Мы встречали Новый год бесплатное чтение

Три дня до Нового года

Этот Новый год я планировала встретить в узком семейном кругу. Очень узком – только я и родители мужа. Дети на праздники разъезжались. Анютка уже отбыла с классом в пансионат на все каникулы, Ярослав отправлялся в спортивный лагерь.

У мужа на праздник случилось суточное дежурство. Обычно с тридцать первого на первое ставили того, кто последним устроился на работу в текущем году. А если, как в этот раз, новичков не было, бросали жребий. Вадиму не повезло, слепой случай выбрал его.

Свекры так свекры. Посидим за столом, выпьем шампанского, закусим мандаринами, отдадим должное новогодним салатам, посмотрим телевизор. Долго засиживаться не буду. Утром с работы придет Вадим, отдохнет, сходит поздравить родителей. Потом погуляем, может даже на лыжах покатаемся. Так и пройдет праздник, не нанеся ущерба здоровью. План был хорош, вот только в жизнь не претворился.

У Веры появился новый ухажер. В этом ничего необычного не было. Подругам она о нем не сообщила, что тоже понятно. Мало ли, что там замаячило на горизонте. Со всеми Веркиными хахалями знакомиться ни времени, ни моральных сил не хватит. Вот, если что-то серьезное, тогда – да, тогда конечно. На то и подруги, чтобы объективно оценить и предостеречь. Нам же, со стороны, виднее.

Обычно Вера не торопилась предъявлять нам потенциального жениха. Себя она считала женщиной безусловно эффектной, и кандидат должен был показать себя достойным такого подарка судьбы. Наша Вера – прекрасный человек. Умная, честная, сердобольная, где-то трудолюбивая, но эти качества сразу не разглядишь. Сразу эффект производили Верины габариты. Украшать себя при помощи косметики она считала излишним, с одеждой тоже не заморачивалась. Надевала то, что удавалось по дешевке приобрести на распродажах, главное, чтобы удобно и по размеру подходило. На наш взгляд, большинство ее поклонников тоже выглядели подобранными по случаю, слова доброго не стоили и, ясное дело, надолго не задерживались. Зачем умнице Вере надо было тратить драгоценное время на завалященьких мужичков, с первого взгляда на которых было понятно, что перспективы в отношениях тут никакой нет и быть не может, мы не понимали. Ну да, не наше дело.

Поэтому, когда Веркина сестренка Любаша по телефону осчастливила сообщением о новом воздыхателе старшей сестры и поинтересовалась планами на Новый год, я не почувствовала подвоха. Новость о Веркиной личной жизни привычно пропустила мимо ушей, а по поводу праздников честно озвучила перспективу посиделок с родителями мужа. Любаша предложила встретиться вечером в кафе и переговорить на эту тему.

На переговоры кроме меня явилась Люська. Любаша поджидала нас, нервно постукивая ложечкой по столу.

– Девочки, вы должны мне помочь! – она сразу взяла быка за рога. – В основном, Вере!

– Пока не очень понятно, – напряглась Люська. – Но денег не дам!

– Я не об этом, – Любаша откинула со лба светлые кудряшки и отхлебнула кофе. – Три дня до Нового года.

– Мы в курсе.

– У вас обеих на этот праздник нет никаких особенных планов.

– Допустим.

– Нет у вас планов. А у меня есть. Руководство расщедрилось и организует коллективный выезд для встречи Нового года за город в парк-отель.

– Тебе не с кем оставить дочь? – догадалась я.

– Нет, не дочь. Мы едем с семьями. Мне не с кем оставить Веру.

– Люба! – взмолилась я. – Перестань говорить загадками. До праздника три дня и у меня куча дел! Мне еще Ярослава собирать!

– У меня тоже дела, – поддержала Люська.

Любаша тяжко вздохнула и принялась за пояснения.

– У Веры уже месяц, как появился новый поклонник.

– Эка невидаль, – пожала плечами Люська. – Опять какой-нибудь старый холостяк, который до сих пор никому не понадобился, и Верке, скорее всего, тоже не нужен?

– Или иностранец по переписке, с которым Вера хочет подтянуть разговорный язык? – подсказала я. – Очередной старый пенек, который от склероза уже и сам родную речь забывает?

– На этот раз все не так, – отмахнулась Люба. – Вполне приличный бизнесмен.

– Старый?

– Почти нет. Всего на десять лет старше.

– И где она его подцепила?

– На сайте знакомств.

– Ненадежный источник, – со знанием дела изрекла Люська. – Какой у него бизнес? Обувью на рынке торгует? Или фруктами?

Любаша отрицательно помотала головой.

– Неужели биткоинами спекулирует? – удивилась я.

– Собирает по помойкам картон? – продолжала гадать Люська.

– Ерунду не городите! Он трижды водил ее в ресторан! – Любаша выложила козырь.

А вот это уже серьезная заявка! Деньги Вера тратила, может, и бестолково, но это было ее право. Наша подруга постоянно работала на двух-трех работах, чтобы обеспечить себя и сына Никитку. Сажать на шею альфонса она не собиралась. Этих отсекала сразу. Один из способов проверки на вшивость – поход в ресторан. Аппетит у Веры был, дай бог каждому, и на этом этапе многие отсеивались. Она и ребенка частенько с собой прихватывала, чтобы заодно поел. Вера не раз со смехом рассказывала о том, как сливался очередной поклонник. Оплатить свой ужин Вера была в состоянии. Но тут дело принципа. Зачем тратить драгоценное время на мужчину, который не сможет ее прокормить? Взять еще одну подработку, чтобы обеспечить любимого? Ну уж нет, на это у Веры ума хватало. Ума у нее вообще хватало, все-таки школу окончила с золотой медалью и институт с красным дипломом. Только вот с личной жизнью и финансами никак не могла разобраться. А три похода в ресторан в течение месяца – это серьезная заявка! Неужели нашей Вере, наконец, повезло? И замученная бесконечными подработками, погрязшая в долгах подруга наконец обретет надежную опору в жизни.

– Продолжай! – Люська отодвинула чашку.

– Роман пригласил встречать Новый год в его загородном доме. А я не хочу пропустить поездку в парк-отель за счет фирмы.

– Его зовут Роман? – уточнила Люська.

– При чем тут ты и твой отель? – не поняла я.

Любаша опять тяжко вздохнула, всем своим видом показывая, как ее утомила наша бестолковость.

– Его зовут Роман, и мы считаем, что уединяться с ним в загородном доме еще рано. Конечно вероятность того, что он окажется аферистом невелика, но мы планировали поехать вдвоем, – сестры, Вера и Люба, всегда отличались благоразумием. – А тут корпоративный Новый год в парк-отеле. Прошу вас заменить меня на мероприятии.

– В парк-отеле? – у Люськи загорелись глаза.

– Спятили? Просто составьте Верке компанию! Встретите Новый год за городом, хорошо проведете время.

– А Вера не будет против нашего присутствия? Насколько надежно Роман у нее на крючке?

– У вас разные весовые категории, – фыркнула Любаша.

Что верно, то верно. Если сложить нас с Люськой и приобщить Любашу, чтобы добавить роста, приблизительно почти получится одна Вера. Можно еще Любашину дочь Надежду добавить. Как известно, мужчины обычно западают на определенный тип женщин. Если Роману понравилась Вера, нас с Люськой он может и вовсе не заметить. Высоконькая изящная Любаша, хотя лицом и похожа на старшую сестру, в плане фигуры ей тоже не соперница.

– А этот Роман не будет против? – на всякий случай уточнила я.

Мы с Люськой были готовы согласиться.

– Он сам предложил взять подругу, – успокоила Любаша.

– Нас двое.

– Ему все равно. Роман не сводит глаз с Верки.

– А Никитка участвует?

– Никита и слышать не хочет о том, чтобы тащиться с матерью за город. У ребенка свои планы на каникулы. Бабушка с дедушкой за ним присмотрят. Я не поняла, вы согласны?

– Конечно. Мы не хотим, чтобы у Веры сорвался достойный кандидат. Может, наконец, долги отдаст.

– Да, мы лица заинтересованные, – подтвердила я.

