Рассказы бесплатное чтение

© Владимир Владигор, 2025

ISBN 978-5-0065-2745-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Неприятная история

Вероятно, я и с закрытыми глазами смог бы дойти до проходной завода, где я работал, так как мне пришлось много раз проделать этот путь. Однажды, на этом пути со мной случилась одна очень неприятная история.

В подземном переходе, через который мне приходилось проходить, обычно находились нищие, – чаще всего одни и те же люди. Они, как декорация этого перехода, стали всем уже до того привычны, что проходившие мимо них люди, уже не обращали на них внимание и подавали им мало. В тот же день никого из них не было из-за сильного мороза. Но, к моему удивлению, там сидела на ящике девочка лет шести-семи. Рядом с ней, прислонясь к стене, стоял мужчина в грязном пальто. Лицо его было какое-то измождённое, с розовым оттенком, какой бывает у алкоголиков. Он бубнил тихим и хриплым голосом:

– Подайте, Христа ради, на пропитание. Не дайте умереть с голоду.

Девочка сидела, втянув голову в суконный воротничок, и подрагивала от холода. Её чёрные глаза на белом личике смотрели ясно и доверчиво на проходивших мимо людей. Некоторые прохожие подходили к ним, бросали в коробку, лежащую на земле, монеты и уходили дальше.

Не знаю, что на меня нашло тогда, но я подошёл к этим беднягам и пригласил их к себе домой погреться. Мужчина удивлённо взглянул на меня, потом взял ребёнка на руки, и мы пошли. В ту же минуту, я это ясно помню, я уже раскаивался в своём поступке. Из ближайшего телефона-автомата я позвонил на работу к себе в отдел и соврал, что ко мне неожиданно приехали родственники. Мой спутник шёл медленно, спотыкаясь, и после того, как он чуть не упал, мне пришлось взять девочку к себе на руки. Её лёгкое и маленькое тельце дрожало от холода. Я хотел поскорее прийти домой, но мой приятель не поспевал за мною.

– А побыстрее ты не можешь идти? Она замёрзла совсем! – крикнул я ему. Он, видимо, старался изо всех сил, но всё равно еле тащился.

Когда мы, наконец, пришли, я опять направился к выходу:

– Я сейчас приду, сбегаю в магазин. Ей надо горячего молока с медом выпить.

– Э… А нам с вами горяченького нельзя чего-нибудь? – просипел мой гость.

– Ладно, – сказал я и вышел. «Ещё обворует», – подумал я, – «вот будет но-мер».

Через десять минут я был уже дома.

– Сейчас, сейчас, – засуетился мой гость, потирая почему-то руки. – Всё будет хорошо, Машенька! Сейчас я тебе молочка согрею, и всё будет нормально. Видишь, – есть на свете добрые люди. Сейчас, сейчас, девочка моя, – приговаривал он, суетясь и только мешая мне.

Я жил один. В квартире был уютный холостяцкий беспорядок. Маша подошла ко мне на кухню и тронула меня за руку.

– А можно я, как молочка попью, подмету тут у вас пол? – спросила она.

Не скажу, что меня это тогда тронуло – я был немного раздражён, жалея о своем безрассудном поступке, – и ничего не ответил. Девочка немного постояла рядом, затем смешно надула губки и ушла в другую комнату. Мой гость принёс ей чашку тёплого молока с булочкой. Выпив с удовольствием все до дна и, поставив чашку на стол, она сказала с важным видом:

– Спасибо?

– Ну, Маша, отдыхай, – ответил я ей. – Ну что, пойдём и мы выпьем чего-нибудь? – сказал я её отцу, который стоял рядом с Машей и с умилением, которое как-то не шло к его пропитому лицу, смотрел на неё. А я сказал:

– Отдыхай, Маша, пока. А потом перекусим чего-нибудь.

– Нет, спасибо, не хочется.

– Аппетит приходит во время еды. Мы пойдём с папой на кухню. Скоро вернемся.

Мы выпили за знакомство. Моего гостя звали Иваном Николаевичем. Алкоголь развязал его язык, лицо его просветлело, и глаза заблестели весёлым блеском. Теперь он выглядел намного лучше. Водка распрямила его плечи и разгладила морщины на его лице.

– Эх, Сергей Васильевич, я предлагаю выпить за вас. Мало я встречал добрых людей. Спасибо вам. Вы не волнуйтесь, Маша согреется, и мы уйдём.

Мы выпили ещё.

– Хотя честно вам кажу, некуда мне идти, – он покосился на бутылку водки, которая была наполовину выпита.

– Что лечит – то и калечит, правду говорят, фуу… – немного отошёл от мороза. Давай еще по половинке, – всё сразу – ничего потом не останется.

– Вы что, часто пьете? – спросил я.

– Сейчас нет, – улыбнулся он, – а раньше было время, да… как сапожник хлестал.

– Как же вы живете, Иван Николаевич? На что?

– А где работать? Куда Машу девать? Кто меня, такого дурака на работу возьмет? Попробуйте устроиться сейчас! У меня никакой специальности нет. Я – сейчас никто, офицер бывший, правда.

– А охранником куда-нибудь устроиться но пробовали?

– Да пробовал, отовсюду гнали.

Иван Николаевич как-то сник и обхватил голову руками

– Все мои беды начались после того, как меня выгнали из армии.

– Да-да, выгнали как ненужную собаку, у которой повыпадали все зубы, – стукнул он негромко по столу. После Афгана со мной что-то случилось. Не знаю, как это объяснить…

– Вы что, воевали?

– Да. Именно воевал, а не просидел в штабе. Всякое пришлось повидать, но не буду об этом рассказывать. Знаете… Я не люблю, когда кто-нибудь начинает трепаться, мол, я там… я, – головка от БМП, а не я! Короче, я сильно запил. Потом, уже на гражданке я запил еще сильнее, будто мстил кому-то, а, как оказалось, мстил только себе, и… моей семье. Жена несколько раз уходила от меня. Возвращалась и опять уходила. Если бы, не Маша она бы ко мне ни разу не вернулась. Дело в том, что, Маша очень любит меня.

– А сейчас где ваша жена, Иван Николаевич? – спросил я.

– Умерла…

– Извините, – что я мог еще сказать.

– Уже как два года. – он немного подумал, – Два года и восемнадцать дней. Да что ты церемонии разводишь. Извините… Что за разговор? Давай на ты, ладно? Может еще по чуть-чуть?

Мы еще выпили, поговорили, Иван Николаевич ушел в другую комнату к дочке и вернулся встревоженный:

– У нее наверное температура, – вся горит.

– Надо было меньше таскать ее по такому морозу, – разозлился я.

– Легко тебе говорить. Меньше таскать… – проворчал он. – А куда ее прикажешь девать? Было бы лето круглый год. А, да что там! Да и есть нечего было.

Я измерил Маше температуру. К нашему ужасу градусник показал 40,1. Я побежал к соседке звонить в скорую помощь за неимением своего телефона. Уже через десять минут бригада скорой помощи суетилась возле девочки. В конце концов, Машу увезли. Иван Николаевич уехал с ними. На кухне осталась недопитая бутылка водки.

На следующий день мой вчерашний гость забежал ко мне рано утром очень расстроенный и слегка подвыпивший.

– С Машей очень плохо, – начал он с порога. – Врачи сказали, что у нее двустороннее воспаление легких. Температуру немного сбили, но Маша плоха.

На глазах у него заблестели слезы.

– Я тебя умоляю, дай денег на лекарство. При первой возможности сразу тебе отдам. Пожалуйста… Что за больница! Ничего у них нет! Вот, – он протянул дрожащей рукой листок бумажки, – врач один написал, что надо. Говорит, что у них нет таких лекарств. Помоги, ради бога, мне не к кому больше идти.

Я решил дать ему денег, но пойти вместе с ним: боялся, что он все-таки все пропьет. «Черт, еще один день придется прогулять» – подумал я.

Несколько часов мы рыскали по всему городу в поисках лекарств, и я про себя проклинал вчерашний день и себя за свою глупость. Только к обеду мы были в больнице. Врач без обиняков сказал, что девочка очень плоха.

Иван Николаевич, бледный и растерянный, забормотал:

– Ну, идите, идите, сделайте что-нибудь. Я же принес вам… Не дай бог… не дай бог… Можно мне к ней пройти?

– Нет, нельзя.

– На одну минутку хоть. Я туда и обратно.

– Ну, хорошо, только на одну минутку. Пойдемте со мной.

Машина палата была четырехместной. Там весело болтали о чем-то выздоравливающие девочки. Маша лежала на спине с закрытыми глазами. Ее маленькие ручки были поверх одеяла, одна из них была привязана к дощечке и в нее была воткнута игла из капельницы. Дышала она часто и тяжело. Как только мы вошли, детишки притихли, и Иван Николаевич вдруг сказал, чуть не плача:

– Маша, это я, твой папа.

Неожиданно Маша открыла глаза. Они были какие-то неестественно умные, ясные и все понимающие для маленькой девочки.

– Пап, ты не волнуйся и не переживай очень, когда я умру. Я ангелочка видела, и он сказал, что у меня все будет хорошо, и я улечу с ним.

У меня по спине забегали мурашки.

– Что ты доченька, – запричитал Иван Николаевич. – Мне доктор сказал, что ты скоро выздоровеешь, а потом мы с тобой пойдем в цирк, в луна-парк, на каруселях будем кататься. Главное, ты выздоравливай, и все будет хорошо.