Очарование Городца бесплатное чтение

Книга издана при финансовой поддержке Министерства культуры Российской Федерации и техническом содействии Союза российских писателей

© Осокин А.Е., 2025

© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2025

От автора

По прошествии лет с того мгновения, как переступил порог редакции районной газеты, я хорошо понимаю, что до того момента не знал о своём родном Городце почти ничего. И совсем меня это не смущало: я был обывателем…

А сейчас уже так нелегко смириться с тем, что большинство городчан таковыми и остаются, с тем, что далеко не многим из них знакомы имена даже самых известных наших мастеров народных промыслов, художников, поэтов, с тем, сколько наличников исчезает с улиц Городца, с тем, что появляются сайдинг и металлопрофиль в черте исторической застройки, с тем, насколько безвкусны новострои на улицах нашего города, и много с чем ещё.

Но успокаивает то, что, когда начинаешь заниматься просвещением и рассказывать о своём городе, из общей массы начинают выходить заинтересованные люди и внимают. Они присоединяются к тематическим сообществам в соцсетях, они приходят на экскурсии «Местные для местных», они слушают выступающих на краеведческих конференциях, а порой и сами участвуют в них.

А уж сколько интереса к Городцу у людей из других городов, особенно мегаполисов!..

За что мы любим Городец? Ярких и выдающихся памятников, чья слава шла бы вперёд самого города, у нас, кажется, и нет. Нет архитектурного величия, хотя посмотреть на что имеется. Нет незапамятной древности или мистических загадок. Много чего нет здесь, может, поэтому далеко не сразу Городец стал городом туристическим.

Но есть что-то необъяснимо очаровательное в тихих улочках нашего города, в размеренной жизни, которая на них идёт, в деревянном кружеве, раскинутом на ладных ухоженных домиках, в дыхании спящей истории, которое чувствуется здесь на каждом шагу. Этим Городец покорял многих, кто приезжал сюда. И ради того, чтобы сберечь это подольше, сегодня стараются как могут наши немногочисленные градозащитники. Конечно, нельзя забывать о богатой истории города, о веренице промыслов, сохраняемых на этой земле, о неповторимом ландшафте.

Я живу в Городце почти всю жизнь, и для меня было большим откровением осознать, что эти улицы, по которым я хожу с ранних лет, помнят несколько столетий прошедшей истории. Прогулка здесь сродни посещению музея. И всегда неожиданно для себя можно обнаружить ещё какой-нибудь любопытный «экспонат», архитектурную мелочь…

Городец – это город, с которым можно и нужно разговаривать. Он слышит и отвечает, если ты готов слушать…

Если задуматься, то в этом нет ничего странного. Когда столько поколений талантливых людей благословляли эту землю, черпали в ней вдохновение, воспевали её в своём творчестве, это начинает чувствоваться даже в воздухе.

Речь в этой книге пойдёт как раз о таких людях, немного об истории города, о тех проблемах, которые сегодня поднимают краеведы и градозащитники. Это тематический сборник моих статей в «Городецком вестнике», в котором я работаю с 2016 года. Конечно, собрано далеко не всё, что можно было бы рассказать за эти годы. Но, кажется, этого достаточно, чтобы погрузиться в культурную жизнь Городца и приблизиться к вещам, которые и образуют то самое городецкое очарование.

Из истории

Городец – это город-защитник. Это древняя крепость, восточный форпост Владимиро-Суздальского княжества.

В этом месте, вопреки силе Кориолиса, левый берег Волги, где и стоит Городец, высокий (холмы), а правый – низкий (речная пойма). Поэтому здесь было удобно построить крепость на холмах, переступив с правого берега, где и была вся Русь, на левый.

Впервые город упоминается в летописи в 1171–1172 годах в связи с походом на волжских булгар, который проходил в ту зиму. Ав 1221 году после другого успешного похода в городецкой крепости был заключён мирный договор с волжскими булгарами, благодаря которому стало возможным строительство города на слиянии Волги и Оки, – Нижнего Новгорода. В этом же году родился Александр Невский, который в 1263 году покинул наш мир именно в Городце на Волге.