Мало того, что Верка уже полгода не отдает мне семь тысяч, занятых до получки, так еще просит, что бы я подогнала ей по фигуре жуткого вида костюм из ткани, сильно напоминающей мебельную обивку. Люська, которой Вера задолжала больше, да к тому же два года назад временно пристроила в ее квартире подержанную морозильную камеру, тоже всей душой была за то, чтобы помочь подруге устроить личную жизнь.

Тридцать первое декабря

Загородный дом, куда нам надлежало явиться, находился в деревне Романово.

– Не удивлюсь, если окажется, что фамилия жениха Романов.

– Думаешь, у него там родовое поместье?

– Все может быть. Помни, он три раза сводил Веру в ресторан! – Люська многозначительно покачала головой.

Мы взяли с собой пару бутылок шампанского, тортик, конфеты. Немного подумали и решили прихватить вечерние платья и туфли. Кто знает, что там за поместье? Просто деревенский дом или загородный дворец? Из Верки много информации не вытянешь. Она или на одной из своих работ, или спит перед очередной подработкой. Хорошо, хоть адрес сказала. Конечно, мы планировали поехать все вместе. Но когда заехали за Веркой, той не оказалось дома. Кое-как дозвонились до Никитки.

– Мы у бабули с дедулей, – пояснил тот. – А телефон у матери разрядился, и она его найти не может.

Все, как обычно. Люська картинно закатила глаза, я застонала.

У Софьи Георгиевны, Веркиной мамули, подскочило давление. Любаша с Надеждой уже отбыли в свой парк-отель. Никита рвался к друзьям. Дядя Миша сидел возле супруги, а Вера на кухне нарезала новогодние салаты.

– Помогайте, – кивнула нам Вера и прошла к матери.

Мы с Люськой нацепили фартуки и взялись за ножи.

– Вер, а в чем ты поедешь? – Люська тормознула Веру на выходе из кухни, когда та в очередной раз забежала за стаканом воды. – Там дом большой? Теплый?

– Я? – Вера задумалась.

– Только не говори, что еще не собралась, – Люська отложила нож и грозно нахмурилась.

– Нет-нет, я все придумала. Надену папулины ватные штаны, у него от спецовки остались. И мамулино старое пальто с песцовым воротником, очень теплое, я в нем с коляской гуляла. Еще пуховый платок и папулины сапоги для зимней рыбалки.

– Вера! – у Люськи от ужаса глаза вылезли из орбит.

У меня, наверное, тоже. Знаю я это мамулино пальто. Оно теплое, но за свою долгую жизнь вскормило не одно поколение моли. А облезлый воротник не был похож на песца уже тогда, когда Вера катала Никиткину коляску.

– Вера, – судорожно сглотнув, вкрадчиво прошептала Люська, – Верунчик, ты встречаешь Новый год с потенциальным женихом, оденься поприличнее! Ты же можешь его отпугнуть!

– В самом деле, Вера, в этом пальто твоя мамуля мусор выносить не пойдет. Помни, что по одежке встречают.

– Пускай меня такой полюбит! Пугливый мужик мне не нужен!

– Он не пугливый! Он водил тебя в ресторан!

– Еще рано раскрывать карты, – отрезала Вера. – Потом обрадую!

– Потом может не быть, – Люська не на шутку испугалась. В мыслях она уже видела, как громоздкая морозильная камера радостно переезжает из ее кухни в загородный дом. – Прояви уважение к окружающим.

– Вера! – подключилась я. – В этом пальто ты не сядешь в мою машину! Бывший песец страшно линяет, прошлый раз пришлось пылесосить салон.

Год назад мы ездили за город на шашлыки, отмечали старый Новый год. Так Веру, мало того, что не пустили кататься на лошади, потому что администратор конноспортивной базы принял ее за любопытствующую деревенскую бабу. Так она еще умудрилась прожечь свое пальто у костра. После этого вдобавок к тому, что песец безбожно линял, из дыры на заднице торчал ватин. Надо отдать должное, если бы пальто было из полиэстера и набито синтепоном, дыра была бы больше. А толстый драп и ватин тлеют куда медленнее. Правда, и потушить их оказалось сложнее.

– Я не собираюсь садиться в твою машину. В восемь часов заедет Рома и заберет меня.

– Верунчик, сейчас Софья Георгиевна придет в норму, и я ей непременно нажалуюсь, – Люська перешла к угрозам.

– Не вздумай! – шикнула Верка. – Мамуля думает, что это пальто я давным-давно выбросила. И вообще заканчивайте тут, и езжайте! Адрес у вас есть. В доме прислуга, вас пустят. Я выдвигаюсь через полчаса.

– Не нужна нам прислуга. Нам еще домой возвращаться. Надо каких-нибудь драных тулупов найти, чтобы от тебя не отличаться. А то нехорошо быть красивее невесты.

– Где вам! – в чем в чем, а в своей привлекательности Верка была уверена.

– Что будем делать? – спросила Люська, когда мы закончили с салатами и уселись в машину. – Роман может сорваться.

– Может, на наше счастье, он слепой?

– Хорошо бы, но не стоит на это рассчитывать. Думай, Раиска, думай!

– Украсть пальто?

– Не выйдет. Верка нас уже подозревает. Наверняка припрятала свои вещи.

– О! Придумала! Сейчас заскочим ко мне, возьмем костюм, который Верка отдала подогнать.

– Хороший костюм? – робко обрадовалась Люська.

– Ужасный! Но он хотя бы неношеный. На месте быстренько подошью на живую нитку. Всяко будет лучше того, в чем она приедет.

Люська согласилась с тем, что идея с костюмом – единственный разумный вариант. На всякий случай прихватили для Верки палантин цвета верблюжьей шерсти и сувенирные валенки с вышивкой.

Очень довольные собой погрузились в машину и выдвинулись в направлении Романова. Я приблизительно представляла, где расположена эта деревня. От города километров двадцать, дорога туда нормальная. Но Люська, только включив навигатор, тут же меня озадачила.

– Раиска, а нам в которое Романово? По Белецкому шоссе или по Назарьевскому?

А ведь Романовых и правда – два, приблизительно на одинаковом расстоянии от города! Совсем про это забыла.

– Что Верка написала в адресе?

Люська долго вглядывалась в смятый листок, но полезной информации не извлекла. Веркин телефон, как обычно, не отвечал.

– Ладно, мы уже выезжаем на Белецкое шоссе. Если Романово окажется не то, переедем в другое. Благо, до обоих есть дорога, до Нового года успеем.

Романово оказалось то. Хорошая дорога была только по трассе. На повороте стоял пост ДПС, но нас не остановили. Дальше от поворота на Харино – более-менее. От Харина до Романова – менее, но мы добрались. Яркий фонарь при въезде освещал деревенскую улицу, состоявшую из полутора десятков домов. Наш пункт прибытия был обозначен четырнадцатым номером и находился в конце улицы. Дорога в этом месте тоже заканчивалась.

Огромная территория вокруг четырнадцатого дома была огорожена глухим металлическим забором из профлиста на кирпичном основании. Возле оборудованных видеокамерой ворот – кирпичная сторожка с большим окном, украшенным новогодней гирляндой. Навстречу нам из сторожки вышел немолодой, невысокий мужчина в телогрейке и вязаной шапочке с помпоном. Узнав, что мы подруги Веры, радостно закивал помпоном и открыл ворота. За воротами широкая подъездная дорога вела к главному входу. Машину, как было указано, поставили под навесом. Там уже стояли Гелик и Ниссан-Паджеро.

– Роман Николаевич в доме, – прогудел сторож неожиданно низким голосом.

Дом представлял собой трехэтажное кирпичное строение, квадратное в плане, но с небольшой круглой башенкой, украшавшей угол справа от входа. То есть, угла там не было. Вместо него – башенка под островерхой крышей, возвышающаяся еще на один этаж.

Поднялись на мерцающее новогодней бахромой крыльцо. Через застекленную дверь просматривалось обширное внутреннее пространство. Створки раздвижной двери при нашем приближении гостеприимно разъехалась, и мы вошли в дом.

– Здравствуйте! – Люська постучала по пластиковому косяку.

– Хозяева! Вера! – позвала я.

Никто не отозвался.

– Куда все подевались?

– Хозяин показывает Вере апартаменты?

