Эхо энергии бесплатное чтение

Пролог

Дверь в нашем убежище задрожала. Это была не просто дрожь ветра: тонкий металлический лист, усиленный энергией Звезды Равновесия, не мог вибрировать без серьезного вмешательства извне. Я замер, прислушиваясь, но звук прекратился. Казалось, все стихло.

Келли подняла голову, ее зеленые глаза настороженно сверкнули в полумраке. Она прошептала:

– Ты это слышал?

– Тихо… – я поднял руку, стараясь уловить любой шорох.

Вокруг стояла тишина, но она казалась неестественной, словно само время затаило дыхание. Я свесил ноги с импровизированной койки. В этот момент дрожь усилилась, как будто что-то внушительное ударило по внешней стене. Келли напряглась, ее тонкая фигура едва заметно дрожала от волнения. Я ощутил острое жжение кулона на своей груди, но не озвучил этого.

– Леран, что-то приближается, – произнесла она на этот раз громче.

Стук раздался снова, но теперь он был ближе. Звук тяжелых шагов эхом прокатился по полу. Я сделал глубокий вдох и шагнул к двери. Не успел я коснуться замка, как внезапный удар сорвал дверь с петель. Меня отбросило к стене, и воздух вышибло из легких.

Через проем шагнул Фаргос Грей, его массивная фигура заполнила весь вход. В руках он держал Клинок Истока – орудие, созданное для уничтожения таких, как мы. Белый металл клинка светился едва уловимым светом, усиливая наш страх.

– Вы слишком долго прятались, – прогремел его голос, лишенный эмоций.

Келли замерла за моей спиной. Я чувствовал ее страх и напряжение, но не мог позволить себе замереть. В руках я сжал амулет. Теплая энергия потекла по моим венам, даруя ясность и силу.

– Уходи, Келли, – прошептал я, даже не оборачиваясь.

– Нет, – ответила она, ее голос дрожал. – Я не оставлю тебя.

Фаргос медленно поднял клинок.

– Думаете ваша сила спасет вас? Вы обречены. Вы всегда были обречены.

Скорее инстинкт, чем сознательное решение, заставил меня поднять руку. Поток энергии вырвался из моих пальцев, ударив в стены и временно ослепив Фаргоса. Я крикнул:

– Беги, Келли!

Она колебалась лишь миг. Ее фигура мелькнула в разломе стены, и она исчезла в ночи.

Я остался лицом к лицу с Фаргосом, понимая, что времени мало. Против клинка у меня практически не было шансов, но если я задержу его хотя бы на мгновение, Келли сможет уйти достаточно далеко.

– Ты никогда не найдешь остальных, – произнес я твердо. – Они живы и уничтожат тебя.

Он ухмыльнулся прежде чем шагнуть вперед, клинок поднялся над его головой. Я закрыл глаза, чувствуя, как энергия Звезды окутывает меня. Даже если это конец для меня, я знал, что еще не все потеряно.

Глава 1. Электричество

Когда-то нас было пятеро: Алекс, Вивьен, Келли, Бен и я – Леран. Пятеро детей, которые смогли выжить после уничтожения нашей родной планеты. Элдрас – планета гармонии, где магия и природа существовали, как единое целое. Но зурканы, жадная и разрушительная раса, уничтожили наш мир, разорвав его магические потоки и лишив жизни. Они хотели овладеть нашими землями, а наши силы использовать для своих целей. Тогда лишь немногие дети успели покинуть планету, чтобы сохранить наше наследие. Нас отправили на Землю. Годы разделили нас, превратив в призраков прошлого друг для друга. Я не только не помню друзей, но и забыл своих родителей. Лишь обрывки их голосов и неясный силуэт матери, шепчущей напутствия перед отправлением. С тех пор мне пришлось сменить десятки имен, и я выживал, скрываясь от теней прошлого.

Наше путешествие было долгим. Воспоминания о перелете тускнеют, оставляя только чувство утраты. Нас разделили по прибытии. Это был единственный способ: спрятаться в разных концах Земли, скрыв артефакты нашей планеты, которые мы привезли с собой. Эти артефакты связывали нас и защищали, но в то же время делали нас мишенями. Зурканы нашли способ. Они научились распознавать энергетические волны, которые излучали наши кулоны во время их использования. Их радар работал не безупречно, но этого было достаточно, чтобы находить нас и уничтожать одного за другим.

Зачем нас отправили? Потому что дети – носители силы, которую еще не успели испортить страх или ненависть. Мы были связаны с магическими дарами нашей планеты чистотой своей юности, способной открыть новые пути использования этой силы. Каждый из нас был носителем артефакта, наделенного уникальной магией. Он выглядел как кулон и назывался Звездой Равновесия. Мой амулет был древним ключом, способным создавать защитные барьеры и высвобождать мощную энергию в критические моменты. Я знаю, что его потенциал должен раскрыться со временем. Благодаря его свойствам, я смогу научиться контролировать свою силу, когда придет время.

Моя наставница, Тиона, которая отправилась со мной, всегда напоминала, что наши артефакты не оружие, а инструмент. Ее мудрость спасала меня множество раз. Она была не только наставницей, но и кем-то вроде матери. Тиона учила меня выживать, прятаться, но главное – верить, что однажды мы сможем восстановить то, что было утрачено.

Я носил свой артефакт – кулон из черного камня, – не снимая. Он служил напоминанием и предупреждением. Если камень начинал нагреваться, это означало, что враги где-то поблизости. Но если он начинал светиться, излучая холодное, мерцающее свечение, – значит, кого-то из нас больше нет.

