То, что скрыто бесплатное чтение

Пролог

Он медленно шёл по берегу моря, ступая босыми ногами по слегка влажноватому песку. Утренний ветерок приятно обдувал кожу, не давая обычной, для этого времени года, жаре набрать, пока ещё, всю свою силу. Солоноватый запах моря и звук плещущихся поблизости, медленно накатывающихся, небольших волн навевали приятные ощущения и рождали в его душе чувство полного спокойствия и умиротворения. Рядом с ним, держа его за руку, шла красивая молодая женщина, так же как и он, ступая по песку босыми ногами. Она повернула к нему лицо и одарила его улыбкой, от которой всё его тело наполнилось теплом и чувством непомерной радости. Её лицо казалось ему идеальным и он чувствовал, что смотреть на это лицо и очаровательную улыбку, встречать глазами взгляд невероятно красивых, больших карих глаз, целовать эти прекрасные губы – вот то, на что он не пожалел бы потратить и вечность. Её светлая, почти белая, кожа, так редко встречавшаяся среди людей, живших на морском побережье, контрастировала с прямыми черными волосами, доходившими до самой талии. Она была довольно высокой, лишь на несколько сантиметров ниже его самого, и имела красивую стройную фигуру.

Остановившись у кромки воды, она достала из кармана кусочек хлеба и, раскрошив его в руке, начала подкидывать крошки, грациозно проплывающей неподалеку по водной глади, паре лебедей.

После этого она нежно погладила его по щеке, и, вновь подарив ему свою прекрасную улыбку, с идеально ровными белоснежными зубами спросила:

– Почему ты сегодня так задумчив, любовь моя?

Он захотел ответить ей что-то, но в этот момент, вклинившись между ними и обдав их песком, пробежала большая собака породы Ротвейлер, разгоняя громким лаем с берега испуганных лебедей. Она схватила зубами, лежавший неподалеку резиновый мяч, и начала кататься с ним по песку. Следом, громко смеясь, мимо них пробежала девочка лет 9-10 и начала вырывать из цепких собачьих челюстей мячик, одновременно стараясь другой рукой оттянуть собаку за ошейник.

Глядя на это с нежной улыбкой, сопровождавшая его женщина, с напускной строгостью в голосе сказала:

– Лиза, прекрати сейчас же дразнить бедную собаку. Когда-нибудь ей надоест терпеть твои издевательства, и она цапнет тебя за руку или за нос. И я не стану ругать её за это.

На это девочка с озорной улыбкой на лице ответила:

– Не переживай, мамочка, она любит меня так же сильно, как и ты. Поэтому никогда меня не укусит.

Лиза была маленькой копией своей мамы, такие же длинные, прямые черные волосы, такая же светлая кожа, такие же ровные белые зубы, которые украшали такую же красивую улыбку, как у матери. Такой же небольшой ровный носик и черные брови. Только глаза, в отличие от материнских, были голубовато-бирюзового цвета, и, когда солнечные лучи светили в них, они цветом становились точь-в-точь  похожи на, плещущиеся рядом, морские волны.

Со словами:

– Ну, что Вы будете нас догонять? – девочка схватила собаку за поводок и, громко смеясь, побежала вдоль моря, огибая накатывающиеся волны.

Женщина, улыбаясь, вновь повернулась к нему и, взглянув ему в глаза, спросила:

– Так, что тебя беспокоит сегодня? Ты не сказал мне ещё ни слова.

Пытаясь понять, что, в действительности, его беспокоит, он, внезапно, начал осознавать, что не может вспомнить её имени, хотя был абсолютно уверен, что очень хорошо знает её вот уже много лет. Мало того, место, где они находились, этот пляж, изгиб бухты, расположенный неподалеку от них небольшой, но аккуратный домик с верандой, украшенной множеством ярких цветов – все это казалось ему очень знакомым и родным. Но, при этом, он никак не мог понять какое именно отношение это место, и окружающие его люди имеют к нему.

Внезапно, у него появилось ощущение нереальности происходящего с ним. Он увидел, как по воде снова закружилась в изящном танце та же самая пара лебедей. Рыбацкая лодка, проплывшая мимо них несколько минут назад, вновь оказалась там же, где он её в первый раз заметил. Девочка с собакой вновь пробежали мимо них, повторяя те же самые слова и движения.

И тут он начал осознавать, что всё это ему снится, при чём, уже не в первый раз. Одновременно с осознанием этого, пришло и чувство скорого пробуждения.

Отчаянно пытаясь задержаться еще хотя бы на несколько мгновений в этом прекрасном сне, он обернулся к, всё еще, державшей его за руку, женщине и, протянув к ней руки в попытке заключить её в свои объятия, произнёс:

– Я вернусь к тебе!

И уже уносясь прочь из сна, он припомнил её имя, то самое имя, которое, как он знал наверняка, произносил множество раз в своей жизни. Имя женщины, которую любил больше всего на свете. Мария…

Глава 1

Очнувшись, он открыл глаза и обнаружил себя, лежавшего на больничной койке в палате, наполненной солнечным светом, проникающим сквозь неплотно задвинутые светлые шелковые шторы, которые висели перед большим, от пола до потолка, окном. Обстановка в палате указывала на то, что предоставлена она особенному пациенту. Всё в ней, от большого кожаного дивана, расположенного неподалёку от двери, и большого стола с резными фигурными ножками, целиком уставленного разнообразной едой и фруктами, до огромного телевизора, висевшего на стене, напротив его койки, говорило о том, что проживание в подобной палате должно обходиться очень не дёшево.

От размышлений о том, почему он здесь очутился, и как он будет рассчитываться за столь щедрое гостеприимство, его оторвал мужской голос, раздавшийся откуда-то слева:

– Ну, наконец-то Вы очнулись, Александр Иванович. Мы начали уже переживать, что Вы не хотите к нам возвращаться.

Повернувшись на голос, он обнаружил, сидящего с перекинутыми нога на ногу на небольшом кожаном кресле, улыбающегося мужчину в белом халате, которого сразу не заметил. Мужчина был возрастом старше среднего, можно даже сказать, ближе к пожилому. Голова его была покрыта белым медицинским колпаком, частично закрывающим жидкие светлые волосы и крупные залысины на голове. Лицо его можно было бы назвать привлекательным, если бы не портящие его холодные серовато-карие глаза, ничуть не отражающие, растянувшуюся на лице улыбку.

Александр – это имя показалось ему знакомым. Поразмыслив несколько мгновений, он понял, что, пожалуй, так его могли звать, на самом деле. По крайней мере, осознание этого имени в качестве своего собственного, никакого дискомфорта не вызывало. Где-то отдалённо в его сознании всплыли отрывки воспоминаний о том, что когда-то близкие ему люди звали его Алекс, правда, он никак не мог припомнить какие именно люди и когда.

– А кто Вы такой? – обратился он с вопросом к сидящему мужчине – И что я здесь делаю?.

– Я – Храпов Михаил Иванович, заведующий клиникой, в которой Вы сейчас находитесь и Ваш лечащий врач, – продолжая улыбаться, ответил незнакомец – Здесь Вы восстанавливаетесь после, проведённой накануне, операции.

– Операции? – недоверчиво переспросил Алекс.

– Да. Вчера Вам была сделана операция по удалению тромбоза сосудов головного мозга.

Сказав это, доктор замолчал и уставился на Александра, в ожидании реакции.

– Какого тромбоза? О чем Вы? Я не припомню, чтобы когда-либо у меня наблюдались какие-то симптомы…

Тут Алекс запнулся.

– Честно говоря, я вообще не могу ничего припомнить – промолвил он, задумчиво.

– Я даже с трудом могу припомнить собственное имя. Вот Вы мне его назвали, и я, кажется, понимаю, что это действительно моё имя, но полной уверенности у меня нет.

Губы доктора вновь тронула легкая улыбка.

– Не стоит переживать по этому поводу, Александр Иванович, – произнёс он – Довольно таки редко, но, всё же, такие последствия перенесённой операции случаются. Чаще всего такое происходит, если операцию приходится проводить экстренно. Но, уверяю Вас, пройдет совсем немного времени и ваша память полностью восстановится. Мы же сделаем всё, от нас зависящее, чтобы помочь Вам максимально быстро и комфортно вернуться к обычному ритму жизни.

– А почему Вам пришлось делать мне экстренную операцию? У меня, что был какой-то приступ или как это правильно называется?

– Совершенно верно. Вчера вечером во время благотворительной вечеринки, на которой вы находились вместе с Вашей супругой, Вам, неожиданно, стало плохо, и Вы потеряли сознание. На карете скорой помощи Вас срочно доставили к нам в клинику, где я и мои коллеги провели успешную операцию по удалению тромба из Вашей головы.

При этих словах в памяти Алекса возникли смутные картины – огромный банкетный зал; множество мужчин в деловых костюмах и женщин в роскошных вечерних платьях, украшенных большим количеством драгоценностей; столы, ломящиеся от большого количества разнообразных блюд; официанты, носящиеся по залу с подносами с множеством разных напитков; играющие на скрипках, музыканты; улыбающееся лицо, идущей рядом под руку с ним, жены – красивой голубоглазой блондинки в красном платье с шикарным ожерельем из розовых бриллиантов на шее, которое он подарил ей на годовщину свадьбы; затем, внезапно, тошнота и резкая головная боль; и темнота…

От этих воспоминаний Алекс зажмурился. Открыв глаза через пару секунд, он вновь обратился к врачу:

– Скажите, доктор, каковы последствия того, что со мной произошло? Насколько это серьёзно?

– О, не стоит беспокоиться, – поспешно ответил доктор – Операция эта не очень сложная, но, если вовремя её не провести, последствия могут быть довольно тяжелыми. Бывают случаи, когда тромб может оторваться от места локализации и начать движение по кровеносной системе, закупорив другие органы и ткани. В особо тяжелых случаях это может, даже, привести к летальному исходу.

И, улыбнувшись вновь, он добавил:

– К счастью, в Вашем случае мы среагировали вовремя и теперь Вам абсолютно ничего не угрожает. Обещаю, уже очень скоро Вы полностью восстановитесь и вернётесь домой к своей семье.

После этого врач встал и, повернувшись в сторону двери, сказал:

– Теперь же я распоряжусь, чтобы Вам вкололи обезболивающее и покормили. После чего Вам нужно будет просто отдыхать.

С этими словами он вышел из палаты, оставив Алекса переваривать услышанное.

Через несколько минут от отчаянных попыток вспомнить ещё хоть что-нибудь его оторвала, зашедшая в палату, медсестра.

С такой же «дежурной» улыбкой на лице, какая до того была у врача, она осведомилась о здоровье пациента.

Затем, она помогла ему приподняться на кровати, чтобы он мог поесть.

Аппетита особого у него не было, поэтому, пока медсестра готовилась сделать ему укол, он быстро перекусил и отодвинул от себя выдвижной столик с едой.

Сделав укол, медсестра опять изобразила на лице заботливую улыбку и сказала, что вместе с обезболивающим эффектом, только что, введённое ему, лекарство, также, имеет свойства снотворного и, порекомендовав ему хорошенько выспаться, вышла из палаты.

Алекс, ощущая, что снотворное начинает действовать, решил последовать совету медсестры и, улёгшись поудобнее на широкой и мягкой кровати, начал медленно засыпать.

Уже находясь в полудрёме, он вновь припомнил, блуждавшее в подсознании имя – Мария. И, неожиданно, краешком сознания он ощутил, что, по какой-то неведомой причине, это имя и те чувства, которые возникали у него в душе, каждый раз, когда он его произносил, никак не ассоциировались с образом той жены, которую несколькими минутами ранее вспоминал.

Глава 2

На следующее утро, Алекс проснулся едва первые рассветные лучи коснулись окон его палаты. Как ни странно, но никакой боли или слабости он не ощущал. Решив, что, по всей видимости, болеутоляющее лекарство ещё не полностью утратило своего действия, он, бодро, поднялся с кровати и подумал о том, что неплохо было бы умыться.

Первое чувство, которое возникло у Алекса, когда он подошёл к зеркалу в золотой резной оправе – это недоумение. По какой-то причине, несколько мгновений ему казалось, что оттуда на него смотрит совершенно незнакомый ему человек. Однако, оправившись от первого потрясения, он подошёл поближе к зеркалу и начал более внимательно рассматривать своё лицо, в результате чего, он, с облегчением, понял, что эти черты ему знакомы и, что он, всё-таки, любуется своим собственным отражением.

Из зеркала на него смотрел довольно привлекательный мужчина, возрастом, на первый взгляд, не превышающим 35 лет. У него была светлая кожа, гармонично, сочетающаяся с черными короткостриженными волосами и красивыми глазами бирюзового цвета. Прямой нос, ровные скулы и волевой подбородок придавали его лицу ещё большую презентабельность. Ухмыльнувшись, он подумал, что такое лицо неплохо бы смотрелось на каких-нибудь голливудских постерах или рекламных щитах. Впечатление портила лишь довольно густая щетина на лице, слегка запавшие глаза и небольшой пластырь возле левого виска, говорившие о недавно пережитой операции.

Сложён он был очень неплохо, впору какому-нибудь герою модного блокбастера. Под больничной пижамой легко можно было углядеть широкие плечи и довольно крепкие руки, позволявшие предположить, что своей физической форме он, по всей видимости, уделяет достаточно много времени. Роста в нем было сантиметров под 190 и, в целом, он походил на человека, занимающегося, либо занимавшегося когда-то силовыми видами спорта.

Оставшись, в целом, довольным своим внешним видом, Алекс улыбнулся своему отражению и подумал о том, что, наверное, гораздо приятнее заново вспоминать свою жизнь, обнаружив, при этом, в зеркале такого красавчика, а не какого-нибудь гоблина из детских страшилок.

От дальнейшего самолюбования его оторвал приятный женский голос, раздавшийся у него за спиной.

– Разве тебе уже можно вставать? Или желание полюбоваться собой оказалось настолько нестерпимым?

Слегка смутившись, от того, что его застали за таким занятием, Алекс обернулся и увидел возле двери в палате сногсшибательной красоты женщину. Судя по смутным отрывкам воспоминаний, это была его жена. Она оказалась ещё более яркой и красивой, чем ему помнилось. Высокая и стройная, с золотистыми локонами обрамлявшими красивое ухоженное лицо, она была одета в светло-голубое, под цвет глаз, короткое платье, едва закрывавшее округлые бёдра, с глубоким вырезом спереди, открывавшим взгляду гораздо больше, чем скрывавшим, и еще более глубоким сзади. Голубые босоножки, усыпанные камнями, на невообразимо высоких каблуках делали её загорелые ноги ещё стройнее, а ростом она была от этого даже выше на несколько сантиметров самого Алекса. Ему, вдруг, подумалось, что довольно удивительно то, что с ней вместе в палату не завалилось пару десятков мужчин, притянутых её невероятно манящим внешним видом. Должно быть, она имела просто ошеломительный успех среди любых мужчин, хоть сколько-нибудь интересующихся женщинами.

Тем временем, пока он любовался её формами, она, с озабоченным видом, подошла к нему и, слегка коснувшись губами его губ, сказала:

– Ты в порядке? Какой-то у тебя странный вид. Такое чувство, как будто ты смотришь на меня впервые.

– Нууу, – смущённо протянул он в ответ, затем, улыбнувшись и стараясь придать голосу уверенности, добавил, – просто ты так прекрасна, что каждый раз смотрю на тебя, как в первый. Такая шикарная женщина…

– А что у тебя с глазами? – перебила его шикарная женщина, пристально глядя ему в глаза, – какие-то они у тебя странные.

– В каком смысле странные? – спросил он, озадаченно, и, вновь, взглянул на своё отражение в зеркале.

Она поморщилась, затем слегка пожав плечами, ответила:

– Я не знаю. Вроде немного светлее стали, что ли. Может тут просто освещение такое?

Спустя мгновение, она снова улыбнулась ослепительной улыбкой и произнесла, нежно проведя кончиками пальцев по его небритой щеке:

– Ну, да ладно. Скажи лучше мне вот что, как ты себя чувствуешь?

– Я, эмм… дорогая, – он, вдруг, понял, что не может припомнить её имени, и, с виноватым видом, взглянув ей в глаза, сказал – в общем-то неплохо. Просто я еще не полностью отошёл от операции и, если честно, довольно смутно помню, что со мной происходило в последние несколько дней.

Ему, почему-то стыдно было признаться ей в том, что «последние несколько дней» – это примерно с момента его появления на этот свет и по вчерашний день. Возможно, это было связано с тем, что ему казалось будто ни одному, находящемуся в здравом уме, мужчине на свете не удалось бы полностью забыть о существовании такой женщины, как его жена. А он, тем не менее, не мог вспомнить не только её имя, но и ни одного, связанного с ней, эпизода своей жизни, за исключением тех нескольких мгновений перед тем, как он потерял сознание во время приёма, да и то – очень смутно.

– Ах, да, – ответила она, – мне вчера твой врач по телефону говорил, что у тебя с памятью не всё в порядке. Но, ведь, он сказал, что это, вроде бы, не на долго, и обещал, что ты всего через несколько дней должен всё вспомнить.

При этих словах, улыбка сошла с её лица и она взглянула на него с искренней надеждой в глазах.

– Ты только не переживай, – поспешил успокоить её Алекс. – Уверен, что наш «Доктор Хаус» тебя не обманул, и уже совсем скоро я стану самим собой.

После этих слов в голове у него промелькнула мысль о том, что довольно странно, что он способен помнить о существовании такого сериального персонажа, как «Доктор Хаус», или знать о том, что стол – это стол, а кровать – это кровать, но, при этом, не быть в состоянии припомнить имя собственной жены.

– Кстати, – продолжил он, отбросив в сторону мысли о необычных свойствах человеческой памяти, – возможно, ты бы могла мне помочь ускорить процесс восстановления памяти.

Она снова нежно погладила его по щеке и ответила:

– Я бы с удовольствием, милый, но врач рекомендовал нам воздержаться от этого ближайшие несколько дней, да и сомневаюсь я, что в такие минуты твоя память работает на полную мощность.

Поняв, что именно она имела ввиду, Алекс залился краской и ему подумалось, что, наверное, человек, смущающийся, при мысли о том, чтобы оказаться в постели со своей собственной женой, выглядит, довольно, нелепо.

Стараясь скрыть свое смущение, он отвернулся от жены и сказал:

– Мне, конечно, нравится ход твоих мыслей, но я имел виду немного другое. Я хотел попросить тебя привезти мне какие-нибудь фотографии или видео о нас, нашей семье. Думаю, что это могло бы мне помочь.

– Да, может ты и прав. Я сегодня же пришлю тебе твоего водителя со всеми фото и видео, которые смогу найти.

«У меня есть собственный водитель? Очень интересно! – отметил про себя Алекс, – наверное, я или какая-нибудь большая шишка, или просто не умею водить».

– Отлично, дорогая, – сказал он ей вслух – буду ждать с нетерпением.

Вдруг, его супруга резко вперила в него свой взор и, пристально вглядевшись ему в глаза, произнесла:

– Ты не помнишь моё имя, – это прозвучало вовсе не как вопрос. – Точно. Ты его не помнишь, ты два раза назвал меня «дорогая», хотя раньше не называл меня так ни разу.

– Да нет, ну что ты, дорогая… – он осекся. Потом, смущенно опустив глаза в пол, пробормотал – Прости. Мне казалось, что ты можешь обидеться на меня, если узнаешь, что я не помню, как тебя зовут. «Точнее, не помню, вообще, кто ты такая» – добавил он мысленно.

Помолчав пару мгновений, она, затем, хитро улыбнувшись, сказала:

– Ну что же, раз это всё настолько серьезно, может быть всё обернётся даже в лучшую сторону. Если ты не вспомнишь некоторых своих старых недостатков, я буду совсем не против. И смогу воспитать из тебя идеального мужа.

После этих слов она громко рассмеялась, показав Алексу свои ослепительно белые, ровные зубы.

– Ну ладно, раз уж тебе сложно припомнить, что-либо, о чём мы могли бы ещё с тобой поговорить, а более приятные занятия нам придётся оставить на потом, не буду больше тебе надоедать. Поеду домой, повыбираю, что можно тебе показать, а что лучше и не вспоминать.

При этих словах, она, вновь, хитро ухмыльнулась и, подмигнув ему, направилась к двери.

Остановившись на выходе, она обернулась к нему и сказала:

– Очень приятно было, вновь, с Вами познакомиться, Александр. Меня зовут Юля, – и выскользнула из палаты.

«И так, что же мы имеем, – думал, Алекс, глядя на закрывшуюся вслед за Юлей, дверь – я, судя по всему, довольно богатый и очень даже привлекательный мужчина. – При этой мысли, он не удержался и мельком взглянул на своё отражение в зеркале – Жена, просто предел мечтаний – стройная, сногсшибательно красивая, с неплохим чувством юмора, и, вроде бы, любит меня. О, Господи, ну как же можно было умудриться забыть ТАКУЮ жизнь?»

Тем же вечером, медсестра принесла ему ноутбук и сказала, что его просил передать ему его личный водитель. Жена, как и обещала, сохранила для него в памяти ноутбука невероятное количество фотографий и видеофайлов из их семейного архива.

Следующие несколько дней Алекс занимался, в основном, тем, что ел, спал и набирался сил, параллельно пытаясь сложить в голове разрозненные воспоминания в одну целую картинку, непрерывно изучая файлы в ноутбуке. Многие фото и видеоматериалы там содержали, в том числе, такие важные моменты жизни, как свадьба, рождение детей и их юбилеи, юбилей самого Алекса, разного рода вечеринки, поездки по всему миру и многое другое, что вызывало у него, при просмотре, какое-то неуловимое чувство тоски и отчуждённости. У него, почему-то, было такое ощущение, словно всё это никак не могло происходить с ним в действительности. В результате, на третий день просмотра, у него возникла мысль, что его жизнь больше походит на какое-то дорогое телешоу, наполненное множеством ярких кадров и сумасшедших спецэффектов, но, при этом, рассчитанное на аудиторию, не слишком уделяющую внимание смысловому наполнению.

Ему казалось, будто кто-то или что-то при просмотре всех этих фотографий и видеозаписей, вытаскивало из далеких глубин его памяти какие-то отрывки, укладывало на пустые полки его воспоминаний и пыталось периодически смешать их, с целью разбудить в нём какие-то давно уснувшие, забытые эмоции. Однако, эмоции не появлялись. Появлялась лишь нестерпимая головная боль и ему приходилось прерывать свои попытки вспомнить хоть что-либо.

Он начал всё с большим нетерпением ждать, когда же, наконец, его выпишут из этой клиники, и он сможет понять, насколько необратимо утеряна его память, очутившись в реальной жизни.

По ночам же, когда он, измученный постоянными неудачными попытками вернуть свои воспоминания, ложился спать, его вновь и вновь посещал один и тот же сон – море, пляж, небольшой уютный домик на берегу, очаровательная маленькая девочка, играющая со своей собакой, и ОНА…

Глава 3

Наконец, на шестой день пребывания в клинике произошло счастливое событие. Доктор «Михал Ганнибалыч», как его про себя называл Алекс, из-за его постоянно не сходящей с лица лебезящей улыбочки, которая вмиг, могла превратиться в хищный оскал, после очередного осмотра объявил, что состояние Алекса вполне удовлетворительное и здоровью его больше ничего не угрожает, так что, он может собираться домой. Врач сказал, что обещал оповестить Юлию Сергеевну, как только пациент будет готов к выписке, чтобы она могла выслать за мужем водителя.

Не прошло и часа, как к нему в палату вместе с медсестрой зашёл низенький, но довольно коренастый человек, лет 45 в простом чёрном строгом костюме.

Подойдя к Алексу, он протянул ему свою руку, и произнёс:

– Здравствуйте, Александр Иванович, мне Ваш врач сказал, что Вы, скорее всего, меня не помните. Я, Антон – Ваш водитель. Я приехал забрать Вас домой.

Пожав крепкую руку Антона, Алекс пробормотал что-то невнятное в ответ, надеясь на то, что это будет воспринято как приветствие.

Помолчав мгновение, водитель протянул ему сумку, сказав, что там комфортная одежда, которую его супруга приготовила для выписки из клиники, так как костюм, в котором его привезли сюда перед операцией, уже забрали в химчистку.

Алекс открыл сумку и обнаружил там легкий спортивный костюм,  беговые кроссовки, чистые носки и нижнее бельё.

Зайдя в туалетную комнату, он быстро скинул с себя больничную пижаму и переоделся.

Когда он вышел из уборной, Антон уже стоял возле двери, держа в руках сумку с вещами, которую Алекс подготовил для выписки. Там в основном были те вещи, которые ему до этого привозили с целью помочь «освежить» воспоминания.

Уходя из палаты, Алекс еще раз окинул её быстрым взглядом и, на миг остановившись на своём отражении в зеркале, произнёс в уме «Ну, вперёд, в большой мир».

Вместе с водителем он спустился на подземную парковку, где их прямо возле выхода ожидал роскошный премиальный седан «BMW» 7-ой серии, чёрного цвета в удлиненном кузове. Когда Антон открыл заднюю дверь для него, Алекс, садясь в машину, отметил про себя, что, память вновь показывает свои необычные свойства – несмотря на почти полную её потерю в той части, которая касалась его жизни, он с лёгкостью смог определить и марку, и модель автомобиля. Более того, он был уверен, что может так же легко назвать год его производства и примерную стоимость.

Это, как он надеялся, свидетельствовало о том, что не всё так плохо, и, со временем, он начнёт припоминать гораздо более важные детали своей жизни, чем имена героев сериалов или марки автомобилей.

Поездка по городу не заняла много времени. Алекс, внимательно, вглядывался во все здания, улицы, парки и площади, которые они проезжали, пытаясь как-то связать эти места со своими скудными воспоминаниями. Многое казалось ему смутно знакомым. Некоторые здания, он мог с уверенностью сказать, что посещал неоднократно. В целом, у него сложилось впечатление, что этот город ему очень знаком, и что какую-то часть своей жизни он, определённо, прожил в нём.

Через какое-то время пейзажи за окном сменились, и, вместо административных и торгово-офисных зданий, всё больше стало появляться жилых кварталов. Алекс, обратил внимание на то, что чем дальше они отдалялись от центра города, тем более шикарными становились дома, которые они проезжали, и тем больше территории они занимали.

В конце концов, они подъехали к огромным кованым воротам, украшенным весьма искусно выделанными узорами в виде лепестков и веток, местами залитых золотой краской. В самом центре ворот был выкован большой лев с золотой гривой, на груди которого были выведены большие золотые каллиграфические буквы AL.

Ворота являлись центральным элементом массивного, высотой метра в три, кирпичного забора, практически, полностью завитого вьющимися кустарниками и цветами. Лишь изредка можно было в этих невероятных сплетениях уловить взглядом крошечный кусочек неприкрытой кирпичной стены.

Водитель остановил машину возле ворот и махнул рукой в сторону одной из нескольких видеокамер, расположенных на столбике, торчащем из края живого забора.

Через мгновение ворота начали разъезжаться в разные стороны. Когда движение ворот прекратилось, их автомобиль въехал на территорию имения и продолжил путь по дорожке, выложенной декоративной брусчаткой, в сторону большого жемчужно белого особняка, выполненного в классическом стиле.

Алекс даже слегка присвистнул от открывшегося вида, одновременно, удивлённый и восхищённый увиденным великолепием.

Дом был огромным, в два этажа всего, каждый из которых, однако, сам был высотой со стандартный двухэтажный дом, но при этом, смотрелся он очень гармонично и вовсе не казался громоздким.

Он имел прямоугольную форму. Большой парадный вход посередине делил дом визуально на два равных крыла. Фасад дома и кровельные свесы украшало множество лепных декоративных элементов. Сам парадный вход представлял собой массивную конструкцию, состоящую из широкой мраморной лестницы, с двух сторон ограждённой большими пьедесталами, на каждом из которых возвышалась статуя льва, из белоснежного мрамора, с разинутой пастью. Лестничная площадка  плавно переходила в террасу, окружённую двумя рядами широких и высоких, в два этажа, колонн с орнаментальными капителями, упирающихся в треугольный фронтон с овальным чердачным окном. Над окном, под самой крышей красовался такой же золотой вензель с буквами AL, какой Алекс увидел на воротах.

Не доехав несколько метров до входа, водитель остановил машину возле большого овального фонтана, в центре которого стояла изящная статуя в виде обнажённой крылатой женщины, воздевшей руки к небесам. Фонтан также был выполнен из белоснежного мрамора.

Внезапно, Алекса посетила мысль о том, что за все эти дни, которые он провёл, мучительно, стараясь вспомнить хоть что-то из своей жизни, ему ни разу на ум не пришёл вопрос, чем же он занимается. Кто он по профессии? «Может быть я, и вправду, какая-нибудь кинозвезда? – подумал он  – Кем нужно быть, чтобы на всё это заработать? И почему мне раньше не приходило в голову спросить кого-то об этом?»

Выйдя из машины, он увидел, что его встречают все члены его семьи, выстроившиеся в рядочек прямо возле парадного входа в дом. Ближе всех к ступеням с лучезарной улыбкой на лице стояла его жена Юля. Рядом с ней, держа её за руку, стояла их дочь Анна, хрупкая девочка лет 8, чертами лица, как две капли воды, похожая на мать, с такими же золотистыми кудрями на голове. Она тоже улыбалась, но несколько смущённо. Следом за ней стояли близнецы: Александр младший и Алексей, сыновья Алекса. Они были довольно высокого для подростков роста, красивые, крепкого телосложения, с русыми волосами и голубыми, как у матери, глазами. На вид им было лет по 15, хотя по датам, которые Алекс видел на видеофайлах, содержащих разные эпизоды из жизни семьи, он вычислил, что сыновьям не больше 12 лет. Оба стояли смирно с серьёзным выражением на лицах, напоминавшим выражение лиц солдат, выстроившихся перед генеральским смотром войск.

– Добро пожаловать домой, – произнесла супруга, когда он добрался до верхней ступени крыльца, и, закинув руки ему за шею, легонько поцеловала его в губы.

Девочка, оставшись без мамы, смущённо спрятала руки за спину и, подняв на него свои небесно-голубые глаза, тихонько произнесла: – Привет, я Аня. Помнишь меня?

– Конечно помню, – соврал Алекс, боясь увидеть обиду и ещё большее смущение на этом красивом детском личике, и нежно поцеловал её в лоб.

Затем, он повернулся к сыновьям, которые уже стояли с, протянутыми для рукопожатия, руками. Он по очереди пожал им руки, а они, в ответ всё с тем же серьёзным выражением лица, проговорили слово в слово:

– Добро пожаловать домой, отец.

В этот момент у Алекса в голове мелькнула мысль о том, что прежде чем остаться с сыновьями наедине, неплохо было бы выяснить у жены, как она их различает. Для него самого они представлялись идеальной копией друг друга, даже сила рукопожатия у них была одинаковой.

Словно прочитав его мысли, Юля тихонько прошептала ему на ухо: – Меня до сих пор не покидает мысль о том, что тогда, 8 лет назад, ты специально уронил Лёшу с детской горки, чтобы у тебя была возможность их хоть как-то различать, – и, повернувшись к детям, громко сказала: – Ну всё, дети, давайте не будем держать папочку на крыльце. Все в дом!

Когда сыновья проходили мимо Алекса, он заметил, что у одного из них над левой бровью виднеется небольшой бледный шрам.

Поймав его взгляд, жена громко расхохоталась и сказала: – Ну вот, преступление, наконец-то, раскрыто!

А он, смущённо, последовал за ней в дом.

Внутри дом оказался именно таким, каким и ожидал его увидеть Алекс. Интерьер был поистине великолепным. Будучи и без того изрядно нагруженным огромным количеством, нахлынувших на него, новых впечатлений, Алекс старался, до поры до времени, не сильно заострять внимание на окружающей обстановке, боясь, тем самым, усилить начинавшуюся головную боль, которая в последнее время непременно начинала его изводить к концу дня. Тем не менее, пока он следом за женой направлялся в столовую, где, по её словам, их ожидал праздничный ужин в честь его возвращения, он не мог не заметить всю ту роскошь, с которой были обставлены абсолютно все помещения в доме, через которые он проходил. Шикарная мебель ручной работы из благородных пород дерева; выполненная в стиле времен Людовика XIV; огромные картины в золотых резных рамах и яркие красочные фрески, украшавшие стены и потолки; широкие мраморные колонны и огромная мраморная лестница с потрясающей красоты коваными перилами золотого цвета; белоснежные статуи и декоративная лепнина по периметру всех потолков – всё это было выполнено в едином стиле дворцовой классики, создавая невероятное сочетание одновременно и потрясающего великолепия, и домашнего уюта.

Как и всё в этот вечер, ужин оказался обильным и весьма разнообразным. Поначалу, изрядно изголодавшийся Александр, с жадностью набросился на всё, что попадалось под руку, но как только он почувствовал, что желудок его больше не может принять ни грамма пищи, откинулся на мягкую спинку стула и с некоторой грустью наблюдал, как прислуга приносила из кухни всё новые и новые, аппетитные на вид, блюда, заменяя ими те, что уже забили до отказа массивный стол.

Так как его, всё ещё, не оставляло чувство неловкости от того, что его собственные дети кажутся ему не более знакомыми, чем, одетая в пышное платье дама бальзаковского возраста и, держащий её за руку, молодой человек в густо напудренном парике, которые были изображены на громадной фреске за их спинами, Алекс решил принять на себя роль внимательного слушателя, чтобы лишний раз никого не обидеть своими крайне скудными воспоминаниями. Долго искать уважительных поводов, чтобы не участвовать в разговоре ему не пришлось. Он схватил стоящую на столе бутылку виски 21-летней выдержки, налил себе полный стакан, откинулся на мягкую спинку стула и, медленно потягивая восхитительный напиток, стал прислушиваться к семейной беседе, лишь изредка улыбкой либо кивком отвечая на, обращенные к нему, взоры.

В итоге, ему удалось узнать кое-что, показавшееся ему полезным для дальнейшего восстановления памяти, хотя, по большей части, услышанное вызвало довольно противоречивые чувства. Например, выяснилось, что супруга его, как он и подозревал, оказалась бывшей моделью, в настоящее время работающей ведущей новостного обзора на местном телевидении; сыновья, по настоянию отца, учились на первом курсе кадетского училища, что объясняло их военную выправку и постоянное стремление казаться взрослее, чем они были на самом деле. Также по разговорам он понял, что сам он имеет какое-то отношение к компании под названием «ФармЛаб», которая практически всецело занимала всё его внимание и время, не оставляя возможности вот так же, как сейчас, проводить время в непринуждённой семейной обстановке. Вообще, насколько он понял, такие вот семейные посиделки были крайне редким событием в их жизни и, обычно, предполагали наличие какой-нибудь важной причины, вроде чьего-либо дня рождения или ещё какого-нибудь праздника, который обычно празднуют в кругу семьи.

Аня в разговор вступала очень редко, каждый раз, при этом, бросая косые подозрительные взгляды в сторону отца. Она, вообще, производила впечатление довольно замкнутого ребенка.

В результате услышанного, Алекс пришел к неутешительному выводу, что идеальной их семейные отношения можно назвать с большой натяжкой. Судя по всему, работа в его системе ценностей занимала гораздо более высокое положение, чем жена и дети.

«Мда, я, оказывается, тот еще «примерный семьянин», – думал Алекс, с грустью, слушая своих домочадцев. – «Надо же додуматься отдать собственных сыновей в кадеты какие-то! А дочка! Та вообще смотрит на меня как на чужого дядю. Наверное, Юля не очень-то и шутила, когда говорила, что было бы неплохо, если бы кое-что из своей жизни я и, вовсе, не припомнил».

Теперь ему уже не казалось таким уж удивительным то чувство отчуждённости и неестественности, возникавшее в нём каждый раз, когда он, находясь в клинике, просматривал видеозаписи из семейного архива.

От этих мыслей головная боль Алекса начала усиливаться и он решил, что нужно поскорее добраться до спальни и прилечь, пока она вовсе не стала нестерпимой.

Отложив свой бокал с напитком в сторону, Алекс поднялся и, улыбнувшись в ответ на обращённые к нему взоры жены и детей, произнёс:

– Мои дорогие, мне бы очень хотелось побыть с вами подольше, вечер был очень приятным, но я боюсь, что ещё не полностью оправился после операции и мне нужно немного передохнуть. Сейчас я хочу пойти к себе и постараться поспать, чтобы унять головную боль, но завтра, думаю, что было бы здорово нам всем вместе снова собраться и поболтать. Что скажете?

По изумлённым лицам детей Алекс догадался, что раньше предложения такого рода от горячо любимого родителя они слышали очень не часто.

Молчание нарушила Юля:

– Отличная идея! Правда, дети? Давайте завтра устроим вечеринку у бассейна.

И, после неуверенных кивков детей, тоже встала из-за стола и, взяв Алекса за руку, сказала:

– Пойдем, милый. Я проведу тебя в нашу спальню.

Эта мысль показалась Алексу крайне удачной, так как самостоятельно найти свою спальню он был явно не в состоянии.

Спальня располагалась на втором этаже и оказалась, под стать всему остальному дому, роскошно обставленной дорогой мебелью и другими предметами интерьера, выполненными в том же классическом стиле.

Подведя Алекса к массивной кровати из темного дерева с широким балдахином, Юля развернула его к себе лицом и начала осторожно стягивать с него одежду. От этого, несмотря на ужасную головную боль, Алекс резко встрепенулся и, схватив жену за руки, отодвинул их от себя. При этом, ему подумалось, что со стороны это должно выглядеть ужасно нелепо. Он, наверное, ведёт себя как юнец, которого пытается соблазнить искушённая хищница.

И вновь, будто бы прочитав его мысли, Юля сказала, слегка усмехнувшись:

– Не переживай, милый. Твоя непорочность останется сегодня нетронутой. Пока ещё рано давать твоему организму такие нагрузки. Да и выглядишь ты, если честно, так, будто вот-вот рухнешь в обморок. Если хочешь, могу принести тебе что-нибудь болеутоляющее.

– Нет – нет, не переживай, – поспешил ответить, Алекс, – Я уже почти в порядке. Думаю, что хороший сон – это всё, что мне сейчас нужно, – хотя у самого в этот момент было ощущение, словно голова решила расколоться надвое.

– Ну, тогда ложись и постарайся хорошенько выспаться. Я сегодня не буду тебя тревожить, переночую в гостевой спальне или у Анюты.

И, чмокнув его легонько в щёку, вышла из спальни и оставила мужа гореть от стыда из-за своей глупости и непонятного смущения, от, казалось бы, совершенно естественного поведения любящей жены.

Не потрудившись снять с себя оставшуюся одежду, он завалился на кровать и, зажав ладонями виски и крепко зажмурив глаза, постарался унять своё волнение и побыстрее уснуть.

Наконец, после бесконечно долгих мучительных минут или даже часов, ему удалось провалиться в глубокий сон, который принёс ему чувство облегчения и радости…

Стоя на коленях и углубившись на несколько сантиметров в слегка влажноватый морской песок, рядом с громко смеющейся дочерью Лизой, он пытался двумя руками вырвать сильно истрёпанный, красного цвета, резиновый мяч из пасти большой коричневой собаки породы Ротвейлер, которая, в свою очередь, зажав его зубами мёртвой хваткой, вертела головой из стороны в сторону, стараясь не дать людям забрать свою добычу. А в нескольких метрах от них, стоя на, украшенной множеством ярких цветов, веранде, которая располагалась на втором этаже небольшого, но ухоженного домика, улыбалась своей теплой и безумно красивой улыбкой и громко подбадривала собаку его любимая жена Мария…

Глава 4

Утром следующего дня Алекс проснулся отдохнувшим и без головной боли, от чего решил, что должен в этот день максимально эффективно использовать возможность общения со своей семьёй, дабы заполнить огромные пробелы в памяти.

Спустившись в столовую, он застал там только служанку, невысокую, слегка полноватую женщину с тёмными собранными на голове в пучок волосами, имя которой, он, конечно же, не помнил. Поверх тёмно-синего платья на служанке был надет белоснежный передник, на котором был вышит большой золотой лев с точно такими же буквами «AL», какие он видел накануне на воротах и на фасаде дома.

При виде этого изображения, он ухмыльнулся: «Какой Вы, Александр, оказывается, честолюбивый, – обратился он, мысленно, к самому себе, – Надо будет глянуть нет ли у моей жёнушки где-нибудь на заднице татуировочки с буквами «AL». От такой мысли он прыснул, чем привлёк внимание убиравшей со стола остатки завтрака, служанки. Она приподняла голову и, слегка улыбнувшись, произнесла:

– Доброе утро, Александр Иванович. Вот Вы и проснулись, наконец. Мы не стали Вас беспокоить и не разбудили к завтраку. Мальчики только что закончили завтракать и пошли к себе в комнату. Что Вам принести?

– Ммм… давайте, эээ… на Ваше усмотрение, что-нибудь. Всё равно.

Удивлённый взгляд женщины дал понять Алексу, что он опять сказал что-то не совсем для него обычное.

– А принесите-ка мне то, что я обычно люблю есть на завтрак.

На это служанка озадаченно кивнула, а Алекс поспешно спросил:

– Юля проснулась уже?

– Юлия Сергеевна, вместе с Анечкой проснулись сегодня рано, тоже уже позавтракали и уехали. Она просила Вам передать, что они поехали купить всё необходимое для пикника у бассейна и скоро вернутся.

– Вот как. Отлично. Ну, что же, придётся завтракать в одиночестве.

Через несколько минут служанка принесла тарелку с овсяной кашей с кусочками свежей малины и графин со свежевыжатым апельсиновым соком со льдом.

Это был, конечно, не совсем тот завтрак, который ожидал увидеть Алекс после столь обильного ужина, который у них был накануне вечером, но, делать нечего, решил, что до поры придётся есть, что дают.

Он сел, и принялся быстро поедать, принесённую кашу, которая оказалась чрезвычайно вкусной и очень сытной. Зря, оказывается, вначале так скептически отнёсся к столь незамысловатой пище.

Покончив с завтраком, Алекс решил, что на полный желудок можно и пройтись по дому, вдруг что-нибудь из окружающей обстановки даст нужный толчок для его воспоминаний. Да и неплохо было, наконец, выяснить значение буквы «L», в пресловутой аббревиатуре, которую с такой гордостью на своей груди носили его домашние золотые львы. Всё-таки, как-то некомфортно чувствуется нормальному человеку, вот уже неделю как находящемуся в добром здравии и, относительно, трезвой памяти, и не имеющему абсолютно никакого понятия о том, какая у него фамилия. И, ведь, не спросишь ни у кого, не рискуя нарваться на ошарашенные взгляды. Жаль, что не додумался спросить у «милого» доктора Храпова. Тот-то, конечно, не удивился бы такому вопросу, зная какое решето, ныне, представляет собой память Александра.

С такими мыслями, он принялся методично обследовать одно за другим многочисленные помещения огромного дома, в поисках какого-нибудь информационного клада, при этом, напустив на себя вид строгого и придирчивого инспектора, дабы, невзначай, попавшимся на пути домочадцам, не пришло в голову поинтересоваться целью его хаотичного брожения. Как-никак, хозяин дома. Имеет полное право, после непродолжительной отлучки, проверить, не подверглось ли состояние его драгоценного имущества какому-либо ущербу за время его отсутствия.

После почти четверти часа безрезультатных блужданий, не встретив на пути ни единой живой души, на которой он мог бы проверить всю мощь своего всепроникающего инспектирующего взгляда, Алекс, пройдя сквозь совершенно фантастическую в своем великолепии гостиную, открыл дверь, которая, как нетрудно было догадаться, привела его в кабинет хозяина дома.

Кабинет, под стать всему остальному домашнему интерьеру, также был шикарно обставлен, но в чуть более строгих, деловых тонах.

– Ну, если и здесь я не найду ничего знакомого, тогда вообще не понятно как ещё меня семья в лицо узнаёт, – тихонько пробормотал Алекс.

Но тут уже, так жестоко в последние дни обращавшаяся с ним, судьба, наконец, сжалилась и преподнесла, как ему показалось, просто замечательнейший подарок: стена, расположенная сразу за рабочим столом хозяина кабинета была, сплошь, обвешана разного рода грамотами, манящими, изголодавшегося по полезной информации о собственной персоне, Алекса.

Он, торопливо подойдя поближе к стене, рывком отодвинул в сторону большое кожаное кресло на колесах, с, уже набившим оскомину, златогривым львом с буквами «AL» на спинке, и начал изучать содержание грамот.

В самом центре была помещена грамота от Министерства здравоохранения с золотым гербом вверху, на которой было написано:

«Выражается Благодарность президенту компании «ФармЛаб» А.И. Лаврову за неоценимый вклад в улучшение системы здравоохранения в стране и помощь в осуществлении плана по внедрению прогрессивных методик лечения разного рода заболеваний».

Рядом с ней ещё одна грамота гласила:

«Награждается лучший региональный представитель концерна «Intermed», компания «ФармЛаб» и её президент Александр Иванович Лавров. За многолетнюю и плодотворную работу по применению новейших технологий в области здравоохранения и фармакологии, разрабатываемых концерном «Intermed» и её дочерними компаниями».

И ещё одна:

«Почётной грамотой мецената от Администрации Губернатора награждается президент «ФармЛаб» А.И. Лавров за участие в программе безвозмездного оказания медицинской помощи нуждающимся гражданам и предоставление медикаментов и новейшего медицинского оборудования для нужд программы».

И множество других, похожих на эти, грамот, от представителей власти, от довольных поставщиков и партнеров, от благодарных представителей разного рода клиник и других медицинских учреждений практически полностью покрывали собой довольно внушительную стену.

Изучив каждую из этих грамот, по меньшей мере, три раза, Алекс с довольной улыбкой плюхнулся в отодвинутое мягкое кресло и, закинув ноги на стол, начал неторопливо рассуждать вслух:

– Значит, Александр Иванович Лавров. Вот как меня зовут. Я – президент компании «ФармЛаб», судя по всему, занимающейся какими-то работами, связанными со здравоохранением. Компания крупная, работающая по всей стране, иначе не было бы благодарностей уровня Минздрава. Довольно успешная, раз может себе позволить раздавать бесплатно дорогостоящее медицинское оборудование и медикаменты. Вот откуда такая роскошь у меня в доме.

При этих словах, он, как бы в подтверждение, ещё раз окинул взглядом убранство своего кабинета.

– Кроме того, – продолжал размышлять вслух Алекс, – я, по всей видимости, не такой уж и плохой человек, участвую в благотворительных программах, помогаю нуждающимся получить бесплатное лечение. Да и как специалист я, получается, довольно неплох, раз руковожу такой успешной компанией и получаю благодарности и награды от партнёров и поставщиков.

В этот момент взгляд его упал на, аккуратно сложенные, на краю его рабочего стола листы с логотипом «ФармЛаб» сверху. Он потянулся к самому верхнему из них, взял и начал читать, выхватывая из текста небольшие кусочки фраз:

– «Наша компания имеет огромный опыт…Крупнейшая филиальная сеть по всей стране… Лучшие поставщики, мировые лидеры… Лучшее оборудование  в наших лабораториях… Обширный комплекс предлагаемых услуг… Исследования крови; Биохимические показатели крови; Цитологические исследования; Иммунологические исследования; Бактериологические исследования; Генетические исследования; Тесты ДНК; Диагностика инфекционных заболеваний; Диагностика аллергических состояний и многое другое…»

Тут он, внезапно, прервал чтение, так как почувствовал, что в его мозгу появилось какое-то далёкое шевеление. Вдруг, появилось такое чувство, какое возникает, когда человек улавливает знакомый запах, накрепко связанный с определенным событием либо местом в его жизни, и, сразу же, в мозг поступает сигнал, вызывающий ощущение, словно вновь оказался в том самом месте или опять происходит что-то до боли знакомое.

Он снова откинулся на кресле, прикрыл глаза и постарался выбросить из головы все мысли, стараясь поймать за хвост то призрачное чувство, которое только что мелькнуло в голове.

Однако, прошла минута, за ней еще одна и еще несколько, но ничего не происходило. Проклятая память никак не хотела раскрывать двери и выпустить хоть малейшую крупицу надёжно скрываемых воспоминаний.

В отчаянии, Алекс вновь начал перечитывать содержимое, взятого со стола листка, надеясь на то, что неясные ощущения вновь дадут о себе знать.

И не ошибся.

Вновь, когда он дошел до перечня предлагаемых его компанией услуг, в голове что-то словно щёлкнуло, и по телу начали пробегать какие-то волны. Он опять прикрыл глаза. В голове начали вспышками мелькать какие-то образы: какие-то приборы и склянки; полки, наполненные разнообразными препаратами; ярко освещённое помещение, похожее на химическую или медицинскую лабораторию; его рука в белом халате, тянется к какому-то прибору и…

В этот момент, от, внезапно возникшей, невыносимо острой головной боли Алекс буквально завыл в голос и, схватившись ладонями за виски, поднялся с кресла и начал медленно, опираясь спиной о стену, двигаться к выходу. Однако, поняв, что добраться до двери сил ему наверняка не хватит, он повернулся и упал, на стоящий рядом, кожаный диван. И потерял сознание…

…Он слышал далёкий женский голос, повторяющий вперемешку со всхлипываниями: «Алекс, Алекс… Очнись, пожалуйста, любимый. Алекс, прошу тебя, скажи что-нибудь. О, Господи, что же это? Алекс, пожалуйста очнись…»

Громкие рыдания заставили его сделать над собой усилие и слегка приподнять веки. Он увидел, что лежит на полу, а над ним склонилось невероятно красивое лицо его жены. Из её прекрасных карих глаз лились слёзы. Вознамерившись, во что бы то ни стало, успокоить ту, которую любил больше жизни, он, с огромным трудом, слегка приподнялся и, прошептав: «Не плачь, милая. Мне уже лучше», погладил её по длинным чёрным волосам…

Очнулся он, от резко ударившего в нос запаха нашатырного спирта. Открыл глаза и увидел, что лежит на том же самом кожаном диване в своём кабинете, до которого он с таким трудом добрался. Сколько времени прошло, было неясно. Когда в голове немного прояснилось, он увидел, что, склонившись над ним и держа возле его носа кусочек ваты, стоял Антон, его личный водитель. Отшатнувшись от него, Алекс пробормотал:

– Г-где… где она? – язык заплетался, не желая слушаться хозяина.

– Кто где?

– М-моя жена.

Тут из-за спины водителя выглянуло лицо утренней горничной и, с нескрываемым волнением на лице, произнесло:

– Юлия Сергеевна ещё не вернулась, но я ей позвонила, когда нашла Вас здесь. Она, наверное, уже скоро будет.

Как раз, в этот момент дверь в кабинет резко распахнулась и, громко стуча высокими каблуками по кафельному полу, к дивану приблизилась Юля. Водитель с горничной поспешно отодвинулись от Алекса, давая жене возможность присесть возле него. Пристально вглядываясь встревоженными глазами в лицо Алекса, Юля взяла его руку в свои и спросила:

– Что случилось, Саша? Тебе плохо? Мне сказали, что ты лежишь без сознания.

Она крепко сжала его руку

– Боже, я так перепугалась. Я подумала, что опять повторилось то же самое, что произошло тогда на вечере. Я позвонила доктору Храпову, он обещал примчаться как можно скорее.

Вспомнив елейную улыбочку доктора, никак не сочетающуюся с его акульими глазами, Алекс взмолился:

– Пожалуйста, Юлечка. Только не этот хмырь. Мне уже лучше. Даже голова почти не болит. Прошу тебя, позвони и скажи ему, что я приеду к нему сам, чуть попозже. В понедельник, например.

– Саша, не веди себя как ребенок. Это может быть серьёзно. Ты только недавно пережил серьёзную операцию. Нужно, обязательно, проверить, в чём дело. Не дай Бог, опять повторится тот приступ. Я такого кошмара ещё раз не переживу.

Алекс накрыл свободной рукой руки жены, всё ещё сжимавшие его ладонь, и, легонько погладив её, успокаивающим тоном сказал:

– Пожалуйста, давай не сегодня. Я обещаю тебе, что, обязательно, проеду в клинику к нашему драгоценнейшему доктору и выясню, что со мной. Но послезавтра. Эти выходные я хочу провести с тобой и детьми и не хочу, чтобы ничьи мерзкие улыбочки не испортили моё общение с родными.

От этих слов нежное женское сердце растаяло. Юля одарила мужа очаровательной улыбкой и обещала, что отошлёт ненавистного врача, но только при условии, что при малейших признаках повторения болей, они, немедленно, поедут в клинику.

– Не могу понять, почему тебе так не нравится доктор Храпов. Он отличный специалист. Мне его рекомендовали, как одного из лучших в стране. Да и отношение он проявил к нам самое лучшее.

– Да я, ни в коем случае, не сомневаюсь, что он хороший специалист. И отношение ко мне, и вправду, было замечательное. – «Ещё бы, – добавил про себя, Алекс, – небось, отвалили ему за моё лечение кругленькую сумму». – Просто, когда он улыбается своей алчной улыбочкой, почему-то возникает такое чувство, что он своих непослушных пациентов на ужин поедает. Бррр… даже мурашки по коже, как вспомню.

От этого заявления Юля рассмеялась и встала с дивана, пообещав, что позаботится о том, чтобы доктор-людоед сегодня их не побеспокоил.

– Ну, тогда, полежи ещё немножко, приди в себя и можешь выходить к бассейну, – добавила она, стоя уже возле входа в кабинет. – А я соберу пока детей.

Так Алекс и поступил.

Отлежавшись еще с полчаса, он почувствовал себя вполне способным добраться до бассейна без посторонней помощи, если не заблудится, конечно. Воспользовавшись тем предлогом, что побаивается, как бы вновь не стало плохо, он попросил горничную, которою, как выяснилось, звали Вероника, сопроводить его до бассейна.

Задний двор дома представлял собой большой ухоженный сад, который надвое разделяла узенькая дорожка, ведущая к большому бассейну. Бассейнов, точнее, было три. Закрытый стеклянными стенами и крышей зимний, небольшой овальный с бурлящей водой, и огромный летний с зонтиками, шезлонгами и беседочкой возле него.

В беседке его уже ждали жена и дочь, а сыновья боролись на трамплине у бассейна, пытаясь столкнуть друг друга в воду.

Алекс поблагодарил Веронику за то, что проводила его, и повернулся, чтобы пройти к беседке, но услышал сзади её голос:

– Вы раньше никогда не говорили мне спасибо за мою работу. Это очень приятно.

Он, снова, повернулся к горничной и, слегка улыбнувшись, ответил:

– Ну, многие люди, оказавшиеся на волоске от смерти, пересматривают свои взгляды на жизнь.

– Это странно, – задумчиво, сказала Вероника, – но после того, как Вы вернулись, изменилось не только Ваше отношение к людям, даже Ваш голос кажется мне каким-то другим, не таким, каким я его помню. Раньше он был более низким, командным, а сейчас стал немного мягче, более добрым, что ли. Возможно, дело в самих словах, которые Вы произносите. Ведь, слова благодарности всегда мягче и добрее, чем распоряжения. В любом случае, желаю Вам и впредь оставаться таким, как сейчас, Александр Иванович, Вам так больше идёт. Приятного вечера.

– Спасибо, – пробормотал Алекс и, задумчиво, двинулся к беседке.

Юля встретила мужа с ласковой улыбкой на лице и, слегка похлопав по мягкому сиденью рядом с собой, пригласила присесть. Даже Аня в этот раз застенчиво ему улыбалась. Присев за стол, он увидел, что тот, как и прошлым вечером, был полон всяческих яств и разных благородных напитков. От такого изобилия желудок радостно заурчал, давая понять хозяину, что провалялся он без чувств не так уж и мало, раз уже успел, напрочь, позабыть сытный завтрак.

Тут прибежали мокрые сыновья и плюхнулись по обе стороны от сестры на плетёные стулья, но, заметив присутствие отца, сразу же распрямили спины и бросили в его сторону настороженные взгляды.

Алекс решил, что, наконец, наступил момент разговора «по душам» с семьёй.

– Дорогие мои, – обратился он к своим детям – возможно, вам вчера показалось немного необычным моё поведение. Может быть, я веду себя немного не так, как вы к этому привыкли, или говорю что-то не то. Я, честно говоря, этого не знаю. Дело в том, что, как вам, возможно, уже рассказала мама, одним из последствий перенесённой операции стало то, что у меня не совсем всё ладно с памятью. Если быть точнее, то с ней совсем всё не ладно. Я практически ничего не могу вспомнить. Вчера, когда вы меня встречали у входа, я чувствовал, будто вижу вас всех впервые.

Тут он сделал паузу, пытаясь понять по лицам детей, как они восприняли его заявление. Однако, они все сидели, молча, с серьёзными лицами, в ожидании продолжения. И он продолжил:

– Врачи обещали нам с мамой, что всё это временно и, что уже совсем скоро моя память восстановится и всё будет по-старому. Но, пока этого не произошло, я бы хотел попросить вас всех не обижаться на меня, если я, вдруг, буду вести себя как-то неестественно и постараться указать мне на мои ошибки. Ведь, в конце концов, кому как не вам, самым близким мне людям, направлять меня на истинный путь? Прошу вас, мои дорогие, помогите мне побыстрее вас всех вспомнить.

И он замолк, ожидая реакции.

Тишину нарушил тоненький голосок дочери:

– А мне ты таким нравишься больше, чем раньше, – сказала она и смущённо улыбнулась.

