Друг отца. Он не отпустит бесплатное чтение

Глава 1

Меня опять подбрасывает, и я, сдавленно вскрикнув, ударяюсь плечом о крышку багажника. Оно уже саднит от того, сколько раз эти подонки, не снижая скорости, налетали на какие-то кочки.

Убираю с лица волосы и пытаюсь отбросить панику, чтобы не заработать себе гипервентиляцию легких. Надо как-то выбраться отсюда. Я же понимаю, что в конце пути меня, в лучшем случае, ждет групповое изнасилование. А в худшем – мучительная смерть.

Музыка в машине орет так, что я не слышу собственных мыслей. Зато грохот крови в ушах вполне отчетливый.

– Черт подери, – шиплю, пытаясь нащупать какую-то защелку, провода, инструменты. Что угодно, только бы поскорее выбраться отсюда. Я даже готова выскочить из машины на полном ходу, только бы поскорее оказаться на свободе.

Ничего нет! Никаких защелок или способов открыть багажник.

Внезапно я замираю, когда слышу, как машина притормаживает, и теперь спокойно едет по дороге. Через пару минут полностью останавливается, и музыка становится немного тише.

– Пойду отолью, – слышу голос одного из придурков, которые засунули меня в багажник.

– Я куплю пожрать, – говорит второй голос.

– Эй, не задерживайтесь там! – звучит третий. – Я долью бензин.

Мы на заправке. Это мой шанс. Но, кажется, из машины вышли только трое. Куда подевался четвертый? Может, мне начать кричать и бить в крышку багажника. Это может привлечь внимание других посетителей заправки. Они вызовут полицию, и те вызволят меня.

Только вот проблема в том, что сейчас второй час ночи, я неизвестно где, и непонятно, где находится эта заправка. Скорее всего, она за городом, а здесь вряд ли будет много других водителей.

Значит, надо действовать тихо.

Думай, Арина, думай. Быстрее думай, черт тебя подери!

Машина довольно старая и не американская, так что рычага открытия багажника здесь точно нет. Я проверила, если что. Но модель такая, что теоретически я могу…

Упираюсь ногами в спинку заднего сиденья и изо всех сил толкаю его. Несколько вдохов – и снова упираюсь и толкаю. С третьего раза чувствую, что спинка подается, и я прикладываю все силы, чтобы выдавить спинку, и она откинулась в салон.

Максимально быстро разворачиваюсь и выглядываю в салон. Здесь пусто. Музыка продолжает орать, разрывая внутренности басами. Один из похитителей заправляет машину, качая головой под грохочущие биты, а сам смотрит на колонку. Остальных нет.

Это мой единственный шанс. Крохотный, зато осязаемый.

Быстро выбираюсь в салон. Тихо приоткрываю дверцу, противоположную от той, которая расположена возле бензобака. Прикрываю и, согнувшись, несусь в сторону леса. Я не понимаю, где именно нахожусь, но стопроцентно могу сказать, что это трасса за городом, который окружен густым лесом. И сейчас, в темноте ночи, он кажется особенно устрашающим.

Я уже почти добегаю до края заправки, как слышу за спиной голос:

– Сучка сбежала! Лови ее!

Вскрикнув, запрыгиваю в неглубокую рытвину, разделяющую заправку и лес. Ноги утопают в мягкой земле, покрытой скользкими после дождя листьями.

Я слышу шаги, и паника заставляет меня задыхаться. Пытаюсь выбраться из канавы, но кеды проскальзывают, и я снова проваливаюсь вниз.

– Где она?! – рявкает один из похитителей.

– Далеко не ушла! В лес! Бегом!

На секунду мелькает мысль притаиться в канаве и попытаться закопаться в осенние листья. Но каковы шансы не быть обнаруженной? В лесу у меня больше шансов.

Так что я делаю рывок и подпрыгиваю. Мне чудом удается зацепиться за какой-то торчащий корень и подтянуться, чтобы выбраться наверх. Но как только я пытаюсь заползти на пригорок, меня хватают за ногу.

Вскрикиваю и начинаю истерично орать и отбиваться. Мужик стаскивает с меня кед, и я буквально на четвереньках срываюсь с места, скрываясь в лесу.

Несусь, не разбирая дороги.

Слышу, что за мной все еще гонятся, и пытаюсь ускориться, но босая нога постоянно попадает то на ветки, то на камни. Я всхлипываю, спотыкаюсь, падаю, но продолжаю бежать так быстро, что задыхаюсь от нехватки кислорода.

Я не могу умереть посередине нигде от рук каких-то ублюдков, которые решили со мной позабавиться.

Слышу за спиной улюлюканья. Они зовут меня, выкрикивают. Кажется, их развлекает эта погоня. Но не она страшит меня больше всего, а пробивающиеся через деревья фары машины.

Когда я понимаю, что ублюдки нашли, как проехать на своей долбаной тачке, меня начинает подташнивать.

