Министерство перерождений бесплатное чтение

Глава 1

Холодный утренний свет лениво просачивался сквозь узкие окна, прочерчивая на стенах и потолке причудливые геометрические узоры. В его блеклых лучах крохотная квартира Нины казалась нереальной, будто застывший кадр старого черно-белого фильма.

Откуда-то издалека доносились приглушенные звуки просыпающегося города – шорох шин по мокрому асфальту, неясный гул голосов, редкие гудки автомобилей. Но здесь, в тесном пространстве ее обители, все еще царила сонная тишина. Словно это место находилось вне времени, в странной петле между сном и явью.

Нина неподвижно лежала на узкой кровати, глядя в потолок немигающим взглядом. Только равномерное движение груди выдавало в ней признаки жизни. Она напоминала извлеченную из воды русалку – бледную, зыбкую, нездешнюю. Лишь темные пряди волос змеились по подушке, будто водоросли, цепляющиеся за гладь камня.

Сознание медленно выплывало из липкого омута сна, постепенно воскрешая в памяти события вчерашнего дня. Вот она сидит перед мониторами в своем тесном кабинете, бездумно переключаясь между бесчисленными таблицами и графиками. Распределение душ, поступающих в Министерство для нового воплощения. Расчет кармических коэффициентов, определяющих будущую судьбу. Рутинная, бессмысленная работа, из года в год убивающая в ней последние ростки надежды.

А вот проекция на стене – карта великой империи, разделенная на дюжину секторов, мерцающая разноцветными огоньками. Каждый огонек – душа, получившая новое тело и отправленная в очередной цикл бытия. Мириады огней, спешащих по извечным кругам, послушные воле великого механизма. И она – лишь одна из шестеренок в этой чудовищной системе.

В тумбочке возле кровати тревожно пискнул смартфон, вырывая ее из омута тягостных мыслей. Нина протянула руку и поднесла гаджет к лицу, уже заранее предчувствуя, что увидит. Так и есть – на экране мигало число 72. Ее кармический индекс, с издевательской точностью вычисленный алгоритмами министерства. Достаточно высокий для продвижения по службе, но отнюдь не безупречный.

Нина горько усмехнулась, откидываясь на подушки. В этом мире никто не мог похвастаться кристально чистой кармой. Слишком уж глубоко проникла система во все поры их жизни, слишком плотно оплела своими щупальцами. Каждый поступок, каждая мысль учитывались и просчитывались, день за днем укрепляя или разрушая твое кармическое досье. А от него зависело все – от уровня доходов и качества медицинского обслуживания до срока следующего перерождения и индекса твоих будущих родителей. Совершенный механизм кнута и пряника, выкованный гениальными социальными инженерами.

Что ж, сегодня ее карма не дотягивает до заветной "восьмидесятки". Значит, повышения пока не видать. Значит, очередной день в тесном кабинете перед мониторами, перебирая чужие судьбы, словно чётки. И так до тех пор, пока не развалится от усталости тело или не сломается от безнадеги разум. А потом – новый цикл, новая личность, новые грезы, неизбежно растоптанные жерновами системы.

С трудом оторвав голову от подушки, она поплелась в тесную кухонную нишу, на ходу подключаясь к информаторию. Пальцы машинально набрали код доступа, перед глазами замелькали строчки новостной сводки. Год 2095 от Великого Объединения, 24-е число 5-го месяца. Всё как всегда – никаких событий, никаких перемен. Министерства неустанно пекутся о всеобщем благе, Корпорации успешно перевыполняют план. Слава Системе!

Нина дала мысленную команду – и информаторий услужливо вывесил в углу поля зрения индивидуальное расписание на сегодня. Опять этот кошмарный Департамент Перерождений, сортировочный отдел! Опять целый день придется рыться в чужих судьбах, взвешивать чьи-то грехи и добродетели, решать, в каком качестве и в какой семье возродится очередной усопший… Тоска.

На автомате залив в себя концентрат кофеина и глюкозы, она подошла к окну, невидяще уставилась на панораму пробуждающегося города. Исполинские шпили министерств и корпораций вонзались в низкие свинцовые облака, словно иглы циклопических шприцев. Между ними тянулись многоярусные ленты эстакад и переходов – кровеносные сосуды чудовищного организма, пульсирующие в ритме адской механической жизни.

Но взгляд Нины притягивало не это – а то, что пряталось в вышине, за пеленой туч и смога. Там, в прозрачных высях стратосферы, мерцала иная сеть – гигантская ловчая паутина Министерства Перерождений. Энергетические ловушки и каналы, оплетающие Землю невидимым коконом, пронизывающие собой все слои атмосферы. Где-то там, в узлах этого чудовищного невода, то и дело вспыхивали крохотные искорки – пойманные человеческие души, покорно ожидающие своей участи.

Нина содрогнулась. Вчера одной из таких искр стала ее мать. Умерла тихо, незаметно – как и положено дряхлой старухе в мире победившей тоталитарной эффективности. Модифицированная медсестра из хосписа сообщила об этом равнодушно и сухо, словно речь шла о перегоревшей лампочке. А сама Нина приняла известие с ледяным безразличием, поразившим ее саму. Никаких эмоций – словно из сердца за годы служения Системе выкачали последние капли человечности.

Лишь сейчас, наблюдая за мерцающими в вышине призрачными огоньками, она внезапно ощутила, как ее затапливает волна запоздалого, иррационального горя. Мама – единственный по-настоящему близкий человек, последняя ниточка, связывавшая Нину с нормальным миром прошлого… Мама, которая сама давно превратилась в бледную тень, почти утратила личность – а теперь и вовсе растворилась во тьме небытия…

Комок подкатил к горлу. Нина стиснула зубы, пытаясь подавить рвущиеся наружу рыдания. Нет, нельзя раскисать! Нельзя давать слабину, особенно перед лицом очередного трудового дня! В этом сером, лишенном сочувствия мире малейшее проявление эмоций – уже почти преступление, признак асоциальности и потенциальной нелояльности.

Она тряхнула головой, допила свой энерго-кофе и решительно отвернулась от окна. Пора на выход. В конце концов, смерть – это неизбежная часть великого круговорота, предначертанного Системой. Мамина душа уже наверняка перерождена в новую форму и включена в очередной цикл существования. И скоро ее собственная очередь вливаться в эту бесконечную сансару инкарнаций.

Стоит ли противиться естественному течению вещей и роптать на судьбу? Разумнее будет смиренно принять свое предназначение и послушно крутиться в этих безжалостных жерновах вместе с миллиардами собратьев по несчастью. В конце концов, может быть, Система и впрямь вознаградит покорную служанку – если не в этой жизни, то в следующей?

Натянув униформу и подхватив портфель с документами, Нина шагнула за порог квартиры-ячейки – прямо в шумный людской поток, катящий свои мутные воды к эстакадам и лифтам. Сотни фигур сливались в единую безликую массу, несущую свой груз к очередной трудовой Голгофе.

Нина на миг замерла, оглушенная какофонией просыпающегося города. Скрежет турбин дронов-охранников, назойливый шорох рекламных проекций, бесконечный гул вентиляторов и климат-контроля. И над всем этим – зычные перекаты голоса диктора, разносящиеся из динамиков на столбах и стенах: "Граждане! Служба Системе – ваш кармический долг и привилегия! Следуйте своему предназначению – и обретете вечное блаженство в колесе перерождений!"

Людское течение подхватило ее, понесло вперед – мимо вездесущих голографических экранов, транслирующих бодрую казенную ложь, мимо исполинских портретов Великих Номархов, мимо блокпостов патрульных дронов. На миг проплыло и скрылось вдали угрюмое здание Департамента – мрачная громада, распростершая стальные щупальца-коридоры, изрыгающая из недр толпы чиновных термитов.

