Проклятие Анершерата. Последний вызов бесплатное чтение

Глава 1. Тьма в наших душах

Когда однажды, грозен и велик,

над нами, кто еще в живых еще остались,

появится Мессии дивный лик,

мы очень пожалеем, что дождались.

И. М. Губерман

Араэл

Мрак. Боль. Тишина.

Меня окружало то, что я заслужил. Когда предал всех. Когда изменил всему. Семье, империи, девушке, которую любил. Любил.

Словно очень давно, в другой жизни. Там, где она смеялась над моими шутками. Там, где они сражались плечом к плечу. Там, где она выбрала меня, а не Лориана – некроманта, императора и, по совместительству, ближайшего родственника. Шаргхова дядю.

Но что теперь, если все, что мог я испортил сам. И заслужил глухую, без окон и дверей, тёмную, беспросветную камеру. И тоску, что разъедала душу. Вопила, билась внутри, требовала взять оставленный Лорианом кинжал и завершить то, что так хотелось.

Да. Всем стало бы лучше.

Элиону – брату, части души. Он с большим удовольствием избавится от обузы, от близнеца, что всё время тянул его на дно.

Лориану – дяде, который всегда поступал как надо, чем бы это ему ни грозило.

Великолепной Рэнэйт – маме, которая слишком переживала за того, кто не заслужил и капли её слёз.

Арисе? Ари вычеркнула меня из жизни, забыла. Выдрала из сердца любовь, что когда-то связывала наследника великой империи и дочь главнокомандующего. И правильно сделала, потому что быть таким кретином это надо постараться.

Сейчас я это понимал.

А стоило-то посидеть в темнице, где из развлечений только кинжал, да собственные мысли. Впервые не ограниченные ни чувством собственного превосходства, ни жалостью к себе, ни яростью, что по щелчку застилала разум.

Потянувшись, подхватил с пола кинжал. Подбросил, поймал.

Может, и правда?

– Ты слабак, Араэл Дитмар Делаберг, и в этом наша главная разница.

– Слабак, который не берёт на себя ответственность ни за жизнь, ни за империю, ни даже за свою любовь. Кишка тонка.

Слова Лориана били лучше всего. В корпус. В сердце. Туда, где ещё жила любовь к своевольной, храброй и очень красивой Арисе Кевинбург. Любовь, которую я сам испоганил ревностью, изменами, отвратительными скандалами и… да, полигон я не забуду. От одного только воспоминания о собственном низком, грязном падении, о непонимании в её глазах, о том, как сломался шест, которым Ари пыталась защититься…

От меня. Мужчины, мага, что должен был защищать, а не поддаваться ярости.

Но стоило только вообразить, что Ари по собственной воле легла с Лорианом…

Зарычав, с силой ударился затылком о стену. В глазах потемнело, но кому это сейчас.

Потому что Арисы Кевинбург больше нет. Светлой, самоуверенной девочки не осталось. Её место заняла Ариса Оришанская, её императорское высочество, невеста императора и, в перспективе, императрица Оришан.

И хотелось бы верить, что это слухи, но Лориан пришёл и рассказал сам. В привычной насмешливой и ленивой манере поведал, что Ари – его. Теперь навсегда. И что-то интересовало коронованного дядю, но после вступления я не слышал ничего и никого. Тонул, задыхался во тьме и духоте, что разом опустились на бывшего наследника империи.

А, когда смог вдохнуть, рядом не оказалось никого. Лориан ушёл, оставив меня. И только тускло светящийся кинжал остался воткнут между камнями кладки.

Этот.

Тёмная сталь. Простая рукоять. Смерть и жизнь, радость и боль. Для кого-то слёзы, для кого-то облегчение.

Но будут ли хоть одни глаза плакать, узнав о смерти Араэла Делаберга, великого князя, бывшего наследника трона, сына предателя, предавшего любимую?

Может быть, Ари ещё почувствует что-то? Лёгкий укол в сердце, царапину в том месте, где жила и цвела любовь к нему?

Впрочем, ничего не мешает проверить. Заодно узнаю, есть ли мир после смерти и встречают ли рианы каждого из своих созданий.

Да. Пришло время.

Я готов стать ничем. Вернуться туда, куда должен был попасть задолго до этого момента. Ведь старший из близнецов в миг рождения не издал крика, оказался мёртвым, но…

А впрочем важно ли это сейчас? Когда душе стало легко, свободно от сковывающей её вины.

Нет. Никто даже не узнает, как и когда умер наследник и член великой династии. Лориан не позволит полоскать наше имя в таком свете.

И правильно.

Всё, что дядя делал, оказалось правильным.

В отличие от меня.

Поднялся, чувствуя улыбку – радостную, весёлую. Взял кинжал, ещё раз подбросил, а после направил острием себе в грудь.

Возможно, я родился именно для этого. Для того чтобы умереть. Для того чтобы Ари нашла любовь и защиту.

И это уже много для такого, как я.

А, значит, пора.

Но кинжал не послушался, встал как вкопанный, отказываясь повиноваться направляющей его руке. Заставил нахмуриться и надавить двумя, но…

– Араэл Делаберг, – звонкий, девчачий голос нарушил торжество момента.

Да какого, вообще, шаргха!

Но нет, вместо мелкого зверька передо мной оказалась светлая, с волосами цвета молока и раскосыми небесными глазами девчонка. Девчонка, что весело щурилась, глядя на наверняка грязного, лохматого наследника с кинжалом в руке. Кинжалом, что с громким звоном упал на пол, стоило ей обратить на него взгляд.

– Кто ты?

– Твоё прошлое, настоящее и будущее, – фыркнула эта наглость во плоти, обвела взглядом темницу. – Идём, нас уже ждут.

А после взяла за руку и с непосредственностью ребёнка потянула на выход. В дыру каменной, толщиной с его руку, кладки. Которая беззвучно осыпалась перед девчонкой, которая казалась смутно знакомой.

Глава 2. Я – ваше проклятие

Слишком поздно бояться. Пришло время убивать.

«Поединок», 2002

Араэл

Коридоры дворца оказались подозрительно пустыми. Ни слуг, ни тварей в расшитых камзолах и драгоценных камнях. Куда все пропали?

Хотя даже на фоне золотых коридоров в пыльной, расхристанной одежде он выглядел нищим, по странному стечению обстоятельств попавшим в святая святых Оришан. А девчонка продолжала тянуть за руку, оглядываться и улыбаться так светло и счастливо, что тянуло сердце. Потому что он всё на свете отдал бы, чтобы на её месте оказалась Ари. Чтобы взглянуть в любимые глаза, упасть на колени и доказывать, вымаливать её любовь всю оставшуюся жизнь.

– Уже скоро, почти пришли.

– Куда? И кто ты, шаргх тебя возьми! – зарычал не выдержав.

Дёрнул девчонку за руку, прижал за горло к ближайшей стене. Но она даже улыбаться не перестала.

– Я уже сказала.

Она подняла руку, отвела волосы от моего лица, прочертила тонкими пальцами ниже, по скуле до подбородка. Голос сам собой сел, в теле проснулись понятные и определённые инстинкты, за которые вдвойне возненавидел. Себя и её. За компанию.

– Имя у тебя есть, будущее?

Девчонка не виновата ни в его бедах, ни в отклонениях.

– Ты не помнишь, – впервые за всё время она нахмурилась. – Совсем?

– Почему я должен тебя помнить?

Где же все? Почему так пусто? Такое бывало, только когда двор собирался в тронном зале. Какой-то приём? Бал?

– Мы встречались, – уклончиво улыбнулась она. И опустила взгляд. – Может, отпустишь?

Отпущу.

С трудом сфокусировав зрение на собственной руке, разжал хватку. Хватку, от которой едва отходили боевые маги, а она лёгкая, тоненькая, почти ребёнок. Почти, но стройная фигурка намекала, что не такой уж маленький.

– Зачем ты ведёшь меня в тронный зал? Или это идея Лориана? Убить за побег на глазах всего двора?

– Лориана? – округлила глаза девчонка и рассмеялась. Звонкий, неземной смех разнёсся по пустынному коридору. – Забудь о нём, Владыка. Император Оришан уже ничего не решит, всё предопределено.

– Почему ты так меня назвала? – Но она пошла дальше не оборачиваясь. – Эй!

Пришлось догнать наглую девчонку, только тогда она скосила на меня весёлые глаза.

– Какой ещё Владыка?

– Ты – Владыка, истинный правитель Анершерата, а не только какой-то империи. Разве не чувствуешь? – она остановилась, когда впереди уже были видны закрытые двери тронного зала. – Это ощущение. Будто ты создан для чего-то запредельного, не похожего ни на что. Будто стоит приказать и весь мир склонится, встанет перед тобой на колени.

– Ты сумасшедшая, – покачал головой.

И собрался уйти. Подальше, туда, где не найдёт даже Лориан, первый за тысячелетия некромант Анершерата, раз уж посчастливилось освободиться из заточения. Хотя слово счастье и всё, что с ним связано давно исчезло из моих мыслей.

Вот только девчонка оказалась истинно безумной.

– Араэл! – крикнула.

