Зыбиха 4 бесплатное чтение

                  Часть 4.

             Бесошвилие

      Глава 1. Похороны Вождя Мирового Пролетариата

Похороны Владимира Ильича Ленина проходили помпезно. Ленин, умер в посёлке Горки, который находился в Подмосковье. Погрузив, на станции, гроб с Лениным, в вагон, паровоз издал прощальный гудок и отправился в Москву, к месту, почётного захоронения, Вождя. В Москву, похоронная церемония, двигалась медленно, останавливаясь на каждом полустанке, для прощания трудового народа, с человеком, который, хотел изменить этот мир и возможно, у него, это получилось. Народ плакал, ухмылялся, смеялся, в истерии, ожидая новых перемен, последующих после похорон, Вождя. В Москве, гроб с Владимиром Ильичом, несли на руках, от вокзала до Кремля. Установили, гроб, в Кремлёвском зале. В почётном карауле, возле гроба, решено было поставить, все, сословия Советского Союза. В лице Мейсарош, сына, железнодорожника, от трудового народа. Коблов и Кашкин, от сельского народа. Дрейер, бывший дворянин, от интеллигенции. От партии Пролетариата, были Сталин, Рыков, Бухарин. Троцкого Льва Давидовича, на похоронах не было. Он, отбыл на лечение в Крым, поэтому, ему не спешили сообщить, о смерти Ленина. Начиналась борьба за Власть!

В городе Юнаш, жизнь шла своим чередом. Завод работал, стараясь выполнить новые заказы. Фабрика, набирала новых работниц, для пошива одежды, новой рабоче-крестьянской армии. Горисполком, ожидал, новые резолюции, от Правительства, из Москвы. Вечером, возвращаясь с работы, Егор Фомич, увидел сына Ивана, выходящего из магазина, с мешком.

«Иван!»– окликнул отец, прибавив шаг:-«Гляжу, ты… За гостинцами приезжал? К нам зайди, разговор есть».

«Бать, здорова! Я, к вам и пошёл»– ответил Иван, закидывая мешок, на лошадь:-«Вот, в город, в Управу, приехал. Там, новую разнарядку дали. Тяперя, будем по-новому, за лесом следить. Подсчитать надобно, скоко леса выгорело, за лето. Указать каково леса и где!? Хотят расширять поля, для посева. Посчитать волков и белок, скоко осталось. В общем, работой, озадачили». Егор и Иван, шли по улице, обсуждая дела.

«Так, скоко сгорело леса, это, всем, известно»– удивился Егор Фомич:-«Там, торфяники, кругом! Сеять овёс, аль пшеницу не получится! Болота кругом! Надо ж, чего удумали».

«Так, болота, осушать хотят. План придумали. Тяперя, с машинами, землю пахать будут. Размах, им, требуется!»– Иван обернулся, по улице, шла Светка Иванова, с узелком:-«Эка, вот?! Надо ж, объявилась. Идёт, как городская!» Иван, хотел было, окликнуть Светку, но отец, его, осадил.

«Поготь, орать то. Про неё, дома обговорим. Никуда, тяперь, она, не денется»– Егор Фомич и Иван, свернули на Яблоневую улицу. Подойдя, к дому, отец открыл ворота. Иван, завёл лошадь на двор. Сняв мешок, с лошади, Иван и Егор Фомич, вошли в дом. Катя, расставляла тарелки на стол, готовясь к ужину.

«Боже, мой! Иван приехал!»– радостно сказала Катя, подходя к Ивану:-« А мы, тут, вспоминали, тебя и Татьяну, с Любавой. Всё ли, у вас, ладно? В городе, слухов много. Говорят, что перемены грядут. Боязно, мне, стало».

«Не бойся. Всё переживём»– тихо ответил Егор Фомич, раздеваясь у печи.

«Да, нам то, что!? У нас, служба идёт, работа кипит. Боятся нечего!»– Иван улыбнулся, присаживаясь за стол:-«Танюха, дома по хозяйству, осталась. Любава, курлыкать, начала. По дому ползает, не угнаться. Всё, как надо, у нас». Катя, налила, в тарелки, суп, с куриными потрохами. Все, начали ужинать.

«Сейчас, Светку Иванову, увидали. Идёт, не торопится. Совсем городская стала»– Иван, откусил кусок, хлеба.

«Давно, тута, живёт. Вот, на работу ходит. Открыли, при фабрике, столовую. Тяперя, она, там, посуду моет и на столы, скатерти, накрывает. Работа, бабская, знает, это, дело. Живёт, у дядьки, сваво. Он, охранником, при фабрике, работат. Тяперя, и сын, его, Серёга, помощником, при Князеве, в Управлении работает. На повышение, значит, пошёл. Ты, с ней, не спеши, разговор вести. Пусть, пока, всё, с Властью, образумится. Наговоришься ещё».

«А что, Власть, тяперь, поменяется, что ли?»– удивился Иван:-«Вроде, пока, не говорят, об этом? На вряд ли, что-то менять будут».

«Поменяют, нас, не спросят. Пока, баре, дерутся, холопы, не мешают, а то головы полетят, с плеч долой!» – Егор Фомич, отодвинул тарелку, взял пирог, из тарелки:-« Сегодня, наш Сергей Васильевич, с Князевым и Соловьёвым, из Москвы вернулись. Говорят, там, все, ревут и плачут. Ревут, что приемника, после себя, Ленин, не оставил. Плачут, не знают, кого выбрать, на этот трон».

«Какой, трон? Мы, тяперь, все равны! Трон, отменили»– Иван, чуть не подавился куском пирога:-«Тяперь, все товарищи».

«Товарищи»– усмехнулся Егор Фомич:-« Ты, помнишь поговорку, что гусь, свинье, не товарищ? Так, вот, это, тяперь, про нас. Пока, гуси гогочут, свинья, в луже, лежит. И поверь мне, лучше, сейчас, в луже отлежаться, чем быть, ощипанными гусями! Так что, сиди, помалкивай, да на ус, мотай. Каков, батюшка, таков и приход!»

«Лишь бы, войны, снова, не было»– пере крестясь, сказала Катя:-«Разруха, голод. Не знаешь, кто, враг, а кто, друг».

«Это верно! Тяперь, Власть, в кулак возьмут, чтоб удержать»– ответил Егор Фомич:-«Мужик, на Руси, всегда, кулака боялся и верил, в него, что защитит, если понадобится».

После ужина, отец и сын, пошли покурить, в сени.

«Так, о чём, ты хотел, со мной поговорить, батя?»– спросил Иван, закуривая папироску.

«У Ильи, ребёночек, скоро народится»– Егор Фомич, затянул папироску, выпустил дым:-«В женитьбе, ему, отказали, но ребёночек, его, это, точно! Каков, умысел, про то, пока, не знаем. Но узнаем, узнаем. Ты, в деревне, за свояками присмотри. Пусть, с нами не знаются, а вот, озорничать, им, шибко не давай. Пусть знают, своё место. В чужой, монастырь, со своим, уставом, не ходят!»

«Так, батя, понял! А делать то, что надо?»– Иван улыбался, от услышанной новости.

«Так, их ни, капканы и силки, ты, знаешь, где стоят. Так, пусть, пустыми, будут, раз, другой. Нече, порядки, свои устанавливать. Пусть, по закону, всё делают. Как полагается»– Егор Фомич затушил папироску, поёжился:-«Если сможешь, посмотри, чем, ещё, они, промышляют. Что-то, темнят, Аркадий и Наум?! Это, тебе, поручение ,от Ильи, дадено. Как разузнаешь, расскажешь, ему. Илья, всё надеется, что Лора, к нему, вернётся. Может и вернётся. Это, лишь, Богу, ведомо». Егор Фомич и Иван, вернулись в дом. Катя, прибрала, на столе, посуду, стала мыть, её. Алёшка и Матвей, сидели на печи, играли в игрушки.

«Э-э, да я, совсем забыл»– воскликнул Иван, развязывая свой мешок:-«Это, вам, от ,нашего, семейства». Иван, достал из мешка, выделанные шкурки, зайца, выложил, их, на стол.

«Да-а. Хорош подарок! На целу шапку, хватит!»– Егор Фомич, провёл рукой, по меху:-«А я, тяперя, не скоро, на охоту выйду. Работы, полно». Егор Фомич вздохнул, вспоминая, свою охоту, в былые времена. Алёшка, соскочил с печи, подбежал к столу.

«Зая. Мягкий»– сказал Алёшка, поглаживая по шкурке, зайца. Катя, выглянула из-за кухонной занавески, улыбнулась, подарку.

«Ты, батя, не серчай. Вот, дела, все, сделаешь и мы, с тобой, сходим, на волка или лису, словим»– Иван, стал собираться домой:-«Сегодня, расскажу Танюхе новость. Вот, она, удивится. Илья, всё-таки, сподобился! Заквасил, ляльку, своей Лоре. А всё говорят, что городские не такие. Да, все, они, такие, как и наши, деревенские! Из одного, теста, сделанные».

«Ты, в деревне, не всё, рассказывай. Придержи, для Бога, хоть малость»– упредил отец, сына:-«Ещё не известно, как, там, всё обернётся. Зачем, зря, народ смущать. Пусть, идёт, всё, своим, чередом».

Расцеловавшись, у ворот, Егор Фомич, проводил сына, со двора. На дворе, стоял зимний, морозный, вечер. Сев, на лошадь, верхом, Иван, рысью, поскакал в деревню, подгоняемый, ночным, морозцем. Ночное небо, озаряло дорогу, миллионами звёзд, ярко, мерцающих, в глубине черноты. Луна, скрывшись в глубине, черноты, серпом свисала, над макушками, леса. Иван, торопился домой, к жене и дочери, не замечая красоты, ночного, зимнего неба.

Утром, на заводе, директор Миронов Сергей Васильевич и Назаров Фёдор Петрович, собрали народ, в цеху, для дачи, отчёта, по поводу похорон, Владимира Ильича. Рабочие, усевшись возле печки и расположившись на брёвнах, принялись слушать доклад, управленцев завода.

«Так вот, товарищи! Хоронить, товарища Ленина, Руководство Партии, не будет. На совещании, решили, что Вождь Пролетариата, должен быть, удостоен лучшей награды! А именно, теперь, его, забальзамируют и положат в мавзолей. Чтобы, весь мир, мог поглядеть, на него! Не взирая на года и века!»– начал свой доклад Миронов:-« И теперь, каждый гражданин, земли, может прийти и посмотреть, на, этого, великого человека».

«Это, как это?»– спросил разнорабочий Ухов Сашка:-«Ладно, зима, сейчас, а лето настанет? Упокоенный, смердеть, начнёт. Вони, на всю, Красную площадь, будет. Кто ж, тогда, на него, смотреть, будет?»

«Ну ты, бестолочь! Тебе, говорят, забальзамируют, его. Сделают, как зимой, заморозят»– ответил Сысоев, кладовщик, цыкая, на работника:-«Не понимаешь, так спроси. Зачем, ерунду, всяку, разну, балаболишь!? Не мешай слушать».

«Это, правильно, товарищи! Ленина, заморозят, на века!»– подтвердил Миронов, и продолжил:-«Вас, всех, интересует вопрос, как дальше, мы, будем жить и работать, без нашего, Ильича!? Могу, вас, заверить, в том, что наша, Партия Большевиков, не сменит, пути, достижения цели! Пролетария, всех стран, соединятся в единое целое и будут дружно идти, к светлому будущему! Политбюро, конечно, соберёт, внеочередное, собрание, на котором, решит, кому, вручить, эту, ответственную работу. Работу, по борьбе, с пережитками прошлого, империалистами и буржуазией. В ближайшее время, мы, все, узнаем, кому, вручили, эту, ответственность!»

Сергей Васильевич, продолжил доклад, напоминая о дисциплине, труда, об ответственности, всех, перед свободным, государством, свободных, людей. Когда, в свободном, государстве, свободны, все, то начинается хаос!

            Глава 2. Примирение Лоры

Город жил своей жизнью, но с оглядкой, на Москву. Придя на работу, Лора,

первым делом, поинтересовалась, какие, новости, в больнице. Её, округлившийся живот, предательски, выпирал из-под пальто, выдавая, что, скоро, придёт время рожать. От пристальных взглядов, Лора сторонилась, но от презрительного взора, Марии Ксенофонтовны Прялкиной, она, робела и пугалась. В ординаторской, шушукался, медперсонал с фельдшерами, что Лора, изменила своему мужу, а он, сама добродетель, простил, её. Слушать, это, было невыносимо, но Лора, всё терпела, не доводя до скандала. В операциях, она, уже, не участвовала, делала лишь, послеоперационные перевязки, больным.

В начале февраля, главврач Рамской Денис Александрович, подписал новый приказ, о выездной бригаде фельдшеров и медперсонала, по деревням, для выявления больных, граждан. Ответственным по, этому, приказу, назначили Архипова Игоря Матвеевича, старшего хирурга городской больницы. Увидев, Лору, идущую к своему кабинету, Игорь Матвеевич, попросил, её, зайти, к нему, в кабинет. Лора, с содроганием, вошла в кабинет, Архипова.

«Здравствуйте, Игорь Матвеевич»– тихо, произнесла Лора, закрывая, за собой дверь:-«Сегодня, будут, новые указания».

«Будут»– с серьёзным видом, подтвердил Архипов:-«Меня, назначили, ответственным по приказу, о выездной бригаде. Вы, знаете, об этом! Но у меня, нет, совершенно, на это время. Я, любезно, прошу, вас, помочь мне, в этом деле. Сейчас, вы, не очень загружены, и поэтому, прошу, составить списки, для, двух, бригад. В каждой, бригаде, должно быть, по два фельдшера и два-три помощника, из медперсонала. Вы, знаете, всех, в больнице. Я, доверяю, вам. Вечером, занесёте списки, ко мне, в кабинет. А сейчас, можете, приступить, к своим, прямым, обязанностям».

Лора, выслушав Игоря Матвеевича, в согласии, кивнула, головой, и вышла из кабинета.

Выходя, из кабинета Архипова, Лора, столкнулась с медсестрой Варей. Варя, хихикнула и убежала, по коридору, в другую часть, больницы. Проходя, мимо, ординаторской, она, услышала голос, доктора Носова Льва Ивановича.

«Это, всё, не ваше, дело!»– ругался Лев Иванович:-«Следите, лучше, за своим, поведением. И пора, пресечь, все, эти, высказывания и сплетни! Лора Аркадиевна, уважаемая женщина. У неё, хороший муж. Они, сами, разберутся, в своей семье. Вас, там, не спросят!»

Лора, вздохнула, пошла дальше, по коридору, в свой кабинет. Весь день, она, не выходила из кабинета. Принимала пациентов, готовила списки, по просьбе Игоря Матвеевича, заполняла медкарты, пациентов. Перед уходом, с работы, к ней, заглянул Лев Иванович.

«Ну, как, ты, тут, затворница?»– спросил Лев Иванович, подходя к столу.

«Хорошо»– тихо, улыбаясь, ответила Лора:-«Вот, почти, всё, сделала. Осталось, отнести документы на подпись, к Игорю Матвеевичу. И всё».

Лора, встала, из-за стола, хотела, подойти к шкафу, но внутри, неё, как будто, что-то, оборвалось, и она, ой-кнула.

«Что, с вами, голубушка?»– заволновался Лев Иванович:-«Что случилось?»

«Живот»– ответила Лора, вдыхая глубоко воздух от боли. Лев Иванович, подхватил Лору, за руку. Помог присесть на стул. В кабинет влетела Варя.

«Ой! Я, вам, тут помешала?»– сказала она и выскочила из кабинета.

«Ухова! Ухова, вернись в кабинет. Немедленно!»– крикнул Лев Иванович, в открытую дверь.

Варя вернулась, пряча улыбку, рукой.

«Вот, она, я, здеся!»– Варя с любопытством смотрела на происходящее.

Лев Иванович, снимал, с себя, пальто. Лора, тяжело дышала, держась за стол.

«Так, разлюбезная»– обратился Лев Иванович, к Варе:-«Сейчас, ты, мухой летишь, в женское отделение. Говоришь, там, что Лора Аркадьевна рожает. Пусть придут, сюда, санитары. Всё поняла!? Лети!» Варя, удивлённо, посмотрела на Лору, и снова, вылетела из кабинета. На крик, в кабинете, прибежала санитарка.

«Ой! Да, Боже, мой!»– вскрикнула она, глядя на Лору:-«Так, тебе, ещё, рано, рожать!» Санитарка, взяла ведро, под умывальником, и тряпку, стала подтирать пол.

«Да, погодите, вы, с тряпкой своей. Потом, всё, сделаете»– приказал Игорь Матвеевич, входя в кабинет, Лоры:-«Лора Аркадиевна, Лора! Как, вы, себя, чувствуете? Ответьте, мне!» Лора, пыталась улыбнуться, но схватки, не позволили, ей это сделать.

«Хорошо. Я, думаю, что хорошо»– выдавила Лора, из себя.

«Дышите. Дышите. Вам, нужно сейчас, дышать»– приказал Лев Иванович, помогая подняться Лоре, со стула:-«Сейчас, мы, с вами, медленно, пойдём к двери. Там, нас, дожидаются санитары. Они, отнесут, вас, в операционную. А там, вас, уже ждёт Нина Фёдоровна!» Голос, Носова, звучал тихо, обходительно.

«Я, там, всё, написала»– отчиталась Лора, проходя, мимо, Игоря Матвеевича:-«Всё, на столе».

«Не об этом, вам, надо, сейчас, беспокоится. Думайте, о ребёнке»– ответил Игорь Матвеевич, открывая дверь на распашку. По коридору, спешили санитары, держа, в руках, носилки. Лора Аркадьевна, медленно, присела, на носилки, и легла. Санитары, быстрым шагом, пошли в женскую половину, больницы.

«Ну, всё! Сподобилась»– махнула, в след, рукой, санитарка.

«Надо, мужу, сообщить»– сказал Игорь Матвеевич, рассматривая бумаги, лежащие на столе:-«Кто, пойдёт?»

«А вот, Варя, как, самая, прыткая, и сходит, домой к Лариным. Сообщит, им, благую весть»– распорядился Лев Иванович, забирая своё пальто, с кушетки.

«Хорошо. Скажу, как велено»– фыркнула Варя и ушла.

Санитарка, взяла тряпку, начала мыть пол, в кабинете. Старший хирург Архипов и доктор Носов, вышли из кабинета, пошли по своим делам.

Лору, принесли в кабинет, акушера. Она, встала с носилок, держась за руку, медсестры.

«Вот и твой срок, подошёл. Раздевайся»– сказала Нина Фёдоровна, моя руки, под умывальником:-«А я, грешным делом, подумала, что ты, позабыла про меня. Рожать, передумала! Ан, нет, дождалась, пришла». Лора попыталась, улыбнуться, но сил, на это, не было. Медсестра, помогла Лоре, раздеться и надеть операционный халат. Держась, под руку, с медсестрой, Лора, пошла к операционному столу. Тяжело дыша, Лора, стояла у операционного стола, не решаясь, на него, лечь.

«Что ты, там, стоишь? Не стесняйся! Приляг. Раз уж пришла, ко мне, в кабинет. Я, не кусаюсь, сегодня. Приляг»– отшутилась Нина Фёдоровна, подходя к Лоре:-«Сейчас, посмотрим, как у тебя, дела, пошли». Лора, легла на стол.

«Ой! Больно»– выдохнула Лора.

«Чего, тебе, так больно? Я, даже ,не коснулась, тебя, ещё»– удивилась Нина Фёдоровна:-«Расслабься. Ноги подожми. Вот. Всё, у тебя нормально, идёт. Два, вздоха-выдоха, и родишь. Потерпи немножко. Ребёнок, уже наружу просится. Уже, выходит. Тужься, дорогая, тужься. Ещё чуток. Милочка, помогите ей, возьмите за руку». Медсестра, подошла ближе к Лоре, взяла её, за руку.

Лора, тяжело дышала. На, её, спине и лице, проступил пот. В голове Лоры, вертелись мысли, перебивая друг друга, «Это, всё, конец. Не выживу. Больно. Сейчас умру. Боже, прости, меня, грешную. Когда, закончится, эта боль. Больше, не буду, больше, никогда не буду. Илья, люблю тебя, прощай. Боже, Илья, не покидай меня. Давид, ты, подлец, негодяй. Ты, не можешь, так, со мной, поступать». Мысли путались, потом, умолкли. Наступила тишина. Ребёнок вскрикнул и замолк.

«Боже! Что, с ним? Почему, он ,молчит?» – спохватилась Лора.

«Ну, во-первых, не он, а она! А теперь, посмотри, как она, на тебя смотрит! Боится, что потеряет, тебя!»– Нина Фёдоровна поднесла девочку к Лоре:-«Смотри, какая красивая. Вся, в тебя. Хорошая девочка!»

«Девочка»– устало сказала Лора, рассматривая дочь:-«Все, мальчика ждали. Дочь».

«Настоящая, еврейка! Всех, обманула!»– рассмеялась Нина Фёдоровна, отдавая девочку, в руки, детского врача:-«Сейчас, тебя помоют, завернут и будешь отдыхать. С мамкой, вечером встретишься. Ей, тоже, отдых нужен».

Лора улыбалась. Боль исчезла, стало, дышать, легко. Закрыв глаза, она, расслабилась.

«Ну ещё, чуток, потерпи. Сейчас, заштопаем тебя. Потом, отдыхать будешь. На столе, два часа лежи, не вставай. Тебе, сейчас, нельзя, вставать! Через, два часа, санитары, отнесут, тебя, в палату. Потерпи, немного. Вот. А потом, к тебе, дочку принесут. Покормишь её. Спать уложишь. Сама, отдыхать будешь. Потерпи. Ну, вот и всё»– Нина Фёдоровна говорила, не спеша, занимаясь, своими, хирургическими делами:-«Вот, Милочка, я, всё закончила. Ты, помоги, Лоре Аркадьевне, вытянуть ноги, а то они, у неё, уже, затекли. Накрой, двумя покрывалами. Пусть отдыхает. Славно, она, сегодня, поработала. Ей, Богу! Славно!» Нина Фёдоровна, попрощалась, с Лорой, и вышла из операционной. Милочка, выполнив распоряжения, вышла следом, за акушером. Лора осталась одна, в тишине, наедине со своими мыслями.

Медсестра Варя, получив распоряжения от врача, вышла, из больницы, и направилась, к дому Лариных. Быстрой походкой, она, пробежала через городскую площадь и на повороте, столкнулась с Давидом Лариным, который шёл с работы, домой.

«Ой! Здрасте!»– засмеялась Варя, отпрянув от Давида:-«А я, к вам, домой иду». Радостно, сказала Варя.

«Это, за какой надобностью?»– удивился Давид, рассматривая Варю.

«Так, вы ж, не знаете, ещё. Ой! Вошла, я, в кабинет, к Лоре Аркадьевне, а там! Лев Иванович, усаживает Лору Аркадьевну, на стул. Я-то, думала!? А там! Лев Иванович, как заорёт на меня, зайди немедленно! Зови санитаров, с женского этажа, у Лоры Аркадьевны, живот прихватило! Потом, беги, домой к Лариным, скажи, там, что Лора Аркадьевна рожает!»– Варя, сбивчиво, объяснила Давиду, произошедшее, событие:-«Вот, вас, встретила. Вам, всё, сказала. Теперь, пойду».

Давид, удивился ещё больше.

«Так, Лора, рожает, что ли?»– растерянно, переспросил он. Варя повернулась, пожала плечами.

«Наверно. Я, здесь, а она, там. Короче, я, не знаю. Мне, сказали, идти к вам. Я, вам, всё сказала»– Варя, отмахнулась, от расспросов, пошла обратно в больницу. Ничего, не поняв, Давид, поспешил за Варей.

«Так, давно, это было? Ты, можешь, толком, всё, объяснить!?»– стал расспрашивать Давид, следуя за Варей:-«Что, ты, так, несёшься. Постой».

«Вот, придёте и, всё ,узнаете»– ответила Варя, торопясь в больницу. Когда, Давид и Варя, пришли в больницу, посетители, уже разошлись, в больнице было тихо. Санитарка, мыла коридор, что то, бормоча себе под нос.

«Михеевна! Ты, чего ворчишь? Случилось чего?»– спросила Варя, снимая свой тулуп.

«Да, смотри, как натоптали, грязи! Нет бы, свои валенки, на улице отряхнуть, так, они, всю грязь, сюда принесли!»– ответила Михеевна, отжимая тряпку, в ведро.

«А вы, случайно, не знаете, Лора Аркадьевна, где, сейчас?»– вежливо, спросил Давид, вытирая ноги, у порога, об дерюжку.

«Лорочка, мотылёк то? Знаю!»– не оборачиваясь, ответила санитарка:-« В операционной лежит. Отдыхает». Санитарка продолжила уборку. Варя, исчезла, в глубине коридора.

«Как, отдыхает?!»– ничего, не поняв, переспросил Давид.

«Да так, отдыхает»– подтвердила Михеевна:-«Родила уже. Теперь, два часа, лежать будет, на столе. Отдыхать».

Давид опешил.

«Как родила? Мы, договаривались, что она, будет рожать в конце, февраля, а лучше, в начале, марта!»– Давид, был изумлён, произошедшим.

«Ну, знаешь, что?! Мы, предполагаем, а Бог, располагает!»– высказалась Михеевна, выжимая тряпку, в ведро:-« Посрать и родить, нельзя, погодить! Это, всем, известно!»

Давид выдохнул, собираясь с мыслями.

«А с кем, я, могу, поговорить о родах Лора Аркадьевны?»– спросил Давид, переминаясь с ноги на ногу.

Санитарка, обратила на него внимание.

«Муж, что ли?»– улыбнулась она:-«Так бы, сразу и сказал! Милочка! Тут, муж, Лорочкин, пришёл! Выйдь, поговори, с человеком!» Голос, санитарки, грохотом, пронёсся, по коридору и лестнице. Через минуту, по лестнице, спустилась Милочка, из женского отделения, больницы.

«Здравствуйте! Мы, вас, ждём! Идёмте, со мной»– Милочка, показала на лестницу, ведущую на верх:-«Лора Аркадьевна, уже родила. У вас, девочка. Хорошенькая, такая. Я, вам, сейчас, покажу. Идёмте. Лора Аркадьевна, пока, отдыхает в операционной, к ней нельзя. Девочка, уже в детской палате. Её, показать можно. Идёмте». Давид, глупо, улыбаясь, неловко, спотыкаясь, пошёл за медсестрой. Подойдя к детской палате, откашлялся и затаив дыхание, заглянул, во внутрь. Увидев девочку, он, испугался.

«Она же, не на кого не похожа?»– тихо, сказал Давид, рассматривая дочку.

«Это, первые десять дней, они, не на кого не похожи, а потом! Родственники, на перебой, будут говорить, что их, копия. Один в один!»

Милочка рассмеялась, поправляя одеяльце, на девочке. Давид, успокоился и снова, посмотрел на дочку.

«А так, вроде, как, наша, тётя Соня, или даже, чем то, похожа, на сестру Милу»– вздохнул Давид:-«Вы, правы. Дама, родственники, разберутся, на кого, похожа дочка».

Давид, на цыпочках, попятился, назад, к двери. За дверью, он, осмелел, окончательно. Домой, Давид, прибежал, с радостной вестью. Ещё в дверях, дома, тяжело дыша, он, объявил.

«Лора, родила девочку! Сейчас! Раньше срока! Что, родным и знакомым, говорить будем»– Давид был взволнован.

«Объявим, что Лора родила. А зачем, ещё, чего-то говорить? Это, наше, семейное дело! Незачем, кому то, что то, говорить»– сказала Муся, вытирая руки, после готовки, об фартук.

«Родила! Слава, Всевышнему!»– обрадовалась Соня, взмахнув руками, к потолку:-«Родила, значит родила. Время подошло. Да и времена, ныне, все, раньше срока, рожают! Говорить, не о чем».

«Так, сейчас, надо, Лоре, всё, домашнее принести. Я, соберу, сейчас. А ты, Соня, молока и творога, положи. Девочке, теперь, питаться самой и дочу, кормить надо. Собери, что б не нуждалась!»

«Сегодня, среда, надо с раввином поговорить, как девочку назвать»– озадачилась Соня, собирая крынку, с молоком, и творог, в тарелке, в узелок.

«Для девочки, я, уже нашёл имя!»– гордо, сказал Давид:-«Пусть будет Надя, как Надежда Константиновна Крупская!»

«Надин!? Что ж, хорошее имя. Пусть будет»– Муся согласилась, мысленно, перебирая, как будет, называть внучку:-«Надин, Надюсик, Нюсик. Слава, Яхве! Лора родила». Вздохнув, Муся, стала одеваться.

«А мы, что, ужинать не будем?»– удивился Давид:-«Лора, ещё в операционной лежит. К ней, не пускают!»

«Ты, здесь, оставайся. Нам, без тебя, поговорить надо!»– ответила мать, сыну: -«Соня! Ты, готова идти?»

«Всё готово. Идём»– ответила Соня, одевая, своё, пальто. Муся и Соня, отправились в городскую больницу, к Лоре. Идя, по дороге, женщины радостно, обсуждали, долгожданное, событие.

Лора, лежала на столе, в операционной, обдумывая, произошедшее.

«Вот, я, родила. Девочка. Боже! Это, девочка! Теперь, нас, двое. Я и она… Буду, растить, её, воспитывать. Никому не дам, её, в обиду. Вырастит, сама, себе, выберет мужа, работу. Будет, лучше жить, чем, я. Илья, а что Илья!? Сказать, ему, что у него, теперь, есть дочь? Зачем? Пусть, всё будет, как есть, теперь… Давид? Ладно, пусть живёт, как хочет, с любовницами, с диссертацией, со своей работой. У меня, есть дочка и мне, больше, ничего не надо! Тётушки!? Наверно рады… Будут, баловать, дочку. Будем, ссориться, с ними, из-за этого. Дочка. Как тебя назвать? Надо, ласково и не так, как все, зовут. Дочка». Лора обдумывала всё, радуясь дочке. Все, её, сомнения и тревоги, ушли, растворились. Теперь, она, думала, только о дочке.

В операционную, вошли санитары и медсестра Милочка.

«Всё. Время пришло, в палату, вас, отнесут. Там, к вам, уже пришли. Ждут»– радостно сообщила Мила, помогая Лоре, перелечь на носилки. Санитары, вынесли Лору Аркадьевну, из операционной, в палату. В палате, было семь кроватей, но лежали, всего, три роженицы, а у окна, на табуретах, сидели Муся и Соня, дожидаясь Лору.

«Лорочка, девочка, наша! Вот и ты, стала мамой!»– радостно воскликнула Муся, помогая невестке, перелечь на кровать:-«Дождались! Хвала, Яхве!»

«Ты, совсем, уставшая. Тяжело, было, рожать?»– посочувствовала Соня:-«Я, два дня, со схватками мучилась». Соня всплакнула, от радости.

«Не разводи, сырость! Девочке, теперь, не до нас. Давид, прибежал домой, всех обрадовал, что, ты, родила»– Муся радовалась:-«Он, даже дочку видел! А нам, когда, покажут, нашу, девочку? Давид, очень рад! Даже имя, уже приготовил! Решил назвать, дочку Надя. Прям, как Крупскую!» Муся, говорила звонко, от переполнения чувств.

В палату, принесли новорождённую, малышку.

«Яхве! Ой! Какая, крохотная?! Как ты, когда, родилась!»– Соня, взяла девочку, на руки:-«Копия ты. Хорошенькая!»

«Дай, я, гляну. Хороша»– приглушая, свой голос, сказала Муся:-«Вырастит, мы, нашу девочку, мацу готовить, научим».

«Будет, наша девочка, красавицей, как мама»– запричитала Соня:-«Умницей, как ,папа».

В палату, пришла Мария Ксенофонтовна. Мария, осмотрев, рядом лежащих рожениц, подошла к Лоре.

«Как, ваше, самочувствие?! Жалобы, на что, есть? Голова не болит?»– Мария говорила с прохладцей, в голосе:-«Девочку покормить надо. Вы, сможете самостоятельно, это, сделать?»

«Наша Лора, всё, делает, самостоятельно»– укоризненно ответила Муся.

«Мы, расскажем и покажем, ей, как, это, делать»– вступилась Соня.

Не доводя до скандала, Мария Ксенофонтовна, улыбнулась.

«Лора Аркадьевна, после родов, должна отдохнуть. Не задерживайтесь долго, здесь»– тихо напомнила Мария и вышла, из палаты.

«Ну вот, все, родственники, всё, увидели»– кокетливо, сказала Муся, улыбаясь, от удовольствия.

Лора, начала кормить дочку. Муся и Соня, на перебой, подсказывали, как лучше, это, сделать. Девочка, морщилась, хныкала, но распробовав вкус, материнского молока, принялась, чмокать и кряхтеть, присосавшись к груди, матери.

«Вот и всё»– думала Лора:-« Тётушки рады, появлению внучки. Мария Ксенофонтовна, оценила, заботу, о дочке. Давид, назвал дочку, Надин… Осталось, лишь, чуть-чуть. Пережить, взгляд и домыслы, Ильи. Пусть, это будет потом, не сейчас». Лора вздохнула, укачивая дочку, на руках.

Новая жизнь, новые заботы, новые радости.

Глава 3. Светка Иванова

Светка Иванова, сбежала, в ту же ночь, после драки, Ивана Кузьмичёва и Ивана Белкина, в город Юнаш. Распрощавшись с родителями, дома, она направилась к родственникам отца, Иванову Алексею Сергеевичу, проживавшему в городе Юнаш, на окраине, в собственном доме. Ночь, была холодной. Светка, бежала по дороге, торопилась, как будто, чёрт, гнался за ней. Небольшой узелок, с пожитками, закаменел и бил, её, по ногам, мешая бежать. Светка, устала и, вытирая слёзы, остановилась. Кругом стояла тишина. В далеки, послышался звон, знакомых колокольцев. Светка испугалась.

«Погоня! За ней! Боже, что тяперь, будет!?»– думала она, осматриваясь, куда б, ей, спрятаться.

Забравшись за сугроб, Светка притихла. Лошадь, с санями, в которых были Иван и Танюха Кузьмичёвы, промчалась мимо, неё, не останавливаясь.

«Боже! Что, там!?»– ещё больше, испугалась Светка, замирая в сугробе.

Немного обождав, она, осмотрелась и вылезла из сугроба. Отряхнувшись, она, пошла по дороге, оглядываясь назад. На дороге, снова, стояла тишина. В город, Светка, пришла к утру. Уставшая и промокшая, от пота, она, постучала в дверь, к дядьке Алексею.

«Кто, там?»– громко, спросил Алексей Сергеевич, вставая с печи:-«Кого, «нелёгкая» принесла?» Подойдя к двери, открыл затвор.

«Это, я. Светка Иванова, вашего брата, двоюродного, дочь. Я, к вам, дядька Алексей»– пропищала Светка, шмыгая носом. Алексей Сергеевич, впустил Светку в дом.

«Ну ты, оглашенная! От куда, взялась?»– Алексей Сергеевич, осмотрел Светку, дрожащую, от испуга, на пороге:-«Чой-то, с тобой? Ты, как, всю, дорогу бежала?»

«Бежала»– всхлипывая, сказала Светка:-«Отец сказал, что вы, сможете, помочь, мне». Светка, присела у печи, вытерла нос, рукавом.

«И чем же, я, могу, тебе, помочь? Ты, вроде, у нас, в семье самая умная»– отшутился дядька Алексей, надевая свои штаны.

«В деревне, мне, житья, вовсе, не стало»– шмыгая носом, продолжила Светка:-«Баламут, прохода не даёт. Гриня, нос воротит. Решила я, здесь, в городе, на работу, наняться. Говорят, что тут, на фабрику, работники нужны. Мне б, только, на работу, пристроиться. Помогите, дядька Алексей, а?!» Алексей Сергеевич усмехнулся, в усы, хлопнул, себя, по колену.

«Что?! Городской жизни, захотелось? С деревенской то, не справилась?! Думаешь, здеся, слаще!»– Алексей Сергеевич нахмурился, Светка замерла:-«Ладно. За стол садись. Поговорим».

Светка, скинула, тулуп и валенки, присела за стол. Жил дядька Алексей, в доме, со своей женой Ксенией и сыном Сергеем, в небольшом домишке. Серёжке было двадцать пять лет, от роду. Учился, он, в военном училище, на офицера НКВД. Сам, Алексей Сергеевич, работал сторожем, на фабрике. Ксения, занималась домашним хозяйством. Заслышав, про разговор, мужа и племянницы, Ксения, вышла из кухни.

«Вот, поешь. Устала, чай поди, с дороги. Сама, что ль, прибежала?»– спросила тётка Ксения, ставя тарелку, с кашей, перед Светкой:-«Ой, неугомонная! Натворила дел, тяперя, расхлёбываешь!»

Светка, отпила из чашки чая, принялась есть кашу.

«Если б, не твой, отец! Хрен бы, я, тебя, в дом пустил! На всю, округу, опозорилась, тяперь, помогите, закричала»– Алексей Сергеевич вздохнул:-«Ладно. Поспрошаю на фабрике, кем, работать, сможешь. Поживёшь, пока, у меня. И не дай, тебе, девонька, ослушаться меня! На раз, от сюда, вылетишь! Церемониться, не стану. Хватит, накуролесила!»

Светка, согласилась, слушаться дядьку Алексея, опасаясь, остаться одной, в большом городе. Получив, работу, мойщицы, посуды, и уборщицы, в зале, городской столовой, при фабрике, Светка, начала новую, городскую, жизнь. Утром, она, вместе с дядькой Алексеем Сергеевичем, уходила на работу, а вечером, после работы, возвращалась домой. На развлечения, по праздникам, и посещения, гостей, спрашивала, разрешение у Алексея Сергеевича. Жизнь, Светки, стала однообразной, затворнической. Большую часть, заработанных денег, Светка, отсылала в деревню, родителям, на содержание дочери Нины. Остальные, деньги, отдавала дядьке, Алексею Сергеевичу, за постой в, его, доме. Светка, не жаловалась. Относились к ней, родственники, хорошо, но в тайне, особенно, по вечерам, она мечтала, о своём, городском доме, с мужем и детишками, и даже, что б, дочка Нинка, тоже была, с ними. Однажды, весной, в воскресенье, в столовую, пришли, военные, отмечать свой праздник. Осмотрев зал, военные, расселись за свободный стол, возле окна. Светка, по обычаю, подбежала к столу, стряхнула крошки, тряпкой, и убрала грязную посуду.

«Э-ка, стрекоза, прилетела»– высказался один из них, улыбаясь, весеннему дню:-«Может, ты, нас, ещё и накормишь!? А то, мы, дюже голодные!»

«У нас, самообслуживание. Сами берите, что хотите»– ответила Светка, унося посуду, в мойку.

«У ты! Прыткая, какая!»– сказал другой, и, все, засмеялись.

«Хорошо. Сами, значит сами, себя накормим»– снова, сказал первый, военный, вставая из-за стола:-«Берём, всем, одинаково? Или, у кого, какие, предпочтения будут?» Военные, снова, заржали, встали и пошли к раздаточной, в столовой.

Светка, сквозь открытую дверь, посмотрела на военных.

«Чего, там, узрела?»– тихо, подошёл, к ней, повар Сушкин, перепугав, Светку.

«Да я, вот. Ничего. Просто посмотрела»– ответила Светка, и пошла мыть посуду.

«Просто, не просто!?»– засмеялся повар Сушкин, покачивая головой:-«Была б, ты, умная! Вот, тогда бы, ты, знала! Что это офицеры, из нашего гарнизона! Сюда на обучение прибыли. Эх, ты, деревенская, ничего то, ты, не знаешь! Учиться, тебе надо, в училище, наше, ходить. А не здесь, тарелки мыть. У тебя, что, отца с матерью нет? На чужого дядьку работаешь?»

«Есть, у меня, и отец, и мать, и две сестры, младших. И дядька Алексей Сергеевич, мне родной, а не какой то, там, чужой! Денег надо заработать, вот работаю»– ответила Светка, отмывая тарелки.

«Да ты, совсем ещё ребёнок, не уж тебя, отцу, с матерью, не жалко»– переспросил повар Сушкин.

«Жалко, у пчёлки в попке, а мне работать, надо»– резко, ответила Светка и уткнулась в мойку, мыть посуду.

Повар покачал головой. У повара Сушкина Александра Игнатовича, было трое детей, мал, мала и меньше. Работал на кухне, он, всю, свою, сознательную жизнь. Начинал, с полового, в трактире, потом, помощником повара, а теперь, при советской власти, стал, сам, работать поваром, в столовой.

Офицеры, присев за стол, с тарелками, картошки и салатом, из капусты, достали бутылку водки, из-за пазухи, принялись, отмечать свой праздник. Светка, выходя в зал, для уборки, очередного, стола, украдкой посматривала, на них. Самый, шумный, из военных, был Хромов Алексей Иванович, двадцати семи лет, от роду. Светка, с недоверием, посматривала, на него, боялась. Самым, тихим, был Ивушкин Тихон Дмитриевич, тому, было, тридцать лет. Он, прошёл, и тяготы войны, и бои с Колчаком. За доблесть, был награждён, медалью, и направлен ,на учения, по службе, в город Юнаш. Кумин Олег Назарович и Игнатов Василий Николаевич, изредка шутили, укоряя Хромова Алексея, в бурных фантазиях. Праздновала, весёлая компания, долго, и ушла, под вечер, почти перед закрытием столовой. Когда, военные ушли, Светка, вышла ,из своего укрытия, и прибралась на, этом, столе.

«Что, хороши офицеры?! Тебе б, одного, такого, да в мужья!? Зажила б, ты тогда, как царица!»– пошутил повар Сушкин, уплетая кашу, с мясом, из тарелки.

«А что!? Выучусь и будет, у меня ,муж, военным!»– заявила обиженно Светка. Вечером, в доме дядьки Алексея, за столом, Светка рассказала, как в столовую приходили офицеры, праздновать свой праздник.

«Ну ты, чего, удумала?! На офицеров, это, ты, брось, засматриваться! Тебе, не об этом, тяперя, думать, надо! А найти, вдового, какого! Да с ним, век, свой, доживать. Деревенская ты, не грамотная. Таких, как ты, в городе, пруд пруди. На всех, вас, офицеров не найдётся, столько!»– пригрозил дядька Алексей, племяннице.

«А я, учиться пойду, в училище. Поваром, стану. Буду, кормить людей, в столовой, и мужа, дома. Теперя, этому делу, всех ,учат и ,меня, научат!»– сказала Светка, поджав губы.

«Сходи, сходи. Поучись, уму, разуму. В подоле, принесёшь, из дома выгоню, на отца, твоего, не посмотрю!»– Алексей Сергеевич, пригрозил, Светке, пальцем.

«Знаю. Учёная, уже»– буркнула Светка, взяла букварь, с полки:-«Читать ,буду».

«Читай, читай! Грамотные, тяперя, в почёте. Всё, делом, занята»– одобрила тётка Ксения.

На следующий день, Светка, расспросив у повара, где, обучают грамоте, в городе, и отправилась в училище. Вечер, зажёг огни, фонарей, на улице. Светка, подошла к училищу, из которого, толпой, высыпались парни, громко ха-хача. Постояв, немного, возле дверей, она, вошла в здание, и чуть, не столкнулась с Ильёй Прялкиным, в коридоре. Затаив дыхание, Светка, вошла в первую, попавшуюся, ей, дверь, и очутилась в кабинете ,учителей.

«Вы, к кому пришли?»– спросил Шагун Юсуп, рассматривая Светку. Светка вздрогнула, но собравшись с духом, ответила.

«Я, учиться хочу. Мне, надо»– Светка, осмотрелась:-«Я, поваром, хочу быть. Мне, сказали, что здеся, учат».

В кабинете учителя сидели, каждый за своим столом, перебирая тетрадки, учеников.

«Так, что же, вы, так ,поздно пришли? Сейчас, все, по домам пойдут. Обучение, на сегодня, закончилось»– сказала учительница грамматики Дашкова Клавдия Николаевна:-«Приходите завтра, с утра. Тогда, вас, запишут в училище».

«Завтра, утром, я, не могу. Я, работаю в столовой. Но мне, очень, надо. Запишите, меня, сегодня»– ответила Светка, глядя доверчиво, в глаза Клавдии Николаевны:-«Я, грамоту знаю. Даже буквы, умею писать».

«И какие, буквы, вы, умеете писать?»– спросил Шагун, предлагая, Светке, взять мел, в руки:-«Вот, здесь, на доске, напишите нам, как умеете. Покажите». Светка, взяла, впервые, мелок, подошла к доске. Выводя буквы, на доске, коряво, она, написала своё имя, «Света».

«Это, меня, так, зовут. Света»– она была счастлива, что, её, выслушали.

«Хорошо. Написали, вы, правильно. Сегодня, мы, подумаем, в какой класс вас направить. Вы, сегодня, идите домой, а завтра, с тетрадкой и карандашом, приходите, сюда»– сказал Шагун, глубоко вздохнув.

«Я, после работы приду, раньше, никак, не получится»– заверила Светка, поджав, свои губы.

«Приходите, после работы»– подтвердил Шагун:-« Приходите».

Светка, улыбаясь, вышла из кабинета.

«Вот, такие, «Светы» приходят, из деревни, «Здрасьте, мы, к вам!», а мы, обучай. Ещё, не известно, чему и кто, её, обучал»– учитель арифметики Грибов Данила Сергеевич, был недоволен, такими, визитами.

«Мы, теперь, всех, должны обучать. Товарищ Ленин, для таких, как, эта, Света, сделал революцию. И грех, вам, жаловаться Данила Сергеевич, в вашем классе, самые толковые ученики»– возразила Клавдия Николаевна:-«Да, учителей, у нас, не хватает. Трудно, с учителями. Но мы, должны, выучить, этих, деревенских жителей. И тогда, у нас появятся, новые учителя и новые учёные, личности».

«А эта, девчонка, не проста! Как, она, сказала, хочу выучиться на повара! Есть, в ней, что-то! Ей Богу, есть!»– Шагун улыбнулся.

Со следующего дня, Светка Иванова, стала учиться в училище, после рабочей смены. Познания, в учении, давались трудно, но у Светки, была мечта и, она, шла, к ней, всем сердцем и всей, своей, душой.

Наступило лето, в училище объявили каникулы.

«И что? Больше учиться не будем?»– всполошилась Светка, задавая вопрос Клавдии Николаевне.

«Почему не будем? Будем! Вот, лето, пройдёт и, снова, будем учиться»– успокоила Светку, учительница:-«Тебе, ещё, много, чего, узнать надо!»

«Так, как же, лето? Что, делать то?»– удивилась Светка, не понимая происходящего.

«Ну хорошо»– сказала Клавдия Николаевна:-«Я, дам, тебе, пару книжек, по твоей тематики. Прочтёшь, эти книжки, за лето, а осенью спросишь, у меня, что в них, тебе, было не понятно. Идём в библиотеку». Пройдя по коридору, Светка и Клавдия Николаевна, вошли в тёмный кабинет, заставленный стеллажами и шкафами. В этом, кабинете, Светка, была впервые.

«А это, что? Книги, да?»– рассматривая полки, спросила она.

«Книги и техническая литература»– пояснила учительница, ища на полке книгу:-«Вот, нашла. Это, книга, об мастерстве поваров, при дворе царя Петра. Книга, очень ценная, и поэтому, прошу тебя, обращаться ,с ней, очень, осторожно! Она, пригодиться, ещё ,многие годы, пока не издадут, ещё, новую книгу».

«Да-а! Книга старая. А когда, издадут, новую книгу?»– спросила Светка, рассматривая картинки, в книжке.

«Для того, чтобы издать книгу, её, нужно, ещё, написать. Пока, никто не написал, такую же»– учительница, достала, с полки, ещё, одну книгу:-«Вот держи. Это, книга, называется «Домоводство». В ней, написаны рецепты, нашей, российской кухни. Ты, наверняка, знаешь, многие, из этой книги, блюда. Начни, читать, с неё».

«Ага»– заверила Светка, прижав книги, к своей груди.

Выйдя из библиотеки, Светка, направилась домой. Проходя мимо парка, она, увидала знакомых офицеров, прогуливающихся по аллеям и шумно обсуждающих, фильм, афиша, которого, висела на тумбе, объявлений. Светка, обежав, сквозь заросли ,кустов сирени, вышла на аллею, навстречу офицерам. С гордым видом и книгами, в руках, она, прошла мимо них, с опущенными ресницами и улыбаясь.

«Э-ка, стрекоза!»– заметил Хромов Алексей, оборачиваясь в след Светке:-«Уже, сюда, прилетела».

Светке, Алексей, показался старым и она, в усмешку, скорчила, своё, личико, показав язык.

«Ну ты, стрекоза!»– засмеялся Алексей, оборачивая Кумина и Игнатова.

«А что?! Девчонка бойкая! С такой, и познакомиться, не грех»– сказал Тихон Ивушкин, поправляя свой ремень.

«Отстаньте от девчонки. Молода, она, для вас! Вам, по крупнее, экземпляры, нужны»– высказался Василий Игнатов, поворачивая друзей, в нужную сторону:-«Идёмте, кино, лучше, смотреть. Потом, на танцах, присмотрим кого-нибудь». Офицеры пошли далее, по аллеи.

Придя домой, Светка, принялась читать книжку «Домоводство». Свой выходной день, она, решила посвятить, изучению, азов кулинарии. Прочитав первую главу, книги, Светка поняла, с первого раз, что, там, написано.

«Вот, это, да-а!»– восхитилась Светка, облизывая губы:-«Прочла, как каши, с грибами, наелась. Ну, точь-в-точь, как мамка, готовит!»

«А ты, вслух читай, я, тоже, может, чему, научусь»– сказала Клавдия, присаживаясь к Светке:-«А картинки есть? Покажи».

Рассматривая картинки, Светка и Клавдия, увлеклись книгой. Вернувшись домой, после работы, дядька Алексей удивился.

«Так, вы, тяперь, книжки будите читать, аль, мужика, в доме, кормить?»-сказал он, присаживаясь к столу

«Будем, будем кормить»– отшутилась Клавдия, вставая со стула:-«Тут, такие, вкусности написаны, надо, обязательно, попробовать! Обязательно, сготовлю!»

Летом, Светка, с утра, ходила на работу, а по вечерам, читала книги, которые, её, дала учительница Клавдия Николаевна. Читать, она, стала быстро, но ошибки, в словах, ещё говорила. Наступила осень. Взяв книжки, подмышку, она, пошла в училище.

«Вот, она, я!»– Светка, вошла в кабинет учителей, отыскивая взглядом Клавдию Николаевну:-«Здравствуйте! Прочла, я, книжки ваши. До чего, хороши! Мне б, такие, домой, купить. Можно?»

«Можно»– ответила Клавдия Николаевна, ложа книги, на свой стол:-«Зайди в магазин, к приказчику Меньшову Саше, там, он, принимает заказ, на книги. Закажешь, книги, и тебе, их, привезут». Учительница улыбнулась.

«Закажу»– ответила Светка:-«А учиться, когда будем? Там, в книжках, вес пишут, то в фунтах, а то в килограммах. Не поймёшь, никак, надо разобраться».

«Разберёмся»– ответил Грибов Данила Сергеевич:-«Если, очень, надо, то разберёмся».

«Ага. Надо»– поддакнула Светка.

«Значит, завтра, снова, ждём, вас, в училище!»– ответил Шагун Юсуп:-«И тетрадку, не забудьте взять, и карандаш».

«Ага»– ответила Светка и вышла из кабинета.

«Вот ведь! Деревенская, а к знаниям, тянется!»– порадовался Шагун.

Вечером, дома, Светка рассказала Клавдии и дядьке Алексею, где заказывают книги, которые им приглянулись.

«Ну знаете, что?!»– высказался дядька Алексей:-«У приказчика, в магазине, книжки дорого, стоят! Ты, лучше, на базар сходи. Там, на развалах, тоже книги продают. Наверняка, и такие, найдутся!» Светка, надула губы.

«Схожу, гляну»– вздохнув, ответила она, на отказ дядьки Алексея.

В воскресный, осенний, погожий день, Светка, с Клавдией, отправилась на базар, за продуктами. Завидев развалы старых книг, Сетка, отпросилась у тётки, посмотреть, что продают. Тётка Клавдия, согласилась, отпустить Светку, но с уговором, что ,домой, вернуться вместе, с ней. Светка, подойдя к старику, продававшему книги, спросила.

«А у вас, есть поварские книги? Мне, для учения, очень, надобно»– Светка, была уверенна, что старик, поможет, ей, разыскать нужную книжку.

«Ой, деточка! Сам, я, неграмотный. А книжки, эти, мне, сосед даёт, для продажи. Вот, он, шибко грамотный. Тоже, ищет, какую-то, книжку. А вот, книжки, от графьёв, там, в имении, у них, были. Может, и поварская, какая, есть. Ты, грамотная, найди, сама, какую, тебе, надобно. Вот, эти, я, по «керенке» продаю. А вот эти, уже, по «катеринке», будут. А там, вон, по советским бумажкам, отдаю».

«Как же, так, дед? Книги, ты, продаёшь, а сам, их, не читаешь?»– удивилась Светка, рассматривая книжки:-«А с деньгами то, не прогадаешь? Деньги то, хоть знаешь?»

«Ой, девонька! Чего ж, про них, знать. Если, мужик, нарисован, значит «керенка», а если, баба, то значит «катенька». На советских, только, буквы пишут, да колосья рисуют. Вот и вся, разница»– пояснил старик. Светка, наклонилась, взяла книжку, в руки.

«Что?! Книжками, интересуешься?»– услышала, знакомый, голос Светка. Позади неё, стоял Тихон Ивушкин. Светка осмотрелась.

«Смотрю, значит надо. А вы, один, сегодня»– удивилась Светка.

«А тебе, кого, ещё, надо. Ты, вроде, за книжками, пришла!?»-ответил Тихон.

«Пришла. Надо. Хочу, поваром быть. Вот, книжки, выбираю, как готовить надо»– Светка, рассматривала книжки, с видом профессора.

«Вот, смотри, какая»– Тихон, протянул, Светке, книжку:-«А я-то, думал, что девочки, в твоём возрасте, сами, давно готовить умеют».

«Умеют то, умеют, но по-книжному, вкуснее, получается. Да и не все, вкусности, я, пока, готовить умею. Вот, учусь!»– ответила Светка, открыв книгу:-«Вот, эту, да, я б, взяла, но у меня, «керенок» нету. Мне, оплату, нашими, советскими, дают». Вздохнула Светка.

«Так, это дело поправимо. Давай, эту, книжку, я, тебе, куплю. Деньги, у меня есть»– вдруг, предложил Тихон.

«Купи, купи! Она, баба сговорчивая! За книжку, даст, тебе, подержаться! Одного ребятёнка принесла в подоле, а где один, там и двое!»– заржал Ванька Белкин, взявшись, из неоткуда:-«Её, все, ищут. Потеряли. А она, тут, на базаре, книжки, себе, высматривает. Да, с вояками, шашни крутит!»

Светка испугалась и убежала, с базарной площади, позабыв, оплатить книгу.

«Не от тебя ли, ребятёнок? От такого, всезнайки?!»– усомнился Тихон.

«Боже, упаси, от такой, напасти!»– отрёкся Ванька-рыжий.

«Не от тебя, а что ж, ты так, забеспокоился? Словно, жену, отнимают? Аль виды имеешь, на эту, жёнку!?»– дерзко спросил Тихон, расправив плечи.

«Нет. Больно надо»– отрёкся, Ванька-рыжий, и пошёл далее по рядам.

«Сразу видно, баламут!»– проводил взглядом Тихон, уходящего Белкина.

«А книгу то, книгу, кто оплатит?»– спросил старик, глядя на военного.

«Вот, держи, дед, как договаривались»– Тихон, рассчитался со стариком, «керенкой», пошёл по рядам, искать Светлану.

Светка, прибежала, с базарной площади, вся в слезах и с книжкой, в руках.

Вскоре, с базара, вернулась Клавдия.

«Ты, чего ж, меня, с базара, не дождалась? Убежала»– Клавдия поставила корзины, возле печи.

«Там, там»– заплакала Светка:-«Иван Белкин, приехал. Решил, меня, на весь базар ославить. Я, сбежала, от него». Всхлипывала Светка.

«Ну, голуба, моя! Сама, во всём, виновата. Теперя, долго будешь расхлёбывать, пока замуж не выйдешь. И то, не всякий возьмёт!»– вздохнула Клавдия.

«Так, ведь, он, сам, моего Гриню, от меня отвадил. А теперь, гад, измывается надо мной!»– с обидой, сказала Светка.

«Наше, бабье дело, такое! Сиди дома, помалкивай. Замуж выдали, не хвались. Подзатыльник дали, не сердись!»– вздохнула Клавдия:-«Замуж, тебя, надо отдавать. Замуж! Вот тогда, твои горести закончатся!»

«А за кого, замуж то, теперь выходить? Ославили, на весь базар»– Светка заревела.

«Базар, он, и есть базар! Сегодня, на тебя, бочку катят, а завтра, на другого. Шума много, друг друга, не услышать! Сегодня, поговорили, а завтра, забыли. Не велика, ты птица, что б, о тебе, дни на пролёт, судачили! Скоро, всё, забудется. Ты, только, на глаза, обидчикам, не попадайся! И помнить, никто не будет. Так, вот»– успокоила Клавдия, Светку.

Светка, вытерла слёзы, вспомнила про книгу.

«Господи! Я ж, книжку взяла, оплатить не успела!»– спохватилась она:-«Что, обо мне, люди подумают?!»

«Да ладно, тябе»– отмахнулась рукой Клавдия:-«В другой раз, заплатишь. В следующий, выходной, сходишь и заплатишь». Светка вздохнула и успокоилась.

Наследующий день, Светка, отправилась на работу, с опаской. Шла она, быстрой походкой, оглядываясь. Подходя к столовой, Светка, обернулась и увидала Егора Фомича, важно шагающего, на свой завод. Егор Фомич, улыбнулся, Светке, подмигнул. Светка, влетела в столовую и скрылась, на кухне.

«Ты чего, как оглашенная, несёшься?»– спросил повар Сушкин, закрывая свою тетрадку:-«Гонится, что ль, за тобой, кто?» Светка выдохнула, поправив, своё, платье.

«Никто не гонится. Опоздать боюсь, вот торопилась»– ответила Светка, надевая фартук, для работы.

«Вот, замуж, выйдешь, ещё не так, торопиться будешь!»– улыбнулся Сушкин, подходя к баку, с кашей:-«Замуж то, хочешь выскочить? Мужа, чай поди, уже присмотрела себе?! Ой, не торопись, девонька. Замуж выйти, не напасть, как бы замужем, не пропасть! Вон, наша кухарка Ольга, дюже, замуж, торопилась. Вышла! А толку, от этого? Муж пьёт, бьёт, её, и помощи от родственников, никакой! Не торопись, не надо. Подь, сюды! Ольга, сегодня не явится, ты, в помощниках, у меня, сегодня, будешь. Вот, тебе, весло, кашу вымеси, что б не подгорела. Делай».

Светка, шмыгнув носом, взяла весло, стала вымешивать кашу.

«Александр Игнатович, дядь Саша! А можно, у тебя, спросить? Мне, дюже, интересно, а?»– Светка, повернулась к повару.

«За спрос, денег не берут! Спрашивай! Чего, тебе?»– повар Сушкин, вымешивал тесто, для блинов.

«Вот ты, знающий повар, а в тетрадку, свою, всегда смотришь. Прям, как ученик? Ты, чего, там, высматриваешь?»– Светка, с силой, стукнула веслом, по баку, что б стряхнуть, прилипшую кашу.

«Э-ка, ты, неугомонная! В тетрадку, я, свои мысли записываю, а потом, вспоминаю, как учился, поварскому делу. Скоко, шишек набил. Скоко, раз руку обваривал, в кипятке. Всё, польза, от моей, писанины. Ты то, наверно, всё в голове держишь, а зря! Голова, потом, разболеться и не вспомнишь, даже, как кашу готовить, надо! Вот!»– Сушкин, сунул палец, в тесто. Попробовал, его, на вкус.

«Так кашу, каждый день, готовим. Чего ж, её, забывать?!»– удивилась Светка.

«Потом, сама узнаешь!»– отмахнулся Сушкин и пошёл проверять, как, нарезали овощей, для супа.

«Михайловна! Ты, сегодня, одна, за двоих работаешь»– крикнула Светка, своей напарнице, посудомойки, Таракановой Надюшке.

«Чо? Ольга, опять не пришла?»– спросила Михайловна, вытирая столы, в зале:-«Вот напасть, на нашу голову». Михайловна вздохнула.

«Как же, так? Ольга, замуж, вышла за пропойцу? Не уж, не видела, за кого выходит?»– Светка спросила озабочено.

«Так, пока ухаживат, то все, они, не пьющи, не гулящи, не озарничащи! А как, жену, захомутают, так, вся, их, наружность и выходит, на свет божий!»-высказалась Михайловна:-«Сейчас, так вообще, придумали! Платишь налог, каждый месяц, и тебе, жену выдают, какую, хочешь! Хоть, каждый месяц, меняй, на новую! И жёнка, эта, не смеет, отказать, этому, мужу. Прям, срамота какая-то!» Михайловна сплюнула на стол, и растёрла тряпкой.

«Да?!»– удивилась Светка:-«А кому, я, могу заплатить, что б, себе, мужа, взять? И что б, он, не смел, мне, перечить? Это, где, таких мужей, раздают?»

Светка и Михайловна, громко рассмеялись.

«Это, вам, в профсоюз вступить надо! Там, жён и мужей, раздают за взносы, в организацию»– ответил Тихон Ивушкин, стоявший в дверях, столовой.

«А вы, чего так рано припёрлись?»– фыркнула Михайловна, махнув тряпкой, на военного:-«Мы, ещё, не открылись. Каша, не готова. Ждите, на улице».

«Ох, какая, вы, сегодня, грозная! Дома, с мужем, кровать не поделила?»– отшутился Тихон.

«Не тваго, ума, дело, чего, я, с мужем, не поделила»– фыркнула Михайловна и ушла на кухню. Светка, спряталась за дверью, опасаясь, осуждений, Тихона Ивушкина.

«Светлана Васильевна! Выйди, ко мне, на минуточку! Тороплюсь, я, в казарму. Мне, сказать, тебе надобно»– громко сказал Тихон, ожидая Светку.

Светка, вздохнула и, робко, вышла, из-за двери.

«Извините, меня! Я, так, больше не буду»– тихо ответила Светка, опустив, свои, глаза.

«Да мне то, чего, тебя, прощать? У меня, к тебе, претензий нету! Я, чего, пришёл то. Ты, с книгой убежала, а, я, за книгу заплатил. Так что, прими подарок, от меня и не беспокойся, за случившейся казус»– Тихон, погладил Светку, по голове:-«В жизни, всякое бывает. Не мне, тебя, осуждать. Я, не такое, на войне, повидал. Живи, не бойся. Заступники, тоже найдутся»-Тихон, сказав это, развернулся и вышел, из столовой.

«Это, чегой-то, он, приходил?»– спросила Михайловна, у Светки.

Светка пожала плечами, улыбнулась.

«Приходил»– тихо, сказала она:-«Заступник».

«Светка! Каша сгорит!»– прикрикнул Сушкин, грозя пальцем.

После разговора с Тихоном, Светка, во спряла духом, стала увереннее, в себе.

Через три дня, Тихон Ивушкин, пришёл в столовую, к вечеру, перед закрытием. Отужинав блинами, с вареньем, он, дождался, когда, в зал, выйдет Светлана.

«Здравствуй, Светлана Васильевна! Разреши, сегодня, проводить, тебя, до дома»– сказал Тихон, прикоснувшись к руке, Светки. Светка покраснела.

«Меня, дядька Алексей заругает, из дома, выгонит. Я, провинилась, перед семьёй. Вот, только, с его, дозволения, можно»– оправдываясь, сказала Светка и убежала на кухню. Тихон улыбнулся.

«Я, подожду»– ответил Тихон и вышел из столовой.

После работы, Светлана, направилась в училище, на вечернее обучение. Выйдя, на улицу, из столовой, она, осмотрелась. На улице, люди спешили по своим делам. Осень, шумела опавшей листвой. Ветер, холодным дыханием, разбрасывал, собранные в кучи, листья. Небо, грозилось пролиться дождём. Светка, поёжила плечами, пошла по улице. Тихон догнал её.

«Неужели, всё, так плохо?»– спросил Тихон, подстраиваясь под шаг Светки.

«Плохо»– покачала головой, Светка:-«Дядька хочет, чтоб я, быстрее ,замуж, выскочила. А кто ж, гулящую, возьмёт? Из дома, я, на заработки, ушла. Дочери Нинке, деньги отсылаю. Дядьке, за постой, денег, даю. На себя, у меня, денег не остаётся. Вот, учиться, хожу. Выучусь, поваром стану. Там, денег, больше дают. Вот, тогда, заберу Нинку, к себе. Сниму, комнатку или угол, в доме. Буду жить, встречаться, с кем, захочу. А тяперь, я, не имею право, на это. Иначе, дядька, из дома выгонит! А куда, я, пойду? В городе, а кромя дядьки, у меня, никого, нет». Светка, шмыгнула носом, поджала губы.

«Забавная, ты»– сказал Тихон, торопясь, за Светкой:-«Я, таких, ещё не встречал». Светка торопилась в училище.

«Каких, таких?»– переспросила она.

«Ты, вроде, важная, такая! А как, угрозу, почуяла, так, как зайчишка, в кусты сбегаешь. Не борешься, за свою правоту. Так нельзя. Надо, уметь, сдачи, давать. Иначе, забьют тебя, до смерти, забьют»– Тихон, пытался, объяснить Светке, очевидные, для него, вещи. Светка, слушала и не понимала, зачем, он, говорит, ей, всё это?

« У нас, в деревне, бабы, с мужиками, не спорят. У мужиков, своя правда, а у нас, баб, свои правила. Мужики, в поле пашут, а бабы, домашними делами занимаются. Вот и весь, сказ»-Светка, подошла к двери училища.

Ученики, бегали и шумели, возле училища, с папиросками, в зубах. Светка, вошла, в училище, и скрылась в классе. Тихон, развернулся и ушёл в гарнизон. Придя домой, она, долго не могла уснуть, ворочалась. В голову, к ней, приходили разные мысли. «Чего приходил то, этот, офицер? Надо же, имя моё знает. Чего ж, хочет то? Чтоб, деньги, за книгу, вернула? Так, сам, сказал, это подарок. Чего, приходил то? Старый уже. Вон, седина ,в волосах, затерялась. Лет, наверно, уж тридцать, а то и все тридцать пять. Чего, приходил то? В женихи, стар, уже. Хотя, дядьке Егору, уже сорок пять, аль шесть. А Катьке? Катьке сколько? Семнадцать? Восемнадцать? Не боле, девятнадцать! А поди ж, ты, живут! И ребёночка, от него, родила». Светка, вздохнула, провалилась в сон. Осенний ветер, шумел за окном, развеивая мысли Светки. Погожие денёчки, радовали. «Бабье лето», было в разгаре. Тихон, не навязчиво, изредка, встречал Светлану, после работы, и провожал до училища. После этого, уходил в казармы. Так, ненавязчивые ухаживания, продолжались месяца три. Осень, как и всегда, сменилась на зиму. Наступили зимние праздники. Морозным вечером, Тихон, провожал Светку, с работы до училища. По дороге, как обычно, они ,говорили о городских новостях и о прочитанных книжках. Вдруг, перед ними, из-за сугроба, возник дядька Алексей.

«Что голубки? Попались?!»– воскликнул он, стоя перед ними, руки в бок:-«Давно, я, за вами, наблюдаю! Не порядошно, всё это, не порядошно! Ходить за девушкой, и до сих пор, не представиться, её, родным! Это где, такое, видано? Кто, таков? Как, звать, тебя, бравый вояка? Ты, по что, девчонке, голову дуришь? Аль, задумал, чего ,не потребное?! Говори!».

Алексей Сергеевич, был зол, из-за тайных встреч, племянницы, с незнакомцем.

«Зовут, меня, Ивушкин Тихон Дмитриевич. Тридцать лет, от роду. Родился, в Воронежской губернии. Там, у меня, вся, родня. Нахожусь, в городе Юнаш, на военном обучении»– отрапортовал Тихон, дядьке Алексею.

«Дядька Алексей, мы ж, только, на улице гуляем. Тихон, меня, до училища провожает»– оправдывалась Светка.

«А знает, этот Тихон Дмитриевич, что, тебе, нельзя, без согласия родных, прогуливаться с незнакомыми личностями, а?!»– угрожающе произнёс дядька Алексей.

«Дядька Алексей, я, ему, говорила, а он, всё равно, ходит, за мной»– взмолилась Светка.

«Знает, значит! Так, вот, заполучи!»– дядька Алексей, бросил под ноги, Светки, узелок, с пожитками и книгами:-«Домой, можешь, не приходить! Нет, у меня, боле, племянницы! И отцу ,отпишу, о твоих прогулках. Так и знай!»

Дядька Алексей, развернулся и ушёл. Светка, в слезах, бросилась за ним, бросив тетрадки, но, он, оттолкнул, Светку, и пошёл далее, прибавив шаг. Светка, сидела в сугробе, ревела. Тихон, поднял узелок, с барахлом, поднял тетрадки и подошёл к ней.

«Что?! Идём»– сказал Тихон, поднимая Светку, из сугроба.

«Куда, идём? Я, домой, хочу»– ревела Светка.

«Домой, идём. В казарму»– вздохнул Тихон:-«Там, у меня, комнатка, есть. Там, жить ,будешь».

«Как, там? А ты, где, будешь?»– всхлипывая, спросили Светка.

«Буду»– покачав головой, ответил Тихон.

Придя в казарму, Тихон, провёл Светку, по коридору мимо кухни.

«Вот, это, кухня. Там, я, готовлю обед, когда, есть, время. Народу, на кухне, десять человек. Свой стол, я, тебе, покажу. Вот, это, комнатка, где, я, живу. Теперь, и ты, будешь жить, здесь, пока не передумаешь». Тихон, отпер дверь, внёс узелок, в комнату. Зажёг свет. Светка вошла, оглядывая, всё, вокруг.

«Это, всё, твоё?»– спросили она, указывая на стол, по середине комнаты.

«Нет, это казённое, как в гостинице»– ответил Тихон, ставя, узелок, возле шкафа:-«Мне и этого хватает».

«А кровать, что, одна? А я, где ,буду, спать?»– удивилась Светка.

«Одна. Живу я, здесь, один. Кровать одна»– засмеялся Тихон:-«Снимай, свой тулуп, я, повешу, его, на дверь. Проходи, садись за стол. Чаем, тебя, напою». Светка, покорно, сняла тулуп, отдала, его, Тихону. Тихон, повесил тулуп, на гвоздь, рядом с шинелью. Взял, чайник, пошёл на кухню. Светка, с ужасом, рассматривала на комнату.

«Боже! Что я, здесь делаю?!»– с ужасом, прошептала она:-«А куда, я, уйду? Идти, теперь, некуда».

Когда, Тихон, вернулся с кухни, Светка, лежала в кровати, в одной сорочке, широко расставив ноги. От такого, зрелища, Тихон, ошалел. Поставив чайник, на стол, он, сел на табурет. Светка, с зажатыми глазами и ладонями, в кулачок, лежала, на кровати, неподвижно. Увидев, это, представление, Тихона, разбирал смех. Сдержавшись, от смеха, он, встал, выключил свет. Подошёл к кровати, медленно разделся. Всё это время, Светка, не произнесла ни слова.

«Подвинься, чего разлеглась»– шёпотом, сказал Тихон, сдвинув ноги Светки, накрыл её, одеялом. Светка открыла глаза, но, всё ещё, боялась пошевелиться. Тихон, лёг в кровать, повернулся на бок, от Светки. Светка, вздохнула, не понимая, что произошло. Тихон, сонно засопел. Светка, прислушалась, к сопению Тихона, успокоилась, заснула.

Наступило зимнее, морозное, утро. В комнате, было прохладно. Светка, прижавшись к Тихону, сопела. Накрыв, одеялом, Светку, Тихон встал, пошёл на кухню, разогревать чайник.

«Скоко времени? Пора на работу?»– сквозь сон, спросила Светка.

«Спи, рано ещё. Я, на зарядку. У меня режим»– ответил Тихон, выходя из комнаты, в штанах и майке. Светка, потянулась и съёжилась, в кровати. Открыв глаза, она, ещё раз осмотрелась. Комната показалась ей, теперь, более приветливей.

«Окно надо заклеить, тогда теплее будет», подумала Светка, окончательно просыпаясь, «Занавески, ещё, надо, чтоб, в окна, не подсматривали. И скатерть, на стол, тогда уютно будет, как дома».

Новый, поворот, в жизни Светки, наступил неожиданно. Как, поступить, и что будет, дальше, она, не знала. Чувствуя, себя, защищённой, в кровати, незнакомца, Светка, просто, верила ему.

Глава 4. Весна бурлящая

Весна, наступила, как, по расписанию. Разом, засияло, солнышко, и прилетели птицы, с юга. Рабочий народ, в городе, работал, как и всегда. Сельчане, готовились к пахоте на полях. В деревню Зыбиха, на разговор, о посевных работах, прикатил сам, Князев Севастьян Николаевич. Пройдясь по деревне, в кирзовых сапогах, он, осмотрел хозяйские постройки.

«Э-э! Да, как, у вас, в деревне, ладно! Видать, богатая, деревня была»– сказал Князев, заходя в церковь, где обосновалось управление, артели. В хозяйской, комнате, церкви, сидел Иван Белкин, с газетой, на столе. Прохор, сидел на стуле, в углу, возле печи, с расходной книгой, в руках.

«Это, ещё, что! Вот, до войны, с немцами, тут, такие ли, хозяева жили! Народ, всегда, доволен был. Когда, крепостное, отменили, то сюда, много, всякого, люда, приехало. Лес, по корчевали, овсом, землю, засеяли. Торфом, промышлять, начали. Деньга, водилась! А тяперь, остались, только, вдовы, да калеки. Мужики, из деревни, вольную, жизнь, почуяли, в город подались. Детей и баб, своих, с собой забрали. Тяперь, эх, тяперь. Артель обяднела!»– Белкин вздохнул, подошёл к печи, подкладывать дрова, в буржуйку.

«Да вроде, народ, ещё есть, по огородам шевелится»– сказал Князев, присаживаясь на стул, стоявший у стола:-«Тут, недавно, пришло новое указание, из Кремля. «Объединение, частной собственности, в единое целое» и всеобщая, трудовая, деятельность, под лозунгом «Кто, не работает, тот, не ест!». Теперь, будем объединять, не только, артели, в единое целое, но и домашние хозяйства, артельщиков. Для улучшения, блага народа! Завтра, проведём собрание артели. Ознакомлю, всех, с правительственной бумагой. Разъясню, всем, как важно, это, решение, в столь трудное время, для нас. Дом, поповский, открой нам. Мы, там переночуем». Прохор встал со стула.

«Не топлено, там, холодно, ещё. Может, на постой, к кому, пристроить вас»– сказал Прохор, доставая ключ, из тумбы.

«Мы, люди, бывалые! Протопим печку, переночуем»– Князев, взял ключ, вышел из церкви. Белкин, удивлённо посмотрел в след Князеву.

«Это, как, так?» -спросил Белкин, поворачиваясь к Прохору:-«Это, что ж, тяперя? Всё, своё добро, я, должен в артель снести? Это, что ж, и корову, в артель, отдать?» Белкин испуганно посмотрел на Прохора.

«Было, дело, цари раздавали, а власть сменилась, обратно забрали!»– усмехнулся Прохор:-«У меня, акромя, гробов и крестов, боле нет ничего. Вот, отдам, это добро, всех и похоронят. Могилки то, сами, выкопаете!?»

«Да, не-е. Дед? Это, как же, так-то? За родину, воевали, землю, за это, получили. Хозяйством обзавелись, корову купили. А тяперь? Всё, это, отдать надо?!»– Белкин захрипел, от ужаса:-«Как же, так-то? Что я, артельщикам, скажу? Меня ж, на утро, в болоте найдут. Что ж, за власть то, такая?!»

«А ты, не голоси, раньше времени»– посоветовал Прохор:-«Сказано было, что сами, расскажут мужикам, про то, как, хозяйство, изымать будут. А может, кто, и согласиться с этим!? Ты, почём, знаешь? Раньше времени, не трезвонь. Цельнее будешь!» Прохор, положил расходную книгу, в тумбу.

«Да, как же, всё так?! Вот, только, корову купил, хозяйство наладил. И на тябе, отдавай, всё»– Белкин заскулил, от отчаянья.

«Не скули! Ты, корову отдаёшь, а не жизнь свою. Переживёшь! Раньше, жил без коровы и, тяперь, переживёшь». Белкин сидел у печи, закатив, свои глаза, к церковному своду.

«А если, корова, это всё, твоё, и более нет ,у тебя. Вся ,твоя жизнь!»– у Белкина, на глазах, появились слёзы. Прохор надел тулуп.

«Пойдём, лучше, глянем, чего, этот, Князь, узрел в деревне. На кого, глаз, свой, положил. Может, ещё, горевать то, не о чем»– Прохор вышел из комнаты. Белкин, встрепенулся, взял свой тулуп, вышел следом, за Прохором. На улице, сияло солнце. Снег, подтаял, на пригорках и в овражках, возле реки. Птицы, в ближнем лесу, громко щебетали, перелетая, с ветки на ветку. Во дворах, сельчан, призывно, мычали коровы, пахло ,прошлогодним, сеном. В огородах, снег, потемнел и осунулся. Ребятня, носилась по деревне, с криком, распинывая, на своём пути, сугробы, вдоль дороги. Вода, в реке, поднялась, журча, утекала в дальние болота. Ветер, без дела, блуждал по дворам, помогая залежавшемуся снегу, сваливаться с крыш, домов и сараев.

Безмятежность деревни, радовала глаз, но тревожило сердце.

Наследующее утро, на церкви, ударили в колокол. Деревенские жители, собрались возле церкви. Из соседних деревень, прибежали гонцы, разузнать о случившемся. Князев Севастьян Николаевич, пригласил собравшихся, зайти в церковь, на собрание.

«Ну, прям, как отец Стефан! Сейчас, проповедь читать будет!»– съязвил Антон Коровин, распахивая свой тулуп.

«Да уж, мели, Емеля, твоя неделя»– усмехнулся Дмитрий Колчан, крестясь на иконописный купол, алтаря.

«Проходите, проходите товарищи! Не стесняйтесь. Место, всем, хватит!»– говорил Собрыкин Иван Сергеевич, указывая на места, в зале.

Опустошённая церковь, угнетала, своим мраком. Зажжённые свечи, стояли на столе, в алтаре, и по углам, на полках, от икон. По мокрым стенам, текла вода, от растаявшего снега, на крыше. Пахло, сыростью и плесенью.

«Да, товарищи! Не уютно, здесь. Но скоро, мы, с вами, превратим, это бесхозное здание, в обитель, культуры и науки. Дано, указание Министерства культуры, что все, бесхозные здания, отдавать, под школы и клубы, для молодёжи и, вообще, для народа! Здесь, у вас, мы, планируем, открыть школу и клуб, для улучшения знаний, у всех вас. Мои, дорогие, сельчане! А ещё, наше правительство, решило, улучшить, вашу, жизнь! А именно, осушить, близлежащие болота и, тем, самым, расширить пахотные поля, ваших деревень! А ещё, для обработки, этих полей, нам в ОМТС, были предоставлены новые, трактора и косилки. С этим, всех вас, я, поздравляю!»– Князев, захлопал в ладоши, показывая пример, сельчанам. Деревенский народ, оглядываясь друг на друга, захлопал, в ладони.

«А ещё, я, вкратце, расскажу, вам, какие достижения, произошли в России, за прошедший год. Так же, расскажу, какие идеи, мы, теперь, будем осуществлять, во главе, с нашим, Советским государством!»

Князев, был разгорячён, идеями принятия, всеобщей, национализации крупной, средней и мелкой промышленности и ликвидации частной собственности. Говорил, он, уверенно, чётко. Сжав, свой, кулак. Доказывая, правильность, принятых решений. Сельчане, слушали оратора, сами, кумекая, на свой лад. В конце, доклада, Князев, высказал намерения, объединения домашнего, дворового, хозяйства, артельщиков. В церкви, наступила пугающая тишина.

«Это, как, так-то?»– спросили из толпы:-«Чо-то, не понять нам? Разъясните».

«Да, что ж, тут, не понятного?!»– удивился Собрыкин:-«Вы, объединяете, свои хозяйства, для более полноценного, его, использования! Все, коровы, в одном, большом, загоне стоят. Всё зерно, в одном большом амбаре, храниться. Доход, у всех, равный. Чего ж, здесь не понятного?»

«А вот, я, спросить хочу! У меня, корова есть, а у Вдовиных, коровы нет. Так, какое, отношение, моя корова, имеет к доходам, Вдовиных, а? Поясните, мне»– спросил Коровин Антон, удивлённо, разводя руками.

«Э-ка, ты, странный человек! После, революции, всё, национализировали, то есть, объединили и разделили, межу всеми. Вот и здесь, всё, так же. У вас, корова, у Вдовиных, сено, а вместе, получаем молоко. Вот, так, вот!»

«Да, у Вдовиных, отродясь ни коровы, ни молока не было. А тяперь, всё отдай»– возмутился Коровин Антон:-«Не дело, это! Ох, не дело!» Толпа зашумела, обсуждая постановление.

«Тише, товарищи, тише!»– прикрикнул Князев:-«Вы, не на базаре. Надо, принимать решение. Его, обдумывали, сотни людей. Не зря, партия, это, постановила!» Народ поутих, обдумывая проблему. Тишину, прервал Собрыкин.

«Значит, так»– сказал он, осматривая присутствующих:-«Принимаем, постановление, с преимуществом, большинства голосов. Кто, против, может, собственноручно написать бумагу, с доводами, на отказ, от постановления, Партии. Мы, примем, все ,меры, для убеждения, заблуждающихся!»

Народ, молчал, не зная, как им поступить.

«Ну, вот и хорошо. Все, согласные»– сказал Князев, вытирая пот, со лба:-«А теперь, можете расходиться, по домам. А вы, товарищ Белкин, подготовьте отчёт, о проведении собрания и, кто, по вашему мнению, может, саботировать, данное постановление, и по, какой, причине. Отчёт и список, привезёте, к нам, в город. Там, мы, с вами, заключим новые договора, на пахоту и засевание полей, вашей артели «Смерть буржуазии». Как, верно, вы, выбрали название, вашей артели. «Смерть буржуазии»!»

Князев Севастьян Николаевич, собрал свой доклад, на столе. Попрощался с Белкиным. Вышел из церкви. Возле, церкви, перешёптывались, сельчане. Завидев, выходящего товарища Князева, все, снова, затихли. Князев и Собрыкин, сели в автомобиль и уехали, по своим, важным, делам. Так, продолжилась коллективизация сёл и деревень, для улучшения экономической политики в СССР.

Глава 5. Лето

Июнь был холодным. Моросили дожди. По засеянным, полям, гулял ветер. На лугах, бурно, росла, трава и бурьян.

«Господь, обиделся»– сказал Прохор, глядя на моросящий дождь, за окном, церковного прихода:-«Где, это, видано, что б в церкви, бесовскую игру, затеяли? Не гоже, это, не гоже! В церквах, люди, молится, должны! Бога, почитать! А тяперя-че, чего?! Танцульки, устроили, и доклады, читают».

«Не ворчи, старый. Правлению, лучше знать, что, главнее»– ответил Белкин, восседая на стуле:-«Вот, амбар построим, а потом за коровник, возьмёмся. Слышь, как ,топорами махают?! Любо-дорого, слушать! Мужики, для себя, стараются. Своё, хозяйство, в артели, сберечь, хочут. Знают, толк, в деле!»

«Да, если б, не ликвидация собственности, они б, сейчас, на свой карман, работали, что б деньгу, в дом, принести! Детишек и жену, порадовать»– посетовал Прохор:-« А тяперя-че, чего? Много ль, с этой, работы, они, заполучат?»

«Много ль или мало, всё, их, будет»– радостно, хлопнув в ладоши, ответил Белкин:-«За то, Егор Кузьмичёв, без прибыли, остался. Хрен, он, тяперя, в деревню, возвернётся! Это, факт!»

«Чему, ты, радуешься? Дурак. Егор Фомич, всегда, при своём, будет. На заводе, у него, своя артель, тяперя. Деньгу, за всегда, заработает»– Прохор вздохнул:-«Многим, не чета».

«Это, мы, ещё, посмотрим?! Как, он, деньгу, с умеет, заработать. На него, тоже, управа найдётся»– Белкин, подошёл к печке, бросил полено, в топку.

«Дурак, он, везде дурак»– тихо, сказал Прохор, крестясь, на уцелевшую роспись, на стене, в комнате.

Дождь, моросил, тучи, заволокли, всё, небо. По указанию, городского, Сельского Управления, было принято решение, вырубить ближайшие леса, возле деревень. С освободившихся, территорий, выкорчевать, пни, для пахоты, под поля. Для этого, было, направлено по два трактора, в каждую артель, для исполнения указания. Трактористы, были определены на постой, в дома, вдовушек. Из срубленных, брёвен, мастерили склад-амбар, на окраине деревне. Коровник, запланировали, построить с другой стороны, деревни, ближе к реке. Брёвна, брали, для амбара, свежесрубленные, промокшие, под дождём. Белкин торопился, успеть, сделать всё, запланированное, что б, доказать, свою значимость, главного артельщика.

В городе, на заводе, были, свои заботы. Деревенские, артели, отказались, помогать заводу, работая на свои нужды. Заказы, на древесину, поступали каждую неделю. Поэтому, было принято, решение Городского Управления, направлять, всех, безработных и приехавших граждан, в город Юнаш, на работы, в лес, по заготовкам, брёвен. Возглавлять, такие, бригады, было поручено, членам Партии и грамотным комсомольцам, окончивших строительные курсы. Егор Фомич, понимая, сложившуюся, политическую обстановку, сам, отказался, от работы с артелью. Сослался, на старость лет и на занятость в цеху.

«Ну, ты, умник!»– укорил Фёдор Петрович, друга, заходя к нему, в цех:-«На тебя, снова, бумага пришла. Хотят, знать, чем, ты, таким важным, здеся, занят?»

«Это, кто ж, обо мне, так беспокоится? Жить, прям, не может?»– усмехнулся Егор, вытирая руки, тряпкой, от смазки станочной пилы.

«Есть такие. Белкин, спит и видит, как, тебя, из города уводят»– отшутился Фёдор, осматривая работу Егора:-«Вот, тебе, ещё заказ. Посмотри, как выполнить можно, что б в накладе, не остаться».

«А Белкину то, чо? Вроде, в город, он, не собирается переезжать? Кака, муха, его, всё кусает?»– усмехнулся Егор, забирая наряд, из рук Фёдора.

«Там, не муха, там, жаба! Жены нет, подруга убёгла, с дружками рассорился. Даже, поговорить, не с кем! Живёт, бобылём, душу, всем, травит»– Фёдор Петрович, осмотрев работу, собрался уходить:-«Ты, перед уходом, загляни, ко мне. Разговор есть». Егор Фомич, развернул документ, стал рассматривать чертежи. После работы, Егор, зашёл к другу, в кабинет.

«Заходи, заходи!»– сказал Фёдор, вставая из-за стола:-«Дверь прикрой. Сегодня, у моего, мальца имянины. Выпьем, по чуть-чуть». Фёдор, достал графинчик и стопочки.

«Ой, хитрец!»– погрозил пальцем, Егор:-«Чую, разговор, будет».

В кабинет заглянула секретарша Светлана-щебетунья.

«Ой, я, не вовремя, наверно?!»– воскликнула она, заходя в кабинет управляющего. Фёдор Петрович улыбнулся.

«Всё, вовремя. У моего, сынишки Семёна, сегодня, имянины. Вот, по чуть-чуть, отметим и, по домам, пойдём. У тебя, чего, важное есть? Ты, на стол положи, я, гляну, сейчас»– сказал Фёдор Петрович, разливая водочку, в стопочки.

«Тут, вот, сегодняшний план и вот, телефонограмма»– пояснила щебетунья, посматривая на Егора Фомича.

«Ага»– озабочено сказал Фёдор Петрович, просматривая, принесённые бумаги:-«Это и следовало ожидать! Идём, в ногу, с планом. Не отстаём! Вот, распечатаешь, на три папки и разложишь. А завтра, перепечатаешь, вот, это!». Фёдор Петрович, отдал бумаги, со стола, секретарше. Она, вышла из кабинета.

«Выпьем»– предложил Фёдор, Егору.

«Выпьем»– Егор, взял стопочку, выпил:-«Чего случилось то?»

Фёдор, поднёс палец, ко рту.

«Тише. У стен, тоже, уши есть»– Фёдор, тихо подошёл к двери, прислушался:-«Дела, брат, творятся, не встать, не охнуть. Директора нашего, Сергея Васильевича, в Москву, срочно, вызвали. Вот, отписал мне депешу. Хреново, всё. Взяли, его». Фёдор, тяжко вздохнул.

«Куда, взяли?»– удивился Егор, посмотрев на дверь.

«Туда и взяли»– почти шёпотом, сказал Фёдор:-« Он, с Троцким, на дружеской ноге, был. Сюда, по его, просьбе, был назначен! Вот, теперь, сам понимаешь, проверку, ему, устроят. Спросят, как, он, к Советской Власти, относится. Я, думаю, что теперь, мы, его, долго не увидим».

«Да-а, дела-а»– Егор, подошёл к окну:-«Ты, думаешь, другого, директора, пришлют? И как, так, работать можно? Один, свои распоряжения даёт, другой, своими, распоряжается».

«Время пришло, теперь, всех проверять будут»– вздохнул Фёдор.

«А чо, в телеграмме пишут?»– спросил Егор. Фёдор, налил ещё, водочки.

«У нас, с Сергеем Васильевичем, уговор был. Если, он, почует, что не вернётся на завод, то напишет, мне, про «Вдовин лес». Помнишь, какие, там, дерева стоят? Вот и он, про это, знает». Фёдор, передал телефонограмму, Егору. «Дубы, в этом году, в дело не пускай. Прибереги. Будут ещё заказы».

«Не плохой, был мужик»– вздохнул Егор:-«Жив, останется, хорошим товарищем, будет».

«Если жив останется»– Фёдор, выпил из стопки. В дверь постучали. Фёдор Петрович, сам, открыл дверь. На пороге, стояла секретарша.

«Вот, ещё, прислали»– Светлана, отдала телефонограмму, не заходя в кабинет:-«Ещё, чего, угодно?»

«Нет. Свободна, на сегодня. Иди, домой»– сухо ответил Фёдор Петрович, закрывая дверь. Егор, выпил стопку.

«Она, мне кажется, следит за мной»– шёпотом сказал Фёдор, читая новую телефонограмму:-«Вот послушай. Сегодня, в Москве, при переходе, через дорогу, был сбит автомобилем, ваш директор завода, Миронов Сергей Васильевич. Приносим, вам, наши, соболезнования. Министерство промышленности. Руководителя, заводом, пришлём, позже. Все, договорённости, выполнять!»

«Да. Скоро, они, проверку закончили»– Егор, присел на стул. Фёдор, налил третью стопку.

«Помянем. Хороший, был, мужик»– Фёдор и Егор, выпили молча.

«Пойду, я, домой. У тебя, ещё, работы не в проворот. Пойду»– Егор, встал, со стула и вышел из кабинета. Фёдор Петрович, занялся документами, принесёнными секретаршей. Выходя, из ворот, завода, Егор обернулся и увидел секретаршу, идущую под руку, с бравым молодцом, с фуражкой, на голове. «Щебетунья», усмехнулся Егор Фомич, обдумывая дальнейшую жизнь, завода. Дома, его, ждала Катя, с сыновьями.

«Что-то, ты, сегодня не весел, Егор Фомич?»– спросила Катя, входящего мужа, в дом:-«Случилось чего?» Катя, стала накрывать ужин, на стол.

«Да, пришла беда, отворяй ворота»– ответил Егор, вздохнув.

Следом за Егором Фомичом, в дом, пришёл Илья.

«Здрасте, всем!»– сказал он весело, проходя к столу.

«И тебе, не хворать!»– ответил отец, протягивая руку, для приветствия:-«Вижу, радостный, ты, сегодня. Новости хорошие, принёс?!»

«Так, да. Проверка, из Москвы, уехала. Так, что, теперь, легче дышать, будем. Отчётов, писать, поменьше и мнение, своё, высказывать»– Илья улыбался.

«Мнение, у каждого, должно быть своё, но высказывать, всем, ты, не обязан»– уточнил Егор, отрезая ломоть, хлеба:-«Уехали, значит. А у нас, на заводе, власть сменилась. Телефонограмма пришла, Миронов Сергей Васильевич, погиб, в Москве. Тяперь, нового директора ожидать будем»

«А кого, пришлют? Известно?»– спросил Илья. Катя охнула, от, нежданного, известия, присела рядом, с мужем. Алёшка и Матвей, бегали возле стола, играя.

«Ну-ка, все, за стол!»– пригрозил отец, сыновьям:-«Кого, могут, прислать? Да того, кто, больше, барыш, пообещает. Место, доходное, уважаемое! Грех, не показать, свою удаль! Кого, пришлют?!» Егор Фомич усмехнулся.

«Значит, добычу поймали и в лес уволокли»– задумчиво, сказал Илья:-«Может, всё ещё, обойдётся».

«Да, что, за добыча то?»– переспросила Катя:-«А лес, здесь, при чём? Добычу, из леса, несут!»

«Кто, из леса несёт, а кто, и в лес отправляет»– тихо ответил Илья, уплетая картошку, с грибами.

«Так, я, не пойму? Написано, что погиб. Так, как, так?»– удивился Егор Фомич.

«Значит, двадцать лет без переписки. А там, может выживет, а может нет?!»– пояснил Илья, облизывая ложку:-«Эх, вкусная, у вас картошка, так бы, ел и ел. Я, чего, пришёл то? А вот! Мать, решила, праздник, устроить. Чего, удумала, не знаю? Но ждём, всех, вас, к нам, в гости. В воскресенье приходите». Илья, наслаждаясь ягодным чаем, улыбался.

«Чую, не всё, ты, нам, рассказал!»– спросил отец, отставляя тарелку, на столе.

«Батя, я, дочку видел, сегодня!»– с горящими глазами, ответил Илья:-«Лора, сама, на работу вышла, а дочку, с тётками оставила. Вот, тётка Соня, с девочкой, на рынок ходила, за продуктами. Мы, как раз, комиссию, в Москву, провожали, на вокзале. Народу, много, шумно. Чую, смотрит на меня, кто-то. Повернулся. Там, Соня, с дочкой, идёт. На меня, не смотрит. Поезд пришёл. Мы, со всеми, распрощались. Все, наши, по делам, разбежались, а я, на базар, решил, заглянуть, к Спиридонихе. Там, дочку, и увидел. Сама, крохотная, но вылитая, Лора. Я, не спеша, подошёл, к ним. Всю, рассмотрел. Хорошенькая». Илья, радовался, как младенец, новой игрушке.

«А зовут то, как?»– спросила Катя, радуясь вместе с Ильёй.

«Да я, и не понял. Как то, по-своему, они, её, называют. Нади лю-лю, это как?»– Илья был взволнован:-«Дочка».

«Нади, это Надя, по-нашему. А лю-лю, это, укачивала её, чтоб не хныкала»– пояснила Катя:-«Все, бабушки, укачивают внуков, одинаково. Лю-лю, бай-бай, тс-с, это, всем, понятно».

«Понятливая, ты, наша»– улыбаясь, сказал Егор:-«Значит, Надя, назвали. Что ж, имя православное. Богу, угодное!». Поужинав, отец и сын, вышли на крыльцо.

«Бать, я, спросить, ещё, хочу. У тебя, всё, ладно? Из Сельхоз Управления, снова, на тебя, бумага пришла. Сомневаются, в тебе. Пишут, что, ты, бузу, в деревне, замышляешь. Кто, так, ненавидит тебя, знаешь?»– спросил Илья, закуривая папироску.

«Так, эта, личность, всем известная. Белкин, всё, простить, нам, корову, не может»– ответил отец, пуская дым, от сигарки:-«В деревне, всех, коров национализировали, а наша то, осталась при Иване. Иван, тяперь, служит в Лесхозе. А там, про коров, распоряжения не было! Ивану, согласно договору, полагается надел, для покоса травы, для лошади и три мешка овса, для пропитания семьи. Вот, Белкин, никак не угомонится. Поговорил бы, ты, с Ванькой, добром, это всё, не закончится. Либо Ваньку, порешат, либо корову. Я, с ним, говорил уже. Он, меня, не слышит. Танюха, упёрлась, что не отдаст корову, и всё, тут. Поговори. Тебя, может, послушают?!»

«Хорошо. Поговорю»– согласился Илья, гася папироску:-«Ну, ладно. Бывайте. В воскресенье, ждём у нас».

Илья ушёл, со двора. На двор, из дома, вышли Алёшка и Матвей, держа, в руках, игрушки. Егор, пошёл в сарай, к лошади. Катя, прибиралась в доме. Вечер, медленно, угасал.

Утром, Илья, направляясь в свой кабинет, увидел, в коридоре, чекиста Зацепина. Он, курил, у окна.

«Зайди, ко мне»– сухо сказал Зацепин. Илья, молча, вошёл в кабинет, начальника ЧК.

«Что, там, с твоим отцом, приключилось? Жалоба, на него, поступила»– Зацепин, пристально, посмотрел на Илью.

«Старые разборки, кто, в деревне, хозяин?!»– ответил Илья, обдумывая ответ: -«Отцу, предлагали, возглавить артель, но, он, отказался. Остался в городе, на заводе работает. А новый артельщик, Белкин, власть удержать не может. Мужики, не довольны, им. Вот, Белкин, решил, что от отца, нужно избавиться. Услать, его, куда подальше, с глаз долой».

«Похоже на правду. А почему, Егор Фомич, отказался от правления артелью?»– Зацепин, достал лист бумаги, из стола. Илья замер.

«Отец, уже не молод»– обдумывая, продолжил Илья:-«В деревне, дом, его, сгорел. А в доме, деда Матвея, теперь, Иван, со своим семейством живёт. Места, в этом, доме мало, все, не поместятся. Если, новый дом строить, то затратно, очень. Если, строить, дом, всей деревней, то жалоб, ещё больше, было б. Отец, рассудил так, в городе, дом, жены, есть, и работа, есть. На старость лет, ему, с семьёй, хватит. Молодых, полно, пусть, они, руководят. А он, будет выполнять, работу, по своим, силам». Илья замолчал.

«Мудрый, твой отец, человек. В пекло, не лезет. На заводе, о нём, хорошо отзываются. Самую, сложную, работу, доверяют. Посмотрим, как дальше, дело, пойдёт. Вчера, на завод, депеша пришла. Миронов Сергей Васильевич, погиб. Говорят, что всё, это, происки врагов, Партии. Как, ты, думаешь, про это?»– Зацепин, что то, начал записывать на бумаге.

«Нашу Партию, не победит, никакой, враг! Мы, стойко выдержим, все, тяготы и невзгоды! Не дадим, врагу, взять верх, над нами»– чётко отрапортовал Илья.

«Это, всё, правильно. Вижу, вы, правильно подкованы. Читаете, резолюции Партии»– Зацепин, перестал писать, посмотрел на Илью:-«Идите. Договорим, в следующий раз». Илья, приложил руку, к козырьку. Чётко, развернулся и вышел, из кабинета. Зацепин, достал пачку, папирос. Закурил.

Придя, в свой, кабинет, Илья, выдохнул. Молча, присел на стул, за столом.

«Чего случилось то?»– спросил Василь:-«На тебе, лица, нет»

«Ты, чего опоздал?»– спросил Яков, закрывая журнал происшествий, произошедших в городе.

«У Зацепина, был»– коротко, ответил Илья:-«Вчера, погиб, Миронов Сергей Васильевич, в Москве. На завод, нового директора, пришлют».

«И кто таков?»– спросил Василь, доставая папиросы.

«Когда приедет, узнаем. На сегодня, какие, сложные дела, есть?»– Илья, обдумал происходящее.

«Нет. Всё, как, обычно. Два, дворника, подрались. Три, бабки, на базаре, не поделили место, на прилавке»– отчитался Яков:-« Чего, делать, будем?»

«Василь, с бабками разбирается. А мы, с тобой, к Спиридонихе, домой, съездим. Надо с Тихоном, её, поговорить. Может, кто, из «купцов», в городе, появился? Затишье, какое-то?! Никак, буря, грянет! Надо, быть, на стороже. Родин и Авдеев, дежурят, до нашего, возвращения».

Василь, отправился в каталажку, за виновницами. Яков и Илья, выехали из Управления.

«Ты, один, справишься, без меня?»– подъезжая к рыночной площади, спросил Илья:-«Мне, по делам, отъехать надо. Брат, Иван, на дальние болота ездил. Узнать, надо, как, там, дела обстоят? Что, нового, в деревне твориться?»

«Съезжу, не маленький. Встретимся, где?»– уяснил Яков:-«В роще, у поваленного дерева».

«Согласен»– одобрил Илья.

В переулке, друзья разъехались. Илья, отправился в деревню Троицкое, на встречу с братом. Проскакав, галопом, он, остановил коня, на окраине деревни. Иван, дожидался его.

«Здрасти, вам!»– улыбаясь, сказал Иван, протягивая корзинку, с ягодами, брату:-«Вот, по дороге набрал».

«Эх, Ванька! Врезать бы, тебе, по-братски, да должность, не дозволяет»– озлобился Илья:-«Ты, чего, отца, по монастырь, загоняешь? Бестолочь, такая?!» Иван опешил, широко, открыв глаза.

«Да ты, чего? Ты, чего? Отец то, тут при чём?»– удивился Иван.

«Белкин, из-за тебя, умника, на отца, кляузы пишет! Отца, в городе, проверками за мучали. Не дай, Бог, в Сибирь, сошлют!»

«А что, я, сделал, такого? Чего, случилось то? Белкин, баламут, про это, всем известно!»– оправдывался Иван.

«Отдай корову, в артель! Или сделай так, чтоб, она, на глаза Белкину, не попадалась!»– указал Илья:-«Он, свою корову, в артель сдал. Теперь, на твою зарится. У меня, ничего нет, пусть у других, ничего, не будет! Ясно, тебе! Дурень!» Иван замялся.

«Так, Танюха, отдавать, не хочет. Говорил, я, ей. Она, ни в какую!»– вздохнул Иван.

«Хозяин, ты, дома? Аль, нет? Судьба, отца, от вас, теперь, зависит! Не гневи, Бога! Реши, это, с коровой. По-хорошему прошу. Иначе, сам, пристрелю, эту тварь»– Илья, строго, посмотрел на Ивана.

«Ладно, ладно. Решу, я, с коровой»– вздохнул Иван:-«Не серчай. Тут, на днях, заезжал на «летнюю заимку». Там, всё, тихо. А возле болот, у деревни, Вдовин и Журба, капканы ставят. Браканьернечают. Капканы, я, снимаю. Когда, дичь есть, то отпускаю, в лес. Отец, тебе, про это, ничего не говорил?»

«Отец, не говорил»– удивился Илья:-«И давно, это происходит? Ещё, кто знает, об этом?» Иван, шмыгнул носом.

«Отец, сказывать, никому, не велел. Сказал, что сам, с этим, разберётся»– ответил Иван, собираясь уезжать:-«Ладно. Поеду я. Дела, ещё есть. План, на дальние болота, составить, надо. Говорят, что осушать, их будут. ЛЭП, какую то, везти надо. Вот, план, составляю».

«Ты, не сердись, на меня. Мне, за отца, обидно. Корова, у вас, а достаётся, за это, отцу»-Илья вздохнул, протянул руку, брату.

«Ладно, поеду. А с коровой, я, решу. Решу»– Иван, сел на лошадь, поскакал в лес.

Илья, взяв корзинку, с ягодами, отправился в город, на встречу с Яковом. Время пролетело быстро. Илья, торопил коня, скакал рысью, по лесной тропинке. Солнце, зависло на небе, изредка, скрываясь в облаках. Яков, сидел под берёзой, отмахиваясь от мошкары, кружившей над ним.

«Давно сидишь?»– спросил Илья, слезая с лошади:-«Узнал, чего? Или, пока, всё тихо? Угощайся». Илья, протянул Якову, корзинку, с ягодами.

«Это, дело, хорошее»– Яков, взял горсть ягод:-«Дела, стоят, на месте. Тихон, на сходняк, не ходил. Забыли, пригласить! Но, краем уха, слыхал, что «купец», которого, все, ждут, был подстрелен, при переходе границы. Теперь, другого снарядили. Ждут. Придёт, он, в графские развалины, Грабовичей. Я, уже, съездил туда. Осмотрелся. И знаешь, кого, там, заприметил? Нашего, любимца, Соломона! Вертелся, там, возле разбитой оранжереи. Искал, чего-то?»

«Наш пострел, везде, поспел!»– усмехнулся Илья, закрыв глаза:-«Проследить бы, за ним, не мешало бы?! Но сам, понимаешь, дело, это, деликатное. Что делал, там, он, нам, не скажет. Пока, с поличным, его, не возьмём. Так, что, докладывать, начальству, пока, нечего. Да и помалкивать, надо, лишний шухер, нам, не к чему. Говорить, об этом, будем, вне, кабинета. Знать, будем, только, мы, трое».

«Думаешь, что в Управлении, есть крот?»– спросил Яков, вспоминая, провалы операций, по задержанию:-«На кого, думаешь?»

«Думаю, на троих, но нужно проверить. А проверять, пока, не на чем! Ваську, надо упредить, а то, сильно болтливый, он, в последнее время, стал».

«Ага»– согласился Яков:-«Сам то, как съездил? Чего узнал?»

«Съездил. Ванька, карту делает, для Лесхоза, по дальним болотам. ЛЭП, будут тянуть, к нам, а может, ещё дальше. На «летней заимке» пусто. Видать, дорогу, туда, редко, кто, находит. Глухомань! В лесу, возле деревень, браконьеры завелись. Ванька, капканы и силки, собирает. Кто, ставит, пока, не выяснил. Занят».

«Ну, это, известно, деревенские балуются! А ЛЭП, это хорошо! Скоро, в каждом доме, лампочки зажгутся! Даже, в деревнях!»– Яков улыбнулся:-«Ну, что? Пойдём? Заждались нас, наверно?!» Яков, встал, отряхнув свои штаны, от травы, сел на коня.

«Идём. Про ЛЭП, тоже молчи. Не нашего ума, это дело. Может, ещё, чего, там, затеят. Ванька, упредил меня»– Илья, сел на своего коня. Вместе, они, направились в Управление милиции, писать отчёты. Солнце, красовалось на небе. Ветерок, обдувал, пропотевшие спины, всадников. В городе было спокойно. Безмятежность жизни, горожан, ничто и никто, не нарушал.

Глава 6. Вор

Вечером, Иван, приехал в свою деревню, Зыбиха. Мужики, лениво, сидели на завалинках, своих домов, перемывая косточки, своих соседей. Иван, проходя по деревне, здороваясь, с соседями и приятелями, обдумывал разговор с Татьяной, о корове.

«Ты, чавой то, Иван, так рано, прискакал? По жене, аль по корове, соскучился?»– услышал он, язвительный голос Белкина, в спину. Иван, обернулся, ничего, не сказав, пошёл дальше. Смех, Антона Коровина и Ивана Филиппов, долго раздавался, на всю улицу. Иван, придя на свой двор, расседлав лошадь, отправил, её, пастись к реке. Татьяна, укладывала дочку, Любаву, спать, в доме.

«Всё ли, ладно в доме?»– Иван, спросил с порога:-«Корова, не мычит, отдоила, что ль уже?» Раздевшись по пояс, Иван, вышел на двор, ополоснуть тело. Татьяна, вышла вслед, за мужем.

«Отдоила»– тихо, сказала она, подавая, мужу, полотенце:-«Молоко парное, свежее, пить будешь? А то, на творог поставлю».

«Буду. В дом, иди. Разговор, есть»– вздохнув, ответил Иван. В доме, Татьяна, налила молока, в чашку, поставила, её, на стол.

«Что там, теперь, случилось? Соседи завидуют?! Так, им, и надо»– гордо, сказала Татьяна, накладывая мужу каши, в тарелку.

«Если б, завидовали и молчали, это, одно дело. А то, ведь, доносы пишут»– Иван, отпил молока, из чашки.

«А что, нам, их-неи, доносы?! У нас, своя управа, есть»– радуясь, сказала Татьяна:-«И муж, не чета, многим!»

«На меня, доносы, уже не пишут. За отца, взялись. Белкин, никак, не может, ему, прошлогодний покос, простить. Собрали поровну, а больше, оказалось у отца. Теперь, нашу корову, к его, саботажу приписывают. Проверками грозятся, выявить контру. А потом, и за Илью, могут, взяться. Ты, ведь, знаешь, какая у него, работа. Там, быстро, к стенке поставят»– Иван, допил молоко, из чашки.

«Господи! А они-то, причём, здеся? Они, в городе, мы, в деревне»– Татьяна испугалась, присела рядом, с мужем:-«И чо, тяперя, делать? Чего, удумал то?» Татьяна, зашмыгала носом. Иван вздохнул.

«Надо, корову, на время, спрятать. Отвести, её, на «заячью заимку». Пусть, тама, пасётся. Волков и медведёв, у нас, в лесу, пока, не видать, а с белками, Зорька, справиться. А к осени, может, ещё, чего, произойдёт. Может, отстанут, от нас». Иван, принялся, есть кашу.

«А чой-то, так далеко? Корову, два раза, за день, доить надо! Я, не набегаюсь!»– воспротивилась Татьяна:-«С Любавой, кто, сидеть будет? Соседей не позовёшь, сразу, про всё, прознают». Татьяна вздохнула.

«Да, об этом, я, не подумал»– Иван, замолчал, доедая кашу.

«А может, её, здеся, неподалёку, привязать? За «чёрной рощей»? А?»– Татьяна, заискивающе, посмотрела на мужа:-«Народ, там, не ходит. Грибов, ягод нет. А мне, всё ближе, бегать, задними огородами». Иван, призадумался. Вечер, сменила ночь. Звёзды мерцали. Ветерок, обдувал молодые колоски, на полях. Трава, тихо шуршала. Речка, убегая в даль, к болотам, звонко журчала. Деревенские заботы, утихали, чтобы, с утра, с новыми силами, вновь, озадачить сельчан.

На рассвете, Иван, проснулся, разбудил жену.

«Ну что решили? Корову, куда, девать будем?»– спросил Иван, вставая с кровати:-«Поди, подои Зорьку. Сейчас, уходить буду. Корову, с собой уведу». Протирая глаза, Татьяна, встала с кровати.

«Ага»– сказала она, позёвывая:-«Сейчас».

Татьяна, вышла в сарай, с ведром, доить корову. Иван, стал собираться в лес. Любава, мирно спала в колыбели, почмокивая, своими губками.

«Радость наша»– Иван, погладил дочь, по голове. Любава, за морщилась, хныкнув.

«Не разбуди. Пусть, поспит ещё»– сказала Татьяна, входя в дом, с ведром, молока:-«Отведи, за «чёрную рощу, корову. Я, вечером, пока, все, вечерят, сбегаю, подою. Мне, так, ближе».

«Ну, как скажешь»– согласился Иван, садясь за стол:-«Я, приеду, через неделю. Сама, здеся, управишься? Если, чо, то мать попроси, с Любавой посидеть. Ей, в радость будет. Про отца, моего, ничего, не сказывай, чтоб сплетен, не было. Про корову скажи, что пропала. В лес, ушла и не вернулась, пока. Так, надёжней будет, для нас. Молока, возьму с собой. Перелей, мне, его, в крынки».

Иван вздохнул, взял котомку, с провиантом, в дорогу, вышел на двор, запрягать лошадь. Во дворе и деревне, было тихо. Солнышко, засветилось за лесом, наполняя небо, розово-белым светом. Оседлав, лошадь, Иван, вывел корову, из сарая. Привязав, один конец, верёвки, за рога, а другой, к седлу, лошади, он, попрощался с женой, выехал со двора. Не спеша, выехал из деревни. Корова, шла послушно, за хозяином, отмахиваясь хвостом, от надоедливых мух. В лесу, проснулись птицы. Радостно щебеча, они, порхали с ветки на ветку. Оставив корову, в договорённом месте, Иван, отправился по своим делам, на дальние болота.

Проснувшись утром, сельчане, вновь, приступили к работе. Мужики, валили деревья, на окраине, деревни. Обтёсывали брёвна. Ставили сруб, для артельного амбара. Белкин, суетился, более, всех. Указывал мужикам, как правильно, рубить деревья. Потом, бежал к амбару. Там, ругался и, снова, указывал, как правильно, делать сруб. Мужики, чертыхаясь, отмахивались от него, как от мошкары, мешавшей работать. Ванька-балабол, злился и угрожал, им, что не оплатит работу. Обозлённые мужики, ругались с ним, не соглашаясь с угрозами. Вечером, уставшие, от работы, а больше от ругани, с Белкиным, все, возвращались домой, к своим семьям. Коровы, согнанные на пастбище, протяжно мычали, зазывая своих хозяек, и не понимая, почему, их, не разбирают по домам. Переполох, заканчивался, когда, хозяйки, приходили на поле, доить коров. Молоко, от коров, сливали в бочки, стоявшие на телеге. Потом, это, молоко увозили в деревню, к церкви. За молоком, приезжала повозка, из города. На ней, перевозили молоко, на городской завод, на склад, а там, распределяли по предприятиям, города. Молока, в деревне, не оставляли. Деревенские злились, на это, но решение отменить не могли. Татьяна, уловив момент, оставила Любаву, играться, с игрушками, в телеге, а сама, побежала за «чёрную рощу», доить корову. Возвращаясь из леса, от своей коровы, она, торопилась. Проходя, задними огородами, Татьяна, прислушивалась к голосам и присматривалась к соседским дворам. Внесла, ведро, с молоком, в дом, выдохнула, присела на лавку.

«Танюха! Ты, дома, чо ль?»– закричала Дашка, на дворе.

Татьяна вышла на двор.

«Чего, тебе?»– ответила она, вытирая руки, об фартук.

«Молока дай, хоть кружку. А то, наше, в город увезли»– попросила Дашка.

«Дам, немного, утреннего. Корову, ещё не доила. Надо, с луга, Зорьку привести»– ответила Татьяна, забирая кружку, у Дашки:-«За Любавой присмотри, сейчас, вынесу». Татьяна, вошла в дом, налила молока, в кружку, вынесла, её, на двор.

«Ой, кака, у вас, доча! Прям загляденье»– умаслила Дашка, Татьяну:-«А чо, Иван то, уже, в лес, убёг? Не может, дома, посидеть, денёк, другой? С тобой и дочкой, побыть?»

Татьяна, была удивлена, такому вопросу.

«Так, кажный, год, мужики, в лесу работают. Раньше, тебя, это не беспокоило? А тяперь, чего, запричитала?»– спросила Татьяна, с удивлением, в глазах:-«Ивану, платят, за работу в лесу, а не на лавочке, во дворе».

Дашка фыркнула, забирая кружку, из рук Татьяны.

«Ладно, тябе. Уж и спросить, не о чём, нельзя»– Дашка, была недовольна, ответом Татьяны:-«Вот, наши мужики, в этом годе, при нас, остались! Один, твой, по лесу рыщет». Татьяна подбоченилась.

«Это, твой то, Белкин, что ли? И давно, он, твоим, стал?»– съехидничала Татьяна:-«То-то, он, по деревне, как оглашенный, бегает. Никак, ты, его, кажну ночь, тешишь?!»

«Тьфу, ты, дура! Ничего, не понимашь, в этом, деле. И молоко, твоё, дрянь»– Дашка, вылила молоко, на землю. Татьяна опешила, от такого разговора.

«Иди, от селя! И больше, на двор, мой, не приходи!»– прикрикнула Татьяна, на Дашку.

«Чо, у вас, тут?»– отозвалась тётка Фрося, со своего огорода:-«Чо, раскричалися?»

«Да, Дашке, наше молоко, не по нраву, пришлось! На землю, его, вылила»– ответила Татьяна, соседке.

«Молоко, на землю, так, это ж к здоровью и прибыли, в семействе!»– рассмеялась Ефросинья.

«И то верно»– Татьяна улыбнулась, соседке:-«Про Ивана, моего, расспрашивала, а зачем, ей, про него, знать? Мой, муж, мои, проблемы!»

«Ага»– согласилась тётка Фрося:-«Ты, огород, поливать будешь сегодня, аль, на завтра, оставишь?»

«Полила уже. Завтра, подумаю, ка поливать, аль нет»– ответила Татьяна, забирая Любаву, из телеги:-«Мы, на луг пойдём». Татьяна, пошла к реке, с дочкой. Вечер, был теплым. Комары, пищали у реки, радуя квакуш, в зарослях камыша. Прогулявшись, вдоль реки, Татьяна, вернулась на двор. Во дворах, в деревни, суетились сельчане, сплетничали на завалинке. Возле церкви, играла гармошка, зазывая, молодёжь, на веселье. Татьяна, посмотрела в окно, вздохнула, принялась, укладывать Любаву, спать.

«Танюха! Выходи к нам!»– прокричала соседка Нина, вызывая Татьяну на посиделки.

«Сейчас»– ответила Татьяна, укачивая дочку, в колыбели.

Любава, засыпая, тревожно вздрагивала, чмокала губами. Когда, Татьяна вышла на двор, звёздочки, сияли в глубине неба.

«Ты, чего, так поздно? Малая, не засыпает?»– спросила Нина, ёжась в платок:-«Ванька-баламут, сегодня, весь, из матюгался. Мужики, его, не слушают, посылают, к лешему. А он, всё, на своём, настаивает. Не прав, сто раз не прав, а всё ж, по-своему, норовит, сделать. Прям, напасть какая, на нас, свалилась».

«Баламут, тяперя, в Дашкой замутил. Марфа, от него, отреклась. Поговаривают, у себя, в деревне, она, вдовца пригрела»– сказала Ефросинья, со знанием дела:-«Вот, баламут, в отместку, жене, с соседкой хороводит».

«Ой, а Марфа, как будто, раньше, об этом, не знала?!»-усмехнулась Глашка, разводя руками:-«Да кто, с таким уживётся? Одним словом, баламут!»

Вечер, угас, наступила, ночь. Соседки, разошлись по домам. Гармошка, у церкви, утихла. Хохот, молодёжи и разговоры, мужиков, умолкли. Деревня заснула. На рассвете, пока, все, спят, Татьяна, взяла ведро и отправилась доить корову, за «чёрной рощей». Всё, это таинство, продолжилось неделю.

На третий день, после исчезновения коровы, со двора Кузьмичёвых, забеспокоилась Дашка Лужина.

«Ой! А чой-то, у вас, коровы, не слыхать и не видать? Приболела, чо ль?»– спросила она, заходя к Татьяне, в огород.

«Тябе, чо, за печаль?»– укорила её, Татьяна.

«Да беспокоюсь, я. Молока захотелось. Вот пришла»– не отставала Дашка.

«Нет её. В лес убёгла, сгинула»– сухо ответила Татьяна, не поворачиваясь к Дашке.

«Ой! Жаль то, как?! Прям, трагедия! Если б, в стаде, была б, то такой, напасти, не случилось бы. Ай-ай. Жаль то, как!»– сокрушалась Дашка:-«А чо, тяперя, делать будите? Нову, корову, покупать? Егор Фомич то, наверно, сокрушается?! Беда то, какая! Вот, отдали бы, в артель, глядишь, жива бы была, коровушка. А вот, тяперя …»

«Ты, чего пришла? Не звали, тебя, сюда. Иди, по добру, по здоровому, от селя. Иди»– Татьяна, подошла к Дашке, поставив руки, в бок.

Заслышав грозный голос, хозяйки, Черныш, громко залаял, привлекая внимание соседей.

«А чо, я, не чо? Я, уйду»– согласилась Дашка, уходя со двора, гордой походкой.

К вечеру, вся, деревня, знала, про пропажу коровы, в лесу, у семейства Кузьмичёвых.

Перед приездом Ивана, из леса, пока, сельчане, занимались хозяйскими хлопотами, Татьяна, пошла в лес, доить корову. Солнце, палило жарко. В лесу, было тихо. В «чёрной роще», берёзы стояли одиноко, изредка, шевеля листвой. Трава, стояла по пояс, пряча болоте, которое булькало и смердело, напоминая, что оно, здесь, есть. Пробежав, по роще, Татьяна, вышла на луг, на котором паслась корова.

«Здравствуй, кормилица наша!»– приласкала Татьяна, корову, гладя, её, по холке и бокам:-«соскучилась по дому? Знаю, знаю. По тярпи, маненько, скоро, домой, тебя, отведу. Потерпи».

Подоив, корову, она, прямиком, направилась домой, в деревню. Осторожно, но поспешным шагом, прошла по роще, что б не разлить молоко. Подбегая к деревне, Татьяна, оглянулась. Вокруг было тихо. Придя домой, она, занялась делами, дожидаясь мужа.

«Это кто? Танюха, чо ль, бежит из леса?»-спросил Фрол Вдовин, у Аркадия Журбы, затаившись в кустах:-«Чой-то она? К полюбовничку бегает, пока, мужа, дома, нет?! Вот, стерва!»

«Не-а. С ведром бежит. Никак, грибов, набрала. Во, как перекосило, её»– ответил Аркадий, всматриваясь в Татьяну.

«Каки, грибы? Там, грибов, отродясь не бывало. Болта кругом. Вонь, така, что дышать нечем»– пояснил Фрол, одевая свои штаны, после, посиделок под кустом.

«Не уж, хуже, твоей?»– пошутил Аркадий, почёсывая свой нос.

«Моя, ромашками пахнет. Ей, Богу! К полюбовничку бегала!»– отшутился Фрол.

«А чего спорить. Пойдём, глянем. Кто прав, из нас?!»– предложил Аркадий.

«А чо?! Глянем. Силки, расставили, можно, прогуляться»– согласился Фрол. Подойдя к «чёрной роще», мужики учуяли, жуткий запах.

«Да-а. Твоё естество, ромашками пахнет»– Аркадий защемил, свой нос, пальцами:-«Чо ж, она, тут делала? От, такого, запаха, голова разболеться, в раз. А там, дале, что?»

«Так, болото, потом, луг, а за лугом, вновь, болото. Тут, болота, одни»– ответил Фрол, тяжело дыша:-«Пошли, от селя, пока, не задохнулись».

«Погодь. Давай, на луг глянем. Чо, зря пришли? Ведь, с ведром, она, шла»– возразил Аркадий. Пройдя, быстрым шагом, через рощу, мужики, увидели корову, мирно пасущуюся на лугу.

«Вот, это, находка?!»– удивился Фрол:-«А всем, наврали, что корова, у них, сбежала в лес! Вот, Кузьмичёвское, отродье!» Фрол негодовал.

«Так чо? Сбежала, знать, сбежала»– усмехнулся Аркадий Журба:-«Как, поделим корову, между собой? Не оставлять же, её, без присмотра. Вдруг, другой охотник, найдёт, эту, добычу». Фрол, осмотрелся, почесал затылок.

«А чо?! Потерялась, так потерялась! И не надо, обманывать народ»– согласился Фрол:-«Иван, у нас, скоко, силков и капканов, сгрёб?! А добычу, чай поди, себе присвоил! Вот, будет, ему, наука». Аркадий и Фрол, подошли к корове. «Зорька», протяжно замычала, учуяв незнакомцев.

«Мычи не мычи, а конец, один, тебе, будет»– сказал Аркадий, и одним ударом, перерезал, корове, горло. Корова, постояв, ещё мгновение, рухнула на землю. Мужики, стали, разделывать корову, на части.

«Шкуру, аккуратней, сымай. Я, её, в дело пущу»– сказал Аркадий, разрезая корове живот.

«А голову, куда, денем?»– спросил Фрол, доставая топор, из-за пояса.

«Голову, в болото кинем, пусть, думают, что утонула»– Аркадий снял, с коровы, шкуру, положил, её, в мешок. Фрол, стал разрубать, корову, на мясо. Закончив, дело, они, закинули голову, коровы, в болотце. Требуху, собрали, в мешок, и закинули, в другую часть, болотца. Окровавленная, трава, осталась лежать на земле.

«Ну, всё. Пора и честь знать»-сказал Аркадий Журба, отмывая руки, от крови.

«Ага. Заждались, нас, поди, дома»– подтвердил Фрол Вдовин:-«Ушли ненадолго, а оно, вон, как, оказалось».

Разложив, мясо, в мешки, браконьеры, отправились по, своим, домам. В деревне, сельчане, вышли из домов, на вечерние посиделки. Аркадий, обойдя деревню, зашёл домой, со стороны реки. Фрол, прошёл, дальними огородами. Не примеченными никем, они, тайком, принесли, домой, мясо.

«Это, ты, где, надыбал?»– испуганно, спросила Мотя, увидав добычу, мужа.

«Не твоего, ума, дело! Спрячь, по дале, что б, ребятня, не разболтала, по деревне»– ответил Фрол, отмываясь от крови, в корыте:-«И сама, не болтай!»

«Знамо, дело! За это, по головке, не погладят»– Мотя, начала разделывать мясо, по-своему, укладывая, его, с солью, в крынки. Вечер, в деревне, собрал сельчан, возле церкви. Гармошка играла, бабы пели, мужики курили табачок. Поздно вечером, когда, гармошка замолкла и сельчане, укладывались спать, в деревню, вернулся Иван, из леса.

«Ну, как, вы, тут? Всё ли, ладно?»– как всегда, спросил он, заходя, в дом, с мешком, гостинцев.

«Всё ладно. Вот, молока, с дороги, выпей. Парное, сегодня, надоила»– прихвастнула Татьяна, наливая молока, в кружку:-«Соседям сказала, что корова убёгла, в лес, а сама, по тихоньку, за рощу, с ведром, доить. Дашка Лужина, а ж, два раза прибегала, посмотреть, где корова? Не в сарае ли? Вот, стерва! С Белкиным связалась! Проходу, тяперь, мне, не даёт». Татьяна, болтала, рассказывая деревенские новости. Иван, устало, сидел за столом, ел картоху, с огурцами. Покончив, с ужином, Иван, посмотрел на Татьяну, пересказывающую, кто, чего, сказал и как, кто, на кого, посмотрел. Татьяна, радовалась возвращению мужа. Дочка Любава, тихо спала в колыбели, под монотонный разговор, матери.

«Иди, ко мне. Говорунья, моя!»– Иван, поставил чашку, на стол:-«Вижу, соскучилась, без мня». Иван, обнял жену, прижавшись, к её, животу.

«Ой! Баловник! Не успел, в дом, войти, а всё, уже, схватил»– отшутилась Татьяна:-«Расскажи, как, там, в городе, дела. Чего, нового, говорят?» Татьяна, присела рядом, с мужем.

«Дела, всё, те же»– вздохнул Иван:-«На завод, к бате, нового директора назначили. Приедет скоро, из Москвы».

«А старый то, что, не гож?»– перебила Татьяна, мужа.

«Видать, не гож»– вздохнул Иван:-«Убили его. Тяперь, нового назначили. Батя, трудится. Должность, нову, ему, дали. Он, тяперь, мастер производства».

«Ой! Да, Егор Фомич, завсегда, мастером был»– вновь, перебила Татьяна, разговор.

«Так, вот, тяперь, отец, как начальник, цеха, стал! Во!»– продолжил Иван:-«Дома, у них, с Катериной, порядок. Братья, подрастают. Не ссорятся, пока, как мы, с Ильёй. Мирно живут. Дарья Куликова, весточку прислала. У неё, то же, девчонка народилась. Ноябриной назвали! Это, значит, в честь Октябрьской революции. Вот, так, вот. Живут, они, с мужем, всё, ещё, в коммуналке, хорошо, что комнаты две. На работу, она, ходит в Министерство. Дочка, дома, с бабушкой, соседкой, сидит. Сиделке, платят, за деньги, за месяц вперёд. Муж, её-ный, Марат, тяперь, в другом ведомстве, служит. Где, не пишет, боится говорить. За границу, он, уже, два раза, ездил. Подарки, оттуда, привёз, для детишек. Не знаю, чо, Ноябрине досталось, но нам, прислали, пацанам по машине, а вот, Любаве, значит, куклу. Глянь, в мешке лежит». Татьяна удивилась.

«И ты, молчал?»– всполошилась Татьяна, подбежала к мешку:-«Эка, невидаль? Я, таку, отродясь не видала?! А руки то, руки! Как живые! А глаза то, глаза!» Татьяна, рассматривала куклу, восхищаясь.

«Про куклу, молчи, пока. Не сказывай, от куда привезли. Пусть потом, узнается»– предупредил Иван, жену.

«Ага»– согласилась Татьяна, усаживая куклу, на полку, на видное место.

Вечер, зажёг звёздочки, на небе. Луна, лениво, вышла из-за облаков. Деревня уснула.

Утром, Татьяна, метнулась с ведром, за рощу, к корове. Вскоре, она, вернулась, вся, в слезах. Иван, сидел с Любавой, на коленях, за столом, ел, кашу, кормил дочку.

«Корову убили»– всхлипывая, произнесла Татьяна, вытирая слёзы.

Иван, сидел молча, отставив тарелку, на столе, от себя.

«Ты, уверена?»-спросил Иван, задумавшись. Татьяна, замотала головой.

«Я, пришла, а её, там нет. Я, метнулась к болотцу, а там, её, голова торчит. Мухи, роем кружат, над ней. Рога, обвязаны верёвкой. Туловища нет. Я, обратно, прибежала. Вот, гады! И кто, посмел?!» Татьяна, задрожала, от испуга.

«Кто, сделал, я, найду. Сам, разберусь! Ты, помалкивай, пока. Чую, кто, это, сделал»– Иван озлобился.

«Белкин, что ли?»– предположила Татьяна:-«Не зря, Дашка, на двор, к нам, бегала». Танюха, поджала губы.

«Может и он, здеся, поучаствовал. Разберёмся. Подумаем»– сказал Иван, собираясь уходить.

«Ты, куда? Я, с тобой»– стала собираться Татьяна.

«Дома сиди, с дочкой. А лучше, во дворе, аль в огороде. Про меня, не сказывай, где, я?! Мол, дома спит. Уставши, под утро приехал. В дом, никого, не пускай. Нет, надобности. Я, пройдусь, по следу. Разузнаю, кто, это, был?»– Иван, взяв ружьё, вышел из дома. Татьяна, посидев немного, на лавке, у печи, взяла дочку и вышла на двор. Лошадь. Ивана, паслась у реки, отгоняя хвостом мух и слепней.

Иван, пройдя «чёрную рощу», вышел на луг. Окровавленная, трава, приподнялась с земли, показывая место, расправы, с коровой. Подойдя к болотцу, он, увидал, торчащую, из воды, голову. Достав, её, из воды, Иван, осмотрел, отсечённую, часть головы. «Рубили топором, нож, так, не отрубит»– подумал он. Забросил голову, подальше, в глубь болота. Обошёл, по краю, луга, нашёл мешок, с остатками, от коровы. Рассмотрел мешок. На нём, была характерная заметка, указывающая, на хозяйскую, принадлежность. Такие, заметки, на мешках, ставил Вдовин, когда отвозил зерно, в мешках, на мельницу. Иван понял, кто, убил, их, корову, сомнений не было!

«Ладно. Потерю, не взворотишь. Схожу, гляну, как схоронят, ото всех, добычу»– злобно, усмехнулся Иван:-«Если, мужики, узнают, про это?! Эх, несдобровать, им, будет!» Иван, вернулся в рощу. Отыскал след, браконьеров. Пошёл, в деревню, по следу. Возле кладбища, следы разошлись по разным сторонам. След Фрола Вдовина, вёл, прямиком в дом. След Аркадия Журбы, петлял по кустам, выводя к реке. Иван, незаметно, прокрался к огороду Аркадия. Возле дома, семейства Журбы, было тихо. На двор, вышла хозяйка, дома, Соня. Осмотревшись, она, пошла к погребу, возле сарая. Открыла дверь и скрылась, внутри. Немного погодя, Соня, вышла из погреба, со свёртком, в руках. Осмотрелась и быстрой походкой, направилась к дому. Вошла не оборачиваясь, будто и не было её, здесь.

Подойдя к сараю, Иван, почуял запах, керосина.

«Вот и шкура, дала, о себе, знать!»– ухмыльнулся Иван:-«Что ж, веселись, пока можешь. Посмотрим, что ты, Илье, говорить, станешь. Как, изворачиваться будешь».

Иван, развернулся и так же, незаметно, ушёл к реке. Домой, он, вернулся к обедне. Во дворе, Танюха, развешивала бельё, на вешала. Любава, забавлялась в телеге, пуская пузыри, изо рта, размахивая руками. В соседнем огороде, Тётка Фрося, ругала внуков, за помятую ботву, моркови, Иван, на цыпочках, подошёл к жене. Обнял её. Танюха вскрикнула.

«Ну ты, Вань, вообще, что ль?»– отмахнулась она, от мужа.

«Это, он, тябя, в баню зазывает. Баню то, топить станете?»– высказалась Ефросинья, на вскрик, Татьяны.

«Будем»– ответил Иван, прижимаясь к жене.

«Значит будем»– согласилась Татьяна, тая в объятиях мужа.

С потерей коровы, она, смирилась, разделяя участь, своих соседей.

            Глава 7. Золотарь

В Управлении Городской милиции, после отъезда, Московской комиссии, начались новые правила расследования. Назначенное, новое, Правление парткома, вездесуще, влезало в расследования. Даже, пустяковые, скандалы и житейские драки, между соседей, ставились на контроль и обязательные проверки, для примирения, спорящих, сторон. Илья Прялкин и Яков Луговой, с пониманием относились, к этому, приказу. Василь Петров, возмущался, до глубины души, этому, не понятному, для него, решению. В кабинете, становилось шумно, когда Василь, зачитывал жалобы, в журнале, о правонарушения граждан и, их, неотлагательному, расследованию.

«И это ж, надо?! Мы, теперь, расследуем похищение, какой то, персидской кошки, по прозвищу, Пальмира?»– возмущался Василь, хаотично, вышагивая по кабинету, размахивая руками, перед собой:-«Надо же, кличку, какую, придумали. Нет бы, там, Мурка или Дуська?! А то, Пальмира! Делать, нам, больше не чего, чем, искать, эту, кошку? Может, она, с соседским, котом, загуляла? А мы, ищи, её».

«Успокойся, ты! Не мельтеши, перед глазами»– осудил его, Яков:-«Это, дело, можно, доверить дворникам. Они, всех, котов и кошек, на пересчёт знают. Разыщут. Ты, посмотри, может, кто из знакомых, нам, тружеников, попался? Нам, информация нужна, а поговорить не с кем».

«Да. Засиделись, мы, в кабинете»– подтвердил Илья:-«Пройтись, по городу, что ли? Может, толку, больше, будет».

«А что ж, не пройтись? Вот, посмотрим на кошек. За одно, собак, всех, пересчитаем»– не унимался Василь.

«Вот, и сходим, вот, и посчитаем»– утвердительно ответил Яков:-«Идём, проветришься, а то закипишь, скоро».

«Ладно, идите, уже»– вздохнул Илья, просматривая документы, на своём столе:-«Дмитрий и Вадим, пусть на базар заглянут. Сегодня, товар привезут, из Питера. Выявить, надо, кто, Сержа, теперь, заменил. Вчера, в детском доме, у пацанов, коробок, с кокаином, обнаружили. Хотели, отучить от папирос, а тут, вон, оно, что обнаружили. Начальник, приюта, теперь, расспрос, пацанам, учинил. Но пацаны, молчат. Надо самим, подключаться, найти, эту, гадину».

«Да-а. Дела!»– возмутился Василь:-«А может, наших пацанов, Гориных, подключим, к, этому, делу. Пацан, пацану, завсегда, правду расскажет. Шурка, вроде, в помощники, к нам, набивался?»

«Скажи»– одобрил Илья:-«Может, и впрямь, толк, будет».

«Ладно. Пойдём, мы, кошек искать»– отшутился Яков, выпроваживая Василя, из кабинета. Илья, остался, в кабинете, один. Все, разговоры, по делам о золоте, друзья обсуждали вне стен, кабинета. Наметив, план, розыскных работ, Илья, отложил бумаги, в сторону. Стал, собираться, уходить из кабинета. В кабинет, пришёл Головин Юрий Данилович.

«Ты, куда, своих, архаровцев, направил? Прошёлся, по Управлению, все, кабинеты заперты. Народ, словно, вымер»– спросил Головин, вытирая пот, со лба.

«Все, на задании»– ответил Илья.

«Это, где ж?»– засомневался Головин.

«Яков и Василь, породистую кошку ищут. Родин и Авдеев, на базаре. Наркотики, в коробке, снова, объявились, в городе. Хотим, узнать, кто, в место Сержа, теперь, торгует»– коротко, разъяснил Илья.

«А сам, куда?»– спросил Головин, тяжело дыша, от жары.

«Пройдусь, по злачным местам. Посмотрю, что там, твориться»– Илья, проверил удостоверение, лежащее в нагрудном кармане.

«По злачным, это, к Наташке, с Фроськой?»– переспросил Головин и усмехнулся.

«Можно и туда, заглянуть. От них, не убудет»– Илья, насторожился, не подавая, своего, вида. «Видать, снова, за меня, взялись»– подумал он, в ожидании, распоряжений от Головина.

«Ты, когда вернёшься?»– спросил Головин, выходя из кабинета:-«Как вернёшься, то, ко мне, зайди».

«Ага»– согласился Илья.

«Не ага, а так, точно!»– поправил его, Головин.

«Так, точно!»– повторил Илья, прикладывая руку, к голове.

«Эх, бестолковщина»– махнул рукой Головин:-«Иди».

Илья, вышел, из Управления милиции, осмотрелся и направился к дому Соболя, на разговор. Лето, было в разгаре. Солнце, светило ярко, на небе, В тени, деревьев, лежали, бродячие, собаки, прячась от жары. Птицы, притихли, прячась в листве, деревьев. Народ, спешил по своим делам, вытирая пот, с лица, и обмахиваясь носовыми платками, от духоты, в городе. Подойдя к двери, ателье, Илья, ещё раз, осмотрелся. В тени, деревьев, у забора, остановился мужчина, прикуривая папироску. Илья, усмехнулся и вошёл, в ателье. Соломон, строчил на швейной машинке.

«Здравствуй, Соломон Флавианович! Как, ваши, делишки?»– улыбнулся Илья, проходя к графину, с водой:-«Лето, как, жарит! Прям, улица дымится».

Илья, налил в стакан, тёплой, от жары, воды. Отпил.

«Хорошее лето»– спокойно, ответил Соломон, продолжая строчить на машинке:-«Вы, ко мне, по какой, надобности пришли. Чему, обязан, сей, визит?»

«Да, вот! Не перестаю, вам, удивляться, Соломон Флавианович!»– ответил Илья, ставя стакан на подоконник:-«Давеча, по делам ездил, брата навестить. Гляжу, вы, идёте, с букетом ромашек. Праздник, какой? Или для себя, родимого, насобирали?»

«Ромашка, да будет, вам, известно, ценный цветок!»– Соломон, встал с табурета, взяв шитьё, в руки. Подошёл к столу, начал отглаживать, сшитую блузку, горячим утюгом.

«Особенно, когда, его, собирают в графских развалинах, дома Грабовичей? Или я, что то, путаю?»– спросил Илья, рассматривая улицу, за окном.

«Ромашка, везде ценна!»– Соболь вздохнул, откладывая блузку, в сторону:-«Спрашивайте. Что знаю, отвечу, а на нет, то и суда нет»– согласился Соломон, присаживаясь, снова, на табурет.

«В городе, снова, торгуют наркотиками. Вы, знаете, кто, занял место, Сержа?»– спросил Илья, присматриваясь к Соболю.

«Наркотиками, всегда торговали. И при Серже, и без него. «Нюхач», из Питера привозит, по своим, торговцам раздаёт. Барыш, собирает и, будь, таков»– ответил Соломон.

«А кто, торгует?»– спросил Илья, отпивая воды, из стакана.

«Не знаю»– тихо, ответил Соломон.

«За сына, не боишься? На кокаин, подсядет, что, тогда, делать будешь?»– Илья поставил стакан.

«Ей, Богу, не знаю?!»– испугался Соломон:-«А причём, здесь, мой, сын? Ефимка, умный, мальчик. К такому, баловству, не приучен!»

«А разве, я, не сказал, что в детдоме, мальчишек, с коробком, кока, поймали? Так, вот, знай. Твой, Ефимка, в училище учится. Там, этим, делом, не балуются, случаем? Может слыхал? Или пацаны, обсуждали, про это, громко?»– Илья, снова, повернулся к окну. За окном, в тени, мужик, курил папироску, обмахиваясь от жары.

«Нет. Не говорили, но я, спрошу, об этом, обязательно спрошу»– Соломон занервничал.

«Спроси. Всё польза, будет. Так, зачем, вы, в усадьбу ходили?»– неожиданно, перешёл Илья, на прежнюю тему:-«Ожидаете «купца», с золотишком? Так, он, задерживается». Соломон, вздрогнул, от неожиданности.

«О чём, это вы?»– удивлённо, спросил Соломон:-«Вы, думаете, что я, занимаюсь золотом? Вы, просто, ошибаетесь! Я, теперь, законопослушный гражданин! Осознавший, всю, правильность Советской политики. Занимаюсь, исключительно, своей, портняжь ей, деятельностью». Соболь, старался, быть, убедительным.

«Значит, золотом, вы, не промышляете? И брошь, с драгоценными камнями, не продавали? Или как? Всё-таки, продавали?!»– Илья, понимал беспокойства Соломона:-«Хорошо, придумано! Отлично! Продавать, драгоценности, знакомым, а потом, красть, у них, в банке, и заменять на бижутерию. И ведь, как, профессионально, сделана бижутерия! Не отличишь, от оригинала, не знаючи. С золотарём, дело, сам, имеешь или ,через, посредника?»

Соломон, заёрзал на стуле. Глаза, его, замерли в одной точке, ища оправдания, для разговора.

«Вы, ошибаетесь! Уверяю, вас»– всё, что мог, сказать Соломон.

«Значит, золотаря, знаете лично»– догадался Илья:-«И кто, он?»

Соломон побледнел.

«Уверяю, вы, ошибаетесь»– заикаясь, промолвил Соломон.

«Хорошо. Оставим, этот, разговор. На вас, лица нет, а мне, вы, нужны живым. Видел, вашу, внучатую племянницу, на днях. Хорошая, девчушка. Очень, на Лору, похожа». Заслышав, имя Лора, Соболь, соскочил со стула.

«А Лора, здесь, при чём? Лора, хорошая девочка! Она, ничего плохого не делала»– отчаянно сказал Соломон.

«Я, хочу, чтобы, Лора, не была связана, со всеми, вашими, проблемами»– сухо, ответил Илья:-«Хочу, чтобы, она, была подальше, от всех, ваших, родственников. Будь, они, не ладны».

Илья, пристально посмотрел на Соломона.

«Она, ничего не знает, ни в чём, не участвует»– высказался Соломон, вытирая пот, со лба.

«Поверю»– Илья, посмотрел на часы, на руке:-«Пойду. Засиделся, у вас, в гостях. Значит, про торговца, наркотиками, вы, всё, узнаете и расскажите, мне. Весточку, передадите, через афишу. Приду, сам, на разговор. В ваших, интересах, об этом, разговоре, никому, постороннему, не говорить. До свидание».

Илья, вышел из ателье, направился на базарную площадь. Мужик, стоявший в тени, деревьев, исчез. Будто испарился. Илья, достал пачку, папирос, закурил. Ветерок, жаром, обдувал прохожих, спешащих в прохладу домов. На базаре, было спокойно. Торговцы, разошлись, по домам. Местные, выпивохи, суетились у «работной стены», подсчитывая барыши, заработанные за день. Беспризорные, собаки, лежали под прилавками, в тени, тяжело дыша, от жары. Авдеева Вадима и Родина Дмитрия, на базаре не было. Илья, прошёл по площади, остановился возле тумбы, с афишей. Обернулся. Со стороны Большой улицы, шли Яков и Василь. Дождавшись друзей, Илья, отправился, с ними, в Управление, по дороге обговаривая произошедшие события.

«В городе, вроде, «купец» объявился»– сказал Яков, отправляя в рот, горсть ягод.

«Но не факт»– упредил Василь:– В усадьбе, гость был. «Тихоня», его, видел из далека. Там, ещё, Соломон-вездесущий, крутился».

«Но вместе, с «купцом», его, не видели! Это факт!»– пояснил Яков, вытирая, свой, рот, рукавом:– «Тихоня», сказал, что там, вроде, ещё, кто-то, был, в оранжерее. Тень, по стене, мелькнула».

«Если, «купец», здесь, то скоро, пойдут дела»– предположил Илья, оглянувшись назад.

«Знать бы, какие?!»– высказался Яков, оглядываясь:-«Что? Снова, под присмотром, ходим?»

«Под присмотром, оно, надёжнее»– усмехнулся Илья:-«Если, есть третий, то знать бы, кто, он?! Что, ещё, видел «Тихоня»?»

«Соболь, на рынке, с мужиком общался. Такой, худощавый, в жилетке, в картузе, на цыгана похож. В кирзовых сапогах, с нагайкой»– Васька, закрыл глаза, описывая незнакомца.

«Понятно»– сосредоточился Илья:-«Разберёмся. Как, по кошачьим, делам? Дворники, довольны?»

«Дворники, довольны!»– отшутился Василь:-«Мы, им, магарыч пообещали, за находку. Так, они, с разу, сказали, где, кошка загуляла! Сходили, протокол составили. Виновницу, хозяйке, с рук на руки, отдали. Все, довольны».

«Кроме, кошки! Деручая, такая, оказалась»– сказал Яков, почёсывая свою руку:-«Видать, с разу, что породистая! Наши, Мурки, не такие. Ласковые и добродушные, не то, что, эта. А как, там, ещё, дела?» Подмигнул Яков, улыбаясь, во весь рот.

«Поговорил, я, с Соломоном. Обещал, что Ефимка, расспросит ребят, из училища, кто, коробками торгует. Скажет, как, разузнает. Ещё, рассказал, что, в городе, есть места, где, торговля не прекращалась. Он, туда, не вхож. Некто, «Нюхач», в город, товар привозит, из Питера. Разносит по своим, собирает дань, и отбывает, восвояси. Надобно, снова, рейд сделать, по знакомым местам. Если, товар, прибыл сегодня, то продать, ещё, не успели»– Илья, открыл дверь, в Управление. Друзья вошли толпой, в коридор, управления.

«Так, что?! Сегодня, «банкуем»?!»– обрадовался Василь, потирая ладони.

«Возможно. Надо узнать, что Родин и Авдеев, разузнали»– Илья, с Яковом и Василем, зашли в кабинет. В кабинете, был только Дмитрий.

«А где, Вадим?»– спросил Яков, подходя к чайнику, с водой:-«Что узнали, на базаре?» Дмитрий, повернулся к Илье, сидевшем на стуле.

«На базаре, был «гость», но мы, его, упустили»– оправдываясь, ответил Дмитрий:-«Но, товар, он, отдал «Неждановским», в притон. «Зуб» и «Юрок», к «Чокнутому» понесли. Сам, видел. Вадим, сейчас, к «мадам ФиФи» ушёл. Она, там, тоже вертелась. Прийти, должен. Вот, жду, его».

«А как же, вы, «Нюхача», упустили?»– спросил Василь.

«А это, кто, ещё?»– удивился Дмитрий, глядя на Василя.

« «Нюхач», это «гость», из Питера. Товар, в город, к нам, привозит. А денежки, забирает и увозит»– ответил Яков, доставая папиросы:-«Так, как, упустили то?»

«Да мы, по рядам прошлись, для начала. Потом, у «работной стены», потолкались, Вадим, «Зуба» приметил. Тот, с мужиком, прощался. Мы, туда, ринулись, а нам, на встречу «Юрок». Мол, куда торопитесь? Не опоздайте! Я, глянул, а мужика, и след простыл. Как, в воду, канул. Прям, ждали ,нас, там»– Дмитрий был раздосадован:-«Вадим, решил, за «мадам» проследить. Может, польза будет». В кабинет, пришёл Вадим.

«Ого! Все, уже, здесь!»– радостно сказал он, взяв, в руки, чайник:-«Ты, всё, рассказал? Значит, я, добавлю. В общем, «мадам», к наркотикам, дел не имеет. Божилась, что завязала давно, с этим, делом! Но поведала! О том, что на базаре, мужик, в жилетке и картузе, серьгами золотыми торговал, из-под-полы».

«А мужик, тот, на цыгана похож»– Илья задумался.

«Значит, цыган?!»– высказался Яков, поглядывая на всех.

«Не факт! Это, может быть, кто, угодно. Татарин, поляк, мордвин и ещё, кто, ни будь. Пока, не поймаем, не узнаем»– Илья сосредоточился, на незнакомце.

«Что, будем, делать?»– спросил Василь, гася папироску.

«Будем»– ответил Илья:-«Сейчас, я, к нашей, «голове», там, отчитаюсь и начнём, к облаве готовиться. Ждите, здесь».

Илья, вышел из кабинета, направился к Головину Юрию Даниловичу. Постучав в дверь, вошёл в кабинет.

«Жду, жду. Заходи»– Головин, указал на стул Илье:-«Чем, порадуешь?»

«В город, сегодня, «гость» приезжал. Кличут, «Нюхачом». Привёз наркоту, получил деньги и отбыл, обратно. Задержать, не смогли. «Неждановские» помешали. Вот, хотим, к ним, наведаться, прояснить ситуацию. Ваше, одобрение, хотим, получить»– Илья, с блеском в глазах, глядел на Юрия Даниловича.

«Как же, так, «гостя» упустили? Ты ж, вроде, бьёшь без промаха?!»– огорчился Головин:-«А тут, упустил?»

«Я, с информатором говорил. Не было меня, на базаре, Извините»– Илья, понимал, всю, сложность положения.

«И что, информатор, такого, сказал, важного?»– Головин, достал папиросы, из кармана:-«Кури».

«Информатор, сообщил, что товар, привозят из Питера. Некто «Нюхач». Забирает, оплату, и уезжает, обратно. Хотим, узнать, от «Чокнутого», кто, торгует, у нас, в городе и, кто, поставляет товар, в Питере?!»– Илья закурил папироску.

«Хорошо. Берите «Чокнутого», с его, бандой. А как, наш вопрос, по «купцу»? Прибыл или нет, ещё?»– Головин, пристально посмотрел на Илью.

«Пока, не известно. Но на базаре, снова, торговать, золотом, стали. Проверим, кто, и откуда, прибыл?»– Илья, осторожно намекнул о событиях, произошедших за последнее время, в городе.

«Хорошо, проверяйте. И мне, всё, с разу, докладывайте!»– пригрозил пальцем, Головин.

Илья, вышел из кабинета, Головина, выполнять задание. Вечером, в кабинете, Ильи, был готов, план, по задержанию банды, «Чокнутого». Собрав, группу, к задержанию, следователи, направились на окраину, города, в «Неждановский» притон. Илья, Яков и Василь, ехали на лошадях. Дмитрий и Вадим, в грузовике, с группой, милиционеров, и экспертом Волковым.

«А чой-то, притон, «Неждановским» кличут?»– спросил кто-то, из новичков.

«Дом, раньше, купцу Нежданову Егору Владимировичу, принадлежал. Купца, убили, а дом, по наследству, племяшу достался, Нежданову Владимиру. Он, в войну, с немцами, когда воевал, контузию получил. Малость, головой, тронулся. Дюже, наглым, стал. Прибирает, к рукам, всё, что понравится. А кому, это, не нравится, то пулю, в лоб, или нож, в бог, что б не ворчали»– сказал Волков, держась за борт, грузовика.

«А-а! Сердитый, слишком»– милиционер ухмыльнулся:-«Ничего, мы, его, успокоим». Грузовик, остановился в проулке. Группа, милиционеров, тихо рассредоточилась, возле дома Нежданова.

«Ну, что? Когда, начнём?»– спросил Василь, осматривая двор, дома.

«Начать, успеем. Надо, знать, кто, в доме?! И кого, ожидать за околицей»– ответил Илья, всматриваясь в окна, дома, через бинокль.

«В доме, шевелятся, видать, добычу делят?!»– Яков, посмотрел на Илью:-«Ну, что? С Богом?!»

«Ладно. Зря, что ль пришли»– ответил Илья:-«Василь, ты, с тремя, за огородами, вылавливайте. Яков и я, в дом, идём. Остальные, здесь дожидаются. Надо, будет, позовём. И тихо, здесь! За улицей присматривайте, может, кто, в гости, придёт. Будьте, на готове!»

Илья и Яков, направились в дом, к Нежданову. Пройдя двор, перед дверью, в дом, Яков осмотрелся. Во дворе ,было тихо. Войдя, в дом, они, вошли в большую комнату. В комнате, в большом кресле, восседал, сам, Нежданов. Рядом, с ним, в углу, сидел Юрок, куря папироску. На кухне, суетилась бабка, готовя ужин, для хозяина, дома. Окно, за спиной, Нежданова, было распахнуто. В огороде, не естественно, шевелились кусты. Яков, подошёл к окну. Илья, присел на стул, стоявший напротив Нежданова.

«Чем, обязан, столь, нежданный визит? Столь, почтённых, сыскарей!»– съязвил «Чокнутый», отгрызя свои ногти, на руке:-«Мы, вроде, закон, не нарушали? Всё, чин-по-чину».

«Ой-ли?»– усмехнулся Илья:-«Так, прямо, и не нарушали? А если, подумать? Может, вспомнится, чего?»

«Да вспоминать, нечего! Не при делах, мы. Ей, Богу!»– «Чокнутый», перестал грызть ногти, сплюнул, на пол:-«Не веришь? Проверяй! Всё, чисто».

Нежданов, обернулся, посмотрел на Якова. В огороде, завязалась драка. «Зуб» и ещё двое, пытались сбежать со двора, но были задержаны милицией.

«Проходите, в дом. Не стесняйтесь»– улыбнулся Яков, приглашая беглецов, вернуться, в дом:-«Сейчас, досмотр, сделаем. Посмотрим, на вашу, непричастность». «Чокнуты», резко вскочил, оттолкнул Якова, от окна и выпрыгнув, в огород, побежал к забору. Перепрыгнув, через забор, он, наткнулся на милиционеров, стоявших в засаде. Связанного, Нежданова, вернули в дом.

«И снова, здравствуйте!»– усмехнулся Илья, продолжая сидеть на стуле:-«Быстро, бегаешь! Но мы, проворней! Присаживайся. Поговорим. Рассказывай».

Расставив беглецов, вдоль стены, милиционеры, начали досмотр, содержимого карманов, бандитов.

«Ищи, не ищи, а нет, ничего!»– заржал «Чокнутый»:-«Чистый, я!»

«Нет, ничего, а чего, бежал?»– удивлённо спросил Яков, двинул кулаком, по челюсти, Нежданова. «Чокнутый», ударился головой, о стену, дома. Кровь, потекла из, разбитой, губы.

«Ты, по тише. Он, нам, ещё, живой нужен»– сказал Илья, осматривая содержимое, из карманов, бандитов, на столе:-«А вот и сюрприз! Это, что? Не уж, кокаин? Да, глазам, своим, не поверю?! А проверить, надобно!» Эксперт, Волков, раскрыл свой саквояж, достал, из него, пробирку.

«Наркотики»– сделал заключение Волков, проверив порошок, из свёртка.

«Ну, вот! Рассказывай»– предложил Илья, Нежданову:-«Если ты, своих стесняешься, то мы, с тобой, можем, и в другой комнате поговорить. Поговорим?»

«Не о чем, мне, с вами, говорить!»– дерзил «Чокнутый»:-«Что, моё, то моё. Вам, не перепадёт!»

«Это, ты, верно, подметил! Твоё, тебе, достанется»– Яков, ударил Нежданова, в грудь. «Чокнутый», свалился с ног, на пол.

«А вы, чего, притихли? Разговаривать, со всеми, будем!»– Илья, посмотрел на «Юрка», бледно стоявшего, в углу:-«Вижу, разговор, у нас, с тобой, получится!» Юрок, закатил глаза и рухнул рядом с «Чокнутым».

«Он, под кайфом»– объяснил Волков, осматривая Юрка.

«Тогда, сам, Бог, велел, нам, поговорить, с ним!»– Яков улыбнулся.

«Сейчас, не получится. Через час, в себя, придёт»– сказал Волков, закрывая свой саквояж.

«А мы, подождём. Мы ж, никуда, не торопимся»– Яков, позвал двух милиционеров:-«Так, этих, грузим в машину и к нам, в Управление. Потом, за нами, приедете». «Зуб», подхватил, Юрка, и потащил, его, к машине. Остальные, под конвоем, пошли, к машине, сами. В доме, остались Илья, Яков и Василь, с Неждановым, лежащим на полу. Осмотрев дом, Василь, обнаружил наган, спрятанный под печью.

«О! Знакомый инструмент. А может, мы, пристрелим «Чокнутого»? Скажем, что напал, на нас, с наганом. Пришлось пристрелить»– рассуждал Василь, осматривая наган:-«Вот и патроны, есть». «Чокнутый», злобно усмехнулся.

«Нет. Он, живым, нужен. Мы, про него, всем расскажем. Как, сначала, он, «Зяблика», нам, сдал, а потом «Нюхача», из Питера. И посмотрим, как «Чокнутому», мозги будут вправлять»-Илья, был уверен, что Нежданов, расскажет, им, всё, что нужно, и добровольно.

«Чего, надо?»– спросил Нежданов, вытирая кровь рукавом, с лица.

«На базаре, золотом, торгует, кто?»– спросил, неожиданно, Илья.

«А то, ты, не знаешь?!»– Нежданов заржал, от удивления.

«Цыган, в жилете»– тихо произнёс Илья, задумавшись:-«Теперь, знаю».

«Передай, Соломону, привет, от меня»– Нежданов сплюнул на пол, кровью.

«Привет, сам, передашь, когда, на нарах, вместе, сидеть будите»– ответил Илья, посмотрев на Якова и Василя. На улице, послышался, рёв машины.

«Вот и за нами, приехали»– сказал Василь, открывая дверь, дома.

«Василь, ты, с «Чокнутым» в Управление, а мы, ещё, поработаем»– сказал Яков, озорно, подмигивая Василю:-«Если, «Чокнутый», не доедет живым, то мы, не обидимся. Он же, «Чокнутый»!»

«Э! Да вы, чего?»– растерялся Нежданов:-«Не имеете, права!»

«Ну, о правах, это, к судье! А мы, тут, бандитов ловим и, не всегда, живых»– Илья, злобно посмотрел на Нежданова:-«Судьба, у нас, такая».

Нежданов, под конвоем, залез в кузов, машины. Василь, залез в кабину, машины. Солнце, уже, повисло за лесом, когда машина, с задержанным Неждановым, отправилась в Управление милиции.

«Теперь, куда?»– спросил Яков, садясь на лошадь.

«Навестим, знакомого, цыгана»– ответил Илья, направляя, свою лошадь, на просёлочную дорогу.

«А ты, и дорогу знаешь?!»– удивился Яков:-«Но тогда, поехали, навестим!»

Вечер, стал прохладным. Лошади, мчались по дороге. На развилке, Илья, повернул на дорогу, к деревне Зыбиха.

«К брату, решил заехать?»– удивился Яков:-«Так, он, на цыгана, не похож».

«Иван, теперь, наездами, дома, бывает. Танюха, одна хозяйничает. Заедем, спросим, какие новости, в деревне. Очень, надо, знать, про это!»– Илья, свернул на тропинку, ведущую к дому, вдоль реки:-«Заедем тихо. Не надо, чтоб о нас, раньше, времени, узнали». Подъехав, к бане, Илья и Яков, слезли с лошадей. В деревне, играла гармошка, вдалеке, раздавалось эхо. В доме, было тихо. Илья постучался в окошко.

«Кто там? Сейчас, как выйду, не поздоровится!»– грозно, спросила Татьяна.

«Это я, Илья»– отозвался Илья.

«Какой, Илья?»– всё также, грозно спросила Татьяна.

«Да, деверь, твой. Илья. Выйди, разговор есть»– Илья, присел на лавку, возле сарая. Закурил. Яков, сидел на брёвнах, возле бани, наблюдал, за домом и огородом.

«Ты, чего, на ночь, глядя, припёрся?»– спросила Татьяна:-«Знаешь, что Ивана, дома, нет. А если, народ, заприметит? Разговору, будет!»

«Не ворчи! Приехал, значит надо»– в полголоса ответил Илья:-«В деревне, как дела идут? Народ, на кого, жалуется? Может, ещё, чего, случилось?»

«Да»– махнула рукой Татьяна:-«Белкин, бесится. Всех, на себя, работать заставляет. Мужики, злятся, на него. Говорят, заставь, дурака, Богу молиться, так он, в кровь, лоб расшибёт! Ох! У нас, корову зарезали, в лесу. Но Иван, про это, говорить запретил. Сказал, что не моего ума, дело. Вот, молчу. Сам то, он, знает, кто сделал, а мне не сказал. Приедет, спроси у него. Может, деньгами, нам, заплатят. Корову, жалко. Кормилица, была».

«А что, в деревне, только вы, не в артели? Все, туда, записаны?»– спросил Илья, гася папироску.

«Нет. Все. Ну разве что, Журба, с семейством?! Да, у них, не земли, не коровы, нет. Пахать, не умеют, косить, тоже. Они, скорнячат. Хомуты, да кирзу, для сапог, делают»– Татьяна вздохнула:-«А так, все, в артель, ушли».

«А тебя, как, не обижают? Ты, вроде, одна в деревне, сейчас»– спросил Илья.

«Меня? Обидеть? Да, я сама, кого хошь, обижу!»– ответила Татьяна:-«С соседями, мы, ладно живём. А чужих, на двор, не пускаем».

Черныш, виляя хвостом, подошёл к Илье.

«Признал, дворняга. Это, хорошо, что дружно, живёте. Но, ты, если что, обращайся. Защитим»– улыбнулся Илья, потрепав пса, за ухом.

«Тоже, мне, защитник! У меня, муж есть. Он, защитит»– ответила Татьяна.

«Ладно. Пойду я. То, что был, у вас, не сказывай никому, а с Иваном, я, сам, переговорю»– Илья, встал со скамьи, пошёл к бане. Татьяна, посмотрела, ему, в след, и пошла в дом.

«Ну, что? Узнал, что надо?»– спросил Яков, у Ильи.

«Узнал»– тихо ответил Илья:-«Теперь, цыгана, навестим! Дюже, хочется в, его, глаза посмотреть».

«Да, кто, таков?»– Яков ожидал подвоха.

«Сейчас, сам, всё, узнаешь!»– ответил Илья, осторожно, подходя к дому, семейства Аркадия Журбы, со стороны огородов.

В доме, слышался, тихий разговор, хозяина с женой. Илья и Яков, осмотрелись по сторонам. Деревня, засыпала, под натиском, ночи. Дверь, беззвучно, открылась. Из открытой, двери, повалил запах, смешенного керосина, с непонятным снадобьем.

«Это, что?»– спросил Яков, принюхиваясь к запаху.

«То, самое»– замысловато ответил Илья, присматриваясь, к происходящему в доме.

Из дома, на крыльцо, вышел Аркадий. В руках, у него, была крынка, завёрнутая в тряпку. Аркадий, поспешил к сараю, аккуратно, неся свёрток.

«Вечер, добрый!»– сказал Илья, преграждая дорогу Аркадию:-«А мы, вас, тут, дожидаемся! Разговор, есть».

«На ночь, глядя, разговоров, не веду»– грубо, ответил Аркадий:-«Дай, дорогу!»

«А придётся»– Илья, схватил Аркадия за грудки:-«Больно, новости, у меня, для вас, неприятные».

Яков, хотел, было, остановить Илью, но уловив, строгий, взгляд, отошёл в сторону.

«Ты, чегой-то? Не балуй!»– осёк Аркадий, Илью:-«Уйди, по-хорошему».

«А я, по-плохому, поговорить, пришёл»– Илья, сверкая, злыми, глазами, втолкнул Аркадия, в сарай:-«Слушай, ты, цыганская морда! Я, предупредил Соломона, чтоб, вы, заканчивали, свои, воровские делишки?! А вы, всё, не уймётесь! Золотом, ты, на базаре, торговал?! Знаю, ты! И «купца», с золотишком, ты, встречал, в графской оранжерее! И тебе, ответ, придётся держать, перед законом!»

«А не докажешь?!»– ответил Аркадий, увиливая от ответа:-«А я, всем, расскажу, что тебе, моя дочь, отказала, в свадьбе! Вот, ты, и злишься на нас, и оговариваешь нас! Тогда, посмотрим, кому поверят!»

Аркадий, убрал руки, Ильи, от себя.

«Так, у меня, на столе, лежит, вся, твоя подноготная. Начальству, моему, очень, интересно, буде, это, почитать! Про твою, бурную, молодость, в Херсоне и Таганроге. Как, ты, с подельниками, торговцев грабил и контрабанду возил!.. А когда, ты, и подельников, своих, без барышей оставил, и убежал с женой, к нам, в город Юнаш, сверкая пятками, что, они, тебе, пообещали, сделать, а? Не припомнишь?! «Пират» и боцман, тебя, до сих пор, разыскивают. Можно, подсказать, им, где ты, схоронился… А ты, думал, что я, сиднем, буду сидеть? Слюни, пускать? Ошибаешься! Я, всё, про тебя, разузнал. Бойся, теперь, меня! Если, меня, загребут, то и тебе, долго, ждать, не придётся! И ещё, не известно, под кем, твои, дочери лежать будут, с задранными юбками! Помни, их, у тебя, две!»

Илья, хрипел, задыхался от злости. Аркадий, с ужасом, в глазах, смотрел на него, не моргая.

«Ты, ты, чего? Успокойся. У тебя ж, тоже дочь, есть! Надин, назвали»– заикаясь, сказал Аркадий, пытаясь осознать произошедшее:-«Как же, она, без мамки то, будет? Не выживет! Мала, ещё».

«А об этом, ты, позаботишься»– ответил Илья:-«Натворил дел, теперь, расхлёбывать будешь. Ещё, хоть, одна жалоба, на моего отца и на меня, поступит к Чекистам, и бежать, тебе, будет не куда! Ты, понял, меня!? Ты, за свою семью, печёшься, а я, за свою, воюю! И посмотрим, кто, живее, окажется!»

Крынка, выпала, из рук, Аркадия и разбилась. На разбитых черепках, засияли броши, с камнями, кольца и серьги, из золота, царские червонцы, от лунного света, через, открытую дверь, сарая. Аркадий, в ужасе, побледнел.

«Это, всё, приданое, дочерей»– быстро пробормотал, оправдываясь, Аркадия.

«Приданое, говоришь»– Илья, взял горсть, золотых червонцев и черепок:-«Это, доля, твоей Лоры. Отдам, её, за откуп, властям, в Управлении. А это, оставь и спрячь, по надёжнее. В другой раз, если, найду, заберу всё!»

Аркадий, испуганно, смотрел на Илью, не отводя глаз.

«А как же, теперь, быть?»– боязливо, спросил Аркадий.

«Живи и помни, меня, заберут, тебе, не жить… С Белкиным, сам, разберёшься. А из кирзы, с Ванькиной коровы, сапоги, сделаешь и хозяину вернёшь»-Илья, забрав черепки, с червонцами, вышел из сарая.

Аркадий, взвыл, зажимая кулаки, от бессилия, над-происходящем, сел на пол.

«Лехаим»– проскрипел Аркадий, закрывая свои глаза.

Яков, стоял у огорода, присматривая за домом. Илья, взяв портянку, с вешало, завернул, в неё, черепки и червонцы.

«Это, ты, где так, разжился?»-спросил Яков, завидев Илью.

« «Купец», уже, в бега подался, а это, прихватить забыл. Нашёл, на дороге»– ответил Илья, лукаво, подмигивая Якову:-«Цыган, теперь, умнее будет. Это, золотишко, оформим, как находку, по дороге бегства, неудачного вора».

«А «купца», как нарекём?»– поинтересовался Яков.

«А в Управлении, и подумаем. Вместе, лучше думается»– пояснил Илья, подходя к своей лошади:-«Ты, посмотри, ночь то, какая!»

«А скоро рассвет»– добавил Яков:-«До города, ещё, добраться надо».

«Мы, по тропе, через лес, быстро доедем»– Илья, сел на лошадь:-«Пока, все, спят, мы, что-нибудь, придумаем».

Лошади, быстрым шагом, пошли по тропе, вдоль реки. Деревня спала.

Не дождавшись мужа, Соня, отправилась в сарай. Аркадий, вытирая слёзы, собирал черепки и оставшееся золото, в тряпку.

«Ты, чего, здесь, ночевать собрался?»– спросил Соня, у мужа.

«Да вот, крынка разбилась»– шмыгая носом, ответил Аркадий.

«Не поранился? Тогда, чего, хнычешь?»– Соня, присела рядом с мужем.

«В город, пока, не поедем»– задумчиво, сказал Аркадий:-«Облава была. Властям, золото нужно. Как, будто, нам, оно, не нужно!?» Аркадий вздохнул, поднял доски, пола, откопал крышку, открыл её. Положив, золото, в тайник, он, снова, всё, закрыл и закопал. Соня, погладила, мужа, по голове.

«Так, Лору и Надин, хотели навестить. Теперь, когда?»– Соня, улыбнулась мужу.

«Ты, с Милой, езжайте, а я, дома, делами займусь»– ответил Аркадий, вздохнув добавил:-«Соломону, нужно, сказать, «Амба». Передашь».

Аркадий, обнял жену, поцеловал в плечо.

«Что то, ты, задумал?»– удивилась Соня:-«Идём, в дом. Все, спят уже».

Соня, поспешила в дом. Аркадий, посмотрев по сторонам, направился за ней. Ночь, высыпала, на небо, мелкие звёздочки. Вода, в реке, текла, журчала, раскачивая заросли, камыша. Зыбиха спала.

Глава 8. Хорёк

Летние, ночи, пролетают как мотылёк, быстро и не заметно. На рассвете, Илья и Яков, вернулись в город, в Управление милиции. В милиции, в это время, было необычно, шумно. В коридоре, стояли часовые. Из кабинета, начальника, вышел эксперт, Волков Николай Сергеевич, озабочено, промчался, мимо Ильи и Якова.

«Что произошло?»– спросил Илья, заходя в свой кабинет. Василь, лежал на диване, тупо, глядя в потолок.

«Я, «Чокнутого», грохнул»-отречённо, ответил Василь.

«Как, грохнул?»– переспросил Яков:-«Ты, что, с ума сошёл?»

«Нет. Не сошёл!»-Василь, резко, встал с дивана:-«Он же, чокнутый!.. На повороте, машина, притормозила. «Чокнутый», как с печи, спрыгнул с машины! Охранники, сначала, побежали, а потом, стали палить, по нему. Я, выскочил из кабины и тоже выстрелил… «Чокнутый» упал. В общем, когда, к нему, подбежали, он, уже, не дышал». Василь, выпил, из стакана, воды.

«И что, теперь?»– Яков, подошёл к Василю:-«Не томи, говори!»

«Вызвали, эксперта. Началось расследование»-Василь выдохнул:-«Сначала, меня, заставили написать отчёт, о происшествии. Потом, стали, расспрашивать, куда, вы, подевались? Я, конечно, сказал, что вы, на расследование поехали, а мне, велели, доставить Нежданова, в кутузку. Вот, как то, так… Не хотел, я, его, убивать. Не хотел. Получилось, так». Василь, закрыл, своё лицо, руками. Яков, подошёл к окну.

«Рассвет. Скоро и нас, с тобой, вызовут»– тихо сказал Яков, глядя на Илью.

«А может и к лучшему, что «Чокнутый» мёртв»– Илья, задумался:-«Значит, так. Нежданов, рассказал, нам, про «купца», на поляне, у заброшенной оранжереи. Мы, с тобой, направились туда. «Хорёк», сбежал, уж, больно, юркий. А по дороге, потерял, часть, своего добра. Всё, понятно» Илья, выложил на стол, свёрток, с черепками и золотом.

«Вот, это, находка!»– Василь, присвистнул, от удивления:-«И конечно, вы, там, с «купцом» подрались?»

«Не без, этого»– подтвердил Яков:-«Значит, «купца», «Хорьком» кличу. А сиганул, он, куда?» Яков, перевёл, взгляд, на Илью.

«В дальние страны, через Таганрог»-закончил Илья.

«Надо ж, в графские угодья, эксперта послать. Может, ещё, чего, найдётся»– упредил Василь:-« «Чокнутый», ведь, из-за этого, сиганул, из машины»– тихо, дополнил Василь.

«А то! Он же, «Чокнутый»!»– улыбаясь, ответил Яков.

«Хорошая версия. Нужно проверить»– Илья, открыл сейф, положил, в него, свёрток.

«Проверим!»– успокоившись, сказал Василь.

В коридоре, послышались шаги, начальника Управления. Дверь открылась.

«Что? Явились?»– строго, спросил Головин:-«Где, были?»

«Были, на расследование. Почти, поймали «купца», с золотишком»– Илья, вынул свёрток, из сейфа:-«Хотели, вам, перед планёркой, сообщить. Но придётся, сейчас».

«Так, что, это?»-Головин, развернул свёрток:-«Слушаю, вас!»

На лице, Юрия Даниловича, была гримаса ужаса. Он, молча, присел на стул.

«Мы, отправились, на развалины Грабовичей. Там, по словам Нежданова, был «купец». Как только, мы, подъехали, то в оранжерее, загорелась свеча. Мы, туда, но «купец», нас, заметил. Дал, дёру»– начал объяснять Яков:-«Мы, конечно, с Ильёй, его, настигли, но задержать, не смогли. Уж больно, юркий, оказался. Но, он, в темноте, там, на корягу наткнулся. Вот, обронил, а сам, исчез».

«А вы, сразу, за золото, схватились?»– упрекнул Головин.

«Нет. Мы, его, пытались, догнать. Но, «купец», скрылся»– ответил Илья:-«Золото и черепки, мы, потом обнаружили. Всё собрали, в Управление привезли. Надо, экспертизу, сделать. Ваше, разрешение, на это, дадите?»

«Дам. Куда, я, денусь. И на развалены, ещё раз, съездите и проверти, там, всё»-Головин, встал со стула:-«Сейчас, к вам, эксперта и охранника, направлю. За каждый червонец, отвечаете головой».

Головин, погрозил пальцем и вышел из кабинета.

«Значит, ответим»– Илья, взял бумагу, из шкафа:-«Надо написать отчёт, пока, Волков, явится. И вы, пишите. С вас, тоже, спросят».

В кабинете, воцарилась тишина, прерывающаяся, шарканьем пера, ручки. День, начался, с заключением, приступной банды, «Чокнутого», в кутузку. Неожиданно, найденное золото, сулило удачу, в раскрытии дел. Работа, милиции продолжалась.

Глава 9. Светкины проводы

Наступил август. Мужики, в деревне, засобирались, на покос хлебов. В городе, работа, шла, обчно, размеренно. На заводе, рабочие, выполняли план. Лесорубы, с делянок, торопились, вывезти все брёвна. Коммунистический призыв, «Кто, не работает, тот, не ест!», взбудоражил народ, направляя, его, на трудовые подвиги.

Светка, вечером, готовила ужин, на общей кухне, в общежитии, военного училища, дожидаясь, своего, Тихона Дмитриевича. Хозяйки, соседних комнат, с интересом, посматривали, на неё, не решаясь, заговорить. Светка, прочитав рецепт, в книжке, с аккуратным, рвением, принялась, готовить свиную рульку, в винном соусе, с ананасом. Ананаса, у неё, не было. Расспросив, в училище, что, это, за фрукт, такой, она, решила заменить, его, яблоками. Ароматы, на кухне, кружили головы, жильцов. Светка, не отходила от плиты, контролируя, каждую минуту.

«Опять чудит»– тихо, шепнула жена, начальника гарнизона, своей соседке.

«Шальная»– отозвалась жена, военврача.

Светка, не обращала внимания, была погружена, в приготовление диковины. По коридору, послышались чёткие шаги, сапог. В общежитие, вернулись военные, с совещания, происходившее в кабинете, начальника гарнизона. Возле дверей, кухни, остановились Кумин Олег, Хромов Алексей и Тихон.

«А запах! Просто превосходный»– громко, сказал Кумин Олег, заглядывая на кухню:-«Это, мы, вовремя пришли. Сейчас, всё, и отметим!»

«Да, уж! Светлана, готовить мастерица»– улыбаясь, ответил Тихон, подходя к супружнице:-«Есть повод! Заканчивай, здесь, и мы, ждём, тебя, в комнате».

«Ага»– согласилась Светка, проверяя ножом и вилкой, готовность рульки.

Через пять минут, свиная рулька, с винным соусом и яблоками, красовалась на столе, в комнате.

«Так вот, моя дорогая супружница! Сегодня, я, получил направление в Кронштадт! На сборы, дали три дня. Мы, сегодня, отметим, моё назначение, а завтра, ты, едешь в деревню»– Тихон, достал бутылку вина, из свёртка.

«Как, в деревню?!»– испугано, вскрикнула Светка, сверкнув слезами, глазах.

«Ты, дослушай, для порядка! Поедешь, к себе, в деревню. По прощаешься, с отцом и матерью, с родственниками. Я, приеду за тобой, на машине, и заберу, тебя, из деревни»– Тихон улыбался.

«А Нинка? Нинка, как?»– с блестящими, от слезинок, глазами, спросила Светка.

«Соберёшь, свою Нинку. Поедет, с нами»– успокоил Тихон, супружницу.

«А жить то, где, будем?»– насторожилась Светка:-«Дом будет?»

«Будет квартира, будет мебель, будет, даже, душ!»– Тихон, разливал вино, по бокалам.

Светка, в смятении, сидела на стуле, не зная, радоваться, ей, или горевать. Мужчины выпили вина, стали пробовать, Светкину, стряпню. Светка, сделав глоток, из бокала, грустно посмотрела на Тихона.

«А здесь, без вариантов! Сама, знала, к кому, в постель легла. Куда, скажут, туда, теперь, и поедем»– сказал Тихон, на немой вопрос Светланы.

«Знала»– покачала головой, Светка.

Отмечали назначение недолго. Покончив, с вином и рулькой, гости ушли, в казарму.

«Ты, что, расстроилась?»– ласково, спросил Тихон, Светлану:-«Не беспокойся, всё, наладится». Тихон, прижал Светку, к себе. Поцеловал.

«Я, раньше, никогда, дальше, нашего города, не ездила. Боязно»– вздохнула Светка:-«Как же, я, всё, это, скажу отцу? Заругается, на меня. Нинку, не отдаст».

«Не бойся. Я, с ним, поговорю и, он, перечить, нам, не будет»– успокаивал Тихон, Светлану:-«Я, договорюсь».

Светка, тяжело вздохнув, принялась, прибираться на столе, после ужина. Ночью, ей, не спалось. Она, с раскрытыми глазами, лежала на кровати, думала о будущем, которое, её, ждёт. Настало утро. Тихон, как обычно, встал с кровати и пошёл на зарядку. Светка, присев на кровать, думала, с чего, ей, начать приготовление, к отъезду. «Надо чемодан купить, большой. Туда, всё положить, и скатерть, и занавески, и форму, Тихона, и мои обновки. Книги? Книги, тоже в чемодан… В деревню, боязно, ехать. Там, Гринька, с мужиками, обязательно, что ни будь, плохое, про меня, скажут. А Белкин?! Эта, тварь, снова, смеяться, на до мной, будет»– вздыхая, думала Светка. Встав с кровати, она, взяла чайник, пошла на кухню. На кухне было тихо.

«Ты, что приуныла?»– спросил Тихон, возвратившись с разминки.

«Думаю»– с серьёзным видом, ответила Светка.

«И чего, надумала?»– Тихон, взял мыло и полотенце.

«Чемодан, нужен. Большой нужен, что б, всё, в него, вместилось. Книжки, я, тоже, заберу. Мне, надо»– по-детски, ответила Светка.

«Заберём»– засмеялся Тихон, уходя в умывальную комнату. Светка, раскрыла шкаф, стала рассматривать одежду, в нём.

«Подушки, положим в узел. В чемодан, они, не влезут»– сказала Светка, Тихону, когда, он, вернулся в комнату.

«А с работы, ты, уволится, не забыла?»– напомнил Тихон, озабоченной жене.

«Ах!»– опомнилась Светка:-«Мне ж, на работу, сегодня надо!» Светка, испугалась, за опоздание, в столовую.

«Успокойся! Успокойся. Мы, сейчас, вместе, с тобой, туда пойдём. Я, покажу документ, о моём назначении, в другой город и тебя, рассчитают, сегодня. Потом, пойдём на базар. Купим чемодан. Потом, соберём, здесь, все вещи, для отъезда. Потом, ты, поедешь в деревню, прощаться с родителями. А после завтра, я, за тобой и дочкой, заеду, в деревню. Всё ясно?»– Тихон, говорил спокойно, растерянной Светке.

«Да. Да. Да»– соглашалась Светка, слушая Тихона. Вздохнув, она, села на стул, у окна.

«Не расстраивайся. Всё, образуется»– успокаивал, её, Тихон.

После, завтрака, взявшись под ручку, Тихон и Светлана, пошли в столовую, за расчётом. В столовой, кипела работа. Повар, Сушкин Александр Игнатьевич, ругался, на всю кухню.

«Да, что ж, это, за работники такие?! Опять, каша, пригорела! Чай! Чай, почему, до сих пор, не поставили?»-Сушкин, лютовал:-«А где, наша, королевна? Проспала? Михайловна! Ты, хоть, помогай! Сёмкина, опять, в запой, ушла». Светка, осторожно, вошла на кухню.

«Здравствуйте»– тихо сказала Светка, прячась за Тихона:-«Я, вот пришла».

«Пришла, хорошо! Бери весло, кашу, перемешай»– прикрикнул Сушкин, выдыхая гнев.

«Я, рассчитываться, пришла»– также тихо, сказала Светка, держась за мужа.

«Как, рассчитываться?! А работать, за тебя, кто, будет? Нет, девонька! Иди, работать». Александр Игнатьевич, грозно посмотрел на Светку.

«Никуда, она, не пойдёт»– вступился Тихон:-«Мы, за расчётом пришли. Меня, по службе, переводят, в другой город. Срок, для сбора, теперь, три дня. Управляющий, ваш, где?» Сушкин, обомлел.

«Как, уезжаешь?! А мы, с кем, останемся?»– Сушкин, присел на табурет, вытер пот, со лба, вздохнул:-«Управляющий, в кабинете, сидит. Отчёт пишет». Александр Игнатович, с мольбой, глядел на Светку.

«Значит, в кабинете. Пойду, расчёт возьму, а вы, тут, попрощайтесь»-Тихон, прошёл в кабинет, через кухню, столовой.

«Да, как же, это? Уезжаешь?»– промолвил Сушкин:-«А дома то, знают?»

«Вечером, за дочкой, поеду. Расскажу, всё»– вздохнула Светка, поглаживая, знакомую, плиту:-«А я, вчера, рульку делала, как, в книге, написано. Получилось. Книжки, тоже, с собой, возьму. Там, учиться буду».

«Ой, девонька! Тебе, тяперь, не до учёбы, будет»– вздохнула Михайловна.

«Я, выучусь. Ей, Богу! Выучусь»– пообещала Светка, на её, глазах, сияли слезинки.

«А чего, плачешь? Выучишься»– приободрил, её, Сушкин:-«Ну, что тебе, пожелать? Желаю, чтобы, у тебя, всегда, всё, получалось. Ты, основы, поваров, знаешь. А книги, будешь читать, то и сама, чему, научишься».

«Ой, не то говоришь»– упрекнула, его, Михайловна:-«Мужа, хорошего, ты нашла. Теперь, тебе, надо, чтоб семья была крепкая. Детишек, нарожать, воспитать, их. Мужа, уважать, не перечить, понапрасну. Вот, тогда, у вас, семья крепкой будет».

Михайловна, обняла Светку, за плечи. Из кабинета, вернулся Тихон, держа, в руках, деньги и документ, о работе, в столовой.

«Вот, вроде, всё получил. Прощайтесь. Уходим»– Тихон, убрал документы, в карман, гимнастёрки:-«Держи, свои деньги. Идём, на базар, за чемоданом».

Светка, обняла Михайловну и поцеловала, её, в щёку. Александр Игнатович, встал с табурета, поцеловал Светку, в лоб, перекрестив. Тихон улыбнулся.

«Прощевайте»– сказала Светка, уходя из столовой, помахала рукой.

На базаре было людно. Торговки, расхваливая, свой товар, громко кричали. Осмотревшись, Тихон, повёл Светку, к торговцу чемодана.

«Вот, смотри, такой, подойдёт?»– спросил Тихон, осматривая чемодан.

«Ну-ка»– Светка, открыла чемодан, заглянула во внутрь:-«А больше, нету? Вот, немного, не хватает». Торговец удивился.

«Что есть, всё, на прилавке»– ответил торговец:-«А вам, зачем?»

«Приданое складывать»– съязвила Светка:-«Надо, вот, чемодан». Тихон, хлопнул, тихонько, Светку, по попе.

«Не дерзи. Мы, всё, купим. Не беспокойся»– Тихон, взял Светку, за руку, повёл, к другому продавцу. Обойдя два ряда, на базаре, нашли нужный, им, чемодан. Одобрив чемодан, Тихон, расплатился с продавцом. Светка, стала рассматривать лоскут, у соседней торговки.

«Зачем, тебе?»– спросил Тихон, забирая чемодан:-«Приедем и, всё, купим, там».

«А в деревню? Гостинца и подарки, купить надо. Родителей, задобрить! У нас, так, принято»– удивилась Светка, оглядываясь по сторонам:-«Вот. Бате, надо, купить нож, для работы. Я, такой же, у Ваньки Кузьмичёва, видела. Больно, хвалил, его. А матери, платок, на голову. Пусть, перед подругами и родственниками, похвастает. Сестре, в приданое, надо платье или лоскут, купить. Тогда, в деревню, можно ехать».

Светка, горящими глазами, смотрела на Тихона.

«От, такого ножа, я б, тоже, не отказался»– одобрил он.

Прикупив подарков и гостинцев, Тихон и Светка, пошли в общежитие, собирать свои вещи. Вечером, Тихон, пошёл нанимать извозчика, для Светки. Светка, собрав, гостинца и подарки, в узелок, трепетно, сидела на стуле, дожидаясь извозчика. «Господи! Да, что ж, теперь, будет»– думала Светка, боясь отцовского отказа. Тихон, скоро нашёл возничего. Усадил, жену, в тарантас, он, проводил, Светку, до городской развилки. В деревню Зыбиха, Светка, отправилась с ветерком. Доехав до околицы, она, остановила возничего.

«Дальше, я, сама, дойду»– гордо, сказала Светка:-«Мне, к подруге, заглянуть надо».

«Похвастать?!»– усмехнулся возчий:-«Эх, дело, молодое!»

Хлопнув, лошадь, кнутом, извозчик, повернул назад, в город. Пройдя, за огородами, вдоль реки, Светка, пришла к дому Татьяны Кузьмичёвой. Вечер, занялся заревом, на небе. Во дворе, дома, Татьяна, с соседками, обсуждали новости. Громко, смеясь и размахивая руками, тётка Фрося, рассказывала про Ваньку- баламута. Бабы смеялись, не замечая, прихода Светки.

«Завтра, зайду. Народу, больно, много», подумала Светка и пошла дальше, вдоль реки. У церкви, играла гармошка. Молодёжь, пела песни и частушки. Старики, сидели на завалинках, у своих домов. Пройдя, никем, незамеченной, по деревне, она, постучала в дверь, своего дома.

«Кто, там?»– спросила мать.

«Это, я!»– ответила Светка, открывая дверь, дома.

«Чего, припёрлась?»– грубо, спросил отец:-«Из города, выгнали?!»

«Нет. Я, прощаться приехала. Моего, мужа, Тихона, в Кронштадт, какой то, отсылают, на службу. Вот, уезжаем».

Светка, стояла на пороге, с узелком. Василий, осмотрел дочь, пристальным взглядом.

«Не врёшь? А в узелке, чего?»– спросил, он, не доверчиво.

«Это, вам, гостинца и подарки, за доброту, вашу»– Светка, поклонилась в пояс, родителям, оставаясь на месте:-«А Нинка то, где? Я, ведь, за ней, приехала».

«Господи!»– ужаснулась Наталья:-«А Нинку то, зачем, тябе, брать? Без неё, никак, нельзя?!» Отец, взял узелок, из рук, дочери.

«Заходи. Поговорим»– он, толкнул Светку, к лавке:-«А муженёк, твой, где? Чего, с тобой, не приехал? Аль, врёшь, опять?»

«Он, военный. Ему, врать, нельзя»– ответила, с обидой, Светка.

«И как, его, звать-величать?»– наседал отец.

«Зовут, его, Ивушкин Тихон Дмитриевич. Отроду, Тихону, тридцать лет. Мы, с ним, в Управе, зарегистрировались. Правда, правда. Жили, в общежитии. А теперь, вот, уезжаем. Я, сегодня, расчёт, из столовой, получила. Вот, деньги, вам, привезла. Чемодан, ещё, купили, на базаре. Вещи, все, собрали. Он, за мной, сюда, приедет. Меня и Нинку, заберёт, с собой. Вот». Светка вздохнула. Наталья, развязала узелок, с гостинцами. Взяла, в руки, платок.

«Боже! Красота то, какая! А это, для кого?»– Наталья, посмотрела на дочь.

«Это, всё, вам, мама. Бате, вот, нож, для хозяйства. Тебе, мам, платок. Я, сама, выбирала. Фроське, этот, лоскут, на платье, иль, там, чего, решит, сшить. Нинке, гостинца. И вам, тоже. Нинке, когда приедем, всё купим. Тихон, так сказал»-Светка оживилась. Нинка, спала в колыбели, мирно посапывая. Василий, взяв кисет, вышел на крыльцо.

«Переживает, за тебя и Нинку»– тихо, сказала мать, обнимая, Светку:-«Ты, ведь, когда, сбежала, из деревни, Белкин, всех, изводить начал. То, не так, это, не эдак. На Кузьмичёвых, жалобы писать начал. Со своими, дружками, Филиппком и Коровиным, разругался. Аж, в кровь. Разодрались! Слава, Богу, с тобой, всё хорошо случилось». Наталья, проронила слезу. В дом, вернулся Василий, с Фроськой.

«Ой! Сестрёнка, вернулась!»– обрадовалась она:-«Ты, всё? К нам!» Фроська, подбежала к Светке, обняла, её.

«Тихо, вы, оглашенные! Беду, не накличьте»– строго, сказал отец, посматривая в окна, ведущие на улицу.

«Мы, тихо»– ответила Наталья, вытирая слёзы:-«Тихо». Уйдя, в другую комнату, Светка, начала рассказывать о своей городской жизни. В приоткрытую дверь, Василий, слушал, рассказы, дочери, пытаясь, сдержать, свои слёзы. За полночь, Ивановы, улеглись спать. Мать и отец, в большой комнате, сестры, в другой, как прежде.

Наступило утро. В деревне, запели петухи, оповещая, окрестности, о наступлении нового дня. Мужики и бабы, засобирались к церкви, на сельхоз работы. Дымя, табачком, у ворот церкви, мужики, обсуждали покос хлебов.

«В этом, годе, овёс, вроде, уродился на славу»– сказал Дмитрий Колчан, потягиваясь у телеги:-«Осталось, собрать зерно, пока не осыпалось, в землю».

«Овёс уродился, да с пшеницей, прогадали»– высказался Антон Коровин, нахлобучивая картуз, на брови:-«Надо, было, Егора Фомича, послушать. Пшеница, ещё не созрела, а, уже, осыпаться начала. Как, в воду, глядел. Урожай, будет малый».

«Вон, баламут, бежит. Сейчас, опять, хозяйничать начнёт, как будто, без него, не знам, чо делать, надо»– буркнул Иван Филиппов, шмыгая носом.

«Выбрали, на, свою, голову. Тяперь, не знам, куда деваться»– добавил Василий Иванов, сплёвывая в сторону.

«Да уж, прогадали»– снова, повторил Антон.

«Кто ж, знал, что так получится. Думали одно, а оно, вон как обернулось то»– вздохнул Иван Филиппов:-«Был бы, Егор Фомич, дело б, по-другому сложилось».

«Да, не вовремя, Егор Фомич, от нас, съехал»– вздохнул Дмитрий Колчан.

«А ты, по чём, знаешь? Может и вовремя?! Прочуял, эта-ку, ситуацию и съехал, в город»– возразил Прохор, дымя папироской:-«Он, мужик, бывалый. Знает, по чём, фунт лиха».

«Ну, чо? Все, собрались?»– радостно сказал Белкин, подходя к мужикам:-«А я, ужо, с тракторами договорился. С поля, возьмут, с нас, по тридцать процентов. А что, цена хорошая. Сейчас, овёс, покосим. А потом, за пшеницу возьмёмся. Она, как раз, доспеет в колосьях. Славный урожай соберём. На верно, как в прошлом годе, будет». Белкин был доволен собой.

«Цена то, хорошая, да вот, сколь, соберём, с поля, зерна? Одному Богу, известно»– сказал Антон Коровин, садясь в телегу.

«Ну, будя, трепаться. Езжайте, на поля. Вон, трактора, уже тронулись. Поспевайте, за ними»– козырнул Белкин, потирая, свои ладони. Мужики, сели в телеги, поехали в поле. Бабы, суетясь, расселись в телеги, с хохотом, поехали, в след за мужиками. Ивановы, Василий и Наталья, сидели молча, в телегах, не встревая, в разговоры.

«Наталья, да ты, сегодня, совсем не своя. Случилось чего?»– спросила тётка Фрося, толкая, Наталью, в бок.

«Да, там, дома, Фроська, с Нинкой, остались»– нехотя, ответила Наталья, пряча, свои, глаза.

«Так, не в первой! Аль, приболели, немного? Так, это, от жары. Пройдёт. Не бойся»– подбодрила Ефросинья:-«Наши то, тоже, с соплями носятся. На речке, накупались, вот, их, водяной, и наградил. Всем, по подвесу». Бабы, засмеялись, подтирая, свои носы. Наталья улыбнулась.

Проснувшись, в родном доме, Светка, с утра, принялась за уборку. Вспоминая, как раньше, за провинность, мать, журила её, заставляя, вымывать дом. Теперь, это, для неё, было в радость. Фроська и Нинка, возились возле неё, помогая и мешая, одновременно.

«Ну и как, всё, это, оставить?», думала Светка, печально улыбаясь, «А мужа, где, я, ещё, найду? Меня ж, здеся, никто, не возьмёт! А там, чужая сторона. Народ новый, незнакомый. И где, слаще, жить, придётся?!»

«Ты, чего, молчишь? Я, у тебя, уже какой раз, спрашиваю. Ты, надолго, уезжаешь? Аль, скоро вернёшься?»– спрашивала Фроська, вертясь у зеркала.

«Да, кто ж, это, знает?!»– Светка, выжимала тряпку, в ведро, у двери:-«Военный, он же, солдат. Куда пошлют, там и будет, служить».

«Так, ты, с ним, на долго?»– не понимая, спросила Фроська.

«А как, судьба сложится. Я ведь, училась на повара, в городе»– перевела разговор Светка:-«Меня, наш повар, Сушкин Александр Игнатьевич, обучал, этому, делу. А ещё, я, в училище училась и книги читала, про кулинарию».

«Кулинарию? А это, чо, тако?»– удивилась Фроська:-«Заклинание, какое? Его, читают, что б, муж, хороший, попался?»

«Тьфу, ты, дура!»– усмехнулась Светка:-«А в прочем, ты, права. Я, когда, по книжке, готовлю, меня, мой Тихон, так любит, а ж, дыханье останавливается. Во, как!»

«Как, дыханье останавливатся? Так, ведь, и помереть, можно?!»-Фроська, вытаращила глаза, на сестру.

«Можно! Но тебе, хорошо, и жизни, не жалко»– вздохнула Светка, вспоминая ночные утехи, с мужем.

«А Нинка, как же? С тобой, поедет? Ты ж, там, никого, не знаешь. Кто, с Нинкой, сидеть будет?»– спросила Фроська, смотря в окно:-«Меня, возьми, с собой. Я, там, пригожусь, тябе. С Нинкой, сидеть буду».

«А что, в деревне, совсем худо? Не уж, с парнями, не хороводишься?»-засмеялась Светка, вытирая свои руки, об полотенце:-«Поди, воду, в огород, вылей. Не резон, мне, на двор выходить. Не хочу, что б, раньше срока, меня видели, здеся».

«Ой, да пожалуйста»– съязвила Фроська, поправляя свою косу:-«А женихов, здеся, для меня, нет». Фроська, взяла ведро и вышла, в огород.

«Чой-то, нет?»– спросила Светка, когда Фроська, вернулась в дом:-«Куда ж, все, подевались?»

«Да, пацаны, смеются, на до мной. Говорят, что я, никудышная. А ещё, отец, с Белкиным, поругались. Прям, чуть, до драки, дело, не дошло. Тяперь, Белкин, всем, на меня, пальцем показыват. Дурой, называт. Вот»– грустно, ответила Фроська:-«Со мной, только, Ольга Филиппова, дружит, а боле, никто».

«Белкин, гад, меня, чуть, на базаре, в городе, не опозорил»– буркнула Светка:– «В тот, день, я, с Тихоном и познакомилась. Думала, что со стыда сгорю, а мой Тихон, за меня, заступился. Белкин, а ж, от него, шарахнулся. Вот, так, вот». Светка заулыбалась, вспомнив, эту, встречу, на базаре.

«Тебе, свезло. У нас, нет, такого Тихона. А он, у тебя, высокий? Голубоглазый?»– спросила Фроська, сюсюкаясь с Нинкой.

«Он, у меня, высокий и зеленоглазый»– улыбаясь, ответила Светка:-«Когда приедет, сама, всё, узнаешь».

За болтовнёй и домашними хлопотами, промелькнул день. Вечером, в деревню, возращались, артельщики, с полей. Весь, этот, день, Наталья Иванова, была в тревоге. Боялась, пропустить, отъезд дочери, из деревни, в неведанное далёко.

«Ну ты, и в прямь, сегодня, не своя»– забеспокоилась тётка Фрося, обнимая Наталью:-«Не ладно, что то, не ладно?!»

«Ой, Ефросинья Петровна! Боязно, мне»– уткнувшись лбом, в плечо Ефросиньи, зашептала Наталья:-«Светка, ведь, приехала. Уезжает, она, с мужем, далеко. Нинку, с собой, забирает. Сил, моих нет, боле. Боязно».

На глазах, Натальи, заблестели слёзы.

«А Василий, чего говорит?»– тихо, спросила Ефросинья:-«Он то, чего, думат?»

«И ему, Светку, жаль. Переживат, шибко. А деваться, некуда»– вытирая слёзы, ответила Наталья:-«Житья ж, здеся, ей, не дадут. А муж, он, вроде, как заступник. На чужой стороне, народ, другой. Может, всё, сладится?!»

«Дай да, Бог!»– поддержала, её, Ефросинья:-«Ты, раньше времени, слёзы не лей. Не сладится, так, Светка, сюда, вернётся, вот тогда, наревёшься, А, пока, не реви, время, ещё, не пришло».

Телеги, медленно, въехали в деревню. Народ, разошёлся, по домам. В доме, Ивановых, пахло, вкусной окрошкой и ягодным чаем.

«Это ж, кто, всё ,наготовил?»– спросил отец, отмываясь у рукомойника:-«Вроде, отродясь, такого, не едал?!»

«Это, всё, Светка! Она, по-книжному, всё готовила. На повара, выучилась!»– радостно, ответила Фроська, выставляя тарелки, на стол.

«А прибралась то, как перед праздником!»– удивилась мать, осматривая комнаты:-«Не зря, я, тебя, заставляла! Хоть, в чём то, толк, стал».

Наталья вздохнула, улыбнулась.

«Так, говоришь, завтра, твой муженёк, прикатит? А когда, не сказывал?»– спросил отец, садясь за стол.

«Не сказал»– вздохнув, ответила Светка:-«Сказал, только, что, когда машину дадут, тогда, приедет».

«Значит, будем, ждать, завтра»– Василий, с недоверием, посмотрел, на Светку и Нинку. После ужина, семейство, село за стол, обговаривать дальнейшую судьбу, Светки.

«Ты, как приедешь, то с разу, отпиши, нам. Как, доехали. Где, жить, будите. Много ль, народу, там. Каков, сам, люд?»– давал наставления отец.

«Да. Верно»– соглашалась мать, с наставлениями отца:-«А ещё, напиши, как там, с работой, у тебя, будет. На одну зарплату, жить, дорого, будет».

«Напиши, с кем, Нинка, будет сидеть»– встряла Фроська:-«А то, я, завсегда, пожалуйста. Приеду».

«Это, ты, куда, собралась?»– удивился отец, на Фроську:-«Мала, ещё! Соплями, дышишь! А ужо, из родительского дома, сбежать, готова!»

«Да, я ж, помогать, поеду»– фыркнула Фроська, насупив нос.

«Э-ка! Помощница. От горшка, два вершка, а в помощники, собралась?!»– осудила мать, Фроську:-«Дома, нам, помогать, будешь. В огороде, грядки, не про полны! Курям, корм, не даден. Помощница!» Фроська, надула губы. Светка рассмеялась.

«Когда то, и я, за это, получала! Теперь, твоя, очередь, настала»– Светка, сидела на лавке, обнимала дочь. Нинка, сидела на коленях, матери, прижавшись к груди. В дверь постучали. Светка, тревожно, посмотрела на дверь.

«Кто, там?»– спросила Наталья, подходя к двери.

«Это, мы, Ефросинья и Татьяна»– послышался голос тётки Фроси, за дверью.

«Заходите, скорее»– Наталья, впустила, в дом, гостей.

«Ой, Светка!»– обрадовалась Татьяна, обнимая подругу:-«А я, грешным делом, думала, всё, сгинула, ты, у нас? Эх, я, в ту ночь, намаялась! Но, слава Богу! Всё, обошлось. Я, вон, то же, с дочкой, тяперь! Любавой, назвали. Ты то, как, сама? Всё ли, ладно?»

«Ой, Танюха! Прости ты, меня! Я ж, не знала, чо так, всё, получится?!»– заревела Светка, обнимая подругу.

«Да, ладно. Всё, обошлося»– вздохнула Татьяна, поцеловав Светку, в щёку:-«Ты, лучше, глянь, кака, дочка, у меня?! Думала, не разрожусь, а она, сама, выскочила. Вот, глянь». Татьяна, подняла Любаву, над головой.

«Сущий богатырь. У других, пацаны, мельче, получаются»– засмеялась тётка Фрося:-«А ты, нам, лучше скажи, и в прямь, уезжать, собралась? Далеко ли?»

«Ой, тётка Фрося! Я, и в прямь, замуж вышла. Муж, мой, Тимофей Дмитриевич, человек военный. Вот, дали направление, в Кронштадт. Вещи, уже, собрали. Машина, завтра, придёт. Я, за Нинкой, приехала и с родными попрощаться. Уедем, как приказ, велит».

«А Кронштадт, это где?»– спросила тётка Фрося:-«Не слыхивала, о таком?!»

«Кронштадт, это, на море. Там, рядом, Питер, стоит»– ответил Василий.

«Значит, за Питер, поедешь? Далеко то, как?! А рядом, ни как?»– спросила Татьяна, переживая за подругу.

«Никак. Может, потом, как ни будь»– с серьёзным видом, ответила Светка:-«А Иван то, как? Всё, ещё, сердится, на меня?» Светка, выставила, на стол, самовар и блины, на тарелке, с ягодами, и гостинцами.

«Не-ет. Ему, некогда. Он, тяперя, в лесу, охранником работает, в место лешего. Дома, редко бывает. Заказ, от государства, выполняет. Домой, по зиме, возвернётся»– вздохнув, ответила Татьяна:-«А мне, всё, спокойней, за него! Белкин, тяперь, всю, артель, гнобит! А мы, тут, как бы, ни причём. У нас, своё начальство, в городе. Живём, по маненьку». Татьяна, отпила чая, из чашки, откусив пряник.

«Да уж, этот, баламут, а кромя, порчи, никакого добра не делает»-вздохнув, махнул рукой, Василий:-«С таким, кормчим, скоро, по миру пойдём. Затеял, строить амбар, а брёвна, из-под спила, укладывать, велит! Это, где видано! Бревно, оно, сухим быть должно! Это, всяк, знает, с измальства. А он… Зерно, если положим, туда, то сгниёт, ещё, до зимы. Эх, нет, с нами, Егора Фомича. Тот, вот, знатным кормчим, был. Грех, на него, жаловаться, было».

Все замолчали. Тишину, прервала Нинка. Рассматривая Любаву, она, засунула, к ней, в рот, свой палец.

«Нету»– сказала Нинка, глядя на Любаву.

«Чего, нету?»– засмеялась Татьяна.

«Нету»– повторила Нинка, показывая свои зубы.

«Скоро и у нас, не будет»– засмеялась Ефросинья:-«Есть, будет нечего и зубы, последние, выпадут».

«Да, чо ж, так?! А в огороде? Народилось, чай, чего!»– удивилась Наталья:-«Фроська! Завтра, что б, весь огород полила. Капуста, ещё, стоит. Вот, капусту и будем, хлебать!» Женщины засмеялись.

«Так, к капусте, ещё, что ни будь, надо?!»– высказался Василий, улыбаясь.

«Этого, добра, и из картошки, Вдовины, наготовят. У них, это дело, не переделается»-съязвила тётка Фрося:-«Ты то, как, с ним, не свиделась? Про отъезд, говорила, ему?»

«Не зачем!»– гордо ответила Светка:-«У меня, тяперь, свой муж, есть! Другого, не надо».

«И то верно! Дорого яичко, к Христовой Пасхе!»– поддержала, её, Татьяна.

«А как, ревела то? Когда, Гринька, отказался, от тебя»– не удержалась мать:-«Прям, слёзы лила, горючие».

«Это, когда, было?! Теперь, я, умней стала»– оправдывалась Светка, попивая чаёк, за столом.

«И то, верно»– подтвердила Ефросинья:-«Ладно. Пойдём, мы. Завтра, забот полно. Ночь, уж, на дворе».

Ночь, в деревню, спустилась тихо. В домах, у сельчан, готовились, все, ко сну.

«Вот, и свиделись, и повидались»– затворив, за гостями, дверь, Светка, тихо сказала:-«Ой, что ж, завтра то, будет?»

«Ничего. Бог, даст и всё, ладно, будет»– вздохнула Наталья, допивая, свой чай. Василий, вышел на двор. В деревне, за околицей, тихо, играла гармошка.

«Вот, не спится, кому-то?»-усмехнулся Василий, закурив скрутку.

«Сосед! А чой-то, ты, сам, не спишь? Гостей принимаешь? Аль праздник, какой?»– раздался голос Дашки Лужиной, из темноты.

«А ты, чего, сама, рыщешь? Не спится? Комары, мешают?»– ответил Василий, дымя папироской.

«Я-то, по делам, ходила. Гляжу, а у вас, гости, из дома, выходят»– с интересом, спросила Дарья.

«Раз, шла, иди, дале»– ответил Василий, за гася папироску. Зашёл в дом.

«Ну и больно то, хотелось»– съязвила Дашка, уходя в темноту.

Ночью, все, в доме Ивановых, не спали. Отец и мать, ворочались от глубоких дум. Светка, переживала, думая о разлуке, с близкими. Фроська, пыжилась от раздумий, как, ей, отправится с сестрой, в дальний край, но, обоснованных, мыслей не было. Утром, Светка, встала рано, приготовила завтрак.

«Ты, чегой то, рано, всполошилась?»– спросила мать, выходя на кухню, к дочери.

«Да привыкла. Тихон, по распорядку живёт. С утра, он, зарядку делает, а я, на кухне, пока, все, тамошние, спят, завтрак готовлю»– ответила Светка, ставя горшок в печь.

«По взрослела»– вздохнула мать, глядя на заботу дочери:-«Я, сегодня, дома, останусь. Надо, тебя, по-человечески, проводить. Как полагается».

«А когда ж, приедет то?»– вскочила Фроська, с кровати.

«Приедет. Потерпи»– ответила Светка, присаживаясь к матери, за стол.

«Вон, чо то, Белкин, к Вдовиным, побёг»– сказала Фроська, глядя в окно.

«Чо, побёг? Похмелятся, чай поди?! Знамо дело»– ответил отец, выходя на двор.

«Огород, будем, сегодня, поливать»– напомнила мать, Фроське:-«Пусть, там, баламут, хоть на раж, исходит. Дома, останусь».

«Мам, не уж, так, всё плохо, в деревне?»– Светка, забеспокоилась.

«А! Проживём. В войну выжили и тяперь, проживём»– ответила Наталья, махнув рукой.

«Пойду, схожу к Прохору. Скажу, ему, что б, нас не ждали сегодня. Пусть, без нас, в поле едут. С мужем, твоим, свидеться надобно, может, потом, не получиться. Знать, надобно, за, какого, героя, ты, замуж вышла?!»– отец, вышел из дома, направился к Прохору.

«Переживат, за тебя. Не безразлична, ты, нам»– с блестящими глазами, от слезинок, ответила мать.

«Мам, ну ты, чего?»– Светка, обняла мать.

«Всё, не буду, не буду»– вздохнула Наталья:-«Хорошо, всё будет».

Вскоре пришёл отец.

«Я, сказал, что дел, по хозяйству, много скопилось. Дома, остаёмся, сегодня»– сказал Василий, заходя в дом. После завтрака, Наталья, засуетилась.

«Тебе ж, приданое полагается»– опомнясь, сказала она:-«Я ж, приготовила, его, для тебя, когда, ты, с животом ходила. Ой, Боже! Надо ж, узлы приготовить»

«Мам, не гоношись! Я, уже, чемодан, вещей, набрала. У нас, с Тимошей, всё, есть!»– успокаивала мать, Светлана:-«Вот, разве, что для Нинки, обновки, взять можно. И то, не много. Много, будет вещей, Тимофей, не возьмёт, их»

«Это, как, это, не возьмёт?»– удивилась мать:-«Невесту, без приданого, не берут. Так, уж, заведено!»

«У неё, вон, Нинка, в приданое, идёт»– отшутился отец, присаживаясь к окну.

«Батя, да ты, чего, такое, говоришь?»– обиделась Светка:-«Мам. Занавески, я, купила. Скатерть, есть. На кровать, покрывало и подушки, купили, давно ещё. Ты, это, всё, Фроське, оставь. Ещё, год, другой и пригодится, самим. Мам, не суетись, успокойся». Часа, через два, к дому Ивановых, пришёл Гринька Вдовин.

«Светка! Выходи! Разговор есть»– громко, прокричал Гринька, у калитки:-«Выходи. Я, знаю, что ты, приехала!» В доме Ивановых притихли.

«Чего тебе?»– спросил Василий, выходя на крыльцо.

«Я, к Светке, пришёл, пусть выйдет»-по-хозяйски, ответил Гринька.

«Мал, ещё, командовать. Не кто, ты, ей. Иди, с Богом!»– сказал Василий, с крыльца.

«Так, что? Из города, её, попёрли?! И там, не прижилась, стерва, такая?!»– Гринька заржал, на всю улицу.

«Уйди, по-хорошему. Говорю, тебе. Уйди»– грозно ответил Василий.

«А то, чего, будет? Выпорешь, меня? А я, может, женится пришёл? Если, Светка, меня, хорошо попросит, то так и быть, женюсь, на ней!»– Гринька, хорохорился, перед воротами, дома:-«Светка! Ну ты, чего? Попроси, меня! Я, так и быть, женюсь, на тебе!»

В доме, Светка и Нинка, заревели. Мать, обняла их, прижимая к груди.

«Не бойся! Отец, не пустит, его, на порог. Не бойся»– твердила Наталья, как заклинание, утешение.

«Господи! Где ж, Тимоша то? Когда, приедет?»– всхлипывала Светка, прижимая дочку.

«А может, он, не приедет? Пошутил?»– высказалась Фроська, высматривая в окно, что, там, происходит.

«Типун, тебе, на язык!»– в горечах, произнесла мать:-«Приедет. Приедет. Обещал, значит, приедет». Из-за угла, забора, появился Белкин.

«Значит приехала!»– гордо, сказал он:-«Что ж, пусть, покажется, честному народу! Аль, грехи, не пускают?!»

Возле дома, стал собираться народ.

«Что? Не покажется?!»– орал Гриня, во все услышание.

«Чего, разорались?»– спросил, подошедший Аркадий Журба.

«Да, вот! Приехала, краля! На всю, округу, прославленная! Из дома, не выходит, зазналась, видать!»– орал Гриня:-«Светка! Выйди, дочку, свою, покажи! Может, я, её, признаю!» Гриня и Белкин, заржали.

В дали, показалась машина, пыля, по дороге. Остановившись, возле дома, из машины, вышли военные.

«Дом, Ивановых, здесь, что ли?»– спросил Тихон, поправляя гимнастёрку.

«Здеся! А мы, тут, с утра, своей, очереди дожидаемся!»– грубо, ответил Белкин, улыбаясь, во весь рот:-«А ты, кто, таков, будешь? Документики, каки, у вас, имеются? Покаж, мне!»

«Документики имеются! Да не всякому, показывать, велено! Ты, свои, для порядка, предъяви!»– водитель, закрыв дверцу, машины, подошёл к ним.

«Да хоть, год, здесь, жди! Не дождёшься!»– ответил Тихон, отодвигая Белкина.

«А я, тебя, узнал! Ты, Светкин, хахаль! Из городу, значит, приехал?!»– сказал Белкин, преграждая дорогу Тихону:-«Опоздал, ты, у нас, свой жених, в деревне, имеется!»

«То-то, он, возле ворот вертится. В дом, таких, женихов, не пускают!»– ответил водитель машины. Из дома, выбежала, зарёванная Светка.

«Тихон!»– крикнула она, открывая калитку. Светка, была в нарядном, синем платье и с косой, закрученной на голове, в тугую баранку.

«Ну, что, ты! Успокойся»– Тихон, обнял Светку.

«В дом заходите»– сказал Василий, прикрывая калитку, за гостями. Наталья, стояла на крыльце, дома, с иконой, в руках. Рядом, стояла Фроська, с Нинкой, держась за руки. Сельчане, собравшиеся, возле забора, с любопытством, заглядывали во двор, дома Ивановых.

«Заходите, заходите. Ждём, вас»– шептала Наталья, пропуская гостей, в дом. На столе, стояла бутылочка, с водочкой, закуска, на тарелках.

«Мы, не на долго. В путь пора. Заблудились, по дороге. Не в ту, деревню, заехали, с начала. А как, увидели, крест, на церкви, развернулись и прямиком, к вам, сюда».

«Дорога, дорогой, а отцовское благословение, получить надо»– со слезящимися глазами, сказал Василий. Наталья, разлила по стопочкам, водки.

«Один раз, такое бывает. Дай, хоть, порадуемся, за вас»– Наталья, поднесла стопку Тихону.

«Мой, вам, наказ! Живите дружно. Детей рождайте. А Бог, за вас, отмолит, все ,грехи»– Василий, выпил, слеза скатилась, по, его, лицу.

«Наказ, отцовский, выполним. Это, я, ручаюсь»– Тихон выпил из стопки, закусил, из тарелки, солёным огурцом. Водитель, выпил стопочку, закусил грибочками.

«Ехать надо»– сказал водитель, подмигивая Фроське.

«Знаю, виноват, что, скоро, уезжаем. В следующий раз, будем по дольше»– Тихон торопился:-«Иди ,ко мне, сокровище, мамкино. Большенькая, какая?! И не боится, ничего. У меня, в деревне, племянники, такие же, подрастают». Подхватив Нинку, на руки, Тихон, взял узелок, приготовленный у печи, вышел на двор. Светка, заторопилась за ним, взяв, ещё один узелок, с лавки. Прощаться, вышли на улицу. Народ, стоявший, возле забора, притих. Наталья, держа икону, в руках, шла, быстрым шагом, за дочерью, к машине. Василий, шёл, за женой, вытирая слёзы, с глаз. Фроська, осталась на крыльце, смотреть на прощание, родителей со Светкой и Нинкой, в тайне завидуя, им.

«Ну вот, и свиделись»-Тихон, забросил, в кузов машины, к чемодану, стоявшему в углу, узлы, со Светкиным приданым:-«Едем, все, в кабине, до вокзала, а там, в поезд сядем. В Ленинграде, нас, встретит, другая машина. Отвезёт в гарнизон. Едем».

Обняв, по-родственному отца и мать, Тихон, сел в машину, Светка, с Нинкой, сидела в машине, вытирая слёзы.

«Едем»-сказал водитель, заводя мотор, машины.

Толпа, сельчан, смотрела на это, с удивлением, не понимая, происходящего.

«Так, что? Кудай-то, она, поехала?»– удивился Белкин, провожая машину, взглядом:-«Я, ей, сваво, разрешения, не давал!»

«У Светки, муж, тяперя, есть! Он, ей, разрешения, тяперь, давать будет!»– ответила тётка Фрося, не известно, от куда, взялась.

«Как, муж?! А я?! Я, на Светке, женится, согласен!»– сказал, растерянно Гриня:-«Это, чо, дочу Нинку, я, тяперь, не увижу? Что ли?»

«Раньше, любоваться, надо было!»– съязвила Ефросинья:-«А тяперь, у Нинки, законный отец, есть! Если, разрешит, то свидишься, с Нинкой!»

«Вот, свезло! Светка, тяперь, в Питер, поехала»– сказала Ксения, вытирая слезу, с глаза:-«Дождалась, сваво, счастья. Дождалась».

Машина, выехала из деревни, скрылась из виду. Бабы, как зачарованные, смотрели, им, в след.

«Это, мы, ещё, посмотрим! Как долго, в Питере, загостится?»– злобно, сказал Белкин, сжимая кулак.

«Смотри, не смотри, а против Красной Армии, не попрёшь?! Себе, дороже, выйдет!»– сказал Аркадий, уходя, к своему дому:-«Оставь их. Доиграешься, с огнём, самому, жарко будет».

Сельчане разошлись, по местам. Василий, обнял Наталью.

«Ну вот, проводили. Бог, даст, всё сладится, у них»– тихо, прошептал Василий, жене.

«Сладится! Я, свечку, Богу, поставлю, и на защиту Богоматери, от бед!»– Наталья, вздохнула, улыбнулась:-«Она, защитит, их!»

                  Глава 10. Расплата

Закончился, август и сбор урожая. Начались дожди, напоминая, что наступила осень и, нужно, готовится, к зиме. Листья, медленно опадали с деревьев, в лесу. Птицы, собрались, улетать ближе к лету, к тёплой, беззаботной жизни. В деревне, сельчане, собирали урожай с огородов, готовясь к холодной зиме. Иван Белкин, начал подсчёт урожая, с полей, сидя за столом, в церковной комнате, возле печки.

«Ну чо? Много ль, мешков, нам, осталось?»– спросил Прохор, шевеля кочергой, в печке:-«Народ, меня, спрашиват, когда, свою долю, зерна, получат. Когда, сказать то?»

«Потерпят. Мне, всё, пересчитать, ещё, надобно»– недовольно, ответил Белкин, прокидывая костяшки, на счётах.

«Не получается, что ль, чего?»– переспросил Прохор:-«Так, давай, помогу. А то, ты, уж второй день, костяшками гремишь, а толку, никакого».

«Сам разберусь»– отмахнулся Белкин, перекидывая костяшки, на учёт:-«Вот, мешков, вроде, собрали, как в прошлом, годе, а по весу, недочёт?! Вот, как, это, может, быть? Куда, зерно, подевалось?»

«Так, в прошлом годе, пшеницы больше собрали, а в этом годе, больше ржи, вышло! В этом, может, быть, разница?»– усомнился Прохор, глядя в окно:-«Вон, Вдовин, с Коровиным, идут по дороге. Наверно, сюда, спешат».

«Зерно, оно ж, одно! Что пшеница, что рож! И вес, должен быть, один!»– заверил Белкин, Прохора:-«А тут, вот, нет!»

«И много, не хватат?»– спросил Прохор, греясь у печи.

«Да мешков десять, будет»– высказал Белкин, отодвигая счёты, от себя.

«Здравствуй, Иван Алексеич!»– входя в комнату, поздоровался Коровин.

«Здрасть!»– сказал Вдовин, закрывая, за собой, дверь:-«Мы то, чо, пришли? Нам бы, вот, мешки свои, с зерном забрать. В городе, ноне, спрос на пшеницу. Вот, нам, в город, пора, ехать! Пока, спрос, есть».

«Ты, кода, думашь, расплачиваться, за работу? Мужики, ждут, уже»– Коровин, подошёл к печи, обогреть ладони:-«Ты, с этим, не затягивай. Не зли, народ».

«А чо, будет?»– фыркнул Белкин, доставая, свой кисет.

«А то, ты, не знашь, что, за это, быват?!»– пригрозил Вдовин, облокачиваясь, на стол:-«Может, тябе, припомнить? Так, мы, хоть, сейчас». Вдовин ухмыльнулся, щёлкнув пальцами, по костяшкам, счёт.

«Да будя, вам, мужики»-неохотно, ответил Белкин:-«Всё, отдам, как договаривались».

«Так, отдавай»– сказал Коровин, подходя к столу.

«Тут, вот, тако, дело»– испуганно, сказал Белкин:-«Зерна, маненько, не хватат, в остатке».

«А это, не нашего, ума, дело»– грубо ответил Коровин:-«Нам, подавай, наше! Хоть, из, сваво, кармана!»

«Ладно, ладно. Пошутил, я! Всё, отдам!»– залепетал Белкин, отодвигаясь на стуле.

«То-то! Идём!»– Вдовин, повернулся и направился к двери.

«Куда, идём?»– переспросил Белкин, глядя на Коровина.

«Ты, дурака то, не валяй! В амбар, пошли. Зерно, выдавать, будешь»– приказал Коровин, направляясь, в след за Вдовиным.

«Идём»– согласился Белкин, нехотя, вставая со стула, забирая учётную книгу, со стола.

Дождь, моросил. По улице, расползлась грязь. Белкин, под присмотром сельчан, шёл по дороге, завязая в грязи.

«Идём. Не топчись, на месте»– упрекнул Коровин, посматривая на друга.

«Это, вы, кудай то?»– спросила Дашка Лужина, наливая воды, из колодца.

«Куда?! За зерном. Время расплаты, настало!»– усмехнулся Вдовин, махая рукой, детворе, бегающей, возле дома. К амбару, подошли толпой, сельчан.

«Вот, вы, прям, все, сбежались»– упрекнул толпу, Белкин:-«Дома, не сидится».

«А чего, дома, сидеть? На базар, пора, ехать!»– высказался Василий Иванов, поправляя свой картуз:-«Бабы, подарков хотят. Заслужили».

«Эка, заслуга?! Ноги, раздвигать. Это, не землю, пахать»– выругался Белкин.

«Ой! Ты, больно, запахался? Прям, весь, в поту!»– рассмеялась тётка Фрося, стоявшая позади, толпы:-«Устал, наверно, шибко?!»

«Шибко, не шибко, но устал! Всю, кровь, вы, у меня, выпили, за, это, лето!»– возмущался Белкин, отворяя амбар. Из амбара, повеяло холодом и плесенью.

«Это, чой-то, ты, здеся, мокроту разводишь?»– возмутился Филиппов, водя носом, у амбарных ворот.

«Это, тябе, показалось! Холодно, здеся, а на улице, дождь моросит! Не баламуть, мне, здеся!»– возразил Белкин, подошёл к весам, стоящим у стола, возле ворот:-«Становитесь, по очереди, буду выдавать». Бросив, учётную книгу, на стол, Белкин, почесал затылок, вздохнул.

«Ну, чего, медлишь?»– спросил Вдовин, стоя у стола:-«Давай, выдавай!»

«Я, чо ль, мешки, буду, таскать? Берите, несите, сюда»– нехотя, ответил Белкин:-«Первый то, кто, будет?»

«А то, ты, не видишь?!»– усмехнулся Вдовин.

«Вижу. Неси, мешки. Вам, на всех, с детворой, полагается двенадцать мешков, ржаных и девять, пшеничных. Бери, неси, сюда».

Семейство, Вдовиных, залетели в амбар. Стали, складывать мешки, с зерном, возле ворот.

«Вот, считай. Всё, как сказано»– Фрол, указал на мешки. К воротам, подъехала телега.

«Укладывай»– одобрил Белкин:-«Здеся, подпись, свою, ставь». Белкин, указал на графу, в учётной, книги.

Раздача, зерна, за работу, началась. К вечеру, мешков, с зерном, в амбаре, убавилось на треть. Белкин, вздыхая, обошёл амбар, пересчитывая, оставшиеся, мешки. На улице, дождь, прекратился. Выглянуло солнышко, сквозь тучи.

«Всё ль, раздал?»– спросил Прохор, заходя в амбар:-«На завтра, кому, осталось?»

«Надо, в книгу, глянуть. Они, по набежали, как саранча, всех, не упомнишь»– буркнул Белкин, пересчитывая мешки. Подсчитав остаток, Белкин, закрыл амбар, на замок. Пошёл домой. Прохор, усмехнулся, ему, в след.

«Хоть, вздохни, хоть, охни, а всё, легче не будет»– Прохор, махнув рукой, поплёлся к, своему, дому.

Вечер, принёс холод осени. Облака, плыли, по небу, тёмными тучами, скрывая луну. К ночи, домой, вернулся Иван Кузьмичёв.

«Ну, жена, принимай мужа и гостинец, в придачу!»-заходя в дом, с мешком, сказал Иван:-«Ноне, в городе, сахару, много, завезли. Вот, получил оплату, на всю, зиму, хватит. Да, денег, немного дали. На базаре, тяперь, все, овёс спрашиват. Скотину, хоть и запретили, в хозяйстве, держать, но овёс, всё равно, спрашиват. Власть, не дура, запретила, зерном, на базаре торговать, без их, ведома. Ко мне, два раза, подходили, шепотком спрашивали, про зерно. Помнят, меня, ещё. Как, мы, с батей, зерном торговали. Тут то, как? Зерно выдавали? Аль, баламут, всё, сгноить, решил?!»

Иван, сняв, промокшую одёжку, бросил, её, у печи. Татьяна, слезла с печи, поёживаясь. Поставила, из печи, на стол, чугунок, с картохой.

«Белкин, сегодня, раздобрился. Мужики, к нему, с визитом, ходили. Спрашивали, когда, он, думает, оплату отдавать. Вот, выдал, сегодня»– Татьяна, наложив картохи, вынула, из кадки, огурцов. Достала, запечённых яиц, из железной кастрюли. Собрала, с пола, одёжку, мужа. Сюртук, повесила сушиться, Штаны и рубаху, вынесла в сени, положила в корзину, для постирушки.

«А я, тоже, ноне, с подарком, для тебя»– сказала Татьяна, внося в дом, сапоги:-«Глянь! Кто то, расщедрился. Сапоги, в сарай, кинули, аккуратно, завёрнутые. Помнишь, где, наша Зорька, стояла? Вот, там, свёрток нашла, когда кур кормить, пошла. Бог, не Ермошка! Видит, в окошко». Татьяна, поставила кирзовые сапоги, на пол, перед мужем.

«Ну, надо ж!»– удивился Иван, присматриваясь к сапогам:-«И размер, наверно, мой! Не зря, Илья, в деревню, наведался, толк вышел». Кирзовые сапоги, были начищены и подбиты подковами, на каблуках.

«Это, кто ж, такой щедрый?»– удивилась Татьяна, поглаживая мужа, по спине:-«Может, и мне, сапожки подарит?»

«Если подарит, то пристрелю, его»– усмехнулся Иван, доедая картоху, с огурцами и яйцами:-«У него, есть жена, да и дети имеются. Пусть, им, сапожки дарит».

«Ну, чо, ты, впрямь?»– обиделась Татьяна, надув губки:-«Я, тоже, сапожки хочу».

«Хоти. Вот, будешь, у меня, ладная! То так, и быть, куплю, тябе, сапожки, городские, магазинные!» Иван, обнял жену, прижавшись, к её, тёплому животу, головой. Татьяна засмеялась.

«Тогда, я, буду, ладной и доброй»– Татьяна, поцеловала мужа:-«Пойдём, на печку. Ночь, на дворе. Отогреемся». Ночь, завывала, тихо, ветром, в трубах, печей.

Утром, Иван, собрался, идти, к Белкину.

«Я, в церкву пойду. Мне, разнарядку дали, в лесхозе, на пять мешков, овса и пшеницы. Пойду, получу, раз все, получили, в деревне»– сказал Иван, одевая старые сапоги:-«Вернусь, надеюсь, скоро».

«А чо, ты, старые сапоги надел? Новые ж, есть!»– удивилась Татьяна.

«Про новые сапоги, молчи, пока»– таинственно, ответил Иван:-«Знать, про это, никому, не надо. Вот, праздник будет, тогда надену. Я, в этих, ещё, похожу, до зимы».

«Ну, ладно. Уберу, пока, эти, в сундук. Пусть, лежат, тама»– сказала Татьяна, беря Любаву, из люльки, для кормления:-«А праздники то, когда будут?»

«Буду. Скоро»– засмеялся Иван, выходя, из дома.

«А-а. Будут, значит»– улыбнулась Татьяна, мужу.

Иван, запряг телегу, поехал к церкви, в контору, Белкина. На улице, светило солнце. Сельчане, торопились к церкви, на работу. Белкин, стоял уже у двери, на крыльце, сбивая грязь, со своих сапог, об порог.

«Ну чо, сегодня, будем делать?»– спросил Коровин, закуривая папироску:-«Ваше, святейшество?!»

«Как, чо? Продолжаем, строить коровник. Скоро, холода, а крыша, ещё, не достроена! Коровы, в коровнике, должны, стоять! А не, на пастбище»– Белкин, рассуждал, показывая, всем, свою значимость:-«Достроим, коровник, привезём сено, с полей! Вы, не думайте, что, так, просто, выбрали, меня! Я, ещё, кумекаю, как, хозяйствам, управлять! Начальство, в городе, меня, чтит!»

«Это, хорошо, что чтит»– усмехнулся Антон:-«А может, ну её, эту, артель? Коров, всех, по домам, разберём, обратно?»

«Это, ты, брось! Ишь, чего, захотел?»– Белкин, пригрозил Коровину, пальцем:-«Не для того, мы, Советску Власть, делали, что б, частную собственность разводить! Тяперь, всё, будет общим! И поля, и скотина».

«И бабы?»– выкрикнул Гринька, из толпы, перебив оратора.

«Бабы, это дело, такое, не предсказуемое»– ответил Дмитрий Колчан:-«Без гостинцев, не подойдёшь».

«А кто, и с гостинцами, подходит, да не берут»– съязвила тётка Фрося, толкая, в бок, своего зятя, Андрея. Сельчане, засмеялись, глядя на Гриню.

«Ну, хватит, хватит, ржать. На коровник, идите. Там, ещё, печь, надобно, сделать»– сказал Белкин, отмахиваясь своей рукой, от усмешек.

«Строить то, надо! А кирпич, где брать, будем?»– спросил Вдовин, посматривая на сельчан:-«Кирпич, тоже, денег стоит».

«Да, вон, у Кузьмичёвых, дом сгорел, печь, без дела, стоит»– высказался Белкин.

«Это, вы, чего, удумали?»– возмутился Иван, тихо, стоявший у ограды, церкви:-«Батя, за эту, печь, десять мешков, зерна, отдал! А вам, всё, за бесплатно, отдавай? Не-е. Так, дела, не делатся! Воровство, это, воровство».

«Да, чего, его, слушать?! Дом, сгорел! Хозяин, в город, съехал! Не известно, вернётся, сюда, вообще?.. Значит, земля наша, артельная! И печь, на ней, артельная!»– возразил Белкин:-«Правильно, я, говорю, артельщики? Правильно». Сельчане замолчали, поглядывая друг на друга.

«Не прав, ты»– раздался, чей-то голос, из толпы.

«Это, кто, так, думат?»– переспросил Белкин, ища в толпе, бунтаря.

«Я, так, думаю»– отозвался Иван:-«А печь, раз вам, так, мешат, то, мы, в раз, её, свезём, в город. Нам, нужнее, будет!»

«Свези, свези, в раз!»– усмехнулся Белкин:-«А ты, чего, здеся, отираешься? В артель, решил, вступить? Так, вот, не бывать, тябе, в артели! Не бывать!»

«У меня, своей, работы, хватат. Вот, разнарядку, привёз, из города! Должён, ты, мне, выдать, по разнарядке, пять мешков, зерна. Вот, держи, документ».

Иван, подошёл к Белкину. Протянул, ему, документ.

«Это, с чегой-то, таков, приказ? Кто, тебе, эту бумажку, дал? Я, ничего, про это, не знаю и знать, не желаю!»– ответил Белкин, демонстративно, отвернувшись, от Ивана:-«Чего, все, встали?! На работы, идите. Идите, уже».

Белкин, вошёл в церковь. Иван, пошёл следом, за ним.

«Зря, ты, так!»– усмехнулся Иван Кузьмичёв:-«Отдавать, ведь, всё равно, придётся!»

«Не знаю, ни чего!»– грубо ответил Белкин, заходя, в комнату.

«Ох, зря. Ты, хочешь, что б, сюда, Князев, приехал. Тебе, лично, указание дал?»– переспросил Иван, ложа, документ, на стол:-«Так, тебе, потом, объяснятся, придётся, перед Князевым! А ты, ведь, этого, не любишь!»

«Любишь, не любишь. Я, тябе, не баба! Не дам! И всё, тут!»– Белкин, нахмурил брови, стукнув, по столу, кулаком, отказал Ивану, в выдаче зерна.

«Ну, ладно. Поглядим, как ты, скажешь, когда, сюда, начальство приедет»– Иван, забрал разнарядку, злобно, посмотрев на Белкина, вышел из комнаты.

«И ж, ты! Глазами, сверкает!»– расхорохорился Белкин:-«Советска Власть, она, буржуев, за всегда, распознает! Скоро, всей, вашей, кулацкой семейке, кирдык настанет! Готовьсь, придут, скоро». Белкин, оскалился, достал свой кисет, с махоркой, скатал сигарку, закурил.

«Ты, чего, так, вскипел? Человек, тябе, документ принёс. Всё, по закону. Не ладное, ты, затеял. Смотри, как бы, боком, тябе, не вышло»– укоризненно, сказал Прохор, подходя к окну.

«Ты, ещё, по учи, меня»– буркнул Белкин, дымя махоркой.

«Дождя, вроде нет. Пойду, схожу, к коровнику. Гляну, как, работа спорится»– ответил Прохор, собираясь уходить. Белкин промолчал. Прохор, вышел из церкви, пошёл к мужикам, на стройку коровника.

Иван Кузьмичёв, пришёл, домой, обозлённый.

«Баламут, вообще, зазнался!»-сказал Иван, кинув, на стол, картуз:-«Я, ему, разнарядку даю, а он, мне, говорит, что нет, такого права, отдавать, мне, зерна! Вот же, скотина! Выбрали, на нашу, голову! Ну ничего! Я, на него, управу найду! Будет знать, как приказы нарушать!» Иван, шумно, сел за стол.

«Вань. Ванечка, остынь. Вот, лучше, чайку, с пирожком, испробуй»– заботливо, засуетилась Татьяна:-«Баламут, он же, всегда баламутит. Успокойся, не стоит, он, того. Мука, в доме, ещё есть. Сена, для лошади, заготовили. Дождёмся, когда, Белкин, образумится и возьмём, своё».

«Нет. Ты, просто, ничего не понимашь!»– сокрушался Иван:-«Есть приказ! Есть разнарядка! Значит, надо, выполнять приказ!» Иван, резко встал, из-за стола, выбежал на двор. Распряг лошадь, из телеги, вскочил в седло и ускакал.

«Вот, всполошился! Никак, в город, поскакал»– догадалась Татьяна:-«Хорошо, если к отцу, за советом, а то, дров на колит, потом, самим, жарко станет».

Иван, вдоль реки, поскакал в город, на разговор. Перебирая, в голове, доводы Белкина, он, усомнился, своей правоте. Решил, для порядка, посоветоваться с отцом. В городе, он, повернул к заводу, на котором трудился Егор Фомич. Время было обеденное. Егор Фомич и Фёдор Петрович, сидя в кабинете, в управлении завода, рассматривали новые чертежи, присланные из Москвы. Иван, разыскав отца, вломился в кабинет.

«Ты, чего, такой шумный?!»– удивился Фёдор Петрович, завидев Ивана:-«Аль, гнался, кто, за тобой?»

«Да, я, вот, отца разыскивал. Поговорить, надобно, с ним»– извиняясь, ответил Иван.

«Ну, чо, на сей раз, натворил?»– усмехнулся Егор, осматривая сына:-«Вроде, руки, ноги на месте. С Танюхой поругался?»

«Да, не-е»– открестился Иван:-«Тут, вот, како дело. Мне, разнарядку, на зерно, для лошади дали. А вот, Белкин, наш, глава артели, давать отказывается. Говорит не положено, и всё тут!»

«Так, ты, к отцу, прибежал, чтоб, он, баламуту, кулак показал, для острастки!?»– засмеялся Фёдор Петрович.

«Да не-е. Я, решил, в Управление колхозами, пожаловаться. Чтоб, на Белкина, управу, нашли»– ответил Иван:-«Бать, как, ты, думашь, поможет, мне, Управление?» Егор Фомич улыбнулся.

«Управление, может и поможет. Но ты, в Лесхозе работашь. Вот, в Лесхоз и иди, к, сваму, начальству. Пусть, они, там, сами, меж собой, разберутся. Кто, каку, бумагу дал, и кто, кого, не понял. Твоё, дело, лес охранять, да по заслугам, награду ,получать. Сходи, к Махнову, расскажи, всё, ему. Он, сам разберётся, в, этом, деле. Сходи». Получив, нужный ответ, Иван, вышел из кабинета.

«Взрослеет, Иван то»– уважительно сказал Фёдор Петрович:-«Раньше б, драку полез, а теперь, рассуждать» начал».

«Да-а»– вздохнул Егор Фомич:-«Набил, шишек, по молодости, а тяперь, осторожно, к вопросу подходит. Оглядывается».

Иван, отправился в Управление Лесхоза, к Махнову Сергею Никоноровичу. Войдя, по обычаю, в кабинет начальника, Иван, присел за стол. Снял, шапку.

«Вот. Разнарядку, обратно привёз. Белкин, говорит, не такая. По этой, выдавать, зерно, не хочет»– Иван, положил, на стол, разнарядку:-«Завтра, мне, на дальние болота, ехать. Вы, тут, сами, решите, как, мне, зерно, для лошади получить. А мне, некогда. Работать надо». Махнов, взял разнарядку в руки. Посмотрел на неё, через очки.

«Ладно, разберёмся»– вздохнув, ответил Махнов:-«Тебя, теперь, когда ждать?»

«Приеду, недели через две. Раньше не получиться. Там, вышки ставят, уже. Надо, будет, направление на «Замороку», указать. Болото, оно, большое. По нему, только, в зимние морозы, пройти можно. Да и то, не всегда… Пойду, собираться, надобно»– Иван, вышел, из кабинета, довольный собой.

Махнов Сергей Никонорович, взял трубку, телефона.

«Здравствуйте, Севастьян Николаевич! Встретиться бы, надобно. Разговор есть, по поводу, некоторых, твоих, артельщиков»– голос, Махнова, звучал озабочено:– «Хорошо. Сам приеду. Я, не гордый, я, злой».

Дорогой домой, Иван, думал про заботы, которые, будут зимой, в заснеженном лесу, на, вечно, булькающих болотах. В лесу, было тихо. Птицы улетели, в тёплые края, оставив свои гнёзда. Небо, хмурилось, предвещая непогоду. Ветер, путаясь в верхушках, деревьев, срывал остатки листьев, унося, их, к реке, убегающей, в чащобу леса, в болота. Начало, смеркаться. На окраине, деревни Зыбиха, он увидал Аркадия Журбу. Тот, шёл из деревни, к Хавроньей развилки. Завидев, Ивана, Аркадий Журба, замедлил свой ход, но встреча была неизбежна. Когда, противники сблизились, Иван, с ухмылкой, посмотрел на Аркадия. Аркадий, приподняв свой картуз, мотнул головой, в знак приветствия. Молча, они, разошлись по своим делам. Дома, Ивана, ждала жена, переживая за рассорку, с Белкиным, из-за зерна.

«Всё, Танюха! Переговорил, я, с начальством. Сам, товарищ Махнов, пообещал, мне, с, этим, делом разобраться»– радостно, сообщил Иван, жене:-«Ты то, как, тут? Не шибко, осерчала, без меня?»

«Да ну, тябя! Ускакал, как оглашенный. Ничего, не сказав»– Татьяна надула губы, хлопнув, по плечу мужа, полотенцем:-«Соскучилась по тябе, а ты, всё делами занят. Чай поди, опять, в свой лес, завтра, уедешь, меня, одну оставишь!?» Татьяна, накинула на шею, мужа, полотенце.

«Уеду. Работа, важная, предстоит. За неё, заплатят в двое. Договор, я, подписал»– с довольным видом, ответил Иван, подхватив жену, на руки:-«А ты, ждать, меня, будешь!»

«Ой, придёшь, а, меня, нету! Светку, вон, из дома, на машине увезли. Прям, среди бела дня! А может и мне, в город податься?»– Татьяна засмеялась:-«Там, говорят, женихов, с машинами, ещё, много осталося!»

«Я, тябе, уеду! У нас, лошадь, есть. На машине, по лесу, далеко, не уедешь! А лошадь, она, и по дороге, и по лесу, свезёт»– Иван поцеловал жену:-«Не в машине, счастье!»

Утром, Иван, отправился в лес, на дальние болота.

В конце недели, в деревню приехала комиссия, во главе с Князевым Севастьяном Николаевичем. Погода, была, неладная, моросил дождь. Войдя в церковь, Севастьян Николаевич, усмехнулся.

«Эка, как, разукрасили! Не признать!»– Князев рассматривал стены, в приходе. В алтаре, висел портрет Ленина, украшенный венком, из колосьев. На других стенах, висели плакаты, обличающие, все грехи, буржуазии и НЭПа. По середине, церкви, стояли лавки и табуреты.

«Это, что, у вас, тут, такого происходит?»– спросил Собрыкин, у появившегося, из кабинета, Белкина.

«Да, как, что? Вы ж, нам, сами сказали, что сделать молодёжный клуб, надобно. Так, во-о! Сделали ж. Здеся, собрания проводим, днём. А вот, вечером, после работы, конечно, танцы и праздники, устраивам»– разъяснил Белкин:-«А вы, к нам, по какой надобности, приехали? Лекцию, прочтёте, аль собрание проводить, будите?»

«Отчёт, по твоей работе, глядеть, будем»– сурово ответил Князев:-«Давай, показывай, как тут, у вас, работа, идёт. Много ль, дел, наворотить успели?!»

«Да мы, чо?! Чо, обещали, то, в срок, всё, выполним. Ей, Богу!»– засуетился Белкин.

«Так идём. Покажешь, где, что, у вас, тут»– приказал Князев, добавив:-«А это, наш бухгалтер, Зёмин Егор Васильевич. Покажи, ему, книги учёта. Пусть посмотрит, так ли всё, что ты, нам, отписал?! Идём». Прохор, повёл Зёмина, в кабинет, проверять учётные записи. Белкин, повёл Князева, показывать хозяйство, артели. Дождь, перестал моросить, унесённый, осеним ветром, в сторону, лесов и болот. Дорога, в деревне, превратилась в грязь, из-за дождей и телег, груженных брёвнами. Князев, шёл уверенно, не обращая внимание на грязь. Белкин, перескакивая лужи, спешил, перед начальником.

«Вот, здеся, вот, мы, коровник поставили. За ним, вот, конюшню, ставим. Мужики стараются, как для себя, делают. Правда, по, моему, научению, но хорошо, делают»– Белкин лебезил, показывая, рукой, на стройку, конюшни.

Князев, вошёл в коровник, осмотрелся.

«А корма, коровам и лошадям, где храните?»– со знанием дела, спросил Князев:-«Коров, чем, кормите?»

«Так, вот, ведь. Сено, немного, здеся. А основное, сено, в полях, ещё. Закончим, конюшню, привезём, сено. И зерном, тоже, кормим!»– махнул рукой Белкин:-«Вот, будем, тута, печь выкладывать, чтоб коровам теплее было. Кирпич, у Кузьмичёвых, возьмём. Он, им, не надобен. А нам, нужнее».

«Так, что, они, его, сами, делают?»– удивился Собрыкин.

«Нет. У них, дом сгорел. Тяперь, Кузьмичёвы, все, разбежались, кто, в город, кто, в лес. Им, тяперь, не до кирпича. Ещё, не известно, останутся ли вообще, в деревне. Они, здеся, тяперь, чужие»– беззаботно, отмахнулся Белкин.

«Это как, так?»– засомневался Князев.

«Кузьмичёв Егор, он, тяперь, паразитическую жизнь, в городе, ведёт. А сын, его-ный, Ванька, в лесу ошивается, боится нас. К жене, раз в месяц приезжает. Да и она, у нас, долго не задержится, к матери, скоро, уйдёт»– уверенный в своей правоте, ответил Белкин.

«Ты, в этом, уверен?»– переспросил Князев:-« И поэтому, ты, Ивану Кузьмичёву, зерна не дал?»

« Чего, зря, добро переводить то?!»– ответил Белкин.

«Ну давай, теперь, мы, на твоё добро посмотрим»– с ухмылкой, сказал Князев: -«Аль, и нам, его, не покажешь?! Идём, глянем».

Белкин, испугался, недоверчиво, посмотрел на Севастьяна Николаевича.

«Идём»– Белкин, заплетаясь ногами, поплёлся к амбару.

У ворот, амбара, их, дожидались Прохор и бухгалтер. Прохор, курил сигарку. Бухгалтер, рассматривал записи, в учётной книге.

«Давно, стоите?»– спросил Князев, у бухгалтера.

«Да, нет. Подошли, только, что»– ответил Зёмин, закрывая книгу.

«Ну давай, показывай, своё богатство!»– приказал Князев.

Белкин, суетясь, достал ключ, из кармана, штанов. Дрожащей рукой, открыл замок, отворил ворота, амбара. Из амбара, повеяло, мокрой плесенью и гнилью. Перед комиссией, предстал, удручающий, вид. Частично, очищенные, от коры, брёвна покрылись плесенью. Внутри, амбара, было, мрачно, холодно и мокро. От мешков, с зерном, веяло гнилью.

«Это, что такое?!»– закричал Князев, на Белкина:-«Это, как, так, понимать вас, товарищ Белкин! Это, что за диверсия, такая?! А?» Белкин, вжался в ворот, своего тулупа.

«Это. Это»– заикаясь промолвил Белкин:-«Так бывает. Потом, морозы придут, и вся, плесень замерзнет. Будет, всё, хорошо».

«Что то, я, в этом, сомневаюсь?!»– грозно ответил Князев:-«Кукушкин! Глянь, что, тут, твориться?! Скажи, исправить, можно, чего? Да не ври, мне!»

Из присутствующей, комиссии, вышел мужик, лет тридцати пяти. Вошёл в амбар, осмотрелся. Потрогал, брёвна, рукой. Открыл мешок, с зерном. Громко щёлкнул, своим языком.

«Дело худо… Можно, часть урожая, ещё, спасти, но нужны, люди и просушка зерна. В амбаре, вентиляцию, сделать, чтоб воздух гонял. И да, ещё, плесень счистить, со стен, и обмазать, их, чтоб, больше, не заводилась»– дал, заключение, Кукушкин, Князеву.

«Значит, так! Принимай, хозяйство, в свои руки. Делай, что хошь, но урожай спасай! С тебя, спросим!»– грозно приказал Князев, пригрозив пальцем.

«А я, как же, я?»– возмутился Белкин:-«Это, моя, артель! Моё, хозяйство!»

«А ты, ваше благородь, с нами, поедешь! Разговор, для тебя, особый, будет!»– Князев, указал, конвойным, забрать Белкина, в машину. Прохор, стоявший у стены, амбара, прижался, к ней, плотнее, боясь, подать, хоть какой, звук.

Комиссия, во главе с Князевым, и Белкиным, под конвоем, ушла, к машине.

Больше, Белкина Ивана, никто не видел! В деревне Зыбиха, началась другая жизнь, с другим кормчим.

                  Глава 11. Возвращение

Осень, прошлась, по земле, проливными дождями, с порывистым ветром и тяжёлыми мыслями, о будущем, России. Зима, морозными ночами, давало, время и надежду, на лучшее для России. Весна, внесла ясность, что, лучшее, будет, но когда?

Кукушкин, новый глава артельщиков, собрал сельчан, для подготовки к посевным работа, на полях.

«Ну что, товарищами! Зиму, мы, с вами, пережили, а теперь, Партия, ждёт, от нас, трудовых побед!»– начал разговор Павел Алексеевич.

«Это, сколько ж, можно, бороться? Войны, вроде ж, нет, мы, всё, как на фронте?!»– высказал, недовольство, Коровин Антон:-«По осени, свой урожай спасали, от гнили. Зимой, коров и лошадей, спасали, от морозов. Тяперь, кого, будем, спасать?»

«Да уж. Разъяснения, просим»– подтвердил Зубов Сафрон.

«Осень, у нас, выдалась трудной! Но мы, с вами, справились с, этими, трудностями. Зерно спасли! Правда не всё, треть зерна, всего. Но, что смогли спасли. Теперь, нам, предстоит засеять, этим зерном, новые поля, которые, нам, вспашут трактористы. Зерна мало, но я, надеюсь, что вы, войдёте, в бедственное положение, артели, и поможете, поделитесь, своим зерном, из своих запасов»– Кукушкин, пристально посмотрел на собравшихся.

«Это, с какого, рожна?»– возмутился Коровин Антон:-«У нас, в семье, всякое, зёрнышко, на пересчёт. Самим бы, до нового урожая, дожить».

«Мы ж, молоко, в город, продаём! Вот, пусть, город, и даёт, нам, зерно! А то, молока дай, зерна дай, а в замен чего, получим?»– вступился Дмитрий Колчан.

«И то, верно!»– загудели сельчане, на собрании, доказывая правоту, сказанного.

«Товарищи, товарищи! Тише»– засуетился Кукушкин:-«Ваши, доводы, справедливы. Я, обещаю, что поговорю, с Князевым Севастьяном Николаевичем, на счёт зерна и, его, покупки. Но и вы, не расслабляйтесь! Дело, это, государственной важности! Не забывайте, об этом! Теперь, перейдём к другому вопросу. Школа! Нам, в деревне, нужна школа! Чтобы, наши дети, росли грамотными и патриотичными, членами, нашего, общества!»

«Это, ты, верно сказал! Грамотными!»– одобрил Филиппов Иван:-«Грамотность, нам, нужна. Это дело, такое, завсегда пригодится».

«А чо! Дом, нашего Стефана, как раз, свободен. Пусть, тама, все, учатся»– высказался Вдовин:-«Дом большой, всем, места хватит».

«А куда, учителей, расселять, буде?»– спросил Кукушкин, прищура глаз.

«Так, дома, в деревне, пустуют. Вот, расселим, туда»– предложил Прохор, записывая протокол, собрания.

«И то, верно»– одобрил Коровин Антон:-«Тебя, поселили в дом, и других, расселим».

Сельчане, дружно, стали обсуждать об свободных домах, в деревне. Собрание затянулось, когда, стали обсуждать, хозяйственные проблемы, артели. Разошлись, сельчане, с собрания, уже к вечеру, когда замычали коровы, в коровнике. Решение, об надобности школы, было, принято, единогласно.

Поезд, шёл медленно, монотонно, стуча колёсами. Пассажир, в рваной шинели, с девчушкой, на руках, молча, смотрел в окно. Девчушка дремала. Когда, на переезде, вагон, громко, лязгнул колёсами, пассажиры, поезда, оживились.

«Всё, подъезжаем»– громко, объявил проводник, поправляя, свою униформу.

Пассажиры, суетясь, начали доставать, свои чемоданы, с верхних полок и из-под ног.

«Город Юнаш! Прибыли! Остановка, семь минут. Просьба поторопиться приезжающих. Мне, ещё, нужно новых, пассажиров, принять»– строго объявил проводник:-«Товарищи, готовимся, готовимся к выходу».

Был полден. Солнышко, радостно светило, радуясь, весне. Ветер, сдувал, остатки снега, с мостовой и у заборов, домов, горожан. Мужчина, в рваной шинели, встал, аккуратно, придерживая девчушку. Поднял, свой, чемодан и направился к выходу, из вагона. На вокзале, была суета. Пройдя, сквозь строй, пассажиров, мужчина, вышел, с вокзала, и направился к базарной площади. Девчушка проснулась. Протирая, свои глаза, она, осматривалась вокруг.

«Пиехали»– картавя, сказала она, обнимая, за шею, мужчину.

«Приехали»– тихо ответил мужчина:-«Сама, пойдёшь или у папки, на руках, веселея?»

«У»– буркнула девчушка, прижимаясь к отцу.

Мужчина, подошёл к извозчику, с телегой, беззаботно, стоявшему у «работной стены».

«В Ховровку, свезёшь?»– по интересовался мужчина:-«Мне, с дочкой, идти, туда, не сподручно. Довези, будь человеком». Мужчина улыбнулся, извозчику.

«Ладно. Садитесь. Всё равно, делать нече»– ответил извозчик, указывая на телегу. Пассажиры, сели в телегу и, она, тронулась с места.

Мужчина, был, с обросшей бородой, усталым видом. От шустрого и лихого, молодого Чернова Семёна, не осталось и следа. Девчушке, было, около трёх лет. Она, деловито, расположилась в телеге, осматривая городские дома, иногда, показывая, на них, своим пальчиком. Семён, неохотно, рассказывал про дома, отворачиваясь от, знакомых, горожан. Выехав, из города, телега, быстро, поехала, в деревню. Когда, телега, подъехала к Ховровке, Семён, остановил телегу, снял, с неё, дочку. Расплатившись, за извоз, он, медленно пошёл в деревню, к своему, родительскому, дому. Девчушка, радостно, бежала впереди, него, собирая первоцвет, вдоль дороги. В деревне, было тихо. Сельчане, ушли, на весеннее собрание, в Зыбиху. У колодца, на скамейке, сидели две, старые бабки, обсуждая, домашние дела. Проходя, мимо них, Семён, по привычке, поздоровался, с ними. Девчушка остановилась, посмотрела на бабушек, с любопытством. Семён, не торопясь, подошёл к своему дому. Ноги, не слушались, его. Присев, на крыльцо, он, закурил, поставив чемодан, у лавки. Девчушка, присела на лавку, раскладывая цветы, рядом.

«Это, кто ж, тябе, разрешил курить! Паршивец!»– раздался голос матери:-«Серёга не дури! Я, всё, отцу расскажу!» Из дома, на крыльцо, вышла Тамара. Увидев мужика, в шинели, курящего на крыльце, она, обомлела.

«Мать! Не узнаёшь, что ль?»– тихо, спросил он, гася папироску:-«Это я, Сёмка. А это, вот, моя дочка, Нюся. Анна Семёновна Чернова». Девчушка подбежала к отцу, оставив цветы, на скамейке. Тамара, обомлела, оперлась на перила, крыльца, прикрыла, свой, рот, от удивления.

«Вижу, узнала, меня. Оброс, я, дюже, в дороге. Отец то, дома? Разговор, есть, к нему. Дозволишь, мне, поговорить, с ним?»– Семён, встал с крыльца, взял дочку, за руку.

«Явился, значит. Нет, отца, дома. На собрание, в Зыбиху, ушёл. Посевная скоро. А Сашок, где? Почему, его, рядом, нет?»– спросила Тамара, заглядывая в глаза, сына.

«И Сашка нет, и Ольги нет, убили, их, когда, бунт, подавляли, большевики»– Семён, сплюнул, на землю:-«Один, я, остался, с дочкой. Один».

«Как, так-то?»– ужаснулась Тамара:-«Да за что ж, это, так-то?» В глазах, матери, появились слёзы.

«В дом, пустишь или здеся, разговоры, разговаривать, будем?»– спросил Семён, сжимая руку, дочери.

«Заходи, выслушаю, тебя, но жить, ты, здеся, не будешь. Сам, отрезал дорогу, в дом. Сам, решил, с кем, дальше жить, будешь»– скорбно, ответила мать, впуская сына, с дочкой, в дом.

«Спасибо и на том, что выслушаешь. Я, потом, в Троицкое пойду, в дом, к тётке Марье. Там, жить, буду. Нюся, внучка, её-ная. Тётка Марья, рада будет, внучке»-согласился Семён, заходя в дом, присаживаясь у печи:-«Я, знаю, что был не прав, тогда. Прости, меня, мама. У меня, в голове, было всё, как в тумане, над «заморокой». Ольга, для меня, была всё, и любовь, и ненависть. Мы ж, тогда, все, вместе уехали, из города на Урал. Думали, вот, она, свобода! А оказалось… Ольга, тогда, уже, была беременна, от меня. А я, для неё, на всё, был, готовый. Вот, прикажи, она, мне, луну достать, с небес. Достал бы, не задумываясь! Но всё, это, напрасно, было. Приехали, сначала, в Москву. А там, шум, гам, неразбериха. Познакомились, на вокзале, с Зюминым Сашкой. Безобидный, такой, с виду. В попутчики, к нам, напросился. А мы, что, взяли, его, конечно. Будь, оно, не ладно. Нашли, нужный, нам, поезд, на вокзале. Сели, в него, поехали. Сашок, этот, всё, байки травил, про беляков, немчуров, да краснопёрых. Весело, сказывал, смеялись, долго. Ехали, мы, с месяц, туда, на Урал. Поиздержались, конечно, но, это, не беда. Беда, потом пришла, от куда не ждали, её, вовсе. Приехали, мы, в город Ашу. Вот, не знал, а есть, такой, город, в России. Приехали, а там, наш попутчик, вдруг, стал офицером, белогвардейским, Александром Андреевичем Зюминым. Вот, так, вот, бывает. Как, картоху, с нами, жрать, так, Сашка, друг! А как, в Ашу, приехали, так, ваше благородь! Чего, изволите-с? Эх, обида, нас, тогда, взяла! В общем, ушли, мы, от него, в деревню ближайшую, за городом. На постой, определились. Обстановку, стали изучать. Как, люди, там, живут, поживают? Много ль, денег, зарабатыват? В общем, присмотреться решили, для жизни.

У Ольги, тогда, живот наружу, выпятился. Вот, всем, сказались, мы, что муж и жена. Семья, у нас, такая. Жили, вроде, не тужили, месяца три. К зиме, дело шло. Беляки, с красноармейцами, бьются. Да и уральские мужики, свою власть требуют, тоже, воюют. Решили, мы, тогда, съехать с Урала, подальше. Решили, в Благовещенск, податься. Говорили, что там, с китайцами, прибыльное дело, можно, иметь. Поехали, мы, в город, на вокзал, чтоб в поезд сесть. А там, в городе, стрельба, резня. Кто, кого, не понять?! Поезда, стоят. Народ, бунтует. А этот, ваше благородь, ходит по путям, вдоль поезда, орёт чего-то. Всем, из вагонов, вылезть, велит. Вылезли и мы, тоже. Зюмин, к нам, подлетат, «Ах, вы, мать пере мать, куды, бежать, собрались? Россию, защищать, надобно! А мы, чо? У нас, баба беременная, на сносях. Ей, уж, рожать, в пору. Загнали, нас, всех, в сарай, неподалёку, от вокзала. Сидим, ждём, расплаты. Тут, стихло всё… Тишина, стоит, мы, из сарая, выглянуть, боимся. На утро, дверь, сарая, раскрыли. Стоят красноармейцы, в дверях, на нас, смотрят. Велели, по одному, из сарая, выходить. А как, я, один то? Ольга, еле живая, с животом. Вот-вот родит. Я, Ольгу, вывожу, а наш Сашок, растерялся. Запропал, куда-то? Нас, с Ольгой, в медчасть отвезли, а Сашок, там, остался. Потом, уже, через неделю, я, узнал, что Сашка, нашего, расстреляли…Этот, ваша благородь, на Сашка, пальцем указал, что у него, дескать, в денщиках был, во всём, ему, помогал. Вот, тварина, какая?! Чтоб, ни дна, ему, ни покрышки!… Нашёл, я, мёртвого Сашка, брат, всё же. Похоронил. Ольга, родила девочку. Крепенькую. Ехать дале, смысла, уже, не было. Стали, в городе Аша, жить. Власть Советска, там, обосновалась. По началу, тяжко было. Но куда, деваться? Ольга, с малой дочкой. На дворе, зима. Решили, что до весны доживём, там, тогда, уедем. Дожили, до лета. Вроде, всё, налаживаться стало. Я, на завод, устроился. По началу, грузчиком, при телегах, был. Потом, автомашины привезли. Спросили, кто, хочет, на них, ездить, то научат. Работа, хорошая, горную породу, из карьера, на завод, возить. Вот, выучился. Работал, шофёром, пока, однажды, пришёл домой, а Ольги нет. С любовником, сбежала. Дома, тока, дочка одна был… Да, записка, на столе, «Не ищи меня. Я другого полюбила»… Вот, тогда, во мне, всё, оборвалося! И любовь, сгинула. Подождал, я, конечно, Ольгу, два месяца. Ждал, что одумается, домой вернётся. Ан, нет, не вернулась… А мне, с дочей, одному, не управиться. Решил, сюда, возвернуться. Всё ж, места родные. Может, кака, бабка пожалет, внучку, примет по-родственному. Вот, к тябе, мама, для порядка, по началу, пришёл… Знаю, обидел, тябя, шибко. Каюсь. Прости, если, сможешь. Прости». Семён, встал с лавки. Поклонился, матери, в пояс. Девчушка, соскочила, с лавки, сама. Поклонилась, глядя на отца. Тамара, сидела на стуле, ни жива, ни мертва. Всё, что, она, услышала, казалось, ей, далёким, не взаправдашним. Верить, в гибель сына, она, не хотела, всем, своим, разумом. За что ж, ей, такая участь приготовлена? За какие, такие грехи, что всё, пошло, на пере-косяк?! Из глаз, её, катились слёзы. Голос, пропал, в глубине души. Девочка, подошла, к ней.

«Не плачь»– поглаживая Тамару, по руке, промолвила она.

Тамара, сидела, как каменная. Семён, взял дочку, за руку, направился к двери.

«Пойдём мы. К ночи, в Троицкое, придём. Там, нас, тётка Марья, заждалась. Пойдём… Отцу, если хошь, скажи, что вернулись, мы»– Семён, вышел из дома, уводя, за собой, дочку Нюсю.

На улице, солнышко, закатилось за макушки, деревьев. Становилось, прохладно. Семён, подхватив дочку, на руки, пошёл через лес, к дому тётки Марьи, в Троицкое. Пришёл, он, в Троицкое, к полуночи. Тётка Марья уже спала. Постучав в окошко, Семён, присел возле, него, закурил. Нюська, спала, укутанная за пазухой, шинели.

«Кто, там?»– спросил, тонкий голосок, тётки Марьи.

«Это я, Семён. Вот, вернулись, домой»– тихо ответил он, дымя папироской.

«Господи!»– обрадовалась тётка Мария, отпирая засов, с двери:-«Не уж то, возвернулись? Господи, ты, услышал, мои, молитвы. Господи!» Тётка Марья суетилась, в дверях. Дверь распахнулась. На пороге, стояла старушка. Хрупкая, маленькая, седая.

«А где ж, все то?»– удивилась она.

«Вот мы, все, тут»– Семён, распахнул шинель:-«Ольги и Сашка, нет уже, а мы, с дочкой, решили домой вернуться». Из шинели, выглянуло, сонное личико Нюси.

«Дома?»– спросила дочка, прижимаясь к шее, отца.

«Дома»– твёрдо, ответил Семён, заходя в дом.

            Глава 12. Противостояние

Начиналась, посевная, пора, на полях. Семён, обживался в доме, тётки Марьи, с дочкой Нюсей, уже, две недели. Запасов продуктов, которые Ольга оставила тётке, осталось немного. До осеннего урожая, можно было продержаться, а там, как, Бог даст. Тётка Марья, хлопотала по дому, заботилась об внучке. Семён, тайком, ходил по знакомым и дружкам, разузнать, как тут, без него, проходили, события, и какие новости говорят. Возвращаясь, вечером, из города, он, на лесной дороге, повстречался с соседом, Юсупом Ибрагимовым.