Мы сняли обувь и обошли помещение. Слева сразу у входа находился санузел. Остальное немалое пространство первого этажа было единым, четыре массивные колонны подпирали потолок, вдоль левой стены барная стойка отделяла кухонную зону. Справа от входа помещались большой шкаф с зеркальными дверцами, вешалки для одежды и подставки для обуви. В угловой башенке проходила винтовая лестница. К лестнице можно было пройти коридорчиком сразу направо от входной двери, между стеной и шкафом, или из гостиной. В простенке стояла наряженная ель. Судя по запаху – натуральная. В центре помещения – большой овальный стол, накрытый на восемь персон. А напротив входа радостно потрескивал камин! Красота! Только хозяина не видно.

– Как в сказке, – сказала Люська, полюбовавшись елкой и присев в кресло поближе к камину. – «Аленький цветочек» или «Красавица и чудовище».

– Похоже, – согласилась я. – Как думаешь, где наша красавица?

– Уединилась с чудовищем. Подождем, – Люська прошла к барной стойке налила нам по бокалу красного вина и вернулась в свое кресло. – Предлагаю не терять времени и начать праздновать.

Я согласилась с тем, что можно начать праздновать. Нас, судя по всему, ожидали, и хозяева с минуты на минуту должны подтянуться. И точно! Не успели мы, усевшись возле камина сделать по паре глотков, как где-то внизу хлопнула дверь и послышался топот со стороны лестницы. Мы встали со своих мест, готовясь с бокалами в руках приветствовать Веру и Романа. Шаги звучали тяжело, и мы даже не сомневались, что они принадлежат Верке. Но нет, в комнату вошел незнакомец. Среднего роста упитанный мужичок более, чем заурядной внешности резко притормозил, растерянно переводя взгляд с меня на Люську и обратно.

– Добрый вечер! – подняла бокал Люська.

– Мы подруги Веры. Здравствуйте! – присоединилась я.

– Добрый, – мужчина продолжал озираться вокруг.

– А где Вера? – вопрос мы задали все трое одновременно, переглянулись, мы с Люськой хихикнули. Вино на голодный желудок ударило в голову, а мы ведь только пригубили.

Так мы все трое и таращились друг на друга, пока с улицы не забежал здоровенный детина в камуфляжном костюме и подшлемнике.

– Николаич, мы поехали! С наступающим тебя! Счастливого Нового года! – прокричал он. – О! У тебя уже гости! Что за красотки! Поздравляю! Кто из вас Вера?

– Из нас никто, мы ее подруги, – пояснила Люська.

– Добрались благополучно? – вежливо поинтересовался, тот, кого назвали Николаичем.

– Вполне, – ответила я. – Дорога неплохая. На повороте с трассы ДПС.

– Они там часто дежурят, – ответил Роман.

Здоровяк нас уже не слушал. Он пожал руку хозяину и выскочил на улицу. Мы услышали, как завелся мотор, отъехали в сторону ворота.

– Где Вера? – уже без церемоний приступили мы к хозяину.

– Вы – Роман?

Хозяин не стал отпираться и на Романа согласился. Вот только по поводу Веры ничего не пояснил.

– Я не мог ее дожидаться. У меня тут была назначена встреча, и так задержался. Еще с отоплением небольшая авария, товарища пригласил помочь разобраться. Вера должна приехать на такси, – Роман перестал растерянно озираться. – Денег на такси я ей оставил, – добавил он. – А вы располагайтесь. Занимайте любые спальни. Вы же первые приехали, можете выбрать.

– Будет много гостей? – удивилась я.

– Каждый год приглашаю сына и дочь, но они никогда не приезжают, – вздохнул Роман. – Но я их жду. Все-таки новый дом, может, захотят встретить Новый год на новом месте. Я занимаю маленькую комнату на втором этаже, там еще две большие спальни с гардеробными. На третьем этаже четыре спальни. Есть еще помещения на чердаке, но они завалены вещами, и спальное место в башенке. Места хватит. Осваивайтесь. Вам помочь принести вещи? Кто из вас Люба?

– Никто не Люба. Она не смогла приехать по семейным обстоятельствам. А мы Раиса и Людмила, подруги, – пояснила я.

– То-то я смотрю вы на Веру совсем не похожи, – смутился Рома. – Извините.

Он долил нам вина, себе открыл коньяк.

– За знакомство! – провозгласила Люська.

От помощи с вещами мы отказались, не так велик был багаж.

– А этот Рома вроде, ничего, – сказала Люська, доставая чемодан из машины.

– Да, он производит приятное впечатление, – согласилась я. – Может, все у них сложится.

– Не надо загадывать, – предостерегла Люська.

– Говорят, под Новый год…

Мы с Люськой заняли две небольших спальни на третьем этаже. Спальни побольше в угловых помещениях с санузлом между ними оставили хозяйским детям, если они вдруг соизволят появиться. Поднялись в башенку. Винтовая лестница заканчивалась круглой площадкой, на которой помещались диван, комод, маленький столик с графином и двумя стаканами, кресло-качалка. Очень мило, особенно, если учесть круговой обзор через окна-бойницы. Вот только винтовая лестница показалась не очень удобной – крута и узковата. И как они заносят наверх габаритные предметы? На чердаке было темно, и мы не стали искать выключатель, чтобы осмотреть помещение. Но создавалось впечатление, что пространство под крышей плотно забито вещами. Жаль, что мы подъехали в темноте, хотелось осмотреть участок. Но гулять вдвоем мы опасались. Обычно в таких домах держат свирепых собак. Хозяин куда-то запропастился. Мы немного потоптались на высоком крыльце, послонялись по двору. На улице стоял легкий морозец, три-пять градусов ниже нуля, не больше. Падал легкий снежок, ветра почти не было. Самая новогодняя погода. На участке ближе к воротам был сооружен навес, машины на четыре. С другой стороны просматривались беседка и теплицы.

Откуда-то из-за беседки выскользнула темная фигура. Фигура была определенно женская, двигалась она быстро, снег под валенками радостно скрипел, руку оттягивал средних размеров ящик для инструментов.

– Добрый вечер! – она помахала нам свободной рукой.

– Добрый вечер!

– С наступающим! – ответили мы.

Фигура еще раз помахала нам рукой и скрылась за углом.

– Прислуга, что ли? – Люська проводила ее взглядом.

– Не иначе, – согласилась я. – Не сам же он эти гектары убирает.

– И куда она скрылась? Там есть еще один вход?

Мы тоже проследовали за угол. Может и не очень вежливо было слоняться по участку без хозяина, но, с другой стороны, он же сам сказал, чтобы мы осваивались. К тому же, кровожадных собак в окрестностях не наблюдалось. С задней стены второй этаж украшали два балкончика. А за следующим углом, возле башенки была приоткрыта дверь в цокольный этаж. Там возле газового котла колдовал наш хозяин и с ним тот щупленький немолодой мужичок в очках с толстенными стеклами, что встретил нас по приезде. Женщина копалась в ящике с инструментами.

– Небольшая авария, – пояснил хозяин, вытирая руку замасленной тряпкой. – Но мы справились! Теперь порядок, не замерзнем!

– Отлично! Мы проблемы с теплом даже не заметили.

– Вот и славно! Познакомьтесь, – он указал на парочку, складывающую инструменты. Григорий Иванович и Анна Алексеевна, мои и, на эти дни, ваши ангелы-хранители.

– Ну, уж это ты, Николаич, загнул, – прогудел мужичок.

– Да, Роман Николаевич, не стоит этого старого черта ангелом называть, – женщина защелкнула замки инструментального ящика.

Роман гордо обвел рукой окружающий хаос.

– Здесь у меня теплоузел, за стенкой гараж, позади вас – кладовая. Верочка не подъехала? Впрочем, я бы услышал.

– Как? У вас даже собаки нет.

– Здесь все двери очень характерно скрипят. А собаку заведу, непременно. Всю жизнь мечтал о собаке. Дайте только немного освоиться.

– Ну, мы к себе, дома Илюшка один. С наступающим вас! – забрав инструменты, Анна и Григорий удалились.

На прощанье мы тоже пожелали им всего наилучшего в наступающем году.

– Недавно дом купили? – уточнила я.

– Скоро полгода. Но пока ремонт, переезд, по работе запарка. Вздохнуть некогда было. В планах у меня небольшой огород, чтобы зелень была своя и овощи какие-нибудь экологические.

– Теплицы? – подсказала я.