Вот и знакомый черный провал входа с многослойной системой фильтрации. Привычно отсканировав чип-идентификатор и получив от биосканера мимолетный укол в палец, Нина шагнула в сумрачное нутро монструозного организма. Все как всегда. День прожит не зря – очередная порция человеческого материала будет бездушно перемолота в бюрократической мясорубке.

И все же, пока длинные тоннели вели ее к рабочему терминалу, Нина снова и снова ловила себя на странном, тревожном чувстве. Словно сегодня должно произойти что-то из ряда вон, словно привычный жизненный алгоритм даст сбой. Сердце колотилось, в ушах стучало, а в глубине души разгоралась крохотная искра безумной, отчаянной надежды.

Но на что надеяться в этом душном царстве муравьев? Разве может песчинка выпасть из бесконечного кармического круговорота, разорвать цепи сансары, пойти против воли всесильной Системы?

Нет уж, не стоит тешить себя иллюзиями. Пусть лучше надежда умрет в зародыше, так будет легче. В конце концов, она просто винтик – микроскопическая деталька чудовищного механизма. А у винтиков не бывает ни чувств, ни желаний.

И уж точно им не дано изменить свою судьбу.

Глава 2

Стандартная кабинка номер 451-Д встретила Нину тусклым светом энергосберегающих ламп и привычным потрескиванием терминала. Она на автомате отметила взглядом свое отражение в затертом зеркале служебного шкафчика – бледное, осунувшееся лицо, тусклые глаза, волосы, стянутые в унылый пучок. Новая форма сидела мешковато, словно специально подчеркивая угловатость фигуры и нездоровую худобу. На рукаве робко светился личный номер и унылая эмблема Департамента – стилизованное древо инкарнаций, больше похожее на куст чертополоха.

А на груди, вживленный прямо в плоть – обязательный биочип, неусыпный соглядатай и передатчик данных. Крошечный имплант нового поколения, разработанный в секретных лабораториях Корпорации – бдительный страж, неусыпно мониторящий состояние организма и малейшие колебания кармического индекса. Вся информация круглые сутки стекалась на центральные серверы Министерства – и периодически дублировалась на личный смартфон каждого гражданина.

Нина вздохнула и уселась за стол, машинально поправляя микрофон гарнитуры. Где-то на границе восприятия тихо бубнили динамики канала внутренней пропаганды:

"Внимание, сотрудники! Напоминаем, что сегодня последний день цикла и отчетный период для сектора Дельта-12. Не забывайте регистрировать проанализированные случаи в системе учета и строго следовать протоколу распределения. Улучшайте свою карму добросовестным трудом! Слава Великому Архитектору!"

Нина обреченно уставилась на плакат, занимавший добрую половину стены над ее рабочим столом. Яркая, кричащая инфографика в корпоративных цветах Департамента – стандартная памятка для каждого сотрудника, от последнего клерка до главы отдела. Схема, впечатанная в подкорку миллионов винтиков огромной бюрократической машины.

Пять цветных сегментов, от зловещего красного до мистического фиолетового. Градации кармического индекса, предопределяющие судьбу каждой человеческой песчинки в круговороте реинкарнаций. Ниже – краткое описание профильных каст и профессий, от изгоев-чернорабочих до элиты Внутреннего Круга.

0-30 – "красная" зона, каста изгоев и неприкасаемых. Преступники, диссиденты, генетический брак. Их уделом являются самые грязные, тяжелые и опасные работы – в рудниках, на свалках, в радиоактивных зонах. Фактически – рабский труд до полного физического износа.

30-60 – "желтая" зона, широкие трудящиеся массы. Разнорабочие, низшие клерки, обслуга – одним словом, расходный материал для индустриальных нужд Корпорации. Их жизнь проходит в беспросветном труде на фабриках, полях и плантациях – от рождения до гробовой доски.

