Неестественный отбор бесплатное чтение

Пролог

Смахнув рукавом рвоту с лица, я продолжал перебирать скользкие кишки своего напарника. Нет, я вовсе не маньяк и удовольствия мне это не доставляло. Скорее напротив, непреодолимое отвращение, из-за чего я, собственно, и метал только что харчи под ближайший куст. Кровь меня не смущала, но запах, который исходил из разорванных потрохов, доводил до крайней точки терпения. Из деревенского сортира воняет меньше, чем человеческое нутро. Может быть, поэтому мы, люди, такие? В смысле, ведём себя так же, как и воняем.

Прощупывая кишечник сантиметр за сантиметром, я пытался отыскать крохотный ключ от наручников, что сковывали меня с трупом. Наверное, всё-таки проще было бы отрезать ему кисть или сломать пальцы? Возможно, однако у меня ничего не вышло. Не каждый день приходится избавляться от прикованного к тебе мёртвого тела. Крохотный перочинный нож даже близко не справится с костью, а сидя на четвереньках, нельзя как следует размахнуться для приличного пинка. Ну вот не хватает длины руки, чтобы обеспечить нужный размах. Кисть постоянно норовит выскользнуть из-под босой ноги, а простого давления мало, чтобы сломать эластичные хрящи и порвать сухожилия.

Вот я и не смог придумать ничего лучше, чем вскрыть этого ублюдка. И если в ближайшие пару минут я не смогу освободиться, то сдохну рядом с ним.

– С-сука! – прошипел я, когда скользкая кишка в очередной раз покинула трясущиеся руки.

И вот ведь в самый ответственный момент! Не уверен, конечно, но кажется, я нащупал столь желанный ключ. Хорошо, что примерное место успел запомнить. Подхватив требуху, я снова судорожно зашарил по всей длине и едва смог сдержать радостный возглас. Это был он.

Вскрыть нужное место тоже оказалось непросто. Всё в крови и какой-то слизи, слишком мягкое, чтобы проколоть ножом, к тому же стенка достаточно прочная. Но как только я добился желаемого, пришлось снова рвануть в сторону и опорожнить желудок. Аромат свежего дерьма вперемешку с протухшим мясом – это нихера не «Шанель №5». Понятия не имею, как хирурги всё это терпят.

Где-то вдалеке раздался треск сухой ветки. Значит, охотники уже близко и времени у меня в обрез. Лошадиная доза адреналина ударила в мозг, руки затряслись ещё сильнее, но я справился. Выдавил из потрохов этот сраный (в прямом и переносном смысле) ключ. Осталось попасть им в крохотную скважину и разомкнуть замок, что тоже непросто, учитывая условия и совокупность факторов.

Но что делать дальше? Бежать бесполезно, спрятаться так, чтоб меня потеряли – тоже вряд ли возможно. Остаётся одно: лучший способ защиты – нападение. Сейчас эти ублюдки узнают, что такое настоящая охота.

Глава 1

Э́лпис

До сих пор не могу привыкнуть к местному воздуху. Чуть больше кислорода, чуть выше атмосферное давление, но я чувствовал себя так, словно заполучил другое тело. В хорошем смысле. Энергии хоть отбавляй, а какие сны… Ну, то такое.

Вот и сейчас я тащил на волокуше оленью тушу, притом не первый километр, а даже одышки не было. И это не только со мной. Так чувствовали себя все переселенцы. Забавно вспоминать, как сильно я противился, когда мне впервые объявили, что я отобран для программы колонизации. К счастью, выбора у меня не было.

Странно, но исторически первопроходцами новых земель всегда были те, кому нет места в приличном обществе. Взять хоть Сибирь, хоть Америку. Наверное, это лучший способ гуманно избавиться от человека. Вроде как он жив, но больше никому не мешает. А то ещё и пользу какую принесёт.

***

– Теняев, на выход, – прозвучал строгий голос за тяжёлой металлической дверью.

Я отложил книгу, спрыгнул со шконки и привычно просунул руки в небольшое откидное оконце, которое служило порталом для подачи пищи. Запястья тут же сковало ледяными браслетами с острыми краями, а далее последовала команда «Лицом к стене», которую я безоговорочно исполнил.

Я хорошо знал этот путь, хоть и не был здесь частым гостем. Меня вели к начальнику тюрьмы, Хазиму́ллину Эльдару Шарифовичу.

