Страницы нашей жизни том-8 бесплатное чтение

Страницы нашей жизни

том-8

Глава-1. Взгляд со стороны

Не всегда наш взгляд со стороны совпадает с нашим желанием.

Часть-1. Охота на кекликов.

1. По горным тропам.

Можно принять душ и отдыхать. Но, в это время зазвонил дверной звонок. Понял, что явился брат Юрка. Даже не верилось, что так быстро пролетело время с моего приезда домой. Надо было собираться в дорогу.

– Мы с тобой договаривались встретиться на час дня. – сказал, брату, открывая дверь. – Ты что так рано?

– Ничего не рано. – ответил Юрка. – Половина первого. Пока ты соберёшься, то как раз будет час дня.

   Посмотрел на часы. Юрка был прав. Пора собираться. Это столько много времени потратил на то, чтобы спрятать свои деньги. Проводив брата на кухню, тут же полез под душ, чтобы малость освежиться перед дорогой. У меня от шампанского вина и поездки в машине, слегка кружилась голова. Откровенно говоря, мне совсем не хотелось сейчас отправляться в горы за кекликами. Тем более что в такое время года погода в горах меняется часто, могут чередоваться дождь и снег. Но дал брату слово, что пойду в горы. Надо своё слово сдержать.

   Наша семья выросла вблизи гор Кавказа и в Таджикистане мы живём рядом с горами более десяти лет. Так что мы знали, как себя вести в горах и как снаряжаться в поход по горам. Сбор мой был не долгим. Несмотря на то, что на улице в этот день была тёплая погода. В небе ни одного облачка. Всё же оделся потеплее.

Взял с собой в дорогу тёплую кожаную куртку с капюшоном. В рюкзак положил две банки тушёнки говядины, головку лука, четыре помидора, четыре огурца, коробку спичек, баночку соли и десять свежих лепёшек, которые мне, Людмила, купила ещё с утра.

Подумал немного и взял с собой складной охотничий нож. Лишнего в горы не хотелось брать. Едем в горы отдыхать, а не обжираться разными продуктами.

– Юра! Выходи на улицу, следом иду. – сказал, брату. – Никого из друзей за собой в горы не тащи.

– Мы с тобой, вроде, договорились? – обиженно, проворчал брат. – В горы идём мы вдвоём и всё.

   Когда дверь за братом закрылась, фломастером написал на листке бумаги – "Это вся моя зарплата. Саша.". Листок положил на видном месте, на середину стола и придавил его гранёным стаканом. После чего открыл платяной шкаф и с кармана своего пиджака достал сторублёвую купюру, других денег под руку не попалось, искать по карманам не было времени.

Знал, что Юрка такой же не терпеливый, как и, поэтому быстрее поспешил на выход. Где у подъезда дома, измеряя ногами давно знакомое расстояние, из стороны в сторону вышагивал Юрка. Он курил одну сигарету за другой и что-то бурчал себе под нос. Возможно, он ругался в мой адрес? Ничего страшного, старшего брата можно подождать. Ему был как отец. Почти десять лет кормил двоих малолетних братьев-близнецов, Сергея и Юрку, так как мама зарабатывала очень мало. Отец постоянно прятался от алиментов. Мне за него приходилось отдуваться, кормить его сынов, то есть, своих младших братьев-близнецов. Такие у нас были семейные дела, по воспитанию нового поколения.

– Ну, где ты там пропал? – ворчливо, спросил Юрка, когда подошел к нему. – Час дня. Пора нам ехать.

– Вот и хорошо! – ответил ему. – Мы вышли из дома в назначенное время. Сейчас мы везде успеем добраться.

   Мы оба быстро зашагали в сторону городской площади, где через двадцать минут должен был отправляться автобус в сторону Рамитского ущелья, до горного перевала. В это время было удобно ехать. Мало народу автобус почти пустой. В конце дня автобусы будут переполнены. Люди поедут отдыхать на свои дачные участки и просто в горы на выходные дни.

По всему ущелью, вокруг реки Кафирниган, расположены пансионаты, базы отдыха, курорты, другие места отдыха людей. Сюда приезжают отдыхать отовсюду. Вместе с нами в автобусе едут всего десять человек. Старики едут на свои дачные участки, чтобы там подготовить все для приезда своих внуков и детей.

Главная тема их разговора, проблема неустойчивой погоды и плохие семена в магазинах. Семейные дела младшего поколения. Больше их ничего не волнует.

– Сегодня плачу за проезд, – сказал брату, когда к нам подошла билетёрша автобуса, – а завтра ты будешь платить. Сейчас мне надо разменять свои деньги. Нам два билета до пионерлагеря "Горная сказка".

– Таких сдач у меня сейчас во всём автобусе не будет. – сказала девушка, отказываясь от моих ста рублей.

– Ладно, сегодня плачу за проезд. – смеясь, сказал Юрка. – Завтра ты заплатишь. Если получится.

   Юрка достал из кармана своей куртки красный червонец и протянул билетёрше. За два билета она взяла с нас всего два рубля с копейками. У неё действительно не могло быть сдачи почти сто рублей, это целая дневная выручка на автобусе такого маршрута. Возможно, что придётся Юрке платить за меня и обратно? Ничего особенного, всё равно приедем домой под выходные дни, и ему куплю на эти деньги пиво, которое вместе с ним мы выпьем. Юрка и сейчас, наверняка, везёт в своём рюкзаке пластиковый баллон с пивом, оттого у него и рюкзак так раздутый. При каждой нашей встречи мы выпиваем по два десятка литров пива.

   Автобус усиленно пыхтит и медленно двигается в сторону гор. Сочная весенняя зелень деревьев и травы на лугах, с каждым километром, постепенно тускнеет и к пионерскому лагерю "Горная сказка" совсем исчезает. По обе стороны реки Кафирниган встречают нас мрачные серые скалы, которые угрожающе висят над рекой и над дорогой. Автобус осторожно проезжает под каждой нависшей над ним скалой и спешит дальше.

– Спасибо за проезд. – говорим мы, водителю автобуса. – Рахи сафед! Счастливого пути! Будьте здоровы!

– Рахмат колон! Большое спасибо! – отвечает водитель. – Пускай в горах вас ждёт всегда хорошая погода и удача. Рахи сафед.

   Холодный горный воздух, словно льдинками обжигает наши лица. Надеваю свою тёплую куртку и прячу голову в капюшон. Хорошо, что так тепло оделся, иначе, нам пришлось бы вернуться обратно домой. Тут в горах сейчас температура минусовая. Совсем ни так, как в долине, где весеннее солнце растопило снег. Пионерский лагерь "Горная сказка" и горное плато, к которому нам нужно добраться, находятся на другом берегу реки Кафирниган.

Тут тоже мост-кладка, но он закрыт по бокам с обеих сторон проволочной сеткой и доски на мосту всюду плотно прикреплены друг к другу. Это все сделано к безопасности детей. В детские каникулы этот мост охраняется с обеих сторон.

Сейчас здесь всюду безлюдно. Возможно, что в пионерском лагере постоянно живёт сторож из местных жителей, чтобы никто не растащил имущество пионерского лагеря? Но тут и мародёры не бывают никогда. В этих местах быть всем опасно.

В народе говорят, что эти горы с глазами. Когда случаются в горах какие-то кражи или насилие, то преступники всегда погибают. Никто не знает, как все случается. Но многочисленные факты гибели преступников подтверждают действительность различных легенд местного народа. Поэтому преступлений тут давно не было, а отдыхать в эти места люди едут со всех сторон республики. Знают все о своей безопасности во время отдыха в этих горах.

   Мост слегка раскачивает поток горного воздуха. Совсем не страшно. Идём по мосту сквозь сетку, словно по прозрачному туннелю. Внизу свирепствует река Кафирниган, которая так далеко от нас, что даже брызги волн не долетают до наших ног. Мы уверенно балансируем по доскам, вылизанным ветром, снегом, дождём и многочисленными детскими ногами за время летнего отдыха в пионерском лагере "Горная сказка".

Прямо от моста разбегаются протоптанные тропинки во все стороны. Мы выбираем самую тусклую, едва заметную тропку и спешим подняться быстрее на вершину горы. Промедление нам только навредит, так как тут в горах быстро темнеет и нам будет трудно ориентироваться между серых скал. Там, наверху, ещё светит солнце, нам можно согреться под его лучами и набраться сил для дальнейшего продвижения на горное плато, куда мы наметили свой маршрут. Нам надо тут засветло успеть добраться к намеченной цели.

– Фу! Наконец-то залезли. – тяжело дыша, сказал Юрка. – Думал, что задохнусь в пути. Давай отдохнём.

– Тебе курить не нужно. – сказал, брату. – Тогда будет легче взбираться на вершины. Вот, на девять лет старше тебя, а поднялся сюда легко. Могу преодолеть другую такую вершину. Ты затравил себя табаком.

   Юрка отмахнулся от моих слов и достал из кармана пачку сигарет. Поднялся с камня, на котором отдыхал, подошёл к краю вершины. Отсюда было видно далеко к востоку горное плато.

Идти нам к нему, примерно, часа два. Посмотрел на солнце, которое наметило свою дорогу к вечеру. Нам надо было двигаться дальше. Совсем неприятно, застрять на половине пути. После среди скал темно искать себе место ночлега.

– Юра! Поднимайся! – сказал, брату. – Вершин мы больше брать не будем, нам надо спешить до плато.

   Поднял на плечи свой рюкзак. Не оборачиваясь на Юрку, быстро пошёл по гребню горы. Прыгая через маленькие расщелины в камнях, старался как можно больше быть на виду у солнца.

Таким образом, было безопасно передвигаться в горах и тепло солнца способствовало приятному ощущению пространства, которое не было замкнуто в щелях между серых камней. Наверху всюду, как в долине, ярко светило солнце.

Прошло больше часа нашего продвижения по гребню вершины. Солнце неумолимо спешило к закату. Пришло время подумать о ночлеге. До намеченной цели мы не могли дотянуть. Сумерки надвигались всюду.

– Саша! Иди быстрее, посмотри, что тут нашёл! – закричал Юрка, где-то внизу из расщелины между скал.

   Поискал брата глазами и увидел его стоящего на обломке огромной скалы вправо от меня. Мне надо спускаться через расщелину к этому обломку скалы. Другого пути туда добраться у меня совсем не было.

– Скажи, что ты нашёл. – обратился к брату. – Мне не хочется к тебе спускаться. Останусь здесь наверху.

– Нет! Ты лучше спустись! – настаивал Юрка. – Ты всё равно мне, не поверишь. Иди сам смотри, что здесь.

   Нехотя переступая с камня на камень, рискуя свалиться в трещину между скал, спустился к Юрке на скалу и сразу обомлел. Прямо перед моим лицом, на срезе скалы, был чёткий отпечаток следов огромной ящерицы. Именно ящерицы, не ошибся в выборе слов. Отпечаток так хорошо был виден, что можно подумать, ящерицу залили в огромный пласт серого гипса, а затем разрезали вдоль всего тела.

У наших ног была нижняя часть гигантской ящерицы, выходит, что где-то рядом должна быть верхняя часть ящерицы. Посмотрел вокруг себя, но второй половины нигде не было. Тогда встал в отпечаток лапы ящерицы. Мои обе ноги буквально утонули по щиколотки в огромном пространстве отпечатка ящерицы в камне.

  "Какая же тогда была сама ящерица?" – подумал. – "Если одна лапа около метра. Выходит, что она была метров двадцать! Возможно, что даже на много больше? Учитывая конец хвоста и начала морды ящерицы."

– Ну, как?! – гордо, спросил Юрка. – Хорошая у меня находка? Теперь точно в Книгу Гиннесса с ней попаду!

– Так думаю, что это есть в Книге Гиннесса. – ответил, брату. – Так что тебе там быть не светит. В университете мы проходили тему звероящеров, которые жили в этих местах. Тебе понятно? Но нам надо найти вторую часть этой гигантской ящерицы, так, для своего интереса, и все. Мы заночуем вблизи этой находки, а утром будем искать вторую часть этого отпечатка. Если мы найдём обе части, то твои кеклики просто пылинка в мире познания, которое ожидает нас здесь в горах Рамитского ущелья. Ты ищи место ночлега.

– Вот это да! – воскликнул Юрка. – Мы тогда с тобой прославимся в истории на все времена. Познаем мир.

– Ты ещё дотяни до своей славы, – подметил, брату, – прежде чем тут восторгаться этой находкой в горах.

Юрка больше ничего не ответил. Мы стали смотреть рядом место своего ночлега. Пещеры нигде не было, или хотя бы отвесной скалы, под которой можно спрятаться от непогоды. Просматривал все окрестные расщелины и, вдруг, как-то почувствовал, что вокруг нас какая-то, бы сказал, гробовая тишина. Не было слышно никакого звука. Словно все спряталось куда-то от надвигающейся к нам опасности. Нет ощущения дуновения ветерка. Не шуршат под ногами камешки. Никакого движения. Никакого звука природы. Все мертво вокруг нас.

Будто мы с братом находимся в каком-то другом измерении, где нет звука, только формы и цвет. Даже голоса ночных птиц и зверей пропали где-то в темных расщелинах мрачных скал.

– Ты не заметил, что все изменилось? – спросил, брата, пугаясь собственного голоса, который пропал где-то в пространстве, словно в другом измерении жизни.

   Мой голос словно пропал внутри меня. Не слышал звуков собственной речи. Юрка, каким-то образом, услышал или понял меня. Юрка ответил разумом, что все как-то странно сейчас вокруг нас. Видел, как открывается Юркин рот. Понял его слова, хотя не слышал ни единого звука его речи. Получалось так, что мы с братом общались ни голосами, а собственным разумом. Было не привычно и пугало наше мышление.

2. Пещера духов.

   Какое-то время мы были в замешательстве и не знали, как поступать дальше в таких обстоятельствах. Темнота опустилась на нас раньше, чем мы пришли в себя в такой странной обстановке.

Откуда-то из расщелины между камней слабо пробивался розовый свет, подавая нам надежду на ночное тепло и уют. Мы словно заворожённые, осторожно, направились в сторону света и увидели, в расщелине между камней, ход в пещеру из которой вытекал этот розовый свет. Он словно манил нас в глубину пещеры познать её тайну.

Протиснувшись с трудом в расщелину, поросшую густой шубой мха с ароматными на запах плодами, мы оказались в пещере с огромным залом, в конце которого было бледно-розовое свечение.

Свечение напоминало затухающую осветительную ракету из розового фосфора во время праздников. Так ракета догорает в небе бледно-розовым цветом и остаётся в нашей памяти надолго, как лучший праздник наших дней. Из глубины пещеры, где был бледно-розовый цвет, чуть слышно доносились печальные вздохи, словно там, кто-то, стонал или вздыхал, вспоминая свои давно прожитые годы жизни?

Мы с братом стояли в начале пещеры. Разглядывали огромный зал и боялись сделать один шаг в пещеру, в которой было что-то таинственное. Естественное любопытство человеческого разума увлекало нас в тайну пещеры, но сознание не спешило. Там была какая-то неведомая опасность, которая могла заманить нас к себе и там погубить нас.

– Тут что-то написано. – мысленно, сказал Юрка. – Включу фонарик, мы все сейчас увидим в этой пещере.

   Юрка долго рылся в своём рюкзаке. Наконец-то нашёл маленький фонарик на двух батарейках. Юрка нажал на кнопку фонарика. Яркий свет, вспыхнувший на нас со всех сторон, едва не ослепил наше зрение. Юрка в тоже мгновение выключил фонарик, мы машинально закрыли свои глаза от яркого света, который исчез вместе со светом потухшего фонарика. Сразу догадался, что здесь нужен слабый свет. Будет меньше вспышка света, отходящего отчего-то ярким отражением, подобно фотоэлектронному умножителю, которые собирал на военном заводе "ФЭУ" в Орджоникидзе. Нужно сократить фокус вспышки света.

– "Пучок электронов идёт от ножки катода к анодному зеркалу, там умножается и фокусирует." – вспомнил, когда-то заученную закономерность ФЭУ. Теперь, через многие годы, эта закономерность мне пригодилась.

   Достал из своего рюкзака коробок со спичками и чиркнул одну из спичек. Яркий, но не ослепительный свет осветил огромный зал пещеры, которая была всюду покрыта какими-то вогнутыми предметами, очень напоминающими тарелки космического телевидения или радаров.

Это от них шло яркое отражение, которое умножалось во много кратно раз. Внимательно пригляделся к предметам и удивился, то были огромные скорлупы мидий, которые имели зеркальную поверхность с перламутровым оттенком. Раковины мидий такие огромные, что в них можно было бы сидеть как в кресле. Если положить на какую-то подставку на земле, чтобы сохранить равновесие и не опрокинуться. Раковин мидий было так много, что невозможно сосчитать, несмотря на их огромные размеры. Настолько была огромной сама пещера. Чиркал спички и любовался окружающей нас красотой. Наконец, вспомнил про надпись и осветил её.

У меня под ногами стелилась ковровой дорожкой вязь письма на разных языках мира. Эта дорожка увлекала нас в глубину пещеры. Усилено искал глазами хотя бы один текст знакомого мне шрифта. Здесь присутствовали письмена на многих языках мира, которые можно отличить по знакам письменности и такие, которые мне встречались впервые. Но русский язык на дорожке отсутствовал. Меня захватил азарт поиска. Совершенно не контролируя себя, лихорадочно просматривал все знакомые мне шрифты. Мы прошли с братом больше половины зала пещеры, как, вдруг, увидел строку, написанную на русском языке. Стал глазами искать начало текста, которое было выше текста. Мне хотелось прочитать сразу весь текст русского письма, а ни отрывки. Наши глаза привыкли к розовому свечению, которое находилось за небольшим барьером.

Мне больше не понадобилось чиркать спички, чтобы прочитать на полу написанный текст шириной в два метра.

   В пещеру вы пришли напрасно,

   В ней находиться всем опасно.

   Кто посетит пещеру дважды,

   Исчезнет навсегда однажды.

   Поймите в этих строчках суть,

   Другой себе ищите путь.

– Какая-то чушь! – все также мысленно, воскликнул Юрка. – Пишут здесь в пещере всякую ерунду на камнях.

– Нет! Это ни ерунда! – также мысленно, заметил. – Где-то читал или слышал про этот текст, что туристы нашли странную пещеру с надписью и решили тайком от всех обследовать пещеру. Вернулись домой за снаряжением, отправились обратно в пещеру. Больше их никто не видел. Один из туристов оставил дома текст, записанный им во время первого посещения пещеры, так все стало известно поисковой экспедиции и прессе. Пропавших людей долго искали, но так и не нашли. не хочу, чтобы нас с тобой здесь постигла та же участь, что пропавших туристов. Нам лучше быстрее убираться из этой пещеры, как бы тут с нами что-либо не произошло. Нет никакого смысла рисковать своими жизнями ради познания тайны этой пещеры.

– Тут, вот, ясно написано, – стал возражать Юрка, – что ждёт опасность тех, кто будет в пещере дважды. У нас есть один шанс. Давай посмотрим хотя бы то, что светиться вон за тем барьером и вернёмся обратно.

   Попытался остановить брата, но Юрка вырвал свою руку и пошёл в глубину пещеры. Последовал за ним. Чем ближе мы подходили к барьеру, тем сильнее было бледно-розовое свечение. Барьер был огромной каменной глыбой в виде цилиндра. Высотой нам выше пояса. Глыба сильно напоминала мне то "железное" бревно, которое всегда лежало в конце большого сада у нас в Старом хуторе в Гудермесе.

   Когда Юрка подошёл к этому барьеру, то сразу попытался влезть на него. Едва Юрка дотронулся до барьера, как моментально отскочил от него. Словно брата сильно ударило током или он схватился за раскалённое железо. Подбежал к брату, стал помогать подняться с полу на ноги. Юрка судорожно тряс головой, будто контуженый солдат. Зрачки глаз у брата расширены. Все его лицо, искажённое страхом и болью.

– Что с тобой случилось? – спросил, брата, шлёпая его ладонью по щекам, пытаясь привести в чувства.

– Где я? – растерянно, спросил меня Юрка, лихорадочно цепляясь за мою куртку. – Что случилось со мной?

– Ты сейчас на Марсе. – ехидно, ответил. – Где тебе быть? Мы в пещере. Ты как ошпаренный упал с камня.

   Приняв нормальное равновесие, Юрка остался на месте. Подошёл ближе к барьеру, не дотрагиваясь за него, посмотрел дальше в глубину пещеры. Розовое свечение шло откуда-то из расщелины, дальше в глубине пещеры. Между странным свечение и барьером были два огромных камня, которые по форме напоминали яйца. Возможно, это были окаменевшие яйца той гигантской ящерицы, отпечаток которой мы с братом увидели в каменной глыбе наверху у пещеры? Окаменевшие яйца были такого же вида, как барьер, который отбросил Юрку. Очевидно, барьер тут неспроста? Он действительно служит барьером на пути к окаменевшим яйцам.

Напрашивается вывод, что этот барьер поставили разумные существа. Конечно, это были люди. Только они могли выполнить письмена от входа в пещеру до этого барьера. Все это не случайно сделано. Тут есть какая-то причина. Может быть, мы находимся в религиозном храме, какой-то ещё неизвестной нам религии? Поэтому так строго все здесь и опасно для людей, не посвящённых в тайну пещеры.

   Стал внимательно разглядывать пещеру. Далеко в глубине стены и свод пещеры овальной формы, отполированные до блеска и заполненные огромными раковинами мидий. Пол пещеры дальше в глубине всюду совершенно ровный, словно его шлифовали специальными машинами. На полу какой-то орнамент из разноцветных камней. Посмотрел внимательно на орнамент, он мне не напоминал ни одну культуру, которые мы изучали в университете. Орнамент выложен из кварцевых пород, которые имеются в горах Памира. То драгоценные и полудрагоценные камни, которые стоят большие деньги. Поверх этого орнамента тут закрашена белая полоса длиной от барьера до входа в пещеру и шириной около двух метров.

На этой белой полосе выполнены надписи на разных языках народов мира, совершенно разными красками. Надписи выделены цветами так, что их можно легко читать и не спутать с текстом другого языка. Русский текст написан темно-синей краской. Выше русского текста надпись жёлтого цвета. Ниже – оранжевого цвета. Каждая надпись выполнена в национальном стиле.

Это определил по русскому шрифту. По всей пещере никаких изображений идолов или богов нет. Всюду в пещере лишь замысловатый растительный орнамент из мозаики и резьбы по камню. Вот интересно, зачем, люди затратили столько трудов на выполнение пещеры и не нашли ей никакого применения в настоящее время? Может быть, здесь есть что-то магическое? В которое, не очень-то верю. Стоило бы нам, конечно, исследовать эту пещеру, но это опасно. Хватит с меня попытки брата Юрки.

– Пещера духов. – своим сознанием, поделился Юрка. – Ты слышишь, как они тревожно стонут в глубине.

   Стал напряжённо слушать и в мёртвой тишине пещеры, где не были слышны даже звуки нашей речи, откуда-то изнутри нашего сознания доносились протяжные стоны и вздохи. Будто какие-то люди или разумные существа, придавленные тяготами собственной жизни, тяжело вздыхали и затем выдыхали со стоном дыхание своей собственной судьбы.

От душевных стонов чувствовал, как у меня по спине медленно стекают от страха струйки холодного пота. Поры моей кожи напухли, выставили на моем теле в защитной форме щетину и волосы, которые, как иголки у ёжика, торчат во все стороны и сильно колются. Мне было страшно и неприятно находиться в таком состоянии. Нам надо как-то решать свои дальнейшие действия.

– Надо быстро уходить отсюда. – все также, мысленно, сказал, Юрке. – Дальше здесь находиться опасно.

   Мы направились в сторону выхода из пещеры, но протиснувшись в расщелину между скал, едва не попали под сплошной поток воды, которая словно занавесь стекала беззвучно откуда-то сверху. Было совершено не понятно, это дождь или только что образовавшийся водопад, который преградил нам дорогу наверх. Темнота ночи скрывала нам видимость потока воды. Возможно, что это всего тонкая полоса воды, шириной в щель между камней у выхода из пещеры? Может быть, дальше сплошной поток, который может унести нас в пропасть и разбить об скалы?

Оттого, что не было света и звука, невозможно было определить массу воды. Мы оказались в ловушке, из которой не знали, как выбраться. Впереди вода, а сзади была опасность в виде таинственной пещеры, наполненной бледно-розовым свечением и стонами духов.

– Придётся до утра остаться здесь. – мысленно, сказал, брату. – С рассветом все будет понятно. Сейчас нам надо хорошо покушать и спать. Здесь тепло и уютно. Со стороны воды мы в полной безопасности. Никто в такую погоду по горам не будет болтаться. Со стороны пещеры, нам также нечего бояться. Неизвестные нам звуки в пещере, очевидно, какие-то природные явления, так что звуки нам тоже не опасны? Если там духи, то духи тоже не причинят нам зла. Ведь духи бестелесны, и они не имеют физической силы удара.

   Юрка в знак согласия закивал головой, распаковывая свой рюкзак. Мои предположения насчёт пива у брата в рюкзаке полностью оправдались. Юрка достал из рюкзака пластиковый баллон с пивом. Примерно, литров семь пива. Тоже достал из рюкзака свои продукты и открыл две банки говяжьей тушёнки. Мои продукты пришлись в самый раз к Юркиному пиву. Можно было выпить много пива и хорошо выспаться.

После хорошего ужина мы расположились по обе стороны в глубине пещеры. Метрах в пяти от расщелины входа в пещеру. Овальная форма стены пещеры и ровный пол в самый раз к нашему ночлегу. Постелил под себя куртку, а под голову положил почти пустой рюкзак. Хмель свежего пива приятно кружила голову, тянуло ко сну. Перед сном мы с Юркой положили в карман спелых плодов мха, которые имели приятный запах. Вскоре лёг, закрыл глаза. Уснул почти сразу, убаюканный пивом и звуками духов пещеры.

   Сколько спал, не знаю, но сквозь сон почувствовал какое-то движение в пещере рядом со мной и чей-то пронзительный взгляд, который буквально прошивал меня и не давал мне шансов опомниться. Слегка приоткрыл глаза и в ужасе увидел людей, проходящих между мной и братом. Это были мужчины. Расстояние между мной и Юркой было, примерно, метров двадцать. Получается, что мужчины шли от меня в десяти метрах.

При таком бледно-розовом мраке они нас могли и не заметить, так как мы в своих серых одеждах почти сливались с серым цветом пещеры вокруг нас. Только бы Юрка не шевелился, чтобы не выдал своё присутствие. Мужчины шли беззвучно. Также, как и вся окружающая среда, мужчины не издавали никаких звуков при ходьбе. Словно немое кино. Лишь цвета вокруг в пещере были как в современных фильмах. Мужчины почти голые, только набедренные лохмотья прикрывали мужской срам. Лохмотья сложно назвать одеждой, так как набедренное покрытие по цвету сливалось с частями тела, была на них едва заметна при бледно-розовых цветах пещеры.

На всем теле мужчин и на голове совершенно нет волос. От женщин их можно было отличить накаченными мышцами и отсутствием женской груди. Они словно роботы в человеческом облике двигались единой массой, по цвету и форме. У таких мужчин и возраст невозможно было отличить. Единая возрастная масса, где-то около тридцати лет отроду каждому.

Шли мужчины попарно. У каждой пары мужчин носилки, которые по цвету сливались с ними. В носилках ничего не было. Только две пары мужчин несли те самые окаменевшие яйца, которые мы видели за глыбой каменного барьера. По всему было заметно, что окаменевшие яйца очень тяжёлые, так как каждое из яиц несли по отдельности и при этом носилки сильно прогибались под тяжестью окаменевших яиц.

Мне казалось, что яйца вот-вот прорвут ткань носилок или поломают своим весом носилки. Затаив дыхание и притворяясь спящим, буквально через ресницы разглядывал огромных мужчин, которые шли из глубины пещеры. Мужчины проходили глыбу каменной преграды так, как проходят обычные люди в солнечный день тень здания, столба, забора или стену тумана в горах. Дойдя до выхода-щели из пещеры, мужчины проходили скалу также как тень, совершенно не замедляя шаг и не меняя форму своего тела.

Мне прямо хотелось подойти и потрогать мужчин руками, чтобы убедиться, что это ни сон и все происходит реально. Но чей-то взгляд буквально пригвоздил меня к моему месту ночлега. У меня не было никаких сил подняться с места. В любой момент мог просто уснуть. Быстро привыкнув к подобной обстановке, осторожно стал искать взглядом сквозь свои ресницы того, кто своим взглядом контролировал моё присутствие в пещере духов.

Обшарил взглядом все стены пещеры, которые доступны моему зрению. Хотел было уснуть, как, вдруг, неожиданно посмотрел на расщелину у выхода и увидел силуэт стоящего старика, который здесь буквально сливался в цвете с серой скалой.

   Старик был двухметрового роста. Он стоял у расщелины так, что мог одновременно контролировать все в этой пещере – движение мужчин с носилками и меня с братом. Фигура старика была словно выточена из скалы и сливалась по цвету с этой средой. Левую руку старик держал у пояса, а в правой руке у него была палка с ручкой в виде головы орла.

Стал сильнее приглядываться к старику. Старик был похож на мужчин с носилками, но на его голове была прядь длинных волос. Все тело старика было покрыто какой-то накидкой, которая похожа на птичье оперение.

Пытался вновь подняться со своего места и подойти к старику, чтобы убедиться в реальности существования этого старика, но у меня не было сил подняться на свои ноги. Тогда подумал, что это всё-таки странный сон и повернувшись на другой бок. Опять продолжил тут спать.

   Проснулся тогда, когда у меня стали болеть все части тела и некуда было повернуться. понял, что мы с братом очень долго спим. Нам пора выбираться из этой пещеры духов. посмотрел в ту сторону, где лежал Юрка, но его там не было. Обшарил глазами пещеру, но брата нигде не нашёл, словно он испарился.

– "Может быть, Юрка пошёл оправиться?" – подумал сам. – "Мне тоже туда пора сходить. Пива много выпил."

   Встал со своего лежбища. Все тело ныло от долгого сна. Прямо на этом же месте сделал разминку своих мышц. Собрал все свои вещи и протиснувшись сквозь щель, вышел наружу из пещеры. Меня ослепила яркая луна и мириады сверкающих звёзд. Мне казалось, что вышел в космическое пространство из своего межпланетного корабля. Осталось сделать один шаг и парить в полной невесомости в космическом пространстве.

Все было так прекрасно, словно и не было этой странной пещеры духов с бледно-розовым свечением и огромными окаменевшими яйцами гигантской ящерицы, отпечаток которой остался на все времена в этом каменном срезе.

Надо нам обязательно поискать вторую часть отпечатка гигантской ящерицы. Любовался звёздным небом и думал о том, что, возможно, где-то там далеко в небесах, в совершенно другой галактике и на другой планете, стоит вот также другое подобное мне живое существо? Внимательно вглядывается в мою сторону, пытаясь понять, как и, есть ли жизнь на другой планете или, может быть, мы все одиноки в этом звёздном мире холода и пространства? Но только, зачем, мне сейчас думать о звёздах?

3. Древняя могила предков.

   Мечтать хорошо, но мне надо искать брата. Огляделся вокруг. Юрки нигде не было. Тогда стал спускаться по извилистой тропинке между скал к выходу из ущелья. Прошло около часа покуда выбрался на каменное плато, поросшее редкими кустарниками, которые хранили под собой от тёплых лучей солнца охапки белого снега. Снег так отчётливо выделялся при лунном свете, что было видно каждое пятнышко на его белом цвете. Возможно, что где-то рядом в этих местах кеклики сидят на своих гнёздах и высиживают птенцов? Не хотел ловить этих красивых птиц и не хотел нарушать тишину.

Усевшись удобнее на бугорке, укутался в свою тёплую куртку и стал внимательно разглядывать окружающие меня места. Вероятно, где-то близко Юрка? Вот также сидит и выслушивает пение кекликов. Вдруг, действительно услышал пение прекрасных птиц, которые выводят своё потомство прямо на снегу. Вопреки всему разумному стремлению живой природы выращивать своё потомство в тёплое время года. Посмотреть бы мне кекликов близко.

Кеклики пели так прекрасно, что сразу не удивился тому, как можно запеть в мёртвой тишине пространства, которое окружало нас с братом в пещере духов и рядом с ней. От радости того, что услышал звук, мне хотелось петь и кричать на весь окружающий меня мир живой природы. Но не потерял рассудок от порыва радости, чтобы кричать в тишине. Понимал, что своим криком испугаю птиц, они прекратят пение.

   Так сидел очень долго. Тем временем, лик полной луны стал постепенно тускнеть и клониться к своему закату. На смену луне появились первые признаки солнца. Очертания высоких гор, покрытых белым снегом, приобрели золотое очертание от лучей раннего солнца. Неутомимо приближалось время нового дня.

