Защитить амазонок бесплатное чтение

Глава первая

НАЙТИ ЕДИНОМЫШЛЕННИКОВ

За распахнутой настежь балконной дверью шумела оживлённая городская улица. Лёгкие порывы ветра, проникая в комнату, шевелили занавеси и новый белоснежный тюль. К ароматам застолья примешивались не успевшие выветриться запахи краски, шпатлёвки и клея.

– Хорошо посидели, пора и честь знать, господа, – послышался бархатный голос декана факультета археологии, и гости, вполне созревшие для воплощения этой идеи в жизнь, стали вставать из-за стола.

– Вадим Васильевич, прошу на пару слов, – сказал декан новосёлу.

Они вышли на балкон. На город опускались сумерки. Над тёмными крышами домов возвышались, сияя, подсвеченные прожекторами золотые купола собора Всех Святых. Набирая яркость, разгоралось уличное освещение. В витринах магазинов светились неоновые лампы. От перекрёстка к перекрёстку, урча, медленно двигались плотные колонны машин. Издалека доносилось приглушённое громыхание трамваев.

– Ещё раз поздравляю с новосельем, – сказал декан.

– Спасибо, Виктор Евгеньевич, – ответил Вадим.

– Хороший район, хороший дом, просторная квартира. Потолок, по-моему, выше трёх метров.

– Три тридцать.

– Прекрасно. Интерьер тоже произвёл впечатление. Тебе помогали дизайнеры-профессионалы?

– Нет, не помогали. Всё сам, своими руками. Сам продумывал детали.

– Затейливо и умно. Золотая фишка – автономная теплосистема. В общем, впечатление самое положительное. Дай бог тебе, Вадим Васильевич, жить, поживать да добра наживать. Ну а мы всегда будем рядом и, если понадобится, внесём скромную лепту…

– Спасибо.

– Плов, между прочим, выше всяких похвал. Такого восхитительного блюда я ещё не едал, хотя много чего перепробовал на своём веку. Отменное угощение. Гвоздь программы.

– Равиль расстарался.

– Это тот кудрявый жилистый мужчина в тёмно-синей рубашке?

– Да.

– Силён, силён в кулинарии. По-моему, я раньше Равиля не встречал. Он не входит в число путешественников во времени?

– Нет. Ни он, ни его жена.

– Значит, я не ошибся. Ладно, давай поговорим о делах праведных. Какие планы на лето, коллега?

– Купил подарки родителям и братьям. Собираю дорожную сумку. Через пару дней поеду на родину.

– То есть, если мне не изменяет память, в Воронежскую область?

– Да, – ответил Вадим.

– Маршрут на север в этом году не проложен?

– Увы, к сожалению…

– Я в курсе. Испытываешь дискомфорт, оказавшись вне списков участников экспедиций?

– Испытывал, но уже смирился. Можно было бы, конечно, поднатужиться и попытаться исправить ситуацию, но после покупки квартиры, сами понимаете, закрутился с выбором обоев, сантехники, кафеля, ламината…

– Исправить можно, – ответил декан. – Причём, кардинально. Есть такое желание?

– Да, конечно, есть. С удовольствием сходил бы на север со второй или третьей сменой.

– На север со второй или третьей… – декан сделал паузу. – Ситуация, Вадим Васильевич, выглядит несколько иначе. Буквально вчера у меня состоялся разговор со школьным товарищем. Встречаемся мы довольно часто, беседуем о здоровье, домашних проблемах. Вчерашний разговор – особый случай. Ты слышал про организацию «Гиперборея»?

– Нет. Знаю парней и девчат из «Космопоиска», «Авесты»…

– Понятно. Из штата «Гипербореи» выбыл по возрасту эксперт…

– Прошу прощения. Одну секунду, – сказал Вадим. – Из штата?

– Да. Это постоянное место работы. Костяк организации – археологи, геологи. Приличная заработная плата не зависит ни от времени года, ни от наличия или отсутствия сенсационных открытий. Ты спросишь, не возникнут ли у штатного работника проблемы со свободным временем?

– В общем, да.

– На межсезонье посягательств не будет. Даже в горячую пору, если что-то в связи с чем-то… то из любого лабиринта есть выход. И этот выход несложно будет найти. Подчеркну, что с начальством «Гипербореи» я на короткой ноге. Продолжать?

– Да.

– Эта уважаемая организация ищет человека, во-первых, опытного в археологии; во-вторых, достаточно молодого; в-третьих, не обременённого ни болезнями, ни семьёй. Ты, Вадим Васильевич, по всем пунктам соответствуешь их требованиям.

– Пожалуй. Главное, что я, слава богу, не страдаю хроническими заболеваниями…

– Постучи по дереву и сплюнь.

– Тук-тук-тук! Тьфу-тьфу-тьфу!

– Хорошо. И вот что ещё, – декан сделал паузу. – Моего школьного товарища Олега Леонидовича заинтересовало, что ты обладаешь паранормальными способностями. Я уверен, что именно поэтому он решил остановить выбор на твоей кандидатуре. Толковых археологов много, а вот с утончённым восприятием мира – раз-два и обчёлся. С твоим даром, надеюсь, ничего не случилось?

– Нет, всё на месте.

– Отлично. Припоминаю, в прошлом году ты говорил, что составляешь карты аномальных зон.

– Да, верно. Накопил небольшой объём знаний. Координаты, конфигурации, сила влияний.

– Прекрасно! Я рекомендую тебе, Вадим Васильевич, поделиться своими знаниями. Не сомневаюсь, что твой труд оценят должным образом. И это будет в полной мере к месту. «Гиперборея» – высший уровень: опытный коллектив, новейшее оборудование, типографские мощности для публикаций и так далее. Поначалу, так часто бывает, незнакомый коллектив может вызвать некоторую настороженность, через это нужно будет перешагнуть.

Вадим в знак согласия кивнул головой.

– Недавно на Кубани, – продолжил декан, – обнаружили развалины древнего сооружения. Предположительно, начало бронзового века. Олег Леонидович показал такие поразительные фотографии и артефакты, что у меня не в шутку разыгралась фантазия. Однако всякому занятию своё время. Теперь я, увы, не сокол… Меня уже давно, если честно, одолевают проблемы со здоровьем, к тому же заботы… За двумя непоседливыми внучками нужен глаз да глаз. И у меня нет экстрасенсорных способностей. Им нужен такой специалист как ты. Заинтересованность, надеюсь, появилась?

– Да, появилась.

– Хорошо. Придётся, Вадим Васильевич, сразу включиться в работу – прямиком отправиться к Чёрному морю. Федеральная трасса, ведущая к загадкам Кубани, пролегает по Воронежской области. Уверен, руководители «Гипербореи» предоставят тебе возможность навестить родителей. По пути на юг долго гостить не получится, потому что дело прежде всего. Проще будет основательно задержаться в гостях на обратном пути. Ну, так как, коллега?

– Когда нужно будет пройти собеседование, Виктор Евгеньевич?

– Встреча должна состояться завтра в двадцать один час. Предупреждаю, что генеральный директор не любит непунктуальных людей. Это важный момент. Фальстарта быть не должно.

– Это понятно.

– Возьми с собой карты аномальных зон, чтобы не быть голословным.

– Хорошо.

– Адрес запишешь или запомнишь?

– Запомню.

*

Разговорчивый таксист, мешая Вадиму сосредоточиться и настроиться на серьёзный разговор с начальством «Гипербореи», рассказал несколько довольно остроумных анекдотов, затем, когда жёлтая «Хонда» остановилась у подъезда, ярко освещённого иллюминацией, обернулся и сказал:

– Мы на месте. Три сотни.

Расплатившись, Вадим вышел из машины.

Неоновая вывеска над ажурным козырьком и массивной дверью гласила: «Гостиница «Северное сияние».

Он вошёл в холл. Сквозь застеклённую дверь в просторное помещение, облицованное белым мрамором, проникали звуки модного ремикса и цветные сполохи света. За стойкой администратора стояла, улыбаясь, девушка в униформе. Увидев, что в руках Вадима была не объёмистая дорожная сумка, а всего лишь тонкая папка, она перевела взгляд на парня, на тёмной куртке которого выделялось светлое пятно – эмблема с надписью «Охрана». Облокотившись на зашторенный гардероб, охранник отпивал что-то горячее из красной кружки. Судя по запаху, витавшему в холле, он взбадривал себя крепким кофе.

Оценивающе глядя на Вадима, охранник сделал глоток, поморщился, затем сказал:

– Добрый вечер. Чем могу помочь?

– Добрый вечер. Мне назначена встреча с Иваном Андреевичем. Я – Вадим Кречет.

Охранник достал бумажку, посмотрел на сделанную в ней запись и кивнул головой:

– Имеет место быть эта аудиенция. Похоже, в нашем полку пополнение? Я имею в виду охрану. Армейский рукопашный?

– Не рукопашка, – ответил Вадим. – Армрестлинг…

– Парни с железными руками! Прокачка пальцев, удар кистью, борьба «верхним крюком». Это мне знакомо. Помню, в армии…

Время поджимало, Вадим посмотрел на часы. Охранник, сделав ещё один глоток, указал на дверь с табличкой «Служебный вход».

– Четвёртый этаж. Налево. Третья дверь. Кабинет генерального. Желаю удачи!

– Спасибо, – ответил Вадим.

Поднявшись по лестнице, он постучал в дверь, а затем вошёл в просторную комнату, оформленную в псевдоготическом стиле.

За длинным столом сидели трое: седой мужчина лет пятидесяти с крючковатым носом и колючим взглядом, примерно такого же возраста коротко подстриженный крепкий мужчина с восточным разрезом глаз и темноволосый парень лет двадцати пяти. В большей степени внимание Вадима привлекла колоритная внешность седого мужчины, восседавшего во главе стола.

«Генеральный, как я посмотрю, ни дать ни взять Иван Грозный, – подумал он. – Горделивая осанка и пронзительный взгляд в наличии. Не хватает соболиной шубы, перстней с самоцветами и знаменитой тяжеловесной шапки Мономаха».

– Добрый вечер, – сказал Вадим, глядя на седого мужчину. – Я – Вадим Васильевич Кречет.

Тот кивнул головой и указал на кресло.

– Добрый. Проходите, присаживайтесь.

Пока Вадим шёл к столу, «Грозный» мельком посмотрел на часы и, похоже, остался доволен тем, что претендент на вакантное место эксперта пришёл ровно в двадцать один час, и ни минутой позже.

– Я – Иван Андреевич, – заговорил «Грозный». – Моего заместителя зовут Олегом Леонидовичем. Мы руководители организации «Гиперборея». Руслан – один из наших помощников, отвечает за бесперебойную работу специалистов в южном регионе.

Олег Леонидович кивнул головой и улыбнулся, а Руслан, кивнув, сдвинул брови, будто что-то припоминая.

– Мы ищем штатного сотрудника на должность эксперта, – продолжил «Грозный». – Выбор пал на вас, Вадим Васильевич. Вы дипломированный археолог?

– Да, совершенно верно, – ответил Вадим.

– И, как мы выяснили, экстрасенс. Расскажите немного о себе. Основные вехи вашей жизни нас вполне устроят.

– Я родился в городе Лиски Воронежской области двадцать пять лет назад. Младший, третий сын в семье. В школе учился хорошо. Отслужил в армии. Закончил археологический факультет университета. Продолжаю грызть гранит науки в аспирантуре. В студенческие годы выезжал в составе экспедиций в степи Калмыкии, на южный Урал и Алтай. Три года назад вошёл в состав небольшой научной группы. Мы вели изыскания на севере под эгидой природоохранной организации. Раскопки были исключены. Фотографирование, зарисовки древних сооружений – сейдов, с обозначением их размеров, замеры электромагнитных излучений, сейсмической активности местности. К сожалению, ничто не вечно. В течение зимы наша группа распалась…

– Почему распалась? – поинтересовался «Грозный».

– Один специалист из нашей группы по требованию родственников ушёл в бизнес. Мы лишились опытного геофизика и толкового организатора, создавшего нашу группу. Ещё двое после Нового года женились. Поскольку мужчины должны обеспечивать свои семьи финансами и заботиться о душевном покое молодых жён, спальные мешки и рюкзаки отправились на антресоли.

– Заботиться нужно, с этим мы согласны. А вы, Вадим Васильевич, не намереваетесь в ближайшее время прекратить изыскательскую деятельность?

– Нет. Я поставил перед собой задачу составить карту аномальных зон. Не всей нашей страны, конечно. Для таких изысканий потребуется минимум сотня лет. Я хочу обнаружить и обозначить аномальные зоны севера, но и эту задачу при всём желании быстро решить я не смогу.

– Каковы результаты на сегодня?

– Пока мой труд, к сожалению, невелик.

Вадим достал из папки несколько контурных карт и положил их перед «Грозным».

– Это интересно, – сказал Олег Леонидович, вставая.

Вдвоём они погрузились в просмотр карт.

– Река Волхов. Древний городище, – прочитал «Грозный». – Размер зоны – двести на семьдесят метров.

– Да. Старая Ладога, – сказал Олег Леонидович. – Путь из «варяг в греки». Это нам известно. Восьмой – десятый века. Вадим Васильевич, поэтому в зоне, помеченной красным фломастером, стоит цифра восемь?

– Нет, – ответил Вадим. – Восемь – это степень воздействия на моё сознание по десятибалльной шкале. Посмотрите, пожалуйста, зарисовки на обороте.

«Грозный» перевернул лист.

– Так. Что тут? Реконструкция городища? Смелый поступок. То есть, по вашему мнению, Вадим Васильевич, когда-то этот пост выглядел примерно так?

– Это сооружение – предтеча поста. Стояло оно на берегу Волхова около трёх тысяч лет назад и выглядело именно так. В этом я уверен. Я мог ошибиться лишь в мелких архитектурных деталях, потому что постройки были прикрыты дымкой. Плотность дымки – моя десятибалльная шкала. Чем древнее энергетика зоны, тем сильнее размыты очертания строений и силуэты людей, глуше звучат голоса.

«Грозный» положил лист, внимательно, даже удивлённо посмотрел на Вадима, затем спросил:

– Силуэты и голоса людей? Ваше сознание может проникать в глубь веков?

– Да, в сильных аномальных зонах появляется такая способность.

– Нас предупредили, Вадим Васильевич, что вы – необычный экстрасенс, но чтобы в такой степени… Это интересно. Дымка, безусловно, является препятствием, но, если ближе подойти к посту…

– Я пробовал подойти, но не получалось.

– Почему не получалось? Объясните.

– Каждый контакт с другим миром начинался с того, что неожиданно появлялось нечто, похожее то ли на воздушный вихрь, то ли на поток энергии. Я назвал это явление вихрем времени. На севере я несколько раз подвергался нападениям этих вихрей. Сначала следовал приличной силы удар, затем появлялись болезненные ощущения, после чего местность преображалась, иногда до неузнаваемости. Терпеть боль было сложно, и я рефлекторно отступал. Видения сразу разрушались. Пару раз я пробовал, подстёгиваемый любопытством, идти вперёд, но больше двух-трёх шагов сделать не удавалось – я чувствовал, что вот-вот наступит болевой шок. В конце концов, я выработал определённую тактику поведения: получив удар, замирал, терпя боль, запоминал детали места и строений, затем отступал.

– То есть, эти данные добыты потом и кровью?

– Примерно так, – согласился Вадим.

«Грозный» долго смотрел на него, что-то обдумывая, затем вернулся к картам:

– Кольский полуостров. Сейд «Трон» и пригоризонтная обсерватория. Цифра восемь.

– Мы были на островах архипелага Кузова и на Кольском полуострове в тысяча девятьсот восемьдесят первом году, – сказал Олег Леонидович.

– Да, верно… – «Грозный» стал рассматривать следующий лист. – Петрозаводская губа Онежского озера. Скала «Чёртов Стул». Тоже восемь. Низовье реки Выг. Петроглифы. Зона, вытянутая вдоль реки. Цифра шесть. Национальный парк «Паанаярви». Цифра восемь. Сейды горы Воттоваара. «Лестница в небо». Тринадцать каменных ступеней, ведущих в пропасть. Цифра десять. Десять? Почему, Вадим Васильевич, так называемая Смерть-гора получила высший балл?

– Эта зона преподнесла мне сюрприз.

– Сюрприз? Вот как? Какой именно?

– Это случилось во время третьей экспедиции на север. Однажды геофизик, геоморфолог и я поднимались по склону этой горы. Я увидел небольшой белый камень идеальной сферической формы и поднял его, чтобы рассмотреть. И тут же почувствовал довольно жёсткий удар вихря времени. Терпя боль, посмотрел по сторонам. Моих коллег рядом не было. Валуны, лежавшие по обе стороны тропы, переместились и вздыбились, образовав длинное тесное ущелье. В конце ущелья я увидел женщину небольшого роста в долгополой белой одежде. Мне показалось, что это была одна из наших современниц – колдуний, которых в аномальных зонах пруд пруди. Но, когда она обернулась, я увидел неестественно бледное лицо и абсолютно светлые глаза с едва заметными чёрными зрачками. Посмотрев на меня, она укоризненно покачала головой и исчезла.

– Кто, по-вашему, это был?

– Я думаю, что это была чудь белоглазая. Лицо человека не может так выглядеть. Точнее – глаза.

– Ваши коллеги, я полагаю, её не видели?

– Верно. И не удивились, когда я стал рассказывать им про видение. Они знали, что я не только археолог.

– Женщина появилась потому, что вы подняли камень?

– Пожалуй, да. Думаю, она решила, что я хочу забрать этот камень домой.

– Она ошиблась или нет?

– Ошиблась. Во-первых, я не любитель сувениров и фотографий на память. Во-вторых, мне известно, что из аномальных зон ничего нельзя выносить. Я бросил камень на тропу и больше эту женщину не видел.

– Вы легко отделались. Иногда оплошности приводят людей к катастрофическим последствиям. Мы обязательно вернёмся к разговору про чудь белоглазую, а сейчас, раз уж мы заговорили про предметы… – произнёс «Грозный» и посмотрел на Руслана.

Тот встал и вышел в другую комнату.

– Как вы полагаете, Вадим Васильевич, что именно происходило с вами на севере? – спросил «Грозный».

– В тех случаях, когда появлялись древние постройки, я, скорее всего, сталкивался с эффектом, который принято называть памятью места. Меня удерживал рубеж, шагнуть за который не было возможности. Древние люди занимались своими делами и, как я понял, меня не видели. Встреча с женщиной в белом – это было нечто иное. Эмоции женщины были адресованы именно мне и выглядели как реакция на совершённый мною поступок. Или, если угодно, проступок. Похоже, я несколько секунд находился в другом мире. Иначе я не могу объяснить видоизменение местности.

– Да, это пища для размышлений, – задумчиво произнёс «Грозный».

Руслан вернулся с футляром для столовых приборов. Когда он положил футляр на стол и поднял крышку, Вадим увидел три предмета, а затем ощутил лёгкий удар, головокружение и короткую вспышку боли. Поморщившись, Вадим пробормотал:

– Этого я не ожидал. Вот он… здесь…

Олег Леонидович спросил:

– Что случилось, Вадим Васильевич?

– Слегка задел вихрь времени, – пробормотал Вадим, глубоко вздохнул и потёр виски. – Один из артефактов, как и камень на горе Воттоваара, сильно заряжен.

– Плохо себя чувствуете?

– Нет, уже прошло. Я в порядке. Продолжим.

– Который из артефактов? Для нас это важно, – сказал Олег Леонидович.

– Сейчас разберёмся.

На синем бархате лежали три предмета: бронзовый кинжал, медная монета и деревянный гребень.

– Эти предметы привезены с Тамани. Можете брать их в руки.

– Ничего не чувствую, – повертев в пальцах монету, сказал Вадим и продолжил, рассмотрев фрагменты чеканки, сохранившиеся на аверсе и реверсе. – Это древнеримский медный асс. Понятно, что археолог или волонтёр добрался до культурного слоя, оставленного жителями Боспорского государства, которое сформировалось на территории Крыма и Кубани около двух с половиной тысяч лет назад. Затем Боспор попал в зависимость от Рима, и ассы надолго приобрели статус мелкой государственной денежной единицы. Примерно полторы тысячи лет назад гунны разрушили Боспорское государство, ассы обесценились…

– Мы доверяем рекомендации Виктора Евгеньевича, поэтому не считайте наше общение экзаменом, – сказал «Грозный». – Однако мы с удовольствием выслушаем ваши комментарии. Итак, остались два предмета.

