Мой Скетчбук. Мантра Знаний бесплатное чтение

Глава 1: Шёпот под дубом

Сидя в тени старого дуба, Олег лениво листал книгу о древних практиках осознания. Он не искал истины – скорее, убивал время. Солнце пробивалось сквозь листву, ветер шептал что-то невнятное, а страницы пахли пылью и старой бумагой. Его пальцы скользили по строчкам, пока взгляд не зацепился за фразу:

"Тот, кто произнесёт слова забытого языка, обретёт знание, скрытое за гранью ума."

– Ха, звучит как чушь, – усмехнулся он, но любопытство взяло верх.

Он взглянул на мантру, напечатанную ниже. Странные, угловатые символы, похожие на письмена давно мёртвого народа. Олег пожал плечами и шёпотом произнёс их.

Звуки легли на язык непривычно, словно он говорил на чужом языке, которого никогда не учил. Воздух вокруг задрожал, как натянутая струна. Листья дуба замерли, ветер стих. В голове что-то щёлкнуло, и вдруг…

– …ЧТО?! – вырвалось у него.

Он понял ВСЁ. Не просто какие-то абстрактные знания – он осознал устройство мироздания. Почему листва шелестит именно так, а не иначе. Почему случайные мысли приходят в голову в определённые моменты. Почему сосед Петрович всегда выходит покурить ровно в 19:03.

Он видел взаимосвязи. Каждое событие было как нить в гигантском ковре реальности, и он мог читать этот узор.

– Так вот как всё устроено… – пробормотал он, вдыхая глубже.

Мир уже не был прежним. Он знал, как угадать номер автобуса до его приезда. Как сказать нужные слова, чтобы собеседник почувствовал то, что он хотел. Как нажать на кнопки реальности.

Но главное – он знал, что нельзя говорить об этом вслух.

Книга лежала перед ним раскрытой на первой странице, а впереди было ещё так много строк. Олег медленно закрыл её, чувствуя, как пальцы дрожат от странной энергии.

– Это только начало, да? – спросил он сам себя, глядя на потёртую обложку.

Ветер снова зашумел в листве, словно соглашаясь.

Глава 2: За гранью ума

Олег сидел под дубом ещё несколько минут, глядя на закрытую книгу. Её потёртая обложка казалась теперь не просто старой – в ней было что-то живое, будто она дышала вместе с ним. Он чувствовал, как знание пульсирует в голове, требуя действия. Мир вокруг стал ярче, острее: каждый шорох листвы, каждый далёкий гудок машины – всё это складывалось в узор, который он мог понять.

Он встал, сунул книгу в рюкзак и пошёл к дороге. Улица была обычной – люди спешили по своим делам, машины сигналили, голуби лениво клевали крошки. Но теперь Олег видел больше. Над каждым человеком мерцали невидимые линии – тонкие, как паутина, они тянулись куда-то вдаль, переплетаясь в сложные узлы. Он остановился и прищурился.

– Это что, их судьбы? – пробормотал он.

Прохожий в пиджаке прошёл мимо, и Олег вдруг понял: этот мужчина коллекционирует марки, его первая любовь ушла к другому, а через три дня он найдёт в кармане старый билет в кино и всплакнёт. Информация хлынула в голову, как поток воды, и Олег невольно отступил назад, схватившись за виски.

– Охренеть… – выдохнул он.

Он попробовал сосредоточиться на другом человеке – девушке с телефоном у остановки. Её линия судьбы была ярче, но короче. Если она сейчас уедет домой, то вечер пройдёт в тоске. Но если задержится на три минуты, встретит друга и отправится с ним в кафе. Олег моргнул. Он знал это так же ясно, как своё имя.

– Это что, я теперь могу видеть будущее? – спросил он сам себя, чувствуя, как сердце бьётся быстрее.

Он оглянулся на дуб, под которым всё началось. Книга лежала в рюкзаке, но её присутствие ощущалось даже через ткань. Олег вытащил её снова и открыл на той же странице. Мантра всё ещё была там, но теперь он заметил кое-что ещё: внизу, мелким шрифтом, было написано:

"Знание – лишь начало. Нарисуй свой путь."

– Нарисуй? – нахмурился он.

И тут его осенило. Он сунул руку в рюкзак и вытащил старый скетчбук – потрёпанный, с пожелтевшими страницами, тот самый, что он таскал с собой ещё со школы. Олег никогда не был серьёзным художником – просто черкал в нём случайные линии, лица, абстрактные узоры, когда было скучно. Но сейчас, держа его в руках, он почувствовал странное тепло.

Он открыл первую страницу. Она была чистой. Олег достал карандаш из кармана и задумчиво постучал им по бумаге.

– Ладно, – сказал он. – Если я теперь вижу эти… нити, может, я могу что-то с ними сделать?