Первый раз это случилось, когда мне было десять. Я помню тот момент: кулон на шее стал тяжелым, будто давил на грудь. Кулон засиял, и я почувствовал странный гул в голове. Тиона тогда сразу поняла, что Алекс был найден и убит. Стало очевидно, что кто-то из нас станет следующим. Мы немедленно бежали, оставив все, что было нажито за несколько месяцев.

Годы шли, и кулон снова и снова предупреждал нас об опасности. Сегодня я узнал, что погибла Вивьен. Это произошло во время похода в кино с друзьями. Мы решили выбраться в центр города, чтобы отвлечься от всего, – просто насладиться просмотром нового блокбастера, который все обсуждали. Я впервые за долгое время чувствовал себя почти нормально.

Когда фильм начался, я расслабился. Огромный экран, звук, погружающий в происходящее, и смех приятелей вокруг заставили на мгновение забыть о тяжести наших дней. Но кулон вдруг стал горячим. Свет, исходящий из него, прорывался сквозь ткань моей рубашки, становясь все ярче, пока я не накрыл его рукой, чтобы спрятать от чужих глаз.

– Эй, все нормально? – шепнул Сол, мой нынешний друг, сидевший рядом.

– Да. Просто надо выйти, – соврал я, стараясь не выдать себя.

Паника сковала меня, но я попытался держать себя в руках. Свет кулона потух так же внезапно, как вспыхнул, оставив меня с ясным осознанием: Вивьен мертва. Это было не чувство, а знание, такое глубокое, что я не мог игнорировать его.

Стараясь не привлекать внимания, я вышел из зала, пробираясь к выходу. На улице меня встретил холодный ветер. Каждый шаг к дому ощущался как прыжок через пропасть. Мы теряем тех, кто был с нами, и времени на бегство больше нет.

Когда я вернулся в убежище, Тиона ждала меня. Ее лицо выражало боль и решимость одновременно.

– Ты почувствовал, да? – спросила она.

Я кивнул, не в силах подобрать слова.

– Мы уходим, – сказала она, взглянув на мой кулон, который все еще странно светился. – Они могут следовать за нами.

Я кивнул, собирая вещи. Мы выживаем, потому что не останавливаемся.

Нас было пятеро. Пятеро детей покинули Элдрас. Сейчас нас осталось только трое. Кто же из нас станет следующим? Я – Леран. И я сделаю все, чтобы они не одержали победу. Никогда.

***

Передо мной стоит старый полуразвалившийся домик, наполовину поглощенный лесом. Когда-то он, возможно, служил охотничьим укрытием или временным пристанищем для путников. Деревянные стены потемнели от времени и сырости, доски местами растрескались, а крыша, покрытая старым шифером и обвешанная мхом, просела в центре, будто не выдерживая собственного веса.

Этот домик выглядит так, будто природа медленно забирает его обратно, но он все еще цепляется за свое существование, став частью лесного пейзажа. И все-таки, мы неплохо жили здесь.

Тиона выходит на улицу с коробками, которые мы так и не распаковали с нашего последнего переезда. В ее глазах читается усталость, ставшая уже привычной. Она запирает дверь, хотя знает, что сюда мы больше не вернемся. Луна пробивается сквозь ветви высоких деревьев, бросая слабый свет на пыльный пикап, стоящий неподалеку.

– Все, – говорит она, ставя коробки в кузов.

Я киваю, хотя слова будто застревают в горле. В руках у меня маленький клетчатый короб – мой единственный личный груз. Мы стоим в тишине, слушая, как ветер шепчет в ветвях деревьев.

– Я буду скучать по этому месту, – произношу я наконец. – Даже больше, чем по другим.

– Я тоже, – отвечает она. – Но пора прощаться. Ты готов? Или мне сделать это?

– Я сам, – говорю я.

Тиона бросает на землю поддельные документы, которые мы использовали здесь: свидетельства о рождении, карты идентификации, прочие бумаги – все это теперь не имеет смысла. Я достаю крошечный флакон с растворителем, который использую чтобы разжечь огонь. Капля жидкости падает на документы, а следом я кидаю зажженную спичку, заставляя их вспыхнуть. За несколько секунд они превращаются в пепел. Этот ритуал знаком мне слишком хорошо. Очередная личность сгорает вместе с бумагами, еще одна жизнь остается позади.

«Прощай, Джейсон Стивенс, – думаю я. – Было интересно быть тобой».

Когда пепел разлетается в ночной воздух, Тиона оборачивается ко мне.

– Пора ехать.

Я киваю, чувствуя, как оставляю здесь частичку себя.

– Ты была права, – говорю я. – Это место всегда было ловушкой. Здесь невозможно спрятаться.

Тиона молча кивает, и я знаю, что она тоже не хотела уезжать. Мы пробыли здесь полгода – дольше, чем в любом другом месте с тех пор, как покинули Элдрас. Я буду скучать по шороху ветра в кронах деревьев, по ясным ночам и по ощущению, что здесь можно хоть ненадолго забыть о страхе. Но больше всего мне будет не хватать Перри.

– Увидимся, приятель, – шепчу я, опуская короб на землю.

Из него выскакивает белый кролик, которого я подобрал несколько месяцев назад у обочины шоссе. Тогда он едва дышал: грязный и худой. Я назвал его Перри. За это время он стал частью моего привычного мира, но брать его с собой дальше было слишком сложно и даже рискованно. По крайней мере, для самого Перри.

Кролик стоит на месте, оглядываясь, а затем, поняв, что я больше не держу его, скачет в сторону ближайших кустов. На миг он останавливается, словно оборачиваясь, а потом исчезает в зарослях.

– Прощай, Перри.

Я иду к машине.

1

Мы трогаемся с места, и дом исчезает из виду. Тиона держит руки на руле, взгляд ее направлен вдаль. Я знаю, что она так же, как и я, думает о том, сколько еще раз нам придется уезжать. Я открываю карту, испещренную линиями маршрутов, пересекающихся и расходящихся по всей стране. Новая линия тянется к северу – туда, где находится маленький городок, больше похожий на деревню. Он называется Эмберхолл.

– Эмберхолл, – спокойно, но с ноткой усталости в голосе произносит Тиона. – Название звучит так, будто его придумали для открыток или рекламы гостиниц. Уютное место с приветливыми соседями.

– Или место, где время остановилось, – отвечаю я, глядя на карту. – Там наверняка ничего не происходит. Можно снимать фильмы о прошлых эпохах.

– Думаешь в большом городе будет безопаснее?

Я пожимаю плечами.

– Вряд ли.

Тиона задумчиво молчит, ее пальцы напряженно сжимают руль.

– В любом месте правило одно: если не будем выделяться, все будет нормально, – говорит она.

Я киваю, зная, что наше путешествие – это не просто бегство. Это путь к тому, чтобы однажды все изменить. Мне хочется заплакать, но я не позволяю себе этого. Я устал. Устал менять имена, терять дома и придумывать новые жизни. Но я все еще верю, что где-то впереди нас ждет место, где мы сможем остановиться.

Тиона бросает взгляд на меня.

– Что насчет имени? – спрашивает она.

– Райан Дели, – отвечаю я после паузы. – Достаточно просто, чтобы быть незаметным.

– Тогда, Райан Дели, добро пожаловать в твою новую жизнь, – говорит она.

Мы пересекаем полуразрушенный мост, под ним тихо журчит река. Луна отражается в темной воде, и я невольно думаю о том, что это всего лишь одно из бесчисленных мест, которые мы покидаем. Но я клянусь себе, что однажды мы найдем то, которое сможем назвать домом.

Мы съезжаем с узкой дороги, чтобы остановиться в небольшом поселении у края затопленных равнин. Здесь есть старый трактир, который служит и таверной, и заправкой. Мы заказываем простую еду – лепешки с начинкой и суп – и садимся за грубо сколоченный деревянный стол у окна. Пока я ем, Тиона вытаскивает свой планшет и начинает составлять наши новые документы.

– Так, ты уверен насчет имени Райан? – спрашивает она, не отрываясь от экрана.

– Да.

– Отлично. Ты родился в Арилоне, рядом с болотами. Звучит достаточно правдоподобно.

Я смеюсь, глядя на нее.

– Откуда это взялось?

Она кивает на вывеску таверны с надписью «Гостеприимный Арилон». Это место выглядело так, будто видало лучшие времена лет тридцать назад.

– А почему нет? – говорит она. – Думаю, нам подходит.

– А где мы окажемся на этот раз? – спрашиваю я, накручивая на вилку лапшу из супа.

– Увидишь. Главное – спокойное место подальше от крупных дорог. Тебе понравится.

– Надеюсь. Но знаешь, мне хочется наконец остаться где-то надолго. Мне надоело переезжать. Я хочу хоть немного нормальной жизни.

Тиона хмурится, откладывая планшет. Ее лицо становится жестким.

– Если ты не забыл, то дело не только в тебе, – говорит она, голос ее чуть дрожит от сдерживаемой злости. – Речь идет о выживании всех нас. О нашей расе, которая почти исчезла. За тобой идут. Я не позволю тебе забыть об этом, и мы уедем при первых признаках опасности.

Я молча киваю, стараясь не показывать обиды. Я знаю, что она права, но мне все равно тяжело это принять.

Дорога продолжается больше суток. Мы едим на бегу, останавливаясь, только чтобы заправиться. Я большую часть времени дремлю или читаю одну из старых книг, которые Тиона хранит в ящике под сиденьем. Иногда мы болтаем. В основном, о месте, куда направляемся, или о том, какие меры предосторожности нужно будет принять.

– Еще далеко? – спрашиваю я, зевая.

– Почти приехали, – отвечает она.

Небо впереди светится тусклым оранжевым светом заходящего солнца, будто кто-то провел по горизонту кистью. Мы проезжаем мимо заболоченных лугов, обрамленных старыми деревьями, чьи корни поднимаются над водой. Это место кажется забытым, оторванным от остального мира, а само время здесь застыло.

Наконец, за очередным поворотом, деревья расступаются, и я вижу перед собой маленький городок, который словно сошел с открытки. Небольшие домики выстроились вдоль главной улицы, аккуратно огороженные низкими заборами и цветущими кустарниками. У обочины стоит обветшалый деревянный знак: «Добро пожаловать в Эмберхолл. Население: 1 982 человека».

– Точно не мегаполис, – говорю я, наблюдая за старинными зданиями с резными крылечками и покосившимися ставнями.

– И это его преимущество, – отвечает Тиона, спокойно ведя машину по узкой дороге.

Мы едем дальше, и город постепенно раскрывается передо мной. На углу небольшой площади стоит уютный книжный магазин с вывеской, сделанной из потемневшего дерева. Через дорогу от него – старомодный кинотеатр с неоновым табло, на котором написано «Показ только по пятницам и субботам».

– Смотри, даже кино есть, – говорю я, указывая на здание.

– Надо будет сходить, если у нас найдется немного свободного времени, – шутливо отвечает Тиона, не сводя глаз с дороги.

Дальше по улице – крошечный музей, у входа которого стоит вывеска: «Музей памяти Джеймса Эллиса». Здание словно сошло со страниц старого альбома: фасад выкрашен в выцветшие пастельные тона, а перед входом стоят кусты остролиста, украшенные яркими красными ягодами, которые контрастируют с серой унылостью предзимнего пейзажа. Этот музей посвящен известному художнику, который родился и вырос в этом городе, и, судя по аккуратности вывески и ухоженной территории, жители гордятся своим знаменитым земляком.

– «Художник, который здесь родился», – успеваю прочесть я вслух надпись на вывеске. – Удивительно, что даже такой крохотный городок может чем-то или кем-то гордиться.

– У каждого места своя история, – говорит Тиона.

Я замечаю маленький магазинчик с надписью «От тетрадок до шоколадок» и старую заправку с облупившейся краской на колонках. Все вокруг пышет спокойствием и неторопливостью, а я со своим беспокойством сюда не очень-то вписываюсь.

– Сюда-то нас точно не придут искать, – замечаю я, глядя на старые дома с покосившимися крышами.

– Именно это и нужно, – отвечает Тиона, слегка улыбаясь.

Мы едем дальше, пока не сворачиваем на узкую дорожку, ведущую вглубь зарослей. Деревья, кажется, сжимаются вокруг нас, пока мы не останавливаемся перед ветхим домом. Крыша покрыта мхом, окна заколочены досками, а во дворе растет густой кустарник, забирая почти все пространство.

– Ну, что скажешь? – спрашивает Тиона, глядя на дом.

– О, ну это просто мечта, а не дом! – саркастично отвечаю я.

Внутри пахнет сыростью и пылью. На мебели старые тряпки, а в углу большой комнаты стоит камин, черный от сажи. Тиона бросает свой рюкзак на пол и начинает осматриваться.

– Мы немного почистим, и можно жить, – говорит она.

– Надеюсь, ты права, – отвечаю я. – А если нет – я первый запишусь на выезд.

Тиона усмехается, но в ее взгляде я вижу тот же груз, что и в своих собственных мыслях. Мы оба знаем, что это место – всего лишь еще одна временная остановка. Но все равно я надеюсь, что здесь мы сможем хотя бы ненадолго почувствовать себя в безопасности.

Еще одно новое «я», еще один новый город. Сколько их было за все эти годы? Сколько их будет еще? Каждый раз одно и то же: место на отшибе, новая легенда, новый «я». Главное правило: не выделяться. Но чем меньше место, тем сложнее остаться незамеченным: впрочем, не только нам, но и нашим врагам. В этом Тиона была права.

Вечером этого долгого дня мы с Тионой отправляемся в местный продуктовый магазин «От тетрадок до шоколадок» за покупками. Дорога и разбор вещей отняли у нас много сил, так что плотный ужин был просто необходим. По пути мы весело спорим о том, какое блюдо первым стоит приготовить на нашей новой кухне. Я голосую за лапшу быстрого приготовления, в то время как Тиона настаивает на хорошем стейке с зеленым салатом. Магазин располагается в паре километров от нашего жилища, и представляет собой местный супермаркет, где можно купить все: от носков до лейки для душа. Название у него точно подходящее.

Тиона отправляется в отдел с мясом, а я блуждаю по рядам со всякой всячиной: тетрадки, батарейки, мячи для гольфа и… велосипед. К моему удивлению я вижу перед собой велосипед, что спрятался в самом дальнем углу, за стендом с журналами и открытками. Он самый простенький, без излишеств: серый металлический каркас, черный руль и сидение. Смотрю на ценник – почти тридцать долларов. Выгодная цена.

В голове проносятся теплые воспоминания о том, как Тиона учила меня, семилетнего мальчишку, кататься. В первый день обучения я упал и разбил в кровь коленки, а потом долго плакал. Тогда мне казалось, что больше я никогда не сяду за руль этого «опасного» транспорта. Однако позже, с друзьями из Оранж-Бич – одного из тех городов, где нам посчастливилось пожить, – мы катались по местным паркам и улочкам с утра до позднего вечера. Потом я наехал колесом на большой камень, рама велосипеда погнулась и мы так и не успели купить новый, прежде чем пришлось снова переезжать.

– Нравится? – голос Тионы вырывает меня из воспоминаний.

– Да, он неплох, – я провожу пальцами по ребристой поверхности руля.

– Ну так давай возьмем. Ты заслужил, – Тиона улыбается.

Домой мы возвращаемся с двумя большими пакетами продуктов и новым велосипедом.

Тиона позволила мне купить велосипед, а я согласился на ее «правильный» ужин. Уже смеркалось, когда она дожаривала мясо, а я нарезал салат. В доме было по-прежнему достаточно пусто и пыльно, но основательную уборку мы решили отложить на следующий день. Аппетитный аромат еды заполняет пространство, наполняя уютом даже это мрачное место.

– Помнишь все правила поведения? – спрашивает Тиона, когда мы, наконец, приступаем к ужину.

– Угу.

– Будь милым, доброжелательным и, самое главное, осторожным.

– Да, да. Быть невидимкой, помню, – бурчу я, ощущая раздражение.

Тиона замечает мою реакцию, но ничего на это не говорит. Она встает из-за стола и подходит к плите, чтобы поставить чайник.

– Я твой Хранитель, Райан, помнишь? Прошу, не злись на меня просто из-за того, что я стараюсь тебя уберечь.

Я поднимаю на нее глаза. Тиона стала моим хранителем еще до прибытия сюда. На Элдрасе было два типа жителей: те, кто обладал силой Звезды Равновесия, мы назывались Стражами Эхо, и те, кто служил наставниками и защитниками, – Хранителями Эхо. Я принадлежу к первым, хотя мои силы еще не пробудились до конца. Тиона – Хранитель, обучающий меня наследию нашей погибшей планеты и помогающий развивать способности. Также мой самый главный защитник. Она знает все о нашем прошлом и о нашей миссии.

– Я не злюсь. Просто мы уже много раз говорили об этом.

Тиона заваривает нам чай и возвращается к столу.

– Ладно, Райан. Все никак не могу привыкнуть, что ты уже не ребенок.

Она улыбается, делая глоток из кружки. Я стараюсь улыбнуться в ответ.

После ужина я направляюсь в свою комнату, стараясь не греметь дверью. Дом постепенно затихает. Слышен только шум воды, когда Тиона моет посуду на кухне.

Моя комната, как и весь дом, пока еще кажется чужой. Пустые стены, старый шкаф в углу и кровать с жестким матрасом, на который я закинул свой рюкзак. Я скидываю кроссовки, переодеваюсь в удобную одежду и падаю на кровать, уставившись в потолок. Ночник я не включаю – довольствуюсь едва виднеющимся сквозь жалюзи лунным светом.

Закрываю глаза, но сон не идет. Мысли одолевают. Завтра мне идти в новый колледж. Немного волнительно, хотя и далеко не в первый раз.

Я представляю, как все будет. Простые вопросы: «Откуда ты? Чем занимаются твои родители?» В голове уже всплывают стандартные ответы, отточенные за годы переездов. Но от этой привычности меня охватывает усталость.

Каково это: иметь место, которое можно назвать домом? Жить так, чтобы не нужно было все время оборачиваться и прятаться?

Я пытаюсь представить. Может быть, когда-нибудь Тиона и я сможем найти такое место. Город, где нас никто не будет искать. Мы сможем остаться там, не переезжая каждые несколько лет, а то и месяцев. Я мог бы снова завести друзей, настоящих, а не временных знакомых.

Но я знаю, что пока это лишь мечта. Наше положение не оставляет нам выбора.

Переворачиваюсь на бок, глядя на рюкзак. Сжимаю в ладони свой кулон и внимательно вглядываюсь в переливающийся в лунном свете камень. В такие моменты я все-таки понимаю, что наша борьба имеет значение. И это придает мне силы.

Я вздыхаю, прикрываю глаза и стараюсь сосредоточиться на дыхании. Завтра будет долгий день.

Глава 2. Первый день новой жизни

Следующим утром я, сам до конца не понимая как, убеждаю Тиону, что буду ездить в колледж на велосипеде. Она, конечно, возражает, настаивает, что будет возить меня сама и забирать после занятий, но я остаюсь непреклонен. Это привлечет куда больше внимания, чем парень, крутящий педали в утреннем тумане. В конце концов, она уступает, хотя по ее взгляду я понимаю, что она по-прежнему считает это плохой идеей.

Колледж в Эмберхолле оказывается именно таким, каким я представлял его: старое кирпичное здание с высоким центральным корпусом, увенчанным шпилем, который, казалось, пронзал низкие облака. Широкая лестница перед входом вела к тяжелым дубовым дверям, от которых веет чем-то одновременно солидным и мрачным. Над дверьми, в обрамлении выцветшего герба, висит эмблема колледжа – серый ворон с книгой в когтях. Здание окружает аккуратно подстриженная лужайка, сейчас покрытая коричневым ковром опавших листьев. Несколько студентов на стоянке возле здания неспешно раскладывают книги и папки по рюкзакам, некоторые из них болтают или пялятся в телефон.

Я спрыгиваю с велосипеда и, снимая шлем, украдкой оглядываюсь. Внутри меня кипит настоящий ураган из мыслей и переживаний. Новый колледж. Новые лица. Новая история, которую придется выдумывать, чтобы никто не задавал слишком много вопросов. Снова притворяться, снова быть «обычным», снова опасаться, что кто-то заметит больше, чем я готов показать.

Я решаю оставить свой транспорт у стены рядом со входом, как это сделали другие ребята. Когда я стараюсь зафиксировать велосипед в устойчивом положении, мои пальцы соскальзывают по металлической раме, и вдруг я замечаю что-то странное. Едва уловимая искра мелькает там, где моя кожа касается металла. На долю секунды ее свечение отражается на матовой поверхности. Я замираю. Это похоже на электрический разряд, такой слабый, что его почти невозможно почувствовать. Но я точно видел его.

Мое сердце бьется быстрее. Что это было? Простой статический заряд? Или… что-то другое? Я торопливо стираю ладонью невидимую точку, словно это может что-то исправить, и делаю вид, что ничего не было. Но внутри меня закрадывается тревога.

«Будь милым, доброжелательным и, самое главное, осторожным», – всплывают в памяти слова Тионы. Я вздыхаю. Звучит до банального просто, но до ужаса сложно. Особенно, когда ты не такой, как все.

Я делаю еще один вздох и, собравшись с духом, шагаю дальше. Лестница под ногами чуть скрипит, будто напоминая, что пути назад уже нет. Каждый шаг отзывается в моем сознании эхом: «Не выделяйся. Не выделяйся. Не выделяйся».

Когда я переступаю порог, передо мной открывается типичное зрелище, какое можно наблюдать в провинциальном колледже: в меру оживленный коридор, наполненный шумом голосов и звоном запираемых шкафчиков. Пространство кажется одновременно хаотичным и упорядоченным. Я лишь на мгновение задерживаюсь у входа, стараясь оценить обстановку.

Ребята кучкуются у своих шкафчиков, некоторые кидают друг другу мячи или шутливо толкаются. В центре коридора группа студентов громко смеется, кажется, их слышно на другом конце коридора. Чуть дальше, у стены, кто-то задумчиво листает книгу, поглощенный собственными мыслями.