– Да, теплицы планирую с подогревом. С цветами для украшения Анна Алексеевна поможет.

– Она здесь живет?

– Они с мужем местные, живут в соседнем доме. Их дом – самый старый в деревне.

– Скотину планируете заводить? – деловито поинтересовалась Люська.

– Пока не думал, – несколько растерялся Рома. – Но, если будет хозяйка, почему бы нет. Места много.

– Начните с котенка! – авторитетно заявила Люська. – В доме без кота нельзя! Вас разве мыши не донимают?

– Нет, пока не донимают. Да соседские кошки регулярно наведываются. Я-то в городе целыми днями. Приезжаю только спать и то не каждый день. Еще не полностью перебрался. Но в принципе, очень много вопросов сейчас можно решать дистанционно. Я пока в начале пути. Привык, знаете ли все контролировать лично. Теперь пытаюсь перестроиться. А то ведь так вся жизнь пройдет, а кроме работы и вспомнить нечего.

– А чем вы занимаетесь?

– Аренда помещений под склады.

– Ага, – многозначительно сказала Люська.

Рома провел нас по участку, продемонстрировал теплицы, беседку и баню. Показал, где планирует сделать грядки под овощи.

– Роман, извините, но, по-моему, вы устали, – неожиданно нахмурилась Люська. – Может, мы лучше пройдем в дом?

– Устал? – Рома замер от неожиданности. Впрочем, он и до этого перемещался не особенно быстро.

– Еще раз извините, но вы ногу подволакиваете и морщитесь, когда неловко наступаете.

– Ах, это! Поясницу прихватило, но я лечусь. Уже гораздо легче.

Рома провел нас в дом, помог раздеться и пригласил чего-нибудь выпить.

И тут начали прибывать гости.

Сначала ввалилась низенькая толстенькая девица, настолько похожая на Рому лицом и фигурой, что родство не вызывало сомнений. За ней, путаясь в бесконечно длинных ногах плелся долговязый парень с банкой пива в руке.

– Привет пап, – девица чмокнула Рому в пухлую щеку и окинула нас оценивающим взглядом. – Познакомься, это Кирюша.

Кирюша вяло пожал руку Роману, скользнул по нам равнодушным взглядом и опять присосался к банке с пивом. Охота ему пить пиво на холоде в новогоднюю ночь? Интересно, если бы мороз был посильнее, он бы примерз к банке?

– Девочки, знакомьтесь, – представил нас Рома. – Настя, моя дочь. Раиса и Людмила.

Настя даже не потрудилась изобразить доброжелательность. Рома был тысячу раз прав, когда посоветовал Вере приехать с подругами.

– У вас тут как обстановка? – Настя подозрительно огляделась по сторонам. – Ты бы, папенька, ворота закрыл.

– Еще не все гости собрались, доча.

– Сразу после поворота в кустах большая черная машина сидела в засаде.

– Сразу в засаде? Может, у людей случилось что?

– Случилось! Как же! Они за нами в погоню бросились, еле-еле оторвались. Только в Харине отстали. Папа!!! Вот они! Закрой ворота! – завопила Настя и заслонила плечом Кирюшу.

Кирюша, тот и ухом не повел, продолжал безмятежно посасывать свое пиво. Мы втроем тоже спокойно вышли на крыльцо и теперь разглядывали Гелендваген, неторопливо вкатившийся в ворота. Из машины выпрыгнул давешний детина в камуфляже.

– Николаич, здорово! Привет честной компании! Римма, Лида, а вы Вера? – он повернулся к Насте.

– Это моя дочь, Настя, – пояснил Рома, спускаясь с крыльца навстречу прибывшему. – Это Леха, то есть Алексей Александрович. Что-то случилось?

– Настя? Извини, не признал, долго жить будешь. Нет, пока все обошлось, но теперь не знаю, как домой попасть.

– Все-таки что-то случилось?

– На повороте ГАИ дежурит. Не хочется правами рисковать. Мы ж тут с тобой старый год проводили.

– Да, ситуация.

– Придется и Новый год здесь встретить, – фыркнула Люська.

– Вы, Лида или Рита? Не каркайте!

– Я Люда, а это – Рая. И я не каркаю, я констатирую. Мы тут все немного выпили и подвезти вас не сможем. К сожалению.

– А Юрик где? – Роман оглядел салон через опущенное стекло.

– Юрика я высадил в Харине. У него там родня какая-то. С Юриком без проблем. А вот я, похоже, завис.

– Милости прошу к нашему шалашу! – Роман гостеприимно обвел рукой крыльцо и дом у себя за спиной. – Проходи сразу к барной стойке, утешься. Настенька, проходите с Кириллом, выпейте. Потом я вам комнаты покажу, выберете, где расположиться. Еще Вася должен подъехать.

При упоминании о Васе Настя резко скривилась и, подхватив под руку своего Кирюшу, прошла в дом. Да, скрывать свои чувства Настенька не умеет, или не хочет. Как-то они с Веркой поладят? Все-таки потенциальная мачеха. Даже интересно, сколько потенциальных мачех отпугнула Настена? Ну с Верой этот номер не пройдет! Не на такую напала!

Однако, Вера задерживалась. Задерживался и мифический Вася. Но от него нам было ни жарко, ни холодно. А вот Вера…

Вера прибыла вместе с Васей. Вася, щупленький чернявый очкарик и его жена, такая же тощая, чернявая и в таких же кругленьких очечках зашли с мороза практически на ощупь. Очки у них сразу заиндевели. Но снимать они их не стали, по всей вероятности, без очков видели так плохо, что смысла в этом не было.

– Это Вася и его жена Лида, – Рома представил нам вновь прибывших.

– А! Я же помню, что должна быть Лида! – обрадовался Алексей и быстренько наполнил бокалы.

Вася и Лида, несмотря на то, что практически ничего не видели, уверенно протянули руки на звук. Заметно, что им не привыкать.

– Стоп, стоп, – Роман встал между родственниками и бокалами. – А может вы, пока еще не выпили, отвезете Алексея Александровича в город?

– Мы уже выпили! – радостно отозвалась Лида. – Еще в такси.

– Такси отпустили, – подтвердил Вася.

– С нами была попутчица, – Лида отхлебнула из своего бокала. – Саперави? У меня аллергия на красное. Белого нет?

– Сейчас будет! – Алексей был готов услужить.

Настя скрипела зубами, глядя на жизнерадостных очкариков.

– Представляете, – продолжала Лида, – таксист привез нас не в то Романово. Хорошо, что мы довольно быстро сориентировались.

– Да какое там быстро! Лида! Что ты говоришь! Мы же ломились в четырнадцатый дом!

– Точно! Ну, как ломились? Ломиться было некуда. Забор повален, калитка не закрывается, дом без окон, без дверей! Я там ложку нашла и граненый стакан. С собой взяла на память.

– Ложку? – зыркнула Настя. – Серебряную? Дуракам везет.

– Не знаю, там темно было. Но мы все равно поняли, что не туда попали. Залезли в навигатор и видим, что Романовых – два! Вот умора!

– Ага, умора! Я чуть с голоду не помер, мы же к столу ехали!

– Хорошо, при въезде магазин заметили. Туда и зашли, – перебивая друг друга, Вася и Лида живописали свои приключения. – А там – только Брют, продавщица сказала, что водку и полусладкое разобрали. Пришлось из горла пить. Граненый стакан был такой грязный, мы в него не решились наливать.

– Неудобно, скажу я вам, шампанское из горлышка. Сразу в череп ударяет и через нос выливается! – Лида захохотала. – А на закуску у них только мятные пряники.

– И такси ехать не думает. Продавщица злится, ей уже домой хочется, а тут нас принесла нелегкая. А нам, хоть ночуй там – двадцать километров до трассы!

– И как? Удалось вызвать такси? – в голосе у Романа слышалась искренняя тревога.

– Не совсем. Мы уже прикидывали, за сколько времени дойдем пешком до города и чего из продуктов прикупить в дорогу, в смысле, сколько мятных пряников взять. И тут, не поверите! Такая удача!

– В магазин зашла женщина, она тоже приехала не в то Романово, но сразу заподозрила неладное и не стала отпускать такси, а вернулась на нем к магазину, чтобы уточнить. И вот мы тут!

– А что за женщина? – у меня появились смутные подозрения.

– А, бомжиха какая-то, – отмахнулась Лида. – Мы за такси сами заплатили.

Подозрения усилились. Мы с Люськой переглянулись.

– Где она?

– Кто? – не поняли Вася и Лида.

– Та женщина?

– Не знаем, она вышла в начале деревни, около указателя.

– Не она, – прошептала Люська. – Зачем бы ей выходить в начале деревни?

– Она! Вот она! – хором завопили Вася и Лида. – Спасительница! Ура!

Очки у них уже оттаяли и в вошедшей Верке они признали ту самую бомжиху из такси. Не мудрено. Верка все-таки надела мамулино пальто и папулины сапоги для зимней рыбалки. Судя по тому, что пальто сходилось на ней с трудом, ватные штаны она тоже надела. Пуховый платок сполз на плечи, мокрые волосы торчали в разные стороны, спортивная сумка вся в снегу. Глаза были полны слез.

– Вера! – выдохнули мы с Люськой.

– Верочка! – Роман с распростертыми объятьями шагнул ей навстречу.

– О! Вот, наконец, и Вера! – Алексей радостно наполнил бокалы.

За спиной у Верки маячил Григорий Иванович. Убедившись, что все в порядке, и женщина, которую он проводил в дом, та самая Вера, Григорий Иванович молча ретировался.

Настя презрительно отвернулась к окну.

– Представляете, я уехала не в то Романово! Я и не знала, что их два. Так растерялась, не знала, что и думать. Спасибо ребята, – она кивнула на Лиду и Васю, – объяснили.

– Куда же вы подевались? – приступила к ней Лида. – Зачем вышли у первого дома?

– Мне показалось, что на нем написан номер четырнадцать. Ну, ничего страшного, прогулялась по деревне. Это ерунда по сравнению с той, другой ошибкой.

– Да уж, оказаться перед Новым годом в неизвестном месте! Прямо ирония судьбы!

– Вера, тебе надо переодеться! – Люська взяла Веру под руку, я подхватила сумку и не очень успешно попыталась прикрыть Веркин тыл.

– Мы поселим Веру на втором этаже?

– Да-да, там две большие спальни, выбирайте любую!

– Нет, не любую! – встрепенулся Алексей. – Одна уже занята. Николаич, ты же сказал, чтобы я селился, где понравится. Мне понравилась комната с балконом. Я поселился.

– Без проблем. На втором этаже обе спальни с балконами, – Роман светился, как именинник. – Настюша, Лидочка, помогите мне на кухне.

– Ты же говорил, что есть прислуга, – громко, так, что расслышали все, прошипела Настюша.

– У Анны Алексеевны тоже праздник, – примирительно сказал Роман и склонился над духовкой.

– А я буду барменом! – провозгласил Алексей и наполнил бокалы. – Вере надо выпить для снятия стресса.

– В самом деле, Верочка, вы отказались выпивать в такси, вам надо снять стресс! – Вася взял ее под руку и развернул к столу.

– Я не пью с незнакомцами из горла, – смущенно пояснила Вера.

– Вы даже не познакомились? – удивилась Люська.

– Я не знакомлюсь в такси.

– Ну, за знакомство! – Алексей раздал бокалы. – Ромыч! У тебя вино заканчивается!

– У меня есть белое, красное и розовое в достаточном количестве! – Рома продолжал сиять не хуже новогодней гирлянды. – Спустись в подвал.

– Я помогу! – вызвался Вася. – Лидок пьет только белое.

Препроводив Верку в спальню, мы первым делом отчитали ее за внешний вид.

– Когда я увидела дом номер четырнадцать в том, первом Романове, то решила, что выгляжу даже слишком хорошо!

– Вера, потенциальные родственники приняли тебя за бомжиху!

– Скажи спасибо, что посадили в одну машину с собой!

– Это было мое такси, и это я их с собой посадила!

– Симпатичные ребята, они тебе даже выпить предлагали.

– Неудобно получилось, – наконец согласилась Верка. – Но, как говорится, по одежке встречают…

Это была ее любимая поговорка.

– Настя-то на тебя как зыркает! – я вытащила из пакета привезенный для Верки костюм, достала коробку с булавками, нитками-иголками.

– А это что? Утюг? – Верка сделала большие глаза.

– Отпариватель, – пояснила я.

– Да, мы подготовились, – гордо сказала Люська с сомнением разглядывая произведение азиатских кустарей.

– Для Нового года пойдет, – успокоила я Люську и начала подкалывать рукава жакета.

– Да, практически маскарадный костюм, – согласилась Люська. – Костюм кресла.

– Чего вы там бормочете? А эта Настя на всех зыркает, не переживайте, – отмахнулась Верка. – Если бы я прибыла в вечернем платье, она бы, наверное, задавилась от злости.

– Ты с ней уже была знакома? – спросила я, поворачивая Верку к свету.

– Как-то встретились случайно, Рома нас познакомил.

– Они с Васей совсем не похожи, – Люська подавала мне булавки.

– Они не родные, – опять отмахнулась Верка.

– От разных матерей?

– Даже от разных отцов. Рома по молодости женился на женщине с ребенком, – пояснила она. – Ребенка, это был Вася, он усыновил, а жена скончалась. Какое-то страшное заболевание крови. Правда, к тому времени они уже были в разводе. Васю растили бабушка и дедушка. Но Рома ребенка не бросал, исправно работал воскресным папой. А Настя – дочь Ромы от второй жены. Она обижена на весь свет, считает, что Вася Роме – никто, всегда ревновала отца к старшему сыну. Вася, тот к малышке со всей душой, а она до сих пор только и смотрит, как бы брата побольней обидеть.

– Вот коза! – возмутилась Люська.

Ей понравилась парочка неунывающих очкариков.

– Ага. Ведь Вася у отца денег не просит. Он и в университет на бюджет поступил и работал еще со школы.

– Он кто?

– Они с Лидой археологи. Летом в экспедициях, зимой при каком-то музее трудятся, никого не беспокоят. Они всю дорогу, когда шампанское не пили, обсуждали свою экспедицию, которую прикроют, если не найдут в ближайшее время деньги на финансирование. А они там сейчас на пороге какого-то грандиозного открытия. А эта коза Настя сперва в медицинский пошла, на платное, конечно. Но долго не выдержала – тяжело. Потом на режиссерское в институт культуры, там моментально отсеялась. Юридический кое-как закончила.

– Там тоже нелегко учиться, – не поняла Люська.

– Она не университет закончила, а какой-то частный ВУЗ. На работу Рома взял Настю к себе.

– Кто же еще ее возьмет с такими знаниями да с таким характером, – согласилась Люська.

– Готово, – я разогнулась, потирая спину.

Верка удовлетворенно разглядывала себя в зеркале.

– Во всяком случае, лучше, чем было, – Люська оглядела результаты нашего труда и тоже осталась довольна.

Мы переобули Верку в декоративные валенки, накинули на плечи палантин.

– Вполне! – одобрила Люська, и мы спустились вниз.

Новогодняя ночь

У Алексея, возившегося возле барной стойки, отвалилась челюсть. Рома, узрев возлюбленную, расплылся в счастливой улыбке. Настя, глянув на отца, позеленела от злости. Наша Вера могла произвести впечатление, если хотела.

– Почем драпчик? Секонд Хэнд? – Настя презрительно пощупала Веркин рукав.

– Маркс и Спенсер! – Верка гордо вильнула бедром.

– Богиня, – прошептал Алексей и, конечно, протянул бокал.

– Благодарю, – Вера опустила глаза. – Но такими темпами мы можем пропустить Новый год.

– Все под контролем, королева, не переживайте, – Алексей сделал шаг в направлении Веры, но покачнулся и был вынужден снова ухватиться за барную стойку.

Настя, сильно напоминавшая гусеницу в своем обтягивающем белом трикотажном костюмчике, опять презрительно фыркнула. Ее Кирюша, сидя на диване, потягивал пиво, и окружающим не интересовался. Упаковка с алюминиевыми банками стояла возле него на полу. Закуски уже были выставлены на стол, в духовке запекался гусь.

– Ого! Как вы быстро справились! – восхитилась я.

