Каникулы на планете Цера бесплатное чтение

КАНИКУЛЫ НА ПЛАНЕТЕ ЦЕРА

Домашняя уборка

Утро для Лизы началось просто замечательно. Бывают такие дни, когда еще не успев открыть глаза понимаешь, что сегодня случится что-то необыкновенно хорошее, почти волшебное. В такой день солнце светит ярче обычного, на завтрак мама печет блины, а телефон разрывается от забавных сообщений.

Сладко потянувшись, Лиза медленно сползла с кровати и, накинув легкий халат, вышла в гостиную. В квартире было тихо. Пока она спала родители отправились на работу, а ее младший брат Виталик в детский сад.

Лиза, хоть и любила своего братика, но нянчиться с ним целый день категорически отказывалась. Она искренне считала, что во время каникул имеет право на отдых и личную жизнь. Девочка так долго ждала окончания учебного года, что, когда он наконец закончился, была на седьмом небе от счастья.

Но, к сожалению, все пошло совсем не так как ей мечталось. Во-первых, стоило только лету вступить в свои права, как большинство ее друзей разъехались – кто на дачу, кто в лагерь, а кто и вовсе укатил с родителями заграницу. Во-вторых, те запретные развлечения, которые еще недавно казались Лизе такими манящими и увлекательными, внезапно утратили всю свою прелесть. Наконец-то разрешенный родителями планшет надоел ей уже через неделю. От игр у нее заболели глаза, а общение в Сети стало попросту скучным. Разлетевшиеся в разные стороны друзья регулярно постили свои фоточки с видом на море, в гуще веселых компаний или в незнакомых прикольных местах.

Первое время Лиза усердно старалась не отстать от них и ежедневно выкладывала свою улыбающуюся мордашку на фоне многоэтажки, в которой жила, и зеркального фасада торгового центра, куда ходила за покупками. Но поскольку с каждым днем в округе оставалось все меньше красивых мест, достойных быть запечатленными ею, то вскоре Лиза и вовсе перестала выкладывать свои фотографии, ограничившись лишь лайками на фотках друзей.

– Эх, скукота-то какая, – вздыхала Лиза, думая о том, чем же ей заняться в оставшиеся два с половиной месяца. Ведь на календаре было всего-навсего пятнадцатое июня.

Но сегодня все было по-другому! Сегодня Лиза чувствовала внутри себя удивительное вдохновение, которое непременно поможет ей вырваться из тоскливого однообразия летних дней. Вот сейчас она умоется и придумает какой-нибудь потрясающий план летнего отдыха. Такой, что вернувшиеся после каникул друзья умрут от зависти, узнав, как чудесно она здесь развлекалась.

И полная оптимистичных мыслей Лиза направилась на кухню. К сожалению, маминых блинов там не оказалось, вместо этого на столе лежала записка:

«Доча! Не забудь, что сегодня среда. День домашней уборки. Завтрак на столе, обед в холодильнике. Не скучай. Целую».

Среда… Она совершенно забыла о том, что сегодня среда! Как? Как она могла об этом забыть?! Для кого-то этот день недели не означал ничего особенного, но для Лизы это было время несения тяжелейшей домашней повинности. Именно в среду она должна была убирать квартиру – мыть полы и бороться с пылью, так и норовившей забраться в самые труднодоступные уголки квартиры.

Этот «черный день календаря» еще в самом начале каникул ей установила мама, твердо решившая приучать дочку к труду. Ее очень тревожило, что из Лизы, целыми днями не расстающейся с планшетом и телефоном, может вырасти редкостная бездельница. Именно поэтому уборка надежно закрепилась в еженедельном Лизином графике.

Едва прочтя записку, девочка почувствовала, как приятное чувство легкости и веселья стремительно покидает ее. Мир мгновенно утратил все свои цветные краски, уступив место черно-белой действительности. Да уж, не о таком развлечении она мечтала минуту назад!

Сказать, что Лиза расстроилась, было бы не совсем верно. Еженедельная уборка квартиры значилась чуть ли не единственным пунктом в перечне ее домашних обязанностей, и девочка относилась к ней как к унылой неизбежности. Но в этот раз она ощутила себя так, словно ее жестоко обманули. А как же ее вдохновение? Оно что, заглянуло к ней утром по ошибке? Ведь едва проснувшись Лиза отчетливо почувствовала, что сегодня с ней произойдет что-то необычное и радостное. Но навряд ли можно назвать необычным и радостным появление ведра и пылесоса, которые мама предусмотрительно выставила на видное место в коридоре.

Делать было нечего, оставалось только смириться. И на ходу приглаживая свои короткие светлые волосы, Лиза пошла в ванную. Ничего страшного, вот сейчас она быстренько уберет квартиру и будет абсолютно свободна. Но едва Лиза включила воду, как ее взгляд упал на полочку рядом зеркалом. То, что она увидела, сразу же заставило ее позабыть обо всем на свете. Там, сверкая золотистой вышивкой, лежала раскрытая мамина косметичка, случайно оставленная ею в спешке утренних сборов.

Как только Лиза сунула в нее свой любопытный нос, время для девочки тут же остановилось. Блестящие цилиндры губных помад, черная, пушистая кисточка туши и серо-голубые пятачки теней целиком поглотили все ее внимание. К реальности девочку вернул бой старинных часов, долетевший до нее сквозь шум льющейся воды.

– Ой! Уже двенадцать часов! – тоненько взвизгнула Лиза и торопливо принялась чистить зубы.

Поспешно завершив водные процедуры, она пошла на кухню. На столе, накрытое салфеткой, стояло блюдо с оладьями.

– Не блины, но тоже неплохо – пробормотала Лиза, включая чайник – Так, сейчас я позавтракаю и сразу же начну пылесосить.

Налив себе чая и прихватив парочку оладушек, она пристроилась на диване рядом с телевизором. Лизин палец автоматически нажал на пульт, и на экране замелькали кадры ее любимого молодежного сериала. Лиза забралась с ногами на диван и, привалившись к мягкому подлокотнику, позабыла обо всем на свете.

Кино закончилось и на экране телевизора появилась заставка с часами. По циферблату споро бежала секундная стрелка отсчитывая последние мгновения, оставшиеся до трех часов. Удивляясь тому, как же быстро летит время, Лиза нехотя выключила телевизор и пошла в коридор за пылесосом. Перетащив его на середину комнаты, она почувствовала удовлетворение. Да! Вот теперь сразу стало видно, что уборка уже началась! Даже можно сказать, что она в полном разгаре!

– Осталось только как можно скорее ее закончить, – вслух бодро заявила она, входя в гостиную с полным ведром воды в одной руке и со шваброй в другой.

Но ее энтузиазма хватило ненадолго. «И почему именно я должна это делать?» – уже через несколько минут тоскливо думала Лиза, елозя шваброй по мокрому ламинату. – «Вообще-то папа тоже мог бы, хотя бы парочку раз в месяц, пройтись тряпкой по полу. Да и Виталик уже отлично держится на ногах. Ему вполне можно доверить смахивать пыль с нижних полок шкафов».

И, отжав тряпку, Лиза провела ею по журнальному столику. Заходя в комнату, мама в первую очередь обращала внимание именно на этот стол. Иногда она даже проводила ладонью по гладкой столешнице, проверяя, насколько тщательно дочка выполнила порученную ей работу. В свете косых солнечных лучей Лиза тут же увидела грязные разводы на полировке стола. Вздохнув, девочка принялась тереть его с удвоенной силой.

«Да уж, кто бы мог подумать, что Управитель Временем превратится в Управителя ведра и тряпки!» – горестно размышляла Лиза, вспоминая, как еще совсем недавно, всего несколько месяцев назад она вместе со своими друзьями спасла планету Церу от Великого Звездного Захватчика Сарапа. И встретилась со своей тетей Ладой…

С самого детства Лиза знала, что у нее есть дальняя родня – тетя Лада – двоюродная сестра ее мамы, которая живет очень далеко. Мама тети Лады умерла, когда та была еще совсем маленькой и после этого трагического события отец увез девочку на свою далекую родину.

Но Лиза даже и представить не могла, насколько далеко находится эта его родина. А она оказалась на планете Цера. Именно там и проживала тетя Лада, ставшая после смерти своего отца – короля Риггала – ее полноправной владычицей1.

Посетив эту планету девочка узнала, что ее населяют не совсем обычные люди. В груди каждого из них бьется не одно сердце как у землян, а целых два! Да к тому же у выходцев из королевского рода, к числу которых относилась и тетя Лада, одно из сердец совершенно особенное. Оно позволяет делать удивительные вещи, благодаря которым короли и королевы Церы и получили титул Управителей.

Но так случилось, что много лет назад тетя Лада лишилась своего волшебного сердца Управителя. Как-то раз, прилетев на Землю – навестить своих родственников – она узнала, что только что родившаяся Лиза умирает. Врачи не могли ее спасти, и родители малышки сходили с ума от горя. До глубины души тронутая их семейной трагедией, тетя Лада отдала свое сердце Управителя маленькой Лизе.

Обо всем этом девочка узнала гораздо позже – лишь когда сама очутилась на Цере. Ее удивительное сердце давало ей возможность распоряжаться временем. Сердце Управителя наделило Лизу способностью не только останавливать время, но и поворачивать его вспять. И благодаря ее талантам, церанцам удалось победить своего главного врага – Великого Звездного Захватчика Сарапа.

К сожалению, после грандиозной битвы между войском Звездного Захватчика Сарапа и жителями Церы, Лиза утратила возможность повелевать временем. И никто не мог ей сказать, восстановится ли когда-нибудь эта ее способность или она потеряна безвозвратно.

Все время пока Лиза трудилась, через открытую балконную дверь в комнату врывались шумные, веселые звуки лета. Крики мальчишек, глухое воркованье голубей и шелест листвы, словно специально поддразнивали Лизу, и без того чувствующую себя самой несчастной девочкой на свете.

Внезапно на улице прозвучал громкий, требовательный, звук автомобильного гудка. Не сдержав любопытства, Лиза бросила тряпку и, перескакивая по пути через разбросанные на ковре игрушки Виталика, выбежала на балкон. Перегнувшись через перила, она обвела взглядом небольшой уютный двор, по периметру которого росли высокие старые тополя. Мальчишки – Лизины одноклассники – бодро гоняли мяч, не обращая внимания на тополиный пух, который, мягко соскальзывая с веток, плавно опускался прямо на их разгоряченные головы.

В это час дня двор был полон народа. Помимо играющих в футбол мальчишек на скамейках у подъездов сидели старушки, выбравшиеся из квартир, чтобы подышать свежим воздухом. А между клумбами с розовыми петуньями неспешно прогуливались молодые мамаши с колясками.

Рядом с соседним подъездом стояло желтое такси. Именно оно издавало те призывные звуки, выманившие Лизу на балкон. К машине уже торопился высокий мужчина с полосатым чемоданом в руке. Это был папа Лены – Лизиной подруги и соседки, единственной из ее подруг, остававшейся в городе. Вслед за папой из подъезда выбежала и сама Лена. На плече подружки болталась ярко-оранжевая сумка, а на босоножках весело поблескивали яркие стразы. Лиза вспомнила, что сегодня Лена с родителями уезжает в Турцию – купаться на море и загорать на пляже.

– Лиза, привет! – заметив подругу, весело прокричала Лена. – А мы поехали в аэропорт! Не скучай тут без меня, я тебе обязательно привезу какой-нибудь сувенир, – пообещала она и махнув на прощание рукой быстро села в машину.

– Счастливо! Пока! – перегнувшись через перила балкона, крикнула ей в ответ Лиза, провожая грустным взглядом тронувшееся такси.

Что же теперь делать? С этого дня ей даже не с кем будет погулять. Да уж, похоже, после Лениного отъезда уборка квартиры станет ее главным летним развлечением.

И отогнав от лица тополиный пух, так и норовивший залететь в нос и глаза, Лиза торопливо заскочила обратно в комнату. Не хватало еще, чтобы этот гадкий пух залетел в квартиру. И чего он все старается в квартиру забраться? Лететь ему, что ли больше некуда?

«Ничего, сейчас я его достану!» – азартно подумала Лиза.

Схватив мокрую тряпку, она опустилась на колени, стараясь достать забившиеся под буфет белые клубы пуха. И тут в самом дальнем углу она заметила какую-то бусинку, очень похожую на жемчужину. Отбросив в сторону тряпку, девочка потянулась за ней и, вскоре, на ее ладони лежал белый, размером с горошину, шарик.

– Наверное, мама потеряла, – предположила Лиза, двумя пальцами кладя находку на стол.

И тут из дальнего угла комнаты прозвучало шесть мерных ударов. Это вновь дали о себе знать старинные часы, доставшиеся Лизиному папе от его дедушки.

Шесть часов было как раз то время, когда родители возвращались домой. Испугано оглянувшись, девочка тихонько взвизгнула. Сейчас комната выглядела еще хуже, чем до уборки.

Мгновенно позабыв о своей находке, Лиза схватила Виталькины игрушки и принялась торопливо складывать их в шкаф, попутно стараясь ногой выдернуть шнур от пылесоса из розетки. Оставшиеся до прихода родителей считанные минуты Лиза прожила в бешенном темпе, пытаясь сделать одновременно массу дел. Как бы пригодилось сейчас умение останавливать время! Но, к сожалению, в данный момент ей приходилось полагаться исключительно на собственную расторопность и сноровку.

«Вещающая горошина»

Маленькое чудо все же случилось, – Лиза успела вовремя закончить уборку. И когда мама переступила порог дома, в нем уже царила практически идеальная чистота.

– Молодец, Лизок, – похвалила ее мама, помогая сынишке снять обувь. – Устала, наверное? – сочувственно спросила она, глядя на вспотевшее, красное лицо дочери.

– Ага, – согласно кивнула головой Лиза. – Только недавно все закончила.

Поцеловав дочку, мама направилась на кухню, разгружать сумки с продовольствием. Пока она выкладывала на стол покупки, маленький Виталик бросился к своему шкафу с игрушками и принялся энергично, одну за другой, выуживать их оттуда, бросая на пол. Недовольно пожав плечами, Лиза пошла вслед за мамой на кухню.

– Мама, а зачем вообще надо убираться, если все всё равно мусорят? – с претензией в голосе спросила она. – Вон, Виталик опять свои игрушки повсюду разбросал. А я их полдня по квартире собирала.

Но мама не успела ответить на этот вопрос. В комнате раздался громкий хлопок, и испуганный визг Виталика, переходящий в обиженный рев. Не обращая внимания на раздавшийся звук звонка в дверь, мама и Лиза, побросав пакеты с продуктами, ринулись в гостиную. Там, на ковре, судорожно сжав кулачки и обливаясь горючими слезами, сидел Виталик. Взгляд малыша был устремлен на белую горошину, лежащую в метре от него.

– Мама, она длаться! – пожаловался малыш, в поисках защиты протягивая руки навстречу маме.

– Кто стал драться, Виталик? – подхватывая малыша на руки и целуя его в зареванные глаза, обеспокоено спросила мама.

– Она! Я ее взять, а она бах! – как мог, попытался объяснить мальчик.

– Вот эта штука – бах? – уточнила Лиза, наклоняясь и поднимая белую горошину.

– Она! Она – бах! – пожаловался мальчик.

– Что это такое? – спросила мама. – Откуда это у нас?

– Не знаю, – пожала плечами Лиза. – Я сначала думала, что это твое. Какая-то жемчужина от бус.