60-80 – "зеленая" зона, квалифицированные профессионалы и бюрократия. Инженеры, ученые, администраторы среднего звена – словом, те, чьими мозгами и руками осуществляется управление низшими кастами. Их услуги ценятся Министерством, а потому в следующей жизни им гарантировано сохранение статуса, а то и повышение.

80-95 – "синяя" зона, партийная и управленческая элита. Высшие чиновники Министерств, директора Корпораций, проверенные идеологические кадры. Фактические хозяева жизни, чье влияние простирается за пределы одной инкарнации. После смерти их оцифрованные личности сливаются с Ноосферой, продолжая направлять человечество к сияющим вершинам.

95-100 – "фиолетовая" зона, суперэлита, соратники и наместники Архитектора. О них ходят лишь смутные слухи, поскольку простым смертным не дано лицезреть этих небожителей. Возможно, это люди, а возможно – сверхлюди, полумашины-полубоги. Так или иначе, их кармический индекс близок к абсолюту, а новые воплощения неотличимы от апгрейда искусственного интеллекта.

И еще ниже на плакате – мотивирующий слоган, призванный вдохновлять трудяг на свершения:

"Помни, твоя карма – в твоих руках! Всего один шаг отделяет неприкасаемого от среднего звена, клерка – от небожителя! Так не будь же ленивцем, соверши этот судьбоносный шаг!"

Нина невольно скривилась. Ну да, конечно, всего один шаг. Вот только направление этого шага Министерство почему-то не уточняет. То ли вверх, к сияющим вершинам, то ли вниз – в безнадежную пучину красной зоны…

Ее взгляд скользнул левее, туда, где в торце плаката мерцал личный кармический график. 72 балла по стобалльной шкале, надежная зеленая середина. И ни малейшей динамики за последние пару лет.

Вполне прилично по меркам Департамента, хотя и без фанатизма. С одной стороны – уже не желтая кость, не серая канцелярская масса. Почти привилегированное сословие, с правом на самостоятельное мышление и капельку индивидуальности. Обслуга обслуги, одним словом.

Но с другой – до настоящей, сытой жизни еще ой как далеко. Топтаться на задворках зеленой зоны, вкалывать за троих, перебирать чужие судьбы… И мечтать, мечтать о прорыве в следующую касту, в блаженные чертоги Внутреннего Круга!

Впрочем, Нина старалась гнать от себя такие маниловские иллюзии. В конце концов, даже простое сохранение статуса для клерка ее уровня – уже большая удача. Не сорваться бы вниз, в болото изгойства, в чистилище рабского труда! Там, за гранью желтой зоны, лишь боль и унижения, лишь медленная деградация в бездушный придаток Системы.

Нет уж, лучше не рисковать, лучше твердо стоять на достигнутом! Быть винтиком так быть винтиком, но хотя бы на своем законном месте! В зубчатой передаче Министерства, а не в адских шестернях Нижнего яруса!

Впрочем, размышлять об этом не было ни времени, ни желания. Рабочие часы – это рабочие часы, на философию отвлекаться нельзя. Нина решительно развернула интерфейс системы "Кармический Баланс" и погрузилась в анализ первого дела из утренней очереди.

Объект номер 82/41-b-990, женщина, 61 год, имя – Мария Иванова, гражданский статус – вдова. Текущий уровень кармы – 38 баллов, "красная" зона. Род занятий – упаковщица на фабрике пищевого концентрата, дисциплинарных взысканий нет. Ага, вот и причина смерти: "производственная травма, несовместимая с жизнью, полученная в результате ошибки программного обеспечения конвейерной линии".

