Трукрайм в кино. Преступления, которые легли в основу культовых фильмов бесплатное чтение

© Шалаева Д., перевод текста на русский язык, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Примечание автора

В далеком прошлом, когда бумеры вроде меня еще были детьми, существовал только один способ посмотреть фильм, на который вам не удалось попасть в кинотеатре. Вы ждали, пока его покажут по телевизору, где он чаще всего порезан, чтобы уложиться в интервал между другими передачами, и, ставший короче своей первоначальной версии, будет каждые двадцать минут или около того прерываться рекламой. Поэтому меня не перестает удивлять тот факт, что сейчас я живу в такое время, когда практически любой фильм, который я хочу посмотреть, можно мгновенно найти на Netflix, Amazon Prime Video, YouTube или любом другом отличном стриминговом сервисе, не говоря уже о DVD и Blu-ray. Эта чудесная возможность современности позволила мне пересмотреть (а в некоторых случаях и увидеть впервые) все фильмы, о которых пойдет речь на следующих страницах, и я надеюсь, что мои поневоле краткие описания этих кинолент вдохновят читателей тоже их посмотреть.

Предисловие

Триллер «Не тот человек» (1956) начинается с эфффектного кадра: погруженная во мрак пустая сцена, и лишь одинокий луч света пронзает мрак. На свет выходит крошечный силуэт тучного джентльмена, который останавливается и начинает говорить голосом с безошибочно узнаваемым британским акцентом: «Я Альфред Хичкок. Прежде я делал для вас разные триллеры. На этот раз я предлагаю вам посмотреть фильм другого типа. Его отличие состоит в том, что это невыдуманная история, где каждое слово – правда. И все же в нем есть вещи причудливее, чем в любом из триллеров, которые я снимал для вас раньше».

После этого пролога начинается собственно фильм: реальное кафкианское дело об опустившемся музыканте, которого ложно обвинили в ограблении.

Современного зрителя, который смотрит фильм «Не тот человек» на Turner Classic Movies или Netflix, поражает ощущение того, что Хичкок представляет нечто уникальное, потрясающую правдивую историю. Очевидно, что во времена создания фильма зрители к такому не привыкли. В наши дни, конечно, шокирующая реальность или ее убедительная имитация – это именно то, что требуется аудитории.

Для поклонников произведений в духе true crime нынешняя культурная ситуация – золотой век, когда этот жанр пользуется большей легитимностью, чем когда-либо прежде. Сегодняшние развлекательные медиа – подкасты, онлайн-платформы, кабельные каналы, YouTube-шоу – предлагают безостановочное пиршество из захватывающих, пропитанных кровью документальных драм; любителям криминалистики есть чем поживиться.

Целый канал Investigation Discovery посвящен круглосуточным программам о совершенных преступлениях. Что же касается кино, то предварять картину словами «основано на реальных событиях» стало самым популярным способом повышения зрительского интереса.

Раньше ситуация была иной. За редкими исключениями, к которым можно отнести, например, фильмы Хичкока, криминальные истории, вызывавшие в прошлом восторг зрителей, считались исключительно плодом яркого воображения сценаристов.

Однако на самом деле реальные нашумевшие преступления служили исходным материалом для вымышленных сюжетов фильмов с самого начала существования киноиндустрии. Один из первых в истории художественных фильмов, снятый в 1903 году Эдвином С. Портером, «Большое ограбление поезда», в котором группа из шести вооруженных пистолетами головорезов грабит вагон экспресса, был создан по мотивам подвигов банды Бутча Кэссиди «Дыра в стене». В последующее столетие десятки фильмов – от признанной классики, такой как «Двойная страховка» Билли Уайлдера, до блокбастеров вроде «Грязного Гарри» Дона Сигела – были вдохновлены настоящими преступлениями. Но фильм «Не тот человек» – единственный, в котором Хичкок открыто признает, что источником послужили реальные события. Однако, как узнают читатели этой книги, и другие остросюжетные триллеры выдающегося мастера были основаны на реальности, нередко более удивительной, чем вымысел.

Разумеется, задолго до появления кино американские авторы обращались к реальным преступлениям как к основе для произведений художественной литературы. Один из первых романов, опубликованных в США, готический триллер Чарльза Брокдена Брауна «Виланд» (I798), был основан на деле религиозного фанатика Джеймса Йейтса, убившего свою жену и четверых детей на севере штата Нью-Йорк. Некоторые из самых известных рассказов Эдгара Аллана По также были вдохновлены сенсационными убийствами, совершенными в его время. Так, например, рассказ «Сердце-обличитель» написан на основе газетных публикаций о печально известном убийце из Нью-Джерси, который похоронил свою жертву под половицами подвала.

Великие американские романисты следующих поколений, такие как Фрэнк Норрис, Теодор Драйзер и Ричард Райт, создавали литературные шедевры на основе широко освещаемых в прессе дел об убийствах. Эти и другие авторы поняли, что преступления, оказывающие наиболее сильное воздействие на общественное воображение, не обязательно являются самыми жестокими или садистскими, но чаще всего затрагивают широко распространенные в культуре страхи, фантазии и запретные желания.

Снимая криминальные драмы на вымышленные сюжеты, голливудские режиссеры опирались на случаи из реальной жизни по тем же причинам: чтобы исследовать (и использовать) социальные проблемы современности, осветить темные глубины человеческого разума и побаловать зрителей острыми ощущениями. И, конечно, есть причина, которую Альфред Хичкок обозначил в прологе к фильму «Не тот человек»: порой реальная жизнь предлагает истории, персонажей и ситуации гораздо более невероятные, чем те, что в состоянии придумать даже самый изобретательный сценарист.

На следующих страницах читатель узнает сенсационную, а зачастую и шокирующую правду, скрывающуюся за десятками художественных фильмов – от таких как «Пустоши» Терренса Малика и «Слон» Гаса Ван Сента до культовой классики вроде кинолент «Съеденные заживо» и «У холмов есть глаза». Полная увлекательных откровений и фактов на уровне «хотите верьте, хотите нет» эта книга станет открытием как для любителей кино, так и для тех ценителей произведений true crime, которых выдающийся специалист этого жанра Эдмунд Лестер Пирсон1 незабываемо окрестил «любителями убийств».

Предисловие

«Альфа Дог» (2006)

Нашумевшая криминальная драма Ника Кассаветиса (сына Джона Кассаветиса, легенды и крестного отца независимого кинематографа) открывается кадрами милого домашнего видео, на которых запечатлены розовощекие мальчишки, резвящиеся в, казалось бы, идиллических домах Южной Калифорнии эпохи 1980-х. Эти образы типичной американской детской невинности подкрепляются проникновенным исполнением Евой Кэссиди песни Over the Rainbow / «За радугой». Действие фильма, являющего собой некую смесь «Лица со шрамом» и «Беверли-Хиллз, 90210», происходит двадцать с лишним лет спустя, когда эти прежде очаровательные малыши выросли и превратились в банду тупоголовых наркоманов, проводящих все свое время под кайфом, смотрящих рэп-клипы и занимающихся сексом с демонстративно распутными подружками.

Лидер этой банды – начинающий наркобарон Джонни Трулав (Эмиль Хирш), этакий Тони Монтана из младшей лиги (постер с изображением которого занимает почетное место на стене спальни одного из героев). Преступное предприятие Джонни полностью поддерживают и его торгующий наркотиками отец (Брюс Уиллис), и изрыгающий матерные ругательства крестный (культовый фаворит Гарри Дин Стэнтон, как всегда, впечатляюще потрепанный судьбой).

В беззаботную, одурманенную наркотиками жизнь Джонни и его друзей врываются неприятности в виде их знакомого наркомана Джейка Мазурски, отказывающегося выплачивать огромный долг. Джейк, которого сыграл пугающе мощный Бен Фостер, представляет собой пульсирующую гору мускулов, готовую в мгновение ока превратиться из разумного человека в бешеного. Короче говоря, эти двое оказываются втянутыми в жестокую вендетту.

После того как Джейк врывается в квартиру Джонни, громит ее, крадет телевизор с плоским экраном и испражняется на ковер в гостиной, Джонни в отместку похищает сводного брата Джейка, Зака (его сыграл Антон Ельчин, подававший надежды молодой актер, трагически погибший несколько лет спустя, когда его задавил насмерть припаркованный на склоне холма внедорожник, предположительно, скатившийся вниз из-за несработавшего тормоза). Поскольку похищенный Зак проводит время на тусовках и вечеринках с правой рукой Джонни, Фрэнки Болленбакером (превосходно сыгран Джастином Тимберлейком), он не горит желанием освобождаться. Когда Фрэнки предлагает ему шанс побега, Зак отказывается, с ужасом думая о возвращении домой к слабоумному папаше и визгливой, надоедливой мамочке (Шэрон Стоун). Это кажется еще более разумным решением, когда он оказывается под кайфом в компании подружек Фрэнки, которые считают, что статус похищенного делает Зака «чертовски сексуальным», и лишают его девственности во время вечеринки у бассейна.

Однако к тому времени Джонни понимает, что похищение может обернуться для него серьезным тюремным сроком, и решает, что лучший способ обезопасить себя – это убить пленника, за что охотно берется один из его приспешников. Фильм, который до этого момента выглядел в основном как мрачно-развлекательная драма о трудных подростках, взрослеющих в пригороде, становится по-настоящему душераздирающим, когда Зака, полагающего, что новые приятели отправят его домой, вывозят в пустыню и там казнят. Неудивительно, что якобы безотказный план Джонни обойти закон не срабатывает, и фильм завершается облавой на многочисленных безмозглых заговорщиков, о судьбе которых мы узнаем в эпилоге. Поскольку в фильме не указано, что он основан на реальных событиях, зрителей можно простить за то, что они сочли сюжет чистокровной голливудской выдумкой, особенно в свете поведения Джонни и его команды, в чью глупость невозможно поверить.

На самом же деле фильм довольно строго придерживается фактов сенсационного дела, которое приковало к себе внимание публики в Южной Калифорнии в начале нового тысячелетия: речь идет о похищении и убийстве пятнадцатилетнего Николаса Марковица по приказу Джесси Джеймса Голливуда.

Несмотря на то что прозвище Джесси Джеймса Голливуда кажется именно таким, какое придумал бы для себя самоуверенный молодой наркоторговец, это, как ни невероятно, настоящее имя преступника, отбывающего пожизненное заключение в калифорнийской тюрьме Калипатрия. Пойдя по стопам своего отца, осужденного за наркоторговлю, юный Голливуд начал продавать марихуану еще в старших классах школы. К девятнадцати годам его доход достигал миллиона долларов в месяц, он ездил на черном «мерседесе» и жил в большом доме с тремя спальнями, купленном на доходы от его процветающего бизнеса. Как и многие невысокие мужчины, Голливуд, будучи ростом около 165 см, по-видимому, страдал комплексом Наполеона – он вел себя как настоящий тиран со своими подчиненными, особенно с бедолагой по имени Райан Хойт.

Среди тех, кто продавал запрещенные вещества по заказу Голливуда, был его старый школьный приятель, лоботряс по имени Бенджамин Марковиц. Несмотря на то что он воспитывался в семье, которая, по общему мнению, казалась заботливой, поскольку принадлежала к верхушке среднего класса, Бен рос глубоко проблемным ребенком: в одиннадцать лет резал шины, в двенадцать катался на угнанных машинах, а в тринадцать тусовался с уличными бандами. Из-за частых вспышек безудержной ярости его исключили из школы после того, как он ударил девочку во время ссоры в столовой. Вскоре после этого он был арестован за то, что проломил парню голову кастетом. Бенджамин часто сбегал из дома, а в пятнадцать лет навсегда покинул его, поселившись у профессионального татуировщика и по совместительству наемного убийцы, который в конце концов выгнал его за то, что он принес в его дом наркотики.

В отличие от большинства членов банды Голливуда, Бен, имевший черный пояс по тхэквондо и репутацию лихого бойца, был не из тех, кого способен запугать отвязный молодой торговец травкой. Когда после неудачной сделки с наркотиками Бен задолжал Голливуду около 1,2 миллиона долларов, приятели, с детства игравшие вместе, начали серьезно враждовать.

Все началось с того, что один из подручных Голливуда стал донимать Бена ночными звонками. Ситуация накалилась после того, как Голливуд и его подружка не оплатили счет на пятьдесят долларов в пивном ресторане, где работала официанткой невеста Бена, и кинули ее на деньги, написав на салфетке: «Возьми их из долга Бена». (В фильме, который добавляет несколько сенсационных штрихов к и без того гнусным фактам, Джонни Трулав оставляет на чеке еще более провокационное послание: «Передай своему жиденку, чтобы он заплатил».)

В ответ Бен сообщил в страховую компанию об афере, которую недавно провернул Голливуд, продавший свою оттюнингованную по индивидуальному заказу «Хонду», а затем заявивший о ее краже и подавший иск на сумму 35 тысяч долларов. С этого момента их ночные телефонные разговоры становились все более угрожающими. «Да, ты знаешь, где я живу», – сказал Бен в одном из голосовых сообщений, заметив Голливуда и Райана Хойта, слонявшихся перед его квартирой. – Но я тоже знаю, где ты живешь, ублюдок. И знаю, где живет твоя семья».

Вскоре после этого Бен с приятелем отправился к дому Голливуда и разбил окна на фасаде, а затем оставил издевательское телефонное сообщение: «Как тебе понравились разбитые окна? Это только начало, сука! Тебе конец, коротышка! (Соответствующая сцена в фильме, где Джейк, которому Бен послужил прототипом, врывается в дом Джонни, крадет его телевизор и испражняется на ковер в гостиной, – еще одно зловещее приукрашивание со стороны сценариста и режиссера.)

Несколько дней спустя, в воскресенье 6 августа 2000 года, пятнадцатилетний брат Бена, Ник, улизнувший из дома после ссоры с родителями, прогуливался по залитому солнцем бульвару около парка, когда на остановке с визгом затормозил белый фургон. Внутри находились Джесси Джеймс Голливуд и два его дружка – Уильям Скидмор и Джесси Радж (реальный прототип Фрэнки Болленбакера).

Все трое направлялись на вечеринку «Фиеста», ежегодный длящийся неделю праздник испанской культуры в Санта-Барбаре. Выскочив из микроавтобуса, они прижали Ника к дереву и потребовали сообщить, где находится его «мудацкий брат». Когда Ник заявил, что понятия об этом не имеет, они начали «выбивать из него все дерьмо», как позже сообщил один проходивший мимо очевидец, а затем затолкали в фургон и уехали. Оказавшись с заложником на руках и не представляя, что с ним делать, Голливуд с приятелями отвезли его в Санта-Барбару, где Ник оказался в квартире одного из друзей Раджа. Сперва он был со связанными руками, кляпом во рту и завязанными глазами, но вскоре уже курил травку и играл в видеоигры со своими безмозглыми похитителями. В течение следующих сорока восьми часов с ним обращались скорее как с младшим членом ближайшего окружения Голливуда, чем как с похищенным. Доставленный в дом отца Раджа, он смотрел телевизор, обкуривался и развлекался с девочками-подростками, которые ласково прозвали его «украденным мальчиком». Оттуда компания отправилась в соседний отель «Лимонное дерево», где Ник оказался в джакузи с несколькими девушками, отрабатывая (безуспешно) советы по пикапу, которыми с ним поделились новые друзья. На протяжении всех сорока восьми часов пребывания в плену Ника неоднократно заверяли, что скоро его освободят. Учитывая царившее веселье, он не спешил возвращаться домой.

Однако к тому времени Голливуд доверился своему адвокату, который просветил его обо всех юридических последствиях совершенного им безрассудного поступка. Решив, что самый надежный способ избежать тюремного заключения по обвинению в похищении – это ликвидировать заложника, он поручил страшную задачу покорному Райану Хойту. В ночь на 8 августа Хойт, Радж и семнадцатилетний гопник по имени Грэм Прессли отвезли Ника на отдаленную туристическую тропу. Подростка, находившегося в полуобморочном состоянии от различных веществ, которые он употребил на вечеринке, связали скотчем и бросили в свежевырытую могилу, после чего Хойт девять раз выстрелил в него из полуавтоматического пистолета, предоставленного Голливудом.

Наспех закопанный труп Ника, уже сильно разложившийся, через несколько дней был обнаружен туристами. В течение недели полиция, получившая информацию от девочек-подростков, которым приглянулся «украденный мальчик», арестовала Хойта, Раджа и других сообщников преступления.

В конечном итоге Хойт был признан виновным в предумышленном убийстве и приговорен к смертной казни путем инъекционного введения яда. Радж также был признан виновным и приговорен к пожизненному заключению с возможностью условно-досрочного освобождения через семь лет.

К моменту суда над ними Голливуд, считавшийся организатором похищения и убийства Ника, уже давно был в бегах. С помощью друзей и членов семьи (особенно его преданного отца, который оказывал ему финансовую поддержку и имел полезные связи в теневом бизнесе) Голливуд оставался на свободе в течение пяти лет. Его преследовало ФБР, о нем появился сюжет в телепередаче «Их разыскивают в Америке». Несмотря на все это, он в конце концов добрался до Бразилии, где под именем Майкла Коста Жиру поселился на пляжном курорте Сакварема, расположенном в часе езды к востоку от Рио-де-Жанейро. 8 марта 2009 года он сидел в открытом кафе со своей подружкой, бывшей на седьмом месяце беременности, когда закон наконец настиг его. Сотрудники Интерпола арестовали и депортировали его в США. Длившийся месяц судебный процесс над ним, начавшийся в середине мая 2009 года, завершился вынесением приговора по обвинению в похищении человека и убийстве первой степени. Он был приговорен к пожизненному заключению без возможности условно-досрочного освобождения.

«Анатомия убийства» (1959)

Уроженец Верхнего полуострова Мичигана – «дикой, суровой и бесплодной земли», как он сам ее описывал, – Джон Д. Фолькер в начале 1930-х годов работал юристом в нескольких небольших фирмах, после чего был избран на должность прокурора округа Маркетт. После поражения на перевыборах в 1952 году он вернулся к частной практике, одновременно занимаясь написанием научно-популярных книг под псевдонимом Роберт Трэвер. Несколько лет спустя, во время размышлений над книгой о влиянии погодных условий на поведение человека, как он позже вспоминал, у него «внезапно возникло желание написать первый роман». В результате появилась «Анатомия убийства». Опубликованная в 1958 году книга сразу же возглавила списки бестселлеров, а в следующем году была экранизирована блестящим, но своенравным режиссером Отто Преминджером (за свои вспышки гнева и тираническое обращение с подчиненными получившим прозвище Отто-людоед).

Фильм Преминджера стал одной из величайших судебных драм, а также отличается новаторской откровенностью в освещении сексуальных вопросов, считавшихся тогда табуированными в соответствии с так называемым кодексом Хейса – пуританскими правилами, которые Голливуд принял в 1930-е годы, чтобы избежать официальной цензуры. Джимми Стюарт (чей отец, по слухам, счел фильм настолько оскорбительным, что дал в местной газете объявление, призывавшее соседей не смотреть его) исполняет роль адвоката из маленького городка и увлеченного рыбака Пола Биглера – персонажа, очень похожего на самого Фолькера.

Как свидетельствует забитый форелью холодильник Биглера, у него достаточно свободного времени, чтобы проводить его за любимым хобби – ловлей рыбы. Клиентов становится все меньше, о чем ему не забывает напоминать его ворчливая секретарша Мейда (Ева Арден), чьи услуги Биглер уже не в состоянии оплачивать. Поэтому адвокат загорается неподдельным интересом, когда на горизонте неожиданно появляется крупное дело.

Фредерик Манайон (Бен Газзара), заносчивый и вспыльчивый армейский лейтенант, оказался в местной тюрьме после того, как всадил пять пуль в трактирщика Барни Куилла, якобы изнасиловавшего молодую сексапильную жену Манайона Лору (Ли Ремик). Лейтенант уверен, что его оправдают на основании неписаного закона, согласно которому муж, обнаруживший в постели со своей женой другого мужчину, имеет право убить его. Однако, как сообщает ему Биглер, неписаный закон – это миф. Более того, поскольку с момента, когда Манайон узнал о посягательстве на честь его жены, и до того, как он вошел в бар и начал стрелять, прошел час, преступление явно было совершено не сгоряча, а с холодной осознанностью. Биглеру, за простодушной манерой поведения которого скрывается острый ум и находчивость, предстоит выстроить защиту и спасти своего клиента от обвинительного приговора за убийство первой степени.

Дело осложняет и непростой характер самой жены обвиняемого – Лоры. Эта молодая красотка имеет привычку экстравагантно одеваться и проводить время в ближайшем баре, где бесстыдно флиртует с каждым встречным. Когда Биглер впервые видит ее, у нее под глазом красуется внушительный синяк, а также другие следы побоев, предположительно нанесенные Куиллом во время нападения. Однако вскоре выясняется и другое, не менее разумное объяснение ее травм: склонный к насилию муж-ревнивец избил ее, заподозрив, что она связалась с Куиллом добровольно.

Действительно, «Анатомию убийства» иногда относят к жанру фильмов-нуар, отчасти из-за атмосферной черно-белой картинки, но главным образом из-за того, что Лора представлена как архетипическая роковая женщина – соблазнительница, чья пленительная красота способна погубить жизнь любого мужчины, которому не повезло попасть под ее чары.

Вторая половина 161-минутного фильма Преминджера полностью посвящена судебному процессу. В ходе этого дела Биглер опирается на помощь старого друга Парнелла Маккарти (Артур О’Коннелл) – мудрого, но потерпевшего неудачу адвоката, чья карьера пошла под откос из-за любви к бутылке. Против Биглера выступают немного нелепый окружной прокурор (Брукс Уэст, муж Евы Арден в реальной жизни) и дебютировавший на большом экране Джордж К. Скотт в роли ловкого (если не сказать скользкого) прокурора крупного города Клода Дэнсера.

Хотя противостояние между защитой и обвинением в зале суда вызывает изрядное напряжение, победа Биглера изначально не подвергается сомнению. Однако его триумф омрачает заключительная сцена фильма. В сопровождении Парнелла (который теперь уже стал его постоянным партнером) Биглер едет в трейлерный парк Манайонов, чтобы забрать свой гонорар, но обнаруживает, что семейство скрылось глубокой ночью, не оставив ничего, кроме издевательской записки от клиента, за освобождение которого он так упорно боролся. Столь циничный поворот усиливает неразрешимую загадку, лежащую в основе фильма: был ли Барни Куилл насильником, получившим по заслугам, или же просто обычным парнем, павшим жертвой убийственной страсти к чужой неверной жене?

Джон Фолькер, который только и делал, что хвалил фильм Преминджера, всегда настаивал на том, что «Анатомия убийства» – это чистый вымысел, навеянный различными громкими судебными процессами по убийствам, в которых он принимал участие как адвокат. Однако на Верхнем полуострове Мичигана, где происходит действие романа и где снимался весь фильм, всем было известно, что этот сюжет является тонко замаскированной версией реального, в высшей степени сенсационного дела. Действительно, в июле 1960-го, ровно через год после выхода фильма, и издатель Фолькера, и студия Преминджера получили иск на сумму 9 миллионов долларов за клевету. Подала его медсестра из Мичигана, миссис Хейзел А. Уилер, вдова человека по имени Морис Майк Ченоуэт, чье убийство в 1952 году лейтенантом армии США Коулманом Питерсоном и легло в основу «Анатомии убийства».

Брутальный мужчина в старомодном хемингуэевском стиле, Ченоуэт провел несколько лет в джунглях Никарагуа в качестве унтер-офицера морской пехоты США, а затем поступил на службу в полицию штата Мичиган, где, помимо прочих обязанностей, преподавал стрельбу из пистолета и дзюдо. Его имя попало на первые полосы местных газет в 1946 году, когда он участвовал в аресте и допросе Чарльза Гилберта, 35-летнего рабочего литейного завода, который забил молодую жену и четырехлетнюю падчерицу разводным ключом, а затем похоронил их в неглубокой могиле, возможно, еще живых. Невероятно ужасное преступление вызвало сомнения во вменяемости Гилберта, но после обследования тремя назначенными судом психиатрами его быстро предали суду, признали виновным по двум пунктам обвинения в убийстве первой степени и приговорили к пожизненному заключению. Шесть лет спустя сам Ченоуэт оказался в центре дела об убийстве, в котором рассматривался вопрос о вменяемости обвиняемого. Однако на этот раз он был не офицером, производящим арест, а пострадавшим.

Уволившись из полиции штата, Ченоуэт стал владельцем и барменом популярной среди местных жителей таверны «Дровосек» в Биг-Бей. Несмотря на невысокий рост, он был сложен как вышибала и без проблем справлялся с буйными посетителями, один из которых подал на него в суд за нападение после того, как его насильно вытолкали из бара. Ченоуэт хранил под стойкой бара пистолет и любил демонстрировать свою меткость, отстреливая верхушки прищепок, пока его жена развешивала на веревке выстиранное белье. Он также имел репутацию ходока, которому женитьба не мешала приставать к подвыпившим посетительницам (некоторые из них, по местным слухам, подверглись сексуальному насилию с его стороны).

В 1952 году к завсегдатаям таверны «Дровосек» присоединилась недавно приехавшая в город семейная пара Питерсонов. Муж Коулман, 38-летний парень с тонкими усиками и квадратной челюстью, был лейтенантом армии США, участвовавшим во Второй мировой войне и войне в Корее. Назначенный на зенитно-артиллерийский полигон в этом районе, он жил в трейлерном парке с женой Шарлоттой, которая была старше его на четыре года. На фотографиях Шарлотта выглядит привлекательной женщиной средних лет с волнистыми каштановыми волосами, очками в оправе «кошачий глаз» и (как описали бы ее газеты) точеной фигурой. По городу ходили слухи, что, когда ее муж уезжал, что случалось нередко, она появлялась в таверне одна, где вела себя откровенно и вызывающе.

Около девяти часов вечера в среду, 31 июля 1952 года, Шарлотта, просидевшая весь день взаперти, решила зайти в таверну, пока ее муж дремал в трейлере. По ее собственным словам, следующие пару часов она провела совершенно невинно, выпив несколько кружек пива и поиграв в шаффлборд1. Однако свидетели утверждают, что она вела себя крайне неподобающим для замужней женщины средних лет образом: танцевала босиком у музыкального автомата и открыто флиртовала с владельцем заведения Майком Ченоуэтом.

Что именно произошло, когда она покинула бар около 23:00, остается неясным, хотя Шарлотта всегда придерживалась собственной версии событий. Когда она собралась вернуться в трейлерный парк, Ченоуэт предложил подвезти ее, заметив, что «здесь слишком много неотесанных дровосеков, чтобы женщина могла ходить ночью одна». Поскольку они с мужем всегда были в дружеских отношениях с барменом, она не увидела причин отказываться. Однако вместо того, чтобы подвезти Шарлотту до дома, он отвез ее в лес, избил, изнасиловал, а затем выбросил из машины.

Около 23:45, согласно его собственным более поздним показаниям, лейтенант Питерсон проснулся от крика. Вскочив с кровати, он поспешил к двери, где обнаружил свою жену «рыдающей, задыхающейся и бьющейся в истерике». Ее волосы были растрепаны, лицо в синяках и отеках, юбка сильно порвана. Подведя Шарлотту к кушетке, он «попытался успокоить ее и выяснить, что произошло». Когда она наконец достаточно пришла в себя и смогла говорить, она рассказала, что подверглась «нападению и изнасилованию» со стороны Майка Ченоуэта. Когда Питерсон помогал жене раздеться, он увидел, что на ней нет трусиков, а одно бедро испачкано спермой.

Заставив жену поклясться на Библии, что она говорит правду, Питерсон достал полуавтоматический пистолет, который хранил в трейлере «для защиты», – немецкий «Люгер» он привез домой с войны, сняв его с тела вражеского солдата. Выйдя из трейлера, он постоял несколько минут, осматривая окрестности, чтобы убедиться, не скрывается ли в темноте Ченоуэт. Затем он сел в машину и поехал в таверну.

Когда через несколько минут Питерсон подъехал к таверне, за столиками сидело около десятка посетителей. Ченоуэт стоял за барной стойкой, лицом ко входу. Не говоря ни слова, Питерсон приблизился к стойке, поднял пистолет и начал стрелять. Когда Ченоуэт рухнул, Питерсон перегнулся через прилавок и выпустил еще несколько пуль в грудь, живот и плечо владельца заведения. Затем он выпрямился и спокойно вышел из таверны.

Адриан Вентцль, управляющий таверной, который беседовал с друзьями за одним из столиков, вскочил на ноги, выбежал на улицу и крикнул: «Лейтенант!» По свидетельству Вентцля, Питерсон повернулся и «спросил меня, не хочу ли я получить пулю в голову». Затем Питерсон сел в машину и уехал.

Вернувшись в трейлерный парк, он разыскал смотрителя парка Фреда Марша и сообщил ему, что только что убил человека и что Маршу надлежит сообщить об этом в полицию. Его немедленно взяли под стражу и поместили в тюрьму округа Маркетт.

Обвиненный в убийстве первой степени, он прибег к услугам Джона Фолькера, который одержал невероятную победу в суде, убедив присяжных, что его клиент совершил убийство, находясь под влиянием непреодолимого импульса, в результате которого временно потерял рассудок. Сразу после вынесения оправдательного приговора Питерсону было предписано пройти обследование у назначенных судом психиатров, чтобы выяснить, требуется ли ему пребывание в лечебнице для душевнобольных. Через четыре дня он был признан вменяемым и освобожден.

Ожидая, что благодарный клиент радушно его встретит, Фолькер отправился в трейлерный парк за гонораром, но обнаружил, что Питерсоны уехали из города. Несмотря на то что адвоката обманули на три тысячи долларов, в итоге он получил нечто бесконечно более ценное: исходный материал для романа, который сделал его богатым и знаменитым.

Вымышленный адвокат Джимми Стюарта Пол Биглер, возможно, и был героем фильма Отто Преминджера «Анатомия убийства», но, как прекрасно понимали кинозрители 1950‐х годов, он делил экран с реальным героем-юристом, получившим статус знаменитости пятью годами ранее, в так называемую эпоху маккартизма.

Этот позорный этап в американской истории получил название по имени сенатора от штата Висконсин Джозефа Маккарти, который добился политической известности и авторитета в период после Второй мировой войны, разжигая общенациональную истерию по поводу предполагаемого проникновения в каждый уголок американской жизни – от правительства до учебных заведений и индустрии развлечений – сторонников коммунизма, стремящихся подорвать государственную систему США.

В ходе этой печально известной политической охоты на ведьм были разрушены жизни и карьеры бесчисленного множества граждан, ложно обвиненных в государственной измене.

Окончание травли красных Маккарти наступило в 1954 году во время транслировавшихся по национальному телевидению слушаний о предполагаемом существовании коммунистических агентов в армии США. В качестве специального адвоката от армии выступал 64-летний юрист Джозеф Н. Уэлш, уроженец Среднего Запада и убежденный республиканец, известный своим язвительным умом и лидерскими качествами.

По ходу разбирательства Уэлш взвешенно и хладнокровно уничтожал каждое из обвинений, выдвигаемых Маккарти, который становился все более и более возбужденным. Драматическая кульминация их противостояния (за которой по телевидению наблюдали, по некоторым оценкам, около восьмидесяти миллионов телезрителей) наступила 9 июня 1954 года. Маккарти обвинил молодого сотрудника юридической фирмы Уэлша в принадлежности к коммунистической организации. Уэлш, явно не ожидавший такого, взял паузу, чтобы собраться с мыслями. Прежде чем произнести реплику, которая по праву стала знаменитой в политической истории США: «До этого момента, сенатор, я думал, что никогда не оценивал по-настоящему вашу жестокость и безрассудство… Давайте не будем и дальше добивать этого парня, сенатор. Вы уже достаточно сделали. Неужели у вас нет чувства порядочности, сэр? Неужели, наконец, в вас не осталось благородства?»

Присутствовавшие в зале разразились бурными аплодисментами. Маккарти так и не смог оправиться от публичного позора. Через неделю он получил официальное порицание от своих коллег по Сенату США. Его основанная на коварстве карьера – вместе с паранойей, которую он разжигал в стране, – фактически завершилась.