– Нет, у меня нет жемчужных бус и никогда не было. Дай-ка ее сюда, – попросила мама, протягивая Лизе руку.

Но не успела Лиза передать маме странный предмет, как раздался звук поворачивающегося ключа и папин веселый голос:

– Девочки! У нас гости!

– Добрый вечер, – произнес чей-то женский голос, и, резко обернувшись, Лиза увидела, что на пороге комнаты стоит хрупкая молодая женщина с абсолютно седыми волосами и ярко-голубыми глазами. Ее губы слегка улыбались, делая заметной маленькую ямочку в уголке рта.

– Мы с Ладой встретились во дворе. Она как раз припарковывала свою машину, – принялся объяснять папа, но его голос тут же потонул в радостном визге Лизе.

Девочка кинулась к своей тете явно намереваясь задушить ее в своих объятиях, но в шаге от нее притормозила, увидев то, на что раньше не обратила внимания – левая рука тети Лады была загипсована и согнута в локте, который поддерживал широкий кожаный пояс, перекинутый через плечо.

– Ой, тетя Лада, что с тобой случилось? – воскликнула она.

– Ничего страшного, сломала руку, – улыбнулась тетя Лада, обнимая племянницу правой рукой и целуя ее в щеку. – Но уже скоро мне снимут гипс и все будет как прежде. Так вы готовы к путешествию? – спросила она, целуя Лизину маму и передавая ей огромный пакет с церанскими гостинцами.

– К какому путешествию? – растеряно спросила мама, прижимая к груди пакет с подарками.

– Но я же заранее послала вам «Вещающую горошину», – удивленно произнесла тетя Лада. – Чтобы у вас было время подготовиться к поездке.

– Горошину? – переспросила мама, бросая на Лизу вопросительный взгляд.

– О! Так это, наверное, та самая штука, которая бахнула Виталика, – предположила Лиза и разжала кулак в котором, по-прежнему, была зажата белая жемчужина.

– Да, это она, – подтвердила тетя Лада. – Мы посылаем их когда надо передать кому-то сообщение.

В ответ на удивленные взгляды родственников тетя Лада объяснила, что «Вещающие горошины» – вполне обычное средство связи на Цере. По цвету, который обретает горошина, коснувшись руки адресата, сразу можно узнать, какую весть она несет. Чем радостнее новость, тем светлее становится ее голубой цвет, а вот плохие вести окрашивают горошину в темно-синие, чернильные тона.

«Вещающие горошины» придумал самый первый король Церы – Управитель Материей – Аррист Лысый. Для него не составляло труда облечь в материальную форму любую свою задумку. И, по словам тети Лады, ее отец Риггал Бородатый частенько использовал их для связи со своей женой – землянкой. По Цере «горошины» передвигались с помощью ветра, а вот как им удавалось, паря в безвоздушном космическом пространстве, добираться до Земли, для всех так и осталось загадкой.

– Папа рассказывал мне, что он часто посылал маме на Землю «Вещающие горошины». Вот я и решила передать с их помощью вам весточку. Но я не предполагала, что она будет так долго лететь, – огорчено пояснила тетя Лада. – Ведь я отправила вам это сообщение два месяца назад. В любой уголок Церы «горошина» долетает за час, – растеряно добавила она, осознав, что для ее родных приглашение немедленно отправиться на другую планету стало абсолютным сюрпризом.

– А как она работает? – полюбопытствовала Лиза, держа горошину двумя пальцами и рассматривая ее на свет.

– Очень просто. Адресату всего-навсего нужно взять ее в руки, – пояснила тетя Лада. – Горошина предназначалась твоей маме, – улыбнулась она.

Лизина мама протянула руку и как только горошина коснулась ее ладони, она тут же стала стремительно менять цвет. Просияв всевозможными оттенками синей гаммы, она постепенно обрела нежно-голубую окраску. Из горошины вырвалась тоненькая струйка сизого дыма, и зазвучал мягкий женский голос:

«Дорогие мои родственники, я приглашаю вас погостить на Цере. Буду очень рада, если вы примите мое приглашение. Я пребываю на Землю пятнадцатого июня по Земному календарю. Будьте готовы в этот день отправиться в дорогу».

– Ой, мама! Да это же голос тети Лады! – воскликнула Лиза, зачарованно наблюдая, как исторгнув последнее слово голубой дым растаял, а горошина сморщилась, словно из нее выпустили весь воздух. – Пятнадцатое июня – это же сегодня, – растерянно добавила девочка.

Тетя Лада выглядела слегка смущенной и заметно расстроенной. Ей явно было неловко от того, что она заявилась в гости без предупреждения. И Лизины родители поспешно принялись успокаивать королеву, горячо заверяя ее в том, что ее визит – большая радость для всей их семьи.

– Лада, не расстраивайся, что твоя «Вещающая горошина» запоздала, – утешала ее Лизина мама. – Даже если бы она пребыла вовремя, к сожалению, мы все равно не смогли бы отправиться с тобой на Церу. У нас отпуск будет только в сентябре. Но в любом случае, спасибо тебе за приглашение, – улыбнулась она, застилая стол в гостиной праздничной скатертью и подавая знак Лизе, чтобы та расставляла чашки.

– Отпуск? – удивленно повторила тетя Лада. – Ах, да, это то время, когда вы не работаете. Я об этом как-то не подумала, – удрученно призналась она.

В голубых глазах королевы промелькнула досада. Как же она могла забыть о таком важном для землян обстоятельстве как работа!

– Но я предлагаю немного изменить твои планы, – весело предложила мама. – Давай лучше ты у нас погостишь? Мы, правда, целыми днями пропадаем на работе, но, думаю, Лиза с радостью составит тебе компанию, – и мама заговорщически подмигнула дочери, пристроившейся на диване рядом с тетей.

Вытаращив глаза, Лиза с громким криком подскочила с дивана и в порыве радости исполнила на ковре какой-то дикий, восторженный танец.

– Ну, я так понимаю, что Лиза поддерживает мое предложение, – смеясь прокомментировала ее выходку мама.

Сказать, что Лиза была рада тому, что тетя Лада останется у них погостить, значит, не сказать ничего. Девочка так сильно любила свою тетю, что была бы счастлива если бы та осталась у них насовсем. В голове Лизы вихрем пролетели мысли о кинотеатрах, аттракционах и торговых центрах, которые им с тетей непременно надо будет посетить. Она уже было открыла рот, чтобы озвучить все свои задумки, как тетя Лада грустно произнесла:

– Я бы с удовольствием осталась. Но сегодня вечером у нас на Цере пройдет одно очень важное мероприятие, на котором мне обязательно надо присутствовать. Собственно говоря, именно на него-то я вас и приглашала. Мне казалось, вам будет интересно в нем поучаствовать, чтобы глубже понять церанскую культуру.

И тетя Лада извиняюще улыбнулась опечаленной Лизе.

– Мне, правда, очень жаль, что вы не сможете со мной поехать, – сказала тетя Лада, перебирая тонким пальцами короткие белые волосы, прижавшейся к ее плечу Лизы.

У самой королевы Церы волосы были тоже светлыми, но не от природы, а из-за ранней седины. Тетя Ладе было чуть больше тридцати лет, но выглядела она очень молодо. И если бы не ее отливающие серебром длинные волосы, которые она укладывала в высокую прическу, королева могла сойти за совсем молоденькую девушку. На ее лице почти не было морщин, а нежная, очень белая кожа красиво гармонировала с голубыми глазами. Губ королевы довольно редко касалась веселая улыбка, поскольку нрав у тети Лады был строгий и сдержанный. Но уж если она улыбалась, то все ее лицо – от сверкающих белизной зубов и до сияющих голубыми огоньками глаз – начинало светиться.

Первое время Лизу слегка отпугивал замкнутый характер королевы. Тетя Лада была не из тех с кем можно быстро и легко найти общий язык. Но постепенно Лиза привыкла к своей тете и поняла, что за ее внешней строгостью и даже суровостью скрывается очень доброе, любящее сердце.

Поняв, что семейное путешествие на Церу не состоится, и тетя Лада не останется у них погостить, Лиза решилась действовать.

– Мама! Но я-то… У меня-то… – сбивчиво воскликнула она. – Я-то уже в отпуске! Ну, в смысле на каникулах. Можно я полечу с тетей Ладой? Пожалуйста-пожалуйста! – взмолилась девочка, хватая маму за руку.

– Ну, не знаю, – произнесла мама, бросая неуверенный взгляд на мужа.

– Мамочка, пожалуйста! Все мои друзья уехали из города! Мне так одиноко и скучно, – заныла Лиза. – Они все купаются и загорают, а я гуляю по пыльным, жарким улицам, – добавила она, вспомнив, что именно эту фразу употребляла ее мама, сетуя папе на то, что их бедные дети вынуждены проводить все лето в городе.

Лизины жалобы вызвали замешательство в стане родителей. Смущенно пожимая плечами, мама неуверенно посмотрела на папу. С одной стороны, ей явно не хотелось отпускать дочь в такую даль, как другая планета. Но с другой, Лиза действительно тосковала в городе, маясь от безделья и скуки, а они не могли предложить дочери какое-нибудь более веселое и полезное для здоровья времяпрепровождение.

– Света, и правда, разрешите ей лететь со мной, – пришла тетя Лада на помощь Лизе. – А то Воробей и Флафин не простят мне, если я вернусь на Церу без нее. Они уже несколько недель строят планы совместных развлечений.

Услышав о своих друзьях, Лиза жалобно застонала. Воробьем звался приемный сын тети Лады – Алексей Воробьев. Они встретились с Лизой, когда Воробей, сбежав из детского дома, пытался украсть в магазине продукты. Их первую встречу никак нельзя было назвать приятной. Лиза очень испугалась дерзкого мальчишки с холодным взглядом серых глаз. Но потом, когда волею случая Воробей оказался вместе с девочкой на Цере, и им пришлось вместе выпутываться из весьма сложных, а порой и опасных передряг, они крепко подружились.

А с Флафином и его наставником Помпоном ребята познакомились уже будучи на Цере. Родители Флафина принадлежали к разным церанским родам. Всего их на Цере было два и назывались они «Те, кто топчет пятками землю» и «Те, кто раздвигает руками небо». Выходцы из каждого рода обладали особыми качествами, отличавшими их друг от друга. А принадлежность к роду определяли два сердца, бьющиеся в груди каждого церанца. Как правило, эти сердца были абсолютно одинаковыми, но в редких случаях, ребенок родителей из разных родов получал одно сердце из рода «Тех, кто топчет пятками землю», а другое из рода «Тех, кто раздвигает руками небо». И именно так и случилось с Флафином.

Еще недавно такое «разносердечие» считалось на Цере болезнью, с которой нужно было бороться. А помогать таким людям, как Флафин, должны были наставники – существа, по своему виду напоминающие шары, покрытые длинной шерстью. Они сидели на плечах своих подопечных и давали им разные советы, помогая принимать верные решения.

Однако, к счастью, благодаря событиям, развернувшимся на Цере при участии Лизы, Воробья и Флафина, церанцы поняли, что «разносердцевые» ничем не отличаются от них и уж тем более не нуждаются ни в каком лечении2.

Только сейчас Лиза осознала, как же сильно она соскучилась по своим друзьям. И девочка тут же засыпала тетю Ладу вопросами о Воробье, Флафине и его наставнике Помпоне. Хоть надобность в нем и отпала, но Помпон и Флафин так привыкли друг к другу, что решили не расставаться.

Наконец, вняв настойчивым просьбам тети Лады и прислушавшись к жалостливым мольбам дочери, родители решились отпустить Лизу на планету Цера, взяв с нее торжественное обещание – вернуться на Землю не позже двадцатого августа.

«И что мне какая-то Турция, – едва сдерживая эмоции, думала Лиза, гордо усаживаясь в антикварный, ярко-красный автомобиль тети Лады. – Каникулы на другой планете! Вот это по-настоящему круто!»

Совершить перелет на другую планету им предстояло на весьма необычном транспортном средстве – удивительно красивом образчике автомобилестроения 30-х годов прошлого века. Под капотом этого старинного автомобиля таилась мощь, способная с легкостью оторвать его от земли и унести в далекие космические дали. А благодаря необычному церанскому топливу такой космобиль (именно так он назывался на Цере) мог за доли секунды преодолевать огромные расстояния.

– Мама, папа, Виталик, пока-пока! – закричала Лиза, махая рукой из окна машины.

– Доченька, береги себя. Лада, ты уж присмотри там за ней, – обеспокоено попросила мама, наклоняясь и целую дочку через открытое окно автомобиля.

Кто бы мог тогда подумать, что это Лизе предстоит позаботиться о своей тете… Но пока еще ни королева Церы, ни ее счастливая племянница даже не подозревали о том, что их ожидает в самое ближайшее время…

Дорога на Церу

Послав родным воздушный поцелуй Лиза покрутила хромированную ручку и подняла стекло. Блестя дутыми, полированными боками старинный автомобиль неспешно тронулся с места, вызывая живой интерес у всех дворовых мальчишек.

До тех пор, пока не стемнело, Лиза и тетя Лада ехали неспеша по гладкой ленте автострады, то и дело разгоняя звуками клаксона мелких зверюшек, выбегающих на обочину дороги. Но когда на землю легла мгла, а шоссе опустело, тетя Лада резко нажала на газ и, моментально набрав немыслимую скорость, ретро-машина взлетела в темно-синее небо.

Время в пути тетя и племянница коротали за беседой. Несмотря на то, что в распоряжении тети Лады была всего одна рука, она оказалась очень умелым водителем и Лиза чувствовала себя в абсолютной безопасности. Еще в свое первое путешествие на космобиле Лиза поняла, что открытый космос ее не очень привлекает. Полная темнота и холодный блеск звезд за окном быстро нагоняли на девочку тоску, делая полет скучным и унылым. Гораздо больше Лизу занимали события, произошедшие на Цере в период ее отсутствия.

Тетя Лада рассказала ей, что Великий Звездный Захватчик Сарап, который так и не смог простить церанцам победы над его войском, еще не раз пытался атаковать Церу. Но все его попытки захватить планету тут же пресекались Звездными Стражами, испокон веков охранявшими Управителей Церы.

– Не могу понять, почему они нас защищают, – призналась королева, ловко уворачиваясь от летящего на них астероида. – Ведь, отдав свое сердце Управителя тебе, я потеряла власть над Звездными Стражами. И все же они отбили все атаки Воинов Сарапа и защитили Церу. Мало того, они даже слушались моих приказов. Странно…

На секунду Лиза заколебалась, не зная, открыть тете правду или нет. Но в конце-концов, она решилась:

– Тетя Лада, я забыла тебе сказать, – смущенно произнесла девочка. – Когда мы с тобой возвращались домой, то я попросила, чтобы Звездные Стражи охраняли Церу и во всем слушались тебя. Ты же королева, значит, они должны подчиняться именно тебе.

По лицу тети Лиза так и не поняла, одобряет ли она ее поступок или нет. Дело в том, что королева считала, что церанцы обязаны самостоятельно защищать свою родину и не надеяться на поддержку могущественных сил.

– Но если ты не хочешь, чтобы они заботились о вас, ты можешь им просто об этом сказать. Они тебя послушаются, – немного помолчав добавила Лиза, с тревогой замечая суровую морщину, внезапно проступившую на переносице королевы.

