Что, если я не любила? бесплатное чтение

Иллюстрация на обложе НейроХолст

© Ирина Ковалева, 2024

ISBN 978-5-0064-8309-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Любовь и здравый смысл изначально противоположные структуры. Одно идет от сердца, а другое – из головы. И найти что-то общее им всегда сложно, потому что розовые единороги еще ни разу не стали реальными. А вот чувства, какими бы они ни были, всегда с нами. Иногда так глубоко, что ты абсолютно не понимаешь, что это, где застряло и почему.

И эти все чувства начинают складываться в наш чемодан жизни с самого детства. Когда ты наивный, непосредственный и свободный, а тебе вдруг сообщают, что жизнь сложная штука. Именно тут, в детстве, начинаются первые разочарования. Потом они просто становятся привычным делом, потому что взрослые всегда правы.

Но когда ты сам становишься взрослым, то по абсолютно непонятным причинам начинаешь делать то же самое, что и твои родители. Хотя ты же знаешь, что они делали неправильно. Ты же помнишь, как было непонятно и хотелось протестовать. Так почему же так сложно вернуть себе то, с чего ты начинал?

Именно там, в детстве, ты первый раз начинаешь понимать, из чего состоит любовь. И начинается все с этого самого разочарования. Сначала, когда ты сильно зовешь маму, а она не понимает и не появляется. Потом когда хочешь сделать что-то сам, а тебе не дают. И так по нарастающей. И если ты девочка, то через какое-то время ты понимаешь, что мама, вообще-то, иногда бывает груба с папой и его расстраивает. А ты бы сделала все по-другому. Ведь папу нельзя так обижать, он же самый важный мужчина в твоей жизни. Сильный. Красивый. Веселый. Добрый. Иногда сердитый. Твой. Папа. Его всегда ждешь с работы. От него ожидаешь внимания и приглашения посидеть на коленках, а то и покататься на плечах. Папа всегда знает, что ты лучшая дочь на Земле, а остальные просто тебе завидуют. С папой можно обсудить то, что мама бы восприняла слишком серьезно. Папа – твой первый лучший друг. И от этой дружбы, оказывается, очень многое зависит в твоей взрослой жизни. Но узнаешь ты об этом, конечно же, не сразу.

Эта история о девушке, которая переживала отношения с мужчинами, пытаясь понять, что же такое любовь, и какое место в этом всем занимает она сама. Это история о жизни, когда через опыт и познание себя с позиции взрослеющей женщины, она начинает отделять одно от другого и понимает, что самый вкусный в капусте качан.

Глава 1

В любви прекрасней всего начало. Неудивительно, что мы начинаем столь часто.

Шарль-Жозеф де Линь

Столько всяких разных книг написано о любви, и ни в одной нет подробного описания, как вести себя в той или иной ситуации. Это иногда приводит к глупым поискам ответов в интернете, бессмысленным слезам в жилетку подруги, которая всё равно ничего вразумительного не посоветует, и, в конечном итоге, к безвыходности. Кто-то решает проблемы личной жизни выпивкой, кто-то ещё чем-то, а я выпускаю пар в спортзале. Иногда так стараюсь, что потом меня разгибает тренер и кричит, что я злоупотребляю. Нет, нет, злоупотребляю я сладостями, но ничуть не тренировками. Бывают такие моменты, когда ты ничего не чувствуешь, делаешь упражнения на автомате, а в голове твоей происходят кровавые сцены расправы со всеми, кто перешёл тебе дорогу или поцарапал душу.

Да и вообще, я натура дурная, ветреная, влюбчивая, наивная и скорее всего меланхоличная. Иногда я совершаю глупые поступки из-за нехватки адреналина, а иногда они совершаются сами, и мне потом становится стыдно. А может, мне это все кажется. И, если честно, иногда меня посещает ощущение, что я просто себя наказываю.

Странно, говорят, люди взрослеют и начинают всё понимать по-другому. Ну, я тоже взрослею! Я начинаю при посторонних женщинах вести себя серьёзней и умнее, а при мужчинах – застенчивей и глупее. А вообще, дурь из моей головы под названием «детство» никогда, наверное, не выветрится. Иногда меня это радует. Как представлю, как катаюсь с горки с внуками! Эх, весело-то как! До первого радикулита. Но над этим я работаю смолоду, разгибаюсь и сгибаюсь со всей силы на тренировках. Мне кажется, что по этой самой причине, то есть из-за этого самого «детства», я и не могу найти себе достойного кандидата в женихи.

Если честно, хвастаться мне особо нечем. Не так уж их много и было в моей жизни. Но, как говорится, редко да метко. Каждый изрядно подсолил, но и чему-то научил однозначно. И после каждого расставания я спрашивала себя: «А была ли любовь? И вообще, это была точно она или все же единороги?».

И вообще что это такое??? Феерическое чувство лёгкости или бабочки в животе? Или головокружение? Не могу точно определиться в своей позиции, но до сих пор я ошибалась очень сильно, считая чувства к другим мужчинам любовью.

Ни одна поисковая система не ответила мне на вопрос, что же делать, когда мужчина поступает именно так, как поступает. Как понять, что с тобой все нормально, просто он не разглядел твой изюм? Один не разглядел, второй, пятый… И ты начинаешь думать, что изюма и вовсе нет. И тогда наступает сезон дождей и огородов: прополки мыслей, самокопаний и высаживания грядок с комплексами, чтобы было, что посчитать по осени.

Все говорят, если тебе сильно плохо на душе, напиши на бумажке. Да сто раз я писала на этих бумажках! И сжигала, и топила, и ела, и чего только ни делала! Бесполезно!

Начинала писать дневники. Испохабила кучу красивых тетрадей! Пока в один прекрасный день одну из таких рукописей нашла мама и заявила, что я их, в смысле родителей, не люблю. С чего вдруг, я абсолютно не поняла. Изливала себе душу, никого не оскорбляла, а тут на тебе – не люблю, оказывается. Это было публичное наказание с нотками «как тебе не стыдно» и «неблагодарная». Хотя и мыслей не было об этом, когда я писала о своих чувствах в этих красивых тетрадях. В этот же день папа так же театрально сжег мой дневник за гаражом. Предатель. Я так тебе доверяла, а ты даже за меня не заступился. Просто молча и жестоко сделал то, о чем сказала мама. Ты его даже не читал. Они все почему-то знали, что я их там сильно не любила. И припоминали мне об этом еще долго. Даже сестра, о которой там вообще ни слова не было написано.

После этого желание писать дневники у меня пропало. Я бы даже сказала, отшибло. Теперь я пишу книги, чтобы исключить сарафанное радио и все точно понимали, о чем я хочу донести. Но главное в том, что я, наконец, поняла, как это работает. Так что советую дочитать до конца.

Моя память теперь мой фотоальбом. Я могу идти по улице и вспоминать все истории, которые когда-то произошли со мной здесь. Или вспоминать людей, которых когда-то встретила. Моя память – это моя жизнь, которая хранит истории и картинки как большая энциклопедия. Как жаль, что иногда не удаётся вспомнить что-то важное. Возможно, это и к лучшему. Зачем возвращаться в прошлое, нужно жить настоящим с размахом на будущее. А иногда очень хочется помнить всё до мельчайших подробностей только лишь для того, чтобы не совершать повторных ошибок.

Этот вечер такой чудесный и тихий. На душе так спокойно и тепло. Я чувствую аромат только что сваренного кофе и пытаюсь вдохнуть его со всей силы, чтобы он заполонил все мои лёгкие. Наверное, так можно начать курить. Курить ароматом кофе. Гениально! Меня он успокаивает и совсем не вредно для здоровья. Хотя злоупотреблять не буду, на всякий случай.

Совсем не хочется ничего делать. Абсолютная лень и полное бездействие. Тихо играет музыка на моём ноутбуке. Что-то чирикает мой попугай. А я сижу в самом уютном уголке своей комнаты и прокручиваю в голове странные события своей жизни. Такое ощущение, что я на предсмертном одре, честное слово.

Наверное, дошкольное детство у всех прошло приблизительно одинаково. Лично я помню какие-то маленькие и незначительные ситуации, которые когда-то имели смысл. Сейчас меня как ни пытайте, никогда не сможете выяснить, почему я рисовала на только что поклеенных обоях, облизывала втихушку крем с торта, который должны были разрезать только с гостями, и зачем я несколько раз обрезала себе чёлку. Но самые большие впечатления, как и полагается, оставляет школа.

Школьный возраст – это возраст, когда больше думаешь о том, как же не получить пендаль от родителей после родительского собрания. Во всяком случае, у меня было именно так. Училась я неплохо, даже медаль серебряную дали! Да! Если бы я прикладывала больше усилий, то дали бы и золотую. Но я предпочитала сбегать с уроков, хулиганить и драться.

Ох, никогда не забуду, как мы планировали с подругой не явиться в школу. У подруги мама к этому времени уже уходит на работу, поэтому место нашей дислокации было предопределено. Мы заварили себе чай, расположились на полу и так было хорошо в этот день. Пока у Насти не зазвонил телефон. Ей звонила моя мама.

Оказалось, что классный руководитель обнаружила мою пропажу и поинтересовалась у моей мамы, не заболела ли я. Мама удивилась и сказала, что я утром ушла в школу. Но не дошла, конечно же. Определить меня можно было и без навигатора, так как выяснилось, что и Насти нет в школе. И мы до сих пор вспоминаем эту историю с вопросом: «Почему вдруг меня кинулись искать, а Настю нет?».

В восьмом классе у меня появился первый сотовый телефон. Маленький. Беленький. Сименс. С ним, конечно же, организовывать побеги с уроков стало проще. Да и в принципе, давать списывать пацанам с последней парты. А когда нам поменяли любимую учительницу физики на новую, конечно же я предложила устроить байкот. Мы организовались сбежать с уроков всем классом. Но, по стечению обстоятельств, успели взять куртки и выбежать из школы только я и еще пять двоечников. Мы уселись в гаражах и выжидали, пока классный руководитель не закричала где-то рядом: «Ирина, верни всех на уроки!». Я была отличницей. Напоминаю.

Только сейчас понимаю, как тяжело было моей маме со мной. Своё поведение я компенсировала неплохой успеваемостью, участием во всевозможных конкурсах, активной работой в жизни школы. Поэтому я очень надеялась, что она всё же мной гордится.

И вот я поступила в университет. По собеседованию, благодаря своей медали. Не совсем туда, куда хотели меня отправить родители, но и не туда, куда мне хотелось самой. Когда я вышла с собеседования, с бешеной улыбкой и горящими глазами, они поняли – я поступила. Приступ радости сменился непониманием и паникой, когда я сказала, что поступила не совсем на ту специальность, куда они планировали. Родителям пришлось с этим мириться. Но я ни капли об этом не жалею. Этот дерзкий поступок развернул всю мою жизнь так, что лучше и не могло быть.

Август, меня заселяют в общежитие. В маленькой комнате нас пятеро. Это было весёлое время. Мы успевали воевать со старшекурсниками, ругаться и мириться между собой, совершать безумные поступки, влюбляться…. Самое главное было не потерять свою голову. Тот момент, когда ты еще и не нашел себя, но уже боишься где-то потерять. Это сложное время, когда родители могут помочь только словами по телефону, и когда ты сам принимаешь решения в сложившихся ситуациях. Да что там! Сложно выжить, если ты не умеешь готовить! Картошка в мундире, доширак и пироженки – самая студенческая пища. У меня плюс ко всему этому ещё прибавлялись вафли в шоколаде, которые впоследствии добавили не одну пару лишних килограммов.

В общежитии, как и полагается, живут не только девочки, но и мальчики. А я, несмотря на свой боевой характер, всегда стеснялась перед парнями, если они мне нравились. Краснела, как томатный кетчуп, если кто-то мужского пола уделял мне неоднозначное внимание. Хотя, может и однозначное, но тогда мне казалось иначе.

Когда нам приходилось ходить к мальчикам, чтобы что-то распечатать, я толкалась у двери и разглядывала висящие на верёвках носки. Они, естественно, были разные, и им сложно было найти пару. Интересней всего было считать грязные ложки на подоконнике, дырки на их носках, искать хоть какой-то намек на мыло в их комнате. Девочки, которые ходили со мной, естественно, были заняты другим. Они общались, флиртовали, заводили знакомства.

Пересматриваю свои фотографии и смеюсь. Столько всего произошло за это время! Столько воспоминаний! И начинаю подозревать, что моя улыбка сопровождается грустью. Странно, потому что сейчас я определенно стала взрослее, но не менее интересной и веселой. Так почему же грусть?

В жизни каждого из нас бывают такие моменты, когда мысли переполняют голову и кажется, что они вот-вот полезут через уши. Тогда мы пытаемся их куда-то поместить: рассказать близкому человеку, написать на бумаге, нарисовать на заборе или стене. В общем, всё зависит от фантазии. Но, в любом случае, хорошо, когда кто-то помогает тебе выбраться из этой эмоциональной ямы. Иначе все это оседает в самом укромном уголочке нашей души, пылится и болит. На тот момент я об этом не знала. Тогда я все бережно копила и складывала. Тогда так было проще.

Первая моя такая яма образовалась неожиданно, а я не смогла её самостоятельно прожить. Она накарябала в моей памяти много стихотворных строк, обмочила кучу платков и даже приклеила пару фотографий. Сейчас я думаю об этом и улыбаюсь, а тогда…..

Тогда был вечер. Я училась на первом курсе. Среда. Пары были сделаны, лекции прочитаны, в коридоре шум! У студентов на первом курсе не всегда есть телевизор. В моей комнате его не было. У соседей был. Пошла. Стучусь в дверь. Захожу. Оу, да вас тут много!

– Заходи! Сейчас будем фильм смотреть, давай с нами, – сказала моя одногруппница Оля. Ну, конечно, что мне ещё делать, как не смотреть фильм, раз у вас есть телевизор, а заняться, в принципе, сегодня вечером больше нечем.

Их в комнате живёт пятеро, как и нас, но в нашей комнате как-то просторней. Наверное, так кажется из-за их тусклого света. Двое суетятся и раскладывают в ускоренном режиме учебники по полкам. Оказывается, сейчас придут гости! Слышу знакомые мотивы из телевизора. Усаживаюсь на стул. Рядом на полу Оля, на кровати ещё двое, остальные продолжают наводить порядок.

Титры. Напоминание о событиях прошлой серии. Стук в дверь. Все интуитивно обернулись. Это парни. Ну да, зачем наводить порядок, если к вам идут в гости девушки? И почему я не догадалась? Отворачивают от двери. Возвращаюсь к сериалу и слышу за спиной: «Привет, девчонки! Чего делаете? Как дела?».

Эта шумная толпа состояла из трёх человек. И мне проще было продолжать смотреть телек, чем краснеть от их присутствия. Что я и делала. Они устроились за обеденным столом позади любителей сериалов и шумели. Рядом с собой я услышала: «Привет! А ты кажется не отсюда?». Я обернулась. Рядом со мной стоял высокий темноволосый парень в камуфлированных брюках. От неожиданности у меня открылся рот и выдавил: «Я сосед». Мои глаза вернулись к сериалу.

Он понял – я особо не хочу с ним разговаривать и отошёл. Мне в принципе было неловко. Если бы я знала, что здесь будут гости, то не пришла бы. А тут надо же было так попасть! Но бежать было бы еще глупее.

Позади меня была суета: девчонки наливали чай и заигрывали с гостями, а парни отвечали на их заигрывания и отстёгивали комплименты. Это было забавно слушать со стороны. Я никогда не понимала всех этих сюсей-мусей. На тот момент я ни разу не ходила на серьёзное свидание и даже не знала, как это делается. Для меня парни всю жизнь были друзьями, поэтому я даже не представляла, как это, крутить роман. И тем более с ними целоваться. Фу! И как «стрелять глазками» – понятия не имела. Мама мне всегда говорила об этом, вероятнее, намекая, что пора бы учиться. Но тогда я воспринила это как факт и просто смирилась. Поэтому мне интересней было наблюдать издалека, хотя и очень хотелось в этом поучаствовать.

– Это кто такая? Я её не видел ни разу, – услышала я за спиной.

– Да одногруппница моя, чего пристал! Сиди чай пей!

– А как зовут?

– Слушай, ты ко мне пришёл или нет?

– К тебе! Что спросить уже нельзя?

Мне стало неудобно сидеть на стуле, потому что я поняла, что наверняка говорят обо мне. Я сделала вид, что ничего не слышала, но в голове придумывала причину, чтобы сбежать: забыла про домашку, забыла отдать ключи, что еще можно забыть?! Разговор позади нас разгорался. Слушать телевизор было уже бесполезно, оставалось просто на него смотреть. Среди гостей был футболист. Его можно было идентифицировать по частому упоминанию знаменитого в нашем городе стадиона и его вечерним тренировкам на футбольном поле. Он и приставучий темноволосый красавчик были старше нас. Второй, который приставучий, по всей видимости, недавно стал дембелем, или как там это называют, когда отслужил и теперь ты свободен. А третий в основном молчал и, как выяснилось позже, он жил в соседнем крыле и тоже носил гордое звание «абитура».

Началась реклама. Я дёрнула Олю за плечо и шепнула: «Я, наверное, пойду». Оля округлила глаза, скорчила гримасу и заявила, что двое из присутствующих без девушек, сиди, мол, не дёргайся, всё в порядке. Ну хорошо, уговорила, заем свои комплексы рекламой и буду сидеть спокойно.

– Девушка, так как вас зовут?

О, Боже, это ко мне, что ли, обращаются? Я запаниковала и сделала вид, что не слышу.

О нет, не может быть!! Он трогает меня за плечо! Что делать? Что делать?! Мамочки! Я медленно оборачиваюсь и вытаращиваю свои глаза.

В этой комнате все смотрели на меня. Темноволосый парень улыбался и держал свою руку на моем плече. Я улыбнулась в ответ. На лице Вики, сидящей рядом с ним, было написано, что она меня сейчас придушит. Поэтому я ляпнула:

– Да обычно меня зовут, но запоминать не стоит, на экзаменах не спрашивают, – я смотрела на него и улыбалась. Футболист громко рассмеялся. Молчун выдавил: «Шутница». А он, ожидая от меня более существенного ответа, растерялся, убрал руку с плеча и улыбнулся.

Симпатичный. Плечи-то у него какие! По всей видимости, я ему понравилась. В армии служил. Люблю я парней в форме, так уж повелось. Папа у меня военный. А папа всегда говорил, что если не служил, значит урка. Я даже просила маму сшить мне выпускное платье из камуфлированной ткани. Представляете! Мама, конечно же, никогда мы на такое не пошла. А мне сильно хотелось. Чтобы папа заметил. Я же его дочь.

А тут он. Сидит уверенно на стуле, смотрит на меня и улыбается. А я что, я чувствую, как начинают гореть мои уши!

Футболист стал торопить своих друзей собираться домой. Я и меньшая часть находящихся в комнате вернулись к фильму. Провожать их было кому, поэтому никто за мужскую половину этого вечера не переживал.

В комнате стало намного спокойней. Фильм подходил к концу. Неожиданно в дверь вломился молчун. Он явно торопился, потому что забыл постучаться, и ринулся ко мне.

– Слушай, дай свой номер телефона?

– Зачем? – задала я глупый вопрос и покраснела.

– Ну, видела Антона? Он футболист, ты ему понравилась, и он телефон твой просит.

– А сам он попросить не может?

– Ну чего ты вредничаешь, парень засмущался и всё такое. Он тебе вечером позвонит и объяснит всё.

Оля хихикнула. Я опешила, но продиктовала свой номер телефона. Надо же когда-то начинать. Он ушёл.

– Ты знаешь, это же брат того высокого красавчика, который донимал тебя вопросами, – лукаво смотрела на меня Оля и улыбалась.

– Да? И что он у них на побегушках?

– Я просто уверенна, что телефончик твой он попросил для братца, а не для Антона.

– Шутишь?

– Нет. Спорим? – мы расхохотались.

– Вообще-то Артём с Викой встречается, если что, – заметила Даша.

– А я вообще не поняла, что произошло, – сказала я.

– Да ладно, интересно же, кто тебе позвонит. Расскажешь?

– Оля, ну куда без тебя-то в поход? – я обняла подругу.

Мы досмотрели фильм, и я ушла к себе в комнату. Сердце моё колотило так, что готово было разорвать грудную клетку. Адреналин зашкаливал. Это было что-то новенькое.

В тот же вечер у меня зазвонил телефон. Этот абонент был незнаком, и я не сразу решилась взять трубку. Когда я волнуюсь, я начинаю говорить всякую ерунду и не могу взять себя в руки. Но так долго звонить он не будет, и быть может второй раз перезванивать не станет. Так, взяла себя в руки! Быстро!

– Алло?

– Привет, красавица!

– Привет, – я расплылась в улыбке.

– Ты, наверное, догадалась, что не Антон просил твой номер?

– Да? Как жаль, Антон ведь футболист, а спортсмены мне всегда нравились. – (О, Боже, что я несу?!)

– Я тоже спортсмен! Я в футбол играю и в армии вот отслужил.

– О, это уже интересней. Значит ты умеешь управлять танком и одеваться пока горит спичка? – в трубке послышалось, как он смеётся.

– Ты и правда шутница! Слушай, я очень хочу с тобой встретиться.

– Ну я уже спать собралась, один глаз уже спит. Да и вообще, а как же Вика?

– Да с Викой мы расстались уже как неделю, просто по-дружески встречаемся.

– Хм.

– Правда. Я не вру. Просто наши отношения истёрлись. Мы с ней говорили на эту тему, мы свободные люди. А я хочу с тобой встретиться, ты мне понравилась. Ну, так что?

– Хорошо, давай встретимся.

– Где? Во сколько?

– Вечером, в моей секции, – я захихикала, а в голове проматывались события нашей встречи. О нет, надо же будет надеть что-то симпатичное, на голове навести красоту, да и на лице тоже. Аааааа, в секции вообще убраться надо, на всякий случай!

– А какая у тебя секция?

– А ты угадай. У тебя в арсенале такой классный разведчик! В общем, если что, найдёшь меня в моей секции, я учусь до шести. Ну всё, я пошла спать, ты застал меня врасплох, и сейчас я буду говорить много лишней информации. Кажется, я уже её говорю. Пока-пока!

Я завершила разговор, не дожидаясь его реакции. Моя физиономия в тот момент напоминала испуганного ребёнка, только что увидевшего Чупакабру. Это что я сейчас выдала? А если он и правда придёт? Что я делать-то буду? Ужас какой! Приступ паники заполнял мою голову. Я набрала маму.

Мама была за меня рада и советовала вести себя спокойней. В любой странной ситуации я всегда звонила маме. Мама всегда могла меня взбодрить. Её советы всегда выводили меня из ступора и заставляли соображать адекватней. Ну вот, вести себя спокойней, хорошо, один-два-три, пошла спать.

Мне 18 лет. Никогда в моей жизни не было парня, который проявлял бы подобную настойчивость. Все парни, которые меня окружали, носили с гордостью орден «друга». Я могла с ними разговаривать на автомобильные темы, слушать их удачи и неудачи с девушками, давать советы и всё такое прочее. Но тут что-то екнуло и как «друг» совсем не хотело восприниматься.

Весь следующий день я думала только о нём. Улыбку мою можно было завязать на затылке. Оля подшучивала надо мной, а я никак не могла взять себя в руки. После пар бежала домой со скоростью света. Быстро заедала чай вафлей. Садилась вроде бы учить пары, но сама всё думала о нём и думала, представляла нашу встречу и улыбалась.

Кто-то постучал в дверь и через пару секунд толкнул её. Все обратили свои взгляды на дверь. Кто это? Это был он. Он заглянул в нашу комнату осторожно и прошёлся по нашим лицам медленно и спокойно. Хоть бы не узнал, хоть бы не узнал!

– Привет! Я к тебе!

О нет, он меня узнал. Я подскочила с кровати, учебник слетел с моих колен и завалился под стол. Я занервничала и пошла к нему на встречу.

– Пошли в секцию?

– Пошли.

Ох уж эти соседки! Чего притихли-то сразу? Любопытные.

– Моя разведка работает на высшем уровне.

– Я это заметила, – не зная, что делать, я подошла подоконнику, облокотилась на него, посмотрела на моего гостя и улыбнулась.

– Ты такая интересная, сразу мне понравилась.

Зачем ты сейчас это сказал?? Фу, фу, фу, я чувствую, как краснеют мои щёки! На плите варится чей-то суп, вон картошка плавает. Не смотри на него! Смотри на суп!

– Как день прошёл?

– Да как тебе сказать, вроде бы хорошо прошёл. На обеде нас с подругой оштрафовали за то, что мы переходили дорогу в неположенном месте. Мы хотели побежать, но бежать было особо не куда, мы же шли за мороженым в магазин, в тупик. Так что, штраф у меня теперь. Первый. А так хорошо день прошёл, кучу всего задали, как обычно. Скоро же сессия. Жуть. – Да что же ты несёшь! Закрой уже свой рот и улыбайся! – Ты знаешь, у этого супа уже переварилась картошка.

Он рассмеялся. Я наверняка выглядела как ничтожество. Просто я не знала о чём говорить, а тут ещё этот суп. А он постоянно смотрел на меня и улыбался. Чего он улыбается? Наверное, с того бреда, который я несу. Сейчас он решит, что я ненормальная и удалится.

Но он не удалился. Его звали Артем. У нас завязался разговор о кино. Это меня успокоило и я перестала говорить о всякой ерунде. С ним было весело и интересно. Он не спускал с меня глаз, и это мне нравилось, хоть и смущало. Я была в центре его внимания и начала понимать, что моя самооценка постепенно поднимается. Так вот оказывается, чего мне не хватало всё это время – мужского внимания! Так вот, оказывается, какое оно, лекарство от кретинизма!

Мы расстались поздно вечером. Я, крадучись, зашла в комнату, чтобы никого не разбудить, и всю ночь (как мне казалось) смотрела на просевший надо мной второй ярус и улыбалась.

Дни полетели со скоростью света. Каждый вечер вместо того, чтобы готовиться к парам, я проводила с ним.

Изредка мимо нас пробегала Вика. Она смотрела на меня, как на врага народа, здоровалась, но ничего не говорила. Я старалась её избегать. Они ведь расстались, но, видимо, болезненно. А тут ещё я сыплю ей соль на рану. Было не по себе. Но говорить с ней я не решалась, да и некогда было совсем.

И вот однажды онаама ко мне пришла. Думаю, в глубине души я этого ожидала. Разговор был неприятный. Он напоминал делёжку косточки между двумя собачонками.

– Он сказал, что вы расстались, – недоумевала я.

– Ну да, расстались!

– Так в чём тогда проблема?

– Ты вообще что ли не понимаешь?!

– Ну нет же, не понимаю! Он не твоя собственность, он взрослый человек, может же наверняка определиться с кем он хочет быть!

– Знаешь что, на чужом горе счастья не построишь! – она развернулась и быстрыми шагами направилась в свою секцию. Я так и не поняла тогда, про какое горе она говорит. Да и вообще, я ничего тогда не поняла.

Под напором частых звонков, милых смс, вечерних посиделок в кухне я таяла не по дням, а по минутам. Каждый вечер я смотрела на свой телефон и знала, что он должен зазвонить. И он звонил. Это было безумно приятно. Учёба отошла на второй план. Все вокруг меня отошли на третий план.

Месяц пролетел очень быстро. Я стала позволять ему целовать меня в щёчку. Он становился всё настойчивее, а я всё дурнее. Было так дико чувствовать его поцелуи. Мои глаза, наверное, вылезали из орбит, когда он это делал. Но было очень нежно, мурашки бегали по спине. Поняв, что я постепенно сдаюсь, он стал подкрадываться к моим губам. Мне не стыдно говорить сейчас, что в 18 лет я ни с кем не целовалась по-настоящему. Мне стыдно было тогда в этом признаться, и я, шутя, уходила от поцелуя. Он понимал мою осторожность, и я была ему жутко признательна. После того, как он сказал, что дождётся момента, когда я к нему привыкну, моя голова готова была взорваться на маленькие кусочки. Он обещал, а я ему верила.

После первого полунастоящего поцелуя он стал ещё настойчивее и всё чаще говорил о семье. Какая там семья! У меня скоро защита первой в моей жизни курсовой, да и вообще, неловко мне с тобой даже целоваться, не говоря уже о шагах к созданию семьи. Это подкупало. Как ни крути, а уши девушки – они и на Луне уши девушки со своими фильтрами. Земля выплывала у меня из-под ног.

Но он так и не создал со мной семью.

Через три месяца наших свиданий он пропал. Телефон постоянно был отключен. Его брат меня избегал. Что случилось? Я начала переживать. Он уехал на выходные к отцу, и после выходных больше не позвонил и не пришёл. У меня хватило смелости сходить к его брату, но тот только молчал, смотрел в пол и ничего не мог сказать. Я начала думать, что с ним что-то произошло и мне просто не хотят об этом говорить. Это сводило с ума. Я совсем перестала думать об учёбе. Я перестала думать даже о себе. Однажды подруга поймала меня за руку в тот момент, когда я шагнула на красный свет. Тогда я поняла, что совсем рихнулась. Наверное, она тоже это поняла, потому что стала активней вытаскивать меня на прогулки, записала нас на волейбол, постоянно водила меня в кино. А я всё думала о нём и заедала своё беспокойство сладким. Время уверенно пережёвывало мою жизнь.

– Мне нужно с тобой поговорить, – сказала как-то Оля, сидя на моей кровати и делая вид, что читает учебник.

– О чём? Давай поговорим.

– Я его видела.

– Кого?

– Артёма.

Я оторвала глаза от книги и уставилась на неё. Что значит видела???

– Как это? Где ты его видела? Это точно был он?

– Подожди, успокойся. Я тебе сейчас всё расскажу. Просто я не могла сказать тебе раньше, я боялась, что ты совсем расклеишься.

– Да мне уже некуда расклеиваться, я уже давно развалившаяся коробка от босоножек. Говори уже!

– Я на прошлой неделе была в центре, я тебе говорила, искала себе куртку. Я его там встретила. Он сам подошёл. Про тебя спрашивал. Как у тебя дела, как учёба и всё такое.

– А ты что?

– Ну я спросила, почему он сам у тебя не спросит, а он сказал, что не может. Я не поняла почему. Сказала, что передам от него привет, а он запретил.

– Он запретил тебе передать мне от него привет?! Что за бред! Ну почему?!

– Слушай, не обижайся на меня. Я правда не поняла, почему так.

– Оля, ты не при чём! Я на тебя ни капли не обижаюсь, но могла и раньше сказать!

– Ну да, я просто….

– Я вообще ничего не понимаю! Пропал без всякой причины, отключил телефон! Скрывается! Брат его как партизан! Я то думала, что с ним что-то случилось! А он ходит по супермаркету и спрашивает про меня! Что за идиотизм! На нём был гипс?

– Что?

– Гипс! У него что-то переломано?

– Нет, ничего подобного я не заметила.

– Тогда лучше бы он голову обмотал, потому что он вообще раненый!

Я ходила по комнате из стороны в сторону. Меня всё раздражало и бесило. Я ничего не понимала.

Постепенно я начала его ненавидеть. Ночи напролёт я смотрела в потолок и ждала звонка. Всё было зря. Это злило. Зачем я вообще это делаю?

Когда сердце начало кровоточить, я сломалась. Я рассказала всё маме и разревелась. Недельные рыдания в душевой сопровождались поеданием всего сладкого, которое только могло попасться тогда на глаза. Мама, слушая мои задыхания от слёз в трубку, теряла дар речи. Это было настоящее предательство. А ведь он мне так нравился, я даже думала, что люблю его по-настоящему. Мне нравилось проводить с ним время, я забывала про часы, я забывала про всех. А оказалось, что я просто наивная дура, потому что в те моменты я напрочь забывала про себя.

Близился новый год. 31 декабря, почти в полночь, от него пришло короткое поздравление. Я кинулась набирать его телефон, но абонент был уже недоступен. Я терялась в догадках. Зачем так издеваться? Но постепенно мое возмущение начало сходить на нет, и мне стало безразлично. Всё таки, время лечит.

После новогодних каникул, проведённых с семьёй, с поддержкой мамы, я отвлеклась от него. Окунулась с головой в учёбу. Сдала на отлично сессию, защитила курсовую. Стала забывать о нём. В то время этому нигде не учили, тогда не было Лабковских, Барановых и Ситниковых. Тогда просто была жизнь, характер и Дом-2.

Подходил к концу первый курс. Я ни с кем не встречалась. Была занята учёбой. Часто ездила к родителям. Восстанавливала свое внутреннее состояние. Всё было спокойно и умеренно, пока в дверном проёме нашей комнаты однажды вечером не показалась темноволосая голова.

Я его сразу даже не узнала, скорее всего потому, что совсем его не ждала. Вот если бы в комнату заглянул тангенс-катангенс, я бы кинулась наливать ему чай и подсовывать печенюшки.

– Привет! Можно тебя на минуточку?

– Нельзя меня!

– Пожалуйста, выйди на минутку!

Я откинула учебник и вышла из комнаты.

– Как дела? – робко спросил он.

– У меня всё хорошо. Практически каждый мой угробленный нерв восстановлен, у меня наладилась учёба, я цвету и пахну.

– Ты всё такая же шутница.

Я не нашлась, что ответить. Он меня злил. Я мысленно его расчленяла и выкидывала с четвертого этажа.

– А ты что расскажешь?

Правда оказалась неожиданней, чем я могла себе представить. В тот момент это выглядело так: горе, о котором говорила Вика, называлось мужской перебежкой с одного фронта на другой, или если проще – я его отбила, а потом он отбился сам. Кто знает, как долго могла быть неприступна моя подруга, и как развернулись бы события, если бы тогда я не заглянула в ту злосчастную комнату.

Хотел со мной создать семью, но создал её с какой-то девушкой, когда ездил на выходные к отцу. Я была слишком неприступна для него, в отличие от другой, которая позже родит ему сына. Он женился на ней, как и полагалось, и собирался развестись после того, как ребёнку исполнится год. Омерзительно!

Он рассказывал о своей жизни, о будущем ребёнке так, как будто это была обычная история, ничего особенного. Я слушала его и понимала, что моя любимая и дорогая дурость просто спасла меня от этого мужчины. Мужчины, которым движут совсем не чувства. Я стояла напротив него и мое сердце разрывалось. Предатель. Скольких наивных дурочек ты еще так предашь? Больше я не видела в нем того высокого красавчика.

Это, конечно же, был удар по моим наивным чувствам. И только сильно позже я осознала, как благодарна всему, что произошло. Да, он оставил тогда очень глубокий след в моей жизни. Тогда у меня на душе начали расти шипы.

Отношения с Викой позже наладились. На четвёртом курсе мы даже жили в одной комнате в общежитии. Его я вычеркнула из своей жизни навсегда, удалила его телефон и перестирала тельняшки.

Позже я впервые задала себе вопрос: «А что, если я не любила?». Все было так очевидно с самого начала, в той комнате, но я совсем этого не увидела. Стоило только одарить меня вниманием и я растаяла, потому что раньше мне никто так не оказывал внимания. При всех. Я была тогда в центре всего мира. Так мне казалось. Он же, не завершив одни отношения, пошел в следующие, а я это проигнорировала.

Я привязалась к парню, потому что так хотелось быть полноценной. Все же встречались с парнями, кроме меня. Они делали это, прячась от всех, ходили за ручку, обнимались. Он проявил настойчивость именно в тот момент, когда мне это больше всего нужно было. И любви-то никакой не было.

Но нет же, это меня ничему не научило, и я натоптала свою тропу с граблями. Причём прыгала я на эти грабли с табуретки.

Глава 2

Я, видишь ли, отношусь к той несчастной породе людей, которые к любви относятся серьезно.

Трейсмор Гесс

Июньские экзамены, жара и охота на море – самое жестокое время в жизни студента. Этот год дался тяжело. Первый год учёбы. Первый удар лопатой по чувствам. В это время ты набираешься мало-мальского опыта общения с преподавателями, находишь лазейки для получения зачёта, учишься врать, чтобы не поставили прогул, да и вообще – это год учёбы в университете и год выживания в общежитии. После этого первого года начинаешь готовить себе пищу для обеда и ужина. Утром ладно, можно и печеньками перебиться.

В конце этого учебного года, на дне рождении подруги, я познакомилась с парнем. Высокий, плечистый. Похоже, это моя слабость – рост и ширина плеч. Он подошёл ко мне в кафе и предложил потанцевать. Однако я была настроена не особо позитивно, и в первый раз ему отказала. Когда в кафе включили вторую медленную композицию, он снова ко мне подошёл. У нас завязался разговор. Я решила, что пора бы уже прекратить злиться на весь мужской род и всё-таки третий танец я станцевала с ним. Мы обменялись номерами телефонов.

Всё лето мы изредка переписывались, иногда созванивались. Он работал вахтой, поэтому летом я его ни разу не видела. Да и вообще его даже родственники редко видят из-за такой разъездной работы.

Начало сентября. Студенты отдохнувшие, загоревшие, откормленные. Заселяемся в общежитие! Встречаем стёртых из памяти на два с половиной месяца знакомых, сокурсников, друзей. На втором курсе моих друзей раскидало по всему общежитию, а меня занесло в комнату с пятикурсницами.

За ними было интересно наблюдать, особенно в те моменты, когда они собирались на свидания. Было, чему поучиться. Мы дурачились, как маленькие дети, иногда ругались, но всё равно этот год был незабываем.

Со своим новым ухажёром мы созванивались только вечерами, потому что днём ему было некогда. А я была занята своими делами, что отвлекало меня от безрассудных мыслей о нём. Тем более, я поняла – как бы там ни было, а учёбу запускать ради парней не стоит.

Приближалась защита отчёта по практике. Вечные отсветки и сканы. У студентов в общежитии всегда есть те, кто умеет на этом зарабатывать деньги. Обычно подобные услуги оказывали парни из соседнего крыла. В том же крыле жил брат Артема, поэтому для спокойствия души я брала с собой подругу. Пересекаться с ним совершенно не хотелось. Одна я в том крыле появлялась только в случаях крайней необходимости.

И вот он, этот самый момент необходимости. Мы с подругой собрали всё, что нам нужно было отсветить, и пошли в другое крыло, где жили энергетики: так мы называли тех, кто учился на энергетическом факультете. К слову, я училась на экономе. Я всматривалась в лица встречающихся нам парней и молилась, чтобы не встретить ЕГО.

Так, первый этаж. Объявлений нет. Ну что ж, раз я самая смелая, то не буду терять зря времени. Ныряю в первую попавшуюся комнату:

– Привет! А вы светите?

Из-за висящего на бельевой верёвке полотенца выглянул парень с голым торсом и улыбнулся.

– Нет, но на втором этаже точно светят, секция 25.

– Спасибо большое, вы нам оооочень помогли.

Мы с Веркой шагаем на второй этаж. Секция 25. А вот и объявление. Я снова первая ныряю в комнату:

– Привет! Нам срочно нужна ваша помощь!

Мгновенная реакция.

– Что такое? Мы поможем!

– Нам бы отсветить десяток разворотов.

– Да не вопрос!

С первого яруса «двухэтажной» кровати встал невысокого роста, коренастый паренёк. Он довольно добросовестно отсветил нам тетради и половину учебника, мило поулыбался и пригласил нас снова прийти к нему светить.

Так мы познакомились с Андреем. Мы светили все свои лекции, зачёты, экзамены, книги только у Андрея. Позже он по дружбе стал делать скидки, и мы решили остаться его «клиентами». Постоянные прогулки по «мужскому» крылу расслабили мои мысли о встрече брата Артема и мне совсем стало на это все равно.

Мои виртуальные отношения с вахтёром развивались, несмотря на то, что за весь второй курс моей учёбы я видела его лишь раз пять, когда он навещал меня после вахтовой работы. Тогда я поняла, что верность у меня предательски зашкаливает. Подруги говорили мне, что я зря трачу на него время. А я никого не слушала.

Всё чаще я стала слышать, как в трубке заплетается его язык. Вот чем занимаются по вечерам в тайге – пьют. Не утверждаю, что все, но он точно. Выпивка – дело сложное и малоизлечимое. Я же наивно полагала, что люди меняются. Не меняются люди! Не верьте! Меняется отношение, но не люди! И то, только тогда, когда они сами этого хотят.

Каждый приезд домой он тактично делил на две части: одна половина для родителей и друзей, вторая – для меня. Первая половина его отпуска всегда сопровождалась масштабными посиделками с алкоголем. Если поначалу он это старался скрывать от меня, то позже забывал, что это стоило делать. Я злилась. Я стала уставать от таких странных отношений и, в конце концов, мы поругались. Последнее, что я кричала в трубку, было: «Всё, больше мне не звони!».

Отвлекаться на парней было некогда. Хотя пару раз я и встречалась с некоторыми, но больше двух свиданий я не выдерживала и разочаровывала надежды начинающих ухажёров. Причем делала я это очень театрально. Ради одного пришлось сильно рассмеяться и хрюкнуть. Больше я его не видела.

