Перемазанные бесплатное чтение

«Тише, тише засыпаем, снегом белым укрывает, в печке тлеют угольки, будем спать мы до зари. Тише, тише засыпают, снегом белым укрывает, в печке разгораются угли, люди завтра будут все в крови…»

Глава 1 "Первый день"

Это была рота десантников, человек семьдесят. В бинокль они просматривались плоховато, из-за того, что находились в глубоких траншеях. Через видеокамеру парящего дрона, и при десятикратном приближении, эти солдаты очень даже хорошо были видны.

– Командир, странные они какие-то, – оператор-связист в наушниках смотрел в монитор своего ноутбука и докладывал рядом стоящему мужчине в маскировочном костюме, – чяго-то столпились все рядом с блиндажом… не могу понять чё они там делают… щас ещё увеличю чутка… – группа столпившихся десантников стала видна ещё лучше. Зачем-то все враги задрали рукава и перетянули жгутом руки, в районе локтей, – ничяго не понимаю, Сергей Владимирович, они чяго, наркоту чоль сейчас все будут колоть?

– Животные, мать их, – наклонился к оператору Сергей Владимирович, внимательно всматриваясь в экран и вешая на шею не пригодившийся бинокль, – по ходу дела и в правду… вот Степан, с кем нам приходиться воевать. Смотри как у них врачи «лечат», – Сергей Владимирович кивнул, из блиндажа вышло два человека в белых одеждах в руках держа чемоданчики наготове, – теперь, надеюсь, понимаешь, что они все прогнили с ног до головы? Наркоши поганые…

– Тьфу, ненавижу утырков, – сплюнул Степан, в это время люди в белом раскрыли свои инструменты, – сейчас я настрою микрофон, попробуем послушать этих чертей, можа чё услышим…

– Давай, Стёпа, попробуй, – Сергей Владимирович снял с пояса рацию и нажал на кнопку, – «Багровый один», «Звезда»! Андрюха, братко, твои «тюльпанчики» как? Расчехлены?

– Пш-ш-ш, «Багровый один» на проводе. Серый, пять минут, стопоры выдвигаем, – раздался из рации скрипучий ответ, – а стоит ли мараться? Там же их немного…

– Не знаю даже, может и не стоит, но там у них странные дела происходят… Они по ходу дела сейчас штыряться будут всей ротой, прикинь… Моральный дух чтоль хотят поднять…

– Комдив… Сергей Владимирович…

– Ладно, «Багровый один», пятиминутная подготовка… жди приказа… ну, что Стёп у тебя? – командир выключил рацию и наклонился к оператору.

– Какой-то бред, послушайте сами, – Степан снял с себя наушники и протянул их Сергею Владимировичу.

* ** *

– …это бионаработки наших союзников и друзей, экспериментальное лекарство для вас, героев и защитников Украины, – вдоль стоящих бойцов с задранными рукавами ходил офицер с азовской нашивкой, в руках держа пистолет. Он на чисто русском языке вещал басом, – оно вам предаст фантастическую силу и лошадиную выносливость…

– А можа мы не бажите вашу лики, шо мы звиряки яки? – один из бойцов прервал офицера, сплюнув в пол и нагло посмотрел в глаза обладателю нашивки.

– Фамилия? – офицер резко остановился и подошёл к наглецу.

–Ширко и шо? Можа мне серить с колокильни на вийню ваш… – договорить солдат не успел, офицер, не задумываясь, быстро поднял пистолет и выстрелил в лоб Ширко. Тот с удивлённым лицом, опрокинулся взад. Вокруг все бойцы испуганно заёрзали, понимая, чем может закончиться непослушание.

– И так будет с каждым! – офицер жёстко посмотрел на солдат, держа свой «ствол» на уровне груди и готовый применить его в любой момент, – вы что тут, думаете мы играем в бирюльки?.. Там вороги идут убивать наших матерей и сестёр, ублюдки… до хаты хотите бежать за юбки ваших баб? Начинайте!

****

– Вот сука! – сквозь сжатые зубы прошипел командир, обратно отдавая наушники Степану и поднося рацию ко рту, – «Багровый один», «Звезда»… они там затеяли какую-то блевотину экспериментальную вкалывать себе… Давай устроим им армагедец!?

– Пш-ш-ш, мои готовы, осколочно-фугасные в стволах!

– Для начала пойдёт, пятый квадрат, тысяча двести метров, северо-восток. Три… два… один… Пли! – в ту же секунду раздалась канонада выстрелов. Из-за спины в небо взмыли с десяток ракет и через пару секунд земля под ногами задрожала. Окопы врагов остались целыми, снаряды не долетели метров сто. Люди в белом испуганно посматривая в сторону взрывов, ускорились, делая уколы своим «пациентам», – Багровый один, корректировка, недолёт сто десять метров. Минутная готовность, и бей по тому же квадрату, без промедления…

– Пш-ш-ш, понял «Звезда», сорок секунд…

– Сергей Владимирович, командир… смотри… те… Они там падают, замертво, – голос Степана дрожал, – они чё? Всех своих траванули чёль?

– Ну? – комдив, сощурившись, глянул в экран монитора. В окопах и в правду воины лежали на земле и бились в конвульсиях, у всех изо рта шла жёлтая пена. Но самым удивительным и пугающим было поведение «докторов», они чуть ли не бегом бежали к стоящему джипу, оглядываясь на своих «пациентов». Их русскоговорящий начальник, застреливший Ширко, что-то кричал «бегунам» вслед и махал своим пистолетом. Те, не обращая внимание на военного, вскочили в машину и с места рванули, не щадя подвеску на кочках невспаханного поля. – Ничего не понимаю…

Договорить Сергей Владимирович не успел, над головой зазвенел каскад ракет и снова затрясся мир от раскатов взрывов. На этот раз почти все мины попали в цель, окопы врага «закипели» в адской «варке» земляного «супа», после чего поражённый участок окутал чёрно-серый дым. Джип врачей лежал на боку, опрокинутый взрывной волной от рядом разорвавшегося снаряда – двое работников красного креста сейчас вылазили из окон автомобиля, третьего не было видно, видимо погиб.

– Пш-ш-ш, «Звезда», как там мои «цветочки»? «Букетики» достались дамочкам? – прошипел искажённый голос из рации.

– «Багровый один», Серёга, малорик! В яблочко! Вы там пока отдыхайте, сейчас мои тут «колорады» хохлятскую картошечку погрызут, может быть… – дальше говорить не захотелось и слова засохли на языке. В удивлении Степан и командир открыли рты и вытаращили глаза. Дым почти весь развеялся, гореть то практически нечему было, и предстала кошмарная картинка с парящего дрона. Почти вся рота украинских десантников стояла на целых, не повреждённых ногах, словно суслики над своими норками и создавалось впечатление, будто они принюхивались или прислушивались. Одежда на телах дымилась, и сами они были практически чёрные от ожогов и гари, но это их не беспокоило.

– Пш-ш-ш, «Звезда», это «Томагавк», мои засекли движуху, к вам едут «Хамерсы» с Краматорска, ждите «ответку», мы постараемся прикрыть ваши жопы.

– «Томагавк», спасибо, вас понял! – комдив сейчас завороженно смотрел на происходящее в мониторе и не верил собственным глазам. Это были уже не люди, они учуяли убегающих врачей и опустившись на четыре конечности, как собаки, догоняли тех.

– Сергей Владимирович, это чё такое происходит?.. Какая жуть… – радист снизу в верх смотрел на командира, в это время бывшая десантура рвала голыми руками бедных горе-экспериментаторов на куски. Несмотря на дистанцию больше километра, слышны были крики полные боли и ужаса, тут даже дистанционную пушку-микрофон не надо было включать Степану. Через пару минут ничего не осталось от людей, не считая растянувшихся человеческих внутренностей. Солдаты дожёвывали своих «лекарей», перемазанные сажей, кровью и навозом.

– Какой-то п…ц тут происходит, – наконец-то ответил Сергей Владимирович, вытирая со лба пот, – и мне это не нравится…

Где-то на западе загудела ответная артиллерия реактивных «Himers», все нелюди насторожились и снова припали к земле, они очень напоминали своим поведением стаю хищников.

– Стёпа, дуй к парням, всем нырять в блиндажи, сейчас нас немного потрясёт, бог с этим дроном, – пришёл в себя командир, дрожащими руками подтягивая к губам рацию, – «Томагавк», это «Звезда», ни в коем случае не сбивайте ракеты и не надо «ответки»… Слышите меня, братцы? Сохраняйте тишину!.. Как слышите…

– Пш-ш-ш, «Звезда», поняли… но вас же накроет…

– Ничего, мы уж как-нибудь тут переконтуемся, – в это время на экране всё закружилось, дрон потерял управление и монитор выключился.

– Пш-ш-ш, да храни вас Бог! – успел услышать командир, прежде чем под ногами земля вспучилась и сильнейшим ударом в грудь его отбросило в сторону. Он благополучно потерял сознание.

Глава 2 "Госпиталь"

– Эй! Офицер вроде очухался! – кто-то с левой стороны оглушающе крикнул. Сергей Владимирович открыл глаза и молча смотрел на белый потолок, пытаясь вспомнить, как он тут оказался и вообще, где? – А может он умирает? – уже более тихо зашептал тот же голос, – хер поймёшь, смотрит наверх и не мигает… Эй, командир, ты как?

Он не отвечал, а просто лежал, принюхиваясь и пытаясь разобраться с болью в груди и звенящим шумом в ушах. Пахло спиртом, мазью Вишневского, мочой и портянками – одновременно. Лазарет – пришёл к мысли Сергей Владимирович, пытаясь вспомнить последние минуты перед ранением. Радист, дрон, взрывы…

– Вижу, вроде с тобой всё нормально, – не унимался с лева сосед, – надеюсь ты не в обиде, что на «ты», тут мы все на равных, если что. Надоело уже, почти месяц провалялся, с тремя уже попрощался, на твоём месте лежали. Третий молодой парнишка особо мучился, лет двадцать пять, всю грудь перешили… ох как он орал и плакал. Эх, судьбинушка, пусть земля ему будет пухом… Меня зовут Олег, электриком работал на «гражданке».

– Сергей, у-у-у… – представился командир и попытался привстать с кровати, но от движения грудь пронзила острая боль и он рухнул обратно, оставив попытку до лучших времён.

– Больно? Ну надо полагать, с десяток осколков из тебя вытащили… Эй, ребята, ну, где вы там? – опять громко крикнул Олег, – наверно заняты, двести человек на лечении в этом, блять, «санатории». У тебя ещё на башке делали операции, так что ты особо то не дёргайся.

– Сколько моих осталось в живых? – Сергей припомнил разрывы 155ти миллиметровых, дым и свист.

– Да хер его знает, они мне почему-то не доложили, нет, серьёзно, откуда я знаю? Тебя перевезли из реанимации в эту палату вчера, а вообще, ты в коме лежал практически месяц, санитар-землячок сказал мне, что ты скорей всего не восстановишься, типа мозг твой того, отмирать стал. В эту палату привозят совсем плохих… Тело вроде как функционирует, не плохо так, только и успевали подвешивать тебе питательную жидкость и подтирать под тобой, ха-ха… Командир-засранец… Ты там не обижайся, я просто уже одичал тут лежать, надоело всё, хоть какое-то развлечение… подо мной, если что, тоже подтирали, первое время не привычно унижаться, а потом ничего… Может они на нас там крест поставили? Санитары, ау!

С трудом Сергей перевернулся на бок, чувствуя, как вонзаются в районе груди сотни игл, хотелось глянуть на разговорчивого соседа. Да уж, картина маслом. Олег был весь перебинтован, с ног до головы, словно мумия, лишь глаза весело сверкали из щелей бинтов.

– Нравлюсь? Красавец?.. Это я ещё не плохо выгляжу, лучше, чем без этой проклятой марли. Только два дня назад меня перемазали мазями и накрыли тряпками, чтоб лучше впиталось, а до этого лежал практически без всего. 72 процента ожоги всего тела, – в голосе Олега прозвучала гордость, – доктора удивлялись, как моё сердце выдержало боль, но, думается, они до сих пор ждут, когда я окочурюсь. Не дождутся! Мы, Крутовы, всё сможем вытерпеть, моему деду во Вторую Мировую отрезало обе ступни, он верёвкой перевязался и прополз пятнадцать километров до своих, в тыл. Потом ещё до двухтысячных благополучно дотянул, на протезах, я даже помню его деревянные ноги, иногда он давал мне ими играть… Да что же это такое, мать их, ЭЭЙ! – резко закричал Олег, Сергей аж вздрогнул от неожиданности, – изверги, тут офицер пришёл в себя! И не докричишься до них, – уже более спокойно обратился к командиру, Крутов, – может ты попить или похавать хочешь? У меня осталось два яблока, овсяные печенья и пару глотков апельсинового сока…

– Да не, пока не особо, – соврал Сергей Владимирович, сглатывая, на самом деле очень хотелось холодной воды, – как там обстановка на фронте, до куда наши выдавили ЭТИХ?

