Мосгаз и другие преступники Страны Советов бесплатное чтение
Скачать книгу
© Холодов С. А., 2024
© ООО «Издательство Родина», 2024
От автора
Детективные истории любят миллионы, десятки миллионов людей – читателей и телезрителей. Еще Анна Ахматова говорила, что нет ничего приятнее, чем вечер с хорошим детективом. Сериал «Мосгаз», многократно продолженный, стал, пожалуй, самым успешным современным телепроектом. Выпущена очередная, 10-я часть. Это ретро-детективы, действие там разворачивается в советское время. И прототипы взяты из классических криминальных историй того времени. Конечно, сильно приукрашенные. А ведь многих интересует историческая правда, правда о прототипах этих остросюжетных историй. Иногда она гораздо бледнее кинофильмов, но порой – богаче по деталям, по связям с истинной историей советского общества, о котором мы сегодня нередко рассуждаем в превратном духе.
Главный герой сериала – майор Иван Петрович Черкасов. Столько таких профессионалов было в советском уголовном розыске – в разных городах. Это выдающиеся люди, которых мы, к сожалению, редко знаем по фамилиям, именам и отчествам. А они, работавшие отважно и эффективно, достойны нашей благодарной памяти. Не зря сегодня многие вспоминают: в брежневские времена можно было спокойно ходить по улицам в любое время суток. Тем острее воспринимаются истории о преступлениях того тихого и счастливого для большинства граждан нашей страны времени.
Преступный мир советского времени был, как мы сейчас видим, своеобразен. Эпоха воров в законе и лихих послевоенных банд завершилась уже к началу 1950-х. Это объясняется и профессиональной работой уголовного розыска, и обстановкой в обществе, которая не располагала к масштабной преступности. И все-таки подпольный мир в стране существовал. И, конечно, часто на преступления шли обыкновенные, но склонные к криминалу люди – нередко с поврежденной психикой. Их подчас изловить труднее, чем опытных у́рок.
Петровка, 38.
В этой книге мы собрали истории самые реальные, хотя подчас они кажутся невероятными. Нет сомнений, что они будут интересны всем поклонникам ретро-детективов. И не только «ретро».
Как в кино
Мосгаз – страх над городом
Само это слово в 1963 году, да и позже, наводило ужас на москвичей и на всех граждан Советского Союза. Мосгаз! С таким кличем проникал в квартиры жестокий убийца, первый, о котором узнал весь Советский Союз с двадцатых годов, со времен лихих налетов Леньки Пантелеева. Убийца Мосгаз (сам себя он, конечно, так не называл) орудовал недолго, но до сих пор по мотивам его преступлений снимают фильмы, пишут книги и слагают легенды. Воистину, ему удалось совершить преступления века. Не только по жестокости, но и по бессмысленности. А дело было так.
Владимир Ионесян родился 27 августа 1937 года в Тбилиси. Родители могли гордиться таким сыном: он с детства проявлял музыкальные способности, считался талантом. Юношей поступил в музыкальное училище, а затем и в Тбилисскую консерваторию. Что-то сломалось, когда он учился на втором курсе… Сославшись на нервное расстройство, он бросил консерваторию. Стал певцом в местном театре. Гастролировал, объездил немало городов. И время от времени его тянуло к авантюрам.
Все это не освобождало его от необходимости отслужить в армии. По воспоминаниям Ионесяна, врачи выдали ему справку о непригодности к службе, но в военкомате якобы уничтожили документ и выставили молодого человека обычным «уклонистом», то есть преступником.
В итоге в 1959 году 22-летний Ионесян оказался на скамье подсудимых. Его приговорили к году лишения свободы с отбыванием наказания в лагере облегченного типа. Отбывать срок осужденного направили в город Гори. Но оказавшись в лагере, Ионесян не забросил творчество и занялся культурной работой. Хорошие певцы везде нарасхват, а у него был неплохой тенор. Служил он в свободном режиме – и однажды просто убежал домой. В Тбилиси Ионесяна поймали и за побег добавили к сроку еще год принудительных работ. За решетку попал и отец Владимира, осужденный за торговые махинации. К тому времени молодой певец успел жениться на грузинской девушке.
