Вы не авторизовались

Дом некромантов бесплатное чтение

Скачать книгу

Young Adult. Заклинательница мертвых

Nicki Pau Preto

GHOSTSMITH

Иллюстрацию на обложку рисовала Kliory Draw

Глава 1

В ночной тишине слышался грохот лошадиных копыт – невидимый враг мчался за ними по пятам.

Невидимый, но не безвестный.

– И снова они, – послышался справа от Рен напряженный голос Лео.

– Еще один патруль из Крепости, – добавил Джулиан слева.

За ними гнались с того самого момента, как они выехали за Пограничную Стену. Они находились недалеко от Частокола, когда позади со скрипом открылись ворота. Судя по всему, отец проигнорировал требование Рен не пускаться за ними в погоню.

Не то чтобы это было неожиданно. Она же разрушила его замыслы, рассказала всем о его предательстве, а еще— лишила двух ценных пленников: принца и наследника Дома Железа. Не говоря уж о том, что он планировал саму Рен использовать в своих целях.

От гнева у девушки свело живот.

Она заставит его пожалеть о содеянном.

Когда они скрылись в зарослях, Рен нащупала кольцо некроманта— усилитель, что даровал ей магию, о которой она не могла и мечтать. Магию, которая контролировала призраков и дробила кости.

В ушах все еще стоял хруст ломающихся костей. Рен зажмурилась, но в темноте под веками всплыло лицо того стражника в подземелье, ужас и растерянность, что исказили его черты, когда он схватился за руку.

Она могла бы сделать это снова— уничтожить их преследователей. Показать отцу, к чему привело нежелание прислушаться к ее словам.

Но Рен знала его— знала, что подобная демонстрация силы только вызовет у него еще больший интерес к ней и к ее связи с колодцем.

Нет, лучше они продолжат делать то, чем занимались всю ночь.

Прятаться.

– Может, нам следовало предупредить командира? – тихо проговорил Лео, переводя дыхание. – Рассказать ему, что наследник Дома Костей Лорд Вэнс Грейвен— обманщик, убийца и предатель. Тогда он бы не предоставил в его распоряжение своих солдат.

Рен и сама думала об этом. Так они могли бы избавить себя от преследования или даже завести надежных союзников, не говоря уже о том, чтобы добиться справедливости.

Но все трое мало доверяли тем, кто стоял у власти. Вместо помощи в разрушении колодца и предотвращении Восстания, или, как Джулиан называл его, Вторжения, их могли отправить в тюрьму, подвергнуть допросу… или чему похуже.

Заговор между Вэнсом, регентом Железной Крепости, и Королевой Трупов был куда более хитроумным, чем казалось на первый взгляд. И Рен боялась обнаружить, что им известны не все участники преступного соглашения.

– Это ничего бы не поменяло, – хмуро ответила девушка. – Отцу на него плевать. Он бы продолжил лгать и манипулировать, пока не добился бы своего.

– Звучит знакомо, – тихо заметил Джулиан, но Рен услышала, ведь они находились всего в нескольких дюймах друг от друга.

Она сжала зубы. За всю ночь он не произнес ни слова. Она-то полагала, что молчание— это плохо, но едкие замечания вполголоса были еще хуже.

Рен бросила взгляд в сторону наследника Дома Железа, на холодный и бледный, как луна, профиль. Джулиан выглядел устрашающе— шлем на голове, блестящие черные доспехи, покрывающие его с головы до пят и делающие недосягаемым. Но она прикасалась к нему, целовала его губы, запутывалась пальцами в его волосах… Хотя теперь казалось, что это случилось целую вечность назад.

Грохот, эхом отдававшийся в ночи, точно шторм, приближался.

Джулиан, также заметивший это, напрягся.

– Нам нужно уходить, – сказала Рен. Они уже давно миновали Частокол, так что девушка надеялась, что патруль не решится направиться дальше, но она ошиблась. А значит, погоня могла затянуться еще на несколько часов.

Или даже дней.

– Куда? – спросил Лео, оглядывая унылый пейзаж.

Роща, в которой они прятались, когда Джулиан и другие похитители атаковали Стену, была слишком далеко, а трещины и пещеры, которые усеивали местность, в темноте было не разглядеть.

– Сюда, – бросила Рен и вынырнула из-за кустов, побуждая остальных последовать за ней.

Они устроились на земле за грудой камней, из-за чего им пришлось лечь на живот, и когда Рен оглянулась на виднеющийся вдалеке патруль, у нее сжалось сердце.

Среди них был костолом.

Кто именно, сказать было невозможно, но костяные доспехи ни с чем не спутать.

Судя по всему, отец намеревался преследовать их до самых Земель Пролома. До самого конца.

Неважно, как долго или как далеко.

«Упрямый ублюдок, – злобно подумала она. – Упрямый, безжалостный… безрассудный… Чтоб его».

Рен вздохнула. Сейчас было не время отмечать ее схожесть с отцом.

Они пролежали на холодной твердой земле неподвижно не менее часа, прежде чем что-то изменилось.

– Смотрите, – хрипло сказал Лео. – Кажется, они… Да-да, они поворачивают назад!

В голосе принца слышалось явное облегчение, и даже Джулиан расслабил плечи, которые до этого держал приподнятыми чуть ли не на уровне ушей. После того как патруль наконец растворился в темноте, он опустил голову и шумно выдохнул.

Рен же все еще оставалась напряженной.

– Среди них был костолом, – сообщила она, с трудом поднявшись на ноги и отряхивая пыль с одежды. – И возможно, не один.

– А значит… – начал, нахмурившись Лео, растирая затекшие ноги.

– Они вернутся, – хрипло закончил Джулиан, выпрямляясь куда быстрее своих спутников, как будто пытался выиграть в соревновании. – И тогда они поедут дальше, к Землям Пролома.

– Где они рискуют погибнуть, – сердито произнесла Рен. – Они понятия не имеют, с чем могут столкнуться.

Джулиан вскинул брови так быстро и высоко, что они скрылись под шлемом.

Рен нахмурилась.

Да, несколько дней назад она сделала то же самое. И да, это было опасно в той же, если не большей степени, чем то, чем они занимались сейчас, поскольку тогда она путешествовала со своим врагом. Но Рен сделала это по своей, хоть и глупой, воле. Другие же следовали приказу ее отца. Несмотря на все недостатки Рен, она никогда не просила кого-то подвергнуть себя опасности вместо нее.

А Вэнс использовал людей точно так же, как использовал собственную дочь. И он бы продолжил делать это с Рен, если бы все сложилось, как он задумывал.

Но такого больше не будет.

– Раз уж он намерен следовать за нами, не начать ли нам двигаться? – уточнил Лео, покосившись вслед патрулю. – Возможно, это шанс получить фору… или вообще оторваться.

– Вряд ли, – ответил Джулиан, который все же начал шагать в противоположном направлении. – У нас нет лошадей.

– Пара лошадей и правда ускорила бы дело, – согласился со спиной Джулиана принц.

– Боюсь, вам придется идти пешком, Ваше Высочество, – даже не оглянувшись, произнес наследник Дома Железа.

Лео пристально посмотрел на Рен и мрачно заметил:

– Видимо, он все еще на тебя злится.

– На меня? – возмутилась Рен. – Не только я сбежала, оставив его одного.

– Верно, но только ты перед этим засунула язык ему в глотку.

Рен открыла рот. Закрыла его.

– Пошевеливайтесь, – рявкнул Джулиан.

Рен была уверена, что он не слышал их разговора, но все равно прибавила шагу.

Глава 2

Они собирались укрыться в относительной безопасности Одержимых Земель.

Ирония ситуации перестала забавлять, когда Рен осознала, что из-за кольца некромантов и беспорядка, который она устроила в Крепости, ее собственная семья оказалась опаснее нежити.

Но правда заключалась в том, что с ней и кольцом они пребывали в большей безопасности среди мертвых, чем среди живых.

Рен предпочла бы призвать костяные клинки и действовать старым проверенным способом, но она не могла не признать, что было проще спокойно пройти по Одержимым Землям, чем прорезать себе путь мимо жестоких призраков и бродячих ревенантов.

К тому же использование кольца, чтобы замедлить преследующих их стражников из Крепости, означало еще больше хруста костей и криков боли.

Еще больше ужаса на лицах.

Уж лучше Одержимые Земли.

После изнурительной ночи, проведенной в попытках уйти от погони, наконец-то забрезжил рассвет. С ним пришел и бледный туман, стелившийся по земле. Он навел Рен на мысль о Проломе. Напряжение сковало ее плечи, и она предпочла сосредоточиться на опасностях, которые подстерегали ее впереди.

Стоило им подняться на вершину холма, как вдали показалась силуэты. Стражники из Крепости дежурили у входа в ущелье, через которое Рен раньше благополучно добралась до Одержимых Земель и вернулась обратно.

– Пригнитесь, – скомандовал Джулиан, опускаясь, чтобы остаться незамеченным. Рен и Лео последовали его примеру, хотя из-за достаточного расстояния и высокой точки обзора их вряд ли могли заметить.

И все же Рен застонала при виде нового препятствия. Конечно же, Вэнс так просто не сдастся. Вместо того чтобы гоняться за ней по сельской местности или Землям Пролома, рискуя разгневать местных жителей или встретиться с нежитью, он преградил тот единственный путь, по которому она намеревалась пройти.

К месту, куда он хотел отправиться сам.

Вэнсу оставалось лишь отрезать путь к Пролому и дождаться, когда они себя выдадут. Каким бы широким ни был регион, из-за Несокрушимых гор и скалистых предгорий, что их окружали, существовало не так много способов добраться до Одержимых Земель. Проход через речное ущелье, по Прибрежной дороге и несколько обходных путей в горах точно заняли бы в два, а то и в три раза больше времени.

Отец понимал ее достаточно хорошо, чтобы знать— необходимость идти в обход выведет дочь из себя. Однако он не был настолько беспечным, чтобы не перекрыть и остальные пути.

– И что теперь? – с отчаянием в голосе прошептал Лео.

То был рискованный шаг со стороны Вэнса, даже если он и послал костоломов защищать солдат Крепости. Она заметила валькирию, чьи костяные доспехи ярко сияли в лучах восходящего солнца, и жнеца, одежды которого, точно чернильное пятно, выделялись на пустынном ландшафте. Они сопровождали патруль из дюжины стражников, а значит, не могли гарантировать их безопасность. Не в таком месте, как это. Пусть жнец и помог бы им навсегда избавиться от нежити, в бою от него было мало толку.

– Мы с ними разберемся, – заявила Рен. Лео бросил на нее красноречивый взгляд.

– Я и Джулиан, – уточнила она. – Мой отец, скорее всего, пытается перекрыть периметр Одержимых Земель, чтобы не позволить нам пройти. Пока что силы незначительные, но он пришлет подмогу. Лучше напасть прямо сейчас. Я не… – Она замолчала.

Я не могу позволить ему одолеть меня.

Не могу потерпеть поражение.

Только не снова. Только не из-за него.

Она прочистила горло.

– Мы не можем ждать.

– Предлагаешь действовать сейчас? – недоверчиво повторил Джулиан. – Мы всю ночь на ногах, а теперь ты хочешь уложить дюжину солдат на лошадях и с луками наперевес?

– Ну если ты слишком устал… – протянула Рен, стараясь, чтобы осуждение прозвучало если не в ее тоне, то в словах. – Тогда думаю…

– Я не устал, – процедил Джулиан сквозь сжатые зубы. – Но я не дурак. Как только они нас заметят, один из всадников сорвется с места, чтобы поднять тревогу и привести сюда еще больше солдат.

– Если они нас заметят, верно? – задумчиво проговорил Лео, осматривая пейзаж. Он бросил настороженный взгляд на Джулиана. – Разве нет другого пути? Ты же как-то сократил дорогу, когда… эээ, последовал за нами… после того, как…

При упоминании об их предательстве Джулиан напрягся и резко замотал головой.

– Так можно только выйти из ущелья. Карабкаться по осыпи, чтобы в него войти… – Он скользнул темными глазами по Лео, прежде чем остановить свой взгляд на Рен. – Невозможно.

Похоже, он намекал, что вскарабкаться не смогут они, а не он.

Даже если так, Рен подобное отношение возмутило. Ее ставили в один ряд с принцем, будто она не была опытным бойцом, в котором запала больше, чем в Лео и Джулиане вместе взятых. К тому же она была хороша в скалолазании. Те полки в библиотеке были чуть ли не в три этажа высотой.

Она пыталась воздержаться от колких комментариев, но их было так много, что один все же прорвался через не очень прочный самоконтроль.

– Ты не хочешь рисковать и карабкаться по осыпи, но и сражаться с солдатами тоже отказываешься. Какие у нас еще варианты?

Джулиан сжал зубы, его ноздри раздулись, когда он мотнул подбородком в противоположном направлении.

– Пойти по Прибрежной дороге и попробовать пробраться на Одержимые Земли в другом месте. Да, это нас замедлит, зато стражники из Крепости не будут преследовать нас. Ведь они знают, что их не ждет радушный прием.

– А нас разве ждет?

– Вам там точно будут не рады, зато у меня найдется парочка друзей, которые могут помочь. Эти люди знают меня и мою семью. Они предоставят нам все необходимое.

– Ох, а эти твои друзья, случайно, не предлагают безопасный путь к Пролому?

– Тебе прекрасно известно, что такого пути не существует. Давайте начнем с еды и места для ночлега. После этого придумаем реальный план и перестанем действовать кое-как, по ситуации.

– Если предпочитаешь вернуться в камеру, из которой я тебя вытащила…

– Камеру, в которую ты меня посадила, хочешь сказать?

– Я пыталась уберечь тебя, поэтому и оставила…

– Связанным.

– …и сказала не следовать за нами.

Грудь Рен тяжело вздымалась, но чем больше она злилась, тем более холодным, неподвижным и тихим становился Джулиан.

– С каких это пор, – едва ли не прошептал он, – ты отдаешь мне приказы? Предполагалось, что мы— команда. Команда, которая справляется со всем сообща.

– Я… – начала Рен, но так и не нашла, что сказать. Гнев исходил от Джулиана волнами жара, в то время как ее злость внезапно утихла. – Это была скорее просьба, чем приказ, – смиренно закончила девушка.

Она не смела посмотреть Джулиану в глаза, поэтому взглянула на Лео. Тот поморщился и слегка пожал плечами, как бы говоря: «Не лучшее объяснение, но, возможно, и не худшее».

– Думаю, это хорошая идея, – вмешался принц в своей обычной непринужденной и уверенной манере. – Они, скорее всего, не ожидают подобного. Отец привык считать тебя…

– Упертой? – с некоторой надеждой предположила Рен.

– Безрассудной? – возразил Джулиан, не глядя ни на кого из них.

– Я собирался сказать «решительной», – уточнил Лео. – Он не ожидает, что ты проявишь терпение. Он думает, что ты бросишься в бой. Только посмотри на них, стоят спокойно на открытой местности. Да отец тебя дразнит.

При этом Джулиан слегка сместился с места, по-новому взглянув на открывшуюся перед ним картину.

– Возможно, подкрепление уже ждет в ущелье, – признал он, похоже, впечатленный наблюдениями Лео. – Тогда это попытка заманить нас в ловушку.

– Ну что ж, решено, – произнес принц. – Куда мы направляемся, Джулиан?

– К Южному мосту. Я знаю кое-кого, кто нас приютит. Мы немного отдохнем, а потом сразу же двинемся в путь.

– Отлично, – вскочил на ноги Лео. – Всегда хотел посмотреть на Южный мост.

– Разве ты не бывал там раньше? – спросила Рен. Принц упоминал, что, будучи похищенным, проезжал мимо прибрежных городков.

– Бывал, – отозвался принц, – но с мешком на голове. Надеюсь, в этот раз вид будет получше.

Рен улыбнулась и, покачав головой, уже направилась следом за Лео, когда Джулиан схватил ее за локоть.

– Позволь кое-что прояснить. То, что я приведу тебя к этим людям, значит, что я… в каком-то смысле доверяю тебе. Если снова предашь меня, предашь их, ты очень пожалеешь об этом.

Рен опустила взгляд на руку в перчатке, которой он держал ее за запястье. Она вспомнила, как в камере Крепости впервые увидела обнаженной эту самую руку. Плоть с прожилками железа, каждая кость и волокно, укрепленные металлом и магией, способными сокрушить стальной замок. Рен охватила дрожь.

Заметив ее реакцию, Джулиан тут же отпустил руку девушки и отвел взгляд.

– Надеюсь, мы друг друга поняли?

Рен посмотрела себе под ноги. Понятное дело, она ни за что не предаст его друзей. И его тоже… еще раз. Но после того, что она сделала, Джулиан имел полное право относиться к ней с подозрением. Она упорно старалась завоевать его доверие, уважение— даже восхищение, – но, по мнению Джулиана, все отношения между ними были закончены. По правде говоря, они пребывали даже в более плачевном состоянии, чем в день их встречи, когда они считались врагами и пытались друг друга убить, руководствуясь общими сведениями. То, что разделяло их теперь, носило куда более личный характер.

И все это произошло по ее вине.

– Да, я все понимаю.

Путешествие по Прибрежной дороге оказалось долгим, поскольку спутники регулярно оглядывались в поисках погони, в то время как Джулиан нескончаемо требовал держаться подальше от открытой местности.

Они шли весь день, всю ночь и еще один день, с перерывами на короткий беспокойный сон, так что к моменту, когда солнце начало клониться к закату, а вдали показался Южный мост, они замерзли и валились с ног от голода и усталости.

Как и в Кастоне, Рен и Джулиан сняли свои легкоузнаваемые доспехи, спрятав их в сумки, которые прихватили с собой. Даже Лео был вынужден избавиться от украшений и, как Рен, смыть макияж. Хотя последней приходилось вдобавок беспокоиться о цвете глаз. В тусклом свете глаза кузнеца и ювелира можно было легко принять за обычные, карие, но бледные белые зрачки костолома всегда оставались заметными. Поэтому Рен натянула капюшон и старалась не поднимать взгляд.

В отличие от Кастона, который полагался только на окружающие его стены, этот город хорошо охраняли… Скорее всего, из-за его близости к Пограничной Стене. Повсюду были расставлены часовые, а значит, не было шанса проскользнуть незамеченными.

– Цель прибытия, – потребовал стражник у главных ворот.

– Мы направляемся в Хаймор и ищем место для ночлега, – ответил Джулиан.

Стражник с подозрением осмотрел троицу и их нагруженные мешки.

– И зачем вам в Хаймор?

Эту часть легенды Джулиан, судя по всему, не продумал, но Лео с сияющей улыбкой на лице мягко вмешался в ход беседы:

– Мы продаем домашнее варенье и джем. Само собой, изготовленные из местных фруктов. Не хотели бы вы попробовать? У нас есть…

– Ваши имена, – прервал уже успевший заскучать стражник. Лео был самым настоящим гением.

– Это моя жена Винни, – сообщил принц, потрепав Рен по щеке. Девушка изо всех сил постаралась изобразить обожание, в то время как Джулиан, чье лицо было скрыто от глаз стражника, нахмурился. – Я Реджинальд, хотя друзья зовут меня Реджи. А этот рослый парень— Олаф. Он настоящий силач! – Лео похлопал Джулиана по плечу и доверительно наклонился к стражнику. – Боюсь, ни на что другое он не способен. Ничего не понимает в заготовках.

Последние слова Лео произнес так, словно ему было очень неловко, и Рен едва удалось сдержать смех.

Стражник, хоть и выглядел озадаченным, похоже, нашел слова принца слишком чудаковатыми, чтобы принять их за ложь. Не задав больше ни одного вопроса, взмахом руки он приказал им проходить.

Нахмурившись, Джулиан наклонился, чтобы поднять их тяжелые сумки, а Лео приобнял Рен за плечи. Так они и вошли в город.

Но не успели они отойти от ворот, как заметили объявления.

Разыскивается живым или мертвым:

Джулиан Найт из Дома Железа

Преступление:

Похищение принца Леопольда Валорианского

Награда: 10 000 монет

Рен разинула рот.

Это, несомненно, были происки регента. Никто другой не мог за этим стоять.

Слова «живым или мертвым» были выделены красными чернилами, а внизу красовалось изображение, напоминающее Джулиана в молодости. Скорее всего, его срисовывали со старого портрета. Он был более бледным, с пухлыми щеками, а вокруг лица по-детски вились волосы.