Когда Отто Преминджер приступал к съемкам фильма «Анатомия убийства», он настаивал на абсолютной достоверности. Он перевез актеров и съемочную группу на Верхний полуостров Мичигана и снимал весь фильм в местах, связанных с реальным делом об убийстве, включая таверну «Дровосек», дом и адвокатскую контору Джона Фолькера, а также здание суда, где проходил судебный процесс.

Благодаря сильному кастингу, который принес фильму широкую известность, включая роскошную публикацию в номере журнала Life от 11 мая 1959 года, Преминджеру удалось уговорить сняться в фильме и настоящего гиганта юридической науки – Джозефа Н. Уэлша, который великолепно сыграл роль беспристрастного судьи Уивера.

«Мышьяк и старые кружева» (1944)

Бытует распространенное заблуждение, что все серийные убийцы – мужчины. И это, конечно, так: как заметила культуролог Камилла Палья, «не существует Джека-потрошителя женского пола». Но данное высказывание не означает, что женщин – серийных убийц не бывает. Оно означает лишь, что женщины и мужчины совершают серийные убийства по-разному. В истории США было немало женщин-психопаток. Однако вместо того, чтобы расчленять своих жертв, они почти всегда избавлялись от них с помощью яда.

На первый взгляд, этот факт свидетельствует о том, что женщины – серийные убийцы не такие садисты, как их коллеги-мужчины. Однако по сравнению с мучительной агонией, которую испытывали жертвы отравлений, смерть, причиненная Джеком-потрошителем, который быстро убивал своих жертв, перерезая им горло, а затем расчленял их мертвые тела, была в какой-то степени гуманной.

Имеется еще одна особенность серийных убийств, совершенных женщинами, которая в некоторых отношениях кажется даже более жестокой, чем отличительные черты мужских преступлений. Мужчины – серийные убийцы, как правило, охотятся на незнакомых людей: проституток, пьяниц, различных случайных жертв; женщины-отравительницы почти всегда убивают самых близких: мужей, детей, братьев и сестер, друзей и иных доверчивых душ, рассчитывающих на их заботу.

В конце XIX – начале XX века, когда мышьяк был легко доступен, а медицина находилась еще на шокирующе примитивной стадии развития, в Америке появилась целая плеяда отравительниц. Одной из самых «результативных» из них оказалась миссис Эми Дагган Арчер-Гиллиган из Виндзора, штат Коннектикут.

О ее биографии известно немного. Она родилась в октябре 1868 года восьмой из десяти детей в семье Джеймса и Мэри Кеннеди, Милтон, штат Коннектикут. Эми получила образование в сельской школе и некоторое время работала учительницей. В более поздние годы, после того как о ее страшных преступлениях стало известно, появились истории о случаях психической нестабильности в ее семье: брат проводил дни напролет, пиликая на скрипке перед зеркалом в своей спальне, и в конце концов был помещен в клинику для душевнобольных в Коннектикуте, а сестра пожизненно осталась инвалидом после того, как выбросилась с верхнего этажа их семейного дома.

В 1897 году 29-летняя Эми вышла замуж за Джеймса Х. Арчера. В 1898 году у них родилась дочь Мэри. Три года спустя семья переехала в Ньюингтон, штат Коннектикут, и поселилась в доме пожилого вдовца Джона Д. Сеймура. Пока Джеймс работал на фабрике пишущих машинок Underwood в Хартфорде, Эми присматривала за Сеймуром. В обмен на ее услуги Арчерам бесплатно предоставили жилье.

Когда Сеймур умер в 1904 году – по-видимому, от естественных причин, – его наследники уже за плату сдали дом Джеймсу и Эми, которые начали принимать старых и немощных жильцов. Они управляли этим домом престарелых – своего рода стартапом – до 1907 года, когда собственники здания решили продать его. К тому времени Джеймс уволился с работы на фабрике. Переехав в Виндзор, они с Эми на сбережения купили трехэтажный кирпичный дом и открыли «Дом престарелых сестры Эми» для пожилых людей и хронических инвалидов. В обмен на выплату в размере 1000 долларов – чуть меньше 30 000 долларов в сегодняшних деньгах – заключенным (как называла их Эми) гарантировался уход до конца их жизни, а также достойные похороны.

Всего два года спустя Арчеры оказались в центре скандала, когда на них подала в суд Нарцисса Дж. Макклинток из Западного Хартфорда, чья мать Тереза была жительницей дома престарелых. В поданном иске Арчеров обвиняли в жестоком обращении с пожилой миссис Макклинток, а также утверждали, что они «не ухаживали за ней в те моменты, когда она нуждалась в уходе, отказывались удовлетворять ее потребности, когда она сообщала о них, и оставляли ее страдать от сильного озноба, не давая ей ни воды, ни лекарств и упрекая ее за то, что она обратилась за помощью». Далее в иске утверждалось, что миссис Макклинток «вынужденно оставалась немытой в непроветриваемой комнате, наполненной неприятными запахами». Другая пациентка, миссис Люси Дюран, подала аналогичную жалобу в Коннектикутское гуманитарное общество, которое направило агента для расследования условий в доме престарелых, которым владели Арчеры.

Однако эти первые признаки неприятностей в богадельне оказались пустяками по сравнению с грядущими преступлениями.

В феврале 1910 года, вскоре после оформления (по просьбе жены) полиса страхования жизни, Джеймс Арчер скоропостижно скончался, хотя ранее у него не проявлялось никаких симптомов недуга, названного официальной причиной смерти, – это была болезнь Брайта, ныне устаревший термин, обозначающий нефрит, или воспаление почек. В ноябре 1913 года Эми вторично вышла замуж – на сей раз за Майкла У. Гиллигана, богатого вдовца почти на двадцать лет старше ее. Три месяца спустя, подписав завещание, по которому все его имущество переходило к новой жене, внешне здоровый мистер Гиллиган внезапно заболел и умер, как сообщалось, от «острого несварения желудка».

К тому времени уровень смертности в «Доме престарелых сестры Эми» шокирующе возрос. В период с 1907 по 1911 год в богадельне зарегистрировали дюжину смертей. За пять последующих лет это число увеличилось в четыре раза: сорок восемь умерших обитателей в период с 1911 по 1916 год. Одним из них был Франклин Р. Эндрюс, энергичный 61-летний мужчина, который провел утро 29 мая 1914 года, безмятежно работая в саду дома престарелых, а к вечеру скончался от внезапно возникших сильных болей в животе, тошноты и рвоты. Врачи объяснили его смерть «язвой желудка».

Прошло два года, прежде чем сестра Эндрюса миссис Нелли Пирс, с подозрением относившаяся к обстоятельствам смерти своего брата, убедила власти провести расследование условий содержания обитателей «Дома престарелых сестры Эми». Во вторник, 2 мая 1916 года, тело Эндрюса было эксгумировано из могилы на Чеширском кладбище и перенесено в сарай для инструментов, где вскрытие установило, что он умер от отравления мышьяком. Опросив владельца аптеки У. Х. Мейсона в Виндзоре, детективы узнали, что за четыре дня до смерти Эндрюса миссис Арчер-Гиллиган приобрела две унции мышьяка, чтобы травить крыс, по словам обвиняемой.

Вскоре последовали другие эксгумации. Все они показали наличие смертельного количества мышьяка в желудках умерших. «После общего расследования дел в «Доме престарелых сестры Эми», – заявил прокурор штата Хью М. Алькорн, – мы убедились, что здесь что-то не так. Затем мы эксгумировали тела и поняли, что речь идет о хладнокровном, расчетливом преднамеренном убийстве обитателей богадельни».

Дело стало общенациональной сенсацией после того, как 9 мая газета Hartford Courant опубликовала кричащий заголовок: «Полиция считает, что «Дом престарелых сестры Эми» превратился в фабрику убийств». Подзаголовок гласил: «Возможно, были отравлены 20 человек».

Эта оценка, по мнению некоторых историков, изучающих преступность, была занижена вдвое. «Можно заключить, – пишет один из хронистов, – что от рук Эми Арчер-Гиллиган погибли сорок человек». Среди ее жертв оказался и второй муж, Майкл Гиллиган, в эксгумированном теле которого обнаружили смертельно опасную дозу мышьяка. Кроме того, было доказано, что завещание, оставлявшее все его имущество жене, оказалось подделкой, написанной ее рукой.

Эми Дагган Арчер-Гиллиган обвинили в пяти убийствах первой степени, но адвокат добился обвинения только в одном – убийстве Франклина Эндрюса. Судебное разбирательство началось 18 июня 1917 года. В качестве свидетелей со стороны обвинения выступали доктор Артур Дж. Вольф, эксперт-токсиколог, показавший, что в органах покойного содержалось достаточно мышьяка, чтобы убить по меньшей мере четыре или пять человек. И аптекарь У. Х. Х. Мейсон, предъявивший записи о том, что за девятимесячный период обвиняемая «приобрела один фунт и одиннадцать унций» яда. Обвинение легко опровергло попытки защиты доказать, что мышьяк, найденный в теле Эндрюса, был ингредиентом бальзамирующей жидкости.

Подводя итог, прокурор штата Олкорн громогласно заявил о злодеяниях, совершенных подсудимой в «проклятой темной норе для убийств». В пятницу, 13 июля, после четырехчасового совещания присяжные вынесли обвинительный вердикт, и Арчер-Гиллиган была приговорена к повешению.

Однако два года спустя, после успешного рассмотрения апелляции, «сестра Эми» добилась повторного разбирательства. Оно закончилось неожиданно: через две недели после начала процесса Эми изменила свое заявление о невменяемости на признание вины в убийстве второй степени и была приговорена к пожизненному заключению в государственной тюрьме в Уэзерсфилде. В июле 1924 года тюремный врач доктор Перси Б. Баттей признал ее невменяемой и перевел в психиатрическую больницу штата в Миддлтауне, где она прожила оставшиеся тридцать восемь лет своей жизни – тихая, покладистая пациентка, которая, как отмечалось в некрологе, опубликованном 24 апреля 1962 года в газете Hartford Courant, «любила играть на фортепиано похоронные марши и вести долгие телефонные разговоры сама с собой».

Как следует из содержания этой книги, фильмы различных драматических жанров – триллеры, фильмы-нуар, хорроры и т. д. – часто основаны на историях реально существовавших серийных убийц. Случай Эми Арчер-Гиллиган представляет собой поразительное исключение из этого общего правила. Она – редкий, возможно, уникальный случай исторически подтвержденного серийного убийцы, чьи преступления вдохновили на создание любимой многими комедии: жуткого сумасбродного фарса Фрэнка Капры «Мышьяк и старые кружева».

Фильм 1944 года является экранизацией популярной пьесы Джозефа Кессельринга, которая была поставлена тремя годами ранее и выдержала более 1400 представлений. Сценическое происхождение фильма ясно из его декораций. За небольшим исключением, действие фильма разворачивается в одном строго ограниченном пространстве – совмещенной гостиной-столовой двухэтажного викторианского дома в Бруклине 1940-х годов.

В этом доме живут две очаровательные чокнутые старушки – Эбби и Марта Брюстер (их сыграли Жозефин Халл и Джин Эдейр, исполнившие эти роли на Бродвее). Сестры Брюстер – незамужние тетки Мортимера Брюстера, чью роль исполнил звезда фильма Кэри Грант. Успешный театральный критик Мортимер также известен как закоренелый холостяк, автор книги-бестселлера «Брак: Обман и неудача». Однако, когда мы с ним встречаемся, он стоит в очереди в городской канцелярии за разрешением на брак, влюбившись в дочь священника Элейн Харпер (Присцилла Лэйн), семья которой живет по соседству с домом Брюстеров. После свадьбы пара отправляется в Бруклин, чтобы сообщить родным о своем бракосочетании и собрать вещи для медового месяца на Ниагарском водопаде.

Вскоре после приезда в дом своих теток Мортимер обнаруживает труп пожилого мужчины, спрятанный в кресле у окна. Он сразу же предполагает, что труп положил туда его клинически ненормальный брат Тедди (Джон Александр, также повторивший свою оригинальную роль на Бродвее). Дородный усатый парень, считающий себя президентом Теодором Рузвельтом, Тедди делит свое время между тем, что взбирается по лестнице, словно на холм Сан-Хуан, или копается в подвале, воображая, что роет Панамский канал.

Когда ошеломленный Мортимер рассказывает тетушкам, что Тедди убил человека, те смеются над ним и с радостью раскрывают свой «маленький секрет». Известные проявлением милосердия к нуждающимся незнакомцам, сестры открыли свой дом для одиноких стариков, которых потом избавляли от страданий бокалом отравленного вина из бузины и устраивали им достойные христианские похороны в подвале.

Пытаясь защитить своих тетушек – непутевых, но очень милых созданий, – Мортимер проводит остаток фильма в неистовых попытках упрятать Тедди в психушку, полагая, что в случае обнаружения десятка трупов, подброшенных в подвал, его откровенно сумасшедший брат возьмет вину на себя.

Будучи воплощением жизнерадостного обаяния и грации, Кэри Грант был мастером разностороннего перевоплощения в спектакле – его игрой мог бы гордиться любой постановщик водевилей.

К проблемам Мортимера добавляется неожиданный приезд его второго брата, Джонатана (Рэймонд Мэсси), маньяка-убийцы, чье лицо превратил в грубо сшитую маску Франкенштейна его компаньон, пластический хирург-алкоголик по имени доктор Эйнштейн (в исполнении великого Петера Лорре). В шутку на протяжении всего фильма люди постоянно отмечают сходство Джонатана с Борисом Карлоффом, который играл эту роль в оригинальной бродвейской постановке.

Фильм, как и пьеса, добился одобрения критиков и коммерческого успеха, предлагая зрителям то, что газета New York Times назвала «приятной возможностью на несколько часов отвлечься от реальных массовых убийств, происходящих во время Второй мировой войны». Но у спектакля был и другой, более долгосрочный эффект. Благодаря классическому фильму Капры люди стали воспринимать женщин-отравительниц Викторианской эпохи как причудливые, почти комичные фигуры: чокнутые старые девы, для которых не было лучшего удовольствия, чем возможность приправить еду постояльца небольшим количеством мышьяка. Но смерть от рук таких убийц, как Эми Арчер-Гиллиган, не была поводом для смеха.

«Пустоши» (1973)

В массовом сознании 1950-е годы предстают как безмятежная эпоха, благоухающая простотой и невинностью: танцевальные вечеринки, влюбленные пары и молочные коктейли после школы в кондитерских Pop’s Sweet Shoppe. Как и все ностальгические мифы о давно ушедших старых добрых временах, этот представляет сильно отфотошопленную картину реальности, в которой отсутствуют страхи и тревоги, не дававшие американцам спать по ночам.

Наряду с ядерной катастрофой и предполагаемым проникновением коммунистов в школы, правительство и индустрию развлечений, призраком, преследовавшим население на протяжении десятилетия, был малолетний преступник. Такой асоциальный подросток-бунтарь в черной кожаной куртке, с прической «утиный хвост» и вечной усмешкой Элвиса Пресли. Худшие кошмары взрослой Америки о вышедшей из-под контроля молодежи, похоже, воплотились в жизнь в январе 1958 года, когда пара жаждущих острых ощущений подростков из Линкольна, штат Небраска, совершила самое страшное убийство десятилетия.

Чарли Старквезера с детства нещадно дразнили за маленький рост, кривые ноги, волосы морковного цвета и происхождение из бедной семьи. Он вырос в подростка, полного ярости и, как он выразился, «ненависти, твердой, как железо». Бросив школу после девятого класса, он некоторое время работал уборщиком мусора, пока его привычка выкрикивать оскорбления в адрес незнакомых людей из окна мусоровоза не привела к увольнению. Поклонник Джеймса Дина, подражавший внешности и манерам своего кумира, он видел себя романтичным молодым бунтарем.

На самом же деле девятнадцатилетний Чарли был отъявленным социопатом, затаившим злобу на всех на свете, кроме своей несовершеннолетней возлюбленной, четырнадцатилетней Кэрил Энн Фьюгейт, чьи мать и отчим делали все возможное, чтобы воспрепятствовать ее отношениям с «чванливым, никчемным» панком.

В конце ноября 1957 года кипящая ярость Чарли наконец вылилась в убийство: он ограбил бензоколонку на окраине Линкольна, похитил 21-летнего служащего, отвез за город и выстрелил ему в голову из охотничьего ружья. Эта жестокая беспричинная расправа оказалась лишь разминкой перед грядущими ужасами.

Семь недель спустя, днем 21 января 1958 года, он появился в доме Фьюгейтов с ружьем в руках. Кэрил еще не вернулась из школы, но Чарли уже чувствовал себя как дома. Когда ее мать и отчим дали ему понять, что не хотят, чтобы он больше находился рядом с их дочерью, Чарли, как он позже выразился, «позволил каждому из них позабавиться с его винтовкой». Затем он убил их младшую дочь, которой на тот момент было 2,5 года, – сводную сестру Кэрил, пробив ей череп прикладом оружия. Труп ребенка он засунул в картонную коробку, ее мать спрятал в пристройке, а отчима Кэрил – в курятнике.

Насколько точно Кэрил было известно об этой кровавой бойне, так и осталось невыясненным2. Позднее она утверждала, что к тому времени, когда вернулась из школы, Чарли успел спрятать тела и она даже не подозревала, что ее семья погибла. Однако, как отмечают скептики, одноэтажный дом был настолько мал, что скрыть следы тройного убийства от любого, кто жил в той же тесной каморке, было бы сложно.

В любом случае Кэрил не вела себя как человек, сильно обеспокоенный местонахождением ее пропавшей семьи. Уже через несколько часов после убийства она счастливо прижималась к Чарли на диване.

Следующие шесть дней они не выходили из дома, смотрели телевизор, объедались вредной пищей и занимались сексом. Чтобы быть уверенной, что их не прервут во время этой романтической идиллии, Кэрил прикрепила к входной двери записку: «Держитесь подальше, в доме эпидемия гриппа».

Когда продукты были на исходе, а родственники Кэрил с каждым днем становились все подозрительнее, влюбленные подростки уехали на драндулете Чарли и занялись тем, что журнал Life назвал бы «кровавой бойней». На ферме к юго-востоку от города Чарли убил 71-летнего Августа Мейера выстрелом из дробовика в голову, а затем забил до смерти собаку старика. Когда их машина увязла в грязи возле дома Мейера, они с Кэрил подхватили попутку, сев к двум старшеклассникам – 17-летнему Роберту Дженсену и его 16-летней возлюбленной Кэрол Кинг. Вскоре их под дулом пистолета загнали в заброшенный подвал, где Чарли всадил три пули в голову Дженсена, изнасиловал Кинг, а затем «ввел нож ей во влагалище» и «оставил лежать поверх тела [ее бойфренда]».

Вернувшись в Линкольн на машине Дженсена, Чарли и Кэрил поехали в фешенебельный район, знакомый Чарли по его прежней работе уборщиком мусора, и забрались в дом видного бизнесмена К. Лауэра Уорда. Жену Уорда Клару и горничную насильно затащили в спальню, связали, заткнули им рты и зарезали. Уорд был застрелен, когда в тот день вернулся с работы.

Обменяв угнанный «Форд» Дженсена на дорогой «Паккард» Уорда, убийцы направились в Вайоминг, где Чарли надеялся найти убежище в доме своего брата. Тем временем, после того как обнаружились следы убийства в доме Уордов, регион охватила паника. Местный шериф сформировал отряд из ста человек, губернатор вызвал Национальную гвардию, родители не отпускали детей в школы, а компании бронировали номера в гостиницах, чтобы их сотрудникам не пришлось возвращаться домой по дорогам, где могли бродить убийцы.

Через десять часов после бегства из дома Уордов Чарли заметил машину, припаркованную на обочине пустынного шоссе. Решив избавиться от «Паккарда», так как было слишком жарко, он подъехал к стоявшей машине и произвел девять выстрелов через водительское окно, убив дремавшего за рулем коммивояжера по имени Мерл Коллисон. Это было последнее убийство Чарли и Кэрил. Запихнув тело Коллисона на пассажирское сиденье, парочка уселась в машину. Однако Чарли не смог отпустить аварийный тормоз. Когда другой автомобилист остановился, чтобы предложить помощь, Чарли выхватил винтовку, и вскоре они сцепились в смертельной схватке за оружие. В этот момент на дороге появилась патрульная машина, за рулем которой находился офицер по имени Уильям Ромер. Как только Ромер остановился, из машины Коллисона выскочила Кэрил с криком: «Помогите! Это Старквезер! Он сошел с ума! Он собирается убить меня!»

Бросив винтовку, Чарли прыгнул в «Паккард» и помчался прочь. Ромер вызвал подкрепление и погнался за ним. Во время последовавшей погони на высокой скорости преследующим офицерам удалось прострелить лобовое стекло автомобиля Чарли. Затормозив, он, пошатываясь, вышел из машины и простонал, что его ранили и он истекает кровью. На самом деле осколками стекла было лишь слегка порезано одно его ухо. «Ты реально крутой парень, не так ли?» – усмехнулся полицейский, который надел на него наручники и повел прочь.

При задержании Чарли с готовностью, даже с гордостью признался во всех одиннадцати убийствах. Поначалу он соглашался с утверждением Кэрил, что она была его пленницей и не причастна к убийствам, и только когда она предложила дать против него показания, он ополчился на нее, обвинив в активном соучастии в серии убийств. Признанный виновным в убийствах первой степени, Чарли был приговорен к казни на электрическом стуле. Кэрил также была осуждена, но получила пожизненное заключение и добилась условно-досрочного освобождения, проведя за решеткой всего восемнадцать лет. «Я просто хочу быть обычной невзрачной домохозяйкой, – заявила она после освобождения. – Стирать носки и жарить тосты».

Вписываясь в излюбленный голливудский жанр, восходящий к фильму Фрица Ланга «Живем один раз» (1937) – обреченные влюбленные вне закона и в бегах, – сага пары Старквезер – Фьюгейт послужила основой для нескольких фильмов. В дешевом триллере «Садист» (1963) изображены подростки-психопаты, которые в течение всего экранного времени терроризируют троицу школьных учителей. Агрессивные, сверхжестокие «Прирожденные убийцы» Оливера Стоуна (1994) превратили трагедию в зловещую карикатуру. Безусловно, лучшим фильмом, вдохновленным этим преступлением, и наиболее близким к фактам является замечательный дебют Терренса Малика «Пустоши». Мартин Шин (на тот момент ему исполнилось тридцать три года, но он легко мог сойти за двадцатилетнего) играет подобного Старквезеру Кита Каррутерса. Сисси Спейсек исполнила роль его возлюбленной Холли Саргис, веснушчатой девочки-подростка. По мере того как они пробираются через пейзаж, пронизанный присущей режиссеру визуальной поэзией, Кит беззаботно расправляется с вереницей невинных жертв, а Холли порхает рядом, проявляя не больше эмоций, чем школьница на скучном свидании. В финале ее закадровый голос неизменно ровным, отстраненным тоном подводит итог их дальнейшей судьбе после поимки:

«Нас доставили обратно в Южную Дакоту. Кита держали в одиночке, и он не смог познакомиться с другими заключенными, он был уверен, что все бы его полюбили, особенно убийцы. Я отделалась условным сроком и косыми взглядами соседей. И я вышла замуж за сына того адвоката, который меня защищал».

Кит уснул в зале суда во время зачитывания его же признания; его приговорили к смерти на электрическом стуле. Шесть месяцев спустя теплым весенним вечером приговор привели в исполнение; преступник пожертвовал свое тело науке.

Если фильм «Пустоши» превращает историю любви Старквезера и Фьюгейт в кинематографическую поэму, то фильм Джеймса Лэндиса «Садист», вышедший за десять лет до блестящего дебюта Малика, сделал из нее непримиримую, грязную и приземленную чернуху. В этом низкобюджетном триллере в духе грайндхауса3 речь идет о трех школьных учителях: бесхарактерном 52-летнем Карле, крепком армейском ветеране Эде и застегнутой на все пуговицы красавице Дорис. По давнишней традиции фильмов ужасов, отправившись на бейсбольный матч с участием «Лос-Анджелес Доджерс», по пути они зачем-то решают свернуть с проторенной тропинки и попадают в лапы отбитого психопата Чарли Тиббса и его несовершеннолетней возлюбленной Джуди.

В роли Чарли выступает Арч Холл – младший (любимый многими за главную роль гигантской пещерной обезьяны-ревуна в фильме «Дикарь», признанном одним из худших фильмов в истории) – троглодит в синих джинсах, с экстравагантной прической-помпадуркой, идиотским хихиканьем и полуавтоматическим пистолетом «Кольт» 45-го калибра, с помощью которого он уже расправился с полудюжиной жертв. Его подружка, жующая жвачку и не произносящая в фильме ни одного вразумительного слова, – сексуально озабоченная тинейджерка; когда она усугубляет общую отвратительность происходящего небрежным французским поцелуем, подаренным ее свиноподобному кавалеру, то невнятно шепчет ему на ухо новые предложения о способах еще сильнее помучить их жертвы.

Действие фильма разворачивается в реальном времени и почти полностью происходит на жуткой автомобильной свалке. Эта по-настоящему страшная картина, изобретательно снятая будущим знаменитым кинооператором Вилмошом Жигмондом, на протяжении девяноста двух минут удерживает зрителей в постоянном напряжении. Кульминационный момент фильма станет отличительной чертой более поздних хитов, таких как «Техасская резня бензопилой», где обезумевшая последняя девушка4 в отчаянии бежит от неумолимого монстра с оружием в руках.

«Кровь и орхидеи» (1986)

Учитывая огромное количество сенсационных убийств, с неистовым энтузиазмом освещавшихся в СМИ на протяжении десятилетий, прошедших с 1906 года, когда был застрелен знаменитый архитектор Стэнфорд Уайт, до двойного убийства 1994 года, кульминацией которого стал судебный процесс над О. Дж. Симпсоном, большинству людей трудно выделить преступление века. Кто-то выберет «преступление столетия», совершенное Леопольдом и Лёбом в 1924 году. Другой вспомнит похищение ребенка Линдбергов в 1932 году. Третий – массовое убийство, совершенное Ричардом Спеком в 1966 году, или чудовищные преступления семьи Мэнсон в 1969 году. Иначе обстоит дело на Гавайях, где жители, если их попросить назвать самое громкое преступление ХХ века, без колебаний назвали бы дело Мэсси – некогда всемирно известное убийство, которое в значительной степени стерлось из коллективной памяти жителей материковой части США.

Его название происходит от имени главной фигуры – Талии Мэсси. На момент событий, из-за которых она попала на первые полосы газет всего мира, двадцатилетняя Талия была дочерью двух высокопоставленных родителей с шикарной родословной, но ограниченными финансовыми возможностями. Ее отец, Грэнвилл Роланд Фортескью, незаконнорожденный сын Роберта, распутного дяди Тедди Рузвельта, к сорока годам промотал свое относительно скромное наследство, но избегал работы по найму, считая ее недостойной своего социального статуса. Ее мать, Грейс, близкая родственница изобретателя телефона Александра Грэма Белла, была волевой красавицей, вынужденной давать уроки игры в бридж, чтобы поддерживать семью на плаву.

Обучавшаяся благодаря заботливым родственникам в эксклюзивных школах-интернатах, Талия сравнительно редко видела все более пренебрегавших своими обязанностями родителей. Страдая заболеванием щитовидной железы – причины выпуклых глаз, сильно ослабленного зрения и лишнего веса, с которым она всю жизнь боролась, Талия выросла и превратилась в сильно пьющего, курящего сигареты неуправляемого подростка с репутацией «крайне нескромной… по отношению к молодым людям». В 1927 году, в возрасте шестнадцати лет, она вышла замуж за двадцатидвухлетнего курсанта Военно-морской академии Томаса Мэсси, веселого парня, разделявшего ее увлечение такими зажигательными шалостями, как похищение ребенка, оставленного без присмотра в фойе кинотеатра, и запугивание родителей, считавших, что их ребенок похищен.

Благодаря все более раскрепощенному поведению Талии, которая, по слухам, «бегала… почти за любым мужчиной, который выглядел преуспевающим и чистоплотным», ее отношения с мужем вскоре превратились в постоянную череду пьяных, иногда физически жестоких ссор, часто происходивших на публике. В мае 1930 года они переехали на Гавайи, где Томми получил назначение в эскадру подводных лодок в Перл-Харборе. Под угрозой развода Талия предприняла некоторые усилия, чтобы исправить свое безответственное поведение, но жизнь продолжала казаться ей почти невыносимо отупляющей, а Томми обнаружил, что его брак превратился в источник постоянных конфликтов и унижений. Вечером в субботу, 12 сентября 1931 года, чета Мэсси вместе с двумя другими парами отправилась в «Ала Уай Инн», популярный ночной клуб на Вайкики. Пока Томми общался с приятелями, Талия, оставшись одна, скучая и злясь, поднялась наверх, где умудрилась ввязаться в перепалку с пьяным лейтенантом военно-морского флота, который оскорбительно обозвал ее и в ответ получил пощечину. Вскоре после этого – примерно около полуночи – Талия, не дожидаясь мужа, покинула ночное заведение.

Позднее несколько человек дали показания, подтвердив, что видели, как она шла в сторону пляжа, «как будто… в состоянии алкогольного опьянения». Неподалеку позади нее шел белый мужчина в темно-коричневом костюме, который, по словам одного из свидетелей, «смахивал на солдата».

За несколько минут до часа ночи две семейные пары, ехавшие в ресторан, чтобы перекусить после вечерней игры в карты, – мистер и миссис Юстас Беллингер и супруги Джордж Уильям Кларк – были остановлены обезумевшей молодой женщиной с лицом в сильных кровоподтеках. Убедившись, что они «белые люди», женщина, назвавшаяся Талией Мэсси, рассказала, что на нее напали «пять или шесть гавайских парней», которые подъехали и остановились позади нее, когда она шла домой, затащили ее в машину, ударили кулаком по губам, затем отвезли к «зарослям деревьев» и выбросили из автомобиля, после чего умчались. В ответ на деликатно сформулированный вопрос миссис Кларк Талия заявила, что не подвергалась сексуальному насилию, и попросила отвезти ее домой.

Вскоре после того, как ее высадили, Томми, продолжавший веселиться с приятелями, позвонил, чтобы узнать, где находится Талия. «Приезжай домой, – закричала она. – Случилось нечто ужасное». К тому времени, когда он несколько минут спустя приехал, история Талии изменилась. Истерически рыдая, она утверждала, что ее не только «похитила и избила банда гавайцев», но и затащила в какие-то кусты и «жестоко изнасиловала шесть или семь раз».

Не обращая внимания на возражения Талии, Томми позвонил в полицию. На допросе у детективов Талия повторила историю своего изнасилования. Однако, кроме того, что она назвала своих обидчиков «гавайцами», никаких подробностей сообщить не смогла. В темноте безлунной ночи и без очков она не сумела разглядеть лица мужчин. На вопрос о машине она ответила, что, по ее мнению, это был черный «Форд» старой модели с разорванным матерчатым верхом.

К тому времени, когда Талия закончила свой рассказ, у полиции уже были свои подозреваемые. Примерно за полтора часа до этого, в 00:45, супружеская пара, ехавшая домой с вечеринки, – Гомер Пиплз и его жена Агнес – едва не столкнулась с машиной, в которой находились молодые люди.

Обе машины с визгом остановились, между пассажирами возникла перепалка, и один из молодых людей, профессиональный борец по имени Джо Кахавай, выскочил из автомобиля, выкрикивая угрозы в адрес Пиплзов. Грозная миссис Пиплз, высокая гавайка, по словам ее дочери, «сложенная как танк ‘‘Шерман’’», вышла из машины и затеяла потасовку с Кахавайем, который ударил ее в ухо. Не успела драка разгореться, как их разняли, и машины разъехались в разные стороны, но не раньше, чем миссис Пиплз успела записать номерной знак автомобиля ее обидчика. Затем она приказала мужу ехать в полицейское управление, где сообщила о нападении и указала номер машины – 58-895.