Я не могу убежать от машины, как бы быстро ни бегала. Тем более, сейчас. Босая нога замедляет меня. Я устала. Я в истерике. В панике. Я хочу домой. Хочу просто… чтобы меня, черт подери, оставили в покое!

Лес оглушает громкая музыка, а фары становятся все ближе. Если бы он ехал по дороге, я могла бы убежать от нее подальше. Но он несется между деревьев, и неумолимо приближается ко мне.

Я знаю, что будет дальше. Нутром чувствую. Уверена, что меня изнасилуют и, возможно, убьют прямо в этом лесу.

А я не хочу умирать!

Эта мысль заставляет меня нестись во весь опор, выжимая из себя последние силы.

Оборачиваюсь, чтобы проверить, как далеко от меня машина, и вскрикиваю, влетая в твердое ограждение. Скольжу ладонями по неравномерной каменной кладке, понимая, что натолкнулась на…

– Забор, – выдыхаю и, скользя ладонью по ограждению, несусь вправо.

Оборачиваюсь и вскрикиваю. Фары все ближе, а между деревьями мелькают страшные тени.

Воздух буквально застревает в дыхательных путях, и я давлюсь им. Паника хватает за горло и стискивает его в железной хватке, пока я, сбивая босую ногу, несусь во весь опор. Не знаю, куда добегу. Но понимаю, что если буду так продолжать, а свернуть будет некуда, то у меня на свободе остались считанные минуты.

Чем дальше бегу, тем отчетливее слышу лай собак за высоким забором.

– Помогите! – кричу, срывая голос. – Спасите! Помогите мне!

– Сука! – орут ублюдки из леса. – Быстрее, Веталь! Догони тварь!

– Помогите кто-нибудь! – сквозь рыдания выкрикиваю я.

Забор резко обрывается, и я, больше не имея опоры, лечу вперед, но меня ловят мужские руки. Вскрикиваю, но мужик сразу отталкивает меня себе за спину и поднимает руку с пистолетом. Он щелкает, и раздается выстрел. Внезапно стихает все, даже музыка в машине этих животных.

– Еще шаг, и стреляю на поражение, – произносит знакомый голос, и я впиваюсь взглядом в аккуратно подстриженный затылок.

Из приоткрытой калитки вырываются два добермана и садятся по двум сторонам от хозяина. Они напряжены и натянуты, словно струны. Готовые вот-вот рвануть в атаку.

– Мужик, это наша сучка, – слышу из-за дерева. – Отдай ее нам, и у тебя не будет проблем.

– Я могу отдать только твои потроха на съедение своим собакам. У вас три секунды, чтобы съебаться нахуй с моей территории.

– Ты не понял, чувак, – слышу второй голос.

– Не понял ты. Одну секунду ты уже пропустил. Два!

– Мы вернемся! – рявкает один из ублюдков.

– И встретишь тут автоматную очередь, – предупреждает мужчина.

Я слышу, как уроды с матами и недовольством усаживаются в машину, хлопают дверцами. Наконец она разворачивается, и свет фар скрывается между деревьями.

Мужчина опускает оружие и похлопывает одного из псов по голове.

– Домой, – командует он и оборачивается. Мои подозрения подтверждаются. Ну, привет, Арина, – усмехается друг моего папы и, склонив голову набок, окидывает взглядом с головы до пят. По телу проходит волна дрожи от этого пронзительного взгляда. Я помню, как он умеет раздевать им. Как оголяет меня до самых костей. И я теперь не уверена, хочу ли быть спасенной им. Может, безопаснее было отдаться в руки тех ублюдков? – Проходи в дом, – произносит он своим бархатным голосом.

А я нутром чую… сделаю шаг в его особняк – и прежней уже из него не выйду.

Глава 2

Еще раз бросаю взгляд в сторону леса, где скрылась машина уродов, катавших меня в багажнике. Интересно, если сейчас рвануть в ту сторону, Гордей остановит меня? Если да, то как? Спустит на меня своих псов, которые прямо сейчас шумно дышат за моей спиной? Или выстрелит?

По телу проходит волна дрожи. Усиливается, когда друг отца берет меня за локоть и подталкивает во двор своего дома.

Собаки расступаются, но не сводят с меня взглядов. Стараюсь не смотреть им в глаза, но все равно замечаю сверкающие в тусклом свете фонарей черные бусины зрачков.

– Они не тронут, – произносит Гордей, но мне от этого не легче. Волоски на теле встают дыбом, когда он проводит меня в нескольких сантиметрах от опасных псин. – Джокер, Клио, место.

Собаки, расслабившись, трусят в вольер, а Гордей ведет меня к большому дому. С перепугу я не замечаю ни газона, ни посаженных на территории деревьев и кустов. Да и что я рассмотрю ночью?

Дом не слишком большой. Забор мне казался бесконечным, и я ожидала увидеть за ним огромный особняк. Но меня встречает современный дом из стекла, металла и красного кирпича в стиле лофт. Он утопает среди высоких деревьев. Красиво светится изнутри, но я сейчас не способна оценить всю прелесть современной архитектуры.

У меня начинается адреналиновый откат.

Все тело прошивает током, я обливаюсь ледяным потом, а сердце работает на максималках.

– Гордей, вы… позвоните моему папе, пожалуйста, – прошу дрожащим голосом. Чувствую, как слабеют ноги.

Только сейчас мое тело, кажется, в полной мере осознает, сколько я пробежала и как сильно устала. Мышцы, которые были до этого напряжены и натянуты, наконец расслабляются и начинают дрожать даже от простого стояния в просторном холле.

– Давай-ка сначала в душ, – отзывается он и прячет пистолет за пояс джинсов. – Потом нам надо осмотреть твою ногу. Переночуешь у меня, отцу позвоним позже. Зачем беспокоить его среди ночи? Или он в курсе, что ты с этими… – его красивые губы брезгливо кривятся.

Я не даю себе залипнуть на брутальной мужской красоте Гордея Соболева. Я точно знаю, что она обманчива. Внутри скрывается зверь. Ненасытное животное, которое когда-то дало мне завуалированное обещание растерзать меня.

Стараюсь не думать об этом, когда поднимаюсь по лестнице вслед за Гордеем. Ноги практически не держат, и в какой-то момент я спотыкаюсь и практически падаю. Но друг моего отца вовремя реагирует и хватает меня за талию. Потом поднимает на руки и дальше уже несет наверх.

Я складываю руки перед собой.

– Ты можешь обнять меня за шею, – обманчиво ласковым голосом произносит Гордей, а я вздрагиваю от его голоса.

Он не противный и не устрашающий. Он такой… завораживающий. Низкий, бархатный, тон спокойный. Таким голосом мог бы говорить маньяк.

Меня опять прошибает озноб, и так сильно трясет, что зуб на зуб не попадает. Гордей прижимает меня к себе сильнее и заносит в спальню. К счастью, не в свою. Судя по безликой обстановке, гостевая. Проходит через нее и открывает дверь в ванную. Щелкнув выключателем, заносит в помещение.

Вместо того, чтобы поставить меня на ноги, усаживает на столик возле раковины.

Я хочу слезть с него, но Соболев пригвождает меня взглядом. Не знаю, как у него это выходит, но у меня ни на секунду не возникает мысли о сопротивлении. Совсем как в тот раз…

Господи, какая же я была глупая!

Но не буду об этом думать.

Я мастер поиска приключений на свою задницу. Сегодняшняя ночь – отличное тому подтверждение. И та самая ночь, когда я узнала, кто такой на самом деле Гордей Соболев.

Трясу головой и наблюдаю за тем, как он, склонившись над глубокой ванной, набирает в нее воду.

Я хочу домой. В свою теплую, уютную квартиру. В свою ванну. В свою постель.

Но меня не покидает ощущение, что я окажусь там очень не скоро.

Налив в ванну пену, Гордей выпрямляется и разворачивается лицом ко мне.

Вот на что я повелась тогда. На его внешность и этот взгляд. Дикий, темный, полный обещаний неземного удовольствия. Только я не рассчитала свои силы и мощь воздействия Гордея на меня. Не готова я была к тому, что в итоге получила.

Он проводит рукой по своей короткой бородке и смотрит на меня с фирменным прищуром, пока неминуемо надвигается. Заставляет мое сердце колотиться быстрее, а дыхание – застревать в горле.

Гордей останавливается в шаге от меня. Смотрит так, что я уже чувствую себя голой, хотя на мне платье, а сверху еще и короткая кожаная куртка.

Внезапно он хватает меня за колени и так резко разводит мои ноги, что я ахаю от неожиданности. Друг отца тут же вклинивается между моими бедрами, я даже не успеваю свести их вместе.

Берет меня за подбородок и впивается своим темным взглядом.

– Кто они? – спрашивает опасно низким голосом, от которого все тело прошивает электричеством. Волосы на затылке шевелятся, когда я буквально тону в темных омутах его глаз. Как в прошлый раз…

– Я… не… не знаю, – отвечаю, запинаясь, хриплым голосом.

Горло до сих пор дерет от криков.

– Что ты делала в лесу так далеко от города?

– Убегала от этих ублюдков, – отвечаю и пытаюсь свести полы куртки, чтобы прикрыть грудь, потому что взгляд Гордея съезжает вниз и буквально пожирает мои полушария через тонкую ткань платья.

– Как ты вообще оказалась здесь? И не ври мне, Арина, – строго произносит он. – Я узнаю правду. Даже если придется тебя пытать. Поверь мне, это я делать умею.

Сглотнув, открываю рот, чтобы ответить, а Гордей сильнее сжимает мои щеки пальцами и его прищуренный взгляд мечется к моим губам.

– Нет, – шепчу, понимая, что он намерен дальше делать. – Не надо.

– Никогда не говори мне “нет”, Арина, – хрипло, еле слышно произносит он. – Иначе я накажу.

Я с ужасом смотрю, как его лицо приближается к моему, и понимаю, что выбора он мне не оставил.

Глава 3

Гордей

Смотрю в кристально чистые глаза. Обманчиво наивный, испуганный взгляд.

Я знаю, как эти глаза умеют трахать. Как умеют соблазнять одним взглядом. Какие черти живут в глубине этих омутов.

Маленькая сучка!

Отравила меня собой, а теперь смотрит как загнанный олень на хищника.

Со мной эта игра больше не прокатит. Я обещал ей, что если она еще раз попадет в мои руки, пусть потом не жалуется. И я не посмотрю на дружбу с ее отцом. Слишком отравлен ею.

Вгрызаюсь в порочно-сладкие губы, и на языке взрывается вкус.

Я пытался его забыть. Перестал бывать в гостях у Богдана, чтобы не видеть ее. Но она и в лесу нашла меня.

Разве бывают такие совпадения? Не-е-ет, так мог распорядиться только кто-то сверху. Или она сама пришла в лапы зверя. Знала, какие ее ждут последствия, и все равно пришла.

Я найду тех, кто гнал ее по лесу. Найду и накажу. Разорву шакалов на мелкие ошметки. А пока…

Пока у меня в руках моя прелесть, которую я теперь хрен куда отпущу.

– Нет, – шепчет Арина, пытаясь отвернуться, но ее лицо надежно зафиксировано моей рукой.

– Капкан захлопнулся, моя прелесть, – шиплю, сжимаясь от возбуждения.

Я практически не касаюсь ее, но все тело наэлектризовано и натянуто, как струна, от одного ее присутствия. Не говоря уже о запахе и вкусе, которые разносятся бешеным потоком по моим венам. Скользят под кожей, заражая мой организм этой девчонкой. Горячей, безбашенной, маленькой сучкой, которая осмелилась год назад бросить мне вызов.

Снова набрасываюсь на ее рот. Вгрызаюсь в сочные губы. Врываюсь языком в горячую влажность, и глаза сами закатываются от удовольствия. Член, который стоял колом еще до того, как я коснулся ее рта, теперь превратился в камень.

Я доберусь до тебя, моя прелесть. Может, не сегодня, но я, сука, похороню свой ствол внутри тебя. Буду трахать, пока ты не сорвешь голос от криков, и сил не останется даже на то, чтобы лезть на стену.

Она не отвечает на мой поцелуй. Сидит, замороженная, и пытается оттолкнуть меня, упершись маленькими ладошками в мою грудь.

Вместо того, чтобы отстраниться, хватаю свободной рукой за поясницу и, резко дернув на себя, вжимаю промежностью в свой стояк. Пусть чувствует, что она со мной делает. Пусть знает, маленькая дрянь, что я ни черта не забыл. Ни соблазнительную улыбку, ни белые хлопковые трусики, которые терлись о мой член с таким желанием. Ни то, как она текла, ерзая на мне в погоне за удовольствием.

А когда она поняла, что я не мальчик, чтобы играть со мной в игры “горячо-холодно”, испугалась и спряталась от меня. Я не стал искать. Зачем? Чтобы доказать что-то девчонке? Не видел смысла. Но пообещал, что больше она так легко от меня не уйдет. И теперь я намерен воплотить свои угрозы.

Арина пытается отвернуться и сильнее начинает колотить кулачками мою грудь.

Отстраняюсь на секунду, чтобы сбросить футболку, а ее глаза становятся шире, когда она окидывает взглядом мой торс. Едва заметно качает головой.

Тогда я беру ее руки и, заведя их за спину, фиксирую одной своей.

А вторая ползет по бедру под подол тонкого платья.

– Не надо, – тихо умоляет Арина.

– Ш-ш-ш, ты сама пришла ко мне.

– Я не специально, – бормочет, когда мои пальцы тормозят в считанных миллиметрах от ее белья. Чувствую дрожь ее тела. Знаю, что сопротивляется из страха. Но хочет этого не меньше меня. Тем приятнее будет гнуть и ломать ее. Тем ярче будет моя победа. Тем слаще будет ее капитуляция. – Я даже не знала, что ты здесь живешь.

– Это уже не важно, – произношу и преодолеваю последние миллиметры до ее белья.

Арина вздрагивает, когда мои пальцы ложатся на ее лобок. Нащупываю очертания губок и усмехаюсь.

– Мокрая, – произношу довольно и нажимаю на влажное пятнышко.

Арина молча качает головой, испуганно глядя на меня. Но, как только мой большой палец начинает двигаться между сочных губок, ее рот шокировано приоткрывается, и она жадно хватает им воздух. Ее тело сотрясает яркая дрожь, и у меня по позвоночнику прокатывается волна такой же.

Черт, да она возбуждена! Течет так, что скоро мои пальцы будут мокрыми! Но продолжает играть в недотрогу. Но мне так даже по кайфу. Пусть играет. Только по моим правилам.

Пытаюсь поймать губами ее губы, но Арина отворачивается. Бросает на меня взгляд, полный чувств. Там и ненависть, и страх и такое адское желание, что будь ее воля, она сама бы насадилась на мой член прямо сейчас. Но малышка продолжает делать вид, что совсем меня не хочет.