– Кого «этих»?.. А-а-а, точно, ты же ничего не знаешь … – тон Олега не понравился Сергею, – теперь «этих» нет, неделю назад всё поменялось и «русский вопрос» ушёл на третий или даже десятый план, сейчас, подожди… – тот протянул руку к своей тумбочке и скрюченными пальцами, неловко, схватил дистанционный пульт. На стене замерцал экран телевизора. – Теперь мы все в одной лодке и чует моё сердце, скоро она потонет, вместе с нами. Я первые дни внимательно смотрел за новостями, но теперь совершенно не хочу знать, что будет дальше… и выходить туда, на «гражданку», тоже не тянет… Всадники Апокалипсиса весело скачут по земелюшке…

– Не понимаю… – прошептал испуганно Сергей и почти на час забыл про свои ранения в шоке слушая последние сводки новостей о потерянных городах и даже странах.

Глава 3 "Зараза"

Эпидемия странного мутированного «бешенства» косила города и области по всему миру, распространяющая с сумасшедшей скоростью среди населения. Одновременно, сотни очагов заражения на всех материках. Правительства большинства стран ввели военное положение, а безрезультативные попытки обуздать болезнь не увенчались успехом. Ни корь, ни чума, ни даже коронавирус, не могли сравниться с этой новой напастью и скоростью распространения. Заражённые люди превращались в жаждущих крови и мяса животных, с фантастической способностью регенерации всех органов. Кадры с мест активности больных вызывали холодный ужас, в них стреляли из всего возможного оружия, но ничто не могло их остановить. Они сбивались в гигантские, и не очень, стаи, и несли смерть.

Учёные успели выяснить многое, но времени на исследование вируса не хватало, а до производства вакцины было вообще, как до Марса, ну а с нынешней обстановкой, даже и Илону Маску не светило туда попасть. Инкубационный период заражения «бешенством» длился полчаса, споры болезни распространялись воздушно-капельно через вдыхание, марлевые и угольные респираторы не могли нейтрализовать заразу – она проникала отовсюду. Одно радовало – у десяти процентов людей был иммунитет к этой гадости. Но тогда «везунчики» становились потенциальным источником пищи для заражённых. Мир сошёл с ума от страха и ужаса. Сотни лжепророков вещали о приближении Конца Света, особо рьяные фанатики массово кончали с собой всеми возможными и невозможными способами, другие хватали в руки оружие и грабили продовольственные склады и магазины. Богатые, или власть имущие господа, с семьями и персоналом, «зарывались» в бункера с внутренней системой жизнеобеспечения, но и там не было стопроцентного спасения – вирус проникал через все щели, словно муравьи на грядки садовода. Инфраструктура массово выходила из строя, многие города погружались в адскую тьму. Пылали дома и небоскрёбы, взрывались хранилища с горючим, глох наземный, водный и воздушный транспорт. Про «войну» и «плохих» русских все забыли, как в принципе и про Украину. Боевые действия поменяли полярность, и теперь нередко войска в химзащите, и в кислородно-изолирующих респираторах, вместе с некогда врагами, плечом к плечу, сражались с толпами заражённых, сжигая тех напалмом или просто коктейлями Молотова. Только огонь мог остановить нелюдей, да и то, после таких боёв, приходилось контролировать своих бойцов, дабы те не подхватили эту кошмарную заразу…

– …ты значит неудачно с напалмом поработал, сжигая заразившихся? – с пониманием спросил командир своего невольного соседа.

– Да не-е, я чутка раньше сюда попал, хм-м, – ухмыльнулся Олег, – вышел поссать с БТРа, и тут со стингера ракету хохлы запустили… Петруха с Алибеком так и остались в этой консервной банке, наверно сгорели дотла, а я у колеса стоял, рядом с бензобаком. Мне повезло чуть больше… и вроде даже яйца все при мне остались…

– Нда… везунчик, – тяжко вздохнул Сергей Владимирович и подумал о своих пацанах, – как бы узнать про своих?

– Эй, да какой-то п…ц, парни! – опять громко крикнул Олег, – я же сейчас встану! Всех вас на уши поставлю! – и уже комдиву, – может они думают, что в этой коморке мы сдохли?

– Вряд ли, скорей и в правду им не до нас, слушай, не пойму, мы же не в полевом лазарете, что за здание такое? – Сергей Владимирович кивнул на стены со штукатуркой, выкрашенные в синий цвет, без окон, но с массивной деревянной дверью.

– А-а-а, – махнул рукой сосед, – мариупольскую школу освоили наши под больничку. Эта комнатушка была по ходу дела кладовкой или чуланом в конце коридора – мечта клаустрофобов.

– Понятно… – скривился от нарастающей боли в груди, командир, видимо, чем ясней становилась голова, тем чувствительней тело, – эх, сто грамм бы сейчас не помешало…

– Скажешь тоже… ты упадёшь замертво от такого добра, месяц нежравши, на голодный желудок… Ну всё, они меня достали, что за игнор, мать их, уф-ф-ф, – оттолкнулся от подушек Олег и сжав зубы, неспеша повернулся, осторожно опуская ноги на пол, – пойду я, своему зёме хвост то оторву и скажу так было…

– Может не стоит? Ещё подождём немного…

– Стоит, стоит… вот только встану… – кряхтя от боли, Олег напрягся и неловко встал. От него повеяло неприятным запахом пробивающий даже через бинты. Невольно Сергей скривился, вспоминая, как матушка в стародавние времена прикладывала повязки с этой всёвылечивающей мазью Вишневского на саднящие раны. – Я чувствую себя ходячей мумией, вставшей со своего саркофага. Сейчас я там их попугаю, придам этим ленивым жопам ускорение.