– Не только принца, но и мастера, – пробурчал Лео, который, как и Рен, внимательно смотрел на Джулиана. Благодаря дорожной пыли, покрывающей его лицо, и темным волосам, которые теперь были зачесаны назад, он мало походил на того, кто был изображен в объявлении. Однако Рен сомневалась, что при дневном свете схожесть останется такой же незаметной. К тому же Джулиан был знаменит в этих краях. Он сам так сказал. Местные жители знали его и его семью. Распространялось ли это знакомство, а также чувство привязанности и на его дядю Фрэнсиса? А если так, кому они предпочтут помочь? Будущему наследнику или же нынешнему регенту?

Джулиан все еще не сказал ни слова. Он так крепко сжал челюсть, что Рен видела напряженные мышцы.

– Лучше нам отыскать твоих друзей. – Она настороженно огляделась. – Сейчас же.

Злость исчезла с лица Джулиана.

– Я не могу втягивать их в это.

– Либо ты втянешь их в это, либо нас вытянут отсюда, закованными в цепи.

Его широкие плечи поникли, когда он кивнул.

– Пошли, – сказал Джулиан, уводя их с главной улицы к ближайшей аллее и, как надеялась Рен, к безопасности.

Глава 3

Живым или мертвым. Живым или мертвым.

С каждым шагом эти слова отдавались эхом в ушах Джулиана, отбивали насмешливый ритм в его черепной коробке.

Живым или мертвым. Живым или мертвым.

Он не понимал, почему это настолько его беспокоило. Настолько шокировало. Ведь этот мужчина уже однажды пытался его убить. Так почему бы ему не попробовать снова?

Может, дело было в его самонадеянности. Наглости. Его дядя обклеил Земли Пролома лживыми объявлениями, обещая награду тому, кто выполнит за него грязную работу, превратив этого несчастного в предателя, в пешку в своей грязной игре.

А может, его беспокоило, что регент пытался сделать так, чтобы народ отвернулся от него. Одно— осознать, что его дядя изменился, а скорее, показал свое истинное лицо, поскольку увидел потенциал в мире без Джулиана, и совсем другое— предполагать, что жители Земель Пролома могут придерживаться того же мнения. Поверили, что Джулиан мог оказаться злодеем.

Не только его мать посещала деревни, приносила запасы и помогала семьям переехать в более безопасное место. К большому недовольству дяди, Джулиан и сам часто наведывался в прибрежные города, предлагая помощь, бесплатную рабочую силу и все, что хранилось в Железной Крепости.

Он чинил стены, сеял зерно и отпугивал бандитов.

У походных костров он делил со своими подданными трапезу, рассказывал истории и передавал по кругу бурдюки с вином.

Он даже согласился похитить принца, чтобы обеспечить им безопасное будущее, чтобы их жизни изменились к лучшему.

И теперь Джулиану предстояло узнать, чего стоят годы верной службы перед обещанием внушительного вознаграждения и благосклонности регента.

– Все в порядке, – заверила Рен, которая шла рядом. Она прерывисто дышала, пытаясь поспеть за его широким шагом. – Тебя никто не видел.

– А если все же видел? – спросил он, оборачиваясь, не сбавляя скорости. – Все, что я сделал… все, что моя семья сделала, теперь… – Он покачал головой, и с его губ сорвался горький смешок. – Сначала от меня хотел избавиться только мой дядя, а теперь и все, кто проживает на Землях Пролома?

– Все не… – попыталась возразить Рен, но Джулиан прервал ее.

– Живым или мертвым, – выплюнул он. – Мой дядя даже не пытается поймать Джулиана Найта. Ему хватит и тела.

– Ему нужен козел отпущения, – заметил Лео с другой стороны. Его голос был мягким, но слова расчетливыми. Он пытался отбросить эмоции в сторону. – Я сказал ему, что мало кто из жителей Земель Пролома на его стороне. Так что он просто пытается устранить ущерб.

– Джулиан, – позвала Рен, схватив его за руку выше локтя. Она была недостаточно сильна, чтобы остановить его. Какая-то часть Джулиана хотела избавиться от ее прикосновения, но, похоже, его тело отказывалось подчиняться разуму. Он инстинктивно остановился, но повернулся с такой силой, что она споткнулась, и это можно было счесть хоть и маленькой и ничтожной, но все же победой. Рен отпустила его руку. – Объявления развесил регент, а не люди. Если кто-то и охотится на тебя, то только чтобы получить награду. Они не знают всей правды. Да откуда им знать? Им известно лишь то, что сказал регент, которому они доверяют.

Она вскинула брови, призывая увидеть разницу.

Да, недавно ее жестоко предали.

Но и его тоже.

Джулиан выдохнул и прикрыл глаза. Хотелось бы ему злиться на нее. Он все еще чувствовал ярость, беспрестанно кипящую внутри, потому что она тоже его предала.

Джулиан открыл глаза. Что бы Рен ни увидела в них, это вынудило ее отпрянуть.

Он отвернулся.

Если отбросить злость в сторону, как бы противно ему ни было это признавать, Рен оказалась права. Тот, кто решился бы испытать судьбу и убить его, находился в худшем положении, чем он сам. Речь шла о бандитах и им подобных— людях, которых в прошлом он защищал. Они не знали всей правды. Только то, что было сказано в объявлениях, развешанных по Землям Пролома.

И все же. Эта мысль раздражала. Если все закончится плохо, его запомнят именно таким. По крайней мере, его родители умерли как герои и считались хорошими, заслуживающими уважения людьми. Если все пойдет не по плану, Джулиана либо вообще не запомнят, либо будут вспоминать как предателя и похитителя.

Поэтому-то ему и следовало сделать все возможное, чтобы завершить задуманное.

– Идем.

Они подошли к зданию в конце переулка, сразу за старым торговым кварталом. По мере того как они взбирались на холм к северу, дома становились шире и величественнее, но меньше и приземистее, стоило им только начать спускаться.

Джулиан прошел мимо парадной двери, в узкий переулок рядом с трехэтажным домом, и постучал в боковую дверь. Он проделывал это множество раз, но, как и всегда, голоса и смех стихли, а затем послышался звук приближающихся шагов.

Крышка со скрипом отодвинулась, открывая прямоугольный глазок. Знакомые глаза внимательно посмотрели на него, расширились от удивления, а затем крышка скользнула на место. Замок щелкнул, и дверь открылась ровно настолько, чтобы явить их взорам лицо женщины средних лет.

– Здравствуй, Эльза, – сказал Джулиан, но внимание женщины было приковано не к нему.

Она смотрела на принца Леопольда.

– Так это правда? – спросила она, слегка поежившись, будто от разочарования.

– Это долгая история, – отозвался Джулиан, напряженно оглядываясь.

– Хотите верьте, хотите нет, но я здесь по собственной воле, – вставил Лео, одарив женщину ослепительной улыбкой.

Эльза прищурилась, но в конце концов расслабилась и улыбнулась в ответ. Даже Рен, казалось, стала менее настороженной. Леопольд обладал даром без особых усилий располагать к себе окружающих, отчего Джулиан почувствовал острый укол зависти. Ничто не давалось ему легко, особенно когда дело касалось Рен. Хотя после всего, что случилось, он сомневался, что между ними вообще что-то будет.

Находиться рядом с Рен было все равно что подбрасывать кинжал в воздух— угроза получить травму в сочетании с красотой и плавностью движений, возможностью двигаться быстрее, бросить выше, стать с оружием одним целым. Дразнящая и захватывающая перспектива, несмотря на то что в любой момент ваша хватка может ослабнуть; тогда лезвие полоснет кожу, напомнив, что вы не едины… и никогда таковыми не были.

Джулиан попытался отогнать мрачные мысли.

– Эльза, нам нужно место для ночлега, где мы могли бы залечь на дно до рассвета. Завтра же мы уберемся. – Когда женщина поджала губы, у Джулиана заныло сердце. Эльза была добрым и хорошим человеком, но она всегда оставалась практичной и не стала бы подвергать риску тех, о ком заботилась. – Пожалуйста, – мягко добавил он, чувствуя ненависть к самому себе. – Только на одну ночь.

Она сделала глубокий вдох.

– Ну хорошо. – Отойдя от двери, Эльза тихонько свистнула, и топот ног возвестил о появлении маленькой девочки лет одиннадцати. Одной из тех, кого Эльза взяла под свое крыло.

– Милли, попроси Артура подготовить все, что осталось от ужина, а после принеси это в погреб. Если он спросит, зачем… – Эльза замолчала, ожидая, что девочка закончит фразу за нее.

– Посоветовать ему не совать нос не в свое дело, – легко включилась в игру Милли. Рен одобрительно рассмеялась, и Джулиан почувствовал улыбку, которая грозила расползтись по его лицу прежде, чем он успел взять себя в руки.

– Молодец, – похвалила Эльза, а затем раскрыла дверь пошире, чтобы позволить девочке выскользнуть в ночь.

После этого она заглянула в дом за фонарем, и все вместе они обошли строение. За парочкой старых бочек в земле скрывались двойные двери.

Эльза передала фонарь Джулиану, а сама, повертев в руках связку ключей, отперла погреб. Внутри виднелись каменные ступеньки, уводящие в темноту.

– Спускайтесь, – сказала женщина. – Скоро Милли принесет еду, а потом мы вас закроем.

– Спасибо, Эльза, – произнес Джулиан, быстро чмокнув ее в щеку.

– Да, премного благодарен, – добавил Леопольд, очаровательный мерзавец, который оставил поцелуй на другой щеке женщины. Эльза покраснела, хихикнула, игриво оттолкнув принца, и тот начал спускаться следом за Джулианом.

Рен отблагодарила женщину улыбкой, прежде чем присоединиться к своим спутникам.

Когда двери захлопнулись, слабый свет луны исчез, оставив им лишь скудное сияние фонаря. Быстро обойдя помещение, Джулиан отыскал две настенные лампы и поспешно зажег их. Временное убежище предстало их взорам.

Стены были изготовлены из грубого прохладного камня, а пол оказался покрыт старыми коврами, защищающими от холода. Также в погребе стоял деревянный стол и совсем не сочетающийся с ним стул, а еще— узкая кровать на ржавом металлическом каркасе.

Джулиан вздохнул. Он забыл, что это место казалось тесным для одного, что уж говорить о троих. Ночь обещала быть долгой.

Рен и Леопольд, похоже, думали о том же, потому что настороженно оглядывали помещение.

Заметив в углу остывшую жаровню, Джулиан взял фонарь и с помощью масла и пламени снова раздул угли.

– Что это за место? – спросил Леопольд, медленно обходя комнату по периметру. – Выглядит как…

– Как будто предназначено для ребенка, – закончила Рен, становясь рядом с ним.

И действительно. Кровать была не только узкой, но и низкой, как и стол со стулом.

Прежде чем Джулиан успел ответить, наверху раздался грохот, и одна из дверей погреба снова широко распахнулась.

Появилась Милли с плетеной, доверху набитой корзиной в руках и керамическим кувшином, в котором при каждом ее неуверенном шаге что-то плескалось и булькало.

– Могу я помочь? – спросил Лео, бросаясь вперед, хотя он всего лишь схватил кувшин и грубо сунул его Рен. Сосуд ткнул ее в живот, но девушка все же сумела удержать кувшин и поставить на стол. Леопольд тем временем потянулся не к корзинке, а ко второй, освободившейся руке девочки.

Она взглянула на него с настороженностью служанки-сироты, не привыкшей к доброте, но все же приняла помощь, пусть и не переставая хмуриться.

Джулиан взял корзину и начал выкладывать на стол содержимое. Внутри оказался черствый хлеб, мягкий сыр, немного холодной курицы, а также различные помятые или перезрелые фрукты.

Пока Джулиан был занят делом, Леопольд присел перед девочкой на корточки.

– Рад снова видеть тебя, Милли. Мы уже встречались. Помнишь?

Несколько секунд девочка растерянно смотрела на принца, и тогда он снял одеяло с кровати и накинул его себе на голову. Когда он стянул его, Милли уже улыбалась.

– Я рассказывал тебе о своем приключении. И, не поверишь, с тех пор все стало еще интереснее.

Принц посмотрел на Джулиана, который бросил на него предостерегающий взгляд. Ни к чему было, чтобы девочка догадалась об истинном происхождении Леопольда.

– Но я расскажу тебе об этом в другой раз, – поспешно добавил Лео. – Спасибо, что позаботилась о нас.

– И прости за то, что тебе пришлось иметь дело с Артуром, – сказала Рен. На ее губах появилась та знакомая озорная усмешка, от которой у Джулиана защемило в груди.

Милли с гордостью улыбнулась.

– Он слишком любопытный, так что его нужно ставить на место. По крайней мере, Эльза всегда так говорит.

– Эльзе лучше знать, – согласился Джулиан.

Милли кивнула, поднялась по лестнице и помахала им, прежде чем с громким стуком захлопнуть за собой дверь. В тишине эхом отозвался щелчок, с которым закрылся замок.

– А Эльза… Она ведь не мать Милли, да? – уточнила Рен, делая выводы из того, что девочка звала женщину по имени, а не «мамой» или «матушкой».

– Нет, Эльза заботится о сиротах. Наверху у нее приют.

– А внизу? – спросил Леопольд, оглядывая темное тесное помещение.

– Некоторые дети не могут остаться. Например, те, что были пойманы на воровстве, ввязались в неприятности с местными бандами или достигли возраста, когда бандиты крадут их, чтобы пополнить свои ряды. Эльза прячет их здесь, пока для них не подворачивается достойная работа или пока их не перевозят в другой город.

– Ты помогаешь ей, – произнесла Рен. Это было утверждение, а не вопрос.

– Если это в моих силах, – пожал плечами Джулиан. – Когда я в городе, то на всякий случай проверяю новичков на наличие магии кузнеца. Иногда… ну не только бандиты охотятся за бедными и незрелыми. Недавно регент снизил возраст призыва в армию. Некоторые подают надежды и кажутся искренне заинтересованными, поэтому я помогаю им устроиться. Другие же… Они предпочитают сбежать, чтобы стать конюхами или изучать торговлю. Тогда я привожу их к Эльзе.

Рен посмотрела на него так пристально, что он почувствовал себя уязвимым. Он ненавидел то, что все еще делился с ней деталями своей жизни, даже если речь шла о чем-то, чем он гордился. Из-за этого Джулиан все еще чувствовал себя обнаженным, как если бы снял перчатки или доспехи.

– А Артур? – уточнил Леопольд, придвигаясь к еде и осторожно доставая виноградную гроздь.

– Он повар из таверны, в которой работает Милли. Приют существует на пожертвования городских предпринимателей. Таверна, к примеру, поставляет еду бесплатно или по сниженной цене.

– К счастью для нас, – заметила Рен, вытаскивая куриную ножку и вгрызаясь в нее зубами.

– Надеюсь, в этом кувшине вино? – спросил Лео.

– Вода, Ваше Высочество, – ответила Рен. – Так что тебе не повезло. Если, конечно, ты не собираешься дожидаться, пока этот виноград перебродит.

– Похоже, трудности жизни в бегах не знают границ. – вздохнул Леопольд, опускаясь на стул.

После того как Джулиан выбрал для себя кусок хлеба с сыром, они ели в тишине, но недолго. Жаровня была все еще слишком холодной, чтобы согреть погреб, так что, когда усталость начала одолевать Джулиана, по спине его побежали мурашки.

Не один он выбился из сил. Рен не переставала зевать, а Леопольд бросал тоскливые жадные взгляды на кровать.

Джулиан поднялся на ноги и попытался занять себя тем, что собрал оставшиеся от ужина кости и черешки.

– Вы двое, ложитесь спать. Я…

– Что, будешь дежурить всю ночь? – спросила Рен. Несмотря на отяжелевшие веки и опущенные плечи, ее тон оказался резким. Вызывающим. Возможно, она пыталась звучать игриво, но Джулиан был не в настроении.

Он сухо пожал плечами и повернулся к ней спиной, продолжая возиться с корзинкой.

– Я не устал.

– Лжец.

Он обернулся.

– Прости уж за то, что мне не нравится идея снова засыпать рядом с вами.

Рен смотрела на него обвиняюще, с вызовом, но потом черты ее лица окрасило чувство вины. Она бросила взгляд на Леопольда.

– Джулиан, я…

– Оставь слова при себе, – отрезал он. – Не хочу снова слушать твои извинения.

Она уже признала, что совершила ошибку, уже объяснила, что таким образом пыталась его защитить. Но это не имело значения.

В данный момент ее слова казались лишь оправданиями. Пустыми отговорками. Никакое извинение, каким бы вдумчивым и искренним оно ни было, не могло исправить то, что случилось. Не могло изменить правды.

Джулиан доверился Рен, а она его предала. И точка.

– Хочешь спи, а хочешь нет, – сказал он, снова поворачиваясь к ним спиной. – Мне плевать.

«На тебя», – хотел он добавить, но не стал.

Рен и так назвала его лжецом, так что он не хотел лишний раз показывать, что она права.

Глава 4

– Прекрасно, – раздраженно бросила Рен.

– Прекрасно, – ответил Джулиан.

Она направилась к кровати, уселась на твердый, точно камень, набитый соломой матрас и принялась скидывать ботинки.

– Полагаю, сегодня вам повезло, Ваше Высочество, – указала девушка на оставшееся рядом с ней место

– Скорее повезло тебе, – отозвался Лео, остановившись перед ней со скрещенными на груди руками. Джулиан возился с жаровней в углу. – Сколько людей могут похвастаться тем, что спали с принцем?

Рен подняла на него глаза.

– Держу пари, больше, чем ты готов признать.

– Справедливо подмечено, – усмехнулся Лео и забрался на матрас.

Изношенные одеяла почти не спасали от холода, а Рен с принцем без конца вертелись и толкались. Кровать была настолько узкой, что нога Лео свисала с матраса, а Рен приходилось прижиматься спиной к холодной каменной стене. Тем не менее они умудрились уместиться.

Хотя все стало намного хуже, когда Лео уснул. Принц, очевидно, привык к более просторному ложу, поэтому растянулся и начал лягаться, пока, в конце концов, не стянул с девушки одеяло и не улегся по диагонали.

Несмотря на то что Рен была совершенно измучена, она все же не могла уснуть… и вовсе не из-за принца. Ее внимание было приковано к спине Джулиана в ожидании, что, он, может, все же взглянет в ее сторону.

Но кузнец этого не сделал.

И все ее обычные способы привлечь внимание— грубые шутки или колкие слова, черные губы или откровенный наряд— на него не действовали.

Так что она просто смотрела на него и ждала… в надежде, что если уж он не глядел в ее сторону, то хотя бы достаточно успокоился, чтобы уснуть.

Но когда несколько часов спустя принц разбудил ее толчком колена, она увидела, что Джулиан все еще сидит на полу, сгорбившись перед ярко полыхающей жаровней. В руках он держал свой шлем, на гладкой поверхности которого отражалось пламя. Вмятина, которая совсем недавно еще была на нем, исчезла. Возможно, на самом деле Рен разбудил звук, с которым выпрямился металл.

Что бы это ни было, у нее возникло внезапное желание присоединиться к Джулиану. Устроиться у него под боком, взять его руку в перчатке и умолять принять ее извинения, какими бы слабыми они ни казались. Какими бы ничтожными ни были. Ведь она могла предложить ему только это… но этого было мало.

Во второй раз Рен проснулась от громкого стука.

Сквозь щели в двойных дверях просачивался серый свет. Повернувшись, она обнаружила Джулиана, который присел на корточки у кровати и прижимал палец к губам. Лео, все еще лежащий рядом с ней, тоже проснулся.

Грохот доносится сверху— кто-то настойчиво барабанил в дверь приюта.

Черт.

Наверху заскрипели половицы— шаги, приближающиеся к передней части дома. Звук отодвигаемого засова. Голоса. Хотя слова были приглушенными, Рен показалось, что она расслышала имя «Артур». Тот самый, слишком любопытный Артур.

По тому, как Джулиан на секунду прикрыл глаза, она поняла, что он тоже это слышал. И все же никто из них не сдвинулся с места.

