Хайвей № 95. Русская. Том 4 бесплатное чтение

Предисловие

Какая разница, сколько человек прожил? Главное, чтобы прожил не зря!!!

Потому что душа бессмертна, а жизнь, хоть и трудна, прекрасна!

Предназначение каждого из нас заложено в генах, которые отшлифованы веками. Конечно, культура, искусство, мировая политика, наука и другое в той или иной степени оказывают влияние на человека. Однако они берут свое начало из того же источника. Невидимые процессы, происходящие в окружающем мире, на генетическом уровне неразрывно связывают нас с внешней средой и с другими людьми.

Когда мы ставим перед собой цели и решаем задачи, по пути преодолевая трудности, нам кажется, что таким образом мы творим свою жизнь. Может, так на самом деле и есть, но только я уверен: придет время – и мы поймем, что это жизнь делает нас, а не мы ее.

Жизнь покажет, что мы не то и не так строили, не тех любили и не о том мечтали. Не так писали, пели и играли, относились к родителям и воспитывали детей – мы многое делали не так. Одновременно вылезут все наши ошибки, промахи и просчеты.

Может быть, только тогда мы осознаем, что в нашей жизни есть лишь маленький отрезок времени, который мы прожили с пользой для себя и других, совершая благо и служа БОГУ. И война в этот отрезок точно не входит. Потому что война – это вселенская глупость. Умопомрачение, замешанное на людских болезнях.

Именно больной рассудок человечества, отсутствие высших благодетелей день за днем приближают нас к концу света.

Почему же так получается?

Очевидно, прежде чем решать вселенские проблемы, надо для начала познать самих себя, а уж потом…

Создавая космические корабли, открывая новые законы природы, изучая животный мир, мы занимаемся познанием себя и того мира, в котором живем, потому что все это единое целое.

Процесс познания бесконечен. Ибо бесконечен мир, окружающий человека.

Но вот появляется больной и начинает убивать, кидать атомные бомбы, по сути воюя сам с собой и, опять же, чисто для себя и таких, как он.

Что же сейчас представляет собой наш мир?

Больные люди возомнили себя вседержителями, доказывая всем остальным, что они и есть истина. Отделили себя от вселенной и всего мира, заявив во всеуслышание, что МИР – это они.

Творя свои черные дела, извращенцы превратили человечество в ПАЛАТУ № 6, пребывая в благоденствии, созданном ими для кучки ненасытных особей. Однако по сути именно они и есть больные. Отщепенцы!

Так что либо мы продолжаем служить психам, погрязшим во лжи и каждый день посылающим на смерть тысячи людей, либо нам придется их лечить с помощью универсального лекарства под названием «правда и гражданский суд». Разумеется, не лишая свободы, ведь они тоже люди. Пусть живут промеж себя!

Вот тогда-то мы и увидим настоящую причину их болезни.

А пока, господа, мы с вами существуем в палате № 6, и нами управляют больные люди, зараженные злом, жадностью, завистью и другими человеческими пороками. Горе-правители с успехом голосуют за себя на своих же выборах и все громче хлопают сами себе…

Пусть правят пока. Народ добр и великодушен.

Если что, можем и островок присмотреть, и яхту…

Потерпим еще. Может быть, недолго…

Но помните, что те, кто сами для себя пишут речи, сами перед собой выступают, считая всех дураками, сами за себя голосуют и сами посылают за себя воевать, и есть ОТДЕЛЬНОЕ КРЫЛО ПАЛАТЫ № 6!

Люди! Не хлопайте сами себе! Не надо!

Глава первая

Дело случая

Марк возвращался из Нью-Джерси. Начинало смеркаться. «Бьюик Ривьера» нырнул после толла в тоннель Линкольна, а когда вынырнул, его встретила ночь. Без приключений он доехал до Квинса, где решил развернуться на частном перекрестке и припарковать машину у любимого японского бара. Ему нравилось здесь расслабиться за кружкой пива, а потом переместиться в итальянский бар, чтобы пропустить стаканчик красного сухого бардолино. Благо, все было рядом, стоило только выйти из одной двери и зайти в другую. Такой микс создавал в его голове гармонию души и тела. Он так хотел.

Марк уже заложил крутой крен, как внезапно перед ним словно из-под земли вырос полицейский, который стоял, опираясь на велосипед. Визг тормозов, и «Бьюик» замер, чуть подвинув подрагивающим капотом велосипед вперед.

Проверив документы, безукоризненно вежливый блюститель порядка выписал ему штраф, сел на велосипед и, взяв под козырек, отъехал. Любые штрафы Марк оспаривал в суде, часто успешно. «Увидимся в суде»! – выпуская пар, крикнул он полицейскому вдогонку Америка – страна адвокатов, страна правосудия. К этому привыкаешь как к данности.

И все же этот инцидент испортил Марку настроение. Он завел машину и тронулся с места, не понимая куда. Душа на разные лады разбирала по слогам слово «дерь-мо-о-о».

Время летело со скоростью авто. За окном замелькали огни Южного Бронкса, и он понял, что едет в сторону Вестчестера и не дай Бог ему заглянуть в сам Бронкс. Ужасное место…

Машина по-прежнему неслась вперед. Сквозь потеки дождя на лобовом стекле обозначились опоры моста. «Йеллоустоун-бридж», – определил Марк.

Он поддал газку, и «Бьюик» пустился в занос. Когда Марк вместе с машиной очухались, их дуэт твердо ощутил под колесами хайвей № 95.

«Ну и куда дальше? Коннектикут, Вестчестер… – друзья есть везде…» – уставившись в одну точку перед собой, размышлял он.

«Бьюик» милю за милей жадно проглатывал серую ленту хайвея. Не понимая, куда и почему, Марк продолжал езду вперед и прямо.

Он включил радио. Хриплый голос Фрэнка Синатры подтвердил, что без Америки Марку никак. Да, в ней было много «не совсем», но больше было «даже очень». Он любил Штаты. Их воздух, который действовал на него как адреналин… Бешеную конкуренцию, желание побеждать и жить на полную… Богатство, комфорт, размах… Все это он любил. Впрочем, кто может сказать, за что вообще любят? Он не был богат, но окружающее изобилие и блеск манили и вселяли надежду.

Машина Марка ехала в режиме круиз-контроля. Хайвей усыплял его. Взяв вправо, он остановил машину, включил стояночные огни и вышел. Прямо перед ним возвышалась гора, в самой верхней точке которой ярким светом горел огромный крест. Казалось, что крест является продолжением горы и определяет высшее её предназначение. Это было божественно! Гора, ночное небо, пьянящий воздух, голос Фрэнка Синатры и он, Марк…

Понять, почему и зачем он оказался именно в этом месте, было невозможно!

Возле него остановился кабриолет. Красивая девушка, сидящая за рулем, спросила:

– Вам нужна помощь?

– Нет, спасибо, просто хотел ощутить свой крест, – отозвался Марк.

– Псих, – пожав плечами, бросила блондинка, – зачем же судьбу дразнить?

Машина взревела и, резко рванув, исчезла в ночи.

Марку стало нехорошо. Сердце сжал спазм. Что он сказал… почему так… что он вообще?..

Скиталец вернулся за руль машины, запустил мотор и продолжил путь.

Очень долго Марк просто ехал, не думая ни о чем. А когда начал вглядываться в дорожные знаки, понял, что Коннектикут уже проскочил. За окном «Бьюика» мелькал Массачусетс.

Почувствовав усталость, он свернул на второстепенную трассу и подрулил к закусочной «Сабвей». Не ощущая вкуса, машинально проглотил дежурный фастфуд и, выйдя на улицу, брезгливо процедил:

– Дерьмо, дерьмо! Тошниловка!

Однако от посещения заведения была и польза. Именно здесь ему подсказали ближайший отель, и уже через полчаса Марк лежал на кровати в маленьком номере.

Утро. Проснувшись, он подошел к открытому окну. Окно было крошечным, а открывающийся из него вид бескрайним и глубоким, как бездна. Атлантика… Громадный океан начинался от скалы, на которой располагался отель. А в отеле он, а в нем ни капли виски.

При таком окружающем виде и в таком состоянии, которое его не устраивало, Марк вышел из номера и спустился по скрипучей лестнице в холл. Стряхивая с себя сонную одурь, дошел до парапета, отделяющего скалу от океана.

Рассвело.

– Уже! – коротко выдохнул Марк.

Вид был великолепен – он завораживал, а воздух пьянил.

От парапета Марк быстрым шагом направился в маленький магазинчик, пройдя мимо двух старушек, мирно беседующих на скамейке. А спустя пять минут вышел из маркета с большим пакетом, набитым едой и не только.

Старушки, прервав разговор, уставились на пакет, силясь домыслить содержимое.

– Вас что-то интересует? – спросил Марк.

– Да, мы решаем, какова степень нашей вины перед индейцами. Сколько мы им принесли бед! Скоро нам разговаривать с Богом, а грех над нами все висит.

– И вы пытаетесь это осознать перед смертью, прожив целую жизнь? Вы боитесь не ответственности за грехи или за убиенных индейцев, а того, как бы нас всех за ваши грехи не накрыла жуткая кара?! Впрочем, к счастью, мои предки к вашим грехам не имеют никакого отношения.

На лицах старушек промелькнул страх.

Марк проследовал в отель.

Шагая по паркингу перед отелем, он заметил красный кабриолет, в котором вчера сидела милая блондинка.

Вчера она была за рулем, а сегодня уже стояла перед отелем, держась за поручень парапета и устремив взгляд в бесконечность.

Подойдя к ней, Марк стал рядом, представился. Блондинка в задумчивости посмотрела на него и ответила:

– Катя.

– Я живу в этом отеле… – начал Марк.

– Теперь я тоже, – улыбнулась девушка.

– Странное у вас имя для американки, – продолжил Марк.

– У вас тоже, – парировала блондинка и объяснила: – Я русская. Живу в Нью-Йорке всего десять лет. А у вас имя еврейское.

– А вы не догадываетесь, что у миллионов людей на планете именно еврейские имена?

– Не догадываюсь – знаю. Я дипломированный филолог, но выступаю в ночном клубе с танцами на шесте, – в ее тоне звучала легкая ирония. – А вы?

– Я детектив в отпуске.

– Мне пора, – кивнула блондинка на прощанье и, развернувшись, направилась в отель.

Марк с большим пакетом в руке проследовал за ней.

Холл отеля представлял собой одновременно маленький ресепшн и мизерный бар с двумя круглыми столиками. Именно за одним из них вечером и устроились Катя с Марком. Музыка звучала все больше итальянская.

Голос у Кати был нежный, обволакивающий, а произносимые ею слова прямиком ложились на нужные полки в душе Марка.

«Просто магия какая-то», – пронеслось в начинавшей кружиться голове детектива.

Катя оказалась из образованной интеллигентной семьи.

Отец был профессором и преподавал словесность в университете, а мама, микробиолог, имела степень кандидата наук.

После университета Катя по большой любви вышла замуж за подданного США и уехала жить в Нью-Йорк. Несколько лет назад они с мужем расстались по его инициативе, а отсутствие детей позволило сделать этот шаг безболезненным. Однако надо было как-то жить дальше, и Кате пришлось заново подтвердить свой статус кандидата в мастера спорта по художественной гимнастике. Только теперь уже в Америке и с новым снарядом под названием «шест».

Это была короткая биография русской девушки-филолога, которую она искренне поведала еврею-детективу, когда-то давно эмигрировавшему из Италии в Штаты. После недавнего ранения Марка отправили в отпуск для выздоровления и реабилитации. Жены у него не было, а сожительница сбежала, не желая постоянно его лечить и жить в ожидании, когда его снова ранят, а то и вовсе убьют.

Так Марк и Катя познакомились в баре отеля на скале, о которую денно и нощно не смолкая бились волны океана, наполняя пространство звуками божественной стихии.

Через сутки между ними вспыхнула страсть, а на третьи уже пылала любовь, сотрясая скалу и расшатывая скрипучий старенький дощатый отель. Марку казалось, что этот отель – всего лишь обветшавшая крыша скалы, которую надо срочно починить.

Да куда там! Разве такие, как они, дадут…

Глава вторая

Бостонский вояж

Марк с детства любил учиться. Ему хотелось многого добиться в жизни, а потому он понимал, что именно учеба поможет достичь намеченных целей.

В молодости он специально объездил все самые продвинутые университетские города США, посетил Йель, Принстон, Гарвард и другие учебные заведения страны. Встречался со сверстниками, узнавал о процессе обучения, факультетах, процедурах сдачи экзаменов. Его интересовало все, что было связано с учебой.

Как-то, приехав в Принстон, Марк зашел перекусить в очень приличное кафе, где познакомился с группой студентов. Ребята ему понравились, нашлись общие интересы. Одновременно представился случай подружиться с очаровательной студенткой. Возникла взаимная симпатия, теплые отношения, а может, даже и любовь.

Пара сидела в парке на скамейке, наслаждаясь обществом друг друга, когда к ним подошел парень с пистолетом и выстрелил в девушку. Элен, так её звали, скончалась на руках у Марка.

Это событие определило поступление Марка на службу в полицию.

Принстон очень нравился Марку. Но это было вчера, а сегодня тихий, интернациональный, с красивой архитектурой, очень ухоженный университетский городок канул для него в прошлое. Правда, сокровенная мечта продолжала жить в его сердце.

Потом Марк окончил полицейскую академию и достойно служил в нью-йоркском департаменте полиции, что и сделало его уважаемым человеком в глазах сослуживцев.

«Бьюик» плавно катился в сторону Бостона. Через день Кате должно было исполниться тридцать пять, и Марк предложил отпраздновать дату в ресторане Бостона. Катя, давно мечтавшая посетить этот город, конечно, согласилась. Марк предусмотрительно заказал места в ресторации, находившейся недалеко от Гарвардского университета и получившей известность благодаря своим выдающимся посетителям и их детям.

В дороге Катя спросила:

– Марк, а почему ты выбрал для себя именно этот раритетный кар, хлопотно же?

Марк на мгновение задумался, прокручивая в голове историю появления раритета в его жизни.

Работая в департаменте полиции, он получил задание проверить бомбоубежища города на предмет их функционирования и пригодности на случай ядерной войны. Все оказалось не так просто, как выглядело на первый взгляд. Пришлось проверять все подвалы зданий.

Во время операции случилось много чего.

По ходу им были выявлены нелегальные игорные заведения, хранилища оружия, публичные дома, контрабандные сигареты, алкоголь, наркотики. В итоге он вышел на лейтенанта итальянской мафии, который его и продырявил.

При задержании обнаружилась стоянка краденых машин, и среди всех Марк сразу выделил её, легенду итальянской мафии, купе «Бьюик Ривьера». Еще будучи ребенком и проживая в Италии, он хорошо запомнил хозяина такой машины, который дружил с его отцом, а может, наоборот. Народ сильно уважал не только хозяина машины, но и ее саму. Это он тоже запомнил.

После госпиталя Марк отыскал следы кара на аукционе, а найдя – купил. Детские мечты должны сбываться! А еще почему-то, садясь в нее, он всегда вспоминал отца. Так что это была не машина, а память. А еще…

Когда он лежал в госпитале, его коллеги проводили досмотр помещения, которое использовала секта еврейских хасидов. Это были огромные незаконно вырытые подземные бункеры, а в них большое количество детских матрасов. Все они оказались испачканы кровью. И эта картина стояла у него перед глазами.

Задание Марка оборвалось на госпитале после ранения. Но зато этот факт дал ему возможность впоследствии познакомиться с Кэт.

Обо всем этом, пока они ехали, Марк поведал Кате.

Но вот что ему постоянно не давало покоя, так это формулировка «на случай ядерной войны с русскими». К чему была такая спешка? Ведь проверяли не только бомбоубежища, но и все другие подвальные помещения. Полученные данные фиксировались, обрабатывались, а дальше…

Дальше было не его дело!

– Ты понимаешь, Катя! Атомная война с русскими!? Нас точно готовят!

– А знаешь, – вспомнила вдруг Катя, – в нашем клубе тоже проводилось что-то подобное. И еще был инструктаж на тему «Что делать в случае атомной войны с Россией». Да, нас, и впрямь, готовили, но я не придала этому значения. А вот поехать в Бостон мы могли бы и на моей машине, с ветерком! – с улыбкой закончила она, чтобы снять напряжение.

– Не могли, – произнес Марк, – я хоть и еврей, но итальянский. У нас не принято мужчинам жить у жен, ездить на их машинах и за их же деньги. Хотя… все бывает, времена меняются, но пока не для меня.

«Бьюик Ривьера», любимая машина главарей итальянской мафии, с Катей и Марком на борту плавно подкатил к отелю поблизости от намеченного ресторана.

Глава третья

Судьба

День приезда для Кати и Марка прошел плодотворно. Утро следующего дня представлялось паре в виде завтрака и любви.

Было около десяти, у Кати зазвонил телефон. Она поднялась с постели в костюме Евы. Звонил брат Сергей из Москвы. Поздравлял с юбилеем. Разговор уже заканчивался, когда Катя спросила: «ВЫ ЧТО, ГОТОВИТЕСЬ К ЯДЕРНОЙ ВОЙНЕ С НАМИ? НАС УЖЕ ИНСТРУКТИРУЮТ…»

В ответ Сергей рассмеялся. Он сказал, что у них обычная жизнь, которая не изменилась с прошлого года. Вот только израильтянин Кедми немного огорчил, сообщив, что подорожала еда. Проверили – точно! Разговор подошел к концу, и дальше все продолжалось согласно меню, из которого оставалось только белое сухое, рыба фиш, она же меч, и любовь. Последнего было в избытке.

Вечер, ресторан недалеко от Гарвардского университета.

Интерьер поражал великолепием. Оформление в стиле средневекового замка. Красное дерево в отделке, островки с круглыми столиками, утопающие в зелени. А вокруг вода, в которой в равнодушном безмолвии медленно шевелили плавниками рыбы.

Острова соединялись между собой железными коваными мостиками. Центром описанного великолепия являлся, конечно же, бар, сверкающий шиком. Все мостики сходились к нему, как, впрочем, и расходились от него. Были инциденты, когда мостик служил гостям трамплином, после чего хозяин углубил дно, и купание стало нормой.

Гуляли вечером, ночью и на следующий день тоже. Утро оказалось тяжелым, а тяжелое невыносимым. Иногда поднимались поесть, выпить, закусить. Захотелось пройтись – прошлись на матч. Сражались «Бостон Брюинз» с «Филадельфией Флайерз». Драки создавали настроение, а удаления хоккеистов мешали болельщикам жить. Интерес к хоккею у Кати был в крови. Иногда она пыталась подтанцовывать на Марке, как на шесте, не получалось – падала.

И только на утро завтрашнего дня пара запланировала отъезд. Отъехали через день вечером.

– Могут ли русские прожить без водки? – спросил Марк Катю.

– Могут, – ответила Катя, – но это будет уже не жизнь, – и запела.

– А без песни? – продолжил Марк.

– А вот без песни не могут. Песня – это часть нашей души. А если не пить, не петь и даже быстро не ездить, то это уже не русские.

Катя была русской, а стало быть, любила хоккей, пила водку и иногда курила.

Машина возвращалась обратно в отель по хайвею № 95. Безлюдный и сонный, он лежал, не дергаясь, отсвечивая чуть пожелтевшей разделительной полосой. Всё произошло внезапно.

Страшный звук, за которым последовала ударная волна, сметающая все на своем пути… Ослепительно яркий свет… и ужас в сознании…

Машину, только что ехавшую вперед, кто-то остановил сильными руками, а потом взял и отодвинул назад. Двигатель заглох. На крышу с шумом посыпались непонятные предметы. Марк приказал Кате закрыть лицо руками, что сделал и сам. Перед капотом машины начал расти огромной высоты гриб.

Строения небольшого городка, только что весело мигающие огнями, исчезли, а сам город погрузился во тьму.

Шестым чувством Марк понял, что их что-то спасло, но что?

– Нам надо молиться, – сказал он Кате.

Осмотрев местность из окна машины, Марк увидел далеко впереди тот самый крест на горе. Он по-прежнему сиял, освещая мрачное серое небо и гору, которая казалась лысой и коричневой после взрыва. Рядом с машиной валялись обломки. Все вокруг было мертво.

– Катя, – перевел на нее взгляд Марк, – а ведь не случайно мы с тобой встретились у горы с крестом! Это была судьба. И та же гора сейчас спасла нас от ударной волны.

– Прости, Марк, – голос Кати дрогнул, – теперь я буду всегда и во всем тебя слушать и следовать твоим советам.

Марк попробовал запустить двигатель. Машина отреагировала мгновенно. Он нажал на акселератор и рванул вперед, лавируя между непонятными предметами, валявшимися на дороге.

В ящике для перчаток Катя нашла темные очки для себя и Марка. Их езда напоминала гонки с препятствиями. Громадный гриб продолжал расти со стороны Саутпорта, где находилась военная база. До эпицентра взрыва, предположил Марк, было порядка ста миль.

«Кто теперь спасет нас от этого гриба?» – мелькнуло в голове Марка.

Он рискнул включить радио. Приглушенный помехами голос Фрэнка Синатры заставил их помчаться к скале.

Все время после случившегося они гнали «Бьюик», не разговаривая. И только когда подъехали к скале, Катя, взглянув на Марка, задала вопрос:

– А где отель, где машина?!

Ничего не было. Место, где ранее находился отель, напоминало гладко срезанную площадку с несколькими люками.

Приказав Кате сидеть, Марк снял с себя белую рубашку. Пропитав ее водой из бутылки, обвязал вокруг головы так, чтобы закрыть рот и нос, натянул перчатки и вышел из машины.

Едва он приоткрыл крышку первого люка, как разящий запах заставил его с отвращением бросить её назад. Крышка второго поддалась тоже легко – этот оказался нужным.

Вернувшись в машину, Марк подрулил к люку почти вплотную. Затем вышел и открыл дверь со стороны Кати.

– Нам туда, – показал он кивком вниз.

– Тебе помочь? – шутливо предложила та.

Они обменялись улыбками и скрылись в люке, не забыв задвинуть за собой крышку.

Марк страховал Катю во время спуска, освещая лестницу телефоном. Оказавшись внизу, нашел и включил тумблер.

Просторное помещение озарилось светом.

– Ну надо же! – Марк с удивлением огляделся: помещений было несколько, и все хорошо отремонтированы.

В одном из них детектив увидел спиртные напитки, запасы еды и воды. Дальше можно не перечислять: здесь было все для долгой жизни… На стене выделялась красиво оформленная красной краской надпись – «МАФИЯ».

Рядом висел портрет Фрэнка Синатры.

– Вот те на! – Марк был потрясен. – Скала Фрэнка! Бог есть, – утвердительно сказал он Кате.

Обследуя помещение, Катя обнаружила грот с висевшими в нем аквалангами и водолазными костюмами. Тут же находились баллоны с кислородом, две лодки, моторы и куча оснастки. Был слышен шум моря.

Вернувшись порадовать Марка, Катя застала его курящим непонятную папиросу, от которой исходил странный запах.

– Марихуана! – пояснил он, наливая из бутылки в бокал красного вина.

Катя молча вынула из серванта бокал и, налив себе вина, составила своему мужчине компанию.

Окружающая обстановка вызывала смешанные чувства. Казалось, что отремонтированный склад обставили дорогой мебелью и обвешали коврами, которые украсили множеством оружия, а все, что не уместилось, поставили на пол вместе с патронами в ящиках.

Так было удобно.

Влюбленные расслаблялись дорогим красным вином мафии, закусывая его горьким шоколадом. Время от времени Марк смотрел на пианино… Заметив его взгляд, Катя встала и, подойдя к инструменту, нажала на клавиши… Инструмент был настроен.