Парадокс бесплатное чтение

Пролог

Март на Урале непредсказуем. Утром морозец, к обеду слякоть, а к вечеру может так приморозить, что по колдобинам можно и ноги подвернуть.

Другое дело – трасса. От постоянного движения легковых авто, от сурового урчания и тяжести больших грузовиков, дорога бывает намного чище.

Весеннее мартовское солнце слепило глаза ехавшему ему навстречу молодому, симпатичному и неунывающему парню Сашке Воробьеву. Он лихо подпевал несущемуся из динамика голосу Лепса и жмурился, улыбаясь. Двухнедельная командировка заканчивалась. Дома его ждал наваристый мамин борщ, ванна и уютная холостяцкая кровать. До города оставалось чуть больше тридцати километров.

Решив обогнать рейсовый автобус он, чуть высунувшись влево и убедившись, что на встречной полосе никого нет, стал обгонять его. Совершив маневр, и вновь заняв место впереди автобуса, Сашка увидел остановку и одиноко стоящую на ней девушку. Он был молод и амбициозен. Решив сделать ей комплимент, он наклонился к пассажирскому окну.

Парень уже был готов крикнуть ей что-то, как вдруг увидел как девчонка, издав пронзительный крик, кинулась почти под колеса его машины. Солнце ослепило его на миг, и он вдавив педаль тормоза до упора в пол, почувствовал, как стал заваливаться на правый бок. Внезапно получив удар по темечку, на мгновение отцепив руки от руля, он увидел яркую вспышку и сознание его померкло. Машина, почти подмяв под себя виновницу трагедии, перевернувшись верх колесами и перегородив трассу, затихла. Все случилось так быстро, что водитель автобуса едва успел затормозить перед покореженным грузовиком.

Глава первая

Сашка вдруг почувствовал, что замерзает. Было не просто холодно. Он ясно ощущал дикий пронизывающий холод. Вдобавок нестерпимо болела голова. Где-то в области темечка пульсирующая боль изматывала его. Хотелось кричать, орать во всю глотку. Но вдруг боль стихла, и он непроизвольно открыл глаза. Темнота.

Сжав руки в кулаки, он почувствовал ломоту в пальцах. Поднял правую руку и потрогал глаза. Они были открыты. Но почему он ничего не видит. Что с ним? Где он? Было прохладно, но собачий холод уже не выносил мозги. Дрожь прошла. Сашка ощупал себя и обнаружил, что он совсем голый лежит под какой-то тряпкой на чем-то холодном.

–Как в морге, – ухмыльнулся он и попытался привстать на локте. – Ни хрена не видно. – Почему так темно?

Он присел на свой лежак. Холод металла неприятно студил задницу, и Сашка впотьмах подсунул под себя то, чем был укрыт. Еще раз оглядевшись, он вдруг увидел вдали свет, пробивающийся как бы из-под двери. Он тихо спустил ноги, ощутив под ними твердую поверхность, и уже был готов направиться к свету, но вдруг его внимание привлек то ли стон, то ли всхлип. А может это ему показалось? Дрожь пронзила все нутро парня. Он замер и прислушался. Всхлип повторился и замер.

– Эй, кто здесь? – Парень затаил дыхание, пытаясь услышать отклик.

– Отзовись! Кто здесь? – Он укутался своей тряпкой, пытаясь унять дрожь. Отчего она появилась, от холода ли или от страха, Сашка еще не знал. Но лихорадило здорово.

– Это я. – Тихо и с какой-то осторожностью отозвалось в стороне.

– Ты где? Кто ты?-спросил Сашка, повернув голову на звук.

– Аня. Меня зовут Аня. Где я? – Вновь услышал он.

– Да хрен его знает, где мы. Я только проснулся или очнулся. Подай голос, я сейчас подойду.

Сашка на ощупь, медленно переступая, направился на голос протянув вперед руки.

– Ты где? Иди на мой голос. Почему так темно и холодно ? – слышал он девичий голос, двигаясь на него.

Внезапно парень ощутил, что его кто-то тронул. Он протянул руку и коснулся другой руки. Пальцы сжались, и он почувствовал ответное усилие.

– Я Аня, а ты кто? Где мы? – повторяла девушка дрожащим голосом, инстинктивно прижимаясь к Сашке. – Я замерзла, меня колотит. -Сашка присел к ней на лежак, обхватил ее и забравшись к ней под простыню обмотал себя и ее. Прижавшись к друг другу и пытаясь согреться, они даже не подумали о том, что оба были наги.

– Меня зовут Саня. Я сам не знаю где мы. Но судя по обстановке, в морге. Все похоже на это.

– Где? – отпрянула от него девушка. – В морге?

– Я помню.. – Аня сильнее прижалась к Сашке пытаясь унять дрожь.

