Мифы Центральной и Южной Америки: майя, ацтеки, инки и другие бесплатное чтение

Удивительно, какими странными путями развивается человечество. Почему какие-то государства вдруг «выстреливают», создавая удивительные по красоте и величию цивилизации, а их соседи продолжают оставаться в невежестве и дикости? Почему греки создали прекрасную сказку для своих потомков, римляне захватили почти весь мир, а их соседям-испанцам (вроде бы стартовые позиции равные) понадобилось еще несколько столетий, чтобы создать великую империю? Почему майя, тольтеки, ацтеки и инки смогли подняться на высокий уровень развития, а их соседи – нет? Давайте проследим за их судьбами если не с сотворения мира, то хотя бы со времен палеолита…

Итак, ученые уверены, что люди пришли в Америку из Азии по существовавшему тогда на месте Берингова пролива перешейку, соединявшему два континента. Зачем им это понадобилось – неизвестно, но, судя по тому, что никто из них не вернулся, новая родина пращурам понравилась. Здраво прикинув, что чем дальше на юг, тем теплее, они продолжили осваивать новые земли, двигаясь в направлении экватора вдоль тихоокеанского побережья.

Самые упорные добрались до относительно узкого перешейка между двумя американскими континентами и, сочтя его вполне подходящим для жизни, решили там обосноваться. Кто-то побрел дальше, но многих устроили горы и тропические леса Гватемалы или мексиканские плоскогорья, над которыми возвышались величественные горы.

Приход ватаг охотников на новые земли, конечно же, не имел ничего общего с нашествием орды. Было их мало, земли кругом предостаточно, и доисторические первопроходцы разбредались кто куда, создавая со временем собственные языки, понятные им самим да отчасти соседям.

Культурный уровень племен, проживавших на землях обеих Америк в доколумбовую эпоху, был достаточно примитивным, как вдруг произошло чудо – на относительно однородном фоне в тех краях возникло два очага цивилизаций, отличавшихся невероятно высоким уровнем развития. Северный, названный немецким антропологом Паулем Кирхгоффом Мезоамерикой, охватывал значительную часть современной Центральной Америки, южный – Перу и Боливию.

Так что мы знаем о Мезоамерике (или Месоамерике)?

К ней относится территория южной Мексики, Белиз, Гватемала, Сальвадор, части Гондураса, Никарагуа и Коста-Рики, земли которых обладают невероятным природным разнообразием: тут и вечные снега на вершинах гор, и влажная душная сельва, и действующие вулканы, и иссушенные зноем пустыни.

Древние жители Мезоамерики выращивали кукурузу, изготавливали удивительную по красоте керамику, возделывали плавучие огороды, следили за движением звезд и создали очень точный календарь. Жившие в тех местах племена строили огромные церемониальные центры, вокруг которых возникали многолюдные города, создали пиктографическую и иероглифическую письменность, научились делать бумагу и резину. Даже мифы у них имели много общего, как та же легенда про майяского Кукулькана, чтимого ацтеками под именем Кецалькоатля, который на самом деле имел реального прототипа – одноименного тольтекского вождя, приведшего в Х веке свое племя на Юкатан.

Кукулькан в самом расцвете сил во время мартовского равноденствия,

полуостров Юкатан, Мексика

При всей кажущейся примитивности индейцы придумали ноль в математике, до которого еще не додумалась Европа. Они знали про дуализм и верили, что у всего на свете есть своя противоположность. Да и сами мезоамериканские индейцы были примером такой двойственности, поскольку при высоком уровне развития и развитом чувстве прекрасного были невероятно жестоки и отправили на тот свет столько людей, что европейская инквизиция нервно курит в сторонке. Для любителей хоррора в той части света было полное раздолье: человеческие жертвоприношения, в том числе детские, сдирание с жертв кожи и ее ношение, сжигание людей живьем и извлечение сердец, ритуальное кровопускание, самобичевание и даже каннибализм! Не жизнь, а мечта Ганнибала Лектора.

Изображение Кецалькоатля в двух его формах:

пернатый змей слева и бог ветра Эхекатль справа Кодекс Лауда, XVI в.

На этом фоне строительство пирамид, висячие мосты, мощеные дороги, ирригация, календарь и прочие действительно великие изобретения как-то бледно смотрятся. Печально, конечно, это признавать, но, как говорил Аристотель (хотя в этом есть сомнения): «Платон мне друг, но истина дороже».

Есть основанное на многих общностях предположение, что все культуры Мезоамерики вышли из одного общего центра, некой «культуры-родоначальницы», но ее существование уходит в такую древность, что никаких материальных доказательств ее реальности пока обнаружить не удалось.

Поскольку жители Мезоамерики не знали тяглового скота, то и колесо им было тоже ни к чему. А жаль, потому что оно вместе с лопатой могло бы заметно облегчить жизнь индейцам, орудующим на поле мотыгой и палкой-копалкой. Эти два древних «гаджета» плюс каменные топоры, ножи из обсидиана и плетеные сумки составляли весь инструментарий местных земледельцев.

Чтобы не путаться в племенах и цивилизациях, давайте сначала определимся: что, где, когда? Ведь со школьных лет в нашей памяти остались только куцые воспоминания, связанные со словами «майя», «ацтеки», «инки», причем создавалось впечатление, что все они жили по соседству в одно и то же время, резали друг друга почем зря и… Да, собственно говоря, и все! Ну еще какую-то информацию мы почерпнули из кинофильма Мела Гибсона «Апокалипсис», который вряд ли может служить учебным пособием.

Изображение коренных жителей Мексики, город Санта-Мария-Тетельпан

Не будем трогать охотников на мамонтов и сразу перейдем к более «цивилизованным» временам, которые ученые условно делят на три неравных по времени периода: доклассический, классический и постклассический. Причем касаться будем только цивилизаций, оставивших самый яркий след в истории Америки, чтобы книга не превратилась в толстый фолиант.

Первый из периодов, доклассический, продолжался со II тысячелетия до нашей эры до I века нашей эры, когда появились первые поселения и города, такие как Куикуилько с самыми древними на континенте пирамидами, Тетельпан и легендарный Теотиуакан. Зародились первые профессии, началась торговля, представлявшая собой натуральный обмен, поскольку денег еще не существовало. Позднее в качестве «валюты» стали ходить какао-бобы. Огромную роль в религии пращуров играли: ягуароподобное божество – небесный дракон, водяной змей – дух воды и горбун с чашей – бог огня.

Ягуароподобное божество Кодекс Мальябечиано, середина XVI в.

Не сильно рассчитывая на долгую жизнь, древние индейцы уделяли большое внимание похоронным обрядам. Знать отправлялась в мир иной «в сопровождении» нескольких человек и собаки. Кроме спутников в загробном мире в могилу клали вещи, которые, по мнению членов племени, могли помочь покойнику на том свете чувствовать себя более комфортно. В раскопанных захоронениях археологи часто находили расчлененные останки детей, которых, возможно, приносили в жертву. Затем, ближе к концу доклассического периода, «мода» изменилась, и племенную элиту начали хоронить в каменных гробницах либо внутри храмов, либо у их подножия.