– Анна Алексеевна, такая умница, все приготовила. Нам осталось только достать тарелки из холодильника и включить духовку, – Лидочка сбежала с лестницы, цокая каблуками, и принялась поправлять мишуру на елке.

Она переоделась в черное, сверкающее люрексом платье. Следом спустился Вася в смокинге. Вот это ребята подготовились!

Рома отозвал Васю в сторону. Они о чем-то пошептались и спустились в подвал. Верка уселась в кресло у камина. Я пристроилась на пуфике. Лидочка нашла пульт от телевизора и принялась переключать программы.

– Надо же, – сказала она через некоторое время, – одни и те же артисты в одно и то же время поют одни и те же песни по разным программам.

– Они в разных костюмах, – Кирюша, оказывается, не глухонемой.

Люська запечатлевала интерьер на телефон. В основном, конечно, Веру в интерьере.

– Фотоотчет для Любаши, – пояснила она, отодвигая Алексея, который все время норовил влезть в кадр.

Настя забралась с ногами на диван, положила голову Кирюше на плечо и со скучающим видом прикрыла глаза.

Оживленные и разрумянившиеся, из подвала поднялись Рома с Васей.

– Дорогие гости, друзья и родные! – провозгласил хозяин. – Прошу всех к столу, проводим старый год! Встретим Новый! После мы с Васей приглашаем вас насладиться праздничным фейерверком. А там и гусь подоспеет. Рассаживайтесь. Алексей, как с напитками?

Алексей поднял большой палец, Вася развернул к столу кресло, Лида поставила еще один прибор.

– А что, прислуги не будет? – скривилась Настя, присаживаясь.

– У Анны Алексеевны и Григория Ивановича тоже праздник, у них ребенок дома, – примирительно ответил Роман.

– Мы к прислуге не привыкли, – с расстановкой, ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла Вера.

Все согласились, даже Лидочка, надевшая блестящее платье в пол и двенадцатисантиметровые шпильки, не настаивала на прислуге.

Шумно расселись, наполнили бокалы. Рома со знанием дела анонсировал закуски. Мы на разные голоса нахваливали стол и хозяина. Лидочка переключала каналы в поисках любимых песен. Вася раздал хлопушки и бенгальские огни, Леха продолжал без устали наполнять бокалы. Под бой курантов сожгли записки с желаниями, потом высыпали на крыльцо и устроили залп из хлопушек. Даже Настя не мешала веселиться. Лида выдала ей очень симпатичную маску зайчика, и мрачная Настина физиономия не портила новогоднее настроение. Впрочем, до нее особенно никому не было дела. Может Рома и переживал, что дочура не в духе, но виду не показывал. У него, как у хозяина дома, забот хватало. Вскоре после полуночи небо со всех сторон окрасилось дальними всполохами праздничных фейерверков. Ночь была ясная, видимость хорошая. Вволю налюбовавшись на чужие салюты, мы запустили свой. Потом бегали по двору, играли в снежки, украсили газоны снежными ангелами. Водили хоровод вокруг елки, росшей в углу двора. В общем, резвились, как дети. Потом Рома вышел из дома с большой корзиной, украшенной мишурой, и сказал, что пойдет поздравлять соседей. Почти все увязались за ним. У соседей еще не спали. Сквозь шторы виднелось мельтешение телеэкрана, мигала разноцветными огоньками елка.

– Кто там? – спросил из-за двери приглушенный мужской бас.

– Дед Мороз! – Роман прикрыл лицо маской.

– Он подарки вам принес, – подхватила наша команда, наряженная в красные колпаки.

– Мальчик Илюша хорошо себя вел в этом году? – продолжил наш Дед Мороз.

– Мальчик Илюша вел себя хорошо и уже лег спать.

– Тогда мы не будем вам мешать, утром он встанет и найдет на крыльце гостинцы.

Рома поставил корзину на ступеньки и, пятясь задом, мы удалились, как пришли, через калитку в заборе, разделявшем два участка. По дороге, конечно, кто-то споткнулся и упал, потянул за собой остальных. Опять извалялись в снегу.

Потом пришло время отведать гуся. Но к тому времени все уже так объелись, что гуся решили не трогать до завтра, точнее до сегодняшнего обеда. Устроили танцы под ностальгические «Мелодии и ритмы зарубежной эстрады». Потом мужчины решили все-таки попробовать гуся, чтобы знать, на что рассчитывать в обед. К гусю открыли виски. Гуся пробовать передумали, он был целый, с аппетитной зажаристой корочкой, жалко было разорять. Решили обойтись виски. Кирилл к тому времени выпил весь запас пива и присоединился к остальным. Оказалось, что он не только умеет разговаривать, но еще и поет, как ни странно, народные песни. Мы слова не очень знали, но были достаточно навеселе, чтобы с воодушевлением подпевать. Особенно Вера, которая в свое время закончила музыкальную школу, и Алексей, у которого душа пела приятным баритоном. Наш кошачий концерт радостно подхватывал припевы. Ближе к пяти утра все начали неудержимо зевать и решили разойтись по комнатам. Праздник удался. К такому выводу пришли мы с Люськой, простившись у дверей своих спален.

Я не смогла сразу заснуть. Как только переоделась и улеглась под одеяло, сон как рукой сняло. Выглянула в окно. Выбранная мной комната находилась сразу налево от лестницы и выходила окном во двор на и подъездную дорожку. Сторожки из окна видно не было, ее загораживал навес для машин. На снегу мелькали только отблески новогодней гирлянды. Снег во дворе мы изрядно вытоптали и присыпали конфетти из хлопушек. Ветер гонял по двору обрывок новогодней мишуры. Спальню рядом со мной заняли Настя с Кирюшей. Через стену было слышно, как Настя за что-то отчитывает парня. Слов не разобрать, но недовольный тон прекрасно угадывался даже через стену. Кирилл, кажется, неплохой парень. Плохой человек не может так петь. Наверняка он этому учился. Разве можно ему пить столько пива? И чего он связался с этой Настей? Она ему все мозги выклюет… Где-то на этой мысли меня накрыл сон.

Первое января

Проснулась я от резкого звука, спросонья не поняла, что случилось. Первый раз ночую в этом доме, звуки все незнакомые. Прислушалась. Ничего напоминающего приснившуюся мне только что ночную погоню. Только приглушенный перегородками храп разносился по дому. Откуда-то снизу послышалось шарканье. Может, кого жажда мучает? В доме полно народу.

Не мудрено, столько пили, ели, пели. Небо за окном еще не начинало светлеть. Я поднялась и выглянула в окно. Вид из окна был неподвижен, как фотография. Не колыхалась ни одна веточка, сверху не падала ни одна снежинка, мишура и конфетти неподвижно лежали на дорожке и сугробах. Как хорошо, что не надо никуда торопиться! И не надо думать о том, как накормить эту ораву. В холодильнике полно еды. Можно спокойно отдыхать. Я опять залезла под одеяло, блаженно вытянулась. Перед тем, как погрузиться в сон, опять услышала тот пронзительный скрип. Припомнила, что годами просыпалась под этот звук. Точно такой скрип издавала половица перед дверью в детскую. Но сейчас он не угрожал внезапным подъемом и нисколько не помешал снова сладко заснуть.

Массовое хождение и хлопанье дверями началось около одиннадцати часов. Я сладко потянулась, от голода уже сосало под ложечкой, но так лениво было вставать, что я согласна была еще какое-то время поголодать. Люська с Веркой не дали.

– Поднимайся!

– Весь Новый год проспишь! – подруги бесцеремонно ввалились ко мне в спальню.

– Вадим, наверное, уже телефон оборвал, ждет не дождется.

Я просмотрела сообщения. Муж выражал надежду, что мы хорошо провели время, и сообщал, что, раз дома все равно никого нет, он взялся подменить товарища, который накануне так старательно провожал старый год, что пропустил наступление нового.

– Я вообще никуда не тороплюсь, отстаньте, кобры.

Но кобры не дали мне завернуться в одеяло и залечь в спячку. Они хотели есть. Люська-то еще ладно, но голодной Вере сопротивляться бесполезно. Я натянула теплый спортивный костюм прямо поверх пижамы, сунула ноги в меховые тапочки, пригладила волосы и побрела вниз вслед за Люськой. Верка замыкала шествие. Она не без основания опасалась, что мы с Люськой под шумок юркнем в свои спальни.