Вскоре наступили сумерки, такой момент суток, когда становятся, трудно различимы окружающие нас предметы. Вдруг, где-то рядом, возле меня, что-то зашуршало. Посмотрел в сторону звука и увидел, как странно движется по камням газета. То в одну, то в другую сторону. Поползла газета вперёд, вернулась обратно. Кругом ни одного дуновения ветерка, а газета все также движется. Может быть, под неё, кто-то, залез и не может вылезти? Откуда тут газета? Рядом за много вёрст нет ни одной живой души. Юрка не мог бросить газету. Видел содержание его рюкзака. Все продукты были завёрнуты в целлофановые пакеты и пластиковый баллон с пивом.

Возможно, что это вовсе не газета? Какой предмет может, похож на газету? Стал в сумерках рассвета внимательно вглядываться в этот движущийся предмет. Вскоре был приятно удивлён. Оказалось, что это бегает дикобраз и шуршит по камням, как газета, своими длинными бело-черными колючками. Не прошло и пяти минут, как целое семейство дикобразов промышляло вблизи меня, совершенно не обращая внимания на моё присутствие. Только когда очертания предметов стали постепенно различаться, все дикобразы куда-то исчезли. Перестали петь кеклики. Стихло тявканье лисиц и жалобный вой шакалов. Прекратили в темноте ухать ночные птицы, совы и филины. Наступил час рассвета.

   Мой взгляд привлекло внимание на какое-то движение в небольшой расщелине вблизи плато. пристально посмотрел туда и увидел, как из расщелины поднимаются люди с носилками и уходят на другую часть плато. Точно понимал, что в пещере духов был не сон. Сейчас ни спал, а моё сознание работало отлично. Высокие мужчины и теперь все парами несли что-то на носилках. Но мне, с моего случайного укрытия между кустов, было плохо видно содержимое в носилках. Хотел было встать со своего места, чтобы пойти ближе и посмотреть, но что-то меня, будто приклеило к маленькому бугорку, на котором сидел. Мне стало все понятно, что гигантский старик где-то следит за мной. Стал внимательно рассматривать местность и опять увидел того старика.

Он стоял в тени скалы у расщелины. Тело его также было едва заметно среди скал. Старик внимательно следил за мной и за мужчинами с носилками. Перевёл свой взгляд на мужчин с носилками. Мужчины по-прежнему шли парами из расщелины. Мне казалось, что они никогда не кончатся. Но вот, на той линии, где мужчины спускались на другой склон плато, который не был мне виден, появилась первая полоса рассвета. Как только мужчины подходили к этой полосе рассвета, то тут же сразу исчезали. Чем выше поднимался рассвет, тем короче становился путь мужчин с носилками.

   Когда солнце озарило обе стороны расщелины, то большие мужчины с носилками куда-то вовсе исчезли. Посмотрел в сторону гигантского старика, но возле освещённой солнцем скалы, тоже не было никого на том месте укрытия, которое было озарено рассветом. Быстро вскочил со своего места и побежал до края расщелины, чтобы посмотреть, что выносили на носилках странные люди, пока солнце не осветило все кругом и не спрятало тайну.

Мне сразу стало понятно, что все явление, вполне очевидно, возможно, происходит до восхода солнца? С восходом солнца все принимает обычные формы и явления природы вокруг нас. Посмотрел в расщелину и увидел, что она в тени заполнена огромными скелетами людей, которые были также в основном окаменевшие, как отпечаток гигантской ящерицы в срезе скалы и огромные окаменевшие яйца в пещере духов.

Это, возможно, было самое древнее захоронение людей на планете Земля? Но это была не просто свалка человеческих костей, а какое-то ритуальное захоронение. В центре захоронения лежал, вероятно, вождь племени? Скелет, которого, был украшен кварцевыми самоцветами. Вокруг лежали скелеты взрослых людей, взгляды которых были обращены в сторону вождя. Они как бы ждали последнее слово вождя перед дальней дорогой. Чуть в стороне находились дети, которых ничего не интересовало, кроме игры в камешки, которые валялись в центре круга между детьми. Никаких предметов утвари рядом нет.

– Вот это да! – услышал, голос брата за спиной. – У них, наверно, зубы золотые были и драгоценностей полным-полно? Это целый клад! Сейчас наберу себе добра полный рюкзак. Мы с тобой станем богатыми.

– Ты что, обалдел что ли?! – возмутился ему. – Это же люди каменного века. Какие там ценности могут быть?

   Но брат уже спускался вниз и не слушал меня. Когда он достиг дна расщелины, то подошёл к скелету вождя и взял его окаменевший череп. В тот же самый миг Юрка лихорадочно затрясся. Словно его поразило электрическим током высокого напряжения. Он бросил череп на тоже место. Как сумасшедший заорал на все плато. Юрка быстро выскочил из расщелины от скелетов.

Помчался между редкими кустами, на ходу хватая руками снег и растирая им свои руки. Едва догнал брата на другом конце каменного плато. Вмиг схватил брата за руку прямо у самого края каменного плато, перед пропастью, куда Юрка чуть не сиганул.

Посмотрел на Юркины руки, они были покрыты красными волдырями. Юрка усиленно тёр руки снегом. Большие волдыри на руках у брата лопались, из них вытекала жидкость в виде гноя, появлялись шрамы на месте поражённых рук. С огромной скоростью неизвестное заболевание растеклось по всему телу.

– Ты подхватил какую-то экзему. – сказал, брату, рассматривая его руки на расстоянии. – Тебя кто просил трогать этот скелет? Хотел поживиться на смерти людей. Вот тебе за это расплата. Тебя сам Бог наказал.

   Юрка ничего не говорил, с ужасом смотрел на свои руки, сильно поражённые неизвестной нам экземой.

– Надо в ближайшем кишлаке сообщить людям о скелетах. – сказал, брату. – Тебе же нужно срочно, в ближайшую больницу, чтобы быстрее обратиться к врачам. От таких ран, может быть, гангрена? Мы пойдём пешком. Так быстрее будет. В ближайшем кишлаке сядем на автобус до Кофарнихона. Если даже не будет автобуса, то, до моего дома, километров десять, от кишлаков. Давай быстрее спускаться вниз.

   Перед тем, как отправиться домой, в последний раз посмотрел в расщелину между скал, где находились окаменевшие скелеты. Расщелина освещена лучами солнца. Никаких скелетов там нет. Вероятно, скелеты забрали парни с носилками? Пока гонялся по каменному плато за Юркой. Может быть, что скелеты стали не видимыми при лучах яркого солнца, также как те парни с носилками, которые выносили окаменевшие скелеты из расщелины между серых скал.

Какая-то странная мистика или галлюцинация? Мы стали спускаться в долину. Когда каменное плато закончилось, увидел развалины старого кишлака, в тени, которых стоял полуголый мальчишка. Пацан рукой пригласил нас следовать за ним. Мы прошли в развалины кишлака. В тени старого строения увидел того самого гигантского роста старика с ручкой на клюке в виде головы орла. Старик стоял и сурово смотрел на нас. Хотел было сказать старику о том, что увидели мы на каменном плато в расщелине между скал.

Но старик остановил меня жестом своей левой руки и пристально посмотрел в мои глаза. От его взгляда у меня по спине побежали мурашки. Не отвёл свой взгляд. Старался смотреть на старика спокойно. Не знаю, как у меня получилось. Но старик перевёл свой взгляд на Юрку. Юрка не смотрел на старика, а со слезами на глазах рассматривал свои руки, которые имели ужасный вид с ранами, словно от ожога высокой степени. Старик вздохнул жалобно от увиденных ран на Юркиных руках. Мне показалось, что этот стон и вздох были очень сильно похожи на звуки печали, которые мы слышали ночью в пещере духов. Мы оба ждали, что скажет нам странный старик.

– В этих горах, давно, жили люди-птицы. – мыслями, стал общаться с нами старик. – У них все было прекрасно. Но пришли из долины злые люди. Они стали всюду преследовать людей-птиц. Тогда люди-птицы навсегда сменили место своего проживания. Перешли в другое измерение жизни, изолированное от обычных людей.

Однако, люди-птицы оставили здесь скелеты своих предков. Время в пространстве в другом измерении жизни проходит очень быстро. Именно так. Ведь живут люди-птицы не во времени, а в пространстве. Дух предков напомнил нам о себе и настоял, чтобы мы перенесли останки предков туда, где живут потомки людей-птиц.

Мы пришли забрать скелеты своих предков. Тот, кто помешает нам забрать останки предков или коснётся скелетов предков, плохо закончит свою жизнь. Помните это и не посылайте к нам других. Вам будет намного легче, если вы покушаете спелых плодов мха, которые у вас в карманах. Плоды мха сохранили вам жизнь за то время, пока вы находились у нас в пещере духов. Сейчас вам пора идти домой. Вас давно ищут и ждут…

Старик показал левой рукой, куда нам идти. Посмотрел в ту сторону и увидел знакомые нам места. Это была окраина Кофарнихона. Обернулся обратно, но за моей спиной не было старика и развалин старого кишлака. Каменное плоскогорье находилось где-то далеко за грядой скал, которые были, примерно, в двадцати километрах от нас. Как мы с братом могли мгновенно преодолеть такое пространство, не представляю?!

Возможно, действительно, эти люди-птицы живут не во времени, а в пространстве, через которое нас с братом отправил домой этот старик? Кто он такой и откуда взялся? Может быть, это наш бред или воздействие гипноза?

Но ведь не поддаюсь воздействию гипнозу, это точно знаю, проверено годами моей жизни. засунул себе в карман руку и нашёл там спелые плоды мха, которые собрал в пещере духов. Плоды мха оказались на редкость вкусные и приятные на запах. Юрка тоже стал кушать спелые плоды мха. Посмотрел на руки брата, они стали такими же, как и всегда, только свежие алые пятна в местах бывших ожогов напоминали мне о том, что видел у Юрки на руках совсем недавно. Мне даже трудно представить, как это было, во времени или в пространстве иного измерения жизни. Факт говорит о том, что все это было реально, а не бред под каким-то воздействием на наш разум и на наше сознание.

Странное что-то было с нами в пещере духов. От этого места до моего дома расстояние около десяти километров. Мы с Юркой не разговаривали, а спешили к себе домой. Вполне сытые массой событий в короткий промежуток нашего времени мы не думали ни о чём.

– Сразу поеду к себе домой в Яван. – сказал мне, Юрка, когда мы стали подходить к моему дому. – С меня хватит, досыта нагулялся. Можно сказать, что мы с тобой вернулись с того света. Пора честь иметь.

   Мы ударили по рукам. Почувствовал, как обожгла мою ладонь его рука. Посмотрел на свою ладонь. Она была красной, как от сильного ожога, то ли от шлепка Юркиной руки, или от воздействия какой-то неизвестной нам инфекции, которой заразился Юрка от каменной головы скелета. Быстро поднялся домой, чтобы в ванной помыть хорошо с мылом все ещё горящую ладонь. Как делают это люди во время ожога.

– Боже мой! Где ты пропадал целый месяц? – с возгласами встретила меня Людмила. – Вас там всюду ищут.

– Отстань! – огрызнулся жене. – Сейчас быстро помоюсь, а после будем говорить. Всего два дня нас не было дома, балаган развели на целый месяц. Ну, что за люди! Отдыхать нормально не дают. Дай помыться мне.

   Осёкся, когда увидел в зеркале обросшее белой бородой постаревшее лицо. За два дня так не обрастают. Мы с Юркой, действительно, находились ни во времени, а в пространстве. Где время проходит стремительно быстро. Может быть, мы с ним в пещере спали целый месяц? Поэтому у меня после сна так сильно болели все части тела. Неужели так бывает? Уснул, прошёл месяц. Лицом постарел на все двадцать лет.

Вообще-то бывает. Когда меня в Избербаше сбили мотоциклом, то, почти две недели, был без сознания. Но тогда был отключён ударом. Возможно, что в этот раз нас в пещере духов сам также получил удар? Отключили меня каким-то неизвестным воздействием на разум и на психику человека. Долго и тщательно мыл поражённую руку, пока рука у меня по цвету стала отличаться от другой руки.

Тогда разделся и полез мыться под душ. Как это было приятно мне ощущать! Стоял под потоками вводы и благословлял все, что связано с водой, которая очищает наше тело и сознание. Теперь действительно понял, что не был дома целый месяц.

Представляю, что тут было месяц в наше отсутствие! Наверно, на ушах стояли – милиция и прокуратура, Исполкомы Кофарнихона и Душанбе? Возможно, что моему бизнесу пришёл конец? Чего доброго, посадят меня в тюрьму за растрату времени и денег. Когда вышел из ванной, Людмила сидела на кухне и плакала.

Подошёл к ней, обнял за плечи. Мне нечего было сказать в своё оправдание, так как никто не поверит в мой рассказ, в том числе и моя жена. Ведь даже трудно подумать в то, что мы там спали месяц в пещере или находились где-то в пространстве.

– Люда! Ну, заблудились мы. – стал оправдываться, тем, что взбрело в голову. – В горах телефона нигде не было. Люди тоже не попадались. Мы месяц шли домой. Как можно поступить в подобной ситуации?

– Это тебе придётся долго объяснять в различных инстанциях. – сквозь слезы, сказала Людмила. – Обожди, вот придут твои детки и твоя мама, посмотрю, что ты им скажешь за свою прогулку. Мы все думали о вас.

   Ничего ни стал говорить. Сел за стол и принялся кушать то, что приготовила мне Людмила. После сытного обеда завалился спать в свою мягкую кровать и проспал в ней целые сутки, словно от снотворного.

4. Разборка пропавших дней.

– Хватит спать! – услышал, голос жены. – Тебе завтра на работу, а ты ничего ещё не подготовил к работе.

   Настенные часы показывали час дня. Конечно, это было слишком много времени, которые уделил сну.

   "Вот это спал!" – подумал. – "Целые сутки! Это какое здоровье надо иметь, чтобы так долго спать?!".

   Включил телевизор. Диктор новостей объявил: – "Сегодня воскресенье, 19 мая 1987 года." У меня аж голова закружилась. Так это мы месяц пропадали в неизвестном нам измерении жизни! В голову полезли разные мысли. Думал о том, что пропало много времени и разных невыполненных обязательств перед людьми. Думал о своей жизни и о положении в обществе, но моё сознание никак не хотело размышлять о том, что ничего этого не могло быть в пространстве, в которое мы погружались в пещере духов.

– Как буду готовиться к работе? – спросил, вслух, сам у себя. – За такое время, так много воды утекло. Все изменилось вокруг. Даже изменился в пространстве, в котором находился. Надо пойти к Шевелеву.

– Твой Шевелев две недели, как улетел в Киев. – прервала жена, мои размышления вслух. – Ходить никуда не надо. Люди отдыхают. Завтра "клизму" тебе поставят. Все будет опять по-прежнему, как всегда,

   Больше ни стал ничего говорить. Выключил телевизор и принялся читать местные газеты, накопившиеся за время пропавших дней. В газетах писали за политический балаган в Таджикистане, о подготовке к сбору нового урожая в этом году и ни строчки о нашей пропаже. Словно мы и не существовали вообще. Так нам и надо! Возомнили из себя героев перестройки. Даже Сухроб Насыров не вспомнил меня. Валерка Шевелев вообще удрал к себе на Украину. Надо проверить подвал. Возможно, что он прихватил что-нибудь с собой? Нашёл кому ценность доверять. Пора поставить вопрос перед Насыровым о складе.

– Людмила! Дети меня видели? – спросил, у жены. – Или они до сих пор находятся в гостях у моей мамы?

– Дети успели тебя наблюдать, – ехидно, ответила жена, – пока Ваше величество тут отдыхало целые сутки.

– Ладно! Хватит острить. – огрызнулся против. – Пойду, посмотрю, что в подвале осталось из красок и материалов.

– Нечего смотреть. – сказала жена. – Пока ты болтался по горам за кекликами, все раздала по бригадам.

   Людмила протянула мне список материалов за подписью бригадиров. По этому списку было видно, что в подвале действительно ничего не осталось. Выходит, что на завтра мне надо организовать машину и самому заняться завозом материалов по объектам. Если объекты вообще существуют. Но в первую очередь надо съездить к Насырову Сухробу. Сейчас к Гиззатулину Нигмату схожу и договорюсь с ним насчёт машины, чтобы мне в общественном транспорте всюду не мотаться. Иначе, завтра сорву всю свою работу. Надел спортивный костюм, пошёл к Гиззатулиным, которые жили в своём доме через две улицы от нас.

– Здравствуйте, Расул Довлатович! – приветствовал, отца Нигмата. – Ваш сын Нигмат сейчас дома?

– Здравствуй, Александр! – ответил Расул Довлатович. – Проходи в дом. Мои сыны все дома. Будь гостем.

   Двор Гиззатулина многими предметами напоминал мне двор татар. В глубине двора стояла старая арба, в которую татары запрягают ишаков. Рядом валялась круглая детская кроватка-коляска, расписанная под татарский национальный орнамент яркими анилиновыми красками. Возле сарая, у большой копны соломы, не спеша, жевал свой корм облезлый ишак. Клочья шерсти свисали у него с живота. Возможно, что ишаки, как собаки, линяют весною? Может быть, ишак старый и облезлый, как плешивый старик облысевший?

   При виде меня ишак стал издавать гортанные звуки, от которых в панике разбежались куры по всему двору. Вероятно, что таким образом, как собака, ишак предупреждает хозяев о появлении чужака в их доме? Скорее всего, ишак просто отпугивает меня от своего корма. В любом случае, рёв ишака песней назвать невозможно. На рёв ишака вышел из дома Нигмат, чтобы посмотреть на причину, из-за которой ревёт ишак. Мы обменялись приветствиями. Сказал ему, что, как всегда, встречаемся завтра в шесть часов утра у моего дома. Нигмат пригласил меня в дом, сослался на занятость.

– Ты знаешь, где живёт наш водитель грузового автомобиля "КАМАЗ", Хусаинов Маирбек? – спросил, у Нигмата. – Мы с ним договорились о грузовых перевозках материалов по нашим объектам.

– Конечно знаю. – ответил он. – Мы с тобой вместе дважды к нему домой ездили. Рядом река Кафирниган.

– Вот прекрасно! – сказал Нигмату. – Пожалуйста, сегодня езжай к нему домой и узнай, где он будет завтра. Возможно, что он завтра понадобится со своей машиной? Всё? Завтра встретимся. Как договорились, в шесть.

   В то время, когда подошёл к калитке, чтобы выйти со двора, почувствовал, что за мной, кто-то, следит? Повернулся в сторону татарской кибитки. Занавеска дёрнулась на окне, но сам успел заметить лицо Рашида.

"Что-то на работе ни так?" – подумал. – "Иначе бы Рашид выскочил во двор вперёд Нигмата и стал бы качать свои права. Ни думаю, чтобы Рашид мог сильно навредить. Он слабак на такие авантюрные дела."

   Сделал вид, что не заметил Гиззатулина Рашида. Как ни в чём не бывало, отправился к себе домой.

– Мой папочка пришёл! – радостно, встретила меня Виктория, со своими поцелуями. – Посмотри, что у меня есть.

   Виктория достала из своего карманчика, размером с голубиное яйцо, бледно-матовый камешек, который стал переливаться бледно-розовым цветом. Это был кварц, который в народе называют "лунный камень".

Ни очень-то разбираюсь в самоцветах, но, вероятно, все же это был он? От этого камня исходил точно такой же бледно-розовый цвет, как в пещере духов. Выходит, что там было много подобных камней или даже целая скала. Вот только чем, там, подсвечивался этот кварц? Ведь без света он не мог светиться. Значить там был какой-то источник света. Но, только, какой? Мы находились в пещере ночью. Свет солнца отпадает. Луна тут тоже не причём. Может быть, какая-то энергия Земли подсвечивала "лунный камень"?

Возможно, также мужчины с носилками, в память духов предков, жгли в глубине пещеры ритуальные костры, от которых свет падал на стены и светился? Отсюда, стоны и вздохи из пещеры. Вокруг одни вопросы на все загадки. Что было там, в пещере духов в действительности, вероятно, никогда не смогу узнать? Главное, это то, что мы с братом оба смогли вернуться из пещеры духов целыми и невредимыми.

– Вика! Скажи мне, пожалуйста. Где ты взяла этот прекрасный камушек? – таинственно, спросил дочку.

– Камушек выпал у тебя из куртки. – также таинственно, шёпотом, ответила Виктория. – Папа! Какой ты хитрый! Принёс мне подарок от лисички и прикидываешься, что не знаешь, откуда у тебя камушек появился.

– Наверно, стал стареть? – в своё оправдание, ответил, дочери. – Ты, уж, извини меня старика. Виноват.

– Ладно! Извиняю! – сказала Виктория. – Но только ты ещё совсем не старый. Просто там много спал и все.

   Виктория ходила с камешком в руке по квартире. В зависимости от попадания на него солнечного света камешек светился по-разному. От бледно-розового цвета до красно-фиолетового цвета с матовым оттенком. Чем дальше от солнечного света был камешек, тем сильнее темнел в цвете и был светлым на солнце.

Вообще-то слышал, что "лунный камень" чаще бывает голубоватого цвета с разными перламутровыми оттенками. Тогда как называется этот камень, который имеет свойства "лунного камня", но с оттенками бледно-розового цвета. Наверно, в этом камне заложена какая-то тайна, которая влечёт к себе не только обычных людей, а даже представителей племени людей-птиц, о которых ничего не знают обычные люди?

– "Вот, почему, пропали люди при повторном посещении пещеры?" – подумал сам. – "Они в первый раз пришли туда случайно, также как мы с Юркой. При повторном посещении брали с собой снаряжения, с помощью которых люди хотели раскрыть тайну пещеры духов или добраться до светящегося кварца. В пещере есть какая-то природная ловушка, из-за которой там пропадают люди и больше никто не возвращается обратно".

   Опять загадки. Опять вопросы. Даже этот камушек, совершенно не понятно мне, как он попал в карман моей куртки. Возможно, это он откололся от стены и закатился в мой карман? Может быть, мне его подложил тот старик? Всё это, вероятно и не вероятно? Как мне это узнать? Но, что, вполне вероятно, так это то, что тот старик нам зла, ни желал? У него была масса возможностей угробить нас в пещере, у древней могилы предков и возле развалин старого кишлака, который исчез также как сам старик. Однако старик ничего ни сделал нам плохого. Мало того, он каким-то образом сократил нам домой дорогу. Избавил Юрку от ран, которые Юрка получил заслуженно, прикасаясь к останкам предков людей-птиц.

Опять всюду вопросы! Были или есть в действительности люди-птицы? Почему, никто не знает ничего о тайнах племени людей-птиц? Весь остаток воскресного дня читал республиканские газеты за наш пропавший месяц. Из газет узнал, что исламисты создали оппозицию правительству президента Махкамова. Пытаются любыми путями прийти к власти. Хотят поднять на восстание народ, чтобы так через трупы своих людей прийти к власти.

– "Ну, это прямо на руку Насырову Сухробу." – подумал сам. – "Опять погромы. Вновь все надо восстанавливать. Откровенно говоря, это и мне подходит. Лишь бы не было человеческих жертв. Всё-таки подло люди относятся друг к другу. Живут за счёт других. Главное, это обогатиться, пускай даже за счёт жизни людей."

   Гиззатулин Нигмат разминался у машины, когда в понедельник вышел из дома. Обменявшись приветствиями, мы поехали в Душанбе. Чтобы не унижать братьев перед другими людьми, ни стал спрашивать Нигмата о проблемах Рашида.

Такое всё равно нельзя надолго утаить. Рано или поздно мне станет известна любая мелочь ни только в работе.

Надо терпение иметь, и, кто-то, сам расколется? Ни такие тайны мне приходилось узнавать, а это просто небольшой прокол в работе за пропавшие дни. Это мне станет ясно в самое ближайшее время. Возможно, что сам даже сегодня узнаю? Наверняка мои работники давно знают о Рашиде.

– У нас есть, почти, два часа в запасе. – сказал, Нигмату. – Давай с начало по объектам проскочим. Затем в райком партии поедем. Там видно. Да, кстати, что тебе Хусаинов Маирбек вчера сказал?

– Маирбек сказал, что целый день он будет ждать на товарной базе в Душанбе. – ответил Нигмат.

– Ты знаешь, где сейчас по пути есть наши объекты? – спросил, Нигмата. – Уже все забыл.

– Конечно знаю. – ответил он. – С Шевелевым Валерой был на всех объектах. Первый из наших объектов находится в кишлаке при въезде в Душанбе. Там работает бригада Черкасова Саши, они делают мечеть. Следующий объект в Доме Быта "Садбарг", работает бригада Садридинова Давлята.

– Дальше достаточно. – остановил, Нигмата. – Сейчас поедем на объект к Черкасову Саши.

   После лагеря заключённых "Кирпичный завод", дорога скользнула вправо от основной трассы. Петляя между безжизненных сопок, дорога устремилась куда-то в глубину размытой веками сточной водой впадины в середине горы, которая зловеще нависла над оазисом с домами заселёнными людьми. Запутавшись в лабиринте маленьких переулков, "Жигули" отыскали двор, огороженный по кругу огромным дувалом высотой до двух метров. Машина остановилась прямо рядом с калиткой, которая едва заметна по глиняному цвету дувала.

Прошёл в калитку и увидел маленькую площадку, на которой стояло столько обуви, что можно было подумать, будто её собрали в коллекцию со всего кишлака. Здесь была мужская обувь. Женская отсутствовала. Время утренней молитвы прошло давно. Выходит, что есть другая причина сбора. Посмотрел во двор, который укрыт от солнца кронами четырёх огромных чинар. По четырём сторонам двора огромный навес от дувала, который служит стенами молитвенного двора.

Стены молитвенного двора и потолок навеса из плотно прикреплённых дощечек, расписанных красками в растительный национальный орнамент. Пол молитвенного двора у стен под навесом плотно покрыт свежими строганными досками, которые окрашены свежим лаком. На досках лежат огромные ковры и молитвенные коврики с подушечками, шитыми золотом по атласу зелёного цвета. Место молитвы возвышается над всем двором на высоте одного метра. Крышу молитвенного двора поддерживают с десяток резных деревянных колонн, которые тоже крашены свежим лаком. В самой середине молитвенного двора, между четырёх чинар, большой достархан с резными деревянными перилами и деревянным покрытие покрашенным свежим лаком. Достархан накрыт коврами, на которых угощение из национальной таджикской кухни. Вокруг достархана было много мужчин.

– Вот и раис к достархану пришёл! – торжественно, объявил мулла. – Проходи, дорогой, садись рядом со мной. Ты наш уважаемый гость. Сегодня у нас большой праздник. Твои молодые художники закончили работу над нашим молитвенным двором и мечетью. Они создали красоту, которую уважает каждый из нас. Мулла торжественно поднял руки, показывая вокруг себя, произнёс молитву. "Аллах Акбар!" – произнесли все присутствующие за муллой окончание молитвы во славу Аллаха. Сели вокруг достархана, показывая мне почётное место уважаемого гостя. Приветствуя все, сел на указанное мне место. Парни кишлака положили перед каждым присутствующим угощения. Затем, поставили расписные чайнички с зелёным душистым чаем.

Наполнили каждую пиалу чаем до половины. Мужчины чинно разместились на своих местах, облокотившись на атласные подушечки. Каждый взял в руки свою пиалу с чаем, и все внимательно посмотрели на муллу, который сделал пауза. Словно он пытался подумать над своей речью, прежде чем сказать.

– Это ничего, что мы, сторонники различный религий, собрались в молитвенном дворе ислама. – начал мулла произносить торжественную речь на русском языке. – Как говорил наш проповедник Аллаха, Мухаммед – "Аллах один и все мы его дети!". Так вспомним хорошим словом этих парней, которые создали красоту для мусульман. Они поддержали ислам своим талантом в искусстве. Все во славу нашего Аллаха. Аллах Акбар!

   "Аллах Акбар!" – произнесли присутствующие и тронув свободной рукой своё лицо, принялись пить душистый зелёный чай из пиал, кушать угощения. Тоже приступил к своей трапезы тут на ковре достархана.

   Жестом руки и губами показал Черкасову Саши, что за дувалом Нигмат, чтобы его пригласили к достархану. Черкасов Саша тоже сказал на ухо парню, обслуживающему нас. Парень ушёл к калитке дувала и вернулся оттуда с Гиззатулиным Нигматом, который, поклонившись всем, сел на краю достархана и принялся пить чай с угощениями. В это время принесли большие клетки с кекликами. Молитвенный двор наполнился чудесным пением прекрасных птиц с гор. Лица присутствующих мужчин осветились радостью надежды.

– "Вот, пожалуй, и все, что нужно людям к полному счастью." – подумал сам. – "Когда, кроме хорошей семьи, есть полный двор друзей и достархан, накрытый угощением. Что ещё надо людям? Может быть, именно в этом состоит мера человеческой жизни, о которой постоянно думал в Старом хуторе ещё дедушка Гурей?"

Когда торжественное застолье подходило к концу, мы попрощались с гостеприимным молитвенным двором. Все вышли за пределы мечети. Показал рукой Черкасову Саши, что говорить мы будем там, внизу ущелья у трассы. Бригада Черкасова Саши, и мы с Гиззатулиным Нигматом, сели по своим машинам, поехали в сторону Душанбе.

Посмотрел на часы, десятый час. Ехать в райком партии к Насырову Сухробу нет никакого смысла. Надо проехать по всем бригадам, тогда вечером можно ехать к Насырову. Спустившись до душанбинской трассы и поставив машину у обочины, мы с Гиззатулиным Нигматов вышли за арык. Туда вышли парни бригады Черкасова Саши, которые только что подъехали следом за нами.

– У меня сейчас мало времени объяснять вам своё отсутствие. – стал оправдываться, перед парнями. – заблудился в горах и только в субботу к обеду вернулся домой. Прошу вас извинить меня за своё отсутствие. Сейчас поговорим о дальнейшей работе. Новое место работы вам известно. Можете приступать к выполнению. Что же касается материалов, то мы с бригадиром в этом разберёмся и, так думаю, что в самое короткое время завоз необходимых материалов будет. Надеюсь, что мы будем работать также успешно…

   Пока разговаривал с художниками, Черкасов Саша поставил к моим ногам большую спортивную сумку.

– Это деньги за нашу работу в реставрации мечети в Кулябе. – сказал Саша. – Что будем делать дальше с деньгами?

– Думаю, что вы давно решили, как поступить с этими деньгами. – ответил Черкасову. – В ведомости эту сумму включать не буду. Расход материалов на этот объект оплатит бригадир с общей суммы. Остальные деньги ваши. Так будет справедливо. Эта работа ни касается Исполкома Душанбе и Куляба. Мы не обязаны отчитываться за неё перед ними. Так что всем до свидания. Спасибо вам за работу. Встретимся на новом объекте.

   Показал Черкасову Саше на заднее сидение машины Гиззатулина Нигмата. Усевшись рядом с ним, мы поехали в Дом Быта "Садбарг". По пути в Душанбе узнал от Черкасова Саши, что за время моего отсутствия все наши рабочие объекты курировали Алиханов Али из Художественного Фонда, Насыров Сухроб и Толбоев Аджин из Исполкома Душанбе.

Они помогали бригадам материалами и постоянно вызывали Шевелева Валеру по вопросам выполнения объектов. Две недели назад из Киева пришла телеграмма, что отец Шевелева Валеры в тяжёлом состоянии. Шевелев Валера улетел в Киев. Ну, это со слов Шевелева. В действительности, телеграмму никто не видел. Вполне возможно, что он просто сбежал от постоянных разгонов со стороны городского Исполкома Душанбе?

Так как он сам часто говорил, что быть просто художником намного лучше. Меньше беготни и ответственности. Руководство предприятием, это не для него. Пускай этим другие занимаются. Поэтому, все считают, что Шевелев Валера просто удрал от постоянных проблем. Без него наше предприятие работало и не закрылось.

– Когда ты месяц не появлялся на работе. – сказал Черкасов Саша. – То в горисполкоме Душанбе и в бригадах была паника. Думали, что ты сбежал с большой суммой денег в Россию. Бросил всех, в том числе свою семью. Мы пошли к тебе домой и узнали, что ты ушёл со своим братом Юрой на два дня на охоту за кекликами и не вернулся.

Тогда, Насыров Сухроб и полковник милиции Хафизов Равиль, организовали поисковые группы милиции и горных спасателей. Они обыскали ущелье до перевала, но вас нигде не нашли. Зато нашли высоко в горах, за каменным плато, обгоревшие трупы давно пропавших туристов, которые ушли тайком разведывать какую-то пещеру и обратно не вернулись. Трупы туристов были покрыты какой-то застывшей вулканической магмой, которая светилась бледно-розовым цветом. Геологи направили специальную экспедицию в горы. Обследовали на плато каждый камень, но никаких признаков вулканической магмы там не нашли.

Да и само странное вещество, которое светилось на трупах, никому не известно. Таким образом, никто не смог объяснить, что было на трупах и где они находились до этого времени. Ведь людей искали почти два месяца в этих самых местах и тогда не нашли. В этот раз трупы обнаружили сразу, причём, на самом видном месте. Где проходят туристические маршруты. Словно, кто-то, специально положил трупы на видное место, чтобы в новом сезоне их обнаружили туристы? Высказывались даже такие версии, что их похитили инопланетяне, которые вернули людей обратно на Землю в то же самое место, где их похитили в прошлом году. Об этом высказывали разные предположения газеты и телевизоры.

– Мы с братом были на каменном плато. – сказал им. – Но трупы инопланетян и туристов мы там не видели. Мы с братом, просто заблудились в каменных лабиринтах. Выбрались из них через месяц. Хорошо, что у нас с собой было много еды и тёплая одежда. Иначе, мы просто погибли с голоду и холод в горах. К тому же в пещере было тепло и плоды мха съедобные.

   "Теперь понятно, почему, светилась пещера?" – подумал сам. – "Скорее всего, это была молодая соль калия, которая воспламеняется от воды и светится бледно-розовым цветом. Ничего другого не могло там быть."

   Тому есть пример из нашей семьи. Когда Юрка учился в школе№1 в Беслане в Северной Осетии, то на уроке химии узнал о возможности молодой соли калия возгораться от воды. Каким-то образом, Юрка добыл молодую соль калия и рассыпал её по всему чердаку школы так, что при первом дожде соль воспламенилась и едва не сожгла среднюю школу№1.

Хорошо, что рядом была пожарная часть. Пожар удалось ликвидировать. О проделках Юрки тогда никто не узнал. Но Юрке показалось этого мало. Вместе со своим другом, Юрка решил изготовить бомбу для взрыва школы. Они раздобыли где-то соль калия, бертолетовою соль, порошок фосфора, порошок марганца, порошок магния и что-то другое. Все химикаты смешали. Произошёл взрыв. Просто случайно, Юрка и его друг остались живые. Так как в это время была зима, а на них было много одежды. Но даже через разорванную одежду они получили ранения. Врачам пришлось выковыривать иголками из-под кожи бертолетовою соль, которая не растворялась в теле раненых.

Специальным раствором врачи вымывали из тел марганец, от которого могли быть сильные ожоги в организме пострадавших. Теперь совсем понятно, почему, мы с Юркой видели бледно-розовое свечение в пещере духов? В это время начался в горах дождь, который проник в пещеру и соль калия воспламенилась. Когда дождь перестал идти, то свечение закончилось, поэтому свечение не видели те, кто нас искал в горах. Что же касается обгоревших трупов, которых нашли на видном месте в горах.

То это, по всей вероятности, люди-птицы вынесли трупы из пещеры духов, когда забирали окаменевшие яйца гигантской ящерицы. Возможно, что эти яйца являются священными племени людей-птиц? Поэтому окаменевшие яйца решили перенести на новое место жительства своего племени, вместе со скелетами своих предков. Все события совпали в горах в одно и тоже время, когда мы с Юркой отправились на охоту за кекликами. Мне не понятно, что это, случайность или закономерность совпадения всех событий. Моего рассказа о предках детям, в которых говорилось о старике, который сильно был похож на орла. Как странный старик, которого мы встретили в пещере духов?

   "Жигули" сделали левый разворот по кругу на площади Айни. Остановились у Дома Быта "Садбарг". Из легкового автомобиля увидел, как преобразился "Садбарг". Войдя в внутрь здания в фойе, увидел, как изменило фойе первоначальный облик. В фойе больше стало зеркал. Нежное сочетание акварельных тонов росписи и орнамента по белому фону, создало чувство весны и парящего благоухания. Словно сама природа растворилась в красках.

– Как хорошо, что муалим нашёлся! – приветствовали парни бригады Садридинова Давлята. – Мы только сейчас говорили о вас с Насыровым. Он сидит, в кабинете директора Дома быта "Садбарг".

– Парни, извините, вначале поговорю с Насыровым. – сказал, направляясь в кабинет директора Дома Быта "Садбарг". – Мы с вами встретимся. У нас будет много времени обсудить работу по новым объектам.

   Поспешил в кабинет директора на второй этаж. Там, в большом кабинете, сидели: Насыров Сухроб, Садридинова Давлята и Сон Роман, заместитель директора Дома Быта "Садбарг". Они оживлённо спорили о какой-то проблеме. Сон Роман говорил, что так невозможно платить. Присутствующие в кабинете спорили с ними.

– Ну, ты прямо вовремя явился! – радостно, воскликнул Насыров Сухроб, вставая мне навстречу. – Ты, где пропадал? Здравствуй, Александр! Здравствуй, дорогой! Кто тебя нашёл? Рассказывай. Мы тебя искали.

– Здравствуй, Сухроб! Здравствуйте, Роман! Здравствуй, Давлят! – стал, пожимать руки присутствующим. – Спасибо вам, за беспокойство обо мне. Меня никто не нашёл. Сам в горах нашёлся. Теперь пришёл к вам по делу.

– Садись за стол. – пригласил меня, Сон Роман. – Мы только что спорили, как выдавать зарплату бригаде Садридинова Давлята. Теперь этот вопрос снимается с повестки. Зарплатой бригады ты займёшься сам.

– К глубокому сожалению, в этом году открыть Производственное объединение "Дизайнер", нам не придётся. – разводя руками, сказал Насыров Сухроб. – Сейчас, главный вопрос нашего правительства, внутренняя и внешняя политика. Надо стабилизировать политический вопрос и затем перестраивать экономику Таджикистана. Поэтому, в этом году, открывать новые предприятия не будут. Так что нам придётся обходиться настоящими законами. Многие вопросы решать самостоятельно. В частности, выплаты зарплаты рабочим.

Предлагаю тебе, Александр, открыть в Сберегательном Банке свой личный счёт и через него выплачивать зарплату рабочим по ведомостям. Так ты не будешь зависеть ни от кого и в случае проверки предоставишь документацию по движению своих денег. Точно также ты будешь получать от меня подотчётные деньги на материалы. Это, конечно, не личный бизнес. Но, так ты будешь свободен от других посредников в работе.

– Думаю, что так будет удобно работать. – согласился с ним. – Но кто мне наряды будет готовить, если у меня не будет бухгалтерии? Что, так буду бегать по предприятиям с протянутой рукой? Мне нужен свой бухгалтер.

– Нет, ты больше ни за кем бегать не будешь. – ответил Насыров Сухроб. – В Строительном Банке есть отличная нормировщица, Исаева Светлана, с которой ты, наверно, знаком? Вот мы за ней тебя и закрепим. Тебе там поставим сейф и стол. Ты можешь всегда у неё в кабинете работать. Она тебе поможет во всем.

– Ну, это другое дело! – окончательно, согласился с ним. – Тогда у нас все дела пойдут лучше на всех объектах.

   Мы ещё долго обсуждали текущие проблемы. Конечно, затронули вопрос моей пропажи в горах на целый месяц. Без подробностей, в общих чертах, рассказал, как мы с братом блуждали в горах. Естественно, не мог рассказать им о странной пещере и о древнем кладбище предков. Меня могли посчитать чокнутым.

– По твоей бороде видно, что в горах рядом не было парикмахерской. – заметил Насыров Сухроб. – Но ты, однако, везучий. Если выбрался из такой ситуации в горах, в жизни сумеешь выбраться из любой ситуации. С тобой можно очень долго работать и не бояться ни за какие последствия в нашей совместной работе.

   Не понятно, что именно имел ввиду Насыров Сухроб насчёт моего везения с ним. Но мои предположения насчёт того, что у меня в этом году не будет собственного предприятия, полностью сбылись. Тут политика ни причём. Насыров Сухроб беспокоится о том, чтобы подольше быть рядом с таким дармовым доходом. Насырову со мной работать проще. Не сую свой нос в его проблемы. Под моей крышей он может спокойно обмывать свои грязные деньги, так как не стану спрашивать его, откуда у него есть такие деньги.

   Целый день был занят разбором выполнения наших объектов, которые, в большинстве, были закончены и бригады начали работу на новых объектах. Была проблема у Гиззатулина Рашида, не в пользу его бригады. Бригада Рашида закончила работу через неделю после моей пропажи. Моё отсутствие подхлестнуло Гиззатулина Рашида поднять бригаду на забастовку. Рашид пытался подбить к забастовке и другие бригады, но те отказались примкнуть к нему. Таким образом сохранили нашу работу.

Тогда он собрал свою бригаду и явился к Насырову Сухробу. Стал требовать выплаты денег за сделанную работу. Насыров пытался вразумить Гиззатулина Рашида тем, что до получки осталось двадцать дней, к этому времени с гор вернётся Александр и все станет на своё место. Но Рашид требовал деньги немедленно, ссылаясь на то, что якобы Александр сбежал со всеми деньгами, пропадут его деньги. Ни на какие объяснения Гиззатулин Рашид с Насыровым Сухробом не соглашался

– Выдал Гиззатулину Рашиду деньги по зарплате. – сказал Насыров Сухроб. – Но высчитал с него все деньги подоходного налога и стоимость материалов, затраченных на работу. Гиззатулин на этом потерял около пяти тысяч рублей с общей суммы. Рашид поначалу думал, что обманул меня и тебя, забирая, таким образом, деньги за работу до зарплаты. Но после пораскинул мозгами или ему подсказали. Он понял, что сильно проиграл в своей затеи.

Все деньги принёс обратно. Стал говорить, что погорячился. Хочет, чтобы все было также как раньше. Но предвидел подобный исход дела, поэтому взял с него расписку, что горисполком в дальнейшем за деньги и действия его бригады ответственности не несёт. Показал Гиззатулину Рашиду его записку и попросил охрану выставить Рашида за пределы райкома партии. Гиззатулин подал на меня в арбитражный суд, в который направил копию его расписки. На этом дела его с нами закончились. В настоящее время Гиззатулин Рашид и его бригада без работы.

   Поздно ночью закончил работу на объектах Душанбе и мы, с Гиззатулиным Нигматом, поехали домой. Мы так устали за целый день, что у меня от усталости болели ноги и спина. Чтобы нам не заснуть в машине, Нигмат включил радиолу с музыкой и "Жигули", набирая скорость, вышли на трассу. Дорога между городами была забита машинами до предела. Словно все машины из Душанбе хотели заночевать в Кофарнихоне. Бесконечный поток машин все тянулся и тянулся по всей длине дороги. Стал нервничать.

Мне хотелось быстрее домой, чтобы сбрить бороду, так как борода меня уже достала. Все спрашивали меня про бороду. Одни думали, что в трауре. Спрашивали, по ком держу траур. Другие просто посмеивались над моей бородой за мои путешествия по горам. Шутники мне так надоели, что пытался несколько раз попасть в парикмахерскую, но всюду были большие очереди, а ждать, совсем не было времени.

Вот терпел насмешки над собой весь этот день. Пора бы и домой добраться, но тут такие пробки с машинами, что нельзя проехать. Скорее бы машины разъехались в разные стороны по трассе. В конце концов, увидел свой дом и договорившись назавтра с Гиззатулиным Нигматом, поднялся наверх. Дома стол в зале был празднично накрыт. Дети спали. Жена дремала за столом у телевизора, который устал от своих нагрузок и письменных предупреждений, впустую светился. Иногда на экране выскакивала пугающая надпись: "Выключите телевизор", словно нас предупреждали о том, что иначе нам удачи завтра не видать. Ни все зрители надпись могли понять. Поэтому окна домов светились голубым цветом.

– Что за банкет? – спросил, когда жена проснулась. – По какому поводу торжество у нас дома?

– Бригада Черкасова Саши была. Принесли тебе зарплату за работу в мечети. – ответила жена. – Затем они накрыли стол в твою честь, что ты живым вернулся с гор. Вот, купили торт и шампанское. Все остальное приготовила. Парни долго ждали тебя, но после выпили за твоё здоровье, и все разошлись по домам. Одну бутылку шампанского вина они оставили специально для тебя. Можешь отметить куфт за своё сохранение.

– Вот и хорошо! – радостно, согласился с женой. – Надо по кавказскому обычаю отметить куфт за то, что мы с Юркой оба остались живы. Ведь мы с ним оба родом с Кавказа, а там куфт обязательно отмечают по такому случаю. Так что сейчас приведу себя в порядок. Мы с тобой вдвоём куфт отметим за наше благополучие.

   Пошёл в ванную купаться под душ и брить бороду. Тем временем, Людмила, обновила стол продуктами. Долго сидеть за столом с женой мы ни стали. Выпили по бокалу шампанского вина. Слегка закусили и вскоре пошли спать. Был второй час ночи. В пять часов подниматься. Людмила даже со стола убирать не захотела, так как не было смысла это делать. Через три часа нам опять есть. Там наступит завтрак нового дня.

   На следующий день открыл в Центральном Сберегательном Банке свой счёт. Номер счета сообщил в Городской Исполнительный Комитет Душанбе. На следующий день, на мой счёт поступило пятьсот тысяч рублей, включая зарплату и материальные расходы. По тем временам, это были огромные деньги. На которые можно было купить себе хороший дом с полной обстановкой и машину в придачу.

С одной стороны, это хорошо моей семье. Пока у нас есть такой счёт мне нечего беспокоиться за деньги семьи. Можно даже в долг под зарплату брать там деньги. Никто этого не заметит, а после погасить эту задолженность во время следующей зарплаты. Но с другой стороны, стал открытой мишенью для рэкетиров и мошенников.

Они могли захватить в заложники моих детей и жену. Таким образом, шантажировать меня и вымогать с меня деньги. Надо заранее предпринять какие-то меры защиты. Нанять телохранителей или службу охраны. В данный момент знают об этом счёте, ограниченный круг людей, которые никак не заинтересованы в шантаже, так как сами могут потерять источник собственного дохода. Буду надеяться в том, что посторонние люди не узнают об этом денежном мешке. Они не будут туда засовывать свои грязные руки.

Расчёт только на одну удачу, которая ещё, пока, помогает мне. Главное, внимательно следить за происходящим. Не нужно мне искать повод отказываться от подобной расстановки дел, которые не мешают в работе. Вот с Шевелевым Валерой надо быть осторожным, если он ещё вернётся из Украины. Думаю, что ввернётся. Жадность к деньгам приведёт его обратно. Так вот, именно ему ни в коем случае нельзя доверять тайну этого счета. Шевелев Валера из-за своей жадности и зависти сам может подставить меня под рэкет. Надо как-то намекнуть Насырову Сухробу, что дела лучше держать в тайне, как наличие счета в сберегательном банке. Таким образом, подчеркну своё доверие к нему в работе. Думаю, что Сухроб согласится со мной.

– Несомненно! – воскликнул Насыров Сухроб, когда, при встрече, намекнул ему о тайне счета. – Лично буду заботиться о тайне этого счета. Пропускать деньги к тебе только через банковский счёт Исполнительного Комитета Душанбе. Таким образом, о твоём счёте будем знать лишь мы с тобой вдвоём. Если наружу выплывет тайна, то вторая сторона будет знать этот источник. Можешь работать вполне спокойно.

   Мне было понятно, что Насыров Сухроб любыми путями хочет, как можно сильнее, привязать меня к себе и движение всех денег через меня взять под свой постоянный контроль. Ну, что ж, пускай будет так. Всё равно найду способ, как контролировать эти деньги самостоятельно, под контролем Насырова Сухроба. Ничто не может препятствовать этому моему заключению мыслей, которые контролируют все мои действия.

Следовательно, опять-таки, если поступлю подобным образом, то окажусь пособником мафиозных структур республики, которые нашли во мне, возможно, один из многочисленных каналов обмывки своих денег за контрабанду, разбой, диверсию и другие преступные действия? Но, что сам могу изменить в этих преступных событиях? Лишь могу реставрировать то, что они губят. От моих действий нет вреда. Постепенно, вошёл в ритм своей повседневной жизни. Но ни так обстояли дела у меня в работе, как именно мне хотелось. Проблема складирования материалов была постоянным тормозом нашей работы.

Рабочие объекты росли как грибы, однако, у меня получался дефицит материалов на новые объекты. Художники делали свои фор-эскизы быстро. Подготовительные работы выполнялись также быстро. Однако, после утверждения фор-эскизов проходило значительно много времени на подборку материалов. Один-два дня мне приходилось переводить художников на какие-то вспомогательные работы, чтобы у них не было в рабочие дни простоя. В том была вся сложность контроля над работой. Лишняя бумажная волокита по всем объектам. Постоянная нервотрёпка художников и мне самому было неприятно переставлять художников.

– Так работать нет никакой возможности. – сказал, Насырову Сухробу, при первой же встречи. – Вместе с бригадирами мотаюсь между складами и объектами. Теряю зря много времени. Почти все материалы на новые и старые объекты одинаковые. Можно бы делать где-то запас. Но у меня нет такого места. Мой домашний подвал не пригоден под складирование материалов по объёму площади и по своему месту. На меня постоянно жалуются жильцы за то, что место отдыха людей после работы превратил в перевалочную базу своих интересов.

В этом соседи были правы. Не имею право общественное место жительства и отдыха людей превращать в товарно-транспортную базу. Вот и получается, что издеваюсь над соседями и над самим собой.

Вдобавок, нервирую творческих работников, имею в виду, художников, работа которых чаще зависит от вдохновения. Какое тут вдохновение, если их дёргают с места на место из-за отсутствия необходимых в работе материалов. Ты мне много раз обещал решить вопрос со складами. Когда будет?

– Хорошо! Хорошо! – прервал меня, Насыров Сухроб. – Мы больше не будем откладывать этот вопрос и решим его прямо сейчас. Возле "Комсомольского озера" есть строительная база "Рагун". Директор базы Камолов Мамад-али. Он там сдаёт в аренду охраняемые складские ангары с полной сигнализацией каждого склада. Сейчас дам тебе документ на право владения ангаром, снятым в аренду Городским Исполнительным Комитетом Душанбе. Ангар в полном твоём распоряжении до того времени, пока мы будем работать вместе. Как только разделимся, так ангар вернёшь мне обратно. До этого времени сам построй себе склад.

   Через час ехал в направлении складов. Примерное расположение складов мне было известно. Наша машина резко повернула согласно указателю на дороге. Мы оказались на площадке у железных ворот с камерой наблюдения. Тут из калитки вышел здоровый парень с автоматом. Парень тупо посмотрел на меня.

– Вам, что надо? – грубо, спросил он. – Перед площадкой стоит знак. Въезд на площадку всем запрещён.

– У меня письмо на аренду склада. – ответил, предъявляя документ горисполкома. – Вот, читай документ.

   Охранник взял свободной рукой лист документа. Посмотрел на городскую печать и на меня, как бы сверяя личность мою с личностью городской печати. Не найдя никакого сходства, охранник нажал на красную кнопку на щите у ворот и передёрнув затвор своего автомата, поставил его на предохранитель.

Охранник отошёл от меня на пять шагов и стал кого-то ждать. Парень тупо разглядывал меня и Гиззатулина Нигмата в машине. В его глазах не было никакого доверия к нам. Мы терпеливо ждали конечного результата от них.

Минут через пять из железной калитки, рядом с воротами, вышел офицер вневедомственной охраны. Охранник что-то буркнул офицеру на ухо, показывая дулом автомата поверх моей головы. Офицер подозрительно осмотрел меня с ног до головы. Медленно пошёл в мою сторону. Вышел из машины навстречу.

– Предъявите свои документы. – сухо, сказал офицер, разглядывая направление горисполкома Душанбе.

   Достал свой паспорт из кармана пиджака и протянул его офицеру. Офицер подозрительно стал просматривать мой паспорт, переворачивая каждый лист документа. У меня лопалось терпение. Мне хотелось нагрубить тупому офицеру. Плюнув на все, уйти от секретного склада. Но сильно нуждался в этом складе.

– Вам необходимо предоставить фотографию на пропуск, – неожиданно, заговорил офицер, – размером, два на три сантиметра. В любое время суток прийти сюда на оформление пропуска. Склад работает постоянно.

– "Только ночью не хватало мне прийти сюда." – подумал сам. – "Чтобы от дебила получить с дуру пулю в лоб."

– Прекрасно понял вас. – как робот, ответил. – Иду фотографироваться и все документы принесу к вам.

   Попрощавшись с офицером, повернулся к машине и чувствовал спиной, как охранник ведёт стволом своего автомата в мою сторону. Охраннику оставалось снять предохранитель на автомате и нажать на спусковой крючок. От такого тупого охранника нам можно ожидать всего, ведь у них кроме силы нет мозгов.

– У меня прямо спина стала мокрая, от холодного пота. – признался Нигмат, когда мы отъехали.

– Ещё бы пару минут. Этот тупой охранник мог запросто выпустить в нас всю обойму из своего автомата.

– Ты прав! – переводя дыхание, согласился. – Но мы к этому быстро привыкнем. Зато у нас будет самый надёжный склад. Из такого склада никогда ничего не пропадёт. Будем снимать склад, как можно быстрее.

   На следующий день утром мы с Гиззатулиным Нигматом опять приехали к складам. В целях собственной безопасности, Гиззатулин Нигмат с машиной остался у дороги, прошёл на площадку к воротам складов.

– Проходите в кабинет Камолова. – любезно, пригласил меня, вчерашний офицер вневедомственной охраны, пропуская меня вовнутрь двора склада. – В здании конторы на втором этаже. Вас встретит охрана.

   Офицер остался у ворот с охранником. Без сопровождения охраны прошёл в новое здание конторы и там поднялся на второй этаж, где меня ждала вооружённая охрана, которые проверили мои документы и пропустили дальше на второй этаж. Прошёл к двери с надписью: "Директор Камолов Мамад-али". В приёмной за столом сидела секретарша, молоденькая таджичка, лет двадцати.

При виде меня, она нажала на кнопку селектора и что-то сказала на таджикском языке. Видимо, разговор шёл обо мне, так как жестом руки секретарша пригласила меня пройти в кабинет директора? Также жестом руки поблагодарил девушку за приглашение. Затем не спеша открыл обычную дверь. Вошёл в просторный кабинет ничем не украшенный.

– Здравствуйте, Александр! – вставая из-за стола, приветствовал меня, Камолов Мамад-али, парень двадцати пяти лет от роду. – Сейчас разговаривал по телефону с Насыровым Сухробом. Он спрашивал меня за вас, как идут дела с арендой склада. Ему сказал, что ваш пропуск готов. Так что пользуйтесь складом.

– Здравствуйте, Камолов! – деликатно, приветствовал, директора базы и складов. – Рад с вами познакомиться. Вот мои фотокарточки на пропуск и необходимые бумаги. Думаю, что сегодня у меня будет склад.

– Да, да, конечно, третий ангар ваш. – ответил Мамад-али Камолов, протягивая мне ключ и пульт дистанционного открытия склада. – Вам следует запомнить код склада. Распишитесь в получении своего пропуска. Годность пропуска всего один год. Складом можете пользоваться в любое время дня. Все услуги для вас.

5. Судебные дела.

   В течение недели с Маирбеком Хусаиновым мы завозили с запасом необходимые материалы на арендованный склад-ангар, вместимость которого была огромной. Это позволяло распределять материалы по назначениям и видам работ. Электрокара, которая производила разгрузку привозимых и погрузку увозимых материалов, входила в стоимость нашей аренды ангара. Это меня вполне устраивало, так как мне не было необходимости проводить дополнительную плату за эти виды услуг на складе. У меня теперь одна забота – наличие материалов. Надо организовать службу снабжения необходимых материалов в склад.

   Когда у меня все дела нормализовались, собрался готовить документы на зарплату по объектам за выполненные работы, в мою квартиру утром позвонили. Думал, что это, кто-то, из бригадиров приехал по очень срочному делу? Не спеша пошёл открывать входную дверь своей квартиры. У двери стоял незнакомый капитан милиции и два сержанта милиции. Сержанты тут же ворвались в квартиру, пытаясь применить силу, чтобы скрутить меня. Сержанты были слабаки, совсем как подростки. Легко освободился от их рук.

– В чем дело? – возмутился, выдернув свои руки от объятий сержантов. – На каком основании ваш приход?

– Вы подозреваетесь в соучастии убийства и грабежей в Душанбе. – ответил мне, капитан милиции.

– Какой бред! – стал возражать. – Никаких убийств и грабежей не совершал. Наверно, ошиблись адресом?

– Это вы на следствии скажите. – заявил капитан милиции. – Сейчас быстро одевайтесь и следуйте за мной.

   Стал, не спеша одеваться. Демонстративно показывая капитану милиции свои вывернутые карманы, чтобы они мне не приписали наркотики или оружие. Сам внимательно следил за движением милиционеров, которые могли что-то подложить мне и позже в этом обвинить меня на суде. Но милиционеры не рыскали по квартире. Выходит, что у них не было ордера на обыск моей квартиры. Возможно, что у них нет документа и на мой арест? Мне нужно заявить о своих правах, чтобы милиционеры оставили меня в покое.

– Готов идти за вами. – сказал, капитану милиции, когда оделся и взял свой паспорт. – Но не вижу у вас документа на мой арест. Без санкции прокурора и ордера на арест, вы не имеете право на моё задержание.

– Вот ордер на арест! – прервал мои претензии капитан милиции и достал из своей папки судебный бланк.

   Взял в руки лист бланка и стал читать. Там было написано, что подозреваюсь в групповых убийствах и массовых грабежах в Душанбе в феврале 1987 года. У меня не было никаких претензий к капитану милиции, он только выполнял данное ему поручение.

Закрыл на ключ свою квартиру и тут же последовал за капитаном милиции в сопровождении двух тощих сержантов, которые с опаской шли на шаг сзади меня. На улице нас ждала машина ГАЗ-69 оборудованная решёткой под перевозку опасных преступников. Вместе с двумя сержантами залез в эту клетку, которую замкнул капитан милиции, а сам он сел рядом с водителем. Милицейская машина вырулила от нашего подъезда, сопровождаемая обсуждающими взглядами моих соседей по дому. Возможно, что соседи меня давно считали вором, за те материалы, которые складировал в подвал под домом, после опять, почти все дни, вывозил куда-то в неизвестном направлении?

   "Бобик", так, почему-то, называют в народе машину ГАЗ-69, выскочил на трассу, за чертой города, как собака из подворотни, злобно урча двигателем, потащил меня в сторону Душанбе? Встречные машины и впереди идущие, едва заметив милицейскую окраску машины, с опаской уступали "Бобику" дорогу к месту моего предварительного заключения.

Всю дорогу пытался вспомнить, с кем меня могли спутать, но на ум не приходило не одно событие. Всего за четыре месяца этого года произошло столько много событий на моих глазах, что их можно разбить на множество обычных человеческих жизней. Здесь были – серии убийств, множество грабежей, разбоев и погромов. Собственно говоря, каждый объект, который мы реставрировали, можно было приписать кому угодно. Как полагается, нужны всего трое свидетелей и некоторые вещественные доказательства.

Так можно вешать любое преступление совершенное в Душанбе в течение прошедших месяцев этого года, наполненного событиями. Думаю, что всё-таки просто ошибка. Если милиция рассчитывает таким образом повесить на меня какое-то преступление, то это у них не получится. Тоже знаю, как защищать свои права и свободу. Сейчас ни сталинские времена, когда, по ложному доносу, можно было человека посадить до конца его жизни или расстрелять. Им нужны какие-то доказательства на моё задержание.

Мне нужны полные алиби в непричастности к совершенным преступлениям. Однако, кто-то, все же на меня донёс такое ложное обвинение, иначе, откуда милиции из Душанбе знать мой точный адрес места жительства? Следовательно, в дальнейшем смогу определить доносчика. Зачем же, всё-таки людям на меня плести? Выдвигать подобные обвинения мог только тот, кто за собой имел твёрдую опору на вещественные доказательства или поддержку в прокуратуре. Ведь там был, кто-то? Кто же этот негодяй?

Гиззатулин Рашид сразу отпадает, он слишком глупый для такого обвинения. Возможно, это Шевелев Валера наплёл на меня, чтобы прикрыть свои преступные действия насчёт ворованных материалов? Но это тоже отпадает, иначе бы его не выпустили из Таджикистана в Киев на Украину. Наверно, мне придётся сильно побороться за свои права и свободу, перед сотрудниками прокуратуры? Пока так размышлял, машина быстро примчала меня к конечному пути своего следования. "Бобик" резко развернул у здания Верховного Суда Таджикистана и задом сдал ни к центральному входу Верховного Суда, а к небольшой двери сбоку здания. Возле здания было много журналистов из прессы.

   "Раз меня привезли сюда." – подумал. – "То дело это серьёзное. Иначе бы они не везли меня в Верховный Суд Таджикистана. Теперь будет трудно выбраться на свободу за пределы этого здания."

   Сержанты милиции надели на меня наручники, вероятно, опасаясь моего бегства в толпе собравшихся журналистов? Капитан милиции открыл заднюю дверь машины. Приказал мне идти через строй милиционеров и солдат, которые с обеих сторон оттесняли журналистов и освободили мне проход до входной двери.

– Скажите несколько слов для прессы! – обратилась ко мне, симпатичная девушка с микрофоном.

– Папа, мама, собака, кошка! – кричал, в сторону микрофона. – На сегодня вам этого вполне достаточно?

   Серьёзная толпа разразилась смехом. Сконфуженная журналистка скисла и показала мне свой прекрасный язычок. Толпа ещё больше стала заливаться смехом. Отчего улыбнулась мне и милая девушка. Милиционеры силой потащили меня к двери и втолкнули в длинный коридор огромного здания Верховного Суда. В конце коридора находилась большая двухстворчатая дверь. Милиционеры втолкнули меня туда.

Оказался в большом зале, заполненном до предела людьми. Между рядами вооружённые автоматами милиционеры и солдаты. Внимательно посмотрел в зал и неожиданно для себя увидел знакомые лица. Здесь в зале находилась группа моих сокурсников по учёбе в университете. Так это все связано с нашей учёбой?!

– Коллеги, привет! Это вы что, все на экскурсию пришли в Верховный Суд? – спросил, друзей по учёбе.

– Точно также, как и ты. – ответил за всех, Гиясов Морис. – Сейчас нам тут милиционеры лекцию прочитают.

– Прекратить, разговоры! – громко, сказал в микрофон, офицер милиции. – Всем сесть через место друг от друга. Каждого говорящего посажу отдельно в карцер, а допросят его последним. Вы здесь не на концерте.

   Присутствующие заёрзали креслами. Прошло несколько минут. В зале наступила полная тишина. Через боковую дверь в зал втолкнули ещё несколько человек. Мне стало понятно, что нас собрали на предварительное следствие к фильтрации до суда. Подозрительные будут задержаны. Остальных отпустят совсем или будут брать подписку о невыезде за пределы своего места жительства до конца расследования.

Прошло несколько минут, прежде чем стали называть фамилии и уводить в кабинеты на допрос. Ни делал интерьер этого зала Верховного Суда республики, поэтому с любопытством разглядывал весь зал. Ничего интересного в интерьере не было. Всюду строгие формы и очертания предметов. Это скучное зрелище мне вскоре надоело и облокотившись на ручку кресла слегка задремал. Время тянулось неопределённо. Словно опять находился в пещере духов, где всюду лишь вздохи и стоны прошлой жизни.

– Александр Черевков! – услышал, свои инициалы. – Встаньте и пройдите за сержантом в правую дверь.

Открыл глаза и увидел, что зал вовремя моей дремоты значительно поредел. Из моих однокурсников осталось всего человек восемь. Остальные, сидящие в зале люди, мне не были знакомы. Потёр ладонями сонное лицо, определил, куда мне надо идти и последовал за сержантом. Мы прошли с ним в середину коридора и на лифте поднялись на второй этаж. Сержант показал мне на дверь, а сам остановился в коридоре. Посмотрел на филёнчатую дверь, покрытую лаком, вошёл в кабинет.

За столом сидел капитан милиции. Сразу узнал его, это был Камолов Рахим, с которым мы отбивали грабителей от гастронома, возле театра оперы и балета. В кабинете было ещё четыре человека в гражданской одежде. Два сержанта милиции по бокам двери с короткими автоматами Калашникова в полной боевой готовности, на всякий случай. Камолов Рахим сделал вид, что мы не знакомы, но носовым платком промокнул свои губы и вески. Понял это, как знак моего молчания и размышления. Гражданские внимательно следили за моим движением и не заметили знак предупреждения капитана милиции Камолова. В кабинете наступила длительная пауза.

– Александр, пройдите к столу. – сказал мне, пожилой мужчина в гражданском. – Сядьте здесь, на этот стул.

   Пожилой мужчина показал мне на прикрученный к полу стул у длинного стола и сам сел напротив меня.

– Расскажите нам все, про двадцать пятое февраля этого года. – сказал мужчина, глядя мне прямо в глаза.

   Посмотрел по сторонам и на капитана милиции. Он слегка наклонил голову и закрыл глаза. Понял, что мне надо сейчас говорить только всю правду, с самого утра, за этот трагический день в моей жизни.

