лион.

– Ла-адно, – протянул Абрам, стараясь скрыть довольство в своем голосе. – Идите вдвоем. За постоялый двор не беспокойтесь, мы с этой задачей справимся.

Люциан поблагодарил его и жестом позвал Эриаса к выходу.

В дневное время в Фаэлле было оживленно, почти на каждой улочке встречались прохожие, и совсем скоро заклинатели узнали, в какой стороне располагался дом старосты.

– Может быть, пошлем в резиденцию письмо, оповестим о наших планах? – сказал Эриас впервые за время отъезда из Лиссуа. – Как-никак мы уехали оттуда больше недели назад, кто-то может обеспокоиться нашим долгим отсутствием.

– В этом нет нужды. Перед отъездом я оповестил советников, что вернемся мы нескоро.

Эриас открыл рот.

– Почему ты известил совет, а мне ничего не сказал? Я ведь беспокоюсь.

– Я говорю сейчас.

Эриас уставился на своего владыку во все глаза, в которых словно крупными жирными буквами горело: «Отличный ответ, Люциан!» От других высказываний Эриаса удержал староста Балек, стоящий на другом конце улицы. Он сам окликнул заклинателей, привлекая к себе внимание. Как выяснилось, его сразу уведомили о прибытии в Фаэллу адептов Луны, и он поспешил навстречу так быстро, как только смог.

– Я безмерно рад, что вы прибыли! – взволнованно сказал староста, остановившись напротив Эриаса и Люциана. Он тяжело дышал, пытаясь выровнять сбившееся из-за спешки дыхание.

Заслышав в его голосе необъяснимое беспокойство, Люциан насторожился.

– Что-то случилось?

Балек сглотнул и быстро осмотрелся по сторонам, но вокруг сновало много прохожих.

– Давайте пройдем в дом. О таком не стоит говорить на улицах.

Заклинатели переглянулись и в смиренном молчании последовали за старостой. Его деревянный одноэтажный дом выглядел скромно, несмотря на то что принадлежал управляющему всей деревней. Выпроводив жену и детей на задний двор, Балек завел гостей в столовую, а потом закрыл двери и предложил чай.

– Не стоит утруждаться, – мягко произнес Люциан, присев за небольшой стол. – Судя по вашему поведению, дело срочное, говорите.

– Х-хорошо, – заикаясь, сказал Балек и занял место напротив владыки Луны и Эриаса. – Я очень рад, что вы прибыли в нашу деревню. Я уже готовился отправить письмо в резиденцию с просьбой о помощи, но не успел, как видите… – Он сделал паузу, словно пытался собраться с мыслями. – Дело в том, что два дня назад пропали пятеро лесорубов. Пока мы искали их, пропали еще трое. Свидетели говорят, что их увела дочь мельника, которая исчезла тремя днями ранее и которую не смогли найти.

– Хотите сказать, что у вас несколько дней пропадают люди, а сообщить об этом вы решили только сегодня? – спросил Эриас с нескрываемым возмущением в голосе и подался вперед, напирая то ли на стол, то ли на Балека.