Зачинатели-ольмеки

В 1400–400 годах до нашей эры на побережье Мексиканского залива расцвела культура ольмеков, влияние которых на последующие цивилизации Мезоамерики трудно переоценить. Именно они ввели в обиход ритуальную игру в мяч и ритуальное кровопролитие, календарь и человеческие жертвоприношения, а некоторые из их богов «перекочевали» впоследствии к майя. Жрецы, танцовщицы, актеры, музыканты, скульпторы совершенствовали свои профессии, участвуя в исполнении ритуалов. Быстро развивалось гончарное искусство, обеспечивая не только бытовые нужды, но и духовные потребности.

Ольмекская текомате (маленькая чаша), регион Лас-Бокас, 1200–900 гг. до н. э., Мексика

Название «ольмеки» придумали жившим в тех краях индейцам пришедшие туда спустя несколько столетий ацтеки. В переводе на русский язык оно означает «каучуковые люди». Видимо, потомки великих скульпторов древности продавали ацтекам каучук.

Вызывает удивление, насколько (судя по гигантским головам) ольмеки внешне отличались от соседей. Этот факт дает большой простор для домыслов и фантазий, например о том, что предками ольмеков были… представители негроидной расы. Загуляли, скажем, финикийцы на своих корабликах и сами не заметили, как приплыли в Америку. То ли их туда Гольфстрим занес, то ли еще что…

Цивилизация ольмеков оставила нам находки в виде топоров с изображением ягуаров, очень реалистичные скульптуры, нефритовые маски и огромные каменные мужские головы, навевающие ассоциации с идолами острова Пасхи, но совершенно другие по форме. Материал для их изготовления доставлялся издалека, головы за время своего существования переставлялись с места на место, и из-за этого возраст обнаруженных мегалитов трудно датировать. Поскольку головы не похожи одна на другую, существует теория, что это портреты правителей, военачальников или, возможно, игроков в мяч. На сегодняшний день их обнаружено семнадцать штук. Наука пока не знает, с помощью каких ухищрений ольмекам удавалось передвигать огромные базальтовые глыбы, не имея тяглового скота и не зная колеса. Как им удавалось справляться с гравитацией и трением?

Есть несколько теорий о том, откуда пришли предки китайцев. Это может быть Туркестан или район гор Куньлунь. Но есть и более безумные версии. Например, о том, что китайцы – потомки шумеров или пришли из Индокитая.

Мы вообще очень мало знаем о цивилизации ольмеков. По скудным найденным артефактам трудно восстановить быт народа, жившего за тысячи лет до нас. Многое могли бы рассказать их мифы, но мы практически не знаем, кому поклонялись ольмеки. Судя по найденным статуэткам, антропологи предположили, что главным богом у них был «отвечавший» за воду ягуар-оборотень, оказавший огромное влияние на пантеоны других народов. Ольмеки были фанатами ягуара и изображали его на чем только можно. Компанию ему составили бог кукурузы, бог дождя и грозы, бог с акульей головой (возможно, покровитель рыбаков?) и некоторые другие. Но самое интересное божество в пантеоне ольмеков – это Пернатый Змей, перебравшийся в более поздние религии майя, тольтеков и ацтеков под именем Кукулькана или Кецалькоатля.

Большая доиспанская ольмекская голова, вырезанная из базальта, археологический парк Ла-Вента в Вильяэрмосе, Мексика

Центром цивилизации ольмеков был город Ла-Вента, находящийся ныне в мексиканском штате Табаско. Уже здесь просматривается четкое ориентирование построек по сторонам света, которое будет присутствовать и в других городах Мезоамерики. До нас «дожила» больше похожая на холм глиняная пирамида (сделаем скидку на то, что «старушке» уже две тысячи пятьсот лет!), головы из базальта, гробницы, три лежащие на земле прямоугольные мозаики из серпантина, известные как тротуары, платформы, алтари и т. д.

Прямоугольные мозаики из серпантина, известные как тротуары, Мексика

Существует предположение, что ольмеки могли быть предками майя, но это только гипотеза, основанная на том, что их языки принадлежат к одной группе майя-соке, в отличие от науатля, языка юто-ацтекской группы, на котором говорили ацтеки и тольтеки.

Легендарный Теотиуакан

За триста лет до конца доклассического периода неподалеку от современного Мехико появилось еще одно чудо – на месте двух небольших деревушек возник город Теотиуакан, оказавший впоследствии колоссальное влияние на всю северную часть Мезоамерики. Возможно, начало ему положили ольмеки и жители города Куикуилько, бежавшие туда из-за извержения вулкана. Разбогатев на торговле, Теотиуакан уже в классический период со II века нашей эры стал крупнейшим городом региона с полиэтническим населением. Во время его расцвета там проживало по некоторым данным до 85 тысяч человек – Шанхай по тогдашним меркам. Это было оживленное место, славившееся своими мастерами – гончарами, ткачами, ювелирами, крупный религиозный центр и, как бы сейчас сказали, торговый хаб, куда стекалось множество народа и товаров.

Город был застроен домами с внутренними двориками, стоящими вдоль пересекающихся под прямым углом улиц, главной из которых была широкая Дорога Мертвых, протяженностью около 2 км. По ней в праздники шли торжественные процессии и брели толпы паломников.

Дорога начиналась от храма Кецалькоатля – архитектурного комплекса, состоявшего из 16 зданий. Стоящий на вершине пирамиды храм практически не сохранился, но мы можем судить о нем по уцелевшему фасаду «шестиэтажной» пирамиды, украшенному скульптурами 365 оперенных змеиных голов и бабочек. Во время проведенных в храме раскопок археологам удалось обнаружить секретное хранилище даров, пожертвованных жителями города при его закладке, где вперемешку лежали большие морские раковины, человеческие зубы, украшения из нефрита, обсидиановые кинжалы и другие артефакты тех времен.

Фасад «шестиэтажной» пирамиды, украшенный скульптурами 365 оперенных змеиных голов и бабочек, Мексика

От храма Кецалькоатля Дорога Мертвых тянется до пирамиды Луны (высота 42 м), минуя 65-метровую пирамиду Солнца, «рост» которой лишь немного уступает египетской пирамиде Хеопса. Свое название она получила благодаря ацтекам («родное» название неизвестно), поскольку два раза в году Солнце в зените находится точно над ее вершиной. Оба этих величественных сооружения построены из кирпича-сырца и облицованы камнем. Ученые подсчитали, что для того, чтобы построить хотя бы одну из них, двадцать тысяч человек должны были работать минимум двадцать лет.

Есть версия, что образ небесного Пернатого Змея – это северное сияние. Не зря же Кецалькоатль носит именно зеленые перья! Но вряд ли жители Мезоамерики могли увидеть это явление, которое случается гораздо севернее. А если город построили неведомые пришельцы, видевшие воочию северное сияние, то отпадает официальная версия о местных строителях Теотиуакана. Еще одна загадка таинственного города…

Перед пирамидой Луны располагается площадь с десятью храмами по окружности. Работавшие в ней археологи обнаружили в одной из камер несколько человеческих скелетов, а также останки пум (ягуаров), орлов и койотов.