Редкостный козлина, использующий всех и каждого на личную выгоду. Впрочем, кто ещё станет управлять отбросами общества? Нет, возможно, когда-то он был другим, но здесь, в застенках, встретить достойного человека – огромная редкость. А пообщавшись с теми, кто сделал добровольный выбор жить поперёк общества, сам невольно превратишься в волка. Слабые здесь не выживают.

– Проходим, – приказал надзиратель, разомкнув замок на разделительной решётке, и как только я пересёк барьер, строго добавил: – Лицом к стене.

Помню, ещё в детстве бабушка произносила странную фразу, смысл которой был мне тогда непонятен: «От сумы и от тюрьмы не зарекайся». Кто же знал, что эти две напасти ворвутся в мою жизнь одновременно? И всё же я до последнего не верил, что судьба сделает крутое пике и стремительно отправит меня на самое дно.

Отца я лишился, когда мне было семь. Однако он ещё успел отдать меня в секцию по армейскому рукопашному. Само собой, мама желала мне иной жизни, она видела во мне музыканта или художника. Вот только я с первых занятий полюбил спорт. Да так сильно, что готов был тренироваться от рассвета и до заката. Уж чего-чего, а упорства мне было не занимать.

В десять я уже поставил на полку первый кубок, побив всех в рамках городских соревнований. Затем рядом встала награда за область, а ещё через год матери пришлось заказывать целый стеллаж, ибо количество достижений росло с каждым месяцем. И чем больше я побеждал, тем чаще меня заявляли на всевозможные мероприятия.

Мать, конечно, гордилась, но и переживать не прекращала. Каждый раз после очередных соревнований она пыталась направить мою энергию в другое, более мирное русло. Да где там? Я уже почувствовал вкус победы, и меня невозможно было остановить. И это я ещё молчу об уважении среди сверстников. Даже старшаки – и те не рисковали со мной связываться. Но то было детство. Беззаботное, сытое, окружённое материнским теплом и любовью.

Но чем старше я становился, тем сложнее казалась жизнь. Это только в кино талантливым бойцам открыты все двери, а деньги плывут в карман непрерывным потоком. На деле же всё гораздо сложнее. Чтобы попасть в высшую лигу ММА, приходится драться за копейки на любительских рингах. И нужно не просто побеждать, а уметь делать шоу, что тоже не всегда возможно. А ведь за каждый подобный бой необходимо заплатить некий взнос, который чаще всего превышает итоговый гонорар.

Но наиболее сложно в этой ситуации найти стабильную работу, которая позволила бы существовать и спокойно заниматься любимым делом. Как оказалось, предприниматели предпочитают не нанимать людей, чьи синяки и ссадины не успевают заживать. А потому – здравствуй, самый низкооплачиваемый труд!

Естественно, когда появилась уникальная возможность подзаработать на стороне, да к тому же используя отточенный за годы тренировок навык, я без малейших колебаний согласился.

Первый же подпольный (а, соответственно, и нелегальный) бой знатно поправил моё финансовое положение. После второго я уже окончательно уверился в том, что наконец-то нащупал верный путь. Ну а после третьего моя жизнь полетела под откос.

Если говорить о профессиональном ринге, то там возможность летального исхода каждого поединка сводится практически к нулю. Этому способствуют бесконечные медицинские освидетельствования. Плюс никто не позволит тебе драться спустя две недели от прошедшего боя, независимо от физического состояния. Ибо есть регламент, нарушать который никто не рискнёт. В этом основное отличие от подпольных соревнований. Здесь всем совершенно плевать, насколько боец готов к схватке и имеются ли у него противопоказания.

Одного точно удара было достаточно, чтобы противник отдал богу душу, а я оказался на скамье подсудимых. А дальше все мои достижения, кубки и награды окончательно меня закопали. Прокурор умудрился преподнести их в качестве отягчающих обстоятельств. Так и закончилась моя карьера, не успев как следует даже начаться.

Подумать только: двадцать пять лет строгого режима. Говорят, в начале двадцать первого века за подобное можно было обойтись всего десятью, а то и восьмёркой. Но в последние годы законы сильно ужесточились. А мне устроили показательную всенародную порку, чтоб другим неповадно было.

