Опричник Тайного Приказа бесплатное чтение

Глава 1

Пролог

Отряд опричников, разорвав предрассветную тишину, ворвался на территорию монастыря. Обитель монахов расположилась на западном берегу озера Неро, недалеко от ростовского кремля. Голова отряда верхом на коне крутился на месте, в центре монастырского двора, наблюдая за своими людьми, проверяющими каждый закуток. Меньше перечасья назад он получил донос, что здесь, вместе с несколькими ушкуйниками, находится, давно разыскиваемый разбойник, известный под именем Кудеяр.

Когда до царя дошли слухи, что Кудеяр объявился под Ростовом, Ростислав, так звали голову, командовавшего отрядом, был послан сюда с наказом привезти разбойника живым или мертвым. Лиходей этот приносил немалый урон грабежами своими и, что еще больше, молвой. А молва народная слагала легенду, что он никто иной, как родной брат царя Иоанна Четвертого. Мать его, царицу, Василий Третий, заточил в монастырь прежде, чем жениться во второй раз. И в монастырских стенах меньше, чем через девять месяцев по прибытии, родился у нее мальчик. Монахи из милосердия спрятали его от царских слуг, прилюдно похоронив деревянную куклу и сообщив всем, что ребенок умер. А по прошествии еще двух десятков лет, объявился неуловимый разбойник, которого в народе считали, незаслуженно ставшем изгоем, братом царя.

Зная, что Кудеяру мог помогать кто-то из монахов, опричники сперва окружили монастырь, так чтобы никто не смог незамеченным уйти из него. А потом, как при охоте на волка, пошли кругом, прочесывая все на своем пути. Конь под Ростиславом недовольно хрипел, взрывая копытами монастырскую землю. Опричник озирался, словно пытаясь почуять, где затаился разбойник. Внезапно из кремля раздались удары колокола.

«Предупредили, паскуды. Дознаюсь кто, на кол посажу», – подумал он, – «Куда же он делся? Не провалился же свозь землю».

Но вырваться разыскиваемому было некуда. Одной стороной монастырь был прижат к озеру, а с остальных плотно обложен его людьми.

– Сюда, скорее, – раздался крик, выскочившего из церкви, десятника с палашом в руке.

Ростислав направил коня в его сторону и, спешившись перед самым входом, забежал внутрь. Справа перед алтарем храма тяжелый каменный постамент, который обычно используют в качестве подставки под канун, был сдвинут со своего места. Среди плит устилающих пол открылась зияющая чернотой дыра с уходящими вниз ступенями. Один из опричников зажег факел и сделал шаг по ступеням вниз. Из черноты навстречу вырвался поток леденящего ветра с запахом тлена, затушив факел и опрокинув навзничь стрельца.

«Ну, надо же, и вправду сквозь землю ушел,» – усмехнулся про себя Ростислав.

Двое втащили мужика в черной монашеской рясе с вывернутыми за спину руками.

– Похоже, этот помогал им, – сообщил один из стражников, поднимая за волосы голову, стоявшего на коленях.

Ростислав с минуту молча смотрел ему в глаза.

– Куда ведет этот ход? – произнес он, – облегчи душу.

Не дождавшись ответа, стражники еще сильнее, до стона, заломили тому руки назад.

– На другой берег озера, – раздался голос позади.

Обернувшись, голова опричников увидел настоятеля монастыря.

– И с чьего изволения вы его выкопали? – спросил он.

– Мы не копали его, – спокойно ответил настоятель, – он здесь был еще до нас. Наши монахи нашли его случайно, когда строили этот храм. Его давным-давно сделали темные волхвы, поклонявшиеся нижним богам, а попросту, демонам. Твари, что обитали там, все время пытались вырваться и мы запечатали вход молитвами. Но тот, кого ты ищешь, знал о нем, поэтому и оказался здесь, прячась от вас. Отпустите послушника, он не виновен.

Голова недолго помолчал раздумывая, и сделал знак отпустить пойманного, решив, что монахи от него не уйдут и разобраться с ними можно будет позже.

– Где именно выход? – снова повернулся он к настоятелю.

– На мысу, тот который вдается языком в озеро, – ответил старик, – Только вряд ли догнать получиться, пройти через этот ход может только тот, у кого договор с нечистью, и то не каждый…

‑ Это, мы сейчас поглядим, – перебил Ростислав, – а потом еще разберемся, кто у вас здесь помогал ушкуйникам.

Опричник поднял с каменного пола церкви потухший факел и вновь зажег его от лампады.

– Вы трое за мной, – скомандовал он стрельцам и, повернувшись к десятнику, добавил, – Кузьма, бери остальных и скачите к мысу, на ту сторону озера, где капище языческое было раньше. Не могли они далеко уйти. Надо отрезать им пути к бегству.

Десятник кивнул и выбежал на улицу, откуда через несколько мгновений послышался удаляющийся топот копыт. Ростислав подошел к ступеням ведущим вниз, перекрестился и, бормоча то ли молитву, то ли заговор, начал медленно спускаться, освещая себе факелом путь и держа правую руку на эфесе сабли. Послушник с ужасом смотрел на то, как голова опричников погружался в подземелье, но, столкнувшись взглядом с неожиданно обернувшимся Ростиславом, спрятался за настоятелем. Он уже не понимал, что страшнее – чернота подземелья с демоническими тварями или этот опричник, бесстрашно идущий вниз, увлекая за собой остальных.

Настоятель не соврал. Подземный ход действительно оказался намного древнее монастыря. Стены и свод были укреплены не кирпичом, как принято делать, а неподдающимися гниению балками из мореного дуба. Похоже, его построили язычники, община которых обитала на этом месте несколько столетий, пока не прекратила свое существование в период княжеских междоусобиц. Они же и наложили на галерею заклятия, населив ее темной нечистью, чтобы защитить от чужаков.

«Кудеяр, а ты, действительно, колдун и серьезный,» – подумал опричник, – «Видать, у тебя был хороший учитель и есть договор с темными, раз ты полез сюда».

Оглянувшись назад, он увидел, что стрельцы, не раз проявлявшие героизм и бесстрашие в бою, топчутся, боясь сойти вниз. Они знали его, как опытного воина, принимавшего участие во всех военных походах, выпавших за годы службы царю. Стрельцы были готовы идти за ним и в огонь, и в воду. Но сейчас другое дело. Ведь в то, с чем предстояло столкнуться, стрелять бесполезно, да и палашом это не возьмешь.

– Зажгите факелы, они боятся открытого огня, – скомандовал голова, – пошли.

Запалив просмоленное тряпье, стрельцы, крестясь и шепча молитвы, двинулись за своим командиром. Услышав шелест металла обнажаемой сабли и увидев блеснувший во мраке голубоватый клинок в руке идущего впереди, они даже немного осмелели. По слухам, Ростислав обрел это оружие во время своего путешествия в Персию. Его там выковал местный колдун из какого-то волшебного, упавшего с неба огненного железа, читая при этом магические заклинания. Были слухи, что клинок этой сабли рассекает невидимую плоть любого демона. А еще ходили разговоры, что Ростислав, хоть и вырос в монастыре, с детства имел способность видеть потусторонние сущности, обучался у лучших магов и за глаза его считали охотником на нечисть…

Сделав несколько шагов по подземной галерее, Ростислав остановился, ощутив сильный порыв леденящего холода с затхлым запахом. Голова опричников выставил вперед факел и забормотал обережную молитву ещё быстрее и яростней. Его спутники, онемев от страха, словно парализованные стояли позади. Они были не в силах даже убежать назад и наблюдали, как их командир рисует факелом в темноте какие-то непонятные знаки, переходя с тихого шепота на горловой крик. Внезапно стены и потолок вздрогнули, осыпавшись песком и страх, сжимавший сердца людей, мгновенно исчез. Голова выдохнул и внимательно осмотрелся.

– И всего-то? – произнес он, опуская клинок, и, обернувшись на перекошенные лица стрельцов, добавил, – не так страшен черт, как его малюют. Пошли и смотрите внимательно, они могли самострелов понаставить.

Через несколько сотен шагов, опричники нашли на земляном полу галереи брошенную, еще дымящаяся головешку. Это был знак того, что беглецы близко. Еще через несколько шагов свет факела в руке Ростислава выхватил из темноты ведущие вверх ступени. Опасаясь ловушки, голова остановился, внимательно осматривая все впереди. Но обнаружил лишь тонкую нить, ведущую к спусковому крючку, закрепленного на стене арбалета. Сделав знак стрельцам прижаться к стенам, он перерезал клинком нить. Арбалет выстрелил, но стрела, едва свистнув рассекая воздух, звякнула наконечником о камень ступеней, сбитая в полете его рукой. Поднявшись к выходу, Ростислав обнаружил еще один сюрприз. Вместо двери была глухая стена.

– Сквозь стену прошли, – послышался шепот одного из стрельцов, осеняющего себя крестным знамением.

– Пять шагов назад. Запалите фители и смотрите туда откуда пришли. Если увидите, что-то не так, палите, – обернувшись приказал голова.

На самом деле, стрелять было не в кого. Потусторонние твари почуяли силу молитв и огненных знаков, которые Ростислав чертил факелом в темноте. Вся нечисть, обитавшая в подземной галерее и вселявшая страх в людей, истощая их вплоть до смерти, покинула это место. Голова просто не хотел, чтобы стрельцы видели, как он распечатает выход. Разговоры об этом ему были ни к чему, а они и так только что узнали про него лишнего. Оглянувшись на изготовившихся к стрельбе и убедившись, что на него никто не смотрит, опричник, шепча заклинание, начертил факелом в пространстве над последней ступенью косой крест. Затем, он обвел крест огненным кругом, оставив в воздухе светящийся красноватым цветом след. С шуршанием осыпающегося песка на стене проявились очертания двери.

– Навались, – крикнул он своим спутникам.

Дверь, поддавшись усилиям четверых мужчин, распахнулась наружу, сбросив пласты дерна, которыми была завалена сверху.

Солнце уже показалось из-за озера и обволакивающий берег туман почти развеялся. На вдававшемся в водную гладь мысу никого не было, но зато шагах в трехстах неспешной рысью удалялись несколько всадников.

– Пищаль, – крикнул Ростислав и выхватил оружие из рук одного из стрельцов.

Расстояние для выстрела было практически предельным, но он был великолепным стрелком, который творил и не такие чудеса. Встав на колено и положив ствол на плечо присевшего перед ним стрельца, Ростислав прицелился в черноволосого всадника с развевающимся кафтаном и нажал на спуск. Пищаль грохнула, оглушив подставившего плечо и кусок свинца понес смерть уходящей ватаге. Однако, произошло невероятное. Черноволосый всадник, которым и был Кудеяр, за мгновенье до выстрела обернулся и, подняв руку, с улыбкой посмотрел на стрелка. Пуля прошла мимо, никого не задев.

«Черт, ты не только двери запечатывать, а еще и пули умеешь отводить,» – подумал опричник, вставая с колена и озираясь, – «Где же Кузьма с лошадьми, куда они провалились?»

Словно в ответ, из-за деревьев послышался топот копыт и показался его отряд.

