Андроген Арии бесплатное чтение

Глава 1 Общага так общага

Интерлюдия 1

Виталий Александрович прошелся по кабинету и, подойдя к барному шкафу, достал из него початую бутылку «Макаллана», взял бокал и вернулся к рабочему столу. Сегодня пришёл ответ из лаборатории, куда его ребята отправили соскоб с тех самых неопознанных блоков. В заключении было написано: «Материал не опознан».

– Материал не опознан, – Виталий Александрович поставил бокал на стол и плеснул туда виски, – не опознан, мать его так. И что это значит?

Сев за стол, сделал большой глоток из бокала. Повернувшись на кресле, он стал смотреть на вечерний город: зажглись фонари, люди торопились по своим делам, сигналили проезжающие машины. Город постепенно успокаивался после трудовой недели. Откуда-то стала доноситься легкая музыка, через открытое окно звуки прорывались в кабинет, нарушая одиночество Виталия Александровича.

– Что же это может значить? – в который раз он вчитывался в заключение экспертов, – они что, Вибранниум какой-то изобрели? А?

Он так надеялся быстро разгадать секрет этих молодцов из «Идеи Софт». Скопировав схемы, сам начал бы выпуск капсулы нового образца. Та разработка, что он купил в свое время, была хорошая, но имела ряд недостатков – это уже выяснилось при поточном производстве. Отдел, обслуживающий капсулы, пришлось увеличивать в разы. Заявки и претензии лились потоком. Ребята трудились в три смены. Техотдел работал, пытался исправлять недочёты, но пока результат был копеечный. Нужно было искать этого Дмитрия, возможно, он даст ответы.

От раздумий Виталия Александровича отвлёк звонок. На экране смартфона светилось имя Олег:

– Да, Олежа. Не отдыхается тебе?

– Виталий Александрович, добрый вечер. Есть новости, по нашим блокам. Мне тут товарищ звонил, у него там лаборатория на производстве. В общем, не суть. Он проверил материал на состав и предположил, что он сходен по составу с некоторыми образцами метеоритов. Много чего еще говорил, но суть в том, что этот металл, из чего собраны блоки, не земного происхождения.

– Вибранниум, как есть, – тихо произнес Виталий Александрович.

– Что вы сказали? – повысив голос, произнес Олег.

– Говорю, Олежа, вези своего приятеля завтра к нам в офис со всеми его выкладками и заключениями. Если будет сопротивляться, я Сергея дам в помощь. Главное – привези.

– Хорошо, постараюсь, – немного опешив от такого расклада, ответил Олег.

– Нет, Олег. Ты не понял. Привези. Стараться не надо. Денег ему пообещай. Любых. Всё. Давай до завтра, – дав отбой, Виталий Александрович налил полбокала виски и одним большим глотком выпил.

– А жизнь-то продолжается.

Глава 1

Сильный удар в челюсть опрокинул меня на мостовую. Потеряв ориентацию в пространстве, я пропустил удар в живот.

– Что, смерд, совсем умом ослаб? Ты куда притащил свой вонючий зад?! – изрыгал из себя проклятья верзила в доспехах городского стражника.

– Ты откуда, поскуда, вылез? – говоря это, стражник врезал мне еще раз. В голове плыло, шумело, и картинка все время пыталась съехать в сторону и раздвоиться. Скребя пальцами по булыжной мостовой, я пытался отползти подальше.

– Еще раз увижу, пальцы отрежу! Паскуда, я тебя запомнил. И затри за собой, негоже господам на твое говно смотреть, – при этих словах он ударил меня ногой в живот ещё раз.

Меня тут же вывернуло на мостовую. Кое-как хватаясь ободранными пальцами за булыжную мостовую, отполз за угол дома. Картинка показывала только правым глазом, левый ушел на профилактические работы, слегка подташнивало. И все тело болело так, как будто по мне всю ночь прыгали гориллы или со мной совокуплялся носорог. Штаны порваны в клочья, рубаха того и гляди, расползется по ниткам.

– Твою ж мать. Вот так вышел посмотреть, как оно это быть попрошайкой в средневековом городе. И откуда этот ушлепок в доспехах появился?! Чтоб ему пассивной некрофилией заниматься всю оставшуюся жизнь! – Я перевернулся на спину. Левая рука плохо слушалась. Лежа на спине и пялясь в чистое голубое небо, посмотрел в лог игры.

«Вы нарушили границы торгового района. У вас нет пропуска. Стража знает о вашем присутствии. Рекомендовано покинуть район во избежание наказания. Вы признаны нарушителем и понесете наказание. Вы получили оглушение сроком на пять минут, вы оглушены. Вы получили повреждение «Тупая рана», левая рука ограничена в движении. Вы получили повреждение от умения «Разрыв», уровень ХП снижен на десять процентов. Вы получили повреждение от умения «Хлесткий удар», ваше ХП снижено на пять процентов. На вас наложен временный дебаф «Слабость» сроком на десять минут».

«Однако, – подумал я, – а не крутовато меня приложили за пять медяков, что я выклянчил у того сквалыги. Тут ведь полно попрошаек. Чем-то я ему приглянулся! – возмущался я, ожидая восстановления здоровья и отката дебафа. – А ведь поначалу думал, что все знаю и все могу. Хорошо хоть додумался снять доспех, а то сейчас ещё бы и раздели.

В город Телей, который мне указал Старик, я попал с обозом. Подрядился в охрану, и так как меня знали в селе, как парня способного, за меня замолвил слово Зенельд. Потому начальник охраны обоза сильно не сопротивлялся. Ребята у него были простые, в основном бывшие служивые, то и в коллектив приняли сразу. Всю дорогу, правда, надо мной потешались: мол, такой здоровый парень, а выбрал в доспехи рубаху да порты. Настоящий муж должен носить железо и сам быть, как стальной костыль, крепкий и несгибаемый. Но на это я мало обращал внимание, у меня было задание, и ни на что другое я не отвлекался. Перед отбытием написал Олоэльфу, что делаю персональный квест на профессию и что буду недоступен. Караван, с которым я отправился из деревни, в сам город не заходил и шёл дальше. Так что через городские ворота я прошёл в одиночестве. Перед этим переоделся, спрятал в котомку свои доспехи и ножи с алебардой. Измазался грязью, думая, что так больше буду похож на нищую попрошайку. В голове крутилась мысль, что-я-то самый умный и по-быстрому всё тут решу, и уже вечером буду сдавать эту часть квеста Старику. Но пройдя ворота, поплутав по улочкам города, добрался до торгового района, и вот тут мой грандиозный план стал рушиться как карточный домик.

Сначала меня не приняли такие же попрошайки и стали гнать подальше. Потом я попытался выклянчить милостыню у одного мордоворота и с ним пройти пост стражников во внутренних воротах. Вот тут-то мне и прилетело по-серьёзному.

Так я далеко не уйду. Если и дальше будет прилетать каждый день, то надолго меня не хватит. А вдруг Старик не придёт? Ведь может и такое быть. Вдруг там с этим старым мухомором сердечный приступ случится, а я тут красным джемом мостовую мажу?! Так, ладно, всё равно ничего путного сейчас не придумаю, остается надеяться, что он про меня не забыл. А вот как попасть в сам торговый квартал, нужно подумать. Ведь должен быть путь, главное – его разглядеть.

Присев к стене и изобразив вселенскую печаль на лице, я стал наблюдать за другими попрошайками. Мимо меня проходили жители городка, иногда проезжали повозки. Кто-то отворачивался, а кто-то из жалости бросал медяк в мою сторону. Да, я сейчас выглядел не очень. Дебаф прошел, но грязь и подтеки крови на лице говорили о многом. Фингал под левым глазом был приличный. В общем, давил на жалость, как мог. Через два часа, понаблюдав, как работают другие доходяги, вроде меня, стал примерно понимать систему прохода или, по крайней мере, увидел для себя два варианта. Первый, самый простой, это заплатить стражникам за разовый пропуск, но тут есть проблема. Стража, пропустив меня, укажет место, где я могу просить милостыню, и пройтись по улице выше мне не дадут. Стерегут свой заработок, мало ли я чего покрупнее ухвачу, а они и не заметят. Так что этот путь отпадает. Мы пойдем другим путём. Около меня остановилась телега, груженная мешками.

– Эй, доходяга, заработать хошь? – услышал я хрипловатый голос. – Руки, ноги целы?

– Да, господин, – тут же отозвался я, изображая на лице собачью преданность.

– Мгм, хгм, – прочистил горло возничий, – не господин я. Ты это, мешки таскать можешь, али хворый?

– Могу, могу, – закивал я головой. – Я, хозяин, все могу: и носить, и возить, и копать, если надо. За пятак все могу, – продолжал я кивать, как китайский болванчик.

Мужик подозвал меня взмахом руки.

– Садись позади телеги, поедем, посмотрим, что и как можешь.

Меня просить дважды не надо. Быстро забрался в телегу позади мешков, и телега тронулась вглубь торгового квартала. Вот он – мой проездной билет! Теперь уже не остановят.

Проезжая пост стражников, я немного напрягся, но потом увидел сообщение от системы: «Вы проезжаете в торговый квартал в качестве рабочей силы. Проход ограничен по времени выполнением работы. По окончании работы стража выпроводит вас обратно. Желаем приятной игры».

После прочитанного сообщения мысли закрутились. Мне нужно сделать так, чтоб работа не кончалась. Или бы меня взяли в работники. Ладно, доберемся до места и там посмотрим, как говаривал один Бонапарт: «Война план покажет».

Первую часть я выполнил – попал в торговый квартал, о второй части задания будем думать на месте. Телега катила по улице в сторону больших сараев или хлевов.

Доехав до одного такого здания, собранного из толстенных бревен с большущими воротами, телега остановилась.

Маленькие оконца, высокая крыша, покрытая соломой.

– Усе, докатили. Слазий, – проговорив это, мужик направился к воротам. Створки заскрипели и разошлись в разные стороны, открыв нутро склада.

«Да тут есть, где жить и прятаться», – подумал я, глядя вглубь этого бревенчатого чудовища. Поправив хламиду и затянув потуже веревку, служившую мне вместо пояса, потрусил за мужиком.

– Чё делать? – скороговоркой пропел я.

– Так, мешки с телеги нужно сгрузить. Место, куды таскать, вона там, пойдем. Справишься быстро, накину за скорость.

Мы прошли вглубь склада.

– Сюды ложь, да рядком. Приду, проверю.

Я кивнул в ответ и направился к телеге. Перса я создавал, как война, сила была, так что ношение здоровенных мешков особо не удручало. Пока носил, думал, как остаться тут на постоянку, чтоб мужик меня взял в работники. Мне этот склад очень понравился: стоит в глубине торгового квартала, стража тут появляется редко, место тихое. Справился быстро. Когда вернулся мужик, уже успел отдохнуть, да и система подкинула единичку к силе, что тоже радовало.

– Вот ты скорый… – хмыкнул мужик, поглядывая на меня из-под густых бровей. – Смотрю, быстро и ловко управился. И сложил аккурат. Молодец! Заработал прибавку.

– Дак этоть, мы привычные к такой работе. Ежели за это ищо и платят, так и в радость! – я стоял и улыбался. – Может, ищо чаго есть? Мы могем.

Я напрашивался на любую работу и, видя сомнения мужика, уже приготовился к долгим уговорам. В реальной жизни так себя ни разу не вел, даже когда работу искал, а тут, как соловей, запел.

– Мы, хозяин, много чего могем, и таскать, и пилить, и за лошадьми прибрать. На всякую работу согласны.

– Гляжу, покладистый ты, и на лицо не дурак. Хватай метлу и прибери двор. Там посмотрим.

Я рванул за метлой и принялся, как заведенный, мести улицу. Шибко не разгоняясь, чтоб пыль высоко не поднимать. Работал на совесть, сбегал к колодцу, благо, приметил, пока ехали, где он, принес воды, смочил метлу. Дело пошло. Мужик за всем этим приглядывал и посмеивался в густые усы.

– Смекалистый и хваткий. Мне нужон такой помощник на складе, – проговорил мужик. – Готов тебя взять в работники. Тебя как звать, работничек?

– Меня, так эдоть Трувором, папенька с маменькой назвали.

Система тут же мне сообщила, что я взял себе псевдоним: сохранить его или нет. Я нажал «Да».

–Трувор, говоришь, и на вид ты ладный, а ведешь себя, как простак. Как понимать? –

– Дык, в том годе война была с герцогом Дейским, я в ополчение и записался, – врал я, сходу придумывая себе более-менее легенду. Пел, как ручей журчит. – А тамыча у герцога колдуны, страшенные были, мы при первой атаке под колдунство и попали. Серым маревом нас накрыло, кто выжил, тот таким и стался, дурочками сделалися. Меня энтоть отпускает кода, могу здраво говорить. А кода накрывает, то простак-дураком хожу.

–Да, дела… – медленно проговорил мужик. – А почто в город подался? Остался бы дома.

–Дак нету. Дома. Битву-то мы проиграли, герцог деревню пожёг, родных повесили, отца на кол посадили. Вот и пришлось в город подаваться, работу искать или милостыню просить. Живу на улице, перебиваюсь, чем Бог пошлет. Возьмите меня в работники, я все могу, – продолжал я жалобить мужика.

– Пьешь? – строго спросил мужик.

– Неа, никода в рот не брал. Не по мне это.

–Ну, по бабам ты не ходок, пить не пьешь, знакомцев нету. Хороший набор для работника, – размышлял мужик вслух. – Что ж, можно и взять, но смотри: если что пропадет, на каторгу сразу отправлю и глаз не дернется. Жить тут будешь, при складе, угол выделю и кормить буду. Десять медяков в неделю платить буду. Меня Хватом зови, я приказчик при господине, ведаю торговлей с его деревень. Так что с утра телеги нужно загрузить товаром, а вечером, после торговли, разгрузить, и покуда меня нету, чистоту навести в конюшне, прибраться, воды натаскать и остального по мелочи наберется.

Я кивал головой, соглашаясь на все, не веря тому, что так быстро смог найти работу и ночлег. После слов Хвата система сообщила мне, что взят в работники, и мой социальный статус повышен на единицу, и если буду честно работать, то смогу повысить свой статус. Осталось только встретиться со Стариком для завершения части квеста. Придется ходить на ту улочку и ждать его там.

После Хватовского инструктажа обустроил себе лежак на мешковине в свободном углу амбара и нажал «Выход из игры».

Реальность встретила меня в виде Лехи, который сидел на диване и ждал моего возвращения в реальный мир.

– Ромыч, чё так долго? Уже все бутеры кончились, – Лекс с видом голодного динозавра взирал на то, как я переодевался.

С момента внезапного вселения этого терминатора в мой дом прошло два дня. Пока Наталья была у нас, всё было в норме. Она успевала погасить вселенский голод этого монстра, готовя на кухне с утра до вечера. Но, как говорят, хорошее когда-то заканчивается, и пора выходных прошла, она уехала в город, а я остался один на один с этим троглодитом. Вот к этому жизнь меня не готовила: Лекс сам не готовил, а вот ел за семерых.

– Леха, ну потерпи. Не смотри на меня голодным взглядом. Не съедобный я. Ща, пельмешек сварим, – я примирительно поднял руки и направился на кухню.

– Я с тобой!

Док говорил Натальи, что со временем, когда пройдет этап восстановления, его аппетит должен вернуться в норму. И уже столько ему будет не нужно, но, когда это настанет, сказать пока не мог.

Я поставил кастрюлю на плиту, посолил воду и кинут лавровый лист. Леха устроился за столом и стал жевать печеньки из вазы, стоявшей на столе. Наступил момент тишины и покоя, пока Лекс занят печеньем, можно перевести дух и спокойно подумать. «Тогда после его погружения в капсулу он назвал меня Михаэлем, такое странное имя. И ещё то, что я сильно на него похож. Наталья тогда не дала мне возможности расспросить про это» – я мерно помешивал воду в кастрюльке и ждал, когда она закипит. «Что будет сегодня после следующего сеанса? Надеюсь, он будет помягче и не станет бросать меня об стены…»

Мои мысли прервал звонок в прихожей.

– Ну чё за… – возмутился Лекс с набитым ртом.

– Сейчас узнаем. Ты сиди и следи за водой, а я пойду, открою. Сегодня мы гостей не ждали.

Я направился в прихожую, накинул спортивную кофту и вышел из дома. Открыв калитку, я увидел парня в помятой футболке со следами кетчупа или томатного сока, в помятых армейских штанах и сандалиях на босу ногу. Среднего роста, щуплый, кучерявые волосы, как у папуаса, и реденькая бородка, но больше всего удивило меня то, что в одной руке он держал надкусанную шаурму, а в другой – пакетик с детским фруктовым пюре. Он приложился к пакетику пюре и произнес:

– Хаюшки! Ты Роман?

– Допустим. Ты кто такой, красивый?

– Толян, – он переложил шаурму в руку с пакетиком пюре и протянул мне куру, – бум знакомы.

– Роман, – я ответил на рукопожатие, – и что?

–Ты, это, всех на пороге держишь или можно пройти?

Глава 2 Хоттабыч

Интерлюдия 2

Недалеко от станции метро «Смоленская» есть переулок Сивцев Вражек, и на нем находится один малоприметный магазинчик, торгующий поддержанными вещами. Лавка старьевщика, барахольщик, «толчок» – названий у данного магазинчика множество в народе. Хозяином данного магазинчика был Яков Соломонович, жилистый старичок, никак не вписывающийся в термин «торгаш» и совсем не похожий на киношных евреев. На звук дверного колокольчика он уже не обращал внимания. Случайные покупатели его мало интересовали: ну кто в наше современное время пойдет покупать в антикварный магазин? Так, какой-нибудь простак заскочит купить копеечную безделушку. Проку от такой покупки для Якова Соломоновича было мало. Серьезные клиенты всегда приходили по записи и с другого входа. Вот и в этот раз звон колокольчика не смог оторвать Якова Соломоновича от чтения газеты.

– Шалом, Яков. Сколько лет… – голос посетителя был низок и глух. Яков Соломонович поднял голову над газетой, снял очки и улыбнулся:

– Хай, Баррух, не ожидал. С чем пожаловал? – Яков Соломонович сложил газету на витрине и положил сверху очки. Посетитель был примерно в тех же годах, что и хозяин магазина, жилист, подтянут и резок в движениях. Эта парочка была странным исключением из правил: оба были примерно одного возраста, носили аккуратные бородки, и если не присматриваться, то можно было принять их за братьев.

– Яков, имею интерес, что могу тебя вернуть. Такая голова не должна пропадать на свалке старых вещей, – посетитель взял в руки фарфоровую тарелку, повертел и положил на место.

– Что имеешь сказать, Баррух? Я таки да, получил, что хотел, спустя столько лет приходишь и наводишь туман. Ну?

–Ты с возрастом становишься болтливой старухой, Яков. Ша. Не хочешь возвращаться? Твое дело. Но я хотел сказать за того юношу с его странной идеей бессмертия. Помнишь такого, Яков? – Баррух пристально посмотрел на хозяина лавки.

– Вей, Баррух, узнаю старого плута, про здоровье теперь не спрашивают. Времена. Ты вспомнил того сумасшедшего юношу? Вадима? Это была дурацкая идея.

– Это мы тогда были дураками, а он получил то, о чем говорил. – Яков Соломонович дернулся при этих словах, словно его ударило током. – Да, Яков, получил и готов продавать.

–Ты хочешь сказать, он …

– Он готов производить много. Пока есть подтверждение о шести, кому он это дал. И я таки думаю, что он не остановится на этом. Что думаешь, идише коп?

Яков Соломонович прошёлся вдоль прилавка, взял в руки очки и газету, потом положил их на то же место:

– Баррух, этого не может быть, не может быть… – Яков Соломонович пригладил бородку, – это всё меняет, всё. Материалы у тебя с собой?

– Да, иначе зачем я здесь.

– Давай. Я посмотрю и проверю, что смогу. Дай два дня

– Ани самекх, что вернулся, Яков. Будь на связи! – Баррух положил флешку на витрину, улыбнулся и вышел из магазина.

Глава 2

–Толич?! Толян с «Растишкой» как мишка с книжкой!

Я еле увернулся от того локомотива, в который превратился Лекс. Он ракетой слетел со ступенек крыльца и на полном ходу подхватил нашего нового знакомого. При этом Толик издал странный звук «Ии-и-и-и», переходящий в хрип. Тиски объятий Лекса сомкнулись, и в небо полетело, как салют, выдавленное пюре из тюбика.

– Леха, тормози. Раздавишь гостя! – я попытался утихомирить этого терминатора, но безуспешно. Лекс не обращал внимания на мои усилия: в его объятьях, как кукла, болтался Толик, а наш герой даже стал подпрыгивать от радости. Пюре из тюбика летело во все стороны. Понимая, что ничего сделать больше не могу, стоял и ждал окончания сего действа. Через минуту Толик оживился в объятиях, сильно зажмурился, и тут произошло странное: Лекс моментально выронил тело Толика из объятий, на крыльце ярко вспыхнул выключенный светильник, и у меня в кармане завибрировал телефон. Достав его, увидел, что он отключился.

– Нормально, а что еще можешь? – спросил я, помогая встать с газона Толику. Лекс стоял, как замороженный, с опущенными руками и странной улыбкой.

– Да, блин. Не знал, что Наталья привезла его к тебе. Вот ведь медведь. Каждый раз только это его останавливает, – Толик отряхивался и пытался оттереть капли пюре, пакет с раздавленной шаурмой остался лежать на траве.

– Ты его током ударил?

– Ну, как бы, да. Правда теперь голова болеть будет. У тя есть что пожрать и от головы че нить?

– Интересно девки пляшут, – я почесал затылок, глядя на этого щуплого парня, – а ты тогда какой по счету?

– Третий. Так как насчёт пожрать? И переодеться, – Толян бросил попытки оттереть пюре на футболке и направился в дом.

– Эй? А с этим что делать? – я ткнул пальцем в замершего Алекса.

– А, минут через десять придёт в норму. Пошли уже!

Я последовал за ним в дом. Толик сразу направился в ванную, на ходу снимая грязную одежду.

– У меня пельмени на обед. Ты как? – я пытался продолжить разговор.

– Класс! Всяко лучше вокзальной жратвы. У тя есть что из одежды?

Я сходил наверх, покопался в мешках с одеждой, найдя более-менее подходящее, спустился вниз.

– На, примерь!

Шорты и футболку Толик сразу натянул на себя. Оценив полученный результат, я подумал, что и одной футболки было бы достаточно, которая была ему почти до колен и смотрелась, как римская тога.

– Пойдет! – резюмировал свой наряд Толик. – Пошли, пожрем, пока этот в отключке.

– Пошли!

На плите вода давно кипела. Закинув пачку пельменей, поставил на стол сметану, кетчуп и майонез.

– Толян, может, расскажешь про свои колдовские способности. Мы тут все не простые, но такого ещё не видел.

– А, че говорить. После вадимовского лекарства обрел, так сказать, способность. Могу влиять на электроприборы, типа конденсатора. Но потом откат приходит, и башка болит. Кстати, есть таблетки от головы?

Я достал из аптечки таблетки и протянул их Толяну.

– И всё? Вот так просто?

– А что ты хочешь знать?

Пельмени закипели, помешав их ложкой, убавил газ и признался:

– Честно, пока в шоке от увиденного. Ты давно проходил у Вадима …

– Лечение, – подсказал мне Толик, – да, около года назад. Я ж инвалид.

При этих словах я пристально посмотрел на него: на чудака смахивал, но вот на инвалида не тянул.

– Ну, до Вадима диагноз у меня был ДЦП, мама как-то вышла на Дока или он на неё, ну не суть. В общем, дала согласие на проведение, и вот результат, – Толик развел руки в стороны, – Док говорил про повышенную мозговую активность. Препарат усилил передачу высокочастотных электромагнитных колебаний, которые я могу фокусировать благодаря средствам внутренней команды.

– Так. Стоп, дальше не надо, – я поднял руки, прерывая поток информации, льющийся от Толика, – простыми словами, ты можешь влиять на электронику и людей. Дальше не надо, все равно не пойму.

Я стал вылавливать пельмени из кипятка и раскладывать их по тарелкам.

– Скажи, а как ты нашел адрес?

– Это ваще просто. Наталья, ну, наша докторша, выклянчил телефон у нее, маме позвонить. И скинул геолокацию на мамин телефон для отслеживания абонента. А когда громила пропал из клиники, проверил, куда ездила докторша. Конечный адрес поездки в тот день у Натальи был сюда. Вот и решил посмотреть, что это за адрес.

Поставив тарелку с пельмешками перед Толиком, сам сел напротив и стал есть

– Ладно, допустим, – обжигаясь горячим бульоном, проговорил я, – а как меня зовут? Кто тебе сказал?

– Ты че? Полицейский? Допрос устроил. Блин, Наталья как-то проговорилась и назвала Лекса Роман, я услышал. А так как в ближайшем окружении никакого Романа не было, решил, что по адресу, куда она последние выходные ездит, живешь ты, усёк. Дай поесть спокойно, щас этот терминатор привалит и ваще пожрать некогда будет.

Дальше мы ели в тишине, но недолго: вошедший в кухню Леха заставил меня насторожиться. Поведение опять поменялось, как тогда, после капсулы.

– Парни, пельмешки лопаем, нормальная тема, – спокойно проговорил он и, открыв шкаф с чашками, достал одну.

– А я чайку хочу!

Он стал наливать себе чай, а я не мог поверить в происходящее. «Он нормальный, как после сеанса в капсуле, и ведет себя нормально, и жрать не просит, как обычно. Странно». Видя моё замешательство, Толик перегнулся через стол и тихо сказал: «Он сейчас в норме, но моего заряда надолго не хватает, может, ещё пару часов и потом…» – он показал жестом падающий самолет.

– Есть не хочешь? – не зная, что сказать, ляпнул я. – Пельмешки?

– Нет, спасибо. Роман, я тут прошелся по участку и в гараж заглянул, смотрю, спортзал оформляешь. Чем занимаешься?

– Да так, руками-ногами немного машу, ну и вообще.

– Нормально, завтра тогда вместе потренируемся. Лады?

– Дак, я вроде в зал хожу, там тренируюсь. Меня на два фронта не хватит.

– Значит, будешь со мной тренироваться. А с залом пока завяжешь.

– Ладно, – меня несильно прельщала мысль тренироваться с таким гигантом: я помнил, какой он в боевом режиме. Либо поломает, либо оторвет что-нибудь. Но тут есть резон: Лекс – боец настоящий, знает совсем другие приемы, а научиться чему-нибудь новому – это был шанс, который не стоило упускать.

– Ладно, парни, я к себе пойду, – допив чай, Лекс поднялся из-за стола. – Хорошо, что приехал, Толя. Рад был повидать.

– И я тебя, – доедая пельмени, ответил Толян.

Лекс вышел из кухни, и на минуту повисла пауза.

–Ты тут останешься или? – спросил я, нарушая тишину.

– Не-а, к маме поеду, из больнички меня стали выпускать только к ней. Сюда ради интереса приехал, хотел еще с кем-то познакомиться, кто проходил лечение у Вадима.

– Ну, смотри, а то оставайся, места много, а нас всего двое.

–Трое, – поправил Толян, – по выходным к тебе Наталья приезжает.

– Ладно, счетовод, доел? Еще будешь?

На это Толик замотал головой.

– Чайку и поеду? Дня через два приеду ещё. Тут хорошо, тихо, – он улыбнулся, – а то дома постоянно мозг прессуют.

Чай пили в тишине, Толик думал про свое, я – про своё. «Вот ведь странная штука, сегодня видел настоящие чудеса, а внутри ничего не дрогнуло. Прям как будто каждый день такое происходит. Или уже привыкаю к таким вещам, или внутри что-то меняется. И меняется безвозвратно, словно я становлюсь кем-то другим. Странно, ещё недавно искал возможность познакомиться с другими испытуемыми, и вот у меня дома уже двое. Причем прикольные ребята, правда со своими тараканами в голове, но нас объединяет этот эксперимент. Толик, этот паренек, вроде нормальный, интересно, почему его в игру не пускают, или ему не нужна капсула для развития. У Вадима надо поинтересоваться. Было бы неплохо всем вместе побродить в виртуале. Вот мы там наворотили бы».

– Роман? Роман? Я уже пойду!

Голос Толика выдернул меня из раздумий.

– Говорю, что я поехал.

– А? Да, давай провожу. Слушай, ты извини, ну что так всё. Просто у меня задание в игре и времени на него мало. Ты приезжай ещё, обязательно. А то толком и не поговорили.

Мы шли к калитке.

– Да нормально всё. Приеду, конечно. Ты, это, как с Вадимом?

– В смысле?

– Ну, у тебя нормальные с ним отношения?

– Да, вроде, а что?

– Поговори с ним, чтоб меня пустили в игру, – Толик остановился у калитки, – просто он раньше говорил, что пока не время и там со мной ещё какие-то тесты нужно провести. Вроде сейчас всё уже провели и тишина.

– А сам что? Поговорить?

– Да чё-то стремно, не знаю, как подойти. Поговори, тебе ж даже вон, громилу привезли, а он ведь не стабильный. Мне очень хочется посмотреть, как там в игре.

– Ладно, попробую. За результат не ручаюсь. Поговорить – поговорю.

– Лады, Роман. Тогда всё, я поехал, – Толян протянул мне руку, и я пожал её, прощаясь. Закрыл калитку и направился к дому. Войдя в дом, я понял, что чего-то не хватает:

– Игор? Ты где, мой верный друг? Что-то тихо сегодня, – я помахал в камеру рукой, – выходи на свет.

– Милорд, – раздался тихий голос Игоря, – этот странный господин уже ушел?

– Ты про Толика? Да.

– Прекрасно. Он владеет странной силой, и я его побаиваюсь, милорд.

– Вот те раз. Мой верный оруженосец и боится?

– Да, милорд, он странный. Как он прошел сквозь калитку, я уснул, все померкло у меня внутри, а сейчас проснулся.

– Не бойся, он больше так не будет. Будь на страже, мой отважный оруженосец! Лекс у себя, а я в игру на пару часов.

– Будет исполнено, мой господин.

Проходя мимо комнаты Лекса, крикнул ему:

– Лекс, я в игру на пару часов. Игоря не обижай!

–Угу, – это все, что я услышал из-за двери.

Заметил одну странность: после того, как Лекс становится нормальным, он подолгу смотрит новостные каналы по телевизору или сидит в ноуте и там смотрит новости. Зачем и для чего, он не говорит, возможно, что-то ищет или пытается вспомнить. Ладно, меня не трогает и уже хорошо.