Ну а в день приговора я лишился матери, последнего близкого человека…

– Лицом к стене, – прозвучала привычная команда перед кабинетом начальника тюрьмы.

– Заводи, – раздался ледяной тон Хазимуллина.

Я перешагнул порог и замер у двери.

– Карасёв! – гаркнул Эльдар Шарифович. – Наручники сними.

Надзиратель молча исполнил приказ и снова скрылся за дверью. Налицо куча нарушений режима. Вопрос в другом: чего ради? Слишком уж широкий жест со стороны хозяина, а значит, ему что-то нужно.

– Присаживайся. – Начальник вежливо указал на стул.

Я выполнил просьбу, с каждой минутой удивляясь доброте «хозяина» к своей скромной персоне.

– Кто такой Гагарин, знаешь?

– Естественно, – ответил я.

– Естественно… – передразнил Эльдар. – Для вашего поколения это скорее нонсенс. Говорят, ты фантастикой интересуешься?

– Читаю, – односложно ответил я.

– Уже прогресс. Значит так, Теняев. Судьба решила дать тебе второй шанс… – Начальник намеренно не закончил фразу и сделал паузу, желая вовлечь меня в беседу.

– УДО? – сухо спросил я.

– Лучше, – растянул губы в улыбке Эльдар Шарифович. – У тебя есть возможность стать таким же, как Гагарин. Понимаешь, о чём я?

– Если честно, то не совсем.

– Ладно, это неважно, – поморщился Хазимуллин. – Поставь закорючку вот здесь, и с завтрашнего дня ты свободен.

– В смысле?! – Казалось, удивляться дальше уже некуда, но нет, разговор становился всё страннее.

– Ты на свободу хочешь?

– Смотря что я за это должен сделать? – усмехнулся я.

Я прекрасно знал, как здесь решались подобные вопросы и как часто обещание свободы заканчивалось удавкой на шее сокамерника.

– Молодец, не зря книжки читаешь, – похвалил меня Эльдар. – Как насчёт полететь в космос?

– Шутите?

– Я тебе что, клоун?! – ледяным тоном произнёс начальник тюрьмы.

– Тогда я не понимаю…

– Ты вообще в курсе новостей? Слышал, что в стране происходит?

– Вы о подготовке к великой экспансии?

– Верно.

– Но при чём здесь я?

– Так распорядилась судьба, – воздел палец Эльдар, а свободной рукой подтолкнул ко мне толстую стопку бумаг. – Подписывай.

– А если я не хочу? В чём смысл, если мне осталось семь лет?

– И что там тебя ждёт? Пока ты сидел, жизнь круто изменилась. Думаешь, там тебя встретит светлое будущее? Тебе самому не смешно? Кому нужен зэк на четвёртом десятке, к тому же без опыта работы? Ты же через месяц… ну максимум два снова загремишь за решётку. Вот только подобного предложения тебе больше не поступит.

– Может, я сам как-нибудь разберусь?

– А знаешь что? Забудь. – Хазимуллин подался вперёд и передвинул документы ближе к себе. – Я сделаю тебе одолжение. Помогу избежать ненужных хлопот с освобождением и очередной пропиской на зону. Тем более ты уже здесь привык, друзьями обзавёлся. А в следующем году по федеральной программе у нас ещё книг в библиотеке прибавится. Сиди на здоровье, а у меня помимо тебя кандидатов хватает.

– Постойте, я ведь не сказал «нет».

И хоть подобная тема была здесь редкостью, несогласных Эльдар Шарифович ломал быстро и с особой жестокостью. Однако к данному методу он прибегал только в самых крайних случаях. И до банального просто: убить одного заключённого и обвинить в его смерти другого. Всё: срок добавлен и желанная свобода растворилась, словно мираж. Чревато, конечно, в том числе и для самого Хазимуллина, но на что только не пойдёшь ради светлого будущего, особенно если оно лежит на счетах в зарубежном банке. Да ради этого можно потерпеть не только проверки, но даже прокуратуру.

– Я всё подпишу, – скрепя сердце, согласился я.

Перспектива мотать дополнительный срок как-то не радовала. А в том, что «хозяин» запросто мне это устроит, я не сомневался. Тем более что после таких показательных выступлений следующий кандидат подпишет любые бумаги молча и без дополнительного стимула. Подумаешь, полёт в другую звёздную систему? Может, это действительно шанс начать всё с чистого листа? Первый колонизатор! А если повезёт, моё имя прославится на века, войдёт в учебники истории. И вроде в мыслях это выглядит довольно неплохо, но на душе отчего-то погано.

– Вот молодец, – усмехнулся Эльдар и снова подтолкнул ко мне документы. – Можешь ведь, когда захочешь. На каждой странице подпись ставь.

***

Много воды с тех пор утекло. Были и сложности, и потери. А куда без них? Мы не просто переехали жить на другой континент, нас отправили в соседнюю звёздную систему, на планету, которую назвали Э́лпис. Так зовут греческую богиню надежды. Правда, мне всё ещё непонятно, на что именно надеялись те, кто решил избавить от нашего присутствия Землю. Сомневаюсь, что после этого они там станут жить сильно лучше.

Но и нам пришлось многому научиться, в том числе – выживать. На Земле у нас было всё, только платить успевай, но здесь… Мы не просто попали в условия дикой природы, она была нам совершенно незнакома. Грибы, ягоды, орехи, – всё выглядело иначе. А как вам дичь с ядовитым мясом? Но и это ещё не всё.

Местная атмосфера благоприятно повлияла не только на нас: местные хищники были в разы быстрее и смертоноснее наших. Соответственно, и их жертвы также постарались приспособиться к выживанию. Охотиться на них – сущее проклятье. Малейший шорох, дуновение ветра не с той стороны – и всё, добыча уйдёт раньше, чем успеешь моргнуть. А ведь есть ещё всевозможные пернатые твари, ползающие, жужжащие, от которых вреда ничуть не меньше. Свою лепту внесли и невидимые противники в виде бактерий, вирусов, а заодно и грибков. Не отставали от них и хищные растения.

На старте нас было три тысячи, а сейчас осталось чуть менее пяти сотен. Вот такая нехитрая арифметика.

Внезапный шорох прервал воспоминания. Впрочем, я не надеялся добраться до лагеря без приключений. Убитый мной олень – слишком лакомая добыча не только для нас. А запах исходящей от него крови привлекает множество желающих халявного пира. На земного сохатого тварь, конечно, слабо походила, разве что ветвистыми рогами да общими очертаниями. Но не в этом суть.

Я мгновенно активировал дрона-разведчика и накинул на лицо забрало шлема, позволяющее управлять роботом, а заодно видеть то же, что и он.

– Включить тепловизор, – скомандовал я, рассматривая окружающий мир через прицел винтовки.

Природа тут же окрасилась в жёлто-красные тона, среди которых я отчётливо прочитал тепловой отпечаток местного аналога земного медведя. А учитывая факт, что звери здесь крупнее и быстрее, связываться с этой тварью хотелось меньше всего. Вот только если я не принесу в лагерь добычу, жрать нам сегодня будет нечего.

В последние пару недель вся крупная дичь куда-то исчезла, что стало большой проблемой. Какое-то время мы перебивались мелкими зверушками и птицей. Но для пяти сотен здоровых мужиков этого оказалось недостаточно. Запасы убывали прямо на глазах, пока не достигли критической отметки. Не факт, что я единственный, кому повезло с добычей, но исключать такой вариант всё же не стоит. Но и подыхать не хочется.

И как быть?

– Что такое не везёт и как с этим бороться? – пробормотал я. – Ладно, жри, чтоб тебя понос прошиб, падла.

Я всё-таки решил не связываться с косолапым и начал медленно отступать, не сводя ствол с туши хищника. Шаг, другой, третий… и вдруг нога ушла в пустоту. Я нелепо взмахнул руками и полетел на спину. Следом раздался рык. Видимо, мишка расценил моё поведение как агрессию и рванул в атаку. Правда, достать меня ему было уже не дано.

Едва спина коснулась поверхности, раздался громкий хруст, и моё падение продолжилось. На забрале шлема я отчётливо видел картинку с дрона, на которой моё тело исчезло в чёрном провале. Ушей коснулся оглушительный рёв хищника, из лап которого ускользала лакомая добыча.

Падение вышло болезненным, но не смертельным. Из лёгких вышибло воздух, и потребовалось время, чтобы придти в себя и научиться дышать заново. Смахнув с глаз слёзы, выступившие после борьбы с защитным механизмом организма, я попытался осмотреться. Рваная прореха сверху давала немного света, но его оказалось слишком мало. Взгляд выхватывал лишь нечёткие очертания какой-то пещеры.

