Шелковые узы крови бесплатное чтение

Кровавый узор на шелке

Вечерний сумрак медленно проникал сквозь высокие, арочные окна старинного особняка, окрашивая пыльную мебель и потемневшие от времени картины в оттенки густой синевы. Снаружи шелестел ветер в кронах вековых дубов, создавая зловещую симфонию, которую Аделаида всегда невольно связывала с атмосферой этого дома. В гостиной, залитой приглушенным светом старинной люстры, сидела Аделаида. Ей было шесть лет, но взгляд ее, казалось, впитал в себя больше, чем дозволялось ее возрасту. Ее тонкие пальцы, испачканные чернилами, нервно перебирали кусок вышитого шелка, лежавшего у нее на коленях. На ткани расцветали алые маки, вышитые шелковыми нитями разных оттенков. Каждый лепесток был вышит с пугающей точностью, почти болезненной детализацией, напоминая застывшие капли крови.

Она давно знала, что маки – это не просто цветы. Они были символом. Символом их семьи, их истории, их… особенного предназначения. Сегодня был особенный вечер. Она чувствовала это каждой клеточкой своего маленького тела.

Отец, Элиас, сидел напротив, в большом кресле с высокой спинкой, обитом потертым бархатом. Его темные глаза, казалось, пронизывали насквозь, видели то, что скрывалось глубоко внутри нее. Он молчал, как всегда, но его присутствие давило, окутывало комнату тяжелой, почти осязаемой аурой. Его рука, покоившаяся на подлокотнике кресла, была большой, сильной, с длинными, тонкими пальцами. Он редко говорил, но его молчание было красноречивее любых слов, оно было наполнено невысказанными требованиями, ожиданиями и обещаниями.

Тишину прервал тихий треск поленьев в камине. Аделаида подняла голову, посмотрев на отца. Он не двигался.

– Папа? – тихо спросила она, ее голос дрожал.

Элиас медленно повернул голову, его взгляд задержался на ней. Он не улыбался. Он вообще редко улыбался.

– Сегодня, Аделаида, ты узнаешь правду, – произнес он низким, бархатистым голосом.

Аделаида почувствовала, как ее сердце забилось чаще. Она боялась, но в то же время испытывала странное, почти болезненное любопытство. Она ждала этого момента всю свою жизнь.

– Какую правду, папа? – прошептала она, сжимая шелк в руках.

Элиас встал, его высокая фигура возвышалась над ней. Он подошел к окну и посмотрел на темнеющий сад.

– Правду о нас, Аделаида. О нашей семье. О нашем предназначении.

Он помолчал, словно собираясь с мыслями.

– Мы не такие, как все, – продолжил он, не поворачиваясь к ней. – Наша семья… она особенная.

Аделаида знала это. Она чувствовала это всегда. Видела по странным взглядам слуг, по шепоткам, доносившимся из комнат, когда она проходила мимо. Она видела страх в глазах некоторых гостей, приходивших в их дом.

– Что это значит, папа? – спросила она снова.

Элиас повернулся к ней. В его глазах мелькнул какой-то странный огонь.

– Это значит, Аделаида, что мы… берем то, что хотим. И не позволяем никому встать у нас на пути.

Он подошел к ней и протянул руку.

– Пойдем со мной.

Аделаида встала, ее ноги казались ватными. Она взяла его руку. Его прикосновение было холодным, но твердым. Он повел ее к двери.

Они прошли по длинному коридору, мимо портретов ее предков. Строгие лица, устремленные вдаль. Она знала их имена, их истории. Истории, которые ей рассказывали ночью, перед сном. Истории о силе, о власти, о… жестокости.

Они спустились по винтовой лестнице, ведущей в подвал. Чем ниже они спускались, тем холоднее становилось. Запах сырости и плесени проникал в легкие. Аделаида поежилась.

– Мне холодно, папа, – прошептала она.

– Ты привыкнешь, – ответил Элиас, не замедляя шага.

Он открыл тяжелую, железную дверь в конце лестницы. Холодный, сырой воздух обволакивал их, проникая под кожу. Подвал был освещен лишь несколькими тусклыми лампами, висевшими под потолком. В полумраке скрывались странные, пугающие предметы. Аделаида никогда не видела этого места раньше.

– Что это за место, папа? – спросила она, сжимая его руку.

– Это… наша сокровищница, – ответил Элиас, оглядывая помещение. – Здесь хранятся наши секреты.

Аделаида огляделась. На стенах висели инструменты – ножи, кинжалы, топоры. Все они были острыми, блестящими, безжалостными. На полу стояли ящики, сундуки, коробки. Все они были закрыты.

– Что здесь, папа? – спросила она, показывая на один из ящиков.

Элиас подошел к нему и открыл его. Внутри лежали старые газеты, исписанные чьей-то рукой.

– Это… истории, – ответил он. – Истории о том, что мы делаем.

Он взял одну из газет и протянул ее Аделаиде. Она взяла ее дрожащими руками. На первой странице была фотография молодого мужчины. Под ней – заголовок: “Бесследно исчез”.

– Читай, – приказал Элиас.

Аделаида начала читать. История была о молодом человеке, который исчез несколько лет назад. Полиция не смогла найти никаких следов. Дело было закрыто.

– Что с ним случилось, папа? – спросила она, поднимая глаза на отца.

Элиас улыбнулся. Холодной, жуткой улыбкой.

– Мы позаботились о нем, – ответил он.

Аделаида почувствовала, как ее желудок сжался. Она поняла. Она знала.

– Вы… убили его? – прошептала она.

– Да, – ответил Элиас, не отводя взгляда. – Мы сделали то, что должны были сделать.

Он взял другую газету и протянул ее Аделаиде. Она снова начала читать. История была о молодой женщине, которая была найдена мертвой в лесу. Причина смерти – неизвестна.

– И ее тоже? – спросила Аделаида.

– Да, – ответил Элиас. – Она знала слишком много.

Он подошел к стене и взял один из кинжалов. Он был сделан из черного металла, с рукоятью, украшенной рубинами.

– Это… наш инструмент, – сказал он, протягивая кинжал Аделаиде. – С его помощью мы вершим справедливость.

Аделаида взяла кинжал. Он был тяжелым, холодным. Она почувствовала, как по ее телу пробежала дрожь.

– Я… не хочу, – прошептала она.

– Ты должна, – ответил Элиас, его голос был твердым, непреклонным. – Это наш долг. Наше наследие.

Он взял ее руку, держащую кинжал, и направил ее к манекену, стоявшему в углу комнаты.

– Ударь, – приказал он.

Аделаида сопротивлялась. Она не хотела. Она не могла.

– Ударь, я сказал! – закричал Элиас.

Аделаида закрыла глаза и со всей силы вонзила кинжал в манекен. Она почувствовала, как лезвие легко входит в плоть.

Она открыла глаза. Кинжал торчал из манекена. Она смотрела на него, застыв от ужаса.

– Хорошо, – сказал Элиас, его голос смягчился. – Ты справилась.

Он взял кинжал и вытер его тряпкой.

– Теперь, ты должна научиться делать это правильно, – продолжил он. – Ты должна знать, куда бить, как бить, чтобы убить быстро и эффективно.

Он начал свой урок. Он рассказал о методах, о том, как лишать жизни – быстро, эффективно, без сожалений. Он говорил о слабости жертвы, о необходимости контроля, о наслаждении, которое можно получить, подчиняя себе. Он учил ее, как скрывать следы, как оставаться незамеченной.

Аделаида слушала, ее детское сердце сжималось от страха и… странного, незнакомого интереса. Она чувствовала отвращение, но в то же время ее завораживала та власть, которую он описывал. Она представляла себя на его месте, властвующей над жизнью и смертью.

Элиас заметил это. Он улыбнулся, холодной улыбкой хищника.

– В тебе есть это, Аделаида, – прошептал он, и его слова были приговором. – Ты – одна из нас.

Он отпустил ее руку и подошел к другому ящику. Он открыл его. Внутри лежали фотографии.

– Это… наши цели, – сказал он. – Люди, которые заслуживают смерти.

Он взял одну из фотографий и показал ее Аделаиде. Это была фотография мужчины средних лет. Он выглядел обычным, ничем не примечательным.

– Кто это? – спросила Аделаида.

– Это… судья, – ответил Элиас. – Он продажный. Он выпускает преступников на свободу. Он заслуживает смерти.

Аделаида смотрела на фотографию. Она не знала этого человека. Она никогда его не видела. Но Элиас сказал, что он заслуживает смерти. И она поверила ему.

– Ты… хочешь, чтобы я убила его? – спросила она.

– Нет, – ответил Элиас. – Пока нет. Ты должна научиться. Ты должна подготовиться. Но однажды… ты сделаешь это.

Он положил фотографию обратно в ящик и закрыл его.

– Пойдем, – сказал он. – Пора возвращаться.

Они вышли из подвала и поднялись по лестнице. Аделаида шла молча, погруженная в свои мысли. Она была в шоке. Она не знала, что думать, что чувствовать.

Когда они вернулись в гостиную, Изабелла, мать Аделаиды, сидела в кресле и читала книгу. Она подняла глаза, когда они вошли.

– Где вы были? – спросила она.

– Мы… гуляли, – ответил Элиас.

Изабелла посмотрела на Аделаиду. В ее глазах был вопрос.

– Все хорошо? – спросила она.

Аделаида кивнула. Она не хотела говорить. Она не могла говорить.

– Иди спать, – сказала Изабелла. – Уже поздно.

Аделаида подошла к матери и поцеловала ее в щеку. Потом она поднялась в свою комнату.

Она легла в кровать, но не могла заснуть. Она смотрела в потолок, и перед ее глазами снова и снова возникали картины, увиденные в подвале. Кинжалы, газеты, фотографии. Слова Элиаса.

Она поняла. Теперь она знала правду. Она знала, кто они такие. И что ее ждет в будущем.

Она была частью семьи убийц. И она должна была продолжить их дело.

Но она не знала, сможет ли она это сделать. Она не знала, хочет ли она этого.

Ее глаза наполнились слезами. Она повернулась на бок и заснула, измученная страхом и отвращением. Но в глубине души она знала, что ее жизнь уже никогда не будет прежней. Она была обречена.

Уроки жестокости

Следующие несколько недель пролетели в тумане, сотканном из противоречивых чувств. Аделаида старалась вести себя как обычно, посещала уроки, играла с куклами, но в ее душе поселился страх, смешанный с любопытством и… чем-то еще, чего она не могла понять. Она постоянно вспоминала разговор с отцом в подвале, его слова, его холодный взгляд, его убежденность. Она не могла избавиться от ощущения, что ее жизнь изменилась навсегда.

Элиас, как ни в чем не бывало, продолжал вести себя обычно. Он общался с ней, как обычно, читал ей сказки на ночь, водил на прогулки в сад. Но Аделаида чувствовала, что он наблюдает за ней, оценивает ее, ждет, когда она проявит себя. Она старалась вести себя хорошо, быть послушной, но внутри нее росло напряжение. Она знала, что рано или поздно ему понадобится ее помощь, и тогда… что тогда?

Однажды вечером, когда Аделаида сидела в своей комнате и вышивала маки на новом кусочке шелка (маки были ее любимыми цветами, и теперь они казались ей еще более странными и зловещими), в дверь постучали.

– Войдите, – сказала она, не отрываясь от работы.

В комнату вошел Элиас. Он был одет в свой обычный строгий костюм, его лицо было непроницаемым.

– Можно, Аделаида? – спросил он.

– Да, папа, конечно, – ответила она, опуская пяльцы.

Он подошел к ней и сел на край кровати.

– Как дела? – спросил он, как будто между ними не было того разговора в подвале.

– Хорошо, – ответила Аделаида, стараясь говорить спокойно. – Все хорошо.

– Ты помнишь наш разговор? – спросил он, пристально глядя ей в глаза.

Аделаида замерла. Она знала, что этот момент настал.

– Да, папа, – тихо ответила она.

– Ты поняла, что я тебе сказал?

– Да, – прошептала Аделаида.

– И что ты думаешь об этом?

Аделаида замолчала. Ей было страшно сказать правду. Она боялась разочаровать его, но в то же время не хотела лгать.

– Я… не знаю, – наконец ответила она. – Я думаю… это ужасно. Но… интересно.

Элиас кивнул.

– Ты права, – сказал он. – Это ужасно. Но это и интересно. Жизнь – сложная штука, Аделаида. И мы должны уметь справляться с ее сложностями.

Он помолчал, глядя на вышивку.

– Ты хорошо вышиваешь, – заметил он. – Красиво.

– Спасибо, папа, – ответила Аделаида.

– Но красота… она может быть обманчива, – сказал Элиас, его голос понизился. – Как и жизнь. Нельзя доверять только внешности. Нужно видеть глубже. Нужно понимать истинную природу вещей.

Он коснулся ее руки.

– Сегодня, Аделаида, у тебя будет еще один урок. Ты готова?

Аделаида вздрогнула. Она знала, о чем он говорит.

– Да, папа, – ответила она, ее голос дрожал.

– Отлично, – сказал Элиас, вставая. – Тогда пойдем.

Он повел ее в подвал. Холодный, сырой воздух встретил их, как обычно. Аделаида ощутила, как страх начал заполнять ее изнутри.

– Сегодня мы поговорим о технике, – сказал Элиас, направляясь к столу, на котором лежали различные инструменты. – О том, как использовать их эффективно.

Он взял в руки нож.

– Смотри, – сказал он. – Лезвие должно быть острым. Чистым. Оно должно легко входить в плоть. Без сопротивления.

Он провел ножом по своей руке. Появилась тонкая, алая полоска крови.

– Видишь? – спросил он, показывая Аделаиде рану. – Быстро. Безболезненно.

Аделаида отвернулась. Ей стало плохо.

– Не отворачивайся, – сказал Элиас. – Смотри. Ты должна научиться не бояться.

Он повернулся к манекену и вонзил нож ему в грудь.

– Смотри, как это делается, – сказал он. – Точно. Быстро. Смертельно.

Он повторил это несколько раз, показывая различные способы нанесения ударов. Аделаида смотрела, стараясь запомнить каждое движение.

– Куда бить? – спросил Элиас. – Какие места наиболее уязвимы?

Аделаида молчала. Она не знала.

– Сердце, – сказал Элиас. – Легкие. Шея. Голова. Эти места – смертельные. Ударь туда, и человек умрет быстро. Без мучений.

Он подошел к ней и взял ее руку.

– Теперь ты, – сказал он.

Аделаида задрожала. Она не хотела. Она не могла.

– Не бойся, – сказал Элиас. – Это всего лишь манекен.

Он направил ее руку к манекену. Она закрыла глаза и вонзила нож в его грудь.

– Молодец, – сказал Элиас. – Теперь повтори.

Она повторила это несколько раз, пока ее рука не перестала дрожать.

– Хорошо, – сказал Элиас. – Теперь давай попробуем по-другому.

Он показал ей, как можно использовать другие инструменты. Как можно перерезать горло. Как можно сломать шею.

Аделаида слушала его, ее сердце билось как бешеное. Она чувствовала отвращение, но в то же время… интерес. Ей было интересно узнать все эти секреты. Она хотела знать, как все работает.

– Помни, – сказал Элиас. – Самое главное – контроль. Ты должна контролировать свои эмоции. Ты должна быть хладнокровной. Ты должна быть безжалостной.

Он взял ее за плечи и посмотрел ей в глаза.

– Ты должна быть как мы, Аделаида. Ты должна быть убийцей.

Аделаида молчала. Она не знала, что ответить.

– Пойми, это не просто работа, – продолжил Элиас. – Это… искусство. Искусство убийства. Ты можешь сделать это красиво. Элегантно. Со вкусом.

Он улыбнулся.

– Ты можешь наслаждаться этим, Аделаида.

Аделаида почувствовала, как ее щеки залило краской. Она не знала, что он имел в виду.

– Наслаждаться? – спросила она.

– Да, – ответил Элиас. – Когда ты убиваешь, ты чувствуешь власть. Ты чувствуешь, что контролируешь жизнь и смерть. Ты чувствуешь себя Богом.

Он замолчал, наблюдая за реакцией Аделаиды.

– Но это еще не все, – продолжил он. – Есть еще одна вещь, которую ты должна знать.

Он взял ее за руку и подвел к стене. Он показал ей несколько фотографий.

– Это… наши жертвы, – сказал он. – Люди, которых мы убили.

Аделаида посмотрела на фотографии. Она увидела лица незнакомых людей. Мужчины, женщины, дети. Все они выглядели обычными, ничем не примечательными.

– За что вы их убили? – спросила она.

– У каждого была своя причина, – ответил Элиас. – Они заслуживали смерти.

– Но почему? – настаивала Аделаида. – Что они сделали?

– Они были плохими людьми, – ответил Элиас. – Они причиняли боль другим. Они были опасны. Они мешали нам.

– Но… – начала Аделаида, но Элиас перебил ее.

– Это не твое дело, Аделаида, – сказал он. – Ты должна просто верить мне. Ты должна верить, что мы делаем правильные вещи.

Он посмотрел ей в глаза.

– Ты готова поверить?

Аделаида замолчала. Ей было сложно. Она не знала, что делать.

– Да, – наконец ответила она. – Я готова.

Элиас улыбнулся.

– Молодец, – сказал он. – Теперь ты на правильном пути.

Он взял ее за руку и вывел из подвала.

– Идем домой, – сказал он. – Тебе нужно отдохнуть. Завтра у тебя будет еще один урок.

На следующий день Элиас начал учить Аделаиду приемам, которые позволяли бы ей незаметно подкрадываться к жертве. Он объяснял, как использовать окружающую среду, как двигаться в тени, как заглушать шаги. Он учил ее маскировке, как сливаться с толпой, как менять свою внешность.

– Самое главное – оставаться незаметной, – говорил он. – Ты должна быть как тень. Ты должна быть невидимой.

Аделаида старалась запомнить все, что он ей говорил. Она тренировалась часами, пытаясь отработать каждое движение. Она была усердной ученицей. Она хотела быть лучшей. Она хотела, чтобы отец гордился ею.

Вскоре она уже могла ходить бесшумно, незаметно пробираться по дому. Она научилась менять свою походку, свой голос, свою манеру говорить. Она могла превратиться в кого угодно.

Она проводила много времени в саду, изучая растения, наблюдая за животными. Она научилась различать ядовитые травы, узнавала, какие животные опасны, а какие – нет.

– Знания – сила, – говорил Элиас. – Ты должна знать все.

Он часто брал ее с собой на прогулки в город. Он показывал ей разные места, знакомил с разными людьми. Она видела, как он общается с другими людьми, как он манипулирует ими. Она училась.

– Люди – слабые, – говорил Элиас. – Ими легко управлять. Нужно только знать, как.

Аделаида видела, как он внушает людям доверие, как он использует их слабости, как он заставляет их делать то, что ему нужно. Она училась у него этому искусству.

Иногда Элиас брал ее с собой в поездки. Они ездили в разные города, посещали разные места. Она видела, как он ведет себя в разных ситуациях, как он общается с разными людьми.

Однажды они поехали в другой город. Элиас сказал, что они едут по делам. Аделаида знала, что это значит.

Они остановились в гостинице. Элиас сказал ей, что она должна оставаться в номере. Ночью она услышала странные звуки. Она не могла уснуть. Она вышла из комнаты и пошла по коридору. Она услышала голоса. Она подошла к двери одной из комнат и приложила ухо.

Она услышала, как Элиас разговаривает с кем-то. Она не понимала, о чем они говорят. Но она поняла, что это что-то важное.

Потом она услышала крик. Потом – тишину.

Она вернулась в свою комнату и легла в кровать. Она долго не могла уснуть. Она думала о том, что произошло. Она знала, что Элиас убил кого-то.

На следующее утро они вернулись домой. Элиас выглядел спокойным, как всегда. Он ничего не сказал ей о том, что произошло. Но Аделаида знала. Она знала все.

После этого случая Аделаида стала еще более замкнутой. Она проводила все больше времени одна, вышивая маки на шелке. Она думала о своей жизни, о своей семье, о своем будущем. Она понимала, что ее жизнь предрешена. Она будет такой же, как ее отец. Она будет убийцей.

Однажды Изабелла, мать Аделаиды, вошла в ее комнату.

– Аделаида, – сказала она. – Можно?

– Да, мама, – ответила Аделаида, поднимая голову.

Изабелла села на кровать.

– Я хотела с тобой поговорить, – сказала она.

Аделаида занервничала. Она боялась, что мать знает о ее секрете.

– О чем? – спросила она.

– О твоем отце, – сказала Изабелла. – И о тебе.

Аделаида напряглась.

– Что с ним? – спросила она.

– Он… сложный человек, – ответила Изабелла. – Но он любит тебя.

– Я знаю, – сказала Аделаида.

– И он заботится о тебе, – продолжила Изабелла. – Он хочет, чтобы ты была счастлива.

– Я тоже, – сказала Аделаида, опустив глаза.

– Я знаю, – сказала Изабелла. – Но тебе нужно понимать, что не все будет легко.

Изабелла взяла ее за руку.

– Ты должна быть сильной, Аделаида, – сказала она. – Ты должна уметь справляться с трудностями. Ты должна уметь защищать себя.

Аделаида посмотрела на мать. Она не понимала, что она имеет в виду.

– Что ты хочешь сказать? – спросила она.

– Я хочу сказать, что жизнь – сложная штука, – сказала Изабелла. – И тебе придется пройти через многое.

Она замолчала, словно собираясь с мыслями.

– Твой отец… он делает то, что должен делать, – продолжила она. – Он защищает нашу семью.

Аделаида поняла. Она знала, о чем она говорит.

– Я тоже должна это делать? – спросила она.

Изабелла посмотрела ей в глаза.

– Да, – сказала она. – Ты должна.

Аделаида отвернулась. Она не хотела этого. Она не могла этого делать.

– Но я не хочу, – сказала она.

– Ты должна, Аделаида, – повторила Изабелла. – Это наш долг. Это наше наследие.

– Но почему? – спросила Аделаида. – Почему мы должны убивать людей?

Изабелла вздохнула.

– Потому что мы другие, – сказала она. – Мы сильнее. Мы умнее. Мы выше их.

– Но это неправильно, – сказала Аделаида. – Это ужасно.

– Неправильно? – спросила Изабелла. – А что правильно? Что хорошо? Кто решает, что правильно, а что нет?

Она подошла к окну и посмотрела на сад.

– Мир жесток, Аделаида, – сказала она. – В нем всегда будут сильные и слабые. Мы должны быть сильными. Мы должны выживать. И мы должны защищать себя.

Она повернулась к Аделаиде.

– Ты должна научиться быть сильной, Аделаида, – сказала она. – Ты должна научиться быть убийцей.

Она подошла к ней и обняла ее.

– Я помогу тебе, – сказала она. – Я буду рядом с тобой.

Аделаида обняла ее в ответ. Она почувствовала тепло, которое давно не ощущала.

Она поняла, что она не одна. У нее есть мать. У нее есть семья. И она должна быть сильной. Она должна выжить.

Первая жертва

Прошло десять лет. Аделаида превратилась в высокую, стройную девушку с пепельными волосами и ледяными серыми глазами. Она выросла в красивую, но холодную девушку. Внешне она казалась воплощением элегантности и аристократизма, но внутри нее скрывалась бездна, заполненная тьмой и безразличием. Она была хорошо образована, прекрасно танцевала, владела несколькими языками и разбиралась в искусстве. Она могла очаровать любого, но за ее безупречной маской скрывалась жестокая и безжалостная натура, воспитанная в атмосфере насилия и секретности.

Все эти годы Элиас и Изабелла продолжали обучать ее, прививая ей навыки и знания, необходимые для выживания в их мире. Она научилась идеально владеть оружием, разрабатывать стратегии, манипулировать людьми и оставаться незамеченной. Она стала настоящим профессионалом в своем деле.

Но в то же время она чувствовала себя все более и более одинокой. Она понимала, что никогда не сможет быть по-настоящему счастливой. Ее жизнь была обречена на вечное одиночество, на вечную борьбу. Она не могла доверять никому, не могла открыть свое сердце, не могла позволить себе быть уязвимой.

Ей было шестнадцать, когда Элиас решил, что она готова совершить свое первое убийство. Он выбрал для нее жертву – молодого человека, который неосторожно оказался не в том месте не в то время.

– Его зовут Томас, – сказал Элиас, показывая Аделаиде фотографию молодого человека с открытым, доверчивым лицом. – Он работает в банке. Он видел то, что не должен был видеть. Он знает слишком много.

– И что я должна сделать? – спросила Аделаида, стараясь скрыть волнение.

– Ты должна его убить, – ответил Элиас, не отводя взгляда. – Ты должна сделать это быстро и чисто. Без ошибок.

Аделаида молчала. Она понимала, что это неизбежно. Она знала, что рано или поздно ей придется совершить этот шаг. Но она все равно боялась.