Алекс рассмеялся и увидел, как Юля с сыновьями тоже довольно улыбаются. Он поднялся с места, подошел к дочери, обнял её и, нежно поцеловав её в лобик, сказал:

– Спасибо, милая. Ты мне тоже очень нравишься. И ты не единственная, кто считает, что я стал лучше.

После этого, все как-то сразу раскрепостились и принялись поедать вкусную пищу, целиком заполнившую собой обширный стол беседки, попутно разговаривая и обмениваясь шутками.

Остаток дня и вечер прошёл в приятной и непринуждённой семейной атмосфере. Алекс, как и днём ранее, по большей части слушал окружающих, так как рассказывать ему было, особо, нечего. В этот вечер семейный разговор, в основном, состоял из разного рода весёлых историй, которые, в то или иное время, приключались с кем-нибудь из присутствовавших. К своему сожалению, Алекс не смог почерпнуть из этого разговора, практически, ничего, что могло помочь зацепиться за какие-либо воспоминания. Мозг упорно не хотел раскрывать свои потаённые глубины. Тем не менее, благодаря столь приятно проведённому времени, спать Алекс пошёл в очень приподнятом настроении и вовсе забыл про утренний приступ головной боли.

Невероятно страстный и затяжной поцелуй, которым одарила его жена, перед тем, как оставить его одного в комнате, тоже ничем не помог восстановлению памяти. Единственное, что смог вспомнить Алекс – это то, что он ещё довольно молодой и полный сил мужчина и очень хорошо умеет обращаться с женщиной, будучи с ней наедине в спальне. Однако, несмотря на то, что, в этот раз, ему удалось не вести себя как смущённый школьник, жестокая женщина сказала, что, дабы вновь не подвергать риску здоровье любимого мужа, вынуждена оставить его наедине с самим собой, пожелала спокойной ночи и выскользнула из спальни.

Алексу же оставалось, лёжа на кровати, гадать, как такая заботливая жена, переживающая за, не совсем здоровую, голову мужа, может со спокойной совестью после такого поцелуя бросить его, не задумываясь о здоровье остальных частей его тела.

Глава 5

Следующий день также был проведён в кругу семьи с максимальной для душевного равновесия и семейных отношений выгодой, но, к большому Алекса сожалению, без существенных продвижений в деле восстановления памяти. В течении нескольких часов Алекс с домочадцами рассматривали домашний архив фотографий, и жена с детьми к каждой из них давали краткое описание. Рассказывали о месте и времени съёмок, вспоминали какие-нибудь значительные события, случившиеся в ту пору. В общем, максимально старались насытить разнообразными подробностями обстоятельства, при которых эти фотографии были сделаны. Однако, всё это не давало того результата, на который так рассчитывал Алекс.

Временами, от какой-нибудь фотографии перед его взором возникали какие-то смутные картинки и образы, но всё это было настолько туманным и так скоро развеивалось, что он не успевал ухватиться хоть за какой-нибудь из, уплывающих в густой туман, образов.

Больше всего, душа Александра заволновалась, когда они рассматривали фотографии двухгодичной давности, когда ему удалось вырваться на неделю с работы и они поехали всей семьёй на море.

Когда он рассматривал фото, на которой он с сыновьями стоял на небольшой прогулочной яхте, пришвартованной к маленькому деревянному причалу, или ту, которая изображала его, держащего Аню на руках, стоя по щиколотки в морской пене, у него возникало невероятно сильное ощущение присутствия. Словно ещё мгновение, и он вновь окажется в этом, до боли знакомом, родном месте и вновь испытает, то всепоглощающее чувство радости и умиротворения, которое, как ему казалось, он испытывал в те моменты. На этих фотографиях он выглядел действительно счастливым. Ему подумалось, что именно поэтому, чувства, возникающие в душе при их рассмотрении, сильнее, так как там он был настоящим, самим собой. Не отрепетированный дежурный образ для очередной фотографии, а истинное лицо Александра Лаврова.

Он долго не выпускал из рук этих фотографий, пытаясь понять свои ощущения, но, когда, от чрезмерной натуги, виски начали ныть и появился риск повторения вчерашнего приступа нестерпимой головной боли, он, в конце концов, сдался, решив, что стоит придержать их при себе, вдруг, позже что-то ещё удастся вспомнить.

В понедельник Алекс, как и обещал супруге, покорно отправился на прием к «горячо любимому» доктору Храпову. После обстоятельного осмотра и подробного описания ощущений, возникающих в момент приступа головной боли, врач, со своей обычной улыбочкой, заверил пациента, что это вполне нормальное состояние, после перенесенной операции. Кратковременная память, всё ещё, не раскрылась и каждая попытка Алекса принудительно вывести на поверхность старые воспоминания вызывает отторжение со стороны головного мозга и приводит к возникновению головных болей.

– Я бы порекомендовал Вам, – продолжал доктор своё пояснение, – постараться не сильно давить на память, так сказать, довериться естественному ходу событий, который, я уверен, в конце концов, приведёт к полному восстановлению кратковременной памяти.

– То есть, Вы считаете, что мне нечего переживать?

– Да, я в этом, практически, не сомневаюсь. Вот, что меня несколько смущает, так это Ваш рассказ о Ваших снах и воспоминаниях, в которых присутствуют незнакомые женщина и девочка. Насколько я знаю, до того, как Вы женились на Юлии Сергеевне, другой семьи у Вас не было. Это конечно странно. Что об этом думает Ваша супруга?

– Она об этом пока не знает, – ответил Алекс смущённо.

Предыдущим вечером, когда Юля, вновь одарив его долгим и невыносимо мучительным поцелуем, повернулась, чтобы выйти из комнаты, Алекс, как бы в отместку за свои мучения, спросил у неё, не было ли у него другой семьи до знакомства с Юлей. Она удивлённо ответила, что никогда не слышала ни о чём таком, и начала, с пристрастием, расспрашивать его о том, почему у него, вдруг, возникла такая мысль.

В этот момент ему пришло в голову, что не исключено, что примерный семьянин и образцовый муж Александр Лавров, до того как превратиться в человека с таинственным прошлым, вполне мог иметь ещё одну семью «на стороне», о которой, естественно, законная супруга и не догадывается.

Дабы, ненароком, не разрушить, по крупицам воздвигаемую им последние два дня, семейную идиллию, Алекс быстро спохватился и выкрутился, сказав, что просто стало интересно, какова была его жизнь до того, как они познакомились.

От этих воспоминаний его оторвал голос Храпова.

– Оо! Понятно, понятно, – словно угадав, о чем думает Алекс, произнёс заботливый доктор, моментально сменив елейно-заискивающую улыбочку на хищный оскал, – от меня Ваша драгоценная супруга ничего не узнает. Обещаю.

– Я думаю, – продолжал доктор, – что Вам, для избавления от Ваших головных болей и поддержания общего состояния, стоит попринимать небольшой курс, нашего нового препарата. Он, как раз, применяется для ускорения процесса реабилитации после операций на голове.

– И что это за препарат?

– Отличное средство. Называется «Регенетрон», от всемирно известного производителя, компании «Intermed». Только недавно поступило в продажу. Но, конечно же, успешно прошло все необходимые клинические испытания. Все наши пациенты, которым мы прописывали это лекарство, восстанавливались гораздо быстрее и не выявили никаких побочных действий. Оно, конечно, стоит очень не дёшево, но, думаю, что для Вас это обстоятельство не будет таким уж значительным.

И доктор опять премило улыбнулся.

– Кажется, моя компания сотрудничает с «Intermed». По крайней мере, я видел в своём кабинете грамоту от них, – ответил на это Алекс.

– Ну, конечно же, – с чувством воскликнул врач, – такая крупная компания, как Ваша, не может не сотрудничать с мировым лидером в фармацевтике.

– Так вот, – продолжал он, – я Вам назначу небольшой курс препарата, всего на шесть недель. Думаю, за это время память полностью восстановится и перестанет болеть голова. Что скажете?

– Ну, – замялся Алекс, – раз Вы считаете, что это поможет, давайте попробуем Ваш «Мегатрон», или как его там?

– «Регенетрон» – поправил Алекса доктор и начал выписывать рецепт.

– Скажите, доктор, – осторожно начал Алекс, переходя к ещё одному чрезвычайно важному вопросу, который очень беспокоил его последние пару дней, – как долго мне, в смысле нам с женой, ну, Вы понимаете…эмм, нужно держать дистанцию?

При этом про себя он подумал, что если милый доктор сейчас вздумает показать ему свою мерзкую улыбочку, то он не сдержится и забьёт её обратно ему в глотку.

Как ни странно, врач, вопреки своему обыкновению, не стал скалиться, заслышав деликатный вопрос.

– Как только Вы начнете принимать «Регенетрон», необходимость в половом воздержании отпадёт, – серьезно ответил Храпов.

– Ну, в таком случае, два ноль в пользу «Регенетрона», – радостно воскликнул в ответ Алекс и поднялся со стула, – Давайте мне Ваш чудо-препарат, поеду домой лечиться.

В этот вечер, как только жена вернулась с работы, Алекс сообщил ей, что прошёл полное и мучительное медицинское обследование, получил заключение о том, что здоровью его ничего не угрожает и, что ему прописали препарат «Регенетрон», благодаря которому все его головные боли чудесным образом исчезнут.

– А ещё, – добавил он, хитро улыбнувшись, – что тоже очень немаловажно, теперь мы, смело можем пользоваться всеми, доступными для нормальной семейной жизни, опциями.

На это супруга ответила, что, возможно, сегодня ночью, если, конечно, он будет вести себя хорошо, она сможет задержаться чуть подольше, чем на один прощальный поцелуй.

И совсем не обманула.

После того, как дети, поужинав, попрощались с родителями и пожелали им спокойной ночи, Юля предложила мужу подняться в спальню и обещала вскоре к нему присоединиться.

Принимая вечернюю дозу лекарства, Алекс понадеялся, что Храпов его не обманул и чудо-препарат не даст Алексу потерять сознание или, что ещё хуже, умереть в столь ответственный момент.

Спустя минут десять в спальню вошла Юля, сбросила с себя халат, под которым обнаружилась невероятно соблазнительная, практически, полностью прозрачная, ночная сорочка и, обхватив руками мужа за шею, страстно прильнула к его губам…

Под утро, засыпая, Алекс подумал, что здорово, всё-таки, что у человека, помимо памяти, есть ещё и природные инстинкты, которые позволяют любящему мужу, лишённому поддержки в виде опыта многочисленных любовных побед, тем не менее, не посрамиться, исполняя свой супружеский долг.

Утром Алекс проснулся, едва за окном забрезжил рассвет. Настроение было великолепное. Впервые, с тех пор как он очнулся после операции в клинике, он уснул без головной боли, спал как убитый и не видел никаких снов. Ни тебе незнакомых женщин и детей, ни непонятных мест. Просто спал и наслаждался отдыхом разума и тела. Да и приятно проведённое время с потрясающей красоты женой не могло не сказаться на его хорошем настроении.

Алекс, осторожно, чтобы не разбудить спящую рядом Юлю, поднялся с кровати, накинул на себя халат и вышел на балкон, подышать свежим утренним воздухом. Балкон их спальни выходил на задний двор, открывая взору великолепный сад и бассейны, сразу за которыми располагались теннисный корт и баскетбольная площадка.

Несколько минуть понаслаждавшись утренней свежестью, дополненной нежным ароматом, исходящим от бесчисленного количества цветов, украшавших прекрасный сад, Алекс вернулся обратно в спальню, так как вспомнил, что ему необходимо принять утреннюю таблетку.

Запив таблетку чистой питьевой водой, он положил стакан на небольшой столик и уже собирался присоединиться к, всё ещё, крепко спящей жене, соблазнительно выставившей из под лёгкого покрывала обнажённую ногу, когда заметил, лежащий на том же столике, ноутбук.

Тут ему на ум пришла мысль о том, что неплохо было бы почитать отзывы о препарате, который он, столь поспешно, практически, не задумываясь о его влиянии на организм, начал принимать, что при его-то профессии было, мягко говоря, легкомысленно.

Бесшумно усевшись на мягкое кресло, он открыл компьютер и, набрав в программе-поисковике название лекарства, начал просматривать результаты поиска. В самом верху списка расположились несколько ссылок на официальный сайт самого «Регенетрона» и на сайт компании производителя «Intermed», дальше было несколько ссылок на разного рода медицинские издания, подробно описывающие свойства препарата и на статьи от известных представителей медицины, отзывающихся о «Регенетроне» и компании «Intermed». Но всё это было, не совсем то, что хотел найти Алекс. Его интересовало мнение простых обывателей. Людей, которым это лекарство было, так же как и ему, прописано для лечения. Наконец, через некоторое время он увидел ссылку на форум, на котором пользователи обсуждали разные медицинские препараты, в том числе и тот, что интересовал его.

Перейдя по ссылке, Алекс начал читать отзывы. Практически все они были положительными. Лишь несколько человек отметили, что после приёма лекарства чувствуют некоторую слабость в конечностях, а один даже жаловался на слабость половую, при этом, однако, дописал, что ему уже без малого 75 лет. Алекс, улыбнулся и, мельком глянув в сторону постели, подумал, что с такой супругой, как у него, даже семидесятипятилетнему старику побочный эффект принимаемого препарата был бы не страшен.

В основном все отзывающиеся писали, что им, как и в случае с самим Алексом, лекарство было прописано в качестве средства, ускоряющего период реабилитации после перенесённой операции на голове.

Довольный полученной информацией, Алекс собрался было уже выключить компьютер, как, вдруг, в правом нижнем углу монитора появилась иконка в виде запечатанного конвертика.

Кликнув на нее, Алекс прочитал:

– «Принимаешь «Регенетрон»?

– «Да» – набрал он на клавиатуре и кликнул на кнопку «Ответить».

Через несколько секунд вновь появился конвертик.

– «Давно?»

– «Нет. Только второй день».

– «Сны прекратились?»

Алекс нахмурил брови, удивлённый этим вопросом, и набрал ответ:

– «Да. Откуда знаешь про сны?»

– «Если хочешь знать, о чем они, немедленно прекрати прием лекарства».

– «Поясни».

Последовала продолжительная пауза, во время которой Алексу показалось, что неизвестный собеседник решил прекратить общение.

– «Не здесь, – вновь высветилось сообщение, – Нужно встретиться».

– «Да кто ты, вообще, такой? И при чем тут мои сны?» гневно набрал Алекс сообщение, уже подумывая о том, что это, наверняка, чья-то дурацкая шутка.

Однако, ответа он не дождался, так как в этот момент его шею обвили руки, бесшумно подкравшейся сзади жены, а губы, нежно прижавшиеся к уху, прошептали:

– Я подумываю сегодня прогулять свою работу и продолжить то, на чём мы с тобой ночью остановились. Если, конечно, ты не хочешь мне сказать, что это было всё, на что ты способен?

Такого вызова не принять уважающий себя мужчина был не в состоянии.

Он встал, легко поднял на руки полностью обнажённую жену и двинулся в сторону кровати. Из головы, вмиг, вылетели и лекарства, которые ему нужно было принимать, и неизвестные шутники с форума, и, даже, семидесятипятилетний дедушка, со своей половой дисфункцией.

Глава 6

Следующие три недели Алекс проводил, в основном, дома. Для начала он поставил себе задачу полностью если и не вспомнить, то, хотя бы, заучить всю информацию, связанную с его работой перед тем, как появиться в своём офисе, так как не хотел, чтобы его подчинённые имели возможность углядеть, хоть, малейшую некомпетентность в его действиях. Для этого он подолгу сидел в кабинете за рабочим компьютером, изучая все файлы, так или иначе, связанные с его профессиональной деятельностью.

Остальное время он посвящал общению с членами своей семьи, а так же прислугой, всё так же, стараясь выяснить побольше подробностей о своём прошлом, о своих предпочтениях и привычках.

Головные боли, к огромной Алекса радости, полностью прекратились. Прекратились так же и загадочные сны. Алекс был склонен думать, что немалое влияние на это оказало то, что он, несмотря на предупреждение таинственных шутников, продолжал принимать «Регенетрон». При этом, абсолютно никаких побочных действий он не наблюдал. Ни слабости в конечностях, ни, тем более, половой слабости.

Первые пару дней он всё планировал выяснить, кто же, всё-таки, решил над ним подшутить на форуме, однако, ни при втором посещении форума, ни при нескольких последующих посещениях таинственный конвертик в углу так и не появился. А обратного адреса отправителя он обнаружить не смог. Это, окончательно, привело Алекса к выводу, что то была чья-то шутка, которая, по всей видимости, наскучила и самому шутнику. В конце концов, он посчитал, что всё это не стоит ни его внимания, ни потраченного времени и окончательно позабыл о произошедшем.

Память постепенно возвращалась к Алексу, иногда, неожиданно, подбрасывая какие-нибудь факты из его жизни, о которых начинали рассказывать его домочадцы, а он заканчивал рассказ самостоятельно.

В целом, он был весьма доволен тем, как развиваются события, наслаждаясь неспешной жизнью богатого, здорового молодого человека, успешного бизнесмена, любящего мужа и отца.

Спустя немногим больше месяца, с тех пор, как он вернулся домой, жена заявила Александру, что они вдвоём приглашены на благотворительный вечер к губернатору. От этой новости Алекс слегка разволновался, так как считал, что ещё не совсем готов к тому, чтобы выйти в общество, да ещё и такое не простое.

Однако, Юля успокоила его, сказав, что знакомых там, на приёме, будет не так уж и много, их она обещала взять на себя, а с незнакомыми людьми поможет справиться его природное обаяние и незаурядный ум.

Следующим вечером Алекс, после долгого исследования содержимого внушительной гардеробной комнаты, выбрал из огромного разнообразия довольно простой, но элегантный костюм от «Brioni» тёмно-синего цвета, и быстро в него облачился. Собравшись духом и, глянув напоследок на своё отражение в зеркале, коим он остался чрезвычайно доволен, Алекс спустился в холл, ожидая, когда супруга покончит со своим туалетом. Через несколько минут ожидания, Юля, наконец, присоединилась к мужу, который при виде её поднялся с места, не отрывая от неё своего восхищённого взгляда.

Юля, как обычно, выглядела сногсшибательно. Она надела легкое вечернее платье цвета шампанского, длиною доходившее до щиколоток и идеально облегающее точёную фигуру. Шею украшало элегантное ожерелье с россыпью бриллиантов, расходившихся в стороны от, расположенного по центру большого светло-голубого сапфира, который уютно расположился в соблазнительной ложбинке между грудей, открытой всем взорам, благодаря очень глубокому вырезу на платье, опустившемуся ниже пупа. Руку жены украшал, такой же формы браслет, с точно таким же сапфиром посередине, а в ушах сверкали камни чуть меньшего размера, но, без сомнений, из той же коллекции. Цвет сапфиров удивительно точно повторял небесно-голубой цвет её обворожительных глаз.

Улыбаясь мужу своей ослепительной улыбкой, Юля, грациозно, спустилась по лестнице и, повернувшись к нему спиной, стала отдавать распоряжения горничной.

Тут Алекс, и без того, остолбеневший от такого откровенного наряда, обнаружил, что сзади ткани, покрывавшей тело жены, было ещё меньше. Вырез на спине был настолько глубоким, что взору открывался краешек еще одной соблазнительной ложбинки, расположенной чуть ниже спины.

– Теперь, мне переживать, в принципе, не о чем, – едва оправившись от такого видения, промолвил Алекс, думая о том, что такое платье никак не может держаться на теле человека, если не прибегать к помощи какого-нибудь клея.

– Почему? – спросила его, удивлённая этим заявлениям, жена.

– Потому, что рядом с тобой меня там, вообще, никто не заметит, даже если я туда полностью голый заявлюсь.

– На это и был расчёт, – лукаво улыбнувшись, ответила Юля, взяла, всё ещё слегка ошарашенного, мужа под руку и направилась к выходу.

Вечер, как и обещала жена, прошёл довольно успешно, без каких-либо происшествий, связанных с Алекса «лёгкой забывчивостью». Как и ожидалось, практически, всё внимание окружающих, завистливо-ненавидящее со стороны женщин и, откровенно, обожающее со стороны мужчин, было приковано к персоне супруги, от чего Алексу удалось обратить на себя минимум взоров. Лишь, несколько человек, после детального изучения Юли, одаривали его мимолётным взглядом, как бы оценивая, достоин ли он сопровождать столь восхитительную нимфу.

Хозяин вечера, довольно тучный мужчина, с овальным лицом и короткими, под ёжика, тёмными с проседью волосами, лично удостоил гостей приветствием, которое, по какой-то причине, показалось Алексу, весьма, прохладным.

Губернатор, всего лишь, выразил благодарность за то, что почтили своим присутствием, восхитился роскошным платьем гостьи, при этом уставившись, в основном, в одну конкретную часть платья, едва прикрывавшую её пышную грудь, и, пожелав приятного вечера, удалился.

Благодаря, большому скоплению народа, и довольно шумной обстановке, те немногочисленные знакомые, о появлении поблизости которых, заранее предупреждала Юля, всего лишь, обменивались приветственными фразами и растворялись в толпе, не принуждая Алекса мучительно напрягать мозг, в попытках выудить какую-нибудь информацию об этих персонажах.

Тех немногих, которые задерживались на дольше, чем для обмена приветствиями, без малейшего труда отвлекала на себя Юля, давая мужу возможность просто стоять и слушать беседу, лично в ней не участвуя, либо, вовсе, отвернуться и, молча, изучать окружающих людей и обстановку.

Вечер уже близился к концу, когда к, изрядно заскучавшему Александру, подошёл представительный мужчина в чёрном строгом костюме и, слегка улыбнувшись, обратился к нему, с едва различимым акцентом:

– Добрый вечер! Господин Лавров, если я не ошибаюсь?

– Да, – подтвердил Алекс, прикинув в голове, что знакомый человек не стал бы спрашивать, он ли это. Исходя из этого соображения, причин опасаться необходимости поиска общих воспоминаний у него не было, поэтому он не стал отвлекать супругу, мило беседовавшую с пятью, окружившими её, мужчинами.

– Я, Томас Миллер, – представился незнакомец, – новый глава представительства корпорации «Intermed» в Вашей стране.

– Рад знакомству, господин Миллер, – ответил Алекс, пожимая его руку.

Глава представительства «Intermed» оказался приятным на вид молодым человеком в очках с золотой оправой, лет тридцати, с, довольно, привлекательным лицом и крепким телосложением, ростом лишь на пару сантиметров уступавшим Алексу.

«Интересно, куда подевался старый глава представительства?» – подумал про себя Алекс, вслух же вежливо добавил:

– Всегда рад общению с представителями «Intermed». Мы давно и очень успешно сотрудничаем с Вашей компанией и, я надеюсь, что наше плодотворное сотрудничество будет продолжаться и впредь.

Исходя из той информации, которую Алекс успел изучить в своем рабочем компьютере, международная корпорация «Intermed», специализировавшаяся на производстве различных медицинских препаратов и медицинского оборудования, являлась мировым лидером в этой области и была крупнейшим иностранным торговым партнёром его компании.

Миллер снова улыбнулся и сказал:

– Я нисколько не сомневаюсь, что наши деловые отношения будут и дальше развиваться в положительном ключе. Мой предшественник рекомендовал мне Вас, как исключительно грамотного специалиста и довольно амбициозного человека, умеющего быть настоящим лидером для тех, кто следует за ним. Поэтому, мне очень хотелось с Вами познакомиться.

– Я, всего лишь, месяц как возглавил представительство, и знакомство с нашими главными партнерами было моей приоритетной задачей на первые дни моего пребывания здесь, – продолжал беседу Миллер, – Однако, мне стало известно, что Вы недавно были госпитализированы и пережили какую-то операцию. Надеюсь что, сейчас Вы находитесь в полном здравии.

– О, да. Спасибо. Я уже совершенно здоров. Мне очень приятно, что в Вашей компании сложилось такое высокое мнение обо мне. Буду стараться ему соответствовать.

– Кстати, – добавил Алекс, улыбнувшись, – моя скорая поправка стала возможной, в том числе, и благодаря Вашему препарату «Регенетрон».

– О, Вы его принимаете? – спросил радостно Миллер. – Это наша новейшая разработка. Я уверен, что за этим препаратом будущее. Хорошо, что Вы, как говорится, на собственной шкуре, испытали лекарство, и поняли, насколько оно эффективно. Я, кстати, надеюсь, что в очень скором времени мы с Вашей компанией подпишем контракт на эксклюзивную дистрибуцию этого препарата в Вашей стране.

– Вы хотите, чтобы мы были эксклюзивными дистрибьюторами «Регенетрона?» – искренне удивился Алекс в том числе и потому, что никакой информации, касающейся подобных переговоров его компании с «Intermed», он в своём компьютере не находил.

– Да. Генеральный менеджер нашей корпорации поручил мне подыскать наиболее достойного партнёра и заключить контракт на эксклюзивное представительство. Видите ли, препарат новый, с, абсолютно, не имеющей аналогов, формулой. И, в целях наиболее эффективного продвижения его на рынке и во избежание появления подделок, нами было принято решение, ограничить круг дистрибьюторов одним, самым достойным, для каждой страны. Я изучил Ваш рынок и выяснил, что Ваша компания представляет собой самого надёжного нашего партнёра и является кандидатом номер один для подписания эксклюзивного контракта.

– Ну, что ж. Рад оказанному доверию.

– Единственная загвоздка, – поглядев по сторонам и слегка понизив голос, продолжал Миллер, – это Ваш драгоценный губернатор. Как Вам известно, его племяннику принадлежит очень крупная аптечная сеть и завод по производству медицинских препаратов. Его представители уже выходили на нас, так сказать, «предлагая» разместить производство «Регенетрона» на их заводе. Кроме того, им, каким-то образом, стало известно, что мы подыскиваем для его распространения эксклюзивного партнёра, хотя эта информация, пока что, не выходила за пределы кабинетов высшего руководства нашей компании. Они нам намекнули, что заключение контракта с их представительством – это самый эффективный и, самое главное, безопасный путь для дальнейшего расширения нашего присутствия на Вашем рынке.

«Вот оно что, – подумал про себя Алекс, – вот почему добрый чиновник – толстопуз с таким «радушием» встретил нас с Юлей».

Между тем, собеседник всё так же тихо продолжал:

– Но господин губернатор немного не учёл, что мы с ним находимся в разных весовых категориях. У нас слишком мощная организация, чтобы позволить обычному руководителю региона, хоть и столь влиятельному, вставлять нам палки в колёса. Мой руководитель дал мне понять, что после недавних переговоров с членами Вашего правительства, так сказать, курирующими наши интересы, было принято решение о том, что заслуженный деятель уже достаточно послужил стране, и настало время передать руководство регионом кому-нибудь более молодому и разделяющему наши взгляды. В скором времени это решение будет доведено до самого губернатора и официально опубликовано.

– Мало того, – выдержав небольшую паузу, как бы давая осознать сказанное собеседнику, продолжал Миллер, – моему шефу было сказано, что кандидатура будущего губернатора, вполне, может быть предложена и нашей компанией. Единственное условие, чтобы кандидат был публичной личностью, известной в регионе, эффективным руководителем и не имел криминального прошлого. В этой связи, для меня приоритетность нашего с Вами знакомства выросла вдвойне.

Алекс удивлённо приподнял брови, не совсем понимая, какое имеет отношение смещение с занимаемой должности губернатора к тому, что Миллеру стало так необходимо личное с ним знакомство.

– Я подумал, что в качестве замены действующему губернатору очень логично было бы предложить Вас.

– Меня? – воскликнул ошеломленный Алекс.

Словно почуяв, что кто-то тут, ненароком, начал примерять свою филейную часть к его рабочему креслу, мимо говоривших проплыл тучный, пока ещё, хозяин региона, и обжёг их откровенно ненавидящим взглядом.

Миллер, молча, улыбнулся губернатору и легонько кивнул в ответ.

– Будьте благоразумны, Александр Иванович, – промолвил он, убедившись, что губернатор отдалился на достаточное расстояние. – Не стоит почтенному чиновнику слишком рано давать поводов для переживаний. Ваша кандидатура показалась нам оптимальной. Вы, молодой, перспективный, очень умный и деятельный человек, разделяющий наши взгляды на развитие нашего общего бизнеса не только в регионе, но и, в целом, в стране. Опять же, как я уже говорил ранее, мой предшественник, который теперь занимает должность в совете директоров корпорации и имеет большое влияние на её глобальную политику, очень высокого о Вас мнения.

– Я…эммм…да. Спасибо, – промямлил Алекс, всё ещё переваривающий услышанное, – нооо… я даже никакого представления не имею о работе губернатора… Ну, в смысле, я, конечно же, понимаю чем должен губернатор заниматься, но справлюсь ли я с этой задачей, вот в чём вопрос.

– Я не буду Вас, ни в коем случае, торопить, – успокаивающим тоном ответил Миллер, – предлагаю на следующей неделе организовать нашу встречу, касающуюся эксклюзивного представительства. После того, как условия контракта будут изучены и мы, я надеюсь, его успешно подпишем, у нас появится время, чтобы подумать о том, что делать с губернаторским креслом. Вы, как раз, к тому времени сможете хорошенько всё обдумать и принять правильное решение. Что скажете?