– Рядом, – бросил я короткую команду, и над головой почти сразу раздалось жужжание дрона. – Свет.

Вспыхнули диодные фонари летающего помощника, заставляя меня поморщиться. Оказывается, глаза уже успели привыкнуть к мраку. Проморгавшись, я тут же замер с раскрытым от удивления ртом. Я ожидал увидеть что угодно, но только не это.

Прямо на меня из стены смотрело человеческое лицо. Я даже не сразу понял, что оно вырезано из камня, настолько искусной оказалась работа. Сложно передать эмоции, что я испытал: страх, трепет, надежду и одновременно разочарование. Чувства каскадом обрушились на мой разум, а я всё не мог отвести взгляда от застывшего в камне лица.

Мы прожили на этой планете без малого пять долгих лет. И никто и никогда не встречал здесь даже намека на разумную жизнь. Прежде чем высадить нас на Э́лписе, учёные и военные отсканировали каждый метр поверхности, изучили всё, что было способно помочь нам выжить.

И ничего…

Трясущейся рукой я стёр пот со лба и принялся изучать место, в котором оказался по лютой случайности.

Высокие потолки. Минимум шесть метров, а может, и все семь. И как я только рёбра не переломал? Хотя это легко объяснялось кучей мягкого перегноя, что годами скапливался под прорехой. Но что это? Какой-то храм? У наших археологов ведь что ни находка – обязательно храм или святилище.

Помещение очень сильно напоминало те, что откапывают на нашей родной планете. Вычурная резьба на камне всё ещё выглядела очень круто, несмотря на время и отсутствие ухода. Какие-то письмена на табличке под лицом. Прочесть их вряд ли получится, для этого как минимум нужно образование. А вот реального пола не видно: всё завалено землёй, и этот слой может закончиться как через метр, так и через все десять. Других входов и выходов нет. Возможно, они тоже скрыты под толщей грунта.

Ладно, разбираться будем потом, а сейчас пора выбираться. Судя по звукам снаружи, медведь ушёл, волоча тушу оленя. Я переключился на ручное управление дрона и, управляя жестами, поднял его на поверхность. Убедился, что хищника нигде нет. Не забыл провериться и в тепловом излучении. Затем вернул жужжащую машину, примотал к ней конец верёвки и снова отправил наружу.

Дрон несколько раз облетел ствол ближайшего дерева, наматывая на него верёвку. Не самый надёжный способ, но, чтобы выбраться, хватит и этого. Подёргав конец со своей стороны, я убедился, что не свалюсь сразу же, как только попытаюсь вылезти, и принялся за подъём. Быстро перебирая руками, я вытянул тело на поверхность, ухватился за корень и вскоре перевалился через край ямы.

Как я и предполагал, медведь унёс мою добычу, притом вместе с волокушей. Ну да и хрен бы с ней. Если попадётся ещё какая-то жертва, сделаю новую, благо материала вокруг более чем достаточно.

Смотав верёвку, я сунул её в рюкзак. Проверил оружие, которое без единой царапины пережило приключения, и сверился с компасом. Затем немного подумал, снова скинул поклажу и выудил из сумки планшет. Оживив девайс, открыл карту местности, которую мы создали при помощи дронов, и, быстро отыскав своё местоположение, поставил маркер. Очень уж любопытное место я обнаружил. Кто знает, какие тайны оно хранит.

– Место, – бросил я команду дрону, и он почти сразу пристыковался к заднему клапану на рюкзаке.

На прощание я бросил взгляд в провал, хмыкнул и наконец отправился в лагерь. Надеюсь, хоть кто-то из наших оказался более удачлив и у нас сегодня будет нормальный ужин. Надоело жевать подножный корм. Вот бы ещё понять, почему вдруг мигрировали крупные животные, а главное – куда. Со временем мы, конечно, разберёмся, выбора у нас не то чтобы много. Но хотелось бы побыстрее.

