Двор очаровательный и жестокий бесплатное чтение

© Каштанова Е., перевод на русский язык, 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

1

Я с тревогой наблюдала за Абусом, который с пепельно-серым лицом застыл на высоком помосте посреди деревенской площади, а позади него возвышались несколько королевских гвардейцев.

– Ставлю десять медяков, что его стошнит.

– Тихо, – прошипела я и пихнула брата локтем в живот.

На губах Тайбриса мелькнула столь редкая для него улыбка. Он явно пытался отвлечь мое внимание от стражников, и сжимающие грудь тиски, не дающие нормально дышать, немного ослабли.

– Принимаю ставку, – пробормотал справа от меня друг брата Нэйтан.

В ветвях деревьев над нашими головами прошелестел холодный ветерок, и он, ссутулившись, засунул руки в карманы плаща.

– Вы оба ужасны, – прошептала Асиния, однако уголки ее губ дрогнули. И все же она сдержала улыбку.

Мы стояли на площади на покрытой инеем земле, искрящейся под бледными лучами зимнего солнца. В холодном воздухе дыхание срывалось с губ облачками тумана.

Абусу уже исполнилось двадцать пять зим, и сегодня ему предстояло получить обратно свою долю силы.

Расположившись почти в самом конце толпы, я видела среди жителей деревни стражников в бордовой с золотом форме, жрицу в синих одеждах, явно довольную нашим вниманием, и королевского надзирателя в черном с крупной серебряной брошью, символизирующей его власть. Для них же, вероятно, все мы сливались в единую массу бедных, почти не образованных крестьян в грубой домотканой одежде и не отличались один от другого.

Худощавый, тихий Абус нервным жестом заламывал руки. Хотя бóльшая часть нашей магии предназначалась богам и приносилась им в жертву почти сразу после нашего рождения, сегодня ему вернут толику силы, благодаря которой Абус сможет вносить свой вклад в жизнь деревни.

Королевский стражник в покрытой дорожной пылью форме стоял позади Абуса с откровенно скучающим видом, тогда как трое его товарищей, окруживших семью парня, опустили руки на рукояти мечей. Если выяснится, что Абус каким-либо образом ослушался божественной воли, его мать, отца и сестру в тот же миг убьют, а самого несчастного отвезут в столицу, чтобы сжечь на площади в День богов.

Я вздрогнула, внезапно пожалев, что не надела плащ потолще.

Один из стражников вдруг бросил взгляд в сторону нашей группы, и я невольно содрогнулась всем телом. Стало трудно дышать, а сердце пропустило удар.

– Не так уж холодно, Приска, – хмуро заявил Нэйтан, однако он тоже побледнел. Любой, у кого была хоть капля мозгов, боялся королевских стражников.

Слева от меня тихо застыл Тайбрис с потемневшими от скорби глазами. Мы нечасто обсуждали, что произойдет, когда через пару лет мне придется исчезнуть. Хотя пора уже определяться с собственным будущим. И как можно скорее.

Ведь в этом королевстве меня ждала лишь смерть.

Сузив темные глаза, надзиратель шагнул вперед. Этот широкоплечий человек с резкими чертами лица, острыми, словно нож, скулами и жесткой линией рта пугал одним своим видом. Его обязанностью было проверить, не скрывал ли Абус все эти годы магию, и поговаривали, что он безмерно наслаждался этой работой. К тому же благодаря таким способностям король бесконечно ценил его и ему подобных.

Не сводя глаз с Абуса, королевский надзиратель медленно растянул губы в улыбке и поднес ладони к лицу парня, а после покачал головой с явным разочарованием, которого не заметил бы только слепой. В Абусе в самом деле не было ни капли магической силы. Свою жертву он принес богам, едва только появившись на свет.

Внезапно у меня в груди словно ослабила натяжение какая-то нить, и я смогла вздохнуть свободнее. Никогда еще в нашей деревне надзиратели не находили испорченных во время церемонии Одарения. Обычно их обнаруживали в детском возрасте, когда те впервые случайно использовали свою магию. Или хватали во время попытки сбежать до того, как им исполнялось двадцать пять зим.

Позади Абуса виднелись еще трое деревенских жителей. Все они недавно отпраздновали двадцать пять зим и теперь ждали церемонии с разной долей испуга и волнения. Джаэль, казалось, могла в любой момент упасть в обморок, тогда как ее брат-близнец Уилкин нацепил на лицо бесстрастную маску. Лина переминалась с ноги на ногу, явно стремясь поскорее обрести собственную силу. Она кивнула бабушке с дедушкой, которые гордо улыбались, стоя впереди толпы.

Королевский надзиратель отступил назад. Жрица вскинула руку, и все склонили головы.

– Еще в младенчестве мы дарим магию богам, чтобы задобрить их нашим подношением и взрастить его под божественной опекой. Сегодня Абус получит свою награду. Боги признают его жертву, принесенную во имя того, чтобы они могли присматривать за нами и защищать от тех, кто угрожает нашему образу жизни.

Жрица практически выплюнула последние слова, в которых явственно ощущалась ее ненависть к фейри – существам, ставшим причиной подобных жертв. Ведь если бы наш правитель не нашел способ защитить королевство от их жестокости, эти монстры до сих пор непрестанно бы на нас охотились.

Жрица подняла другую руку с зажатым в ней голубым камнем – океартусом, который светился от наполняющей его магии, и повернулась к Абусу.

– Твоя жертва стала благом для всех нас. Теперь боги возвращают то, что некогда принадлежало тебе, вместе с их благословением. И когда ты покинешь этот мир, они и дальше будут благоволить тебе во имя принесенной жертвы.

По мере ее слов океартус светился все ярче и ярче. Абус внезапно напрягся и покраснел. А камень потух, став всего лишь инертной, пустой оболочкой. Абус получил обратно свой дар.

И я не смогла сдержать улыбку.

Жрица поднесла ладонь к его виску, и мгновение спустя там возникла круглая синяя метка, означающая, что он достиг двадцати пяти зим и прошел церемонию Одарения. Символ свободы. Из толпы деревенских жителей раздалось несколько одобрительных возгласов.

Теперь пришла очередь близнецов. Застыв рядом на высоком помосте, они ждали заключения надзирателя.

Я окинула взглядом отдельно стоящие деревянные сооружения, построенные специально для королевских стражников, и среди соломенных крыш домов, окружающих площадь, рассмотрела несколько стрелков на отведенных им позициях с арбалетами в руках.

В груди стремительно и резко вспыхнула ярость.

Она бурлила у меня внутри, покалывала кончики пальцев, искрилась на коже. Обычно, принимая жестокость выпавших на нашу долю испытаний, я пыталась прятать ее как можно глубже, однако сегодня приветствовала, словно возлюбленного.

Богам нужна наша магия, чтобы уберечь нас от фейри. Но почему все должно быть именно так? Отчего жертва, приносимая жителями королевства, всегда шла бок о бок с ужасом и смертью?

Тайбрис толкнул меня локтем в бок. Глубоко вздохнув, я вновь с невозмутимым видом сосредоточилась на церемонии. Любое странное поведение могло повлечь за собой неожиданный визит надзирателя. И тогда нас обоих ждала смерть.

Уилкин и Джаэль, получив обратно свою силу, спустились с помоста. Их место, почти пританцовывая, тут же заняла Лина, которой явно не терпелось вновь обрести собственный дар. Отойдя от родителей близнецов, стражники окружили бабушку и дедушку Лины.

Жрица достала океартус. Королевский надзиратель провел рукой над головой Лины.

И улыбнулся.

У меня от лица отхлынула кровь. Тайбрис рядом со мной напрягся, медленно перенося вес с ноги на ногу, и огляделся по сторонам, явно отыскивая выход с площади. Но, конечно, стражники над нашими головами сразу бы заметили любого, кто попытался сбежать.

– Магия удачи, – объявил надзиратель. – Там, где ее быть не должно.

Лина нахмурилась.

– Я не… не…

– Молчать!

Я закрыла глаза. Удача – пассивная магия. Возможно, Лина даже не подозревала, что ее использует.

Бабушка и дедушка несчастной пронзительными, полными отчаяния голосами взмолились о пощаде. Когда я открыла глаза, их головы уже покатились по земле. Королевские стражники расправились с ними в один миг.

Позади меня кого-то стошнило. Слева закричала женщина. Я же бессмысленно смотрела вперед, не в силах осознать, чему только что стала свидетелем.

Лина покачнулась, а потом тишину пронзил ее вопль.

И толпа мгновенно заволновалась.

Кто-то толкнул меня справа, а другой пихнул в левый бок. Кажется, многих охватила паника. Прямо передо мной на колени упал ребенок, зовущий мать, и Тайбрис ухватил его сзади за рубашку и поднял на ноги.

Тем временем королевские стражники направились к Лине. Перестав кричать, девушка попятилась от них, постепенно приближаясь к краю деревянного помоста.

Вдруг из клеток сбоку от площади вырвались несколько кур и, хлопая крыльями, бросились под ноги стражникам. Те, споткнувшись, попадали на колени.

Магия удачи.

Деревенский мясник, внезапно развернувшись, бросился бежать. Его тут же настигла стрела и вонзилась между лопаток. Вторая и третья угодили в позвоночник. Мясник рухнул на землю.

– Никому не двигаться! – проревел сверху стражник.

Все жители, казалось, застыли – пораженные, с широко раскрытыми глазами.

Я перевела взгляд на помост, и к горлу подступила желчь.

Надзиратель, развернувшись, тыльной стороной ладони ударил Лину по лицу. Девушка упала на колени, и он пнул ее в спину, жестом подзывая стражника. Тот, взобравшись по ступеням, рывком поставил Лину на ноги и защелкнул тяжелые кандалы у нее на запястьях.

Девушка, явно потрясенная, опустила голову. Ее единственных родственников убили, а мужа, который мог бы за нее вступиться, у Лины еще не было. Не зря ведь у нас законно разрешалось вступать в брак только по достижении двадцати пяти зим.

Надзиратель повернулся к толпе.

– Испорченные, отвергнутые богами либо препятствующие богам забрать у них силу сворачивают с истинного пути и выбирают дорогу богохульства и потому должны быть сожжены за свои грехи. Наш король настолько озабочен защитой королевства от фейри, что недавно назначил награду.

– Сто золотых монет любому, кто сообщит нам об одном из предателей, – кивнула жрица.

Справа, в нескольких шагах от нас, женщина резко втянула воздух. Оно и понятно. Сто золотых, и ей больше никогда в жизни не придется работать.

Надзиратель обвел взглядом толпу, будто по-прежнему выискивая магию там, где ее не должно быть. В его глазах пылал жар.

Наверняка он услышал стук моего сердца, ощутил запах пота, смешанного со страхом, который теперь покрывал мою кожу. Мир словно отступил, и вскоре я видела только его лицо.

Надзиратель шагнул в толпу, и люди расступились перед ним. Создавалось впечатление, что он направился прямо ко мне, как будто точно знал, куда идти.

Вдруг между мной и надзирателем возник Тайбрис – вроде бы случайно, словно брату не терпелось поздравить Абуса. Я же отшатнулась назад, споткнулась о подол собственного плаща и врезалась в твердую мужскую грудь.

Меня тут же подхватили сильные руки, не позволяя упасть, и мы на несколько мгновений застыли, глядя на надзирателя. Однако тот уже продолжил свой путь, прокладывая себе дорогу между собравшихся на площади людей. Похоже, готовился уехать в следующую деревню.

Я перевела взгляд на мужчину, с которым столкнулась, и перестала дышать.

В его глазах плескалось раздражение, ясно различимое в солнечных лучах. Остальную часть лица скрывал черный шерстяной шарф, а накинутый на голову капюшон плаща не позволял рассмотреть волосы. Невозможно было определить ни его возраст, ни понять, бреется он или носит бороду… вообще ничего.

И все же я его узнала.

Как минимум раз в месяц мне снился мужчина с зелеными глазами. Хотя нет. «Зеленые» – не самое подходящее слово, чтобы их описать. Они завораживали. Глубокие, сверкающие яркой зеленью, с серебристыми крапинками, которые, казалось, притягивали свет. В тех снах мужчина глядел на меня, как будто терпеливо ждал. Порой его глаза внушали тревогу, но иногда дарили уверенность в себе, и я ощущала себя почти в безопасности.

– Смотри, куда идешь, – прорычал он, вновь ставя меня на ноги.

– Прелестно, – пробормотала я. – Что ж, спасибо за…

Однако он уже развернулся и зашагал прочь.

Провожая взглядом неприветливого грубияна, я стряхнула с себя оцепенение. Конечно же я его не знала. Просто меня потрясли события сегодняшнего утра.

Я обернулась, чтобы отыскать Тайбриса. Брат наблюдал за стражниками, которые спускались с крыш, окружающих деревенскую площадь.

– Прис, все хорошо? – Асиния сжала мне плечо. На ее бледном лице с бескровными губами выделялись лишь темные глаза.

Вероятно, я выглядела столь же потрясенной. Конечно, всегда существовала вероятность, что найдется кто-либо из испорченных, но развернувшегося перед нами зрелища не ожидал никто.

– Я справлюсь, – проговорила я. – А ты?

Она просто кивнула. Мы стояли и смотрели друг на друга, а потом кто-то рассмеялся. Этот звук, пробившийся сквозь мрачную толпу, показался настолько неуместным, что Асиния вздрогнула. Мы обернулись.

Абус, на лицо которого вернулись краски, обнимал родных. Его мать улыбалась, отец хлопал сына по спине. Теперь семья Абуса получит пять серебряных монет – подарок от короля. Согласно традиции, здесь же, на площади, состоится празднование, на которое приглашаются все жители деревни – каждый принесет с собой еды сколько сможет.

Отцу Абуса удалось даже выменять поросенка, что с раннего утра жарился на вертеле. Аромат мяса плыл по деревне, проникая в открытые окна и просачиваясь под двери.

При мысли о еде желудок неприятно сжался. Взглянув на меня, Тайбрис открыл рот, однако к нам уже проталкивался Нэйтан.

– Что ж… ужасная сцена. Кто останется праздновать? Мне нужно выпить.

Солнце взошло совсем недавно, но я почти не сомневалась, что после случившегося уже к полудню половина деревенских жителей будет изрядно навеселе.

Проследив за Нэйтаном, направившимся к вину, Тайбрис повернулся ко мне.

– Иди домой, проверь, как там мама, – осторожно произнес он. – Я останусь здесь.

Я-то понимала, что брат вовсе не горел желанием праздновать и, наверное, предпочел бы побыть один. Вот только кто-то из нас непременно должен остаться и сделать вид, что веселится, иначе наша семья привлечет ненужное внимание. По правде говоря, не представляю, как кто-то сможет сидеть и есть всего в нескольких шагах от того места, где погибли бабушка и дедушка Лины. Их хорошо знали в нашей деревне, однако тела уже убрали, а кровь смыли, будто этих людей никогда не существовало. И в скором времени большинство соседей начнут во весь голос благодарить богов за избавление деревни от одной из испорченных.

Тайбрис просто стремился избавить меня от этого зрелища.

– Ты прав. Посмотрю, как она себя чувствует, – с благодарностью кивнула я.

Вообще-то, добиться освобождения от участия в церемониях Изъятия и Одарения было непросто, и маме позволили только потому, что видения могли настигнуть ее в любой момент, а это непременно привело бы к нарушению порядка на площади.

– Провожу тебя домой, – вызвалась Асиния. – Только маму предупрежу.

Она отошла, а я встретилась взглядом с Толом, который стоял рядом с родными Абуса. Он улыбнулся мне, и я – хотя внутри все переворачивалось от недавних событий – непроизвольно покраснела. Прежде я не испытывала застенчивости рядом с мужчинами, однако всякий раз при виде суровой красоты Тола в животе словно трепетали крылья. Его сестра Чиста подалась вперед и что-то прошептала ему, а я поспешно отвернулась. Хватит на него пялиться.

Неподалеку болтал с друзьями Крейлор, так сильно повышая голос, что все поблизости, несомненно, слышали их разговор. Покачав головой, Тайбрис зашагал прочь – вероятно, чтобы налить себе выпить. Ему никогда не нравился Крейлор. И я понимала его чувства.

Все мужчины в нашей деревне должны были учиться сражаться, чтобы в случае призыва выступить против фейри, если те вдруг проникнут за наши границы. Мальчиков тренировали с юных лет, и существовал лишь один способ избежать подобной боевой подготовки – избрать путь служения богам. Именно так поступил Крейлор, который теперь стал послушником и учился у деревенской жрицы.

– А потом жрица показала мне внутреннее святилище, – заявил Крейлор с самодовольной улыбкой на лице.

Я застыла на месте.

Если Крейлор мог попасть во внутреннее святилище, у него имелся доступ к пустым океартусам. Вдруг у меня получится проследить за ним и… одолжить один из камней?

Песнопения жрицы я выучила наизусть. Что, если удастся заставить камни принести мне пользу? Пульс внезапно участился, в голове беспорядочно заметались мысли.

– И тебя пустили в такое священное место? – фыркнул один из его друзей.

– Конечно. – Крейлор выпятил грудь. – В конце концов, следующие три года я буду проводить церемонии.

Сама мысль об этом вызвала дрожь. Еще в детстве Крейлор слыл высокомерным задирой. Он всегда лишь ухмылялся, глядя на деревенских попрошаек, и не гнушался использовать богатство и репутацию семьи, дабы получить все, что хотел. Он и в служители богам подался только для того, чтобы не тренироваться вместе с теми, кого считал ниже себя.

Мимо прошел Тол, отвлекая внимание Крейлора от разговора.

Эти двое ненавидели друг друга, несмотря на то, что оба с детства пользовались всеми привилегиями, какие только имелись в деревне, а их отцы были хорошими друзьями. Однако в отличие от Крейлора, одержимого желанием проявить себя, Тол вырос добросердечным человеком.

Вернулась Асиния и подхватила меня под руку.

– Как нелепо, – пробормотала она, когда Тол совершенно проигнорировал Крейлора. – Пойдем-ка к твоей маме. – Асиния слегка потянула меня вперед.

Шаркая ботинками по мощенной булыжниками деревенской улице, мы направились к моему дому. Но перед мысленным взором я все еще видела, как кровь бабушки и дедушки Лины лужей растекалась по камням площади.

Интересно, что сказала бы Асиния, признайся я, что однажды вполне могу разделить судьбу Лины? Если у меня не получится выбраться из этой деревни, то вполне вероятно, что в один прекрасный день я точно так же буду стоять на помосте и наблюдать, как убивают Тайбриса с мамой, а их тела утаскивают прочь, словно бы они ничего не значили. Но нет, нужно молчать. Если подруга сохранит мою тайну и надзиратель об этом узнает, Асиния тоже умрет.

Бóльшую часть пути до дома мы прошли молча. Наконец, глубоко вздохнув, Асиния заметила:

– А у вас с Толом что-то происходит.

Очевидно, она просто пыталась меня подбодрить. И я отозвалась ей в тон:

– Он просто мне улыбнулся. В его присутствии я не могу вымолвить ни слова.

– Может, ты и не умеешь флиртовать, но не забывай, что перед тобой эксперт в этой области. И я-то знаю, когда мужчину интересует женщина.

– Не успокаивай меня. От этого еще тяжелее.

– Но я знаю, о чем говорю. – Асиния сжала мою руку. – Вот увидишь.

Наш обычный путь к дому пролегал в той части деревни, где за массивными металлическими воротами виднелись большие, просторные, теплые дома, стоявшие особняком. На что это похоже – жить в них? Не следить за каждой монеткой, не жаться зимой к камину, потому что в окнах спальни разбито стекло?

– Приска…

– Прости, я замечталась. Что будешь делать после праздника?

– Помогать маме с работой.

Мать Асинии была швеей, и вполне естественно, что дочь унаследовала ее талант.

Мечты Асинии сильно отличались от моих. Я бы отдала все на свете за возможность остаться жить в деревне, тогда как она стремилась в столицу. Через две зимы Асиния вернет свою магию, но, независимо от ее количества, девушка надеялась, что своим мастерством сумеет снискать себе славу даже за пределами деревни, и тогда кто-нибудь из столицы обязательно ее наймет.

Я в этом тоже не сомневалась. Асиния как никто умела шить и создавать эскизы будущих нарядов.

При мысли, что вскоре я уже не буду видеть Асинию каждый день, вдруг защемило в груди. Но куда бы ни завела меня жизнь, я непременно найду способ сообщить ей, что со мной все хорошо. Вот только простит ли она меня когда-нибудь за многолетнюю ложь? Хотелось бы верить. И если да, возможно, мы даже обменяемся парой писем.

– Приходи на ужин завтра вечером, – предложила подруга.

– Асиния… – Мне удалось скрыть гримасу.

Конечно, они с матерью жили не так бедно, как мы, но лишней еды у них явно было не слишком много. И все же обе вечно пытались меня накормить.

– Моя мама любит тебя, Приска, и знает, как обстоят дела с тех пор, как умер твой отец.

– Я подумаю об этом.

Асиния приподняла бровь, как всегда безошибочно угадывая мои мысли.

– Твоя мама поступила бы со мной точно так же.

Она помахала рукой и зашагала обратно в сторону площади. А я прошла по пыльной дорожке, отперла входную дверь и позвала:

– Мама.

В доме стояла тишина.

Неестественная, даже жуткая.

Я помчалась в мамину комнату и упала на колени рядом с ней. У мамы закатились глаза, она хватала ртом воздух.

Ее посетило очередное видение.

2

– Похоже на ловушку, – пробормотал Райтос и заерзал в седле, когда по его темному лицу скользнул солнечный луч.

Наклонив голову, он в последний миг избежал столкновения с низко свисающей веткой.

На востоке возвышались горы. Их зазубренные, покрытые снегом вершины будто бы вонзались в небо.

– Наверняка ловушка, – нахмурился Мэрт и, плотнее запахнувшись в плащ, с опаской взглянул на лежащие перед нами руины города.

Столетия назад Проклятый город был столицей Эпроты – еще в те времена, когда люди вторглись на континент, известный теперь как Бесплодные Земли, и оказались не готовы к противодействию, с которым столкнулись. Теперь столица находилась на другом конце королевства, в Лесдрине.

После стольких дней пути большинству из нас не помешала бы хорошая драка, но время уже поджимало. После остановки в одной из деревушек на востоке нам и так пришлось гнать лошадей во весь опор, чтобы успеть на эту встречу.

Однако и я буквально кожей чувствовал, что нас здесь поджидала ловушка.

Один лишь Кавис, как обычно, сохранял спокойствие. У них с женой только что родился первенец, и он тосковал по дому, но не жаловался. Как и все мы, Кавис понимал, насколько важными будут следующие несколько недель.

– А ты что скажешь, Кавис? – поинтересовался я. – Думаешь, на этот раз каменные ведьмы поведут себя достойно?

Он лишь криво усмехнулся:

– В Проклятом городе даже нам следует быть настороже и опасаться существ, которые там бродят.

Мало кто из людей знал, что Проклятый город теперь обитаем. И совсем уж единицы приближались к этой части королевства. Но, как бы то ни было, мы сейчас стояли возле самых его ворот, за которыми ныне лежали руины.

– Выходите, ведьмы, – велел я.

– Вх-х-ходите, – раздалось в ответ.

Я покачал головой. Войти в город, полный обломков, под которыми каменные ведьмы легко могли похоронить нас заживо, было бы настоящим безумием.

– Мы заключили сделку. Если нарушите ее, то столкнетесь с последствиями.