– Отлично, – наконец, пришёл в себя Алекс, – думаю, что к тому времени я, однозначно, буду готов принять правильное решение. Ещё раз благодарю Вас за оказанное доверие и очень рад был с Вами познакомиться.

– Взаимно, господин Лавров. До скорой встречи, – добавил Миллер и протянул руку для пожатия.

Алекс улыбнулся и, пожав, на прощание, руку новому знакомому направился на поиски жены, надеясь на то, что у присутствующих на вечере мужчин первобытные инстинкты ещё не успели возобладать над разумом и Юля, всё ещё, в целости и сохранности.

Оказалось, что спутницы, досаждавших Юле своим вниманием, мужчин, потеряв терпение от наглого и бестактного поведения своих мужей и спутников, под разными предлогами избавили их от компании «полуголой вертихвостки», и Юля, оставшись в полном одиночестве, сидела и ожидала, когда её благоверный окончит свою беседу с господином Миллером.

Как выяснилось, помимо того, что она успела максимально насытить сексуальные фантазии мужской половины вечеринки на ближайшие пару недель, так ещё и не забыла про основную тематику сегодняшнего вечера и внесла, довольно, внушительную сумму в благотворительный фонд губернатора.

Так что, изрядно, облегчив душу и свой банковский счет супруги Лавровы, смогли, с чувством выполненного долга, покинуть замечательную публику.

По дороге домой, Алекс поделился с Юлей предложением Миллера и компании относительно должности губернатора. На это супруга лишь лаконично заметила, что ей, для достойного исполнения роли первый леди в регионе, придётся пересмотреть некоторые детали своего гардероба.

Глава 7

По прибытии домой, Алекс, всё ещё, находящийся в легком возбуждении от осознания, открывающихся перед ним, карьерных перспектив, никак не мог заставить себя улечься спать. Поэтому, пожелав супруге спокойной ночи, сказал ей, что хочет, немного, прогуляться в саду и обдумать предложение господина Миллера на свежем воздухе.

Он вышел на задний двор и начал медленно прохаживаться по нешироким тропинкам, проложенным сквозь высокие, ухоженные кусты, сплошь, усеянные невероятно яркими цветами.

Ночь была восхитительной. Почти, полная луна ярко освещала, и без того, освещаемые небольшими фонарями, тропиночки, создавая ощущение, словно он прогуливался по каким-то сказочным улочкам. Жара спала, и лёгкий ветерок приятно обдувал кожу.

Алекс, прогуливаясь туда и обратно по замечательному саду, раз за разом прокручивал в уме детали беседы с Миллером, пытаясь уяснить для себя всю значимость, поступивших от него предложений.

С одной стороны, ему, без сомнений, было, чрезвычайно, лестно осознавать, что в таком, ещё, довольно молодом возрасте он может, в ближайшее время, стать главой одного из крупнейших и наиболее экономически развитых регионов в стране. Мало того, при удачном стечении обстоятельств, и дальнейшем продуктивном сотрудничестве с такой мощной организацией, как «Intermed», ему, вообще, открывались перспективы головокружительного взлёта по политической карьерной лестнице. От этой мысли низменное чувство собственной значимости и здоровое честолюбие, буквально, подталкивали Алекса, тут же, связаться с Миллером и принять предложение.

Однако, с другой стороны, какой-то надоедливый внутренний голос, нашёптывал ему, что стоило только замаячить на горизонте какому-то новому вызову, новым перспективам, как, сразу же, начала проявляться истинная сущность Александра Лаврова. Что, скрупулёзно выстраиваемые последние несколько недель отношения со своими домочадцами, вновь будут принесены в жертву, ради новой высшей цели.

«А разве не ради такой же очередной сумасшедшей перспективы или очередного важного дела ты ранее довел до того, что твои собственные дети, практически, забыли, что такое настоящая отцовская любовь?», – настойчиво спрашивал Алекса неугомонный внутренний голос.

Кроме того, по какой-то неведомой причине, Алекса ещё с самого начала благотворительного вечера, не оставляло чувство, что он попал не в свою тарелку. Он никак не мог понять, в чем суть этого ощущения, но весь вечер, находясь, среди всех этих людей, и, даже, во время увлекательной беседы с господином Миллером, непременно чувствовал, что он находится не там, где должен быть. И дело было, даже, не в том, что воспоминания его никак не хотели оживать. Он, почему-то был уверен, что в этом обществе он чужой.

«Ах, если бы сейчас всё вспомнить, – сокрушённо, подумал Алекс, – насколько проще было бы, наверное, принять правильное решение»

Разрываемый противоречивыми чувствами, он присел на ближайшую скамейку, так как ощутил, что, вновь, начала появляться, уже почти забытая, головная боль. Тут же, он вспомнил, что, будучи, чрезмерно возбуждённым от полученного предложения, он совсем позабыл принять вечернюю дозу препарата.

Он хотел было подняться, чтобы пойти домой и выпить лекарство, как услышал, что в кармане раздался звук, говорящий о том, что ему на смартфон поступило новое сообщение.

Удивлённый тем, что в столь поздний час мог получить от кого-то сообщение, Алекс достал из кармана смартфон и обнаружил, что оно поступило с неопределённого номера.

Он открыл его и прочитал:

«Продолжаешь принимать препарат?»

Вначале, ему подумалось, что это сердобольный доктор Храпов решил, на ночь глядя, справиться о здоровье любимого пациента. Однако, номер телефона доктора был сохранен в книге контактов, а сообщение поступило с совершенно незнакомого номера. Да и не характерно было для вечно лебезящего доктора столь фамильярное обращение, без единого слова приветствия и в столь поздний час.

Тут он вспомнил о шутниках с форума и решил, что, скорее всего, это снова их проделки.

«Кто Вы и что Вам от меня нужно? Я не собираюсь играть в Ваши дурацкие игры», – написал он ответное сообщение.

«Никаких игр. Всё очень серьёзно. Даже не представляешь насколько всё для тебя серьёзно», – пришёл через несколько мгновений ответ.

«Больше не видишь их во сне?» – поступил следом новый вопрос.

«Кого, их?»

«Тех, кого любишь. Женщину и ребенка».

Прочитав, последнее сообщение Алекс на несколько мгновений остолбенел, не понимая, откуда им может быть известно о его снах.

«Храпов Вам рассказал о моих снах?» – спросил Алекс, вспомнив, что ненавистный доктор был единственным человеком, с кем он поделился своим секретом.

«Нет. Я знаю о твоих снах гораздо больше, чем ты думаешь. Потому, что это, вовсе, не сны а твои истинные воспоминания. Если не перестанешь принимать препарат, забудешь всё самое важное в своей жизни».

«Что за бред? Какие воспоминания?»

«Если тебе интересно узнать подробности, давай завтра встретимся. Я расскажу тебе всё, что знаю, а ты сам решишь, бред это или нет».

Алекс колебался.

«Откуда мне знать, что это не ловушка какая-нибудь? – спросил он, немного подумав, – Вдруг Вы решили устроить моё похищение, чтобы потом получить выкуп или ещё что-нибудь в этом духе?»

«Если бы мы хотели тебя похитить, то гораздо удобнее было бы сделать это из того места, где ты прямо сейчас находишься».

Тут Алекс про себя отметил, что впервые, с начала этого странного диалога, собеседник написал слово «Мы». Значит он, всё-таки, действует не один. И что означает «место, где ты прямо сейчас находишься»?

«Они, что следят за мной? – вдруг, подумал Алекс, – но это невозможно. Дом надежно охраняется, вокруг расставлены камеры видеонаблюдения».

Хотя, следовало признать, что, при достаточно серьёзном уровне навыков наблюдающих, твои собственные камеры могут превратиться в их орудие слежки за тобой. Да и сотрудников своей охраны он не помнил вовсе. Любой из них мог, вполне, оказаться человеком, шпионящим за ним.

От этих размышлений его оторвало очередное сообщение, поступившее на телефон:

«Чтобы рассеять твои сомнения, предлагаю встретиться в людном месте. Например в центральном парке, возле фонтана. Часа в два, когда там собирается много народу. Не думаешь же ты, что при таком скоплении людей тебя могут похитить? Можешь даже прихватить с собой, для большей уверенности, какое-нибудь оружие. Я, вовсе, не против».

«Ну ладно, я согласен». – наконец, ещё немного подумав, ответил Алекс.

«Но как я Вас узнаю?», отправил он следом ещё одно сообщение.

«Предоставь это мне. Главное никому не говори о нашей встрече и приходи один. И перестань принимать эту гадость. Потом спасибо скажешь».

«ОК. Завтра в два часа возле фонтана в центральном парке. Я приеду». – написал Алекс последнее сообщение, а затем встал со скамьи и направился к себе в спальню.

Вечернюю дозу «Регенетрона» он решил, всё таки, не принимать, тем более, что голова его, практически, не болела. Он быстро разделся и, аккуратно, чтобы не разбудить жену, улёгся спать.

В эту ночь ему снились очень странные сны: вначале, снилось, что губернатор, сидя за своим столом, играет в карты с Томасом Миллером, а в качестве фишек у них выступают таблетки «Регенетрона», раскрашенные в разные цвета. На спинках всех, находившихся в кабинете губернатора, стульев, в том числе и на стуле самого губернатора, были видны вышитые вензеля со златогривыми львами и золотыми буквами «AL» на груди.

После этого, снилось, что он сам стоит на берегу моря, а рядом с ним бегает его дочь Аня с большим Ротвейлером на поводке. Внезапно, черты лица Ани изменились, вместо золотистых локонов голову покрывали длинные чёрные волосы, а глаза поменяли цвет с небесно-голубых на бирюзовый. И он увидел, что это уже, вовсе, не Аня, а другая девочка. Лиза, вспомнил он её имя. А вместо большой собаки на поводке у Лизы сидел на четвереньках доктор Храпов, высунув, на собачий манер, язык и, за неимением хвоста, виляя задницей.

Вдруг, доктор-пёс резко дернулся в сторону Алекса и начал облизывать его руку. Алекс, с отвращением отдернул руку и, внезапно, очутился в центральном парке.

Он стоял возле большого фонтана, в центре которого на высоком постаменте стояла точно такая же, как у него дома статуя обнажённой женщины с крыльями. Удивившись тому, что здесь установили эту статую, Алекс повернулся к ней спиной и начал высматривать в толпе людей кого-то, кто должен был к нему подойти. Он, отчаянно старался припомнить, кого же именно ему нужно здесь ждать, но никак не получалось.

Неожиданно, он ощутил, как сзади что-то влажное коснулось его плеча. Резко обернувшись, он, с ужасом, увидел, что статуя ожила и стоит в нескольких сантиметрах от него, по колено в воде, протягивая к нему руку.

Лицо статуи стало лицом живого человека. Лицом, женщины, которую он так часто видел в своих снах.

«Мария», вспомнилось ему ещё одно забытое имя.

Он, осторожно, приблизился к ней, а она, нежно, погладив мраморной рукой его щёку, произнесла:

«Почему ты хочешь забыть меня, любовь моя?»

«Я…я не хочу, я не забыл», – пролепетал он в ответ и увидел, как по щекам Марии потекли слёзы.

«Это всё они, – сказала она, вдруг, громко и лицо её приняло жёсткое выражение, – они заставили тебя забыть меня»

«Ты слышишь? ОНИ ЗАСТАВИЛИ ТЕБЯ ЗАБЫТЬ НАС!», – голос её сорвался на крик.

Алекс открыл глаза и увидел, что солнце за окном уже довольно высоко, от чего он заключил, что уже далеко не раннее утро. Ощущение было такое, словно он, и вовсе, не ложился спать. Видимо, странные сны не позволили его телу восполнить, утраченные за вчерашний день, силы. Да и голова гудела, напоминая о том, что уже больше суток он не принимал чудо-лекарство. Но он твёрдо решил, что пока не встретится с загадочным незнакомцем и не выяснит всё, чем тот хотел с ним поделиться, ни в коем случае, не выпьет, ни одной таблетки. Даже если голова будет раскалываться на части от боли.

Спустившись в столовую, он узнал от горничной Вероники, что Юля с детьми отправилась в ближайший торговый центр на шопинг.

«Наверное, уже решила приглядеть себе пару – тройку, подобающих супруге губернатора, нарядов», – с ухмылкой подумал Алекс, радуясь тому, что необходимость пояснять причину своего предстоящего тайного отбытия из дома отпала сама собой.

Увидев, что золотые, с ангелочками, каминные часы показывают полдень, он быстро перекусил и начал собираться на свидание с незнакомцем.

Перед уходом из дома, Алекс, на всякий случай, прихватил из сейфа пистолет и дополнительный магазин с патронами, хотя не имел никакого понятия о том, умеет ли он, вообще, стрелять.

Заткнув за пояс пистолет и, кое-как, прикрыв лёгким льняным пиджаком, довольно неуместным в этот жаркий летний день, он вышел из дома и направился в сторону гаража.

Подходя к гаражу, Алекс, вдруг, вспомнил, что, мало того, что он не представляет, как добраться до центрального парка, так ещё и, вовсе, не уверен, что знает, как управлять автомобилем.

Положение спас, появившийся из соседнего с гаражом помещения для прислуги, водитель Антон, со словами:

– Добрый день, шеф!

Пожав протянутую Алексом для приветствия руку, он открыл заднюю дверь автомобиля и встал рядом, в ожидании пока, «Шеф» займёт своё место. Видимо, он ни сколько не сомневался в том, что Алекс, обязательно, воспользуется его услугами.

Алекс рассудил, что, оставив водителя в, припаркованной возле парка, машине, он не нарушит договорённости с таинственным «Мистером Х», да и наличие коренастого Антона поблизости, внушало чувство большей безопасности. В случае чего, можно было бы как-нибудь дать тому понять, что он в опасности.

Пока ехали к парку, Алекс проинструктировал водителя о том, что ему предстоит кое-какая секретная встреча, на которой не всё может пойти гладко. В связи с этим, водителю надлежало оставаться в машине и быть наготове. Если что-то пойдёт не так, Алекс должен был отправить Антону сообщение на телефон, а тот сразу должен был броситься на подмогу.

Через полчаса прибыли на место и Алекс, как и было уговорено, оставил водителя ждать сигнала в машине, сам же направился к большому фонтану, заведомо поинтересовавшись у Антона, как его найти.

Добрался он до фонтана быстро, ни разу не заблудившись. Как он и ожидал, никаких женских крылатых статуй, тем более с человеческим лицом, в центре фонтана не было.

А было там небольшое кафе с уютными маленькими столиками и небольшими креслами, которые были расположены, буквально, в нескольких шагах от фонтана. Он выбрал столик, с которого был виден, практически, весь периметр фонтана. Убедившись, что с этого места он не пропустит ни одного человека, ожидающего возле фонтана, он уселся на удобное кресло и начал изучать всех, кто был в пределах видимости. Никого подозрительного, например, в черной маске на лице или в длинном плаще, с глубоко надвинутой на глаза, широкополой шляпой, он там не заметил.

Неожиданно, в соседнее кресло плюхнулась какая-то незнакомая молодая особа в легкой майке и рваных джинсовых шортах и протянула ему бутылку газировки.

– Угощайся, – сказала она весело. Она была довольно миловидна, с короткими темными волосами и карими глазами. Хрупкой, однако, её нельзя было назвать. Её слегка широковатые, для представительницы слабого пола, плечи и жилистые, без единого грамма жира, руки, говорили о том, что регулярные физические  нагрузки для неё, вовсе, не диковина.

– Простите, я тут кое-кого ожидаю, – смущённо начал Алекс, пытаясь подобрать наименее обидный для нежданной гостьи способ от неё избавиться.

– Да расслабься ты. «Кое-кто» уже тут – ответила девушка.

– Не понял, – удивлённо уставился на неё Алекс.

– Ты, наверное, думал, что у тебя тут произойдет встреча с каким-нибудь мужчиной?

Дождавшись неуверенного кивка Алекса, девушка продолжила:

– Интересно, почему все мужики считают, что если переписка с незнакомым человеком не содержит никакого флирта, то собеседником, непременно, должен быть мужчина?

– Так это я с Вами переписывался? – всё ещё, не совсем веря, спросил Алекс.

– Ну а с кем же ещё? На кой мне подсаживаться к тебе, если у меня нет к тебе никакого дела? Нет, ну ты, конечно, красавчик, но не думаешь же ты, что настолько неотразим, что не успел ты тут заявиться, как тебя, сразу же, начинают клеить женщины?

Алекс не стал говорить незнакомке, что именно так он и подумал, а лишь слегка улыбнулся ей в ответ.

– Ладно, давай к делу, – продолжала незнакомка, – кстати, меня зовут Виктория. Ты бросил принимать «Регенетрон»?

Алекс уже собирался ей ответить, что пропустил целых две дозы, как, краешком глаза, заметил какое-то движение за её спиной. Немного приподняв голову, он заметил, что к Виктории со стороны спины быстрыми шагами приближается его водитель. В руке его что-то блеснуло, и Алекс, поняв, что сейчас его собеседнице будет преподнесён очень неожиданный сюрприз, успел лишь вскрикнуть:

– Антон, стой!

Этого, однако, оказалось достаточно для Виктории, чтобы она, мгновенно оглянувшись, резко оттолкнулась ногами от стола и, перекувырнувшись через спинку стула, выбила ногой из руки Антона большой кинжал. Стремительно, вскочив на ноги, она двумя быстрыми и, судя по всему, довольно, сильными ударами справа и слева, вначале, вывела водителя из равновесия, а потом, схватив его двумя руками за волосы, подпрыгнула и, оттолкнувшись от парапета фонтана, нанесла сокрушительный удар коленом в висок. От чего тот отлетел на соседний столик и, перевернув его, остался, недвижимо, лежать на земле.

В этот самый миг, прозвучал громкий хлопок и, стоявший с ошеломленным видом, в двух шагах от Виктории официант, упал на землю, схватившись за бок.

«Кто-то стреляет», догадался Алекс, и, недолго думая, вскочил со стула и прыгнул на Викторию, от чего они, кубарем, покатились к фонтану. От резкого удара о мраморную ступеньку из Алекса вышибло дух, и сознание его, на несколько мгновений, затуманилось.

Придя в себя, он увидел, что невероятная девушка, в отличие от проявившего героизм Алекса, не теряла времени даром. Она, сидя на корточках, и, время от времени, чуть выглядывая из за фонтана, отстреливалась от неизвестного стрелка, орудуя тем самым пистолетом, который взял с собой Алекс.

– Я же говорила, приходи один, – прошипела, гневно, сквозь стиснутые зубы Виктория.

– Я не знаю, кто это, – начал было оправдываться Алекс, однако она прервала его, сказав, что патроны заканчиваются.

Он достал из кармана запасной магазин с патронами и, молча, протянул ей.

– Значит так, – присев и прислонившись спиной к парапету фонтана, сказала новая знакомая, – стрелок один. Нужно, что-то решать, пока сюда не нагрянули его дружки или полиция. Нужно его как-то отвлечь. Я уверена, что у него есть приказ твою жизнь сохранить, во что бы то ни стало. На этом можно сыграть.

– Откуда такая уверенность? – с сомнением спросил Алекс.

– Это я тебе позже расскажу. В данный момент для нас самое главное отсюда выбраться живыми. Сейчас я сделаю один выстрел, а после этого мы начнем расходиться на две стороны. Я поползу вдоль фонтана вправо, а ты влево. Когда я дам сигнал, ты осторожно поднимешь над фонтаном руки и громко крикнешь, чтобы не стреляли. Скажи, что ты меня застрелил и хочешь сдаться.

– А что дальше?

– А дальше я позабочусь о нашем друге. Ну что, готов?

Алекс, молча, кивнул.

Тогда она выстрелила в землю и, повернувшись, поползла вдоль фонтана. Алекс же пополз в противоположную сторону. Оказавшись на самом краю видимой от Виктории части фонтана, он остановился, в ожидании сигнала.

Виктория махнула рукой и Алекс медленно начал поднимать руки, думая, попутно, о том, насколько, интересно, сильную боль испытывает человек, когда в ладонь ему попадает пуля.

– Не стреляйте, пожалуйста, – громко, чтобы было хорошо слышно, прокричал Алекс, – я один и без оружия. Я застрелил её. Она мертва.

В ответ не было слышно ни единого звука.

– Я могу подняться? – продолжал Алекс, не представляя, что же делать дальше.

Противник молчал.

– Медленно, с высоко поднятыми руками, – вдруг, услышал Алекс хрипловатый мужской голос, спустя ещё какое-то время.

Алекс, не знал, как ему поступить. А вдруг, догадки Виктории ошибочны, и его застрелят сразу же, стоит ему подняться. Но тянуть дальше было невозможно, и он начал, медленно, вставать, вытянув высоко над головой руки. Вдруг, он услышал три громких выстрела и рухнул обратно на колени, накрыв голову руками и зажмурившись.

Через несколько секунд кто-то тронул его за плечо. Подняв голову, Алекс увидел, что это его новая знакомая.

– Идём, – сказала она, оглядываясь по сторонам, – надо торопиться, пока ещё можно унести ноги.

– Что с … ним? – спросил Алекс, вставая, и кивнув в ту сторону, откуда, только что, раздались выстрелы.

– Мёртв, – коротко ответила Виктория, схватила Алекса за руку и потянула его за собой в сторону выхода из парка.

Тут только он заметил, что вокруг не было видно ни единой живой души. С начала этого странного происшествия прошло не более двух, самое большее трёх минут, однако, всю эту огромную массу людей, праздно разгуливающих по парку, словно ветром сдуло.

Быстрым шагом, но не бегом, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, Алекс с Викторией добрались до выхода и направились в сторону припаркованных автомобилей.

Алекс увидел свой автомобиль и хотел подойти к нему, однако, спутница потянула его в другую сторону, пояснив по пути, что нападавшим, наверняка, известно на какой машине он приехал.

Они подошли к небольшой белой машинке гольф класса. Виктория открыла дверь и, подав Алексу знак головой, чтоб он садился рядом, уселась на водительское кресло.

Когда автомобиль тронулся с места, Алекс схватил неожиданную союзницу за руку и сказал:

– Останови машину. Я никуда с тобой не поеду, пока ты мне не объяснишь что тут, на хрен, происходит. Кто ты такая и кто все эти люди? Почему мой водитель на тебя напал?

Виктория резко нажала на педаль тормоза, от чего Алекса подбросило на сиденье и он, чуть было, не ударился головой об лобовое стекло.

– У нас сейчас нет времени для разъяснений. Вот-вот сюда заявится полиция или, что ещё хуже, дружки твоего водителя и его напарника.

Словно в подтверждение её слов, вдали послышался вой сирен.

– Откуда мне знать, что мои враги они, а не ты? – продолжал настаивать Алекс, – я тебя, совсем, не знаю.

– Послушай, дружок. Я расскажу тебе всё, когда мы благополучно уберёмся отсюда.

Она протянула руку к своему карману, достала оттуда свой телефон и начала там что-то искать. Потом повернула экран телефона к Алексу, и он увидел там фотографию той самой женщины и той самой девочки, которые так часто снились ему.

– Если хочешь знать, кто они такие, – продолжила Виктория, кивнув головой в сторону телефона в своей руке, – знать кто я такая и кто ты такой, и что, на самом деле, с тобой происходит, заткнись и сядь. Когда мы приедем в безопасное место, ты всё узнаешь, обещаю тебе. Если нет – выметайся из машины. Считаю до трех. Один …

Алекс на секунду прикрыл глаза, а затем, собравшись духом, произнёс одно слово:

– Едем.

Глава 8

Ехали долго.

Через какое-то время звук сирен пропал и Алекс догадался, что никто не бросился их преследовать. Однако, его спутница, время от времени, внимательно изучала зеркало заднего вида и боковые зеркала, видимо, пытаясь установить, нет ли за ними «хвоста».

Через некоторое время она потребовала, чтобы Алекс отдал ей свой телефон и, притормозив возле мусорной урны, выбросила его в окно.

Всю дорого Алекс молчал, не пытаясь заговорить со своей спутницей, а может быть и похитительницей. Вначале, он пытался запомнить маршрут, по которому его увозили всё дальше от центрального парка, однако, поняв, что проклятая амнезия, в любом случае, не даст ему самостоятельно найти дорогу домой, он отвернулся от окна и начал, неотрывно, разглядывать фотографию в телефоне Виктории.

Женщина и девочка на фото были, до мельчайших деталей, такими, какими он их видел в своих снах. Когда он смотрел на них, в груди, словно, начинал бушевать ураган. Ему, безумно, хотелось оказаться там, рядом с ними, заключить их в свои объятия, видеть радостные улыбки на этих чудесных лицах.

Теперь ему было, совершенно, ясно одно – эти люди, вовсе, не были плодом его воображения или странными сновидениями. Они были реальны, и он, определённо, был с ними знаком и очень их любил.

Алекс прервал свои размышления и, подняв голову, взглянул в окно.

Мелькавшие в окне пейзажи подсказали ему, что они уже покинули центр города и заехали в, совершенно, незнакомый ему район, в котором, в основном, преобладали какие-то промышленные здания.

Алекс, от чего-то, был уверен, что бывать в этом районе ему раньше никогда не приходилось, хотя, казалось бы, откуда бы ему это помнить?

Виктория начала притормаживать и, сделав очередной поворот, заехала на территорию какого-то не то склада, не то заброшенного завода.

Она остановила машину возле входа в старое, обветшалое здание и, забрав у Алекса из рук свой телефон, сказала:

– Идём. Там безопасно.

Алекс, конечно, очень сильно сомневался в её заявлении, однако, любопытство было гораздо сильнее благоразумия, поэтому он последовал за ней.

Когда они вошли в здание, там оказалось очень темно, и после яркого дневного света, Алекс на миг потерял ориентацию в пространстве.

Внезапно, кто-то сзади набросился на него и повалил на бетонный пол, придавив его сверху коленями. Чьи-то крепкие руки вывернули руки Алекса за спину и сильно сжали.

Всё произошло, буквально, в считанные секунды, так что у него, даже, не было возможности оказать, хоть какое-то, сопротивление.

Он начал неистово мотать головой из стороны в сторону, пытаясь хоть что-нибудь различить в темноте. Однако всё что он в этот момент смог увидеть – это приближающийся к его лицу предмет, похожий на электрошокер, после чего услышал слово «Прости», произнесённое голосом Виктории, и почувствовал невыносимо острую боль в виске…

В сознание Алекс приходил медленно. Первое, что он ощутил – это ужасная головная боль и металлический привкус на языке. Голова гудела. С трудом открыв глаза, он увидел, что вокруг темно. Пришлось снова зажмуриться. Тело, почти, не слушалось. Ему с огромным трудом удалось поднять руки к голове, чтобы зажать ладонями невыносимо ноющие виски. Попытался приподнять голову, но от острой боли, с глухим стоном, уронил её обратно на подушку. И понял, что лежит на чём-то мягком, вроде матраса.

– Постарайся меньше вертеть головой, будет легче, – вдруг послышался где-то рядом всё тот же знакомый женский голос, который перед тем как поджарить ему мозги попросил прощения.

Алекс, вновь, попытался открыть глаза. В этот раз получилось лучше. Он увидел, что лежит в небольшой темной комнатке без окон, в которой единственными предметами мебели были его кровать и, рядом с ней, стул, на котором сидела коварная предательница. Комнатка соединялась аркой с другой, побольше и посветлее. Сквозь, всё ещё, не развеявшуюся, окончательно, пелену перед глазами Алексу удалось разглядеть там за столом двоих мужчин. Один был высоким и коренастым, среднего возраста, второй – молодой и щуплый с ярко рыжими волосами.

– Я знаю, что ты сейчас испытываешь, – между тем, продолжала, сидевшая рядом, женщина, – нам всем приходилось через это проходить. Мне очень жаль, что пришлось тебя немножко помять, но когда я тебе всё расскажу, ты поймешь, что без этого невозможно было обойтись.

– Г…где я? – хрипло выдавил Алекс.

– Там, где никто нас не сможет найти. Я знаю, ты думаешь, что мы тебя похитили и хотим навредить тебе, но это не так. Всё это ради тебя.

– З…зачем? – спросил Алекс, пытаясь спросить, зачем она ударила его электрошокером, однако, язык слушался его с большим трудом.

Видимо, она поняла, что он хотел спросить.

– Понимаешь, – начала она, – в твой мозг встроен микрочип, который, помимо своей основной функции, ещё и работает как отслеживающее устройство. Электрической ток от того прибора, которым я тебя слегка поджарила, выводит его из строя, и отследить твоё местоположение уже невозможно.

Она умолкла и, должно быть, увидев, крайней степени, недоверие, написанное на лице Алекса, продолжала:

– Этот микрочип был внедрён в твой мозг для того, чтобы подменить твои реальные воспоминания другими. Вся твоя нынешняя жизнь – это выдумка. Все те, кого ты сейчас помнишь, это люди, воспоминания о которых тебе внедрили в голову. На самом деле у тебя была совсем другая жизнь до операции, другая семья, другая работа. Ты даже жил не в этом городе…

– Ч… что за б…бред? – с трудом выговаривая слова, прервал увлекательный рассказ Алекс, – вы, что издеваетесь надо мной? М… может вы мне ещё расскажете, что м…моя жена и дети – роботы?

– Нет, они обычные, живые люди. Но к твоей настоящей семье они не имеют никакого отношения. Эти люди чужие тебе. Тебя им подсунули вместо их умершего мужа и отца.

От этих слов Алекса, вовсе, начало мутить. Такой нелепицы ему ещё никогда не приходилось слышать.

– П… послушайте, Виктория, или как там Вас, на самом деле? Такую ерунду даже в самых захудалых фантастических фильмах не снимают. Зачем Вы мне всё это рассказываете? Что Вам от меня нужно? Денег? Это, что какой-то новый способ вымогательства? Неужели нельзя было придумать что-нибудь поправдоподобнее этих сказок?

– Если ты не будешь вести себя как болван и не будешь меня прерывать, то я тебе расскажу всё, что знаю, а ты дальше уже решай сам, верить мне или нет, – раздражённо ответила девушка.

Алекс рассудил, что встать и покинуть приятную компанию ему, в нынешнем его состоянии, всё равно, не под силу, даже если предположить, что никто ему в этом препятствовать не будет. Поэтому он, молча, кивнул, позволяя собеседнице продолжать свой необыкновенный рассказ.

– Мы не знаем причин, по которым эти микрочипы вживляют в мозг людям, и не уверены, что точно знаем кто, именно, это делает. Кроме того, мы, даже, не знаем, как много людей на Земле ходят с этими штуками в голове. Всё это нам еще предстоит выяснить. Единственное, что нам, пока что, удалось узнать – это то, что микрочипы используются, в том числе, и для полной замены человеческих воспоминаний другими.

Также, мы выяснили, что у некоторых людей, которым эти микрочипы были внедрены, никаких проблем с новой памятью и, вообще, со здоровьем не возникает. У других же, таких, как ты, например, в мозгу начинается отторжение инородного прибора и чужих воспоминаний.

Наш юный гений, – тут она кивнула головой в сторону, сидевших за столом мужчин, – предположил, что от того, насколько сильно меняется привычный образ жизни пациента и насколько большой объём воспоминаний необходимо заменить, зависит и степень отторжения мозгом.

Вот у меня, например, до внедрения микрочипа не было ни семьи, ни друзей, да и образ жизни после операции у меня почти не изменился. Поэтому никаких головных болей, никаких галлюцинаций и странных снов у меня, в отличие от тебя и тех двух парней, не было, – и она снова показала в сторону своих сообщников.

– А для таких, как ты, – продолжала Виктория, – был, как раз, разработан препарат «Регенетрон». Его постоянный приём даёт возможность микрочипу быстрее и эффективнее стирать старые воспоминания, заменяя их новыми. Вот почему, когда ты стал принимать лекарство, тебе перестали сниться сны и начали появляться воспоминания о твоей новой жизни, которых ты раньше не помнил.

– Как Вы узнали про сны? То, что мне снятся, именно, эти люди?

– Всё очень просто – про сны мы знали давно. Среди тех из нас, у кого были такие же симптомы, как у тебя, сны были постоянным явлением. Со временем, нам удалось выяснить, что это не просто сны, а, старающиеся вырваться наружу, заглушаемые микрочипом, старые воспоминания о самых важных людях и моментах в жизни человека. После этого, нам не стоило никакого труда выяснить, кем, именно, были самые важные люди в твоей жизни до того, как тебя наградили микрочипом.

– То есть, Вам известно кем я был раньше? И кто эти люди на фотографии?

Виктория, утвердительно, кивнула.

– Я думаю, что ты и сам, прекрасно, знаешь, кто они.

Не дождавшись от Алекса ответа, она продолжила:

– Это твоя настоящая жена и настоящая дочь. Их зовут Мария и Лиза.

Алексу было ясно, что совпадений никаких тут быть не может. Эти имена он помнил, предельно, ясно. Не раз он слышал или называл их в своих снах. Но поверить во всю эту, совершенно, фантастическую историю, всё равно, не мог.

Он начал нервно тереть ноющие виски, пытаясь понять, чего именно пытаются добиться от него эти люди.

– Допустим, вы не врёте, – начал он осторожно, – но, для чего всё это? Как кому-то удалось внедрить меня в чужую семью? Почему Юля и дети, сразу же не назвали меня самозванцем? Я, что так сильно похож на того мужа и отца, которого они знали?

– Точно. Не просто похож. Ты точная его копия. Тебе не только внедрили в голову чужие воспоминания, но ещё и внешность изменили, чтобы никто не смог найти отличия.

От этих слов Алекс, в отчаянии, зарычал. Его стало мутить.

– О, Боже! Какой бред! Но для чего? Кому это нужно? – спросил он, сокрушённо.

– Этого мы пока не знаем, – спокойно ответила ему Виктория, – мы надеялись, что с твоей помощью, нам удастся понять, кто с нами всё это проделал и для чего.

Алекс откинул голову на подушку и закрыл глаза.

Этот безумный поток информации, которой так щедро поделилась с ним любезная собеседница, никак не хотел принять в его голове, хоть какое-то, подобие логичности.

«Что это? – думал он, – Розыгрыш какой-то? Может новый способ мошенничества?»

– Я понимаю, что ты в шоке. Понять всё это не просто. Мы точно так же, как и ты, долго не могли поверить. Давай мы начнём тебе рассказывать всё по порядку, чтобы тебе было проще осознать всё то, о чем ты уже от нас услышал и ещё услышишь.

Алекс взглянул на неё ничего не выражающим взглядом и, молча, кивнул.

Тогда она приподнялась и махнула рукой, сидевшим в соседней комнате мужчинам. Те поднялись из-за стола и приблизились к кровати, на которой лежал Алекс.

– Это Миша, – указала Виктория на коренастого широкоплечего мужчину средних лет, – он у нас инженер. Он был самым первым в нашей группе. В основном, благодаря ему, мы все прознали про эти микрочипы.

Миша, молча, кивнул. У него была, довольно, приятная внешность. Возрастом он был немногим старше Алекса, лет 40, на вид. Лицо без морщин. Кожа светлая, волосы светло-коричневые, карие глаза.

Алексу, сразу же, показалось, что этот человек ему кого-то, смутно, напоминает. Однако, кто же, теперь, мог сказать, чьи это, вообще, были воспоминания?

– А это Макс, – представила Виктория Алексу второго мужчину, – самый гениальный специалист в мире в области информационных технологий.

Гениальный специалист был, как минимум, вдвое младше своего товарища и на голову его ниже. Он был худой, с острым лицом, слегка, выпученными голубыми глазами и ярко-рыжими волосами.

– Ты уж нас, это, извини, – смущенно проговорил Макс, улыбнувшись, – что мы тебя приложили так жёстко. Просто, такого бугая как ты, по-другому отсоединить бы не получилось.

– Отсоединить? – недоумённо, спросил Алекс.

– Это он так отключение следящего устройства в микрочипе называет, – пояснила Виктория. Затем, обратившись к Мише, сказала, – Миш, начни ты, а мы потом присоединимся к рассказу.

Тот кивнул в ответ и, обратившись к Алексу, начал рассказывать:

– Чуть меньше двух лет назад я очнулся после операции в, такой же, как у тебя, клинике. Там мне сказали, что у меня был приступ какой-то, и пришлось срочно делать операцию на голове. Через несколько дней меня выписали, и я поехал домой.

Поначалу всё было нормально, ничего меня не беспокоило, я жил своей обычной жизнью, ходил на работу. Только, слишком часто, мне снился один и тот же сон, о местах и людях, которых я никогда раньше не видел.

Через время, начались головные боли, и, с каждым днём, они становились всё сильней. Тогда я поехал в клинику, в которой мне сделали операцию, и рассказал о своих симптомах врачу, оперировавшему меня.

Тот сказал мне, что проблема моя, довольно распространённая после таких серьёзных операций. Но мне очень повезло, так как, сейчас их клиника в числе немногих проводит испытания, совершенно, нового препарата, который используется для устранения последствий таких операция, как у меня. Предложил мне бесплатное участие в программе.

Я, вначале, согласился, потому что, к тому времени, мои головные боли стали, просто, невыносимыми.

Он выдал мне пузырёк с месячной дозой лекарства и сказал, чтобы я через месяц вернулся, чтобы проверить, как проходит лечение и, в случае необходимости, добавить ещё.

Но вечером, дома, когда наступило время принять лекарство, я засомневался. Я, вообще, человек очень подозрительный. Поэтому решил, для начала, почитать, что пишут об этом лекарстве люди в сети. Доктор сказал мне, что, после прохождения всех необходимых испытаний, и получения лицензий, этот препарат выйдет на рынок под названием «Регенетрон». Производитель – всемирно известная корпорация «Intermed».

Я поискал, но ничего про «Регенетрон» не нашел. Учитывая, что я, помимо прочего, ещё и убежденный антиглобалист, решил, что от «Интермеда», никаких неизвестных лекарств принимать не буду.

Выпил, в тот вечер, обычное болеутоляющее и уснул.

Так, через пару недель, у меня головные боли настолько усилились, что, мне казалось, что я начинаю сходить с ума.

Появились галлюцинации, я начал вспоминать вещи, которые, я был уверен, со мной никогда не происходили. Во мне, будто стало жить два, совершенно разных, человека. И я, временами, не мог понять, какой из них настоящий я.

Тут-то я и вспомнил, как пару месяцев назад встретил, случайно, человека, который, увидев меня, бросился меня обнимать. Тогда я не узнал его, от чего он очень расстроился и был сильно удивлён, так как, по его словам, в студенческие времена мы были с ним близкими друзьями и, даже, частенько влипали в разные весёлые истории. Я тогда объяснил ему, что совсем недавно пережил операцию на голове, от чего, возможно, некоторые моменты своей жизни и не помню. Тогда он мне дал свою визитку, сказал, что он и сам, в некотором роде, врач и, если будет желание вспомнить былые времена или получить профессиональную консультацию, просил связаться с ним. Я пообещал, что позже, обязательно, ему позвоню, хотя, в тот момент, я подумал, что человек, скорее всего, обознался и, через пару дней, вовсе, забыл об этой встрече.

Однако, теперь я был уверен, что раньше был с ним знаком, так как в своих снах и галлюцинациях нередко видел нас вместе.

Когда я к нему заявился, и рассказал о своей проблеме, он предложил мне, для начала, провести компьютерную томографию головы.

Пока я лежал в томографе и, потом, пока ждали результатов, он вкратце успел рассказать кое-что о себе.

Оказалось, что после того, как он закончил медицинский университет, его пригласили на стажировку в престижную Европейскую клинику.

Вернувшись домой, после стажировки, он стал работать в лучшей клинике города и считался одним из самых лучших и перспективных молодых хирургов. Но, через какое-то время, из-за громкого коррупционного скандала его и его руководителя вышвырнули из клиники и все двери в приличные мед учреждения стали для него закрыты. Тогда он, не без помощи, своего бывшего руководителя, который и был причиной его увольнения, начал заниматься подпольными операциями по трансплантации донорских органов.

Этим он и зарабатывал себе на жизнь, когда я к нему приехал.

Когда результаты томографии были готовы, мы были оба ошарашены, от увиденного. На снимках, отчётливо, было видно, что у меня в голове имеется посторонний предмет, явно, неприродного, происхождения.

После подробного изучения, мы пришли к выводу, что этот предмет представляет собой какой-то микрочип, ничего другого, при виде изображений с томографа, в голову нам не приходило.

Тут, мой новый старый знакомый вспомнил, что в их полулегальных медицинских кругах, уже какое-то время, ходили слухи, будто кто-то вживляет каким-то людям в мозг микрочипы, которые позволяют отслеживать их носителей с точностью до одного квадратного метра. И, что, якобы, кому-то из его коллег, даже приходилось лично пару раз такие микрочипы доставать. Он вспомнил как звали того врача – Хромов Георгий, и, тут же, взяв телефон, начал набирать номер.

Когда он дозвонился до этого самого доктора Хромова, выяснилось, что тому, действительно, дважды уже приходилось доставать из голов пациентов этот чип. После словесного описания предмета, сомнений у нас не осталось. Это был точно такой же микрочип.

Мой друг попросил Хромова помочь ему избавить меня от моего чипа, на что тот дал согласие, предложив нам завтра же утром подъехать к нему домой, где, как он сказал, у него имелось всё необходимое для подобной операции оборудование.

Я немного посомневался, стоит ли мне соглашаться делать операцию в неизвестно, каком, месте, да ещё и у совершенно незнакомого врача, но потом всё-таки решился. Меня успокаивало то обстоятельство, что ассистировать будет мой друг.

Так как было уже поздно, а на следующий день, ранним утром решено было проводить операцию, друг предложил мне остаться на ночь у него, а утром вместе отправиться к Хромову.

Но до следующего дня он не дожил.

Ночью в квартиру, в которой он долгие годы, успешно, скрывался и делал свои тайные операции, ворвались какие-то вооруженные люди в масках, всё разгромили, товарища моего пристрелили, а мне на голову надели мешок, и увезли с собой.

Меня запихнули на заднее сиденье машины и куда-то повезли.

В ту ночь была очень скверная погода. Был ужасный ливень. Я чувствовал, что водитель гонит машину очень быстро, и, ещё, подумал, что не известно, что лучше – погибнуть в автокатастрофе, или выяснить, куда меня везут эти люди?

Не знаю, сколько прошло времени, может быть минут 40, вдруг, даже через мешок на голове я различил яркую вспышку. Всё, что я успел почувствовать – это невероятный грохот в голове и острую боль в висках, от которой я потерял сознание.

Когда я очнулся, было очень тихо и мокро. Не знаю, сколько я пролежал без чувств, но ощущал, что меня трясёт от холода. Я, буквально, плавал в воде. Голова моя, всё ещё, была накрыта мешком, а руки были связаны за спиной.

Я, кое-как, вывернулся, поджал ноги и протянул под ними, связанные руки, вперёд. Потом снял с головы мешок и увидел, что машина наша лежит на крыше, а рядом со мной в воде плавают три трупа. На улице за разбитыми окнами уже было светло.

Я начал шарить по карманам моих похитителей и, вскоре, нашёл у одного из них большой нож, разрезал верёвки на руках, и полез вон из машины.

Когда мне, наконец, удалось выбить дверь и вылезти оттуда, я увидел, что машина лежит в кювете у дороги, а вокруг ни одной живой души.

И тут, вдруг, до меня дошло, что я больше не ощущаю второго человека в своей голове. Он исчез, а я стал ясно осознавать, что всё, что со мной происходило, последние несколько месяцев, после той операции в клинике, всё это было фальшивкой. Не моей настоящей жизнью.

Я вспомнил всю свою предыдущую жизнь, которая существенно, отличалась от тех воспоминаний, которые были в моей голове ещё совсем недавно.

Я снова посмотрел на опрокинутую машину и увидел, что её покрышки расплавились, так же, как и пластиковые молдинги на дверях.

Скорее всего, в нас ударила молния, которая по счастливому стечению обстоятельств вывела из строя микрочип в моей голове, не убив, при этом, меня самого.

Я не знал, где нахожусь и куда мне идти, поэтому выбрал первое, показавшееся мне пригодным, направление и побрёл в ту сторону.

Пока шёл, думал о том, кто были те люди, похитившие меня, и что им было от меня нужно. Ясно было одно, что нужен им был, именно, я. Иначе они не убили бы моего друга, а меня оставили в живых.

Тут я вспомнил о том, что микрочип помимо внедрения мне в голову чужих воспоминаний ещё служил в качестве отслеживающего устройства. Вот как им удалось меня тогда найти. Я совсем не был уверен в том, что молния полностью отключила эту проклятую штуку, и решил, что мне срочно нужно избавиться от неё.

Как я добирался оттуда до цивилизации и как выживал, первые несколько дней, рассказывать не буду, слишком долго. Может в другой раз, как-нибудь.

Главное то, что я, теперь, вспомнил, кем был раньше, чем занимался и где жил. Род занятий до операции у меня был, практически тот же, работал инженером в одной крупной IT-компании. Но жил я, совсем, в другом городе, хотя и недалеко от нынешнего места проживания.

Через несколько дней я добрался до бывшего своего дома. Долго наблюдал за ним, боясь, что там установлена слежка. Но никакой слежки не было. Видимо, хозяева микрочипов так сильно были уверены в надёжности своего прибора, что и не подумали о том, что я могу вспомнить своё старое жилище.

Пробравшись внутрь, я обнаружил, что, совершенно, ничего с момента моего исчезновения не изменилось. Только пыли немного прибавилось. Даже письма продолжали приходить на моё имя.

У меня был в доме небольшой тайник, в котором я хранил наличные, на всякий случай, и пистолет. Я забрал деньги, забрал оружие и кое-какие вещи и уехал, боясь, что мои похитители опомнятся и, всё-таки, решат проверить мой старый адрес.

Для начала я решил избавиться от микрочипа в голове, чтобы быть точно уверенным, что он неожиданно снова не заработает. Я запомнил фамилию и имя врача, которому, незадолго до своей смерти, звонил мой друг, чтобы проконсультироваться по поводу моего чипа.

Вернувшись обратно, туда, где проживал последние несколько месяцев, я приступил к поискам того самого доктора Хромова. И, хоть и с огромным трудом, но нашёл его, вскоре.

Он выслушал мой рассказ и согласился удалить у меня из головы микрочип.

Тут Миша прервал свой рассказ, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и достал какой-то маленький расплавленный кусок пластика, висевший на цепочке у него на шее.

– Вот он, мой микрочип. Храню его с тех пор, – сказал он, ухмыльнувшись.

– Доктор, когда достал его у меня из головы, очень удивился от того, что мой мозг, так же, не расплавился вместе с чипом. Мы решили, что молнии всё-таки многовато, для того, чтобы выводить такие штуки из строя.

Чтобы не умереть с голоду и опять не попасться в руки людей в масках, я устроился к тому доктору работать помощником по хозяйственной части, благо навыков разных у меня хватает.

Одновременно, мне очень хотелось выяснить, кто же, всё-таки мне этот микрочип засунул в голову, и с какой целью. Поэтому я в свободное время занимался тем, что следил за той клиникой, в которой я очнулся после операции. Хотел поймать того врача, который меня там оперировал и поспрашивать его, что он об этом знает.

Но, как-то, когда я, в очередной раз, сидел в засаде возле клиники и придумывал план похищения врача, я заметил, как оттуда выходит он, – Миша ткнул пальцем в сторону, стоявшего рядом Макса.

– Я вспомнил, что мы с ним лежали в одной палате перед тем, как мне сделали операцию и наградили этой штукой. Меня тогда компания, в которой я работал, направила на бесплатное комплексное обследование организма.

Говорили, что это, якобы, правительство разработало программу повышения качества предоставляемых медицинских услуг, и, что мне повезло оказаться среди нескольких сотен случайно отобранных кандидатов.

А Макса туда привезли без сознания с перебинтованной головой и наручниками приковали к койке. Незадолго до того, как меня повезли, чтобы, якобы, обследовать, он очнулся, и мы успели немного пообщаться.

Оказалось, что он был членом одной хакерской группировки. Их притон тем утром накрыла полиция и он, когда попытался бежать, получил удар полицейской дубинкой по голове.

Когда я увидел его, выходящего из этой клиники, сразу подумал, что, скорее всего, он тоже мой брат по несчастью. Я подошёл к нему и заговорил. И, когда он меня не узнал, я понял, что он, и вправду, очередной счастливый пациент моей любимой клиники. Мне стало жалко парня, подумал, что надо бы помочь человеку.

Я рассказал ему, что когда-то мы вместе лежали в одной палате и мне тоже сделали операцию на голову. И что меня потом мучили головные боли и галлюцинации, а когда приехал сюда, мне прописали таблетки. Спросил, не за таблетками ли он сюда явился. Когда он ответил мне, что за ними, я сказал, что они опасны для его здоровья и, если он дорожит своей жизнью и здоровьем, то нужно проследовать за мной в безопасное место, где я расскажу ему, как избавиться от головных болей.

Когда мы отошли подальше и вошли в одну глухую подворотню, которую я приглядел раньше для доброго доктора, я достал из кармана, припасённый для него же, электрошокер, и долбанул Макса зарядом в висок, от чего он отключился.

– И что, ты так спокойно пошёл за незнакомым человеком? – прервал рассказ Алекс, скептически глянув на Макса, – просто поверил ему на слово?

– А как же ж не поверить, когда тебе в цвет рассказывают всё то, что тебя мучает вот уже несколько дней? – ответил вопросом на вопрос Макс, а потом, ухмыльнувшись, добавил, – Да и глянь на него. Он же вылитый Хан Соло. Как можно не поверить, если Хан Соло тебе говорит, что тебе угрожает опасность, и он пришёл тебя спасти?

Тут Алекс, наконец, понял, кого так сильно напоминал ему инженер Миша. Он, и вправду, был внешне, необычайно, похож на знаменитого героя «Звёздных войн».

– Вообще-то, насколько я помню, Хан Соло был авантюристом и контрабандистом, – сказал на это Алекс.

– Это да, – смущённо проговорил Макс, – но он же, всё равно, за хороших был. Откуда ж мне было знать, что мой самый любимый герой детства собирается поджарить мне мозги в подворотне. Я-то думал, он мне сейчас как заявит чё-нибудь типа: «Силы сопротивления нуждаются в тебе, отважный джедай»…

– Максик, может мы продолжим? – оборвала его Виктория, барабаня пальцами по коленке.

– А, да, да, сорян, Викуль. – затем, снова глянув на Алекса, добавил, – Просто я фанат саги. С детства её обожаю, а тут, на те, сам Хан Соло явился за мной. Ну, я и повёлся.

– Ну так вот, – продолжал свой рассказ Миша, – я закинул Макса, в, стоящую тут же, машину, которую я иногда брал у доктора Хромова, и повёз его в нашу подпольную клинику.

Хромов долго думать не стал, сразу сказал мне, готовить операционную. Через час паренёк уже лежал без чипа в голове.

Здесь, вновь, в разговор встрял Макс:

– Можешь представить себе, как я ошалел, когда очухался? – спросил он Алекса, – открываю глаза и вижу, что лежу непонятно где. Башка болит. Вспоминаю, что меня какой-то маньяк с лицом Хана Соло недавно шокером жахнул.

А дальше ваще жесть – понимаю, что с моим жёстким диском в башке какая-то фигня творится. Вроде бы, и мои воспоминания, но какие-то подправленные. Типа кто-то взял и подтюнинговал их немножко. Что-то убрал, что-то добавил. А, главное, понимаю, что последние несколько месяцев я, вообще, прожил чужой жизнью.

Я до операции в свободном полете был. Нигде не работал, тусил с компанией таких же фрилансеров, как я. Зарабатывали, в основном, тем, что писали разный софт для смартфонов и планшетов, ну и еще там были кое-какие делишки, чуть менее законные.

А тут, вспоминаю, что вот уже несколько месяцев, я, как самый законопослушный гражданин, живу себе в обычной квартирке, на работу хожу регулярно. Короче, ботан, одним словом.

Лежу, думаю, ну все, по-любому в «Матрицу» попал.

Тут Мишаня увидел, что я не сплю, подвалил ко мне, и начал извиняться за то, что пришлось чуток мне мозги поджарить, и сует мне чипуху какую-то. На, типа, смотри какая хрень у тебя в башке болталась. Ну и рассказал мне всё, как мы тебе сейчас рассказываем.

Я потом, когда чуть очухался, думаю надо бы связаться с друзьями своими, с которыми я до того, как ботаном заделаться, тусил, узнать может они в курсе, чё за чипы такие людям в мозги суют. Но, сколько по сети не шуршал, сколько не пытался кого-то из своих зацепить, ни одного следа не нашёл. Я, вначале, подумал, ни хрена себе, пацаны мои, какие молодцы. Какого они, за время моего отсутствия, божественного уровня маскировки достигли, что даже я их вычислить не могу. А я, кстати, среди них самым крутым хакером считался.

Это я уже потом узнал, что пацанов моих зарыли куда-то, – при этих словах лицо Макса приняло печальное выражение.

– Зарыли? – удивлённо, спросил Алекс.

– Исчезли они все, – пояснил Макс, – напрочь. Всю инфу в нете про них подчистили, все ники, все теги. Никакого следа не оставили. Мы с Мишаней потом и по адресам наведывались, где они жили и тусили обычно. Пропали все, бесследно.

Семь человек нас было в группе. Один я остался.

Макс, с грустью, вздохнул, присел на кровать в ногах у Алекса и продолжал свой рассказ:

– Мы незадолго до того, как нас взяли, одну «Интермедовскую» дочку в Азии хакнули и потом доили её счета где-то недельки две. Больше пятисот тысяч баксов мы тогда надоили.

Ну часть, конечно, пробухали, тут же. Остальное на счета кинули, чтоб процентик капал. На каждого отдельный счёт сделали, чтоб, если хлопнут кого из нас, у остальных была возможность, слинять по-быстрому и при деньгах остаться.

Я, когда пацанов своих не нашел, начал счета эти пробивать. Оказалось, что счета целые, все, до одного. И бабки все на месте. Даже больше стало, ну, с учетом процентов.

Решил, что или завалили всех уже, или же, таких же хреновин, как нам с тобой, в бошки насували, и они теперь не помнят ни про счета, ни про меня.

Тогда-то мы с Мишей и доком и решили новую группу замутить и войну этим тварям, которые людям чипы в головы вживляют, объявить. Бабла для начала хватало, а дальше подумали, видно будет, куда война выведет.

Сперва, порешали, что надо вскрыть сервер клиники, в которой нам операции делали и глянуть, что там полезного можно надыбать.

По операциям инфы никакой не нашли. Они там, подчистили, видать, всё хорошо. Зато нашли список пациентов, которым этот вонючий «Регенетрон» был прописан.

Прошерстили список, кроме меня и дяди Миши, получилось еще четыре человечка.

Двое числились где-то за границей. Остальными двумя решили заняться. Найти их было не сложно. Адреса были, там же, в списке.

Действовали по той же схеме, что, до этого, со мной. Находили место, где можно клиента без свидетелей хапнуть, и Мишаня им, так же, аккуратненько шокером в висок хрясь. А потом, уже в нашей мини-клинике, док, по-быстрому, чип из башки вынимал.

Оба, после того как мы их из «Матрицы» вернули, захотели нам помогать. Они-то и до этого, что до операции, что после, вышибалами работали, так, что у них, особо, ничего не изменилось.

Потом через время, я вычислил, что такие же клиники, как наша, есть не только в нашем городишке, но и по всей стране их полно, да и по миру, тоже.

Тогда наша организация вышла на федеральный уровень, – при этих словах рассказчик состроил серьёзную мину и значительно поднял вверх палец, чтобы подчеркнуть важность сказанного.

– Начали искать по списку всех, кому прописывали колёса эти и занялись спасением тех, кто территориально был поближе. Всех же, всё равно, не охватишь. Вот и решили выбирать самых полезных для нашего дела клиентов.

Так, кстати, мы и Вику нашли. У нас тогда в группировке одни мужики были. Надоело постоянно на их рожи глазеть, вот я и начал Мишу долбить, мол, надо бы нам, для разнообразия, кого-нибудь с сиськами подыскать. А тут, как раз, нашлась в двухстах километрах от нас идеальная кандидатка. Мало того, что начальник службы безопасности в серьёзной конторе, так, ещё и, нереальная красавица, – при этих словах, рыжеволосый сердцеед ухмыльнулся и подмигнул Виктории.

Она на это только закатила глаза и помотала головой.

– Оказалось, что Викуля у нас не просто серьёзный боец, а бывший спецназовец. Мы потом вместе с ней сервак Минобороны хакнули и дело её там почитали. Она числилась погибшей при исполнении во время спец операции в горячей точке.

– Я, когда очнулась, после извлечения чипа, – вставила Виктория, – вспомнила, как меня отправили на спец задание, на котором меня ждала засада. Там меня сильно ранили. После этого-то и появилась дополнительная примочка в моей голове.

– Тут ещё что интересно, – снова, вступил в разговор Макс, – Я, к тому времени, вычислил, что все клиники в стране, которые занимались превращением людей в роботов-зомби, финансировались какой-то непонятной конторой, с названием «МСН». Слышал о такой?

– Вот и мы никогда раньше про такую не слыхали, – продолжал он, после того как Алекс отрицательно покачал головой, – никакой официальной информации про эту контору нигде найти невозможно.

После этих слов Макс сделал небольшую паузу, после чего, широко улыбнувшись и невинно похлопав ресницами, добавил:

– Но это только если у вас нет такого мега спеца, как я. Я чуток покопался в нете и нарыл, что «МСН» этот не только самый крупный в Евразии производитель компьютерных микросхем и одна из тайных дочек «Intermed», но ещё и один из основных поставщиков разных электронных примочек для нашего Минобороны.