Тогда я впиваюсь губами в ее шею. Посасываю тонкую кожу, кусаю и всасываю так, что оставляю отметины на нежной плоти.

Мои пальцы уже проникают под белье. А там, сука, потоп! И это она пытается утверждать, что не хочет?

Размазываю ее влагу по набухшим губкам, давлю на комочек клитора.

Арина еще раз прошивает меня яростным взглядом, а потом шумно втягивает в себя воздух, а выходит он из нее уже со стоном. Откидывает голову назад, демонстрируя мне свою капитуляцию.

– Вот так, моя прелесть, – приговариваю я, трахая ее пальцами. – Умница. Кончишь для меня? Сожми мои пальцы своими внутренними мышцами. Кончи на них. Залей своим удовольствием.

Арина ерзает на столике, насаживаясь на мои пальцы. Отпускаю ее руки. Она тут же впивается пальцами в мои плечи. Царапает их, оставляя красные борозды и еще сильнее заставляя мою кровь бурлить.

– Пожалуйста, – хрипит Арина. – Гордей, пожалуйста.

– Что? Чего ты хочешь?

– Тебя, – стонет. – Пожалуйста.

Вынимаю из нее пальцы и делаю шаг назад.

– Что ты… что ты делаешь? – спрашивает она, глядя на меня ошарашено. Задыхается и облизывает пересохшие губы.

– Я дам тебе все, Арина. Но у меня есть условие.

Я знаю, что оно ей не понравится. И знаю, что она будет сопротивляться. Это даже к лучшему. Мне не нужна покорная овца. Мне нужен огонь, который медленно тлеет в этой горячей девочке.

– Какое? – спрашивает она, а я усмехаюсь.

Глава 4

– Какое условие? – спрашиваю, а сама сжимаюсь от страха и предвкушения.

Гордей будит во мне худшее. Точнее, самые яркие эмоции. Даже те, которые не должен как друг отца. Но я помню, что сама начала эту игру. Только теперь она будет осуществляться по его правилам.

– Полное подчинение. Покорность, Арина, – добавляет, как будто я не поняла с первого раза. – Пока ты в моем доме, ты делаешь все, что я тебе скажу.

Казалось бы, что может быть проще? Даже думать не надо.

Но по дьявольскому огню в глазах Гордея и обещании в его голосе я понимаю, что выполнение этого условия будет не таким простым, как это звучит. Я даже почти со стопроцентной уверенностью могу сказать, что для меня это будет сущий ад.

Год назад, когда я решила, что соблазнить Гордея – это хорошая идея, он предупредил меня.

– Если ты на самом деле готова связаться со мной, будь готова гнуться и ломаться. Потому что я не хочу то, что ты представляешь из себя в чистом виде. Я буду лепить из тебя ту, которая будет заглядывать мне в рот и с готовностью выполнять все мои приказы.

Я до сих пор не понимаю, что он имел в виду этими словами, но сейчас инстинкты подсказывают, что мне не понравится то, как Гордей будет воплощать в жизнь свои угрозы.

– Я, пожалуй, откажусь, – произношу дрожащим голосом.

Но задираю подбородок, чтобы напомнить Соболеву, что перед ним не какая-то безродная девка, а Арина Райская – дочь магната и бандита. Каждому, кто решит поиздеваться надо мной, будет мало места на этой земле.

Это еще мой бывший, Руслан, не осознал, что он натворил. А те ублюдки, что везли меня в багажнике, просто не знают, с кем связались. Как только вернусь домой, натравлю на них папочку. Я даже хотела бы посмотреть, как они будут искать пятый угол.

Гордей склоняет голову набок и рассматривает меня, словно диковинную зверушку.

– Помнишь, что я сказал тебе в прошлый раз?

– Помню, – отвечаю и смеряю его надменным взглядом.

Прямо сейчас он дается мне адски тяжело. Но я играю в крутышку, чтобы не сорваться в истерику. Мне чертовски страшно, но в то же самое время азартно. Что он сделает?

Ну не дурак же Гордей, чтобы выступать против моего отца. У него вон даже охраны на территории нет. Пистолет и два добермана – вот и все его оружие. Зато у моего папы целая армия. И он может достать из-под земли человека, который пойдет против него. А тем более, если этот кто-то вознамерится тронуть его дочь против ее воли.

Так что да, у меня есть повод корчить из себя крутышку, какой я, по сути, и являюсь.

– Тогда ты так же должна помнить мое обещание. Если ты попадешься ко мне в руки, пеняй на себя, – угрожающе тихо напоминает Гордей.

– Ты не можешь ставить мне условия.

– Ты в моем доме, – произносит насмешливо и легонько дергает бровями. – Сечешь? Ты не выйдешь отсюда, Арина, пока я не позволю.

– Папа будет искать меня. – Он медленно качает головой, на губах блуждает самодовольная улыбка. – Будет!

– Мы оба знаем, что это неправда.