Все городские постройки, так же как и Дорога Мертвых, были ориентированы по сторонам света с отклонением от севера на 17 градусов. Вместо привычного нам асфальта улицы были залиты очень плотным известковым раствором, в котором предусматривались желоба для стока дождевой воды в специальные хранилища. Мусор вывозился на городские свалки, что свидетельствует о том, что теотиуаканцы прекрасно понимали важность санитарии в условиях скученности населения.

В каждом квартале возвышались покрытые барельефами и горельефами общественные и культовые сооружения, поражали своим изобилием рынки и покрытые росписью великолепные дворцы. Это был город-праздник, город сытых людей, город ремесленников, жрецов и воинов.

Пирамида Луны, Теотиуакан,

Мексика

Кстати, о жрецах. Второй статьей городского дохода после торговли выступала религия. Тысячи паломников ежегодно брели туда, чтобы поклониться богам. И даже в самом захудалом домишке обязательно стоял домашний алтарь. Главными божествами Теотиуакана был хозяин воды Пернатый Змей Кецалькоатль, которого ацтеки прозвали Тлалок, олицетворявший природу, и бог огня Уэуэтеотль. Кроме того, по легенде именно в этом городе появились боги Луны и Солнца.

История вкратце такова. Два бога вызвались сотворить свет: богатый и здоровый Текуксистекатль и убогий Нанауацин. Чтобы сдвинуть неподвижно висящие светила с места, они должны были броситься в костер и стать их богами. Нанауацин без раздумий принес себя в жертву и стал сияющим богом Солнца. А трусоватый Текуксистекатль схитрил и, дождавшись пока костер прогорит, плюхнулся в уже остывающую золу. За свое малодушие он был наказан и стал богом Луны, светящей слабым светом.

Жили теотиуаканцы не тужили, пока их город спустя несколько веков не постигла катастрофа. Изначально предполагалось, что его уничтожили враги, но, судя по тому, что разрушению подвергся только центр города, где жили богачи, есть предположение, что виной был гражданский конфликт, хотя в те времена никто не знал этого термина. После этого город примерно с 650 года начал хиреть, пока за сто лет окончательно не умер.

Мезоамериканцы верили в магию, особенно в числа 4, 9, 13, и строили свою жизнь по указанию жрецов, колдунов и предсказателей, без одобрения которых и шагу ступить не могли. Вся их жизнь состояла из тщательно выполняемых ритуалов. Чтобы вымолить дождь, майя, например, жгли каучук, веря, что валящий клубами черный дым притянет настоящие тучи. Вера в богов у древних индейцев была так сильна и безыскусна, что в случае возникновения форс-мажорных обстоятельств их жрецы инструктировали своих жертв перед отправкой в мир иной, о чем надо попросить при встрече с жестоким богом, и бедняги, гордые доверием соплеменников, безропотно ложились под нож.

В следующих главах мы поговорим о майя, тольтеках и ацтеках, узнаем, что они поделывали в классическое и постклассическое время (900–1519 гг.), пока на горизонте не появились паруса испанских каравелл. Историки полагают, что малое число захватчиков умудрилось поработить огромную территорию, населенную сотнями тысяч людей, умеющих управляться с копьями и стрелами, не только потому, что они походили на обожаемого Кецалькоатля и приплыли в то время, когда индейцы ждали возвращения Пернатого Змея. Индейцы сами помогали испанцам порабощать соседей, надеясь с их помощью разделаться с исконными врагами. Счеты-то они сводили, но и сами оказывались под пятой белых бородатых людей. Точь-в-точь как наши князья, бегавшие к монголо-татарам за помощью во время княжеских распрей, вместо того чтобы объединиться и прогнать их со своей земли. «Квартирный вопрос» портил людей со времен сотворения мира.

День мертвых?

Гуляй, Мексика!

Время великих цивилизаций Мезоамерики давно в прошлом. Но потомки древних индейцев помнят о своих корнях и чтут традиции. С некоторыми из них не смогли справиться даже испанцы, которые приложили все силы, чтобы огнем и мечом вытравить у покоренных народов память об их великом прошлом. А ведь, надо признать, некоторые индейские праздники выглядят для европейцев, мягко говоря, очень экзотическими. Вот, например, День мертвых, пришедший в наше время из глубокой древности. Его отмечают не только в Мексике, но и в Гватемале, Гондурасе, Никарагуа и Сальвадоре.

В нашей культуре память об умерших – это грусть об ушедших от нас людях, а для индейцев – праздник, который достался им от майя и ацтеков, жизнь которых очень тесно переплеталась со смертью. Древние индейцы верили в загробную жизнь, и посредниками с тем миром считали души умерших предков. Почему бы не порадоваться встрече с ними?

Изначально День мертвых отмечался в августе, но стараниями испанцев «переехал» на осень, чтобы совпасть с католическим Днем памяти усопших. Как такое пережили инквизиторы? Сие есть страшная тайна. Правда, праздник несколько столетий почти не отмечался, но в начале XX века его «реанимировали», и с тех пор мексиканцы и их соседи ежегодно веселятся, вспоминая усопших.

День мертвых начинают отмечать 31 октября с поминовения детей, а заканчивают 2 ноября воспоминаниями о предках.

В эти дни проходят всевозможные шествия, то стилизованные под похороны, то откровенно праздничные с песнями и танцами. В Мехико даже устраивается «Парад Катрины». В эти дни люди обряжаются в платья с изображением «Катрины» – женского скелета, разрисовывают себе лица, чтобы походить на ацтекскую богиню смерти Миктлансиуатль, и делают сладости в виде скелетов и черепов. Вот радость-то для его участников, зрителей и съехавшихся со всего мира туристов, не говоря уже о детях!

Миктлансиуатль – одно из божеств, описанных в Кодексе Борджиа, примерно XIII–XV вв.

Праздник не прекращается и ночью, поскольку вечером все идут на кладбища, ухаживают за могилами, а затем устраивают пикники, танцуют и поют. А чего не порадоваться, если в эту ночь к ним придут духи почивших родных! К приходу усопших уже все готово: алтари украшены оранжевыми бархатцами, там же стоят еда и питье, чтобы духи могли отдохнуть и подкрепиться с дороги. А если они будут довольны, то поспособствуют еще не почившей родне благополучно пережить грядущий год.

В 2003 году ЮНЕСКО включило День мертвых в список Всемирного нематериального наследия.

Солнце было в зените, когда Элой оглядел лесную делянку, которую почти расчистил от деревьев, лиан и камней, и устало вздохнул. Сейчас жена принесет обед, и он немного передохнет. Элою уже немало лет, и можно было бы лежать дома в прохладе, предоставив тяжелую работу взрослым сыновьям, но мальчики ушли на войну, и кроме Элоя в доме не осталось мужчин. Старик вытер пот с лица и огляделся: здесь он посадит маис, фасоль и тыквы. Поудобнее взявшись за топор, Элой примерился к стволу очередного дерева. Один удар, второй, третий, но проклятый бакаут не поддавался. Жаль, что придется его сжечь. Сделанное из этого дерева бревно не помешало бы дома, чтобы подпереть крышу. Древесина бакаута такая крепкая, что простоит много лет, но без сыновей нечего даже и думать, чтобы оттащить его домой.

Позади послышался шорох, Элой обернулся, чтобы поделиться с женой своими сожалениями, и вдруг увидел, как ожили пятна света, проходящие сквозь листву. На него взглянули в упор желтоватые глаза ягуара, и послышалось хриплое дыхание хищника.

