Ты пришёл в этот мир бесплатное чтение

Век высоких скоростей

***

Современный, двадцать первый,

По планете век идёт:

Рвёт натруженные нервы

И морали путы рвёт.

Век возможностей, свободы,

Век высоких скоростей,

Век сюрпризов от погоды,

Необузданных страстей.

Век стремительный, особый,

Поощряющий прогресс,

Век, в котором умный робот

Стал источником чудес.

Век немыслимых открытий,

Небывалой новизны,

И трагических событий,

И невиданной войны.

Век страданий человечьих,

Век свершений и побед,

Век любви, конечно, вечной,

Без которой жизни нет.

Интернетом в мир дороги

Всем открывший наравне.

Век, напомнивший о Боге

Многим, в том числе и мне.

Век, раздвинувший границы

У возможностей мечты,

В неизведанность стремится

Межпланетной темноты.

Бездуховностью экранов,

Смогом пошлости прошит,

И цинизмом, и обманом

Этот век по горло сыт.

Цены нефти, цены газа,

Курс валют и звон монет

Не желают, чтобы разум

На земле оставил след.

Ординарным человеком,

Не в толпе, не на виду,

Многогранным этим веком

По судьбе своей иду.

Берег тот

Мы у реки стояли, а напротив

Стояли вы, рассматривая нас.

Вы над обрывом, за рекой, живёте,

А вы вот так же скажете о нас.

На берег ваш, укутанный туманом,

Конечно же, тянуло, и не раз,

А берег наш заветным и желанным

Во сне являлся каждому из вас.

По камышам разгуливало лето,

Все слушали, мечту в душе тая,

Как берег тот, не то что берег этот,

Тонул в заливной трели соловья.

Стояли мы до самого рассвета,

И каждого пленила красота,

Ведь берег тот, не то что берег этот –

Прекрасная, далёкая мечта.

***

Другая жизнь шагает по планете,

Не видим снега даже в январе,

Найти друзей, зависнув в Интернете,

Куда привычней, чем в своём дворе.

А уж какие пробуждает чувства

Иное современное кино…

Да что смеяться – это очень грустно.

А может быть, действительно, смешно?

Сокровища души перебираю,

Они надёжно держат на плаву.

С осмеянной моралью догорая,

Не только я вне времени живу.

***

Наш мир земной

Изменчив, слаб и грешен.

Прошедшего обратно не вернуть.

Паломник не решится ходом пешим

Во искупление проделать длинный путь.

Компьютер вытесняет наши книги,

Потерян стыд, не отвращает зло,

И равнодушие, как тяжкие вериги,

Нам не даёт подняться на крыло.

Весь этот мир впитают наши души,

И в этом воля Высшего Творца,

А мы живём, закрыв глаза и уши,

Как будто есть начало без конца.

***

Новорождённому

Александру

Ты пришёл в этот мир –

И Вселенная стала богаче.

До сих пор на Земле

Твоего не хватало тепла.

Ты пришёл в этот мир –

Славный путь

Для тебя обозначен,

И прекрасное имя

Семья для тебя сберегла.

Ты пришёл в этот мир

Беззащитным,

Доверчивым, нежным.

Оперяйся, малыш!

Подрасти,

Возмужай и вспорхни –

Из родного гнезда,

Из своей

Подростковой одежды,

И не только в мечтах

Наш стремительный мир

Обгони.

Развивайся в труде –

Изнывать не придётся от скуки,

Не посмеет удача

Тебя обойти стороной.

В созидании крепнут,

Надёжней становятся руки:

В них не дрогнет штурвал,

Да и шар сохранится земной.

Улыбайся, малыш!

Ты рождён на Земле человеком!

Ты на высшей ступени,

Как на пьедестале, стоишь.

Человек – во Вселенной

Заметная, важная веха.

Улыбайся!

Сердечком услышь!

Новостройка

Поэтово перо бежало бойко –

По новой технологии творил:

Негодную, по сути, новостройку

Желанными жильцами заселил.

Одним из первых поспешил вселиться

Обласканный поэтом Атипаж,

Над ним – Апломб, а выше для Амбиций

Под самой крышей выделен этаж.

У Гонора жилплощади с избытком,

В апартаментах – Пошлость неглиже,

Цинизм одарен крупногабариткой,

На том же разместился этаже.

Метафоре отказано с порога –

Понятно сразу, свой или чужой,

А Нецензурщина, переборщив немного,

Довольствуется двушкой угловой.

Комфортно обустроились Замашки,

У Рифмы нет и съёмного угла,

Ну а Поэзия в его многоэтажку

На новоселье даже не зашла.

Сквозняк

Спаслись и от простуды, и от сглаза,

Но где-то, явно, всё-таки сквозит:

У совести – холера и проказа,

А у стыда иммунодефицит.

Сознательность прикована к постели,

Надежду выручают костыли,

И справедливость дышит еле-еле,

Хотя причину хвори не нашли.

Осталась недолеченной зараза –

И хамству, и нахальству повезло,

Корысть и зависть дали метастазы,

В дела и мысли рассевая зло.

Желания, намеренья благие,

В зародыше утоплены в вине,

А разум, пребывая в летаргии,

Блаженно улыбается во сне.

Зависть

Заманчиво шипит на кухне сковородка,

А у тебя с утра испорчен аппетит:

Не радует футбол, не согревает водка,

Рассорился с женой,рассержен и небрит.

И сна в помине нет: как раз напротив окон,

Где издавна росли ивовые кусты,

Построил дом сосед, просторный и высокий,

Который разглядел из коммуналки ты.

Одежда без заплат, не обделён любовью,

И зависти к соседу не пойму:

Не спорю, он богат, но твоего здоровья,

Как воздуха, не достаёт ему.

О верности

Мы, люди, конечно, не боги,

Природный инстинкт не угас,

И верность, так кажется многим,

Распяли задолго до нас.

Известных соблазнов немало

Ухабистых тропок прошла,

С изменой всю жизнь враждовала,

С любовью в обнимку жила.

За тысячи вёрст согревала,

В сердцах незабудкой цвела,

У смерти не раз вырывала,

В дороге опорой была…

Ничто для цинизма не свято,

Ничто не зовёт в высоту,

И похотью чьей-то распятой,

Её пригвоздили к кресту.

Настрою циничному вторя,

В автобусе полупустом

Хлестали её в разговоре,

Обыденном, самом простом.

– Её не бывает на свете, –

Басит, ухмыляясь один, –

А если на чьей-то планете

Найдём, – под пивасик съедим!

Другой, раскрасневшийся даже,

По виду дурак дураком,

Скривится и матерно скажет:

– С особой такой не знаком.

Потом философски заметит:

– Но дыма-то нет без огня,

Хотя б на работе, при свете,

Тьфу-тьфу, не нашла бы меня.

Моя с самой свадьбы с рогами,

И я не без рог, мужики,

Зато, как никто, полигамен!

Ответом – пожатье руки

И гогот – как отзвуки ада.

На лицах ни тени вины.

Неужто и впрямь они рады,

Что так беспросветно бедны?

«Устаревшая» метафора

Сравненье со светом в окошке,

Как древность сама во плоти,

В веках поистёрлось немножко,

Но в сердце точней не найти.

Не станет разменной монетой

На модной в Стихире волне:

Все тянутся к тёплому свету,

Желанному свету в окне.

Для нас тяготение это –

Невидимый посох в пути,

Любому бродяге по свету

С ним беды по силам нести.

От весточки в дальние дали

Скиталец смолкал и серел,

Когда узнавал, что не ждали,

В окне огонёк не горел.

Бурлак, надрывающий спину,

Ямщик, в «Англетере» поэт,

И царь, что в безвременье сгинул,

Спешили к кому-то на свет.

Пишите, пишите, поэты,

Про тёплый «в окошечке свет»:

В глубинном значении этой

Метафоры возраста нет.

Очередь

Не тесно никому в шеренге длинной,

Задумчиво молчит покладистый народ,

Никто не подтолкнёт, никто не дышит в спину,

И никакой нахал не проскользнёт вперёд.

А очередь идёт, мы знаем это,

Зимою, летом, осенью, весной,

В ней каждого туннель встречает светом,

И каждый завершает путь земной.

Она по всей земле, в порядке строгом,

Её не обойдёт хитрец какой-нибудь,

И так заведено, задумано так Богом,

Проходит каждый свой, особый, путь.

Один не простоит в ней даже и минуты,

Другой же проведёт порой за сотню лет.

И как предрешено, никто не перепутал,

И сколько простоим, никто не даст ответ.

Миг

В целой вечности несколько лет,

Словно вспышка неяркого света.

Наша жизнь – это даже не свет,

А всего лишь мгновение это.

Человеку когда-то давно,

Может быть, даже с первым рассветом,

Осознать и поверить дано,

Что бесценно мгновение это.

Изомну под ногами траву,

Полюблю, посмеюсь и поплачу,

За мгновение, что проживу,

И найду, и поймаю удачу.

А пока не задули свечу,

О конце позабуду беспечно.

Я по капельке выпить хочу

Этот миг, что теряется в вечном.

Снадобье

Для всех Всевышний приготовил снадобье,

Не знаем, ни состава, ни цены.

Мы подсмотреть рецепты были рады бы,

Но в выборе напитка не вольны.

В нём человек, и верящий, и грешный,

Найдёт и вкус, и аромат, и цвет:

Для каждого, с любовью и неспешно,

Подобран свой особенный букет.

Не говори, что твоему напитку

В базарный день бывает грош цена,

А вот соседу налито с избытком

Прекрасного заморского вина.

И горький вкус меняется на сладкий –

Такая уж особенность вина:

С кусочком сахара, усочком шоколадки,

Но будет чаша выпита до дна.

***

Помятый «джип», расплющенная «нива» –

Понятно всё, здесь не нужны слова.

Рыдала женщина – отчаянно, с надрывом,

Не рада, что по случаю жива.

И ничего вокруг не замечала,

Стараясь дорыдаться до парней.

А скорая кричала и кричала

В потоке галогеновых огней…

Мужик

С младенчества мужик лечиться не привык.

Он боль терпеть умеет без наркоза.

Подумаешь, пропорет рогом бык! –

Затянется, как ранка от занозы.

Девиз у мужика – не бить исподтишка.

Пообещав, не нарушает слово.

Не тронет слабака, любить – так на века,

Поскольку несгибаема основа.

Из развлечений – клуб, однако же неглуп.

Не роллы ест, а суп, одежда – по погоде.

В грамматике пробел, при женщинах робел,

И не поголубел в угоду мерзкой моде.

Пускает матерки, слова его крепки,

Как и рука, что свалит и медведя.

Как гири, кулаки, не бьётся "в поддавки",

И в драке пробивается к победе.

Пока что не дорос мужик до микродоз:

Бутылка на троих – за раз, и по стакану.

Не слышал про невроз – какой с трудяги спрос?

И не искал какую-то нирвану.

Взорвётся сгоряча – и рубанёт с плеча.

Когда и осерчал, всё рассудил, как надо.

Сразится за очаг, не тянет на рвача,

Претит ему зазнайство и бравада.

Не терпит выпендрёж, под пистолет и нож,

Да и на дот пойдёт не за награды.

Свернётся, словно ёж, тогда его не трожь,

И душу выворачивать не надо.

А у кого пока лишь пошлость с языка,

Замашки паука и совесть – не преграда,

Тому до мужика – как взводу до полка,

Тому до мужика – как деревцу до сада.

Лохотрон

Разводятся лохи, ведь лох не поймёт,

Что сам прилетел, словно муха на мёд,

Конечно, работа не очень чиста,

Но денежки – словно малина с куста!

Один губошлёп не заметил подвоха:

В нём сразу увидели явного лоха,

Получит потом ттумаков от жены,

Раз денежки стали ему не нужны.

Вторая игра приносила потери:

Партнёр-полулох без оглядки не верил,

Он всё-таки несколько мелких монет

Оставил себе на обратный билет.

А третья попытка закончилась плохо:

Боксёр оказался похожим на лоха!

Какая досада: и больно, и жарко…

Малины не надо – хватило припарка.

Товар

Сегодня престижно, завидно и чисто

В любой прогрессивной, свободной стране

Продать футболиста, купить хоккеиста,

И даже команду по сходной цене.

За этой покупкой, удачной и честной,

Надёжно запрятала память веков

И трюм переполненный, душный и тесный,

И слёзы, и боль от натёрших оков.

«Свободу, свободу даёшь темнокожим!» –

История в прошлом срывалась на крик.

А тот, кто продался как можно дороже,

Последствия сделки душой не постиг.

***

Желтеют, рассыпаются страницы,

Которые прочитаны давно,

Стираются события и лица,

Но многое стереть нам не дано.

Сегодня убеждаешься всё чаще,

Что прошлое привычно правит бал,

Надёжно маскируя в настоящем

Страстей неугасающих накал.