Тут-то вся картинка и сложилась.

«Регенетрон» производит кто? Правильно, «Intermed», он же через свою дочку «МСН» спонсирует клиники, в которых зомбомодули хорошим людям в черепушки вставляют. А производит эти зомбомодули та же самая «МСН».

После того, как мы хакнули конторку, которая ещё одной «Интермедовской» дочкой оказалась, куда меня привезли? В их же карманную клинику.

Дальше ещё круче. Минобороны постоянно заказывает у «МСН» какую-то электронику, а у «Интермеда» оборудование и медикаменты для своих госпиталей. То же Минобороны сливает из своих рядов одного из лучших бойцов, нашу Викулю, как какой-то расходник, отдаёт её «Интермедовским» эскулапам, которые суют ей в бошку зомбомодуль, и отправляют работать начальником службы безопасности на фирму, которая принадлежит главному врагу «Intermed». Совпадение? Очень сомневаюсь.

– Слышал про миллиардера Рикардо Каюма? – обратилась к Алексу с вопросом Виктория.

– Знакомое имя, – задумавшись, ответил Алекс, – да вот только не знаю теперь, знакомое для кого. Для меня или для того, кто в моей голове?

– Ну да, ну да, – ответила на это, задумчиво, Вика, – да это, в принципе, не важно. Каюма, один из самых главных в мире критиков политики компании «Intermed». Он очень много раз выступал против их деятельности, обвиняя их в нечестной игре и тайных подкупах властей по всему миру, для продвижения своих проектов.

Когда мы поняли, что меня, скорее всего, подкинули в представительство его компании, чтобы иметь своего человека поближе к врагу, то решили, что надо будет попытаться выйти с ним на связь и выяснить, не известно ли ему что-нибудь о наших микрочипах. Тем более, когда выяснилось, какого уровня у нас противник, стало понятно, что наших возможностей не хватит с ним тягаться. А Каюма, мало того, что очень богат, так ещё и не побоялся открыто выступить против «Интермеда».

Я с помощью своего бывшего начальника, главы представительства в нашей стране корпорации «Кauma Inc», вышла на его шефа и попросила о встрече с нами.

Когда мы ему рассказали всё то, о чём ты сейчас узнал, он был просто шокирован. Он сказал, что всегда знал о том, что «Интермед» не стесняется прибегать к разного рода грязным методам ведения бизнеса. Но никогда не думал, что они способны под видом обычных операций или обычного лечения внедрять людям в головы микрочипы неизвестно, с какой целью.

Он, не раздумывая, сразу же, изъявил желание оказать нам любую, находящуюся в его власти, помощь.

Выделил нам, хорошо оборудованную, штаб квартиру, транспорт и, конечно же, финансы, без которых борьба с противником такого уровня, просто, невозможна. Мы с господином Каюма пришли к соглашению о том, что основная задача нашей группы – это сбор информации и доказательств преступной деятельности «Интермеда», а он, основываясь на, добытой нами, информации, выведет их на чистую воду и заставит ответить за все свои деяния.

С того времени, благодаря новым возможностям, наш штат серьёзно расширился и появились новые данные про деятельность «Интермеда».

Но, к сожалению, и они не сидели, сложа руки. Через время они поняли, что кто-то целенаправленно бьёт по их чипованным пациентам. После этого вызволять таких людей стало гораздо сложнее. Мало того, что они установили тайную слежку за всеми, кому в голову были внедрены микрочипы, так ещё и, по всей видимости, проверили все списки, пропавших зомби. И, путем незамысловатых вычислений, определили не только весь состав нашей группы, но и примерный район нашей деятельности. И хорошенько нас обложили. Разослали своим карманным полицейским наши приметы и те объявили нас в розыск.

На первых порах, мы, пока не знали, что за нами тоже уже объявлена охота, даже потеряли две оперативные группы по три человека в каждой. После этого пришлось принять серьёзные меры предосторожности. На клиентов начали выходить через сеть. Специально запустили тему «Регенетрона» в форуме, на который ты тоже заглядывал, чтобы вычислять людей, которым чипы были вживлены.

– А почему вы мне это всё рассказываете? – вдруг, пришел Алексу на ум резонный вопрос, – почему, после оглушения электрошокером, у меня из головы вначале не извлекли микрочип, как это сделали с вами? Если я правильно понял, очнись я уже без чипа в голове, то помнил бы то, кем был раньше, и ваш рассказ не звучал бы, тогда, для меня так дико, как сейчас. Так?

– Понимаешь ли, – ответила ему Вика, – нам, со временем, пришлось пересмотреть нашу систему работы с чипованными людьми. Дело в том, что несколько человек, после того, как мы, без их согласия, отключили от чипа и вернули их старые воспоминания, были далеко не рады такому подарку судьбы. Как оказалось, некоторым людям, совсем, не хотелось возвращаться в ту жизнь, которой они жили до того, как им внедрили чужие воспоминания. Тем более, им не хотелось входить в наши ряды борцов с зомбированием населения. Некоторые из них даже пытались притворяться, что ничего не произошло, возвращались туда, откуда мы их вытащили, но через время, мы узнавали, что они либо погибли, либо бесследно исчезли.

И нам пришлось признать, что разные люди, по-разному воспринимают произошедшие с ними перемены. Поэтому у нас возникла необходимость придумать какой-нибудь способ, который позволил бы им самим решать, извлекать чип или оставить всё как есть.

Тогда-то нам, очень кстати, помогло изобретение одного из наших недавно завербованных бойцов. Он гениальный специалист в области фармацевтики. До того, как мы его расчиповали, работал на одном из заводов «Интермед» на производстве «Регенетрона». Он придумал препарат, который наш Макс обозвал «Антирегенетрон». Принцип его действия очень прост – он затирает небольшой объем информации из кратковременной памяти человека.

На обычных людей этот препарат никак не воздействует, но если его примет человек, у которого в голове рабочий микрочип, то все воспоминания за последние двое суток у него будут стёрты.

Так у нас появился инструмент, благодаря которому, теперь, никакого принудительного извлечения чипа не происходит. Человек решает свою дальнейшую судьбу сам. И это, я считаю, гораздо справедливей, чем поступать с людьми так, как это делает «Интермед», без их ведома, кардинально меняет их жизни и судьбы.

Тем, кто выбирает жизнь с микрочипом в голове, мы даем наш препарат и, после того, как он отключается, возвращаем обратно, инсценируя обычное нападение с целью ограбления. Очнувшись, человек не помнит абсолютно ничего из того, что с ним происходило последние двое суток, в том числе и весь наш рассказ про чип, «Регенетрон», «Интермед» и всё остальное. И продолжает жить своей искусственной жизнью счастливо и, может быть даже, долго.

– То есть, если я решу, что меня устраивает нынешнее положение дел, то вы мне просто дадите свой этот «Анти» и я вернусь домой? – спросил, с сомнением, Алекс.

– Да. Примешь таблетку и навсегда забудешь всё, что с тобой происходило за прошедшие два дня. Мы же тебя больше никогда не побеспокоим. Вернешься к своей красавице жёнушке и деткам, к своим миллионам и крутым тачкам. Так что, решение за тобой.

– Если честно, я б, на твоём месте, именно так и сделал, послал бы всех на хрен и вернулся, – вставил своё слово Макс, затем, заметив неодобрительный взгляд Миши, добавил, – а чё? У него не жизнь, а сказка, куча денег, обалденный дом. А жену ты его видел? Как, вообще, можно к такой кисульке не вернуться?

– Так у него и настоящая жена не хуже, – ответил на это Михаил, – а может, даже, и лучше. Это кому, какие нравятся.

– Это да, – пробормотал, задумчиво, юный ценитель женской красоты, – везёт же тебе, чувачок с жёнами. Где ты их берёшь, таких?

– Боюсь, что, в данный момент, ответ на этот вопрос вам известен больше, чем мне, – пробормотал Алекс, всё ещё, пытавшийся сложить у себя в голове воедино всё услышанное, и понять, чего ему, действительно, хочется – вернуться домой и забыть весь этот кошмар или же довериться этим сомнительным личностям и посмотреть, куда это его приведёт.

Если они ему лгут и вся эта история выдуманная, то его согласие, наверняка, приведёт к какой-нибудь малоприятной афере, которая, мало того, что оставит его и, возможно, его семью «с носом», так ещё и, вовсе, может кончиться тем, что от него, в итоге, решат избавиться, как от ненужного свидетеля. Хотя верилось в такой вариант с большим трудом, так как, в таком случае, его новым знакомым не было никакого смысла кормить его такими фантастическими байками. Однако исключать полностью такое развитие событий Алекс не торопился, так как очень сомневался, что имеет представление, насколько далеко нынче продвинулась мошенническая наука и на какие ухищрения способны настоящие мастера данного ремесла.

Если же всё, что они ему рассказали, правда, то остаться и извлечь из головы микрочип – это значило пойти ещё более опасным путем, чем стать обычной жертвой мошенников. В этом случае, его дальнейшие перспективы были, более чем туманны.

Само по себе его безмерное любопытство, скорее всего, в этот раз, капитулировало бы перед несомненной опасностью, которая, в любом случае, ждала его, реши он последовать за этими людьми. Однако, постоянно мелькавшие перед его внутренним взором, образы жены и дочери, которые, по словам его похитителей, были его истинной семьей, не давали ему покоя, словно подталкивая его принять роковое решение. Они звали его к себе, и Алексу было, предельно, ясно, что, несмотря ни на какие опасности, он не способен отвергнуть этот зов.

А, кроме того, он прекрасно понимал, что чувство собственного достоинства, ни в коем случае, не позволит ему показать этим людям, что он согласен вернуться и исполнять роль послушной марионетки компании «Интермед».

– А если я соглашусь извлечь чип, что тогда? – наконец, прервал молчание Алекс.

– Ну, – ответила Виктория, – вообще-то, с тех пор, как к нам начали присоединяться всё больше хороших специалистов из разных областей науки, в том числе и тех, которые, будучи под влиянием чипа, работали в «Интермеде», технически процесса извлечения, как такового, уже не происходит. Двое наших спецов разработали прибор, благодаря которому, лазерный луч, направленный на глазницу, отключает чип. И теперь у нас больше нет необходимости, лишний раз, лезть людям в голову и оставлять им шрамы на лице.

Всё, что нужно сделать – это, просто, отвезти тебя на нашу тайную базу, где наши ребята отключат твой чип навсегда. После этого, вернутся твои настоящие воспоминания, и ты станешь самим собой.

– Я думал, что мы уже на вашей тайной базе, – промолвил Алекс, озираясь по сторонам.

– Нет, это, всего лишь, перевалочный пункт.

– Ну ладно. А если после отключения чипа, я не захочу остаться с вами и бороться с «Интермед»?

Вика пожала плечами.

– Это твое право. Захочешь уйти, никто тебя держать не будет. Только нужно учитывать, что после отключения чипа, ты станешь для них объектом преследования. Они будут тебя искать и, скорее всего, найдут тебя через твою семью. Поэтому тебе придётся скрыться. Забрать жену с дочерью и уехать куда-нибудь, где тебя не смогут найти. Хотя, если честно, я не знаю на нашей планете мест, где обычный человек, без серьёзной поддержки, сможет укрыться от всемогущего «Интермеда». Если же останешься с нами, то тоже будешь под прицелом, и даже в большей степени. Но, по крайней мере, у нас достаточно ресурсов, чтобы защитить тебя и твою семью. А ещё, с нами у тебя будет возможность выяснить, наконец, для чего тебе в голову засунули эту штуку и внедрили в чужую семью.

– Можно ещё один вопрос? – произнёс Алекс, в глубине души понимая, что решение для себя он уже принял, – Почему я?

– Почему ты, что?

– Когда Макс рассказывал свою часть истории, он сказал, что кандидатов много, и, так как всем, всё равно, помочь невозможно, вы решили вызволять только тех, кто, по вашему мнению, будет полезен общему делу. Ну, ты понятно – бывший боец спецназа, тот ваш гениальный фармацевт – тоже важен, знает «Интермед» изнутри, участвовал в разработке «Регенетрона». Или те ребята, что придумали этот ваш крутой лазер, которым вы людям в глаза тычете. А чем же показался для вас важным я? Что вы во мне такого увидели, от чего посчитали, что я могу быть полезным в вашей борьбе?

Когда Алекс замолчал, трое его собеседников, молча, переглянулись, после чего Виктория кивнула головой, словно соглашаясь с чем-то, и сказала:

– Мы не знаем почему, но ты, видимо, очень важен для «Интермеда». Тебя они охраняли как никого другого из тех, кого нам раньше приходилось вызволять из-под их опеки. Для того, чтобы прорваться к тебе сквозь все их кордоны, нам понадобилось потратить кучу времени и сил.

– Даже не представляешь, как мне тяжко было, когда я пытался хакнуть твой комп, – добавил Макс, – они установили на все компы и смартфоны в твоём доме такие мощные файрволы, каких я даже на серваках Минобороны не встречал. Мощнее защищены только серверы самого «Интермеда». Еле пробился к тебе, чуть не спалился. Если бы Вика не настаивала на том, что ты можешь нам пригодиться, плюнул бы на всё и перестал бы долбить их стенки. Но, когда Викуля меня о чем-то просит, отказать ей я не в состоянии.

При этих словах, Макс широко улыбнулся Виктории и подмигнул ей.

– Половина твоей охраны в доме бывшие «Интермедовские» бойцы, – вновь вступила в разговор Вика, не обратив ни малейшего внимания на довольно частые, по всей видимости, заигрывания молодого воздыхателя, – Когда мы увидели, насколько сильно тебя опекают, решили, что нужно, обязательно, выяснить причину такого пристального к тебе внимания. Возможно, когда мы отключим чип, ты сможешь вспомнить, почему ты так нужен «Интермеду».

– Возможно, – произнёс, задумчиво, Алекс.

– А не могла бы ты еще раз показать мне ту фотографию в телефоне? – попросил он, спустя несколько секунд.

Уточнять, о какой именно фотографии была речь, не было никакой необходимости. Виктория, молча, достала из кармана телефон, нашла там нужное фото и протянула его Алексу.

Он долго смотрел на экран телефона, и никто ни словом, ни движением не нарушил тишину, воцарившуюся в комнате.

Наконец, он, глубоко, вздохнул и произнёс:

– Я согласен.

Макс застенчиво улыбнулся и сказал:

– Тогда нам опять придётся тебя вырубить.

– В каком смысле? – недоумённо спросил Алекс.

– Это на тот случай, если ты, после отключения, решишь нас покинуть, – поспешил успокоить его Миша, – мы не можем рисковать и показывать всем подряд дорогу к нашей базе.

– Когда сядем в машину, ты выпьешь таблетку снотворного и уснёшь, а когда проснёшься, чип в твоей голове уже будет, бесполезным куском пластика, – добавила Вика.

– Прямо, как Нео, по-любому надо выбрать какую-нибудь таблетку, – мрачно пробормотал Алекс, после чего добавил, – Ну ладно, хрен с вами. Хотя бы высплюсь.

Глава 9

Первое, что пришло на ум Алексу, после того как он пришёл в сознание после процедуры отключения микрочипа, – это то, что Виктория и её друзья не мошенники. Они, действительно, ему не лгали.

Теперь он помнил всё. Всю свою жизнь. Он вспомнил, кем он был до операции, где жил, кого любил.

Всё, что окружало его последние несколько недель, было фальшивкой, не имеющей, абсолютно, никакого отношения к его настоящей жизни. Его дом, работа, знакомые, и даже семья, всё, без исключения было, совершенно, чужим. Единственное, чем его искусственная жизнь не отличалась от настоящей, было его имя. Его, на самом деле звали Александр. Вот почему когда он пытался припомнить как его зовут, тогда в клинике, имя Александр, произнесённое мерзким доктором Храповым, не вызвало у него никакого отторжения.

Внезапно, на ум Александру пришла совершенно фантастическая мысль:

«А откуда тебе знать, что не эти воспоминания тебе внедрили, на самом деле. Может быть ты, и правда, был Александром Лавровым и то была твоя настоящая жизнь, а эти люди, под предлогом того, что пытаются тебе помочь, наоборот, засунули тебе в голову другого человека?»

От этих мыслей его пробрала дрожь, и он решил, что так недолго и с ума сойти, не зная каким из своих воспоминаний верить. Примерно так, должно быть, чувствуют себя несчастные, страдающие раздвоением личности, подумал Алекс, приподнявшись на своей койке и, нервно, теребя виски.

Однако, долго тревожиться не пришлось. Он, вдруг, осознал, что эту свою жизнь он помнит куда чётче и подробней, чем те крошечные неясные отрывки воспоминаний, которые вертелись в его голове после первой операции. Ему, на этот раз, не составило, совершенно, никакого труда, в одно мгновение, вспомнить множество разных событий и людей из прошлого. Он вспомнил своих родителей, бабушек и дедушек, кузенов и кузин. Кроме того, с лёгкостью припомнил, как звали девочку, в которую он был влюблен в первом классе, вспомнил кличку соседской собаки, которая укусила его за щиколотку в детстве и многое-многое другое, что, несомненно, несмотря на всю мощь современных технологий, не смог бы внедрить ему в голову никто.

Успокоившись, он облегчённо откинулся обратно на подушку и прикрыл глаза, намереваясь дать голове немного отдохнуть от тревожных мыслей и воспоминаний.

Однако, в следующий миг он, вновь, резко подскочил на кровати, быстро сполз с неё босыми ногами на пол и, повернувшись к ошеломленному Максу, сидевшему поблизости в кресле, с ноутбуком на коленях, спросил:

– Зеркало? Где тут у вас зеркало?

Тот, молча, показал пальцем на ближайшую дверь.

Алекс, стремительно, направился в ту сторону, рывком открыл дверь и вошёл в небольшую уборную. Там над маленькой раковиной висело на стене зеркало. Он глянул на своё отражение и, отчаянно, замычал.

– Мммм… скоты, уроды, твари, – выдавливал он, сквозь плотно стиснутые зубы, – Чёрт! Что же мне теперь делать?

– Эй, ты там как, чувачок? – услышал Алекс за своей спиной озадаченный голос хакера.

Он повернулся к молодому человеку и прорычал, в гневе:

– Эти ублюдки и, правда, изменили мою внешность!

– Ну и чё? – недоуменно, спросил Макс, – чё переживать-то? Ладно, если б они сделали из тебя какого-нибудь рыжего урода, ну, типа как я. А так-то ты вон какой симпотяга. Да я бы за такую физиономию, как у тебя, только спасибо бы им сказал. Но они, гниды, мне только зомбочип презентовали.

– Да как ты не понимаешь? Как же теперь моя жена и дочь смогут меня узнать с такой внешностью?

– Ааа, ты об этом? Ну, я бы на твоём месте, сейчас больше переживал о том, чтоб меня не узнали те, кто кинется меня искать, после отключения зомбочипа. Тем более, твои, всё равно, считают, что ты уже пару месяцев как червей кормишь.

Разъярённый Алекс даже не заметил, как в порыве гнева схватил Макса за руку и, сильно, сжал.

– Мне плевать на тех, кто будет меня искать. И мне плевать, что они там понарассказывали моей семье. Я хочу их видеть. И я докажу им, что это я и, что я жив, – гневно сверкая глазами, проговорил он.

– Ты подостынь чуть, дружочек. Я, конечно, понимаю, что тебе хочется их увидеть. Ты, обязательно, их увидишь, но чуток попозже, когда мы убедимся, что это безопасно и для тебя, и для них.

Тут Алекс, наконец, заметил, что его рука крепко стискивает рабочий инструмент хакера, разжал пальцы и отвернулся к зеркалу, вновь, рассматривая своё отражение.

– Ты вспомнил, как на экзекуцию-то попал? – спросил Макс, морщась и потирая руку, – в следующий раз, когда надумаешь размять свои клешни, предупреди заранее, я тебе каучуковый тренажёр подгоню.

– В каком смысле? Какую экзекуцию?

– Ну, в смысле, перед тем как тебе в черепушку зомбочип засунули, что-то же произошло. Как ты, вообще, туда попал, на операцию? Не сперму же сдавать ходил?

– Если бы Миша не рассказал мне, при каких обстоятельствах был вживлен твой чип, я бы подумал, что уж тебя-то точно в банке спермы цапнули, – буркнул сердито в ответ Алекс и начал вспоминать обстоятельства, которые привели его в руки «Интермедовских» врачей.

– Да, конечно, я помню, – сказал он, через пару мгновений, и то отрадное обстоятельство, что не приходится напрягать извилины до изнеможения, чтобы вспомнить какие-нибудь эпизоды из своего прошлого, немного остудило его гнев, – я работал у себя в лаборатории, она у меня прямо в доме расположена, в подвальном помещении. Всё было как обычно, я был один, занимался своими обычными делами, и тут, вдруг, почувствовал, как виски, будто, кто-то сдавил тисками. Такой ужасной боли я ещё никогда раньше не испытывал.

При этих словах, Алекс весь передёрнулся, вспомнив ту невыносимо острую боль, пронзившую ему голову и, в мгновение, лишившую его всех сил.

– Не помню, что дальше было, я потерял сознание, а когда очнулся, увидел, что лежу на полу, а надо мной сидит и рыдает моя жена. Оказалось, что я пролежал без сознания почти целый час, когда Мария меня нашла и начала приводить в чувство. До того, как стать моей ассистенткой, а потом и женой, она была медсестрой, поэтому знала, что делать, когда человек потерял сознание. Но даже при всех её навыках, я далеко не сразу смог очнуться. Она уже начала думать, что я больше не приду в сознание и, даже, успела вызвать скорую помощь, но к тому времени, когда они приехали, я уже чувствовал себя совершенно нормально. Они проверили моё общее состояние и, так как я отказался от госпитализации, порекомендовали обратиться к врачу для более глубокого обследования.

Я решил, что это обычное переутомление и не стал в тот день, ехать ни к какому, врачу.

Но на следующий день всё повторилось, только в этот раз моя Машуня была наготове и, сразу же, вызвала карету скорой помощи, которая отвезла меня в местную поликлинику. Там мне провели комплексное обследование. А на следующий день, пришёл мой лечащий врач и убил нас с женой новостью, что у меня в голове злокачественная опухоль, причём на поздней стадии развития.

Когда моя жена в рыданиях выбежала в коридор, этот врач подошёл ко мне и сказал, что сам он, к сожалению, никак помочь мне не в состоянии, но он знает клинику, в которой якобы разработали какую-то альтернативную методику лечения и, что она уже, даже, даёт положительные результаты.

Ну, я и подумал тогда, что, раз уж терять мне теперь уже, всё равно, нечего, почему бы не попробовать эту альтернативную методику.

Через два дня собрал вещи и поехал в мою любимую клинику к славному доктору Храпову. Тот провёл ещё одно обследование и сказал, что счёт идёт на часы, нужно срочно ложиться на операцию. Ну а дальше ты и сам знаешь.

Алекс замолчал.

Затем крепко сжал руки в кулаки и со всей силы ударил кулаком в кирпичную стену. Послышался глухой хруст и по пальцам потекли тоненькие капельки крови.

– Ну Храпов, гадина старая! – гневно, прошипел он, не обращая внимание на пораненную руку, – всё знал, падаль. Не зря же он мне с самого начала так не понравился. Найду ублюдка и придушу своими руками. Он мне всё выложит.

– Выложит, обязательно всё выложит, – услышал Алекс голос Вики, очевидно, уже довольно долго находящейся в комнате, – только чуть позже. Нужно сделать всё осторожно и грамотно, чтобы не попасться. Самое главное – это, в первую очередь, забрать твою семью, пока «Интермедовские» псы не додумались использовать их против тебя и нас. А милым доктором мы займёмся после.

Макс, всё ещё, потиравший свою руку в том месте, где её сжал Алекс, утвердительно, кивнул при этих словах, одарил Викторию своей очередной «соблазнительной» улыбкой, а после серьёзно добавил:

–А знаете что ещё, мальчики и девочки? Я тут прикинул, что перед тем как Михал Иваныча этого за жабры хапнуть, неплохо было бы ещё второго докторишку тряхануть. Того, что тебе на этого самого Иваныча ссылку кинул.

– А? – спросил Алекс, не полностью еще разобравшийся в своеобразной манере общения юного хакера.

– Наш гений хочет сказать, что вначале нужно допросить того врача, который тебе поставил ложный диагноз. Он, наверняка, тоже с ними в сговоре, – пояснила Виктория.

Возражений на такое предложение не нашлось, поэтому принялись обсуждать дальнейший план действий.

Следующим же вечером небольшая группа в составе Александра, Виктории и сладкой парочки, как про себя называл Алекс Мишу с Максом, отправилась в небольшой городок, расположенный на берегу Черного моря, где находился дом Алекса и где, предположительно, должна была быть его семья.

Согласно плана, по прибытии на место, разделились. Осторожно подобрались с разных сторон к дому, и засели в заранее оговоренных наблюдательных пунктах.

У Алекса, как самого неопытного бойца в группе, была наиболее простая задача: подобраться к дому со стороны пляжа, залечь там, среди барханов, дождаться сигнала от своих товарищей и, убедившись, что нет слежки, быстро подойти к дому.

Так он и поступил. Зная, что недалеко от его дома, прямо на пляже обычно лежат и сушатся вверх дном небольшие лодочки и катамараны, он дождался темноты и, стараясь не попадать под свет луны, добрался до этих лодок и залёг между ними. От этого места до дома, где сейчас должны были находиться два самых любимых человека на планете, Алекса разделяли всего пару десятков метров и он, просто неимоверным усилием воли заставил себя успокоиться и, тут же, не броситься на встречу с родными.

Чтобы как-то себя успокоить он решил оглядеться по сторонам, за одно, проверив, не следит ли кто за домом с этой стороны.

Аккуратно приподнявшись и вытянув голову, он посмотрел вправо, затем влево, на всякий случай, вгляделся в море и, не заметив ничего подозрительного, стал медленно поворачивать голову в сторону родного дома. Тут его взгляд остановился на небольшом деревянном причале и, пришвартованной к нему, маленькой прогулочной яхте. Это была его собственная яхта, с которой были связаны так много прекрасных воспоминаний.

Внезапно, Алексу вспомнилась одна фотография, виденная им совсем недавно, и он в ошеломлении рухнул обратно на песок. То самое фото, на котором на этой самой яхте стоял со своими сыновьями человек, чью роль, по вине компании «Интермед», Алексу пришлось исполнять последние несколько недель, Александр Лавров.

Алекс, сразу же, вспомнил что, оказывается, пару лет назад он встречал того человека, чье лицо теперь ему приходилось носить, и его семью. Тот попросил Алекса сдать ему в аренду на несколько часов свою яхту, чтобы прогуляться по морю с семьёй, пообещав очень щедрую оплату.

Поначалу, Алекс наотрез отказался сдавать яхту в аренду, так как до этого никому и никогда не доверял управление своим любимым транспортным средством. Но незнакомец был очень настойчив, а его маленькая дочурка с такой надеждой в глазах смотрела на Алекса, что его сердце дрогнуло, и он согласился. Однако, потребовал оставить в залог что-нибудь ценное, на случай, если с эго яхтой что-нибудь случится.

Тогда, этот человек, не задумываясь, снял с пальца большой золотой перстень, сделанный в виде букв «AL», которые были сплошь усеяны крупными бриллиантами, и протянул его Алексу, сказав, что этот перстень, как минимум, втрое дороже его яхты.

В тот момент Александру и в голову не могло прийти, что, несмотря на то, что в этот же день, он вернёт залог его хозяину, через пару лет, он сам станет хозяином этого перстня. Он и сейчас красовался на его пальце.

Когда Алекс в последний раз покидал дом Лавровых, перед встречей с Викой, он, второпях, забыл снять громоздкое украшение с пальца, за что не раз потом корил себя.

«Какое странное ощущение, – подумалось ему, – когда ты смотришь, как какой-то человек стоит и фотографируется со своей семьёй, а через какое-то время сам оказываешься в роли этого человека».

Теперь, вовсе, не удивительно было то, что его, усиленно заглушаемые микрочипом, воспоминания так переполошились, когда он обнаружил это фото в семейном альбоме Александра Лаврова.

В тот момент, когда он, впервые, увидел эту фотографию, он ощутил что-то очень знакомое и тогда подумал, что начинает вспоминать фрагменты из своей забытой жизни. Теперь же ему было, совершенно, ясно, что это была, всего лишь, реакция подавленного подсознания, на вид его собственной яхты и окружающей её местности, которая была так близка его сердцу.

Воспоминания ночного наблюдателя за собственным жилищем прервал голос, раздавшийся в наушнике, вставленном в правое ухо Алекса. Голос принадлежал Мише.

– Внимание! С моей стороны всё чисто. Никто за домом не наблюдает.