Он связался с дурной компанией и пошел на мелкую кражу. Почти сразу попал в руки милиции. От нового срока Ионесяна спасла жена: на суде Медея так умоляла дать ее мужу второй шанс и не лишать семью единственного кормильца, что приговор оказался весьма мягким – пять лет лишения свободы условно.
Владимир Ионесян
Ионесяны перебрались в Оренбург – подальше от тбилисских приятелей.
Освоившись в новом для себя городе, Владимир устроился певцом, а Медея – концертмейстером в Оренбургский театр музыкальной комедии. Он пел в популярных опереттах второстепенные партии. Вскоре в том же театре по распределению из Казани оказалась 21-летняя балерина Алевтина Дмитриева вместе со своими друзьями. Девушка поселилась рядом с семьей Ионесянов и сразу приглянулась Владимиру. Но красавица-танцовщица не сразу обратила внимание на скромного и – по ее меркам – немолодого певца. Они сблизились только, когда ее дела в оренбургском театре не пошли на лад: девушка не получала заметных партий, танцевала только в кордебалете. Это стало поводом для ее депрессии.
Ионесян тоже не был доволен своим скромным положением в театре, это их сблизило. Он предложил девушке бросить все и переехать в Иваново, где у него якобы были связи. А чтобы Дмитриева точно поддалась на его уговоры, Ионесян приврал, что работает тайным агентом КГБ и легко поможет ей устроить головокружительную карьеру танцовщицы. Убедительно врать он умел. Работа на чекистов стала решающим аргументом. Они сбежали из Оренбурга в Иваново, Ионесян утверждал, что там у него полно связей. Но что-то не заладилось – и они отправились в Москву. Кто не мечтал об успехе в столице? Ионесян забалтывал девушку, рассказывал ей о блестящих перспективах аж в Большой театре. Ведь у него такие связи! Нужно только быть верной ему до конца. И она верила, как загипнотизированная.
Прямо на вокзале они познакомились с пенсионеркой, которая предложила сдать им комнату в районе Марьиной рощи по весьма невысокой цене. Те с радостью согласились – и в тот же день стали жить на 2-й Мещанской улице. Чтобы обезопасить себя от проблем с законом, пенсионерка сообщила соседям: мол, в ее квартиру переехали племянница с мужем. Симпатичная молодая пара.
Она сразу напомнила ему о Большом театре. Ионесян объяснил: из-за особого задания КГБ некоторое время им нельзя привлекать к себе внимание. Так он получил отсрочку от вопросов о Большом театре… Но оставалась более острая проблема – где взять денег на жизнь. Внезапно артисту пришли хорошие вести из Иваново: знакомый все-таки пообещал помочь там с ангажементом.
Но когда Ионесян вместе с Дмитриевой отправились на вокзал за билетами, ему открылся неприятный факт: оставшихся у него денег хватает только на проезд для одного пассажира. Соврав подруге про тайное задание от КГБ, требующее ненадолго задержаться в Москве, Ионесян отвез ее обратно на съемную квартиру. Вскоре после этого он отправился добывать деньги.
Убийство в День чекиста
В День чекиста, 20 декабря 1963 года Ионесян поехал в московский район Сокол. Там как раз заселялись новостройки, и опереточный певец надеялся, что в толпе новоселов на него не обратят внимание. Он нашел подходящую квартиру и позвонил: «Откройте, Мосгаз!» Газовщики в те времена действительно часто ходили по квартирам, проверяли горелки. Ионесяну открыл девятилетний мальчик Володя. Его спасла любовь к вранью: он сказал «газовщику», что родители дома. Ионесян на скорую руку проверил трубы и ретировался. Зато в другой квартире его встретил 12-летний Костя Соболев, который сразу простодушно сообщил дяде, что его мама уехала заказывать мебель. Немного робея, Ионесян достал топорик и нанес мальчику несколько смертельных ударов по голове.
Нажива оказалась почти нищенской: детский свитер, 60 рублей, флакон одеколона «Шипр», теплые шаровары и пляжные очки. И за это Ионесян поставил на кон собственную жизнь, ведь убийцу ребенка непременно приговорили бы к смертной казни. С этого времени Мосгаз был обречен. Кстати, говорил он с мальчиками вполголоса, чтобы тбилисский акцент не проявлялся.
За следствие взялись лучшие профи из МУРа. Володя помог составить фоторобот преступника. Испуганный мальчик долго сидел с криминалистами на кухне в своей квартире, подбирая фото-трафареты черт лица Мосгаза – бровей, глаз и носа. Для изготовления частей для «аппликации» эксперт-криминалист Софья Фанштейн «одолжила» у своих коллег с Петровки около 500 фотографий, которые потом разрезала на фрагменты. Внимательный мальчик сообщил сыщикам и об одной важной детали: на мужчине, который заходил к нему домой, была шапка-ушанка. Но завязана она была не на московский манер – на макушке – а на затылке. Оперативники смекнули: скорее всего, преступник – приезжий.
Сразу же подвернулся подозреваемый: настоящий газовщик, внешне похожий на убийцу. К счастью, у него оказалось железное алиби, и эта гипотеза не увела следствие в сторону. Выяснилось, что убийца, скорее всего, не имеет никакого отношения к Мосгазу: сотрудники службы в тот день не выезжали на Балтийскую улицу, где было совершено преступление.
Портрет убийцы
После этого они с Алевтиной вернулись в Иваново. Это был неглупый ход: в Москве милиция сбивалась с ног, выискивая пути к Мосгазу. Его перемещения в другой город не ожидали. Дмитриевой он сказал, что в этом городе окопались враги советской власти – и ему поручено убрать их. Действовал он там, как никогда, кроваво. Нападал на детей и стариков. Там он зарубил топором 74-летнюю женщину, у которой сумел найти только 70 копеек. Он не ограничился убийством. В тот же день, снова представившись газовщиком, он изнасиловал 15-летнюю девочку, а потом несколько раз саданул по ней топором. Исчез в полной уверенности, что она мертва, прихватив 90 рублей и пуховой платок. А Галя Преображенская выжила – и здорово помогла следствию. Ей запомнились мягкие пальцы убийцы: так милиция установила, что имеет дело с человеком умственного или творческого труда. Мосгаза стали искать в Иванове. Всемирно известный антрополог Михаил Герасимов, воссоздавший по останкам скульптурные портреты Ивана Грозного и Ярослава Мудрого, помог уточнить портрет убийцы – как показало время, очень близкий к истинному. Еще одной существенной уликой стал тетрадный листок, который Мосгаз случайно обронил на месте одного из убийств в Иванове. В листке маньяк записывал номера квартир, в которые заглядывал под видом газовщика. Эта находка позволила криминалисту Софье Фанштейн составить специальную таблицу, в которой были проанализированы все особенности почерка Мосгаза. Словом, она (кстати, ветеран Великой Отечественной) хорошо проявила себя в этом деле.
Воссозданный криминалистами портрет Мосгаза
Телевизор «Старт-3»
Любопытно, что Ионесян не стремился связаться с криминальным подпольем. Не выходил на скупщиков краденого, не общался с ворами и грабителями. Он оставался одиночкой. И не без оснований считал, что такого разоблачить сложнее.
«Поработав» в Иванове, Владимир и Алевтина тайными маршрутами вернулись в Москву. О театральном ангажементе он уж не думал, втянулся в убийства. Накануне Нового года ему открыл дверь одиннадцатилетний мальчишка в квартире на Ленинградском проспекте. Он попытался спрятаться от убийцы в туалете, но Ионесян действовал ловко – и зарубил школьника насмерть. А вот поживиться в квартире оказалось нечем. Комната, в которой стоял заветный шкаф, была заперта на ключи. Взламывать ее Мосгаз испугался. В критических ситуациях он часто проявлял нерешительность. Следователи понимали, что имеют дело не с профессиональным уголовником, а с маньяком. Жестоким, но трусливым. Сразу было видно, что он боится нападать на мужчин. И даже, если видит в квартире двоих детишек – убегает. Он нападал на самых слабых и незащищенных. И, конечно, действовал без наводчиков, наобум, не подыскивая богатые квартиры. Вот и получалось, что зверские убийства приносили ему жалкий, даже по самым скромным меркам, доход.
Актер Максим Матвеев в роли Мосгаза
Новый год они с Алевтиной встретили в Москве, на съемной квартире. Она все еще верила ему… Он уверял: вот выполнит еще одно важнейшее государственное задание – и устроит ее в Большой театр. К этому времени история про убийцу из Мосгаза уже ходила по всей столице, многие москвичи стали проявлять бдительность: они категорически отказывались открывать двери работникам газовой службы. И тем, чтобы проверить плиты, приходилось водить с собой дворников и других представителей коммунальных служб.