А когда я обернулся, влетела в объятия, впечаталась телом в моё. Подхватил поцелуй, не думая уже ни о чём. Неожиданно уверенный для такой малявки, отчаянный, жаркий. Будто она не целовала, отдавалась целиком, продавала душу, закладывала жизнь. Умирала возрождаясь.

– Ты! – выдохнул, когда смог оторваться от сладких, манящих губ.

Осознал себя прижимающим гибкое тело к стене с заведёнными над головой руками. С коленом, разводившим её в стороны.

Шаргхова тварь!

Отскочил, словно передо мной был Лориан собственной персоной. Остервенело растёр лицо руками, ощутил привкус желчи во рту.

Уезжать. Срочно. Далеко. Хоть в пустошь к стихийникам, хоть в Степь. Подальше от дворца, интриг и Ари. Ари, любая мысль о которой отдавалась режущей болью в сердце. Любимой, единственной, выбравшей не меня.

– Я отдам тебе всё, – уверенный шёпот на ухо. – Всё, что у меня есть и даже больше. Мой. Всегда.

От ласкающего касания по шее передёрнуло. Отвращение к себе и ей накатило тошнотой.

Не Ари. Теперь всегда не она.

– Обойдусь, – усмехнулся криво. – Я ухожу.

Дворец выстоит и без меня. Лориан наверняка придумал, кого сделать следующим наследником без изъяна в моём лице. Элион прекрасно справится с тяжёлой ношей или…

Тяжело сглотнул, прикрыл глаза.

Или Ари всё-таки обеспечит династию наследниками. Детьми её и Лориана, с красивыми, как у Ари глазами.

Фаркасова задница!

– Хорошо, – почему-то не получалось игнорировать ввинчивающийся в голову звонкий голос. – Ты уйдёшь. Но сначала сопроводишь меня на бал. Хотя бы на это твоего воспитания хватит?

Подняв глаза, только сейчас заметил светлое, летящее платье на ней. Словно не девчонка, которая одним касанием разрушила тюрьму некроманта, а дебютантка на своём первом в жизни балу. Хотя одно вполне соотносилось с другим.

– Я не одет для бала, прости.

– Уже одет, – легко пожала плечами девчонка и протянула руку.

И грязная, последней свежести одежда превратилась в белый, строго кроя сюртук и плотные брюки, заправленные в сапоги. Тоже белые. Вместе мы, должно быть, смотрелись что надо.

– Ну? Проводишь? – её нижняя губа вдруг дрогнула, в глазах появилась печаль. – Ведь я ни разу не была на балу. И никого не знаю, все будут меня презирать и…

– Ладно, – закатил глаза. – Только быстро.

Есть ли шанс, что Лориан не заметит меня в толпе? Как же, три раза. Но выбора не было, с каждым шагом мы приближались к огромным дверям Большого тронного зала. А я трусливо надеялся посмотреть на Ари хотя бы издали. Возможно, в последний раз, но увидеть её улыбку, свет искренних глаз, лёгкое движение руки.

Тряхнул головой, отгоняя видение.

Скорее, прямо отсюда я вернусь в темницу. Или сразу на виселицу, чтобы не смущать Лориана ревностью. Если этот убийца в принципе способен на ревность.

Двери распахнулись и тем удивительнее, что никто не обратил на это внимания.

– Они не заметят нас, пока я не захочу, – легкомысленно заявила девчонка.

Подведённые тёмным, глаза лукаво взглянули на меня и снова вернулись к возвышению. Возвышению, на котором стояли Ари и Лориан. В тёмных, расшитых грифонами костюмах и…

И в коронах. Оба.

Только сейчас я заметил, что все взгляды прикованы к тронам, а со всех сторон летят древние пожелания счастья и процветания. Семье. Династии. Оришан.

Лориан улыбается, впервые так искренне. Рядом с ним, за правым плечом стоит Оллэйстар. На ступеньку ниже лекарь Торнграв держит за руку маму. За спиной Ари наравне с Оллэйстаром стоит довольный Элион, внимательно оглядывающий зал.

А Ари… моя любимая, самая лучшая во всех мирах девочка светится от счастья. Светится и то и дело непроизвольно касается ладонью живота. Так, что даже идиот поймёт.

И я понял. Понял, что несмотря на все доводы именно в этот момент закончилась моя жизнь. Мне просто не за чем больше дышать одним с ней воздухом. Не за чем стремиться, защищать, искать.

Конец.

Мой.

Оглушённый, ослеплённый, не видящей никого и ничего кроме неё, пропустил миг, когда зал накрыла мёртвая тишина. Только потому, что Ари вдруг нахмурилась, а Эл подался вперёд.

– Я – ваше проклятие, – неожиданно весело выкрикнула девчонка, которую я согласился сопровождать.

И светлый, мощный вихрь, от которого опалило щёки и брови, понёсся прямо на Ари. На самую беззащитную, невиновную девочку в этом зале.

Под звонкий, мелодичный смех.

И этот момент стал самым страшным в моей жизни.

Её раскрытые в удивлении глаза. Рванувший Элион. Общий шокированный выдох.

Смех.

Заледеневшие внутренности.

И спина Лориана, в последний момент закрывшая Ари от смертоносной магии.

А дальше всё вдруг ускорилось, понеслось с бешеной скоростью.

Закричали и кинулись кто куда придворные. Открылись двери. Ринулись к возвышению боевые маги. Элион в последний миг подхватил падающего императора.

– Лориан! – пронзительно закричала Ари.

– Я же говорила, скоро всё наладится, – смешливо улыбнулась девчонка.

И именно этот момент выбрал Торгнрав, чтобы выпрыгнуть из толпы, хотя должен бы находиться рядом со своим императором.

Всё это мозг отмечал фоном, не задерживаясь ни на одной мелочи.

Ни одной, кроме…

– Алтан, объяснись немедленно!

И здесь я, наконец, вспомнил.

Глава 3. За смерть платят жизнью

Как обычно, прежде чем сделать, нам стоило бы подумать, но как обычно, мы этого не сделали. За что теперь и расплачивались.

А. Черненко, «Лорд Дарк: Колдун»

Араэл

Смешливая мелкая девчонка. Ромашка. Бескрайняя, дикая Степь. Разметавшиеся на солнце выгоревшие волосы.

И камень. Простой, круглый. Коричневый с золотистыми прожилками.

– Алтан, – потрясённый выдох.

– Узнал всё-таки, – прищурилась она.

Смелая, простая девчонка, встреченная в степном эле ещё до академии. Сколько прошло? Десять лет? Пятнадцать?

Узнал. И вместо того, чтобы быть там, где разлилась смерть, рядом со своей семьёй, не мог отвести взгляда от ярких глаз.

Шаргх. И это её я чуть не… в золотом коридоре дворца.

– Лекарь Торнграв, что с Лорианом?

Правильный вопрос, хоть и жжёт душу раскалённым железом. Бросив взгляд туда, где Ари всё ещё сидела рядом с Лорианом, положив его голову себе на колени, отвернулся от Алтан.

– Немедленно домой, звезда моя, – не обратил никакого внимания на мой вопрос Торнграв.

Схватил её за руку, но она вырвала ладонь и отступила. В мои руки, если бы у меня было хоть какое-то желание защищать.

– Ты больше не можешь мне приказывать, – заявила, задрав нос. – Моя жизнь и душа всегда принадлежали только одному. Владыке, единственному, любимому. Я видела. Я знаю. – Алтан повернулась ко мне, улыбнулась. – Тому, кто победил смерть и окончит страдания Анершерата. Грифон падёт, открывая новый, лучший мир. Со мной. Благодаря мне.

Глаза Торнграва расширились на мгновение, а потом он словно разом постарел на тридцать лет.

– Дочка, что ты наделала? Зачем…

– Я пришла к тебе сама, помнишь? – с улыбкой склонила голову Алтан. – Когда ты был несчастнее всего, когда стоял в шаге от вечности. Я скрасила твою старость, подарила смысл жизни. Разве этого мало? Разве сейчас ты откажешься от той, кого назвал дочерью?

– Ориан, Эл, – раздался тихий, обречённый голос. И все остальные разом потеряли смысл. – Перенесите его императорское величество в наши покои. Найдите Алека.

Ари. Подавленная, несчастная, но стойкая. Она переложила голову Лориана на пол, легко коснулась светлых волос. Словно в последний раз. И встала. Пошатнулась, едва не упав с возвышения.

Неожиданно жёсткая хватка Алтан не дала даже дёрнуться. Оставалось беспомощно смотреть, как хрупкую, убитую, её подхватил Эл. Прижал к себе, прошептал что-то на ухо, после чего Ари вымученно кивнула.

И встретилась со мной взглядом.

Шок, узнавание, непонимание. А я думал только о том, что ей потрясающе идёт корона. И, возможно, убить Лориана тогда в темнице было идеальным выходом.

– Араэл, у нас остались незаконченные дела, – и снова звонкий голос ввинтился прямо в мозг.

Подкидывая одну за одной картинки, как мы целовались в коридоре.

– Алтан!

Алек. Видимо, эта малышка мало чем походила на ту, которую, как он считал, Торнграв воспитывал. И воспитывал ли? Вряд ли раз она считает нормальным вот так открыто предлагать себя. После того как убила правящего императора Оришан и мужа Ари.

– А я хочу их заканчивать? Алтан, девочка из Степи, – презрительно.

Чувствуя, как, наконец, поднялась правильная, дикая ярость. Готовая стереть с лица земли глупую девчонку, не стоящую и одной-единственной слезинки Ари. Её императорского величества. Теперь – действующей императрицы Оришан.

– Захочешь, – в своём стиле отозвалась Алтан. – У тебя нет выбора, ни у кого из нас нет. Всё предопределено богами.

– Я не верю в рианов, малышка, – усмехнулся. – А теперь отпусти, пока не сделал тебе больно.

И отодрал её руку от своего локтя.

– Араэл? – недоверчивый, любимый голос раздался прямо за спиной.

– Ты ничего не понял, да? – улыбнулась Алтан. – Что же, я хотела этого избежать, но придётся повторить.

И в её руках начал появляться ослепительно-белый, искрящийся шар. Магия, от которой, несмотря на безобидный вид и цвет издалека несло смертью.

– Я думала обойтись малой кровью, заставить их отречься от престола и отправить в вашу антимагическую тюрьму, но ты не оставил мне выбора. – Будто бы в самом деле сожалея, вздохнула Алтан. – Раз ты всё ещё любишь, стоит от неё избавиться в самом начале.

Страх потерять единственное светлое, что ещё оставалось в моей жизни, поднялся изнутри и затопил целиком. Настолько, что голос не дрогнул, когда я холодно переспросил, о какой любви речь.

– Весь Оришан знает о безумной любви его высочества Араэла, – подняла бровь Алтан, но шар в её руках перестал набирать силу. – Несчастной, но безумной. Ведь твоя избранница выбрала другого.

Абсурд. Сумасшествие. Полное непонимание происходящего.

Паника. Ужас. Безрассудное желание защитить во что бы то ни стало. Даже ценой собственной души.

Души, которую рвало на куски от её прикосновения к плечу, но:

– Я не знал отказов, малышка, – дёрнул плечом, сбрасывая руку Ари. Ослепительно больно. – Не было никакой любви. Страсть, похоть, желание подчинить – да, возможно. Но не любовь. Не каждая может принять и привыкнуть, если хочет быть с наследником величайшей империи Анершерата.

Почти слово в слово процитировал ту самую фразу, которую как-то в запале бросил Ари. Ту, с которой всё полетело фаркасу под хвост.

Спиной чувствовал её за своей спиной, но продолжил спектакль. Подошёл к Алтан вплотную, отбросив приличия, поднял лицо малышки за подбородок.

– А ты сможешь? – выдохнул ей в губы.

Зная, как весь этот цирк действовал на влюблённых дурочек. А Алтан такой и была.

Рианы, неужели та идиотская встреча привела к этому? Спятившей от любви девчонке, которая странной, слишком сильной магией с ходу убила страшнейшего мага Анершерата.

– Всё что хочешь, – прошептала она, не отрывая восторженного взгляда. – Всё что скажешь. Владыка. Араэл…

И дерзко ответила, когда я впился жестоким, злым поцелуем в податливые губы. Вымещая боль, горечь, отвращение к самому себе. Больше всего на свете стремясь к единственной душе в Анершерате. К Ари. И делая ей больно.

Чтобы спасти.

Глава 4. Императрица

Потому что наступает момент, когда лев должен показать шакалам, кто он.

«Поединок», 2002

Ариса

Он исчез. Вот только что Ар стоял здесь, рядом с совсем юной, завлекающей чужой красотой ассой, а потом исчез во вспышке ослепительного света. Как Лориан, но словно наоборот.

Лориан!

Страшная, свирепая боль зажала сердце в тиски, но я не позволила ей победить. Выдохнула, сжала кулаки и поспешила обратно к трону.

На секунду, какой-то короткий миг показалось, будто Ар что-то знает, может помочь. Но он случайно или специально наплевал на смерть дяди, смерть своего императора и пропал, хотя это считалось невозможным хотя бы из-за количества охранок, наложенных на каждую пядь тронного зала. Радовало одно, придворные разбежались до этой странной вспышки, минус один повод для пересудов.

Хотя какое там, если Лориан…

Сглотнула ком в горле, не обратила внимания на резь в глазах. И попала прямо в родительские руки.

– Ари! Ты жива? Ты в порядке?

Отец, бывалый боевой маг в несколько мгновений ощупал со всех сторон. Вот только четверть часа назад он мог всё что угодно, я была пусть невестой императора, но это не значило практически ничего. Сейчас же… сейчас я стала императрицей Оришан несмотря на все меры предосторожности.

И как после этого не верить в судьбу.

– Порядок, – перехватила и отвела от себя папины руки. – Со мной всё хорошо.

И папа понял больше, чем я могла сказать.

– Приказывайте, ваше императорское величество, – приложил руку к груди и поклонился.

А меня мгновенно окружили боевики из его личной охраны.

– Элион? – поискала взглядом.

– Я здесь, ваше императорское величество. Приказывайте.

Да чтоб вас всех!

– Алек?

Потому что кто, как не он, мог понять, что с Лорианом. В нём, совершенно безжизненном на вид, я всё же нашла каплю света, неровно бьющуюся точку, которая не давала ему соскользнуть во мрак. И шаргха с два я ей это позволю. Но для этого мне не обойтись без Торнграва!

– Пропал, – коротко ответил Эл.

Прищуренными глазами, в которых бились и сталкивались молнии – верный признак бешенства у боевых магов, – Элион как никогда походил на брата-близнеца. Вот только Араэл сидел в темнице. Или нет?

Ещё несколько минут назад я была уверена, что он в зале. Стоит сделать шаг, и рука коснулась бы затянутого в светлую ткань плеча. Но нет, этот маг не отреагировал ни на зов, ни на касание. Араэл бы обязательно обернулся.

Мысль, что каким-то образом он мог выбраться из ловушки Лориана и присоединиться к нашим врагам или, упаси рианы, Светлейшему Ромиану, отогнала как глупейшую.

– Что значит пропал? – сердце замерло уже в который раз за этот невыносимо долгий день.

– Растворился в толпе, когда, – Эл бросил на меня сочувствующий взгляд, – когда всё случилось. Мама… её высочество Рэнэйт бросилась к императору, а Алека больше никто не видел. Ориану показалось, что он стоял рядом с фаркасовым отродьем, посмевшем напасть на династию.

Под конец Эл зарычал, и я очень его понимала. Моя бы воля, собственными руками задушила гада, а потом закрылась в спальне и рыдала сутками напролёт. Вот только план Лориана всё-таки осуществился, он вовремя оставил империю на меня. Как знал.

Горло перехватило, но обмороки не для императриц. И всё, что я себе позволила – это прикрыть на мгновение глаза.

– Эл, найдите Торнграва, – приказала твёрдо. – Хоть из-под земли достаньте, но через час он должен быть во дворце. Мама…

– Она в безопасности, я отправил её домой с доверенными магами, – отчитался отец. – Эль вывел из зала Салхи, остальные ушли сами. Убитых среди придворных нет, отправлены в лазарет десять человек.

– Дворец?

Рианы, я не знала, что делать в таких случаях! Как правильно? Как не навредить?

– Оцеплен, никого не впускают и не выпускают.

Святой Анер!

– У каждого, кто покидает дворец, должна быть бумага с личной печатью и подписью императора… моей. Пожалуйста, проинструктируй всех лично, – всё-таки сбилась на просящий тон.

– Я понял, Ари, – отец на мгновение, едва заметно сжал мою ладонь горячими пальцами, скомандовал своим боевикам и трое из тех, кто всё ещё окружал меня, защищая, отправились с ним.

А во мне не осталось никаких сил.

– Элион, – подняла взгляд на Эла. Видимо, настолько жалкий, что тот без слов подхватил под руку, – а теперь проводи меня к Лориану.

– Может, не надо? – нахмурился он, когда мы вышли из зала через боковую дверь.

– Веди, – прикусила губу. – Я должна его видеть. Или…

Даже думать о том, что Лориан мог умереть, пока я наводила хотя бы относительный порядок, было больно. Настолько, что из груди вырвался всхлип.

Рианы, мои дети не могут остаться без отца!

Ни за что. Он должен увидеть их первый шаг, первое слово и первую улыбку. Кто ещё будет учить их одним взглядом убивать подданных? Кто натренирует так, что слава о бойцовских навыках будет ходить далеко за пределами дворца? Кто защитит их так, как он?

Никто. Никто и никогда не заменит Оришан императора, а мне…

Слёзы уже давно текли по лицу, да и плевать. Сейчас в золотых коридорах императорского дворца не было никого. Никто не видел ни моего позора, ни того, что я фактически висела на Элионе. Недолго. Через шаг он молча взял меня на руки, но направление не изменил.

Я должна держаться хотя бы ради нашего будущего. Но не могла даже этого.

Впрочем, шли мы недолго или мне так показалось. Потому что дверь императорских покоев показалась как-то вдруг. Когда во мне не осталось ни горьких всхлипов, ни отчаянных слёз. Но воспалённые, сухие глаза отметили и отсутствие боевиков у дверей, и распахнутые двери.

– Они с ума сошли? – выдохнула зло.

Кто додумался оставить главные покои дворца вот так?

– Спасибо, Эл, дальше я сама, – попросила хриплым, набирающим злость голосом.

И Элион по-прежнему молча поставил меня на пол, придержал и только, когда я отстранилась, отступил на шаг. Он никогда не болтал попусту, за что и ценился как Лорианом, так и мной. Впрочем, учась вместе с Элионом в академии, я прекрасно знала, каким он может быть.

Вот только меньше всего я должна думать об академии.

Поэтому выдохнула, выпрямила плечи и вошла в собственные комнаты.

Глава 5. Что ты выбираешь?

Я твой ферзь ты мой король

У нас одна партия на двоих

Но разные роли даны игрой

Я волен в поступках, ты нет в своих.

Мне полностью наша подвластна доска

Тебе лишь очерчен шаг

«Шахматная доска» Настя Башманова

Араэл

Очередная вспышка света оборвала вдох, заставила заледенеть внутренности. Но когда я развернул Алтан, блокируя ей руки и прижимая спиной к своей груди, мы всего лишь оказались в богато обставленной гостиной. Всего лишь, если забыть про то, что единственным магом, способным на перемещения, оставался Лориан.

Был Лориан.

Чувствуя, что убью её прямо сейчас, оттолкнул степную девчонку. Грубо, сильно, хоть так вымещая закипающую в венах ярость. Но Алтан не упала, хотя в таком платье должна была. Нет. Эта безумная непонятно кто ловко кувыркнулась через голову, не выдрав из распущенных волос ни единой прядки и даже не планируя путаться в длинном подоле. Какой-то миг, и она уверенно стояла на ногах, оставив одну и опираясь рукой о пол.

Вскинула прищуренный взгляд.

И его я, к счастью, знал. Такое было гораздо понятнее странного поведения и замашек залётной степнячки. Так смотрели, когда раздумывали, убивать или поиграться ещё немного.

Безумием было отвечать на такой взгляд девчонки младше меня лет на десять, но она уже сотворила столько, что убить не жаль.

Поэтому я крутанул кинжалы, доставая из ножен.

– Будешь драться с девушкой? – Алтан захлопала глазами, что в такой позе смотрелось глупо и жутко.

– Ты убила Лориана! – рыкнул.

Каким бы уродом он ни был, какие бы разногласия между нами ни стояли, Лориан всегда оставался правым. Сейчас я это понимал. И пусть понимать и смириться – разные вещи, признавал, что Ари выбрала правильно. Как бы это ни раздирало в клочья душу.

Ведь Ариса мне не изменяла, она пришла к тому, за чьей спиной могла укрыться от любых проблем и неприятностей. Тому, кто действительно отдал бы за неё жизнь, но не как я из желания покрасоваться, а чтобы спасти и защитить. От всего.

– Я целила в его императрицу. Он подставился сам.

И защитил.

Впрочем, Алтан мало волновали мои метания. Она как ни в чём не бывало выпрямилась, стряхнула пылинки с платья, откинула назад длинную копну светлых, практически белых волос. И улыбнулась как наивная, милая дурочка, какой не являлась.

– Владыка расстроен? – притворно спала с лица. – Жалкая Алтан разозлила единственного? – последнее она выдохнула с придыханием, достойным уличной девки.

Рианы, вот это растил Торнграв? Девчонку с лицом Святой Аитаи и душой чернее некромантской?

Кинжалы опустились сами собой. Я просто не знал, что делать. Драться с ней? Убить? Рвануть во дворец, чтобы… что?

Пасть в ноги Ари, теперь полноправной императрице? Предложить свою жизнь? Узнать, что с Лорианом? Посмотреть, наконец, в глаза Элу и маме?

– Я расчищу для тебя этот мир, – неожиданным шёпотом в ухо. – Для Владыки, любимого, единственного…

Неправильные слова, тёмные, но настолько желанные, что удержаться невозможно.

И руки сами скользнули вверх, к обнажённым плечами. С силой рванули ткань, послышался треск. Но Алтан не испугалась, куда там. Девчонка рассмеялась, звонко, радостно. Обняла за шею, вонзила ногти в загривок, от которого по позвоночнику мгновенно прокатилась горячая волна.

– А если я тебя не хочу?

Помешательство, безумие. Дикое, срывающее крышу. Пожарище, на котором догорали остатки моей души.

– Хочешь. Не можешь не хотеть.

Жаркий, ласковый язык скользнул по шее. Вырвал ругательство, достойное самых грязных улиц Унаша. Бросил в удушливую, желанную и в то же время ненавистную тьму.

– Я видела.

Маленькие ладошки скользнули на плечи, сбросили на пол сюртук.

– Много вариаций.

Первые пуговицы рубашки сдались без боя.

– Но мы вместе. Всегда вместе. Мой Араэл, только мой.

Торопливый, страстный шёпот. Вкрадчивый, восхищённый. Отключающий разум, совесть и адекватность. Раздвигающий границы, сметающий все препятствия на своём пути.

И уже не помнится о Лориане, Ари и недавно разыгравшейся во дворце трагедии.

Нет. Только податливое тело под руками. Нежное, откликающееся, которое предугадывало все желания.

– Ты безумна.

С треском разрывая платье до талии голыми руками. Под ласковый, звонкий смех.

– Я стану такой, как хочешь ты.

И отчётливое, яркое понимание, что действительно станет. Любой, лишь бы угодить мне.

Но пока Алтан угождала по-другому. Без страха, без сомнений укрывала нас копной волос, прижималась бархатной кожей, раскрывалась. И шептала, бесконечно шептала бред про Владыку и пророчество.

Но на последнее стало откровенно плевать, когда я резко, сильно притянул её на колени, задрал юбку и одним движением соединил наши тела под сладкое «Ах». Чтобы насладиться многогранным, ослепительным ощущением власти, какого не было никогда. Никогда мне не подчинялись с такой готовностью, с таким удовольствием. Желая даже опуститься на колени, лишь бы я остался доволен.

И это подкупало. Новизной, искренностью, необычностью. Заставляло забыть о том, кто мы и где. Отдаться древнему, извечному танцу тел. Рычать, оставлять на светлой, нежной коже полуукусы, не оправдывать ничьих ожиданий, не раскаиваться, не думать.

Быть собой.

Впервые отпустить себя так, как хотелось. Не сдерживать местами откровенно грубые порывы. И удивляться, бесконечно удивляться подчинению и её смелости.

Только всё в этой жизни имеет свойство заканчиваться. Вот и теперь я поднялся резким, злым рывком, хотя ещё миг назад был доволен и благодушен. Миг назад. Когда не помнил о семье, долге, династии и Оришан.

– Я сделала что-то не так? – Алтан даже не подумала прикрыться, хотя я до сих пор не знал, где мы.

Перевёл взгляд на цветастые, истинно миерские ковры, висящие на стенах.

– Ты ни при чём, – выдохнул сквозь зубы и по-военному быстро оделся.

Рианы, что у меня в мозгах? Чем теперь всё это обернётся? И стоило ли кидаться на дочь Торгнрава, самого талантливого лекаря Анершерата, который может отравить тебя, не моргнув и глазом. И будет прав, потому что в этот самый момент взгляд наткнулся на яркие алые пятна на светлой ткани.

– Ты… – голос сел.

Поэтому я просто кивнул на испорченное платье.

Но Алтан улыбнулась, легко и светло. Впервые без страшного безумия, что проскальзывало в ясном, голубом взгляде.

– Всё правильно. – Она изящно, пластично поднялась, чтобы обнять меня и прижаться всем телом. А после поймать взгляд. – Всё так и должно быть, Владыка, мой Араэл. Мы были связаны уже тогда, когда обменялись дарами.

– Прекрати меня так называть, – скривился.

Но она словно не слышала никого, кроме себя.

– Ты преподнёс мне ромашку, я тебе камень со Священного пути. Каким уходят и каким возвращаются в эль те, кому позволено. Ты ведь сохранил его?

Сохранил? Странное ощущение подтолкнуло память, и я понял, что действительно сохранил. По возвращении во дворец то и дело доставал и рассматривал красивый, узорчатый камень.

Он и сейчас был в кармане.

Засунув руку, достал его – небольшой, на четверть ладони. Подбросил.

– Вот видишь, – Алтан легко поцеловала меня в подбородок и, наконец, отступила на шаг, – я была права. Я всегда права. Всё моё – твоё. Я давно отдала тебе душу, так стоит ли думать о чести, если я всегда была твоей. Только твоей.

Улыбнувшись, она подхватила кружевной халат, что лежал здесь же на подлокотнике дивана.

– Ты видишь будущее. – Давний побег в эль и сегодняшние события, наконец, сложились в одну картинку. —Ты знала, что мы…

Шаргх. Сейчас недавнее удовольствие выглядело пошлым и неправильным, лишним в том, что происходило вокруг.

– Конечно, вижу, – весело фыркнула Алтан, затягивая пояс. – Поэтому у меня к тебе лишь один вопрос, императора и императрицу добить мне или ты хочешь отомстить им сам?

Глава 6. Никто не виноват

Не ищи судьбы своей

В бледных призраках вещей.

Всё, к чему вела нас страсть,

Скоро все должно упасть.

“Мертвец” Мельница

Ариса

– Не ходи туда. – Ориан перехватил за талию в шаге от двери в спальню Лориана. Нашу спальню. – Ари, не надо.

И убрал руки, напоровшись на мой взгляд.

