Гланькина смена бесплатное чтение

Где-то в комоде среди бумаг до сих пор хранится эпикриз медсудэксперта: "… вследствие ДТП получила множественные травмы внутренних органов и опорно-двигательного аппарата, несовместимые с жизнью."

В далекие девяностые нас с напарницей по пути к месту работы сбил пьяный водитель, уснувший за рулём Урала-вахтовки. Напарницу Урал превратил, по сути, в коврик. Я же, благодаря тогда своему бараньему весу, зацепилась на бампере машины.

Ещё с признаками жизни меня доставили в хирургическое отделение районной больницы, где на пятый день в палате номер четыре я благополучно скончалась. Умерла, наконец-то, под причитания моего пьяного мужа о том, что целую неделю я и умирать не умирала, и жить не жила; что ему стыдно перед людьми в посёлке за то, что уже и гроб сколотили, и памятник сварили, покрасили, подписали, и могилу в такой жуткий мороз выкопали, а покойница так долго к богу душу не отпускала.

И вот, долгожданный факт смерти зафиксирован протоколом без какого-либо вскрытия, так как судмедэксперт один на весь район. К тому же, в новогодние праздники мертвецов в морг набилось немеренно. Ни сил, ни времени их всех препарировать у него нет. Тут же, и так все понятно: позвоночник в трёх местах расколот, внутренние органы и конечности все повреждены, трещина в черепе, скулы вывернуты… К тому же, предприятие отказалось признавать несчастный случай производственным. Адекватных и юридически грамотных родственников не обнаружилось. Смысла заморачиваться вскрытием получается, что и нет.