В столице Ионесян совершил и свое последнее убийство – в Марьиной роще. Это случилось 8 января. Поняв, что его легенда не работает, Ионесян придумал новую, он решил представляться сотрудником жилищно-эксплуатационной конторы (ЖЭК), который обходит жильцов для сбора жалоб на застройщиков. Этой легенде поверила 46-летняя сотрудница химкомбината Мария Ермакова: она впустила маньяка в квартиру и согласилась письменно перечислить все претензии к строителям дома – а их у нее накопилось немало. Мосгаз дождался, пока Ермакова сядет за стол, зашел сзади и принялся бить ее топориком по голове. Всего убийца нанес 18 ударов, от которых потерпевшая скончалась на месте. На этот раз преступление прошло не впустую: он собрал в мешок пряжу, несколько пар шерстяных носков, 30 рублей в кошельке и телевизионный приемник «Старт-3».
Показания Алевтины
Телевизор его и подвел. Жители Шереметьевской видели, как молодой человек южной наружности садился в грузовую машину с внушительным тюком. Как он торговался с водителем, который за 80 копеек довез его к дому возле Рижского вокзала. Видел его и участковый, оперативно передавший информацию сыщикам. Следователи определили номер самосвала, установили, где он высадил предполагаемого убийцу. Водитель дал показания. А там удалось и определить человека, который только что продал телевизор соседу. Но определить – еще не значит поймать. На квартире, где он жил устроили засаду, но Ионесян там не появился. Зато милиционеры задержали Алевтину Дмитриевну. Она, как ни в чем не бывало, выложила им версию про секретную работу на КГБ. Россказни выглядели фантастично, но следствие проверило эту версию на самом высоком уровне – ведь о поимке Мосгаза постоянно говорил на заседаниях Политбюро сам Никита Хрущев. Председатель КГБ Владимир Семичастный (дело дошло до него!) дал гарантию, что такого сотрудника или агента в Конторе не было и нет. Алевтина сообщила, что ее друг поехал в Казань – выполнять очередное задание КГБ. И на днях ждет ее там, в столице Татарской республики.
Но тут на одном из вокзалов столицы патрульные задержали мужчину, по ориентировкам похожего на Мосгаза. В сумке у него был туристический топорик… Правда, выяснилось, что стражам порядка попался их коллега, переодетый в штатское. Так милицейское начальство проверяло своих подчиненных на бдительность.
Операция «Захват»
В министерстве внутренних дел подводили итоги. За 20 зимних дней на исходе 1963 и в начале 1964 года Ионесян совершил пять убийств и одно покушение, причем четырьмя жертвами подонка стали дети. Люди уже боялись впускать в квартиры настоящих газовщиков! От следователей требовали немедленной поимки преступника, ставшего ночным кошмаром Москвы. План поимки маньяка составил старший оперуполномоченный Московского уголовного розыска Владимир Арапов по прозвищу Черный полковник. Выдающийся профессионал, ставший одним из прототипов Володи Шарапова из романов братьев Вайнеров. Участвовал в распутывании дела и Владимир Чванов – еще одна легенда уголовного розыска, фронтовик, прототип многих героев детективной литературы и фильмов, включая «майора Черкасова».
Арапов вместе с коллегами решили отправить Алевтину Дмитриеву под арест. Причем в момент вывоза из дома, где девушка жила вместе с Ионесяном, ее завернули в ковер, чтобы спрятать от посторонних глаз. Это было сделано на случай, если Мосгаз неожиданно решит вернуться в Москву, придет в свою квартиру и спросит у соседей насчет Дмитриевой.
А убийцу поймали на Казанском вокзале, поймав на нехитрую уловку. Нашли сотрудницу милиции, которая внешне напоминала Дмитриеву – и Мосгаз встретил ее на платформе. Да, он так и не набрался уголовной сноровки… Ионесян тут же оказался в руках группы захвата. Оказалось, даже кровавый топорик он носил с собой. На первом же допросе он признался во всем. И покаялся, хотя, наверное, понимал, что обречен на «высшую меру».