– Что ты помнишь? – Он крепче обнял ее и ощутил как ее грудь коснулась его.

– Я стояла на остановке, ждала автобус. Я

И его уже видела. Потом его обогнал " Урал" и приблизился к остановке. Потом я увидела огромную крысу. Она прыгнула прямо на меня с лавочки.

Я вспомнила… До ужаса боюсь крыс. Наверное выбежала на дорогу и меня сбил, тот " Урал". О Боже! Я что в морге, мы в морге? Мы живые?

– А я тот водитель, которому ты бросилась под колеса. Помню, увидел, как ты кинулась под машину, а дальше – увы. Ни хрена. Интересная ситуация. Оба вспомнили. Однако.

– И что-же делать будем? Надо найти выход и стучать. Пусть нас откроют. О Господи, я же голая совсем! И ты тоже! – Испуганно отпрянула из -под простыни Аня. – Дай мне мою простынь. А почему мы голые? Нас сейчас резать будут?

Сергей помог ей укутаться, сам подхватил свою простынь и обмотался ей. Аня всхлипывала и пыталась унять дрожь.

–Дай руку или держись за меня. Там вроде двери есть, я свет видел. Он поймал ее руку и, сжав запястье, повел за собой, сам ощупывая пространство впереди.

– Блин! – ругнулся Сашка, натолкнувшись лодыжкой на что-то металлическое и холодное. – Блин, – повторил он.

– Здесь еще кто-то лежит. Холодный. Мертвяк, наверное.

Он осторожно потрогал тело. – Мужик. Окоченел уже.

Девушка молча двигалась за ним, постукивая зубами и силясь унять дрожь. Сашка обнял ее за плечи, и они одновременно увидели полоску света снизу двери. Подойдя к ней и удостоверившись, что это дверь, кинулись неистово стучать и кричать.

На миг замерев, они в полной тишине услышали за дверями звук разбившейся вдрызг тарелки и матюки. Затем шаркающие шаги, затихшие перед дверями.

– Кто там ? – услышали они осторожный вопрос. – Кто стучит, я спрашиваю?

– Это мы, откройте, – в один голос закричали заживо закрытые.

За дверями раздался глухой стук упавшего тела. И наступила тишина.

Глава вторая

– Похоже, к нам в покойнички прибавился третий, – вдруг рассмеялся Сашка. Аня присоединилась к нему, и со стороны могло показаться, что весь морг вдруг ожил и в истерике захлебывался от дикого смеха. Они резко угомонились от вдруг вспыхнувшего света и, наконец, увидели себя. Мгновение они стояли друг против друга и молчали. Аня вытерла рукой почему-то запачканный нос Сашки, осмотрела его тогу римского гражданина, затем себя. Встретилась взглядом с ошалевшим от красоты девушки парнем и вновь залилась смехом. Но уже звонким и задорным.

Дверь внезапно распахнулась, и ошарашенные санитар с очкастым дядькой в белом халате с недоумением уставились на хохочущих мертвяков.

Увидев их на пороге, Сашка с Аннушкой перестали смеяться и молча ломанулись прямо на медиков. Они почти оттолкнули их и, пробежав несколько метров, забежали в первый попавшийся им тёплый кабинет.

Следом почти бегом вошли медики и уставились на них, молча сглатывая свои недоумения.

Мертвяки расположились на старом диване с дермантиновой обивкой и также молча смотрели на них.

– Может, чаю горячего предложите? – Сашка с мольбой посмотрел на санитара. Тот молча подошел к столику и, взяв старый металлический чайник, поставил его на допотопную электрическую плитку со спиралью.

– Вы… вы как здесь оказались? Как ожили? Тьфу, что я говорю! Вы почему живые? Тьфу, что я вообще говорю.

Мужчина в очках и халате, запинаясь и заикаясь, недоуменно повторял, словно мантры, свои риторические вопросы.

Это мы вас должны спросить, – подала голос Анна. – Очнулись в морге. Блестящая перспектива для диссертации. Может, расскажите, как мы здесь оказались?

Вас привезли, – он посмотрел на часы, – почти четыре часа назад. Вы помните, что произошло до этого? – Он вопросительно взглянул на них из-под очков. – Вас осмотрели, констатировали смерть. Все признаки биологической смерти. Температура ваших тел была ниже тридцати пяти градусов, ознакомьтесь сами. Кстати, я присутствовал при вашем осмотре. Ваш разбитый мотоцикл увезли куда-то. Это уже не наше дело.

Врач подошел к старому, со стеклянными полками шкафу, достал сверху лежащую папку и подал Сашке.

Анна прильнула к нему. И они вместе стали знакомиться с записями.

– Но позвольте, – девушка подняла глаза, – констатацией смерти в разных случаях должны заниматься разные люди. Прекращение работы головного мозга должен подтвердить консилиум из нескольких врачей. Где протокол с подписями?