– Ты никому не сделаешь лучше. Тебе есть что беречь.

Есть. И именно поэтому я любой ценой попытаюсь спасти отца своего ребёнка. Почти любой.

– Алек?

– Его так и не нашли, – отозвался стоящий за спиной Эл. – Исчез, будто не было. И никто его не видел, никто не слышал.

– Издеваешься? – повернулась, чувствуя, как внутри разгорается холодная ярость. – От Алека Торнграва зависит жизнь и здоровье императора, а вы до сих пор не можете его найти? Где Рэни… её высочество Рэнэйт? Алек был с ней, так найдите и спросите, куда она дела своего… – проглотила последнее слово.

Понимала, что меня несёт, что ни Ориан, ни Эл не виноваты в том, что не смогли уберечь Лориана. Никто не виноват, кроме меня. Но как? Как объяснить это сердцу, что рвалось на куски? Как уговорить себя, что на его месте поступила бы так же? Как успокоиться, лучше других зная, какой вред могут нанести мои слёзы ребёнку?

Никак.

Поэтому взялась за ручку спальни и приказала не поворачиваясь:

– Ищите.

А после вошла в комнату, что ещё недавно хранила самые-самые мои воспоминания. Самые тёплые, самые жаркие, самые счастливые.

Судорожно вздохнула, до крови прикусила губу.

– Что с ним? – едва выдавила из себя, хотя голос звучал ровно и отстранённо.

Так и берутся слухи о равнодушной императрице, которая влюбила в себя императора, лишь бы завладеть троном. Хотя лучше бы он сгорел в диком пламени! Вместе с тварью, что посмела открыто напасть на члена императорской семьи.

Кстати, об этом. Жестом остановила пожилого, начавшего говорить лекаря. Позвала негромко:

– Ориан.

И он явился, будто только этого и ждал.

– Ваше императорское величество?

– Немедленно собери всех, кто был на свадьбе и допроси. Привлеки Ищеек, боевиков, кого угодно, но через два часа принеси мне отчёты о том, кто и что видел. Что-то должно быть. Мы должны найти того, кто посмел… кто посмел покуситься на жизнь и здоровье императора.

О том, что покушались на меня, никто не сказал и слова. Ориан умный, не стал поправлять ради собственного спокойствия, а я… я всё ещё не могла признать, что Лориан пострадал из-за меня. Не из-за пророчества, стихийников или козней Светлейшего.

Меня.

– Как прикажете, – тихо отозвался Ориан и вышел, аккуратно притворяя за собой дверь.

А я махнула рукой, предлагая лекарю продолжить.

– Лекарь Карл Галор, ваше императорское величество, – поклонился пожилой, старше Торнграва, мужчина, – маг воздуха, личный лекарь асьера Оллэйстара.

– Я рада вам, лекарь Галор. – Потому что должна быть рада, даже если душа умерла вместе с Лорианом. – Что вы можете сказать о здоровье его императорского величества.

Лориана, на которого я до сих пор так и не посмотрела. Боялась, дрожала изнутри, не в силах перевести взгляд на любимое лицо. На того, кто какой-то час назад клялся, что будет любить всегда, а сейчас не подавал признаков жизни. Я знала. Видела искру, что покинула его после страшного, сжигающего всё вокруг удара. Магического, но такой силы я не то что не видела, даже не слышала о ней никогда.

Зато могла поручиться, будь в Лориане хоть капля жизни, он бы очнулся. Заставил себя, чтобы только успокоить меня и маленькое, трепещущее чудо, что жило у меня под сердцем.

– Мне ещё не приходилось видеть подобного, – покачал головой Галор, глядя на кровать. Кровать, которую мы делили этой ночью. – Его императорское величество получил ожог, пострадала большая часть спины. Также мы обнаружили ожоги на плечах и ногах, но они не представляют угрозы для жизни. Впрочем, и самый обширный при должном лечении и первой помощи не несёт в себе смерти.

Не несёт? Но как? Неужели мы все ошиблись и Лориан в порядке? Относительном, конечно, но…

– Когда он очнётся? – чувствуя, как надежда обрела крылья, подняла на Галора искрящийся взгляд. – Почему вы до сих пор не привели его в сознание?

– Потому что его императорское величество умер. – Лекарь не отвёл взгляда. – Полученные раны не были смертельными, но после воздействия магии неизвестной природы…

Дальше я не слушала.

– Ваше императорское величество! – подхватил Галор, когда меня повело в сторону.

И я приняла помощь. Едва передвигая ноги, подошла к кровати, оттолкнула лекаря и осела на край. Не реагируя на темноту, что то и дело затягивала взгляд и кружила голову, коснулась его там, где не было бинтов. Вторую руку прижала к груди, давя всхлип и пытаясь усмирить тянущую боль в сердце.

Рианы, вы не могли так поступить! Только не с ним. Он не мог умереть. Это же Лориан, шаргхов бессмертный некромант, которого не брали ни яды, ни стрелы. Единственный в империи, кто по-настоящему заслуживал жизни. За всё, что делал. За то, что пожертвовал жизнью, чтобы спасти меня. Нас.

Вы просто не имеете права забирать его вот так! Не можете оставить меня одну! Потому что я не выдержу, не смогу, не справляюсь без его улыбки, его рук, его «светлая».

От понимания, что больше никогда не услышу насмешливых, ни с чем не сравнимых интонаций, не увижу любимую усмешку, я всё-таки отключилась. На какие-то мгновения, даже не успев упасть. И ощутила жёсткую хватку.

– Ваше величество, как лекарь я настойчиво прошу вас удалиться. Ваш организм не выдерживает нагрузки. И позвольте заметить, что опрометчиво с вашей стороны подвергать такому риску ещё нерожденное дитя.

– Вы-то откуда знаете? – горьким, едва различимым шёпотом.

– Я лекарь, ваше величество, – с укором. – Доверенный лекарь асьера Оллэйстара, поэтому можете не беспокоиться о сохранности вашей тайны.

Да, конечно. Доверенный. Лекарь.

Но ведь я тоже.

– Что вы задумали, ваше величество? – обеспокоился Галор.

– Если хотите, можете помочь, – мрачно. – Если нет, лучше уйдите. Я не в том настроении, чтобы щадить.

Прикрыв глаза, выдохнула. И, наконец, посмотрела в лицо любви и смерти. В лицо Лориана.

Повернутое набок оно казалось чужим. Но в то же время глаз отмечал резко очерченные губы, скулы, прямой нос – любимые черты, взгляд на которые ещё недавно заставлял трепетать сердце и душу. Сейчас тоже заставлял, но по другому поводу.

– Я вынужден сообщить асьеру Оллэйстару…

– Что? О моём поведении? – усмехнулась.

И отстранилась от Галора, Ориана, происходящего во дворце, но главное – от собственных мыслей и эмоций. Меня этому учили, я это умела.

И отпустила сорвавшееся с рук заклинание. То, которым обследовала его когда-то, словно в другой жизни. Пожалуй, самое эффективное заклинание из всех, что показывали повреждения и раны. Только, как и в тот раз, оно возвратилось ни с чем.

Прикрыв глаза, до последнего ждала хотя бы намёка, любой нестыковки, но нет. Сердце, желудок, печень, лёгкие – ни единого признака, что Галор ошибся. Да и как он мог ошибиться?

Но я упорно продолжала. Одно, другое, десятое – я знала сотни лекарских заклинаний, но ничего из этого не помогало доказать, что Лориан жив. Мёртв, мёртв, мёртв – шептала возвращающаяся магия. Бездушно, упрямо. С каждым разом убивая во мне ту каплю надежды, что ещё оставалась.

Великого некроманта Анершерата уничтожила какая-то шаргхова магия? Не смешите мои зелья!

Но всё кричало именно об этом. О том, что в этот раз бесстрашному императору Оришан не удалось избежать смерти, над которой он смеялся. С которой ходил рука об руку много долгих, кровавых и равнодушных лет.

Но я не останавливалась, одно за другим выпуская заклинания в того, кто просто обязан был выжить. Не обращала внимания ни на подрагивающие руки, ни на прокушенную губу, ни на утекающий сквозь пальцы резерв. Умирать и падать в обмороки, конечно, не планировала, но знала, что не остановлюсь, пока не дойду до крайней точки.

– Давай же! – умоляла шёпотом.

Но Лориан, как и рианы остались глухи к моим мольбам.

А спустя четверть часа я всё-таки исчерпала собственные силы и дикую, истеричную ярость.

– Ты не мог меня бросить. – По щеке скатилась одинокая слезинка. – Не мог. Ты обещал.

Впрочем, жить до старости Лориан как раз не обещал. Поэтому и медлил, как мог, оттягивал момент, когда не смогли сдержаться мы оба. Одно из самых счастливых мгновений моей жизни – день, когда я отдала ему не только душу, но и себя. Без условий и ограничений.

А теперь он меня бросил!

Как, вообще, мог умереть некромант?

Из груди вырвался весёлый, истеричный смешок.

Лориан не верил в рианов, но признавал, что чувство юмора у них есть. Извращённое, издевательское, но есть.

Вставая с кровати, опёрлась рукой о тумбу. Раздался стеклянный дзынь. Рассеянный, отупевший взгляд скользнул по ряду разноцветных колб, зацепился за одну из них.

Усмешка сама наползла на губы.

Умер, значит? Сейчас и проверим.

Но я снова качнулась, не успев сделать и шага. Рианы, каким же неустойчивым стал этот мир без него.

– Ваше величество, – чужие руки подхватили, аккуратно, но уверенно.

– Прекращай, Эл. – Он-то мне и нужен! – Мы вместе учились, так что твои «величества» порядком бесят.

– Тогда вспомни, что я никогда не желал тебе зла, – вздохнул он. – И успокойся, Ариса. Его не вернуть, ты делаешь только хуже себе и ребёнку. Не этого хотел Лориан, закрывая тебя от той девчонки.

Девчонки? Да и ладно, об этом я подумаю после того, как отец и Ориан допросят всех свидетелей.

– Мне плевать, чего он хотел, – криво усмехнулась. – Он посмел умереть и трижды дурак, если думал, что я оставлю всё как есть.

– Мы не умеем оживлять мёртвых, – напряжённо напомнил Эл, вглядываясь в меня. – А даже если бы умели, думаешь, Лориан бы согласился?

– Он не спрашивал согласия, когда явился во всём великолепии своего дохлого величества в мою постель, – рыкнула. – И самонадеянно думать, что я стану спрашивать его сейчас.

Несколько томительно долгих, молчаливых минут Элион изучал моё лицо. А потом вздохнул, по-видимому, решив, что проще согласиться, чем отговаривать.

– Ты что-то придумала, – констатировал, подтверждая слухи о собственном уме. – Распоряжайся, – и шутливо поклонился.

А меня вдруг отпустило. Словно его поддержка гарантировала успех моей авантюры.

Сжав в руке колбу, улыбнулась – самоуверенно и зло.

– Мне нужны Рэнэйт и Араэл, и ты приведёшь их ко мне.

Глава 7. Правильный выбор

Ты – это то, что ты делаешь. 

Ты – это твой выбор. 

Тот, в кого себя превратишь.

Джонни Депп

Араэл

Сдержал ругательство, которое так и рвалось на язык и поднял бровь.

– И за что я должен мстить своей семье?

– Даже не знаю, – вздохнула Алтан. – Может, за убитого отца? Или за жизнь без имени? Или за Рандар? Можешь заодно отомстить за девушку, которую у тебя увели, – она криво усмехнулась. – Выбирай сам.

Удивительное чувство, отлично промывает мозг. Когда тебя не уговаривают и объясняют, а поддерживают и предлагают убить всех к шаргховой матери. Цитируют почти слово в слово твои недавние, громкие и тупые, лозунги.

Всё-таки стоило сказать спасибо Лориану хотя бы за отдых в темнице. Не будь его, я вполне вероятно согласился бы с доводами Алтан. Не убил, нет, раз не смог, даже когда у меня была такая возможность, но изрядно попортил бы кровь всей династии.

Как будто можно больше, чем я уже.

– Это моё дело, не твоё, – усмехнулся, продолжая играть выбранную роль.

Чутьё вопило и требовало держаться от этой девицы подальше, но как это исполнялось, мы уже прочувствовали. Потому что настораживала она только с одной стороны, в то время как с остальных манила всем тем, что я привык видеть в своих мимолётных связях.

– И мы снова возвращаемся к вопросу, откуда ты взялась, малышка Алтан, – прищурился. Подошёл ближе, приподнял её лицо за подбородок. – Последний раз мы встречались в эле перед тем, как с Элом пустились в обратный путь до Оришан. Как и почему ты оказалась здесь?

И какого шаргха посмела тронуть мою семью!

Но это недоговариваю, хотя злость прекрасно замаскировалась под власть.

– Я расскажу, – улыбнулась Алтан, её руки скользнули по моим плечам. – В тот день, когда…

Заставил её замолчать, огладил нижнюю губу.

– Только когда я попрошу. А сейчас оденься и пусть здесь всё уберут, – показательно задержал взгляд на испачканном платье. – Алек?

– Заперт в своей лаборатории, – потупилась Алтан. – Я боялась, что он нам помешает, неправильно всё поймёт.

А происходящий психоз можно как-то понять?

– Прикажи накрыть ужин, – поморщился. – И освободи Торнграва, он должен на нём быть.

На столе накрыта дичь, за столом тоже не всё нормально. Я сидел во главе огромного резного стола из цельного куска дерева, по правую руку расположилась Алтан, по левую Алек – пришибленный и отстранённый, он смотрел вглубь себя. Вспоминал милую маленькую крошку Алтан?

– Лекарь Торнграв, – поднял бокал.

– Ваше высочество, – криво улыбнулся тот отвечая.

– Владыка, отец, – как бы между прочим напомнила Алтан. – Ты знаешь пророчество.

– Знаю, – медленно отозвался Алек, поднял взгляд. – Только с чего вдруг именно ты решила его исполнить?

Алтан медленно насадила кусок мяса на вилку и только потом с улыбкой подняла взгляд.

– И придёт она, сила, светлее которой ещё не видели. В самый трудный час она поможет, но потребует плату. И содрогнётся мир, очищаясь от могильной скверны и чёрной боли. Грифон падёт, открывая новый, лучший мир. И рухнут границы, и станут люди одной кровью и будут жить в счастье и благодати. Когда придёт она, светлая сила, что встанет на защиту истинного Владыки, – пропела.

Резкий удар кулаком по столу был, в общем-то, закономерен. Алек угрожающе приподнялся.

– Ты посмела напасть на императора, – тихим, грозным голосом. – Решила, что можешь вершить судьбы, девчонка? Никакое пророчество не стоит жизни. Особенно такой выдающейся и…

Недоговорив, Алек пропал в знакомом светлом сиянии. Вот это я понимаю размер фаркасовой задницы. Не радовало даже то, что всё это вроде как ради меня. Только проблема в том, что мне никогда не нравились настолько прилипчивые девицы.

А любовь Алтан напоминала безумие.

Потянулся за бокалом, сделал глоток. Вернулся к мясу и с холодной улыбкой, уделяя внимание только собственной тарелке:

– Я просил?

– Он никогда не поймёт, – рассерженно фыркнула Алтан. Поднялась, сделала несколько резких шагов туда-сюда. – Это я! Я – светлая сила, которая помогла в трудный час. Как будто перед моим появлением ты не собирался… – она осеклась под моим взглядом, прикусила губу. – Я помогла и взяла плату жизнью. Освободила тебе путь к трону!

Тонкая грань. С одной стороны, Алтан готова выполнить любое моё желание, с другой – рванёт во дворец заканчивать начатое, стоит только упомянуть семью или, рианы упаси, Ари. Ари, которая ждёт их с Лорианом ребёнка. Наследника Оришан, которого Алтан не пощадит.

Шаргхова жизнь. Расскажи кто, что придётся применять полученные знания тактики и стратегии не против врагов, а на безумной девчонке из Степи, не поверил бы.

– Другими словами, – медленно, с издевательской усмешкой, – без тебя я бы не справился. Настолько жалок.

– Нет, нет, нет, – затрясла головой Алтан.

Метнулась ко мне, опустилась на ковёр, взяла руку и поднесла ко лбу.

– Ты – сильнейший, Владыка. Я… не хотела оскорбить, только помочь.

– Но оскорбила, – усмехнулся, отбросил салфетку.

И едва не передёрнулся от отчаянного, панического взгляда снизу вверх.

Рианы! То ли кто-то знатно промыл ей мозг, то ли она изначально была не в себе.

– Карым прио? – Девчонка смешно нахмурилась, вся напряглась. – Кытоу тиы, – повторила медленно и протяжно. 

И ткнула мне в грудь запачканным пальцем.

– Я?

– Тиы, – тщательно проговаривая, обрадовалась она.

У девчонки были красивые раскосые, цвета безоблачного неба глаза, светлые, выгоревшие добела, волосы и солнечная любопытная улыбка.

– Ар, – приложил руку к груди. – А ты? – указал на неё.

Она внимательно осмотрела мою руку, снова подняла взгляд к лицу. Улыбнулась широко, и что-то внутри меня странно дрогнуло. Непривычно, но зациклиться на этом ощущении мне не дали.

– Алтан.

– Золотая, – подал голос Данзан. – На вашем языке Алтан значит золотая.

Золотая. Я ещё долго помнил её. Каждый раз, как натыкался на коричневый камешек с золотистыми разводами. А потом поступил в академию, и сердце заполонил взгляд насмешливых, любимых глаз. Её глаз. И Арису всё время хотелось задеть, заставить рычать от ярости, ревновать. Таким был наш первый поцелуй – звенящий от эмоций. Когда я в очередной раз довёл её до ручки, а потом скрутил и поцеловал.

А сейчас больно. Настолько, что трудно дышать.

– Прости, прости меня, – на этот раз искренне зашептала Алтан. – Я хотела как лучше, хотела спасти тебя. Подарить весь мир.

– Алек не читал тебе сказки? – поднял бровь и прошёлся до окна.

И пусть вокруг не оказалось ничего кроме леса, по положению закатного солнца и первых появляющихся звёзд определил, что мы на западе, скорее всего, в предместьях Унаша. А, значит, предположения верны – мы в доме Торнграва.

– Не объяснил, что принцы спасают принцесс от некромантов, а не наоборот?