Я медленно иду вперед, стараясь не споткнуться о чьи-нибудь раскиданные сумки или длинные ноги, вытянутые прямо в проход. Длинный и узкий коридор разделен рядами с металлическими шкафчиками, каждый с выцветшим номером и царапинами от времени. Некоторые из них украшены наклейками или магнитами с персонажами мультиков, кино или просто с изображением смешных картинок из интернета.

Мои шаги гулко отдаются в сознании, как будто я иду через бесконечный туннель. Я заставляю себя не останавливаться и не оглядываться. Люди едва замечают мое присутствие – это хороший знак.

Я подхожу к своему шкафчику, номер которого Тионе выдали, когда она подала документы в колледж. Она всегда умудряется пристроить меня на учебу быстрее, чем мы добираемся до нового жилья. Нам невероятно повезло жить в то время, когда подача документов и получение всей необходимой информации стали настолько простыми и удобными. Я слышал, что раньше на Земле подобные процессы требовали много времени, бумажной волокиты и личного присутствия. Теперь все можно сделать онлайн – быстро, эффективно и без лишних хлопот. Я сразу нахожу свой шкафчик в конце коридора. На металлической поверхности все еще виден свежий блеск краски, а номерок 215 аккуратно выбит в верхнем углу.

Я кладу внутрь учебник, блокнот и бутылку воды, а затем прикрываю дверцу, чуть сильнее, чтобы она плотно закрылась. Сквозь коридор доносится шум разговоров студентов.

Очень быстро замечаю девушку в толстовке, джинсах и с двумя русыми косичками на голове. Она широко улыбается подруге и держит стопку учебников в руках. В следующее мгновение по коридору проносится компания студентов. Один из ребят случайно задевает девушку плечом, и все ее книги с грохотом падают на пол. Она растерянно смотрит на разбросанные по полу вещи, которые раздраженно обходят другие студенты. Мне требуется пару секунд, чтобы взять ситуацию под контроль и броситься на помощь. Я сажусь на корточки и помогаю собрать учебники.

– Неловко вышло. Спасибо за помощь, – ее голос раздается прямо над ухом.

Она присаживается рядом, и вместе мы очень быстро решаем задачу.

– Просто кому-то стоит смотреть, куда бежит, – бурчу недовольно я.

Девушка лишь смеется в ответ. Она протягивает мне руку.

– Меня зовут Карис. Ты новенький?

– Райан, приятно, – я чувствую легкое смущение. – Да, новенький. Буквально вчера переехали с мамой в ваш город.

– Ой, ты меня током ударил. Синтетика? – спрашивает она, кивая на мою одежду и одергивая руку.

– Да, наверное, – вру я.

Она понимающе кивает.

– Ну так… И как твои первые впечатления от города, Райан? – она с неподдельным интересом ожидает ответ.

– Да нормально, наверное. Я пока не успел как следует осмотреться, – мямлю я, мысленно проклиная себя за глупый ответ.

Карис вновь хихикает и поворачивается к своему шкафчику. Она кладет несколько книг на полку и вытаскивает парочку других.

– Обязательно посети булочную «Кэндис» на Лейкстрит. Там безумно вкусные пышки с корицей, и кофе ничего, – между делом бросает она.

Я лишь согласно киваю и теряюсь в догадках: как ей удается быть такой непринужденной и по-хорошему простой? Прежде чем я успеваю что-либо сказать, звенит звонок. Карис улыбается и уходит, а я остаюсь стоять, наблюдая, как она растворяется в толпе.

– Эй, новенький!

Я оборачиваюсь и вижу крупного парня с самодовольной ухмылкой. Он стоит в окружении своих приятелей. Его взгляд – холодный и цепкий.

– Ты, кажется, слишком быстро находишь друзей, – говорит он, его голос пропитан вызовом. – Карис – не та, с кем можно просто так болтать.

– Я думаю, Карис может сама решать, с кем ей разговаривать, – отвечаю я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

– Правда? – парень делает шаг ближе, и теперь между нами остается меньше метра. – Ты новенький, так что вот тебе бесплатный совет: держись подальше.

– А то что? – я не могу сдержать вызов в голосе.

Его лицо мгновенно каменеет, а окружающие начинают переглядываться, предвкушая, что сейчас произойдет. Он склоняет голову, будто оценивая меня.

– Ты, видимо, не понял, – говорит он, его голос становится тише, но гораздо более угрожающим. – Это не просьба.

– А ты, видимо, привык все решать кулаками, – отвечаю, чувствуя, как мое тело напрягается.

Прежде чем он успевает ответить, из коридора доносится громкий голос преподавателя:

– Что тут происходит?

Парень бросает на меня последний злобный взгляд, затем отступает, ухмыляясь.

– Увидимся позже.

Его друзья смеются, пока он уходит, а я ощущаю, что каждый волосок на теле встает дыбом. Я пытаюсь сосредоточиться и прийти в себя.

– Не обращай внимания, – говорит кто-то сбоку, и я чуть оборачиваюсь. – Это Дилан, звезда местной футбольной команды. У него проблемы с каждым, кто разговаривает с Карис. Ты лучше не связывайся с ним. Меня, кстати, Том зовут.

Рыжий парень в очках смотрит на меня с интересом. Я киваю. Это место кажется таким же, как и все предыдущие. Но что-то подсказывает мне, что здесь все будет иначе.

– О, у тебя интересный акцент. Что привело тебя в Эмберхолл? – его вопросы звучат доброжелательно, но я все равно напрягаюсь.

– Когда я был маленький, мы долгое время жили на юге, в Луизиане, – отвечаю я и недолго молчу. – Там у всех такой акцент. Ну, может, чуть более выраженный. А потом мать решила переехать. Она любит перемены.

Очередная ложь, но продуманная. Луизианский акцент, с его мягкими растяжками и неожиданным ритмом, звучит правдоподобно. Мы действительно провели какое-то время в Новом Орлеане, так что я могу добавить в речь эти нотки, чтобы никто не заподозрил неладное. Там акценты настолько разнообразны – от южного дрона до влияния французского – что это идеальная маскировка для моего привычного тона, сбившегося в мешанину из всех мест, где мы бывали.

Рыжий парень кивает, кажется, удовлетворившись ответом.

– А-а, Луизиана, – тянет он. – Ну, тогда все понятно. Здесь ты определенно будешь выделяться.

Я улыбаюсь уголками губ.

– Райан Дели? Пройдем ко мне в кабинет. Познакомимся, – директор колледжа, мистер Джейсон Рейн появляется внезапно, кивает, бегло осматривая меня.

Я киваю новому знакомому Тому и направляюсь следом за директором.

Мы подходим к двери кабинета. Мужчина открывает ее, приглашая меня внутрь.

– Присаживайся, Райан, – говорит он, указывая на кресло напротив своего стола. – Рад, что ты уже успел завести пару знакомств. Как тебе наше заведение? Нравится?

– Да, сэр. Очень уютно, тихо. Но я пока не успел до конца освоиться, – отвечаю я.

– Тихо? Ха! Ну, это потому, что пока студенты только входят в ритм. Уверяю тебя, через неделю-другую здесь будет куда больше суеты.

– Так уже почти зима, сэр. Каникулы были давно, – удивляюсь я, не до конца понимая, о каком вхождении в ритм идет речь.

– Ну да. А некоторые будут собираться с силами прямо до следующих каникул, – шутливо отвечает мужчина. – Вы с мамой приехали из такого же маленького городка?

– Нет, напротив. Мы из Гилберта, Аризона, – говорю первое, что приходит в голову.

– Что же вас заставило переехать? И, тем более, сюда, к нам? – с неподдельным интересом спрашивает мужчина.

– Это все из-за маминой работы. Она любит, когда вокруг полное спокойствие.

– А чем занимается твоя мама?

– Она переводчик, сэр. Работает на себя. Ей нужен покой, чтобы качественно выполнять свою работу, – стандартная легенда, которая всегда работает.

– Что же. Здесь твоя мама получит то, что искала, – улыбаясь говорит мужчина. – Ты выглядишь крепким парнем, Райан, – продолжает он, переводя взгляд на мои плечи. – Планируешь участвовать в спортивных секциях? У нас сильная команда по регби и футболу.

– Я бы с радостью, но у меня… сильные мигрени, – произношу я привычную отговорку, чтобы избежать ситуаций, где мои силы могут проявиться.

Директор Рейн понимающе кивает и указывает на витрину, где стоит небольшой кубок.

– Мы взяли чемпионат по футболу в прошлом году. Ездили на областные соревнования. Отличная команда, – говорит он с гордостью.

Позже он передает мне несколько листов. На одном – расписание занятий, на другом – перечень факультативов. Я заполняю форму, выбираю несколько предметов и возвращаю листы. Мне всегда нравились занятия по программированию и факультатив по истории. Тем более, я уже достиг некоторых успехов и даже получил пару грамот за участие в соревнованиях. С этим разобрались. Затем директор читает мне долгую лекцию о правилах колледжа. Звонок, оповещающий о начале следующего занятия, звучит дважды, прежде чем он заканчивает.

– У тебя сейчас экономика с мисс Айли. Она один из лучших преподавателей. Недавно даже была награждена Ассоциацией Молодых Экономистов за свои исследования.

Я киваю.

Мы выходим из кабинета и идем по коридору. Полы недавно натерты воском, пахнет свежей краской. Кабинеты расположены в два ряда, на стенах висят эмблемы колледжа и баннеры, призывающие поддерживать команду «Соколы».

– Добро пожаловать в семью, – говорит мистер Рейн, протягивая мне руку перед дверью аудитории.

– Спасибо, – отвечаю я, сдерживая легкую дрожь в пальцах.

Он приоткрывает дверь и заходит первым. Я слышу голос мисс Айли, приветствующей меня с энтузиазмом. Когда я вхожу, все взгляды устремляются на меня. Я чувствую себя не в своей тарелке. Однако мисс Айли, молодая женщина со светлой улыбкой и внимательным взглядом, дает мне легкий кивок, приглашая занять свободное место.

– И как тебя зовут? – спрашивает она.

Я чуть было не называю старое имя, но вовремя вспоминаю о новом.

– Райан. Райан Дели.

– Прекрасно! Давайте поприветствуем Райана, – говорит она, хлопая в ладоши.

Класс послушно аплодирует. Она показывает мне свободное место в центре. Прямо рядом с Томом. Что же. Мне сегодня везет.

Не успеваю я как следует устроиться и достать тетрадь, как чувствую легкий удар в спину. Оглянувшись, замечаю скомканную бумажку, валяющуюся на полу. Том что-то говорит, но я не слушаю. Наклоняюсь, поднимаю бумажку и разворачиваю. На ней крупными неровными буквами выведено одно слово: «Лузер».

Я поднимаю взгляд и ловлю ехидную улыбку Дилана. Его дружки, сидящие за ним, с трудом сдерживают смешки. Чувствую, как внутри меня начинает закипать злость. Грудь сдавливает, как будто воздух в комнате становится тяжелее.

Я рефлекторно сжимаю бумажку в кулаке. В этот момент пальцы начинают странно покалывать, точно как сегодня утром, когда я коснулся рамы велосипеда. Покалывание разливается по руке, переходя в слабый треск, как будто внутри меня прячется электричество.

Я глубоко вдыхаю и резко выдыхаю. Злость отступает, но остатки этого странного ощущения еще долго не проходят. Я бросаю бумажку в рюкзак, чтобы никто не заметил, и, сделав вид, что не впечатлен этой выходной, открываю учебник.

Дилан продолжает ухмыляться. Но в этот раз я улыбаюсь в ответ, пусть и незаметно. Улыбаюсь, зная, что если он продолжит, ему это аукнется. Да, я мог бы поставить его на место за секунду, но слова Тионы все-таки звучат в моей голове: «Не привлекай внимания». Я продолжаю демонстрировать ледяное спокойствие, хоть и ощущаю, что внутри происходит нечто странное.

Урок продолжается, но я не могу сосредоточиться. Я все еще зол на Дилана, как бы не пытался убедить себя в обратном. Под ложечкой неприятно сосет, руки вспотели. Потом я замечаю, как мои пальцы вновь начинают покалывать, будто я прикоснулся к чему-то заряженному электричеством. Это чувство нарастает, а в голове начинает пульсировать странный гул.

Я пытаюсь встряхнуть руками, но ощущение не исчезает. Более того, я замечаю, что ручка, которую я держу, странно нагрелась. Ее пластиковая поверхность становится липкой, будто плавится. Я бросаю ее, и она падает на пол с тихим треском, который, кажется, слышу только я. Оглядываюсь, но никто из студентов, похоже, ничего не замечает.

Мое дыхание учащается. Я чувствую, как что-то внутри меня будто бы накапливается, словно батарея, заполняемая энергией. Кулон начинает жечь кожу. Это ощущение волнует и пугает одновременно. Я сжимаю руки в кулаки, пытаясь остановить этот процесс, но вместо этого напряжение только усиливается. Вдруг на конце моего пальца вспыхивает крохотная искра, настолько яркая, что я на мгновение замираю.

– Ты в порядке? – шепотом спрашивает Том, сидящий рядом. Он смотрит на меня с легким удивлением, заметив, как я дергаю руками.

– Да, нормально, – отвечаю я, стараясь не выдавать своего волнения.

Но ситуация далека от нормальности. Я ощущаю, как энергия начинает концентрироваться в моем теле, требуя выхода. На мгновение мне кажется, что я могу ею управлять, но вот как? Разум говорит, что нужно держать ее под контролем, но инстинкты подсказывают, что не получится. Я опускаю руки под стол, пытаясь успокоиться.

«Это Эхо», – понимаю я. В голову ударяет паника. Я достаю телефон и пишу Тионе: «Приходи. Срочно».

Минуты кажутся часами. Слова учителя, гул голосов одноклассников – все становится неразличимым. Я сижу неподвижно, но внутри меня растет напряжение. Треск, который я слышал ранее, эхом раздается в голове. Мои пальцы покалывает так сильно, что я едва могу их сгибать и разгибать. Кулаки сжаты, ладони вспотели. Надо продержаться, но с каждой секундой это становится все сложнее.

Наконец звонок. Сигнал, раздающийся в коридорах, звучит для всех как облегчение, но для меня – как стартовый выстрел. Я резко встаю, не оглядываясь на Тома, который удивленно поднимает брови.

Шум разговоров наполняет коридор. Ускоряя шаг, я пробираюсь мимо толпы, горблюсь, чтобы не встретиться взглядом ни с кем, кто мог бы меня окликнуть. В груди все тяжелее. Пальцы продолжают зудеть, и с каждым шагом этот зуд распространяется выше – к предплечьям, к плечам. Ощущение становится настолько ярким, что кажется, будто энергия хочет разорвать меня изнутри.

Я замечаю открытую дверь и залетаю внутрь, захлопывая ее за собой. Оказавшись в помещении, щелкаю замком. Стою, тяжело дыша, прислонившись спиной к холодной поверхности двери. Когда дыхание немного выравнивается, осматриваюсь.

Комната темная, тесная. Это техническое помещение – стеллажи с тряпками и моющими средствами расставлены на полках вдоль стены. Пол усеян коробками с каким-то инвентарем. Лампочка под потолком едва мерцает, то включаясь, то затухая, словно старается усугубить и без того давящее ощущение.

Я сползаю на пол, обхватываю голову руками. Пульсация внутри нарастает, каждое биение отдается в висках и пальцах, как удары молота. Боль прокатывается по телу, волнами вспыхивая то в ладонях, то в груди. Грудь сдавливает, как будто весь воздух из комнаты исчез.

Мир становится мутным, словно я погружаюсь в глубокую воду. Кажется, что все вокруг вращается, кружится, и только звук моего учащенного дыхания остается постоянным.

Вдруг за дверью раздаются шаги.

Сначала тихие, осторожные, потом все ближе. Шорох одежды. Скрип обуви на полу. Я напрягаюсь, сердце стучит быстрее. Дыхание замирает, ладони сжимаются в кулаки. Шаги останавливаются прямо за дверью.

– Да, он туда забежал, – слышу я голос Тома, приглушенный дверью. Он говорит с кем-то, его голос обеспокоен. – Не знаю, что с ним, так несся, будто что-то случилось.

Меня накрывает волна тревоги. Том видел, куда я побежал. Теперь он привел кого-то. Мое воображение рисует худшие сценарии. Я сжимаюсь в комок, почти не дыша. Вдруг это учитель или кто-то из администрации?

Еще шаги. Тяжелые, уверенные. Стук в дверь. Один, потом второй.

– Райан, это я. Открой.

Это Тиона. Я хватаюсь за звук ее голоса, как за спасительную соломинку.

Глава 3. Границы силы

Я подползаю к двер