Он взглянул на девушку у остановки. Её линия судьбы всё ещё светилась в его голове. Олег решил попробовать. Он быстро набросал её силуэт – небрежно, но узнаваемо: длинные волосы, телефон в руке. А потом добавил рядом чашку кофе и смутный контур кафе.

– Ну, давай, – шепнул он, закрывая скетчбук.

Девушка вдруг подняла голову от телефона, огляделась и, словно подчиняясь невидимому импульсу, свернула в сторону кофейни через дорогу. Олег замер, глядя ей вслед.

– Это… я сделал? – пробормотал он, чувствуя, как внутри всё сжимается от смеси восторга и страха.

Он снова открыл скетчбук. Рисунок остался тем же, но линии кофе слегка дрожали, будто были живыми. Олег провёл пальцем по бумаге – она была тёплой.

– Ты не просто блокнот, да? – спросил он, глядя на скетчбук.

В этот момент он услышал шаги за спиной. Резко обернувшись, он увидел женщину в сером плаще. Она стояла в нескольких метрах, глядя прямо на него. Её лицо было спокойным, но глаза светились серебристым светом.

– Ты слишком быстро понял, – сказала она. Голос звучал не в воздухе, а прямо в его голове. – Ты уверен, что хочешь знать дальше?

Олег сжал скетчбук в руках.

– Кто ты? – спросил он.

Она улыбнулась, но не ответила. Вместо этого шагнула ближе, и мир вокруг задрожал снова.

Глава 3: Женщина без нитей

Олег стоял, сжимая скетчбук в руках, пока женщина в сером плаще смотрела на него. Её глаза мерцали серебристым светом, и воздух вокруг неё дрожал, как перед грозой. Она не была частью узора – над ней не тянулись нити судьбы, как над остальными людьми. Она была свободна, и это пугало его больше, чем всё, что он видел до сих пор.

– Кто ты? – повторил он, стараясь скрыть дрожь в голосе.

Она шагнула ближе, и её плащ колыхнулся, словно сотканный из теней.

– Та, кто задаст тебе главный вопрос, – ответила она. Голос звучал внутри его головы, глубокий и холодный, как эхо в пустой комнате. – Ты уверен, что хочешь знать дальше?

Олег сглотнул. Его пальцы сильнее стиснули скетчбук, и он почувствовал, как тепло от бумаги растекается по ладоням. Он вспомнил, как всегда носил этот блокнот с собой – ещё со школы, когда чертил в нём, чтобы отвлечься от скучных уроков или заглушить шум в голове. Теперь он понимал: это не просто привычка. Скетчбук был с ним не случайно.

– Я уже начал, – сказал он, глядя ей в глаза. – Обратного пути нет, верно?

Она улыбнулась – едва заметно, но в этой улыбке было что-то древнее, как будто она видела тысячи таких, как он.

– Ты прав, – сказала она. – Но знание – это не подарок. Это выбор. И каждый выбор ведёт к новому узлу.

Олег нахмурился.

– Узлу?

Она подняла руку, и воздух между ними замерцал. Перед ним появились три символа, словно вырезанные из света: круг, треугольник, квадрат. Они пульсировали, живые и манящие.

– Каждый из них – путь, – сказала она. – Выбирай.

Олег смотрел на символы, чувствуя, как знание в его голове начинает кружиться, словно подстраиваясь под них. Он протянул руку к кругу – и ощутил поток, бесконечное движение, как река, которая никогда не останавливается. Потом коснулся треугольника – и увидел лабиринт линий, игру разума, где каждая точка меняет всё. Наконец, он задержался у квадрата – тот был тяжёлым, неподвижным, обещающим власть, но требующим платы.

– Что это значит? – спросил он, не отрывая взгляда от символов.

– Круг – это жизнь, вечное течение, – ответила она. – Треугольник – разум, управление судьбами. Квадрат – стабильность, но скованная своими границами.

Олег задумался. Круг звал его раствориться в мире, стать частью всего. Квадрат предлагал силу, но сковывал. А треугольник… Треугольник был как его скетчбук – инструмент, который можно держать в руках и направлять.

– Я выбираю треугольник, – сказал он твёрдо.

Символ вспыхнул ярче, и мир вокруг сжался в точку. Олег почувствовал, как реальность разрывается, а его сознание уносится куда-то за грань. Женщина исчезла, но её голос остался:

– Ты выбрал тропу Архитектора. Добро пожаловать в Игру.

Когда мир собрался заново, Олег стоял на той же улице, но всё было иначе. Он видел перекрёстки судьбы – моменты, где одно слово, один взгляд могли повернуть жизнь в другую сторону. И он знал: теперь он может их менять.