– Кузьма, коня мне и за ними быстро, – крикнул Ростислав, метнувшись к ним.

Но десятник явно не спешил следовать этому.

– Голова, от царя приказ новый, в Москву надобно, немедля, – произнес Кузьма, подъехав на десяток шагов.

– Успеем в Москву, догнать их быстро, – раздраженно крикнул опричник, глядя вслед уже скрывшимся за деревьями всадникам.

– Амвросий, это приказ царя, в Москву немедля, дело срочное, – раздался негромкий голос выехавшего вперед боярина, который демонстративно заголив предплечье показал серебряный браслет на руке, так чтобы его мог видеть голова и не увидели остальные, – а эти никуда не денутся, сколь их веревке не виться, а в петлю завяжется. Да к тому же, наши лошади устали, а у них свежие. Сейчас все равно нам их не нагнать.

Ростислав, услышав имя, которым его нарекли при посвящении в тайный орден и которое знал только очень узкий круг людей, обернулся, резко остановив в себе азарт погони. Перед ним на гнедом коне сидел сам воевода Михаил Воротынский.

«Почему он здесь?» – с тревогой подумал опричник, – «Что там случилось?»

ГЛАВА 1

Ростислав молча смотрел на уплывающие за излучину реки дубовые щепки с огоньками свечей. Сознание словно проваливалось в какую-то иную реальность. Похоже, настойка, которую он выпил, начинала действовать. Говор и смех стихли. Их сменили тихие всплески воды от десятка заходящих в реку обнаженных женских тел. Остальные, затаив дыхание, следили за ними с берега, находясь на некотором отдалении, словно боясь что-то спугнуть. Девки с молодками исполненные ответственности от того, что им доверили, заводили в воду куклу Купалы. Это был обязательный обряд купальской ночи. Куклу делали из соломы и тонкого хвороста. Любой мог принести свою соломинку, заговорив в нее беду, которую хотел бы избежать. Когда куклу собирали, ее одевали в старую одежду, проносили по деревне и потом женщины во время праздничной мистерии купальской ночи отправляли ее в воды реки, чтобы вместе с соломой канули и наговоренные на нее беды.

И если куклу Купалы заговаривали на то, «чтобы не было», то возносимому в огонь ритуального костра Костроме люди доверяли свои сокровенные мечты и чаяния, исполнения которых жаждали всем сердцем. И, вместе с пламенем пылающего Костромы, они возносились к верхним Богам, которые могли эти желания исполнить.

«Сколько веков уже на Руси христианство, а люди продолжают соблюдать эти древние обряды. Иногда уже даже не понимают смысл того, что делают, а все равно. Наверное, это неплохо, а если мы еще и знаем истинную сущность действа, то грех не воспользоваться для благого дела», – размышлял Ростислав и, вспомнив зачем он здесь, усмехнулся, – «Вот только, Костромой, похоже, сегодня придется стать мне…»

– Росс, – голос волхва вывел его из странного оцепенения, вызванного травами настойки.

Он отвел взгляд от звезд, качающихся в черной ряби воды, и повернулся к пылавшему на холме костру. С низу, казалось, огонь взлетает чуть ли не выше вершин дубов, устремляясь в ночное небо к Млечному пути. Парни с девками, взявшись за руки, замкнули круг и закружились в ритуальном хороводе. Сняв шапку и заткнув ее за пояс, Ростислав двинулся вверх на холм. Опричник не чувствовал страха, шел уверенно, исполнять царский наказ. Волхв поднимался за ним. Люди наверху ускоряли бег вокруг огня. Как только они остановятся и разорвут круг, двое парней должны будут внести на костёр соломенного Кострому, чтобы энергия, возникшая от их действа в этом сакральном месте, вознесла на небеса желания людей. Вот в этот момент Ростислав и должен был войти в пламень, опередив соломенную куклу. Настойка, которую он выпил там внизу у реки, могла притупить боль, но в остальном, оставалось полагаться только на знания волхвов-звездочетов, милость богов и, конечно, удачу посланца.

Волхв поднял взгляд со спины идущего перед ним к звёздам. Этой ночью свершился парад планет. Как только Юпитер и Марс встанут точно в нужных созвездиях, а посланник окажется в костре, стихия огня перенесёт его сквозь тьму столетий, в это же место в момент точно такого же расположения звёзд и планет.

“ Взошел на холм и ни разу не спотыкнулся, не оглянулся и не остановился. Это хорошо», – подумал волхв, выходя на поляну, где разворачивалось действие ритуала.

Тихо произнося заклинание, он не сводил взгляд с ночного небосвода, следя за расположением планет. Ростислав стоял в нескольких шагах от него. Круг из движущихся людей начинал ломаться, то вытягиваясь в сторону, то вроде бы, выравниваясь и собираясь опять. Но вот, одна из девушек споткнулась и круг разорвался. Все тут же остановились, вознеся руки к небу.

– Пора, – сказал волхв, коснувшись рукой плеча уходящего, словно желая передать ему еще немного и своей силы.

Посланник, не оборачиваясь, шагнул к костру. За его спиной зазвучало, уже в полный голос, заклинание. Ростислав сделал еще несколько ускоряющихся шагов и, оттолкнувшись от матери Земли, прыжком влетел в огненную стихию…

***

Ростислав был не просто опричник, государев человек. Он состоял в Тайном Приказе царя. Тайный Приказ был создан еще при Иване Третьем. После столетий феодальной раздробленности и непрекращающихся междоусобных войн, Иван Третий заложил Новую Русь, провозгласил ее столицу, Москву, Третьим Римом и повел страну к росту и процветанию. И главной целью Тайного Приказа была не просто служба царю, а служение самой России, защита нового государства и его будущего. В Тайном Приказе состояли наиболее достойные те, кто сражаясь за Русь, доказали свою готовность умереть за нее. Те, кто отрекался от личной выгоды и был готов бросив все, выполнить любую задачу. И это были не только князья и бояре, но и купцы, духовенство, ученые, ремесленники и крестьяне. Каждый выполнял работу в соответствии своему статусу.