– Принято, – вступил в разговор голос Вики, – с моей стороны тоже всё чисто. Двоих псов я оглушила и связала. Не знаю, как часто они выходят на связь со своими, но думаю, что пару часов у нас есть. Макс, Алекс, как слышно?

– Я тут абсолютно один, – проговорил Алекс в крошечный микрофон, прикреплённый к воротнику.

– Макс? – снова спросил голос Виктории.

– Да всё окей у меня, – послышался, наконец, в наушнике полусонный голос Макса, – слушай, Викуль, не жалко тебе крошить всех постоянно? Ты б может разочек, для разнообразия, соблазнила кого-нибудь? Или может у тебя навыков не хватает? Так ты, если чё, обращайся, я в этих вопросах сэнсэй восьмидесятого уровня…

– Не засоряй эфир, придурок, – раздраженно, прервал излияния юноши Миша.

– Так, – снова включилась в разговор Вика, – значит, если у всех всё чисто, Макс остается на месте и вместо того, чтобы заниматься всякой х…ерундой, внимательно следит за периметром. Миша ты займёшь моё место и будешь следить, чтобы наши спящие друзья не проснулись раньше времени или, чтобы к ним, вдруг, кто-то ещё не заявился.

– Принял, – коротко ответил Миша.

– Алекс, – продолжала раздавать указания Вика, – ты осторожно встаёшь и подходишь к двери, я тоже туда выдвигаюсь.

– Уже иду, – ответил Алекс, с трудом, сдерживаясь, чтобы не заорать и не побежать быстрее навстречу долгожданному свиданию с родными.

Он осторожно поднялся из своего укрытия, внимательно огляделся по сторонам, и, убедившись, что вокруг, по-прежнему, ни души, направился в сторону своего дома, стараясь, всё время, держаться в тени.

Когда он подошел к двери, сердце, от волнения, стучало так сильно, что казалось, оно вот-вот вырвется из груди и запрыгает на крыльце дома.

Подошла Вика и тихо сказала:

– Стучи. Надо поторопиться.

Алекс поднял руку и негромко постучал в дверь.

– Помнишь, о чём уговаривались? – быстро прошептала Вика, пока дверь еще не отворили.

В ответ Алекс, лишь, нахмурился и, молча, кивнул.

Ему, ужасно, не нравился предложенный Викторий план действий, хотя он понимал, что иного выбора у них, пожалуй, и не было.

Днём ранее на базе, после долгих препирательств, во время обсуждения плана действий, пришли, наконец, к такому соглашению: Алексу дается один час времени для того, чтобы убедить своих домочадцев в том, что он их настоящий отец семейства и, вполне себе, пребывает в добром здравии. По истечении часа, если убедить не удастся, в дело вступает Вика. Она должна будет при помощи заранее заготовленных баллончиков с усыпляющим газом, быстро усыпить маму с дочкой, после чего их надлежит погрузить в машину и вывезти на базу. А дальше, уже находясь в безопасности, Алексу предлагалось включить всё своё красноречие и обаяние, чтобы, после таких фокусов, убедить жену с дочерью, что он их любит и не желает им зла.

На этих его нерадостных мыслях дверь дома слегка отворилась, в щели между дверью и проёмом появился карий глаз, обшаривший с головы до ног вечерних гостей, и послышался, безумно знакомый Алексу, голос:

– Что Вы хотели?

– Добрый вечер, – изо всех сил стараясь подавить волнение, поздоровался он, – Госпожа Белова?

– Да. Кто Вы?

– Мы старые друзья Вашего …покойного мужа, – слегка замявшись, ответил «покойный», – У нас есть очень важная информация для Вас. Мы можем поговорить?

– Я не знаю, сейчас поздно уже. Может быть, перенесём этот разговор на завтра?

– Простите нас, – вмешалась в разговор Вика, – но это чрезвычайно важно. Мы приехали издалека и не можем ждать до завтра. Нам нужно всего несколько минут Вашего внимания. Это касается обстоятельств смерти Алекса.

– Я, вроде бы, всех друзей Алекса знаю, но Вас вижу впервые, – вновь, послышался из-за двери голос, с явными нотками подозрительности.

– Меня зовут Марк, я учился с ним на первом курсе и мы были с ним близкими друзьями. Возможно, он рассказывал Вам обо мне. После первого курса мне пришлось бросить учёбу и уехать за границу. После этого, мы долго с ним не виделись, пока в прошлом году не встретились, случайно, в Женеве, на выставке. Он тогда пригласил меня к себе в гости. И вот когда я намеревался приехать, наконец, и навестить старого друга, узнал печальную новость о нём.

– Да, правда, я помню, мне Алекс много раз рассказывал про своего студенческого друга Марка, – после секундного молчания ответил голос из-за двери, – А в прошлом году вернулся из Женевы и светился от счастья. Говорил, что, наконец, нашёл его.

«Конечно, помнишь, – подумал Алекс, радостно, – ведь я так часто вспоминал о нём при тебе».

– Что у Вас за информация? – спросила Мария, с чуть меньшей подозрительностью в голосе.

– Нельзя ли обсудить это не на пороге? На днях, ко мне попала секретная информация, которая противоречит официальному диагнозу, поставленному Вашему мужу перед смертью. И я решил, что обязательно должен довести эту информацию до его вдовы. Если Вы позволите нам войти, я расскажу Вам всё подробно.

Сказал и затаил дыхание, скосившись на Вику, стоявшую рядом и державшую правую руку в кармане, в котором, как Алекс подозревал, уже томился в ожидании, баллончик с усыпляющим газом.

Между тем, глаз в щели еще раз прошёлся по незваным гостям и, на несколько мгновений остановившись на глазах Алекса, исчез. Дверь, вначале захлопнулась, затем, послышался щелчок и она, вновь, отворилась, но, в этот раз, нараспашку. Мария вышла на порог и произнесла:

– Проходите.

Она была одета в обычный шерстяной халат бежевого цвета, волосы были собраны в хвостик, а на лице не было никакого макияжа. Однако, всё это не помешало Алексу обомлеть от нахлынувших на него эмоций.

Хотя на лице её явно виднелись следы недавно пережитого горя, она, тем не менее, была всё так же невероятно прекрасна, и Алекс даже зажмурился от сердечного томления.

«Господи, как же хочется обнять её», – пронеслось у него в голове.

Заметив, что новоявленный друг молодости покойника не в состоянии самостоятельно перешагнуть через порог, Виктория слегка улыбнулась хозяйке и подтолкнула Алекса локтем в спину.

Наконец, вошли в дом.

Мария пригласила гостей пройти в гостиную. Обстановка в доме, совершенно, ничем не отличалась от той, которую помнил Алекс, за исключением одной детали: на стене в гостиной над небольшим камином появилась большая траурная фотография в черной рамке. На ней был мужчина лет 35 с короткой бородкой, со слегка горбатым носом, длинными темными волосами, собранными сзади в хвост, и бирюзовыми глазами.

Увидев эту фотографию, Алекс подумал, что, возможно, такое лицо, как на ней, ему больше никогда не придётся увидеть в зеркале.

Не то чтобы, он сильно жалел об этом, как-никак, нынешняя его физиономия, что греха таить, нравилась ему в разы больше, чем прежняя. Однако, он сильно переживал по поводу того, смогут ли его родные когда-нибудь привыкнуть к его новой внешности, даже если ему удастся убедить их в том, что он и есть, на самом деле Александр Белов, их любящий муж и отец.

Хозяйка дома пригласила гостей присесть на мягкий диван, предложила им, что-нибудь выпить и, после вежливого отказа, уселась в кресло напротив.

– Алекс говорил, что у него есть дочь, – сказала Вика, расположившись поудобнее на диване, – она спит?

– Нет, она попросилась ночевать у одноклассницы. После смерти отца она частенько там остается. Это помогает ей проще переносить боль утраты, – проговорила Мария и в глазах её блеснули слезы.

Представив, какого было его любимой дочурке, которая в нем всегда души не чаяла, узнать о том, что её отца больше нет в живых, Алекс с огромным трудом подавил собственные слезы, рвавшиеся наружу.

«Бедненькие вы мои, что же вам пришлось пережить из-за меня», думал Алекс, пытаясь сглотнуть подкативший к горлу ком.

– Ну так, я Вас слушаю, что Вы хотели мне рассказать? – сказала его жена, уже пришедшая в себя после минутной слабости и переводившая взгляд от Алекса к Вике и обратно.

Нежданные гости переглянулись между собой и Алекс, после ободряющего кивка от своей подельницы, глубоко, вздохнул и начал:

– Мария, прежде всего я бы хотел попросить прощения за этот маскарад, – проговорил он, снимая с лица приклеенную бороду и очки в роговой оправе, которые нацепил, дабы не быть узнанным агентами «Интермеда», – к сожалению, обстоятельства такие, что пришлось прибегнуть к маскировке.

Мария на это лишь, удивленно, изогнула бровь, но ничего не ответила.

– А теперь я попрошу Вас внимательно меня выслушать и постараться не перебивать меня, каким бы фантастическим Вам не показалось всё, что я расскажу.

И начал свой рассказ, помня о том, что время повествования строго ограничено одним часом и стараясь, не вдаваясь в подробности, описывать самые главные события. Вначале рассказал, как он очнулся в клинике рядом с мерзким доктором Храповым. Затем, поведал о том, как после этого поехал домой, где тщетно пытался вспомнить не только членов своей семьи, но и вообще, кем он был сам. Как постепенно, шаг за шагом, добывал информацию о себе самом и окружающих его людях, правда, дипломатично, скрыв то, насколько глубоко он окунулся в семейную жизнь с теми людьми, в особенности с той женщиной, которую считал своей женой. Дальше он перешёл к тому, как познакомился с Викторией и остальными и закончил рассказ на том, как пришел в себя после отключения микрочипа в голове.

Алекс, намеренно, опустил те моменты, когда ему снились Мария с Лизой, чтобы избежать преждевременного эмоционального взрыва с её стороны.

Мария на протяжении всего рассказа не промолвила ни единого слова. Однако, когда он прекратил повествование и взглянул на нее, в ожидании реакции, она сказала:

– Всё это, конечно, очень интересно и, я бы даже сказала, невероятно. Но какое это всё имеет отношение ко мне и моему мужу? Для чего вы мне всё это рассказали? Единственное, что мне удалось понять – это то, что Вы, вовсе, не старый друг Алекса, Марк. Так, кто Вы, и чего хотите от меня?

Он встал с дивана и, вглядываясь ей в лицо, медленно, произнёс:

– Я твой муж. Я Алекс.

Вопреки ожиданиям, Мария не проявила никаких эмоций после этого заявления. Алекс даже был слегка разочарован. Ни тебе криков и обвинений во лжи, ни, как он в душе очень надеялся, радостных возгласов и объятий.

Она, лишь, спокойно сказала:

– Вы знаете, если бы мне не было так больно и тяжело после утраты мужа, я бы, возможно, даже посмеялась над Вашей шуткой. Но, к сожалению, я, пока еще, не способна веселиться.

Алекс, недоумённо, глянул на Викторию, словно та могла разъяснить ему, отчего Мария так странно отреагировала на его слова. Та в ответ, лишь, искривила губы в ухмылке и пожала плечами.

А Мария, тем временем, приподнялась с кресла и сказала:

– Покиньте пожалуйста мой дом, пока я не вызвала полицию. Не знаю, зачем Вам рассказывать мне весь этот бред, но я не желаю тратить на это своё время.

– Машуня, послушай меня, – обратился, вновь, Алекс к своей жене, которая при этом к ней обращении, встала на месте, как вкопанная, – я же ведь сказал, что мою внешность изменили. Да я теперь выгляжу по-другому. Но, на самом деле, я всё тот же, твой муж. Посмотри на меня внимательно. Неужели ты не видишь, что кое-что осталось прежним. Рост и телосложение они не изменили. А еще мой голос. Ведь голос мой остался прежним. Не могла же ты забыть его так быстро? И ещё глаза. Они тоже ведь не изменились, правда?

Она молчала, опустив глаза в пол.

Алекс сделал шаг в направлении жены и, осторожно прикоснувшись двумя пальцами её локтя, тихонько, сказал:

– Прошу тебя, взгляни на меня. Я не вру тебе. Ты ведь слышишь мой голос? Это мой голос, твоего мужа Алекса. Человека, с которым ты прожила вместе двенадцать лет. Посмотри в мои глаза.

Однако, она, по прежнему, не желала поднять голову и не произносила ни слова, словно боясь, что тем самым будет пробита брешь в её обороне.

В отчаянии, Алекс опустился перед ней на колени, стараясь поймать взгляд её опущенных глаз.

– Умоляю тебя, родная моя. Это же я. Почему ты даже не хочешь посмотреть на меня? Если ты не веришь мне, задай любой вопрос, какой захочешь. Тот, который мог знать только твой муж.

После этих слов, Мария, наконец, подала голос:

– Ко всяким вопросам можно подготовиться. А глаза и голос можно подделать сейчас без проблем. Это всё не может служить доказательством.

– Нет, это неправда, – ответил он, все ещё стоя перед женой на коленях, – не на все вопросы можно подготовить ответы, если заранее не знать о чём речь. Вот, например: помнишь, как долго мы с тобой спорили и не могли выбрать имя для нашей дочери? Только за несколько дней до того, как ты её родила, мы пришли, наконец, к согласию и решили назвать малышку Настей, хотя тебе больше нравилось имя Лиза. Ты ведь помнишь, почему мы не назвали её Настей?

Мария подняла на него глаза, но, встретившись с ним взглядом, тут же, вновь, принялась рассматривать узор на ковре.

Приняв это за согласие, Алекс, порывисто, поднялся с колен и продолжал:

– Я тоже это помню. Когда ребенок родился, и я поехал оформлять свидетельство о рождении, мы уже твердо решили, что назовём её Анастасия. Но, когда я вернулся домой, в свидетельстве было имя Елизавета. Ты спросила, почему я передумал. И тогда я рассказал тебе, что женщина, которая занималась оформлением свидетельств о рождении детей, мало того, что выглядела отвратительно – была очень жирной с бугристым лицом и густыми усами под носом, так ещё и ужасно мне нахамила. И звали её Анастасия. Тогда я решил, что ни за что на свете не назову свою дочь таким же именем, как у этого мерзкого существа.

Здесь Алекс заметил, как по щеке Марии потекла слеза и, почувствовав вкус приближающейся победы, осторожно взял её руку в свою и продолжил с удвоенной энергией:

– Мы никогда, никому не рассказывали эту историю. Даже Лиза ничего об этом не знает, так? Ты же помнишь, что ты мне тогда ответила? Ты сказала, что в мире живут тысячи прекрасных женщин по имени Анастасия, и, возможно, столько же отвратительных по имени Елизавета. А я сказал, что, в таком случае, всем Анастасиям в мире не повезло и они не получили в свои ряды прекрасное дитя, потому что именно в этот день их представляла эта бегемотиха.

Мария от этих слов хмыкнула и, закрыв глаза свободной рукой, тихо затряслась не то от рыданий, не то от смеха.

Алекс, нежно, взял её голову в свои ладони и прошептал:

– Родная моя, посмотри на меня.

Она убрала руку от лица и подняла голову, встретившись с ним взглядом. Однако, в этот раз, не отвела глаз. В них блестели слёзы.

Кончиком указательного пальца она медленно погладила Алекса по виску, в том месте, где у него был небольшой шрам от операции.

– Если бы не эти глаза, я бы вас даже за порог не пустила, – промолвила она, тихо.

Он улыбнулся в ответ.

– Если бы не эти глаза, – продолжала она, поглаживая его шрам, – я бы никогда не полюбила странного ботана, ничего и никого не замечавшего, кроме своих пробирок.

– Не странного ботана, а перспективного учёного генетика, – сказал он, делая вид, что обижается, хотя сердце его в этот миг забилось вдвое чаще, и он с огромным трудом подавил в себе желание триумфально воздеть руки к небесам.

Она улыбнулась в ответ, но в следующий миг отдёрнула руку и отстранилась от него.

– Нет, нет. Это невозможно, – проговорила она, отступая от Алекса, – я похоронила тебя… в смысле, его. Мне привезли его тело, я видела его, это был мой Алекс. И мы его похоронили.

– Любопытненько, – впервые за всё время вставила слово Вика, – Вам привезли тело Вашего мужа?

Мария посмотрела, удивлённо, на гостью, словно напрочь забыла о её присутствии, затем утвердительно кивнула в ответ.

– Какие аккуратные, – сказала с некоторой долей восхищения в голосе Виктория, – даже мертвецу пластику сделали, чтобы все следы подчистить.

Внезапно, Алексу в голову пришла замечательно-безумная мысль:

– Вот и прекрасно, так даже лучше, – сказал он, бодро, – Машунь, ты долго работала моей ассистенткой и прекрасно знаешь, как делать анализ ДНК. Всё необходимое для этого в моей лаборатории внизу есть.

Тут он запнулся.

– Там же осталась моя лаборатория внизу, правда? – спросил он, взглянув на неё.

– Да, я всё никак не могла собраться духом и спуститься туда, чтобы хотя бы прибраться.

– Отлично. Значит, мы сейчас поедем на кладбище, раскопаем могилу, возьмём образец с трупа, а потом вернёмся, и ты сама сделаешь тест. Сравнишь образец моего ДНК и ДНК трупа с каким-нибудь образцом, полученным от Лизочки. Жаль, конечно, что её самой тут нет. Но можно использовать волосы. Ты сможешь найти несколько её волос, на подушке, например, или расческе?

– Да, думаю, что смогу. Её расческа лежит в спальне перед зеркалом. Я как раз, перед тем как отвезти её к подруге, заплетала ей волосы.

– Значит так и поступим, – радостно подытожил Алекс, – это даст и вам и мне точную гарантию того, что я тот, кем себя считаю.

– Мысль хорошая, – сказала, вставая с места, Вика, – но успеем ли мы всё это провернуть до того, как сюда нагрянут «Интермедовские» бойцы? Насколько я знаю, тест ДНК – это дело очень не быстрое и занимает несколько часов или даже дней. Или я ошибаюсь?

– Нет, не ошибаешься, – кивнул Алекс, – но это только если делать стандартный тест. Но, по счастью, я учёный генетик и, как раз в тот момент, когда меня так беспардонно извлекли из моей нормальной жизни, я занимался тем, что по заказу одной иностранной компании проводил независимые испытания, недавно изобретённого экспресс-теста на соответствие ДНК. Этот тест даёт возможность сократить время анализа с нескольких часов до 35-40 минут. В моей лаборатории достаточно экспериментальных образцов, чтобы провести все необходимые тесты. Так что, вполне можем уложиться в изначально запланированное время.

– Да, но этот тест ещё не прошёл все нужные клинические испытания, – возразила Мария, – насколько мы можем довериться его результатам?

– Машунь, – вкрадчиво, произнёс Алекс, – мы с тобой провели несколько десятков часов испытаний и мы оба прекрасно знаем, что тест работает. Того результата, который он нам даст, вполне буде достаточно, чтобы хотя бы развеять твои и мои сомнения. А позже можно будет провести повторный тест уже на традиционном оборудовании.

Мария ничего не ответила на это, лишь едва заметно кивнула.

– Ну, давайте тогда не будем тратить драгоценное время и займёмся делом, – предложила Вика, – далеко тут у вас кладбище?

– Нет, – ответил ей Алекс, – совсем недалеко. Пока мы с Мишей туда съездим, Мария внизу всё подготовит для теста, а ты пока поможешь ей собрать вещи для отъезда.

– Для какого отъезда? – всполошилась Мария, – я никуда не собираюсь ехать.

– Оставаться здесь очень опасно, – начал было объяснять жене Алекс, однако Вика прервала его:

– Не теряй время, я ей всё расскажу, а ты давай, делай, что задумал.

Алекс кивнул, и, обернувшись к своей обожаемой супруге попросил:

– Расскажи мне, пожалуйста, как найти могилу?

Мария дала краткие, но очень точные инструкции, после чего он, ещё раз взглянув в её чудесные карие глаза, промолвил:

– Я очень скоро вернусь, и мы все узнаем правду. Подготовь, пожалуйста, пока всё для теста. Нельзя терять ни минуты.

Затем, легонько, коснулся её руки и зашагал в сторону выхода.

Глава 10

Вернулись обратно через час.

Рыть могилу вдвоём с коренастым Михаилом оказалось делом не сложным. Благо, земля после недавнего ливня была мягкой и податливой. Перед тем, как забрать Мишу с собой на чёрное дело, Алекс заглянул в свой сарай и запасся ломом и двумя лопатами, а также ёмкостью для транспортировки образцов ткани.

Самым сложным оказалось прийти в себя после того, как разрыли могилу и вскрыли гроб. Тело пролежало в могиле всего два месяца, и плоть не успела полностью разложиться. Алексу, как бывшему студенту медику, не раз бывавшему в моргах, казалось, что процесс самовольной эксгумации пройдёт на раз-два. Однако, оказалось, что смотреть на полусгнившее собственное лицо, да ещё и вкупе со своим именем на надгробном камне и далеко не самым приятным ароматом, исходившим от трупа, вовсе не так просто, как изначально, предполагалось.

Желудок его от такой картины совершил кульбит, Алекс, поспешно, вылез из могилы и изверг всё его содержимое на землю.

Хорошо, что Миша оказался не таким чувствительным.

Он взял нож, срезал с трупа кусок несгнившей плоти, аккуратно сложил её в приготовленную тару и вылез следом за чересчур впечатлительным эксгуматором.

Единственное, что сам горе эксгуматор смог сделать – это сдавленным голосом попросить Мишу вместе с биоматериалом прихватить с собой золотой крестик на цепочке, которую Алекс заметил на шее покойника.

Прекрасно зная, как это небольшое, но очень ценное для мужа изделие было ему дорого, Мария, по-видимому, распорядилась не разлучать их и после смерти.

Перед тем, как засыпать могилу землёй, дабы не остаться в долгу перед покойником, Алекс в обмен на то, что было дорого его сердцу, снял с пальца и бросил в могилу то, что, судя по всему, когда-то было дорогу человеку, который теперь покоился не в своей могиле – большой золотой перстень, сделанный в виде букв «AL».

Когда доехали до дома, Алекс окончательно пришёл в себя и, велев Мише вернуться к покинутому пункту наблюдения, направился проводить самый важный в своей жизни анализ ДНК.

Женщины, между тем, времени даром не теряли.

Возле входной двери стояла груда чемоданов и сумок с вещами, а Виктория с раздражённым видом ходила из одного конца дома в другой, запихивая в очередной пакет какие-то вещи, которые, очевидно, ей поручила собрать рачительная Мария.

– Хорошо, что я додумалась ехать на двух машинах, – сердито буркнула Вика, – а то пришлось бы тебе на своём горбу тащить всё это.

И кивнула в сторону горы вещей при входе.

Сама Мария в этот момент в белом халате и перчатках вышла из двери, ведущей в подвальное помещение и, увидев Алекса, сказала:

– О, вот и ты! Я уже всё подготовила.

На её лице читалась решимость.

– Удалось достать образец?

Алекс, молча, достал из кармана колбу с биологическим материалом и протянул ей.

Она засунула её в карман халата. После этого, достала из другого кармана коробку с ватными палочками, достала одну из них и попросила Алекса открыть рот для сбора биологического материала.

После того, как материал был собран, она запаковала палочку в герметичный пластиковый мешочек и направилась в сторону лаборатории.

Остановившись у входа, Мария сказала:

– Пока я буду проводить тест, помоги Вике собрать оставшиеся вещи и не забудь забрать мои украшения из тайника.

И скрылась за дверью.

От её командирского тона, такого привычного в прошлом, и, еще больше, от того, что она упомянула про тайник, на душе у Алекса, вдруг, стало так тепло и приятно, что он, чуть было, не запрыгал от счастья. Ведь это означало, что она уже, практически, убеждена в том, что он её муж.

«А может она, просто, хочет ещё раз проверить тебя, выяснив, знаешь ли ты где её тайник?» – спросил, неожиданно, ужасно гадкий внутренний голос.

От этого вопроса хорошее настроение улетучилось, и Алекс подумал:

«А что если тест даст отрицательный результат? Что я буду делать, если, вдруг, окажется, что я, и правда, не её настоящий муж. А настоящий – это тот Франкенштейн из могилы?»

Он, вновь, передёрнулся, припомнив, неаппетитного оккупанта своей собственной могилы.

Чтобы отогнать тревожные мысли, Алекс, решительным шагом, направился в сторону их спальни, где, как он отлично помнил, в потайной нише за спинкой кровати, они хранили не очень обширную коллекцию драгоценностей Марии и наличные деньги.

Тайник, как и ожидалось, оказался на своём месте. Вместе с сумочкой с украшениями и наличкой, лежали два небольших альбома с семейными фотографиями. Их Алекс решил также прихватить с собой, так как понятия не имел, доведётся ли когда-нибудь ещё вернуться в этот дом.

Когда, практически, всё в доме, что можно было сдвинуть с места без помощи тягача, было упаковано и сложено у входной двери, Алекс и Вика уселись на диване и, в ожидании вердикта из его бывшей мини-лаборатории, стали обдумывать дальнейший план действий.

Виктория настаивала на том, чтобы, после того как они заберут дочь Алекса от подруги, увезти их на базу, оставить там в безопасности, и уже после этого, продолжать свои изыскания.

Алекс же, был категорически против этого, так как, во-первых: не хотел так скоро расставаться с вновь приобретённой семьёй, а во-вторых: боялся, что как только в «Интермед» выяснят, что он забрал свою семью, они всеми возможными способами, постараются помешать им добраться до местного доктора, который направил Алекса на операцию к Храпову.

Спорили, однако, не долго, так как Алекса доводы показались более разумными.

Решили этой же ночью пообщаться по душам с доктором.

Как раз, когда Виктория по громкой связи давала Максу задание при помощи своих экстраординарных способностей в области поиска информации, выяснить адрес заслуженного труженика медицины, из двери, ведущей в лабораторию, с ноутбуком в руках вышла Мария.

По её лицу невозможно было понять, каковы результаты теста. Оно было совершенно непроницаемым.

Не глядя на полные надежды глаза кандидата в горячо любимые мужья, она подошла, молча, положила открытый ноутбук на столик перед ним и уселась в кресле, напротив.

На монитор была выведена информация следующего содержания:

«Образец материала №1, совпадение с исследуемым образцом – 0%,

Образец материала №2, совпадение с исследуемым образцом – 99%».

– Ну, так, – осторожно начал Алекс, – какой из них я?

– Номер два, – ровным голосом ответила Мария.

– Так, ведь, это же здорово, правда? – спросил он, далеко, не уверенный в том, что кто-то ещё в этой комнате разделяет его радость.

– Наверное, да, – задумчиво, произнесла мумия, принявшая облик его жены.

Это была не совсем та реакция, которую Алекс ожидал увидеть от своей благоверной. В своих мечтах, он представлял, как она радостно выбегает из лаборатории, бросается ему на шею, и крепко целует его в губы. Здесь ещё Виктории полагалось деликатно покинуть помещение, дабы оставить любящего мужа и его прекрасную жену ненадолго насладиться воссоединением.

Однако, жизнь, в отличие от мечтаний, не похожа на кинороманы. Поэтому, немного поразмыслив, он решил представить себе, как бы сам вёл себя, если бы после того, как он пару месяцев считал свою жену умершей, заявилась бы женщина, совершенно на неё не похожая, с доказательствами того, что она его жена. Пожалуй, не прыгнул бы, сходу, в её объятия.

– Ладно, – сказал он, горько вздохнув, и вставая с дивана, – раз уж всё выяснилось, давайте не будем больше терять время. Поедем за Лизой, а потом в безопасное место. Мы и так провели здесь больше, чем планировали. Скоро может обнаружиться, что наблюдатели долго не выходят на связь.

– Постой. – Произнесла, вдруг, Мария, тоже встав с кресла и преградив ему путь к выходу, – Нужно подумать, что мы скажем Лизе.

– В каком смысле? – недоумённо, спросил Алекс.

– Не думаешь же ты, что я расскажу десятилетнему ребёнку, что её папа, которого она так долго оплакивала, воскрес из мёртвых в образе голливудского мачо? Мне и самой-то неизвестно, сколько времени понадобиться, чтобы смириться не только с мыслью о том, что ты жив, но и с этой внешностью.

– Ну, не так уж эта внешность и плоха, – ответил Алекс с таким выражением, словно ребёнок, обижающийся на то, что его рисунок недостаточно похвалили.

– А я и не говорила, что она плоха. Просто это не моё, не родное. Понимаешь? Ничего кроме твоих глаз и голоса не напоминает мне того человека, которого я когда-то полюбила.

Он, лишь, кивнул в ответ и, горестно, простонал:

– Не могу поверить в то, что после стольких дней разлуки, я не смогу обнять и расцеловать мою девочку.

– Я понимаю, как тебе тяжело, – произнесла уже другим, более мягким тоном, Мария и нежно погладила его по руке, – но ты должен тоже понять, что ей всё это воспринять, так легко не удастся. Нужно её подготовить к этому.