Он открыл скетчбук. На чистой странице проступили тонкие линии – набросок треугольника, который он выбрал. Они дрожали, как живые, и Олег улыбнулся.

– Значит, ты со мной в этом, – сказал он, глядя на скетчбук. – Ну что ж, давай рисовать.

Глава 4: Три символа

Олег стоял на улице, сжимая скетчбук в руках. Мир вокруг казался прежним – машины гудели, люди спешили, голуби лениво клевали асфальт, – но он знал, что это иллюзия. Теперь он видел перекрёстки судьбы: тонкие моменты, где одно движение могло изменить всё. Он чувствовал их, как художник чувствует холст перед первым мазком.

Он взглянул на девушку у кофейни – ту самую, чью судьбу он повернул несколькими минутами раньше. Она сидела за столиком, смеялась с кем-то, кого встретила случайно. Её линия судьбы теперь светилась ярче, и Олег ощутил лёгкий укол гордости.

– Это я сделал, – пробормотал он, открывая скетчбук.

Рисунок девушки всё ещё был там: небрежный силуэт, чашка кофе, намёк на кафе. Линии слегка дрожали, будто дышали. Олег провёл пальцем по бумаге – она была тёплой, как живая.

Но стоило ему поднять взгляд, как он почувствовал чей-то взгляд. Напротив, через дорогу, стоял мужчина в длинном пальто. Высокий, с резкими чертами лица, он смотрел прямо на Олега. И, как женщина в сером плаще, он был свободен от нитей судьбы.

Олег напрягся.

– Ещё один? – шепнул он, сжимая карандаш.

Мужчина поднял руку и провёл пальцем по воздуху, словно рисуя невидимую линию. В тот же миг девушка в кофейне замерла, посмотрела на телефон и встала. Она вышла на улицу и пошла обратно к остановке, будто ничего не произошло. Её линия судьбы потускнела, вернувшись к прежнему пути – одинокому вечеру дома.

– Что за… – Олег резко обернулся к мужчине.

Тот уже пересёк дорогу и стоял в двух шагах от него.

– Тебе понравилось играть? – спросил он. Голос был низким, с лёгкой насмешкой.

– Кто ты? – Олег отступил, держа скетчбук перед собой, как щит.

– Тот, кто исправляет ошибки, – ответил мужчина. – Ты думаешь, что приобрёл силу, но ты лишь сдвинул одну костяшку в домино, не зная, что будет дальше.

Олег нахмурился.

– Я видел, что сделаю её счастливой.

Мужчина покачал головой и щёлкнул пальцами. Перед глазами Олега развернулась новая цепочка событий: если бы девушка осталась в кофейне, она встретила бы мужчину, который через пять лет изменил бы ей. Потом – депрессия, отчаяние, страшный выбор…

– Ты не спас её, – спокойно сказал мужчина. – Ты обрёк её на худшую судьбу, просто потому что думал, что знаешь всё.

Олег почувствовал, как его сознание трещит по швам. Он сжал кулаки, глядя на скетчбук.

– И что теперь? – хрипло спросил он.

Мужчина усмехнулся.

– Теперь ты должен выбрать свою роль.

Он взмахнул рукой, и перед Олегом снова появились три символа – но другие. Глаз, Рука, Тень. Они мерцали в воздухе, живые и манящие, как те, что показала женщина в сером плаще.

– Это три пути, – объяснил мужчина. – Глаз наблюдает, изучает и понимает Игру. Рука вмешивается, меняет судьбы, принимает решения. Тень работает незаметно – она может быть кем угодно и делать что угодно, но её никогда не найдут.

Олег смотрел на символы. Глаз обещал мудрость, но одиночество. Рука – силу, но ответственность. Тень – свободу, но тайну.

– А ты кто? – спросил он.

Мужчина улыбнулся.

– Я уже сделал свой выбор.

И исчез, оставив Олега одного перед тремя мерцающими знаками.

Глава 4: Три символа

Олег стоял на улице, сжимая скетчбук в руках. Мир вокруг казался прежним – машины гудели, люди спешили, голуби лениво клевали асфальт, – но он знал, что это иллюзия. Теперь он видел перекрёстки судьбы: тонкие моменты, где одно движение могло изменить всё. Он чувствовал их, как художник чувствует холст перед первым мазком.

Он взглянул на девушку у кофейни – ту самую, чью судьбу он повернул несколькими минутами раньше. Она сидела за столиком, смеялась с кем-то, кого встретила случайно. Её линия судьбы теперь светилась ярче, и Олег ощутил лёгкий укол гордости.

– Это я сделал, – пробормотал он, открывая скетчбук.

Рисунок девушки всё ещё был там: небрежный силуэт, чашка кофе, намёк на кафе. Линии слегка дрожали, будто дышали. Олег провёл пальцем по бумаге – она была тёплой, как живая.

Но стоило ему поднять взгляд, как он почувствовал чей-то взгляд. Напротив, через дорогу, стоял мужчина в длинном пальто. Высокий, с резкими чертами лица, он смотрел прямо на Олега. И, как женщина в сером плаще, он был свободен от нитей судьбы.

Олег напрягся.

– Ещё один? – шепнул он, сжимая карандаш.

Мужчина поднял руку и провёл пальцем по воздуху, словно рисуя невидимую линию. В тот же миг девушка в кофейне замерла, посмотрела на телефон и встала. Она вышла на улицу и пошла обратно к остановке, будто ничего не произошло. Её линия судьбы потускнела, вернувшись к прежнему пути – одинокому вечеру дома.

– Что за… – Олег резко обернулся к мужчине.

Тот уже пересёк дорогу и стоял в двух шагах от него.

– Тебе понравилось играть? – спросил он. Голос был низким, с лёгкой насмешкой.

– Кто ты? – Олег отступил, держа скетчбук перед собой, как щит.

– Тот, кто исправляет ошибки, – ответил мужчина. – Ты думаешь, что приобрёл силу, но ты лишь сдвинул одну костяшку в домино, не зная, что будет дальше.

Олег нахмурился.

– Я видел, что сделаю её счастливой.

Мужчина покачал головой и щёлкнул пальцами. Перед глазами Олега развернулась новая цепочка событий: если бы девушка осталась в кофейне, она встретила бы мужчину, который через пять лет изменил бы ей. Потом – депрессия, отчаяние, страшный выбор…

– Ты не спас её, – спокойно сказал мужчина. – Ты обрёк её на худшую судьбу, просто потому что думал, что знаешь всё.

Олег почувствовал, как его сознание трещит по швам. Он сжал кулаки, глядя на скетчбук.

– И что теперь? – хрипло спросил он.

Мужчина усмехнулся.

– Теперь ты должен выбрать, как будешь играть.

Он взмахнул рукой, и перед Олегом появились три символа: Глаз, Рука, Тень. Они мерцали в воздухе, живые и манящие, каждый с собственной энергией.

– Это три пути, – объяснил мужчина. – Глаз видит нити судьбы, но не трогает их – путь знания без действий. Рука меняет судьбы открыто, рисуя их заново, но отвечает за каждый штрих. Тень действует незаметно, её линии влияют на мир из теней, не выдавая себя.

Олег смотрел на символы. Глаз пульсировал тихо, обещая мудрость, но отстранённость. Рука горела ярко, манила властью, но пугала тяжестью. Тень дрожала, как дым, суля свободу, но и одиночество.

– А ты кто? – спросил он.

Мужчина улыбнулся.

– Я уже выбрал.

И исчез, оставив Олега одного перед тремя мерцающими знаками.

Глава 5: Тропа Тени

Олег стоял посреди улицы, глядя на три символа, мерцающих перед ним. Глаз, Рука, Тень – каждый тянул к себе, как магнит, обещая что-то своё. Он чувствовал их энергию, проникающую в его мысли, и знал: этот выбор определит, кем он станет в этой странной Игре.

Глаз смотрел на него спокойно, почти равнодушно. Олег представил себя с ним – бесконечный наблюдатель, знающий всё, но неспособный ничего тронуть. Он видел бы судьбы, как страницы книги, мог бы предсказать каждый поворот, но остался бы зрителем. Это было заманчиво – безопасно, тихо, без риска ошибок. Но что-то внутри него сопротивлялось. Смотреть и не действовать? Это не он.

Рука горела ярче, её свет был почти осязаемым. Она звала менять, рисовать судьбы так, как он захочет. Олег вспомнил девушку в кофейне – как легко он повернул её путь одним штрихом, и как быстро мужчина в пальто показал ему цену ошибки. Рука обещала силу, контроль, возможность переписывать реальность. Но с ней приходила тяжесть – каждая линия, каждый выбор ложились бы на его плечи. Он покачал головой. Ещё не время.

Тень висела в воздухе, тёмная и неподвижная, как силуэт на закате. Она не манила яркостью, не обещала мудрости или власти – только свободу. Свободу ускользнуть от взглядов, влиять на мир, оставаясь невидимым. Олег задумался. Ему всегда нравилось быть на периферии – наблюдать из угла комнаты, подмечать детали, которые другие пропускали. Тень была как он сам: тихая, но вездесущая.

Он взглянул на скетчбук в своих руках. Его потёртая чёрная обложка казалась ещё темнее на фоне символов, а тепло от бумаги усиливалось, будто он ждал решения. Олег вспомнил, как таскал этот блокнот повсюду – в школе, на скучных лекциях, в долгих поездках. Он чертил в нём лица, линии, случайные узоры, когда мир становился слишком громким. Теперь он понимал: это не просто привычка. Скетчбук был с ним не случайно.