– В среду, двадцать пятого февраля тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года, встал в пять часов утра. – начал, подробно, рассказывать о своих действиях в этот день. – Мне надо было в этот день сдавать книги в библиотеку университета. У нас уже закончился третий курс учёбы в государственном университете.

   С дотошной подробностью рассказывал все. Даже вспомнил свою одежду и то, что кушал в этот день. Пожилой мужчина терпеливо выслушивал мою бредовую повесть о давно прошедшем дне. Рассказывал такую подробность с той мыслью, что, кто кого перетерпит. Мне было понятно, что у них против меня ничего нет. Так, чьи-то слова о прошедшем дне, где был. Вещественных доказательств на обвинение у них нет.

– Ну, это все понятно. – не вытерпел мужчина, когда моё повествование дошло до того, как нашу группу заставили бандиты грузить в машину награбленное в баре университета. – Теперь давай рассказывай нам о своих сообщниках, с которыми ты проводил грабежи и убийства людей в Душанбе весной этого года.

– Так это вы мне, что, какое-то обвинения предъявляете? – вполне серьёзно, спросил, пожилого мужчину.

– Нет! Мы твои сказки слушаем. – вступил в разговор, молодой следователь. – На месте преступления всюду были отпечатки твоих пальцев. Улик тоже было вполне достаточно. Понятно тебе? Признавайся во всем!

– В таком случае, без своего адвоката, вам больше ни слова не скажу. – злобно, сказал, следователю.

– Будешь говорить, как миленький! – со злобой, процедил молодой следователь. – Сейчас ты все скажешь!

   Парень двинулся в мою сторону. Поднялся из-за стула, готовый дать отпор пацану. Камолов Рахим вскочил со своего места и встал между нами. Пожилой следователь тоже подошёл к своему коллеге. Меня посадили обратно на стул. Парня отвели в другую сторону стола. Где посадили на прикрученный стул.

– Придётся тебя задержать, – сказал пожилой мужчина, – чтобы у тебя было время всё хорошо обдумать.

– Хорошо! – согласился, едва сдерживая свой гнев. – Только дайте мне позвонить во Фрунзенский райком партии, Насырову Сухробу. Сегодня там у меня должна быть ответственная встреча по вопросам бизнеса.

   Посмотрел в глаза Камолову Рахиму, рядом с которым на столе был телефон. Камолов Рахим глянул в сторону пожилого мужчины, который немного подумал, затем показал мне на телефон. Когда подошёл к телефону, то у меня от волнения вспотели руки. Едва не упустил трубку телефона. Вся надежда у меня была на звонок, от которого зависело моё дальнейшее пребывание в этом здании.

Мне пришлось дважды набирать номер приёмной Насырова Сухроба. Возможно, что Насыров Сухроб разговаривал с кем-то или Салмаева Мадина болтала с подружками в отсутствии руководителей райкома партии?

Посмотрел на часы. Три часа. Насыров Сухроб должен быть там. Обратно набрал номер телефона. Звонок туда прошёл. Следователь нажал кнопку селектора, чтобы слышать мой разговор по телефону с Насыровым Сухробом.

– Здравствуйте! Приёмная Фрунзенского райкома партии. – услышал, певучий голос. – Вам кого нужно?

– Здравствуй, Мадина! – дрожащим голосом, сказал. – Это Александр. Мне нужен Насыров!

– Здравствуйте, Александр! – ответила Салмаева Мадина. – Насыров вас давно ждёт. Соединяю.

   Приятная музыка заполнила паузу и растеклась по кабинету следователя. Сразу облегчённо вздохну.

– Здравствуй, Александр! – услышал, голос Сухроба. – Ты, почему, не приехал в нужное время?

– Меня задержали, по неизвестной причине. – ответил ему. – Сейчас нахожусь в здании Верховного Суда Таджикистан. Сказал им, что у меня сейчас важная встреча в Исполкоме.

– Пожалуйста! Дай трубку тому, кто находится рядом с тобой. – серьёзным голосом, сказал Насыров Сухроб.

   Отдал трубку телефона Камолову Рахиму, который сразу передал трубку пожилому следователю. Следователь взял трубку, выключил селектор и сел на место капитана милиции. Промокнул платком свой лоб.

– Старший следователь-эксперт, Абдурашидов Юсуп, вас слушает. – спокойно, сказал мужчина в трубку.

   Не слышал телефонного разговора следователя с Насыровым, но по лицу следователя было видно, что разговор у них очень серьёзный. Абдурашидов поддакивал в трубку и кивал головой в знак согласия. За время разговора следователь потел, словно обвинённый во лжи и тут же промокал своё лицо.

Когда разговор с Насыровым Сухробом закончился, Абдурашидов Юсуп встал из-за стола и подошёл ко мне. С минуту он только взволнованно дышал и постоянно промокал носовым платком вспотевшую шею.

– Извините, за нашу ошибку. Вы свободные. – растерянно, сказал следователь-эксперт. – Сейчас вам выпишут пропуск, чтобы вы могли выйти из здания Верховного Суда республики. Живите спокойно.

   Абдурашидов приказал своему коллеге выписать мне пропуск и сам лично подписал его. взял у него пропуск и сразу пошёл к двери. Как только оказался за дверью, то тут же услышал, как Юсуп стал орать на своего подчинённого за плохую работу в расследовании дел о февральских погромах.

– Когда вы научитесь аккуратно работать? – услышал, за слегка прикрытой дверью. – Привели полный зал совершенно невиновных людей. Вы вместо того, чтобы привлечь этих людей, как свидетелей совершенных преступлений, вы пытаетесь повесить на них не совершенные ими преступления.

Все дело испортили. Никто из них теперь не будет свидетельствовать в разборе ваших уголовных дел. С этим парнем, тоже надо было вначале проверить род его занятий, прежде чем задерживать его. Он один из тех, кто руководит восстановлением города после февральских погромов, а вы его задерживаете за участие в этих погромах. Вам ни кажется, что плод ваших фантазий не соответствует месту вашей работы? Подумайте над этим хорошо. Так долго стоять у двери больше не мог. Меня могли заметить.

Вспомнил, что у меня в кармане нет ни одной копейки денег. С пустыми карманами добраться домой не мог. В тоже время был повод войти обратно в кабинет. В это момент из лифта в коридоре появился милиционер, который направился ко мне. Мне стало не по себе.

– Можно войти?! – громко, спросил, предварительно постучав в дверь. – Извините, за беспокойство. Меня забрали из дома прямо с постели. Не успел взять с собой денег. Мне не хочется возвращаться к вам за безбилетный проезд. Прошу вас, дайте мне взаймы деньги на проезд домой. Завтра вам деньги верну. Все разом полезли в свои карманы, но кроме документов у них не оказалось денег ни копейки. Мне это можно было понять. Ведь эти люди постоянно на полном обеспечении государства целый рабочий день.

– Сейчас еду в Кофарнихон, по своим служебным делам, – сказал Камолов, – подвезу его туда.

– Вот, хорошо! – согласился Юсуп. – Отвези парня домой. У него сегодня был тяжёлый день.

– Думаю, что среди нас нет женщин и голубых? – спросил, присутствующих, и, не получив ответа, сказал. – Так вот, как мужчина, хочу сказать этому пацану, что он, пользуясь своим служебным положением, оскорбил меня при вас. В горах Кавказа меня учили всегда отвечать за нанесённую обиду. Поэтому, при вас, официально, предупреждаю, этого пацана, чтобы он мне на глаза ни попадался на улице, иначе, на равных правах, набью ему морду, за нанесённое мне оскорбление в присутствии вас. Пацан! Ты запомни это!

   Внимательно посмотрел на своего обидчика, но он ничего, ни сказал, лишь отвернулся от меня в другую сторону. Камолов Рахим взял меня за рукав. Мы с ним вышли из кабинета следователей. Спустились по ступеням лестницы в фойе и оттуда вышли на стоянку служебных машин на площади возле этого здания.

Пресса и горожане уже потеряли интерес к зданию Верховного Суда республики, мимо нас шли обычные люди, со своими личными интересами. Никому уже не было дела до меня и до сопровождавшего меня капитана милиции, который любезно пригласил меня садиться в свой новенький автомобиль.

– Как шикарно ты живёшь! – сказал, Камолову Рахиму, садясь рядом с ним в пахнущую краской "Волгу".

– Только вчера получил! – гордо, похвастался Камолов Рахим. – Ты извини, что там тебя сразу не признал.

– Да, ладно! – понимающе, отмахнулся. – Такая у тебя работа. Может быть, буду работать в органах, после учёбы в университете, если у меня с бизнесом не получится? Нам намекнули о том, что мы можем, после окончания учёбы в университете, работать в Комитете Госбезопасности республики.

– Ну, тогда ты будешь мне недоступен! – подчёркнуто, заявил Камолов Рахим.

– Зато тогда ты будешь мне доступен повсюду! – громко смеясь, заявил.

– Тому пацану ты холку сдвинул. – смеясь, сказал Рахим. – Он теперь тебя, действительно, будет обходить стороной. Ты правильно поступил с ним. Таких людей всегда надо ставить на место. Как с тобой, так он со всеми относится плохо. Ему не место на следствии Верховного Суда.

   Новенькая милицейская "Волга", сверкая блеском свежей краски в лучах заходящего солнца, плавно мчалась по улицам столицы. Машины и пешеходы всюду уступали место новой милицейской "Волге".

– Снял в аренду склад-ангар на строительной базе. – вдруг, вспомнил. – Директором на этих складах и на строительной базе, Камолов Мамад-али. Он, тебе, случайно, не родственником доводится? Наверно, брат?

– Нет, просто однофамилец. – ответил Камолов Рахим. – Такие фамилии у таджиков, как у русских Иванов. Мы с ним даже не знакомы. Если бы ты ни сказал о нем, то, возможно, бы и не знал, что он есть на свете?

– На Кавказе говорят, что однофамилец родственник. – заметил ему. – То есть, от одной фамилии происходит. Однажды, проверил эту версию в Днепропетровске, где был в командировке на комбинате "Южмаш". Там встретил целую галерею своих однофамильцев, героев труда.

Решил проверить кавказскую версию и пошёл по домам однофамильцев. Какого же было моё удивление, когда, в домах двух стариков, среди старых фотографий прошлого века, увидел фотографии своего деда и бабки.

Точно такие фотографии хранились в альбоме нашего дома. Так убедился в правоте кавказской версии, что все однофамильцы родственники. Возможно, что у тебя точно так, но только ты об этом не догадываешься? Вот взял бы и проверил такую версию. Представляю, сколько тогда родственников у тебя нашлось бы во всей Азии!

– Нет! У нас это невозможно. – не согласился Камолов Рахим. – Таких фамилий, знаю, есть тысячи. Так что, ты думаешь, что они все мои родственники? Нет, так не может быть. У таджиков до советской власти фамилии давали по имени отца ребёнка. Сколько было отцов с именем Камол, столько и фамилий стало Камоловых, то есть дети Камола. Так что у нас в Таджикистане эта версия не годна. Это тебе не Кавказ.

   Машина терпеливо мчалась в сторону Кофарнихона, обгоняя себе подобных. Мы с Камоловым Рахимом обсуждали интересующие нас темы жизни. Но по разговору было видно, что он хочет со мной поговорить о чём-то другом, что ему из-за любопытства не терпится узнать. Эта тема, возможно, щепетильная, поэтому он в открытую не спрашивает и ведёт со мной неопределённую беседу? В конце концов, набор тем нашей беседы был исчерпан и после некоторой паузы колебания, Камолов Рахим, всё-таки, решился на свой вопрос, который стоял, как рыбья кость, у него в горле. Он вначале тихо промямлил что-то.

– Не хочу быть навязчивым, – издалека, начал Рахим, – но у меня есть к тебе вопрос о причине твоего сегодняшнего места препровождения в Верховный Суд республики. За что они тебя задержали? Ведь без повода нет и причины задержания человека. Пускай даже на вопросы дознания.

   Вначале мне показалось, что в его словах есть что-то из следственного дознания о совершенном мной преступлении. Но ведь знал, что никаких преступлений не совершал и поэтому мог вообще не вести с ним беседу на данную тему. Однако, мне хотелось пощекотать его любопытство и задать ему подобный вопрос. Посмотреть, как он сам отреагирует на этот мой вопрос. Противоположный его вопросу. Как будет соображать?

– В начале, у меня тоже есть к тебе вопрос. – с разведкой темы, спросил. – Насколько понимаю, то следственный кабинет не является твоим рабочим местом. Так за что они тебя самого туда притащили? Ведь обычная милиция и Верховный Суд Таджикистана, это нам далеко не "правовые родственники".

– Меня направили в Верховный Суд охранять задержанных. – ответил капитан милиции, Камолов Рахим.

– Интересно! – удивлённо, спросил. – От кого же ты меня охранял в этом почётном заведении? От органов?

– От тебе подобных. – ехидно, ответил Рахим. – Чтобы вы не навредили сами себе на этом суде.

– Значит, ты сразу признаешь, что совершил опасное преступление? – с усмешкой, спросил.

– Если ни хочешь, то не говори. – разозлился Камолов. – Лишь из-за любопытства спросил тебя.

– Ладно! Хватит злиться! – смеясь, сказал. – Люблю подкалывать людей, а ты сразу взбесился на прикол.

– Ну, у тебя и приколы! – с обидой в голосе, сказал Рахим. – Так ты на кого-то нарваться можешь.

– Кто шутки ни понимает, то перед тем постоять могу за себя. – серьёзно, ответил. – Ладно, больше не будем об этом. Мы и так далеко зашли. Лучше удовлетворю твоё любопытство, как следователя милиции.

   В общих чертах рассказал Камолову о том, что произошло в тот день. Рахим слушал меня, цокая языком в знак сожаления о происшедшем. Не знаю, поверил милиционер моему рассказу или нет, но по виду его лица тут было заметно сострадание человека о смерти людей в тот страшный день. Ведь сам он тоже по своей службе был свидетелем февральских погромов на улицах в Душанбе.

– По-видимому, у людей, которые устроили погромы, был очень умный руководитель. – сказал Камолов, после того, как закончил свой рассказ. – Так организованно случайные люди погромы не устраивают. Рушили то, что стоит большие деньги. Это не просто, политический бунт. То был бунт с наживой денег.

– С тобой вполне согласен. – поддержал, выводы Рахима. – Похоже, что так все и было. Видно из погромов, что все заранее обсудили, как и что рушить. Чтобы планомерность погромов не бросалось всем в глаза, подставные погромщики были напичканы наркотиками и водкой. Затем их направили на верную гибель, чтобы не было свидетелей, а были трупы погромщиков, на которых списали все беды. Часть погромов сегодня пытались списать на меня и моих однокурсников. В столице был организованный грабёж.

– Ни хочешь ли ты сказать, что зачинщики погромов стоят у власти? – с подозрением, спросил Камолов Рахим. – По твоему выводу получается, что у власти стоящие совершили все эти погромы в Душанбе?

– Никаких выводов на этот счёт не приводил. – осторожно, ответил. – Тебе по службе надо делать подобные выводы, чтобы не задерживать невинных людей, а искать преступников среди всех слоёв населения.

  Милиционер ничего не ответил. Мы больше с ним не обсуждали никакие темы, пересекли мост через реку Кафирниган и въехали в наш одноименный по реке город. Показал направление к моему дому, и милицейская "Волга" продолжила свой путь по улицам Кофарнихона. Вот наконец и мой дом за углом.

– Может быть, зайдёшь к нам, выпить чаю? – деликатно, сделал, глупое приглашение Рахиму.

– Нет, спасибо, следующий раз. – также глупо отказался милиционер, словно это, возможно, было для нас?

   Мы пожали друг другу руки. Машина милиции скрылась за поворотом улицы, под удивлёнными взглядами моих соседей, которые выглядывали из залапанных окон своих квартир. Когда вошёл в свою квартиру, то вся моя семья была дома. На часах было шесть часов вечера. Самое время отдыха для меня и для моей семьи. Мне хотелось спать.

– Ура! Наш папуля приехал! – с возгласами бросилась дочь обнимать меня. – У тебя есть что-то от зайчика?

   Не дождавшись ответа, Виктория сама стала заглядывать во все мои пустые карманы с кислым лицом.

– Сегодня там у зайчиков не было денег. – стал успокаивать, расстроившуюся дочь. – Завтра зайчик будет.

– Где был? – спросила жена. – Ты сегодня собирался дома целый день работать с документами. Что опять?

– У меня сегодня целый день были судебные дела. – ответил Людмиле. – Меня и других возили в Верховный Суд.

– Так тебе и надо! – вырвалось, у старшего сына Артура. – Ты же нас все время пугаешь тюрьмой, а сам-то.

– Как видишь, меня не посадили. – отпарировал, на слова сына. – Даже домой привезли на новой милицейской "Волге". Если ты мне не веришь, то можешь спросить у соседей, они все выставились в свои окна, когда вылез из новенькой милицейской машины. Что же касается лично тебя, то за твои "подвиги" тебя давно собираются посадить в тюрьму. Благодаря мне, тебя пока не посадили. Но не знаю, когда ты все это наконец-то поймёшь?

– Почему, благодаря тебя, его не посадили? – спросила Виктория. – Папа, ну, ты скажи, почему не посадили?

– Почему? Почемучка. – ответил дочке. – Потому, что твой папа художник-дизайнер. Нужен всему нашему городу и даже республике. Потому, что каждый раз вытаскиваю твоих братьев из грязи, в которую они попадают за свои "подвиги". Потому, что мы платим постоянно штрафы за все "подвиги" твоих братьев. Может быть, хватит потому?

– Хватит. – согласилась дочь. – Все поняла из твоих потому, на мои, почему? Нам делать плохо никак нельзя.

– Вот хорошо, что ты поняла. – сказала Людмила, чмокая дочку в щучку. – Теперь нам папа подробно расскажет, за что его возили в Верховный Суд Таджикистана. Давай, рассказывай чистую правду!

– Ну, прилипалы! Больше мне делать нечего. – возмутился. – Ладно, день потерян, расскажу все как было.

   Вся семья чинно расселась в зале. Пошёл в ванную смыть с себя дорожную пыль. Затем вошёл в зал. Сел напротив своих детей. Таинственно посмотрел в любопытные глаза дочери Виктории и начал рассказ. Конечно мне надо было подумать с чего начать разговор.

– Дело было так. – загадочно, сказал. – Сижу дома один. Пишу документы. Вдруг, слышу в дверь какой-то странный стук. Осторожно открываю дверь, а там стоит, целая рота милиционеров, вооружённых, до зубов.

   Долго рассказывал семье почти выдуманную мной историю, про сегодняшний день моей жизни. Когда, наконец-то, Виктория уснула, сократил свой рассказ до своего приезда домой. Все облегчённо вздохнули.

– Ладно! Оправдался. – сказала жена. – Нам пора спать. Остальные истории расскажешь в свободное время.

6. Афсана – сказка.

   Но вот пришло жаркое лето. Перемешались все типы людей в одну массу, которая думает только об одном, это куда бы спрятать свои мозги и тело, опалённые лучами летнего солнца. Мои дети, как все типичные люди, прятались от солнца у стволов раскидистых чинар, не зная куда себя деть от безделья.

Занятия в школе закончились. Дети бродили в окрестных местах в поисках приключений на свою голову. Детям моим надо найти какие-то занятия на лето, чтобы они опять не влипли какие-то новые истории. Было достаточно накопившихся проблем за время школьных занятий, когда мои дети постоянно что-то "творили".

– В пионерские лагеря Рамитского ущелья возле речки вас, категорически, отказываются брать. – сказал, своим сыновьям. – Придётся вам осваивать Варзобское ущелье. На лето поедете в пионерский лагерь пищевиков "Афсана – сказка". Если вы и там "прославитесь", как во всех других пионерских лагерях, где вы отдыхали раньше, то тогда вынужден буду посадить вас на лето на цепь или сдать в специальный лагерь.

   С молчаливого согласия сынов, Людмила собрала вещи детей и уже на следующий день, мы своим ходом направились в Варзобское ущелье. Где на лето было новое пристанище для детей. Гиззатулин Нигмат открыл багажник в своих "Жигулях". Положил туда сумки с вещами моих сынов. сел на переднее сидение возле водителя, а Эдик и Артур нехотя полезли на заднее сидение. По их лицам было видно, что они едут в пионерский лагерь против своей воли. Дома они были вольными птицами, там, в пионерском лагере "Афсана-сказка" им предстоит находиться под постоянным присмотром со стороны бдительных пионервожатых.

   От Кофарнихона до Душанбе сыновья не проявляли никакого интереса к дороге. Здесь им все знакомо. Дети многократно раз исколесили эти места на различном транспорте и даже пешком. Но стоило нашей машине повернуть из Душанбе в сторону Варзобского ущелья, как мои сыновья оживились. Они стали всматриваться в каждый камешек на дороге, словно кошки, которых увозят из дома, чтобы в удобный момент сбежать обратно. В глубине души понимал, что сегодняшнее лето не будет безоблачным в нашей семье. Опять будут проблемы у моих детей с побегами из пионерского лагеря и ещё другие похождения за каникулы этого лета. Главное, чтобы они нигде не пострадали от своих приключений.

   Дорога медленно струилась по склону горы от Душанбе в Варзобское ущелье. "Жигули" закипали от злости, набирая высоту горы по трассе, как самолёт в воздухе. Встречные машины с бешеной скоростью устремлялись вниз долины, в то время, как мы ползли черепашьим ходом. Машина петляла по впадинам, промытым дождями за тысячи лет.

Внизу безумно грохотала своим потоком воды река Варзоб, наводя страх на неопытных водителей и напоминая своим гостям об опасной езде на машинах по горным дорогам. С каждым километром обрывистые скалы увеличивались.

Горный воздух врывался в открытое окно машины, охлаждая нам головы, раскалённые солнцем, которое в городе поджаривала людей, как на горящей сковороде. Между посёлками Новабад и Дагана, узкая полоска дороги скользнула с трассы к руслу реки Варзоб, упёрлась в огромный забор из крашеных досок с большими воротами и надписью "Афсана-сказка".

– Как летняя тюрьма! – печально, вздохнул Артур. – Над такими воротами нам долго придётся потрудиться.

– Тебе прямо сейчас здесь такие труды устрою, – заорал, на сына, – что тебе тут от ремня тошно будет!

– Уже и пошутить совсем нельзя. – стал оправдываться Артур. – Мы с Эдиком приехали сюда отдыхать.

   Мы все вышли из машины и направились к воротам, у которых была будка для приёма прибывших детей.

– Вас сразу узнала! – испуганно, вспомнила старшая пионервожатая. – Вы в прошлом году в пионерском лагере "Спутник" были. Из-за вас меня чуть с работы не уволили, перевилась сюда. Вы сюда прибыли!

– Вот и хорошо! – радостно, воскликнул. – У вас есть опыт работы с ними. Мои детки будут в надёжных руках. Если с ними что-то будет ни так, то вы звоните к нам в любое время суток. сам разберусь со своими детьми. Шкуру живьём с их задниц сниму ремнём, если их головы совсем не соображают, что сами делают.

   Пионервожатая ничего не сказала. Приняла у меня документы на сынов. Затем двое взрослых парней, как под конвоем, взяли моих сынов под руки, и повели в пионерский лагерь "Афсана-сказка". Облегчено вздохнул и отправился к машине, чтобы обратно ехать на работу по объектам в Душанбе.

– Ну, что, уже сплавил своих детей? – спросил меня, Нигмат, когда сел рядом с ним в машину.

– Сдал. – нехотя, ответил. – У меня нет никакой надежды, что они сегодня не сбегут оттуда.

7. Трагический праздник лета.

   Несколько дней жил с мыслями о тревожном звонке с пионерского лагеря. Но оттуда звонков никаких не было. Наконец, не выдержал, поехал с Гиззатулиным Нигматом в пионерский лагерь "Афсана – сказка". Погода в этот день была прекрасная. Не было у меня никаких тревожных мыслей. Просто, мне хотелось увидеть своих сынов. Узнать, как у них дела в этот раз с поведением в пионерском лагере "Афсана-сказка".

– В пионерском лагере никого нет. – ответил мне, дежурный пионервожатый. – Все уехали на праздник лета к Варзобскому озеру. Вернутся обратно к ужину. Обедать будут там, на празднике лета. Поезжайте туда.

Мы сразу отправились на машине к Варзобскому озеру, которое находилось в нескольких километрах от пионерского лагеря в сторону Душанбе. Чтобы не быть заблокированными приезжающими машинами, Нигмат поставил свою машину у обочины трассы по ходу в город. Сказал ему, что скоро вернусь обратно. Сразу пошёл вниз к Варзобскому озеру, где был детский праздник лета и мои дети. Чтобы не петлять между машинами, спустился к озеру по узенькой тропинке, протоптанной в траве. Праздник лета был в самом разгаре. Никому не было никакого дела до меня. Можно было подумать, что собрались дети со всего Таджикистана. По разным пёстрым формам одежды можно было определить, что здесь присутствовали дети с разных пионерских лагерей.

В таком шалмане не мог понять, где искать моих детей. Тем более, не знал какая у них форма одежды. Просто стал искать глазами знакомые лица и случайно увидел Салмаеву Мадину, секретаря-машинистку, Насырова Сухроба. Она руководила праздником. Возможно, этот праздник организовал душанбинский Исполком или Фрунзенским райком партии?

– Здравствуй, Мадина! – окликнул, Салмаеву Мадину. – Так это ваши кадры устроили здесь праздник лета?

– Здравствуй, Александр! – удивлённо, приветствовала меня, Салмаева Мадина. – Да, это Исполком Душанбе и Фрунзенский райком партии устроил детям праздник лета. Насыров Сухроб поручил мне руководство детским праздником. Он, только что был здесь. У него встреча с гостями Востока в Исполкоме.

К концу праздника приедет за мной и моим мужем. Александр, познакомься. Мой муж. Его зовут Салмаев Анвар. Если бы не он, то не смогла бы руководить таким не управляемым детским коллективом.

– Очень, приятно познакомиться! Александр! – назвал себя, пожимая руку красивому парню. – У меня здесь два сына отдыхают. Приехал их навестить. Пока не видел своих детей. У вас в "Волге" место лишнее найдётся? Хотел поговорить с Насыровым Сухробом. Заодно поехать по делам на объекты в Душанбе.

– Конечно, есть! – радостно, ответила Салмаева Мадина. – Насыров Сухроб сказал, что отпустит водителя по делам, а сам заедет сюда за нами. Так что места хватит всем. Мы с Анваром сядем сзади, а ты впереди.

– Вот и прекрасно! – обрадовался им. – Тогда отпущу своего водителя. У него тоже есть свои дела.

   Минуя тротуар, по узенькой тропинке пошёл к машине Нигмата, который дремал в ожидании.

– Ты сейчас езжай в распоряжение Шевелева Валеры до конца дня. – сказал, водителю. – У меня здесь будет встреча. Домой приеду своим ходом. Завтра в шесть часов утра. Заправься бензином.

   Гиззатулин Нигмат спустил тормоза машины и "Жигули" радостно помчались вниз, экономя свой бензин. Пару минут подождал с интересом, когда машина включит двигатель. Набирая скорость на холостом ходу под гору "Жигули" вскоре скрылись из вида, так и не включая двигатель. Следом промчались несколько машин без включённых двигателей. В республике надвигался энергетический кризис и водители автомобилей, таким образом, экономили горючее.

Нам тоже приходилось прибегать к такому методу экономии бензина. Дело было даже не в деньгах. Просто нам запас бензина негде было хранить, а бензоколонки всюду с большими очередями. Каждый раз стоять в очереди за бензином, совсем нет времени. Обратно по той же тропинке спустился к озеру. Все дети сидели за столами.

У них был праздничный обед. Мне неудобно быть приглашённым к детскому столу, за которым сидели Салмаевы, Анвар и Мадина. К этому торжеству не имел никакого отношения. Тем более, не хотел показываться своим сыновьям.

Отошёл в сторону и незаметно прошёл к речке Варзоб, которая тычет в сторону Душанбе и в городе всеми жителями ласково называется "Душанбинка". Вода кристально чистая, прямо из родников и горных ледников, которые усиленно тают в летние дни. Вода настолько прозрачная, что видно на большой глубине камешки и песок. Маленькие рыбки, словно серебро переливаются между камней, уткнувшись с обратной стороны камней против сильного течения.

Передохнув, рыбёшки быстро устремились в реке вверх по течению. Видимо, выше больше корма или рыбки в это время мечут икру? Наверно, это голавли или плотва? В реке Варзоб не ловил рыбу. Поэтому мне неизвестно, какая рыба водится в этих местах на реке. Увлечённый природой, не заметил, как стало вечереть. Спохватившись, быстро направился к Варзобскому озеру. Праздник лета видно давно закончился. Все дети разъезжались по своим пионерским лагерям.

– Насыров Сухроб, не приехал? – спросил, Салмаеву Мадину, которая стояла возле большого навеса.

– Нет, не приехал. – ответила Мадина. – Что-то он задерживается. Может быть, пробка на дороге?

– Наверно, пойду к автобусу? – сказал девушке. – Мне надо из Душанбе домой ехать.

– Нам придётся ждать до конца. – сказала Салмаева. – Здесь у нас есть много дорогой аппаратуры.

   Мадина показала в сторону Анвара. Он сворачивал провода электронной аппаратуры. Попрощался с Анваром и Мадиной. Сказал им, что с Душанбе обязательно позвоню в горисполком Насырову. Скажу, что Салмаевы застряли с аппаратурой у Варзобского озера, чтобы машину им прислали. Последний автобус с детьми поднимался от озера в сторону трассы.

Вокруг озера остались мелкие постройки, у которых была здесь постоянная прописка, а также столик с электронной аппаратурой, над которой склонились Салмаевы, Анвар и Мадина. Напоследок посмотрел в их сторону. Пошёл за автобусом с детьми в сторону трассы. Место вокруг озера сразу опустело.

Одинокий фонарь на столбе тускло горел в вечерних сумерках над семейной парой у стола. На трассе совсем пусто, совсем нет ни одного автомобиля. Остановка автобуса на трассе в стороне от поворота к озеру и дальше того места, где стояла машина Нигмата. На остановке пусто и темно. Всматривался в сумерки быстро наступающей ночи, но кроме света фар машин, больше ничего не мог рассмотреть. В это время на другой стороне дороги проскочила машина Насырова Сухроба. Он меня не заметил.

Тоже его узнал лишь по цвету машины и по освещённым номерам. Опасаясь, что они на обратном пути меня не заметят, решил напрямую спуститься по тропинке к озеру. Пока они будут складывать аппаратуру в багажник машины успею добраться до озера. Мы вместе оттуда уедем в Душанбе. Узкую тропинку в траве совсем не было видно. Почти на ощупь скользнул вниз к озеру, опасаясь свалиться кувырком по склону и остаться одному в горах возле Варзобского озера. На расстоянии нескольких метров до небольшой постройки под фонарём, перед площадкой у озера, услышал какую-то возню на площадке у озера и вскрикнувшую от боли Салмаеву Мадину.

– Вы зачем их зарезали? – услышал, голос Насырова. – Вам надо было только кассету забрать.

– Пытался выхватить у неё сумочку. – стал оправдываться, знакомый мне голос. – Анвар полез на меня с кулаками. Ему воткнул нож в бок. Мадина сорвала с меня маску и сразу узнала. Её тоже пырнул ножом.

– Мы, зря их зарезали. Может быть, кассеты у неё вообще не было? – спросил другой, знакомый мне голос.

– Нет! Кассета была! – твёрдо, заверил Сухроб. – Когда вышел в приёмную, то видел, как Мадина положила кассету в свою сумочку. После этого до отъезда, не выпускал из виду ни Мадину, ни её сумочку.

   Все стали шарить в сумочке и на столе с аппаратурой. В это время спрятался за постройкой, откуда едва не выскочил на площадку у озера. Через щель между досок, при свете фонаря над столиком, разглядел лица убийц. Это были парни, которые грабили бар в университете во время февральских погромов.

– Ладно! Сейчас бесполезно искать. – сказал Насыров. – Когда заберу всю аппаратуру, то в ней посмотрю кассету. Вы сейчас уезжайте на базу к своим близнецам и там сидите. Мне придётся поехать до ближайшего телефона, там сообщить об убийстве. Когда вы приехали к этому озеру, вас никто не видел?

– Когда мы приехали с гор и сворачивали с трассы, то один парень пошёл на автобусную остановку. – ответил голос убийцы. – Мы не могли его разглядеть. Он там прошёл вперёд. Лица парня нам не было видно.

– Зато он мог вас разглядеть. – настаивал Насыров. – Сейчас проедете на автобусную остановку. Если стоит парень там, то вы его убейте. После этого уезжайте на базу. Свидетелей нам надо убирать.

   Убийцы сели в свою машину и поехали в сторону трассы. Насыров Сухроб постоял пару минут у трупов и тоже уехал в сторону трассы. Мне нужно было убегать из укрытия. На трассу идти опасно. Меня могли убить или обвинить в убийстве. Путь только один. Вокруг озера к речке и дальше вдоль реки до первой переправы на другой берег, дальше от этого опасного места. Надо успеть в город до комендантского часа.

Вышел из укрытия и направился к реке через площадку места убийства. На расстоянии десяти метров от столика с трупами, зацепил ногой какой-то предмет. Нагнулся и взял, то была магнитофонная кассета.

   "Может быть, это Салмаева Мадина выбросила кассету во время драки?" – подумал. – "Под общий шум в сумерках, убийцы могли её не заметить и не услышать. Возможно, что на кассете записано что-то важное?"

   Положил кассету в карман и бегом спустился к речке. Возле горной речки не было нигде песка и брод в темноте невозможно найти. В любом месте, может быть, яма с большой воронкой водоворота, который подхватит течением и утащит в глубину? Даже вскрикнуть не успеешь, как утащит на дно бурной реки Варзоб.

Кричать в моем положении бесполезно. Моё обнаружение равносильно своему самоубийству. Меня даже слушать не будут, они просто, как собаку пристрелят. Тем более что сейчас здесь скоро будет милиция. От Варзобского озера до Душанбе больше десяти километров. Сколько точно, это мне неизвестно. Скакать по камням возле речки мне придётся очень долго, но другого выхода нет. Не успел, как следует убежать от места убийства, а с той стороны у озера уже было слышно лай собак и свет фар машин.

Видимо, это с убийцей Насыровым Сухробом ищут убийц Салмаевых, Анвара и Мадины? На моем пути, между рекой и трассой, находилась турбаза "Варзоб".

С одной стороны, это хорошее прикрытие у меня, если успею пройти здесь незаметно. С другой стороны, тут меня могут обнаружить и сдать в милицию. Обошёл забор турбазы "Варзоб". Ближе к реке шёл, согнувшись до самой земли.

Мне повезло, что луна была слабой, плохо освещала землю, а шум реки скрыл меня. Возле турбазы "Варзоб" меня никто не заметил. Без устали скакал, как горный козел по камням, несколько километров. Когда мои ноги были избиты об острые камни и устали до измождения, перешёл на шаг. Так сильно устал, что мне уже было всё равно, заметят меня или нет. Но все же, какой-то страх в сознании не пускал меня на трассу. У меня было какое-то предчувствие, что на трассе все ещё ищут убийц, но только не в том направлении.

Наверняка, Насыров Сухроб, дал ложные показания, отвлекающие поиск убийц в другую сторону. Ведь он очень известный человек. Его слово, это закон даже милиции. Насырову Сухробу поверят на любую выдуманную им историю. Мне пришлось пройти ещё пару километров вдоль реки, прежде чем увидел мост через реку Варзоб. Но моё лицо не обрело радости надежды. С обеих сторон моста стояли милицейские автомобили с мигалками. На основной трассе стояла ещё одна милицейская машина с мигалкой. Все вокруг реки было блокировано.

   "Обложили со всех сторон." – подумал. – "Придётся сидеть и ждать. Покуда меня милиционеры увидят."

   Мне некуда было деться. Надо было ждать результата. Возможно, он будет в мою пользу? Меня пока сейчас они не обнаружили. Только предательница луна вылезла из-за тучи, ярко светит над головой, как солнце днём. Посмотрел вокруг себя, куда бы сесть. Нашёл вблизи доски. Положил доску на небольшой камень и сел, прикрывшись со стороны стоящими радом огромными валунами камней. Так меня не было видно со стороны моста через реку Варзоб и со стороны трассы. Если они меня не заметили тогда, когда шёл вдоль реки. Но вокруг было совсем тихо и никого не видно. Даже овчарок нет, возле машин милиции.

   Ночная прохлада с гор опустилась в долину. На мне одна рубашка с короткими рукавами навыпуск, без майки, на голое тело и ещё брюки. На ногах босоножки и тонкие летние носки. Голое тело обдувалось прохладой. Вся кожа покрылась пупырышками. Мне стало холодно, но разогреться было невозможно, так как любое моё резкое движение могли увидеть милиционеры с моста или с трассы. Заправил рубашку в брюки и стал потирать тело руками, чтобы как-то мне быстрее согреться. Согревшись немного от растёртого тела, прислушался к окружающим звукам природы. Рядом журчала в реке вода. Где-то у дороги кричала ночная птица. За рекой выли шакалы и тявкали лисицы. Привыкнув к постоянным звукам природы, стал медленно засыпать между камней. Мне нужно было дождаться, когда отсюда разъедутся машины милиции.

   Разбудил меня рёв большегрузной машины на трассе. Посмотрел на мост и на трассу. Там не было милицейских автомобилей. Оглядевшись вокруг, пошёл в сторону моста через речку Варзоб. Возле моста на асфальте были разбитые стекла от машины. Очевидно, это тут была авария, поэтому здесь были автомобили милиции, а точнее ГАИ?

Решительно перешил через мост и направился в сторону посёлка, который находился на краю Душанбе. Оттуда близко к транспортным линиям до центра города. Когда оказался в городской черте, то быстро направился в сторону общественного транспорта. Мне нужно успеть на последний автобус домой.

При свете уличных фонарей посмотрел на свои наручные часы, на которых был двенадцатый час ночи. Буквально помчался к троллейбусу, идущему до железнодорожного вокзала. В салоне троллейбуса было всего пять человек. Обычно, в такое время, в Душанбе всегда летом много народа, но после февральских погромов люди стали бояться выходить ночами на улицу.

Особенно от этого пострадали кинотеатры, рестораны и общественный транспорт, так как резко сократился приток денег. Некоторые кинотеатры и рестораны закрылись. Меньше стало ходить общественного транспорта. По городу объявлен комендантский час. Кроме того, начался отток русскоязычного населения, которые на восемьдесят процентов участвовали в развитии экономики Таджикистана.

   На привокзальной площади стоял последний автобус в нашего города. Автобус собирал опоздавших пассажиров. Прошёл на свободное место и сел у окна. Автобус не успел решиться на отъезд, а уже спал утомлённый беготней от опасного места, где был трагический праздник лета. Мне было жалко Салмаевых, Анвара и Мадину, но никто не мог их вернуть к жизни. Но самое ужасное впереди. Придётся работать рядом с преступниками и делать вид, что ничего не знаю об участии преступников в убийстве молодой пары. Даже сказать о преступлении никому не могу.

Ведь мой рассказ тут же повлечёт уголовное дело против меня. У меня нет никаких вещественных доказательств и свидетелей этого преступления. Мне надо дома прослушать плёнку магнитофонной кассеты. Может быть, там есть какие-то доказательства других преступлений, чтобы за это как-то зацепиться, а после раскрутить все преступления совершенные при участии Насырова Сухроба? Таким образом, у меня будет возможность раскрыть тайну убийства, чтобы пресечь дальнейшие преступления этой банды. Ведь они на этом не остановятся. Когда-нибудь доберутся и до меня.

   Тем более, так думаю, что Насыров не простит мне резкого разговора с ним, во время спора насчёт работы Шевелева Валеры и Гиззатулина Рашида. Лучше бы тогда с ним согласился. Сказанного слова уже не вернёшь. Но в то время мне не было известно, что Насыров Сухроб преступник. Ведь только предполагал, что у него ни все чисто, но не до такой же степени, как убийство собственной секретарши. Возможно, что Салмаева Мадина знала о нем такое, за что его могли посадить? Вот он и приказал убийцам добраться до неё. Убийцы перестарались. Убили Мадину и её мужа Анвара. Все остальное, что говорили убийцы в своё оправдание Насырову Сухробу, так это лапша на ушах глупцов.

Убийц было четверо здоровых парней, двое даже из машины не вышли, так были уверены в способностях двоих своих друзей. Им ничего не стоило побить Анвара и забрать у Мадины плёнку. Но преступники заранее собрались убить молодую пару. Драка была лишь предлогом убийства. Скорее всего, у этих преступников вошло в привычку убивать людей. Мне было известно на их совести три убийства и одно ранение. Сколько всего убийств было на их совести? Вероятно, что это они были организаторами погромов, а руководил погромами Насыров Сухроб? Блюститель порядка в Душанбе, столицы Таджикистана, сам намечал в ней погромы.

Вдобавок, он, контролирует контрабанду в Таджикистане из стран ближнего Востока. Не многовато ли этого одному человеку? Вероятно, что есть в правительстве более важная птица, которой известны все каналы мафиозных структур? Вот бы до них добраться. Жалко, что сам не пошёл учиться юристом, тогда бы им несдобровать. Постарался бы их всех упрятать за решётку.

Хотя, у меня есть такая возможность. Все исправить. Может быть, бросить свой бизнес и согласиться идти работать в КГБ, это ещё мощнее организация, чем юридические органы? Тогда сам их всех уже точно пересажаю. Но, пока мне самому надо выбраться из этого дерьма, в котором сам сижу с головой и не знаю, как поступать дальше. Автобус сильно качнуло. Открыл глаза и посмотрел на улицу через стекло автобуса. Мы подъезжали к нашему Кофарнихону. Встал и пошёл к выходу. Хотелось быстрее идти домой. На нашей остановке вышло большинство пассажиров. Все тут же разбрелись в разные стороны. К своему дому пошёл один.

Когда проходил мимо окна Шевелева, то увидел в нем свет. Полуночник не спит и при своей семье. Тогда в стройбанк он приходил со своей женой и дочерью. Семью привёз на лето в Таджикистан отдыхать от чернобыльской радиации. Он сам говорил, что в Киеве счётчик Гейгера от радиации зашкаливает и трещит больше нормы. Поэтому Шевелев привёз семью на лето в Таджикистан, словно за лето радиация в Киеве упадёт ниже нормы. После взрыва Чернобыльской атомной электростанции, в тех местах теперь зашкаливать будет несколько столетий. Кто попал в эту зону, уже давно больные. Так что семье Шевелева и ему самому, никакие поездки не помогут, тем более он сам говорил, что зашкаливает. Если Шевелев Валера видел, что зашкаливает, то он тоже на всю жизнь поражён атомной радиацией, которая мгновенно прошивает все и всех вокруг себя.

– Ты, что так поздно приехал? – спросила Людмила, когда тихо вошёл в квартиру. – Переживаю за тебя.

– Спи, все нормально. – тихо, ответил жене. – Нигмата отпустил домой. Сам еле добрался из Душанбе.

   Отправил жену спать, а сам пошёл на кухню покушать и спрятать подальше магнитофонную кассету. Ни дай бог, если кассета попадёт кому-то в руки, это может стать трагедией всей нашей семьи. Надо кассету спрятать так, чтобы до выходных дней она была в безопасном месте. Когда буду свободен от работы, то тайком от всех прослушаю её содержание.

Может быть, там нет ничего особенного, просто, кто-то, потерял магнитофонную кассету, а заранее волнуюсь? Пожалуй, спрячу кассету в свой хозяйственный шкаф за инструменты и художественные краски. Сейчас сынов дома нет. Это они постоянно наводят обыск в моем шкафу. Что им там искать, никак не могу понять? Ведь у меня нет в этом шкафу пороха, который был у моего отца. Нет спиртного и сигарет, чтобы могло мальчишек привлекать.

Но они всё равно постоянно вскрывают мой шкаф. Наводят обыск. Может быть, это у них в генах по родству, шарить по вещам отца? После того, как спрятал кассету и покушал, то по старой привычке пошёл посмотреть в детскую комнату. Мои сыновья спали в кроватях. Аж глаза протёр, думал, что мне показалось. Артур и Эдик спали в своих кроватях. Это был не мираж с приведениями от моих детей. Там в кроватях спали оба мои блудные сына.

   "Неужто они и оттуда сбежали?" – удивлённо, подумал. – "Ну, дети! Никакого спасу от моих детей нет."

– Людмила! Почему, сыновья дома? – тихо, спросил, жену, не дождавшись утра. – Они обратно сбежали?

– У них был праздник лета возле Варзобского озера. – шёпотом, ответила жена. – Затем их повезли к нам на сутки с визитом дружбы в пионерский лагерь "Горная сказка". Наши сыновья отпросились домой на эти сутки. Завтра вечером наших сынов заберут обратно в пионерский лагерь "Афсана-сказка". Ты спи спокойно.

   Мне стало легче на душе оттого, что мои дети спят дома и не знают о трагедии праздника лета у Варзобского озера. Сам больше ни стал беспокоить Людмилу. Занял там удобную позу в постели и сразу крепко уснул.

– Ты вчера был у Шевелева Валеры? – спросил, Нигмата, когда утром сел в его автомобиль.

– Мы с ним ездили на объекты. – ответил Гиззатулин Нигмат. – Позже заезжали в райком партии к Сухробу, но там никого не было. Мы вечером вернулись домой. Ты видел своих сынов у озера?

– Там столько было много детей, что никого не мог найти. – ответил ему. – Да и тот, с кем должен был встретиться, туда не приехал. Так что зря тебя отпустил. Вскоре, сам уехал автобусом в Душанбе. Своим ходом было тяжело добираться домой. Лишь к середине ночи смог приехать.

Мы поговорили с ним о работе и поехали с проверкой по нашим объектам в Душанбе. Всю первую половину дня разговаривал со своими рабочими только о деле. Специально не затрагивал тему, которая могла бы коснуться разговора об Исполкоме Душанбе. Не брал в руки газет. Всячески хотел обойти темы, связанные с Насыровым Сухробом. Никому не мог довериться. Подозревал всех в участии с мафией Таджикистана. Ведь сам, фактически, был причастен к этим делам, против своего желания. Теперь вся моя работа в республике каким-то образом тесно связана с таджикской мафией.

Чтобы меня случайно не признали те, кто меня видел у Варзобского озера, переоделся в совершенно другую одежду и даже свои большие бакенбарды подбрил на уровне своих глаз. Моим работникам понравился мой вид, они сказали, что сильно помолодел с такой причёской. Это мне льстило и тем более отделяло от вчерашнего облика, который, возможно, милиция искала всюду по городам и населённым пунктам?

   После обеда решил поехать к Насырову, тем более, что мы с ним планировали сегодня встретиться в райкоме партии. Хотелось посмотреть на его рожу, как отреагирует он на гибель собственной секретарши и её мужа. Ведь у них остались сиротами двое детей. Салмаева Мадина была беременна третьим ребёнком. Насчёт родителей этой семейной пары, мне тогда ничего не было известно. Да и, зачем, мне это?

   В фойе здания Фрунзенского райкома партии стояли портреты Салмаевых, Мадины и Анвара. Через портреты висели траурные ленты с надписями. Вокруг портретов лежали венки и букеты цветов. В фойе много народа. В такой момент, по мусульманскому обычаю, никто не задаёт никаких вопросов. Понимал, что сейчас начнётся траурный обряд. Мне нужно либо свою одежду, сменить, которая не подходит к трауру, либо покинуть здание, в котором сейчас траур. Нужно как-то незаметно выйти из траурного фойе здания.

– Извини, не знал, что у вас беда. – тихо, сказал, Насырову, который стоял здесь же в фойе.

– Ну, что ты, в этом нет твоей вины. – обливаясь слезами, ответил Сухроб. – Их вчера зарезали бандиты.

– Передай мои соболезнования родным. – тихо, сказал Насырову. – Извини, завтра к тебе приду.

   Он закивал головой и отправился руководить трауром. Вышел на улицу и показал Нигмату, чтобы он выехал с площадки парковки в сторону от здания райкома партии. Мне нужно было купить местную газету, в которой должен быть некролог по погибшей паре. Пошёл к киоску за газетой. В газете писали, что вчера вечером, с целью грабежа, зарезана молодая семейная пара Салмаевых, Анвар и Мадина, которые руководили детским праздником лета, состоявшимся у Варзобского озера.

Далее приводились, почти фантастические события, в которых рассказывалось о борьбе молодой пары за сохранность общественного имущества. По словам очевидцев, ниже описывались предполагаемые приметы пятерых убийц. В одном из которых мог легко опознать самого себя. Таким образом, если бы сегодня имел вчерашний вид, то меня бы давно могли арестовать за преступление, которого не совершал, но был случайным свидетелем. Надо было пережить в себе тревожное состояние души от вчерашней трагедии.

   Понимал, что на этом рабочий день закончился. Таджики, которые были с райкомом партии связаны, устремились на похороны Салмаевых, поэтому в райком партии не попасть. Разумеется, что все завтра станет по-прежнему. Вот только Салмаевых рядом с нами больше никогда не будет. Мне придётся делать вид, что причины трагедии узнал из местных газет, а тем временем убийцы будут планировать свои новые преступления, против неповинных людей.

Как всё-таки подло, когда преступники известны, но их нельзя наказать, так как в этом случае могут опять пострадать совершенно не виновные люди. Вот только куда мне деть мою память, которая вместе с совестью поедает меня изнутри. Ощущение того, что причастен к смерти этих людей, не покидает меня.

Ведь если бы остался с ними ждать Насырова, то, возможно, преступники не решились бы напасть на нас? Всё-таки старше их всех и здоровья у меня гораздо больше, чем у Салмаевых и преступников. Тут было бы сразу видно явное преимущество моё в силе против каждого в отдельности преступника.

Как сейчас понимаю, то огнестрельного оружия у преступников с собой не было. Нож, это ни такое уж страшное оружие, если быть на расстоянии от него. Ведь мне приходилось встречаться с ножами. Каждый раз выходил победителем в этих схватках, независимо от численности преступников. Таким образом, у меня уже на этот случай имеется опыт.

Никому не позволил бы так приблизиться к себе на расстоянии удара ножом. Кроме того, преступники не рассчитывали на посторонних людей. Они могли подумать, что где-то есть люди, раз находится третий, совершенно лишний в этой паре человек. К этому времени подъехал бы Насыров Сухроб, совершенно не подозревавший о моем присутствии. Не думаю, чтобы он стал светиться своими связями с преступниками. Зачем, ему это?

   Но, что случилось, того не вернёшь. Как говорят сами таджики – "Аллах дал – Аллах взял". Вот только мне придётся жить с этими переживаниями в себе, но паниковать мне, конечно, не стоит. Так могу вызвать на себя подозрение в причастности к преступлению. У меня появятся симптомы внушения против самого себя в убийстве. Однако, это психическое состояние души, после увиденного убийства, когда-нибудь во мне пройдёт. Надо лишь набраться терпения и пережить этот страшных кошмар моих трагических воспоминаний. В жизни все проходящее, как и сама наша жизнь. Жалко только, что ничего хорошего уже не вернёшь.

   В этот день приехал домой раньше обычного времени. Сказал Гиззатулину Нигмату, что надо дома поработать над новыми фор-эскизами к объектам. Разрешил ему заниматься своими делами. Как только поднялся в свою квартиру, то замкнулся изнутри на ключ и пошёл слушать запись на вчерашней магнитофонной кассете. Мне надо было это сделать до прихода жены с работы.

Затем сделать несколько копий записи, если она представляет какой-то интерес в деле. В случае опасности со стороны Насырова Сухроба можно будет подстраховаться с помощью этой кассеты. Даже можно посадить его надёжно на крючок. Не ошибся, плёнка многое сохранила, что могло быть прямым доказательством преступлений не только Насырова Сухроба, но также высокопоставленных людей в правительстве республики. Салмаева Мадина сумела записать через селектор разговор собрания верхушки мафии республики.

На плёнке были записаны обсуждения совершенных преступлений во время февральских погромов в Душанбе, а также планы будущих погромов по всей республике. С целью нарушения стабильной обстановки в Таджикистане и методов реализации обогащения за счёт совершаемых погромов. Это не было похоже на подготовку государственного переворота в республике. Им было всё равно, при каком строе заработать деньги. В плёнке обсуждались планы контрабандных поставок товаров, оружия, наркотиков. Разные варианты реализации перечисленного в пределах Советского Союза. Эта плёнка была, как бомба с замедленным действием, которую можно было всегда использовать в различных целях. Таких, как шантаж с целью обогащения, прекращения преступлений. Однако, это лишь мои бредовые предположения.

У меня на примете не было ни одного человека, который мог бы поддержать меня на сто процентов в моих будущих действиях с этой магнитофонной записью на кассете. Один брат сидит в тюрьме. Второй брат тяжело болеет. Между тем, на мой взгляд, это всё-таки была, очень, ценная запись. Ни стал откладывать своё решение на завтра и тут же сделал несколько копий этой плёнки на другие магнитофонные кассеты. Затем спрятал все эти кассеты в совершенно разных местах своей квартиры. Где бы кассеты ни были доступны никому из моей семьи.

Даже в случае обыска нашей квартиры, ментам не пришлось бы нигде у нас в квартире найти ни одной из этих кассет. Так думал насчёт своих тайников в квартире, которые вынужден был сделать от своих детей. Постоянно шныряющих по моим личным вещам. Судя по всему, мне нужно было выждать какой-то период времени, чтобы решить, как поступать с этой записью на магнитофонной кассете. В этой плёнке не указывалось о времени начала будущих погромов, только говорилось о предполагаемых местах будущих погромов. Так что запись на кассете имела интерес рассмотрения на любой период времени, и моя спешка была бы преждевременной.

Мог бы лишь навредить самому себе необдуманными поступками действия. Время покажет, как мне поступить дальше с кассетой. Все это ясно, посмотрим, как будут дальше развиваться события моей дальнейшей жизни в окружении мафиозных структур республики. Ведь они планируют совершить погромы по всему Таджикистану. Насырову Сухробу выгодно использовать в восстановлении разрушенных объектов собственные подконтрольные ему кадры художников и альфрейщиков, то есть, меня и моих работников. В конце концов, сумею позже найти удобный случай, чтобы наказать Сухроба и его людей, за совершенные ими многочисленные преступления в республике. Лишь время знает, как поступать дальше.

8. Перевоплощение.

   На демонстрацию в День победы 9-го мая не пошёл. У меня и так дома было много дел. К тому же никто не знает, что уже вернулся из командировки. Без обратного билета на самолёт мог в чистом бланке командировочного листа написать, что мне угодно. За билет мог сказать, что утерял его. Тогда по закону мне должны оплатить проезд в общем вагоне пассажирского поезда. С учётом того, что из Кавказа в Душанбе можно приехать пассажирским поездом через Астрахань и далее через всю Среднюю Азию в течении четырёх суток. Этот проезд в общем вагоне пассажирского поезда стоит гораздо больше чем билет на самолёт. Плюс ещё командировочные деньги за четыре дня проезда поездом.

Таким образом, выигрываю во всем. Можно спокойно дома отдыхать целую неделю и получить причитающиеся мне за неделю деньги. Когда вся семья ушла на праздничный парад, занялся подготовкой отчёта документов по командировке и просмотром документации последних сделанных объектов по Таджикистану. Несмотря на то, что Насыров Сухроб снял с меня массу обязанностей по объектам республики, всё равно чувствовал за собой ответственность за эти работы.

Там за ними были материальные и людские ценности, за утрату которых меня могли посадить в тюрьму или даже убить. Поэтому вопросами изучения бизнеса занялся только после уточнения проверки документов по готовым объектам, которые должен буду завтра подписать, прежде чем узнаю от Насырова Сухроба, когда у меня будут очередные экзамены по бизнесу перед комиссией Исполкома Душанбе.

Возможно, что изменят сроки экзаменов по бизнесу из-за моей командировки на Кавказ? Только во второй половине дня закончил все свои дела и решил выпить немного водки. Надо же отметить День победы 9-го мая. Этот день коснулся всей нашей родни. Многие воевали на фронте и были в оккупации у фашистов, когда немцы дошли на Кавказе до реки Терек. Жалко, что брата Юрки нет рядом. После развода брата со своей первой женой Раей, потерял с братом всякую связь. Так как в корне не был согласен с его решением о разводе и новой женитьбой на неизвестной мне женщине, которая легла под моего брата Юрку только с одной целью, это забеременеть, так как у неё был возраст, а замуж выйти никак не могла.

Юрка в свою очередь проявил глупость, когда переспал с этой женщиной, к которой у него даже не было никакого интереса. Затем брат решил проявить к ней своё благородство, когда узнал о беременности этой женщины. Юрка развёлся со своей женой и женился на этой женщине. Таким образом, Юрка бессовестно сам разрушил свою семью. Юркина бывшая жена Рая, вместе с дочерью, уехала жить на Кавказ в Каспийск, который находится в Дагестане возле Махачкалы. Там жили её родители. Через некоторое время Рая вышла замуж за парня моложе себя и родила от него сына. У брата с новой женой жизнь никак не сложилась.

Вскоре Юрка в очередной раз попал в тюрьму. За что? Мне совершенно неизвестно. Вот он сейчас и сидит в этой тюрьме, которая для него стала там родным домом с постоянной крышей и семьёй. Второй брат Сергей, который близнец с братом Юркой, кроме воды и молока больше ничего не пьёт. Сергей со дня своего рождения болен менингитом, после того, как его врачи доставали щипцами за голову из чрева матери и проломили голову. Сергей так и живёт, с проломленной головой и с мозгами наружу, покрытыми только кожей и волосами.

Мой младший брат Сергей всю жизнь в любое мгновение рискует потерять свою жизнь и в таком состоянии, имеет семью и двоих детей. В то время, как его брат-близнец без разборной жизни и постоянно находится в местах заключения за свои различные преступные действия, которые чаще не совершает. Проявляет свои благородство и чужие преступления берет на себя. За это сидит. Не пошёл к своей маме на праздничные пирожки, которые она напекла своим внукам. После второй рюмки водки мне захотелось спать.

Ни стал смотреть телевизор, где были по всем каналам только праздничные концерты и фильмы про войну, которые уже знал наизусть из-за бесконечного повторения, словно больше нечего было показывать на экранах телевизоров. Пора бы уже снимать и более современные фильмы. Когда лёг спать, то под воздействием водки или воспоминаний о прошедших днях во время командировки, мне стали сниться ужасные сны. Как бы заново вернулся в ставропольский лес и увидел то, что не мог увидеть тогда в пылу страстной борьбы за свою жизнь с волчьей стаей. Волки умными глазами смотрели на меня, стараясь как бы лучше изучить свою будущую жертву, которая проникла на их территорию.

Подумал во сне, что волки были правы, когда напали на нас. Ведь мы их убиваем, когда волки приходят на нашу территорию. Почему, тогда волки должны нас пощадить, когда мы проникаем на их территорию? Угораздило же нас поехать этим "коротким" путём, который сократил дорогу жизни для двоих человек. Другого человека этот "короткий" путь привёл в психиатрическую больницу и мне ещё неизвестно чем обернётся. Если уже после нескольких дней этой бойни с волчьей стаей продолжают сниться мне эти ужасные кадры борьбы за свою жизнь. Ведь моя жизнь была тогда на волчьем волоске от смерти.

Стоило одному волку дотянуться до меня своими когтями, как меня тут же разодрали бы в клочья его собратья. Как это они сделали с моими двумя попутчиками в этой машине. Неизвестно, ещё чем закончиться проживание третьего попутчика в психиатрической больнице. Может быть, над ним тоже будут проводить врачи свои страшные опыты, как это делали в психиатрической больнице на улице Камалова в Орджоникидзе?

Так тогда Пласкун Борис ещё позавидует своим друзьям погибшим в волчьей стае. Ведь таких издевательств в психушке выдержит ни всякий человек. Поэтому так в психушке Орджоникидзе часто происходили случаи самоубийства.

   После кошмарных снов во время борьбы в волчьей стае, мне приснился сон о событиях происшедших в Гудермесе. Больше всего снилось ни о том, как попал в вонючий зонд. Куда меня бросили чеченцы. Меня, почему-то, больше всего интересовало "железное" бревно под мостом, которое, возможно, что всё-таки уже забрал каким-то образом Старик ОН из племени людей-птиц?

Где тогда находится та странная седьмая книга? Почему, нигде не увидел эту книгу? Ведь, скорее всего, эта книга находиться где-то близко оттого места, где было "железное" бревно. Сам Старик ОН говорил, что реликвии племени людей-птиц, растерянные ещё во времена первого Старика ОН, постепенно приблизились друг к другу.

Теперь только надо увидеть их тому, кто последний хорошо знал эти реликвии племени людей-птиц. Лишь после этого, по доброму желанию увидевшего эти реликвии, они могут обратно вернуться к племени людей-птиц.

Откуда они когда-то были утеряны. Как же они всё-таки были утеряны эти реликвии племени людей-птиц? Почему, Старик ОН ничего мне не рассказал об утери столь нужных реликвий племени людей-птиц? Тут есть загадка. Может быть, на планете Земля произошла катастрофа, которая разбросала драгоценные реликвии племени людей-птиц? Возможно, что реликвии утеряны в то время, когда племя людей-птиц перебиралось из космоса, с другой планеты, на планету Земля?

Тогда откуда появлялась гигантская ящерица, которая принесла в своей пасти яйцо с первой Старухой ОНА? С каких краёв прилетал гигантский орёл с яйцом, в котором был первый Старик ОН? Старики и Старухи появлялись трижды, так же как появлялись трижды гигантские ящерицы и гигантские орлы, которые приносили свои яйца со стариками и старухами. Кто родители яиц со стариком и старухой? Гигантская ящерица и гигантский орёл?

Может быть, кто-то, кто направил на планету Земля новую жизнь? Всё повторилось на круги своя? Боже мой! Кто мне ответит на все вопросы? Как страстно мне хочется узнать! Всюду вопросы. До самого утра меня не оставляли мысли о семейных реликвиях племени людей-птиц и о происхождении всего того, что узнал в пещерах Гиндукуша, где встретился тогда со Стариком ОН и со Старухой ОНА.

– "Наверно, эти мысли меня будут преследовать всю мою жизнь?" – подумал сам, когда проснулся на рассвете. – "Возможно, что только когда найду седьмую книги, последнюю реликвию племени людей-птиц, лишь после этого успокоюсь? Так как отправлюсь к своим предкам. Может быть, это по этой самой причине и жили долго в роду Выприцких?". Ведь весь род этих терских казаков был хранителем семейных реликвий племени людей-птиц. Пускай даже Выприцкие не подозревали о том, что хранят реликвии племени людей-птиц. Но Старик ОН знал, что Выприцкие являются хранителями его племенных реликвий. Поэтому Старик ОН старался продлить род Выприцких, чтобы в неизвестном ему, Старику ОН, в новом поколении Выприцких, появился тот, кто отдаст племени людей-птиц недостающие реликвии для возможности возвращения племени людей-птиц в свою стихию, откуда они прибыли когда-то. Так, может быть, мне лучше продлить тут пребывание племени людей-птиц, на благо своего рода? Когда ещё будет такая удача в нашем роде и будет ли она вообще у кого-нибудь из нас? Может быть, дедушка Гурей своими действиями прервал связь долголетия?"

   Сон у меня уже окончательно пропал. Пошёл приводить себя в порядок на сегодняшний день. Мне нужно было тщательно побриться, что выглядеть свежим на людях. Принять душ тоже не мешает. Пропах весь водкой. Вроде, и выпил мало, а изо рта вонь с перегаром? Надо хорошо почистить зубы и зубным эликсиром пополоскать рот. Тогда будет полный порядок с запахом изо рта. Нужно за завтраком тщательно спланировать весь свой рабочий день на сегодня. За моё отсутствие в командировках накопилось много проблем.

– Сегодня, когда домой прибудешь? – спросила Людмила, когда вышел из ванной на кухню. – Тебя ждать?

– Точно сказать не могу. – ответил жене. – Мне сегодня придётся бегать весь день. Работы много накопилось.

– Тогда тебе на работу ничего кушать собирать не буду. – сказала Людмила. – Перекусишь там в общепите.

– Ты забыла, что интеллигенты с собой вообще кушать не берут. – напомнил, жене. – Твой муж давно стал интеллигентным человеком. Так что для меня давно открыты точки общепита Душанбе.

– Ты не забывай, – привычно, напомнила Людмила, – что общепит тоже любит деньги. Ты будь экономным.

– Думаю, что за одним меленьким обедом не обнищаю. – ответил жене. – Мне большой вес сейчас не нужен.

   После завтрака поспешил выйти из дома, чтобы слишком рано не разбудить Викторию своими разговорами с Людмилой. До детского садика дочь могла поспать ещё целый час. Пускай спит. Сейчас ей нужно расти во время сна. После она успеет ещё просыпаться чуть свет, когда у неё будет своя семья. Пока она ещё ребёнок, ей надо наслаждаться прелестями своей жизни. Нет у нас смысла торопить её счастливое детство.

   На улице погода была даже слишком, отличная для этого времени года. Яркое солнце на горизонте и чистое-чистое небо над головой. Сегодня будет жарко, а напялил на себя костюм. Надо будет на обратном пути из СМНУ-8 переодеться, чтобы мне не потеть весь день в костюме. Только бы до жары отвязаться от Линёва Аркадия.

Начнёт со своими расспросами насчёт командировки. Тоже мне однофамилец моих родственников. Хорошо ещё, что не родственник. Как на Кавказе считают всех однофамильцев родственниками. Особенно у осетин. Линёв Аркадий, парень ничего, нормальный, но не люблю работать с родственниками. У меня с ними вечно проблемы, когда мы работаем вместе. Каждый родственник что-то выкидывает, а после мне за них краснеть приходится или, наоборот, родственники за меня краснели. Представляю, что будет, когда старший сын Артур со мной работать будет! Скандалы и разборки за моего сына будут каждый день.

   В этот раз уже по старой привычке не пошёл в здание конторы СМНУ-8. Ложное обвинение в мой адрес после кражи денег в кассе управления так сильно коснулось меня, что у меня даже выработался рефлекс какого-то отвращения ко всем сотрудникам управления. После стольких лет совместной работы, когда мы между собой делили радости и горе в каждой семье. Во время расследования кражи денег не услышал ни от кого доброго слова в свою защиту. Весь коллектив пытался во чтобы то ни стало свалить все обвинение на меня. Так как ничего не крал, то у меня сложилось такое мнение об коллективе управления, что это они сами украли деньги и разделили между собой ворованные деньги.

На меня решили свалить кражу, чтобы списать эти деньги. Ловко придумали! Но у них ничего не вышло. На месте суда заставил бы администрацию управления выплачивать сумму ворованных денег государству за халатное отношение к ценностям. Сразу от ворот управления прошёл в цех по изготовлению масляных красок и белой эмали. Мне было интересно узнать, прибыл груз из ставропольского химического завода или ещё нет. ещё не дошёл до цеха, как увидел мешки с сухими белилами, которые отгружали при мне. В цехе уже вовсю крутился барабан с концентратом и шариками для растирания готовых красок.

Кооператив "Комплект" работал на всю катушку и со стороны можно было подумать, что это ни кооператив "Комплект" арендовал площадь в СМНУ-8 на временное пользование, а наоборот, это СМНУ-8 временно находится на территории кооператива "Комплект". Так как всюду стояли бочки с готовой белой эмалью и белой масляной краской. Огромными штабелями были уложены пена блоки и шлакобетонные кирпичи, изготовленные в кооперативе "Комплект". Рядом с цехами стояли грузовые машины, которые разгружали сырье привезённое для кооператива "Комплект" и тут же грузили готовую продукцию изготовленную в кооперативе "Комплект". Большая часть работников кооператива вообще была мне незнакома.

Видимо, что уже своей рабочей силы не хватало и Линёв Аркадий пригласил людей со стороны или расширил свой коллектив? Лишь бы моих работников он так не переманил.

– Ты, что, живой?! – удивлённо, спросил меня, Линёв Аркадий, выходя из цеха. – Восьмого мая звонил в туда, ставропольский химический завод. Они сказали по телефону, что тебя волки загрызли, а ты живой. Сегодня вечером собирались домой к твоей жене зайти. С соболезнованиями и с деньгами по твоей зарплате…

– Вот к моей жене ни с чем заходить не надо! – смеясь, сказал. – Так как в волчьей стае перевоплотился весь и могу каждого загрызть, кто в моё волчье логово сунется. Р-р-р-р-! Растерзаю всех и каждого съем!

– Ну, а серьёзно! Расскажи, что там произошло с тобой в лесу Ставрополья? – допытывался Линёв Аркадий.

– Если серьёзно. – уклонился, от разговора об волках. – У меня сегодня много работы. Оставлю тебе командировочные документы. Ты сам в них разберёшься. Мне надо, срочно, ехать в Душанбе. Дела!

   Оставил Аркадию Линёву свои командировочные документы и тут же отправился в обратную сторону. Мне нужно было быстрее разобраться с вопросами в Исполкоме Душанбе, чтобы дальше принимать какое-то решение в подготовке дипломной работы по учёбе в университете. Сам ни стал заходить обратно домой переодеваться. Мой кейс был почти пустой и в случае жары мог положить в кейс свой пиджак.

Так что прямо от СМНУ-8 пошёл в сторону городской площади и там сел на маршрутное такси, в котором было удобнее ездить и намного быстрее, чем в рейсовом автобусе, который останавливался часто и ехал очень медленно до Душанбе. В это время на городской площади не было людей. Быстро уехал оттуда.

   Через тридцать минут езды на маршрутном такси был на железнодорожном вокзале в Душанбе. Оттуда поехал троллейбусом через цирк во Фрунзенский райком партии. Самый короткий путь. Когда подъехал к остановке напротив райкома партии, мне сразу в глаза бросилось, что-то не обычное из всего облика самого здания райкома партии и на площадке вокруг этого здания.

Здесь не было привычных глазу черных автомобилей "Волга", на которых возят руководителей райкома партии.

На здании не было никакой вывески. Только светлый прямоугольник на здании напоминал мне о том, что здесь когда-то была вывеска Фрунзенского райкома партии. Прямо на площади у здания райкома партии расставлены лотки торгашей.

Чего никогда не допускали партийные и городские власти. Можно было подумать, что торгаши самовольно оккупировали площадь перед зданием райкома партии. Как это сделали в феврале 1987 года, неизвестно откуда взявшиеся "пришельцы", которые расставили на площадях столицы лоскутные палатки похожие на мухоморы. От этих "пришельцев" с палатками и начались погромы в Душанбе, которые расползлись всюду по Таджикистану и затем привели к гражданской войне между коренным населением.

   Может быть, за время моего отсутствия, что-то произошло в Душанбе и во всей республике Таджикистан? Ведь там, в командировке прессу не читал, телевизор не смотрел, радио не слушал. Был совершенно оторван от места своего проживания и своей основной деятельности. За это время многое могло произойти в республике и в её столице Душанбе. Возможно, что за это время могла вся власть в республике поменяться и в столице тоже? Ведь в Таджикистане есть к центральной власти оппозиция, которая любой ценой хочет прийти к управлению государством, совершить переворот, устроить революцию местного значения, свергнуть правительство и самим прийти к власти. Мало ли ещё что хочет сделать оппозиция к народу выбранной политической власти в Таджикистане, которая больше похожа не на политическое движение, а на банду гангстеров Средней Азии, в которой постоянные грабежи…

   Вошёл в здание райкома партии, которое совсем не охранялось солдатами спецназа. Лишь шагнул в фойе здания, как сразу обалдел от увиденного. Все фойе этого здания было похоже на то, что увидел в Душанбе во время погромов, когда также неожиданно вышел из машины Джафара и предстал перед разграбленным городом после ночных погромов. Точно также сейчас было в фойе этого здания, которое уже трудно было назвать "Фрунзенским райкомом партии". Так как даже мраморной вывески с золотыми буквами, которые напоминали о кабинетах власти, не было на стене в фойе возле зеркал. Также, как не было и самих зеркал.

Все было снято. Не было и дежурного по фойе райкома, который куда-то исчез вместе со своим столом. Нет в фойе и зелёных пальм, которые создавали уют и прохладу во время жары. По всему зданию бегали совершенно незнакомые мне люди. Все что-то тут таскали из стороны в сторону. Словно это вонючие шакалы подбирают то, что осталось от сильного хищника, который зарезал жертву и насытившись мясом жертвы оставил шакалам свои объедки от жертвы. Тут даже буфета в фойе не осталось. Все подчистую повыдирали от прекрасного когда-то интерьера буфета Фрунзенского райкома партии.

– Здесь, что произошло? – спросил, мужчину, который куда-то бежал с куском доски. – Где райком партии?

   Мужчина остановился и удивлённо посмотрел на меня со стороны, словно только что с луны свалился.

– Здесь райкома партии больше нет! – ухмыляясь, ответил мужчина. – Перевели в другое место. Извини!

   Не успел уточнить именно куда, так как мужчина побежал дальше, а остался один в фойе. Тогда вышел на улицу и у первого попавшего местного жителя узнал, куда перевели весь состав райкома партии. Тут же сел на автобус и поехал в указанном направлении, где должен был находиться Фрунзенский райком партии.

По рассказам прохожего, понял, что старое здание райкома партии сдали в аренду различным коммерческим и городским службам. Сам райком партии перебрался ближе к центру, чтобы городским властям Душанбе было легче общаться с властями республики. Видимо, райком партии считал себя ущемлённым во власти, находясь далеко от центра столицы? Но тут скорее всего коммунистическая партия потеряла власть.

   Здание Исполкома Душанбе было ни столь шикарное, как бывшее здание Фрунзенского райкома партии. Единственное, чем оно выигрывало, так это то, что здание Исполкома больше похоже на современный европейский стиль архитектуры. Строгие линии и очертания форм интерьера. Нет ничего вызывающего.

Как нет и фамилии Насыров Сухроб на сером мраморе с перечнем кабинетов Исполкома. Нет также и фамилии Толбоева Аджина. Много раз перечитал список руководителей Исполкома и не встретил там ни одной знакомой фамилии. Словно их и не было вообще в Исполкоме Душанбе. Меня это так поразило, что даже не мог сообразить, как мне вообще поступать сейчас дальше. Ведь нет надо мной никакой власти!

   У меня словно произошёл какой-то сдвиг в мышлении. Будто бы ничего этого не было в моей жизни, что связывало меня с Душанбе с его руководителями. Совершенно все изменилось, как само здание Исполкома, так и весь руководящий состав Исполкома. Мне даже показалось, что за время моего отсутствия весь мир. Всё ранее окружавшее меня полностью перевоплотилось. Также, как и сам, в одно мгновение почувствовал себя совсем другим. Как будто бы с меня что-то свалилось.

Какой-то груз, который нёс против своего желания и теперь почувствовал полную свободу своего душевного раскрепощения от всего того, что постоянно мешало мне свободно жить и свободно мыслить. Теперь стал весь, как птица свободен. Даже люди вокруг меня стали по-другому вести себя и совсем по-другому думать. Даже не спросил дежурного по городскому Исполкому, куда делся весь состав Фрунзенского райкома партии. Мало ли что тут произошло. Может быть, их пересажали за коррупцию и за совершенные грабежи?

Теперь ищут их сообщников, а тут сам явился как из другого измерения прожитой жизни и предстал перед новой власть, которая лишь меня и ждёт, чтобы посадить на долго за решётку вместе со старой властью. Кому нужен со старой власти, если они ещё живы и не сидят в тюрьме, то они меня сами найдут. Мне же надо сейчас хорошо подумать, как распорядиться со своей неожиданной независимостью, которая, вдруг, свалилась на меня, как снежная лавина, так неожиданно, что даже не могу понять, как мне быть дальше.

Вернуться обратно в СМНУ-8, точнее в кооператив "Комплект" или взять очередной отпуск и вплотную заняться подготовкой дипломной работы в университете? Только за что мне дадут отпуск? Если два года фактически не работал в СМНУ-8, а только получал деньги. К Аркадию Линёву в кооператив "Комплект" только что перешёл и ещё совсем не работал, здесь мне отпуск получать не положено.

Создавать новое предприятие Производственное объединение "Дизайнер", так в этом ещё больше вопросов, чем в, чем-то, другом? Не известно, как это у меня получится без поддержки и участия Насырова Сухроба? Мечтал о его гибели, а теперь у меня без него ничего не выходит. Надо как-то осторожно разобраться с деньгами, которые на моем счету в Центральном сбербанке.

Придётся на время их не трогать. Пока проясниться с Насыровым Сухробом. Если Сухроба отправил на тот свет Джафар, то полноправный владелец этого счета. Кроме меня и Насырова Сухроба никто не знает об этом счёте. Что же касается денег, которые имеются у меня в наличных, так они вообще нигде не зафиксированы и не перед кем не подотчётно. С ними буду поступать так, как захочу сам. Скорее всего тоже заморожу, как семейный неприкосновенный запас (НЗ). Всякое может сейчас случиться.

Может быть, нам придётся бежать семьёй тайком от преследования мафии Таджикистана или от республиканской оппозиции, которая будет выяснять куда делись деньги отпущенные на восстановления Душанбе после погромов? Мало ли на что могут понадобиться свободные деньги, которые не входят в бюджет моей семьи. Лично для меня эти деньги совершенно не нужны. Также, как и для моей семьи, с которой одно целое. Так что пускай эти деньги тоже ждут своего времени. Куда их тратить…

– Сашка! Ты чего это болтаешься по парку? – неожиданно, сзади, услышал, голос Шевелева.

– Ну, ты прямо кстати! – обрадовался, появлению Шевелева Валеры. – Нам с тобой надо серьёзно поговорить. Пойдём, возьмём побольше пива и шашлыков. Хорошо все с тобой обсудим здесь на свежем воздухе.

– Как раз собирался пообедать. – согласился Валера. – У меня от неоновых ламп МВД, уже скоро галлюцинация в глазах будет. Твой друг, генерал Хафизов Анвар, постоянно требует, чтобы побыстрее закончил дизайн интерьера его кабинета. К нему часто наведываются какие-то иностранные люди, а там такой бардак развёл, что ему приходиться встречаться с иностранцами в кабинетах своих подчинённых.

Конечно, генералу это неудобно, но и не машина. Помощников себе брать не хочу, работа творческая. Но и сам один весь измотался. Часто сплю там. Генерал приказал своим подчинённым поставить мне раскладушку.

   Всю дорогу Валера жаловался на неудобства в работе, а думал, что он скажет, когда узнает об отсутствии Насырова Сухроба. Представляю, это какой у него будет шок от таких вестей. Теперь у него в Исполкоме нет никакой зацепки, впрочем, также как у меня самого. Надо нам как-то деликатно решить этот вопрос о совместной работе. Забыть прежние ссоры. Может быть, так у нас получится совместный бизнес?

– Пойду закажу шашлыков с десяток. – сказал, ему, когда мы вошли в городской парк. – Ты иди возьми с десяток кружек пива. Мы с тобой культурно посидим в стороне от всех присутствующих здесь.

   Мы тут же разошлись по своим местам. Он встал в небольшую очередь возле бочки с пивом. пошёл к длинному мангалу с шашлыками, которые дымились под навесом всего в десяти метрах от бочки с пивом. Шашлыки в Таджикистане совсем не такие, как кавказские шашлыки, которых достаточно так двух шампуров, чтобы быть сытыми на целый день.

На шампур таджикского шашлыка не одевают помидоры и кольца лука. Да и куски мяса далеко ни той величины. Так что вместо двух кавказских шашлыков на человека, мне приходиться брать пять штук шампуров таджикских шашлыков и то может, будет мало. Придётся нам ещё повторять шашлык и пиво. Ни так часто мы встречаемся. Можно и дольше побыть в этом парке.

– Ты знаешь, что потерял связь с Насыровым Сухробом? – спросил, Валеру, когда мы с ним оба принялись за пиво и шашлыки, в стороне от всех любителей пива и шашлыков. – Нигде его не найду.

– Нет! Мне ничего не известно. – вытаращив свои глаза, удивлённо, ответил Шевелев. – Он, что, за границу удрал или его местная мафия растерзала? Ну, говори, не томи больше меня! Где он сейчас живёт?

– Сам толком ничего не знаю. – ответил ему. – Приехал с командировки, куда он сам меня посылал, пошёл к нему отчитываться за проделанную работу, а на месте райкома ничего нет. Там сейчас открываются какие-то коммерческие, городские и республиканские организации. Мне сказали, что райком партии перевели в городской Исполком. Сразу поехал туда, а в здании Исполкома состав руководителей совсем другой. Нет ни одной знакомой фамилии. Куда тут все делись? Никто не ответил. Меня там даже слушать никто не захотел.

– Вот это да! – воскликнул Шевелев Валера. – Даже не знаю, как мне сейчас с работой на это все смотреть?

– Тоже точно в таком замешательстве. – откровенно, признался. – Ведь у нас люди и объекты. Если мы просто бросим все, то нас с тобой повесят за яйца, как заказчики, так и наши пацаны. Поэтому, предлагаю все это взять под наш с тобой совместный контроль. Пока все у нас работает, подготовлю документацию на наше законное перевоплощение из обычного сброда вольных художников в законное предприятие Производственного объединения "Дизайнер".

Некоторые документы у меня уже готовы. Расходы мы с тобой поделим поровну. Также, как и будем после делить поровну наши прибыли. Буду директором предприятия, так как это мной задумано и документы оформлены все на меня. Ты будешь моим заместителем или главным бухгалтером, если мне не разрешат на эту должность принять мою жену. Что же касается Насырова Сухроба, то мы перед ним ни в чем не виноваты.

Организовать Производственное объединение "Дизайнер" он сам хотел. Так что все на законном основании. Можно даже сказать, что в его отсутствие мы сами продвинули ту работу, о которой он постоянно мечтал. Он мне часто говорил, что через такое предприятие мы можем продвинуться в бизнесе куда угодно. Расширим свои сферы влияния на местный рынок.

– Согласен с тобой полностью! – не раздумывая, ответил Валера. – Тогда мы будем, как при капитализме, полноценные хозяева и никакой Сухроб не будет указывать, где нам с тобой работать.

– Если мы с тобой договорились. – сказал, Шевелеву. – Тогда ты займёшься непосредственно производственными обязанностями. Будешь курировать все рабочие объекты. С водителями легковой и грузовой машин, сам договаривайся. Они у нас будут работать на окладе или по вызову, как проститутки. Так им и скажи, чтобы они на себя цену не набивали и знали своё место. В это время буду вести всю старую документацию настоящей работы по объектам и попутно создавать новое предприятие. Не знаю сколько времени у нас уйдёт на перевоплощение, но буду стараться сделать, как можно быстрее. Думаю, что это в наших общих с тобой интересах. Никто из людей в настоящее время не отказывается от хорошего заработка. На этом мы и ударили по рукам. После съеденных шашлыков и распитого пива. Шевелев пошёл заканчивать работу у генерала МВД.

Пошёл в ЦК комсомола договариваться о рекомендациях насчёт открытия своего предприятия. Так как без поддержки со стороны влиятельных органов власти открыть предприятие фактически невозможно.

Кто-то, должен взять на себя ответственность представлять наши интересы? Обратно обратился в комсомол по вопросу регистрации документов своего Производственного объединения "Дизайнер" к Джамалу Касымову, который был куратором от ЦК комсомола республики по контролю создаваемых молодёжью малых предприятий, кооперативов и производственных объединений на территории нашей республики.

Уже давно вырос с того возраста, когда меня можно было отдавать под контроль комсомола. Однако, Насыров Сухроб сказал, что в комсомоле легче получить рекомендации и поддержку. Но так как уже давно вырос из комсомола и был коммунистом, то в документах указали, что коллектив Производственного объединения "Дизайнер" полностью состоит из комсомольцев и беспартийной молодёжи. Таким образом, мы получили право на регистрацию своих документов при специальном комитете ЦК комсомола, это давало нам возможность быстрого продвижения всей документации к открытию конторы.

– Твои документы сильно устарели во всем. – сказал Джамал Касымов, когда посмотрел на подпись внизу.

– Документы не могли устареть. – возразил ему. – Последние фрагменты документов были подготовлены в конце апреля месяца этого года и подписаны Сухробом Насыровым всего месяц назад. Ты с ним разговаривал.

– Вот к Насырову Сухробу и отнеси их. – подсказал Джамал Касымов. – У меня такие документы не пройдут. Не хочу в последствии отвечать за твою деятельность перед нашим правительством. Перепиши все бумаги.

– Джамал! Давай не будем пудрить друг другу мозги. – напрямую, сказал, Касымову. – С тобой или без тебя, всё равно открою это предприятие. Дело только во времени. Ты скажи мне, сколько будет стоить оформление моих документов в кратчайший срок и все на этом дела. Думаю, что ты прекрасно все понял.

– Ты, что, мне взятку что ли предлагаешь? – закричал на меня, Джамал. – Так тебя в тюрьму…

– Остынь. – спокойно, прервал, истерику комсомольца Джамала Касымова. – Ни те времена, когда ты мог меня ни за что посадить в тюрьму. Сейчас демократия и взятку тебе не предлагал. Это ты о ней думаешь, поэтому и сказал мне так. У тебя всего лишь спрашиваю о стоимости документации, которую должен подготовить и подписать комсомол, то есть, это ты, как куратор комсомола. Сейчас уже нет бесплатного энтузиазма со стороны комсомола, и любая работа стоит денег, имеет цену.

Взятка здесь совершенно не при чём. Ты мне говоришь свои условия и стоимость своей работы. Подумаю. Если это меня устраивает, то мы с тобой прямо сейчас подписываем договор, который в Европе называют "контрактом". Никакой суд не привлечёт нас к уголовной ответственности. Так как на законном основании оформлю всю документацию на открытие своего предприятия. Комсомол, а ни частное лицо, на законном основании получит деньги за свою работу. На Западе это называют комиссионные деньги за посредническую работу в подготовке документов.

– Так согласен. – выпустив свой пар, ответил Джамал Касымов. – Мы тебе быстро оформляем документы. Ты нам, имею в виду комсомол, платишь из своих доходов пятнадцать процентов, поступающих в банк.

– Пятнадцать процентов, это потолок комиссионных сборов. – возразил ему. – Так платят разовую оплату исполнителю-посреднику за конкретно выполненную работу после получения от неё чистого дохода в банк на счёт заказчика. Таким образом. Ты оформляешь мне все документы на открытие моего предприятия. Тебе даю пятнадцать процентов, после всех положенных вычислений налогов в пользу государства и выдачи полной зарплаты работникам моего предприятия. Только после первичного дохода после открытия предприятия.

– Так у тебя на счёте может не быть денег в день открытия. – в замешательстве, выдавил Джамал Касымов.

– Ты сам определил процент выплаты за твои услуги. – ответил. – Мне только оставалось уточнить наш совместный договор. После выполнения обоюдных соглашений по подписанному контракту у меня, может быть, на счету ни только ноль от дохода за первую работу предприятия, но и минус? Если на выполнение первого заказа возьму кредит в банке и не оплачу его сразу. Так что это тебе надо сейчас правильно определять стоимость своей работы и получения за неё комиссионных денег. Мне остаётся только соглашаться с твоим предложением или отказаться и пойти к другому посреднику, который предложит мне взаимовыгодные условия выполнения своей работы. У тебя мысли тут сосредоточены только на величине заработанных денег.

– Тогда давай сделаем так, – стал по-иному подходить Джамал Касымов, – мы тебе делаем документы, а ты нам выплачиваешь пять процентов с каждого своего дохода во время всей деятельности своего предприятия. С учётом налогов, которые должны выплачивать мы с комиссионных. Думаю, что так нам будет лучше.

– Нет! Так не пойдёт. – отказался от него. – Могу тебе выдавать пять процентов из чистого дохода без учёта твоих налогов с комиссионных. Потому, что это уже твои налоги от дохода, а не мои. Причём соглашаю на твоё предложение только при таких условиях, если ты в контракте возьмёшь на себя обязательства обеспечить меня кабинетом под офис и дашь мне персональную машину, а также укажешь промежуток времени, в котором мы тебе должны выплачивать комиссионные. Из чистого дохода поступления на счёт предприятия.

– Хорошо! Подумаю над твоим предложением. – через длительную паузу, согласился Касымов. – До конца недели будешь знать все наши условия на подготовку твоих документов к открытию предприятия.

– Если до конца недели к тебе не приду. – сказал, в заключении. – Меня не ищите. Значить нашёл себе более достойного исполнителя моего заказа на подготовку необходимых документов нового предприятия.

   Из разговора с Касымовым понял, что Насыров Сухроб исчез с моего поля зрения надолго, если не навсегда. Посадили его в тюрьму или убили, это не понятно. Но то, что Джамал Касымов, который боялся Насырова, как огня, а сейчас ведёт себя нагло, это показывает на то, что Насырова Сухроба уже нет в пределах нашей республики. Как бы тут не получилось, но сам всё равно перестрахуюсь перед, возможной, встречей с Насыровым Сухробом? Что же касается Джамала Касымова, то он для меня не является авторитетом в данных условиях.

Думаю, что он меня сам найдёт до конца недели для заключения нашего совместного контракта на моих условиях. Здесь парадом буду командовать. У комсомольцев сейчас много конкурентов и время комсомола прошло. Сейчас наступает время бизнеса, пионерами которого будут такие, как. Так что наступает моё время действия. Пускай уже Джамал Касымов прислушивается ко мне. Ждать результатов от кураторов ЦК комсомола долго мне не пришлось. Уже на следующий день рано утром за мной приехала машина из ЦК комсомола Таджикистана и меня пригласили на переговоры по вопросу подписания контракта по подготовке документов открытия Производственного объединения "Дизайнер".

Видимо, в комсомоле дела были совсем плохие, раз они так быстро решили подписать совместный контракт на моих условиях? Кураторы ЦК комсомола даже не удосужились внимательно прочитать подготовленный мной Устав будущего предприятия, в котором сделал множество хитроумных лазеек для того, чтобы освободиться от их опеки. Продвижение документов к регистрации должны быть под моим контролем до открытия. Таким образом, все мои дела по созданию собственного предприятия были начаты. Теперь оставалось решить некоторые вопросы с кооперативом "Комплект".

Устроить на работу своего старшего сына Артура, от которого отказалась средняя школа. Затем надо в темпе заняться дипломной работой и подготовкой защиты дипломной работы на государственном экзамене в университете. Думаю, что с этим у меня пойдёт все нормально. Ведь единственный из студентов, который взялся писать дипломную работу об истории таджикского цирка, за все время существования Таджикского государственного университета имени В.И. Ленина. Вся наша кафедра истории культуры с одобрением встретили такое моё решение и сказали, что всесторонне помогут мне в защите дипломной работы на данную тему. Так что у меня есть шанс к защите своего диплома.

9. Работа старшего сына.

   Приближались очередные летние каникулы в средней школе. Теперь у меня больше было вопросов с детьми. Обещал их устроить на лето работать в кооператив "Комплект". Конечно Линёв Аркадий был против моей просьбы. Но поставил перед ним условие, что если он не возьмёт моего сына работать на гипсовую отливку фигур, то вынужден буду искать работу в другом месте. Лепка гипсовых фигур в интерьерах различных помещений была в большом спросе во всём Таджикистане, но делать формы из формопласта мог ни каждый и тем более, вырезать новые фигуры из гипса могли единицы. Так что люди, умеющие выполнять все работы по гипсу, были в большом почёте везде. Любое предприятие готово было открыть свой собственный цех по изготовлению гипсовых фигур для лепки. Поэтому Линёв Аркадий согласился взять Артура.

– Беру твоего сына Артура на работу под полную твою ответственность. – заявил Линёв Аркадий в присутствии Артура. – До получения паспорта твой сын Артур будет работать только под твоим присмотром. Когда тебя нет на работе, то и его не должно быть. Работать с тобой будем сдельно, что ты сделаешь с сыном или без него, то ты получишь согласно нашего договора.

За работу твоего сына Артура буду платить тебе, так как с несовершеннолетним подростком не имею право заключать какие-то договора. Поэтому повторяю, что под твою ответственность и при твоём личном участии. Замечу отклонение от контракта, сразу же выгоню твоего сына с работы. Так что вы оба должны учесть, прежде чем соглашаться подписывать контракт.

– Артур! Ты понял? – настойчиво, спросил, своего старшего сына. – Тебе доверяют ответственную работу.

– Да! Понял, что надо себя очень хорошо вести на работе. – поспешил согласиться Артур. – Все понял.

   Как только Линёв Аркадий вышел из моей мастерской, тут же стал сыну объяснять принцип работы замеса и разливки гипса по формам из формопласта. Работа сына состояла в том, что он должен был разводить гипс в небольшом количестве в пластмассовом ведре. После того, как размешанный с водой сухой порошок гипса превращался в массу похожую на сметану, то его предстояло разлить в формы с розетками гипсовых фигур и при застывании гипса в формах осторожно вынимать гипсовые фигуры из форм. Работа была не сложная, но требовала внимание. Так как при длительном перемешивании гипс застывал прямо в ведре и приходил в негодность. Несколько раз показал сыну принцип работы. Затем дал ему самому выполнить несколько операций по изготовлению отливки гипсовых фигур. Убедившись в умении сына работать на отливке гипсовых фигур, ушёл в другую комнату, чтобы делать новые формы для гипса из формопласта.

   Новые формы из формопласта были сложной операцией. Формопласт розового цвета похожий по своему составу на мягкую резину, нужно было резать на маленькие кусочки и складывать в эмалированное ведро. Затем это ведро опускать в другое ведро большего размера, наполненное машинным маслом. Всю эту конструкцию плотно закрывать и ставить на огонь с высокой температурой, которая должна была достигать не меньше двухсот градусов.

Источником тепла могли служить различные печи с регулировкой температуры или просто костёр на улице с постоянной температурой. Машинное масло в ведре поднимало высокую температуру, и формопласт в эмалированном ведре постепенно превращался в жидкое состояние. Тем временем, пока формопласт варился, мне предстояло подготовить формы отливки. Чаще всего это были глубокие сковородки или какие-то другие металлические формы с глубиной не больше пяти сантиметров. В формы ложились готовые фигуры из гипса плоской стороной на дно формы, чтобы не подтекал форма пласт.

Когда все было готово, и формопласт начинал выпускать из-под крышки ведра свае испарение, как признак своего жидкого состояния, нужно было быстро открывать крышку эмалированного ведра и тут же осторожно разливать формопласт в металлические поддоны с гипсовыми фигурами. Малейшее промедление приводило формопласт к застыванию прямо в эмалированном ведре. После чего форма пласт, также как гипс, к повторной обработке был непригоден, так как гипс и формопласт теряли своё качество после первичной обработки. Неиспользованный на первичную заливку гипс и форма пласт тут выбрасывались в отход.

Работа с формопластом была ни только сложной, но и весьма опасной. От паров формопласта можно было смертельно отравиться. Если брызги жидкого формопласта попадали на тело, то появлялись глубокие раны на теле, которые очень долго не заживали от проникновения химического состава в ткань тела. Кроме всего, при неаккуратном обращении с формопластом, от паров формопласта появлялись на теле волдыри и язвы, которые длительное время не заживали.

Были другие неизвестные медицине заболевания. Мне несколько раз приходилось из-за своей невнимательности в работе с формопластом страдать от его воздействия на меня. Долго незаживающие раны и волдыри были ничто по сравнению с волдырями и гнойниками в полости рта от паров формопласта. Никто из докторов не мог вылечить такое состояние полости рта. Мне самому приходилось живьём без наркоза выдирать волдыри и гнойники руками до тех пор, пока свежая ткань полости рта не избавлялась от паров формопласта проникшего в полость рта. Никаких больничных на такое заболевание не выдавали. Так как считалось это нарушение техники безопасности и нарушители подвергались штрафу в довольно больших суммах.

Так что даже мучительное самостоятельное лечение приходилось проводить в тайне от руководства предприятия. В особенности от инженера по технике безопасности. Но работать в такой опасной обстановке всё равно приходилось, так как эта работа стоила больших денег. Только надо было внимательно к ней относиться и не забывать об опасности заболевания. Весь день был занят отливкой форм из формопласта и вырезанием новых фигур из гипса. В конце рабочего дня решил подвести итоги первого дня совместной работы со старшим сыном. Радости в этом не было ни у моего старшего сына, ни у меня. Из десяти мешков сухого гипса, лишь три мешка получили товарный выход готовой продукции в виде гипсовых фигур. Всё остальное пошло в производственный отход, то есть, в обычный мусор. Убыток нашей семьи исчислялся стоимостью семи мешков сухого гипса. Требовалось определить причину убытка семьи, которая ещё не подозревала во что это все нам обойдётся с такой работой.

– Хотел, как можно быстрее сделать гипсовые фигуры. – хныкал Артур, от первой неудачи. – Замешивал полное большое ведро гипса, а он застывал до того, как успевал его разливать в формы, которые портились.

– Правильно! – подтвердил, ошибку сына. – После того, как гипс становиться в виде сметаны, то ему нужно было всего сорок пять секунд, чтобы он застыл. Так как ты готовил замес в большом ведре, то время замеса увеличивалось от массы гипса в ведре. Ты даже не успевал его полностью размешать, как гипс застывал. Мало того, ты ещё пытался раньше времени достать готовые фигуры гипса из формы. Поэтому они у тебя ломались и приходили в негодность. Ещё одним недостатком в твоей работе было то, что ты дважды доливал гипс в одну и туже форму.

Поэтому выходили два слоя на гипсовых фигурах, которые между собой не имели никакой связки на выходе. Таким образом, из-за своей невнимательности, ты в первый день своей работы принёс убыток нашей семьи в размере стоимости семи мешков сухого гипса. В деньгах убыток семьи мы узнаем во время первой нашей совместной зарплаты, когда у нас высчитают всю недостачу гипса.

– Буду стараться. – пробубнил Артур, себе под нос, вытирая слезы. – Завтра буду лучше делать эту работу.

– Мы с тобой завтра будем вместе отливать гипсовые фигуры. – сказал, сыну. – Есть формы для работы.

   На следующий день готовил замес гипса. Артур чистил формы перед следующим использованием и осторожно вытаскивал из форм новые уже застывшие гипсовые фигуры. Дела у нас пошли так хорошо, что пришлось просить Аркадия Линёва привести нам ещё мешки с гипсом. К концу дня у нас в мастерской не было свободного места. Всюду лежали гипсовые фигуры и у нас встал вопрос об изготовлении стеллажей для просушки и хранения новых гипсовых фигур. Каждый день мы тут увеличивали выпуск отливки новых фигур.