Переодевшись в костюм, погрузил себя в капсулу и запустил вход.

–Где тя носит, малец?! – первое, что я услышал, появившись на улочке рядом с торговой площадью, – ты че так долго?

Скрипучий возглас Старика носился по пустынной улице, отражаясь эхом от стен. Он смотрел на меня снизу-вверх, своими колючими глазами, в которых играли бесята. Сидя на корточках, на противоположной стороне узенькой улочки, он перебирал четки. «Вот ведь старый черт. Так и сердечный удар заработать можно!» Я аж подпрыгнул от его окрика. Если б не голос, то я бы не узнал моего учителя, так как внешне он сильно преобразился. В этот раз Старик был одет в серый кафтан, белую сорочку с кружевным воротником и манжетами, в тон кафтана были штаны, заправленные в невысокие сапоги, тёмно-вишнёвого цвета, на широком кожаном поясе с массивной, серебряной пряжкой висели нож и кинжал. Ещё бы пистоли за ремень и вылитый пират Черная борода, или кто там был ещё.

– Не дрейфь, малец, тут наша территория, никто тебя не тронет, – он ехидно улыбнулся и перебросил очередную кость на своих четках. Быстро поднявшись, направился ко мне.

– Ага, как же. Давеча меня тут так отходили, чуть к праотцам не отправили. Не тронет, – передразнивая голосом Старика, ответил я. – Здрасьте, папаша! Долго вас тут не было.

– Хе, не груби старшим, малец. Помяли малость – не беда, крепче будешь. Вы ж не такие, как мы. Не серчай на старика. Первую часть засчитываю.

У меня на экране выскочило сообщение от системы с поздравлением об окончании части квеста «Найти Старика», про бонусы читать не стал и просто свернул окно.

– Ты проделал путь, устроился работником, теперь осталось самую малость. «Серые» абы кого к себе не берут, малец. Тут ты должен показать, что достоин. Последнее задание, так сказать, экзамен на зрелость. Всегда выдается три задания: украсть, схитрить и обмануть, главное – во всем этом не быть пойманным. Усёк, малец? – он обнял меня за плечи и повел по улочке к центру города.

– Усёк, чего уж.

Мы шли по пустынной улочке, и в этом была странность. Раньше тут было полно попрошаек и разного сброду, что не протолкнуться. А сейчас мы тут были вдвоём. Куда, интересно, все подевались?

– На прохождение отводится три дня, но мы ж спешим. Так что я подобрал тебе задание в одном месте, и у тебя будут сутки для выполнения. Пройдешь, заслужишь репутацию, и мы тронемся в далёкий путь. Не пройдешь – больше мы с тобой не видимся. Такие вот условия

Пока Старик вещал об условиях последнего задания, мы подошли к перекрестку, на противоположной стороне которого перед нами расположилась большая усадьба. Богатый кованый забор с каменными столбами, могучие ворота, увенчанные позолоченными павлинами, стража в виде двух копьеносцев. Все говорило о богатстве хозяина и что он не простой торговец, а человек, наделенный определенным положением и властью. Стражу на воротах, я полагаю, не каждый мог себе позволить.

–Вот малец, смотри. Это личное имение председателя торговой гильдии, человека знатного и богатого. И в этом месте тебе предстоит пройти все три испытания. Как? Потянешь?

Я посмотрел на стражников у ворот, на забор и ворота, сам дом находился в глубине парка, и с нашего места были видны лишь башенки крыши. «Вот ведь подсуропил старый хмырь, так подсуропил. Или он хочет от меня отделаться, чтобы не вести в Храм, или Храм настолько не простое место, что он не хочет вести туда парня с улицы».

– Старик, есть условия по выполнению? Просто обман, хитрость и кража. Или мне нужно кого-то определенного обмануть, что-то определенное украсть?

– Хитрить и обманывать тебе и так придется, выполняя это задание, а вот украсть тебе нужно будет пару кожаных папок. Там, – Старик ткнул пальцам, указывая на усадьбу, – есть кабинет, и точно знаю, есть сейф, в нем нужные бумаги и лежат. Так-то. Так что постарайся, но учти: сам хозяин или его семья неприкосновенны. И времени зря не теряй, иначе не успеешь к сроку, – он странно хохотнул на последних словах.

– Ещё вопрос: могу это проделать, как считаю нужным, или есть условия?

– Главное условие – без убийств, глава гильдии водит дружбу с королем. Нам лишние проблемы не нужны, а так можешь импровизировать.

– Значит, украсть, обмануть и чтоб все были живы и здоровы? Глава и его семья не прикосновенны физически?

– Всё так, малец. Суть уловил! – Старик хлопнул меня по плечу. – Готов приступить?

Я еще раз окинул взглядом забор и парк, видневшийся за ним, посмотрел на стражу.

– Выбора у меня нет. Так что готов.

Система сразу выдала сообщение о принятии квеста «За все надо платить». Прочитав еще раз условия, свернул напоминалку, чтоб не отвлекала в будущем, и вывел на экран маленький конвертик, в котором изображалось количество сообщений.

– Там дальше по улице есть харчевня «Счастливчик Грен», – Старик махнул рукой, показывая направление, – там проводят время купцы средней руки, завтра в полдень я тебя жду около неё. Не опаздывай, малец.

Старик развернулся и пошагал дальше по улочке, а я остался думать, глядя на скучающих стражников.

Глава 3 Огонь – плохой!

Интерлюдия 3

Место, где расположился старый особнячок, который выкупила компания «Голобал Инкорпорейтед» через подставную фирму-однодневку, являло последний островок зелени в бизнес-центре мегаполиса. Правда местные власти потихоньку, метр за метром, превращали всё вокруг в стекло и бетон, но Константин Викторович не забывал про знакомства в префектуре, и пока орда в ярких жилетах с лопатами и тракторами не могла посягнуть на раскидистые деревья, цветущие кусты и цветники.

В кабинете Константина Викторовича были открыты все окна: утренняя прохлада бодрила и настраивала на нерабочий лад.

– Как там у вас? Да, да. А как погода? Просто класс. Нет, у нас жара плавит бетон и асфальт, – Константин Викторович разговаривал с женой по телефону. Уже несколько лет они всей семьей на лето арендуют коттедж возле Клязьминского водохранилища, и жена с детьми перебираются туда на все лето, а он, как глава семейства, остаётся в Москве. Работа не отпускает, и единственным утешением остаются видеозвонки и короткие встречи на уикенд.

– Хорошо, милая, я закажу доставку. Да, все по списку, не переживай. Ну, всё, мне пора работать. Всё, любимая, меня ждут люди. Пока, поцелуй мелких за меня, – Константин Викторович нажал отбой на телефоне. В эту минуту дверь открылась, и в кабинет вошёл Сергей.

– Доброе утро, Сергей, – Константин Викторович, не оборачиваясь, поздоровался с вошедшим, – как наши дела?

– Доброе, шеф, – Сергей прошел и сел за стол для совещаний, – есть кое-какие новости по нашему проекту. В Подмосковном поселке на местного жителя было совершено нападение. Нападавших было четверо, после потасовки одному из нападавших потребовалась срочная операция, второго госпитализировали с множественными травмами, находится в тяжелом состоянии, остальные отделались практически испугом.

– Смотришь криминальную хронику, Сережа, вот бы никогда не подумал, – Константин Викторович повернулся к собеседнику, – стареешь.

Сергей на слова шефа улыбнулся и продолжил:

– Тут есть странность в этом местном жителе, так как на него вторично было нападение, но уже ребят было больше, и они были азиатского происхождения. Нападавшие понесли потери и успели скрыться до приезда подкрепления.

– Подкрепления? И что там дальше? – Константин Викторович встал из-за стола и прошелся по кабинету.

– Да, служба безопасности «Идеи Софт», сам начальник службы, прибыли оперативно. Ситуацию разрулили быстро и тихо. Главный фигурант в обоих случаях – сотрудник компании «Идеи Софт», какой-то клерк. Сама компания принадлежит Вадиму и занимается изготовлением капсул для виртигры «Ладария». Капсулы делают для очень ограниченного круга лиц.

– Вопрос: зачем на него нападать? И зачем его опекать?

Сергей промолчал на заданные вопросы и продолжил:

– Пока проверяем участников первого нападения. Вот тут следующая странность: сотрудник, на которого напали, бывший зек, сидел за наркоту, до этого работал в рекламной конторе, занимал большой пост.

– Вот это у парня карьерные горки. Я так понимаю, сладкое оставил на конец?

– Не без этого. После первого нападения парень попадает в реанимацию. В его анамнезе много чего, с чем не живут, а через сутки его выписывают на амбулаторное лечение. Он сам уехал из больнички.

– О как … – Константин Викторович всплеснул руками и заходил по кабинету.

– Второе нападение происходит через несколько дней. Азиатские друзья залезли к нему в дом, он двоих покалечил, судьба еще одного неизвестна. Видимо, его увезла охрана «Идеи Софт». Все это парень проделал в одиночку.

– Поразительная живучесть у него, а про везение вообще молчу. Может, нападавшие были не профессионалы?

– Азиаты из международной организации по возвращению исторических ценностей, похищенных из Китая. Это официальные данные, ребята странные, но подготовленные.

– А что может быть такого у бывшего зека, работающего рекламным агентом в конторе, производящей капсулы для виртигры? Он что, артефакт в игре похитил у них, и они пришли разбираться в реале с ним? Двухтысячные прошли, сейчас за такое не калечат. Что ещё есть?

– Есть подозрение, что это, возможно, пятый участник эксперимента. Правда многое пока не ясно… – Сергей замолчал.

– Ну? А сам что думаешь? – Константин Викторович сел за стол и вопросительно посмотрел на Сергея.

– Константин, я верю фактам и тому, что можно пощупать. Тут явно что-то затевается. Сам эксперимент уже большое открытие. Продать его, и ты обеспечен на несколько жизней. НО! Вадим не собирается это делать, значит его конечная цель не деньги. Есть то, что мы пока не видим и видим то, что нам показывают. Док темнит, многое не договаривает. Он в скользь упомянул о шести ампулах, мы знаем только о пятерых, которые прошли через эксперимент. Есть ещё кто-то кого мы пока не знаем.

– Сережа, тут ты прав, все только начинается. Какая интересная ситуёвина вырисовывается. – Константин Викторович постучал пальцами по столешнице, – Понаблюдайте за этим рекламщиком и пробейте его, кто он и что он. Да! Надо найти шестого надо?

– Попробуем, Константин

– Давай, Сережа, пробуй

Глава 3

Вот это прогулялся на пару часиков! Ну, Старик, подбросил проблему. Украсть бумаги, обмануть и никого не убить при этом. А? Как вам проблемка? Когда это всё находится под стражей и ещё и за высоченным забором. Часики таки тикают, а в голову ничего не приходит. Ну, старче, ну погоди!

Склоняя на разные лады саму игру и своего учителя, ломая голову над поставленной задачей, я шел вдоль забора имения и не заметил, как подошёл к посту стражников. Удар тупым концом копья в грудь опрокинул меня на мостовую.

– Куды прешь, убогий? Глаза потерял? – возглас стражника вернул меня в реальность. – Чё зенки вылупил? Проваливай отселя!

Я сидел на мостовой, ухватившись за грудь, боль от удара пульсировала по всему телу, но я старался её не замечать.

–Муж…Тов…Гос… – я пытался найти подходящие слова для обращения к стражникам.

– Вот, чёрт… – понизив голос, произнес я. – Дайте на кусок хлеба, благородные воины доблестного королевства. Не пожалейте серебрушку для голодного. Вам ли гнать униженного. Подайте Христа…

Я голосил на всю улицу, медленно подползая к стражникам. Делал это интуитивно, полностью не осознавая конечную цель, но где-то внутри меня билась мысль: «Давай, все правильно делаешь», и я полз и голосил. Мне нужно попасть в само имение, и попасть я могу только через ворота или пройдя калиткой через стражу. Лезть через забор не вариант. Тут магия в мире есть, просто я с ней пока не сталкивался, но она есть. Потому, если пораскинуть мозгами, забор и прилегающая территория должны быть под действием охранных заклятий или ещё чего такого. И потому надо искать путь, где с этим колдовством столкнуться, шанс минимален. Ворота и калитка охраняются стражниками, и тут скорее всего нет магических штучек или они отключаются. И потому это мой шанс.

– Пшёл отсюда, малахольный! – удар сапогом по ребрам опять выдернул меня в реальность, если так и буду отвлекаться, то точно меня грохнут раньше времени. Когда он сбоку-то успел подойти?!

– Ай, пошто меня, бедного, гонят и бьют?! – Я скрючился после удара, закрывая голову руками. – Куда мне, бедному, податься?! Люди, хоть кто нить, да услышат меня небеса…

– Слышь, голодранец, вали от сюда, – стражник склонился надо мной, – видать и впрямь убогий. А, Сторм? Может, я его того, сильно приложил?

Второй стражник, которого назвали Стормом, отлип от ворот и направился к нам.

– Да будет тебе, Ферд. Дай ему еще палок по пяткам и тащи его за угол, чтоб тут не голосил. Не ровен час, еще госпожа Рьяна может поехать. Ейный папаша говорили дись, што могуть приехать. Гони его, Ферд!

Пока стражники возились со мной и пытались оттащить от ворот, подъехала карета. Четверка гнедых лошадей хрипела и фыркала, длинные гривы были заплетены в косы, сбруя была украшена золотыми бляхами. На дверце кареты был изображен золотой щит и на его фоне красный конь вставал на дыбы. Окна были плотно зашторены, и потому, кто находился внутри, (увидеть) было невозможно. Занавески шелохнулись, и я услышал дивный голосок:

– Ферд, ах, оставьте этого бедного человека. Зачем вы его тащите. Сторм? Я сказала, оставьте его с миром.

Услышав, что к ним обращаются, стражники бросили меня мутузить и построились в шеренгу.

– Госпожа Рьяна, мы это… того… попрошайка вот. Мы щас мигом его, – заговорил стражник, которого звали Сторм, видимо, он был тут главный, – мы щас. Ферд, ворота.

Ферд, как заправский спринтер на короткие дистанции, стартанул с места открывать ворота. Открыв створки, он замер по стойке смирно около одной из них.

– Сторм, накорми этого бедного человека и дай ему хлеба с собой. Мы все стараемся заботиться о страждущих. Ведь это так прискорбно, что есть на земле такие несчастные, – продолжала щебетать госпожа Рьяна.

В этот миг я понял, что это шанс проскочить в имение, минуя стражу. Я поднялся на колени и пополз к карете:

– Ах, госпожа Рьяна, вы полны милосердия и сострадания. Ваше сердце не знает границ, в вас столько великодушия, – подползая ближе, я услышал второй голос, раздавшийся из-за закрытой двери кареты: «Это, так воодушевляет, ваши поступки полны света. Я буду ходатайствовать перед Его высочеством о награде. Это не должно пройти незамеченным».

– Ну что вы, душенька, как можно. А знаете… – тут госпожа Рьяна сделала паузу. – Вы поезжайте в дом, а я останусь и прослежу, чтоб с этим несчастным обошлись по справедливости, – проворковала госпожа Рьяна.

Дверь кареты открылась и на мостовую вышла стройненькая милая девица. Кучерявые белые волосы были уложены в высокую прическу, которую украшали заколки в виде цветов и бабочек. Мне даже на минуту показалось, что бабочки живые и шевелят крыльями. Милое личико, немного бледное лицо, фарфоровая кожа, глаза – вот что притягивало мой взгляд, в них можно было просто утонуть, голубые и бездонные. На маленьких аккуратных ушках серьги с большими камнями рубинового цвета, такое же ожерелье на тоненькой шейке, и платье, подчеркивающее стройную фигуру и высокую грудь. Это был просто ангелочек во плоти, кружева на платье создавали эффект воздушности и легкости. Где-то наверху в облаках купидоны целой армией стреляли мне в сердце. Я был сражен и раздавлен такой неземной красотой.

Вот теперь я точно попаду в дом и, возможно, смогу рассчитывать на большее. Мысли мои плыли в далекие дали на розовых облаках. Я опять потерял нить происходящего, а между тем свистнул кнут, карета качнулась и въехала в ворота. Передо мной осталась эта неземная красота и двое стражей.

– Ферд, дружок, что так возишься с воротами? – голос госпожи Рьяны изменился, показался металл, аж мурашки по коже, просто не поверил переменам, произошедшим с ней, – Сторм, какого темного застыл, тащи угощенье нашему другу.

Она протянула свою ручку и поманила меня к себе.

– Ну что ты застыл, бедняжка, иди скорей. У меня есть для тебя угощенье.

От этих слов я малость растерялся и замешкался, и тут же последовала команда:

– Ферд, ну-ка, подержи эту испугашку. Я ему сейчас объясню, как вести себя в обществе приличных людей.

Все дальнейшее не вписывалось в ту прекрасную розовую фигню, что я себе напридумывал. Ферд с разбегу врезал мне по ребрам сапогом, Сторм рванул в караулку и вернулся оттуда, таща ворох прутьев, госпожа Рьяна выхватила несколько прутков и со всего маха врезала мне по лицу.

– Ах ты, животное! – Удар прутьев по лицу. – Кобель подзаборный! Да как ты посмел явиться сюда и смердеть?! У нас сегодня прием и гости уже стали прибывать, а ты смущаешь их своим видом и зловоньем!

Она била и хлестала меня. Ферд, как послушная собачонка, навалился сверху, не давая вырваться. Сторм стоял рядом и тупым концом копья бил меня по ребрам.

– Какого вылупился на меня?! – последовал удар розог. – Ферд, врежь ему между ног. Надо сбить с него похоть. Кабелина похотливая.

Мое лицо жгло от ударов, ребра ломило, потом прилетело по мужскому достоянию(достоинству?), этого я уже не стерпел, взвыв, как раненый кабан, я рванулся в сторону госпожи Рьяны, но мне тут же прилетело по почкам, я рухнул на мостовую. Удары посыпались на меня со всех сторон. Система постоянно сыпала сообщениями о полученном уроне. Красный конвертик постоянно дергался внизу экрана, показывая счетчик сообщений. Это сильно раздражало, помимо боли от ударов. Закрывая лицо и голову руками, я хотел только одного: свернуть ту прекрасную головку с её прекрасной шейки, госпожи Рьяны. Потом я услышал слова Ферда:

– Госпожа, вы забьете его до смерти. Стойте! Остановитесь, госпожа. Он уже и так почти мертв. Удары прекратились.

– Оттащите его отсюда и бросьте где-нибудь подальше. Вот тварь, из-за него я испачкала платье. Придется переодеваться, – проворковала она ангельским голоском.

Меня схватили за ноги и потащили. От полученного урона на мне висело полно дебафов, сопротивляться уже не мог. Голова билась о булыжную мостовую, стражники пыхтели и хрипели, но продолжали тащить. Через какое-то время почувствовал, что качусь куда-то вниз. Удар о твердое, и наступила темнота.

Сколько я пролежал без сознания, сказать трудно. Придя в себя, попробовал открыть глаза. Оглядевшись, понял, что нахожусь в яме – видимо, глубокая и воняет тут не розами. Какая-то городская сток-канава явно применялась для слива нечистот, вонь, остатки пищи или не пищи, кости.Хорошо, что, жив! Полежав какое-то время и просмотрев статус, понял, что могу двигаться в полной мере. Стал карабкаться наверх, обдирая пальцы и измазывая себя в грязи. Только почувствовав, что выбрался, расслабился и уткнулся лицом в мягкую зелень травы. «Все, сейчас передохну и нужно придумать, как наказать этих сумасшедших. Что это за игра такая? Кто её только придумал? Тут вообще есть нормальные неписи или они все с прибабахом?!» Я просто лежал и думал, как наказать это семейство, чтоб не нарушить условия Старика. А так хотелось пооткручивать их головы и насадить на кованую ограду, чтоб все видели этих упырей. Но может, я ошибаюсь, и мама с папой у неё – нормальные божьи люди? Просто с дочкой вышел промах, сиделка была каким-нибудь скрытым маньяком, вот и воспитала свою подопечную со странным уклоном. Ладно, подъем! Есть одна задумка, как всё устроить, но для этого мне нужен портной. С этой мыслью поднялся, как мог, отряхнул одежду, огляделся, пытаясь сориентироваться, и побрел в сторону торговой площади.

Не доходя до больших улиц, нашел тихое местечко и переоделся: нельзя же разгуливать по центру городка, как бомж. Умывшись из бочки дождевой водой, посмотрел на свое отражение в воде. Вроде нормально, не граф, но и на простолюдина не похож. Выйдя на широкую улицу, ведущую к центральному рынку, остановился оценить, не привлекаю ли я к себе внимание. Постоял, посмотрел вокруг: время было уже ближе к вечеру, народу на улочках стало больше. Мимо меня быстрой походкой проходили игроки, спешащие по своим делам, шли простые неписи, отыгрывающие свою роль. Простая жизнь простого уездного городка, на меня никто не обращал внимания, ну кроме вон той милой девушки напротив – она остановилась у цветочного магазинчика и мимолетно бросила на меня взгляд, потом мило улыбнулась и вошла внутрь. «Да, вроде в глаза не бросаюсь и никому не нужен. Отлично. Теперь можно приступить к выполнению задания».

Двинулся дальше по улице, изучая вывески, я искал портного. Для выполнения, задуманного на сегодняшний вечер, мне нужно было предстать солидным господином. Когда проходил мимо одного здания с колоннами на фасаде, мое внимание привлекла толпа, собравшаяся у входа. Были слышны крики, и двое в мундирах и с короткими кинжалами на поясе вытаскивали большие мешки из дверей и бросали их вниз по лестнице. У самых ступеней сидела девушка на одном таком мешке в простеньком наряде и маленькой шляпке и вытирала платком лицо, рядом стоял седовласый мужчина в темном камзоле. Он что-то говорил ей, поглаживая по голове, то ли успокаивая, то ли просто жалея. Толпа зевак, судя по крикам и веселью, получала удовольствие от происходящего. Я подошел ближе, чтоб понять, что происходит.

– Именем его высокопревосходительства Вергилия Третьего, вернейшего слуги его сиятельства кронпринца Алавия Милосердного, за свершённое преступление перед казной и короной, надлежит немедленно освободить занимаемое здание. По решению высокого суда здание отходит префектуре города в счет уплаты долгов. Общество, именуемое по бумагам «Театр Талия», из дома выселить, а коли сопротивление окажут, быть им битыми палками и гонимыми из доблестного города. Сие постановление вступает в силу до конца сего дня… – говоривший господин был полноват, напомажен и одет в расшитый сюртук, на голове была треугольная шляпа, из-под которой выглядывал белый парик с завитушками. Господин ненадолго прервался, набирая в грудь воздух, и я воспользовался моментом затишья.

– Любезный, что сие означает? – мне почему-то стало жалко эту пару, и я решил вмешаться. Любезный выпустил набранный воздух из легких и повернулся ко мне, окинув меня взглядом, ответил:

– Не мешайте твориться правосудию, господин. Вам-то что здесь нужно?

– Я недавно приехал в Ваш прекрасный город и, прогуливаясь по улице, увидел… – я повертел рукой, подыскивая подходящее слово, – это. Думается мне, что вопрос можно решить и по-другому, не выгоняя этих несчастных из их жилища.

– Вы бы шли мимо и не отвлекали по пустякам служителя закона, – любезный был явно недоволен, что его речь была прервана, но так как он не мог определить мое происхождение по внешнему виду, то и не мог меня просто прогнать. Значит, внешне я произвожу впечатление благородного. Вот это хорошая новость для моего плана. Наш разговор привлек внимание толпы, крики и шутки стихли, все теперь ждали, что произойдет дальше. А девушка и седовласый подошли ближе – видимо, не хотели пропустить суть разговора.

– Вы бы поумерили пыл, любезный. Ваше рвение может сыграть с вами злую шутку. Я повторяю вопрос: можно ли как-то решить по-другому это дело?

Любезный растерялся, наверное, не ожидал от меня такого. Внешний вид мой не говорил о благородном происхождении, но и как босяк я не выглядел. Это и ставило в тупик этого канцелярского чиновника. Примерно представляя, какие мыслительные процессы происходят в его голове, я пошел напролом: наглость города берет.

– Неужели мы не сможем найти выход из такой ситуации?! Ведь для его светлости театр, кой мы видим, необходим, как рупор, как маяк его милости и просвещенности. С его подмостков в спектаклях прославляли и будут прославлять имя его величества. И как, скажите, им это делать при слабости и недальновидности этих чиновников? А? – я краем глаза увидел, как старик, стоящий рядом с девушкой, поморщился при словах прославления и замотал головой.

– Сейчас я вижу, что совершается ошибка, которая может повлечь ещё большую. Так давайте поможем свершиться небесному правосудию и не допустим сей глупости, – я подошел ближе к любезному и взял его под локоть. – Так какова сумма долга этих несчастных?

От моего напора любезный с минуту стоял, не двигаясь, потом, видимо, совладав с тем потоком словоблудия, что я вылил на него, собрался и после слов о деньгах немного приободрился:

– Простите, господин, не знаю вашего титула, – начал он.

– Давайте без титулов, по-простому, так сказать с глазу на глаз, – я окинул толпу за спиной любезного, что внимательно слушала наш разговор, – ну же?

– Сумма не так чтоб большая, но там еще есть момент, представленьица они устраивали, не так чтоб прославляя, а как бы совсем наоборот, вот-с…

– Так по глупости, по молодости и наивности. Ведь впредь они такого не допустят? – Я сурово посмотрел на седого и девушку. – Так? Да?

Старик опустил голову и закивал, соглашаясь с моими словами, девушка всплакнула и утерла слезу платком.

– Вот видите, пред вами вершится раскаяние, и кронпринц недаром зовётся Милосердным, прощение и ещё раз прощение раскаявшимся дарует только сильный правитель. Так какова сумма долга?

– Ну…Тридцать пять золотых, господин, – я готовился к более высокой цифре и мысленно подсчитывал, хватит ли у меня денег. Услышав цифру, понял, что не потяну. Гном дал всего десять золотых, и до этого я вроде четыре заработал, серебро еще есть, несколько и медяков. Всего этого не хватит, чтоб расплатиться. В задумчивости я достал один гномий золотой и повертел его в руке. Увидев монету, любезный как -то странно подобрался, и глазки его поросячьи заблестели.

– Господин хочет заплатить новыми? – осипшим голосом проговорил любезный.

– Да, – и тут в памяти стали всплывать отрывки разговора с гномом и теми ребятами, что собрались грабить обменники, – только вот, любезный, не знаю, какой сейчас курс. Знаете, длительные путешествия отрывают от цивилизации.

– Один к десяти, – еле промямлил любезный, не отрывая взгляда от золотого в моих руках.

–Так это получается три с половиной?

– Угу, господин, так точно-с…

Я увидел выступившую испарину на лбу любезного.Отсчитав четыре монеты, я протянул их любезному – с тем чуть удар не случился, когда он взял в руки монеты. Быстро пересчитав их, он спрятал золотые во внутренний карман. «Ах ты, засранец, взял больше и рука не дрогнула. Ладно, и тебя запомню. Чую, тут в городке нужно задержаться и воздать многим за долги. Только сдам задание Старика и оторвусь».

– Такая мелочь, я дал вам четыре, чтоб ускорить ваши сборы и оставить этих несчастных в покое, – я специально повысил голос, чтоб стоящие рядом услышали все до последнего слова. При этих словах глаз любезного дернулся, он повернулся и стал отдавать команды солдатам. Те, побросав свою работу, собрались, построились и маршем удалились, не сказав ни слова. Я остался наедине с седовласым мужчиной и барышней.

– Меня зовут Дар Балагур, а это моя дочь Аделия. Не знаю, как нам вас благодарить, господин. Не имею чести знать ваше имя?

– Меня зовут Кэн. Поможете найти мне портного, но такого, у кого можно сразу купить готовые вещи. Это и будет благодарностью.

– Конечно, мы поможем найти вам портного, но осмелюсь поинтересоваться: для чего? Что вы хотите приобрести? Так быстрее соображу, куда идти.

– Мне нужно сегодня вечером предстать перед главой торговой палаты и выглядеть я должен соответствующе.

– Вот те на… – Дар немного опешил от услышанного и уронил мешок, который собирался внести обратно в двери театра. – Так вы друг его превосходительства Вергилия Третьего?

– Так его так зовут? Да, дела. Нет, Дар, я скорее совсем наоборот. Мне нужно, как сказать, воздать по заслугам. Восстановить справедливость, – говоря все это, я подхватил большой мешок и занёс в дверь, пропихивая ногами мешок Дара.

– Если так, то позвольте помочь вам, – Дар стал помогать мне с мешком, – если поведаете о своем плане может и мы сможем как-то поучаствовать.

Я остановился и посмотрел сначала на Дара, потом на Аделию:

– Ну, если в двух словах…

Глава 4 Сгорел сарай – гори и хата

Глава 4

Плана у меня особого не было. Были просто мысли, как попасть в имение, не привлекая внимания к себе, и мысль о том, как отомстить этому главе за его дочурку. Как мог, коротко поведал детали плана, что придумал. Дар немного посмеялся надо мной и предложил другой вариант. Также у него оказалась прекрасная костюмерная. Тюки с костюмами как раз мы и затаскивали обратно в театр. А так как репертуар состоял в основном из политических представлений, то и костюмы были подходящие. Аделия, не проронившая ни слова, пока мы работали, услышав про наш план, взялась меня нарядить и показать несколько приемов, которые принято было употреблять в высоком обществе. Так что работа закипела. Пока меня переодевали и показывали, как ведут себя люди из высшего общества, я узнал о нуждах Дара и подкинул еще пару золотых на восстановление труппы и театра, за что получил еще благодарностей в свой адрес. А хорошим быть приятно.

С момента нашей подготовки прошло два часа. За это время мы побывали на базаре и прикупили телегу, груженную маслом для лампад, я был переодет и загримирован. При этом меня пришлось обложить кожаными флягами, наполненными маслом, которые плотно привязали лентами к моему телу. Сразу стал похож на колобка, это сковывало движения и создавало впечатление очень грузного человека. Кое-как запихнувшись в камзол, напялил парик и шляпу с большими полями и страусиными перьями. Взяв в руки трость, я подошёл к зеркалу и не узнал себя: в зеркале отражался толстый господин с большими усами и тоненькой бородкой, грузное тело пыталось выпрыгнуть из камзола, лосины доходили до колен, дальше шли чулки с невообразимыми бантами, венцом всего этого были туфли с такими же бантами. Про цвета и говорить не приходилось – я был похож на толстого попугая.

– Так, самую малость, – Дар подошел ко мне, когда я разглядывал себя в зеркале, – вот возьми в рот орехи.

– Зачем?

– Чтоб болтал поменьше, – он хохотнул, запихивая орехи мне в рот, – убери их за щеки и скажи что-нибудь.

– Фто шкажать? – орехи во рту мешали, и я начал сильно коверкать слова. Услышав, как я говорю, Аделия засмеялась, не удержался от смеха и Дар.

– Отлично. Теперь побольше наглости и погромче, ты же граф, а не какой-то простолюдин!

–Ты шкмем говориф, шмерт, шавшем рашпаяшалша. Вот я тя ша наказу, – при этих словах я потряс палкой и грозно топнул нагой. Смех наполнил комнату – смеялись все.

– Все, считай экзамен в подмастерья актера ты сдал, – отсмеявшись, проговорил Дар, – давай еще раз все повторим, кто и что делает, и начнем наш спектакль.

Театр в былые времена был богатый, и Дар смог сохранить многое из того: за зданием у него имелась конюшня, в которой стояла открытая карета и тентованная повозка.

– Да, в свою бытность это были прекрасные лошадки. Ну, ну, старушки, нам сейчас надо поработать, – проговорил Дар, выводя двух кляч из конюшни.

– Надеюшь, кагета будет покрепше, – я смотрел, как Дар запрягает бедняжек в повозку.

– На сегодняшнее представление хватит, а там мастерам отдам на почин. А лошадок нужно новых прикупить, – проговорил Дар и ободряюще подтолкнул меня к транспорту.

Я уселся в карету, скрипнувшую под моим весом, продавленный диван несильно обрадовался моей тушке, Дар дернул вожжами и прикрикнул:

– Ну, родимые, пошли!

Карета дернулась, качнулась, и мы покатили с внутреннего двора театра в направлении поместья Вергилия Третьего. Не выбираясь на центральные улицы, мы добрались до нашей цели. Оставили нашу карету в переулке, недалеко от ворот. Дар сразу ушел следить за прибывающими гостями, а я остался сторожить наш транспорт. Через некоторое время он вернулся и сообщил, что ворота закрылись, и можно предположить, что все гости собрались.

– Ну, нашинаем пегвый акт, – прошамкал я, и Дар выкатил карету на дорогу, ведущую к поместью.

Мы неспешно подкатили к воротам, и я, набрав побольше воздуха в легкие, гаркнул:

– Отвагяй!

Стражники, увидев странную карету с непонятным гербом на дверце, сначала впали в ступор. Мой крик сподвиг их быстрее шевелить извилинами, но открывать ворота они не спешили. Один из стражников, это был Ферд, посеменил к карете.

– Ваше благородие, прошу простить, но вас нет в списках. Хозяин не велел пускать сторонних, – при этих словах он втянул голову в плечи и почему-то слегка присел.

–Штооо?! Да, хто ты такой, штоб не пушкать пошланника короля! Я те ша уштрою. Отвагяй или будешь всю оставшуюся шизнь мишек охранять на севере, – на последних словах я пристукнул тростью.

– Ваш сиять…мигом, ща буит сделано, – Ферд рванул к воротам, как заправский бегун. Ворота со скрипом распахнулись, и мы покатили. Проезжая мимо стражников, стоящих по стойке «смирно», я произнес, не поворачивая головы:

–Вогота не запигай, корета поедет жа подарком, – последнее постарался выговорить четко, на что стражники лишь вытянулись по струнке.

Дорога, по которой мы покатили, огибала большое поле с цветниками и дорожками, посыпанными гравием. Когда стражники скрылись за одним таким, Дар остановил карету, и я выбрался из неё.

– Вшо, дальше шам. Начнешь через тридцать минут, – сказал я Дару, и он, развернув карету, поехал на выезд из усадьбы. Оставшись в одиночестве, я осмотрелся: рядом с домом, дальше в глубине сада, был огромный сарай. «Видимо, конюшни или очень похоже на то» – подумал я и направился в ту сторону. Подойдя ближе, понял, что думал в правильном направлении. Большие ворота были открыты, перед ними было большое место, заставленное каретами. «Гостевая парковка» – я шел, пока никем не замеченный. Правильно, хозяева гуляют, слуги тоже не скучают, зачем стеречь хозяйское добро. Ведь кто додумается творить беззаконие в усадьбе самого Вергилия Третьего? А напрасно.

Достав первый курдюк с маслом, аккуратно его надрезав, я стал поливать кареты, потом подошел к самой конюшне и стал поливать стены. Закончив с одним курдюком, взял следующий.

– Сегодня будет жарко тут, – вполголоса проговорил я, выдавливая последние капли масла на солому. Зайдя внутрь конюшни, поснимал запоры со стойла. Ведь я не хотел навредить лошадкам. Лошадки тут совсем ни при чём. Нам надо наказать хозяев. Я достал следующий курдюк, открыл его и направился к дому Вергилия Третьего.

Не доходя парадного входа, разлил масло около дома – масляная дорожка тянулась от конюшен к дому. Бросив пустой курдюк и вытерев руки платком, собрался мысленно и направился грузной походкой к ступеням. Дворецкий удивленно посмотрел на меня, но, ничего не сказав, распахнул передо мной двери. Я попал из тишины сада в шум и гомон, мимо меня проскочил придворный, неся на подносе бокалы с чем-то темным, потом следующий обогнул меня, неся на подносе какие-то закуски. А хорошо живет этот Вергилий! Стоя в огромном холле, набитом гостями и слугами, я поражался убранству зала. Картины на расписных стенах, кругом резная мебель с позолоченными узорами, золоченые подсвечники, под потолком висела массивная люстра на толстой цепи. «Однако я удачно зашел. Тут есть, где развернуться». Самое странное, что на меня никто не обращал внимания, это меня радовало. Так как хорошей легенды, кто я и откуда прибыл, у меня не было. Дар наспех меня проинструктировал по поводу поведения в высшем обществе, но я не все запомнил. Потому отошел в свободный угол, чтоб не бросаться в глаза, и изобразил, что изучаю картины, во множестве висевшие повсюду.

– О, у вас прекрасный вкус, – голос, раздавшийся со спины, меня напугал, от чего я дернулся и повернулся к говорившему. – Это бедный художник Уилмор. Местный, между прочим.

Заговоривший со мной господин был невысокого роста, пухлый, с детским румянцем на лице. Его камзол был украшен золотой вышивкой и драгоценными камнями. В одной руке он держал бокал, в другой – шпажку с какими-то ягодами, на пухлых пальцах красовались перстни с огромными камнями.

– А вы не местный, как я посмотрю? Простите моё невежество, граф Вальтонский, старый друг хозяина дома. Как я могу к вам обращаться?

Сейчас я находился в шаге от провала. Даже почитав множество блогов про игру и обзорное описание самой игры, я туго представлял, как тут всё устроено, какие королевства, материки, какие сословия и … и много чего ещё. Какой-нибудь геймер скажет: «Ну ты и лузер!» И будет прав. Да, я лузер в этой игре, просто потому, что в эту игру я прихожу, как в мир приключений, ну и, конечно, работы. Я не стремлюсь тут добиться высоких уровней, выбить из какого-нибудь босса уникальную вещь. Тут я играю и просто изучаю то, что в свое время создала команда Вадима, и скажу вам: ребята были просто класс, создав такое.

Пауза затягивалась, и я ляпнул первое, что пришло в голову:

– Я граф Брендил из шеверной чашти. Тут пгоездом

– Оу, ваша светлость, тысячу извинений. Так вы тут впервые и наверняка незнакомы с местной знатью? Позвольте взять на себя роль гида и познакомить вас со всеми. Прошу, – толстячок быстро подхватил меня под локоть и потащил вверх по лестнице:

– Начнем знакомство с домом и попутно с его обитателями, – вполголоса начал свое повествование граф Вальтонский, – идемте, идемте.

Граф с виду не был спортивен, скорее, наоборот, но вот прыти в нем было хоть отбавляй. Он тащил меня, как тягловый конь, поминутно останавливаясь то у картин и рассказывая горькую судьбу того или иного художника, то у скульптур и историю их приобретения Вергилием Третьим.

– Друг мой, – граф уже давно перешел на панибратское отношение, – только представьте, какие таланты взращены у нас. Видите! Посмотрите на работу. Какое тонкое чувство воплотил скульптор в этой работе, какое изящество линий и полутонов!

У меня в голове была только одна мысль: когда уже Дар начнет вторую часть нашего плана. Время шло, а сигнала все не было. Что могло помешать Дару? Я плелся за графом и поминутно восторгался произведениями искусства, делая умный вид или ахая и восклицая. Граф от этого плыл и млел. И вот когда я уже намеревался приложить моего гида по голове очередным произведением в виде руки, держащей чашу, где-то в отдалении бабахнуло так, что задрожали все витражные стекла на этаже. Снизу раздались удивленные возгласы. Сначала это были единичные крики женщин, потом к ним стали присоединяться и мужские. Началось, сразу по дому заметались слуги, кто-то кричал о восстании и призывал к оружию. Кто-то просто кричал. Мой гид после грохота взрыва впал в ступор, и я поспешил от него отделаться, кинулся в первую попавшуюся дверь. На мое счастье это оказался кабинет хозяина. Вот так везенье! Я тут же провернул барашек щеколды и закрыл дверь. Раз это кабинет, то и ценное, и секретное должно храниться тут. Пожар около ворот был сильным, яркий свет проникал сквозь витражное окно, освещая кабинет. Я быстро осмотрел все шкафы и тумбы, порылся в письменном столе и нашел только кипы бумаг, свитки и письменные принадлежности. Так, я остановился, такого быть не может. Мне сейчас нужна помощь и срочно.

– Саня, выходи, мой друг, – я призвал своего пушистого товарища. Появившись на столе, он покрутился сначала, потом увидев меня, прыгнул на грудь и уткнулся мордочкой мне в подбородок.

– И я по тебе соскучился, мохнатик, – проговорил я, поглаживая Саню между ушей, – помоги найти спрятанное, ты же у нас шпион как-никак.

Саня сначала сморщил мордочку, потом принюхался, спрыгнул на пол и побежал по ковру, что-то вынюхивая. Минуту или больше он носился по всему кабинету и вдруг остановился около одного комода с резными ящиками. Поднял мордочку и пискнул:

– Ты нашел, – я подошёл к комоду и посмотрел на пол: угол ковра имел еле заметный загиб и около ножек, на паркете, были царапины.

– Молодец, сыщик! Значит, его двигали, – я ухватился и сдвинул в сторону комод, за ним оказалась дверца, похожая на сейф. Маленькая ручка и под ней прорезь для ключа.

– А ключика у нас и нет. А? Саня, что будем делать? – я посмотрел на своего мохнатого компаньона. – Как нам его открыть?

Саня снова наморщил нос, покрутил им из стороны в сторону и побежал к другому шкафу, поскреб лапками дверцу, приоткрыл и нырнул внутрь. Я подошел и открыл шкаф, там висели платья и камзолы. Саня забрался на один такой и сунул нос в карман, я последовал за ним и, сунув руку, обнаружил связку ключей.

– Саня, да ты просто чудо какое-то, – я подхватил его на руки и с ключами направился к сейфу. Один из ключей подошел и, открыв дверцу, я немного подвис. Внутри оказались бумаги в кожаных папках, их я сразу скинул в сумку. Там лежали кожаные мешки, толстые. Взяв один такой и открыв его, обнаружил золотые полновесные монеты гномской работы.

– Да я теперь просто богач. Саня, с меня причитается! Вечером вкусная строганина и фрукты! – Я быстро убрал в сумку кошели, система сразу зачислила на мой счет двести золотых. Меню с сообщениями у меня было закрыто, но по цифрам непрочитанных сообщений понял, что и еще плюшки прилетели. Но это потом посмотрю в более тихом месте. А шум за дверьми(дверями?) нарастал, топот ног и звук битого стекла вернули меня в реальность.

– Так, Саня, я сейчас тебя отпущу, тут сейчас будет не очень хорошо, – при этих словах отпустил своего спутника. А сам достал последние курдюки с маслом и разлил их по всему кабинету. Потом закрыл сейф, задвинул комод на место, положил на место ключи. Потому как решил, что вдруг у хозяина есть какой маг и пожар быстро потушат, а так пропажу не сразу обнаружат. Ещё раз все оглядел, все вроде на местах, теперь можно и поджигать. Открыл дверь и вышел в коридор. Мимо меня проскочил слуга с какими-то тряпками в руках. Я взял подсвечник и бросил его в кабинет. Полыхнуло сразу и сильно. Избавившись от своей ноши, я сильно похудел, и ко мне вернулась нормальная подвижность: в два прыжка оказался возле лестницы. Осторожно выглянул и посмотрел, что творится внизу. Там стоял гвалт, все пришло в движение. Какой-то высокий и полный господин орал на слуг, рядом с ним, пиная и крича на пробегающих, стояла знакомая мне госпожа Рьяна. Ага, значит, этот здоровенный тип и есть сам Вергилий. Что сказать? Сегодня у вас, господа, жаркий вечерок выдался. Я осторожно, чтоб не привлекать внимания, спустился вниз и смешался с толпой слуг и гостей. Уже в толпе, чтоб придать еще большей неразберихи, закричал:

– Пожар наверху, спасайте, что можете!

Вергилий тут же среагировал на мои слова. Крикнул слуг и кинулся вверх по лестнице. Госпожа Рьяна осталась внизу и принялась с удвоенным энтузиазмом гонять слуг. Все это только повысило градус того кошмара, что творился вокруг. Все эти вельможи и аристократы, все эти дамы и графы пришли в движение, и воцарился полный хаос. Теперь ничего нельзя было разобрать: кто куда и зачем бежит. Эта бурляще-орущая масса народу прекрасно скрывала меня. Я пробрался к парадным дверям, выбежал на крыльцо, схватив один из факелов, освещавших вход, ринулся к тому месту, где поливал маслом. Пришлось несколько раз ткнуть факелом в траву, прежде чем огонь занялся, и огненная дорожка побежала к конюшням. Там полыхнуло на славу. К общей суматохе в доме прибавился пожар на стоянке карет. Потом пламя перекинулось и на сами конюшни, кони заржали и кинулись из пылающих дверей, создавая давку и погром на улице.

Ожидая Дара с телегой, я прятался за углом дома Вергилия. На втором этаже раздался звон, и вниз полетели стекла. Подняв голову, увидел, как огонь стал распространяться по всему дому, медленно переползая от одного окна к другому. Потом полыхнула крыша, и я понял, что пожар уже не потушить водой, что носила прислуга в ведрах. Теперь нужно вызывать МЧС и вертолёт.

– Граф! Где вы?

Я услышал голос Дара и выбежал ему навстречу.

– Дар, сюда! – я помахал рукой. – Транспорт где?

– Стоит у крыльца, можем грузить.

Мы направились к парадному крыльцу, у которого была припаркована телега с тентом. Мимо нас носились слуги, бегали дамы с перекошенными лицами и что-то орущие, до нас никому не было дела. Я отловил пару слуг и объяснил, что необходимо делать, сам направился в дом.

– Граф! Вергилий! Дом не шпашти, – я снова стал шепелявить и припадать на одну ногу. Роль нужно было сыграть до конца. Крича в толпу, я искал графа и проталкивался к лестнице. Весь пол был уже залит водой, оставшиеся в доме гости, кто еще не успел выбежать, поскальзывались и падали в грязную воду. Я осторожно пробрался к лестнице и стал орать громче:

– Граф! Надо шпашать што можно! Прикажите шлугам выносить ценное, – при этом отметил, что та парочка, что я поймал у входа, уже приступила к спасению имущества Вергилия. Мимо меня пронесли картину в золоченой раме и статую девы. Я остановил еще слуг и приказал выносить все ценное во двор. Граф, видимо, так и не услышал мои слова, и потому я принялся подряжать слуг сам к выносам всего, что плохо лежит. Еще бы с доченькой поквитаться и совесть была бы чиста, но её тоже нигде не было видно. Ладно, делаем, что можем, и быстро сматываемся. Я подхватил очередной экспонат в виде золочёной вазы и вышел на крыльцо. Дар в то время, пока я звал графа, время не терял: снаряженные на спасение слуги вовсю грузили картины и статуи в повозку.

– Мои клячи много не увезут, – ко мне подошел Дар, – да и жадность грех. Нам пора, все, что могли, мы сделали.

– Ну ешли так, то шваливаем, пока не началошь. Жаль, конечно, с графом не перекинулись и словом, но мы и так загостились, – влезая в повозку, проговорил я.

– Дальше складывайте, шдешь, шкоро подойдут ешё телеги, – Дар дал команду слугам, и мы тронулись из поместья. Проезжая через ворота, я увидел и последствия нашего нападения: ворота были сорваны и их оттащили в сторону, одна из колонн осыпалась камнями, остов сгоревшей телеги ещё тлел и дымил, стражников нигде не было видно. Нам навстречу катил странный экипаж, в открытой карете сидел чудаковатого вида старикан с парочкой девиц.

– Это местный маг-огнеборец. Старый хрыч как всегда приехал поздно, – Дар повернулся на седлах и стал рассказывать про мага.

– Его предшественник сгорел в прошлом году, туша портовые склады. А этот, – Дар ткнул пальцем, указывая на карету мага, – был у него в учениках. Другого король не прислал, и пришлось нашему мэру назначать из того, что было. Старикашка, конечно, могет что-то, но больше волочится за молоденькими простолюдинками. Во! Видел. Опять новеньких нашел где-то.

Так за его стрекотней мы проехали пару улиц и свернули на улочку, ведущую к заднему входу в театр.

– Дар, разгружайся без меня, я позже заскочу, – я выбрался из повозки, – все, до встречи.

Дар махнул рукой, и повозка покатила дальше, а я нажал на «выход из игры». Для меня на сегодня было достаточно приключений.

Глава 5 Ладушки, ладушки, где были? У бабушки

Интерлюдия 4

Яков Соломонович сидел перед ноутбуком и просматривал полученные файлы, вот уже второй раз читая рапорты патрульных, что выехали на вызов о драке. Он никак не мог понять, что(почему?) ему не дает покоя какая-то драка в поселке.

– Что-то тут не так, – он постучал пальцами по губам, – что-то тут есть, но вот что? Так, вызов поступил, так, выехали. Молодцы, быстро среагировали. Пострадавший, множественные травмы, повреждение головы, – он открыл фотографию пострадавшего. – Да, парню досталось. Как же он выжил? А? С такими травмами. Но тут нет файла из приемного покоя. А где он может быть? И почему его не прислал мне Юрочка, – Яков Соломонович достал телефон и набрал номер.

– Юра? Да, это дядя Яков. Есть минутка? Скажи-ка, дорогой, а ты мне все прислал по тому нападению?

– Все? А медзаключение где? Он его с собой носит? Странно, что там такого может быть? Государственная тайна, говорит? Что ж там такое? Не сможешь посмотреть? Уважь старика, попробуй глянуть. Уж очень интересная история. Спасибо. Буду ждать.

Он положил телефон рядом с ноутбуком и снова погрузился в чтение файлов. Потом встал и, взяв телефон, посмотрел на темный экран. Пройдясь по кабинету Яков Соломонович поправил весящую не стене картину и передвинул стопку книг на комоде. Кабинетик был заставлен вещами и нужно было точно знать фарватер, чтоб чего ни будь не столкнуть. За последние годы он выучил этот маршрут так, что мог ходить с закрытыми глазами. "Звонить или не звонить?", телефон с темным экраном он до сих пор держал в руках. Потом снял блок экрана и набрал номер:

– Барух, старый плут, – Яков Соломонович понизил голос и плотнее прижал телефон к уху, – ты принес интересное.

– А! Яков. Как здоровье?

– Барух, не дождёшься, и таки да, поздно им интересоваться. Я кое-что проверил.

– Что нашел?

На этом вопросе Яков Соломонович остановился у витрины тарелок, открыв дверцу, поправил одну и смахнул пыль с полки.

– Прислали файлы по одному делу. Думается мне, мы нашли одного из той пятерки. – Яков Соломонович прохаживался в зале магазинчика, на дверях которого висела табличка «Закрыто».

– Приезжай, поговорим.

Он прошел через зал и вернулся в кабинет, уселся за стол и снова посмотрел на экран. На экране, кроме фотографий и рапортов, была открыта страничка криминальной хроники Подмосковья за последний месяц.

– Как я так мог ошибиться?! Теряю нюх, – он закрыл страничку и посмотрел в окно.

Глава 5

Когда крышка капсулы отъехала в сторону, сил двигаться больше не было. Я был как пьяный, ничего не соображающий. Потому после нескольких попыток сдернуть свою тушку с ложа, бросил сопротивляться и уснул, в чем был. Провалился в темное небытие, теплое, спокойное и без всяких видений. «Как же сейчас хорошо!» – единственная мысль, промелькнувшая в момент падения во тьму.

– Подъём! Боец! – зычный бас раздался совсем рядом, выдергивая меня из сна. Я подскочил, как ужаленный.

– А? Кто здесь? – озираясь по сторонам, натолкнулся взглядом на Лекса. Он был одет в спортивные шорты и майку.

– Давай. На пробежку пора!

Здоровенная ручища схватила меня за комбинезон и поволокла в сторону ванной. Там поставила под холодный душ, не раздевая, отчего у меня случилось прозрение не только в голове, но и видеть я стал намного лучше, и голос прорезался.

– Лекс, хорош! Я все понял. Бег – наше все! – я сплевывал холодную воду и пытался вырваться из захвата.

– Молодца! Жду на крыльце, – лапища, державшая меня, ослабила хватку, и я смог нормально встать. Повернувшись, выключил воду и вылез из ванной. «Ну, терминатор, держись!» Вслух я это не смог произнести, так как зубы стучали от холода. Сняв мокрый комбинезон, стал растирать себя полотенцем. Одевшись в сухое, вышел на улицу.

– Небольшая пробежка и потом поспаррингуем, – Лекс развернулся и побежал в сторону калитки. Так началась наша первая тренировка. Всё начиналось безобидно и как-то буднично. Два друга с утра выбежали на пробежку – что может быть прозаичнее? Но в этом и крылся сам дьявол. Лекс на всё это имел свой взгляд. Через час этого адского марафона я в уме перебирал самые страшные проклятья, что мог придумать. Высказать их не мог, так как просто не хватало воздуха и сил. Лекс, видимо, решил меня проверить на прочность и во время пробежки постоянно менял темп, не давая перевести дух. Он то ускорялся, то заставлял бежать изо всех сил, то переходил на быструю ходьбу. К концу пробежки меня шатало, а сердце стучало так, что вот-вот вывалится из грудной клетки. «Сейчас бы с тренером в спарринге часика два и то было бы легче» – я ухватился за столб и попытался успокоить дыхание.

– Чё приуныл, боец? – дружеский удар ладонью по спине чуть не стоил мне падения в лужу. Кое- как поймав себя, выпрямился и посеменил за Лексом. «Ну, терминатор недоделанный, еще посмотрим, кто кого. Щас, только дай восстановиться». – Я сплюнул под ноги и, как рыба, хватая ртом воздух, прибавил скорости.

Когда вбежали в поселок, удача все-таки улыбнулась мне. На нашем пути стояла Маргарита Марковна и явно поджидала нас.

– Ромашек, доброе утро! Кто этот юноша с тобой? – звонкий голос моей соседки сработал, как стоп-кран в поезде: локомотив по имени Лекс, сбавляя скорость, остановился перед женщиной.

– Здрасьте, – пробасил он, от чего Маргарита Марковна слегка встрепенулась и, задрав голову, посмотрела на Лекса.

– Мать моя соседка! Это где ж такие родятся? – первое, что мы услышали от Маргариты Марковны. – Что это за гигант?

Отдышавшись и немного собравшись с мыслями, я ответил:

– Вот, Маргарита Марковна, знакомьтесь. Доктор для моего дяди, Алексей… – вышла заминка, так как отчество Алексея я не знал, а придумывать не хотелось, потому как потом точно забуду и могу вызвать у нашего коменданта подозрения, но тут мне на помощь пришёл сам Лекс:

– Можно без отчества. Просто Алексей, – он протянул здоровенную ручищу Маргарите Марковне, та на автомате дала свою руку, но вместо рукопожатия, Лекс наклонился и поцеловал ее.

Сказать, что я испытал шок, – это ничего не сказать. Этот монстр проявлял чудеса такта и обаяния. От произошедшего Маргарита Марковна немного зарделась и, как-то жеманно забрав свою руку, произнесла:

– Ну что вы в самом деле, таки вы меня в краску вгоняете, – глазки Маргариты Марковны странно блеснули, и она тихо произнесла: – Алексей, заходите к нам в гости на чай. Так по-простому, по-соседски.

– Простите, Маргарита Марковна, сейчас надо продолжить заниматься с этим юношей, а потом и с дядей, но как только выпадет минутка, обязательно зайду, – Алекс изобразил легкий поклон и направился к нашему дому. Я стоял и смотрел на происходящее во все глаза.

– Маргарита Марковна, чудесного дня, у нас занятия, мы продолжим, – я повернулся и стал догонять Алекса.

Войдя на участок и пройдя в гараж, я всплеснул руками.

– Да, ты тот ещё тип!

–Что? – Алекс повернулся ко мне лицом. – Ты это к чему?

– К тому, что ты сразил нашего коменданта наповал. Я такого еще не видел. Думал, нас засыплют вопросами, а тут ты – на белом коне! Бац – и в дамки.

– Так хорошее отношение с соседями ещё никому не мешало. Это первое. Второе: я ко всем стараюсь относиться с уважением, понял, молодой? Хорош трепаться, переходим к полному контакту. Готов?

– Да, учитель. Что мне ещё… – но договорить уже не успел. Алекс начал атаковать меня, и мне пришлось уходить в глухую оборону. Удары посыпались на меня со всех сторон. Я-то думал, что будет простой спарринг, так по-дружески, вполсилы, но так думал, видимо, только я. Так как Алекс стал снова показывать свои странные штучки, от которых я снова потерял опору, и земля от меня стала удаляться. Хорошо, что в гараже потолки высокие, а то бы разнесли в доме все, что только можно. Я сгруппировался в полете и приземлился на обе ноги.

– Мы что, в полную силу? – успел вставить между ударами я.

Алекс отступил на полшага.

– А ты хочешь, как на твоей секции? Где полно школьников. Все всерьёз. Иначе ты не научишься управлять этим, – он ткнул пальцем мне в грудь, – только в экстремальных условиях ты сможешь раскрыть себя. То, что с нами сделали, это полдела, остальное надо нарабатывать.

После он начал меня гонять со страшной силой. У меня в голове все перемешалось. Его скорость была для меня просто запредельной. Мало того, что своим видом и так внушал глубокое уважение. Про страх я вообще молчу. Так ещё и скорость, с которой он перемещался по гаражу, была колоссальной. Меня то подкидывало вверх, то я пытался обнять пол руками и слиться с ним, переводя дух, при этом удары были не такие сильные, или просто мне так казалось. Сколько он надо мной измывался, не могу сказать, так как постоянно пытался найти точку опоры, но в какой-то момент он остановился.

– Так, размялись, теперь восстанови дыхание, и начнем наше обучение.

– Да?! Это разминка была?! – мои глаза только чудом не выпали из орбит. – Ты что, издеваешься?

– Нет. Все по плану. Будет полный контакт, соберись. Повторять не буду. Готов?

На это я только кивнул и встал в стойку. От первого удара я почти уклонился, но ребра слегка заныли. Потом еле успел убрать опорную ногу и сместиться с линии удара.

«Если он в меня попадет, то мне конец» – промелькнувшая мысль помогла собраться. Я стал концентрировать своё внимание на плечах. Так вроде тренер говорил, глаза и движения рук могут быть обманными, но вот положения плеч скажут точно, что собирается делать противник. И только я приловчился к манере гиганта вести бой, как Алекс, сократив дистанцию, поймал меня на простой апперкот. Сила притяжения перестала на меня действовать, и ноги перестали ощущать твердость пола. Взмахнув руками, я грохнулся на бетонный пол в паре метров от Алекса. Во рту сразу почувствовал соленый и металлический привкус, в голове зашумело, и Алекс у меня раздвоился. Я провел языком по зубам – вроде целы. Пошатываясь, стал подниматься с пола.

– Ты все делаешь правильно, но вот только должен понимать: ты не на секции, ты в бою и тут правил нет. Нет стоек, нет перерывов, и тебя никто щадить не будет. Тут только одно правило: либо ты, либо тебя. Выбирай!

– Начинаю понимать, – я потряс головой, и меня повело. Ухватившись за столб, остановился. – Ща, в голове уляжется.

Но вот времени прийти в себя Алекс не дал, и мне снова пришлось ловить равновесие и прыгать, уходить от ударов. Только теперь это было сделать сложно, пол постоянно качало, предметы периодически двоились, и это злило. Да, сейчас во мне стала бушевать злость на этого терминатора. Этот палач пытается меня убить или, как меньшее, покалечить. Я снова пропустил удар в голову, и на миг в глазах потемнело. Я почувствовал, как моя голова приложилась к чему-то твердому. От этого в голове случилась вспышка, а открыв глаза, я увидел красные круги. Ну, все, мне это надоело. Я стал подниматься с пола, снова зашатало, но тут на помощь мне пришла теплая волна: прокатилась по всему телу, и стало легче. Перед глазами пропали круги, и предметы перестали двоиться. Внутри я почувствовал легкость. Повернув голову в сторону Алекса, увидел начало его движения. Слегка отклонив корпус, я ушел с линии удара, а поднырнув под его руку, на выходе нанес ему удар снизу-вверх. Поймал его на его же удар. Руку прострелила боль, но я продолжил атаку и врезал ему прямой с ноги в корпус. Алекса опрокинуло назад. Видя, что он потерял ориентацию, добавил здоровой рукой прямой в голову с подскоком. Этого хватило завалить эту Годзилу на пол.

– Всё. Дай малость отдохнуть, – сказал и вышел из гаража на воздух. Руку ломило уже тише. Отекший кулак и при этом пальцы плохо двигаются. Видимо, сломал. Попытался пошевелить пальцами еще раз, и они откликнулись на призыв, правда при этом руку дёрнуло болью. Я присел на траву и глубоко вздохнул. В гараже слышалась возня и чертыханья. Через минуту на пороге показался Алекс. Вид у него был не очень, но на ногах стоял твердо.

– Молодец, быстро схватываешь, если так и дальше пойдет, через месяц теорию усвоишь, а дальше дело за малым, – он поворочал челюстью, пару раз открыл и закрыл рот, – технику отработать!

– Слушай, меня мучает один момент с нашей встречи, – я снизу-вверх посмотрел на своего мучителя.

– М?

– Почему тогда ты назвал меня Михаэль? И кто это?

– А… Это… – Алекс присел рядом со мной. – Да так. Это моё хобби, решил историю изучить. Стало интересно, откуда у Вадима такая технология, которая по моим прикидкам стоит миллиарды.

– И?

– Ну что «И»? Это разговор непростой. Тебе эт зачем? Живешь припеваючи, теперь ещё и супером стал, можно так сказать. Живи и радуйся, что еще нужно.

– Знаешь, мне тут никто не хочет говорить всей правды. Может, конечно, мне это и не надо. Но я так устроен, мне спокойней, когда знаю. А вот сейчас мне неспокойно.

– Ладно, неспокойный ты наш. Но учти, меня скоро выключит, так что рассказывать буду порциями. Нам ещё бой провести надо, для закрепления, так сказать. Потому слушай первую часть. История сия начинается с момента, как большевики пришли к власти, и задумались наши большие чины власть сию держать долго и самим жить долго. А посему в 1925 году снарядили они экспедицию в Тибет, и на все про все советская власть в то время потратила просто сумасшедшие деньги. Сто тысяч золотом. Сам Дзержинский принимал участие в формировании экспедиции. А вот возглавил ее Михаэль Голдберг, чекист, разведчик и мастер спецопераций. Вообще он был интересным человеком, эдакий Джеймс Бонд того времени. Итак, в 1925 году в сентябре, из советской России вышла группа в составе десяти человек, десяти чекистов, и путь их лежал в Тибет, Лхасу. На этом пока все, пошли ещё разок поспаррингуем.

Лекс поднялся, помог мне встать, и мы направились в гараж. Второй раунд начался с того, что Алекс запел. Тихо так, но мне стало малость не по себе. Махина мышц и смертельных приемов, плотоядно смотрящая на меня, запела:

– Ла-а-а-а-душки, ладушки, где были, у бабушки, – голос у Лекса был низкий, с хрипотцой, и выходило жутковато.

– Помогает сконцентрироваться. Давай не стой, малец! – Лекс хлопнул в ладоши, и началось. Но второй раунд уже был для меня немного проще, или Алекс решил больше меня не калечить. Закончили тренировку простыми упражнениями: отжимания, пресс. Затем Алекс сказал, что первый в душ и его до завтра можно не беспокоить, а я еще малость остался и постучал в грушу, до сеанса в игре было еще время.

Приняв душ и перекусив, я уселся за компьютер и в поисковике ввёл запрос на экспедиции в Тибет. Поисковик выдал кучу информации, и где искать правду, я пока не знал. Листал все страницы подряд, попадались, конечно, и совсем фантастические истории, как раз для сюжетов дешёвых фантастических фильмов. Пришлось читать и смотреть все. Вот никогда бы не думал, что какое-то место в горах настолько популярное. Ведь туда экспедиции снаряжали все, кому не лень. Больше всего, конечно, заинтересовал меня Михаэль и его история: настолько насыщенная жизнь у него была, столько событий – хватит не на одну жизнь. Хотя, может, все это просто истории и под ними ничего нет. Но вот смерть, точнее, расстрел Михаэля, как преступника, был упомянут везде. Так к чему тогда Лекс мне рассказывает историю, где главный герой давно уж мертв? Или нет? Подождем, что скажет сам Лекс по этому поводу. Пока просматривал истории про Михаэля, время подошло для моего сеанса в игре. Потому я закрыл все странички и пошел переодеваться в комбинезон.

Проходя мимо комнаты Лекса, услышал стрельбу и звуки взрывов. Опять фильм про боевиков смотрит или новости горячие какие.

– Леха, я в игру, бутеры на столе, чайник горячий. Скоро буду, не шали, – я не стал заходить в комнату и просто прокричал это в дверь.

– Нормуль, Ромыч. Тока это, давай не как вчера, а то скучно одному.

– Ладно, постараюсь, – я двинулся в комнату с капсулой. Сегодня надо сдать квест Старику и получить свои плюшки.

В игру вошёл как раз на улочке, ведущей к театру Дара. Оглянувшись по сторонам и не увидев никого, направился к тому месту, где была назначена встреча со Стариком. Так как я не переоделся после пожара, то был в слегка подпаленном камзоле, перья на шляпе обгорели местами, и сам я пах, как хорошо прокопченный лещ.

– Воть што жа мержость, – я покатал орехи во рту. Сплюнув их на мостовую, ускорил шаг. Улочка, как и следующая за ней, в этот час была безлюдна. «Странное место, ведь в игре полно народу и все равно находятся места, где нет никого. Возможно, это квестовая локация, и потому никого, кроме меня и Старика, тут не должно быть. Скорее всего, так». – С этими мыслями я дошел до перекрестка. Выйдя к назначенному месту, увидел Старика, сидящего на корточках и курившего трубку. Сегодня его наряд был каких-то восточных мотивов. Увидев меня, он поднялся и сурово посмотрел на меня. «Сейчас-то я где накосячил? Ну, подумаешь, спалил поместье и малость его пограбил. Так и в условиях ничего не было сказано про запрет пожаров».

– Ну, здравствуй, малец. Абордажный лом тебе во все отверстия. Это как же ты выполнил мое задание, поджигатель?! – Старикан надвигался на меня, и взгляд не сулил ничего хорошего.

– Приветствую учителя! День-то сегодня какой хороший. А? – я сделал пару шагов назад, сохраняя дистанцию. Мало ли чего захочется Старику.

– Пошто пожар устроил, шельмец? – Старик не останавливался и пер на меня.

–Так ограничения были только по поводу семьи, а не имущества. Они же целы и почти невредимы. А петуха я им кинул за дочурку, повернутую, и за стражу. Был в полном праве.

– Вот как таких учить?! Заноза. Попался мне, перо мне в бок. Ладно, театр твой видел, так что пойдем. Знакомиться будем. Надо тебя представить местным людям, – он повернулся и пошел по улочке. Я последовал за ним. Мы прошли несколько домов и остановились около обшарпанной двери, ни вывесок, ни указателей. Старик толкнул дверь, и мы вошли. Попав со света в полумрак, не сразу смог осмотреть зал,в котором оказался. Тусклый свет исходил от одного масляного светильника, стоящего на деревянном столе. За столом сидели два хорошо одетых господина. Один из них носил белый парик, камзол, расшитый серебром, и на толстых, мясистых пальцах у него были надеты перстни, свет от масляного светильника отражался от камней и создавал множество зайчиков на столе. Второй был одет не так напыщенно: добротный кожаный камзол, белый воротник рубашки чуть проглядывал над воротником камзола, кожаные перчатки на руках. Лучше рассмотреть не смог, так как светильник мало давал света.

– Смотрю, Старик раздобыл себе ученика, – первым заговорил господин в кожаном камзоле, – вот так новость. Проходи, садись.

Старик подтолкнул меня к столу и сам, взяв из темноты стул, сел рядом. Я подошел и сел, стул подо мной скрипнул.

– Совсем городскую жизнь забросил, – голос говорившего был хриплый, словно у него были застужены голосовые связки.

– Да, Мерд, деревенская жизнь проще и спокойней, – Старик положил локоть на край стола, – суета не моё.

– А у нас, да, жизнь бьёт ключом. Спрос на наши услуги вырос. Простаков стало больше, без дела не сидим. Правда, твой дурачок чуть полгорода не спалил…

Я немного напрягся на последних словах: эти двое явно пришли на разборку со Стариком и мной. Была проблема – Старик не объяснил правил, и что делать, я пока не знал. Посмотрим, как дальше поведет себя Старик.

– Архив главы сгорел, а мы договаривались, что бумаги получим, – в разговор влез господин в парике, – нам эти бумаги, как воздух, нужны. А ты дело пацану доверил, и что в итоге?

Старик что-то хотел ответить, но я его опередил:

– Господа, я не знаю, о каких бумагах идет речь, но может вы про эти? – я извлек из сумки кожаные папки и положил их на стол. Тот, что в парике, быстро схватил их и стал смотреть содержимое.

– Мерд, дай огня, не видно ни черта…

Мерд поднял руку, и по залу прокатилась волна света. Вокруг стали зажигаться светильники на столах, за которыми сидели люди, явно бандиты. Через минуту мы оказались в зале, набитом головорезами. Старик посмотрел на это действо и произнес:

– Не доверяешь, Мерд…

– Ты после нашей последней встречи только нас двоих и оставил, живыми, – Мерд повысил голос и немного отодвинулся от стола, – это просто страховка.

– Отморозков пришлось упокоить, вредны они для нашего дела.

– Упокоить, да ты всех…

– Хорош, – господин в парике стукнул кулаком по столу, – твой малец не подкачал. Принес то, что нужно.

При этих словах Старик откинулся на спинку стула, и мне показалось, что как-то расслабился.

– Ты справился с заданием. Мы принимаем тебя. Дай руку, – господин в парике протянул руку, и я протянул свою навстречу. Он ловко перехватил мою руку и, повернув ладонью кверху, чиркнул по ней ножом. Я немного дернулся, но он держал крепко, на ладони образовался кровоточащий порез. Затем он положил на рану серебряный медальон, по виду больше напоминающий монету, только больших размеров. Она тут же нагрелась и стала менять цвет.

– Все, малец, теперь ты – один из нас. Это, – он поднял медальон с моей руки, – твой пропуск к нам, в любом месте показав его, ты найдешь поддержку среди нас. Не теряй, он привязан к твоей крови.

Я сначала посмотрел на руку: на том месте, где был порез, сейчас был небольшой шрам. Медальон, который я держал, от крови поменял цвет, став немного красноватым. Странный витиеватый узор шел по краю и в нем угадывались слова. Я попытался их прочесть, и система помогла с переводом: «Audentes Fortuna Iuvat» – Фортуна благоволит смелым. «Где-то в настоящей жизни я такое слышал». В центре монеты был изображен кинжал, перевернув (её) на другую сторону, я увидел другую надпись: «Imperare sibi maximum imperium est». Система опять помогла с переводом: «Власть над собой – есть наивысшая власть», а по центру была изображена пирамида.

– Мы закончили, Старик, и больше ничего не должны, – господин в парике, я так и не узнал, как его зовут, стал собирать бумаги, намереваясь уходить. Старик не спешил, он посмотрел вокруг и сказал(произнес?), слегка наклонившись над столом:

– Трое сказали свое слово, – произнеся это, он будто растворился в воздухе, только тень пронеслась по залу. И тут же с разных сторон послышались стон и крики, мебель стала переворачиваться, кто-то кинулся к двери, кто-то стал орать и призывать к оружию. Но все эти крикуны падали на пол с рассеченным горлом или распоротым животом. Зал наполнился стонами умирающих и запахами нечистот. Кто-то явно гадил прямо в штаны от страха. А тень лишь мелькала и там, где она появлялась, на пол падали мертвые. Я сидел и смотрел на все происходящее, и передо мной замерли эти двое: бледный и потный господин в парике и рядом с ним сидел мертвый Мерд. Лицо Мерда обезобразила гримаса боли, так как из правой глазницы торчал тонкий кинжал с темной ручкой. Голова его была пришпилена к высокой спинке стула, и только поэтому он не свалился на пол. Господин в белом парике вздрагивал при каждом новом звуке, а их становилось все меньше и меньше, и вскоре в зале живыми остались только мы втроем. Старик снова материализовался на том же месте, где и исчез:

– Это последнее предупреждение, больше мы терпеть не намерены, – Старик говорил тихо, и потому господин в парике наклонился над столом и внимательно, не шевелясь, слушал.

– Все сделаю, все…. Можете так и передать, все будет, как надо, – затараторил парик, и с его лба на стол закапали капли пота, – все, так и передайте. Я все понял…

Но Старик не слушал, он поднялся и направился к выходу, я пошел следом. Увиденное никак не хотело укладываться у меня в голове. Отпихнув труп одного из бедняг, он открыл дверь своим ключом, и мы вышли на улочку, только тут меня немного отпустило.

– Что это все было, Старик? – меня немного стало потряхивать от большого количества адреналина в крови. – Ты сам мог меня принять в эти серые, ведь так?

Вопросы начали сыпаться из меня, как из прохудившегося мешка картошка.

– Сам не мог, – Старик остановился и посмотрел на меня, – условности нашего мира. Нужен полный совет хотя бы одной нашей ветви, вот ты и стал свидетелем этого сборища.

– Условности? И что? После каждого вновь принятого кандидата ты устраиваешь такое?

– Нет. По этим был вынесен приговор, – Старик снова двинулся вдоль улочки, – участь привести его в действие выпала мне. Так бывает.

– Значит, мы тут совсем не для того, чтоб собраться в путь к храму. И я добирался сюда только за этим? – Я достал медальон и покрутил его в руках.

– Скажем так, соединили полезное с приятным. Ты стал полноправным членом гильдии «Серых», я выполнил поручение совета. Все довольны. Жрать захотелось, пойдем, найдем местечко, – он подхватил меня под локоть и направил в сторону видневшейся вдали вывески харчевни.

– А медальон нужен, без него нет ходу в храм. Потом поймешь.

В харчевне Старик больше не произнес ни слова и наслаждался жареным мясом с кровью, меня же малость замутило от этого и пришлось довольствоваться водой, сыром и лепешкой.

Мы вышли из харчевни, когда на городок опускалась ночь.

– Малец, увидимся. У меня тут еще дела, – после этих слов Старик растворился в сгущающихся сумерках, а я нажал на «Выход из игры»: с меня на сегодня хватит.

Глава 6 Комфорт от Старика

Интерлюдия 5

Яков Соломонович бродил по пустому залу магазина от витрины к витрине. Он подходил и поправлял выставленные вещи, протирал скопившуюся пыль и иногда, тихо ругаясь, переставлял товар:

–Ах, зохан вей! Надо менять эту неповоротливую неряху. Никак не возьмёт в толк, как всё должно стоять, – Яков Соломонович поправил серебряный портсигар. –Вот что за дурость! Нельзя же так…

–Ты все ворчишь? Старая перечница…

Яков Соломонович вздрогнул от этих слов.

– Барух? Ты как вошел?

– Стареешь, Яков. Зачем звал?

– Пойдём, Барух. Увидишь, – Яков Соломонович поманил рукой друга и пошел в сторону коридора.

Они прошли через зал, миновали коридор и вошли в личный кабинет Якова.

– Вот. Посмотри, – Яков Соломонович указал на экран ноутбука. – Тут может тебя заинтересовать.

Барух сел за стол и стал просматривать файлы на экране. Яков остановился в проеме двери ожидании. Тянулись минуты, но Барух все так же смотрел на экран.

– И што? Яков? – наконец Барух оторвался от изучения документов. – По этим сведениям ничего толком не понятно. Ты же знаешь, как пишут всякие протоколы.

– Ай, Барух. Тут нужно видеть всё целиком, – Яков Соломонович протиснулся в кабинет и склонился над ноутбуком, – вот, одна маленькая деталь. – Он выделил пару строк в тексте. – Смотри.

Барух склонился к экрану и перечитал выделенный текст.

– Да, возможно, Яков. Все это может быть. Есть адрес этого юноши?

– Есть. Вот, – Яков Соломонович положил перед Барухом листок. Барух достал сотовый и набрал номер:

–Мардана могу услышать?

Яков замахал руками, пытаясь остановить разговор, но Барух пригрозил ему пальцем.

– Здравствуй, дорогой! Как здоровье? Как семья?… Да, я тут хочу встречу организовать. Помощь твоя нужна. Да. Нужно пригласить одного юношу в гости. Да, с полным сопровождением. Юноша может быть несговорчивым. Да. Хорошо, дорогой. Адрес сейчас отправлю, – после этих слов Барух стал набирать текст сообщения и после отправки положил сотовый на стол.

– Ты слишком спешишь, Барух, – Яков сел на стул и посмотрел на Баруха(него), – нужно было еще понаблюдать. Ты как всегда спешишь.

– Яков, будем работать по Сирийскому плану, быстро и нагло. Не переживай, он же не спец, простой клерк. Лучше готовь оборудование.

Глава 6

Утро у меня началось с Лекса. Придется привыкать к новому распорядку. Пока я сплю, Лекс в игре и ведь успевает выйти до того, как я проснусь, мастадонт. Потом приходит ко мне и начинает меня терроризировать, мало ему там, в игре, приключений, так еще и за меня взялся.

Лекс был, как всегда, в своем репертуаре: сгреб меня одной рукой и потащил в ванную.

– Все, Лекс, хорош! Я уже понял. Все понял. Сам пойду.

– Давай, жду на улице. Погода класс!

Эти его пробежки по утрам стали напрягать. Потому как после них жить можно было только лежа. Тело гудело и меня постоянно бросало в жар.

– Лекс, есть вопрос. Почему ты меня учишь драться? Мы ж не на войну собираемся? – я пытался отдышаться и потянуть время. Мы как раз остановились передохнуть, ну как «МЫ», я еле смог восстановить дыхание и сейчас стоял, облокотившись на забор и тяжело дышал.

– Ром, тут такое дело, в двух словах не расскажешь. У меня есть свои мысли по этому поводу, но тебе они будут ни к чему. Помнишь, я говорил тебе, чтоб ты жил, как живется, и не лез глубже.

– Может, я любознательный!

– Ты наивный, а не любознательный!

– Эт почему это?

– Потому если бы ты был думающим и любознательным, в это бы не полез. У меня просто выбора не было – все сестра за меня решила. У этого Толика (тоже?) выбора не было, а вот у тебя выбор был. Но головой ты только сейчас стал пользоваться, как положено. Ладно, побежали.

После этих слов Лекс рванул вперед, как паровоз, и мне ничего не оставалось, как догонять. Вопросов этот разговор породил еще больше, чем у меня было. Лексу и Толику, конечно, легче оценить ценность изобретения Вадима. У них были серьезные проблемы со здоровьем, а вот мне, как человеку изначально здоровому, оценить это трудно. Ну, стал я замечать некоторые изменения, хотя, может, это все мое воображение. Вот то, что я пережил нападение и так быстро восстановился, это факт. Еще и то фото, что показал мне Вадим из личного дела. Там да, можно сказать, был труп и на следующий день домой поехал. Это, можно сказать, из разряда фантастики. А вот что дальше с нами будет? Что Вадим в итоге замыслил с этим всем? Это вопрос. Государству он его не отдаст, тут и к бабке не ходи. Тогда кому? Кому он может предложить эту систему? И вообще будет ли он кому-то это продавать? Ведь зачем продавать, если можно брать заказы на производство вот таких, как мы. Делать на заказ кого? Солдат? Убийц? Наемников? А может, он будет делать исполнительных клерков. У нас работоспособность просто зашкаливает. Ха! Вот бы посмотреть на универсальных менеджеров с рабочим днем, ну допустим, часов в шестнадцать. Какую бы тогда прибыль приносили такие работники? Нет, клерков он точно делать не станет. Такие только в Японии нужны, а по миру, не думаю. Скорее всего, будут боевики или телохранители. Ведь по сути мы универсальные солдаты. Мы сильнее любого тренированного бойца, быстрее, выносливее, и выживаемость у нас выше. Да, такой проект может стоить очень больших денег. Прав Лекс, это может стоить миллиарды. Даже страшно подумать, какая это сила. Иметь армию таких, как мы, и ракет не нужно, бойцы все сделают сами.

Мои мысли двигались дальше в каком-то хаотичном направлении, пришлось отвлекаться и тормозить себя, иначе мог уйти очень далеко. Но всё равно остался вопрос: кому и для чего Вадим это делает?

– Так, боец, разминка и потом помахаемся малость. Готовься! – голос Лекса окончательно вернул меня на землю, даже не заметил, как мы добрались до дома.

– Прошлый урок, надеюсь, усвоил, – как лектор начал вступление Лекс. – Теперь ты должен понять, что ты уже не человек и должен перестать думать, как человек, так и перестать действовать, как человек. Во время поединка ты должен шире смотреть на происходящее и пользоваться своими способностями на полную мощь. Усёк?

– Да, Морфиус, а еще я сейчас не дышу, и на меня не действуют законы притяжения.

– Кто такой Морфиус? – насторожился Лекс

– Ну, такой тип из «Матрицы», – начал я объяснять, но увидев непроницаемое лицо Лекса, остановился, – не обращай внимания. Так. Мелочи.

– Ну, тут кое-что есть. Твои возможности намного шире, чем у обычного человека, – и Лекс, легко подпрыгнув, забрался на перекладины потолка, – ты можешь вести поединок в разных плоскостях и выбирать их, исходя из ситуации.

После этих слов, он подпрыгнул и зацепился за поперечные стропила потолка, ловко перебирая руками и ногами, переместился из одного угла гаража в другой. Я стоял и смотрел на это все, как будто был участником фильма про вампиров. Здоровенный Лекс, как горилла, перемещался по балкам, свисая головой вниз и цепляясь за балки только руками и стопами. Правда в фильме герои бегали по стенам и потолку, а Лекс был больше похож на паука, играючи перемещаясь из одного угла в другой. Остановившись надо мной, он спрыгнул вниз и выпрямился:

– Как-то так. Пробуй!

И тут начался цирк. Со стороны смотреть – это одно, а вот повторять – это совсем другое. При том, что пол в моем гараже был бетонный, и каждое падение сильно сказывалось на моем настрое продолжать.

– Еще раз. Уже что-то. Пойми главное, ты не человек. Просто это прими.

«Не человек». Легко сказать, а вот как заставить себя в это поверить?! Эта мысль всплывала каждый раз, когда я поднимался с пола. Но надо отдать должное Лексу, он терпеливо ждал и подсказывал. После очередного падения у меня внутри вскипело: «Да сколько можно!», теплая волна прокатилась по телу, и я, легко подпрыгнув, зацепился руками и ступнями за перекладину, а потом так же легко по ней прополз. Тело само работало, как машина, я чувствовал, как напрягаются мышцы, как заработало сердце и внутри стало спокойней. Движения стали уверенней. «Не человек» – единственное, что сейчас у меня было в голове. Я стал повторять, как мантру, и, видимо, это подействовало. Свисая головой, попробовал перепрыгнуть с балки на балку и у меня получилось. Дальше больше: я скакал и прыгал, перебирался и спускался, получая от этого удовольствие, как ребенок, что сделал первый в своей жизни шаг…

–Так, гамадрил, вижу, нашел свой путь. Давай закрепим, – Лекс осадил моё детское веселье. –Готов?

Мы сошлись сначала на земле, потом Лекс переместился на балки. Это был поединок больше гимнастический, хотя от Лекса прилетало неслабо. Старался не уступать ему, сила и опыт были на стороне Лекса, но я применил другой способ – скорость. То, чего не хватало Лексу. Его габариты не давали возможности ускоряться и делать рывки. На земле он бы меня раскатал на раз, но тут, в этом поединке мы сравнялись. Его опыт начал уступать моей скорости. Я был легче его и потому мои рывки и прыжки стали приносить плоды.

– Все! Смотрю, понял принцип. Хорош на сегодня, – Лекс спрыгнул на пол и потянулся за полотенцем, – загонял старого.

– Да, я только во вкус вошел!

– Долго не могу. Процесс восстановления идет медленно. Если много трачу энергии, быстрее впадаю в детство. Так что на сегодня всё.

– А если снова в капсулу, то как? – я спрыгнул на пол.

– Два сеанса пока не пробовал. Надо будет завтра у Дока узнать.

– А если Толик тебя шваркнет? – Я стоял и вытирался полотенцем. Лекс стянул мокрую футболку и направился к выходу из гаража.

– Было бы интересно проверить это, но, думаю, Вадим не даст. Он за него сильно переживает. Бережёт.

– А мы что? Нас что, не жалко?

– Рома, мы с тобой бойцы, а Толик уникум. Один с пси способностями, может ими управлять. Потому и не даст в нашу компанию.

– Тоже мне скажешь, бойцы. Ну, ладно ты, а вот я. Офисный клерк, какой из меня боец. Скажешь тоже. Вот про Толика завтра спрошу у Вадима. Вдруг отпустит.

– Я тебе сказал, дальше сам думай.

– Вадим что, по-твоему, готовит? Армию? Боевиков?

– Нет, что-то большее. К Доку не ходи, тут другое точно. Ладно, я в душ и спать, а ты по своему плану. Завтра продолжим.

Лекс зашагал к дому, а я остался еще немного грушу помучить. Да и малость в голове уложить всё услышанное. Лекс сегодня был на волне откровенности, и это показало, что я не в том направлении думаю. Я-то думал, что Вадим готовит проект по спасению мира. Ведь если его применить массово, то скольких инвалидов можно было вернуть к нормальной жизни. Сколько можно было спасти, помочь полноценно жить. Да и просто для всех нормальных это ж прорыв! Люди бы перестали болеть. Продолжительность жизни выросла бы. Весь мир бы по-новому стал бы развиваться. Ведь сейчас продолжительность жизни примерно лет так шестьдесят, а если у тебя будет сто или двести лет впереди, это совсем другое. И при этом ты не становишься дряхлым стариком с кучей болезней, а наоборот, здоров и полон сил. Сколько это принесло бы пользы миру! Да. Вот они, розовые мечты девочки с куклой, пони, единорогом. Лекс показал, что Вадим думает по-другому. Вадим хочет дать миру новое оружие. Армию сильных и не убиваемых солдат. И тот, у кого будет такая армия, сможет повелевать всем миром.

Да ладно, не может такого быть.

Я закончил лупить по груше и присел на корточки отдышаться. Бред какой-то в голову лезет. Наверняка есть какое-то другое применение нашим способностям. Не может быть так все просто и перпендикулярно. Есть наверняка(конечно) план у Вадима, просто я пока о нем не знаю, вот и накручиваю себя. Ладно, пойду в душ. Пора узнать, что там у Старика и когда мы тронемся в путь. Время-то идет.

Поднимаясь по ступенькам крыльца, услышал звонок. Кто-то к нам в гости приехал. Ещё Игор стал голосить о посетителе у господина, ну точно, сейчас что-то будет. Пришлось бросить вещи в прихожей и идти открывать калитку.

– Хаюшки! Чой-то ты голый и потный? Не вовремя?

Открыв калитку, увидел чудо с пакетиком детского пюре и в мятой одежде. Толик собственной персоной, да ещё и с рюкзачком. Вот так номер.

– Здоров, Хоттабыч! Не, нормуль. Чё? Выгнали из клиники? – я посторонился, пропуская Толика. – Аль чего привез?

– Да, блин, скучно там одному. Вот и упросил доктора отпустить до дому.

– А сам приехал к нам?

– Не, ну а чё? Зато завтра вместе поедем в офис. Я глянуть хочу, что там и как.

– Давай, давай, проходи. Только что тебя вспоминали. Леха рад будет видеть тебя, – я подтолкнул Толика к дому.

– А, чё? Лекс ещё не стабилизировался?

– Говорит, что медленно восстанавливается, а заряда от капсулы хватает до обеда. Потом всё. Привет, Леха.

– Может тогда я правда домой, сейчас опять мучить будет.

– Не. Давай проходи. У нас тут эксперимент будет. Ты его шваркни. Ну как тогда. Проверим, как работает.

Мы вошли в дом, Толик скинул обувь и поставил рюкзак на пол. На наш шум из комнаты вышел Леха. Увидев Толика, расплылся в улыбке и кинулся его обнимать.

– Хоттабыч, давай, – только и успел сказать я.

Лекс подхватил Толика и закружил по коридору с ним. Толик не успел увернуться и потому стал болтаться куклой в лапищах Лекса. Потом мигнул свет, и лампочка в коридоре погасла, а Толик свалился на пол. Лекс замер со странной гримасой на лице.

– Мастер? Настала ночь? Мастер… – голос Игоря звучал тихо и с металлическими нотками. Видимо, разряд Толика зацепил и моего слугу.

– Игор, все нормально? Ты как? – я подошел к экрану управления домом и потыкал пальцем темный экран.

– Милорд, что это было? Какой-то скачок? Все погасло, и я сейчас восстанавливаю себя.

– Ну ты, Толик, и мастер. Придется весь дом проверять. Мало ли КЗ где проскочило, – я прошел мимо нашего Хоттабыча и Лекса и направился в цоколь проверить автоматы. Спустившись вниз, открыл ящик с автоматами. Быстро просмотрев и не увидев проблем, включил все, которые повыбивало. Сразу услышал звук насоса, и на душе немного отлегло. Думал, что последствия от Толика будут куда больше.

– Нормуль, Толя. Вроде все в порядке. Ты как сам? – поднявшись наверх, спросил у Толика, сидевшего на корточках.

– Хотел вполсилы. Боялся пожечь электрику. Голова в порядке

– Толя, ты молоток, справился. Лекс? Лекс, слышишь меня? – я потряс за плечо замершего Лекса. Он дернулся и стал оглядываться по сторонам.

– Толя? Ты приехал? – Лекс увидел Толика. – Вовремя ты.

– Так, мужики, я в игру, работа ждет. Вы тут теперь сами, – я направился в комнату с капсулой.

– Игорь, набери Вадима, – подойдя к шкафу, стал переодеваться.

– Да, милорд, уже исполнено, – и тут же услышал голос Вадима:

– Привет, Роман. Наш уникум, смотрю, домой не поехал?

– Привет, шеф. Поэтому и звоню. Может, он с нами выходные проведет? Завтра все равно в офис приедем.

– Так, Роман. Отвечаешь за него. Он у нас такой один. Пока. Чтоб ни один волосок с него. Понял?

– Да, шеф! Все будет нормально. Мы ребята тихие. Лекс так вообще ведет себя, как младенец.

– Ты понял. Все, завтра увидимся, – и под потолком раздались гудки.

Вот и поговорили. Ах, ты Лекс, как это ты сразу просек насчет нашего Хоттабыча? А? А ведь он для Вадима и правда важен. Ладно, поживем, поглядим.

Переодевшись, запустил капсулу и активировал вход. В игре появился на одной из улочек, ведущих к торговой площади. Оу, у меня же работа. В голове пронеслись не очень приятные картины с наказанием непослушных работников. Оглядел себя. Надо снять графские одежды и на работу к Хвату, а то не ровен час, выгонят. Я ускорился и свернул на улочку, ведущую к театру Дара. Театр встретил меня большим количеством народа, лестниц и лесов, и стройматериала. Ремонт фасада шел полным ходом. Сам Дар ходил меж работников с каким-то мужичком, который таскал с собой то ли план, то ли карту и периодически что-то помечал там.