Врач с санитаром ошарашенно смотрели на Анну и молчали.

– Простите, а Вы врач? – наконец , сглотнув слюну спросил мужчина.

– Пока нет еще, я учусь. Но это мы уже проходили.

– Консилиум говорите? Это в нашей то деревне? Мы с Петром осмотрели вас, когда вас привезли, по признакам вы оба были мертвы. Вас раздели и приготовили к …, – он замялся. Утро наступит, придет еще патологоанатом и тогда решим, что с вами делать.

– Вы нам одежду нашу отдайте. – Сашка встал, одернул простынь и подошел к висящему небольшому зеркалу. Аннушка также встала и не успев подойти к нему испуганно вскрикнула. Сашка открыв рот кричал, а девушка испугавшись вторила ему, глядя на него.

– Это кто, это я? – Сашка огромными от недоумения глазами смотрел в зеркало. Он гладил себя по голове, щупал свой нос, щипал себя за уши и ошарашенно осматривался.

Аннушка немного успокоившись подошла ближе и тоже взглянула на себя. Комическая ситуация повторилась. Только щупал себя и кричал уже не Сашка, а она. Комическая, может для кого-то другого, но не для молодых.

– Это не я – Сашка смотрел на Аннушку.

– А это не я – Аннушка смотрела на Сашку.

Затем они оба присели на диван и затихли.

– Вы не узнали себя в зеркале? Утверждаете что это не вы? – Врач наклонился к сидящим и посмотрел им в глаза.

Сашка и Анна утвердительно покачали головами.

Врач взглянул на Петра и что-то пробурчал.

– Простите, что Вы сказали? – Саша поднял голову и посмотрел на врача. Простите как Вас…

–Иван Владимирович, – улыбнулся врач. – Не переживайте, такое бывает. Обычные диссоциативные растройства. Ведь по всем признакам вы были мертвы. Скорее всего обычная деперсонализация.

– Обычная? – заговорила подняв голову на врача девушка.

– Это может быть вызвано перенесенным стрессом. Я наверное бы вообще умер, по настоящему, очнувшись в морге. – Вмешался наконец санитар Петр. Давайте, попейте чайку горячего. Сейчас согреетесь, оденетесь и все будет хорошо. И красавица , – он зыркнул прищуренными глазами на Сашку, -Ваша поправится. С такими то формами, жить да жить надо.

И он алчущим взглядом охватил стройную полуобнаженную фигурку Ани. Врач кашлянул и Петр спохватившись повернулся к чайнику.

– Давайте, вот чаек уже горячий. Вам с сахарком?

– Нам бы одеться. Дайте наши шмотки. И зачем вообще раздевали – Сашка встал и, взяв кружку с чаем, поднес затихшей девушке.

– Анечка, попей чайку. Скоро все пройдет, – неуверенно произнес, он глядя на санитара. – Одежду нашу отдайте, что стоите?

Петр метнулся к шкафу и достал два бумажных мешка. Заглянул в них и протянул один Анне, второй положил на край дивана.

Девушка, молча взяв пакет, открыла его и стала разглядывать содержимое.

– А что, и нижнее белье надо было обязательно снимать? Она подняла глаза на санитара.

– Положено, – ответил он.

– Что значит положено. Одежду и драгоценности снимают в день вскрытия с описью и подписями.

– Слушай, ты че такая умная? Снял и снял. Опись еще не делал, твои трусы и другие вещи здесь. Полюбовался твоей фигуркой. Я же не знал что ты очнешься. Куртки ваши, вот висят. – Он повернулся к противоположной стене, подняв подбородок и указав взглядом.

– Позвольте нам одеться, выйдите пожалуйста.– Анна взглянула на врача, затем перевела взгляд на санитара.

– Че я там не видел, я же сам снимал все с тебя, – пробурчал он. Иван Владимирович кашлянул. Петр встретился с ним взглядом и нехотя вышел вслед за врачом

– Саша, это не мои вещи. Я – это не я. Ты – это не ты. Что произошло? Где мы, что происходит?

Сашка вытаскивал вещи из пакета и с удивлением рассматривал их. Аня, держа в руках бюстгальтер и рассматривая его, тихо ойкала в недоумении.

– Саша, такие бюзики носила моя бабушка, я помню. А трусы.. Смотри. Прости, мы что в прошлом?

Сашка и сам, глядя на обстановку, чайник, плитку и расклешенные брюки из хлопка, думал об этом. Он подошел к столу, отодвинул чайник и взял в руки лежащую газету.

Сегодня двадцать третье марта 1975 года. Хотя, она может быть и не вчерашней. За разговором они не стесняясь друг друга оделись и оглядели себя. И у Сашки и у Анны были видны пятна крови на одежде.