Мама стала всё чаще говорить мне, что стоит лучше присматриваться к парням и не быть такой категоричной. А я всё больше боялась пустить кого-то в своё личное пространство. Единственным выходом для себя я видела общение в интернете. Близко не подпускаешь, общаешься по душам и получаешь позитивные эмоции.

С одним парнем, несмотря на его уговоры, я не решалась встретиться очень долго. Потом пару раз встретилась и поняла, что он совсем не тот, кого мне хочется видеть рядом с собой. От постоянных рассказов о зубах и пломбах у меня появился второй подбородок. Желание пропало, не успев появиться. Подруги твердили, что это нужно делать обязательно. Будто встречи с парнями не позволят мне превратиться в холостяка с раскиданными по полу носками. Носки у меня всегда лежали в шкафу, один в одном. А холостяцкая жизнь не такая уж и плохая, между прочим. Но они не унимались.

Ну ладно, слушаюсь и повинуюсь. Вот какой-то Андрей зовёт меня на свидание. Не тот, который книги светил, другой, из сайта знакомств «Мой мир». Помните такой?

Симпотяжка, переводчик, романтик. Хорошо, надеваю симпатичное платье, делаю скромный и милый макияж, накручиваю волосы. Смотрю на себя в зеркало и улыбаюсь. Была не была!

На первом свидании он подарил мне красную розу и шоколадку. Разговорчивый и внимательный. На второе свидание он снова принёс шоколадку и начал закидывать меня комплиментами. Это меня скорее ставило в неловкое положение, чем радовало. Вот так сразу огромный мешок комплиментов даже Дед Морозу был бы не по силам. Да и душа почему-то не лежала к нему. Зачем мучить парня? Весь вечер перед третьим свиданием я собираюсь с мыслями, пытаюсь набраться храбрости. Не так-то просто это сделать – сказать, что больше не сможешь с ним встречаться. Писать ему смс было странно. Он обязательно спросит – почему? Хоть бы он этого не сделал! Пожалуйста, не спрашивай почему! Ты очень даже милый, но не могу я, не могу! А почему не могу, сама не знаю.

И вот оно, третье свидание. Тянуть я не стала. Сказала, что больше не могу с ним встречаться, что я психопатка и мне нет дела до парней, как бы мне этого ни хотелось, несла ещё какую-то чушь, предложила остаться друзьями и продолжить общение в пределах интернета. Он растерялся. Как же я тебя сейчас понимаю! Сама бы, наверное, под землю провалилась. Но поверьте мне, лучше признаться в этом сразу, чем позже, когда тебе будет ещё неприятнее.

Его возглас с недоумением «Как так, я же тебе розу подарил?!» окончательно расставил все точки над И.

Так мы остались друзьями. Сначала наше общение было похоже на полузасохшую жвачку, а потом всё наладилось. Мы делились секретами, давали друг другу советы. Немного позже он встретился с девушкой, которой сделал предложение и сыграл с ней свадьбу. Я была за него рада. И за себя тоже. Я вовремя ушла с его пути. Я молодец. Пронесло-то как!

Учёба, вечера с подружками, учёба, иногда интернет. Кто-то хочет познакомиться. Скромный, немного странный. В его анкете написано, что он высокий (при росте 180 см. по сравнению со мной, то конечно). Ой, предлагает встретиться! Ну уж нет, не торопись, я пока не хочу, мне нужно реферат защитить, а потом посмотрим. Стал настойчивей. Ну хорошо, реферат подождёт. Я согласна! Где, когда, во сколько?

Наша встреча была назначена на 19:00 в кинотеатре. Я подошла в назначенное время в оговоренное место. Никого похожего и высокого я не замечала. Я растерялась и подошла к киоску с дисками, стоящему в фойе кинотеатра, и стала глупо разглядывать обложки дисков. Потом я подумала, что такая ситуация может длиться вечно, а кино скоро начнётся, и написала ему смс: «Я на месте, а ты?». Он ответил: «Я тоже. Стою у входа». Я осторожно оглянулась. У входа в зал стояли только три парня, один был охранником, второй стоял с девушкой и третий человек был небольшого роста и с очень большим рюкзаком. Да где же ты??? Пишу снова: «А ты в каком кинотеатре?». Оказывается в том же, что и я. «А ты случайно не с рюкзаком?», в ответ – «Да, с рюкзаком». И где же в тебе 180 см.????? Ты до меня-то еле дотягиваешься, скромный человек с большим рюкзаком. Вот это был неждан чистокровный. Я подошла к нему, пытаясь подавить в себе приступ смеха. Он галантно пропустил меня в зал, мы нашли свои места и сели смотреть кино.

Кино было до сумасшествия скучное, я постоянно глотаю зевоту, а он улыбается. Ему, по всей видимости, оно очень нравится. О, жесть.

В общем, он был совсем не в моём вкусе. Всё же мы продолжали с ним общаться как друзья ещё какое-то время позже, в интернете. Изредка встречались на улице. По всей видимости, я тоже была не в его вкусе. Это облегчало ситуацию.

Все эти события сопровождались редкими звонками моего горемыки-вахтера. Он звонил стабильно раз в неделю. Я не хамила, разговаривала спокойно и прилично. Если я говорю прилично, значит действительно прилично, не подумайте. Просто не давала ему повода подумать, что я снова готова закрутить с ним отпускной роман.

Как ни странно, весь второй курс прошёл у меня в учёбе, странных непродолжительных встречах и одиночестве. Её, то есть любви, не было и подавно.

Так плавно я перешла на третий курс. Золотая середина моей учёбы. Как мы давно этого ждали. С первого курса преподаватели твердили нам, что до третьего курса мы работаем на зачётку, а после – она на нас. Ох, как мы все этого ждали.

На третьем курсе у нас сложилась весёлая и дружная компания. Мы отмечали вместе дни рождения, праздники и проводили вместе выходные. До сих пор в порыве ностальгии я пересматриваю фотографии этих безумных дней. Виновником становления этой шумной компании стал Андрей. Да, да, тот самый Андрей, который светил нам всё в подряд для наших бесконечных рефератов, экзаменов и семинаров.