– Хорошо, – ответил он, и от её нежного, такого приятного поглаживания, кожа покрылась мурашками, – Давай, скажем ей, что я двоюродный брат её папы. Помнишь, я рассказывал тебе про своего кузена, который вместе с со своим отцом, моим дядей Леонидом пропали без вести 20 лет назад?

– Да, да, я помню. Ты рассказывал, как сильно любил своего дядю, который привил тебе любовь к науке.

При этих словах, сердце Алекса наполнилось горечью, которая, несмотря на то, что прошло так много лет, всё еще заполняла его целиком при каждом упоминании об исчезнувших родственниках.

– Да, я Лизочке тоже про них рассказывал. Она знает, что моего кузена тоже звали Александр. Так, за одно, не возникнет трудностей с именами.

– А что ты ей скажешь о причине столь долгого отсутствия? – спросила Виктория, очевидно, желая напомнить супругам о своём присутствии.

– Скажу, что работали с отцом на тайную организацию, что, в нынешних условиях, вполне себе будет выглядеть правдоподобно, – отозвался, весело, Алекс и повёл женщин к выходу, – остальное обсудим в дороге.

Через полчаса уже укладывали в машину сонную Лизу, которую забрали из дома, удивлённой от такой поспешности, подруги Марии. Всё время, пока собирали Лизу и её вещи, подруга с нескрываемым подозрением смотрела на спутников Марии, видимо подумывая о том, не обратиться ли в правоохранительные органы.

Алекс, давно знал эту женщину, и она никогда особо его не жаловала, хотя к его жене и ребёнку относилась со всей нежностью, на которую, вообще, была способна. Он, помня о её сварливом характере, чтобы избежать каких-либо происшествий посреди ночи на улице, изо всех сил, старался пользоваться всеми достоинствами своей новой привлекательной внешности, чуть ли не ежеминутно, улыбаясь злобному Церберу своей самой очаровательной улыбкой. То ли новый Алекс, также как и старый, был, далеко, не в её вкусе, то ли его сногсшибательная улыбка за время сегодняшних блужданий растеряла свою мощь, однако, все его старания оказались тщетными.

Когда все уже были готовы загрузиться в машины и ехать, подруга отвела Марию в сторону и, судя по её оживлённой жестикуляции и косым взглядам в сторону Алекса и компании, была, отнюдь, не в восторге от того, что её подруга решила устроить ночной вояж с этими подозрительными типами, да ещё и прихватить с собой ребёнка.

Тем не менее, Мария, судя по всему, довольно легко справилась со всеми разумными доводами подруги и через пару минут вернулась обратно к машинам и сказала, что всем можно загружаться и ехать.

Подруга, лишь, угрюмо стояла и что-то бурчала себе под нос. Алексу удалось при этом только разобрать слова: слепая дура и маньяки.

На прощание милая женщина поцеловала Марию и Лизу в щёчку и, наклонившись к уху Марии, проговорила достаточно тихо, чтобы слышно было не дальше, чем за два квартала от этого места:

– Если что, имей ввиду, что я запомнила их лица и номера машин.

Несмотря на безумное желание сжать в своих объятиях свою маленькую принцессу и больше никогда не выпускать, Алекс огромным усилием воли заставил себя, всего лишь, дружелюбно ей улыбнуться и сказать «Привет», когда она вышла из дома и оглядела окружающих, с удивлением.

Следом за ней из дома выбежала её собака Джесси и, обогнув всех, собравшихся возле автомобилей, мужчин и женщин, кинулась к Алексу, поднялась на задние лапы, упёрлась передними ему в грудь и начала тереться мордой о его руки, с невероятной скоростью виляя хвостом.

К своему огромному стыду, Алекс осознал, что совершенно позабыл о ещё одном, горячо любимом члене своей семьи, которому не понадобилось никаких убедительных слов и анализов ДНК, чтобы вмиг признать своего хозяина.

Он нежно потрепал собаку по голове и, слегка наклонившись к ней, поцеловал в мохнатую переносицу.

– Никогда не видела, чтобы Джесси так себя с чужаками вела, – сказала, ошеломлённая от увиденного, Лиза.

Алекс смущённо улыбнулся ей и пробормотал:

– Да меня просто очень любят животные. Даже сам не знаю почему.

–Ага, а еще красивые цыпочки, – пробубнил проходивший мимо Макс и, хитро ухмыляясь, подмигнул Алексу, всё ещё стоявшему в обнимку с собакой.

– Давайте уже поедем, – сказала, радостно улыбающаяся, Мария, очевидно, довольная тем, что получила еще одно подтверждение подлинности своего новообретённого мужа.

Все уселись по машинам: Алекс с женой, дочерью и собакой в одну, за рулём которой сидела Вика, во второй же вместе с обширным скарбом еле уместились инженер и хакер.

Предоставив жене с дочерью задний диван авто в их полное распоряжение, Алекс сел на переднее пассажирское кресло. Собака, никак не желавшая отрываться от рук своего хозяина, уселась у него в ногах, для чего Алексу пришлось отодвинуть своё кресло до упора назад.

Мария уложила дочь на сиденье, положила её голову себе на колени и, поцеловав в лобик, велела спать, пообещав, что завтра расскажет, кто эти люди и куда они держат путь. Девочка в ответ улыбнулась и спустя несколько секунд, мирно, засопела.

После того, как тронулись с места, в наушнике у Алекса раздался голос Макса, который сообщил, что ему уже известен домашний адрес местного последователя Гиппократа, и предложил ехать за их машиной.

Минут через десять добрались до двухэтажного кирпичного дома, с высоким забором.

Остановились чуть поодаль. Из передней машины вышел Михаил и скрылся в тёмной подворотне.

– Проверит, нет ли слежки, – полушёпотом пояснила Вика.

Макс же по громкой связи сообщил, что уже подключился к системе охраны дома и отключил её, так что сюрпризов не ожидается.

После того, как, через несколько минут, Миша, так же как ранее исчез, вдруг, вынырнул из тени и махнул рукой, Алекс с Викой вышли из машины и направились в сторону дома, оставив жену и дочь под надёжной охраной Джесси и, не такой надёжной, охраной Макса.

Поковырявшись с полминуты с замком на калитке, Миша нажал на дверную ручку и распахнул дверь, пропуская вперед Вику. Алекс последовал за ней, шепча по дороге, что не перестаёт удивляться многогранным талантам членов группы.

Миша в ответ, лишь, молча, ухмыльнулся.

Собак во дворе не оказалось, к большому облегчению Алекса, очень любившего четвероногих друзей человека и ярого противника какого-либо насилия в отношении них.

Бесшумно прошли по вымощенной плиточкой дорожке к входной двери, которая оказалась не запертой. По всей видимости, хозяин дома был совершенно уверен в надёжности свой домашней системы безопасности.

Первой зашла Вика, огляделась по сторонам и махнула рукой, приглашая последовать за собой.

В доме было темно. Вика с Мишей достали из карманов небольшие фонарики и включили их, высветив две круглые точки в тёмном коридоре.

Как и было ранее оговорено, разделились: Вика с Алексом поднялись по ступенькам на второй этаж, а Миша остался обследовать первый.

Осторожно ступая, шаг в шаг, за бывшей сотрудницей спецназа, Алекс старался не производить абсолютно никаких шумов, чтобы заранее не встревожить хозяина дома и иметь возможность застать его врасплох.

Виктория тихо вошла в длинный темный коридор, подсветила дорогу фонариком и направилась в сторону закрытых дверей.

Тихонько отворила первую дверь справа, заглянула, закрыла и помотала головой.

«Пусто», – понял Алекс.

Перешли на левую сторону коридора. Там за дверью оказалась ванная комната. Тоже пустая.

Следующие две двери дали такой же результат.

Алекс уже начал беспокоиться, что напрасно вломились в чужой дом. Возможно хозяева, вообще, отсутствуют.

Однако, когда Вика, тем же манером, аккуратно приоткрыла дверь последней оставшейся двери в коридоре и заглянула внутрь, сразу же, подняла вверх кулак, давая, тем самым, понять Алексу, что ему следует застыть на месте.

Пару секунд пошарив фонариком, она высунулась и показала Алексу указательный палец, затем сложила вместе ладони и, подложив их под щеку, склонила голову набок.

«Клиент один. Спит». – расшифровал он нехитрый язык жестов и, молча, кивнул в ответ.

Виктория тихонько прикрыла дверь, достала из кармана пистолет и встала в позу максимальной готовности. Алекс тоже достал пистолет, который ему дал для этой операции Макс.

Изо всех сил Вика ударила ногой в дверь, которая с громким треском распахнулась внутрь комнаты.

Вбежали в комнату.

Вика включила свет и проорала во всю глотку.

– Не двигаться! Федеральная Служба Безопасности!

На самом деле, судя по, обезумевшему от ужаса, лицу, только что пробудившегося доктора, единственное, что могло заставить его в этот момент сдвинуться с места, это желание просушить нижнее бельё.

Он задрал руки вверх и, ошарашенно, смотрел на, ворвавшихся в комнату, людей. Лицо его было искажено от неподдельного страха.

– Ч..ч..ч..что п..п..происходит? – с трудом выговаривая слова, пробормотал он.

– Вы арестованы, – ответила Вика, подойдя вплотную и прижав ствол своего пистолета ко лбу арестанта, от чего тот весь задрожал.

– Но п..п..почему?

Тут, в соответствии с заранее разработанным сценарием, вступил в разговор Алекс, изображая «хорошего полицейского»:

– Вы подозреваетесь в том, что вступили в сговор с группой лиц, занимающейся незаконными медицинскими операциями, на основании заведомо ложных диагнозов. В результате этого, было выявлено уже множество летальных исходов.

Алексу казалось, что лицо бедолаги доктора и без того было бледным от страха, однако, после этих слов оно стало белее мела.

Определённо, пущенная наугад, стрела попала прямо в цель.

– Множество? – жалобно пропищал врач. – Я думал, что только один умер.

– Значит, признаёшься, гнида? – злобно прорычала Виктория и легонько стукнула жертву стволом по макушке.

Доктор прикрыл голову руками и громко зарыдал.

– Я не виноват. Это они меня заставили. Моей вины здесь нет, – раздавался приглушённый ладонями и всхлипываниями голос обвиняемого.

В этот момент в дверном проёме появилась голова Миши, которая после мгновенной оценки обстановки и лёгкого кивка, очевидно означавшего, что тут и без него управятся, снова исчезла.

Тем временем, в планы «плохого полицейского» не входило расслабление арестанта:

– Руки над головой, – рявкнула грозно Виктория, видимо, отчасти даже наслаждавшаяся, доставшейся ей, ролью.

Доктор тут же оторвал руки от лица, по которому бежали крупные слёзы, и поднял их вверх. Но головы не поднял. Тело его тряслось от всё ещё продолжавшихся рыданий.

Видя, что клиент уже дошёл до нужной кондиции, Алекс присел к нему на кровать и протянул кусочек простыни, чтобы тот вытер лицо.

– Послушайте, доктор. Мне кажется, что Вы, не один из организаторов этой преступной схемы, а, скорее, еще одна её жертва.

Доктор приподнял полные надежды глаза на Алекса, отчаянно закивал и открыл было рот, намереваясь что-то сказать, но запнулся, покосившись на стоявшую рядом и державшую его на прицеле Вику.

– В данный момент нас интересует конкретно один эпизод, – продолжал Алекс доверительным тоном, – и если Вы будете с нами в этом вопросе сотрудничать, то, возможно, даже избежите наказания.

– К…какой эпизод?

– Два месяца назад к Вам за помощью обратился некий господин Белов. Вы направили его в клинику под названием «Кристалл» к доктору Храпову, с диагнозом: опухоль головного мозга. Через несколько дней его тело доставили обратно. В заключении о смерти было написано, что пациента спасти не удалось, так как заболевание достигло последней стадии и метастазы уже поразили все, жизненно важные органы. Однако, нам достоверно известно, что диагноз был ложным, никакой опухоли у Александра Белова не было.

Врач кивнул в ответ.

Снова открыл рот, чтобы сказать, что-то и, вновь, запнулся, но, в этот раз, не из-за грозного вида Виктории.

Он нервно замотал головой, а затем произнёс всего три слова:

– Лучше в тюрьму.

– Что? – не понял его Алекс.

– Я лучше сяду в тюрьму. Иначе они меня убьют.

Алекс с Викой переглянулись. Во взгляде своей напарницы Алекс прочитал явный намёк на то, что он оказался не прав, когда во время обсуждения в машине плана предстоящей операции, он был категорически против её методики добывания истины. Она заявила, что разговорить такой тип людей, как этот доктор, проще простого. Необходимо, всего лишь, «слегка» прострелить ему колено. Противник варварского метода общения с любым типом людей Алекс, настоял на том, что ему удастся добиться правды без лишнего насилия. Он был уверен, что стоит только немножко припугнуть доктора и откровенный разговор из него польётся потоком.

Теперь же дело принимало не совсем тот оборот, на который он рассчитывал. Если этот увалень замкнётся из страха перед теми, на кого он работает, то выудить из него информацию будет очень не просто, даже с учётом Викиных методов, исключающих нежное обращение с информатором.

– Послушайте, док, – вновь, сделал он попытку разговорить, хлюпавшего носом, врача, – Вы, вообще, имеете понятие, на что способна ФСБ?

– Имею. Но, я думаю, что эти люди страшнее ФСБ…

– Не перебивайте меня, – сказал строго Алекс и, как бы случайно, положил руку на, лежащий рядом на кровати, пистолет, – Какой бы мощной не была организация этих мошенников, против нас они просто пыль. Тем более, нам от Вас нужна, всего лишь, неофициальная информация. Вы нам расскажете всё, что знаете, но никто не узнает, что мы получили эти сведения, именно, от Вас. Мы прикроем эту контору, а Вы останетесь чисты и перед преступниками, и перед своей страной.

– И мне не надо будет выступать в суде в качестве свидетеля? – спросил доктор недоверчиво.

– Скорее всего, нет. Когда преступники попадают к нам, чаще всего, после недолгого общения, чистосердечные признания льются из них, как из рога изобилия.

Последние слова Алекс произнёс с небольшим нажимом, как бы намекая на то, что на упомянутое недолгое общение с ними доктору лучше не попадать.

Свидетель поёжился и утвердительно кивнул. Очевидно, намёк был понят как нужно.

Здесь в разговор вступила Вика, по всей видимости, решившая, что прозрачных намёков будет, всё же, недостаточно:

– С твоей помощью или без, мы, всё равно, прижмём этих уродов. Просто потратим чуть больше времени на расследование, если ты не захочешь нам помогать. Но, в этом случае, у нас в конторе, случайно, произойдёт небольшая утечка, и до нужных людей дойдёт имя нашего доброго информатора. Понимаешь?

После этих слов Вика сняла доктора с прицела, скрестила на груди руки и хищно оскалилась.

Несчастный доктор зажмурился, шумно вздохнул и пробормотал:

– Можно мне опустить уже руки? Они затекли.

– Можно. Но только так, чтобы я их видела. И не вздумай баловаться. Не успеешь моргнуть, а в заднице твоей будет на пару дырок больше, чем нужно.

Алекс поморщился от столь грубого вживления в образ со стороны Виктории.

Однако, пленник был не так критичен к её актёрским способностям и находился всецело в её власти. Он медленно опустил руки, сложив их на своих коленях, не отрывая глаз от пистолета в её руке.

– Шесть лет назад, после того как от рака умерла моя жена, я был в очень плачевном состоянии, – начал свою исповедь доктор, – мало того, что морально был истощён почти полностью, так ещё и влез в огромные долги, пытаясь вылечить её. Почти три года мы ездили по всему миру, пробуя все мыслимые и немыслимые методики лечения. Я забросил практику, продал всё имущество, назанимал кучу денег у друзей и знакомых, кредитов разных нахватал. Я любил её безумно, не мог никак смириться с мыслью, что потеряю её навсегда. Но, всё оказалось напрасно. Ничего не помогло.

Он горестно вздохнул, и по лицу потекла слеза. Алексу, совсем недавно побывавшему в шкуре человека, почти что, потерявшего обожаемую жену, стало, невольно, жаль беднягу.

Однако, бессердечная Вика, видимо, была далека от подобных сантиментов:

– Можно ближе к нашей теме? – нетерпеливо пробурчала она.

– Да, да. Простите, – торопливо сказал вдовец, вытирая с лица слезу. – Так вот, когда она умерла, я работал на нескольких работах в разных клиниках, стараясь максимально загрузить себя работой, чтобы забыться, ну и, конечно, чтобы побыстрее закрыть долги. Однако, кредиторам моим было недостаточно той мелочи, которую я зарабатывал. Начались судебные иски ко мне. Коллекторы начали приходить ко мне и угрожать. Я был в отчаянии. Серьёзно подумывал о том, чтобы вздёрнуться или застрелиться. Тогда, неожиданно, появился человек, который сказал, что является представителем какой-то компании под названием «МСН», которая занимается разного рода изысканиями в сфере медицины.

Услышав знакомое название, Алекс с Викой переглянулись.

– Он предложил помочь мне быстро разобраться со всеми моими трудностями, – продолжал между тем рассказчик, – сказал, что за небольшую помощь, которую я мог бы периодически оказывать их организации, я буду получать очень большие деньги, которые помогут мне не только быстро погасить все свои долги, но и вернуться к нормальной солидной жизни. Он сразу не пояснил в чём, именно, заключается моя помощь, только сказал, что в случае моего согласия, меня в ближайшее время ждёт повышение в должности. На первый взгляд, этот человек показался мне довольно солидным, не вызывающим никаких подозрений. Так что, я согласился. Терять мне, всё равно, на тот момент было уже, практически, нечего.

Через неделю меня, и вправду, повысили. Предложили должность заведующего отделением вместо, неожиданно, покинувшего эту должность врача.

После этого пару недель о моём новом знакомом из «МСН» не было слышно ни слова. Затем, он опять появился и сказал, что настало время оказать первую услугу. Он дал имя пациента, находившегося у нас на лечении, и велел мне немножко приукрасить его состояние, дабы предложить тому дополнительное лечение в одной из тех клиник, список которых мне мой знакомец предварительно предоставил. За эту услугу он мне предложил сумму, которая покрывала больше половины моих долгов. Я согласился, даже не раздумывая. Ничего криминального я в этом не увидел. Многие врачи такое делают за гораздо меньшее вознаграждение. А тут был шанс разом закрыть все самые проблемные долги. С остальными кредиторами уже было гораздо проще ужиться.

В следующий раз он появился ещё через два месяца по точно такому же делу. В этот раз сумма вознаграждения была ещё больше. Я сразу же погасил остаток долга, и ещё хватило купить небольшую квартиру и съехать, наконец, из нищенской комнаты в общежитии, которую я снимал.

Дальше всё продолжалось в том же духе. Раз в два-три месяца появлялся мой долгожданный друг, и мы направляли какого-нибудь из моих пациентов в одну из их клиник.

Окончательно я убедился в том, что ничего зазорного я не делаю, когда, через время, некоторые из тех пациентов, которых я по его рекомендации направил на дополнительное лечение, приходили ко мне и благодарили за оказанную помощь. Говорили, что чувствуют себя теперь просто превосходно.

Единственное, чего я никак не мог уяснить – это, по какому принципу выбирались нужные пациенты.

Поначалу я думал, что они выбирают из наиболее состоятельных, чтобы, так сказать, покачать с них немного денег.

Но потом оказалось, что среди людей, которых они выбирали, также были не то, что небогатые, но и, совсем, нищие. Их благосостояние было в разы меньше, чем те суммы, которые мне выплачивались, за то, что я их направлял.

Никакой системы не наблюдалось и в антропометрических особенностях пациентов – встречались и мужчины и женщины, и старики и дети, и европейцы и азиаты и даже был один африканец.

Но так как, все, кого я в дальнейшем встречал из этих людей, были живы и здоровы и, вполне, довольны жизнью, я не стал заострять внимание на материи мне неподвластные.

Всё ведь и так шло замечательно. Работы стало в разы меньше, но при этом, благодаря моим новым друзьям, заработки мои увеличились в десятки, а то и в сотни раз. Люди опять начали меня уважать. Вновь, появились друзья.

И я уже, даже, начал подумывать о том, чтобы завести себе подружку. А может даже жениться. Боль утраты начала понемногу стихать. Да и с физиологией, всё-таки, не поспоришь.

Тут доктор мельком взглянул на Вику и быстро прошёлся взглядом по её стройной фигуре, остановившись на её груди.

Заметив его взгляд, девушка удивлённо приподняла бровь и спокойно сказала,

– Продолжай, пока я тебе твою физиологию не отстрелила.

– Простите, – пробормотал тот и, уперев взгляд в свои ноги, продолжал:

– Всё изменилось, когда появился это Белов. Его привезли к нам в обморочном состоянии. Когда пришёл в себя, сказал, что два дня подряд испытывает нестерпимую головную боль, после чего теряет сознание. Мы провели все, необходимые в таких случаях обследования, но ничего необычного не выявили. Ни МРТ, ни анализ крови не выявили никаких патологий. Я, даже, был немного озадачен тем фактом, что совершенно здоровый, судя по всем результатам анализов, человек, по какой-то непонятной причине теряет сознание и испытывает какие-то головные боли. Решил, что необходимо провести более глубокое обследование.

Я уже собирался пойти в палату к пациенту, чтобы успокоить его и сказать, что, скорее всего, ничего серьёзного его здоровью не угрожает, но тут мне на мобильный поступил звонок от моего знакомого из «МСН». Он сказал мне, что, поступивший к нам, господин Белов очень важный для их компании пациент. Велел мне ничего не предпринимать, а дожидаться его прибытия.

Явился он через часа полтора и дал мне снимки с МРТ, на которых отчётливо виднелась огромная опухоль головного мозга. Сказал, что нужно показать эти снимки Белову и сказать, что у него рак мозга на последней стадии. Что лечить его уже нет никакой возможности и единственный его шанс – это обратиться в клинику «Кристалл», в которой разработали альтернативную методику лечения рака на поздних стадиях.

Я не хотел этого делать, честно, – при этих словах рассказчик поднял глаза и взглянул на Алекса, словно надеясь на то, что тот поверит в его искренность.

Однако, Алекс, на которого нахлынули воспоминания об одном из самых ужасных эпизодов в своей жизни, был, в этот момент, отнюдь не способен на сострадание.

– Продолжайте, – произнёс он ледяным тоном.

Доктор опустил глаза и продолжил:

– Я начал возражать против такого жёсткого диагноза, так как ни разу до того меня не просили настолько сильно искажать данные пациента. Стал убеждать его в том, что нет никакой необходимости в таком страшном диагнозе. Обещал и без этого убедить пациента обратиться в указанную клинику. Однако, в этот раз, мой знакомый был непреклонен. Он сказал, что необходимо сделать в точности так, как он говорит, и никак иначе. Говорил, что им крайне необходимо, чтобы пациент в самое ближайшее время поехал в их клинику. За это он обещал мне гонорар вчетверо превышающий самую большую сумму, которую я до того от них получал. И еще пообещал мне, что с пациентом, как обычно, всё будет в порядке.

Ох, каким же я был слепым ослом! – начал, вновь, всхлипывать врач, – как я не понял, что ни в коем случае нельзя доверять этому чудовищу!

– Поторапливайся, мы не собираемся всю ночь тут сидеть и выслушивать твои вопли, – снова вернула «слепого осла» на правильную колею Вика.

Тот шмыгнул носом и опять начал рассказывать:

– Одно дело, когда тебе приходится говорить обречённому человеку, что он смертельно болен, и жить ему осталось совсем недолго. Такого, к сожалению, в моей врачебной практике бывало не мало. Это очень прискорбно, но ты понимаешь, что поделать уже ничего не в силах. Но, совсем другое дело, когда ты говоришь это человеку, который совершенно здоров. Мне пришлось смотреть в глаза молодому, здоровому мужчине и говорить, что счёт идет, чуть ли, не на минуты, что надежды для него больше никакой нет. В тот момент я понял, что больше никогда не помогу этим мерзким тварям из «МСН» делать их грязные делишки.

Естественно, Белов был потрясён. Супруга его, вообще, чуть не потеряла сознание от этой новости. Она разрыдалась и выбежала из палаты.

Тогда я предложил ему воспользоваться единственным шансом остаться в живых. Сказал, что слышал, будто, новая методика, разработанная доктором Храповым, просто революция в области лечения раковых заболеваний. Что у него было уже несколько случаев полного выздоровления пациентов, находившихся даже в худшем состоянии, чем сам Белов. Я-то был уверен, что они сделают там свои дела и пациент благополучно вернётся домой, уверенный, что его вернули с того света. Ведь он был абсолютно здоров.

Можете представить себе моё потрясение, когда через неделю ко мне заявилась его жена, сказала, что муж её не пережил операцию и потребовала предоставить ей все результаты обследований?

Я был просто шокирован.

Я ей пообещал собрать все материалы и попросил вернуться на следующий день.

Сам же не мог себе представить, где мне теперь взять эти результаты, ведь те, что находились в деле Белова, говорили о том, что он здоров как бык.

Хоть мне вовсе не хотелось снова видеть этого ужасного человека, который так подло меня подставил, мне пришлось снова ему звонить.

Он нагло мне заявил, что ситуация слегка вышла из-под их контроля, но ни о чём переживать не стоит, а по поводу предоставления результатов обследования супруге покойного он сам позаботится.

Я был очень взбешён от его спокойного тона, как будто речь шла не о жизни человека, а о какой-то незначительной мелочи. Я начал угрожать ему тем, что заявлю в полицию и расскажу им о том, как они убили здорового человека и обо всех остальных их тёмных делах, если они ещё раз ко мне заявятся со своими просьбами.

Он мне ничего тогда не ответил. Просто положил трубку.

Той же ночью он вместе с двумя гориллами ворвался ко мне домой, и они отбивали мне почки и печень почти до самого рассвета.

Уже под утро, когда я от побоев был почти без сознания, он мне сказал, что это было, всего лишь, предупреждение, чтобы я держал язык за зубами. Пообещал мне, что следующего нашего свидания с ним я не переживу, если, вдруг, надумаю заговорить.

С тех пор он больше не появлялся и не звонил.

Рассказчик замолчал. Затем он поднял голову и воззрился на Алекса полными ужаса глазами.

– Вы сможете меня защитить от них? – спросил он с надеждой в голосе.

– Сможем, и обязательно защитим, – соврал Алекс, прислушиваясь к тому, не возмутится ли совесть.

Совесть молчала.

Что и не удивительно, учитывая то, через какие неприятности пришлось ему пройти, благодаря этому падкому на барыши эскулапу. Да и не известно, через что предстоит ему ещё пройти.

– Чтобы рассчитывать на нашу помощь, – продолжала, между тем, допрос Виктория, – ты должен её, вначале, заслужить. Ты нам рассказал только то, что нам и так почти известно. Теперь-ка давай рассказывай, как нам найти этого твоего таинственного демона, который заставил тебя продать свою душу.

– Я почти, что ничего о нём не знаю. Знаю только имя и номер телефона. Хотя сомневаюсь, что имя настоящее. Он представился мне как Геракл, хотя ни единой греческой черты в его внешности я не заметил. Внешне, он больше на скандинавских богов смахивает, чем на греческих.

– Давайте номер телефона, а мы уж как-нибудь сами разберёмся, какой именно мифологии больше соответствует ваш друг – сказал Алекс, вставая с кровати и радуясь тому, что долгая исповедь доктора, наконец, закончилась и можно, вскоре, вновь оказаться в машине со своими домочадцами.

Доктор, памятуя о предупреждении Вики, обходиться без резких движений, медленно, засунул руку под подушку, достал оттуда телефон и, немного поковырявшись в нём, протянул его Алексу.

На экране смартфона отображалась страничка с данными контакта, включавшими в себя номер его телефона и запись: «Геракл МСН».

Алекс быстро вбил этот номер себе в телефонную книжку и вернул мобильник доктору.

– Значит, вот как мы поступим, – начал он, стараясь опередить любые мысли своей напарницы относительно будущего бедолаги доктора, – мы сейчас отсюда уедем. Вы, завтра, как ни в чём не бывало, продолжаете жить своей обычной жизнью. Ни в коем случае, никто не должен знать о нашей сегодняшней встрече и нашем разговоре. Иначе, гарантировать вашу безопасность мы не сможем. Это понятно?

– А если Вас кто-нибудь видел? – неуверенно спросил врач, – Вдруг они следят за моим домом, и уже знают, что Вы у меня?

– Ты нас за идиотов держишь? – спросила Виктория угрожающим тоном и щёлкнула пальцем доктора по носу – думаешь, мы не проверили, следят за домом или нет? Не такая ты уж и важная птица, чтобы устанавливать за тобой наблюдение. К тому же, они уверены, что ты подмочил свои штанишки и никогда не посмеешь поделиться информацией ни с кем.