Убийство в облаках бесплатное чтение

Глава 1

Мне снова поручили важное секретное задание. За все эти годы работы в разведке я привык, что мне в любое время суток могут позвонить, и я обязан буду вылететь первым же рейсом туда, куда будет приказано. Я привык не задавать лишние вопросы и наслаждаться тем, что могу в любую секунду сорваться на любой конец света. Я вылетел из Санкт-Петербурга во Владивосток. Полет обещал быть утомительным, около 9 часов. Если быть точным, 8 часов 44 минуты. Морозный ноябрь – признак начала ранней зимы.

Я прибыл в аэропорт за 10 минут до окончания посадки. Девушка, которой я предъявил свой билет, объявила, что я последний пассажир, и как только я вступил в тоннель, ведущий в самолет, за мной плотно закрылась дверь. При входе в самолет мне улыбнулась старшая бортпроводница.

– Мы рады приветствовать Вас на борту судна нашей авиалинии. – Отчеканила она.

Я поздоровался с бортпроводницей кивком головы и окинул ее взглядом. Пышная светлая челка, закрывающая глаза, и улыбка, обнажающая зубы, – это первое, на что я обратил внимание. Девушка была очень симпатичной, но что-то в ее взгляде заставило меня насторожиться. «Взгляд хищника» – вдруг промелькнуло у меня в голове, но я тут же отбросил свои странные мысли, снова окинул ее взглядом, и мне тут же стало стыдно за это первое впечатление, которое произвели глаза юной и красивой стюардессы.

Пока я добирался до своего места, то обратил внимание, как мало пассажиров решились лететь во Владивосток в середине ноября.

Через проход от меня сидела пожилая пара. На мужчине был одет вельветовый коричневый костюм и очки в толстой оправе. Рядом лежала клюшка. Скорее всего, с возрастом начавшиеся проблемы с ногами не давали возможности расстаться с этой тяжелой, но такой необходимой клюшкой. Его жена (должно быть, жена) была намного моложе. Ее седые волосы так вились, что были похожи на вермишель. На ней не были одеты очки, но по левую руку от нее лежал чехол. Очки необходимы были при чтении книг и газет. Я почему-то обратил особое внимание, что чехол лежал по левую руку. Значит, она левша. Их встретишь не так часто.

Через сиденье от меня находился мужчина лет пятидесяти. Его глаза были закрыты, а голова время от времени вздрагивала. Если бы я случайно не заметил выступы белых наушников из его ушей, то было бы трудно описать его поведение. По этому вздрагиванию головы можно было судить, что музыка энергичная.

В углу самолета устроилась молодая пара. Мужчина лет 30-35 и девушка на лет 5 моложе. Они тихо о чем-то шептались, повернув головы друг к другу. О них я понял только одно – она любила его, ее глаза говорили об этом, ее взгляд. Такими глазами можно смотреть только на любимого человека. Любил ли он ее? Честно, я не понял.

В самолете было еще пассажиров 5. Но их я не успел разглядеть, пока шел до своего места. Я удобно устроился около иллюминатора, достал телефон, чтобы отключить интернет и звук, как вдруг около меня плюхнулась девушка с громким выдохом.

– Анжела. – Она вальяжно подала мне руку, натянуто улыбаясь.

– Валера.

– Ааа… – Протянула она, надувая жвачку. – Военный.

– Это Вы поняли по моему виду? – Я не мог сдержать улыбки.

– По интонации, с которой Вы представились.

Снова жвачный шарик вырос между нами, и мне в ноздри ударил мятный запах.

– Тогда я тоже попытаюсь угадать. – Сделал попытку я.

– Ммм… Я буду удивлена, если угадаете…

– Писательница.

– Как?

– Ваш багаж. – Кивнул я на ее полуоткрытую сумочку, полную газетных вырезок, заметок и журналов.

– Вы прям разведчик. – Шарик лопнул, и ее губы стали белыми.

Я про себя улыбнулся, но не стал развивать эту тему.

– Готов поспорить, Вы хорошо пишете.

– А то ж.

Заработал двигатель, и затихли все разговоры. Старшая бортпроводница, девушка с пышной светлой челкой, провела инструктаж, и самолет начал медленно набирать скорость. Мы пристегнули ремни и приготовились к взлету. Я с детства люблю самолеты. Мы с родителями жили недалеко от военного аэродрома, и я каждый день смотрел, как поднимаются эти железные птицы в воздух. Когда-то я мечтал сидеть за штурвалом самолета, чувствовать высоту, скорость и свободу. Мечты существуют не только для того, чтобы исполняться, но и для того, чтобы оставаться мечтами.

Через десять минут после взлёта самолёта моя спутница открыла книгу, а я повернулся к иллюминатору и стал наблюдать, как под нами проносятся облака. А вернее сказать: мы проносимся над облаками. Вдруг позади загремела тележка. Старшая стюардесса, которая встретила меня при посадке в самолёт, приблизилась к нашим местам. Тележка была настолько старая, что одно её колесо покосились, поэтому звук, издаваемый ей, был очень громкий и неприятный. Стюардесса с натянутой, но довольно приятной улыбкой спросила:

– Желаете чего-нибудь?

Я улыбнулся и покачал головой.

Но моя спутница заказала стакан виноградного сока. Принимая из рук стюардессы стакан, Анжела восторженно воскликнула:

А у Вас прекрасное кольцо!

Стюардесса загадочно улыбнулась.

Это Вам жених подарил? – бестактно спросила моя спутница.

Он сделал мне предложение прямо перед вылетом. После его командировки мы сразу же поженимся.

Рада за Вас. Кольцо действительно просто восхитительное. Я могу померить?

После этой фразы мне их разговор стал интереснее. Анжела настолько бойко задавала личные вопросы, словно обращалась к подруге. И мне стало любопытно, как отреагирует на эту прыть стюардесса. Но девушка доброжелательно сняла кольцо и протянула Анжеле, которая с детской улыбкой обернулась ко мне.

Не очень хорошая примета. – Заметил я, пытаясь умерить её прыть.

Но девушка уже натянула кольцо на палец.

Примета? – Стюардесса широко раскрыла глаза, хлопая длинными ресницами.

Да ерунда это все про чужую энергию и всё такое. – Снова появился и лопнул жвачный шарик Анжелы. – Рада за Вас. – Повторила она после примерки и протянула кольцо стюардессе, которая, снова одев его, удалилась с тележкой к другим пассажирам.

В итоге, пока она обошла весь самолёт, шум тележки разбудил всех, кто успел заснуть, и перебил сон засыпающим.

Я аккуратно поднялся со своего места и пошёл умыться. Дверь в туалет оказалась закрытой, поэтому пришлось ждать.

Вдруг в конце коридора я увидел вторую стюардессу этого рейса. Первый раз за всё время. Она плавно шла по коридору, время от времени останавливаясь около пассажиров. Через пару минут она приблизилась ко мне.

Я заметил в её движениях, фигуре, жестах что-то знакомое, но только сейчас понял, что я хорошо знаю этого человека.

Мы познакомились с этой девушкой год назад, в мой отпуск. Мы оба оказались косвенными свидетелями убийства на чертовом колесе. Алиса немного помедлила, прежде чем подойти.

По глазам девушки я понял, что она колеблется, не зная, как ко мне обращаться: как к одному из пассажиров или как к знакомому.

Добрый день, Алиса. – Начал я, чтобы прервать молчание между нами.

На лице девушки мгновенно появилась улыбка. Но в ее взгляде была какая-то необъяснимая тревожность, в том взгляде, который обычно пронизывал меня насквозь. Это одна из особенностей Алисы. Она умеет смотреть не на человека, а в человека, на то, что творится у него внутри.

– Привет, Валер. Прошло больше года, а мы словно расстались вчера.

– Да, больше года. Прости, что не смог навестить тебя за все это время.

Алиса мягко улыбнулась мне.

– Я тоже целыми днями на работе.

– Без отпуска?

– Последний раз брала пару дней полгода назад, чтобы навестить семью. – Девушка убрала прядь черных волос с лица.

– И как они?

– Оказывается, родители уже год не живут вместе.

– Мне жаль.

– А как у тебя, Валер? Как дочка твоего учителя? Тяжело пережила заключение отца?

Перед моими глазами появилось старое колесо обозрения в парке, труп молодой девушки с растаявшем клубничным мороженым и взгляд моего наставника, в котором отражалась боль.

– Вика? За этот год она повзрослела. Еще немного и от моей помощи откажется. Совсем самостоятельная стала. – Я улыбнулся Алисе, но тут же понял, что все ее внимание обращено на что-то другое.

– Мне надо с тобой серьезно поговорить. – Одними губами прошептала она, взяла меня за предплечье и немного отвела в сторону.

– Что-то произошло?

– Я еще не уверена наверняка. Но мне кажется, что это убийство…

Это слово пронзило меня, и я оцепенел. Настолько ужасно оно прозвучало здесь, в 10 тысячах метров над землей, в светлом салоне самолета, среди десятка пассажиров.

– Ты это о чем? – Поинтересовался я.

– Я не уверена в этом. – Снова повторила девушка.

– В чем именно ты не уверена? Что кто-то погиб или что произошло убийство?

– Ни в чем. – Девушка облокотилась о кресло стюардессы.

Мы стояли все еще перед закрытой дверью в туалет. Я обратил внимание, что с моего прихода сюда, никто так и не вышел. Алиса поймала мой взгляд.

– Через тридцать минут, как самолет поднялся в воздух, – Начала девушка так тихо, что мне пришлось наклониться, чтобы услышать ее, я мгновенно уловил земляничный запах ее губ, – я заметила, что дверь в туалет заперта изнутри, хотя после взлета я сама все двери открывала. И на ручке были какие-то липкие следы. Следы крови. Я звала, но тишина. Пыталась открыть, но замок плотно закрыт с внутренней стороны. Я думаю, произошло что-то серьезное.

– Кто-то выходил оттуда один?

– Я никого не видела. И кто заходил тоже.

– Разберемся. – Кивнул я девушке и направился к двери. Пришлось секунд 10 повозиться с замком, прежде чем дверь поддалась, но я не стал открывать ее.

– Алиса, а как зовут вашу старшую стюардессу?

– Жанна. – Сказала Алиса одними губами и приблизилась к двери. – Мне надо ее позвать, да? Как свидетеля?

– Мы пока ни в чем не уверены, поэтому позови ее не как свидетеля, а как старшую стюардессу, договорились?

Алиса удалилась всего на минутку, и ровно через 60 секунд передо мной стояли две девушки. В глазах Жанны был испуг. Она не могла понять, зачем она здесь, и что происходит. Алиса прикусила нижнюю губу так сильно, что на губе показалась кровь, похожая на сок земляники.

– Я отпираю. – Произнес я, резко открыв дверь.

Через пару часов я бы многое отдал, чтобы посмотреть не на то, что предстало перед моими глазами, а на девушек, что стояли за моей спиной. Но я не посмотрел, потому что зрелище меня настолько впечатлило, что сковало все тело на несколько секунд.

На полу лежало тело молодой женщины. Я понял это по одежде и тонкой талии, так как лицо было полностью изуродовано. Даже светлые волосы приобрели красный оттенок. Ее веки были заплывшие, губы так опухли, что заняли пол лица. Рубашка изодрана и (что меня очень удивило) с одной стороны оторвана. Этим куском была обвязана шея. Но в первую очередь на что я обратил внимание – ее странная поза, словно эта женщина пыталась дотянуться до ручки двери.

Глава 2

Я огляделся по сторонам и резко шагнул назад. Жанна плюхнулась в кресло стюардессы, тяжело дыша, на ее лбу выступил пот, а грудь судорожно поднималась.

– Принеси ей, пожалуйста, воды. – Алиса быстро подбежала к Жанне с намерением ослабить ее галстук.

Я кинулся к бутылке, схватил ее и передал Алисе.

– Я узнаю, есть ли среди пассажиров врач. – Сказал я Алисе и обернулся в сторону салона.

– Мне не нужен врач. – Резко выкрикнула Жанна.

– Если Вам не понадобится, то он нужен будет другой девушке.

Через 2 минуты мы стояли с врачом над трупом. Смерть девушки была засвидетельствована, хотя и не могло быть сомнений, что она мертва. Врачом оказался мужчина лет пятидесяти с белыми наушниками в ушах. Его зовут Артемий, и он уже около тридцати лет работает детским хирургом. Мы оставили все на своих местах до посадки самолета, чтобы предоставить разобраться во всем полиции. Но меня не покидала одна мысль: когда приземлится самолет, то тот человек, который совершил это ужасное преступление, окажется на земле с огромной возможностью скрыться на востоке России. И только в таком замкнутом пространстве, как самолет, можно не дать ему уйти. Но была и вторая мысль, которая не давала мне покоя: как преступник мог совершить убийство, выйти, а затем закрыть дверь изнутри? И в то же время это было все-таки убийство. Ни один человек не может совершить с собой такое.

Через 15 минут, когда мы с доктором осмотрели тело, я остался с Алисой один. Жанне дали успокоительное, и Алиса попросила ее отдохнуть. Старшая стюардесса удобно устроилась на свободном пассажирском сиденье и немного задремала, должно быть, действие таблеток.

– Слишком бурная реакция. – Смывая кровь с рук холодной водой, заметил я.

– Знаешь, Валера, – Алиса подошла ко мне почти вплотную. – Жанна мне как-то рассказала одну историю. И этот случай напомнил мне ее.

Я выключил кран и облокотился о раковину. Девушка меня заинтриговала.

– Я слушаю.

– Когда Жанна была ребенком, отец с ее матерью разошлись. Мама Жанны уехала в Америку и оставила девочку с отцом. В пять лет у Жанны появилась мачеха. Она мне рассказывала, что всегда испытывает чувство вины, так как мачеху она полюбила больше матери, которая бросила ее тогда. С мачехой Жанна прожила около шести лет. Но однажды случилось страшное: мачеху нашли задушенной прямо в квартире. В убийстве обвинили отца, доказали его вину и посадили. Девочка воспитывалась в детском доме, и на протяжении года она просыпалась из-за одного и того же кошмара: веревка, обмотанная вокруг шеи. Жанна не смогла простить отцу то, что он сделал, поэтому не общалась с ним с тех пор, как его отпустили. Валер, ее реакция мне понятна.