Сизигия, или разговор Дьявола с праведником бесплатное чтение

Дьявол уже приближался к хижине праведника. Он всё же решил зайти в гости к этому святоше, жившему изолированно от мира в глухом и далеком лесу.

По рассказам своих слуг-охотников, бесов, подстерегающих праведные души, это был тот ещё отшельник. Молодой, стойкий, свято верящий в Бога и настолько правильный, что Дьявол сам пребывал в замешательстве. Таких идеальных на земле не встречалось уже давно, и он предпочитал сам лично искушать этого святошу. Это была игра великого архонта: низвергнуть праведную душу в тартарары. Только некоторым удалось избежать такой участи, что Дьявола бесило больше всего. Такого больше не должно было случиться. Дьявол вспоминал свой давний разговор с Иисусом, теперь он понимал, почему ему не удалось искусить Христа. За две тысячи лет он набрался опыта на Земле, теперь устоять перед ним было просто невозможно, сокрушались все.

Наконец вдалеке показался светящееся окно домика лесничего, в котором жил Влад. Так звали того праведника-отшельника, до которого было уже подать рукой.

***

А тем временем внутри небольшого деревянного домика Влад, после ужина и вечерней молитвы, сидел у буржуйки и наблюдал, как красиво горит огонь и как языки пламени этой грозной стихии извиваются, пытаясь пожрать всё, что попадается им на пути. Он любил вечерами сидеть у огня в полном одиночестве, в эти моменты ему в голову приходили интересные мысли и накатывали воспоминания. Сегодня Влад вспоминал, как судьба забросила его так далеко от мира и сумасшедшей суеты. Ведь прошло уже более двух лет с тех пор, как он оставил всё и покинул город, в котором провёл молодость, ведь он ушёл от мирской жизни, когда ему было всего лишь двадцать три. Это решение пришло само, оно было совершенно осознанным, несмотря на молодость. Все его жизненные дороги постепенно как будто сами собой свелись к единственной. Ну, а если быть точнее: вера сокращала его пути буквально до одного, в котором, казалось, только и был смысл. Хотя искусительных дорог вокруг было тьма тьмущая, но ни одна его не манила. Его звала та, предопределенная и единственная, которая уводила его в лес, к природе, к отшельнической жизни, и на то были свои причины. Влад родился в городе, среди сплошного бетона и асфальта, среди жуткой суеты и нескончаемых проблем и стрессов, в которых все варились ежедневно.

Владу казалось, что последние деревья спиливали и заливали всё асфальтом специально, чтобы человек окончательно терял связь с природой. А ему жутко хотелось ходить босиком по голой земле, впитывая её силу, соединяясь с природой, от которой его давно оторвали и которой ему так не хватало.

Оторванный от природы, он отчаянно блуждал по серым лабиринтам улиц, не видя просвета. Душа бунтовала, задыхалась и мучилась, разъедаемая мёртвой средой. Влад шел, повинуясь непонятному зову, ему казалось, что он белая ворона, не от мира сего.

Каждый раз проезжая на троллейбусе мимо центрального городского храма, Влад чувствовал, как у него что-то ёкает в груди, сердце сжимается и обливается кровью. Объяснения этому не было. Влада словно тянуло туда. В самые тяжёлые минуты жизни он заходил в храм и часами сидел в тишине, один, разговаривал с Богом. Влад чувствовал его присутствие всегда. И в этот день, проезжая мимо храма, смотря на его купола, он не выдержал, сорвался, вышел из троллейбуса на следующей остановке и пошёл туда. Что его звало, что мучило, он не понимал, но это его не останавливало. Этот день стал решающим для Влада, определившим будущее. На удивление, в храме не было совершенно никого. Перекрестившись, Влад прошёл в центр и буквально застыл перед иконой Христа Спасителя. В его душе пылал огонь, и по щекам текли слёзы. Влад посмотрел на иконы, написанные на куполе храма и рухнул на колени, заливаясь слезами. Он просил у Бога помощи, просил, чтобы тот направил его, так как не видел смысла в собственной жизни. Это была искренняя исповедь, душа его находилась на грани. Вдруг вышедшее из-за туч солнце тонким лучом прошло сквозь окно под куполом, осветило его и остановилось на нём. Влад открыл глаза и удивился: он смотрел сквозь этот луч и видел в нём Бога, его руку. Внезапно в открытую форточку влетел голубь, сделал пару кругов под куполом храма и плавно приземлился на пол около Влада. Тот радостно улыбнулся, увидев в этом знак. Теперь Влад знал, как будет жить дальше: с Богом в сердце, всегда и везде. Батюшка наблюдал за ним, стоя в стороне, и у него покатилась по щеке слеза. Он всё понимал. Влад ещё долго сидел в храме, размышляя, только в этом месте ему было спокойно, легко, и оттуда никуда не хотелось уходить. Через некоторое время настоятель храма подошёл к нему и присел рядом.

– Тяжело?

– Да, батюшка.

– Ты не унывай, Бог всегда с нами, ты носишь его в своём сердце. Этот храм, он гораздо меньше того храма, что у тебя в сердце. В нём Бог всегда с тобой говорит, ты слушай его, в том храме он ближе к тебе, чем в любом другом, он приведёт тебя, туда куда ты хочешь. Внемли ему, он определит твой путь.

– Спасибо, батюшка.

Бог направил Влада в лес, в маленький заброшенный домик лесничего. С лесничим он познакомился, когда ходил в поход в горы. Этот домик не раз ему снился и определил его дальнейший путь. Теперь всё в жизни Влада сводилось к тому, что маленький лесной домик должен был стать его пожизненным пристанищем, приютом отшельника. Это Влад понимал ещё и потому, что не пил, не курил и даже не ругался матом, несколько лет назад перестал есть мясо, – всё это было не свойственно среде, в которой он находился. Его друзья-ровесники гуляли и ничем не брезговали, беря от жизни всё, что можно, погружённые во все возможные искушения и соблазны.

Владу казалось, что ему не нужно ничего из той суеты и тех забав, наполненных фальшью, искусственностью, гордыней, эгоизмом и высокомерием. Всё это было чуждо ему. То, что Влад искал, находилось совершенно в иной плоскости, его тянуло к простоте, к какой-то искренности, честности, чистоте душевной, ничего из этого не попадалось ему на пути. Это он видел, только когда оставался наедине с природой и самим собой. И свои внутренние принципы он и не думал преступать, он доверял им, в них не было фальши. Его притягивала природа, манила постоянно, и только в отшельнической жизни он видел смысл, только вдали от суеты, один на один с природой он мог оставаться самим собой. Здесь мысли текли совершенно иначе, чисто и спокойно, так как требовали его душа и дух.

В двадцать три года Влад был уже полностью самостоятельным. Он ушёл от семьи ещё в восемнадцать лет и с тех пор жил один, изредка навещая родных. Он не был женат и не имел детей, но у него была возлюбленная, первая любовь, Люда. Они были вместе уже много лет, так как познакомились еще в детстве. Но, осознавая, что в миру ему нет места, с болью в сердце он решил расстаться с любимой девушкой и отпустить её. Это был нелёгкий выбор, но серьезный и, как говорят, осознанный, тот зов души, которому нельзя было перечить, это было нечто интуитивное и самое, как ему казалось, правильное.

Влад вспоминал их последний, решающий разговор. Люда понимала его, но не понимала, как он может отказаться от семьи, от будущих детей и простой человеческой жизни, как у многих. Она много плакала, но всё же отпустила любимого. То, что двигало им, ходило не по земным дорогам, она это понимала, но всё же надеялась, что когда-нибудь он вернётся. Хотя шансов на это было очень мало.

Влад знал, что Люда хотела уйти с ним в лес, но он считал это неправильным. Он понимал, что любимая долго не протянет в лесу и, скорее всего, предпочтёт обычную жизнь, к которой привыкла. Тем более Влад знал, что Люда хотела жить в городе, хотела простой жизни. Она, как все современные девушки, больше заботилась о материальных вещах, чем о духовных, она предпочитала синицу в руке, нежели журавля в небе, она была искренней в этом плане и поэтому отпустила.

Кто на что друг друга обрекал, они не ведали, жизнь – сложнейшая штука, и разобраться в ней не всегда получалось у простых людей, это была одна из сложнейших задач, которую не в силах решить никто. А те, кто пытался это сделать, или растворялись в лесах, уйдя в себя, как Влад, погрузившись в полное затворничество, или вели жизнь на грани, просто исчезали и уходили в молодом возрасте, не вкусив всей грязи жизни, не дожив до двадцати восьми. Мало было тех, кто вырывался из этого жизненного болота, но тем, кто вырывался, ангелы вновь прикрепляли крылья.