Гордей прав. Я давно живу отдельно от родителей. Они практически не интересуются моей жизнью, потому что примерно раз в две недели я приезжаю к ним. Им обоим достаточно этого, чтобы просто убедиться в том, что я жива, и со мной все в порядке.

Родители любят меня, но безоговорочно доверяют мне, несмотря на то, что я бываю безрассудной. К тому же, они полностью успокоились, когда Руслан сделал мне предложение. Решили, что теперь моя безопасность – это головная боль моего жениха. Бывшего жениха… Только мама с папой об этом еще не знают.

Когда вспоминаю его поступок, внутри бурлит такая ярость, что я готова разорвать эту сволочь своими руками!

– Я не буду покорной овечкой заглядывать тебе в рот! – отрезаю жестко. – Поищи себе другую девочку для удовлетворения твоих больных потребностей!

Соскакиваю со столика и шиплю, вставая на босую ногу. Опускаю взгляд и вижу, что оставляю на светлом кафеле кровавый след.

– Черт, – произношу и, подняв ногу, осматриваю пораненную ступню. Нога грязная и вся в царапинах. Есть даже распоротая рана, но она неглубокая. – Позвони моему папе. Мой телефон…

– Остался в лесу? – спрашивает Гордей.

– Нет. Он…

Не хочу рассказывать ему, что мудак Руслан высадил меня на окраине леса и укатил, прихватив с собой мою сумочку, в которой был телефон.

Гордей отворачивается и закрывает кран. В ванне уже образовалась высокая шапка ароматной пены. Как же мне хочется залезть в теплую воду и наконец расслабить дрожащие мышцы!

Друг отца подходит ближе, заставляя меня вжиматься попкой в край столешницы. Сдергивает с меня куртку и отбрасывает ее в сторону.

– Что ты делаешь? – спрашиваю дрожащим голосом и хочу обойти Гордея, но он хватает меня за предплечья и фиксирует на месте.

– Ванна готова, – отзывается он.

Внезапно хватает за V-образный вырез моего платья и, дернув в стороны, разрывает его на две половины. Я вскрикиваю от неожиданности и впиваюсь взглядом в Гордея. Хватаюсь за ошметки платья и пытаюсь свести их, чтобы прикрыть грудь, а он убирает мои руки и разрывает платье до конца.

– Что ты делаешь?! Отпусти меня!

Начинаю отбиваться от его наглых рук, а Гордей хватает меня за талию и возвращает на столешницу.

– Хватит дергаться!

Берет мои руки и зажимает их под своими подмышками. Я трепыхаюсь, пока он стягивает платье по моим плечам, надежно удерживая мои руки. Я пытаюсь выдернуть их, и тут мои пальцы касаются пистолета за поясом Гордея.

Я совершенно не умею пользоваться оружием, но все равно выдергиваю его из-за пояса и тычу дулом в спину друга отца.

– Если не отпустишь, я выстрелю, – шиплю змеей, и руки Гордея перестают двигаться.

Глава 5

– Я знал, что с тобой будет весело, – усмехается Гордей. – Но даже не подозревал, насколько.

Он отпускает мои руки. Я уже думаю, что сейчас выдерну их и наставлю на Соболева пистолет. Но он успевает перехватить его и, направив на меня, подставляет его к моему горлу.

Мои глаза широко распахиваются, а по телу проходит дрожь ужаса. Сглатываю и замираю, пялясь в темные глаза Гордея. Он слегка прищуривается и ведет дулом ниже. По горлу, по ключице до груди. Ствол застывает между полушариями, сжатыми бюстгальтером.

Моя грудная клетка ходит ходуном от частого сбившегося дыхания. Я глазею на Гордея, в ужасе осознавая, что если его палец дрогнет и нажмет на курок, он разворотит мне грудную клетку.

– Гордей, – шепчу пересохшими губами.

– Любишь опасные игры, малышка? Это прямо праздник какой-то. Я уже предупреждал, чтобы ты со мной не шутила. Но ты продолжаешь провоцировать и играть со мной.

Дуло пистолета спускается ниже. Цепляет маленький камешек, прикрепленный к бантику моих трусиков. Еще немного съезжает и упирается прямо мне в лобок. Чуть ниже, и я застываю, с ужасом ощущая, как дуло нажимает на комочек клитора сквозь тонкую кружевную ткань белья.

– Нравятся такие игры, да?

– Н-нет, – качаю головой, но так, чтобы все остальное тело не двигалось.

Пытаюсь унять дрожь, но она разбирает все сильнее, и я чувствую, как мелко трясется мое тело, а по спине стекает ледяной пот.

– Тогда не провоцируй, Арина, – добавляет Гордей и прячет оружие за спиной.

Я шумно судорожно втягиваю в себя воздух. Легкие пекут от того, как долго я задерживала дыхание.

Гордей буквально сдергивает меня со столешницы и избавляет от остатков платья. Я стою перед ним, словно безвольная кукла, позволяя срывать ошметки одежды. Мышцы окончательно окаменели от напряжения, и я уже едва держусь на ногах.