Кумир

Сиял кумир в лучах слепящей славы,

Был пьедестал таланту возведён,

Чтоб сверху вниз смотрел на всех по праву,

Он гениален, он не превзойдён.

Гремел эфир: «Он самый-самый лучший,

Он страны покорил и города,

Грозить дождём ему не смеют тучи,

Он выше их, он ярче, чем звезда!»

И самоутверждаясь, и сгорая,

В сердцах и душах оставляя след,

Творил кумир, взбираясь по спирали,

Туда, где у него фанатов нет.

Расправил крылья и взлетел над миром

Другой талант во всей своей красе.

Хрустальный пьедестал вчерашнего кумира

Осколками блестит на взлётной полосе.

Среднестатистические бабки

В неделю раз, поёживаясь зябко,

До бочки добредут за молочком –

Все среднестатистические бабки,

И простоят, конечно, не молчком.

– Вчера всю ночь давлением страдала…

– Моя кофтёнка старая нашлась…

– А я по скайпу внучку увидала!

– Я правнучка недавно дождалась!

О том, какая выросла рассада,

Об электронной записи в собес,

О том, что всё у них идёт как надо,

И к жизни не потерян интерес.

Про коммуналку, пенсии, про льготы,

Как цены выжимают кошельки,

И с горечью, вздохнув, проронит кто-то:

– Сегодня всем мешают старики.

– А у меня опять скрутило спину.

– С Победой поздравляла детвора!

– Не дозвонюсь сестре на Украину,

Глаз не сомкну, рыдаю до утра.

Да, это не в парламенте дебаты.

Здесь человечья проступает суть

В короткой фразе, до предела сжатой:

«Бездомным кошкам отолью чуть-чуть».

***

Радует блеск и пустота,

Блуд – интересно.

В сердце одном – эта и та,

Даже не тесно!

Та хороша, та хороша,

Та надоела,

Не привлечёт чья-то душа:

Главное – тело.

Не придаём веса словам,

Строим – и рушим.

К власти – по головам,

К счастью – по душам.

Этот – простак,

С этим – не так…

Катятся годы.

Евро – на доллары,

Жизнь – за пятак,

Так, мимоходом.

Две судьбы

Навсегда изменилась война,

Отзвенели кольчуги и латы,

Но всегда и во все времена

Будет китель под белым халатом.

И с тобою пойдут до конца –

Так решили в небесных пенатах –

Две судьбы, словно два близнеца:

И врача и солдата.

Пролетела короткая ночь,

Перепутались вечер и утро,

Две судьбы постарались помочь,

Не давая заснуть ни минуты.

Не считал, сколько прожито дней,

В избавленье от вечной разлуки,

Две судьбы от спасённых парней

Благодарные приняли руки.

Растворился в заботах, исчез,

И душа приросла к медсанбату,

Две судьбы улыбались с небес –

И врачу и солдату.

Никогда не закончится бой,

Ничего не забудут живые,

Две судьбы постоянно с тобой,

Где не только цветы полевые.

Коллегам

На следствие не тянет, как магнитом,

Ведь не ОМОН, не СОБР, не спецназ,

Здесь интеллектуальная элита –

Системы стратегический запас.

Ты – следователь, значит, не иначе –

Романтик и настырный буквоед,

Решаешь с неизвестными задачи,

На темноту рассеиваешь свет.

Твой визави нередко многоликий,

Ключи от тайны выпачкал в крови,

Вместо него заговорят улики,

Лишь логику на помощь призови.

В сплетении нарушенных законов

Вначале истина почти что не видна,

Бывает, и годами монотонно

Выпутываешь, достаёшь со дна.

Испепелит работа непростая.

Под тяжким гнётом не своей вины

Не просто так дела перелистаешь,

А каждое добавит седины.

Ты – следователь! Осознай при этом:

Достойная дорога, спора нет,

Здесь сердце никаким бронежилетом

Не защитишь от слёз людских и бед.

Ответственная, нужная работа,

Не замечаешь, как мелькают дни.

Держись! Не раз спасибо скажет кто-то,

Приверженность к профессии храни.

Ветеранам Плесецка

Вам снятся непомерные нагрузки,

Параметры, дрожание земли,

Нештатные трагические пуски

В сердца и души шрамами легли.

Бывает, просыпаешься со стоном,

Когда, знакомым зрелищем маня,

На старте, над таёжным полигоном,

Ревёт ракета над столбом огня.

Расчёты, испытания и цели

Доносит память вам издалека –

Волнение, испарина на теле,

И к сигарете тянется рука.

На полигоне и сегодня кто-то,

С такою же испариной на лбу,

В параметрах обратного отсчёта

Испытывает что-то – и судьбу.

Современница

Модна современная эта девица!

Нарядна, красива, стройна, белолица.

И взгляд синеокий – налево, направо,

И часто «я в шоке», и возгласы «вау!».

Заманит она неземной красотой,

И станет несбывшейся чьей-то мечтой,

Нежна, величава, но не без порока:

Без возгласа «вау!» не выйдет из шока.

***

Никакой любви не надо,

Ни кольца и ни фаты,

Отсечёт холодным взглядом

Ахи, охи и цветы.

Не ревела, не горела

В том невидимом огне,

Пусть амур не тратит стрелы –

Сердце девичье в броне.

Ревновать, страдать и злиться

Не заставят женихи:

Увлечённая девица

Ловит образы в стихи.

Только с сердцем в оболочке

Изощряться смысла нет –

Не даёт Господь ни строчки

Без Ромео для Джульетт.

***

Горда крестьянами Россия,

Они – и ось, и соль земли:

Веками сеяли, косили –

И пуповиной приросли.

Им повседневный труд не страшен,

Дела в почёте – не слова,

Пока крестьяне землю пашут,

Россия, Родина, жива.

***

Перед хозяином,

Что чести не уронит,

Хвалебные слова не говори.

Россия гордая,

Склонись в земном поклоне,

Перед крестьянином

Восторженно замри!

Председатель

Посвящается

Владимиру Викторовичу Горобцову

Москва ему не стала домом,

В столице счастья не ковал,

И зоотехником с дипломом

Недолго в цирке пребывал.

От экзотических животных,

Да и от жизни цирковой,

Довольно, в общем-то, вольготной –

В колхоз – как в омут головой.

Так уж водится: вольному – воля.

Где там счастье? – извечный вопрос.

Горобцов отыскал свою долю:

Он душою к колхозу прирос.

Не стыдились, что руки в мозолях,

Не считали бессонных ночей –

Как на фронте, на ферме и в поле,

И страда от страды горячей.

Из безвременья вывел умело,

Словно лоцман меж рифов, колхоз,

И хотя голова поседела,

От отчаянья не было слёз.

Не привык уповать на погоду:

На себя полагаться должны,

Как когда-то мечталось народу,

Закрома у хозяйства полны.

Есть коровы элитной породы,

Семена наилучших сортов,

И на помощь прийти полеводу

Агрегат современный готов.

Для крестьян лучшей жизни не надо –

Знай работай себе, не ленись.

Для столовой, для храма, детсада

Миллионы в хозяйстве нашлись.

Председателю выпало счастье

Пожинать результаты труда

И одно преимущество власти –

Бесконечных забот череда.

Агроному

Работа напряжённая кипела:

Врезался плуг, бежала борона…

Под солнцем налилось, позолотело

Тугое тело каждого зерна.

Спешат комбайны, расцветают лица

В сердечной благодарности земле,

Склоняет к жаткам головы пшеница,

Чтоб возродиться хлебом на столе.

Почёт, успех, работа без разгиба

Переплелись узорами в судьбе,

И каждый колос говорит спасибо,

И поле каждый день зовёт к себе.

Без поля – как без сердца, как без дома,

Привязанность понятна и проста:

И поле – сирота без агронома,

И агроном без поля – сирота.

***

Оставили друзья,

И ты, как остров в море,

На ледяном ветру

Противишься волне,

И замыслы твои,

И радости, и горе

Покоятся в душе

На самой глубине.

Оставили друзья –

Надёжные мужчины,

Которые с тобой

Шагали по судьбе.

Ушедших не вини,

Тебе ль не знать причины,

Ты в душу погляди

Внимательно себе.

С собой наедине

Задай себе вопросы,

Да память потряси,

Да сердце растревожь.

Когда перед тобой

Возникнет голый остов,

Тогда же и ответ

Ты правильный найдёшь.

Признайся, не таясь,

Что всё предельно просто –

Оставили друзья.

Теперь понять изволь,

Что с проходимцем,

Трусом и прохвостом

Они делить не стали хлеб и соль.