Эхо Бездны бесплатное чтение

Эхо Бездны

Чудовищный взрыв разорвал корпус «Персея-7», словно огромный космический хирург рубанул по нему титаническим скальпелем. Разрушительная волна прорывалась сквозь палубы, сметая на своём пути экипаж и защитные переборки.

Когда волна достигла генератора масс – сердца гравитационного двигателя – корабль содрогнулся в последней агонии. «Персей-7» буквально разломился пополам. Из его нутра, будто из распоротого брюха древнего животного, наружу вываливались обезображенные тела людей, искорёженные роботы и бесчисленные обломки систем жизнеобеспечения.

Безжалостная смерть поглотила почти всё живое.

Лишь Арсений и полмиллиона ему подобных – высокотехнологичные киборги, созданные для ведения боевых действий в экстремальных условиях – остались невредимыми. Грузовой отсек, подобно созревшему кокону, раскрылся. Под плотным облаком обломков нейролюди разлетелись по бескрайним просторам космического пространства, постепенно оживая и готовясь к битве.

Центральный Арсений – симбиоз машинного и человеческого интеллекта – пробудился на долю секунды раньше остальных. Его нейронные модули мгновенно просканировали входящие телеметрические данные. В доли секунды была считана и смоделирована вся пространственно-временная картина катастрофы. Всего полтора процента потерь из пятисот тысяч модулей – незначительное статистическое отклонение. Четыреста девяносто две тысячи пятьсот высококлассных боевых киборгов активировались и готовились к активной фазе противостояния.

За изуродованными обломками «Персея-7» раскинулась звёздная система Тау-Барса. Красный карлик, подобный остывающему угольку вселенской печи, медленно кружился вокруг выцветшего жёлтого солнца. Девять планет неумолимо следовали по своим орбитальным траекториям, а десятая – некогда цветущий форпост человечества – исчезла. Неведомая, беспощадная сила ворвалась извне, начав методичное поглощение звёздных миров, некогда освоенных человечеством. И теперь обломки планеты длинным траурным шлейфом неслись по прежней орбите, постепенно растягиваясь в мёртвое кольцо астероидов.

Вражеский флот молчаливой угрозой застыл в сотне миллионов километров, погружённый в холодное предвкушение битвы. Сотни сканеров простреливали пространство во всех возможных диапазонах, препарируя каждый сантиметр обломков «Персея-7».

Человеческий модуль Арсения находился между двумя противоположными состояниями. С одной стороны – лихорадочное возбуждение от предстоящего контакта с инопланетной цивилизацией, с другой – невыносимая обеспокоенность, порождённая парящими в пространстве обломками мирной планеты.

Искусственные нейронные модули смотрели на происходящее максимально хладнокровно. Их алгоритм был прост: сначала принуждение к миру, а затем – тщательный анализ останков врага. Каждый вражеский фрагмент должен быть препарирован, каждая технология обязана быть изученной.

Человеческая составляющая согласилась с этим решением, но настойчиво напомнила об истинной цели: не уничтожение боевых механизмов, а поиск разума, стоящего за ними. Через мгновение эта мысль эхом разнеслась по гиперсвязи, моментально достигнув боевых групп человечества, выдвинувшихся к остальным разрушенным пограничным мирам.

Центральный Арсений так передал информацию и Искусственному Боевому Модулю человечества. Тот, находясь в десяти тысячах световых лет от текущей точки, в районе плотной галактической заселённости, моментально принял решение. Арсений лишь транслировал его остальным.

«Если не найдутся переговорщики, надо зачистить боевые ряды неприятеля во всех одиннадцати мирах, а потом выдвинуться вглубь галактики, навстречу неведомой угрозе, пока не явится кукловод».

Арсений позволил пятистам тысячам своих копий погрузиться в холодный разум сопровождающих искинов. Эмоции были стёрты, а смертоносная эффективность устремилась к абсолюту, когда человеческие модули уступили место модулям с искинами.

***

Арсений Семёнов, ничего вокруг не замечая, с едва сдерживаемым восторгом изучал экран смартфона. Фотографии от Вари буквально притягивали взгляд, заставляя полностью забыть о текущей паре по программированию. В его юном сознании красота женского тела несомненно превосходила сухие математические модели искусственных нейронов и монотонные алгоритмы обучения нейросетей.

На первой фотке нежное девичье плечо и тонкая, будто высеченная из мрамора шея плавно переходили в соблазнительный изгиб груди. Арсению казалось, что ещё мгновение – и нагота раскроется полностью. А не дорисовать ли недостающие детали с помощью нейросети?

На втором снимке за прекрасным лицом Вари и роскошной волной светлых волос слегка размыто выглядывали обнажённые ягодицы. Арсений инстинктивно протёр очки, надеясь, что картинка сфокусируется…

Семёнов сглотнул. Его тело словно окатило волной раскалённого воздуха, и лишь аудитория, наполненная десятками сверстников, не позволила юноше поддался искушению. Варя, несомненно, специально выбрала время утренних уроков программирования, чтобы максимально дезориентировать юношу и усилить и без того зашкаливающее подростковое возбуждение.

Следующее сообщение взывало к немедленным действиям: «Хочешь увидеть больше? Жду дома, мой милый ботаник. Родители обещали задержаться на даче…»

Какая же она смелая! Арсений самостоятельно никогда бы не рискнул перевести их романтические отношения в столь желанную, интимную плоскость. Их общение до сегодняшнего дня больше напоминало бесконечную игру двух застенчивых подростков, где каждый боится сделать лишнее движение.

Но Варя дерзнула первой, тем самым несказанно облегчив жизнь Семёнову. Сам бы он, погружённый в мир алгоритмов и кода, никогда не осмелился на подобный шаг. Поэтому юноша счастливо улыбнулся, его пальцы торопливо защёлкали по виртуальной клавиатуре: «Прилечу на крыльях любви, мой Вареник, сразу после пары…»

– Семёнов, вы, кажется, забыли, где находитесь? – раздался сухой голос преподавателя. Арсений вздрогнул, едва не выронив смартфон, и торопливо положил его экраном вниз, словно пряча улику. Над его плечом возвышался Виктор Георгиевич.

Юношу захлестнул животный страх. Арсений боялся не столько замечания, сколько потенциального позора перед группой. Насмешки сверстников могли стать для него подобием смерти, навсегда сделав изгоем.

Однако Виктор Георгиевич, окинув испуганного юношу цепким, изучающим взглядом, неожиданно заговорил совсем иным тоном…

– Чтобы вернуть вас к нашим «баранам», – язвительно протянул преподаватель, вызывая дружный смешок в аудитории. Арсений моментально покраснел, словно пойманный на преступлении хакер. – Вернее, к нейросетям, и слегка охладить ваш полыхающий юношеский запал, – Виктор Георгиевич красноречиво покосился на смартфон, который стыдливо вибрировал от очередной требовательной эсэмэски. Должно быть, Варя уже нетерпеливо выясняла, почему её возлюбленный хранит молчание. – Прошу вас рассказать мне о проблеме, которая возникает перед нейросетями и, в перспективе, перед искусственным интеллектом.

– Я… Э-э-э… – замялся юноша, отчаянно пытаясь переключить свой мозг с пикантных образов подружки на сухие алгоритмы обучения нейронных сетей. Но мысли упрямо возвращались к соблазнительным изгибам Вариного тела. Но она же обидится, если он не ответит!

– Это всё, что вы можете нам поведать о проблемах программирования нейросетей и их самообучении? – уточнил Виктор Георгиевич, спускаясь к доске. Его брови выразительно изогнулись, как графики сложных математических функций, ожидая ответа. Казалось, преподаватель хотел дать Семёнову последний шанс реабилитироваться или же верил в него гораздо больше, чем тот мог предположить.