– Когда я попала к нему, возраст сказок прошёл, – выдохнула едва слышно.

– Зачем ты пришла в Оришан? Ты была счастлива в Степи.

Воротило – от неё, от ситуации, от себя. Поэтому прошёл в кресло у камина, откинул голову на спинку, прикрыл глаза.

– Была. – И таким тоном это было сказано, что я взглянул на устроившуюся в моих ногах Алтан. Прежнюю Алтан с мечтательным, весёлым взором и улыбкой. – Я была счастлива там, где родилась. А потом пришли вы с братом.

Алтан замолчала, я вспоминал события десятилетней давности. Несмотря ни на что, это было весело и поучительно.

– Я ничего не могла, – тихо вздохнула, – с тех пор, как вы ушли с Лорианом. Не спала, не ела, не играла, ничего. Не понимала, почему всё время вспоминаю тебя и её.

Из-за корсажа появился цветок. Плоский, высохший, он мало напоминал тот, что я подарил ей в свой последний день в эле. Но вот Алтан взмахнула рукой, и цветок завис перед ней. А после ослепительно-белые нити потянулись к нему, наполняя жизнью, расправляя лепестки. Оживляя.

– А потом появились сны. Они мучали, манили меня, и в свой десятый день рождения я не выдержала. Послушалась неведомого голоса, ускользнула от всех и пробралась к Кюк-Тенгри, идолу. Знала, что его достойны только мальчишки, любители баловаться с плетью, но всё равно попробовала.

В камине трещали поленья, исходящий от него жар согревал тело. И наш разговор можно было бы назвать уютным, если бы не Ари и её отчаянный крик.

Рианы, я сейчас должен быть рядом с ней. Помогать, служить опорой, а вместо этого сижу здесь, сверлю взглядом камин и надеюсь удержать безумную девчонку подальше от дворца.

– И? – равнодушно.

Алтан обернулась, несколько мгновений изучала моё лицо. А после поставила подбородок мне на колено.

– И Тэнгри одарил меня силой. Светлой, самой светлой во всём мире. Бескрайней, безграничной. А потом направил к тебе, но уже в Унаше, вашей столице, на меня напали, а Алек спас. И взял к себе. Не худший вариант, учитывая, что ты уже поступил в академию и не был заинтересован в сопливых девчонках, – иронично усмехнулась Алтан.

– Я и сейчас не заинтересован, – криво улыбнулся, поднимая её лицо за подбородок.

И вонзил кинжал ей в горло.

Глава 8. Неправильный выбор

Может, я не умер сегодня, чтоб понять, зачем я жив…

“Высоцкий. Спасибо, что живой”

Ариса

– Ари, – осторожно начал Ориан, – у нас проблема.

Все проблемы меркнут на фоне бездыханного Лориана. Единственное, что держало меня в себе – это та крохотная доля некромантской силы, которая оживила меня в тот давний день много лет назад. Когда меня похитили из собственного дома и увезли в лес, не зная, что неподалёку решит инициироваться единственный некромант в Анершерате. И, в общем-то, мне повезло, что к тому моменту я уже была мертва, иначе вместе с погибшими птичками, букашками и похитителями так бы и осталась лежать на яркой зелёной листве.

– Светлейший Ромиан атаковал дворец Святым писанием?

Ориан выглядел не то чтобы обеспокоенным, скорее, размышляющим о масштабе грядущих неприятностей. Вздохнула, вопросительно подняла бровь, но руку Лориана не выпустила. Казалось, стоит отойти и он исчезнет, превратится в счастливый и болезненный мираж.

– Араэла нет в темнице. Его вообще нигде нет.

– У нас похищают талантливых магов? – отозвалась после недолгого молчания. – Алек выдающийся лекарь, Араэл один из сильнейших боевиков. Дело Светлейших рук?

– Вряд ли Ромиан, даже объединившись со всеми своими последователями, смог разрушить стену, возведённую лично Лорианом, – помрачнел Ориан. – Но кто-то её разрушил. Сила, которой мы ещё не встречали.

– Опять?

Сердце кольнуло предчувствием. Могло быть такое, что я не ошиблась? Что Араэл всё-таки был в тронном зале, видел всё собственными глазами? Но если так, то сила, которая вытащила его из темницы и та, что напала на Лориана… могла ли это быть одна и та же магия? И если да, то чья?

– Такого мы ещё не видели, хотя на своей практики видели многое, – нахмурился Ориан. – Ариса, часть стены растворилась, словно не было. Та часть, которой хватило бы для прохода одного высокого мага.

– Араэл… – тряхнула головой. – Он не мог. Несмотря на все свои недостатки, он бы не поднял руку на Лориана. На меня, – раз уж целились в мою бесценную персону.

– И тем не менее побег его высочества остаётся неприятным фактом.

Неприятным? Скорее, опасным. Не дай рианы Светлейший пронюхает, нам пока и так хватало, с кем и за что бороться.

Напряжённую тишину спальни разрушил шорох открывшейся двери.

– Тебе уже сказали, – поморщился Элион, пропуская вперёд себя Рэни.

– Сказали, – выдохнула, в последний раз сжала ладонь Лориана. – У меня кое-какие мысли на этот счёт, но пока я прошу вашей помощи. Мне не справится одной.

– Всё что угодно, – тряхнула волосами Рэнэйт, даже не пытаясь скрыть сухие, воспалённые глаза. – Что нужно делать?

– Я сама не уверена, но… – поднялась, сжимая в руке Погибель императора. – Лориан не умер. Не потому, что у меня шок, истерика или ещё что, – перебила открывшего рот Ориана. – Дело в том, что я живу благодаря ему, части его магии во мне.

– Это правда, – отозвался Ориан.

– Если бы Лориан умер, я бы знала, почувствовала. Его магия во мне не тянулась бы к хозяину. – Обвела их взглядом. – А, значит, его ещё можно спасти. Как тогда.

То, что в груди всё ещё теплело, стоило приблизиться к Лориану, заметила не сразу. Да, сейчас это расстояние измерялось не дворцовыми коридорами, но оно – это ощущение – было! И совсем неважно, что для этого мне требовался физический контакт.

– И насколько это «тогда» опасно? – прищурилась Рэнэйт.

– Для нас нисколько, для него… – оглянулась на постель. – Это либо воскресит Лориана… либо его добьёт.

– Мне нравится, – хмыкнул Эл, вставая у дальней стороны кровати. – И особенно то, что он успел оставить трон не мне.

– Мы должны попробовать, – прикусила губу Рэнэйт, вставая в ногах.

А я переглянулась с Орианом и заняла оставшуюся сторону.

Поможет ли? Я не знала, но не попробовать не могла. Тем более, чего стоила моя магия по сравнению с родственной Лориану. Если придерживаться теории магических потоков, сила кровных родственников похожа вплоть до взаимозамещения в особо сложных случаях. Поэтому, если в лечебницу попадал кто-то из близких, им приставляли именно своего лекаря.

– Помоги мне, – попросила Ориана, и вместе мы переложили Лориана на спину.

Я до крови прикусила губу, представляя, насколько болезненно должно быть лежать на таком ожоге, но выбора не было. Лекари всегда выбирали меньшее зло, даже если оно настолько ужасное.

– Сейчас я дам Лориану зелье, – пояснила негромко, глядя только на любимое лицо. – А потом… – горько усмехнулась, – потом мы всадим ему в грудь девять пульсаров.

– Ты устала, давай я, – Ориан тронул за локоть.

– Не знал, что император настолько достал собственного друга, – фыркнул Эл. – Асьер Оллэйстар, вы настолько хотите добить императора?

Но Ориан не ответил, вместо него это сделала я.

– Нет, ты не подойдёшь. Нужны родственники, так или иначе связанные с ним маги.

И Ориан отступил, накрывая нас своей знаменитой серебристой сферой. Охраняя нас от чужих взглядов, хотя могло статься, что, наоборот, дворец. От возможных негативных последствий.

А я прикрыла на мгновение глаза, выдохнула и влила в Лориана всю колбу.

– Давайте, – шепнула едва слышно, встала напротив Элиона…

Про последующее безумие могу сказать только то, что вся магия династии отливала тёмным. Странно, потому что я должна была заметить это ещё по академии, но почему-то не помнила.

И очень хотела бы забыть те страшные мгновения, когда три сияющих, тёмных пульсара одновременно врезались в бездыханную грудь. Я видела только их, три светящихся шара, каждый по силе способный разнести тронный зал. Всё остальное застилала пелена из жгучих, беззвучных слёз.

Потому что это дико больно.

И потому что это не помогало.

Но в ту самую секунду, когда надежда, казалось, покинула даже меня. Не на девятом, на восемнадцатом пульсаре раздался сиплый вдох.

– Стойте! – крикнула, бросаясь наперерез.

Просто понимала, любая лишняя магия может убить Лориана, которого только-только привели в себя. Но Рэни с Элом, не истощённые до этого лекарскими заклинаниями, уже отпустили оба смертоносных шара.

Единственное, что я могла – остановить их хотя бы так.

И отключилась, когда спины коснулась бурлящая силой магия.

Глава 9. Главное – открыть верную дверь

Стремись не к тому, чтобы добиться успеха, а к тому, чтобы твоя жизнь имела смысл

Альберт Эйнштейн

Араэл

– Это было… оригинально, – скривилась Алтан.

Поднялась на ноги, бросила взгляд на окно.

– Твоё счастье, что я перемещаюсь только днём, – криво усмехнулась она.

А на ковре так и остался лежать не тронутый кровью кинжал.

– Моё?

Шаргхова… кто? Кто настолько могущественен, чтобы укрыться от прямого удара.

Лориан.

И Алтан.

– А разве не твоё сердце целиком принадлежит ныне её величеству Арисе? Но ничего, поплачет и успокоится. Сердце, – уточнила со смешком.

В груди похолодело.

– Ариса? – словно забыв, кто это. – При чём здесь она?

Поднял бровь, доли секунды изучал её глаза, а после развернулся и пошёл. Куда-нибудь, до этого момента мне не приходилось бывать в гостях Торнграва. Мы с ним в принципе никогда не сталкивались случайно, слишком разные интересы.

Алтан сказала, что заперла его в лаборатории? Какова вероятность, что и во второй раз она послала его туда же?

– Араэл!

Не обернулся. Пусть катится к шаргху под хвост со своим бессмертием.

Да, поступок был грязный, но после жизни при дворе пересматриваешь взгляды. Это для обычного жителя империи убийство – страшное преступление, оскверняющее рианов. Для большинства обычных, а для придворных вопрос лишь в цене. В том, выгоднее устранить недруга или договориться с ним же.

В большинстве случаев чаша весов склонялась в сторону убийства.

Из небольшого, уютного холла в том же миерском стиле вниз вела только одна лестница. Шагов Алтан, которые ожидал услышать, не раздалось, поэтому начал спускаться.

Убить Ари? Пусть попробует.

Смерть Лориана отзывалась терпкой горечью, только и всего. Мы не были близки – я его ненавидел, он меня презирал. Поэтому странно было бы убиваться, хотя придворные твари, конечно, станут.

Но Ари другое дело. Светлая, слишком честная, она осталась совсем одна. Без поддержки, в неизвестности, с наследником империи под сердцем.

Пришлось остановиться на середине лестницы просто чтобы привести в порядок дыхание.

Моя Ари. Только шаргха с два я имел право так её называть. Чужую жену, императрицу. Мечту.

Фаркасова задница!

Зло выдохнув, в пару шагов оказался в длинном коридоре, нисколько не напоминающем подвал. Нет, стены всё так же украшали ковры, они же были под ногами. А в обе стороны от лестницы виднелись двери. Лаборатории?

– Алек?

А вдруг. Но никто не отозвался, да и как, если Алтан наверняка заперла второго отца снаружи.

Наугад выбрал лево, дёрнул первую дверь – нашёл хозяйственное помещение. Мыльные растворы, тряпки, зелья, мётлы… закрыл и пошёл дальше.

Как она сейчас? Что чувствует, о чём думает? Плачет из-за смерти Лориана или, как обычно стиснув зубы, идёт дальше? Наверняка последнее. Даже если сама не догадается, Оллэйстар просветит, что двор не терпит слабости. Ни в каком виде.

Первая запертая дверь оказалась лабораторией, да не той. Открылась после первого же отпирающего заклинания и без Торнграва.

Оллэйстар поможет императрице, Элион поддержит, раз кинулся к ней после того, что случилось. Мама… мама всегда была за империю и императора, без исключений, а, значит, тоже будет рядом, даже если Ари ей не по душе.

Проще, так проще для совести представлять, что Ари не одна, что рядом те, кто заинтересован как минимум в благе Оришан. Не так сильно рвёт душу.

Хотя врал. Всё равно раздирало.

Как фаркасы холст, душу в клочья драли вина, сожаления и любовь. Последнее – особенно.

– Я любила тебя, Араэл Делаберг. Ждала, терпела, злилась, но любила. Я могла стать для тебя всем. Могла, Ар, но…

… Мне не нужен мир. Мне нужен был только ты. Но перевернуть себя для наследника Оришан оказалось слишком сложно.

Лучше бы я сдох в той темнице.

Но рианы продолжали развлекаться за счёт своих созданий. За его счёт и девчонки, которая очевидно скатывалась в безумие. А таким одна дорога.

Но следующая дверь оказалась запертой всерьёз, и я обратил внимание на неё.

– Торнграв? – крикнул наугад.

– Ваше высочество, – раздалось приглушённое, но не лишённое иронии с той стороны. – Алтан?

– Похоже, бессмертна, – усмехнулся. И оглядел кусок дерева. – Отойдите подальше, у меня нет желания разбираться в её плетениях.

– Конечно, ваше высочество. Как скажете.

С таким ехидством, что сразу угадывалось отношения Торнграва к моим умственным способностям. Да и фаркасы с ним, есть дела поважнее. Для начала определиться с его позицией по отношению к неродной дочери.

И придумать-таки способ уничтожить эту малышку.

– Можете взрывать, – раздалось из-за двери едва слышно.

И я отошёл на шаг, чтобы приготовить самое сильное, самое разрушительное заклинание в своём арсенале.

На выдохе отпустил его, понимая, что перебор. Да и шаргх с ним. Отступив на шаг, безразлично наблюдал, как мимо пролетали куски камня, выбитого из кладки вместе с щепками и деревянной пылью, в которую превратилась массивная только что дверь.

И только когда улёгся эффект от взрыва, переступил порог лаборатории.

– Ваше высочество, – как ни в чём не бывало поклонился Торнграв от дальней стены. Издевательски, на миерский манер. – Восхищаюсь вашей силой и умом.

Про ум явный сарказм и его можно понять – после моего заклинания лаборатория превратилась в бывшую. Щепки остались не только от двери – ближайший к ней стол разнесло в дребезги, пусть даже от него остались куски побольше. Справа и слева от прохода из стены выбило приличного размера камни, ковёр на полу обуглился до половины, а то, до чего не дотянулась моя магия, занесло хорошим слоем пыли и осколков.

– Не так, как я вашим воспитанием, – усмехнулся, с размаху окуная Торнграва в боль.

Пусть несколько десятилетий жизни при дворе научили его держать лицо, но глаза миерцев не умели лгать.

– Уели, – перекосило Торнграва. – Чего вы хотите, ваше высочество? Разве Алтан не справилась с вашими желаниями?

Разом потеряв ко мне интерес, чего нельзя было ожидать от такого продуманного мага, как Торнграв, он отошёл к шкафам и начал бездумно переставлять колбы и коробочки. Ещё в тронном зале главный лекарь императора выглядел молодым и самоуверенным, а сейчас разом постарел на тридцать лет и ушёл в глухую тоску.

– Откуда она? Как оказалась в Оришан?

Торнграв не хотел говорить. Подозреваю, всё, что он хотел – это забыть последние несколько часов, но никто из нас не рассчитывал на такую милость рианов.

– Алтан пришла из главного эля Свободных степных земель, – не поворачиваясь, начал он. Упёрся руками в стол, опустил голову. – Если бы я знал… если бы только мог…

– И что? Не спасли бы мелкую девчонку от Оришанских преступников?

Предчувствуя долгий разговор, оглянулся, но присесть оказалось не на что. Недолго думая сбросил котёл с ближайшего стола, заклинанием очистил поверхность и присел.

– Не знаю, – мотнул головой Торнграв. – Представьте, ваше высочество, идёте вы после пары приятных часов у одной приветливой ассы и видите, как пятеро шаргхов окружают ребёнка. Отчаянно собирающегося драться ребёнка, прижавшегося спиной к стене и ощерившегося в сторону врагов. Прошли бы мимо? – Торнграв обернулся.

– Нет, чего бы это ни стоило.

– Вот и я не прошёл, – горько улыбнулся он. – Да и чего стоят какая-то бандитская шайка против меня, талантливого мага и главного лекаря Оришан, – он покачал головой, насмехаясь над собой. – Уже потом ребёнок оказался девочкой с испуганными глазами. Такой, что я сразу понял – буду оберегать до последнего своего вздоха.

– У Алтан в эле остались родители.

Если, конечно, милый ребёнок не прикончил и их. Чтобы не мешали великим планам.

– Она ничего об этом не говорила, а я не спрашивал. Того, что она сбежала и не знала, как жить дальше, оказалось достаточно. А на следующий день я купил этот дом, – Торнграв обвёл глазами лабораторию, – за неделю обставил, и следующие десять лет жил в безграничном счастье цвета безоблачного неба.

– А потом она убила императора, – хмыкнул.

Пусть Лориан был моей семьёй, но мы, как и все остальные, понимали, что он плохо кончит. Со всеми исходными, не говоря даже о некромантии, он должен был отправиться к рианам ещё несколько лет назад, но каждый раз выходил победителем из самых патовых ситуаций.

– Она училась, – Торнграв на несколько мгновений прикрыл глаза руками, – как одержимая тянулась к знаниям – любым, которые я мог ей дать. Через год Алтан знала не меньше, чем титулованные дети её возраста. На лошадях она умела ездить и до этого, но приходящие учителя дали ей грацию, плавность движений настоящей ассы. Танцы, этикет, история стали началом. После она перешла на тактику и стратегию, математику. Лекарское дело я преподавал ей и так, когда вырывался из дворца хотя бы на день. Но не знал, не подозревал для чего ей всё это.