Аанэа (тома 1 и 2) бесплатное чтение

Том 1. СТРАННИК И СВЕТОЧ

ГЛАВА 1. На берегу смерти

Из всех ощущений первой была боль. Она приходила горячими волнами. Каждый новый импульс затапливал пробуждающееся сознание и расплавлял его почти до небытия. Ничего, кроме бесформенной и бесконечной пытки.

Но все-таки ростки мысли понемногу, одна за другой пробивались сквозь кипящий болевой океан. Сперва только отдельные образы, словно вспышки молний – озаряющие душу мгновенным светом, но тут же гаснущие. Затем стали ярче и продолжительней, начали складываться в слова и эмоции. Частицы сущности сложились между собой в целостную мозаику, и только тогда боль понемногу стала уходить.

Наконец, он осознал себя существующим, понял, что жив и способен дышать, двигаться и связно думать. Медленно вдохнул горячий воздух, раскрыл глаза.

Темно-багровое небо, усеянное пестро-серыми облаками. Они мерцали неровным сиянием, освещая мрачный пейзаж, расстилающийся под ними. Фиолетовое солнце, висевшее в зените, посылало на землю потоки тепла, но почти не светилось – облака были намного ярче.

Человек приподнял голову и огляделся. Он был абсолютно наг. Тело покрывали многочисленные ссадины и кровоточащие порезы.

Он лежал на берегу океана, распластавшись возле самой воды. Темная жидкость бесшумно наползала на берег и отступала назад, оставляя за собой вязкие слизистые пленки. Прибрежный песок напоминал свернувшуюся кровь.

– Где… я… – хрипло сказал он, желая скорее удостовериться в способности говорить, чем получить ответ. Произнесенные слова вновь расшевелили спящую боль, и, не сдержавшись, он глухо застонал.

В унисон со стоном раздался вой ветра.

Осторожно, человек поднялся на колени, потом встал на ноги. Повернувшись спиной к морю, увидел песчаные дюны, простирающиеся вдаль. На горизонте смутно угадывались очертания гор. Невдалеке от берега, над дюнами бесшумно кружили черные крылатые силуэты.

Он попытался вспомнить, как очутился в этом месте, что с ним произошло. Однако память была такой же темной, как нависшее над головой небо.

– Что со мной? – он почувствовал, как страх затапливает душу.

«Кто я?…» – не знать ответа на этот вопрос было ужасно. Он снова и снова в панике вглядывался в глубины своего сознания, но видел лишь бессмысленные туманные образы. Яркий свет, пронизывающий ночную тьму… Оглушительный гудок, удар – и пустота. Он мог вызвать в памяти приближающуюся громаду черно-серого цвета с двумя сияющими огнями по краям. «Фары» – всплыло из бездны слово, которое ничего для него не означало.

– Каролина, – неожиданно для самого себя произнес человек. И снова повторил задрожавшим голосом. – Каролина…

Он ощутил, что последнее слово связано с сильной душевной болью, горечью утраты и… нежностью. Но что скрывалось за этим словом – Каролина – имя, вещь или событие – он не знал.

Обессилев от отчаяния, шатаясь на израненных ногах, человек бездумно побрел вдоль кошмарного пляжа

Береговая линия огромным изгибом уходила прочь, скрываясь из вида в далеком мареве горячего воздуха. Иногда налетал ветер, хлестал обнаженное тело воздушными бичами, сморщивал черную воду моря. Простирающийся во всех направлениях пейзаж пугал человека не меньше, чем пустоты собственной памяти – он смутно понимал, что доступный его взгляду мир непохож на тот, в котором он жил раньше, тот, который исчез вместе с его воспоминаниями. Там, в его мире, было другое небо, другое солнце, другая вода… он не мог вспомнить их цвет, но когда думал о них, по щекам текли слезы, а душу переполняло чувство бесконечного одиночества.

Через некоторое время он наткнулся на полузасыпанные останки, лежавшие в песке в десятке метров от берега. Высохшее, истлевшее тело, обнажившийся череп странной формы, слишком большой и выпуклый для обычного человека. На оставшейся плоти виднелись многочисленные растерзанные участки, следы множества когтей. Похоже, черные птицы не брезговали падалью… Кисть руки скелета была особенно странной – семь длинных, словно паучьи лапы, пальцев.

Труп выглядел так, как будто пролежал здесь очень долгое время.

Человек вдруг необычайно ясно представил себя, так же истлевшего, засыпанного песком и затерянного в вечности. Холодок смерти пробежал по его оголенной коже.

– Это ад, – пробормотал он (не зная, почему выбрал для описания пейзажа именно это название).

Обойдя тело, он двинулся дальше вдоль берега. Мысли все так же безнадежно пытались пробиться сквозь бесконечную черную пропасть, отделившую сознание от памяти. Он понимал, что позади у него должна быть целая жизнь: тысячи воспоминаний, знаний, образов, лиц. Он мыслил, он говорил на определенном языке – хотя не знал каком – он мог называть предметы, которые видел перед собой. Это значило, что за плечами обязаны быть годы жизни, в памяти – кладезь опыта.

– Хотя бы свое имя… – в ярости шептал он. – Хотя бы имя…

Но прошлое было надежно скрыто за пологом тьмы.

Вскоре его начали мучить голод и жажда. Вокруг, если не считать парящих в воздухе черных птиц, не было ничего, что можно было употребить в пищу. Превозмогая себя, он зачерпнул пригоршню темной воды из моря, попробовал – и с тут же выплюнул, скривившись от солено-гнилостного вкуса.

Он не знал, сколько прошло времени, но фиолетовое солнце уже склонилось на закат, почти касаясь горизонта. Облака теперь светили не так ярко, температура воздуха стала стремительно падать. Пошел легкий снег из фосфоресцирующих серых хлопьев.

Потеряв последние силы, человек упал на колени и невидящим взором уставился на мерно плещущую воду.

–Зачем я очнулся?… Почему не умер сразу?… – беззвучные рыдания сотрясали его. Время, казалось, замедлило свой ход.

Он уже почти забылся, когда сзади послышался неясный звук. Медленно возвращаясь из бездны отчаяния, человек обернулся.

Со стороны гор что-то приближалось. Блестящая серебристо-фиолетовая округлая форма, от которой в стороны отходили горизонтальные платформы на манер плавников. На переднем конце странного сооружения виднелась огороженная площадка, на которой стоял кто-то, похожий на человека. Невиданная повозка была довольно большой – внутри ее могло поместиться много людей. Она передвигалась в воздухе на высоте примерно человеческого роста и издавала равномерное гудение.

Приближение блестящего овоида вызвала в застывшем на берегу человеке смешанные чувства. Он был рад увидеть проявление разума в этом безжизненном месте… но, одновременно, его душу пронзило ощущение глубинного страха. Нагой и беспомощный, он встал и повернулся к таинственной повозке, сознавая явную невозможность убежать от нее. Оставалось надеяться на дружественность темной широкоплечей фигуры, стоящей на передней площадке.

– Может быть, я сошел с ума?.. – прошептал человек, наблюдая, как фиолетовый овоид плавно опускается на песок рядом с ним. Одетый в черное силуэт, лицо которого скрывал капюшон, не пошевелился и не издал ни звука – но гудение вдруг смолкло, и стали слышны приглушенные голоса и стук – похоже, внутри яйцевидной формы действительно скрывались люди. Поверхность повозки была изящно украшена вязью таинственных рун и сложным орнаментом. Изяществом отличались и резные перила площадки, на которой стоял тот, кто, по видимому, управлял овоидом.

– Кто ты?… – спросил человек, едва расслышав свой голос.

Одетый в черное силуэт поднял руку. Сразу же неведомая сила оторвала человека от песка и вздернула на несколько метров вверх. Он вскрикнул, съежившись, ожидая боли, голова закружилась от резкого движения. В эти мгновения его тело поворачивалось в воздухе, во всех ракурсах доступное для осмотра безмолвным возницей.

Видимо, оставшись доволен найденным экземпляром, тот медленно описал черной рукой дугу – и обнаженный человек, описав такую же дугу в воздухе, влетел прямо в отверстие на верхней части конструкции.

Он упал на что-то мягкое и податливое. Прежде чем потерять сознание, человек услышал многоголосый говор и почувствовал сияние сквозь закрытые веки. Затем, уже знакомая ему, все заволокла пелена тьмы.

Кто-то настойчиво тряс его плечо.

– Сейнар? Сейнар? – в грубом низком голосе звучали вопросительные нотки.

Снова возвращаясь к жизни, он страдальчески сморщился. Воздух был насыщен омерзительным запахом скопления грязных тел. Открыв глаза, человек увидел на фоне светящегося потолка склонившееся над ним лицо, которое могло принадлежать существу из кошмарного сна. Лоснящаяся обрюзгшая кожа, жесткая щетина, покрывающая большую часть черепа, толстые надбровные дуги и алчный блеск в глазах. Омерзительный толстяк, увидев, что несчастный очнулся, подмигнул ему и повторил свой вопрос.

– Сейнар?

– Я… Я тебя не понимаю… – сказал человек, чувствуя, как слова раздирают пересохшее от жажды горло.

Посмотрев ему в лицо еще несколько секунд, незнакомец хмыкнул и отошел в сторону. Все его тело было невообразимым образом искалечено, правая рука отсутствовала, он очень хромал. Грязные бурые лохмотья волочились за ним по полу из мягкого, но упругого материала.

Внутреннее пространство повозки было заполнено ранеными людьми. Вернее, они только напоминали людей по виду: схожее расположение конечностей на туловище, две руки и две ноги. В остальном, пленники фиолетового овоида был уникальны каждый по-своему.

Черное, как смоль, уродливое создание, напоминающее гигантский человеческий эмбрион, лежало посреди помещения. Оно тяжело дышало и время от времени издавало глубокие утробные стоны. Возле стены собралась компания худых, как щепки, существ с блестящей кожей и огромными белыми глазами. Они оживленно переговаривались, многократно повторяя одинаковые возгласы и меняя высоту звуков, словно птицы. Огромного роста громила, одетый в звериную шкуру, нервно бродил от стены к стене, время от времени рыча и яростно сверля глазами окружающих. Некоторые были одеты, другие обнажены, третьи, по-видимому, даже не нуждались в одежде, будучи покрыты панцирем или чешуей.

В каждом из пары десятков существ чувствовалось присутствие разума… но человеку все они показались довольно примитивными. Некоторые даже не могли разговаривать, выражая свои чувства и желания жестами и возгласами.

Он встал на ноги, стесняясь своей наготы. Невдалеке, на куче рванья безжизненно лежала, по-видимому, особь женского пола – покрытая плотной серой чешуей; вывод о половой принадлежности можно было сделать только по широкому тазу и симметричным полукруглым выростам на груди.

Человек подошел к ней и, превозмогая брезгливое отвращение, осторожно прикоснулся к шероховатому телу.

– Я хочу взять немного этой ткани, – как можно вежливее сказал он.

Существо никак не отреагировало. Тогда он без излишних церемоний вытащил из-под нее два куска рваной материи достаточной длины и обмотал вокруг пояса. Использовать это тряпье в качестве набедренной повязки было очень неприятно – но альтернативы не было.

Обзаведясь одеждой, человек подошел к маленькому треугольному окну в фиолетовой стене повозки. Открывшаяся ему панорама была до боли знакомой – кровавый песок, темное море и больше ничего. По всей видимости, он пролежал без сознания достаточно долго, так как фиолетовое солнце снова висело высоко в небе. Аппарат плавно двигался на небольшой высоте, гребни дюн проплывали под его днищем.

«Нужно мне хотя бы прозвище себе придумать…, – решил он. – До того, как вспомню свое настоящее имя». После недолгого размышления, он решил пока называть себя Странником – потому, что забросить в такой таинственный и мрачный мир его могло только долгое и необычайное странствие.

– Странник… – он усмехнулся. – Скорее, Пленник. Брошенный в движущуюся клетку, как зверь.

Словно отреагировав на мысль о себе, повозка начала замедлять ход, одновременно поворачивая по довольно крутой дуге. Человекоподобные существа пришли в некоторое возбуждение и каждый на свой манер принялись выражать заинтересованность и любопытство. Они отступили к стенам – даже черный уродец неохотно отполз к окну – и в центре образовалось порядочно места.

Когда аппарат остановился, часть крыши помещения растаяла в воздухе. Странник увидел над головой фосфоресцирующие облака, и, наконец, понял, что происходит. Погонщик таинственной повозки нашел еще одного узника.

Послышался крик. Небо, видное сквозь проем, перечеркнул падающий силуэт – и в центр упругого пола с глухим стуком ударилось тело.

Это была женщина – Странник сразу понял это по длинным густым волосам, ее фигуре и одежде. Она упала лицом вниз, но смогла выставить перед собой руки и слегка смягчила удар, поэтому не потеряла сознания – и уже через несколько секунд со стоном приподнялась на локтях, осматривая место, куда завела ее судьба.

Ее кожа была медного цвета, глаза же – раскосые, широко посаженные, с вертикальными щелевидными зрачками – мерцали, изменяя цвет с черного на темно-зеленый. Даже сейчас, явно страдая от боли, женщина показалась Страннику очень грациозной, и ее образ вызвал у него смутные ассоциации с гибким хищным зверем, которого он мог увидеть в воображении, но не помнил его названия.

Если не считать этих особенностей, то ее тело ничем не отличалось от тела нормальной женщины-человека. Она была одета в короткое платье из синей сетчатой ткани, сквозь которое просвечивала красная кожа. Только на груди и на бедрах ткань была сплошной и искрилась множеством мелких металлических узоров, сплетающихся в сложный рисунок.

Тем временем, отверстие в крыше исчезло, и повозка вновь двинулась в путь. Женщина встала на босые ноги и испуганным взглядом оглядела существ, с любопытством глазеющих на нее.

Лоснящийся однорукий толстяк, тот, что разбудил Странника, шагнул к женщине, видимо намереваясь задать свой вопрос. Но его внезапно опередил одетый в шкуру здоровяк. Оттолкнув калеку, он подошел к незнакомке и с похотливой усмешкой протянул волосатую руку к ее груди.

– Эррен оффа! – угрожающе сказала женщина, отступая и сжимая руки в кулаки. Ее глаза решительно сверкнули. Полуразумный верзила зарычал, обнажив желтые зубы и вновь попытался схватить ее.

В эту секунду Странник, решивший, что при всей смелости женщины, ее сил не хватит, чтобы защититься от дикаря, бросился вперед и встал между ними.

– Оставь ее!

Здоровяк зарычал еще громче, его мелкие глаза налились кровью. Не раздумывая, он размахнулся – но Странник успел пригнуться, и огромная лапа загребла лишь воздух. В свою очередь, Странник выбросил руку вперед – и его кулак угодил в массивную нижнюю челюсть гиганта.

Тот, казалось, даже не почувствовал удара. Издав нечленораздельный вой, он налетел на противника. Трезво оценивающий свои силы, Странник не особо рассчитывал на победу, однако отступать было поздно. Он рассчитывал ударить верзилу в пах, вывести его из строя – но дикарь оказался не таким уж неповоротливым. Мгновенный бросок, захват – и Странник почувствовал, как массивные лапы с ужасной силой сдавливают его ребра. Перекошенное звериной злобой лицо верзилы скривилось у него перед глазами.

И вдруг хватка дикаря ослабла. Он отпустил человека, испуганно застонал и попятился. Странник, уже почти потерявший сознание, оглянулся и увидел у переднего закругленного конца помещения фигуру в черном плаще с капюшоном – возницу повозки. Он направлял руку на здоровяка.

Не прошло и пяти секунд, как ярость гиганта сменилась тупой покорностью. Упав на четвереньки, он отполз к стене и, глядя в пол, задрожал, словно от холода. Некоторое время понаблюдав за поверженным верзилой, возница повернулся и, как ни в чем не бывало, прошел сквозь раздвинувшуюся перед ним голубую стену.

Он, видимо, не был заинтересован в драках между своими пленниками.

Шатаясь, Странник стоял на том месте, где его отпустил дикарь. Ребра еще болели после ужасного захвата, в висках стучала кровь… – но, как ни странно, настроение после этого происшествия у него улучшилось. Краснокожая женщина, подойдя к нему, благодарно улыбнулась и прикоснулась к его плечу.

– Не очень-то я вам помог, – Странник улыбнулся в ответ. – Вас бы скорее защитил тот черный парень с капюшоном.

Она усмехнулась, явно не поняв ни слова. Теперь, разглядев ее получше, он понял, что несомненно познакомился с разумным существом. В ее странных глазах светились человеческие чувства, а поведение свидетельствовало о воспитании и манерах. Вдобавок, она была очень привлекательной, несмотря на внешние отличия от человека. Изящные линии ее губ, форма груди, округлости таза и бедер… Странник почувствовал, что его влечет к ней.

«Каролина»… – вдруг пришла из глубин памяти мысль. Как и в прошлый раз, он не помнил, что означало это слово.

Женщина увлекла его к окну и показала на проплывающий мимо багрово-черный мир. Затем недоуменно взглянула ему в глаза и произнесла несколько слов на своем языке (что звучал довольно мелодично, даже музыкально).

– Я не знаю, где мы, – сказал Странник, поняв, что она имеет в виду и стараясь жестами показать свое незнание.

Тогда она прижала руку к своей груди и произнесла.

– Тáри.

– Что? – переспросил Странник. Женщина еще раз указала пальцем себе на грудь.

– Тари, – повторила она.

Странник улыбнулся, поняв, что она называет свое имя.

– А вот я свое забыл. Не знаю я своего имени…

Она слегка нахмурилась, видимо решив, что он представился в ответ. Он рассмеялся и, по ее примеру, приставив палец к груди, произнес.

– Странник.

– Стран…ник, – повторила Тари.

– Правильно, – он с симпатией смотрел в ее раскосые глаза, понимая, что смог найти даже в этом неприятном месте дружественное существо.

Ему стало немного стыдно за свой варварский наряд, хотя он не знал, к какой форме мужской одежды Тари привыкла у себя на родине. Может быть, набедренная повязка даже в какой-то степени подходила к его внешности. Странник мельком глянул в свое отражение на блестящей фиолетовой стене и остался в целом доволен своей фигурой.

В это время Тари устало опустилась на пол, изящно скрестив ноги и прислонившись к стене. Странник, сымитировав ее позу, уселся рядом.

– Как ты думаешь, Тари, куда мы направляемся? – спросил он, просто, чтобы сказать что-нибудь.

Она непонимающе покачала головой и, не отвечая, осторожно прикоснулась к кровоточащему порезу на его предплечье. От нажатия ее тонких, но сильных пальцев, Страннику стало больно.

– Я не знаю, откуда это… – сказал он, слегка отстраняясь. Тари, однако, настойчиво держала ладонь над раной.

– Верейна меа тэ, Странник, – прошептала она, и в следующую секунду по коже вокруг раны распространилось необычное покалывание.

– Что ты делаешь? – удивился он, но по напряженному выражению ее мерцающих глаз понял, что она просит его потерпеть.

Покалывание усиливалось, достигло пика… и исчезло. Тари удовлетворенно выдохнула и убрала руку.

Странник изумленно распахнул глаза. На месте воспаленного пореза виднелся заживший рубец. Не веря своим глазам, он потрогал его поверхность – и удостоверился в том, что боль исчезла.

– Ты просто волшебница… – с восхищением он перевел взгляд на улыбающуюся Тари.

Она потерла руки и мягко подтолкнула его, заставляя нагнуться вперед. Странник сделал это, подставив спину, покрытую многочисленными ссадинами, и она принялась за их исцеление.

Вскоре, его тело было избавлено от ран. Тари выглядела очень уставшей, но отказывалась останавливаться, пока не устранила последний порез. Закончив работу, она ободряюще пожала ему руку и напевно произнесла несколько слов, как будто налагая заговор.

– Спасибо тебе, Тари, – растроганно сказал он, не выпуская ее теплую ладонь.

– Странник… – прозвище, произнесенное ее музыкальным выговором, звучало немного искаженно, но красиво. Она окинула взглядом уродливых обитателей овоидной повозки и печально вздохнула.

Направление движения вдруг снова изменилось. Теперь они чувствовали, как их летающая тюрьма ускоряла ход и набирала высоту. За окнами вместо пустынно-морской панорамы теперь воздвиглась непроницаемая темнота. Видимо, черный возница, исполнив свое задание, решил покинуть багровый берег. Перегрузки прижимали Странника и Тари к полу, а они крепко держались за руки, чувствуя, что стали дороги друг другу так, как дорог человеку луч света среди тьмы и отчаяния.

ГЛАВА 2. Пленники судьбы

Почти целый час в палате медитации раздавались переливчатые трели музыкального ветра. Песочные часы из прозрачного изумруда давно отмерили положенное время, но молодой лорд Орвин все еще не мог очнуться от охвативших его раздумий. В последние месяцы он часто прибегал к помощи духовных средств самосовершенствования. Посещая комнаты для внутреннего созерцания, погружаясь в незримый мир ментальной паутины, он надеялся понять причину своей печали. Но его вопросы оставались без ответа.

Лорд Орвин принадлежал к высокому роду ученых-правителей, бывших средоточием на только власти, но и бесконечных знаний, совершенства владения силой разума и духа. Именно эти знания были залогом могущества, достигнутого великой империей Аанэа еще многие тысячелетия назад.

Совершенствуясь и эволюционируя, отдавая приоритет ментальному и научному развитию, аанцы зашли так далеко в своем прогрессе, что стали практически всесильны. Гармония тела и разума, чувств и рассудка, общества и законов превратили цивилизацию Аанэа в идеально работающий механизм. Свод законов и правил, основанный на нерушимых научных догмах, казалось бы, давным-давно уничтожил возможность несчастья для любого подданного империи.

Но Орвин не был счастлив. Более того – он чувствовал, что его жизнь и жизнь его соплеменников становится все более бесцветной и бессмысленной. Недели и месяцы тратил он, пытаясь прозреть причину этой пагубы. Пытался понять, почему жители Аанэа неуклонно, хотя и медленно, менялись к худшему, а ценности и идеалы общества, бывшие ранее гуманными и светлыми, все явственнее приобретали оттенок самолюбования, жестокости и спесивой бездарности. Орвин мог все это видеть, мог печалиться по этому поводу – но не понимал причины и не знал, что он мог бы сделать, чтобы хоть как-то исправить положение.

Как и все аанцы, лорд Орвин был высок ростом, обладал бледно-серебристой кожей и ярко-синими глазами. Его волосы, пышные, как и у большинства соплеменников, были перевязаны вышитой лентой и собраны в хвост. В лорде сразу угадывался наследник древнего рода великой империи – по удлиненной форме черепа, тонким, но сильным пальцами рук, изяществу и грации движений.

Наконец, вернувшись к реальности, Орвин поднялся с шелков ложа и медленно вышел из палаты медитаций. Когда за ним закрылась дверь, мелодия воздуха затихла сама собой, а слабое сияние, исходящее из нефритовых колонн, угасло.

За дверью ждал старый служитель замка. Он почтительно поклонился и накинул легкую мантию на плечи Орвину. Вдвоем – хозяин на два шага впереди слуги – они пошли по коридору, стены которого были расписаны древней аанской рунописью. Неярко освещенный проход вел в главную залу, где лорда должен был дожидаться очень важный гость.

– Он уже явился? – нарушил молчание Орвин.

– Да, господин. Но он не захотел оставаться в стенах замка и велел передать вам, что желает прогуляться по парку верхом.

Орвин вздохнул, сдерживая раздражение. Магистр Кроан – тот самый визитер – терпеть не мог разговаривать на важные темы в помещении. Он опасался неуловимых ментальных нитей, которые, при желании хозяина дома, могут впитать и затем воспроизвести любую информацию. И это было неудивительно, ибо Кроан являлся хранителем важных государственных тайн и входил в ближайшее окружение самого императора. Разговаривая с ним, каждый, даже такой высокородный аанец, как лорд Орвин, должен был вести себя почтительно и следить за своими мыслями, дабы случайно не произнести что-либо крамольное.

«Интересно, что ему понадобилось от меня? – подумал лорд, пытаясь перебороть неприязнь к помпезному, вечно строящему интриги и крайне тщеславному Кроану. – Неужели я могу быть вовлечен в какое-то государственное дело?..»

Они вышли под своды огромного зала, где Орвин изредка устраивал торжественные приемы и балы. Для аанской архитектуры было характерно разнообразие стилей, объединяющее в одном проекте массивность и изящество, выверенные строгие углы и плавные закругления. Полупрозрачный материал, из которого был выполнен свод, пропускал солнечный свет, рассеивая его по всем уголкам зала. Причудливые сочетания ярких цветов ласкали взор, стены украшали изысканные художественные работы, а в воздухе улавливалась еле заметная игра ароматов, которые, казалось, сплетаются в беззвучную, но прекрасную мелодию.

Как и сказал слуга, магистра Кроана не было в зале. Однако Орвин почувствовал мощную холодную пульсацию его психических волн, так и не успевших рассеяться после недавнего присутствия. Воспринимая эти эфирные колебания, он попытался понять, что было на уме у гостя – но не смог уловить ничего, кроме неясной тревоги.

– Приготовь скакуна и мое одеяние для верховых прогулок, – велел лорд.

– Все уже готово, господин, – ответил слуга, всегда заранее предугадывающий волю молодого хозяина.

Что-то в душе Орвина подсказывало ему: встреча с магистром обернется крупными неприятностями. Он вздохнул и, сознавая невозможность отказаться, пересек зал, направляясь к выходу из замка.

Несмотря на огромные успехи в технике и конструировании механизмов, большинство аанцев предпочитало использовать для передвижения именно животных. Изучение жизни, общение с живыми созданиями и управление их эволюцией были одним из основных направлений аанской науки. Многовековые генетические и психологические эксперименты позволили ученым империи создать виды, способные понимать мысленные приказы хозяина, послушно выполнять его волю, проявлять сообразительность и выносливость.

Породистый конь, любимец Орвина, отличался статным мускулистым телом и необычной черно-синей мастью. Оседлав скакуна, лорд выехал во двор. Там работали слуги, ухаживая за разноцветными клумбами, ежедневно меняющими окраску и узор. Фонтаны и скульптуры из металла и камня блестели на солнце. Невысокая живая изгородь окружала дворовую территорию.

Сам же замок лорда Орвина представлял собой полностью симметричное творение архитектурного гения Аанэа. Он состоял из четырех крыльев, расположенных в форме креста, оконечности которого венчали четыре башни. Каждое крыло олицетворяло одну из стихий мира, и было оформлено в соответствующем цвете, не нарушая, однако, общей гармонии. Центральная часть замка – самая массивная и высокая – также вытягивалась огромной башней, на вершине которой с четырех сторон виднелись гербы империи, сверкающие рубиновыми огнями.

Окинув взглядом свои владения, Орвин заметил стоящего под аркой изгороди всадника, одежда которого выдавала высшего вельможу империи. Магистр Кроан приветственно поднял руку, однако остался на месте, ожидая приближения лорда.

– Приветствую вас, владыка Кроан, – торжественно сказал Орвин, подъехав к нему. – Ваше появление, столь неожиданное, принесло мне нечаянную радость и скрасило безнадежное одиночество.

Магистр слегка кивнул в ответ. Его морщинистое лицо было сковано выражением официальности, лишь глаза казались живыми и проницательными.

– Лорд Орвин. Меня, помимо желания просто увидеть вас, привела в ваш дом необходимость. Я бы хотел обсудить это во время прогулки, – Кроан развернул коня, и они вместе выехали через арку в парк, окружающий замок.

Огромные деревья росли в идеальном порядке, образуя тенистые своды над конными тропами. Под кронами сновали многочисленные мелкие зверьки, в ветвях скрывались птицы, выдававшие свое присутствие звонкими трелями. Орвин и Кроан медленно ехали по извилистой дороге.

– Дело, о котором я поведаю вам, лорд, касается благополучия великой Империи, результат же его может внести еще одну толику счастья в жизнь каждого аанца.

– Я готов сделать все, от меня зависящее, для блага родины, – искренне ответил Орвин.

Магистр отрывисто кивнул.

– Я не сомневался в вашей преданности трону. Вы особенно полезны для осуществления наших планов, ибо ваше ментальное искусство поистине велико.

– Зачем империи мое ментальное искусство?

Кроан остановил коня и посмотрел в лицо собеседнику.

– Император принял решение углубить исследования в области форм полуразумной жизни.

– Полуразумной жизни? – удивился Орвин. – Среди обитателей нашего мира нет существ, приближающихся к разуму в нашем понимании. Я не понимаю, кого вы имеете в виду, магистр.

Мелкий зверек с длинным пушистым хвостом выбежал на середину дороги. Небрежным жестом Кроан направил невидимый силовой импульс – и животное, взвизгнув, отлетело прочь, ударившись о ствол дерева и безжизненно упав к его корням. Орвин поморщился от этой беспричинной жестокости, но промолчал.

– Кроме нашего мира, лорд Орвин, существует великое множество других, отделяемых от Аанэа вполне преодолимой пространственно-временной преградой. Во многих этих мирах, разумная жизнь находится на начальных ступенях развития, и для аанца представитель такой расы – всего лишь умное животное.

Орвин заинтересованно склонил голову.

– Я слышал о существовании миров, подобных нашему, но никогда не имел возможности наблюдать их.

– Вы сосредоточили свои исследования на проблеме эволюции и развития разума, – продолжил Кроан. – Нам представляется, что вы бы могли использовать свои знания для ускорения развития низших существ.

Орвин нахмурился, силясь понять подоплеку речей придворного интригана.

– Но для чего?

Магистр снисходительно улыбнулся.

– Для блага Аанэа, разумеется. Представьте – раса слуг, взращенных под нашим присмотром, готовых выполнять любые прихоти хозяина. Раса воинов, по велению руки аанца готовая до последней капли крови защищать своих господ. Предразумные рабы могут стать источником пользы, способной сделать могущество империи поистине беспредельным!

– Вы хотите, чтобы я исследовал разумных существ, чтобы воспитывать из них рабов?! – пораженно воскликнул Орвин. – Это невиданная в истории Аанэа цель!

Ни один мускул не дрогнул на лице Кроана, но глаза загорелись угрожающим синим огнем.

– Я не прошу вас, лорд Орвин… Я передаю вам волю самого императора.

Взяв себя в руки, Орвин поклонился с преувеличенным спокойствием.

– Простите, магистр. Я… действительно начинаю понимать всю мудрость этого решения.

Смерив молодого лорда испытывающим взглядом, Кроан медленно тронул коня.

– Вы должны встретиться с охотником Вараском. Он является основным поставщиком сырья для исследований. Машина, построенная им, с легкостью преодолевает пространства между мирами. Он снабдит вас предразумными в необходимом количестве.

Все еще в смятении от этой новой задачи, Орвин смог только понимающе наклонить голову.

– Не бойтесь растратить подопытный материал, – резко сказал магистр. – У нас хватает средств, и ваш запас предразумных будет пополнен в любой момент. Помните, пока это только животные. Но в ваших силах превратить их в ценный товар.

– Я постараюсь оправдать надежды империи, владыка Кроан, – промолвил Орвин.

– Приступайте к работе как можно скорее. Я передал вашему помощнику свитки с более точными инструкциями. Аанэа верит в вас, лорд.

С этими словами магистр пришпорил своего скакуна и, не прощаясь, понесся по дороге прочь от замка. Копыта вороного коня взметали пыль, шлейфом протянувшуюся за ним по аллее.

Орвин остановился посреди дороги, задумчиво глядя перед собой.

– Не хотел бы я оказаться на месте существа, что возьмет в рабы сам Кроан, – пробормотал он.

Лорд Орвин стоял на травянистом склоне холма, всматриваясь в водную гладь. Суровые вершины, блистающие ледяными шапками, окаймляли окружающий пейзаж. Здесь, на побережье этого затерянного в горах озера, он уже второй день ожидал прибытия охотника.

Стоящий в этой долине дом Вараска, ведущего жизнь отшельника, был далек от роскоши Орвина и других атрибутов величия Аанэа. Это была широкая одноэтажная постройка с единственным окном, пропускавшим свет в тесную жилую комнату хозяина. Все остальное пространство за сплошными каменными стенами было занято помещениями для отловленной дичи и техническим цехом.

Несмотря на опасность своей работы, охотник не нуждался в помощниках или прислуге, так как искусно управлял импульсами силы, и мог один как защищать себя, так и приводить в движение свои многочисленные и порой гигантские механизмы.

Сам Орвин никогда не видел Вараска, но с детства помнил жутковатые рассказы о его странном внешнем виде, угрюмо-жестоком характере и опасной силе. Охотник был немолод – но никто не знал его истинного возраста. Поговаривали, что давным-давно он принадлежал к правящему дворянскому роду, но изменил трону и пытался организовать мятеж, за что был жестоко покаран. Тяжкие увечья и уродства, полученные во время казни, заставляли его всегда носить капюшон, скрывающий лицо.

В общем, лорд ожидал встречи с любопытством, к которому примешивалась изрядная доля страха.

«Как нелепо… – думал Орвин, любуясь неподвижной красотой горного озера. – В тихом горном уголке, здесь, где на первый взгляд царит гармония, начнутся жестокие эксперименты по созданию рабов. Зарождающийся разум будет исторгнут из своей среды, сломлен и направлен на служение чужому народу. Где же единство цивилизации и природы?»…

– И я должен встать во главе этого? – горько произнес он вслух.

Отвлекая лорда от раздумий, поверхность озера внезапно пришла в движение. Мелкая рябь разошлась от центра к берегам, с каждой секундой становясь крупнее и крупнее, пока все озеро не забилось в странном безветренном шторме. Орвин потрясенно смотрел, как волнение достигло апогея – а затем из центра водоема вырвалось блестящая фиолетовая форма, с которой потоками стекала вода. Округлый металлический овоид полетел низко над успокаивающимся озером, направляясь к каменному дому Вараска. Через несколько секунд Орвин уже мог различить черную фигуру самого охотника на платформе судна, защищенную от воды невидимой силой.

Подлетев к дому, фиолетовый овоид остановился в нескольких метрах от стены. Вараск тяжело спрыгнул на землю.

– Приветствую, благородный охотник! – сказал Орвин, подходя ближе.

– Надеюсь, господин, вы не слишком долго ждали? – раздался из-под капюшона глухой голос охотника.

– Совсем недолго. К тому же, ожидание приятно в таком живописном месте.

Повернувшись спиной к лорду, Вараск сконцентрировал ментальную энергию, мановением руки приподнял гудящую яйцевидную повозку и развернул ее боком к стене дома. В это же мгновение фиолетовый металл разошелся в стороны, и в корпусе судна образовалось округлое отверстие. Неприветливо-черные двери дома распахнулись, и экипаж плавно подошел вплотную к стене, совместив отверстие в металле с распахнутой дверью.

– Там, внутри – твоя добыча? – догадался Орвин.

– Да, господин. Сегодня особенно много.

Раздались приглушенные крики, вперемешку с воем, рычанием и глухими ударами падающих тел внутри дома. Похоже, Вараск просто-напросто перекидывал предразумных из фиолетовый повозки прямо в свои лаборатории.

Орвин поморщился, почувствовав волны боли, явственно доносившиеся даже сквозь камень и металл.

– Будь помягче с ними, – сказал он охотнику. – Не забывай, что они, хоть и не вполне разумны сейчас, в будущем могут стать великими народами – и даже превзойти Аанэа!

Вараск гулко рассмеялся.

– В таком случае, господин, я буду еще более жестким – дабы не допустить будущего падения Империи от их рук.

Когда разгрузка закончилась, фиолетовая повозка опустилась на землю возле дома. Вараск, удовлетворенно потирая руки, пригласил лорда последовать за ним в дом. Черная фигура охотника казалась Орвину зловещей и безжалостной, и ему совсем не хотелось заходить внутрь мрачного здания. Но приказ императора довлел над его собственными желаниями, и он пересилил себя.

Кроме того Орвин понимал: если этим несчастным существ и суждено было встретить жалость и сочувствие в этом мире, то исходить они могли, наверное, только от него.

Внутренние помещения обиталища Вараска были ярко освещены прикрепленными к потолку змеевидными светильниками. Просторный зал был по периметру заставлен тесными клетками, в которых содержались многочисленные пленники. Часть их – видимо, те, которых Вараск только что доставил из глубин озера – лежали в центре зала, возле спускающейся в подземные этажи винтовой лестницы.

– Они… такие разные… – всевозможные вариации анатомии предразумных поразили Орвина. Он вглядывался в их слабо шевелящиеся тела, а разумом пытался настроиться на мыслительные волны, исходящие от изможденных созданий.

Вараск презрительно фыркнул.

– Да, они все уродливы по-своему. Уродливы и глупы, как настоящие животные.

Орвин тем временем обнаружил, что может с легкостью распознавать мысли и эмоции почти всех пленников Вараска. Действительно, разум многих из них находился лишь на самой ранней стадии развития, недалеко отдалившись от животного уровня. Самые крупные особи испускали волны первобытной силы и звериного голодного гнева, мысли же других, чешуйчатых и малоподвижных существ, были однообразны и безмятежны, ничто не тревожило их. Некоторые были одержимы похотливым желанием спаривания, что оказалось особенно неприятно для чувствительного восприятия аанского лорда.

Но были среди несчастных пленников двое отличных от других. Их аура оказалась сложной и многогранной. Орвин попытался проникнуть в их мысли, но они оказались столь быстры и осмыслены, что с первого раза распознать их было очень сложно. Их разум, безусловно, отличался от разума взрослого аанца, но если и уступал ему в развитии, то очень немного.

Эти существа были очень схожи друг с другом, отличаясь только по цвету кожи и, видимо, половой принадлежности. Светлокожий самец, напряженно озираясь вокруг, бережно поддерживал меднокожую особь женского пола. Она еще не вполне пришла в себя после удара о пол, но крепко держала своего защитника за руку.

– Нет, охотник, ты ошибаешься… – тихо промолвил Орвин. – Не все из них – животные.

– Вы что-то сказали, господин? – переспросил Вараск.

Лорд повернулся к черной фигуре.

– Я размышлял, кого из них я подвергну испытаниям первыми.

– И кого же?

– Эти двое понравились мне больше других, – Орвин указал на разнополую пару. – Думаю, я начну с них.