– Давайте же, Арсений, отбросьте свои гормоны и включайтесь в процесс. Неужели я ошибался на ваш счёт?

Эта фраза сработала как триггер в сознании юноши. Сняв очки и энергично протерев глаза, словно стирая с них навязчивые эротические картинки, Арсений моментально забыл о Варе и её соблазнительных ягодицах.

– Проблема нейросетей заключается в их принципиальной неспособности генерировать совершенно новое знание, – начал Арсений, с головой ныряя в матчасть. – Они могут только перекомбинировать уже существующую информацию, но не создавать то, чего никогда не существовало. Их алгоритмы способны молниеносно обрабатывать гигантские массивы данных, однако результат всегда будет производной от изначально заложенных человеком паттернов.

Взяв паузу, юноша продолжил с нарастающей убеждённостью:

– Если рассматривать динамику развития, то со временем скорость усвоения нейросетью новых обучающих материалов неизбежно замедлится. Более того, ей придётся довольствоваться материалами, сгенерированными предыдущими версиями, что неминуемо приведёт к накапливающемуся росту ошибок и постепенной деградации последующих поколений нейросетей.

Говоря об искусственном интеллекте, Арсений становился всё более категоричен:

– Даже гипотетически существующий ИИ, с его жёсткой, прямолинейной интерпретацией исключительно фактических законов и человеческих открытий, будет не способен самостоятельно генерировать принципиально новое знание. Его познавательный потенциал будет существенно ограничен рамками изначально заложенных алгоритмов.

– Есть ли решение этой проблемы? – Виктор Георгиевич выразительно развёл руками. – Что бы предложил ты?

– Человек, – моментально ответил Арсений и продолжил после паузы:

– Без человеческого интеллекта невозможно отделить зёрна от плевел. На начальном этапе необходимо создать алгоритм селекции материалов, сгенерированных самими нейросетями. А на более поздних стадиях развития ИИ потребуется симбиоз с человеком, который будет концентрировать искусственный интеллект на конкретных задачах, задавать векторы его мыслительной траектории. Человек должен направлять ход познания, иначе ИИ превратится в бесцельный механизм, не способный совершать научные открытия и вести человечество в будущее.

– Очень любопытная мысль, – заметил учитель и неожиданно огорошил Арсения провокационным вопросом:

– А вы бы согласились стать таким человеком?

– Что? – опешил юноша.

– Если я вас правильно понял, – вкрадчиво продолжил Виктор Георгиевич, – этот человек должен быть максимально интегрирован в ИИ. Возможно, даже в некотором симбиозе. Пока концепция туманна, но… Вы были бы готовы на слияние с искусственным интеллектом ради прогресса человечества?

– Я? – удивился Арсений, на мгновение замерев. В этот момент его взгляд невольно скользнул к перевёрнутому смартфону, где пленительные размытые ягодицы Вари манили, призывая к совершенно иному, плотскому симбиозу. – Э… нет, – выдавил он, – я бы не согласился. Ведь этому человеку придётся отказаться от базовых человеческих потребностей. Например, от секса…

По аудитории пробежался сдержанный смешок. Виктор Георгиевич строго окинул взглядом класс, мгновенно пресекая попытки превратить серьёзный разговор в подростковую шутку, и утвердительно кивнул.

– Тогда перед нами возникает ещё одна проблема: как заставить человека добровольно согласиться на столь чуждую, но, несомненно, критически важную роль? Это ваше домашнее задание. С ответа на этот вопрос мы начнём следующее занятие. И ещё, – он выдержал многозначительную паузу, – глубоко проанализируйте этическую сторону этого вопроса…

Но уже прозвенел звонок, превращая научный диспут в привычный подростковый гомон. Шум сорвавшихся с мест студентов моментально поглотил голос преподавателя. Арсений судорожно схватил смартфон и прочитал единственное слово, пришедшее в сообщении: