Ненастоящая принцесса и безымянный император бесплатное чтение

Пролог

Множество воинов, облаченных в яркие перья и увешанных золотыми украшениями, поднимались наверх – прямо к жерлу вулкана. Среди них были смуглые низкие мужчины почти без одежды, а также облаченные в стальные латы мужчины значительно выше. Перед ними шли люди, некоторые были в кандалах, кто-то истошно кричал и умолял о пощаде. Среди них были и молодые, и старики, и даже, к сожалению, дети. Одна девушка оступилась и чуть не упала, выронив орущего младенца из рук прямо на острые камни, успев в последний момент спасти ребенка от неминуемой жестокой смерти. В этот же миг сзади по спине, которую еле прикрывала дырявая ткань поношенного платья, прилетел удар палкой. Девушка пыталась сдержать страх и крики боли, прижимая все ближе к груди напуганного и голодного младенца. Из-за стресса молоко в груди недавно пропало и кормить ребенка было нечем. Он был самым младшим в вымирающем племени, при рождении жрец даже не посчитал нужным дать ему имя. Отцом ее сынишки был тот самый воин, который сейчас вел ее к вершине. Чуть далее шел воин в возрасте, его лицо и голый торс покрывали паутинки шрамов, доставшиеся ему во время нескончаемых стычек с другими племенами. Старый воин потянулся к ребенку, но отец-воин не позволил ему прикоснуться к малышу. Хотелось бы молодой матери верить, что это проявление любви и заботы, но она понимала – младенец никому не нужен. Они все просто должны дойти до вершины, ведь так приказал вождь.

Глава 1

Матильда проснулась от жара. В очередной раз посреди ночи, когда в замке царит гробовая тишина, единственная наследница престола буквально сгорает изнутри. Она ощущает это как жар во время изнуряющей болезни. Это происходит не постоянно, но в последнее время все чаще и чаще.

Матильда спустила ноги на пол и коснулась пушистого ковра. На полу лежало влажное одеяло, а камин, судя по едва тлеющим углям, потух совсем недавно.

Принцесса не могла понять, почему так происходит постоянно. С вечера она всегда приказывала слугам несколько раз проверять, хватает ли тяги в камине и дров, чтобы посреди ночи он не потухал, и каждый раз это повторялось вновь. Сколько раз уже не счесть, когда она лично избивала приближенных служанок, чтобы они были более внимательными, но либо она делала это недостаточно интенсивно, либо этих идиоток не изменить ничем.

Она подошла к окну и взглянула на улицу, откуда открывался вид на необъятное синее море, которое сегодня было спокойным. Открыв ставни, Матильда впустила приятную свежесть и легкий запах тины в комнату. Королевский лекарь, сколько ни пытался, не мог понять, почему организм принцессы так вел себя во сне. Она постоянно просыпалась мокрая от пота, хотя в комнате уже было прохладно от погасшего пламени. Близость к морю и холодные ночи быстро остужали помещения, которые не согревало пламя. Одно радовало и лекаря, и короля – Матильда не простужалась от этого.

Внизу послышался лязг металла – смена дозора. Это был Матвей, ее тайный возлюбленный. Тайным он был для отца. Стражник двигался уверенными широкими шагами, держа наготове арбалет. Все для защиты принцессы и короля. Он был выше и шире даже капитана стражи, шлем скрывал его прекрасное лицо с колючей щетиной. А красивые голубые глаза стреляли в самое сердце даже с такого расстояния. Матильде всегда казалось, что ей не повезло с цветом глаз – они тускло-зеленые, и, если бы принцессу попросили назвать недостатки, она смело указала бы только на этот пункт. Принцесса была помешана на внешности, всегда следила за образом жизни, чтобы не получить дряблость кожи, которая так портила молоденьких графинь, коих она наблюдала в горячих источниках, принадлежащих королевству. Они находились по всей территории и приносили немалый доход в казну, привлекая знать со всех уголков мира.

Матвей остановился под ее окном. Матильда чуть свесилась вниз, чтобы попытаться поймать аромат возлюбленного. И у нее получилось. Отвратительный запах моря сменился приятным и даже чуть пьянящим ароматом стражника: сильный запах сладковатого пота, смешанный с кисловатым запахом металла, интересно соединялся с ароматом его тела, он напоминал сладкий крепкий эль, который Матильда однажды тайком попробовала из кружки отца, а затем срочно зажевала мятным листочком, чтобы он не смог учуять провинность. Он осторожно посмотрел по сторонам и, убедившись, что никто не смотрит, поднял голову. На губах появилась едва заметная улыбка, когда стражник заметил взгляд принцессы. Они были тайными любовниками. Он старше принцессы практически в два раза, в этом году ему должно исполнится 30 лет, хотя это и не вызвало бы ни у кого вопросов в случае брака между богатыми домами. Взрослые мужчины всегда старались жениться на девушке сильно их моложе, а девушки, в свою очередь, старались найти мужчин намного старше для того, чтобы молодостью привязать его к себе.

У Матильды было прекрасное зрение, чему тоже удивлялся лекарь, вспоминая, какая болезненная все же она была в детстве. Поэтому для нее не составляло труда разглядеть даже мельчайшие изменения в эмоциях или внешности любимого. Морщинки в уголках глаз, красивый бархатистый низкий голос – все это любила в нем Матильда. Хотя, наверное, любовники – это сильно сказано, ведь кроме поцелуев, обмена записками и крепких объятий у них ничего и не было, хотя Матвей порой и намекает на подобное, но это категорически запрещено, пока она, по крайней мере, не станет королевой. Само по себе занятие любовью принцессу не смущало, она боялась забеременеть от стражника, ведь для короля это будет трагедия века и скорее всего Матвея сразу же вздернут на виселице. Да и рожать в таком возрасте ей не хотелось… Деторождение ассоциировалось у Матильды со смертью. Какую бы статистику не предоставлял ей лекарь, принцесса всегда помнила, что ее мат погибла именно во время родов.

Матильда чуть наклонилась, убирая длинные непослушные светлые, даже чуть сероватые, волосы за ухо. Они чуть завивались, поэтому красиво и нежно покачивались от ветерка. Но Матвей не смог как следует насладиться Матильдой, потому что услышал второго стражника – своего напарника, Всеволода. Он был значительно ниже Матвея, а возрастом чуть старше принцессы. Прекрасным лицом он тоже не отличался – кривой нос, который стал таким на одной из тренировок по рукопашному бою, разного размера глаза, а также появляющаяся лысина на голове, которую сейчас хотя бы скрывал шлем. Матильда была убеждена, что в стражу, которая охраняет непосредственно замок и сопровождает королевскую знать повсюду, стоит набирать исключительно высоких, крепких и красивых мужчин, но отцу пришлось взять его – ведь Всеволод был сыном достаточно влиятельного торговца, который мог, по словам самого торговца, достать все, что угодно: от лунного осколка до копыта единорога. Собственно, он часто доказывал это своими действиями, даже в самый голодный год поставляя мясо, хлеб и даже фрукты на королевский стол в изобилии.

– Герман приказал усилить охрану у ворот, – внезапно нарушил тишину Всеволод.

– Уже собралась толпа? – пытаясь скрыть раздражение, спросил Матвей.

– Конечно! Даже бедняки зачем-то пытаются попасть на смотрины. Я бы тоже пошел, – усмехнулся сын торговца. – Если бы отец разрешил. А что? Представь: днем сижу на троне, а ночью вставляю принцессе по самое не балуй.

Ответом на грязные фантазии Всеволода стал удар по затылку от Матвея, а затем он добавил уже тише:

– Мы находимся ровно под ее окном, если принцесса услышит, то лично перережет тебе глотку, во-первых. Во-вторых, посмотри на себя, она отвергала невероятных красавцев, а ты урод, каких поискать еще надо. В-третьих, заткнись и смотри в оба, как бы кто не пролез.

Матильда поняла, что Матвей прав: она бы прямо сейчас перерезала бледную кожу Всеволода даже за мысль о прикосновении к себе. Но она привыкла к повышенному вниманию к себе. Во всем королевстве она считалась лакомым кусочком у мужчин. Наследная принцесса, красавица, молодая – никто не мог сравниться с ней, поэтому она могла выбирать. Хотя бы даже для вида.

Стражники говорили о предстоящих смотринах, которые пройдут уже сегодня. Это показное мероприятие, на которое собираются мужчины со всех уголков мира, чтобы попробовать стать мужем Матильды. К сожалению, принцесса знала, что пока она не королева, окончательное слово за ее отцом. А он постарается найти мужа побыстрее.

Матильде скоро 16, и в этом возрасте молодым девушкам положено выходить замуж, особенно знатным. Это сделано для того, чтобы успеть родить побольше наследников. Высокая смертность, частый голод и нескончаемый холод – все это не способствует увеличению населения и продолжительности жизни людей уже много столетий. Если только ты не магическое существо или дракон, только им дана долгая жизнь.

Тяжело вздохнув, принцесса отошла от окна. Скоро рассвет, а значит впереди долгий день шоу уродов.

Она цыпочках подкралась к двери, там два стражника, судя по тишине, спят.

– Отлично они охраняют жемчужину королевства, надо сказать об этом папе, пусть накажет их, – подумала она и чуть приоткрыла дверь, чтобы навалившийся плечом на нее стражник как минимум проснулся, а как максимум наложил в штаны от страха.

Послышалось невнятное мычание:

– Ваше королевское высочество, Вы проснулись! – нарочито бодро прокряхтел мужчина.

– И даже раньше, чем ты, бездельник! – захлопнула с силой дверь обратно, чтобы и второй идиот проснулся. – Немедленно позови слуг, пусть подготовят меня для ночной прогулки.

– Ваше короле…

– Это приказ, олух! – прервала принцесса его. Матильда знает, что отец не разрешает гулять по ночам, но уснуть уже не получится на мокрой от пота кровати, а звать слуг, чтобы перестелили тоже не может, ведь тогда пойдут слухи, что у наследницы хворь или недержание. Ни то, ни другое не придавало ей брутальности в будущем правлении. Она хочет быть как отец – чтобы подчинялись, боялись и уважали. Но пока с этим небольшая проблема в виде отсутствия кое-чего в штанах в первую очередь.

Послышался лязг доспех, стражник все-таки одумался и побежал за служанками. Матильда подошла к кровати, поправила ковер и вернула одеяло обратно, чтобы скрыть мокрую простынь.

Служанки прибежали довольно быстро, глаза заспанные, лица опухшие, но всегда с улыбкой на лице. “Это я их так натренировала, чтобы всегда улыбались, а грустные лица могут оставить своим семьям”, – довольно сказала про себя Матильда. Кира и Кора, так звали девочек, которых привел в замок советник короля много лет назад. В одном из карательных походов он обнаружил деревню на окраине королевства, которую сожгли драконы. И единственным, кому удалось выжить, были эти маленькие девочки, тогда им было лет по 10. Они не помнили, как смогли уцелеть, воспоминания заблокировал страх, но советник и впоследствии король решили, что они будут прекрасными служанками для скоро родившегося наследника. Отец Матильды тогда еще был молод и наивен, он даже не мог предположить, что этот наследник и последующие не смогут прожить и месяца. И что служанки в итоге достанутся наследнице.

Принцессу в детстве забавляла схожесть служанок, но по мере взросления начинало раздражать, что она не может их отличить. Например, во время расчесывания служанка сильно дернула волос расческой принцессы, она приказала наказать Киру, думая, что это была она, но оказалось, что наказали не ту. В итоге приходилось наказывать обеих, что, как ей казалось, было не эффективно. Животным необходим стимул делать все хорошо, чтобы его не били, а если за чужой косяк ты тоже получаешь – стимул стараться отпадает. Поэтому ей пришлось самой сделать их разными. Да, Матильда прирожденная правительница.

Принцесса села перед камином, девушки зажгли свечки, потому что яркости звезд им не хватало. Бережно расчесали и заплели в тугую косу волосы, как всегда приговаривая, какие они густые. Они помогли ей одеться.

Вместе со служанками Матильда спустилась на первый этаж замка, сзади плелись сонные стражники. Холл выглядел величественно и одновременно как-то мрачно. Повсюду развешена родовая символика.

На улице оказалось еще прекраснее, чем в душной комнате. Романтично освещали путь звезды и большая луна в небе, на секунду показалось, что от принцессы исходит пар – настолько она была горячей, – но так как служанки ничего не говорили, Матильда поняла, что это всего лишь внутренние ощущения. Вдруг она услышала родные шаги в тяжелых доспехах. Незаметно для служанок слегка повернула голову и поняла, что угадала – снова смена поста у Матвея. Стражник прошел мимо, старательно делая вид, что не думает о Матильде. Его напарника видно не было.

Дворцовый сад был прекрасен: много различных фруктовых деревьев, ярких цветов, благоухающих на большие расстояния. В центре сада располагался фонтан. Принцессе нравилось проводить здесь время днем за чтением книг.

– Ваше королевское высочество, на Вашей щеке комар, позвольте его убрать, – она кивнула в знак согласия, и Кира потянулась, легонько касаясь кожи. – Простите, показалось, это какая-то пыль, – служанка показала палец. Но это была не пыль, а пепел.

– И давно я хожу с грязной щекой?

– П… простите, Ваше королевское высочество… – Кира начала краснеть и заикаться, она боялась принцессу, по крайней мере так казалось со стороны.

– Отдай мне свечу и скройтесь с моих глаз, немедленно, – стражники поспешно кивнули. Конечно, они уйдут недалеко и первое время будут наблюдать, но вскоре уснут. Иногда это раздражало, а иногда играло на руку. А вот служанки, вероятно, убегут как можно дальше.

– Да, конечно, как прикажете, – Кора передала горящую свечу в руку принцессы, взяла сестру за рукав и быстро скрылась. Вслед за ними покинули сад стражники.

Матильда села на скамейку и потушила свечу дыханием.

«Давай попробуем ещё раз», – повторила она про себя, готовясь к новому раунду попыток сознательно контролировать огонь. Уставившись на обугленный фитиль, она тихо произнесла: «Загорись. Ну же, гори! Ну же!»

На мгновение ей даже показалось, что фитиль начинает краснеть, но огонь так и не вспыхнул.

– Драконий хрен! – воскликнула принцесса в сердцах, бросив свечу в фонтан. Она была на грани отчаяния и готова расплакаться. Сколько бы она ни старалась, ей не удалось научиться управлять огнем.

Расстроенная, Матильда вернулась в комнату и плюхнулась на кровать, совсем забыв о мокрых простыне и одеяле. Она скинула все постельное белье на пол и легла на голый матрас, укрывшись накидкой. Принцессе даже удалось немного поспать, пока ровно в 6 утра в дверь не постучали служанки. Она прошла вместе с ними и сопровождающей стражей в просторную гардеробную. Естественно охранявшие ее мужчины не зашли в комнату, а остались у двери.

Принцесса довольно оглядела гардеробную: множество различных платьев ярких или нежных цветов, всевозможные шляпки и несчетное количество обуви. Многое принцесса успела выгулять лишь по одному разу, но было и такое, что она даже не успевала прогуляться в тех или иных туфельках, что они становились ей малые или переставали нравиться. Ни у кого не было такого роскошного гардероба, как у Матильды. И хотя король назначал правителей в разные графства и даже давал им некоторую независимость, они все равно не могли позволить своим дочерям или женам такую роскошь.

В центре комнаты располагался удобный и мягкий пуфик. Он находился именно в том месте, где лучше всего было видно многообразие нарядов принцессы. Она села на него и довольно еще раз оглядела комнату: вот желтое платье, в котором она была на турнире в прошлом году, где ежегодно проводится выдача победителю титула Страж Короны, а вот нежно-розовое, в котором она присутствовала на смотринах месяц назад. К слову, в прошлом году, Матвею не хватило буквально одного голоса, чтобы получить данный титул. В этом году он намерен снова участвовать, ведь данный титул дает прибавку к жалованию, статус и тешит мужское самолюбие. Откровенно говоря, принцесса была твердо убеждена, что он все это делает только ради того, чтобы сделать ей предложение, ведь Страж Короны – почетный титул, практически наравне с графом, поэтому король вполне может согласиться разрешить Матвею стать любовником дочери, а в случае рождения наследника-мужчины у короля, то полноценным мужем.

– Ваше королевское высочество, что желаете надеть сегодня? – спросила Кора. Как Матильда поняла, кто из близняшек к ней обратилась? Все просто – на лоб этой служанки она приказала отпечатать клеймо, которым прижигали шкуру избранных жеребцов королевской конюшни. Принцесса каждый раз восхищалась, какая же она умная и щедрая. Наверняка такого подарка и чести Кора и не могла ожидать. Кира тем временем резала сочное яблоко на дольки – Матильда любила натощак хрустеть яблоком, пока служанки одевают ее.

– Пожалуй, это, – указала она на шелковое белое платье с корсетом, на котором были вышиты фиалки. Отец считал, что белый – символ невинности и чистоты, что как нельзя лучше будет представлять принцессу на смотринах, однако Матильда хотела носить красный – цвет огня, крови и силы. Именно такого цвета не было в ее гардеробе и не могло быть, – пока король жив или пока она не королева, что, собственно, одно и то же – так как Король Бореслав Сильный из рода Спасителей был категорически против этого цвета. Служанки нацепили на принцессу множество украшений и накинули на плечи накидку такого же белого цвета с вышитым гербом дома на рукавах. Гербом дома с начала правления служили капли воды, превращающиеся в лед. В детстве Матильда думала, что это из-за того, что замок находится у вечно холодной и бушующей воды. Но советник короля и по совместительству второй ее учитель объяснили настоящую причину такой символики. – Укротители огня… – Сказала вслух принцесса, чем обратила на себя внимание служанок.

– Все ли Вам нравится, принцесса? – Кира первая нарушила молчание, никак не прокомментировав высказывание Матильды.

– Вполне, – коротко ответила она, закидывая последнюю дольку яблока в рот и разглядывая вышивку на рукавах накидки. Изысканно вышитый лед выглядел словно настоящий, отдавая сине-фиолетовыми оттенками, при этом не сливаясь с белым фоном ткани накидки.

Принцесса подошла к зеркалу и внимательно рассмотрела образ. Волосы на белом фоне красиво выделялись, кудряшки аккуратными рядами распределились по одежде, тянувшись до поясницы. Но все портили глаза – в них словно не хватало яркости, бури эмоций, бушующего пламени.

– Хотя не совсем. Кора, дай мне розовый пигмент, – скомандовала принцесса.

Служанка молча и быстро подала нужную жестяную баночку в руки будущей королеве.

– Повезло вам, что вы мои рабыни, иначе ваши руки не выглядели бы так молодо и прекрасно в вашем-то возрасте. Сколько вам? Лет 40?

Кира и Кора быстро закивали и отошли чуть подальше от Матильды, боясь, что за этим высказыванием последует удар или пинок, но на этот раз их пронесло. Принцесса нанесла пигмент на губы, сделав их ярче, а затем остатки на щеки и веки, придав здоровый румянец, которого так не хватало из-за недостатка сна.

– Ваше высочество, вы прекрасны! – восхитилась Кора. – Мне жаль мужчин, которым Вы сегодня разобьете сердце на смотринах!

– Что верно, то верно, Кора, – усмехнулась наследница. – Пора завтракать и отправляться в тронный зал.

Глава 2

Уже через час все было готово к театральной постановке, когда очередные наследники графств надеются, что именно их изберут мужем Матильды. Король Бореслав решил, что стоит изменить итог смотрин: вместо того, чтобы потакать желаниям капризной дочери и прогонять всех подряд, он сам выберет несколько мужчин (выбрать одного – значит, сделать гордецом потенциального мужа дочки, который перестанет стараться, поэтому необходима конкуренция) и позволит провести несколько ночей в замке, попутно устраивая им всевозможные проверки. Именно молодых и безвольных он рассматривал, чтобы можно было воспитать его под себя и не вверить такой могущественный трон бездарю. Поэтому стариков он сразу отсеивал, они тяжелее поддаются влиянию, шанс появления внуков снижается, а в случае бунта старикашку может хватить сердечный приступ. Как бы он не учил Матильду, как бы не верил в нее, она все же женщина и никогда не сможет стать сильной и могущественной, как мужчина. К сожалению, судьба пока не давала ему возможности радоваться наследному принцу – родная мать Матильды погибла во время родов дочери, перед этим похоронив 5 младенцев. Порой Бореслав думает, что был слишком жесток с ней, заставляя постоянно вынашивать детей, но пока был жив его отец, он не мог поступить иначе – ему нужно было доказать, что род Спасителей на нем не остановится.

Король потер переносицу, издав неприятный звук перчатками.

– Прости меня, Лиза, я правда любил тебя, но не мог по-другому… – сказал он портрету первой жены. – Ты не первая жертва моего семени, увы. – Он пробежался глазами по другим портретам жен, которых погубила желание получить наследника-мальчика. Все портреты висели в тронном зале рядом с остальной семьей, которых уже не было в живых. У Бореслава Сильного было предубеждение, что мертвые не должны висеть на одной стене с живыми, поэтому если кто-то из королевского рода умирал, то сразу же «переезжал» на соседнюю стену.

– Ты что-то сказал, мое великолепие? – напомнила о своем присутствии текущая жена короля. Она красива, молода. Буквально чуть старше Матильды. Виктории на сегодняшний день было 18 лет. Жгучая брюнетка с темно-карими глазами, выглядывающими из-под узких глаз, а смуглая кожа завершала ее образ. Она стала для Бореслава глотком свежего воздуха, заставив его сердце и плоть возжелать женщину вновь. Естественно Виктория была беременна, но срок был маленьким, и о ее положении знали лишь четверо: король, королева, лекарь и будущий наследник (не наследница, как надеялся Бореслав).

– Хотел узнать, как у тебя настроение, – улыбкой отвлек себя король от мрачных воспоминаний.

– Все замечательно, любовь моя. – казалось, Виктория и правда влюблена в короля. Еще бы, он не так стар, так что ей еще повезло. Бореслав был уверен, что папаша Виктории – управляющий графства Полей Виктор – хотел подороже ее продать, а после смерти старого мужа продал бы еще и еще раз. Подумав об этом, король усмехнулся: не зря за Виктором нужен глаз да глаз, а то будет продавать пшеницу по цене отборного мяса, а налоги платить, как будто и вовсе ничего не удалось продать.

В этот момент вошла его дочь – копия Елизаветы, порой ему казалось, что от отца она вообще ничего не взяла, а полностью пошла в чужую родню. Грациозно и плавно пройдя до трона отца, Матильда встала позади него. Две служанки просеменили следом и встали около стены. Странные они все-таки были, порой он думал, не стоит ли сменить их на других, но дочери вроде нравились служанки.

– Надеюсь, сегодня без капризов? – Он вопросительно взглянул на дочь, облаченную во все белое.

– Постараюсь, отец, – услужливо поклонилась она. Бореслав знал, что Матильда бывает чересчур жестока к слугам, но так хотя бы он был уверен, что она не даст себя в обиду.

– В таком случае начнем смотрины! – приказал король.

Тут же весело и в то же время торжественно заиграли музыканты, советник выбежал за дверь и приказал открыть главные ворота, а затем по одному запускать кандидатов. На удивление сегодня было не так много людей, как в прошлом месяце, чего и боялся Бореслав – Матильда капризами распугала молодых и не уверенных в себе парней, не зря он придумал новую стратегию отбора. Хотя пока об этом никто не знает, даже советник Григори.

Первым вошел не слишком молодой кандидат. Его Бореслав узнал сразу – это средний сын из графства мясников. Он и сам выглядел как свинья – полноватый, низковатый и с мерзким прищуром.

– Доброго утречка, Ваше Высочество, великая королева и прекрасная принцесса, – низко поклонился он. Настолько низко, насколько позволяло его висящее пузо, которое он тщательно пытался втягивать. Меня зовут Пантелеймон из графства Мясников из рода Пастухов. – он снова раскланялся. По распространившемуся запаху пота, средний сын рода Пастухов разнервничался.

– Почему именно тебя стоит выбрать, Пантелеймон? Расскажи свои достоинства, поступки, чем успел прославиться в графстве? – решил помочь бедному мужичку король. Хотя, судя по увеличивающемуся запаху человеческих выделений тела, это лишь усугубило ситуацию.

– Я… Я, Ваше Высочество, я средний сын рода Мясников графства Пас… ой, то есть…

– Довольно! – жестко прервала его Матильда. – Посмотри на себя, ты жирный, вонючий и уродливый. Неужели ты думаешь, что отец позволит испортить твоей наследственностью наш правящий род?! Еще и разговаривать не умеешь, как ты хочешь тогда вести переговоры с графами, армией, представлять корону? Ты позорище, а не мужчина. Отец, можно ли пригласить следующего?

Король молча кивнул. В кой-то веке он был согласен с жестокой правдивостью дочери и даже рад, что она высказала то, о чем думал он сам. Пантелеймон разрыдался и побежал к выходу, пообещав все рассказать отцу.

Следом были кандидаты абсолютно ничем не примечательные, настолько, что даже Виктория успела несколько раз зевнуть, хотя она всегда старалась улыбаться каждому кандидату, даже Пантелеймону.

Григори привел следующего парня. Молодой, приятной внешности. Волосы его небрежно уложены, черные, но словно с зеленоватым отливом на солнце. Глаза янтарного цвета, а кожа слегка белая. Одет он был достойно, но не вычурно, также в зеленоватых оттенках. Бореслав не смог угадать на первый взгляд графство парня, но был уверен, что он не крестьянин.

– Доброго дня, почтенные члены королевской знати, – склонил голову парень. Голос был приятный, но недостатки все же были, он как-то свистяще произносил шипящие. Очевидно, в детстве на него поскупились на учителей по постановке речи. – Очень рад быть здесь, под вашей охраной, – он также поклонился стражникам, чему они были очень удивлены. – А ваша мелодия услада для ушей, – выразил парень благодарность музыкантам, от чего один чуть не подавился флейтой, а другой – не порезал палец о туго натянутые струны гитары. – Меня зовут Василий, я третий ребенок по старшинству графства Цветов, но не самый младший.

– Ах да, здравствуй, Василий. Знаю, твой отец назвал всех детей в честь цветов, да? – вспомнил король. Когда он в первый раз узнал о традиции называть детей в алфавитном порядке по названиям растений, то смеялся, сейчас же он немного завидовал графу Ятрофу, что у него есть наследники-парни. – Как зовут сейчас младшего ребенка в семье?

– Зефирантес, Ваше Высочество. Это мой племянник от старшего брата Аннюта, – снова поклонился он и добавил сразу же, – хотя скоро будет пополнение, лекари предполагают, что появится племянница.

– Ай да графство Цветов – цветет! – радостно засмеялся Бореслав и ударил себя по колену. – Как же называется твой род?

– Ваше высочество, мой предок не стал привязывать себя к какому-то одному достоинству, поэтому не смогу ответить на Ваш вопрос, но с радостью приму роль Василия из рода Спасителей.

– Женившись на моей дочери, род мой не принять, это я тебя сразу предупреждаю! – посерьезнел король. А Матильда лишь улыбнулась, что Василий оступился.

– Конечно, Ваше Высочество, я всего лишь хотел показать, сколь был бы рад стать частью вашей семьи. Особенно рядом с такой прекрасной принцессой, – он посмотрел на Матильду. – Вы словно с картин. Обычно графини заставляют художников приукрашать внешность, а Вы же, ох, это художнику нужно постараться, чтобы изобразить эту красоту.

Как бы это ни банально звучало, но принцессе явно понравилось это выражение. При этом она не могла не добавить ложку соли в стакан чая:

– Вы умеете что-то делать кроме слов? Или Вы такой же бесполезный, как цветок: красив лишь на словах, а на деле, то есть если сорвешь, сразу же погибнет?

– Прекрасное замечание! – Василий словно даже обрадовался. – Я могу показать умения в бою, например, с одним из стражников. Или испытать себя в переговорах с вашим советником. Также прекрасно знаю историю, около 5 мертвых языков, даже 6, но последний не идеально, разбираюсь в математике, алхимии, природе, лекарстве, дипломатии, немного вышиваю крестиком и готовлю коронное блюдо – варенье из шишек и одуванчиков.

– И как мы проверим знание мертвых языком, если их никто не знает, кроме тебя? – король видел, что Василий явно заинтересовал принцессу. После неудачного начала, например, Пантелеймона, он смотрелся выигрышно. И держался хорошо, не дрожал, как осиновый лист. Даже не видно было, чтобы взмок.

– Наверняка найдутся люди, кто хоть парочку слов знает из таких языков, принцесса, – заигрывающе подмигнул парень из графства Цветов, а затем добавил что-то на непонятном языке.

– А он хорошенький, – шепнула на ухо Виктория мужу. Даже ее смог очаровать, удивился Бореслав.

– И что это значит? – спросила принцесса.

– Расскажу на нашей свадьбе, – лукаво подмигнул Василий. Король заметил, как один из стражников с голубыми глазами сжал кулаки.

– Вспоминаю себя молодым! Очень хорошо, садись, позже будет время доказать себя в деле, – король пригласил первого кандидата на заранее приготовленные стулья. Матильда, заходя в тронный зал, сразу увидела их, но не поняла для чего они. А это и был план Бореслава.

Весь день прошел, как катание на качелях. Вот вроде бы достойный кандидат в мужья для дочери, и взмываешь вверх к солнцу на качелях, как тут же он говорит или делает какую-то чушь, заставляя катающегося падать вниз. Парочку парней – имена их он даже не запомнил – Бореслав все же пригласил присесть на стулья рядом с Василием.

Уже начало смеркаться, слуги зажгли свечи на стенах, потому что света с улицы уже не хватало, не смотря на панорамные окна в тронном зале. Виктория ушла примерно час назад, пожаловавшись на плохое самочувствие и желание спать. Матильда тоже бы с радостью вышла, но, к сожалению, эти смотрины устраивались для нее. Периодически с максимально надменным взглядом она посматривала на кандидатов в ее мужья, особенно на этого лукавого Василия.

Далее зашел высокий парень в карнавальной маске на лице, одежда его висела словно мешок для картошки, а не приличное одеяние. «Как Григори пустил его в таком виде сюда? Видимо, чтобы посмеяться», – подумала принцесса.

– Молодой человек, я сказал Вам, чтобы Вы сняли маску! – вмешался Григори и пошел в сторону странного парня. Советник – низкий худощавый мужчина лет 40-45, волосы, брови и щетина были полностью седые, он чуть горбился, что еще больше визуально снижало его рост, но одет он был всегда опрятно, а волосы максимально уложены и напудрены. На фоне парня Григори выглядел еще более крошечным, но более статным.

– Что ты скрываешь под маской? Уродство? – рассмеялась Матильда, смотря на то, как Григори пытается дотянуться до лица незнакомца, чтобы снять с него маску. Стражники при этом ожидали приказа действовать.

– Даже если и уродство, то что? – дерзко ответил кандидат принцессе, отодвигая рукой советника, словно маленького и слабенького котенка.

– Хочешь, как в сказках, снять маску после свадьбы, чтобы я уже никуда не делась? Даже не думай, что получится. Я лично сниму с тебя эту маску.

– Так попробуйте, – ухмыльнулся он, обнажая гнилые зубы.

Матильда решила показать смелость и пошла в сторону незнакомца, король сжал подлокотники трона. Что-то в этой ситуации напрягало его, он вполне мог быть бунтовщиком и знать, что принцесса упряма и не подаст вид, что напугана, однако дал шанс показать себя будущей сильной правительницей. Стражники все еще ждали приказа вмешаться. Тем временем Матильда подошла к незнакомцу очень близко, приказав Григори отойти.

– Подчинишься или придется применить силу? – серьезно спросила принцесса.

– Я бы посмотрел на жалкие попытки девушки справиться с парнем, но не хочу позорить Вас, Ваше Мелкое Высочество, – незнакомец странно засмеялся. Король увидел лишь секундное неуверенное колебание Матильды, но она довольно быстро взяла себя в руки и потянулась к маске парня.

Казалось, незнакомцу нравится эта игра. Бореславу порядком уже надоело, что есть кандидаты, которые совсем не уважают его дочь. Что-то нужно делать, возможно, показные казни, чтобы усмирить народ и напугать возможных бунтовщиков. Король решил остановить бессмысленное представление, но не успел он открыть рот, как Матильда уже сняла маску с парня. Или… уже с девушки. Служанки, все это время молча стоявшие позади трона, ахнули и зашептались между собой: «Это же чаровница! Какой кошмар, плохой знак.»

– Посмотри на себя! – голос тоже стал женским. Один из стражников, имя которого Бореслав не помнил, схватился за арбалет и направил в чаровницу, приготовившись выстрелить в любой момент. Король тоже соскочил с трона. – Да на тебе хотят жениться только из-за короны, а так ты страшная, как умирающая корова! – голос чаровницы колебался от грубого мужского до по-детски писклявого. При этом Матильда смотрела ему в глаза, словно распределив страх на окружающих, не оставив себе ни капли ужаса. – Ты не должна существовать, ты рождена не по-настоящему, мы все знаем, придет день – и ты погубишь всех нас! – внезапно в руке Чаровницы появился нож, который стремительно направился к шее наследной принцессы, она продолжала говорить разными голосами, – я должна уничтожить тебя раньше!

Казалось, эта секунда длится бесконечно, при этом напряжение стало настолько сильным, что даже пламя на свечах начало колыхаться, хотя сквозняка не было. Никто из стражи, даже сам король, не могли пошевелиться. Либо их сковал страх и шок, либо чары незнакомки. Впоследствии Бореслав думал все-таки на чары.

– Да вы че тут! – никто не успел заметить, как Василий поднялся со стула и подбежал к стражнику с арбалетом, выхватив у него оружие из рук. В тот же момент стрела попала точно в лезвие ножа, находящегося уже буквально в сантиметре от кожи наследной принцессы. Нож вылетел из руки Чаровницы и упал на каменный пол. Затем Василий также с неимоверной скоростью и ловкостью подхватил Матильду за талию и затащил ее за спину.

– Защищаешь змею, курица? – Чаровница рассмеялась, а затем наколдовала густой туман, в котором словно растворилась.

Только сейчас король почувствовал, что может снова двигаться, как и остальная стража. Служанки сразу побежали к принцессе, на бегу спрашивая, как она себя чувствует. Григори убежал за лекарем, король тоже пошел к дочери.

В первую очередь он пожал руку Василию и поблагодарил за спасение принцессы:

– Изначально у меня был другой план на ближайшую неделю, я хотел давать вам сложные задания и выбрать достойного, но сейчас я вижу, что судьба сама все решила. Василий, я готов отдать за тебя свою дочь! Остальным приношу благодарность за уделенное время, – сказал король, посмотрев на других кандидатов.

В это мгновение Матильда лишилась чувств. «Бедняжка, перенесла такое потрясение, доченька моя», – только и успел подумать король, слыша отовсюду радостные хлопки стражников и служанок, радующихся не то спасению принцессы, не то тому, что ее наконец-то отдадут замуж и смотрины закончатся.

Глава 3

Принцесса проснулась ближе к рассвету следующего дня. Еще не успев открыть глаза, она молилась, чтобы ее воспоминания о смотринах оказались всего лишь кошмаром. Однако услышав голос Василия, Матильда огорчилась.

– Что ты здесь забыл? – спрашивал он у кого-то.

– Пришел навестить принцессу, мы всем гарнизоном переживаем о ней, – Матильда еле сдержала улыбку, когда поняла, что второй голос принадлежит Матвею.

– Как будущий муж, я запрещаю тебе входить в покои принцессы.

– Вот именно, что будущий, и то, зная ее Высочество, шансы у тебя низкие, – усмехнулся стражник.

– Низкие, но не равны нулю, как у тебя, – Матильда услышала шаги, легкие, очевидно, Василий пошел в наступление, чтобы выгнать Матвея. – И потом: где доказательства, что это не ты устроил покушение на принцессу?

– Что ты несешь? Ты здесь новенький, и где гарантия, что это покушение устроил не ты, чтобы король уж точно выбрал тебя в мужья? – послышался лязг металла.

Здесь Матильда поняла, что пора вмешаться. Она хоть и не хотела замуж за Василия и была бы рада его смерти, но не от рук Матвея, потому что скорее всего после такого его тоже убьют.

– Что здесь происходит? – серьезно и громко спросила принцесса, сразу же сев. На улице было еще темно, но в комнате уютно горел камин и свечи повсюду освещали комнату. Окна были не зашторены, но ночное небо было закрыто тучами, поэтому лунный свет не проникал в покои принцессы.

– Ваше Высочество, это нормально, что какой-то стражник ночью проникает в вашу комнату? А если бы меня тут не было? Вдруг он покушается на ваше тело? – сразу же ответил Василий. Он не знал, насколько часто Матвей проникает в ее покои именно ночью. – Меня послал Ваш отец, чтобы я охранял Ваш сон.

– Это ложь! Стражники на входе сказали, что никого не пускали в покои! – не смотря на пробуждение принцессы, спорящие не успокоились.

– То есть ты зашел в комнату принцессы, ожидая, что никого тут точно не встретишь?! Что же ты собирался тут делать? – Василий взял кочергу, стоящую рядом с камином и направил на меч стражника.

– А ну прекратили оба! – рявкнула Матильда вроде негромко, но эффект оказали разом погасшие свечи и камин.

Так, в комнате стало темно и пронизывающе холодно, словно разом все тепло исчезло. Матвей замер от неожиданности и растерянности, Василий все также стоял, напряженно держа кочергу по направлении к стражнику. Матильда была удивлена, что эту сцену она видит четко и ясно, как будто все также светло, как и было. Стражник посмотрел на нее и вскрикнул словно увидел чудовище, а не свою любовь. Василий с интересом обернулся, зрачки его расширились, но он не издал ни звука, сразу же повернувшись к Матвею.

– Ч…чт… Где Матильда, Чаровница?! – Матвей угрожающе двинулся к принцессе, направив меч на нее.

Принцесса не понимала, что происходило на ее глазах, но Василий не растерялся и ударил кочергой по затылку стражника, отчего тот упал лицом вниз, издав невероятный грохот на весь замок, находившийся до этого в сонной тишине. Стражники, стоящие в коридоре, затопали к комнате принцессы. Она же в свою очередь вообще не понимала, что происходит и словно рыба молча открывала рот, но ни одного звука она произнести не могла.

Василий подошел к принцессе и дал ей в руки кочергу, приказав держать крепче, а сам побежал к окну.

– Там высоко! – только и успела крикнуть она, прежде чем сын графства Цветов сиганул в открытое окно, подмигнув на прощание.

И успел сделать это вовремя, так как именно в этот момент в комнату вошли стражники, одновременно прокричав:

– Наследная принцесса, Вы в порядке? Мы уже отправили слуг за королем! Он прибудет с минуты на минуту! – один из них подошел к Матвею и развернул его лицом наверх. Нос был разбит, а прекрасное лицо залито алой кровью. Он по-прежнему был без сознания. Второй из стражников подошел к открытому окну и высунулся наружу, добавив: – Никого не видно. Принцесса, куда сбежал нападающий?

– Нападающий? – Матильда не могла сообразить, какую версию необходимо придумать, чтобы все выглядело правдоподобно. И только сейчас она поняла, что благодаря этой ситуации она сможет очернить Василия и не выходить за него замуж. Она уже начала придумывать первую фразу, как вдруг вспомнила напуганный взгляд Матвея и то, что он готов был напасть на нее, и одновременно Василия, готового снова защитить принцессу, который не испугался, как ребенок. Так что вероятно и вчерашнюю ситуацию подстроил не он. Возможно, за таким смелым мужчиной она была бы и рада быть замужем. Как раз подоспел отец с Григори. Пока советник зажигал потухшие свечи, Матильда начала свой рассказ:

– Папа! Я проснулась и открыла окно, потому что пахло дымом от свечек, в этот момент кто-то зашел ко мне в комнату, я испугалась и ударила вошедшего кочергой… – вместо первой версии выпалила как можно убедительнее принцесса.

Взволнованный король подошел к дочери, забрал у нее из рук ее оружие и крепко обнял дочь, прижав к себе и поглаживая по голове.

– Все хорошо, ты в безопасности, тебе ничего не угрожает, моя маленькая принцесса. – приговаривал Бореслав. – Больше никого тут не было? – на вопрос она отрицательно покачала головой.

Матильда почувствовала, что он и вправду напуган произошедшим с ней. Слишком много он потерял наследников, чтобы лишиться уже взрослой дочери. Слишком много горя пережил. Она не понимала, что происходит в последние дни: необъяснимые вещи с огнем, появление какой-то Чаровницы, о которой еще нужно узнать у учителя истории Астарота, а также, очевидно, смерть Василия, потому что с такой высоты невозможно остаться невредимым. Вспомнив про спасителя, она посмотрела в сторону окна, надеясь, что, разбившись о скалы, он умер мгновенно, а не страдал прямо сейчас от множества разрывов и переломов. Небо все также было темным, не проглядывалась ни одна звездочка. Почему она была уверена, что Василий разбился? Потому что не слышала всплеска воды. А если сын графства Цветов не попал в воду, значит, разбился о скалы. Вдалеке она видела большую птицу, улетающую прочь от замка. «Вот бы узнать у нее, как там Василий», – подумала она.

– Стража, что тут делала он? – спросил король.

– Это Матвей, один из стражников, он пошел узнать, как дела у принцессы. – ответил один из них. Очевидно, эту версию они придумали заранее.

– Почему не служанки?

– Ваше высочество, если бы в ее покоях оказалась Чаровница, то служанки ничего не смогли бы сделать.

– Тоже верно. Молодцы. Унесите его к лекарю.

Стражники закивали и взяли под руки Матвея.

– Ваше Высочество…

– Григори, ну что еще? – рявкнул Бореслав на своего советника.

– Прошу меня простить, но вести, если они правдивы, то сильно печальны, – начал он, прочистив горло. – Мои шпионы доложили, что происходят какие-то волнения у вулкана. Все ведет к тому, что пророчество может исполнится.

– Глупости, Григори, ты и сам прекрасно знаешь, что вулкан находится под надежной защитой волшебника. Причем не первую сотню лет.

Матильда пыталась собраться с мыслями и понять, о чем и о ком они говорят. Что за пророчество? Разгадку не пришлось долго вспоминать. Они говорят о Драконьем Императоре. Об этом последние пару лет шепчутся даже тараканы. «Когда мир наполнится жестокостью, когда младенцы будут рождаться с мыслью об убийствах, а не о материнском молоке, когда моря и океаны будут красные от крови, а земля покрыта пеплом, только тогда насытиться болью и страданием Драконий Император и восстанет вновь, сломав ледяные оковы. А ежели восстанет тот, человечеству этого цикла придет конец, верные же его последователи помогут в этом. Да завершится цикл человечества на этом.» Астарот как-то на вопрос принцессы про цикл объяснил, что у всего есть свой срок, и у человечества на земле тоже, но она не особо вдавалась в подробности, какой срок годности у текущей эры. А началось все с того, что графство на востоке – графство Алмазов – стало возрождать запрещенное во всех королевствах мира поклонение Драконьему Императору: ставить идолов, переписывать тексты учебников и священных книг, в конце концов сооружать храмы и делать массовые жертвоприношения у вулкана Лемилель. Так правитель графства Алмазов – Изяслав, род которого стерли из истории и запретили называть, – хотел, если верить его пропаганде, привести армию к горе Лемилель и освободить Драконьего Императора, благодаря чему Изяслав станет родоначальником Новой Первой династии. Но у него ничего не получилось, так как король раскрыл его планы практически вовремя и попытался схватить его. Однако это действие повело за собой ряды восстаний против королевской семьи, так как многие жители любили Изяслава. Скрепя сердцем Бореславу пришлось уничтожить целое графство: он направил карательные войска, которые вырезали целые деревни и города в попытках отыскать беглого графа, дотла сожгли столицу графства и перенесли ее в другое место, не сосчитать, сколько человек тогда погибло. Скорее всего покушение на жизнь Матильды сделали именно выжившие графства Алмазов во главе с Изяславом.

Король потер подбородок и посмотрел на принцессу:

– Матильда, что ты думаешь по этому поводу? – он посмотрел на нее, ожидая, что она даст четкое распоряжение, как будто никакого шокового потрясения у нее не было – очередная проверка способностей в самостоятельном управлении. Григори тоже пристально смотрел на принцессу, но во взгляде его всегда читалась какая-то любовь и забота, иногда казалось, что он как второй родной отец Матильды, хотя это легко объяснить тем, что у короля и так очень много забот помимо дочери, ему нужно управлять тысячами жизней. А советник вроде как не имел семьи.

– Я бы отправила шпионов следить за их действиями. Вдруг это отвлекающий маневр? – предположила Матильда, но по взгляду отца поняла, что ответила не так, как он хотел.

Послышался тяжелый вздох отца:

– Матильда, – сказал он после небольшой паузы, – это вполне рабочая версия могла бы быть, но как ты думаешь, откуда у нас есть эти сведения?

– Мм… – и тут ее осенило. Конечно же эта информация приходит от шпионов, а значит, отец хотел услышать от нее предложения по дальнейшему ходу: оборона или наступление? – Я поняла свою ошибку, Ваше Величество. Вы избрали тактику обороны, так что нам следует направить большую часть армии в сторону вулкана на всякий случай?

– Да, давай направим всю армию туда, чтобы на нас могли напасть изнутри! Великолепная идея, Матильда, браво! – последовала внезапная вспышка гнева со стороны короля. Такое состояние принцесса наблюдала редко, но, когда оно происходило, чувствовала она себя жутко.

Григори придвинулся к принцессе и чуть склонил голову в сторону короля:

– Ваше высочество, наследная принцесса пережила много стресса за последние время, давайте не будем ее нагружать тактическими вопросами? Я все подготовлю и лично отправлюсь к вулкану Лемилель, – он низко поклонился и попятился к выходу. Получив разрешение от Бореслава удалиться для выполнения приказов, он поспешно вышел.

– Постарайся поспать, несмотря ни на что, я не намерен отменять твои занятия, – разжав объятия, сказал король.

– Отец! – протяжно взвыла она.

– Никаких обсуждений, это приказ! Ложись, я посижу рядом, – он подтолкнул принцессу обратно лечь и заботливо укрыл ее одеялом.

Спать Матильде совсем не хотелось, но рядом с королем было спокойнее. Однако находясь в кровати, она не сможет узнать, что случилось с Василием. Ей необходимо спровадить отца и выбраться на улицу. Пусть там будет труп, но она должна узнать об этом первой.

– Спасибо за заботу, как ты уже заметил, я смогу защитить себя сама. Пусть стражники будут за дверью.

– Ты уверена, дочь моя? – спросил король с сомнением.

– Да. Мне наоборот надо побыть одной, а ты иди к Виктории, она наверняка сейчас нервничает, а в ее положении нельзя, – Матильда начала подталкивать отца к выходу.

– Подожди… Откуда ты знаешь про ее положение? – Бореслав сильно удивился. Ему казалось, что они тщательно скрывают этот факт. Учитывая, что у нее даже нет токсикоза.

– Потому что, отец, все твои жены быстро беременеют. И даже если бы сейчас она была не в положении, то это случилось бы в скором времени. Иди к ней.

Король усмехнулся, поняв, что слова Матильды правда. Еще раз внимательно посмотрев на нее, он вышел за дверь. Она была массивная, сделана из толстого дуба, но при этом услышать то, что происходит за дверью оставалось возможным. Матильда слышала, что король приказал стражникам стоять у двери и на любой подозрительный шум сразу же входить.

Как только удаляющиеся шаги отца стихли, принцесса подошла к окну. Сразу же пошел противный запах с моря и свежести. Матильда поставила свечу на подоконник и внимательно всмотрелась вниз. На дорожке под окнами стояли стражники, которые периодически смотрели по сторонам. Точно! Как же Матильда про них забыла, ведь если бы сын графства Цветов упал, то стража сразу бы отреагировала, так как между стеной замка и обрывом есть высокая каменная ограда с небольшим проходом для стражи. Висящего Василия где-то на стене тоже видно не было. Куда же он делся?