– Ты же плотник, столяр и сварщик. – напомнил мне, Линёв Аркадий. – Тебе и карты в руки. Сам выполняй собственный заказ. Делай себе стеллажи и развешивай их на стенки. Помощник у тебя есть. Так что работай!

   До конца недели мы с Артуром занимались своими стеллажами. Сын ходил весь, как побитый от тяжёлой работы. Мало того, он наловил глазами "зайчиков" от электрической сварки и целыми днями плакал. Говорил, что у него в глазах песок и ему невозможно смотреть на солнце. Артуру требовался обычный отдых.

– Пускай ребёнок отдохнёт пару дней. – сказала Людмила, рассматривая опухшие глаза Артура. – Он болен.

– Этот ребёнок не захотел учиться в школе. – напомнил жене. – Так что пускай терпит и работает. Сам напросился. Ему дам такую работу, которую можно выполнять и с закрытыми глазами. Боль глаз от сварки пройдёт.

– Ты не отец, а изверг! – разозлилась жена. – Собственного ребёнка не жалеешь. Он же ребёнок, а не раб.

– Он всегда будет нашим ребёнком. – отстаивал, свою позицию. – Но это ни значит, что должен идти у него на поводу. Никто его не заставлял на сварку смотреть. Его предупреждал за это. Артур специально смотрел на сварку, чтобы не работать, а пойти на рынок за "носом". У него давно для курева кончился "нос". У него выворачивал все карманы с "носом" и почистил те места, где он прятал "нос". Вот он и мечется без курева. Твой сын Артур, стал как наркоман.

Он уже не может без табака "носа". Попал в зависимость от курева. Так что ещё неизвестно, кто из нас плохой по отношению к своему ребёнку. Лучше помолчи. За выходные дни у Артура с глазами все пройдёт. Теперь он будет знать, что у него со мной никакой номер насчёт симуляции не пройдёт. Пускай бережёт своё здоровье и не нарушает технику безопасности. Своё курево "нос" придётся Артуру бросить. Если он хочет быть полноценным мужчиной. Иначе у него будет масса проблем со здоровьем из-за того, что он курит свой "нос". Поэтому Артур пускай хорошо над этим подумает.

   Субботу и воскресенье, мама, бабушка и сестра, занимались лечением Артура. Делали ему примочки на глаза. Промывали глаза каким-то раствором и чистым коровьим молоко. Артур все два дня выл, как волк, но не от боли в глазах. Такая боль проходит уже на следующий день после электрической сварки. У меня самого это было несколько раз, и это знал из собственного опыта. Скорее всего Артур выл два дня только по той причине, что у него не прошёл номер с куревом "нос". Все эти два дня был дома и не выпускал Артура на улицу под предлогом его болезни. У Артура никак не получалось сбегать на рынок за "носом". Чтобы Артур тайком не отправил на рынок за "носом" младшего брата, на эти два дня Эдика отправил к бабушке.

   Так что в понедельник вышел на работу Артур совсем расстроенный. Весь день ползал по мастерской и едва работал. Все попытки Артура "стрельнуть" у кого-то "нос", не увенчались успехом. Так как следил, чтобы ему никто не давал покурить "нос" и каждого любителя "носа" предупредил, что если они моему сыну дадут курить "нос", то им разобью всю морду за это. Чтобы они не гадили на здоровье моего ребёнка.

   Все последующие дни второй недели Артур не проявил никакой инициативы в работе. Видимо, что Артур рассчитывал на полную волю во время работы? Когда ни школа, ни родители не могут контролировать его увлечение куревом "носа". Но тут Артур оказался под пристальным надзором отца и оторванным от источника "носа", местного колхозного рынка, где "нос" был в свободной продаже и эту наркотическую отраву мог купить любой человек, от ребёнка до старика. Власти тут не запрещали продажу наркотического зелья. В те дни, когда мне нужно было заниматься подготовкой документации к новому предприятию и архивными делами по дипломной работе, таскал Артура с собой. Артур постоянно искал предлог, чтобы остаться без меня дома или на работе.

У сына, вдруг, появлялись в животе неопределённые медициной заболевания, и он корчился весь в судорогах от невыносимой боли. То пытался проявить инициативу в работе, чтобы не ехать со мной по моим делам в Душанбе. Но никакие выдумки и изобретения сына на меня не действовали. Ему постоянно говорил, что до своего совершеннолетия он будет со мной всюду, как дома, так и на работе. Так как несу за него полную ответственность. Отпущу его от себя на работу с предъявлением паспорта, до получения которого у Артура был впереди ещё целый год его "мучений" на работе со мной.

   Скорее всего, эти муки совместного присутствия, ощущал. Так как за "деятельность" Артура мне постоянно приходилось выслушивать нарекание со стороны руководителей кооператива "Комплект" и управления СМНУ-8. На территории этих предприятий стали происходить какие-то странные случаи. Как бы сам по себе с высоты десяти метров, во время обеденного перерыва, свалился мостовой подъёмный кран в цехе изготовления красок. Подъёмным краном были разбиты барабаны с готовой краской.

Несколько тонн краски вылилось на пол цеха. Всю краску пришлось собирать совками вручную и затем процеживать через фильтры для очистки от мусора. Благо, что вся краска оказалась одинаковой по цвету и по своему составу. Утери были минимальные в краске. Но раздавленные барабаны пришлось заменять новыми и подъёмный кран подлежал ремонту. Все это кооперативу "Комплект" обошлось в хорошую "копеечку". Но виновника аварии так и не нашли.

Пришлось все расходы этой "аварии" разделить на весь кооператив. Из бюджета нашей семьи были потеряны деньги в размере моей месячной зарплаты с Артуром. Не купили в дом нужные вещи. Не успел кооператив "Комплект" отделаться от шока аварии в цехе изготовления краски, как мой цех постигло несчастье. Во время очередного обеденного перерыва, сама по себе включилась термическая печь и при температуре несколько тысяч градусов выгорело все, что могло гореть на площади комнаты, в которой находилась термическая печь.

Просто чудо спасло кооператив "Комплект" от большого пожара. Выгорание не распространилось дальше одного помещения. Возгорание цеха, случайно, было замечено работником СМНУ-8. Пришлось отключать от света весь комплекс цехов кооператива "Комплект" и СМНУ-8, чтобы ликвидировать пожар в одном помещении вместе с уничтоженной пожаром термической печи. Два часа простоя местных цехов и двух предприятий, во время ликвидации пожара, тоже обошлись в "копейку" с огромным убытком. Наша семья обратно оказалась без месячной зарплаты, с потерянными нами днями работы в цеху.

   Но и этим трагедии постигшие цеха двух предприятий местного значения не закончились. В выходные дни само по себе отключилось электричество в баре "Садко" и в печах изготовления керамических фигур. За два дня продукты бара "Садко" пришли в негодность, из-за отключения всей холодильной системы бара.

Керамические фигуры в печах расползлись от сильной влажности, которая произошла от близости реки Кафирниган при открытой двери в печах, во время отключения электричества общего рубильника бара "Садко" и печей для сушки керамических изделий. Опять были огромные потери денег из кармана работников.

   Пришлось вызывать специалистов и следственные органы для определения причины трагедии. Но даже без следственных органов и без специалистов по различным происшествиям, всем было ясно, что "не бывает дыма без огня". Все подозрения падали на моего сына Артура, который крутился в конце рабочего дня рядом с новым рубильником, на который не успели поставить замок. Само по себе ничто у нас не могло падать, включаться, загораться и отключаться. Кто-то, специально занимался диверсиями на производстве?

   В течении всей недели собирались партийные и профсоюзные собрания обеих предприятий. С многочисленными "свидетелями" доказывали виновность во всех грехах и трагедиях моего старшего сына Артура. Все говорили, что до появления Артура ничего подобного в кооперативе "Комплект" и в СМНУ-8, никогда не происходило. Мне тоже пришлось доказывать с многочисленными "свидетелями" с моей стороны, о непричастности моего старшего сына Артура ко всем трагедиям происшедшим за последнее время на территории двух предприятий.

В подтверждении сказанного мной напомнил обоим коллективам, как ещё до появления Артура на территории двух предприятий были совершены кражи колёс автомобилей, поджог центрального склада и кража денег из кассы. В последней краже обвиняли меня, точно также как сейчас обвиняют моего сына Артура. Не кажется ли это подозрительным для всех, что, кто-то, пытается любой ценой выжить меня из территории этих двух предприятий? Если здесь больше никому не нужен, то готов сейчас же покинуть территорию обеих предприятий, но обвинять в диверсии себя и своего старшего сына Артура никому не дам.

– Давайте мы все внимательно отнесёмся к своим рабочим местам. – сказал начальник управления СМНУ-8, Владимир Каляпкин. – Если, кто-то, уличит кого-то при свидетелях в совершении какого-то происшествия на территории наших двух предприятиях, то предыдущие происшествия повесим на виновного и передадим на него уголовные дела в народный суд нашего города? Но обвинять только за подозрение никого не позволю.

На этом и решили представители обеих предприятий, над территорией которых началась слежка за каждым человеком, от сторожа до руководителей предприятий. В коллективах наступила такая нервозность, что люди со слабыми нервами и со старыми не раскрытыми грехами тут же уволились с этих двух предприятий. Лично мне всё равно с какими нервами и грехами нужно было работать до открытия собственного предприятия или в самом крайнем случае до защиты дипломной работы в университете. Так как после получения диплома за учёбу в университете, в любом случае должен был сменить профессию, чтобы работать согласно новой профессии – учителем истории, политэкономии, государство и право. Смежных предметов много.

10. Прорыв из прошлого.

   Когда все документы на открытие Производственного объединения "Дизайнер" были готовы, то сам понял, почему, это Джамал Касымов был так уверен и смел в обсуждении вопросов о подготовке моих документов? В предоставленных мне документах не было даже никаких намёков на ЦК комсомола Таджикистана. Мои интересы во всех структурах власти представлял некий Молодёжный Коммерческий Центр "Контакт" председателем которого был Джамал Касымов. Все партийные и комсомольские структуры республики исчезли.

   Так вот, почему, исчез Фрунзенский райком партии, также, как и ЦК комсомола Таджикистана?! Коммунистической партии Таджикистана и комсомольской организации Таджикистана просто ни стало. Возможно, что фиктивно коммунистическая партия и комсомол ещё существуют? Ведь сам оплачиваю партийные взносы и мои деньги куда-то идут на банковский счёт или просто в карманы партийных секретарей? Надо мне в этом разобраться, чтобы не выбрасывать, зря свои деньги. Стал бизнесмен и должен уметь считать свои деньги.

   В предписаниях Молодёжного Коммерческого Центра "Контакт" (МКЦ "Контакт") было указано, что каждое новое предприятие, открывшееся при МКЦ "Контакт", должно иметь доверенное лицо человека, на управление будущим предприятием при МКЦ "Контакт", с рекомендационным письмом и согласием на перевод в новую должность с прежнего места своей работы. Таким образом, Джамал Касымов, в лице председателя МКЦ "Контакт", перестраховался несколько раз, чтобы после с меня драть деньги на законном основании и на долго привязать меня к себе. Получается, что оторвался от одной мафии в лице Насырова Сухроба, а примкнул к другой мафии в лице Джамала Касымова. Вернулся на круги свои, но только в другом качестве.

Насыров Сухроб всячески старался материально и морально развить моё производство, чтобы затем за счёт нашей совместной деятельности получать огромные барыши. Касымов, кроме этих бумаг, больше ничего мне не дал для развития производства, а собирается драть с меня деньги, как рэкетиры, которые говорят, что они являются крышей для прикрытия производства. На самом деле рэкетиры обычные грабители, с которым расплачиваются под угрозой жизни. Ну, ладно, с рэкетирами ещё можно бороться методами уголовного закона и власти. Тут же, с Джамалом Касымовым, получается узаконенный рэкет, который закреплён печатями и подписями со всех сторон.

Здесь мне ещё надо подумать, как отвязаться от этого узаконенного рэкета. Надо как-то обойти все его лазейки и уклониться от выплаты неопределённой суммы. У меня не было никакого выхода, чтобы не подписывать документы, представленные мне Джамалом Касымовым. Фактически все договорные обязательства между нами были учтены в документах. Только в данное время он ещё не предоставил мне персональный автомобиль. Нет кабинета под мой офис.

По этой причине мог устроить волокиту по выплате ему коммерческой суммы денег. Пока будут арбитражные суды и разбирательства, придумаю, как мне выбраться от его опеки. Ведь не зря в документах заранее подготовил различные лазейки, чтобы обходить договорные условия в свою пользу. Касымов только делает свои первые шаги из комсомола в мафию. У него совершенно нет никакого опыта в этом деле. Мне намного легче сделать прорыв из прошлого в будущее. У меня есть опыт работы в таком направлении. Деньги, люди и рабочие объекты имеются. Это все законсервирую. Не буду показывать в документах своего нового предприятия.

Для открытия счета в Государственном Банке Таджикистана на своё новое предприятие положу сто рублей с указанием, что это мои личные деньги, чтобы на законном основании с первой же получки вернуть деньги обратно себе. Дальше покажет время, как поступать с людьми, деньгами, материалами и работающими объектами. Возможно, поэтому мне придётся открыть дочернее предприятие? Всё было для открытия Производственного объединения "Дизайнер", только оставалось получить рекомендацию и согласие, от коллектива кооператива "Комплект" и СМНУ-8, на свой перевод в должность директора Производственного объединения "Дизайнер". Только после этого разрешается открывать банковский счёт и набирать, собственный коллектив, рабочих и служащих, которые фактически у меня уже имеются, только сними нужно заключить производственные договора и оформить трудовые книжки. Так что мне придётся какое-то время быть одному во многих числах администрации.

Пока у меня не будет собственного офиса с кадрами. Нужно заранее определить своего заместителя, главного бухгалтера и главного инженера.

– У меня к тебе есть разговор. – обратился, к Аркадию Линёву. – Мы должны с тобой культурно разойтись, чтобы впоследствии вместе работать в совершенно другом качестве. К тебе никаких претензий не имею. Думаю, что, и ты не имеешь. Просто открыл собственное дело, Производственное объединение "Дизайнер". Теперь на законном основании буду делать то, что делал раньше через другие, подставные организации. Такие, как СМНУ-8, кооператив "Комплект", городской исполнительный комитет Душанбе и ещё многих других крыш. Теперь свободен. Буду заниматься собственным бизнесом где захочу и с кем пожелаю.

– Ну, ты даёшь! – воскликнул Аркадий Линёв. – Всех сразу обскакал! Директором предприятия стал! Так, кто же, тогда будет работать у меня руководителем творческой группы, если не ты? У тебя есть такая замена?

– Эту должность ты можешь передать любому. – ответил ему. – Кто будет вести контроль за творческой работой в твоём кооперативе. Что же касается самой работы, то мы с тобой заключим договор на выполнение различных художественных работ. Затем поставлю тебе в гипсовый цех людей, которые будут выполнять ту же самую работу, которую выполняли мы с Артуром. В договоре мы укажем, что ты не имеешь право переманивать моих людей к себе и оплата всех художественных работ будет проводиться только через Производственное объединение "Дизайнер", при моем личном контроле. Думаю, что при такой расстановке дел мы оба здесь с тобой избавимся от тех проблем, которые постоянно, кто-то, старается навязать на меня и на тебя путём различных погромов? Возможно, что это дело рук наших конкурентов или кому-то сам "перешёл дорогу"?

– Согласен с тобой. – сказал Аркадий Линёв. – Давай прямо сейчас заключим договора и начнём работать.

– Прямо сейчас у нас не получится. – сам ответил ему. – Нам с тобой для этого вначале надо культурно разойтись. Сейчас от твоего имени повешу объявление на собрание совета трудового коллектива кооператива "Комплект". Ты оповести каждого работника своего кооператива, лично, о проведении общего собрания служб.

– С собранием большая проблема. – возразил Аркадий Линёв. – У тебя появилось много врагов в СМНУ-8.

– Тогда уволь меня по собственному желанию. – заявил ему. – Найду способ открыть своё дело, но только у нас с тобой уже никогда не будет взаимного интереса. Все сделаю, чтобы лучших работников от тебя переманить к себе. Посмотрим, как ты тогда будешь работать в одиночестве. У тебя уже нет никаких шансов.

– Так это же шантаж с твоей стороны! – заорал на меня, Линёв Аркадий. – Ты ничего не получишь от меня!

– Это никакой ни шантаж, а настоящий бизнес! – сам заорал, на Линёва Аркадия. – Если ты не хочешь, чтобы между нами был мир и согласие в бизнесе, то объявляю тебе войну и посмотрим у кого получится лучше. Увольнение ты мне всё равно дашь на полном законном основании. Сам прямо сейчас напишу заявление на увольнение по собственному желаю в связи с окончанием учёбы в университете и переходе на работу по специальности в дипломе. Попробуй не подписать! Тогда на тебя подам в Народный суд и тебя накажут.

– Ну, ты и зараза же! – отступая в мою пользу, сказал Аркадий Линёв. – Пиши объявление на собрание совета трудового коллектива кооператива "Комплект". Только повестку не указывай. Твои враги могут устроить саботаж и не явиться на это собрание. Сам сейчас скажу каждому прийти. Проведём собрание в конце рабочего дня в эту пятницу 16-го июня 1989 года. Так будет лучше. Люди все будут спешить домой с работы и поэтому будут больше сговорчивые в твою пользу. У тебя будет шанс получить согласие всего коллектива.

– Так это ни, а ты зараза в поступке по отношению к своему коллективу. – напомнил, Линёву Аркадию.

– Ладно! Хватит подкалывать! – сказал Аркадий Линёв, хлопая по рукам в знак согласия о работе. – Жизнь такая у нас стала волчья, что выть и грызть волком хочется. Да, кстати вспомнил. Что же у тебя там, в ставропольском лесу с волчьей стаей произошло? На волков, что ли, охотился? По телефону химики мне сказали…

– Не было охоты! – пошутил. – Это учился в волчьей стае, как надо по-волчьи жить в мире этого бизнеса.

– Ладно! – обиженно, сказал Линёв Аркадий. – Ни хочешь отвечать и не надо. Пиши мне своё объявление.

   Аркадий Линёв ушёл по своим делам, а взял белый лист бумаги чистого ватмана и цветной тушью плакатными перьями стал писать объявление на собрание совета трудового коллектива кооператива "Комплект" на пятницу 16-го июня 1989 года, которое состоится в 18 часов вечера.

Чтобы все знали об предстоящем собрании, то написал четыре листа объявления. Затем развесил листы на обеих контора кооператива "Комплект" и СМНУ-8, а также сразу на двух воротах. Так что каждый входящий и выходящий мог читать. Изморённые жарким летним солнцем люди нехотя собирались в актовый зал административного здания СМНУ-8. Уже думал, что соберётся меньшинство из всего коллектива и собрание будет не правомочно обсуждать такой серьёзный вопрос, как о согласии перевода меня на должность директора Производственного объединения "Дизайнер". Однако ошибся, пришли оба коллектива, кооператива "Комплект" и СМНУ-8.

– Сегодня у нас только одна повестка собрания. – объявил Линёв Аркадий, когда все расселись по своим местам. – Выдвижение из нашей среды на руководящую должность уважаемого человека. Который будет директором Производственного объединения "Дизайнер" в Душанбе. Вы должны серьёзно голосовать…

– Так тут и обсуждать нам нечего! – воскликнул слесарь, Михайлов Борис. – За своих надо всегда голосовать.

– Кого выдвигают из нашей среды на такую большую должность? – спросил токарь Грянь Лёня. – Говорите.

– Молодёжный Коммерческий Центр "Контакт". – начал отвечать Линёв Аркадий. – Городской исполнительный комитет Душанбе и ЦК ВЛКСМ Таджикистана, по рекомендации коммунистов Душанбе. Выдвинули на эту должность нашего руководителя творческой группы, Черевкова Александра Сергеевича.

Думаю, что другой кандидатуры в нашем коллективе нет? Мы должны поддержать кандидатуру данного товарища из нашего коллектива. Будем голосовать. В актовом зале наступила полная тишина. Мне сразу стало ясно, что большинство присутствующих на собрании против моей кандидатуры, а остальные просто трусят сказать в мою сторону. С начала перестройки в Советском Союзе началась безработица в республике.

Несмотря на то, что после февральский погромов 1987 года из Таджикистана уехало много русскоязычного населения, в предприятиях всё равно не хотели набирать бездарных рабочих и поэтому было много безработных людей, которые появились из разорившихся совхозов и колхозов республики. Вот и сейчас на собрании каждый дрожал за своё место, поэтому не хотели выступать за и против меня. Им нужен был какой-то толчок к решению вопроса о своём выборе голосования. Не мог допустить, чтобы, кто-то, склонил всех против меня?

– Лично за него голосовать не буду. – заявил водитель, Нигматулин Хамит, любовник главного бухгалтера СМНУ-8, Давлятбаевой Розы. – У меня нет сомнения, что это он украл деньги в кассе бухгалтерии СМНУ-8.

– Думаю, что всем присутствующим понятно, кто под меня капал. – громко, сказал. – Это Нигматулин Хамит совершил все диверсии и кражи, которые произошли в СМНУ-8 и в кооперативе "Комплект". Вам нужны доказательства? Они у меня имеются. Если раньше ничего не сказал следственным органам, то теперь у меня есть все основания, это сделать, так как Нигматулин Хамит сам напросился своими ложными обвинениями в мой адрес, чтобы скрыть свои преступления. Вам приведу лишь один пример из многочисленных доказательств преступлений Нигматулина Хамида. Пускай любой из вас хорошо подумает над тем, что, зачем, любовнику бегать к любовнице на работу, если для этого есть квартира у обеих сторон? Ведь не будет же он драть бабу за её рабочим столом в присутствии служащих. Там и подмываться им обеим негде.

Прошу вас извинить меня за такой грубый пример. Но это отношение между ними уже давно всем известно. Так вот, на это есть прямой ответ. Водитель машины Нигматулин Хамит бегал в кабинет к своей любовнице главному бухгалтеру СМНУ-8, Давлятбаевой Розе, далеко ни за тем, чтобы драть её в присутствии всех. Что-то по их лицам этого не было заметно. У них обеих была одна цель, это обокрасть кассу СМНУ-8. Ведь ни спроста главный бухгалтер часто отправляла кассиршу куда-то по различным делам, а та в спешке забывала закрыть за собой дверь кассы.

У Давлятбаевой Розы и Нигматулина Хамита все было рассчитано на то, что невнимательность кассирши приведёт к тому, что когда-то кассу обворуют. Поэтому постоянно в бухгалтерии во время обеда была открыта дверь напротив двери кассы. Любовники боялись, что кражу совершат ни они, а, кто-то, другой? Им нужно было только время, чтобы совершить кражу. Ведь ни для того, чтобы подмываться после секса за столом, Нигматулин Хамит каждый день ходил на улицу с эмалированным ведром и ведро накрывал крышкой.

В ведре с крышкой можно было унести все что угодно. В день кражи денег из кассы конторы Нигматулин Хамит также пошёл с эмалированным ведром на улицу. Но только в тот день он отправился ни до крана с водой, а к своей машине.

У меня есть несколько свидетелей, которые обратили внимание на это, что, вдруг, Нигматулин Хамит, решил набрать воды для своей любовницы из кабины своей машины. После чего, Нигматулин Хамит, пошёл набрал воду в кране, отнёс ведро в бухгалтерию и вскоре уехал из территории СМНУ-8, не соизволив попить чая или подмыться после сношения со своей любовницей за столом в кабинете в присутствии служащих. Но через несколько минут, Нигматулин Хамит, вернулся обратно в контору.

Только после этого его любовница подняла шум о пропажи денег из кассы конторы СМНУ-8. Вам остаётся лишь сделать вывод. Затем вызвать милицию и совместно определить, куда ездил Нигматулин Хамит с деньгами, украденными в кассе нашей конторы. Думаю, что выводы на лицо и свидетели найдутся. Очевидно, это Нигматулин Хамид действительно подумал о том, что сейчас буду вызывать милицию?

Нервы у него не выдержали, он вскочил с места и быстро выскочил из актового зала. Через минуту мы услышали, как быстро промчалась его машина в сторону центральной трассы. Теперь все знали, что деньги из кассы конторы СМНУ-8 украл Нигматулин Хамит. Руководителям двух предприятий оставалось только обратиться в милицию и в суд за поиском этого вора. Лично меня это обстоятельство совсем не интересовало.

– После того, как все стало ясно. – сказал Аркадий Линёв. – Думаю, что все единодушно проголосуют за выдвинутую кандидатуру из наших рядов, Черевкова Александра, на должность директора Производственного объединения "Дизайнер". Дружно поднимем руки и поздравим Александра с новой почётной должностью.

Все сто тридцать семь человек, присутствующие на собрании в актовом зале, разом дружно подняли руки в честь голосования за мою кандидатуру на пост директора Производственного объединения "Дизайнер". С этого момента, прорыв из моего прошлого в будущее, был полностью закончен. Понял, что уже никто и ничто не остановит меня в продвижении к моей жизненной цели, вплотную заниматься собственным бизнесом.

Часть-2. Наш бизнес.

1. Шаг к неизвестному.

С началом нового учебного года оказался в капкане своей повседневной работы, учёбы и занятий в учебных заведениях, в которых преподавал некоторые дисциплины по изобразительному искусству, политической экономии и предметам истории.

Мой день начинался с первыми петухами и заканчивался тогда, когда мой организм просто уже не выдерживал. Понимал, что, несмотря на моё крепкое здоровье, меня могло на долго не хватить.

Надо было мне принимать какие-то меры, чтобы сократить свои невыносимые нагрузки. Иначе, мог сломать самого себя. Зачем тогда все мои старания в изобразительном искусстве и в бизнесе?

Сам положил на весы все, что у меня было, учёбу, работу и преподавание. Что-то нужно было оставить раз и навсегда. Учёбу в университете сам бросить не мог. Осталось учиться всего два года.

Вернуться на прежнее место работы, это нажить себе врагов в лице мафии, которые стараются выжить из меня все, что только можно для того, чтобы побольше набить деньгами свои карманы и счета в различных банках.

Бросить преподавание в школе, статистическом техникуме и в техническом училище, это значит потерять педагогический стаж, который мог мне пригодиться при защите диплома и в дальнейшей работе после окончания учёбы в университете.

Выходило, что все мне нужно, крепко засел в капкане своих обязанностей, оттуда мне уже долго не выбраться.

Вполне возможно, что придётся мне пересмотреть расписание своей работы преподавателем?

   Моё спасение пришло с той стороны, откуда сам не ожидал. Возможно, что мои кассеты подействовали или Джафар уже подобрался слишком близко к мафии? Может быть, это мафиозным деятелям стало тесно в пределах Таджикистана?

Мафия решила через таких, как, выйти за пределы республики для того, чтобы в других местах запустить своих агентов по "бизнесу". Проанализировал все варианты, какие могли толкнуть Насырова Сухроба к такому действию. Но ничего себе конкретного так и не мог представить.

– У меня есть к тебе важное предложение. – начал Насыров издалека. – Мне хочется тебе помочь. Ты смышлёный парень и меня хорошо поймёшь. Есть такое дело. Нам надо закрепиться в России и продвигаться в Европу с бизнесом из Таджикистана. Скоро все предприниматели зарубежных стран и России рванут с бизнесом в сторону Средней Азии.

Не хочу, чтобы мы оказались в хвосте стремительного развития бизнеса. Так вот, закреплю за тобой ещё пару человек, которые будут курировать наш общий бизнес в Таджикистане. Ты никак не пострадаешь в зарплате.

Будешь также получать деньги, как и раньше. Оставлю за тобой все права руководителя нашего предприятия.

Ты также будешь контролировать всю документацию, сдачу и приём объектом. Но ты не будешь принимать никакого участия в самой работе и в снабжении необходимыми материалами действующие объекты.

Все это за тебя будут делать подотчётные тебе люди, которых мы оба будем контролировать и направлять в русло нужной для нас работы. Главной твоей задачей будет, кропотливое изучение движения бизнеса в странах Европы, в Таджикистане и во всей Средней Азии.

За это изучение бизнеса ты будешь лично от меня получать дополнительную зарплату. Но эту зарплату ты должен добросовестно отработать за литературой по бизнесу.

Тебе предоставлю всю новейшую литературу в этой области. Один раз в месяц, ты будешь отчитываться передо мной и комиссией Исполкома по бизнесу, которая будет собираться в назначенное мной время.

Ты должен готовиться к своему отчёту перед комиссией, точно также как ты готовишься к государственным экзаменам в университете. До конца учебного года ты должен знать бизнес, не хуже западных бизнесменов.

За это время мы с тобой подготовим всю документацию к открытию твоего собственного предприятия по бизнесу "Производственного объединения "Дизайнер", так как ты этого сам хотел.

Но это будет только трамплин для тебя в настоящий бизнес. Затем мы с тобой заключим письменный договор о сферах деятельности твоего предприятия. Буду направлять действия твоего предприятия в нужное для нас обеих русло международного бизнеса.

Доходы от этого предприятия, мы с тобой будем делить поровну. Ты можешь отказаться и вернуться в своё СМНУ-8, не буду тебе препятствовать, если ты считаешь, что это тебе не под силу. У меня к тебе не будет никаких претензий.

Ты добросовестно отработал то, что тебе доверил народ Таджикистана. Под твоим руководством и при твоём участии, восстановлены многие объекты, которые пострадали во время погромов в феврале 1987 года.

Кроме того, тут были построены новые объекты. Поэтому не могу тебя упрекнуть ни в чём.

Но ты послушай совет друга, а не руководителя. Возьмись за это очень сложное дело, не скрываю от тебя, что оно будет сложным. Зато после тебе оно вернётся с лихвой. Так что подумай хорошо над моим деловым предложением. Тебя тут никто не торопит с ответом. Есть много времени на размышление с ответом.

– Что тут думать! – сразу, выпалил. – То, что ты мне предлагаешь, сниться с первого дна перестрой в нашей стране. Как только Михаил Горбачёв сказал по телевизору, что в Советском Союзе будет развиваться международный бизнес, сразу загорелся желанием непременно сделать свой собственный бизнес в искусстве.

– Вот и хорошо! – радостно, воскликнул Насыров Сухроб. – Прямо сейчас приступай к своим обязанностям. Вместе с Мирзоевым Вахибом перевези к себе домой книги по бизнесу, которые лежат у меня на полках в книжном шкафу. С этого дня ты можешь считать себя бизнесменом. По любому вопросу обращайся ко мне.

– До бизнесмена мне ещё далеко. – сказал ему. – Но как у меня будут дела насчёт моей служебной машины?

– Тебе же сказал, что от руководства нашего совместного предприятия ты не отстраняешься. – ответил Насыров Сухроб. – Поэтому и машину у тебя никто не забирает. Конечно, у твоего подъезда она стоять не будет. Но у тебя есть номер телефона машины. Ты можешь вызывать машину в любое нужное тебе время.

– Ну, тогда у нас полный порядок. – сам согласился с ним. – Сейчас позову сюда водителя за книгами и начну учёбу.

– Обожди! – остановил меня, Насыров. – У тебя вовремя учёбы в университете и над книгами по бизнесу могут возникнуть непредвиденные расходы. Вдруг, встретишь где-то в магазине нужную книгу по бизнесу или ещё что-то понадобиться. Вот тебе на эти расходы две тысячи рублей. Ты не обязан за эти деньги отчитываться передо мной. Но и не говори мне, что надо что-то тебе купить по этому вопросу. Решай все сам.

  Положил в карман две пачки сторублёвок и пошёл звать водителя, чтобы забрать из кабинета Насырова Сухроба книги по бизнесу, которых оказалось несколько десятков штук. Конечно, знал, что книги по бизнесу, это не художественная литература, которую с интересом читают даже дети. Но чтобы было сразу столько много книг по бизнесу! Этого не мог представить. Теперь мне придётся ночью и днём изучать бизнес.

– Ты что это столько книг натаскал? – удивлённо, спросила Людмила, когда пришла с работы. – Откуда они?

– С этого дня и до следующего лета, буду учиться и работать дома. – ответил, Людмиле. – Мне поручили изучать бизнес. Летом 1989 года у меня уже будет предприятие с бизнесом по изобразительному искусству.

– Вот хорошо! – радостно, воскликнул Артур. – Теперь мы будем миллионерами. Мне не надо будет учиться и работать. Каждый день дискотека, видео-бар. Гуляй, сколько захочешь. Все в доме будет иметься вдоволь.

– Это у тебя будет тогда, когда ты будешь миллионером. – сказал, своему непутёвому сыну. – Чтобы так балдеть, как ты размечтался, то надо всей семьёй много работать и много учиться. Тогда ты будешь богатым.