Элой почувствовал, как у него слабеют ноги. Бежать поздно. Правда, в его руках был топор, но мог ли он замахнуться на божественного Ягуара – самого Шбаланке, бога подземного царства, темного из близнецов-героев?

Элой медленно опустился на колени и склонил голову, ожидая, что зубы хищника сомкнутся на его шее. А тот продолжал стоять, изучая холодным взглядом беспомощную жертву, а затем также беззвучно отступил в заросли.

Таким Элоя и застала жена. Окликнув его несколько раз, она подошла к мужу и потрясла его за плечо. Мужчина повалился на землю. От страха у него разорвалось сердце. Бог-таки получил свою жертву.

Цивилизация майя распространялась на огромную территорию, превышающую 325 000 кв. км, которую можно условно разделить на три части: Северную, Центральную и Южную.

В южную часть входят горы Гватемалы и мексиканского штата Чьяпас, Тихоокеанское побережье и запад Сальвадора. Благодаря большому количеству известняка и осадкам горы, среди которых возвышаются покрытые снегами вулканические конусы, изрезаны каньонами и покрыты лесами. Ботаники утверждают, что именно здесь впервые начали выращивать маис. Правда, некоторые исследователи цивилизации майя считают, что южную область нельзя считать бесспорно майяской, поскольку в ней отсутствуют некоторые признаки (такие как ступенчатый свод), свойственные их культуре.

Центральная часть – богатая водой местами гористая низменность, охватившая большой регион от Северной Гватемалы до Западного Гондураса, Белиза и нескольких штатов Мексики. В основном это сельва с ее тропическими лесами, но встречаются заболоченные участки, а местами – и травянистые равнины. В лесах много съедобных плодов и ягод. Именно эта земля послужила колыбелью цивилизации майя с ее ступенчатыми сводами, высокими гребнями на крышах, длинным счетом и так далее, пик которой пришелся на классический период (II век до н. э. – VII век н. э.). Это был расцвет городов-государств Копана, Паленке и десятков других.

Север – последний оплот цивилизации майя – это плоская равнина полуострова Юкатан с редкими цепочками холмов, бедными каменистыми почвами, чахлыми кустиками и карстовыми колодцами-сенотами, вокруг которых кипела жизнь. Если бы не разработки соли, плантации хлопка да океан с рыбой и другими дарами моря, похвастаться совсем было бы нечем. Здесь уже в VII веке нашей эры расцветают такие города, как Ушмаль, Чичен-Ица, Майяпан и некоторые другие.

Цивилизация майя – это множество племен, говорящих на языках, принадлежащих к одной языковой группе, объединенных единой культурной традицией, мировоззрением, схожим внешним видом и примерно одинаковым уровнем развития.

Предки майя появились в тех краях за 2500 лет до нашей эры, хотя, возможно, этот срок будет отодвинут еще дальше в результате продолжающихся раскопок. Какие только смелые гипотезы ни выдвигались горячими головами о родстве их с народами других континентов – от кельтов до монголо-татар!

До сих пор остается до конца неясно, в каких отношениях пребывали майя и ольмеки. На сегодняшний день считается, что майяская цивилизация «встала на плечи» ольмекской. Но вновь полученные археологические данные указывают, что, возможно, майяская цивилизация значительно старше, и тогда уже ольмеки учились у нее уму-разуму.

Всю историю цивилизации майя специалисты делят условно на четыре периода.

Первый, доклассический, продолжался с 500 года до нашей эры до 325 года нашей эры. Жили тогда древние майя в горах Гватемалы и занимались подсечно-огневым земледелием – очень трудоемким процессом при почти полном отсутствии орудий труда. Технология обработки земли была предельно проста: участок леса расчищался от деревьев и лесного мусора, перекапывался мотыгой, после чего засеивался маисом, фасолью, тыквами, маниокой и перцем чили. Собрав один-два урожая в год, земледелец перебирался на другую делянку, оставляя эту отдыхать под паром, а через несколько лет возвращался к ней снова. Такая пауза была необходима, поскольку без применения удобрений (кроме золы) урожайность культур очень быстро падала. Тем не менее даже при таком способе обработки земли один майяский крестьянин мог прокормить несколько человек. Помимо перечисленных культур, майя ели сладкий картофель, ямс, авокадо, плоды папайи и хлебного дерева, орехи и многое другое. Рядом плескалось море, полное рыбы, морепродуктов и черепах. Разводили индеек, пчел и… собак, из которых готовили, как бы сейчас сказали, «много вкусных и полезных блюд». Правда, остается непонятным, почему майя при отсутствии коров и свиней не пытались одомашнить оленей, тапиров и пекари, но на этот вопрос уже вряд ли кто ответит.

Вулкан Агуа, Гватемала

С возникновением первых городов появились ремесленники – гончары, строители, скульпторы, плотники, ювелиры, сапожники, ткачи, художники, мастера по изготовлению украшений из перьев, ракушек и плетению циновок, ювелиры и многие другие умельцы. Знать хотела иметь все самое лучшее – приходилось стараться.

Так, неспешно, майя дожили до классического периода (325–925 гг.), который опять-таки разделился на три части: ранний классический, период расцвета и период упадка. В это время в архитектуре уже четко виден майяский стиль (ступенчатые своды), а время становится для майя чуть ли не фетишем – везде, где только можно, они указывают даты создания новых построек или каких-то знаменательных событий. Какое-то время на них довольно сильное влияние оказывает культура Теотиуакана, но майяская цивилизация уже достаточно сильная, чтобы пойти своей дорогой.

В классический период (200–900 гг.) в Мезоамерике появляется все больше городов-полисов, то враждующих, то заключавших союзы друг с другом. В Гватемале доминировал Тикаль, контролировавший торговлю на всем западном побережье Мексики и постоянно выяснявший отношения с близкими и дальними соседями, что в конце концов его и погубило.

Вид на Великую площадь древнего Тикаля майя, Северный Акрополь, Храм I и Храм II, Гватемала

Благодаря ослаблению Тикаля примерно с 600 года нашей эры из-под его тени выходят другие майяские города. К этому времени майя уже спустились с гор и начали активно обживать равнины. Начинается расцвет культуры, науки и ремесел: архитектуры, строительства, астрономии, математики, астрологии, письменности, резьбы по камню и так далее. В сельском хозяйстве происходит революция из-за внедрения мелиорации. Расцветают гончарное искусство и ткачество – профессии, которыми владели в основном женщины.

А затем происходит катастрофа, причины которой пока непонятны. Майя вдруг оставили свои города с поспешностью, напоминавшей бегство. Ученые до сих пор не пришли к общему мнению, какая беда постигла процветавшую цивилизацию, заставив людей бежать из обжитых мест. Многолетняя засуха? Мор? Нашествие завоевателей? Оскудение почв вокруг процветающих городов? Восстание рабов? Или одна беда наложилась на другую, что вероятнее всего? Однозначного ответа пока нет, и тайна еще ждет своей разгадки.

Ясно одно: скоропалительный исход негативно сказался на всех сторонах их жизни. Майя начинают быстро деградировать. Их словно отбросило назад в доклассическое время.