«Когда-то я был добрым»
Конечно, он был сумасшедшим и самым справедливым приговором, пожалуй, было бы пожизненное принудительное лечение и труд. Но судмедэксперты признали Ионесяна дееспособным и судили его как обычного гражданина, а не безумца. На допросах он повторял: «Я потерял человеческий облик, а когда-то был добрый…» Следствие и суд по делу Мосгаза завершилось в кратчайшие сроки: уже 30 января 1964 года, 18 дней спустя после задержания.
31 января 1964 года, в 23.00, Владимира Ионесяна расстреляли в камере Бутырской тюрьмы. Говорят, перед смертью он пел любимые опереточные арии: «Помнишь ли ты, как мы тогда повстречались…» По словам очевидцев, перед расстрелом 26-летний Ионесян заявил, что он «сознает, что перестал быть человеком, сознает свою подлость и сознает, что за убийства заслуживает смерти».
Дмитриеву – как пособницу – тоже наказали строго, хотя четких доказательств ее участия в преднамеренных убийствах не было. 15 лет лагерей… Скорее всего, сказался максимализм Хрущева, который требовал от прокуроров самых строгих мер. Но Хрущеву оставалось недолго править: и через 8 лет несчастную танцовщицу отпустили на волю. А слово «Мосгаз» до сих пор звучит для нас как зловещий пароль, с которого 60 лет назад начинались преступления в стиле Достоевского. Топор, горящие глаза и бессмысленно пролитая кровь.
Он стал одним из немногих «культовых» советских преступников. О нем не забыли. И еще долго родители строго говорили своим мальчишкам и девчонкам: «Дверь никому не открывай, а то ходит по квартирам страшный дядя из „Мосгаза“ и убивает маленьких детей…» Прошли десятилетия – а о Мосгазе помнят. Уж такой несмываемый кровавый след оставил он в нашей истории.
Его истории посвящено несколько документальных фильмов, кое-какие воспоминания оставили правоохранители. Но самым популярным заслуженно стал многосерийный телефильм «Мосгаз», в котором следствие по этому делу вел выдуманный персонаж – майор Иван Черкасов. Получился один из самых удачных современных детективов. Отметим, как точно актер Максим Матвеев сыграл сложную роль Мосгаза. «Он безумно сложный, очень эгоцентричный человек и в жизни часто заигрывается. Когда я читал сценарий, мне интересно было понять: он играет сейчас – например, в сценах с Соней – или нет?», – говорил актер о своем герое. Фильм этот стал началом большой «франшизы». Его частенько повторяют с неизменным успехом. Конечно, в фильме есть преувеличения и придуманные линии, но дух эпохи передан притягательно.
Палач – история Тоньки-пулеметчицы
Эта история давно стала легендарной. Но расскажем обо всем по порядке и, по возможности, без эмоций. Хотя от такого предательства и хладнокровия убийцы, да еще и женщины, кровь леденеет в жилах.
В 1979 году в Брянске к высшей мере наказания приговорили работницу швейной фабрики Антонину Гинзбург, которая оказалась военной преступницей Антониной Макаровой по кличке «Тонька-пулеметчица». Во время Великой Отечественной она пошла служить немцам и стала штатным палачом Локотской республики – административного образования русских коллаборационистов на оккупированной территории Орловской (ныне Брянской) области. Это один из самых страшных эпизодов в истории нашей страны. И в истории Тоньки-пулеметчицы по-прежнему немало разночтений и загадок.
Антонина Макарова
Начало Великой Отечественной войны застало Антонину Макарову в Москве, на работе в столовой завода имени Ильича. Мужчины-рабочие ушли на фронт, а девушек направили изучать военное дело – они собирали станковый пулемет и тоже учились стрелять. Макарову зачислили санитаркой в дивизию ополченцев. Потом Макарова стала контролером – проверяла пропуска в столовую, где обедали военные. Воинского звания, как уверяла она позже на суде, ей не присвоили, присягу она не принимала. Немцы разбомбили обоз, в котором она находилась, жертвы бомбежки пытались прорваться через окружение, она помогала раненым.
Никто не знал тогда, что при рождении Антонина носила фамилию Панфилова. Макаровой она стала в школе и потом именно эту фамилию внесла в паспорт. Почему? Возможно, все началось по ошибке учительницы. С другой стороны, есть сведения, что Антонина почему-то стеснялась своей истинной фамилии. Она была младшей из семи детей в семье. Родилась Антонина, скорее всего, в деревне Малая Волковка – и там окончила восемь классов. Как и все дети того поколения, она любила фильм «Чапаев». И образцом для нее была девушка-героиня – Анка-пулеметчица. Тоня чем-то напоминала ее внешне.
В середине октября 1941 года ее полк попал в окружение и сдался в плен. Их поместили за колючую проволоку, но охраны почти не было, поскольку все боеспособные силы вермахта участвовали в наступлении на Москву. В лагере для военнопленных Макарова познакомилась с красноармейцем Сергеем Федчуком и вскоре бежала с ним через дыру в ограждении. Раздобыв в деревне гражданскую одежду, они под видом супругов добрались до Орловской области. Отметим, что для такого поступка необходима решительность. Видимо, дело тут и в чувствах.
Антонина рассчитывала, что Федчук станет ее настоящей любовью, но, дав ей ночлег, он отказался продолжать отношения и раскрыл свою тайну – его ждет семья. Макарова по совету знакомой подалась в поселок Локоть на оккупированной немцами территории области, где рассчитывала устроиться на работу. Она могла прибиться к партизанам, но выбрала коллаборационистов, у которых, надеялась встать на довольствие. Так называемая Локотская республика, в которой она поселилась, была искусственным образованием, которое создали немцы для своих пособников. Их там действительно было немало, потому что эти села в свое время принадлежали императорской семье, там не было крепостного права и преобладали зажиточные хозяйства. Многие действительно не было довольны советской властью.
Макаровой устроили проверку, она – как потом признавалась, из хитрости – объявила немцам, что не любит власть большевиков. В итоге ее взяли в полицию – в отряд, который должен был бороться с партизанами. Но такая служба была слишком опасной. Антонина закрутила кратковременный роман с начальником Локотской тюрьмы Николаем Иваниным и получила новую работу. Обер-бургомистр Бронислав Каминский выдал ей пулемет для исполнения расстрелов, к которым без суда приговаривали партизан, коммунистов и членов их семей, евреев и цыган. Словом, всех, кого третий рейх считал неблагонадежными. Она отличилась в этом дьявольском деле. Сначала она потренировалась с пулеметом на глазах немцев и полицаев. При этом чуть не ранила Иванина. Но экзамен прошла – и приступила к работе палача.
Действовала она хладнокровно и точно. За отличное исполнение расстрелов немцы поселили ее в комнате на местном конезаводе, где она хранила и свой пулемет. Одним из свидетелей этого была женщина из Красного Колодца, у которой Макарова однажды переночевала. Она пришла к бывшей постоялице за помощью и увидела пулемет, а на кровати – одежду расстрелянных. Макарова спокойно, по-дружески рассказала ей о расстрелах и использовании вещей убитых. Женщина в ужасе убежала. А для нее одежонка несчастных, которую отмывали от крови, была важным приработком к 30 маркам, которые платили немцы. «Не пропадать же добру». Так же она относилась и к своим жертвам – все равно они приговорены, спасти их невозможно. А она, если не выполнит приказ, сама станет жертвой своих хозяев. Дело, конечно, не только в такой логике. Но и в аномальной сердечной черствости, присущей этой женщине. Возможно, такой ее сделала война – таков психологический феномен.
Сколько человек убила Тонька? Принято называть огромную цифру – полторы тысячи. Возможно, здесь есть преувеличение. Но то, что жертв было несколько сотен, не вызывает сомнений. Сама она признавалась, что, как правило, немцы приказывали расстреливали группами по 27 человек. Так продолжалось с зимы 1942 года до лета 1943-го.
Вместе с локотскими надзирателями, полицаями и остатками войск вермахта Макарова бежала на Запад, ей удалось раздобыть документы санинструктора. Летом 1943 года Тоньку направили в немецкий тыловой госпиталь для лечения от сифилиса, где она умудрилась закрутить роман с поваром-немцем, который вывез ее на Украину, а затем в Польшу. После того как очередного ухажера не стало, Макарову в общей колонне беженцев погрузили в эшелон и отправили на принудительные работы в Кенигсберг. Там она оказалась в немецком лагере, а, когда Красная армия освободила этот город, сумела доказать, что всю войну работала в 422-м санитарном батальоне.