– Ну, тогда лучше всегда в нищете буду жить. – процедил Артур, сквозь зубы. – Зачем мне все это нужно?

– Конечно! Не учиться и за чужой счёт балдеть, ты не отказался бы! – возмущённо, воскликнула Людмила.

– Учиться! Учиться! Учиться! Сказал дедушка Ленин. – вставила Виктория. – Вот всегда буду всему учиться.

– Как только в школу пойдёшь, так сразу по-другому заговоришь. – огрызнулся Артур, щелкая свою сестрёнку пальцем в лоб. – Это ты сейчас такая умная рядом с папой и мамой. Потом посмотрим, что ты мне скажешь.

– Потом тоже буду учиться! – толкая своего старшего брата, закричала Виктория. – Всё равно буду учиться!

– Будешь! Будешь! – сказала Людмила, растаскивая детей. – Сейчас всем быстро умываться. За стол кушать.

   Пока детвора с Людмилой сидели на кухне за ужином, тем временем стал раскладывать на книжные полки всю литературу, которую привёз от Насырова. Книг оказалось так много, что полок в нашем книжном шкафу не хватило. Мне пришлось класть книги сверху книжного шкафа и наверх серванта.

Часть книг положил на телевизор и на полки хозяйственного шкафа на балконе. Представил, что сколько много места ещё займут книги, которые буду брать в библиотеке нашего университета на свой пятый курс истории учёбы в университете.

Понадобиться дома мне сделать дополнительный стеллаж на балконе и ещё тут же перегородку для книг. Наверно, прямо сейчас займусь этим? Зачем откладывать нужное дело на завтра?

С этого дня больше ни стал мотаться по объектам. С раннего утра и до поздней ночи учил бизнес и историю за пятый курс в университете. Голова моя раздувалась от изучения предметов.

Мне даже казалось, что мои мозги прямо пытаются выбраться за пределы черепной коробки, чтобы лучше усвоить предметы бизнеса и истории, которые перемешались у меня в голове и никак не могли усвоиться в моем сознании. Читал не знакомые мне названия "ФОБ – поставки", "КАФ – стоимость и фракт", "СИФ – стоимость товара" и никак не мог понять назначения этих символов, которые требовались при отправке груза покупателю.

Возможно, что это было как азбука для ученика первого класса? Мне надо было усвоить азбучную науку в бизнесе. Прекрасно понимал, что такая подача в мою сторону со стороны Насырова Сухроба ещё не означает, что полностью выбрался из капкана, который мне поставили представители мафии.

Но это уже был шаг к неизвестному из западни. Получил передышку в работе и в учёбе. Всё-таки уже не мотался по объектам Таджикистана.

Мог свободно распределять своё время занятий по истории и бизнесу, с преподаванием уроков в учебных заведениях Кофарнихона. Пора было подумать и о теме дипломной работы.

2. Пионеры бизнеса.

   Посмотрел на свои часы, девятнадцать часов тридцать минут. Пора идти в Дом Культуры. Там меня ждут пионеры нашего бизнеса в Таджикистане. По дороге, прежде всего, необходимо обдумать размещение бригад на объектах.

Сейчас сложно. Позже сам буду распределять работы между свободными бригадами. Шевелеву Валере доверю контроль над подготовкой всех фор-эскизов. У него получится намного лучше.

Сам, в принципе, не очень люблю готовить эскизы, тем более фор-эскизы. Считаю, что изготовление фор-эскизов, это лишняя трата времени и материалов. Мне легче выполнять работу сразу без предварительных эскизов.

   Иду и думаю, что, не слишком ли сильно увлёкся собственными иллюзиями в данной работе. Смогу ли преодолеть те преграды, которые несомненно появятся на моем творческом пути, как художника, так и руководителя группы.

Но, каковы бы не были последствия в восстановительной работе, должен добиться успеха хотя бы ради личного интереса. То, что узнаю впоследствии, изменит полностью мои взгляды на собственную жизнь.

Понимаю отчётлива, так как слишком долго откладывал своё решение пойти в бизнес. Ведь иногда, кажется, что ни стоит забегать вперёд в каком-то решении своего вопроса, мы топчемся на одном месте в замешательстве, но после оказывается, что уже поздно, как говорится "поезд ушёл".

Как тогда надо нам поступать в тупике, в который мы загнали сами себя своей нерешительностью и раскачкой? Люди, у которых всегда очень много планов, находятся в более скверном положении, им надо постоянно долго выбирать и можно очень сильно прогадать.

Другое дело люди без всяких планов, нечего терять, они как детские пустышки, жизнь их пососала и выплюнула за ненадобностью, чтобы они тут другим не мешали. Достаточно иметь одну продуманную цель своей жизни и постоянно пробивать дорогу к цели.

Достигнув конечного результата, можно тогда получить истинное наслаждение в собственном успехе. Ведь нельзя нам в жизни объять все необъятное. Жизнь настолько бесконечна в своём разнообразии, что невозможно нам определить на одном промежутке времени жизни свою личную меру жизни.

Опять мы загоняем себя в тупик своих дел и возможностей. Стремимся понять все непонятное и необъятное размером в одну жизнь. Точно так обстоит дело в изобразительном искусстве.

Только самые настойчивые художники пробиваются через годы времени к вершинам своей славы, через повседневный труд над развитием своего таланта. Таким образом, художники получают истинное наслаждение в своей работе, когда талант художника люди начинают признавать повсюду, как сторонники подобного изобразительного искусства, так и просто любители.

Возле Дома Культуры меня ждали одиннадцать человек, без Шевелева Валеры, десять бригад. Таким образом, завтра к работе могут приступить уже сорок человек. Хорошее начало для развития моего бизнеса.

– Добрый вечер! Думаю, что нам лучше говорить в помещении. – предложил, всем ожидавшим меня, когда подошёл к парням. – Скоро будет дождь. Мы не сможем беседовать тут на улице. Зайдём в Дом Культуры.

   Мы тут же поднялись на второй этаж Дома Культуры в красный уголок, где было немного тесно, но тепло. Красный уголок был больше похож на маленький школьный класс, чем не кабинет.

В красном уголке всего четыре стола выстроенные в один ряд. За каждым столом два стула. Несколько стульев стоят возле окон. У стен стоят книжные шкафы с различной партийной и политической литературой, которая с началом перестройки оказалась сейчас никому не нужной.

Но и выбрасывать эту литературу некому, все ударились в бизнес и здесь никого больше не бывает. По огромному слою пыли видно, что красный уголок не посещают. Расчистив средний стол, от пожелтевших газет и паутины,

Черкасов Саша и Шевелев Валера положили на стол наброски нескольких эскизов, которые они успели подготовить к моему приезду из Душанбе. Здесь были карандашные зарисовки интерьера ателье "Лола", магазина, пивного бара и ресторана "Вахш".

– Молодцы! Вы хорошо постарались. – поблагодарил, парней за эскизы. – Но, думаю, что мы не будем сейчас обсуждать эти, ещё "сырые" эскизы. Наверно, вы согласитесь со мной, что до субботы над ними надо ещё хорошо поработать в цвете?

В субботу мы представим все ваши эскизы на конкурсный смотр в Художественном Фонде. Вполне вероятно, что вы разделили между собой имеющиеся объекты в данных эскизах?

Мне сегодня нужны списки всех бригад и места их будущей работы. Завтра каждая бригада займётся зачисткой и подготовкой своих рабочих мест на объектах. Художники, которые не получили работу на наших объектах, временно, работают на своих старых местах.

В течение этой недели, все свободные художники, обязательно получат работу у нас. Без внимания никто из них не останется, каждый, кто желает работать у нас, получит хорошую работу.

Завтра, в течении дня, и Валера, займёмся подготовкой необходимых материалов и подвозкой этих материалов к местам работы. Далее, Шевелев Валера и все бригадиры, мы встретимся в пятницу, в семь часов утра, в моей мастерской, которая находится в СМНУ-8.

Там мы обсудим готовые фор-эскизы по имеющимся в наличии объектам. Отобранные к работе эскизы представим на конкурс в субботу, в Художественном Фонде. Все необходимые вопросы мы обсудим сейчас.

Время, место и благоприятные условия прошедшего дня, до известной степени, помогали мне вести свободно непринуждённую, деловую беседу с парнями. Однако, после беседы, мне самому захотелось услышать мнение коллектива.

В самом деле, бессмысленно говорить о чём-то, если нельзя услышать критические замечания. Вполне понятно, что обратная реакция, может быть, весьма отрицательной? Стремимся ли мы, к подобному разногласию истины?

Думаю, что нет. Ведь, только в споре рождается настоящая истина. Любопытство толкает всех людей к разнообразию мнений и вкусов. Таков наш мир познания. В этом и суть всей нашей жизни, которая в спорах и компромиссе определяет настоящую истину в каком-то решении дел.

– Возможно, что вам не все понятно? – спросил, парней, когда закончил свою речь. – Задавайте вопросы.

– Конечно, нет, – ответил за всех Шевелев Валера. – Деньги на художественные краски у нас сейчас есть?

– Деньги на краски и материалы для нас имеются в Художественном Фонде. – без подробностей, ответил.

– Когда будем получать аванс и зарплату? – поинтересовался Черкасов Саша. – Это важный вопрос для нас.

– Да, вопрос важный. – ответил, без размышлений. – Деньги за работу будете получать после сдачи каждого объекта. Это явится стимулом в каждой бригаде. Быстрее сделаете – быстрее получите деньги за свою работу. Таким образом, наш проект не будет нищим. Мы постоянно будем получать деньги на работу и на зарплату. Каждый заказчик будет заинтересован, вовремя выделять нам деньги на материалы и на зарплату.

К примеру, раздам сам вам сейчас авансом деньги, после, ищи в поле ветра. Ведь ни у кого из вас не брал ваши трудовые книжки. Все вы числитесь всё там же на своих старых местах. Вот если создам с вами какую-то новую фирму, то, через свой отдел кадров приму желающих работать и в срок дам им аванс.

– Транспорт на подвозку будет? – спросил Сабиров Таймураз. – Как будем в город добираться на работу?

– С транспортом у нас сложнее. – раздумывая, ответил. – В тех бригадах, где есть машины, вы будете ездить сами. Водителю бензин оплатим в небольших процентах. У кого нет машины, добирайтесь автобусом, дорогу оплатим. Выделять машину специально для подвозки людей, нет никакого смысла, так как у каждой бригады должен быть свой временной график, который удобен в работе именно для данной бригады. Подстраивать всех под единый график не буду. У нас сейчас демократия для всех.

Мне нужен от бригадиров лишь график работы, каждой отдельно взятой бригады, чтобы можно было контролировать выполнение работы и подвозку на объекты материалов. Думаю, что каждый из вас сам заинтересован в хорошей работе. Если у нас будет КПД, то у нас будет прибыль.

   Обратив внимание на то, как подробно объясняю каждую деталь заданного мне вопроса, парни стихли. Тут вспомнил, что обещал Людмиле скоро прийти домой. Сейчас мне было уже ни до того, чтобы дальше вдаваться в подробности нашего разговора.

За день было столько нами сказано! Что никто из нас уже не мог получить удовольствие в разговоре между собой. Это можно было прочесть по утомлённым лицам парней.

Поэтому ни стал дальше объяснять работу. Умышленно создал паузу, чтобы поняли о конце беседы. После короткой, но выразительной паузы, встал со стула, в который сел после разговора.

Затем посмотрел в окно. При свете уличных фонарей было видно, как полосками прозрачной воды с тёмного неба струится сильный дождь. Ударяя по зеркалу первых луж дождь, пузырится и разбегается большими кругами по водяной глади.

Каждую секунду дождь больше и больше течёт. Кажется, что одно мгновение и будет местный "всемирный потоп" или просто наводнение, которое затруднит моё продвижение к дому без зонтика. Перевёл свой взгляд с улицы на парней и понял, что пора уже заканчивать нашу беседу, дальше говорить нет пользы. У всех был настолько тоскливый вид, от которого нас уже не тянуло к дальнейшему разговору и размышлению о мире прекрасного в изобразительном искусстве. Все хотели быстрее идти по своим домам.

– Больше вопросов нет? – спросил, парней, не дожидаясь ответа, добавил. – Спасибо вам всем за беседу!

   Без паузы, направился к выходу из душного помещения, наполненного нашими запахами, которые мы выделяли за время нашего присутствия в красном уголке. Парни дружно встали со своих мест, как школьники в конце урока, в знак приветствия к учителю и не двинулись к выходу до того времени, пока шёл к двери. Парни внимательно следили за моим движением.

Было видно, что парни ждут от меня прощального слова в знак своего внимания за день. Конечно, был благодарен им за то, что они пришли ко мне.

– До скорого свидания, друзья мои! – сказал, на прощанье у двери. – У нас в бизнесе все будет хорошо.

– До свидания, раис! – облегчённо вздохнув, ответили парни и направились за мной к выходу. – До встречи!

   Дождь на улице полоскал так, что казалось все воды неба низвергались на грешную землю, готовые залить вокруг нас все земное пространство. Между намокшими от дождя зданиями, бурлила мутная река, сметая все признаки цивилизации, оставленные людьми в виде разного мусора и отходов.

Воды было вокруг так много, что только по электрическим столбам на тротуарах можно было, примерно, определить уровень подъёма воды, которая затопила все уличное пространство.

Нет нигде на улице транспорта. Люди исчезли. Как всегда, забыл дома свой зонтик от дождя. Теперь мне предстояло, в одежде и с документами в карманах, принимать небесные ванны на своё грешное тело.

Откровенно говоря, мне не хотелось мокнуть под проливным дождём, но больше всего беспокоился за свои документы, которые находились при мне.

Под сильным дождём мог утратить намокшие документы, а их будет сложно восстанавливать, тем более при нашей современной бюрократии с коррупцией. Надо как-то придумать сохранить свои документы до дома. Так увлёкся беспокойным размышлением о наводнении, что не заметил, как ко мне подошла Людмила.

– Ты, что пришла в такой дождь? – спросил, жену, когда вздрогнул от неожиданного прикосновения намокших губ Людмилы к своей щеке. – Смотри, какой сильный дождь, ты вся намокла. Так можешь простыть.

– Саша! Ты забыл свой зонтик. – как бы оправдываясь, ответила Людмила. – Вот и принесла его тебе сюда.

Больше ничего ни стал говорить своей жене. В знак благодарности поцеловал Людмилу в мокрую щеку и прижавшись к ней, под зонтиком, мы направились домой, совершенно не обращая внимания на ноги, промокшие до колен. В это время дождь лил так, словно нас поливали из пожарного шланга.

Пытались во что бы то ни стало залить огонь наших горячих сердец. Мы с Людмилой быстро шлёпали ногами по воде, с одной мыслью, это скорее добраться к дому. Там мы сможем помыться под горячим душем и согреть себя.

3. Заседание реставраторов.

   Вышел из актового зала и пошёл в кабинет директора Дома Культуры, позвонить Насырову Сухробу во Фрунзенский райком партии Душанбе, сообщить ему о нашем приезде. Знал, что там ждут звонка.

– О! Салам алейкум, Александр! – протягивая руку, радостно встретил меня директор, Гаджиев Мирзо. – Как твоё здоровье? Как семья? Как твои дела в изобразительном искусстве? Что это привело тебя в наш дом?

– Спасибо, Мирзо! – приветливо пожимая руку директора, сказал. – У меня все хорошо. думаю, что тебя Аллах не забыл, ты процветаешь. Можно мне от тебя позвонить в Душанбе? Там есть срочное дело.

   Гаджиев Мирзо показал на телефон, а сам вышел из кабинета, ссылаясь на срочные дела. удобнее сел в кресло директора и набрал нужный номер телефона Фрунзенского райкома партии Душанбе.

– У телефона секретарь-машинистка Фрунзенского райкома партии Душанбе, Салмаева Мадина. – услышал, певучий голос девушки в трубке телефона. – Слушаю вас. С кем нужно соединить? Говорите.

– Нужен Насыров Сухроб. – сказал девушке. – Спрашивает художник Черевков Александр из Кофарнихона.

– Сейчас вас соединяю, – приятным голосом, ответила девушка. – Пожалуйста, подождите у телефона.

   В телефонной трубке что-то щёлкнуло и паузу заполнила прекрасная мелодия. Сам сразу догадался, что это японский телефонный аппарат "Панасоник", в нем заложена специальная программа, которая включает приятную мелодию во время паузы перед включением другой линии телефонного аппарата, чтобы люди долго не скучали в ожидании предстоящего разговора с партнёром. Хорошо, что так придумали эту паузу.

У меня есть уверенность в том, что человек в будущем создаст такой аппарат, который, независимо от языка речи, сможет читать наши мысли и передавать их на огромное расстояние другому человеку, с которым хочется общаться.

Тот, в свою очередь, через такой же аппарат мышления будет подсознательно прогнозировать свои мысли и направлять их на большом расстоянии другому человеку, с которым обменивается своими мыслями в данный момент. Таким образом, это отпадает вероятность ожидания разговора у телефонного аппарата.

Новое устройство придаст объективную вероятность телепатического общения между людьми, избегая языкового барьера. Пока мне совершенно непонятно, как будет выглядеть подобный аппарат, так как его никто не придумал. Можно только предполагать, что такой аппарат обязательно когда-то появится и мы будем им пользоваться.

Некоторые факты прогресса подсказывают, как можно создать подобный аппарат. Ведь есть в современной науке приборы, которые могут читать наши мысли, пускай даже условно и примитивно.

Почему бы мысли не передать другому человеку на большом расстоянии и получить на них обратный ответ. Возможно, что потребуется много времени, чтобы в будущем создать подобный аппарат?

Может быть, лишь наши внуки смогут создать подобный аппарат и пользоваться им, как мы с вами сейчас пользуемся телефонными аппаратами на длительном расстоянии? Если человек мыслит над этой темой, то подобное осуществиться.

   Мы живём с вами в эпоху повышенной вероятности. Наши мысли стремятся обогнать время, проникнуть в неведомое нам будущее, в которое мы сами никогда не сможем попасть, так как мы всегда живём в настоящем.

Вдруг, согласно той же вероятности, где-то, совершенно незнакомый вам человек, создаёт точно такой аппарат, который вы храните в тайных уголках фантазии своего сознания.

Быть может, тут нет ничего удивительного в том, что люди мыслят одинаково. Мы живём с вами в одном информационном пространстве – спирографии. Возможно, в одно и тоже время, совершенно не ведая друг от друге, два человека движутся в своём сознании к одной и той же цели? Но, кто-то один из них придёт к финишу первый.

Другой, вполне возможно, даже не выплеснет свои мысли наружу в науку, чтобы поведать миру свою великую тайну, о которой, возможно, в этот самый момент станет известно всему миру совсем от другого человека?

– Александр! Сам очень рад вашему звонку. – услышал, голос Сухроба Насырова в телефонной трубке. – Вы, когда приедете? Время быстро мчится. Мы вас ждём в гости с большим нетерпением. Приезжайте сегодня.

– Сейчас десять часов. – сам ответил ему. – В час дня мы будем у вас. Чтобы зря нам не терять времени, пожалуйста, пригласите и представителей Художественного Фонда республики. Также подготовьте нам необходимые документы для работы, которые мы с вами обсуждали в СМНУ-8. Так мы ускорим работу.

– Хорошо! – согласился Насыров Сухроб. – Вас ждём в час дня. К вашему приезду документы будут готово.

– Мы выезжаем. До скорой встречи! – сказал, не дожидаясь обратного ответа, положил трубку телефона.

   Маршрутное такси, проворно обгоняя рейсовые автобусы, мчалось навстречу нашей мечты. Шевелев Валера сидел на заднем сидении и уткнувшись в угол машины дремал.

Парни сидели попарно и между собой обсуждали какие-то личные темы. Сидел на переднем сидении маршрутного такси, прямо за водителем, смотрел на дорогу, бегущую навстречу машины, думал о предстоящих делах.

Думал, что не стоило, начинать свою дорогу в бизнес через трагические события в Душанбе, тем более связанные с изобразительным искусством. Но, такова наша жизнь.

Некуда нам деться от окружающих реальных событий. Представляю, как нам трудно будет работать среди озлобленных и перепуганных людей, возвращать их в мир прекрасного, через наш труд. Думаю, что мы сможем наладить хорошие отношения с людьми из столицы.

– Всё, господа-товарищи! – громко, сказал водитель маршрутного такси, открывая дверь машины. – Мы приехали в Душанбе, столицу Таджикистана. Выходите, пожалуйста, быстрее все, из машины.

   Душанбе был залит ярким весенним солнцем и похож на приготовление предпраздничной ярмарки "Навруз". Мужчины в жёлтых, а женщины в оранжевых куртках чистили и мыли городские улицы.

На городских перекрёстках ставились временные лотки к праздничным угощениям. Газетные ларьки и столбы украшались разноцветными флажками и бумажными фонариками.

Повсюду на заборах вешались яркие плакаты и лозунги – на русском, таджикском, арабском и английском языках. Делалось все, чтобы как-то поднять дух таджикского народа, после трагических событий в столице.

Каждый считал себя без вины виноватым в городском разбое и теперь старался настроить город к предстоящему весеннему празднику "Навруз".

Однако всюду разбитые витрины, раненые деревья, ободранные пулями дома, говорили о том, что здесь была трагедия, от которой сильно пострадали городские улицы и жители столицы.

Это нам, художникам, вместе с другими тружениками Душанбе, предстояло залечивать раны. Чтобы представить себе всю картину трагедии города, нам нужно было войти в состояние этой жизни.

Поэтому, неудивительно, что, несмотря на то, что по городу уже ходил общественный транспорт, мы, не сговариваясь, отправились с железнодорожного вокзала пешком через центр города к райкому партии Фрунзенского района.

Нужно было пройти по тем местам, которые больше всего пострадали во время погрома, чтобы своими глазами увидеть то, что нам надо восстанавливать после двух дней массовых погромов в Душанбе.

   До заседания в райкоме партии Фрунзенского района было в запасе ещё два часа. Нам не хотелось там зря болтаться. Мы шли не спеша. Изредка поглядывали на свои часы.

В дороге хотелось визуально определить места будущей работы, которые могли быть предметом нашего обсуждения. Да и мне надо было прикинуть, на какие объекты распределять бригады наших художников.

Строительные работы не будем делать. Возле здания райкома партии собралось много народа, среди них знакомые лица из Художественного Фонда. Посмотрел на свои наручные часы, было уже без десяти минут час дня. Мы пришли туда вовремя.

– Подождите меня тут, – сказал, парням, – мне надо все узнать. Только вы не расходитесь далеко отсюда.

   Здание Фрунзенского райкома партии, несомненно, самое привлекательное из тех зданий, которые стоят рядом с ним. Даже "Дворец профсоюзов" выглядит скромно.

В здании райкома партии сильно выделяется красотой своей внутренняя отделка интерьера фойе, с мраморными ступенями и гранитными колоннами в бело-розовых тонах.

Как исторический мавзолей живым вождям. Лишь гробов с вождями нет у стен. Мне здесь приходилось бывать и раньше, когда приезжал в Душанбе по вопросам городского дизайна.

Периферия города во всем зависела от капризов столицы Таджикистана. Так принято в Азии. На мраморной плите бордового цвета, выделялась на белом граните стены в зале фойе, золотой краской написан перечень кабинетов.

Кабинет заместителя секретаря Фрунзенского райкома партии по культуре, Насыров Сухроб Равшанович, значится под номером десять – второй этаж. Иду на второй этаж по лестничным ступеням из бледно-розового мрамора.

Ступени покрыты шерстяной ковровой дорожкой, темно-красного цвета, вытканной национальным орнаментом золотистого цвета. Всюду перила из мрамора белого цвета полированные до зеркального блеска. Даже пол и стены на этаже сверкают зеркальным блеском.

– Меня зовут, Александр, художник из Кофарнихона. – представился, секретарше в приёмной. – Сам договаривался с Насыровым по телефону о нашей встречи сегодня в час дня.

– Входите, пожалуйста! – пригласила меня, девушка с певучим голосом. – Насыров вас ждёт.

   Взялся за позолоченную ручку резной двери, из древесины самшита, открыл осторожно и вошёл в огромный кабинет, по своим размерам больше похожий на актовый зал Дома Культуры нашего города.

Стены кабинета до верха покрыты полированными плитами из толстой финской фанеры темно-бордового цвета. Каждая плита обрамлена таджикским национальным узором под золотой цвет.

В стенах, между плитами, вставлены книжные шкафы высотой под потолок, стекла которых украшены пескоструйными узорами и рисунками из пейзажей Таджикистана.

Белый потолок расписан таджикским растительным орнаментом, в нежных тонах голубого и салатного цвета. В середине потолка свисает огромная позолоченная люстра из чешского хрусталя.

На паркетном полу орехового цвета, с узорами, огромный персидский ковёр, рисунок которого сочетает в себе цвета интерьера всего кабинета. На ковре, через весь кабинет, стоит длинный полированный стол орехового цвета с инкрустацией восточных узоров.

Вокруг стола стоят два десятка стульев, с резными спинками и ножками. В конце кабинета, за длинным столом, огромный кабинетный стол, орехового цвета, с большим креслом отделанным велюром темно-бардового цвета, расшитого золотыми нитями с таджикским орнаментом.

Кресло такое огромное, что сразу не заметил в нем хозяина кабинета, который все это время внимательно наблюдал за моим движением, определяя так мой интерес к его кабинету.

– Пожалуйста! Заходи, Александр! – неожиданно, услышал, голос Насырова, которого, случайно, заметил сидящим в глубине кресла. – Садись, где тебе будет удобно. Сейчас приглашу всех художников.

Насыров Сухроб терпеливо подождал, когда сяду за стол, после чего нажал на столе кнопку селектора.

– Мадина! – сказал Насыров Сухроб в микрофон. – Пригласи, пожалуйста, всех художников в мой кабинет.

   Совсем не хотел выделяться среди других. Сел в середине длинного стола, так, чтобы мне хорошо видно было Насырова Сухроба сидящего в своём кресле и входящих в кабинет других приглашённых художников.

Первым в кабинет вошёл художник-портретист Алиханов Али, который, вероятно, представлял группу художников из Художественного Фонда республики, так как Алиханов был известным художником в Таджикистане и председателем профсоюза Художественного Фонда Душанбе?

Из пришедших художников большинство знакомы в течение многих лет работы в Таджикистане.

– Уважаемые господа! – обратился Насыров Сухроб, к художникам, когда пришедшие сели за длинный стол. – Мне, наверно, нет необходимости повторять того, о чём мы с вами предварительно обговорили? Поэтому сразу, мы перейдём к делу. Определим места работы художников из Душанбе и Кофарнихона. Вероятно, вы смотрели пострадавшие объекты? Думаю, что никто из вас не будет против того, что первое слово дадим сказать Али Алиханову из Художественного Фонда республики, который Исполкомом Душанбе назначен руководителем данного проекта. Вам слово, Али Ахмадович Алиханов.

   Не многие из участников этого собрания знали, что Али Ахмадович Алиханов, перс по национальности, родился в Иране. Сам Алиханов рассказывал мне, что рисовать он стал раньше, чем ходить и говорить.

Причём рисовал чаще людей и животных. Так как ислам запрещает рисовать людей и животных, то Али, за его рисунки, постоянно преследовался с самого раннего детства. Али был первым сыном в семье Алихановых.

В селении, где жили Алихановы, первенцев сынов, запрещалось наказывать. Но, Али оказался виновен в нарушении законов ислама, за то, что всюду рисовал людей и животных.

Тогда старейшины и почтенный муфти постановили изгнать Али из своего селения. Отец не мог отказаться от своего старшего сына. Семья Алихановых ушла странствовать по всему белому свету.

Семьёй они переходили от селения к селению. Через Афганистан пришли пешком в Таджикистан. Таджики сразу обратили внимание на Али. Его направили учиться. Учился Али в различных средних и высших школах изобразительного искусства Таджикистана, Узбекистана и России.

Проходил стажировку у многих известных художников Советского Союза. Но остался преданным Художественному Фонду республики, который постоянно поддерживал Али и принял его, как равного, в свой круг. Воспитал Али Алиханова, как художника-профессионала.

Как бы то ни было в жизни Алиханова Али, однако, он с нами был, как равный, представлял интересы изобразительного искусства и работал на равных. Мне часто приходилось обращаться к Алиханову за помощью.

– К чему тут рассуждения? – начал свою речь Алиханов. – То, что сам сейчас скажу, относится к недавним временам и к нам с вами тоже, так как мы сами были очевидцами трагедии нашей столицы. Жители Душанбе нуждаются в нашей помощи. Думаю, что нам следует определить места наших работ и наводить красоту на этих местах. Каждый художник должен сам творчески отнестись к своим работам на объектах.

– Александр! – обратился Насыров, ко мне. – Тебе слово. Расскажи нам, что наметил в работе.

– Да, конечно, правильно все, что сказал Али, – сам начал, свою речь. – Но мне хочется добавить. В Художественном Фонде в основном одни художники. У нас есть художники, альфрейщики, маляры и другие специалисты, по ремонту, дизайну интерьеров и отделочным работам.

Поэтому, мы предлагаем Художественному Фонду заняться в основном – рекламой, вывесками, плакатами, декоративными панно и различными монументальными работами. Всё то, что в большей степени связано с повседневными работами Художественного Фонда.

Мы берём на себя интерьер и дизайн помещений, с полной внутренней отделкой. Фасадами повреждённых зданий пускай занимаются строители.

Думаю, что фор-эскизы надо согласовывать на общем собрании художников, каждую субботу, в Художественном Фонде. Так будет лучше всем.

Таким образом, мы сможем обсуждать совместные работы на конкурсной основе, выбирать лучшие фор-эскизы. Авторов лучших фор-эскизов поощрять дополнительно.

Это станет стимулом всем новым работам. Что же касается первого объекта, то мы решили начать со стороны Кофарнихона. Это ателье "Лола". Дальше рассмотрим в субботу каждый отдельно предложенный эскиз по объектам. Распределением объектов между группами лучше заниматься руководителям объединений по реставрации города.

   Перестал говорить. В кабинете наступила пауза. Возможно, что все обдумывали высказывание сторон? Уверен, что в наших речах содержалось много интересного, но не всем это было понятно.

Самое же главное, в наших рассуждениях, дружелюбие и благожелательность, это умение определяться в дальнейшей работе. Такой подход поможет нам всегда найти общий интерес при обсуждении фор-эскизов.

Но, говорят, что умение хорошо говорить, это не хорошо работать. Что же будет на самом деле? Многие из сидящих художников мечтают в работе прославиться и хорошо заработать.

Когда сам смотрю на кого-либо из тех, кто хочет любой ценой добыть себе славу и деньги, всякий раз, бываю поражён таким легкомыслием и подобные люди мне кажутся далеко не умными в таком решении своего жизненного вопроса. Сам был когда-то склонен к такому решению своих собственных проблем в изобразительном искусстве.

Но, с годами охладел к заоблачной славе на лаврах. Стал просто работать художником-дизайнером, в области изобразительного искусства, как большинство других художников, создавать прекрасное искусство на благо людей. Терпеливо выдержав весьма длительную паузу, так как художники обдумывали нечто значительное для его родного Душанбе.

Насыров Сухроб встал со своего роскошного кресла, чтобы его заметили, вытер промокательной бумагой свой лоб, вспотевший от долгого ожидания, сделал всем свой знак внимания.

– Таким образом, господа, – начал Насыров Сухроб, свою заключительную речь, – вопрос исчерпан. Прошу остаться руководителей групп, для подписания документов. Всем остальным спасибо за оказанное внимание. Думаю, что мы ещё много раз встретимся здесь в рабочей обстановке, обсудим наши дальнейшие интересы в области изобразительного искусства и благоустройства нашей столицы. Всё! До скорой встречи!

   Когда художники вышли из кабинета, Насыров Сухроб открыл папку с документами. Достал из кармана чернильную авторучку с золотым пером и показал нам место подписи.

Ни стал торопить события и уступил место первой подписи Али Алиханову, который по возрасту старше меня и за плечами имел большой опыт собственной жизни – от Ирана и до Таджикистана.

Так что Алиханову было легче решать такие задачи в подписи подобных бумаг. Думаю, что он внимательно рассмотрит запись документов. Али взял авторучку и не спеша стал читать документы.

Страниц достаточно много, в строчках которых можно спрятать что угодно, а после, до конца своей жизни, перечитывать эти подписанные страницы где-то в Сибири, за колючей проволокой, далеко от своей семьи.

Видимо Алиханову не очень хотел продолжить свой жизненный путь от Ирана до Калымы или Магадана. Ему и так было хорошо жить в Таджикистане. Поэтому он внимательно читал каждый пункт документов, чтобы не пропустить между строчек криминальный подлог, который могли подготовить нам авторы, составляющие эти документы.

   Мне не хотелось вторично документы перечитывать за Али, сидел рядом и читал копии документов. В содержании документов было много в достаточной мере абстрактного рассуждения с предельным сжатием вероятностей.