Так произошло с Владом. Он переехал в лес, в домик лесничего, и проводил дни в постоянной молитве, он приучил себя молиться буквально всегда: когда запасается дровами, когда ест, когда работает в огороде, выращивая себе картошку, помидоры, лук и разные овощи. Каждую ночь перед сном Влад особенно сильно молился Богу. Он понимал, что сон – это единственное место, в котором контролировать ситуацию очень сложно. Во сне искушений было больше, чем в реальной жизни. Практические каждую ночь ему снились кошмары, развратные сцены, к которым он должен был быть причастен. Сцены рисовались такие, что Владу казалось: кто-то создаёт их специально. Так его искушали, когда душа была не прикрыта. Зная все слабости, можно искусить любую праведную душу. У дьявола это было поставленной на поток, существовала множественная иерархия искусителей: демоны, бесы, феи, фурии, лярвы и ведьмы. Иерархия тьмы работала каждую ночь на полную катушку, сводя с пути святости тех, кто шёл к Богу. Во снах ими создавались такие забвения, в лабиринтах которых можно было потеряться раз и навсегда душам, которые не определились, в которых вера была не так сильна.

***

В эту ночь в лесу стояла абсолютная тишина, туман покрыл остывшую землю, а луна сияла ярко, как днём. Дьявол медленно подходил к маленькому лесному домику, в котором жил Влад. Навстречу ему вышли нечистые духи, окутавшие дом тёмной пеленой и мрачными тенями.

– Здраааавствууууй, повеееелиииитеееель и влааадыыыка, – шипя, как змеи, проговорили они.

– Докладывайте, никчёмные твари! Без меня вы хоть на что-то способны? – грозным и пугающим голосом вопросил Дьявол. – Мне лично пришлось явиться сюда, и я надеюсь, что не зря, иначе я вас всех разорву в клочья и высосу всю жизнь из ваших никчёмных душонок, выжму вас, как лимон.

–Нам никак к нему не подобраться, князь. Его мысли кристально чисты.

Дьявол посмотрел с отвращением, скривив лицо, не веря в то, о чём ему говорят.

– Они отбрасывают нас, его барьер нам не обойти, он в духе, владыка. В духе, в духе, в духе, – слышалось шипение со всех сторон. – Во всех снах, каждую ночь мы пытаемся его искусить, какие только иллюзии мы не создавали. Мы строили ему золотые замки, мы дарили ему горы сокровищ, планеты, всё, о чём можно было только мечтать, но он не искусился ничем.

– Значит, плохо подготовились, не изучили, не знаете, что ему нужно, что его влечёт. Так вы никогда не найдёте к нему подход, бездарности! Вас ещё учить и учить. Что еще предпринимали?

– Не сердись, владыка. В какое только забвение, живое и неживое, мы не погружали его душу во сне, но всё безрезультатно. Какие только архонты его ни искушали, лучшие из лучших, ни власть его не привлекла, ни богатства, ни все деньги мира, ни себялюбием его искусить не удалось, ни гордыней, ни самовластью. Ему от мира не нужно ничего. Какие только ведьмы им ни занимались, предлагая ему силу магии и знания, какие только девы и нимфы ни являясь ему во всех самых откровенных образах, в обнажённом божественном виде, соблазняя всем, чем только можно, с мастерством самых искусительных любовниц, даже самые искусные развратницы оказались не в силах ничего сделать с ним, ни оргии, которые ему представлялись, ни гарем жён ему не нужны. Какие феи, и богини разврата только ни приходили к нему в дни пика природного сексуального желания, когда нужна одна спичка, чтобы разгорелось бешеное пламя страсти и похоти. Всё безрезультатно, повелитель, это особый случай, тот самый, которого вы так долго ждали.

– Вы уверены?! – спросил Дьявол, как отрезал.

– Несомненно, владыка, только от нашей немощности мы призвали вас. Это ваш уровень, ваша жертва, ваша игра.

– Если это не так, я спущу с вас шкуру собственноручно! Всё, исчезните!