Слёзы Леса бесплатное чтение

Пролог

Зима в Веланте всегда была тёплой. В роскошных садах Велады многие деревья не сбрасывали листья, и высокие башни магической Академии круглый год стояли в окружении зелёных миртов и олеандров.

Волшебник Суур-Тад не спеша шёл по усыпанной белым гравием дорожке, и его тучное тело колыхалось под алой мантией. Он прошёл мимо освещённых оранжерей и пустых грядок, где летом выращивали лекарственные травы. Миновал розарий с поникшими цветами и постучал в дверь небольшого дома, слишком неказистого, на его вкус. Всего-то два этажа, белая облицовка на стенах осыпалась, а когда-то яркие витражи в окнах потускнели от грязи. Открыл нескладный молодой парень. Нос картошкой, широкое лицо усыпано веснушками – Хассо походил на волшебника не больше, чем Суур-Тад – на уличного акробата. Замызганная серебристо-серая мантия казалась ему слишком маленькой, из широких рукавов почти по локоть торчали длинные руки. Но как бы то ни было, Хассо учился в Академии, успешно постигая тонкости магии жизни и смерти.

– Как он? – с порога спросил Суур-Тад, справившись с одышкой.

Конопатый парень жестом предложил волшебнику зайти. Скромная обстановка внутри дома полностью соответствовала его наружному убранству. Только эту хибару зачем-то заставили книгами, склянками и мудрёными приборами, тщательно протёртыми от пыли. Посередине располагался лабораторный стол с распятой на нём мёртвой лягушкой. На краю в ряд были разложены начищенные операционные инструменты, рассортированные по размеру. Суур-Тад прошёл мимо, стараясь ничего не задеть пышной мантией.

В углу, на низком табурете, подобрав ноги, сидел старик, хозяин дома. Его волосы давно вылезли, тонкая кожа на лысой голове пестрела пятнами, а жидкую седую бороду покрывала засохшая слюна. Худые узловатые пальцы, покрытые застарелыми рубцами от сильных ожогов, судорожно вцепились в подол серой мантии на коленях.

– Ведарде всё хуже в последнее время, – печально произнёс Хассо, указывая на старика. – Я поддерживаю его жизненные силы, но память к нему так и не возвращается, как бы ни старалась Тарис.

Парень выбрал скальпель и склонился над лягушкой. Суур-Тад заметил, как рефлекторно дёрнулась вывернутая лапка.

– Тарис здесь? – поинтересовался он.

– Наверху, – ответил Хассо, не поднимая головы, увлечённый своим занятием.

Тарис сидела в спальне перед зеркалом и укладывала длинные чёрные волосы. Серебряный гребень так и сновал по густым прядям. Подол синей мантии волшебницы разума ниспадал текучими складками на нодарский ковёр. Тарис увидела в отражении вошедшего Суур-Тада, но не проявила к нему ни малейшего интереса и продолжила расчёсываться. Маг тяжело дышал, преодолев крутую лестницу.

– Ты встречался с Советом, – утвердительно сказала Тарис. – Какие новости?

– От тебя ничего не скроешь! – Суур-Тад опустился на кровать под балдахином. – Сразу к делу, да? Что ж. Совет магов убеждён, что Ведарде нельзя помочь. Он останется таким до конца своих дней. Лучшие целители бились больше двадцати лет, но всё безрезультатно.

– Значит, они окончательно опустили руки, – Тарис отложила гребень. –Это хорошо.

– Да, – Суур-Тад промокнул потный лоб шёлковым платком. – Совет больше не интересует судьба Ведарды. Они признали его бесполезным.

– Тем лучше для нас. Никто и не заметит, что старик покинет Велант.

– Какая жалость, – посочувствовал Суур-Тад. – Ты ещё молода и не застала то время, но я помню, когда Ведарда был могущественным некромантом, управляющим жизнью и смертью. А сейчас он с трудом откликается на своё имя, вот причуды судьбы!

Суур-Тад задумался, комкая платок. Повисло молчание.

«Польза», – мелькнула мысль в голове волшебника, как будто бы кто-то подсказал ему нужное слово. Тарис, перебирая пальцами, теребила прядь волос.

– Да, польза. Ведарда всё равно может принести мне пользу, – опомнился Суур-Тад. – Месяц снегов на исходе, пора отправлять вестника. Если остроухие согласятся, то в начале месяца новых листьев мы пересечём море и отправимся в Эдан. Надеюсь, Ведарда хорошо перенесёт плавание, в его-то состоянии.

– Мы возьмём с собой Хассо, – сказала Тарис тоном, не терпящим возражений. – Кто-то же должен убирать за стариком!

– Что ты нашла в этом мальчишке? – с напускным равнодушием спросил Суур-Тад.

Тарис подошла к магу и запустила пальцы в его умащённую благовониями бороду:

– Хассо всего девятнадцать. Он слишком юн, неопытен и ужасно наивен. Сам подумай, зачем он мне?

Глаза Суур-Тада скользнули по её чёрным волосам и остановились ниже, на глубоком вырезе декольте. Мантия Тарис больше походила на вечернее платье, чем на униформу Академии, – приталенная, открытая и выгодно обтягивающая пышную грудь. Суур-Тад облизал пересохшие губы. Волшебница соблазнительно потянулась.

«Вестник», – снова подсказал голос в голове мага.

– Да, вестник, – послушно повторил он. – Мне нужно отправить вестника в Лесные земли, в эльфийскую столицу Эдор, к старейшинам.

– Хм. И что же нужно передать остроухим? – Тарис приложила руку к чувственным губам и рассеянно закусила кончик мизинца.

Суур-Тад сосредоточился:

– Я хочу предложить им обмен. Некроманта Ведарду взамен на лаорит.

Тарис с готовностью взмахнула руками. Заклинание магического вестника, подвластное лишь волшебникам ветви разума, да ещё эльфийским чародеям с их странным колдовством, всегда давалось ей легко. Она сделала несколько пассов, словно гладила воздух, и вслед за пальцами Тарис потянулись светящиеся нити, сплетающиеся в маленькую птичку. Пташка в точности воспроизвела сказанное Суур-Тадом и выпорхнула в открытое окно. Маги посмотрели ей вслед.

– А-ы-ы-э, – промычал внизу старый Ведарда.

Суур-Тад обнял Тарис за талию и притянул к себе:

– Когда ты потащишь в постель этого мальчишку Хассо, представляй меня вместо него.

– Обязательно! – засмеялась волшебница.

Прошёл месяц снегов, и заканчивался месяц полноводья. На раскидистых каштанах в садах Велады проклёвывались липкие почки. Суур-Тад сильно сомневался, придёт ли ответ от эльфов. Но если бы он мог перенестись магическим взором на другой континент, он бы увидел, как птичка, сотканная из лучей света, уже мчится из Эдора через Пограничье, Вольные земли, Пустоши Хины, Дор и Вейну. Как волшебные крылья переносят послание через море, чудесным образом минуя шторма и грозы, и долгожданный ответ совсем близко. И уж подавно Суур-Тад не знал, что, вслед за первым, из эльфийского Леса выпорхнул ещё один вестник и направился гораздо ближе, на побережье залива Лун, прямиком к наместнику Эдана.

Глава 1. Гильдия плутов

Глава 1. Гильдия плутов

– Риона! Рио-о-она!

Я проснулась от того, что кто-то звал меня по имени. Вкрадчиво, протяжно и очень настойчиво. Как будто говоривший должен был сообщить нечто важное. Я не успела разобрать, был голос мужским или женским, прежде чем открыла глаза.

– Риона! Вставай! – Вилита трясла меня за плечо. – Рэмил зовёт!

Судя по темноте за окном, ещё не рассвело. Не было слышно ни грузчиков в порту Эдана, ни скрипа колес проезжающих телег, ни перестука молотков. Даже вечно кружащие над заливом Лун чайки ещё молчали. Что за срочность?! Подруга, увидев, что я проснулась, побежала к подвешенному в углу рукомойнику и принялась умываться, яростно отплёвываясь от холодной воды.

Сёстры-близняшки Аэйда и Элана, гордость и главное достояние нашей гильдии, уже почти собрались.

Элана, волшебница разума, достала из поясной сумки плоскую жестяную коробочку. Под притёртой крышечкой обнаружилось немного жирного красного пигмента, выбранного по центру до самого дна. Девушка набрала помаду на палец и щедро мазнула по губам. Затем подтянула блузку с откровенным вырезом так, чтобы он стал ещё откровеннее, и взялась за расчёску.

– Завидуй тише! – перехватив мой взгляд, насмешливо сказала Элана.

Не открывая рта, я по-дружески послала её куда подальше, но она только заулыбалась, растянув накрашенные алые губы. Прочитать мои мысли для Эланы не составляло никакого труда.

Её сестра Аэйда, наша убийца, собрав в высокий хвост рубиново-красные волосы, разминалась прямо на дощатом полу посреди комнаты. Её наряд ничем не отличался от одежды сестры, и, чтобы длинная цветастая юбка не мешала движениям, Аэйда подоткнула подол за пояс, открыв стройные ноги и ножны со стилетом на правом бедре.

Я спрыгнула с верхней кровати и привычно расправила тонкое шерстяное одеяло, отметив, что Вилита, спавшая внизу, естественно, не удосужилась застелить койку.

– Вили, ты как ребёнок, честное слово! – упрекнула я подругу. – Кто будет за тобой убирать?

Вилите семнадцать, она младше всего на три года, но мне до сих пор приходилось её воспитывать. Вот и теперь подруга фыркнула и показала мне язык.

Открыв тяжёлую крышку сундука, я достала и натянула чёрные штаны и тёмную льняную рубаху. Потом присоединилась к Аэйде и тоже размялась, сделав несколько упражнений. Мышцы приятно тянуло, и мне нравилось это ощущение. Рэмил любил повторять, что тело необходимо готовить к работе постоянно. Запястья должны быть ловкими, а спина – гибкой. Каждое неудачное движение могло стоить жизни или свободы, независимо от того, чем ты занимался: был незаметным убийцей в толпе, проникал в богатые особняки за добычей или вскрывал хитрые замки на шкатулках с дорогими безделушками.

Когда Вилита, наконец, освободила угол с умывальником, я плеснула в лицо ледяной воды, смыв пот, выступивший после разминки. Надела полусапожки из мягкой кожи и плотно зашнуровала их вокруг щиколоток. Проверила содержимое поясных сумок: набор отмычек, пара флакончиков с зельями, кожаная фляга с водой, точильный камень, выпуклая линза увеличительного стекла, огниво, осколок зеркала, монетки разного веса и достоинства. Странный набор, но при взломе замков мне попадались очень сложные штуки, зачастую требовавшие неожиданных вещей, чтобы, например, обезвредить встроенную в механизм ловушку. Я вытащила из ножен широкий кинжал, осмотрела его и сунула обратно.

Сборы не заняли много времени – годы, проведённые в гильдии плутов, приучили к порядку. Я взяла висевший у двери короткий плащ с капюшоном и вслед за близняшками вышла в коридор. Запыхавшаяся и растрёпанная Вилита догнала нас на лестнице.

Рэмил ждал внизу, в зале таверны, служившей нам одновременно столовой и прикрытием для отвода глаз случайных прохожих. На столе перед ним горела свеча, и я хорошо видела его лицо, но всё остальное помещение едва угадывалось в полумраке. Глава плутов был немолод и в его волосах блестела седина. Правый глаз Рэмила скрывала плотная повязка, кожа вокруг пузырилась рубцами. Думаю, ему уже стукнуло все шестьдесят, но я ещё помнила Рэмила статным черноволосым мужчиной, каким он был, когда я появилась в гильдии. С тех пор он состарился, а я повзрослела.

Многие в городе знали нашего главаря как Адхана или Одноглазого – на жаргоне плутов Эдана, и лишь состоящие в гильдии могли называть его по имени.

Рэмил убедился, что все собрались, и кивнул кому-то за моей спиной. Вперёд вышел Парра – маг, уроженец Веланта. Конечно же, Одноглазый отправит с нами одного из старших плутов, своего доверенного человека. Адхан редко участвовал в вылазках лично, это давно дела не его уровня. Поговаривали, когда Рэмил ещё не был одноглазым, а Парра – таким седым, во время их вылазки маг не распознал сложную ловушку. Брызнувшая из стены то ли кислота, то ли отрава выжгла Адхану правый глаз, и с тех пор Рэмил только и ждал повода попрекнуть волшебника, что тот должен ему зрение.

– Ты будешь моими глазами, – коротко бросил Одноглазый Парре и постучал пальцем по своей повязке. – Цель: вот этот склад в порту. Наши связные подтвердили, караван прибыл.

Я обратила внимание, что перед Одноглазым на столе разложена карта Эдана. Рэмил указал на одно из зданий неподалёку от гильдии. С полчаса быстрым шагом, прикинула я расстояние. Если выйдем немедленно, будем на месте к часу жаворонка.

Парра пересчитал всех собравшихся плутов, включая меня, Вилиту и близняшек:

– Нас восемь человек, не похоже на тихое ограбление.

– Караван везёт некий ценный груз. Думаю, то, что вам нужно, будет замаскировано. Бери с собой Вилиту, пусть девочка потренируется.

Моя подруга с готовностью встала рядом с Паррой. Маг посмотрел на присутствующих парней и прищурился:

– Вооружены до зубов. Кто охраняет караван?

Рэмил стал крайне серьёзен:

– Эльфы. Двенадцать отборных бойцов. Дюжина.

Парра присвистнул. Вылазка грозила обернуться не весёлым приключением, а кровавой резнёй. Словно угадав его мысли, Одноглазый добавил:

– Все остроухие должны отделаться лёгким испугом. Это ясно? Без жертв.

Парра покачал седой головой:

– Непростая задачка…

Рэмил посмотрел на меня:

– Вероятно, потребуется взлом. Риона?

Я сделала шаг вперёд и не удержалась от вопроса:

– Но что именно мы должны найти?

Рэмил усмехнулся и подмигнул единственным глазом:

– Заказчик уверен, что остроухие везут лаорит.

Вилита аж рот раскрыла.

Весть о прибытии эльфийского каравана мы получили дней десять назад. Чаще всего нам приходили заказы от местной гильдии торговцев: выследить, проникнуть, забрать и исчезнуть. Иногда нужно было украсть какой-то товар, иногда – подменить документ или получить ценные сведения. Торгаши не любили пачкать руки, и в таких ситуациях Рэмил Адхан-Одноглазый сразу же становился их лучшим другом. Глава нашей гильдии долгие годы поддерживал крепкие отношения и с купцами, и с правительством Эдана, не чураясь браться за работу разной сложности. Он никогда не боялся идти на риск, но всегда просчитывал возможные последствия, иначе он не дожил бы до седых усов и не собрал сильную и верную команду.

Однако в этот раз задание спустили с самого верха, ни больше, ни меньше, как от эданского наместника. Уж не знаю, в чём был его интерес в этом деле, но правитель города явно не хотел поднимать лишнего шума, раз обратился к Адхану. Лаорит – волшебная драгоценность, а значит, помимо эльфов тут скорее всего замешаны и маги. Либо из местной гильдии, либо – страшно представить – из самого Веланта! Впрочем, не моего ума дело!

Мы ждали караван со дня на день, и были готовы идти на работу в любой час дня и ночи. Я прожила в гильдии без малого пятнадцать лет из своих двадцати, но на такое серьёзное задание отправлялась впервые.

Из таверны плуты всегда выходили поодиночке, не привлекая лишнего внимания. В свою очередь, я выскользнула на улицу через черный ход. Во дворе кудлатый Гам ткнулся мокрым носом в мою руку и вильнул хвостом, напрашиваясь за компанию.

– Прости, дружочек, – огорчила я пса. – Сегодня не тот случай.

Но Гам упорно намеревался идти следом. Пришлось даже прикрикнуть, чтобы он отстал. Это не увеселительная прогулка, на складе ему нечего делать. Гам обиженно посмотрел на меня и потрусил обратно к таверне.

Я миновала несколько безлюдных переулков, заставленных большими ящиками, рассохшимися и посеревшими от времени. По привычке осторожно выглянула из-за угла и осмотрелась, прежде чем выйти на пустую набережную.

 Эдан вырос на краю залива Лун довольно давно по человеческим меркам. Ныне процветающий торговый город основали маги из Веланта примерно пять сотен лет назад на остатках эльфийских поселений. К этому времени остроухие уже ушли вглубь материка вслед за лесом, с каждым годом отступавшим всё дальше от моря. Но у волшебников издавна были налажены связи с эльфами, и Эдан стал их основным форпостом и городом-посредником в этих краях. А в наши дни именно сюда вели все восточные морские пути. Здесь на любой улице можно было встретить и гнома из Южных земель, и полурослика с Островов. В тавернах и на рынках заключали сделки разной степени законности чистокровные эльфы и полукровки с заостренными ушами. Лишь правитель города всегда имел человеческое происхождение и до сих пор назначался исключительно с одобрения Веланта.

Порт занимал внушительную часть так называемого «нижнего города» – трущоб и бедных районов. Мне всегда нравилось бродить по пристани, рассматривать корабли и тех, кто на них прибыл. Я выросла на этих улицах.

Моё детство нельзя было назвать благополучным. Полукровка, рожденная от союза эльфа и человеческой женщины, никогда не знавшая отца, часть жизни которой прошла здесь в нищете и скитаниях. Я изучила в Эдане каждый угол, каждую подворотню и крышу. Набережную, по которой я гуляла, сколько себя помню. Заброшенные здания в доках, которые мы с Вилитой облазили сверху до низу, будучи подростками. И сейчас, пробегая через порт к складу, обозначенному Рэмилом на карте, я легко узнавала силуэты кораблей у причала: вот красивая «Брета» с высокой кормой, вот быстрая «Птичка», а вот лёгкая галера гномов «Унла», зимующая тут пятый год подряд. Подходил к концу месяц новых листьев – середина весны. Уже совсем скоро, в месяц цветения, моря успокоятся, но пока только самые отчаянные путешественники решались выйти в плавание. И, само собой, маги никогда не боялись непогоды. Они умели управлять стихией и, как я слышала, их корабли были просто напичканы хитрыми штуками, способными подчинять волны и ветер. Не останавливаясь, я поискала взглядом бордовое полотнище Веланта, но в темноте все флаги на мачтах казались одинаковыми.

Далёкий и сияющий огнями верхний город, застроенный тонкими башнями и воздушными куполами, тоже не был мне чужим. Некоторые особняки там я знала едва ли не лучше, чем складские подвалы в порту. Как-никак, за все те годы, которые я провела с плутами, успеешь вдоволь исследовать и бедняцкие, и богатые районы. А также завести полезные знакомства среди рыночных торговцев, беспризорников, трактирщиков, прислуги и стражи. Хотя с последними чаще общался Рэмил или Парра, а не простые взломщики вроде меня.

Глава 2. Караван

Глава 2. Караван

Караван был в пути целых две недели, и сопровождавшие его эльфы изрядно устали. Четыре гружёные повозки тащились по бесконечному тракту из лесной столицы в Эдан. Хорошо ещё, что весна в этом году выдалась холодной, и путешественников не донимали пыль и насекомые. Но вот впереди замаячили высокие каменные стены, и дело осталось за малым: оформить товар на посту в Восточных воротах, добраться до порта, сгрузить три десятка бочек на оговорённом складе. И встретиться с заказчиками из Веланта. По всем срокам, маги уже должны были прибыть в Эдан.

Караульные на городских воротах не отличались разговорчивостью, но и препятствий не чинили.

– Ильд’Ор из клана Чайки, – представился светловолосый эльф, ехавший в караване первым. – Везём на портовый склад дикий мёд и лесное вино.

– Брагу, что ль? – без обиняков спросил тощий караульный и поморщился, попутно делая пометки в длинном свитке.

Эльф не удостоил его ответом. Лесным вином называли перебродивший сок дерева лан, действительно больше похожий на лёгкую пенистую брагу, чуть горькую на вкус. Напиток на любителя, но свой покупатель найдётся и на него. Обычный товар в это время года. Эльфы собирали сок лан поздней весной, на исходе месяца цветения, и почти год он бродил и настаивался в больших дубовых бочках. Иногда в него добавляли травы или ягоды. А летом остроухие добывали мёд диких пчел, строящих ульи в дуплах старых лип. И в начале следующего года, как правило, с месяца полноводья и до самого конца месяца звёзд, из эльфийских поселений тянулись торговые караваны, которые везли лесное вино, мёд и воск в Эдан и дальше, по всему миру.

У нескольких бочек выбили затычки для проверки.

– Фу, горечь! – принюхался тощий стражник. – Клопами пасёт, не то, что гномское… И кто такое купит?

Второй караульный, невысокий и крепкий, обмакнул в бочку указательный палец, вытащил его и, не брезгуя, облизал:

– Отличная брага! Что ты понимаешь в хорошей выпивке, дурень?!

Стражники поставили отметки в бумагах, и караван втянулся в ворота.

– Ты заметил? – спросил крепыш, когда повозки и всадники скрылись за поворотом улицы. – Двенадцать остроухих, то бишь дюжина. Это ж элитный отряд! Слыхал про них? В прошлом году рыцари Вейны нанимали таких. Говорят, эльфийская дюжина тогда здорово потрепала дорцев.

– Ага, слыхал, – поддакнул тощий. – Но мне говорили, что наоборот, Дор нанял эльфов против вейнских. Да кто их разберёт! Остроухим – лишь бы платили, а у Вейны с Дором всегда какие-то тёрки.

Тощий караульный скрутил свиток и поправил перевязь с короткой дубинкой.

– Неужто они и впрямь такие отчаянные? Белобрысый вон совсем мальчишка! Ещё и косу заплёл, тьфу! И все остальные… Волосы длинные, рожи гладкие – одним словом, бабы, а не воины!

Крепыш смачно рыгнул и сдвинул шлем на затылок.

– Э, брат! Видел бы ты их в бою, сразу понял, кто тут баба! Я б с этими парнями ни за какие деньги связываться не стал. Элита, говорю тебе! – караульный призадумался. – А одеты в дешёвые доспехи, как ополченцы какие-нибудь. Но выправку-то не скроешь!

– Ага, ага, – снова закивал тощий. – А оружие ты разглядел? Ножны тряпьём обмотаны, но полуторные мечи-то у всех! Рукояти тонко сработаны, чай не деревенский кузнец ковал, а может ещё и зачарованные! За один такой эльфийский клинок три сотни золотых дают!

– Тю! Это кто тебе такое сказал? Наврали, брат! Бери выше – десять сотен, не меньше! Три сотни – эт токмо за одну рукоять!

– Да-а, как есть элита! – восхитился тощий. – Это ж целое стадо на такие деньжищи купить можно!

– Вот я о том и толкую, – караульный опёрся на копьё. – А везут брагу, как простые торговцы. На той неделе люди Адхана предупреждали о таких. Сбегай-ка, брат, передай весточку кому следует!

Миновал час выпи, близилась полночь.

Ильд’Ор из клана Чайки пару раз приезжал в Эдан по делам старейшин и неплохо помнил город. Прямо за Восточными воротами, куда приводил Эльфийский тракт, начинались «верхние районы» – дома знати, окружавшие особняк наместника. Разумеется, большим обозам путь туда был заказан, и возницы держались широких объездных улиц, оставаясь в стороне от богатых кварталов и оживлённых площадей. Хотя час был поздний, там до сих пор работали лавочки, вопили зазывалы и ловили монетки уличные музыканты. В промежутках между зданиями мелькало пламя факелов и магических сфер, освещавших ночное веселье. Верхний город и не думал засыпать.

С Ильд’Ором поравнялся рыжий эльф. В отличие от остальных воинов он носил не доспехи, а мягкую замшевую куртку, и в его волосы были вплетены прозрачные бусины, сиявшие в темноте. Рыжеволосый чародей переглянулся с Ильд’Ором и осуждающе покачал головой.

– Лес затихает в это время, – сказал он и широко зевнул. – У нас в Эд’оре все уже давно спят, а старейшины созерцают звёзды. Ночью не положено суетиться.

Воин пожал плечами:

– В Эд’ане свои обычаи. Люди сами решают, что правильно, а что нет.

– Даже если это противоречит законам природы?

– Видно, что ты впервые в Эд’ане, Лин, – пожурил Ильд’Ор товарища. – Помню, я тоже сначала был удивлён. Но, пойми, мнение Лесного народа не интересует людей, а нас не касается их жизнь. И мы в любом случае здесь не задержимся.

Чародей Лин’Дэл согласно кивнул и отвёл глаза.

Караван разминулся с несколькими патрулями и без приключений проехал верхние районы. Дальше мостовые стали хуже, а улицы – темнее. Вскоре освещение пропало окончательно: ни масляных ламп на углах домов, ни магических сфер на столбах. Лишь изредка встречались дешёвые постоялые дворы или кабаки с тусклыми фонарями над входом. Перевалило за полночь. Одинокие прохожие прятали лица в глубоких капюшонах и шарахались от эльфийских конников. Суровые воины не вызывали желания проверить содержимое крытых повозок. Только однажды размалёванная блондинка, пахнущая алкоголем и дешёвыми притираниями, выскочила прямо перед Ильд’Ором и распахнула блузку, бесстыдно обнажив грудь. Эльф презрительно отмахнулся и пришпорил коня, заставив девку убраться с дороги. Она погрозила кулаком ему вслед, и, пошатываясь, исчезла в ближайшей подворотне.

– Мерзость, – процедил Ильд’Ор.

– В Эд’ане всегда так? – рыжий Лин’Дэл перехватил взгляд товарища.

Воин нахмурился:

– Раньше я был только в верхнем городе, в гильдии торговцев. И продажных девок там не встречал. Разве что, продажных людей.

От каменных стен потянуло сыростью и, чем ближе обоз продвигался к порту, тем сильнее чувствовалось в воздухе солёное дыхание залива Лун.

Некоторые улицы стали такими узкими, что на них не разошлись бы две телеги. Нижние районы расползлись вдоль берега, как грибница у поганки. Запутанные проезды, подворотни и тупики, жилые дома и склады, громоздящиеся рядом без всякой логики. Иногда стены зданий сходились настолько, что между ними мог протиснуться лишь ребенок или полурослик, но никак не всадник, не говоря уж о повозке. Эльфы уверенно избегали таких мест. Ильд’Ор держал меч наготове. По его приказу чародей Лин’Дэл не скупясь тратил магическую силу и с помощью заклинаний определял, есть ли кто-нибудь поблизости, стараясь уловить чрезмерное внимание, направленное на караван. Тишина. Даже крыс не слышно. Только кони устало стучали копытами по разбитой брусчатке. Стрелки хронометров на башнях в верхнем городе отсчитывали час глухаря – самое тёмное время суток, когда звёзды едва различимы на небосводе.

Караван въехал в порт и свернул левее, в сторону Рыбных ворот. Вдоль набережной теснились склады. К ним и направился обоз, не сразу отыскав нужное здание в пустом переулке.

Близился рассвет, когда караванщики наконец оставили лошадей у коновязи, закончили разгружать повозки, и эльфийская дюжина расположилась здесь же на складе на ночлег. Воины устроились на плащах, расстелив их у привезённых бочек, и изо всех сил старались не отключиться –сутки без сна давали о себе знать. Ильд’Ор выставил двух дозорных на улице у входа и тоже сел рядом с бочками. Дверь из предосторожности заперли изнутри на железную задвижку, плавно ходившую в петлях.

Ильд’Ор стянул наручи, тем не менее оставшись в кирасе из грубого чепрака. Закатал рукава рубахи и умылся водой из провощённой кожаной фляги. Внутри склада было тепло, и Ильд’Ор не завидовал парням, державшим пост снаружи. Закутайся в сколько угодно плащей, промозглый ветер с залива всё равно доберётся до тела. Жить на побережье – совсем не то, что в лесу.

– Оир’Нод! Ир’Лин! – позвал он воинов и распорядился: – Через полчаса смените дозорных снаружи!

– Пора бы магам уже появиться, – отозвался один из эльфов. – Разве нет?

– Похоже, задерживаются, – откликнулся другой и, достав меч, сделал пару выпадов, разогревая мышцы и прогоняя сон.

Чародей Лин’Дэл тряхнул головой, и бусины в его волосах засверкали в тусклом свете походных фонарей.

– Они придут, будьте уверены! – скептично заметил он. – Магам слишком важен этот обмен.

– Можно подумать, ты чем-то недоволен, – Ильд’Ору не понравилась интонация друга.

– Что ты! – Лин’Дэл обезоруживающе улыбнулся. – Разве я могу пойти против решения старейшин!

Чародей привалился к стене и закрыл глаза, восстанавливая потраченные в пути магические силы. Ильд’Ор обвёл взглядом помещение склада. Трое эльфов всё же задремали, остальные тихо переговаривались между собой. Маги не торопились на встречу.

Где-то очень далеко колокол отбил четыре удара – час жаворонка.

В полумраке эльфу почудилось еле заметное движение, тихий шорох у входа. Он пригляделся. В тот же миг двери склада распахнулись, полыхнул невыносимо яркий белый свет, и Ильд’Ор ослеп.

Глава 3. Ограбление

Глава 3. Ограбление

Спрятавшись за кучей ящиков напротив склада, я наблюдала, как в предрассветных сумерках по безлюдным улицам шла женщина. Вернее сказать, девица, одетая явно не по погоде – тонкая блузка открывала красивые плечи, пёстрая юбка была подоткнута с одной стороны, обнажая ногу до бедра. В порту много таких красоток, ищущих лёгких денег, хотя чаще – просто стремящихся выжить. Кому цена пара медяков, кому – серебряная монета, но эта тянула на полновесный золотой. Чего стоили рубиново-красные волосы, волной струившиеся по спине девицы! Аэйда или Элана? Я с детства знала близняшек, но никогда не умела их различать. Девица держала за горлышко початую бутыль и, слегка пошатываясь, направлялась к дозорным эльфам. Когда до входа осталось несколько шагов, она остановилась и снова приложилась к бутылке. Утёрла губы. Убедилась, что взгляды обоих дозорных направлены на неё, и помахала эльфам. Почти сразу взмахи руки превратились в отточенные магические пассы – и эльф, стоявший слева, осел на землю. Элана! Правый дозорный сонно заморгал, но не успел ничего сделать. За его спиной беззвучно возникла Аэйда в такой же открытой блузке и цветастой юбке, обнажавшей ногу. Я заметила только резкий замах её руки – как вдруг остроухий издал булькающий звук и начал заваливаться. Аэйда подхватила его и бесшумно опустила на мостовую. Девушка махнула мне, зная, что я всё вижу.

– Я бы прекрасно справилась с обоими сама, – капризно выговаривала сестре Элана, когда я подошла. – Это было не трудно!

– А если бы заклинание не удалось? Вспомни прошлый раз, в верхнем городе! Ты же знаешь, нельзя полагаться на одну лишь магию, это слишком ненадёжно, – парировала Аэйда, вытаскивая из шеи дозорного длинную иглу, смоченную в сонном зелье.

– Моего заклинания хватило бы на целый отряд! Не сомневайся!

Аэйда примирительно похлопала сестру по плечу:

– И не думала! Но я действовала по нашему плану. И давайте не будем тянуть время и отклоняться от него, ладно? – девушка натянула маску. – Риона? Твой выход!

Я последовала её примеру, скрыв лицо и убрав под капюшон неровно остриженные рыжие волосы. Обошла склад, отыскивая подходящее место. Стена казалась отвесной и неприступной, но на самом деле камни, из которых давным-давно сложили это здание, были шершавыми и необтёсанными и неровно торчали из кладки. Проще только подняться по приставной лестнице! Я поставила ногу на выступающий булыжник, схватилась рукой за другой удачно подвернувшийся камень и подтянулась. По выщербленной стене высотой не меньше, чем четыре моих роста, я вскарабкалась под самую крышу до небольшого слухового окна. И вот тут я порадовалась, что не обладаю такими пышными формами, как Аэйда или Элана! Да и пухленькая Вилита тоже не смогла бы так легко втянуться в узкое окошко, как это сделала я.

На улице уже занимался рассвет, но внутри склада было темно. Я поморгала, привыкая к сумраку, нащупала ногой прочную балку и опёрлась на неё. Перекрытие было довольно широким и тянулось по периметру всего склада. Раз плюнуть.

Внизу прямо подо мной громоздились бочки – загадочный груз, с которым нам придётся разбираться чуть позже. Рядом я различила силуэты эльфийских воинов. «Десять», – непроизвольно пересчитала я. Рэмил, как всегда, не ошибся, караван действительно охраняла дюжина. Двоих у входа сняли близняшки. Трое дремали, завернувшись в плащи. Остальные семеро общались на своём щёлкающем наречии, прикладывая все силы, чтобы не уснуть. Как и следовало ожидать, наверх никто не смотрел. Наш козырь – внезапность, иначе против опытных бойцов не выстоять.

Быстро пройдя по балке до противоположной стены, я бесшумно спустилась к складским дверям и затаилась в тени. Минута, другая… Из верхнего города донёсся тихий бой часов, и одновременно с ним в моей голове прозвучал голос Эланы:

– Все готовы.

Откинув задвижку, я потянула на себя створку ворот и отпрыгнула, закрывая глаза.

Слепящая вспышка пронзила сумрак – на складе не осталось ни одной тени, ни одного неосвещённого угла! Даже мои зажмуренные глаза больно резануло ярким белым сполохом. Заклинание буквально ошеломило остроухих, чувствительных к перепадам света. Конечно, через пару часов эльфы снова обретут способность видеть, но пока их слепота будет нам на руку. Пришлось пойти на эту хитрость – в честном бою дюжина не оставила бы нам шансов!

В открытых дверях склада стояли Парра и Вилита, и их пальцы были сложены в одинаковые фигуры заклинания. Вот почему полыхнуло так мощно! Волшебники действовали сообща!

Рэмил не зря отправил с нами Вилиту, самую любимую и перспективную ученицу Парры. Они оба владели магией иллюзий – навыком, высоко ценившимся среди плутов, особенно работающих в богатых районах. Знать часто нанимала волшебников, чтобы создать фальшивую кладку, скрывавшую сокровищницу, или иллюзию двойного дна в шкатулках с украшениями. На дорогие вещи накладывали заклинания невидимости или зеркального отражения, чтобы сбить с толку грабителей. Попробуй разбери, какая статуэтка настоящая, а какая – не более, чем обман зрения! Да ещё пока охрана не прознала, что ты здесь… И, естественно, ловушки. Незримые простому глазу лучи, прожигающие плоть. Прозрачные нити, сковывающие движения. Облака ядовитого газа, которые не замечаешь, пока лёгкие не наполнятся отравой. Парра учил Вилиту распознавать опасность и отличать реальное от искусных подобий. Годы, проведённые им в Академии Велады, не прошли впустую. Никто, пожалуй, кроме Рэмила, не знал, что заставило потомственного мага покинуть Велант и примкнуть к гильдии Одноглазого. Но именно Парра в своё время помог раскрыть способности Вилиты, Эланы и других наших плутов, склонных к волшебству.

Высокий светловолосый эльф, прижимая к слезящимся глазам ладонь, что-то скомандовал отряду. Надо отдать должное остроухим парням, они всё же достали оружие и, ориентируясь на звук, выстроились в некое подобие порядка, но от полуторных мечей было мало проку – вслепую эльфы опасались задеть товарищей. Больше всего повезло спавшим – вспышка разбудила их, и трое остроухих, хоть и растерянных, но вполне зрячих, представляли для нас самую большую угрозу.

Плуты ворвались на склад. Я вытащила из поясной сумки пузырёк с усыпляющим зельем и смочила им кинжал. Будет достаточно небольшой царапины, чтобы ненадолго вырубить противника.

– Элана! – услышала я голос Парры. – Убери тех троих!

– Давай! Ты же хвасталась, что способна усыпить весь отряд! – подколола сестру Аэйда.

Элана огрызнулась, сплела пальцы рук в сложный узел, и один из эльфов упал без чувств.

– Они слишком быстро двигаются! – пожаловалась волшебница. – Не могу сосредоточиться!

Но тем не менее, ей удалось повторить заклинание, воздействуя на сознание остроухих, и ещё один эльф, уснув, опустился на пол.

Завязалась потасовка. Лихие ребята Рэмила действовали слаженно и умело пользовались полученным преимуществом. В ход шли дубинки и кастеты, ослеплённых эльфийских воинов оглушали точным ударами.

– Берегись! – вскрикнула Элана, почувствовав колдовство. – У них есть маг!

Парра скрестил руки, и вокруг него замерцала иллюзорная блестящая поверхность. В ней отразились нелепо искажённые силуэты плутов и эльфов, как в увеселительном зеркальном шатре на ярмарочном балагане. Он успел сделать это ровно за мгновение до того, как из глубины склада вылетел разряд молнии и с шипением разбился о защиту волшебника, не причинив Парре ни малейшего вреда. Близняшки бросились в гущу сражавшихся в поисках чародея, и я последовала за ними.

Рядом рухнул эльф, едва не сбив меня с ног, я увернулась в последний момент. На скуле и переносице упавшего кровоточили ссадины от удара кастетом. Следующего остроухого вырубила уже я, резанув его по бедру ниже доспеха. Мой кинжал распорол кожаные штаны эльфа, рассёк ногу, сонное зелье с клинка смешалось с кровью из раны. Остроухий ещё пытался атаковать, вслепую занёс меч, но не удержал оружие в ослабевших руках и завалился лицом вперёд.

– Вот он! – Элана указала на рыжего эльфа со стеклянными бусинами в волосах.

Глаза чародея покраснели и слезились, он поминутно вытирал их рукавом, одновременно пытаясь колдовать, но жесты выходили дёрганными и неточными. Элана направила на рыжего обе руки, опережая его магию. Аэйда зашла чародею за спину.

Я не видела, что произошло дальше – на меня налетел светловолосый эльф, я грохнулась на пол, перекатилась и тотчас вскочила, ошарашенно помотав головой. Белобрысый развернулся, направив меч в мою сторону. Я взяла кинжал обратным хватом и, крадучись, на полусогнутых ногах попробовала обойти эльфа. Не тут-то было! Воин разгадал моё движение, и не раскрывая воспалённых глаз, сделал размашистый выпад перед собой. Я пригнулась, уходя от удара, прыжком сократила расстояние и чиркнула кинжалом, метя в лицо эльфа. Мой клинок рассёк светлую бровь, кровь обильно хлынула из пореза. Остроухий покачнулся, оступился и упал навзничь, мгновенно засыпая.

Краем глаза я заметила, что рыжий чародей поддался заклинанию Эланы и тоже лежал неподвижно.

– Свяжите всех! – велел Парра.

Всё закончилось. Я огляделась и поняла, что на ногах остались только наши ребята. Не мешкая, я достала прочный шнурок и с трудом перевернула эльфа на живот, его тело было тяжёлое и обмякшее от сонного зелья. Светлые волосы, заплетённые в длинную косу, растрепались, в них запутался мелкий сор. Я завела податливые руки воина ему за спину и застыла, чувствуя, как споткнулось моё сердце. Под закатанным рукавом рубахи, на правом запястье эльфа чернела татуировка. Звёзды, соединённые тонкими линиями.

Глава 4. Иллюзии

Глава 4. Иллюзии

Покачнулся фонарь, и на стенах задвигались тени. Татуировка на запястье светловолосого эльфа стала еле различимой. Я присмотрелась, но в неровном свете было трудно разобрать линии рисунка – или это от волнения поплыло перед глазами?

– Что ты возишься? – отругала меня Аэйда.

Она выхватила шнур, наскоро обмотала руки эльфа, закрыв татуировку, и затянула тугой узел.

– Вот так надо! – Аэйда закинула назад прядь волос. – Пошли, недотёпа! Глянь-ка, что делает твоя подруга!

Тем временем Вилита и Парра осматривали бочки. В итоге волшебник показал на одну:

– Попробуешь?

Вилита с готовностью кивнула. Она долго и терпеливо нащупывала токи магических энергий, собирала их по крупицам, прежде чем вложить в заклинание. И очень надеялась, что оно выйдет с первого раза. Или, хотя бы, со второго. Я знала, что подруга страшно боится ударить в грязь лицом перед учителем. Но Вилита сумела сконцентрироваться, скрестила руки перед собой и с усилием развела их в стороны, как бы раздвигая тяжелые занавески. Соединила большой и указательный палец правой руки в кольцо, развернула ладонь вверх и вытянула вперёд. Воздух над бочками задрожал, как бывает в жару над дорогой. Очертания поплыли, меняя форму. Вилита резко взмахнула руками и сложила ладони вместе. Мерцание прекратилось, и всё вокруг, на первый взгляд, осталось на своих местах. Но только вместо бочки, на которую указывал Парра, теперь стоял сундук.

Небольшой, но тяжелый, гномьей работы. Для удобства с двух сторон были крепкие ручки. Не нужно владеть магией, чтобы почувствовать, что металл, из которого сделан сундук, отличался особыми свойствами. Он надёжно защищал любой предмет внутри от воды и огня. Рассмотреть содержимое сквозь прочные стенки также было невозможно – ни с помощью специальных приспособлений, ни волшебным взором. В таких ларцах знать часто перевозила семейные драгоценности или важные документы, а маги хранили свои артефакты.

Сундучок украшало изящное литьё. Тонкие позолоченные стебли дикого шиповника переплетались, образуя сложные узоры, и закручивались около небольшой замочной скважины.

– Ключ? – Парра вопросительно обвел глазами связанных эльфов.

Я безуспешно обшарила карманы лежащего рядом остроухого. Блондина с татуировкой обыскала Аэйда, увы, тоже не найдя ключа. Её сестра уселась верхом на рыжего чародея, цветастая юбка задралась совершенно неприлично. Кто-то из молодых плутов присвистнул. Ребята явно были бы не против оказаться сейчас на месте пленника, а я закатила глаза – Элана в своём стиле! Волшебница нежно пробежалась пальцами по шее эльфа, спустилась ему на грудь и выудила из-под куртки маленький ключ, гордо продемонстрировав его нам.

И в эту секунду заклинание Эланы дало сбой.

Эльф приоткрыл саднящие глаза, сбрасывая сонное оцепенение, извернулся и резким движением скинул девушку с себя. Ключ отлетел в сторону, звякнув об каменный пол. Элана завопила, но мы не успели ничего сделать. Рыжий сложил пальцы в хитрый магический символ, нацелил связанные руки на ключ, и он мгновенно распался огненными брызгами, совсем как искрящиеся прутики, которые любят зажигать дети на празднике долгой ночи в месяц стужи. Аэйда опомнилась первой. Она прыжком оказалась рядом с чародеем и крепко обхватила его пальцы своими.

Девушка укоризненно прошептала:

– А-та-та! Как нехорошо!

Свободной рукой она достала иглу со снотворным и провела ей по щеке рыжего. Эльф зашипел и дёрнулся.

– Ну же, красавчик, расслабься! – Аэйда усмехнулась и медленно ввела иглу в шею чародея, погружая того в забытьё.

Упустив ключ, Элана бранилась на чём свет стоит. Парра в сердцах сплюнул, но тут же взял себя в руки и сухо кивнул мне – мол, по-простому не выгорело, дальше дело за тобой.

Я придвинула ближе тусклый эльфийский фонарь и, не касаясь ларца, осмотрела его со всех сторон. Каждую веточку и тончайший листочек. Золотые бутоны могли таить в себе отравленные иглы или скрытые механизмы, уничтожающие содержимое. Вилита сотворила на ладони яркий белый огонёк и посветила мне. Я ещё раз изучила ларец, на этот раз через увеличительное стекло. Стебли, цветы и листья… Звёзды на правом запястье эльфа, неужели мне показалось?! О чём я думаю! Нельзя отвлекаться, надо сосредоточиться! Не заметив ничего подозрительного, я дотронулась до литых завитков – и стебли тотчас ощетинились шипами. Я отдёрнула руку. Только бы не уколоть палец, наверняка шипы ядовиты или что похуже! В витом орнаменте на крышке ларца я отыскала несимметричный бутон и осторожно повернула его в правильное положение. Шипы с щелчком втянулись обратно. Я чувствовала, как плуты столпились вокруг и наблюдали за моими манипуляциями, затаив дыхание.

– Ну-ка отошли! – сердито прикрикнула я, продолжая рассматривать ларец. – Если в нём ловушка, поляжете все!

Ребята дружно отшатнулись, а Парра уважительно хмыкнул. Пусть я и была одной из младших в гильдии, но с мнением взломщиков считались. А я прекрасно знала своё дело!

Я проверила застывшие в металле цветы шиповника, неотличимые от настоящих. Наклонила голову, прислушиваясь, и даже понюхала замочную скважину, вызвав смешки за спиной. С какими тупицами приходится работать!

– Вы же знаете, что есть яды, различимые по запаху? – объяснила я.

Стоило насторожиться, почуяв, например, аромат миндаля или чесночную вонь, как от крысиной отравы, но, на мою удачу, ларец не пах ничем. Я развернула чехол с отмычками, выбрала стальную полоску-вороток и тонкую проволоку с зазубриной на конце и потянулась к замку.

Вилита вздрогнула, магический огонёк в её руке ярко вспыхнул и погас.

– Подожди! – остановила она меня. – Что-то не так!

Я послушно замерла, не донеся отмычки до замка.

Подруга скрестила руки перед собой и вновь попыталась разорвать ткань иллюзии. Ничего не произошло. Вилита повторила заклинание. Ничего.

– Но я же чувствую какой-то подвох! – она топнула ногой.

Парра взял её за плечо:

– Спокойнее. Попытайся ещё раз!

Вилита нервно встряхнула руки и опять выстроила жесты в нужной последовательности. Ветви на ларце замерцали и растворились, открыв ещё одно отверстие на расстоянии нескольких пальцев от замка. Сундук оказался с сюрпризом! Раньше мне не встречалась иллюзия внутри иллюзии, вот уж эльфийские чародеи постарались! Боюсь представить, что могло произойти, ковырни я фальшивый замок!

Парра поощрительно улыбнулся Вилите. На всякий случай он тоже ещё раз прочёл заклинание, но узоры больше не менялись. Магия рассеялась, и у ларца не осталось волшебных секретов.

Я сунула в замочную скважину плоский вороток и слегка надавила на него, прижимая пружины. Длинной проволокой я неторопливо нащупывала штифты механизма, перебирая каждый по очереди. Очень, очень осторожно. Вот поддался один, за ним другой, третий. Я зацепила четвёртый штифт, и отмычка соскочила, сбросив всю комбинацию. Пришлось начинать по новой, вспоминая порядок нужных пружин. Наконец, замок щёлкнул и провернулся.

Задержав дыхание, я откинула крышку сундука и отпрянула, прикрывшись полой плаща, как меня учили. Мало было взломать замок, неопытного плута и после поджидали ловушки: парализующие, ослепляющие, обжигающие или замораживающие лёгкие… Ни на мгновение нельзя расслабляться! Но склад наполнило всего лишь спокойное сияние, и никакой опасности в нём не было. На чёрном бархате лежали прозрачные камешки, похожие на застывшие капли воды. Они светились изнутри и, казалось, немного дрожали.

– Лаорит! – выдохнула Вилита.

Парра подошёл ближе и аккуратно коснулся мерцающих капель. Раньше мы с Вилитой только издалека видели амулеты из лаорита на городских магах – и то не на всех, а на самых знатных и богатых. Волшебство всегда давалось людям с трудом, и считалось, что этот камень помогает в колдовстве. В гильдии плутов маги обходились своими силами, изредка довольствуясь крохотными каплями, добытыми за большие деньги или с большим риском. Основной же поток лаорита уходил в Велант.

Парра взял одну сияющую капельку и предложил Вилите:

– Хочешь подержать?

Маг прекрасно помнил, как будучи мальчишкой, сам впервые узнал про силу лаорита. Пусть любимая ученица порадуется, она заслужила.

Вилита протянула руку, и неправильной формы капля упала в её ладонь. Маленькая, не больше ногтя ребёнка. Светящийся камешек вибрировал от переполнявшей его магии. Чистый и нежный, как роса летним утром. Коснёшься – и он растечётся.

– Он… не растает? – тихо спросила Вилита, поднеся капельку к самым глазам.

Парра расхохотался:

– Ты что! Ему не навредят даже инструменты из гномьей стали! Только маги Веланта умеют его обрабатывать.

– С помощью волшебства?

– Волшебства и специальных приборов, конечно же, – Парра был рад объяснить. – Маги используют энергию лаорита рационально и в полном объёме. Направляют, фокусируют, усиливают насколько возможно. Забавно, но эльфы не способны на такое. Выращивают драгоценность, с которой не могут справиться.

– Выращивают? Как кристаллы? – не поняла Вилита.

Парра снова засмеялся:

– Да нет же! Лаорит – это застывшая магия древних эльфийских деревьев. Ты когда-нибудь находила окаменевшую сосновую смолу на берегу?

Подруга кивнула. Мы с Вилитой иногда подбирали золотистые кусочки смолы у залива Лун – гладкие, обточенные морем, твёрдые, как камень. Мы несли их на рынок, и торговцы дешёвыми безделушками охотно платили нам за них медными монетами. Но про деревья, дающие волшебство, я никогда не слышала.

– Точно также и магическая энергия течёт через деревья-лаори и застывает вот такими камнями, – Парра положил ладонь на россыпь сияющих капель в ларце.

Я видела, что ему доставляет невероятное удовольствие просто касаться лаорита. Волшебник сразу расправил сутулые плечи и как будто помолодел на несколько лет, словно эльфийская магия подпитывала его.

Вилита прижала капельку лаорита к груди, точно хотела впитать всю её силу, и, со вздохом сожаления, вернула учителю. Будь у неё такой источник волшебства, заклинания всегда удавались бы с первого раза и без осечек!

Парра больше никого не подпустил к ларцу и бережно убрал его в заплечный мешок. Сияние погасло, стоило магу закрыть крышку, и мы заметили, что уже окончательно рассвело. Колокола в верхнем городе отбили час малиновки, значит, скоро через порт пройдёт первый патруль. Пора сматываться. Парра, забрав ценный груз, ушёл первым. За ним по очереди улизнули со склада остальные плуты, оставив эльфов дожидаться помощи. Мы возвращались в гильдию разными путями, как было заведено. Никто бы не догадался, что нас что-то связывает.

Глава 5. Татуировка созвездия

Глава 5. Татуировка созвездия

В последний раз оглянувшись на склад, я свернула в неприметную подворотню, чтобы срезать путь до гильдии. Бежала по грязным улицам нижнего города и пыталась ни о чём не думать, но память старательно подсовывала мне полузабытые, казалось, давно стёршиеся воспоминания.

Мне было шесть, когда моровая лихорадка забрала мать. К тому времени мы уже несколько месяцев жили с плутами. Мама помогала прибирать комнаты, разносила еду в таверне, ходила на рынок и передавала записки нужным людям. Она была очень красивой женщиной, но Рэмил никогда не предлагал ей ничего непристойного. Если на задании для прикрытия нужен был ребёнок, я отправлялась с ней, хотя мне больше нравилось оставаться в гильдии и самозабвенно ковыряться шпилькой в замках. Рэмил однажды заметил, что у меня талант к «тонкой работе». Тогда я не поняла, что он имел в виду – у меня просто появились первые в моей жизни игрушки, и я была этому рада.

А потом наступила зима, принёсшая с собой мор, выкосивший половину города. Кто-то подозревал полуросликов, которые якобы привезли заразу с Островов. Другие винили магов из-за моря в сомнительных экспериментах. Некоторые грешили на крыс и бродячих актёров. Как бы то ни было, лихорадка забрала много жизней в тот год. Эдан закрылся от всего мира. Тракты опустели, а корабли не заходили в порт. Близлежащая Вейна перегородила дороги и выставила патрули, жестоко расправляясь со всеми, пересекавшими её границы со стороны побережья. Лекари и целители дневали и ночевали в лазаретах, но от заразы не помогала даже магия. Заболевших и умирающих размещали в казармах и городских храмах – везде, где позволяло место.

Моровая лихорадка не обошла и нашу гильдию. Мамино здоровье не выдержало, и она слегла одной из первых. Её держали в отдельной комнате вместе с другими заболевшими плутами, куда меня, понятное дело, не пускали. Целыми днями я бродила по притихшим коридорам, предоставленная сама себе, но по ночам пробиралась к маме и дремала на краю её кровати. Помню, как в остывающем камине потрескивали угли, воздух пах дымом и незнакомыми травами. То один больной, то другой, заходился долгим кашлем. Я лежала и прислушивалась к хриплому дыханию мамы. Рэмил научил меня не бояться темноты – тени были нашими союзниками и подельниками, так он говорил. Я напрягала глаза, всматриваясь в неосвещённые углы и пытаясь увидеть лихорадку, по-воровски прокравшуюся в гильдию. Болезнь представлялась мне бледной женщиной с серпом в руках – не зря же люди шептались, боясь произнести в полный голос, что она «подкосила» кого-то! А я верила, что смогла бы с ней договориться и она отпустит маму, ведь плут всегда поймёт другого плута! Но лихорадка не показывалась, продолжая трусливо прятаться по углам. Маме становилось всё хуже. В сознание она не приходила и иногда, в бреду, шептала по-эльфийски. Она немного учила меня языку Лесного народа, но я разбирала только отдельные слова: «любимый», «ребёнок» и «прости».

Той последней ночью я, как обычно, пришла к маме и забралась к ней под одеяло. Она сильно кашляла, а я не знала, что делать и чем помочь, и меня это злило. Вдруг мама открыла глаза и посмотрела совершенно осмысленно.

– Риона?

Я прижалась к ней так крепко, как могла. Мама судорожно схватила мою руку и зашептала быстро-быстро, боясь не успеть:

– Риона, послушай! Слушай внимательно. – Её прервал кашель. – Это… Это… Очень важно. – Она опять закашлялась.

– Мама!

Она сильнее сжала мою руку и развернула её внутренней стороной запястья вверх.

– Смотри, тут. – Снова кашель. – У него здесь татуировка. Понимаешь? На правой руке… Рисунок. – Мама захрипела.

– У него? У папы? – Я догадалась, что впервые в жизни она говорит об отце.

Мама кивнула, пыталась сказать что-то ещё, но не смогла. Её душил кашель, она прижала обе ладони ко рту, и между пальцами я увидела кровь. Кто-то зашёл в комнату, лекарь или, кажется, Рэмил. Сильные руки подхватили меня и потащили прочь.

– Риона! – Мамин голос был совсем осипшим и тихим. – Татуировка… созвездие…

– Мама! Пусти меня! Мама!

Меня выволокли в коридор, дверь захлопнулась. Я кусалась и визжала, пытаясь вырваться, но Рэмил держал крепко.

– Глупая девчонка! – ругался он. – Не смей больше сюда ходить! Ты ещё нужна мне в гильдии!

Одноглазый втолкнул меня в комнату, доверив старшим девушкам – сёстрам-близняшкам – приглядывать за мной, зарёванной малолеткой. Элана всю ночь просидела рядом, успокаивая словами и чарами.

А на следующее утро мамы уже не было. Её тело отвезли в общую могилу за городскими стенами, у Полынных ворот, как и многих других, умерших той зимой. Сейчас на том месте рос бурьян. Я почти никогда туда не ходила.

В том детстве, которое мне досталось, никогда не расспрашивали о семье и родных. Многие знакомые ребятишки не знали родителей вовсе. Поэтому, когда мама была жива, я и не думала выяснять, кто мой отец и что с ним стало. Воспринимала, как должное, что всегда были только мы с ней, вдвоём. И мама тоже отчего-то не затрагивала эту тему. Но после, оставшись одна, я, конечно же, начала представлять, как за мной обязательно приедет отец – красивый высокий эльф. На его руке нарисованы звёзды, и он непременно знает, где меня найти. Я отправлюсь с ним домой, где бы этот дом ни находился. Но шли годы, полные обучения и изнуряющих тренировок, а никто так и не приезжал. Рэмил натаскивал меня в непростом плутовском ремесле. Я училась драться, прятаться, незаметно подкрадываться, вскрывать сложные замки и срезать кошельки с поясов. И сколько себя помню, всё время искала.

Вот пирс, выходящий в залив длинным деревянным языком. Мне уже девять. Я сижу, болтая ногами, на самом его краю. Причаливает пузатая лодка под вылинявшим прямоугольным парусом, на таких обычно ходят в море рыболовы. На пирс высаживается незнакомый мужчина, эльф – я замечаю острые уши, бросив робкий взгляд вверх. Он одет в расстёгнутую безрукавку, и меня крайне занимают рисунки морских чудищ, покрывающие обе его руки от запястий до плеч. Когда мужчина напрягает мышцы, чтобы вытащить из лодки улов, кажется, что татуировки живые и шевелятся. Созвездия среди них нет.

– Выгружай! Тащи! Сворачивай сети! – командует эльф своим товарищам на судне.

– Лови! – Он неожиданно бросает мне медную монетку.

Она пахнет его руками и почему-то лесом, а не морем. Кажется, я даже не успеваю поблагодарить. Ближе к вечеру местные мальчишки разобьют мне нос и отнимут медяк.

Вот большой рынок в нижнем городе. Через две недели мне исполнится десять. На днях прибыл караван с лесным вином. Я наблюдаю, как остроухий торговец ловко орудует черпаком, разливая брагу из бочки по большим деревянным кружкам. На его правом запястье – чёткий рисунок волчьей лапы. Созвездия нет.

– А ну, брысь отсюда, мелочь! – ругается он, и я убегаю.

Вот спустя полгода, когда залив Лун безумствует под ветрами месяца бурь, я захожу в таверну на границе верхнего и нижнего района. Кого тут только нет! Гномы из гильдии торговцев обсуждают окончание сезона мореходства. Незнакомый мне косоглазый полурослик пытается обдурить в кости трёх простаков, по виду – крестьян. Надо не забыть рассказать о нём Рэмилу, эта таверна – наша территория. Спиной ко мне сидит девушка с заострёнными ушами – но небольшими и короткими. Полуэльфийка, как и я. Что ж… Эльфов не вижу.

Хозяин таверны давно знает меня и угощает тёплой горбушкой хлеба.

– Остроухие давно не приезжали, – говорит он и треплет меня по голове, пока я с аппетитом жую. – Приходи в другой раз.

Вот я брожу по улицам верхнего города, делая вид, что выпрашиваю милостыню. Мне почти одиннадцать, но я худая и невысокая, и выгляжу гораздо младше своего возраста. Навстречу идёт пара эльфов в дорогих одеждах: бархатные туники расшиты золотыми нитями, в волосах у обоих сверкают диадемы с драгоценными камнями. За остроухими следует охрана.

– Господин!.. Госпожа!.. – Я тяну к эльфам грязную ладошку.

– Что тебе, дитя? – доброжелательно интересуется женщина и просит своего спутника: – Подай ей.

Эльф протягивает мне полновесную серебряную монету. Я хватаю его за руку, не обращая внимания на деньги, и задираю бархатный рукав. Звёзды?! Нет, показалось! Всего лишь цветок незабудки на тонком стебле. Остроухий отдёргивает руку и, брезгливо поморщившись, швыряет монету мне под ноги.

– Отстань, попрошайка!

Стражник отвешивает мне подзатыльник. Они уходят, а я размазываю слёзы по лицу.

По вечерам, в гильдии, лёжа на своей койке, я вспоминаю все эти эльфийские знаки, и они оживают перед глазами, сплетаясь в один бесконечный узор. Но созвездия среди них нет.

Глава 6. Гильдия магов

Глава 6. Гильдия магов

Став постарше, уже будучи подростком, я решила действовать иначе. Если мне не удалось найти эльфа, сообразила я, то надо искать татуировку, или хотя бы разобраться, что она может означать. Следовало признать, что остроухие были не такими уж частыми гостями в Эдане, и я не знала о них ровным счётом ничего.

Я справедливо полагала, что единственное место, способное мне помочь, – библиотека в гильдии магов. Волшебники, наравне с местными торговцами, ремесленниками, стражей и даже, как ни странно, плутами, тоже объединялись в гильдии. Такой способ организации городской жизни был удобен наместнику, а участники подобных сообществ имели с этого свои выгоды: например, первенство в получении заказов, беспошлинную торговлю или доступ к особой информации.

Конечно, эданская гильдия магов и в подмётки не годилась заморской Академии в Веланте: так, заштатная школа для всех, мало-мальски владеющих волшебным даром. Но библиотека в ней была, как я слышала, внушительная. Поговаривали, что на книги, хранящиеся там, наложены страшные проклятия. Что у любого, не входящего в гильдию, пропадёт зрение или отсохнет рука, едва он коснётся зачарованных страниц. Думаю, эти слухи распускали сами маги, желая отвадить не в меру любопытных. Меня это не пугало – или я хотела так думать.

Я без труда перемахнула кованый забор и прошла через сад, окружавший здание библиотеки. У высоченных дверей скучал дежурный маг. Не привлекая его внимания, я двинулась дальше в поисках подходящего входа, окна или хотя бы приоткрытой форточки. Пришлось полностью обойти огромное здание, пока, наконец, не обнаружилась заросшая кустарником и чертополохом дверь, небольшая и узкая. С двух сторон её скрывали выступы стены, и я не боялась быть замеченной. Да и судя по зарослям и ржавчине на петлях этим ходом давно никто не пользовался. Убедившись, что дверь закрыта, я поковыряла в замке отмычками, гадая, есть ли внутри засов или, что гораздо хуже, магическая ловушка. Мне повезло, и спустя четверть часа я уже стояла в пыльном коридоре, ведущем вглубь библиотеки. Пробираясь наощупь, я в итоге наткнулась на преграждавшую путь плотную ткань – то ли портьеру, то ли гобелен. По ту сторону кто-то отчаянно рыдал. Я отодвинула полотно и выглянула наружу. Прямо напротив на полу сидела девчонка в мантии волшебницы и самозабвенно плакала, уткнувшись лицом в коленки. Других вариантов у меня не было, и я тихонько выбралась в просторный коридор. Смахнула пыль с плаща и отцепила несколько репейников. Девчонка продолжала реветь, не замечая ничего вокруг. Наверное, стоило просто пройти мимо, и она бы вряд ли обратила на меня внимание, но я не выдержала и окликнула:

– Эй! Ты чего?

Девчонка подняла голову и увидела меня. На вид она была чуть младше – пухлая, курносая, с по-детски большими голубыми глазами. Светлые кудряшки прилипли к раскрасневшемуся мокрому лицу.

– Меня выгоня-ают, – громко всхлипнула она. – А ты кто? Что ты здесь делаешь?

– Я новенькая. Заблудилась, – соврала я, от всей души надеясь, что девчонка ничего не заподозрит. И перевела тему: – Почему тебя выгоняют?

– Провалила экзамен, – она захлюпала носом. – Меня отправят домой, там Вилис засмеёт, а папка-а… живьём съест. Как я им скажу-у?

Она вдруг решительно хлопнула рукой по полу, обращаясь в пространство мимо меня:

– А вот сбегу! Не вернусь домой!

Я попала в абсолютно другой мир: какие-то экзамены, от которых зависело будущее, и семья, к которой не хотелось возвращаться. Но переживать об этом было некогда, я спешила в библиотеку, а девчонка сильно задерживала. У меня возникла идея:

– Давай я тебе помогу отсюда выбраться? – я не сомневалась, что мы обе легко пройдём тем же путём, которым я зашла в здание.

Лицо девчонки удивлённо вытянулось, и, кажется, она начала что-то подозревать:

– Ты?

Я со знанием дела кивнула и добавила:

– Но взамен ты немного поможешь мне.

– И как же? – девчонка хитро прищурилась. – Ты точно не из гильдии.

– Точно не из магов, – призналась я.

Кудряшка вскочила и на кончиках её пальцев заплясали разноцветные искорки. Я на всякий случай отступила и потянулась к ножу – кинжала у меня тогда не было, он появился только спустя пару лет.

– Я так и знала! Ты пришла что-нибудь украсть?! Признавайся! – девчонка угрожающе махнула рукой. – Не ответишь, сожгу на месте!

Шансов увернуться от заклинания в коридоре было мало. Я сделала попытку договориться и продемонстрировала пустые ладони:

– Постой! Я не воровка. Мне просто надо в вашу библиотеку.

Искры погасли, но рук девчонка не опустила:

– Ой ли?! Всё равно ты какая-то подозрительная.

– Вовсе нет! – я нетерпеливо вздохнула. – Хорошо. Меня зовут Риона, и я хочу найти кое-какую информацию и по-быстрому уйти отсюда. Вот и всё.

Кудряшка сдалась:

– И ты правда поможешь мне выбраться?

– Я же сказала. Помогу.

– Тогда… Ладно, пошли. Но тебя не пустят в библиотеку просто так.

Девочка щёлкнула пальцами раз, другой, нервно дернула носом, и с третьей попытки на моём плаще появилась эмблема гильдии магов.

– Лучше не трогай, – предупредила волшебница. – Мало ли исчезнет… Я не уверена.

– Ого! Как настоящая! – восхитилась я.

– Мои учителя называют это балаганными фокусами… А вот сжечь тебя я бы не смогла, я же не маг стихий. Я Вилита, – протянула ладошку девчонка.

Я осторожно её пожала:

– Если хочешь, познакомлю тебя с Паррой. Он умеет делать похожие штуки. А в прошлом году на празднике урожая он вообще запросто менял лица и пугал нас, жуть!

Вилита, кажется, очень этим заинтересовалась и буквально засыпала меня вопросами о Парре и гильдии плутов, пока мы шли бесконечными коридорами до библиотеки. Я сначала считала все повороты и развилки, но после очередной лестницы и галереи, завешанной портретами благообразных людей в разноцветных мантиях, сбилась и полностью доверилась новой знакомой.

– Ну у вас тут и лабиринт! – пожаловалась я Вилите.

– Это ещё что! В Академии Велады в Веланте, пока дойдёшь из башни в башню, состаришься! Вот это – ого-го! Хотела бы я там побывать! – мечтательно ответила она и снова шмыгнула носом. – Но мои учителя говорят, что я – бездарность. Велант мне никогда не светит!

– Наш Парра учился в Веладе, – сказала я, и Вилита просияла.

На входе в библиотеку нас строго оглядели с ног до головы:

– Куда вам?

Девчонка назвала какой-то сложный шифр из букв и цифр, по-видимому, наименование нужной секции. Маг-охранник без особого энтузиазма открыл перед нами дверь, задержавшись взглядом на эмблемах гильдии.

– Не мешайте остальным! – предупредил он.

Если бы не Вилита, я бы непременно заблудилась среди огромных стеллажей, забитых толстенными фолиантами и свитками. За столами, подсвеченными сферами волшебного огня, сидели маги, погружённые в изучение рукописей. В библиотеке царило сосредоточенное молчание.

– Здесь было про эльфов, – Вилита уверенно подвела меня к нужной полке. Над ней тут же вспыхнул небольшой магический огонёк, осветивший книги.

Корешки пестрели названиями на эльфийском. Я провела по ним пальцем, на коже остался тонкий слой пыли. Вытащив наугад толстенную книгу, я тут же грохнула её об пол, не удержав в руках. По залу прокатилось эхо. Кто-то предупредительно кашлянул.

Смутившись, я быстро подняла упавший фолиант и, даже не открыв, вернула его на место. Бережно взяла соседнюю книгу, гораздо меньшего размера, и пролистнула её: страницы были исписаны странным образом, как будто автор перевернул все буквы слева направо, а заодно и вверх тормашками.

– Зеркальный алфавит, – со знанием дела сказала Вилита, заглянув через моё плечо. – Полдня будем разбирать. Если, конечно, у тебя нет с собой зеркала.

– Нет, – с сожалением убрала я книгу на полку.

Вилита перебирала плотно скрученные свитки. Я прошла вдоль стеллажа. Ещё одна выбранная мной рукопись, в бархатной обложке без опознавательных знаков на корешке, оказалась на эльфийском. Связать на нём пару слов я могла, но лесной письменности мама меня не научила. Я погладила пальцем ровные строчки букв. Штрихи были длинные, плавно изогнутые, как травы, стелющиеся под ветром.

– О, вот на всеобщем! – радостно воскликнула Вилита, наконец бросив копаться в свитках, и теперь изучая книги вместе со мной.

Несколько магов раздражённо зашикали на нас.

Я раскрыла поданную Вилитой книгу на первой странице и шёпотом прочитала несколько мудрёных абзацев, водя пальцем по знакомым буквам общего языка:

– «Эльфы, именуемые также народом Леса, нелюдимы и высокомерны. Как пишет в своём труде достопочтенный…» – Я пропустила пару строк. – «Вопреки расхожему заблуждению об эльфийском долголетии, продолжительность их жизни сопоставима с человеческой. Однако ввиду того, что эльфы считают время по сезонам: весеннему, летнему, осеннему и зимнему, – складывается впечатление, что их возраст четырёхкратно превосходит возраст людей». Не то.

Я перевернула исписанный пергаментный лист:

– «Магия доступна эльфам, но лишь поверхностно. В отличие от людей, могущих достичь значительных успехов в освоении одной из ветвей магии: разума, стихий, иллюзий либо магии жизни и смерти, иначе именуемой некромантией, – эльфы…» – на середине длинного предложения я споткнулась, и перечитала ещё раз: – «Эльфы, благодаря врождённой чувствительности к волшебству, постигают все ветви магии, но уровень их чародейства невысок, и они не способны использовать сложные заклинания, доступные человеческим магам». Вообще не то!

Громко зашуршав страницами, я пролистала ещё дальше:

– «Лесной народ издревле живёт кланами, у каждого из которых есть священный покровитель: зверь ли, птица ли, древо ли. По достижении шестидесяти сезонов от роду…» Пятнадцати лет, получается? – Сосчитала я, для верности загибая пальцы. – «Шестидесяти сезонов от роду, эльфийскому отроку наносят на кожу рисунок, изображающий сего покровителя. Для того берут острую иглу…» Вот оно! – не сдержалась я.

В нашу сторону опять оглянулись. Вилита, насторожившись, посмотрела на мой плащ – иллюзорная эмблема гильдии магов поблёкла.

– Риона? – девочка потянула меня за руку. – Нам лучше уйти. Есть что-нибудь ещё?

Я перевернула несколько страниц. Больше ни слова о татуировках, а про звёзды – и подавно. С сожалением вернув книгу на полку, мы вышли из библиотеки.

Я вывела Вилиту наружу уже известным мне маршрутом и, когда мы отошли на несколько кварталов от гильдии магов, спросила:

– Ну, и куда ты? Вернёшься к семье?

Вилита замотала головой:

– Ни за что! – и взмолилась, вцепившись в мой плащ: – Возьми меня с собой! Я хочу в твою гильдию, к Парре и Рэмилу! Пожалуйста!

С этой встречи прошло пять лет. Мы с Вилитой были неразлучны, отца я так и не встретила, а татуировка созвездия перестала сниться мне по ночам – ровно до ограбления эльфийского каравана на портовом складе.

Глава 7. Отголоски прошлого

Глава 7. Отголоски прошлого

Несмотря на успешно выполненное задание с лаоритом, Рэмил завалил Вилиту и меня мелкими поручениями, и мы, как угорелые, уже целую неделю носились по всему Эдану, а по вечерам просто валились с ног от усталости.

– Ты пойдёшь со мной? – спросила я, снимая с крючка плащ. – Хочу прогуляться.

На сегодня, к счастью, никаких заданий не было. Солнце только встало, но мне не спалось, полузабытые воспоминания детства не давали покоя. Подруга высунула кудрявую голову из-под одеяла, в комнате было прохладно:

– Не, – сонно протянула она. – Парра сегодня утром обещал научить, как менять лицо. Он очень доволен мной после склада!

И Вилита снова уткнулась в подушку.

Зато в этот раз я взяла с собой Гама – пёс, как обычно, поджидал меня во дворе гильдии. Я сунула ему полоску вяленого мяса, он благодарно взял её и сразу шумно зачавкал. Дружно жуя, мы вышли на улицу – я на ходу завтракала большим яблоком.

На причале, несмотря на ранний час, было многолюдно. Сновали плотники с инструментами, готовя последние лодки к сезону. Грузчики тащили доски и канаты к докам, хватало и просто зевак. Начался месяц цветения, и кораблей на пристани стало больше. Среди высоких мачт моё внимание привлекло темно-красное полотнище, слабо плескавшееся на морском ветру. Велант! Любопытно всё-таки глянуть одним глазком, на что похоже их судно. Будет, что рассказать Вилите! Корабли из страны магов регулярно приходили в Эдан, и каждый раз подруга смотрела на них с тоской, мечтая однажды побывать за морем, посетить легендарную Академию в Веладе – столице Веланта. А вот бы удалось пробраться на палубу и стащить что-нибудь интересное! Рэмил, естественно, запрещал нам своевольничать и бессмысленно рисковать, но разве кто-то может помешать мне порадовать лучшую подругу?

Я преспокойно грызла яблоко и шагала по пирсу, не привлекая внимания. Особое умение, которое само по себе появляется у всех плутов, – оставаясь на виду, быть незаметным. Гам давно отстал. Я за него не беспокоилась – нагуляется и сам вернётся в гильдию.

Поравнявшись с кораблём магов, я испытала полнейшее разочарование. Никаких специальных магических приспособлений, усмиряющих стихию, не было видно. Шхуна как шхуна. Две мачты, паруса убраны, нос украшен рельефной женской фигурой. Банально до жути! Если бы не флаг, ни за что не догадаешься, что корабль прибыл из самого Веланта! И моя плутовская затея тоже оказалась провальной – сходни охраняли. Четыре стражника, при том двое из них явно владели магией – на плащах было нетрудно рассмотреть знак принадлежности к гильдии волшебников Эдана. Ещё шесть человек из городской стражи находились на корабле, с пирса их было плохо видно. Подходить ближе я не стала, опасаясь привлечь лишнее внимание, но, тем не менее, разглядела, как на палубе гневно потрясал руками толстый мужчина в алой мантии, споря с щуплым чиновником, державшим кипу бумаг.

Я уже прошла мимо корабля, ничем не выдав интереса, когда у меня возникло крайне неприятное ощущение. Словно кто-то пристально смотрел в спину и тщательно меня изучал.

– Риона!

Резко остановившись, я обернулась в поисках того, кто позвал меня. Голос показался смутно знакомым. По пристани всё также ходили портовые рабочие и грузчики, шныряла оборванная ребятня. Маг на корабле продолжал яростно препираться с чиновником. Я поёжилась, бросила огрызок яблока в воду, натянула капюшон поглубже и затерялась в толпе.

Немного побродив в переулках, я вышла к тому самому складу, будто что-то привело меня сюда помимо воли. Я ведь пыталась, честное слово, пыталась забыть про эльфа с татуировкой! Но получалось плохо. Последние три ночи, несмотря на усталость, я почти не спала, сквозь дремоту мне мерещилось ночное небо, но созвездия постоянно менялись, и я не узнавала их. Корила себя за то, что не задержалась тогда на складе, не рассмотрела татуировку как следует. Я должна была убедиться, что мне не показалось!

Рисунок созвездия на правом запястье. Последнее, что сказала мама перед смертью. Единственная зацепка, которая могла привести меня к отцу, которого я никогда не знала! Как с ним связан тот светловолосый эльф, обладатель такой же метки? Или вообще не было никаких звёзд, а я всего лишь увидела то, что хотела увидеть?

– Сме-ена! – раздалась команда часовых.

Я притаилась за углом, наблюдая. Конечно, эльфов на складе уже не было: двери заперли и опечатали, у входа выставили охрану. Где теперь искать караванщиков? Я могла бы поставить на уши всех знакомых беспризорников, но что, если эльфы покинули Эдан?

Новые часовые заняли своё место у дверей склада, постояли с минуту и, видя, что улица пуста, расслабились. Стражник помоложе приволок ящик и достал кости. Старший прислонил алебарду к стене и с готовностью уселся играть.

– Вот какого рожна нас сюда назначили? – проворчал тот, что помоложе. – Сторожить закрытый склад?

Старший со стуком бросил кости и почесал бороду.

– Ты разве не знаешь? – ответил он и важно поднял указательный палец. – Это не просто склад, а место преступления! Во! На той неделе тут грабанули остроухих. Отделали бедняг от души! Ребятки Одноглазого постарались, зуб даю!

– Э, вот оно что! – молодой потряс кубики в кулаке и уверенно швырнул их на ящик, но тут же разочарованно хлопнул себя ладонью по ноге: – Чтоб тебя! Непруха! А что украли-то?

Старший сгрёб выигранные монеты:

– Бочку с эльфийской брагой.

– Всего одну?! Шутишь! – молодой заржал. – Вот же придурки!

– Не-ет, там дело непростое, – протянул старший, снова бросая кубики. – Остроухих сегодня в полдень ведут к самому господину Корнику.

– На кой они наместнику? – выругался молодой стражник. – Сами небось выжрали своё пойло и переколотили друг друга!

Он отпустил скабрезную шутку насчёт острых ушей, но старший не отреагировал, пересчитывая новый выигрыш.

Я оставила своё укрытие и помчалась в гильдию. Уже что-то! Не зря меня сюда так и тянуло! В ратуше наверняка удастся перехватить эльфа с татуировкой, но сначала надо переодеться, а времени в обрез.

Я влетела в комнату и сразу бросилась к своему сундуку, откинув крышку так, что петли жалобно скрипнули. Никого из девушек не было: Вилита ушла на урок магии с Паррой, а где носило близняшек, я предпочитала не думать. Мне надо успеть! Светловолосый эльф, ратуша… Созвездие на правом запястье! Я могу найти отца! Запасная связка отмычек из недр сундука со звоном отлетела к порогу. Пустую склянку от зелья я кинула на пол, и она закатилась под стол. Из развязавшегося кожаного мешочка высыпались кремни.

В конце концов, на самом дне сундука нашлось добротное шерстяное платье, льняной передник и чепец. Вполне подходящий наряд, чтобы зайти в ратушу под видом обыкновенной просительницы – благопристойной горожанке не пристало носить мужские штаны. А уж темный плащ с капюшоном и кинжал тем более придётся оставить!

Шерстяная ткань была жёсткой и колючей, а подол платья – непривычно длинным. В таком не побегаешь от стражи! Но я надеялась, что и не придётся. Всего-то расспросить эльфа про татуировку и уйти – куда проще! Я затянула шнуровку на груди и поправила чепчик, который всё норовил сползти с острых ушей, выдавая моё происхождение. Будет лучше, если внешний вид не вызовет лишних вопросов в ратуше, особенно когда там принимают отряд из Леса.

Я порылась в сундуке в поисках какой-нибудь шпильки, чтобы приколоть чепец, но пальцы вдруг наткнулись на маленький свёрток. Развернув засаленную тряпицу, я обнаружила латунный медальон, подарок от Рэмила. Ещё один привет из моего прошлого. Внутри было миниатюрное изображение мамы, сделанное вскоре после её смерти каким-то умельцем из гильдии. В детстве я не расставалась с медальоном, всегда носила его на шее на тонком кожаном шнурке. Я засыпала, сжав медальон в кулачке, а в свободное время сидела на пристани, подолгу рассматривая портрет, и мама как будто была со мной. Но в последние годы задания становились всё рискованнее. Однажды я с трудом ушла от погони, пришлось выбираться по крышам и протискиваться в чердачные окна с торчащими гвоздями и битыми стёклами. После этого медальон было решено оставить в сундуке вместе с другими пожитками. Потерять его, значило не только лишиться единственного напоминания о маме. Я опасалась подставить гильдию – маги из городской стражи вычислили бы меня на раз по личной вещи.

Кареглазая женщина с волнистыми каштановыми волосами очень грустно смотрела из медальона. «У него татуировка созвездия вот тут, на руке», – всё, что успела она сказать перед смертью. Она учила меня языку эльфов, но ни разу не произнесла имени моего отца. Она пела мне колыбельные про огромный лес, в сердце которого таится магия, но никогда не говорила, где искать родных. Она любила меня, но оставила одну.

Скрипнула половица, и в комнату вошли близняшки. Аэйда поддала носком сапога мои отмычки и скептически оглядела беспорядок. Я подняла голову.

– Риона! Ты что, плачешь?! Что здесь произошло?

Я дотронулась рукой до щеки и поняла, что у меня текут слёзы.

– Мне надо в ратушу, – виновато сказала я, сжав медальон в ладони. – Не могу же я пойти в своей обычной одежде.

Элана прищурилась и пошевелила пальцами в воздухе:

– Ты больше ничего не хочешь нам рассказать? Например, про эльфов?

– Не лезь в мою голову! – заорала я, почувствовав магию Эланы. – Я разберусь сама!

Близняшки переглянулись.

– А ну-ка, выкладывай! – потребовала Аэйда. – Что у тебя с теми остроухими? Ты же после ограбления сама не своя.

Я огрызнулась:

– Не твоё дело! Это из-за тебя я ничего не успела!

– Что?! – опешила Аэйда.

– Я нашла татуировку! Я искала всю жизнь, а ты мне помешала! Не дала рассмотреть! Но я скоро всё узнаю!

Возможно, Вилита смогла бы меня остановить, но её не было рядом. Я надела медальон на шею, оттолкнула ничего не понимающую Аэйду, сбежала по лестнице и выскочила на улицу.

Глава 8. Наместник

Глава 8. Наместник

Ильд’Ор и его парни стояли навытяжку перед наместником Эдана. До блеска отполированный паркет из разных пород дерева поскрипывал под тяжелыми сапогами эльфов. Пыль дорог и городская грязь оседали на морёный дуб и нодарский орех благородного красно-коричневого оттенка. Запах пота и кожаных доспехов смешивался с ароматом утончённых благовоний, курящихся по углам. Душистые смолы, как и многие другие предметы роскоши, привозили из далёкого Нодара, северного соседа Веланта. Эданские правители обладали хорошим вкусом и ценили изысканные вещи.

Наместник – невысокий полный мужчина лет пятидесяти – выглядел крайне недовольным, словно прибывшие эльфы оторвали его от важных занятий. Всем видом господин Аллис Корник давал понять, что он ценит своё время и репутацию. И пусть дикари из Леса радуются, что он нашёл минутку снизойти до них! Городская ратуша – это вам не придорожный трактир, а наместник – не мальчик на побегушках, спешащий по первому зову.

Господин Корник отряхнул невидимую пылинку с чёрного бархатного камзола и поправил массивную золотую цепь на шее. Её по заказу магов-основателей выковали гномы четыреста лет назад. Толстые звенья натирали кожу над съехавшим воротником шёлковой блузы. Цепь оттягивал крупный, в ладонь, герб в форме остроконечного щита. На его правой половине в тёмно-красном поле расположилась серебряная магическая башня Веланта, а слева, под обрамлённым бирюзой золотым кораблём, искрились три белоснежные капли на эмали изумрудного цвета. Из века в век этот символ власти передавался от одного градоначальника к другому. Господин Корник управлял Эданом второй десяток лет, и с каждым годом чувствовал, как цепь тяготит его всё сильнее. Но причина была не в том бремени, которое накладывает власть, как могло показаться. Правитель хорошо знал своё дело и чувствовал себя на правильном месте. А вот то, что его символический драгоценный ошейник находился в руках магов, угнетало всё больше и больше. Аллис Корник, несомненно, был согласен с тем, что щенку необходима твёрдая рука хозяина, которая до поры направляет и взращивает. Но уже прошли годы – столетия! – и пёс вырос и заматерел. А что, если это и не собака вовсе, а взрослый волк? И этот волк хочет свободы и готов потягаться в силе со старым хозяином! Так видел наместник город, которым ему доверили управлять. Пришло время, когда золотая цепь душит, а не поддерживает.

Между колонн по периметру зала замерли статуи прошлых правителей. Почти три десятка каменных изваяний, исключительно мужских, солидных, с печатью достоинства и мудрости на мраморных лицах. Таким место в храмовом пантеоне! Ильд’Ор задержался взглядом на статуе благообразного старца, напутственно воздевшего руку. Предыдущий наместник. Всем было известно, что его задрал дикий кабан на охоте, и его место пришлось занять Аллису Корнику, ни в коей мере не ожидавшему этой власти. Хотя многие считали иначе. Однако Ильд’Ор сам недавно говорил, что дела Эдана не касаются Лесного народа. А вот дела эльфов, похоже, напротив, в высшей степени интересовали наместника, иначе стал бы он встречаться с ними лично!

Господин Корник сцепил руки на объёмном животе.

– С кем я могу говорить? У вас есть старший? – спросил он.

Ильд’Ор выступил вперёд.

– Я вёл дюжину, мне и отвечать, – обратился он больше к своим, чем к наместнику. – Ильд’Ор из клана Чайки.

Он вздёрнул подбородок, но всё же отдал сдержанный поклон в сторону правителя.

Аллис Корник указал на выход из зала, дав понять, что дальнейший разговор не для посторонних ушей. Он был уверен, что сказанное станет известно всему отряду, едва эльфы покинут ратушу. Но его статус требовал хотя бы формального соблюдения приличий – а все официальные разговоры полагалось вести за закрытыми дверями кабинета наместника.

– Хорошее вино нынче везут из лесной столицы, а? – без обиняков начал господин Корник, оставшись наедине с Ильд’Ором.