Однако цивилизация майя оказалась невероятно стойкой и смогла выдержать этот удар. Уцелевшие майя перебрались на полуостров Юкатан. Начался мексиканский период (975–1200 гг.) майяской цивилизации, продолжавшийся 225 лет. Самым могущественным городом стал Майяпан, которым правил наследственный владыка. «Царю» помогал совет из местной элиты – жрецов и сановников, которые принимали решения, ориентируясь на предсказания прорицателя. В городе проживало около двенадцати тысяч человек – ремесленников, воинов, торговцев, людей искусства и рабов. В провинциях за порядком следили батабы – родственники майяпанского владыки.

При всей маскулинности майяского общества отношение к женщинам там было достаточно уважительным. Они изготавливали посуду, ткали, плели корзины, выполняли домашнюю работу, воспитывали детей и помогали мужьям. При этом майяские красавицы успевали следить за собой – совершали частые омовения, покрывали тело татуировками, носили украшения в носу и ушах, делали затейливые прически и использовали пахучую мазь – прообраз духов. Большая их часть ходила босиком и носила длинную юбку с кофтой и чепец, сделанные из хлопка.

Жизнь снова понемногу налаживается, но в конце Х века на Юкатан вторгаются воинственные варвары-тольтеки, подмявшие под себя просвещенных майя, которые уже не могли «держать удар».

Наступает последний период существования майяской цивилизации (1200–1540 гг.) – время ее агонии или, как дипломатично называют эту эпоху ученые, «период ассимиляции мексиканской культуры». Майя еще пытаются устоять, создать какие-то союзы, как, например, «Майапанская лига», в которую вошли Чичен-Ица, Майяпан и Ушмаль, но цивилизацию было уже не спасти. Майя растворились среди пришельцев, оплакивая свое прошлое величие.

Были ли майя кровожадными?

Говоря о цивилизации, городе или человеке, надо оценивать их поведение в общем контексте, а не подходить с мерками нашей «вегетарианской» эпохи.

Да, майя приносили кровавые жертвы, причем часто использовали для этого детей. Да, их законодательство было очень жестоким, и если после мизерного прегрешения преступник отделывался татуировкой на лице, то все считали, что он легко отделался. Казни следовали за многими преступлениями. Особенно не везло представителям сексуальных меньшинств. Их сжигали заживо, лишая надежд на вечную жизнь.

Тем не менее, говоря о творимых в Мезоамерике жестокостях, мы в первую очередь вспоминаем воинственных ацтеков, по сравнению с которыми майя были «белыми и пушистыми». Эта цивилизация ассоциируется у нас с потрясающими городами, великолепными дворцами, календарем и другими вещами, намного опередившими свое время, а не потоками крови, текущими по лестницам храмов.

Гигантские пирамиды майя часто недооценивают, сравнивая с египетскими аналогами, мол, в Гизе они выше. Но если учесть, что майяские пирамиды были построены с помощью самых примитивных орудий, без использования колесного транспорта и тяглового скота, то еще неизвестно, чьи пирамиды больше поражают воображение.

Письменность майя

О многих делах, происходивших с майя, мы узнаем из их книг, представлявших собой длинные листы из луба древовидного растения амате. В них майя записывали родословные, вели летописи, описывали порядок проведения ритуалов и другие важные для них вещи. Запись велась иероглифами – словесными и слоговыми знаками, которых на сегодняшний день известно около 800, но одновременно использовалось не более трехсот. Иероглифы представляли собой квадраты с закругленными краями, изображавшими растения, животных, постройки и т. д. К сожалению, когда испанцы появились в Мезоамерике, они сожгли почти все книги майя, чем очень осложнили для потомков понимание древнего языка. До нас дошло только три так называемых «кодекса майя» (Дрезденский, Парижский и Мадридский), а также надписи на стелах и других архитектурных сооружениях.

Лепные иероглифы майя, экспонируемые в музее Паленке, Мексика

Многие светлые умы безуспешно бились над расшифровкой письменности майя, пока это не сделал кабинетный ученый, ни разу до того не бывавший в Америке, советский майянист Юрий Кнорозов. Его открытие было встречено, мягко говоря, с недоумением: не может быть, чтобы он «обскакал» американцев, не вылезавших из археологических экспедиций, проходивших в тех краях! Понадобилось много лет, чтобы доказать правоту Кнорозова, но сейчас в ней уже никто не сомневается.

Юрия Кнорозова можно назвать «Шерлоком Холмсом от истории» и примером того, как кабинетный ученый смог, не отходя от письменного стола и обладая всего парой книг, разгадать тайну, которая, как считалось, не имеет решения. Это было невероятно: ученый, ни разу не бывавший в Центральной Америке (Кнорозов долгое время был невыездным), сумел сделать то, над чем безуспешно бились его коллеги из США, открывшие миру цивилизацию майя. Только в старости Кнорозов смог наконец побывать в местах, о которых он грезил много лет. Ныне его имя носит одна из кафедр университета Сан-Карлос (Гватемала), а в 2018 году ему был поставлен памятник в городе Мерида (Мексика). Однажды он сказал: «Сердцем я всегда остаюсь мексиканцем», и это была сущая правда.

Фрагмент страницы 43б Дрезденского кодекса, XI–XII вв.

Для записи цифр у майя была своя система, напоминающая одновременно азбуку Морзе и римские цифры, при этом точка обозначала единицу, тире – пятерку, а похожий на раковину символ – ноль. Таким образом, цифры от единицы до четверки записывались соответствующим количеством точек. Пятерка изображалась с помощью тире, шестерка выглядела как тире и точка. Десятка – как два тире. Сам же счет основывался на двадцатиричной системе.

Календарь майя

В отличие от прагматичных европейцев, календарь для майя был отражением божественного миропорядка и основывался на числах 13 и 20. С их точки зрения судьба любого человека могла быть предсказана с помощью чисел. По календарю давали имя, предсказывали болезни и начинали войны. Без него было трудно понять, какому богу молиться в какой день. Если бы он пропал, то наступил бы полный хаос. Так что майя относились к своему календарю с большим почтением, тем более что он был очень сложным, и, кроме образованных жрецов, мало кто мог разобраться в его тонкостях.

Если быть совсем точным, то майя придумали не один, а два календаря. Один – солнечный – Хааб – был «нормальным» на 365 дней, второй – Цолькин – ритуальный, на 260 дней.

В Цолькине неделя состояла из 13 дней, а месяц – из 20 дней. Каждый день имел свой глиф, иначе – символ, и свое имя, например Белый Соединитель Миров, Синяя Обезьяна или Желтая Звезда.

Но поскольку одними молитвами сыт не будешь, то понадобился еще один календарь, уже для утилитарных нужд. Он назывался Хааб и состоял из 18 месяцев по 20 дней с маленьким «довеском» из 5 суток, выделенных в отдельный месяц вайхаб. Майя считали эти дни несчастливыми и мечтали, чтобы они побыстрее закончились. По Хаабу определялись даты сельскохозяйственных работ и других событий в обычной жизни.

Древний календарь Майя,

позолоченная монета

Поскольку одновременно использовались два календаря, то их сочетание составляло 52-летний цикл или «календарный круг», после которого начинался следующий виток.

Однако Хааб и Цолькин вместе с их кругом были хороши только на коротких дистанциях порядка ста лет. Чтобы заглянуть гораздо дальше, майя придумали «долгий счет», отличавшийся невероятной точностью. Он основывался ни циклах, состоящих из 13 бактунов (1 бактун = 144 тысячи дней). Хронисты определили, что отправной точкой майяского календаря стало 7 сентября 3113 года до нашей эры. Таким образом, 21 декабря 2012 года подошел к завершению цикл длинного счета Эры Пятого Солнца. Эта дата вызвала настоящий переполох, так как по предсказаниям майя данное событие должно было сопровождаться катастрофой планетарного масштаба. Но все остались живы-здоровы. Не было ни потопа, ни огненного дождя, и паника понемногу улеглась.

Ученые долго бились над совмещением майяской периодизации и современных календарей, поскольку, как мы знаем, у майя была своя система записи цифр, и ее еще надо было расшифровать. Тем не менее учеными были определены даже не одно, а два соответствия. В результате победила корреляция Гудмена-Мартинеса-Томсона как наиболее вероятная, и именно ее сейчас все придерживаются.

Города майя

Первые города на территории распространения майяской цивилизации появились в конце I тысячелетия до нашей эры. Какие-то из них исчезали в огне войн, откуда-то жители уходили сами. Вначале «главную скрипку» в жизни майя играли города, расположенные на равнинах, поросших тропическими лесами. Но в IX – Х веках нашей эры они зачахли, и жизнь, как вы помните, перемесилась на север – на полуостров Юкатан, захваченный, в свою очередь, в Х веке тольтеками. Земли там были каменистыми и малопригодными для сельского хозяйства, зато рядом катил волны океан, полный рыбы и других морских даров. Кроме того, в тех краях нашлись залежи соли, что тоже было немаловажно. В результате майя занялись торговлей с внутренними районами к взаимному удовольствию. Из-за отсутствия мало-мальски приличных рек жизнь юкатанских майя сосредотачивалась вокруг карстовых колодцев – сенотов, игравших огромную роль в их религиозной жизни.

Тайный сенот, спрятанный в лесу Мексики

Майя очень тонко чувствовали природу и вписывали свои постройки в окружающий ландшафт. Для их архитектуры характерны три типа сооружений: высокие пирамиды с храмами на вершинах, к которым ведут довольно крутые лестницы, длинные узкие здания дворцов с внутренними дворами и построенные на платформах площадки для игры в мяч, огражденные с двух сторон стенами с кольцами для мяча. Зрители наблюдали за игрой со стен, на которые могли подняться по лестницам, расположенным с внешней стороны стадиона.

Большое внимание уделялось украшению дворцов и храмов, причем использовалась не только круглая скульптура, но и барельефы, а также горельефы. Не отставали от скульпторов и художники. До наших дней дошли рисунки в книгах и настенные росписи, демонстрирующие их высокое искусство.

Основным строительным материалом был камень, чаще – известняк. Помимо него, большой популярностью пользовался штук – похожий на штукатурку материал из пережженного известняка, песка, каменной пыли и воды, который использовался не только для покрытия потолка и стен, но и для изготовления лепнины и статуэток. Чтобы спасти сделанные их него непрочные барельефы, на крышах устраивались специальные карнизы, по которым отводилась в сторону вода.

Когда-то строители майя покрывали свои культовые сооружения красной или белой краской, и храмы выглядели потрясающе на фоне зелени. Но даже сейчас руины древних городов производят на нас сильное впечатление.

Одна из характерных особенностей архитектуры майя состоит в использовании при строительстве ступенчатого свода, появившегося в первые века нашей эры. Его еще называют ложной аркой или майяским сводом. Камни накладывались друг на друга с небольшим сдвигом к центру, в результате они сближались и накрывались плитой. Но у него был один недостаток: проход не мог быть широким, в результате чего получались длинные и узкие помещения по типу пенала. Спустя какое-то время майя решили и эту проблему, сдвоив помещения с помощью стены из колонн, проходящих по его центру.

Тикаль

Одним из важнейших центров цивилизации майя была столица Мутульского царства (сами майя называли ее Яш Мутуль) – Тикаль, прятавшаяся в тропических лесах Гватемалы. Временем ее основания считается VII век до нашей эры, но своего расцвета город достиг уже в классический период. Влияние Тикаля на соседние регионы оказалось огромным. Его жители активно торговали со многими городами и наладили тесные контакты с Теотиуаканом. Ничто не предвещало бед, но, как и многие другие города майя, в 900-е годы Тикаль вдруг начал стремительно пустеть. Возможно, на людей напал мор, или крестьяне больше не могли прокормить десятки тысяч горожан, невзирая на систему «приподнятых полей».

Руины древнего города майя Тикаль,

Гватемала

Одна из особенностей Тикаля – болотистая местность, поэтому здания там стояли на высоких фундаментах или холмах, связанных между собой дорогами. Когда-то они были широкими проспектами, но джунгли взяли свое, и сейчас можно только догадываться, как они выглядели много веков назад.

Невзирая на древность, в Тикале сохранилось довольно много построек, и раскопки еще не закончены. Город украшают пять больших ступенчатых пирамид с храмами на вершинах и несколько аналогичных строений меньшего размера. Вершины самых высоких пирамид поднимаются над лесным пологом, производя неизгладимое впечатление. Характерной их особенностью является небольшая площадь основания при большой высоте. Остается только пожалеть жрецов, особенно пожилых, которым приходилось ежедневно подниматься и спускаться по лестницам, ведущим к храмам.

Прямоугольную Центральную площадь города украшают две стоящие друг против друга пирамиды. Девятиступенчатый Храм I, или храм Великого Ягуара, высотой 44 м служит усыпальницей одному из правителей Тикаля – легендарному Хасав Чан Кавилю по прозвищу Ах Какао. В Храме II, или храме Масок, который на 6 м ниже своего визави, покоится супруга Ах Какао. Примечательно, что в обоих случаях сначала создавались гробницы, а уже затем вокруг них возводились пирамиды и храмы. Этот прием потом будет использоваться довольно часто и не только майя.

Маски, выполненные из камня и штука, вообще достаточно распространенный элемент украшения храмов. Они глядели на зрителей с гребней, фризов, лестниц и других наиболее заметных мест.

Если персонаж был один, то он изображался красавцем (с точки зрения майя) в роскошной одежде. Если же действующих лиц было несколько, то правителя можно было легко узнать по тому, что его изображали выше всех, причем зачастую сидящим на ком-нибудь из подданных, пленников или рабов.

От Центральной площади шли дороги к Северному и Центральному акрополям. В Северном, вероятно, жил правитель города, его приближенные и жрецы. Здесь же владыки Тикаля находили и свое последнее успокоение.

Вид на древний Храм IV, место археологических раскопок в Тикале, Гватемала

Одной из жемчужин Тикаля считается Храм IV, или храм Двухголового Змея, высотой 65 м от платформы до верха кровельного гребня. Над входом в его святилище с восточной стороны тоже можно увидеть три огромные маски. Это одно из высочайших зданий, оставшихся нам от этой цивилизации.