Весной 1945-го все освобожденные военнопленные и остарбайтеры подверглись фильтрации, которую, впрочем, ввиду тотальной неразберихи провели очень поверхностно. Макарова благополучно ее прошла, утаив от смершевцев факт своей службы у немцев. Она стала работать в советском госпитале.
Тонька-пулеметчица неоднократно меняла места жительства, устроилась нянечкой в госпиталь и снова не теряла времени даром: познакомилась с раненым сержантом Виктором Гинзбургом, у которого всю семью убили гитлеровские каратели. Вскоре они поженились, и она, конечно, взяла себе фамилию супруга. Чета осела в небольшом городке Лепель в Витебской области Белорусской ССР. По иронии, именно сюда под натиском РККА в 1943 году эвакуировались органы власти Локотской республики и орловские коллаборационисты, в Лепеле они даже пытались создать собственную «республику».
Макарова зажила новой жизнью – ни любящий муж, ни родившиеся одна за другой дочери даже не подозревали, чем занималась она в годы войны. Как ветеранам им дали неплохую квартиру. Тоньке удалось занять вакансию контролера на швейной фабрике, она пользовалась уважением горожан, а ее фотографии даже выставлялись в местном музее. Гинзбургов отмечали подарками и наградами. Но Антонина понимала, что ходит по краю. Поэтому она пыталась подбить мужа уехать к его родственникам в Польшу. Правда, эта затея не удалась. Первые годы она боялась каждого стука в дверь, но власти не испытывали к ней никакого интереса, и она успокоилась, решив, что о ней просто забыли. «Нет таких грехов, чтобы всю жизнь человека мучили», – думала она, по собственному признанию.
Поиски «Тоньки-пулеметчицы» шли почти 30 лет. Некоторые считали ее фронтовой легендой. Одним из тех, кто успешно разыскивал карателей на территории Брянщины, был следователь КГБ Петр Головачев – впоследствии он написал книгу о своей работе. В 1976 году милиция задержала двух мужчин за драку в центре Брянска. Сначала инциденту не придали значения: мол, двое не смогли решить, кто пойдет за третьей бутылкой. В отделе всплыли любопытные подробности. Оказалось, что житель города узнал в прохожем бывшего начальника Локотской тюрьмы Иванина и попытался поквитаться с ним прямо на улице. Иванина арестовали. Он подробно рассказал о своих «художествах» и о Тоньке, которую, по ошибке, назвал Антониной Анатольевной (а не Макаровной) Макаровой. Начались проверки Макаровых соответствующих лет рождения. Но Антонина при рождении была записана как Панфилова… Это осложнило работу сыщиков.
Вышли на некую Антонину Макарову, которая жила в Серпухове. Иванин должен был ее опоздать, но… в самый неподходящий момент покончил с собой. Новая ниточка появилась, когда брат настоящей Антонины заполнял документы для поездки за рубеж. Он указал, что у него шестеро братьев и сестер, все носят фамилию Панфиловы, кроме одной – в девичестве Макаровой. Так сотрудники КГБ вышли на Макарову-Гинзбург, стали за ней следить. Даже отметили, что она что-то замечает – и действовали крайне аккуратно. В июле 1978 года следователи решили провести эксперимент: они привезли на фабрику одну из свидетельниц, в то время как Антонину под выдуманным предлогом вывели на улицу перед зданием. Женщина уверенно опознала ее. Но одного свидетельства было мало. В таком деле ошибка невозможна. В Лепель привезли двух других свидетельниц, одна из которых сыграла работницу местного собеса, куда Гинзбург вызвали якобы для перерасчета ее пенсии. Та узнала Тоньку-пулеметчицу. Вторая свидетельница сидела снаружи здания со следователем КГБ и тоже узнала Антонину.
Когда ее арестовали, по воспоминаниям следователя Леонида Савоськина, Антонина держалась спокойно.
Судебный процесс проходил в здании Брянского областного суда при усиленных мерах безопасности. Процесс был открытым. И на каждом заседании зал был заполнен до отказа. Об этом деле стала писать пресса, вплоть до «Правды».
На суде Антонина подробно рассказывала о себе: «Мой отец Панфилов Макар в 1940 году покончил жизнь самоубийством – он был алкоголиком. Моя мать Панфилова Евдокия умерла уже после войны, лет 20 назад. Я в семье старшая, у меня три сестры и три брата».
Судя по словам Гинзбург, один из ее братьев стал полковником, одна из сестер работала в воинской части. На суде их не было, много лет они не общались.
О начале своей работы на немцев она рассказывала так: «Меня познакомили с начальником локотской полиции Романом Иваниным. Я устроилась туда работать. При поступлении мне никто не объяснял моих обязанностей. Мне пообещали бесплатное питание, проживание и заработную плату в размере 30 немецких марок. Меня приняли на работу без документов, потому что я потеряла их при бомбежке. Полицаи научили меня стрелять из нагана и пулемета. Меня брали с собой на облавы партизан. Партизан мы не встречали. Однажды мне показали, куда я должна стрелять в случае их появления. Неожиданно в том месте выехал на подводе человек, я выстрелила в его сторону. Не попала, потому что пулемет перекосился. А человеком этим оказался Роман Иванин. Не знаю, почему он был в том месте. Он чуть меня не убил за то, что я в него стреляла. В июле 1942 года я перешла на работу в локотскую тюрьму, которая располагалась в здании конезавода».
Жила Макарова рядом с тюрьмой в двухэтажном доме. На первом этаже располагалась ее комната, которую она делила с еще одной девушкой-медсестрой, на втором – тюремная контора. Антонина, по ее словам, не знала, что будет входить в ее обязанности:
«Я ходила в тюрьму посмотреть, в каком состоянии заключенные. Условия содержания были плохие: грязно, душно. Там было много больных тифом. На допросах я не присутствовала. Как это получилось, что я сама стала расстреливать людей, я не знаю. Я тогда была молодой, начальник тюрьмы говорил, что немцы взяли Москву, что теперь везде будет немецкая власть. И я поддалась этой агитации. Встала на путь предательства».
Что же дальше?
«Сначала начальник тюрьмы Иванин Григорий посылал меня смотреть, как расстреливают заключенных, – продолжала Антонина. – Я не хотела ходить, но меня обязывали. Первое время на расстрелах присутствовало и гражданское население. Немцы специально устраивали такие показные расстрелы, по-видимому, с целью устрашить население. Мне неизвестно, насильно ли собирали немцы людей на публичные расстрелы».
Она, скорее всего, перемешивала правду и ложь: «Впервые я расстреляла в поселке Локоть четверых человек в начале лета 1942 года, где-то в июле. Мне приказал расстрелять этих людей начальник тюрьмы. Я согласилась, так как мне некуда было деться, потому что в противном случае меня тоже могли расстрелять… Пулемет постоянно находился на хранении в караульном помещении, закреплен он был за мной. Пулемет на подводе повезли по направлению к локотскому кладбищу, к большой яме. Говорили, что ранее в этой яме местные жители брали глину. Когда пулемет доставили к месту расстрела, его сняли с подводы, и я поставила его на указанном мне месте. Чуть позже полицейские привели заключенных – четырех мужчин, они были в нательном белье, руки у них связаны. Были ли они молодыми или пожилыми, трудно сказать, так как все были грязными, небритыми, избитыми. Обреченных поставили лицом к яме, начальник тюрьмы дал команду „Огонь!“, и я застрочила из пулемета по этим людям. Из пулемета строчила недолго, всех узников я убила. Пулемет от них находился на расстоянии 12–15 м. Расстрелянные упали в яму…
Я помню расстрел заключенных локотской тюрьмы 14 июля 1942 года. Среди обреченных был старик Зайцев Григорий Дмитриевич, его приговорили за связь с партизанами, он доставлял им продукты… Так же как и в первом случае, подогнали подводу, на нее погрузили пулемет и отвезли к месту расстрела на кладбище и потом привели заключенных человек 26–27 (точно сосчитать я их не могла, да я и никогда не считала обреченных). Все они были раздеты, избиты, руки у них были связаны. Их поставили около ямы спиной ко мне. Начальник тюрьмы дал команду: „Огонь!“, и я снова застрочила из пулемета. Обреченные не разбегались, потому что были связаны между собой. Да и место было такое, что бежать было некуда: кругом поле.
Скачать книгу