Вараск равнодушно кивнул.

– Как вам будет угодно, господин.

– Мне нужно использовать ментальные усилители для проникновения в их сознание. Я забираю их в свой замок.

– Только двоих? – удивился охотник.

Орвин постарался заставить свой голос звучать спокойно.

– Пока – да. Через два… нет, через три дня доставь мне еще дюжину, по твоему выбору.

– Я отберу несколько самых слабых для себя, – промолвил охотник, и у лорда по спине пробежал холодок.

Покорная силе Вараска, одна из металлических клеток перенеслась в центр зала, опустилась рядом с выбранными Орвином существами. В ауре светлокожей особи-мужчины загорелась решимость к защите, он попытался заслонить телом слабо застонавшую женщину. Но силовые клещи были неколебимы. Дверца клетки распахнулась, и охотник бесцеремонно впихнул обоих внутрь, невзирая на сопротивление.

– Я сам перенесу их в замок, – поспешно сказал Орвин, опасаясь за жизнь своих новых питомцев. – За остальными же явятся мои слуги.

Вараск поклонился.

– Надеюсь, наша задача будет с успехом выполнена для блага Аанэа.

– Несомненно, – согласился Орвин, чувствуя в сердце внезапную горечь.

– Где и как ты находишь этих существ? – спросил он, желая перевести разговор в другое русло.

Вараск принялся охотно рассказывать о своих путешествиях и принципе действия фиолетового пространственного судна. Орвин слушал рассеянно, не сводя глаз с запертых в клетке мужчины и женщины. Окончательно обессилев, они, видимо, потеряли сознание, и неподвижно лежали на металлических прутьях.

«Я должен спасти их от рабской доли, чего бы мне это ни стоило», – твердо решил аанский лорд, глядя на их тела, прижавшиеся друг к другу.

Но, зная жестокость и тщеславие магистра Кроана, помня о могуществе империи, Орвин понимал, что сделать это будет очень непросто.

Глава 3. Разум и любовь

Странник открыл глаза и увидел высокий потолок из бежевого мрамора, покрытый изящной резьбой. Лицо овевалось легким дуновением, насыщенным приятным цветочным ароматом, а телу было удобно и тепло. Осмотревшись по сторонам, он понял, что находится в просторной комнате, украшенной с художественным изяществом и даже величием. На матовой поверхности пола стояли семь серебристых конусов, на вершинах которых светились золотисто-желтые сферы. Из этих сфер исходили прямые лучи золотого сияния, соединяющие каждый из конусов с шестью остальными. Таким образом, Странник находился в самом центре идеально правильной геометрической фигуры, образованной сияющими линиями. Он оглядел самого себя и с удивлением осознал, что тело его висит прямо в воздухе, поддерживаемое неведомой силой. Кроме того, набедренную повязку из грязного тряпья заменили рубашка и штаны из тонкой ткани, приятно ласкающей кожу и вышитой черными и серебряными узорами.

Сквозь ромбовидные окна проникал яркий свет солнца и виднелось голубое безоблачное небо. Откуда-то издалека доносились еле слышные музыкальные трели и неразборчивые голоса.

«Каждый раз, когда ко мне возвращается сознание, судьба преподносит новый сюрприз», – с иронией подумал Странник. – «В первый раз я очнулся на ужасном берегу, второй – внутри фиолетового судна, сейчас же вообще попал в какую-то колдовскую обитель. Кто знает, чего ждать от следующего раза»…

Он пошевелился и обнаружил, что сила, держащая его в воздухе, легко поддается движениям и не сковывает тело. Словно почувствовав его пробуждение, светящаяся конструкция внезапно изменила цвет с золотого на голубой, лучи потускнели и медленно растворились в воздухе. В этот же момент невидимые узы плавно переместили тело Странника в вертикальное положение и бережно опустили его на пол. Когда он почувствовал бодрящую прохладу мрамора и твердо встал на ноги, сферы на вершинах конусов окончательно погасли.

Сделав пару шагов, Странник убедился, что все члены по-прежнему исправно ему служат, боль же от ран и ударов бесследно исчезла. Более того, все его существо наполняло ощущение безграничной бодрости и энергии. Видимо, эта невиданная волшебная постель из светящихся лучей помогла ему восстановить силы.

На стене висело большое искусно сработанное зеркало, похожее на плоский драгоценный кристалл. Странник с интересом остановился напротив него, смотря на свое отражение. В первый раз после пробуждения на багровом берегу, у него появилась возможность как следует рассмотреть свое лицо.

Волосы его были темными, глаза темно-карими, взгляд же – открытым и немного грустным. Черты лица были довольно благообразны, даже красивы, очертания губ, прямой нос и высокий лоб производили впечатление решительного характера. Кожа на теле имела несколько бледноватый оттенок, но сама фигура была достаточно хорошо сложена.

– Почему же я ничего о себе не помню?… – прошептал он, смотря в зеркало и мучительно пытаясь вызвать в памяти что-либо из прошлой жизни. Однако, глубины его души оставались непроницаемы.

Тогда Странник отошел от зеркала и приблизился к окну, выглянув наружу. Он еле сдержал удивленный возглас, увидев великолепие и гармоничность расстилающегося внизу сада. Видимо, комната находилась на вершине грандиозного здания или башни, так как пейзаж, простирающийся вдаль, был виден словно с высоты птичьего полета.

– Приветствую тебя, достойный рыцарь, в моем гостеприимном замке! – вдруг раздался голос за спиной.

Странник резко обернулся. В появившемся в стене проеме стоял одетый в черно-серебристую одежду (такую же, как и у Странника) человек. Впрочем, не совсем человек – кожа его была серебристой, а глаза отсвечивали глубинными синими огоньками. Именно он – вспомнил Странник – разговаривал с ужасным черным возницей, когда путешествие в фиолетовой повозке завершилось, а пленники были перенесены в тесные клетки.

– Кто ты? Чего хочешь от меня? – настороженно, даже с гневом проговорил Странник, делая шаг к незнакомцу.

Тот не открыл рта и даже не пошевелил губами, но в сознании Странника вновь зазвучал приятный бархатистый голос.

– Меня зовут Орвин. Я – представитель аанской расы, неизвестной твоему народу. Судьба привела тебя в мой дом, и тяжкие испытания встретил ты на пути. Позволь мне быть твоим советчиком и другом, ответить на все интересующие тебя вопросы.

Странник недоверчиво изучал взглядом величественную фигуру серебрянокожего аанца.

– Но как я здесь оказался? – спросил он. – Откуда ты знаешь мой язык? Где… Где Тари?

– Я не знаю твоего языка, – ответил голос. – Мой народ при желании способен проникать в сознание собеседника и общаться с ним мысленно, вне языкового барьера. Если же я заговорю на языке Аанэа, ты не поймешь ни слова.

Твоя спутница – если ты говоришь о ней – находится в этой же башне в объятиях такого же силового ложа, – Орвин указал на семиугольник из серебряных конусов. – Вы были истомлены и изранены, и я решил дать вам столько покоя, сколько будет необходимо для полного восстановления.

Странник, все еще не знал, стоит ли отнестись к Орвину как к другу и гостеприимному хозяину. Слишком много жестокостей встретилось ему в последние часы, и такое радушие вызывало у него подозрение.

Орвин, видимо, почувствовал это и улыбнулся.

– Я понимаю, что ты сейчас не расположен доверять мне, – он слегка развел руками в стороны, словно оправдываясь. – Но позволь, по крайней мере, поведать тебе как можно больше о том, как ты здесь оказался и чего тебе следует ждать.

Манеры и учтивость Орвина были, по всей видимости, искренни, и Странник слегка улыбнулся в ответ.

– Я был бы рад узнать хоть что-либо, – сказал он. – Потому что не помню ничего о своем прошлом.

– У народа Аанэа есть средства, позволяющие лечить повреждения разума, – ответил Орвин, и эти слова вселили в Странника некоторую надежду.

Последовав за аанцем, он вышел из комнаты в неярко освещенный коридор. Пройдя в молчании около минуты, они остановились перед еще одним проемом, перекрытым полупрозрачной завесой, которая растаяла в воздухе, как только Орвин слегка повел рукой в ее сторону.

– Я вернусь к вам через несколько минут. Пока вы еще не можете понимать друг друга, но встреча ваша, тем не менее, будет отрадна, – с этими словами Орвин посторонился и жестом пригласил Странника войти в открывшийся проем.

Там горело переплетение золотистых лучей, в центре которого, поддерживаемая невидимой силой, покоилась стройная фигура Тари, одетая, как и раньше, в свое синее платье.

– Тари! – радостно воскликнул Странник и шагнул внутрь. Стена закрылась за ним, оставив учтивого аанца в коридоре.

Почувствовав приближение постороннего, огни ложа поменяли цвет. Тари пошевелилась и медленно открыла глаза. Увидев Странника, с привязанностью смотрящего на нее, молодая женщина довольно (даже с некоторым оттенком кокетства) улыбнулась.

– Я рад, что мы снова рядом, – сказал Странник, пытаясь вложить в интонацию то, что она не поняла бы в незнакомых словах.

Ее странные глаза блеснули.

– Странник. Туори Странник.

– Что? – переспросил он.

– Туори, – вновь произнесла она. Затем, поддерживаемая хитроумным творением аанцев, Тари опустилась на пол и встала на ноги, оглядываясь по сторонам. Она, в отличие от Странника, не выглядела слишком потрясенной увиденным интерьером – возможно, в ее мире помещения оформляли в похожем стиле.

Он подошел к ней и, взяв за руку, подвел к окну.

– Смотри. Мы теперь попали в совсем другой мир.

Тари ничего не ответила, смотря на купающийся в солнечных лучах парк аанского лорда.

Так, глядя из окна, они стояли вплотную друг к другу, и Странник чувствовал тепло маленькой руки, скрывшейся в его ладони. Они не заметили, как Орвин вновь бесшумно появился в комнате и, оставаясь в дверном проеме, изучал их взглядом.

Внезапно, Тари вздрогнула и рывком обернулась к аанцу, сжав руку Странника судорожной хваткой. Видимо, у нее в сознании прозвучало мысленное приветствие хозяина.

– То меа? – испуганно спросила она. Видимо, это означало «кто ты?».

Странник наблюдал за их диалогом – вернее, говорила только Тари, Орвин же, улыбаясь, молчал. Наконец, голос девушки стал спокойнее, и она примирительно кивнула. Тогда аанец перевел взгляд на Странника.

«Я приглашаю вас обоих в зал Ментальной мудрости, – послышался его беззвучный голос. – Там мы сможем устранить препятствия, мешающие нам в полной мере понимать друг друга»

– Что ты имеешь в виду? – спросил Странник.

«С помощью древней науки моего народа я вложу в ваше сознание возможность свободно разговаривать на языке Аанэа».

– Тогда мы с Тари сможем общаться на твоем языке?

«Да. Если захотите, я передам вам и много других знаний… Но не будем терять времени: я теряю силы, проникая в ваше мышление, а для активации усилителей нужна могучая энергия духа».

Орвин повернулся и, поманив их за собой, вышел из комнаты. Переглянувшись, Странник и Тари последовали за ним.

Подземный зал с низкими сводами был тускло освещен. Скрытые в раздвоениях каменных колонн светильники каждые несколько секунд разгорались и угасали, снопы прозрачного свечения перемещались в прохладном воздухе чертога.

Слуга-аанец, подготовивший зал для посещения Орвина, бесшумно удалился, и они остались втроем. Странник и Тари потрясенно смотрели на приземистую кристаллическую громаду ментального усилителя, лежащую в центре помещения.

Орвин приблизился к полупрозрачному камню и вытянул правую руку по направлению к нему. Закрыв глаза, он сделал глубокий вдох – и Странник заметил, как воздух вокруг фигуры аанца пришел в движение, пошевелив его темные волосы и искусно вышитую одежду.

Необычный звук стал слышен в каждом уголке зала. Низкий, ритмичный, он был негромок, но, казалось, проникал в самые глубины сознания, наполняя собой каждую клетку тела, каждую пору в каменных стенах. Тари и Странник невольно поддались гипнотическому воздействию звука и почувствовали, как их разум раскрывается, словно впуская могучую силу в свою обитель.

– Тари… – Странник позвал ее, желая спросить, чувствует ли она то же, что и он сам. Но голос его растворился в заполнившем зал звуковом биении.

Неожиданно возникла колющая боль в правом виске. Стены, матовые блики, кристалл Усилителя, фигуры Орвина и Тари – все помутнело перед взором. Низкий ритмичный звук убыстрился, стал распадаться на отдельные ноты и сочетания – и Странник осознал, что в его мозгу с невообразимой скоростью возникают сотни, тысячи, десятки тысяч мыслей, понятий, слов…

Он содрогнулся и опустился на колени, склонившись под тяжестью этого мысленного груза. Зрение его почти окончательно померкло. Смутно Странник осознавал, что рядом с ним опустилась на пол чертога обессилевшая Тари…

И вдруг все закончилось. Рассеялась мгла перед глазами, растворился в воздухе всепроникающий звуковой пульс. Только висок слегка напоминал о себе тупой болью.

Странник медленно поднялся на ноги, помог подняться Тари. Аанский лорд, стоящий несколько впереди, расслабленно выдохнул, опустил руку и повернулся к ним, улыбаясь.

– Наконец-то мы можем понимать друг друга, – сказал он.

Странник услышал совсем другие слова, но совершенно без напряжения понял смысл сказанного. С невыразимым изумлением он осознал, что в полной мере владеет языком своего аанского собеседника.

– Я… Я просто не могу поверить… – произнес он на языке Аанэа.

– Испытать на себе действие ментального Усилителя – всегда волнительное событие, – произнес Орвин. Его голос был немного резче, чем тот, который звучал в сознании Странника, но все же оставался приятным для слуха.

– Теперь мы можем говорить друг с другом, – проговорила Тари также на аанском языке.

– Да… – Странник повернулся к ней с радостной улыбкой. – Я очень хотел этого. Ты – единственный мой друг в этом чужом мире.

– Ты расскажешь мне все о себе? – спросила она.

– Конечно, расскажу. Все, что помню…

Тем временем Орвин распахнул далекие двери зала, не сходя с места, совершив только небрежное движение рукой.

– Пойдемте, я покажу вам свой замок, – предложил он.

Но Тари, нахмурившись скрестила руки на груди.

– Постой… Орвин. Если ты и вправду наш друг, то почему мы попали в твой дом в клетках, как дикие звери? Почему нас собирал на пустынном берегу черный монстр, словно мертвую добычу или падаль? Что вообще с нами происходит? Начни лучше с объяснений, а не с экскурсий!

Странник понял, что она права. Аанец, безусловно, выглядел очень дружелюбным, но, поддавшись обаянию Орвина, он напрасно забыл о тех муках и унижении, которые выпали ему в последнее время.

– Мы много пережили, – глухо сказал он. – Неужели все это произошло по твоей воле?

Орвин с грустью посмотрел ему в глаза.

– Здесь нет лично моей вины, – ответил он. – Судьба сыграла с вами злую шутку… Но все же именно Аанэа во многом была причиной ваших страданий.

– Что ты имеешь в виду? – сдерживая гнев, спросила Тари.

– Это долгий рассказ. Но вы имеете полное право знать его. Пойдемте, – он поманил их к выходу. – Вы устали и отчаялись в далеких черных мирах. Вам нужно восстановить силы. Мы разделим трапезу, а после я расскажу вам все, что знаю сам.

Они сидели в мягких креслах с сине-золотой обивкой, разместившись вокруг массивного обсидианового стола. Абсолютно прозрачный купол пропускал звездный и лунный свет до последнего луча, и даже увеличивал картину звездного неба, так, что зрителю казалось, что он находится в космосе среди светил. Помещение для занятий астрономией как нельзя более подходило для объяснений Орвина о природе пространства и путешествий между мирами.

– Вы, конечно, знаете, что Вселенная множественна и многообразна, – говорил аанец, смотря то на Странника, то на Тари; и в глазах его то разгорался, то угасал глубокий синий огонь. – Существует великое множество звездных систем, планет и цивилизаций. Более того – существуют области пространства, в которых даже сами законы бытия развиваются по-другому. Миры, в которых привычные нам правила искажены, а нечто обычное приобретает странные, а порой – мистические свойства.

– Ты имеешь в виду тот черно-багровый мир, где я очнулся? – спросил Странник, поежившись при этом воспоминании.

Орвин кивнул.

– Вот именно. Сфера моей мудрости – это психика и психология, но и я знаю достаточно, чтобы понять: вы оба попали в один из Искаженных миров.

– Но как мы могли оказаться там? – удивилась Тари. – Лично я хорошо помню свою прошлую жизнь – и она протекала в совершенно другом месте. Мой народ никогда не путешествовал между мирами, нам было довольно и одного…

– А я ничего не знаю о себе и о своем прошлом, – проговорил Странник. – И не знаю, как и почему я мог очутиться на том берегу. Я был наг и изранен, в душе остались только образы каких-то огней и неведомых слов, чувство приближения чего-то убийственного…

Орвин задумчиво кивнул.

– Мало кто может преодолеть пространственные бездны в реальном осязаемом мире. Если разумному существу и удается сделать это – вольно или невольно – то чаще всего путешествие происходит не во плоти.

– Не во плоти?

– Да. Сознание – или душа, называй как хочешь – может мгновенно переместиться во Вселенной в любую точку пространства и времени. Но для этого она должна отделиться от тела.

Тари в замешательстве посмотрела на сияющие в вышине звезды.

– Но как могло так получиться, что моя душа вдруг отделилась от тела и отправилась в неведомое путешествие…

Обоих, и Странника и Тари, пронзила вдруг одна и та же догадка.

– Душа отделилась от тела… – медленно повторил Странник. – Это ведь должно случаться во время… смерти, так?

Аанский лорд снова кивнул.

– Скорее всего, так и было. Вы умерли – там, у себя на родине – и я думаю, что твоя смерть, Странник, была быстрой и эмоционально насыщенной. Что-то приблизилось к тебе и исторгло твою душу из тела, причинив тебе боль, страх и страдания.

В памяти Сранника снова всплыл образ темной угловатой формы с огнями по краям, сталкивающейся с ним, момент, за которым наступало забвение.

–Я помню свою смерть – но не то, что было до нее… – прошептал он.

Тари сочувственно смотрела на него.

– А я жила нормальной жизнью, – сказала она. – Наслаждалась свободой и не думала о будущем. Мое последнее воспоминание о своем мире – то, как я засыпала в своем доме после празднества. Помню, мне очень хотелось спать тогда, я заснула быстро… а проснулась уже на берегу черного моря.

Глаза Орвина светились, он, казалось, прозревал прошлое.

– Этот сон был сном смерти, Тари, – промолвил он.

– Но как же так? – не выдержал Странник. – Ведь мы живы, мы находимся здесь во плоти! Я дышу, я чувствую, как бьется мое сердце!

Аанец печально вздохнул.

– Вот тут-то и начинается участие моего народа. К сожалению, жестокое участие…

Собеседники вопросительно смотрели на него. Помолчав, Орвин продолжил, рот его слегка скривился от явного стыда за свой народ.

–Охотник Вараск рассказал мне, что нашел один из Искаженных миров, свойства которого весьма необычайны. Первозданная энергия этого мира столь сильна, что любая мыслящая душа, попавшая в сферу его действия, заново облекается там плотью.

– То есть… – напряженно прошептала Тари.

– То есть ваши души, пойманные притяжением Искаженного мира, невольно создали себе оболочки, такие же, какие были у них в момент смерти.

Ужасная судьба ждет вновь созданных существ на Черном берегу. Потерянные в пространстве и времени, бродят они по бесплодным землям, пока не иссохнут от голода или не сойдут с ума…

Странник непроизвольно содрогнулся.

– Какой ужас…– тихо сказал он. – Неужели всех умерших ждет такая судьба?

– Нет, не всех, – ответил аанский лорд. – Обычно сознание умершего ускользает за грань обозримых сфер Вселенной – и дальнейшая его судьба неизвестна даже мудрецам Аанэа.

Но Черный Охотник Вараск создал и разместил в Искаженном мире мощное устройство, которое он называет Капканом Души. Эта машина притягивает из глубин пространства и времени множество душ умерших, не давая им завершить свое таинственное путешествие в послежизнь. Их ментальная энергия собирается в Искаженном мире, где воссоздаются их тела для продолжения страданий…

Странник слушал аанца, чувствуя, как внутри него страх борется со здравым смыслом. Рассудок подсказывал, что объяснения Орвина невероятны… но что-то из глубин сознания заставляло верить услышанному, и тогда у Странника дрожали руки.

Тари, в отличие от него, испытывала скорее гнев и возмущение.

– Но зачем аанцам это понадобилось? Зачем собирать мертвых, оживлять их и перевозить в клетках и немыслимых повозках?

Откинувшись на спинку кресла, Орвин в смятении поднял взгляд на звездное небо. Миллионы светящихся искр бесстрастно сияли в высоте, а двое потерянных во Вселенной ждали его ответа.

– Зачем? – снова спросила Тари.

Орвин обреченно пожал плечами.

– Император решил создать расу рабов.

– Рабов? – поразился Странник. – Из таких, как мы?

– Из существ, которые еще не развились до уровня аанцев – а таких большинство во Вселенной…

– Вот оно что…– Странник понимающе усмехнулся. – Тогда мне понятно.

– И вы называете себя мудрецами? – презрительно произнесла Тари. – А свою расу считаете совершенной? Так, как ты описал, могут поступать только циничные варвары!

Странник поднялся на ноги.

– Охотник привез нас специально для тебя? – спросил он, шагнув к Орвину и чувствуя, что внезапный гнев разгорается в его душе. – По твоему заказу, да? Значит, я должен стать твоим рабом?!

Аанец подался вперед в порыве убеждения.

– Я прошу вас не причислять меня к моим соотечественникам в этой затее. Я не хотел этого, но был лишен выбора. Если бы я отказался выполнять приказ императора, то вы попали бы к другому аанцу. Который действительно отнесся бы к вам, как к животным. Я же хочу вам помочь. Сама мысль о рабстве мне противна…

Немного успокоившись, Странник невесело рассмеялся.

– Значит мы должны тебя благодарить?

– Я понимаю вашу горечь, – печально сказал Орвин. – Поверьте, мне не менее горько от разочарования за свой народ. Тем сильнее я хочу вашей дружбы.

Не зная, как вести себя дальше, Странник вздохнул и опять уселся в кресло. Воцарилось неловкое молчание.

– А как же все те существа, что попали в ваш мир вместе с нами? Им ты тоже все объяснишь? – вдруг спросила Тари.

Орвин покачал головой.

– Только вы двое являетесь обладателями настоящего разума. Все остальные жертвы Вараска – слаборазвитые создания, находящиеся либо на начальных ступенях эволюции, либо на пути к вырождению.

– Что ты будешь делать с ними?

– Не знаю… – аанец пожал плечами. – В конце месяца сюда явятся прислужники императора дабы узнать о ходе моих работ. Если результат не удовлетворит магистра Кроана, то пострадаете и вы, и я и все эти несчастные животные…

Тари горько усмехнулась.

– Ты с гордостью говорил, что твой народ достиг совершенства разума и науки. Но разве может жестокий и тщеславный разум быть совершенным?

Взгляд молодого аанца потускнел.

– Не один год я старался прозреть причину изменений морали Аанэа в худшую сторону… Ведь всего несколько столетий назад империя была гораздо более достойна своего величия, чем сейчас. Не жизнелюбие и мудрость, а тщеславие и власть живут теперь в душах наших правителей…

Странник решительно выпрямился.

– Я никогда не стану рабом, – твердо сказал он.

– И для меня потеря свободы равносильна смерти, – голос Тари прозвучал сразу после его слов.

Орвин неотрывно смотрел на бледно-желтый серп луны, висевший в искрящемся звездами небе.

– Я буду затягивать опыты с полуразумными, насколько это возможно, – проговорил он наконец. – Вас же спрячу в подземных покоях замка, так, что даже мои слуги не будут знать об этом. Вы были моими первыми «подопытными» существами, и когда Кроан явится, я скажу, что использовал вас для наладки ментального Усилителя, но вы не выдержали его мощи и погибли.

А когда опасность минует, я выведу вас из-под взора Империи и помогу вам всем, что в моих силах. Может, вместе мы найдем способ вернуть вас тем мирам, из которых вы вышли…

Аанский лорд оторвал взгляд от неба и, посмотрев на сидящих перед ним людей, тихо сказал:

– Честно говоря, вы принесли в мою жизнь смысл. Вы единственные в Аанэа существа, для которых я хотел бы стать другом.

Когда он ушел, оставив их в зале обсерватории, Странник и Тари долго молчали, заново переживая в мыслях те ужасные события, что привели их под своды этого замка. Стройная фигура меднокожей женщины была неподвижна, словно прекрасное изваяние, выражающее одиночество и печаль затерянного вдали от дома существа. Странник внезапно снова почувствовал ту нежность, что пришла к нему после знакомства с Тари в плену металлической повозки.

– Все-таки это просто чудо, что мы с тобой нашли друг друга там, в этом ужасном мире, – сказал он, и слова аанского языка показались ему недостаточно выразительными для этой фразы.

– Спасибо тебе за поддержку, – откликнулась она. – Ты так смело защищал меня тогда от того огромного дикаря… Я сразу поняла, что мы станем друзьями.

– Не очень-то успешной была моя помощь, – улыбнулся Странник.

– Это неважно.

– А ты излечила меня, – вспомнил он. – Как тебе это удалось?

– Вся моя раса обладает силой исцеления, – Тари посмотрела на него своими странными глазами. – Но, хоть этой силы и много во мне, для тебя я отдала бы ее всю.

– Ты вправду сильная, – искренне сказал Странник. – Сильная духом. Ты стойко перенесла эти испытания.

Тари, помолчав, вздохнула и подняла взор к небу.

– Моя стойкость на исходе, – прошептала она. – Мне страшно и одиноко здесь…

Странник увидел, как в лунном свете глаза Тари заблестели, и слезинка скатилась по щеке, оставив после себя влажный след.

– Я умерла. Никогда не вернусь домой… – ее голос пресекся.

Глядя на ее слезы, Странник позабыл о собственной ужасной судьбе, о беспамятстве, ранах и боли. В этот момент он хотел только утешить Тари. Поднявшись со своего кресла, он подошел к ней и опустился на одно колено возле ее ног.

– Рядом с тобой есть я, Тари, – сказал он, беря ее руку в свою.

Тепло ее ладони передалось Страннику, и он ощутил, как через это прикосновение в него вливается поток живительной энергии. Стройное тело Тари было так близко, что он мог явственно ощущать легкий пряный аромат, исходящий от ее пышных волос. Упругая грудь часто вздымалась под синим узорчатым платьем, и, озаряемая бледной луной и звездами, Тари показалась ему невыразимо прекрасным печальным божеством.

– Хочу, чтобы ты был рядом, – услышал он ответный шепот, и в сознании его переплелись нежность и страсть, забота и желание.

Сами не понимая, что они делают, Странник и Тари, повинуясь глубинному порыву, прижались друг к другу и слились в нежном поцелуе, отдавая друг другу всю ласку и всю любовь, на которую были способны в этот момент их сердца.

Последующие минуты Странник запомнил как череду мгновений страсти, заполняющей его разум и тело и приносящей безмерное наслаждение. Они предавались любви, лежа на поверхности огромного стола, а над ними вращался звездный хоровод. Смуглое тело Тари, освобожденное от одежды, ее объятья и ласки, сладостный стон, который она не могла сдержать, когда их наслаждение достигла пика… Странник не помнил свое прошлое, но он был убежден: этой ночью, под прозрачным сводом древнего чужеземного замка, он был счастлив, как никогда в жизни.

И когда Тари, утомленная, уснула на его плече с улыбкой на устах, Странник почувствовал, что несмотря на все невзгоды, к нему в душу, хотя и ненадолго, впервые пришел покой.

Глава 4. Надежда и угроза

Над аанским замком в этот день бушевала гроза. Потоки дождя низвергались с неба, разбиваясь о гранит и мрамор, вспышки молний озаряли сине-серые облака, порывы ветра превращали летящие капли в неистовое водно-воздушное месиво.

В подземном чертоге Ментальной мудрости шум бури слышался как отдаленный, почти неразличимый рокот. Не замечая его, Орвин и Странник стояли по разные стороны от кристалла Усилителя, удалившись от него на несколько шагов. Могучий прибор ритмично мерцал, а Странник морщился от головной боли в то время, как Орвин с помощью Усилителя обследовал его память.

Наконец, аанский лорд расслабился, отсоединился от психического потока и разочарованно вздохнул.

– Ну, узнал хоть что-нибудь? – с надеждой спросил Странник.

– Нет, – сокрушенно покачал головой Орвин. – Твоя память почти пуста. Нельзя усилить то, чего не можешь найти.

– Но что-то ты все-таки видел?

– Только то, что ты рассказывал. Летящие огни, боль, смерть… И – Каролина.

– Что это? – голос Странника чуть дрогнул.

Орвин пожал плечами.

– Не знаю. Скорее всего – имя.

– Имя?

– Да. В момент смерти ты думал о человеке с таким именем.

Странник потер лоб рукой.

– Каролина… Похоже на женское.

– Возможно.

– Но кто она? И что связывает меня с ней?

Аанский лорд мановением руки успокоил мерцание огня в толще Усилителя.

– Я не могу сказать тебе этого, Странник. Видимо, твоя смерть была слишком мучительной травмой для души, и большая часть памяти растворилась в безднах ментальной материи Вселенной. Если же воспоминания все еще в тебе, то они спрятаны так глубоко, что, пытаясь разбудить их с помощью Усилителя, я разрушил бы твое сознание и убил тебя.

Странник угрюмо замолчал, поникнув головой.

Они вышли из чертога, пройдя не через обычные двери, а через тайный ход, ведущий в систему подземных коммуникаций. Этого требовали обстоятельства: вот уже несколько дней, как Орвин спрятал Странника и Тари в глубоко скрытых покоях, созданных для укрытия владельцев замка на случай лихих времен. О существовании тайных ходов Орвину поведал еще его отец, приказав держать их местонахождение в строжайшей тайне. Больше о них никто не знал. Остальные аанцы, со слов Орвина, думали, что первые подопытные предразумные погибли от психического перенапряжения.

Светильник в руке Орвина выхватывал из темноты несколько метров туннеля, стены которого отсвечивали голубыми кристаллическими вкраплениями. Звуки шагов гулко отзывались в тишине.

– Неужели нет способа вернуть мои воспоминания? – вдруг нарушил молчание Странник, замедлив ход.

Орвин задумался.

– Я не знаю точно… Несколько раз в жизни я слышал об одной вещи, которая способна нарушать подвластный науке ход событий. Эта вещь, согласно легенде, способна сотворить любое чудо и выполнить почти любое желание…

– Что это за вещь?

– Я должен проверить. В библиотеке могут храниться ссылки. Я узнаю об этом побольше и расскажу тебе все, когда мы увидимся в следующий раз.

Туннель вывел их к запертой двери из серебристого металла. Орвин трижды ударил ладонью по ее гладкой поверхности. В ответ раздался легких хлопок исчезающего силового поля. Дверь бесшумно отворилась, открывая ход в просторную залу, к которой примыкали многие комнаты и коридоры. Помещение было обставлено так же, как жилые ярусы замка. Помимо прочего, здесь были оружейная, источник воды, кладовая с богатым запасом яств, а также тайный выход на поверхность земли, ведущий далеко в лес.

– Здравствуй, Тари, – сказал аанец, проходя в укрытие и увидев вышедшую из-за колонны женщину.

Тари приветливо кивнула ему, но взгляд ее тут же соскользнул на вошедшего следом за Орвином Странника.

– Я скучала без тебя, – сказала она.

– Меня не было совсем недолго, – с улыбкой ответил Странник.

– Все равно… Кроме тебя, у меня нет никого, – подойдя, Тари обняла его.

Аанец, для которого не были тайной их отношения, смотрел на прижавшихся друг к другу влюбленных с немного печальной улыбкой.

– Я даже завидую вам, – произнес он. – Вы нашли друг друга, а я, хоть и живу на родине, совсем одинок.

Тари удивленно взглянула на него.

– Разве наша судьба достойна зависти? Мы все еще твои пленники…

Орвин нервно прошелся по полу, укрытому пышным ковром.

– Предстоит скорое прибытие магистра Кроана или кого-то еще из императорского двора. Мы сделали все возможное, чтобы укрыть вас, но в моей душе растет тревога, и я не могу понять ее причины…

Странник дружеским жестом положил руку на плечо аанцу.

– Не беспокойся за нас, Орвин. Мы не дети и не животные, как считает этот Кроан. В случае опасности, мы будем защищать себя.

Лорд задумчиво наклонил голову, пытаясь разобраться в обуревающих его смутных предчувствиях.

– Хорошо, – после минутной паузы сказал он. – Пока оставайтесь здесь. Я вернусь к вам послезавтра после захода солнца. Сегодня Вараск доставляет в замок последних добытых им предразумных. Моя работа должна идти полным ходом.

– Постарайся спасти их от мучений, – умоляюще сказала Тари.

– Я сделаю, что в моих силах, – ответил Орвин. – Итак, до встречи!

Он скрылся в голубом тоннеле, и массивная дверь закрылась за ним, окутавшись защитным полем.

Холодный воздух, остуженный бушующим за стенами замка дождем, гулял по огромному помещению психической лаборатории. Разделенное на симметричные отсеки пространство было ярко освещено и заполнено пересекающимися потоками ментальной энергии. Внутри лаборатории кипела деятельность по изучению и генетическому трансформированию полуразумных.

В центре помещения, с помоста, откуда были доступны для контроля все отсеки, за ходом работ наблюдал низкорослый молодой аанец с серо-седыми волосами и решительно светящимся взглядом. Пелайр, советник и научный помощник лорда Орвина, в душе пылал энтузиазмом, желая претворить гениальные планы Аанэа и, во что бы то ни стало, вышколить недоразвитых существ в послушных и достойных империи слуг.

Молодой ученый занимал место самого Орвина, пока тот отсутствовал по одному ему известному делу. Пелайру, однако, было непонятно, какое дело может быть важнее непосредственного поручения самого императора.

К помосту приблизилась руководитель одной из научных групп. Лицо аанской женщины было усталым, но оживленным.

– Мы получили спектр психореакций на самом глубоком уровне, мастер, – обратилась она к Пелайру.

Тот благосклонно кивнул.

– Замечательно. Дайте испытуемому пищи и подготовьте к следующему кругу тестов.

– К сожалению, полуразумный умер от болевого шока, – с досадой сообщила женщина.

Пелайр нахмурился. Конечно, недостатка в материале не было, но возникали сложности с дублированием подопытных, так как Вараск зачастую доставлял существ в единственном экземпляре, и начатое исследование могло прерваться со смертью уникального животного.

– Старайтесь сохранять им жизнь до завершения испытаний, – наставительно молвил он.

Подчиненная понимающе наклонила голову.

– Трупы переправляйте на нижние ярусы, – продолжал Пелайр. – Важен строгий учет останков для последующего анатомического исследования и выделения генетического материала.

Среброкожая женщина вернулась к своим обязанностям, а Пелайр сосредоточил свое внимание на другой секции, где проводился эксперимент по надстройке рефлексов. Пожилой предразумный толстяк подвергался коллективному психическому воздействию группы аанцев, внушающих ему определенный приказ или правило. Они разместились полукругом вокруг испытуемого, и Пелайр телепатическим зрением видел, как поток психической энергии вонзается в маленький череп животного. Толстяк хрипло кричал, беспрестанно повторяя одно и то же слово, его изуродованные конечности совершали хаотические движения на лабораторном столе.

Внезапно почувствовав мощное ментальное присутствие, Пелайр обернулся к винтовой лестнице, спускающейся с жилых ярусов замка. По мраморным ступеням сходил лорд Орвин. Оказавшись в зале, он поднялся на помост и приблизился к своему советнику.

– Приветствую, господин, – поклонился Пелайр.

Орвин рассеянно кивнул.

– Ну, как продвигается работа?

– Все идет по плану. Исследовать зарождающийся чуждый разум так увлекательно! Никогда бы не подумал, что такая удача достанется мне… – воскликнул Пелайр.

– Поступила ли какая-нибудь информация от владыки Кроана? – спросил Орвин.

– Нет, господин. Но он, как обычно, может явиться в любой момент, – лицо молодого ученого подобострастно застыло. – Надеюсь, магистр заметит меня в моем усердии…

– Не сомневайся, – улыбнулся Орвин, одновременно ощущая в ауре помощника легкий оттенок зависти и скрытой ненависти.

Они помолчали, наблюдая за кипящей вокруг исследовательской работой.

– Ты недоволен моим руководством, Пелайр? – неожиданно спросил лорд, и глаза его вспыхнули.

Помощник помедлил с ответом.

– Я чувствую в вас равнодушие и даже неприязнь к замыслу империи, господин, – тихо сказал он наконец.

Орвин в деланном удивлении приподнял бровь.

– Ты же знаешь, что мое личное мнение никак не влияет на осуществление плана.

– Да, господин… – Пелайр наклонил голову, пряча глаза. Видно было, что слова начальника не убедили его.

– Продолжай надзор, – велел Орвин. – В конце дня я лично проведу контроль результатов. Не применяйте сверхмерное психовоздействие, ибо это испортит опытный материал.

Не оборачиваясь, аанский лорд сошел с помоста и быстрым шагом пошел прочь из лаборатории, стараясь не вслушиваться в жалобные крики полуразумных.

Мысль, которая пришла в голову во время разговора со Странником, разрасталась в сознании Орвина. Неполное знание, обрывочные воспоминания детства, часть тайны, которую поведал ему отец, – вот все, что знал он о чудесном артефакте, обладающем поистине безграничной силой. Возможно то была лишь легенда, которыми родители развлекают впечатлительных аанских детей.

Теперь в нем загорелось желание это проверить.

Он вошел в помещения библиотеки. Гигантские многоярусные стеллажи с книгами, картами, манускриптами и запечатанными свитками протянулись вглубь прямоугольного зала. По мановению руки хозяина, зал мягко осветился десятками снежно-белых сфер холодного пламени. Орвин нетерпеливо подошел к каталожному столу и наклонился над прозрачной панелью путеводителя, буквы и схемы которого приветственно загорелись при его приближении.

– Структура материи…, История цивилизаций и народов…, Паутина сознания… – бормотал он, скользя взглядом по перечню научных трудов. Тысячи и тысячи названий. Он уже было отчаялся найти желаемое, как вдруг среди немногочисленных ссылок по теме: «Границы познания Аанэа» увидел то, что искал.

Почти бегом Орвин направился к дальнему стеллажу, взошел на его третий ярус, где под потолком хранились самые старые источники аанского знания. Пара минут напряженного поиска – и он уже держал в руках запылившуюся древнюю книгу.

Держа ее бережно, как сокровище, лорд спустился обратно, подошел к столу и, усевшись в кресло для чтения, медленно положил книгу перед собой.

– Может быть, это не просто легенда… – тихие слова аанца прозвучали таинственно в мертвой тишине библиотеки

Он открыл книгу. На титульном листе было выведено изображение ярко-синего предмета спиралевидной формы, окруженного колонной призрачно-фиолетового сияния. Изображение неярко, но явственно светилось само по себе, от него исходил четко уловимый – особенно для острого разума лорда – поток силы.

– Вот он, – потрясенно прошептал Орвин. – Светоч Спирали…

Он благоговейно перевернул страницу и впился взглядом в мелкую вязь аанских рун, начинающих захватывающую повесть о великой находке. Орвин вчитывался увлеченно, забыв о том, что происходит за стенами библиотеки: о потоках воды, льющихся с неба, о полуразумных, о растущих подозрениях помощника Пелайра, о пище и воде, о самом времени. Никогда еще его ученая мудрость не сталкивалась с информацией, так далеко выходящей за пределы знаний и возможностей…

Незаметно пролетали минуты, складываясь в часы. Танственный фолиант был наполовину прочитан, а сам Орвин, не заметивший, как напряжение сменилось оцепенением, в полузабытье низко склонился над мерцающими строками.

– Господин! Лорд Орвин!!

Взволнованный возглас заставил его очнуться. Орвин резко выпрямился, обернулся…

– Господин! – повторил запыхавшийся слуга, подходя к столу.

– Что случилось? – рассерженно вопросил лорд.

Лицо пожилого лакея было искажено страхом.

– Владыка Кроан. Он здесь…

Орвин поднялся из-за стола.

– Магистр Кроан? Уже явился?

– Он ищет вас, господин. Он желает немедленно приступить к осмотру образцов.

Мучительная тревога за судьбу Странника и Тари вдруг пронзила сердце Орвина. Он почувствовал, что стоит на пороге грозных и неотвратимых событий.

«Будущее неясно. Как мне быть?…» – растерянно подумал он.

– Господин? – настойчиво повторил слуга.

– Да-да, идем, – лорд поторопился к выходу из библиотеки. Они вышли, и пламенные сферы погасли, оставив зал в полутьме. Продолжали светиться только руны в лежащей на столе раскрытой книге.

Странник, стоя в оружейной комнате, рассматривал хитроумное аанское оружие. Здесь находились разнообразные механизмы и устройства: одни были сделаны из металла, другие – из прозрачного кристаллического материала, третьи – из негаснущего света. Но в самом центре комнаты, на изящных высоких подставках лежали два предмета, казавшиеся примитивными в сравнении с окружающими их причудливыми орудиями войны.

Щит и меч.

Странник, подойдя, взял меч и для пробы взмахнул им в воздухе. Оружие показалось ему не совсем обычным: вместо обычного металлического блеска поверхность клинка имела матово-белую, молочную окраску. Меч был довольно большим, но легким, эфес его украшал прозрачная призма, испускающая яркие блики. При движении клинок наполнял воздух вокруг себя запахом озона, и казалось, что на его острие вот-вот появится разряд молнии.

– С кем ты собираешься сражаться? – раздался за спиной голос Тари.

Странник опустил оружие и немного смущенно улыбнулся.

– Не знаю. Не думаю, что меч поможет мне, если кто-то из всемогущих аанцев-телепатов станет нашим врагом.

Меднокожая девушка подошла к другой подставке и прикоснулась лежащему на ней круглому щиту, сработанному из мерцающего кристалла.

– Не стоит сдаваться заранее, – сказала она. – Даже если враг кажется всемогущим. У моего народа мужество в бою считалось… считается одним из самых достойных качеств мужчины…

Странник прислонил меч к треноге и, повернувшись к Тари, взял ее за руку.

– Ты раньше очень мало говорила о своем народе. Опиши мне свой мир. Я хочу знать все: историю, традиции, нравы.

– Зачем тебе это? – удивилась Тари.

– Как зачем? Я люблю тебя, но для меня ты – загадка. Может, узнав больше о твоем народе, я стану лучше тебя понимать.

Они вышли из оружейной и направились к выходу из тайных покоев Орвина. Длинный восходящий коридор вел через замаскированную пещеру в лесную чащу на холме, что возвышался неподалеку от замка.

– Всегда отрадно вспомнить о доме, особенно здесь, в этой подземной темнице, – вздохнула Тари.

– Ты любила свой дом?

– Конечно! Там так прекрасно… Раалия, наша страна, вся покрыта холмами и лиственными рощами. Повсюду много ручьев, птиц, солнечных полян, а небо над лесом – лазурная бездна, где солнце, в отличие от здешнего мира, никогда не заходит, и всегда стоит ясный день.

– У тебя на родине всегда день? – поразился Странник.

– А у тебя – нет? Хотя, ты же не помнишь… – спохватилась Тари.

Коридор заканчивался непрозрачной силовой завесой, сквозь которую слышались голоса птиц и шелест листвы. Перешагнув через эту преграду, они оказались в маленьком гроте, выход из которого заслоняли свисающие зеленые ветви. Снаружи, стена пещеры казалась монолитной, и проем, через который они попали сюда, был абсолютно незаметен.

– Знания аанцев огромные, – сказал Странник, погрузив ладонь в мнимую каменную стену и чувствуя кожей легкое покалывание. – Орвин говорил, что эта дверь пропустит назад только того, кого выпустила раньше…

Тари подошла к выходу из грота и с наслаждением вдохнула свежий воздух.

– А мне не кажутся великими технические изыски, – ответила она. – Мне жаль аанцев, которые ищут власти и могущества вместо свободы.

– А ты была свободна?

– Да… – Тари печально смотрела в глубь леса. – Не все было идеально в моем мире, но все же я была свободна. Здесь же я не знаю, как жить и как освободиться.

– Зато у тебя не было меня, – улыбнувшись, сказал Странник.

– Ты прав.

Держась за руки, они вышли из пещеры под сень деревьев. С листьев мелкой россыпью падали капли воды, оставшиеся после недавнего дождя. Небо уже начинало темнеть – долгий аанский день близился к закату – и под зеленым пологом собирались прохладные тени. Узкая тропка вела вверх по пологому склону, петляя между кряжистыми стволами. Странник и Тари, продолжая беседовать, пошли по ней.

Через несколько минут дорожка оборвалась, приведя их к обрыву. Деревья на его краю стояли особенно плотно, а подлесок был густым и буйным, словно отгораживая скалистый уклон живой изгородью высотой в человеческий рост.

Странник, раздвинув кустарник, восхищенно выдохнул. С обрыва открывался вид на покрытую лесом огромную долину, которая в центральной части была превращена в разноцветный симметричный сад, посреди которого блистал великолепием и величием гигантский замок Орвина. Рубиновые огни на центральной башне ярко горели в лучах заходящего солнца, и их отсвет почему-то вызвал в душе Странника тревогу.

– Как ты думаешь, Орвин поможет нам? – задумчиво спросила Тари, смотря на архитектурное чудо.

Странник не ответил. Тревога, казалось ему, исходит от совершенно определенной части замка, от купола ближней башни. Ощущение было сильным – словно его тела достигали невидимые волны, эхом звучащие в сознании.

– Что с тобой? – Тари посмотрела на него, почуяв неладное.

Странник потер лоб рукой.

– Знаешь… У меня такое чувство, будто Орвину сейчас грозит опасность. Ему… и нам тоже.

– Почему ты так думаешь?

– Не знаю.

Тари пожала плечами, но в следующую секунду ей тоже стало не по себе.

– Зря мы стоим здесь, на виду… – тихо сказала она. – Нас могут заметить аанцы из замка.

– Ты права, – Странник вслед за ней отступил от обрыва, сомкнув ветви зеленой изгороди.

Но волны тревоги продолжали поступать, врываясь в мозг мощным ритмом. Тари даже слегка покачнулась, ослабев под влиянием ментального воздействия.

– Что с нами происходит?… – прошептала она, словно боясь говорить в полный голос.

В сознании Странника пульс внешнего потока тревоги обретал все большую силу, становясь похожим на гул в ушах. В этом гуле постепенно стали различаться повторяющиеся слова, сперва неразборчивые, но становящиеся все более громкими и ясными.

Чтобы не упасть, Странник схватился рукой за толстый сук.

– Ты слышишь что-нибудь, Тари? Слышишь?!… – хрипло вскричал он, пытаясь перекричать звучащий в мозгу голос.

– Да… Орвин. Это его голос, – потрясенно ответила женщина.

«Найдите Светоч Спирали… – повторялся призрачный призыв, громом звучащий в голове. – Найдите Светоч Спирали… Найдите Светоч Спирали…»

– Светоч Спирали? – повторила Тари. – Что это?

– Не имею понятия, – развел руками Странник. – Но он явно пытается нам сказать о чем-то важном.

–Возможно, нам стоит немедленно возвращаться в укрытие?

В растерянности, они стояли возле огромного раскидистого дерева. Последние лучи солнца отразились от высокого шпиля аанского замка, и все окутала тень. Вместе со светом стал исчезать и голос Орвина.

«Светоч Спирали»… – еле слышно прозвучали последние слова.

– Наверное, ему нужна наша помощь! – тревожно воскликнул Странник.

– В чем мы можем помочь ему? – усомнилась Тари.

– Не знаю. Но это нужно выяснить! Мы ничего не узнаем, если будем вечно прятаться! – Странник, внезапно решившись, побежал по тропинке назад ко входу в пещеру.

– Подожди меня! – она последовала за ним.

Меньше, чем через минуту они вновь оказались возле замаскированной двери.

– Постой! – Тари схватила Странника за руку. – Нам может грозить опасность.

– Я знаю, – ответил он. – Но мне надоело скрываться от судьбы. Если Орвину что-то угрожает, то мы поможем ему и отплатим за его добро. Кроме того, я думаю нам стоит искать этот… небесный меч именно в замке.

Его решимость, видимо, понравилась Тари. Ее глаза блеснули.

– Ты прав. Пойдем.

И они прошли сквозь силовую завесу.

Лорд Орвин на секунду остановился у дверей главного зала замка. В спешке облачившись в церемониальную одежду, – мантию сине-черного цвета с серебристым подбоем, хрустальную шпагу и массивное ожерелье – он должен был встретить магистра Кроана с подобающими почестями, как того требовал этикет, ибо Кроан, на этот раз, явился не как простой гость, а как особа, облеченная государственной властью.

Вздохнув в предвкушении встречи, Орвин усилием воли плавно распахнул дверь и шагнул вперед. Магистр стоял в центре зала, прямо на изображении герба Аанской Империи. Символ власти – блестящий обруч, исписанный рунами Силы, – охватывал его старческую хрупкую голову. Вокруг худощавой фигуры Кроана, слегка искажая прозрачность воздуха, мерцала оболочка защитной энергии, которой по традиции, окружали себя высшие чиновники во время выполнения важных заданий. Чуть позади магистра безмолвными тенями стояли трое воинов Имперской Стражи, закутанные в угольно-черные плащи.

Орвин, подойдя на нужное расстояние, склонился в учтивом поклоне.

–Я рад приветствовать вас снова, владыка Кроан, – сказал он.

Блистающие синевой глаза магистра чуть сощурились.

– Я здесь, лорд, чтобы оценить ваши усилия в выполнении возложенной на вас задачи.

– Все идет, согласно разработанному Империей плану, – ответил Орвин. – Работы по освоению предразумным сознанием продвигаются вперед, и мы уже можем судить об особенностях психических и рефлекторных процессов испытуемых разных видов.

– Я желаю видеть результаты работ и слышать ваши объяснения, – повелительно молвил Кроан.

Молодой лорд вновь поклонился, скрывая непокорно вспыхнувший огонек во взоре.

– Как скажете, владыка Кроан. Прошу вас следовать за мной в помещения ментальной лаборатории, – Орвин приглашающим жестом указал рукой на боковой коридор, возле распахнутых дверей которого стояли слуги, трепещущие при виде величия магистра и его телохранителей.

Они торжественно прошествовали через зал – Впереди Кроан и Орвин, сзади стражники, образующие своими позициями равносторонний треугольник. Слуги, живущие в замке, низко кланялись, когда друг Императора проходил мимо них, мерцая своей защитной оболочкой.

У входа в лабораторию их встретил помощник Пелайр. Увидев Кроана, он подобострастно опустился на одно колено и склонил голову.

– Великий владыка, приветствую свет Империи в вашем лице! – восхищенно воскликнул он. Орвин слегка поморщился – такими титулами принято было величать только членов императорской семьи.

Но по лицу Кроана расплылась улыбка тщеславия. Он похлопал Пелайра по плечу и жестом велел ему встать.

– Это и есть ваш подающий надежды научный помощник? – спросил он у Орвина.

– Да, магистр, – ответил лорд.

– Мы знаем о тебе, юноша. Успехи твои и патриотизм приятны Империи, – снисходительно обратился Кроан к Пелайру, который мальчишески встрепенулся от радости.

Теперь уже втроем – магистр пригласил помощника следовать за ним – они начали обход секций лаборатории.

Сперва внимание Кроана привлек покрытый серой чешуей вертлявый коротышка, который за прошедшие дни был обучен подобострастным лакейским манерам и покорности. Аанский техник продемонстрировал, как подопытный предразумный, повинуясь команде, беспрекословно выполнял любые, даже самые нежелательные для него приказы.

– Неплохая работа, – похвалил Кроан. – Нужно, однако, усовершенствовать процесс передачи команд до мысленного импульса. И закрепить рабскую покорность на генетическом уровне.

– Да, владыка, – подхватил Пелайр, смотрящий прямо в рот магистру.

– В таком случае, у рабов не будет возникать даже вероятности невыполнения приказа, – продолжал магистр. – Нельзя надеяться только на обучение. Когда раб будет видеть хозяина, он должен автоматически, на инстинктивном уровне стремиться исполнить любое его желание…

Еще раз окинув взглядом угодливого серого карлика, Кроан вместе с учеными перешел к другой секции.

Здесь у предразумных исследовали и воспитывали воинскую агрессивность и отвагу. Под ментальным контролем обучающего инженера, наиболее сильные и выносливые из существ схватывались в бескомпромиссной схватке не на жизнь а на смерть. Окровавленные тела их дрожали от избытка гнева.

Кроан, чтобы испытать эмоциональную силу громоздкого дикаря – того самого, что нападал в плену фиолетового овоида на Странника – приказал убрать остальных испытуемых, и когда на площадке остался один дикарь, послал ему мощный ментальный позыв, заряженный воинской злобой. Гигант вздрогнул, словно вслушиваясь в безмолвный вызов магистра, но через пару секунд, издав утробное рычание, в ярости бросился на Кроана.

Черные телохранители в готовности встрепенулись, но магистр с улыбкой превосходства легко сдерживал натиск предразумного, небрежно вытянув вперед руку и воздвигнув силовое препятствие перед собой. Воя, дикарь с пеной у рта снова и снова бросался на Кроана, в кровь разбив голову и руки. Казалось, он вот-вот прорвет невидимый барьер и разорвет аанца на куски…

Увидев все, что нужно, магистр чудовищным толчком психополя швырнул громадного предразумного через весь отсек – его массивное тело с треском ломаемых костей ударилось о каменную стену и безжизненно сползло на пол, оставив на камне кровавый потек.

– Это неправильно… – разочарованно процедил Кроан, презрительным взглядом изучая останки испытуемого. – Боевая ярость не должна быть бесконтрольной. Если раб увидит мощь, заведомо превосходящую его силы, он не должен без приказа столь бездумно бросаться в бой – дабы не причинять расходов Империи. Хотя, получив соответствующую команду, он, конечно не должен сомневаться.

– Слушаем, владыка, – склонились Пелайр и техники.

Орвин молчал, сдерживая бессильный гнев. Жестокость и пренебрежение ко всему, не принадлежащему Аанэа, была нормой для всех его соотечественников. «И как я не замечал этого раньше?»… – подумал он, с горечью смотря на своих домочадцев, униженно кланяющихся старому чиновнику.

Следующая секция более всего привлекла внимание магистра Кроана. Здесь исследовали подопытных с целью воспитания слуг, что трудились бы в эстетических сферах аанской жизни: домашнем услужении, искусстве, развлечениях. Сюда отбирали самых внешне привлекательных предразумных, изучали их уровень восприятия и внушали им то или иное свойство.

Кроану, однако, не особо понравились высокие хрупкие существа с пронзительными голосами, даже обряженные в достойную одежду. Невысоко оценил он и бесполых остроухих предразумных, с относительно развитыми умственными способностями – по выражению магистра, эстетическое чувство аанца должно оскорбляться при виде таких внешне несовершенных созданий.

– Мы должны или найти, или создать форму, способную украсить интерьер аанского дома или дворца, – произнес Кроан, когда испытуемых убрали прочь с его глаз. – Слуга должен вписываться в обстановку, как любая другая вещь…

Жестом приказав остальным ученым, а также своим охранникам отойти, магистр остался наедине с Пелайром и Орвином.

– Есть еще одна деталь, – понизив голос, добавил он. – Вы понимаете, что светская жизнь высших аанцев требует утонченных развлечений.

– Да, владыка, – откликнулся Пелайр.

Алчно сверкнув глазами, Кроан продолжил:

– Поэтому важно создать не только слугу-работника, но и слугу-игрушку, особенно служанку – как объект игр и эротических наслаждений хозяина.

Лорд Орвин, с трудом скрывая отвращение, воззрился на магистра. Он, казалось ему, почувствовал, как Кроан в глубине души грезит об оргиях с послушными рабынями, происходящих в тайных залах императорского дворца.

–Теперь вам ясно, – доверительно продолжал тот, – Что внешнее сходство тела и… определенные анатомические соответствия органов крайне важны. Я лично награжу ученого, который выполнит эту задачу.

Помощник Пелайр в волнении кивал головой.

– Господин! – вдруг обратился он к Орвину. – Ваши первые испытуемые… Они почти идеально соответствуют критериям владыки!

– Первые испытуемые? – заинтересовался Кроан.

Сердце Орвина усиленно забилось, он с ненавистью бросил взгляд на помощника. Но остановить того было невозможно – он, захлебываясь от желания угодить магистру, описывал внешность Тари и Странника.

– Изящная меднокожая женщина?… – повторил Кроан, закрыв глаза и, видимо, вызывая перед внутренним взором ее образ. – Возможно, это то, что мы ищем.

– Она погибла в результате опытов, владыка, – молвил Орвин, стараясь говорить разочарованно.

– Это не страшно, – отмахнулся магистр – можно выделить генетический материал и воссоздать ее копию. Так даже лучше – сейчас мы вскроем тело и определим, подходит ли ее половая система для взрослого аанца.

Орвин содрогнулся, представив ужасную судьбу, с которой могла столкнуться бедная Тари.

– Мы ведем строжайший учет телам погибших предразумных, – с гордостью воскликнул Пелайр.

Одобрительно кивнув головой, магистр Кроан повернулся к Орвину.

– Их воссоздание будет для вас первоочередной задачей. Я немедленно хочу видеть тела ваших первых подопечных.

Аанский лорд медленно кивнул, лихорадочно пытаясь придумать путь к спасению.

– Да… Прошу вас проследовать за мной, магистр.

Пелайр устремился было к спуску в подземные ярусы (там хранились тела предразумных), но Орвин остановил его.

– Эти два тела помещены мной в отдельную препараторскую комнату, – выпалил он первое, что пришло в голову.

Магистр и помощник удивленно обернулись.

– Я чувствовал их необычность и собирался на днях подвергнуть их детальному анатомированию, – пояснил Орвин.

Кроан пожал плечами.

– Хорошо, сейчас вы займетесь именно этим.

Они покинули лабораторию и направились вслед за лордом. Орвин, чувствуя, как у него обливается холодным потом спина, повел Кроана, Пелайра и трех воинов Имперской Стражи через жилые помещения замка. Зайдя в небольшой зал, предназначенный для занятий живописью, он подошел к древней настенной гравюре и провел пальцами по выпуклому изображению. Матовая поверхность металла сверкнула неожиданным блеском, а затем в стене обозначились линии скрытой двери. Толкнув ее, Орвин шагнул в узкий коридор с зеркальными стенами, спирально поднимающийся вверх.

Это был еще один из тайных ходов, известных только хозяевам замка. Даже Пелайр не мог знать, что ждет их в конце коридора. Молодой лорд изо всех сил старался сдерживать эмоции, чтобы ментальная аура не выдала его волнения.

– Прошу следовать за мной, – пригласил Орвин.

Пятеро аанцев зашли вслед за ним. Едва они удалились от входа на несколько метров, дверь затворилась сама по себе, снова став сплошной монолитной стеной. Коридор осветился мягким светом утопленных в прозрачной толще зеркал светильников.

Они молча шли несколько минут, эмоциональное напряжение возрастало в воздухе. Видимо, почувствовав его, черные стражники то и дело настороженно озирались, готовые в любую секунду реагировать на опасность

– Вы выбрали странное место для анатомических исследований, лорд, – хмуро сказал магистр Кроан, видимо начиная подозревать неладное. Орвин понимал, что его отчаянный замысел мог быть раскрыт в любую секунду.

– Мы почти пришли, – промолвил он.

Коридор заканчивался, выходя через узкое овальное отверстие в маленькую зеркальную комнату полусферической формы. Видимо, они находились под куполом одной из декоративных башен замка.

«Теперь все решит внезапность… – подумал Орвин. – Сделать все быстро и неожиданно, так, как я делал в детстве, убегая от старого опекуна».

Он первым переступил порог, оказавшись в сферической комнате, и сразу же обернулся к спутникам, загородив отверстие входа.

– Обратите внимание на ваше отражение в стенах, владыка Кроан, – сказал аанский лорд, указывая за спину магистра.

Аура Кроана гневно блеснула, но он все же повернулся и взглянул в указанном направлении.

В ту же секунду Орвин протянул руку и с силой нажал на короткий рычаг, расположенный возле двери со стороны комнаты.

Стражники, увидев, как начинает закрыватся выход из коридора, рванулись вперед – и опоздали лишь на мгновение. Пелайр и Кроан успели лишь удивленно ахнуть.

Вся комната пришла в движение. Мощный механизм начал стремительно разворачивать ее, и эллипс отверстия сместился по отношению к коридору, закрыв выход из него. Орвин видел, как перед ним скользит каменная кладка аанского замка по мере того, как поворачивалось помещение.

Прошло несколько секунд, и комната развернулась на сто восемьдесят градусов. Отверстие входа совпало с другой дверью, через проем которой виднелось голубое предзакатное небо.

С противоположной стороны полусферы сквозь толщу стены донесся слабый стук и неразборчивые гневные крики. Кроан и его свита поняли, что оказались в ловушке.

Не обращая внимания на эти звуки, Орвин выбежал из комнаты в открывшийся проем и, миновав несколько скользких каменных ступеней, оказался на крыше башни.

Полусферу ее купола венчала каменная корона, символизирующая власть Империи. Между ее возвышениями, скрытая от взора, пряталась небольшая платформа со стоящим в ее центре причудливым аппаратом.

Это был ментальный передатчик – устройство, позволяющее отправлять мысленные послания на значительные расстояния, применяемое в тех случаях, когда хозяину замка необходимо было срочно связаться с далекими посланцами или передать важную новость.

Орвин пользовался им только единожды, в ранней юности, когда отправил вдогонку уехавшему отцу весть о кончине его брата. С тех пор прошло много лет, и навыки использования прибора освежить в памяти было не просто.

– Все дело в расстоянии между линзами… – в спешке шептал Орвин, перемещая кристаллические призмы конструкции относительно друг друга.

Наконец, через пару минут, он почувствовал, как в его сознании зазвучал мощный ментальный резонанс прибора. Мысли Орвина, казалось ему, стали звучать громогласно, распространяясь словно лучи яркого светильника.

Тогда он вызвал в памяти рисунок психических аур Странника и Тари, представил перед внутренним взором их образы. Медленно повторяя слова, Орвин стал повторять слова, что должны были раздаться в сознании его друзей.

– Найдите Светоч Спирали. Найдите Светоч Спирали. Найдите Светоч Спирали…

Недостатком ментального передатчика было строгое ограничение длины послания. Ритмичность и краткость передаваемого сообщения были очень важны для обеспечения результата. Если бы Орвин постарался сказать Страннику и Тари что-то еще, то они вместо различимых слов услышали бы только бессвязный треск в головах.

По крайней мере, аанский лорд сообщил им о единственном средстве, что могло дать им обоим надежду когда-либо вернуться в свой мир…

Следующим пунктом отчаянного плана Орвина был спуск по отвесной стене замка, но обдумать его в деталях у лорда не хватило времени.

Внезапно внутри башни раздался сокрушительной силы грохот. Купол ощутимо дрогнул, и Орвин, поскользнувшись, чуть не упал на каменный пол платформы. Контакт с передатчиком разорвался, и мысленный поток иссяк.

– Что это?… – потрясенно пробормотал Орвин, и словно в ответ, раздался второй удар, еще большей силы. Из проема, ведущего в сферическую комнату, вырвалось облако пыли и каменного крошева.

В изумлении, аанский лорд неподвижно смотрел, как на крышу выходят черные телохранители Кроана. Следом за ними появился и он сам, окутанный своей мерцающей защитой.

Лорд Орвин был поражен быстротой, с которой магистр вырвался из ловушки. Поворотная комната башни была выполнена из прочнейшего металлического сплава, окружена прочной аанской кладкой – никакого ментального импульса не хватило бы, чтобы разрушить ее. Видимо, Кроан обладал каким-то скрытым могуществом.

– Решил в прятки со мной играть, мальчишка?! – гневно вскрикнул магистр, увидев беглеца внутри каменной короны.

Понимая, что время объяснений прошло, Орвин сконцентрировался и попытался было отгородиться силовым полем.

Но от Кроана исходили волны убийственной ментальной мощи, легко преодолевшей защиту молодого лорда. Тело Орвина вдруг рывком вылетело с каменной платформы и, пролетев несколько метров, зависло в воздухе в сотне метров над радужными клумбами аанского сада.

– Где те двое, твои первые питомцы? – спросил старый аанец, сверля лорда сверкающим взором. Пересиливая чудовищный поток психоэнергии, Орвин распрямился в воздухе и встретил глазами взгляд Кроана.

– Что, не терпится позабавиться, старик? – он попытался усмехнуться, но невидимые клещи сдавили горло.

– Где они? – повторил магистр; злоба перекосила его лицо.

– Там… где тебе… не достать… – смог выговорить Орвин.

Не говоря больше ни слова, Кроан снова швырнул его на крышу купола. Упав на спину, Орвин ударился затылком о холодную каменную поверхность.

Три Имперских стражника окружили его, заслоняя небо. В стороне раздался голос Кроана, полный ярости и презрения:

– Идиот! Ты даже не можешь представить, какую великую роль ты мог сыграть в моих планах…

И тогда Орвин потерял сознание.

Глава 5. Голубая кровь

Стараясь ступать бесшумно, Странник ступил на мерцающий пол зала Ментального Усилителя. Никто не тревожил кристаллическую громаду, под сводами зала было безлюдно и тихо. Оглядевшись, Странник опустил молочно-белый меч и с облегчением выдохнул.

– Здесь никого, – прошептал он, оборачиваясь.

Двигаясь грациозно, как прекрасная тень, вслед за ним из тайного хода вышла Тари. Она взяла с собой из укрытия легкий кинжал и маленький прозрачный щит из кристаллических пластин – тот самый, что вместе с мечом покоился в центре оружейной.

– Куда мы пойдем? – спросила она.

– Постараемся незаметно пробраться в покои Орвина, – решил Странник. – За все время, что мы провели в замке, нам редко встречались другие аанцы. Будем надеяться, не встретятся и теперь.

– Все-таки мы с тобой сумасшедшие, – она усмехнулась. – Не думаю, что мы сможем защитить себя, если нас заметят…

Странник пожал плечами.

– Я думаю, мы это еще проверим, – он поднял белый меч и взглянул на его матовую поверхность. – Мне нравится это оружие. Если его изготовили аанцы, значит оно может быть направлено против них.

Вдвоем, они пересекли зал, прошли через ворота и стали подниматься по лестнице. Первые несколько минут стояла такая же спокойная тишь. Но вот, у самого конца лестницы, Тари вдруг настороженно замерла.

– Что случилось? – Странник прикоснулся к ее плечу.

– Сюда кто-то идет, – шепнула она.

Верхний лестничный пролет заканчивался массивной аркой, украшающей вход в прямой длинный коридор. Тари указала спутнику на арочные опоры, и они спрятались за ними по разные стороны от проема, потеряв друг друга из вида.

Сперва Странник, как и раньше, ничего не слышал. И только через несколько секунд до его слуха донеслись слабые звуки. Действительно, к лестнице приближались аанцы, судя по голосам – двое.

Взяв меч наизготовку, Странник приготовился дать достойный отпор.

– … удивительное и необъяснимое поведение, – голос звучал уже совсем близко. – Я не могу найти другой причины, кроме его безумия.

–Магистр обвинил его в покушении на свою жизнь, – откликнулся другой, женский голос.

– Мне жаль Орвина… Хоть он и молод, он великий ум Аанэа.

– Но его вина очевидна! Нападение на владыку и на Пелайра, халатность в работе, неуважение к Империи… Его ждет кара.

Странник жадно вслушивался, боясь пропустить хоть слово. Беседующие аанцы, наконец, прошли мимо арки и стали спускаться по лестнице. Теперь он увидел их – пожилые мужчина и женщина в одинаковых светло-серых одеждах.

– Теперь Пелайр возглавит работу с полуразумными, – они продолжали разговор. – У него цепкая хватка, он доведет дело до конца.

– А что станет с лордом?

– Магистр увозит его с собой в столицу, на Императорский суд. Орвин не признается, с какой целью скрыл подопытных и напал на Кроана – наверное, его подвергнут психопыткам, чтобы узнать правду…

Голоса аанцев затихали внизу. Странник вышел из-за арки навстречу Тари. Она выглядела подавленной.

– Ты слышала? – спросил он.

Тари кивнула.

– Они знают о нас… Орвин в беде…

– Он в беде из-за того, что хотел помочь нам, – Странник решительно сжал рукоять меча. – Мы освободим его.

– Но… Он хотел, чтобы мы нашли какой-то Светоч Спирали?

– Я думаю, эти две цели совпадают, – помолчав, ответил он. – Зная, что ему грозит опасность, Орвин сообщил нам о средстве, способном его спасти.

– Но что это за Светоч? – недоуменно спросила Тари. – И где нам искать его?

– Сперва – в жилых ярусах, там, где жил Орвин. Там мы узнаем больше.

Несколько сот метров, отделяющих коридор от покоев аанского лорда, они прошли в тишине, никем не замеченные. Странник благодарил судьбу за то, что Тари легко вспомнила последовательность поворотов и лестниц, ведущую в жилую часть замка.

Через пару минут они уже стояли в роскошной гостиной, той самой, где всего несколько дней назад лорд Орвин впервые угощал их аанской пищей.

Странник прошелся по комнате, вглядываясь во все детали интерьера. Но не увидел ничего, что можно было бы назвать Светочем Спирали. Слуги или другие обитатели замка могли зайти в любой момент.

– Это безнадежно… – в отчаянии прошептал Странник.

– Милый, иди сюда! – вдруг тревожно позвала Тари, стоящая у окна. Он подошел и, вслед за ней, посмотрел вниз на раскинувшийся внизу сад.

Возле главных ворот собиралась процессия. Видимо, важный гость покидал замок, и домочадцы неподвижно склонились в низких поклонах, стоя возле его скакуна. Странное мерцание окружало всадника, а поодаль стояли еще трое, одетые в черное – видимо, телохранители.

– Наверное, это и есть Кроан… – догадалась Тари.

– Вид у него впечатляющий, – заметил Странник. – И еще какая-то волшебная броня… Думаю, будет нелегко отбить у него Орвина.

– Гляди! А вот и сам Орвин! – горестно вскрикнула Тари.

Они в немом удивлении смотрели, как двое служителей замка вывели из ворот клетку, редкие прутья которой были сработаны, казалось, из фиолетового света. Ничем не поддерживаемая, она свободно висела в воздухе, плавно перемещаясь над землей. В клетке, перевитое жгутами такого же фиолетового сияния, виднелось неподвижное тело лорда Орвина.

– Бедный… – прошептала Тари, слезы стояли в ее глазах.

Странник сжал ее ладонь в нежном пожатии.

– Мы поможем ему, – пообещал он.

Кроан тронул коня, и его кортеж двинулся в путь, уже через несколько секунд перейдя на стремительный галоп. Магистр скакал впереди, обдавая свиту дорожной пылью, стражники неслись следом черной волной. Клетка с Орвином перемещалась между Кроаном и телохранителями.

Через пару минут они скрылись из виду, исчезнув в лесной дали.

Странник, вздохнув, отвернулся от окна.

– Ну что же, теперь единственная наша надежда – этот таинственный Светоч Спирали…

Они еще раз тщательно осмотрели покои, не нашли ничего похожего и, решив продолжить поиски в другом помещении, направились к двери.

Тари перешагнула через проем – и нос к носу столкнулась с рослым аанцем, держащим в руках поднос.

Оба вскрикнули, слуга уронил посуду на пол.

– Кто ты?… – изумленно спросил он.

Странник понял, что даже секунда промедления чревата большой опасностью. Прянув вперед, он размахнулся, и нанес аанцу сильный удар по голове плоскостью клинка. Тот рухнул на пол, загородив выход.

– Ты убил его?! – воскликнула Тари.

Странник наклонился над поверженным аанцем.

– Нет. Он дышит.

– Что будем делать теперь?

– Не знаю, – он пожал плечами. – Нужно бы связать его и расспросить о путях выхода из замка.

– А если он применит ментальную силу?

Странник гневно нахмурился.

– Мне надоело бояться!

Вдвоем они оттащили довольно тяжелого лакея на середину комнаты и положили на спину, связав ему руки подвернувшимся шелковым полотнищем.

Тари, присев на корточки, коснулась ладонью серебряной кожи его лба и, видимо, применила свое целительное искусство, так как он через пару секунд пошевелился и слабо застонал.

– Ты слышишь меня? – спросила она.

Глаза аанца внезапно широко распахнулись. В них загорелась униженная злоба.

– Грязное животное… – процедил он.

Тари недобро усмехнулась.

– В животных нет столько грязи, как в душах твоих собратьев! – ответила она, презрительно глядя ему в лицо.

Аанец выгнулся, стараясь разорвать шелковое полотно.

– Что тебе нужно? – он пока не видел Странника, стоящего сзади, и обращался только к Тари.

– Выйти из замка. Ты покажешь дорогу, – велела она.

Среброкожее лицо скривилось от ненависти.

– Я не буду выполнять приказы недоразвитого звереныша! – выпалил лакей.

Странник заметил, что белый меч в его руке внезапно начал вибрировать. В этот же момент, аанец с усилием изогнул кисть руки, направляя ее на Тари. Странник увидел, как вокруг пальцев лакея формируется переливающееся движение воздуха, которое через секунду с быстротой молнии рванулось в сторону женщины и врезалось в нее. Тари не удержалась на ногах и, вскрикнув, упала на спину. Призрачные завихрения, исходящие из руки лакея, стали окутывать ее.

«Это ментальная сила», – мелькнула догадка у Странника; он бросился вперед и, встав между аанцем и Тари, заслонил ее.

Увидев второго врага, лежащий лакей удивленно вздрогнул, но не перестал источать силовой поток. Однако, переливающийся жгут прозрачного воздуха не повредил Страннику. Он изогнулся и, достигнув белого клинка в руке человека, полностью впитался в его матовую поверхность.

«Это не простой меч», – понял Странник, чувствуя, как по руке, державшей оружие, растекается бодрящая энергия. Видимо, владелец меча мог видеть ментальные импульсы, исходящие от аанцев, и противостоять им.

Он поднял клинок и поднес его острием к лицу лакея. Тот вскрикнул от боли, и поток силы из его руки иссяк.

– Ты выведешь нас отсюда – или погибнешь, – спокойно сказал Странник.

Злоба в синих глазах лакея сменилась страхом.

– Я… Хорошо, – он склонил голову к груди, пряча глаза.

Жестом, Странник велел аанцу встать. С трудом поднявшись – руки оставались связанными – тот отошел к окну.. Тари тем временем подняла прислоненный к стене кристаллический щит.

– О… Что-то изменилось, – удивленно сказала она. – Я чувствую, как он питает меня энергией.

Странник кивнул.

– Да, нам повезло с оружием. С мечом в руке я мог видеть поток ментальной силы аанца. Видимо, щит и меч специально сделаны для борьбы против психической энергии. Так что мы теперь не слабее их.

Со стороны коридора внезапно послышались шаги.

– Ранат! Ранат! Куда ты пропал? – донесся голос. Странник и Тари переглянулись, зная, что спрятаться невозможно. Лакей у окна радостно встрепенулся и хотел было подать голос своему собрату, но промолчал, когда Странник с угрозой направил на него острие меча.

– Ранат! Скорее, нас уже заждались… – на пороге появился еще один аанец, держащий в руках какой-то массивный гудящий прибор. Увидев двоих незнакомцев рядом с Ранатом, он удивленно замер.

Странник, несколько растерявшись, повернулся к нему и сделал пару шагов к двери, потеряв из вида первого лакея.

– Стой на месте! – приказал он.

– Дагор! Беги! Предупреди!… – вдруг закричал стоявший сзади Ранат.

Глаза второго аанца вспыхнули. Он с усилием поднял свой прибор над головой…

– Осторожней! – вскрикнула Тари, заслоняясь щитом.

Гудящий прибор грянулся о мраморную поверхность пола. Раздался пронзительный высокий звук, повалили клубы белого пара, заволакивая дверной проем.

Странник на пару секунд замешкался, ошеломленный резкостью звука. Однако, когда он всего через несколько мгновений достиг двери, то второго аанца уже не было.

– Сзади!! – вдруг услышал он тревожный крик Тари. Странник стремительно обернулся и увидел несущегося на него лакея Раната, который каким-то чудом смог освободиться. В руке он сжимал чугунный канделябр.

– Сдохни, зверь! – он занес свое орудие над головой.

Не отдавая себе отчет, Странник автоматически отпрянул назад, рука его, держащая меч, взметнулась вверх…

Клинок встретился с незащищенным горлом аанца.

Брызнула голубая жидкость. С зияющей раной, перечерчивающей горло, лакей медленно упал на колени, затем повалился навзничь. Под ним стало растекаться пятно аанской крови.

Странник остолбенело смотрел на мертвое тело Раната.

– Ты в порядке? – Тари осторожно прикоснулась к его плечу.

– Нет… – тихо сказал Странник.

– Бежим, – она кивнула в сторону двери. – Тот, второй, сейчас приведет помощь. Бежим скорее!

Сглотнув, Странник заставил себя отвести взгляд от существа, убитого им впервые в жизни. То есть в этой, новой жизни – кто знает, какие поступки скрывались в прошлом…

– Пойдем, – согласился он.

Уже не стараясь быть бесшумными, они выбежали в коридор.

Длинная вереница проходов и галерей, наконец, вывела их к высокой мощной двери, украшенной серебристым аанским гербом.

– Вот, это наверное может быть выходом наружу, – сказала запыхавшаяся Тари, догнав Странника. Он, однако, с сомнением покачал головой.

– Мне уже не верится, что мы найдем выход, – но, все же, толкнул массивную дверь.

Им открылся вход в огромную сферическую залу, разделенную на сектора, с пустым пространством в центре. На противоположной стороне залы зияли открытые ворота, за которыми виднелись деревья и ясное небо. Но, как назло, в помещении было много аанцев, оживленно выполняющих какие-то работы. Приглядевшись, Странник и Тари поняли, что попали в место, где подвергались исследованиям полуразумные пленники Вараска.

– Смотри… – Тари, пораженная, указала на длинные ряды клеток, на столы, загроможденные шевелящимися телами. – Они разделывают их, словно диких зверей! Негодяи!

– Милая, будем сейчас думать о нас, иначе мы присоединимся к этим несчастным, – ответил Странник.

Аанцы, работающие в зале, стали обращать внимание на фигуры, стоящие в дверях. Послышались изумленные возгласы:

– Это они! Первые подопытные! Они живы!

Тари обернулась. Коридор, приведший их сюда, был пока пуст. Но в любую секунду оттуда могла явиться погоня.

– Мы попались в ловушку!

– Нет! – решительно вскричал Странник. – Бежим вперед, пока они не опомнились! Твой щит может отражать их силу. Бежим!!

На мгновение, Тари взглянула ему прямо в глаза, и он не увидел в ее взоре страха.

– Люблю тебя, – прошептала она, и в следующую секунду прянула вперед, прямо через зал

Странник побежал прямо за ней, сжимая меч обеими руками. Они стремились пересечь пустое пространство в центре помещения, где пока было свободно. Но с обоих боков, спереди и сзади, к бегущим полетели направляемые аанцами разрушительные импульсы силы – оба видели их благодаря своему чудесному оружию. Тари увернулась от одной струи призрачной энергии, поднырнула под другую, отразила щитом третью… Она двигалась грациозно и быстро, как неуловимый хищник. Странник на бегу размахивал мечом, перерубая ментальные потоки, и их энергия придавала ему дополнительные силы.

«Еще чуть-чуть! Еще немного!» – молил судьбу Странник; ворота были уже совсем близко. Наконец, они выбежали из замка, оказавшись на небольшой площадке, в центре которой бил причудливый фонтан.

Слева от ворот стоял аанский грузовой экипаж, состоящий из платформы, парящей в воздухе, и нескольких толстых тросов, соединяющих ее с двумя тягловыми животными. На платформе стоял возница – атлетического вида молодой аанец. Экипаж был нагружен клетками с полуразумными существами. По всей видимости, вот-вот должна была начаться разгрузка.

Странник подбежал к переднему концу повозки.

– А ну слезай! – крикнул он вознице.

Тот, увидев освободившегося, как он решил, из клетки, подопытного, взмахнул бичом, намереваясь хлестнуть беглеца по ногам. Но Странник, подпрыгнув, избежал удара. Тогда возница спрыгнул на землю и замахнулся снова. На этот раз гудящее волокно задело плечо Странника, пронзив его острейшей болью. Однако, Странник овладел собой и, поднырнув под снова взметнувшийся бич, сделал глубокий выпад и вонзил меч в обнаженную грудь аанца.

– Я поступил не хуже, чем вы обошлись с нами, – сказал он уже мертвому вознице, переводя дыхание.

Тари тем временем легко запрыгнула на платформу с другой стороны и выхватила из-за пояса кинжал. Двери клеток были стянуты узлами, сплетенными из фиолетового сияния. Тари, не раздумывая, полоснула лезвием по светящемуся жгуту. Дверь клетки тут же распахнулась, и пленники, издавая разноголосые вопли, рванулись на свободу. Тари распахнула остальные две клетки – и вот уже около сорока разномастных существ нестройной толпой заполонили площадь.

– Вот ваши мучители! – крикнула Тари, указывая на появляющихся из ворот лаборатории аанцев.

Но несчастные подопытные и без подсказок помчались прямо на них. Несколько аанцев, остановившись, подняли руки, и беглецы сразу же покатились по земле, сметенные силовыми импульсами. Однако, полуразумных было гораздо больше, и через несколько секунд их руки, клешни и чешуйчатые лапы уже рвали на части среброкожие аанские тела.

Стараясь не слушать ужасные звуки побоища. Странник взобрался на платформу. На ее переднем конце располагалось место для погонщика, оборудованное чем-то вроде системы рычагов.

– Ты умеешь управлять такими повозками? – спросил он у подбежавшей Тари.

– На родине мы пользовались похожими. Ну-ка… – она передвинула центральный рычаг вперед до упора.

Тягловые звери тут же рванулись с места с большой скоростью. Странник не удержался на ногах и упал на пол платформы; пустые клетки с грохотом свалились на землю.

Полегчав, экипаж понесся еще быстрее. Животные синхронно скакали прямо по цветущим клумбам аанского сада. Тари потянула один из боковых рычагов, и экипаж повернул к узорным воротам, за которыми виднелись высокие деревья.

– Сбавь скорость! – крикнул Странник.

Тари засмеялась, радостно подставляя лицо ветру.

– Теперь я чувствую себя в своей стихии!!

Они пронеслись под аркой ворот.

– Прощай, проклятый замок! – прокричала Тари, оборачиваясь к блистающим в высоте рубиновым гербам. Вторя ей, Странник тоже радостно закричал, воздев меч над головой.

Через пару минут, обитель лорда Орвина скрылась за поворотом, и теперь их окружали только деревья. Никогда еще краски леса не казались Страннику и Тари такими яркими, а синева неба – столь бесконечной, как в эти минуты. Они наслаждались скоростью и свободой – в первый раз после того, как очнулись на черном берегу смерти.

– Ты знаешь, куда нам стоит направиться? – спросила Тари.

– Нет.. Но пока путь только один. Доберемся до развилка – тогда и подумаем.

– Какая удача, что мы нашли оружие, способное противостоять аанской силе! – с хищной радостью воскликнула она.

– Интересно, сам Орвин знал о свойствах меча и щита? – Странник благодарно посмотрел на свой клинок.

– Скоро спросим это у него лично!

Тягловые звери скакали галопом уже почти полчаса, но лес, окружавший дорогу, совершенно не менялся. Да и сама дорога оставалась все такой же – ни поворотов, ни ответвлений. Странник и Тари уже начали успокаиваться, думая, что их бегство прошло благополучно.

Однако, еще не все было кончено. Через несколько минут Странник, посмотрев назад, заметил, как их догоняет темная фигура.

– За нами погоня! – крикнул он.

Тари попыталась передвинуть рычаг вперед, но скорость и так была предельной.

– Сколько их? – спросила она, сосредоточенно управляя экипажем.

Странник вгляделся.

– По-моему только один. Всадник…

Громадный сине-черный конь настигал их с каждой секундой. Подойдя к заднему краю платформы, Странник взял меч в обе руки и решительно выпрямился, готовясь дать отпор.

–Ты справишься? – с тревогой спросила Тари.

– У меня нет выбора, – с отчаянной усмешкой ответил он.

Всадник отставал уже всего на несколько десятков метров. Теперь Странник видел, что это был молодой аанец с пепельными волосами; лицо его пылало гневом, в поднятой руке блистал длинный меч. Всадник крикнул что-то, и от него к повозке мощной струей метнулась ментальная энергия – Странник едва успел отразить ее своим белым мечом.

Тогда, видя, что он не может поразить беглеца, всадник перенаправил поток силы на парящую платформу. Основание экипажа резко зашаталось, днище накренилось. Странник едва смог устоять, но через мгновение платформа сотряслась с новой силой, угрожая оборвать тросы

– Тари! Останавливайся, он нас не отпустит! – крикнул Странник. – Придется сражаться!

Кивнув, Тари замедлила ход. Не дожидаясь остановки экипажа, Странник спрыгнул на утоптанную землю дороги и принял боевую позицию, крепко сжимая меч.

Видимо, пепельноволосый аанец понял, что его противник защищен от ментальной энергии, потому что он больше не испускал потоки силы. Спешившись в нескольких метрах от Странника, он угрожающе поднял тусклый клинок.

– Ты одет в нашу одежду, грязное отродье, – сказал он. – И, наверное, понимаешь мои слова. Мне неясно, зачем безумец Орвин обучал тебя и твою девку аанскому языку и обычаям, ясно лишь одно: сейчас вы вернетесь в замок и будете выполнять все мои приказания – или сдохнете мучительной смертью!

– Мы или погибнем, или уйдем свободными, – спокойно ответил Странник. – Но скорее сдохнешь ты, чем мы станем рабами.

Глаза аанца загорелись, и он стал похожим на свирепого демона.

– Я вижу, ты украл из замка оружие, – процедил он. – Но ты слишком глуп и примитивен, чтобы им владеть. Скоро этот меч найдет достойного владельца – меня, лорда Пелайра, хозяина замка! – и он с криком бросился на Странника.

Они скрестили мечи. Белый клинок испустил неровное гудение, встретившись с оружейной сталью. Пелайр наносил удар за ударом, наступая и тесня противника к обочине дороги. Никогда раньше не сражавшийся Странник явно проигрывал в искусстве фехтования, но пока ему удавалось сдерживать натиск Пелайра. Белый меч, казалось, быстрее своего обладателя предугадывал движения врага, и, будь у Странника другое оружие, он был бы мертв уже в первые секунды поединка.

Натиск аанца усиливался с каждым мгновением. Пылающие фиолетовым огнем глаза готовы были, казалось Страннику, прожечь его насквозь.

– Узнай могущество империи! – вскричал Пелайр, когда мечи со звоном встретились опять. Неожиданно его оружие скользнуло по белому клинку вниз и полоснуло по предплечью Странника, перерезая мышцы и сухожилия. Хлынула кровь.

Странник взял меч в другую руку; перед глазами его поплыли цветные круги. Он отступил еще на шаг, но поскользнулся на неровной обочине и рухнул на спину. Пелайр занес меч для сокрушительного удара, но Странник успел откатиться в сторону и вскочить на ноги.

– Еще не все! – переводя дух, сказал он.

Тогда аанец напал снова, ярость его была на пределе.

– Сдохни, сдохни!! – его меч со свистом рассекал воздух, Странник едва успевал уворачиваться и отступать. Несколько раз удары достигали цели, нанося глубокие раны, но ослабевший Странник все еще держался.

Вдруг Пелайр покачнулся, испустив крик боли. Своим горящим взором он уставился на аанский кинжал, глубоко вонзившийся ему в правый бок. Затем взгляд его соскользнул на стоящую неподалеку Тари, опускающую руку после броска.

– Ах ты, ведьма… – прохрипел он.

И в этот момент Странник, последним усилием рванулся вперед и наотмашь ударил белым мечом. Лезвие рассекло тело Пелайра от ключицы то таза.

– За Орвина! – сказал Странник.

Аанец, согнувшись, изумленно смотрел на страшную рану, из которой выпирали внутренности; меч выпал из его руки, голубая кровь потоком лилась на землю. Он попытался что-то сказать, но, издав только невнятное клокотание, повалился на дорогу лицом вниз.

– Ты в порядке? – Тари, подбежав, поддержала Странника.

– Относительно… – он улыбнулся, превозмогая слабость. – Постой, мне надо еще кое-что выяснить.

Странник подошел к телу аанца вплотную, морщась от боли, перевернул его на спину. Пелайр ловил ртом воздух, жить ему оставалось считанные секунды.

– Орвина ведь увезли в столицу, к императору? Как нам добраться туда? Говори!! – задал вопрос Странник, склоняясь над умирающим.

В тускнеющих глазах Пелайра появилась усмешка.

– Вы… никогда не попадете туда… – смог произнести он.

– Где столица?! – Странник схватил его за плечо. В ответ из горла Пелайра вырвался смех, похожий на карканье.

– Далеко над тобой… глупец…

Тари тоже подошла к ним, смотря на него с презрением и с жалостью.

– За что ты так ненавидишь нас? – тихо спросила она.

Аанец содрогался в предсмертных судорогах.

– Низшие твари… Должны… Должны знать свое место!..

Он дернулся в последний раз и застыл, синий огонь во взоре потух окончательно. Пелайр был мертв.

– Пойдем прочь отсюда, – Тари отвернулась.

Шатаясь, Странник сделал пару шагов в сторону. Силы его были на исходе, он чувствовал, что сейчас потеряет сознание.

– О, милый, да ты весь изранен! – воскликнула Тари, не давая ему упасть. – Сейчас я помогу тебе. Вот так…

Она помогла ему улечься на придорожную траву. Затем, глубоко вздохнув, закрыла глаза и прижала обе руки к груди Странника.

Почти увязнув в бездонной тьме небытия, он ощущал, как тепло от ее ладоней распространяется по всему телу, стирая боль, возвращая энергию жизни…

На темнеющем небе становился все ярче огромный пепельно-серебристый лунный диск.

Глава 6. Скрытый народ

Конь медленно брел под чернеющими в ночной тиши раскидистыми хвойными кронами. Поступь его копыт и шумное дыхание были единственными звуками, нарушающими покой безбрежного леса. Сильному животному была не в тягость двойная ноша: Странник и Тари сидели на коне, прижимаясь друг к другу, стараясь не терять тепло в прохладном воздухе аанской ночи.

Громоздкая повозка была оставлена на дороге, тягловые животные отпущены на свободу. Опасаясь погони, Странник и Тари решили спрятаться под сень лесных деревьев, и вот уже почти всю ночь брели наугад, не встречая никого, кроме мелких зверьков, живущих в подлеске. Странник, хотя и исцеленный живительной энергией тела Тари, все еще испытывал сильную слабость, рука, пострадавшая в поединке с Пелайром, назойливо ныла, и он старался поменьше двигать ею.

– Как ты думаешь, что ждет нас в конце этого леса? – спросила Тари.

– Когда мы были еще в замке, я видел из башни очертания гор далеко у горизонта. Возможно, мы направляемся к ним.

– А то место, куда старик Кроан увез Орвина, столица? Ты знаешь хоть что-нибудь о ее местонахождении?

Странник покачал головой.

– Нет. Орвин не говорил со мной о аанской географии. Я думаю, нам нужно найти в округе кого-нибудь, кто мог бы рассказать нам о том, как добраться до обители Императора.

– А тот седой аанец? Что он сказал тебе о столице?

– Она, мол, находиться далеко надо мной. Я думаю, его сознание помутилось перед смертью…

– У нас есть еще одна цель – найти Светоч Спирали, – напомнила Тари.

– Я помню. Но нужно узнать хоть что-то о нем, иначе мы не сможем даже начать поиски…

Все эти вопросы, ответа на которых не было, не давали Страннику покоя. Неизвестность, лежащая в прошлом и будущем, пугала его, заставляла чувствовать себя неспособным найти верный путь к цели. Правда, он был не так слаб и беззащитен, как раньше. Теперь на поясе у него висело могучее оружие, а рядом, прижимаясь к его груди, сидела прекрасная женщина, которую ему так хотелось оберегать и любить. Подумав о ней, Странник улыбнулся и, наклонившись, прикоснулся губами к шелковистым волосам Тари.

– Научи меня чему-нибудь на своем языке, – попросил он. Тари откинула голову назад, и он увидел ее поблескивающие глаза.

– Что ты хочешь узнать?

– Там, в замке, ты однажды сказала мне «туори». Что это значит?

Тари смущенно улыбнулась.

– Это значит: дорогой, близкий сердцу…

– А как будет «я люблю тебя»?

– Олла меа, – прошептала она.

Странник склонился к ее уху.

– Олла меа, Тари.

Она закрыла глаза, счастливо улыбаясь.

Деревья поредели, и конь вышел на прогалину, где из-под земли с негромким журчанием выбивался маленький ручеек. Лунный свет заливал поляну, и их фигуры отбросили на покрытую прошлогодней листвой землю слабые тени. Тысячи звезд сияли в небе, и Страннику вспомнилось, как Тари, увидев звезды впервые, в обсерватории замка, поражалась их величию и красоте – ведь у нее на родине, как оказалось, всегда стоял день.

– Давай отдохнем здесь, – предложил Странник.

Тари согласилась, и они спешились. Вышколенный аанский конь стоял неподвижно, как изваяние, а они прошлись по поляне, разминая ноги, а потом присели на старый повалившийся ствол возле самого ручейка.

– Знаешь, я часто пытаюсь представить тебя живущей в твоем родном мире, – задумчиво сказал Странник. – Умом я понимаю, что у тебя раньше была целая жизнь, семья, знакомства, может быть, даже любовь… Но сердце мое противится этому. Иногда мне даже хочется, чтобы ты, как и я, не помнила о своем прошлом.

– Ты ревнуешь? Ревнуешь меня к моему миру?

– Наверное. Хотя и сознаю, что это проявление слабости, – он усмехнулся. – А вдруг там, в этой вечно яркой стране есть кто-то, о ком ты думаешь с большей любовью, чем обо мне…

Тари задумчиво смотрела на звезды.

– Твоего места в моей душе этим мыслям не занять, – молвила она. –Но все же я часто думаю о доме. О тех, кто сейчас, наверное, оплакивает мою смерть…

Странник вдруг с содроганием вспомнил, что именно гибель стала причиной их запутанных путешествий между мирами.

– А ты можешь рассказать мне о своих последних воспоминаниях? Или не хочешь об этом говорить? – осторожно спросил он.

– Ты – мой избранник, и у меня не может быть от тебя тайн, – ответила Тари.