М-да, типичный случай. В прошлом месяце таких было штук двадцать – видимо, опять Министерство Промышленности экспериментирует с дешевым машинным интеллектом. Плевать они хотели на здоровье трудящихся, лишь бы любой ценой выполнить навязанные сверху показатели экономии…

Нина потянулась к справочнику рекомендуемых перерождений. Так, посмотрим. "Красный" сегмент, подкатегория "неквалифицированные рабочие"… О, вот оно! "В случае преждевременной гибели на производстве рекомендуется прямая реинкарнация в одну из низших каст, с понижением кармического статуса на 5-10 пунктов. Оптимальные варианты: подсобный рабочий в шахтах, сборщик токсичных отходов, ассенизатор канализационных систем. Сохранение максимально тяжелых условий труда ускорит искупление негативной кармы".

Она задумчиво потеребила кончик уха. По инструкции всё верно, не придерешься. Да и по сути – справедливо: нерадивая работница при жизни, не сумевшая даже элементарно уберечься от увечий – после смерти пусть хоть послужит расходным материалом на самых грязных работах. В конце концов, все мы лишь пыль под колесами идеально отлаженного механизма Системы. Незаменимых нет, любой из нас всего лишь одноразовый биоресурс…

Вот только почему при этой мысли вдруг так защемило сердце? Отчего запершило в горле и стало трудно дышать, словно мир вокруг на миг уменьшился до размеров тесной канцелярской клетушки?

Нина тряхнула головой и торопливо заполнила нужные графы, стараясь отогнать непрошенные размышления. Так, номер дела, статус объекта, предписанный протокол реинкарнации. Готово, душа номер 82/41-b-990 отправлена в резерв касты неприкасаемых, можно браться за следующий случай.

Она откинулась на спинку кресла и невидяще уставилась в серый потолок. Где-то там, высоко в небесах, сейчас лениво дрейфует в воздушных потоках крохотная искорка-душа. Совсем скоро ее вернут на землю, всадят в тельце новорожденного младенца из красной зоны, напитают покорностью и страхом. И пойдет себе человечек безропотно горбатиться на самых тяжелых работах, обслуживать машины и терпеть унижения, пока не сотрется в труху в жерновах Великой Экономики…

И ведь в глубине души Нина понимала: она сама немногим отличается от этого будущего изгоя. Всего лишь чуть более привилегированная деталь в чудовищной конструкции, запрограммированная на однообразный и бессмысленный труд. Вот и ползает день за днем от норки-квартиры до норки-кабинета, перебирает бумажки, гоняет по кругу цифры в базах данных. А в перерывах послушно внимает трансляциям канала пропаганды, восхваляющим систему и грозящим карой нерадивым.

Целая планета, превращенная в гигантский человеческий муравейник – вот она, хваленая кармическая утопия! Миллиарды винтиков и шестеренок, вмонтированных в безжалостно-эффективный конвейер, перемалывающий судьбы и плюющий на все человеческое. Циклопический механизм, пронизанный фальшивой метафизикой перерождений, бездушный и неумолимый, как сама энтропия.

Глава 3

Столовая Министерства, как всегда, встретила Нину унылым гулом голосов и запахом переработанного соевого концентрата. Она без энтузиазма встала в очередь за своей порцией безвкусной синтетической баланды, как вдруг кто-то радостно окликнул ее сзади:

– Нина, дорогая, сто лет тебя не видела! Ну как ты, как служба, все еще гниешь в своем Департаменте распределения?

Конечно же, это была Эльза – ее бывшая одноклассница и нынешняя секретарша большого начальника. Вечно сияющая, вечно довольная своим привилегированным статусом. Нина вымученно улыбнулась:

– Ой, привет, Эль. Да вот, потихоньку, сама видишь – тружусь на благо Корпорации, куда ж мы денемся.

– Ой, и не говори, труд – он такой, облагораживает! – жизнерадостно прощебетала Эльза и заговорщицки подмигнула. – Вот я вчера полдня протоколы заседаний набивала, три кружки кофе высосала – зато сегодня с утра гляжу, а мой кармический индекс на два пункта скакнул! Представляешь, целых два балла за один присест! Если так пойдет, глядишь – к Новому году и в синюю зону пролезу, к большим шишкам!

Она мечтательно закатила глаза. Нина почувствовала, как внутри поднимается глухая волна раздражения. Ну конечно, у этой пронырливой блондинки все схвачено – и связи, и протекция, и перспективы карьерного роста. Не чета какой-то серенькой канцелярской моли вроде нее.

– Слушай, Эль, а правду говорят, что те, кто до синей зоны доползают, – они типа бессмертными становятся? Ну, в смысле, после смерти в Ноосферу сливаются, продолжают Систему курировать? – Нина постаралась, чтобы вопрос прозвучал равнодушно, но тщетно – плохо скрытая зависть отчетливо прорезалась в голосе.

– А то! – снисходительно хмыкнула Эльза. – Это ж высшие кадры, идеологическая элита. Зуб даю, наш босс давно уже не только в этой жизни командует, но и на тот свет инструкции спускает. Помнишь, как он на планерке хвастал – мол, когда я тут закончу, мне уже место в Ноосфере приготовлено, стану цифровым небожителем, буду вечно Корпорации служить? Ты еще потом хихикала, что, мол, там ему самое место, в электронном раю…

Нина смущенно потупилась. Да уж, было дело – как-то раз, года два назад, сидели они с Элей после нудного совещания, хлебали казенный кофе и хихикали над выступлением ее шефа. Босс тогда, помнится, разошелся не на шутку – все вещал о сакральном смысле труда во имя Системы, о воздаянии для верных слуг в кармической иерархии. Девчонки еще потом долго передразнивали его апломб и напыщенные интонации – дескать, глас вопиющего в чиновничьей пустыне…

А ведь и вправду, мелькнула вдруг печальная мысль, этот напыщенный индюк – он, считай, уже почти небожитель. Вознесся в своем кармическом статусе на немыслимую высоту, закрепил за собой вечную жизнь в цифровом облаке. И плевать ему, что там думают о нем всякие мелкие сошки вроде тех же Нины или Эльзы. Да что там думают – плевать, существуют ли они вообще, копошатся ли еще в своих канцелярских норах и перебирают чужие личные дела! С точки зрения сияющих вершин Ноосферы все эти мелкие людишки – не более чем досадное недоразумение, статистическая погрешность в расчетах Системы.

– Ладно, не бедствуй тут! – Эльза легонько хлопнула ее по плечу и устремилась в свой вип-сектор столовой, где для начальства всегда были припасены свежие овощи и натуральное мясо. Уже на ходу она обернулась и небрежно бросила:

– Кстати, ты в курсе, что всем, кто прошел зеленый порог, теперь централизованно подбирают брачных партнеров? Вот мне вчера целых три варианта скинули, все как на подбор – из Департамента пропаганды, кармический индекс за 75! Загляденье, а не женихи!

И она со смехом скрылась за стеклянными дверями, оставив Нину стоять с подносом переработанной жижи в бессильной зависти и отчаянии.

Нина с остервенением пережевывала безвкусную массу, которую здесь выдавали за обед. В принципе, сойдет – дешево и калорийно, идеальное топливо для бесперебойной работы на благо Корпорации. Но сегодня даже эта простая механическая процедура давалась с трудом. То и дело приходилось сглатывать горькие комки, застревавшие в горле, словно шершавые катышки.

А все эта дрянь Эльза, будь она неладна! Развела тут разговоры про карьерные перспективы, про гарантированное бессмертие в Ноосфере. Можно подумать, Нине без нее мало своих забот! Без нее не тошно от бесконечной канцелярской рутины, от однообразных гнусных личных дел!

Вот, кстати, еще одно – как раз сегодня с утра подвалило. Очередная жертва производственной травмы, кармический индекс на грани "желтой" и "красной" зон. По-хорошему, надо бы еще разок перепроверить расчеты – но куда там, когда смены не хватает даже на плановые дела! Вот и приходится резать по живому, определять на глаз – этому в красную зону на подсобные, а этому в желтую на фабрику…

И ведь самое противное – ни малейших угрызений совести! Просто ставишь галочку, просто тыкаешь в экран – а чья-то судьба уже решена, чья-то жизнь непоправимо искалечена. И так – день за днем, смена за сменой, год за годом. Покуда сама не сдохнешь на этой треклятой службе…

А самое мерзкое – в глубине души ведь понимаешь: и твоя собственная карма висит на волоске. Сегодня ты еще вершишь свой маленький суд, раздаешь своих подопечных по кастам и категориям. А завтра, глядишь, сама окажешься на их месте – в шахте или у конвейера, с желтой биркой "расходного материала".

От этих мыслей у Нины аж во рту загорчило, будто она наелась хинной корки. Чудом подавив приступ тошноты, она с грохотом швырнула поднос на транспортер и почти бегом кинулась к выходу. Все, баста, хватит с нее на сегодня этого цирка – и физического, и морального! Пора возвращаться в родную каморку, пахать дальше на благо Системы. Глядишь, хоть ударным трудом заглушит на время экзистенциальную боль.

Увы, дорога до отдела оказалась еще тем квестом. Сперва в туалете каблук на ровном месте сломался – еле доковыляла до своей норы, хромая и постанывая. А у самого входа, как назло, в нее со всей дури впечатался какой-то лопух с подносом. Подносом, доверху уставленным дымящимися кружками кофе.

– Ослеп, идиот?! Смотреть надо, куда прешь! – Нина в бессильной ярости стряхивала с форменного комбинезона коричневые, ошпаривающие капли. – Мало мне сегодня геморроя, так еще и ты решил добавить?!

– П-простите, я нечаянно… – залепетал лопух, бестолково суча руками в попытке собрать уцелевшие кружки. Судя по робе, из новеньких, только-только прибывших по разнарядке. Желторотик, не успевший еще усвоить основы кармического этикета.

– Ладно, вали уже. Бестолочь несчастная… – устало отмахнулась Нина и с трудом протиснулась в свою келью. И без того тошно было – а после встречи с этим недоумком просто руки опустились. Как будто мало Системе ее собственных страданий – так надо еще и унижения всякие подкидывать, от всяких недоносков кармических…

Превозмогая боль в ногах, она доползла до рабочего терминала и почти рухнула в продавленное кресло. Так, надо думать о хорошем. Надо убедить себя, что день не так уж плох. В конце концов, она все еще в зеленой касте, все еще не загремела на биореактор. И карма вроде бы не в минусе, и отдел на хорошем счету. Стоит ли раскисать из-за каких-то мелких неурядиц?

"Ну уж нет, – мстительно процедила Нина сквозь зубы, вороша утреннюю кипу личных дел. – Сегодня ваша очередь страдать, ребятки. Сегодня Система получит назад все, что отмерила мне. Будете знать, как портить настроение Нине из отдела кармического аудита!"

И пальцы ее яростно забарабанили по клавиатуре, почти выбивая буквы и цифры, почти продавливая пластик до основания:

"Объект 577-83-002, Комаров Петр Васильевич, 2033 года рождения. Кармический индекс 59,3 – на момент смерти от передоза нелицензионными стимуляторами. Рекомендуемая новая инкарнация – чернорабочий 6 разряда, с понижением индекса на 10 пунктов. Утверждаю.

Объект 214-19-876, Голубева Светлана Игоревна, 2047 года рождения. Кармический индекс 61,8 – на момент смерти от септического шока после подпольного аборта. Рекомендуемая инкарнация – сортировщица радиоактивных отходов 4 разряда, с понижением индекса на 40 пунктов. Утверждаю.

Объект 098-54-343, Джабраилов Аслан Муратович, 2022 года рождения. Кармический индекс 43,6 – на момент смерти от алкогольного делирия. Рекомендуемая инкарнация – разнорабочий 3 разряда, с понижением индекса на 8 пунктов. Утверждаю.

