Кровь алая – 6. Узоры персидского ковра. бесплатное чтение

Кровь человека независимо от расы, вероисповедания и национальности одинаковая, у человека кровь алая.

Глава 1

2017 год

Утопающий в зелени городок Брин Мор с конца XIX века пользовался популярностью у филадельфийских богачей. Здесь находились поместья: банкира Уильяма Ригли, владельца станкостроительной компании Элдриджа Джонсона, торговца недвижимостью Альберта Гринфилда и прочих обладателей «старых денег», которые сколотили свои капиталы вначале ХХ века. Многие из них разорились в Великую депрессию и продали поместья. Особняки скупили боссы филадельфийской мафии Джон «Наззоне» Авена, Джузеппе Дови и другие тёмные личности, разбогатевшие во времена Сухого закона. Впоследствии они сложили головы в мафиозных войнах. Однако Брин Мор по-прежнему пользовался популярностью у богатых людей. Во второй половине ХХ века поместья в городке приобретали финансисты, директора корпораций и высокопоставленные чиновники, вышедшие в отставку. Основатель инвестиционно-трастовой фирмы «Авангардная группа» Джон Богл тоже поселился в Брин Мор.

Джон Богл – воплощение «американской мечты». Он родился в 1929 году, когда началась Великая депрессия. Его отец Уильям Богл прогорел на фондовой бирже. Семье пришлось продать дом в фешенебельном городке Монклер в Нью-Джерси и переехать в рыбацкий посёлок Манаскуан на побережье Атлантического океана. Уильям Богл устроился докером в порт города Монмут-Каунти. Социальный лифт не только вытаскивает людей наверх, но и спихивает вниз. Уильям не выдержал падения и стал прикладываться к бутылке. По-пьянке он потерял работу, семью, а потом жизнь. В портовой забегаловке получил удар кастетом в висок, так и похоронили беднягу в холщовом мешке за счёт городской казны Монмут-Каунти.

Джон Богл учился в средней школе Манаскуана. В отличие от своих сверстников, промышлявших мелкими кражами, он проводил время за учебниками. Это принесло плоды, Джон вытянул счастливый билет. Как лучшего ученика, его за государственный счёт отправили учиться в Академию Блэр – элитное учебное заведение, в котором получают образование отпрыски богатых американских семей. Джон Богл и здесь не затерялся, заработав гранд на обучение в Принстонском университете. Он поступил на факультет экономики, дипломную работу писал под руководством финансиста Уолтера Моргана. Так Джон Богл связал свою жизнь с финансовым кланом Морганов. На деньги банка «Джи Пи Морган» он организовал фирму «Авангардная группа», ставшую крупнейшей инвестиционной компанией в мире.

Клан Морганов является одним из акционеров Федеральной резервной системы США. ФРС печатает доллары, на которые можно поесть сосисок в ресторане «Татьяна» на Брайтон-Бич-авеню, или приобрести Азово-Подольское месторождение по добыче лития. Всё зависит от количества долларов. Но если находиться рядом со станком, печатающим зелёные бумажки с портретами президентов США, то долларов у тебя будет столько, сколько ты пожелаешь. Большие деньги любят, когда о них молчат. Потому истинные хозяева ФРС прячут свои капиталы в многочисленных финансово-инвестиционных компаниях. На зелёные бумажки, которые сами же печатают, они покупают: медные рудники в Чили, месторождение вольфрама в Нигерии и прочие ресурсы столь нужные человечеству.

«Авангардная группа» владеет акциями всех крупнейших транснациональных компаний, а Джон Богл служит приказчиком при деньгах финансового клана Морганов. Одновременно он являлся представителем их интересов в том самом «глубинном государстве», войну которому объявил президент США Дональд Трамп.

Вечером в последний понедельник марта Джон Богл принимал гостей. К нему пожаловали: его ученик и член совета директоров «Авангардной группы» Мортимер Бакли, член совета директоров банка «Морган Кеш» Мэтт Прэттис и Аксель Алеман, высокопоставленный сотрудник ЦРУ.

После обеда на дижестив1 хозяин пригласил гостей в домашний кабинет. Джон Богл – поборник славной старины, потому интерьер его кабинета выдержан в классическом стиле. Мебель из морёного дуба внушительная и надёжная, как деловая репутация Богла. Хозяин и гости расположились в массивных ушастых креслах, потягивали бурбон «Четыре розы».

– Дорогой Аксель, три года назад вы утверждали, что легкомысленная история, похожая на анекдот, не может восприниматься в серьёз, – улыбнулся Мэтт Прэттис. Он развёл руками: – Ситуация с Флином убеждает нас в обратном.

Майкл Флин в администрации президента Дональда Трампа занимал пост советника по национальной безопасности. Ярый сторонник Трампа. С 2012 по 2014 годы он руководил РУМО.2 Флин сильный профессионал в разведке. Аксель Алеман посчитал, что лучше его убрать с поста советника по национальной безопасности. Он запросил в ФБР записи телефонных переговоров Майкла Флина за декабрь 2016 года. В то время Дональд Трамп ещё формировал свою администрацию. Однако уже было объявлено, что Майкл Флин займёт пост советника по национальной безопасности. Многие послы иностранных государств, интересовались у него: какую внешнюю политику поведёт вновь избранный президент США? Позвонил российский посол Сергей Кисляков. Задал вопрос по поводу снятия с России американских санкций. Майкл Флин ответил, что этот вопрос будет обсуждаться после инаугурации президента. Флин посчитал разговор с русским дипломатом пустяковым, и позабыл о нём. Но в политике мелочей не бывает.

Мэтт Прэттис попросил Ника Эйерса, главу аппарата вице-президента Майкла Пенса, чтобы его шеф поинтересовался у Майкла Флина:

– Советник по национальной безопасности обсуждал с русским послом тему внешней политики США?

Флин забыл о телефонном разговоре с Сергеем Кисляковым. Он ответил, что никаких переговоров с русскими дипломатами не вёл. Прэттис тут же организовал телевизионное интервью с вице-президентом Майком Пенсом, который уверил: никаких переговоров с русскими не ведётся. ФБР опубликовало разговор Майкла Флина с русским послом, и разгорелся скандал. Тут же всплыла история четырёхлетней давности.

В июне 2013 года, будучи директором РУМО Флин посетил Москву. Начальник Главного управления Генерального штаба3 Игорь Сергун провёл ему экскурсию по зданию военной разведки России. Вернувшись в США, Майкл Флин внёс предложение провести экскурсию генералу Сергуну в РУМО. Однако в Пентагоне идею не поддержали.

В феврале 2017 года эту историю вспомнили. Конгрессмен Адам Шифф заявил, что Флин был завербован русскими. Федеральное бюро расследований предоставило рапорт специального агента Стивена Сомма. Он в 2012 году служил руководителем отдела ФБР при посольстве США в Лондоне. В донесении Сомм ссылался на показания своего информатора Стефана Халпера, сотрудника Центра национальных интересов.4 События касались лета 2012 года, в то время в Лондоне проводилось совещание РУМО и британской Военной разведки. Стефан Халпер как представитель Центра национальных интересов присутствовал на совещании. Халпер сообщал: как-то вечером после очередного заседания он с Майклом Флином зашёл в один из баров в Сохо. Там Флин подцепил дамочку, с которой провёл ночь в своём гостиничном номере. Халпер каким-то образом узнал, что эта девица имеет русские корни. Британская контрразведка МИ-5 подтвердила: дама, с которой познакомился Флин, гражданка России. Специальный агент Сомм отправил в штаб-квартиру ФБР рапорт по этому поводу. Там бумагу положили под сукно. Теперь она всплыла. Майкл Флин опасаясь слушаний в Сенате, 13 февраля 2017 года направил президенту Трампу прошение об отставке. На его место по предложению Акселя Алемана назначили Герберта Макмастера руководителя учебного центра военной базы «Форт Беннинг». По мнению Алемана, главным достоинством бравого вояки было то, что он ничего не смыслит во внешней политике, значит, будет придерживаться линии рекомендованной ЦРУ.

– История с русской девицей оказалась соломинкой, сломавшей горб верблюду, – улыбнулся Алеман.

– Трамп в «Твиттере» защищает Флина, – развёл руками Мортимер Бакли.

– Дорогой Тим, акции Майкла Флина стоят меньше пени, их можно назвать мусором. Незачем долго говорить о нём, – сцепил свои длинные пальцы Джон Богл.

«Доктор Фасилье!» – изумился Алеман, разглядывая дряблую синюшную кожу хозяина дома. Когда Мэтт Прэттис привёз его в гости к Джону Боглу, Аксель ломал голову: кого напоминает хозяин дома? Высокий, худой, словно скелет обтянутый кожей, Богл походил на сказочный персонаж. Алеман мучительно думал, и наконец, вспомнил – злодей из диснеевской сказки «Принцесса и Лягушка», любимый мультфильм его внуков Майкла и Леона.

– Нам следует поговорить о перспективах, – голос Джона Богла вернул Алемана к реальности.

– И каковы они наши перспективы? – улыбнулся Аксель.

– Обосновавшись в Овальном кабинете, Трамп начнёт ломать систему, – Мэтт Прэттис разлепил свои морщинистые как у черепахи веки. Он вздохнул: – Это крайне опасно для нашего государства, учитывая усиление позиций России. Кроме того, через несколько лет мы вступим в открытую конфронтацию с русскими. Настаёт момент истины: либо мы расчленим Россию, убрав её как государство, либо мир выйдет из-под нашего контроля, и тогда рухнем мы.

– Интересные перспективы! – покачал головой Мортимер Бакли.

– Да дорогой Тим, только так, – вздохнул Богл. Он посмотрел на своего ученика: – Мы с мистером Прэттисом слишком стары, для столь бурных времён. Посему дорогой Тим, в ближайшие дни я объявлю о своём уходе из «Авангардной группы», ты сядешь в кресло генерального директора.

«Старик сильно сдал после смерти своего дяди Дэвида Рокфеллера, – Аксель разглядывал Мэтта Прэттиса. Алеман допил бурбон: – Неделя прошла с похорон Рокфеллера, и Прэттис завял».

– Аксель и Тим, вам придётся взвалить на себя тяжёлую ношу, которую до сей поры несли мы, – Мэтт своей узкой ладонью указал на Богла. Прэттис растянул в улыбке тонкие губы: – Вы сильны и молоды, следовательно, справитесь с этой сложной задачей.

Инаугурацию президента Дональда Трампа проходившую 20 января 2017 года возле здания Капитолия в Вашингтоне, наблюдал весь мир, о передаче власти в «глубинном государстве» произошедшей в городке Брин Мор, знало не более четырёхсот человек. Но весь мир вскоре почувствует изменения, правда приписывать это будут противоречивой натуре Дональда Трампа.

Глава 2

Городок Лэнгли всему миру известен благодаря штаб-квартире Центрального разведывательного управления США. Располагается головной офис ЦРУ в кленовом лесу в нескольких километрах от Лэнгли. Комплекс штаб-квартиры состоит из двух зданий, которые по привычке зовут: старое и новое. Старое здание построено в 1963 году, пятиэтажное похожее на студенческий кампус. Позади него располагается куполообразное стеклянное сооружение конференц-зала. Сотрудники ЦРУ зовут его «бочка», хотя с высоты птичьего полёта оно больше напоминает яйцо. Рядом Новое здание, возведённое в 1991 году в модернистском стиле из стекла и бетона: две шестиэтажные башни, в одной из которых на последнем этаже находится офис директора ЦРУ. Между этими башнями, четырёхэтажный корпус. В нём располагаются основные структуры ЦРУ: Разведывательный и Научно-технический директораты, Национальная тайная служба.

Самой крупной структурой в ЦРУ является Разведывательный директорат, его штат насчитывает свыше шести тысяч человек. Это мозг Центрального разведывательного управления. В нём служат аналитики, изучающие информацию, полученную легальным и нелегальным путём. Руководитель Разведывательного директората является первым заместителем директора ЦРУ. Второй по численности, но не менее важной, является Национальная тайная служба – глаза и уши разведывательного управления. Её сотрудники добывают информацию, которую впоследствии изучают аналитики. Разведчики работают в резидентурах посольств США, сидят под «крышами» различных международных организаций. Третий по значимости директорат: Научно-технический. Его кудесники, делают хитрые шпионские штучки.

Аксель Алеман прослужил в ЦРУ тридцать с лишним лет. Вся его деятельность протекала в недрах Национальной тайной службы (до 2005 года Оперативный директорат). В январе 2017 года его назначили помощником первого заместителя директора ЦРУ. До июля 2016 года эта должность именовалась «исполнительный директор». Сотрудники зовут её по старому до сих пор, ибо так точнее отражаются функциональные обязанности помощника первого заместителя. Это третий человек в иерархии ЦРУ, а по существу он является истинным руководителем разведывательного управления. На нём замыкается вся деятельность Центрального разведывательного управления.

Директор ЦРУ и его первый заместитель, политические фигуры. На должности они утверждаются Сенатом, много времени проводят на официальных мероприятиях. У них нет времени вникать во все тонкости операций проводимых ЦРУ. Этим занимается Аксель Алеман. Он решает, стоит ли оставлять Валерия Кондратюка на посту заместителя главы администрации президента Порошенко или он больше пользы принесёт в должности директора Службы внешней разведки Украины. Именно Алеман определяет, следует проводить в Афганистане активные операции против резидента 7-го управления (внешняя разведка) МГБ КНР Ли Яня, либо ограничиться наблюдением за его деятельностью для выявления китайской агентурной сети.

Тим Уолтер, занявший после Алемана пост заместителя директора Национальной тайной службы, подарил Акселю бронзовую статуэтку: атлант, несущий земной шар на спине. Физиономия атланта похожа на лицо Алемана. Сидя в своём кабинете, Аксель разглядывал атланта, стоящего на его рабочем столе.

«Тяжела ноша? – Алеман погладил статуэтку по голове. Он усмехнулся: – Терпи, сам напросился на эту должность».

– Мистер Алеман, к вам Майкл Д’Андреа, – раздался по селектору голос секретарши.

– Пусть войдёт, – кивнул Аксель.

Майкл Д’Андреа в Национальной тайной службе считался лучшим специалистом по Ближнему Востоку. Однако два года назад его с треском вышвырнули на пенсию. В 2015 году Майкл возглавлял Центр по борьбе с терроризмом. В Афганистане он проводил операцию по освобождению американского бизнесмена Уорена Ванштейна и его помощника Джованни Ло Порто. Они были захвачены в пакистанском городе Лахор боевиками «Вилаят Хоросан» (афганское отделение Исламского государства).5 Операция оказалась неудачной, оба заложника погибли. На общем совещании в «бочке» директор ЦРУ Джон Бреннан обозвал Майкла «гробовщиком», и выгнал с работы.

В конце января 2017 года заняв должность помощника первого заместителя ЦРУ, Алеман вводил в курс дела нового директора Центрального разведывательного управления Майка Помпео.

– Первоочередной задачей ЦРУ на сегодняшний момент считаю: свержение режима аятоллы в Иране, и установление в Персии лояльную нам власть. Это позволит Соединённым Штатам решить нефтяную проблему, укрепит наши позиции в регионе Ближнего Востока, – заявил Аксель. Своей речью Алеман воодушевил нового директора ЦРУ, и предложил Помпео возвратить на работу Д’Андреа. Директор лично позвонил Майклу и попросил вернуться на службу.

Д’Андреа направили в Разведывательный директорат руководителем Отдела исследований Ирака. Аксель поставил перед ним задачу: заняться свержением действующей власти в Иране. Майкл Д’Андреа с энтузиазмом взялся за дело, и первым делом разогнал в своём отделе группу по Ирану во главе с её руководителем Маргарет Стромецки.

Джина Распел, ставшая в феврале 2017 года заместителем директора ЦРУ и непосредственным начальником Алемана, устроила Акселю разнос. В своё время она приложила руку к увольнению Д’Андреа. Теперь Майкл работает в Разведывательном директорате и является её непосредственным подчинённым. Он находится под патронажем директора ЦРУ. Джина не может тронуть Майкла. Отдуваться за его действия приходится Алеману.

– Зачем нужно было так жестоко поступать со Стромецки?! Она старейший сотрудник нашего управления, – Алеман накинулся на Д’Андреа, едва он вошёл в кабинет.

– Человек двадцать лет занимается Ираном, и представление не имеет о Низами Гянджеви!6– всплеснул руками тот, усевшись на стул.

– Майкл, у нас не литературный институт по изучению персидской поэзии одиннадцатого века, мы занимаемся другими вещами, – Алеман налил минеральной воды в стакан.

– Ты сказал это неискренне, – поморщился Д’Андреа. Он снял очки, стал протирать их носовым платком: – Анализируя страну, нужно чувствовать менталитет её жителей. Это невозможно без знания персидской литературы, учения шиизма. Маргарет Стромецки об этом не имеет ни малейшего представления, хотя считается первоклассным специалистом по Ирану. Она думает, чтобы понимать персов, достаточно регулярно изучать отчёты публикуемые институтом Ближнего Востока. Но там сидят эксперты, ни черта не смыслящие в персидских делах. За двадцать лет работы в группе по Ирану, она не удосужилась изучить фарси, чтобы читать иранскую прессу в оригинале.

Д’Андреа водрузил на нос очки:

– Вот ты Аксель, работая на Востоке, выучил фарси и арабский язык.

– Я их изучал в университете до прихода в ЦРУ, – улыбнулся Алеман.

– Но русский язык ты учил, работая в нашем зоопарке! – упорствовал Д’Андреа.

– Это был вопрос выживания, – вздохнул Алеман. – Я работал в России без дипломатического прикрытия. В случае задержания за шпионаж, мог провести лет двадцать в русской тюрьме.

– А что из-за Маргарет Стромецки были большие проблемы? – сменил тему Д’Андреа.

– Джина с удовольствием потопталась на мне, – поморщился Алеман. Он усмехнулся: – Всё бы ничего, но Ник Браун, аналитик из группы Стромецки – гей и вдобавок афро-американец. На меня набросился Отдел разработки планов и программ разнообразия, подключив Отдел обеспечения равных служебных возможностей.7 Я отбился, только прикрывшись Помпео.

Алеман махнул рукой:

– Ладно, поговорим о деле.

– Хорошо, – кивнул Майкл Д’ Андреа. Он откашлялся: – На радиостанции «Голос Америки» работает журналистка с персидскими корнями, зовут её Масих Алинежад. Через свою страницу в «Фейсбуке» она общается с женщинами, живущими в Иране. Алинежад ведёт борьбу против обязательного ношения хиджаба для иранских женщин. У иранской молодёжи это болезненная тема. Телекомпания «Иран Международный» начнёт внушать юнцам, как хорошо жилось в Иране сорок лет назад при шахе. С помощью мессенджеров на «Телеграмме» и «Фейсбуке», я формирую сообщества для борьбы с режимом аятоллы. Через десять месяцев всё будет готово для массовых протестов в Иране.

Д’Андреа улыбнулся:

– Аксель, мы сплетём замысловатые узоры персидского ковра.

– Очень многое будет зависеть от этих узоров, – Алеман откинулся на спинку кресла. Он улыбнулся: – Я не ошибся в тебе аятолла Майкл.

Алеман после ухода Д’Андреа достал из сейфа пластиковую папку. В ней была копия стенограммы секретной части переговоров между заместителем министра иностранных дел Ирана Аббаса Арагчи с его русским коллегой Сергеем Рябковым. Переговоры проходили в Москве 9 февраля 2017 года. Стенограмму переслал агент Поэт. Речь на встрече шла о поставке в Иран учебно-боевых самолётов Як-130, истребителей Су-35 и вертолётов Ми-28. ВВС Ирана не имеют современных самолётов, и уступают военно-воздушным силам монархий Персидского залива, вооружённых американскими истребителями F-16,F-18 и французскими «Рафалями». Получив русские истребители, персы нивелируют это отставание.

– Марта, пригласи ко мне Уолтера, – нажал клавишу селектора Алеман.

Тим Уолтер, обязан ростом своей карьеры Алеману. Именно Аксель протащил его на должность руководителя Отдела по региональным и транснациональным вопросам. В Национальной тайной службе этот отдел руководит резидентурами ЦРУ и агентами нелегалами. Считается наиважнейшей структурой. Алеману сильно пришлось попотеть, чтобы Уолтер сел в кресло начальника отдела. Затем Тим перебрался в освободившееся кресло заместителя директора Национальной тайной службы. Акселю удобно было работать с Уолтером, потому он и помогал ему двигаться по служебной лестнице.

– Тим, ты продумал операцию прикрытия для Поэта? – Алеман положил пластиковую папку в сейф.

– Для этих целей нам подходит Николай Афанасьев, сын твоего Игрока, – Уолтер уселся за стол для совещаний. Он подал Алеману бумагу: – Вот справка на него.

Под псевдонимом «Игрок» в картотеке ЦРУ значился подполковник российской армии Сергей Афанасьев. Он служил в пресс-центре министерства обороны России и был завербован Акселем Алеманом в 1995 году. Первая информация, которую Алеман получил от Афанасьева, касалась Главного испытательного центра управления космических средств, располагавшегося в городе Краснознамёнске. Афанасьев передал её в книге Фёдора Достоевского «Игрок», за что получил от Акселя четыреста долларов. Так началось их сотрудничество, и Афанасьев получил агентурный псевдоним «Игрок». Через три года Игрок уволился из армии по выслуге лет, он устроился на работу в газету «Коммерсант».

Самым ценным «приобретением» ЦРУ в те годы был Андрей Пантелеев заместитель начальника управления «С» (нелегальная разведка) СВР. В январе 2007 года он сообщил, что в «лес» поступила информация об агенте под псевдонимом «Игрок». Хотя в управлении «С» Пантелеев курировал американское направление, источник, сообщивший про «Игрока», ему неизвестен. Это объясняется тем, что сведения от особо ценных агентов ложатся прямиком на стол директора СВР, минуя все службы.

В то время Алеман руководил Отделом по региональным и транснациональным вопросам. Проанализировав сведения Пантелеева, он понял, что через пару месяцев, ФСБ выйдет на Игрока. Московский резидент ЦРУ Пол Кобс сообщил, что Игрок вскоре должен выехать в Арабские Эмираты на выставку вооружений ДЕХ-2007. Можно было эвакуировать его в Штаты, он спокойно бы доживал свой век в «одноэтажной Америке». Но Алеман решил использовать его в своей комбинации, и сэкономить деньги американских налогоплательщиков на содержание Игрока. Когда Афанасьев вернулся из Эмиратов в Москву, с ним встретился Пол Кобс и передал указания Алемана. В это время из Вашингтона в Москву летели оперативники Группы политических акций – самого секретного подразделения ЦРУ. Они проводят по всему миру «деликатные» операции американской разведки. В случае провала и задержания сотрудники группы политических акций не имеют права сообщать о своей принадлежности к ЦРУ.

27 февраля Сергей Афанасьев как корреспондент газеты «Коммерсант» посетил пресс-конференцию Михаила Дмитриева, главы Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству. На ней он сообщил журналистам, что у него имеется информация о контрактах между Россией и Сирией по поставке зенитно-пушечных комплексов «Панцырь-С1», истребителей МиГ-29 и оперативно-тактических ракет «Искандер – Э».

Сергей Афанасьев заявил, что после придания гласности этих сведений, ФСБ обязательно возбудит против него уголовное дело за разглашение государственной тайны, но ему всё равно. Он не одобряет политику российского правительства.

На следующий день Афанасьев обратился в поликлинику с болями в животе. У него диагностировали язву желудка, выписали больничный лист и назначили процедуры. 2 марта он возвращался из поликлиники. Афанасьев поднялся к себе на третий этаж, где его поджидали оперативники группы политических акций ЦРУ. Они влили ему лошадиную дозу пентобарбитала8 и выбросили из окна четвёртого этажа. Умер Афанасьев в карете «скорой помощи».

У Сергея Афанасьева остался сын Николай, студент третьего курса факультета журналистики МГУ. После смерти отца, его взяли на работу в газету «Коммерсант». Николай был талантливым журналистом, входил в Кремлёвский пул.9 Такие люди желанный объект для вербовки. Николай Афанасьев был завербован нелегальным резидентом Управления по внешним связям и информации10 Мартином Ларишем, работающим в Москве под «крышей» чешской «Народной газеты».

– Слишком яркая фигура, – Алеман отложил справку Уолтера. Он прошёлся по кабинету: – Ты пишешь, что возле Афанасьева крутятся сотрудник БНД11 Дитер Воронин и резидент Дзёхохонбу12 Нитта Хироси. Думаешь, Афанасьев остался без присмотра ФСБ?!

– А нам и нужно, чтобы ФСБ обратило на него внимание, – улыбнулся Тим Уолтер.

– Нам необходим громоотвод для Поэта на длительный период, а не на один день, – Алеман уселся в своё кресло.

– Через Шашека13 мы дадим указание: снизить интенсивность работы Николая Афанасьева, – Уолтер открыл свой ежедневник. – В Праге будет организован Центр анализа безопасности Ближнего Востока. Мы изыщем возможность, чтобы русские установили: информация Афанасьева уходит в этот центр. Наших ушей никто не увидит.

– Всё это хорошо Тим, но вокруг Николая Афанасьева слишком много шума, а я люблю, чтобы было тихо, – покачал головой Алеман.

– Ярчайший пример твоих слов операция по вербовке Поэта! Шуму там было мало, – рассмеялся Уолтер.

Начало вербовки Поэта положила информация, поступившая от московского резидента Стивена Холмса. Он занял эту должность в тридцать три года, оказавшись самым молодым руководителем московской станции14 за всю историю ЦРУ. Холмс был племянником Френа Мура, руководителя Разведывательного директората. Аксель, поддавшись на его уговоры, назначил Стивена резидентом в Москву, хотя Алеман не любил «скороходов».15 Поначалу работа Холмса его вполне устраивала. Парень он был неглупый, да вот беда, слишком честолюбивый. Дал указание оперативникам резидентуры активизировать вербовку агентов. Те с энергией достойной лучшего применения бросились выполнять указания шефа, и грянул гром: 14 мая 2013 года в Москве при вербовке оперативника ФСБ по Северокавказскому региону был задержан сотрудник резидентуры ЦРУ Райн Фогл. Он работал под прикрытием должности третьего советника политического отдела в посольстве США. Вербовка агентуры дело житейское, шум из-за этого никто поднимать не станет. Но Фогл работал очень настырно, и русские сделали изящное замечание по поводу методов работы ЦРУ. Фогла объявили «персоной нон грата», но этим дело не закончилось. ФСБ провело пресс-конференцию, на которой Стивена Холмса расшифровали как резидента Центрального разведывательного управления. Его не выслали из страны, но и работать ему в России нельзя. Какой же ты резидент разведки, если про тебя знает каждая московская дворняга?! Пришлось Холмса отзывать.

Работу Стивена Холмса в Москве нельзя назвать успешной, однако сам того не желая он дал Акселю Алеману нить для вербовочного подхода к Поэту. В одном из своих донесений в штаб-квартиру ЦРУ, Холмс указал: «По непроверенной информации сотрудник российского посольства в Нидерландах Аркадий Новиков в Гааге встречался с одним из владельцев ЮКОСа Владимиром Дубовым. Новиков вылетал в Москву, и Дубов передал через него письмо друзьям, живущим в России».

Казалось бы, нет ничего плохого. Но Дубов объявлен в международный розыск Генеральной прокуратурой России за совершение уголовного преступления. Контакты такого рода для сотрудника дипломатической миссии нежелательны. На этом Алеман решил зацепить Аркадия Новикова. Но для начала о нём требовалось собрать информацию. Алеман полетел в Израиль.

Владимир Дубов пояснил, что с Аркадием Новиковым знаком с детства. Их родители дружили. Аркадий после школы поступил в МГИМО. По распределению был направлен в Институт международных исследований при МГИМО. Работал в Центре ближневосточных исследований по иранской проблематике. В 2011 году ему предложили перейти на дипломатическую работу. Аркадий считал, что его направят на работу в Тегеран, но он оказался в Нидерландах.

– Новиков перспективный объект для вербовки, – решил Алеман. – Рано или поздно его направят в Иран, и мы получим отличный источник информации.