Я высвободил крупицу силы – в основном потому, что больше у меня не осталось – и, стиснув зубы, поднял руку. Магия заискрилась в свете солнца. Ну ничего. Совсем скоро моя сила полностью вернется.

– Ты смееш-ш-шь угрож-ж-жать?

Лошадь Райтоса переступила с ноги на ногу. Он спрыгнул на землю и вытащил меч.

– Напросишься, и мы войдем.

– Они и хотят, чтобы мы вошли, – пробормотал Мэрт. – В том-то все дело.

Ну нет, на эти игры у нас не было времени.

Я направил магию на ближайшую груду обломков, вероятно, некогда бывшую сторожевой башней. Тут же раздался пронзительный крик. Похоже, одна из ведьм с помощью этих камней шпионила за нами. Я улыбнулся, надеясь, что сумел своим поступком ускорить нашу встречу.

Из-за обломков возникло несколько каменных ведьм с серой морщинистой кожей, сухой, словно пыль. Они медленно двигались в нашу сторону. Одна из них, та, что в центре, носила корону из тур-малина.

Спешившись, я молча ждал, пока они подойдут. Тишина всегда придавала мне сил. Райтос лениво вертел в руке меч. Я бросил на него предупреждающий взгляд, и он скривил губы в мрачной улыбке. За столько лет знакомства я так и не узнал, почему Райтос ненавидел ведьм.

– Ус-словия с-сделки из-зменились, – прошипела королева. – Нам нуж-жно больш-ше з-золота.

Рядом со мной с лошади спрыгнул Гэлон, на его лице ясно читалась обида. Оно и понятно: нельзя нарушать уже заключенные сделки. Позади застыли Мэрт и Кавис, прикрывая нам спины. Хотя, хорошо зная обоих, я не сомневался – они надеялись, что без сражения не обойдется.

– Неужели вы верите, что мы уступим вашим требованиям?

Королева улыбнулась, продемонстрировав крошащиеся каменные зубы.

– Каж-жется, я з-знаю, для чего вам нуж-жен этот маленький ингредиент. – Она подняла сосуд с особым мхом, который мы искали. – И ес-сли я права, вам требуетс-ся с-секретнос-сть. Уз-знай король о ваш-ших планах, и вам вс-сем гореть на кос-с-стре.

Я не сводил глаз с королевы, и она в конце концов опустила взгляд. Но тут же вновь резко вскинула голову. Впрочем, это уже не имело значения. Мы оба знали, кто из нас вел в этой игре.

– Ты в самом деле веришь, что в безопасности здесь, на этой прóклятой земле, некогда бывшей городом? – улыбнулся я. – Полагаешь, Сабиум не пошлет сюда своих стражников, чтобы с помощью магии стереть эти камни в пыль?

Королева вглядывалась мне в лицо. Одна из сестер что-то прошептала ей на ухо. Я же, несмотря на нетерпение, от которого спина покрылась мурашками, стоял с невозмутимым видом. Эта часть нашего плана была самой слабой. Без содействия ведьм и мха, что держала в руках королева, мне никогда не осуществить свою месть.

– Мы с-соглас-сны на первоначальную с-сделку, – наконец проговорила королева.

– Тогда зачем попусту тратить наше время? – пробормотал Райтос.

Ведьма не обратила на его слова никакого внимания. Вскочив на лошадь, Райтос, все еще сжимая в руке меч, подъехал к королеве.

За ним следом двинулся Мэрт. Райтос протянул руку за мхом. Мэрт застыл, держа на ладони монеты. Мы все ждали в напряженном молчании. Одно неверное движение, и землю укроют тела. Впрочем, я бы не особенно возражал, если бы сосуд пришлось вытаскивать из холодной мертвой руки каменной ведьмы. Признаться, отчасти я и сам жаждал битвы.

Королева поймала мой взгляд и махнула своей подданной. Та уронила мох в руку Райтоса. Другая схватила монеты с ладони Мэрта. Вот и все, дело сделано. Ведьмы, усмехаясь, направились обратно в каменный город.

Во мне поднималась мрачная решимость. Первая часть плана завершена и, если бы мог, я бы прямо сейчас развязал войну. Однако время пока не пришло. Следующий шаг потребует еще более долгой подготовки.

У нас над головами пролетел сокол – брат настоял, что нужно обучить независимую птицу доставлять его сообщения. Хотелось бы верить, что в прибывшем от него крошечном кусочке пергамента хорошие новости и мы сможем перейти к новому этапу плана.

Птица приземлилась на плечо Мэрта, запутавшись когтями в его светлых волосах. Поморщившись, он отвязал послание.

– Наш связной говорит, что встреча состоится на границе с Громалией.

Да, зря я надеялся на хорошие новости.

– Это ведь совсем в другом направлении. И придется проехать мимо столицы, – заметил я.

– Знаю, – вздохнул Мэрт. – Но, по словам твоего брата, доверенное лицо не может рисковать и отправляться сейчас в Эпроту. Слишком сильная охрана.

– Путь туда займет как минимум лишние два дня.

И если мы задержимся в дороге, придется сократить время пребывания в столице, отведенное на поиски отнятой у нас вещицы. А ведь искать придется тщательно и методично. Однако без второго сосуда нам и близко не подойти к замку.

Поэтому придется рискнуть.

Я сделал глубокий вдох. Месть моя скоро свершится, планы тщательно продуманы. И я был бы только рад, если бы в ближайшие недели подобное отклонение в пути стало для нас худшей из проблем.

Мэрт протянул мне вторую записку. Я развернул пергамент и прочитал:

Дорогой Л,

мои источники сообщают, что тебе ради нужного компонента придется вернуться на границу. Я почти слышу, как ты скрипишь зубами, но ничего не поделаешь. Если вы будете двигаться быстро, то сможете успеть на встречу.

Риниана спрашивала о тебе. Передать, что ты тоже о ней думаешь?

Твой старший, чрезвычайно терпеливый брат,

К

Покачав головой, я взял протянутое Мэртом перо и нацарапал ответ:

Дорогой К,

кажется, тебя забавляет ситуация с Ринианой. Но не могут же все счастливо сочетаться браком и терять голову от любви. И далеко не все этого хотят.

Мы отправимся за компонентом. Хотя в следующий раз, когда ты будешь организовывать подобную встречу, вспомни хорошенько, с кем нам придется иметь дело.

Твой младший, гораздо более красивый брат,

Л

– Пора в путь, – проговорил я, стиснув зубы. – Теперь больше никаких задержек.

Мы и так вынуждены будем скакать всю ночь без остановок, дабы наверстать потерянное время, да еще возвращаться в том же направлении, откуда приехали. Впустую потраченные часы.

Мэрт кивнул.

– Лучше уж ехать через лес, чем где-нибудь поблизости от этого места, – заметил Райтос, бросив взгляд на камни позади нас.

Дрожащими руками я схватила подушку и подложила маме под голову. Во время видений нам оставалось только оберегать ее. Больше мы ничем не могли помочь.

– Прости, – пробормотала я, борясь с тошнотой. – Нам не стоило оставлять тебя одну.

Прошло много времени, прежде чем мамино тело обмякло. Я смахнула седые волосы с ее лица, точно так же как она убирала мои, когда я болела или бывала чем-то расстроена.

– Приска, – тихо прошептала мама, двигаясь медленно, будто в полусне.

Я на миг прикрыла глаза. Меня вечно преследовал страх, что однажды она может затеряться в своих видениях и попросту больше нас не узнать.

– Я здесь, мама. Помочь тебе лечь в кровать?

– Посплю немножко. Всего несколько часов.

– Хорошо, – согласилась я, стараясь, чтобы голос звучал тихо и успокаивающе.

Лишь боги знали, почему мою мать посещали эти беспорядочные видения, как правило, о незнакомых людях. Она как-то рассказывала, что в молодости ее магия приносила пользу, и даже богатейшие люди королевства обращались к ней за советом по поводу брачных контрактов и деловых соглашений. Но мало-помалу ценные видения исчезли, а те, что появлялись теперь, часто оставляли ее без сил дрожать на полу. Их она не могла – либо не хотела – понять.

Оказавшись в кровати, мама тут же уснула. А я остаток дня просидела у окна, представляя одинокую, испуганную Лину в зарешеченной повозке. Никогда мне не забыть ее взволнованную, полную надежды улыбку перед церемонией. Она ведь даже не подозревала, что по-прежнему обладает магией, и не понимала, что нужно бежать.

У меня из глаз потекли слезы, и я стерла влагу с лица.

– Приска, – позвала мама. Она все еще лежала в постели, но, к счастью, на щеки вернулся румянец. – Помоги мне подняться, милая.

Я подошла и помогла ей сесть. Мама сильно похудела. Нужно проследить, чтобы сегодня за ужином она как следует поела.

– Плохое видение, – тихо проговорила я.

В ее тусклых глазах что-то блеснуло. Она кивнула и, протянув руку, погладила меня по щеке.

– Я тебя очень люблю. И все, что я делала, было лишь для твоей безопасности.

От ее взгляда у меня сжалось сердце. Она походила на человека, пребывающего в трауре.

– Знаю, мама, даже не сомневайся. А теперь давай я устрою тебя поудобнее. А то скоро вернется Тайбрис и начнет суетиться.

– Да, он любит суетиться, – улыбнулась мама.

Вытерев ей пот с лица, я помогла сесть за стол, налила кружку чая и разогрела суп, который она приготовила вчера.

– Я так тебя люблю, – пробормотала мама. – Просто знай об этом.

Обычно она не страдала излишней эмоциональностью. Похоже, видение сильно ее потрясло.

– Я тоже тебя люблю. – Протянув руку, я стерла одинокую слезинку с ее щеки. – Ну что ты, все будет хорошо.

Мама сжала мою ладонь.

– Ты ведь знаешь, что не можешь здесь оставаться, Приска.

В груди все сжалось. Раз она в открытую заговорила об этом… значит, ее видение касалось меня.

– Что ты видела, мама? – поинтересовалась я. Она не ответила. И я, глубоко вздохнув, вдруг выпалила: – Знаю, мы всегда планировали, что я уйду. Но у меня появилась идея.

Мама только покачала головой.

– Что бы ты ни задумала, это не сработает.

Пренебрежительные нотки в ее голосе вывели меня из себя. Ну нельзя же просто так сдаться и сбежать – ведь в таком случае мне придется провести в бегах всю оставшуюся жизнь. А с такой судьбой я не могла и не хотела мириться. И ухватилась бы за любую, даже самую призрачную надежду изменить свое будущее.

У Крейлора был доступ к океартусам. Нужно всего лишь проследить за ним и выяснить, где вход в хранилище, понаблюдать, как он проникнет внутрь, а потом влезть туда и украсть камень.

Глубоко вздохнув, я поспешно выпалила:

– А если я на время сохраню свою магию в океартусе? До церемонии Одарения. Тогда надзиратель увидит, что у меня нет никакого дара, и я смогу…

– Твоя магия так не работает.

Я напряглась. Моя магия вообще не работала и просыпалась лишь в самые неподходящие моменты. Однако на этот раз все будет иначе. Так, как и должно.

Мама вглядывалась мне в лицо, в ее усталых глазах мелькали веселые искорки.

– Упрямство ты унаследовала от отца. Оно поможет тебе в жизни – ну или сильно ее осложнит.

К горлу подкатил ком. Я все еще скорбела по папе и порой, просыпаясь, думала, что слышу его голос.

– Все будет хорошо. Вот увидишь, – заверила я.

Мама кивнула, но на ее лице по-прежнему читалась безнадежность.

Когда возвратился Тайбрис, она как раз ела подогретый суп.

– Как празднование? – спросила я.

– Нормально, – он чуть заметно улыбнулся. – Нэйтан настоял на игре в «Королевскую паутину».

Я закатила глаза. Чего еще можно от него ждать?

Игра основывалась на старых мифах и легендах. В историях говорилось, что хитрый и пронырливый прапрадед короля еще детьми подсовывал своих людей во дворцы иностранных правителей. Этих детей, прозванных «спящими пауками», заколдовывали, а после «пробуждения» поручали собирать информацию или убивать врагов старого короля. Мне еще не очень хорошо удавалось сохранять невозмутимый вид, но в прошлый раз, когда мы играли в «Королевскую паутину», я почти выиграла.

Поцеловав маму в лоб, Тайбрис сел за стол. Судя по складке между бровями, он явно сердился. Заметив зажатый в руке брата лист бумаги, я поняла причину.

В результате Испытания у друга Тайбриса, Вайсера, обнаружили довольно сильную магию и забрали того на работу в столицу. С тех пор брат стал вести себя еще тише, чем обычно. Однако они с Вайсером по-прежнему обменивались письмами, зашифрованными с помощью кода, который мы придумали еще в детстве. В те времена Тайбрис и Вайсер посвящали меня во все свои планы, давали читать секретные записки и, не таясь, вполголоса обсуждали при мне свои дела. Я таскалась за ними по пятам, обычно вместе с Асинией, а Тайбрис утомленно вздыхал, как и все старшие братья на свете, и терпел наше присутствие.

Однако нынешние письма были другими, и Тайбрис, не объясняя причин, не позволял мне их читать. Само собой, подобная скрытность лишь подогревала мое любопытство. А вдруг Вайсер попал в беду? Тогда я бы хотела помочь.

– Пойду помоюсь, – пробормотал Тайбрис, хмуро глядя на письмо в своей руке. Теперь он наверняка несколько дней будет ходить с задумчивым видом.

– Мама… мне нужно что-нибудь знать? – спросила я в последней попытке получить хоть какие-то ответы.

Из соседней комнаты донесся шум: Тайбрис наполнял ванну холодной водой.

Мама сказала бы мне, вздумай королевский надзиратель меня искать. Так что же она увидела? И почему настолько расстроилась?

Глядя на меня полными слез глазами, мама молча покачала головой. У провидцев существовали свои правила, и иногда лучше было ничего не говорить, чем открыть кому-то будущее и тем самым навлечь на него гораздо более жестокую судьбу.

Меня вдруг охватил цепкий страх.

– Я устала, – проговорила мама.

– Давай помогу тебе лечь в кровать.

– Не нужно, я справлюсь. Спокойной ночи, милая.

Я вернулась в главную комнату, служившую также спальней Тайбрису. Из ванной доносился плеск, а значит, брат все еще мылся. Письмо от Вайсера лежало на маленьком шатком столике возле кровати.

Я знала, что не стоит его читать. Мы больше не дети, и Тайбрис имел право хранить свои секреты. Однако… ясно ведь, что случилось нечто серьезное. И я, как сестра, должна была ему помочь, даже если он не слишком этого хотел.

К тому же мой брат в случае необходимости без всяких угрызений совести вторгался в мою жизнь. Он вечно пытался меня защитить, и, может быть, на этот раз я в свою очередь смогу уберечь его.

Заложив руки за спину, я вгляделась в письмо. Этим кодом я не пользовалась уже много лет, и полный перевод, несомненно, займет какое-то время.

Но я узнала одно слово.

– Приска! – Схватив письмо со стола, Тайбрис одарил меня сердитым взглядом.

Я вздрогнула от неожиданности. Порой брат двигался бесшумно, словно кошка.

– Почему Вайсер пишет тебе о Кроуите? – поинтересовалась я.

– Не суй свой нос в мои дела! – процедил Тайбрис, побелев от ярости.

Я попятилась, уязвленная его тоном. Никогда еще брат так со мной не разговаривал.

– Дети, – позвала мама из своей комнаты.

– Иду, мама, – крикнула я, не сводя взгляда с брата.

Тайбрис провел рукой по волосам.

– Прости…

– Забудь об этом.

– Прис…

– Все нормально. – В конце концов, я в самом деле вторглась в его личную жизнь. Он имел право хранить секреты.

Брат схватил меня за руку.

– Если ты свободна завтра после работы в пекарне, то можем потренироваться.

– Конечно, – я выдавила улыбку.

Как только Тайбрис сам начал тренировки, он настойчиво стремился научить меня всему, что узнавал на занятиях. И я бессчетное количество часов боролась с его друзьями, учась использовать элемент неожиданности.

Остаток вечера прошел спокойно. И Тайбрис, и мама заснули раньше обычного, я же лежала в кровати, представляя, как в нашу дверь стучится королевский надзиратель.

Неудивительно, что когда я в конце концов погрузилась в сон, то увидела его.

Мужчину с блестящими зелеными глазами и полными губами, кривящимися в жесткой усмешке, который смотрел на меня, вскинув бровь, словно бросал вызов. Раз за разом я тянулась к нему, но он все сильнее отдалялся и наконец совсем пропал из виду. А мне показалось, что от тоски может разорваться сердце.

Я проснулась с первыми лучами солнца, ощущая беспокойство и непонятную грусть.

Выбравшись из кровати, я оделась, позавтракала и уставилась в окно. В кухню вошел Тайбрис. До его смены в лечебнице оставалось еще несколько часов, если только кто-нибудь не прибежит за неотложной помощью.

Брат прошел Испытание две зимы назад, и благодаря его способности лечить незначительные раны и болезни – наряду с моей работой в пекарне – мы почти отдали все долги. В скором времени уже получится откладывать деньги на будущее, а потом и уехать всей семьей из деревни. При мысли об этом сдавило грудь.

Протянув руку, Тайбрис взъерошил мне волосы и улыбнулся, заметив мой укоризненный взгляд.

Наклонившись, я натянула легкие, удобные тапочки, которые обычно надевала во время уборки.

– А почему не зимние ботинки? – поинтересовался Тайбрис.

– Я всего лишь пройдусь до пекарни и обратно. Присмотри за мамой, ладно? Последнее видение ее сильно потрясло.

Брат кивнул.

– С ней все будет хорошо, Приска. Мы об этом позаботимся.

От внезапного стука в дверь я вздрогнула. Мы с Тайбрисом переглянулись, и брат пошел открывать.

На пороге стоял Тол, светло-каштановые кудри которого ерошил легкий ветерок. Он выглядел прекрасным, как девичья мечта, и мое сердце пропустило несколько ударов.

– Привет, Приска, – улыбнулся мне Тол.

Я тоже сумела выдавить улыбку. Пусть глупую, но хотя бы отчетливую. С каждым разом получалось все лучше.

Улыбнувшись шире, Тол взглянул на моего брата.

– Привет, Тайбрис.

– Привет.

Тайбрис одарил гостя предупреждающим взглядом, хотя вообще-то хорошо относился к Толу. Я пихнула брата локтем. Усмехнувшись, он потер живот и исчез в комнате мамы.

Когда я вышла из дома, закрыв за собой дверь, на щеках вспыхнул яркий румянец.

Тол с улыбкой смотрел на меня, как будто видел что-то особенно милое. Я же сгорала от стыда, не понимая, что со мной происходит. Я вовсе не входила в число невинных, неискушенных девушек, которым никогда прежде не приходилось общаться с мужчинами. За прошедшие годы у меня было несколько поклонников, однако рядом с Толом я отчего-то превращалась в заикающуюся дурочку.

Он подошел ближе и взял меня за руку. Его большая теплая ладонь оказалась такой же, как в моих грезах.

– Приска, хочешь погулять со мной завтра утром?

Я улыбнулась. Учитывая, сколько времени я мечтала о Толе, ответ дался мне легко.

– Да, конечно.

– Я буду ждать тебя на площади, – пообещал он и, одарив напоследок улыбкой, выпустил мою ладонь, сунул руки в карманы и зашагал прочь.

Я смотрела ему вслед, чувствуя себя легкой, словно перышко.

Однако реальность быстро спустила меня на землю.

Отец Тола был главой деревенского совета. Он много раз ездил в столицу и, если верить слухам, даже встречался с королем. С тем самым, который с радостью сжег бы меня заживо в День богов.

Тол всегда подавал милостыню нищим, охотился, добывая пропитание не только для своей семьи, но и для помощи беднейшим жителям деревни, и никогда не пользовался связями отца, чтобы облегчить себе жизнь.

Порою я мечтала о том, каково было бы остаться в этой деревне и выйти замуж за Тола. Мы оба не боялись работы и, объединив усилия, со временем смогли бы позволить себе переехать в один из больших домов. Потом завели бы детей и состарились вместе. Хорошая, спокойная жизнь.

Но я знала, что она не для меня. Ведь если я останусь в этой деревне, то умру мучительной смертью. Как и мои родные.

Я опустила плечи. Мама права. Ни к чему мне проводить время с Толом. Иначе с моим уходом ситуация осложнится еще сильнее.

Пока я шла к пекарне Герики, деревня постепенно просыпалась ото сна. Жители сметали мусор со своих ступеней, сплетничали с соседями, звали детей завтракать.

Выбросив Тола из головы, я сосредоточилась на мыслях о Тайбрисе. Вчерашний случай давал прекрасную возможность отвлечься. Интересно, о чем брат переписывался с Вайсером, что так усиленно от меня скрывал? И почему в письмах упоминался Кроуит?

Руины этого города находились на южной границе королевства, неподалеку от земель фейри. Всего несколько десятилетий назад Кроуит считался городом познания. Люди из всех королевств стекались в него, чтобы учиться, жить и процветать.

Потом пришли фейри и сровняли город с землей. Никто не знал почему, хотя на этот счет имелось множество теорий. Согласно самой популярной из них, безумный король фейри возжелал забрать город в свое владение, но наш король не уступил его требованию. И тогда злобный брат короля фейри с помощью своей ужасающей магии сжег город дотла.

На полпути к пекарне я начала дрожать, поскольку плащ оставила дома, и, когда впереди показалось приземистое деревянное строение, которое постоянно ремонтировали на протяжении многих лет, ускорила шаг. Эту пекарню я считала своим вторым домом.

Герика наверняка уже ушла, ведь она разжигала печь еще до рассвета. Мне предстояло вымыть полы и протереть все поверхности, пока младшая сестра Тола, Чиста, будет продавать сегодняшнюю партию хлеба.

Дверь пекарни оказалась приоткрыта. Я толкнула створку и увидела мужчину, стоящего ко мне спиной. Его толстую шею я бы узнала где угодно. Крейлор.

Внутри меня, словно грибковая плесень, расползлась паника.

– Что ты здесь делаешь?

С самодовольной улыбкой он бросил взгляд через плечо. Заметив какое-то движение, я сделала шаг вперед и вытянула шею. Перед ним стояла Чиста с мокрым от слез лицом. Крейлор рукой обхватил ее запястье.

Придя в ярость, я схватила метлу, которую оставила возле стены.

– Чиста, уходи, – велела я.

Крейлор только рассмеялся. Он постоянно пытался уязвить Тола. Однако, будучи слишком труслив, чтобы напрямую бросить ему вызов, Крейлор избрал мишенью его сестру.

Для него все это было лишь игрой.

Он пронзил меня хищным взглядом.

– Не делай глупостей, Крейлор, – глубоко вздохнув, проговорила я. – Я тебя не боюсь.

Он бросил взгляд на мое горло, где предательски быстро бился пульс.

– О Приска. Мы оба знаем, что ты лжешь.

Крейлор шагнул ко мне, таща за собой Чисту. Я удобнее перехватила метлу, готовясь использовать ее на манер посоха.

– Задумайся о том, что ты творишь, – заявила я.

– Неужто я желаю чего-то ненормального? Толу достается все, – прошипел он.

Я поймала взгляд Чисты. Девушка была на несколько лет младше меня, и мы никогда особо не разговаривали, но сейчас в ее глазах зажглась безумная надежда. Она рассчитывала на мою помощь.

Нужно попробовать отвлечь от нее внимание Крейлора.

– Так вот в чем дело? – протянула я, вложив в свой голос как можно больше презрения. – Ты завидуешь Толу?

Крейлор крепче сжал запястье Чисты, заставив девушку вздрогнуть.

– Осторожнее в своих высказываниях, Приска. Я в курсе ваших долгов. Знаю, чего вам стоило сохранять жизнь твоему отцу. Каждый месяц после выплат кредиторам твоя семья едва сводит концы с концами. А теперь представь, что случится, если я расскажу всем, что поймал тебя, когда ты пыталась обворовать эту пекарню. Тебя больше никто не возьмет на работу, и твои родные будут просить милостыню на деревенской площади.

По телу словно пробежала какая-то темная волна.

– Отпусти ее, – бросила я, оскалив зубы.

Крейлор снова рассмеялся.

А потом замахнулся мясистым кулаком, метясь прямо в лицо девушки.

Мир вдруг сузился. Теперь я видела только его занесенную руку. И ужас в глазах Чисты, которая пыталась увернуться.

Время остановилось.

Однако я двигалась.

Бросившись между Крейлором и Чистой, я оттолкнула ее в сторону и предплечьем отодвинула его кулак от ее лица.

Мир вновь пришел в движение.

Я ждала, что Крейлор начнет кричать, примется звать стражу. Меня накрыла тупая безнадежность – я только что подписала себе смертный приговор.

Крейлор вдруг побагровел и споткнулся. Воспользовавшись его замешательством, Чиста выдернула запястье из руки парня.

Понял ли он, что я сделала?

Я наблюдала за его глазами: вдруг там мелькнет хоть искра узнавания, что-нибудь, способное подсказать ответ на этот вопрос. Однако Крейлор, сосредоточившись на Чисте, похоже, даже не заметил моего перемещения.

От облегчения ноги ослабли, грозя вот-вот подкоситься. Неужели я… в безопасности?

В тот же миг краем глаза я заметила какое-то движение. Бледная как смерть Чиста, не сводя с меня взгляда, пятилась к открытой двери пекарни, а после развернулась и бросилась прочь.

Колени задрожали, а тело словно онемело. Уж Чиста точно видела, как я своей магией потянула за нить времени и заморозила Крейлора.

Обнажив зубы, парень двинулся ко мне, своей крупной фигурой заслоняя от меня выход. Его лицо от ярости стало почти фиолетовым.

Он приближался шаг за шагом.

Если Крейлор схватит меня, мне конец.

Метнувшись в сторону, я ударила его по лицу ручкой метлы.

Он выругался и немного отступил.

Опустив руку, я ткнула метлой ему между ног. Резко побледнев, Крейлор прижал руки к паху и согнулся пополам.

Я взглянула ему прямо в глаза. Казалось, будто я парила над собственным телом, наблюдая сверху за развернувшейся сценой.

– Еще раз приблизишься к Чисте, и я убью тебя.

– Чокнутая шлюха, – прорычал он, широко распахнув глаза. Ему в конце концов удалось выпрямиться, хотя лицо Крейлора все еще отливало зеленью, что вовсе его не красило. – Ты за это заплатишь.

– Ты прав, – согласилась я, вспоминая ужас в обращенном на меня взгляде Чисты. – Но если ты не уберешься отсюда, то тебе придется еще хуже, чем мне. Хочешь проверить, Крейлор? Мне больше нечего терять.

Он выругался и, все еще согнувшись пополам, нетвердой походкой вышел через дверь.

Я же опустилась прямо на пол. Руки задрожали, к горлу подкатила тошнота, стало трудно дышать.

Конечно же я солгала.

Мне еще было что терять.

Тыльной стороной ладони я утерла мокрое лицо. Некогда сидеть здесь и рыдать. Нужно все исправить.

Но куда могла пойти Чиста? Единственный шанс для меня – найти ее и уговорить молчать.

Хотя бы на время, пока я не украду камень у жрицы.

Я подавилась очередным всхлипом. Уже слишком поздно. Теперь все выходы из деревни перекроют, вызовут королевских стражников, а мою семью убьют. Это лишь вопрос времени.

А после меня отвезут в столицу, чтобы сжечь.

Я встала на колени, затем поднялась на ноги. Все тело будто онемело. Пошатываясь, я вышла из пекарни.

Казалось, конечности превратились в воду, я с трудом брела вперед. Закружилась голова, и вместе с ней вокруг меня начал вращаться мир. Зрение сузилось, я не видела перед собой ничего, кроме дороги к дому.

Что же теперь делать? В уме крутилось несколько вариантов. Найти Чисту, отыскать камень, предупредить родных.

Сначала семья. Нужно добраться домой.

Не обращая внимания на взгляды и перешептывания жителей деревни, я ускорила шаг.

Вдруг кто-то схватил меня за руку. Я развернулась, вскинув кулак, и с облегчением вздохнула, осознав, что это не стражник. И не королевский надзиратель. Колени задрожали, и я чуть не рухнула на землю.

– Мама?

Все хорошо, она в безопасности. У нас еще есть время.

– Тише, Приска. – Ее лицо стало пепельно-серым. – Пойдем со мной. Не нужно больше привлекать внимание.

Сейчас она вела себя совершенно нетипично. От женщины, с трудом приходящей в себя после видений, не осталось и следа. Мама целеустремленно и решительно шагала к лесу, граничащему с нашей деревней, и почти тащила меня за собой.

Во рту появился странный металлический привкус.

– Мама, нужно найти Тайбриса.

Мы строили планы побега на протяжении многих лет. И договорились: если худшее когда-нибудь произойдет и нас разлучат, мы снова отыщем друг друга.

Мама всегда ставила на стол особую тарелку, которой мы никогда не пользовались. Если Тайбрис, однажды вернувшись домой, обнаружит, что тарелки нет, он должен бежать. Однако мы обсуждали все это давно, еще будучи детьми.

– Тебя уже ищут. Тайбрис знает, что делать.

Уже ищут.

Итак, день, который всю жизнь снился мне в кошмарах, настал. Однако даже в снах события не разворачивались столь стремительно.

– Куда мы идем?

Мама не ответила, лишь прибавила шаг. В конце концов мне пришлось почти бежать за ней, чтобы не отстать. Я вздрогнула, когда в тапку попала колючка ежевики. Зимние ботинки и плащ остались дома – я и представить не могла, что уже не вернусь из пекарни.

Всю жизнь я жила в страхе. И все же сейчас каким-то образом нашла в себе немного спокойствия.

– Они идут, – проговорила мама. – Быстрее, Приска.

Она вела меня все глубже в лес, настойчиво двигаясь вперед, на ее лице ясно читалась тревога. У меня в голове беспорядочно кружились мысли.

Когда вдали послышались крики, я потянула ее за руку.

– Мама…

– Королевские стражники, – бросила она.

– Уже? – Дыхание перехватило, а тело сковал страх.

Она кивнула и стиснула дрожащие руки. За ее внешней решимостью скрывался полнейший ужас. Даже губы побелели.

– В последние месяцы Чиста флиртовала с одним из стражников. Она сразу же бросилась к нему. Я заметила, как они разговаривали, и поспешила за тобой.

– Ты уверена, что Чиста ему рассказала?

– Я видела это еще вчера.

Конечно, ее видение. Мама знала, что произойдет, но не предупредила меня.

А я ведь специально собрала сумку, как раз на такой случай – с теплой одеждой, едой, оружием. И даже сунула туда несколько монет, которые откладывала не один год. Скажи мне мама заранее, я бы взяла сумку с собой. А без нее… сколько я смогу продержаться?

Мир вдруг покачнулся, а легкие сжались, не давая нормально дышать. Мне не сразу удалось заговорить.

– Ты идешь не туда, – заметила я.

Сейчас мы приближались к крутому берегу реки. Оттуда нам бежать будет некуда.

Когда мы подошли к обрыву, я уже дрожала от страха.

– Тебе нужно предупредить Тайбриса. А я побегу, – предложила я.

Но мама покачала головой:

– С Тайбрисом все будет хорошо. Я оставила ему записку с объяснениями…

– Записку? Мама, за ним придут.

– Он умный и знает, как себя вести. – Она глубоко, прерывисто вздохнула. – Я думала, когда придет время, то легко смогу сделать, что нужно.

От тона ее голоса и написанной на лице мрачной решимости у меня по спине пробежал холодок.

– Нам нельзя терять здесь время, мама. Нужно добраться до следующей деревни и купить припасов. – Мысли лихорадочно крутились в голове. Шаг за шагом я обдумывала, что делать дальше, и отбрасывала созданные планы. – Потом в город. Я как-нибудь проберусь на корабль…

Идущий на юг, в Громалию, еще одно человеческое королевство. Но прежде, чем покинуть Эпроту, я создам ложный след, чтобы стражники искали меня где-нибудь в другом месте и отвлеклись от охоты на моих родных.

Мама только покачала головой.

– Послушай меня внимательно. Я надеялась, у нас будет больше времени. Однако у судьбы другие планы.

Повернувшись, она пошла вперед, почти к самому краю обрыва. Сердце бешено заколотилось у меня в груди. Мысли путались, дышать удавалось с трудом.

– Нам нужно бежать, – умоляла я.

– Подожди. Тебе необходимо кое-что узнать. – Голос мамы звучал устрашающе спокойно. На ее щеки вернулся румянец, а лицо казалось безмятежным, будто бы мы просто обсуждали погоду.

Издалека донеслись крики. Уже слишком поздно. Мы пошли не в ту сторону, и теперь стражники в любом случае загонят нас в угол. Это всего лишь вопрос времени.

Во рту у меня пересохло, кожа начала зудеть. Я почти пританцовывала, не в силах устоять на месте. Мне отчаянно хотелось двигаться вперед.

– Мама, прошу тебя. Нам нужно… спрятаться.

Хотя в этом не было смысла. Королевских стражников как раз обучали искать беглецов.

В груди что-то сжалось, а легкие, казалось, превратились в камень.

Взяв мое лицо в ладони, мама заставила меня взглянуть прямо на нее.

– Я всегда любила тебя, словно дочь, хотя не я тебя родила.

– О чем ты говоришь?

Она улыбнулась дрожащими губами.

– Я не ожидала, что ты станешь мне настолько дорога. Я… просто пыталась тебя защитить. К несчастью, пришлось забрать тебя у твоих родных. Но я никогда не пожалею, что спасла тебе жизнь.

Я на миг перестала дышать.

– Ты… похитила меня? Когда?

– Я знала: ты должна жить, чтобы спасти всех нас. Но сперва тебе нужно найти принца, – проговорила мама. – Отыщи его – и встретишь свою судьбу.

Я лишь покачала головой. Принцу исполнилось всего девятнадцать зим. Король Сабиум, его отец, без сожалений посылал подобных мне на смерть. Так каким образом мог помочь мне молодой принц?

– Принц, – настаивала она.

– Мама, мы теряем время.

– Обещай, что найдешь его.

Мама уже была на грани срыва. Такое часто случалось с провидцами.

– Обещаю. – Я схватила ее за руку. Если понадобится, я просто потащу ее за собой, но найду способ спасти нас обеих.

Однако мама начала сопротивляться. Несмотря на худощавое телосложение, она неистово отбивалась, и я с трудом ее удерживала.

Каково придется Тайбрису, когда, вернувшись домой из лечебницы, он узнает, что мы обе мертвы? Что он единственный из нашей семьи остался в живых, хотя тоже уже лишился права на жизнь?

– Пожалуйста, – выдавила я, когда крики стали громче.

Стражники явно приближались. Я дико озиралась вокруг. Можно побежать на восток, если они еще не перекрыли этот путь. Там наш единственный шанс спастись.

В тот же миг с той стороны донеслись новые крики. Что ж, значит, оставался лишь один вариант. Меня охватило чувство вины, комом застряв в горле. Стоило догадаться, что мама уже не в силах действовать разумно и взять контроль над ситуацией в свои руки. Теперь же я обрекла нас обеих.

– Нужно спрятаться, – бросила я.

К сожалению, отпущенное нам время истекло. Трое королевских стражников уже нашли нас. Один из них, преодолевая линию деревьев, споткнулся о корень дерева, и в других обстоятельствах я бы непременно ухмыльнулась.

Стражники тяжело дышали, но в их глазах безошибочно читалось мрачное удовлетворение.

– Вы арестованы, – объявил один из них.

Что ж, все кончено.

Мама раскрыла объятия, и я прильнула к ней. Последнее человеческое тепло в моей жизни. А после нас обеих убьют в назидание тем, кто пытался спрятаться от богов.

– Плыви, милая. Плыви.

Мама вдруг отступила назад и толкнула меня обеими руками.

Я непроизвольно вскрикнула, больше не ощущая почвы под ногами. Вокруг остался лишь воздух, потом над головой сомкнулась ледяная вода. Меня пронзил лютый холод. Легкие сжались, не позволяя сделать даже скудный вдох.

Отчаянно сопротивляясь, я вынырнула на поверхность и вытянула руки, пытаясь плыть. Однако течение несло меня прочь. Стараясь держать голову над водой, я судорожно втянула в себя драгоценный воздух и развернулась к берегу.

Что-то ударило меня в спину, выбивая воздух из легких. Камень. Вода сомкнулась над головой. Отчаянно брыкаясь, я устремилась к поверхности, но что-то меня держало. Ногой я задела другой камень, и голень пронзила острая боль. Желание вдохнуть становилось все более непреодолимым.

Я вдруг осознала, что платье за что-то зацепилось, застряло в глубине реки.

О боги, какой дурацкий способ умереть.

Я потянула за ткань, но безуспешно. Легкие уже молили о воздухе. Неужели мне суждено здесь утонуть? Наверное, лучше умереть в реке, чем быть сожженной заживо.

Зрение стало затуманиваться. И меня охватила ярость.

Я не хотела так умирать.

Согнувшись в талии, я оттолкнулась свободной ногой и обеими руками потянула за застрявший край платья.

Безуспешно.

Паника постепенно притуплялась, тело становилось вялым, начиная проигрывать битву с холодной водой. Пальцы онемели и едва гнулись. Скоро от них не будет толку.

Легкие почти разрывались, моля о воздухе.

Я вцепилась в платье и, собрав остатки сил, сделала последний отчаянный рывок вверх. Локтем стукнулась об очередной камень, но все же, барахтаясь, вынырнула наверх. Река тут же подхватила меня, закружила и понесла вперед, все дальше от обрыва, дома и семьи.

Я успела сделать спасительный глоток воздуха, а после, ударившись об упавшую ветку, вновь ушла под воду.

Когда мне удавалось держать голову над поверхностью, я видела проносящиеся мимо деревья на берегах реки, кусочки синего неба, размытые пятна зелени. Однако течение так быстро несло меня вперед, что я уже не понимала, где нахожусь.

И все же холод постепенно брал свое.

Я двигалась все медленнее, конечности стали вялыми. Я сделала еще один вдох, но только втянула в себя пену. Потом, наглотавшись воды, начала задыхаться, и меня вновь потянуло на дно.

Может, это будет быстрая смерть? Я просто… вроде как засну, и все?

Что-то стиснуло мне руку. Я слабо дернулась, пытаясь вырваться, но хватка лишь стала сильнее.

А после мир погрузился в черноту.

3

Когда в легкие ворвался прохладный воздух, я почувствовала нависшее надо мной теплое тело и чьи-то губы на своих губах.

Легкие словно вспыхнули огнем. Я начала задыхаться, и меня перевернули на бок. Большие сильные руки явно принадлежали мужчине. Я закашлялась, исторгая из себя воду – судя по ощущениям, чуть ли не половину реки.

В конце концов я открыла глаза. Надо мной раскинулось ярко-синее небо. Кажется, я все-таки выжила. Хотя моим спасителем вполне мог оказаться стражник, который вытащил меня из реки, только чтобы отправить на королевский костер.

Спасший меня мужчина находился рядом. Я взглянула на его лицо с грубыми чертами, отмечая орехового цвета кожу, темные, чуть раскосые глаза, не раз сломанный нос. Судя по хмурому виду, он явно не стремился играть роль спасителя и негодовал, что пришлось вылавливать меня из воды.

Не стражник. И пусть это вовсе не значило, что я в безопасности, все же… он спас меня.

– Спасибо, – проговорила я. – Кто ты?

– Меня зовут Гэлон.

Он коснулся моей щеки, мгновенно высушив все тело и одежду. Ткань, конечно, пострадала от речной воды, но теперь уже не липла к коже.

Я отшатнулась, пораженно глядя на него. Подобная сила…

За спиной раздался цокот лошадиных копыт. Неужели стражники? Я дернулась, пытаясь встать, но спаситель положил мне на плечо ладонь размером с лодку, с легкостью удерживая на месте. Из леса показалось несколько мужчин в добротной одежде, прекрасных кожаных сапогах и толстых плащах. Не стража, но, вполне возможно, тоже опасные.

Вместе с мужчиной, сидящим рядом со мной, их было пятеро.

Веки начали тяжелеть. Несмотря на сухую теперь одежду, я никак не могла согреться.

– Ты нашел селки, – улыбнувшись мне, заметил один из мужчин. Его белые зубы ярко выделялись на фоне темной кожи. Слишком неотразимая улыбка для человека, который, возможно, планировал меня убить.

Гэлон покачал головой.

– Всего лишь деревенскую девушку. Она тонула в реке, Лориан.

Лошади расступились, и при виде мужчины, с которым разговаривал Гэлон, у меня пересохло во рту. Именно он постоянно преследовал меня в снах и вчера днем обругал на деревенской площади.

Я жадно рассматривала его крупную, широкоплечую фигуру, сильные мышцы, заметные при каждом движении даже под одеждой. Темные волосы длиной до плеч спереди были заплетены в несколько тонких косичек, чтобы не лезли в глаза. Мощные челюсти, судя по виду, могли выдержать любой удар – вполне возможно, любой, кто попытался бы заехать ему в лицо, лишь сломал бы себе кости.

Незнакомец поднял руку, прикрывая глаза. Костяшки пальцев пятнали белесые полосы шрамов. Он носил меч и несколько кинжалов. Значит, наемник. И, вероятнее всего, жестокий. Из тех, кто, не задумываясь, продаст меня стражникам, как только узнает, что я в розыске. Способен ли он причинить вред тому, кто не представляет для него угрозы? Что ж, скоро выясним.

Мужественное, не слишком изящное лицо казалось высеченным из камня, хотя высокие скулы придавали ему почти дикую красоту. Он выглядел невероятно притягательно, и я судорожно вздохнула.

Мужчина изучал меня холодным, безразличным взглядом зеленых глаз. Несомненно, знакомых. Я заглядывала в них после церемонии Одарения.

Но как? Почему?

Мы долго смотрели друг на друга, и я ждала, что на его лице мелькнет хоть какая-то искра узнавания. Почему мне столько лет снился этот человек? Может, потому что ему суждено спасти мою жизнь?

Но он вдруг отвел взгляд.

– Оставь ее, Гэлон. У нас нет на это времени.

Мое сердце пропустило удар. Если они бросят меня здесь, я не выживу. Ведь у меня нет ни еды, ни одежды, а весь лес, окружающий мою деревню, прочесывали сейчас стражники…

– Пожалуйста, – прохрипела я.

Красавчик, не обратив на меня внимания, повернул лошадь. Он явно уже о чем-то задумался, и мысли его были далеки от этой поляны. Я же ни в малейшей степени его не заботила.

Все черты сурово-прекрасного лица четко отпечатались у меня в памяти. Когда меня кто-то провоцировал, я часто показывала характер, однако подобную ледяную ярость испытывала впервые. А еще мне хотелось причинить ему такую же боль, какую сейчас чувствовала я сама.

Если мне удастся выжить, однажды я так или иначе расквитаюсь с ним. И заставлю пожалеть, что он меня здесь бросил.

Гэлон кинул мне свой плащ. Даже если его и мучили угрызения совести, на лице это никак не отражалось.

– Удачи, – пожелал он, вскочив в седло.

Мужчины ускакали. А я, стоя на коленях, смотрела им вслед, неспособная уже ни о чем думать. Потом, собрав остатки сил, завернулась в плащ.

Веки постепенно все больше тяжелели. Я понимала, что нужно встать, начать двигаться. Однако глаза сами собой закрылись.

Когда я наконец проснулась, воздух вокруг стал заметно холоднее.

Все тело болело, словно превратилось в один сплошной синяк. Тонкие тапочки потерялись где-то в воде, и ступни от множества ударов о камни все еще кровоточили.

Сдерживая стон, я заставила себя подняться на ноги. На небе светила яркая луна, и здесь, рядом с рекой, я неплохо видела все вокруг, однако под покровом леса наверняка безнадежно потеряюсь. Меня постепенно охватывала тревога. Тут оставаться нельзя.

Ночную тишину разорвал чей-то вой, и я задрожала, несмотря на плащ. Зря я поддалась желанию и уснула. Удивительно еще, что очнулась, а не погрузилась в вечный сон.

Ладно, как бы то ни было, а я до сих пор жива. Значит, пора задуматься, что делать дальше.

В первую очередь нужно убраться отсюда, пока меня не нашли стражники. Чудо, что они не наткнулись на мое бессознательное тело. Однако я не верила, что боги просто так дарят смертным подобные чудеса – по крайней мере, раньше у них никогда не находилось времени мне помочь. А поэтому нужно пользоваться нежданно свалившейся удачей.

Тайбрис наверняка меня отыщет, даже невзирая на грозящую ему самому опасность. И как бы сильно мне ни хотелось заставить его образумиться, при мысли о том, что я снова увижу брата, меня охватило облегчение. О маме сейчас лучше не думать. Ее схватили королевские стражники. Но, может, все же не убили? Вдруг они забрали маму куда-нибудь для допроса и Тайбрис найдет способ ее вызволить? А потом все мы устроимся на новом месте.

Мне просто нужно добраться до столицы, найти Вайсера и попросить отправить послания во все запланированные места встреч. А после потихоньку ускользнуть.

И тогда мы снова встретимся. Ведь я точно знала, что брат меня любит.

Вот только он мне не настоящий брат.

При мысли об этом перехватило дыхание, и я неосознанно замотала головой. Нет. Тайбрис навсегда останется для меня братом, даже если нас не связывают кровные узы. И он наверняка верит, что я выживу.

Скорее всего, Тайбрис понимает, что спастись мне удастся, лишь добравшись до столицы и сев на корабль, отплывающий из страны. Только следует поторопиться, пока весть о том, что я не принесла богам причитающуюся жертву, не дошла до короля. Иначе он велит сжечь меня, как всех испорченных.

Однако если дело примет слишком опасный оборот, Тайбрису лучше остаться здесь. Он умный и сумеет залечь на дно. Главное, чтобы брат остался жив, даже если я больше никогда его не увижу.

Итак, план готов. Теперь просто нужно двигаться вперед.

Чтобы однажды найти человека, который приказал Гэлону бросить меня умирать. И заставить его заплатить мне за это сполна.

– Мы могли бы помочь этой женщине, – пробормотал Кавис.

Я скользнул по нему взглядом. Сейчас на его обычно приветливом лице застыло хмурое выражение. Кавис всегда был одержим идеей спасения невинных, будь то дети, женщины или животные, и происшествие во время церемонии Одарения, свидетелями которой мы стали в последней деревне, попавшейся у нас на пути, привело его в мрачное настроение.

– Мы уже помогли, – заметил я. – Гэлон спас ей жизнь.

– И сколько, по-твоему, она продержится в этой дикой местности? Возможно, было бы милосерднее позволить ей утонуть.

Во время совместных путешествий я не трудился устанавливать жесткие рамки общения – лишь никчемные лидеры боялись слышать критику в свой адрес. Но сейчас, глядя на хмурого Кависа, я почти жалел о таком решении.

– Когда вылавливаешь из воды тонущих диких кошек, будь готов, что они когтями исполосуют тебя на ленточки, – бросил я.

Мы старались двигаться как можно незаметнее, а женщина, каким-то образом оказавшаяся в реке, привлекла бы слишком много внимания. И принесла бы только неприятности. Я понял это еще в тот миг, когда она врезалась в меня на деревенской площади, едва избежав пристального взгляда надзирателя.

Несколько дней, потраченных, чтобы вернуть ее в деревню, могли иметь решающее значение в нашем путешествии. Задержись мы хоть немного, и искомая вещь будет утрачена навсегда. Кроме того, ненужный интерес деревенских жителей и любых стражников в округе поставит под угрозу наши планы. Если кто-либо из них начнет задавать вопросы, то быстро поймет, что нас вовсе не должно быть в этой части королевства.

Я окинул взглядом своих людей. Гэлон закатил глаза. Мэрт ухмыльнулся, Райтос просто покачал головой.

– Хорошенькая крошка, – вздохнул Мэрт.

Бесспорно, хорошенькая. Несмотря на бледность, цвет ее кожи ясно говорил, что девушке нравилось проводить время на солнце. Когда она впилась в меня взглядом, я рассмотрел копну вьющихся белокурых волос, рассыпавшихся по плечам, и странного янтарного оттенка глаза, скорее золотистые, чем карие. Поняв, что мы бросаем ее, девушка скривила притягательный ротик с пухлой нижней губой и выпятила маленький острый подбородок.

– Порой чертовски жаль, что ты такой холодный, Лориан, – фыркнул Райтос.

Я закатил глаза. Узнай брат, что мужчины из моего отряда квохчут как добросердечные старушки, он бы безжалостно меня высмеял.

– Неужели ее беспомощный вид не обманул только меня? – поинтересовался я.

Райтос уставился на меня с открытым ртом. Кавис нахмурился.

Я же просто покачал головой. Да, эта дикая кошка чуть не утонула и явно сама удивлялась, что до сих пор жива. Однако она вовсе не казалась беспомощной. Вероятно, даже не осознавая этого, девушка смотрела на нашу группу оценивающим взглядом, из чего я сделал вывод, что она прекрасно сумеет выжить. Да и времени задерживаться у нас не было. Сейчас то, ради чего я так усердно трудился, находилось уже близко, и не стоило рисковать все потерять лишь потому, что какая-то деревенская девчонка имела глупость свалиться в реку.

Деревенская девчонка, одетая лишь в мокрое белое платье, облепившее ее, словно вторая кожа.

Я тряхнул головой и провел рукой по подбородку. Без сомнения, многодневное путешествие уже начинало сказываться.

Если поначалу я и сомневался, стоит ли бросать эту девушку на произвол судьбы, все колебания исчезли, когда я заметил в ее странных янтарных глазах тлевшую жажду возмездия.

– Те, кому нечего терять, становятся самыми опасными врагами, – заметил я. Уж мне ли не знать.

Райтос, прищурившись, бросил на меня взгляд. Похоже, он был на стороне Кависа.

Я взглянул на своего лучшего друга.

– Неужели ты тоже согласен с нашими добросердечными товарищами, Гэлон?

– Мне нравился этот плащ, – хмуро отозвался он.

Я сжал дрожащие губы, чтобы подавить смешок, и бросил взгляд на потрясенное лицо Райтоса.

– Чтобы перебраться через мост до захода солнца, нужно двигаться быстрее, – жестко напомнил я. – Хотелось бы поесть горячей еды и нормально поспать.

Фыркнув, Райтос отвернулся. Понукая лошадь, он обогнал меня, явно не желая больше ехать рядом. Этот парень мог дуться не один день. А еще он готовил лучше всех в отряде. Теперь же, благодаря деревенской девчонке, не видать мне нормальной еды. Все жареное мясо будет либо обугленным до черноты, либо полусырым. А может, и то и другое.

С тяжелым вздохом я погнал лошадь вперед.

4

Шансы остаться в живых были призрачно малы, и я бы сильно удивилась, если бы мне удалось пережить следующие несколько дней. Однако я не видела смысла раздумывать об этом, иначе парализующий страх просто не позволил бы сдвинуться с места, и тогда мне точно пришел бы конец.

Так что я побрела вдоль реки Дайтур на восток в поисках удобного места, чтобы переправиться на другой берег, а после свернуть на юго-восток, к столице.

Готовься я к путешествию заранее, перебралась бы через реку неподалеку от своей деревни. И хотя путь в таком случае занял бы лишние несколько дней, мне удалось бы избежать большинства других путешественников. Однако обстоятельства сложились иначе, и я прекрасно понимала, что в такой холод и без еды долго мне не продержаться. Оставалось только добраться до Мистрана – одного из немногих поселений к северу от реки, достаточно большого, чтобы называться городом. Там я смогу украсть еду, оружие, и может, даже разжиться обувью.

В последний раз я ездила в Мистран еще в детстве, когда оба родителя были живы. Точнее, люди, которые называли себя моими родителями. Эта мысль породила во мне странную смесь ярости, печали и чувства вины, и я поспешила отогнать ее прочь.

В то время они обсуждали, куда нам лучше переехать, и папа, разведя руками, заявил, что будет счастлив где угодно, лишь бы рядом с семьей.

При воспоминании о всегда приветливом отце внутри поселилась скорбь. Мне не хватало его, словно потерянной конечности, и тем не менее все мое детство оказалось ложью. Обхватив себя руками, я покачнулась.

Нет. Сейчас не время горевать. Стоит лишь поддаться терзающей меня душевной боли, и я лягу прямо здесь и больше не найду в себе сил подняться. Сейчас моя способность выжить напрямую зависит от разумности принятых решений. Один неверный шаг – и можно проститься с жизнью.

Мне нужно поскорее убраться подальше от реки. Ведь стражники наверняка решат, что если я еще жива, то буду держаться поближе к воде. Впрочем, после подобного падения в ледяную реку они, вероятнее всего, не сомневаются в моей смерти.

Солнце уже садилось за деревья, забирая с собой остатки послеполуденного тепла. Скоро придется искать место, где можно укрыться на ночь.

Что случилось с мамой после того, как она столкнула меня с обрыва? В сознании мелькнули образы королевских стражников, но я прогнала их прочь. Интересно, где сейчас Тайбрис? Брат всегда завоевывал сердца людей, поскольку стремился вылечить любого, кто в этом нуждался, вне зависимости от способности заплатить. Возможно, кто-нибудь из тех, кому он помог, даст ему немного еды или укажет, где можно переночевать.

Внезапно я наткнулась на камень, и ногу пронзила боль. Большой палец протестующе взвыл. Резко втянув воздух, я сердито взглянула на лежащий на земле булыжник.

– Надо же, – раздался чей-то голос. – И кто у нас здесь?

Внутри меня змеей свернулся страх. Шум воды заглушал шаги преследователей – еще и поэтому стоило держаться подальше от реки.

Я обернулась и бросила взгляд на загорелого, чисто выбритого мужчину, широкоплечего, с мощными ногами, гораздо выше меня ростом. Он держал лук, под рубашкой отчетливо вырисовывались бугристые мышцы, обычно присущие тем, кто постоянно таскал на себе в деревню убитых оленей.

Не сводя с меня взгляда, мужчина потянулся к длинному ножу, висящему у бедра.

Он явно был охотником, а значит, я находилась к Мистрану ближе, чем думала. Хорошая новость. Но я не спешила радоваться. Этот человек привык убивать. Он приносил свою добычу в город и обменивал ее на деньги. А значит, живой мне не уйти.

– Я знаю, кто ты, – тихо сообщил он. – До Мистрана быстро долетают новости. – Глядя на босую, дрожащую меня, он поджал губы. – Я сделаю все быстро, малышка. Ты даже не почувствуешь.

Опустив плечи, я неподвижно застыла. Он подошел ближе и, заметив слезу, скатившуюся по моей щеке, заметно расслабился. Кажется, он решил, что меня зарезать будет проще, чем оленя.

Само собой, ведь перед ним стояла всего лишь слабая, уставшая, безоружная девчонка. Если в ближайшие несколько мгновений я что-нибудь не придумаю, то превращусь для него в самую легкую добычу в жизни.

Изнутри поднялась глухая ярость. Неужели я выжила в реке, только чтобы умереть на берегу от рук этого человека?

Окружающий мир словно растворился, теперь я видела только его лицо. Охотник сделал шаг ко мне, и под прикрытием жалости я прочитала в его глазах дикое удовольствие. Этот человек был рожден для охоты и наслаждался убийством, пусть даже и пообещал мне легкую смерть.

Однако я не собиралась облегчать ему задачу.

Слева что-то шевельнулось. Его лошадь стояла всего в нескольких шагах от меня. Нащупав правой ногой камень, я подняла голову и взглянула прямо в глаза охотнику.

Во время занятий с Тайбрисом и его друзьями я кое-чему научилась. И извлекла самый главный урок: сколько бы я ни тренировалась, если кто-то из мужчин прижимал меня к земле, дальше биться было бессмысленно – просто потому, что они имели превосходство в весе. А этот охотник оказался намного крупнее Тайбриса и прочих моих соперников. Их мышцы в сравнении с его выглядели почти женскими.

– Ну-ну, – успокаивающим тоном проговорил охотник. – Скоро все закончится.

В его глазах вспыхнул нездоровый огонек – вероятно, мужчина уже мысленно тратил золото, полученное за мое бездыханное тело. Конечно, доставь он меня к стражникам живой, смог бы выручить побольше, но я сомневалась, что этот тип способен долго сопротивляться жажде убийства.

Охотник подошел еще на шаг, и лезвие ножа блеснуло в последних лучах заходящего солнца.

Что ж, пора действовать.

Я присела на корточки и нащупала рукой камень. Он оказался шершавым на ощупь и тяжелее, чем я предполагала. Оскалив зубы, охотник сделал еще шаг.

Я осторожно метнула камень в сторону лошади, стараясь ее не задеть, и услышала, как животное в стороне поднялось на дыбы. Выругавшись, охотник развернулся. Я же отчаянно осматривала лесную подстилку вокруг в поисках того, что могло бы сойти за оружие.

На глаза попалась ветка, и я подняла ее с земли. Но, кажется, ошиблась с выбором. Она оказалась длинной, громоздкой и слишком тяжелой.

Охотник на пару мгновений застыл, разрываясь между желанием броситься за убегающей лошадью и жаждой убийства, потом повернулся ко мне.

Замахнувшись веткой, я с силой хлестнула его по лицу. Охотник споткнулся и закричал. Я ударила еще раз. Он упал на колени, прикрывая рукой лицо, и выхватил нож. Из носа у него текла кровь.

Я снова нанесла удар, и мужчина повалился на спину. У него закатились глаза. Я замерла над ним, тяжело дыша. Он в самом деле без сознания?

Я вновь занесла над ним ветку и заколебалась. К горлу подступила желчь. Нет, я не смогу. Я же не убийца.

Охотник застонал. Я перехватила ветку и, сотрясаясь от рыданий, в очередной раз пустила в ход свое оружие. Брызги крови из носа полетели во все стороны. Я упала рядом с ним на колени и нащупала нож.

Либо я, либо он.

Я вонзила лезвие ему в горло, потом вытащила. Кровь из раны попала мне на лицо. Я резко отпрянула, и меня вырвало желчью. По лицу заструились слезы.

Спотыкаясь и дрожа, я спустилась к реке. Боль в ногах отчего-то притупилась, да и все чувства словно застыли. Почти не замечая обжигающего холода воды, я ополоснула лицо и начисто вымыла нож, потом поднялась обратно на берег, туда, где лежало тело охотника. И начала понемногу приходить в себя.

Хоронить мужчину у меня не было ни сил, ни времени: земля наполовину промерзла, да и оставаться здесь мне больше не стоило. С его лица уже почти схлынули краски, и даже в тусклом свете закатного солнца сомнений в смерти охотника не оставалось.

При мысли о его кровавой кончине желудок снова скрутило, но я подавила тошноту и опустилась на корточки рядом с телом. Нащупала на поясе кошель с монетами и срезала его. Судя по всему, меня уже не сдерживали никакие преграды, и я пошла бы на что угодно, лишь бы остаться в живых.

Услышав шорох, я застыла и крепче стиснула нож. На меня смотрели темные глаза.

Лошадь.

– Я… э-э… прости за тот камень. Ничего другого я не смогла придумать, – проговорила я.

Животное хмуро взирало на меня – если лошади вообще умеют хмуриться.

Я медленно поднялась на ноги, прикидывая, что верхом на лошади сумею двигаться намного быстрее.

– Мы с тобой можем стать союзниками, – предложила я и медленно двинулась к ней по лесной подстилке, издавая успокаивающие звуки.

Уже почти стемнело, и я мало что могла разглядеть.

– Красивый мальчик. – Подойдя к животному, я склонила голову. – О, прости, девочка. В любом случае ты прекрасна.

Судя по виду, лошадь не слишком-то мне доверяла, но все же позволила себя погладить. У меня дрожали руки, хотя поселившаяся внутри тяжесть немного ослабла.

Я залезла в седельную сумку охотника и достала запасы еды: хлеб, яблоко и валео, завернутый в мягкую ткань. При виде него у меня перехватило дыхание.

Сладкие фрукты в наших краях считались редкостью, и зачастую их просто не удавалось достать. Когда я была маленькой, папа часто, по несколько раз в год, ездил по другим деревням. Мне нравилось, когда он отправлялся на юго-восток, потому что там, в прибрежных селениях, чаще имелась возможность раздобыть драгоценные валео.

Тайбрис же предпочитал его поездки на север. В тех краях жили одни из лучших мастеров по работе с деревом, и папа всегда привозил домой крошечных деревянных зверюшек. К тому времени, как он умер, у нас с братом на тумбочках возле кроватей скопилось по целой коллекции фигурок. И сейчас я отдала бы что угодно, лишь бы один из этих маленьких кусочков дерева лежал у меня в кармане – на память об отце.

Поднеся фрукт к носу, я вдохнула его аромат и тут же вспомнила улыбку папы. Бывало, он притворно сетовал, что не смог найти валео, а после вытаскивал фрукт из кармана. Незадолго до его смерти я сама потратила несколько драгоценных медяков на валео для него.

Что бы папа подумал обо мне сейчас?

Услышав ржание лошади, я прогнала воспоминания прочь. Итак, теперь у меня есть хлеб, фрукты, вода и лошадь. И для этого понадобилось всего-то убить человека.

«Хватит», – мысленно одернула я себя и решительно сняла с лошади седельную сумку.

Мне нужно немного поесть, чтобы хватило сил выдержать эту ночь, а после лучше идти пешком, ведя лошадь за собой. В темноте ехать на ней рискованно. Если животное сломает ногу, мне вновь, как и вначале, придется очень несладко.

– Мы отлично поладим, – пробормотала я. – Сейчас я поем, и мы немного пройдемся, чтобы найти укрытие… – «И убраться подальше от тела». – После отдохнем. А завтра будет новый, лучший день.

Позади что-то хрустнуло, и я вздрогнула.

Лошадь резко дернулась вправо. Выругавшись, я потянулась за поводьями, но опоздала. Животное помчалось прочь. Она и так была чем-то встревожена, я же напугала ее еще сильнее.

За считаные мгновения обезумевшая лошадь растворилась в темноте. Теперь она уже не вернется.

Я удрученно опустилась на лесную подстилку и принялась за еду, отрывая кусочки хлеба и отправляя их в рот. Сейчас этот черствый ломоть казался мне самой изысканной пищей в мире.

Постепенно меня охватила бессильная ярость.

Я ведь не просила о такой жизни и тысячу раз отдала бы богам свою магию. Но когда мне было всего несколько дней от роду, они сами отвергли подношение и оставили мне силу. Кто знает почему? Однако теперь – единственно из-за их нежелания взять мою магию – за мной будут охотиться до конца жизни.

Как же все это несправедливо!

Борясь со сбившимся дыханием, я сжала кулаки и поднялась на ноги. Я выживу во что бы то ни стало – просто им назло.

Я буду жить, а когда все же умру в старости в теплой постели, потребую у этих богов объяснений. И даже если они решат сжечь меня в загробном мире, для начала я хотя бы испытаю радость, горе и любовь, которые может подарить земная жизнь.

Запрокинув голову к ночному небу, я прерывисто вздохнула. Сегодня выдался долгий день, и не раз казалось, что больше мне не суждено увидеть звезд – и все же я сейчас с благоговением наблюдала за их блеском.

Мне удалось выжить. Это самое главное.

Я пробралась обратно к телу охотника и принялась в темноте шарить по земле. Вскоре пальцы нащупали прохладное дерево. Лук. Стреляла я, мягко говоря, ужасно. Однако прихватила оружие вместе со стрелами.

Я безумно устала, а голову, казалось, набили целебными бинтами Тайбриса, и мысли не задерживались в ней дольше чем на пару секунд. Но я заставляла себя двигаться вперед. И считала шаги, чтобы не заснуть.

Раз слухи о награде за мою голову долетели уже до Мистрана, не стоило рисковать и пробираться в город, чтобы украсть еще еды или более приличную одежду. Но зато можно попробовать перейти через реку по мосту. Сейчас, ночью, в такой холод вряд ли там будет много народу. Нужно воспользоваться этой возможностью.

Вскоре вдали показался вожделенный мост. А с ним и охраняющий проход стражник. Я чуть не застонала от внезапно накатившего отчаяния, но быстро взяла себя в руки. Само собой, мост возле Мистрана охранялся, ведь он считался одним из основных путей для любого, кто стремился попасть на юг. Другой путь пролегал через Норматские горы. Впрочем, также никто не запрещал попытаться перейти вброд ледяную реку.

Ну почему меня не вынесло течением на другой берег?

«Какой берег? Ты едва не утонула», – мысленно напомнила я себе.

Тут же в памяти всплыл отстраненный, скучающий взгляд темно-зеленых глаз наемника, велевшего Гэлону бросить меня на произвол судьбы, и внутри разгорелась ярость, которая, если удастся выжить, будет согревать меня еще не один день.

Довольно молодой на вид стражник расхаживал взад-вперед, явно стараясь оставаться начеку. Я внимательно следила за его движениями. Возраст мужчины вполне мог оказаться для меня помехой. Ведь молодой – значит сильный. А с луком я не слишком ладила. Значит, нечего и думать убить его прямо отсюда.

Я вздохнула. Находясь в бегах всего несколько часов, я уже размышляла об убийстве с такой же легкостью, как о возможности позавтракать с утра. Наверное, это тревожный знак.

К сожалению, вероятность попасть в стражника с такого расстояния, да еще и в темноте, для меня была столь же высока, как шансы Асинии выиграть в «Королевскую паутину».

При мысли о лучшей подруге сжалось сердце. Что она подумала обо мне, узнав, что я испорченная? Стала ли ненавидеть? Возможно, к этому моменту Асиния уже считала меня мертвой.

Нет, хватит. Сейчас не время для подобных мыслей.

Стражник с мечом на бедре двигался уверенно, явно зная свое дело. И бдительности не терял. А значит, не привык к подобного рода занятиям – ведь излишнюю внимательность обычно проявляли только новички.

Вероятнее всего, этого стражника насильно завербовали в одной из бедных деревушек и перед настоящей службой отправили в столицу на базовую подготовку. И потому существовала призрачная надежда, что при виде бедной, беззащитной девушки он вспомнит о собственной сестре и проявит снисходительность.

Я окинула взглядом мост. Перила находились как раз на уровне бедер стражника.

Хорошо.

Охотничий нож я убрала в седельную сумку. Лук же не должен вызвать вопросов. Я походила на обычную отчаявшуюся женщину, которая заблудилась во время охоты.

Вспомнив обо всех «сюрпризах», что совсем недавно преподнесла мне жизнь, я ощутила, как на глаза навернулись слезы. Это далось совсем легко. Более того, стоило еще немного поддаться, и печаль грозила захлестнуть меня с головой.

– Простите… – пробормотала я и подавила всхлип.

Стражник вздрогнул, покраснел, потом быстро нахмурился и опустил ладонь на рукоять меча. Я подняла руки и снова всхлипнула.

– С вами все хорошо? – поинтересовался он.

Эти слова выдали его с головой. Явный новичок. Ведь даже несколько лет службы достаточно закалили бы стражника, чтобы он первым делом поинтересовался: «Кто ты такая?» А уж тот, кто прослужил довольно долго, не стал бы вообще задавать вопросов – просто велел бы лечь на землю и отобрал у меня оружие.

– Н-нет.

Я всегда выглядела жалкой, когда плакала, – отчасти именно поэтому терпеть не могла распускать нюни. Но сейчас дрожащая нижняя губа могла сыграть мне на руку.

– Я б-была в л-лесу, – начала я, и стражник выпустил меч. – Искала еду для своей с-семьи и з-заблудилась. – Всхлипнув, я подошла ближе. – А потом…

– Все в порядке. – Заметив мою порванную, испачканную в крови одежду, стражник пришел к вполне логичному выводу. – В городе есть целитель. – Прислонившись к перилам моста, он кивнул в сторону Мистрана.

Однако же, несмотря на юный возраст, не предложил меня проводить. Вместо этого стражник потянулся к мешочку на поясе и достал оттуда зеленый камень. Траут.

Вот ведь бездна.

С помощью этого камня юнец свяжется с командиром, а тот немедленно меня арестует.

Я едва сдержала желание вытащить нож из седельной сумки. Перед мысленным взором промелькнуло потрясенное, обвиняющее лицо охотника, и из глаз полились настоящие слезы. Мне очень не хотелось причинять вред этому молодому стражнику.

– П-пожалуйста, не надо, – пробормотала я, кивая на траут у него в руке. – Я… не хотела бы привлекать внимание.

Он нахмурился, но все же убрал камень.

– Я бы сам проводил вас к целителю, но не могу оставить пост.

– Я отыщу какого-нибудь знахаря в с-соседней деревне. – Подойдя еще чуть ближе к стражнику, я кивнула на другой берег.

Явно удивляясь, почему я стремлюсь идти дальше в подобном состоянии, стражник бросил на меня более внимательный взгляд. И тут же в его глазах мелькнуло осознание. Он вновь опустил ладонь на меч.

Но я тоже не медлила. Присела на корточки, а после, резко выпрямившись, метнулась вперед.

Будь он женщиной, подобный трюк бы не сработал – у нас ниже точка равновесия, а если бы стоял на шаг дальше от перил, то вполне успешно мог бы проткнуть меня мечом.

Сейчас же, успев лишь вскрикнуть, стражник перевалился через ограждение и с плеском упал в воду.

Я застыла на месте, сожалея о содеянном.

Нет, не стоит. Я ведь выжила. И он тоже не погибнет.

«Ты еще жива, потому что один из дикарей выловил тебя из реки», – тут же услужливо напомнил внутренний голос.

Но я прогнала его, настойчиво убеждая себя, что стражник выкарабкается. Он крупнее меня, а значит, сможет дольше продержаться и не замерзнуть.

Впрочем, сейчас у меня не было времени прикидывать его шансы на выживание. Шум падения тела, перекрывая звук бегущей воды, отчетливо нарушил ночную тишину. Наверняка те, кто его слышал, захотят разобраться, в чем дело.

Отвернувшись от реки, я помчалась по мосту, стремясь поскорее укрыться в лесу на другой стороне. Вокруг пока царила тишина, и я облегченно вздохнула, однако продолжала бежать до тех пор, пока звездное небо у меня над головой не закрыл лиственный полог.

А потом почти без сил, спотыкаясь, побрела во тьме. Стоило найти какое-нибудь укрытие. Однако исчезновение стражника скоро заметят. И если он выживет, его маленький зеленый камешек может стать причиной моей гибели.

Так что я упорно продолжала двигаться вперед, всякий раз понимая, что сошла с тропы, когда голые лодыжки начинал царапать грубый подлесок. Время, казалось, вовсе перестало существовать.

В конце концов я все же рухнула на колени.

– Еще немного, – велела я себе и, поднявшись на ноги, огляделась по сторонам.

Вокруг царила кромешная тьма. Свернув с тропы, я побрела по подлеску и, нащупав дерево, опустилась возле него на землю. Прислонилась к стволу, завернулась в плащ и стала ждать рассвета.

5

Как только небо достаточно посветлело, я вновь поднялась на ноги.

В голове настойчиво звучали советы Тайбриса, сказанные спокойным, уверенным голосом.

«Если ты когда-нибудь заблудишься, ищи возвышенность. Оттуда легче сориентироваться. И больше шансов найти воду».

Интересно, где сейчас брат? Провел ужасную ночь на холодной земле? Спрятался у кого-нибудь в сарае или на чердаке? Другие варианты – к примеру, что он мертв – я настойчиво гнала прочь из мыслей.

Гор вокруг не обнаружилось, однако справа возвышался небольшой холм. Стараясь двигаться как можно тише, я принялась взбираться по склону, но, споткнувшись о груду веток, влетела в дерево и глухо застонала, когда ударилась израненной ногой о камень. И все же, замирая при каждом неверном шаге, вздрагивая от малейшего шороха, вслушиваясь в окружающие звуки и нервно оглядываясь по сторонам, я добралась до вершины.

Местность внизу была видна как на ладони. К северу протекала река, через которую я перебралась прошлой ночью. При напоминании о том, что вчера смерть почти шла за мной по пятам, сердце бешено заколотилось в груди.

Развернувшись, я взглянула на юг и заметила другую реку, намного ýже Дайтура, через которую мне тоже придется перебраться. Лишь при мысли о том, чтобы вновь влезть в ледяную воду, вспотели ладони, но я, глубоко вздохнув, заставила себя сосредоточиться.

Если идти по дороге, ведущей от моста на юго-запад, в конце концов можно добраться до Лесдрина, столицы королевства. Вдоль этого пути разбросаны довольно крупные городки, где не слишком сложно смешаться с толпой и есть шансы украсть лошадь, чтобы добраться до большого города. Однако босая, хромающая женщина с израненными ногами лишь привлекла бы излишнее внимание. Так что до окрестностей столицы придется идти по лесу. Лишь так у меня есть шанс попасть туда живой. Надеюсь, к тому времени, когда все-таки придется воспользоваться дорогой, мне удастся придумать, как себя обезопасить.

Я справлюсь – ведь вопреки всему мне удалось выжить. Нужно просто постоянно напоминать себе об этом.

Речушка оказалась неглубокой, всего по колено, но при взгляде на стремительное течение в груди что-то сжалось. Несколько раз глубоко вздохнув, я мысленно наметила себе путь через поток. Двигаться придется аккуратно. Один неверный шаг, и я вновь искупаюсь в ледяной воде. Пусть даже здесь неглубоко, всегда есть опасность поскользнуться, удариться головой о камень и утонуть.

«Вперед», – мысленно подбодрила я себя и подавила стон, презирая собственную нерешительность.

Я справлюсь. Обязана справиться. В противном случае можно прямо сейчас поворачивать назад.

Шагнув в ледяную воду и всеми силами стараясь не поскользнуться, я торопливо двинулась через реку. К тому времени, как я выбралась на другой берег, ноги саднили от свежих порезов об острые камни.

Я уперлась руками в колени и наклонилась вперед, пережидая, пока пройдет дрожь, а когда выпрямилась, у меня закружилась голова, и мир вокруг, казалось, пришел в движение.

Весь день я брела вперед. К заходу солнца желудок практически вопил от голода. Однако скудные припасы почти закончились, а то немногое, что еще осталось, стоило приберечь на завтра.

Вдруг вдалеке мелькнуло что-то красное. Неужели огонь?

Я застыла. Конечно, на таком расстоянии я не чувствовала тепла, но на миг вообразила, как после сытного ужина растянусь на земле возле костра, наслаждаясь исходящим от него жаром.

Вряд ли этот огонь разожгли королевские стражники. Герика как-то рассказывала, что те во время путешествий обычно пользовались амберами – крупными черными камнями, которые заряжались магией и выделяли тепло.

Я неотрывно смотрела на оранжево-красное свечение, видневшееся в просвете между деревьями. Огонь, скорее всего, означал еду. При мысли об этом желудок согласно заурчал.

Осторожно я подкралась ближе и выглянула из-за дерева на поляну. И тут же резко втянула воздух, узнав мужчин, беззаботно растянувшихся у походного костра.

Стиснув зубы, я насчитала четверых. Значит, один из дикарей где-то затаился – вероятно, стоял на страже.

Меня захлестнула ярость вкупе с негодованием. Подумать только, сколько всего мне пришлось пережить с тех пор, как Гэлон вытащил меня из реки. Эти же дикари преспокойно спали в тепле у огня, вероятно, сытые и в сухой одежде…

Это был удар ниже пояса.

Ближе всех ко мне лежал Гэлон. На другой стороне поляны с закрытыми глазами растянулся предводитель, которого они называли Лорианом. Позади него возле нескольких тюков с припасами отдыхали их лошади.

Вероятно, среди этих припасов была и еда. По спине от предвкушения пробежал холодок. Интересно, где у них часовой?

Перевернувшись, Лориан бросил взгляд влево, и впервые после побега из деревни губы сами собой растянулись в улыбке. Этому тирану, неспособному позволить подчиненным спокойно делать свое дело, обязательно требовалось следить за каждым их шагом.

И он сам только что выдал мне местонахождение часового.

Придурок.

Я заберу еду и оставлю их ни с чем. Так же, как они бросили меня.

Мучительно медленно я двинулась вправо от Лориана. И пусть сейчас я неплохо видела землю под ногами, не стоило спешить, ведь меня могла выдать любая хрустнувшая ветка.

Когда один из мужчин закашлялся, я под прикрытием этого звука сделала несколько быстрых шагов.

Казалось, на то, чтобы добраться до цели, ушло несколько часов. Я знала свои сильные стороны и прекрасно понимала, что не умела бесшумно красться по лесу. Однако лишаться лошади и съестных припасов не хотелось, так что мне успешно удалось сдержать нетерпение.

Наконец, очутившись в нескольких шагах от лошадей, я медленно набрала в легкие побольше воздуха и бросила последний взгляд на отдыхающих мужчин, готовая к…

Я застыла на месте. Лориан исчез.

– Ты в самом деле думала, что мы не заметили тебя, деревенская девчонка? – прозвучал сзади его голос.

Пригнувшись, я развернулась и поднырнула ему под руку, не давая себя схватить. На его лице промелькнуло удивление. Лориан бросился на меня. Я же подставила ему подножку, но зацепилась ногой за его ногу. Мы оба полетели на землю и покатились в сторону костра. Лориан сердито выругался.

Когда мы прекратили двигаться, я оказалась распластана на земле, прижатая сверху его огромным телом. Однако успела благоразумно приставить нож к его горлу. Стоило лишь шевельнуть запястьем, и дикарю пришел бы конец. Сердце как безумное колотилось в груди, похоже, готовое в любой момент пробить грудную клетку.

Лориан смотрел на меня, и в его глазах цвета лесной зелени светилось веселье.

Этот ублюдок загнал меня в ловушку. Он специально посмотрел на часового, чтобы подманить меня поближе и заставить обойти лагерь с другой стороны, а сам благополучно двинулся следом. Вероятно, Лориан засек мое присутствие еще до того, как я заметила огонь костра.

Меня охватило смятение. Впредь нужно действовать более умело. И учиться быстрее, чтобы суметь добраться до столицы и сесть на корабль.

– Ты всерьез верила, что мы позволим тебе забрать одну из лошадей? Чем мы заслужили эту кражу?

– Ты бросил меня умирать, – прошипела я, дрожа от ярости.

– Ты выжила.

– Не благодаря тебе!

Он тяжело вздохнул, глядя на меня как на досадную помеху. Я мысленно представила, как клинок рассекает ему кожу и из раны брызгает кровь. Никогда не считала себя кровожадной, но этот мужчина безмерно выводил меня из себя.

За последние несколько дней я прошла через ад, и отчасти по его милости. Он же смотрел на меня со скучающим видом, казалось, едва сдерживаясь, чтобы не зевнуть.

Отлично. Что ж, посмотрим, как ему понравится, когда я брошу его умирать.

Внезапно кто-то прижал лезвие к моей коже, прямо рядом с тем местом, где бился пульс. Я в ответ лишь придвинула нож ближе к горлу Лориана.

– Брось его, – раздался за спиной веселый голос.

Кожа покрылась липким потом, грудь сдавила тяжесть.

Я взглянула в зеленые глаза Лориана и молча поклялась себе, что, если переживу следующие несколько минут и по воле богов наши пути когда-нибудь вновь пересекутся, я заставлю этого мужчину пожалеть, что он оставил меня умирать.

Его взгляд вдруг стал жестким, как будто Лориан прочитал мои мысли. Крупной мозолистой ладонью он сжал мне запястье, вынуждая выронить нож, а после скатился с меня.

Однако глупо было думать, что мне дадут просто так уйти. Интересно, что теперь со мной будет? Эти дикари спокойно могли изнасиловать меня, убить, сдать королевским стражникам или сделать еще что-нибудь настолько жуткое, что обещанная охотником быстрая смерть показалась бы подарком судьбы.

Мой отчаянный поступок, возможно, только что стоил мне жизни.

Друг Лориана рывком поднял меня на ноги и принялся обматывать запястья грубой веревкой, царапающей нежную кожу.

Тело вдруг вспыхнуло, словно в огне, и разум заполнил резкий, настойчивый крик, нашедший выход в единственном, мысленно произнесенном слове.

«Стой».

Время застыло.

Выхватив нож, я повернулась и помчалась к лошадям.

В моем распоряжении было лишь несколько мгновений. И то если повезет.

Я отвязала ближайшую лошадь. И тут же кто-то швырнул меня на землю.

– Что ты сделала? – процедил Лориан. Теперь в его вкрадчивом голосе уже не слышалось веселья.

Я замерла, охваченная разочарованием. Ну вот, я снова беспомощна. Как же меня вымотал этот чертов день.

– Отпусти!

– Не вздумай снова использовать на мне свою магию, иначе пожалеешь об этом.

– Магию?

– Не строй из себя глупышку.

Лориан перевернул меня на спину. Я тяжело дышала, отчаянно пытаясь прийти в себя. Он посмотрел на мою вздымающуюся грудь, потом снова перевел взгляд на мое лицо.

Наемники видели, на что я способна, поэтому лгать не имело смысла. И правда в данном случае могла стать для меня лучшей защитой.

– Я не строю. Не в том смысле, как ты думаешь. Просто я умею только это. Но получается не всегда. И длится недолго, – бессвязно говорила я, отчаянно надеясь, что он сможет понять.

Не следовало даже приближаться к их костру и уж тем более верить, что я способна украсть у них одну из лошадей. Однако я настолько устала и проголодалась, что позволила отчаянию возобладать над здравым смыслом. Теперь же они передадут меня в руки первому попавшемуся стражнику и с радостью примут королевскую награду.

Лориан изучал пустое место на моем виске, где, если бы мне исполнилось двадцать пять зим, должен был красоваться синий круг. Лицо мужчины казалось бесстрастным, но я практически чувствовала, как лихорадочно работал его разум в попытке понять, кто сейчас перед ним.

Я скользнула взглядом по синей отметине на его виске и ощутила неясную обиду.

– Как ты оказалась в реке? – снова заговорил дикарь. – Если солжешь, – протянул он прежде, чем я успела сказать хоть слово, – я брошу тебя обратно. Но сперва прикажу Гэлону привязать тебе камни к ногам.

При мысли о воде, которая накроет с головой, проникнет в рот, заполнит легкие, меня пронзил страх. Горло судорожно сжалось, и лишь спустя долгое, бесконечное мгновение мне удалось сделать вдох.

Лориан, по-прежнему не сводящий с меня взгляда, явно понял, что его угроза отлично подействовала. Я попыталась отодвинуться, но вместо этого лишь теснее прижалась к его бедрам.

– Говори, – прорычал он.

– Моя мать… столкнула меня в реку, поскольку стражники узнали, что я испорченная, и пришли за мной. – Чтобы унять дрожащую нижнюю губу, я безжалостно прикусила ее зубами.

С того самого момента, как мама толкнула меня в воду, я пыталась отрицать горькую правду. Но сейчас пришло время взглянуть ей в глаза.

Мама умерла. Стражники, должно быть, убили ее мгновенно. Возможно, даже жестоко, поскольку на их глазах она бросила вызов королю и помогла мне сбежать.

Глаза защипало от слез, но я не хотела оплакивать маму здесь, под пристальным взглядом Лориана. Он находился так близко, что я видела в его глазах все оттенки зеленого. Неизвестно почему, но этот мужчина вновь и вновь снился мне по ночам. И внутри зародилась крошечная надежда…

Я подавила ее. В реальной жизни этот дикарь принес мне лишь разочарование.

– Полагаю, ты решила добраться до столицы.

– Да. – Но я не собиралась сообщать ему, что хотела сесть на корабль. Чем меньше он будет знать о моей жизни, тем лучше.

– Ты можешь использовать свою магию в любой момент или только в случае опасности? – Этот мужчина явно умел задавать неожиданные вопросы.

– Я пользовалась ею всего несколько раз в жизни.

– Только не говори, что я угадал ход твоих мыслей, – заметил подошедший ближе Гэлон и покачал головой.

Услышав эти слова, я моргнула. Лориан поднялся на ноги и, потянув меня за собой, словно какой-нибудь мешок с зерном, поставил на землю.

Эта небрежная демонстрация силы выглядела пугающе. Впрочем, он наверняка сознательно пытался нагнать на меня страху.

– Я хочу тебе кое-что предложить, – задумчиво сообщил Лориан.

Вряд ли его предложение сулило мне что-то хорошее. Да, за последние дни я совершила несколько отчаянных, хоть и необходимых поступков, но решение связаться с группой наемников обещало одни только неприятности.

Впрочем, кажется, эти люди все-таки не собирались меня убивать.

– Мне не интересны твои предложения, – заявила я, делая большой шаг назад. – Вспомни, как ты бросил меня замерзать на берегу.

– Ты всегда все драматизируешь? – вздохнул он.

Один из мужчин хмыкнул, и мне отчаянно захотелось врезать Лориану по зубам. Он же, словно читая мои мысли, поднял бровь.

– Да, именно так, – кивнула я. – Отличный повод позволить мне идти своей дорогой.

– Сомневаюсь. Ты даже не знаешь, что я предлагаю.

Я стиснула зубы. Может, разумнее послушать, что он скажет? И оценить их слабые стороны.

– Ладно, говори.

– Мы тоже едем в столицу.

Теперь уже хмыкнула я. Кто бы сомневался. Наверняка эти наемники, выполнив работу, возвращались к клиенту либо стремились в большой город, чтобы найти заработок. Который в конечном счете мог облегчить чей-то кошелек или, что еще хуже, стоить какому-нибудь бедолаге жизни.

– И?

– И, – выдавил он, – кто-то вроде тебя мог бы помочь нам проникнуть туда… незамеченными.

Ага. Человек с моей магией принес бы большую пользу наемникам, которым требовалось пробраться в город.

– Что именно ты предлагаешь?

– Трехразовое питание, лошадь, одеяла и любую одежду, которую мы сможем для тебя найти. Взамен ты поможешь нам возле городских ворот.

– Постой. Ты намекаешь, чтобы я в открытую воспользовалась магией на глазах у королевских стражников? Совсем спятил?

Перед глазами промелькнуло собственное будущее: площадь с глумящейся толпой и костер, на котором я, мучительно крича, сгораю на потеху публике.

– Если ты применишь магию должным образом, никто даже не узнает, что мы там были, – заметил Лориан, подняв темную бровь.

– Но я не знаю, как пользоваться своей силой!

– Я тебя научу.

– Ты… научишь?

Если я сумею полностью овладеть магией, то смогу с ее помощью себя обезопасить. С подобным даром у меня будет гораздо больше шансов остаться в живых.

О да, он знал, что предлагать.

– Шайка наемников, которым нельзя показываться в столице? – бросила я, отступая еще на шаг назад. – Если меня поймают вместе с вами, я не раз пожалею, что осталась в живых.

Вряд ли среди их врагов числятся только королевские стражники. Держу пари, не одна конкурирующая банда обрадуется возможности расквитаться с соперниками.

Лориан на удивление открыто взглянул мне в глаза.

– Ты когда-нибудь видела, как людей сжигают на костре?

– Нет, – сглотнув, я покачала головой.

– Не самое приятное зрелище. И, конечно, ты не захочешь умереть подобным образом. Если нас поймают, я сам дарую тебе быструю смерть.

Очаровательное предложение.

– Я смогу обойтись без тебя, – проговорила я, но в голосе звучали пронзительные, отчаянные нотки.

Хотела бы я справиться своими силами. Но желать – еще не значит суметь.

Лориан со скучающим видом махнул рукой.

– Ты только что пыталась украсть мою лошадь. Столь импульсивный поступок ясно говорит, что ты понятия не имеешь, как выживать за пределами своей деревни. Удивительно, что тебе удалось так долго продержаться.

Да, к сожалению, он был прав. Я сумела проделать этот путь лишь благодаря упрямству, ярости и чистой удаче. А путешествие с наемниками сулило еду, тепло и возможность изучить свои способности.

Лориан по-прежнему не сводил с меня взгляда, и, казалось, был способен рассмотреть слишком многое.

– Ты бы не убила меня. – Он приблизился и взял меня за подбородок большим и указательным пальцами. – У тебя не хватит духу убить человека, глядя ему прямо в глаза.

Вспомнив, как булькала кровь в перерезанном горле охотника, я глубоко, прерывисто вдохнула.

«Нет. Сосредоточься».

– Я проделала долгий путь. В одиночку.

– Да, ты выжила, поздравляю. Но мы оба знаем, что тебе никогда не добраться одной до столицы.

Боги, как я ненавидела этого мужчину.

Я дернула головой. Он лишь крепче сжал мой подбородок.

Мне хотелось бы найти время и спокойно обдумать его предложение, но я сознавала, что вариантов у меня не слишком много: погибнуть в одиночку, попасть в руки стражников, идущих по моему следу, либо попытать счастья с этим отрядом.

Лориан хотел заключить сделку? Что ж, пусть эти наемники научат меня всему, что знают о магии, а потом я воспользуюсь своей силой и брошу их неподалеку от границы. Как они бросили меня.

Порой судьба сама дает нам возможность отомстить.

– Хорошо, – в конце концов выдавила я.

Лориан выпустил мой подбородок и отошел на несколько шагов.

– Нужно поесть и немного поспать. Придется выехать еще до рассвета.

Как только Лориан оставил меня в покое, его приятели, похоже, расслабились. Однако Гэлон все еще глядел недовольно. Демонстративно подобрав уроненный плащ, так любезно пожертвованный мне у реки, я завернулась в него и бросила на наемника жесткий взгляд.

Теперь это мой плащ.

Гэлон дернул уголком рта, но, ничего не сказав, отправился за дровами. Судя по удивленному взгляду, которым проводил его один из членов отряда, обычно это не входило в его обязанности.

Нужно как можно внимательнее наблюдать за этими наемниками, чтобы выяснить их сильные и слабые стороны и впоследствии использовать это знание в свою пользу.

– Пойдем, поешь чего-нибудь, – предложил один из мужчин; мысленно я прозвала его Улыбчивым.

Словно подтверждая это прозвище, он снова сверкнул белозубой улыбкой и жестом предложил сесть рядом с ним.

Я подошла ближе и уселась в нескольких шагах от места, на которое он указал. Мужчина протянул мне миску с каким-то мясом. Желудок в ответ одобрительно заурчал.

Я взяла предложенную пищу, и наемник сунул мне бурдюк с водой.

– Можешь оставить себе, – произнес он.

– Спасибо.

– Меня зовут Райтос.

– Приска.

Мы ели в тишине. Все еще чувствуя холод, проникающий до самых костей, я придвинулась ближе к огню.

Большинство мужчин отправились спать, но Райтос объяснил, что ему скоро заступать на дежурство, так что приготовить мне ужин ему только в радость. Может, таким образом он пытался заставить меня отбросить настороженность? Не получилось. Но я с удовольствием принялась за еду.

Лориан неустанно бродил по лагерю. Время от времени искоса поглядывая на меня, он проверил лошадей и бросил на землю еще одну походную постель. Я удержалась от замечаний, не желая еще сильнее настраивать его против себя. И так понятно, что он возглавлял этот отряд и наемники шагу не сделают без его одобрения.

Я с жадностью проглотила мясо и выпила половину бурдюка воды, собираясь с духом для следующего, не слишком приятного дела.

Наклонившись, я осмотрела грязные ступни. Из нескольких царапин все еще сочилась кровь, в одну из них попал темный песок. Мне ничуть не улыбалось подхватить какую-нибудь инфекцию, так что с помощью воды из бурдюка я принялась отмывать грязь, чтобы после наложить на раны повязку.

Ощущая на себе посторонние взгляды, я стоически сдерживалась, чтобы не морщиться, хотя царапины нещадно жгло.

Закончив с омовением, я осмотрела грязное платье, пытаясь понять, откуда можно оторвать кусок почище.

– Держи, – проговорил Райтос, протягивая несколько чистых полосок ткани.

Ну да, в отряде у наемников должны иметься средства для лечения, ведь, если верить мужикам из моей деревни, тем вечно приходилось сражаться, убивать и выполнять за деньги прочие не слишком добродетельные задания.

– Спасибо.

– У нас и мазь есть.

Я лишь молча подняла бровь и взяла протянутую баночку. От нее исходил отчетливый запах папоротника, который растерли в пасту и смешали с мазью. Это поможет от инфекции.

Пока что Райтос казался самым добрым в этом отряде. Однако не стоило забывать, что он наряду со всеми прочими просто молча наблюдал со стороны, когда Лориан угрожал меня утопить.

– Помощь нужна? – жестко спросил кто-то.

Обернувшись, я поймала взгляд Лориана, и по телу прошла странная дрожь.

Я покачала головой.

– У меня брат целитель.

На его лице мелькнуло удивление, впрочем, тут же сменившись обычным непроницаемым выражением.

– Он залечивает царапины, небольшие порезы и справляется с легкими недомоганиями?

– Да.

Он покачал головой и зашагал прочь. Я взглянула на Райтоса, но тот только пожал плечами.

Не знаю, чем Лориану не угодили целители. Однако я не раз видела, как брат сжигал себя, пытаясь вылечить ужасные раны и хронические болезни. Когда заболел отец, Тайбрис несколько недель лежал рядом, направляя в него все свои силы без остатка, и в конце концов превратился в обтянутый кожей скелет, слишком слабый, чтобы призвать собственную магию.

Я чуть не лишилась их обоих.

Теперь же Тайбрис оказался в большой опасности, если не… Нет, мой брат выжил. Ведь даже на такой случай были те, кто мог ему помочь.

Заканчивая наносить мазь на ноги, я изучала мужчин из отряда. Пока ни один из них никак не проявлял свою магию. Ну, кроме Гэлона, хотя я понятия не имела, в чем именно заключался его дар. Сегодня вечером, с тех пор, как я набрела на их лагерь, он им не пользовался.

Теперь, когда они знали, на что я способна, мне требовалось выяснить, какую угрозу мог представлять каждый из них.

Перевязав ноги, я взяла предложенное Райтосом одеяло и улеглась на свою постель, свернувшись калачиком так близко к огню, насколько смогла, не рискуя обжечься. Я так до конца и не согрелась, но теперь, нормально поев и позаботившись о ранах, почувствовала, как глаза начали слипаться от усталости.

Я не собиралась спать, поскольку не доверяла этим людям. Ощутив какое-то движение справа, я с трудом разомкнула веки и поймала на себе пристальный взгляд Лориана.

Он смотрел оценивающе, с какой-то хищной сосредоточенностью, как будто размышлял, какой ход сделать этой новой, неожиданно возникшей пешкой.

По спине пробежал холодок. Я вздрогнула и закрыла глаза.

6

Глянув на Лориана, я покачала головой и не двинулась с места. Поджав губы, он вновь указал на свою лошадь.

– Ты не предупреждал, что нам придется ехать вместе, – заявила я, не обращая внимания на его властный жест.

Лориан скрестил руки на груди.

– Милая, ты видишь здесь запасных лошадей?

Я резко втянула воздух, щурясь от света раннего утра.

– Не называй меня так. – Уперев руки в бока, я попыталась принять грозный вид. – Давай я поеду с кем-нибудь другим.

Может, с Райтосом. До сих пор он вел себя вполне мило. И у меня не чесались руки придушить его всякий раз, как парень открывал рот – в отличие от Лориана.

Командир отряда, прищурившись, навис надо мной.

– Моя лошадь самая крупная и лучше всех подходит для двоих человек, пусть даже один из них тощий, как ты.

– Не всем же быть огромными дикарями.

Он усмехнулся.

– Садись в седло, или я усажу тебя сам.

Я фыркнула и перекинула ногу через круп лошади, чуть не заехав при этом по лицу Лориану. К сожалению, он успел вовремя отступить. Что ж, в следующий раз размахнусь пошире.

Через миг внушительный дикарь уселся в седло позади меня. Конечно, я бы предпочла ехать сзади и держаться за него, чем оказаться в клетке его огромных рук, но Лориан не дал мне права выбирать.

Обхватив меня за талию, он сжал поводья. В один миг его крупное тело словно бы окружило меня со всех сторон, а в ноздри ударил мужской запах. Я заставила себя дышать ртом, не обращая внимания, что он, подавшись вперед, чтобы погладить лошадь, прижался ко мне еще теснее.

Лориан был крупным мужчиной, с бицепсами толще моих бедер, однако это вовсе не делало его неуклюжим. Нет, я уже успела убедиться, что он двигался бесшумно, точно пантера, и гораздо быстрее, чем можно ожидать от человека его комплекции.

И это делало его в высшей степени опасным противником.

Впрочем, по иронии судьбы, на ближайшие несколько дней Лориан стал человеком, способным помочь мне остаться в живых. Сейчас он представлял смертельную угрозу для любого, кто помешал бы мне выполнить свою часть сделки.

Лориан подтолкнул лошадь пятками, и мы двинулись вперед по узкой лесной тропинке.

В эту часть леса проникало не слишком много света. Разросшиеся растения сплетались между собой, борясь за каждый дюйм свободного пространства. Ветви деревьев, покрытые плотной листвой, походили на скрюченные руки с костлявыми пальцами.

Вокруг стояла мертвая тишина, лишь время от времени нарушаемая треском веток под копытами лошади: как будто лес, чего-то ожидая, затаил дыхание.

– Расслабься, – посоветовал мне Лориан. – Ты раздражаешь лошадь.

Я выдохнула, понимая по стеснению в груди, что слишком долго сдерживала дыхание.

– Нужно двигаться быстрее, – пробормотала я.

– Королевским стражникам неизвестен этот путь. Мы тоже спешим, но не стоит терять голову. Ведь чем быстрее мы движемся, тем чаще придется давать отдых лошадям.

Я это понимала. Но знала также, что, если нас поймают, мне конец. Мужчины, без сомнения, выживут – с первого взгляда ясно, что они способны выпутаться из самых худших ситуаций. И глупо думать, что они не пожертвуют мной, если это даст им хотя бы несколько лишних минут, чтобы суметь сбежать.

Я же до сих пор жива лишь чудом. Ну или мне улыбнулась удача. Но не стоит и дальше рассчитывать на благосклонность судьбы. Или на наемников, которые почему-то уверовали, что я смогу помочь им в достижении их целей. Нет, отныне моя жизнь лишь в моих руках.

Вскоре от постоянной скованности заныли мышцы. Я расправила плечи и заставила себя расслабиться насколько смогла.

По крайней мере, теперь у меня была одежда. Мужчины выделили мне несколько рубашек, штаны, которые пришлось закатать, чтобы не волочились по земле, и даже громоздкие ботинки. Ходить в них удавалось с трудом, но, к счастью, Райтос дал мне несколько пар носков, чтобы засунуть в носы обуви. И теперь я хотя бы не рисковала запнуться и полететь на землю лицом вниз.

Сегодня для меня все складывалось лучше, чем вчера – несмотря на чрезмерно раздражающий фактор, сидящий позади на лошади. Но нужно быть благодарной и за малые радости.

Как только тропа стала шире, нас догнал один из членов отряда. Он казался моложе остальных и выглядел примерно ровесником Райтоса, но держался на лошади так уверенно, словно родился в седле. Небрежно зачесанные назад волосы, немного длиннее, чем у Райтоса, открывали широкий лоб. В карих глазах застыло мечтательное выражение, и мне тут же стало любопытно, о чем он думал.

– Я Кавис, – представился юноша, как ни странно, мило улыбаясь.

– Приска. Откуда ты? – спросила я, внезапно заинтересовавшись, поскольку уловила в речи легкий акцент.

Я внимательно наблюдала за ним и заметила, как он бросил взгляд в сторону Лориана.

– Если собираешься солгать, не утруждайся, – пробормотала я.

– Колючка, – прошептал Лориан мне в ухо.

Пожав плечами, я чуть подвинулась вперед, чтобы отвоевать себе немного пространства. Однако он явно понял мое намерение и тут же сократил расстояние между нами.

– У Кависа с женой только что родился первый ребенок, – сообщил Лориан.

– Дочка. – Кавис лучезарно улыбнулся. Если бы можно было вспыхнуть от гордости, он бы поджег весь лес вокруг нас.

– Поздравляю. – Я тоже не смогла удержаться от улыбки. – Можно спросить, какой магией ты владеешь?

Не слишком изощренный ход. Но почему бы не попробовать что-нибудь узнать, пока этот мужчина отвечает хоть на какие-то вопросы?

Лориан позади меня напрягся, но не стал вмешиваться.

– Я хорош в языках, – признался Кавис, его улыбка немного померкла.

– Хорош в языках?

Позади нас рассмеялся Мэрт.

– Он хочет сказать, что понимает все языки, на которых говорят в нашем королевстве. Ну и в любом другом тоже.

– Полезный навык для наемника, – заметила я.

Кавис, явно немного удивленный, бросил взгляд на Лориана. Не знаю, что он прочитал на лице дикаря, но, кивнув, немного отстал.

Его место тут же занял Мэрт.

– А ты что умеешь? – спросила я.

Он медленно растянул губы в улыбке.

– Могу заглянуть в прошлое человека.

Меня охватило любопытство. Я уже открыла рот, чтобы задать еще вопрос, но вмешался Лориан.

– Хватит, – прорычал он.

Ох уж эти секреты. Сдавшись, я погрузилась в собственные мысли.

К сожалению, воображение разыгралось, и в голову лезли то последние мгновения жизни мамы, то Тайбрис в различных опасных ситуациях. В мозгу вновь и вновь крутились вопросы, на которые я не могла ответить.

Мы остановились перед заходом солнца. Лориан перекинул ногу через седло и спрыгнул на землю, а после протянул мне руку. Все мышцы одеревенели, и я не стала отказываться от помощи. Он сжал мою ладонь, а другой рукой обнял за талию и, сняв меня с лошади, поставил на ноги. Вопреки ожиданиям, его прикосновения не вызывали отвращения, напротив, странным образом успокаивали.

Место для лагеря выбрали в низине. Высокий обрывистый берег реки слева мог стать для лошадей неплохой защитой от хищников, а высокие дубы укрыли бы их в случае непогоды. Справа текла река, так и приглашая искупаться. Но я-то знала, насколько холодной была сейчас вода.

– Почему мы остановились? – поинтересовалась я, горя желанием как можно больше увеличить расстояние между нашим отрядом и стражниками. Ведь мы спокойно могли ехать еще несколько часов.

Мужчины начали разбивать лагерь, а Райтос и Мэрт скрылись в лесу – вероятно, чтобы собрать дрова и подстрелить кого-нибудь на ужин.

– Здесь хорошее место для ночлега, – пояснил Лориан. – К тому же тебе нужно практиковаться в магии.

Я вздрогнула и бросила взгляд на лес позади нас, словно опасаясь, что кто-то мог услышать его слова и арестовать меня за измену.

– Посиди немного, пока я займусь лошадьми, – попросил Лориан, когда я вновь повернулась в его сторону. – А потом начнем.

Я кивнула, наблюдая, как из-за деревьев появился Райтос с охапкой дров.

– Тебе помочь?

– Не-а, – непринужденно улыбнувшись, покачал головой Райтос.

Он направился к своей лошади и снял с седла небольшое ведерко и маленький фонарь, который повсюду носил с собой.

– Почему ты с ним не расстаешься? – полюбопытствовала я. – И главное, почему огонь в фонаре никогда не гаснет?

– Это фейрийский огонь, – пробормотал парень и в ответ на мой удивленный взгляд лишь пожал плечами – как будто носить с собой изделия фейри было в порядке вещей. – Люди из Громалии ежедневно пользуются подобными дарами, и никто их не считает сторонниками фейри.

Неужели такое возможно? В Эпроте это казалось невообразимым.

Вопреки всем усилиям не обращать внимания на пламя я придвинулась поближе к Райтосу и полюбопытствовала:

– А что делает фейрийский огонь?

– Он никогда не гаснет, – улыбнулся парень.

– Звучит опасно. – И может принести огромную пользу.

– Верно. Но зато ты всегда сможешь разжечь костер во время путешествия. Некоторые используют его даже в столице – прямо под носом у короля Сабиума.

И тем самым в буквальном смысле рискуют жизнью и конечностями. Это было выше моего понимания.

– Но если огонь никогда не гаснет, как ты каждое утро тушишь костер?

– С помощью растения под названием алоцвет. Его сушат и измельчают в мелкий порошок. – Райтос достал из кармана маленький пакетик. – Если вылить на костер ведро воды, смешанной с щепоткой этой травы, он погаснет.

В самом деле опасно. Отличный способ ненароком спалить дотла деревню или даже город.

– А как узнать, что это именно фейрийский огонь?

Райтос с улыбкой поднял фонарь, в котором горело вполне обычное на вид пламя. Но когда я присмотрелась внимательнее, то заметила, что серединки язычков пламени казались почти… фиолетовыми.

– Этот цвет невозможно подделать, – заметил Райтос.

В деревне нас учили, что все, связанное с фейри, греховно. В конце концов, не зря боги помогли людям в войне против этих созданий.

– Пойдем, – кивнул мне Лориан.

Чувствуя, как внутри все сжимается от волнения, я поднялась на ноги и поймала ободряющий взгляд Райтоса. Прикусив нижнюю губу, я вслед за Лорианом направилась к реке.

Он остановился в нескольких шагах от воды и оглядел меня с ног до головы. Сейчас, в сумерках, его зеленые глаза казались почти черными.

– Расскажи, когда ты использовала силу в последний раз. Что пошло не так?

Я облизнула внезапно пересохшие губы, размышляя, как много можно ему открыть.

– Я работала в деревенской пекарне. Мужчина по имени Крейлор… начал угрожать сестре другого жителя деревни, с которым не слишком ладил. Он… причинил ей боль.

У меня защипало в глазах. Своей магией я лишь создала проблемы. Мамы больше нет в живых, а Тайбрис, если еще не погиб, сейчас в такой же опасности, как и я.

– Сосредоточься, – велел Лориан. – На твою жалость к себе у нас нет времени.

Боги, что за злобный, бессердечный ублюдок. Слезы мгновенно высохли, сменившись яростью.

– Хорошо, – кивнул Лориан. – Насколько большую площадь ты заморозила?

– Заморозила?

Он окинул меня хмурым взглядом, ясно говорящим, что, несмотря на все попытки проявлять терпение, его раздражает моя глупость. В ответ я представила, как разбиваю ему нос.

Лориан, будто прочитав мои мысли, улыбнулся и жестом указал мне сесть на большой камень, а сам встал передо мной.

– Возможно, ты не умеешь пользоваться своей силой, но уже знаешь, что можешь останавливать время. Невероятно редкий дар, который будет весьма востребован, если тебя схватят.

Я нахмурилась.

– Но я могу… остановить время всего на несколько секунд.

– Пока. Расскажи подробнее, как ты оказалась в лесу.

– Чиста, которой я пыталась помочь, видела мою магию. И тут же побежала к одному из стражников. Хотя я всегда по-доброму к ней относилась, – пробормотала я, – а мой брат учил ее защищаться.

– Никогда не стоит забывать, что люди способны на все ради денег. Не жди от других благородства, тогда не придется разочаровываться. – Уроки жизни от наемника. – Твоя сила проявляется, когда возникает угроза, – проговорил Лориан.

Да, в этом был смысл. В прошлом магия просыпалась, когда я оказывалась в опасности или во время сильных потрясений.

– Это нормально?

Лориан пожал плечами.

– Такое свойственно для маленьких детей. Скорее всего, твоя магия проявлялась и в детстве, когда ты сильно чему-то удивлялась или пугалась.

Я промолчала. Мне тяжело давались разговоры о собственной магии. К тому же я не слишком доверяла Лориану. Может, он просто хотел разузнать обо мне побольше прежде, чем продать стражникам?

– Я ведь угадал, верно? – произнес он, пристально всматриваясь в меня своими холодными зелеными глазами.

Я перевела взгляд на воду. Лориан подошел на шаг ближе.

– Чтобы я смог помочь тебе как следует овладеть магией, ты должна рассказать мне все. Твоя история играет важную роль.

Я вздохнула.

– Да, я пользовалась силой, если боялась. Отчасти именно поэтому, когда я была маленькой, мы постоянно переезжали из одной деревни в другую. Моя мама… владела даром провидения, а отец лечил ментальные болезни, поэтому нас с радостью принимали в любом селении.

При воспоминании о родных в глазах защипало, и я быстро сморгнула навернувшиеся слезы. Сейчас не время расклеиваться. Я смогу выплакаться позже, когда я останусь одна, в темноте.

Лориан застыл в стороне, сведя брови к переносице. Глядя на него, трудно было понять, то ли он раздражен, то ли просто глубоко задумался.

– Объясни, почему у меня по-прежнему осталась… магия, – со вздохом попросила я.

Он сузил глаза, когда я почти прошептала последнее слово, но, к счастью, не стал заострять на этом внимание.

– Ты точно хочешь знать ответ на свой вопрос? Стоит тебе понять, как обманывали таких, как ты, и пути назад не будет. Отчего-то мне кажется, что подобные тебе предпочли бы невежество.

Подобные мне. Как будто я сама стремилась обладать силой, которой не понимала, зная при этом, что в любой момент могу потерять все.

Вскочив с камня, я ударила Лориана ладонями в грудь.

– Ты меня не знаешь, – прошипела я.

Он взглянул на меня, потом растянул губы в улыбке и покачал головой.

– Ты не готова.

– Не тебе об этом судить. – Знание – это сила, и мне нужно стать как можно сильнее.

– Я расскажу, что ты хочешь знать, как только овладеешь своей магией.

Я уставилась на него, разинув рот.

– Ты ведь не серьезно.

Наклонившись, Лориан подобрал с земли камень и подбросил в воздух.

– Заморозь его.

Камень с глухим стуком упал на землю.

Поцокав языком с явным нетерпением, он снова поднял камень.

– Хотя бы попробуй.

И я пробовала. Искренне старалась. Лориан раз за разом подбрасывал камень в воздух, а я, сосредоточившись на нем, пыталась отыскать место внутри себя, которое помогло бы заставить камушек замереть на месте. Однако безрезультатно. Я лишь выбилась из сил настолько, что начали дрожать руки.

Магия была моим единственным козырем, способом обезопасить себя, но я не смогла ею воспользоваться. Потерпела неудачу.

Лориан снова поднял камень. И на этот раз бросил в меня.

– Что за… – выругалась я, уворачиваясь.

Он швырнул еще один камень, на этот раз немного крупнее. И тот попал мне в правую грудь.

– Да что с тобой такое? – воскликнула я.

Лориан смотрел на меня со скучающим видом, но в его глазах светилось какое-то мрачное веселье.

– Если тебе нужно испугаться, могу помочь.

– Бросая в меня камни?

Бесполезная затея. Лориан ничем не мог мне помочь. А я оказалась никудышной ученицей.

Развернувшись, я зашагала прочь.

Обычно мне нравилось находиться на природе, подальше от чаяний брата, однако в компании женщины я путешествовал впервые, и этот опыт меня совсем не радовал.

Утром она настояла на купании в ледяной реке и вернулась в лагерь, почти посинев от холода. Девчонка казалась такой хрупкой по сравнению с нами, что даже Гэлон нахмурился, увидев, как она дрожит. И я не сомневался, что, будь у него еще один плащ, Гэлон, прикончивший за свою жизнь несчетное количество людей, сам накинул бы его ей на плечи.

А еще эта дикая кошка непрестанно задавала вопросы. Вновь и вновь спрашивала то об одном, то о другом. С чего она взяла, что кто-то должен ей отвечать, лично для меня являлось величайшей из тайн. Впрочем, в конце концов она выдохлась и замолчала. Наверное, надулась.

Я бросил на нее хмурый взгляд. Странно, как это девчонка еще не поняла, что мы отклонились от дороги на восток, ведущей в столицу? Она сидела, опустив голову, и на миг я испугался. Неужели… умерла?

Возле городских ворот нам придется тяжело без ее магии.

И, если уж быть честным с самим собой, мысль о ее смерти… приводила в замешательство. И вызывала зуд где-то в затылке.

Да уж, что скрывать, девчонка была хорошенькой.

Но, вероятно, я обратил на нее внимание лишь потому, что она постоянно провоцировала меня и почти в открытую называла худшим из людей за то, что бросил ее у той реки.

Я внимательнее окинул ее взглядом. Невероятно, но эта дикая кошка заснула в моих объятиях. Что за необычное создание. Наверное, вымоталась, строя бессмысленные планы мести жестокому наемнику. Люди, как правило, весьма предсказуемы. Мне ли не знать – ведь я уже столько времени путешествовал по этому континенту.

Девчонка начала сползать набок. Может, позволить ей упасть с лошади? Этой дикой кошечке не помешает порастрясти кости. Она и так слишком часто занимала мои мысли, не давая сосредоточиться на собственных планах. Но когда ее тело еще немного подалось вперед, я со вздохом крепче обвил ее руками. Если она себе что-нибудь сломает, нам всем придется двигаться медленнее.

Повернувшись, девчонка уткнулась лицом мне в грудь, и Мэрт, поравнявшись с моей лошадью, посмотрел на меня с удивлением. Он уже открыл рот, явно собираясь что-то сказать, но я бросил на него предупреждающий взгляд. Прежде, чем эта гарпия проснется и поймет, что мы едем вовсе не в столицу, хотелось бы подольше насладиться драгоценной тишиной.

Однако вскоре ее сон потревожил крик птицы.

Что ж, отлично. Я только вздохнул.

Дернувшись в моих объятиях, Приска распахнула ясные, затуманенные сном глаза. Но, стоило ей взглянуть на меня, в них тут же появилась затаенная обида.

– Прости. – Она отстранилась и прочистила горло. – Я не выспалась.

Девчонка выпрямилась в седле и окинула взглядом лес вокруг нас. Потом посмотрела на солнце.

– Почему мы едем на юг?

– Перед прибытием в столицу нам нужно кое-что сделать.

Она издала какой-то шипящий звук, и лошадь навострила уши.

– Мы так не договаривались. У меня нет времени выполнять твои поручения. Мне нужно добраться до столицы и… – Приска резко замолчала.

Я лишь покачал головой. Неужели она правда думала, что мы не разгадали ее план? Единственный выход для нее – сесть на корабль и уехать в другую страну.

– Ты нарушаешь наше соглашение, – прорычала она.

Боги, как меня раздражала эта женщина. Мне снова захотелось столкнуть ее на землю. Райтос прочистил горло и жестом указал на свою лошадь, молча предлагая забрать девчонку к себе.

Я никак на это не отреагировал.

– Наше соглашение предусматривало трехразовое питание, лошадь, – я указал на животное, – и уроки, чтобы помочь тебе овладеть магией. Со своей стороны, ты используешь свою силу возле городских ворот. Мы не обсуждали временные рамки.

– Сейчас же спусти меня с этой гребаной лошади.

Я дернул уголком губ. Девчонка весьма забавно выглядела, когда бесилась.

– Мы заключили сделку, – напомнил я. – И ты выполнишь свою часть.

Однако Приска продолжала вырываться из моих объятий.

Досадуя на то, что меня притягивал ее запах, я подался вперед и склонился к самому ее уху.

– Если продолжишь раздражать мою лошадь, я привяжу тебя к седлу и заставлю идти пешком позади нас.

– Ты за это заплатишь, – прошипела она.

Я только пожал плечами.

Несколько часов мы ехали в блаженной тишине. Наконец она не выдержала и, повернув голову, хмуро посмотрела на меня.

– Что у вас вообще за дела?

– Тебя это не касается.

– Конечно. Наемник есть наемник. – Она скривилась и снова отвернулась от меня.

Я же боролся с желанием ее придушить, обхватить ладонями такую манящую бледную шею и сжать.

Но я лишь крепче вцепился в поводья, теперь уже сам раздражая собственную лошадь.

7

Дни летели за днями.

Наверное, сейчас я оказалась в худшей ситуации в своей жизни и могла умереть в любой момент – если бы меня обнаружили. Но, как ни странно, впервые за двадцать две зимы я чувствовала себя… свободной, словно резвящийся в лесу щенок.

Меня пугало, что мы ехали сейчас в противоположную от столицы сторону, однако Мэрт заметил, что подобный путь может сыграть нам на руку, поскольку северные городские ворота охранялись более строго.

Отчего-то казалось, что Мэрт сообщал лишь то, что мне нужно было услышать, но приходилось с этим мириться, ведь я никак не могла повлиять на сложившуюся ситуацию. По крайней мере, так я себе твердила.

Наемники по-прежнему скрывали, куда ехали и зачем. Но я почти не сомневалась, что речь шла не о каком-то обычном поручении. Нет, судя по приглушенным разговорам и почти физически ощутимому напряжению, исходившему от всех мужчин и в первую очередь от Лориана, у них было очень важное дело. И мне не терпелось узнать, какое именно.

Я также сгорала от желания выяснить побольше об их силе. Никогда еще я не общалась с людьми, у которых было бы столько магии. Но они не слишком охотно говорили на эту тему, пусть даже и поощряли меня пользоваться собственным даром.

Хотя однажды вечером возле костра, перебрав эля, Мэрт кое-что поведал мне о своей магии. В отличие от мамы, у которой видения могли возникнуть в любое время, Мэрт свои умел контролировать, особенно просматривая прошлое конкретного человека. Очень полезный навык для наемника.

Но на вопрос, как далеко в прошлое он способен заглянуть, Мэрт лишь пожал плечами. Похоже, мне не слишком доверяли, чтобы сообщать об этом.

А потом рядом с нами уселся Лориан, и больше я не стала Мэрта ни о чем спрашивать.

Райтос обладал природным обаянием. Наверное, это могло бы раздражать, однако, как только я поддавалась своим страхам, Райтос неизменно заставлял меня улыбаться. Как бы сильно меня ни терзало беспокойство, его широкая улыбка всегда вызывала у меня желание улыбнуться в ответ.

Тихий, спокойный Кавис вечно витал в своих мыслях – наверное, вспоминал о семье – и оживлялся, лишь когда речь заходила о его жене и дочери.

Что до Гэлона, он был самым старшим в отряде, и его безграничная преданность Лориану не вызывала сомнений. Казалось, он даже во сне был начеку, выискивая потенциальные опасности, а в течение дня постоянно окидывал пристальным взглядом окружающий лес. Прошлым вечером Гэлон рассказал мне, что его магия связана с водой. В тот день на берегу, чтобы высушить мою одежду, он просто мысленно вытянул из ткани все капли.

Если бы я путешествовала в одиночку, то наверняка уже погибла бы, и тем не менее рядом с ними я не чувствовала себя в безопасности. Однако выбора не оставалось, и я каждый день тряслась вместе с ними в седле, по ночам спала возле костра и при каждой возможности практиковалась в магии.

Впрочем, до сих пор безуспешно.

Но, несмотря на бесполезность собственной силы, я почти… наслаждалась происходящим. Само собой, мне по-прежнему хотелось прирезать Лориана – настолько, что Гэлон каждый вечер перед сном отбирал у меня оружие.

Да, возможно, эти мужчины не заслуживали доверия, но с ними я по крайней мере могла быть собой и не прятать искры силы, которые пытались вырваться в мир. Я чувствовала себя так, будто долгие годы сдерживала дыхание, а сейчас вновь начала дышать полной грудью.

Конечно, я понимала, что долго это не продлится. Стоит добраться до столицы, и мне снова придется прятаться. Лишь при мысли об этом к горлу подступал ком. И все же, пусть на короткое время, мне удалось ощутить вкус жизни, не испорченный довлеющим над ней тяжким бременем тайны.

И этот вкус казался мне восхитительным.

– О чем задумалась? – ворвался в мысли низкий, почти интимный голос Лориана.

Когда его теплое дыхание коснулось уха, я с трудом подавила дрожь и бросила на него свирепый взгляд.

Но этот упрямец только крепче обнял меня за талию.

Однако я не собиралась делиться с ним своими мыслями. Лориан не имел на них никакого права.

– О своей магии, – коротко отозвалась я.

– Хорошо. Возможно, если ты хорошенько пораскинешь мозгами, то поймешь, как ею пользоваться.

Я тут же напряглась.

– Твои методы преподавания никуда не годятся.

– О, ты ранила меня в самое сердце, – весело заметил он.

– Ты заявляешь, что все, о чем мне рассказывали прежде, – ложь, но отказываешься объяснить подробнее. И только бросаешь в меня камни!

На каждой тренировке повторялось то же, что и в первый день. И всякий раз, когда я спрашивала, что Лориан имел в виду, говоря о моем невежестве, он качал головой и сообщал, что, возможно, когда-нибудь расскажет – если я смогу стать полезной не только для украшения.

– Ты не слишком стараешься, – усмехнулся он и пожал плечами. Его крупное тело ощутимо задвигалось позади меня.

Ну уж нет. Научиться пользоваться магией было в первую очередь в моих интересах. Ведь я почти не сомневалась: если у Лориана возникнут сомнения в моей готовности, он вполне может разбить лагерь в лесу неподалеку от городских стен и торчать там до тех пор, пока не решит, что может мне доверить провести отряд через ворота столицы. Так что чем раньше я овладею своей силой, тем скорее наши пути разойдутся в разные стороны.

С севера подул прохладный ветер, неся с собой запах дождя и свежесрубленных сосен. Солнце почти зашло, и я задрожала, втягивая в легкие холодный воздух.

– Скоро нам понадобится укрытие.

– Переночуем в ближайшей деревне.

У меня пересохло во рту. Наверняка деревенские жители глаз не спустят с приезжих, прикидывая, нельзя ли кого из них сдать королевским стражникам. А за сотню золотых монет можно купить даже самого доброго трактирщика.

– Это не опасно?

– Я о тебе позабочусь, – небрежно заметил Лориан, и я, усмехнувшись, покачала головой.

Конечно, я до определенной степени доверяла ему, но уж точно не собиралась слепо принимать на веру все его обещания.

Кажется, дикарь заскрежетал зубами в ответ на мою реакцию. Но пусть даже не надеется, что я забуду, как он бросил меня замерзать на берегу.

Когда впереди показались деревенские дома, уже опускалась ночь, но я все же накинула на голову капюшон плаща Гэлона. При мысли о нормальной пище желудок радостно встрепенулся, а тело жаждало хотя бы одну ночь провести в настоящей постели.

Райтос исчез в дверях ближайшего постоялого двора, чтобы узнать, есть ли свободные комнаты. Я же с бешено колотящимся сердцем вглядывалась в лица всех, кто проходил мимо и слишком долго засматривался на нашу группу.

Впрочем, наш отряд, похоже, не привлекал особого внимания. Равнодушные взгляды людей скользили мимо, лишь кое-кто кивал в знак приветствия. Но никто не спешил звать стражников.

– Тебе нечего бояться, – заметил Лориан.

– Я и не боюсь, – отозвалась я, и он фыркнул. – С чего мне бояться, когда меня защищают так много больших и сильных мужчин? – притворно улыбнулась я, заставив себя разжать стиснутые зубы.

– Вот и я о том же.

– А что ты делал в моей деревне во время церемонии Одарения? – поинтересовалась я. – Там вы тоже ночевали на постоялом дворе?

Лориан долго молчал, как будто раздумывал, стоит ли вообще отвечать, но в конце концов кивнул.

– Ваша жрица еще болтливее, чем большинство служителей богов.

Вскоре вернулся Райтос, на лице которого застыло угрюмое выражение.

– Свободных комнат всего две, – сообщил он с глубоким вздохом и указал на других мужчин. – Нам придется спать на полу.

– Давай поборемся на руках за кровать, – предложил Лориан, но Райтос только закатил глаза.

– К чему тратить время, если ты победишь каждого из нас?

О чем это они?

– Ну, если мы все разместимся в двух комнатах, получится не так уж плохо, – заметила я.

Гэлон одарил меня хмурым взглядом.

– Ты же не можешь спать с нами в одной комнате.

– Почему? – поинтересовалась я. Он не ответил, просто посмотрел на меня как на дуру. – Я сплю рядом с вами в лесу каждую ночь. Почему четыре стены вокруг нас должны что-то изменить?

Райтос покачал головой.

– В селениях неподалеку от столицы думают иначе. И если твоя репутация…

Я лишь пожала плечами.

– Я ведь преступница, и мне придется скрываться до конца жизни. Подобные принципы не имеют смысла.

Лориан крепче сжал руку на моей талии. Он всегда так делал, когда хотел настоять на своем, и меня это раздражало.

– Такое поведение в любом случае привлечет внимание, так что мужчины устроятся в одной комнате, а ты – в другой.

Ну, если им нравится терпеть неудобства, кто я такая, чтобы спорить? К тому же мне не помешает немного побыть одной и поразмыслить, согласуется ли сделка с наемниками с моими собственными планами. А если нет, ускользнуть от них на постоялом дворе будет проще.

– Что ж, ладно.

– Вот и отлично.

Двухэтажный постоялый двор с соломенной крышей и белыми стенами, на которых давно облупилась краска, стоял на окраине селения, купаясь в лунном свете. От дороги его отделяла покосившаяся изгородь.

Входная массивная деревянная дверь с медным молотком вдруг распахнулась, и на улицу, раскатисто гогоча, вывалился пьяный.

Как ни странно, около постоялого двора находилась довольно просторная конюшня, возле которой сновали люди. Конюхи забирали лошадей у вновь прибывающих. И здесь на нас тоже никто не обращал особого внимания.

Я соскользнула с лошади и, согнув колени, приземлилась на ноги. Лориан, пробормотав несколько слов, передал лошадь одному из конюхов, его примеру последовали остальные мужчины. Через несколько минут мы уже входили в здание постоялого двора.

Меня сразу окутало теплом, согревая до самых костей, холод в которых – я могла бы поклясться – сохранился еще после жуткого купания в реке. Веки почти сразу отяжелели.

Однако чей-то визгливый смех вырвал меня из полудремотного состояния. Вздрогнув, я обвела главный зал затуманенным взглядом. Лориан тут же положил руку мне на поясницу, и у меня закралось подозрение, что точно так же он стал бы успокаивать испуганную лошадь. И смешно, и обидно.

В зале царил полумрак, и оранжево-синие отсветы пылающего слева в очаге огня, из которого вылетали искры, танцевали на лицах посетителей. В центре общего зала обшарпанные деревянные столы были так плотно сдвинуты друг к другу, что казалось, будто здесь ужинала одна большая семья.

Учитывая, что мне приходилось скрываться, я бы предпочла более темную комнату и отдельные столы.

В углу хозяин постоялого двора тушил в большом котле какую-то лесную дичь, и запах мяса плыл по залу, смешиваясь с ароматом свежеиспеченного хлеба. В животе заурчало.

Лориан взял меня за руку и провел к столу в дальнем конце общего зала, где сел, прислонившись спиной к стене. Слишком усталая, чтобы протестовать против подобного обращения, я, не снимая капюшона, устроилась на стуле рядом с ним.

Остальные члены отряда расселись вокруг стола. Мужчины тут же о чем-то зашептались. Я, отстранившись от их разговора, непроизвольно закрыла глаза, но Лориан ткнул меня локтем в бок, заставляя прийти в себя.

– Спишь? – ухмыльнулся Райтос.

Кто-то поставил передо мной миску с тушеным мясом и кружку эля, которую я тут же передала Райтосу. Эль я не любила. Хотя, с другой стороны, вино…

Я допила остатки воды из бурдюка, но теплая комната и соленое рагу лишь усилили жажду.

Убрав бурдюк обратно под плащ, я встала на ноги. Лориан тут же в своей привычной манере схватил меня за руку, как будто я была его пленницей.

– Куда ты?

– За водой. Пусти, – недовольно выдавила я.

Мне очень хотелось пить. И спать. Чем скорее я доем рагу, тем быстрее смогу забраться в постель.

Лориан отпустил мою руку. Я пересекла зал и подошла к хозяину. На вопрос о воде он кивнул и указал мне на кувшин, рядом с которым стояло несколько кружек. Я налила себе одну, почти не сомневаясь, что мужчины предпочтут эль. Но, может, все же стоит предложить?

Я обернулась, чтобы вернуться к столу, и врезалась в чью-то мощную грудь.

Надо мной возвышался здоровяк, нижнюю часть лица которого почти полностью скрывала длинная темная борода.

– О, глянь-ка, кто здесь. – Мужчина похотливо ухмыльнулся и откинул с моего лица капюшон плаща. Я застыла с кружкой в руке. От усталости рефлексы притупились, и я не успела среагировать, чтобы его остановить. – Да у нас тут настоящая красотка. Откуда вы, милашка?

Сердце бешено забилось в груди, к горлу подступил ком. Без капюшона я почувствовала себя голой. Сможет ли он меня опознать?

– Вы не знаете тех мест, – бросила я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Дайте пройти.

– О, как грубо. У тебя отличный плащ. А вот платье не мешает постирать. Если ты скинешь его в моей комнате…

– Отойди, – велел низкий голос.

Я посмотрела за спину бородача, где стоял явно раздраженный Лориан и, поймав его взгляд, ощутила, как запылали щеки. Похоже, в следующий раз этот тиран не позволит мне отойти даже на десяток шагов.

Как же несправедливо! Меня затрясло от ярости, и из кружки выплеснулось немного воды.

– Смотри, что ты наделал, – буркнул бородач, опустив взгляд. – Напугал маленькую пташку.

Лориан проследил за его взглядом, потом вновь уставился на меня. Он-то знал, что я ничуть не испугалась.

– Шагай отсюда, или я тебе помогу, – предложил Лориан. Голос звучал ровно, однако он занял ту же стойку, что и перед тренировками со своими людьми.

Бородач неуверенно развернулся к Лориану. Я поспешила отступить назад, однако он локтем выбил кружку с водой у меня из рук, и та покатилась по полу.

Отлично.

– Не надо устраивать сцен. – Бородач обвел рукой зрителей с таким видом, что любому стало бы ясно – он-то как раз хочет устроить сцену. – Я просто поздоровался с твоей спутницей.

Лориан лишь молча смотрел на здоровяка. На его лице застыла маска безразличия, но в зеленых глазах плескалась ледяная ярость.

Не дождавшись ответа, бородач вытянул руки, чтобы толкнуть наглеца. Однако Лориан, который еще миг назад стоял перед ним, исчез.

Я затаила дыхание, наблюдая, как он быстрым, точно выверенным движением отступил в сторону, уклонился от удара бородача и влепил тому пощечину. Звук этот эхом разнесся по залу постоялого двора. Ему вторили судорожные вздохи невольных зрителей.

Да, что и говорить, прекрасно рассчитанный ход. Этой пощечиной Лориан стремился унизить бородача.

Здоровяк невнятно проревел какую-то угрозу и снова замахнулся, но Лориан со скучающим видом опять исчез с его пути. Я моргнула. Никогда не видела, чтобы кто-то так двигался. Как будто это у него был дар останавливать время.

Он ударил бородача во второй раз.

– Лориан, – прорычала я.

Своим поведением он просто привлекал к нам лишнее внимание, и, если не остановится, кто-нибудь вполне может позвать стражников.

Лориан повернулся ко мне. В его зеленых глазах полыхала ярость, но выглядел он уже более спокойным.

Бородач вдруг споткнулся и потянулся к искривленному носу, из которого теперь текла кровь. Второй удар не прошел бесследно.

Лориан отступил на шаг и скрестил руки на груди.

– Уходи, – тихим голосом велел он.

Даже мне, стоящей всего в нескольких шагах, пришлось напрячься, чтобы его расслышать.

– Шлюха, – прошипел бородач и сплюнул на пол.

Я поджала губы, но сумела сдержаться и промолчать.

Лориан сделал шаг к здоровяку. Тот, отшатнувшись, развернулся и выбежал за дверь.

– Прекрати. – Я толкнула Лориана рукой в грудь.

Он уставился на мою руку, потом поймал мой взгляд. В его глазах все еще читалось что-то дикое. Я посмотрела на наблюдающих за нами посетителей, и Лориан медленно повернулся, обводя взглядом зал. Все внезапно уткнулись в свои миски и кружки.

У меня защипало глаза.

– Тебе больно? – резко спросил Лориан.

Я покачала головой и шмыгнула носом. К моему великому смущению, мне с трудом удавалось сдерживать слезы.

– В чем дело? – прищурился он. – Хочешь, чтобы я ему добавил?

– Нет, не надо никому ничего добавлять, – прошипела я, вытирая глаза. – Я расстроилась, потому что пролила воду. А я так хотела пить!

Лориан равнодушно взглянул на лужицу на полу, потом всмотрелся мне в лицо.

– После всего, что тебе пришлось пережить за последние дни, ты плачешь из-за какой-то воды?

– Я просто вымоталась, ты, дикарь.

Со вздохом он направился к одной из подавальщиц. Девушка тут же протянула ему чистую кружку и полный кувшин воды.

Кто бы сомневался.

Я вернулась на свое место и стала доедать почти остывшее рагу. Но ощутив сгустившееся за столом молчание, подняла голову.

– В чем дело?

Лориан поставил передо мной кружку и налил в нее воды. Я сделала глоток. Прохладная вода бальзамом пролилась в пересохшее горло.

Райтос взглянул на командира и быстро опустил взгляд в свою миску.

– Ничего, – буркнул он.

– Просто раньше мы не видели, чтобы ты плакала, вот и все, – пояснил Мэрт. – Мы подумали, что у тебя, может быть, женские дни.

Я зарычала, но Лориан, кинув на нас обоих предупреждающий взгляд, сжал мне руку.

– Тише.

Я добавила себе тушеного мяса, Лориан отрезал мне еще кусок хлеба. Почти похоже на молчаливое извинение.

– Нужно научить тебя драться, – задумчиво заметил Гэлон.

– Я умею драться, – бросила я и почти физически ощутила повисшую вокруг тишину. – И даже если после встречи с вашей бандой здоровяков я не демонстрировала свои способности, это вовсе не значит, что я не могу себя защитить. Мой брат с друзьями научили меня драться.

И боль от разлуки с ними была такой сильной, что казалось, будто кто-то проделал дыру у меня в груди. Глаза снова защипало.

Гэлон почесал бровь.

– Наверняка они хорошо постарались. Но между деревенской дракой ради развлечения и борьбой за свою жизнь есть разница. И когда мы оставим тебя в столице, хотелось бы, чтобы у тебя был шанс выжить.

Я снова подняла взгляд. В словах Гэлона звучала искренняя забота. И вместо того, чтобы по обыкновению огрызнуться, я глубоко вздохнула. Глупо отвергать помощь того, кто предлагает возможность остаться в живых.

– Согласна, – кивнула я.

8

В конце концов после ужина я поднялась к себе в комнату. И тут же принялась расхаживать взад-вперед, размышляя, не стоит ли украсть из конюшни лошадь и отправиться в путь в одиночку.

Конечно, путешествие в компании наемников имело свои преимущества. Они охотились, готовили пищу на костре и, похоже, знали лучшие тропы, позволяющие избежать встречи со стражниками. Однако единственная женщина в отряде из пяти мужчин, несомненно, привлекала излишнее внимание. А мое телосложение, несмотря на плащ, сразу бросалось в глаза.

Наконец я все же рухнула на кровать и провалилась в крепкий сон, из глубин которого порой меня вырывал громкий смех, доносящийся из коридора, или гневные возгласы собравшихся внизу пьяниц. Но я лишь поворачивалась на другой бок и сразу вновь засыпала, втайне надеясь, что Лориан не станет поднимать отряд до рассвета.

Я пробудилась от какого-то скребущего звука, распахнула глаза и напряглась. Тут же кто-то зажал мне рот рукой. Огромной мозолистой ладонью.

Я завизжала, брыкаясь, лягаясь и царапаясь.

– Ну-ну, – прорычал бородатый гигант, с которым я столкнулась вечером в общем зале, и прижал к моей шее холодное лезвие. – Будь паинькой, пташка, или я перережу тебе горло и оставлю захлебываться собственной кровью.

Легкие уже горели от недостатка воздуха, и я попыталась как можно глубже вдохнуть через нос.

Бородач тут же зажал мне ноздри.

Я забилась в его руках, нанося бесполезные удары. Перед глазами начали мелькать черные точки.

Он вдруг убрал ладонь с моего лица.

– Не стоит, а то помрешь слишком рано.

Я судорожно принялась хватать ртом сладкий, живительный воздух, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди. Мною завладел слепой ужас, лишая конечности всякой силы.

Нет! Не могу же я умереть вот так, на захудалом постоялом дворе, вдали от дома. Я отказываюсь!

«Будь умнее, – ворвался в мысли голос Тайбриса. – Дождись удобной возможности».

Я осторожно сунула руку под подушку и обхватила пальцами прохладную рукоять ножа. Потом сделала вдох и замерла, выжидая.

Здоровяк с горящим взглядом навис надо мной. У него был сломан нос, один глаз заплыл. Он явно затаил злобу из-за инцидента в общем зале.

И расплачиваться за это придется мне.

– Я прикончу тебя и оставлю висеть у входа на постоялый двор, – сообщил бородач, обматывая веревку вокруг моего запястья. Он ухмыльнулся, склоняясь ближе, и от его зловонного дыхания закружилась голова. – Посмотрим, что скажет на это твой мужик.

Я вполне могла представить, как Лориан с прочими членами отряда ищут меня поутру и натыкаются на мой подвешенный над дверью труп. При мысли об этом по венам заструился холодный, липкий страх.

Бородач поднял меня с кровати, словно котенка.

Пора.

Я вытащила руку из-под подушки и полоснула его ножом.

Он успел пригнуться, но лезвие все же задело ему ухо. Издав вопль, здоровяк выбил нож у меня из руки, однако быстро замолчал и бросил взгляд на дверь.

А после в мгновение ока обмотал веревку вокруг моей шеи и снова прижал меня к кровати.

Я вцепилась себе в горло, словно дикое животное, отчаянно пытаясь глотнуть хоть немного воздуха.

И услышала крик. Он звучал у меня в голове, пронзительный, примитивный, полный желания отомстить. Заглушая споры какой-то парочки внизу в переулке и насмешки навалившегося на меня здоровяка, поглощая страх и сомнения. И я мысленно приказала: «Стой!»

Бородач замер.

Всхлипывая, я скинула его ладонь со своего лица. Однако он по-прежнему прижимал меня к кровати.

Зарычав, я принялась отчаянно метаться под ним, всеми силами стараясь спихнуть здоровяка с себя. В конце концов мне удалось высвободить правую ногу. Я уперлась ею в бок мужчины и выползла из-под его тела.

Свободна.

Теперь нужно бежать. И не оглядываться.

Я вскочила с кровати и бросилась к двери, зовя на помощь.

Однако бородач уже очнулся и схватил меня за волосы. Голову пронзила резкая боль, вынуждая меня упасть на колени. И я принялась шарить рукой по полу в поисках ножа.

– Магия, значит? Да я с тобой разбогатею, сучка! – фыркнул бородач, вздергивая меня за волосы. Кожу на голове словно обожгло огнем.

Но мне все же удалось нащупать нож. Закричав, я с размаху всадила лезвие в здоровяка.

Брызнула кровь. Он взвыл и схватился рукой за раненое плечо. Я снова нанесла удар ножом. Мужчина упал на колени. И я с воплем пнула его ногой в живот.

А потом внутрь ворвалась толпа разъяренных наемников.

Лориан, едва лишь ступив за порог, швырнул здоровяка в другой конец комнаты. Райтос встал передо мной, не позволяя видеть происходящее.

– Дай мне нож, солнце.

Я уставилась на Райтоса. Несмотря на внешнее спокойствие, в его глазах пылала ярость. Осторожно он взял меня за руку и высвободил рукоять из сжатых пальцев, потом протянул оружие Гэлону.

А после обнял меня. Я задрожала, постепенно начиная сознавать, что все кончено. Я в безопасности.

– Не смотри туда, – проговорил Райтос, крепче прижимая меня к себе. – Пойдем со мной, Приска.

Я не сопротивлялась, когда он повел меня в их комнату. Мэрт и Кавис пошли с нами, и я бессознательно отметила, что Гэлон остался в моей комнате с Лорианом.

Привлеченные криками, в коридор высыпали другие постояльцы. Одна из женщин, заметив пятна крови на моей рубашке, принялась вопить.

Райтос зарычал, и от столь непривычного звука, сорвавшегося с его губ, я вздрогнула. Он протянул руку и погладил меня по волосам, не сводя пристального взгляда с женщины. Она резко замолчала.

В комнате меня усадили на единственный стул. Я безразлично уставилась в стену, пока мужчины рядом со мной о чем-то приглушенно переговаривались.

– Не надо, – вдруг мягко произнес Райтос, отводя мои руки в стороны.

И я осознала, что царапаю себе горло, словно бы пытаясь содрать с него веревку. Щеки вспыхнули. Я глубоко вздохнула и спрятала руки под одеяло, которое Райтос положил мне на колени.

Вернулся Лориан со сбитыми костяшками пальцев, и я заметила, как при взгляде на меня у него на щеке задергался мускул.

– Расскажи, что случилось, – попросил он.

Горло сдавил спазм, я едва могла дышать. И отчего-то сгорала со стыда.

– Приска, – тихо продолжил Лориан, опускаясь передо мной на корточки. Теперь на его лице не отражалось и следа былой ярости. – Если ты не можешь говорить об этом…

От столь неожиданной мягкости застилающий сознание туман начал понемногу рассеиваться.

– Я… крепко спала. А когда проснулась, он уже был в комнате. Как он смог войти? – с отвращением услышала я собственный жалкий голос.

Лориан стиснул челюсти.

– Вероятно, стянул ключ у хозяина постоялого двора. Этот идиот пьяный в стельку валяется у камина.

Я кивнула, все еще не в силах до конца вырваться из пережитого кошмара. Казалось, я до сих пор сплю и в любой момент могу проснуться.

– Тебе не обязательно рассказывать, – проговорил Лориан.

В его глазах я прочитала сочувствие и сдерживаемую ярость. Но в них не было жалости. Он не видел во мне жертву. И это придало мне уверенности.

– Нет-нет, я хочу рассказать. – Я сделала глубокий вдох. – Он закрыл мне рот рукой и зажал ноздри, не давая дышать. И сказал, что убьет меня, а потом подвесит тело, чтобы вы с утра его нашли. – Меня скрутил приступ тошноты, и Мэрт позади меня грубо выругался. – Мы боролись. Я использовала свою… силу. – Последнее слово я произнесла почти шепотом, опасаясь, что кто-нибудь может подслушивать за дверью. – Он застыл всего на миг, но я успела схватить нож и броситься к двери. Но он догнал меня, схватил за волосы и потащил назад. Тогда я ударила его ножом, потом еще раз. Я словно обезумела и не могла остановиться.

В тот момент я походила на охваченное страхом дикое животное и сознавала лишь, что готова на все, чтобы выжить.

На пороге появился Мэрт – и когда только успел уйти? Он вошел в комнату и протянул мне кружку с чаем.

Я сделала глоток. Перечная мята. Ее запах успокоил меня и помог прояснить мысли.

– Спасибо.

– Ты все сделала правильно, – резко заметил Гэлон, опускаясь на корточки рядом с Лорианом.

– Нам нужно уходить, – проговорила я. – Наверняка кто-нибудь уже позвал стражников.

Лориан безразлично пожал плечами.

– Хрупкая женщина предотвратила попытку убийства. Тогда как все прочие на этом постоялом дворе просто смотрели верзиле вслед. Сегодня никто не станет звать стражников.

– Ты уверен? – Слова о хрупкой женщине я просто пропустила мимо ушей.

– Хозяин постоялого двора слишком пьян, а Райтос своим взглядом навел страху на гостей.

Райтос фыркнул. Эти легкие поддразнивания успокоили меня даже больше, чем чай, и тяжесть в груди потихоньку начала рассеиваться.

– Сегодня переночуешь в этой комнате. – Лориан поднялся на ноги. – А с рассветом отправимся в путь.

Я оглядела маленькую комнату, почти весь пол которой покрывали походные постели. Интересно, где они хотят найти место для меня? Впрочем, при мысли о возвращении в собственную постель меня вновь затошнило.

– Э-э…

– Ложись на кровать. Вот держи.

Лориан взял у меня из рук пустую кружку и протянул мне чистую рубашку. Я оглядела себя с ног до головы, потом с отвращением уставилась на брызги крови на рубашке Райтоса.

– Прости, – пробормотала я ему.

– Забудь об этом.

Вперед выступил Мэрт и с неловким видом протянул мне влажную тряпицу.

– Вытереть лицо, – пояснил он.

Я прикусила внезапно задрожавшую нижнюю губу. Кто бы мог подумать, что эти суровые наемники способны хлопотать над кем-то, словно наседки.

Взяв тряпицу, я протерла кожу, не обращая внимания на пятна ржавого цвета, оставшиеся на ткани после этой процедуры.

Потом мужчины вежливо отвернулись. Я переоделась в рубашку и забралась в кровать. Несмотря на окружающих меня наемников, я, как ни странно, чувствовала себя защищенной.

Лориан каким-то образом втиснулся на пол между остальными. Через несколько минут мужчины потушили лампу.

Я уставилась в потолок, не в силах заснуть. Всякий раз, стоило закрыть глаза, мне становилось трудно дышать. Я словно физически ощущала чью-то руку, закрывающую мне рот, зажимающие ноздри пальцы, жесткую, грубую веревку вокруг шеи.

Глаза защипало, и я, больше не стараясь сдерживать горе, дала волю слезам, которые беззвучно покатились по лицу и закапали на подушку. Воздвигнутая мною каменная стена, ограждающая от реальности, на которую я усердно старалась не обращать внимания, пошла трещинами. И впервые за много дней я по-настоящему расплакалась.

Из-за деревни, которую больше никогда не увижу. Из-за Тайбриса, мертвого либо спасающегося бегством. И из-за мамы, покинувшей этот мир. Я старалась не думать о ней, внушала себе, что она меня похитила и всю жизнь лгала, но…

Мама ведь заботилась обо мне и любила. В этом я ничуть не сомневалась. Когда я была ребенком, она всеми силами старалась скрыть мою магию и постоянно переезжала из деревни в деревню, лишь бы меня обезопасить.

А теперь, если жрицы говорили правду, мама вновь и вновь тонула в водах Хубура, поскольку защитила меня и помогла мне скрыться от королевских стражников.

Она умерла из-за меня.

И с этим знанием мне придется жить всю оставшуюся жизнь.

Я представила себе ее лицо, и плечи затряслись от сдерживаемых рыданий.

Я стала погибелью для собственной семьи.

Ощутив в темноте прикосновение чьей-то теплой руки, я вздрогнула и повернулась.

– Завтра займемся твоей формой, – заявил Лориан.

– Что… ты делаешь?

– Твое сопение мешает мне спать. Двигайся.

Я машинально сдвинулась на край кровати. И застыла, когда он уселся рядом.

– Я так и думал, что ты не сможешь выбросить мысли о случившемся из головы, – мрачно заметил он, подтягивая к себе подушку. – Спи, дикарка. Я буду охранять твой сон.

У меня снова перехватило дыхание, на этот раз по иной причине. Я вытянулась рядом с ним, рассматривая потолок. Лориан уснул почти мгновенно, и его тихое дыхание отчего-то меня успокаивало. В другом конце комнаты низко, раскатисто захрапел Мэрт.

Я закрыла глаза. Если кто-нибудь еще попытается меня тронуть, эти мужчины встанут на мою защиту. По крайней мере, сегодня ночью.

9

Я вновь и вновь моргала, глядя на сцену, представшую перед глазами в общем зале постоялого двора – будто бы надеялась, что она вот-вот изменится. Но нет, бородатый здоровяк, который пытался убить меня прошлой ночью, по-прежнему висел на крюке, прикрепленном к потолку залы возле камина. Мертвый. С выбитыми зубами и торчащим изо рта ключом, поблескивающим в тусклом утреннем свете. И я бы поставила все деньги из кошелька охотника, что этот ключ подходил к замку на двери моей комнаты.

Хозяин постоялого двора с белым как мел лицом застыл в нескольких шагах от тела. Удивительно, как он все еще умудрялся держаться на ногах.

Несомненно, бородачу пришлось помучиться перед смертью. Всю его шею пятнали синяки, на фоне которых ярко выделялся нанесенный мною порез. Но умер он по иной причине. Вероятнее всего, из-за потери рук, которые больше не являлись частью его тела.

Не знаю, когда именно Лориан успел его убить – может, прошлой ночью, после того, как я заснула, либо выследил его перед самым рассветом. Но я не сомневалась, что эту грязную работу он сделал сам, без чьей-либо помощи.

Пол внезапно закачался, во рту пересохло, а к горлу подступила тошнота.

– В этом не было необходимости, – выдавила я.

Лориан рядом со мной напрягся. Он не отрываясь смотрел на хозяина постоялого двора. В его глазах по-прежнему читалась жажда мести, и что-то подсказывало мне, что несчастный хозяин никогда больше не станет пить до потери сознания, хорошенько не спрятав при этом все запасные ключи.

– Еще как была.

Порой – вот как сейчас – я уже не узнавала Лориана. Мужчина из моих снов казался дружелюбным, словно сытый тигр. Лориан, с которым я познакомилась наяву, воплощал собой ленивую веселость и напускную скуку. Этот же походил на злобного, необузданного зверя, в чьих глазах горел странный, дикий огонь.

Он обернулся ко мне, и я вздрогнула.

Похоже, Лориан что-то прочитал на моем лице, потому что его взгляд вдруг стал осмысленным.

– Мы уезжаем. Прямо сейчас, – бросил он и направился к выходу.

Отлично. Нужно поскорее убираться отсюда. Вокруг тела уже собиралась толпа, и многие из гостей бросали испуганные взгляды в нашу сторону. Того и гляди кто-нибудь решит позвать стражников. А нам опасно привлекать подобное внимание.

Подстегнутая этой мыслью, я зашагала вслед за Лорианом. Остальные уже ждали нас в седлах.

Лориан обхватил меня за талию, чтобы помочь сесть на лошадь, и я напряглась.

– Думаешь, я хочу тебе навредить? – буркнул он, и на его челюсти заиграли желваки.

– Нет.

Помрачнев, он усадил меня в седло и осторожно, избегая прикасаться ко мне, подхватил поводья.

– Мы купили тебе на рынке пару платьев, тунику и брюки, – сообщил Райтос. – Ботинки, возможно, будут немного велики, но все лучше тех, что ты носишь сейчас.

– Как мило. – Глаза защипало. Я уже и не надеялась раздобыть какую-либо одежду. – Спасибо.

– Одежда входила в условия сделки, – проворчал Лориан мне на ухо.

Я не стала ему отвечать.

Ночью все мы не слишком много спали, и остаток дня Лориан был мрачнее тучи. Мы уже приближались к границе с Громалией. Если не случится чего-то непредвиденного, то к завтрашнему утру наемники должны покончить с делами, которые привели их сюда. А значит, совсем скоро я попаду в столицу и сяду на корабль, идущий на юг.

Если бы границу так усиленно не охраняли, я бы добралась до Громалии по суше. Но король установил с нашей стороны множество пограничных постов, чтобы не дать испорченным сбежать. Безопаснее плыть на корабле. Да и так я окажусь ближе к югу.

О том, какой станет моя жизнь на новом месте, я пока не задумывалась. По правде говоря, сейчас не хотелось забивать этим голову. Я знала лишь, что, добравшись до столицы, разыщу Вайсера и он отправит Тайбрису закодированное сообщение. На такой случай мы определили несколько мест. Наверняка Тайбрис будет ждать в одном из них.

Мне очень не хватало родных, и порой я просыпалась с ощущением, что все еще дома, в соседней комнате храпит Тайбрис, а мама в безопасности спит в своей постели. И когда приходило жестокое осознание, горе грозило захлестнуть меня с головой.

Ближе к вечеру отряд остановился, чтобы напоить лошадей. Лориан отправил Кависа на разведку – искать врагов, шпионов или кого еще они там высматривали.

Весь день он так и пылал яростью, и за время пути мы не обменялись ни единым словом.

Я соскочила с лошади прежде, чем Лориан успел предложить мне помощь. Но он резко подался вперед, не давая пройти. Я оказалась почти прижатой к боку животного.

– Прошлой ночью, милая, ты перерезала уже вторую глотку за последние несколько дней. Не говоря уж о стражнике, которого столкнула с моста, – невесело усмехнулся он, и я ощутимо побледнела. – Так что из всех шестерых ты – самая кровожадная. Поэтому, может, не стоит считать нас дикарями?

Я нашла взглядом Мэрта. Тот лишь пожал плечами, однако на щеках мужчины медленно проступил румянец. Кто бы сомневался, что, обладая подобным даром, он попытается побольше разузнать о моем прошлом? Вероятно, по приказу Лориана. От осознания его предательства внутри все перевернулось, задрожали руки.

Но мне удалось справиться с собой. Как ни крути, Лориан прав. После ухода из деревни я прикончила двух человек и даже воспользовалась украденным у охотника ножом, чтобы пырнуть бородача. Не говоря уж о том, что к смерти этого бородатого здоровяка я имела самое непосредственное отношение.

Лориан не сводил с меня взгляда. Потом вдруг, тихо выругавшись, повернулся и зашагал прочь.

На онемевших ногах я, спотыкаясь, побрела к реке, где опустилась на полусгнившее бревно, лежащее в нескольких футах от воды, и потерла горло. Я видела в зеркале, какой след оставила на коже веревка. Стоило признать: без помощи магии, которой я так и не смогла овладеть, и наемников, оказавшихся добрее, чем можно было ожидать, сегодня утром в зале постоялого двора висело бы мое тело.

Позади хрустнула ветка. Я чуть не подскочила от резкого звука, но не обернулась, продолжая смотреть на воду.

– Хочу побыть одна, – сообщила я.

Конечно же, громадный дикарь пропустил эти слова мимо ушей и уселся рядом со мной на поваленный ствол дерева.

Что ж, не хочет уходить он, тогда уйду я. Но стоило подняться на ноги, как Лориан сжал мое запястье и заставил вновь опуститься на бревно.

Ненавижу!

Мы молча смотрели на воду. Он подождал, пока я немного остыну, потом проговорил:

– Этот человек заслуживал смерти.

Я взглянула на мрачное лицо Лориана и сжатые челюсти. Похоже, он не понимал моей реакции и казался… немного сбитым с толку.

Я нахмурилась. Как-то утром кот Герики забрел в пекарню с дохлой крысой в зубах. Он бросил добычу на пол и пристально взглянул на хозяйку, словно говоря: «Не стоит благодарности». Но Герика завизжала и метлой выгнала кота на улицу, а крысу закопала за пекарней. Она вся раскраснелась от смущения и ярости. Кот не приходил несколько недель, пока Герика, заливаясь слезами, наконец не стала умолять его вернуться.

Порой Лориан вел себя так, словно забывал о собственной человечности. За примером далеко ходить не надо. Ведь совсем недавно он оставил безоружную женщину умирать на берегу. Этот дикарь с легкостью принимал решения о жизни и смерти, всегда логически просчитывая в уме, что скорее поможет выполнить задание, за которое ему заплатили.

Однако в убийстве бородача, да еще настолько жестоком, я не находила логики. Нет, Лорианом двигала только ярость.

Наверняка за время службы наемником он повидал и сделал много ужасного. И убийство человека, причинившего мне боль, рассматривал почти как… подарок.

– Не стоило бросать тебе в лицо эти слова, – наконец проговорил Лориан.

Я не сразу поняла, что он имеет в виду, но когда осознала, внутри образовалась пустота.

– Отчего же? Я ведь в самом деле хладнокровно убила двух человек. – Сколько бы я ни надеялась, что упавшего с моста стражника спасли, как и меня, маловероятно, что он выжил в ледяной реке.

Лориан потер заросший щетиной подбородок.

– Но так ты сумела остаться в живых. Нечестно призывать тебя бороться изо всех сил, будто от этого зависит жизнь, а после порицать, когда ты следуешь этому совету.

Я сглотнула вставший в горле ком.

– Каждую ночь, пытаясь заснуть, я вижу их лица. А после пробуждения…

Все, хватит. Лучше оставить эту тему.

Лориан повернулся ко мне. Я не отрываясь смотрела на реку.

– Это закончится, – произнес он. – После первых убийств тебя поглощает чувство вины. Даже если убийство было оправданным.

– А потом? – прошептала я.

Его лицо превратилось в холодную маску.

– Потом приходит равнодушие. Ведь это всего лишь животный инстинкт. Убей сам или убьют тебя.

– Но я не хочу, чтобы стало проще. Не желаю становиться монстром.

Продолжение «как ты» напрашивалось само собой. И хотя я даже мысленно не произнесла этих слов, Лориан, кажется, сам закончил фразу и ощутимо напрягся.

Он развернулся, намереваясь уйти, но я схватила его за руку, впрочем, не слишком надеясь, что сумею удержать. Однако Лориан остановился.

– Спасибо, что учишь меня. Я хочу… мне нужно выжить. Ради брата.

Ведь мы с ним остались одни на целом свете. Из-за меня Тайбрис лишился мамы. И даже если он не простит меня за это, я постараюсь его отыскать.

– Забудь о других. Цепляйся за жизнь ради себя самой, – заметил Лориан, вглядываясь мне в лицо. – Останься в живых, поскольку тебе невыносима сама мысль о том, что ты умрешь и тем самым позволишь победить тем, кто причиняет тебе боль. Выживи, потому что ты этого заслуживаешь.

Я помолчала, обдумывая его слова, а после кивнула.

Лориан наклонил голову.

– Время для следующего урока.

– Я так не думаю.

– Зато я думаю. И я крупнее тебя.

Я встала и приблизилась к нему почти вплотную, вторгаясь в его личное пространство.

– Не забудь, что с тех пор, как Гэлон спас меня, я убила двух человек. А ты одним своим видом пробуждаешь во мне жажду крови. Не заставляй меня совершать третью попытку.

Я вдруг осознала, что Лориан не сводит взгляд с моих губ, и резко отступила назад. Он опустил огромную ладонь мне на плечо.

– Какие милые угрозы смерти. Но сейчас ты ничем не можешь их подкрепить. Хочешь, чтобы я испугался? Научись замораживать меня на месте. Ведь ты прекрасно знаешь, что только так сможешь победить.

Да, он был прав. Но от этого не становилось легче.

Лориан склонил голову набок, и в зеленых глазах блеснул вызов. Прядь темных волос свесилась ему на лоб, и в голове мелькнула безумная мысль смахнуть ее назад. Я поспешно сжала пальцы в кулак, чтобы удержаться от глупостей. А то он запросто мог оторвать мне руку, если бы я попыталась.

– О чем думаешь? – поинтересовался Лориан, подняв темную бровь.

– О своей магии.

Он пристально вгляделся в меня, но если и понял, что я лгу, то ничего не сказал.

– Ты воспользовалась магией прошлой ночью. Она спасла тебе жизнь. Но у стен столицы мы не сможем полагаться лишь на твои инстинкты. – Лориан опустил взгляд на мое горло и резко помрачнел, потом нацепил на лицо маску безразличия, которая никогда еще не предвещала мне ничего хорошего. – Мысленно вернись к тому моменту, когда ты поняла, что этот тип намерен тебя убить.

Мне не хотелось об этом вспоминать. Но я попыталась.

– Закрой глаза, – мягко посоветовал Лориан.

На поляне воцарилась полная тишина. Казалось, будто Райтос и прочие исчезли на время, чтобы я смогла сосредоточиться.

Лориан не сводил с меня выжидающего взгляда.

– Ты не помнишь, – наконец пробормотал он.

Я распахнула глаза. Пока я не смотрела на него, Лориан успел подойти еще на шаг ближе. От какого-то странного предвкушения тело запылало, словно в огне, а внутри все сжалось.

– Закрой глаза, – снова велел он.

Я судорожно вздохнула, не понимая причин собственного недовольства и напряжения, но все же послушно зажмурилась и заставила себя вспомнить бородача с веревкой в руке.

– Хорошо, – произнес Лориан, заметив, как я вздрогнула. – Держи этот образ в уме.

Я открыла глаза. Этот ублюдок снова отошел на несколько шагов. И в меня летел маленький камешек.

– Снова старые методы?

– Чтобы пробудить магию, нужен страх. Отчетливо представь человека, который пытался тебя убить.

Я старалась, но пристальный взгляд Лориана и дурацкие камни чертовски меня отвлекали. Да и кроме того, почти всякий раз, вспоминая о бородаче, я видела сцену, представшую передо мной в общем зале – подвешенное к потолку его изуродованное тело с ключом во рту, втиснутым между обломками зубов.

– Ты не пытаешься, – спокойно заметил Лориан.

– Неправда. – Я ведь не виновата, что он сам устранил эту угрозу в лице бородача.

Взгляд Лориана стал холоднее. Теперь он смотрел отстраненно, так же, как в тот раз, на берегу реки, когда я откашливалась от проглоченной воды, и видел во мне отнюдь не человеческое существо, а всего лишь проблему, которую требовалось решить.

В тот раз Лориан просто повернулся ко мне спиной и уехал. Но сейчас он не мог поступить так же, поскольку нуждался в моей магии. И от этого осознания становилось только хуже.

– Я не хотел прибегать к этому средству, – за-явил он, вытаскивая из кармана плаща веревку бородача.

Перед глазами заплясали черные точки, бешеный стук сердца теперь эхом отдавался в ушах. Я вновь почти физически ощутила обвившуюся вокруг шеи грубую веревку и словно наяву увидела ухмыляющуюся физиономию бородача, который сообщил, что намерен меня повесить.

Лориан шагнул ближе, и я, словно загнанный зверь, отскочила влево и выставила перед собой в защитном жесте дрожащие руки.

Бесполезно. Против такого громилы у меня не было шансов.

Горло сжалось, и я чуть не закашлялась, судорожно пытаясь сделать следующий вдох.

На его лице заиграли желваки.

– Ну давай, дикая кошка, воспользуйся своей силой.

Лориан бросил еще один камень, который попал мне в бедро. Потом поднял веревку.

Во рту пересохло. Я отступила на шаг, споткнувшись на каменистой земле.

Похоже, его теория не сработала. Страх не помог пробудиться магии. В противном случае камень повис бы в воздухе.

Лориан вновь стал приближаться.

– Не подходи, – прошипела я.

Однако он, кажется, не слышал. На его лице застыла странная, нечеловеческая маска, а в глазах светилось древнее знание.

Я моргнула и вновь увидела перед собой хмурого Лориана, который сделал еще шаг ко мне.

Развернувшись, я уже приготовилась бежать, но он в мгновение ока оказался рядом.

Я закричала. Слева возникли Райтос и Мэрт, собиравшиеся в любой момент выхватить оружие.

Лориан поймал меня сзади за тунику, и грубая веревка задела плечо. В тот же миг я словно обезумела и набросилась на своего обидчика. Я шипела, царапалась и выла, как загнанная в угол кошка.

– Используй магию, – сквозь зубы процедил Лориан. Но я не могла. Меня обуял дикий ужас, смешанный с болью от предательства. – Приска. – В голосе Лориана звучало мрачное предупреждение.

Я вдруг смутно начала осознавать, что он не двигался с места. Я же сама душила себя воротом туники, металась на месте, расшвыривая ногами грязь и камни.

И все же ощущение веревки в непосредственной близости к горлу сделало свое дело.

Внутри словно разверзлась дыра, наполненная бесконечной яростью и леденящей кровь жаждой мести. Меня обуял страшный гнев, с губ сорвался вопль.

К нам бежал Райтос, что-то крича Лориану.

Я в отчаянии дернулась, всхлипнула.

И мир застыл.

Райтос с открытым ртом замер на полпути.

Будь моя воля, я не позволила бы времени снова начать свой ход, пока не оказалась бы верхом на лошади за много миль от этих мужчин, на расстоянии нескольких деревень.

Ужас мешался во мне с яростью, как никогда прежде, магия спиралью свивалась внутри. И сейчас я запомнила это ощущение.