В мягком свете приборной панели, четкий профиль королевы со строго поджатыми губами и белой шапкой пушистых волос смотрелся очень величественно и вместе с тем сурово.

Отдавая приказ Звездным Стражам, Лиза прежде всего хотела помочь своей тете. Ведь она отдала девочке свое сердце Управителя, доставшееся ей от отца. И теперь, когда в ее груди билось только одно – обычное человеческое сердце, она не могла рассчитывать на поддержку мощных космических сил, представителями которых являлись Звездные Стражи.

Чтобы не сеять панику среди населения Церы, эта история так и не получила широкой огласки. О том, что сердце Управителя отдано одиннадцатилетней девочке, знал лишь очень ограниченный круг людей. И все они держали рот на замке, поклявшись своей королеве в сохранении этого секрета.

– Думаю, что ты поступила мудро, – после недолгой паузы сказала тетя Лада. – Нам сейчас есть чем заняться. Войны истощают силы народа. Так что пусть Звездные Стражи продолжают охранять Церу.

Лиза облегченно вздохнула. Хоть она и знала, что тетя Лада очень хорошая, но все же когда ее лицо становилось вот таким непроницаемо-холодным и решительным, девочке становилось немного не по себе.

– А расскажите про директора Скипса и про Ригу с Сагой, – поспешно перевела она разговор на другую тему.

– Скипс теперь мой первый помощник. Он по-прежнему директорствует в Обители Знаний. Но мы видимся практически каждый день. У нас с ним много идей, касательно того, как сделать жизнь на Цере лучше, – с теплотой в голосе ответила королева. – Он всегда рядом и на него можно положиться, а для меня это очень важно. Ну, в смысле для меня как для королевы это очень важно, – смущенно поправилась она, но Лиза уже успела заметить в ее глазах нечто такое, что замечают все девочки, когда чувствуют, что им что-то недоговаривают.

Но расспрашивать более подробно о взаимоотношениях тети Лады и директора Скипса, Лиза не рискнула. Королева не любила посвящать кого-либо в свои дела и тем более делиться чувствами. И из этого правила не было никаких исключений. Так что Лизе пришлось довольствоваться собственными догадками и домыслами.

– Впрочем, что мне тебе рассказывать, скоро ты сама всех увидишь, – не замечая любопытных взглядов племянницы, пообещала тетя Лада и повернула руль космобиля. – Мы с тобой как раз успеем к началу свадьбы.

– Какой свадьбы? – удивилась Лиза. На секунду у нее мелькнула мысль, что тетя Лада выходит замуж за Скипса, но она тут же ее отогнала.

– Ну, мне показалось, что тебе может быть интересно поприсутствовать на церанской свадьбе, тем более, что там будут все твои друзья.

– Очень интересно, – подтвердила Лиза. – А кто невеста?

– Невесту зовут Нетта, – ответила королева. – Ты ее не знаешь. Она из рода «Тех, кто раздвигает руками небо», а вот жених тебе хорошо знаком. Это Пурвис – старший брат Флафина. Он работает в Обители Знаний учителем и как раз преподает в той группе, где учатся Флафин и Воробей.

– Вот здорово! Я еще ни разу не была на свадьбе, – обрадовалась Лиза, заглядывая в боковое зеркало космобиля. В неровном отблеске подсветки приборной доски в зеркале отразились светлые, короткие волосы, белесые брови и ресницы, острый носик. – Эх, а я с собой никакого платья красивого не захватила, – взволнованно пробормотала она, пытаясь рукой уложить набок непокорную челку.

Девочка не любила больших, шумных компаний, чувствуя себя в них неуютно и одиноко. Наверняка на этой свадьбе все гости будут разодеты в лучшие наряды, а она заявится туда в джинсах и ветровке. И уже заранее предчувствуя свой позор, Лиза жалобно покосилась на тетю.

– А может быть не надо, – робко произнесла она. – На этой свадьбе, наверное, все гости будут нарядными – в длинных платьях с пышными прическами.

– Там, где мы скоро приземлимся, будут более уместны резиновые сапоги и теплая куртка, – усмехнулась королева.

Лиза не успела выяснить смысл этой странной фразы, как космобиль приступил к снижению.

Прильнув к стеклу, Лиза заворожено наблюдала за тем, как зеленовато-голубой шар под названием планета Цера постепенно становится все больше и темнее. По мере приближения космобиля на нем проступали разноцветные с неровными очертаниями пятна. Это были океаны, моря, леса, пустыни и горные хребты загадочной планеты. Стоило космобилю спуститься еще ниже, как Лизиному взору удалось различить острые шпили «колпаков» и четкие линии «кубиков». И те и другие являлись традиционными жилищами церанцев.

В высоких «колпаках», стены которых с приходом тьмы становились прозрачными, обитали церанцы из рода «Тех, кто раздвигает руками небо», а в невысоких, но очень удобных «кубиках» проживали представителя рода «Тех, кто топчет пятками землю». Особенностями конструкций этих жилищ церанцы были обязаны своим королям – Управителям Материей. Именно они сначала придумали все эти строения, а уж потом воплотили их в реальности, трансформировав в них каменные глыбы, которыми изобиловала планета Цера на заре своей жизни.

Вдалеке внизу мелькнули башни старого замка, в котором проживала королева Лада. Идея его создания принадлежала ее отцу– Риггалу Бородатому – и он как две капли воды был похож на средневековые замки землян.

К большому удивлению девочки, космобиль, не снижая скорости, пролетел над королевским замком и устремился дальше, на юг.

– Так мы летим не в Краспо? – удивленно заметила Лиза, поворачиваясь к тете Ладе.

Именно в Краспо – небольшом поселении, расположенном рядом с замком, обитали друзья Лизы. И девочка ощутила разочарование, когда космобиль, не снижая скорости, пролетел над остроконечными крышами «колпаков».

– О, не волнуйся, мы скоро сюда вернемся, – успокоила ее королева. – Кстати, эти восемь месяцев с момента твоего отъезда не прошли для нас впустую. За это время в Краспо прибыло много переселенцев из разных уголков Церы, так что ты найдешь город очень изменившимся. У нас уже появился свой банк, несколько магазинов и даже ювелирный салон. Но то ли еще будет. Скоро Краспо станет не просто захудалым селением, а развитым городом, – решительно заявила королева. – Когда мой отец после смерти мамы захотел уединиться, он специально выбрал этот отдаленный уголок планеты. Краспо показался ему самым подходящим местом для того, чтобы предаться своей скорби. Но поскольку я, в отличие от него не могу перемещать королевский замок в любую точку Церы, то мне ничего не остается, как развивать Краспо до масштабов столичного города.

– Так королевский замок можно перенести с одного места на другое? – изумилась Лиза. Из всей речи королевы девочку больше всего заинтересовало именно это обстоятельство.

– Да. Но делать это умел только Управитель Материей, то есть мой отец, – ответила королева Лада. – Мне лишь известно, что для этого он использовал специальный прибор, но где он находится и как действует мне, к сожалению, неизвестно. Пристегнись. Сейчас будем садиться, – добавила она.

Резким движением руки королева заложила крутой вираж, и Лиза вжавшись в кресло глубоко вздохнула. Благодаря мастерству королевы посадка получилась на удивление мягкой, несмотря на то, что в качестве посадочной полосы тетя Лада использовала обычную лесную дорогу. И после нескольких минут быстрой езды, космобиль остановился на окраине леса.

Встреча давних друзей

– Ну что, вперед, на свадьбу! – бодро скомандовала королева, выключая зажигание.

– А что, свадьба будет в лесу? А что мы им подарим? – забросала вопросами королеву Лиза.

Прежде чем выйти из космобиля, она бросила последний взгляд в зеркальце и не заметив существенных изменений в своей внешности, поспешила выбраться из космобиля от обшивки которого шел густой белый пар.

– Такой свадьбы ты на Земле никогда не видела, – загадочно сказала тетя Лада, продвигаясь в глубь леса.

Торопливо шагая рядом с ней по утоптанной лесной тропинке, Лиза раздумывала над тем, что ее нельзя назвать частым гостем на свадьбах. Так что ей навряд ли удастся сравнить церанскую свадьбу с ее земным аналогом. Тем временем королева уверенно шагала все дальше, все больше отдаляясь от дороги. Подняв голову, Лиза увидела, что белоснежное небо Церы уже кое-где затянуто серыми тучами с золотистой каймой, что являлось верным признаком наступающего вечера. И мысленно Лиза удивилась тому, что кто-то устраивает свадебные торжества, что называется, на ночь глядя. Но вслух она ничего не сказала, поскольку ее внимание переключилось на окружающую их природу.

Путниц со всех сторон обступали раскидистые церанские деревья. Однако сейчас они выглядели совсем не такими, какими запомнила их Лиза. Все деревья и кустарники, словно теплым одеялом были покрыты пушистым зеленовато-серым мхом. Яркое церанское солнце слегка золотило свисающие с ветвей гирлянды мха, делая их похожими на блестящую бахрому.

– Ух ты, как красиво! – изумилась крутя головой Лиза.

– Сейчас у нас на планете сезон «Забвения». Вся растительность на Цере отдыхает, набирается сил для нового роста и цветения, – своим глубоким, мягким голосом пояснила королева.

– А-а-а, так у вас сейчас зима, – понятливо закивала Лиза. – Хорошо, что снега нет. Я не люблю холода.

– Я тоже, – призналась тетя Лада. – Хорошо, что этот период скоро закончится.

Лиза понятливо закивала головой. Она помнила, что деревья на Цере не простые. Их придумал Первый Управитель – Аррист Лысый, решивший обосноваться на этой планете. Экзотичная церанская флора поразила его своей красотой и… никчемностью. Произрастающие на Цере деревья и растения не имели плодов, которые можно было бы использовать в пищу. И тогда Управитель Материей решил превратить их в нечто более полезное. И с тех самых пор церанские деревья стали обеспечивать жителей планеты всеми необходимыми продуктами питания.

Помимо мучных деревьев, листья которых выделяли белый порошок – муку, здесь росли растения, цветущие гроздья которых сплошь состояли из гречишных зерен. Что же касается гастрономических вкусов самой Лизы, то она обожала кустарники, щедро усыпанные сладкими леденцами.

Но некоторым представителям исконно церанской растительности, все же удалось избежать участи своих собратьев и скрыться от такого самоуправства в недрах планеты. Они переместились внутрь Церы и теперь составляли ее ядро, называемое «Говорящим лесом». Никто из церанцев никогда в нем не был и вовсе не потому, что не хотел. Просто деревья, прозванные «говорящими» в этом тесном, ограниченном пространстве издавали очень сильные вибрации. Мозг коренных обитателей Церы их просто не выдерживал. Однако Лизе и Воробью все же удалось побывать в этом заповедном месте и при этом остаться целыми и невредимыми. Земной организм оказался более выносливым и устойчивым к вибрационному воздействию «говорящих деревьев».

– Все-таки странно, что Пурвис и его невеста решили отпраздновать свадьбу в лесу, – слега задыхаясь от быстрой ходьбы, сказала Лиза.

Несмотря на то, что тетя Лада была невысокого роста и не отличалась спортивным сложением, по лесу она передвигалась легко и стремительно. Ловко обходя кряжистые корни Светящихся деревьев и лихо перепрыгивая неглубокие ложбинки, королева быстро шла вперед. Непривычной к физическим нагрузкам Лизе пришлось приложить немало усилий, чтобы не отстать от нее.

– Обряд обмена сердцами может состояться только в Матисоне, – произнесла непонятную фразу королева. – А ближайший Матисон растет именно здесь.

Лиза, конечно же, помнила, что, заключая брак, церанцы обязаны обменяться своими вторыми сердцами, давая обещание никогда не обманывать друг друга и всю жизнь хранить верность своему избраннику. Обряд обмена сердцами был своеобразной клятвой новобрачных, нарушителю которой грозила смерть.

Но Лиза никогда и не мечтала, что сможет лично присутствовать на этом диковинном обряде. Тетя Лада права, эта свадьба может оказаться очень интересной и познавательной. И девочка ускорила шаг, заметив впереди яркий свет, напоминающий пламя костра, пробивающееся сквозь плотный частокол деревьев.

Уже через пару минут Лиза и тетя Лада вышли на большую поляну, в центре которой действительно горел большой костер. Поодаль от него небольшими группками столпились гости. Обведя быстрым взглядом толпу приглашенных, девочка с облегчением вздохнула. По крайней мере, чувствовать себя одинокой ей не придется, поскольку с большей частью гостей она была знакома.

Между тем, представившееся ее глазам зрелище менее всего напоминало свадьбу. Здесь не было ни ломившихся от снеди столов, ни веселой музыки, ни собственно самих жениха и невесты. В ожидании начала торжества гости бесцельно бродили по поляне, то и дело останавливаясь рядом с увешанными мхом деревьями и с явным интересом разглядывая их ветви.

Приглядевшись, Лиза заметила, что на увитых мхом ветвях, как на новогодних елках, развешаны свадебные подарки: золотые цепочки, расписанные яркими узорами тарелки, позолоченные ложки и даже несколько увесистых подушек, под весом которых упругие ветви практически пригнулись к земле.

Одно из деревьев выделялось особо. Все оно горело и переливалось блеском драгоценных камней, оправленных в золото и серебро. Совершенно очарованная блеском камней Лиза подошла к нему поближе и стала невольным свидетелем разговора между статной женщиной с гладкими, собранными на затылке темными волосами и высоким, средних лет, мужчиной в черном костюме. Смуглое расстроенное лицо женщины никак не вязалось с атмосферой праздника. Да и физиономия мужчины тоже не светилось радостью. По мере того, как женщина говорила, его морщинистое лицо все больше искажала кислая, недовольная гримаса.

– Я не дам вам больше никакой отсрочки. Платите за кредит немедленно, или я упеку вас в тюрьму, – сурово отчеканил он, и нетерпеливо отмахнувшись от собеседницы, сделал шаг в сторону.

– Но Тираниус, выслушайте меня! Я ведь прошу вас о совсем крошечной отсрочке, – взмолилась женщина. – У нас же был с вами договор! Давайте я сделаю для вас какое-нибудь другое украшение, – с отчаянием в голосе предложила она.

– Теперь в этом уже нет нужды, – отрезал мужчина, и Лиза торопливо отошла от них в сторону.

– А почему там, на деревьях, развешаны все эти вещи? – тихонько спросила она тетю Ладу, стараясь больше не смотреть на неприятного мужчину по имени Тираниус.

– Каждый гость должен нарядить свое дерево, развесив на нем подарки, а жених с невестой потом пройдут и выберут то, что им больше всего понравится, – пояснила тетя Лада. – Я поручила Советнику Притчу развесить наши с тобой подарки вон на ту андрагорию, – кивнула она головой на одно из деревьев.

Не успела Лиза задуматься над странной процедурой вручения подарков на церанских свадьбах, как ее внезапно оглушил чей-то радостный вопль:

– Эй, мышь белая! С приездом!

И словно оказавшись в эпицентре вихря, Лиза почувствовала как кто-то крепко сжал ее в объятиях, перед ее глазами мелькнули темный чуб, черные стрелки бровей, ямочка на подбородке и немного нахальная улыбка Воробья.

– Воробей! Пусти, больно, – вместо приветствия взмолилась Лиза, пытаясь высвободиться из сильных рук мальчика.

– Эх, ты! Как была неженкой, так ею и осталась, – фыркнул Воробей, отступая на шаг назад. – Флафин, ты ее лучше руками не трогай, она у нас хрупкая как музейный экспонат, – немного обиженно добавил он, обращаясь к стоящему поодаль упитанному мальчику с добродушным выражением круглого лица на котором бесхитростно сияли голубые глаза, окаймленные белыми ресницами.

– Ну, Лиза, оставляю тебя под надежной охраной, – улыбнулась тетя Лада. Пойду-ка я проверю, не напутал ли чего-нибудь Советник Притч. А ты пока пообщайся со своими друзьями. Кстати, Воробей, ты сделал домашнее задание? – обращаясь к сыну, вдруг строго спросила королева.

Ее вопрос явно пришелся не по душе Воробью. На его лице тут же отразилась целая гамма чувств – от напускного удивления до искреннего недовольства.

– Лада, ну какое задание? – заныл он. – Сегодня же свадьба! Впереди еще два дня выходных, так и быть, прочитаю я эту твою книжку.

– Не надо делать мне одолжений. Изучать «Книгу Управителей» – это твоя прямая обязанность, – непреклонно заявила королева, нахмурив брови.

– Но я даже не Управитель! – возмутился Воробей. – Вон, пусть Лиза ее читает. Это она у нас Управитель Временем.

– Но именно ты мой сын и, значит, будущий король Церы. Поэтому ты должен знать историю всех поколений Управителей, – внушительно сказала королева. – И это даже не обсуждается.

– Ага, я и в Обители Знаний должен хорошо учиться и все домашние задания делать, да еще и какую-то книгу читать! У тебя одна учеба на уме! Да если бы я знал, что быть твоим сыном такое нудное занятие… – в сердцах воскликнул Воробей и не договорив фразу угрюмо замолчал.

Похоже, здесь назревала семейная сцена, похлеще той, которая развернулась между Тираниусом и его неизвестной собеседницей. Лиза, панически боявшаяся всяческих ссор, зябко поежилась, сразу же почувствовав себя очень неуютно. Но поймав на себе сочувственный взгляд Флафина, девочка постаралась взять себя в руки и натянуто улыбнулась. Присутствие неразговорчивого и стеснительного добряка Флафина ее искренне порадовало. Будучи застенчивой и робкой девочкой, рядом с ним Лиза всегда чувствовала себя спокойно и уверенно.

Чего нельзя было сказать о Воробье. Обладавший горячим, вспыльчивым характером, он часто говорил такие вещи, о которых впоследствии сам же и жалел. Дружба с ним напоминала катание на «американских горках», таким изменчивым и непредсказуемым был его нрав. Правда, в одном с ним можно было быть уверенным на все сто процентов – Воробей очень дорожил своими друзьями и вновь обретенной семьей и готов был сделать для них – без преувеличения – все, что угодно. Именно поэтому Лизу неприятно поразил резкий тон, которым Воробей разговаривал со своей приемной мамой.

– Имей в виду, если ты снова будешь увиливать от занятий, то больше у тебя не будет никаких развлечений. И про воздушные гонки на риггалмобилях тоже можешь смело забыть, – жестко отрезала королева.

Воробей, насупив черные брови, бросил на мать мрачный взгляд и пнул ногой торчащий из земли корешок.

– Да подумаешь! Все настроение только испортила! – недовольно буркнул он.

– Твое настроение последнее время стало очень легко и часто портиться от одного вопроса об уроках. Тебе не кажется, что мне надо поговорить о тебе с директором Скипсом?

– Да Скипс тебе что угодно про меня расскажет, – презрительно буркнул Воробей, и Лиза вновь удивилась злости, с которой прозвучали его слова.

И это тоже было странным. Ведь раньше Воробей и директор Скипс считались лучшими друзьями. Что же между ними произошло за то время, пока ее здесь не было?

– Если ты сомневаешься в объективности Скипса, то я составлю разговор с твоим учителем Пурвисом, – изо всех сил пытаясь сохранять спокойствие, сказала королева.

– Ага, давай, поговори. Сейчас самое время. Пурвису на своей свадьбе только и дел, что обо мне разговаривать, – иронично пробурчал Воробей. – Ладно уж, давай, беги скорее к своему ненаглядному Скипсу. Ты же наверняка по нему соскучилась. Вы ведь целый день не виделись, – ехидно добавил он.

– Я соскучилась по нему точно так же как и по всем прочим моим друзьям, – сухо произнесла тетя Лада и не обращая внимания на надутую физиономию разобиженного Воробья, легкой походкой направилась к Советнику Притчу и директору Скипсу, стоящими рядом с высокой андрагорией.

После ее ухода между друзьями воцарилось неловкое молчание. Никто не мог подобрать подходящую тему для разговора, чтобы загладить неприятное впечатление, оставшееся от беседы королевы с сыном.

– По-моему, ты ее обидел, – не сдержавшись, укоризненно заметил Флафин, но Воробей лишь неопределенно пожал плечами и ничего на это не ответил.

– Ты что, плохо учишься? – внезапно брякнула Лиза и тут же испугано вытаращила глаза, осознав, что худшей темы для начала дружеской беседы трудно даже придумать.

– Так! Еще одна поучительница выискалась! – воскликнул Воробей, но уже беззлобно. – Тебе-то чего далась моя учеба? Ты сюда отдыхать приехала? Вот и отдыхай, – наставительно добавил он в ответ на робкий Лизин кивок. – Нет справедливости в этом мире, – посетовал Воробей, – кто-то должен развлекаться, а кто-то читать эту «Книгу Управителей».

– А что это за книга? – спросила Лиза, с облегчением поняв, что гроза миновала, и Воробей вновь вернулся к своей обычной – добродушно-насмешливой манере общения.

– Да редкостная нудятина. Там написано про всех Управителей начиная с Арриста Лысого, – небрежно произнес Воробей. – Когда правили, да чем знамениты. Короче, скукотища. Зачем мне знать то, что было двести лет тому назад? Сейчас-то все по-другому. Ты лучше расскажи, как у тебя дела? Нас-то вспоминала хоть иногда?

– Конечно, вспоминала, – убежденно воскликнула Лиза. И чтобы доказать правдивость своих слов быстро чмокнула в щеку оказавшегося ближе всех к ней Флафина. Щека мальчика тут же сделалась пунцовой. Смущенно закашлявшись, он так резко повернулся, что сидящий на его плече Помпон чуть было не свалился на землю.

– Что ты вертишься как карусель во время бури? – недовольно заворчал Помпон. – Ноги что ли не держат? Упрись пятками в землю и не забывай держать спину прямо. Я тебе не воздушный шар, чтобы летать по воздуху.

По случаю свадьбы старшего брата Флафин был облачен в свой лучший костюм фиолетового цвета с плиссированными рукавами и высоким воротником-стойкой. Дополнял его праздничный облик – ярко розовый бант. Он так плотно стиснул шею пухлого паренька, что тому трудно было вращать головой. На упитанном плече Флафина комфортно расположился его бывший наставник Помпон, который упорно не хотел слагать с себя обязанности воспитателя и по-прежнему изводил мальчика своими нотациями.

– Помпоша, я так часто тебя вспоминала, – призналась Лиза, осторожно проводя рукой по серой длинной шерсти шарообразного существа с огромными черными глазами, с интересом взиравшего на встречу друзей.

– Да, мой светлый образ тревожит многих женщин, лишая их покоя, сна и хорошего аппетита, – важно произнес Помпон. – Только, признаться, я не думал, что ты тоже падешь жертвой моего нереального обаяния.

– Да я, собственно говоря, и не пала… в смысле, не жертва… – путано забормотала Лиза.

– И мы тебя все время вспоминали, – торопливо перебил ее Флафин, за что Лиза была ему очень благодарна.

– Еще как часто вспоминали, – весело подтвердил Воробей.

– Лучше бы вы так же часто вспоминали формулы и правила орфографии, – насмешливо произнес Помпон. – Получить в пятом учебном сезоне отметку «вполне сносно»…. Для молодого принца Церы это просто позор! – горестно воскликнул наставник.

– Слушай, Помпоныч, хватит уже! Вы что, сговорились все? Поговорить больше не о чем? Свадьба идет полным ходом, а они мне все про учебу талдычат. Очень подходящая тема для свадьбы! И вообще, ты же наставник Флафина? Вот и наставляй его. И нечего ко мне цепляться. Можем мы хотя бы ненадолго забыть про эту учебу? – страдальчески закатывая глаза, спросил Воробей.

– Между прочим, благодаря моим наставлениями, Флафин стал лучшим учеником Обители Знаний, – с гордостью заметил Помпон. – Ему даже медаль дали.

Только тут Лиза заметила, что на шее Флафина действительно висит медаль, сделанная из какого-то белого металла.

– Флафин, ты, наверное, и спать с ней ложишься? – насмешливо спросил Воробей. – Таскаешь ее уже который день. Все глаза мне промозолил своей медалью.

– Раз заслужил – пусть носит! – вместо смутившегося Флафина гордо ответил Помпон. – Тем более, что она красивая. А мы, кстати, на свадьбе. Только вот что-то начало задерживается. По мне – так можно уже и приступать к торжеству.

Церанская свадьба

Помпон был прав. Начало свадьбы явно затягивалось и Лизе уже немного наскучило стоять без дела, тем более, что большой костер начал постепенно затухать и на поляне повеяло холодом.

Лиза постаралась отыскать глазами дерево, к которому отправилась тетя Лада. По ее белым волосам, она быстро определила местонахождение королевы. Та о чем-то разговаривала с директором Обители Знаний – Скипсом и Советником Притчем. Красивое, мужественное лицо Скипса было обращено к королеве и казалось, что он видит лишь ее одну, не замечая всех остальных гостей.

– Скипс опять крутится около Лады, – с неожиданной злостью в голосе сказал Воробей, кивая на директора Обители Знаний. – Привязался хуже репья. Все с какими-то идеями к ней пристает.

– А тете Ладе эти идеи, по-моему, нравятся, – ответила Лиза, вспомнив разговор в космобиле.

– Да что там может нравиться! – презрительно фыркнул Воробей. – Просто она из вежливости его не прогоняет. А он этого все никак не поймет. Вон, у Советника Притча тоже есть идеи, но он же не бегает к Ладе по пять раз на дню.

Советник Притч, о котором говорил Воробей, – востроносый, худощавый старичок с белыми пушистыми бакенбардами и острым, пронзительным взглядом, приветливо помахал Лизе рукой, делая знак, что подойдет к ней как только закончит беседу с королевой. Но кроме него инопланетную гостью, наконец-то, заметили и другие ее друзья. Обгоняя друг друга к ней уже торопились Рига, Традин и Мэзина. Оттеснив от нее Воробья и Флафина, они тут же обступили девочку, закружив ее в водовороте дружеских расспросов, приветственных поцелуев и радостных слез.

Плакала, конечно же, Рига. Впечатлительная и ранимая, она не могла сдержать обуревавших ее эмоций. То и дело поправляя тюрбан, который периодически съезжал ей на лоб, она принялась рассказывать девочке о своей сестре Саге, оставшейся в Краспо с малюткой Милой.

– К сожалению, Мила… Наша малышка, которую мы нашли в лесу во время битвы с Воинами Сарапа… приболела, поэтому я вынуждена была прийти на праздник одна, – трещала Рига.

Лизе как никому другому была известна история малышки Милы3, поэтому она лишь понимающе закивала головой.

– Ай, соседка, погоди! Мы же на свадьбе моего сына! – нетерпеливо перебил Ригу толстяк Традин. – Лиза, пойдем к нашему подарочному дереву, оценишь, что мы приготовили для моего мальчика. Надеюсь, Матисону это придется по вкусу, – удовлетворенно добавил он. И он потянул девочку за собой.

Лиза до сих пор так и не поняла, кто или что такое этот самый Матисон и тем более оставалось загадкой – почему именно ему должны понравиться подарки, предназначенные молодоженам. Однако расспрашивать об этом Традина было бесполезно. Нетерпеливый и экспансивный, он так сильно вцепился в ее руку, что не было никакой возможности, вырваться из его железной хватки.

– Традин, милый, осторожнее. Ты ей так руку оторвешь, – мягко попыталась охладить пыл возбужденного Традина его жена – Мэзина. – Девочка устала, она же только что прилетела.

– Так это же здорово – с космобиля и сразу на свадьбу! – громко захохотал Традин. – Лиза, ты только посмотри, что мы дарим нашему старшенькому, – гордо добавил он, взмахивая рукой.

Подарочное дерево Традина и Мэзины действительно было достойно внимания. На его прочных ветвях были развешаны разноцветные цилиндры. Присмотревшись, Лиза поняла, что это – свернутые в рулоны шерстяные красочные коврики, подушки, одеяла и прочие постельные принадлежности.

– Ну вот, скоро явятся Пурвис с Неттой и церемония начнется, – с жаром потирая руки, сообщил Традин. – Дийна, Флафин, вы приготовили мешок для подарков? Мешок? Где мешок? – внезапно обеспокоился он, вертя головой в разные стороны.

– Дорогой, все в порядке. Вот. Вот твой мешок. Все готово, – успокаивающе проворковала Мэзина, незаметно подавая знак Флафину приблизиться.

Флафин, таща за собой пустой холщовый мешок, торопливо кинулся на зов.

– Папа, он у меня, – сказал он, словно флагом размахивая пустым мешком.

– Что ты им машешь? – накинулся на сына Традин. – Это же плохая примета! Матисону могут не понравиться наши подарки. Дийна! Где Дийна?

– Да тут я, тут, – сказала появившись из-за спины матери девочка лет восьми. – Я все помню. Я должна снимать с деревьев подарки, на которые укажут Пурвис и Нетта. Не волнуйся, пап я сделаю все как надо.

– Да, да, все так! Умница моя! – целуя дочку в макушку, эмоционально воскликнул Традин. Он был похож на предводителя, направляющего свой маленький отряд в неизведанные земли. Оттирая пот, струящийся по его лбу, толстяк взволнованно смотрел по сторонам, проверяя, все ли готово к началу обряда.

– Традин, я, конечно, рад присутствовать на свадьбе твоего сына, – раздался вдруг чей-то тихий и вкрадчивый голос, – но все же, как насчет твоего долга?

Оглянувшись, Лиза увидела незаметно приблизившегося к ним Тираниуса. Потирая руки и кисло улыбаясь он выжидательно уставился на Традина.

– Э-э-э, долг? Послушайте, Тираниус, войдите в мое положение, – понижая голос и боком оттесняя мужчину от дерева с подарками, торопливо зашептал Традин. – Нам с Мэзиной пришлось изрядно потратиться на организацию этой свадьбы. А тут еще в доме, который я строил для новеньких, прибывших к нам в Краспо, лопнули трубы. Пришлось все делать заново. Погодите еще немножко.

– Я не намерен «годить», – возмущенно фыркнул мужчина. – Я одолжил вам деньги, а теперь прошу лишь вернуть их назад. Это всего-навсего бизнес.

– Долг я непременно верну. Но вот проценты… Их там столько набежало, – удрученно вздохнул Традин. – Может, я могу для вас что-нибудь сделать? Дом починить или еще что? А, Мэзина, что скажешь? – несколько взбодрившись, предложил он, оглядываясь в поисках поддержки на жену.

– Лично мне ничего чинить не надо, – резко ответил Тираниус. – Мне нужны от вас лишь деньги. Причем, заметьте, – мои деньги!

Пользуясь тем, что внимание Традина и Мэзины переключилось на Тираниуса, Лиза незаметно отошла от них и увидела Советника Притча. Он наконец-то закончил разговор с королевой и чуть прихрамывая и опираясь на неизменную трость с улыбкой подошел к девочке.

– Ну, здравствуй, Лиза, – проскрежетал Советник своим старческим, хрипловатым голосом, прижимая девочку к своей груди. – Рад вновь видеть тебя на Цере. Правда, королева говорила, что ты прибудешь к нам со своими родителями, – вопросительно произнес он.

– Твердой опоры вам под ногами, Советник Притч, – поприветствовала его Лиза. Поскольку Советник являлся выходцем из рода «Тех, кто топчут ногами землю», то здороваться с ним надлежало именно так. – Родители не смогли приехать, – пояснила девочка. – Хотя очень хотели. Думаю, им бы понравилась церанская свадьба. По крайней мере, маму бы точно заинтересовали эти драгоценности, – кивнула Лиза на свисающие с веток цепочки.

– Пока Пурвис и Нетта не выбрали себе подарок, ты можешь ими полюбоваться, – понимающе предложил Советник Притч, заговорщицки подмигивая девочки. – Ведь так, Кейла? – обратился он к хозяйке «драгоценного» дерева, высокой, симпатичной женщине с гладко зачесанными волосами.

Смуглое лицо женщины было уже не таким расстроенным, каким Лиза его впервые увидела, но и радостным назвать его было нельзя. Машинально кивнув девочке, она вновь погрузилась в свои грустные думы, озабочено покусывая нижнюю губу. В своей руке Кейла держала изящную брошь, усыпанную матовыми белыми камнями.

– К тебе не пробиться, – пожаловался Воробей, внезапно появляясь за спиной Лизы.

– Смотри, какая прелесть, – вздохнула девочка, кивая на брошь в руке Кейлы.

Заметив ее интерес, женщина, словно очнувшись, приветливо улыбнулась.

– Эту брошь я сделала сама, – сказала она. – Если хотите, можете посмотреть поближе.

И она протянула девочке брошь.

– Если бы я была невестой, то выбрала бы именно эту брошь, – тихо призналась девочка, не в силах отвести взгляда от белых камней, внутри которых виднелись едва заметные синие прожилки, придававшие вещице особое изящество.

– Какая из тебя невеста?! – развеселился Воробей. – Да тебе до невесты как от Церы до Земли пешком! В смысле топать и топать!

От этих обидных слов у Лизы внезапно что-то защипало в носу, а к глазам подступили слезы. Нет, Воробей совсем не изменился. Каким был таким и остался – грубым, невоспитанным мальчишкой. А еще принц! Это ему до принца еще топать и топать!

Но не успела девочка сказать Воробью что-нибудь колкое и обидное, как почувствовала на своем плече маленькую, но твердую руку королевы.

– А я бы тоже выбрала именно эту брошь, – произнесла тетя Лада, незаметно подмигивая племяннице.

Рядом с королевой стоял директор Обители Знаний Скипс. Он доброжелательно улыбался девочке, не замечая, или делая вид, что не замечает косых мрачных взглядов, которые бросал на него Воробей.

– С приездом тебя, Лиза, – сказал он, обнимая девочку за плечи.

– Попутного вам ветра, – улыбаясь, поздоровалась с ним Лиза. Директор Скипс был из рода «Тех, кто раздвигают руками небо», поэтому приветствовать его следовало именно этими словами.

– Так значит, вам понравилась эта брошь?

– Очень, – в один голос ответили Лиза и тетя Лада

– Но этот камень не драгоценный. Я, честно говоря, даже не знаю как он называется, – поспешно сообщила женщина, взволнованно поправляя выпавшую из прически гладкую прядь.

– Кейла, может быть, вы согласитесь нам ее продать? – воскликнул директор Скипс, доставая из кармана хрустящую банкноту. – Я буду рад преподнести эту брошь королеве Ладе.

– Ну, только если она недорого стоит… – растеряно произнесла смущенная королева, которая явно не ожидала такого развития событий.

Взяв в руки брошь, Скипс слегка замялся, словно не зная как именно следует вручать подарки особам королевской крови, но уже через мгновение преодолев робость пристегнул брошь к широкому поясу, служившему поддержкой для больной руки королевы.

– Ну вот, по крайней мере, пока ваша рука загипсована мой подарок будет всегда с вами, – смущенно произнес он.

– Спасибо вам! Да, по словам доктора, гипс мне снимут только через неделю, так что на это время этот пояс – мой постоянный спутник, – улыбнулась королева. – А благодаря этой броши он превратился в модный аксессуар.

И повернувшись к Советнику Притчу она громко спросила:

– Где же жених и невеста? Костер догорает. Земля уже прогрелась и Матисон жаждет вырваться на свободу.

– А что это за Матисон такой? – наконец-то решилась спросить Лиза.

– О-о-о, скоро ты все увидишь своими глазами, – уклончиво произнес Советник Притч. – Тебе невероятно повезло. Присутствовать на Обряде обмена сердцами – большая удача, – веско добавил он.

Слова Притча словно послужили объявлением начала свадебной церемонии. Не успел отзвучать его глухой, слегка надтреснутый голос, как на поляну вышел Пурвис со своей невестой – тоненькой девушкой со светлыми волнистыми волосами, одетой в длинное красное платье.

Жених и невеста выглядели очень юными и очень смущенными. Проходя мимо наряженных деревьев, рядом с которыми как часовые стояли приглашенные гости, они указывали на приглянувшиеся им подарки, и Дийна расторопно снимала их с веток, складывая в просторный полотняный мешок.

Постепенно мешок становился все более объемным и тяжелым и Флафин уже не нес его в руках, а тащил за собой по земле. Когда же все подарки были просмотрены, а мешок наполнен, Пурвис и Нетта подошли к тому месту, где еще совсем недавно полыхал костер. Огонь уже потух, оставив после себя черное, некрасивое пятно золы и обугленные головешки дров. Приблизившись к еще теплому костровищу, жених с невестой поставили мешок в середину прямиком на черные угли.

Пурвис и Нетта подошли к тому месту, где еще совсем недавно полыхал костер. Огонь уже потух, оставив после себя черное, некрасивое пятно золы и обугленные головешки дров. Приблизившись к еще теплому костровищу, жених с невестой принялись кидать в него только что снятые с деревьев дары.

Удивительно, но как только первый подарок – позолоченная ложка – упала в теплую золу, огонь взметнулся с новой силой. Однако, на этот раз от костра не исходило никакого жара. Длинные, красно-желтые языки пламени, так красиво смотревшиеся со стороны, уже не источали тепла.

– Матисон проснулся и вырвался из-под земли, – прошептала тетя Лада.

Лиза с трудом расслышала ее тихий голос. Она едва сдерживала горестные восклицания, наблюдая, как летят в огонь подушки, деревянные статуэтки и прочие чудесные подарки. Последним, сверкнув красным драгоценным камнем, в огне исчез дивный кулон Кейлы.

– Во дают, – прошептал на ухо Лизе Воробей. – Все подарки спалили.

По мере того, как жених с невестой одаривали неизвестного Матисона костер разгорался все сильнее. Языки пламени, вытягиваясь все выше и выше, стали похожими на огромный красный тюльпан. И вот когда мешок Флафина окончательно опустел, Лиза увидела, как яркое трепещущее пламя замерло и его языки, словно лепестки огромного живого цветка, начали раскрываться.

На поляне наступила тишина. Все пристально смотрели на то, как, взявшись за руки, Пурвис и Нетта входят вовнутрь этого огненного цветка. Едва жених с невестой оказались в центре, лепестки вновь сомкнулись и яркие всполохи необычного холодного огня, снова замелькали перед глазами гостей.

– Матисону понравились подарки, – тихо произнес директор Скипс.

– А кто такой этот Матисон? – снова не удержалась от вопроса Лиза.

– Огненный цветок, – ответил Скипс. – Сейчас внутри него Пурвис и Нетта обмениваются своими сердцами, – пояснил он.

Ярко-красный цвет пламени стал потихоньку светлеть, пока не приобрел светло-желтый оттенок. Огненные лепестки Матисона стали прозрачными, и Лизе удалось разглядеть два стоящих внутри него силуэта. Вдруг между ними заблестели яркие огоньки и из внезапно раскрывшихся лепестков Матисона, подобно фейерверку, в небо взвились миллиарды золотистых искр.

Над поляной прокатился восторженный гул голосов. Задрав головы в небо гости любовались необычным зрелищем. Белое небо Церы на несколько секунд заволокла золотистая пелена. А когда все опустили глаза, то увидели, что лепестки огненного цветка, стремительно съеживаясь, быстро исчезают под землей. Внезапно последний узкий лепесток ярко сверкнув, словно на прощание, обвился вокруг рук молодоженов и потух. И все увидели, как на пальцах Пурвиса и Нетты засияли два одинаковых кольца, отливавших серебром.

– Серебряные кольца, если не ошибаюсь, означают «Крепкий союз любящих сердец», – прошептала тетя Лада.

– Совершенно верно, – подтвердил Скипс. – Предсказания Матисона всегда сбываются.

– Поздравляем! Поздравляем! – раздались со всех сторон веселые голоса. И гости кинулись обнимать счастливых молодоженов.

– Ну, что королева Лада, когда же мы будем праздновать твою свадьбу? – добродушно спросил Советник Притч, глядя на раскрасневшиеся, счастливые лица принимающих поздравления Пурвиса и Нетты.

– Я никогда не выйду замуж, – решительно и твердо заявила тетя Лада.

Сделав это резкое заявление, она направилась к молодоженам не заметив, какое впечатление произвели ее слова на Скипса. Мужественное лицо директора сразу стало хмурым, а веселая улыбка вмиг погасла. Лиза всегда чувствовала, что директор Обители Знаний не равнодушен к ее тетушке. И сейчас ей стало по-настоящему его жалко. А ведь она почти поверила в то, что и королева испытывает к директору теплые чувства. По крайней мере, во время полета в космобиле ее лицо освещалось счастливой улыбкой при одном лишь упоминании его имени.

Не успела Лиза поздравить счастливых молодоженов, как вдруг воздух сотряс раскат грома. Глухой и угрожающий он прокатился по небу и затих где-то вдалеке. Уверенная, что это продолжение свадебной церемонии, Лиза с любопытством взглянула ввысь и, и вздрогнув от ужаса закричала.

Вечерние разговоры

В предвечернем сером небе, как в зеркале отразилось лицо Великого Звездного Захватчика Сарапа. Лиза очень хорошо помнила эти залысины, тонкий нос, загнутый, словно клюв у хищной птицы, и опущенные уголки губ, придающие лицу презрительное выражение. Внезапно, словно стараясь поскорее смыть это злобное изображение, с неба хлынул ледяной дождь.

– Сарап! Он опять атакует! – вскричал Традин. – Ах, паразит! Таки испортил нам свадьбу!

Вскинув головы, гости заворожено наблюдали, как черные контуры начинают постепенно блекнуть, и вскоре лицо Великого Захватчика окончательно растаяло.

– Не волнуйтесь, Звездные Стражи нас защитят, – уверенным голосом произнесла королева Лада. – Но вам, на всякий случай, надо разойтись по домам, – приказала она. – Лиза и Воробей, вы с Советником Притчем отправитесь в замок на моем космобиле. Я присоединюсь к вам позже. Мне нужно проверить, как там дела у Звездных Стражей и убедиться, что Сарап не сможет войти в воздушное пространство Церы.

– Лада, я с тобой! – мгновенно позабыв о своих обидах тут же рванулся к матери Воробей. – Тебе нельзя лететь туда одной.

– Со мной все будет хорошо, – примирительно улыбнулась королева, нежно проводя рукой по мокрым волосам Воробья. – Возвращайся в замок. И не забудь про домашнее задание. Если завалишь итоговую контрольную, будешь заниматься все каникулы. Ты меня знаешь, я свое слово сдержу.

– Ладно, – вяло пробормотал Воробей, признавая свое поражение.

– Скипс, вы не подбросите меня на своем риггаломобиле? – подходя к директору Обители Знаний, деловито спросила королева.

– Несомненно, – с готовностью ответил тот. – Только он с открытым верхом и вы можете промокнуть под дождем. Но у меня для таких случаев в багажнике лежит плащ.

– Ерунда, – махнула рукой королева. – Дождик сейчас пройдет. Полетели скорее.

Королева Лада и Скипс быстро скрылись за деревьями, провожаемые унылым взглядом Воробья.

Когда ребята и Советник Притч добрались до замка, солнце уже скрылось. Однако на улице было необычно светло. Окутывающий деревья мох, впитавший за день тепло солнечных лучей, с наступлением темноты засветился желто-золотистым светом. Деревья, словно опутанные яркими гирляндами, красиво смотрелись на фоне темного неба и давали света ничуть не меньше, чем обычные фонари.

Вечер этого необычайно длинного дня Лиза провела с Воробьем. Королевский замок остался таким же каким она его и запомнила – с вытянутыми анфиладами комнат, каменными лестницами, запутанными галереями и неожиданно удобными спальнями. Готовясь к приезду гостей, королева Лада приготовила для племянницы комнату неподалеку от своих покоев. Ее темные каменные стены были предусмотрительно выкрашены в светло-бежевый цвет, что делало помещение очень уютным. Помимо широкой дубовой кровати с нависшим над ней балдахином здесь стояли два кресла, небольшой письменный стол из темного дерева и невысокий шкаф с многочисленными полками.

Дождь вскоре закончился и, открыв окно, Лиза впустила в комнату освежающую прохладу церанской ночи. Развалившись в мягких креслах, они с Воробьем проболтали до полуночи, рассказывая друг другу о том, что произошло с ними за то время, что они не виделись.

Напоследок, исчерпав самые интересные темы, Лиза спросила у Воробья:

– А почему ты называешь маму Ладой?

Воробей задумчиво почесал макушку и удивленно посмотрел на Лизу:

– Да я как-то об этом не задумывался, – признался он. – Просто мне так нравится ее называть. Лада и Лада. Она не против…

В этот момент до слуха ребят долетел звук затормозившего риггаломобиля Скипса, и они внезапно осознали, что им уже давно полагается быть в кроватях.

– Давай закрою окно, а то еще простудишься. Ты уже, наверное, и не помнишь, какие холодные на Цере ночи, – заботливо предложил Воробей, прежде чем покинуть комнату Лизы. Но, подойдя к открытому окну он внезапно резко перегнулся через подоконник и напряженно уставился в ночную мглу.

– Что там? – спросила Лиза, подбегая к Воробью и выглядывая из-за его плеча.

Внизу, прямо под окнами ее комнаты стояли две фигуры, одна из которых принадлежала Скипсу, а во второй Лиза опознала закутанную в плащ тетю Ладу. Королева что-то говорила, но ее голос звучал неразборчиво и как-то грустно.

– Лада, но почему вы не хотите выйти за меня замуж? Ведь я люблю вас всеми своими сердцами! – воскликнул Скипс, и в его голосе зазвенело отчаяние.

– Я вас прошу, пожалуйста, смиритесь с моим решением, – умоляюще ответила королева. – Вы тут совершенно не причем. Просто я никогда и ни за кого не выйду замуж, – печально добавила она и, резко развернувшись, вбежала в замок, забыв отдать Скипсу его плащ.

А он так и остался стоять на улице, не сводя смятенного взгляда с закрывшейся двери.

– Все, представление закончено, – торопливо буркнул Воробей, запирая окно и отстраняя Лизу от подоконника.

– Он сделал ей предложение! – восторженно зашептала Лиза, хлопая в ладоши. Ты слышал? Скипс позвал тетю Ладу замуж!

– А ты слышала, что она ему ответила? – язвительно спросил Воробей. – Чего ты распрыгалась как коза? Подумаешь, честь какая! Лада права, не нужен ей никакой муж. Нам с ней итак хорошо. Нашелся еще жених-неудачник! – злорадно добавил он.

– Но Скипс же тебе нравился? – робко напомнила Лиза, понимая, что невольно наступила на больную мозоль Воробья.

– Нравился, да разонравился, – отрезал тот, и услышав шаги матери, приближающиеся к двери Лизиной комнаты поспешно замолчал.

– Я так и знала, что вы не спите, – устало улыбнулась королева, развязывая завязки плаща, с которого стекали дождевые капли. – А ну-ка, давайте-ка быстро расходитесь по своим комнатам. Это я тебе говорю, Воробей, – целуя сына в лоб, ласково сказала она.

Лиза и Воробей испытующе уставились на королеву, пытаясь угадать, о чем она думает после того, как отвергла предложение Скипса и не жалеет ли о своем решении. Но королева прекрасно владела собой. Привычка не показывать своих чувств не изменила ей и на этот раз. Как ни старалась Лиза, она так и не смогла прочесть на лице тети никаких других эмоций, кроме усталости. Вот только в ее голубых глазах, где-то вблизи зрачков притаилась тщательно скрываемая грусть.

– А что, никаких больше новостей нет? – задала провокационный вопрос Лиза, но тетя Лада лишь отрицательно покачала головой.

– Нет. Все нормально. Звездные Стражи, как обычно, не дали Сарапу никаких шансов добраться до Церы.

– Они что, его убили? – тихо спросила Лиза.

– Нет, – улыбнулась королева. – Просто Звездные Стражи образуют непроницаемый заслон, миновать который никому не под силу. Я, признаться, не понимаю настойчивой одержимости Сарапа, с которой он рвется на Церу. Неужели ему до сих пор не ясно, что его войску никогда не одолеть Звездных Стражей?

Всего единственный раз Лиза лично встречалась со Звездными Стражами и от этой встречи у нее сохранились самые противоречивые воспоминания. С одной стороны, Лиза испытывала по отношению к ним благодарность. Ведь именно они спасли их с Воробьем, когда друзья случайно выпали из космобиля королевы. Но с другой, – их внешний вид, напоминающий плотные сгустки темноты, вызывал в ней какой-то первобытный ужас, и девочка ни за что не хотела бы увидеться с ними вновь.

– Лизе пора отдыхать, да и тебе тоже, – обращаясь к сыну, вновь напомнила королева. – Спокойной ночи, Лизонька, утром мы придумаем тебе какую-нибудь веселую развлекательную программу, – пообещала она, мягко подталкивая Воробья к выходу и закрывая за собой дверь.

Как только она осталась одна, Лиза тут же завалилась на кровать и сладко потянулась. Да, утренние предчувствия ее не обманули! Все сложилось просто замечательно. И свои летние каникулы она проведет развлекаясь на всю катушку, да не где-нибудь, а на другой планете. Осталось только дождаться следующего утра, которое, наверняка, преподнесет ей какой-нибудь потрясающий сюрприз. Утомленная впечатлениями этого дня Лиза внезапно почувствовала, что у нее не хватит сил даже на то, чтобы раздеться. И натянув на себя одеяло, девочка перевернулась на бок и мгновенно уснула,

Болезнь королевы

Назавтра ее действительно ожидал сюрприз. Но, к сожалению, он оказался неприятным. Утром выяснилось, что тетя Лада, вымокнув вчера под холодным дождем, подхватила простуду. Громко кашляя и вытирая платком слезящиеся глаза, королева, тем не менее, вышла к завтраку.

Сидя за длинным столом, заставленным различными вкусностями Лиза с сочувствием смотрела на тетю, вяло намазывающую масло на хлеб. В это утро на королеве Ладе была надета серая юбка и темная кофта. Мрачный наряд немного освежала брошь из белых камней, которая, по-прежнему, была приколота к повязке. Увидев ее Лиза улыбнулась. Ну, может, королева и отвергла предложение Скипса, но брошь не сняла. А это хороший знак, говорящий о том, что она дорожит его подарком и для директора Скипаса еще не все потеряно.

– Ну ладно, вы развлекайтесь, а я пойду в кабинет, поработаю, – сказала королева, когда завтрак подошел к концу.

И отодвинув от себя тарелку, с практически нетронутой яичницей, она встала из-за стола.

– Тетя Лада, может, ты сегодня возьмешь выходной? – предложила Лиза, с тревогой глядя на бледное, покрытое испариной лицо королевы.

– У королей нет выходных, – слабо улыбнулась тетя Лада и тут же закашлялась.

– Ну, пусть за тебя Советник Притч поработает. Он же твоя правая рука, – предложил Воробей.

– Советник занят тем, что выполняет мои поручения. И сейчас он находится в Валендо. Полагаю, он вернется лишь завтра утром, – ответила королева, поеживаясь от внезапно охватившего ее озноба.

– Лада, давай я сбегаю за лекарствами, – предложил Воробей, с готовностью вскакивая со стула.

– Со мной, правда, все в порядке. Просто небольшая простуда. Я уже послала Саге «Вещающую горошину». Она должна принести мне лекарство, – успокоила ребят королева.

– А почему ты вызвала Сагу? – удивилась Лиза.

– Да потому что она врач, – улыбнулась королева Лада. – Идите, лучше погуляйте. Лиза ведь давно у нас не была. Воробей, организуй ей экскурсию. А за меня не волнуйтесь. Я быстро поправлюсь.

– Лизка, и, правда, айда, гулять! – воскликнул Воробей, призывно взмахнув рукой. – Лада, если тебе что-нибудь понадобится, присылай «Вещающую горошину», – крикнул он, выбегая из зала.

Слегка поколебавшись, Лиза кинулась за ним, поверив уверениям тети, что единственное, что ей сейчас надо – это поскорее остаться в одиночестве.

Лиза помнила слова королевы, о том, что Краспо сильно изменился с тех пор, как она была здесь в последний раз. Но девочка не могла и предположить, что эти изменения окажутся такими глобальными. Удивленно глядя по сторонам, Лиза не могла узнать этого прежде такого захолустного селения.

Там, где раньше проходили узкие, извилистые тропы, сейчас были проложены широкие дороги, вымощенные круглыми, отполированными плитками. Воробей объяснил девочке, что в качестве материала для плит было использовано дерево – питака, отличающееся высокой прочностью и долговечностью. «Колпаки» и «кубики» – остались на своих местах, но теперь стены их были выкрашены в разнообразные оттенки зеленого и синего цветов, что придавало им красочный и фешенебельный вид. Во дворах между деревьями висели гамаки и стояли плетеные кресла. Временно, пока не окончился сезон «Забвения», место цветов на клумбах занял красочный мох, из которого умелые хозяйки выкладывали затейливые узоры.

Но больше всего Лизу поразили строения, появившиеся на окраинах бывших границ Краспо. Невысокие, сложенные из плоских каменных плит, они блестели на солнце своими гладкими стенами, напоминающими зеркальные фасады земных торговых центров.

– А кто там живет? – спросила Лиза у Воробья.

– Это – общественные здания. В этом, например, находится ювелирный салон. В нем работает Кейла. Она у нас недавно, – охотно сообщил Воробей. – А вон в том, подальше – банк.

– Как вы успели все это построить? – удивилась Лиза.

– Это все Традин. Он у нас главный строитель. «Колпаки» и «кубики» – то больше не построишь. Их же создавал Управитель Риггал, так что приходится строить что-то попроще. Вот Традин теперь всем этим и занимается.

Узнать, что Традин связан со строительством, было для Лизы так же удивительно, как и то, что Сага работает в Краспо врачом. Девочке всегда казалось, что суровая, непреклонная Сага непременно должна быть школьным завучем, а шумный, вспыльчивый толстяк Традин, всегда представлялся ей в образе повара или трактирщика.

– Ой, давай поскорее куда-нибудь свернем, – внезапно попросил Воробей, озираясь по сторонам.

– А что случилось? – шепнула Лиза, испугано оглядываясь назад. Но дорога позади них была практически пуста. Кроме пожилого церанца, которого девочка видела на свадьбе, разговаривающим с Советником Притчем, она никого не заметила. Но приближающийся к ним старичок выглядел настолько безобидно, что Лиза и предположить не могла, что именно его появление так взволновало Воробья.

– Да надоел мне этот прилипчивый старикашка! – шепнул ей мальчик. – Сейчас опять привяжется! Он друг детства нашего Советника Притча. И когда Великого Захватчика Сарапа выперли с Церы, он переехал сюда, в Краспо. Они с Притчем все свободное время проводят вместе. Все вспоминают о былом. И как только им не надоело!

– И что из этого? – не поняла Лиза – Чем он тебе не нравится?

– Да он портной. Шьет всякую одёжку. Ну и норовит меня в нее обрядить. Каждый раз пристает ко мне со своим услугами. Достал уже, – пожаловался Воробей.

– Подумаешь, – фыркнула Лиза. – Это не повод от него сбегать, – нравоучительно добавила она, незаметно разглядывая вполне симпатичного старичка.

– А кто сказал, что я сбегаю? – тут же пошел на попятную Воробей. – Просто имей в виду, что вчерашний костюмчик Флафина – тот самый, у которого на рукавах гипюровые вставки и плиссированные рукава – его рук дело. В прямом смысле того слова. А этот жуткий розовый бант-душитель – его главная гордость! Попутного вам ветра, Бидан, – торопливо пробормотал мальчик, когда стрик наконец-то поравнялся с ребятами.

По его приветствию Лиза сразу же поняла, что Бидан происходит из рода «Тех, кто раздвигает руками небо». Приглядевшись к портному, который при виде Воробья расплылся в радостной улыбке, Лиза еще раз удостоверилась, что в нем нет ничего такого, от чего стоило бы бежать сломя голову.

Невысокий, плотного телосложения, он, однако, не выглядел толстым или обрюзгшим. Напротив, Бидан производил впечатление очень бодрого и энергичного старичка. Его темные, с проседью волосы были гладко зачесаны назад, открывая высокий морщинистый лоб. Большие карие глаза смотрели зорко и немного печально, словно они много повидали такого, что не всегда можно выразить словами. В руках у портного был небольшой прозрачный пакет, в котором просвечивало что-то красное, в белый горох.

– Принц Воробей, это и есть племянница королевы Лады? – останавливаясь, спросил старичок.

– Ага, – кивнул головой Воробей, понимая, что отделаться одним приветствием от Бидана вряд ли удастся. – Она самая. Лиза. С Земли, – скороговоркой протараторил он, стараясь по возможности сократить церемонию представления.

– А-а, рад познакомиться, – уважительно кивнул головой старичок. – А я вот несу платье маленькой Миле. Рига и Сага заказали мне сшить для нее что-нибудь красивое. Мы с ними соседи. Можно сказать, дружим домами. Рига как выходит вечером гулять с малышкой, так непременно ко мне заглянет – поболтать о том, о сем, – улыбнулся старичок и внезапно озорно подмигнул девочке своим карим глазом.

Неумеренная общительность Риги была известна всем жителям Краспо, поэтому Лиза в ответ лишь понимающе засмеялась. Да, быть соседом Риги – весьма непростая задача. Пока переслушаешь все ее новости, тут уж и день закончится.

– Ну, не будем вас задерживать, – преувеличено бодро сказал Воробей, схватив Лизу за руку. – Думаю, что ваше платье Миле обязательно понравится. Только имейте в виду, их сейчас может не быть дома. Рига ведь с утра на работе, а Сагу вызвала к себе королева Лада.

– А что случилось с королевой? – внезапно встревожился портной, и девочке показалось, что при этих словах на его лице промелькнула явная озабоченность.

– Обычная простуда, – легкомысленно сообщил Воробей. – Скоро выздоровеет. Сага должна принести ей лекарства. А вы же знаете, что после ее настоек, даже если не захочешь – непременно поправишься, – засмеялся он.

– Будем надеяться, будем надеяться, – пробормотал Бидан и непонятно почему, но при этих словах сердце девочки вдруг заныло от какого-то нехорошего предчувствия.

– Странно. Чего это с ним? – удивился Воробей, глядя вслед Бидану. – В этот раз он даже не приставал ко мне со своими дурацкими костюмами. Старик теряет свою сноровку. Эдак от него все клиенты разбегутся.

– Зря ты так, – укоризненно произнесла Лиза. – По-моему, он очень даже славный старичок. И его искренне огорчила болезнь тети Лады.

– Да ерунда, она уже, наверное, здорова, – самоуверенно заверил ее Воробей.

Однако он ошибся. К вечеру королеве стало только хуже. Лекарство, которое утром принесла Сага, не помогло. Глядя на встревоженное лицо врача, Лиза терялась в догадках, не понимая, что происходит. Такой же озадаченной выглядела и сама Сага. Она никак не могла уяснить, почему ее чудотворная настойка не подействовала. Кашель у королевы только усилился, да к тому же к нему прибавился еще и сильнейший жар.

Ожидая, пока Сага закончит очередной осмотр своей коронованной пациентки, Лиза и Воробей расположились на мягкой шкуре у зажженного в большом зале камина. Этот огромный, вытянутый зал, предназначенный для приема большого числа гостей, уже давно не использовался по своему прямому назначению. Поэтому в целях экономии здесь не было корней Светящегося дерева, выполняющих на Цере функции светильников. Единственным источником света в зале служил камин.

Придвинувшись поближе к огню, Лиза с опаской разглядывала мрачные, высокие колонны, уходящие в глубину темного зала. На длинном, стоящем четко по центру столе возвышались сияющие позолотой дутые кубки. Яркие отблески огня мелькали на их начищенных боках и отражались на полированной столешнице.

Ребята сидели в полной тишине, нарушаемой лишь треском поленьев, и чутко ловили малейшие звуки, раздававшиеся из-за неплотно прикрытой двустворчатой двери. Лиза с Воробьем специально заняли эту позицию, чтобы не упустить Сагу, которая с минуты на минуту должна была покинуть королевскую опочивальню. Спустившись по лестнице, она обязательно должна была пройти мимо этого зала и поэтому ребята и выбрали его в качестве наблюдательного пункта.

– Как думаешь, она поправится? – первой нарушила молчание Лиза, не отрывая взгляда от пылающего в камине полена.

– Конечно, поправится! – убежденно ответил Воробей. – Не волнуйся, скоро мы все узнаем.

Лиза уныло вздохнула и перевела взгляд на висевший над камином портрет дедушки королевы Лады. Могучий мужчина с румяным лицом и жгучими черными волосами грозно взирал на девочку сверху вниз. Одна его рука покоилась на талии, а другой он сжимал набалдашник своей трости.

– Как его звали? – кивая на портрет, спросила Лиза.

– Эх, ты! Родню свою не знаешь, – упрекнул ее Воробей. – А еще племянница королевы!

– Да ты сам не знаешь, – догадалась Лиза. – А еще – сын королевы!

– Ну, это какой-то дедушка Лады, – пренебрежительно махнул рукой Воробей. – Он уж помер давно! Чего про него вспоминать! Думаю, в «Книге Управителей» о нем точно написано, но я еще ее не читал.

– Это Дираген, – раздался в темноте знакомый голос и Лиза с Воробьем чуть не подпрыгнули от неожиданности.

– Ой, Флафин, это ты! – облегченно выдохнул Воробей. – Ты чего так незаметно подкрадываешься? – тут же набросился он на застывшего в дверях друга.

– Я не подкрадываюсь, я просто тихо иду, – торопливо принялся оправдываться Флафин.

– Это и называется подкрадываться! – недовольно зашипел Воробей. – Как приведение.

– Приведения обычно появляются ближе к полуночи, а сейчас еще и десяти нет, – наставительно ответил Помпон.

Их перепалку прервал чеканный звук шагов спускающейся с лестницы Саги.

– Сага, ну как там тетя? – выбежав из залы ей наперерез почти выкрикнула Лиза.

Сага удивленно посмотрела на преградившую ей путь троицу и уже, видимо, собралась прочитать им суровую отповедь о том, что состояние здоровья королевы является государственной тайной, но всмотревшись во взволнованные лица Лизы и Воробья, устало вздохнула и неожиданно тихим голосом произнесла:

– Сегодня я останусь ночевать в замке. Королеве очень плохо и, честно говоря, я не могу понять, почему ей не становится лучше. Мое лекарство всегда действовало безотказно. Его рецепт мне дал сам король Риггал. А вы же знаете, что все, что он изобретал работало безупречно. Я приготовила еще одну порцию настойки. Ближе к ночи попробую напоить ею королеву. Может быть, на этот раз она ей все-таки поможет.

И кивнув на прощание Сага удалилась. После ее ухода повисло тягостное молчание.

– Вот дела… – растерянно произнес Воробей.

– Если уж Сага не может понять в чем дело, то дела действительно плохи, – удрученно сказал Помпон. – Что вы на меня так вытаращились? Думаете, я буду вас успокаивать и говорить, что все будет хорошо? Не дождетесь! Учитесь самостоятельно преодолевать трудности.

– Перестань нас пугать, – жалобно пробормотала Лиза. Выражение лица у девочки было такое несчастное, словно она готовилась с минуту на минуту зарыдать. В поисках поддержки Лиза с надеждой взглянула на Воробья, чей оптимизм не раз спасал ее от хандры и уныния.

Но Воробей выглядел и чувствовал себя сейчас ничуть не лучше нее. Засунув руки в карманы и насупив темные брови, он принялся ходить вдоль длинного стола, стараясь унять нарастающую тревогу.

– Не переживайте вы так, все образуется. Она обязательно поправится, – попытался успокоить друзей Флафин. – С королевой не может случиться ничего плохого, – с простодушной верой в голосе добавил он, робко дотрагиваясь до Лизиного плеча.

– Это все Сарап виноват, – внезапно останавливаясь, воскликнул Воробей и его голос эхом взметнулся к мрачным сводам высокого потолка. – Во время его атак на Церу всегда начинается дождь и появляется эта мерзкая голограмма на небе. Если бы Лада не промокла под дождем, то и не заболела бы. Эх, дал бы я этому Сарапу в глаз! – воскликнул мальчишка, ударяя кулаком по своей ладони. – А еще…

Но Воробей не успел закончить свою пламенную речь как легкая створка окна внезапно распахнулась и в комнату вместе с порывом ветра влетело что-то маленькое и верткое. Вихрем пронесясь над головой Воробья, оно с размаху ударилось о Помпона.

– Ой-о-е-ей! – истошно завопил слетевший с плеча Флафина Помпон. – Покушение! Страшное, заранее спланированное покушение! По церанскому уголовному кодексу тянет на сто десять сезонов тюремного заключения! А еще говорят, что в замок не проникают злые силы! Да они сюда врываются как к себе домой и сносят головы ни в чем не повинным наставникам!

– Помпоныч, не переживай, твоя голова… или как там это у тебя называется, совершенно не пострадала, – перебил причитания наставника Воробей. Наклонившись, он поднял отскочивший от Помпона предмет, при ближайшем рассмотрении оказавшийся «Вещающей горошиной».

Недовольно бурча Помпон споро взобрался на плечо воспитанника, перебирая по одежде Флафина своими маленькими, скрытыми под длинной шерстью, коготками.

– Похоже, известие плохое, – с досадой прокомментировал Воробей, наблюдая, как перламутровая «горошина» на его ладони постепенно приобретает насыщенный синий оттенок.

Ребята замерли, стараясь не пропустить ни слова из пришедшего к ним сообщения. Судя по всему, оно было адресовано именно Воробью. Горошина на его руке чувствовала себя вполне комфортно и не собиралась издавать отпугивающих звуков, как в случае с маленьким Виталиком. Став синего цвета, она с тихим шипением выпустила из себя тонкую синюю струйку дыма. И в тишине полутемного зала раздался серьезный и обеспокоенный голос портного Бидана:

«Принц Воробей, надеюсь, что мое сообщение поспеет вовремя. Буду краток. У меня есть нехорошие подозрения по поводу болезни королевы. Возможно, еще не поздно ее спасти. Для этого вы должны принести мне повязку для руки, к которой приколота ее новая брошь. Буду ждать вас у себя в «колпаке» в любое время. Торопитесь. Если это то, о чем я думаю, то нам всем несдобровать».

Коварная брошь

Исторгнув из себя последний завиток синего дыма, «горошина» сморщилась и голос стих. Сообщение старого портного произвело эффект разорвавшейся бомбы.

– Еще не поздно ее спасти, – тихо повторила Лиза.

– На всем несдобровать, – вторил ей Флафин.

– Причем тут брошь? – недоуменно спросил Воробей.

– И чего вы застыли? – ворчливо осведомился Помпон. – Вам же сказали, хватайте брошь и бегите к этому Бидану. Между прочим, он хороший портной и милый старичок! Обещал мне сшить теплый комбинезон с прорезями для глаз. При нынешних вечерних заморозках, он был бы мне очень кстати.

Воробей не стал терять время на разговоры и выбежав из зала помчался вверх по лестнице в покои королевы. Лиза и Флафин устремились за ним. Быстро взбегая по каменной лестнице, Лиза не могла избавиться от ощущения будто над всеми ими нависла незримая, но очень реальная угроза. И от того, что девочка не понимала причины этой боязни ей становилось еще страшнее.

Подбежав к королевской спальне, Воробей резко распахнул дверь и … тут же ее закрыл, остановленный рассерженным взглядом Саги. Ребята совсем забыли, что сегодняшнюю ночь она решила провести у постели королевы.

Недовольная тем, что ее побеспокоили во время дежурства, Сага тихо вышла в коридор и строго спросила:

– Что вы себе позволяете? Без стука врываетесь в спальню королевы.

– Мы очень беспокоимся за тетю Ладу, – дрожащим голосом ответила за всех Лиза. При виде лежащей на кровати тети девочка почувствовала, как ее сердце заколотилось так сильно, что ей стало тяжело дышать.

– Сейчас ей очень плохо. Думаю, сегодня ночью будет кризис. Надо ждать утра, – сухо ответила Сага. – Не волнуйтесь, идите спать, – заметив дрожащие губы Воробья, и слезы покатившиеся-таки из глаз Лизы, уже более мягким голосом добавила она. – Наша королева очень сильная. И она борется. Я очень надеюсь, что она справится с болезнью.

– Можно я к ней на минутку загляну? – попросил Воробей, и, не дожидаясь позволения, боком протиснулся в комнату.

– Зайдите, только ненадолго, а я пока пойду, принесу воды, чтобы смочить ей лоб. У нее очень сильный жар, – отходя от двери, разрешила Сага.

Тихо войдя в комнату, ребята растерянной стайкой столпились у высокой кровати. В слабом свете ночника, на фоне белой подушки отчетливо выделялся изящный профиль королевы. Тонкая, белая рука тети Лады лежащая поверх одеяла казалась очень хрупкой, словно была сделана из фарфора. Ее белые волосы разметались по подушке, а губы в горячечном бреду шептали какие-то непонятные слова. На кресле рядом с кроватью лежала небрежно брошенная повязка с блестящей на ней брошью.

Ребят так поразил болезненный вид королевы, что некоторое время они просто стояли молча, не решаясь ничего предпринять. И только заслышав шаги возвращающейся Саги, Воробей быстро схватил тонкую кожаную ленту и торопливо засунул ее себе под рубашку.

В комнате было темно, поэтому Сага не обратила внимания на внезапно раздавшегося в талии Воробья. Все ее мысли были сосредоточены на пациентке. Нетерпеливым жестом указав ребятам на дверь, она вновь заняла свой пост у посели королевы.

– Как думаете, мы успеем ей помочь? – с тревогой в голосе спросил Флафин, когда ребята, незаметно выбравшись из замка, быстрым шагом шли по дороге в направлении Краспо. Хоть, честно говоря, замечать их было некому. В замке остались лишь тетя Лада и Сага. Советник Притч все еще находился в Валендо. Так что заметить их отсутствие было просто некому.

На его вопрос никто не ответил, а Воробей, который возглавлял их маленький отряд, лишь еще больше ускорил шаг. Свет, испускаемый древесным мхом, оказался ребятам очень кстати. Благодаря такому природному освещению, им удалось преодолеть путь от замка до Краспо в рекордно короткие сроки. И вскоре Воробей уже стучал в дверь «колпака», в котором проживал старый портной.

Бидан открыл дверь очень быстро, словно только и делал, что ждал ребят. Посторонившись, он, не говоря ни слова, пропустил их внутрь. Его карие глаза тревожно и хмуро взглянули на ребят.

– Принесли? – только и спросил он.

– Да, – кивнул Воробей, вытаскивая из-за пазухи кожаную повязку.

– Ждите меня здесь. Я поднимусь в свою мастерскую, там у меня лупа. Хочу тщательно рассмотреть эту брошь, – пояснил Бидан, торопливо взбираясь вверх по лестнице.

Ребята, оставшись одни, расселись кто куда. Внутри нижней части «колпака» Бидана оказалось вполне уютно. Несмотря на то, что портной жил один, свое жилище он содержал в образцовой чистоте. Скрученные в жгут корни Светящегося дерева заливали мягким светом круглый деревянный стол с придвинутыми к нему стульями, два обшитых разноцветными чехлами кресла, и подоконники, тесно заставленные горшками с цветами.

В ожидании возвращения портного друзья сидели тихо. Только Помпон нетерпеливо сопел на плече у Флафина, бросая выразительные взгляды на часы, которые показывали уже половину двенадцатого ночи.

– Когда люди болеют, обращаться надо к врачу, а не к портному, – уже в который раз повторил он, недовольно ерзая на своем месте. – Здоровье не пуговица, его обратно не пришьешь.

– Ты же сам говорил, что мы должны к нему пойти, – тихо напомнил ему Флафин.

– Ну, я погорячился. Так сказать, поддался вашему влиянию и на волне общей паники принял неверное решение, – неохотно признался Помпон. – Но я достаточно смел и силен, чтобы признать свою неправоту. Короче, Флафин, пойдем домой, я спать хочу, – отбросив пафосный тон, заныл он.

Не успел Флафин ответить, портной прокричал:

– Ребята, поднимайтесь сюда!

Дружно повскакивав со своих мест, друзья кинулись на его зов. На последнем уровне «колпака», под крышей, Бидан оборудовал себе мастерскую. Здешняя обстановка резко отличалась от интерьера нижнего этажа. Как и во всех церанских «колпаках» с наступлением темноты верхний уровень жилища Бидана приобрел прозрачность. Из-за этого в первый момент ребятам показалось, что разноцветные рулоны тканей, портняжные линейки всех размеров, обрезки тканей, ножницы, подушечки, похожие на ежиков из-за воткнутых в них иголок, и целые шеренги катушек с нитками просто парят в воздухе.

Посредине мастерской у небольшой печурки, труба которой протыкала насквозь остроконечную крышу «колпака», в кресле-качалке сидел Бидан. В одной руке он держал кожаный пояс, служивший королеве повязкой, а в другой лупу. Через нее он внимательнейшим образом рассматривал мерцавшую в свете огня брошь.

– Я так и думал. Именно этого я и боялся, – тихо сказал он и поднял на ребят свои печальные карие глаза.

– Что случилось? – внезапно осипшим голосом нарушил молчание Воробей. – Чего вы боялись?

– Проклятья, – откладывая пояс, сказал портной. – Этот белый камень с синими прожилками несет с собой несчастья и смерть. Вы должны как можно скорее избавиться от этой броши.

– А откуда вы это знаете? – осмелилась задать вопрос Лиза.

Настороженно нахохлившийся Помпон и растеряно хлопающий глазами Флафин не сводили глаз с Бидана, весь вид которого излучал неподдельное горе.

– За свою жизнь я сменил много занятий, – издалека начал Бидан. – Может быть, вы удивитесь, но я не всегда был портным. Непоседливый и пытливый дух «Тех, кто раздвигает руками небо» вел меня по жизни, заставляя осваивать множество новых профессий и переживать массу любопытных приключений. Вы уже знаете, что я друг детства Советника Притча и до двадцати лет мы были с ним неразлучны. Но потом он поступил на службу к юному королю Риггалу, а я отправился странствовать по Цере. Во время своих путешествий я узнал много такого, о чем никому не ведено. Просто поверьте мне на слово – камень, вставленный в брошь, несет зло. Когда директор Скипс преподнес ее королеве мне показалось, что я узнал этот проклятый камень. Но я стоял довольно далеко и не мог разглядеть его. А потом случилось нападение Звездного Захватчика Сарапа и королева так стремительно уехала с директором Скипсом, что я даже не успел к ней приблизиться. Но мне уже тогда показалось, что я узнал этот камень. А уж когда королева заболела, мои опасения только усилились. И вот теперь я вижу его воочию и говорю вам – избавьтесь от него и, возможно, королеву еще можно будет спасти.

И Бидан протянул Воробью повязку.

Эти слова все еще звучали в ушах ребят, когда они возвращались в замок. На этот раз они шли другой дорогой. Она проходила вблизи моря, омывающего скалу, соседствующую с королевским замком. Взобравшись на небольшой каменный уступ, ребята уселись на длинный, плоский камень. Шум моря звучал успокаивающе, однако несмотря на это в их сердцах царил страх.

– И что вы будете делать? – с любопытством спросил Помпон.

– Я не знаю, – призналась Лиза. – Если честно, мне просто страшно. Тетя Лада больна, а тут еще этот Бидан со своими жуткими предостережениями.

И девочка тихо всхлипнула.

– Ну, разнюнилась! – раздраженно проворчал Воробей. – Престань ныть, и без тебя тошно. Флафин, а ты что думаешь?

– Что я думаю… – повторил Флафин внезапно замолкая и погружаясь в размышления.

Лиза с Воробьем не удивились такому странному поведению друга. Флафин был «разносердцевым». Это значило, что волею судьбы ему достались два разных сердца – одно от рода «Тех, кто раздвигает руками небо», а другое – от «Тех, кто топчет пятками землю». Эти два сердца не всегда могли договориться друг с другом, особенно, когда надо было сделать важный выбор или принять какое-то непростое решение. В этом случае Флафину нужно было некоторое время, чтобы сосредоточиться. Внешне это выглядело так, будто мальчика внезапно поражал столбняк. И именно эта странная особенность «разносердцевых» раньше вызывала бурю насмешек со стороны окружающих. Но Лиза и Воробей всегда с пониманием относились к этой особенности Флафина и никогда не смеялись над ним.

– Я не знаю, – через минуту честно признался Флафин. – Но костюм, который мне сшил Бидан, был очень хорош.

– Гениальное замечание! И главное по делу! – иронично воскликнул Помпон, нервно подпрыгивая на его плече. – Причем тут твой костюм? Речь сейчас идет совсем о другом! Флафин, сосредоточься! Нужно поскорее что-то решать, а то у меня уже уши мерзнут!

Лиза с невольным интересом взглянула на Помпона. Ей всегда хотелось узнать, где же у него уши. Но спрашивать об этом сейчас девочка не решилась. Обстановка для такого праздного любопытства была явно не подходящей.

– Ладно, с вами все ясно. Толку от вас немного, – с сожалением произнес Воробей. Он отцепил брошь от кожаного пояса, и легонько подбрасывая ее на ладони, окинул взглядом ребят. – Давайте рассмотрим факты, – предложил мальчик.

Все, включая Помпона, согласно закивали, причем наставнику для этого нехитрого действия пришлось задействовать свое мохнатое тело целиком.

– Королева Лада заболела после того, как стала носить эту брошь, – отчеканил Воробей.

– Но, может быть, это просто совпадение? – неуверенно предположила Лиза.

– А то, что лекарства на нее не подействовали, это тоже совпадение? -нетерпеливо возразил Воробей. – Ведь их придумал сам король Риггал, и они никогда не давали осечки.

Ответом ему было красноречивое молчание. Тогда решительно поднявшись, Воробей подошел к кромке уступа и размашистым жестом закинул брошь в море.

– Нет брошки, нет проблемы, – поворачиваясь к друзьям, сказал он.

Поступок Воробья положил конец тягостным размышлениям и колебаниям друзей. Брошь навеки исчезла в волнах церанского моря, а вместе с ней в морской пучине потонули и все их сомнения.

– Ну, а теперь домой, домой! Флафин, нас уже родители заждались! Ох, и влетит же тебе! Папеньки скажи, что я здесь не причем, – торопливо наставлял воспитанника Помпон. – Давай, давай, двигай пятками шустрее!

Прежде чем разойтись по своим спальням Лиза и Воробей заглянули в комнату тети Лады. Она все так же беспокойно спала, разметав волосы по подушке. Только на этот раз у ее постели дежурили два человека. К прикорнувшей в кресле Саге присоединился директор Обители Знаний Скипс. Не на шутку обеспокоенная состоянием королевы Сага вызвала его в замок «Вещающей горошиной». Сидя на стуле рядом с кроватью и подперев руками голову, Скипс не сводил тревожного, любящего взгляда с королевы своего сердца. Он был так погружен в свои мысли, что даже не обратил внимания на незаметно проскользнувшего в спальню Воробья. Положив кожаный ремень обратно на кресло, мальчик так же тихо вышел за дверь.

– Бедный Скипс! Сидит, переживает, – сочувственно пробормотала Лиза, дожидавшаяся Воробья в коридоре.

– Пока он тут штаны просиживал, да слезы лил, мы делом занимались, – непреклонно ответил Воробей. – Вот увидишь, завтра королева выздоровеет и все будет хорошо.

Но, несмотря на его уверения, на сердце у Лизы было тяжело. Вяло махнув ему на прощание, девочка отправилась спать, стараясь унять бушующую в груди тревогу.

Утром, едва открыв глаза, Лиза кинулась в покои королевы. Распахнув дверь, девочка увидела, что ее кровать аккуратно заправлена, а в комнате никого нет. Полная дурных предчувствий Лиза, как была – в ночной рубашке, быстро сбежала вниз по лестнице. Обеденный зал, где все обитатели замка обычно собирались к завтраку, также был пуст. Замерев в нерешительности, Лиза внезапно услышала чьи-то оживленные голоса. Они раздавались из того самого парадного зала, где ребята накануне коротали вечер.

В залитом солнцем помещении во главе длинного, накрытого белой праздничной скатертью стола восседала смеющаяся тетя Лада. Она выглядела совершенно здоровой. Ее губы улыбались, а обычно бледные щеки оживлял легкий румянец. Рядом с ней за столом разместились вернувшийся рано утром из Валендо Советник Притч, директор Скипс, Сага и Воробей.

– Мы решили по случаю моего выздоровления собраться здесь и отметить это событие в праздничной обстановке, – сказала тетя Лада, обнимая подбежавшую к ней племянницу. – Осталось только снять этот гипс и я буду абсолютно здорова, – улыбнулась она. – Надо же, когда выздоравливаешь, то все кажется другим – привычная еда становится вкуснее, и даже пресные лекарства – ароматнее.

Выйдя через некоторое время к столу, Лиза не могла сдержать улыбку. Как же чудесно, что все так замечательно закончилось! Все здоровы и счастливы! Что может быть лучше?

Особенно довольным выглядел Воробей. Он то и дело бросал на девочку победные взгляды, весело подмигивая ей из-за фарфоровой чашки. И даже присутствие за столом Скипса, не сводящего с королевы влюбленных глаз, не могло уменьшить его радости. Воробья просто распирало от гордости за то, что вчера вечером он принял абсолютно верное решение и выкинул подозрительную брошь. В отличие от него королева искренне горевала по поводу потери броши. Она решила, что украшение, вероятно, потерялось во время вчерашней суматохи, поднявшейся во время атаки Захватчика Сарапа.

Теперь, когда тетя Лада пошла на поправку, мальчик окончательно убедился в правдивости рассказа Бидана и даже почти решился заказать ему в знак благодарности новый выходной костюм. Пусть даже и с плиссированными рукавами…

Браслет Истины

Вскоре после завтрака тетя Лада и директор Скипс покинули замок. Следом за ними парадный зал покинула и Сага. Устав от тяжелой бессонной ночи она заторопилась к малышке Миле, оставшейся на попечении Риги.

День в замке начался как обычно. В строго назначенное время на его пороге появился Флафин, который по-прежнему числился помощником Советника Притча. В свое время дедушка Флафина был хорошим другом Советника и поэтому, когда Традин и Мэзина обосновались в Краспо, тот не смог отказать им в просьбе присмотреть за их необычным «разносердцевым» мальчиком и научить его чему-нибудь полезному. Так Флафин оказался служителем королевского замка, где он впервые и встретился со своими друзьями – Воробьем и Лизой.

С тех пор как Лиза видела Флафина в последний раз он уже «дорос» до должности личного секретаря Советника. И теперь к его обязанностям добавился разбор корреспонденции Советника и составление рабочего графика на день.

Флафин вошел в зал в тот момент, когда Лиза как раз доедала пирожок с ягодой, размышляя, о том, кто же готовит все эти яства, которые просто тают во рту. Ведь кроме нее, Воробья, Советника Притча и тети Лады в замке больше никто не жил. А тем не менее, окна здесь всегда сверкали чистотой, постельное белье благоухало свежестью, а на стол подавались те блюда, которые обитатели замка хотели отведать именно в этот день.

– А, Флафин! Проходи, угощайся, – приветливо предложил Воробей. – Ты уже знаешь про Ладу? – со значением в голосе спросил он, намекая на очевидный успех их вчерашней операции.

– Доброе утро всем и твердой опоры вам под ногами, Советник Притч, – прежде чем ответить поздоровался вежливый Флафин. – Да, я встретил королеву, когда шел в замок. Она проехала мимо меня на космобиле, – подтвердил он, скромно присаживаясь на стул и устремляя почтительный взгляд на своего начальника. – Что мне сегодня надо будет делать, Советник Притч? – спросил он.

Советник, только что закончивший есть омлет с овощами, задумчиво взглянул на Флафина и поинтересовался:

– По какому предмету вам задали домашнее задание?

– По «Историческим хроникам», – бойко ответил Флафин. – Но я его уже сделал.

– Кто бы сомневался, – фыркнул Воробей. – Ты же у нас, Флафин, – заукан! Уже, наверное, весь учебник прочитал. Что до конца учебного сезона делать-то будешь? Зачахнешь, поди, без домашних заданий?

– Не обращай на него внимания. Он тебе просто завидует, – тихонько забормотал Помпон в ухо Флафину. – У тебя-то есть медаль, а у него нет. Он хоть и принц, а бездельник редкостный! Я бы на твоем месте рассказал королеве о том, что он вчера схлопотал по «Историческим хроникам» оценку – «совершенно не годится».

Но Воробей, прекрасно расслышавший поучения наставника, насупил брови и молча показал ему сжатый кулак.

– Помпоныч, ты у меня дождешься, – произнес он, яростно вгрызаясь зубами в хрустящую гренку.

– А что вы сейчас проходите? – хитро прищурив глаза, продолжал выпытывать Советник Притч, обращаясь уже к Воробью.

– Времена правления короля Дирагена, – кивнув в сторону висящего на стене портрета, ответил Воробей. – Вот я все утро сижу и внимательнейшим образом его разглядываю. Можно сказать, взор свой с него не свожу. Зато с закрытыми глазами могу вам рассказать какого цвета у него камзол, сколько сантиметров каблуки на сапогах и какое переплетение у его кожаного пояса.

– Ну я полагаю, твой учитель дал тебе задание изучить несколько иные характеристики периода правления короля Дирагена, – сухо пробормотал Советник. – Хотя, кто знает, возможно, что цвет его камзола действительно куда более интересен, чем его достижения.

Лиза и Воробей обменялись удивленными взглядами. Уж кто-кто, а Советник Притч всегда очень уважительно относился к династии Управителей, но сейчас в его голосе явственно прозвучал холодок.

– Я слышал, вы все переволновались из-за странной болезни королевы, – сменил тему Притч. – Думаю, что один день отдыха для Флафина будет очень кстати, – распорядился Советник и, вытерев салфеткой рот вышел из зала.

– Чего это он так ополчился на короля Дирагена? – удивился Флафин. – Первый раз вижу его таким рассерженным.

– Он явно его недолюбливает, – проницательно заметила Лиза, подходя к портрету и вглядываясь в румяное лицо и пронзительные черные глаза короля. – Только вот интересно, за что?

– Да какая разница! – легкомысленно воскликнул Воробей. – Главное, что Флафину сегодня просто необычайно свезло. Отдыхай, и помни доброту старика Притча, – весело добавил он, покровительственно похлопывая друга по плечу так, что сидящий на нем Помпон зашатался и чуть не повалился на пол.

– А что же мы тогда сегодня будем делать? – немного растеряно спросил Флафин, убирая с лица растрепавшуюся шерсть Помпона.

– Тетя Лада сказала, что тебе надо читать «Книгу Управителей», – напомнила Воробью Лиза.

– Ой, Лиза, ну тебе что, больше всех надо? Так и норовишь все веселье испортить! Не занудничай! Никуда эта книга не денется. Как-нибудь потом прочитаю, – неуверенно пообещал Воробей. – Ай! Да что мы тут сидим? Пойдем чем-нибудь интересненьким займемся, – весело предложил он.

– Даже боюсь предположить, о чем таком интересненьком идет речь, – тихонько пробубнил Помпон. – Надеюсь, вы не станете, как в прошлый раз, выяснять, кто дальше плюнет или кому не слабо спрыгнуть в море с горного уступа?

– Нет, на этот раз у меня есть более занятная идея, – засмеялся Воробей. – Я предлагаю обследовать тайную лабораторию короля Риггала. Ну, ту, которую мы случайно обнаружили в его кабинете.

Лиза прекрасно поняла, о какой лаборатории идет речь. О той самой, что находилась в кабинете короля Риггала – папы тети Лады. Попасть в нее можно было лишь одним способом – нажав на тайный рычаг, замаскированный под ручку шкафа. В свой первый визит на Церу девочка открыла вход в лабораторию совершенно случайно, невзначай облокотившись на эту самую ручку. В своей лаборатории король Риггал хранил опытные образцы своих задумок, которые, к сожалению, он так и не смог доделать до конца.

– А может не надо, – с сомнением в голосе протянула Лиза.

Насколько она помнила, в этой лаборатории не было ничего интересного, кроме странных металлических агрегатов, назначение которых так и осталось для ребят загадкой.

– Непременно надо! – горячо воскликнул Воробей. – Я уже был там пару раз после тебя. И я уверен, что для того, чтобы раскрыть тайну этих штук, нам нужна именно ты.

– Почему я? – искренне удивилась Лиза. – Я в технике ничего не понимаю. Я не изобретатель.

– Зато ты – Управитель! У тебя в груди бьется сердце Управителя! Кому, как ни тебе знать – для чего нужны все эти штуки. А вдруг там есть что-то важное и очень необходимое народу Церы? – горячо принялся убеждать девочку Воробей.

Мысль о том, что она может помочь целому народу, пришлась девочке по душе. И не выдержав напора аргументов, которыми засыпал ее Воробей, Лиза, наконец, согласилась посетить тайную лабораторию.

– Но учтите, я ничего не обещаю, – предупредила друзей Лиза. – У меня может и не получиться.

В бывшем кабинете короля Риггала ничего не изменилось. Как не менялось уже много лет до этого. После смерти отца королева Лада не стала здесь ничего передвигать и уж тем более выбрасывать, что позволило сохранить в кабинете ту самую особенную атмосферу таинственности, которая была присуща ему еще при жизни хозяина.

Первое, что бросалось в глаза при входе в кабинет, – обилие коричневого цвета. Он царил повсюду, поскольку заполнявшие комнату книжные шкафы, стол, стулья и диван были сделаны из темного дерева. Даже корешки книг, теснившихся в шкафах, и те были коричневыми. Потемневшие от времени деревянные панели, закрывавшие каменные стены, смотрелись солидно, но несколько тяжеловесно. Их поверхность была кое-где поцарапана и потерта, а в нескольких местах на ней даже зияли маленькие дырочки, то ли выеденные жучком, то ли появившиеся на ней по какой-то другой причине. Угрюмую обстановку кабинета слегка оживляли развешанные по стенам картины и забавные безделушки, занимавшие несколько открытых полок.

Насколько Лиза помнила, единственным красочным пятном в кабинете была географическая карта, висевшая на стене прямо над письменным столом. Но странно, – если перед ее отъездом с Церы карта пестрила ярким красками, то сейчас ее основным цветом был серо-зеленый с редкими проблесками золотистых оттенков.

– Лада объясняла мне, что на этой карте отражается все, что происходит на Цере. Здесь можно увидеть все глобальные изменения в природе и в жизни людей. Представляешь, когда планета была захвачена Сарапом, все вокруг было черным-черно от комбинезонов его Воинов. А сейчас, в период «Забвения» все деревья покрыты мхом, вот карта и стала такой бурой, – пояснил Воробей, заметив удивление Лизы.

И не тратя время на дальнейшее разглядывание кабинета, он прямиком устремился к одному их шкафов, и с усилием надавил на его витую ручку. Тут же раздался тихий скрип, книжная полка мягко отъехала в сторону, а из образовавшегося проема в кабинет хлынул серебристый свет.

– Это просто безобразие – вот так, без приглашения, вваливаться в секретную лабораторию короля Риггала, – жалобно охал Помпон, беспокойно вертясь на плече у Флафина.

– Но как же мы получим это приглашение, если король давно уже умер, – протискиваясь в узкий проем следом за Воробьем, резонно возразил ему Флафин.

В узкой белой комнате, стены которой испускали серебристое свечение, примерно в метре от зеркального пола в воздухе парили странные предметы, не похожие ни на что ранее виденное друзьями. Лиза замерла, в замешательстве глядя на отливающие металлическим блеском, приборы.