Ведьмачья сказка или секретная миссия для ведьмака. Том 3 бесплатное чтение

Ведьмак кивнул. Критерии, на основании которых женщины оценивали привлекательность мужчин, не впервой ставили его в тупик…

А.Сапковский

1

В Каэр Морхен портал открывать доверили мне. И я, несмотря на, наверное, сотню открытых за последнюю неделю порталов, вдруг заволновалась. Что меня там ждет? Или точнее кто?..

Большой зал крепости встретил меня пустотой. Истертые полы, потрескавшиеся стены с недостающими камнями, грязные, местами заколоченные окна, строительные леса, кучи ящиков, составленных в стопки и будто нарочно делящих помещение. Вот тут библиотека с письменным столом – гора ящиков отделяет ее от рабочего стола для починки оружия и доспехов. Еще гора ящиков и какие-то пустые клетки. С другой стороны был стол, за которым мы сидели с Весемиром. Он тоже был отделен ящиками от чахленькой рассады, через ящики от которой располагалась какая-то странная горизонтальная железная конструкция с ремнями неизвестного мне назначения. Подобным образом была заставлена вся зала. С одной стороны, функционально: помещение одно, а зоны разные. А с другой, создавалось впечатление обитаемого склада. Но, несмотря на все это, я вдруг очень остро ощутила, что вернулась. Всю прошедшую неделю я только и делала, что десятками поглощала новые, неведомые мне раньше, места. А тут я наконец вернулась! И не просто на ночевку к Трисс или Йен. Я вернулась в уже знакомую мне крепость, чтобы увидеться со старыми знакомыми. И это было определенно приятное ощущение, что не все в этом мире мне незнакомо. Заулыбавшись, я сделала несколько шагов вперед, с удовольствием снова скользя взглядом по знакомым мне старым стенам.

– Так-так, никто нас не встречает, – проворчала Йеннифер. Потратив не менее часа на приведение себя в порядок, она вполне могла позволить себе быть недовольной отсутствием встречающей делегации. Ее волосы объемными кудрями ниспадали на плечи в кажущемся беспорядке, а черный брючный костюм идеально сидел на отточенном магией теле.

– А ты уверена, что они уже здесь? – уточнила у нее Трисс, потратившая на приготовление к встрече не меньше времени. Ее восхитительные рыжие волосы были тщательно причесаны и уложены самым элегантным образом, а одежда куда более жизнерадостных оттенков была подобрана так, чтобы как можно выгоднее подчеркивать ее поразительно тонкую талию.

Я тоже готовилась, не буду врать, но до них мне было еще очень далеко. Вряд ли джинсы и джемпер с лисой можно было назвать изысканной одеждой, призванной очаровывать мимо проходящих мужчин, но мне нравилось, как я в этом выглядела. Отдельно душу грели те самые ботинки, в которых я попала в этот мир. Я специально надела их снова.

– Я их предупредила, что мы прибудем через неделю, – ответила ей Йен.

– Похоже, они подготовились к этому и спрятались, – решила я внести свою лепту в разговор.

– Кхе-хи… – фыркнула Трисс, заулыбавшись. – Ага, собрали вещи и убежали, куда глаза глядят, от одной только мысли, что здесь появятся сразу три чародейки.

Йен, поначалу явно собиравшаяся смерить меня одним из своих высокомерных взглядов, передумала и тоже усмехнулась.

– Пусть только попробуют, – с улыбкой пригрозила она отсутствующим тут ведьмакам.

Я еще больше развеселилась, представив, как Йен со всей присущей ей страстью находит ведьмаков на полпути отсюда в какую-нибудь деревню и отчитывает их, глядя самым строгим своим взглядом. Чародейки о чем-то еще говорили, но я слушала невнимательно. Мои мысли заняла проскочившая яркой молнией идея. Я поспешила к ближайшей колонне и, сгорая от любопытства, приложила к ней ладони. Замок отозвался на мою магию гулом, но звучал он, похоже, только в моей голове. Даже одна лишь цитадель была невероятно огромной для меня, а уж вся крепость, со всеми ее стенами и бастионами, и подавно. Я почувствовала, как у меня пошла кругом голова от невероятных размеров и мощи этого сооружения. Старые камни, еще помнящие морские волны, были крепки несмотря ни на что. Однако время и заброшенность медленно, но верно точили и их. Я же вдруг страстно захотела откатить это время, захотела увидеть этот величественный замок во всей его красе и силе, захотела испытать на нем свою силу Старшей крови. Открывшиеся с шумом огромные двери большого зала прервали мои уже приготовившиеся перейти к делу мысли. На пороге появился Весемир и сразу направился ко мне быстрым шагом. Все такой же седой, все такой же энергичный и желтоглазый и с искрой узнавания во взгляде. Точь-в-точь как я его запомнила. С его появлением я внезапно вспомнила, что нахожусь не у себя дома и творить, что пожелаю, тут не могу. Не раздумывая ни секунды, я поспешила к нему навстречу.

– Весемир! – воскликнула я, замерев в паре шагов от него. – Разреши мне восстановить замок!

Ведьмак, остановившийся напротив меня и явно собиравшийся что-то сказать, резко передумал и недоуменно взглянул на меня.

– Пожалуйста, – добавила я, чувствуя, что меня разорвет на части, если он откажет.

– Девушки из приличных семей сначала здороваются, прежде чем излагать просьбы, – нахмурившись, неожиданно громко ответил мне ведьмак.

Оторопев всего на мгновенье и не медля боле, я выдала реверанс. После чего медленно с достоинством поклонилась, как того требовал тот самый занудный королевский этикет, который я постигала в компании искушенной придворной львицы Филиппы.

– Приветствую вас, достопочтенный смотритель оплота ведьмаков, – медленно с пафосом произнесла я, очень стараясь удержать на лице приличествующее словам выражение. Ведьмак, явно на такое не рассчитывавший, замер, никак не реагируя. – Могу ли я теперь обратиться к вам со своей маленькой просьбой? – так и не дождавшись реакции, спросила я.

Старый ведьмачий наставник вернул свои поползшие на лоб брови на место и снова их чуть нахмурил.

– Здравствуй. Можешь, – чуть дрогнувшим голосом ответил он, после чего откашлялся.

– Весемир! Разреши мне восстановить замок! – прекратив спектакль, воскликнула я с тем же огнем, что и в первый раз. – Пожалуйста!

– В каком смысле восстановить? – теперь уже по-настоящему нахмурился старик.

– В прямом, – тут же ответила я. – Вернуть ему прежний вид.

– Как? Это же невозможно! – развел руки в стороны Весемир.

– Она сможет, – вместо меня ответила Йен. И они с Трисс, до того видимо наблюдавшие за представлением, подошли ближе. – Здравствуй, Весемир.

Трисс же, знавшая старика более близко, приветствовала его объятьями.

– Здравствуйте, здравствуйте, – отозвала он. – Прибыли, наконец. А мы ждали вас вчера.

– А сегодня уже не ждете? – вздернув одну бровь, уточнила Йен.

– Ну, – взмахнул руками ведьмак. – Кто вас знает, когда вы придете, если в назначенный срок не явились. А от виверн никакого спасу нет, прямо у стен крепости бродят, твари. Мальчики пошли на них охотиться. К вечеру будут.

– Все в грязи, в крови и упившиеся эликсиров, – поморщившись, дополнила картину Йеннифер. – Понятно.

Весемир на это никак не отреагировал.

– Где мы можем расположиться? – поинтересовалась Трисс.

– Как обычно, северо-восточная башня в вашем распоряжении.

– А как же королевский двор Ковира? – прищурившись, повернулась к ней Йен. – Неужели советница самого короля может так легко его покинуть?

– Я не собираюсь его покидать, – выделила последнее слово Трисс, недовольно поджимая губы. – Но нам с Брин вскоре нужно будет проводить тестирование ее средства. Это может потребовать моего длительного присутствия тут. К тому же я хочу продолжать быть в курсе ее успехов!

Я искоса глянула на рыжеволосую лису. Во время моего обучения на Скеллиге, за моими успехами она успешно следила из Ковира, регулярно наведываясь в гости и возвращаясь обратно. Опыты же с мазью тоже не привязывали ее к Каэр Морхену и позволяли приходить ко мне порталом в любое время. Я, конечно, была рада перспективе жить под одной крышей с веселой и легкой Трисс, но причины ее желания поселиться тут никакой критики не выдерживали, а значит, тут было что-то нечисто.

– А комната, в которой я спала в прошлый раз? – уточнила я. – Я могу снова в ней поселиться?

– Она в этой же башне, – кивнул Весемир.

– На втором этаже? – почему-то заинтересовалась моя наставница и, увидев второй кивок ведьмака, продолжила. – Чудно! Удобно будет утром подниматься ко мне на тренировку.

Я закатила глаза.

– А ты думала, твое обучение окончено? – саркастически поинтересовалась чародейка. – Ничего подобного! Ты еще так и не научилась открывать порталы в другие миры и не нашла Цири, а значит, мы продолжаем развивать твою силу. Здесь, в Каэр Морхене, как раз очень удачное уединенное место, чтобы не привлекать к твоим способностям внимание. Так что утром…

– Как штык, – уныло продолжила я за строгую женщину и, резко выпрямившись, четким движением изобразила отдание чести. – Так точно, госпожа чародейка-наставница! – Йеннифер лишь покачала головой. – Только этим, наверно, лучше не в помещении заниматься.

– Вот завтра все и решим.

Ответ меня вполне удовлетворил, так что я повернулась к ведьмаку и снова вернула разговор в нужное мне русло.

– Так что насчет восстановления крепости? Я могу этим заняться? – еще раз настойчиво спросила я.

– Брин, я не совсем понимаю, о чем ты, – признался ведьмак. – Ты только появилась, ни здрасте, ни как дела. Ну, ладно-ладно, ты поздоровалась! И вместо того, чтобы рассказать как поживаешь, тут же меня о чем-то спрашиваешь?

– Да что рассказывать? Сидела шесть лет в доме, постигала магию, а теперь вот меня выпустили! – опустив все подробности, укоротила я описание своего жития-бытия. – Мир наконец-то увидела, в который меня судьба закинула! А потом сюда. Рада тебя снова видеть!

– Шесть? – недоверчиво переспросил Весемир.

– Угу, специальное заклинание, – кивнула я.

– Восстанавливать крепость ты тоже хочешь специальным заклинанием? – недоверчиво прищурился ведьмак.

– Это особенность силы Старшей крови, – вмешалась Йен в наш диалог. – Она может…

– Я покажу, – решительно остановила я бесполезный пересказ того, что можно было один раз увидеть. – Заодно и посмотришь, чему меня научили. Вот, смотри!

Я быстрым шагом подошла к ближайшей колонне, выбрала первый попавшийся выщербленный и наполовину отколовшийся камень в кладке и подняла руку, расположив ладонь точно напротив него. Образ из прошлого выплыл сразу же, несмотря на долгие годы, отделяющие его от текущего момента. Вытащить его через время было уже совершенно привычно, так что оставалось только влить силу, и вуаля: камень в колонне как новенький. И даже края соседних с ним подновились, зацепленные моей магией. Я убрала руку.

– Что это? – подозрительно спросил Весемир, уже оказавшийся подле меня. – Иллюзия?

– Нет, посмотри сам, – предложила я ему, делая шаг в сторону. – Это настоящий камень, точно такой же, как когда-то стоял тут.

Ведьмак подошел еще ближе к колонне, наклонился к камню, почти упираясь в него носом, ощупал, постучал по нему, поднес свой медальон и только после этого выпрямился.

– То есть ты хочешь сказать, что ты можешь так отстроить всю крепость? – серьезно и даже несколько озабоченно спросил старик.

– Не сразу, конечно же, крепость огромна. Постепенно смогу восстановить всю, – пообещала я. – Если ты позволишь.

– Нет, – неожиданно зло выдал ведьмак.

Я даже чуть отпрянула от него.

– Но почему? – пробормотала я, сбитая с толку такой резкой реакцией.

Весемир строго смотрел на меня в упор.

– Для кого ее восстанавливать? – наконец заговорил он. – Для горстки ведьмаков, которые скоро вымрут? Кому оно надо? – бросил старик и, развернувшись, зашагал прочь.

Я даже головой потрясла, не веря своим ушам.

– В смысле?! Это ваш дом! Твой и остальных! – воскликнула я. Ведьмак остановился. – Какая разница сколько вас? Почему если вас только четверо, вы должны жить в руинах? Ты же сам замазывал дыры в стенах, чтобы крепость дальше не разрушалась! Так почему теперь, когда я говорю, что могу ее восстановить, ты отказываешься?!

Весемир развернулся обратно ко мне.

– В этом нет смысла, – равнодушным тоном ответил мне он.

– А какой смысл в том, чтобы позволить ей разрушаться? – спросила я. – Как минимум в крепости сейчас находимся мы, а что будет в будущем неизвестно. Может быть, удастся восстановить утерянные знания по созданию ведьмаков, а может быть, здесь будет что-нибудь другое. В любом случае, чем плохо жить в замке, который не роняет на головы камни и не несет в себе постоянную угрозу обрушения? К тому же это шикарное пособие для развития моей силы. Где еще я раздобуду такой масштабный материал для практики? Да и просто жаль, что такое сооружение дряхлеет и превращается в руины!

Когда эхо моих слов отзвенело, в большом зале наступила тишина.

– Раз это принесет тебе пользу… Позволяю, – обдумал все и переменил свое решение смотритель. – Каэр Морхен в твоем распоряжении! Надеюсь, ты не поможешь ему развалиться быстрее, чем мы все сгинем.

– Он не развалится, – пообещала я, просияв. – Пока я здесь – точно!

Ведьмак недоверчиво покачал головой, а потом неожиданно спохватился:

– Вот я тоже хозяин. Ни присесть не предложил, ни поесть! – обеспокоился он. – Вы голодные?

– Нет, – качнула я головой. – Мы недавно завтракали.

– Мы пойдем пока устраиваться, – подала голос до того молчавшая Йеннифер.

– Ага, – кивнула Трисс, после чего удостоилась еще одного недовольного взгляда от Йен, но проигнорировала его.

Я отправилась вместе с ними.

– Надо кстати с лабораторией что-нибудь придумать, – вспомнила я. – Я, конечно, могу и порталом ходить к себе, но все-таки лучше было бы устроить ее здесь.

– Лаборатория у ведьмаков в подвале, – ответила Йен. – Но они туда чародеек не допускают.

– Почему? – удивилась я.

– А вдруг мы утащим их драгоценные ведьмачьи секреты! – закатила глаза Трисс.

– Куда утащите? – не поняла я. – Какие секреты?

Трисс усмехнулась.

– Людям! А ведьмаки все опасаются, что потом их секреты им же во вред начнут использовать. Или вообще начнут снова ведьмаков создавать.

– Как можно использовать это против них? И что плохого в создании ведьмаков? – заинтересовалась я.

– А это ты уже у них спроси. Я не знаю, – пожала плечами Трисс.

– Так что в свою лабораторию они нас не пустят, – подвела итог Йен. – Но есть и другая часть подвала. Правда, насколько я помню, в прошлый раз она была затоплена. Вряд ли что-то изменилось с тех пор.

– Воду можно откачать, подвал осушить, стены укрепить, – тут же предложила я.

– После обеда займемся этим, – согласилась Йен.

– Ок, – кивнула я и развернулась к двери своей комнаты, до которой мы как раз поднялись по винтовой лестнице башни. – Увидимся!

Чародейки отправились выше, а я взялась за ручку и толкнула дверь. И без того не слишком яркий дневной свет, проходя через грязные окна, терялся еще больше, но даже так было видно полное запустение помещения. Я прошла в центр и осмотрелась. Та же мебель на тех же местах, что и в тот день, когда я отсюда ушла, разве что под толстенным слоем пыли. Даже разводы от тряпки, теперь припорошенные пылью, видны. Я подошла к кровати и замерла. Вот тут шесть лет назад я положила письмо Эскелю. Сейчас его не было. Сердце непроизвольно ускорило свой темп. Скоро мне предстояло встретиться с ведьмаком…

Шумно выдохнув, я крутанулась на каблуках и решительно вернула свои мысли к комнате. Для начала следовало привести в порядок ее саму, а уже потом думать о меблировке. Уж коль я подписалась сделать капитальный ремонт всего замка, а то и всей крепости, надо опробовать новый способ приведения помещений в порядок. В конце концов, высоченные замковые своды тактильным способом восстанавливать будет сложновато. Так что я раскинула руки в стороны и прикрыла глаза, охватывая мысленным взором все помещение и вытаскивая из закромов времени его первозданный вид. Держать в памяти весь образ комнаты оказалось делом весьма непростым. А потому я вынуждена была срочно придумать какой-то более надежный способ хранения информации, иначе возникал риск потерять часть канвы в процессе самого восстановления.

Решение проблемы с запоминанием больших объемов информации об архитектуре здания пришло в мою голову спонтанно. Я просто попыталась вспомнить все, что умею, и первым в списке значился лед. Вот уж для создания чего мне вовсе не приходилось напрягаться! Недолго думая, я поспешила претворить свою неожиданную идею в жизнь. Сосредоточив свою холодную магию в кончиках пальцев, я послала ее к стенам, полу и потолку комнаты, точно повторяя тот образ, что вытащила из глубин прошлого. Открыв глаза через пару минут, я узрела настоящие ледяные покои. Все-все-все поверхности комнаты были покрыты тонким слоем льда, а в местах отвалившейся штукатурки или даже недостающих фрагментов камней лед был толще. Внутри стен лед тоже был. Он восполнял пустоты или восстанавливал раскрошенные куски. В дневном свете лед переливался и сверкал тысячами маленьких искорок, наполняя комнату множеством бликов и отсветов. Красота неописуемая! Я даже рот раскрыла, любуясь деянием рук своих, постепенно задирая голову все выше и выше.

– Потолок ледяной, дверь скрипучая…

За шершавой стеной тьма колючая…

Как войдешь за порог, всюду иней,

А из окон парок синий-синий, – напела я и закружилась по комнате. Тут же поскользнулась, чуть не упала и рассмеялась.

Пришла пора переходить ко второй фазе. Я снова заняла стратегически важное место в центре комнаты и зачерпнула побольше магии. На сей раз я направила обе руки вперед и сосредоточилась на определенном участке стены. Под моим пристальным взглядом и при участии довольно сильного магического потока лед стал постепенно заменяться камнем. Преобразив таким образом одну стену, я остановилась и перевела дух. Полюбовавшись новенькими камнями с полминутки, я снова зачерпнула энергии и принялась за следующую стену. После получаса неторопливой осторожной работы вся комната уже не сверкала льдом, но радовала глаз свежеуложенным и отшлифованным камнем, а грязь вся оказалась на полу. Окно же, похоже, по-настоящему чистым тут не было никогда, так что его пришлось помыть отдельным заклинанием. А вот камин порадовал какой-никакой отделкой и довольно затейливой каминной решеткой. Вспомнив, где в замке хранятся дрова, я достала себе некоторый запас и уложила их в топку и в предназначенную специально для этого нишу.

«Это сейчас мне не холодно, а ночью точно пригодится!» – с этими мыслями я невзначай обратила внимание на свои руки.

Морозный узор на них покрывал уже далеко не только ногтевые пластины. Закатав рукава, я проследила морозные лозы почти до самых подмышек. Помимо этого, сама кожа, и так шесть лет солнца толком не видевшая, стала еще бледнее и покрылась изморозью, будто мелкой белой пудрой, едва заметно поблескивающей на свету. Выглядело, с одной стороны, красиво, а с другой – жутко, если помнить, что это вообще-то мои руки. Но я отчетливо понимала, что это следствие применения мной большого количества магии и скоро должно было пройти. Вернув рукава на место, я направилась в чулан. Никаких дополнительных размышлений не требовалось, чтобы сразу же придумать, как его использовать. Так что по уже опробованной технологии с чуланом я расправилась в два счета. Уж не знаю, что здесь было раньше, но теперь тут отлично поместился унитаз и раковина, а также маленькое зеркало, вешалка для полотенец, магический светильник и шкафчик со средствами для умывания. На ванну или хоть бы душ, к сожалению, места никак бы не хватило. А потому мне еще предстояло придумать, как организовать это в основном помещении. Тут же, в чуланчике, довольно быстро стало уютно от натасканных мной из своего дома вещей. Пожертвовав одной из ванных комнат, я стащила оттуда сантехнику и аксессуары. Запирающая магия на доме для меня, разумеется, никакой помехой не была, поэтому вскоре я полностью закончила с таким маленьким, но очень важным уголком своего текущего жилища.

Вернувшись в комнату, я еще раз окинула все взглядом, прикидывая какую мебель сюда перенести, куда ее поставить и можно ли использовать ту, что уже здесь есть. Если стол в целом мне даже нравился – монументальный и не слишком простой, приведенный к первозданному виду, он сразу заслужил свое место в комнате, – то стул, при всем своем внешнем соответствии столу, никакой критики не выдерживал. Я только представила, что мне придется просиживать на нем часами, как у меня уже заныла пятая точка. Стул определенно следовало выбрать более комфортный. Мысленно просканировав комнаты в своем доме, а также кладовку в подвале, в которую складировала не пригодившиеся, но перспективные плоды моего обучения, я одним махом избавилась от кровати и слишком уж маленькой книжной полки. А вот шкаф, напротив, восстановила. Бадья с ширмой отправились следом за кроватью. На их место у меня были свои кандидаты, нужно было только разобраться, где устроить банный уголок, где спальный, а где рабочую зону и зону отдыха, благо места на все это было предостаточно. Собственно, иначе бы я столько и не запланировала.

С рабочим столом было проще всего – он встал у окна, и оброс со всех сторон полками, тумбочками и ящиками для бумаг. В противоположный, самый темный, угол поближе к камину отправилась кровать. Несмотря на полностью современную начинку, дизайн ее был ближе к позднему средневековью, что делало ее слегка помпезной. Когда-то я вытащила ее, чтобы поставить в своей комнате еще в доме на Скеллиге, но не рассчитала с размером этого королевского ложа и пришлось подбирать поскромнее. Сюда же эта королевских размеров кровать вписалась идеально. И даже нашлось место для шедших к ней в комплекте тумбочек и банкетки. Посмотришь, и душа радуется. Наконец-то я нашла ей место! Для установки ванной в итоге осталось два места: у двери и у второго окна. Рассудив, что в окна заглядывать тут попросту некому, да и зачаровать мне их никто не помешает, я разместила ванну у окна, оборудовав там все необходимое для помывочных процедур и просто релаксации. Заодно и к чулану-туалету близко. Между кроватью и ванной удачно вписались шкаф и зеркало, а от двери ванну отгородила неброская светлая ширма, которую еще пришлось поискать в своем мире, а потом «купить». Как-то раньше мне ширмы не требовались, а тут вот нужда появилась. Место же около выхода сам собой занял один очень приглянувшийся мне диван, у которого возникли точно такие же проблемы как и у кровати. Он мне ужасно нравился, но никуда не помещался без ущерба для комфортного перемещения. Теперь этот, прямо-таки излучающий комфорт и мягкость, кусок мебельной промышленности моего родного мира идеально встал по другую сторону от камина. Между ним и кроватью так и напрашивался пушистый ковер. Не факт, что я в самом деле усядусь на него перед камином и буду смотреть в огонь, но это никак не мешало мне здесь его разместить. Кресло и низкий столик тоже лишними не стали.

Заставленная мебелью комната как-то сразу перестала казаться такой уж огромной. На минутку мне стало даже как-то неловко. Пришла тут вся из себя, устроила себе будуар. Но потом я напомнила себе, что мне вообще-то тут не переночевать, а жить и работать предстоит, и возможно долгое время. Кто знает, насколько затянутся поиски Цири? Так что я имела полное право устроиться со всевозможным для меня комфортом. В конце концов, я его себе сама организовала и за свой счет. Да и ликвидировать эти пару часов моей вдохновенной работы было делом нескольких взмахов. Так что я без каких-либо глупых угрызений совести добавила текстиль, пару украшений и немного дорогих моему сердцу мелочей типа фотографий и памятных статуэток. После чего чуть ли не в последнюю очередь вспомнила об освещении и заодно забрала сюда свой ноутбук, настольные книги, папки с наработками и прочие личные вещи, включая одежду и обувь. Уже почти удовлетворенно выдохнув, я вспомнила об окне прямо напротив ванной и снова принялась колдовать. Вместо одного простенького заклинания отвода глаз наложила на комнату весь пакет предписанных защитных заклинаний, среди которых были и от прослушивания, и от проникновения, в том числе магического. Захотят прийти в гости, постучат как порядочные люди.

С чувством выполненного долга, я взглянула на часы. Самое время было сходить пообедать. Так что я направилась к чародейкам, но по дороге передумала и, спустившись вниз, устремилась на кухню, ожидая найти там Весемира.

– Помочь? – спросила я, присаживаясь за стол и наблюдая за тем, как старый ведьмак помешивает в общем котелке.

– Да нет, уже почти готово, – отозвался старик, откладывая поварешку. – Расположилась?

– О да, теперь у меня есть, что разложить, – хихикнула я. – Не то, что одна тощая сумочка в прошлый раз.

– Может, расскажешь все-таки старику, как у тебя дела? – спросил Весемир, присаживаясь напротив.

– Так я все и рассказала, – слегка растерялась я. – Я все это время беспросветно училась, будучи запертой в доме посреди леса на Скеллиге. Вот с неделю назад меня оттуда выпустили и мир показали. Типа каникулы. А теперь вот дальше продолжаем.

– То есть ты еще недоучилась? – уточнил ведьмак.

– Ну… Классической магии я выучилась, а вот с силой Старшей крови совладать пока не могу. Будем ставить с Йен и Трисс новые эксперименты, чтобы продолжить развивать дар.

– Значит все-таки настоящая чародейка, – по-своему понял мои слова Весемир.

– Если можно так выразиться, – усмехнулась я.

– Но Цири ты пока найти не можешь?

– Нет, – качнула я головой. – Я вообще мало что пока могу. Восстанавливать предметы вот, да вещи из своего мира таскать. Пока даже к себе домой перенестись не получается. Да и даже если получится, и я научусь ходить по мирам, я понятия не имею, как найти Цири, – сразу честно сказала я.

– Жаль, – печально вздохнул Весемир. – Надеюсь, вы найдете способ.

– Я в любом случае буду продолжать. Поначалу я и до своего мира не дотягивалась, а сейчас легко. Нужно просто силу развивать.

– Ты поэтому хочешь замок восстанавливать? Чтобы силу развивать?

– И поэтому тоже. Пока училась, я домом занималась, но он маленький, а крепость огромная. Я надеюсь, что восстановление таких больших пространств простимулирует дар еще разрастись.

– А еще почему? – поинтересовался старик.

– Хочу увидеть Каэр Морхен таким, какой он был в расцвете сил, – улыбнулась я.

– Зачем тебе это?

– Не знаю, просто хочу. Мне нравится этот замок, и безумно жаль, что он рушится, – ответила я и задумалась. – Я в самом деле не знаю. Просто он мне понравился сразу, как я сюда приехала. И сейчас, когда я снова здесь оказалась, это чувство не изменилось. Может это потому, что Каэр Морхен стал первым местом в этом мире, где я провела несколько спокойных дней? В любом случае, мне очень хочется испытать на нем свою силу! Кстати, мне нужна лаборатория. Йен сказала, что у вас тут есть затопленный подвал. Можем мы его осушить и использовать?

– Можешь. Я же сказал, Каэр Морхен в твоем распоряжении. Делай, что тебе нужно.

– Спасибо! – обрадовалась я и заколебалась, задавать ли вопрос о ведьмачьей лаборатории или нет.

– И даже не спросишь ничего о нашей лаборатории? – прищурившись, сам спросил старый наставник, разрешив тем самым мою дилемму.

– Я помню ту книгу, что ты мне дал. Там писали, что у ведьмаков потрясающе тонкий слух, так что я уверена, ты слышал наш разговор, – выкрутилась я. – Объяснишь?

– Да Йен с Трисс тебе все за меня сказали. Храним ведьмачьи секреты, – усмехнулся Весемир, потирая бороду.

– Что в них такого страшного? И что страшного в том, что кто-то продолжит пришедшее в упадок создание ведьмаков? Ведь вас осталось совсем мало, а чудовищ что-то меньше не становится. Кто будет ими заниматься, если ведьмаки исчезнут?

– Сами люди справятся как-нибудь, – махнул рукой ведьмак. – Магов вон пошлют.

– Сомневаюсь, что маги будут этим заниматься, – скептически скривила я губы.

– Заплатят побольше, и займутся, – ни на секунду не усомнился в своих словах старик. – А ведьмаков больше создавать не надо.

– Почему? – снова спросила я. – Что в этом плохого?

– Все, – кратко ответил он. – Ты же читала, как подобных нам создают. Ты даже знаешь, сколько при этом выживают, а я тебе еще добавлю, что остальные умирают в страшных муках. Не перечесть, сколько истошных криков и бьющихся в агонии тел видели стены Каэр Морхена. Нет, Брин, – резко рубанул воздух ладонью ведьмак. – Я больше этим заниматься не буду и никому не позволю. Поэтому лаборатории Каэр Морхена закрыты для всех. Чтобы ни малейшего шанса повторить это не было.

– Я поняла, – тихо произнесла я, впечатлившись его речью.

– А чем ты собираешься заниматься в лаборатории? – спросил Весемир, видимо решив поскорее перевести разговор с неприятной ему темы.

– Я делаю мазь от шрамов для Трисс, – охотно отозвалась я.

– Насколько я знаю, ей не смогли помочь лучшие чародеи континента, – заметил ведьмак.

– У нее аллергия на магию в эликсирах, из-за этого были сложности в процессе лечения. Я же хочу сделать мазь с применением моей силы Старшей крови. Пользуясь этим механизмом, я восстанавливала глаза Филиппы.

– И восстановила? – заинтересованно спросил старик, даже глаза шире открыв.

– Да, но способ оказался крайне опасным для жизни. В здравом уме такой применять не будешь, да и не ради шрамов точно. Поэтому я хочу сделать магическую мазь на основе натуральных компонентов и добавить немного магии, чтобы избежать тяжелых последствий и подстегнуть регенерацию тканей. Собственно, я уже почти закончила, осталось внести некоторые изменения по итогам тестирования и попробовать, как к этому отнесется аллергия Трисс. Ну и довести уже до готового продукта.

– Да… Идей у тебя хоть отбавляй! Подвалы под лаборатории осушать, крепости восстанавливать, мази делать.

– У меня есть цель – мне нужно научиться пользоваться силой, – пожала я плечами. – Чем больше сложных задач, тем быстрее растет сила. Меня дома мама с папой ждут!

– Научишься, я уверен.

– Мне бы так верить в свои силы, как в меня верят окружающие, – пробормотала я и поспешила задать вопрос на другую тему, чтобы не побуждать к неловким успокоительным речам. Пока мне хвалиться было нечем. – Я еще хотела спросить, могу ли я позвать сюда Кейру? Я должна отдать ей кристаллы с записью, плюс она может мне понадобиться в работе над мазью.

– Кейру Мец? – несколько удивленно переспросил Весемир. – Тебе не нужно спрашивать за нее разрешение, она его уже имеет.

– Насколько я знаю, она разорвала свои отношения с Ламбертом. Видимо, она думает, что это может стать препятствием

– На этого балбеса ориентироваться… – махнул рукой Весемир и неодобрительно покачал головой. – Он со всеми готов рассориться!

– Что-то я уже столько негативных комментариев услышала на его счет, что мне с ним знакомиться страшно! – призналась я, усмехаясь.

– Не бойся, – качнул головой старый ведьмак. – У него только язык поганый, а так он верный товарищ и хороший ведьмак. Но вот такой вот у него характер противный.

– Кажется, я знаю кое-кого похожего, – хихикнула я.

Уточнять я не стала, так как дверь, ведущая в башню, открылась, и показались чародейки, но думаю, Весемир и сам прекрасно понял о ком я.

– Вот ты где! – едва разглядев меня за столом, воскликнула Трисс. – А мы тебя в комнате ищем!

– И, между прочим, не смогли туда попасть, – заметила Йен.

– Потому, что меня там нет, – развела я руками.

– А если бы нам что-то понадобилось? – нахмурилась Йен.

– Что может кому-то понадобиться в моей комнате, когда меня там нет? – наигранно удивилась я. На самом деле, мне все-таки было несколько неловко за свои магические излишества и показывать их очень не хотелось. Но и переделывать я была не согласна, мне понравилось то, что у меня в итоге вышло!

– Например, узнать, есть ли ты там! – заметила Трисс.

– Для этого достаточно постучаться.

– А если с тобой что-нибудь случится?!

– Вот тогда и выбьете дверь, – разрешила я. – Но пока со мной все в порядке, – заверила я их и заметила, как Весемир прячет улыбку в усах. – Кстати, нам дали добро на осушение подвала!

– Прекрасно, – ответила Йен таким тоном, что становилось сразу понятно, что все совсем наоборот.

– А Геральт, в смысле ведьмаки все еще не вернулись? – поинтересовалась Трисс.

– Еще нет, – ответил старик.

Предложение Весемира пообедать с ним атмосферу несколько разрядило. А после еды мы все вместе с ведьмаком направились в тот самый подвал обозревать масштабы работ. Воды было не то чтобы очень много, но стояла она тут давно и чистотой не отличалась.

– Сейчас я определю где течь и заделаю дырку, а вы после этого уберете воду, – распределила работу Йеннифер, когда Весемир ушел.

Мы остановились на последней незатопленной ступеньке, ведущей в подвал, и заготовили магию. На откачку воды много времени не понадобилось, но вот последующее осушение заняло не меньше часа. Вода, помимо основной бреши в стене, сочилась еще из нескольких трещин, и при заделывании одной, начинала течь из другого места.

– Не стена, а решето, – запечатывая очередным пассом новую дырку, возмутилась я.

– Тут проще на всю стену барьер наложить, чем точечно пытаться ликвидировать, – озабоченно согласилась Трисс, занимаясь тем же самым.

– Знаете, а давайте вы и правда барьер создадите и немножко его подержите, пока я восстановлю эту стену. А то напоминает игрушку для кошек, – предложила я.

– И сколько у тебя займет восстановление целой стены? – усомнилась в рациональности моего предложения Йен.

– Минут пять-десять, ну пятнадцать в самом плохом случае, – прикинула я. Стена, конечно, была большая, но я уже попрактиковалась на своей комнате.

Чародейки переглянулись.

– Ну давай, – согласились они и синхронно вскинули руки. – Aeadeiw’sgomlahgrian’nrutes!

С рук чародеек слетела легкая дымка, и прозрачный, чуть подрагивающий барьер замерцал перед стеной. Как только вода перестала течь, я направила свои раскрытые ладони на стену и принялась восстанавливать истощенную влагой стену, закусив уголок нижней губы для лучшего сосредоточения.

– Что это? – обеспокоенно спросила Трисс, увидев, как стена плавно покрывается льдом под щитом.

– Шпаргалка, – не открывая глаз, ответила я.

Закончив с визуализацией образа, я принялась заменять лед камнем. Работа спорилась, так что я была уверена, что в озвученный участок времени я уложусь.

– Готово, – сказала я, открывая глаза.

Чародейки убрали барьер.

– Недурно, – похвалила Йен, проводя рукой по стене.

– Э… Брин, а это нормально, что у тебя волосы инеем покрылись? – спросила Трисс, подходя ближе и осторожно касаясь моих волос.

Я качнула головой, закидывая к себе на плечо несколько прядей. В самом деле, местами волосы резко побелели, покрывшись тонкой корочкой льда. Я растерла пару волосков между пальцами, освобождая их из ледяного плена.

– Сейчас пройдет, – ответила я, отправляя пряди обратно за спину.

Я ненадолго задумалась, а потом и вовсе скрутила их в свободный узел на затылке, чтобы не мешались. Мне сейчас предстояло еще много пользоваться магией, а отвлекаться на них не хотелось.

– Я так понимаю, наша помощь в приведении помещения в божеский вид тебе не понадобится, – сказала Йен, отходя от стены. – Мы тогда позаботимся об оборудовании и реактивах. Тебе нужно что-то особенное?

– Да нет, Трисс знает весь состав снадобья, – качнула я головой. – Кейре передайте, чтобы она ко мне зашла, если будет возможность. Я сейчас параллельно поставлю тот кристалл перезаписываться, с остальными все в порядке. Пусть зайдет, заберет, Весемир в курсе.

– Хорошо, – согласилась Трисс.

Чародейки ушли порталом, я же, оставшись в одиночестве, размяла пальцы и приготовилась к долгому и упорному колдовству. Затопленная часть подвала была намного больше моей комнаты, но всю ее я восстанавливать сейчас не собиралась. Меня интересовала сама будущая лаборатория и еще одна небольшая комнатка, смежная с ней, которая вполне годилась для склада и холодильника. Впрочем, даже этот участок был намного больше моей комнаты. Так что, достав ноутбук, я настроила себе чем-то даже привычное радио из очередной лекции по эпидемиологии, подвесила его в пространстве с помощью левитации и положила кристалл прямо на клавиатуру. Убедившись, что запись пошла, я уверенно зачерпнула побольше силы и принялась за восстановительные работы. Трисс и Йеннифер вернулись, когда я уже почти закончила.

– Довольно быстро. Нас не было всего около двух часов, – заметила Йеннифер, осматривая почти полностью восстановленное помещение. Лишь небольшой участок потолка все еще был покрыт льдом. – Ведьмаки не возвращались?

– Никто не заходил сюда, – ответила я.

– Брин, ты уверена, что это нормально? – в голосе Трисс звучало неприкрытое беспокойство.

Я даже прервалась, чтобы осмотреть помещение на предмет того, что так сильно взволновало рыжеволосую чародейку, но ничего не нашла.

– Я имею в виду твое оледенение, – поспешно уточнила она предмет своего вопроса. – Ты же… ты же вся покрылась инеем!

Я взглянула на свои ладони, покрытые мелкими искрящимися не то снежинками, не то льдинками. Выглядело, надо признаться, довольно мило, хоть и странно. Я попыталась отряхнуть ладони, но не преуспела.

– Такая у меня магия, – пожала я плечами. – Площадь всех поверхностей довольно большая, много льда ушло, а он вот так вот на меня влияет. Сейчас закончу, и все пройдет.

Я вернулась к незавершенному участку потолка.

– А ты не боишься в ледяную статую превратиться, если всю крепость будешь так восстанавливать? – не удовлетворившись ответом, продолжила Трисс.

Я рассмеялась, представив себе это.

– Не, не боюсь, – смеясь, ответила я. – Это будет забавно! Брин – Снежная королева! Надо будет снеговика себе сделать!

– Йен! – не найдя отклика у меня, Трисс обернулась к другой чародейке. – Тебе не кажется, что это может быть опасно?

– Нет, – качнула головой черноволосая чародейка. – Она прекрасно владеет магией, у нее стабильные потоки, а побочный эффект нестойкий. Впрочем, разобраться в его природе все равно не помешало бы. Мне интересно другое. Ты чувствуешь, что тут холодно? – это уже ко мне обратилась наставница.

– Холодно? – задумалась я, снова прекратив творить магию. – Ну, прохладно, да, – кивнула я, прислушавшись к своим ощущениям. Я бы с удовольствием накинула теплый плащ или погрелась у камина, но холодом я бы это не назвала.

– И только? – настойчиво уточнила Йен, и только тут я заметила, что у нее изо рта вырываются облачка пара, когда она говорит.

Я на пробу дыхнула и ничего подобного у себя не увидела.

– Угу, – кивнула Йен. – То есть ты не чувствуешь, что тут уже мороз из-за твоей магии. Интересно-интересно.

– Пять минут, я закончу, – попросила я и вернулась к работе.

Когда все запланированное было отремонтировано, чародейки в два счета нормализовали температуру в подвале, после чего с меня быстро сошли все признаки долгого морозного колдовства, которые так беспокоили Трисс.

– Интересно, твое оледенение – это следствие понижения температуры в помещении или, наоборот, температура понижается, потому что ты льдом покрываешься, – задумчиво протянула Трисс, рассматривая мои ногти, с которых морозные узоры сходили дольше всего.

– Учитывая, что я тут все кругом замораживаю, думаю, я охлаждаюсь от помещения, – логично предположила я. – Другой вопрос, почему так вообще происходит. Рожденный управлять холодом сам не мерзнет?

– Возможно, – согласилась Йеннифер. – Я с подобным в своей практике не сталкивалась. Нужно понаблюдать.

Я лишь пожала плечами. Нужно, так нужно. Я была вполне согласна с Йен. Проблем моя ледяная магия мне никаких не создавала, работала так же, как и любая другая. А то, что холодно становилось и я морозными узорами покрывалась, ну так на то она и ледяная. Потом в любом случае все становится как прежде. Здорово бы было найти каких-нибудь магов из моего мира и спросить у них, что это все значит. Но я вполне допускала мысль, что раз о магии в моем мире никто не говорит, то я могу быть единственной в своем роде, а значит, спрашивать не у кого. Придется разбираться самой.

Следующие час-полтора мы занимались обустройством лаборатории. Ингредиенты чародейки почти все принесли с собой, а вот мебель я доставала из дома Йен.

– Ну и где эти ведьмаки? Уже вечер! – недовольно проворчала Трисс, в который раз поглядывая на вход в подземелье.

Крайне неодобрительный взгляд, который на нее бросила Йен, было сложно не заметить. Как и не понять какого конкретно ведьмака так хотела видеть Трисс, а заодно припомнить некоторые фразы, роняемые чародейками еще во время моего обучения, значение которых я до конца поняла только сейчас. Напрямую ни одна из них об этом не говорила, но теперь был вполне очевиден их общий интерес к одному мужчине, который, кажется, официально был все-таки закреплен за Йеннифер.

– Слушай, а ты так ведь можешь не только лабораторное оборудование доставать, – задумчиво проговорила Йен, отвернувшись от рыжеволосой чародейки.

– Почти все что угодно, – пожала я плечами, настраивая магические светильники.

Оставалось закончить только с ними и лабораторией можно будет начать пользоваться хоть завтра.

– Достань кровать из моего дома! – крайне заинтересованно повернулась ко мне Йеннифер.

– Кхм… Я себе всю комнату мебелью так заставила, – фыркнула я.

– Так вот чем ты там занималась, что фонило на весь замок! – воскликнула Трисс так, будто подловила меня на противозаконной деятельности.

– Фонило, скорее всего, когда я ремонт делала. Перенос предметов не такой энергоемкий, – справедливости ради заметила я, но сделала это, кажется, зря.

– Так ты там еще и ремонт сделала, – теперь на меня накинулась и Йен.

– Э-э, а что? Весемир же мне разрешил замок в порядок приводить, – заволновалась я.

– А нам предложить ты не подумала? – уперла руки в бока Трисс.

– Или думаешь, нам больше нравится с отвалившейся штукатуркой жить?! – возмущенно тряхнула волосами Йен.

– Ну да… не подумала, – созналась я, закончив со светильниками и инстинктивно отступая к двери.

– Ты смотри, она еще и убежать пытается! – обличительно ткнула в меня пальцем Трисс.

– От той, кто ее всей этой магии учил! – пафосно вторила ей Йен. – Вот она, благодарность! – чародейка даже руку к потолку воздела в показном возмущении.

– Да ладно-ладно, достану я вам кровати! – поспешно пообещала я, вскидывая руки в успокаивающем жесте и чувствуя, что вот-вот расхохочусь.

– И ванны! – звонко добавила Трисс, тоже с трудом борясь со смехом.

– А в качестве моральной компенсации покажешь свою комнату! – Йен игра удавалась без особых усилий.

Я тяжело вздохнула, опуская плечи, и понуро развернулась к выходу, с трудом сдерживая хихиканье.

– Пойдемте, – позвала я их. – Покажу вам святая святых… Вымогательницы…

– Это мы-то вымогательницы?! – взвилась Йен, нагоняя меня. – Мы! Верой и правдой обучавшие тебя долгих шесть лет!

На середине лестницы, я таки не выдержала и расхохоталась. Вслед за мной засмеялись и чародейки. Но стоило мне открыть дверь и впустить их внутрь своей комнаты, как смех немедленно прекратился.

– Ну ничего себе она ремонт сделала! – через полминуты разглядывания комнаты в гробовом молчании, наконец, сказала Йеннифер.

– Да она тут филиал дома на Хиндарсфьялле себе устроила! – более эмоционально воскликнула Трисс, взмахивая руками.

– Это же моя комната! – напомнила я. – Как еще она могла бы выглядеть?!

– И имея такие возможности, ты нам ни слова не сказала! Да и вообще комнату закрыла, чтобы мы не увидели?! – возмутилась Йен.

– Знаешь что? Одной ванной ты не отделаешься! – развернулась ко мне Трисс. – Я тоже хочу и кровать, и диван, и шкаф, а еще ковер и ремонт!

– Да не вопрос, – пожала я плечами. – Только ремонт завтра, сегодня я уже, признаться, подустала с непривычки столько силы выдавать.

– И мне тоже, – веско добавила Йен чуть прищурившись. – Мебель – сегодня, ремонт – завтра.

– Ок, – развернулась я к выходу, намереваясь заняться этим прямо сейчас.

Первой мы попали в комнату к Трисс. В отличие от моей, здесь из нововведений было только чисто и обжито. Кучи бумаг за письменным столом, одежда на вешалке, книги, заправленная кровать, бадья за ширмой, дрова в камине, магические светильники, шторы, пара картин. Посоветовав мне убрать те предметы мебели, что я заменю, в соседнюю башню Каэр Морхена, дабы их можно было использовать, если нужно, Трисс надиктовала мне целый список того, что следовало достать из ее апартаментов в Ковире. В этот момент в нашу теплую компанию влилась Кейра, которую встреченный ей Весемир отправил прямиком в эту башню. Я вспомнила, что забыла записанный кристалл в новенькой лаборатории и пообещала за ним спуститься, как закончу с добыванием мебели. Блондинка никуда не спешила, и они вместе с Трисс с неподдельным интересом начали наблюдать, как я добываю все названные предметы прямо из воздуха, чем меня немало повеселили. Это Йен присутствовала при многих моих экспериментах с силой Старшей крови, а Трисс обычно видела только результаты. Кейра же и вовсе никогда не видела ничего подобного.

Когда Трисс была удовлетворена новой обстановкой своей комнаты, мы поднялись еще выше, в комнату Йен, которая находилась прямо под крышей башни. Едва преодолев последнюю ступеньку, я сразу же почувствовала мощное заклинание на потолке. Определенно, Йен капитальный ремонт помещения был нужнее всех, иначе первый же дождик обещал ей незабываемые впечатления. Ну, обещал бы, если бы она заклинанием не экранировала потолок.

Круглая комната, уже даже почти зал, была в разы больше моей. В центре нее находился камин, а уже вокруг него была расставлена мебель. Помимо множества книг и свитков, занимавших все горизонтальные поверхности, здесь также был мегаскоп, обеденный стол с двумя стульями и… чучело единорога. Последний озадачил меня довольно сильно. Задать вопрос я, впрочем, не успела, на меня тут же посыпались указания: что, откуда и какого качества требовалось достать. Я прямо-таки джином себя почувствовала или золотой рыбкой. Жаль, желания были отчего-то не лимитированы! А то после замены трех кроватей, которые ей чем-то не понравились, долгого подбора штор и шкур, придирчивого выбора деревянной ванной именно с черными ободами я поняла, что трюмо для окончательного наведения неземной красоты мы будем искать до утра.

Кейра с Трисс, не занятые непосредственно в создании интерьера, давно отошли в сторонку и, усевшись на уже одобренную софу, негромко о чем-то беседовали, с любопытством посматривая только на новые экземпляры. Мне безумно хотелось бы присоединиться к ним, но джин еще не был отпущен на свободу. Когда Йен отвергла уже пятое по счету зеркало, я почувствовала, что больше не выдержу этого. Пока чародейка в очередной раз окидывала комнату взглядом, ища видимо к чему еще придраться в ожидании доставки очередного экспоната, я незаметно сотворила иллюзию прямо на зеркало, замаскировав потоки силы под чарами переноса. Увидев, что новый претендент на место в ее комнате успешно доставлен, чародейка поспешила рассмотреть его поближе и, конечно, невзначай заглянула в зеркало. Страшная маска на черном фоне, вытащенная мной из памяти о мультике про Белоснежку, появилась в нем именно в этот момент.

– Ты прекрасна, спору нет!

Ты на свете всех милее,

Всех румяней и белее, – громогласно возвестило зеркало, прямо в лицо не успевшей отпрыгнуть Йеннифер.

Звон разбитого стекла и разлетевшиеся во все стороны осколки и деревянные обломки подняли шума не меньше этой внезапной тирады. Йен, отскочившая уже метра на три от зеркала, все еще держала в руке голубоватый сгусток энергии, глядя на живописно рассыпавшиеся осколки. Я поцокала языком.

– Кто ж так с волшебными зеркалами обращается? – укорила я ее, качая головой. – Оно же тебе всю правду доложило! Как на духу!

– Волшебное, говоришь? – почти по-змеиному прошипела чародейка и начала медленно оборачиваться ко мне.

«Ой-ей!», – пронеслось у меня в голове, стоило мне увидеть ее глаза.

– Самое что ни на есть! – убедительно подтвердила я, бочком продвигаясь к выходу. – Точно говорю!

– Вот оно значит как!

Я даже дослушивать фразу не стала. Вскрикнула и бросилась бежать из комнаты, слыша за спиной заливистый смех Трисс и Кейры, с безопасного расстояния наблюдавших за развитием событий.

– Я тебе покажу сейчас волшебное зеркало! – разгневанно крикнула Йен, и в то место, где я недавно стояла, вписался тот самый энергетический шар, что был зажат у нее в руке. – Я тебе покажу, кто всех милее! Румянее! И белее! – грозно выкрикивала чародейка, на каждом слове запуская в меня очередным шариком.

Я с диким хохотом уже неслась по винтовой лестнице, так что ни один шарик меня не догнал. Да впрочем не думаю, что Йен и вправду в меня целилась.

– Не убивай меня, злая королева! – крикнула я, чуть притормозив на середине пути и продолжая хихикать. – Сжалься! Я не претендую на звание самой прекрасной и на короля не претендую!!!

Еще один разряд вписался в стену, а я снова подорвалась с места, оглядываясь через плечо.

– Я тебе ванную достану мраморную! Черную! Не убивай! – крикнула я вверх.

– И зеркало большое! – согласилось на подкуп их злое величество.

– Хорошо! Ой! – пообещала я и в этот момент врезалась во что-то или, точнее сказать, в кого-то.

Уже шарахнувшись в сторону, я заметила, что врезалась в беловолосого мужчину, а в следующий миг поняла, что падаю с лестницы. Причем падаю в сторону, а точнее в центр лестничного колодца, так как никаких перил у лестницы не было. Я в ужасе распахнула глаза, пытаясь вспомнить какое-нибудь подходящее заклинание, когда та самая беловолосая преграда, столь неожиданно возникшая на моем пути, поймала меня за руку и дернула на себя, не давая отправиться в полет. Я даже толком этот факт осознать не успела, как почувствовала резкий, жалящий удар тока от мужчины. Рефлекторно дернув рукой, я на автомате послала телекинетическую волну прямо в грудь своего спасителя, так что того снесло на пару метров от меня и впечатало в стену. Я же уставилась на свою руку. Место соприкосновения даже зудело так же, как будто меня током шарахнуло.

– Не претендуешь, значит, – уперев руки в бока, строго спросила Йен, появившись на лестнице. За ее спиной стояли все еще веселящиеся Трисс и Кейра. – Убить решила, чтобы не достался никому?! – грозно свела она брови к переносице.

– Так-так, – раздался незнакомый мужской голос откуда-то снизу. – Легендарный Белый волк был не просто отшит, а даже отправлен в живописный полет до стены при очередной попытке приударить за новенькой чародейкой. Это надо отметить!

– Что это на фиг было? – пораженно спросила я, разворачиваясь к своей наставнице. – Почему он меня током шарахнул? – спросила сначала у нее, а потом развернулась и посмотрела на не нуждающегося в представлении того самого беловолосого ведьмака Геральта. Внизу, очевидно, комментировал происходящее Ламберт, вычисленный методом исключения, как последний из троих ведьмаков. – Что за звездец?!

– Это не ток, – веско сказала Йеннифер, опустив одну руку вдоль тела, а вторую продолжая упирать в бок. Выглядело это все еще грозно.

Когда-то я рассказывала чародейкам о своем мире, и что такое электрический ток они знали. Однако Йен не сочла это слово подходящим.

– А что? – обернулась я снова к ней.

Замолчавшие было Трисс и Кейра переглянулись и снова хихикнули. Я озадачилась еще сильнее.

– А его мамашка-чародейка в чан с афродизиаком ухнула в младенчестве! – снизу крикнул Ламберт.

– А тебе завидно? – изогнула одну бровь Йеннифер.

– Это эманации, – ответила мне Трисс все еще улыбаясь.

– Эманации чего? – обратилась я к ней.

Ламберт внизу хохотнул в кулак.

– Ведьмаков.

– Ведьмаки что, радиоактивны?! – ужаснулась я.

Этого слова никто не знал, но видимо по выражению моего лица они поняли, что это что-то страшное.

– Это неопасно, – поспешно сказала Трисс.

Пожалуй, людям, долго общающимся с ними и до сих пор не заработавшим лучевую болезнь, можно было верить.

– Что это тогда за разряд такой?

– Это не разряд, – вздохнула Йен. – Еще раз прикоснись, почувствуешь.

– Ничего себе, Йеннифер сама разрешает потрогать Геральта другой чародейке?! – и тут не промолчал Ламберт. – Или если не Трисс, то можно?

Проигнорировав в самом деле несдержанного на язык мужчину, я с сомнением покосилась на ближайшего ко мне представителя ведьмачьего цеха и запоздало вспомнила, что даже не поздоровалась, не то, что познакомиться. Я почувствовала себя глупо.

– Ээ… Привет, – ничего умнее в голову приходить не спешило. – Я Брин.

Ведьмак от стены уже отошел, но приближаться ко мне не спешил. Лицо у него было хоть и бледное, с присущими ведьмакам желтыми глазами, но довольно располагающее, хотя скорее всего потому, что он едва сдерживал улыбку. Внешне он чем-то походил на Эскеля, только шрамы были другие: на лбу и под глазом, и волосы неестественно белые. Они особенно контрастно смотрелись с черной кожаной курткой, из незастегнутого ворота которой при отбрасывании выскользнул медальон в виде оскалившейся головы волка, такой же как у Эскеля.

– То самое дитя Старшей крови, – голос у мужчины оказался приятным.

– Угу, – подтвердила я и добавила, раз уж мужчина представляться не спешил. – А ты тот самый Геральт.

– Ага, криворукий ведьмак, – неожиданно продолжил и все-таки улыбнулся беловолосый.

«Блин, все-таки сказал!» – поняла я, лихорадочно соображая, что сказать в ответ.

– Ну… – я добросовестно осмотрела его руки и продолжила шутить, раз уж умных мыслей в голове не прибавилось. – Вроде прямые! Но нужно проверить! Можно?

– Если ты не собираешься опять впечатать меня в стену, то пожалуйста, – усмехнулся мужчина, улыбаясь шире, и протянул мне руку.

– Это непроизвольно вышло, извини, – потупившись, сказала я, но руку к его кисти все-таки протянула.

Едва коснувшись его кожи, я снова ощутила будто легкий разряд тока, но в тоже время это не было болезненным, просто слишком резкое, сильное и непонятное ощущение, так что руку я снова отдернула.

– М-да… – прокомментировала я свою вторую попытку. – Это ты один такой особенный?

– Не слушай Ламберта, этот вредный хрен ничего полезного тебе не скажет, – посоветовал Геральт.

– Это особенность всех ведьмаков, – пояснила Йен, поравнявшись со мной.

– Правда, сила эффекта разная, – добавила спустившаяся следом Трисс. – Эскель, например, эманирует сильнее, чем Геральт, – чародейка кивнула куда-то вбок и я, машинально обернувшись и опустив взгляд, увидела появившегося в дверном проеме третьего ведьмака.

Сердце екнуло и забилось быстрее. Эскель замер, скрестив руки на груди, и устремил на меня свой фирменный тяжелый взгляд. В отличие от Геральта и Ламберта, он был без куртки, в одной запашной рубашке с закатанными почти до локтя рукавами. С нашей последней встречи его волосы заметно отросли и теперь достигали подбородка. С одной стороны лица они были небрежно заправлены за ухо. В остальном же Эскель ни капли не изменился. И судя по тому, как быстро стучит сердце, мое отношение к нему за шесть лет тоже не поменялось, хоть я и очень старалась о нем не думать. Предназначение так работает? Или я действительно влюбилась как малолетняя дурочка?

– Куда еще сильнее? Сразу двести двадцать шарахнет? – ужаснулась я, едва представив, и поспешно отвела взгляд, чувствуя смущение непонятно отчего.

– Проверь, – усмехнулась Трисс.

Звучало довольно глупо и провокационно, но мне на самом деле хотелось узнать, что я почувствую, прикоснувшись к Эскелю. Так что я приняла предложение к исполнению и зашагала вниз по лестнице. Правда, решила опыты проводить по очереди, раз уж я изображаю научный интерес, поэтому сначала подошла к Ламберту.

– Привет, я Брин, – пошла я проторенным путем. – Можно твою руку?

Этот ведьмак был темноволос и так же высок и статен, как и другие, но вот улыбка у него в отличие от остальных была неприятная и к себе не располагала, но тем не менее не была лишена определенного шарма.

– А я Ламберт, – в отличие от Геральта сам представился ведьмак, протягивая мне руку.

– Вредный хрен, я помню, – кивнула я и осторожно коснулась его ладони.

– Именно так, – усмехнулся мужчина, кажется, действительно искренне довольный эпитетом, который ему приписали. От спустившихся следом за мной чародеек и Геральта послышались смешки.

Странные ощущения повторились, но куда приглушеннее и мягче, лишь слегка щекоча кончики пальцев. Совсем не такие, как от прикосновения к Геральту, когда простреливало сразу всю руку до ключицы. Я бы даже, наверное, рискнула охарактеризовать эти ощущения как приятные, но руку все же поспешила убрать. Многозначительно хмыкнув, я подошла к последнему и самому интересному мне подопытному.

– Привет, – не стала изменять я себе. – Ты знаешь, кто я. Можно твою руку? – попросила я и снова рискнула посмотреть ему в глаза.

Он выглядел абсолютно спокойно, усмехнулся одним уголком губ и предложил мне ладонь для эксперимента. К нему руку я протягивала с замиранием сердца, и едва коснувшись, тут же отдернула, да еще и шаг назад сделала.

– Жесть какая! – непроизвольно вырвалось у меня.

Разряд от Эскеля, казалось, пронзил меня насквозь, достав сразу до солнечного сплетения и оставив где-то внутри легкую дрожь, будто в самом деле от удара током. Ничего подобного от соприкосновения с ним я, разумеется, раньше не испытывала, и это нововведение меня, признаться, несколько испугало и смутило.

– Что это за чертовщина такая? Какова причина этих эманаций? От чего они зависят? Почему так воздействуют? – резко обернулась я к Йен за пояснением.

– Понятия не имею, – ответила она с совершенно невозмутимым видом. Трисс тоже пожала плечами.

– И вам не интересно? – удивленно вскинула я брови. – Столько лет сталкивались с этим и ни разу не было любопытно, что это за штука и как работает? А вдруг это опасно?

– Это абсолютно безопасно, – заверила меня рыжеволосая чародейка с хитрой усмешкой. – И даже более того…

– Это даже весьма приятно, если знаешь как использовать, – многозначительно добавила Йен после того, как Трисс замолчала.

Кейра лишь выразительно кивнула, опуская взгляд. Тут у меня в памяти всплыл наш недавний разговор с Йен. Кажется, теперь я начала понимать, чем ведьмаки такие особенные для чародеек. Стало еще интереснее, хотя от таких откровенных намеков сделалось еще более неловко.

– Откуда вы можете знать, что это не опасно, если даже не интересовались природой этого явления? – уцепилась я за основную тему разговора, игнорируя намеки.

– А как ты предлагаешь узнать? – вопросом на вопрос ответила Йен.

– Ведьмаки ребята скрытные, – усмехнулась Трисс.

– Эмпирически! – ответила я и, на мгновенье задумавшись, выдала. – Да хотя бы сравнительный анализ провести.

Не тратя время на лишние объяснения, я достала из пространственного кармана ручку и ежедневник, в который любила записывать внезапно посетившие меня идеи, если те настигали меня за пределами лаборатории. Открыв его на чистой странице, я быстро нарисовала четыре шкалы и подписала их именами чародеек. На той, над которой значилось мое имя, ненадолго задумавшись, быстро нанесла три метки, подписав именами ведьмаков, после чего протянула ежедневник женщинам.

– Отметьте на каком уровне ощущения от каждого ведьмака, – сказала я, добавляя к ежедневнику ручку, и только теперь заметила с трудом сдерживаемые улыбки на лицах всех присутствующих. Трисс не выдержала первой и тихо захихикала, следом за ней прорвало Кейру, потом и остальные заулыбались, переглядываясь. До меня запоздало дошло, в чем дело. – Я думаю, одного прикосновения будет достаточно, – мрачно добавила я, осуждающе глядя на чародеек. На ведьмаков я старалась не смотреть вовсе.

– Ну, давай попробуем, – усмехнулась Йеннифер, взяв в руки ежедневник. Смех в ее голосе был прекрасно слышен, но сама идея ее все-таки заинтересовала. Похоже, не мне одной было любопытно сравнить. – Господа, – обратилась она к ведьмакам. – Ваши руки, пожалуйста. Геральт, – первым подошла она к своему мужчине.

– Для тебя что угодно! – с усмешкой ответил он ей, не отводя от нее пристального взгляда.

– А больше ничего не надо? – спросил у нее Ламберт, когда она шагнула к нему.

– От тебя – нет, – прямолинейно ответила она ему, касаясь руки. – Благодарю!

– Меня можешь не благодарить, – сразу же сказал ей Эскель, протягивая руку, едва она развернулась к нему.

Я бросила короткий и несколько удивленный взгляд на ведьмака, озадачившись такой странной реакцией.

– Не буду, – согласилась чародейка, искривив губы в холодной улыбке.

Йен с Трисс и раньше видели мои письменные принадлежности, Кейра же тем временем с любопытством протянула руку к ручке.

– Что это? – спросила блондинка, крутя ее в руке.

– Ручка шариковая, – усмехнулась я. – Ей можно писать, не макая в чернила. Они у нее внутри.

Кейра с сомнением посмотрела на тоненький корпус и на пробу чиркнула внизу листка ежедневника, который Йен все еще держала в руках, убедилась в том, что ручка оставила след, и отдала письменную принадлежность требовательно протянувшей руку черноволосой чародейке. Расставив свои отметки, моя наставница передала записную книжку Трисс, и обход ведьмаков начался по новой, с той только разницей, что комментировал все три «замера» Ламберт, который явно питал к Трисс особые чувства. Последней была Кейра, которая даже несколько удивилась, что она в эксперименте тоже участвует. На этот раз отличился только Геральт, когда поинтересовался какими судьбами Кейра оказалась в Каэр Морхене. Ламберт же молчал, будто воды в рот набрал, только косые взгляды бросал на светловолосую чародейку. Я искоса следила за Эскелем, но он был непоколебим как скала.

После всех процедур мой ежедневник снова попал в мои руки, и я жадно всмотрелась в графики, однако никакого внезапного озарения не произошло. Графики плясали, как могли, и из общего можно было выделить только пару закономерностей. На трех графиках из четырех внизу был Ламберт, дальше шел Геральт. У Кейры же в самом низу оказался Геральт, а за ним шел Ламберт. Эскель у всех, кроме Йен, был на самом верху, – у нее же его обогнал Геральт. Расстояния же между рисками никакому анализу не поддавались, особенно впечатлял сильно утопленный показатель Ламберта у Трисс и загнанный почти под потолок показатель Эскеля у меня.

– Эх, данные относительные. Их бы с чем-нибудь соотнести… – задумчиво пробормотала я, пытаясь придумать какую-нибудь меру эманации или хотя бы более-менее стабильную величину. – Весемир! – вспомнила я, что ведьмаков у нас четверо.

– Что Весемир? – переспросила Трисс.

– Он тоже ведьмак! – пояснила я. – Идем!

И захлопнув ежедневник, оставив ручку внутри, сама первой зашагала в большой зал.

– Весемир? – позвала я, когда после беглого осмотра никого не увидела.

– Он во дворе, – ответил мне вместо старика Эскель, чем снова меня взбудоражил.

Я скованно поблагодарила за информацию кивком и торопливо зашагала в указанном направлении.

– Идем-идем, – позвала я за собой чародеек, чтобы те не отставали, но оборачиваться не стала, чтобы не встречаться с ведьмаком взглядом.

Старый ведьмак в самом деле нашелся в верхнем дворе у колодца.

– Весемир! – позвала я, подходя ближе. – Можно мы тебя отвлечем на минуточку? Мы тут эксперимент проводим, нам нужна твоя рука.

– Мне она тоже нужна, – ответил ведьмак, обернувшись к нам и с недоумением осматривая нашу чародейскую делегацию.

– Нет, мы ее не будем с собой забирать, – хихикнула я. – Мы только потрогаем.

Старый наставник нахмурился, но перчатку с правой ладони снял.

– И зачем же вам это нужно? – спросил он, протягивая руку.

Я первой прикоснулась к ней и поспешила поставить новую отметку на графике.

– Она хочет измерить эманацию, – ответила за меня Йен.

– Большей частью я хочу понять, что это вообще такое, – поправила ее я, передавая ей ежедневник с ручкой. – И не говори, что тебе это не интересное!

– Мне интересно! – призналась наконец чародейка. – Поэтому я и здесь.

– Да нам всем интересно, – усмехнулась Трисс.

С одним ведьмаком мы закончили быстро, так что ежедневник вскоре снова оказался у меня в руках.

– Спасибо! – звонко поблагодарила я, прижимая книжку к груди.

– Хе-хе, пожалуйста, – добродушно рассмеялся Весемир, качнул головой и вернулся к своему занятию, когда мы двинулись в обратный путь.

– По-моему, это ничего не даст, – заметила Кейра по дороге обратно. – Эти шкалы бесполезны.

– По крайней мере, это было забавно, – пожала плечами Трисс. – Эскель, выходит, действительно эманирует сильнее всех.

– А Весемир слабее всех, – кивнула Кейра. – Это единственное, что видно точно.

– Зато развлеклись, – усмехнулась Йен.

Я в разговоре не участвовала, пристально изучала полученные графики по дороге. Рассматривая идею взять показатели Весемира в качестве якоря и отсчитать от него остальные замеры. Не было никакой гарантии, что все чародейки чувствовали исходящие от него эманации одинаково. Но, с другой стороны, если уж кого-то и брать за основу, то именно его, как наиболее стабильную и нейтральную сторону. Взвесив все за и против, я все-таки решила рискнуть и попробовать построить теорию на этом. Войдя в замок, я сразу же устремилась к столу и, усевшись на том же самом месте, что когда-то давно с Весемиром, с энтузиазмом взялась перечерчивать графики на соседнюю страницу.

– Ну и что? – услышала я вопрос Геральта.

– Да ничего, – скучающим тоном ответила ему Йен.

Дальше я не слушала, погрузившись в размышления над по-новому представшими передо мной графиками, погрызла кончик ручки, постучала ей по странице, покрутила между пальцами и кинула на ежедневник. Мыслей было много, одна противоречивее другой. Я сложила ладони и медленно потерла их друг о друга, вспоминая ощущения от прикосновений к ведьмакам.

– Ну что там? – раздавшийся совсем рядом голос Ламберта вывел меня из состояния задумчивости.

– Да непонятно ничего, – отмахнулся от него Геральт.

Тут я заметила, что стол обступили и со всех возможных сторон заглядывали в мой ежедневник.

– Да все понятно, – опротестовала я заявление ведьмака.

– И что же тебе понятно? – поинтересовалась Йеннифер, присаживаясь на лавку рядом.

– Эманации ощущают только маги, – начала я.

– С чего ты это взяла? – тут же перебил меня Ламберт.

– С того, что пока мой дар спал, мне от Эскеля двести двадцать не прилетало, – ответила я. – И так как ощущают только маги, то значит, с магией это и связано. Точнее, с ведьмачьими способностями к магии, полученными неестественным путем. Рискну предположить, что из-за их искусственности и получается такой эффект при взаимодействии с естественным магическим фоном у чародеев.

– Ну, допустим, – согласилась Йен.

– Звучит довольно правдоподобно, – поддакнула Трисс.

– Но почему тогда у всех эффект разный? – задала вопрос черноволосая чародейка.

– Не такой уж и разный, – заметила я. – Если взять показатели Весемира, как самого стабильного, за основу и посчитать, что от него эманации все ощущают примерно одинаково хотя бы относительно остальных, то мы получим вот такую картину, – я указала на вторую страницу, с перечерченными шакалами.

На ней становилось очевидно, что Ламберт и Весемир имели довольно низкую отметку, тогда как Геральт и Эскель уходили резко вверх. Только у Кейры еще и Ламберт был отмечен достаточно высоко.

– Учитывая, что все завязано на магии, а полученные от мутаций способности у всех одинаковые, то дело, скорее всего, в естественных магических способностях. Правда, не знаю у кого именно они были до мутаций. У Весемира и Ламберта или у Геральта и Эскеля.

– Моя мать чародейка, – неожиданно подал голос Геральт.

– А мои родители простые люди, – вслед за ним сказал Ламберт.

– Ну, значит наиболее вероятно, что наличие врожденных способностей к магии увеличивает силу эманаций, – сделала вывод я, глядя на обоих ведьмаков попеременно.

– У меня, получается, были самые сильные врожденные способности к магии? – неожиданно подал голос Эскель.

– Судя по всему, – кивнула я, усилием воли переводя взгляд на него и стараясь отвести его не слишком поспешно.

– Хорошо, – усмехнулась Йен. – А как ты объяснишь вот это? – она подцепила ручку и указала ей на Ламберта в графике Кейры.

– А точно так же, как вот это, – я забрала у нее ручку и указала на то, что Ламберт у Трисс был практически вровень с Весемиром. – И вот это, – я указала на Геральта, который обогнал Эскеля у самой Йен. – И скорее всего даже это, – чуть замешкавшись, я указала на Эскеля в своем графике. – Дело не только в магии, но и в личных отношениях. Они, вероятно, резонируют с потоком энергии от разности магических потенциалов.

– А в этом действительно есть смысл, – задумчиво согласилась Йен.

Трисс и Кейра просто молча смотрели на график, видимо обдумывая мои слова.

– Эк ты загнула! – проворчал Ламберт. – А для малограмотных это как?!

Я повернулась к ведьмакам.

– Вот тебе, малограмотный, например, не нравится Трисс, – медленно начала я говорить, подбирая слова, – это невооруженным глазом видно, да и она от тебя не в восторге. Так вот ваши межличностные отношения, в данном случае отрицательные, вступают в резонанс, или точнее в антирезонанс, с тем потоком энергии, который образуется от разницы в ее магических способностях и твоих, и гасят его. Из-за чего Трисс ощущает твои эманации хуже. А Кейра тебе наоборот нравится, из-за чего ваша разница в магических потенциалах резонирует с межличностными отношениями и сила эманаций растет, причем настолько, что ощущается даже сильнее, чем от Геральта, с которым резонанса нет, – закончила я.

Ламберт озадаченно молчал.

– Хорошо, это все понятно, – снова обратила мое внимание на себя Йен и обрисовала шкалы всех чародеек кроме меня. – Но вот это, – она потыкала в Эскеля на моей шкале. – Нет.

– Я не знаю, – честно призналась я, так и не увидев никаких отличий кроме одного, крайне сомнительного. – У меня нет объяснения.

– Предназначение? – озвучила ту самую единственную бредовую идею Трисс.

– Сомневаюсь, что этот глобальный механизм стал бы влиять на такую ерунду, – озвучила я ей свои мысли.

– Тоже верно, – согласилась она.

– Погрешность в измерении? – предложила свой вариант Кейра.

– Может, – не стала спорить я.

– Так перемерь, – Трисс махнула рукой на Эскеля.

– Завтра или через недельку. Посмотрю результаты во времени, – покивала я, не глядя на ведьмака. Если уж я на него спокойно посмотреть не могу, то прямо сейчас снова ощущать весь этот фейерверк ощущений я была точно не готова.

Все замолчали, разглядывая графики.

– Ну что ж, это было занятно, – через некоторое время поднялась со своего места Йен. – Нечасто приподнимается завеса над очередной тайной ведьмаков.

– Это только теория, – поспешила напомнить я, захлопывая ежедневник и пряча его и ручку обратно в пространственный карман.

– Весьма правдоподобная, – отметила Трисс, также поднимаясь со скамейки.

– Надо записать, вдруг пригодится, – я встала следом, усмехаясь.

– Запиши, напишешь потом свою книгу о ведьмаках, – вполне серьезно посоветовала Кейра.

– Да кому оно надо, – отмахнулась я и хотела было добавить, что тут этих книг пруд пруди, но Трисс меня перебила.

– О, магическое сообщество много бы дало за информацию о ведьмаках!

И как-то мне не очень понравилась ее фраза, так что сразу подумалось, что, кажется, совсем не зря ведьмаки так тщательно охраняют свои секреты. А потому развивать тему я не стала, лишь дежурно чуть улыбнулась и сменила тему.

– Пойдем кристалл проверим. Я последний перезаписала, но еще не слушала, – обернулась я к Кейре, вспомнив, зачем та пришла.

Чародейка кивнула, и мы направились к моей комнате. Вытащив по дороге позабытый в лаборатории ноутбук, я сунула его подмышку, а кристалл сразу же отдала Кейре.

– Ого, как ты тут устроилась! – воскликнула блондинка, с любопытством осматриваясь едва переступив порог.

– Решила, раз уж я тут надолго, надо организовать себе комфорт, – усмехнулась я и взмахом руки деактивировала часть висящих на комнате чар. Все равно уже почти все увидели, да и у Йен с Трисс не хуже апартаменты вышли. Смысл скрывать пропал.

– У тебя получилось, – похвалила Кейра, присаживаясь на диван и проводя по его обивке рукой. – Это все вещи из твоего мира?

– Большинство, – кивнула я, вытаскивая оставшиеся кристаллы из ящика стола. – Мне они как-то привычнее. К тому же я их много натаскала, пока училась.

– Черную мраморную ванную тоже? – усмехаясь, напомнила Кейра.

– Нет, ее мне придется завтра еще поискать, чтобы вручить Йен, – качнула я головой, улыбаясь. – Но оно того стоило!

– Безусловно, – рассмеялась блондинка.

Проверив новенький кристалл, мы решили на всякий случай перепроверить и остальные, чтобы лишний раз убедиться, что все в порядке. Кейра выглядела очень довольной и любовно упаковала все кристаллы в специально принесенную с собой шкатулку, выстланную мягкой тканью. Попрощавшись со мной, она еще раз подтвердила свою готовность оказать мне посильную помощь с мазью, если она еще потребуется, и, открыв портал, исчезла.

Я же так и осталась сидеть на диване. В моей голове было столько мыслей, что следовало их привести в порядок, прежде чем покидать комнату. Больше всего меня волновал Эскель. В последние дни я много раз представляла, как я встречу его снова, что скажу, пыталась предугадать его реакцию. Реальность оказалась иной. Своим появлением он застал меня врасплох, а потом просто молча стоял с непроницаемым видом. Я не могла понять, о чем он думает, а от его взгляда мне становилось неловко. Расстались мы с ним по-идиотски, и теперь я не знала, как вести себя с ним. Броситься на шею, как старому знакомому или держаться отстраненно? Рад ли он меня видеть или ему все равно? Читал ли он мое письмо? Как он на него отреагировал? Когда я узнала, что он меня искал, я подумала, что он хотел продолжить общение. А сейчас? Может за год все изменилось? Вопросы, вопросы, вопросы. Да еще и эти эманации… От одного прикосновения мысли разбегаются!

Я вздохнула, откидываясь на спинку дивана. С Эскелем было легко путешествовать, выживать в лесу, скакать на одной лошади, готовить на костре, даже спать на одной кровати. С ним было легко болтать, легко молчать. Но все, что касалось взаимопонимания, всегда оказывалось очень непросто.

Второй темой для размышлений в моей голове были ведьмачьи эманации. Вот уж не было печали! Я бы может и не стала до этого так маниакально докапываться, если бы моя реакция была не такой острой. Весемир и Ламберт не в счет, да и даже к Геральту можно было бы привыкнуть со временем и по крайней мере не дергаться, но Эскель… Если меня от одного мимолетного прикосновения кончиками пальцев к его ладони насквозь пробирает, то что будет, если я задержу свою руку чуть дольше? Или не руку, а что-нибудь из того, на что мне явно намекала Йен?

Я вскочила с дивана и подошла к стулу. Ухватившись за спинку, какое-то время невидящим взглядом смотрела в окно, покусывая губы и размышляя, потом резко развернулась и направилась к выходу.

Чтобы понять, почему я так остро на него реагирую, следовало разобраться в самом явлении, а также действительно «перемерить» результат. Может, это просто в первый раз такое? Может, я себя просто накрутила? А, может, что-то другое. Надо спросить у Весемира. Может быть, в их книгах что-нибудь об этом писали. Шанс, конечно, небольшой, раз остальные ведьмаки не в курсе, но у него все-таки опыта больше, чем у них. С таким настроем я спустилась в большой зал и нашла Весемира у полок с книгами.

– Что-то ищешь? – несколько удивленно спросила я, подходя ближе.

– Да вот ты спросила про эманации, а я вроде бы что-то такое где-то читал, – ответил старый ведьмак, даже и не подозревая, что я к нему с этим вопросом и подошла.

– И как? Нашел? – спросила я.

– Нет, – с досадой качнул он головой.

– Жаль, что ничего об этом не писали, – вздохнула я.

– Писали, я точно помню, правда, мало. Но я уже два раза все полки пересмотрел, книги тут нет. Оболтусы мои, что ли, утащили почитать? – нахмурился Весемир. – Да вроде бы никогда они дневниками Маласпины не интересовались.

– Это та книжка, где он описывал эксперименты в процессе создания ведьмаков? – заподозрила местонахождение книги я. – Которую ты мне давал почитать?

– Да, – кивнул Весемир.

– Она у меня в комнате так и осталась, когда я с Трисс ушла, и до сих пор там лежит, – улыбнувшись своей удаче, пояснила я. – Значит, там можно найти информацию про эманации?

– Не рассчитывай на многое. Там буквально пара строк. Никому до тебя интересно не было, – предупредил меня старик.

– Я заметила, – усмехнулась я. – Кто-то же всегда бывает первым!

Я уже собралась было вернуться к себе в комнату, но Весемир остановил меня вопросом:

– Ты ужинала?

– Ужин? – удивилась я и глянула на наручные часы, которыми обзавелась едва научилась таскать вещи из своего мира. По ним было легче ориентироваться во времени в моем изолированном доме. – Ого, сколько времени! – воскликнула я, совсем не ожидав увидеть на часах девятый час вечера.

– Я так и думал, – неодобрительно покачал головой старик. – Все уже давно поели, одна ты голодная.

– Все? – удивилась я.

– Йеннифер с Геральтом сразу куда-то удалились, Трисс немного поболтала с нами и отбыла в Ковир, сказав, что вернется позже, а мы с Эскелем и Ламбертом поужинали, – подробно расписал ведьмак. – Пойдем.

Я отправилась за ведьмаком, в самом деле ощутив, что неплохо было бы поесть, прежде чем рыться в книге в поисках крупиц информации.

– Мальчики рассказали мне твою теорию, – сказал Весемир, усаживаясь за стол напротив меня. – Занятная.

Я заинтересованно запустила ложку в поставленную передо мной тарелку с мясной кашей.

– Угу, с кучей допущений и выдумок, – усмехнулась я, жуя. – Но я все равно хочу записать свои мысли. Только еще почитаю, что там Косимо по этому поводу думал. Вдруг когда-нибудь смогу проверить свои идеи, или кому-нибудь мои записи пригодятся.

– Информация о ведьмаках не должна покидать территории этой крепости, – очень серьезно глядя на меня сказал Весемир.

– Я помню, – негромко сказала я. – Я не собираюсь никому это показывать, разве что тебе. Ну, а вдруг что-то изменится?

– Не могу представить себе такое изменение, но знаю, что дети не должны больше гибнуть в мучениях.

Я согласно кивнула. Уж кто-кто, а я точно была неспособна убивать, тем более детей, даже ради великой цели. Я подопытных крыс-то жалела каждую!

– Виделась с Эскелем? – неожиданно сменил тему Весемир.

«Даже током меня шарахнул так, что искры из глаз посыпались», – чуть было не вырвалось у меня.

– Угу, – промычала я, на всякий случай не раскрывая рта, чтобы не сболтнуть лишнее.

– Понятно, – чуть помолчав, многозначительно сказал старик.

– Что понятно? – удивилась я, вскинув на него взгляд и бросив есть.

– Он с тобой не говорил, – чуть нахмурившись констатировал ведьмак.

– Ну… сказал, где тебя искать и что-то по теории эманаций спрашивал, – припомнила я ту пару фраз, которую он произнес, обращаясь ко мне.

– И все?

– Да как-то некогда было особо болтать, – в целом правду сказала я, хотя истинной причиной это и не являлось. С Кейрой я заперлась в своей комнате вполне целенаправленно.

– Выслушай его, – совершенно неожиданно попросил Весемир.

– Да я не отказывалась с ним говорить, – с трудом проглотив ложку каши, ответила я, пряча взгляд в тарелке.

«Я просто спряталась», – мысленно добавила я.

– Позволь ему сказать, – будто прочитав мои мысли, несколько изменил свою просьбу Весемир.

Я чуть дергано пожала плечами. Добавить к уже сказанному мне было нечего.

– Спасибо! Вкусно, – поспешила я закончить этот неловкий разговор, отправив последнюю ложку в рот. – Пойду почитаю, может, вычитаю что полезное, – сказала я, поднимаясь и взмахом руки очищая тарелку и отправляя ее на место.

– Хм… неплохо! – отметил это ведьмак.

– Привычка, – усмехнулась я. Заклинание, избавляющее от мытья посуды, было одним из моих любимейших.

Вернувшись в комнату, я поспешила найти книгу Косимо Маласпины среди расставленных на полках, куда я ее автоматически прописала вместе со своими. Надо было ее, наверное, вернуть… С другой стороны, Весемир ничего об этом не сказал, так что, думаю, на некоторое время я вполне могла оставить ее себе.

Усевшись в кресло, я начала перелистывать страницы в поисках нужной, постоянно одергивая себя и запрещая углубляться в чтение. Вся та непонятная тарабарщина, которую я пропускала при первом чтении этой книги, теперь не просто обрела для меня смысл, но и стала жутко интересной. Однако меня сейчас интересовала совершенно конкретная информация, остальное я собиралась перечитать позднее. Ближе к середине книги я нашла то, что искала.

«Трансмутации, целью которых являлось пробуждение у подопытных примитивных способностей к магии, дали неожиданный побочный эффект. При соприкосновении кожи успешно инициированных экземпляров с кожей исследователя-чародея в месте прикосновения появляется странный зуд. Интенсивность импульса у каждой особи индивидуальная, с течением времени не меняется. Экранируется любой даже самой тонкой прослойкой. Точную этиологию выяснить не удалось, однако эффект безошибочно свидетельствует об успешном появлении минимальных магических способностей у испытуемых. Других положительных и отрицательных свойств у данной особенности не выявлено. Перспектив не имеет, дальнейшее исследование явления проводить нецелесообразно, – прочитала я, а потом заметила небольшую приписку другим почерком. – Предположительно возникает из-за конфликта магических сил врожденного толка и мутациями приобретенного».

Я довольно громко хмыкнула. С одной стороны, лишь подтверждение, что никто этим не занимался, с другой – предположение с моим совпадало. Плюс вполне точная взаимосвязь эманаций и магических способностей у ведьмаков. Жаль, уровень способностей до мутации никто не проверял, а Испытания давно в прошлом, самой не взглянуть.

Громкий стук в дверь вырвал меня из размышлений, заставив вздрогнуть. Я перевела взгляд на дверь и почувствовала, что сердце застучало быстрее от одной мысли, что за дверью может стоять Эскель. Накатило раздражение на саму себя.

«Что я веду себя как школьница, влюбившаяся в старшеклассника?! Я давным-давно взрослая самостоятельная женщина, стыдно должно быть бегать от понравившегося мужчины, а не в глаза ему смотреть. Я с ним еще шесть лет назад переспать собиралась, а теперь дотронуться боюсь?» – мысленно отчитала я себя и поджала губы. Шесть лет назад меня от прикосновений к нему в дрожь не бросало…

Несмотря на все мои страхи и чаяния, за дверью оказалась моя наставница.

– Можно? – спросила она.

– Заходи, – посторонилась я, впуская ее в комнату и закрывая дверь за ней.

Чародейка присела на диван.

– Читаешь? – кивнула она на книгу, оставленную в кресле.

– Пытаюсь разобраться в эманациях, – кивнула я.

Интерес к книге у чародейки сразу угас.

– Помнишь наш разговор? – спросила она.

– У нас их столько было. О чем конкретно? – усмехнулась я, присаживаясь рядом с ней.

– О концентрации и способах ее улучшить, – весьма конкретно напомнила Йеннифер.

У меня вырвался смешок.

– Ты ждешь, что я прямо сейчас найду Эскеля и предложу ему перепихнуться? – скептически уточнила я у нее.

– Зная тебя, нет, – с большим разочарованием в голосе ответила она.

– А ты бы сама-то так сделала? – я попыталась усовестить эту черноволосую сводницу.

– Я уже так сделала, – веско ответила чародейка.

Мои брови поползли на лоб.

– Рада за тебя, – чуть откашлявшись, сказала я. – Так чего ты от меня хочешь, раз понимаешь, что я так не поступлю.

– Чтобы ты не откладывала в долгий ящик, – как всегда прямо ответила на поставленный вопрос Йен. – Я видела, как ты на него смотрела…

– Интересно как же? – даже перебила я ее, не совладав со своим любопытством.

– Он тебя волнует, – без обиняков ответила Йен и на этот вопрос, – но ты боишься. Я только не пойму чего.

– Если бы тебя Геральт будто током шарашил, ты бы тоже так не спешила в его объятья, – недовольно процедила я.

– Эманации ведьмаков штука довольно приятная, особенно в постели, – подчеркнула Йен. – Если от Эскеля у тебя такие сильные ощущения, то мне тем более непонятно, почему ты его избегаешь.

– Потому что приятными я бы их не назвала. Они меня скорее пугают своей силой. И это только от одного легкого прикосновения на секундочку! А что будет, если контакт продлится дольше? Постель просто страшно представить! – раздосадовано воскликнула я, поделившись хоть с кем-то одолевавшими меня мыслями. – На что это будет похоже? На электрический стул?

– Хм… – протянула чародейка, внимательно глядя на меня. – Я думаю, это потому, что ты с ним еще не переспала.

Я изобразила традиционный фейспалм, сопроводив его тяжелым вздохом. Сразу вспомнился расхожий мемчик с универсальной причиной любой проблемы: «Это у тебя просто мужика нормального не было!». У меня снова вырвался смешок.

– Я тебе, между прочим, вполне серьезно говорю, – настаивала Йен. – Ты сама сказала, что на эманации влияют взаимоотношения, а взаимоотношения – это в первую очередь чувства, эмоции. Соответственно, чем эмоции сильнее, тем больше резонанс. А первый раз всегда особенный.

– Ну какой первый раз, ты же помнишь, что я была замужем! – воскликнула я, возводя глаза к потолку.

– Я и не говорю, что ты девственница, но и явно не проститутка, у которой каждую ночь новый клиент, – Йен была явно недовольна, что ей приходится разжевывать мне каждое слово. – Я уверена, во второй раз эмоции не будут такими сильными и, следовательно, резонанс уменьшится.

Я смотрела на нее исподлобья, не соглашаясь, но и не протестуя. Это была теория, такая же необоснованная, как до того строила я, с той только разницей, что слова Йен я могла проверить на практике, а вот причины возникновения эманаций – нет.

– Также я думаю, что и первый раз не будет похож на электрический стул, – продолжила Йен, не дождавшись моего протеста. – Если ты расслабишься и перестанешь все пытаться проанализировать и понять, а просто начнешь получать удовольствие…

Я почувствовала, что щеки уже достигли максимальной температуры, а раздражение вот-вот перельется через край.

– Слушай, Йен… – резко перебила я ее, не в силах слушать дальше, но все-таки взяла себя в руки. – Я тебя услышала! Но с личной жизнью позволь мне разбираться самой, – твердо сказала я ей.

– Конечно, – неожиданно легко согласилась чародейка и поднялась с дивана. – Я просто хотела убедиться, что ты не собираешься избегать его вечно.

– Я не избегаю вовсе, просто занята была, – сердито ответила ей я, провожая гостью, исчерпавшую лимит моего терпения до двери.

– Правда? Значит, мне показалось, – никаких сомнений в притворном удивлении не возникало. – Ну, теперь-то ты свободна.

– До завтра, – как можно спокойнее сказала я.

– До завтра, – улыбнулась мне Йен, после чего я наконец смогла закрыть за ней дверь.

– Вот умеет же достать! – проворчала я, возвращаясь к книге, но запоздало поняла, что она мне, в общем-то, уже не нужна.

Все, что было нужно, я уже прочитала. Теперь оставалось только сесть и записать свои мысли по поводу ведьмачьих эманаций, если я на самом деле собиралась это сделать. А еще по крайней мере в одном Йен была права. Эскеля я избегала …

«Нет уж, я этого не признаю!» – с такими мыслями я решительным шагом направилась вон из комнаты и вскоре уже была в большом зале. Несмотря на не слишком позднее время, он был пуст. Чему я, с одной стороны, вроде бы порадовалась, а с другой, где-то в глубине души огорчилась.

К письменному столу решила не ходить, вместо этого завернула на кухню и прихватила оттуда яблоко, а после уселась на своем уже, считай, любимом месте, поближе к горящему очагу. Вытащив ежедневник и ручку, села писать. Проще было бы вносить информацию в ноутбук. С ней там и работать удобнее и хранить надежнее, но тогда никто, кроме меня, в этом мире не сможет ее прочесть. А это было уже не очень удобно, так что приходилось по старинке писать от руки. Впрочем, и записать нужно было немного, лишь чистые домыслы, никаких экспериментов и доказательств у меня все равно нет. За дело я взялась с энтузиазмом, сказав себе, что быстренько все допишу и с чистой совестью вернусь к себе в комнату.

Написать я успела едва половину, когда посреди большого зала появился портал, из которого вышла Трисс.

– Привет, – улыбнулась я ей. – Уже вернулась?

– Привет! – ответила она, подходя ближе и присаживаясь напротив. – Да, отдала кое-какие распоряжения и доделала некоторые дела. А ты чем занимаешься?

– Теорию эманаций решила все-таки законспектировать, – ответила я. – Может, смогу позже разобраться или кто-нибудь после меня этим займется.

– Не представляю, как у тебя до сих пор еще голова соображает что-то полезное. Я ужасно устала за этот день, – покачала головой Трисс.

– Привычка выработалась сутками заниматься, – усмехнулась я. – Хотелось побыстрее магию освоить, да и делать под щитом больше было нечего.

– Полезная привычка! Только ты отдыхать тоже не забывай!

– Не забуду, – заверила я ее. – Меня там такая кровать ждет! – вспомнила я об обновленной обстановке комнаты, которую неожиданно захотелось поскорее проверить на удобство.

– Она какая-то особенная? – заинтересовалась чародейка.

– Я ее еще два года назад себе присмотрела, но она в комнату не влезла, а теперь я наконец-то смогу поспать на этом огромном ложе! – с восторгом живописала я ей.

– Хи-хи, да я, честно говоря, не столько про сон говорила, хотя это, конечно, тоже важно, – тихо хихикнула Трисс. – Но большая кровать и для иных целей очень удобная вещь!

Я нахмурилась, заподозрив Трисс в сговоре.

– Тебя Йен подослала? – недовольно спросила я у женщины.

– Я ее даже еще не видела, – явно растерялась от моего вопроса чародейка. – Что такое?

– Да вот она ко мне по этому же вопросу не так давно подходила, теперь ты, – все еще подозрительно глядя на собеседницу, ответила я. – С чего бы вдруг?

Ну ладно у Йен идея фикс, мы с ней еще будучи на Хиндарсфьялле об этом говорили и результат беседы ее явно не удовлетворил, а Йен дама настойчивая. Но с Трисс никаких подобных разговоров никогда не было.

– Мы с ней как-то обсуждали, что было бы хорошо, если бы ты… – сдалась под моим пристальным взглядом рыжеволосая чародейка.

– Яс-сно, – прошипела я. – Еще одна сводница! Йен я уже сказала, скажу и тебе. Я как-нибудь сама разберусь со своей личной жизнью.

– Да я не настаиваю, ты чего? – неподдельно удивилась моей реакции Трисс. – Мне просто в самом деле кажется это занятной идеей. Вы с Эскелем могли бы неплохо проводить время вместе.

Ее искренность сильно снизила градус моего недовольства, но смотрела я на нее все равно строго. Высказывать какие бы то ни было идеи на подобные темы без просьбы об этом я считала неприемлемым!

– Поживем – увидим, – кратко ответила я, чтобы больше не развивать тему.

– Ладно, я пойду, – поднялась со своего места чародейка. – Меня еще Йен просила к ней заскочить на минутку, а время скоро будет совсем неподходящее для визитов. Продуктивной работы!

– Спокойной ночи, – пожелала я ей и вернулась к ежедневнику.

Но стоило мне только погрузиться в процесс с головой, как внезапно, будто материализовавшись прямо передо мной появился Геральт. Я вздрогнула от неожиданности. Определенно, к бесшумному появлению ведьмаков я была непривычна.

– Извини, – сказал мужчина, усаживаясь на то же место, что десять минут назад занимала Трисс. Он был без куртки, в одной небрежно завязанной на поясе рубашке, со слегка растрепанными волосами, частично собранными в хвост на затылке. – Не против?

– Нет, – я качнула головой.

Глупо было возражать. Не хотела бы общества, сидела бы в комнате и, честно говоря, я уже склонялась к мысли, что зря вышла. Продуктивно поработать в этом проходном дворе было невозможно, а иного смысла находиться здесь не было. Только глупо на провокацию Йеннифер поддалась и все.

– К Йен заглянула Трисс, и меня тактично попросили удалиться, – поведал мне причину своего появления тут ведьмак.

– Чародейские секретики, – криво усмехнулась я, подозревая, что их секретиком на сегодняшний вечер была я и моя пустая постель, которая к их компетенции явно не относилась.

– А что ты пишешь на ночь глядя? – поинтересовался Геральт.

– Записываю то, что сегодня вдохновенно навыдумывала за этим же столом, – я пару раз стукнула ладонью по столешнице. – Вдруг потом пригодится.

– Так это выдумка? – чуть дернул бровью Геральт.

– Научная теория, – усмехнувшись, более благородно поименовала я то, чем занимаюсь. – Хотя то, что эманации возникают после трансмутаций, направленных на появление у ведьмаков способностей к магии, факт проверенный.

– Кем? – заинтересовался ведьмак.

– Косимо Маласпиной, – усмехнулась я. – По наводке Весемира я нашла упоминание эманаций в его книге. После чего они возникают, он написал вполне точно, а вот механизм возникновения и суть процесса изучать не стал.

– Почему?

– «Перспектив не имеет, дальнейшее исследование явления проводить нецелесообразно», – по памяти процитировала я. – Чуть в стороне, правда, другой рукой там есть приписка, совпадающая с моими предположениями относительно природы эффекта. Так что как минимум не мне одной это пришло в голову, но, тем не менее, без проверки это все остается не более чем выдумкой.

– Проверять, надо полагать, не на ком, – за меня закончил мужчина.

– И не на ком, и не зачем, – подтвердила я. – Мне, конечно, интересно, но не настолько, чтобы полноценно заниматься исследованиями этого вопроса. Развлеклась и ладно! – поспешила я пояснить свое отношение к теме.

– Интеллектуальные у тебя развлечения, – усмехнулся ведьмак.

– Мне просто магия интересна, – пожала я плечами. – Кстати, раз уж ты тут, задам пару вопросов, если ты не против.

– Спрашивай, – разрешил Геральт.

– Ты сам отголоски эманаций никак не ощущаешь?

– Например?

– Ну, ты не чувствуешь разницу к обычному человеку ты прикасаешься или к чародею? – уточнила я.

– Нет, – качнул головой ведьмак. – Ведьмаки вообще к магии мало восприимчивы.

– На ведьмаков не действуют чары? – вскинула брови я.

– Некоторые, – подтвердил Геральт. – Сильное колдовство, разумеется, действует, но почувствовать, как маги, мы его не можем. Только через медальон.

– Медальон? Вот этот? – я кивком головы указала на оскалившегося волка на груди ведьмака.

Мужчина кивнул.

– Он начинает вибрировать, если рядом есть магия.

Я подняла брови еще выше.

– Можно? – попросила я разрешения прикоснуться к магической штучке.

Геральт пожал плечами и пересел поближе, чтобы мне не надо было тянуться через весь стол. Наученная горьким опытом общения с ведьмаками, я осторожно коснулась самого краешка оскалившейся морды волка и тут же отдернула палец. Однако ощущений кроме прохлады металла не было никаких. Тогда я уже коснулась его смелее и даже просунула под него пальцы, держа его на ладони. Какой-то особенно сильной магии я в нем не чувствовала, так что рискнула применить свою. Отклик почувствовала сразу же, легкая вибрация от волчьей морды передалась пальцам. Я усилила магический поток, медальон завибрировал ощутимее, а потом и вовсе начал подергиваться.

– Занятный артефакт, – уважительно сказала я, убирая руку от магического амулета, и взяв ручку, записала новую информацию в ежедневник.

Геральт же в это время с интересом заглянул мне под руку, очевидно читая текст.

– Что ты потом с этими записками будешь делать? – спросил он.

– Отложу в долгий ящик. Может быть, когда-нибудь продолжу изучение, – ответила я, дописывая последнее слово. – Весемир мне уже сказал, что информация о ведьмаках засекречена, можешь не беспокоиться, она не уйдет за пределы крепости.

– Ясно, – сказал Геральт, оторвав взгляд от текста и внимательно посмотрев на меня. Я отметила, что уже воспринимаю желтые глаза с вертикальным зрачком у человека как вполне нормальное явление.

– Никогда не замечал, чтобы кто-нибудь кроме чародеев ощущал эманации? – задала я следующий вопрос.

Ведьмак задумался.

– Если кто и чувствовал, мне не докладывал, – качнул он головой.

Я хмыкнула и сделала пометку и об этом.

– Не думал, что ты будешь мне вопросы задавать, – усмехнулся Геральт.

Я насторожилась. Еще только четвертого подпихивателя в объятья Эскеля мне не хватало! Или у меня уже паранойя и ему просто не нравится отвечать на вопросы?

– Кто попался, тому и задаю, – тем не менее я постаралась ответить равнодушно.

– Ты не подумай, я не против, – осознал, как это звучит, ведьмак и резко пошел на попятный.

Но у меня уже пропало желание задавать ему вопросы, хотя я планировала еще пару тестов провести, чтобы уж максимально полную картину явления иметь.

– Поздно, уже подумала! – забраковала я запоздалый маневр. – Буду спрашивать у Весемира.

– А почему не у Эскеля?

«Та-ак, еще один», – уже почти уверенно определила я.

– Весемира найти проще, он крепость почти не покидает. А почему именно Эскель, а не Ламберт? – встречно поинтересовалась я, прищурившись.

– Не знаю таких людей, которые бы предпочли иметь дело с Ламбертом, если у них есть выбор, – попытался выкрутиться Геральт.

– Кейра не человек? – вскинула я одну бровь, копируя излюбленное выражение лица своей наставницы.

– Да, упустил ее, – признал свою ошибку беловолосый. – Но, как видишь, и она недолго его выдержала, – заметил он. Я уже было почти расслабилась, решив, что тема исчерпана, как он добавил. – А Эскелю ты нравишься.

Я медленно подняла взгляд, вложив в него все, что я думаю о болтунах, лезущих не в свое дело.

– Я думаю, он в состоянии сам сказать о своих симпатиях и антипатиях, – процедила я, глядя на мужчину исподлобья. – А еще думаю, что Трисс с Йен уже все обсудили и ты можешь вернуться к Йен и заодно передать ей мой пламенный привет.

Если бы я не знала, что Трисс в самом деле направилась к Йеннифер, я бы подумала, что он с самого начала все подстроил.

– Да, думаю, ты права, – не удивляясь моему привету для чародейки сразу же согласился Геральт и поднялся со скамьи, косясь на ручку в моих руках.

Я перевела взгляд на нее и увидела, что та покрылась изморозью.

«Доколебали, блин, уже магия спонтанно выплескивается, – раздраженно подумала я, освобождая ручку из морозного плена. – Надо лучше себя контролировать».

– Ты все-таки дай ему шанс, – неожиданно снова раздался голос вроде бы уже ушедшего восвояси Геральта.

Я скрипнула зубами и зацепилась взглядом за даже не надкушенное яблоко. Спелый метательный снаряд тут же улетел в сторону не понимающего намеков мужчины.

– Ух, холодненькое! – прокомментировал ведьмак, разумеется легко поймавший фрукт. – Слушай, а ты и пиво так же можешь охладить просто рукой? – живо заинтересовался он.

– Могу, – с нажимом подтвердила я. – А еще могу охладить сразу того, кто его потреблять будет, и даже прямо сейчас!

Геральт весело усмехнулся и со смачным хрустом откусил сразу чуть ли не половину моего яблока.

– Буду иметь в виду, – сказал он и, развернувшись спиной ко мне, все-таки ушел в сторону башни.

Когда за ним закрылась дверь, я тоже усмехнулась.

«Вот вроде бы и сердита на него, а губы все равно в улыбке расплываются. Обаятельный засранец. Или это я про него рассказов от Йен и Трисс наслушалась, что воспринимаю как старого знакомого?»

Я снова взялась за ручку, подавив в себе малодушный порыв вернуться в комнату сейчас же. Уж решила написать, сидя здесь, надо доделать! Да и уже поздно было бежать. Все, кто мог, уже высказались по поводу моего досуга. Ламберт был явно не у дел, а сам Эскель хотел бы, давно уже подошел. Впрочем, не прошло и пары минут, как я поняла, что в очередной раз ошиблась, предположив, что смогу спокойно дописать и подняться к себе. Поначалу я подумала, что это Геральт вернулся, что-то забыв, потому что новый посетитель замаячил на периферии зрения так же бесшумно, как и беловолосый, но вскинув голову, я поняла, что ошиблась. Насмешка на тему того, что Йен предпочла Геральту Трисс, так и осталась невысказанной, когда я встретилась взглядом с тем, кого уже не ждала. Ехидство мое сразу же улеглось, а вот подозрительность, наоборот, обострилась.

– Тебя тоже Йен подослала? – без предисловий спросила я.

– Йен? – удивленно приподнял брови Эскель, стоявший у ближайшей колонны. – Я не видел ее с того момента, как они с Геральтом уединились.

На вранье было не похоже, так что я смягчилась, а потом мне и вовсе стало смешно. До того в глаза боялась посмотреть, а как упрекать, то и куда стеснение пропало!

– А я уже с обоими повидалась, – проворчала я.

– Что она хотела? – закономерно поинтересовался ведьмак.

– Ее навязчивые идеи мучают, – ответила я и нахмурилась. – Завтра выскажу ей все, что я по этому поводу думаю! – рассказывать Эскелю в чем проблема я определенно не собиралась. – Сегодня дописать, наконец, надо.

– Что ты пишешь? – ожидаемо отвлекся от нежеланной темы мужчина, подходя ближе к столу.

– Записываю свои мысли по поводу ведьмачьих эманаций, – ответила я, опуская взгляд и в который уже раз занося ручку над бумагой. – Вдруг когда-нибудь смогу до конца разобраться в этом явлении.

Я успела написать три последних слова в брошенном на середине предложении, когда ведьмак, до этого так и стоявший возле стола, все-таки опустился на лавку напротив меня. Я так и не смогла определиться, чего я больше ждала, что он останется или что уйдет.

– Брин, я хотел поговорить, – сказал он, положив руки на стол.

Сердце, и до того бившееся быстрее нужного, пустилось вскачь.

– Пять минут, – успела я вставить, подняв руку с расправленными пятью пальцами, пока Эскель подбирал слова. – Просто посиди и помолчи, я допишу, пока мысли окончательно не разбежались, – взглянув на него, попросила я, выгадывая этим себе тайм-аут.

– Хорошо, – покладисто согласился он.

Я снова уставилась в ежедневник, с трудом, но все-таки вспоминая, что именно еще хотела дописать. Звук скольжения стержня по бумаге неплохо успокоил меня.

«Почему я вообще так реагирую на него? Отвыкла за шесть лет? Но, блин, даже с Геральтом, которого я вообще никогда не видела до сегодняшнего дня, я веду себя спокойно. Ерунда какая-то! Надо взять себя в руки. В конце концов, он просто мужчина. Поговорить пришел», – задумалась я, грызя кончик ручки.

– Все, – объявила я, ставя последнюю точку и захлопывая ежедневник. – Пойдем, – позвала я ведьмака, поднимаясь с лавки.

– Куда? – спросил он.

Я рискнула снова встретиться с ним взглядом и отметила, что тайм-аут в некоторой степени помог.

– Туда, где я буду уверена, что никто не греет уши, – ответила я, явно заработав себе паранойю за этот вечер.

2

Год. Целый год. Долго? Что значил один год для человека, прожившего их почти сотню? Коротко? Как течет время для человека, который чего-то ждет?

Ему казалось, он уже передумал все, что можно за это время, представил разные версии их встречи, прокрутил в голове все варианты их диалога, придумал объяснения, вообразил и обиду, и равнодушие, и дружелюбие, но реальность все равно оказалось иной. Она стояла на лестнице рядом с Геральтом и шутила, как она обычно это делала – с серьезным лицом и лишь под конец улыбаясь. А потом она развернулась и увидела его. Все сценарии полетели к черту, потому что она просто стояла и смотрела долго и непонятно. Эскель осознал, что понятия не имеет, что нужно сделать, и так ничего и не придумал, даже когда она подошла к нему. Более того, он почувствовал, что вообще ничего сказать не может. Единственное на что его хватило, это слегка улыбнуться ей, протягивая руку. А потом она чуть ли не отскочила от него, округлив глазами. На ведьмака накатила тревога. Почему к остальным она прикоснулась нормально, а от него шарахнулась как от огня? Что с ним не так? Почему вдруг такая реакция?

Об эманациях он почти ничего не знал, так как с чародеями, а тем паче чародейками, мало общался. И подобная реакция Брин на прикосновение к нему его не на шутку обеспокоила. Впрочем, видя реакцию других чародеек, он немного успокоился, а во время участия в странном эксперименте, затеянном Брин, даже почувствовал, что дар речи к нему вернулся. Поговорить с девушкой, правда, все равно бы не получилось. Этому были помехой и толпа народа, и неожиданная увлеченность Брин вопросом тех самых эманаций, и его собственная непредвиденная растерянность. Так что все, что он ей сказал, было местоположение понадобившегося ей Весемира.

– Занятная девчонка! – прокомментировал ее Ламберт, когда чародейки вышли из замка. – Вроде обычная, а как тебя, Геральт, в стену-то двинула! Не боишься своего предназначения, а, Эскель?

– Чего мне еще бояться? – указывая на свое лицо, спросил у него находившийся в полном раздрае ведьмак. Скрыть внутренние метания за привычной маской спокойствия было не сложно, куда сложнее было успокоиться на самом деле.

– Эта штучка явно посерьезнее будет, – хохотнул Ламберт. – Сразу быка за рога взяла! Ты гляди, еще и тебя на кусочки разберет!

– Да, Йен говорила, что ее увлеченность магией порой граничит с одержимостью, – поддакнул Геральт криво усмехаясь.

– Вряд ли она найдет во мне что-нибудь интересное, – отмахнулся от них обоих Эскель.

– Найдет-найдет, не сомневайся, – осклабился Ламберт. – Вон ее от тебя как торкнуло!

– Ну значит, таково мое предназначение, – развел он руками.

Все трое громко расхохотались. Эскель, правда, в отличие от Ламберта, в своей интересности для Брин уверен не был и представления не имел, как ощущаются эманации. После возвращения чародеек и довольно занятного обсуждения теории, выдвинутой Брин, вся толпа неожиданно рассосалась, вот только и его предназначение тоже удалилось, да еще и под ручку с Кейрой, говоря о каких-то кристаллах. В опустевшем большом зале вопрос «что делать» встал только острее.

Время шло, а Брин не появлялась. Идти к ней специально он не хотел. Формально потому, что там все еще могла быть Кейра, а при ней он говорить не желал, а фактически еще и потому, что опасался реакции Брин. За все время, что он видел ее, он так и не смог понять ее отношение к себе и все больше чувствовал, что она избегает встречаться с ним взглядом.

Промаявшись неуверенностью в своих действиях до позднего вечера, он все-таки решил на одни и те же грабли второй, а точнее третий раз не наступать и пойти поговорить с девушкой откровенно, чтобы знать все наверняка, а не строить домыслы, которые, как он уже знал, у него получаются довольно криво. По дороге к гостевой башне он Брин и обнаружил. Она сидела за столом в большом зале и что-то быстро писала в своей необычной книжке той самой ручкой, у которой чернила были внутри. Застыв на полпути, он снова заколебался, должен ли он отвлечь ее или подождать, но она уже заметила его сама и подняла голову. Правда, вопрос, который она ему сразу же задала, поставил ведьмака в тупик. При чём тут была не сильно жалуемая им возлюбленная Геральта, он не знал, но углубляться в эту тему не стал, решив выяснить до конца другой вопрос. Сказав, наконец, Брин, что хочет с ней поговорить, он с удовольствием рассматривал девушку, ожидая, пока та допишет что-то в свою книгу. А потом она встала и сказала, что говорить они будут не здесь, чем снова его изрядно озадачила, хоть он и привычно не подал вида.

3

Эскель больше вопросов задавать не стал, поднялся и молча пошел рядом со мной. Я же отправилась напрямую в свою комнату, так как только там могла чувствовать себя в безопасности от назойливого желания наставницы поучаствовать в моей судьбе. Вот все-таки совсем не зря я парочку защитных заклинаний наложила на свою комнату! По крайней мере, ни услышать, ни увидеть, ни другим способом узнать, что происходит за закрытой дверью, никто не сможет, либо я почувствую, что защиту взломали.

– Заходи, – пригласила я замешкавшегося на пороге ведьмака.

Порог он все-таки переступил, но так и остановился, сделав всего шаг.

– Это иллюзия? – переводя взгляд из одного угла комнаты в другой, спросил он.

– Нет, это мои учебные пособия, – ответила я, закрывая дверь. – Проверь, – я махнула на диван, заодно приглашая присесть.

Кинув ежедневник с зажатой в нем ручкой на столик перед диваном, я поспешила подхватить так и оставленную в кресле книгу Маласпины и унести с глаз долой. Не хотелось привлекать внимание к ней, пока не перечитаю. Мало ли… Пока я прятала книгу на полке, Эскель вместо того чтобы сесть на диван, присел рядом с ним. Обернувшись, я увидела, как он проводит по его обивке рукой.

– Что-то не так? – я остановилась рядом с диваном и почувствовала, что губы все-таки расплываются в улыбке. Ведьмак, сидящий на корточках рядом с диваном и пристально его рассматривающий, выглядел забавно.

– Это из твоего мира? – спросил Эскель, поднимаясь. Я успела заметить некоторую растерянность в его взгляде.

– Да, почти все здесь из моего мира, – кивнула я, возвращая лицу спокойное выражение. – Когда училась, я натаскала и навосстанавливала много вещей, в том числе мебели. Вот, теперь пригодилось, – я обвела рукой пространство комнаты. – Садись, это обычный диван.

Пару мгновений поколебавшись, я решила не создавать дополнительных трудностей в общении и тоже уселась на диван, а не в кресло, как изначально планировала. В конце концов, он большой, и так пространства между нами хватит.

– Что значит навосстанавливала? – уточнил мужчина, присаживаясь с другой стороны.

– Это значит, что вытаскивала я их в довольно плачевном состоянии и до такого, – я провела рукой по спинке, – состояния восстанавливала своей магией. Такая особенность силы Старшей крови.

– Удивительно, – окидывая комнату новым взглядом, прокомментировал мужчина. – Так много вещей.

– Это лишь малая часть, – уточнила я масштабы своей работы. – Все остальное осталось в доме, где я училась. Я его за время обучения успела весь переделать.

– Ты сделала его таким, как в твоем мире? – обернулся ко мне ведьмак.

– Нет, – качнула я головой, чуть улыбаясь. – Я вообще старалась более-менее придерживаться стиля этого мира, но, разумеется, полностью это было бы невозможно сделать, так что вышло что-то по мотивам.

Ведьмак понятливо кивнул, и повисла тишина.

– Так о чем ты хотел поговорить? – напомнила я, решительно пресекая собственные попытки и дальше оттягивать неизбежное.

– О твоем письме и нашей последней встрече, – ровным спокойным голосом ответил ведьмак, внимательно глядя на меня.

Я ожидала подобного ответа, но сам разговор себе не очень представляла. Я-то, в принципе, ему уже все в письме написала, с тех пор в моем к нему отношении ничего кардинально не изменилось, так что осталось только послушать, что он на это скажет.

– Я… хотел сказать, что… – медленно начал было мужчина и отвел взгляд.

А я вдруг запоздало поняла, что не одной мне неловко смотреть в глаза, не одна я чувствую себя не в своей тарелке от встречи после такого долго расставания, и спокойствие Эскеля лишь внешнее. Осознав это, сама я неожиданно расслабилась и смогла посмотреть на ведьмака открыто, не испытывая потребности немедленно отвести взгляд. А еще я поняла, что он сейчас скажет, но прервать успела не сразу.

– Я хотел извиниться за то, что уехал, не сказав ни слова, – успел сказать мужчина, а я почувствовала, что не хочу, чтобы он извинялся и вообще что-то объяснял. Ситуация была идиотская, мы оба друг друга не поняли, погрязнув в собственных тараканах. Я не хотела ворошить старые ошибки, тем более что мое письмо должно было расставить все точки над «ё». Его желание со мной поговорить означало, что я ему небезразлична, и этого было вполне достаточно.

– Эскель, – позвала я, не давая ему продолжить. Он перевел на меня взгляд. Я видела его спокойное и расслабленное выражение лица, но уже не верила этой маске. – Ты читал письмо? – задала я вопрос, ответ на который был в целом очевиден, но помогал перейти к следующему, уже не такому простому вопросу.

– Да, – ответил он.

– Ты согласен с предложением, которое там написано? – задала я вытекающий из этого вопрос.

Какая-то эмоция промелькнула на его лице, но слишком быстро, чтобы я с точностью могла ее понять. Вроде бы это была тень удивления.

– Да, – так же ровно ответил ведьмак.

– Тогда давай не будем больше об этом говорить, – сделала я еще одно предложение и затем чуть улыбнулась.

Эскель почти не раздумывал, просто кивнул, не отводя от меня взгляда.

– Вот и хорошо, – подвела я итог нашей максимально укороченной беседы и наклонилась вперед за ежедневником. – Не хочешь немного подопытным поработать? – предложила я ему, не желая, чтобы он уходил. Мне хотелось поговорить с ним как раньше, только вдвоем, чтобы разогнать эту глупую неловкость после долго расставания. Хотелось увидеть его улыбку.

– Давай, – не очень уверенно, но все же сразу согласился ведьмак.

– Даже не спросишь, в чем опыты будут заключаться? – усмехнулась я, откладывая ежедневник, чтобы расстегнуть пряжки на ботинках.

За целый день я уже порядком устала от обуви, да еще и на каблуке. Поздним вечером уже хотелось от всего этого избавиться и дать ногам отдых, тем более что здесь был ковер. Так что я скинула ботинки на пол и, подогнув одну ногу под себя, развернулась лицом к Эскелю. Снова взяв в руки ежедневник, пролистала, открывая его на нужной странице.

– Вряд ли ты сможешь сделать еще что-то противоестественное с ведьмаком, – криво усмехнувшись, ответил мужчина.

– Ты меня недооцениваешь, – заметила я улыбаясь. – Впрочем, мне просто нужна твоя рука.

Мне протянули желаемое, очевидно подумав, что я просто решила-таки «перемерить» эманацию. У меня же были немного другие планы.

– Нет, положи, – я указала на его колени.

А сама в это время пересела поближе к ведьмаку, чтобы не приходилось тянуться, и приблизила свою ладонь к его предплечью на максимально близкое расстояние, при этом не касаясь. Закатанные рукава оказались как нельзя кстати. Я провела над не прикрытой тканью частью руки до самых костяшек и вернулась к локтю. Осторожно прижала ладонь к самому отвороту рубашки, удивленно хмыкнула и передвинула руку на плечо, где ткань была в один слой. Взяв ручку, записала:

«Для получения эффекта необходим непосредственный контакт с кожей. Для экранирования достаточно одного слоя тонкой ткани».

Отложив ручку, я провела еще один опыт, неожиданно пришедший мне в голову. Сгенерировав первое пришедшее мне на ум не имеющее видимого и ощущаемого эффекта заклинание диагностики состояния здоровья, я снова провела раскрытой ладонью над предплечьем ведьмака на максимально близком расстоянии. Однако ничего, кроме кучи старых и хорошо заживших ран по всему телу и даже парочки переломов, не обнаружила. Абсолютно здоров! Хмыкнув, я развеяла заклинание и снова взялась за ручку.

«Изменение магического поля результатов не меняет. Похоже, без прямого контакта эффекта нет в принципе», – поставив жирную точку, я пару раз стукнула концом ручки по странице и подняла голову, собираясь задать те же вопросы, что и Геральту. Вместе со мной поднял голову и Эскель, который до того, видимо, пытался читать, но вверх ногами это было не так-то просто. Я развернула ежедневник так, чтобы ему было удобно.

– Ты не против, что я читаю? – запоздало спохватившись, спросил он.

– Читай, если интересно, – пожала я плечами, не видя в этом ничего предосудительного. Даже немного подумав, снова пересела к Эскелю боком, чтобы можно было спокойно читать, пока я пишу, а не вертеть записи туда-сюда. – Сам ты эманации никак не ощущаешь? – все-таки поинтересовалась я.

– Нет, – качнул он головой. – Обычное прикосновение.

Я поставила галочку напротив уже описанного ответа Геральта.

– А кроме чародеев никто больше не реагировал на эманации? – задала я второй вопрос.

– Я и с чародеями не так близко общался, чтобы увидеть реакцию, что уж говорить о других, – пожал он плечами, следя за моими пометками в тексте.

– Ну, теперь посмотрел, – усмехнулась я, ставя циферку два около соответствующей записи об этом.

– Как ты это ощущаешь? – подняв на меня заинтересованный взгляд, спросил Эскель.

Я с некоторым удивлением поняла, что он представления не имеет, какой эффект оказывает одним лишь своим прикосновением ко мне. Я пару раз прикусила губу, пока подбирала слова.

– Резко, неожиданно и сильно, – описала я основные свои ощущения. – Настолько, что руку сразу отдергиваешь. И из-за этой внезапной силы я даже толком сами ощущения и не чувствую, – я замолчала, обдумывая, что бы еще добавить, но так ничего и не сообразив, вспомнила. – Надо, кстати, перемерить.

– Что это значит? – одновременно с моей последней фразой сказал Эскель и указал пальцем на не так давно поставленную мной галочку.

Я, уже собравшись было записать обстоятельства второго замера, поспешила отодвинуть свою руку подальше, чтобы случайно не соприкоснуться с ведьмаком.

– Твой ответ совпал с ответом Геральта, я с ним до тебя разговаривала. Полагаю достаточным, чтобы считать достоверным, – ответила я.

– А двойка? – убрав руку, задал следующий вопрос мужчина.

– Два одинаковых ответа, но тут считать его единственно верным не получится. Вряд ли вы с Геральтом всех существ на континенте перещупали, – усмехнулась я.

– Геральт, может, и перещупал, – заметил ведьмак.

Я прыснула в кулак.

– Кажется, я начинаю понимать, чего Йен такая дерганая, – сказала я, хихикая.

– Она тоже не святая, – заверил меня мужчина.

– Она вообще озабоченная, – воскликнула я, вспоминая разговоры о повышенной потребности в сексе у чародеев и ее навязчивые попытки подтолкнуть меня к Эскелю в объятья. – Но судя по этому, – я перелистнула пару страниц назад, до графиков, и потыкала пальцем в шкалу Йен, а точнее в отметку Геральта, бывшую выше всех, – она испытывает к нему действительно сильные чувства, и они взаимны. Иначе бы резонанса не было, и первым был бы ты, – уверенно сказала я и тут же добавила. – Если, конечно, моя теория верна.

– А это что значит? – спросил Эскель и указал пальцем на себя в моей шкале.

Я отдернула руку от ежедневника, как от огня, и сама отпрянула чуть назад. Даже немного неловко стало перед Эскелем. Я это по большей части непроизвольно сделала, а не потому, что была категорически против его прикосновений. Мне только собраться с силами надо было для этого… Он, впрочем, на мое резкое движение никак не отреагировал, так что и я решила внимание не заострять. Вопрос он, правда, задал не менее неудобный!

– Я не знаю, – честно ответила я то же, что и до того. – У меня нет ни одной мысли, но я действительно так чувствую. По крайней мере, никто из остальных не чувствует эманации как удар тока, – пояснила я и, чуть помолчав, решила все-таки продолжить. – Йен считает, что это из-за того, что мы ни разу не провели ночь вместе.

В конце концов, мы еще до моего обучения проявляли друг к другу интерес, и такой сильный резонанс явно свидетельствует о том, что он остался до сих пор, если даже не вырос. На это же намекало его желание поговорить со мной. О моей красноречивой реакции на него и говорить было нечего. Плюс ко всему неожиданно вернулось то странное ощущение спокойствия и доверия, которое я всегда испытывала, когда Эскель находился рядом со мной. В общем, я решила, что он должен знать вероятную причину моей такой обескураживающей реакции на него. А то подумает еще что-нибудь не то, как в тот раз с клятвой!

– Ну да, провести ночь со мной это, пожалуй, слишком, – кивнул с какой-то неоднозначной интонацией Эскель, не глядя на меня. – Ко мне вообще лучше не прикасаться.

– Что? – не поняла я, повернувшись к нему.

– Говорю, с таким, как я, лучше никаких общих дел не иметь и даже руками не трогать, мало ли что! – расписал явно уязвленный моим резким отшатыванием ведьмак, хоть и постарался говорить как всегда спокойно.

– Что? – округлив глаза, еще раз переспросила я. – Я с тобой переспать хотела еще тогда в трактире, когда у нас одна комната на двоих была! – воскликнула я, заметив, что он собирается встать и, очевидно, уйти. Эскель, уже наклонившийся вперед, замер, потом выпрямился и развернулся ко мне, снова одарив меня своим тяжелым взглядом. – А то, что дергаюсь… – продолжила я и на миг запнулась. – Тебя когда-нибудь током било? – нахмурившись, спросила я.

– Что это? – спросил он.

– Молния, – привела я ближайший пример, и, не дожидаясь ответа, сгенерировала слабенький разряд в ладони и стряхнула его в Эскеля.

Мужчина чуть дернул рукой, резко переведя взгляд на нее, а потом снова на меня.

– Вот как-то так я ощущаю прикосновения к тебе, – возмущенно сообщила я ему. – Разве что это не больно, но резкость и сила ощущения такие же. Поэтому и непроизвольно отдергиваю руку. Как-то не очень хочется огрести такой букет от случайного прикосновения.

– Непроизвольно? – нахмурился мужчина.

Я шумно выдохнула.

– Слушай, это довольно странная реакция. Точнее само по себе явление странное, и моя реакция на это странное явление слишком сильная. Причем это лишь от одного мимолетного касания! А что будет, если я задержу руку чуть дольше? А если, скажем, поцелую? Я уж молчу про еще более близкий контакт! Йен говорит, что эманации штука приятная, и считает, что мне достаточно не дергаться и все само нормализуется до вменяемого состояния. Я ей, конечно, склонна верить, но мне, признаться, даже просто прикоснуться к тебе несколько страшно из-за такой гипертрофированной реакции, – как всегда, неловкость заставила меня быть куда более многословной, чем требовалось, но зато можно было надеяться, что теперь я максимально доходчиво объяснила Эскелю, что происходит.

– Я понял, я не буду… – заговорил он.

– Нет уж, – перебила я его, даже не желая знать, чего он там не будет. – Я хочу перепроверить силу эффекта и попробовать не отдергивать руку сразу, узнать права ли Йен. Может, заодно смогу ощущения толком описать.

Эскель пристально смотрел на меня, видимо, все еще раздумывая над моей тирадой.

– Что я должен сделать? – спросил он, очевидно передумав уходить.

– Просто сесть и позволить к себе прикоснуться, – ответила я, намекая, что он все еще сидел так, будто собирался вскочить.

Ведьмак откинулся на спинку дивана, положил ближайшую ко мне руку на колени и, повернув голову, снова посмотрел на меня. Я кивнула, подтверждая, что этого и хотела, и занесла свою руку, но коснуться сразу не смогла, какое-то время держала ее на весу над его кистью, а потом, все-таки собравшись с силами, едва коснулась кончиками пальцев его кисти и тут же отдернула их, хоть и была готова к внезапному ощущению. Второй опыт от первого ничем не отличался, кроме отсутствия эффекта неожиданности. Я подхватила ручку и принялась записывать:

«Короткий контакт: ощущается как резкий, мощный разряд от кончиков пальцев куда-то в область солнечного сплетения. Безболезненный. Оставляет после себя легкую дрожь на пару секунд».

Положив ручку, я потерла ладони друг об друга и снова занесла свою руку над его, ставя себе целью удержать контакт хотя бы секунд на пять для начала. Коротко глянув в лицо ведьмака, чтобы узнать, как он реагирует на все эти эксперименты, неожиданно встретилась с ним взглядом и замерла. Он и так сидел возле меня, а из-за того, что читал текст, еще и наклонился в мою сторону, так что его лицо было совсем близко к моему, и я снова попалась в ловушку этих желтых глаз с вертикальным зрачком. Мне вспомнилась та поляна с цветами, когда я точно так же не могла отвести от него взор. Сейчас взгляд у него был другой, ожидающий, даже настороженный, но мне снова нестерпимо захотелось его коснуться. Вот только теперь это было не так просто, как тогда.

Я разорвала контакт и вернулась к эксперименту. Пальцы чуть подрагивали, но я все-таки преодолела последние пару сантиметров. Снова тот же разряд, заставивший задержать дыхание, а потом я вдруг ощутила само прикосновение к чуть шероховатой коже под подушечками пальцев и странное, ни на что не похожее чувство. Это была скорее вибрация, чем зуд, и отдаленно она напоминала ту самую дрожь, что оставалась где-то в груди после того, как я отдергивала руку. Только до этого она доставляла мне дискомфорт своей внезапностью, а сейчас я разобрала, что это действительно приятное чувство, похожее на мурашки от нежных поглаживаний и трепет от долгих поцелуев.

Эскель в это время чуть повернул кисть, и мои пальцы плавно переместились ему в ладонь. Ощущения от скольжения по его горячей коже только усилили и без того яркие впечатления, а он еще и осторожно и даже нежно сжал их. Нет, он не удерживал, лишь слегка надавил, но это стало последней каплей. Руку я все-таки отдернула, совершенно не представляя, прошли ли те пять секунд, что я отвела на эксперимент. Я вообще понятия не имела, сколько прошло времени.

– Жесть какая, – ошеломленно почти прошептала я.

Я провела большим пальцем по подушечкам других пальцев, желая убедиться в их нормальной чувствительности. Сила ощущений была такая, что я невольно в этом засомневалась. Это было явно слишком для простого соприкосновения рук! Глубина и интенсивность этих ощущений приводили в смущение и в то же время вызывали желание повторить. Но что, в самом деле, будет, если я решусь его поцеловать?! Было одновременно и страшно любопытно, и просто страшно… Я даже головой тряхнула, отгоняя наваждение, и подцепила ручку.

«Долгий контакт, – вывела я и задумалась, как же все это описать. Все те глупости, что пришли мне в голову, явно для заметок не подходили. – Если контакт в тот же миг не разрывать, первое резкое жалящее чувство пропадает, заменяясь на менее острое, но более глубокое ощущение, напоминающее скорее вибрацию, – более-менее конструктивно описала я. – Ощущение приятное, но слишком сильное, что, скорее всего, является субъективной реакцией на раздражитель, – добавила я до кучи и прикусила колпачок ручки, задумавшись. – Усиливается с увеличением площади и интенсивности контакта», – дописала я и, чуть помедлив, поставила в конце вопрос.

Все-таки опыт был явно недостаточный, чтобы с уверенностью утверждать что-либо, но его продолжение с плавным увеличением зоны соприкосновения переводило эксперимент во все более интимную сферу, что было чревато выходом ситуации из-под контроля. К тому же меня приводила в сильное замешательство моя реакция на эманации. Да, черт побери, это было волнующее, головокружительное ощущение от прикосновений к притягательному мужчине! Но я все еще понятия не имела, что произойдет, если перейти от едва ощутимых прикосновений к более смелым. Что будет со мной, если уже эти невинные эксперименты взбудоражили меня так сильно?

Но прикоснуться к Эскелю хотелось. И не просто на пару секунд взять его за руку, а прижаться к нему, провести руками по плечам, груди, коснуться лица, зарыться пальцами в волосы и наконец проверить какие у него губы на ощупь. С того самого обеда на цветочной поляне хотелось, но тогда это желание меня испугало, а сейчас пугала реакция на самого мужчину. А еще в голову закрался логичный вопрос.

«Во всем этом безобразии я участвую не одна, и неплохо бы уточнить у второго участника, хочет ли он продолжения. С одной стороны, то, что он вообще здесь и до сих пор остался сидеть, несмотря на все мои объяснения, уже вполне прозрачно намекает на его заинтересованность. А с другой, в прошлый раз мне тоже все казалось очевидным, а он меня отверг. Так что следует поинтересоваться его мнением заранее, чтобы не попасть снова в глупую ситуацию», – определилась я, чуть повертела ручку в руках, отложила ее в сторону, взяла в руки ежедневник, перелистнула пару страниц туда-сюда и решилась.

– Предположение Йен в целом подтвердилось, – не поворачивая головы, сказала я. – Хочешь продолжить участвовать в тестировании эффекта и проверке теории Йеннифер? – волнуясь, нагромоздила я фразу и тут же поняла, что мне все-таки придется повернуться и взглянуть ему в глаза, чтобы узнать ответ.

– Да, – ответил Эскель, в этот момент я повернула голову к нему. – Хочу, – добавил ведьмак, глядя мне в глаза.

«Действительно хочет», – убедилась я, и тут меня разобрал смех.

Губы плавно растянулись в улыбке, я прыснула и уткнулась в ежедневник, который все еще держала в руках, расхохотавшись. Сообразив, как это глупо выглядит, убрала книгу от лица, после чего засмеялась только еще громче, теперь уже прикрывая рот рукой и борясь с желанием хлопнуть себя по лбу. Отчетливый тяжелый вздох Эскеля только подлил масла в огонь.

– Ну что смешного? – даже как-то устало спросил он.

– В жизни более идиотской фразой поцеловать не предлагала, – воскликнула я, все еще смеясь, и рискнула повернуться к мужчине. На его лице появилась долгожданная улыбка, которая под моим взглядом стала только шире. Ради этого стоило упражняться в словосплетении!

– Ты меня, признаться, несколько запугала своим описанием и демонстрацией, – сказал он, продолжая улыбаться, правда, делал это не очень уверенно. – Я уже не знаю, что я должен сделать.

– Уж тебе ли бояться, – усмехнулась я.

– Я боюсь сделать что-нибудь не то, не хочу причинить тебе неудобство неловким движением, – резко снова стал серьезным мужчина. – У меня нет опыта общения с чародейками. Я не знаю, что такое эти эманации и как с ними обращаться, чтобы не было неприятно.

– Это приятное ощущение, – поспешила я опровергнуть его предположение, тоже посерьезнев. – Но оно очень сильное, слишком сильное. Не знаю, как тебе объяснить. Просто будь осторожен, наблюдай за тем, какой эффект оказывают твои прикосновения. Ты или сам почувствуешь, или никак, – покачала я головой. – В конце концов, я сама понятия не имею, какая будет реакция. Вот хочу узнать!

– Узнай, – развернувшись ко мне вполоборота, Эскель развел руки в стороны, будто приглашая воспользоваться своими объятиями.

Я улыбнулась ему и немного смущенно отвела взгляд. Снова взяла ежедневник, вложила в него ручку на манер закладки и поняла, что сама не знаю, зачем тяну время. Мысленно посетовав на свою нелогичность, отложила книжку подальше и, снова поджав под себя одну ногу, развернулась к ведьмаку всем корпусом, тем самым отрезая себе пути к отступлению.

– Ну что, носитель объекта исследований, готов принести жертву науке? – сознательно добавив немного веселости в голос, спросила я. Мне было неловко. Все-таки я как-то привыкла к более романтичным обстоятельствам для поцелуев, а не деловые переговоры на эту тему.

– Жертву? – озадачился ведьмак. Он так и сидел вполоборота, только закинул одну руку на спинку дивана, а второй оперся о колени.

Я качнула головой, призывая не обращать внимания на слова, и придвинулась ближе к нему, чувствуя, что сердце стучит все быстрее.

– Не двигайся, пожалуйста, – попросила я, заглянув ему в глаза. – Я думаю, для первого раза мне будет и так достаточно впечатлений.

– Для первого раза, – он дернул уголком рта, обозначая улыбку. – Мне нравится эта фраза.

– От первого раза будут зависеть последующие.

– Хорошо, – согласился он, не отводя взгляда.

Я подалась вперед, придвигаясь еще ближе. На пробу я осторожно коснулась его щеки, той самой, перечеркнутой шрамом. Ощущение неровных рубцов почти терялись в расходящейся от кончиков пальцев приятной вибрации. Закрыв глаза, я сократила оставшееся между нами расстояние до нуля и замерла от нахлынувших ощущений. Его губы были теплыми и большей частью гладкими, и я, честно говоря, даже не знала от чего именно по моему телу прошла волна удовольствия. Эманации ли были тому виной или сам поцелуй? Я медленно провела своими губами по его, чувствуя новую волну этого удивительного ощущения. Во время поцелуя оно было куда уместнее и желаннее, нежели от простого соприкосновения рук. На миг разорвав контакт, я нежно поцеловала верхнюю губу мужчины и почувствовала осторожный ответ. Острое наслаждение буквально пронзило меня насквозь и устремилось куда-то вниз, разжигая уже отнюдь не романтический, а очень даже эротический интерес. Я прижалась к его губам сильнее, ощущая его отклик, но потом все-таки отпрянула.

Сумасшедшие вихри возбуждающих ощущений улеглись, а желание броситься в объятия Эскеля осталось. Я подняла взгляд на мужчину, явно ожидающего моей реакции, и чуть закусила губу.

– Жесть какая? – спросил он у меня, не дождавшись моей реакции.

Я фыркнула и заулыбалась, оценив подколку.

– Нет, – качнула я головой. – Необычно очень, но мне нравится. Я, пожалуй, хочу продолжения, – озорно улыбнувшись, сказала я и увидела, как в глазах Эскеля сначала появился огонек, а потом растерянность. – Одну минуту.

Я повернулась, подхватила ежедневник и быстро застрочила:

«Поцелуй: интенсивность ощущений выше. Растекается от места соприкосновения по всему телу. Значительно зависит от эмоционального состояния. Усиливаясь, переходит из общих приятных ощущений в эротические. На восприятие и сознание влияет опосредовано, через эмоции».

Дописав, поняла, что все это потом придется переписывать на свежую голову, потому что сейчас на объективное исчерпывающее описание я была неспособна. Захлопнув ежедневник, я повернулась к Эскелю, и мы чуть не столкнулись головами. Я успела позабыть, что он читает.

– Опосредовано? – переспросил ведьмак.

– Не напрямую, – пояснила я.

– Я знаю это слово, я дочитать не успел.

– Через эмоции, – озвучила я два последних слова.

– Мм… – понятливо протянул мужчина, его взор скользнул по моим губам. – Что теперь? – спросил он, посмотрев мне в глаза, но взгляд, похоже помимо воли, медленно вернулся к губам, которые от этого невольно расплылись в предвкушающей улыбке.

Я слегка толкнула ведьмака в грудь, побуждая откинуться на спинку дивана, а сама, приподнявшись, перекинула через него ногу и уселась к нему на колени. Руки уютно расположились на мужских плечах. Я медленно провела ладонями ближе к шее, потом вернула обратно, наслаждаясь их шириной и исходящим теплом, чувствовавшимся даже сквозь ткань.

– Я могу двигаться? – во взгляде Эскеля не было ни удивления, ни вопроса, лишь ожидание.

– Только не удерживай меня, если я попытаюсь отодвинуться, – кивнув, попросила я и склонилась к его губам.

Он двинулся мне навстречу и сам поцеловал, вызывая во мне новую сладостную волну. Руки ведьмака, неожиданно сжавшие мою талию, на миг заставили меня замереть, а потом буквально впиться в его губы, со всей страстью отвечая на поцелуй. Мои ладони вновь заскользили по плечам, груди, перешли на шею, и я наконец смогла запустить пальцы в его волосы, сильнее притягивая его к себе. Эскель в это время заключил меня в свои объятия и крепко прижал к груди. Волны наслаждения накатывали одна за другой, кружа голову, подталкивая прижаться к мужчине еще сильнее. Никогда в жизни я не испытывала ничего подобного, да еще и от одних только поцелуев.

Не знаю, каким чудом я все-таки смогла прервать этот головокружительный поцелуй и, упершись в грудь ведьмаку, чуть отодвинуться от него. Иначе я чувствовала, что совсем потеряю голову от этих невероятных ощущений, а мне не хотелось бы переспать с ним только из-за его ведьмачьих особенностей. Я хотела понять, что я на самом деле к нему испытываю, а для этого нужен был перерыв. Эскель неохотно выпустил меня из рук. Его дыханием, как и мое, было немного сбившимся и рваным.

Я потянулась за ежедневником.

– Мм… Бри-ин, – расстроенно протянул мужчина. Ладони ведьмака все еще лежали на моем поясе. Слезать с его коленей не хотелось совершенно, но я смогла отодвинуться еще на некоторое расстояние.