Разговор наверху продолжался, голоса стали громче. Беспокойнее. Затем последовал гневный крик, и по полу застучали тяжелые шаги… Нескольких человек. Послышался целый шквал голосов, а затем— плач маленького ребенка.

– Пора уходить, – сказал Джулиан, вскочив на ноги.

Он попятился от кровати, не сводя взгляда с двойных дверей, которые все еще оставались запертыми… и только открыв которые, они могли бы сбежать.

Рен и Лео тоже поднялись.

– Ты можешь их сломать? – спросила девушка Джулиана.

– Они из стали, – ответил он, прежде чем до него дошел смысл вопроса. Сломать не магией, а железной рукой. Поколебавшись, оглядел комнату. – Если сделаю это, они поймут, что мы были здесь.

– Скоро до них и так дойдет, – указала наверх Рен. Там все еще слышался топот. Она помнила, что в доме было три этажа, но обыск даже каждого из них не займет много времени. – Рано или поздно.

Пока они разговаривали, Лео поднялся так высоко по лестнице, как только мог, и присел, чтобы заглянуть в щель между дверями. Он нажал, и створка приподнялась примерно на дюйм. Ручки удерживались замком, который показался в только что открывшемся пространстве.

– Можешь согнуть его? – спросил Лео, указывая на теперь видимый металл. – Так, чтобы я смог добраться до скважины.

– Полагаю, что да, – отозвался Джулиан, бросаясь вперед, чтобы самому взглянуть на замок.

– И что потом? – уточнила Рен, когда Лео перевернулся на спину и начал возиться со своим ремнем. Пряжка была украшена золотой филигранью, но Лео сорвал ее, разделил на узкие полоски и торопливыми повторяющимися движениями начал придавать им форму узких металлических стержней.

Отмычки.

Рот Рен приоткрылся от изумления, а Лео, заметив это, с усмешкой завершил работу.

– Я не так прост, как кажется, – бросил он.

Рен, все еще пораженная, покачала головой.

– Принято к сведению.

Теперь, когда Лео был готов, Джулиан снова толкнул дверь обычной рукой, а железной осторожно потянул за сталь, с легкостью сгибая ее до тех пор, пока замок не оказался в пределах досягаемости.

Рен тем временем прошлась по комнате, чтобы избавиться от любых признаков их присутствия. Она застелила постель, задула лампы, собрала корзину с едой и кувшин, но в растерянности остановилась перед жаровней.

Тлеющие угли немного остыли, но по ним все еще было понятно, что здесь кто-то был.

Наверху продолжалась суматоха, а Лео что-то бормотал себе под нос. Каждое его движение сопровождал тихий щелкающий звук.

– Оставь как есть, – послышался голос Джулиана, и Рен потребовалось мгновение, чтобы понять, что он обращается к ней.

– Вуаля! – торжествующе воскликнул принц, как раз в тот момент, когда топот ботинок наверху, становившийся с каждой секундой все громче, знаменовал, что неожиданные посетители спускаются с лестницы.

– Вперед! – скомандовал Джулиан, и Лео тут же снял замок и распахнул двери. Рен передала ему корзину с кувшином, схватила дорожную сумку и поспешила следом, в серые тени раннего утра.

Тем временем Джулиан снял перчатку и голой рукой зачерпнул горсть обжигающих углей. Стиснув зубы, он схватил сумку, в которой лежали его доспехи, и последовал за остальными.

Как только он выбрался из погреба, Рен аккуратно прикрыла двери и снова защелкнула замок. Пусть металл и был слегка погнут, это, скорее всего, спишут на то, что цепи были старыми и поношенными.

Высыпав горсть углей в кувшин с водой, отчего те зашипели, Джулиан встряхнул рукой и указал на ближайший сарай. Они взобрались на ветхое сооружение, которое задрожало и громко задребезжало, но только так они могли оказаться на крыше.

В тот момент, когда Лео перекинул ногу через край, из-за угла приюта появились солдаты, которые тут же принялись прочесывать переулок. Местные ополченцы, как и стражники, что встретили их вчера у ворот, не обладали единой формой или какими-либо знаками отличия, кроме разве что голубой повязки на руке.

Через какое-то время они все же наткнулись на погреб и потребовали ключи.

Эльза, слегка взволнованная, была вынуждена подчиниться, хотя от ее взгляда не укрылся погнутый замок. С застывшим выражением лица она широко распахнула двери, открывая виду пустую комнату внизу.

Солдаты хлынули в темноту.

– Ничего, – крикнул один из них. – Тут пусто… Погодите-ка…

У Рен сердце ушло в пятки. Говоривший, у которого на руке виднелись сразу две повязки, что, должно быть, свидетельствовало о каком-то более высоком ранге, вышел из погреба с кусочком угля, лежащим на кончике его клинка.

– Все еще теплый, – обратился он к Эльзе.

– Как я уже говорила, – сказала женщина, явно теряя терпение, – иногда я использую погреб, когда в доме не остается свободных кроватей. Прошлым вечером я полагала, что он нам понадобится, поэтому спустилась, чтобы зажечь жаровню…

– И каким-то таинственным образом к утру в ней не осталось угля.

Как бы Эльза ни старалась, она все же дрогнула.

– Да, потому что…

– Прекращай лгать, женщина. Он был здесь, и мы его поймаем. – Мужчина повернулся, отдав приказ части солдат. – Оставайтесь здесь и осмотритесь вокруг. – Затем прищурился, взглянув на слабо тлеющий уголек. – Он не мог далеко уйти. Остальные— за мной.

– Что ж, и нам пора, – сказал Лео, отодвигая в сторону корзину с едой и вытягивая шею, чтобы найти проход по крыше. Как и в Кастоне, они карабкались по кровле и перепрыгивали через переулки, останавливаясь, чтобы прислушаться к удаляющимся шагам или чтобы не попасться местным жителям, которые, заинтригованные поднявшейся суматохой, с любопытством высовывались из окон.

Через несколько домов волнение стихло. Улицы опустели, за исключением тех, кто поднялся рано, чтобы пойти на работу, а не чтобы охотиться за вознаграждением.

Тогда все трое спустились с крыши, скрываясь в тени между строений.

Джулиана трясло. Он снова надел перчатку, но Рен знала, что на его ладони, хоть и состоящей по большей части из железа, все еще имелась живая плоть. Должно быть, кузнец обжег кожу, а металл как проводник тепла все только усугубил.

Хмурое выражение застыло на лице Джулиана, и, сжав губы в тонкую линию, он выглянул из их укрытия, чтобы бросить взгляд на главный бульвар.

– Если будем двигаться быстро, возможно, успеем пройти через ворота до того, как весь город объявит на нас охоту.

– У ворот дежурят ополченцы, – нахмурилась Рен. – Они точно ждут нашего появления.

– Они не обычная городская стража, – пояснил Джулиан. – Нанимают любого, кто изъявляет желание, и из-за этого постоянная текучка состава. А значит, солдаты не так уж сильно верны своему делу. У Южного моста хороший командир, но те, что заявились к Эльзе, скорее всего, несли ночную смену. Подозреваю, что они предпочтут оставить наводку Артура, как и возможное вознаграждение, себе, так что дневная смена, скорее всего, пребывает в неведении.

– Приз, разделенный на десять частей, в два раза больше, чем приз, разделенный на двадцать, – кивнул Лео. – Отлично. Нам это только на руку. Они попытаются помешать нам покинуть этот квартал, но весь город охватить не смогут.

– Пока что, – добавил Джулиан.

– Даже если доберемся до ворот, – начала Рен, бросив на Джулиана недоверчивый взгляд, – как ты сможешь выбраться отсюда неузнанным? На дворе день. А у тебя… характерные черты лица.

По какой-то причине Джулиан воспринял это как оскорбление.

– А твои глаза костолома нет? – буркнул он в ответ.

– Не я объявлена в розыск! – парировала Рен.

– Не могли бы вы оба заткнуться и позволить мне подумать, – вмешался Лео. Явное раздражение, прозвучавшее в его голосе, настолько не вязалось с его характером, что Рен и Джулиан и правда притихли. Но скорее от удивления. Они еще ни разу не видели, чтобы принц выходил из себя.

Пока сам он прижимал пальцы к вискам, его золотистый взгляд блуждал по виднеющейся улице.

– Нам нужно попасть в таверну, – сообщил он.

– В таверну? – переспросила Рен.

– Там же работает Артур, – напомнил Джулиан, настолько же растерянный, как и Рен. – И что ты собираешься сделать? Поговорить с ним?

– Поколотить его? – предположила Рен. Джулиан закатил глаза, хотя она была готова поклясться, что в этот раз он сделал это с меньшим энтузиазмом.

– Не хочу я пересекаться с этим Артуром, – терпеливо пустился в объяснения Лео. – Мне больше интересны постояльцы. Особенно те, кто путешествуют большими группами и прямо сейчас, возможно, пакуют вещи и готовятся отправиться в путь.

– Чтобы затеряться среди них и пройти через ворота? – догадалась Рен.

– Именно так, – отозвался принц. Он поправил одежду, пригладил волосы и нацепил на лицо самую обаятельную улыбку. – Разговоры оставьте мне.

Держась в тени аллей и избегая главной дороги, троица подбиралась все ближе и ближе к таверне. Южный мост постепенно просыпался, что позволяло им смешаться с толпой, хотя так заметить возможных преследователей было гораздо труднее.

Стоило им только дойти до центра города, как впереди показалась таверна… и еще кое-что менее приятное.

Еще больше солдат, чем утром, но уже в одинаковых доспехах из кольчужных петель с проблесками красной эмали.

Красная гвардия.

Маленький отряд, не больше дюжины, но не только. Наряду с обычными жителями, что сновали по площади, возле таверны, казалось, собрались все члены ополчения. Путь внутрь или к воротам, да вообще куда-либо, был перекрыт.

Теперь они даже не смогут вернуться.

Посреди шумной толпы стояла Эльза, к которой жалась Милли. В тот момент, когда Джулиан увидел их, Рен поняла— он уже принял решение.

Он ни за что не позволит им пострадать из-за него. Он не тот, кто будет стоять в стороне, позволив другим заплатить за его нежелание сдаться.

– Вы двое, оставайтесь здесь, – сказал Джулиан, не отрывая взгляда от открывшейся перед ним сцены. Эльза и Милли— зажатые между капитаном, что проводил обыск в приюте, и двумя солдатами из Красной гвардии— стояли на маленьком помосте, который, должно быть, использовался для объявлений… или казни. Рядом с ними, склонив голову, стоял старый сгорбленный мужчина. Рен предположила, что это и был тот самый Артур.

– Как только я окажусь в их руках, – продолжил Джулиан, – город утихнет. Тогда вы сможете спокойно уйти.

– Они же убьют тебя, – воскликнула Рен, хватая кузнеца за локоть.

Когда это не возымело никакого действия, она потянулась к его ладони. Наконец Джулиан обернулся, чтобы взглянуть на нее и на их переплетенные пальцы.

Маска на его лице дрогнула, но он оглянулся через плечо на Эльзу и Милли.

– У меня нет выбора.

– Еще как есть! – едва ли не истерично возразила Рен. – Останься с нами, и мы найдем другой способ.

– Другого способа не существует. Малейшее промедление, и они…

– Они что? Не станут же они обижать женщину, которая содержит приют, и одну из ее воспитанников! Толпа ополчится на них. Они просто… пытаются их запугать.

Как по заказу один из солдат Красной гвардии, что стоял на помосте, принялся громко требовать, чтобы пленники ответили на их вопросы. Эльза вздрогнула, а Милли уткнулась лицом в юбки женщины. По толпе пронесся ропот, но вперед никто не вышел. Никто не остановил происходящее.

– Пожалуйста, не надо, – взмолилась Рен, увидев смирившийся взгляд Джулиана. От страха у нее сжались легкие, стало трудно дышать. – Пожалуйста.

– Прости, Рен. Придется тебе разбираться с отцом без меня.

Ее охватил внезапный приступ ярости.

– К черту отца! Я не… Это не… – пролепетала она. Как будто она сейчас думала об этом. В данный момент она лишь хотела, чтобы голова Джулиана не слетела с его плеч.

Но он уже отвернулся от нее и направился в конец аллеи.

Рен было открыла рот, чтобы продолжить спорить, но замерла, почувствовав прикосновение холодного лезвия к шее. Стоящий рядом с ней Лео оказался точно в таком же положении.

Солдаты, которые задержали их, были одеты в простую броню вооруженных сил Железной Крепости, но те, что вышли из переулка и преградили Джулиану путь, были членами Красной гвардии. Джулиан резко обернулся, увидел, что Рен и Лео поймали, и выругался.

– Вы пойдете с нами, Лорд-Мастер Джулиан, – сказал тот, что стоял ближе всех, и, улыбнувшись, добавил – Не волнуйтесь, друзья отправятся с вами.

Глава 5

Похищен.

Опять.

Лео возмутился бы сильнее, если бы не нож, прижатый к его горлу, причем уже знакомой рукой— Якобом, одним из его первых похитителей. Добрым, серьезным и еще таким неопытным Якобом. Взгляд влево помог убедиться, что Рен удерживал седобородый Иван.

– Не шевелитесь, Ваше Высочество, – мягко предупредил Якоб. Иван передал ту же просьбу скорее ворчанием, но это все равно сработало.

Лео и Рен подняли руки вверх и замерли.

Джулиан сделал то же самое даже без острого кинжала или приказа, и всех троих вывели на открытое пространство.

Реакция не заставила себя ждать: потрясение прокатилось от задних рядов до помоста, точно волна, разбившаяся о причал.

Стоящие на возвышении солдаты обернулись, а разделяющая их и Джулиана толпа заволновалась.

По крайней мере, сначала.

Когда вооруженный эскорт подтолкнул их вперед, люди расступились. Послышались возгласы удивления и смятения.

Злости и отвращения.

Негодования.

Лео сначала не понял, на кого реагирует толпа, ведь Джулиан был объявлен похитителем и предателем. Однако, когда первый гнилой фрукт измазал красную эмаль, принц осознал, что народ на их стороне.

Раздались крики. «Оставь его в покое» и «отпусти его» смешались с такими словами, как «настоящий наследник» и «всего лишь мальчишка».

Были и более убедительные аргументы.

– Когда регент в последний раз бывал в наших краях? Да я в любой момент готов выбрать на его место мальчишку Найта.

Глаза Джулиана стали в два раза больше. Видимо, он не ожидал подобного проявления верности, особенно перед солдатами его дяди. И все же на его лице еще виднелся страх.

Толпа начала надвигаться на пленников, вынудив их сопровождающих обнажить клинки.

Лео ждал, что капитан Красной гвардии призовет всех к порядку. Но это сделал Джулиан.

– Остановитесь! Прошу! – крикнул он. Стражники с обеих сторон, казалось, были готовы заставить его замолчать, пока не поняли, что его слова играют им на руку. Толпа утихла.

Что Джулиан задумал? Ему следовало бы поддерживать ярость народа, а не успокаивать его. Мятеж помог бы им освободиться и улизнуть.

Но потом принц увидел, на что было направлено внимание кузнеца.

В толпе были дети, которых уже оттолкнули и сбили с ног. Если страсти накалятся, их точно растопчут. Не говоря уже о вреде, который нанесут тем, кто посмел восстать против Красной гвардии и военных Железной Крепости. Беспорядок устранят быстро. Так бывает всегда, когда обычные жители атакуют вооруженных солдат.

Да, регенту нужно было поддерживать мир, но он также хотел держать все под контролем, чтобы казаться всемогущим, особенно после так называемого предательства собственного племянника. Колебаться— значит оставить место для сомнений.

Он разрушил бы Южный мост, чтобы удержать в узде остальные Земли Пролома.

Капитан Красной гвардии удовлетворенно улыбнулся, увидев возможность обернуть ситуацию в свою пользу.

– Благодарим вас за сотрудничество. – В толпе послышалось тихое бормотание, но не более. – Лорд-Мастер Фрэнсис, регент Железной Крепости, милосерден. Он предоставит племяннику право оправдаться, и правосудие восторжествует.

Брови Лео поползли вверх, и, судя по сомнению на лицах Рен и Джулиана, они думали о том же: это не милосердие, а вынужденная мера. Они не могли казнить Джулиана посреди разъяренной толпы и надеяться, что люди это примут смиренно.

У них просто не осталось выбора.

Высказавшись, капитан махнул стоящему рядом стражнику, и тот достал мешочек, в котором что-то позвякивало. Вознаграждение за поимку Джулиана. Капитан небрежно бросил его Артуру, и местное ополчение, Эльза и Милли, а также остальные жители Южного моста окружили мужчину, готовые выплеснуть свой гнев или заявить о своих правах на долю.

Что-то подсказывало Лео, что все те монеты, что он получил за предательство Джулиана Найта (если, конечно, ему удастся их сохранить), не стоили хлопот.

Троицу повели к главным воротам, где их уже ожидали оседланные лошади. Рядом стояла повозка, на которую загрузили их сумки, доспехи и оружие.

Связанных, с кляпами во рту, их лишили железа, костей и золота. Красный гвардеец, который обыскивал Лео, даже смог обнаружить золото на задних зубах принца. Правда, для этого ему пришлось засунуть свои отвратительные пальцы ему в рот. Лео так и хотелось откусить их, но его клыки вряд ли справились бы с кожаными перчатками, которые носил мужчина.

Так что принц просто прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на внутреннем состоянии. Он старался отогнать страх, разочарование и ярость, вызванные бессилием.

Лео был принцем, так что, сколько он себя помнил, его жизнью руководили другие— учителя, наставники, родители, старшие братья, не говоря уже о распорядителях и надзирателях, которых все вышеперечисленные ему назначали. Тем не менее у него всегда оставалась толика контроля. Зато в последнее время его независимость отбирали каплю за каплей, мгновение за мгновением, пока он не оказался эмоционально истощенным, а его оптимизм почти полностью не иссяк.

Когда он снова открыл глаза, то увидел Якоба и Ивана, готовых привязать его к седлу лошади.

Все казалось слишком знакомым.

Но когда его устроили на месте, а Рен и Джулиана посадили на стоявших рядом коней, принц неожиданно испытал благодарность, ведь в этот раз на его голову не натянули мешок.

Остальные члены их отряда вскочили в седла, и лошадь Лео рванула вперед. Они с легкостью преодолели главные ворота, хотя и не тем способом, на который принц изначально рассчитывал.

Несмотря на то что Лео был человеком, всегда старающимся в любой ситуации найти что-то хорошее, увидеть ее скрытый потенциал, его гнев не унимался. Он пытался направить его на продумывание плана побега, частью которого были обещания и угрозы, перспективы и позерство, но не мог сосредоточиться на чем-то достаточно долго.

Еще хуже— скачущий рядом с ним Якоб болтал так, словно они были старыми приятелями. Он задавал праздные вопросы, бросал комментарии о погоде, пейзаже, темпераменте лошади.

– Она привыкла к неопытным всадникам, так что хлопот с ней не будет.

– Неопытным всадникам? – рявкнул Лео. – Да я с рождения был в седле. Даже участвовал в гонках и показательных прыжках, а еще занимался дрессировкой. Так что у меня более чем достаточно опыта.

– Ох, – отозвался Якоб. Не найдя, что на это ответить, он продолжил ехать молча.

– С чего ты взял, что я новичок? – потребовал ответа Лео. Он прекрасно держался в седле, несмотря на веревки, которыми его привязали к лошади.

Якоб пожал плечами.

– Вы же так часто падали. Раньше.

Верно. Раньше, когда он пытался сделать все, чтобы с его головы сняли мешок, чтобы ему развязали руки, но преуспел в задуманном лишь частично. В те времена принц испытывал настоящее возбуждение от происходящего. Воспринимал все как приключение, шанс доказать семье, что он способен так же легко выпутаться из неприятностей, как и попасть в них. Шанс показать, что он куда важнее, чем просто третий в очереди на престол, и ценность эта не измеряется величиной выкупа.

Лео вздохнул.

– Всему виной был мешок, – пренебрежительно произнес принц, бросив при этом взгляд на Якоба.

– Ах да, мешок, – мягко улыбнулся парень.

Пока их отряд следовал вдоль береговой линии, а вдали виднелись разбивающиеся о причал волны и скалистые берега, Лео, Рен и Джулиан сидели в седлах, сгорбившись и выжидая.

Лео надеялся, что они свернут на обочину и… закончат дело. Он точно знал участь Джулиана, но вот о себе и Рен ничего конкретного предположить не мог. Рен была нужна Королеве Трупов, так что, если регент собирался исполнить условия сделки, он отвез бы ее к матери. А вот Лео? Мысль о том, что за него потребуют выкуп, казалась неубедительной. Регент планировал ворваться во Владения и взять желаемое силой… так какую же пользу мог он извлечь из принца? Лео был лишь слабой ниточкой, ведущей к трону.

Но, возможно, даже слабая ниточка, когда все остальные связи были разорваны, могла пригодиться…

Пусть он и оставался заменой замены, но все же заменой тех, кто стоял в очереди на трон…

К тому же он определенно был более легкой мишенью, при всем уважении к его старшим братьям и дорогой сестрице.

Но пока они продолжали свой путь в ровном темпе, Лео задумался, действительно ли «милосердие», о котором упоминал Красный гвардеец, было лишь красивым словцом.

Неужели они собирались сохранить Джулиану жизнь? Если он зачем-то понадобился регенту, значит их везут в Крепость. Там дядюшка мог вынудить Джулиана признать свою вину или действительно подвергнуть его суду и придать делу, которое по сути было хладнокровным убийством, налет справедливости. Если план был таков, то выполнили его небрежно, на глазах у большого количества свидетелей и со слишком малым количеством улик. Хотя за последние несколько дней Лео повидал и более запутанные политические игры, не говоря уже о жизни в морском порту «Доблесть».

Хорошенько обдумав все, принц ожидал, что они проскачут всю ночь, но солнце еще не успело скрыться за холмами, когда отряд начал сбавлять темп.

Сердце Лео бешено заколотилось о ребра.

Они въезжали в маленький придорожный городок, который, в отличие от других населенных пунктов, не был обнесен стеной.

Что, конечно же, означало, что место было заброшенным.

Когда они подъехали ближе, в глаза бросилось ветхое состояние домов: заросшие дороги и окна, в которых не горел свет.

Это место показалось принцу странным для привала… пока он не увидел храм. Лео посмотрел на Рен, которая явно тоже заметила строение.

Ведь это был храм костоломов.

Руины, несомненно, существовали еще до Пролома, когда эти земли еще являлись частью Владений. Характерные черты ни с чем нельзя было спутать— начиная от прилегающего кладбища и костяного частокола, окружающего здание, и заканчивая надписью над дверью:

«Смерть так же неизбежна, как рассвет,

и с новым днем восстанут и новые мертвецы.

Тогда мы придем. Чтобы найти. Сразиться. И освободить.

Тогда живые смогут процветать, а мертвые – покоиться с миром».

Но ниже появилось свежее, совсем недавно вырезанное неопытной рукой дополнение:

«Здесь нет покоя».

Когда их троих стянули с седел и бесцеремонно швырнули на землю, Лео со страхом и предвкушением, пульсирующими в его жилах, не сводил глаз с Джулиана. Веревки, более подходящие для того, чтобы удерживать их на лошади, были заменены стальными наручниками. Темные глаза Джулиана блеснули: если от пут он не мог избавиться, то был способен раздавить или расколоть металл железной рукой.

Похитители полагали, что контролируют пленников, но, возможно, они только что предоставили им шанс улизнуть.

Проблема заключалась лишь в том, что наручники громко лязгали и гремели, так что сбежать бесшумно— если вообще сбежать— представлялось сложным.

Крошечный цветок возбуждения в груди принца слегка увял.

За неимением лучшего плана Лео занялся тем, что у него получалось лучше всего, – следил за каждым шагом похитителей, особенно членов Красной гвардии.

Они спешились. Раздали указания. И, тихо переговариваясь, принялись разгружать припасы.

В поле видимости показался капитан. То был мужчина, способный исполнить любой приказ регента… что бы тот ни велел.

Он неторопливо, совершенно непринужденно подошел к пленникам, держа снятый шлем под мышкой. Окинул взглядом каждого. Лео отметил, что капитан выглядел даже еще более самодовольным, чем на Южном мосту, поскольку его миссия, похоже, продвигалась по плану.

Солдаты вокруг суетливо разбивали лагерь, в том числе устанавливали палатки.

Лео нахмурился.

Они что, действительно собирались ночевать здесь? Это казалось совершенно небезопасным и глупым, а недоверчивое выражение лица Рен только подтвердило его мысли. Может, они и находились под защитой храма костоломов, но это место просто разваливалось на куски.

Капитан Красной гвардии обернулся через плечо, чтобы посмотреть на самую большую палатку. Он дернул подбородком, и Джулиана уволокли в темные глубины брезентового полога.

Лео, который уже представил себе быструю и бесшумную казнь, охватил ужас. Но когда капитан тоже зашел в палатку, до них донесся низкий гул голосов, один из которых явно принадлежал Джулиану. Значит, его допрашивали.

Так Джулиан мог бы выиграть время… но много ли?

Рен прижалась к принцу, ее тело заметно расслабилось от облегчения, но, прежде чем они смогли насладиться передышкой, из той же палатки показался еще один гвардеец.

Рен, на лице которой замерло выражение непокорности, потащили прочь, а Лео оставалось лишь с колотящимся сердцем смотреть ей вслед. Он оглянулся в поисках хоть каких-то ответов, но получил только мимолетное выражение жалости на лице Якоба, оставшегося сторожить последнего одинокого пленника.

Видимо, притворившись, что хочет проверить, надежно ли сидят наручники, Якоб наклонился и прошептал:

– Они, эм, допрашивают их.

Принцу отчаянно хотелось вытянуть из парня как можно больше информации, но между зубами Лео все еще был кусок грубой ткани, так что он мог только, выпучив глаза, смотреть на Якоба.

За ним скоро тоже придут. В любой момент. Из палатки не доносилось ни стонов, ни криков боли, а значит, его друзей не пытали… пока что.

Но время шло, а он так и стоял на коленях. Тем временем их похитители сложили свежие поленья на старое кострище, подвесили над огнем котелки, а после занялись оружием и лошадьми.

Лео следовало бы почувствовать облегчение. Здесь, на твердой холодной земле, он был в безопасности, несмотря на затекшие от наручников руки и боль в челюсти из-за кляпа.

Но вместо этого принца охватил приступ паники, куда более сильный, чем все предыдущие. Что происходит в палатке? И как они планируют поступить с ним?

Воздух стал вырываться из него короткими резкими толчками. Лоб покрылся испариной, а взгляд продолжал блуждать по темному лагерю, не фокусируясь на чем-то конкретном.

Неожиданно прямо перед ним показалось лицо Якоба.

– С вами все в порядке?

Перед глазами у Лео все расплывалось, и он изо всех сил старался сосредоточиться на солдате. Кажется, ему удалось покачать головой, но он не мог утверждать наверняка.

Якоб отвернулся.

– Ему нехорошо. Кажется, его сейчас стошнит.

– И что с того? – буркнул один из находящихся неподалеку солдат.

Якоб нахмурился.

– Хочешь, чтобы его стошнило прямо на тебя? Или чтобы он задохнулся из-за кляпа? Позволь мне прогуляться с ним вокруг лагеря. Что плохого может случиться? – Солдат закатил глаза, но Якоб продолжил настаивать – Он никуда не денется. А даже если и сбежит, разве на лошадях мы не догоним его в считаные секунды?

– Ладно, – фыркнул солдат. – Но не задерживайся.

Чьи-то сильные руки обхватили плечи Лео и помогли ему подняться. У него подкосились ноги, отчасти из-за недостатка кислорода, вызванного учащенным дыханием, а отчасти из-за того, что от долгого пребывания в неудобной позе у него затекли мышцы.

Принц оперся на Якоба, и направился с ним в другую часть лагеря, мимо большой палатки, в которой держали Джулиана и Рен. Они прошли под полуразрушенной аркой храма, внутри которого было темно и тихо. Лео прикрыл глаза.

Кто-то надавил ему на щеку— принц распахнул глаза и увидел в нескольких дюймах от себя Якоба. Через секунду повязка вокруг лица принца ослабла, и Лео с прерывистым вдохом выплюнул кляп.

После этого он склонился, опустив голову между колен.

Когда ему наконец удалось вздохнуть полной грудью, принц приподнял голову и увидел, что Якоб все еще стоит рядом.

– Вам лучше?

Лео, сглотнув, кивнул.

– Да, я… да.

– Вам не о чем волноваться. Вам не причинят вреда.

– Меня не тронут, – повторил Лео, читая между строк. – А вот моих друзей— да.

Ответа не последовало.

Лео поднял закованные в наручники руки и, собираясь с мыслями, размял челюсть. Паника отступила, но это еще не значило, что опасность миновала. Просто его тело забыло о ней на время, достаточное, чтобы пораскинуть мозгами.

Он выглянул за дверь, в том направлении, откуда они пришли.

– Разве им не надо и меня допросить?

Якоб почему-то отвел взгляд.

– Они не собираются вас допрашивать.

Лео опустил руки, и наручники громко звякнули.

– Почему? – нахмурился он. Якоб лишь пожал плечами, но лгун из него был никудышный. – Почему? – повторил Лео, хотя какая-то его часть уже знала ответ.

– Они не думают, что вы обладаете важной информацией. Будучи третьим сыном и известным…

– Кем? Распутником? Негодяем? Ни на что не годным?

– Я собирался сказать «свободолюбивым», – осторожно ответил Якоб, и Лео рассмеялся.

Он просто не мог сдержаться.

– Ты слишком высокого обо мне мнения, Якоб, и тебе это известно.

– А я-то полагал, что и такой оценки недостаточно.

Лео прищурился, но солдат произнес это с бесхитростной честностью. В груди принца зародилось приятное чувство, но гнев быстро его остудил.

Якоб был прав. Подобной оценки было недостаточно. Лео представлял собой куда больше, чем смазливое личико и чувство стиля. Больше, чем его колкости и обаяние, хотя они, безусловно, помогали.

От него не ждали многого ни его семья, ни жители Владений, ни, судя по всему, те, кто остался к востоку от Стены.

Это не было для него секретом. Он даже полагал, что смирился с подобным положением.

Но, возможно, все было не так. Возможно, он хотел стать чем-то большим.

– Так они думают, что я ничего не знаю? Что у меня нет ни глаз, ни ушей? Что я не обладаю никакой силой? – Ярость, горячая и темная, скапливалась в животе принца. – А ты стоишь тут со мной совсем один. СДжулианом ты бы не стал так рисковать. Как и с Рен. Да и твои приятели тебе не позволили бы. Но со мной, пустоголовым принцем? – Лео невесело рассмеялся. – А ведь я мог бы убить тебя прямо здесь и сейчас.

Выражение лица Якоба изменилось, он нахмурил брови. Парень был явно растерян. Но недолго.

– Это ожерелье… семейная реликвия? – мотнул Лео головой.

Якоб дотронулся до груди, под его рубашкой виднелись металлические звенья. Тонкая цепочка.

Золотая цепочка.

Лео поднял закованные руки и дернул за нее своей магией. Якоб, споткнувшись, шагнул вперед.

– Держу пари, ожерелье настолько потускнело, что ты и понятия не имел, что цепочка из золота. Из чистого высококачественного золота, которое может лишить тебя жизни. – Лео вывернул руки, и цепь, повторяя его движение, затянулась на шее Якоба. Бледное лицо парня покраснело, а глаза закатились.

Когда Якоб уже был готов упасть, Лео почувствовал к себе отвращение и отпустил беднягу.

Он не был воином. Не был убийцей.

Он считал себя кем-то другим.

И просто хотел, чтобы этого было достаточно.

– Мне жаль, – вздохнул Лео. Согнувшись пополам, Якоб кашлял и пытался восстановить дыхание, но во взгляде, который он бросил на Лео, не было гнева.

– Приятно знать, что это ожерелье чего-то стоит, – прохрипел Якоб, подмигнув принцу.

Лео искренне улыбнулся, и что-то снова шевельнулось в его груди. Хотелось бы, чтобы то же самое сказали и про него.

Ночь прорезал внезапный крик, и кто-то затрубил в рог.

Лео уставился на Якоба, который бросил взгляд в сторону лагеря, прежде чем снова повернуться к пленнику.

– На нас напали.

Глава 6

Когда прозвучал сигнал горна, Рен находилась в палатке одна.

Капитан Красной гвардии уже доконал ее, задавая одни и те же вопросы сотню раз подряд. Он хотел разузнать о Крепости на границе Пролома. О гарнизоне и о том, кто им заправлял. В своих ответах Рен сообщала то, что он и сам знал.

– Крепость расположена вдоль Пограничной Стены.

– В ней живут стражники, костоломы, серебряники и каменщики.

– Заправляет всем командир.

Красный гвардеец вышел из себя довольно быстро (вот так сюрприз) и пригрозил ударить затянутой в перчатку рукой девушку по лицу, если она так и продолжит быть «бесполезной».

Тогда он спросил о Королеве Трупов. В этом случае Рен даже не пришлось притворяться, что она ничего не знает. Она понятия не имела, что эта женщина хотела от нее или какие строила козни.

– Это ваш регент заключил с ней союз. Почему бы вам не спросить его?

За это Рен получила затрещину, но удар был скорее предупреждающим— достаточно сильным, чтобы рассечь ей губу, но не настолько, чтобы она потеряла сознание.

После этого капитан удалился, предположительно— чтобы попытать счастье с Джулианом.

Палатка была огромной и разделялась на комнаты тяжелыми брезентовыми пологами. Рен и Джулиан находились достаточно далеко друг от друга, до них доносились лишь монотонные вопросы и краткие, приглушенные ответы.

Но до тех пор, пока Рен слышала бурчание, она знала— Джулиан жив. И этого было достаточно, чтобы держать ее в боевой готовности.

В данный момент она лежала на земле, свесив голову и крепко прижав к себе скованные запястья.

Стражнику, который время от времени заглядывал к ней через откидной клапан, она казалась усталой и поверженной.

Первое? Определенно. Второе?

Ни за что.

Рен Грейвен не была повержена. Она копала. С помощью своей магии. Искала кости, спрятанные глубоко в земле.

Рен наткнулась на что-то: без кольца и других костяных усилителей, вроде ее оружия, она была слабее, но ей все же удалось вытянуть на поверхность находку. Кость не была такой эффективной, как меч или даже костяная пыль, но Рен почувствовала, что она сломана, а значит— у нее были острые края.

Будь девушка такой же умелой, как Лео, могла бы использовать находку, чтобы вскрыть замок на наручниках. Но поскольку дело обстояло иначе, Рен планировала просто пригрозить ею стражнику.

У каждого свои сильные стороны.

К тому же только дуракам могло прийти в голову привести костолома на кладбище и оставить его без присмотра.

Так что они вполне заслужили той участи, что их ожидала.

И тут кто-кто затрубил в рог.

Она услышала отрывистые слова в глубине палатки, а затем по полотну пробежали тени. Двое Красных гвардейцев, один из которых был капитаном, проскользнули мимо входа в ее комнату и растворились в ночи.

Они выглядели взволнованными, и Рен не могла их в этом винить. Она точно знала, что за твари нападали на людей на Землях Пролома, и видела, насколько слабой была защита костоломов вокруг этого места.

Раз эти двое ушли… сколько еще солдат оставалось в палатке?

Рен не нравилась перспектива оказаться связанной и безоружной в случае нападения нежити. Хотя оставаться здесь до возвращения капитана Красной гвардии ей тоже не хотелось.

Она потянулась к осколку кости. Стражник, что стоял снаружи, совершенно позабыл о ее существовании. Склонив голову, он встревоженно обсуждал что-то с другим солдатом. Из-за стен палатки доносились крики и характерный звук удара металла о металл…

Но нежить не носила с собой оружия…

Когда кость наконец вырвалась из земли и опустилась прямо в руки Рен, один из стражников произнес:

– Эй, что, по-твоему, ты делаешь…

Рен вскинула голову, но мужчины смотрели не на нее.

Раздался лязг, еще один крик и два громких удара.

Затем Джулиан просунул голову в ее комнату: наручники, согнутые и деформированные, свисали с его запястья.

– Ты идешь?

Рен вскочила на ноги. При виде осколка кости, зажатого в ее руке, Джулиан лишь приподнял бровь, а после сосредоточился на ее оковах. Для своего освобождения он определенно использовал железную руку, но теперь просто сжал соединяющую цепь. Звенья протестующе заскрипели, а внимание Рен переключилось на самого Джулиана.

В прошлый раз, когда он использовал железную руку, она фокусировалась на магии. На силе. На раздавленном металлическом замке.

Теперь же она смотрела на него.

Хотя усилия, которые он прилагал, были минимальными— никаких проклятий или напряженных стонов, – было ясно, что подобная магия требовала предельной концентрации. Пот стекал по лбу Джулиана, пока сам он крепко сжал губы и ни на секунду не отводил взгляда от наручников.

Рен восхищал контроль, мелкие движения, необходимые для того, чтобы рука функционировала как настоящая, хотя на вид она была скорее металлической. Ей хотелось узнать, скольким из этого он был обязан мышечной памяти и скольким— сконцентрированной магии.

Скорее всего, это было утомительно. Хотя речь ведь шла о железе, а для него, кузнеца, этот металл был усилителем. Само его существование как питало, так и истощало магию Джулиана. Круговорот, который сам обеспечивал свое существование.

Наконец, металл не выдержал давления, и цепь треснула. Теперь у Рен на запястьях красовались два браслета, а у Джулиана— один. Но пока и так было нормально.

– Спасибо, – сказала Рен, и ее искренность, казалось, ошеломила кузнеца.

– Было несложно, – хрипло отозвался он, но Рен знала, что это неправда.

За пределами палатки царил настоящий хаос.

Вокруг носились солдаты Красной гвардии и Железной Крепости, чьи фигуры были либо подсвечены малиновыми и золотыми отблесками огня, либо казались не более чем чернильными силуэтами. Некоторые поспешно надевали доспехи, в то время как другие беспорядочно пускали стрелы из-за могильных плит, а капитан отдавал приказы в попытке заставить свои войска держать надлежащую оборону.

Нападавшие, сидя на конях и сверкая мечами, прорывались сквозь суматоху, отрезая людей регента от загона, где стояли их собственные скакуны, лишая возможности сравнять шансы.

Когда один из наездников пронесся около костра, Рен заметила знакомую форму Крепости. Это означало, что где-то среди хаоса притаился по крайней мере один костолом.

Джулиан тоже наблюдал за происходящим.

– Нам нужно найти Лео, – повернулась к нему Рен.

Джулиан кивнул. Он скользнул взглядом по толпе, пока не наткнулся на повозку, что стояла на самом краю лагеря.

– Но сначала оружие.

Рен хотела было возразить, но поняла: им, скорее всего, понадобится оружие, чтобы вырвать Лео из рук тех, кто его охранял, не говоря уже о том, что они понятия не имели, где он находится. Нужно было с чего-то начинать.

Прячась в тени, подальше от костра, Рен и Джулиан пробирались за палатками, уворачиваясь от бегущих солдат. К счастью, без доспехов они были менее заметны, а в царящем вокруг хаосе их нельзя было сразу же принять за пленников… По крайней мере, Рен так думала.

Из ниоткуда появился Красный гвардеец, который схватил ее за волосы и повалил на землю. Рен вскрикнула от неожиданности, заставив Джулиана обернуться. Тот оскалил зубы и свалил нападавшего одним жестким ударом железной руки.

Рен с благоговением уставилась на Джулиана, мысленно возвращаясь к их первой встрече, моменту, когда они сражались у Стены. Она наконец осознала, с какой легкостью он мог бы разделаться с ней, если бы захотел.

Несмотря на укол страха, когда Джулиан протянул ту же руку, чтобы помочь ей подняться, она без колебаний ее приняла.

Повозка была совсем близко, когда на них налетел появившийся со стороны храма Лео. Он бежал изо всех сил, подняв вверх все еще скованные наручниками руки, в то время как за ним по пятам несся солдат из Железной Крепости.

Принц врезался в Рен, которая буквально поймала его, а Джулиан загородил их собой от преследователя.

Солдат резко остановился и уже было потянулся к клинку, висящему на поясе, но заколебался. Он заметил, что запястья Джулиана больше не скованы, и перевел взгляд на его лицо, мало того что мрачное, так еще и на полфута выше его собственного.

– Так ты доставишь нам хлопоты, Якоб? – спокойно спросил Джулиан. Его голос составлял странный контраст окружающей их неразберихе. Рен удивилась, что он знал имя парня, но это же был Джулиан. Скорее всего, он знал почти каждого из тех, кто взял его в плен. Еще несколько дней назад они были заодно.

Солдат оставил в покое рукоять кинжала и поднял руки вверх.

– Я лишь хотел его защитить, – заявил он, указав на Лео. – Мы находились в храме, в полной безопасности, а он бросился наружу, в самый эпицентр схватки.

Лео, который все еще опирался на Рен, тяжело дыша и держась за бок, в котором кололо, выпрямился.

– Давай-ка проясним, что ты понимаешь под «полной безопасностью», Якоб. Ты же помнишь, что я пленник, которого удерживают здесь против воли?

– Вашей жизни ничего не угрожало. Зато угрожает теперь.

– Если тебя беспокоит только это, тогда нам лучше продолжить, – сказал Джулиан, делая вид, что собирается повернуться к солдату спиной.

Якоб выпучил глаза и нахмурил лоб, от чего брови его изогнулись дугами.

– Джулиан, я… Я не знаю, что именно происходит. Лорд Фрэнсис сказал…

– Что он сказал? – прошипел Джулиан, обернувшись так быстро, что Рен едва уловила движение. Мгновение назад он собирался уйти, а теперь стоял прямо перед Якобом. – Что я похитил принца? Что я предатель? Ты же был там. Ты знаешь, что именно случилось. Но ты не в курсе, что капитана Ройса послали, чтобы убить меня. У него не вышло. А принц, которого я якобы похитил, теперь на моей стороне. Так кто, по-твоему, говорит правду? Я или он?

Никогда еще Рен не видела, чтобы Джулиан выглядел таким разъяренным и грозным. А тот сокрушительный удар, который кузнец только что нанес? Да он вселял ужас.

И ей это нравилось, но, к сожалению, на это у них не было времени. Как только сражающиеся стороны осознают, что их желанный трофей сбежал, у них будут проблемы.

Якоб растерял прежний запал, но все же выпятил челюсть.

– Я не могу позволить вам просто уйти.

– Позволить? – с угрозой переспросил Джулиан.

У Рен снова дрогнуло сердце, но пора было бежать, забрав вещи.

Девушка как раз собиралась сказать об этом, когда почувствовала, что волосы на затылке встают дыбом.

Рен обернулась, уже зная, что увидит.

Ревенант.

Из темноты за сломанным костяным частоколом показалась нежить.

Он выглядел на удивление свежим. Из-за практически нетронутой одежды Рен едва могла видеть призрачное сияние, а такие признаки, как серость или следы крови, в темноте было не разглядеть.

Всего этого было почти достаточно, чтобы заставить ее усомниться, но Рен чувствовала противоестественность этого существа. К тому же он не был одет ни в форму Крепости, ни в снаряжение цвета эмали Красной гвардии, ни в доспехи солдат Железной Крепости. А то, как он двигался… неуклюже, совсем не обращая внимания на летящие вокруг стрелы и грохочущий стук копыт.

У Рен скрутило живот. Частокол вокруг храма костоломов был слишком поврежден, чтобы удержать нежить. Разразившееся сражение грозило стать намного хуже.

Прежде чем она успела поднять тревогу, прежде чем смогла отвести взгляд от ходячего трупа, его заметил один из Красных гвардейцев на другом конце лагеря.

Будучи лучником, он тут же выпустил стрелу, которая угодила в плечо ревенанта.

Но призрак не остановился.

Вместо этого он с отвратительным хрустом— который Рен скорее почувствовала, ведь они были слишком далеко, чтобы его услышать, – повернул шею в сторону атакующего.

И тут лучник понял. Перед ним был не кто-то из всадников Крепости и даже не решивший нажиться на беспорядках ситуации бандит.

Красный гвардеец, уронив лук, бросился наутек, истошно выкрикивая:

– Ревенанты!

Глава 7

Рен развернулась, потянувшись за клинками, которых у нее не было.

От осколка кости, который она откопала в палатке, было мало проку, но она все равно решила его оставить. Вокруг было полно костей, но ни за одну из них Рен не могла ухватиться магией.

Только не без кольца. С ним она могла поднять целые скелеты. Могла контролировать кости живых и души мертвых.

– Мое оружие, – сказала она. Раздались новые крики, и несколько трупов материализовались позади первого. Они находились на более знакомой стадии разложения, с гниющей плотью и обнаженными костями. – Сейчас же.

На этот раз Джулиан спорить не стал.

Позабыв о Якобе, троица бросилась к повозке.

Вокруг них некогда сражавшиеся друг с другом сплотились против нового, гораздо более могущественного врага. Слышался звон стали, а стрелы попадали точно в цель, но солдаты столкнулись с необычными противниками. При каждом попадании оружия в цель ревенант вспыхивал ослепительным белым светом, заливая лагерь болезненным сиянием. Однако трупы продолжали двигаться. Ничто не причиняло им боль.

Но она, Рен, могла.

Девушка наслаждалась этой мыслью. Ей надоело прятаться и убегать. Она жаждала битвы.

Повозка была буквально в шаге от них, но Якоб, схватив обеими руками (которые, кстати, дрожали) кинжал, преградил им путь.

– Я не могу. Не могу потерять эту должность. Мне нужно кормить семью, – выдавил он и огляделся по сторонам, на солдат Железной Крепости, на Красных гвардейцев и всадников Крепости на границе Пролома, а потом, наконец, на ревенантов, которые надвигались на них с медленной жестокой неизбежностью. Он заколебался и с трудом сглотнул, прежде чем снова обратить внимание на троицу. – Если позволю вам уйти, – начал парень, слегка покачав головой. – Если кто-то увидит, как я позволяю вам уйти…

Послышался стук копыт, и Рен обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть приближающегося всадника с поднятым луком. Она растерялась, пока не вспомнила, что этих солдат послали привести ее обратно, а не убить.

Стрела просвистела прямо над головой Рен, и на секунду у нее перехватило дыхание от страха за Лео и Джулиана, но когда она обернулась, то увидела, как принц сделал резкое движение в воздухе. Якоб рухнул на колени, а стрела со свистом вонзилась в повозку— как раз в том месте, где совсем недавно была голова солдата.

Всадник из Крепости опустил лук и вытащил меч.

– Я нашел…

Рен подняла осколок кости, как кинжал, и вонзила его всаднику в ногу. Джулиан стянул преследователя с лошади и обрушил на него железный кулак.

Лео тем временем помог Якобу подняться. Парень потер шею, на которой поблескивала потускневшая цепочка. Золото? Так вот как Лео спас его? Падая, Якоб уронил кинжал, но, похоже, больше не собирался снова брать его в руки.

– Говоришь, семья рассчитывает на тебя, – заметил принц, внимательно рассматривая солдата. – Интересно, что они получат, если ты умрешь?

Молчание стало достойным ответом.

Лео понял, что Якоб напуган, так что запрыгнул в повозку, а Рен поспешила последовать его примеру. У нее бешено колотилось сердце, пока она не нашла свои вещи и не сжала кольцо в руке. Девушка надела его, ощутив долгожданный прилив магии. Следом настал черед доспехов и клинков. Джулиан в это время с отработанной точностью застегивал металлические пластины, затем перешел к шлему, оружию и, наконец, счастливому браслету, который ему подарила Бекка. Лео тем временем поспешно надевал свои личные вещи и вытаскивал оставшиеся припасы. Когда все трое вооружились и были готовы отправиться в путь, они спрыгнули с повозки навстречу развернувшейся битве.

– Спрячься в храме, – сказала Рен, сжалившись над Якобом, которого все еще трясло. Она не знала, испугало ли его то, что он едва избежал смерти, или же бродившая вокруг нежить, а может, тот факт, что, отпуская их, он рисковал своей должностью. Последнее, что ей было нужно, – чтобы он передумал и снова начал вставлять им палки в колеса. – Прихвати с собой кого сможешь. Там самая сильная защита.

И они скрылись в ночи. На бегу Рен уверенно разила обнаженными клинками всех мертвецов, что посмели подойти слишком близко. Горло чесалось от желания командовать ими, но она боялась израсходовать магию, хранившуюся в усилителе. Им еще предстояло добраться до Одержимых Земель, так что она нуждалась во всей силе, которую только могла получить.

Огибая поле боя, они устремились на север, надеясь бесследно раствориться в темноте.

Сначала путь был открыт…

Пока перед Рен не выросло таинственное облако, снова напомнившее ей о Проломе. Она бежала слишком быстро, чтобы вовремя остановиться, но стоило ей коснуться возникшего препятствия, как она тут же поняла, с чем имеет дело.

Костяная пыль?

Рен закашлялась и замахала рукой в попытке разогнать облако. Без конца моргая, она вглядывалась в ночь, чтобы найти того, кто его создал.

Широкими шагами к ним приближалась Инара Фелл. Выглядела она взбешенной.

– Какого черта ты творишь? – пропыхтела Рен, вытирая лицо, в то время как Джулиан и Лео давились и отплевывались.

– Нет, это ты что творишь! – сердито воскликнула Инара. Рен еще никогда не видела кузину такой растрепанной: черную краску под глазами размазала кровь из пореза на щеке, в темных косах застряли кусочки грязи и травы, а бледная костяная броня помялась и истерлась. – Во что ты ввязалась, Грейвен? Я помогла тебе освободить вот этого, – указала она пальцем на Джулиана, – и теперь твой отец отправил за тобой целую крепость? Я и полдюжины костоломов охраняем патрули, выпущенные на Земли Пролома. Я всегда думала, что ты ненормальная, но после того как ты сунулась сюда дважды, сомнений вообще не осталось! Призраки гнались за нами, стоило только пересечь Частокол. Я истратила все запасы, чтобы удержать их на расстоянии, а вчера мы наткнулись на, мать вашу, бандитов. Соня просто дала деру, а теперь еще и это? – Инара в ярости указала на поле битвы, усеянное призрачным светом. То тут, то там виднелись тела, либо застреленные вражеским огнем, либо погибшие в смертельной схватке. Инара сделала глубокий вздох, пытаясь успокоиться. – Не для этого меня тренировали. Так что, будь добра, объясни, что ты задумала.

Рен не сразу нашла подходящие слова. Она никогда не слышала, чтобы Инара так много ругалась или выглядела такой встревоженной. Это выбивало из колеи.

– Даже не знаю, с чего начать. К тому же у нас совсем нет на это времени.

Инара сделала шаг вперед, оказавшись лицом к лицу с Рен.

– Я два дня вела солдат по фальшивому следу. Замедляла их, выдумывала ложную информацию. Короче говоря, защищала тебя. Мы здесь только потому, что я посчитала, что с нами ты будешь в большей безопасности, чем с Красной гвардией. Так расскажи мне, чего ради.

– Я не просила тебя об этом, – бросила Рен, которой все же было приятно.

Инара уже открыла рот, чтобы возразить, когда ее взгляд упал на что-то за плечом Рен.

– Вот ты где! – в раздражении воскликнула она, обходя кузину и направляясь к фигуре, что появилась из темноты.

Рен не могла разглядеть лица, но по характерному взмаху мантии жнеца поняла, что это, должно быть, Соня.

Только что-то было не так. Походка Сони была неуверенной, движения— неестественными, и когда ее мантия вздымалась от ветра, взгляду открывалась стрела, торчащая из груди.

С такой раной она ни за что не смогла бы передвигаться, и Рен с неприятным ощущением в животе поняла, что обнаружит, если вытащит стрелу. Не кровь, а вспышку призрачного света.

– Инара, – резко позвала Рен, потянувшись к валькирии, но та оттолкнула ее.

– Где тебя носило, Соня? Я искала тебя… – Она замолчала.

Что-то, скорее всего палатка, упало в костер позади них, вызвав вспышку золотистого света. Пламя осветило лицо Сони. Бесцветную плоть. Мертвые, немигающие глаза… и скрытое внутри болезненное зеленое сияние.

Инара замерла на полпути, но Соня продолжала приближаться. А в ее руке, свисающей вдоль тела, виднелся блестящий металлический серп… с которого капала кровь.

– Что ты делаешь? – спросила Инара, хотя по ее тону Рен поняла, что кузина не ожидала ответа. Валькирия знала, во что превратилась Соня, но ее разум, похоже, отказывался это принять.

Инара подняла свое любимое оружие, цепь с покрытым шипами черепом на конце, но не спешила атаковать.

Впервые на памяти Рен Инара Фелл впала в ступор.

Рен бросилась вперед, отодвигая Инару, заслоняя ее от жнеца, который теперь превратился в нежить. Она вложила клинки в ножны и подняла руку, на которую надела кольцо-усилитель.

– Остановись!

На мгновение Рен показалось, что это не сработает, что магия исчезла, а может, ее никогда и не было. Но то было всего лишь мгновение.

Ее голос отдался тем же знакомым эхом. И она ощутила притяжение, пульс магии.

Соня, которая теперь находилась всего в нескольких шагах, резко остановилась.

Рен взглянула на Инару, которая рухнула на землю позади нее, и увидела, как светлые глаза кузины округлились от ужаса. Она знала, что нежить не подчиняется приказам костоломов, но… Рен не была обычным костоломом.

Со вздохом девушка хотела помочь Инаре подняться, но Джулиан и Лео оказались быстрее.

Тогда Рен повернулась к ревенанту— к Соне– и сглотнула ком в горле. Пусть Соня никогда ей особо не нравилась, ведь она предала ее во время испытания в Костяном лесу, тем не менее такой участи Рен не пожелала бы никому. Но хуже всего было то, что они не могли ей помочь. Ни посреди сражения. Ни когда ее труп был таким свежим и так хорошо защищал привязанную кость. Печальная правда заключалась в том, что Соню могла освободить только она сама, но она была мертва.

– Возвращайся, – выдавила Рен. – Назад… – Она заколебалась, не зная, как точно сформулировать команду. – Назад, откуда пришла.

Оставалось надеяться, что приказ уведет ее от живых, от них. Это лучшее решение, которое Рен смогла придумать в данный момент.

Ревенант захромал обратно, пока не исчез в ночи.

Рен повернулась к Инаре, задыхаясь от напряжения и чего-то похожего на страх, но более глубокого. Более печального.

– Так вот зачем ты ему, – пробормотала Инара скорее себе самой. – Но это значит… – Она заколебалась. – Что это значит?

– Я… некромант, – умудрилась выговорить Рен, ненавидя это слово на вкус. Она всегда испытывала к нему отвращение, но теперь даже больше, потому что приходилось произносить его для Инары. Она не знала никого, кому бы так же, как и ей, нравилось быть костоломом… Кроме кузины. Рен ожидала, что та осудит ее.

Но Инара сначала нахмурилась, а потом вскинула брови.

– Твоя мать?

Рен кивнула, радуясь, что сообразительная Инара была куда умнее тех, кто ее окружал.

– Одиль знала. Она рассказала об этом отцу, но тому не понравилось. Точнее, ему не понравилась перспектива того, что об этом узнает Светлана. Он хочет использовать меня, использовать эту магию…

Инара уставилась в пустоту, но Рен знала— она смотрела туда, где совсем недавно стояла Соня.

– Не знала, что они настолько сильные. Я о некромантах.

Рен посмотрела на свое кольцо.

– Это только начало. В самом сердце Пролома есть колодец. Я была там, видела его. Именно он помогает ревенантам восстать, придает сил здешней нежити. С доступом к такому количеству магии можно творить…

– Бесчеловечные вещи, – мягко вставил Джулиан.

– Да, – произнесла Рен. – Именно с помощью колодца Локк одолел Дом Железа во время Восстания. И уничтожил все наши войска, включая самого себя.

Выражение лица Инары, которое до этого было таким же отстраненным, как и ее взгляд, ожесточилось, когда она посмотрела Рен в глаза.

– Мы планируем разрушить колодец, прежде чем мой отец успеет им воспользоваться. Прежде чем кто-то еще похуже сможет до него добраться. Соня— наименьшая наша проблема. Железный регент и Королева Трупов уже собирают армию в самом центре Пролома. Ревенанты в железных доспехах.

Инара сглотнула, но их разговор был прерван возобновившимся шумом в лагере. Кажется, обе стороны приняли решение отступить перед лицом непобедимой нежити, но из-за этого Красная гвардия наконец заметила пропажу пленников. Послышались злые выкрики, ржание лошадей и топот копыт.

Решимость Инары, которая в лучшие времена была твердой, как кость, теперь превратилась в железо.

– Скажи мне, что делать.

– То же, что и раньше. Помоги нам выиграть время. Что бы Вэнс ни пытался сделать… убедись, что у него ничего не выйдет. У нас и без него полно хлопот.

Инара кивнула, готовясь к битве. Расправив плечи, она подняла цепь.

– Поняла. А теперь уходите.

И вот так просто она снова ринулась в бой. Уклонилась от нескольких ударов Красных гвардейцев, пока не добралась до ближайшей неоседланной лошади.

Рен затаила дыхание, пока Инара не скрылась с места побоища.

– Эй, Рен? – послышался позади нее неуверенный голос Лео. Затем раздался лязг меча о ножны— Джулиан обнажил свое оружие.

Рен обернулась, держа наготове клинки.

Перед ними, шагах в десяти, из темноты, окутывающей лагерь, показалась фигура.

Кто-то живой.

Не только живой, но и знакомый, в маске из бараньего черепа с загнутыми рогами, превращающими силуэт в героя ночных кошмаров. Из-под темной костяной облицовки светились зеленые, как у призрака, глаза.

Некромант, которого они с Джулианом видели тогда на руинах.

Ее брат.

Глава 8

При виде него в груди Рен зародилась паника.

Он выглядел так же, как и в прошлый раз, но теперь в глаза бросились детали, которые она не заметила раньше. Как и их мать, он носил на запястьях и шее кости, нанизанные на бечевку. Одеяние его было скудным, потрепанным и представляло собой смесь кожи, меха и шерсти. Будто он собирал их с трупов. В руке некромант держал высокий посох, увенчанный черепом животного, а с плеч его ниспадал плащ.

Рен была не готова к встрече. Еще нет. Она понимала, что ей предстояло увидеться с ним, причем совсем скоро, но полагала, что это произойдет в Проломе. Она думала, что у нее еще есть время определиться, что сказать, или понять, какие чувства она испытывает.

Хотя Рен подозревала, что и через два дня, и через двадцать она все равно не сможет в себе разобраться.

Какая-то ее часть боялась юноши (да и маска из бараньего черепа не упрощала задачу), а другая умирала от любопытства. Кто он? В прошлый раз, когда его лицо было открыто, он определенно выглядел как она. Те же белые волосы и кожа цвета слоновой кости, аккуратный нос и нахмуренные брови… но какой у него характер? Был ли он таким же упрямым и наглым, как Рен? Или же он составлял полную ей противоположность— был спокойным и собранным?

Когда Рен узнала правду о своей семье, у нее сложилось ощущение, будто они разбились на два лагеря: мать и сын на одной стороне, а отец и дочь на другой. Их разделяла самая настоящая стена, не говоря уже о времени, пространстве и магии.

Но все могло измениться. В конце концов, сейчас Рен делала все возможное, чтобы помешать отцу. К тому же она не знала, кому верен ее брат.

Пришло время это выяснить.

Рен подняла клинок.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она. Не было смысла ходить вокруг да около.

Юноша вскинул руки— в темноте сверкнуло кольцо-усилитель— точная копия ее собственного— и открыл рот. Прежде чем он успел ответить, Рен прижала кончик кинжала к его горлу.

– Осторожнее, – выдохнула она, опасаясь появления призраков и ревенантов. – Я тоже могу ими командовать. Отрублю тебе голову до того, как успеешь использовать против меня кольцо.

Юноша растерялся, но кивнул, насколько позволял прижатый к горлу кинжал. Рен отодвинула лезвие, позволив ему говорить.

– Я… – начал он, но Рен нетерпеливо ткнула кинжалом ему в лоб. Юноша понял намек и снял маску. – Я пришел за тобой.

Его голос был таким же низким, как она помнила, с характерной хрипотцой. Хотя теперь он не резал слух, как тогда, когда она услышала, как он командует нежитью.

– Зачем?

От агрессии, что звучала в голосе Рен, от каждого звука, доносившегося с поля боя позади нее, юноша вздрагивал. От лязга металла и криков боли, топота сапог, фырканья и ржания лошадей. От нежити, молчаливой, но неумолимой, заставляющей людей съеживаться в страхе или безрассудно бежать назад только для того, чтобы упасть замертво и навсегда замолкнуть.

– Меня послали за тобой.

– Она послала, – добавила Рен. Это не было вопросом.

– Д-да, она.

Юноша отличался стеснительностью, которой Рен не заметила раньше. Хрупкостью. Будто не привыкший к такому шуму, он отпрянул, услышав еще один громкий звук, который донесся из лагеря.

Рен подумала, что по сравнению с живыми мертвецы были куда более тихой компанией… даже если некоторые из них могли говорить.

– Ты знаешь, кто я? – Она едва не сказала «что я», но они оба принадлежали к одному виду.

– Рен Грейвен, – разом выдал он, и в его словах слышалось что-то похожее на благоговейный трепет. – Моя сестра.

Так он знал. С самого начала? Хотя неважно. В данный момент это не имело значения.

– Почему тебя послали за мной?

– Я должен был встретить людей регента. Отвести их и тебя к ней.

– Зачем? Что ей от меня нужно?

– Ты ее дочь.

Рен моргнула. Дело явно было не только в этом.

– А мы? – спросил Джулиан, указав на себя и Лео.

Зеленые глаза юноши сверкнули.

– Принца отправят туда, где он будет в безопасности. Только не знаю, куда именно.

– А я? – надавил Джулиан.

– Тебя планировали передать регенту… – Юноша замялся. – Или, скорее, твое тело.

– И ты собирался поспособствовать этому? – в ярости спросила Рен. – Если бы они убили его здесь, он восстал бы ревенантом задолго до того, как его успели бы передать регенту. – Рен с болью подумала о Соне. Всего за день она успела умереть и восстать из мертвых. Магия в этом месте была гораздо могущественнее, чем они предполагали. И это за много миль от колодца. – Только ты смог бы не позволить его призраку перерезать их всех.

Выражение лица Джулиана было таким свирепым, что Рен поняла: если бы его действительно убили, он бы с удовольствием отомстил.

Ее брат же, напротив, равнодушно пожал плечами:

– Это их проблема, а не моя.

– Раз уж ты собирался встретиться с ними здесь, – начал Лео, – почему прячешься в тени? Все эти ревенанты— твоих рук дело?

– Эти мертвецы не мои, – скривил он губы. – И я не прятался, – возмутился некромант. Румянец залил его скулы в том месте, где обычно краснела и Рен. – Услышал, что развернулась битва, и… Я не люблю сражаться.

– Не любишь сражаться, но я видела, как ты создаешь ревенантов, закованных в железные доспехи. Они будут делать именно это— сражаться.

Румянец на его щеках тут же исчез.

– Ты знаешь, кому я служу. У меня нет выбора.

– Потому что она провозгласила себя королевой? – усмехнулась Рен.

С мрачным выражением лица юноша покачал головой.

– Потому что она моя мать.

– Но это не значит, что ты должен ей подчиняться, – возразила Рен, но когда слова сорвались с губ, она почувствовала себя обманщицей. До недавнего времени она выполняла все приказы отца, угождала любому его капризу, удовлетворяла любое его желание.

– Ты права, – ответил некромант, облизнув губы. – Вот почему я хочу вам помочь.

– Что ты хочешь?

Он сглотнул.

– Ты сказала тому костолому правду?

– Тому… Инаре? – Рен вопросительно посмотрела на Джулиана и Лео, но те выглядели такими же удивленными, как и она. Девушка окинула брата оценивающим взглядом. – Да, все верно. Тот колодец с магией… мы планируем его уничтожить. Чтобы остановить то, что задумали ты и твоя так называемая королева. Все еще хочешь нам помочь?

– Да, – отозвался юноша, энергично кивая.

– Помочь, значит, – задумчиво протянула Рен и решительно продолжила – Еще минуту назад ты пришел сюда по поручению твоей матери, а несколько дней назад— создавал для нее железных ревенантов. А теперь ни с того ни с сего решил ее предать?

– Нашей матери, – мягко поправил он, прежде чем уже громче добавить – Да. Я же не знал, зачем ты сюда пришла… Может, ты планировала что-то еще более ужасное. Но если ты хочешь это остановить и разрушить колодец, тогда мы хотим одного и того же. Они… Я… Я их ненавижу, – выплюнул он.

– Кого? – растерянно уточнил Джулиан.

– Тех, кого вы называете железными ревенантами. Человеческую нежить. Они ужасны и жестоки. Они следуют за мной повсюду, цепляются как паутина, а я вынужден приказывать им оставаться, уходить… или убивать. Если колодец разрушат, я стану свободным. – В его глазах загорелась надежда.

Слова, искренние и непродуманные, давались юноше легко, но Рен все равно было трудно поверить в них. Он был некромантом. Это же как если бы Джулиан причитал, как ненавидит железо, или Лео— золото.

Как если бы Рен терпеть не могла кости.

Несуразица какая-то.

Хотя… железо и золото не разгуливали повсюду, не разговаривали и не набрасывались на других. Даже кости умудрялись доставлять Рен хлопоты только на Землях Пролома. И то потому, что к ним был привязан призрак.

Поскольку никто не прервал юношу, он, кажется, приободрился. Выпрямил спину и вздернул подбородок.

– Я вам нужен. Ведь я знаю, как добраться до колодца. Тайный подземный ход. Там Красная гвардия, патрули из Крепости и… костоломы, посланные твоим отцом, вас не побеспокоят.

– Нашим отцом, – машинально поправила Рен. Им нужно было поторопиться: шум позади становился все тише, а небо на востоке светлело. Им следовало исчезнуть до восхода солнца. – А как же наша мать? Она нас не побеспокоит?

– Она не узнает, где мы.

Рен раздосадовано вздохнула, но все же опустила кинжал.

– Как мы вообще можем тебе доверять?

– Не уверен, что у нас есть выбор, – рассудительно заметил Лео. – Он… я даже имени твоего не знаю, – обратился он к брату Рен.

Чувство вины пронзило ее. Ведь и она понятия не имела, как его зовут.

– Хоук, – прохрипел юноша. – Меня зовут Хоук.

– Хоук и Рен, разве не очаровательно?[1]– заметил Лео, и последняя бросила на него сердитый взгляд. Она подумала об их кольцах, на которых изображались певчая птица и хищная. Крапивник и ястреб.

– Ага, прямо сказка, – огрызнулась Рен. – Мы можем сосредоточиться на деле? Возможно, Хоук заведет нас в ловушку. Прямо к ней, как и планировалось изначально.

– Мне также было поручено привести Красных гвардейцев, – отметил юноша. – Но оставив, позволив встретить такую судьбу… – Он указал на призрачное поле битвы. – Уже нарушил приказ.

– И спрятался в кустах, – сказала Рен. – Это совсем не внушает доверия.

– Я справлюсь, – тихо произнес Хоук, будто хотел убедить в этом не только их, но и себя самого. – Пожалуйста. Ты же моя сестра. Я хочу тебе помочь.

У Рен пропал дар речи, но, к счастью, Джулиану было что сказать.

– Даже если ради этого придется предать свою мать? – спросил он. – Одно дело игнорировать приказы, и совсем другое— открыто выступить против нее.

Хоук поджал губы, в его глазах блеснул гнев.

– Можно ли назвать предательством то, когда ты идешь против тех, кто уже тебя предал?

– Нет, – ответил Джулиан, и его губы растянулись в коварной улыбке. – Это зовется местью.

Глава 9

Инара спешила через Земли Пролома к Пограничной Стене и расположенной рядом с ней Крепости.

К безопасности.

Раз или два она, кажется, видела позади себя всадников, но не знала, были ли это друзья или враги, стражники Крепости или же бандиты, люди или нежить. Поэтому она изо всех сил подгоняла коня, чтобы оторваться от погони.

Хуже всего было ехать ночью.

Инара провела годы, сражаясь в тени, разыскивая ужасы, от которых большинство бежало бы прочь, так что бояться темноты было для нее в новинку.

Но она все же боялась.

Тренировки не подготовили ее к тому, что она повидала за последние несколько дней. Хотя, если верить слухам, это была лишь малая доля того, что скрывалось на Землях Пролома. Увидеть ходячих ревенантов после всех историй, что она слышала… Что ж, сказки, книги и то, что им преподавали на уроках, не отдавало этим существам должного.

Инара была взвинчена, хруст камня или раскачивающееся дерево тут же превращались в сгорбленный труп или затаившуюся, готовую к прыжку нежить.

И у всех ее воображаемых кошмаров было лицо Сони.

Ей нужно время, чтобы справиться с произошедшим, но она подумает об этом после.

Сначала ей следовало выжить, а после использовать на полную мощность свои интеллектуальные способности.

Инара подъехала к Крепости еще до рассвета, поскольку скакала без перерыва почти целые сутки.

Ее тело ломило от времени, проведенного в седле, но также от напряжения, что сковало плечи, и от упрямого желания всегда держать наготове оружие.

Она приблизилась к Крепости, и откуда-то сверху донесся крик, но когда ворота широко распахнулись, Инару встретили растерянные лица. Они все смотрели ей за спину, будто бы ожидая, что остальные всадники появятся прямо из воздуха.

Мрачное выражение ее лица, похоже, ответило на все невысказанные вопросы. Патруль, с которым выехала Инара, должен был вернуться еще вчера, но, поскольку она прискакала одна, остальные части головоломки складывались сами собой.

– Лорд-Мастер Вэнс приказал немедленно доложить ему, если хоть кто-то из выжив… из патруля вернется, – запинаясь, сказал один из стражников.

– Где он? – спросила Инара, неуклюже выпрыгивая из седла и передавая поводья конюху.

– В кабинете Мастера Одиль.

Инара спустилась по лестнице в расположенный в подвале храма кабинет и постучала в дверь, из-за которой доносились голоса.

По дороге Инара чувствовала себя так, словно попала в неприятности… А их у нее никогда не было. Никто не вызывал ее в кабинет поздно ночью. Она никогда не мчалась по темным коридорам, чувствуя растущую с каждым шагом обреченность.

Ну кроме того единственного раза. Ночь перед испытанием в Костяном лесу. Тогда Лорд Вэнс Грейвен приказал явиться к нему достаточно поздно. И вот опять она стояла у его дверей.

Как будто она все еще была готова на все, лишь бы ему угодить. Лишь бы услужить. И в том и в другом ее часто обвиняли— особенно Рен, – но все было не так. Особенно теперь. Она больше не собиралась участвовать в очередном хитроумном плане Вэнса. Она вернулась, чтобы остановить его.

Или, по крайней мере, попытаться.

Вполне в духе Рен— поручить ей невыполнимое задание так, словно ничего проще и нельзя было и придумать.

Что бы Вэнс ни пытался сделать… Убедись, что у него ничего не выйдет.

С тем же успехом могла бы попросить не позволить луне взойти или снегу выпасть зимой.

В отличие от дочери, Вэнс Грейвен делал что хотел и когда хотел. Теперь, когда он управлял Крепостью без бдительного присмотра требовательной мамаши, было трудно найти что-то или кого-то, кто посмел бы встать у него на пути.

Такой же самоуверенный и бездумно дерзкий, как его дочь. Но, как выяснилось— и Инаре было неприятно это признавать, – Рен оказалась особенной. Ее кузина могла контролировать призраков, и, если она исполнит обещанное— а обычно, как бы это ни раздражало, Рен слов на ветер не бросала, – это положит конец нежити пятого уровня. Ради этого стоило побороться. Дом Костей существовал, чтобы поддерживать баланс между живыми и мертвыми, а волшебный колодец его нарушал. Нужно было уравновесить чаши весов.

Рен, может, и была упрямой и бесстрашной, но Инара отличалась умом и решительностью.

Она прижалась ухом к двери. Голоса были приглушенными, но она уловила присутствие командира Дункана, который, судя по громкости и интонации, пребывал не в лучшем расположении духа.

Инара не могла его в этом винить.

С самого своего появления Лорд-Мастер Вэнс захватил в Крепости власть. Он пренебрег приказами командира и отправил патрули в сопровождении парочки костоломов, чтобы те поймали его дочь и пленников, которых она с собой увела. Он также открыл мастерскую в храме костоломов, бесцеремонно завладел кабинетом мертвого жнеца и занял должность самого высокопоставленного костолома Крепости.

И все происходило… так быстро и сумбурно.

Теперь Инара понимала, откуда у Рен привычка сначала действовать, а потом уже думать. Атаковать вслепую. Бросать все силы на решение каждой неурядицы, попутно создавая еще больше проблем. Но Вэнс творил особый вид хаоса, такой, с которым даже королева беспорядка Рен Грейвен справиться не смогла бы.

Он был способен на уловки— испытание в Костяном лесу тому доказательство, – но стоило припереть Вэнса к стенке, как все его планы летели коту под хвост. Отец Рен был на коне, когда все шло так, как задумано, но когда все разваливалось, он совершал ошибку за ошибкой.

Такому человеку нельзя было стоять во главе, ведь он распоряжался властью так, как считал нужным, не думая о последствиях.

Но Вэнсу осталось недолго. Если, конечно, Инара справится с заданием.

Отпрянув от двери, она снова постучала. В этот раз сильнее.

Послышались тяжелые шаги. Дверь широко распахнулась, открыв встревоженное лицо Лорда Вэнса. Его вьющиеся волосы были растрепаны, словно он не раз нервно теребил их руками.

– Мастер Инара, – сказал он, и удивление сменилось раздражением на его лице. Он схватил ее за плечо и втянул в комнату. – Как видите, командир Дункан, появились срочные дела, которые требуют моего немедленного вмешательства. Мы продолжим наш разговор позже.

Командир стоял, скрестив руки на своей бочкообразной груди, и сердито смотрел на него. Вэнс годами оттачивал навык уклоняться от ответов, поскольку был легкомысленным наследником и никудышным отцом. Вот и теперь он делал то же самое. Инара наблюдала, как Вэнс раз за разом отворачивался как от Рен, так и от обязанностей, которые считал неинтересными и недостойными его усилий.

Но от нее ему так просто отделаться не удастся.

– Еще как продолжим, Лорд-Мастер Вэнс, – с серьезным видом произнес командир. – Король Август был раздосадован, узнав, что вы позволили похитить его сына. Опять.

– Вот почему я попросил вас подождать, – процедил сквозь зубы Вэнс. – Я могу вернуть принца. Он с ней, а я знаю, как с ней справиться.

– Можете вернуть принца, значит? – уточнил командир, бросив мрачный взгляд на Инару. – Сколько человек было с вами, Мастер?

Инара посмотрела на Вэнса. Смысла лгать не было— все детали можно легко проверить.

– Двадцать стражников и два костолома.

– Двадцать два человека уехали, а вернулся всего один, – сделал вывод командир, поворачиваясь к Вэнсу. – Вы не можете вернуть принца. Вы даже собственных солдат вернуть не смогли.

– Я получу то, что действительно имеет значение.

Командир ощетинился.

– Вы, может, и не цените жизни моего гарнизона, зато я ценю. И я решил, что королю следует знать, что его сын в опасности. Предполагалось, что его посыльный обсудит условия, выставленные жителями Пролома, но в связи с последними событиями вместо него приедет его старший сын и наследник. Вам придется отвечать перед ним.

– Я могу справиться с избалованным наследником, – в ответ бросил Вэнс.

Уголки губ командира изогнулись в усмешке.

– Готов поспорить, так и есть. – Он уже собирался уходить, но замер в дверном проеме. – Ах да, еще кое-что. Из Брайтона пришло письмо. Ваша матушка тоже скоро прибудет.

Все самодовольство тут же сошло с лица Вэнса.

– Когда?

Усмешка командира переросла в широкую улыбку.

– Уже послезавтра. – И он вышел из комнаты. – Не вешайте нос, Лорд-Мастер, – послышалось из коридора. – Уверен, с ней вы тоже умеете справляться.

Покрасневший Вэнс проводил командира взглядом.

– Мастер Инара, – хрипло сказал он, опускаясь на свое место. – Докладывайте. Что там случилось? Где она?

Инара сказала правду… в большинстве своем. Она объяснила, что они отследили Рен и остальных до Южного моста, но их опередили Красные гвардейцы. После встречи с бандитами и бродячими мертвецами они напали на вражеские войска в надежде вернуть Рен, Джулиана и принца. Но им это не удалось.

– Мы бы справились, если бы не ревенанты. Около дюжины мертвецов ворвались в лагерь, привлеченные таким количеством живых. Мы оказались в меньшинстве, растерянные и окруженные… – Она сглотнула, холодок пробежал по ее спине при воспоминании о застывшем лице Сони… о том, как Рен приказала ей уходить, и о том, как восставшая из мертвых Соня подчинилась. – Мне едва удалось спастись. Я не видела других выживших.

Инара не знала, чего ожидать, может, Вэнс хотя бы притворится раскаявшимся? Вместо этого наследник в отчаянии оскалил зубы, и это настолько напомнило Инаре Рен, что ей пришлось отвести взгляд.

Вэнс снова вскочил на ноги и начал расхаживать по кабинету.

– Значит, они все еще у людей регента?

Именно с этого момента Инара начала лгать. Она все обдумала, и убедить Вэнса в том, что Рен находится в руках его врага, несомненно, было лучшей стратегией, чтобы выиграть время и не позволить ему ей помешать.

– Да, мой лорд. Подозреваю, что они на полпути в Железную Крепость.

Даже если Вэнс решит броситься вдогонку, он поедет по ложному следу, в неправильном направлении. А к тому моменту, когда он поймет, что Рен там нет, будет уже слишком поздно.

По крайней мере, Инара на это надеялась.

За дверью послышались шаги, и во все еще открытую дверь вошел перепачканный стражник.

– Мой лорд, – неуверенно произнес мужчина, склонив голову. Грязный и измотанный дорогой, он прикрывал куском ткани рану на предплечье. Но даже так он показался Инаре знакомым. Член ее патрульного отряда. Должно быть, именно его она видела скачущим позади. – Мне велели немедленно доложить.

– Да-да, – с готовностью отозвался Вэнс. – Входи, солдат. Мастер Инара только что сообщила об атаке нежити, но, возможно, ты можешь что-то добавить? Где ты в последний раз видел беглецов?

Инара задержала дыхание.

– Я их не видел, – начал мужчина, и Инара медленно выпустила воздух через приоткрытые губы. – Поначалу. Вокруг царил настоящий кошмар, повсюду были ходячие мертвецы, так что я не отличал наваждение от реальности.

Вэнс нетерпеливо кивнул, а Инара сжала кулаки от внезапно охватившего ее страха.

– Но затем, как раз когда меня ранили, я увидел их. Вдалеке от сражения, уходящими в ночь. Все четверо. Принц, кузнец, ваша дочь… и еще один. Не смог разглядеть его из-за маски в виде черепа с рогами. Сначала я принял его за одного из наших костоломов. – Он бросил взгляд на Инару. – Но потом они исчезли.

– В каком направлении? – поспешил уточнить Вэнс. – Куда они пошли?

– На север, – сказал мужчина. – К Одержимым Землям.

Пока Вэнс с горящими глазами выпытывал у мужчины подробности, Инара изо всех сил старалась сохранить самообладание. Рен поставила перед ней простую, хоть и невыполнимую задачу, а она провалила задание.

Инара не любила проигрывать.

Вэнс отпустил стражника, чтобы тот получил необходимую медицинскую помощь, а после снова уселся на свое место. Инара ждала.

– Нам придется последовать за ней. В полной боевой готовности.

– На Одержимые Земли? – уточнила Инара, подыскивая слова, которые могли бы заставить его передумать. Хоть какие-то возражения. У нее их было около дюжины, но Вэнса было не так легко переубедить. Как и его дочь. Инаре вспомнилась ночь перед испытанием в Костяном лесу. Тогда все ее логичные и совершенно разумные доводы Вэнс пропустил мимо ушей.

Тогда она была простой послушницей, а сейчас— совсем недавно ставшей валькирией без звания, должности или опыта. Феллы занимали высокое положение в Доме Костей. Высокое, но недостаточно значимое. Потому мнение Инары вряд ли будет учитываться.

– У нас недостаточно солдат, – заметил Вэнс и, покачав головой, опустил взгляд на стол. Эти слова зародили в Инаре проблеск надежды, но Вэнс принялся перебирать бумаги, пока не нашел что-то вроде расписания или списка дежурств. – Еще два патруля должны вот-вот вернуться с Земель Пролома. Два десятка солдат, которые скоро прибудут. Если, конечно, они не наткнулись на ту же проблему, что и ваш отряд. Плюс те, что остались в гарнизоне, и получится такое же количество, с каким я отправился на Одержимые Земли во время Железного восстания.

Инара пораженно уставилась на него. Тот самый отряд, который был зверски убит, судя по всему, его собственным братом? Значит, он не только собирался отправить на смертельно опасную территорию, вести на убой десятки солдат, но и оставить Крепость без защиты?

– А мы пока что займемся приготовлениями. Я вызвал костоломов из Брайтона и еще нескольких солдат, которые прибудут уже сегодня. Отдохни немного, Мастер Инара. Нам понадобится любая помощь, которую мы только можем получить, раз уж завтра в это же время мы отправимся к Пролому.

Завтра в это же время. За день до предполагаемого приезда его матери. Инара покинула храм костоломов, но отдыхать она не собиралась.

Она вернулась в свою комнату и поспешно разделась, старательно игнорируя кровать Сони и разбросанные на ней вещи. Инара отполировала свои доспехи, переоделась в чистый кожаный наряд и аккуратным отработанным движением подвела глаза черным. Пристегнув оружие, Инара направилась к конюшням.

Конюх, похоже, был удивлен ее скорому возвращению. Еще даже не рассвело, но девушка не могла зря тратить время. Оставив отдыхать бедное животное, на котором приехала, Инара попросила приготовить новую лошадь и тут же вскочила в седло.

Как и конюх, стражники на воротах нахмурились при ее появлении. Инара вздернула подбородок и сделала ставки на единственную вещь, в которой была уверена, – эго Вэнса Грейвена.

С момента его приезда в Крепость он тут же занял доминирующую позицию, показав, что его распоряжения преобладают над приказами командира Дункана. Как ему это удалось? Благодаря постоянным напоминаниям о том, что он наследник Дома Костей.

Теперь гарнизон Крепости подчинялся ему.

Его хитроумные действия привели к нарушению внутреннего порядка. Теперь солдаты не знали, кто кого превосходит по званию. По их мнению, приказ от любой валькирии исходил от высокопоставленного костолома. Ну, по крайней мере, именно в этом Инара собиралась их убедить.

– Откройте ворота, – сказала она со всем ленивым презрением, на которое была способна, хотя сердце бешено колотилось в груди.

– Зачем?

Она обратила внимание на стражника, задавшего вопрос.

– Приказ Лорда-Мастера Вэнса Грейвена, вот зачем.

Они открыли ворота.

Солнце уже поднималось, когда Инара подъехала к краю Частокола и замерла. План Вэнса зависел от двух патрулей, которые должны были вернуться в Крепость.

Ей всего-то нужно было убедиться, что этого не произойдет.

Глава 10

Рен это не нравилось. Совсем не нравилось… и она этого не скрывала.

Девушка нахмурилась, насупилась, скрестила руки на груди и свирепо смотрела на мир вокруг.

Последнее, что им следовало сделать, – это отдать себя на милость ее брата, но, несмотря на опасения, она согласилась. В конце концов, дело касалось не только ее, а Рен старалась об этом не забывать.

Предполагалось, что мы— команда. Команда, которая справляется со всем сообща.

Она не просто предала доверие Джулиана, когда связала его на мельнице. Она лишила его права выбора. Лео тоже слишком долго был пешкой в чужой игре.

Так что Рен спросила, чего они хотят, и ответ оказался предсказуемым.

Лео был довольно мил и признал, что помощь ее брата была их лучшим вариантом. Джулиан же долго сверлил ее взглядом, прежде чем сказать:

– Ты действительно спрашиваешь мое мнение?

– Да пошел ты, – раздраженно буркнула Рен. Она старалась быть любезной. Как умелый, вдумчивый лидер. Вместо этого ей просто захотелось врезать как следует по его красивому угловатому подбородку.

Джулиан даже слегка ухмыльнулся, хотя Рен не находила в этом ничего веселого. Больше походило на то, что он смеется над ней.

Как бы то ни было, он согласился с Лео, и поэтому они прихватили сумки и попросили ее брата показать им дорогу.

Некоторое время группа шла в сгущающейся темноте— украшения Хоука гремели, плащ развевался, – пока не добрались до черной, точно чернила, расщелины, слегка возвышающейся над землей. Им казалось, что они направляются в зияющую пасть самой смерти, но и на земле для спутников было небезопасно.

Хоук щелкнул по черепу животного на посохе, и внутри него вспыхнул призрачный свет. Там был дух, пойманный в ловушку костей… точно так же, как железные ревенанты. В мерцающем зеленом отблеске Рен разглядела темный шип, торчащий из его лба.

– Следуйте за мной, – сказал Хоук, шагнув в темноту.

Они шли вот уже несколько часов, а призрачный свет едва-едва пробивался сквозь всепоглощающий мрак.

Был слышен слабый звук капающей воды, и что-то, возможно, ветер, завывало в отдаленных узких каменных проходах. В остальном мир сосредоточился в этом тесном пространстве: хруст их шагов и дыхание, громко отдающееся в ушах Рен.

Тем не менее недостаточно громко, чтобы заглушить чувство, будто она шла наперекор всем своим инстинктам. Мозг приказывал ей развернуться, убежать, отдалиться от этого юноши… от этой семьи. Как в последнее время, так и на протяжении всей жизни семейные узы не приносили ей ничего, кроме боли. И последнее, что ей следовало делать, – это довериться тому, в чьих венах текла такая же испорченная кровь.

Но все же…

Если она хотела уничтожить колодец, если хотела перехитрить отца и обойти мать, если хотела помешать регенту начать войну… ей была необходима помощь. Чтобы добраться до места и все разрушить. И у ее брата, возможно, имелись ответы на все вопросы.

Тем не менее она относилась к нему с настороженностью. Пока что. Ему еще предстояло заслужить ее доверие. Сейчас она лишь брала то, что ей предлагали. Но Рен оставалась начеку. Всегда.

В конце концов земля выровнялась, и Рен наступила на отполированный камень. Было сложно сказать, стал ли он таким гладким благодаря чьей-то кропотливой работе или же благодаря тем, кто прошелся по нему за все это время. Подняв глаза, Рен увидела, что Хоук остановился в нескольких шагах впереди.

Снова раздался тихий постукивающий звук, и еще один череп озарился светом. Прикрепленный к грубо обтесанной стене справа, он принадлежал человеку… и был не один.

Звук, с которым Хоук постукивал пальцем по кости, казалось, растягивался и нарастал, отдаваясь эхом, вместе с тихим словом, которое некромант шептал снова и снова.

– Восстаньте.

Один за другим черепа оживали— разных размеров и степени разложения, сплавленные с природным камнем и установленные на уровне глаз, как канделябры в коридорах замка.

Все дальше и дальше они освещали длинный низкий туннель, конец которого терялся из виду.

– Что это? – спросил Лео настолько же изумленно, насколько чувствовала себя Рен. Они все еще были в днях пути от Пролома и руин некромантов.

– Проход, – пояснил Хоук. Когда он повернулся к ним лицом, призрачный свет окрасил его тело в оттенки болезненного зеленого, отчего он перестал казаться человеком. – Такие туннели есть у всех подножий Несокрушимых гор. Позволяют безопасно передвигаться мантам и их рабам.

– Кому-кому? – с беспокойством спросил Джулиан.

– Он имеет в виду некромантов, – объяснила Рен, ощущая неприятный привкус во рту. – Некромантов и их рабов… то есть нежить.

– Все верно, – отозвался Хоук, с легким отвращением разглядывая ближайшую лампу-череп. – Нежити не нравится солнечный свет, и мы вынуждены все время прятаться.

– Потому что вас изгнали, – раздраженно заметила Рен. Некроманты не были жертвами. Они совершали ужасные вещи, разоряли могилы. За это другие мастера и решили изгнать их. – Достойное наказание за то, что вы сделали. За то, чем вы, очевидно, занимаетесь и по сей день.

Пусть слова Рен и звучали как обвинение, они относились не только к Хоуку. Но к ней тоже. И неважно, как старательно она пыталась это отрицать.

В этом-то и заключалась суть. Отвергая амбиции отца и планы матери, она отвергала эту магию. Она отвергала ту часть себя, которую не желала признавать.

Разрушением колодца она не только собиралась отказаться от его силы, но и уничтожить его наследие… лишить его возможности пустить корни в настоящем.

Если ей удастся, она сотрет все это с лица земли. Тогда она снова сможет быть Рен Грейвен.

Костоломом. Лучшей валькирией своего поколения.

Непризнанной дочерью наследника Дома Костей.

Хотя теперь это уже не казалось таким притягательным.

Рен хотелось стать новой версией себя. Не зависящей от одобрения отца или от того, изгнали ли ее из Дома Костей или нет.

Она собиралась выбрать свой собственный путь.

Хоук, который стоял впереди, поднял руку и обратился к своему кольцу-усилителю. Из кости вырвался луч призрачного света, собравшийся в форму птицы, которая уселась на вытянутую руку юноши. Ястреб.

Мысль о том, что подобное вообще возможно, буквально разрывала Рен мозг. Призраки не ходили, не стояли и не летали… Они парили. Но ястреб, переступавший с лапки на лапку, расправляющий огромные крылья, завораживал своей пугающей красотой.

Неожиданно Рен почувствовала непреодолимое желание убежать. Эта магия была слишком необычной, слишком странной, но в то же время… Рен не могла отвести глаз.

Хоук сказал что-то еще, и птица, поднявшись в воздух, понеслась по туннелю, пока наконец не скрылась из виду.

Призраки не летают. Этому Рен учили всю ее жизнь, но все потому, что она изучала только человеческих призраков. В Костяном лесу она встречала духов летучих мышей и знала, что теоретически существа, которые летали при жизни, могли делать это и после смерти. Однако духи животных обычно были настолько слабы, что в форме призраков пребывали недолго. Поэтому-то Рен никогда не уделяла им должного внимания. Теперь же увиденное тревожило ее.

– Куда ты послал птицу… то есть призрака? – спросила она.

– Моего фамильяра? – уточнил Хоук. Рен никогда раньше о таком не слышала. Фамильяр-призрак? Как домашний питомец? – Я отправил Когтя на разведку.

Он что, даже дал ему имя? Ну точно, домашний питомец. Пусть Рен все еще относилась к брату с подозрением, отправить ястреба на разведку казалось вполне логичным решением. Хотя весь скептицизм окончательно покинул ее, когда она осознала, что призрак мог преодолевать подобное расстояние. Что он вообще был способен пойти на разведку. То, что осталось от его тела, Хоук теперь носил на пальце. Поэтому ястреб не мог отдаляться от него больше чем на несколько футов.

В темноте было трудно определить, сколько времени прошло, но Хоук точно остановил их отряд спустя несколько часов.

Туннель стал достаточно просторным, чтобы их шаги отдавались эхом высоко наверху. Призрачные светильники освещали то, что казалось перекрестком, поскольку светящиеся черепа расходились в трех разных направлениях. И прямо здесь на сталагмите сидела птица-призрак.

Судя по всему, Рен слишком таращилась на него, потому что когда ястреб снова воспарил и опустился на руку Хоука, тот обернулся и спросил:

– Хочешь его погладить? Ты же некромант, смертельная инфекция тебе не грозит.

– Что… нет, – в ужасе отпрянула Рен, но таращиться на ястреба не перестала.

Хоук задумчиво кивнул и нежно погладил птицу по макушке. С этим призраком ее брат взаимодействовал совершенно спокойно, в отличие от остальной нежити.

Было полезно узнать, что она не могла заразиться смертельной инфекцией, но это еще не значило, что Рен хотела дотронуться до этого существа… Хотя девушка все же задумалась, каково это. Был ли ястреб холодным как лед, какими, по ее мнению, являлись все призраки? Или она могла почувствовать какую-то текстуру? Жесткие перья под шелковистым пушком? Но нет, речь же шла о призраке. О духе. Перья принадлежали миру живых, его телу.

– Как? – спросила Рен. – Привязанная… Как они могут настолько отдаляться от своих костей? Я полагала, что шипы нужны, чтобы этого избежать. Поэтому ты и вставлял их в железных ревенантов.

– Стержни, – поправил Хоук. – Да, они привязывают духов к телам. Но весь смысл в глифах[2]. В командах, которые они передают. При желании некромант может позволить своему фамильяру преодолевать более длинные расстояния. На железных ревенантах, как на этих светильниках, это не работает.

– А человек может стать фамильяром? – настороженно поинтересовался Лео, разглядывая черепа на стенах.

– Это не фамильяры, нет.

– Из людей они делают факелы, освещающие наш путь, – хмыкнул Джулиан, мотнув подбородком в сторону вызывающих опасения источников света.

– Или солдат, закованных в железные доспехи и призванных развязать войну, – добавила Рен. Джулиан и Рен встретились взглядами и на мгновение будто снова оказались в Проломе… когда наконец позабыли об осторожности. Когда были заодно.

Джулиан первым нарушил магию момента и отвел глаза.

Они снова воздвигли вокруг себя крепости, прочнее, чем когда-либо, с высокими стенами и глубокими канавами. Возможно, даже рвами.

Хоук между тем, нахмурившись, переводил взгляд со своего фамильяра на призрачные факелы и обратно.

– А разве это не то же самое, что запрягать волов в плуг?

– Нет, – ответила Рен. – Мы же говорим о людях, а не о животных.

– А как же слуги? Я видел, как им приказывают. И рабочие, трудящиеся в шахтах.

– Они выполняют приказы за деньги.

– Даже волы за свой труд получают пищу и кров, – добавил Лео.

– Вот именно, – согласилась Рен. – А что перепадает призраку за то, что он освещает твой путь? Что получает ревенант, когда по твоему приказу размахивает мечом? Ничего. Беднягам не дают упокоиться с миром.

– Зато они могут жить вечно.

– Это, – Рен ткнула пальцем в ближайший факел, – не жизнь. Нельзя назвать жизнью существование ради того, чтобы служить другим.

Хоук задумался над ее словами.

– Ученые Дома Некромантов с тобой не согласились бы. Цель каждого некроманта— служить своему Дому как при жизни, так и после смерти.

– Так это черепа некромантов? – спросил Лео, неловко оглядываясь по сторонам.

– Тех, кто низкого ранга. Представители высшей касты занимали более достойные должности, некоторые даже выступали в роли учителей и советников.

Нежить, раздающая советы живым? Безумие.

– А как насчет железных ревенантов? – спросила Рен.

– Для их создания нужны хорошо сохранившиеся тела. Это важнее, чем их происхождение. В определенных случаях некроманты могут использовать любое тело, но предпочтение всегда отдается нашему виду. Служить Дому после смерти считается наивысшей честью, которая только может быть оказана некроманту.

Рен захотелось хорошенько встряхнуть Хоука. Накричать на него. Но что она могла сделать, если так его учили. Он не понимал, что становиться нежитью значило испытывать вечную боль. Если Равенна или кто-то еще из правящей семьи Некрос знал об этом, они явно не спешили делиться подобным фактом. Раболепие их народа основывалось на ошибочной вере.

После нескольких мгновений неловкого молчания Хоук прошептал что-то себе под нос, и Коготь исчез, обратившись в бесформенный туман, который засосало обратно в кольцо-усилитель.

– Сделаем привал здесь, – сообщил юноша, привлекая внимание к встроенному в камень зданию, которое Рен не заметила.

Вокруг входа стояли колонны, вырезанные аналогично тем, что она видела в Проломе, – с повторяющимися узорами из скелетов, обрамляющих камень. Внутри также находились призрачные факелы, которые, стоило Хоуку пробудить их к жизни, осветили небольшую квадратную комнату с очагом у дальней стены. Здесь не было ни мебели, ни каких-либо признаков недавнего пребывания, но в соседней комнате Рен заметила груду дров, стопки одеял и прочий хлам.

– Кто всем этим пользовался? – спросил Джулиан, с интересом рассматривая их находки. Рен подозревала, что он думает о тайнике бандитов, который они разграбили наверху.

– Я, – просто ответил Хоук, откладывая в сторону посох и устраиваясь поудобнее. Он полностью стянул с головы маску, так что бараний череп теперь болтался вверх тормашками у него на спине, и скинул ботинки. Странный выбор, учитывая, что было настолько холодно, что дыхание Рен вырывалось клубами пара, а костер они еще не развели. Порывшись в продуктах, юноша нашел банку с чем-то похожим на маринованную сельдь и грязными пальцами выудил кусочек. – Такие стоянки расположены на всем протяжении туннеля, но именно я набил их припасами. В любом случае только мне они и нужны. У мамы нет необходимости… – Он замолк и поднял взгляд на Рен, как будто боялся, что та не сможет вынести упоминания об их матери. – Она о них не беспокоится. Насколько я могу судить, пирую здесь только я и волки.

– Что, прости? Волки? – переспросил Лео, окидывая взглядом темный туннель.

Хоук, полностью сосредоточенный на своем ужине, лишь пожал плечами.

– Кто-то точно подворовывает еду.

– Забудь о стоянках или еде, – начала Рен, бросив сумку на пол. – Как далеко мы от колодца?

Хоук проглотил то, что жевал.

– Два дня. Может, три.

– Тебе известно, из чего он сделан… как он функционирует?

– Думаю, да.

– Тогда расскажи мне, – скомандовала Рен. – Расскажи мне все.

Глава 11

– Я разведу огонь, – сказал Джулиан и, собрав хранящиеся в соседней комнате дрова, приступил к работе. Рен знала, что ей следовало бы помочь, но она хотела услышать ответ брата. Поэтому поторопила его взмахом руки.

Хоук едва успел открыть рот, как в одном из проходов послышался отдаленный грохот, и земля затряслась под их ногами. Рен встревоженно обернулась, но толчки уже прекратились, и снова наступила тишина.

– Что это было? – спросил Лео, который до этого копался в одеялах. Видимо, чтобы найти достаточно мягкое для его королевской персоны.

– Колодец, – смиренно развел руками Хоук. – Он неустойчивый.

– А туннель? – слишком уж пронзительно уточнил принц.

– Достаточно прочный, – ответил некромант, откладывая банку. – Правда, иногда здесь случаются обвалы, но тогда шума обычно больше.

– Как успокаивает, – отозвался Лео, снова сосредоточившись на одеялах. – И эта угроза будет висеть над нами до конца путешествия?

– Более или менее, – признал Хоук.

– Так этот туннель ведет прямиком к колодцу? – спросила Рен.

– Нет, не именно этот, – уставился на свои ноги некромант. – Но в конце концов приведет. Здесь около дюжины проходов, и все заканчиваются в некрополе.

– А, некрополь, – начала Рен, забирая одно из отвергнутых принцем одеял, чтобы усесться на него. – Это там, где мы с Джулианом видели тебя в прошлый раз?

– То был Холлоу-холл, дворец в центре города, названный в честь резиденции Дома Костей, – поправил девушку Хоук, имея в виду Мэрроу-холл в Костяных землях. – За ним расположено еще одно важное строение— собор Хранителей. Многое было разрушено землетрясениями, но эти два здания уцелели. А колодец находится прямо под ними. Если хотим добраться до него незамеченными, лучше избегать и храма, и дворца. К счастью, я знаю путь.

Лео, найдя подходящее одеяло, устроился поудобнее, снова достал золотые отмычки и, протянув руки к огню, который развел Джулиан, принялся возиться со своими наручниками. Рен придвинулась ближе, надеясь, что следом он освободит и ее.

– А потом? – спросил присоединившийся к беседе Джулиан. – Можем ли мы уничтожить эту штуковину? Или это еще одна из не продуманных до конца идей Рен?

Столь агрессивное замечание было излишним.

Хотя и справедливым.

Девушка взглянула на брата, который предпочитал смотреть в землю, чем на кого-либо из них.

– Не знаю. Не думаю, что кто-то вообще пытался.

– Конечно же, – фыркнул Джулиан. – Ведь эта штука обращает любого обычного мастера в бога, дарует силы, которых не должно существовать.

Рен могла только предположить, что «обычной» он назвал именно ее. Еще одно колкое замечание. Она крепко сжала губы, чтобы воздержаться от ответного выпада, но, судя по тому, как на нее покосился Лео, прилагаемые усилия отразились на ее лице.

– Превратить целое поле тел в пыль и раздробить кость в руке еще живого человека, – пробормотал Джулиан. – Кто бы отказался от подобного?

Гнев Рен только усилился, подогреваемый стыдом.

– Вот почему мы и собираемся его уничтожить, – рявкнула она. – Потому что некоторым из нас подобное могущество не нужно.

Джулиан бросил на нее взгляд через плечо и открыл рот, собираясь возразить, но, похоже, передумал и сосредоточил все свое внимание на огне.

Рен, которую его молчание только еще больше разозлило, сверлила спину Джулиана взглядом. Но прежде чем она успела произнести что-то, о чем потом точно пожалела бы, Джулиан, который все еще смотрел на пламя, мягко спросил:

– Почему? Я же знаю, насколько ты амбициозна. Так почему ты отказываешься от силы? Только подумай об уважении, которое ты получила бы, каким бы героем стала.

Рен не поверила своим ушам.

– Именно так и думал Локк Грейвен, и посмотри, к чему это его привело.

– Но ты не он.

– Нет, я еще хуже.

Джулиан нахмурился, а Лео сказал:

– Ты этого не знаешь.

Джулиан бросил на девушку оценивающий взгляд.

– Чего ты так боишься?

Боится? Рен попыталась найти ответ.

– Для начала того, что железные ревенанты переберутся через Пограничную Стену.

– И?

– И? Свободно разгуливающая нежить, поглощающая Владения. Стать тому причиной…

– Но в этом нет твоей вины.

Рен подняла руку, демонстрируя кольцо.

– Но она могла быть. Если я и боюсь чего-то, то себя самой.

Теперь на нее смотрел не только Джулиан, но и Лео с Хоуком.

Рен вскочила на ноги.

– Только посмотри, что натворил Локк. А ведь он был хорошим человеком. Благородным и самоотверженным, а я… я не такая. Он хотел спасти мир, стать героем. А я стремилась спасти лишь себя.

– Неправда, – мягко возразил Лео. – Ты спасла меня.

– Думаю, Джулиан прав, – невесело рассмеялась Рен. – Я спасла тебя, только чтобы помочь себе. С этого все и началось. Вот какие мотивы мной двигали. Я эгоистичная, безрассудная, сначала действую, а потом думаю. – Она вскинула брови, бросая Джулиану вызов оспорить все то, что он и сам говорил… множество раз. – И такой человек, по-твоему, должен обладать неограниченной силой?

– Никому не следует ей обладать, – покачал головой кузнец.

– Вот именно, – сказала Рен, пытаясь прийти в себя и успокоить разбушевавшиеся чувства. Ее сердце бешено колотилось, а ладони вспотели. – Поэтому мы разрушим колодец.

Она опустилась на одеяло и обхватила колени руками.

Когда Лео потянулся к ней, Рен вздрогнула, пока не осознала, что он всего лишь хотел расстегнуть ее наручники.

– Ой, спасибо, – пробормотала она.

Лео подмигнул ей и склонился над замком.

– Ты можешь рассказать нам, из чего сделан колодец? Как он работает? – обратился принц к Хоуку. Рен чувствовала на себе взгляд Джулиана, но отказывалась посмотреть на него в ответ.

– Такой же колодец, как и все остальные, – отозвался Хоук. – Только вместо воды в нем магия. Она поднимается из глубин. Большинство мастеров получают материалы для работы из того, что было погребено в почву. Железная руда, крупицы золота, – он по очереди указал кивком на Джулиана и Лео, прежде чем остановить свой взгляд на Рен, – или кости. Но, как и с водой, чтобы получить больше, нужно добраться до источника. Это и сделали древние некроманты. Они копали все глубже, пока не нашли их— огромные запасы чистой магии. Тогда они построили колодец, чтобы заключить силу в ловушку и вытянуть магию на поверхность.

– Чистая магия, – повторила Рен, припоминая, как Хоук создавал железного ревенанта. Как он светился от силы.

– Та часть, которую вы видели, на самом деле лишь бассейн, чаша, которую наполняет магией расположенный внизу колодец. В городе таких несколько.

– И они протекают, – заметила Рен, вспомнив трещины, что окружали бассейн в тронном зале. – Из-за этого происходят землетрясения?

Хоук кивнул.

– Магию нельзя сдерживать подобным образом. Она не такая медленная и устойчивая, как вода. Она активна. Жестока. Как лава.

– То есть вы, по сути, проделали в вулкане дыру? – спросил Джулиан. – И теперь остается лишь ждать, когда он взорвется?

– Он уже взрывался, верно? – вмешался Лео. – Пролом. Чрезмерная добыча полезных ископаемых.

– О, дело не в полезных ископаемых, – сказал Хоук как ни в чем не бывало.

– Разве? – уцепился за эти слова Джулиан. Он уже догадывался об этом, когда обнаружил в шахте следы странных раскопок.

– Всему виной Равенна.

– Что? – открыла от удивления рот Рен. Она мысленно перебрала все, что слышала от Одиль, но в голову не пришло ни одного упоминания о том, что ее мать стала причиной Пролома.

– Ну, не только она. Еще и наши предки. Они годами пытались отыскать старые развалины. Когда кузнецы подобрались достаточно близко, Равенна и ее родители проникли в их шахты. Они убедили каменщиков проложить туннель в другом направлении, и… так все и произошло. На них обрушился неожиданный взрыв магии, который после стал Проломом. Погибли все, кроме нашей матери. Она так и не нашла их тел, но зато получила желаемое. То, чего хотели все некроманты.

– Смерть? – уточнил Лео, выглядевший весьма озадаченно.

– Силу, – пояснил Хоук. – Силу, которая построила все это, – махнул он рукой на проход и то, что находилось за ним: затерянное королевство некромантов. Откинувшись и вытянув ноги, Хоук продолжил – Силы любого мастера, прикоснувшегося к колодцу, увеличиваются, а на поверхность выходит новая магия. Хотя нет, не совсем так, – нахмурился он. – Не новая, а скрытая, как, например, твои таланты некроманта, – сказал Хоук, мотнув головой в сторону Рен. – А в моем случае— способности костолома. Ограничения, такие как дистанция и закон соотношения, меняются. Расширяются. В некоторых случаях совсем исчезают. Например, ты, – сказал юноша, поворачиваясь к Лео. – Золото— самый мягкий металл. Податливый, в отличие от железа.

– Верно, – согласился принц. – Я могу размягчить и придать ему форму голыми руками, – он поднял одну из своих отмычек и согнул ее посередине, будто она была сделана из соломы, а затем привычным движением пальцев снова выпрямил ее, – или языком. – Принц поиграл бровями, глядя на Джулиана, который закатил глаза, хотя явно с трудом сдерживал улыбку. Рен почувствовала неожиданный приступ зависти.

Хоук перевел взгляд с одного на другого в попытке понять смысл шутки, но, пожав плечами, похоже, сдался.

– Думаю, прикоснись ты к колодцу, смог бы растапливать золото. Или даже добывать его из земли.

Послышался щелчок замка на втором браслете Рен, и Лео тихо присвистнул.

– Тогда, возможно, папочка обратил бы на меня внимание.

Рен фыркнула, с благодарностью потирая обнаженные запястья, а Лео указал на все еще скованного Джулиана.

Тот протянул руки, но на лице его отразилось отвращение.

– Не называй его папочкой.

Рен покачала головой. А Хоук наблюдал за происходящим с непонятным восхищением. Девушка задумалась, доводилось ли ему раньше общаться с людьми. Кроме матери, конечно же.

С нормальными людьми.

Хотя можно ли было считать нормальными Леопольда Валорианского, Золотого принца, замену замены; Джулиана Найта, едва не убитого наследника Дома, который все считали разрушенным; и Рен Грейвен, вроде бы некроманта, неудавшуюся валькирию, изгнанного костолома и дочь предателя или убийцы (а может, и того и другого)?

– У железа, с другой стороны… ну, у него есть свои уникальные свойства, – продолжил Хоук.

– Например? – спросил Джулиан.

– Ну, его ведь можно намагничивать, верно?

Джулиан кивнул.

– Существует природный магнит— оксид железа, называемый магнетитом, – который можно использовать для придания магнитного заряда обычному железу.

– Предполагаю, колодец дал бы тебе возможность самому заряжать железо.

Джулиан моргнул.

– Получается, любое железо можно превратить в магнит? Своими руками, только с помощью магии?

– Почему нет, – пожал плечами Хоук.

– Представляешь, если бы ты намагнитил собственную руку, – заметил Лео. – Ты больше никогда бы не уронил меч.

– Я его и так никогда не роняю, – в свою защиту заявил Джулиан, хотя они все знали, что это неправда. Вмятина на шлеме, которую ему пришлось залатать (спасибо Лео), служила тому доказательством. – Почти, – пробурчал он себе под нос.

Рен снова сосредоточилась на Хоуке.

– Сам по себе колодец способен на что-то еще, кроме пробуждения мертвых? Ну не знаю… меняет ли он тех, у кого нет магии? Может ли он наделить их способностями мастеров?

Хоук взвесил ее слова.

– Не думаю. Магия уже много лет просачивается сквозь землю, а я все еще не слышал о появлении новых мастеров в окрестностях.

– А ты бы услышал? – с сомнением спросила Рен, наблюдая, как щелкнул замок на запястье Джулиана и последние наручники со стуком упали на землю. Кузнец пробормотал слова благодарности. – Разве ты общаешься с жителями Земель Пролома?

Выражение лица Хоука стало непроницаемым, и у Рен возникло ощущение, что сама того не желая, она задела его за живое.

– Я слежу за сплетнями.

Она ждала, что брат продолжит, и он смущенно пожал плечами.

– Подслушиваю. Или поручаю им сделать это за меня.

Рен не знала, говорил ли он об обычной нежити или ходячих ревенантах, а может, о фамильярах… Но все же сама идея завораживала. И тревожила.

– Ты знал, что мы были там? – резко спросила девушка. Хоук склонил голову набок. – Когда мы с Джулианом впервые вошли в Одержимые Земли, в Норвуде мы наткнулись на ревенантов, которые велели нам уходить. Они доложили тебе об этом? Или это ты приказал им выпроводить нас?

Хоук отвел взгляд.

– Я приказал им прогонять каждого. У нас уже достаточно тел. Поскольку в новых мы не нуждаемся, я использовал несколько ревенантов, чтобы те охраняли периметр.

– Охраняли? – едва не вскрикнул Джулиан. – Они напали на нас.

– Потому что я атаковала их, забыл? – напомнила Рен, ткнув себя пальцем в грудь. – Потому что я безрассудная.

Он одарил ее взглядом, который каким-то образом говорил, что он рад, что тогда оказался прав, но раздражен, что ошибся теперь.

– Их повиновение иногда дает сбой, – пояснил Хоук. – Особенно когда они достаточно далеко от меня. Будучи сосудом, я могу вобрать в себя ограниченное количество магии, а ревенанты не привязаны ко мне так, как фамильяры, – через усилитель и постоянный контакт. Хотя лучше пусть один умрет, а остальные бросятся наутек, чем погибнут все, правда? – Хоук встревоженно переводил взгляд с одного на другого, как будто действительно не был уверен в своих словах.

– Мрачновато, но, полагаю, расчеты сходятся, – сказал Лео.

– Так ты приказал им охранять периметр, потому что так велела Королева Трупов? – спросила Рен. – Или ты сам так решил?

– Я сам отдал приказ. Ее это не беспокоит. Она не обременяет себя подобными хлопотами… зациклена на собственных амбициях. Когда дело касается живых и мертвых она… беспощадна.

Несмотря на растущее тепло от костра, по спине Рен пробежал холодок. Она поняла, что настоящим испытанием, скорее всего, станет не разрушение колодца, а победа над Королевой Трупов.

– А где она сейчас? Ваша ма… королева? – спросил Джулиан, взглянув на Рен так, словно не знал, как лучше упомянуть эту женщину. Его догадка была такой же верной, как и ее. За исключением общей крови, Рен с Равенной ничего не связывало. Возможно, так было даже лучше. Это упростило бы момент, когда ей пришлось бы встретиться с Королевой Трупов лицом к лицу, сразиться с ней. – И где сейчас железные ревенанты? Если хотим преуспеть, придется пройти мимо них всех.

Несмотря на возникшую между ними холодность, Рен почувствовала облегчение из-за того, что он все еще придерживался ее плана, хоть и «не продуманного до конца». Что он все еще хотел попытаться.

– Равенна ожидает моего возвращения во дворец. Если проявим осторожность, сможем пройти мимо нее незамеченными. К тому моменту, когда она поймет, что что-то не так, мы уже будем на месте. Что касается железных ревенантов, они в соборе Хранителей. Без меня их с места не сдвинуть. Их… слишком много.

– Насколько много? – прошептала Рен.

Хоук нервно заерзал.

– Не уверен насчет точного числа.

– Мы тебя не виним, – мягко заверил Лео. – Что бы она ни заставила тебя сделать.

Рен с благодарностью посмотрела на принца. Он всегда знал, что сказать.

Хоук глубоко вздохнул и поднял глаза.

– Их много. По меньшей мере сотня.

Рен боялась именно этого, но когда цифра была произнесена, группу охватило чувство мрачной целеустремленности.

– Даже если не попадемся Равенне и железным ревенантам, даже если доберемся до колодца… Мы все еще не знаем, как его уничтожить, – заключил Джулиан, возвращая разговор к насущной задаче.

– Кажется, я знаю, – спокойно ответил Хоук.

– Как? – пристально посмотрела на него Рен.

– Ну, – начал он, слегка наклонившись вперед. – Чтобы создать колодец, древние некроманты должны были найти материал, который притягивал и поглощал магию.

Лео выпрямился, как будто уловил то, что Рен еще предстояло понять.

– Материал, над которым они имели власть, – продолжил Хоук, и до Рен дошло.

– Погоди, хочешь сказать, что колодец сделан из нежити?

– Нет, – в этот же момент выдохнул Джулиан.

– Как только они достаточно глубоко разрыли землю и нашли магию, им нужен был способ ее извлечь. Что может быть лучше нежити, источника и средоточия их собственной магии?

– Теоретически подошел бы любой материал, подвластный мастерам, – задумчиво протянул Лео. – Кузнецы или ювелиры, чтобы добиться такого же эффекта, построили бы колодец из цельного железа или золота.

– Но мы говорим о нежити, – возразила Рен. – О призраках. Как можно построить что-то из чего-то бестелесного?

– Тебе в голову не приходит идея, как сделать их телесными? – тихо спросил Хоук.

– Ревенанты, – выдохнул Джулиан.

Рен взглянула на брата в ожидании подтверждения.

– Так они привязаны к своим костям? Как железные ревенанты? С этими стержнями?

Хоук наклонил голову.

– Лучший способ сохранить колодец. Призраки поддерживают кости в первоначальном состоянии на протяжении веков. Не будь они привязаны к своим костям, те сгнили бы быстро, и колодец протекал бы еще сильнее, чем сейчас.

– Ты сказал, что знаешь, как его разрушить, – медленно произнес Лео, словно пытаясь найти разгадку, пока говорил.

– Разве это не очевидно? – отозвался Хоук. – Разрушив кости, мы разрушим колодец.

Все трое повернулись, чтобы посмотреть на Рен.

– Разрушить кости? Это не освободит призраков… Им просто некуда будет идти.

– Это их ослабит, – пожал плечами Хоук. – И если ты постараешься, они превратятся в пар, неспособный впитать в себя магию.

Рен вскочила на ноги. Она чувствовала на себе взгляд каждого, особенно Джулиана. Они совсем недавно говорили об этом. Она не желала становиться еще одним Локком Грейвеном, пытавшимся спасти мир, оставляя за собой разбитые жизни.

– О каком количестве нежити мы говорим? – уточнил Лео.

– Сотни.

Рен затошнило.

– Нет, это… Должен существовать другой способ.

– Принести в жертву сотни душ, чтобы спасти тысячи? Чтобы спасти Владения? – спросил Хоук. – Как по мне, так справедливая цена.

Рен зажмурилась. Была ли эта цена справедливой? Даже тогда? В конце концов, Локк положил конец войне. Не поступи он так, погибло бы больше людей. Простых жителей. Невинных.

Но вечное проклятие… Страшная кара.

– А что станет с железными ревенантами, если колодец разрушат? – спросила Рен.

– Магия колодца помогла создать их, она же должна отправить их в наступление. Я могу управлять одним или двумя, но чтобы отправить в путь всех разом… Еще и на такое большое расстояние? Для этого нужен колодец. Если его разрушить, необходимая сила исчезнет. По сути, они просто застрянут здесь.

Уничтожить их было бы по-прежнему непросто, но, по крайней мере, они не нападут на Владения. Сердце Рен воспарило при мысли о том, что одним махом они уничтожат колодец и обездвижат железных ревенантов, но затем она вспомнила, что ей предстояло ради этого сделать…

– Ты в этом уверен? – спросил Джулиан, наконец оторвав взгляд от Рен. – Откуда ты знаешь, что это сработает?

– Я не знаю, – ответил Хоук. – Только предполагаю. Но я знаю, из чего сделан колодец. И я понимаю магию. Это сработает. Должно сработать.

– Это ужасная затея, – заявил Джулиан. – Что, если мы проделаем весь этот путь, а его догадки окажутся ошибочными? Мы не можем рисковать жизнями, основываясь на интуиции.

Хотя он в каком-то смысле говорил то же самое, о чем думала сама Рен, она также осознавала, что второго шанса у них не будет. Они должны попытаться. И насколько бы ограниченными ни были познания Хука, они все же более обширны их собственных.

– У тебя есть идея получше? – сказала она. – Мы сами попросили его рассказать, как разрушить колодец.

– Так ты согласна? – вскинул брови Джулиан.

– Нет, я… я не знаю, но это уже что-то.

– Мы сбежали из Крепости, преследуемые каждой стороной, и даже не догадывались, как избавиться от колодца, – резонно заметил Лео. – По крайней мере, мы на правильном пути.

– Вот именно, – заявила Рен. – Теперь у нас есть план и проводник. К тому же мы нашли проход, который спрячет нас от твоего дяди и моего отца. Думаю, мы хорошо справляемся.

– А я думаю, что у тебя низкие стандарты, – усмехнулся Джулиан.

Рен склонила голову набок и улыбнулась.

– Кажется, ты прав. Ведь я же поцеловала тебя.

Глава 12

Обстановка была явно напряженной, когда они готовились ко сну.

Рен сверлила взглядом затылок Джулиана, который отвернулся от нее в тот момент, как эти слова слетели с ее губ.

Кажется, ты прав. Ведь я же поцеловала тебя.

Рен вздохнула.

Она повела себя по-детски.

Джулиан имел полное право злиться на нее вечно.

Но это еще не значило, что ей это нравилось. Ей стоило переживать его ненависть с изяществом и достоинством.

Но девушка намеревалась страдать как всегда— с плохим характером и хмурым видом.

Огонь почти погас, ее спутники засыпали, а Рен молча переживала.

Сон навалился на нее тяжестью плотного одеяла, так что когда чуть позже Рен проснулась от вспышки призрачного света, то не сразу поняла, что происходит. Она растерянно моргнула, напоминая себе, где и с кем находится, прежде чем, прищурившись, разглядеть низкую крадущуюся фигуру.

Призрак?

Но нет… фигура была недостаточно яркой и четко очерченной. Ее края мерцали и расплывались, искаженные разлагающимся трупом, в который существо было заточено. Тогда ревенант?

Рен резко выпрямилась.

– Хоук? – прошептала она, но в давящей темноте некроманта нигде не было видно. Он сказал, что останется дежурить, поскольку лучше всего мог справиться с проблемами, если те появятся.

Но проблема была здесь, а Хоук— нет.

1 Речь о том, что Королева Трупов назвала своих детей в честь птиц. Hawk значит «ястреб», а Wren— «крапивник».

2 В археологии глиф – это вырезанный или начертанный на камне или дереве (а в случае данной истории – кости) символ.

Скачать книгу