Внизу хозяйничали Лидочка и Вася. Лида выставляла на барную стойку еду из холодильника, Вася доставал тарелки из посудомойки и стопочкой складывал их на разделочный стол.

– С Новым годом, с новым счастьем! – послышалось с лестницы. – В гостиную вошел Алексей.

Он тут же принялся изучать бутылки, придирчиво, на свет, разглядывая их содержимое. Наконец остановил выбор на початой бутылке виски, наполнил стакан и, довольный, уселся на диван.

– Как спалось на новом месте? – добродушно поинтересовался он, отхлебнув пару раз и откинувшись на спинку. – Я отлично выспался! Что значит, деревенская тишина!

– Вы так храпели! – поморщилась Верка. – Какая уж тут тишина!

– Я? – Алексей отставил стакан, и блаженное выражение сползло с его лица. – Вот незадача, простите.

– Я ничего не слышала, – успокоила его Люська.

– Мы тоже, – Лида подняла голову от мисок с салатом.

– Я вообще лежал в коме. Потолок обрушился, не заметил бы, – Вася с отвращением отвернулся от штабеля бутылок. Судя по выражению лица, он из последних сил подавлял приступ тошноты.

– Да все нормально, извините, я и правда жутко храплю. Жена постоянно жаловалась. Бывшая.

Спустились Кирюша с Настей.

– Доброе утро! – приветствовала их Лидочка. – Мы решили позавтракать. Как думаете, гуся разогревать или не стоит?

Настя скривилась.

– А йогуртов, что, нет? – с презрительной миной вопросила она.

– Я нашла хлопья и йогурт, – с готовностью отозвалась Лида. – Желающие могут изобразить диету. Можно сварить кашу, молоко тоже есть.

– Да ну, ее эту диету! – просиял Алексей. – Новогодние салаты первого января, что может быть лучше? Только неоткрытая бутылочка шампанского! Лидок, как там с шампанским?

– Сварить кашу? – скривилась Настя. – А где прислуга? Разве не она накрывает на стол?

– Зачем тебе прислуга? Тарелки из холодильника достать? – Лидочкино терпение начало истощаться.

– Я видела, они с утра приходили, – буркнула Настя.

– Сегодня у всех выходной, – отрезала Лида.

– Сегодня праздник поедания новогодних салатов! – провозгласила Люська.

Большинство было не на Настиной стороне, вообще никто не был на ее стороне, даже Кирюша. Он добыл где-то банку пива и теперь сидел рядом с Алексеем, блаженно прикрыв глаза.

– А где хозяин? Его не ждем? – спросила Люська, пересчитав собравшихся.

– Спит, наверное, – Алексей пожал плечами, разглядывая комнату сквозь стакан виски. – Пускай отдыхает.

– Может, все-таки позовем? – Вера тоже забеспокоилась. – Вася?

А к кому ей было обращаться? Не к доченьке же!

– Сей момент! – Вася как раз закончил сортировать столовые приборы и с готовностью метнулся наверх. – Папуля! Мы есть хотим!

Щупленький Вася протопал по винтовой лестнице так, что дом содрогнулся. Потом послышался осторожный стук в дверь, потом крик и грохот падающего тела. Мы рванули наверх. На узкой лестнице случился небольшой затор. Тем более, что нам навстречу двигался Вася, почему-то на четвереньках. Он рвался вниз и никак не хотел уступить дорогу. Пока кое-как протиснувшийся между нами Алексей не перехватил его поперек туловища и втащил обратно на площадку второго этажа. Следом просочилась Лидочка.

– Что случилось?

– Ты в порядке?

– Споткнулся?

Вопросы неслись со всех сторон.

Вася дрожал и обводил нас безумным взглядом.

– Положите его на пол! – скомандовала Лидочка.

Алексей молча повиновался.

– И отойдите все! – она раскинула руки в стороны.

Мы отступили на лестницу.

– Идите! – уже тише сказала Лидочка. – Это приступ, сейчас полежит и придет в себя, ничего страшного.

Мы, стараясь не шуметь, спустились вниз и расселись в гостиной. Интерес к салатам пропал. К выпивке тоже. Алексей потянулся за своим стаканом, потом махнул рукой и сел на диван.

– Эпилепсия, – вздохнув, пояснила Настя. – Перед тем, как упасть, он всегда так кричит. Это малый приступ. После большого он долго спит.

– С чего это он?

– Это врожденное. Ему надо постоянно принимать таблетки. Видно, пропустил вчера. Стресс, опять же, провоцирует, вспышки света, громкие звуки, – Настя опять демонстративно вздохнула. – И алкоголь.

– Стресс? Все ведь хорошо было, праздник, – удивился Леха.

– Праздник – это тоже стресс. Новое место, новые люди, салюты. Громкий шум, вспышки света. Это для вас хорошо, а ему надо было не шампанским наливаться, а дозу таблеток увеличивать. Удивляюсь на Лидку, до чего беззаботная баба.

Мы подавленно молчали.

– Да не переживайте вы так! – Настя попыталась успокоить собравшихся. – Полчасика подремлет и будет в норме.

– На полу? Может его на кровать переложить? – предложил Леха и пошел наверх.

– Они давно женаты? – поинтересовалась Люська.

– Лет пять уже, – охотно пояснила Настя.

– Детей нет?

– Бог миловал. Это же по наследству передается. Хотя с Лидки станется. Хорошо, что она сама больная, видать, не получается с детьми, – Настя истекала желчью.

– Чем больная? Тем же? – известно, что Люська не успокоится, пока все не выяснит.

– Нет. У нее порок сердца. Два недоделанных нашли друг друга.

– Нельзя так говорить, болезнь не спрашивает, – серьезно сказала Верка.

– А вы мне не указывайте! Кто вы есть? – взвилась Настя.

– Я гость в доме и взрослая женщина. Будьте добры, соблюдайте приличия, – сказала Верка таким тоном, что Настя и в самом деле поостереглась открывать рот. Вид она при этом приняла самый неприступный.

Сверху спустился Алексей, сообщил, что уложил Васю на свою кровать. Тот спокойно дремлет. Потом спустилась Лида с покрасневшими глазами и сообщила, что приступов не было несколько лет, и они уже надеялись, что болезнь отступила.

– Это пожизненно, – авторитетно заявила Вера.

– Вы врач? – оживился Леха.

– Нет, я инженер. В дурке подрабатываю, статистику в компьютер заношу.

– Когда проснется, не напоминайте ему, не надо расстраивать. Он после приступа ничего не помнит, – попросила Лида.

Мы, конечно, согласились. При этом все дружно посмотрели на Настю. Почему-то кусок у нее в горле не застрял. Она жевала с таким видом, как будто вообще была здесь одна.

– А что хозяин, все проспал? – Леха повертел головой.

– Во дает! – сказала Люська.

– Поди, из-за вашего храпа ночью не выспался, – ехидно сказала Вера.

– Грешно смеяться над больным человеком, – покачал головой Леха. – Но из уст такой роскошной женщины я готов слушать, что угодно! А вы инженер чего?

– Техники безопасности, – ответила Вера.

– Жаль, – протянул Леха. – А я уж надеялся…

– Газпрома? – подсказала Люська.

– Нет, Газпрома – это как раз я. Надеялся встретить инженера человеческих душ.

– Писателя? Это к Раиске. Она художник, но иногда пишет детективы. Только она замужем.

Леха смерил меня оценивающим взглядом и опять уставился на Верку. Он все утро не сводил с нее глаз. Вчера он в основном любовался бутылкой виски.

Сверху, позевывая и еле передвигая ноги, спустился Вася.

– Привет честной компании, – вяло произнес он. – А батя еще спит?

– Да, мы же собирались его разбудить, – Леха поднялся с дивана.

– Я схожу, – Вася повернулся к лестнице.

– Нет! – вскрикнула Лида.

Вася воззрился на нее в полнейшем недоумении.

– Сиди малой, жена по тебе скучает. Я схожу, – Леха взял Васю за плечи, подвел к стулу и направился к лестнице.

Лидочка принялась хлопотать вокруг мужа. Она уговорила Васю подняться к себе и лечь спать. Тот пребывал в оглушенном состоянии и не особенно сопротивлялся. Леха вернулся, помог Лиде проводить Васю по лестнице в спальню.