Вадим взял в руки бронзовый кинжал и сказал:

– И этот артефакт «не заряжен». Это работа скифов. Рукоять в виде туловища дракона. Так называемый звериный стиль. Такие предметы скифы изготавливали примерно три-две тысячи лет назад. Для более точной датировки я должен увидеть предметы, которые находились в том же раскопе.

– Примерная датировка вполне нас устраивает, – сказал «Грозный».

– Длинное лезвие указывает на то, что он был востребован на полях сражений или в хозяйстве. Короткое лезвие – для ритуалов. Артефакт, безусловно, уникальный, но его энергетический заряд давно утратил силу и теперь равен нулю.

– Значит, гребень? – спросил «Грозный».

– Выходит, да.

Едва Вадим взял третий артефакт в руки, как на него обрушилась тугая волна. До боли заложило уши, в глазах потемнело, тело пронзила острая боль. А затем он увидел обращённое в его сторону суровое лицо пожилой женщины. Она неторопливо расчёсывала длинные седые волосы. Пальцы Вадима непроизвольно вздрогнули, артефакт упал на синий бархат.

– Нашёл, – пробормотал Вадим, борясь с головокружением и болью. – Вихрь времени тут как тут.

– Вы испытали тот самый «эффект Смерть-горы», о котором упомянули? – спросил Олег Леонидович.

– Да. Было довольно чёткое видение.

Вадим расстегнул верхние пуговицы рубашки и глубоко вздохнул.

– Может быть, сделаем перерыв? – спросил Олег Леонидович.

– Нет, я уже в порядке. Продолжим, – ответил Вадим.

– Продолжим, – с трудом сдерживая нетерпение, произнёс «Грозный». – Итак…

– Я увидел пожилую женщину, – сказал Вадим. – Одежда – холщовая рубаха незамысловатого покроя. Скорее всего, это была одна из хозяек гребня. Возможно, первая. К сожалению, больше ничего не удалось рассмотреть.

– Давайте попытаемся определить, сколько этому артефакту лет, – сказал «Грозный».

Вадим опять взял гребень в руки. На этот раз обошлось без болезненного ощущения и видения. Гребень был сделан из можжевельника. У основания зубьев просматривались лоза винограда и три листа. Две янтарные грозди были сильно потёрты пальцами древних хозяек. На листьях, кроме прожилок, было ещё что-то…

– Пожалуй, вы нуждаетесь в увеличительном стекле, – наблюдая за Вадимом, сказал Олег Леонидович.

– Да, оно было бы кстати.

При помощи оптики на каждом из листьев Вадим смог рассмотреть едва заметные знаки.

– Что скажете, Вадим Васильевич? – спросил Олег Леонидович.

– Изделия, в которых присутствовал балтийский янтарь, – ответил Вадим, – были одними из самых распространённых украшений ещё во времена неолита. На Кубани мои коллеги находили янтарные бусы, возраст которых примерно соответствовал пяти тысячам лет, то есть солнечный камень перевозили по Европе задолго до известного нам пути из «варяг в греки»… Возможно, подсказку о возрасте гребня дадут символы на листьях…

Вадим опять склонился над артефактом.

– Это не финикийская, не египетская и не иероглифослоговая письменности. И не скандинавские руны. Эти знаки похожи на простейшую пиктограмму Шумер. Волнообразная линия, едва заметный круг. Ещё один символ… основательно стёрт. Сохранилась только часть дуги и ещё… Короткая прямая линия, возможно, это лук и стрела…

– Приблизительный возраст, Вадим Васильевич, – произнёс «Грозный».

– Примитивная письменность…Считаю, что этому гребню не менее четырёх-пяти тысяч лет. Глубокая старина, однако, гребень до сих пор сохранил в себе энергетику одной из своих хозяек. Возможно, когда-то он принадлежал сильной колдунье или жрице.

«Грозный» посмотрел на Руслана. Тот сказал:

– Красная Батарея.

– Действительно, глубокая старина, – согласился «Грозный». – Мы знаем, что территорию Крыма и Кубани, сменяя друг друга, населяли неандертальцы, киммерийцы, тавры, скифы. Крайне трудно установить, кто из них строил святилища, пещерные города и дольмены.

– Возможно, творцами были джентайфасы – мистический народ? – предположил Вадим.

«Грозный» на этот вопрос не ответил. Слегка прихлопнув ладонями по столешнице, он произнёс:

– Перерыв! Отдохните, Вадим Васильевич. Руслан проводит вас в бар. Молочные коктейли, кофе, кола за счёт заведения.

Неспешно спускаясь по лестнице, Руслан спросил:

– Перейдём на «ты»?

– Конечно, – согласился Вадим.

– Мы раньше не встречались? Что-то меня одолевает странное чувство…

– Нет, вряд ли. У меня хорошая память на лица. Зачастую бывает достаточно несколько раз посмотреть на человека, сидящего за соседним столиком в кафе, чтобы потом узнать его при встрече на улице.

– Это верно. Иной раз кивнёшь человеку, а потом думаешь: «А кто это такой?» Ладно, не буду лишний раз напрягать извилины. Выслушай короткий инструктаж.

Руслан посмотрел на часы и произнёс:

– Да, ещё не поздно. Сейчас в баре ты увидишь галерею главных действующих лиц нашей организации. Эдакий корпоративный междусобойчик на высшем уровне по поводу начала очередного сезона. Понятно, что в такой солидной компании мы с тобой не услышим лозунги типа «Слава труду!» или «Накидаем в отвалы из пробных ям и траншей в сжатые сроки сто тонн глины и песка!» И уж тем более никто не крикнет, пребывая в состоянии крепкого подпития: «Танцуют все!»

– Это прекрасно. Уважаю интеллигентных людей.

– Хорошо. Продолжая тему, скажу, что не менее интеллигентны и девушки с бейджами – официантки. Не похоже, что ты так поступишь, и всё-таки предупрежу, раз уж затеял разговор: не нужно приставать к ним с плоскими шуточками и намёками. Если поведёшь себя слишком вольно, узнаешь, что означает слово «кикс».

– Это слово в бильярде означает неудачный удар кием по шару, – ответил Вадим.

– Правильно. Значит, ты уже понял, чем при неудачном выступлении может закончиться твоё знакомство с нашей организацией.

– Спасибо за предупреждение, но у меня нет ни малейшего желания отпускать плоские шуточки и требовать продолжения банкета.

– А кто тебя знает? Один сюрприз ты уже успел преподнести. Мои добрые начальники, регулярно выплачивающие мне зарплату, да пребудут они в здравом уме и счастье, оказались в шаге от шока.

Звуки музыки усилились. Руслан поправил чуб и толкнул плечом дверь.

Они вошли в бар. В просторном зале людей было не много. Звучал блюз. Несколько пар танцевали, остальные «главные действующие лица» беседовали, сидя за столиками. Пятеро парней, расположившись неподалёку от стойки бара, чертили что-то на листе бумаги и обсуждали каждый штрих. Вадим понял, что они говорили о планировке и предназначении частично раскопанной постройки.

– Большинство руководителей отправились в номера отдыхать, – идя к стойке, сказал Руслан. – Намаялись бедолаги. Ещё бы! Днём им устроили экскурсию по знаменитым историческим местам. Мне как признанному талантливому организатору поручили найти комфортабельный автобус… Привет, Влад!

– Привет, – улыбнувшись, ответил бармен.

– Будь добр, сделай нам два молочных коктейля за счёт заведения. Желательно в больших стаканах. Вряд ли нам нужно, Вадим, присаживаться за столик, потому что пауза предвещает быть непродолжительной…

– За стойкой вполне удобно.

– Вот именно.

Затем Руслан придвинулся поближе, толкнул Вадима плечом и тихо сказал:

– Нас выдворили из кабинета, чтобы посовещаться. Хотя результат совершенно предсказуем: ты уже принят на работу. Я наблюдал за выражениями лиц начальников, когда они рассматривали карты и когда тебя «накрывал» тот самый вихрь времени. Эмоции были как на картине «Не ждали».

– Неужели?

– Да, представь себе. К тому же, начальники изъявили желание поговорить с тобой про чудь белоглазую. Это значит, что ждёт тебя в скором времени дальняя дорога на север за счёт «Гипербореи». Как видишь, не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы пророчествовать. Для этого даже не нужно дышать зловонными испарениями дельфийской скальной трещины. Отдыхай и пей коктейль. Тайм-аут, я уверен, продлится не меньше десяти минут. Плохи те хозяева, которые не угощают своих гостей или вынуждают их поспешно поглощать то, что под руку подвернётся. Нам повезло, что Грозный и Азиат хлебосольны.

– Грозный и Азиат? – удивился Вадим.

– Т-ш-ш! Подпольные прозвища начальства нужно произносить вполголоса и с придыханием. Я имею в виду Ивана Андреевича и Олега Леонидовича. Уверен, что совсем скоро грядёт продолжение банкета с шампанским. Однако прежде тебя призовут для того, чтобы показать ещё один крутой артефакт, а уж затем огласят вэрэ диктум – вердикт.

– Есть ещё один артефакт?

– Конечно. Не скажу какой. Не имею права бежать впереди уважаемых начальников. Отдыхай пока.

Руслан окинул взглядом зал и сказал:

– Кое о ком могу рассказать. Вот там, в глубине зала, сидят четверо мужчин и дама.

– Дама в светло-синем платье с блёстками?

– Ага. Башкирия. Заповедник Шульган-Таш. Пещеры, древнейшие рисунки. Крутизна! Вот та парочка, что танцует неподалёку от них – Самарское Кольцо Ория. Неолит. Курганы, каменные жертвенники. Вообще крутизна! Вот те трое парней, один из которых в белом костюме, ходят на север. Не доводилось встречаться с ними в тундре или в стойбищах?

– Нет, – присмотревшись, ответил Вадим.

– Ловозеро, Сейдозеро, Валаам, Хибины. Парень в белом костюме – Павел – у реки Выг видел чудь белоглазую и коричневых карликов. Якобы видел, но меня одолевает сомнение…

– Видел одновременно?

– Нет, сначала якобы видел женщину, а карликов спустя несколько дней. Но он тебе не ровня, потому что о вихре времени ничего не знает. Женщина и карлики – единственный интересный случай, а работает он в нашей организации более пяти лет. Вообще его труд – обычная рутина. Я пролистал его отчёты. Кстати, штатные сотрудники имеют доступ ко всем архивным материалам.

– Это хорошо.

– Встречи происходили в местах разломов, при обследовании этих зон стрелки приборов показывали запредельные величины. На севере, сам знаешь, аномалий в избытке, но я не припомню, чтобы кто-то из наших коллег возвращался в «Гиперборею» с информацией про чудь или карликов. Поэтому отчёт Павла заставляет меня сильно призадуматься – а не фантаст ли он? Ладно, уточнение я сделал потому, что с этой группой гиперборейцев будешь в контакте во время командировок на север.

– А кто эти парни? – тихо спросил Вадим, указав глазами на сидевшую поблизости компанию.

– Новгородцы. Нижний культурный слой. Берестяные грамоты, бронза, янтарь. Настоящие труженики и энтузиасты. Кстати, в совершенстве владеют древней нецензурной лексикой. Я их уважаю.

– Ещё бы!

Сделав несколько глотков, Руслан тихо произнёс

– Ты вызвал неподдельный интерес у незамужней части обслуживающего персонала. Заметил жизнерадостную сутолоку у кухонной двери?

Вадим пожал плечами и промолчал.

– Кстати, – продолжил Руслан, – ты женат?

– Нет. Сначала хочу разобраться с аномальными зонами, чудью белоглазой, а уж потом можно будет отправлять на антресоли рюкзак, спальник, накомарник…

– А как насчёт подруги? Я надеюсь…

– Сначала аномальные зоны и чудь белоглазая.

– Как в песне: «Первым делом самолёты!» Без вариантов?

– Да, без вариантов.

– В принципе, правильно. Кому нужны младшие лейтенанты, карьера которых под большим вопросом? Серьёзных девушек интересуют старшие офицеры, которые сумели доказать свою состоятельность.

Зазвонил телефон. Бармен поднял трубку и сказал:

– Да, здесь. Рядом. Хорошо, передаю.

Он передал трубку Руслану и посмотрел в потолок. Это означало, что звонили из кабинета директора.

– Слушаю, – сказал Руслан. – Да, Олег Леонидович. Уверен, что восстановился… Выглядит хорошо… Да.

Вернув трубку бармену, Руслан сказал:

– Начальники интересуются твоим здоровьем.

– Уже зовут наверх? – спросил Вадим.

– Только интересуются. Поторапливать – не их стиль.

– Не хочу расхолаживаться. Пошли.

Руслан пожал плечами и, допив коктейль, ответил:

– Ладно, пошли.

Они поднялись на четвёртый этаж.

– Восстановили силы, Вадим Васильевич? – спросил Олег Леонидович.

– Да, спасибо.

– Хорошо. Присаживайтесь, – сказал «Грозный». – С тремя артефактами мы разобрались и выяснили, что один из них сильно заряжен. У нас есть ещё одна находка. Мы хотим услышать ваше мнение, Вадим Васильевич.

– Призову на помощь весь свой опыт.

Олег Леонидович вышел в соседнюю комнату. Клацнул замок, скрипнула металлическая дверка. Вадим отметил про себя, что такие звуки издают старые сейфы, и подумал:

«В сейфе принято хранить особо ценные вещи. Если появится предмет, заряженный намного сильнее гребня, не избежать мне серьёзного потрясения. Ладно, будь что будет. Раз уж взялся за гуж…»

Олег Леонидович вернулся, держа перед собой завёрнутый в ткань цилиндрический предмет высотой около полуметра. Поставив артефакт на стол, спросил:

– Как себя чувствуете, Вадим Васильевич?

– Если честно, ощущение такое, будто меня посадили в центрифугу и начали раскручивать, – ответил Вадим, чувствуя головокружение.

– Я на всякий случай буду стоять рядом.

– Вряд ли у меня настолько ухудшится самочувствие, что придётся вызывать неотложку, – ответил Вадим. – Хотя… давайте проверим.

– Давайте проверим, – нетерпеливо барабаня по столу пальцами, сказал «Грозный».

Олег Леонидович медленно снял ткань с артефакта. Вадим успел увидеть, что под стеклянным колпаком стояла статуэтка. И тут на него налетел вихрь времени. Удар был жёстким: заложило уши, в глазах потемнело, тело пронзила острая вспышка боли. А затем перед Вадимом распахнулась яркая и чёткая картина. Он увидел старый кряжистый дуб с обгоревшей вершиной и подумал: «Такую травму дереву могла нанести молния». Вокруг до горизонта расстилалась ковыльная степь. Ветер, набегая порывами, раскачивал ковыль из стороны в сторону, создавая иллюзию неспокойного моря. Вдалеке Вадим заметил лесной массив… И вдруг из высокой травы стали подниматься воины в доспехах и чёрных одеждах. Их лица прикрывали устрашающего вида щитки. Над шлемом одного из воинов развевался алый султан.

– Извините, Вадим Васильевич, – донёсся издалека голос «Грозного». – Не держу в кабинете ни нашатырь, ни уксус. Как себя чувствуете?

Видение исчезло. Вадим увидел склонившего над ним Олега Леонидовича, услышал:

– Этот артефакт, как мы поняли, тоже оказал на вас воздействие?

– Да, получил довольно сильный удар.

– Сколько времени потребуется, чтобы восстановилось ваше самочувствие?

– Да я уже… уф!… в норме. Уже вполне терпимо. Боксёры в откровенной рубке в ринге получают и чаще, и жёстче.

– Имеете отношение к боксу?

– Не имею. Сила есть, но никогда никого не бил.

– Это похвально. От зверей мы в первую очередь отличаемся милосердием.

– Вернёмся к главной теме нашего разговора, – сказал «Грозный». – Нас интересует ваше видение, Вадим Васильевич.

– Я чётко увидел степь и вооружённых людей.

– Очень хорошо. С кем можно сравнить этих людей? С казаками, солдатами Красной Армии или с кем-то ещё?

– На них были доспехи времён античности, короткие одежды. Внутренний голос мне подсказывает…

Вадим перевёл взгляд на статуэтку. Это была вырезанная из розового янтаря фигурка женщины. Её лицо, утратившее чёткие черты, было обращено к небу. Полусогнутые руки заканчивались культями, но воображение дорисовывало, что когда-то пальцы прикасались к бёдрам. На теле просматривались складки короткой туники. На левом бедре под поясом сохранились фрагменты ножен и рукояти то ли кинжала, то ли короткого меча.

– Амазонка? – задумчиво произнёс Вадим.

«Грозный» откашлялся и сказал:

– Вы считаете, что Геродот был прав? И вкупе с ним плеяда древних историков? Об этом поговорим позже. Кроме степи и вооружённых людей вам ничего не удалось увидеть? Нас интересуют жилые постройки, мегалиты, менгиры.

– К сожалению, больше ничего не успел разглядеть.

– Жаль.

– Может быть, нам помогут эксперименты? Допустим, я прикоснусь к статуэтке…

– Мы поступим иначе, – ответил «Грозный», задумчиво глядя на Вадима. – Там, где нашли этот артефакт, когда-то стояло строение, возможно, святилище. Фундамент этого сооружения сохранился, но каменные плиты, которые были стенами и сводом, к сожалению, лежат в беспорядке. Мы хотим выяснить, когда и какой народ воздвиг это строение и, главное, как первоначально оно выглядело. Возможно, удастся его восстановить. Какой смысл в реставрации, вы, Вадим Васильевич, конечно же, понимаете.

– Да, понимаю, – согласился Вадим.

«Грозный» сделал паузу, затем сказал:

– Итак, Вадим Васильевич, ничто не мешает нам принять вас на работу в качестве эксперта с двухмесячным испытательным сроком. Мы не ждём от вас скорых и сенсационных открытий. Лучшие помощники успеха – терпение и кропотливый труд. Терпением вы обладаете, это мы выяснили. Значит, будут и результаты. Приходите сюда завтра к одиннадцати часам. Поговорим за чашкой чая о вашем первом крайне важном задании, заключим трудовой договор.

– Хорошо.

– Если, обдумав наше предложение, вы решите стать штатным экспертом «Гипербореи», то послезавтра нужно будет приступить к работе: вы вместе с Русланом отправитесь на Тамань, – продолжил «Грозный». – Южный регион, как я уже сказал, его рабочее место. Он знает, куда нужно будет вас доставить. Там и состоится эксперимент.

«Грозный» несколько раз щёлкнул кнопкой гелиевой ручки.

– Конечно же, вас интересует оклад. Предварительно могу сказать, что оклад достойный. И есть дополнительный денежный фонд в виде премиальных и подъёмных. Конкретно все вопросы обговорим завтра… И ещё. В отпуск у нас принято уходить после закрытия сезона. Это приемлемо?

– Да, конечно, – ответил Вадим.

– Тогда на сегодня всё. Отдыхайте, набирайтесь сил. Можете с Русланом вернуться в бар. Любые блюда из ассортимента и любые напитки за счёт заведения. Располагаете свободным временем?

– Да, располагаю.

– Хорошо. До встречи завтра в одиннадцать.

– До завтра.

Руслан встал вслед за Вадимом.

Посетителей в баре не убавилось и не прибавилось. К такому выводу Вадим пришёл, бегло осмотрев зал.

– Бросим якорь здесь, – остановившись у одного из столиков, сказал Руслан. – Присаживайся. Ну, что я тебе говорил? Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы пророчествовать. Будет в твоей трудовой книжке солидная запись. Ты доволен?

– Да. Я рад, что нашёл единомышленников.

– Жизнь стала веселее?

– Конечно.

– Это хорошо. Я неспроста выбрал этот столик. Сейчас к нам подойдёт падчерица «Грозного» – Настенька. Он воспитывал её с малолетства. До её рождения у «Грозного» и Елены Захаровны были отношения. Они были молоды, жили по соседству. Когда вполне созрели для посещения ЗАГСа, у них произошёл сбой. Птица сорока принесла на хвосте, что во всём была виновата угрюмая и требовательная мама Елены Захаровны. В общем, это долгая история про проблемы в сердечных делах, затем возвращением на прежние позиции. Всё очень сложно и трогательно. Короче, не нашего ума это дело.

– Его падчерица работает здесь в баре?

– Официально – падчерица, а на самом деле… не нашего ума это дело. Да, работает здесь. А что тут такого?

– Ну, я думал, что те, кто ему дорог…

– Ты не волнуйся. Настенька живёт под таким крылом, что нам и не снилось. И учится на юрфаке. Скоро получит диплом и займёт кресло юрисконсульта. Выше всяких похвал то, что она сумела побороть тёмную тварь, имя которой – Гордыня. Умница! Уважаю! Могла бы припеваючи жить за счёт… «Грозного», но, как видишь, не захотела быть нахлебницей. К тому же, было дело, заглядывали сюда пацаны с золотыми перстнями и цепями, да все получили от неё отлуп. На золото и вальяжно растопыренные пальцы она не «клюёт». Умница! Вот таких девушек нужно брать в жёны: трудолюбивых, не избалованных, и не беда, если по-взрослому самостоятельных. О, идёт! Изобрази беззаботную улыбку. Говорить буду я.

– Добрый вечер, – подойдя к столику, сказала девушка. На её бейдже золотыми буквами было написано: «Анастасия».

– Добрый, добрый.

Неожиданно для Вадима Руслан заговорил изменившимся голосом, то есть, бархатным баритоном:

– У нас, Настенька, сегодня праздник – в наши ряды влился опытный эксперт и выдающийся экстрасенс Вадим Васильевич Кречет.

– Поздравляю, – сказала она, посмотрела на Вадима и едва заметно смутилась.

– Спасибо, – произнёс Вадим, отметив про себя, что Настенька была из числа тех девушек, которых называют истинными красавицами.

Руслан продолжил:

– Сегодня мы с позволения начальства воспользуемся золотой карточкой.

– Я поняла.

– Запустим, конечно, руки в сундуки с сокровищами, но только по локоть, не более того. Нам, пожалуйста, два блюда, которые обозначены в меню как «сковородки», плюс пару овощных салатов и графинчик водки. Вадим Васильевич, граммов триста нам хватит?

– Я водку не буду, – ответил Вадим.

– Вы приехали на машине, Вадим Васильевич?

– Нет.

– Уважаемый коллега, и я непьющий, но сегодня нельзя расшатывать устои, иначе нам удачи не видать, а дело у нас архиважное.

– Значит, коньяк, – согласился Вадим.

– Вот! Настенька, сто водки плюс сто коньяку.

– Что-нибудь ещё? – спросила она.

– Ещё? Ах, да! Как это я забыл! Холодная рыба! Две порции. И скажи Юрчику, чтобы в моей порции было много перца. Спасибо, Настенька.

Когда девушка ушла, Руслан сказал:

– Есть! Искра промелькнула! Ты заметил? Её щеки порозовели! Ни на меня, ни на пацанов с перстнями она никогда не смотрела с такой заинтересованностью. А ты везунчик! Если дальше дело пойдёт с такими многообещающими эмоциями, быть тебе в скором времени зятем «Грозного». И не нужно ехать в Дельфы… Я уже по-доброму тебе завидую. Могу взять на себя хлопоты свата. Вообще-то, есть вариант: всё может проясниться в один момент, если после закрытия этого заведения ты пригласишь её погулять по городу…

– От меня будет пахнуть алкоголем, а это серьёзное препятствие для первого свидания.

– Она, я надеюсь, сделает тебе «скидку», потому что сама принесёт нам два графинчика.

– К тому же, я дал слово заинтересованным людям. Прежде всего, карты северных аномальных зон…

– Карты, атлас… Да-а-а… Слово, вообще-то, нужно держать.

– Конечно!

– Ладно, если ты пообещал…

– И пообещал, и самому интересно.

– Упорный и продуманный ты парень. Кстати, мне всё время кажется, будто мы где-то уже встречались. Я даже помню тембр твоего голоса и манеру произносить слова.

– У нас будет время пообщаться. Разберёмся.

*

В двенадцатом часу ночи Вадим и Руслан вышли из «Северного сияния».

– В завершение посиделок позволю себе повториться, – сказал Руслан. – Завтра – день утряски всех дел. Тебе нужно будет решить крайне важные проблемы с начальством «Гипербореи», а я поеду на СТО к знакомым парням, чтобы проверить ходовую и тормоза моей машины. Они знают, что в течение сезона я совершаю несколько многокилометровых марш-бросков в Краснодарский край, туда, где благоухает можжевельник, булькают грязевые вулканы, поэтому работу выполнят без нареканий… В общем, возьми с собой то, что взял бы в санаторий, плюс водительское удостоверение. Послезавтра я подъеду к твоему дому в семь утра. Давай, коллега! Извини, руку не подаю. Возможно, ты заметил, что рукопожатия в «Гиперборее» не в чести. И это правильно! Что сейчас у меня на ладонях? Всевозможные бациллы и вирусы! И это при том, что я тщательно вымыл руки после рыбы. Всё своё унесу с собой. Не возражаешь?

– Не возражаю, – улыбнувшись, ответил Вадим.

Глава вторая

УСТАМИ СТАРУШКИ

Вадим проснулся на рассвете. За окном начинался безоблачный, безветренный летний день. Такая погода идеально подходила для многокилометрового автопробега в Краснодарский край.

Вадим понимал, что у Красной Батареи на Кубани его поджидала очередная серьёзная встряска, но отступать не собирался.

«Обязательно нужно добиться результата, – подумал он, – иначе буду числиться в «Гиперборее» балластом. А балластом я быть не хочу, гордость не позволит».

В условленное время запел смартфон.

– Собрался? – спросил Руслан.

– Собрался

– Хорошо. Газ и воду перекрыл, утюг выключил?

– Да. Давно сижу на сумке и неистовствую от нетерпения. Спущусь прежде, чем ты выключишь телефон.

– Вряд ли ты умеешь телепартироваться. Хотя кто тебя знает? Я ещё толком не разобрался, что ты из себя представляешь. И не только для меня ты остался человеком-загадкой. Ладно, спускайся, я жду.

Руслан стоял рядом со своим внедорожником. Багажник машины был открыт. Вадим обратил внимание на одежду Руслана. Они оба надели тёмно-синие рубашки и светлые бриджи.

– Привет, коллега! – улыбаясь, сказал Руслан. – Как спалось в должности уважаемого эксперта?

– Привет. Нормально спалось.

– Это хорошо.

Руслан окинул Вадима взглядом.

– Круто мы принарядились – одинаково. Будем выглядеть, как братья-двойняшки. Вообще-то, как работники одной конторы, что соответствует истине. Загружай саквояж.

Посмотрев в багажник, Вадим сказал:

– Да тут, как я погляжу…

– Мало места? Один рюкзак мой, в трёх других – подарки студентам и волонтёрам от Грозного и Азиата. Парфюмерия, конфеты, что-то ещё. Мелочь какая-то. Точно не знаю, не заглядывал. Это ставшее уже традиционным поощрение тружеников и тружениц. Вчера вечером привезли охранники. Алкоголя и сигарет однозначно нет. Наши начальники хоть и щедрые, тем не менее, у них не забалуешь. Я – один из тех, кому в течение сезона поручено следить за порядком.

– А что в чехлах? В одном спиннинг, это ясно. А что в двух других? Оружие?

– А то! Разрешение есть, не волнуйся, – Руслан похлопал по барсетке. – Такая же уникальная бумажка будет и у тебя через пару месяцев, сто процентов.

– Какое оружие, Руслан?

– Разное. В тех чехлах, что ты видишь – мелкашка и карабин.

– А что я не вижу?

– В бардачке лежит спецназовский пистолет. Калибр девять миллиметров. Последнее слово тульских оружейников. Убойная сила такая, что может сбить с ног слона. А звука выстрела, что интересно, почти не слышно. Впечатление такое, будто наступил на бумажный стаканчик. Обалденная вещь! Разрешаю выстрелить пару раз в мусорный бак. Хочешь приколоться?

– Нет, Руслан, спасибо, так прикалываться я не привык… Ты словно на войну собрался.

– Я уже говорил, что всё своё ношу с собой. Тебе в скором времени тоже захочется иметь приличный арсенал.

– Всё может быть. Поехали, – сказал Вадим.

В салоне негромко звучала музыка, витал лёгкий запах цветочного спрея.

– Водительское удостоверение взял? – спросил Руслан.

– Да.

– Хорошо. Я вчера на СТО заглянул в атлас «Автомобили». Твой «Додж» стоит приличных денег.

– Машина не новая, – объяснил Вадим. – С пробегом по Германии.

– По автобанам? В смысле, как по маслу? Считай, что новая. Бегает нормально?

– Нормально, хоть теперь и не по «маслу».

– Да, наши дороги любого врага доведут до белого каления и бешенства. Таков военный стратегический замысел. Где держишь машину?

– У одного знакомого в гараже. Спасибо моим родителям и братьям за эту технику. Главное, они помогли с покупкой квартиры.

– Хорошо живут твои родственники – не бедствуют. Итак, Вадим, если на нашем пути не возникнет серьёзных препятствий, вечерний чай будем пить в Лиски. Предлагаю меняться местами через каждые сто пятьдесят или двести километров. Идёт? Или ты иначе представляешь наше путешествие?

– Именно так. Идёт, – согласился Вадим.

– Тогда поехали, – Руслан запустил двигатель. – Быстро выбраться из города не получится, увы…

– Неужели уже пробки?

– Пока нет. Пока шумные нервозные процессии.

За городом Руслан облегчённо вздохнул, поудобнее уселся в кресле и прибавил газу.

– Теперь можно спокойно пообщаться, – сказал он. – Позавчера мы поговорили с пятого на десятое, я даже толком не представился. Пару слов о себе: Руслан Антонович Соколов.

– Рад знакомству. Мои фио помнишь?

– Да, с памятью проблем нет. Ты археолог, я геолог. Размеры материковых плит, возраст отложений, название драгоценных камней, их подлинность, точные сведения о составе грязи на подошвах – это моя вотчина. Запросто отвечу на любой вопрос. В «Гиперборею» я пришёл три года назад как протеже.

– И я, если честно, протеже.

– Что очень даже хорошо! Покровительство – нормальное явление! Любому кадровику проще общаться с человеком, о котором он хоть что-то знает загодя. Тем более, если этот человек пришёл устраиваться на работу не уборщиком территории. У нас артефакты! Ценность некоторых из них не поддаётся оценке ни в рублях, ни в валюте.

– Согласен.

– А ещё у меня приличные знания и практика травника.

– Вот как! Ты травник?

– А то! Эту науку я постигал с детства под диктовку одной из моих бабушек во время летних каникул. Предгорья Кавказа – кладезь лекарственных трав. До Парацельса и клана Медичи мне далеко, но кое на что способен. Обращайся за помощью, если прихворнёшь.

– Насколько я знаю, у Парацельса и клана Медичи были разные способы избавления людей от хворей.

Руслан коротко хохотнул и ответил:

– Это верно, способы кардинально отличались. Меня желательно поставить рядом с Парацельсом. Сочту за честь. А Медичи… яды в малых дозах стимулируют ослабленный организм.

– Я знаю.

– Теперь о деле. Какое ты получил задание?

– Прежде всего, я должен буду выяснить, существует ли аномальная зона там, где находятся древние развалины предположительно святилища.

– Сможешь?

– Смогу, для меня эта процедура не составляет труда. Если зона есть, я должен буду войти в неё как можно глубже, чтобы ясно увидеть, как изначально выглядела постройка. Вот тогда-то у меня со стопроцентной гарантией начнутся проблемы со здоровьем.

– Слышала бы нас моя мама – ярая материалистка и атеистка. Она подумала бы, что мы чего-то объелись, и у нас уже начались проблемы со здоровьем.

– Если я справлюсь с этой задачей, нужно будет зарисовать эту постройку. Чем подробнее будет рисунок, тем…

– Тем круче будет твой авторитет, – вставил Руслан. – Птица сорока принесла на хвосте, что ты сильно озадачил начальников «Гипербореи». Они пока так и не решили, рядом с кем следует тебя поставить: с Александром Барченко, с Хеленой Дункан или с Дэниелом Юмом. Есть ещё один вариант: Петер Харкос. Он брал в руки предмет или смотрел на человека и пророчествовал. Ты продемонстрировал нечто подобное.

– Вообще-то, истинный душевный комфорт я испытывал бы, находясь рядом с матерью Терезой, – ответил Вадим.

– Я запомнил, что ты милосерден. Посмотрим, что будет дальше. Возмужаешь с годами, войдёшь в силу, тогда и проявится то, что пока скрыто в глубине твоей души… Ладно, не буду забегать вперёд.

Руслан замолчал, слушая музыку и постукивая пальцами по баранке. Прослушав несколько шлягеров, которые повторяются по двадцать раз на день, сказал:

– У меня давно обозначился круг друзей. Оригинальные люди, смею тебя заверить. Не хочешь влиться в нашу компанию? Никому не стал бы предлагать, а к тебе отношусь с уважением…

– Спасибо. Согласен влиться. Может быть, кто-то из твоих друзей захочет посещать мои занятия. Выход в астрал, путешествия в наш древний мир и другие миры. В моей группе есть люди, которые ходили по улицам Пальмиры, видели непокорную царицу Зенобию, бросившую вызов могущественному Риму. Есть люди, которые проникали в Александрию, видели Ипатию и слушали её публичные выступления. Кое-кому удалось побывать в Помпеях и Геркулануме задолго до извержения Везувия. Может быть, и тебе захочется пополнить ряды путешественников во времени. Должен заранее предупредить, что не всё нам доступно, кое-что накрепко запечатано. Это похоже на тёмный провал. Пытаешься проникнуть, но вокруг ничего – пустота. Хотя древние, а именно Солон, затем, спустя сто лет, Платон, утверждали, что за Геркулесовыми столпами существовала Атлантида, мне не удалось увидеть этот остров. А я довольно опытный ходок с внушительным стажем.

– Атлантиду якобы видел «спящий пророк» Эдгар Кейси. И общался с духами атлантов. Я не спроста говорю «якобы». Согласен с тем, что Кейси был выдающимся ясновидящим, тем не менее, каждое публичное заявление нужно подтверждать фактами, не допуская ошибок. А он допускал серьёзные ошибки. Очень серьёзные! Во-первых, он заявил, что Атлантида появится у островов Бикини. Да, на дне океана были обнаружены каменные блоки, похожие на дорогу. Только похожие, как заявили опытные геологи-дайверы, и ничего больше. Хотя эта ошибка – полбеды. Ещё он заявил, что Гитлер будет полновластным хозяином Европы. Ау, Адольф! А ещё, якобы, начиная с 2010 года, Земля начнёт вращаться быстрее, наводнения затопят Японию, Западную Европу и США. Время вышло. Где всё то, что он наобещал?

– Да, эти заявления – серьёзные ошибки.

– А то! Не хочу сравнивать Кейси с Павлом в белом костюме… Ладно, нам это не нужно. Меня заинтересовал другой вопрос. Я правильно понял, что именно ты возглавляешь группу путешественников во времени?

– Да, именно я.

– Так, так! Кое-что прояснилось. Выходит, ты – последователь Александра Барченко, то есть создал объединение мистиков-историков «Единое трудовое братство» номер два. Скажи, пожалуйста, а вашей организацией интересуются агенты ОГПУ, и сам Глеб Бокий?

– Нет, никто не интересуется. Сейчас в стране развелось столько мистических организаций и доморощенных пророков, что на всех не хватит агентов.

– Это точно. И каким образом ты отправляешь людей в путешествия? При помощи холотропного дыхания или регрессивного гипноза?

– При помощи гипноза.

– Прекрасно! Ты, плюс ко всему, ещё и гипнолог? Не слабо. Всегда незримо вооружён и опасен? Так?

– Не опасен, – улыбнувшись, ответил Вадим.

– Кто тебя знает? А меня можешь загипнотизировать?

– Скорее всего, да. Тебе известно, что означает слово гипнабельность?

– Вообще-то, догадываюсь. Не скуден умом.

– Люди в разной степени гипнабельны. Сознания одних более-менее защищены от постороннего воздействия, сознания других – распахнутые ворота.

– Вторые – лёгкая добыча для лохотронщиков разного калибра. Это понятно. Тесты существуют?

– Существуют. Приедем на место и на досуге разберёмся со степенью твоей гипнабельности.

– Круто! По-моему, позавчера эта тема осталась в тени. Или я что-то упустил?

– Не упустил. Не было позавчера разговора на эту тему, потому что я пришёл устраиваться на работу не в союз гипнологов России.

– Это верно.

– Если честно, я нуждаюсь не в платной работе, а в единомышленниках. Не научился я ходить по лесам и топям в одиночку.

– С этим я согласен. Одного до зубов вооружённого единомышленника в моём лице ты уже нашёл.

– Хорошо. Спасибо.

– Люблю места, где «леший бродит. Русалка на ветвях сидит».

Руслан задумался, затем сказал:

– Ладно, раз уж зашёл разговор о сокровенном – скрытых способностях, на откровенность отвечу откровенностью. Никому не говорил, а тебе скажу. В общих чертах. Ты умеешь управлять сознанием людей, я тоже не лыком шит. Тоже незримо вооружён и опасен. Я умею управлять состоянием материи. Понимаешь, о чём речь?

– Я понял.

– И что скажешь? Похоже, ты не удивлён?

– Вообще-то, не удивлён.

– Ну да! Кого сегодня этим удивишь? Всего за несколько десятков лет насочиняли борзописцы и не менее шустрые режиссёры огромное число жутких историй! Затрепали фантастику, фэнтези и мистику как злая собака меховую рукавицу. По сути, всем выдумкам дала толчок сказка про глиняного Голема, которому под язык подкладывали табличку с магическими знаками.

– Да, был такой страшный персонаж.

– Голем – слабак! Я могу сотворить пару таких ужасных чудовищ, что этот громила Голем по сравнению с ними – пушистый одуванчик.

Помолчав немного, Руслан задумчиво произнёс:

– Создавать этих монстров я научился, а зачем они мне нужны? Так, тщеславия для, забавы ради.

Затем он посмотрел на Вадима и усмехнулся.

– Ладно, прекращаем разговор на эту тему. Мы с тобой не опасные маги, а обычные здоровые и жизнерадостные российские парни, которые решили сгонять на юг, чтобы в разгар пляжного сезона, то есть лёгких курортных романов поковыряться, преклонив колени, в земле Кубани. Хотя ничто земное нам не чуждо. Любим мы и повеселиться, и приударить за девчонками. Можем накоротке сотворить такой шикарный курортный роман, что только держись… Да, коллега?

Вадим пожал плечами и промолчал.

*

Лёгкие облака на западе окрасились в ярко-розовый цвет. Солнце ушло за горизонт, но в салон всё ещё продолжали проникать жар и удушливый запах битума.

Сбросив скорость, Вадим свернул с трассы за дорожным знаком с надписью: «Лиски».

На окраине городка царило затишье. На опустевшей главной улице жёлтым светом мигали светофоры. Со стороны железнодорожной сортировочной станции доносились невнятные переговоры дежурных диспетчеров с работниками маневровых бригад.

– Лиски! – громко сказал Вадим. – Мы почти на месте! Скоро будем отдыхать!

Задремавший Руслан зашевелился, протёр глаза и, зевая, стал смотреть по сторонам. Наконец сказал:

– Обычный провинциальный городок. Моя бабушка-травница живёт в таком же.

– А ты ожидал увидеть что-то необычное?

– Вообще-то, воображение рисовало, что ты родился рядом с развалинами городища древлян. Играя в прятки, бегал по переплетённым паутиной подземным лабиринтам, которые до сих пор хранят тайну множества золотых кладов. Должно же быть что-то необычное там, где родился парень с паранормальными способностями? Пусть не Стоунхендж, но всё же…

– Понятно: глазу не за что зацепиться. Тем не менее, мы с тобой приехали в необыкновенный край. Километрах в тридцати отсюда, в восточном направлении, в степи стоят курганы скифов, – ответил Вадим. – И каменные бабы. Это значит, что жил когда-то на этой земле древний народ. Поклонялся своим богам, с почестями хоронил вождей.

– Курганы? Не слабо. Ты их видел?

– Видел. Ездили в детстве компанией в степь на велосипедах. Однажды кто-то из пацанов рассказал про курганы, мы собрались и уехали на весь день. Правда, вечером нам досталось от родителей…

– Ну, это мелочь.

– Да. Помню, что мы ехали по древней степи. Не все земли распахали под поля и сады.

– Чтим предков.

– И в конце пути увидели три лысых кургана.

– Лысых? То есть, без травы?

– Да.

– Значит, в курганах лежит золото – это верная примета. Ладно, согласен, что родился ты в необыкновенном крае.