Примечательно, что в Тикале, как и в некоторых других городах – его ровесниках, впервые стали появляться лица, выполненные анфас. До этого скульпторы и художники майя использовали «египетский» стиль изображений человека: голова и конечности – в профиль, тело – анфас. С городских стен на нас смотрят вельможи в роскошных костюмах и головных уборах из длинных перьев. Перьями же часто оформляются их щиты, копья и копьеметалки.

Кроме великих пирамид и акрополей в городе сохранились еще несколько храмово-административных комплексов, площадки для игры в мяч, жилые дома и остатки дамб с каналами, обеспечивавших город водой.

Во времена строительства Тикаля майя уже знали ступенчатый свод, но его еще не умели возводить в два ряда, поэтому помещения получались довольно узкими.

Тикаль до сих пор поражает зрителей своим великолепием и даже успел сняться в кино! Среди его руин снимался один из фильмов франшизы «Звездные войны» – Эпизод IV «Новая надежда», а именно то место, в котором повстанец следит за посадкой «Тысячелетнего сокола».

Сегодня руины города включены в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО, а сам он с прилегающей территорией входит в Национальный парк Тикаль.

Паленке

Паленке – один из крупнейших городских центров цивилизации майя и столица Баакульского царства (III–VIII вв.), он находится в штате Чьяпас на юго-западе Мексики. Окруженный со всех сторон джунглями город, вернее, то, что от него осталось, производит незабываемое впечатление. Это один из наиболее посещаемых археологических парков.

Деталь барельефной резьбы в древнем городе

Паленке, Чьяпас, Мексика

Сравнивая Паленке с Тикалем нетрудно заметить, что искусство майяских строителей продолжает развиваться. Архитекторы используют сдвоенный ступенчатый свод с центральной стеной из колонн, благодаря чему помещения становятся шире. Кое-где еще осталась искусная лепнина из штука. В Паленке впервые появляются многофигурные композиции, а в позах персонажей видна динамика. В работе скульпторов и художников заметно стремление к прорисовке деталей и портретному сходству, гораздо свободнее изображаются разные положения тел. Одна из характерных особенностей архитектуры Паленке – наличие у храмов портиков с несколькими входами, за которыми располагается основное святилище, предназначенное тому или иному богу.

Основные достопримечательности: дворец с квадратной башней, непременная площадка для игры в мяч и несколько храмов, среди которых выделяются четыре – Солнца, Креста, Лиственного Креста и Надписей.

Храм Солнца считается образцом майяского искусства классического периода. Он стоит на пятиступенчатой невысокой пирамиде. Внутри него есть несколько фризов, на одном из которых изображено Солнце.

Храм Надписей, получивший свое название из-за трех каменных плит с жизнеописанием легендарного правителя Пакаля, знаменит тем, что стал усыпальницей этого выдающегося человека. Чтобы в нее попасть, надо подняться на восьмой уровень пирамиды, зайти в один из входов храма и, подняв плиту, пройти скрытым в ее толще туннелем. Археологам пришлось в буквальном смысле пробиваться к саркофагу Пакаля, поскольку проход к нему древние строители завалили и перегородили каменными плитами. Сам саркофаг был покрыт изображениями и надписями, а внутри него покоился мужчина с маской на лице из нефрита, обсидиана и перламутра. Судя по весу саркофага (20 тонн!), здесь, как и в Тикале, пирамида с храмом возводились над усыпальницей. Там же было найдено несколько скелетов юношей и девушки, видимо, слуг, которые должны были проводить господина в загробный мир.

Площадка для игры в мяч,

Паленке, Мексика

В Паленке хорошо сохранился дворцовый комплекс, расположенный на искусственной десятиметровой платформе. Там жил правитель Паленке с семьей, его родня, вельможи и жрецы. Комплекс состоит из двенадцати зданий, окружающих большие и малые дворы. Там же находится четырехэтажная башня, которая, предположительно, служила обсерваторией.

Как и Тикаль, Паленке был оставлен в IX веке по неизвестной причине и быстро исчез в джунглях. Ныне это памятник Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Легендарный Пакаль Великий – личность чрезвычайно интересная. На его правление пришелся пик расцвета Паленке (650 год нашей эры), а ведь он принял город в очень плохом состоянии! Пакаль процарствовал в Паленке 68 лет и умер в 80 лет, что в два, а то и в три раза превысило среднюю продолжительность жизни древних майя. При нем были возведены самые красивые постройки в городе и побеждены его враги. Не удивительно, что после смерти Пакаля жители Паленке его обожествили и «назначили» покровителем города. Удивительно другое: на крышке саркофага Пакаль изображен в «позе космонавта» среди предметов, похожих на оборудование космического корабля. Писатель Эрих фон Деникен в книге «Колесницы богов» утверждал, что это рисунок пришельца, ожидающего старт в кабине звездолета. Майянисты, придя в ужас от подобной трактовки, хором заявили, что это мировое дерево и уход Пакаля в мир иной. Не будем спорить. Если существование мирового дерева кажется ученым более реальным фактом, чем появление инопланетян, то так тому и быть.

Чичен-Ица

Чичен-Ица – самый «молодой» из описанных здесь городов майя. Возникнув в V–VI веках, он быстро стал одним их самых могущественных на Юкатане.

В Х веке Чичен-Ицу захватили тольтеки, сделав ее в следующем столетии столицей своего царства. Пришельцы привнесли в майяский стиль религиозные и змеиные мотивы, а также «атлантов», поддерживавших притолоки зданий. Захватчики пытались подстроить город под архитектурные стандарты их бывшей столицы Тулы, но это им удалось далеко не в полной мере, в результате чего появился особый майяско-тольтекский стиль. Посмотрите на храм Воинов с его колоннадой, ягуарами и змеиными мотивами – чем не тульская пирамида Утренней Звезды?

Храм воинов в Чичен-Ице, Мексика

Тольтеки принесли с собой культ Кукулькана (Кецалькоатля), которому был посвящен главный храм Чичен-Ицы, названный Эль-Кастильо (Кремль). Он представляет собой девятиуровневую четырехгранную пирамиду с храмом наверху, к которому ведут четыре огражденные балюстрадой лестницы. Храм Кукулькана во многом копирует храм Солнца в Паленке, но не без тольтекских нововведений – колонн в виде пернатых змей. В дни весеннего и осеннего равноденствий на его северной лестнице происходит чудесное явление: благодаря игре теней создается впечатление, что по ней ползет огромная змея. Трудно переоценить впечатление, которое это явление производило на неграмотных суеверных индейцев, если даже сейчас толпы туристов со всего мира приезжают взглянуть на него.

Не менее интересны храм Воинов с его пернатыми змеями, фигурами воинов и колоннадой, получивший название из-за «милитаристского» оформления, и башня Караколь («Улитка») с витой лестницей, служившая благодаря наличию окон майяской обсерваторией. И хотя они заметно уступают в размерах довлеющему над городом Эль-Кастильо, но очень красивы и гармонично вписываются в окружающий ландшафт.

Недалеко от центра расположен хорошо сохранившийся «стадион» – площадка для игры в мяч. Матч заканчивался жертвоприношением, и головы несчастных игроков выставлялись на стене с изображением черепов для всеобщего обозрения.