– Вы собирались будить хозяина, – напомнила Вера, когда Леха спустился вниз и попытался угнездиться рядом с ней на диване.

– Точно! – Леха стукнул себя ладонью по лбу и опять побрел к лестнице.

Лехины тяжелые шаги затихли, раздался скрип открываемой двери, дальше был грохот и нецензурная тирада, основной смысл которой выражали слова: «Твою ж мать!»

Мы, отталкивая друг друга, бросились наверх. На лестнице опять случился небольшой затор. Тем более, навстречу нам по-пластунски выполз Леха. Взгляд его был немногим более осмыслен, чем у Васи пятнадцатью минутами ранее. Но шуму он производил куда как больше.

– Ногу, кажись, подвернул. Может, даже перелом. Не смотрите на меня так, я просто споткнулся и упал. А вот Ромычу, похоже, совсем плохо, – он попытался отползти в сторону, но застонал от боли и остался на месте.

Пришлось через Леху перешагивать. Он корчился от боли и сквозь стиснутые зубы требовал обойти его стороной, а то расти не будет. Верка принесла из санузла две швабры и полотенце, быстро соорудила шину. Леха сполз на заднице в гостиную и улегся на ковре возле дивана.

– Какая боль, – простонал он. – Ромыч…

Алексей отключился.

– Да что ж это такое! – всплеснула руками Люська. – Есть в этом доме аптечка?

– Есть! – живо откликнулась Лида и мигом принесла аптечку из санузла на первом этаже.

Лида с Люськой нашли нашатырный спирт, очень обрадовались, обильно смочили препаратом ватный диск и сунули его Лехе под нос.

– А-а-пчхи! – он резко сел и дико завращал глазами. – Ромыч! Николаич! Там! О-о-о! Какая боль!

Встать на ноги Леха не мог. Мог только размахивать руками и издавать бессвязные крики.

– В самом деле, Рома!

– Кто пойдет на этот раз?

– Может, вползать в комнату на четвереньках?

Решили послать Кирюшу, как самого спокойного.

– Только держись за что-нибудь! – предупредили его. – А то ты длинный, рухнешь, костей не соберешь.

Кирюша покрутил пальцем у виска и прошел к лестнице. Шаги у него были полегче, чем у Лехи. Но одна из ступеней все же характерно скрипнула. Раздался осторожный стук в дверь, короткий вскрик, что-то покатилось. Мы рванули наверх. Так как в этот раз наверх спешили только Вера, я и Люська, особенного столпотворения на лестнице не случилось. Под ноги нам выкатилась пивная банка, которую Верка ловко отшвырнула ногой. Кирюша стоял на площадке второго этажа предусмотрительно распахнув для нас дверь Роминой спальни.

– Роман! – Верка бросилась к телу, лежащему на полу.

Комнатка была небольшая, и свободного места между окном и кроватью совсем немного. Как раз, что бы поместились небольшая тумбочка в изголовье, стул у входа и застывшее Ромино тело.

– Он холодный, – Верка, поднялась на ноги, держась за спинку кровати.

– Он окоченел, – сказал Кирилл и начал спускаться вниз по лестнице.

– Папа! – дико озираясь по сторонам, в спальню влетела Настя.

Она склонилась над телом, резко выпрямилась, шаря вокруг себя руками. Наконец под руку попался стул, на который Настя и уселась.

Вера подошла к ней, прижала к широкой груди и легонько гладила по голове, тихо-тихо что-то приговаривая.

Мы с Люськой спустились вниз, вызвать скорую и заодно уж полицию. Все равно скорая вызовет. Леха стонал, по-прежнему лежа на полу у дивана. Перелечь на диван или пересесть в кресло он отказывался, любое движение вызывало нестерпимую боль.

Потом приехали скорая и полиция. Беседовали в основном с Настей. Она довольно долго искала Ромины документы, пока Лида не извлекла нужный пакет почему-то из кухонного шкафчика. Тем временем доктор осматривал Лехину ногу. Доктор был немолод и выглядел очень располагающе.

– Повезло вашему, – медсестра, от которой сильно разило куревом и перегаром, кивнула на Леху. – Другой бы его сразу на рентген отвез и разговаривать не стал. А больничный по такому поводу не дадут, потому как алкогольная травма.

Пострадавший к тому времени находился в состоянии легкого наркоза или глубокого опьянения. Во всяком случае душераздирающе стонать перестал. Доктор возился с Лехой довольно долго. Но в итоге сказал, что перелома нет, наложил тугую повязку и переключился на Романа. Тем более, как раз подоспела Лида с бумагами.

– Покойный страдал сахарным диабетом? – врач поднял голову от бумаг.

Мы дружно ответили, что ничего не знаем. На вопрос о том были ли в доме лекарства, предъявили аптечку, в которой кроме нашатыря, перекиси и бинтов ничего не было. Из холодильника извлекли пакет спиртовых салфеток, почти пустую коробку инсулина продленного действия и начатую упаковку Диклофенака. Позавтракать медики отказались. Пока ждали полицию, врач успел осмотреть Васю. Тот почти пришел в себя, действительно ничего не помнил и про отца ему пока не сообщать не стали. Вася дремал в своей спальне на третьем этаже. Лида время от времени забегала к нему, но больше была занята с медиками и прибывшей полицией.

Заходила Анна Алексеевна. Она сразу прибежала, когда увидела скорую, и удалилась, ответив на вопросы полиции.

Романа увезли.

– Раиска!? Вы там с ума посходили? – разорялся муж по телефону.

– Мы встречали Новый год.

– Зачем вы позволили диабетику напиться вусмерть?

– Он нас не спрашивал. Мы и не знали, что он диабетик. Как дежурство?

– По сравнению с вашим праздником, здесь жуткая скучища. Ни одного стоящего вызова за два дня. Вчера кота с дерева сняли. Сегодня пьяного из гаража автогеном вырезали. Заснул, собутыльники его закрыли и смылись в неизвестном направлении. Хорошо, не угорел и не замерз. На его счастье сосед по гаражу с утра явился за банкой соленых огурчиков, услышал крики. А Верка ваша, значит, овдовела.

– Не смешно, – обиделась я.

На Веру жалко было смотреть, она совсем сникла. Настя заливала горючими слезами костлявое Кирюшино плечо. Лидочка дежурила возле мужа. Васе укололи успокоительное, и он уже который час сладко спал. Леху же успокоительное начало отпускать, и он периодически постанывал, сидя в кресле. Забинтованную ногу удобно примостил на стуле. Рядом с ним на полу стояла медленно, но верно пустевшая бутылка виски.

Мы с Люськой и Веркой вышли немного подышать воздухом. Погода стояла приятная, новогодняя такая погода. Температура – минус три-пять, ветра почти нет, легкий снежок. Мы прогуливались по расчищенным дорожкам. От входа до парковки под навесом, вокруг теплиц, вокруг дома ко входу в цокольный этаж, по дорожке до калитки на соседний участок мимо беседки и бани. Калитка была закрыта на крючок. Ворота и калитка на нашем участке были заперты, и как они открываются, мы не знали. Вчера все было нараспашку. Мы зашли в сторожку. Стол и стул, больше в помещении ничего не было. На стене висели телефоны экстренных служб. Дверь из сторожки на деревенскую улицу тоже была закрыта. Зато на столе лежал пульт от ворот и магнитный ключ от калитки.

– Ура! – сказала Люська, – свобода.

Мы вышли на безлюдную деревенскую улицу. Ромин коттедж стоял на этой улице предпоследним. Следующим был дом, в котором проживали Анна Алексеевна и Григорий Иванович со своим Илюшей. Обычный такой бревенчатый домик в три окошка с верандочкой и палисадником за деревянным штакетником. Дальше дорога заканчивалась. До горизонта простирались поля, разделенные рощицами, тянулись линии электропередач. Ничего особенно примечательного в пейзаже не было. В другую сторону улица тянулась вдоль ряда обычных деревенских домов. Некоторые были побольше и выглядели более ухоженными. Один даже был украшен новогодними гирляндами. Несмотря на дневное время, гирлянды светились и радостно мигали огоньками. Из-за пары заборов мы были яростно облаяны собаками, но на дорогу никто не выскочил. У крайнего дома старуха в телогрейке и огромных валенках чистила снег.