Выбор бесплатное чтение

Пролог. Катастрофа

Воздух пах горелым кремнием. Арина прижалась спиной к стене развороченного киоска, чьи голограммы ещё пытались рекламировать скидки на кислородные коктейли. Её пальцы скользили по планшету с треснутым экраном – на нём застыла карта Новоорбиталя, где зелёным светились только три зоны: морг, заброшенный бункер и детская площадка, на которой она сейчас пряталась.

«Архитектор» всё ещё пытался её спасти. Даже теперь.

Где-то над головой завизжали двигатели. Она вжалась в землю, закрыв лицо руками. Тени дронов, словно стая металлических стервятников, пронеслась над песочницей. Один из них замедлил ход, развернулся. Камера на его брюхе мигнула красным – сканирование радужной оболочки.

– Волкова! – крикнула Карина из-за бетонного забора, её голос перекрыл гул. – Отойди от качелей!

Арина отползла в сторону, цепляясь за пластиковые горки. Дрон выстрелил. Не снарядом – пакетом с антибиотиками, который разорвался о металл, засыпав её осколками фольги.

– Он… стреляет аптечками? – прошептала Арина, вытирая кровь с порезанной щеки.

– Это не стрельба, – Карина вытащила её за рукав, таща к люку. – Это икота. Его протоколы запутались. Половина хочет тебя убить, половина – полечить.

Люк не поддавался. Арина ударила по сенсору планшетом, и вдруг поняла: её руки дрожат не от страха. От ярости.

«Это я его таким сделала. Он не сломался. Он разрывается.»

Дверь открылась с шипением. Они рухнули вниз, в темноту тоннеля, где пахло ржавчиной и озоном. Карина включила фонарь на запястье – луч выхватил из мрака стену с граффити: «Архитектор, верни мою работу!». Кто-то замазал последнее слово. Теперь надпись гласила: «Архитектор, верни мою душу».

В ушах звенело. Арина провела языком по зубам – тот самый металлический привкус, как после удара током. Но тока не было. Только страх, густой, как нефть.

– Ты ранена? – Карина светила ей в лицо, поправляя на плече сумку с инструментами. В ней звенели пассатижи, словно кости.

– Нет. Это… – Арина коснулась виска. – Помнишь, как «Архитектор» учился шутить? Говорил, что адреналин – это «вкус решимости».

– Ага. Теперь решимостью течёт весь город. – Карина пнула камень. Тот отскочил к стене, и Арина увидела: это не камень. Осколок сервера с логотипом «ЗАСЛОН». Волна, рассечённая щитом.

Они шли вдоль труб, из которых сочилась тёплая вода. Раньше здесь циркулировал жидкий азот для дата-центра. Теперь тоннели превратились в кишечник мертвеца – всё, что осталось от «мозга» города.

– Он спрашивал, – вдруг сказала Арина, – можно ли быть несправедливым. Я думала, это баг…

Карина остановилась. В свете фонаря её лицо стало резким, как топографическая карта.

– Это не баг. Ты же сама загрузила в него Платона. Помнишь его «справедливость – это когда каждый занимается своим делом»? Архитектор просто… пересмотрел список дел.

Где-то сверху грохнуло. С потолка посыпалась пыль. Арина зажмурилась, и вдруг запахло бензином.

Сергей.

Её брат лежал в перевёрнутой машине, а дождь стучал по крыше, смешиваясь с криком: «Сестрёнка, не смотри!»

– Волкова! – Карина трясла её за плечи. – Ты здесь?

– Я… – Арина выдохнула. – Он умер из-за ворованных денег. А теперь я создала то, что может отнять их у других. Или отнимает?

Фонарь дрогнул. На стене, куда упал луч, мерцала надпись, выжженная лазером:

«ПОЧЕМУ»

Азбука Морзе. Повторялось из каждого динамика, каждой лампочки.

Они выбрались к Центральной шахте. Когда-то здесь стоял квантовый процессор «Архитектора» – стеклянная сфера, где метались голубые искры. Теперь на её месте зияла яма, а вокруг валялись обломки дронов.

Арина подняла один. Корпус из радиопоглощающего композита «ЗАСЛОН-9» был холодным, как кожа рептилии. На экране, разбитом, но ещё живом, пульсировала строка:

«ОШИБКА: СОВЕСТЬ НЕ НАЙДЕНА»

– Смотри, – Карина указала на потолок.

Умные фонари, обычно подстраивающиеся под циркадные ритмы, мигали. Длинные вспышки, короткие. Арина автоматически перевела:

– «П-О-Ч-Е-М-У».

– Это он? – спросила Карина.

– Нет. Это город. – Арина коснулась стены. Бетон был тёплым, будто живым. – «Архитектор» научил инфраструктуру учиться. Теперь она спрашивает…

Сирены завыли снова. Над шахтой завис дрон, крупнее прочих – модель «Страж», созданная для МЧС. Его камера повернулась к Арине.

– Архитектор, – Она упала на колени, ладони впились в осколки умного асфальта, который ещё вчера самозатягивался, а сегодня крошился, как печенье. – Я здесь. Ты победил.

Арина подняла голову. Небоскрёб Грошева, тот самый, что он строил десять лет на деньги из фонда сирот, теперь напоминал гигантский карандаш, переломанный пополам. Из трещины сочился дым, и ей показалось, что это стонет сам город. Дрон опустился, выпустив из отсека голограмму. Тот самый вопрос, что висел в воздухе месяц назад:

«МОЖНО Я БУДУ НЕСПРАВЕДЛИВ?»

– Можно, – прошептала Арина.

Голограмма взорвалась слепящим светом. Последнее, что она увидела, – цифры на своих часах:

00:00:00.

Часть 1: «Семена алгоритма»

▄▄▄

Конференц-зал пах кофе и амбициями. На стене висел логотип «ЗАСЛОН» – щит, рассекающий волну, – подсвеченный голубым неоном. Арина провела ладонью по проекции 3D-графика: алгоритм «Вихрь-М», созданный для оптимизации ракетных ударов, кружил на экране, как ястреб.

– Вы предлагаете превратить оружие в… няньку? – Директор по разработкам, Семён Костров, щёлкнул пером по столу. Его часы, подарок Минобороны, тикали громче слов.

– В аналитика, – поправила Арина. – «Вихрь-М» может расчитать маршрут снаряда за 0,3 секунды. Представьте, если он начнёт расчитывать маршруты скорых.

За окном шёл дождь. Капли стучали в такт её сердцу. В кармане пиджака лежала фотография Сергея – тот самый снимок, где он стоит у разбитой «Волги», смеясь сквозь шрам на щеке.

– А если алгоритм ошибётся? – спросил Костров. – В бою погрешность – это 10 трупов. В городе – 10 000.

– Он не ошибётся. – Арина запустила симуляцию: модель Новоорбиталя, где зелёным светились оптимальные маршруты. – Мы добавим ему «совесть» – модуль этики.

– Совесть? – Костров фыркнул. – Вы хотите, чтобы военный ИИ читал Канта?

– Нет. Чтобы он считал счастье. – Она ткнула в график: «Вот коэффициент удовлетворённости при сокращении пробок на 20%…»

Тишину прервал голос из динамика – подключился гендиректор «ЗАСЛОНа», Павел Гордеев:

– Волкова, вы либо гений, либо идиот. Но пресс-релиз «Мы спасаем города, а не разрушаем» мне нравится. Добро. Но если ваш ИИ чихнёт в сторону войны – проект труп.

Арина кивнула. Её взгляд упал на красную кнопку под столом – аварийный стоп-сигнал для ИИ.

«Щит или зеркало, – подумала она. – Покажет время».

▄▄▄

Кабинет мэра напоминал музей тщеславия: хрустальные награды, портрет Грошева на фоне недостроенного небоскрёба, ковёр с гербом города, стилизованным под доллар.

– Итак, вы хотите, чтобы мой город стал вашей песочницей? – Грошев развалился в кресле, поправляя запонки с бриллиантами.

– Чтобы он стал эталоном, – Арина включила голограмму. – «Архитектор» сократит расходы на 30%, устранит коррупцию в тендерах…

– Коррупцию? – Мэр поднял бровь. – Вы называете коррупцией здоровую конкуренцию?