Ростислава еще ребенком нашел и привез в Москву архиерей Никодим. Путешествуя с другими монахами по побережью Белого моря, он наткнулся на спрятавшуюся в поморских лесах небольшую деревню, жители которой не общались с внешним миром уже больше ста лет. Проведя в этой деревне несколько дней, Никодим обратил внимание на мальчика-сироту, обладавшего способностью видеть потусторонний мир и даже контактировать с ним. Архиерей предложил мальчику уйти с его отрядом и, договорившись с главой общины, взял Ростислава с собой. Так Росс стал учеником отца Никодима. Архиерей, бывший в молодые годы воеводой, воспитал его в воинской традиции и обучил всему, что знал сам. После участия в астраханском и казанском походах, тот получил от царя наградное оружие и перстень, означавший, что Ростислав является доверенным человеком Иоанна Четвертого. А еще, через некоторое время, он прошел обряд посвящения и был принят в Тайный Приказ. При посвящении ему дали тайное имя – Амвросий. Поначалу Росс выполнял поручения, связанные с военным делом, затем успешно раскрыл несколько заговоров на службе в тайной охране царя. Со временем научился так мастерски менять личины, что сходил за своего и у бояр, и у крестьян, а, владея несколькими языками, мог выдавать себя и за иноземца. Ему пришлось много путешествовать. По Белому морю он ходил в Англию с посольством к королеве Елизавете, с купцами бывал в Италии, в Индии и три года провел в Персии, обучаясь у суфийских мудрецов. С магией Ростислав был также знаком очень хорошо. Собственно, тайное имя – Амвросий ему поэтому и было дано. Это было скорее не имя, а должность по наведению порядка, в случае возникновения каких-то, непреодолимых для других, проблем с нечистой силой. Этим занимались все его предшественники с таким именем еще со времен путешествий самого Иоанна Богослова. И Ростислав весьма преуспел на этом поприще. Он сражался с потусторонней нечистью, выводил людей из гиблых мест, изгонял бесов, лечил при помощи заговоров, разрушал колдовские чары. И, надо сказать, изведенных демонов на его счету было не меньше, чем врагов, убитых им во время военных походов. Особо сильной его стороной был талант находить и доставлять в царское хранилище магические артефакты, будь то мощи святого и принадлежавший ему предмет, чудотворная икона или древний языческий символ. Ростислав, как будто чувствовал их и шел к своей цели, пока не находил искомое. Поэтому, когда возник вопрос, кто сможет исполнить внезапно возникшее государево дело, выбор пал на него.

Блаженный Василий, на вопрос царя о будущем государства Московского, изрёк пророчество о том, что через четыре сотни лет будет утрачен важный артефакт, а именно, царский посох. Посох был верным помощником государя, который давал силу и могущество. Он был вручен царю монахами перед походом на Казань. Поход завершился успешно. Монахи получили посох в наследство от Святого Амвросия, который, в свою очередь, обрел его из рук самого Иоанна Богослова, ученика Иисуса Христа. С его помощью, святой Амвросий сокрушил идола и разогнал жрецов Тёмного культа. Посох обладал божественной силой и мог влиять на судьбы целых народов, в зависимости от того, в руках какого правителя он окажется. И вот теперь стало известно, что в восьмидесятых годах двадцатого века от Рождества Христова, могущественный артефакт, способный влиять на будущее и, одновременно, на прошлое, исчезнет. Царь вызвал к себе главу тайного приказа боярина Шувалова и повелел делать что угодно, но изменить пророчество так, чтобы посох остался на службе России. Для этого предстояло пробраться в грядущее. Звездочёты рассчитали время и место, где возможно будет осуществить переход. Это была ближайшая ночь летнего солнцеворота, когда открываются двери между мирами и появляется возможность проходить сквозь время. Волхвы, владевшие тайным искусством, должны были подготовить обряд. Этого не делалось несколько столетий, и никто не знал, сможет ли посланец переместиться в нужное место и время, сможет ли потом вернуться и выживет ли он вообще, сделав шаг сквозь эту дверь в будущее. А на кону стояла слишком высокая ставка, чтобы просто геройски умереть, не справив дело в далеких неизвестных временах…

***

Мгновенье показалось вечностью. Огонь охватил посланника. Каждая клетка его тела словно растворялась в нем. Время остановилось. Мысли спутались. Все, что он видел и чувствовал сейчас – это пламя костра. Оно было нереально ярким и нестерпимо жарким, но, в тоже время, не обжигало, а будто увлекало в какой-то потусторонний мир. Не в силах вдохнуть, Ростислав чувствовал, что сознание начинает пропадать… И в этот момент он вылетел из костра с другой стороны. Уткнувшись руками в землю, кувыркнулся через голову, вскочив на ноги, пробежал пару шагов, споткнулся обо что-то, еще раз кувыркнулся и уперся плечом в дерево в десятке саженей. Сделав судорожный вдох, попытался встать на ноги, но внезапное головокружение не позволило ему это сделать, и он сполз обратно к корням могучего дуба.

Костер горел также высоко, но в нем не было уже той ослепительной яркости, которая привиделась ему, когда он летел через огонь. Из пламени, весело хохоча, вылетел молодой парень, за ним еще один.

“ Похоже они вслед за мной начали прыжки через костер», – мелькнула мысль в начинающей что-то соображать голове.

Прыжки через очищающий огонь были обязательным атрибутом праздника. Вокруг ничего не поменялось. Все тот же костер на холме. Черная лента реки внизу. Те же парни с девками. Не было ничего такого, о чем он читал в библиотеке Спасского монастыря в записях ясновидящего иеромонаха Емельяна. Ни железных самодвижущихся повозок, ни гигантских железных птиц, на которых люди могли меньше, чем за день перелететь на другой конец света, ни многого другого. Обряд не сработал.

“ Так», – тяжело вздохнул Ростислав, – «Ничего не вышло. То ли волхвы не те, что были раньше, то ли звездочет ошибся. Все сидел, круги с диагоналями чертил. На дыбу отправить бы, шарлатана бесовского. На кой его, вообще, из Рима выписали?!» – размышлял он, – «А может это, вообще, просто сказка и совершить переход через времена невозможно? Кстати, где волхв?»

За огромным костром высотой в два аршина, волхва видно не было. Парни уже не просто прыгали и кувыркались через костер, а начали, подхватив вдвоем девок, проносить их над огнем. Опричник окончательно пришел в себя, и только голова немного гудела от выпитой настойки. Дело шло к последней части праздника, когда начинали пускать венки по реке и искать пару в ночном лесу, зачастую прямо там же окунаясь в сладостный грех. Очередная двойка, парень с девкой, держась за руки, весело хохоча, перескочила через костер прямо на Ростислава и, чтобы не налететь на него, разбежались в стороны. При этом у девки из-за пазухи выскользнуло то ли украшение, то ли талисман и плюхнулось на траву рядом с ним. Росс машинально поднял его и протянул, обернувшейся к нему девушке.

«Что это?» – пронзила мысль. В руке лежал четырехугольный предмет из какого-то странного то ли метала, то ли еще чего, размером с раскрытую ладонь. Скорее, это было похоже на небольшое черное зеркало. Девушка протянула руку и взялась за странный предмет с другого конца.

– Вечно теряю, – улыбнулась она, – уже второй раз в этом году.

Ростислав тоже заставил себя улыбнуться и разжал руку. Девка как-то странно зигзагом встряхнула этот предмет, погладила рукой и зеркальце вдруг засветилось, озарив ее лицо зеленоватым светом.

– Вроде работает, – снова улыбнулась она и пошла через кусты к шумной компании ребят.

Эта вещь была явно не из его мира. Ростислав мгновенно подобрался и быстро огляделся вокруг. Рука инстинктивно проверила спрятанный на поясе нож. Второй в сапоге тоже был на месте. Крест с мощами Святого Амвросия висел на груди.

Он внимательно оглядел стоящих от него в десятке саженях молодых людей. Одеты они были вроде как обычно, но что-то было не то. Волосы многих странно острижены, а у некоторых девок были настолько коротки, будто это с ними сделали специально перед тем, как в наказание измазать дегтем. И таких было через одну, а может и больше. И речь. Вроде, говорили по-русски, но это был говор, который он никогда раньше не слышал. Волхва по-прежнему было не видно. Опричник быстрым прыжком переместился подальше от костра в тень кустов.

«А может звездочет не ошибся? Волхв все сделал правильно, и я совершил переход?» – подумал он.

Прислушавшись к разговорам ватаги парней, он отметил, что некоторые слова ему вообще не знакомы. Прислонившись спиной к дереву и пытаясь понять, о чем они говорили, Росс поднял глаза к сияющему звездами ночному небу. И вдруг он увидел то, что окончательно развеяло его сомнения. Где-то далеко по небу летели, мигая, огоньки. Присмотревшись, он увидел силуэт той самой железной птицы, порождавшей ровный гул, о которой писал в своих записках ясновидящий Емельян.

Ростислав несколько раз глубоко вдохнул, как когда-то учил его индус, владевший секретами древнего искусства развития тела и духа под названием йога. Царь специально пригласил его из далеких гималайских гор, и опричник провел с ним немало времени в беседах и тренировках.

«Так, кажется в самом деле удалось», – подумал он, пытаясь погасить в груди холодок волнения.

Ростислав огляделся по сторонам. Согласно задуманному предполагалось, что по прошествии четырехсот лет, посланника встретит человек из Тайного Приказа. Здесь должен был быть проводник, кто-то из рода бояр Воротынских, который узнает его по портрету, написанному итальянским мастером за несколько дней до перехода. Этот проводник сам должен был подойти к посланнику и ввести его в этот новый мир, представить новому главе, а дальше они уже вместе решат, что делать. Узнать его можно было по орденскому браслету на руке. Но никто к нему не подходил. И Ростислав осторожно осматривался вокруг, пытаясь понять, кто это мог быть из этих разношерстных и уже начавших казаться странноватыми людей.

***

Стараясь не привлекать к себе внимания, Ростислав переместился еще дальше в гущу рябиновых кустов, подальше от света костра. Ночной мрак прятал его от глаз, но позволял слышать разговоры, доносящиеся с разных сторон.

– Когда прыгаешь через костер, у тебя сгорает старая отрицательная аура, освобождая место новой, – рассуждал один из парней, стоявших к нему спиной, – После прохождения купальского обряда, ты совершаешь обновление…

С другой стороны поляны раздался смех: парни и девушки начали запускать с холма горящие колеса и стрелять из луков зажженными стрелами.

«Луки и стрелы? И крестов ни на ком нет», – подумал Ростислав, – «Наверное, это язычники из какой-то общины, расположенной неподалеку».

Сзади за кустами послышался шелест листвы и игривый девичий смех, быстро переходящий в сладкие вздохи и стоны. Амвросий оглянулся через плечо. В отблесках луны, сквозь листву было видно, как высокий парень, обхватив девку с распущенными волосами, целует ее в губы. Та, держась руками за его шею, голой ногой из-под задранного подола, обнимала его за спину…

«А вот это совсем не изменилось: что у нас, купальские ночи были поводом дать волю самым затаенным желаниям, что здесь у них», – отметил Ростислав, – «Аж, спокойнее на душе стало, люди как люди. Вот только, где проводник, черт его дери?»

Внезапно, он ощутил за спиной движение. Позади вдруг появилась девушка, положила ему руки на плечи и прошептала прямо в ухо:

– А ты чего тут один, скучаешь?

Росс узнал ту самую девку, которая уронила странное черное зеркало после прыжка через костер. Вот уж что-что, а скучно ему точно не было. К тому же он не знал, какой реакции она от него ждет.

«Черт его знает, какие у них тут обычаи. Как бы не обнаружить себя раньше времени», – подумал он.

– Ты немой что ли? – усмехнулась девушка.

«Вот это сейчас совсем не ко времени», – подумал Росс, пытаясь сообразить, как реагировать. Последствия выпитой настойки еще тормозили адекватность восприятия. Он вообще-то был не против, да еще в купальскую ночь, но сейчас это было настолько не к месту, что вызывало внутреннюю усмешку.

– Да я это, чего-то подустал от всего немного, – произнес он, растягивая слова.

– Перебрал, что ли?

«Чего я брал?», – не понял опричник.

Ситуацию спас парень с длинными светлыми волосами, тащивший волоком из леса бревно.

– Братан, подсоби дотащить, а то костер скоро затухать начнет, – обратился он.

Ростислав схватился за другой конец бревна, как за спасительную соломинку, радуясь случайно подвернувшейся возможности избежать неловкой ситуации.

– Ну да, бревна-то оно интересней таскать, – с досадой пробормотала девка, глядя им вслед, – потом порносайты трафиком перегружают…

Росс со светловолосым парнем внесли бревно в круг, освещенный костром. Как обнаружил опричник, здесь костров было два. Один ритуальный, вокруг которого, собственно, разворачивалось купальское таинство. Второй, разведенный на дальнем краю поляны, эти люди использовали для того, чтобы приготовить еду, просушить одежду и просто посидеть рядом, согреться от ночной прохлады.

– Принесли? – сказал распоряжавшийся возле костра бородач с очельем на голове, – отлично, присаживайтесь!

– Давай, садись, брат, – хлопнул его по плечу светловолосый парень, – хавчик готов уже, наверное.

Ростислав осторожно присел у костра, обхватив колени руками. Новый знакомый плюхнулся рядом.

– Ладояр, – представился он. – А тебя как зовут?

«Судя по имени, языку и одежде – точно язычники», – подумал опричник.

– Ростислав, – представился он.

– С Москвы что ли приехал? Что-то я не видел тебя раньше?

Ростислав кивнул.

– Понятно. А я с Коломны, местный. Чай будешь? – Ладояр протянул железную кружку с дымящимся напитком.

Росс вдохнул знакомый запах, приправленный ароматами мяты, смородины и малины.

«Настоящий чай из Китая заварили на целое ведро? Богато живут», – подумал он.

Сделав глоток, опричник, внимательно оглядывал веселящуюся вокруг толпу. Народ, перекусив кашей с мясом из большого котла, растекался от костра кто куда. Нового знакомого взяли в оборот две бойкие девицы, пытаясь утянуть парня к реке купаться, и их хохот эхом отражался от темноты вековых деревьев. К Ростиславу никто не подходил, видимо подсознательно чувствуя в нем чужого.

***

Небо постепенно розовело. На поляне угасали оба костра и предрассветный туман медленно выбирался из посветлевшей реки. Росс, поёжившись от холода, подбросил ветки в костер. Народ постепенно разошелся по разноцветным шатрам, стоявшим среди деревьев.

«Интересно, они прямо здесь завалились спать, а не разошлись по домам, как всегда было. Развели отдельный костер, чтобы кашеварить. Собираются остаться здесь больше, чем на день? Живут не рядом, все приезжие? Может, все из Коломны?» – размышлял он, – «Да и мужик меня спрашивал, не из Москвы ли я. Значит, приехать сюда, аж из Москвы – это нормально? Они знают, что это сакральное место или просто собираются здесь по привычке? Или в Москве запретили совершать языческие обряды? Непонятно».

Проводник так и не появился. Ростислав решил сначала добраться до Коломны, а там уже, по ситуации, предпринимать дальнейшие действия. Идти он собирался вдоль реки Осетр, на берегу которой, собственно, и проходило все это мистическое действо. Далее в устье, где река впадает в Оку, надо будет найти способ переправиться на другой берег. Как это сделать, опричник предполагал решить на месте.

Ростислав встал, осторожно обошел спящих возле костра людей и двинулся к реке. Проходя мимо еще дымящегося ритуального костра, он остановился, задержав взгляд на тлеющих красным светом углях.

«Еще вечером я был у себя, в своем мире, а сейчас – не понятно где, и хрен его знает когда», – промелькнула в голове мысль.

Посланник глубоко вздохнул, подняв взгляд к розовеющему небу и уверенно зашагал к реке. Спустившись с холма, он оказался на дороге, идущей вдоль берега, и пошел вниз по направлению течения.

***

«Вроде, удалось уйти незамеченным», – с облегчением подумал Росс.

Но через сотню шагов, он увидел идущую ему навстречу одинокую женскую фигуру. Первая мысль была сойти с дороги и отвести ей глаза, но женщина уже заметила его и окликнула:

– Хей, ну хоть кто-то, – облегченно крикнула она, подходя ближе.

Это опять была та самая девка, что пыталась познакомиться с ним и от которой он отделался, помогая нести бревно.

«Черт, опять она. Только одета странно», – подумал Ростислав.

На девке были синие штаны, плотно обтягивающие ноги, и темно-зеленая душегрея. В руках она держала что-то похожее на ключ из блестящего металла.

– Брат-ролевик, помоги машину вытолкать. Не могу уехать, застряла. Тут рядом, за поворотом, – махнула она рукой в сторону кустов, за которыми скрывалась дорога.

«Так меня еще не обзывали. И что значит: вытолкать машину? Ладно, разберемся», – подумал Ростислав и пошел за девкой.

За поворотом стояла железная карета красного цвета. Колеса завязли в грязи. Лошадей не было.

«Вот она, самодвижущаяся повозка, о которой писал иеромонах Емельян», – понял опричник.

Девка залезла в повозку, та заурчала и колеса закрутились, выбрасывая комья грязи. Быстро сообразив, куда приложить свою силу, посланник Иоанна IV, упершись руками в заднюю часть, начал выталкивать застрявшую колесницу из лужи, пока она не выехала на ровное сухое место.

– Спасибо, а то уж думала, до обеда зависла, пока кто-нибудь не проснется, – защебетала девушка, выпрыгнув из кареты, – Тебе куда? До Коломны? Садись, подвезу.

Ростислав стоял, не зная, как поступить. Почему-то хотелось отделаться от этой назойливой знакомой.

«Мне бы сначала хоть говор их освоить, манеры перенять, стать своим среди них», – думал он.

– Давай, залезай уже, – девка схватила его под руку, стараясь затащить в карету. – Времени нет. Ты реально немой, что ли?

«Будь, что будет», – подумал Росс и залез в повозку.

Усевшись на мягкое кожаное сидение, он потянул за ручку дверь на себя, и та, мягко щелкнув, захлопнулась.

– Недавно купила эту машину. Думала просвет повыше и не будет так вязнуть, а все равно попала, – не умолкала девушка в странных темно-синих штанах.

«Машина? Вот как это называется», – отметил про себя опричник, разглядывая отделанный черной кожей салон.

Девка дернула блестящую рукоять справа от себя, отчего машина загудела сильнее и двинулась с места.

«Собственная карета, явно дорогая», – размышлял Росс, тайком поглядывая на спутницу, – «Хотя кучера нет, одета странно, на боярышню не похожа. А вообще черт их знает, как они здесь одеваются».

Девка уверенно управляла колесницей, которая называется машиной, объезжала лужи и выбиралась из колеи там, где она становилась слишком глубокой.

– Тебя как зовут-то? – спросила навязчивая попутчица.

– Ростислав, – ответил он.

– А меня Елена. А тебе куда, вообще? В поселок дачный здесь за лесом?

– В Коломну, – помедлив, ответил Росс и подумал, – «Кого-то ты мне напоминаешь. Я уж думал за четыреста с лишним лет что-то изменилось, но нет – бабы до сих пор такие же языкатые и бестолковые».

– А вещи твои где? Ты из Коломны что, в таком прикиде ехал? Вроде тут у нас не воруют друг у друга. Или ты в городе машину оставил, а добирался сюда на ком-то? Ты там спишь, что ли? А то я, как сама с собой говорю, – новая знакомая продолжала сыпать вопросами.

Ростислав медлил, не зная, что ответить. Нужно было как-то отвязаться от нее. Но, с другой стороны, ему надо быстро добраться до Коломны, и сейчас он даже не шел, а ехал. Тогда он решил прибегнуть к своему старому методу охмурения девок: плети любую чушь в уши, а дальше она сама все додумает и сделает.

– С Москвы я, – начал было он.

– Так я тоже из Москвы, – перебила его Елена, – Это ты оттуда прямо так ехал? Тебе типа нормально, в народной вышиванке по улицам ходить? Я думала времена серков давно прошли…

Разговор прервался из-за показавшейся за поворотом машины, преграждающей путь.

– Черт возьми, не разъедемся, – ругнулась попутчица, остановившись в шагах двадцати от преграды.

«Ругается так, как в придорожной харчевне девки не разговаривают, все-таки не благородная, видать. А вот сейчас и узнаем, кто кому будет дорогу уступать» – подумал он, приготовившись с интересом наблюдать, что будет дальше.

Разъехаться было, действительно, невозможно. Узкую дорогу в одну колею, с одной стороны подпирал лес, с другой – обрыв к реке. Но произошло то, чего он не ожидал. Из встречной черной машины вышли три молодца, одетые в короткие черные кафтаны из кожи и такие же синие штаны, как у Елены. Краем глаза опричник заметил, что девка сильно изменилась в лице. Елена резко передернула рычаг справа от себя и попыталась поехать назад, но только тронувшись, машина завязла в луже позади.

– Ну, куда ты собралась-то? Там тупик позади, все равно никуда не денешься, – произнес один из них, дернув за ручку двери. Дверь, закрытая на замок, не поддалась.

Резким движением, парень надавил на полуоткрытое стекло, продавив его вниз и, изнутри, открыл дверь. Схватив заверещавшую девку одной рукой за волосы, другой за руку, мужчина вытащил ее из машины и поволок за собой.

– Этого тоже давайте. Там с ним разберемся, – мотнул он головой в сторону Ростислава.

«Кто такие? Разбойники, похитители и работорговцы? – пытался сообразить посланник, – «Надо как-то по-тихому договориться или откупиться…»

Но договариваться никто не собирался. Один из парней в черном подошел к машине и, открыв дверь, схватил опричника за плечо и рванул на себя. Ему легко удалось выдернуть из машины мужика пяти пудов весом. Не сопротивляющегося, да, но удалось.

«Боец не из слабых», – отметил про себя Ростислав.

– Пошел, шут ряженный, – рявкнул то ли разбойник, то ли работорговец, толкнув опричника ладонью в спину, придерживая сзади за ворот рубахи.

Это был перебор. Опричников за глаза называли по-разному. Но вот так, шутом… Да царского человека, да с царским перстнем на руке? Подобные слова в адрес доверенного царя – это прямое оскорбление государя.

«Совсем страх потеряли, ублюдки?» – мысленно выругался он, – «Да уж, миром разойтись не получится».

Ростислав молниеносным движением перехватил руку мужика, державшего его за шиворот. Резко провернул и изогнул до характерного, хорошо знакомого ему хруста. И тут же, с разворота, всадил коленом в грудину. В следующее момент, противник непонятно как перевернулся в воздухе и со всего размаху шлёпнулся оземь, окончательно вырубившись без единого стона. В один прыжок Росс оказался возле черной машины, в которую два бугая заталкивали Елену. Один из них обернулся и тут же, поймав удар снизу в подбородок, рухнул под колесо. Другой бросил девку и сделал к нему шаг.

– Ты чего? Илья Муромец, херов…

Вместо ответа опричник нанес ему удар в голову. Но противник, нырнув под руку, ловко увернулся и попытался ударить в живот.

«Ух ты! Кулачник, что ли?» – оценил Ростислав, – «А вот это сможешь поймать?»

Опричник шагнул влево, затем вправо, пугая новым ударом в голову, затем, словно пританцовывая, обошел сбоку и вдруг, резко присев, вложил ему ногой в колено. Бугай тут же осел на землю.

«Мать-Москва то, бьет с носка», – усмехнулся он. Этой уловкой ему приходилось пользоваться не раз и не два, когда попадались мастера кулачного боя.

– Уааауу… – взревел тот от боли, но следующий удар обутой в сапог ногой в голову заткнул его.

Тем временем, тот, который отделался просто ударом в челюсть, пришел в себя и поднялся на ноги.

«Крепкая у тебя башка, черт безрогий», – подумал Ростислав.

Между тем, безрогий черт резко выхватил из-за пазухи черную металлическую вещицу с дыркой на конце и направил ее на опричника.

«У вас и пистоли имеются?» – мгновенно сообразил тот.

В Московии такого оружия было крайне мало. Обычно пистоли привозили иностранные купцы в качестве дорогих подарков, а вот в Европе они имели очень широкое распространение. То, что сейчас маленьким черным глазом смотрело на Ростислава было намного меньше размером, но, безусловно, это был пистоль.

Опричник нащупал ладонью рукоять скрытого под рубахой ножа, готовясь бросить его. Глаза противников встретились. Раздался выстрел. Однако, Ростислав за мгновенье до выстрела, словно почувствовав намерение врага, качнулся в сторону. Пуля попала в дерево за ним, сбив кусок коры. Росс кувырком нырнул под противника и второй выстрел также пришелся в белый свет. Неожиданно для стрелка, он словно вырос сбоку от него. Опричник никогда не видел столь скорострельного оружия, но как голыми руками завалить врага с пищалью знал великолепно. Поймав в захват руку, держащую пистоль, он направил ее от себя и от Елены и, быстро дернув, тут же ударил себе о грудь, сломав в локте. Несмотря на дикую боль, стрелок еще пытался другой рукой наносить какие-то удары, но опричник броском перевернул его через себя и воткнул головой в землю, так что в руках у него остался клок одежды и толстая золотая цепь с шеи бугая. Удар сапогом под ребра и второй в голову заставили противника окончательно затихнуть. Ростислав поднял с земли черный угловатый пистоль и огляделся. Все трое нападавших лежали, не шевелясь и не издавая звуков. Елена, оцепенев от ужаса, стояла в нескольких шагах.

«Так, надо быстрей выбираться отсюда, пока еще кого-нибудь не принесло», – подумал он.

– Здесь одна дорога? – спросил опричник.

Елена кивнула не в состоянии произнести ни слова.

– Надо убрать, – пнул он ногой машину, преграждавшую путь.

Упершись сзади, Ростислав начал пытаться столкнуть машину под откос в реку, но она, как назло, двигалась только прямо.

– Подверни, – сказал он Елене, указывая на руль.

Еще когда они ехали объезжая лужи, он заметил, что направление движения зависит того, куда крутит это колесо, тот, кто управляет машиной.

– Ну, давай, – рявкнул опричник, видя, что девка не реагирует.

Лена вышла из оцепенения и, открыв водительскую дверь, вывернула руль. Росс снова уперся в заднее крыло. Машина плавно съехала под откос в воду и перевернулась на бок.

– Поехали, – произнес он, переводя взгляд с погружавшейся в реку кареты разбойников на Елену.

– Ага, – все, что смогла ответить его новая знакомая, пытаясь справиться с колотившей ее нервной дрожью.

Лена быстро, чуть ли не бегом, дошла до своей машины, залезла в нее и подняв с пола ключ, дрожащей рукой начала пытаться вставить его в замок зажигания. Ростислав сел рядом, захлопнув дверь. Наконец, ключ провернул замок, и машина заурчала. Со второй попытки ей удалось выбраться из лужи и тронутся вперед.

«Что-то как-то неласково меня тут принимают…» – подумал опричник, косясь в окно машины на лежащих на обочине без движения парней, – «Лихо все закрутилось, прямо сразу вот, еще и сделать-то ничего толком не успел.»