– Ты ведь тоже хочешь этого, да? – шепнул он, проведя пальцем по краю.

Он сделал шаг вперёд и протянул руку к Тени. Символ вспыхнул, и мир вокруг растворился в чёрном дыму. Олег почувствовал, как его тело становится лёгким, почти невесомым. Он посмотрел на свои руки – они были там, но края размывались, словно он растворялся в воздухе. Сердце заколотилось быстрее, но не от страха – от восторга.

Голос мужчины в пальто эхом отозвался в его голове:

– Ты выбрал Тень. Теперь ты часть мира, но вне его. Добро пожаловать в настоящую Игру.

Дым рассеялся, и Олег снова оказался на улице. Машины гудели, люди шли мимо, ничего не изменилось – кроме него самого. Он поднял руку и заметил, что его тень на асфальте стала чуть темнее, чем должна быть. Она не дрожала, не двигалась – просто лежала, как отпечаток, глубже обычного.

– Это что, теперь я сам тень? – пробормотал он, усмехнувшись.

Он открыл скетчбук. На странице с треугольником проступил новый рисунок – тонкий контур тени, обнимающий символ. Линии дрожали, как живые, но теперь они казались глубже, будто уходили за пределы бумаги, в какое-то другое измерение. Олег взял карандаш и задумчиво покрутил его в пальцах.

– Ладно, давай попробуем, – сказал он.

Он огляделся. У обочины сидел голубь, лениво клевавший крошки. Олег быстро набросал его силуэт – несколько штрихов, чтобы обозначить крылья и голову. Потом добавил рядом смутный контур второй птицы – не чёткий, а размытый, как тень от фонаря. Закрыв скетчбук, он стал ждать.

Через несколько секунд второй голубь спикировал с крыши и приземлился рядом с первым. Они закружились вместе, будто давно знали друг друга. Прохожие не обратили внимания – для них это была случайность, мелочь, недостойная взгляда. Но Олег знал: он сделал это. Не громким жестом, не ярким вмешательством, а тихо, незаметно. Тень работала через скрытые нити, и он был её проводником.

– Круто, – сказал он, глядя на скетчбук с улыбкой. – Ты теперь мой сообщник, да?

Он решил проверить ещё раз. На этот раз он нарисовал женщину, идущую по тротуару с сумкой. Рядом добавил тень монеты – едва заметный кругляш на земле. Закрыв скетчбук, он наблюдал. Женщина прошла пару шагов, остановилась, наклонилась и подняла с асфальта настоящую монету. Она улыбнулась, сунула её в карман и пошла дальше, чуть веселее, чем раньше.

Олег выдохнул.

– Это реально работает, – пробормотал он. – Но как далеко я могу зайти?

Он чувствовал, как тепло от скетчбука растекается по рукам, словно тот подбадривал его продолжать. Но в этот момент холодок пробежал по затылку. Олег замер, медленно обернулся – никого. Только тень от фонарного столба дрогнула, хотя света вокруг не стало меньше.

– Кто-то следит, – шепнул он, сжимая скетчбук.

Он сунул его в рюкзак и пошёл дальше, стараясь раствориться в толпе. Тень дала ему силу, но, кажется, привлекла и тех, кто уже давно играл в эту Игру. И они были ближе, чем он думал.

Глава 6: Первый ход Тени

Олег шёл по улице, стараясь не оглядываться, но ощущение чужого взгляда не отпускало. Он сунул руки в карманы, но пальцы невольно касались рюкзака, где лежал скетчбук. Этот потёртый чёрный блокнот теперь был не просто его старым спутником – он стал частью чего-то большего, и Олег чувствовал это каждой клеткой.

Он свернул в переулок, подальше от людских глаз. Здесь было тише: только шорох листьев под ногами да далёкий лай собаки. Олег остановился у облупившейся стены и вытащил скетчбук.

– Ладно, – пробормотал он, открывая его. – Давай разберёмся, что ты теперь умеешь.

Страница с треугольником и тенью всё ещё была там, линии дрожали, как живые. Олег задумчиво постучал карандашом по бумаге. Тень позволяла ему влиять на мир незаметно – не напрямую, как раньше, а через случайности, которые никто не свяжет с ним. Но как далеко это заходит?

Он огляделся. В конце переулка стоял парень в капюшоне, лениво пинающий пустую банку. Над ним тянулась нить судьбы – тусклая, серая, как будто он просто плыл по течению. Олег прищурился: через час парень зайдёт в магазин, купит дешёвое пиво и проведёт вечер в одиночестве. Ничего особенного.

– Попробуем, – сказал Олег и начал рисовать.