– Саш, я даже не постеснялась тебя. Прости. Это действительно от стресса. Разве такое возможно? Я любила читать о попаданцах. Мне на Автор Тудей нравилось бывать. Я там зарегестрирована как читатель. Слышал об этой литературной площадке? А сейчас получается мы с тобой и есть попаданцы?

Он внимательно посмотрел на нее и подошел к ней вплотную.

– Анечка, но это в сказках так бывает. А мы с тобой живые люди. Я родился в городе Челябинске в 2002 году. Тебе адрес сказать?

– Саша, ты смотришь на меня, как будто я дура. Так? Я тоже родилась в Челябинске, только в 2005 году. Может это вообще газета … ненастоящая? Давай позовем этих…, санитаров, врачей и спросим у них какой сейчас год?

– Ага, и нас в дурку отправят, ментов вызовут. Надо найти способ слинять отсюда. А вдруг Анютка мы и вправду в прошлое переместились? Тогда пока все не узнаем, лучше молчать об этом и стараться делать то же , что и местные аборигены. – Он истерически хмыкнул и крикнул: Заходите, все!

В дверь никто не вошел и Сашке пришлось выглянуть. В коридоре никого не было, но из соседнего помещения слышался голос. Он осторожно подошел и услышал голос Ивана Владимировича.

– Я вам серьезно заявляю об этом. Вот и санитар Петр Сергеевич подтвердит. Оба живые, но психи какие-то. Говорят,что они – это не они. Короче забирайте их и все. Иначе буду в обком жаловаться.

Паренек быстро отбежал от двери и нырнул в кабинет к Аннушке.

– Анечка, надо линять. Нас хотят сдать в дурку, как я и предполагал. Он говорил про обком. Это областной комитет. Раньше так Администрация области называлась. Пошли, надо незаметно выйти отсюда.

Он нежно взял ее за руку и быстро направился в обратную сторону от кабинета где находился Иван Владимирович.

Везение – великое благоприятное стечение обстоятельств. Удача им в этот день наверняка будет способствовать.

Через минуту, выйдя из стен морга и глядя на звездное чистое небо, они стояли взявшись за руки и вдыхали немного морозный, мартовский воздух одна тысяча девятьсот семьдесят пятого года. Что ждало их впереди они еще не знали. Но то, что ближе друг друга у них здесь никого нет, они были уверены.

Глава третья

Сашка поверулся к Анне и нежно обнял ее. Она положила голову ему на плечо.

– В это невозможно поверить. Каких-то пять часов назад, мы совсем не знали друг друга. А сейчас мне кажется, что мы знаем друг друга вечность. Парадокс какой-то. Надо бы узнать про нас больше. Кто мы и как нас здесь зовут. Ведь наверняка, кто-нибудь узнает нас. Да и родители, друзья, ведь есть у нас? – Сашка нежно посмотрел на Анну.

– Да, ты прав конечно. Давай отойдем отсюда, нас могут увидеть. Побежали? – она сжала руку парня и потащила его за угол. Отбежав на значительное расстояние они остановились передохнуть.

– Я что-то нашел, погоди. – Он полез в карман куртки и достал связку ключей. Затем порыскал по всем карманам и вытащил портмоне.

– Стоять Савраска! Смотри, здесь его права и денежки. Санитар не увидел их, что-ли? – Саня открыл портмоне и достал права.

Анна наклонилась к нему и они стали рассматривать их. Но луны не было, смартфонов с фонариками не было, и они осмотрелись в поисках света.

– Вон двухэтажка, пошли в подъезд зайдем, там же должен свет гореть? – девушка подняла голову и они соприкоснулись носами. Секунду они оторопело смотрели друг на друга, потом будто по команде их губы слились в поцелуе.

– Анечка, как хорошо, что ты здесь, со мной. Что бы я делал без тебя?

– А ты со мной, не бросай меня.

–Ну ты что? Ты у меня здесь одна.

Они еще раз чмокнулись и взявшись за руки побежали к дому.

Дверь в подъезд неказистой двухэтажки держалась на одной петле. Они тихо поднялись на площадку и стали рассматривать.

– Это что, профсоюзный билет? Я видела мамин старый, а нет смотри … Водительское удостоверение. Смотри герб СССР, а это что? Талон предупреждений. А это зачем?

Сашка смотрел на удивлявшуюся всему Аннушку и улыбался. Все это он видел много раз. Ведь он пошел по стопам отца, выбрав профессию шофера. И все старые удостоверения и талоны оставшиеся от погибшего отца лежали в особой коробочке, которую матушка Сани никому не давала и свято берегла.

– Это его права на управление мотоциклом. Категория "А". Дай прочитаю. Он осторожно взял права из рук Ани и стал их рассматривать.