Принцесса облокотилась на подоконник, наполовину вылезая наружу. Стражники крайне редко смотрели вверх, на окно наследницы, потому что забраться туда было невозможно. Гладкие стены и расстояние до каменной ограды не позволили бы перелезть неприятелю даже при большом желании. Может, то, что тут был Василий, ей привиделось? Других вариантов не было. Скорее всего здесь действительно имели место чары Чаровницы, которые она оставила еще на смотринах. Ей привиделось, что в комнате был Василий, а Матвею, что она – какое-то чудовище. Да только она не вставала с кровати, чтобы ударить стражника кочергой. Или же вставала?

Внезапно поднялся ветер, что в целом было нормально для проживающих рядом с морем, однако же Матильда неустойчиво висела на краю окна. Тихо выругавшись, она смогла вернуть равновесие. Сердце бешено колотилось. Это было даже забавно – вокруг происходило нечто аномальное, а принцессу напугало всего лишь потенциальное падение с высоты. Только вот сверхъестественное было непонятным, и угроза как таковая не исходила напрямую (кроме Чаровницы с кинжалом конечно же), а вот падение с высоты грозило неминуемой смертью.

Так и не поняв, что произошло с Василием, Матильда взяла свечу и отошла от окна. На всякий случай прежде чем лечь в постель, она подошла к зеркалу и посмотрела на отражение. Ничего страшного и пугающего. Хотя…

Она наклонилась ближе к зеркалу. Пристально всматриваясь в глаза, Матильда все же не могла понять, что с ними такое. Они словно стали ярче, зеленее? «Такого не может быть. Это все от стресса, я начинаю видеть то, чего не может быть», – вслух сказала принцесса и села на кровать. На прикроватной тумбочке всегда стоял графин с водой и стакан, книга по истории рода Спасителей и молитвенник с пророчествами (естественно копия, оригинал находился в библиотеке под толстым слоем стекла). Среди всего было место под красиво украшенный канделябр. Она поднесла горящую свечу к фитилю потухшей свечи. Пламя нежно, но быстро охватило не горящую сестру. Так, Матильда заставила канделябр светиться.

– Что происходит со мной? Неужели я действительно проклята? – задавала раз за разом вопрос самой себе принцесса, всматриваясь в маленький язычок пламени. Он завораживающе переливался различными оттенками: от глубокого красного до прозрачного синего. Тепло от огня тянулось к Матильде, словно пытаясь обнять и согреть ее, успокоить тревожные мысли и оградить от опасности.

Гуляющий ветер покачивал пламя, но движения его были странные: вместо того, чтобы покачиваться из стороны в сторону, оно все ближе тянулось к Матильде, нарушая все законы природы. Это с детства казалось ей странным, пока она не привыкла к такому явлению. Не все младенцы помнят воспоминания со времен нахождения в колыбели, однако принцесса помнила несколько моментов.

Это произошло спустя некоторое время после ее рождения. Кажется, ей было месяца 2 или 3. Король устроил пир в честь новорожденной наследницы, показав ее гостям буквально на несколько минут. Затем приказал унести в свои покои. Рядом находились служанки-близняшки, лекарь и стража. Король слишком боялся за дочь, поэтому такой состав наблюдающих был постоянно. Когда стемнело, но гости все еще продолжали кутить, команда слуг решила тайно выпить. Не в честь принцессы, а для того, чтобы расслабиться от постоянного бдения за ней. Кира и Кора убежали за выпивкой, лекарь зажег свечи, а стражники вышли за дверь, чтобы ожидать служанок и в случае чего прикрыть их. В этот момент лекарю захотелось выйти отлить. Итак, Матильда буквально на несколько минут осталась без присмотра, слуги думали, что ребенок спит, но именно в этот подлый для них момент принцесса вздумала проснуться. Им бы повезло, если бы она, как стандартный младенец, увидев, что находится одна, начала рыдать и вызывать публику. Однако Матильда так не поступила. Вместо этого она завороженно смотрела на потолочный канделябр, а точнее – на пламя от свечей. В какой-то момент огонь начал тянуться вниз, прямиком к принцессе. Она чувствовала, что он не хочет навредить ей, а наоборот желает обнять, согреть и убаюкать. Маленькая Матильда протянула крохотные ручки к огню. Тут ее передернуло от воспоминания, она до сих пор не понимает, как это произошло и почему она осталась живой. Пламя соскочило с фитиля и плавно полетело к младенцу, за первым последовало второе, третье, пока канделябр не потух. Огонечки кружили вокруг кроватки, опускаясь все ниже и ниже. И хоть она чувствовала, что пламя не хочет ей навредить, огонь есть огонь, и он начал поджигать деревянные бортики люльки. Добравшись до пальчиков ребенка, огонек легонько коснулся ее. Матильда почувствовала приятное тепло, не обжигающее и не опаляющее. Это тепло было сравнимо с водой, в которой ее купали перед сном, с молоком, которым ее кормила няня. На запах дыма забежали подвыпившие стражники, а Матильда, чтобы взрослые не обижали огоньки, ладошками поймала их и прижала к тельцу. Благо начинающийся пожар быстро потушили, замели все следы, так хорошо, что король даже не узнал о происшествии. А приютившиеся огоньки мягко растворились в теле принцессы, никак не навредив ей.

Принцесса вздрогнула, когда увидела, что огонь со свечи отделился от фитиля и направился к ней. Она уже не была так уверена, как в детстве, поэтому отпрянула на кровати подальше, прихватив с собой молитвенник. Раскрыв на первой попавшейся странице, она заглянула в текст и начала шепотом читать его:

– Святая Альдона, ты защищаешь люд простой и благородный от опасностей, помоги нам и сейчас. Просим тебя помочь в море, успокоить бурю и волны.

Она перелистнула страницу, понимая, что данная молитва не подходит под ситуацию. Прежде чем, озвучить вслух следующую молитву, она быстро пробежала глазами по тексту. Там было прошение за хороший урожай, что еще больше не подходило под ситуацию. Она захлопнула молитвенник, понимая, что нужно было учить его наизусть, как и требовал Астарот. Все-таки иногда он бывает прав, хотя и очень зануден. Надо приказать выпороть его, чтобы в следующий раз был настойчивее!

Тем временем огонек сорвался с фитиля и подлетел к Матильде, остановившись перед лицом. Эта ситуация волновала ее, но не так пугала, как возможность недавнего падения с высоты.

– Что ты хочешь от меня? – это было глупо, но Матильда попыталась общаться с огнем. Правда оно, ожидаемо, не ответило. – Ты хочешь убить меня?

И в ответ огонек покачался из стороны в сторону, как будто отрицая.

– Ты хочешь согреть меня?

Ответом были покачивания.

– Ты… хочешь подчиниться мне?

Огонек словно радостно взвился в воздух, а затем вернулся обратно. Кончик пламени колыхался, как хвост у преданной собаки при виде хозяина.

Матильда нервно сглотнула. На самом деле этот вопрос она хотела задать первым, но уж очень он казался ей маловероятным. Какой бы ни была самовлюбленной принцесса, где-то в душе она понимала, что люди вокруг подчиняются ей только потому, что боятся власти и влияния ее отца, а не потому что уважают ее. В какой-то момент в огне она увидела сцену, когда Матильда после катания на лошади прихватила клеймо из конюшни и заставила Киру держать клеймо в огне камина, а затем прислонить его ко лбу своей сестры. К изображению, слава Святой Альдоне, не прилагался отвратительный запах горящей кожи. Матильда в тот момент действительно думала, что оказывает честь служанке, оставив ей клеймо королевской породистой лошади.

К огоньку присоединился второй, также виляя кончиком и ожидая приказа.

– Либо я схожу с ума, либо это мой шанс стать великой правительницей, – прикусила губу принцесса. Решив попробовать, она добавила: – Вылети в окно и вернись обратно!

Огонек спешно выполнил приказ. Второй тоже с нетерпение ждал своей участи. Матильда протянула руку к огоньку и прикоснулась, волна воспоминаний из детства снова окатила ее. Огонь был такой же теплый и невесомый, а в груди стало горячо, словно те огонечки желали выбраться наружу, чтобы поздороваться со своими сестрами и братьями по фитилю.

– Зажги камин! – огонек секунду колебался, затем полетел к нему. Он тыкался в погасшие дрова, тщетно пытаясь выполнить приказ, но огонек был слишком мал и слаб, чтобы зажечь опаленное и холодное дерево.

Принцесса опустила ноги на пол, но тут же подняла их, выругавшись. На полу была кровь Матвея, которую никто не стер. За небольшое время она еще не успела до конца впитаться пол. Вытерев голые ноги об одеяло, она перелезла на другую сторону кровати и спустилась там. Подойдя к камину, где бедный огонек не оставлял попыток выполнить приказ, Матильда протянула руку к дровам. Было бы слишком сказочно, если бы после этого огонь сразу вспыхнул. Но этого не произошло. Вместо этого огонек как бы виновато потерся о руку принцессы и остановился.

– А я могу приказать тебе убить кого-нибудь?

Огонек быстро опустился вниз и поднялся вверх, как бы кивая и соглашаясь.

– Но ты слишком маленький для этого, да?

Ответом было то же движение.

– А ты можешь объединяться с другими?

Вместо «кивка» огонек полетел к своим собратьям и подхватил одного из них, увеличившись вдвое. Вернулся к принцессе он уже другим. За окном пролетели ночные птицы или одна крупная, принцесса услышала только шум крыльев, но даже не обернулась, чтобы взглянуть.

Она радостно хлопнула в ладоши, воображая, сколько всего сможет сотворить с огоньком. Матильда не была уверена, что об этом можно кому-либо рассказывать, но в то же время ее распирало от желания продемонстрировать всему миру способности. Показать, что она могущественнее даже отца! Да что отца, даже страшных драконов, которые сейчас не были страшными, так как король Бореслав из рода Спасителей полностью подчинил их и заставил работать на благо человечества. Вроде как они даже лишились огня. Получается, она осталась единственной повелительницей огня? Кроме Драконьего Императора конечно… Но это возможно преувеличенные легенды о его могуществе и жестокости. Люди не вечны и не могут запомнить всю полноту истории, а летописи можно переписывать в какую угодно сторону. Что скорее всего и происходило множество раз, потом что каждый правитель хочет после себя оставить славу, размером величественнее, чем было на самом деле. Матильда, не будь у нее выявленной способности, скорее всего тоже написала бы что-то вычурное в летописи о себе и своем периоде правления.

– Все в порядке? – спросил голос сзади. Матильда еле сдержалась, чтобы не закричать, что есть силы от испуга. Резко она сжала огонек в ладони и прижала к груди, как в младенчестве, при этом не осознавая, что она делает. – Ты с кем разговаривала?

– Сама с собой, – принцесса обернулась к окну, где увидела Василия – здорового и невредимого. – Как? Ты же должен был разбиться! – она перешла на громкий шепот – что-то между разговором вслух и шипением змеи.

Василий подошел к ней и улыбнулся. Внешность у него была приятная, но все же было что-то отталкивающее, чего принцесса не могла.

– Не хотелось раскрывать эту сторону личности, но в подростковый период я часто «ночевал» у знатных замужних дам. Периодически случалось, что их мужья возвращались раньше, а дворцы-то у них не одноэтажные, – он прыснул от смеха. – Ну и пришлось мне учиться трюкам. В данном случае я просто выпрыгнул в окно, удержался за край и, когда вошли стражники, запрыгнул обратно и спрятался. Мне важно было, чтобы ты поверила, что я действительно ушел и не сдала меня невольно, а может и вольно.

От него исходил какой-то странный запах. Он не отталкивал, но и не был приятен, как, например, запах лаванды или смородины.

– Но я видел, как ты взволнованно подошла к окну и искала меня, – его улыбка была шире, чем само лицо. Он нагло обнял принцессу за талию и прижал к себе. – Это значит то, что я думаю?

– Ты совсем страх потерял?! – возмутилась принцесса, но не настолько громко, чтобы стражники за дверью могли услышать ее, что еще больше придало уверенности наглому сыну графства Цветов.

– Ты наверняка даже ни разу нормально не целовалась, верно? Этот стражник не выглядит обольстителем, – он наклонился к ее губам, взяв свободной рукой за подбородок.

Матильда была возмущена его поведением. В ней загорелась ярость, она хотела тут же приказать огню испепелить его, пусть он и был маленьким. Хотя бы подпалить его одежду! Но Василий казалось не замечал ее гнева, а только улыбался и щурил глаза от удовольствия, словно кот, дорвавшийся до сочного куска мяса, пока никто не видит.

– Ты знаешь, что я прямо сейчас могу убить тебя!

– О да, кочергой, как Матвея, – хихикал он, а затем подхватил Матильду на руки и покружил. – До меня ты просто не встречала нормального мужчину, который бы разжег в тебе огонек страсти и безумия.

– Ты откуда такой наглый вылез, я не пойму? – начала вырываться принцесса, как жук, перевернутый на спину.

– Из своей матери, очевидно же, принцесса, – он играючи подбросил ее вверх, а затем ловко и мягко поймал. Она могла чувствовать его округлые мышцы на груди и на руках, совсем как у Матвея. Хотя наверняка у Матвея мышц побольше, он ведь все-таки стражник, они тренируются каждый день, а этот нахал явно тренируется только в постели у дамочек.

– Отпусти уже меня! Это приказ! Иначе я позову стражу!

– Понял, Ваше Высочество, только не сожгите меня, пожалуйста, – он с видом напуганного человека плавно опустил Матильду на пол.

– Что ты сказал? – удивилась принцесса. Хотя, чего удивляться, он же все время находился в комнате и все видел!

– Вот именно, что я видел?

– Ты умеешь читать мысли? – Матильда отпрянула от него, в голове начали развиваться варианты того, кем он может являться и что Матвей был прав – Василий и Чаровница, если не одно и то же, то возможно сообщники.

– Мысли я читать и не умею. Сомневаюсь, что остались умельцы, кто это может делать, ваш род искусно пытался убить всех магических существ. По крайней мере это я слышал на улицах от всяких бунтарей, – объяснил он. – Но это же было логичное умозаключение, разве нет?

– Согласна. Так что дальше? – она взяла канделябр и направила в сторону Василия, готовая в любой момент призвать огонек на помощь.

– Я стану твоим мужем, и мы будем править до старости. У нас родится дочка, которую мы назовем Агидель и сын, которого будут звать Алабор. Как тебе план? У них будут мои волосы и твои прекрасные глаза. Девочка будет миниатюрная, как ты, а мальчик такой же высокий, как твой отец. Я все же пониже короля, поэтому пусть будет в деда.

– Подожди, стой, я не про это, – закачала головой принцесса. – Я про то, кто ты!

– Я человек, очевидно же. Очень красивый молодой парень, с невероятно большим ху…

Матильда ударила его по щеке, заливаясь краской. Матвей не позволял себе так выражаться в присутствии принцессы. Его учили манерам и тому, что она можем в любой момент приказать убить его. А этот! Хам!

– Кхм… – Василий для вида потер щеку, а затем посмотрел в глаза принцессе, добавил: – А вот кто ты? Не задавала себе вопросов? Почему вдруг огонь подчиняется тебе? Почему тот стражник так напугался тебя и с чего вдруг Чаровница хотела тебя убить? – Он вырвал у нее из рук канделябр и поставил его на место. – Кто, если не я, поможет тебе найти ответы на все вопросы?

– Волшебник, который сторожит вулкан!

– Сомневаюсь, что он тебе поможет. Видишь ли, – он сел на кровать, притянув сесть рядом Матильду и положил руку на ее колено, – когда мне было, как тебе примерно, отец отправил меня со старшим братом к ледяному куполу. Знаешь, что это?

– Да, – ответила она, убирая руку с колена. – Это барьер, который окружает вулкан Лемилель, где, по преданиям, заточен Драконий Император.

– Молодец, оценка отлично. Но не в этом дело. Этот ледяной купол изначально держали много магов, затем они постепенно умирали то ли от старости, то ли от конкуренции, то ли от врагов – не знаю. Сейчас остался один маг. Один маг, я повторюсь, на все королевство. И такие, как твой или мой отцы, не стесняются обращаться к нему по не важным и глупым обращениям, истощая его еще сильнее. Так вот, гуляя вокруг барьера, я заметил, что есть трещины, которые искусно закрываются спинами воинов. Но некоторые трещины уже на тот момент виднелись выше головы. Представляешь, что сейчас там?

– Ну… Отец уверен, что все хорошо… – с сомнением ответила она. Матильда никогда не была там и не видела барьер вживую.

– Даже не в этом дело, маг истощен и точно не сможет тебе помочь. А еще по пути на нас могут напасть бунтовщики, ты это понимаешь?

– На «нас»? Нет никаких «нас», Василий! Если я отправлюсь за поиском ответов, то только в сопровождении отца!

– Плохая идея. Лучше все же взять меня, а не короля.

– Почему это без него? – Матильда не успевала за его мыслями.

– Потому что королевство лишится сразу двух правителей, и начнется хаос однозначно.

– Или ты отговариваешь меня ехать, потому что маг скажет, что ты на самом деле не человек? – сощурила подозрительно глаза принцесса. – Или вовсе хочешь меня убить, как то существо в тронном зале?

– Или ты не человек, и отец прикажет убить тебя на месте? – парировал на вопрос Василий.

После этого выражения Матильде нужно было время, чтобы что-то сказать дальше. Она действительно не была уверена, что человек. Человеку не подчиняется огонь. А вдруг она дракон? Она ведь не видела и не знала свою мать, вдруг она была драконом, а отец по незнанию, женился на ней и заделал наследника? Тогда, если это откроется, он действительно может приказать убить ее. Или не может? Все-таки она его дочь, наследница престола! Хотя сейчас его новая жена беременна.

– Я теперь точно хочу поехать, но без отца. Возможно, попрошу отправить со мной Григори, – выпалила она.

– Ответ неверный. Если уж собираешься отправиться туда, то нужно брать меня. Я хотя бы не удивлюсь твоей способности управлять огнем.

– А почему ты собственно этому не удивляешься?

– В детстве я видел драконов, даже удалось пообщаться с одним из них. Поэтому фантастическим существам я не удивляюсь, к тому же у твоего отца было столько жен, что хрен пойми кто твоя мать.

– Эй!

– А что? Будто у тебя сейчас такая же мысль не промелькнула.

В дверь постучались, затем она чуть приоткрылась:

– Ваше Высочество, все в порядке? Может, нужно с Вами посидеть? – это был голос одной из служанок, и не видя клеймо, Матильда с точностью не смогла определить, кто именно из близняшек с ней говорил.

– Все в порядке. Мне не нужна помощь, а будешь мешать – прикажу выпороть!

Служанка тут же заперла дверь. Послышался хохот стражников и фразы типа: «Я же говорил, не надо заходить». Матильда посмотрела на сына графства Цветов:

– Я все решила, мы отправимся вместе с тобой к магу. Вдруг я будущее спасение мира?

– Не льсти себе уж, Матильда. Скорее всего ты потомок дракона, вот и все. Или какой другой нечисти.

Матильда попалась на психологическую удочку. Она привыкла, что все льстят и лебезят перед ней, а тут попался фрукт, который ведет себя дерзко и некрасиво по отношению к ней. Кажется, принцесса начала в него влюбляться. Нужно срочно к Матвею: поцеловать, обнять, да и пусть даже отдаться ему, лишь бы не быть подвластной Василию. Если только Матвей не будет бояться ее.

– Василий, а что тогда увидел тот стражник?

– Можно просто Вася. Или Василек, меня в честь этого цветка назвали, кстати, – он прикоснулся пальцем к кончику ее носа. – У тебя светились глаза. А сейчас тебе и правда пора спать. Я посплю рядом, чтобы тебе не было страшно. К тому же я не знаю, насколько опасен Чаровница. Ее никто вживую не видел лет 100, если не больше.

– А для чего она вообще? Почему она захотела меня убить?

– Это неважно. Но она явно настроена агрессивно, – он приобнял ее и уложил на кровать, Матильда попыталась сопротивляться, но тепло его тела расслабило принцессу. – Никто раньше не нападал на тебя?

– Я не помню такого.

– А дар раньше проявлялся?

– Ну… было пару раз. Хотя… Мне как-то приснился страшный сон. И, вот, смотри, – она отодвинула волосы от шеи, где еле заметно виднелся шрам словно от зубов. – Мне как-то приснился сон, а на утро я заметила свежие следы от зубов и кровь на постели. Я никому не рассказал об этом, кое-как скрыла все от лекаря и отца.

– Расскажи мне все.

– Я думаю, для тебя не секрет, что мы с Матвеем… ну…

– Любовники, да. Ты можешь рассказать мне все, я знаю о твоем самом большом секрете.

Прочистив горло, Матильда начала рассказ:

– Мне часто снится, что я нашла тайный лаз из своей комнаты на улицу и по ночам сбегаю на воображаемую поляну, чтобы встретиться там с Матвеем. – иногда в таких снах даже была интимная близость. Она была построена исключительно на фантазиях. Но этого принцесса вслух не сказала, а также то, что этот лаз она все-таки смогла отыскать, – Близился рассвет, а значит, нужно бежать в замок и возвращаться к жизни принцессы. Мы пошли разной дорогой, как и делали всегда, чтобы никто не заметил нас вместе.

Путь занимал немного времени, если не нужно шифроваться и прятаться от стражи. Виляя между домами по узким улочкам, я услышала шум, доносившийся от площади казни. Вроде бы никого не собирались завтра наказывать или вздергивать, чтобы подготавливать виселицу. Наконец любопытство взяло верх, и я пошла на звук.

Площадь казни, именно так называлось это злополучное место, которое нанесло мне детскую травму в реальной жизни. Территория была вытоптана, на этом месте не росла трава, оно и понятно, для крестьян нет большего развлечения, чем смерть соседа, который будет умирать в муках и на которого они сами донесли. Я была в курсе, что иногда казнили невиновных. У помоста стояли два стражника, которые с усмешкой на губах смотрели на старика, стоявшего на возвышении. Это не был мертвец, а очень даже живой сухой старикашка, одетый как отшельник: серые истрепанные лохмотья, длинная белая борода, изрезанное лицо морщинами и бородавками. Он вещал на свою небольшую публику, явно желая привлечь побольше слушателей:

– … да вернется Драконий Император, да возродит он армию свою великую, тогда поплатится людской народ за жестокость. Он вернется в наш мир, чтобы очистить его от преступников и убийц! Его верные слуги-драконы вернут былое величие, отомстят своим обидчикам! Оросит поля кровью грешных и грязных, чтобы прокормить урожаем всех чистых и непорочных! Да настанет новый цикл! – стражники уже начали смеяться в голос, обсуждая, в какой момент придется остановить старика, чтобы не получить телесные наказания от командиров. Веровать в Драконьего Императора запрещено официально во всех графствах, а тем более в столице, так как он – символ смерти, гибели человечества, однако кроме графства Алмазов, где ему начали поклоняться, и то только до недавнего времени, никто и не решался ему молиться.

Размяв кулаки и достав оружие для устрашения, два крепких мужика направились к сумасшедшему проповеднику. Я поняла, что ловить здесь нечего и пошла обратно своим путем, понимая, что в ближайшее время в рядах висельников будет пополнение.

Аккуратно обходя навозную кучу, расположенную прямо посреди улицы, я услышала шум сзади. Внезапно меня кто-то сбил с ног, спасибо, что не на эту кучу, а рядом. Пальцы больно впились в мои плечи, причем я по-настоящему чувствовала боль. Затем этот некто развернул меня на спину, к боли в плечах прибавился омерзительный запах изо рта того старика, которого на моих глазах пыталась повязать стража. Его глаза казались пустыми и безумными, он хищно улыбался, обнажая поредевший ряд гнилых зубов:

– Опали меня, госпожа, обрати меня в свирепого дракона, и я буду верен тебе до конца жизни! – проорал старик, наклонившись близко к моему уху.

– Отвали от меня, иначе умрешь страшной смертью, уж я тебе обещаю! – поморщилась от громкого звука я, пытаясь оттолкнуть его, что, несмотря на его щуплость, сделать у меня не получалось.

Он сильно тряхнул меня и добавил:

– Неужели тебе не нужны верные рабы?! Ну же, госпожа, постарайтесь ради Драконьего Императора! – он замялся, ожидая от меня, видимо, какой-то реакции, о которой знал только он. Я собралась с силой и ударила как могла в грудь кулаком, от чего он шумно выдохнул, – Тогда я сделаю все сам, – он снова улыбнулся, а затем сделал то, что я никак не ожидала, наклонился к моей шее и вцепился в нее остатками зубов. Я испытала резкую боль и одновременно дикое отвращение.

– Ты ненормальный! – закричала я. – Помогите! Стража! Кто-нибудь, мать его! – я забила в панике ногами и руками, пока этот псих высасывал мою кровь и скорее всего заражал меня различными неизлечимыми болезнями, но на мой крик никто не обратил внимание, и я поняла, какая же беззащитная девушка перед лицом опасности: неважно королева она или простушка, если некому помочь или защитить, так и умрешь, лежа под вонючим сумасшедшим стариком. От безысходности я заплакала, чувствуя нарастающий жар в моем теле, похоже, именно это чувствуют люди перед смертью. Нет, нет, нет, я не могу так глупо умереть и оставить королевство без самой лучшей правительницы в будущем! Затем собралась с силами и решила финальный раз помочь себе. – Отвали, мразь, сдохни! – внезапно я почувствовала иную боль, словно опустила руки в горящий костер, мне казалось, что больнее быть уже не может, а оказалось – еще как может.

Дед странно закряхтел и обмяк, что позволило мне сбросить его с себя. Он упал на спину. Я отползла подальше, а после, убедившись, что старик не подает признаков жизни, быстро поднялась, зажав рукой рану на шее, в голове вертелись множество мыслей, как скрыть этот факт от отца, что я сбегаю по ночам, но в то же время как показаться лекарю, и чтобы не вызвать лишних вопросов ко мне. Я пошатнулась, потому что в глазах резко потемнело, видимо, от потерянной крови или от ее заражения. Я еще раз взглянула на сумасшедшего, чтобы убедиться, что он не встанет резко и не набросится на меня снова. Выглядел он ужасно: весь рот и подбородок были в моей крови, глаза пустые и безумные, а на груди выжженный отпечаток рук.

– Ч…что?! – мне пришлось осторожно подойти и даже наклониться, чтобы удостовериться. Кожа на его груди запеклась ровно по моим ладоням, покрылась волдырями и, только сейчас я заметила, что воняет паленой свиньей. Этот запах я никогда не забуду, когда однажды зашла на кухню, где удаляли огнем волосы со шкуры свиньи. Запах стоял идентичный. Я поморщилась еще до того, как осознание до меня дошло. Это я его сожгла? Неужели огонь подчинился мне?

Боясь отпускать рану на шее, я взглянула на свободную руку. Она была целой и невредимой, но на ладони я заметила кусочки кожи… не моей. Судорожно обтерла руку о подол платья, но вторую по-прежнему держала на ране, боясь отпустить. Пошатнувшись, я увидела бегущих в мою сторону стражников.

– Вы что, ползли, а не шли, идиоты… – тихо прорычала я и побежала в сторону замка, надеясь, что эти полудурки меня не догонят.

– Эй, женщина, стоять! – заорал один из стражников, видимо, обращаясь ко мне. Я сделала вид, что не слышу.

Топот ног, облаченных в железо, добрался до меня:

– Женщина, кому я сказал! Ты шлюха, что ли? Ты почему в крови и… почему тот старик мертвый?! – я попыталась ускориться, но мое ослабевшее тело не подчинялось. Все было как во сне, когда хочешь закричать, но вместо звука шепот, также было и тут.

Ну все, доигралась. Сейчас меня так позорно раскроют. Даже не представляю, как будет орать отец и что станет с моей репутацией в замке. Я уже собралась сдаться с повинной и повернуться к стражникам, как услышала знакомый голос:

– Станислав, почему тут тело, а ты бегаешь за какой-то девочкой, мать твою? – это Матвей, который подоспел вовремя, хотя его тут быть и не должно. Мы всегда расходимся разными дорогами, чтобы никто не сопоставил факты и ничего не додумал. Хотя, нужно признать, что я очень рада тому, что он сейчас здесь.

Стражник, пытавшийся меня остановить, сразу подсобрался и отчеканил отчет:

– Мы гнались за послушником запрещенной веры, и потом нашли его убитым, а тут эта, явно проститутка из борделя.

– Если ты предполагаешь, что всякая крестьянка на улице – проститутка, то тебе нужно лечить свою голову, уважаемый. Откуда ты знаешь, какая у нее судьба? Может, пьющий отец выставил ее сейчас на улицу или она сама сбежала, чтобы он ее не поколошматил? Вы можете идти, госпожа, – Матвей слегка подтолкнул меня вперед. Я кивнула и поспешила к стене замка, до которого было еще прилично идти.

Да, он спас меня от раскрытия. Но не прокомментировал то, что я вся в крови, и она не останавливается. Наверное, он догонит меня. Я до последнего надеялась, что он догонит меня.

Стена со скрытым под высокими кустами и пышными яблоневыми деревьями со входом в туннель была недалеко. Еще буквально немного оставалось пройти, но в теле появилась сильная слабость, а в глазах потемнело. Темнота распространялась по краям, направляясь к центру. Прилечь бы сейчас в постель, накрыться одеялом и просто поспать, а потом проснуться и понять, что все это было кошмарным сном.

Рассказывая сон, Матильда не заметила, как уснула. Тяжело было не уснуть, ведь присутствие Василия успокаивало. Он усилил эффект, поглаживая ее по плечу и приобнимая.

Когда принцесса глубоко уснула, он внимательно осмотрел шрам.

– Странно, что до сих пор по улице не гуляют горящие, – только прокомментировал он сон, тоже решив поспать перед предстоящим путешествием, которое, он был уверен, обязательно состоится.

Глава 4

Во время завтрака Матильда не могла проглотить ни крошки, благо отец сегодня не присутствовал за столом, как и мачеха, зато Василий насел на еду, сметая все подряд.

Растягивать завтрак бесконечно было невозможно, поэтому все же пришлось встать, особенно неловко стало после того, как в обеденную зашел Астарот – учитель Матильды по основным предметам: математики, истории, философии, искусству, теории письма, географии и даже танцев. Принцесса удивлялась, как один человек мог бы в совершенстве владеть столькими знаниями, поэтому постоянно подвергала сомнениям его учения. Хотя на самом деле все было в том, что Матильда просто не хотела ничему учиться. Но все же она с радостью бы изучала фехтование, техники ближнего и дальнего боя, верховую езду, но ее этому особо не учили.

– Ваше высочество, пройдемте на занятия, – сказал учитель, важно поправив очки на переносице. У него было очень толстое стекло, из-за которого его глаза казались маленькими бусинками, при этом они становились еще меньше на фоне большого грузного тела. Астарот был родом из какой-то далекой земли, которую Бореслав захватил в самом начале правления. По сути они были кучкой мирных людей, не желавших участвовать в войнах, разбое и прочих делах, присущих алчным и жадным до власти людям. Они занимались изучением наук, отыскивали рукописи прошлых цивилизаций, изучали расшифровку их языков. Жили себе спокойно и никому не мешали, но и налоги не платили. Поэтому Бореслав Сильный, собственно, так он и получил свое прозвище, просто решил потренироваться на ком-то и совершил первый после вхождения на престол поход именно на этих несчастных мирных людей, разгромив их в пух и прах. Многие мужчины были безумно умными людьми, поэтому король предложил им работу в замке. Согласился только Астарот, остальные наложили на себя руки. Женщинам же пришлось согласиться на условия короны по выплате налогов, так как смелости и сил убить себя и своих детей у них не оказалось. По сути Астарот, если не считать старое поколение мужчин, остался единственным представителем их народа в том виде, в котором они столетиями строили свой уклад. Те дети, которые сейчас растут в новом графстве Науки, как его назвал Бореслав, включив долю издевки, не желают изучать науку и не владеют тайными знаниями своих предков.

– Чем сегодня будем страдать? – спросила Матильда, вставая из-за стола с большим нежеланием.

– Сегодня по расписанию история вашего рода, а следом искусствоведение и, наконец, два урока танцев.

– Два?! – воскликнула принцесса. Она ненавидела все, что он перечислил, в особенности танцы.

– Ваш отец пожелал лучше подготовить вас к свадебному танцу, – пояснил учитель, в очередной раз поправляя очки.

– Тогда и я с вами, – сказал Василий, скомкав тряпичную салфетку, которой буквально секунду назад протер рот. – Я тоже хочу подготовиться к свадебному танцу с принцессой, – Василий лукаво улыбнулся, очевидно, в голове представив места, за которые можно пощупать Матильду во время репетиции.

– Тогда буду ждать вас, молодой человек, часа через 4, – коротко кивнув Астарот, от чего очки на переносице поползли вниз, и ему пришлось их вновь поправить.

– Я хочу полностью присутствовать на занятиях. Я очень люблю учиться! – Василий подошел к Матильде и подхватил ее под руку, – К тому же так приятно это будет делать с собственной будущей супругой.

– А у будущей супруги ты не уточнил, хочется ли ей учиться рядом с ним? – ехидно спросила Матильда, уже предвкушая, как прикажет его выпороть ночью. И как он будет кричать, истекая кровью, а на утро его кожа покроется опухшими ранами и будет невероятно болезненной.

Перепалка могла длиться бесконечно, что еще больше понравилось принцессе, ведь так оттягивалось начало обучения, однако Астарот прервал спор, разрешив присутствовать на занятии Василию только при условии, что он не будет мешать Матильде. В противном случае королю будет обо всем доложено.

Они прошли в библиотеку, где было оборудовано между стеллажами место для обучения. На самом деле рабочее место выглядело вполне хорошо: большой деревянный стол примыкал к панорамному окну, в которое как раз в это время проникали солнечные лучи, приятно освещая пространство. Стул Астарота находился напротив места Матильды. Когда он ее обучал, важным критерием был обязательный зрительный контакт со стороны принцессы, иначе, опять-таки со слов преподавателя, Матильда не усваивала материал. Сейчас же еще одному ученику пришлось приставить стул рядом с принцессой, однако Астарот все же отодвинул его на достаточное расстояние от Матильды.

– Я же замуж не выйду, нельзя на углу сидеть! – возмутился Василий, придвигаясь поближе к принцессе.

Астарот недовольно шмыгнул носом, решив все же промолчать. Не в привычке его народа было создавать конфликты или же включаться в них, как бы Василий ни старался.

– Итак, ваше высочество, на чем мы в прошлый раз остановились? – спросил Астарот, раскладывая свои листы с записями.

– На битве у Старого озера? – попробовала угадать Матильда.

– Эту битву мы разбирали чуть ранее, ваше высочество, но меня радует, что вы это помните, – похвалил принцессу Астарот, разложив в нужном порядке записи. – Мы разбирали политику вашего предка – короля Николая Пятого Кровавого. Напомните годы правления, основные реформы и почему его так прозвал народ.

Матильда закатила глаза. Из всех предков ее интересовала история только основателя династии Спасителей. Тот, кто победил Драконьего Императора и поднял с колен разрушенный мир. Остальные же мужчины, кроме отца, были ничем не примечательны и скучны.

– Годы правления не помню. Вроде как ввел налог на вырубку деревьев из Аномального леса, а Пятый – потому что был пятым ребенком его отца, но первым не бастардом. А кровавый, потому что… – Матильда сузила глаза, пытаясь вспомнить.

– Это связано с его реформой, – подсказал Астарот.

– Точно! Потому что люди не могли платить налог с вырубки деревьев, начали рубить их по ночам, поэтому король приказал отрезать всем вырубщикам дереьев их рабочую руку, чтобы они больше не могли этого делать.

Астарот радостно закивал.

– Ваше высочество, мы изучаем это не для того, чтобы осуждать или поощрять поступки предков, мы делаем это с целью изучить методы правления и какие ошибки не стоит совершать. В данном случае такие методы привели к… – преподаватель взял паузу, чтобы Матильда сама завершила сказанное.

Василий все это время сидел молча, хотя принцесса была уверена, что ему не терпелось как-то пошутить или что-то сказать. Занятия с Астаротом были очень неоднозначные, потому что анализ исторических событий или действий принцесса должна была толковать как, как это хотел Астарот, потому что его точка зрения правильная. И только его. Матильда любила выбешивать этим преподавателя.

– К тому, что мебель из дерева стала очень дорогой, и казна пополнилась огромным количеством золота, – сказала принцесса.

– Не совсем так, – мягко поправил ее Астарот. – Это привело к тому, что в конечном счете поднялось восстание со стороны бедного населения из-за того, что им даже нечем было обрабатывать землю и собирать и без того скудный урожай, так как все мотыги и так далее изготавливаются из дерева. И так приходит на смену новый правитель, сын Николая Пятого Кровавого из рода Спасителей – Ярополк Красивый из рода Спасителей. Как думаете, ваше высочество, почему его современники назвали Красивым?

– Потому что он был красивым наверняка, Астарот, все, я устала, – сказала Матильда, вставая из-за стола. Это она еще долго продержалась, пусть благодарит ее.

Василий усмехнулся:

– И ты еще хочешь стать королевой? – внезапно спросил он.

– Я не просто хочу, я ей стану, – фыркнула Матильда. Она точно вечером прикажет выпороть его.

– Так у тебя нет никакой усидчивости, памяти и внимания.

– Я просто не желаю заниматься глупостями. Предок-родоначальник не изучал историю предков, но как-то же смог все это построить, – принцесса швырнула чернильницу в парня. Тот увернулся, поэтому баночка упала на пол и закружилась, расплескивая чернила на ближайшие стеллажи с книгами.

Василий весело расхохотался, а Астарот невозмутимо поправил вечно сползающие очки.

– На сегодня занятия окончены, – решила Матильда за преподавателя и, отодвинув с тяжелым скрипом стул, встала из-за стола.

Она важно прошла мимо Василия, а затем споткнулась о специально выставленную ногу парня и свалилась прямиком в чернильную лужу. Ее красивые нежно-розовые рукава платья покрылись синими пятнами, ладони проскользили по чернилам, и принцесса приложилась щекой к полу. Василий разразился в хохоте, а на лице Астарота буквально на секунду появилась улыбка. Преподаватель помог Матильде подняться. Василий, увидев синее пятно на щеке принцессы, соскочил со стула:

– Я позову слуг! – сквозь смех процедил он и пошел к выходу.

– Это все ты! Ты за это ответишь! – прокричала ему вслед принцесса. Ее глаза наполнились слезами от обиды. – А ну стой!

Василий резко остановился у самой двери и обернулся на принцессу. В его глаза Матильда увидела удивление и… страх?

– Иди сюда и слижи с пола эти чернила! – приказала Матильда. Василий уже дернулся в ее сторону, но затем пулей выскочил в коридор.

Матильда совсем не по-королевски выругалась, от чего Астарот залился краской, и протерла лицо рукавами, испачкав себя еще больше.

Близняшки-служанки изо всех сил старались смыть чернила с нежной кожи принцессы и не получить порцию порки от нее. В конечном итоге Матильда все равно ударила Кору железным ковшом по затылку, когда увидела в зеркале небольшое синее пятнышко у уха. Хотя сейчас принцесса злилась не на служанок, а на Василия. Он поставил ей подножку. Он поставил будущей королеве подножку! Где это видано? Она срочно должна все рассказать отцу и отменить свадьбу, пока еще не поздно, иначе ей придется жить с парнем, который вовсе не уважает жену. Понятное дело, она быстро сведет его в могилу любым способом: отравление, наемник или же сама подушкой задушит. Но где гарантии, что пока она его убивает, он не натворит бед на публике, унизив ее как-нибудь? Нет, Матильда не может позволить совершить подобное.

Не придумав текст, который будет озвучивать отцу, она пришла к двери его кабинета и неуверенно постучала. Матильда снова почувствовала себя той маленькой девочкой на поминках матери. Злость на Василия сменилась каким-то потаенным страхом. Принцессе вдруг показалось, если она попросит отца отменить свадьбу, он снова посмотрит на нее так же, как в тот день…

Ежегодно на поминках матери на главной площади проходит шоу для народа, когда палач до крови избивает на сцене древних драконов, которых держат где-то темнице под строжайшей охраной, о расположении которой знает только отец и пару доверенных стражников. Периодически конечно избивают и более слабых драконов, которые приручены и работают на фермах или фабриках, но в основном все же древних. Они считаются самыми сильными и мощными представителями рода драконьего. Считается, что благодаря унижению самых-самых, остальные начинают бояться еще сильнее. Когда Матильде было 5 лет, отец впервые вывел на данное представление, как это называет народ, чтобы она насладилась кровавым шоу. Начали избивать плеткой драконов, которые внешне не отличались от людей: две руки, две ноги, человеческое тело и голова. Как только она услышала их стоны боли, принцесса закричала и начала умолять отца прекратить издеваться над ними, не понимая за что, они же не виноваты ни в чем. Как он тогда посмотрел на дочь, это не забудется никогда.Бореслав схватил ее за руку, отвел в свой кабинет, в тот самый, перед которым принцесса сейчас стояла и…

– Матильда, долго ты тут будешь стоять? – внезапно услышала голос отца, который давным давно открыл дверь, не дождавшись, пока дочь войдет с его устного разрешения.

– Прошу прощения, Ваше Высочество, – склонилась она и прошла в кабинет, прикрыв за собой дверь. Только переступив порог, Матильда поняла, что что-то не так с настроением отца. Он выглядел грустным и одновременно разъяренным. Но откладывать разговор было нельзя.

Комната была просторная и светлая, вдоль стен располагались стеллажи с книгами, документами, а также военными трофеями предков.

Отец сел в удобнейшее кресло за рабочий стол и взглянул в окно, откуда открывался не очень живописный вид на конюшню, сказав с некоторым раздражением:

– Ты что-то хотела или просто соскучилась? – голос с нотками стали.

– Отец… – начала она, стоя рядом со стеллажом с топором-порубившим-бога, так называли оружие прадеда, который собственными руками отрубил голову бунтаря соседней территории, причисляющего себя к богам, создавшим мир, тем самым пытаясь заполучить корону. Любимая часть исторической справки от Астарота у Матильды, когда прадед притащил на поле боя за шкирку раненого бунтовщика, называвшего себя богом, и сказал: “Узрите, воины, все мы знаем, что боги бессмертны и величественны, а этот жалкий трус истекает кровью и воняет собственной мочой, – с этими словами он бросил его на землю и перерубил голову топором. – Разве этот червяк бессмертен? Ха! Мне стыдно за вас, воины, что вы поверили в этот бред. Присоединяйтесь ко мне и узрите настоящее могущество!” После этого воины противника побросали оружие, упали на колени и склонили головы.

– Я слушаю тебя, Матильда. Очень внимательно, – прервал снова отец.

Матильда кивнула, но все наброски фраз, дерзких и не очень, улетучились из головы, поэтому она пропищала:

– Я, как будущая королева, забочусь о благополучии трона и моих будущих наследников, поэтому прошу расторгнуть свадьбу с Василием.

– Да, это отличный план. Так и поступим, – он нервно стучал наконечником пера по столу, создавая небольшие царапины в дереве.

– Что-то не так? Я думала, уговорить вас будет сложнее, отец, – честно призналась принцесса.

– Да, не так. Ты не мой дар свыше, ты мое проклятие, Матильда! – он поднялся с кресла и пошел в сторону дочери. – Стоило мне сказать тебе, что жена беременна, точнее подтвердить твои догадки, как тут же у Виктории случается угроза выкидыша! Как мне это понимать? – он грубо схватил дочь за руку и сильно сжал. В голове у Матильды начали роиться воспоминания десятилетней давности, так уже было, тогда, когда она попыталась защитить дракона…

– Отец, я ничего не делала, правда! Мне очень жаль! Как сейчас себя чувствует Виктория? – принцесса огляделась в поисках источников огня, как будто он смог бы поддержать ее, но все свечи были погашены.

– Ты напрямую ничего не делала, а вот странная аура вокруг тебя – да! – он толкнул ее на пол. Только чудом она ничего не задела и просто приземлилась на пятую точку. – Собери свои вещи сама и сегодня ночью отправишься с небольшим кортежем к волшебнику. Он уже предупрежден, что нужно проверить тебя различными методами. Если ты проклята, и это проклятие снять будет невозможно, уж поверь, в замок я тебя больше не пущу. Так что молись, чтобы мои догадки не подтвердились, – он развернулся и подошел к окну. Такой высокий и грозный, Матильда никогда с того случая еще не видела его таким суровым. Обычно он самый заботливый и любящий отец в мире, а сейчас он говорит такое…

– Отец, я же ваша наследница, как вы можете говорить мне такое?! – она гордо встала с пола. Матильда больше не та маленькая напуганная девочка, она взрослая!

– Начиная с твоего рождения, ты притягиваешь негатив, вокруг тебя происходят смерти. Ты не настоящий наследник, ты фальш, всего лишь женщина, а передать трон, если у меня не получится сын, я должен буду левому человеку, не относящемуся к роду Спасителей. Как тебе такое? – он покачал головой. – Никто не будет знать о твоем отъезде, служанки останутся здесь, а свадьбу отложу по случаю твоей болезни. Если же проклятье снять невозможно, то все будут думать, что моя наследница померла. А теперь ступай, собирай свои вещи и готовься к поездке. Видеть я тебя больше не желаю.

Матильда поклонилась отцу и покорно вышла, еле сдерживая слезы. Что-то вокруг нее и правда было не таким, почему-то весь мир начал отворачиваться от нее. Да, всем миром и кумиром для нее был отец. И сейчас она для него не маленькая куколка, самая лучшая в мире принцесса, а проклятое чудовище, недостойное находится в замке. С чего он сделал такие выводы? Неужели он видел что-то, чего вчера испугался Матвей? Или же сам стражник рассказал отцу какие-то байки? Она докажет отцу, что не опасна. Что ее, как он выразился, аура чиста и невинна.

– По крайней мере он разрешил не выходить замуж за Василия, – подытожила принцесса, поправляя прическу.

Идя по коридору к своим покоям, она только в самом конце заметила, что по мере пути огни на настенных канделябрах затухают, словно гуляет страшный ветер. Матильда остановилась у только что потухшей свечи и посмотрела на фитиль. Эти странности с огнем ее пугали. Возможно, она как-то завуалированно сможет спросить у волшебника разъяснения. Главное, чтобы он ничего не рассказал отцу, иначе он точно никогда не пустит ее в замок!

Толкнув дверь в гардеробную и войдя, она с воем разрыдалась, не в силах вернуть достоинство. Как бы это не звучало для кого-то смешным, но она чувствует свое предназначение именно в этом. Ей необходимо доказать отцу, что она не проклятая девочка, а сильная женщина, достойная короны не меньше ее предков. Она подошла к вешалкам с платьями и обняла их, уткнувшись лицом в приятную мягкую ткань.

– Я знаю! Мой дар – это не проклятье! Я должна спасти мир от Драконьего Императора и доказать отцу, что способна унаследовать корону!

Утерев сопли и слезы рукавом дорогого платья, она достала дорожную сумку и начала бросать в нее все подряд: украшения, шляпки, туфли и корсеты для платьев. Она не привыкла собирать вещи и продумывать, что ей необходимо брать в дорогу, но отец запретил помогать служанкам, поэтому придется выкручиваться самой.

– Я не думаю, что в тугом корсете и на высоких каблуках тебе удобно будет спасать мир, принцесса, – сзади послышался насмешливый голос Василия. – Позволь я тебе помогу, так как сюда в дорогу я сам собирался. У меня, скажем, появился некоторый опыт в путешествиях.

После чего он подошел к ней и мягко забрал из ее рук очередную пару неудобных туфель и вытряхнул содержимое дорожной сумки.

– А ну не смей ко мне подходить, тварь! – закричала Матильда и попыталась ударить Василия.

Сын графства цветов заключил ее в тугие объятия:

– Я приношу искренние извинения за сегодняшнюю ситуацию, принцесса, я поступил неправильно.

Матильда рыпалась и извивалась, пытаясь выбраться из его рук, однако у нее ничего не получилось. Спустя несколько попыток выбраться Матильда все же расслабилась. По крайней мере сейчас этот странный парень не представлял угроз, возможно, даже получится его использовать в своих целях.

– У меня такое чувство, что, когда я буду есть, ты тоже будешь комментировать, что я что-то делаю не так.

– Посмотрим, возможно, в этом деле ты справишься без подсказок, – ответил он и начал шарить по полкам шкафов. – Сколько тут ненужного хлама и ничего полезного для походов!

– Вообще-то я и не собиралась в походы, – буркнула Матильда, наблюдая, как Василий беспощадно бросает вещи на пол, а затем еще и проходится по ним. – Хотя мне все равно эти платье не нравятся! – сказала принцесса и демонстративно потопталась по вещам.

Матильда плюхнулась на пуфик, получив отказ взять с собой диадему. Она до сих пор не представляла, что же ей предстоит на самом деле. Все ее путешествия проходили в удобной карете с большим кортежем и служанками, а сам путь обычно не занимал более 2-3 часов. А здесь предстояло длительное путешествие, которое займет не одни сутки. Гонец справится быстрее, учитывая, что он скачет на коне, а не тащит повозку, которая не везде может проехать. Хотя конечно сейчас все равно быстрее можно добраться до любой точки, благодаря королевскому тракту – благоустроенной дороге, соединяющей столицу с ближайшими стратегическими важными графствами, постепенно расширяясь до дальних территорий. По этому тракту очень удобно и безопасно путешествовать, потому что выделяется колоссальное количество ресурсов на охрану дороги. Раньше можно было добраться до вулкана быстрее на несколько дней, когда дорога проходила через Аномальный лес, однако сейчас это становится невозможным и очень опасным.

Матильда видела сохранившиеся картины на потолках или стенах строений прошлых цивилизаций, никто точно не сказал, храмы это были, жилые дома или же специальные галереи. Понятно было только одно – раньше было очень много зелени, животных и сочных красок вокруг. Сначала можно подумать, что это только бурная фантазия какого-то автора, однако находки подобных изображений в других местах намекают о том, что это вполне может быть правдой. Или массовой галлюцинацией. Как говорит Астарот: “Каждому человеческому циклу свои блага”. Иногда принцесса задумывалась, какое благо сейчас у человечества: вырождающаяся магия, остатки драконов и частый голод? Такое себе благо конечно. Хотя кто знает, как жили раньше люди на самом деле.

Василий же тем временем кружился от полки к полке, периодически комментируя предмет гардероба, и через некоторое время завязал дорожную сумку принцессы.

– Ну вот и все! На пару дней хватит, я надеюсь, а потом можно стирать вещи в ручьях, – довольно потер он руки. – А я, как знал, не распаковывал дорожную сумку.

– Ты не надеялся, что отец выберет тебя, вот что ты знал, – хмыкнула Матильда.

Затем она подошла к двери гардеробной и открыла ее.

– Как тебя зовут? – обратилась она к коридорному стражу.

– Тимур, Ваше Высочество, – поклонился тот.

– Тимур, приведи сюда моих служанок и пусть захватят мою любимую плеть.

– Ваше высочество, Ваш отец…

– Выполнять! – замахнулась Матильда, желая влепить пощечину непослушному стражнику. Король успел всех предупредить, чтобы служанки не помогали ей собирать вещи. Вещи уже были собраны, а помощь их не требовалась, но оправдываться перед стражником? Еще чего!

– Ваше Высочество, я был бы рад служить Вам, но…

– Никаких “но”? Я твоя будущая королева! Неужели ты хочешь, когда я взойду на престол, быть повешенным за яйца? А если у тебя есть семья, то я тоже прикажу их прилюдно казнить. Хм! Я придумала! Сначала я на твоих глазах убью их, а затем повешу за яйца тебя. И будешь на потехе крестьянам висеть и радовать их. Как тебе? – вместо удара принцесса скрестила руку на груди, ожидая ужас и страх в глазах стражника.

– Если, – наперекор ожиданиям ответил Тимур. Затем перевел взгляд в комнату, на что-то позади Матильды, и добавил, – если у меня будет семья, Ваше Высочество. Я очень рад помочь, но мне было приказано не разрешать служанкам помогать Вам ни при каких условиях, иначе Герман лично убьет меня по приказу короля.

Матильда почувствовала сильное напряжение от бессилия. Принцесса не понимала, почему слуги не лебезят перед ней по первому зову. Она же будущая королева! А еще она где-то в глубине подсознания чувствовала, что Тимур сказал не совсем то, что думал и хотел на самом деле. Сзади нее Василий молча наблюдает за тем, что будет делать принцесса, как она выкрутится и покажет, кто в доме главный. Нельзя было просто так сдаться и показать, что она всего лишь дочь короля, а не отдельная сильная властная личность.

Но что она может сделать против большого мужика, облаченного в стальные латы? Эта ситуация напомнила ей сон, где она тоже чувствовала себя беспомощной даже против худенького старичка. Как завоевать безоговорочную власть? На этот вопрос предстояло найти ответ в ближайшую секунду.

– Я поняла тебя, Тимур. Можешь возвращаться на пост.

Стражник поклонился, и Матильда уверена, он улыбался! Тимур отвернулся и пошел обратно на свой пост, в этот момент принцесса схватила нож, которым по обычаю Кира нарезает яблоко по утрам Матильде. Замахнулась, готовая всадить лезвие в шею наглого стражника, но не успела рука начать опускаться, как ее схватили сзади. Принцесса возмущенно повернулась и увидела Василия, который затащил ее обратно в комнату, заперев дверь, пока никто из стражи не увидел.

– Ты что творишь?! – возмутилась принцесса. Сейчас ее все стали ни во что не ставить?

– У меня такой же вопрос к тебе, Матильда. Ты же прекрасно видишь, что он дерзит тебе, – он отобрал нож из ее рук и закинул вглубь гардеробной.

– Вот именно! Он дерзит мне! – принцесса смотрела в его глаза, пытаясь найти логику в сказанном им.

– В коридоре помимо этого Тимура никого нет, а я все же чужой человек в этом замке. Понимаешь?

– Нет! – принцесса была на эмоциях, в ней кипела злость.

– И ты хочешь быть королевой? – он потряс ее за плечи. – А то, что он естественно почувствовал, что ты замахнулась на него ножом, а возможно даже и услышал, потому что ты не опытный убийца. Когда нож был бы поближе к нему, он либо перехватил твою руку, как сделал я, либо дал себя не смертельно ранить, а затем очевидно что-то бы сделал с тобой. Я на вид хилый, поэтому он надеялся, что сможет расправиться и со мной, а затем поведать всем, что услышал звуки борьбы, зашел в гардеробную, а тут я убил тебя. Вот и сказочке конец. А он герой – сразился с напавшим и победил. Если ты знаешь, что не сможешь за себя постоять, не стоит замахиваться на неверного тебе подданного. Хотя на верного еще больше не стоит! Поняла?

– Поняла… – как бы не отвратительно было чувство признания себя глупой, Матильда понимала, что Василий прав. Еще как прав. Но в голове не укладывался тот факт, что кто-то из королевской стражи может ее убить. А все потому что вся власть сейчас у короля, а король зол на нее и сам отправил ее подальше от себя. Значит ли это, что он и сам хочет убить дочь? Принцесса надеялась, что нет…

Матильде сложно было понять, как этот человек появился в ее жизни так вовремя? Либо, наоборот, он притянул к ней эту плохую энергетику?

– Вот и умничка. Я не нашел у тебя здесь оружия, кроме того маленького ножичка. Тебя нужно вооружить хоть чем-нибудь, желательно тайно ото всех.

– У меня нет оружия. Отец не предполагает, что я буду в ситуации, когда мне нужно поднять меч или арбалет.

– Что за бред? Мы отправляемся с тобой в поездку, в рамках которой на нас могут напасть разбойники, бунтовщики или же вон, своя же стража, а отец не догадался нанять тебе учителя хотя бы по фехтованию?

– Я всегда путешествую с ним и кучей охраны. Зачем мне учиться драться? Я и меч-то не смогу поднять. Я пробовала… Тем более с моей силой!

– Ты не умеешь пользоваться своей силой, да и не знаешь ее возможностей. Где она была, когда Тимур хамил тебе? – принцесса попыталась что-то ответить на замечание, но Василий перебил ее, – То-то и оно, что не ты ей управляешь, а она – тобой. У нас есть немного времени, чтобы научить тебя держать в руках хотя бы нож. Вряд ли у меня что-то получится, но в случае опасности мозг сам сможет воспроизвести что-то из урока. Еще раз повторюсь, не надейся на свои фокусы, пока не поймешь, что можешь подчинять их в любой ситуации.

– Тогда я попрошу волшебника помочь мне подчинить силу!

– Если это магия, то да. А если это что-то темное? Он отправит весточку королю, не говоря тебе ничего и задержит около себя под видом обучения. Затем к весточке добавится то, что один из стражников, твой любовник, добавит, что видел прошлой ночью. А еще слова Чаровницы и подозрительная смертность королевских младенцев. И вот уже к вулкану Лемилель прибыла армия, готовая убить тебя по приказу короля.

Матильда не нашла, что ответить. Словно ее дерзость разом потушили. Как бы она сейчас избила служанок, не знает никто! Отец ведь действительно не обучил ее всему, что она должна знать, если бы стала королевой: переговорам, владению оружием, а также грамотному управлению и ведению войн. Он не растил ее королевой, а растил в ней сестру будущего короля. На эти мысли она отрешенно кивнула, соглашаясь с выводом. А отдать замуж он решил ее, чтобы поскорее избавиться от нее.

– Очевидно, отец давно связывал гибель младенцев со мной… – только и сказала она вслух. – А откуда ты знаешь? Это же хранилось в секрете.

– Слухи быстрее, чем те, кто их заметает. Многие понимают, что была жена, вроде ее видели с пузом, а затем ни жены, ни наследника. А затем еще одна и еще. Только не любящие своих дочерей отцы хотели породниться с королевским родом. У меня есть сестра, но отец никогда и не думал, чтобы отправить ее сюда. Меня он тоже не хотел, но я сам сбежал. Он не знает, что я здесь.

– И почему же?

– Твоего отца называю черным вдовцом. Тебя тоже побаиваются.

– Что за бред? – замотала головой Матильда. – Он же король! Его все любят и обожают!

– Это в твоих розовых мечтах люди с короной на голове не подвластны критике, и все их любят и обожают. А в реальном мире вы самые первые становитесь предметом обсуждения и очернения. Естественно в кругу своих, не на публику.

– Нет, нет, нет, ты не прав. Это все твои фантазии, – она оттолкнула его от себя и пошла к выходу. – Я сейчас же поставлю на место этого стражника! Напомню ему, кто тут главный!

– Матильда, я не думал, что ты и правда такая глупая! – Василий тоже вышел из себя. – Вперед! Только спасать или вмешиваться я не стану.

Принцесса остановилась, сжав дверную ручку. Казалось, ей больно было слышать такое. Хотя с чего? Они знакомы всего ничего, он не граф, и даже не старший сын графа, то есть во власти он не смыслит абсолютно ничего. И смеет указывать? Смешно!

– Потому что ты трус? Какой же из тебя муж, если ты честь своей будущей жены не можешь защитить?

– Какой смысл спасать самоубийцу? Тем более если ты взойдешь на трон, сразу же начнешь какую-нибудь бессмысленную войну.

– Что значит “если”? – принцесса обернулась и посмотрела на него.

– Матильда, ты придаешь важность не тем словам! – он перешел на рычание, какое-то угрожающее, что-то в нем было даже животное. Принцесса внимательно посмотрела на него. Она могла поклясться, что в этот момент как будто видела, что он горит, точнее что-то в его груди пылает. Неужели она могла видеть его ярость? Ей захотелось коснуться его эмоции, но принцесса не знала, как это сделать.

– Я пытаюсь объяснить тебе, что ты абсолютно не права и ведешь себя глупо, несмотря на твой опы.! Где ты растеряла все то, чему тебя учили годами?

– Меня не учили толком ничему, Василий! – она внезапно для себя разрыдалась. Матильда снова вспомнила себя маленькую, и как ей было жалко того дракона. Маленькая принцесса хотела обнять его и сказать, что с ним больше ничего делать не будут, но отец осудил ее доброту и наказал за это. Так она поняла, что нельзя быть мягкой. Нужно быть жестокой, тогда даже драконы будут тебя бояться. И с этого момента она старалась быть такой, при этом не чувствуя внутри ничего – ни ощущения правоты, ни удовлетворения. Ни-че-го. Отец пытался научить ее разным практикам: как правильно успокоить себя, как правильно дышать и не выдавать внешним видом свои эмоции, к слову, с каждым годом контролировать себя становилось все сложнее. Лекарь объяснял это начавшейся менструацией и какими-то циклами, но принцессе верилось в это объяснение с трудом, – Он не учил меня быть королевой!!! – закричала она так громко, как смогла. Во всю глотку. Так, что даже отец, находясь достаточно далеко в своем кабинете, вполне мог ее услышать.

Глава 5

Василий все же смог умыкнуть оружие из оружейной комнаты. Матильда не поняла, каким образом, ведь она хорошо охраняется, но парень объяснил это тем, что залез в окно. Правда на этом его радость закончилась, ведь он понял, что принцесса абсолютно бесполезна в бою и что она правда не может поднять меч с пола. Так он провозился с ней до вечера, ничего не добившись.

Бореслав находился рядом с женой, когда скромная карета с его дочерью и женихом тронулась от замка посреди ночи. Он не вышел провожать ее в путь, хотя и понимал, что это очень опасно. На всякий случай он приставил несколько стражников под видом обычных крестьян в сопровождение.

– Ты уверен, что это безопасно? – в очередной раз спросила Виктория, поглаживая живот. По словам лекаря опасность выкидыша отошла на задний план, но не исчезла насовсем.

– Конечно, любовь моя. Я специально сделал так, чтобы это выглядело не вычурно. Никто и не подумает, что в карете принцесса, – он махнул рукой, пытаясь успокоить жену.

– Но гонец еще не вернулся, чтобы сказать, что там безопасно, – не унималась королева.

– Его задача была предупредить мага, чтобы он был готов к приезду моей дочери и все. Я знаю, что маршрут безопасен. К тому же, она со своим женихом, который продемонстрировал, что сможет ее защитить.

Так Бореслав пытался успокоить беременную супругу. Никто, кроме Германа, не знал, что никакого гонца он не посылал. В глубине души он даже надеялся, что в пути что-то произойдет с Матильдой. Она была странной девочкой еще с детства. Они из рода Спасителей, угомонивших драконов после того, как был заточен Драконий Император. А она пожалела дракона! Королю было стыдно, что он тогда избил свою крошку, но это была вынужденная мера. Когда-то и ему было неясно, за что бьют драконов, когда можно усилить власть с их помощью. Однако тогда уже его отец доступным языком показал ему, что нельзя быть добрым к ним. И что они не позволят пользоваться ими тем более. Он решил таким же методом выбить дурь из дочки, но он не учел, что она девочка и что такой метод кнута не пройдет. Сначала она рыдала, кричала и билась в истерике. Особенно когда король случайно сломал ей руку, маленькую хрупкую косточку было сложно не сломать в порыве воспитательной ярости. Но на следующий день Матильду словно подменили: она на его глазах отпинала королевского кота, ожидая реакции отца. Он не прокомментировал ситуацию, а зря. После этого она, все также в его присутствии, свернула шею канарейке. Он снова смолчал. Когда следующая попытка показать отцу, что она такая же жестокая, как он, не увенчалась успехом, произошло немыслимое. Матильда не заплакала, не каталась по полу в истерике, нет.

Бореслав вздрогнул от воспоминания.

– Что-то не так, любимый? – приоткрыла глаза засыпающая Виктория. Она все еще не привыкла, что ее муж во сне дергается и просыпалась каждый раз.

– Нет, все хорошо. Просто почувствовал, что прохладно. Надо закрыть окно, – он чмокнул ее в лоб и встал с кровати. Свечи мягко освещали комнату.

Король подошел к окну, ступая голыми ногами по дорогой плитке. Он больше не стелил ковер, так как предпочитал носить тапочки в комнате, но с появлением Виктории о тапочках пришлось забыть – она бесилась со звука шарканья по полу подошв.

Окно было занавешено плотной шторой, он шагнул за нее, чтобы дотянуться до окна. На подоконнике было еле заметное пятнышко. Если не говорить про него, то его просто так не увидишь. Однако Бореслав помнил про него и намеренно не заставлял мастеров переделывать комнату. Это напоминание о том, что что-то с его дочерью не так. В ту ночь после того, как он наказал Матильду. Он лежал на кровати и читал. Один. Внезапно услышал, что заискрилась свеча. Она разгорелась так, словно разом были зажжены десятки фитилей. Огонь начал вести себя странно: то резко вилял вбок, то поднимался вверх. Бореслав попытался затушить свечу, но вместо этого она разгорелась еще сильнее и опрокинулась на пол. Его любимый ковер (вот настоящая причина, почему он убрал ковры) сразу же вспых. Остальные свечи по комнате тоже разом загорелись. Даже тот кусок сломанной свечи, который он оставил на подоконнике. Кстати, именно от него здесь осталось пятнышко. После этого все свечи разом покатились на пол и направились к кровати короля, поджигая пути отступления на ходу. Это выглядело, как настоящая черная магия. Бореслав чудом успел спастись в тот день. И уже сидя на кушетке лекаря и еле сдерживая стоны боли от накладывания лечебной мази на ожоги, он пытался понять, что же все-таки произошло и самое главное: как?

После случившегося он решил спокойно поговорить с дочерью, Матильда вроде бы осознала, что делать зло кому-то просто ради того, чтобы обратить на себя внимание – плохо. А после она пошла и попыталась проткнула глаз учителю, благо у Астарота очень толстое стекло в очках. Король хорошо помнил, как маленькая девочка, перелом руки у которой все еще не прошел, не проронила ни слезинки после того, как отец в очередной раз избил ее. Бореслав бил ее с особой жестокостью, как будто наказывая ее за то, что она не мальчик, что она не сможет достойно управлять королевством, что она не продолжит его род – род Спасителей, а всего лишь продолжит род какого-нибудь графа. Если до пожара он верил в Матильду, ведь Григори пытался убедить, что маленькая принцесса достойна стать королевой, то после он точно сказал себе: “Я сделаю все возможное, чтобы зачать наследника и не дать позволить ей сесть на трон”. Бореслав начал винить Матильду во всем, что происходило с ним. И каждый раз он как будто в этом убеждался. Однако временами он все же вспоминал, что она его маленькая дочка, и пытался сблизиться с ней, обнимал, целовал, баловал. Возможно, именно эмоциональными качелями он сам и вырастил то чудовище, в которое превратилась его дочка?

Потерев пятнышко пальцем, он взялся за ставни. Вдыхая прохладу ночного воздуха, Бореслав смотрел на удаляющуюся карету. “Не послать бы следом наемников?” – подумал он. Возможно, на ней действительно проклятье и, избавившись от дочери, он сможет начать жить нормально? Но где гарантия, что проблема в ней? Правильно, нет такой гарантии.

– Ты скоро? – Виктория снова вывела его из размышлений.

Бореслав закрыл ставни и направился к жене, еще не зная, что свою дочь тогда он видел в последний раз.

Глава 6

Дорога предстояла дальняя. Вулкан Лемилель находился достаточно далеко от замка, но с одинаковой удаленностью от основных гарнизонов королевства. Правящие короли все же надеялись, что ледяной щит будет держаться вечность, пока живы волшебники, однако не исключали возможностей исчезновения магии и разрушения барьера. Поэтому гарнизоны ставили на равном расстоянии от вулкана, чтобы в случае прорыва Драконьего Императора могли задержать настолько, чтобы позволить королевской семье спрятаться, а королю предпринять шаги для спасения мира. Так рассказывал Астарот. Но в действительности, как сейчас думала Матильда, это было сделано для того, чтобы король смог самым первым спрятаться или сдаться, пока Драконий Император будет убивать остальное человечество.

– Может и хорошо будет, если Драконий Император вернется. Может, нашей цивилизации тоже пора погибнуть? – внезапно прервала тишину принцесса, смотря в окно на унылый ландшафт. Деревьев было мало, а те, что были – поражены гнилью и очень хилые, на них никогда не растут листья. Раз в час можно было встретить зайца или лисицу, но не чаще. Земля тоже давала мало урожая, а распределялся он следующим образом: большая часть королевской семье, остальное распределялось по графствам в разном размере. Причем логики в распределении для Матильды не было. Возможно, кто из графов больше полизал задницу короля, тот в этом году не голодает. Были графства, где выращивать что-то было опасно: урожай рос, крепчал и был зачастую по размерам даже больше, чем в других землях, но поедая дары почвы, люди начинали болеть и умирать. Кто-то даже жаловался на изменения в теле, но принцесса своими глазами никогда не видела мутантов. – В детстве я верила, что вампиры существуют. И пообещала себе, что если встречу такого, то обязательно убью его, а голову принесу отцу. – не дождавшись комментария, продолжила Матильда.

– Все признаки на это указывают, – Василий сидел напротив нее и тоже смотрел в окно. Взгляд его был грустный. – Хотя люди не достигли пика развития, обычно это происходит в тот момент.

– Астарот тоже говорит, что обычно цивилизацию уничтожает сама себя, когда достигает величия. Он случайно не учил и тебя тоже? – усмехнулась принцесса.

– Скорее он учился у того, у кого учился и мой преподаватель. А в вампиров я тоже верю, но не в таких, в которых веришь ты.

– Откуда ты знаешь, какой идеальный вампир в моей голове? – слегка пихнула его ногой Матильда, заставляя посмотреть на себя.

– Я видел книги в вашей библиотеке. И примерно понял, что за каша у тебя в голове, – он посмотрел на нее.

– Когда ты все успел?

– Просто я вампир, – он очаровательно улыбнулся. Затем, выдержав паузу, рассмеялся. – Пока ты спала вчера. Я испытал достаточно сильный стресс, чтобы уснуть. Вот и слонялся по замку. А потом нашел библиотеку и пошарил там.

Карета наехала на кочку, от чего Матильда подлетела и ойкнула. Она постучала по стене, где сидел кучер:

– Осторожнее там! Вообще-то принцессу везешь! – в ответ не послышались извинения. – Эй!

– Матильда, не привлекай к себе внимание, – он погладил ее по колену. Для нее это было слишком интимно, поэтому она отодвинулась ближе к двери, чтобы Василий больше не смог до нее дотянуться. – Почему ты себя так ведешь? Неужели и вправду любишь того стражника?

– Его зовут Матвей, а не просто тот стражник! – Матильда устрашающе посмотрела на него.

– Ты же его не знаешь совсем, я уверен. Ты не пытаешься изучить людей, а просто смотришь на картинку, – он поправил челку, упавшую на его глаза. В свете луны волосы казались более зелеными, чем при дневном свете.

– Ну, хорошо. Сколько тебе лет.

– Хм, внезапный вопрос. Мой возраст не поможет узнать обо мне глубже, но неплохая попытка, Матильда. Мне 18.

– Ты умен не по годам, Василий. Но тем не менее не умеешь вести себя с королевской знатью, – принцесса демонстративно поправила подол платья. На все уговоры Василия выбрать что-то другое, но никак не платье – она отказалась. Но так уж и быть, не надела корсет. Платье было персикового оттенка с золотой вышивкой и не пышное, а в дорожную сумку, пока никто не видел, кинула платье Коры. Матильда искренне надеялась, что оно было чистое и что не пригодится, но сын графства Цветов был прав – эта поездка могла быть непредсказуемой. Непослушные волосы принцесса сама кое-как затянула в хвост, который выглядел максимально не аккуратно по сравнению с идеально расшитым платьем и тем, что служанки могли сделать с ее волосами. «Надо будет наказать их по приезде», – решила Матильда.

– Мне показалось, что с тобой никто не ведет себя, как с королевской знатью. Или нет? – он подсел поближе к ней, чтобы иметь возможность дотронуться и лишний раз побесить принцессу.

– Я вам всем, в том числе и тебе, докажу, что я и только я достойна править миром! – в ее глазах словно вспых огонек, а цвет стал ярче. Но это не та ярость, которую ему продемонстрировала Матильда прошлой ночью. Он должен убедиться, что не ошибся.

– Возможно, тебе стоит стать женой сильного властителя, – осторожно начал он.

– Тебя, что ли? – усмехнулась принцесса в ответ.

– Я был бы не против, но вряд ли я тяну на сильного короля.

– Фу, Василий! Я не выйду замуж за собственного отца! – она скривила лицо, словно съела за раз множество кислых яблок. – И вообще, я буду править сама, мне не нужны помощники, понял?

– Понял, понял, – он снова погладил ее по колену, но должного эффекта не добился. Решив оставить на сегодня попытки, он отсел обратно и продолжил смотреть в окно, вспоминая, как раньше здесь было красиво: пышные зеленые леса, множество магических существ вперемешку с разными зверюшками, безопасность на дорогах. Люди все просрали, нельзя им хорошо жить.

Дальнейшие часов 5 они провели в тишине, каждый в своих мыслях и планах на будущее. Экипаж за это время ни разу не прекратил движение.

А Матильде уже была необходима остановка для выхода в туалет. Обычно, отправляясь в путешествие, отец закладывал остановку каждые 2 часа, а служанки сопровождали ее, чтобы она спокойно могла освободить мочевой пузырь. Принцесса поняла, что признаться в открытую сейчас Василию она не может, хотя это было так естественно, казалось бы. Она постучала в стену кучера:

– Эй! Остановись, я хочу размять ноги! Слышишь?! – она яростно стучала в стенку, ожидая, когда кучер услышит и остановится. Скорость движения была небольшая, потому что они доехали до участка тракта, который давно требовал ремонта. Повсюду были ямы, в том числе и глубокие, поэтому приходилось ехать максимально осторожно. При этом он не мог не слышать ее приказ, хотя до сих пор его не исполнил. Матильда вообще не понимала, почему они свернули с королевского тракта, ведь так было быстрее и безопаснее. – Ты оглох, идиот?! – она схватилась за ручку двери.

– Ты же не собираешься…? – только и успел спросить Василий прежде, чем отчаянная принцесса распахнула дверь и сиганула наружу. Естественно будучи неподготовленным человеком и даже передвигаясь на небольшой скорости, она свалилась на землю, едва не скатившись в яму. Красивое платье было испорчено пылью. – А я ведь говорил, не надевать хорошие вещи, – покачал головой сын графства Цветов и выпрыгнул следом, идеально приземлившись. Кучер заметил движение и остановился. Стражник, скачущий впереди, еще немного проехал, но тоже остановился. Задний стражник сразу же прекратил движение и спрыгнул с коня, чтобы помочь принцессе подняться. Василий быстрее заднего стражника помог подняться Матильде.

– Ваше высочество, в чем дело? – подоспел передний стражник. Они оба были одеты, как наемники, поэтому лица были скрыты повязкой. Но по голосу Василий узнал в нем Тимура. “Дело плохо” – подумал Василий.

– Вы идиоты глухие потому что! Почему едете без остановок? – кричала на стражников Матильда, отряхивая платье.

– Так было приказано, Ваше высочество. Нам пора двигаться, – отчеканил Тимур, поглядывая вперед.

– Принцессе необходимо отойти в кустики, – помог Василий ей, угадав причину ее поведения.

– Все верно! Ожидайте меня тут! – успела сказать принцесса, прежде чем густо покраснеть и пойти в сторону.

– Ваше Высочество, не положено! – Тимур явно занервничал и попытался остановить ее, но Василий помешал и помог принцессе отойти.

Матильде уже было все равно, ведь если она сейчас же не облегчится, то этот позор запомнят надолго. Как же хорошо, что она не надела все-таки корсет! Вокруг кустов было пересчитать по пальцам, поэтому спрятаться и присесть там было невозможно. Матильда заметила небольшое возвышение и направилась туда. Мужчины остались позади. Благодаря хорошему слуху и зрению, принцесса даже на расстоянии могла контролировать их, чтобы никто не пошел в ее сторону и не увидел, как писает будущая королева. Удержать подол платья было сложно, но возможно. Матильда снова порадовалась, что не надела пышное платье.

Присев, она больше не видела свое сопровождение, а журчание “ручья” мешало услышать их диалог. В процессе она уловила какой-то громкий шум, но была слишком занята процессом облегчения. А поднявшись, обнаружила, что на ее сопровождение кто-то напал.

– Я хоть один день проведу без приключения? – устало спросила Матильда.

Их было пятеро. Пятеро крепких мужчин, одетых как наемники и вооруженных до зубов. Они пришли оттуда, куда ехал кортеж принцессы. Значит, это все было спланировано. Вот почему один из стражников был против остановок. Очевидно, наемники должны были напасть чуть дальше, не на такой открытой местности, но принцесса слишком долго искала место укрытия, поэтому наемники двинулись навстречу экипажу.

Она словно загипнотизированная смотрела на битву. Кучер сразу сбежал, получив смертельную арбалетную стрелу в спину. Тимур делал только вид, что сражается с одним из наемников. Даже если бы не утренняя стычка с ним, принцесса все равно бы заметила имитацию боя. Второй же стражник по-настоящему бился. У него были уверенные тяжелые удары мечом, которые противник с трудом отбивал. К сожалению, наемнику на помощь пришел второй, и стражнику стало труднее биться. Попеременно делая выпад в сторону первого наемника, ему тут же приходилось отбивать удары второго.

– Его надолго не хватит – покачала головой Матильда, пытаясь понять, знает ли она второго стражника.

У Василия же вообще не было оружия с собой. По его словам, то, которое он взял с собой в путешествие, на выезде из столицы изъяли, а новое королевский оружейник не выдал, ссылаясь на то, что приказа такого от начальника стражи не было. Тем не менее сын графства Цветов ловко уклонялся от ударов наемника. Василий все пытался перехватить или выбить меч, но сделать это было нечем. Он увернулся от очередного удара и поскользнулся на пыли, завалившись на левый бок, успев подставить руку, чтобы не упасть окончательно. Второй наемник воспользовался ситуацией и проткнул рукав Василия, пригвоздив ее к сухой и твердой земле.

– Твою мать! – выругался сын графства Цветов. Первый наемник замахнулся, целясь Василию в грудь.

Матильда уже попрощалась со своим женихом, когда заметила, что пятого наемника с арбалетом нигде не видно. Боясь отвести взгляд от Василия, она попятилась назад, наткнувшись на что-то спиной. Она точно помнила, что дерева сзади нет. Скал тоже. И тут ее лицо накрыли большие и потные руки.

– Тихо, принцессочка, тихо, – проговорил низкий голос, сжимая ее рот, а второй рукой обхватил ее руки и прижал к себе. Она пыталась хотя бы укусить его, но ей не удавалось этого сделать. Благодаря тонкому подолу Матильда чувствовала, что наемник крайне возбужден от данной ситуации. И если ее никто не спасет, то скорее всего он сделает с ней что-то отвратительное.

Принцесса дергалась во все стороны, но наемник крепко держал ее. Она не видела, что с Василием или вторым стражником – скорее всего они уже там, где и душа кучера. Но она не может вот так погибнуть! Наемник наклонил ее и прислонил лбом к выступу, за которым она пряталась. Она почувствовала, как наступила в собственную лужу, но сейчас самым ужасным было не это. В очередной раз ощущая беспомощность, она с горечью подумала, что это чувство уже стало для нее родным. Не тепло, не любовь, не власть, а ощущение опасности и безысходности.