Однако прославился Чичен-Ица не столько архитектурой, сколько своим Священным сенотом – огромным карстовым колодцем с крутыми стенами, который был сердцем города. Там, на двадцатиметровой глубине, страшная в своей неподвижности вода ждала своих жертв. По рассказам майя, именно сюда приводили красивых девушек и могучих воинов, чтобы принести их в жертву богу воды Чаку.

Обсерватория Эль-Караколь,

Чичен-Ица, Мексика

Подготовка к обряду начиналась в храме Кукулькана, стоящего на вершине пирамиды Эль-Кастильо. Там жертву обряжали для встречи с богом и выполнялись все соответствующие ритуалы. После чего жрецы в парадных одеждах выводили несчастную девушку из храма и, окуривая благовониями, вели под музыку по Дороге жертв к провалу. Толпившиеся по сторонам горожане и паломники в благоговейном молчании провожали ее взглядами. На краю обрыва в небольшом святилище совершались последние обряды и давались напутствия перед встречей с богом. Толчок – и жертва с отчаянным криком летела вниз. Услышав всплеск воды, толпа разражалась радостными криками. Теперь-то наверняка Чак смилостивится над ними и прекратит засуху! В воду дождем сыпались драгоценности на случай, если одной жертвы богу покажется мало. Даже небожители любят золото и драгоценные камни.

Среди знатоков цивилизации майя долго велись споры о том, приносились ли в действительности жертвы или это только легенда, пока в начале XX века американский консул в Мексике Эдвард Герберт Томсон не выкупил у владельца земли успевший превратиться в грязную яму Священный сенот и не занялся поиском золота майя. Задача была не из легких, ведь, помимо большого расстояния до воды, глубина самого колодца составляла еще десять метров плюс три метра ила на дне. Получив из дома землечерпалку и два водолазных костюма, предприимчивый консул занялся кладоискательством. Первые результаты ничего не принесли, и встал вопрос об остановке работ, поскольку приближался сезон дождей. Но, видимо, Чаку надоело цепляться за свою добычу, и в поднятом землечерпалкой иле стали попадаться золотые и нефритовые украшения и человеческие останки. Реальность жертвоприношений в Священном сеноте была доказана, правда, судя по останкам, майя топили в колодце не только юных дев, но и зрелых матрон, а также мужчин и детей. Характер прижизненных травм несчастных говорит о том, что этими людьми были, скорее всего, рабы. Но, с другой стороны, если у майя было принято портить вещь перед тем, как поднести ее богу, то что мешало жрецам перед утоплением человека проломить ему череп?

Испанские летописцы сообщали, что жертвоприношения продолжались даже после того, как сам город был давно мертв. Последнее из них состоялось незадолго до прихода конкистадоров. Страшная традиция пережила своих создателей.

К концу XII века город опустел, и пришедшие белые люди нашли его полностью заброшенным.

Мифология майя

Был полдень, и вязкая влажная жара проникала даже в келью падре Франсиско Хименеса, сидевшего за шатким столом в деревушке Санто-Томас-Чуила, затерявшейся в тропической сельве. Перед ним лежала удивительная книга – сборник легенд киче, одного из майяских племен, живших в центральной части современной Гватемалы. Вот уже несколько лет он пытался нести этим дикарям слово Божие. Индейцы слушали, поддакивали, но падре подозревал, что праздновать победу христианства на этих недавно завоеванных территориях рановато. Можно было, конечно, по примеру коллег спалить все древние книги аборигенов, но вряд ли они от этого больше полюбят Христа. Скорее, следовало изучить их наследие и аккуратно наполнить старые понятия новым смыслом.

Падре осторожно потрогал пальцем лежащие перед ним листы. Он старался быть добрым со своими прихожанами – и вот результат: они подарили ему древние записи местных легенд. Глаза монаха заблестели от удовольствия. Благодаря этому сокровищу он сможет лучше понять свою паству и, возможно, спасти их заблудшие души от геенны огненной.

Достав стопку бумаги, он зачистил перо и, обмакнув его в чернильницу, разделил страницу на две части. Слева он скопирует текст как он есть, а справа сделает перевод на родной кастильский язык. Жаль, конечно, что он не настолько хорошо знает язык киче, как хотелось бы, но хотя бы приблизительный перевод он сделает во славу Господа. Надо будет обязательно его включить в книгу «История провинции Сан-Винсенте де Чиапас и Гватемалы», над которой он уже давно работает. Довольный падре поерзал на стуле и прикоснулся пером к бумаге…

Хименес чувствовал, что ему невероятно повезло, но не понимал до конца – насколько. Как мы помним, фанатично верующие испанцы уничтожали на новых территориях любое проявление памяти о великом прошлом захваченных народов. В огне погибло почти все их наследие. Остались крохи: доставшийся падре памятник мифологизированной истории народа киче «Пополь Вух», сборник из девяти книг преимущественно медицинской и исторической тематики «Чилам-Балам» из Юкатана, летопись еще одного майяского племени «Анналы какчикелей», пьеса «Рабиналь-ачи» и три так называемых Кодекса майя, именованных по местам их хранения Дрезденским, Мадридским и Парижским.

Мадридский кодекс, стр. 34,

Тро-Кортесианус, примерно X–XVI вв.

«Пополь Вух»: сотворение мира по-майяски

Значение «Пополь Вух» («Книги народа») для понимания цивилизации майя трудно переоценить. Мало того, что книга содержит много интересных данных о мифологии древних индейцев, так она еще до сих пор оказывает большое влияние на культуру их потомков. Прочтя ее в детстве, один из гватемальских писателей, Мигель Анхель Астуриас, написал прекрасную книгу «Легенды Гватемалы», изданную у нас в стране в 1972 году. Ее стоит почитать.

Повествование неизвестного автора «Пополь Вух» начинается, как и положено в эпических книгах, с сотворения мира.

Итак, вначале в мире не было ничего, кроме сырости и темноты, молчания и неподвижности. Холодное море, вечная тишина и черное небо. В первозданном мраке существовали двое: Великая мать и созидательница Тепеу и Великий отец и творец, Сияющий Пернатый Змей Кукумац. Над ними в небесах обитало Сердце небес – триединый бог Хуракан, ипостасями которого были Какулха-Хуракан (Громовой ураган), Чипи-Какулха (Новоявленный гром) и Раша-Какулха (Нежданный гром). Все было гармонично, спокойно, но… скучно и голодно. Посоветовавшись, Тепеу, Кукумац и Хурокан решили создать человека, который должен был их славить, ценить и кормить. Идея хорошая, но обстановка для него явно неподходящая. Пришлось организовывать будущему кормильцу условия для жизни. Появились заря и плохонький свет (Солнца и Луны еще не было). Со дна океана, повинуясь заклинаниям, поднялась земля, на которой выросли покрытые буйной растительностью высокие горы, потекли реки, образовались озера.

Затем боги создали горных духов и животных, но никто из них не умел ни разговаривать, ни добывать еду для богов. Пришлось признать эксперимент неудачным. Живность отпустили на все четыре стороны, а чтобы она не думала, что легко отделалась, боги предназначили ее на прокорм тому, кого они сотворят позднее.

Вторая попытка тоже не увенчалась успехом. Из земли и глины боги создали человека, но материал оказался настолько мягким, что подопытный образец перекосило во все стороны, да и с мозгами у него были большие проблемы. А, может, мозгов и вовсе не было.