Дважды город был сожжён монголо-татарами. Остатки дерево-земляных укреплений Городца сохраняются и сейчас, пока что – в довольно хорошем состоянии.

Городец – это город-купец. Точнее сказать, во время расцвета купечества он считался селом. Но даже в нижегородской газете «Волгарь» в начале прошлого века писали, что торговое село Городецъ живёт лучше и устроеннее, чем иной уездный город. Просвещённые, грамотные купцы имели активную общественную позицию и считали благотворительность почётным занятием. Многие из них были старообрядцами. Чаяньями купечества в селе строились и содержались приют для детей, богадельни (места жительства для обездоленных), народный дом (своего рода Дом культуры), гимназии. Среди купцов и зажиточных крестьян встречались коллекционеры древностей, старинных книг, чьи коллекции сегодня хранятся в главных библиотеках и музеях страны. Некоторые содержали переписные мастерские, где работали художники-каллиграфы.

Городец – это город-ремесленник. В нашем лесистом и речном краю народные промыслы расцвели пышным букетом. Городецкая роспись, городецкая резьба (как старинная домовая, так и деревянные миниатюры нового времени), Городецкий пряник, городецкая золотная вышивка, жбанниковская свистулька, гончарный промысел, лозоплетение, просечное железо и другие ремёсла стали занятиями местных жителей в старину.

Городец – это город-музей, город-шкатулочка, кладенец. Так о нём помышляли ещё в начале XX века. И многое, чем мы сегодня гордимся, было заложено ещё тогда…

Колыбель городецкой росписи

Садится хозяюшка на донце, ставит гребень, привязывает к нему кудель и принимается вытягивать тонкую нить, напевая привычные задушевные мотивы. А как закончит прясть, уберёт гребешок да повесит донце назад на стену, где красуется оно для всех домочадцев, мимо не пройдёшь – полюбуешься! А уж как самой приятен подарок супруга! Там и удалой молодец на коне, и кавалер с дамой, и так любимые женщинами цветы! Недаром городецкие донца называют мужицким искусством для женщин.

Из всего «щепного товара», который продавали деревенские резчики на городецком базаре, именно прялочное донце стало ключевым предметом для дальнейшего развития народного промысла. Именно на этих плечистых сиденьях зародилась самобытная крестьянская живопись, которую мы сегодня знаем как городецкую роспись.

Нити судьбы, путеводная нить, связующая нить как символ единства. Многими значениями в народном творчестве наделялась она. В этом свете примечательно, что прялка – инструмент для её создания – тоже являлась символом крепких семейных уз, достатка и благоденствия. Также городецкие донца стали связующим звеном между резьбой и красочной росписью по дереву.

Эволюцию народного искусства наших предков легко можно проследить в музее «Дом графини Паниной» на первой межрайонной выставке городецких донец, название которой дала строка кировской поэтессы Маргариты Котом-цевой: «Купи мне прялку городецкую – я буду нить живую прясть».

В светлом и уютном зале выставка собрала не только экспонаты из фондов Городецкого музейного комплекса, но и прялки из музеев Чкаловска, Балахны и Семёнова. А также старинные произведения промысла из собрания известного резчика С. Ф. Соколова. Прялки, мочесники (коробочки для волокна), швейки (сделанный по принципу прялки инструмент для вышивания) – большая часть работ изготовлена известными мастерами старины: Антоном и Лазарем Мельниковыми, Игнатием и Кононом Лебедевыми, Фёдором Краснояровым, Игнатием Мазиным, Дмитрием Крюковым. Есть работы авторов, чьи имена остаются для нас неизвестными. Представлены расписные донца художников Аристарха Коновалова, Лидии Беспаловой, Веры Колесниковой, Натальи Приваловской, написанные уже в нашу эпоху. Резчик Валерий Зеленин изготавливал образцы, подражающие старинным донцам, с любовью воспроизводя их сюжеты, оставляя их нетронутыми, сохраняя заложенные тогда традиции. Несколько его работ также украсили выставку.

Когда все эти произведения собраны вместе, отчётливо вырисовывается история развития промысла. На самых старых донцах верхний треугольник украшен геометрическими узорами, под ним идёт орнаментальная полоска, и чуть ниже – некоторые растительные элементы. Область самого сидения свободна от узоров. На более поздних в треугольнике появляются инкрустации в виде всадников. Когда они были новыми, чёрные вставки морёного дуба на фоне светлой древесины смотрелись довольно эффектно. Расширяется полоса орнамента. Позже появляется ещё один ярус с сюжетным изображением. Довольно быстро резьбу начинают подкрашивать, и постепенно изображения покрывают всю площадь доски. И в конечном итоге мастера начали просто «красить» прялки, не только упрощая таким образом их изготовление, но и открывая новые художественные возможности. К примеру, знаменитые цветки городецкой росписи – розаны и купавки – появляются только в живописном промысле.

Уже при входе в зал испытываешь радость и умиление. При виде скамейки, стоящей на традиционной полосатой половице с готовой к работе прялкой и приоткрытым мочесником, сразу же возникает чувство чего-то родного и близкого, в душе оживают ощущения тепла и уюта простого деревенского дома. А от донец нельзя глаз оторвать, у каждого из них можно долго стоять, любуясь им, словно картиной.

Экспонат Городецкого историко-художественного музейного комплекса

Какие статные кавалеры прогуливаются с прекрасными дамами! Какие бравые всадники гарцуют на конях, как жизнерадостно их встречают маленькие собачки! Как грациозно сказочные птицы восседают на ветвях! Как чинно городчане распивают чай в гостиных, украшенных колоннами и завешанных пышными шторами! Самобытны и прелестны эти идиллические картины счастливой жизни, какой её представляли наши предки. Интересны признаки достатка, отражённые в этих работах, такие как часы или зеркало на стене, самовар, а порой даже керосиновая лампа.

– Это сегодня мы называем это наивным искусством, а для мастеровых мужиков это была самая настоящая живопись, они писали так, потому что иначе не умели. И так роспись из декоративно-прикладного стала отдельным созерцательным искусством, – говорит научный сотрудник музея М. Н. Еранцев.

Однажды, когда Максим Николаевич увидел в чкаловском музее городецкие донца, он захотел приехать специально, чтобы изучить их. Это желание вылилось в идею собрать донца из разных музеев на одной выставке.

Уникальная экспозиция позволяет сопоставить работы между собой, оценить, какие элементы типичные, а какие – уникальные, авторские, проследить, как менялись техники и приёмы. Такие выставки важны для изучения истории народных промыслов. Об этом много было сказано на открытии выставки, которое стало большой радостью для городчан.

Отметить это событие в музее собрались мастера народных художественных промыслов, художники и резчики, ценители искусства, краеведы. В зале их ждала настоящая пряха в традиционном костюме. Исполнила эту роль, изготовив целый моток светлой нити, смотритель музея «Городецкий пряник» М. К. Тотмина.

Слово взяла заместитель директора Городецкого историко-художественного музейного комплекса Т. В. Фролова.

– Для нас это очень знаковая выставка. Удивительно, что четыре самых передовых музейных комплекса объединили свои усилия для её создания. Если бы не такие хорошие, тёплые отношения между музейщиками, выставки могло бы не получиться. Спасибо вам, дорогие коллеги! Мы собираемся сделать научный каталог городецких донец, выставленных здесь, – сказала Тамара Вячеславовна.

– Мы мечтаем совершить маленькое чудо – с помощью программы оживить потускневшие краски и хотя бы на фото увидеть, насколько чудесными были эти произведения, когда только вышли из-под руки мастера, – добавил Максим Николаевич.