Алеман лично разрабатывал операцию по вербовке Аркадия Новикова. Он вылетел в Амстердам. В то время акционеры ЮКОСа Дубов, Невзлин и Брудно подали иск в гаагский третейский суд на российские власти по поводу незаконного изъятия у них нефтедобывающей компании. Они требовали с России компенсацию в размере 50 миллиардов долларов. Аксель Алеман решил воспользоваться этой судебной тяжбой.

С Аркадием Новиковым встретился адвокат Бен Смулдерс представляющий интересы акционеров ЮКОСа. Он попросил переправить в Москву письмо юристу Наталье Шачковой. Новиков выполнил эту просьбу, после чего можно было приступать к вербовке. Однако амстердамский резидент ЦРУ Нильс Верден сообщил, что безопасностью в российском посольстве занимается сотрудник СОИМС ФСБ16 Владимир Углов. Контрразведчик опытный не раз разрушавший комбинации оперативников амстердамской станции ЦРУ. Алеман решает на время приостановить вербовку.

– Нужно устроить большой шум, – решает Аксель.

Но как на это посмотрят власти Нидерландов?! Аксель вспомнил про своего приятеля Франса Тимерманса. В 1993 году он работал в московской резидентуре Службы общей разведки и безопасности Нидерландов. Сидел под «крышей» второго секретаря посольства. В 1994 году Франс уехал из Москвы. Работал в МИД Нидерландов. В 2010 году ушёл в политику, став депутатом парламента.

Алеман решает вручить приятелю портфель министра иностранных дел Нидерландов. АНБ люстрирует электронную почту и слушает телефонные разговоры всех значимых фигур в Европе. Агентство национальной безопасности США просматривало почту лидера нидерландской Партии труда Йоба Кохена. В переписке с друзьями он давал оскорбительные прозвища своим однопартийцам. В феврале 2012 года корреспонденция Кохена была опубликована. Разгорелся скандал, он ушёл со своего поста. На партийном съезде новым лидером выбрали Дидерика Сомпса. Партия труда в нидерландском парламенте имела большинство мест, Сомпсу следовало формировать правительство. Пост министра иностранных дел он предложил Франсу Тиммерману.

Теперь Аксель не боялся осложнений. Ему требовался объект, на который в день «Х» все должны обратить внимание. Им стал советник-посланник российского посольства в Нидерландах Дмитрий Бородин. Он снимал квартиру в гаагском районе Схевенингене.

Амстердамский резидент ЦРУ Нильс Верден позаботился, чтобы соседями Бородина стали нидерландские агенты резидентуры. Алеман назначил дату операции: 5 октября 2013 года. Аксель был уверен, Владимиру Углову в этот день будет чем заняться.

В субботу вечером жена Дмитрия Бородина возвращалась домой за рулём своего автомобиля. Оперативники группы политических акций ЦРУ спровоцировали дорожно-транспортное происшествие. Бородина получила травму, и полицейские вызвали для неё «скорую помощь». У женщины взяли кровь на анализ, пробирку с кровью тут же подменили. Врач заявил, что в крови Бородиной присутствует алкоголь. Та пыталась это отрицать, но её никто не слушал. Женщину доставили в полицейский участок Схевенингена. Тут же соседи Бородиных позвонили в полицию и заявили, что Дмитрий в пьяном состоянии избивает своих малолетних детей. Полицейские вломились в квартиру дипломата, надели на него наручники и доставили вместе с детьми в участок. Несколько часов семью Бородиных держали в участке, не допуская к ним представителей российского посольства.

Разгорелся дипломатический скандал. В МИД России был вызван посол Нидерландов Рон ван Дертел, от него потребовали дать исчерпывающие объяснения. Министр иностранных дел Нидерландов Франс Тиммерман принёс официальные извинения Дмитрию Бородину, но заявил, что полицейские действовали в пределах своей компетенции.

Спустя неделю в Москве в подъезде дома неизвестные напали на дипломата Онно Элдеренбоша. Они втолкнули в его квартиру, дали несколько подзатыльников, повалили на пол. В доме всё перевернули, но ничего не взяли. На зеркале в прихожей, губной помадой написали: «ЛГБТ» и ушли. По какой-то замысловатой случайности, Элдеренбош занимал в нидерландском посольстве должность, аналогичную той, что была у Дмитрия Бородина.

В то время когда семья Бородиных томилась в полицейском участке Схевенингена, в тихом районе Плантаж в особняке неподалёку от ботанического сада Хортус, Алеман проводил вербовку Аркадия Новикова. Аксель запугал его тем, что руководство российского МИД узнает о помощи, которую Новиков оказывал Владимиру Дубову при подготовке материалов для суда против правительства России. Алеман просил мелочь: указать на схеме посольства, где находятся кабинеты сотрудников резидентуры СВР. Новиков пометил кабинеты разведчиков, и получил за это тысячу долларов.

– Имей друзей поменьше, не расширяй их круг, – вздохнул Новиков, укладывая доллары в карман пиджака.

– Аркадий Михайлович, вы любите Омара Хайяма? Наши вкусы сходятся, – улыбнулся Алеман. Он решил присвоить Новикову агентурный псевдоним «Поэт».

Два года Поэт проработал в Нидерландах, потом был направлен на Украину. Несколько месяцев назад его перевели в иранский отдел Второго департамента Азии МИД России. Ожидания Акселя Алемана полностью оправдались: от Поэта пошла потрясающая информация.

– Операция по вербовке Поэта была проведена бесшумно, – улыбнулся Уолтер.

– Хорошо Тим, я признаю твою правоту, – махнул рукой Алеман.

– Ну, раз ты со мной согласен, позволь мне заниматься делами, – встал Уолтер.

После его ухода, заиграла мелодия на смартфоне Алемана. На дисплее высветилась надпись: «Мортимер Бакли».

– Добрый день Тим, рад слышать тебя, – Аксель ослабил узел галстука.

– Мы решили обсудить доклад по России составленный корпорацией исследований и разработок, – баритон Бакли буквально обволакивал собеседника.

«Из него вышел бы великолепный вербовщик», – усмехнулся Алеман, а вслух сказал:

– Я изучил доклад, имею некоторые соображения по нему.

– Мы выслушаем их вечером тридцать первого марта в Йеллоустонском клубе.

Глава 3

Городок Большое небо в штате Монтана считается лучшим горнолыжным курортом США. Здесь множество горнолыжных трасс и туристических маршрутов. В тридцати милях к югу находится посёлок Йеллоустонский клуб. Это единственное место в мире, где такая большая плотность миллиардеров на один квадратный метр. В посёлке имеют дома Марк Цукерберг, Ларри Пейдж, Чарльз Кох и ещё несколько сотен миллиардеров. Здесь очень дорогая земля. Стоимость участка в несколько гектаров обойдётся свыше десяти миллионов долларов. Покупка участка с домом встанет около тридцати миллионов. Но наличие миллиардного состояния не даёт права на приобретение недвижимости в Йеллоустонском клубе. Необходимо получить поручительство от четырёх владельцев здешней недвижимости. В собственности жителей посёлка находится гора с великолепными горнолыжными трассами, на которых никогда не бывает толкотни возле подъёмника, так как находиться на территории могут лишь жители Йеллоустонского клуба или их гости. В посёлке самое лучшее в США поле для гольфа.

