Уроки истории. Закономерности развития цивилизации за 5000 лет. Уилл Дюрант, Ариэль Дюрант. Саммари бесплатное чтение

Оригинальное название:

The Lessons of History

Авторы:

Will Durant, Ariel Durant

www.smartreading.ru

Историк в смятении

Любой человек, посвятивший достаточно долгое время изучению истории, не может в конце концов не задаться вопросом: и что же все это значит? Череда великих завоеваний и громких поражений, взлеты и падения цивилизаций, поступки неординарных героев и воля толпы – какая логика просматривается за всем этим? Можно ли утверждать, что у истории есть какие-то определенные законы? Справедливо ли называть наукой такую дисциплину, которая то и дело опровергает собственные постулаты?

Уилл и Ариэль Дюрант не считают историю наукой. Их взгляды на это более гибкие. Описание исторических событий «является лишь ремеслом, родом искусства и философии: ремеслом – добывания фактов, искусством – привносить порядок в их разрозненный и бессмысленный ворох, философией – ищущей в них прозрения о будущем».

Факты добываются не так легко, как может показаться. Люди стали записывать исторические сведения (или то, что им казалось таковыми) 5 000 лет назад, но лишь некоторая часть исторического процесса задокументирована, при этом сохранившиеся свидетельства отнюдь не беспристрастны.

«История будет благосклонна ко мне, ибо я собственноручно собираюсь ее писать», – недаром сказал как-то Уинстон Черчилль.

А значит, и привнести порядок «в их [фактов] разрозненный ворох» тоже не так просто. История Европы, рассказанная китайским историком, будет отличаться от той, которую увидит его британский коллега.

Это еще и потому можно назвать искусством, что мы охотно прибегаем к мысленным экспериментам, подчас небесполезным. Что, если бы Британия пала в 1940 году под натиском фашистов? Что, если бы Гражданская война в США закончилась победой южан? Если бы, если бы…

Наконец, то, что уже случилось, не гарантирует повторения аналогичного сценария. И все-таки человечество – по крайней мере, самые сообразительные его представители – не желает дважды наступать на одни и те же грабли. Мы хотим быть примерными учениками. Каким же учителем окажется история?

Корни истории

Все начинается с земли, которую люди открывают или захватывают. И ее не так уж много. Для сколько-нибудь успешного проживания нашего вида пригодно лишь 12 % суши от общей ее площади. Все остальные места – от высушенных пустынь до топких болот – отнюдь не гостеприимны. С давних пор люди предпочитали селиться вдоль рек. Реки – артерии цивилизации.

История Египта неразрывно связана с Нилом, история Индии – с Гангом, история Китая – с Янцзы, история Австрии – с Дунаем.

А в XV веке человечество открывает океанские пути, и это почти сразу приводит к перераспределению мировой власти.

В 1498 году Васко да Гама со своей командой обогнул Африку, достиг Индии и нашел прямой торговый путь в Азию. Генуя и Венеция сразу потеряли статус центров мировой торговли – ими стали Испания и Португалия.

Географический фактор истории нельзя преуменьшать. Стала бы Британия столь влиятельной, не будь она островом, надежно защищенным морем, но при этом достаточно близким к Европе, чтобы влиять на нее?

Не менее важны и те богатства, которые человек может отыскать в глубинах занятой им земли. Золото, уголь, а с недавних пор и нефть становятся стратегическими преимуществами тех стран, где их удалось найти. В то же время это лишь материал для торговли, им распоряжаются люди.

Индийский хлопок и пряности обогащали не Индию, а Британскую империю.

География диктует начальные правила игры, но играть по ним – нам.

Homo sapiens – единственный вид на земле, который добился ключевых преимуществ в выживании благодаря собственной сообразительности. Мы изменили облик планеты больше, чем какие-либо иные существа. В то же время мы ни в коей мере не забыли нашу исконную природу. Мы остаемся животными.

Соревновательность, столь свойственная нашему виду, вовсе не исключительная его черта.[1] Все живое борется за еду и место под солнцем. Вот почему войны – неотъемлемая часть истории. Мы создаем все более обширные коалиции (ООН включает почти 200 государств), однако конца войнам не видно. А в основе всего – борьба за ресурсы.

В природе царствует естественный отбор, и человечеству за тысячи лет своего развития не удалось избавиться от его бремени. Мы рождаемся неравными – с точки зрения генов, социального статуса и многого другого. Неравенство – предмет рассуждения философов всех времен, в особенности социалистов. Они грезят о свободе и равенстве, далеко не всегда признавая, что это, вообще говоря, противоречащие друг другу условия.

Можно предпочесть свободу в ущерб равенству, как это было в Америке XIX века. Или равенство в ущерб свободе, как в СССР.

Единственный компромисс заключается в том, чтобы обеспечить хотя бы частичное равенство путем внедрения качественной законодательной системы и всеобщего образования.

С точки зрения матери-природы быстрый рост рождаемости в Африке и Китае – несомненное благо. Историк же увидит однозначную связь между высоким уровнем рождаемости и низким уровнем жизни.

Однако воли к жизни многочисленные беднейшие народы не теряют и тем неизменно устрашают менее населенные страны. С другой стороны, согласно известному изречению, кровь варваров омолаживает нацию: захват германцами Рима и последующее возникновение Европы тому пример.

В XVIII веке экономисту Томасу Мальтусу пришло в голову, что население страны не может расти бесконечно: в конце концов еды на всех не хватит. Неконтролируемый рост населения, опасался Мальтус, чреват голодом, войнами и эпидемиями. В самом деле, эти три всадника апокалипсиса не раз вносили существенные коррективы в ход истории. Вспомним хотя бы Тридцатилетнюю войну (1618–1648), которая забрала жизни едва ли не половины жителей Германии. Или черную смерть XIV века, убившую половину населения Европы.

Однако история показала, что Мальтус боялся напрасно. Развитие сельского хозяйства, с одной стороны, и медицины – с другой существенно отодвинули в XIX–XX веках риск голода и эпидемий. Впрочем, как раз Африки эти перемены коснулись в меньшей степени.[2]

Люди и нравы

Есть ли народы, обнаружившие несомненные преимущества в своем развитии, продемонстрировавшие безусловные успехи в построении цивилизации? В XIX веке некоторым социологам казалось, что есть. С подачи французов Жозефа де Гобино и Жозефа Деникера стала распространяться нордическая теория, провозглашавшая превосходство «северной расы» над прочим человечеством.

Мы знаем, кто стал главным поклонником этой теории и чем это закончилось в XX веке. Нордическая теория с самого начала обнаруживала крайнюю пристрастность. Так, оставались за скобками исторического процесса целые народы.

• Китай с его древнейшей цивилизацией, раньше всех совершившей исключительные открытия вроде бумаги, компаса, пороха.

• Иудеи, подарившие нашей культуре один из ее главных текстов – Библию.

• Золотой век ислама с его великими учеными, от врача Ибн Сины до математика Мухаммеда аль-Хорезми, у которых училась отставшая в Средние века Европа.