Гордей аккуратно расстегивает мой бюстгальтер и стягивает лямки по рукам. Внимательно рассматривает мою грудь, словно никогда не видел. Я точно помню, что он ее даже трогал. Отпечатки его ладоней до сих пор горят на нежной коже моих полушарий.

Потом он стягивает мои трусики по бедрам почти до самых колен. Они падают на пол. Гордей присаживается, чтобы избавить меня от оставшегося кеда, носка и белья.

Отбросив все это в сторону, выпрямляется и ведет меня на подгибающихся ногах к ванне. Помогает забраться в нее и лечь в теплую воду.

– Отмокай, а я схожу за аптечкой. Надо промыть твою ногу.

– Ты позвонишь моему отцу? – спрашиваю, когда он берется за ручку двери.

– Нет, – не оборачиваясь, отвечает Соболев и выходит.

Хочется истерить, плакать, кричать. Делать хоть что-нибудь, что позволит мне как можно скорее убраться отсюда подальше.

Но сил уже совсем не осталось.

Выбираю из волос застрявшие кусочки веток и листьев. Потом погружаюсь в воду с головой и лежу так, пока легкие опять не начинают гореть.

За закрытыми веками пролетает весь вечер и большая часть ночи.

Мудак Руслан, поездка в лес, потом эти ублюдки со своим багажником. А теперь еще и Гордей, который спас меня только ради того, чтобы закончить то, что начали уроды из леса.

До того, как Соболев вернется в ванную, я успеваю помыться и хорошенько отмокнуть.

Пытаюсь выбраться из глубокой ванны, но слабые руки даже не дают подтянуться. В этот момент появляется Гордей. Видит мои потуги и, поставив аптечку на столешницу, торопится ко мне. Берет под мышки и помогает выпрямиться, а потом и выступить из ванны. Заворачивает меня в большое пушистое полотенце и, подняв на руки, снова усаживает на столешницу.

Гордей обрабатывает мою ногу. Дует на нее, но я совсем не чувствую боли. К тому же, меня окончательно разморило и покинули силы, так что я даже не говорю ему, что ничего не ощущаю.

Забинтовав ногу, он вытирает мои волосы, а потом достает из ящика фен.

– Ты собрался сушить мне волосы? – спрашиваю еле слышно. У меня нет сил даже удивляться.

– Да. Посиди смрино.

Опустив голову, закрываю глаза и позволяю Гордею меня расчесать, высушить волосы, а потом поднять на руки и занести в гостевую спальню. Он укладывает меня на кровать, разворачивает из полотенца и укутывает в одеяло. Приглушает ночную лампу практически до полной темноты и… ложится рядом.

Обнимает поверх одеяла и гладит волосы.

Чувствую себя какой-то куклой в руках маньяка.

Но в эту минуту мне плевать. Я просто хочу провалиться в спасительный сон, потому что все тело обмякло и не желает шевелиться.

– Арина, как ты оказалась в лесу? – тихо спрашивает Гордей, когда я уже балансирую на грани сна и реальности.

– Эти… подонки, – отвечаю хрипло. – Они привезли меня в багажнике. Я сбежала на заправке. На другой стороне леса есть такая.

– Есть. Но как ты оказалась в их багажнике?

– Они подобрали меня, когда я… шла назад в город.

– А до этого? Как ты вообще оказалась за городом? Где твои вещи? Машина?

– Я поругалась со своим женихом. Мы ехали к друзьям за город. Поскандалили. Он высадил меня и свалил.

– Сучара, – тихо шипит Гордей. – Это Руслан Пахомов?

– Мгм, – отвечаю еле слышно.

– Найду и вырву ноги. Почему поругались?

Вяло усмехнувшись на его угрозу, зеваю.

– Он мне изменил. Но не считает себя виноватым.

– Как такой девочке можно изменить? – задает он вопрос, который повисает в воздухе словно в какой-то параллельной вселенной. Я даже не уверена, что Гордей и правда произнес это. – А где твои вещи?

– Остались у него в машине.

– Телефон там же?

– Угу, – отвечаю и опять зеваю.

Чувствую, как сон все сильнее затягивает меня в темноту, и сильнее жмусь к Гордею, который обвил меня руками так, чтобы я оказалась будто в коконе.

– Хочешь, я снесу ему башку? – спрашивает он.

– Кому?

– Руслану. Завтра же его труп покажут по всем каналам. Хочешь?

Глава 6

Конечно, я отказалась. Не хочу, чтобы кто-то пачкал руки о моего ужасного бывшего жениха. А еще я не хочу быть должна Гордею. Папа все равно накажет этого идиота.

После этого разговора я засыпаю. Даже не так. Вырубаюсь за секунду, потому что беготня по лесу и весь стресс, испытанный за эту ночь, меня слишком сильно измотали.

А просыпаюсь от того, что мне чертовски жарко, особенно внизу живота. Там просто пылает, и все тело содрогается от удовольствия. Еще не до конца разобравшись, что происходит, выгибаюсь дугой, а потом получаю такой мощный оргазм, что меня подбрасывает на кровати.

Пальцы, которые до этого были во мне, медленно выскальзывают, и я чувствую, как пульсирует клитор.

Одеяло снова накрывает мое тело, а потом теплые губы касаются моего лба.

– Сладких снов, моя тугая девочка, – слышу голос Гордея и открываю глаза.

В комнате кромешная тьма, и я одна. Не уверена, приснилось ли мне это все или Гордей на самом деле был в спальне и довел меня до оргазма.

Меня все еще трясет, а тело покрыто мелкими бисеринками пота.

– Фу-у-ух, – выдыхаю и легонько тру лицо ладонями.

Пялюсь в темноту, прислушиваясь к звукам в доме. Полная тишина. Точно приснилось. Но этот сон был таким отчетливым. Я чувствовала на себе руки Гордея, его поцелуй в лоб и слышала сказанные им слова.

Неужели у меня окончательно поехала крыша на этом мужчине?

И как вообще страх может соседствовать с возбуждением и желанием?

Если быть откровенной с самой собой, я правда боюсь Гордея. И у меня есть для этого повод.

Вспоминаю тот вечер, когда видела его в последний раз, и по коже опять бегут мурашки.

Тогда я сама пришла к нему ночью. Он остался после приема у моих родителей, как и я. Весь вечер я наблюдала за другом моего отца. Он моложе, чем папа, и потому на его фоне казался вообще молодым. Но я точно знаю, что Гордей старше меня на семнадцать лет. Теперь уже знаю. Тогда эта разница так не ощущалась.

Я строила Гордею глазки, улыбалась, кокетничала. А он, перед тем, как подняться в гостевую спальню, остановился возле меня и, не одарив даже взглядом, произнес:

– Хорошенько подумай, Арина, прежде, чем пытаться соблазнить взрослого мужчину. Потому что последствия могут оказаться не такими, какими ты себе их представляешь. Не играй со мной, потому что из каждой такой игры я выхожу победителем. – А потом посмотрел прямо мне в глаза и добавил: – И не думай, что ты настолько неотразима, что мужчина не может устоять перед твоими чарами.

Ох, как меня это задело тогда! Я чертовски сильно разозлилась и решила доказать ему, что ни один мужчина передо мной не устоит, а этот Гордей просто слишком высокого мнения о себе.

Поэтому я пришла к нему.  В короткой маечке и трусиках. Забралась сверху и имитировала секс через одежду. Терлась о его каменный член, доказывая ему, что его слова – пустой звук.

Он был возбужден. Он хотел меня. Как же жестко и остервенело он тогда целовал меня! Я ждала, что он сорвет мою одежду и трахнет так, что я не смогу ходить. Но он лишь позволил тереться об него, пока я не кончила, а потом прогнал из своей спальни. Грубо и бесцеремонно.

После той ночи Гордей пропал. Я не видела его ни на приемах, ни в доме своих родителей.

С удивлением обнаружила, что выискивала его среди лиц нарядных гостей на мероприятиях. На званых ужинах родителей. В гольф-клубе, куда регулярно ездила с мамой и папой. Но он словно сквозь землю провалился.

В какой-то момент я решила, что раз уж так случилось, значит, так и должно быть.

Но я совершенно не ожидала встретить Гордея в доме в лесу, до которого даже пешком толком не добраться. Только если тебя не гонят по лесу отморозки…

И теперь, говоря словами Гордея, я чувствую, что угодила в капкан, который с противным скрежещущим щелчком захлопнулся. Я не знаю, как из него выбраться. Но то, что хочу это сделать, не вызывает сомнений. Потому что Гордей Соболев не позволит мне выйти из этого дома целостной и с сохраненной гордостью.

Я видела его глаза в ту ночь. И точно могу сказать, что мои поступки и слова задели его. Особенно слова о том, что если он меня не хочет, значит, у него просто не стоит в принципе.

Он доказал мне, что это не так. Позволил самой довести себя до оргазма, используя его тело.

А теперь я не хочу оргазмов. Я просто хочу домой. В безопасность своей роскошной квартиры или даже родительского дома. Да куда угодно, только бы подальше от Соболева!

Судорожно втянув носом воздух, выбираюсь из постели. Подхожу к окну и отодвигаю плотные шторы. Во дворе горит тусклый свет солярных фонарей, а почти полная луна бросает голубоватые блики на тротуарную плитку.

На секунду там мелькает пара теней, а потом снова появляются. Поднятые уши собак как будто шевелятся, словно они прислушиваются к каким-то звукам. А потом два добермана трусят к забору и скрываются в тени.

Вздыхаю, понимая, что мне и правда не сбежать. Даже если я выберусь из дома, эти псины могут за секунду перегрызть мне глотку. Значит, у меня два варианта. Уговорить Гордея отвезти меня домой или хотя бы позвонить папе. Или… украсть его телефон и самой набрать отца. Какой бы из вариантов я ни выбрала, понимаю, что шансы ничтожно малы.