Попав в Йеллоустонский клуб, ощущаешь себя словно при коммунизме: ни за что не нужно платить. Можно бесплатно посидеть в кафе или ресторане. Посетить кинотеатр, в концертном зале послушать певца Нила Даймонда. Каждый владелец недвижимости выплачивает семьдесят восемь тысяч долларов в год за пользование инфраструктурой посёлка, по этой причине тут всё бесплатно.

Неподалёку от Йеллоустонского клуба находится городок Бозман с аэропортом. Со всех концов страны самолёты провозят сюда любителей горных лыж. 31 марта аэропорт Бозмана принимал большое количество частных самолётов. Прилетели президент банка «Джи Пи Морган» Джеймс Даймон и глава финансового клана Генри Морган–старший. Следом приземлились самолёты Дэвида Кайзера, представителя клана Рокфеллеров и Дэвида Соломона исполнительного директора банка «Голдман Сакс». Затем аэропорт принял самолёты Генри Калпа, председателя совета директоров «Дженерал Электрик» и Мэрлин Хьсон исполнительного директора корпорации «Локхид».

«Кадилаки» и «роллс-ройсы» увозили этих людей в Йеллоустонский клуб. Там собрались хозяева Соединённых Штатов. Им предстояло обсудить доклад Майкла Рича, директора корпорации исследований и разработок.17 Аналитики корпорации составили план по расчленению России. Обсуждение проходило в зале кинотеатра.

– Позвольте мне выразить признательность господину Ричу, за столь содержательный доклад, – на правах председателя собрания слово взял Мортимер Бакли. Он кивнул в сторону Айзека Мортона, заместителя директора Бюро разведки и исследований Государственного департамента: – Хотелось бы послушать мнение дипломатов.

– В докладе сказано: «При снижении доходов, можно ожидать, что РФ истощит свой Резервный фонд, и начнёт брать деньги из Фонда национального благосостояния, таким образом, снижая свою способность обеспечить населению, обещанный уровень пенсий», – Мортон закрыл папку. Он откашлялся: – Для этого следует заставить Эр-Рияд существенно нарастить добычу нефти, чтобы цена на неё резко упала. Усиленно продвигать зелёную повестку в Западной Европе, дабы европейцы сократили закупку газа в России. Здесь я вижу огромное поле деятельности для своего учреждения.

Айзек Мортон развёл руками:

– Но тут у нас возникают трудности административного характера.

– Какие? – посмотрел на Мортона поверх очков Генри Морган – старший.

– Как вам известно, Техасский Ти-рекс18 выходец из ExxonMobil, – улыбнулся Мортон. – Он болезненно воспринимает то обстоятельство, что его компания из-за санкций, наложенных на Россию, вынуждена отказаться от контракта с Роснефтью, по разработке месторождений в Карском море. На этом ExxonMobil потеряла выгоду в размере семьсот миллионов долларов.

– Мы все несём убытки! – воскликнул Дэвид Соломон. Он поправил очки: – Русский бюджет свёрстан из расчёта семьдесят долларов за нефть марки «Урал». Себестоимость нашей сланцевой нефти семьдесят два доллара за баррель. Падение цен на нефть только в далёкой перспективе создаст трудности для России, а свои сланцевые нефтекомпании мы убьём сейчас. Но мы пойдём на эти жертвы! У нас нет другого выхода.

– Вы слышали Айзек? – Мортимер Бакли посмотрел на Мортона. – Трудности с Тиллерсоном, это ваши внутренние проблемы, незачем их выносить здесь на обсуждение.

– Я всё понял, – кивнул Мортон.

– Хотелось бы выслушать мнение представителя разведки, – Мэрлин Хьюсон взглянула на Акселя. В молодости, она училась в Колумбийской школе бизнеса и влюбилась в Мики Алемана, студента университета. Годы пролетели, девичьи грёзы растаяли, теперь судьба свела Мэрлин с младшим братом своей первой любви.

– Я согласен, с докладчиком в той части, что Украину мы можем использовать в качестве тарана против России, для создания напряжения в русском обществе, – Алеман указал рукой на Майкла Рича, сидящего на сцене. – Однако это случится через пять лет, так как раньше мы не успеем подготовить к войне украинскую армию. Сейчас же нам следует озаботиться поддержкой оппозиционных сил в Сирии. Несколько тамошних месторождений нефти, удерживаются сирийской оппозицией при нашей помощи. Эти нефтяные поля в какой-то мере помогут уменьшить наши издержки. Самое главное, в ближайшее время нам следует организовать антииранские силы. Смена государственного строя Ирана, вот наша ближайшая цель.

– Но она не отменяет главной задачи, – улыбнулся Мортимер Бакли.

Обсуждение доклада закончилось в семь часов вечера. Аксель предложил Мортону посидеть в местном ресторанчике.

– Айзек, меня нервирует встреча Ти-рекса с Лавровым в Москве, – заявил Алеман, как только официант, приняв заказ, отошёл от их столика.

– Что там может пойти не так? – пожал плечами Мортон.

– Не знаю, – воздохнул Алеман. – После того как Трамп прокатил Ричарда Олсона с должностью заместителя государственного секретаря, я стал опасаться сюрпризов.

Когда Дональд Трамп формировал свою команду, на должность заместителя государственного секретаря ему предложили Ричарда Олсона. Он был вполне управляемой фигурой, так как в Бюро разведки и информации на него имелся обширный компромат. Олсон лоббировал интересы фирм Арабских Эмиратов, за что эмир Дубая подарил его тёще брильянтовое колье стоимостью шестьдесят тысяч долларов. Государственный служащий США обязан сообщать своему руководству о подарках свыше 285 долларов. Презенты, превышающие эту сумму, можно оставить себе, возместив казне США их рыночную стоимость. Олсон этого не сделал. Будучи послом в Пакистане, он завёл любовницу – гражданку Великобритании Муну Хабиб. Олсон обязан был сообщить руководству Государственного департамента о связи с гражданкой иностранного государства, но утаил свою интрижку. Заместитель руководителя Бюро разведки и информации Государственного департамента Айзек Мортон утверждал: этих сведений вполне достаточно, чтобы держать Олсона на коротком поводке.

О компромате каким-то образом пронюхал советник по национальной безопасности Майкл Флин. Вместо Олсона он предложил кандидатуру Джона Салливана, который в 2007 году занимал должность главного юрисконсульта министерства обороны США. Алеман плохо знал Салливана и боялся неожиданностей с его стороны.

– Аксель, сюрпризов не будет, – Мортон взглянул на официанта, ставящего тарелки на стол. Когда он отошёл, Айзек продолжил: – Вопросы для обсуждения с Лавровым обговорены сотни раз.

– Ты сам сказал, что Ти-рекс недоволен нашими санкциями, которые мы наложили на Россию, – Алеман взял в руки нож и вилку. Он разрезал стейк: – Тиллерсон может сказать лишнее Лаврову.

– Мы дезавуируем его заявление, – улыбнулся Мортон, отправив кусок мяса в рот.

– Для переговоров Тиллерсона и Лаврова мы создадим соответствующий фон, – Алеман выпил минералки.

– Что ты имеешь в виду?

– Провокацию с применением химического оружия в сирийской провинции Идлиб. После чего мы обстреляем «Томагавками» сирийскую авиационную базу, – вытер губы салфеткой Алеман.

– Как посмотрит на такой фон президент? – Мортон посмотрел в глаза Акселю.

– Дональд Трамп шоумен, он придумает что сказать, – улыбнулся Алеман.

– Иными словами администрация президента не в курсе операции? – Мортон принялся разрезать стейк.

– Меня занимает другой вопрос, – Аксель выпил бокал белого вина «Домен Лерой». – Русские договариваются с персами о поставках самолётов и вертолётов.

– По моим сведениям Рябков с Арагчи не обсуждали вопрос военных поставок Ирану, – Мортон положил на стол нож и вилку.

Аксель хотел сказать, что в его сейфе лежит копия протокола секретных переговоров между Арагчи и Рябковым, но лишь пожал плечами. Не то чтобы он не доверял Мортону, Алеман предпочитал доводить до партнёров минимум информации.

– Тиллерсон должен предостеречь русских от нарушения резолюции Совета Безопасности ООН за номером 22 31, которая запрещает сотрудничество с персами в военной сфере. Доведи до него, что сведений о сотрудничестве персов с русскими в военной сфере у тебя нет, оперируешь ты лишь аналитическими выкладками, – Аксель откинулся на спинку стула. Он вздохнул: – Хватит говорить о делах. Что собираешься делать завтра?

– Кататься на лыжах с Джиной и Остином, – шесть лет назад Айзек Мортон развёлся с женой. Его дети жили с ним. Отправляясь в Йеллоустонский клуб, он прихватил их с собой.

– Мою жену не оторвать от её розария, потому я приехал один, – улыбнулся Алеман. – Завтра буду спать до обеда, потом сяду на террасу в ресторане, стану пить виски и любоваться горным пейзажем.

Семейство Мортонов вернулось домой в воскресенье вечером. Джина убежала на свидание со своим парнем, Остин уселся за видеоигры. Айзек в домашнем кабинете работал за компьютером. Он достал флешку и вставил её в процессор. На ней была записана кодовая программа, с помощью которой шифруется текст, напечатанный Мортоном. Информация ушла в службу «Р» СВР России. Под именем Айзека Мортона жил кадровый разведчик Семён Голицын. Под агентурным псевдонимом «Дилижанс» он был известен лишь директору СВР и его заместителю.

Глава 4

Генерал Абердин руководил Департаментом контрразведывательных операций всего несколько дней. Выйдя от директора ФСБ, ноги привычно привели его к старому кабинету. Вздохнув, Абердин отправился к себе на четвёртый этаж.

– Евгений Петрович, звонил Сергей Евгеньевич Нарышкин, просил связаться с ним, – сообщила секретарша, едва Абердин вошёл в приёмную.

Звонок директора СВР означал одно, у службы внешней разведки появилась информация, передать её необходимо лично руководителю Департамента контрразведки. Нарышкин просил подъехать в «лес» к четырнадцати сорока пяти.

Комплекс зданий штаб-квартиры достался СВР по наследству от ПГУ КГБ СССР. Располагается он в самой середине Бутовского леса. В 1972 году туда въехали сотрудники внешней разведки КГБ, это была окраина Москвы. Разведчики в шутку говорили, что они «сидят в лесу». Постепенно термин «лес» стал обозначать штаб-квартиру ПГУ КГБ СССР. В декабре 1991 года вместо расформированного Первого главного управления была образована Служба внешней разведки России. По наследству ей достался служебный термин «лес».

Абердин почти добрался до «леса», когда ему на сотовый телефон позвонил оперативный дежурный ФСБ:

– Евгений Петрович, только что поступило сообщение из Санкт-Петербурга. В 14.33 на перегоне между станциями метро «Сенная площадь» и «Технологический институт» совершён теракт. Обстоятельства преступления выясняются.

– Я приеду к себе примерно через час, подготовьте справку обо всех обстоятельствах теракта, – Абердин посмотрел на часы.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – дежурный отключился.

«Понедельник – день тяжёлый», – вздохнул Абердин, выбираясь из машины. Он направился к контрольно-пропускному пункту штаб-квартиры СВР.

Сергей Нарышкин не успел освободиться к назначенному времени. В его приёмной Абердин взял со столика американский «Журнал дипломатических служб» и уселся в кресло. Он успел просмотреть половину журнала, когда из кабинета директора СВР вышли Сергей Нарышкин и высокий брюнет в военной форме с полковничьими погонами.

– Извините Евгений Петрович, с Фёдором Викентьевичем пришлось задержаться сверх запланированного времени, – улыбнулся Нарышкин, пожимая руку Абердину.

– Ничего страшного, не так много мне пришлось ждать, – Абердин положил журнал на столик.

– Евгений Петрович, я вас ещё не успел поздравить с новым назначением, – полковник протянул Абердину свою широкую, словно лопата ладонь. Пряженцев был начальником Четвёртого управления Главного управления Генерального штаба. Его служба «приглядывает» за Африкой и регионом Ближнего Востока.

Сергей Нарышкин пригласил Абердина в кабинет, и достал из сейфа серый конверт. От своего предшественника генерал Абердин знал, что в таких конвертах лежат бумаги со строго секретной информацией. Выносить содержимое конверта за пределы кабинета директора службы внешней разведки категорически запрещено.

– Евгений Петрович, ознакомьтесь, – Нарышкин подал конверт.

Абердин достал из него лист бумаги, и прочитал:

«В Москве 9 февраля 2017 года проходили переговоры между заместителем министра иностранных дел Ирана Аббасом Арагчи и заместителем министра иностранных дел РФ Сергеем Рябковым. В секретной части переговоров речь шла о планируемых через несколько лет поставках Ирану самолётов СУ-35, Як-130 и вертолётов МИ-28.

18 октября 2020 года истекает срок действия резолюции СБ ООН за №2231 вводящее оружейное эмбарго в отношении Ирана. В настоящее время ведутся секретные консультации между представителями МИД РФ и Ирана. На них обговариваются сроки поставки авиационной техники после снятия эмбарго с Ирана. ЦРУ имеет подробную информацию об этих переговорах».

– Спасибо Сергей Евгеньевич за предложенный ребус, – Абердин вернул конверт.

– Чем богаты, тем и рады, – развёл руками директор внешней разведки.

***

Едва генерал Абердин уселся за свой рабочий стол, вошёл оперативный дежурный. Он подал лист бумаги. Это была справка по теракту.

«3 апреля 2017 года в метро Санкт-Петербурга в 14.33 на перегоне между станциями «Сенная площадь» и «Технологический институт» произошёл взрыв. В ходе теракта пострадало 103 человека. Из них: погибших 13 человек, в тяжёлом состоянии в лечебных учреждениях находятся восемь человек. Бомбу привёл в действие террорист-смертник. Им оказался уроженец Киргизии, узбек по национальности Акбаржон Джалилов. В 2011 году он получил гражданство России».

Дежурный, отдав справку, вышел из кабинета. Абердин положил её в папку. Позвонил генералу Беседе, начальнику Пятой службы.19

– Сергей Орестович, вопросы по министерству иностранных дел появились, – Абердин откинулся на спинку кресла.

– Подошлю к вам Гавринёва, он поможет разобраться с дипломатами, – прогудел в трубке бас Беседы.

Евгений Абердин знаком с полковником Гавринёвым со времён учёбы в институте КГБ. После окончания училища погранвойск, Александр Гавринёв был направлен в институт имени Андропова. За свою худобу, блондинистый Сашка Гавринёв заработал кличку Франкенштейн. После института КГБ его отправили в Таджикистан. В декабре 2001 года в Кабуле открылось посольство России, и Гавринёв отвечал за безопасность дипломатов.

Вся служба Гавринёва проходила на Востоке: Афганистан, Египет, Иран. Год назад его перевели в центральный аппарат ФСБ. Назначили начальником отдела в Пятую службу. Спустя четверть века Абердин повстречал Сашку Гавринёва в коридорах Лубянки. От былого Франкенштейна не осталось и следа, Гавринёв оброс мясом, стал благообразен.

– Мы начнём проверять в МИД всех сотрудников, работающих по иранской проблематике, – кивнул Гавринёв, выслушав генерала Абердина. Он вздохнул: – Но если дело касается Востока, то не обойдётся без сюрпризов. В Иране Моссад чувствует себя как дома. Израильтяне сидят там под крышей турецких и азербайджанских фирм. Нельзя исключать, что информация в ЦРУ ушла от персов.

– Александр Николаевич, тебе и карты в руки, – улыбнулся Абердин. – Твой департамент свяжется с персами.

– Вот этого делать мне как раз и не хочется, – вздохнул Гавринёв. Он постучал пальцами по своему ежедневнику: – Если информация ушла от персов, то «крот» сидящий у них, может узнать о нашей просьбе.

– Что же делать?

– У Пряженцева в Иране хорошие контакты, – погладил подбородок Гавринёв.

– Хорошо, обратимся в Главное управление, – кивнул Абердин и взял сотовый телефон. Он набрал номер полковника Пряженцева: – Фёдор Викентьевич появилась необходимость встретиться.

– В шесть часов я в вашем распоряжении, – полковник Пряженцев закрывал дверь своего кабинета. Проанализировав информацию из «леса», и обобщив её с данными имеющимся в его ведомстве, он отправился на доклад к генералу Мизинцеву – начальнику Национального центра управления обороной РФ. Полученные данные заложили в компьютер, и машина выдала:

«Средиземное море является зоной ответственности Шестого флота ВМС Соединённых Штатов. В настоящий момент атаку авиабаз сирийских ВВС в состоянии произвести эсминцы «Рамге», «Тракстаун», «Портер», «Росс». Все они находятся на боевом дежурстве. Эсминцы «Портер» и «Росс» получили указание идти к острову Крит. Эсминец «Тракстаун» 3 апреля 2017 года в 12.30 по московскому времени доложил в штаб Шестого флота ВМС США о неполадках гибридного электропривода. Спустя пятнадцать минут «Тракстаун» получил указание следовать в Неаполь. Эсминцу «Рамге» штаб приказал переместиться в район Гибралтара. Наиболее вероятным будет вариант, что «Портер» и «Росс» нанесут удары крылатыми ракетами «Томагавк» по сирийским авиабазам. Предпочтительными целями для таких ударов являются авиабазы сирийских ВВС «Эш-Шайрат» и «Тафтаназ». Ввиду того, что в январе 2013 года террористы атаковали военный аэродром «Тафтаназ», повредив большое количество авиационной техники, в настоящий момент наиболее перспективной целью для атаки является авиабаза «Эш-Шайрат». Она в отличие от большинства баз сирийских ВВС не прикрыта силами ПВО России».

– Ну что ж, будем готовиться к нападению американцев, – кивнул генерал Мизинцев, прочитав на мониторе аналитические выкладки, которые выдал компьютер. Он связался с оперативным дежурным Национального центра управления обороной: – Комплексы радиоэлектронной борьбы «Леер-3» размещённые в Сирии привести в режим полной боевой готовности.

4 апреля 2017 года жители сирийского городка Хан-Шейхун почувствовали на улице запах цветущих яблок. Спустя час появились массовые симптомы отравления: резкое снижение частоты сердечных сокращений и кровяного давления. В течение суток от интоксикации нервнопаралитическим газом зарин погибли семьдесят два человека. Государственный секретарь Рекс Тиллерсон в интервью телеканалу «CBS» заявил:

– Не так важно, была ли Россия соучастником, или её специалисты оказались некомпетентными, или же сирийское правительство их перехитрило, в любом случае российская сторона не выполнила свои обязательства перед международным сообществом.

7 апреля эсминцы «Портер» и «Росс» выпустили шестьдесят крылатых ракет «Томагавк». Тридцать шесть из них упали в море, одна долетела до побережья Сирии и рухнула. Двадцать три ракеты достигли района авиабазы Эш-Шайрат. Но пятнадцать из них ушли с курса, и попали в деревни Эль-Хамрат, Эш-Шуэйрат и Эль-Манзули, погибло девять мирных жителей. Восемь ракет долетели до аэродрома. Самолеты, размещённые там, не пострадали, так как ракеты уклонились от цели. Был уничтожен ангар с самолётом МиГ-23 находящимся в ремонте. Ракеты повредили столовую авиабазы, радиолокационную станцию и склад с ГСМ. На авиабазе начался пожар. Её тут же атаковали боевики. В ходе отражении нападения погибло семь сирийских военнослужащих, шестнадцать получили ранения при тушении пожара.

Дональд Трамп устроил брифинг возле Белого дома. Он сказал журналистами:

– Сегодня я приказал нанести целенаправленный военный удар по аэродрому в Сирии, откуда была произведена химическая атака. Предотвращение распространения и применения смертоносного химического оружия отвечает жизненно важным интересам национальной безопасности Соединённых Штатов.

Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил:

– Президент Путин считает американские удары по Сирии агрессией против суверенного государства в нарушении норм международного права, причём под надуманным предлогом.

Глава 5

Завтракая на кухне, Александр Гавринёв слушал жену, рассказывающую о школьных успехах внуков. Он решил, что этим летом обязательно научит плавать младшего внука Ромку. Включенный телевизор служил фоном при разговоре с супругой. Шла какая-то новостная программа.

– Источники в МИД Великобритании сообщают, что британский посол в США Ким Даррок направил послание премьер-министру Великобритании Терезе Мэй и главе МИД Борису Джонсону, в котором указывал на твит Иванки Трамп, – сообщал диктор. Гавринёв прибавил звук телевизора: – В «Твиттере» Иванка Трамп писала: «Она убита горем и взбешена из-за фотографий, сделанных в Сирии после отвратительной химической атаки». Ким Даррок пояснил, что дочь Трампа «оказала значительное влияние на Овальный кабинет, когда там принималось решение о ракетной атаке на сирийскую авиабазу».

Допив кофе, Гавринёв поехал на службу. Его отдел функционально входит в структуру Департамента безопасности МИД России. Кабинеты сотрудников отдела располагаются на Смоленско-Сенной площади в здании министерства иностранных дел. Гавринёв провёл оперативное совещание, и началась рутинная работа по поиску «крота». В полдень позвонил генерал Абердин: