Дом в тумане бесплатное чтение

1

Рябь мелькала серебристыми рыбками на воде, но клёва не было. Холодало. Туман, как живое дыхание реки, поднялся и повис в воздухе.

– А кто говорил, что вечером отлично клюёт?! – досадливо махнул рукой Славка.

– Почему боюсь? Я ничего не боюсь! – заупрямился Витёк и тряхнул светлыми мягкими кудряшками.

Расходиться по домам никто не хотел. На реке становилось всё неуютнее, но было жалко заканчивать этот длинный, тёплый, душистый день.

– Глядите, глядите! – Витёк вдруг подскочил со своей кочки. – Там какие-то огоньки светятся! Прямо на болоте. Вон там! Видите?! Видите?!

Деревня растянулась по правому берегу неспешной Кряквины, левый берег растёкся в низине, заболотился. За топким займищем начинались леса – густые, щедрые на дары. И охотники, и грибники никогда с пустыми руками из леса не возвращались.

– Ничего не вижу. Витёк, где огни-то? – спросила Женя.

– Нигде. Галлюцинации Мелкого, которому действительно давно пора баинькать, – усмехнулся Кадет.

– Это тебе пора баинькать, раз ничего не видишь! Там огоньки… с твою голову! – выпалил Витёк.

– Мелкий правду говорит. Я тоже что-то вижу на том берегу, – заступился Антон. Все начали вглядываться в густой голубоватый туман, обволакивающий трясину.

– Действительно светится… – неуверенно проговорил Саня.

– А я что говорил?! – обрадовался Витёк.

– И что? Ерунда какая-то, – отмахнулся Кадет.

– Как будто окна в доме, – затаив дыхание, прошептал Антон.

– А разве там есть хоть один дом? Отродясь не бывало. Просто туман сгустился на болоте и теперь что-то кажется, – сказала Женя, перекинув поплавок поближе к камышам.

– Это у вас, городских, повсюду окна, – усмехнулся Кадет, – а у нас тишь да гладь:

поля, болота и леса. Вышло солнце – хорошо, вот тебе и огонёк. Луна засветилась – отлично! Меньше будешь спотыкаться на разбитой дороге, пока к себе пробираешься. – Показалось. Там ничего нет, – тихо согласился Антон и до боли в глазах стал всматриваться в холодный и плотный, как занавес, туман. Мальчик отчётливо видел посреди низины громадный деревянный дом – чёрный от старости, размокший терем, присевший на один бок. Но зачем что-то доказывать тем, кто ничего не видит?

– О чём вообще речь? Какие окна, какие дома, вы что? Ребята, там трясина. Если бы кто и умудрился поставить дом на займище, так тот уже давно бы утоп, – рассмеялся Мишка и сплюнул.

– А я и не говорил про дом, я огонёчки вижу, – упрямо повторил Витёк. – Они там ходят и ходят.

– Ладно, мальчики, только не надо ссориться, – примирительно проговорила

Женя, вытаскивая удочку с оплывшим червяком.

– Ну что, порыбачили? Всё? Давайте расходиться. Клёва никакого, холодает да и мерещится уже чёрт-те что – пора на боковую, – небрежно сказал Славка и зевнул. – Огни мерещатся? – переспросил Саня, поёжившись. – Я как-то раз уже их видел. Папа сказал, что так газ выходит из нутра болота. Никакой мистики и чертей в этом нет.

– Понятное дело, первооткрыватель нашёлся! – усмехнулся Кадет. – А домой всё равно пора – баста.

За туманом, на болотине, светились жёлто-коричневатые огоньки. Они появлялись, проплывали высоко над топью и исчезали, чтобы появиться снова, будто кто-то бродил по огромному, пустынному терему и выглядывал в распахнутые окна, изучая ребят, впустую закидывающих в Кряквину свои удочки.

2

Утром, не сговариваясь, всей компанией встретились у реки.

– Я погляжу, все в сборе. Командный дух! – рассмеялся Кадет и ехидно добавил: – Как спалось?

– Никак не спалось, – уныло сказала Женя. – Мне всю ночь кошмары какие-то мерещились: закрою глаза – и начинается. Огни ползают по болотине, оставляя склизкие следы, а рядом ещё какая-то гадость: не то змеи мерзкие, не то слизни огромные, сильно вытянутые, со скользкими ртами. Они отъедали мне руки и ноги! А ведь давно вообще никаких снов не снилось. Это всё из-за ваших разговоров на ночь глядя – сама-то я так ничего и не разглядела вчера в тумане.

– А мне снилось, что я в реке утонул, – брякнул Саня. – Бульк! И нету. Даже брызг не было.

– Это хороший сон, – сказала Женя. – Говорят, кому такое приснится – будет долго жить.

– Тебе повезло, Санёк, ты теперь у нас долгожитель! А мне ничего не снилось, спал как младенец, – слукавил Кадет. Сегодня на Кряквину он пришёл первым.

– А мне, а мне снились огни, и топи, и всякие змеи! – сказал Витёк.

Он не помнил подробно своих снов – длинных, выматывающих и страшных, от которых несколько раз просыпался в поту, радовался пробуждению. Но, когда вновь засыпал, прерванные сны продолжались, пугая всё сильнее.

– Какое совпадение! Даже змеи! Не придумывай, Мелкий, – сказал Кадет и потрепал Витька по пушистым кудрям.

Антон молча переводил взгляд с одного на другого. Этой ночью он практически не спал: ждал утра, чтобы удостовериться, что громадный, мрачный дом с огнями – шутка болота и тумана, чтобы снять с груди тяжёлое, как гранитная плита, воспоминание, чтобы избавиться от страшного наваждения.

На левом низком берегу Кряквины мирно перелетали с кочки на кочку птицы, вдали зеленел лес. Никакого дома там не было и не могло быть.

– Утоп! Утоп ваш дом, – хохотнул Мишка. – А я говорил, что там ничего, кроме болотины, нету, а вы заладили своё: окна, огни!

– Терем-теремок, кто в тереме живёт, а? – всматриваясь в лица друзей, спросил Кадет.

– Что, школота, вам не спится в такую рань? Кто уроки потом с недосыпу будет прогуливать? Вы! А кто в том виноват? Снова вы! И двойки вам, и к директору… – Дядя Паша, Пашка Пропойца, уже с утра покачивался и бродил в собственном мире. Мужик он был незлой, но совершенно никудышный.

– Здрасьте, вообще-то у нас каникулы, – сказал Мишка.

– Ты чего, дядя Паша, я только осенью в первый класс пойду, – рассмеялся Витёк.

– Дядя Паша, а вы огни по ту сторону Кряквины видали? – спросила Женя.

– Да он и чертей видел, нашла у кого спросить, – презрительно хмыкнул Кадет.

– Как же не видеть, видал, конечно, и огни, и чертей, – заявил Пашка Пропойца и с размаху сел в траву рядом с Женей. – Это же не просто так всё, как вам кажется. Чертовщина это. Светится она, светится, приманивает, значит. А там, глазом не моргнёшь – она уже выбрала следующего. Хвать! И в капкан. Хочешь выскочить – а поздно. Даже если не ты пойман. Всё едино! – По себе судите? – спросил Кадет.

– И по себе, и подруга у меня была – боевая такая, как наша Женька, – а что с ней сталось?.. – горестно проговорил дядя Паша и сгрёб лицо в ладонь. – Убёг я, испугался, значит, а её оставил там… А не далеко убёг-то, как оказалось. Ох уж эти огоньки! Светятся, видишь ли, они…

– А что случилось-то? Непонятно. Расскажите поподробнее, – попросила Женя.

– Вот так-то всё и случилось, – тяжело и угарно вздохнул дядя Паша, с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, побрёл в деревню.

– Нашли кого слушать! – возмутился Кадет, наблюдая, как удаляется от них скорченная фигура. – Что, теперь так и будем сидеть и по ерунде всякой страдать? Много на болоте домов? Смотрите, смотрите! Может, вам бинокль принести, чтобы вы все увидели: кроме болота, там ничего нет! Нет и нет, и не будет!

Славка Кадет горячился, даже побледнел весь.

– Ты чего взбеленился-то? Разве кто-то с тобой спорит? – удивился Мишка. – Чего с вами со всеми стряслось? Хотите, лодку у папки попрошу и на тот берег сплаваем? На плоскодонке можно вообще всю болотину вдоль и поперёк пройти.

– Давайте! Как раз будет чем сегодня заняться, – поддержал идею Антон.

3

Славка Кадет, Мишка, Женя и Витёк были коренными: и деды, и прадеды их родились и жили в деревне на берегу Кряквины.

Мишка и Женя учились в райцентре, а Кадета родители забросили ещё дальше, в город, в кадетский корпус, откуда он возвращался только на каникулы и со смаком рассказывал истории своих военно-героических будней. Что было там у Славки на самом деле, никто не знал, видели только его красивые фотографии в форме, которые бабушка Кадета в базарный день приносила к магазину, чтобы похвастать перед односельчанами.

Санёк – из приезжих. Теперь он тоже учился в райцентре и ходил в школу, если погода позволяла автобусу добраться по разбитым дорогам до Кряквины. Его родители три года назад переехали сюда, променяв квартиру в городе и цивильную работу на просторный хутор на краю деревни и большое хозяйство с коровами, свиньями и курицами.

Антон появлялся в деревне каждое лето – приезжал на каникулы к бабушке и дедушке из далёкого и большого, как мираж, города, про который никогда не мог интересно рассказать, будто весь год только и делал, что ходил между несколькими серыми домами, и ничего вокруг не видел.

Плоскодонка хорошо шла по реке и мягко врезалась в болотистое займище.

– Кадет, давай толкайся как следует шестом, а мы с Саньком руками. Раз! Раз! Раз! – командовал Мишка. – Трава острая, гляди не порежься, – посоветовал он

Сане. – Ну что, фантастики, ищите теперь свой дом!

Укрытая водой низина жила своей жизнью: грелась на солнце, стрекотала и гудела от разнообразия насекомых, плевалась зловонными густыми пузырями, щетинилась кустами осоки.

Взглядом можно было охватить всё пространство до самого леса. Вчерашнего дома нигде не было.

– Налюбовались? – усмехнулся Мишка. – Поворачиваем?

– А можно теперь мне шест? – попросил Антон.

Дом, по его наблюдению, находился в центре низины.

– Бери… – Кадет отдал шест. – Смотри ручки городские не сбей…

– Прощупать хочешь? – поинтересовался Мишка. – Всё уже прощупано. Дно близко, а там скользкий-прескользкий… – Он сделал паузу, поиграв бровями, напустил на себя таинственности, не выдержал, рассмеялся и закончил: – Ил. И всё!

Антон осторожно втыкал отшлифованную палку между кочек, но шест беззвучно, впустую скользил по дну. Под слоем болотной жижи тоже ничего не было.

– Ну что, возвращаемся? – повторил вопрос Мишка.

– А чего тут ещё искать? – пожал круглыми плечами Саня.

Возражений ни у кого не было. Искать на болотине, правда, было нечего. Плоскодонка шлёпала по кочкам, будто ворчала, что её зря побеспокоили, и уверенно шла к реке.

– Надо в тумане сюда вернуться, – предложил Антон, окинув займище прощальным взглядом. – Тогда уже точно вопросов не останется.

– Антон, а мне ты всегда казался адекватным, – сказал Кадет. – Так впечатлило, да? Теперь хочешь прямо на рожон лезть?

– Какие вы, городские, чувствительные, – усмехнулся Мишка. – Но если лодка понадобится – проблем не будет: мне папка всегда разрешает её брать, если нужно.

Витёк сидел тихо: ему и при дневном свете болотина не нравилась. А ночью или в тумане… Ужас! Но если с другой стороны поглядеть: кто же за милую душу откажется от приключений?!

– А давайте! Действительно интересно будет вернуться сюда в тумане, – обрадовалась Женя. – Туман же всё меняет! Волшебно как-то и даже неузнаваемо выглядят самые простые вещи.

Переправлялись через Кряквину, болтая и посмеиваясь друг над другом. Никто не знал, что туман скрылся ненадолго, что он выползет из леса и снова накинется на топь, едва начнёт смеркаться.

1

Весь оставшийся день Саня пропадал на ферме, Мишка полол огород, Витёк увязался за мамой в лес собирать ягоды.

Кадет, Женя и Антон расположились на покатом, упругом берегу Кряквины. Разговор не ладился – ребята вяло перекидывались фразами и бросали в воду мелкие камешки. Река легонько вздрагивала и затихала.

– Кажется, что вчера ничего и не было, – вглядываясь в неспешную, будто стоящую на одном месте, воду, сказал Антон.

– А что было? – спросил Кадет, в упор глядя на него. – Поход был? Был. Потом рыбалка была. Рыбы, правда, не наловили. Но такое случается. Не повезло.

– Ты же понимаешь, о чём я, – сказал Антон. – Мы с тобой оба видели за туманом огни и очертания старого дома. Не понимаю, зачем сейчас отнекиваться? Витёк тоже видел.

– Да! Как же ты забыл, нам ещё и местный провидец – Пашка Пропойца – подтвердил. Ерунда это, не бери в голову, – отмахнулся Кадет.

– Зачем ты так? – остановила его Женя. – Дядя Паша хороший. И, вообще, зачем спорить? Сегодня посмотрели —

ничего не нашли. Это правда. Но чтобы опыт мог считаться завершённым, нужно его повторить в тех же условиях, какие были вчера вечером, то есть в тумане.

– Вы как хотите, а я уверен, что мир сложнее, чем кажется, и я хочу разобраться! – сказал Антон.

Вода Кряквины помутнела и остановилась. С левого берега на реку начал наползать туман. Разговор скомкался и больше не имел смысла – все взгляды приковались к займищу. От каждого серебристого всплеска реки ёкало в груди и холодели руки.

– Опять ты за своё… – сбрасывая наваждение, мотнул головой Кадет. – Пошли, что ли, отсюда? Саню навестим, он небось совсем на ферме своей уработался.

– Сейчас бы лодку, – сказала Женя. – Туман пришёл…

– Я никуда отсюда не уйду. – Антон напряжённо, не моргая, смотрел на побледневший берег болотины.

– Я не понимаю, чего ты добиваешься? Чего ты хочешь дознаться? Леший – в лесу, русалки – в реке. Птицы низко летят – к дождю. И без тебя уже всего напридумали на тысячу лет вперёд. Ты хочешь что-то новенькое поведать миру? Смотри не рехнись. – Кадет поднялся и отошёл от обры вистого берега. – Пошли, Женька.

Девочка молча поднялась, отряхнула одежду. Бросив взгляд на левый берег, она сказала:

– Хорошо бы, конечно, сейчас на лод ке… Довели бы опыт до конца.

Но пошла за Кадетом в деревню.

Туман густел. Через прозрачную кромку между туманом и водой можно было разгля деть прибрежную полоску посиневшей бо лотной травы. За непроглядным занавесом начиналась новая жизнь, но сколько Антон ни всматривался, ему не удавалось понять, что происходит. Бессонная ночь и нараста ющий страх обостряли очертания и запахи.

Как приторно-сладко пахли кувшинки на Кряквине! Переспелым арбузом дышала река.

Когда за туманом вспыхнул первый огонёк, юноша вздрогнул и потёр глаза. Огонёк исчез, но через мгновение загорелся снова, проплыл высоко в воздухе, погас и появился вновь, но уже чуть ниже, чуть ближе.

Мысли путались. «Я сплю или нет?» – не мог понять мальчик: всё было реально, но при этом до тошноты выпукло и осязаемо, как в кошмарном, больном сне. Антон сбежал к реке, набрал полные пригоршни воды и выплеснул себе в лицо. Тяжёлое ощущение сна не проходило.

«Я должен разобраться! Я должен это понять!»

Антон снял одежду, по привычке аккуратно сложил её и оставил на берегу.

Заплывая в туман, он вспомнил слова дяди Паши: «Это всё не просто так, как вы думаете. Чертовщина это. Светится она, светится, приманивает. Значит, уже выбрала следующего…» Слова звучали вне его головы – ими звенела тишина над Кряквиной.

2

– Антон, ты где? – прокричал Саня. – Мы пришли!

– Антон, у нас лодка, – добавил Мишка. – Айда на левый берег!

– Вот его вещи, – указала Женя на светлый квадрат среди травы.

– Понятно, он решил сам… – тяжело вздохнул Кадет. – Вот ненормальный, что ему неймётся-то?! Мало ли кто чего видел?!

Река плескалась густо и казалась синей. Туман соприкасался с водой и был настолько плотным, что в нём исчезала вытянутая рука.

– Вот это туман! – восхищённо воскликнул Мишка. – Дальше носа не видать!

– Держи прямее, а то уплывём незнамо куда, – одёрнул его Кадет.

Плоскодонка зашуршала по осоке.

– Вот и приплыли, – обрадовался Саня и окликнул: – Антон! Мы уже здесь.

Лодка застряла среди кочек и дальше не шла.

– Будто обмелело… Или мне кажется? – спросила Женя.

– Что делать будем? Дальше только пешком получится, – сказал Мишка.

– Страшновато, утянуть может, – поёжился Саня. – Это ж болотина. Как её разобрать: где трясина, а где просто?..

– Мне тоже эта идея не нравится: в такой туман по болоту бродить опасно, – поддержала его Женя. – Антон! Ты где? – окликнула она во весь голос.

– Вам страшновато, а Антоша-то наш не откликается. – Мишка подкрутил штанины и первым выскочил из лодки. – Глядите, правда, обмелело. – Его ноги скользили по илу, жёсткие листья осоки резали кожу. Мишка ловко закрепил багром лодку.

– А вам, что, особое приглашение нужно? Пошли!

Полотно тумана висело перед самым носом. Ребята шли, держась за руки, чтобы не потеряться, и по очереди выкрикивали имя друга. Антон не откликался. Они увидели его в тот момент, когда вдруг вышли на открытое, чистое пространство. Антон стоял, обернувшись к друзьям и провалившись по колено в болото, бледный и восторженный. Прямо за его спиной высился громадный чёрный дом из вчерашнего наваждения.

– Он существует! Он настоящий! – воскликнул Антон и указал на терем.

Стены из крупного бревна, как губка, впитали в себя болотную сырость и гниль. На потресканной крыше, на оконных рамах рваным тряпьём висела тина. Все покосившиеся окна этого мрачного дома были разного размера и находились на разном уровне. Внутри, от окна к окну, переплывал жёлто-коричневый тусклый огонёк. Казалось, что его кто-то несёт. Кто-то, кто полностью скрыт сырым мраком дома.

– Антон, мы за тобой, – с трудом проговорил Кадет. Язык прилипал к нёбу и не слушался. – Выбирайся, и поплыли домой!

– Ребята, это же чудо! – Глаза Антона взволнованно блестели. – Представляете, утром мы ничего здесь не нашли, верно? А сейчас?! Вот он, целый дом! Откуда он появился? Пойдёмте со мной! Мы сможем его исследовать. Мы всё о нём узнаем! Мы станем первооткрывателями!

– Не факт, что первыми, – сказала Женя, вспомнив бессмысленный бред дяди Паши, который вдруг начал обретать смысл и вполне реальную форму. – Пойдёмте-ка лучше отсюда!

– Вот уж нет! Идите куда хотите! Неужели вы не понимаете, что это какое-то сверхъестественное явление?! Перед нами из болотных глубин поднялся древний, возможно, магический терем! Днём его не было, а теперь – вот он! Это же не просто так! Вы шутите? Вы сейчас пойдёте домой есть кашу и ложиться спать?!

Антон, поскальзываясь, падая и поднимаясь, побрёл к страшному дому. Казалось, он уже едва держится на ногах.

– Надо забирать его отсюда, – сказал Кадет.

– И бежать, – тихо добавил Саня.

– А интересно теперь, кто в тереме-то живёт? – ухмыльнулся Мишка. – Огоньком светит…

– Надеюсь никогда этого не узнать, – выдохнул Санька, губы у него дрожали.

3

Увязал в топях и падал, расходуя на каждый шаг невероятные усилия, только Антон.

– Как одержимый! – с ужасом наблюдая за другом, прошептала Женя.

– Где он только находит ямы? – удивился Мишка. – Займище совсем обмелело – поляна поляной!

Последние метры Антон пробирался ползком, вымазываясь в болотной жиже и восторженно повторяя:

– Вот он, уже совсем рядом! Мой дом! Это же такое чудо! Невероятно!

– Пойдёмте, что ли, за ним? – неуверенно предложил Кадет.

– Лучше догнать и сразу вырубить его. Потом оттащим к лодке, и в деревню, – предложил Мишка и буднично добавил: – Славка, кто у нас кадет? Вас там учат настоящим приёмам?

Кадет неопределённо кивнул.

Всех сковывало ощущение, что ещё один шаг – и они тоже окажутся в засасывающем кольце опасности, которую, безусловно, исторгал дом, зайдут за черту, которую так опрометчиво переступил Антон.

– Он уже на крыльце, – сказала Женя.

Антон был у дома, у тяжёлой громадины, просевшей на один бок. Ступени хрипло шипели от его шагов и выпускали серые облака не то пыли, не то ядовитых спор.

– Давайте сюда! Здесь вход! – поторапливал друзей Антон.

И первым кинулся к перекошенной, тяжёлой двери с большим медным кольцом в виде змеи вместо ручки, попытался открыть её, но дверь не поддавалась: либо слишком разбухла, либо была прочно заперта изнутри. Парень бился в закрытую дверь и со слезами умолял друзей:

– Ну идите же сюда! Помогите мне! Я должен войти!

Ребята видели, как огонёк медленно передвигался по дому и замер в маленьком оконце над дверью.

– Жуть, – громко сглотнул Саня.

– Надо уходить отсюда скорее! – сказал Кадет, шагнул в болотную зыбь, но не провалился, а быстро и ловко добежал до дома. – Всё, Антон, пошли. Кончай дурить. Это не развлечение!

– Помоги! – попросил тот и снова с размаху ударился боком о дверь. – Она закрыта! Понимаешь? Пока не увижу, что внутри, – не уйду.

Антон в эту минуту выглядел страшно: бледный, с синими от холода губами, мокрые длинные волосы чёрной массой прилипли к лицу, взгляд горел тусклым жёлто-коричневым огоньком.

Слава, преодолевая растерянность, попытался взять его за руку и увести, но Антон, всегда спокойный и мечтательный, вырвался и зло прошипел:

– Если ничего не понимаешь, уходи! Но не мешай, слышишь?! А то убью!

– Эй, ребят, я один не справлюсь, – растерянно окликнул друзей Кадет.

Мишка был уже на подходе, Женя и Саня отстали, проваливаясь в топи, сопротивляясь жадному притяжению болота.

– Не так уж и пересохло, – вытаскивая ноги из трясины, уныло сказал Саня.

– Пересохло, но не для всех, – невесело усмехнулась Женя.

Антон не сдавался, брыкался, угрожал. Началась потасовка. Кто-то из ребят случайно дотронулся до двери, и она бесшумно открылась. Стояла распахнутой настежь, ожидая, что в дом войдёт тот, кого уже выбрали. В суматохе этого никто не заметил. Ребятам хотелось как можно быстрее покинуть это зловещее место и крыльцо, которое не скрипело, а шипело и скулило. Антона скрутили и почти волоком потянули к лодке. – Вы пожалеете об этом! Я вам этого никогда не прощу! – в голос плакал он.

Громко хлопая крыльями, предупреждая стаю об опасности, с болота поднялась чёрная птица и скрылась в лесу.

1

Настал новый ясный день. Туман ничего не изменил в размеренной жизни деревни. Надо было забыть вчерашние липкие, пугающие впечатления и жить дальше, как будто ничего не было. И главное, никогда больше не возвращаться на займище во время тумана.

Снова, не сговариваясь, ребята встретились на реке. Когда они пришли, Антон уже был там. Он лежал без движения, уткнувшись лицом в сырой берег Кряквины.

– Ты живой?! – Женя первой его заметила, подбежала, начала трясти.

– Ненавижу, – пробормотал Антон, не поднимая головы.

– Живой! – выдохнув, обрадовалась девочка и отошла.

– А он не кукукнулся? – поинтересовался Мишка.

– Да кто его знает? – пожал плечами Кадет и небрежно кивнул в сторону левого берега: – Посмотрите туда.

– Да мы уж первым делом туда посмотрели, – сказал Саня. – Тишь и гладь! Не пойму я чего-то, как так может быть: то стоит, то нет. Мы же все видели, что это не призрак какой-то воздушный, а настоящий, здоровенный домина. А сейчас, получается, его как будто сдуло. Не понимаю.

– Настоящий! – усмехнулся Мишка. – Ну, про «настоящий», Саня, ты это сильно загнул. Настоящие дома в деревне. А этот – самая что ни на есть чертовщина. Есть же лешие, кикиморы. Им, наверное, тоже жить где-то нужно. Надо бы порасспросить: может, кто-то что-то и знает про этот болотный дом. – Побежали теперь все дядю Пашу слушать! Он много чего нам порасскажет, если языком ворочать ещё может, – раздражённо сказал Кадет, потом подошёл к Антону и ткнул его в бок. – Поднимайся, что нюни распустил? Ты ничего не потерял. На болоте ничего нет!

– Это всё из-за вас. Ненавижу! – Антон не шелохнулся.

– Вы уже тут? А чего случилось? – Витёк прискакал на берег вприпрыжку. – Почему меня вчера не позвали? Где были? Что делали?

– Мы на болото плавали, – ответила Женя.

– И чего? – сразу навострил ушки Витёк. – Нашли дом?

– Нашли! – Антон вскочил. – Он существует! Этот дом – настоящая тайна, загадка, мечта любого нормального человека! Я не понимаю, кем надо быть, – сорвался на крик его голос, – чтобы не хотеть исследовать это невероятное, потустороннее явление, которое прямо на тарелочке оказывается у тебя под носом! Но, значит, есть такие! И они перед тобой, Витёк! Самим ничего не интересно, кроме коровьего навоза и грядок, так зачем другим мешать? Зачем вы меня вытащили? Я был на пороге самого главного открытия в моей жизни, а вы…

– Успокойся, Антон, и кончай орать, – оборвал его Кадет. – Ты был просто на пороге. И всё. Скажи спасибо, что мы тебя, такого тонко чувствующего, не бросили там. Единственный, кто мыслит так же, как ты, – Пашка Пропойца. Дядя Паша, как вы все его уважительно называете. Он тоже что-то там видел. Хочешь, как он, да? Скажи спасибо, и пойдём с нами навоз убирать, тебе для мозгов полезно почаще Саньку помогать.

– Эх вы! Не позвали! А я, между прочим, тоже, как Антон, думаю. Я тоже хочу волшебный дом посмотреть! – обиженно пробормотал Витёк.

– Да ну вас! – раздражённо отмахнулся Славка Кадет и пошёл в деревню.

– А мне правда на ферму надо: обещал папе сегодня помочь. – Помявшись немного, Саня тяжёлой трусцой побежал догонять Кадета.

– Дом в тумане – лучшее, что есть в этой убогой деревне, в этой чёртовой дыре. Мне по горло надоело здесь сидеть. И вы мне не друзья! Я вас всех ненавижу! – Выкрикнув это, Антон побрёл домой. – А меня-то за что?! – удивился Витёк.

– Вот теперь все и переругаемся! Отличное лето! – пожала плечами Женя. – Что вам всем далось это болото? Там слишком страшно. Вот мы собирались идти в поход к Зеркальному озеру – отличная же идея! Хотели на лодке сплавляться, помнишь? На костре еду готовить, рыбачить – обидно…

– Поход никуда не денется, – задумчиво проговорил Мишка. – А вот дом кикиморы… Любопытно, конечно, его как следует рассмотреть, но, естественно, осторожно, без лишнего шума.

– Я! Я хочу в дом кикиморы! – с готовностью откликнулся Витёк. – Мне про кикимору мама сказку читала.

– А с чего вы решили, что именно кикимора там живёт? Может, там такое сидит, что и не придумаешь! – Глаза Жени расширились от страха. Её до дрожи пугало даже воспоминание о страшном доме, насквозь пропитавшемся болотной жижей.

2

Саня прибежал к реке взмыленный, красный и потный. Он так запыхался, что не мог поначалу говорить.

– Мишка! Помощь… нужна! У нас того… бык сбежал. Деревенские уже вышли. Все нужны.

– Демон, что ли? Эта зверская машина? – на всякий случай уточнил Мишка.

– Демон.

– Это плохая новость для деревенских, – заметил Мишка. – Ну что ж, помчали за великами!

– Я с вами, – откликнулась Женя.

– А я быстрее вас! Я первым его найду! – заявил Витёк и, отталкивая друзей, побежал домой за своим велосипедом.

– Витьку нельзя, – сказала Женя.

– Пусть бежит. Кто ж его из дома выпустит, когда на улице Демон? – усмехнулся Мишка.

…Мчались на велосипедах по засохшим песчаным дорогам, поднятая пыль закручивалась и золотистым ураганом неслась следом, сладко пахли разогретые на солнце ромашки. Незаметно вся компания объединилась в общей погоне. Снова все смеялись и улюлюкали. Казалось, всё тёмное осталось позади, во вчерашнем дне, который никогда не сможет преодолеть настойчивый ход времени и проникнуть снова в их жизнь.

Антон присоединился последним. Поначалу он был бледным и молчаливым, но не отставал от друзей: найти Демона для всех было вопросом жизни и смерти. Постепенно азарт и жаркий ветер погони согнали с Антона хандру, в карих глубоких глазах пробудилась жизнь.

– А Витька-то, правда, не выпустили, – рассмеялась Женя.

– Логика! – хвастанул Мишка.

– Да куда Витьку с Демоном? – сказал Кадет. – Он мелкий же совсем.

– Знаете, и я буду очень рад, если Демона найдём не мы, – расхохотавшись, честно признался Саня. – Он же монстр. У него вообще тормозов нет.

– И здоровенный, как скала, – поддакнул Антон.

– Нет! Погоня должна закончиться успехом! – запротестовал Мишка. – Иначе – проигрыш!

Демона знали все в деревне. Когда вздумается, это чудовище могло проломить любую стену, а потом носиться по округе, наводя на местных благоговейный ужас. Погоня за Демоном уже стала местной народной забавой. Всегда его ловили мужики, чаще других фермер с помощниками. У Санькиного отца будто особое чутьё было на этого быка.

Ребята с разгону въехали на полевую дорогу и помчали вдоль леса. Трава на полях выросла выше пояса, вызрела и тяжело кланялась на ветру.

– А там, в лесу, не Демон стоит? – Мишка остановился так резко, что песок заскрежетал под колёсами.

– Демон, – перехватив воздуха, подтвердил Саня. – Он, зараза! Надо папе сообщить.

– Нет уж, мы нашли – наша победа! – Глаза Мишки горели.

Отбросив велосипед, Мишка медленно пошёл к быку.

– Во дурак! Полез в пекло, – мотнул головой Кадет. – Чего вылупился? Гони, Санёк, к отцу!

Сам спрыгнул с велосипеда и пошёл за Мишкой.

Антон и Женя последовали за ним. Ребята встали в единую цепь и пошли к лесу.

Санёк заметался, не понимая, как лучше поступить. Он знал наверняка, что друзей сейчас остановить не сможет даже гром небесный. Но и взрослым сообщить было необходимо: с Демоном самим не справиться.

Поле вздрогнуло под глухими ударами копыт. Надеясь увидеть приближающихся всадников, Санёк дрожащими губами прошептал: «Папа, мы здесь, у валуна…» – кинул велосипед и занял своё место в цепи.

Демон, огромный, как скала, стоял между деревьев, только хвост нервно вздрагивал, отгоняя назойливых мух. Бык тяжело дышал, его мощные бока медленно поднимались и опадали, ребят обдавало жаром его дыхания.

Демон устал. Покрасневшим, бешеным взглядом он следил за людьми, но не двигался. Ему было лень. Рядом с быком такой же огромной и неподвижной махиной лежал валун. Они были удивительно похожи в эту минуту.

– Он нас сейчас как катком… – обречённо сказал Саня. – Или на рога. Я его знаю. Надо было взрослых подождать…

– Чего дальше будем делать? – едва шевеля губами, спросил Кадет.

– Это же ты кадет. Вас там в городе чему учили? – откликнулся Мишка.

– Этому точно не учили.

– Ни верёвки, ни палки… Как мы быка домой погоним? – спросила Женя.

– На живца, – сказал Саня. – Это Демон нас сейчас погонит, а не мы его…

Бык переступил ногами и наклонил голову с короткими крепкими рогами.

Ребята замерли. Бык смотрел в упор, сверкая исподлобья глазами.

– Бежим? – спросила Женя.

Выдержать такой тяжёлый, налившийся взгляд было трудно.

– Если побежим, он точно нас прикончит! Лучше стоять и ждать, – сказал Саня.

– И долго? – спросил Мишка.

…Отец Сани скакал на коне. В руках у него был длинный упругий хлыст с ржаво-красным крюком на конце. Завидя хозяина, Демон напрягся, вытянул шею: наблюдал, но не двигался с места.

– Самоубийцы! Ну вы даёте! – выкрикнул фермер, пронёсшись ураганом между ребятами.

Дёрнул уздечку, останавливая коня на полном скаку, и молниеносным движением насадил на крюк септум – блестящее кольцо, торчащее из носа быка.

3

Демона благополучно водворили на место и посадили на цепь. В этот раз никто не погиб и даже не пострадал от его бешеной прыти и адового, испепеляющего нрава. По устоявшейся традиции закололи лучшего телёнка и ближе к вечеру на хуторе для деревенских устроили праздничный ужин – своеобразная компенсация морального ущерба.

Столы ломились от угощений. Мама Сани прекрасно готовила и ещё помнила городские рецепты – всё у неё выходило диковинно и вкусно. На хутор стянулась вся деревня. Привезли на коляске даже местную дурочку Муру, принаряженную ради праздничного выезда. Обычно в любую погоду она сидела у своей калитки, принюхивалась к прохожим, иногда лаяла или скулила.