– Память причиняет тебе боль?

– Нет… – она закрыла глаза. – Просто мне иногда кажется, что все это было очень длинным сном.

В Раалии нет единого правителя, как здесь, у аанцев. В нашем мире народ делится на роды и общины, порой довольно многочисленные; каждая община ставит во главе самого мудрого и искусного – и его потомки, линия конунга, ведет народ сквозь океан жизни…

Я была младшей дочерью Моран-Лора, великого конунга степей. Говорят, во мне возродилось могущество его великих предков, – Тари усмехнулась. – Но лично я не считала себя особенно выдающейся.

Отец умер во время охоты, а такая смерть – в старости, но еще в полноте силы, в движении – считается у нас наиболее почетной. Было учреждено погребальное празднество, после которого право вести народ должно было перейти по закону к последнему отпрыску в роду Моран-Лора…

– К тебе? – догадался Странник.

Тари кивнула.

– Да. Честно говоря, мне было не по себе от этого – потому, что, взяв бразды правления, я должна была взять еще и мужа. Варл, первый охотник, по решению Совета общины, должен был разделить со мной бремя власти.

– Так у тебя был жених?! – поразился Странник. – И ты… ты любила его?

– Нет, нисколько, – рассмеялась она. – Просто по нашим законам правителю нельзя жить в одиночестве. До того я была Варлу лишь подругой. Любил же он мою старшую сестру, Селем, а она обожала его…

– И что же произошло? Как случилось, что ты умерла? – спросил заинтригованный Странник.

– Я и сама не понимаю… – Тари пожала плечами. – Мы похоронили отца, было пропето много прославляющих песен. Потом в семейном кругу мы вспоминали о его великих делах; была трапеза в шатре конунга, и с нами был Варл. И когда все было сказано, сестра Селем поднесла мне кубок правителя, я выпила Росу Власти – и все оставили меня, чтобы, проснувшись со следующим восходом Темной Луны, встретить в моем лице нового конунга.

– Продолжай… – Странник слушал с интересом, забыв о довлеющих над ним проблемах.

– Я помню, как усталость вдруг одолела меня, очень захотелось поскорее уснуть, забыть о бремени, что ляжет на меня так скоро. Уснула я прямо в центре шатра, на Алтарном камне, в этом синем платье – Тари провела рукой по сетчатой ткани. – А проснулась уже лежащей на кровавом песке под фиолетовым светилом…

– Странно, – промолвил Странник. – Умерла во сне, да еще за несколько часов до того, как принять власть… А кто после твоей смерти станет конунгом?

Тари повернулась к нему.

– Селем. Она теперь младшая в роду.

– И тот Варл сможет жениться на ней?

– Да…

Она замолчала. Странник видел, как судорожно сжимает она руки в кулаки. Он понял, что к ней пришла та же мысль.

– Похоже, что твоя сестра и жених убили тебя, Тари, – тихо сказал Странник.

– Нет… Как ты можешь так говорить?! – вскрикнула она.

– Сама посуди… Сестра дала тебе какой-то напиток, так ведь? А потом ты… Все сходится.

Тари резко поднялась на ноги.

– Это мои родные! Моя семья! Как можешь ты обвинять Селем в убийстве, если не знаешь, что произошло на самом деле?! Кто знает, что стало причиной…

– Любимая, я просто сделал логичный вывод… – возразил он.

– Ты просто ревнуешь! Хочешь, чтобы я ненавидела прошлую жизнь, думала только о тебе!

– Вовсе нет, я…

Но Тари, не слушая, быстро пошла от ручейка к темнеющим на краю прогалины деревьям.

– Я хочу побыть одна. Не ходи за мной, – бросила она, не оборачиваясь, и скрылась в лесу.

Странник помотал головой, стараясь привести мысли в порядок. Сперва он чувствовал себя виноватым, хотел побежать за ней, но, подумав, все же решил дать Тари возможность побыть наедине со своими воспоминаниями.

Пепельное сияние лунного диска заполняло поляну, лучи ночного светила проникали, казалось, под каждую сухую веточку, каждую травинку. У Странника вдруг возникло необъяснимое ощущение, будто луна наблюдает за ним, следя за каждым его движением. Он поднял голову и посмотрел на диск спутника Аанэа. Огромный серебристо-белый светоч был испещрен пятнами и линиями, которые складывались в непонятную для сознания, но, тем не менее, явную фигуру. Странник почувствовал, что ему становится не по себе.

Внезапно из леса, с той стороны, куда ушла Тари, раздался пронзительный женский крик.

– Тари! – Странник вскочил и, схватив меч, бросился к темным деревьям. Аанский конь, потревоженный шумом, зафыркал и забил копытом.

Тари закричала снова, и на этот раз ее голос сопровождался треском ломаемых веток.

– Тари! Где ты?!

Пробежав несколько десятков метров, он в растерянности остановился.

– Тари!!

– Я здесь… – донесся ее слабый голос откуда-то из-под земли.

– Любимая, где ты?

Она застонала.

– Я не знаю… Это какой-то тоннель… Забери меня отсюда!…

– Я иду! – он рванулся в направлении голоса. Под огромным кривым деревом виднелось углубление в земле, заваленное грудой ветвей. Странник подбежал к ней.

– Скорее! Мне кажется, тут есть еще… – голос Тари пресекся. Не раздумывая больше, Странник прыгнул прямо в центр ямы.

С гулким звуком и треском ломаемой древесины, он провалился сквозь какую-то упругую пелену и, пролетев пару метров, грянулся на земляной пол рядом с Тари. Меч выпал из его руки.

Девушка довольно сильно ушиблась при падении и теперь полулежала на полу, массируя правую ногу. Странник, поморщившись от боли, стал подниматься…

– Осмотрись!… – с тревогой шепнула Тари.

Он посмотрел по сторонам. Широкий тоннель с влажными земляными стенами, из которых то тут то там торчали светящиеся зеленоватым светом древесные корни. Пахло сырой глиной. Над головами Странника и Тари виднелось овальное отверстие, сквозь которое они и проникли в подземный ход. Оно было закрыто слабо колышущейся непрозрачной гладью.

– Ты видишь? Видишь их? – Тари схватила его за рукав.

Сперва Странник никого не замечал. Но потом, вглядываясь в полутьму тоннеля, он разглядев прислонившиеся к стенам фигуры, сливающиеся с неровной глиняной поверхностью. Двое с правой стороны от них, двое – с левой. Тела и лица их были скрыты под маскировочными плащами с капюшонами.

Осторожно, Странник поднялся на ноги, подобрал свой клинок. У него мелькнула мысль о кинжале и щите, которые были оставлены девушкой рядом с конем на поляне. Теперь можно было рассчитывать только на белый меч. Тари встала рядом, настороженно смотря на неподвижные фигуры.

– Мы попали сюда случайно, – Странник обратился к молчавшим существам. – Мы хотели бы выйти на поверхность и продолжить свой путь.

Бесшумно, фигуры отделились от стен. Из-под плащей показались обнаженные изогнутые клинки. Стоящий ближе других к Страннику и Тари шагнул вперед.

– Кто вы? Что делаете в наших землях? – раздался ясный голос из-под капюшона. Аанкие слова прозвучали с искажением, но все же вполне внятно.

– Мы… заблудились в лесу. Мы простые путешественники и никому не желаем зла, – ответила Тари.

– Вы непохожи на аанцев. Откуда вы пришли?

– Мы не аанцы. Пришли мы из других миров, и теперь ищем путь назад, – сказал Странник.

Загадочные стражи молча переглянулись. Затем тот, что говорил, откинул капюшон, открыв молодое лицо с бледно-серой кожей, покрытой рисунком темных полос. Глаза его были ярко-синими, как у аанцев, но сходство между этим воином и обитателями замка Орвина на этом заканчивалось. Черты лица существа в плаще были более угловатыми, чем у аанцев, глаза были глубже и ближе друг к другу посажены, ростом же он и его спутники были невысоки.

– Они действительно не схожи на Демонов, Маркал, – сказал один из стражников первому.

– Я вижу, – ответил тот. – Кроме того, ни один из среброкожих не смог бы проникнуть сквозь нашу Завесу.

Предводитель взглянул на Тари и Странника.

– Наш закон велит убивать незваных пришельцев из верхнего мира, – сказал он. – Но вы не аанцы, значит, можете и не быть нашими врагами. Однако, отпускать вас нельзя, и вы пойдете с нами к Владыке Недр. Он решит вашу судьбу.

– Мы должны продолжить наш путь, – упрямо сказал Странник, взяв меч в обе руки.

– Это решит Владыка Недр, – бесстрастно повторил Маркал. – И ты напрасно хватаешься за свое оружие: без нашего ведома тебе не выйти, даже если бы ты и перебил всех нас, что вряд ли возможно. Идемте.

Страннику и Тари ничего не оставалось, как последовать за мрачными воинами; трое из них шли сзади, держа мечи остриями к пришельцам.

Первые несколько минут они шли в абсолютном молчании, полутемный коридор был точно таким же, как и возле отверстия в потолке. Затем стены его разошлись, появились ответвления, освещение стало ярче. Тоннель опускался все ниже, становясь уже просторной галереей, пол которой был вымощен черными камнями. И вот, наконец, они вышли под своды ярко освещенной пещеры, своды которой сверкали самоцветами и прозрачными сталактитами. Это огромное подземное пространство, куда могла, наверное, поместиться большая часть замка Орвина, явно было обжито и приспособлено для жизни: везде виднелись двери и проходы, светильники и ступени. У входа в пещеру стояли два стражника, одетые так же, как Маркал и его товарищи. Они молча расступились, равнодушно окинув взглядами Странника и Тари.

– Ты ведешь нас к своему правителю? – обратилась Тари к Маркалу.

– Да.

–Но вы ведь не аанцы?

– Мы – андары, – сказал он, блеснув глазами. – Древний народ, который сейчас принужден жить в изгнании.

– Вы – враги аанцев? – допытывалась Тари.

Воин раздраженно нахмурился.

– Женщина, подожди приема у Владыки, и там задай свои вопросы, – промолвил он. – Мы не любим говорить лишнее, подземные просторы – это царство тишины.

Они остановились возле массивной двустворчатой двери, украшенной таинственными рунами. Дверь охранялась еще одной парой воинов.

– Сними оружие и оставь здесь! – приказал один из них Страннику. Тот нерешительно отступил, не желая расставаться с мечом.

– Не волнуйся, – промолвил Маркал. – Никто и не подумает коснуться оружия, сделанного проклятыми среброкожими.

Пожав плечами, Странник снял пояс с ножнами и прислонил звякнувший меч к стене. Тогда вместе с Маркалом они вошли в бесшумно распахнувшиеся двери. Им открылся чертог, напоминающий своей формой гигантскую каплю. Стены были покрыты лазурными кристаллами, источающими мягкое сияние, пол чертога был малахитово-зеленым, изваяния диковинных существ стояли вдоль стен. В центре чертога стояло каменное кресло, выточенное с искусным мастерством; изумрудные прослойки прорезали черный камень, подлокотники и спинка были украшены рунической резьбой. В кресле сидел старец в серой длинной одежде, сливающейся цветом с его лицом.

Маркал, остановившись перед старцем, низко поклонился.

– Владыка, эти пришельцы попали в один из лабиринтов этой ночью. Они утверждают, что не принадлежат к аанскому народу, говорят, что заблудились в лесу на пути домой.

Предводитель андаров пристально вгляделся сперва в лицо Тари, затем перевел взгляд на Странника.

– Оставь нас, – сказал он воину, голос его прозвучал низко, заполняя чертог. Еще раз поклонившись, Маркал вышел, закрыв за собой двери.

Ни во взоре, ни в звуке голоса Владыки Недр не чувствовалось той заносчивой гордости, что была свойственна всем аанцам, включая даже лорда Орвина; и Странник интуитивно почувствовал, что им с Тари не следует опасаться этого народа.

– Итак, – произнес старец. – Повторите мне то, что вы сказали моим людям.

– Мы – пленники аанцев, – сказал Странник. – Сбежав из замка, что стоит недалеко отсюда, мы ищем путь в столицу империи, чтобы спасти нашего друга, захваченного в плен.

– Вы думаете, что сможете добраться до Имперского замка Аанэа, путешествуя по здешним лесам? – иронично улыбнулся старец.

– Мы не знаем, как туда добраться. Всего несколько дней прошло с тех пор, как мы покинули наши дома и оказались здесь, подвергаясь мучениям со стороны жестоких хозяев этого мира, – ответила Тари. – И если твои подданные – враги аанцев, то вы окажете нам поддержку и помощь.

Старый андар медленно поднял руку – и, появившись прямо из воздуха, позади Странника и Тари появились два стула с низкими сиденьями.

– Садитесь, – пригласил Владыка. – Расскажите мне свою историю, а потом услышите нашу. Может статься, вы и вправду найдете здесь помошь, ибо мы также жертвы аанской жестокости, и по их прихоти нет больше на свете величия андарской расы…

Сперва осторожно, выбирая, что сказать, а что скрыть, но затем, проникаясь к мудрому старцу все большей симпатией, Странник и Тари постепенно рассказали свою историю.

Андар слушал очень внимательно, часто переспрашивая, интересуясь каждой особенностью поведения аанцев. Выслушав описание поединка Странника с Пелайром, андар одобрительно наклонил голову и с уважением взглянул на сидящую перед ним пару.

– Не только чудесные свойства вашего оружия помогли вам в этой борьбе, – сказал он. – Более всего врагам стоит бояться вашей верности и самоотверженности. Без этих качеств вам не поможет даже Светоч Спирали…

– А ты знаешь, что это такое – Светоч Спирали? – с надеждой спросил Странник.

Владыка недр покачал головой.

– Это понятие встречается в наших исторических летописях, написанных великим Пророком Тоорелом. Согласно этим сведениям, Светочем Спирали называлось что-то – предмет или явление – обладающее великой силой, являющееся средоточием энергии созидания во Вселенной. Его обретение было триумфом коллективного разума андаров и аанцев. Но по загадочным причинам триумф этот был недолог, ибо Аанэа погрузилась в смуту, меж нашими народами вспыхнула война, а сам Светоч бесследно исчез.

– Но где нам его искать? Ты знаешь, где он может находиться? – спросила Тари.

– Я рассказал вам все, что знает мой народ, – Владыка с сожалением развел руками. – К несчастью, многие плоды нашей мудрости рассеяны или уничтожены свирепостью аанцев.

Странник задумчиво оглядывал убранство чертога.

– Скажи, почему вы враждуете с ними? – спросил он. – И почему жители замка никогда не упоминали о существовании другой расы на планете? Даже Орвин, у которого не было причин лгать нам, говорил о том, что не знает о других разумных существах в своем мире…

– Вот уже несколько столетий, как Аанэа забыла о нас, – ответил андар. – Много лет назад между двумя культурами планеты был мир, была гармония. У каждого народа был свой удел: аанцы тяготели к науке и технике, мы же отдавали предпочтение духовности и созерцанию. Не тревожа друг друга, существовали мы многие века, и мой дед – тогда еще молодой князь – лично был знаком с императорской семьей Аанэа.

Но вот, несколько веков тому назад, аанская раса стремительно изменилась. Власть и верховенство стали основой их существования, и все свои научные изобретения, всю поистине могучую ментальную силу они стали направлять на то, чтобы подчинять себе мир.

Наш народ не хотел жить под их пятой, и вспыхнула война. Наши добродетели оказались бесполезны в жестокой технической бойне. За несколько лет аанцы истребили почти весь мой народ. Нет больше великого духа Андаров, заросли тернием святыни нашего Бога в Грозовых горах, там, за морем… – старец заговорил напевно, словно слагая песнь о погибших. – Теперь мы влачим жалкую жизнь, вот уже сотни лет скрываясь в нескольких пещерах, и нет надежды на возрождение для нашего несчастного народа.

– У вас есть религия? – вдруг спросила Тари.

– У нас есть Бог, который сохраняет в нас искры жизни.

– Почему же он не помогает вам?

Владыка Недр закрыл глаза и глубоко вздохнул.

– Он обязательно поможет. Иначе, в чем тогда смысл нашего существования?..

Тари хотела было отпустить какую-то, видимо, саркастическую реплику, но вовремя сдержалась и промолчала.

– Твои люди могут рассказать нам, как добраться до аанского императорского дворца? – спросил Странник.

Старец поднялся на ноги, и двери чертога открылись.

– Вы все узнаете, когда как следует отдохнете. Я предлагаю вам остаться в нашем убежище до тех пор, пока вы не восстановите силы. Мы поможем вам провизией, знанием и советом. Но не просите военной и оружейной помощи, ибо тогда тайна нашего народа может быть раскрыта.

– Благодарим, Владыка Недр, – Странник и Тари одновременно поклонились.

Один из андарских стражников отвел их в отдаленный тихий коридор, в конце которого размещались маленькие, но уютные покои, состоящие из двух комнат, обставленных с аскетической простотой. На столе была сервирована трапеза, а возле двери на каменной подставке лежали кинжал и щит Тари, забытые ею на поляне. Стоящая у стены кровать была узковата для двоих, но Страннику она показалась райским ложем. Впервые в этом мире, у них появилась возможность отдохнуть, не чувствуя себя пленниками.

Когда Странник проснулся, его меднокожая избранница уже давно была на ногах и прохаживалась по тесному помещению грота.

– Ты спал так безмятежно… – сказала Тари, приветливо улыбаясь, – что я даже позавидовала твоей амнезии. Меня-то все время мучили сновидения.

– О чем? – он сел на постели, протирая глаза.

– О прошлом. О моей смерти… – Тари задумчиво смотрела на вкрапленные в каменную стену бирюзовые самоцветы.

Странник, встав, подошел к ней и участливо прикоснулся к дрогнувшему плечу.

– Не думай об этом. Теперь уже поздно доискиваться правды.

– Но стоит ли искать возврата к тем, кто хотел моей гибели?…

Он промолчал, не зная, как утешить ее. Не стал он говорить ей и о том, что сон его не был безмятежным: – Странник на протяжении всей ночи видел в своем сознании какой-то туманный образ, то приближающийся к нему, то вновь исчезающий в темноте. Этот образ был странным образом дорог ему; Странник хотел достичь его, прикоснуться рукой, но не мог – и тогда в душе появлялась грусть.

Он боялся еще больше расстроить Тари, признавшись, что фигура, увиденная им во сне, была фигурой незнакомой женщины.

Прерывая их тяжелые мысли, открылась дверь, и на пороге показался знакомый им андар, встреченный в лесном тоннеле, – Маркал.

– Приветствую вас, чужеземцы, – поклонился он. – Владыка препоручил вас моим заботам, и я готов оказать вам любую посильную помощь.

– Спасибо тебе, Маркал, за то, что нарушил ваш закон при встрече с нами, – сказал Странник, протягивая ему руку. Пожатие мрачного воина было жестким.

– Я почувствовал, что вы – не враги, – ответил Маркал, и они впервые увидели на его сером лице слабую улыбку.

Втроем, они снова прошли по коридору и очутились в колоссальной пещере.

– Какое сейчас время суток там, наверху? – спросила Тари.

– Опять ночь. Воспаленные глаза Императора среброкожих вновь рыщут по земле…

– В каком смысле?