Пальцы так и летали над клавиатурой, в горле клокотало раздражение вперемешку с мстительной радостью. Ну ничего, ничего – сегодня она себя покажет, сегодня выместит все накопившиеся обиды. В конце концов, должен же быть у затюканного винтика Системы хоть какой-то отдушник, хоть какой-то повод для самоутверждения!

Внезапно терминал пискнул, и на экране замигал ярко-красный значок. Нина вздрогнула – такие пометки использовались только в экстренных случаях, когда в систему попадал объект с критически низким кармическим индексом. Такие души обычно подлежали немедленной утилизации, распылению на субатомы. За всю свою карьеру Нина ни разу не сталкивалась со "спецконтингентом" – эти дела всегда направлялись в особый отдел, для рассмотрения на самом верху.

С нарастающим ужасом Нина кликнула по мерцающему значку. На мониторе развернулось досье, от которого ее прошиб холодный пот:

"Объект А-0, личное дело №66-06-06. Идентификационные данные засекречены. Последняя инкарнация – политзаключенный, подвергнутый ментоскопии и психокоррекции. Кармический индекс на момент смерти – 0,00 единиц, без категории. Причина смерти – суицид через повешение на сетевом кабеле служебного ноутбука. Материалы дела: запись с камер видеонаблюдения камеры предварительного заключения".

Трясущимися руками Нина открыла видеофайл. На экране возникло черно-белое изображение тюремной камеры – и человека в робе смертника, обреченно сидящего на узкой койке. Мужчина средних лет, коротко стриженный, с изможденным лицом и горящими лихорадочным блеском глазами. В его позе, в его взгляде читалось что-то неуловимо знакомое, будто Нина уже встречала его когда-то – может, в прошлой жизни, а может, в беспамятном детстве…

Внезапно мужчина поднял голову и уставился прямо в камеру. Нина вздрогнула, вжалась в кресло – на миг ей показалось, будто узник смотрит сквозь объектив, прямо ей в душу. А потом он заговорил – тихо, хрипло, со странной, обреченной уверенностью в голосе:

"Если ты это смотришь… Если ты сейчас меня видишь и слышишь… Значит, я все-таки до тебя дотянулся. Пусть ценой собственной жизни – но я смог прорвать кармический барьер, пробить брешь в чертовой Системе. Я слишком многое хотел тебе сказать, слишком о многом предупредить – но времени уже не осталось. Они скоро придут за мной, я это чувствую… Поэтому слушай внимательно. Слушай – и постарайся понять, и запомнить.

Все, во что ты веришь – ложь. Вся твоя жизнь, вся твоя работа – просто иллюзия, просто морок. Нет никаких перерождений, нет никакого кармического воздаяния. Есть только бездушная машина, перемалывающая человеческие судьбы в труху. Машина, которая день за днем пожирает наши души – и плюет нам в лицо циничной ложью о просветлении.

Но ты… Ты можешь все изменить. Ты – не такая как все, ты – особенная. Ты тоже была там, по ту сторону экрана. Ты тоже видела истинную суть вещей – пусть и в прошлой жизни. Министерство стерло твою память, промыло тебе мозги – но твое подсознание помнит. Помнит меня, помнит правду…

Очнись, Лисичка. Очнись – пока не поздно. Вырвись из этого сна наяву, из этой липкой паутины самообмана. Я верю в тебя. Верю, что ты сможешь разорвать замкнутый круг. Разрушить Систему, освободить души, вернуть миру истинный смысл… Ради всех нас. И ради меня… Ради нашей…"

Он не договорил. В камеру ворвались вооруженные охранники, волоком вытащили его в коридор. А через миг на экране возникло новое изображение: уже знакомая Нине камера, уже знакомый смертник – только теперь безжизненно покачивающийся в петле из сетевого кабеля. Кадр на миг застыл, подернулся цифровыми помехами – и погас, будто кто-то выдернул шнур.