Я шагал по лесу, с надеждой всматриваясь в следы. Очень уж не хотелось возвращаться в лагерь пустым. На душе было как-то неспокойно, будто я забыл сделал нечто очень важное, и это чувство сильно мешало. Казалось, что кто-то пристально смотрит в спину. Я даже несколько раз останавливался в попытке обнаружить слежку. Но увы, даже дрон не смог выявить ничего такого. Видимо, просто разыгралась паранойя, и не исключено, что из-за той странной находки. Для себя я уже решил, что обязательно вернусь к провалу. Нужно только как следует подготовиться, а ещё лучше – прихватить кого-нибудь на подмогу. Чует моё сердце, я обнаружил что-то очень важное.

Глава 2

Кто здесь?

– Пустой? – зачем-то спросил часовой на воротах.

– А ты сам не видишь? – зло огрызнулся я. – Напругу отключи.

Привратник обернулся к сторожке и махнул рукой, после чего едва видимая пелена силового барьера спала. Я вошёл в лагерь и прямой наводкой двинул в сторону корабля. В большинстве своём мы живы лишь благодаря ему. Он давал нам кров, когда лагерь находился ещё в проекте, а сейчас обеспечивает энергией для поддержания силового поля. Плюс инженеры снабдили его кое-каким оборудованием, при помощи которого мы имеем хоть и слабенькое, но всё же производство.

– Плов у себя? – поинтересовался я у охранника возле шлюза.

– Не, свалил минут двадцать назад. Чё, как охота?

– Как видишь. – Я развёл руками.

– Херово, – вздохнул Синий. – У Цыгана тоже тишина.

– А Клоп с Мутным?

– Ещё не вернулись. Вон, старшо́й чешет.

Я обернулся в указанном направлении и пошёл навстречу. Плов выглядел недовольным и, скорее всего, причиной была неудачная охота. И его можно понять: он общак держит, а значит, за голод и спрос с него. Если так дальше пойдёт, можно на бунт нарваться. Не потому что люди не понимают, просто на его место полно желающих. Такова природа человека. Каждый видит себя у руля, а заодно считает, что умнее других.

Впрочем, Плов занимает должность смотрящего не просто так. Он и в нашей зоне сидел на том же кресле. Узбек по национальности, оттого и кличка такая. Но мужик разумный, хоть и жёсткий.

– Пустой значит, – констатировал он. – Что, всё настолько плохо?

– И скоро будет хуже, – заверил его я. – Транспорт нужен, иначе никак. На пути дневного перехода крупных следов практически не осталось. Даже хищник уходит.

– Понять бы причину, – поморщился он. – Ладно, надеюсь, Клоп с Мутным что-нибудь принесут.

– Нам бы побазарить. – Я бросил косой взгляд на Ушастого, который считал себя правой рукой Плова.

– При мне базарь, – криво ухмыльнулся тот, перекидывая через пальцы чётки, с которыми не расставался даже во сне.

– Уши завянут, – огрызнулся я.

– Чё? – тут же дёрнулся в мою сторону он, но Плов остановил его суровым взглядом.

– Погуляй, – сухо скомандовал смотрящий.

Ушастый презрительно сплюнул мне под ноги и направился к кораблю. Вскоре они уже о чём-то трепались с Синим, ещё одним подручным Плова.

– Ну, что там у тебя? – Старший внимательно посмотрел на меня.

– Кое-что очень любопытное. – Я скинул рюкзак и выудил из него планшет.

Потыкав пальцем по экрану, я отыскал папку, в которую шла запись с камеры дрона, и, промотав кусок, на котором запечатлелось то, где я лишился добычи, вручил девайс Плову. Тот некоторое время смотрел на экран, и на его лице отобразились практически те же эмоции, что испытывал я в момент находки.

– Что думаешь? – вернув устройство, спросил Плов.

– Это не моя работа, – пожал плечами я. – Сам решай.

– Брось, мы оба знаем, что ты не так прост, как хочешь казаться.

– Не знаю, – буркнул я. – Нужно всё как следует изучить, прежде чем языком трепать.

– Это понятно. Если кинем туда ресурсы – нам с этого какая выгода?

– Плов, здесь кто-то жил и с ними что-то случилось. Судя по тому, что я видел, цивилизация была не такой уж и примитивной.

– Реально считаешь, что тебе под силу выяснить причину их гибели? – резонно заметил Плов. – Короче, Тень, можешь заниматься этой хернёй в свободное время. У нас бытовых проблем выше крыши. Нужно с хавкой что-то решать.

– Транспорт надо. Или дальний рейд собирать, чтоб минимум дня на три в лес углубиться.

– У нас всего два квадра осталось и один вездеход. Я не могу техникой рисковать, она в полях задействована.

– А людьми можешь?

– Не быкуй, решим что-нибудь. Подготовь список для дальнего рейда.

– Да чё там готовить. Цыгана и Жухлого возьму.

– А этот дегенерат тебе зачем?

– Здоровья у него много. Кто-то же должен добычу тащить.

– Ладно, отдыхай пока. Цыган вернётся, я ему твою просьбу передам.

Плов ушёл, а я ещё некоторое время задумчиво смотрел ему вслед. Он, конечно, во многом прав. Вряд ли мне удастся разобраться в том, что произошло на этой планете и куда делись те, кто её населял. Но вдруг от этого зависят наши жизни? Что, если, начав копаться в прошлом, мы наткнёмся на какие-нибудь технологии? К тому же… вдруг мы не так уж одиноки на этой планете?

Не знаю, почему в этот момент я посмотрел в небо. Не сказать, что мы здесь скучали по дому, однако многие пытались отыскать его среди россыпи ночных светил. Сейчас для этого ещё рано. Звезда, которую мы по привычке называем Солнцем, лишь едва коснулась горизонта. К слову, закаты здесь настолько красивые, что сердце замирает.

В этот момент у самого горизонта образовался яркий росчерк, словно некое космическое тело вошло в верхние слои атмосферы. Вот только оно не сгорело, как ему полагалось, а продолжало падение, с каждым разом увеличиваясь в размерах.

– Смотрите! – послышались возгласы.

Вскоре огненный шлейф пропал, но теперь за объектом тянулся конденсационный след. Похожий можно наблюдать, когда летит самолёт.

Точка в небе становилась всё больше, что говорило о её приближении. Весь лагерь замер в немом ожидании, будто дикари, увидевшие приближение колонистов. Впрочем, так оно и было: над нашим лагерем с диким гулом проплыл огромный корпус корабля, как две капли воды похожего на наш. Неужели Земля вспомнила о нас и наконец-то выслала провизию?

Внезапно я снова почувствовал на себе пристальный взгляд. Обернувшись, заметил в кустах за периметром человеческий силуэт, который тут же растворился в воздухе. Это длилось всего мгновение, какие-то доли секунды, потому я не воспринял явление всерьёз. Решил, что меня попросту глючит, и свалил всё на усталость.

– …вою мать, Тень! – донёсся крик в самое ухо. – Ты бухой, что ли?

– Нет, только планирую, – отозвался я.

– А чё залип тогда?

– Устал.

– Потом отдохнёшь, – отмахнулся Плов. – Возьми пацанов и дуйте к месту посадки.

– Пешком? Да он мог километрах в ста от нас сесть!

– В семидесяти, судя по маяку.

– Вездеход дашь?

– Бери, но если проебёшь, я с тебя по полной спрошу.

– Может, тогда сам сгоняешь?

– Ты чё, шныря во мне увидел?

– Тогда на Синего вездеход выписывай. Или кого-нибудь другого пошли.

– Ну и скользкий же ты тип, Тень.

– А с тобой по-другому никак, – ухмыльнулся я.

***

Машина плавно переваливалась через ухабы, неумолимо приближая нас к месту посадки. Снаружи давно наступила ночь, но свет от большой плоской фары прекрасно рассеивал тьму. С момента посадки корабля прошло уже три часа, однако мы едва преодолели половину пути. Дорог здесь нет, а потому особо не разгонишься. К тому же семьдесят километров – это расстояние по прямой, а на пересечённой местности его смело можно умножать на два.

– Далеко там ещё? – лениво поинтересовался Синий.

– Считай столько же, если не больше, – ответил я, сверившись с приборами.

– И нахера ты меня на это дерьмо подписал?

– Это к Плову вопросы, – не моргнув глазом соврал я. – Мне он вездеход не доверил.

– Тухляк, – вздохнул он и снова закрыл глаза. – Разбу́дите тогда, как подъедем.

– Может, у них чё пожрать нормальное будет? – предположил Талый, который управлял машиной.

– За дорогой смотри, троглодит, – осадил я его влажные мечты.

– Была бы она ещё здесь, – усмехнулся он и плавно обогнул густой кустарник.