– И ещё. Между городом Бобров и станцией Таловая находится село, в нём конный завод, который построил граф Орлов. Слышал про орловских рысаков, которые годились, как говорил граф, и под воду, и под воеводу?

– Ещё бы! Орловский рысак у всех на слуху! Обожаю лошадей! Правда, я не джигит…

– Именно эту землю выбрал Орлов. Здесь само здоровье: раздольная степь, чистый воздух.

– Согласен, что мы приехали в благодатный край.

– И ещё. В Париже в Палате мер и весов находится куб земли идеального качества. Как думаешь, откуда привезли этот куб?

– Ты хочешь сказать…

– Там находится воронежская земля – лучшая в мире.

– В мире? Это точно?

– Конечно. С какой стати я стал бы выдумывать…

– Всё, друг, убедил, вопросов больше нет.

Миновав центральную площадь и железнодорожный вокзал, Вадим сделал несколько поворотов и остановил машину.

– Понял: родной причал, – сказал Руслан. Он вышел из машины и восхищённо произнёс. – Ого! Вот так выглядит дом твоих родителей? Невероятно! Резной ларец! Какая шикарная домовая резьба! Чья это работа?

– Дом украшал мой отец. Он столяр-краснодеревщик.

– Правильнее будет сказать – мастер-художник.

– Вообще-то, да. Это профессиональный термин.

– С ума сойти! Внутри тоже деревянный ажур?

– Сейчас увидишь.

Из дома вышла женщина и, прищурившись, посмотрела в сторону машины. Вдруг она громко сказала:

– Василий, иди сюда! Наш младшенький приехал!

Обняв Вадима, она заплакала и долго гладила его по спине.

– Соловушка ты наш, – приговаривала она. – Нашёл время навестить стариков. Спасибо, спасибо. Вся душа по тебе изболелась.

Отец сжал его медвежьей хваткой и сказал:

– Орёл! Вижу, всё у тебя в порядке! Так держать! Давай, знакомь нас со своим другом!

Мама Вадима, увидев Руслана, обомлела, но никто не обратил на это внимания.

*

Они допоздна, ужиная, сидели за столом. Мама Вадима, накрыв стол к чаю, ушла в спальню и вернулась оттуда с покрасневшими глазами.

– Мама, не волнуйся, – успокаивая её, сказал Вадим. – Дней через шесть, семь мы опять приедем в гости. Обычная поездка. Не в тайгу едем, не заблудимся.

– Да, сынок, – вздохнув, ответила она. – Не заблудитесь. Невеста-то у тебя есть?

– Пока нет, – ответил Вадим.

Мама замолчала, глядя то на сына, то на его друга. Она долго что-то обдумывала, а затем, когда в разговоре мужчин наступила небольшая пауза, решилась и сказала:

– Сынок, а жена у тебя будет хорошая. Это я знаю. Отцу много лет назад рассказала, пришло время и тебе рассказать. Давно дело было, маленьким ты тогда был, несмышлёным. Мне нужно было навестить твою крёстную мать в Боброве. Неподалёку от базара шли мы с тобой по улочке. Я обратила внимание на сухонькую старушку в чёрной плюшевой душегрейке. Сидела она у ворот на скамье и не сводила с нас глаз. А потом поманила к себе рукой. Помнишь ту старушку?

– Нет, мама, не помню, – подумав, ответил Вадим.

– Ну да. Я же говорю, что несмышлёным ты ещё был. Запомнила я, что её голос был тихим и мягким. Выглядела она необыкновенно: словно светилась изнутри. Сказала она, что за медную монету расскажет, как твоя жизнь сложится. Не верила я гадалкам и чернокнижникам, всегда обходила их стороной. А тут дрогнуло моё сердце, прониклась я доверием к той светлой старушке. Достала я мелочь, да только медных монет среди них не было.

– Сейчас все монеты из сплавов, – пробурчал отец Вадима. – Медь была при царях.

– Вот именно. Однако она сама выбрала одну из монет и сказала, чтобы я положила её на скамью. Да не на срез сучка! Это я хорошо запомнила. Сказала она, что жить ты будешь далеко от нас.

– Так и есть, – вздохнув, согласился Вадим. – В этом она права.

– Сказала, что полюбит тебя необыкновенная девушка.

– Этому ещё предстоит сбыться.

– Сбудется, сынок. И так эта девушка тебя полюбит, что на любые жертвы пойдёт.

– Что? Какие могут быть жертвы, мама? Это мне непонятно. В цивилизованном мире живём…

– Женщинам есть, чем жертвовать. Главенство в семье чего стоит, – произнёс отец Вадима. – Значит, всё будет так, как ты скажешь. Я за будущую сноху особо не переживаю, потому что парень ты не злой и не глупый, всё будешь делать по совести, своей жене на радость.

– Повторяю слова старушки, – сказала мама. – Сама ничего не выдумываю. Ещё сказала она, что пойдёт от вас род крепких людей.

– Да не слабак наш сын, слава богу, – произнёс отец. – Всем на зависть ручищи да кулачищи!

– Вот так, сынок, – приложив к глазам фартук, продолжила мама. – Люби её, уважай, оберегай. Подарок она тебе от Бога. Твоя половинка.

– Кто же это может быть? – произнёс Вадим. – Ума не приложу.

– Наверно, Настенька, – ответил Руслан. – Искра-то проскочила, я видел.

– Даже не знаю…

– А что тут знать? Ладно, вернёмся из командировки, и я вплотную займусь решением этого вопроса.

– Про реку та старушка несколько раз сказала, – продолжила мама. – У какой-то реки изменится твоя жизнь.

– С детства на Дон бегал с братьями купаться, и ничего, – ответил Вадим.

– Так то в детстве… с братьями… – произнесла она и осеклась, мельком посмотрев на Руслана.

– У меня первый взрослый разряд по плаванию, – сказал Руслан. – Из любого омута вашего сына вытащу.

– Да мы и сами с пушистыми усами, – озабоченно произнёс Вадим. – Может быть, в сплавах нельзя участвовать. Помню, что в прошлом году мне предлагали пройти по верхней части реки Чарыш… но наша исследовательская группа уже была готова отправиться на Кольский полуостров. Ладно, учёл. От сплавов по рекам всегда буду отказываться.

Поздно ночью, перед тем, как лечь спать, Вадим и Руслан вышли на крыльцо.

– Столько впечатлений! – произнёс Руслан. – Такой удивительный дом! Выемчатая резьба, накладная ажурная, прорезная. А резные балясины! Прелесть! Кстати, какой конёк? Я так изумился, увидев дом – настоящий шедевр, что конёк толком не разглядел.

– Конёк – птица. Орёл.

– Ну, правильно! Какие могут быть у Кречетов петушки или лошадки?

– Я обратил внимание, что ты знаешь терминологию.

– С детства слышал от деда-краснодеревщика, – ответил Руслан.

– Твой дед был краснодеревщиком?

– А то! Не было после войны фабрик, выпускавших мебель для миллионов семей. Всё делали сами. И делали на века из твёрдого дерева. Тогда понятия не имели, что такое прессованная стружка. Помогая деду, я безошибочно подавал ему резаки и косяки, уголки, клюкарзы и царазики.

– Всё понял, вопросов больше нет.

– По-настоящему отдыхает моя душа! А какой тут великолепный воздух! Надышаться не могу!

– Вокруг нас сосновые боры, – объяснил Вадим.

– Мачтовые сосны? Знаю, откуда доставляли Петру Первому сырьё для российского флота. Имею к флоту отношение. Расскажу как-нибудь на досуге… То-то ты, дыша этим воздухом, рос таким крепеньким. Это я выяснил, увидев на стене твою детскую фотографию. А те светловолосые пареньки – твои братья?

– Да, братья.

– Понятно. Тоже крепенькие. А почему мама называет тебя соловушкой?

– Я однажды задал этот вопрос родителям. Они ответили, что в детстве я пел с утра до вечера. Вообще-то, этот факт припоминаю, а репертуар уже запамятовал.

– Хорошо тебе жилось, если пел.

– Да, жилось хорошо.

– Тебе повезло – счастливое детство. Поэтому вырос милосердным. Ладно, Вадим, пошли отдыхать. Нужно снять напряжение с позвоночника. Завтра до конечного пункта у Красной Батареи примерно тысячу километров отмахать придётся.

*

Утром сборы были короткими. Вадим пообещал родителям, что на обратном пути они с Русланом обязательно ещё раз заедут в гости. Пока Руслан укладывал в багажник пакеты с гостинцами, мама Вадима прослезилась и, обняв сына, долго гладила его по спине. А затем наклонила его голову и прошептала на ухо:

– Ничего не бойся, сынок. Что бы ни случилось, для тебя всё будет нипочём. Остановить бы вас, да не смею я вмешиваться. Даже если вмешаюсь, помочь не смогу: всё уже давно решено. Удачи, кровинка моя.

– Что-то не так, мама? – спросил он.

– Всё так. Главное, ничего не бойся. Ступай!

– До встречи. Через неделю мы вернёмся.

Руслан уже сидел за рулём и сказал:

– Отдыхай пока. Я помню, как выехать на трассу. Нужно сделать пару поворотов, а потом всё время ехать прямо по улице со светофорами.

– Верно, – чувствуя на сердце тяжесть, хмурясь, ответил Вадим. – У тебя прекрасная зрительная память.

– А то! Отдыхай, друг! Прокачу с ветерком!

Отец Вадима открыл узорчатые ворота, прощаясь, помахал рукой. Машина выехала со двора.

Вечером они подъехали к стеле с надписью «Краснодарский край».

– Стоп машина! – сказал Руслан. – Теперь я сяду за руль. Дальше маршрут такой: движемся в сторону Кореновска и Краснодара, затем повернём на Крымск. Нас интересует местечко, которое называется…

– Красная Батарея.

– Верно. Оттуда до штаб-квартиры рукой подать. Перебирайся на заднее сиденье, отдыхай. Устану, начну зевать, разбужу.

Глава третья

ВИХРЬ ВРЕМЕНИ

Руслан громко сказал:

– Вадим, друг! Просыпайся!

Моргая и протирая глаза, Вадим обратил внимание, что машина стояла с заглушённым двигателем. Руслан сидел, откинувшись на спинку сидения.

– Всё нормально? – спросил Вадим.

– Да. Короткий отдых. Интересно ты спишь – беззвучно. Хоть бы раз всхрапнул.

– Да я пока ещё, слава богу, не дедушка. А ты что, похрапываешь?

– Бывает, похрапываю. Правды ради должен сказать, что иногда конкретно храплю. Это случается, когда я сильно устаю. Аж стекляшки люстры дребезжат.

– В Лиски я ничего не слышал. Наверно, ты не сильно устал, – сказал Вадим. – Кстати, мы будем ночевать в одной палатке?

– А куда ты денешься? Можешь, конечно, спать в машине. А вот других вариантов у тебя нет. Вряд ли ты захочешь спать под открытым небом в компании с кровожадными комарихами. Повторю: с комарихами.

– Я расслышал, слух хороший. Ладно, буду спать у костра. Мне не привыкать к нудному писку и укусам.

Руслан засмеялся.

– Да ладно, я пошутил. Нормально я сплю. Посапываю, как и положено, ещё пускаю пузыри, если снится интим, а до храпа дело ни разу не доходило, иначе в стену стучали бы кулаком или ботинком. В коммуналке сильно не разгуляешься: чихнёшь, и тут же слева или справа за стеной кричат: «Будь здоров! Прими лекарство!»

Горизонт на востоке был окрашен в ярко-голубой цвет. С минуты на минуту над ним должна была появиться тонкая сияющая полоска – солнце.

– Как я понимаю, уже утро? – спросил Вадим.

– А то! «Чудная картина, Как ты мне родна…» Немного не в тему, тем не менее, Фет.

– По-моему, в тему. И где мы?

– Только что миновали Красную Батарею и мост через Афипский коллектор. Теперь всё фьордами, фьордами. В смысле, огородами, огородами. Скоро будем на месте.

– Ты вёл машину всю ночь?

– Вынужден произнести избитую фразу: «Не стоит благодарности». Ты в этих однообразных полях завёз бы нас невесть куда. Пока мне не до сюрпризов, то есть нет ни малейшего желания проснуться утром на одном из пляжей Чёрного моря или у флагштока паромной переправы. Ещё я решил, что в сражение с вихрем времени ты должен вступить со свежими силами, насколько это возможно в данных условиях.

– Спасибо, Руслан. У тебя глаза покраснели от напряжения.

– Что поделаешь? Не доработали местные власти: не поставили у рисовых чеков столбы освещения и не заасфальтировали дороги. Ладно, высплюсь в палатке. У меня будет возможность несколько дней лежать с закрытыми глазами, если я того пожелаю. Своё задание я, как видишь, почти выполнил. Ещё немного усилий… а пока пошли, уважаемый эксперт, освежимся. Вот она – главная водная артерия края – река Кубань.

Они вышли из машины. Разминая затёкшее тело, Вадим посмотрел по сторонам. Метрах в двадцати от них текла широкая река. Вдалеке виднелись мост, крыши домов, пирамидальные тополя. Остальное пространство, ровное и безбрежное, занимали рисовые чеки.

– Рыбы тут навалом, – сказал Руслан. – Даже в рисовые чеки можно забрасывать крючок с поплавком. Каждый день в меню будут зеркальные карпы, сомы, толстолобики. Повариха у нас мастерица на все руки. Искусница, можно сказать. Молодёжь съедает всё до последней крошки. Однажды принял её на работу и с тех пор каждый сезон приглашаю туда, где намечается местонахождение штаб-квартиры. Ладно, пошли купаться.

Он проворно скинул одежду и нырнул в воду. Раздеваясь, Вадим вспомнил о предостережении мамы и пробежал взглядом по глади реки.

«Не вижу водоворотов и стремнин, – подумал Вадим. – По-моему, опасности нет. В ледяном Онежском озере саженками плавал, и хоть бы хны».

– Подгребай! – наблюдая за ним, сказал Руслан. – Вода приводит в норму лучше любой физзарядки! Вставай лагом, в смысле, поплыли бок о бок! Часы не забудь снять!

– Моим часам вода не страшна. Даже выдержат давление на глубине пятидесяти метров.

– Понял! Крутые часы! Подваливай!

– Хорошо, Руслан. Сейчас подвалю.

Они поплыли неподалёку друг от друга.

– Ну, как? – спросил Руслан. – Нормально?

– Хорошо. Свежая вода. Приятное, ласковое течение.

– А то! Красота! Кстати, о ласках. Если на пару дней заедем в Темрюк, а это обязательно нужно будет сделать, я знаю, кто окажет нам в этом городе чистосердечный ласковый приём. Согласен?

– Я пас, – ответил Вадим.

– Наверно, ты не понял. Меня тоже не интересуют грязевые ванны и оздоровительные массажи. Я предлагаю устроить эдакий мальчишник с шашлыками, вином, музыкой. К тому же, и это главное, с купанием в лимане под охраной двух очаровательных русалок…

– Двух русалок? Это уже не мальчишник.

– Ладно, пусть будет пикник или сабантуй. Мне без разницы. Представь картину: яркий закат, по небу плывут лёгкие алые облака, на берегу лимана стоят стол и мангал. На столе зелень, фрукты и фанагорийское вино. Всю округу заполняет благоухание маринованного, томящегося на углях мяса. По берегу, нагуливая аппетит, бегают две весёлые русалки с бронзовым загаром. Разыгралось воображение?

– Нет.

– Ладно! Действительно, зачем нам нужны всякие кабачки и баклажаны? Уберём из этой картины всё, оставим самое дорогое – девушек, вино, шашлыки и природу? Представил? Уже интереснее?

– Нет, Руслан.

– А зря.

Несколько минут Руслан плыл молча, затем сказал:

– Вообще, с виду ты ярко выраженный герой-любовник, но я сразу определил, что ты серьёзный парень, воспитанный в лучших традициях. Эх, беда, беда! Коллега есть, компаньона нет. Ладно, пора возвращаться.

Нырнув раз-другой, они вышли на берег.

– Заметно полегчало, – сказал Руслан, выжимая плавки и одеваясь. – Ещё один бросок, и мы будем на месте. А там ждёт нас сытный завтрак. Самое классное блюдо – холодная жареная рыба. Если её как следует поперчить, получится нечто невообразимое. В общем, попируем. Ну, а потом, в соответствии с должностями и окладами, кто во что горазд. Тебе предстоит работа, мне – отдых. Мэ дэлектант мэа, тэ туа. Оное означает: у меня свои удовольствия, у тебя – свои.

– Латынь?

– А то! В натуральном виде! Сам великий Цицерон сказал. Поскольку я травник, обязан быть с латынью на «ты». Началось с названия трав, потом решил углубить знания. И однажды латынь преподнесла мне сногсшибательный сюрприз. Как-нибудь расскажу, если ситуация будет в тему. Ну что, плавки выжал? Переоденемся в палатке. Пошли?

Они направились к машине.

Вдруг приёмник захрипел, прозвучало: «Миленький… мой… Возьми меня… с собой. Там… далёком… Буду тебе женой», а затем песня оборвалась. Вадим почувствовал удар, в парализованном теле вспыхнула острая боль. Свет померк. Вадим потерял счёт времени.

– Вадим, Вадим! Что случилось? – донёсся до него голос Руслана.

– Подожди немного, – чувствуя, что боль отступает, ответил Вадим. – Вихрь уходит, так что не волнуйся…

– Как это «не волнуйся»? Ты посмотри вокруг!

– Руслан, дружище, не тормоши. Дай опомниться.

Руслан перестал трясти его за плечо, но продолжал возмущаться:

– Что это такое? Где моя машина? А где река? И откуда взялась эта дикая степь?

– Сейчас я тебе всё объясню.

Вадим пришёл в себя и открыл глаза. Вспыхнул солнечный свет. Руслан стоял рядом, озираясь по сторонам.

Поймав на себе взгляд Вадима, Руслан сказал:

– Ты обещал всё объяснить. Будь любезен, господин эксперт, держи слово.

Они стояли на поляне перед старым кряжистым дубом с сухой вершиной, повреждённой ударом молнии. Вокруг до горизонта расстилалась ковыльная степь. Вдалеке примерно пару гектаров занимал массив леса. Солнце стояло в зените и светило сквозь тонкую ажурную облачность.

По спине Вадима пробежали мурашки. Он понял, что именно произошло, и куда они попали.

– Ваше мнение, господин эксперт? – произнёс Руслан, продолжая оглядываться по сторонам.

– Это плохо.

– Да уж, согласен! Где река – главная артерия края? Где моя машина? И что тут делает это дерево?

– Оно тут растёт. Похоже, уже много лет. Это дуб, – ответил Вадим, предчувствуя, что сейчас из высокой травы начнут подниматься воины в доспехах.

– Я знаю, что это дуб. Откуда он взялся? И вообще… есть какие-нибудь соображения?

– Соображения есть.

– Стат! – вдруг послышался звонкий девичий голос.

Из ковыля стали подниматься воины в чёрных одеждах. Их доспехи и шлемы блестели на солнце, лица были прикрыты щитками устрашающего вида. Над шлемом одного воина развевался алый султан.

Поднявшись и немного обнажив лезвия коротких мечей, воины стали медленно приближаться, сжимая кольцо. Четверо шли прямо на Вадима и Руслана.

– Понятно: во всём виноваты грибы, – глядя по сторонам, произнёс Руслан. – Не нужно было в Ростове заказывать запеканку с грибами. Помнишь, я предостерегал? Вот тебе и прославленное кафе «Левбердон»!

– Вообще-то, великолепное кафе, отличное блюдо…

– Ну да! Блюдо как раз для любителей острых ощущений – крышу снесло конкретно! Мерещатся угрюмые типы из фильма-фэнтези, звучат женские голоса… Короче, бред сивой кобылы. Слышал «стат»? Это, вроде бы, «встать»?

– Похоже. Главное, что это не бред, – ответил Вадим. – Всё намного хуже. Подожди минуту, мне нужно войти в контакт с их командиром. Надеюсь, я правильно определил, кто есть кто.

Руслан не ответил, продолжая рассматривать людей в доспехах.

«Мы не враги, – подумал Вадим, глядя в тёмную прорезь лицевого щитка воина, над шлемом которого развевался алый султан. – Обрати внимание, что у нас нет оружия. Мы не опасны. Остановитесь! Стойте!»

– Авди! – прозвучал тот же звонкий девичий голос и воины остановились.

– Покажи им руки, – сказал Вадим.

Руслан, не раздумывая, выполнил его просьбу.

Вооружённые люди, увидев их жесты, вложили мечи в ножны. Наступила тишина. Они молча рассматривали друг друга. Затем четверо воинов подняли щитки, Вадим увидел лица девушек.

– Конкретный бред, сто процентов, – пробормотал Руслан. – Это продолжение темы про лиман. Не захотел общаться с двумя девчонками-русалками, любуйся теперь на целый взвод девчонок-воительниц.

– Предполагай всё, что хочешь, только не вздумай бузить.

– О чём ты говоришь? Какой «бузить»? Я в шоке! Ты тоже видишь девчат в доспехах?

– Да.

– Так. У одной алый султан на шлеме. Чёрные туники. Потрясающий загар на стройных ножках… Да?

– Да. Короткие мечи, бронзовые шлемы, искусно выкованные лицевые щитки… Это амазонки, Руслан.

– Ха-ха! Я понял: у нас групповая галлюцинация. Могу быстрыми широкими мазками нарисовать реальную картину. На самом деле мы с тобой сейчас, отравившись грибами, лежим неподалёку от моей машины со сладострастными улыбочками на лицах. Правда, в этой ситуации есть одна вопиющая погрешность. То, что мне мерещатся привлекательные молоденькие амазонки, это нормально. Так и должно быть. Но что здесь делаете вы, любезнейший? С вашей-то безупречной репутацией и строгими старомодными принципами? Вам тут не место! На чужой каравай роток не разевай. Вам, сударь, должно мерещиться дворянское либо мещанское собрание. Или, если уж без оружия никак нельзя, ваше сознание должно находиться в том зале Оружейной палаты, где выставлены напоказ доспехи рыцарей.

– Руслан!

– А что «Руслан»? Скоро нас найдут хуторяне и вызовут скорую помощь. В больнице, помимо череды малоприятных процедур, вонзят в каждого из нас по большой клизме, чтобы впредь не повадно было питаться где попало и чем попало. Я не стану возникать, даже если моему организму нанесут ощутимую травму. Поделом нам, батенька, поделом! После того, как встанем на ноги, всем врачам, медсёстрам и нянечкам куплю по бутылке рома. Шоколад и торты с тебя. Устраивает такой расклад?

– Устраивает, – наблюдая за амазонками, ответил Вадим.

– Ничто земное нам не чуждо. Любуешься?

– Контролирую ситуацию.

– Ага! Значит, вот так это называется! Контролируй, контролируй. Скоро это впечатляющее зрелище растает в воздухе, и у нас останутся лишь приятные воспоминания и интригующие предположения, что могло бы произойти, случись эта история на самом деле. Кто-то в бреду на грани жизни и смерти видел тёмный тоннель, лететь по которому тоскливо, а нам Высшие Силы устроили красочную экскурсию в древнюю легенду. Мне нравится… Похоже, та девчонка, у которой султан на шлеме, у них главная.

– Да, кажется, именно она подаёт команды.

– Впечатление такое, будто мы стали участниками костюмированного представления. В принципе, обычные симпатичные девчонки. Если их переодеть в футболки и шорты, получатся наши современницы.

– Да, вполне. Одна дама, изображённая на фреске Кносского дворца, за сходство с нашими современницами получила имя «Парижанка». А жила она три с половиной тысячи лет назад.

– Припоминаю иллюстрацию в журнале, на которой красуется кудрявая брюнетка. Хотя это не самое прикольное. Я каждый день сталкиваюсь с дворником, который похож на Диогена – такой же нос-картофелина. А сигаретами в киоске через дорогу торгует мужик, ни дать ни взять Огюст Ренуар… Интересно, как долго продлится наш невероятно приятный и интригующий бред?

Вдалеке угрожающе залаяли собаки.

– Треч! – громко сказала главная амазонка.

Не размыкая кольцо оцепления, девушки встали вполоборота, наблюдая и за степью, и за Вадимом и Русланом.

– Ну, вот! – разочарованно произнёс Руслан. – Для глаз бред приятный, а для ушей как-то не очень. Стало беспокойно. Собаки, похоже, вовсе не болонки. Впечатление такое, будто огромные английские доги гавкают в трубу. Вывод простой: отравление у нас с тобой очень тяжёлое. И, пожалуй, подкрадывается кризис.

Амазонки перестали обмениваться фразами. Одна из них подошла к Руслану и стала расстёгивать его рубашку. Руслан, с философским спокойствием понаблюдав за тем, что она делала, сказал:

– Ощущение совершенно реальное: меня раздевают. Значит, приехала скорая помощь.

– А ты можешь допустить мысль, что тебя раздевает амазонка? – спросил Вадим.

– С трудом. Хотя почему бы нет? С удовольствием поделюсь впечатлениями: у неё цепкие пальчики. И она рыженькая, – умилённо пролепетал Руслан. – Ты видишь? С ума сойти! Вот это конфетка! И пахнет земляникой! Девочка, какая ты аппетитная! Какая лапочка! Ишь, губки бантиком! Ну, вообще бом-ба! Твоё имя случайно не Земляничка? Или Маков Цвет? Ой! Тут меня трогать не нужно, я боюсь щекотки, потому что ревнивый. А где ты живёшь?

– Пши! – нахмурившись, предостерегающе произнесла девушка.

– Пши? Это на каком языке, и в каком смысле? Ты предлагаешь мне замереть или заткнуться? А глаза, глаза! Васильки! Аж дух захватывает! Это надо же было родиться такой красавицей и появиться на моём пути! Пронзила грудь стрела амура!

– Пши! – громко повторила амазонка.

– То есть, заткнуться?

– Пожалуй, да, – ответил Вадим.

– Уж и поговорить нельзя, – не сводя с амазонки глаз, пробормотал Руслан.

– Пши! – опять громко сказала она, сняла с него рубашку и вернулась к подругам.

Они стали рассматривать покрой рубашки, карманы. Одна из них заговорила, указывая пальцем на строчки.

– А что вы хотели? – наблюдая за девушками, с улыбкой произнёс Руслан. – Фирма! Знакомые привезли конкретно из Штатов пару месяцев назад. А вы думали, что мы лохи и носим местные подпольные шмутки, абы как на скорую руку простроченные? Ошибаетесь, красавицы.

Коробочка с тик-так выскользнула из кармана, но та амазонка, которую Руслан назвал Земляничкой, подхватила её на лету.

– Ах, красавица! – заулыбался Руслан. – Ловкая, как кошка!

Она покрутила коробочку в пальцах, встряхнула, послушала издаваемый звук, затем посмотрела на Руслана и едва заметным движением кинула коробочку прямо ему в руки.

– Ух, ты! Не хило! – произнёс он. – Если бросит нож, даже глазом моргнуть не успеешь. Вот это выучка! Пожалуй, вариант с больницей отпадает. Вряд ли медсёстры обучены так ловко бросать шприцы… и зачем им это нужно? Неужели мы имеем дело с настоящими амазонками? То есть произошло короткое нарушение правила хроноса – времени? Или что?

Вскоре рыженькая девушка опять подошла к Руслану. Она указала на ремень, барсетку и бриджи.

– Да запросто! – сказал он, расстёгивая ремень и молнию. – Всё отдам! Для тебя ничего не жалко! Дарю! Носи, пока не порвётся!

Он остался в плавках, но она не уходила. Она ждала.

– Ага! Щас! – сказал Руслан, прикрыв плавки руками. – Ишь, раскатала губы! Во-первых, я не настолько расслабился, чтобы считать себя кроликом, а тебя – удавом. Во-вторых, я не нудист. В-третьих, неужели я похож на лопоухого бессребреника? За зрелище ню, то есть за эротику, нужно платить, да будет тебе это известно…

Внимательно выслушав Руслана и проследив за мимикой его лица, девушки переглянулись и, не удержавшись, сдержанно засмеялись. Не смеялась только рыженькая амазонка. Она направила указательный палец Руслану в грудь и произнесла длинную тираду. А затем, величаво вышагивая, вернулась к подругам.

– Выступает, словно пава, – пробурчал Руслан. – Она вовсе не безобидная Земляничка. Ошибочка вышла. Буду звать её Огнёвкой, потому что она рыженькая, проворная и вообще… Как думаешь, что она сказала?

– Нечто мало приятное, – ответил Вадим. – Уж больно строгим было выражение её лица.

– Ага! Похоже, ты прав. Произнесла что-то типа назидания: «Залётный чужеземец, не возникай! Отныне будешь, не задумываясь, сломя голову делать то, что я прикажу».

– Да, примерно так.

– Если честно, на всё согласен, лишь бы она была моей девчонкой. По-моему, я влюбился в неё без оглядки. Сердце буквально пляшет в груди от радости.

– А как быть с бредом, который вот-вот должен закончиться?

Ответить Руслан не успел. Издалека донеслось злобное рычание собак, затем степь огласил душераздирающий крик мужчины. Вадим и Руслан остолбенели и переглянулись.

– Треч! – опять громко сказала главная амазонка, обращаясь к кольцу оцепления.

– Вот это да! – нахмурившись, произнёс Руслан. – У меня мороз пробежал по коже. Оказывается, тут в степи полно мужиков. Тогда это не Амазония! Всё, что угодно, только не страна женщин! И что за «треч»? Смотреть, наблюдать?

Некоторое время все прислушивались.

В степи наступила тишина, главная амазонка, Огнёвка и две девушки стали рассматривать кожаный ремень с медной бляхой и содержимое барсетки.

– Ты представляешь, какое вопиющее равнодушие?! – возмущённо произнёс Руслан. – Будто совершенно нормально, что поблизости собаки в клочья разорвали мужика! Если это не бред, мы с тобой, Вадим, крепко влипли.

– Ничего не бойся, – повторил Вадим напутственные слова мамы.

– Я и не боюсь. Просто пока мало приятных впечатлений.

Одна из амазонок сжала пальцами бриджи и, посмотрев на влажную ладонь, что-то сказала. Остальные закивали головами.

– Да уж куда там! – с раздражением сказал Руслан. – Так я вас и испугался до мочеиспускания! Ещё чего! Вообще обнаглели! Такой намёк, между прочим, считается оскорблением! Огнёвка, иди сюда! Убедись, что моя голова тоже мокрая! Сюда иди, я сказал! Давай, давай! У меня даже в раннем детстве не было энуреза, а уж теперь и подавно! Нашли повод поиздеваться! Иди сюда!

Рыженькая амазонка, нахмурившись, подошла к Руслану и провела рукой по его мокрым волосам. Потом что-то сказала подругам.

– Вот теперь думайте, в какой реке мы искупались, – миролюбиво пробурчал он.

Повернувшись к Вадиму, девушка провела рукой и по его голове. Затем посмотрела на главную амазонку и кивнула.

– Не понимаю их поведение, – сказал Руслан. – Вроде бы не издеваются.

– Да, странно, – согласился Вадим. – Переглядываются, словно заговорщицы. Не пойму, что у них на уме.

– Вот мы попали в переделку! Что, если какие-то парни недавно угнали с пастбища стадо их коров? Тогда будем висеть на ветвях этого дуба… если ты нас не выручишь, прибегнув к гипнозу.

Руслан на секунду замолчал, затем продолжил:

– Так, так! Внимание! На поле вышел опытный форвард. Сейчас наверняка начнёт разбираться с твоим благородием. Советую отбросить великосветские замашки: кивать головой и щёлкать каблуками не нужно. Сразу быстренько раздевайся до плавок, не томи девичью душу.

Главная амазонка подошла к ним на расстояние вытянутой руки. Посмотрев на Руслана, она перевела взгляд на Вадима и произнесла несколько слов.

– Нет, не понимаю, – отрицательно покачав головой и пожав плечами, сказал Вадим. – Очень сожалею. Извини.

– А я понял, что собаками нас травить не будут, судя по доброжелательной интонации её голоса, – сказал Руслан.

– Пши! – обращаясь к нему, сказала Огнёвка.

– Ладно, молчу.

Выждав немного, главная амазонка произнесла ещё несколько фраз, внимательно глядя на Вадима.

– Нет, не понимаю, – опять ответил он. – Очень хотелось бы поговорить, но, увы!

Она подошла к Вадиму и провела рукой по его груди, притрагиваясь к пуговицам. Под левым нагрудным карманом её ладонь на некоторое время задержалась. Почувствовав, что его сердце взволнованно билось, она смутилась и убрала руку.

– Что? Понравился чужеземец? – не утерпев, спросил Руслан. – Ясно, что понравился. Видный парень: шикарный голубоглазый блондин, спортсмен, магистр наук, чародей. Главное – чародей! Запросто может завести тебя в такие тёмные закоулки астрала, что мама дорогая! А вот отпустит ли? Этого я не знаю.

– Ну что ты говоришь? – тихо произнёс Вадим.

– Да ладно! Ситуация требует, чтобы не возникла пауза, крайне нежелательная в такой ситуации. Они всё равно не понимают, о чём идёт речь. Короче, не мешай создавать звуковой фон.

Руслан откашлялся и, обращаясь к главной амазонке, продолжил:

– Кстати, он холостяк. А зовут его Ва-дим. Поняла? Ва-дим!

– Ва-дим, – повторила она.

Вадим кивнул головой, а Руслан сказал:

– Смышлёная девочка!

– Герника, – она указала на себя.

– Герника, я понял, – ответил Вадим.

Она указала на солнце:

– Герника.

– А, вот оно что! – сказал Вадим. – Ты – солнышко. Или лучезарная. Герника. Рад знакомству. А моего друга зовут Руслан. Рус-лан!

– Рус-лан, – повторила амазонка.

Руслан заулыбался и произнёс:

– Это же совсем другое дело! Как однажды сказал вождь мирового пролетариата: «Правильным путём идёте, товарищи!» Если с нами решили познакомиться, ситуация не безнадёжная. Даже более того, мы вполне можем рассчитывать на приятные сюрпризы.

Указав на Огнёвку, Руслан спросил:

– А как зовут вот эту своенравную особу?

Все сосредоточили внимание на рыжеволосой амазонке. Она некоторое время молчала, затем медленно извлекла из ножен бронзовый меч и, глядя на лезвие, произнесла:

– Монара!

– Монара, – повторил Руслан. – То есть лезвие или клинок. Что-то типа того. Всё правильно! Какие могут быть фрукты, цветочки или ягодки? Какая Земляничка или Маков Цвет? Ловкое и острое лезвие! Смерть врагам – мужикам! Страх и ужас! Огнёвка! Только так. Меня ты уже сразила наповал.

Зазвучал стук копыт. Подскакал отряд амазонок на низкорослых лошадях. Одна из девушек бросила на землю две мужские головы. На лице одной головы застыло выражение надменного спокойствия, глаза и рот второй были широко раскрыты.

– Опа! – произнёс Руслан и отвёл взгляд. – Так можно инфаркт заработать. Хоть бы предупредили. Это крайне серьёзные разборки и крутые поступки. Интересно, за что с ними так безжалостно обошлись?

Герника заговорила с всадницами. Из высокой травы выбежала свора крупных разгорячённых собак. Прозвучала команда «Стат!» и собаки сели, рассматривая Вадима и Руслана, нюхая запах автомобильного спрея.

– Стая недавно прирученных волков, – пришёл к выводу Руслан, глядя на свору. – Врагами конкретно считают всех мужчин. Того и гляди, накинутся. Крайне недружелюбные глаза. Разорвут в клочья в течение пяти секунд. До приятных сюрпризов дело не дошло, а вот неприятных уже с избытком.

Переговорив с всадницами, Герника громко сказала:

– Оия! Ади лаина сботи!

Всадницы подозвали собак и со свистами и криками помчались в степь, туда, где находился лесной массив.

– Ленти! У лам дор! – сказала Герника, глядя на Вадима, и указала на удалявшийся отряд.

– Идти? В лес? – предположил Вадим и кивнул головой. – Ладно, хорошо.

Монара приложила к губам рожок и огласила округу громким протяжным звуком.

– Отбой тревоги, – сказал Руслан. – Вряд ли этот сигнал может означать что-то другое. Ты иди, я догоню.

Спешно одевшись, подобрав служебные бумаги, деньги и банковские карточки, он вскоре присоединился к Вадиму и беззлобно сказал:

– Какие-то они безалаберные. Шмутки мои побросали, выпотрошили барсетку и бумажник. Главное, ни рубля не помогли подобрать с земли, даже не извинились…

– Полный беспредел, – согласился Вадим. – Уверен на сто процентов, что они не обучены ухаживать за мужчинами.

– Ещё какие сто! Так и хочется сказать «двести», но мы с тобой – грамотные люди. Сто процентов – общепринятый условный предел… Короче, никакого уважения к сильному полу! Значит, это действительно амазонки. Будем учить их приятным манерам.

– Уже строишь планы?

– Да. Пойду за Огнёвкой хоть на край света, – ответил Руслан, посмотрев на Монару. – Моя девчонка!

Они шли по степи. Горячий ветер, набегая порывами, раскачивал ковыль и яркие цветы. Высоко в небе пели жаворонки. Герника и Монара, отделившись от отряда, шли впереди и изредка оглядывались. Остальные амазонки держались рядом с Вадимом и Русланом.

– Ты замечаешь, как вольготно дышится? – спросил Руслан. – Воздух чище, чем в Лиски.

– Согласен.

Помолчав, Руслан спросил:

– Что случилось, Вадим? Это проделка того самого вихря времени, который дёргал тебя, дёргал и в итоге конкретно «прихлопнул»… вместе со мной?

– Да, судя по болевым ощущениям.

– Тебе может показаться странным, но у меня не было никаких болевых ощущений. Шёл к машине, а она элементарно растворилась в воздухе. И вместо рисовых чеков появилась дикая степь. Мне показалось, будто один слайд мгновенно заменили другим. И всё.

– Тебе повезло.

Руслан перевёл взгляд на Монару и ответил:

– С одной стороны, повезло: я встретил девушку своей мечты. А с другой… представляешь?

– Представляю, – вздохнув, ответил Вадим. – Хуже не придумаешь.

– Вот именно. Открытая машина стоит у реки. Ключ зажигания в замке. Телефон на подзарядке. Рядом лежат часы. В багажнике оружие и рюкзаки с подарками. В бардачке боевой пистолет, ведомости, деньги. У меня остались барсетка с документами, банковскими карточками, моими личными сбережениями, нож, зажигалка. А что у тебя?

Вадим похлопал по карманам и ответил:

– Паспорт, водительское удостоверение, банковская карта и несколько тысяч рублей на мелкие расходы. Ещё часы.

– Это хорошо, часы нам пригодятся.

– Телефон перед сном положил на заднюю полку, – продолжил Вадим. – Всё остальное – в багажнике.

– Эх, беда, беда! Хуторяне, конечно, ничего не тронут. Народ хороший, к тому же, они знают, чья это машина. Успел я намозолить им глаза. Беда в том, что местные следственные органы решат, что мы с тобой утонули. Все предпосылки…

Вадим вздохнул.

– Так ты утверждаешь, что мы попали в Амазонию? – спросил Руслан.

– Со стопроцентной уверенностью.

– Верю тебе как опытному эксперту. И что мы имеем? Насколько я понимаю, мы угодили либо в осиное гнездо, либо конкретно в опасное семейство львиц – прайд.

– Ты правильно оценил ситуацию…

– И что теперь? С ними можно «сварить кашу»? Я знаю про женщин-воительниц с пятого на десятое, ты – другое дело. Ты должен знать ответы на все вопросы.

– Я уже говорил, что не всё доступно путешественникам во времени.

– Это я помню. То есть, если верить твоему авторитетному опыту, кое-какие сведения накрепко запечатаны.

– Да, именно так.

– Это значит, в «гостях» у амазонок ты не был?

– Не был. Приложил массу усилий, испробовал несколько вариантов, но так и не смог проникнуть к амазонкам Ливии, Малой Азии, Тамани.

– Печально. А что говорят про них мифы?

– Если бы мы попали к ливийским амазонкам, могли бы стать рабочей силой.

– Точно?

– Повторяю текст мифов. Хотя, и так понятно, что, если существовала страна, нужно было возводить станы, укрепления. Общеизвестно, что женщина-строитель – нонсенс. Соорудить шалаш, обмазать его глиняной жижей – это ещё куда ни шло… а построить дом или крепость…

– Ладно, уговорил. К сожалению, это не Ливия, – посмотрев по сторонам, сказал Руслан. – Поскольку геология – моя тема, могу кое-что уточнить. Пару тысяч лет назад примыкавшие к Средиземному морю земли Ливии, Туниса и Алжира были благодатным краем: по их территориям текли реки, вольготно чувствовала себя растительность. Именно поэтому эти страны являлись главными поставщиками зерна в Римскую империю. Затем вследствие какого-то катаклизма эти земли стали приходить в упадок, житница иссякла. Некогда буйная природа оставила следы – уэды – русла пересохших рек. Плодородная Сахара, в которой жили и люди, и такие звери как носороги, крокодилы, жирафы, превратилась в Великую жаркую пустыню. Если нет барханов, нужно ориентироваться на растительность. А растительность не та, которая должна быть на севере Африки. Не вижу ни финиковых пальм, ни кедров, ни тамарисков. Тот лес, что маячит впереди – это дубы, грабы. Вокруг нас ковыль, колокольчики, ирисы, земляника. В небе жаворонки. Среди представительниц туземного населения нет дочерей мавров. Светлокожие блондинки, шатенки, брюнетки. Это наши девчонки! Как думаешь, насколько велика вероятность того, что мы переместились только во времени, но остались на земле Тамани?

– Кое-какие обстоятельства позволяют мне предположить, что мы имеем дело с причерноморскими амазонками.

– И что? Это хорошо?

– Это плохо. Если верить легендам, причерноморские амазонки в помощи мужчин не нуждались. Это значит, что, соблюдая закон, в ближайшее время нас выпроводят за границу. Возможно, как раз сейчас мы под охраной идём к пограничному столбу или камню.

– Дурацкие мифы, глупые законы.

– Амазонок не интересует мнение мужчин.

– Да понятно! Выходит, мы можем оказаться посреди дикой степи? – спросил Руслан.

– Легко и быстро, как футбольные мячи.

– Нет, такая перспектива меня не устраивает. Пусть делают, что хотят, но далеко от Огнёвки я не уйду.

Руслан задумался, затем сказал:

– Если бы они шли на войну, я показал бы им класс. Ты знаешь, как часто они сражаются?

– Я читал, что амазонки Малой Азии защищали Трою, три раза ходили брать Афины и едва не спровоцировали в городе женский бунт в свою пользу.

– Это не удивительно: все женщины по сей день хотят быть амазонками.

– В эпосе нартов говорится, что причерноморские амазонки помогали им сражаться с врагами, – продолжил Вадим.

– Кто такие нарты?

– Это древние жители Кавказа.

– Если мы попали именно в то время, значит, и мы встанем на сторону нартов. Кстати, что ты можешь сказать про те две отрезанные головы? Как думаешь, кому они принадлежали? – спросил Руслан.

– Не знаю. Если бы я увидел одежду и оружие тех людей… или хотя бы шлемы.

– Понятно: пока мы блуждаем в потёмках, не видно ни зги, то есть ни малейшего просвета. Плохо!

Руслан, прищурившись, посмотрел в небо и спросил:

– Как думаешь, который сейчас час?

– Примерно полдень. Солнце находится в зените.

– Согласен. На Кубани десять минут назад было раннее утро. Ужас! Будь добр, подведи стрелки. Хотя бы примерно будем знать время.

– Хорошо, – согласился Вадим.

Вскоре они вошли в лес. Повеяло свежестью и сыростью. Петлявшая между деревьев тропа вывела их на просторную поляну. Они увидели скопление лошадей, телег, крытых повозок. К одной из повозок был прикреплён длинный шест, замысловато оплетённый лозой. На его вершине развевались две ленты: белая и чёрная. Не менее сотни молодых девушек в доспехах и чёрных туниках вышли в центр поляны, чтобы посмотреть на Вадима и Руслана.

– Почему-то у меня складывается такое впечатление, будто мы с тобой долгожданные гости. Любопытство из девчонок так и прёт, – сказал Руслан.

– Да, странная ситуация. Заинтересованность явно присутствует.

Свора собак, привязанная к одной из повозок, услышав голоса мужчин, разразилась громким лаем.

– Пши! – звонко крикнула одна из девушек, и собаки, поворчав немного, улеглись на траву.

– Не слабо! – глядя по сторонам, сказал Руслан. – Да тут, как я погляжу, прячется целая конная армия.

– Насчёт армии ты прав, – согласился Вадим. – Если во времена постройки Великих пирамид всё население Земли по подсчётам специалистов примерно равнялось пятидесяти миллионам человек, то мы действительно оказались в расположении крупного войскового подразделения.

– Я где-то прочитал, что во времена правления Ивана Грозного население Руси не превышало одного миллиона человек. То есть всего несколько сотен лет назад всё население Руси можно было расселить в Краснодаре.

– Значит, во времена амазонок этот отряд – грозная сила. Но почему они прячутся в лесу? Может быть, это не их земли и мы попали в какую-то междоусобицу?

– Всё может быть. Дикие времена, дикие нравы. Ничем не корми, дай шашкой помахать. Хочу особо подчеркнуть, Вадим, что любая, даже незначительная междоусобица меня очень даже устраивает.

– А шашкой махать умеешь? У меня, к сожалению, совершенно нет навыков.

– А какие нужны навыки? – удивился Руслан. – Хватай топор или дубину и бей с плеча. Хотел бы я посмотреть на того мужика, голова которого уцелеет после того, как я шарахну по его шлему или шапке чем-нибудь увесистым. Уши окажутся в желудке. А после того, как ударишь ты, уши окажутся ещё ниже… Хотя зачем нам размахивать дубинами? В моём арсенале есть другой вариант… Ладно, давай вникать в ситуацию.

– Давай.

Руслан пробежал взглядом по поляне и сказал:

– «Засадный полк» пришёл сюда не так уж и давно.

– Согласен. Нет кострищ. Трава хоть и примята, но не успела пожухнуть. Копыта лошадей не сильно повредили дёрн. И пришли они не с поля боя: не вижу раненых. Выглядят свежо, значит, совершили короткий переход.

– Не слабо владеешь дедуктивным методом, – сказал Руслан. – И что всё это означает? Может быть, карательная экспедиция ходит по окраинам страны и вылавливает тех, кто набрался наглости охотиться на их территории? Львицы, как известно, не терпят присутствия других хищников – рвут в клочья. Именно поэтому полетели головы тех двух мужиков. А у нас не было ни дичи, ни оружия, поэтому нас не обезглавили. Логично?

– Ну… да. Наверно.

– В лесу они разбили бивуак потому, что тут не жарко, как в степи.

– Это близко к истине.

Герника и Монара подошли к одной из повозок и отодвинули край полога. Вадим почувствовал лёгкое головокружение и покалывание в висках.

– Чтоб вас… – с раздражением сказал Руслан. – Вадим, по-моему, кто-то без разрешения лезет в наши мозги.

– Я чувствую. Дай им возможность сделать это, нам нечего скрывать.

– Совершенно нет такого желания! – морщась, ответил Руслан. – Кое-что я должен скрывать даже от родной мамы. Я, как-никак, тёмный маг, то есть обладаю дорогостоящими секретами.

В повозке, закрыв глаза и покачиваясь из стороны в сторону, сидела женщина средних лет.

– Да, – после долгого молчания сказала она, – это про них говорила Верховная жрица. Темноволосый колдун общается с духами воды и ветра, светловолосый умеет призывать на помощь сонные силы. Царевна, они появились там, где вы их ждали?

– Да, Истра, – ответила Герника. – Появились внезапно, словно вышли из-за высокого плетня. Одежды странные, запахи терпкие. Верно предрекла Верховная жрица, что их одежды и волосы будут влажными. И верно сказала, что поляну у дуба нужно охранять, иначе степняки заберут колдунов.

– Всё-таки прознал Митиль про ту потаённую поляну?

– Да, сумел. Неподалёку от дуба обнаружили наши разъезды двух его людей. Мы поступили с ними так, как было приказано.

– Богиня Луны сильнее их каменного бога, – усмехнувшись, сказала женщина. – Верховная жрица сильнее Митиля. Мы сильнее степняков. Так было, так будет всегда… Иноземные колдуны не разгневались, не пытались вас подчинить?

– Нет, Истра. Верно предрекла Верховная жрица, что придут они случайно, без оружия и злого умысла, – ответила Герника. – Так и вышло.

– Удалось с ними поговорить?

– Не удалось. Я обращалась к ним, но разговор не получился. Хотя поняли мы, что высокий светловолосый колдун – Вадим, а темноволосый – Руслан.

– Вадим, Руслан. Сейчас я познакомлюсь с ними поближе, – сказала Истра. – Ждите.

Руслан, морщась, смотрел на повозку, затем сказал:

– Сидит кто-то под тентом, копается в наших мозгах. Не нравится мне это – чувствую присутствие крутого конкурента…

Внезапно дневной свет померк, наступила ночь. В небе засияли звёзды. Звуки исчезли. В нескольких шагах от Вадима и Руслана появилась высокая стройная женщина. Ветер развевал её просторное жёлто-зелёное платье, трепал длинные концы косынки.

– Ты её видишь? – послышался издалека голос Руслана.

– Да, вижу.

Казалось, будто пронзительный взгляд женщины проникал прямо в душу. Сделав для себя какие-то выводы, она обошла Вадима и Руслана, осматривая их со всех сторон.

– Колдунья высшей категории, – опять раздался голос Руслана. – С гипнозом, как я погляжу, она на «ты». Я не ошибаюсь? Это гипноз?

– Да.

– Значит, я гипнозу поддаюсь. А ты почему попал под её чары? Она сильнее?

– Я не борюсь, вникаю в ситуацию.

– Ага! Вот так, значит. Понятно. Уверен, что и с зельями она запанибрата. Короче, можно сказать, что мы видим гремучую смесь дельфийского оракула и Бабы Яги – нашу старшую коллегу по работе.

Остановившись перед ними, женщина указала на полную Луну и произнесла:

– Тавлика!

Затем указала на себя и, склонив голову, добавила:

– Истра. Сит тавлика.

Так же внезапно, как появилась, женщина исчезла. Ярко вспыхнул полуденный свет, Вадим и Руслан зажмурились. Появились звуки: шумное дыхание лошадей, бряцание оружия, голоса девушек, нетерпеливое повизгивание собак.

– Ситуация прояснилась, – сказал Руслан. – Чёрная сотня охраняет и куда-то везёт опасную колдунью. Мы с тобой оказались сбоку припёка какой-то продуманной военной операции. Как я понял, Истра – имя колдуньи.

– Похоже на то, – согласился Вадим, продолжая прикрывать глаза рукой.

– Город и река в Подмосковье. Есть, чему удивиться. Единственное знакомое слово, которое я пока услышал. А кто такие тавлика, сит тавлика? Что про них говорят легенды?

– Я эти слова впервые слышу, – признался Вадим. – Похоже, тавлика – это Луна, поскольку женщина на неё указала. А сит тавлика может быть названием племени. Лунные женщины или что-то в этом роде.

– В смысле, амазонки?

– Да. Кстати, «амазонка» – русский перевод греческого слова. Даже двух похожих слов. Одно из греческих слов крайне обидное. «А-мазос» переводится как «лишённая груди». По преданию, девочкам выжигали правые груди, чтобы было удобно стрелять из лука, бросать копья и дротики.

– А, вот ты о чём: лишённая груди. Не знаю, кто это придумал. Скорее всего, женаненавистник. Однажды наш небольшой коллектив эрудитов посвятил вечер беседе про амазонок. И мы пришли к выводу, что они не были покалеченными. Факты? На фризе одного из мавзолеев в Галикарнасе запечатлено в камне… в камне! сражение греков с амазонками. Сражение с нормальными, а не с изуродованными женщинами.

– Верно. Ты неплохо осведомлён.

– Не хотел прослыть полным профаном среди толковых коллег и друзей. Зная, о чём пойдёт речь во время очередного тематического вечера, читал литературу, заглядывал в Интернет. Но разве всё охватишь? Так, с пятого на десятое. Однако, даже на базе тех поверхностных знаний, которые я получил, интересуясь уцелевшими крохами древнего искусства, не так уж сложно всё расставить по местам. Что может подсказать нам анатомия и физиология человека? Травмированная в раннем детстве мускулатура, я имею в виду процедуру прижигания, не позволит телу работать со стопроцентной отдачей. И, тем более, эта мускулатура не сможет выдерживать длительные и тяжёлые нагрузки, то есть битвы! И ещё! Наши красавицы современницы – лучницы, метательницы копий, биатлонистки, теннисистки и так далее с удовольствием забросали бы тухлыми яйцами и гнилыми помидорами того, кто придумал «а-мазос». А если бы он подвернулся под руку женщинам-тяжелоатлетам и толкательницам ядер, быть бы ему нещадно потрёпанным.

– Да уж, это точно.

– Вот они перед нами – целая сотня легендарных воительниц! Нет среди них ни одной покалеченной, все прелести на месте!

– Есть ещё одно толкование. «А-маза» – живущие без ячменя, то есть, амазонки – кочевницы.

– С этим толкованием нам ещё предстоит разобраться. Соглашусь только в том случае, если увижу хотя бы один табор. Пока мне не попались на глаза ни маленькие девочки, ни пожилые женщины, ни домашний скот. Пока я вижу крупное регулярное войсковое подразделение – скорее всего, часть армии. И вообще, как выглядит кочевой образ жизни? – спросил Руслан и сам ответил. – Кочующее племя встаёт лагерем, уничтожает пригодную в пищу растительность, убивает всю живность. Затем, когда охоты заканчиваются неудачами, люди снимаются с места и уходят. О каком государстве может быть речь? Какая может быть овеянная славой Амазония?

– Выяснила я, что колдуны не опасны, – открыв глаза, сказала Истра. – Но, может быть, царевна, ты всё же прикажешь привязать их к повозке? Тебе решать.

– Нет, – ответила Герника. – Привязывать не нужно. Что ещё ты выяснила?

– Выяснила, что пришлись ты и Монара им по нраву.

Герника зарделась, а Монара нахмурилась.

– Что, Монара? – спросила Истра.

– Не о том мечтаю, – ответила девушка. – Тебе ведомо, что готовлюсь я стать жрицей.

– Часть дела мы сделали, – сурово глядя на неё, заговорила Истра. – Колдуны в наших руках. Теперь защищать их будем, и помогать им будем во всём до тех пор, пока не упрочат они силу нашей страны. Те из вас будут в чести, чьи имена произнесёт сегодня ночью наша богиня. Так всем и скажи, послушница Монара. И ещё скажи, что никому не позволено нарушать задумки нашей Вечной Хозяйки. Ступай!

Монара вышла в центр поляны, подняла руку и громко заговорила. Произнеся речь, ушла за повозки.

– Даже примерно не понял, что она сказала, – недовольно пробурчал Руслан. – Заковыристый какой-то язык, теребенькают что-то.

– Скорее всего, она представила нас всем амазонкам, что вполне уместно, – предположил Вадим.

– Да, но почему среди воительниц «засадного полка» сразу возникло оживление? Явно просматривается нездоровый ажиотаж.

Прозвучала громкая команда. Собаки, радостно повизгивая, завиляли хвостами.

– А этот возглас я понял: обед, – сказал Руслан. – Та повариха, про которую я тебе говорил, обычно бьёт ложкой по алюминиевой тарелке. Не любит кричать женщина. Улыбаться и смеяться любит, а кричать – ни в какую. Это я к слову. Главное в том, что две приблудившиеся собаки точно так же, как эти, сразу начинают повизгивать и вилять хвостами. Снежок и Найда. Всё понимает мелочь пузатая. Эх, беда, беда!

Вскоре к ним подошли девушки. Две держали глубокие глиняные чаши, в которых плескалась вода.

– Пить или умываться? – спросил Руслан.

– Давай умоемся, – ответил Вадим.

Амазонки улыбались, с интересом наблюдая за ними.

– Обходятся с нами, как с дорогими гостями, – смачивая лицо, сказал Руслан. – Или, как с желанными женихами. Замечаешь, как у них горят глазки? Будто мы с тобой – халва и шербет.

Вадим, умываясь, промолчал.

– Кое-что мне подсказывает, – продолжил Руслан, – что не намерены они выталкивать нас за границу. Видишь, они принесли кувшины и блюда с холодной закуской?

– Вижу.

– Наверняка, это наш паёк. Какой вывод? Глупо кормить и поить тех, кому приноравливаешься дать пинка под зад. Я прав?

– В общем, да. Похоже на гостеприимство.

– Вот! Заинтересовали амазонок симпатичные жизнерадостные российские парни, сто процентов!

Умывшись, Руслан отыскал глазами Монару и пробурчал:

– Не всем амазонкам по душе арабские сладости. Огнёвка даже не смотрит в мою сторону. Изображает, будто в упор меня не видит.

– Ты повторяешь переживания моего старшего брата, – ответил Вадим. – Его жена долго выглядела холодной и неприступной, а потом, когда он отслужил в армии, оттаяла, и в итоге получилась крепкая семья.

– Да? Ладно, – подумав, сказал Руслан и улыбнулся. – Поиграю с моей красавицей во взятие неприступной ледяной крепости.

– Дай бог, чтобы у тебя для этого было достаточно времени.

– Надеюсь, что будет. А у тебя какие планы?

Вадим промолчал.

Амазонки поставили перед ними на траву глиняные чаши с земляникой, крупными грушами, копчёными перепелами, два кувшина, а затем, загадочно улыбаясь, ушли.

– Я же сказал: обед, – произнёс Руслан. – Куда бы сесть по-человечески? А, ладно! Садись, где стоишь. Жалко, конечно, что мы не додумались надеть камуфляж или что-нибудь тёмное, а вырядились в светлые бриджи.

– Камуфляж – рабочая одежда – остался в машине, – вздохнув, сказал Вадим.

– Эх, беда, беда! Ладно, теперь поздно сокрушаться… Что в кувшинах?

Он поднёс кувшин к носу.

– Пахнет приятно. Нужно выпить, чтобы не обижать гостеприимных хозяек.

Руслан сделал небольшой глоток, пробуя жидкость на вкус.

– О, чудесно! Что-то среднее между сиропом и наливкой. Сделано из яблок, земляники и… Хотя постой!

Он опять отпил из кувшина, и на его лице появилось выражение озабоченности.

– Да, я не ошибся. Яблоки, земляника и душица. Не могу сказать, что это хорошо. Ты что-нибудь понял?

– Я не травник, Руслан.

– Объясняю: душицу применяют, как успокаивающее средство. Нас решили накормить, напоить и убаюкать.

– Пусть будет так. Давай перекусим, в животе уже кишки дерутся.

– Давай, – согласился Руслан. – Выпьем, мой друг Вадим, за красавиц с полным комплектом прелестей!

Глиняные чаши и кувшины были тёмно-красного цвета. Выпуклые бока украшали маленькие спирали, кривые ромбы, стрелы, серпы и волнообразные линии.

– Древняя посуда, – сказал Вадим.

– Ага! – улыбнувшись, согласился Руслан. – Почти, можно сказать, новенькая. Праздник для археолога.

– В раскопах попадались осколки такой керамики?

Руслан, принявшись с хрустом грызть тушку перепела, покосился на глиняные чаши.

– Если учесть, что нарисованные финтифлюшки давно поблёкли… Кажется, видел пару черепков. Не стану утверждать. Я – администратор. Классифицируют находки опытные археологи – асы вроде тебя.

Расправившись с одним перепелом, Руслан выбрал крупную тушку, повертел её в руках и сказал:

– Постные птички. Ничего, кроме соли. Если мы находимся на территории Тамани, то я знаю, где они добывают соль. В наше время неподалёку от села Веселовка находится озеро Солёное. Во время штормов волны Чёрного моря заполняют это озеро, затем вода испаряется, то есть сама природа создаёт ценную кладовую… на протяжении тысячелетий. Ладно, я объясню амазонкам, как нужно готовить благоухающие деликатесы.

– Извини, что переспрашиваю. Какие деликатесы?

– Благоухающие, то есть, ароматные, вкусные. Я понял, на что ты намекаешь. На то, что у них нет ни гвоздики, ни лимонов, ни перца. Пряности благоухают в тридевятом царстве за грядой заснеженных кавказских гор. С заменителями пряностей разберёмся, для меня это не проблема. Плохо то, что картошка растёт в тридесятом государстве за морями и Атлантическим океаном. Вот её заменить нечем, тут уж вариантов нет. Пришло время распрощаться с пюре и оладьями из наструганного картофеля – драниками.

– И с тщательным пережёвыванием пищи, – добавил Вадим. – По-моему, они наспех перекусили и ждут…

– Подождут. Допьём сироп, полакомимся холодными копчёными перепелами. Заранее коптили, чтобы не разводить в степи костры. Заодно проверим терпение девчонок… А ты почему не участвуешь в игре «ладушки-переглядушки»?

– Что это за игра? Ты о чём?

– Герника уже все глаза проглядела. Не учтиво, сударь, с вашей стороны. Никто от вас не требует петь дифирамбы в её адрес. Вполне хватит нескольких многозначительных взглядов. И нам станет уютно, и ей приятно, возможно, даже по-девичьи радостно.

Вадим нахмурился и промолчал.

Наконец, после того, как они выпили и съели всё, чем их угостили, Руслан, улыбаясь, сказал:

– Когда ты сыт, и на душе тепло, все невзгоды кажутся безобидными новогодними хлопушками. Так! С амазонками худо-бедно разобрались: хорошие терпеливые хозяйки.

Руслан встал и поднял с земли чашу с перепелиными косточками.

– Теперь пойдём знакомиться с собаками-волками.

– А вот от этого поступка я советую воздержаться, – заговорил Вадим. – Повремени, если не хочешь ходить в драных бриджах или вовсе без них…

– Стат! – услышали они голос Герники.

Подойдя, она забрала чашу и сказала, указав на вереницу телег:

– Ленти хак!

– Ух, какая строгая, – расплывшись в улыбке, сказал Руслан. – Да, да, Герника, как я понял, мы должны идти к телегам. Уже идём. Конкретно «ленти» и конкретно «хак». Без вариантов. Всегда обожал девчонок в военной форме. А если на них древние доспехи, это вообще взрывчатка, аж мороз по коже… Вадим, что скажешь про выправку бывалого центуриона, то есть сотника? А что скажешь про её тёмно-синие глаза? Это ведь таинственная Марианская бездна! Поглотит без остатка вместе с сандалетами! Чувствуешь, что тонешь?

– Нет, не чувствую. Пошли, – ответил Вадим.

Они забрались в телегу и сели на большие льняные тюки. Юная возница обернулась и одарила их сияющей улыбкой.

– И эта юнга туда же, – пробурчал Руслан. – Дать бы ей ремня за то, что строит глазки взрослым парням.

– Девочку обрадовало то, что мы сели именно в её телегу, вот она и улыбается, – ответил Вадим. – Будет потом рассказывать подружкам, что лично знакома с двумя иноземцами.

– С двумя страшными иноземными колдунами, – поправил его Руслан. – Тогда ладно, пусть улыбается.

– Хорошо, с колдунами так с колдунами. Кстати, она похожа на одну девочку, которая живёт в соседнем доме. Василиса, по-моему. Такая же улыбчивая, курносая. Хорошие обаятельные девочки, дай им бог здоровья и счастья.

– Хак, хак! – прозвучал вдалеке голос Монары.

Колонна тронулась с места. Зафыркали лошади, монотонно заскрипели трущиеся друг о друга деревянные детали телег и повозок.

Вскоре сотня выехала из леса. Перед Вадимом и Русланом распахнулась необъятная дикая степь. Далеко впереди, ощетинившись копьями, двигался передовой отряд всадниц. Вадим услышал, как одна из амазонок звонко запела. Затем песню подхватили десятки голосов.

– С ума сойти! – произнёс Руслан, мотая головой. – Невероятная «каша» в голове! То вдруг показалось, будто бригада сельских девчат возвращается с покоса. Поют, радуются жизни. То вдруг пришло осознание, что перед нами амазонки.

– Правильное осознание.

– Эх, беда, беда! Как я погляжу, не очень-то они боятся мужиков-лиходеев. Зачем тогда прятались в лесу? К тому же, у меня сложилось впечатление, будто отряд Герники поджидал нас у дуба… Как-то всё замысловато, я пока не могу понять…

– Да, странная ситуация.

– Кстати, Вадим, всё время думаю про двух мужиков, обезглавленных неподалёку от дуба. Что можешь сказать?

– Я не знаю, какие у них были разборки с этими мужиками. Вариантов много.

– А у моего мозга вариант один: он до сих пор отказывается всерьёз воспринимать происходящее. Какой-то дежурный пост в извилинах всё время выдаёт информацию: «Не нервничай! Расслабься! Это сон!»

– Этот дежурный пост оберегает твой рассудок. Скажи ему спасибо. Тем не менее, это не сон и не бред. Мы с тобой на самом деле погрузились в глубь веков.

– Похоже на то. Ладно, куда теперь денешься? Будем вместе с амазонками бороться за выживание. И как глубоко мы погрузились в пучину этих самых веков? Что скажешь, уважаемый господин эксперт?

– Достаточно глубоко. В те времена, о которых будут слагать мифы.

– Это понятно. А если точнее?

– Можно точнее. Тебе попадалось на глаза что-нибудь железное?

– Железное? – переспросил Руслан. – Нет, железо, кажется, отсутствует. Вижу дерево, бронзу…

Глядя вокруг, Руслан стал перечислять:

– Бронзовые наконечники копий и стрел, пластины на кожаных доспехах. Бронзовые мечи, щиты и шлемы.

Вадим кивнул и сказал:

– Железо, как утверждает наука история, впервые выплавит причерноморское племя – халибы. В Древней Греции войдёт в оборот название этого металла – халибас. Пока до халибаса бездна времени.

– Вот это мы попали! Жуть! Мороз по коже…

Мимо них, мягко похлопывая по шее поджарую вороную лошадь, пронеслась Герника.

– Хак, хак, – тихо произнесла девушка и мельком посмотрела на Вадима.

– Ага! Дело, как я погляжу, дрянь! – заметив направление её взгляда, сказал Руслан. – Тот бравый сотник, который по долгу службы обязан ежесекундно беспокоиться о нашей с тобой безопасности, совершенно утратил бдительность. На уме у бравого сотника цветочки и поцелуйчики. Кстати, поголовно весь контингент легендарных амазонок тоже расслабился, поёт песни, томно вздыхает. Я понимаю, что исходящая из наших душ мощная мужская энергетика обволакивает их нежными флюидами, то есть ласковым «психическим током», как когда-то говорили, но, уважаемые красавицы! Это крайне опасная ситуация! Так мы далеко не уедем! Нельзя спустя рукава относиться к обороноспособности! Эдак мы запросто можем угодить в засаду!

– Вряд ли угодим.

– Будем надеяться, что девичье разгильдяйство не вылезет нам боком… Так что там у нас с «допотопными» временами?

– Мы в бронзовом веке, – вздохнув, сказал Вадим.

– Ого! Надо же! Оказывается, в эпоху бронзы тоже процветала романтическая любовь?

– Мне продолжать?

– Да, да, конечно! Будь любезен, продолжай.

– Хочу предупредить, что не произнесу ни одной конкретной даты. Даже профессоры и доктора наук пасуют перед точной датировкой. Тебе доводилось бывать в археологических музеях?

– А то! Повышал уровень своих знаний в музеях Тамани, Питера и Москвы.

– Видел таблички под артефактами? Датировка многих из них начинается со слова «около». Около такого-то тысячелетия…

– Пусть будет «около». Мне интересно знать, около какого тысячелетия мы сидим в телеге на тряпках амазонок? Итак, будь добр…

– Хорошо. Примерно шесть тысяч лет назад в Шумерах научились выплавлять медь, серебро, золото, а затем, смешивая медь и олово, выплавили прочный металл – бронзу. Пройдёт более пятнадцати веков, прежде чем халибы научатся выплавлять третьесортное железо.

– Даже третьесортного железа не вижу.

– Значит, вихрь времени перебросил нас через железный век и мы угодили, скорее всего, в Раннюю бронзу, то есть в период, который был примерно пять тысяч лет назад.

– Да-а-а, – вздохнув, произнёс Руслан. – Вот это нас «сорвало с якоря»! И что мы имеем? Кто друзья амазонкам, кто враги?

– Враги – мужчины, за исключением, пожалуй, кавказских племён. Но и кавказцы обязаны приходить в земли амазонок весной на игрища без оружия.

– Игрища – амурные дела?

– Да, иначе каким образом в Амазонии происходил… или происходит прирост населения? Чудес не бывает.

– Это даже дураку понятно. И? Если ещё шире. Что творится вокруг? Как выглядит этот пласт времени? Кое-что я знаю, но, естественно, не всезнайка.

– Я тоже не профессор исторических наук. Ладно. Что творится вокруг? Если придерживаться всемирной хронологии, севернее Кубани по возвышенностям и степям кочуют светловолосые голубоглазые предки европейцев. На Южном Урале, Тургайском плато и Алтае стоят города, один из них в наше время получит название – Аркаим. Это Верхняя полоса. На юге в Средней полосе живут индоевропейцы…

– Это я знаю. Плодородный Полумесяц, Междуречье – сельское хозяйство, осёдлый образ жизни. Самые знаменитые города – Эриду, Ур, Урук, Мари, Чатал-Хююк, Тепе-Сараб, Телль ас-Саввана, Иерихон, храмовый комплекс в Гюбекли Тепе. Вавилон пока малоприметное поселение, типа палаточного городка.

– Да, если тебе нравится такое сравнение.

– Что ещё? – спросил Руслан.

– На острове Крит процветает минойская цивилизация. Афинам пока далеко до великих и грозных. На Апеннинах главенствуют этруски. Пройдёт много времени, прежде чем, как утверждает легенда, волчица вскормит Ромула и Рема, которые, возмужав, заложат поселение Рим. Египет вошёл в период так называемого Раннего царства, египтяне строят ступенчатые пирамиды – мастабы. Одна из таких пирамид будет носить имя фараона Джосера.

– Что скажешь про Великие пирамиды и сфинкса?

– Пирамида Хуфу – Хеопса будет построена примерно четыре с половиной тысяч лет назад. То есть, пока этого всемирно известного комплекса не существует.

– Да? Тогда почему бока сфинкса источены вертикальной эрозией? Когда в великой пустыне шли затяжные проливные дожди? Сколько тысяч лет назад? Десять? Двенадцать? – зевая, спросил Руслан.

– Мы – путешественники во времени – не смогли это выяснить.

– Накрепко запечатано? Наподобие проклятия фараона?

– В определённом смысле, да. Проклятие или заклятие. Даже подросткам известно, что в Древнем Египте на вершине власти стояли великие маги – жрецы.

– Это верно. И я чувствую себя в бронзовом веке почти на вершине власти – как рыба в воде, – сказал Руслан и, зевнув, издал громкий подвывающий звук.

Юная возница быстро обернулась.

– Всё нормально, рули, рули, – сказал ей Руслан. – Следи за дорогой, чтобы мы не врезались во встречную телегу.

Затем Руслан улёгся, обхватил тюк руками и, вздохнув, сказал:

– Э-хе-хе! Если бы не вихрь времени, давно были бы на месте. А там… представь: неподалёку от кухни неназойливо тарахтит небольшой дизель. Приёмник не выключают допоздна. Дежурные гремят посудой. Пахнет то борщом, то жареной рыбой, то блинами или пирожками. Хотя для меня время обжорства и безделья обычно длилось недолго, всё равно приятно вспомнить. Идиллия, блин!

– Я тебя понимаю.

Вздохнув, Руслан продолжил:

– В траншеях сидят студенты и волонтёры, скребут землю мелким огородным инвентарём. Или вооружаются скальпелями и кисточками… Совсем недавно я даже не мог подумать, что буду завидовать этим парням и девчонкам. Уважение, конечно, испытывал, потому что всегда удивлялся их терпению, которого у меня нет. Теперь с радостью соглашусь ковыряться в земле три смены подряд, даже в жару и дождь… Главное, как бы уйти отсюда, прихватив Огнёвку? Шарахается девчонка по степи, словно неприкаянная. Нет ни мужа, ни детей. Такая красавица пропадает! Я с этим категорически не согласен!

– Похоже, ты влюбился.

– Ещё как! По уши!

Затем Руслан вздохнул и сказал:

– Глаза жаром горят.

– Понятно. Что ещё можно ожидать после ночи, проведённой за рулём? А ты вздремни.

– Да, что остаётся делать? Пока вариантов нет.

Монотонное поскрипывание телеги убаюкивало. Вадим долго боролся с дремотой, а потом закрыл глаза.

Глава четвёртая

ВНЕ РЕАЛЬНОСТИ

Вадим увидел перед собой парадную дверь гостиницы «Северное сияние».

«Ну вот! – подумал он. – Всё нормально! Как я мог поверить в существование амазонок? Правильно сказал Руслан, что это бред… Хотя, тогда я ничего не понимаю. Мы гостили у моих родителей в Лиски или нет? Купались в Кубани? Если да, тогда как я здесь оказался? И где Руслан? Невероятно – всё перемешалось в голове! Сейчас я во всём разберусь».

Он попытался взяться за массивную дверную ручку, но она оказалась иллюзией. Он ещё и ещё раз пытался схватить её, недоумевая и досадуя.

– Ач, эрдры! – раздался громкий девичий голос.

Вадим открыл глаза и понял, где находился.

– Отлично! – прозвучал рядом голос Руслана. – Ты мне не приснилась!

Уже сгустились сумерки. Сквозь тонкую пелену облачности светила луна, окружённая большим ярким пятном – гало. Телега не двигалась. Рядом с ней возвышался тёмный силуэт всадницы.

– Ач, эрдры! – произнёс силуэт голосом Монары.

– Привет, Огнёвочка! – с теплотой произнёс Руслан. – А я грешным делом подумал, что ты мне приснилась. Я рад тебя видеть, малышка. Цветочек ты мой. Ласточка моя. Чем ты занималась? Не устала? Может быть, пообщаемся? Я могу спеть частушки. Обхохочешься. А?

– Стат, эрдры, – уже не так громко сказала она.

– Да встаём, встаём, – ответил Руслан. – Куда мы денемся? Только, пожалуйста, больше не обзывайся. Никакие мы не эрдры. Мы с Вадимом нормальные парни. Хотя, если честно, я сильно разбавил краски. На самом деле мы гуще, ярче и не укладываемся в норму. Короче, мы с Вадимом сильно выпячиваемся из ложа Прокруста. Вы будете приятно удивлены, когда поймёте, с кем имеете дело. Главное, «заварить» какую-нибудь битву.

Спрыгнув с телеги, они увидели, что амазонки уже разбили бивуак. Повозки и телеги стояли на покрытой скудной растительностью поляне, образовав большой круг, в центре горели несколько костров. У одного из костров сидели амазонки и смотрели на языки пламени. Неподалёку собаки затеяли беззлобную возню, толкая друг друга и утробно рыча.

– Сытые собачки, – посмотрев на них, сказал Руслан. – И, представляешь, они не на привязи! Будет крайне весело, если эта свора придёт с нами знакомиться.

Четвероногие бойцы замолчали и насторожились, затем продолжили свой вечерний тренинг.

– Понятно. У них тоже на уме забавы и заигрывания. В принципе, нам на руку, что у этих сытых клыкастых чудовищ лирическое настроение. Хорошо, одной проблемой меньше. Сгодится, – сказал Руслан и посмотрел по сторонам. – Вот это мы вздремнули! Оно и понятно: здоровая пища, чистый воздух, вино с душицей. Который час, Вадим?

– Почти одиннадцать вечера.

– Не слабо!

– Рон ло, скрон ло, – произнесла Монара, указав на землю.

У деревянного колеса стояли глиняные чаши с едой. Кувшины на этот раз были значительно большей вместимости.

– Никуда не убегут эти ваши ронро, монро, – ответил Руслан. – Понятно, что это еда и напиток. Позже разберёмся, чем вы нас угощаете. Присядь с нами, Огнёвочка. Смотри, какая чудесная ночь! Давай побеседуем. А? Я знаю пару приличных анекдотов. Очень приличных. Никаких намёков, никакой пошлятины. Для тебя – лучшее. Сам сочинил.

– Хак! – громко сказала Монара и лошадь, фыркнув, унесла амазонку в темноту.

– Да постой! – проговорил Руслан. – Куда же ты? Какой ещё «хак»? Неужели ничего не понимаешь?

– Всё она прекрасно понимает, – ответил Вадим. – И, похоже, не в восторге. Не хочет она, мягко говоря, водить с тобой дружбу.

– Почему?

– Будь добр, спроси что-нибудь попроще.

Руслан вздохнул и сел на землю.

– Присаживайтесь, сударь. Не знаю, как вам, а мне нравится этот бронзовый век. Есть в нём для меня определённая интрига. И не беда, что наш стол с деликатесами оказался на самом отшибе, неподалёку от собак. Я уверен, что нет в этом никакого намёка. Всё по-простому, как и должно быть несколько тысяч лет назад. Это уже потом богатые жеманные бездельники придумают сервировку стола, этикет и прочую дребедень, отбивающую аппетит. Проще нужно быть, проще. И ближе к первозданной природе. Тогда она как родная мать будет оберегать, давать силы.

– Это верно.

Основной пищей и на этот раз были перепела. Они источали ароматный запах и всё ещё хранили жар костра.

Руслан сказал:

– Я без труда могу распознать, чем нас поят амазонки, поэтому буду дегустатором. Согласен?

– Да, без проблем.

Руслан сделал глоток из кувшина и, оценив вкус, сказал:

– О! Вот это бесспорно прекрасный напиток! Шикарный цветочный букет. Душица отсутствует. Я информирую тебя, ты, в случае необходимости, информируешь меня. Очень надёжный тандем ракетных крейсеров в чужом океане.

– Ну, если тандем крейсеров в чужом океане…

– Согласен? Хорошо. Итак, приступим к позднему ужину!

Вскоре они обратили внимание на то, что из центра бивуака доносились то удивлённые, то восторженные возгласы амазонок.

– Сейчас разберёмся, в чём там дело, – сказал Руслан.

Он посмотрел из-под телеги на девушек и усмехнулся.

– Понятно! Посмотри, Вадим, что вытворяет одна из девчонок.

Дюжина амазонок сидела вокруг костра и зачарованно смотрела на языки пламени. Вдруг одна из девушек, обнажённая по пояс, быстро погрузила руки в огонь и извлекла оттуда маленьких проворных лучезарных дракончиков. Извиваясь, дракончики с грозным шипением выскользнули из её рук, быстро пробежали по обнажённому телу и прыгнули в костёр. Одни амазонки тут же весело засмеялись, другие восторженно и удивлённо вскрикнули.

– Дракончиков видишь? Как считаешь, это иллюзия или нет? – с прищуром наблюдая за Вадимом, спросил Руслан.

– Вижу, и это не иллюзия.

– Правильно, это чистой воды магия. Эти дракончики существуют на самом деле, да не всякому дано их видеть. А выхватить их из огня – это и вовсе сверхсложная задача, но у девчонки, как мы видим, это получается. Дракончики – пираусты, – духи огня, то есть саламандры. Вот такая нарисовалась интересная информация… У меня с саламандрами, можно сказать, шапочное знакомство. Примерно как с соседями по коммуналке, типа: «Здрасьте, привет, привет». И всё. Мои стихии – вода и воздух.

Рядом с чашами лежало что-то круглое и плоское, завёрнутое в светлую тряпицу. Руслан развернул ткань, и они увидели две ржаные лепёшки.

– Вот мы и получили ответ на вопрос, кочевницы амазонки или нет, – сказал Вадим. – Не кочевницы.

– Да, – согласился Руслан. – Ни за деньги, ни за красивые глазки соседние племена не стали бы делиться с ними стратегически важным сырьём. Хотя то, что они не «а-маза», стало понятно, как только мы увидели хорошо вооружённую чёрную сотню. Кочующий табор выглядит иначе. Мы имеем дело с одним из воинских формирований регулярной армии. А там, где есть армия, есть и государство. Так?

– Да, однозначно, – согласился Вадим.

– Со всей сложной управленческой структурой. Ты слушай, да ешь. Налегай вот на эту неприметную траву.

– Это, вроде бы, осот.

– Не совсем. Позже я тебе скажу, как она называется. И она в нашем меню неспроста. Знают девчонки, чем нужно потчевать мужчин. Молодые да ранние.

– Может быть, совет дала Истра?

– Может быть. Жрица всё должна знать. Скажу по секрету, что в этой траве много полезных для мужчин витаминов и минералов. Запомни, как она выглядит. Рви её и жуй при каждом удобном случае. Будешь благодарить меня всю оставшуюся жизнь.

– Хорошо, однако…

– И не суть важно, что в данное время ты молод и полон сил, – продолжил Руслан. – Откладывай полезные вещества про запас, как это делают хомячки.

– Спасибо за заботу, друг, – сказал Вадим.

– На здоровье.

Вдруг Вадима осенило, и он поинтересовался:

– У этой травы есть ареал обитания?

– Нет. Я про это уже подумал. Не эндемик она, к сожалению, не эндемик. Ареал обитания необъятный. Растёт повсюду как сорняк. И перепелов где угодно можно встретить. Словно нарочно никак не идут к нам в руки подсказки, а хочется определиться на местности…

Наконец их ужин закончился.

– Пора продемонстрировать, что я пою лучше того мультяшного волка, который, нажравшись под столом на дармовщину, отправился домой грузной походкой и по ходу повалил плетень, даже не намереваясь через него перепрыгнуть, – сказал Руслан, прислонился к колесу и принял удобную позу. – Если честно, я тоже на данный момент в прыгуны не гожусь. Итак, я думаю, что раздольная и печальная «Степь да степь кругом» будет вполне соответствовать ситуации…

– Да уж, вполне. Степь буквально безразмерная.

Услышать в его исполнении задушевную старинную песню Вадиму не удалось: перед ними появились Герника и Монара. Обе были в светлых длинных рубахах. Их волосы были распущены. На головах красовались венки из степных трав и цветов. Сначала встал Вадим, затем Руслан.

– Так! – сказал Руслан, внимательно рассматривая предводительниц чёрной сотни. – И что это за дела? Куда это вы намылились, вертихвостки? Сидеть дома! Я сказал! И быстренько переодеться в доспехи! Бегом! Совсем распоясались! Нечего шляться по степи в исподницах! Что за мода такая? А от тебя, Герника, если честно, я никак не ожидал такого фортеля. Вроде бы серьёзная девушка… комдив… совесть дивизии…

– По-моему, они пришли к нам, – выдвинул предположение Вадим.

– К нам? – переспросил Руслан. – А почему, собственно, нет? Надо же, как сильно меня выбила из колеи их ночная форма одежды! Отлично, девчонки! Присаживайтесь! Вы не прогадали, заглянув к нам под телегу на огонёк! Стульев нет, так что по-простому, без церемоний… Мы как раз беседовали о том, что степь да степь кругом.

Герника взяла Вадима за руку и повела в центр бивуака. Вокруг одного из костров плечо к плечу стояли вооружённые амазонки.

– А, понятно, – пробурчал Руслан за спиной Вадима. – Доигралась девчонка с огненными дракончиками – обожглась. Ладно, будем лечить. Пройдём по степи с факелами, найдём нужную травку…

Вооружённые амазонки расступились. На земле сидели не менее двух десятков девушек. Они были одеты в светлые туники и держали в руках маленькие барабаны. В центре круга сидели девушки, обильно обсыпанные белым порошком. На их лбах, отражая свет костра, ярко блестели медные пластины, похожие на многолучевые звёзды. Подойдя ближе, Вадим и Руслан увидели, что эти девушки были обнажены.

– Опаньки! – произнёс Руслан. – Вот в чём дело! Вакханки решили устроить вакханалию! Такая вот тавтология. Парад планет, лишённых атмосферы! Девчонки, сразу предупреждаю, что вы не увидите Юпитера и Сатурна без газовых оболочек! Маленькие ещё! И вообще, на правах старшего товарища я имею право высказать недоумение: как вы могли додуматься до полного раздевания? Что это за безобразие? Хоть бы цветочками или листиками прикрылись. Мы всё-таки не в древнеримской общественной бане.

Герника и Монара усадили их на траву, обильно присыпанную белым порошком.

– Ну, придумали. Окончательно вдрызг перепачкаем бриджи, – с досадой пробормотал Руслан.

Из темноты появилась Истра. Она была одета в длинный балахон тёмного цвета, во рту держала стебель с зелёными листьями, в руках – небольшой кувшин.

– Вот мы и встретились с крутой колдуньей, – глядя на неё, сказал Руслан. – И кажется мне, что эта встреча не к добру. Знаешь, Вадим, что она держит во рту?

– Нет, я не травник.

– Сок этого растения в наше время применяют в ликероводочном производстве. Вот такие дела. Крайне неприятная ситуация: сильная колдунья ввела себя в затуманенное состояние. Может натворить дьявол знает каких дел! Представь, что мы в тесной тёмной подворотне столкнулись с неадекватно чувствующим себя носорогом. Вот что, образно говоря, сейчас с нами происходит.

– Пши! – сказала Монара.

– Женщина, не мешай общаться крутым мужчинам, – ответил он, откашлялся и замолчал.

Истра села напротив них, на её лице заиграли розовые блики. Глядя на луну, она произнесла:

– Все должны знать, что поговорила я с нашей Вечной Хозяйкой, как только показала она своё светлое лицо. Назвала она два имени – Герника и Монара. Честь вам!

Герника покраснела и потупилась, Монара демонстративно тяжко вздохнула. Трижды надкусив стебель и проглотив сок, Истра продолжила:

– Теперь колдуны! Их черёд!

Закрыв глаза и бормоча что-то, она стала покачиваться, словно кобра перед броском.

– Началось! Наши черепные коробки опять вскрывают, – сказал Руслан. – Что будем делать? Бороться?

– Нет. Будем ей помогать.

– Это ещё почему?

– Пусть она разберётся, с кем имеет дело. Иначе, по-моему, в покое нас не оставят.

– Да? Тогда ладно, пусть разберётся, точнее, ужаснётся.

Перестав раскачиваться, не открывая глаз, Истра заговорила:

– Вадима охраняют светлые, легко ускользающие слуги. Я пытаюсь рассмотреть, кто это, но они словно играют со мной, не отталкивая, но и не подпуская. И указывают мне путь туда, где нет тверди, где пустота. Только у Верховной жрицы такая надёжная защита… Я пытаюсь разобраться, что таит в себе его душа, но светлые слуги Вадима ослепляют и убаюкивают. Мне доступна лишь малость…

Она пожевала стебель и продолжила:

– Могу предположить, что это любопытство. В нём только любопытство.

– А огонь желания? – спросила Герника.

– Огня не вижу, царевна.

– Как же так? Я уже придумала, что, если выбор нашей Вечной Хозяйки падёт на меня, дам дочке имя – Утренний Лучик.

– Красивое имя, царевна.

– Да! Мне очень хочется иметь Утренний Лучик! Неужели мой избранник будет против?

– Преграды, преграды, – не открывая глаз, пробормотала Истра. – Радости нет, что-то ему не нравится.

– Я знаю: он скучает по дому. На потаённой поляне у дуба он так на меня смотрел… Его глаза словно сияли. А потом он загрустил.

Истра с хрустом несколько раз надкусила стебель.

– Зыбко, всё очень зыбко, – заговорила она. – И одолевает сон. Его слуги меня усыпляют, я должна уйти… иначе мне не выбраться…

Истра открыла глаза, выплюнула стебель и одновременно с Герникой тяжело вздохнула.

– Из зыбкого мира Вадима подсказку не получила, – сказала жрица. – Могу дать совет: будь с ним и ласковой, и настойчивой. Тогда всё получится.

– Я не смогу быть настойчивой, если он грустит. Его нужно приласкать и успокоить, а не раздражать.

Истра, подумав, кивнула головой.

– Ты права: могущественного колдуна злить нельзя. Тогда пусть к тебе привыкает. Но запомни: если вы сделаете это сегодня ночью, родится Утренний Лучик – наша будущая царица. Если завтра или позже… я не ручаюсь. Теперь Руслан.

Истра закрыла глаза, долго молчала, затем заговорила:

– За Русланом стоят два тёмных великана. Очень грозная, грубая сила. Они и не помышляют играть со мной. Недовольно хмурятся из-за того, что я без спроса пришла в их владения. Они не слуги, они его хозяева. А подчиняются ему два чудища. Одно прячется до поры до времени в воде, другое не отличить от воздуха.

Истра открыла глаза и посмотрела на Монару.

– Если ты сделаешь с ним это сегодня ночью, родишь бойкую светловолосую кудрявую девочку. Наша богиня улыбалась, рассказывая, какой непоседой будет эта малышка. Мы не имеем права расстраивать богиню.

– Да, не имеем, – согласилась Монара. – Если богиня улыбалась, я обязательно рожу эту девочку. А имя… не знаю. Пока я не думала…

Руслан морщил лоб, переводя взгляд с одной амазонки на другую. Наконец он сказал:

– Не вижу ничего хорошего в том, что нашим персонам уделяют столь пристальное внимание. Слишком много эмоций. Мне это не нравится. Никак не могу понять, о чём идёт речь. Надеюсь, они не собираются принести нас в жертву?

– Как знать, – вздохнув, ответил Вадим. – Всё может быть. Убить врага, выпить его крови, что означает забрать его силу – это обычный ритуал древних воинов. Что ещё можно от них ожидать? Девушкам и молодым женщинам это вообще в кайф. Неспроста они до сих пор называют нас козлами. Слово «жертвенные» затерялось в веках, то есть поначалу было, а потом напрочь исчезло из памяти.

– Жертвенные козлы? Я понял: если ты прикалываешься, значит, опасности нет.

Истра устремила взгляд в небо и сказала:

– Скоро мы сделаем то, ради чего собрались.

– Как мне их жаль! – тихо произнесла Герника. – Хоть они и большие, и сильные… Так печально! Я умерла бы от горя, если бы со мной такое случилось. Истра, они никогда не смогут вернуться домой?

– Никогда, – ответила жрица. – Хотя это возможно. Трудно, но возможно. Путь есть, и дверь есть, но они никогда не узнают, куда нужно идти. Мы им про тот путь не расскажем. И не отпустим из своих владений. Колдун Митиль сразу почувствует, если они выйдут из-под нашего покрова. Мы никогда не отдадим их ни степнякам, ни нашим заморским врагам.

– Куда нужно идти, Истра? – спросила Герника.

– Далеко нужно идти. Запрет!

Разговор иссяк. Вздыхая, Герника смотрела на подсвеченные луной тонкие ажурные облака. В её глазах блестели слёзы. Истра мяла пальцами платок, внимательно глядя на царевну.

Руслан толкнул Вадима в бок.

– Шутки шутками, но меня эта ситуация не веселит. Похоже, плохи наши дела: Герника вот-вот расплачется, Огнёвка мрачнее грозовой тучи.

– А, ладно! – вдруг сказала жрица. – Расскажу. Степняки нас не услышат, иноземные колдуны не понимают, о чём мы говорим. Им нужно выйти из наших земель и добраться до гиблого места – Скалистой страны.

– Где это? – вздохнув, спросила Герника.

– Там! – кивнув на восток, ответила Истра. – Далеко в горах есть древнее городище. Верховная жрица однажды была там во сне, всё разузнала. Потом рассказала мне. В одной из потаённых пещер того городища стоит деревянная женщина. Она охраняет границу. Перед ритуалом нужно убрать ту женщину как можно дальше, чтобы ослабла её сила. Пока она будет стоять в пещере, ничего не получится. Открыть дверь в мир колдунов можно с помощью порошка, состав которого известен только Верховной жрице.

– Как всё сложно! – с разочарованием сказала Герника.

– Поэтому и поведала. Иначе не сказала бы ни слова.

– Выходит, не смогут они вернуться домой.

– Не смогут, – согласилась Истра, а потом посмотрела в небо. – Пора! Путь открыт! Царевна, пусть Вадим сделает глоток. Монара, позаботься о Руслане.

Жрица подала Гернике маленький кувшин.

– Рон ло, – с лаской сказала Герника, поднося кувшин к губам Вадима. – Рон ло.

– Выпить? Хорошо, – ответил он и сделал глоток.

Мерзкие вкус и запах жидкости тут же заставили его организм бурно отреагировать: тело покрылось испариной, желудок резко сжался. Вадим стиснул зубы и глубоко задышал.

– Вадь, вадь, – тихо сказала Герника, прикладывая платок к его щекам и лбу.

– Ну, началось. «Вадь, вадь», скорее всего, означает «терпи, то ли ещё будет». Сейчас мы улетим, сто процентов, – услышал Вадим голос Руслана. – Интересно, какую оргию они задумали?

Маленький кувшин перешёл в руки Монары.

– Рон ло, – сухо сказала она Руслану.

– А где «пожалуйста»? – спросил он. – И почему я слышу начальственные нотки в голосе? Чтобы это было в первый и последний раз. Поняла?

– Рон ло, – ущипнув его, повторила Монара.

– Ух, ты! А щипаться зачем? Вот… безжалостная сабля! Я к ней со всей душой, а она… Ладно, ладно! Доберусь я до тебя, тогда посмотрим, будешь щипаться или нет! А я обязательно доберусь, таким уж уродился. Давай сюда эту мензурку!

Он сделал глоток и стал отплёвываться.

– Тьфу! Твою флотилию! Вот это гадость! Чуть было не вывернуло наизнанку! Ты как, Вадим?

– Усваиваю, – отдышавшись, ответил он. – Тоже чуть было не окропил землю. Даже не смог тебя предупредить, борясь с позывами рвоты.

– Да ладно, проехали. Огнёвка всё равно заставила бы меня выпить эту гадость. Трав в этой убойной жидкости нет и в помине. Какой-то жир и помёт. В помётах я не разбираюсь, а жир, похоже, барсучий.

Руслан огласил степь громкой отрыжкой. Вадима подташнивало.

– После вакханалии потребуем, – сказал Руслан, – чтобы нам выдали кувшин вина для устранения побочных эффектов. Согласен?

– Ещё как согласен! Во рту такая жуть, будто съел ведро навоза.

– Да, никак не меньше ведра, – согласился Руслан.

Герника гладила Вадима по руке, успокаивая, и что-то шептала.

– Ооо-ууу-ммм! – низким голосом запела Истра. – Ооо-ууу-ммм! Ааа-ввв-ааа! Ууу-ммм-ааа! Ха!

Обнажённые амазонки тоже запели мантру, подняв руки и извиваясь, словно змеи. Зазвучал тихий и размеренный бой барабанов.

Жгучая жидкость подействовала быстро: по телу разлилось тепло, перед глазами поплыл туман, веки стали слипаться. Вадим смог бы мобилизовать силы и стряхнуть с себя это наваждение, но любопытство взяло верх, и он решил не сопротивляться.

Темп боя барабанов всё нарастал. Подчиняясь ему, быстрее и быстрее забилось сердце.

– Переклинило конкретно! – донёсся до Вадима голос Руслана. – Крутая ведьма! Устроила карусель в черепной коробке! Интересно, что им от нас нужно?

– Скоро узнаем.

– Вот это зацепило, твою флотилию! Испарина по всему телу как в сауне. Ты как себя чувствуешь, Вадим?

– Куда-то падаю.

Проваливаясь в бездну света, Вадим слышал звук, отдалённо напоминавший искажённый голос его друга.

*

Несколько минут вокруг Вадима бушевали, ослепляя, яркие цветные вспышки. Затем феерия света стала меркнуть и превратилась в белесую дымку, сквозь которую проглядывало светлое пятно. Вадим сделал шаг вперёд.

Из-за ярко-жёлтых облаков выглядывало белое, не слепящее глаза солнце. Небо было окрашено в светло-кофейный цвет. Откуда-то доносилось потрескивание горящих в костре веток. Мама поливала водой из лейки свежевскопанную фиолетовую грядку. Почувствовав его взгляд, она поставила лейку на землю и обернулась. Ей было около тридцати лет, как на той фотографии, которая нравилась ей больше всех остальных. Поправив выбившиеся из-под белой косынки пряди каштановых волос, она тихо сказала:

– Соловушка? Здравствуй, сынок.

– Здравствуй, мама, – ответил Вадим и обнял её.

– Сбывается всё, о чём говорила старушка в Боброве. Это я поняла, когда увидела рядом с тобой того парня – Руслана. Сердце так и зашлось. Предупреждала меня ведунья, что уйдёшь ты очень далеко вместе с темноволосым другом с чёрными глазами…

– Мы уже ушли, мама. Я хочу предупредить, если вам в ближайшее время сообщат плохие вести…

– Уже ушли?! – обречённо проговорила она. – Всё же ушли! Ох!

Она прижалась лицом к его груди и с силой сжала рукав рубашки.

– Не волнуйся, мама, – чувствуя подступивший к горлу ком, сказал Вадим. – Ничего страшного не случилось

– Да, да. Я в порядке, соловушка. Ты жив и здоров, я это знаю, – она вздохнула. – То, что не судьба тебе жить с нами, на роду было написано… Сынок, ты вот что скажи: держишь ли обиду на нас с отцом за что-нибудь?

Она отстранилась и посмотрела ему в глаза.

– Нет, мама! Ну что ты?

– Хорошо. Больше всего я за это переживала. Я всё готова была отдать, лишь бы ты хоть изредка чувствовал себя счастливым. Извини, если ненароком когда-то поступила не так.

– Мама, всё хорошо! А я вас ничем не обидел?

– Не обидел, сынок. Ты всегда был ласковым и спокойным, не то, что Васёк и Андрейка. Ах, горюшко! Жалко, да ничего не исправишь. Та старушка предупредила, что всё равно тебя заберут. И друга в придачу. Вроде, он неплохой парень, Руслан-то?

– Хороший парень, – ответил Вадим. – Надёжный: смелый, сообразительный. Ещё весёлый. С таким другом даже в тайге заплутать не страшно.

Мама тяжело вздохнула.

– Придётся сегодня поговорить с отцом. Надеялась я, что старушка-ворожея ошиблась, держала её последние слова в тайне. Теперь даже не знаю, как к отцу подступиться, чтобы не причинить ему боль.

– Он не дома?

– Не дома. Ушёл в большой магазин. Успеет ли вернуться? Старушка про это ничего не говорила… Как выглядит твоя невеста?

– Кто? – удивился Вадим.

– Та девушка, с которой ты жить будешь. Та, которая ради тебя на любые жертвы пойдёт. Тебе уже известно, что она царевна?

– Царевна?

– Да, сынок, самая настоящая царевна. Не обижай её, оберегай. Не каждому выпадает счастье иметь такую жену. Можешь ей во всём доверять как самому себе. Ты уже встретил эту девушку?

– Даже не знаю, что ответить… Может быть, ты говоришь про Гернику… Герника – это солнце на нашем языке. Солнышко.

– Солнышко? Это хорошо. Как она выглядит? Любопытно мне, ты уж не обессудь.

– Красивая девушка…

– Молодые все красивые, сынок.

– В принципе, верно. Высокая, стройная…

– Статная.

– Да. Русые волосы. Глаза тёмно-синего цвета. Добрая, умная девушка.

– Хорошо, что добрая да умная. Не красится?

– Нет.

– Тоже хорошо. Надолго свою природную красоту сохранит. Не курит, надеюсь?

– Не курит, это я точно знаю.

– Очень хорошо. У здоровой мамы будут здоровые дети. Старушка не сказала, увидим ли мы с отцом ваших деток. Может быть, увидим вот так же – во сне.

Она замолчала, прикладывая платок к щекам.

– Не верила я, что ты уйдёшь, – вскоре сказала она дрожащим голосом. – Разве такое бывает? Оказывается, бывает. Ох, горюшко! Сердце кровью обливается!

Она закрыла лицо платком и заплакала.

– Мама, мамочка, – заговорил Вадим, поглаживая её по спине. – Не расстраивайся. Может быть, я смогу вернуться. В одну дверь вошёл, из другой выйду.

– Не выйдешь, – с горечью произнесла она. – В том-то и дело, что не выйдешь. Куда тебя эта дверь привела?

– В степь мы попали, мама. К амазонкам.

– Боже ты мой! Про девушку-царевну было сказано, а про то, что она амазонка, речи не было. Амазонки, насколько я знаю, жестокие женщины.

– Возможно, жестокие. Жизнь у них такая, мама: сами себя защищают…

– Теперь вы их защищайте, раз уж так вышло.

– Пока я точно не знаю, нуждаются ли они в нашей помощи. Будут нуждаться – поможем.

Она вытерла заплаканные глаза.

– Извини, сынок. Думала, что давно все слёзы по тебе выплакала, да так больно и обидно, что опять расплакалась… А что мы стоим? Времени у нас не так уж и много. Пошли в дом. Может быть, успею угостить тебя напоследок.

Задний двор выглядел необыкновенно: стены, двери и крышу хозяйственной пристройки покрывали пятна ярко-зелёного мха. Шлакоблоки выглядели как состарившийся, подтрёпанный стихиями мрамор. В просторном вольере не куры, а орлы с клёкотом разгребали землю сильными лапами.