Глава 4 "Время покушать"

– Эй, мать вашу, черти, ау! – Олег прикрыл за собой дверь в палату, и медленно пошаркал по бетонному полу в пустом коридоре. От каждого движения, он чувствовал, как трескаются под бинтами корочки наростов на гноящихся ранах. Хотелось почесать и снять с себя эти пропитанные мазью и сукровицей марлевые повязки. Продвигаться приходилось неспеша, боль по всему телу была ощутима. Странно, но никто не бегал по лазарету. Посреди коридора валялись разбитые склянки, использованные шприцы, бинты и лекарства. – Что за беспорядок?

Дойдя до следующей двери с надписью «История», Олег решился её открыть и глянуть.

– Доброго дня, соседи! Можно к вам на урок? – Крутов с шуткой на устах вошёл в комнату и замолчал. С десяток кроватей пустовали не убранными, как будто все пациенты разом покинули свои места, оставив личные вещи на месте. На одной тумбочке даже стояла чашка с наполовину выпитым чаем и с торчащей этикеткой на веревочке. По спине пробежал холодок страха, попахивало массовой эвакуацией, а учитывая обстановку, причина напрашивалась одна. – Что-то я по ходу дела прозевал… – на этот раз тихо прошептал Олег, делая шаг назад, в коридор.

Теперь Олегу не очень хотелось наводить шухер на «жопы» нерасторопных санитаров и вообще, в нынешнем физическом состояниии, в пору было запаниковать.

– Эх, говорила мне мама, сиди дома, дурень, – сам с собой заговорил мужчина, и поплелся дальше. Люминесцентные лампы на потолке со скрежетом тревожно помигивали. Машинально, Олег прихватил в руки облокоченный к кушетке одинокий костыль, зная, что против заражённых им он ничего не сделает, разве что пощекочет. В следующих классах, то бишь палатах, обстояли дела не лучше, чем в «Истории», пациенты отсутствовали. А в кабинете «География», почти в последней палате, рядом с лестничным проёмом, он наткнулся ногой, прямо у двери, на оторванную чью-то голову и лужу крови, почти сгустившуюся. – ой, мать вашу… – судорожным движением, Крутов пальцами расширил свои повязки у рта и наклонившись, распрощался с содержимым желудка. – Бу-у-у, да что же это такое… уф-ф-ф…

Вздохнув судорожно воздух, он снова посмотрел перед собой. Перед глазами всё закружилось, а в висках застучало. В этой комнате шёл бой не на жизнь, а на смерть. На стенах, полу и потолке обильные кровавые брызги, кровати перевёрнуты, словно хотели создать наспех баррикады, но не успели. Окна разбиты и выставлены вместе с деревянными рамами. Медленно, стараясь не влипнуть в слизкие лужи, Олег подошёл к подоконнику, на котором ещё стоял каким-то чудом нетронутый глобус и осторожно выглянул на улицу.

– Боже… – поджался в ужасе Олег. Весь двор школы представлял картину хоррора, нарисованную сумасшедшим художником. Десятки мёртвых тел в самых разнообразных позах: санитары, доктора и пациенты в своих коричневых пижамах и пара обугленных трупов, от которых вился чёрный дымок… и над ними сидели ОНИ, копаясь в ранах и во внутренностях, как будто ища что-то особо лакомое и вкусное. Их было около сотни – со двора раздавались повизгивания, хрюканье и кошмарное чавканье. Гости из Ада пришли на бесплатный шведский стол, тут тебе и кишочки, и сердце, и почки на выбор. В воздухе наверно летал миллиард бацилл этой гадости, и перспектива присоединиться к «столовающимся» Олега не радовала, так же, как и стать ужином. Главное – соблюдать тишину! Неожиданно, за спиной что-то хрустнуло, мужчина вздрогнул, резко разворачиваясь и сбивая рукой злополучный глобус. Это был чёрный кот, он тоже насторожился на миг замерев и вперив свой взгляд в человека, но удар об асфальт выпавшего школьного инвентаря послужил стартом. Котяра, прошипев, бросился из кабинета, в коридор. – блять, блядь, блядь… – зачастил Олег в страхе опускаясь на корточки, и облокотившись спиной о батарею, прислушался к происходящему за окном. Он сидел и дрожал, словно малый ребёнок, не в силах приподняться и посмотреть во двор. Вроде было тихо, только он хотел перевести дух, как уже через секунду услышал нарастающий ор и топот, исходящий из открытой двери класса. – Пи…ц… – запаниковал Крутов, понимая, что жить осталось секунды. Такая толпа по кусочкам разорвёт в мгновение, – чёртова кошара, будь ты проклята! Уф-ф-ф!

Взяв себя в руки, Олег решился на другую смерть и резко вскочил на подоконник, забыв про раны и бинты. Второй этаж, не факт, что удастся разбиться на смерть, разве что рыбкой «нырнуть» и руки держать прижатыми к ягодицам. Но он оторопел, увидев, что внизу стояла часть заражённых, и с вожделением смотрела на него. Странно, он по-другому их представлял – бездумных, глупых, похожих на «ходячих» из тех голливудских фильмов, которые остались где-то в другой жизни. А они оказались совсем другими, пышущие жизнью и здоровьем, правда перемазанные грязью, гавном и кровью, явно белковая пища шла им на пользу. Ни тебе прогнивших глазниц или носов, ни стучащих оголенных челюстей, и если бы не знать, что это машины смерти, то запросто можно было бы себе представить будто-то бы коллектив массовки работает по сценарию.

– А-а-а… у-у-у… р-р-р… – ор заражённых приближался, наверно они уже вбегали с лестницы в коридор второго этажа. Олег вдруг вспомнил про беззащитного полковника, одиноко лежащего в коморке и ждущего его. Под ногами толпы зазвенели склянки, банки, забухали железные крышки от разбросанных контейнеров, кто-то перевернул кушетку. Одно понял Олег, сброситься вниз он не сможет, тем более там его ждали распростёртые объятия.

– Чё, суки… Крутовского мясца хотите? – Олег развернулся к открытой двери, спускаясь на пол, и выставил перед собой костыль, готовый им помахать напоследок, отмечая краем глаза что бинты на теле стали темнеть, видимо корочки раны дали «течь» от таких резких телодвижений. Боли он совершенно не чувствовал от нахлынувшего адреналина. – Потанцуем мальчики и девочки!?

Глава 5 "Мразь"

«Мальчики и девочки» вбегали в кабинет хаотично, спотыкаясь друг об друга и тут же вскакивая на ноги. Визжали, хрипели, стонали и даже похрюкивали, один из них упав в лужу крови, тут же стал её жадно лакать.

– Нда, какие же вы отвратительные ребятушки, – замахнулся Олег своим деревянным «оружием», понимая, что второго взмаха уже не будет, – Зёма, может ты первый?

Санитар-земляк был среди заражённых, в некогда белом халате, на голове даже осталась полимерная шапочка, только взгляд у него был уже не человеческий. Он приближался в первых рядах наступающих, сейчас они были похожи на волков, окружающих свою добычу. Несколько тварей припали на четыре своих конечности, ну в точь-в-точь как животные. Девочка лет десяти ударила рукой по потерянной кем-то голове, и та покатилась словно мячик. Абсурд и сюрреализм в реальности, воплощение всего ужасного сейчас окружало его, но почему-то они ещё не набрасывались. Зёма сделал первый шаг вперёд.

– Тварина! – Олег вдарил с размаху по уральской вирусной головушке, и закрыл глаза в ожидании неминуемой смерти. Под ногами застучал уроненный костыль. Ничего не происходило, прошла секунда, две, три… Он приподнял веки и увидел кружащих вокруг него, нелюдей. – Суки… вы чё? Со мной играете?! – чуть не завизжал истерично Олег, махнув пустой рукой. Те с повизгиванием, отскочили от его длани в сторону. Так, а это уже было что-то непонятное. В груди сердце стучало, словно мотор в старых «жигулях», а в носу стоял запах крови, деревенского туалета и собственной мази Вишневского. – Чё, ублюдки, не нравится вам прижаренное мясо?

Почему-то Олег подумал, что тем и в правду не по вкусу обожжённые раны. Дрожащими руками он нервно схватился за бинты на голове и стал срывать с себя повязки.

– Вот он Я! Попробуйте-ка меня сожрать?! ПОДАВИТЕСЬ! – теперь отвратительный запах мази перебивал даже амбре от измазанных в дерьме заражённых. Морды нелюдей, почти по-человечески скривились в отвращении, и они завизжали, отступая от Олега. Земляк зачем-то рванулся в сторону, врезался всем телом в стену и вскочив резко на ноги, с воем прыгнул в окно. – Ого! – воодушевился Крутов, радостно размахивая коричневыми бинтами. Толпа ворвавшихся в класс плохих «двоечников» сейчас с такой же скоростью, с какой они вбегали, покидала кабинет «Географии». – Э-ге-гей, ну ка брысь ублюдки!

Олега переполняла ненормальная радость от только что пережитого, минуту назад он ждал неминуемую смерть и так всё резко поменялось – по щекам бежали слёзы. А ещё его затрясло, словно с глубочайшего похмелья, на негнущихся ногах он повернулся снова к окну и глянул во двор. С парадного крыльца выбегали «плохиши». Они тут же забыли про выжившую «дичь» на втором этаже и продолжили своё кровавое пиршество. Зёма целый и невредимый грыз чьё-то сердце.

– Твари… твари… – чуть не плача, забормотал Олег, отрывая с себя коричневую марлю и размахнувшись, кинул её вниз. – нате, суки! Чё, не нравится?

Упавшая тряпка вызвала эффект разорвавшейся токсичной бомбы. Нелюди в одно мгновение вскочили на ноги, завизжали чуть ли не в одной тональности и со всей мощи припустились со двора. Последней бежала та девочка, не отпуская свой сумасшедший «мячик», пальцами крепко вцепившись в волосы. На площадке остались лежать растерзанные тела жертв и много крови.

– ЧТО? Блядь, серьёзно? – Олег вылупил в удивлении глаза. Рядом, на подоконник вальяжно запрыгнул злополучный чёрный кот и с наслаждением стал вылизывать свою лапку. – Ну ты и мразь!

Неожиданный сюрприз из далёкого детства. Очень давно у них в семье был такой же чёрный кот, с зелёными глазами. Когда Олегу было лет десять, он носился с ним по комнате и по неосторожности наступил на его голову всем весом. Под ногой что-то хрустнуло, и бедное животное стало странно извиваться на ковре. Отец без промедления схватил того за шкирку и кинул в окно, подальше с глаз. Младший Крутов бился в истерике, мать пыталась успокоить, называя мужа убийцей. Папа лишь кивал, соглашаясь и ушёл в свой гараж, где в очередной раз благополучно напился. Олег по жизни очень часто вспоминал ту сцену, ведь он то всегда знал, кто был настоящим убийцей, чтобы там мамочка не говорила…

Машинально Крутов протянул руку и стал поглаживать за ухом котофея, «мразь» нагло замурлыкала, прогибаясь от удовольствия и подставляя шею.

Глава 6 "Две новости"

– У меня есть две новости: хорошая и плохая! – на кривом и гнойном лице Олега играла полуулыбка в тот момент, когда он вошёл в родную палату, в руках держа кота. Из-за сожжённых губ, оголяющие передние зубы, Сергей Владимирович не сразу понял, что Олег улыбается, скорей выражение было похоже на злобный оскал оборотня. – С какой начать, полковник?

– Я не полковник, майор… – приподнялся на локотки офицер, с немым удивлением смотря на вошедшего Олега, с зачем-то разбинтованной башкой.

– А я вечный сержант, теперь, думается, звания не важны… Ну так с какой? – Олег присел на свою кровать, отпуская на пол чёрного дружка.

– С плохой! – так уж повелось, Сергей Владимирович не любил мотания и тягомотину.

– Окей! Уф-ф-ф, – выдохнул Крутов, переводя дух, – с плохой, так с плохой… В этой нашей больничке все померли к епени матери: и пациенты, и медперсонал…

– Что? – не поверил майор, – как так?

– А вот так… бац и всем хана! Вирус, говорю же, теперь там на улице бегает стая диких гамадрил в поисках мяса… и мой зёма среди них! Ты тут пока я выходил, ничего такого не слышал?

– Вроде нет… да я и не прислушивался, если честно, может даже немного закемарил, голова ватная, не могу ни на чём сосредоточиться…

– Понятно… вот и я по ходу дела всё проворонил. Представляю какой там шум стоял, всё перевёрнуто, разбросано… нда, два полуживых, глухих инвалида во всей школе, а может уже и во всём Мариуполе, – вздохнул Олег, задумчиво посматривая на котяру, который не стесняясь людей, «воевал» с фантиком от конфеты, носясь по комнатушке, – один из них шит, перешит, как мой носок в пятом классе, а другой – живой шашлычок, под толстым слоем гадости лечебной…

– А хорошая какая? – прервал офицер буйный полёт мыслей соседа.

– А? Что?.. А-а-а, – пришёл в себя Крутов, в глазах немного прояснилось, – а хорошая – мы пока живы! Правда, минут десять назад, я уже чуть было не распрощался с жизнью… Они стояли в полуметре от меня, и я чуть не обгадился со страху, хотя может быть без «чуть»… но это не проверить нахер, цвет то такой же как у этой поганой мази, в которой я перемазан, разве что если понюхать… Блядь, гавно даже лучше пахнет… вот ей богу, лучше! Если бы я протянул руку, я бы мог их задеть, этих животных… Знаешь, там во дворе куча трупов с вывернутыми кишками, а ЭТИХ ублюдков, ещё больше… и они все голодные…

– СЕРЖАНТ! Отставить! Возьми себя в руки! – в голосе офицера прозвенел металл, даже в нынешнем жалком состоянии Олег почувствовал внутреннюю силу майора. – Давай без истерики, чётко и ясно, без мата!

– Э-э-э, майор… – удивительно, но мозг прояснился, Крутов удивлённо хлопал ресницами, – так точно… служу России… да, елки-палки… ого, вы как завернули… Вот честное слово, показалось, как будто стою на плацу… Ладно, я всё понял! Докладываю! Школа пустая, все или убитые, или заражённые этим бешенством. Нас окружает большая куча…

– Сержант!

– Дерь… врагов, в лице заражённых…

– Почему они тебя не съели?

– А вот это правильный вопрос, Сергей, – опять адски улыбнулся Олег, – то дерь…

– Сержант!

– Эта гавнист… вонючая мазь, в которой я с ног до головы… эти твари на дух не переносят! Видит Бог, они его как огня боятся! Аж визжат как поросята, когда чуют его… Ублюдки, и главное – они, блядь, здоровые, как быки… Мой зёма щёки отъел на человечине, вот такие… – в азарте Олег руками показал какие.

– Так, понятно… – теперь настал черёд задуматься Сергею Владимировичу. Олег аж открыл рот смотря на замеревшего на доли секунд, майора, – значит, так, солдат. Нам надо сохранять холодный рассудок, без глупостей и соплей. Дай мне яблоко и твой сок, – сглотнул офицер, пытаясь сохранить невозмутимость, – сейчас ты передохнёшь с часик, и пойдёшь в подвал… На каком мы этаже?

– На втором, школа двухэтажная, – ответил Олег, вытаскивая из полочки своей тумбы фрукт и пакет сока.

– Отлично, найди склад медикаментов или там процедурную, пошерсти в шкафчиках, найди эту мазь, всё собирай и неси на второй этаж. Прихвати ещё аспирин, анальгин, короче что-нибудь, обезболивающее, – скривился офицер, чувствуя, как боль в теле заполнила все нервенные окончания, – свои бинты нахер снимай, думаю, не стоит тебе в них ходить долго и обложи ими весь первый этаж. Не знаю, как они действуют на НИХ, но думается, лишним не будет.

– Но я того, очень неприглядно выгляжу, – сержант почти нежно вложил яблоко в одну руку майору, в другую вставил сок.

– Ты не тёлка, чего мне на тебя смотреть? Как-нибудь переживу… Особо удели внимание дверям и окнам, там прям побольше наложи своего марлевого добра, чтоб ни одна муха не проскочила… Ты всё понял, солдат?

– Да понял, понял, а еда и питьё?

– Это уже потом, с начала нам надо обезопаситься по максиму – мы с тобой совсем не вояки в таком состоянии, я точно ещё пару недель не смогу встать с этой кровати, если вообще смогу…

– Сможешь, что за сомнения! Я вас подниму на ноги, чего бы мне это не стоило!

– Спасибо, Олег, а чего это ты перешёл на «вы»?

– Да фиг его знает… у вас, у тебя голос такой… пипец, когда ты крикнул своё «сержант, отставить», у меня аж башка зазвенела…

– Иногда без этого нельзя, Олег, люди по сути своей импульсивные и психически неустойчивы…

– Есть немного, меня мама давно так и называла «псих»… хм, – хмыкнул сержант, улыбаясь.

– Ты чего?

– Да так, подумал чутка… странно как-то получилось, на нас вроде как крест поставили, в эту палату «смертников» запихали, с глаз долой, а получилось совсем всё наоборот… Они там все погибли, а мы живы остались…

– Нда… фортуна…

– Вот и я о том, и я рад, что ты очухался, майор!

Глава 7 "А может Стивен тоже?"

– Ну трусы то не надо! – только что Олег стянул с себя все бинты и хотел уже было снять нижнее бельё. Майор закатил глаза, – мы же тут не нудисты!

– «Не нудисты», – недовольно пробубнил сержант, передразнивая, – жопа то моя тоже подпаленная, побаливает, ей бы подышать не помешало…

– Ничего, потерпишь, нда, – печально вздохнул Сергей Владимирович, перед ним стоял обнажённый Олег. Вот именно он больше подходил на роль зомби со своими ожогами и гниющими ранами, почти целого места не осталось на теле. Под ногами валялись горочкой повязки. – Видок у тебя ещё тот!

– Этот, режиссёр, как его, Стивен Кинг обо мне мечтает для роли в своих ужастиках! – подмигнул Олег, как будто уловив мысль офицера и показал зубы в зверском, шуточном оскале. – Р-р-р!

– Он не режиссёр, он писатель, – машинально поправил майор.

– Да один хер… может сейчас он там у себя в Америке тоже бегает за живыми, в надежде вырвать печень или сердце, ладно, я похряпал, задание получил – надо исполнять! А то «губу» мне ещё пропишет командир! – Олег поднял с пола кучу коричневых лохмотьев и пошёл к двери. Котяра, подняв хвост трубой, побежал было вслед за сержантом, но тут же получил лёгкий пинок, – ты то куда, Бармалей? Тут будь, за майором следи!

Кот возмущённо мяукнул, и сохраняя достоинство, величественно, присел на бок и демонстративно стал вылизывать своё хозяйство.

– Про обезболивающие не забудь! – услышал вслед Олег, прежде чем закрылась дверь.

– Не забуду, – зашептал сержант, настороженно всматриваясь в даль коридора, – мне и самому бы не помешало пару таблеток глотнуть и пару стопок…

Как-то не очень хотелось выдвигаться, до сих пор перед глазами стояли лица голодных «учеников», жаждущих покушать белковую пищу. С другой стороны, сидеть в палате и ждать манны небесной, та ещё перспектива. Под больничными тапками хрустело стекло от разбитых склянок, в цоколях трещали лампы, на душе было тревожно от такой мрачной атмосферы. Но сперва, прежде чем спуститься вниз, Олег решил всё же опять глянуть на школьный двор с окна. Зайдя в кабинет «Истории», он на ходу схватил с чьей-то тумбочки пустой чёрный пакет, с кровати – беспризорный смартфон и пачку нетронутого печенья «К чаю».

– Мне нужней, – тихо пробормотал сержант, скидывая конфискованное добро в пакет, заодно и свои тряпки. Не удержавшись, он остановился рядом с чашкой чая и быстро сделал несколько глотков, – блин, что за извращенцы, хоть бы сахар положили… так, ну как там зёма со своими друзьями?

Слегка прихрамывая, Олег подошёл к подоконнику и набравшись смелости, глянул вниз. Никого, в крайнем случае из живых. Школа представляла из себя П-образное здание, и что там было дальше двора, увидеть было невозможно. Но это сержанта устраивало, видимо валявшая одиноко марля, пропитанная мазью Вишневского, сохраняла свою чудодейственную силу до сих пор.

– Не плохо! – порадовался Олег, отстраняясь от окна, – Ладно, надо шуровать…

Первый свой защитный амулет, в виде коричневого бинта, сержант привязал к дверной ручке входа на второй этаж, у лестничного проёма, справедливо рассудив, что это прекрасное стратегическое место – теперь можно было не переживать, что нелюди нежданно заглянут в гости. Спускаясь по лестнице, он перешагивал через растерзанные человеческие трупы, тут тоже, судя по всему, хорошая была мясорубка. Машинально Олег посмотрел через лестничное окно между этажами в панораму открывшего вида некогда школьного стадиона, превращённого в автостоянку. Там стояли три грузовика и две легковушки с красными крестами на бортах.

– Эх, братишки… досталось же вам, – вздохнул печально Олег, обходя безголового мертвеца и вспоминая почему-то девочку с «мячиком». От обилия крови уже не мутило, он начинал привыкать. Сержант даже не испугался, когда прошёл на первый этаж и увидел под вывеской «Столовая» чавкающих на корточках двух заражённых. Они резко вскочили на ноги, готовые накинуться на неожиданно появившуюся потенциальную добычу, у одного из них с рук выпал кусок алого мяса.

– А ну брысь, твари! Теперь тут всё наше! – по спине всё равно пробежали мураши, когда он сделал шаг навстречу к этим адским существам в человечьем обличье. Те, раздув ноздри моментально учуяли амбре и с визгом кинулись в сторону. – То-то же, бегите, бегите и передайте своим чтоб не рыпались!

Глава 8 "Фурия"

Три полных ящика с мазью Вишневского, с десяток со всякими антибиотиками да лекарствами и двадцатилитровый бутыль медицинского спирта – стояли на полках большого, производственного холодильника, наверняка в старые добрые времена служивший для нужд школьной столовой. Олег чуть не упал на колени от вида этого богатства, когда открыл дверцу.

– Есть бог ещё в этом мире! – умилялся Крутов поглаживая горловину стеклянной тары, – сорок литров чистейшей водяры, без всякого ГМО… Радость ты моя ненаглядная… как слеза младенца…

Он находился в гардеробной, напротив главного парадного входа в здание, из которой и сделали процедурную. На середине стола для выдачи одежды, кто-то пристроил пулемёт «Печенег» с зелёным коробом ленты. Отстреленные гильзы тут же лежали, под ногами, перемешанные с кровью. Наверно хозяин его не плохо «порезвился» перед тем, как погибнуть или заразиться.

– Это моя прелесть! – прошипел Олег в пустоту и рядом с пулемётом положил следующий марлевый «отпугиватель», – никому не отдам! – с десяток тюбиков и обезболивающих полетели в чёрный пакет, и кинув печальный взгляд на бутыль, он отправился дальше. Предстояло обойти весь первый этаж, и, если понадобиться, выгнать голодную шантрапу, не хотелось бы такого соседства в здании. Почти на всех окнах отсутствовали окна, поэтому экспедиция затянулась чуть дольше от запланированного. Когда кончились бинты, Олег просто выдавливал из тюбика мазь на подоконники, пальцем размазывая полосы – может это было и лишним, но так спокойней, рассудил Крутов. В левом крыле здания находилась баскетбольная площадка, в рамах окон стояли целые решётки, а это радовало, лишь в конце зала был запасной выход на улицу, но и он был капитально закрыт массивной, железной дверью. Сюда военные заботливо стаскали школьные парты, столы и доски, в надежде что когда-нибудь всё плохое закончится, и дети пойдут учиться. Тут Олег присел за одну из парт, переводя дух, всё-таки получасовая прогулка измотала изрядно израненное тело, и пора было выдвигаться в обратный путь.

–Ах… – вздрогнул Олег. В тишине зала, со стороны раздевалок, раздался характерный звук сливного бочка. – Матушка моя… – неужели кто-то там затеял справлять свои нужды? А может эти пышущие здоровьем да поедающие изрядное количество еды и гадят не плохо? И на инстинктах ходят в туалет? Кто знает… С осторожностью Крутов стал приближаться к закрытой двери раздевалки, на ходу выдавливая мазь Вишневского в ладонь и, на всякий случай, втирая в кожу лица. – Сейчас, я вам устрою «угагашечку», мрази… У-у-у-у! – Олег с воплем резко открыл дверь, успев увидеть летящий кулак. – Блядь! – вокруг расцвели светлые звёзды, а нос пронзила острая боль.

– А-а-а! – рядом с ухом визжал в пятой октаве женский голос и в довесок он ещё раз получил увесистый тычок в район груди, в одну из заживающих, открытых ран. – Зомбик поганый!

– Боже… дура, о-о-о! – застонал Олег, скрючиваясь от боли и пытаясь защитить себя, на пол упал пакет с медикаментами, – я человек! Хоре!

– Правда? Ой, простите, простите… вы такой страшный…

Крутов протёр глаза от невольно проступивших от боли слёз и посмотрел на фурию с кулаками. Девчонка, лет пятнадцати с ядовитыми зелёными волосами и растёкшейся чёрной тушью под неестественно большими, голубыми глазами. Одета в белый халат с подозрительно красными пятнами. Она испуганно хлопала длинными ресницами, в одной руке держа гаечный ключ на тридцать шесть.

– Спасибо что не ключом!

– Я забыла про него… – и тут девочка не выдержала и истерично заплакала, – я думала все умерли… – рука разжалась и инструмент звонко звякнул о бетон.

Глава 9 "Толпа"

Во всём пятиэтажном доме выключили свет в тот момент, когда Настя гладила мамину кофточку подпевая братьям Самойловым, под оглушающий бит старинной песенки «Грязь» Агаты Кристи. С утра на улице надрывались в очередной раз сирены, но за последний год мариупольчане давно привыкли к этим завываниям – то проверка муниципальной сигнализации, то бомбёжка окраин и центра, то банальное замыкание в сети противовоздушной системы оповещения. В последние недели, слава богу, артудары прекратились, так же, как и война двух братских народов, но теперь у мира появился новый враг. Так что девушка особо не переживала, решившись заняться домашним хозяйством и немного помочь матери, которая была сегодня на смене.

По всем новостям показывали страшные постапокалиптические кадры, но то страх для недалёких и глупых людей, в кои себя Настя не причисляла. Она знала многое про «ходячих», пересмотрев кучу сериалов и фильмов про них. Уж что делать с «зомбиками», Настя знала – не дура! Да и со смертью она сталкивалась несколько раз за последние несколько лет, и даже однажды смотрела этой старухе в лицо. Пару лет назад девушка пролежала под развалинами школы почти три дня, пока её не вытащили русские парни – без еды и питья, и ничего, даже царапины не осталось, не считая дикого обезвоживания… После этого случая она перестала слушать глупую попсу, найдя в хорошем роке душевную отдушину и умиротворение, а ещё Настя выкрасила русые волосы в зелёный цвет, сделав дерзкую чёлку над головой. Татушку «дамочки с косой» мать не разрешила набить на плечо, хотя та напрашивалась после пережитого. Сказала: «только после совершеннолетия, если тебя не отпустит к этому времени!». Спорить девушка не стала, вряд ли ей объяснить, что некоторые дети становятся взрослыми раньше.

Сегодня матушка впахивала в военном госпитале, именно «впахивала» – не хватало сестринских рук, слишком большой наплыв раненных, и дома по хозяйству осталась только Настя. Отец погиб полгода назад в пожаре строительного склада, в который подло угодили натовские зажигательные снаряды.

Зазвонил смартфон, прерывая возникшую тишину.

– Привет, Ленок! – на экране засветилось имя и фото лучезарно-улыбающейся лучшей подруги. Настя, отложив утюг в сторону, вышла на балкон.

– Тетеря, ты дома? – некоторые бы разгневались на такое прозвище, но только не Настя, ну да, малознакомые если бы так склонили фамилию Тетерева, было бы обидно, но только не на Ленку, веселушку и добрейшего человека на всём белом свете, которая пристраивала всех найденных котят да щенят в Мариуполе. – Ноги в руки, и уезжай из города! Папка час назад позвонил с Порта, там происходит кошмар!

– Лена, ты там энергетиков перепила? – но улыбка с губ Насти пропала, что-то в голосе подруги было не как всегда – он дрожал.

– Это не шутка, там это, как его, «бешенство» появилось, почти весь Порт в крови, через пару часов ОНО будет везде! Я сейчас с мамкой еду через Пикузы, в Крещатицское, без папы… у-у-у… – и тут Настя реально перепугалась, никогда она не слышала, чтоб подруга так сильно, навзрыд, рыдала, – он… остался там… у-у-у… я сейчас не в адеквате, только вот вспомнила про тебя… Тикай из города… пожалуйста…

– Ленок, мне жаль… – договорить Настя не успела, женский голос автоответчика известил о «не в зоне действия абонента». На «автомате» Тетерева опустила руку с телефоном вниз и посмотрела в сторону моря, которое конечно же не было видно из-за домов и строений. Над крышами, где-то в районе Порта, поднимались столбы чёрного дыма, а ещё она услышала далёкие крики людей и визг тормозов. Внизу, по проспекту Бойко гнали машины, явно превышающие скорость. Пара нерасторопных столкнулись, но без промедления они снова дали по газам, оставив место аварии и не имея претензий друг к другу. И первая же мысль в голове возникла о матери. Надо бежать к ней, а потом уже думать о спасении. – Мамуля… мамуля… – зачастила Настя, проводя пальцем по контакту «моя любимая ма» на смартфоне. На этот раз автоответчик доложил об отсутствии мобильной связи и предложил позвонить позже. – Блин…

Настя испугалась не на шутку и покидая балкон, забыла и про глажку, и про уборку. Конечно же было страшно, но настало время сильных. А она была именно такой и выносливой, а «зомбики»? Пусть они теперь боятся ЕЁ!

На кухне девушка скидала в свой удобный рюкзачок большой столовый нож и небольшой топорик для отбивания мяса, а в кладовке – отвёртку и папин пневматический пистолет, из которого он, когда был жив, в саду стрелял по бутылкам. Теперь головушкам «ходячих» не поздоровится!..

Правда уже на улице, по пути к Госпиталю, Настя сообразила, что не взяла коробку с дробью… но это такая мелочь, по сравнению с желанием сделать нечистям «бо-бо»!

*** *

Попахивало паникой при виде в разнобой бегущей толпы людей по улице Макара Мазая, в верх, к проспекту Бойко. Горожан обуяло массовое помешательство. Женщины кричали в ужасе, дети визжали и плакали, мужчины басисто матерились, но среди этого человечьего гула особо выделялись рычание и вой. Настя почти рядом с собой увидела, как одна бабка, минуту назад охавшая и быстро ковыляющая с палкой в руках, неожиданно остановилась и упав по-звериному на руки и ноги, зарычала.

– Боже… боже… – делать «бо-бо» нечистям перехотелось. Настя, споткнувшись, поспешила в сторону, успевая оглянуться и увидеть, как бабулька яростно, не раздумывая, набросилась на мужчину в полицейской форме, в мановение ока перегрызая тому горло. – Мамочки мои…