Он набросал силуэт парня – небрежно, но узнаваемо: капюшон, руки в карманах. Рядом добавил смутный контур девушки, едва заметный, как тень на фоне. Не конкретный образ, а намёк – случайная встреча. Олег закрыл скетчбук и прислонился к стене, наблюдая.

Через минуту в переулок свернула девушка с рюкзаком. Она прошла мимо парня, но вдруг остановилась, будто что-то вспомнила. Наклонилась, подняла ту самую банку, которую он пинал, и бросила её в урну.

– Эй, – сказала она, глядя на него. – Ты это специально разбрасываешь?

Парень замер, явно не ожидая разговора.

– Не, просто… скучно, – буркнул он.

Она усмехнулась.

– Тогда пошли, тут рядом кофейня есть. Скучать будешь с кофе в руках.

Олег смотрел, как они уходят вместе, и не мог сдержать улыбку. Нить судьбы парня дрогнула, стала чуть ярче. Никто не заметил его вмешательства – ни парень, ни девушка, ни случайные прохожие. Тень сработала идеально: незаметно, но точно.

– Ты гений, – сказал он, похлопав по скетчбуку.

Но тут он услышал шаги за спиной. Резко обернувшись, он увидел фигуру в тёмной куртке. Высокий, худощавый, с острыми скулами и взглядом, который пробирал до костей. Его нити судьбы тоже отсутствовали.

– Неплохо для первого хода, – сказал незнакомец, скрестив руки. – Но ты слишком громко думаешь.

Олег отступил, сжимая скетчбук.

– Кто ты такой?

– Назови меня Пауком, – ответил тот, шагнув ближе. – Мы, Ткачи, плетём реальность. А ты, похоже, только что стал одним из нас.

– Ткачи? – Олег нахмурился. – Это что, клуб по интересам?

Паук усмехнулся.

– Скорее игра на выживание. Ты выбрал Тень, но это не значит, что ты в безопасности. Резчики уже знают, что ты здесь.

– Резчики? – переспросил Олег, чувствуя, как холодок пробегает по спине.

Паук кивнул на переулок.

– Посмотри.

Олег обернулся. На месте, где только что стояли парень и девушка, теперь была пустота. Но на стене, где он рисовал, появились тонкие разрезы – будто кто-то провёл лезвием по кирпичам. Нити судьбы, которые он только что сплёл, были разорваны.

– Они не любят, когда мы вмешиваемся, – сказал Паук. – И они близко.

Олег сжал скетчбук сильнее.

– И что мне теперь делать?

Паук улыбнулся, но в его глазах не было тепла.

– Учиться. Или бежать. Выбирай быстро.

Глава 7

Олег смотрел на Паука, чувствуя, как пульс стучит в висках. Разрезы на стене переулка всё ещё были видны – острые, как следы когтей, они пересекали кирпичи там, где он только что сплёл судьбу парня и девушки. Скетчбук в его руках казался тяжелее, чем обычно, будто впитал в себя напряжение момента.

– Учиться или бежать? – переспросил Олег, стараясь скрыть дрожь в голосе. – А если я выберу третье – просто плюнуть на всё это?

Паук прищурился, но в его глазах мелькнула искра веселья.

– Можешь попробовать, – сказал он. – Но Резчики найдут тебя раньше, чем ты успеешь пожалеть. Они не любят новичков, которые мешают их порядку.

Олег сглотнул.

– И что ты предлагаешь?

Паук кивнул в сторону конца переулка.

– Идём. Покажу тебе, с чем ты связался.

Олег колебался секунду, но выбора не было. Он сунул скетчбук в рюкзак и пошёл за Пауком. Они свернули за угол, потом ещё раз, пока не оказались перед старым заброшенным зданием. Разбитые окна, облупившаяся краска, ржавые буквы над входом – когда-то это был склад. Паук толкнул дверь, и она открылась с тихим скрипом.

– Добро пожаловать в убежище Ткачей, – сказал он, пропуская Олега вперёд.

Внутри было не так, как ожидал Олег. Вместо пыли и мусора его встретил просторный зал, залитый мягким светом. Стены были покрыты узорами из тонких линий – нитями, похожими на те, что он видел над людьми, но сплетёнными в сложные картины. В центре стоял длинный стол, за которым сидели несколько человек. Все они обернулись на Олега.

– Новенький? – спросил старик с длинной седой бородой. В руках он держал белый скетчбук, испещрённый рисунками.

– Тень, – коротко ответил Паук, садясь в стороне. – Только что сплёл свою первую нить.

Олег почувствовал, как взгляды всех в зале прилипли к нему. Женщина с короткими волосами и серым скетчбуком кивнула, будто оценивая его. Молодой парень с ярко-жёлтым блокнотом ухмыльнулся.

– Тень, значит? – сказал он. – Небось думаешь, что сможешь спрятаться от всего?

– А ты кто? – огрызнулся Олег.

– Штрих, – ответил парень, постучав карандашом по жёлтому скетчбуку. – Я ускоряю.

– Ускоряешь что? – нахмурился Олег.

Штрих щёлкнул пальцами, и карандаш в его руке закрутился с такой скоростью, что стал размытым пятном. Через секунду он остановился, идеально заточенный.

– Всё, что захочу, – подмигнул он.

Старик кашлянул, привлекая внимание.

– Хватит хвастаться, – сказал он. – Меня зовут Мастер. Мы здесь Ткачи. Плетём судьбы, чиним разрывы, держим баланс. А ты, похоже, уже привлёк Резчиков.

Олег вытащил свой чёрный скетчбук и положил его на стол.

– Это из-за него? – спросил он.

Мастер кивнул, но его взгляд стал острее.

– Скетчбуки – наши инструменты. Каждый цвет – часть большой картины. Твой чёрный раскрывает скрытое, но он же делает тебя мишенью.

– Почему? – Олег открыл страницу с треугольником и тенью. Линии всё ещё дрожали, живые и тёмные.

– Потому что Тень играет вне правил, – ответила женщина с серым скетчбуком. – Меня зовут Катя. Я переписываю. А ты… ты теперь тот, кого трудно поймать. Но Резчики ненавидят тех, кого не видят.

Олег задумался.

– И что мне делать?

Мастер встал, опираясь на стол.

– Учиться, – сказал он. – Или Резчики порвут твои нити раньше, чем ты поймёшь, как их ткать. Начнём сейчас.

Он кивнул Кате, и она открыла свой серый скетчбук. На странице проступил рисунок – переулок, где Олег был недавно.

– Покажи, что умеешь, – сказала она.

Олег сжал карандаш. Пора было доказать, что Тень – это не просто уловка.

Глава 8: Первый урок

Олег стоял посреди убежища Ткачей, чувствуя, как воздух в зале густеет от напряжения. Длинный деревянный стол перед ним был покрыт царапинами и пятнами, будто его годами использовали для чего-то большего, чем просто разговоры. Свет, лившийся с потолка, казался слишком мягким для такого места – он отражался от стен, покрытых нитями узоров, похожих на те, что Олег видел в судьбах людей. Но здесь они были сложнее, глубже, словно кто-то сплёл целую карту мира.

Его чёрный скетчбук лежал на столе, потёртая обложка выделялась на светлом дереве, как тёмное пятно на чистом листе. Катя, женщина с короткими тёмными волосами и серым скетчбуком, смотрела на него с лёгкой улыбкой, но в её взгляде сквозил вызов. Она постучала пальцем по своему рисунку – переулок, где Олег недавно плёл свою первую нить.

– Покажи, что умеешь, – сказала она, скрестив руки. Её голос был спокойным, но с ноткой стали, как у человека, привыкшего проверять других.

Олег взглянул на её страницу. Переулок ожил в серых линиях: парень в капюшоне пинал банку, девушка с рюкзаком шла мимо, но всё выглядело иначе. Его вмешательство – тонкая тень, что подтолкнула их к встрече, – было стёрто. Линии Кати переписали момент: банка лежала на земле, а парень и девушка расходились в разные стороны.

– Ты переписываешь? – спросил он, поднимая взгляд.

Катя кивнула, проведя пальцем по краю своего скетчбука.

– Серый меняет то, что уже случилось. Я могу взять любую судьбу и перечеркнуть её заново. А твой чёрный… что он делает?

Олег пожал плечами, стараясь скрыть неуверенность. Он всё ещё не до конца понимал, что творится вокруг, но чувствовал тепло своего скетчбука, будто тот шептал ему: "Давай, попробуй".

– Раскрывает скрытое, – сказал он, глядя ей в глаза. – И плетёт, если я захочу.

Штрих, молодой парень с растрёпанными волосами и ярко-жёлтым скетчбуком, хмыкнул с другого конца стола. Его пальцы нервно крутили карандаш, а ухмылка на лице была одновременно дерзкой и насмешливой.

– Плетёт, говоришь? – бросил он. – А Резчики уже порвали твою первую попытку, как бумажку.

Олег сжал губы, но прежде чем успел ответить, Мастер – старик с длинной седой бородой – кашлянул, привлекая внимание. Его белый скетчбук лежал перед ним, открытый на странице с абстрактным узором, который двигался, как живой.

– Хватит хвастаться, Штрих, – сказал он, голос низкий и тяжёлый, как старый колокол. – Олег, Тень – сложный путь. Ты можешь влиять, не выдавая себя, но это требует точности. Резчики чуют любое движение, даже самое тихое. Давай посмотрим, как ты справишься.

Олег кивнул, чувствуя, как взгляды всех в зале прилипли к нему, словно нити, которые он сам ещё не научился видеть. Он открыл свой чёрный скетчбук. Страница с треугольником и тенью дрожала энергией – линии казались глубже, чем раньше, будто уходили в саму бумагу, в какую-то тёмную бездну. Он вдохнул поглубже и взял карандаш.

– Ладно, – пробормотал он, глядя на рисунок Кати. – Попробуем.

Он начал рисовать тот же переулок – кривые линии стен, мусор на земле, силуэт парня в капюшоне. Но потом остановился, задумался. Тень не ломала судьбы, не переписывала их, как Катя. Она работала иначе – через намёки, через тени реальности. Он добавил в угол рисунка нечёткий силуэт – размытую фигуру, почти невидимую, как отпечаток на стекле. А затем провёл тонкую, едва заметную линию от банки к урне, словно тень ветра подтолкнула её.

Закрыв скетчбук, он посмотрел на Катю.

– Проверь, – сказал он, стараясь не выдать волнения.

Катя подняла бровь, но открыла свой серый скетчбук. Страница дрогнула, и рисунок переулка изменился. Банка теперь лежала в урне, но парень и девушка всё ещё ушли вместе. Только теперь это выглядело естественно – будто он сам решил выбросить мусор, а она, заметив это, остановилась поболтать. Никто не мог сказать, что здесь был чей-то штрих.

– Хм, – протянула Катя, прищурившись. – Ты не переписал, а подтолкнул. Незаметно. Тень, значит.

Мастер кивнул, но его взгляд стал острее, как у человека, который видит больше, чем говорит. Он провёл пальцем по своему белому скетчбуку, и узор на странице замер.

– Тень в деле, – сказал он. – Ты не ломаешь судьбы, а вплетаешь в них свои линии. Но это только начало. Тринадцать цветов, тринадцать путей – и каждый оставляет след в паутине Игры.

Олег моргнул, отложив карандаш.

– Тринадцать? – переспросил он, чувствуя, как слово повисло в воздухе, тяжёлое и манящее.

Мастер не ответил сразу. Он закрыл свой белый скетчбук и посмотрел на Олега так, будто видел его насквозь.

– Тринадцать скетчбуков, – наконец сказал он, голос стал тише, почти шёпотом. – Каждый с силой, каждый с хозяином. Чёрный, Серый, Жёлтый, Белый – это лишь первые нити. Остальные где-то там, в руках Ткачей, Резчиков или тех, кто ещё не вступил в Игру.

Олег сжал свой скетчбук сильнее.

– И что это значит?

– Это значит, – вмешалась Катя, – что ты не один. И не все будут рады твоему появлению.

Штрих встал, хлопнув своим жёлтым скетчбуком по столу. Его ухмылка вернулась, но теперь в ней было что-то нервное.

– А теперь мой ход, – сказал он, хватая карандаш.

Он быстро нарисовал тот же переулок, но добавил размытые линии – штрихи скорости, будто ветер пронёсся по странице. Закрыв скетчбук, он откинулся назад с довольным видом. Катя снова открыла свой – и теперь парень с девушкой уже сидели в кофейне, а банка оказалась в урне ещё быстрее, словно время сжалось в один миг.

– Жёлтый ускоряет, – пояснил Штрих, постукивая карандашом по столу. – Ты плетёшь, я бегу. Каждый играет по-своему.

Олег усмехнулся, но внутри него что-то щёлкнуло. Тринадцать скетчбуков. Тринадцать цветов. Его чёрный был лишь одним из них, и мысль об этом будоражила.

– А Резчики? – спросил он, глядя на Мастера. – Они тоже с этими… скетчбуками?

Мастер нахмурился, и тень легла на его лицо.

– Некоторые – да. Но их цель – не ткать, а рвать. И они уже здесь.

В этот момент свет в зале мигнул, и на стене проступили тонкие разрезы – острые, как лезвия, они разорвали узоры нитей, оставив за собой пустоту.

Глава 9: Разрезы на свету

Олег замер, глядя на стену, где только что проступили разрезы. Они были тонкими, как волоски, но острыми, словно кто-то провёл лезвием по камню, разрывая узоры нитей, что покрывали убежище. Свет в зале мигнул снова, и тени на полу дрогнули, хотя никто не двигался. Воздух стал тяжёлым, будто пропитанным запахом металла и пыли.

Катя захлопнула свой серый скетчбук с резким хлопком, её лицо напряглось. Штрих схватил свой жёлтый, отступив к столу, его ухмылка исчезла, сменившись настороженным взглядом. Мастер медленно поднялся, опираясь на руки, и его белый скетчбук слабо засветился, как будто реагировал на угрозу. Паук, всё это время молчавший в углу, шагнул вперёд, его тёмная куртка сливалась с тенями зала.