Музейщики из Чкаловска, Балахны и Семёнова порадовались за городецких коллег. Они признались, что для них эта выставка – шанс по-новому взглянуть на свои экспонаты, осознать их ценность и красоту.

Много было сказано тёплых слов в этот день. Гости долго ходили по залу, осматривали произведения, делились мнениями. Был среди них и известный городецкий художник Д. П. Воробьёв.

– Самое удивительное в этом то, что у этих мастеров не было никакого художественного образования, – говорит Дмитрий Петрович. – Видимо, культура самой жизни была такова, что она позволяла им творить эту красоту! Когда Матисс приехал к купцу Сергею Щукину и увидел русские иконы, он сказал: «Я так не могу!» Думаю, если бы здесь сейчас был, например, Пикассо, он тоже пришёл бы в восторг!

Мы стоим с М. Н. Еранцевым у донца Валерия Зеленина. Искренне любящий городецкие промыслы резчик создал несколько нарочито больших работ, которые являются, можно сказать, резными альманахами сюжетов и образов со старинных донец.

– Только однажды я видел на старинном донце сюжет, где женщина сидит за прялкой. Но и его Валерий Георгиевич ухватил и поместил к себе. Вот она, хозяюшка, сидит, прядёт, – говорит Максим Николаевич.

Пожалуй, именно ради такой счастливой картинки в своей повседневной жизни и делались все эти прекрасные работы. Как было сказано на встрече, если жених дарит невесте такую прялку, то «это уже не просто прялка – это уже любовь!».

«Городецкий вестник», 31 мая 2019 года

Чётко память отпечатала жизни 90 лет

Привычный путь из школы лежал через вал мимо матренинских болот. Одно болото было чистым, из него деревенские брали питьевую воду. В другом жило много ужей, оттуда летом черпали воду для полива. Потом, когда его засыпали, все эти ужи устремились в деревенские огороды. А ещё одно болото было торфяным, там ходить было опасно: могло и засосать.

Восьмилетняя Валя подумала: «Когдаже выпадет снег? По пути из школы можно будет скатиться с вала». Мама всегда ругается на эти забавы: пальто – вещь недешёвая. Но как же не скатиться с подругами? Радостей и без того немного. Идёт война, родные постоянно на работе. Мама на мехзаводе делает снаряды для фронта, две сестры работают в типографии, ещё одна – швеёй. А дома ждёт дедушка, недавно сломавший ногу. Ухаживать за ним, как и прибираться, и готовить в доме, некому, кроме Вали. Вот и сейчас девочка шла и думала, чем же накормить дедушку.

Придёт она из школы, он, как обычно, спросит: «Стряпу-шечка, чего сегодня будешь стряпать?» – «Сейчас, дедушка, что-нибудь придумаю!»

А готовить не из чего. Бывало, мама приносила суп из столовой завода. Или доставалось несколько картошин. Прибежит в полвторого ночи, оставит скромную «добычу» – и снова на завод. Только спросит: «Как вы тут?» Кило двести муки, которые выдавали в Серково раз в месяц, тоже давно потрачены. Дядя Ваня, брат дедушки, мельник из Кудашихи, тоже пока не зовёт за гостинцем в виде мучного мешочка. Дома ничего нет.

Вспомнилось тут Вале, как осенью они работали на колхозном поле у деревни. «Красный маяк» выращивал и картошку, и морковку (да большую!), и капусту (сладкую, вкусную!). Местные мальчишки любили наведываться на колхозные поля, чтобы разжиться овощами. А там патрулировал конный сторож с плетью. Мог и высечь…

В этом году картошку выкопали не всю. Вдарили морозы, земля промёрзла вместе с остатками урожая. Придя домой, девочка взяла ведёрко и крепкую тяпку. Дедушка спросил: «Валечка, ты куда?» – «Я ненадолго, только за деревню выйду – и сразу вернусь!» – отвечала она. С трудом из замёрзшей земли Валя накопала ведёрко ледяной картошки. Дома в корыте её мелко порубила и напекла из этой крахмальной массы лепёшек.